Встреченный найт показался Шуре кротом, который выбрался из-под земли и забрался на мотоцикл. Лучше бы на коляске изобразили этого слеповатого зверька, чем Змею. Шуре стало так смешно, что он едва не пропустил выпад противника.
Большое Жало едва успело скользнуть по чужому древку, мягко сменяя его направление. Пока голова была забита сторонними размышлениями, руки не забыли своей работы.
Разум не мешал, а рука знала свое дело. Острый стальной зуб Змеи миновал куртку Зага на безопасном расстоянии. А свой наконечник Шура едва успел отвести в сторону от горла очкастого найта, давая тому шанс на жизнь.
Мотоциклы начали расходиться. Заг ударил дубинкой, удар пришелся на топорик рулевого Змеи. Все еще улыбаясь, Шура лягнул ногой вражеского рулевого. Тот дернулся, "Урал" завилял, едва не перевернувшись. А Заг уже развернул "Планету", они быстро настигли Змею.
Дальше Шура без проблем обезоружил найта и приставил короткий меч к подрагивающему горлу.
– И оно тебе надо? - спросил он парня.
Очки слетели с узких глазок, поверженный найт подслеповато щурился на свою Смерть.
Шура не стал его убивать. Мало того, он даже не забрал ключ, отпустив Змею восвояси. А ведь этот ключ был желанным к его сорока девяти. Такая возможность стать фифтизом.
Он и сам себе не смог объяснить, почему так поступил. Что-то в нем поменялось в последнее время. Он пока не разобрался, что именно. Не до того сейчас.
Заг тоже ничего не спросил. За него все сказал пытливый пронзительный взгляд. А Шура не мог понять, осуждает его рулевой или недоумевает.
– Ты в порядке, Загги?
– Я-то в порядке. А с тобой что?
– Да вроде бы все нормально. Погнали.
* * *
Тильберман брезгливо смотрел на Шуру, словно на кота, укравшего у него сметану.
– Ты же говорил, что справишься.
– Дай мне шанс все исправить. Я сделаю любое дело для тебя. За половину той суммы, что мы договаривались.
– А ты знаешь, что я чуть не потерял свой товар? И лишь то, что неподалеку оказались солдаты, спасло мой караван от полного разграбления?
– Что я могу для тебя сделать, чтобы загладить свою вину?
Купец сложил пальцы перед собой, задумался.
– Поезжай в Хэм. Встретишь на границе караван и приведешь сюда. Тогда и будем говорить. Денег не дам.
Пересекая Данюб на пароме, Шура смотрел на бурлящие барашки за бортом, на водную гладь в легкой ряби и думал, что в последние месяцы у них с Загом довольно однообразный маршрут. Мотаются от Плойны до Эджа по одному пути. Паромщик их уже узнает и берет на борт без очереди.
Теперь же им предстояло двигать в Хэм, самую восточную землю Объединенного Королевства.
3
Денек выдался на удивление теплым.
Дождь давно уже не прибивал пыль на дорогах, не орошал жаждущие влаги поля. Солнце с самого утра яркой фарой припекало равнину Хэма. Но скоро наверняка будет дождь. Давно ушибленное бабером плечо Шуры ныло, в нем кололи сотни маленьких иголок, а это верные предвестники грозовых туч.
Лесополоса была неухоженной. Глинистая земля под ясенями и акациями заросла кустарником и цепкой травой, что так и норовила опутать ноги, оставить на них свои барашки-семена. К счастью, к штанам из потертой кожи эти репьи не цеплялись. А вот к лохматой шкуре Рыжего приставали целыми гроздьями.
Шура, Заг и Рыжий обедали, развалившись среди деревьев. Спешить было некуда. Завтра они доберутся до границы с Рогейном, где будут ждать караван Тильбермана.
А пока, подкрепившись кукурузными лепешками и вяленым мясом, они дремали в посадке. Заг прилег прямо на седле "Планеты", покоившейся в тени - старушку закатили в кусты, чтобы не грелась на солнце.
Шура неспешно выбирал репьи из рыжей шкуры развалившегося рядом пса. Можно было на время забыть о давящих проблемах, спокойно поваляться в тенечке после простого, но сытного обеда. А ближе к вечеру двигаться дальше. Или можно вообще устроить себе отдых и остаться на ночевку здесь. Все равно караван придет к границе аж послезавтра.
Поглаживая Рыжего, Шура и не заметил, как заснул. Его ладонь еще водила по загривку пса, а сам он уже мерно посапывал.
И привиделось ему, что превратился он в осу. Полосатая одежда на нем, острое жало из задницы торчит. И захотелось ему сладким полакомиться. Знает он, где в большом доме-улье пчелы живут. Неприметные, серые, работают весь день. И ночью б работали, если бы цветы не сворачивались, будто пугаясь неверного сияния ночного светила. У таких безобидных работяг легко можно отобрать плоды их труда. Забрался Шура в улей и давай набивать карманы медом. И вдруг зажужжали вокруг пчелы, да набросились со всех сторон и давай жалить непрошенного полосатого гостя. Бросился Шура бежать, а сзади жужжание его догоняет и в спину колет…
Он вздрогнул и проснулся. В спину на самом деле кололо что-то острое, ощутимое даже через куртку. Шура привстал на локте, пошарил рукой и достал сухую ветку с торчащим сучком. Колоть перестало, а вот отдаленное жужжание не исчезло.
Он поднялся и сел.
Откуда-то доносилось стрекотание моторов, не менее десятка машин.
Наверняка, по дороге шел караван, не беднее, чем у Тильбермана. Но Шуру это не касается. Можно было спать дальше. Их караван прибудет только через день, и встречать его будут ближе к границе.
Собираясь снова прилечь, Шура бросил взгляд на Зага. Рулевой сидел в седле, вслушивался в звуки моторов, и на его лице явно проступало удивление.
Теперь и Шура прислушался повнимательнее. Нет, это не трескотня двигателей мотороллеров. По тракту мотоциклы. Вот что вызвало недоумение у Зага. Десяток мотоциклов едут вместе. Что-то странное. Или королевские найты собрались в таком количестве? Может, короля сопровождают?
Это было единственное разумное объяснение.
В любом случае ради этого стоило подняться и посмотреть, кто же едет по дороге. Не часто можно поглазеть на королевский кортеж.
"Тоже мне, вояки", - раздраженно подумал Шура, поднимаясь на ноги. Королевские найты поодиночке не выжили бы на Дороге и пары месяцев. Если бы их только лишили статуса Неприкасаемых. "Вот была бы охота", - зловеще усмехнулся молодой найт.
Рыжий хотел первым выскочить из посадки на обочину дороги. Пес любил встречать проносящиеся мотоциклы и мотороллеры. Некоторые, что ему не нравились, он облаивал, увязываясь следом, пока не отставал.
Шура удержал Рыжего за шею. Неизвестно еще, кто там разъезжает. Еще бросят в пса чем-нибудь. Эти королевские найты в своей заносчивости могут ради развлечения и копьем ткнуть в беззащитное животное.
Держа упирающегося Рыжего, Шура выглянул из кустов.
Мимо проезжали мотоциклы. Девять машин. И это были вовсе не королевские найты.
У найтов короля Григора мотоциклы фиолетового цвета. Все с одинаковым тотемом - рогатой бычьей головой, символом династии Пиеров. А сейчас по дороге, вздымая клубы пыли, один за другим проносились мотоциклы темно-зеленого цвета. Тоже все одинаковые.
На быстро мелькающих машинах нельзя было разглядеть тотемов.
Все рулевые и найты облачены в одну форму - зеленые шлемы и зеленые с темными пятнами комбинезоны.
– Ф-а-а-а-к… Загги, ты это видел?
– Видел.
– И что скажешь?
– Что сказать?
– Что это за охламоны? Что за найты? Все одинаковые…
– Я таких раньше не встречал.
– Да уж. Кто же это? - вопрос остался без ответа. - Погнали. Пораньше прибудем к месту встречи каравана. Не нравится мне то, чего я не понимаю.
Уже вечерело и они приглядывали место для ночевки, когда сквозь урчание мерно работающего двигателя Шура уловил отдаленные звуки. Он попросил Зага заглушить мотоцикл, снял шлем и прислушался.
Через минуту у него не осталось сомнений - где-то впереди надрывно лязгали мечи, сшибались короткие пехотные копья, глухо стучали щиты, несколько сотен глоток орали в боевом исступлении. Наверняка там хрипели раненые и умирающие.
Впереди шумела настоящая битва.
– Что там? Разбойников выследили? - озадаченно проговорил Шура. - Не могли же баберы так далеко на юг забраться… Загги, давай осторожненько туда подкатим. Поглядим, что почем. Нужно быть в курсе. А то нам скоро караван вести по этим местам.
Лишь только "Планета" съехала с основного тракта на прилегающую дорогу, впереди показались движущиеся силуэты, плохо различимые в сумерках.
Их было много.
– Осторожно, Загги, осторожно. Держи дистанцию. Может, разбойники, - Шура вскинул копье, оглядываясь по сторонам.
Знал - вперед смотрит рулевой.
Заг включил фару, медленно двигаясь в сторону замаячивших фигур.
Длинный луч света выхватил из сумерек идущих строем людей. Серые силуэты превратились в зеленые пятнистые комбинезоны, на головах тускло отблескивали стальные каски. У передних выставлены небольшие круглые щиты, над ними вскинуты копья, готовые встретить приближающийся мотоцикл.
Рулевой все понял правильно. "Планета" живо развернулась и помчалась обратно.
– Фак! Да что ж это такое! Кто это? Разбойники? Фак! - ругался Шура на ходу.
Происходило что-то непонятное, такое, чего не случалось раньше.
– Давай по обочине тихонько повернем туда, где был бой. Может, там что-то прояснится?
Темнота скрыла их движение, но звук двигателя все равно выдавал приближение мотоцикла. И все же фару они больше не включали, в серой вечерней мгле "Планета" пробиралась туда, откуда ранее доносились звуки битвы.
Странные солдаты в пятнистых комбинезонах больше не попадались. А через полчаса осторожной езды "Планету" тряхнуло. Колесо накатилось на какой-то бугорок, подпрыгнуло, мотоцикл застопорился. Вслед за этим раздалось мерзкое шипение воздуха, вырывающегося на свободу из резиновой темницы шины.
– Фак! - тихо выругался Шура.
Хотя можно было и не осторожничать. Если их кто-то поджидал, то он наверняка уже спешит сюда, где замерла беспомощная теперь "Планета".
Он спрыгнул с седла с Большим Жалом в одной руке и Жалом в другой, настороженно оглянулся, всматриваясь в вечернюю мглу. Вроде бы все было тихо, движения вокруг не заметно. Лишь сверчки выводили свои истеричные трели.
– Включи фару, - попросил Шура.
Полоса ближнего света вырвала из мглы сразу три тела, распростертых на земле. На первое из них и накатилась "Планета". Еще два валялись рядом. Одно в зеленом комбинезоне, с расплывающимся на груди большим темным пятном. Два других тела, судя по серой форме с рогатыми нашивками на рукавах, принадлежали королевским солдатам Баделенда.
– Ниче себе… Выключи, пока нас не засекли.
Заг вырубил фару.
– Колесо пробито, - вздохнул рулевой.
Они умудрились напороться на острие узкого кинжала, зажатого в руке солдата.
"Планета" оказалась прикованной к этому месту. Они не могли уехать. А где-то неподалеку бродили неизвестные в зеленых комбинезонах.
Заг еще раз вздохнул и молча начал доставать из коляски запасную камеру (хорошо, что взяли запаску во время последнего посещения Храма), а Шура с копьем в руках внимательно вглядывался в темень.
Рулевой на ощупь снимал покрышку с переднего колеса. Шура весь обратился в слух, стараясь заранее узнать о приближении неведомых врагов. Но вместо шагов сквозь постукивание монтировки он расслышал слабый стон.
Рыжий тут же устремился туда.
– Загги, я посмотрю, - шепнул Шура и двинулся вслед за псом.
Ночь по-прежнему наполняло трещание сверчков и прочей ночной живности. Луну закрывали темные пятна облаков, пряча мотоцикл от чужих взглядов.
Постоянно спотыкаясь обо что-то мягкое (наверное, тела), какие-то палки (наверное, короткие копья), Шура пробирался в направлении затихшего стона.
– Рыжий… - шепнул он, когда потерял направление.
Пес тут же вынырнул из темноты, потерся о ногу.
– Где?
Рыжий привел его к телу того, кто испустил стон.
Темнота не позволяла ничего рассмотреть, кроме грубых очертаний лежащего на земле человека. Шуре пришлось поднатужиться, поднять на руки довольно грузное тело и двинуться к мотоциклу, старясь не споткнуться и не упасть вместе с раненым.
– Кто… ты… - прохрипел человек, повисший у него на руках.
– Потерпи, - ответил Шура, делая очередной опасливый шаг.
Он осторожно нащупывал путь носком ботинка, прежде чем перенести на ногу вес. Если споткнется - уронит это еле живое, иногда постанывающее тело.
Руки у Шуры были испачканы чем-то липким.
Рыжий в темноте ориентировался лучше и привел его обратно к темному силуэту мотоцикла. Оттуда доносилось хлопанье ручного насоса.
– Ну что, Загги? - Шура говорил тихо, словно боясь заглушить зловещую трескотню сверчков.
– Заканчиваю.
– Зажги мне фару, - Шура осторожно положил охнувшее тело перед мотоциклом.
Человек в серой форме солдата Баделенда оказался уже не молодым, на его лице шрамы перемежались с морщинами. Еще пару лет - и вышел бы в отставку, стал бы пахать землю или торговать. А может быть, купил бы себе мотоцикл и бороздил дороги. Но теперь отставка ему уже не светила.
Меч разрубил левую ключицу, почти отделив плечо. У Шуры все руки и куртка оказались испачканы липкой кровью.
Глаза раненого закатывались, он мучительно постанывал, прикусывая обескровленную губу.
– Ты кто, солдат?
– Больно… Детям моим… жене…
– Хорошо-хорошо. Выпей воды.
Шура из канистры смочил пересохшие губы раненого.
– Что здесь случилось?
– Борнийцы… Они нас резали… Их очень много. Спасите детей… Младшенького… Где моя рука? Помогите…
– Да, конечно. Как это случилось? Борнийцы нарушили границу?
Но раненый уже бормотал что-то неразборчивое.
Шура перевел взгляд на Зага.
– Ну что?
– Можем ехать.
Найт тяжело вздохнул. Другого выхода у него не было.
Он должен сделать так, чтобы солдат больше не мучился, все равно ему осталось жить не более нескольких часов.
– Время рассудит, хуже не будет…
Острие акинака вошло прямо в сердце бедолаги. Последний стон сорвался с губ, распростертое тело дернулось и замерло.
Под утро стало гораздо прохладнее, а с проблесками тусклой зари с небес засеял мелкий дождик.
Шура и Заг быстро вытолкали мотоцикл из маленькой балки. Нужно было выбираться из ночного убежища, пока поле не размокло, и еще можно выкарабкаться на укатанную дорогу.
Вчерашний вечер оставил много загадок, привычный ход событий нарушился. Теперь предстояло решить, как поступить дальше: встречать караван или двигаться обратно, в сторону Плойны? Было ясно одно - произошло невероятное, в земли Объединенного Королевства вторглись чужие солдаты. Борнийцы, как сказал погибший солдат.
– Наверное, вчера в полдень мы видели найтов Борнии, - сказал Шура Загу, пока колеса "Планеты" скользили по мокрой траве.
Заг молчал, сосредоточившись на управлении, стараясь удержать мотоцикл от заносов на скользкой дороге.
– Они что, территорию Хэма уже своей считают, что катаются, будто у себя дома? Только неясно, почему они стаей бегают? Охламоны. Скоро же подтянутся королевские полки и дадут прикурить этим борнийцам. Они думают, что смяли приграничные отряды и уже можно владычествовать в Хэме? А баберский хрен вам. То выходит, война?
Рулевой хранил сосредоточенное молчание, выводя "Планету" на утоптанную дорогу, еще не успевшую размокнуть. На тракте Заг притормозил.
– Что делаем?
Шура постучал пальцами по мокрому шлему.
– Думаю, что Тильберман уже потерял свой караван. И не наша вина в том. Тут уж мы ничего не сможем сделать. Нужно возвращаться на запад. Что думаешь?
Рулевой коротко кивнул.
– Не нравится мне эта война, - вздохнул Шура. - Я такого никогда не видел. Только сказители бают о войнах. Чего теперь ждать?
– Ага. - Заг, как всегда, был немногословен.
– Какой дорогой пойдем?
– Через Лоринейскую долину.
– Надо бы в родные края заскочить. Бабку увидеть. Может, пойдем не через Плойну, а завернем к северу, через Тимберию? Переждем там, пока борнийцев прогонят. До того времени караваны перестанут ходить, у нас работы не будет. Как ты?
– Дорога размокает. По песчанке можно проскочить.
4
На обочине влажной песчаной дороги покоились сразу несколько мотоциклов. Все одинаковые. Эти машины Шура узнал сразу - зализанные формы, фиолетовый цвет, рогатые головы на колясках. Кто-то раскурочил хорошие мотоциклы - повырывал провода, изрезал сидения, попробивал пустые баки, предварительно слив бензин.
Трупы королевских найтов и рулевых в разных позах валялись вокруг. Сломанные копья и размытая дождем кровь дополняли картину невиданного ранее побоища.
Заг притормозил, и "Планета" медленно катилась мимо растерзанных мотоциклов.
– Четыре… пять. Кто же это постарался? Пять найтов за раз. Кто посмел напасть на королевских служак?
Затылок рулевого тоже недоумевал.
– Не могли же солдаты Борнии загнать и убить разом столько воинов, пусть даже не свободных. Не могли, - Шура покачал головой. - Или у них найты тоже воюют? Не может быть такого!
Для войн были солдаты. Найты служили Дороге и предкам-байкерам. Кто же сразил пятерых королевских найтов?
"Планета" помчалась дальше по мокрому утоптанному песку. Дождь перестал сеяться, но хмурые облака неслись над самыми головами, обгоняя мотоцикл и грозя каждую минуту вновь рассыпаться прохладными, затекающими за вСрот каплями. Землепашцы наверняка радуются такой погоде, этому долгожданному дождю, и молят Солнце, чтобы оно подольше не появлялось, позволяя влаге щедро насытить землю. А вот когда вода полощет на ходу, холодной крупой бьет в лицо и заливает глаза, то желаешь совсем другого - чтобы мерзкий дождь побыстрее закончился.
Там, где песчанка пересеклась с глинистой дорогой, отпечатались шины многих мотоциклов, проехавших недавно перед "Планетой".
– Что-то у меня нехорошие предчувствия. Как бы нам не напороться на тех, кто уделал королевских найтов. Загги, есть другая дорога?
– Есть. Высохнет завтра. Если дождя опять не будет.
– Я предлагаю остановиться здесь и переждать. В кустах укроем "Планету" пологом, сами спрячемся от дождя. А там видно будет. Дороги высохнут, злобные незнакомцы-найты уедут отсюда, тогда и мы помаленьку двинем.
С едой, как всегда, было плохо.
Рыжий это понял сразу и когда Шура с Загом укрывали мотоцикл брезентом, пес юркнул сквозь колючие кусты терна, предоставившие им убежище, и убежал на поиски добычи.
Посреди свободной площадки меж терновой чащобы они натянули шатер и сидели внутри, слушая несмелую редкую дробь падающих капель. Дождь все не решался обрушиться на землю в полную силу, но и не прекращался полностью.
Шура как раз делил остатки засохшего сыра, когда в шатер ворвался рыжий непоседа. Пес начал отряхиваться, обдавая Шуру и Зага брызгами с мокрой шкуры.
– Эй, обормотина! А ну тише, - прикрикнул Шура на пса.
Но потом понял, что Рыжего можно простить. В его довольной пасти торчала большая баранья кость с вареным мясом.
– Это нам? Ну, спасибо. Где взял?
Рыжий отсутствовал недолго, не более часа, значит, стащил мясо где-то неподалеку. Может, рядом село и можно раздобыть нормальной пищи.
– А ну, веди. Показывай, где прячется еда. Загги, я пойду, погуляю пешком, чтобы совсем не разучиться ходить.
Наверное, селяне плохо уповали на продолжение дождя, потому что сквозь потускневший полог туч пробились лучи солнца.
Шура шагал за Рыжим, стараясь держаться островков терна и не выходить на открытое пространство. Пес время от времени забегал наперед, но потом вдруг выскакивал из кустов и укоризненно глядел на Шуру: "что же ты так медленно? на четырех лапах надо идти, как я, тогда гораздо быстрее будет".
На стоянке незнакомых найтов расположились одиннадцать мотоциклов. Все быстроходные "Чизетты". На всех грязно-зеленых колясках изображен один и тот же тотем - голова дикого вепря с устрашающими клыками.
Найты уже разбили лагерь для ночевки, украсив лужайку зелеными куполами шатров. Двое с копьями в руках сидели на мотоциклах, поглядывая по сторонам.
Отдаленные колючие кусты надежно укрывали человека и пса, наблюдающих за лагерем.
Рыжие волосы женщины Шура заметил сразу. Он напряг свои зоркие глаза, рассматривая нахмуренное белое личико, облегающее платье сиреневого цвета с вышитой на груди золотистой головой быка. Найт смотрел недолго, через мгновение он удивленно поднял брови.
В лагере находилась королевская дочь.
Что она здесь делает?
Принцесса стояла, прислонившись к сиденью мотоцикла. Руки демонстративно сложены на груди, взгляд рассеянный, губка прикушена.
Незнакомые найты тем временем готовились ужинать. Уже дымились котлы с мясом и кашей, кухарь наполнял миски. Один из воинов в зеленом комбинезоне взял блюдо с мясом и направился к принцессе.
Шура и Рыжий видели, как мясо полетело на землю, когда найт протянул его принцессе. Воин что-то сердито прокричал Альбине, потом развернулся и присоединился к другим. Там по жестяным солдатским мискам уже стучали ложки, зубы вгрызались в мясо, губы обсасывали большие кости.
Еще несколько минут Шура смотрел на "зеленых" найтов, на горделиво замершую принцессу, потом на коленях осторожно попятился назад, все так же прикрываясь терновником.
– Сдается мне, что эти найты - борнийские. И знаешь, кто у них? Не догадаешься. У них то, что нужно нам. Принцесса Альбина!
Рулевой, прищурив глаз, уныло жевал сыр.
– Загги, может это наш шанс? Расплатиться за твою жизнь. А еще вырвем наследницу трона из лап этих борнийцев. Убьем двоих кроликов одним ударом. А?
Заг неопределенно пожал плечами, мол, "я вообще-то не рвусь спасать принцесс, но если сильно хочешь…".
– Сложная работенка предстоит нам. Сложная, но интересная. О, предки-байкеры, зачем мне это? - Шура не мог спокойно сидеть и ходил туда-сюда перед шатром, хватаясь за голову. - Заг, дружище, рискнем?
– Как будем?
– Значит так. Там двое начеку, вроде как сторожевые. Но моторы заглушены. Кусты не доходят до лагеря метров двести-двести пятьдесят.
– Если они плохо знают местность…
– Главное, что мы ее знаем хорошо. Вернее, ты. Ну что, готовимся? Вспомним охоту на кроликов.
– Поехали.
Через полчаса все было готово. У Шуры появился какой-то доселе невиданный и неуместный задор. Он задиристо усмехался, словно им предстояла волнующая детская игра, а не опасное, безрассудное дело.
– Старушка не подведет?
В ответ рулевой лишь сдвинул плечами.
У них был один-единственный шанс - неожиданность. Заг шагал сбоку и рулил, Шура толкал мотоцикл сзади. "Планета" неслышно катилась по песчаной почве, прикрытая терновником от борнийских глаз.
Они тихонько докатили мотоцикл до самой кромки кустов. Скоро должны были наступить сумерки. До принцессы оставалось более двух сотен метров открытого пространства.
"Только бы ее не загнали в шатер", подумал Шура, припадая к земле и выглядывая из-за кустов. Он разглядел женский силуэт там же, где видел его в последний раз - прислоненным к мотоциклу.
К Альбине как раз подошел тот найт, что предлагал пищу, схватил ее за руку. Принцесса начала вырываться.
Пригнувшись, Шура залез на коляску, Заг занял место за рулем.
– Помогите нам, Великие Байкеры, - прошептал Шура. - Давай.
Заг осторожно провернул ключ в замке зажигания, буднично спрятал плоскогубцы, что-то прошептал.
Мотор взревел от первого прикосновения ноги к заводной лапке. Рулевой уверенно выжал сцепление, быстро включил передачу, до упора выжал рукоять газа.
Мотоцикл начал разгоняться.
Вторая скорость.
Третья.
"Планета" полетела к стоянке борнийцев.
Сидя на прыгающей коляске, Шура зорко следил за найтами. Они все, как один, резко повернули головы в сторону внезапно заработавшего мотора и несколько мгновений недоуменно смотрели на приближающийся бело-голубой мотоцикл.
Когда первые из них вышли из оцепенения и начали хватать оружие, "Планета" уже достигла стоянки. Коляска зацепила одного из борнийцев, что начал уже поднимать копье. Другого Шура достал Жалом по голове.
Голубой мотоцикл подлетел к принцессе, которую удерживал борниец.
Шура махнул длинным клинком. Воин отпрянул в сторону, не отпуская Альбину, левой рукой выхватывая свой меч.
Опытный Заг бросил машину в сторону принцессы, Шура ногой лягнул борнийца, заставив того согнуться и наконец-то выпустить руку Альбины. Найт Осы перебросил меч в левую руку, правой подхватил девушку, с трудом затаскивая ее на коляску.
Не сбавляя скорости, "Планета" вылетела с другого края борнийского лагеря и устремилась в сторону холмов.
Сзади донеслось рассерженное кудахтанье моторов сторожевых "Чизетт".
Шура бросил принцессу в коляску, отчего Альбина взвизгнула, а сам перебрался в седло, загнал в ножны Жало, стал готовить к бою копье.
Альбина умолкла, лишь бросала настороженные взгляды на Шуру и Зага. А еще оглядывалась назад.
Шура тоже посматривал через плечо на мотоциклы преследователей. Азарт уже прошел и верный страх начал нашептывать, сколько у них с Загом шансов уцелеть в этой погоне. Очень и очень немного, чтобы не сказать мало. Рулевой говорил, что в скорости они уступают "Чизам". А сколько они проживут, когда борнийцы их догонят?
Шура взглянул на Альбину. Девушка закусила губу и продолжала вертеть головой - взад-вперед, на Шуру и Зага. В ее широко раскрытых глазах страха не было, только недоумение, злость и еще что-то.
Узкая дорога запетляла среди невысоких холмов.
"Планета" нырнула между двумя пригорками, когда первая из преследовавших "Чизетт" уже неслась за ней на расстоянии трех копий.
Теперь было в самый раз. Не зря они заранее подготовились к этому убеганию от быстроходных борнийских мотоциклов.
Шура вытащил из коляски сумку, сунул туда руку, извлек короткую палку с торчащими в разные стороны гвоздями. Не глядя бросил за спину, тут же доставая следующего "ежа".
Ощетиненные палки падали на дорогу, преграждая путь преследователям.
Рулевой первого борнийца успел заметить подвох и попытался обогнуть колючее препятствие. Мотоцикл вильнул на холм, его коляска задралась и "Чизетта" перевернулась, скатившись прямо на дорогу.
Шура через плечо увидел, как в опрокинутый мотоцикл, из-под которого силился вытянуть ногу рулевой, врезался второй из преследователей.
Теперь на узкой дороге образовался затор из двух мотоциклов.
"Планета" получила шанс оторваться. Главное - выиграть расстояние, с которого преследователи не услышат, как затихнет мотор голубого мотоцикла.
А там - небольшая пещерка прямо в склоне холма. Прикрытая кустами, достаточно просторная, чтобы втиснуть туда "Планету". Мудрено будет в сгущающихся сумерках разглядеть там спрятанный мотоцикл и людей, тем более что укрытие находится в стороне от дороги. Рулевой давно знал об этом схроне, полтора года назад Шура и Заг там ночевали.
Они успели. Наблюдая за дорогой сквозь ветки густого кустарника, Шура увидел, как блеснула фара идущей первой "Чизетты". Борнийцы проехали мимо, и вскоре звуки их мотоциклов затихли среди холмов.
– Прошляпили, - самодовольно ухмыльнулся Шура, вскидывая кулак вверх. - Ну что, госпожа, придется вам ночевать сегодня не во дворце и не в кемпинге. Зато и не в лапах борнийцев. По-моему, эта пещерка вполне ничего. Ляжешь здесь, я сейчас набросаю веток и постелю брезент.
Он ожидал услышать слова благодарности, но принцесса лишь высокомерно скривилась и пробормотала, что с дочерью короля подобает разговаривать в более уважительном тоне.
В ответ Шура передернул плечами и стал мостить себе подстилку для сна.
5
Шура не знал, как далеко продвинулись борнийцы по землям Объединенного Королевства. Заг считал, что к следующему вечеру они уже выбрались на территорию, куда войска короля Бистия еще не дошли.
Весь день они трясли недовольную принцессу в коляске, забитой вещами. Через пару часов езды Альбина продрогла в своем платье и Шура предложил ей свою куртку. Сначала королевская дочь напрочь отказалась надеть пропахшую потом, бензином и еще коп знает чем одежду найта, но миновал час и она, брезгливо морща носик, накинула тяжелую одежку на свои узкие плечи.
Среди канистр с бултыхающимся бензином, свертков с шатрами, кухонной утвари, инструментов и прочих необходимых в дороге штук не было возможности вытянуть ноги, так что к вечеру смазливое личико Альбины было такое кислое, будто она на ходу проглотила муху.
Когда вечером Заг остановил "Планету", принцесса так и не дождалась, пока ей подадут руку. Ей пришлось вылезать самой, с трудом переставляя затекшие ноги в изящных лиловых башмачках.
На вечерней стоянке их нашел отставший вчера следопыт. Рыжая тень бросилась к Шуре, верный пес начал радостно лизать лицо приятеля. Когда церемония приветствия завершилась, Рыжий заметил Альбину.
На всякий случай пес продемонстрировал клыки и нерешительно зарычал, косясь на хозяина.
– Фу. Она с нами. Все, дружище, твое место в коляске занято.
Рыжий недовольно заворчал и улегся неподалеку от костра, время от времени настороженно косясь на принцессу. Иногда он презрительно фыркал, из чего можно было заключить, что пес думает по поводу пополнения их тесной компании.
Заг, как всегда, возился с мотоциклом, а Шура принялся готовить ужин. Достал черствый хлеб, остатки засохшего сыра и добытое Рыжим мясо, которое они вчера так и не съели.
Молодой найт подошел к принцессе, посмотрел на нее, улыбнулся, глядя на забавного бычка, что в свете пламени золотом полыхал на груди королевской дочери. Он вовсе не походил на того сурового зверя на колясках королевских найтов - с угрожающими рогами, с налитыми кровью глазами. Золотистый бык выглядел потешно - он игриво прищурил один глаз и улыбался до самых ушей.
