Крыса на козлах

      Вокруг еще стояло несколько зевак, и подъехав ближе, я удивленно остановился, узнав двух сестриц и их матушку. Посеревшие, они смотрели на обугленные останки. Я спустился с повозки и подошел к ним.
      - Она была ведьма? - спросил я.
      - Если люди говорят, что она была ведьма, - тихо ответила мать, значит, так оно и есть.
      - Но ведь тогда она давным-давно погубила бы нас, - еще тише прошептала одна из сестер.
      - Придержи язык, девчонка, - цыкнула мать.
      - Ой, а что это у него? - вторая сестра заметила платье, которое все еще свешивалось у меня с руки.
      - Где вы взяли это? - спросила мать, и в ее голосе злость смешалась со страхом.
      - Мистер Девлин дал это мне. Оно принадлежало принцессе. Отойдите. Я должен забрать останки и похоронить их.
      Я аккуратно ступал по еще дымящимся углям, не в силах на черную тень на верху пепелища. Крыса не испытала бы такого ужаса, но крысы не могут ни страдать так, как человек, ни причинять такие страдания, как человек. Я осторожно поднял обугленные остатки и так же осторожно спустился вниз.
      - Куда вы везете ее? - снова забеспокоилась мать.
      - Туда, где она обретет покой. Подальше от вашего мира.
      Я скользнул мимо, к своей повозке. Там я положил ее внутрь, поверх тела ее принца. Когда я разгибался, что-то с металлическим звоном упало в повозку. Кошелек. Обернувшись, я увидел трех медленно удалявшихся прочь женщин - и не стал швырять кошелек им вслед.
      Лошади пустились быстрым галопом. Мне хотелось сейчас одного - увезти две эти драгоценных жемчужины прочь, как можно дальше от этой Голгофы. Я не знал куда мы скачем, но лошади - знали, и мы понеслись прочь из города, вверх по холму. Наконец кони остановились, и это место словно было выбрано заранее. Кругом был лес, но отсюда был виден и величественный купол неба, и изгибы холмов и поля, а город, лежавший вдалеке, казался игрушечным. Здесь невозможно было представить толпу людей, похожую на каменную стену, воздух был сладким, а тишину нарушало лишь пение птиц.
      На земле лежал острый камень, и этим камнем я вырыл могилу, в которую положил обгоревшие кости Амадеи и бледное скрюченное тело ее мужа. Когда, наконец, работа была сделана, я воткнул в землю простенький крест из двух палочек и опустился рядом на колени.
      - Теперь я похоронил вас, и их руки больше не коснутся вас. А тех, кто забрал вас у меня и у этой жизни, ждет наказание. Я клянусь, что не усну спокойно, пока Девлин не умрет, и умирая, он будет знать, за что он наказан. А вы, храбрый принц и милая принцесса, покойтесь с миром... до скончания века.
      17
      Когда я вернулся в город, была уже ночь. Лошади сами нашли дорогу, я бы потерялся в этих холмах. Когда мы приблизились ко дворцу, ночь раскололи звуки музыки. То были не приятные мелодии того, первого, бала, и не пленительные напевы флейты Дженкинса - нет, эта музыка была резкой и скачущей, с визжащими волынками и хриплыми жестяными тарелками. Вся площадь перед дворцом была освещена тысячью факелов, и люди танцевали, пели песни, угощались. На угольях костра Амадеи приплясывал клоун, подражавший крикам агонии и ужаса, а кругом захлебывались от смеха и рукоплескали этому зрелищу. Почему? Я не видел здесь причин ни для смеха, ни для оваций.
      Неожиданно у степеней дворца раздались ликующие крики и толпа скоро подхватила их, зашумев, словно приближающаяся гроза. В воздухе мелькали руки, голоса повторяли, как молитву: "Девлин, Девлин, Девлин!". Он вышел из дверей - и я заметил, что створки дверей уже покосились. На стене черным по белому - кто-то намалевал слова "Дворец Народа". Девлин, Девлин, Девлин. Девлина сопровождала охрана, среди которых я различил Джона, стоявшего рядом с ним. Его сообщники, днем стоявшие рядом с ним, сейчас тоже были там, но и они, и стража скромно стояли сзади, так что все внимание толпы сосредотачивалось на Девлине. Девлин, Девлин, Девлин.
      Я слез с повозки и смешался с бурлящей толпой. Девлин поднял руку и шторм утих. Сейчас заговорит великий человек.
      - Братья-граждане, - начал он, - братья-победители.
      Снова раздались рукоплескания, но он поднял руку, чтобы усмирить шум.
      - Сегодня величайший день в истории нашей страны. Вместе мы уничтожили тиранию и колдовство, а на его месте основали подлинное народное правительство. В нашем новом государстве теперь не будет ни бездомных, ни голодных, ни бедняков. Не будет ни богатых принцесс, ни рабовладельцев - помещиков, ни угнетателей слабых и беззащитных. Теперь это страна свободы и новых возможностей. Вы поможете мне сделать ее такой?
      - Да! - заорала толпа.
      - Вы этого хотите?
      - Да!
      - Вы берете меня своим лидером?
      - Да!
      - Или вы хотите, чтобы принц и ведьма вернулись?
      - Нет!
      - Тогда слушай, мой народ! - воскликнул Девлин. - Мы будем служить тебе каждую минуту и каждый день, и не будет ни одного - ни одного, обещаю это - кто не будет вспоминать этот день с гордостью. И однажды вы расскажете своим внукам, что были там, когда Девлин поверг тирана и установил царство мира и процветания. Расходитесь по домам, друзья мои, мои братья-правители, расходитесь по домам и засыпайте сном победителей. Нам еще много придется сделать, но вместе - вы и я - мы выстоим!
      Ах, как они ликовали. Рты были разинуты так широко, словно они собирались проглотить соседей. Наверное, свои мозги они проглотили еще раньше. Что эти глупцы знали о Девлине? И что они знали о той доброте, которую убили? "Нет зверя страшнее человека", говорил мой отец. Но если вы хитрее - вы обманете его и собьете с толку. Еще бы, его можно обмануть, ведь он доверчив и медлителен, он хочет, чтобы его вели и пойдет за теми, кто ведет. Орущие рты, громкие вопли, воздух, тяжелый от перегара. Девлин, кричат они. Девлин, Девлин. А день назад они бы кричали: "Да здравствуют принц и принцесса!".
      И я понял, стоя там, в этой безмозглой грубой толпе, я понял, для чего я появился на свет. Убить Девлина, да, убить, как я и поклялся. Но это будет только личной местью - так, маленьким камнем удовлетворения в стене моего долга. Ибо моей задачей будет разрушить всю стену. Каждая из этих триумфально вопящих глоток однажды завизжит от ужаса и боли, такой боли, как испытала о н а. И мой отец, и все мои братья, что умерли от их рук. Что они сделали с нашей землей? Не из-за них ли каждая тварь дрожит от страха? И какую великую милость они принесли на землю взамен? Ничего. Опустошение, одно опустошение. Так пусть и они будут уничтожены, и пусть мир живет себе дальше - без них.
      А они все кричали, Девлин, Девлин, Девлин. И он улыбался, махал рукой, что-то говорил в сторону своим друзьям. Теперь я протиснулся достаточно близко, чтобы видеть, как эти его жесткие усики шевелились, когда он улыбался, а стоял он на ящике, чтобы казаться выше и внушительней. Он поднял обе руки вверх, отвечая на приветственные крики, и ему ответили еще более громким ревом. Стоявший рядом человек толкнул меня в бок и сказал: "Большой день сегодня, а?"
      - Это начало конца, - ответил я, и он непонимающе кивнул, поворачиваясь обратно к Девлину, чтобы снова присоединиться ко всеобщему поклонению. Но это и на самом деле будет началом конца. В своем невежестве и жестокости они покончили с настоящим порядком, а теперь я покончу с самим их существованием. Я придумаю, как сделать это. Теперь я стал человеком. И в этот же первый день моей человеческой жизни я научился плакать. Я научился лгать и научился ненавидеть. Я уже знал, как замышлять убийство и как убивать. И скоро я буду ангелом-вестником их гибели.
      Ударили часы. Невольно я начал отсчитывать удары, и почему-то стоявшие рядом, а затем и все остальные подхватили этот счет: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать. Была полночь. Неожиданно я застыл от страшной мысли. Я попытался увидеть моих лошадей и повозку, но плотная толпа закрыла их от меня. Все снова радостно завопили, а я все ждал... Крыса или человек? Человек или крыса?... Нет, я не изменился. На этот раз Леди Света не стала ставить никаких условий. Я останусь человеком, а они - они все скоро пожалеют об этом.
      А Девлин тем временем уже отправил вперед стражников, которые начали разгонять людей по домам. Толпа даже не понимала, что как "братья-правители", они имеют право и остаться. Но стражники просто говорили: "Расходитесь по домам" и толпа расходилась. Но я не сходил с места. Ведь я был человек, и был больше, чем просто равный им.
      - Вон он, мистер Девлин! - раздался визгливый голос. - Вон он, там стоит!
      - Кучер? - крикнул Девлин.
      - Да, тот, что увез трупы. Это он, я уверен!
      - Стража! - скомандовал Девлин. - Взять этого человека и привести ко мне!
      И, обнажив мечи, ко мне заторопились трое стражников.
      18
      - Опустите мечи, - кивнул я стражникам и зашагал мимо них вверх по дворцовой лестнице. Настолько уверенными были мои шаги, что никто из них не посмел заступить мне путь.
      - Я так или иначе хотел бы увидеть вас, мистер Девлин.
      - Ты забрал ее тряпки и ты увез ее тело, - нахмурился Девлин.
      - Ее и принца, - кивнул я, - но только, чтобы оказать услугу вам.
      - Что ты имеешь в виду?
      Сейчас он сошел с ящика и я возвышался над ним. До этого момента мне даже не приходило в голову, насколько он маленький. Но его низкий рост не делал его безвредным - напротив, в моих глазах он стал лишь более опасным. За стеклами очков в маленьких глазках горел огонек, и этот огонек был опасней, чем полная зубов пасть.
      - Что ты имеешь в виду - услугу? - снова спросил он.
      - Когда я подошел к телу принца, сэр, - пояснил я, - кругом было полно женщин. Они смотрели на тело, и в их глазах было больше жалости, чем ненависти. Я слышал, как некоторые из них вслух сомневались в необходимости того, что было сделано. А когда под сгоревшей принцессой погас огонь, я услышал еще больше сомневающихся. Зрелище смерти могло превратить веру в сомнение. И поэтому я решил, что будет разумно удалить причину сомнений. Я закопал их в таком месте, что никто не найдет. А без тела, сэр, нет и мученика.
      Девлин молча слушал, не спуская с меня глаз.
      - Мы знакомы, кучер? - наконец спросил он.
      - Вы встречали меня, сэр, - ответил я. - Я ваш сторонник.
      - В вас есть что-то... такое... - покачал головой он, - ...но не в лице...
      - Я поступил правильно?
      - Да, - кивнул Девлин. - Вы явно инициативный человек. Мне понадобятся такие сторонники, как вы.
      - Вам стоит только приказать, сэр.
      - Но где же я видел тебя? Как твое имя?
      - Люди зовут меня просто Кучер, сэр. Я сочту за честь, если и вы будете звать меня так же.
      - Отлично, Кучер. Ты можешь сослужить мне одну службу уже завтра. Утром, возьмешь двух моих людей и они приведут тебя ко мне домой. Я хочу, чтобы ты привез сюда все мои вещи - особенно все мои бумаги.
      - Вы будете жить во дворце? - спросил я.
      - Конечно.
      Конечно. А где же еще он будет жить? Если ты отнял у них жизнь, так почему бы заодно не отобрать у них и дом? Их богатство и их власть, а потом - и их титул?
      - Я с радостью сделаю это, сэр, - улыбнулся я. - Но мне не нужна помощь ваших людей.
      - Но чтобы помочь нагрузить...
      - Я достаточно силен, чтобы копать могилы. Ваше имущество будет доставлено сюда завтра утром.
      - Но ты же не знаешь, где я живу?
      - Я знаю, сэр, - и я дал ему точный адрес. К своему неудовольствию, он все еще не мог вспомнить меня, и блестящие глаза пытливо изучали мое лицо. Я не дрогнул.
      - Кажется, вы сомневаетесь во мне, сэр, - еще раз улыбнулся я.
      - Нет, нет, - торопливо ответил он. - Ты просто напоминаешь мне кого-то, вот и все.
      - Я буду здесь завтра утром, сэр, вместе с вашими вещами.
      - Спасибо, Кучер.
      - Но мне понадобится ваш ключ.
      - Да, конечно.
      Он протянул мне ключ и я склонился в полупоклоне, перед тем, как сбежать по лестнице. Когда я спускался, я услышал, как кто-то спрашивает Девлина: "Ты уверен, что ему можно доверять?" - и его ответ: "Такого человека лучше держать при себе, чем снаружи".
      Я подъехал прямиком к подвалу Девлина, притормозив только, чтобы взглянуть на соседний дом. Он был погружен во тьму. Для меня там теперь вечно будет тьма, но теперь это меня уже не заботило. Я спустился по лестнице к его дверям и отпер дверь. Когда мои глаза привыкли к темноте, я начал складывать бумаги вместе и выносить их в карету. Было уже поздно, но я привык к ночной работе, а утром я хотел заняться совсем другим.
      Я сделал три ходки туда и обратно, когда в окне первого этажа загорелся свет. Свечку пронесли через спальню, в столовую и наконец открылась парадная дверь. В дверях стояла старая женщина.
      - Мистер Девлин? - окликнула она.
      - Нет, - отозвался я. - Мистер Девлин во дворце. Он послал меня, чтобы я забрал его вещи.
      Она спустилась со ступенек, сморщенное существо в белой ночной рубашке нащупывало ногой путь, держа свечку высоко в воздухе.
      - Это правда, что он приказал казнить принца? - спросила она.
      - Это правда, - ответил я.
      - Теперь он будет принцем?
      - Он будет править нами. Конечно, в конце концов он назовет себя принцем.
      - Тогда мне придется поторопиться, ведь он задолжал мне за шесть месяцев. Как я тогда у него буду спрашивать. Я ведь сдаю комнаты, видите, на это и живу. У меня всего-то и есть, что этот дом, и то, что платят жильцы - а больше ничего. Он должен мне за шесть месяцев, и он обещал заплатить.
      - Я передам ему.
      - А что мне делать, если он не заплатит?
      Сначала мне было жаль ее, но сейчас ее голос из просящего стал требовательным, она вцепилась мне в рукав своими костяными пальцами, словно собиралась вытрясти эти деньги из меня.
      - Ведь у меня больше ничего нет, - заныла старуха. - Как же я получу с него за жилье?
      Я сжал ее запястье и силой опустил ее руку вниз.
      - Я скажу ему, - повторил я.
      - Он не заплатит, - всхлипнула она.
      Неожиданно я вспомнил о кошельке, который был брошен в повозку отягощенной совестью.
      - Подождите, - бросил я ей, и пошел к повозке, оставив ее ловить руками воздух. Я вытряхнул их кошелька пригоршню монет и протянул ей.
      - Этого достаточно?
      Ее глазки широко открылись и я понял, что этого более, чем достаточно. Но глазки снова сузились, она подняла голову на меня, потом снова посмотрела на монеты.
      - Он должен мне за шесть месяцев, - повторила она. - За целых шесть месяцев.
      Я добавил еще несколько монет и она с трудом сдержала жадный смех. Затем, не проронив больше ни слова, поковыляла обратно к крыльцу, сжимая в кулачке монеты и почти падая с ног, так ей хотелось поскорее оказаться за порогом и пересчитать их.
      Я носил бумаги до тех пор, пока повозка не наполнилась, а потом уселся на один из стульев Девлина, завернулся в накидку и проспал до рассвета. Можно было лечь в его кровать, но там я чувствовал бы себя чересчур близко к нему.
      Солнце разбудило меня, я позавтракал яблоком, которое взял в кухонном шкафу и поторопился к повозке. До того, как ехать во дворец, мне нужно было сделать еще много дел. Я проехал мимо дома Амадеи - никаких следов жизни. Что-то во мне просило зайти внутрь, может быть, мне казалось, что она все еще там... и даже что я сам еще там. Но я проехал мимо.
      Моей первой целью был дом Дженкинса. Когда он открыл дверь, на его лице были написаны ужас и изумление.
      - Позвольте мне войти, - сказал я, вталкивая его в комнату.
      - Это вы, тот самый, что спасли меня? - удивился он.
      - Вы не узнаете меня? - ответил я вопросом на вопрос.
      Он долго и внимательно глядел на меня. Страха в нем больше не было несомненно, он отчасти боялся, что пришли его арестовывать, но мое поведение убедило его в обратном. Теперь в его глазах я видел только одну мысль, слишком робкую, чтобы высказать ее вслух.
      - Вы... Роб?..
      Он даже не смог заставить себя произнести мое имя целиком.
      - Да, - кивнул я. - Меня превратили обратно.
      Он обнял меня и почему-то от этого у меня выступили слезы.
      - Роберт, Роберт, - повторял он, - мой славный Роберт, мой храбрый Роберт!
      Она тоже назвала меня храбрым. И... в нем было что-то от нее.
      - Что же теперь будет с нами всеми? - спросил он наконец. - Если они вот так убивают принца и принцессу, то что же они сотворят потом?
      - Они не доживут до этого, - кратко сказал я.
      Он неуверенно посмотрел на меня.
      - А почему ты говоришь так?
      - Потому что у них есть враг.
      - Ты? Но что ты сможешь сделать?
      - Девлин перевернул этот мир вверх тормашками, - усмехнулся я. И добавил:
      - А я сильнее Девлина.
      В его глазах снова появился страх. Но я продолжал, не давая ему задать вопрос:
      - Мне понадобятся ваши книги. Вы позволите мне остаться, чтобы прочесть их?
      - Оставайся, сколько захочешь... Но это небезопасное место, для нас обоих. Когда ты постучал, я подумал, что...
      - Я на службе у Девлина. Он переезжает во дворец. Я устрою вас в его квартире - ему и в голову не придет искать вас там. Вам придется отрастить бороду, сменить имя. Так вы будете в безопасности. А что касается книг - я знаю, что мне прочесть, и это не займет много времени. Сейчас мне нужно торопиться - он уже ждет меня.
      Дженкинс показал рукой в сторону библиотеки, словно говоря: "Читай, сколько захочешь", и пока я сидел с книгами, он готовил для нас кофе. Когда кофе был готов, он принес его на стол и молча сел рядом, наблюдая за мной. На самом деле я не столько читал, сколько искал. Когда наконец, я наткнулся на место, которое смутно припоминал, я начал внимательно читать и перечитывать его.
      - Я не знал, что ты так интересуешься древней историей, - заметил Дженкинс, заглядывая через плечо. Я захлопнул книгу.
      - Триумф человеческой культуры, - усмехнулся я. - Всегда учишься на ошибках прошлого. А теперь слушайте меня, Дженкинс. Когда настанет время, я позову вас, и вы всегда должны быть готовы пойти со мной. Я говорю не о вашем переезде - этим мы займемся завтра. То, что я собираюсь сделать, займет много недель, возможно, и месяцев, но вы всегда должны быть готовы к этому.
      - Роберт, Роберт, какие ужасные вещи ты замышляешь?
      - Вам лучше не знать этого, - ответил я. - Теперь мне пора.
      - Остерегайся Девлина, Роберт. Изменникам не так просто изменить.
      - По крайней мере, учитель Девлин хороший. За один день он научил меня большему, чем сотня книг. Но я буду осторожен. И я не повторю вашей ошибки.
      - Моей ошибки?
      - Говорить то, что думаешь. От меня Девлин будет слышать только то, что он захочет услышать.
      Он глядел на меня обеспокоенным взглядом и я позволил ему задать один, всего один из вопросов, которые прочел там.
      - Где ты научился так ненавидеть, Роберт?
      - На ступенях дворца. Когда, сидя у вас на руках, я видел, как принцу рубили голову и как жгли принцессу. Завтра я помогу вам переехать. И я хочу попросить вас об одном одолжении.
      - Проси что хочешь. Я обязан тебе жизнью.
      - Вы научите меня играть на флейте?
      В его глазах отразилось удивленное недоверие, но затем он понял, что я говорю серьезно.
      - Конечно, - кивнул он, - конечно, если ты хочешь...
      - Это важно для меня. Мы поговорим об этом завтра.
      Я вышел, торопясь выполнить оставшиеся дела. Моей второй целью был мастер музыкальных инструментов. Там я купил флейту.
      Третьим пунктом была аптека. У аптекаря я купил флакон яда. Для крыс, объяснил я.
      19
      Когда я подъехал ко дворцу, была уже середина утра. Остатки костра убрали, а у золоченых дверей, которые успели починить, стояло четверо часовых. Корявую надпись "Дворец Народа" на стене сменила затейливо выписанная табличка с теми же словами. Кругом крутилось несколько зевак, но ко дворцу их не подпускали, а моя повозка была, насколько я заметил, единственной. После грохочущего шума вчерашнего дня тишина была сверхъестественной. Может быть, все это было лишь кошмарным сном?
      Только когда я остановил повозку у самых ступеней, двое стражников с мечами потребовали сказать, что мне здесь нужно.
      - Я привез имущество мистера Девлина, - сказал я, спускаясь на землю. - Вы поможете внести его внутрь.
      Они неуверенно посмотрели друг на друга и позвали третьего.
      - Я спрошу у капитана, - ответил он и золоченая дверь открылась, чтобы пропустить его.
      - Помогите разгрузить, - скомандовал я первым двум стражникам. Они сделали, как им было сказано, и мы стали складывать на ступеньках вещи Девлина.
      Стражник вернулся.
      - Все верно, - кивнул он, запыхавшись. - Это все нужно отнести в покои мистера Девлина.
      - Вы лучше отведите-ка меня к самому мистеру Девлину, а ваши товарищи пусть пока отнесут вещи.
      - Мистер Девлин сейчас на совещании, - покачал головой стражник.
      - Я действую по его приказанию. Отведите меня к нему.
      Стражник провел меня во дворец и вверх по лестнице. Мы вошли в коридор, полный солдат, которые молча стояли у высоких запертых дверей зала. Одним из солдатов был Джон, хотя теперь на нем была более затейливая форма. При моем приближении он шагнул вперед, властным жестом приложив палец к губам, чтобы не раздалось ни звука.
      - Он хочет увидеть мистера Девлина, - прошептал мой стражник.
      - Подождите, - ответил Джон. - И ни звука.
      Внутри зала я слышал тонкий пронзительный голос Девлина:
      - ...на основе власти. Как мы сможем управлять, не будучи в безопасности.
      - Но народ с нами! - ответил чей-то голос.
      - Надолго ли? - спросил Девлин. - Люди непостоянны. Они привыкли ждать чудес, а когда чуда не случается, они начинают беспокоиться. Сейчас, именно сейчас нужно твердо взять контроль в свои руки, пока народ с нами.
      - О каком контроле вы говорите, Девлин?
      - Хорошо обученная армия в тысячу солдат. Если бы у принца было в его распоряжении тысяча солдат, как вы думаете, мы бы свергли его? С такой силой мы сможем легко справиться с любой оппозицией. Уже сейчас звучат голоса против нас. Из достоверных источников мне известно, что зеваки, стоявшие у трупа принца, сомневались в том, нужна ли была его смерть.
      - Но откуда возьмутся деньги, чтобы платить за эту армию?
      - Нам придется поднять налоги.
      - Нет, нет, прежде всего должны быть проведены реформы.
      - Прежде всего безопасность! - рявкнул Девлин. - Основа власти - это сила. И кроме того, с армией в тысячу человек наши интересы не должны замыкаться на одном этом городе. Я не собираюсь сидеть здесь всю жизнь.
      Сразу несколько голосов возразили ему. Джон поднял руку, солдаты замерли в готовности.
      - Революция делалась не для этого! - вскричал кто-то.
      - Люди не станут платить! - подхватили другие.
      - Реформы! Реформы!
      Но над всеми этими выкриками повис пронзительный визг самого Девлина:
      - Стража! Арестовать их!
      Джон и его солдаты вломились в зал и я видел сквозь открытую дверь, как они хватали всех, кто сидел и стоял за длинным столом. А Девлин преспокойно сидел во главе стола, невозмутимо наблюдая за краткой и неравной борьбой.
      - Что с ними делать, сэр? - спросил, переводя дух, Джон.
      - Отведите их в подземелье, капитан. - посоветовал Девлин. - Там у них в головах прояснится.
      Среди пленников был и человек в черной рясе.
      - Ты поднял руку насилия на церковь! - громко крикнул он. - Тебя ожидает кара, в небесах, если не на земле!
      - Согласен, - оскалил зубы Девлин, - тем более что и то и другое сейчас на моей стороне.
      Заключенный увели, а Джон остался в зале. Девлин вскочил и пожал ему руку.
      - Отлично сделано, капитан Джон! - воскликнул он, с трудом сдерживая волнение. - Теперь у нас с тобой в руках полный контроль над правительством народа. Побеждает сильнейший.
      Неожиданно он заметил, что я стою в коридоре.
      - Что там, Кучер?
      Я вошел в зал.
      - Простите, сэр, я не хотел бы беспокоить вас, но есть вопросы, которые требуют вашего решения.
      - Да?
      - Я привез большую часть ваших вещей, сэр, а остальное привезу вторым рейсом. Ваша домовладелица приставала ко мне, требуя плату за шесть месяцев, и я уплатил ей от вашего имени. Это верно?
      Он рассмеялся своим сухим несмешным смешком.
      - Ты мог бы и не беспокоиться, - заметил он, - но я прослежу, чтобы тебе возместили убытки.
      - Я не требую уплаты, сэр, - возразил я, - я всего лишь хотел убедиться, что вас не ограбили.
      Моя заботливость озадачила его и маленькие глазки немного раскрылись, но мое лицо было непроницаемым.
      - Чтобы избежать неприятностей, я устроил к ней на квартиру другого постояльца. Но когда я прибыл с вашими вещами во дворец этим утром, мне угрожали обнаженным оружием. Я был бы благодарен вам, если бы в мой следующий приезд мне была гарантирована безопасность.
      - Конечно, - кивнул он. - Капитан, пожалуйста, побеспокойтесь о том, чтобы нашего кучера пропускали впредь беспрепятственно.
      - Да, сэр, - вытянулся Джон.
      - И я хотел бы попросить вас еще об одном одолжении, - добавил я. Моим лошадям потребуется пропитание, и если мы будем служить вам, то им и мне понадобится жилье. Можно ли нам остановиться в дворцовой конюшне?
      - С удовольствием, - улыбнулся он, - но тебе нет нужды самому жить в конюшне. Скажи управляющему от моего имени, что тебе выделена комната здесь, во дворце.
      - Благодарю вас, сэр, вы очень щедры.
      - Что-нибудь еще?
      - Нет, сэр. Теперь я должен идти и проследить за разгрузкой ваших вещей.
      Я склонил голову, повернулся и вышел.
      Девлин выбрал для себя апартаменты самого принца - большие, красиво обставленные комнаты, которые казались словно обесчещенными этими грязными ящиками и бумагами, натолканными внутрь.
      - Складывайте вещи аккуратно, не разбрасывайте, - цыкнул я на солдат.
      Они враждебно покосились на меня, но ни один не осмелился перечить и бумаги были сложены в относительном порядке.
      Так я получил постоянный доступ во дворец, завоевал определенный авторитет среди охраны и приобрел доверие самого Девлина.
      Я старательно привез остатки имущества Девлина, а на другой день помогал Дженкинсу переезжать на его новую квартиру. Старуха была очень обрадована, узнав, что у нее так скоро появился новый постоялец. Я сказал ей, что его фамилия Джонс, и убедился, что плата за жилье будет значительно меньше той, что она заломила в начале.
      В следующие несколько недель я верно служил Девлину. Я всегда оказывался под рукой, когда ему нужен был транспорт, и кроме того, взял на себя заботу следить за работой кухни и прочими мелочами. Я следил, чтобы покои мистера Девлина содержались в безукоризненной чистоте, чтобы его любимые блюда готовились именно так, как он хотел, и подавались тогда, когда он хотел, чтобы его одежда всегда была вычищена, а простыни вовремя сменены, чтобы никто не тревожил его, когда он не хочет, чтобы его тревожили - словом, я был расторопным, я был аккуратным, я был надежным, я был незаменимым.
      На моем пути к незаменимости был лишь один тревожный момент - в самом начале: служанка, с которой я целовался на балу, все еще работала на кухне и она узнала меня. По крайней мере, она думала, что узнала меня. Естественно, я отрицал всякое знакомство с ней, откровенно и прямо ответил ей, что в тот вечер меня не было и близко во дворце, и прикрикнул на нее, за то, что позволила себе фамильярничать. Она тут же извинилась за ошибку и с тех пор знала свое место.
      Я покидал дворец, только убедившись, что Девлин не будет нуждаться в моих услугах. В таких случаях я уезжал в город, брать у Дженкинса уроки игры на флейте. Он был озадачен моей жаждой к учению - практически мгновенно я выучил основные приемы игры и уже мог играть мелодии, которые он показывал мне. Остальное было делом чувств и координации, а это приходило медленнее.
      А в самом городе появлялось все больше солдат. Девлин начал вербовать юношей и организовал для них учебный лагерь недалеко от дворца. Им, однако, не разрешалось входить во дворец - это была привилегия для маленькой группы старых стражников под командованием капитана Джона. Им даже сшили другую форму, и назывались они теперь Дворцовая Гвардия, в отличие от армии, которой назывались остальные солдаты. Иногда я встречал в городе сборщиков налогов. Раньше они занимались своим делом тихо и спокойно, а сейчас их сопровождали по меньшей мере двое солдат, вооруженных тяжелыми мечами.
      Конечно, Девлин был прав в своей оценке людей. Их первоначальный энтузиазм быстро угас и когда налоги повысили, чтобы было чем платить армии, многие почувствовали себя неуютно. Напрасно Девлин рассылал по городу своих людей, объяснявших налогоплательщикам, что он заботится исключительно об их безопасности. "Как бы не так, скорее о наших деньгах!" - таким был обычно ответ горожан. Девлин, однако, был достаточно умен, и обучил своих солдат до того, как поднял налоги. Кроме того, он нанял людей, которым вменялось смешиваться с толпой и выяснять, где таятся наиболее опасные противники. Таких устраняли (обычно поздней ночью) сначала их бросали в дворцовые темницы, а когда они переполнились, Девлин занял дом с толстыми стенами прямо в городе, и держал их запертыми там. Аресты проводились с безжалостной эффективностью и полнейшим пренебрежением к обычному крючкотворству правосудия. До суда дело не дошло ни разу.
      А спустя три месяца после того, как Девлин захватил власть, во дворец стали поступать первые вести о таинственно умирающих в городе животных. Единственными подверженными болезни оказались кошки и собаки, но иногда их находили издохшими прямо на улицах - обычно утром, порой даже днем или вечерами. Их тела всегда были окоченевшими, а зубы - судорожно сжатыми, словно они умирали в ужасной муке. Когда эта болезнь достигла и дворца, там забеспокоились. Кошки и собаки умирали с вызывающей тревогу скоростью и эпидемия распространилась так быстро, что вскорости дворец полностью очистился от этих животных.