Крыса на козлах

      - Убейте ее! - скомандовал грубый голос.
      Если тебя загнали в угол, нападай первым, так учил нас отец. Я должен атаковать первым или погибнуть. Вперед, вперед!
      Я повернулся и снова кинулся к золоченым дверям. Нога поднялась, чтобы ударить меня, но я был быстрее. Я прыгнул и вцепился в чью-то ногу. Раздался крик боли, и человек повалился, расталкивая товарищей. Этого мгновения замешательства мне хватило, чтобы выскочить наружу и броситься прочь. Я скатился по лестнице и припустил в темноту, вдоль аллеи, через мост, изогнувшийся над быстрой рекой. На бегу я вспомнил об Амадее. Увижу ли я ее еще?
      Сзади послышалось несколько возгласов, но я знал, что ушел от погони. Амадеи не было видно, и улицы города были пустынны. Все, кто не попал на бал к принцу, спали. Больше всего мне сейчас хотелось побежать домой и рассказать матушке, как я повидал другой мир и остался цел и невредим. Но я был слишком далеко, чтобы достичь дома в эту ночь, и когда занялось утро, забрался под какую-то завалившуюся стенку и уснул.
      Домой я добрался без происшествий. Вскоре после наступления вечера я дошел до знакомых мест, а оттуда было легко найти и нашу сточную трубу. Когда я спустился вниз, мои братья и сестры уже ушли на поиски еды, но матушка была дома. Еще не успев остыть от возбуждения, я принялся рассказывать:
      - Матушка, матушка! - воскликнул я. - Со мной случилось невероятное приключение! Меня превратили в кучера! Я отправился в дом, о котором говорил тебе, а там я встретил Амадею и Леди Света, которая превратила меня в человека! И у меня был камзол, и я правил шестеркой...
      Я осекся. Взгляд матушки превратил меня в чужака.
      - Матушка... Ты слышишь меня? - воскликнул я.
      И тут она наконец заговорила. Я видел, что она что-то говорит, она открывала рот, но оттуда вырывалось только тоненькое попискивание.
      - Что ты хочешь сказать? - не выдержал я.
      Но больше я не добился от нее ни слова - только этот писк. Может быть, она заболела, а может, это было лишь потрясение от того, что она вновь видит меня? Может быть, она думала, что я уже убит? Я решил дождаться возвращения моих братьев. Уж они-то скажут мне, что с ней случилось.
      И они вернулись, но прежде чем я успел сказать им хоть слово, матушка опять начала тоненько попискивать. И они отвечали ей - теми же самыми звуками! Только тогда я понял, что произошло. Я больше не понимал их язык! Я потерял обличье человека, но не язык! И тем самым утратил возможность общаться с моими сородичами!
      Они прогнали меня из гнезда и из сточной трубы. Мог ли я винить их? Я всегда отличался от них, но хотя бы был одним из них. А теперь я заговорил языком их самого страшного врага. Как же они могли позволить мне оставаться среди них?
      Я спрятался в какой-то щелке и попытался справиться с ситуацией. Первым в голову пришло простое решение. Я найду убивающую ловушку и покончу с собой. В один миг все будет кончено - стальная пружина перебьет мне спину, и больше я уже ничего не почувствую. В то время, как жизнь принесет мне только безграничную боль.
      Но я хотел жить. Я хотел быть кучером, а если я убью себя, то покончу и со всеми своими мечтами. Я отправился в путь, чтобы найти новый мир, я нашел и потерял его, так мне нужно искать его вновь. Обретенное однажды надежда на обретение в будущем. Причиной для отчаяния может быть лишь то, чего ты не нашел ни разу. А этот мир существовал, и однажды я уже был его частью. Разве я не могу стать его частью снова?
      Все ключи были в руках у Леди Света. Она смогла превратить меня, и если я найду ее, то снова смогу стать тем, кем уже был однажды. Но где искать ее? Конечно, в доме Амадеи. Отправившись туда, я ничего не потеряю, а если поиски окажутся бесплодными, то что ж... всегда найдется убивающая ловушка.
      И я направился к дому Амадеи. Его было просто найти, и было просто проникнуть внутрь. Еще раз я пробрался в кладовую, но Амадеи там не было. Я услышал удаленные голоса и крался по лестнице, пока не дошел до комнаты, откуда они доносились. Два голоса я узнал сразу - грубые женские голоса, командовавшие Амадеей. Третий был таким же грубым, но старше, может быть, это была их мать. Дверь была немного приоткрыта, и я прислушался к разговору.
      - Что значит - вы не узнали ее? - сердито спрашивала мать.
      - Да как же ее узнаешь, такую разодетую?
      - Если б мы только знали заранее, мы бы подрезали тебе пальцы, и туфелька подошла бы.
      - Мама! Я никогда не натянула бы ее, даже если бы мне подрезали пальцы!
      - Черт знает что! Как это не обратить внимания на таких красивых девиц, как вы? И все из-за маленьких ножек. Что это за повод для свадьбы? Не знаю, не знаю, куда мы катимся?
      - Он просто влюбился в нее, мама, вот и все. У нас тоже была такая возможность, но ведь тут не только туфелька не подошла, но и...
      - Да уж, оправдание вы найдете, конечно. А что мне прикажете делать с вами?
      - Наверное, то же, что и раньше, матушка.
      - А ну-ка, не умничай, доченька. В этом городе не так уж и много таких блестящих партий.
      Я понимал слова этого разговора, но их значение совершенно ускользало от меня. Конечно, существовали человеческие обычаи, о которых я ничего не знал, но события, о которых они спорили, явно не имели ничего общего ни с Амадеей, ни со Леди Света. Единственное, на что я надеялся сейчас - что они подскажут мне, где сейчас Амадея. Но тут мать захотела чашечку чаю, и одна из сестер пошла к двери. Я еле успел шмыгнуть в соседнюю комнату, прежде чем она вышла в коридор.
      Сестра спустилась вниз по лестнице на кухню, и это яснее всего доказывало, что Амадеи здесь нет. Иначе сестрица непременно рявкнула бы на нее. Задним умом, я, конечно, понимаю, что из этого разговора мог бы почерпнуть куда больше полезных сведений, но тогда это казалось мне бессмысленным и неважным. Я послушал еще немножко, но разговор и дальше шел о туфельках, свадьбе, подходящих и неподходящих партиях - все это ничего для меня не значило. Как только путь стал свободен, я сбежал вниз по лестнице и покинул этот дом. Теперь я собирался спрятаться возле парадной двери и дождаться возвращения Амадеи.
      Я ждал весь вечер, всю ночь и весь следующий день. Приходили и уходили люди, но Амадея не показывалась. Я попытался вспомнить события той полночи на ступеньках дворца. Я видел, как она сбежала вниз по ступенькам, но что случилось с ней дальше - неизвестно. Могло ли быть, что люди гнались за ней, схватили ее и... убили? И разве мой отец не говорил, что они безжалостно убивают друг друга? Они были мне такими славными товарищами, что я совсем позабыл про их репутацию, но потом своими глазами увидел, как перебили всех мышей. И разве сестры не относились к Амадее, как к какому-то низшему существу? Когда Амадея бежала вниз по лестнице, на ней были ее кухонные обноски. Может быть, обитатели дворца догадались, что она чужая, так же как и я с мышами? Может быть, это в обычае людей убивать чужаков.
      Я должен спросить у кого-нибудь, что случилось. Но если открыть им, кто я такой, меня смогут легко убить. Возможно ли задавать вопросы, не открывая, кто ты такой? Может быть, мне повезет в ночной тьме?
      Когда наступили сумерки, я выбрался наружу и побрел по улицам. С наступлением темноты на улицах всегда было мало людей, поэтому и наши вылазки за пропитанием мы предпочитали совершать ночью. Но я помнил, что иногда мы встречали людей и прятались от них. В этом и была моя надежда.
      Через несколько часов я дошел до парка. Раньше я никогда не обращал внимания на такие места, потому что люди не работали и не жили здесь, а значит, и ловушек не ставили. Но мне пришла в голову мысль, что люди могут здесь отдыхать, и может быть, даже ночью. Я протиснулся сквозь ограду и побежал по траве. Вскоре я увидел то, на что надеялся - человека, растянувшегося на скамейке. Рядом со скамейкой росло дерево, и я спрятался за ним, чтобы он не понял, где я нахожусь.
      - Прошу прощения! - окликнул я его.
      Человек пошевелился.
      - Извините, что побеспокоил, - продолжал я. - Интересно, не сможете ли вы мне кое о чем рассказать?
      Мужчина уселся.
      - Рас-сказать. А кто это? Где ты?
      - Говорит ли вам о чем-нибудь имя "Амадея"? - спросил я.
      - Да где ты? - повторил он, и даже в темноте я увидел, как он крутит головой по сторонам.
      - Я здесь. Неважно, где. Я просто хочу знать, что случилось с Амадеей.
      - А кто такая Амадея? - спросил он.
      - Если вы не слышали об Амадее, то может быть, вы слышали о Леди Света?
      - Леди Света? - воскликнул мужчина. - Ты меня разыгрываешь, да? Выходи, где ты? Покажись!
      Он встал со скамьи.
      - Ну хоть подскажи, где ты!
      - Что вы имеете в виду? - поинтересовался я.
      Он подошел к дереву.
      - Ты на дереве, а? Слезай, чтобы я тебя видел.
      Мне стало ясно, что от него я не узнаю ничего. Единственное, чего он хотел - найти меня, и хотя я понимал его чувство нетерпения, когда ищешь и не находишь, все же я не собирался выдавать себя. Я уже собрался бежать, когда он снова заговорил.
      - Эти твои Амадея и Леди Света - я, вообще-то, знаю, где они. Но только если и ты хочешь узнать это, тебе придется показаться. Я не собираюсь давать такие сведения тем, кого я не вижу. Так ведь?
      Я не побежал.
      - Я не могу показать вам себя, - ответил я. - Если я покажусь, то вы не поверите собственным глазам.
      - Ну, не покажешься, не скажу. Как хочешь, приятель.
      Он вернулся к скамейке и снова улегся. Я вышел из-за дерева, все еще не зная, что мне делать. Я знал, что ему нельзя доверять, но кому я вообще мог сейчас доверять? Если он знал что-то про Амадею, я должен был вытянуть это у него.
      - Я здесь, - позвал я. - Здесь, у дерева.
      Он повернулся и выглянул из-за спинки скамейки.
      - Не вижу. Подойди ближе, приятель.
      И я подошел. Я стал сзади скамейки, так чтобы он мог увидеть меня, но не смог бы дотянуться.
      - Я здесь, внизу.
      - Черт бы меня побрал, - пробормотал он. - Черт бы меня побрал. Крыса!
      Он отвернулся и постучал себе рукой по голове. Я впервые увидел его лицо. Морщинистое, с густой бородой. Он был в шляпе, поэтому я не разглядел его глаз. Между досок скамейки я видел, что его одежда истрепана и грязна.
      - Это мне выпивка в мозги шибанула! Крысы не разговаривают!
      Он снова посмотрел вниз, на меня.
      - Сгинь!
      - Я могу говорить. Однажды я был кучером. Я ищу Леди Света, чтобы она снова превратила меня в кучера.
      - Говорящая крыса! Всякое видал, но чтоб такое...
      - Вы сказали мне, что знаете, где они, - настаивал я. - Теперь вы увидели меня, так пожалуйста, скажите мне, где они.
      Человек снял с голову шляпу. На голове оказалась копна встрепанных волос, которую он, почесываясь, запустил руку.
      - Да, верно, - согласился он. - Амадея и Леди Света. Да я их, собственно, прекрасно знаю. Слушай, если ты сейчас посмотришь вон туда, в сторону дороги, ты увидишь большой дом, а в окнах свет. Видишь?
      Я обернулся в направлении, которое он указывал, и неожиданно все вокруг погрузилось в полную тьму. Как будто меня отрезали от всего остального мира. Он накрыл меня своей шляпой.
      5
      Я не успел ни пошевелиться, ни проскочить под шляпой, а человек уже был надо мной, и схватил меня через шляпу, сжав так, что я еле дышал.
      - Вот. А теперь посмотрим, кто это.
      Он осторожно загнул поля шляпы так, чтобы освободить мою голову, и чтобы я не смог его укусить.
      - Вы мне ребра сломаете! - пискнул я.
      - Переживешь. Надо же, говорящая крыса. И большая какая, а? Сильная... Тихо! А то голову оторву. Где ты научился говорить, а?
      - Я уже говорил. Я был кучером.
      - Кучером, да? Крыса на козлах. Мне сегодня повезло! Тебя послало само небо, да. Вместе с тобой, крыса ты или кучер, мы заработаем целое состояние. Будешь делать то, что я скажу, и я разбогатею. Фред Биггс и его говорящая крыса! У тебя есть имя, кучер?
      - Роберт. Пожалуйста, выпустите меня.
      - Выпустить тебя - упустить удачу. Э, нет, Роберт, теперь я и ты будем заниматься делами вместе. Бобби, вот как я буду звать тебя. Фред Биггс и Бобби. Мы прославимся на весь мир. Вот только я не могу держать тебя так все время. Пошли.
      Он поднялся, все еще больно сжимая меня в кулаке и зашагал через парк на улицу. Я умолял выпустить меня, но он не обращал на это внимания. В его руке я был скован не хуже, чем в ловушке у Амадеи, но на этот раз я попался против собственной воли и был страшно напуган. Я вспоминал предупреждения моего отца и слезы моей матушки. Мир людей - не только кареты, музыка и танцы. Все-таки в большинстве своем люди были чудовищами, и вот я по собственной глупости отдался в руки одному из таких. Сейчас мне было бесполезно успокаивать себя тем, что еще недавно я был готов умереть, если не узнаю человеческого мира. Страх неподвластен разуму.
      Он принес меня во двор, где стояли штабеля ящиков с какими-то фруктами. Когда он вошел, я услышал шорох маленьких ножек, и догадался, что это разбегались мои сородичи. Но Фред Биггс не обратил на них внимания. Он присел в проходе между ящиками и опустил меня перед входом в неубивающую ловушку, которую я узнал с первого взгляда.
      - Залезай внутрь, - скомандовал он.
      Тут он немного ослабил свою хватку, так что у меня не было другого выхода, как оставаться на месте или бежать вперед, в ловушку.
      - Ну, давай! - и тут он толкнул меня в спину свободной рукой. Я бросился вперед, попытавшись повернуться и сбежать, но он опередил меня и захлопнул дверцу клетки.
      - Попался!
      Затем он поднял клетку и снова вынес меня на улицу. Я бросался на дверцу и грыз прутья, но они не поддавались. Я снова стал упрашивать его отпустить меня на волю - тщетно. Он не обращал на меня внимания, пока мы не вернулись в парк, на скамейку. Тогда он заговорил снова.
      - А теперь, Бобби, - начал он, - слушай, что мы будем делать. Я буду ухаживать за тобой, как за собственным сыном. Я буду кормить тебя твоими любимыми лакомствами, ты у меня будешь чистенький и здоровенький, я даже постелю тебе бархатную подушку и сделаю игрушечную карету, если захочешь. А в ответ на мою доброту ты будешь говорить, когда я тебе скажу. Понятно? Тебе нужно будет только говорить. Ну как, договорились?
      - Почему вы так поступаете? - спросил я. - Почему вы сунули меня сюда и не отпускаете?
      - Деньги! Зачем же еще?
      - А что такое деньги?
      - Ага, - усмехнулся он, - когда ты был кучером, тебя этому не учили? Деньги, друг мой, это ответ на все вопросы. Деньги - это жратва, деньги это одежда, деньги - это крыша над головой, кресло, чтобы сидеть и кровать, чтобы спать. Деньги - это уважение. Чем больше у тебя денег, тем больше людей снимут шляпы перед тобой. Без денег я бродяга, с деньгами мистер Биггс, а если у меня много денег - я "сэр". А может быть даже, "Ваша светлость". Деньги, мой маленький друг, вот разница между жизнью впроголодь, просто жизнью и жизнью в роскоши. Если эта твоя Леди Света когда-нибудь выполнит твое желание, то пожелай денег. Потому что с деньгами все остальные желания исполнятся и без волшебной палочки.
      - А деньги могут освободить меня?
      - Мой маленький друг. Если бы ты мог дать мне одну тысячу фунтов, то я бы открыл перед тобой эту дверцу сейчас же. Но ты не можешь, поэтому я и не открываю.
      - А когда я дам вам столько денег, вы отпустите меня?
      - Может быть. А может быть, и нет. Видишь ли, я не знаю, будет ли у меня когда-нибудь достаточно денег. Сумма, которая кажется мне достаточной сегодня, может показаться мизерной завтра. Так что не надейся особенно, Бобби. Без надежд нет и разочарований.
      Уже светало. В парке появились первые прохожие, но они торопились мимо мистера Биггса, словно и не видели его. Он обратился к одному: "Эй, мистер! Пенни не найдется?", но мужчина только прибавил ходу.
      - Вот видишь, - прошептал мне мистер Биггс. - С бедняками они даже не хотят знаться.
      Он вытащил бумажный сверток, в котором было немного хлеба и сыра, отломил кусочек и протолкнул его в клетку ко мне, а за остальное принялся сам.
      - А теперь, - сказал он, дожевывая, - на рынок. И когда я прикажу тебе говорить, говори. А не то попробуешь вот этого.
      Тут он вытащил из кармана нож и просунул его между прутьев, прямо мне в глаза.
      - По-хорошему или по-плохому. Но говорить ты будешь, так?
      - И что мне говорить?
      - А что хочешь. Лишь бы говорить.
      И мы направились на рынок. Я подумал, что может быть, увижу там свою семью, но это оказался совсем другой рынок, куда больше, чем тот, под которым жило наше семейство. Когда мы пришли, там уже было полно людей, и если бы я не сидел в клетке высоко над землей, то меня затоптали бы до смерти. Мистер Биггс взял два деревянных ящика, поставил их один на другой, а клетку со мной водрузил сверху. Затем он вышел вперед и принялся кричать очень громким голосом:
      - Собирайтесь, собирайтесь! Подходите, послушайте говорящую крысу! Пенни за раз! Единственная говорящая крыса в мире!
      Несколько людей остановились. Наконец один из них протянул мистеру Биггсу пенни и подошел к клетке.
      - Говори, Бобби! - приказал мистер Биггс.
      Я уже точно знал, что я скажу.
      - Пожалуйста, если вы знаете Леди Света, то скажите ей, чтобы она спасла меня.
      - Боже ты мой! - удивился человек, уплативший пенни. - Она действительно говорит! А как ты это делаешь?
      - Или скажите Амадее...
      - Вот здорово! Крыса словно и в самом деле говорит!
      - Конечно, говорит! - ответил я.
      - Хватит, Бобби, - вмешался мистер Биггс. - Если они хотят услышать еще, пусть заплатят еще.
      И они платили. Люди весь день толпились вокруг, желая послушать говорящую крысу, и пенни текли нескончаемым потоком. Большинство думало, что это фокус, а некоторые даже проверяли ящики, на которых стояла клетка. Но мистер Биггс никому не позволял задерживаться у клетки долго, и никто не успел ответить на мои вопросы о Леди Света или Амадее. Только однажды одна женщина что-то вспомнила:
      - Амадея? А это случайно не та, на которой наш принц собирается...
      Но мистер Биггс уже отгонял ее, чтобы меня мог послушать следующий.
      В конце концов на мой вопрос ответил сам мистер Биггс. Уже наступил вечер, и люди стали расходиться. Он сел на ящик рядом со мной, выгреб из шляпы кучу монеток и пересчитал их.
      - Один фунт, четыре шиллинга и три пенса! - воскликнул он. - Вот это денек! Да мы с тобой разбогатеем, Бобби!
      - Это много денег? - спросил я.
      - Ну, для меня - да! А ведь это только первый день! Теперь мы с тобой, мальчик мой, пойдем съедим чего-нибудь. Можешь выбрать, что тебе по вкусу. Кстати, у меня есть кое-какие новости. Эта Амадея, о которой ты говорил. Она действительно существует.
      - Я знаю, что она существует. Но вы же говорили мне, что знаете, где она!
      - Ну, это, чтобы выманить тебя наружу. Тактика и тому подобное. Но я слышал, как о ней говорили. Ты и не догадаешься, кто она такая!
      - Скажите мне, пожалуйста.
      - Она - та самая девушка, на которой собирается жениться наш принц, вот кто. Ты, оказывается, обращался в высших сферах, дружище. Ладно, пойдем, поужинаем.
      - А где она будет потом?
      - Во дворце, конечно. Только не думаю, что я и ты когда-нибудь попадем туда. Во всяком случае, пока не разбогатеем.
      - А вы не можете отнести меня туда, чтобы я поговорил с ней?
      - Да ты шутишь, приятель! - удивился он. - Таких, как мы, там и на нюх не выносят. И потом, у нас с тобой и так дел по горло, чтобы еще наносить визиты принцессам. Пошли ужинать!
      Этим вечером мы поужинали очень хорошо, и в следующие вечера - тоже. День за днем мы отправлялись на рынок, на какую-нибудь людную улицу или на ярмарку, и день за днем я должен был говорить, отвечать на вопросы, "выступать", а мистер Биггс считал деньги.
      Однако дважды это плавное и довольно скучное течение жизни было нарушено. В первый раз мы увидели на рыночной площади огромную толпу. В центре площади была собрана высокая куча из хвороста, досок и веток. Вскоре к ней подъехала повозка с несколькими мужчинами и женщиной, одетой в черное. Ее волосы рассыпались по плечам, она отбивалась от мужчин и все время кричала.
      - На костер! На костер! - орали все вокруг и мистер Биггс присоединился к этому хору.
      Мужчины привязали женщину к высокому столбу, торчавшему из кучи дров, и сошли вниз.
      - На костер! На костер! - завывала толпа.
      - На костер ведьму! - надрывался мистер Биггс - Поджарить ее!
      Мужчины взяли в руки факелы и зажгли костер. Я с ужасом смотрел, как пламя поднимается вверх, потрескивая и стреляя языками огня в женщину, которая кричала, не переставая.
      - Почему они делают с ней это? - спросил я у мистера Биггса.
      - Почему? Она колдунья, вот почему. Гори, ведьма, гори!
      Огонь плясал и плясал вокруг нее, и наконец судорожно дергавшееся тело повисло на веревках. Скоро оно совсем скрылось за стеной огня, а толпа вопила от радости.
      Это было самое ужасное зрелище в моей жизни.
      Второй выходной у нас был по совершенно другой причине. В это утро мистер Биггс объявил, что сегодня у меня особенный день.
      - Сегодня большой день, - сказал он. - Твоего голоса никто не захочет слушать. Но зато ты увидишь свою старую знакомую.
      Улицы были заполнены людьми, и я никогда не видел столько блеска и веселья. Отовсюду свисали яркие флаги, а люди нарядились в самые лучшие одежды.
      - Что происходит? - удивился я.
      - Увидишь.
      Мы стояли в толпе, и смотрели, как мимо нас проходят танцующие дети, играющие на дудочках. Мистер Биггс высоко поднял мою клетку, чтобы я видел все происходящее вокруг. Мимо проезжали всадники в сияющем убранстве, проходили танцоры, музыканты, дети. Издалека я услышал громкие радостные крики, звучавшие все ближе и ближе. Лошади, музыка, плясуны... а затем цокание копыт и стук колес.
      - Ты только посмотри! - воскликнул мистер Биггс, когда вокруг радостно зашумели, захлопали в ладоши.
      И я увидел: шесть коней, три белых и три черных, везли открытую карету из золота и серебра. А в коляске счастливо улыбались и приветливо махали руками красивый юноша и прелестная девушка. И я сразу же понял, что это и есть Амадея.
      6
      - Видишь, теперь она замужем, - сказал мистер Биггс вечером, когда мы ужинали в парке. - Она позаботилась о себе, эта твоя Амадея. И теперь даже не захочет знаться с такими, как я или ты.
      - Но я должен увидеть ее, - настаивал я. - Она единственная, кто может сказать мне, где искать Леди Света.
      - Бобби, сынок, - вздохнул он. - Если твоя Леди Света и существует, то очень-очень много людей тоже бы хотели ее найти. Но мне так кажется, что мы с тобой в поисках Леди Света дальше этой скамьи не уйдем. И так оно и будет дальше. Давай-ка лучше выпьем немножко.
      Мистеру Биггсу очень нравилось немножко выпивать, и с течением времени он пил все больше и больше. Иногда выпивка делала его радостным, иногда раздраженным, а иногда - он просто засыпал. Бывали дни, когда мы вовсе не работали, бывало, что он забывал кормить меня. Я очень похудел и уже совсем отчаялся выйти на свободу или достичь той цели, которую когда-то поставил перед собой. Но в моей жизни должна была наступить еще одна перемена.
      Мистер Биггс потратил все свои деньги и мы с ним еще раз вышли на рынок, как в тот первый день. Он, как обычно, поставил меня на два ящика и принялся зазывать прохожих, когда к нам подъехала коляска. Оттуда выбрался мужчина, и я сразу понял, что он отличается ото всех остальных. Он был седовлас, с круглыми очками на носу и с тростью в руке. Когда мужчина шел к нам, люди расступались.
      - Это ты - человек с говорящей крысой? - спросил он у мистера Биггса.
      - Верно, сэр, - кивнул мистер Биггс. - Единственная говорящая крыса под небом и вы можете поговорить с ней всего за пенни, сэр.
      - Вот тебе шиллинг, - сказал джентльмен. - За это, наверное, можно купить целую беседу.
      - О да, сэр, спасибо, сэр, - заулыбался мистер Биггс. - Можете говорить с ним, сколько хотите, сэр.
      Джентльмен наклонился над моей клеткой.
      - Это правда, ты действительно можешь говорить? - спросил он.
      - Да, сэр, - ответил я.
      - А где ты научился этому?
      - Это я научил его, - вмешался мистер Биггс. - Я научил его всему, что он знает.
      - Послушай, приятель, - нахмурился джентльмен. - Я заплатил шиллинг за беседу, но с крысой, а не с тобой. И я хочу, чтобы ты стал так далеко, чтобы не слышать, о чем мы говорим, понятно? Я хочу убедиться, что это не фокусы.
      Мистер Биггс понуро отошел в сторону, бормоча, что никаких фокусов тут нет, а джентльмен снова вернулся ко мне.
      - Скажи-ка что-нибудь.
      - Что вы хотите, чтобы я сказал, сэр? - спросил я и заметил, что он покосился на мистера Биггса.
      - Да, голос определенно исходит из клетки, - удивился он. - Или из-под клетки.
      Он нагнулся и заглянул под ящики, а затем с трудом распрямился.
      - Там ничего нет, - окликнул он мистера Биггса. - Я дам тебе пять фунтов, если ты объяснишь мне, как ты это сделал.
      - Я не знаю, сэр. Я и сам хотел бы это узнать.
      - Десять фунтов.
      - Да Боже мой, сэр, я бы сказал вам, если бы мог.
      - Так ты говоришь, что это не фокус?
      - Если бы это был фокус, так уж за пять фунтов-то я бы сказал, не говоря уже за десять.
      - Это не ты его научил?
      - Нет, сэр, он был такой, когда я поймал его.
      - Кто научил тебя говорить? - спросил меня джентльмен.
      - Сэр, - начал я. - Я был кучером, который отвез принцессу Амадею на бал. Леди Света превратила меня в кучера, но потом я снова возвратился в свое нынешнее обличье.
      - Не лги мне.
      - Сэр, но я не лгу!
      - Замечательно! Твой хозяин научил тебя?
      - Нет, сэр. Меня превратила в человека Леди Света.
      Джентльмен пристально посмотрел на меня, словно собираясь что-то со мной сделать. Затем он спросил:
      - Если я заберу тебя у твоего хозяина, ты сможешь говорить?
      - Да, сэр. Он вовсе не мой хозяин. Он поймал меня обманом.
      Джентльмен резко отвернулся и зашагал к мистеру Биггсу. Они о чем-то долго говорили, о чем, я не слышал, но мистер Биггс качал головой и размахивал руками. Но наконец они, похоже, пришли к соглашению, джентльмен вынул из кармана своего плаща маленькую сумочку и отсчитал мистеру Биггсу несколько золотых монет. Затем они пожали друг другу руки.
      Мистер Биггс вернулся ко мне.
      - Я продал тебя, - сказал он. - Теперь я богач. Ты все-таки принес мне счастье. Так что веди себя как следует и говори. Если ты не будешь говорить, он вернется и потребует деньги назад.
      Он поднял клетку со мной и передал ее джентльмену, который забрался в коляску.
      - Вот он, сэр. - сказал мистер Биггс. - И счастья вам обоим, сэр.
      - Поехали, Мортон! - скомандовал джентльмен своему кучеру, и мы тронулись. Я последний раз оглянулся на мистера Биггса, пересчитывавшего монеты. Минута - и он исчез из виду.
      - А теперь, - начал джентльмен, - давай познакомимся друг с другом. Меня зовут доктор Рихтер, и я ученый. Ты знаешь, кто такой ученый?
      - Нет, сэр.
      - Ученый - это человек, который наблюдает, собирает и систематизирует факты, чтобы понять природу мира. Мы создаем и проверяем теории, которые основаны на фактах. И мы надеемся найти истину. Тебе понятно?
      - Думаю, да, сэр, - кивнул я. - Мы делали то же самое, когда искали еду.
      - Ну, это не совсем одно и то же, - улыбнулся доктор, - но мы не будем углубляться в детали. У тебя есть имя?
      - Когда я был кучером, меня звали Роберт, а мистер Биггс называл меня Бобби.
      - Ничего, Роберт вполне подойдет. Когда мы доедем домой, я буду задавать тебе много вопросов, и ты должен правдиво отвечать на них. Мне не нужно врать, понятно? Науке ложью не поможешь.
      Я пообещал ему, что расскажу все, что он захочет узнать, а затем попросил выпустить меня на свободу, когда я расскажу все.
      - Ну, этого я пока обещать не могу. Ты можешь оказаться чересчур ценным, чтобы я отпустил тебя. Посмотрим.
      Дом доктора Рихтера был большим и светлым, совсем непохожим на дом Амадеи. Слуга открыл перед нами дверь, а когда мы вошли, нас приветствовала очень толстая краснолицая женщина.
      - О Господи, доктор Рихтер, - воскликнула она. - что вы еще там приволокли?
      - Как видите, миссис Дамплинг, это крыса.
      - О Боже.
      - Но это не простая крыса, миссис Дамплинг. Это уникальная крыса, и к ней следует относиться со всем уважением. Ей нужна хорошая клетка, просторная и удобная. И ее нужно кормить три раза в день, всем, чего она ни пожелает.
      - Пожелает? - удивленно спросила толстуха.
      - Вот именно, миссис Дамплинг. Видите ли, это говорящая крыса.
      - Вот еще новости! - воскликнула миссис Дамплинг. - Что вы еще придумаете?!
      Меня как следует помыли, накормили и посадил в большую и очень удобную клетку. Но и здесь у меня не было никаких шансов выбраться на свободу. Новая клетка была такой же крепкой, как и старая, и моя надежда на побег, на то, что я скоро увижу Амадею, осталась такой же призрачной, как и раньше.
      В первый вечер меня оставили в покое, но уже на следующий день доктор Рихтер начал задавать мне вопросы. Он уселся рядом с клеткой, с карандашом и блокнотом в руке, готовый записывать, но с самого начала возникли трудности.
      - Первое, что я хочу узнать, - начал он, - это где именно и как именно ты научился говорить на нашем языке. Эта история о кучере и... это явная чушь. Я хочу узнать правду.
      - Это правда, сэр, - ответил я.
      - Нет, нет, - покачал он головой. - Не лги мне!
      Я еще раз попробовал убедить его в том, что я не лгу, и по его просьбе рассказал всю свою историю с начала и до конца. Он молча слушал, все время записывая, а когда наконец я закончил, он покачал головой.
      - Светлых леди не бывает, - сказал он. - Такой вещи, как магия, не существует. То, что люди считают магией, либо хитроумный фокус, либо имеет свое логическое объяснение в физических законах. Наука имеет дело с фактами, Роберт. То, что ты говоришь - это факт, но твое объяснение этого - откровенно говоря - ерунда.