Сезон охоты на блондинок

– Нили… Он возвращается.

– Папа? Где ты?

Она села. Голос ей не чудился. Она слышала его, знала, что слышала. Зеленые точки снова были здесь, та­кие же светящиеся, как раньше, и, казалось, смотрели на нее. Нили потянулась за фонариком, нашарила его и включила.

Сквозь прутья на нее смотрел Ганнибал, молча по­махивая пушистым хвостом.

– Ганнибал, ох, Ганнибал! – При виде кота Нили безумно захотелось оказаться дома. У нее задрожали губы, из глаз хлынули слезы. – Ганнибал, как ты здесь ока­зался?

Кот молча повернулся и исчез во мраке. Секунду спустя Нили поняла, почему.

Теперь она тоже услышала звук приближавшихся шагов.

О боже, он действительно возвращался!

В ужасе Нили вскочила, сжала фонарик и снова опус­тилась на матрас. Али был еще жив, еще дышал, но не приходил в сознание. Он ничего не знал о постигшей их беде (на мгновение Нили позавидовала ему) и ничем не мог ей помочь.

Чудовище возвращалось, а она была одна.

Он не мог войти. Она заперла дверь, и он не мог войти.

Если только у него не было второго ключа.

Откуда пришла эта мысль, Нили не знала, но у нее похолодели руки и сердце застучало как бешеное.

Конечно, у него есть второй ключ! Люди всегда дела­ют запасные ключи, правда? У него есть ключ, он прине­сет его с собой… и сможет войти.

– О боже!

Нили вскочила на ноги. Она всхлипывала от страха, живот сводило, колени дрожали, а грудь сдавливало так, что было больно дышать.

Ей было нужно оружие: пистолет, нож… хоть что-нибудь.

Нет, нужно забаррикадировать дверь.

Она видела приближавшийся свет. Сколько времени потрачено зря!

Кровать. Единственное, что можно использовать. Рама была крепкой, металлической. Кровать двуспальная. При­мерно метр восемьдесят в длину. Панцирная сетка. Ка­кая у нее ширина? Сантиметров девяносто?

Неважно. Все равно ничего другого нет.

Отчаяние придало ей сил. Она опустила фонарик и стала толкать кровать к стальным прутьям. О господи, путь преграждает матрас Али; она неправильно положи­ла его!

Загорелся стоявший на столе полевой фонарь, но Нили даже не оглянулась. Она прижалась спиной к сте­не, села на пол, уперлась ногами в матрас с неподвиж­ным Али и изо всех сил начала толкать его в сторону.

– Корнелия, что ты делаешь?

Голос был совершенно обыкновенный, но звук его заставил ее покрыться холодным потом. Матрас подал­ся, и она посмотрела на чудовище. И продолжала смот­реть, потому что ничего не могла с собой поделать. Оно приводило ее в ужас.

– Плохая девочка, Корнелия! Плохая девочка!

Хищник устремился к клетке, шаря в кармане. Ключ! Она знала, что у него будет второй ключ. Даже с придвинутой кроватью до задней стены оставалось еще около метра. Он мог открыть дверь.

Сквозь прутья просунулась рука с ключом. Теперь ключ был привязан к запястью плетеным шнурком, а в другой руке Хищник держал баллончик с раствором пер­ца, направленный ей в лицо.

На этот раз похититель принял меры, чтобы она не выбила у него ключ.

Задыхаясь и крича, Нили вскочила, обежала кровать, сбросила с нее большую, массивную панцирную сетку и потащила ее к стене. Сетка оказалась недостаточно ши­рокой, чтобы заполнить брешь; когда Нили поставила ее на место, между сеткой и стеной еще оставалось простран­ство сантиметров в десять.

Едва панцирная сетка легла на место, как Хищник с жутким лязганьем сорвал цепь и навалился плечом на прутья. Нили отскочила в сторону как раз вовремя, что­бы дать дверце с размаху врезаться в стену.

Дверь была открыта. Зверь лез в клетку.

– Помогите! – закричала Нили, пятясь в дальний угол комнаты. – Помогите кто-нибудь, помогите!

Его рука просунулась в щель, затем плечо… и все! Щель оказалась недостаточно широкой.

Он не мог войти.

«Слава тебе, господи», – подумала Нили и опусти­лась на колени; ноги ее не держали.

Он стал брызгать в нее из баллончика.

Глава 49

Следующие несколько дней тянулись невыносимо медленно. О беглецах не было ни слуху ни духу. Целые отряды полиции и частных сыщиков, нанятых поверен­ными Хейвудов, разыскивали их, но еще никто не сооб­щил, что видел потрепанный голубой пикапчик с высо­ким черноволосым мальчиком и хорошенькой светлово­лосой девочкой.

Джо падал с ног. Дженни и Джош были бледными и неестественно тихими, постепенно становясь все более подавленными. Время шло, а об их брате не было ни сло­ва. Они не отходили от Джо, и он старался как можно больше времени проводить с ними. Алекс тоже начинала волноваться. Нили могла убежать – да, она действитель­но часто убегала, – но всегда возвращалась через день-другой. Невозможно было представить себе, что она спо­собна исчезнуть так надолго и не дать о себе знать. Тако­го все-таки никогда не случалось.

Хуже всего было сознание собственного бессилия. Джо объездил всю округу; не осталось ни одной асфаль­тированной дороги, ни одного мощенного гравием про­селка, на котором он не побывал бы. Полиция даже про­тралила подозрительные пруды на случай, если пикап съехал с дороги. Соседи и друзья пешком прочесали все поля и леса, пока не сошлись на том, что в радиусе пяти­десяти километров детей нет.

Теперь следовало обыскать оставшуюся часть страны.

Звонила Андреа и предупредила, что исчезновением Нили заинтересовались репортеры. Еще бы, ведь об этом говорили федеральное радио и телевидение. Пока в пе­чать просочились лишь крошечные заметки о непутевой дочери миллиардера. Нили изображали наркоманкой, любительницей вечеринок, проколовшей себе все, что возможно, и имевшей привычку то и дело ударяться в бега. Особого шума не последовало, и заметки – даже с фотографиями – ни у кого интереса не вызвали.

И все же они умудрялись сохранять какое-то подо­бие нормальной жизни. На второй день Джошу и Джен­ни пришлось вернуться в школу. Джо не прерывал рабо­ты, а Кари упорно тренировал Виктори Данса. Узнав о том, что Кари готовит лошадь к каким-то важным сорев­нованиям, Алекс ничуть не удивилась. Но, приходя ужи­нать, Кари начисто терял интерес ко всему на свете, в том числе и к Виктори Дансу.

Теперь Алекс практически жила в доме Джо. Ради детей они делали вид, что спят врозь. После исчезнове­ния Али Джо вообще спал не больше двух часов в сутки, и правда состояла в том, что они проводили ночь вместе, то разговаривая, то занимаясь любовью.

Однажды после ужина к Джо приехал Томми. При виде его машины вся семья тут же высыпала на крыльцо, надеясь узнать какие-нибудь новости об Али и Нили. Но Томми заявил, что приехал совсем не по этому делу. Он вызвал Джо из дому и говорил с ним наедине.

Когда Томми уехал, Джо вернулся на кухню. Джош, Дженни, Алекс и Кари вопросительно уставились на него.

– Джош, Джен, пойдемте в гостиную, – очень мяг­ко сказал Джо.

Он посмотрел на Алекс, взгляд его был полон печали.

Когда все прошли в гостиную, Джо сел на диван между Джошем и Дженни. Он сказал, что Лора была убита в июне девяносто первого, вскоре после того, как посети­ла их в последний раз. Теперь, после исследования страшных находок, это стало окончательно ясно.

– Так вот почему она за все эти годы ни разу не на­вестила нас, – задумчиво сказал Джош. – А я-то удив­лялся. Знаете, странно никогда не видеть свою мать. Боль­шинство детей, родители которых в разводе, живут с ма­терями. Обычно отсутствует именно отец.

– Боюсь, тебе придется терпеть меня, старина, – сказал Джо и провел рукой по стриженой голове сына.

– Вот и хорошо, – ответил Джош, быстро посмот­рев на отца. После исчезновения Али он вел себя тише воды ниже травы. – Я согласен терпеть тебя. Конечно, если ты согласен терпеть меня.

Джо сдвинул брови и посмотрел Джошу в лицо.

– Что ты хочешь этим сказать? Конечно, я согласен терпеть тебя. Я люблю тебя. Ты мой сын.

– Али удрал, а я остался! – выпалил Джош, в глазах которого сверкнули слезы. – Я думаю, ты хотел бы, что­бы сбежал я, а остался он!

– О боже, – Джо был потрясен. – Нет, Джош. – Он положил руку на плечо сына, нагнулся и серьезно по­смотрел ему в глаза. – Джош, ты дорог мне не меньше, чем Али. Можешь не сомневаться. Второго Джошуа у меня нет. Кто бы из вас ни убежал, мне было бы одина­ково больно. Мне нужны вы оба. Все трое. И чтобы все были дома.

Джош протянул руки, неуклюже обнял Джо, потом вскочил, смущенно оглянулся по сторонам и выбежал из комнаты.

Джо хотел встать и пойти за ним, но Дженни потяну­ла отца за руку.

– Папа, – сказала она, мрачно глядя на Джо, – я вот что подумала. Если маму убили здесь, это значит, что где-то неподалеку живет тот, кто убивает людей. Может быть, он убил и Али с Нили.

Поздно вечером, посидев с Джошем и Дженни и уло­жив их, Джо спросил Алекс, не хочет ли она прогуляться. Кари в гостиной смотрел телевизор. Последние дни он засиживался у Джо часов до одиннадцати, а то и позже. Алекс догадывалась, что старику не хочется оставаться одному. Как и всем остальным.

– Я посижу, пока вы не вернетесь, – сказал он, мах­нув Джо рукой. – Можете не торопиться, я никуда не уйду.

Вечер был чудесный, холодный и ясный; по звездно­му небу стремительно летели перистые облака, игравшие друг с другом в салочки. Луна в три четверти казалась ма­ленькой и стояла высоко. Ветер развевал волосы Алекс. Их светлые пряди касались куртки Джо.

– Мне нужно проведать лошадей в уистлдаунской конюшне, – сказал он, посмотрев на Алекс. Они шли, взявшись за руки. – Поднимемся на холм или прогуля­емся по дороге, а потом я схожу наверх один?

– Пойдем в Уистлдаун, – ответила Алекс. – Мне все равно нужно зайти в дом и взять кое-что из одежды.

Однако они прошлись по дороге и только потом под­нялись к дому, потому что так было легче.

В доме было темно, ведь там опять никто не жил. Ко­гда они вошли внутрь, Джо осмотрел все комнаты, зажи­гая в них свет. Тяжелее всего Алекс пришлось в спальне Нили. На спинке стула в углу висела одежда, которую Нили надевала еще во время поездки в Луисвилл; на ко­моде валялись электрощипцы для завивки волос. Вещи сестры заполняли все углы и ниши, а на кровати лежал ее джинсовый рюкзачок.

«Нили, где ты? – молча спросила Алекс. – Ты ког­да-нибудь вернешься?»

Она в первый раз допустила, что сестра может не вер­нуться.

А вдруг с ней случилось что-нибудь ужасное? От этой мысли Алекс стало плохо.

Ведь случилось же это с бывшей женой Джо. Причем случилось здесь, в тихом и мирном месте, которое здеш­ние жители зовут «Райским графством».

– Ты в порядке? – Джо снова был рядом и смотрел на нее сверху вниз. Не желая расстраивать его еще больше, ему и так хватало, Алекс кивнула, улыбнулась, и они спус­тились на первый этаж.

– О боже, как я устал, – сказал Джо, оказавшись в гостиной, и опустился в большое синее кожаное кресло рядом с диваном. Он потер руками лицо и улыбнулся Алекс. – Я никак не могу с тобой выспаться. Ты слиш­ком беспокойно спишь.

Он взял ее за руку и притянул к себе на колени. Она села и обняла его.

– Это потому, что я поставила крест на снотворном. Обнаружилось, что ночью полно интересных дел.

Он засмеялся.

– Так было и тогда, когда ты принимала таблетки. Ты сводила меня с ума, когда я слушал тебя по «уоки-токи». Ты шастала по дому всю ночь.

– Неправда! Когда я принимала снотворное, то от­ключалась со скоростью света!

– Ладно, будь по-твоему. – Его улыбка увяла. – О господи, как же трудно мне пришлось сегодня вече­ром. Я и не догадывался о переживаниях Джоша.

– Как они чувствовали себя, когда ты их укладывал?

– Джош – нормально. – Он скорчил гримасу. – А Дженни плакала.

– Потому что ее мать умерла? Джо кивнул.

– Ты можешь в это поверить? В последний раз Джен видела Лору, когда была младенцем. Она не могла ни по­мнить ее, ни любить. Но она плакала.

– Лора была ее матерью, – мягко сказала Алекс. – Это не имеет никакого отношения к воспоминаниям.

Джо тяжело вздохнул и мрачно покосился на Алекс.

– Матерью? Матерью?! Как бы не так! Она была за­конченной наркоманкой, пьяницей и потаскушкой. Как только она стала принимать наркотики, я начал бояться оставлять с ней детей. Она могла бросить их в любой мо­мент. Могла на несколько дней уйти с любым мужчиной, который соглашался купить ей «дурь». Думаю, из-за нар­котиков ее и убили. Все эти годы, пока мы с детьми были одни, я молился, чтобы она не вернулась. Знаешь, что она сделала в последний раз, когда мы виделись? Сказа­ла, что заберет детей, если я не дам ей денег. Понима­ешь, дети ей были совершенно не нужны. Но она отлично знала, что ради них я пойду на все. И я шел.

Он снова искоса посмотрел на Алекс и невесело улыб­нулся:

– А сегодня вечером Дженни плакала о ней. Я сидел с моей малышкой, пока она не уснула, и лгал ей. Говорил о том, как мать ее любила и гордилась ею. Черт побери, Алекс, да она плевать хотела и на Дженни, и на всех ос­тальных! Под конец ее заботило только одно: раздобыть деньги и поймать кайф.

Алекс что-то сочувственно пробормотала и поцело­вала его в небритую колючую щеку.

– Я никогда никому не говорил, что случилось в тот вечер, – пробормотал он. – Только тебе.

Алекс воспользовалась единственным средством уте­шения, которое у нее было: притянула к себе его голову и поцеловала. Потом она расстегнула рубашку Джо, про­вела пальцами по его груди, соскользнула на пол и встала на колени у его ног. Поцеловала плоский живот, – Джо учащенно хрипло дышал, – расстегнула его джинсы, вынула член и взяла его в рот. Джо резко выдохнул и за­стыл, прикрыв глаза и вцепившись в ручки кресла.

Наконец, зарычав от страсти, он опустился на пол, повалив ее на спину, быстро освободив от одежды, и стал целовать ее всю – губы, груди, между ног, пока Алекс не задохнулась от желания. А потом овладел ею с той же не­истовой страстью, которую ощущала она сама. Когда все кончилось, но их тела еще были единым целым, он при­поднялся на локтях и посмотрел на Алекс с легкой улыб­кой, от которой у нее замерло сердце.

– У меня есть свежая новость, принцесса, – сказал он. – Я безумно люблю тебя.

Алекс смотрела снизу вверх на его красивое смуглое лицо, глаза цвета морской воды, на нависшие над ней широкие обнаженные плечи, на мужчину, который за такой короткий срок сумел стать для нее центром Вселен­ной: на Джо.

– И я тоже безумно люблю тебя, – сказала она и не­громко рассмеялась.

Потом подняла усталые руки, обхватила его шею и трепетно улыбнулась. Он нежно, бережно поцеловал ее в губы.

Потом Джо пошел на конюшню проверять лошадей, а она поднялась наверх, чтобы собрать одежду.

– Я вернусь за тобой через пятнадцать минут, – по­обещал он. – Но для пущего спокойствия включи сигна­лизацию и запри дверь.

Глава 50

Чудовище начало оставлять телевизор включенным – якобы для того, чтобы доставить ей удовольствие. Но экран был маленьким, телевизор стоял далеко, и сначала Нили не могла разглядеть то, что там происходило.

Пустая комната. Подумаешь. Но по крайней мере экран давал немного света, и она не оставалась в полной темноте.

И, лишь увидев вошедшую в комнату фигуру, она с ужасом поняла, что это спальня Алекс. Алекс!

Сначала Нили вскрикнула. Ей вдруг показалось, что ее услышат, но, конечно, Алекс ничего не слышала. Ос­тавалось только вяло следить за нечастыми появлениями сестры.

Нили давно поняла, что Алекс не живет в Уистлдауне. Она проводила в спальне всего несколько минут и никогда не ночевала там. Наверно, не хотела оставаться в доме одна.

«Ищут ли нас с Али?» – мучительно думала Нили. Конечно, она знала, что ищут. Наверняка поиски ведут­ся тщательно и продуманно. Но на самом деле нужно было сформулировать вопрос по-другому: найдут ли их с Али?

Она боялась, что ответ на этот вопрос известен, ведь прошло уже столько времени.

Никто не найдет их. По крайней мере, сейчас. При­дется спасаться самой.

Она придумала план. Не слишком хороший, но ни­чего другого ей в голову не приходило. К раме кровати были привинчены поперечные металлические перекла­дины, служившие опорой для сетки и матраса. Сидя в полутьме, Нили трудилась и трудилась, пока не сумела отвинтить одну из них. Как только это удалось, она вклю­чила фонарик и пристально рассмотрела свою добычу. Штырь был очень прочным, длиной сантиметров девя­носто.

Она сидела в темноте и без конца терла этот штырь о каменный пол. Взад – вперед, взад – вперед.

Нили делала копье.

Когда-то в детстве она читала комикс про людей-кротов. Они назывались так, потому что жили под зем­лей, никогда-никогда не поднимались на поверхность и не видели солнечного света. Нили ощущала себя именно таким человеком. В этой норе можно было просидеть годы, если не века. А вот насчет солнца у нее были боль­шие сомнения. Едва ли она выйдет из этого вампирского склепа живой.

Но она постарается. Постарается изо всех сил. Нили чувствовала, что слабеет с каждым днем. Она давно не ела ничего, кроме насекомых, но, как ни странно, голода не ощущала. Насекомых – тараканов, сверчков, отвра­тительных тварей с десятками ног – в ее тюрьме было не очень много, но каждый день удавалось поймать одно-другое. Насекомые хрустели на зубах, однако, если не ду­мать о том, что ешь, были не так уж плохи.

Если бы с потолка не капала вода, она бы давно умер­ла. Но вода была. Она понемногу скапливалась в углу, проступала на камнях, и этих жалких капель хватало, чтобы не погибнуть от жажды. Однако ее губы и язык чу­довищно распухли. Когда Нили щипала себя, на коже надолго оставались вмятины, она знала, что это признак обезвоживания.

Время от времени Али приходил в себя, стонал и ме­тался, но не осознавал происходящего. Ему было намно­го хуже, чем Нили. Она оторвала кусок ткани от футбол­ки Али, смачивала ее в воде и раз десять в день выжимала ее в рот Али. Каждый раз получалось что-то около чай­ной ложки. Она пробовала давить насекомых и совать их Али в рот, но не могла заставить его проглотить их.

Если в ближайшее время никто не придет к ним на помощь или ее план провалится, Али умрет. Они оба умрут.

Вопрос заключался лишь в том, как.

Чудовище приходило регулярно, каждый раз прино­сило еду и воду, ставило их снаружи и делало вид, что ушло, надеясь выманить ее. Запах сводил Нили с ума, желудок сводило спазмами. Но она знала: стоит только клюнуть на приманку, как чудовище ее схватит. Оно под­стерегает ее там, в темноте, за дверью.

Неужели он считал ее полной дурой? Он принес дру­гую цепь, навесной замок и запирал дверь, когда уходил. Приходя, он ставил еду, снимал цепь и уходил снова. Толь­ко дебил мог бы подумать, что чудовище не прячется где-то рядом. Но Нили всегда была упряма. Она не собира­лась позволить ему одержать победу. Она скорее умрет, чем сдастся без борьбы.

Ее план заключался в том, чтобы перестроить барри­каду и дать чудовищу войти. Она будет лежать рядом с Али, как будто потеряв сознание, и ждать. А когда чудо­вище окажется внутри, ударит его копьем.

Но сначала нужно было доделать копье.

Ганнибал появился, когда она точила штырь. Она уже догадалась, что зелеными точками в темноте были кошачьи глаза и что голос отца звучал только в ее мозгу. Но зато он говорил с ней часто и давал полезные советы.

Приходы Ганнибала неизменно предшествовали по­явлению чудовища. Должно быть, кот проникал через тот же вход, которым оно пользовалось. Когда Нили видела кота, она тут же прятала копье под кровать.

Однако сегодня, вместо того чтобы подойти к клетке (кот был слишком толст, чтобы проникнуть в щель меж­ду ними) и уставиться круглыми глазами на Нили, он прыгнул на стол и сел перед телевизором.

Если бы он этого не сделал, Нили не обратила бы вни­мания на то, что в спальню вошла Алекс.

Ошеломленная Нили следила за тем, как сестра хо­дит по комнате, подходит к шкафу и перебирает вещи. Изображение было мелким, но четким.

У Нили подступил комок к горлу.

«Алекс!» – едва не окликнула она сестру, но вспом­нила о приближении чудовища и промолчала.

Она порывисто отвернулась от экрана. Не было смыс­ла мучить себя.

– Нили… – прозвучал в мозгу голос отца. – Нили, используй кота.

Используй кота… Внезапно до Нили дошло, о чем говорит голос.

Она сняла с себя носок и завязала его петлей. Для верности вынула из носа бриллиантовую заклепку и прикрепила ее к носку. А потом опустилась на корточки. Нили знала, что времени у нее совсем мало.

– Ганнибал! Кис-кис! Иди сюда, Ганнибал!

К счастью, кот сразу подошел. Нили просунула руки сквозь прутья, схватила Ганнибала и надела носок ему на шею.

– Беги! – прошептала она ему. – Беги!

Мгновение он стоял и смотрел на Нили; его зеленые глаза светились во мраке. А затем ушел, не издав ни звука.

И тут появился свет, который всегда извещал о при­бытии чудовища.

Глава 51

Алекс услышала вопли Ганнибала, когда собирала одежду на несколько дней вперед. Он орал в шкафу.

Неужели она заперла его там, когда закрывала дверь?

Она вспомнила реплику Нили об исчезающем коте и улыбнулась сквозь слезы.

Алекс открыла дверь шкафа и выпустила животное. Ганнибал прошествовал мимо, задрав хвост, прыгнул на кровать и уселся на аккуратно сложенную одежду.

– Брысь! – сказала Алекс и замахала руками. Но он продолжал сидеть неподвижно и смотреть на нее, словно собирался оставаться в такой позе до конца света.

Джо должен был вернуться с минуты на минуту. Нуж­но было забрать одежду.

Она набралась смелости, взяла огромного кота на руки.

И увидела носок Нили, завязанный узлом на его шее.

Глава 52

Хищник улыбнулся и поставил поднос на пол.

– Ты не проголодалась, Корнелия? – ласково спро­сил он. – Знаешь, если ты не будешь есть, то умрешь от истощения.

Корнелия не отвечала. Она скорчилась в углу и отка­зывалась смотреть на него. Плохая девочка. Когда он до­берется до нее, она дорого за это заплатит.

Его взгляд упал на экран телевизора. Ага, Александ­ра дома! В этот момент она наклонилась над кроватью и взяла на руки проклятого кота.

И сняла что-то с его шеи.

Клочок одежды, завязанный узлом.

Алекс развязала узел, встряхнула лоскуток, и у нее внезапно расширились глаза.

Как и у него самого. Он злобно покосился на Нили, сидевшую в углу и смотревшую в пол.

– Сука! – прорычал он и устремился к лестнице.

Глава 53

Алекс стояла, держа носок в руке. Это был обыкно­венный розовый носок, грязный, испачканный в чем-то, похожем на кровь. И на нем болталась бриллиантовая заклепка для носа.

Нили! У нее гулко забилось сердце. Пульс участился. Нили завязала носок на шее кота? Где же она?

Джо! Нужно как можно скорее предупредить Джо! Алекс громко ахнула и опрометью бросилась к двери спаль­ни. Нили должна быть где-то совсем рядом! Али должен быть где-то совсем рядом.

Нили и Али попали в беду. Носок был явной попыт­кой подать сигнал, что им нужна помощь.

Алекс повернула назад и бросилась к телефону. За проведенные здесь недели Алекс узнала, что в «Райском графстве» тоже есть Служба спасения. Сейчас она нуж­далась в ее помощи как никогда.

Она схватила телефон, дрожащими пальцами набра­ла первые две цифры… и услышала, как кто-то стреми­тельно приближается к ней сзади.

Она вскрикнула, обернулась, но было слишком позд­но. Чья-то рука схватила ее за волосы и чуть не вырвала их с корнем, когда Алекс отшатнулась. Другая рука, силь­ная и тяжелая, зажала ей рот, заглушив крик.

Алекс выронила носок.

– Молчи! Стой спокойно!

Ее волосы отпустили, но в левый висок уперлось что-то жесткое, металлическое, круглое и холодное. Дуло пистолета! Алекс перестала сопротивляться. Сердце ко­лотилось как бешеное.

– Так-то лучше. – Однако хватка не стала слабее. Он говорил ей на ухо. Голос был смутно знакомым. Она не видела говорившего, но ощущала, что он тучный и не такой высокий, как Джо. – Если крикнешь, убью на месте. Поняла?

Алекс задрожала от ужаса. Живот свело судорогой. Тело покрыл холодный пот. Он убьет ее в любом случае, что бы она ни делала. Она знала это так же точно, как соб­ственное имя.

Но хотела, чтобы это случилось как можно позже.

– Поняла? – яростно спросил он.

Его пальцы впились в щеки Алекс. Дуло больно ткну­лось в висок. Колени Алекс подгибались от страха.

Она кивнула.

Он нагнулся, поднял носок с бриллиантовой заклеп­кой и сунул его в карман брюк. Черные брюки с хорошо заглаженной складкой. Черные мокасины, слегка испач­канные пылью. Белая рубашка с длинными рукавами.

И запах. Странный запах, которому она не могла приду­мать название. Она не видела его лица.

Конечно. Наконец она поняла. Это тот самый чело­век, который похитил Али с Нили.

– Хорошая девочка. А теперь иди.

Он толкнул пошатнувшуюся Алекс к шкафу.

– Открой, – прозвучало у нее над ухом.

Алекс послушно нажала и повернула круглую ручку. Когда она открыла дверь, то получила такой удар в спи­ну, что чуть не упала на колени. Рука, зажимавшая рот, безжалостно развернула ее направо.

Шкаф был большой, длинный и узкий. Вся одежда висела с одной стороны; это был старинный вариант со­временного встроенного шкафа. Похититель развернул Алекс лицом к двери и приказал ее закрыть. Стало тем­но. Платья шелестели слева. Похититель подталкивал Алекс к задней стенке. В шкафу стоял аромат сухих духов, которыми пользовалась Алекс; это делало обстановку еще более нереальной.

Этого не может быть. Это кошмарный сон.

– Крикнешь – убью. Не забыла? – напомнил голос над ухом. Потом рука освободила ее рот и потянулась к стенке шкафа. Алекс втянула в себя воздух, но не закри­чала. Она не сомневалась, что угроза будет приведена в исполнение. Тем более что услышать ее мог только Джо. Но он еще не вернулся.

К ее изумлению, задняя стенка открылась. Это была потайная дверь. Алекс втолкнули в коридор, такой узкий, что она касалась холодных стен плечами.

Похититель снова вцепился ей в волосы и дернул го­лову назад. Дуло пистолета уперлось ей в затылок. От стра­ха кожа покрылась мурашками. Алекс едва дышала. Дверь коридора захлопнулась с негромким щелчком. Зажегся фонарик. Луч осветил длинный, узкий лаз наподобие ды­мохода, очевидно, шедший в обход лестничной клетки.

– Иди, – прошипел он ей в ухо.

Алекс поняла, что ему пришлось повернуться боком.

Мужчина был большой и грузный. Дуло по-прежнему упиралось в основание ее черепа.

Алекс пошла. Колени подгибались от страха.

В конце лаза была узкая лестница. Ступеньки вели вниз. Спускаясь, Алекс сообразила, что ступеньки про­деланы в стене лестничной клетки, ведущей на кухню. Все время, пока они с Нили жили в доме, похититель имел доступ в ее спальню. И, очевидно, во все остальные спальни тоже.

Вспомнив дыхание, так напугавшее ее в первую ночь, она широко открыла глаза.

Теперь все вставало на свои места.

Они спустились и свернули на крошечную площад­ку. Проход снова пошел вниз. У Алекс замерло сердце. Они шли в подвал.

Впрочем, это была скорее угольная котельная. Те­перь становилось ясно, насколько стар дом. Здесь было холодно и пахло плесенью. Пол был неровный, и Алекс то и дело спотыкалась. Кроме тропы, освещенной фона­рем, все остальное скрывалось в кромешной тьме.

Теперь, когда они очутились в подвале, похититель слегка успокоился.

– Ах, Александра! Какое нам предстоит развлече­ние! – почти нежно сказал он ей на ухо.

Голос был знакомый, но чей? Она попыталась огля­нуться, однако в темноте не было видно ни зги.

– Где моя сестра? – К неудовольствию Алекс, ее го­лос, который должен был звучать решительно, дрогнул.

Они почти прошли подвал. Алекс показалось, что сейчас ее втолкнут в устье огромной чугунной печи. Печь была старая, топившаяся углем, черная, закопченная и давно заброшенная. Современные отопительные прибо­ры и кондиционеры располагались наверху.

– Корнелия? О, она плохая девочка. Очень плохая. Несколько минут назад я сильно рассердился на нее, но теперь не сержусь. Я понял, что ею руководила сама судь­ба. Я хотел получить тебя. Теперь ты моя.

От этих недвусмысленных слов по коже Алекс побе­жали мурашки.

– Ты похитил ее, да? И Али тоже? Где они?

– Ты увидишь их. И очень скоро.

Хладнокровное признание похитителя, как ни стран­но, немного успокоило Алекс. На мгновение она почув­ствовала облегчение, но тут же поняла, что здесь нет ни­чего хорошего; она исчезнет вместе с Али и Нили, толь­ко и всего.

При этой мысли ее охватил ужас, животный страх, от которого захотелось завопить и биться о стенку.

Джо обнаружит ее исчезновение через несколько минут, когда вернется с конюшни…

– Знаешь, Александра, ты спишь очень крепко. После твоего приезда я бывал в твоей комнате почти каждую ночь, а ты и не догадывалась, – весело сказал похити­тель. – Или догадывалась? Может быть, ты видела меня во сне?

Мысль о Джо прибавила ей смелости. Джо будет ис­кать ее. Джо знает, что она была в доме и никуда уйти не могла. Он не оставит от Уистлдауна камня на камне. Он найдет этот лаз в шкафу.

– Я видела тебя на галерее второго этажа. Дважды.

– На какой еще галерее? – Казалось, он нахмурил­ся. – О нет, ты ошибаешься. Я чрезвычайно осторож­ный человек. Я бы ни за что не вышел на галерею. Это слишком опасно. Знаешь, вы с сестрой доставили мне много неприятностей. И ваш отец тоже. Вы, Хейвуды, очень беспокойная семейка.