Прикрытие-Один (№6) - Московский вектор

— Не трудитесь, мисс Пайк, — произнес из-за ее спины спокойный голос.

Обмерев от испуга, секретарь медленно повернула голову и увидела в проеме раскрытой двери Натаниэля Фредерика Клейна. Его длинноносое лицо ничего не выражало. По обе стороны от него стояли агенты секретной полиции в форме и с наведенным на секретаршу оружием.

— Что все это значит, мистер Клейн? — гневно потребовала Эстелла Пайк.

— Это значит, мисс Пайк, — заявил Клейн, — что вы арестованы.

— На каком основании?

— Во-первых, за попытку убить президента Сэмюеля Адамса Кастилью, — ответил Клейн. В его глазах сверкала ярость. — А там, чувствую, вскроются и другие причины.

* * *

По прошествии некоторого времени, сидя напротив потрясенного Кастильи за сосновым столом, Клейн положил перед ним стеклянную бутылочку.

— Попробуем провести анализ того, что осталось на стенках, но, если догадки Джона Смита верны, вряд ли это принесет результаты.

Кастилья хмуро кивнул. И покачал головой, отказываясь верить в то, что случилось.

— Эстелла Пайк! Она работала у меня несколько лет — с тех самых пор, как я только пришел в Белый дом. — Он пристально посмотрел на главу «Прикрытия-1». — А почему ты ее заподозрил?

Клейн пожал узкими плечами.

— Когда я узнал, насколько легко можно внедрить биологическое оружие в жертву, то побеседовал с начальником твоей разведслужбы. Они чутко следят за всей подаваемой в Белом доме пищей, за всеми, кто имеет к ней отношение. Единственным бесконтрольным звеном в цепи, по которой блюда поступают к тебе, была мисс Пайк, поэтому я и решил сосредоточить внимание на ней. Когда сегодня, передав на кухню твой заказ, она отправила по разным поручениям всех своих помощников, я решил узнать, что ей взбрело в голову.

Кастилья провел по пузырьку пальцем. Его глаза до сих пор были полны ужаса.

— Но почему? Почему она согласилась это сделать?

— У меня такое чувство, что нам предстоит узнать о твоей мисс Пайк еще много интересного, — сказал Клейн. — Я не раз о ней размышлял. У нее был в Белом доме доступ к массе секретных сведений. А она слишком рано овдовела, так и не обзавелась детьми, новой семьей. Если бы я выбирал в правительстве подходящего информатора, остановил бы свой выбор именно на ней.

— Думаешь, она российский шпион? — спросил президент.

Клейн кивнул.

— Почти уверен. — Он встал. — Так это или нет — мы скоро узнаем. Можешь не сомневаться.

— Я и не сомневаюсь, Фред, — с благодарной улыбкой произнес Кастилья. — Ни в тебе, ни в твоих ребятах.

* * *

Близ Орвието

Константин Малкович испуганно смотрел на расшифрованное сообщение в ноутбуке.

— Невероятно! — пробормотал он, поворачиваясь к стоявшему рядом Брандту. — Не может такого быть!

— Американцы подобрались к нам ближе, чем мы думали, — прорычал Брандт, пробегая глазами по строкам срочного сообщения от агента в Германии. — Все пропало.

— Что будем делать? — спросил миллиардер. Его голос, звучный баритон, сильно дрожал.

Брандт презрительно уставился на него. Малкович готов был разрыдаться. Вся его грозность, вся знаменитая уверенность, оказывается, обман, с отвращением подумал Брандт. Или он смел лишь тогда, когда удача сама идет ему в руки, а по сути — жалкий трус. Внутри у него пустота, как у всех толстосумов, жаждущих лишь одного — побольше денег и власти.

— Надо быстро отсюда исчезнуть. Базы Ренке готовы.

Малкович взглянул на него растерянно.

— А оборудование?

— Заменим новым, — грубо отрезал Брандт.

— Но... как быть с лаборантами? — запинаясь, спросил миллиардер. — Вертолеты прилетят, когда будет слишком поздно, а в машинах мы все не поместимся.

— Правильно. — Брандт выглянул в главную лабораторию, где ученые до сих пор суетно упаковывали дорогостоящее оборудование, собираясь к переезду. Он пожал плечами. — Оставим их здесь. С охранниками-итальянцами.

Малкович побледнел.

— Что? Вы с ума сошли? Тогда пехотинцы накроют их и заставят выдать все наши секреты.

— Не заставят, — заявил Брандт. Вынув из наплечной кобуры пистолет «вальтер», он быстро проверил его. Магазин был полный — с пятнадцатью патронами.

Миллиардер изменился в лице. И понурил голову, впиваясь взглядом в идеально чистую напольную плитку.

Брандт жестом подозвал одного из телохранителей.

— Да, герр Брандт? — утомленно откликнулся тот. — В чем дело?

— Собери всех в холле, Сепп. Всех до одного. — Бывший офицер «Штази» понизил голос. — Потом сообщи Карлу и остальным, что надо кое-кого пришить. А Федору прикажи принести из багажника взрывчатку. Она нам понадобится.

Глаза телохранителя оживленно блеснули.

— С удовольствием.

Брандт проследил, как его подчиненный вышел в главную лабораторию и принялся выгонять вымотанных ученых и лаборантов в холл.

К Брандту подошел Ренке. По тому, как плотно он сжимал губы, было видно, что в нем все бушует от негодования.

— Что еще за игру ты затеял, Эрих? — требовательно спросил он.

— Прочтите. — Брандт кивнул на экран компьютера.

Ученый быстро ознакомился с содержанием письма о неминуемом нападении американцев и изогнул седую жидкую бровь.

— Какая жалость, — пробормотал он, глядя через плечо на Брандта. — Мы сматываемся?

— Да.

— Когда?

— Через несколько минут. Возьмите самое необходимое, и побыстрее. — Брандт указал на Малковича, все еще тупо смотревшего в пол. — Этого захватим с собой. Его деньги и связи нам еще пригодятся.

С этими словами он направился через главную лабораторию в холл.

Ренке проводил его взглядом и повернулся к остолбеневшему миллиардеру.

— Пойдемте, мистер Малкович, — рявкнул он. — Нам сюда.

Финансист, едва живой, поднялся на ноги, схватил портфель и ноутбук и последовал за ученым вперед по центральному коридору.

В безоконном личном кабинетике Ренке быстро ввел код на прятавшемся за книжной полкой сейфе-холодильнике и приложил большой палец к дактилоскопическому сканеру. Дверца открылась, выпустив поток морозного воздуха.

Послышались выстрелы, приглушенные звукоизоляционными стенами. Затем пронзительные крики и вопли. Вскоре снова воцарилась тишина.

— Боже! — простонал Малкович. — Спецназ уже здесь! — Он вдавился в ближайшую стену, прижимая к себе портфель с ценными материалами против Дударева, будто рассчитывал, что они защитят его от американцев.

Ренке фыркнул.

— Успокойтесь. Это всего лишь Брандт убрал моих несчастных помощников. — Он натянул перчатки, выдвинул подставку с прозрачными пузырьками, переложил их в специальный контейнер и обвел удовлетворенным взглядом. На многих из них темнели надписи с российскими именами.

«Скоро твои материалы потеряют ценность, — подумал ученый, посмотрев на портфель Малковича. — Как только российские войска пересекут границу, Дударев перестанет бояться, что его план провалится, и поступит с тобой, как ему заблагорассудится».

Весьма довольный собой, Ренке закрыл контейнер. Малковичу осталось недолго, но он об этом наверняка не догадывается. А ученому с набором вариантов ГИДРЫ, которые он брал с собой, светило безоблачное будущее: у него в руках было мощное средство управлять Дударевым и его дружками. Всю оставшуюся жизнь.

* * *

Подполковник Джон Смит пригнулся к земле перед темно-зеленым четырехдверным «Вольво», который Рэнди Рассел взяла напрокат. Автомобиль стоял поперек двухполосной дороги в том месте, где она раздваивалась. Одна ветвь вела к железнодорожной станции и дальше, к Апеннинам. Вторая взбиралась по скалистому склону и входила в Орвието.

Смит повернул голову и взглянул на холм вулканического происхождения, темневший на фоне звездного неба. Киров сидел на удалении нескольких метров, позади «Вольво», крепко держа обеими руками «Хеклер-Кох МП-5». По другую сторону дороги земля, покрытая редкими фруктовыми деревьями и виноградными лозами, плавно уходила вниз. Тут и там в необъятной долине светились огни отдаленных ферм.

— Едут, — прошептала в рацию Рэнди Рассел. Она следила за Центром по демографическим исследованиям с небольшого возвышения на расстоянии километра. — Две машины. Черные «Мерседесы». Скорость приличная. — Она с мгновение поколебалась и добавила: — Ты оказался прав, Джон.

— Понял, — отозвался Смит. Несмотря на то что операция им предстояла не из легких, он с облегчением вздохнул. Рэнди утверждала, что засаду следует устроить у самого Центра, чтобы Малкович, Ренке и их подчиненные не свернули на одну из более узких загородных дорог. Джон же возражал, считая, что так они лишь спугнут преступников, и те, успев понять, что никаких пехотинцев тут нет и в помине, вернутся в свою крепость-лабораторию, откуда сбегут по прежнему плану.

Смит полагал, что Брандт непременно выберет именно эту дорогу. По ней удалиться от Центра можно было в максимально короткий срок. И доехать через Апеннины до Адриатики.

Рев моторов приближался. Смит пригнулся ниже, проверил рукой, что селектор «МП-5» стоит на очереди по три патрона.

«Вольво» осветило сияние фар, и на землю упала причудливо искаженная черная тень. Засвистели шины резко тормозящей машины. Несколько секунд спустя ударил по тормозам и водитель второго «Мерседеса». Смит и Киров как по команде вскочили на ноги и навели на седаны оружие. Из-за прикрытия — глыбы песчаника — выскочила Фиона Девин и взяла на прицел «глока» второй седан.

— Всем выйти! — прокричал Смит, щурясь от света фар. — С поднятыми руками! Сию минуту!

Его сердце билось как бешеное. Наступала критическая минута. Захватить хотя бы кого-то из мерзавцев в плен было важнее, чем остаться в живых самим.

«Мерседесы» оставались на месте. Сквозь тонированные окна невозможно было что-либо рассмотреть.

— Говорю в последний раз! — громко объявил Смит. — Всем выйти из чертовых машин! — Он напряг палец на спусковом крючке.

Одна из дверец передней машины наконец раскрылась. На дорогу вышел и поднял руки телохранитель Малковича.

— Я без оружия, — произнес он на английском с сильным акцентом. — Чего вам надо? Вы с полицией?

— Отставить вопросы! — прогремел Киров. — Скажи Малковичу и всем остальным, что у них всего десять секунд. Не выйдут — мы откроем огонь.

— Понял, — протараторил охранник. — Скажу.

Он якобы собрался наклониться и поговорить с теми, кто был внутри. Но вдруг с молниеносной скоростью достал из-за пазухи пистолет-пулемет «узи».

Смит и Киров выстрелили одновременно. Пораженный несколькими пулями, телохранитель умер, не успев упасть на дорогу.

В эту самую секунду водитель первого «Мерседеса» нажал на газ. Второй последовал его примеру.

Смит с опозданием осознал, что они глупо попались на уловку. Мерзавцы принесли охранника в жертву, дабы переключить на него внимание. Смит навел ствол «МП-5» на отсек двигателя и снова выстрелил. Пули пробили металлический капот, в воздухе заплясали искры. Киров выпустил очередь в шину. Фиона Девин занялась колесами второго седана, пытаясь не дать преступникам возможности прорваться сквозь заставу.

Первый «Мерседес» рванул вперед, точно взбесившийся слон. Смит выстрелил еще раз.

Следовало уходить.

Он отпрыгнул в сторону, приземлился на краю дороги и скатился в траву. «Мерседес» с оглушительным грохотом врезался в «Вольво», и какое-то время они вместе скользили вперед в звоне бьющегося стекла и скрежете металла. Потом «Вольво» отъехал в сторону, открывая путь на правое ответвление дороги.

«Мерседес» на спущенных шинах устремился в Орвието. За ним последовал второй седан.

Смит сел на колено и снова открыл огонь. Продолжал стрелять и Киров. Фиона побежала вслед за машинами, на ходу меняя в пистолете обойму.

— Уйдут! — в отчаянии выкрикнула она.

Киров выпустил в первый «Мерседес», уже принявшийся взбираться на гору, еще одну очередь и покачал головой.

— Не уйдут. Смотрите.

Умирающий двигатель первого автомобиля в последний раз кашлянул и заглох. Изнутри выбрались и помчались вверх, к Орвието, четыре человека. Один, с копной седых волос, двигался неуклюже и прижимал к груди черный портфель. Волосы второго, более высокого, в свете луны отливали серебром.

— Малкович и Брандт, — догадался Смит, вскакивая на ноги. — Бежим!

Второй седан свернул с дороги, пытаясь объехать первый, увяз во влажной почве и тоже остановился. Из него вышли еще четыре человека. Двое, с оружием в руках, выскочили на дорогу и повернулись к нападающим лицом, явно намереваясь выступить в качестве защиты уматывающих приятелей. Два других, в том числе и человек с бородкой, который тоже держал в руках портфель, в нерешительности взглянули на длинную крутую дорогу в Орвието. Повернулись и устремились вбок, обегая деревья и кустарники, росшие у основания горы.

Смит услышал шаги за спиной и резко повернулся, вскидывая «МП-5».

Из темноты к ним бежала, сжимая в руке пистолет, Рэнди Рассел.

— Ренке! — прокричала она, указывая в сторону двоих, исчезнувших в тени деревьев. — Ты, Киров и Девин займитесь остальными. Ренке я беру на себя!

Смит быстро кивнул.

— Удачи!

Пробегая мимо, Рэнди легонько хлопнула его по плечу.

— И вам!

Она свернула вправо и стала карабкаться вверх.

Джон заменил пустую обойму новой и повернулся к Кирову и Фионе.

— Готовы?

Те кивнули, сверкая глазами. Всеми владела сравнимая с сумасшествием жажда боя.

— Прекрасно, — ответил Смит, уже срываясь с места. — Тогда покончим с ними.

Глава 49

Смит бежал вверх по левой стороне дороги, Киров и Фиона — по правой. Далеко впереди маячили светловолосые Малкович и Брандт. В сопровождении охранников они спешили добраться до города, пока преследователи не настигли их. Ренке с другим телохранителем исчез среди деревьев — персиковых и яблоневых, насколько успел рассмотреть Смит. Небольшие желтые знаки вдоль дороги свидетельствовали о том, что она ведет к некрополю этрусков — «городу мертвых».

Две темные фигуры телохранителей — тех, что остались задержать неприятеля — притаились где-то во тьме. Один засел среди кустов и деревьев, второй спрятался справа, за каменными выступами.

Смит нахмурился. Продолжать мчаться по дороге означало угодить прямо в лапы убийцам. Храбрость помогает в уже разгоревшемся бою — здесь требовалась осторожность.

Остановившись, он опустился на колено и осмотрел окрестности сквозь прицел. Киров и Фиона припали к земле и тоже изготовились к стрельбе.

— Что-нибудь видите? — едва слышно прошептал Смит.

Киров покачал головой.

— Нет. — Он взглянул на американца. — Но надо продвигаться вперед, хоть риск и очень велик. Стрельба скоро переполошит полицию.

Смит улыбнулся.

— Что будем говорить, если попадемся? Мы, мол, туристы, вышли на ночную прогулку?

Киров хмыкнул и провел пальцем по щеке, вымазанной маскировочным карандашом.

— Сдается мне, нам не поверят, Джон.

— Тогда довольно болтать, бежим дальше, — сказала Фиона с задором и в то же время с некоторым раздражением. Вскочив на ноги, она собралась продолжить путь. — Я сосредоточу на себе их внимание. А вы разделайтесь с ними.

Киров испуганно выбросил вперед руку, пытаясь остановить американку.

— Нет, Фиона. Предоставьте их нам с Джоном. Мы, в конце концов, прошли военную подготовку. А вы нет. Слишком это рискованно.

— Олег прав, — согласился Смит.

Фиона нетерпеливо покачала головой.

— Нет, подполковник. Вы оба ошибаетесь. — Она помахала в воздухе пистолетом. — Мой «глок», если цель метрах в сорока, бесполезен. У вас пистолеты-пулеметы, дальность их огня гораздо приличнее. Поступим по-моему.

Джон пожал плечами, глядя на Кирова.

— Она права.

Россиянин, сильно хмурясь, кивнул.

— Верно. Как в большинстве случаев. — Он опустил руку и взмолился с грубоватой нежностью: — Но, пожалуйста, Фиона, постарайтесь выжить. Если вас убьют, я...

Его голос оборвался.

Фиона улыбнулась и ласково провела рукой по голове товарища.

— Да-да, я знаю. Обещаю быть предельно осторожной. — Она немного пригнулась и зашагала по дороге.

Киров и Смит выждали несколько секунд и, держась обочины, тоже двинулись вперед.

* * *

Один из подчиненных Брандта, Сепп Недель, лежал за кучей побитых временем, поросших кустарником каменных глыб и в терпеливом ожидании следил сквозь прицел «узи» за дорогой. Расстрел безоружных ученых Ренке был всего лишь развлечением, предстоящая же схватка с равным соперником приятно волновала кровь.

От дороги послышался едва уловимый шум. Недель презрительно улыбнулся. Федор Баженов в своем репертуаре: как всегда нервничает, сидя в засаде. В чем бывший кагэбэшник знал толк, так это в организации взрывов. А в перестрелках только мешал — себе и всей команде.

У обочины мелькнула тень — по дороге кто-то шел. Немец напряг палец на спусковом крючке и, внимательнее присмотревшись, увидел человека в черном, осторожно продвигающегося вверх и время от времени останавливающегося, чтобы прислушаться и оглядеться.

Враг, подумал Недель. Пусть пройдет пока мимо, чтобы подтянулись и остальные.

Человек приблизился.

Очертания его фигуры вдруг пробудили в Неделе странный интерес. Женщина! Немец оскалил зубы.

Внезапно ночную тишь разбила очередь из второго «узи». Женщина в черном под градом асфальтовых осколков упала на дорогу и замерла.

Недель ругнулся себе под нос — Баженов запаниковал.

Из-за кустов показалась голова россиянина. Он нацелился на темневшую у обочины фигуру.

Снова прогремел выстрел. На сей раз с дороги, снизу.

Пораженный в лицо, Баженов пронзительно вскрикнул и повалился вбок. Вторая очередь превратила его голову в кровавое месиво.

Стрелок, тоже в черном, мгновенно выпрямился и подскочил к женщине. Очевидно, спеша оказать ей, если необходимо, первую помощь.

Недель медленно кивнул своим мыслям. Этого стоило убрать. Чрезвычайно осторожно он поднялся над кучей камней, за которыми прятался, неспешно прицелился и надавил на спусковой крючок...

* * *

Смит, лежа на земле метрах в ста, выстрелил. Отдача сильно ударила в плечо. Одна пуля вошла человеку Брандта в шею, вторая — в лицо, и он тяжело упал вперед. На камни хлынула кровь, черная в тусклом свете луны.

Джон вскочил с асфальта и подбежал к склоненному над Фионой Девин Кирову.

— Я в порядке, — слегка дрожащим голосом, однако со слабой улыбкой на губах произнесла она, садясь. — В меня не попали.

— Не попали? — пробасил Киров, прикасаясь к ее правому плечу. Простреленный свитер в этом месте был слегка мокрым от крови. — А это что?

— Это? — Фиона шире улыбнулась. — Всего лишь царапина.

— Вам повезло, — пробормотал Смит. Его сердце до сих пор неистово билось. Он, как и Киров, был уверен, что Фиону убили или же серьезно ранили.

Журналистка кивнула.

— Мне в самом деле повезло. — Она с грустью взглянула на прикрепленную к поясу рацию. Та была разбита — не то пулей, не то от удара об асфальт. Фиона сняла уже бесполезные наушники. — Но вот в смысле связи теперь буду полагаться только на вас.

Неожиданно где-то внизу прогремел взрыв. Киров, Фиона и Смит резко повернули головы и увидели озарившее ночную тьму огромное белое облако. Взмывшие высоко в воздух куски изогнутой стали и разбитого бетона попадали вниз. Грохот еще долго отдавался гулким эхом.

— Лаборатория Ренке, — с досадой произнес Смит, не в силах оторвать взгляд от огненного столба, вспыхнувшего в месте взрыва. — Сгорает вместе с доказательствами, которые так нам нужны.

Киров с хмурым видом кивнул.

— Значит, мы тем более обязаны поймать Малковича и Брандта. — Он пожал плечами. — По крайней мере, можно больше не беспокоиться, что к нам привяжется полиция.

— Верно, — рассеянно согласился Джон, все еще глядя на языки пламени, пожирающие лабораторию Ренке. — Через десять минут или даже раньше все правоохранители Орвието соберутся у Центра. — Он наклонился и помог Фионе подняться на ноги. — Стоит поторопиться, а то упустим блестящую возможность.

Три агента «Прикрытия-1» одновременно повернулись и теперь во весь опор помчались вверх по дороге.

* * *

Пробираясь вперед сквозь спутанные виноградные лозы, Рэнди Рассел увидела, как голые фруктовые деревья и земля вокруг осветились ярчайшей вспышкой, и упала животом вниз, дожидаясь, пока свет не погаснет.

В воцарившейся после взрыва внезапной тишине спереди и слева донеслись испуганные приглушенные голоса. Бесшумно поднявшись, она пошла на них. Голоса вдруг смолкли.

Рэнди приблизилась к изгороди из тонких жердей и припала к земле. Светила луна, но четко определить, что было вокруг, не представлялось возможным. Впереди высились как будто холмы с камнями наверху, но пространство между ними укрывали густые тени. Рэнди достала прибор ночного видения, и с его помощью ночь обернулась ясным днем.

Рэнди взглянула на ряды низеньких домов впереди, сооруженных из плит песчаника, и ступенчатые дорожки между ними, врезавшиеся в склон горы. Крыши некоторых построек были конусообразные, других — плоские, но и те и другие покрывала трава и слой земли. В центре фасадов темнели низкие трапециевидные входы. Над ними были вырезаны надписи на древнем языке. Лестница с поручнями позади домиков вела к пустой автостоянке.

Этрусский некрополь, догадалась Рэнди. Приехав в Орвието вчера днем, она, прежде чем идти к лаборатории, быстро осмотрела город. Некоторым из здешних могил было почти по три тысячи лет. Извлеченные из них в период с девятнадцатого века вазы, оружие, кубки и прочие ценности ныне хранились в музее у готического собора Орвието.

Рэнди нахмурилась. Ренке с телохранителем, очевидно, прятались где-то в «городе мертвых», надеясь переждать стрельбу и спокойно спуститься назад. План неплохой, подумала Рэнди. Если кто-то вздумает поохотиться за ними и ступит на дорожку, они сразу заметят его из склепа и пристрелят.

Убрав прибор ночного видения в карман, она осторожно проползла под изгородью и короткими перебежками от одной черной тени к другой устремилась в сторону некрополя, время от времени останавливаясь и прислушиваясь. Тишину нарушали только сирены: к взорванной лаборатории Ренке уже съезжались полиция, пожарные и машины «Скорой помощи».

Наконец Рэнди добралась до намеченной цели — небольшому скоплению деревьев на краю некрополя. Отсюда были прекрасно видны все дорожки, особенно те, что вели назад, на шоссе.

Рэнди снова достала прибор и принялась последовательно рассматривать вход в каждый склеп. По ее предположению, Ренке и телохранитель прятались в одной из тех построек, откуда могли наблюдать за дорогой или автостоянкой.

Изучив очередной проем, Рэнди было собралась переключить внимание на следующий, но решила еще раз взглянуть на тот, что рассмотрела мгновение назад. Что это светлое там, внутри? — пронеслась в голове мысль. Камень или ей померещилось?

Затаив дыхание, она сконцентрировалась на том же склепе. Светлое пятно шевельнулось, и Рэнди отчетливо увидела, что это бритая голова человека. Он сидел на корточках с оружием в руках, пристально глядя на вход в некрополь.

Где Ренке? В этой же могиле или в другой?

Телохранитель повернул голову, кивнул и снова устремил взгляд на дорогу.

Рэнди улыбнулась. Вульф Ренке сидел в этой же берлоге, скрывался в глубине, терпеливо выжидая удобного случая сбежать и снова исчезнуть, как много раз прежде. Убрав прибор, Рэнди пригнулась и стала осторожно пробираться к могиле сбоку, так, чтобы прятавшиеся не увидели ее. Быстро пересекла крайнюю дорожку, остановилась за невысоким склепом. Положила «беретту» в поясную кобуру, взялась обеими руками за поросшую травой крышу, подтянулась, забралась наверх. По крышам дошла до надгробия, соседствовавшего с тем, в котором сидели Ренке и охранник. Достав пистолет, подкралась к углу и взглянула вниз.

До наблюдательного пункта преступников оставалось несколько метров. Рэнди прицелилась. Когда глаза привыкли к темноте, вновь рассмотрела голову и плечи сидящего на корточках телохранителя. Напрягла палец на спусковом крючке, но вдруг решила дать бандиту последний шанс.

— Брось оружие! — негромко приказала она.

Застигнутый врасплох головорез вздрогнул и вскинул автомат.

Рэнди выстрелила ему в голову. Быстро спрыгнула с крыши и, не разгибаясь, навела ствол «беретты» на вход в убежище Ренке.

Изнутри не доносилось ни звука.

— Вольф Ренке! — спокойно, с правильным немецким произношением сказала Рэнди. — Твоя песенка спета. Бежать больше некуда. Выходи с поднятыми руками, тогда останешься в живых. Или я тебя пристрелю.

Некоторое время ученый молчал. В конце концов он заговорил:

— Другого выхода нет? Я должен либо трусливо сдаться и просидеть остаток жизни в тюрьме, либо получить от тебя пулю в лоб?

— Верно.

Ренке ухмыльнулся.

— Ошибаешься, — заявил он презрительно. — Третий путь отыскивается всегда. Именно его я и выберу.

Послышался тихий хруст, потом громкий вздох, и все снова стихло.

— Черт! — пробормотала Рэнди, входя в склеп.

Было слишком поздно.

Вольф Ренке сидел на каменной скамеечке, глядя прямо на преследовательницу застывшими вытаращенными глазами. Рот раскрыт, на губах и на аккуратной бородке белела пена. На полу у ног рядом с портфелем валялась прозрачная ампула с отломанным верхом. Слабо пахло миндалем.

Создатель биологического оружия покончил с собой, возможно, с помощью цианида. Рэнди подошла ближе, быстро обшарила его карманы, в которых не обнаружила ничего ценного, взяла портфель и вышла наружу.

В портфеле лежал контейнер с пузырьками в сухом льду. Прищурившись, Рэнди рассмотрела надписи на бутылочках и ахнула от ужаса. По всей вероятности, ей в руке попали убийственные возбудители странной болезни, предназначенные для Виктора Дударева, его министров и многих высокопоставленных командующих российскими вооруженными силами. Закрыв контейнер и вернув его в портфель, Рэнди вместе с ним помчалась прочь из «города мертвых».

Глава 50

Смит осторожно пробирался в тени под высокими соснами. Наконец он вышел на краю скверика с фундаментом этрусского храма в центре — высокому постаменту со ступенями и круглыми основаниями каменных колонн. Главная дорога за постаментом резко сворачивала и шла вверх, в город.

Смит опустился на колено и дал знак Фионе и Кирову: можно выходить. Те бесшумно присоединились к нему.

Справа вырисовывались очертания средневекового поселения — лабиринт кривых улочек с невысокими, странной формы домами, возведенными лет восемьсот — девятьсот назад. Многие из них соединяли арки, отчего улицы внизу казались жуткой смесью бледного лунного сияния и стигийского мрака.

Слева располагался восточный край плато, за которым светились огни нижней части города. Вдоль края вплоть до мощных стен сооруженной в четырнадцатом — пятнадцатом веках крепости тянулась широкая насыпь.

— Куда они подались? — шепотом спросил Джон. — В старый город?

— Нет, — решительно ответила Фиона. — Это для них тупик. Выбраться оттуда можно лишь по той же дороге, а она уже кишит полицией и командами «Скорой помощи».

— Значит, вперед, — сказал Киров, кивая на указатель со стрелочкой — обозначение фуникулера, благодаря которому верхний Орвието связывался с нижним. — У них есть единственная возможность сбежать от нас: купить или украсть новую машину. Заняться поисками безопаснее всего внизу, у главной железнодорожной станции. На ночь фуникулер, скорее всего, закрывают. Но спуститься можно, думаю, и другим способом. По обычным дорогам.

— Логично, — согласился Смит, выпрямляясь. — Я беру на себя левую сторону. Вы, Олег, идите по правой.

— А я, маленький послушный ребенок, буду держаться самого безопасного места — серединки, — произнесла Фиона, маскируя обиду улыбкой.

Разойдясь, они пересекли сквер и отправились на юг, в сторону широкой открытой площадки — верхней станции фуникулера.

* * *

— Где профессор Ренке? — тяжело дыша, но по-прежнему прижимая к вздымающейся груди портфель, спросил Константин Малкович. Он сидел, прислонившись к закрытым дверям фуникулерной станции. По спутавшимся прядям волос на искаженное от страха лицо стекали струйки пота.

— Либо уже на том свете, либо в плену, — прорычал Брандт. — Потому что не пошел вслед за нами.

Злясь на себя и на задыхающегося от испуга работодателя, он задумался, как теперь быть. События развивались прескверно. Ренке пропал, лаборатория взлетела в воздух. Россиянам Брандт теперь нужен лишь до тех пор, пока Штаты не узнают о войне против бывших советских республик. Взгляд Брандта упал на портфель Малковича с документами, которые ни при каких обстоятельствах не следовало отдавать американцам. Сам миллиардер с каждой минутой сильнее и сильнее мешал.

Брандту в голову пришла вдруг неплохая идея. Уничтожить Малковича и передать материалы Кремлю. Он уже поднял руку с «вальтером», но остановился. Не здесь, мелькнуло в мыслях. Пространство слишком уж открытое, звук от выстрела разлетится по всей округе. Позднее, когда выберемся из чертового средневекового лабиринта и поднимемся в Апеннины. Там-то не будет проблем спрятать тело.

Наклонившись, он грубо дернул Малковича за рукав куртки.

— Поднимайтесь! Спуститься можно и по другой дороге — она там, за крепостью.

Дрожа от страха и усталости, Малкович встал.

В эту минуту двое оставшихся в живых охранников припали к асфальту, шипя:

— Герр Брандт! Американцы! Они здесь.

Брандт мгновенно повернулся, готовясь стрелять, и увидел три черные тени прямо у входа на площадь, на расстоянии каких-нибудь сотни метров.