Дракон поверженный

Извини, Хэл, но что мне еще оставалось делать?

Выбраться из засады, неся на себе Хэла, было невозможно. Они не прошли бы и десяти метров, не угодив под обстрел странного оружия местных жителей. Лоренс никогда еще не видел световых пуль, какими стреляли парни, устроившие на них засаду. Никаких аналогов в каталогах оружия он не обнаружил. Непонятен был и сам принцип действия этого высокоэффективного оружия. Единственное, что ему удалось заметить, – это мощный магнитный след загадочных пистолетов противника, который успели зафиксировать его датчики, прежде чем Лоренс потерял сознание. Зарегистрировать его во второй раз не удалось.

Лоренс ускорил шаг. Ракет хватит еще на час стрельбы – точнее, на час десять минут. За это время он успеет удалиться от Диксона примерно на двадцать километров, если сможет продвигаться по прямой, не сворачивая в сторону.

На ходу, не останавливаясь, он принялся изучать файл с картой нагорья. За пределами Диксона шоссе Грейт-Луп сворачивало в сторону и проходило через горы Митчелла по землям провинции Арнун. Лоренс задумался над тем, как быстрее выбраться к искомому озеру, и стал прорабатывать будущий маршрут. На пути встретится река, которую в штурмовом костюме он перейдет без особых хлопот. Единственная серьезная проблема состояла в том, что у него на пути возникала также и гора Маккензи. Лоренс увеличил на карте изображение предгорий, чтобы найти наиболее удобную тропу в обход горы.

Вскоре угольные терриконы сменились равниной, поросшей тростником, в зарослях которого изредка встречались отдельно стоящие гигантские деревья. Время от времени Лоренсу приходилось обходить густые заросли тростника, которые местами достигали двух-трех метров в высоту. Мясистые листья суккулентов с острыми как бритва краями не могли причинить особого вреда штурмовому костюму, однако протискиваться через подобные заросли было невозможно. Почва в этих местах была водянистая, бурого цвета. Помимо тростника Лоренсу встречались низкие рахитичные деревца и крошечные цветы шафранового оттенка.

Через двадцать минут сигнал с диагностического зонда Хэла Грабовски перестал поступать в его ИР. Впрочем, он и не был рассчитан на поддерживание связи с другими компьютерными системами на больших расстояниях. Последние данные, полученные Лоренсом, свидетельствовали о том, что Хэл начинает приходить в себя и его самочувствие понемногу улучшается. Лоренс не знал, чем занимаются те, в чьих руках сейчас находится Грабовски, но они наверняка справляются с походной аптечкой лучше, чем смог бы справиться он сам.

После того как терриконы провинции Рапсодия остались далеко позади, поверхность земли сделалась более неровной. Все чаще попадались склоны, каждый из которых становился круче предыдущего. Инерциальная система наведения подсказала Лоренсу, что ландшафт неуклонно поднимается вверх. Тростники встречались значительно реже и вскоре совсем исчезли. На смену им пришли кустарники с похожими на проволоку ветвями красновато-коричневого цвета, заросли которых теперь часто перемежались кучами массивных камней.

Через час Лоренс был вынужден сбавить скорость. Давала о себе знать рана от удара о рулевую колонку. Боль от нее уже не могли заглушить даже самые сильные анальгетики. «Прайм» сообщил ему, что рана начала кровоточить. Специальные препараты для свертывания крови со своей задачей не справлялись, поскольку постоянное движение неизменно тревожило рану. Посмотрев вниз, Лоренс увидел, как из трещины в панцире сочатся крошечные капли крови. Он отдал приказ «Прайму» заново отрегулировать мышцы штурмового костюма, чтобы запечатать края раны и остановить кровотечение. Вскоре медицинская система костюма возобновила подачу заживляющих препаратов.

Лоренс подождал минуту, чтобы рана начала зарубцовываться, и зашагал дальше. Гора Маккензи пока что не делалась ближе, хотя зрительно увеличилась в размерах. Вершина ее была скрыта грядой облаков, которые пригнал восточный ветер. Они надолго заслонили солнце. Сделалось пасмурно.

Теперь Лоренсу все чаще стали попадаться клочья тумана. Казалось, будто они сползают с горы прямо навстречу ему. Ветки кустарников усеяли капли росы. В воздухе чувствовалась сильная влажность, однако дождя не было. Дальний край ведущей в гору тропинки был скрыт плотной завесой облаков. Сверху все чаще стали наползать языки тумана, курившегося над узкими каменистыми теснинами гор. Лоренс продолжал идти вперед. Подъем с каждым метром становился все круче, а растительность – все более скудной. Чем гуще становился туман, тем ниже делалась внешняя температура. Лоренсу стало жарко в штурмовом костюме, он вспотел и часто прикладывался к трубочке подачи воды, потому что во рту постоянно пересыхало.

Вскоре Лоренс вступил в полосу сплошного тумана, и видимость сократилась до двадцати метров. Он шел еще около часа, затем присел на холодный камень, решив немного отдохнуть. Нагрудная сумка распахнулась и Лоренс достал из нее три соединенных вместе комплекта крови. Когда он вставил штуцер в соответствующий разъем костюма, внутренние резервные баллоны быстро впитали их содержимое.

Из раны снова стала сочиться кровь, нога сделалась неприятно липкой. Штурмовой костюм еще раз загерметизировался и впрыснул новую дозу антисептиков и средства для свертывания крови. На дисплее показалось изображение мышц костюма, поврежденных при ранении. Они потеряли столько же крови, сколько и сама рана.

После непродолжительного отдыха Лоренс ощутил легкое покалывание своих собственных мышц. Он проделал немалый путь, на который ушло около четырех часов. Бок в том месте, где Лоренс врезался в рулевую колонку джипа, онемел от анальгетиков. Он почувствовал, как кровь циркулирует по венам внутренней части бедра, с мышцами которого скоро, несомненно, возникнут проблемы. Он будет вынужден снять костюм, чтобы как следует обработать рану. Но для этого нужна походная аптечка.

Когда Лоренс встал с камня, у него закружилась голова. Ноги отказались повиноваться. Он несколько секунд стоял, пошатываясь, однако мышцы костюма вскоре напряглись и отвердели, позволяя принять устойчивое положение. В голове немного прояснилось. Лоренс сделал глубокий вдох и зашагал вперед. Затем перешел на легкий, неторопливый бег.

Ему казалось, что он слышит, как левая нога похрустывает каждый раз, когда ступня касается земли. Смеркалось. Вокруг не было ни души. На поверхности плато все еще были различимы длинные пологие склоны, перемежающиеся крутыми утесами. Теперь Лоренсу приходилось постоянно обходить огромные камни и глубокие расщелины. Из носков той части скафандра, которая соответствовала обуви, выдвинулись специальные когти, призванные обеспечить лучшую сцепляемость с гладкой поверхностью скользких камней.

Ночь наступила в тот момент, когда Лоренсу оставалось полчаса ходьбы до горного хребта, который вывел его на просторную плоскую седловину. Гора Маккензи находилась слева от него, гора Хенкин – справа. Он остановился у подножия скального барьера и извлек второй комплект крови. Штурмовой костюм проглотил его с такой же жадностью, как и предыдущий.

Пока Лоренс отдыхал, последние языки тумана спустились вниз по склону. Звезд в небе не видно, потому что оно было затянуто темным облаком. Беспокойное подбрюшье неба разбухало и волновалось под воздействием противоборствующих масс воздуха, бушевавших над горными пиками. Однако в эти минуты было все еще достаточно светло, чтобы Лоренс мог разглядеть горный хребет. Последнюю вершину Лоренс преодолел при помощи лазерного радара, поскольку только благодаря ему можно было разглядеть дорогу. Здесь ему встретились широкие полосы белого камня, зигзагом проходившие через весь горный хребет, напоминая изображения ступеней гигантской лестницы. Лоренс принялся внимательно разглядывать их, стараясь продумать наиболее удобный маршрут.

Неожиданно перед его глазами замелькали компьютерные иконки темно-синего цвета. Медицинский диагност сообщил о состоянии его здоровья на данный момент. В ответ на это Лоренс приказал ввести себе новую дозу лекарств. Вскоре ребра онемели от анальгетиков. Время от времени Лоренс невольно вздрагивал, и тогда мышцы костюма автоматически имитировали сокращения мышц его тела. На сей раз он встал намеренно осторожно, старясь не делать резких движений. Тем не менее, когда Лоренс выпрямился, ему показалось, будто тело его превратилось в бесформенное желе и держит форму исключительно благодаря каркасу штурмового костюма.

Ощущение было каким-то слегка глуповатым, и Лоренс приказал ввести себе дозу стимулирующего препарата. Мысли приобрели четкость, и он оценивающим взглядом посмотрел на горный хребет, прикидывая следующий участок пути.

Когда Лоренс поднялся на вершину, перед ним открылся вид на простиравшуюся внизу горную седловину. Огромное плотное облако, повисшее над его головой на высоте пятисот метров, образовывало плотный непроницаемый полог. С другой стороны две горы высились подобно гигантским неровным стенам голой скальной породы, изрезанной узкими расселинами и глубокими впадинами. Это была своего рода закрытая от всего прочего мира вселенная, не оставлявшая путнику никаких шансов на спасение. Согласно имевшейся в распоряжении Лоренса карте, до дальнего края этой горной страны было не менее десяти километров.

Седловина в соответствии с географической классификацией представляла собой альпийскую пустыню. Лоренсу показалось, что больше всего она похожа на суровую поверхность Марса. Скудная красно-ржавая почва, усеянная мелкими твердыми камнями. Никаких животных или насекомых здесь не было. Даже небольшие растения, кое-где пробивавшиеся из почвы, казались мертвыми, иссохшими от недостатка питательных веществ и воды. Датчики костюма сообщили Лоренсу, что атмосферное давление на этой высоте составляет лишь треть от давления близ уровня моря. Искусственным жабрам приходилось работать в усиленном режиме, чтобы извлекать из морозного воздуха больше кислорода.

Не успел Лоренс преодолеть и километра, как пошел снег. Не мягкие пушистые хлопья, медленно кружащиеся в воздухе, а противная ледяная крупа, которую ветер безжалостно гнал прямо на него. Было слышно, как мелкие ледышки пощелкивают, ударяясь о панцирь штурмового костюма. Видимость снизилась до семи метров. Лазерный радар превратился в бесполезную игрушку. От аппаратуры инфракрасного видения толку тоже было мало. Единственное, чем Лоренс еще мог воспользоваться, была инерциальная система наведения. Что ж, для него вполне достаточно.

Прежде чем Лоренс оказался в самом центре снежной бури, ему казалось, что самое главное – двигаться вперед, сосредоточившись на конечной цели путешествия. Все остальное, менее значимое, представлялось ему изменой своему взводу, а измены он никогда не допустил бы. Лоренс задумался, что же он будет делать, когда все-таки доберется до озера. Магазин его карабина все еще полон, но сам карабин бессилен против загадочных пистолетов, электронных бомб, вражеского «Прайма» и биотехнологии жителей Санта-Чико. Ему нужны медицинский уход и новые дозы лекарств, а также кровь для штурмового костюма. Ему обязательно нужно выяснить источник богатства местных жителей и заставить их поделиться с ним этим богатством. Да, следует еще не забыть о транспорте.

Ослепший от снежной бури, одинокий, закутанный в чужеродный кокон штурмового костюма, который в считанные минуты лишит его жизни, Лоренс Ньютон начал смеяться. Все это безумие имеет своей целью обзавестись средствами для возвращения на Амети. Амети, его родной дом, который он добровольно покинул, чтобы исследовать вселенную, увидеть новые миры. Сейчас многое забылось, но тогда, в те далекие дни, Лоренс Ньютон считал, что звезды подарят ему ощущение безграничной радости и восторга от постижения чуда. Что было бы, если бы он рассказал Розалин об этом в первый же день их знакомства? Любой мир, в котором ты не жил раньше, представляется экзотическим. Но настоящую экзотику можно встретить, лишь оказавшись очень далеко от дома.

Теперь он знал, что восхитительные, непохожие на родную планету места действительно существуют. Если бы молодому Лоренсу Ньютону дали шанс, он непременно продолжил бы свои межзвездные странствия и никогда не вернулся бы домой.

Неужели он тогда так сильно ненавидел самого себя? Лоренс радостно улыбнулся, когда упоминание имени Розалин воскресило в памяти ее образ – образ, который всегда оставался удивительно ярким и никогда не покидал его. Он провел рукой чуть ниже горла, чувствуя, как под тканью костюма перекатывается заветный брелок.

Как было бы прекрасно увидеть ее в последние минуты жизни! Когда Лоренс оказался в паре километров от края седловины, облака рассеялись под сильными порывами ветра, унесшими с собой снег. В ясном разреженном воздухе ярко сияли звезды. Землю покрывал двухсантиметровый слой ледяных гранул, которые громко хрустели под ногами.

Последний пакет крови пришлось использовать еще до того, как Лоренс пересек всю горную седловину. Огромное количество энергии костюму приходилось затрачивать на то, чтобы ему было тепло в условиях холодного горного воздуха. Когда Лоренс в очередной раз потянул губами из трубочки резервуара с водой, там оказалось пусто. Шершавый язык тяжело ворочался в воспаленном от жажды рту. Боль в боку сделалась постоянной и нестерпимой. Анальгетики уже ничем не могли помочь. Лоренс усомнился также и в эффективности препаратов для свертывания крови. Затянутая костюмом нога снаружи была вся испачкана кровью. Мышцы костюма были уже не в состоянии должным образом герметизировать образовавшуюся в панцире дыру.

И все же иного выбора у Лоренса не оставалось – нужно было идти вперед.

Вскоре местность пошла под уклон, стали видны покрытые лесами долины провинции Арнун. В свете звезд они казались особенно красивыми.

Эта сторона горы Маккензи представляла собой усеянный каменистой осыпью склон. Лоренс начал спуск. Под его ногами постоянно осыпались и с шумом скатывались вниз мелкие камни. Когда он немного освоился с этим участком пути, то стал совершать длинные прыжки, пытаясь устоять на твердой поверхности горы. Время от времени Лоренс терял равновесие, ударялся о крупные камни, падал и скатывался вниз по склону, вызывая некое подобие небольшой лавины. Он наверняка давно разодрал бы тело о мелкие острые камни, если бы не штурмовой костюм, панцирь которого все еще сохранял прежнюю упругость и прочность.

Вскоре голая каменистая почва сменилась более плодородной, покрытой пучками жесткой травы. Увидев в нескольких сотнях метров внизу рощу деревьев, Лоренс ускорил шаг. Левая нога сгибалась с трудом, несмотря на помощь мышц боевого костюма. Несколько мелких камешков угодили прямо в дыру. Пришлось остановиться, чтобы вытащить их, и только после этого продолжить путь. Несмотря на то что от камней он избавился, идти стало не особенно легче. Лоренс сильно прихрамывал.

На дисплее появились сообщения о том, что с каждой минутой все большее количество мышц костюма на левой ноге начинает атрофироваться и процесс скоро достигнет необратимого уровня. Лоренс также заметил, что из раны на ноге продолжает сочиться кровь. Препарата для остановки кровотечения и заживления раны больше не оставалось.

Дойдя до деревьев, он остановился и нагнулся, чтобы извергнуть из себя содержимое желудка. Желудок был пуст, и Лоренс выплюнул лишь немного мерзкой на вкус жижицы, обжегшей и без того воспаленное горло. Искусственные жабры автоматически отрегулировали параметры своих фильтров, увеличив подачу кислорода. Это значительно облегчило дыхание.

Лес сделался значительно гуще, стоило лишь Лоренсу пройти немного вглубь. Тем не менее росли деревья не настолько близко друг к другу, чтобы встать непреодолимой преградой на его пути. Подлесок представлял собой заросли папоротника, сквозь который Лоренс смог пробираться без каких-либо затруднений. Однако видимость в лесу оказалась столь же скверной, как и в сплошной пелене снежной бури. Пришлось снова довериться инерциальной системе наведения, следуя за светящейся стрелкой дисплея.

Последние остатки тепла начали покидать его, улетучиваясь через дыру в панцире. Пальцы на руках и ногах сделались холодными как лед. Никак не удавалось сдержать дрожь, вызванную холодом. Символы, мелькавшие на дисплее, настойчиво требовали снова заполнить кровяную систему штурмового костюма. Лоренс недовольно буркнул и приказал «Прайму» очистить дисплей. Однако появились новые предупреждения медицинского диагноста, сообщавшие о том напряжении, которым подвергаются внутренние органы из-за окисления крови.

Лес закончился. Лоренс шел дальше, делая осторожные медленные шаги. Он сгорбился, пытаясь найти позу, при которой можно было бы немного уменьшить пульсирующую боль в боку. Одной рукой он неуклюже пытался прикрывать дыру в панцире.

Вскоре Лоренс оказался на вершине утеса. В ста двадцати метрах внизу лениво плескались черные волны озера. Датчики низкой освещенности раскрашивали темную мрачную местность в яркие серо-голубые тона. Лоренс увидел в самой середине водной глади остров.

– Медитация долбанная! – чертыхнулся Лоренс и прыгнул вниз.

Панцирь успел соответствующим образом затвердеть, прежде чем десантник врезался в воду. От удара его пронзила резкая боль в раненом бедре, заставив болезненно застонать. Лоренсу показалось, что его сейчас стошнит. Единственное, что всерьез беспокоило его, – это глубина воды у подножия утеса. В любом случае ступить на дно озера ему не удастся.

Датчики показали изображение мелких пузырьков, окутывавших Лоренса в те мгновения, когда он медленно всплывал из глубины. Вскоре он оказался на поверхности воды и принялся оглядываться по сторонам в поисках острова. Обнаружив его, Лоренс улегся в воде на спину. Он поплыл, оттолкнувшись ногами и помогая себе слабыми гребками. Затем дал «Прайму» указание заставить мышцы штурмового костюма повторить требуемые движения. Собственные конечности плохо повиновались ему. В результате Лоренс смог плыть дальше хотя и не быстро, но все-таки постепенно приближаясь к цели.

До острова оставалось метров семьдесят, когда он почувствовал какое-то быстрое прикосновение к себе. Тактильные датчики панциря погладили его кожу, имитируя это самое прикосновение. Лоренс вздрогнул и прекратил движение, ожидая, повторится ли прикосновение еще раз. Когда ничего подобного не произошло, он поплыл дальше, причем чуть энергичнее, чем раньше. Неожиданно похожее на рыбу существо ткнулось в его левую ногу. Лоренс рукой отпихнул его в сторону. Узкая остроконечная голова взрезала поверхность воды, вынырнув наружу, после чего с громким всплеском ушла на глубину.

Что-то непонятное коснулось правой ноги. Значит, этих созданий уже двое! Похожая на рыбу тварь быстро проскользнула прямо над его грудью. Она была похоже даже не на рыбу, а скорее на светло-зеленого угря. Длиной она была около метра. На спине у нее красовалось три гребня, слегка покачивавшихся при движении.

– Вот хреновина! – ругнулся Лоренс и замахнулся на «угря».

Однако тот оказался проворнее, чем он ожидал. Острые челюсти с похожими на иголки зубами мгновенно впились в дыру в панцире. Лоренс ударил подводного монстра ребром ладони. Еще две подобные твари молнией метнулись к тому месту, в которое вонзился их сородич. Лоренс перевернулся и принялся энергично грести, старясь держать злополучную дыру над поверхностью воды. Одно из злобных созданий обвилось вокруг его ног, снова затягивая под воду. Острые зубы впились в мышцы штурмового костюма.

Карабин мгновенно выскочил из своего углубления. Лоренс отвел его в сторону от ноги и выстрелил. Пули прошили воду в непосредственной близости от агрессивных озерных обитателей. Вверх взлетел веер водяных брызг, и злобные твари скрылись.

Лоренс, убыстряясь с каждой секундой, поплыл дальше, криком пытаясь унять боль. По воде побежала рябь, двигаясь прямо на него. Затем на Лоренса набросилось несколько новых озерных хищников. Он резко дернулся и на мгновение ушел с головой под воду, чувствуя, как в мышцы штурмового костюма снова впились челюсти озерных агрессоров, отрывая от них мелкие клочки. Лоренс выстрелил из карабина.

Вынырнув на поверхность, он увидел, что от острова его отделяют всего какие-то тридцать метров. На дисплее появилось предупреждение о биологической опасности. В циркуляционную сеть штурмового костюма проникла какая-то разновидность яда. «Прайм» указал точное место инфицирования – мышечные связки вокруг образовавшейся дыры.

Они еще и ядовитые!

В нескольких метрах от него две похожие на угря твари неожиданно заметались из стороны в сторону, свиваясь в кольца и конвульсивно подергиваясь, поднимая настоящий каскад брызг.

Лоренс поплыл дальше, держа курс на остров. «Прайм» тут же закрыл клапаны, соединяющие главные кровеносные сосуды с костюмом. Еще одна озерная тварь попыталась просунуть голову в дыру. Лоренс, не медля, выстрелил в нее.

В считанные мгновения его окружили десятки новых зубастых чудищ. К счастью, Лоренс почувствовал, что его ноги нащупали твердое дно. Стараясь удержать равновесие, он выбрался из воды. Мучители не отставали, вились под ногами, тычась в них мордами. «Прайм» снова выдал тревожное сообщение о серьезной интоксикации, которая теперь полностью распространилась на мышцы штурмового костюма в области ноги. Вспомогательные клапаны кровеносных сосудов закупорились, чтобы не допустить дальнейшего распространения яда.

Когда его ноги наконец показались над водой, Лоренс смог сделать только пару шагов и тут же бессильно повалился в траву. Ноги больше не слушались его, поскольку вес утратившего подвижность штурмового костюма оказался неподъемным.

Лоренс сверился с дисплеем. Яд сумел распространиться по одной трети мышц костюма. По этой причине в другие участки мышц перестала поступать кровь. Издав похожий на рыдание стон, он отдал «Прайму» последнее приказание.

Костюм легко распахнулся вдоль грудного затвора. Болезненно крякнув, Лоренс стащил с головы шлем. Тело мгновенно ощутило прикосновение стылого ночного воздуха. Он принялся вылезать из ставшего мертвым костюма, медленно и мучительно высвобождаясь из его кокона, напоминавшего мерцающую голубоватым светом куколку неведомого насекомого. Какое-то время он просто лежал в траве, тяжело дыша и бессмысленно глядя в темное небо. Потом левой рукой принялся ощупывать израненный бок. Состроив болезненную гримасу, приподнялся и сел.

Препарат для свертывания крови оставил в самой ране тонкий слой белой пенки, которая успела растрескаться. Рана немного кровоточила. Он прижал к ней руку, надеясь тем самым остановить кровотечение до тех пор, пока не найдет что-нибудь такое, что сгодится в качестве повязки.

Немного отдохнув, Лоренс встал и огляделся по сторонам. Храм находился совсем рядом. Каждый шаг давался ему с большим трудом, и он не раз вскрикивал от боли, приближаясь к сложенному из камней сооружению. Когда Лоренс оказался примерно в метре от него, то увидел, что в ярусном фундаменте имеется уходящая вниз лестница. Откуда-то снизу, видимо, от ее подножия, струился слабый свет.

– Так я и знал, черт побери! – пробормотал Лоренс.

Спускаясь вниз по ступеням, он то и дело останавливался, привалившись к стене. Лоренс понял, что лишается последних остатков сил. Дермагель, блокирующий рану, сочился тоненькой струйкой, оставлявшей крошечную неровную дорожку на каменной поверхности. Внизу Лоренс увидел небольшую пустую комнату, располагавшуюся прямо под центральной частью храма. Прямо перед лестницей находилась металлическая дверь. Она мгновенно распахнулась, стоило ему лишь приблизиться к ней. Открылся вход в кабину лифта. Лоренс, прихрамывая, шагнул в нее и увидел на стене панель управления с двумя кнопками. Он нажал нижнюю, и кабина поплыла вниз.

Лифт опускался вниз, издавая слабое гудение. Вскоре дверь открылась, и взгляду Лоренса предстало просторное помещение в форме полусферы со стенами из композитного материала темно-медного оттенка. Лоренс сделал шаг назад, не думая о том, что его уже могли заметить. Ему нужно узнать лишь местонахождение того, что он хотел отыскать в этих краях. Только и всего. Все остальное больше не имело никакого значения.

В центре помещения находилось возвышение молочно-белого цвета, выполнявшее скорее всего роль алтаря. На нем покоился продолговатый пепельно-серый камень, поверхность которого была изрыта ямками и испещрена черными пятнами. Центральную его часть покрывала какая-то золотистая сетка. Ближний к лифту край камня был аккуратно обрублен и отполирован. В нем виднелись вкрапления крошечных искрящихся кристалликов аквамарина.

Лоренс, ничего не понимая, рассматривал комнату с алтарем.

Перед пьедесталом стояли две молодые женщины. Старшая из них печально улыбнулась ему и сказала:

– Добро пожаловать в Храм Поверженного Дракона, Лоренс. Ты помнишь меня?

Лоренс слабо улыбнулся в ответ и потерял сознание.

Глава 17

Пробудившись, Джозеп первым делом попытался привести мысли в порядок. Пару секунд он не открывал глаз, оценивая положение, в котором оказался. Джозеп лежал на чем-то вроде кушетки. Одежды не было, обнаженная кожа касалась какого-то материала. Впрочем, что-то на нем все-таки было надето. Оказалось, что это спортивные трусы. Запястья холодили металлические браслеты, удерживавшие руки на расстоянии примерно пятидесяти сантиметров друг от друга. Что-то вроде наручников. Ноги оставались свободными. На закрытые веки падал искусственный свет. Откуда-то издалека доносились звуки, типичные для здания, в котором всегда много людей.

Когда д-переписанные нейроны Джозепа попытались найти либо его инфобраслет, либо узел местной базы данных, он почувствовал лишь какие-то разрозненные отдаленные сигналы, находившиеся ниже обычного порога восприятия. Это частично напоминало ощущение заглушённого каким-то образом электромагнитного спектра. Джозеп приписал эти странные ощущения действию газа, который противник использовал для того, чтобы временно нейтрализовать его. Скорее всего действие этого вещества еще не закончилось и продолжает влиять на его нервные клетки.

Наконец Джозеп открыл глаза. Он находился в камере размером четыре на четыре метра. Окон не было. Помещение вызывало ассоциации с комфортной темницей. Джозеп лежал на широкой скамье, расположенной напротив массивной металлической двери. С потолка на него был устремлен бесстрастный глазок видеокамеры.

Камеры в управлении службы безопасности космопорта практически ничем не отличались друг от друга. Видимо, он все еще остается в здании космопорта, план которого ему хорошо известен. В таком случае сохраняется шанс на побег. Мысль о побеге вызвала новую ассоциативную цепочку. Джозеп ничего не знал о лифте. Должно быть, здесь оказалась система сигнализации, которой не было в тех файлах, к которым они имели доступ, планируя операцию. Скорее всего руководство «ЗБ» незаметно и аккуратно установило ее после того, как корпорация взяла под контроль весь административный корпус. И все же, если это действительно так, «Прайм» все равно должен был обнаружить ее.

Зная, что за ним наблюдают, Джозеп нарочито медленно приподнялся. Лицо его приняло недоуменное выражение. Он сел, нервно приглаживая волосы. Наручники затрудняли движения. Он сердито посмотрел на них.

– Что за чертовщина?..

Никаких объяснений с чьей-либо стороны не последовало. Джозеп неуклюже прошлепал к двери, чувствуя босыми ногами холод пола.

– Эй! – позвал он и несколько раз сильно ударил в дверь. – Эй, что здесь происходит?

На костяшках пальцев остались ссадины от ударов о двери лифта. Зря он это сделал. Если они измерят оставшиеся на дверях вмятины, то смогут определить ту огромную силу, с которой он наносил удары. Это вызовет к нему особый интерес землян. Впрочем, они и в любом случае им заинтересуются. Нельзя позволить им слишком дотошно осмотреть его. Секвенсеры моделирования внешности следует защитить любой ценой.

Джозеп доковылял до скамьи и сел. Удивляться нечему – это стандартная процедура. Узника сначала заставляют понервничать, мучают неизвестностью, начинают ломать его волю с первых минут пребывания в камере. Впрочем, подобных жестокостей он не страшится. Однако нужно решить, как вести себя дальше. Все то время, пока Джозеп был без сознания, д-переписанные клетки его лица сохраняли прежнюю форму. Значит, у него все еще лицо Скета Магерсана. К этому времени «ЗБ», должно быть, уже проверили имеющиеся у них сведения о настоящем пилоте. Следовательно, им уже известно, что налицо попытка серьезной диверсии, предпринятой против них группой движения сопротивления.

За допросом непременно последует медицинское обследование, возможно, полное сканирование мозга. Модификации д-переписи были весьма незначительны, однако при сканировании подобного рода слишком велик риск выявления его истинной сути. Кроме того, Джозеп был не вполне уверен в том, что сумеет выдержать воздействие психотропных препаратов. Его д-переписанные нейроны отнюдь не всемогущи, а у «ЗБ» за долгие десятилетия накоплен очень большой опыт борьбы против групп сопротивления на десятках самых разных планет. Сейчас они располагают чудовищной силы методиками насильственного выкачивания информации.

Выбора практически не было. Чем дольше он будет оставаться пленником, тем меньше у него будет шансов на побег. Если он собирается покинуть эти гостеприимные стены, это следует сделать прежде, чем противник узнает, какими физическими возможностями он обладает.

Мысль об этом вернула Джозепа к воспоминаниям о том, как землянам удалось схватить его. Он принялся рассматривать этапы задуманной им операции один задругам, с самого начала.

Дверь открылась лишь два часа спустя. Джозеп так и не смог догадаться, какое же его действие заставило тогда включить систему сигнализации. В камеру вошли два охранника в темно-синей форме с логотипом «ЗБ» на петлицах. На обоих были шлемы с подсвеченным забралом. В руках длинные дубинки с наконечником электрошокера на конце.

Джозепу бросили незамысловатого покроя белое одеяние из одного куска ткани, скатанное в рулон.

– Одевайся! – коротко приказал один из охранников.

Джозеп развернул одежду и потряс закованными в наручники руками.