“Кел!” — снова окликнула Миднайт.
      Ее голос эхом отразился от стен, после чего потонул в реве водопада. Она была одна, затеряна где-то глубоко под землей, Адон был мертв, а Келемвор пропал — а возможно он также разделил судьбу жреца.
      Словно подчеркивая правоту слов чародейки, свет источаемый кинжалом внезапно потускнел и приобрел красноватый оттенок. Она посмотрел на него и увидела что тот превратился в лужицу расплавленного железа, которая медленно угасала, унося с собой последние блики света и вновь оставляя Миднайт один на один с ужасами кромешной тьмы.
      Чародейка поразмыслила над ситуацией, в которой она оказалась. Прежде всего, даже если она и не сможет найти выход из пещеры по суше, она знала, что находится не в западне. Если положение станет совсем отчаянным, она может попытаться переместиться с помощью магии, хотя это и было довольно рискованно.
      Осознав, что у нее есть способ выбраться наружу, чародейка успокоилась и стала мыслить более взвешенно. Прежде всего, Миднайт поняла, что она осталась одна. Адон без сомнения был мертв. Если его не убила стрела Сайрика, то бурный поток наверняка завершил это черное дело. Единственным же доказательством смерти Келемвора была ее собственная догадка, порожденная скорее не здравым смыслом, а страхом и одиночеством. Ведь она смогла выжить, а Келемвор был сильнее Миднайт. Даже несмотря на тяжелую скрижаль, его шансы на спасение всегда были выше чем у нее. Вероятно его просто вынесло в какой-нибудь другой пещере.
      И последнее, что поняла Миднайт, она не знала наверняка где находится, но это было где-то под землей неподалеку от Замка Дрэгонспир. А если слова Баала были верны, то вход в Царство Мертвых лежал также где-то под руинами этого старого замка.
      Миднайт пришла к выводу, что самое лучшее, что она сейчас может сделать, это обследовать пещеру. Если удача будет на ее стороне она рано или поздно отыщет Келемвора или же Царство Мертвых. К несчастью, она испытывала острую необходимость в свете. Чародейка подумала о том, чтобы с помощью расплавленного металла, запалить что-нибудь в качестве факела, но у нее с собой не было ничего, что могло бы гореть достаточно долго.
      У нее не оставалось иного выбора, кроме как вновь воспользоваться своей магией. Миднайт сняла кинжальные ножны с пояса и вновь произнесла заклинание для вызова света. На сей раз показалось, что магия ее не подвела и пещера озарился яркой вспышкой. Резкий поток света на мгновение ослепил чародейку.
      Через некоторое время, она вновь обрела способность видеть нормально и обнаружила, что стоит в кромешной тьме. Магия все же подвела ее. Миднайт решила пока обойтись без света и медленно побрела вдоль берега пруда. Она продвигалась очень осторожно, тщательно выверяя каждый шаг и размахивая руками перед собой, чтобы не врезаться в какую-нибудь невидимую преграду.
      Через каждые несколько шагов она останавливалась и звала Келемвора. Вскоре она заметила, что эхо ее голоса могло сообщить дополнительные сведения о размере и форме пещеры — чем дольше ей приходилось ждать его возвращения, тем дальше от нее была стена. Таким образом, поворачиваясь вокруг своей оси и выкрикивая имя Келемвора, она могла получить представление о форме пещеры.
      Вооружившись этими знаниями, она вскоре обогнула пруд. Он оказался около ста ярдов в диаметре, хотя наверняка сказать было очень сложно, так как его побережье было сильно изрезано. Единственным впадающим источником оказался водопад. Вытекал же из пруда — небольшой ручеек, берущий начало на одном из его берегов.
      Не обнаружив других выходов, Миднайт медленно побрела вдоль края ручья. Чародейка постоянно выкрикивала имя Келемвора, стараясь двигаться в том направлении, откуда эхо шло дольше всего. В кромешной тьме было невозможно отмерять время и расстояния, но все же вскоре Миднайт поняла, что пещера была довольно обширной.
      Миднайт продолжала двигаться вдоль змеящейся линии ручейка как ей показалось в течении двух добрых часов. Изредка коридор выводил в обширные пещеры, из которых, судя по эху, выводило множество боковых ответвлений. Хотя чародейка и нашла в себе силы проверить каждое из них, она старалась не отходить далеко от русла ручейка, поскольку это был ее единственный ориентир, по которому она могла судить о направлении своего движения. К тому же, если Келемвор попал в водоворот, она подозревала, что если и сможет найти его, то где-нибудь неподалеку от воды.
      Внезапно, ручей влился в обширную пещеру, образовав еще один пруд. Миднайт тщательно обследовала его побережье, но не обнаружила ни одного вытекающего источника. Однако, на одном конце водоема раздавалось тихое бульканье, что означало, что вода покидала его через подводный проход. Отчаявшись, чародейка села на землю.
      Долгое время Миднайт сидела, раздумывая над судьбой Келемвора и над тем, что он бы стал делать дальше. Чем дольше она размышляла, тем очевиднее для нее становилось, что Келемвор скорее всего отправился бы в Уотердип. Если воин выжил, во что чародейка ни на мгновение не прекращала верить, то он должен был помнить две вещи, которые бы заставили его сделать такой выбор. Во-первых, скрижаль должна быть доставлена в Уотердип. Во-вторых, Миднайт также собиралась направиться в Город Роскоши, и если у них и был шанс встретиться, то это должно было произойти именно там.
      Пока чародейка размышляла над сложившейся ситуацией, из бокового коридора медленно выплыл белый силуэт. Очертаниями он походил на человека, но казалось, был словно соткан из света, освещая окрестности на двадцать футов в округе.
      “Кто ты?” — окликнула его Миднайт, слегка испугавшись и в тоже время заинтересовавшись необычным созданием.
      Фигура обернулась и приблизилась на расстояние десяти футов, после чего замерла и не произнеся ни слова, молча обвела ее взглядом. У нее были вполне обычные черты: густая борода, крепкая квадратная челюсть, спокойный взгляд и все это светилось необычным сиянием. Тело, обладавшее мускулатурой человека, явно привыкшего к тяжелой работе — возможно кузнеца, также излучало мягкое белое свечение.
      Посмотрев на нее несколько секунд, белый силуэт молча отвернулся и поплыл в сторону коридора, находившегося на противоположной стороне пещеры.
      “Подожди!” — крикнула Миднайт, вскакивая на ноги. “Я заблудилась…помоги мне”.
      Белый силуэт больше не обращал на нее внимания. Чародейка бросилась за ним, стараясь держать в кружке света, который он излучал. Несмотря на изрезанный пол, Миднайт накрепко прицепилась к белому призраку, намереваясь не лишиться своего единственного источника света.
      Через некоторое время Миднайт обнаружила, что призрак старается выбирать туннели ведущие в одном направлении. Несколько раз туннели выводили в огромные пещеры, в которых у Миднайт просыпалось опасение, что она потеряет призрака из виду, так как под ногами то и дело попадались обломки острых камней, провалы или крошащиеся под ногами скаты. Один раз она едва не провалилась в глубокую яму, а в другой зацепилась кончиком ноги за камень и растянулась на земле. И все же, несмотря на встречающиеся препятствия, Миднайт удавалось удерживаться позади призрака.
      После пятичасового скитания по бессчетному количеству пещер и туннелей, силуэт выплыл в обширную местность, покрытую одеялом тьмы. Потолок возвышался в пятнадцати футах над головой, но дальнего конца пещеры Миднайт разглядеть не могла. Эхо казалось отдаленным и смутным. Чародейка выкрикнула имя Келемвора и звук ее голоса канул во тьме, вызвав у нее ощущение, что эта пещера была бесконечна.
      Миднайт продолжала двигаться, не упуская призрака из виду. Пять минут спустя они достигли гладкой стены из обработанного гранита. Опытный каменщик подогнал блоки столь плотно, что Миднайт не удалось даже просунуть между ними кинжал. Сам гранит был столь идеально отшлифован и отполирован, что взобраться по нему не удалось бы даже опытнейшему вору.
      Стена простиралась в обоих направлениях, насколько хватало отблесков, появлявшихся от свечения призрака, а в высоту шла до самого потолка. Дрожа от возбуждения, Миднайт последовала за призраком вдоль стены, проводя ладонью по гладкой поверхности прохладных камней.
      Наконец они наткнулись на вымощенную камнем дорогу, которая вела по ту сторону стены. В отличии от стены, дорога выглядела ужасно поношенной и потрепанной годами. Некоторые из ее плит треснули или провались в землю, в то время как другие были вывернуты и валялись прямо здесь же, неподалеку.
      Дорога вгрызалась в стену, проходя через арку туннеля, каждый конец которого был закрыт тяжелой, кованой из бронзы решеткой. По обеим сторонам от главной арки располагались невысокие, как раз чтобы в них только-только мог поместиться человек, боковые коридоры. Они также были забраны тяжелыми, бронзовыми дверьми.
      Дверь уводящая в ближайший туннель слегка вздрогнула и силуэт без промедления вошел внутрь. Миднайт, не теряя времени, скользнула следом. И вновь представшая перед ней комната оказалась венцом творения искусного мастера. Каждый камень был идеально обработан и установлен на свое место без единой щелочки и хотя им должно быть было уже не менее нескольких тысяч лет, все они находились в прекрасном состоянии.
      На другом конце туннеля их ждала еще одна слегка приоткрытая дверь, вновь отделанная бронзой. Призрак скользнул за нее и исчез из виду. Миднайт быстро последовала за ним и распахнула дверь, отчего по округе разнесся жуткий скрип несмазанных петель.
      Улица продолжала идти вперед, за исключением того, что теперь на ней появились бордюрные камни и пешеходные тротуары. По обеим сторонам от дороги вздымались серые, квадратные здания в два этажа. Строения, сделанные из простого камня, являли собой пример весьма незатейливого и неброского архитектурного ансамбля. В каждое из зданий входила одна-единственная дверь, а на втором этаже зияло одно или два квадратных окна. Без сомнения они были построены весьма искусными мастерами, хотя Миднайт и удалось разглядеть несколько признаков обветшания — выщербленные камешки и щели между блоками.
      Но внимание Миднайт привлекли не строения. Везде, куда только хватало взгляда, летали белые призраки мужчин и женщин, их мерцающие тела освещали город бледным, мерцающим светом. Улицы буквально гудели от их беспрестанной болтовни.
      Поскольку в округе было столько призраков, то для Миднайт стало очевидно, что это было местом собрания для белых силуэтов, подобных тому, за которым она проследовала в город. Спустя мгновение она пришла к выводу, что мерцающие белые силуэты были душами мертвых. Так как призраки не обращали на нее ровным счетом никакого внимания, Он направилась дальше вдоль улицы. Если это город был Царством Мертвых, значит вторая Скрижаль Судьбы должна быть где-то неподалеку. Она собиралась заполучить ее и убраться отсюда как можно скорее, а затем ей предстоит отыскать Келемвора.
      Едва она успела миновать полквартала как к Миднайт подплыл один из призраков. Морщины над бровями и смущенный, отсутствующий взгляд выдавали в нем пожилого старца.
      “Джессика?” — спросил человек, протягивая к Миднайт руку. “Это ты? Я не хочу уходить, пока мы не будем вместе”.
      Миднайт увернулась, избегая его прикосновения. “Нет старик, ты ошибся”.
      “Ты уверена?” — разочарованно спросил призрак. “Я не могу больше ждать”.
      “Я не Джессика”, — решительно ответила Миднайт. Затем, уже более мягко, добавила, — “Не волнуйся, она найдет тебя, когда придет время. Ты можешь подождать ее”.
      “Нет, не могу!” — взвыл призрак. “Ты что не понимаешь — у меня нет времени!” С этими словами он отвернулся и поплыл прочь.
      После того, как призрак покинул ее, Миднайт продолжила свое путешествие вниз по улице. Еще не один раз души умерших подплывали к ней, спрашивая не их ли она друг или возлюбленная, хотя выражение их лиц было столь же смущенным как и старца. Миднайт, как могла, разубеждала их и продолжала свой путь.
      Первые два квартала по бокам дороги попадались пустые лавки, над которыми располагались жилые комнаты. Проходя мимо зданий, Миднайт изредка заглядывала в некоторые из них. Каждый раз ее встречала небольшая группка призраков — дважды они приглашали ее присоединиться к ним, однажды встретили без интереса, а еще один раз выставили вон, с требованием оставить их в покое.
      По мере того, как Миднайт углублялась все дальше в город, она не переставала поражаться тому, насколько удачно были расположены здания. Все улицы пересекались под прямыми углами, а кварталы были примерно одного размера. Сами здания были выстроены с тщательным расчетом, обладали ровными, квадратными формами и симметричным расположением, что было сколь практично, столь и красиво. Единственными украшениями на внешних стенах были прямые линии, которые лишь подчеркивали симметричность строений. Двери всегда располагались в центре и по бокам от них всегда выглядывало равное количество окон. Столь незатейливая архитектура наполняла Миднайт покоем и ощущением свободы.
      Третий квартал города занимало единственное строение, которое вздымалось под самый потолок пещеры. У него не было ни дверей, ни окон, и единственным его проемом была большая арка, расположенная прямо посередине стены. Миднайт прошлась до этой арки и углубилась в массивное строение.
      На другом конце ее ожидал открытый внутренний двор. С трех сторон располагались трехэтажные прогулочные площадки, позади которых арочные двери уводили в обширные комнаты. По левую руку от Миднайт возвышалось массивное строение, поддерживаемое белыми колоннами из прекраснейшего мрамора. Алтарь перед его входом указывал на то, что это должно быть был храм.
      На другом конце двора дюжина призраков сидела на краю мраморного фонтана. В центре фонтана била вода, взмывавшая высоко в воздух и обращавшаяся в дымку. От этого фонтана исходила странная гармония, одновременно тревожащая и успокаивающая, и Миднайт поняла, что ее так и тянет к его водам.
      Призраки, сидевшие там, казалось не обращали на нее внимания, поэтому она подошла и заглянула в воду. Поверхность была гладкой словно лед, черной, словно сердце Баала и прозрачной словно стекло. Чародейка вдруг ощутила, что словно смотрит в другой мир, где правят мир и спокойствие.
      Под поверхностью воды лежала обширная гладь искрящегося света. Она простиралась во все стороны, насколько хватало взгляда Миднайт и она почувствовала, словно она заглянула за край Королевств. Равнина была безлика, за исключением того, что по ней блуждали миллионы крошечных фигурок.
      Взирая на это поразительное зрелище, чародейка поняла, что ей не стоит сожалеть о потере Адона и тревожиться об отсутствии Келемвора. Она чувствовала, что пройдет время и они все вновь будут вместе. Миднайт не знала почему у нее родилось такое чувство, но подозревала, что так на нее повлияла обширная равнина мерцающая под гладью фонтана.
      Размышления чародейки прервал чей-то глубокий голос. “Мне жаль видеть тебя здесь”.
      Миднайт подняла взгляд и посмотрела на призрака обратившегося к ней. Силуэт был слишком знаком и она не смогла удержаться и вздрогнула. Голос принадлежал Каю Девереллу, но для нее он навсегда останется воплощением Баала.
      “Не надо сожалеть”, — ответила Миднайт.
      Деверелл присел на край фонтана подле нее. “А твои друзья — я забыл их имена — что с ними?”
      “Насчет Келемвора мне ничего не известно”, — ответила Миднайт, — “Но Адон должен быть где-то здесь”.
      “А халфлинг?” — спросил Деверелл. “Что с Пронырой?”
      “Он погиб на Перевале Желтого Змея”, — произнесла Миднайт. Больше она распространяться не стала — воспоминания о предательстве Сайрика ранили слишком больно.
      Деверелл вздохнул. “Я надеялся услышать более хорошие новости”.
      Мимо Деверелла проскочил призрак и, нырнув в фонтан, начал опускаться на равнину по широкой, размеренной спирали. Деверелл опустил руку в воду и проводил спускающегося призрака взглядом, в котором смешивались зависть и страх.
      “Забвение — вот что ждет нас всех”, — прошептал Деверелл. Он прикрыл глаза, как тогда, когда делал большие глотки из своей пивной кружки в Хай Хорне. Хотя его рука совсем не тревожила поверхность воды, темная жидкость забирала боль и мучения, которые приходили со смертью. Также она забирала его воспоминания о прежней жизни.
      Через некоторое время он вытащил свою руку. Время, когда ему придется нырнуть в этот фонтан придет скоро, очень скоро.
      Со своей смертью, души умерших с помощью магии Миркула направлялись в одно из тысяч мест, подобных этому, Фонтану Непентэ — пруду или колодцу, наполненному черными Водами Забытья. В обычное время, магия Миркула была столь сильна, что призраки незамедлительно ныряли в темные воды, выныривая уже на равнине по другую сторону.
      Однако, теперь, когда Миркул был изолирован от своего дома, его магия заметно ослабла. Многие души нашли в себе силы сопротивляться его призыву, хотя и временно. По всем Королевствам призраки собирались у давно забытых колодцев и фонтанов, отчаянно сопротивляясь последнему зову смерти.
      Деверелл отвлекся от фонтана и обернулся к Миднайт. “Скажи, у кого сейчас скрижали? Что случится с Кормиром и Королевствами?”
      “Одна из скрижалей у Келемвора”, — произнесла Миднайт, даже не подозревая что лжет. “А вторая где-то здесь”.
      “Здесь?” — озадачено спросил Деверелл. “Что ей здесь делать?”
      “Она в Замке Костей”, — пояснила Миднайт. “У Миркула”.
      “Тогда Королевства обречены”, — решительно ответил Деверелл.
      “Если только мне не удастся добраться до замка и заполучить скрижаль”, — произнесла Миднайт, опуская пальцы в искрящуюся воду фонтана. В отличии от прикосновения Деверелла, после нее на поверхности начали расходиться круги. Вода успокаивала ее, но в то же время было в этом и что-то пугающее.
      “Остановись!” — крикнул Деверелл, бросаясь к ее руке. Его пальцы пролетели через ее плоть, вызвав неприятное ощущение холода и онемения. “Так ты жива!”
      “Ну да”, — неохотно произнесла Миднайт, не зная как ей воспринимать подобную реакцию Деверелла.
      “Убери руку из воды!”
      Миднайт подчинилась, решив, что своим прикосновением к фонтану, она могла оскорбить призрака.
      Это успокоило Деверелла. “Ты жива и это значит, что ее есть надежда”, — произнес он, — “Но только если ты не позволишь этим водам лишить тебя воспоминаний. Теперь, что там насчет Замка Костей?”
      “Там находится вторая скрижаль”, — объяснила Миднайт. “Мне нужно пробраться внутрь и отыскать ее. Можешь отвести меня туда?”
      Силуэт Деверелла побелел еще больше, если такое вообще было возможно. “Нет”, — пробормотал он и отвернулся. “Я еще не готов ступить в Фонтан Непентэ. А даже если бы и был готов, мне ни за что не добраться до Царства Мертвых”.
      “А разве мы не в нем?” — потребовала Миднайт.
      “Да нет, что ты”, — ответил Деверелл, качая головой. “Если верить другим, мы в Канаглиме”.
      “Канаглиме?”
      “Он был построен дварфами, когда еще Хай Мур был плодородным, теплым краем”.
      Миднайт даже не могла себе представить тех времен, когда Хай Мур мог быть плодородным, и уж тем более теплым краем. “Но здесь нет никаких дварфов”, — произнесла она, рассеянно оглядываясь по сторонам.
      “Так и есть”, — согласился Деверелл. “Они уже давно тут не живут. Город вымер в тот же год, когда закончили его возведение. Дварфы наткнулись на глубокий колодец, наполненный Водами Забытья, который они назвали Фонтаном Непентэ. Месяц спустя многие из них покинули Канаглим, а те кто был наиболее упрям и не пожелал покидать это место, попросту забыли места своего обитания и заблудились во тьме”.
      “Значит это не царство Миркула”, — вздохнула Миднайт. “Баал сказал, что под Замком Дрэгонспир есть вход в Царство Мертвых. Я думала, что нашла его”.
      “Так и есть”, — ответил Деверелл, кивнув в сторону фонтана.
      “Под водой?”
      “Да. Дварфы выкопали этот колодец так глубоко, что добрались до царства Миркула”, — объяснил Деверелл.
      “Тогда это будет легко”, — произнесла Миднайт, вглядываясь в темные воды. “Простое заклинание дыхания под водой…”
      “Нет”, — прервал ее Деверелл. “Не через воду. Она высасывает твои чувства и воспоминания”.
      Однако это не остановило Миднайт. “Ну и ладно, у меня есть другие способы проникнуть туда”. Сперва она подумала о телепортации, но внезапно ей в голову пришла другая идея. Это заклинание называлось “прогулка между мирами” и создавало межпространственный коридор между планами.
      Миднайт никогда не доводилось слышать об этом заклинании прежде, но она уже знала для чего его можно использовать. Затем она поняла, что знает не только как прочитать это заклинание, но и как оно построено, теорию, которая заставляла его работать и что впервые это заклинание создал Эльминстер.
      Чародейка была просто поражена. Она не могла понять откуда ей все это известно, эти знания всплыли в ее разуме сами собой. Она решил посмотреть, что она еще сможет предпринять. Миднайт стала копаться в своей памяти, отыскивая полный список известных Эльминстеру заклинаний. Тотчас же ее разум наполнился жестами, строением и теорией каждого из заклинаний известного Эльминстеру. Поразившись такому обилию информации, она отбросила от себя магию древнего старца. Вспомнив одно интересное заклинание, которое ей однажды довелось повидать — в нем маг помещал между собой и атакующим магическую руку, — Миднайт стала рыться в своем разуме, ища информацию на это заклятье. И вновь она поняла, что ей все о нем известно, начиная с того, как произнести заклинание и заканчивая тем, что мага, открывшего это заклятие несколько столетий назад, звали Бигби.
      Миднайт поняла, что в ее голове содержится целая энциклопедия по магии, словно она получила доступ к некой таинственной книге, в которой было занесено каждое известное заклинание. Не могло быть и сомнений, что это новая способность была дарована силой Мистры, но чародейка не могла понять почему она открыла это именно сейчас. Возможно это было из-за того, что она была как никогда близка к выходу из Королевств. Или возможно это была новая ступень в развитии ее взаимоотношений с магической пеленой окружающей планету. Но какова бы ни была причина, Миднайт почувствовала приливы внутренних сил и подъем духа. Если она хотела раздобыть Скрижаль Судьбы в Замке Костей, ей понадобится любая помощь.
      Мысли о скрижали вернули Миднайт назад к Девереллу и его заинтересованности в помощи ей. Повернувшись к нему, она спросила, — “Ты ведь уже мертв, так почему тебя волнует судьба Королевств?”
      “Человеческая честь не умирает вместе с его телом”, — ответил Деверелл. “Как Харпер я поклялся служить во имя сил добра и противостоять любому злу. Эта клятва связывает меня до тех пор, пока…” Он кивнул на фонтан.
      “Надеюсь это произойдет не скоро”, — ответила Миднайт.
      Деверелл не ответил, так как у него больше не было сил сопротивляться фонтану. “Ты выглядишь усталой. Наверное, прежде чем ты отправишься дальше, тебе стоит отдохнуть”, — произнес он. “Я присмотрю за тобой”.
      “Пожалуй, ты прав”, — ответила Миднайт. Она не знала сколько времени прошло с тех пор, когда она спала в последний раз, но подозревала, что в Царстве Мертвых отдохнуть ей не удастся.
      Они прошли в один конец двора и Миднайт прилегла на землю. Ей долго не удавалось заснуть, но и после этого ее сон оказался наполнен плохими предзнаменованиями. И все же, после непродолжительного отдыха, пусть и не разум, но ее тело, было готово к дальнейшему путешествию.
      Поднявшись Миднайт заметила, что на площади собралась толпа из нескольких тысяч душ.
      “Прости”, — произнес Деверелл. “Пока ты спала, в округе стало известно о живой женщине. Они пришли посмотреть на тебя, но не хотели причинять вреда”.
      Заглянув в завистливые глаза призраков, Миднайт ощутила как в ней растет жалость к ним. “Все в порядке”, — произнесла она. “Сколько я проспала?”
      Деверелл лишь пожал плечами. “Прости, но я больше не чувствую течения времени”.
      Миднайт пошла вперед, но внезапно ей в голову пришла идея и она повернулась к Девереллу. “Если кто-нибудь умер в Замке Дрэгонспир, то его душа неизменно попадет сюда, в Канаглим?”
      Деверелл кивнул. “Разумеется. Фонтан Непентэ ближайший источник, через который можно добраться до Царства Мертвых”.
      Миднайт обернулась и обратилась к толпе. “Келемвор, ты здесь?” — крикнула она. Толпа призраков слегка загудела, переводя взгляды друг на друга, но никто из них не подался вперед. Миднайт облегченно выдохнула.
      Чародейка вновь обратилась к толпе, на сей раз ожидая что ей ответят. “А ты, Адон? Выходи, мы сможем поговорить”. Миднайт не знала, сможет ли она выдержать разговора с мертвым другом, но все же хотела попытаться. “Адон, это я, Миднайт!”
      Адон не появлялся.
      Пять минут спустя, Деверелл нарушил молчание, — “Возможно он испугался или не смог воспротивиться фонтану”.
      Миднайт покачала головой. “Это не похоже на Адона. Он не один из тех, тко сдается так легко”.
      Деверелл обвел толпу взглядом. “Что ж, он не вышел. Думаю тебе нет смысла ждать его больше”.
      Миднайт согласно кивнула. “Пожалуй, так даже и лучше. Это лишь причинило бы нам лишнюю боль”.
      “Тогда, если ты готова”, — произнес Деверелл и махнул мерцающей рукой в сторону Фонтана Непентэ.
      Миднайт собрала все свое мужество в кулак и кивнула. “Готова, как никогда”.
      Деверелл провел ее через толпу призраков. Когда они добрались до фонтана, он остановился и повернулся к Миднайт. “Да встретятся наши клинки вновь”.
      Прощание Деверелла растрогало Миднайт, так как она узнала в его словах знак воинского уважения. “Пусть твое благородное сердце спасет твою душу”, — ответила она.
      Чародейка бросила последний взгляд на толпу призраков, все еще надеясь увидеть лицо Адона, но на нее смотрело лишь множество безразличных, незнакомых ей глаз.
      Миднайт обернулась к фонтану, пытаясь представить, что ждет ее там внизу, на белой равнине. Наконец, надеясь что ее магия не подведет, она вызвала в памяти заклинание Эльминстера “прогулки между мирами” и произнесла его. Над фонтаном появился сияющий диск магической энергии и сделав глубокий вдох, Миднайт шагнула внутрь.
 

* * * * *

 
      Сайрик стоял перед небольшой каменной таверной, укрывшейся под сенью шести кленов, в руке он держал поводья своей лошади. Заведение располагалось на открытой равнине между Замком Дрэгонспир и Даггерсфордом. Неподалеку, в пятидесяти ярдах к западу, у небольшого ручейка, обеспечивавшего постоянный приток свежей воды, располагалась конюшня.
      Но сейчас ручеек был завален мертвым скотом, а сама конюшня выжжена до самой земли. У входа в таверну на снегу лежала наполовину сгоревшая вывеска “Ночующий Грифон”. Оконные ставни были разбиты вдребезги и сквозь осиротевшие оконные проемы выбивались клубы густого дыма.
      Есть тут что-нибудь для меня? — спросил меч у вора, эти слова возникли в его разуме словно полет мысли.
      “Сомневаюсь”, — ответил Сайрик. “Но я посмотрю вокруг”. Он и меч — хотя для вора он был женского рода, “она” — обращались друг к другу на равных — и даже считали себя в какой-то мере друзьями, если только такой вид взаимоотношений между мечом и человеком был вообще возможен.
      Прошу — сделай что-нибудь. Я умираю с голоду.
      “Я постараюсь”, — искренне ответил Сайрик. “Я тоже голоден”.
      Они оба не ели с тех самых пор, когда украли лошадь у шести несчастных воинов, думавших, что они “спасают” Сайрика. Вор подозревал, что меч был в еще гораздо худшем состоянии, чем он сам. В начале их долгого пути меч избавлял вора от чувства голода с помощью своих темных сил. Однако, после событий в Замке Дрэгонспир, он настолько ослабел, что больше не смог поддерживать Сайрика.
      Это было около двух дней назад. Сейчас в животе у Сайрика урчало от голода, а сам он еле держался на ногах от усталости. Им обоим была необходима еда.
      Но поесть было совсем негде. После попытки Миднайт прикончить его, Сайрик вошел в башню, намереваясь выследить Миднайт и Келемвора. Но едва он начал спускаться по лестнице, ему навстречу появилась толпа зомби со скрижалью в руках. Тогда вор решил, что Келемвор и Миднайт погибли от рук жутких тварей.
      Он решил проследовать за зомби, намереваясь при первой представившейся возможности выкрасть у них скрижаль. До сих пор мертвецы не дали ему ни единого шанса. Они углубились на снежную равнину к западу от дороги, чтобы не показываться на глаза встречным караванам. После этого они свернули на север и с тех пор ни разу не остановились.
      Наконец, из-за того что караванный путь забирал на северо-запад, а зомби придерживались северного направления, им пришлось пересечь дорогу неподалеку от таверны. Из своего укрытия Сайрик наблюдал за тем, как прежде чем продолжить свой марш, зомби разнесли таверну до основания. Хотя вор и не был уверен относительного того, что явилось причиной столь агрессивного поведения мертвецов, но ему в голову закрались смутные подозрения что это было из-за их же оплошности. Путь зомби пролегал в стороне от дороги и полученный ими приказ гласил, чтобы они избегали посторонних глаз. В связи с чем они вероятно получили указания убивать любого, кто заметит их. Поэтому, когда они наткнулись на таверну, им пришлось ее разрушить. Разумеется, уничтожение стоянки на часто используемой дороге вряд ли могло сохранить их присутствие в секрете, но зомби никогда не отличались сообразительностью, чтобы заботиться о столь незначительных деталях.
      В любом случае, теперь, когда мертвецы исчезли за линией горизонта, Сайрик решил посмотреть не оставили ли они что-либо за собой. Привязав поводья лошади к кленовому дереву, он шагнул в таверну. По углам и между столами валялось с дюжину тел. Было похоже, что люди пытались сражаться с зомби с помощью огня, поскольку на полу лежало несколько тлеющих факелов. В нескольких местах, там, где факелы упали на что-нибудь горючее, все еще пылали небольшие огни.