Гвардия Феникса (№1) - Гвардия Феникса

Пэл пожал плечами, словно хотел сказать: «Ну, возможно, придется подождать» — и как бы случайно подошел к женщине, сопровождавшей лиорна. Кааврен тем временем наклонился к Айричу и шепотом спросил:

— Кто он такой?

— Граф Шалтре, маркиз Дипспринг, барон… — заговорил тот голосом, лишенным какой бы то ни было интонации.

— Простите, — перебил его Кааврен, — но вы же прекрасно понимаете, что это имя мне ни о чем не говорит.

— Он — главный советник его императорского величества.

— А!

И тут Кааврен обнаружил, что у Пэла уже завязался разговор со спутницей лиорна. Она улыбнулась, покачала головой, и Кааврену показалось, что Пэл улыбнулся ей в ответ. Потом йенди пожал плечами, отошел к стене и уселся так, что его ухо оказалось подозрительно близко к дубовой двери. Айрич и Кааврен обменялись многозначительными взглядами.

— Ну? — спросила Тазендра у Кааврена.

— Пожалуй, нам следует подождать, — ответил Кааврен. — Как вы считаете, Айрич?

Айрич опустился на стул и ответил:

— Приемная для того и устроена, чтобы посетители могли ждать своей очереди.

Кааврен кивнул и тоже присел на каменную скамью без спинки. Его тут же заинтересовало, кто принес ее сюда, сколько людей для этого потребовалось и хорошо ли им заплатили за работу. Тазендра с несчастным видом уселась рядом с тиасой. В следующий момент Пэл лениво потянулся и наклонился вперед — дверь тут же распахнулась, и появился граф Шалтре. Его глаза метали молнии, однако он молча направился к выходу. Эскорт из двух гвардейцев последовал за ним.

— Нам, наверное… — проговорила Тазендра.

— Тихо, — перебил ее Айрич.

Пэл повернулся к ним и пересел к Тазендре.

— Ну? — поинтересовался Кааврен. — Что вам удалось узнать?

— Узнать? — нахмурился Пэл. — С чего вы взяли?

— У меня возникла такая мысль, — пожал плечами Кааврен. — Во всяком случае, мне показалось, что вы пытались это сделать.

— Уверяю, вы ошибаетесь, — заявил Пэл. Прежде чем Кааврен успел что-нибудь ответить, драконлорд, все это время находившийся в приемной, сказал:

— Капитан готов вас выслушать.

Четверка одновременно поднялась на ноги. Пэл повел их в комнату для аудиенций, нетерпеливая Тазендра шла за ним по пятам, а за ней следовали Айрич и Кааврен.

Они оказались перед длинным столом, заваленным бумагами. За столом сидел капитан, окно было открыто. Оно выходило во двор, где несколько гвардейцев занимались фехтованием. Прохладный ветерок шевелил бумаги на столе, прижатые круглыми камешками.

Г'ерет приветственно помахал вошедшим рукой.

— Мой капитан, — обратился к нему Пэл, — я имею честь представить вам кавалера Айрича, леди Тазендру и маркиза Кааврена.

— Добро пожаловать, друзья мои, добро пожаловать. Значит, вы все хотите вступить в Гвардию его императорского величества?

Друзья одновременно кивнули, подтверждая, что капитан правильно понял их намерения.

— Что ж, прекрасно, — сказал Г'ерет и обратился к Айричу: — Кажется, у вас нет клинка?

Айрич кивнул.

— А вы умеете им пользоваться?

В ответ Айрич лишь пожал плечами, словно хотел сказать: «А кто не умеет?»

— Значит, вы волшебник?

На сей раз пожатие плечами означало: «Весьма слабый». Как вы уже могли догадаться, жесты лиорна отличались большой выразительностью:

Некоторое время капитан изучающе на него смотрел, после чего, заметив знак опытного воина из Дома Лиорна — юбку, — крякнул, будто говорил: «Меня, пожалуй, совершенно не должны беспокоить ваши воинские способности, мой друг». Как видите, кряканье капитана было почти столь же выразительным, что и пожатие плечами Айрича.

Затем Г'ерет обратил свое внимание на Тазендру.

— Вижу, у вас есть клинок, — сказал он.

— Верно.

— И вы умеете с ним обращаться.

— Безусловно, — ответила она.

— Вы волшебница?

— Если милорд будет настолько добр, что испытает меня…

Капитан снова крякнул — «сейчас в том нет никакой необходимости».

— Вы умеете ездить верхом? — продолжал капитан.

— Я родилась на конской спине, — заявила Тазендра.

— Хм-м-м. А вы, мой добрый Кааврен?

— Да, милорд, — сказал Кааврен, горло которого вдруг пересохло, — я езжу верхом.

— Вы волшебник?

— Должен признаться, нет.

— А как насчет фехтования?

— Я прошу только о том, чтобы вы меня испытали.

— Отлично, — ответил капитан. — Так мы и сделаем.

Он, не вставая, потянулся к шкафу рядом с креслом и вытащил оттуда три кошелька.

— Гвардеец Пэл покажет вам, где вы сможете приобрести форменные плащи, — пояснил капитан, протягивая друзьям по кошельку. — Когда купите все необходимое, вернетесь сюда и приступите к патрульной службе. Через некоторое время будет составлен рапорт о том, насколько успешно вы выполняете свои обязанности.

— Благодарю вас, милорд, — сказал Кааврен, принимая кошелек.

Айрич молча кивнул.

Однако Тазендра поклонилась, отказываясь от кошелька.

— Я достаточно богата, — заявила она. — Мне не требуется…

— Тем хуже! — проворчал Г'ерет.

— Тем хуже?

— Да. Я желаю, чтобы я и только я — вы меня понимаете? — снаряжал своих гвардейцев. Хочу, чтобы они могли на меня положиться так же, как и я на них.

— Что ж, тогда…

— Да?

— Тогда с этого момента считайте, что я бедна.

— Вот и правильно. Ах да, я вспомнил еще кое-что. — Он вытащил из того же шкафчика пригоршню империалов и протянул Айричу. — Купите себе шпагу.

Айрич вновь пожал плечами, словно говорил: «Отлично, так и сделаем».

Друзья поняли, что аудиенция окончена, поклонились капитану и вышли в приемную.

— Пойдемте, — нетерпеливо сказала Тазендра, обращаясь к Пэлу, — разыщем портниху, с которой вы говорили, когда мы вас встретили. Чем быстрее мы купим снаряжение, тем скорее пройдем испытание. А чем быстрее мы пройдем испытание, тем скорее о нас узнают.

Айрич вновь пожал плечами.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В которой Айрич приобретает шпагу и наши друзья получают задание

По дороге к криоте Пэл трижды обращал внимание Айрича на то, что они проходят мимо мастерской оружейника, но всякий раз лиорн лишь качал головой. В конце концов Пэл не выдержал и сказал:

— Должен заметить, капитан рассчитывает, что вы купите себе оружие.

— Так оно и будет, — лаконично ответил Айрич.

Как раз в этот момент что-то привлекло его внимание, лиорн остановился и показал на ступеньки, ведущие в подвальчик постоялого двора. Наши герои находились в узком безымянном переулке между улицей Дракона и улицей Семи Деревьев, примерно в половине лиги от Крыла Дракона. Гостиница представляла собой приземистое двухэтажное здание из побеленного кирпича с огромной вывеской, на которой была нарисована жирная куропатка. На двери подвальчика виднелся знак простой длинной шпаги.

— Сюда? — удивился Пэл.

— Вы знаете этого кузнеца? — спросил его Айрич.

— К сожалению, нет, — ответил Пэл, неожиданно переходя на язык сариоли, модный тогда при дворе.

Айрич, не говоря более ни слова, качал спускаться по лесенке. Остальные последовали за ним и оказались в тесном, душном подвале, который был бы сырым, вонючим и темным, если бы не яркое освещение. Старый валлиста с поредевшей седой шевелюрой, но ясным взглядом светлых глаз сидел за столом и точил на маленьком точильном камне клинок без рукояти. Когда четверо друзей вошли, он посмотрел на них и недоуменно поджал губы, словно пытаясь понять, зачем к нему явились посетители. Потом покачал головой и спросил:

— Чем могу помочь?

— Я бы хотел купить шпагу, — сказал Айрич. — Вес три и три четверти фунта, длина — сорок семь сантиметров. Меня устроит стандартная ширина в три с половиной сантиметра. Сталь Канефталь, закаленная способом Дью'клиор, зернистой ковки. Центр тяжести в одном сантиметре от гарды, каковая должна быть самой простой. Клинок обоюдоострый, рукоять из дуба.

Баллиста молча выслушал, а потом кивнул:

— Какой длины рукоять, милорд?

— Любая, в разумных пределах.

Кузнец снова кивнул.

— У меня есть одна шпага из прекрасного сплава, выполненная, как вы сказали, в технике… — он сделал паузу, чтобы убедиться, что Айрича действительно интересуют подробности, и продолжил: — … которую вы упоминали. Шпага удовлетворяет всем вашим пожеланиям, за исключением рукояти и баланса.

— Баланс необходим, — сказал Айрич.

— Вы совершенно правы, милорд, — согласился валлиста. — Однако мне кажется, я смогу легко все исправить.

— Тогда прошу вас, сделайте это.

— Непременно.

— Но как вы добьетесь желаемого?

— Ну примерно так: сниму рукоять и заменю ее на другую, из дуба. Причем она будет полой, так что я смогу заполнять ее свинцом до тех пор, пока не получу требуемый баланс. Таким образом, мы решим обе проблемы сразу.

— Превосходно, — согласился Айрич.

— Кроме того, я наточу, почищу и отполирую клинок. Желаете кожаные накладки на эфесе?

— Именно.

— Предпочитаете жесткие ножны? Или мягкие из кожи?

— Из кожи, — кивнул Айрич.

— А также пояс с небольшой цепочкой, чтобы носить шпагу на боку?

— Абсолютно точно.

— Очень хорошо.

Валлиста скрылся в задней комнате, откуда в течение нескольких минут доносился звук пилы, а потом и скрежет, характерный для заточки и полировки. Друзья же развлекались тем, что поведали Пэлу о своем путешествии в экипаже, затем о странных попутчиках, одетых в цвета иссол, но больше похожих на фениксов. Когда Кааврен упомянул о странной реакции парочки на его слова о свечном бутоне, Пэл нахмурился, и Кааврен заметил, как на губах йенди промелькнула тень улыбки. Тиаса стал расспрашивать, что Пэла так смутило в его рассказе, но тот все отрицал. Тазендра, в свою очередь, немало удивилась собственной невнимательности и даже несколько раз уточнила у Айрича и Кааврена, не ошиблись ли они. Однако оба ничуть не сомневались в виденном.

Кузнец вернулся на удивление быстро — со шпагой, ножнами, поясом и цепочкой. Качество оружия Айрич проверять не стал — просто выложил на стол империалы, выделенные капитаном на покупку клинка. Казалось, валлиста был полностью удовлетворен, во всяком случае, он отвесил глубокий поклон. И друзья вслед за Айричем вышли на улицу.

— Пора заняться нашими плащами, — сказал лиорн. Так они и поступили, отправившись в гостиницу под названием «Участник кампании», которую заранее присмотрели. Там, в ожидании, пока будут готовы плащи, друзья решили перекусить. Хозяин принес несколько бутылок эйлорского вина и рулет из мяса дарра с кусочками телятины внутри, приправленной соусом из масла, сливок и эстрагона. Некоторое время был слышен лишь стук ложек о деревянные тарелки, столь милый сердцу голодных, а также обжор и поваров. Наконец Кааврен удовлетворенно вздохнул и объявил, что покончил со своей трапезой.

— Думаю, — сказал Айрич, — можно забрать наши плащи и возвратиться к капитану, который, вне всякого сомнения, сообщит нам о предстоящем испытании.

— Отлично! — отозвалась Тазендра, — Готова сейчас же начать службу.

— Я тоже, — согласился Кааврен.

Расплатившись по счету деньгами, выданными капитаном, они забрали у криоты свою форму. Каждый плащ был из шелковой парчи с золотым шитьем. Медная пряжка с символическим изображением феникса и хитрой застежкой позволяла закреплять его на груди. Слева на плаще красными нитками была вышита пара маленьких сапог. Кааврен, Айрич и Тазендра заказали недлинные плащи, а Пэл, как мы уже отмечали, предпочел плащ до колен.

Простившись с криотой, они вернулись в Императорский дворец, чтобы доложить Г'ерету о своей готовности приступить к службе.

Здесь мы прервемся и скажем пару слов о капитане Гант-Эретии. Младший сын обнищавшего барона-дзура из болотистой озерной местности на юго-западе, бывшей Семнадцатой республики Теклы, много лет назад прибыл в город Драгейру. Там он вступил в Армию Джагала, участвовал в свержении Республики и способствовал восхождению на трон императрицы Виодонны VI из Дома Джагала. Затем воевал в Императорской армии под командованием леди Яро э'Лания и отличился во время Островных войн, в особенности в битве при П'янсотте, где прямо на поле боя его произвели в офицеры. Войну Г'ерет закончил в штабе леди Яро, которая в буквальном смысле умерла у него на руках во время знаменитой атаки возле Коричневой реки.

После окончания Войн, в начале правления Черовы III из Дома Атиры, весь батальон леди Яро был распущен, но лорд Гант-Эретия успел обзавестись большим количеством друзей при дворе, и среди них была сама Сетра Лавоуд, которая исполняла обязанности главнокомандующего всю вторую половину Островных войн. Императрица Черова не смогла его уволить. В конце концов она назначила Г'ерета командиром своей личной Гвардии, полагая, что на этом поприще он не сумеет совершить ничего выдающегося. Когда же императрица в следующий раз обратила взор на Г'ерета, обнаружилось, что ее Гвардия стала лучшим подразделением армии и вошла в историю как знаменитые Перья на Шляпах, впрочем, это название гвардейцы заслужили лишь через несколько сотен лет.

Затем Г'ерет оказался каким-то образом вовлеченным в скандал с Лавоудами. Но в чем именно заключалась роль Г'ерета — так и осталось для всех тайной. Однако и из этой переделки он вышел без особого урона: во всяком случае, не нажил себе могущественных врагов. Как гласит поговорка, когда огонь погас, он нашел себе таких влиятельных друзей среди придворных и союзников императрицы, что даже ее личная неприязнь не могла ему навредить.

Его другом в течение многих лет был юный принц Тортаалик, которому он давал уроки фехтования еще до того, как принц стал наследником Дома Феникса. Годы шли, их дружба крепла, Тортаалик не переставал восхищаться прямотой, язвительными речами и пылким темпераментом Г'ерета. И потому лорд Гант-Эретия стал капитаном Золотых Плащей в тот же самый день, когда Тортаалик вступил на престол.

Капитан Г'ерет вошел в пору своего расцвета: он только что получил должность, к которой стремился всю жизнь, и принял этот дар судьбы, как и все, что ему выпадало до сих пор, с дерзким взором, юмором, ясным пониманием главного, непоколебимыми принципами и хорошим чувством юмора. Поэтому его первые слова, обращенные к Пэлу, были сказаны несколько насмешливо:

— Ваш плащ, как мне кажется, отличается от остальных.

Пэл поклонился:

— Я считаю честью, что мой капитан обратил внимание на это.

Г'ерет рассмеялся, но больше ничего не добавил.

— Милорд, мы готовы приступить к исполнению обязанностей, — заявил Кааврен.

— Прекрасно, — сказал капитан. — А вам известно, в чем они состоят?

— Нет, милорд, — честно ответил Кааврен.

— Но мы надеемся узнать, — с легким поклоном произнес Айрич.

— Тогда я поясню, — предложил Г'ерет. — Остается два дня до конца городских торжеств. Некоторые граждане, чрезмерно возбудившись, могут представлять опасность для остальных, более сдержанных жителей Драгейры. Таким образом, наша задача состоит в том, чтобы никто напрасно не пострадал. Кроме того, вы обязаны обеспечивать точное выполнение дуэльного кодекса.

Они кивнули.

— Очень хорошо, — продолжал капитан. — И еще: вы должны следить за соблюдением законов Империи.

— О каких именно законах идет речь, капитан? — осведомился Айрич.

— Хм… — отозвался Г'ерет. — Тут вам следует положиться на собственный здравый смысл. Если что-то выглядит незаконным — значит, так оно и есть.

— Понятно.

— Более того, если возникнет необходимость, вы можете исполнять роль судей и императорских свидетелей, но только в тех случаях, когда у вас не будет других обязанностей. И помните: теперь ваши жизни в первую очередь принадлежат императору, во вторую — главнокомандующей, в третью — мне, и только после этого вы имеете право подумать о себе. Вам ясно?

Новоиспеченные гвардейцы снова дружно кивнули.

— Замечательно. Кстати, вы нашли себе жилье?

Все, кроме Пэла, отрицательно покачали головами.

— Ну, — сказал капитан, — вечерние пирушки начнутся через несколько часов. Постарайтесь использовать свободное время на поиски квартиры. Затем вам следует собраться у Врат Дракона. Там вы найдете тех, кого я определил вам в напарники. И имейте в виду, — добавил Г'ерет сурово, — мне доложат о том, как вы исполняли свои обязанности. Вы ведь понимаете, что попасть в Императорскую гвардию не так-то просто, в особенности если вы хотите служить под моим началом.

Все четверо поклонились. Слова капитана вполне устраивали Кааврена, поскольку он считал, что легко полученный приз мало чего стоит. Но тут ему в голову пришла новая мысль, и он спросил:

— Нам всем? А разве Пэл еще не принят в Гвардию?

— Принят, — ответил капитан. — Его испытание завершилось два дня назад. Однако он еще не занимался патрулированием. И я хочу, чтобы им руководил опытный гвардеец.

— Понимаю, — кивнул Кааврен. Пэл в свою очередь спросил:

— А долго продолжается патрулирование, мой капитан?

— Вы начнете, как я уже говорил, через три часа. Ваша работа заканчивается с рассветом — после сможете отдохнуть. Я жду вас у себя завтра. Вас, Кааврен, в это же время. Тазендра придет часом позже, еще через час Айрич, а последним будет Пэл.

Получив ответы на все свои вопросы, четверка отправилась на поиски квартиры. Проблему удалось решить довольно быстро, но поскольку мы уже и так отняли у наших читателей немало ценного времени, то не намерены и дальше испытывать их терпение долгими описаниями — во всяком случае, сейчас. Однако мы обязательно вернемся к вопросу жилья, ведь оно играет немаловажную роль в истории, которую мы имеем честь рассказывать.

ГЛАВА ПЯТАЯ

В которой к поединку применяется методический подход и Кааврен очень вовремя вспоминает один совет

Мы между тем, с любезного разрешения наших читателей, перенесемся к началу вечера, когда прохладный ветерок с востока проносится над полями и высокими каменными Вратами Дома Дракона. Только наши друзья приготовились ждать своих напарников, как у ворот появились четверо драконлордов, которые подошли и поклонились.

Молодой человек, оказавшийся напарником Кааврена, был в черных ботфортах и рейтузах, черном дешевом камзоле с медными пуговицами и серебряными полосками сбоку и на рукавах. На боку у него висел тяжелый палаш. Кааврен сразу понял, что этот гвардеец с надменными голубыми глазами и нахальным выражением лица успел поучаствовать в десятках дуэлей.

— Добрый день, милорд, — сказал наш юный герой. — Меня зовут, Кааврен.

— А я Фрай э'Терикс, — ответил его напарник. — Если вы готовы следовать за мной, мы можем отправиться прямо сейчас.

— Почту за честь.

— Да.

Кааврен быстро взглянул на гвардейца, но не заметил у того на лице и следа улыбки. Тиаса мысленно пожал плечами и пошел вслед за драконлордом в сторону улицы Девяти Удовольствий. Узкая улочка, тянувшаяся с востока на запад, получила свое название из-за гостиниц, борделей, игорных домов и других увеселительных заведений, которых здесь имелось превеликое множество. Никто толком не знал, о каких именно девяти удовольствиях шла речь, и шутки по этому поводу ужасно забавляли низшие классы (да и высшие, надо признать, тоже), равно как и предположения о возможности существования десятого. Одно из удовольствий — очень популярное среди горожан — было связано с шириной улицы, такой узкой, что там едва могла проехать ручная тележка.

Суть заключалась в следующем. Стоя в дверном проеме, можно было наблюдать забавную сцену: итак, встречаются два знатных господина, в особенности два дзура, и у каждого имеется на бедре длинная шпага, далеко выдающаяся в сторону… Когда такое случалось, а бывало это по нескольку раз на дню, одному из гордецов приходилось повернуться и уступить дорогу другому, что сопровождалось громкими воплями восторга и свистом спрятавшихся повсюду зрителей. Ну а если парочка все же застывала на месте, тогда становилось понятно, что по собственной воле упрямцы место встречи не покинут и вот-вот произойдет поединок… Конечно, в городе Драгейре существовали и другие узкие улицы, но ни одна из них не была столь излюбленным местом для прогулок дворян.

Именно сюда и направлялись Кааврен и Фрай. В тот вечер стены зданий украшали ленты всех цветов радуги, но больше всего было золотых; здесь встречались самые разные строения, впрочем, чаще попадались трехэтажные деревянные дома с круглыми балконами.

Напарники шагали бок о бок в молчании. Кааврен с интересом смотрел по сторонам. Почти во всех домах продолжались попойки по случаю праздника, сотни веселящихся людей горланили песни, стараясь перекричать друг друга, отчего создавалась невыносимая для слуха звуковая гамма. Один текла с бутылкой вина оглушительно хохотал, причем смысл шутки был понятен лишь ему одному.

Иногда по улице проходила процессия пирующих жителей, вслед которой из окон летел всякий хлам; на балконах устраивали фейерверки; тут и там начинались потешные бои, непременно заканчивающиеся в общественном фонтане возле дома Маретты.

Кааврен и его напарник несколько минут шагали по улице, наблюдая за толпами веселившихся людей, как вдруг Фрай указал на гостиницу с вывеской, изображающей иссолу, что обвивалась вокруг тонкого дерева, и заявил, что им нужно туда зайти. В гостинице было полно народу, как и во всех подобных заведениях в тот вечер. Тут собрались представители многих Домов, но Кааврен обратил внимание, что больше всего здесь дзуров и джарегов. Он сказал об этом Фраю, но тот бросил на него взгляд (не менее выразительный, чем пожатие плечами Айрича или кряканье капитана), говоривший о бессмысленности данных наблюдений.

Хозяин за длинной стойкой, доходящей ему до груди, сразу заметил двух гвардейцев в золотых плащах и кивнул им. Пройдя вдоль стойки, он наклонился и на что-то нажал. Ничего не понимая, Кааврен последовал за Фраем, который, пробираясь между столиками, направился к дальнему концу зала, открыл дверь и, оказавшись в коридоре, остановился у стены, ничем не отличающейся от остальных стен. Фрай взглянул на Кааврена, словно хотел сказать: «Смотри внимательно», а потом пять раз хлопнул в ладоши, соблюдая определенный ритм. В стене тут же появилась дверь, и оба гвардейца шагнули внутрь.

Кааврен очутился в большом зале, располагающемся в одной из задних комнат гостиницы. Здесь стояли шесть или семь круглых столов, за каждым из которых устроилось по пять или шесть человек, в основном джареги и дзуры. Практически все были заняты игрой в Сивали-Янворские кости, ставшей в те времена одним из самых популярных способов проигрыша или выигрыша крупных сумм.

Кааврен некоторое время пытался понять, почему игроки вынуждены прятаться, но потом сообразил, что таким образом хозяева гостиницы уходят от уплаты императорских налогов. Тиаса уже собрался спросить у Фрая, как ему удалось обнаружить это место и кого они арестуют — игроков или только владельца заведения, — однако заметил, что никто в комнате при их появлении не выказал ни удивления, ни беспокойства. Более того, к ним тут же подошел низкорослый бледный джарег с вкрадчивой улыбкой на губах.

— Добрый вечер, милорды, — приветствовал он их.

— Пожалуйста, мой дорогой Коррис, — обратился к нему Фрай, — заткнитесь вы со своими любезностями. Просто отдайте мне то, зачем я пришел.

— С удовольствием, милорд, — сказал джарег, протягивая Фраю увесистый кошелек. — Не согласитесь ли задержаться у нас на пару часов, чтобы увеличить эту сумму или дать нам шанс частично ее отыграть?

Фрай лишь что-то промычал в ответ и жестом показал Кааврену, что разговор окончен. Когда они вышли на улицу через главный вход, Кааврен спросил:

— Фрай, скажите, мой друг, то, что я видел, — привычное здесь дело?

Они перешли на противоположную сторону улицы и сразу же оказались внутри другой гостиницы, почти ничем не отличающейся от предыдущей, — только стойка здесь была пониже, потемнее и располагалась по другую сторону от входа. Пол когда-то выложили плитками, из чего следовало, что раньше гостиница была весьма дорогим заведением, но теперь плитки облупились, а деревянные стены явно нуждались в ремонте. Помещение, состоящее из одной просторной комнаты, освещалось закрепленными на стенах светильниками и большой свисающей с потолка лампой. Тут также собралось много народу, в основном теклы, впрочем, попадались криоты и валлисты.

— Я что-то не припомню, господин тиаса, — сказал Фрай, — когда оказал вам честь, назвав вас своим другом. Что же до вопроса, то очень скоро вы сами получите на него ответ.

— Одну минутку, сударь! — воскликнул Кааврен, отчаянно покраснев. — Неужели я имел несчастье оскорбить вас, сам того не подозревая? Если так, надеюсь, вы будете столь любезны и поставите меня об этом в известность. Впрочем, позвольте возразить. У меня и возможности обидеть вас не было, поскольку за короткое время нашего знакомства мы успели лишь получить несколько золотых империалов, которые вы не снизошли разделить со мной. А ведь хорошему товарищу следовало бы подумать о своем напарнике.

— Вы действительно не нанесли мне обиды, сударь, — ответил Фрай, остановившись в дверях и успев заметно разгорячиться из-за слов Кааврена. — Однако должен признаться, вы мне порядком надоели.

— В самом деле? — надменно осведомился Кааврен. — Не соблаговолите ли сообщить причину вашего раздражения, тогда, вероятно, мы сможем уладить дело?

— Причину? — переспросил Фрай в столь же надменной манере. — Мне не нужна причина. Вполне достаточно того, что вы тиаса.

— Значит, вы хотите сказать, что имя моего Дома как-то запятнано?

— Ни в коей мере. Только…

— Что?

— Вы не дракон. Следовательно, сами должны понимать — вам не место в Императорской гвардии.

— Однако, насколько мне известно, в Гвардию может вступить всякий, кто заслужит такое право.

— По закону. Я же говорю о том, что правильно.

— Сударь, — заявил Кааврен, который уже с трудом сдерживался, — я бы хотел исправить ваше мнение о моей скромной особе.

— Это невозможно, — усмехнулся Фрай.

— И все же мне известен один способ, — продолжал Кааврен.

— Буду счастлив о нем узнать.

— Человек чести может смыть обиду со своего Дома или избавиться от надоедливого спутника только одним способом.

— Значит, я вам надоел? — с некоторым удивлением спросил Фрай.

— А что вы рассчитывали услышать? — ответил Кааврен. — Я, как вы справедливо заметили, принадлежу к Дому Тиасы. Более того, родился в Соранне, где не принято говорить не подумав, ибо сердца там так же горячи, как холодны зимы, и мы ничего не пропускаем мимо ушей.

— Что за игру вы затеяли?

— Вполне определенную.

— Тогда я готов.

— Начнем. Или следует немного прогуляться, чтобы?..

— Зачем же? Здесь, как мне кажется, место подходящее.

— А разве нам не нужно найти секундантов, судью и свидетеля для соблюдения законных формальностей?

— Каким образом мы можем нарушить закон? — удивился Фрай. — Кто нас арестует?

— Вы правы, — согласился Кааврен. — Сам я не стану себя арестовывать, а вы очень скоро будете не в состоянии это сделать.

— Впрочем, — усмехнулся драконлорд, — что до секундантов… Вы совсем недавно прибыли из провинции и, пожалуй, не успели обзавестись друзьями. Мне же не пристало иметь перед вами преимущество.

— Вы говорите не только вежливо, но и мудро.

— Ну а ваше заявление о том, что вскоре я не смогу арестовать кого бы то ни было… Оно несколько поспешно.

— Давайте же выясним, кто из нас прав! — воскликнул Кааврен, встал в проходе между столами, снял плащ и обнажил шпагу.

Драконлорд занял позицию в том же проходе, но рядом с дверью, и сбросил плащ. Следует добавить, что посетители, которых за мгновение до этого в зале была целая толпа, словно по волшебству, освободили место, причем помещение никто не покинул.

— Осторожно, не сломайте свою палку, — посоветовал Фрай. — Мне бы не хотелось пользоваться вашей беспомощностью.

— О, не беспокойтесь, — ответил Кааврен, взяв в левую руку кинжал. — Уверяю, как только вы обнажите оружие, я стану счастливейшим человеком в мире.

— С превеликим удовольствием порадую вас, сударь, — сказал Фрай и вынул тяжелый палаш.

Он взял свое оружие двумя руками и несколько раз уверенно рассек им воздух. Кааврен обратил внимание на то, что плохо скроенный камзол гвардейца не стесняет, однако, движений, поэтому противнику не потребовалось его снимать. Туника же Кааврена позволяла ему фехтовать без всяких затруднений.

Между тем завсегдатаи гостиницы, довольные, что сейчас увидят редкий спектакль — дуэль двух гвардейцев, — быстро оттащили часть столов к стенам. Хозяин, хотя его и беспокоил возможный урон, прекрасно понимал — в ближайшие несколько недель приток посетителей в его заведение увеличится, ведь слухи о поединке немедленно разнесутся по всему городу.

Кааврен, внимательно наблюдавший за уверенными движениями клинка гвардейца, мог бы испугаться мастерства своего противника, если бы не гнев, справиться с которым тиаса был уже не в состоянии. Он топнул ногой и заявил:

— Сударь, я сгораю от нетерпения.

— В этом нет необходимости! — вскричал Фрай и стремительно бросился в атаку, намереваясь слева нанести Кааврену удар по шее, который тотчас положил бы конец затянувшейся дискуссии.

Однако Кааврен, не желавший испытывать на себе действие столь мощного клинка и прекрасно понимая, что своей тонкой шпагой не так-то просто парировать сильные удары массивного палаша, сделал шаг назад. Хотя гнев по-прежнему переполнял Кааврена, здравый смысл не оставил его — тиаса мгновенно сообразил, что должен тщательно спланировать поединок. Во-первых, он с удовлетворением отметил, что клинок гвардейца не длиннее его клинка. Во-вторых, обе руки Фрая были заняты палашом, в то время как сам Кааврен в левой руке держал кинжал. В-третьих, палаш заметно тяжелее шпаги, а значит, медленнее.