Магические Миры

— Ну, что же, — пожал Эссен плечами. — Каждому свое. Что до меня, то я считаю Шамшир миром, куда более очаровательным и полным целесообразности, нежели Карикс. Однако… Раваджан, если желаете, можете пойти со мной. Здесь есть кому обеспечить безопасность мисс Паньи, кроме нас с вами. Я позабочусь…

— Благодарю, но я, пожалуй, тоже завалюсь спать, — покачал головой Раваджан. Как бы ни были интересны ночные развлечения Шамшира, они почему-то всегда ввергали его в какую-то депрессию. — Как сказала мисс Панья, мы намерены ранним утром покинуть Келайн.

— Как вам будет угодно, — сказал Эссен, поднимаясь с кресла. — Тогда прошу простить, я должен подготовиться к вечернему празднеству. Я распорядился, чтобы вас накормили ужином, и постараюсь вовремя проснуться, чтобы завтра утром вас проводить.

Церемонно кивнув обоим, он прошествовал к выходу из комнаты и скрылся за дверями.

Какое-то время Раваджан и Даная сидели молча. За окном начал разгораться свет Гигантского Меча — традиционная «демаркационная линия» между дневной работой и вечерним «ничегонеделанием».

— Недурно он тут устроился, не правда ли? — пробормотала Даная. — Весь день сидит дома, потом всю ночь развлекается.

Раваджан подавил зевок.

— Эссен в Келайне недавно. Через несколько месяцев он будет так же разочарован, как и любой другой человек из Двадцати Миров, проведший в Шамшире достаточно долгое время.

— Чем разочарован? Местными законами?

Он покачал головой.

— Непостижимостью местной техники.

— В каком смысле?

Раваджан резко встал и направился к двери.

— Пойдемте, посидим немного на балконе.

— Зачем?

— А почему бы и нет? Прекрасный вечер… кроме того, вам представится возможность отчасти получить ответ на ваш вопрос.

Девушка неохотно последовала за ним на второй этаж, где он нашел дверь, ведущую на широкий балкон, который выходил на улицу. Эссен со своими подчиненными, по всей видимости, и сами проводили здесь достаточно много времени: путешественники обнаружили удобные мягкие кресла, столики для закусок, а еще веретенообразное устройство, закрепленное на оградительных перилах, в котором Раваджан узнал «прерыватель дождя» — одно из незначительных магических приспособлений Шамшира. Выбрав кресло поближе к перилам, Проводник сел.

— Ну, и что? — спросила Даная оглядываясь.

— Терпение, мисс Панья, терпение, — посоветовал ей Раваджан. — Темп жизни в Шамшире гораздо медленнее, чем тот, к которому вы, вероятно, привыкли. Садитесь и вслушайтесь в звуки ночного Келайна.

— Я же сказала, меня не интересует ночной Келайн. По горло сыта тем, что видела днем, — проворчала девушка, однако подтащила другое кресло к перилам и плюхнулась в него. Снизу, с улицы, доносились звуки настраиваемых музыкальных инструментов и усиливающийся гул голосов — местное население собиралось на праздник.

— Что это там, на той стороне улицы, бар? — спросила Даная.

— Нечто вроде. Там проводится вечеринка. Впрочем, «вечеринка» — не совсем точно сказано, поскольку участвовать могут все желающие.

— Судя по шуму, похоже на обычное студенческое сборище.

— Хм. Думаю, вам бы там понравилось, но если вы не хотите идти туда… Смотрите-ка, — он вдруг указал пальцем на небо.

— Что?

— Неболеты… видите?

— Да… Ого, сколько их! Куда это они отправляются в такой час?

— На восток, к Форжу. Транспортируют туда всевозможные приспособления, которые сегодня в Келайне вышли из строя.

— Как… они… — Умолкнув, она пронаблюдала за небесным караваном, пока тот не скрылся из поля зрения, потом повернулась к Раваджану: — Я насчитала, по меньшей мере, двадцать. И все, что они переправляют, будет за ночь отремонтировано?

— Да, будет. Хотя мы толком не знаем, чинят они там или просто привозят другие, во всяком случае, возвращают абсолютно такие же.

— Так почему же не пометить один из них? — спросила Даная. — Или еще лучше — почему бы не попытаться проникнуть в этот… как вы назвали… Форж?

— Это местная Черная башня, — объяснил Раваджан. — «Форж» — аббревиатура из начальных букв названий четырех протекторатов, окружающих башню. Признаться, мы попытались пометить некоторые из неисправных штуковин, но это ничего не дало. Что же касается проникновения в Форж… — Он пожал плечами. — Пробраться туда, в принципе, возможно — по крайней мере, так говорят легенды. Проблема в том, что все ремонтные работы проводятся — если они вообще проводятся — внутри герметично запечатанных модулей, а попытки взломать их заканчиваются тем, что отовсюду наваливаются тролли и вышвыривают вас из башни.

— Значит, именно это всех и разочаровывает? Невозможность понаблюдать за ремонтом чудесной техники?

— А также то, что невозможно разобрать какое-нибудь приспособление, не разрушив его, и невозможно сколь либо обстоятельно его исследовать, и невозможно утащить во Внешние Миры ни единого кусочка здешней техники. Так что, чем дольше человек из Двадцати Миров находится на Шамшире, тем больше он терзается вещами, которые выше его понимания.

Даная фыркнула:

— Простые человеческие зависть и алчность.

Раваджан взглянул на девушку с раздражением.

— Зависть — да, алчность — нет.

— Ну, что же, возможно, — неожиданно согласилась Даная.

Несколько минут они сидели в молчании. Праздник внизу был в полном разгаре. Толпы разодетых жителей Келайна ходили туда-сюда, слышались веселые возгласы, смех, пение. Раваджан подумал об одной из многочисленных загадок, что преподносила здешняя культура ученым-социологам: в этом средневековом, в сущности, обществе даже крестьяне имели массу времени для отдыха и развлечений…

— Вы бы действительно позволили тому подонку ударить меня?

Раваджан очнулся от социологических размышлений.

— Да, — решительно ответил Проводник. — Если бы он решил воспользоваться таким правом, для нас это было бы наилучшим выходом из инцидента, причем весьма серьезного — мы едва избежали очень крупных неприятностей.

Даная насупилась и проговорила унылым тоном, уставившись в пространство:

— А поскольку именно я вовлекла нас обоих в этот инцидент, мне следовало преподать хороший урок, да? — Она вздохнула. — Ну, что же, может, так мне и надо. Вы, вероятно, способны спокойно наблюдать, как женщина подвергается насилию. Я не смогла.

— Лишнее доказательство тому, что вы совершенно не уразумели сути происходящего, — констатировал Раваджан. — Если бы те негодяи позволили себе зайти так далеко, чтобы и в самом деле причинить ей какой-то вред, тогда именно они оказались бы по уши в дерьме. И они прекрасно это понимали. В основе законов Шамшира лежит древнейшее правило: «Око за око, зуб за зуб», — которое распространяется равным образом на всех людей. Особенно в городах Промежутков, которые, в общем-то, несколько более демократичны, нежели протектораты.

Даная поразмыслила над словами Проводника.

— Да, может быть, я действовала несколько необдуманно, — неохотно произнесла она.

— Необдуманно, черт подери! — резко отозвался Раваджан. — Нас ведь могли убить. Вот что, предупреждаю: такого не должно повториться, иначе я прерываю наше путешествие и немедленно доставляю вас назад, в Порог. Понятно?

Девушка обожгла его взглядом.

— Послушайте, не будьте вы таким занудой. Я была не права и признаю это. Обещаю впредь исполнять все ваши указания. Удовлетворены?

— Я просто в восторге. — Раваджан, собственно говоря, и не намеревался обижать девушку, но после дурацкой сцены нынешним утром он решил, что лишняя взбучка пойдет ей только на пользу. — И я был бы вне себя от счастья, если бы вы объяснили мне, зачем тащите за собой профессионального телохранителя.

— Что?.. — вскинулась Даная. — Черт бы его побрал… Харт, верно? Где он?

— Если к моим советам прислушались, остался в Пороге. Но некоторые из моих коллег могут не устоять перед деньгами, которые буквально сыплются из него.

— Проклятье. Но ведь он не может найти нас здесь… или может?

— Не знаю. Он, что, представляет для вас какую-то опасность?

— Не опасность, нет. Он раздражает меня донельзя. — Она вздохнула. — Харт следит за каждым моим шагом, повсюду выискивает несуществующие опасности и… как бы это сказать… устраняет все преграды на моем пути, которые я намерена преодолевать сама.

— Так почему же вы не отошлете его прочь?

— Потому, что не я плачу ему жалованье, а мой отец. Это папуля видит чудовищ за каждым кустом.

— Может, ему известно нечто, что неведомо вам? — предположил Раваджан.

— Например?..

— Например, что сложились какие-то новые обстоятельства, из-за которых он и решил не оставлять вас одну, без опеки.

Даная фыркнула.

— Папуля — великий паникер, к тому же — параноик. Послушали бы вы его… — Она вдруг осеклась. — Во всяком случае, нам не следует особенно беспокоиться насчет Харта, поскольку мы уже находимся по эту сторону Туннеля.

Раваджан задумался. В ее словах был смысл; кого бы ни боялся отец Данаи — похитителей, наемных убийц или еще бог знает кого, — подобные опасности вряд ли могли подстерегать девушку в Тайных Мирах. И все же…

— Возможно, вы правы, — сказал он. — Но я думаю, что нам следует принять дополнительные меры предосторожности, на всякий случай. Завуалированные предостережения Харта могли быть и пустыми словами, но, может статься, он знает нечто такое, что неизвестно мне.

— Значит?..

— Значит, мы свернем программу нашего пребывания здесь. Вместо двухдневной экскурсии в город Миссиан и протекторат Феймар, как я планировал, мы прямиком отправляемся в Дарканов лес, а оттуда — в Карикс.

Даная повела плечами.

— Я не возражаю. Как я уже говорила — Шамшир у меня уже вот тут… — Она провела ребром ладони по горлу.

— Хочу вас предупредить, — нахмурился Раваджан. — Законы и обычаи Карикса во многих отношениях суровее здешних.

— Ничего… По крайней мере, я надеюсь, что там мне не придется ходить безоружной среди до зубов вооруженных людей. — Она многозначительно посмотрела на Раваджанову скорпион-перчатку. — Если это все, о чем вы хотели поговорить, я бы сейчас перекусила. Проголодалась страшно.

— Приятного аппетита, — кивнул он. — А я посижу здесь еще немного. И не проспите — завтра нам рано вставать.

— Не беспокойтесь, — сухо сказала она. — Спокойной ночи.

— Приятных сновидений.

Девушка ушла. Раваджан вздохнул и откинулся на пинку кресла. Итак, она не желает ходить безоружной среди вооруженных людей? Девчонка. Раваджан давно уже потерял счет таким самоуверенным до надменности клиентам, которые полагали, будто кратковременная подготовка позволит им повелевать духами Карикса.

Прикрыв глаза, он вслушался в звуки веселящегося Келайна… и уже сквозь дрему удивился, как это музыка и смех могут быть столь гнетущими.

Глава 8

Они стартовали утром, едва рассвело, под бдительным оком шерифа и направились навстречу восходящему солнцу и дню, который обещал быть таким же ясным, как и предыдущий. Поначалу Даная снова испытывала легкие приступы акрофобии, когда неболет пролетал сквозь тонкие облака или встречал на своем пути стайку птиц; но вскоре страх высоты оставил ее, и девушка, уткнувшись лбом в невидимый барьер, стала вглядываться в проплывающий внизу ландшафт.

Пейзаж, правда, не представлял собою ничего примечательного. Попадались отдельные деревеньки — в большинстве, как отметила Даная, огороженные каменными стенами или высоким частоколом, — каждую из которых окружали участки возделанной земли.

— Трудно поверить, что они живут вот так вот, одним и тем же укладом, на протяжении тысячелетия, а то и более, — задумчиво проговорила девушка.

— Что? — очнулся Раваджан от своих мыслей. — Кто?.. А, народ Шамшира? Ну, насчет тысячелетия не знаю…

— Вы думаете, они появились здесь не так давно?

— Я не имею понятия, когда они появились, — пожал он плечами. — Как не имеют представления и все наши ученые, какими бы цифрами они ни оперировали в научных журналах. Никаких документов не существует, а если у местного населения и есть какие-либо легенды, где говорится, когда оно тут возникло, то мне не доводилось этого слышать.

— Но ведь они, несомненно, доставлены сюда с Земли? — настаивала Даная. — Я читала, что они — настоящие люди, а не какая-то похожая на человеческую, но чуждая раса.

Раваджан скептически посмотрел на нее.

— Даная, первое, что вы должны усвоить раз и навсегда: нам практически ничего не известно о происхождении Тайных Миров. Да, здешние люди внешне неотличимы от нас; да, все их органы и нервные центры расположены в надлежащих местах; да, Чрево Дрейи излечивает любого человека из Двадцати Миров так же, как и любого аборигена Шамшира. Но определить, является ли то или иное существо настоящим человеком, можно лишь посредством исследования его генетической структуры, а провести такое исследование возможно лишь в том случае, если мы умыкнем кого-нибудь из местных жителей, протащим его, голого и визжащего от страха, через Туннель и подвергнем полному сканированию структуру его ДНК. А как вы понимаете, мы не можем позволить себе такую противоправную процедуру.

— А если накачать его, скажем, каким-нибудь снотворным или наркотиком, так что он даже и помнить не будет, что его «умыкнули»?

— Накачать? Чем?

— Ну… — Она вдруг словно прикусила язык. — Проклятье, я все время забываю о телепортационной складке. Ведь через нее сюда ничего нельзя пронести.

— Не волнуйтесь. Многие забывают о телепорте. — Раваджан кивнул вперед, на цепь острых горных пиков. — Приближаемся к Ордарлийским горам. За ними начинается протекторат Ордарл.

Неболет проплыл над скалистыми вершинами, и Даная снова увидела в предгорьях признаки цивилизации. Там и сям виднелись небольшие деревни, которые, в отличие от Промежутка, не окружались внушительными стенами, защищающими крестьян от банд грабителей.

— И все же мне кажется, здешнее население могло бы быть гораздо более многочисленным, после стольких-то веков. Особенно при таком совершенном медицинском обслуживании, которое представляют Чрева Дрейи. Что вы думаете по этому поводу?

Раваджан устало вздохнул, внимательно оглядывая окрестности.

— Какая-то странная у нас беседа: вы непрестанно задаете вопросы, на которые у меня нет ответа. Сделайте одолжение, приберегите их для последнего раздела вашей диссертации, хорошо? Почему вас так волнуют глобальные теоретические проблемы? У нас будет достаточно забот с решением насущных практических задач.

Даная стиснула зубы, едва удерживаясь от сарказма. «Не ершись, — велела она себе. — Ему наплевать, как он сказал, на „глобальные проблемы“ — так что просто прими к сведению и смени тему».

— Договорились, — сказала она. — И какая же из этих насущных проблем будет первой?

— Начнем с того, что выясним, насколько правдоподобно вы можете сымитировать прирожденную дворянку Шамшира, — ответил Проводник, привстав на колени и напряженно вглядевшись куда-то за плечо девушки. — Потому что через полминуты вам придется сыграть эту роль.

Девушка обеспокоенно обернулась. Их быстро догонял другой неболет с двумя мужчинами на борту.

— Грабители! — Даная шумно выдохнула сквозь сжатые зубы, стискивая кулачки. — Что будем делать?

— То, что они нам прикажут, естественно, — сказал Раваджан. — Посмотрите на их туники: сине-красно-золотистые. Это солдаты из замка Ордарлил.

— Но…

— Никаких «но», Даная. Запомните: вы должны вести себя достойно, но скромно. Подчеркиваю — скромно, даже немного застенчиво. Властитель Ордарлила не очень-то благоволит к чужестранцам, особенно женского пола. Малейшая бестактность — и мы можем провести в тюрьме замка пару ночей, если не больше.

— Но какого черта…

— Шшш! Приветствуем вас, воины протектората Ордарл, — громко провозгласил Раваджан.

Снова оглянувшись назад, Даная увидела, что чужой неболет уже намного к ним приблизился. Она с трудом подавила желание крикнуть Раваджану, чтобы тот попытался оторваться от преследователей.

— Приветствуем вас, путешественники! — отозвался один из солдат. — Вы окажете нам честь, если согласитесь последовать за нами на посадку.

— С удовольствием выполним вашу просьбу, — ответствовал Раваджан, поднимая руку. — Неболет, приготовиться к приземлению.

Ковер резко остановился; другой летательный аппарат немного снизился и завис в метре позади него. Один из солдат склонился над передним краем своего неболета и что-то пробормотал; второй тем временем не спускал глаз с пленников. Потом первый солдат взглянул на Раваджана и подал ему знак рукой.

Раваджан кивнул и отдал приказ:

— Неболет, посадка.

Оба ковра начали медленно снижаться, сохраняя примерно метровую дистанцию.

— Могу ли я осведомиться относительно причин нашего задержания? — вежливо спросил Раваджан. — Мы путешествуем на законном основании.

— На законном или нет — это еще предстоит выяснить, — сказал второй солдат. — А пока не соблаговолите ли сложить все ваше оружие и магические приспособления перед собой?

Раваджан вздохнул и начал отстегивать от пояса перчатку и нож.

— Вы тоже, — прошептал он Данае. — Кольцо-светлячок считается магическим приспособлением.

Даная поджала губы, сняла с пальца кольцо и бросила его на ковер.

— А вам не пришло в голову, что, как только мы приземлимся, силовое поле больше не будет нас защищать?

— Если вы предлагаете сбежать, забудьте об этом, — тихонько пробормотал он. — Они пошлют за нами вслед еще с десяток неболетов — настигнут нас прежде, чем мы доберемся до границы и… В общем, нескольким неболетам не составит труда заставить один совершить вынужденную посадку.

Даная скрипнула зубами и промолчала.

Несколько минут спустя оба ковра приземлились на лугу меж двух больших скалистых гор. В высокой траве стояли несколько палаток. Даная увидела солдат в такой же, как и у задержавших их воинов, форме.

— Похоже на временную базу гвардейцев, — прокомментировал Раваджан. — Видимо, местному сеньору не дают покоя бандиты с той стороны гор.

— Возможно, — буркнула Даная. — А от нас им что нужно?

— Не имею понятия.

— Приветствую вас, путешественники, — раздался сзади голос.

Проводник и его спутница обернулись. От одной из палаток к ним тяжелым шагом шел пожилой мужчина.

— Что привело вас в протекторат Ордарл?

— Мы направляемся из Келайна в Дарканов лес, сэр, — ответил Раваджан с учтивым полупоклоном. — Неужели властелин Ордарла запрещает путешественникам пролетать над его землями?

— Властелин Ордарла всего лишь запрещает чернокнижникам творить зло на его землях, — мрачно сказал старик, сверля Раваджана взглядом. — Ваши именам род ваших занятий?

— Мое имя — Раваджан; я не живу постоянно в каком-либо городе или протекторате. Мою спутницу зовут Даная. Что же касается рода моих занятий, я служу курьером по доставке частной корреспонденции. В устной форме.

Офицер приподнял брови.

— В самом деле? Ваши клиенты не верят в святость Хрустального глаза?

Раваджан пожал плечами.

— Мысли моих клиентов — их забота. Я просто предоставляю свои услуги тем, кто в них нуждается.

Офицер перевел взгляд на Данаю.

— А вы?

— Эта леди…

— Я собираюсь навестить родственников в Даркановом лесу, — перебила Даная Проводника. — Раваджан согласился сопровождать меня, поскольку никто из моей ближайшей родни не захотел отправляться в это путешествие.

— Понятно. — Старик слегка нахмурился, разглядывая ее одеяние. — Где ваш дом, миледи?

— В протекторате Нумант, к северу от замка Нумантил, — встрял Раваджан, отвлекая внимание офицера на себя, — Могу я полюбопытствовать, какого именно колдовства опасается ваш властелин?

Офицер посмотрел через плечо Раваджана.

— Ну, что там? — спросил он солдат. Даная оглянулась на «свой» неболет, где двое солдат осматривали изъятое у задержанных имущество.

— Ничего необычного, капитан, — сказал один из них, поднимая скорпион-перчатку. — Господин Раваджан действительно прибыл издалека — я уже давненько не видел такого оружия.

Капитан на мгновение поджал губы и снова обратился к Раваджану:

— Должен признать, вы не похожи на чернокнижника. И все же курьеру следовало бы иметь при себе более эффективное оружие.

— Именно таких соображений я и ожидаю от встречающихся на моем пути людей, — спокойно проговорил Раваджан. — Я уже давно пришел к выводу, что лучший способ защиты — постараться во что бы то ни стало избежать нападения, а эффективное оружие может спровоцировать атаку.

Губы старика тронула легкая улыбка.

— Занятная философия, Раваджан. Не скажу, правда, что лично я стал бы ее придерживаться. Слишком рискованно.

Раваджан пожал плечами.

— Я пока жив, как видите.

— И то верно. — Офицер вскинул бровь. — Интересно только, как долго вы продержитесь таким образом… Ну, ладно, а теперь скажите-ка: вы не заметили случайно в протекторате Нумант какого-либо колдовского воздействия на магические устройства?

Вопрос, казалось, застал Раваджана врасплох.

— Я… не совсем понимаю, что вы имеете в виду. О каком воздействии вы говорите?

— В основном, это выход из строя всяческих приспособлений. А также то, что некоторые испортившиеся устройства вдруг снова начинают работать, минуя ремонт в Черной башне.

В мозгу Данаи пронеслось воспоминание о воздушном караване, за которым она накануне вечером наблюдала в Келайне. «Множественные неполадки? — подумала она. — А может, это просто запрограммированный процент поломок?»

Раваджана тоже, видимо, одолевали сомнения, и он раздумывал несколько секунд, прежде чем ответить.

— Не припомню, чтобы слышал что-либо подобное, — сказал он наконец. — Понимаете, по роду своей профессии я редко остаюсь подолгу в одном месте и мало с кем имею возможность поговорить.

— Но вы общаетесь с людьми почти по всей территории Шамшира, насколько я понял, в самых отдаленных уголках.

— Верно, но это ничего не дает. А ваш повелитель может получить информацию с помощью Хрустального глаза из любого, как вы сказали, «самого отдаленного уголка», — заметил Раваджан. — Как долго у вас это происходит?

— Несколько недель, хотя худшее, очевидно, уже позади. — Капитан, похоже, принял какое-то решение и опять обратился к своим людям: — Господин Раваджан и леди Даная могут продолжать путешествие. А вы возвращайтесь к своим обязанностям.

Раваджан поклонился:

— Благодарю вас, сэр. Если я столкнусь где-нибудь с упомянутой проблемой, следует ли мне известить об этом вашего повелителя?

— Да, спасибо заранее. Любая информация может оказаться для нас полезной, — кивнул офицер. — Доброго пути.

— Надеюсь, вы быстро найдете этого чернокнижника, — сказал Раваджан, беря Данаю под руку и провожая ее на неболет. — Удачи вам, капитан! Неболет, курс на юго-запад Дарканова леса.

Ковер взмыл в воздух… и Даная сделала глубокий вдох.

— Что бы все это значило?

Раваджан отдал девушке ее светлячок; лицо Проводника показалось ей странно напряженным.

— Вероятно, ничего особенного. Какие бы неприятности ни происходили в Шамшире, во всем обвиняют неких мифических чернокнижников и колдунов.

— Да я не о том. Как думаете, действительно со всем оборудованием Ордарла что-то не в порядке?

— Опять же, вероятно, нет. Видимо, это просто совпадение, что все эти повальные неисправности случились в одно и то же время.

Что-то в его тоне показалось Данае неискренним. Она скользнула по ковру, чтобы получше разглядеть лицо Проводника.

— Кажется, вы и сами не очень-то уверены в том, что только что сказали?

Раваджан повернул голову и встретил пытливый взгляд своей спутницы.

— Конечно, я не могу быть абсолютно уверен… Но подобное случалось и прежде. Тоже чуть ли не вся техника выходила из строя, поднималась суматоха, а через некоторое время все возвращалось на круги своя и все успокаивались.

— Угу, — буркнула Даная, возвращаясь на свое место, Раваджан явно не желал делиться с ней, настырной клиенткой, своими соображениями.

И все же…

Даная вдруг будто очнулась, осознав, где она сейчас находится — летит высоко над землей на странном, похожем на сказочный ковер-самолет, предмете чуждой технологии… На аппарате, который исправно исполняет свои функции уже, возможно, несколько тысячелетий. А каким бы совершенным ни был тот или иной механизм, он не может функционировать вечно, как бы бережно с ним ни обращались. Тогда о чем говорит столь внезапная эпидемия неисправностей? Что, если магическая техника Шамшира начинает давать такие сбои, которые позволят разгадать ее тайну?

«Прекрати, Даная, — мысленно осадила она себя. — Наивно полагать, что вся эта прекрасно отлаженная машина начала барахлить именно в тот момент, когда ты оказалась рядом. Не ставь себя в центр мироздания, ладно? Эгоцентризм — воззрение довольно опасное».

Почти всю остальную часть пути Даная созерцала голубое небо, стараясь не смотреть вниз.

Глава 9

Почти два часа они летели молча, пока Раваджан не обратил внимание Данаи на темное беспорядочное скопление зданий, растянувшееся по ландшафту на юго-востоке.

— Миссиан, — сказал Проводник. — Крупнейший город в этом районе Шамшира. А за ним — башня Форж.

Девушка вгляделась вдаль, прищурившись от яркого солнечного света. Сразу же за городом простирался обширный участок открытого пространства — помнится, обозначенный на карте как пустыня, — а за ним виднелось нечто, напоминающее густой лес, из самой середины которого высовывалась…

— О боже, — пробормотала Даная. — Не низенькая башенка.

— Почти километровой высоты, — согласился Раваджан. — Диаметр основания — около семисот метров.

— Я помню цифры, спасибо, — отрывисто сказала Даная. — Но впечатление такое, что она гораздо больших размеров.

— Оптическая иллюзия — большинство высотных зданий в Двадцати Мирах окружены такими же небоскребами. А Форж стоит здесь в одиночестве.

Даная заслонил а ладонью глаза от солнца. Невозможно было разглядеть с такого расстояния детали, но девушка попыталась представить их на основе тех рисунков, что содержал информационный проспект: взметнувшиеся в небо из середины основного ствола башни вторичные шпили; замысловатые рельефные узоры, взбирающиеся снизу вверх, подобно каменному плющу, окна в верхней трети сооружения, через которые транспортировались почти все чудеса шамширской техники.

— В детстве я любила читать романы в жанре «фэнтези», в которых частенько фигурировали Черные башни, — сказала Даная. — И всегда такая башня являлась обителью главного злодея.

— Скорее всего, там живут тролли-ремонтники, — сухо отозвался Раваджан.

Даная помолчала, глядя на темное скопление городских зданий. Все эти люди — и в Миссиане, и в других близлежащих городах, — обосновавшиеся вокруг башни, словно возле жилища могущественного чародея…

— Они в самом деле этого не понимают? — пробормотала она.

Раваджан повернулся к ней.

— Вы имеете в виду, как это все функционирует? Нет, конечно же, не понимают. Кажется, мы уже обсуждали это.

— Да, но…

— Научный подход, Даная, отнюдь не доминирует в психологии человека. Обитатели Шамшира вполне удовлетворены тем, что все это облегчает им жизнь, а как и почему оно работает, им, в сущности, наплевать.

Даная поморщилась.

— И, обладая поистине совершеннейшей техникой, они наглухо застряли в таком застойном обществе?

— В общем, да. Возможно, так и было задумано кем-то.

Она пристально посмотрела на спутника.

— Вы намекаете на теорию Вернеску? Триплет, мол, представляет из себя некий испытательный полигон, на котором исследуют то, что людям наиболее предпочтительнее, — науку, магию или их сочетание.

— Насколько я понимаю, вы не согласны с Вернеску?

— Я напрочь отвергаю его теорию, — презрительно фыркнула Даная. — Она изначально несостоятельна и порочна. Существа, способные создавать целые миры в различных измерениях, должны обладать величайшим чувством этики, которое не позволит им играть другими разумными существами, словно оловянными солдатиками.

— Ну, не скажите, — возразил Раваджан. — А вы не допускаете, что Создатели вообще не видели ни в местных жителях, ни в нас разумных существ? Может, человеческая раса начала свое существование примерно в качестве белых крыс для лабораторных экспериментов. Создатели, возможно, наблюдали за нами некоторое время — с чисто научным любопытством, — а потом им это надоело, и они бросили отработанный подопытный материал, ничуть не заботясь о том, что с нами случится в будущем.

— Эту теорию я тоже ненавижу.

Раваджан недоуменно пожал плечами.

— Минуту назад вы возмущались отсутствием у обитателей Шамшира научного интереса. Почему же вас так раздражает вероятность того, что сам Триплет — колоссальный памятник ученому любопытству?

Даная не удостоила его ответом. Впрочем, у нее и не было никакого ответа. Девушка бросила последний взгляд на Черную башню, скрывающуюся за горизонтом. Она и впрямь от всей души ненавидела теорию Вернеску, низводившую человеческих существ до уровня пешек на чьей-то шахматной доске, — но в данный момент Даная не имела аргументов, которые помогли бы ей разгромить эту теорию в пух и прах.

Впрочем, это не означало, что таких аргументов не существует вовсе… И в Данае почему-то крепла уверенность, что именно она, недавняя студентка университета Отариса, сумеет их отыскать.

Поджав губы, девушка оглянулась через плечо на Раваджана. Тот уже снова сидел лицом вперед, по курсу неболета, и ничто в нем не выдавало гнева или враждебности — скорее всего, спор был для него чем-то вроде интеллектуальной игры. «Резковатый, даже отчасти циничный, — решила Даная. — Но может, это просто защитная реакция, вырабатывающаяся после многих лет путешествий по чуждым мирам? Или таким образом выражается то крайнее разочарование, от которого, как он говорил, страдает любой, кто провел долгое время в Шамшире?» Во всем этом предстояло разобраться.