Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Мюрреи и их окружение - Только для тебя

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Хауэлл Ханна / Только для тебя - Чтение (стр. 2)
Автор: Хауэлл Ханна
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Мюрреи и их окружение

 

 


Ботолф чуть не рассмеялся, увидев, как изменилось лицо больного при слове «овсянка». Жизнерадостный и бойкий на язык, Питни сник при упоминании этого безвкусного блюда. Но, конечно, должно было пройти время, прежде чем ему можно будет есть что-нибудь более существенное.

Вскоре Ботолфа и галантного сэра Эдрика выпроводили из комнаты. Бок о бок они спустились в зал. Проходя через широкие двери, Ботолф заметил леди Оделлу. И прежде чем он сумел незаметно проскочить мимо, она увидела его и помахала рукой, приглашая присоединиться к ней за столом.

– В ее прекрасных глазах явно заметно желание выйти за вас замуж, – шепнул Ботолфу Хелдон.

– Я знаю. Моя мать желает того же.

– Ага, вас приперли к стенке, да? Припоминаю, как и меня хотели женить. Моя дорогая Нелда умерла, родив Олана. Меня упорно пытались женить еще раз, но я выстоял. Никто не может заменить мне мою Нелду. Правда, – добавил он, – у меня уже было два сына.

– А у меня ни одного, – вздохнул Ботолф. – Долг обязывает.

– Боюсь, что так. Для человека с вашим положением это гораздо важнее, чем для меня.

Вежливо поздоровавшись с леди Оделлой, Ботолф вдруг подумал о своей покойной жене Элис.

Он не знал, хватит ли у него сил снова пройти через любовь, женитьбу, предательство и смерть. Это казалось ему слишком высокой ценой за то, чтобы исполнить свой долг перед родными и графским титулом.

Питни набирался сил с завидной быстротой. Меньше чем за неделю Ботолф смог подготовиться к путешествию в Регенфорд. Наконец достали экипаж, где молодой человек и леди Мери могли удобно расположиться. Ботолф был немного удивлен тем, что его мать также пожелала ехать в Регенфорд. Видимо, благородная женщина намеревается продолжать заботиться о раненом. Было видно, что она сильно привязалась к очаровавшему ее мальчику.

У Ботолфа, правда, мелькнуло подозрение, уж не старается ли леди Мери быть поближе к сэру Эдрику Хелдону. Питни, конечно, будет с ней лучше, но он может обойтись и без нее. Трудно было игнорировать тот факт, что в присутствии внимательного рыцаря, постоянно льстившего ей, мать вновь ощущала себя молодой, и, возможно, ей не хотелось утратить это чувство.

Но Ботолф быстро прогнал от себя эту мысль. Сэр Эдрик лишь флиртовал с леди Мери. Все женщины любят лесть, и его мать не исключение. Но она ведь не ветреная девчонка, которой легко вскружить голову. Так что не о чем беспокоиться. У него есть дела и поважнее.

Во-первых, сыновья Эдрика к этому времени уже, наверное, принесли в Вулфшед ложную весть о смерти Питни. Хотя сэр Эдрик и Питни почти не говорили об этом, Ботолф замечал, как оба они неотступно думают о том, что может произойти, когда эта новость дойдет до Тоддов. Было немного странно, как такой зрелый человек, как сэр Эдрик, может быть настолько недалек, чтобы поверить, будто молодая девушка решится мстить. Он ничем не мог разубедить Эдрика, но постарался снять тяжесть с души Питни. Когда все было готово для путешествия, Ботолф подошел к карете, где сидел юноша.

Перебросившись несколькими общими фразами, Ботолф произнес своеобразную речь, доказывавшую невозможность того, чтобы юная девушка отправилась в дальний путь, замыслив убийство, и содержащую упоминание о мягкости женского сердца. Он, однако, не особенно удивился тому, что его прочувствованный монолог не убедил Питни.

– Не хочу показаться нахальным, милорд, – спокойно возразил мальчик. – Большая часть того, о чем вы говорили, – правда. Женский характер, который вы описываете, действительно встречается чаще всего. Но моя Саксан не такая. Да и все Тодды тоже. Саксан найдет убийцу, если будет думать, что он еще жив. Но я молюсь о том, что она по крайней мере знает, кто же он такой.


Кенелм и Олан беспомощно смотрели на свою кузину. Саксан видела, как им неловко, но не в состоянии была ни двигаться, ни говорить. Она словно окаменела и просто стояла на ступеньках лестницы, тупо уставившись на них. Всего лишь минуту назад она сбежала братьям навстречу, радостно приветствуя их.

– Питни умер… – наконец вымолвила она таким голосом, что братья вздрогнули.

– Да, Саксан, – кивнул Кенелм. – Заколот.

– Убит?

– Да, его убили.

– Кто?

– Ну, граф… – начал было Олан.

– Граф Регенфорд?

– Да, да. Он…

– Ясно.

Саксан повернулась и машинально поднялась по лестнице, не обращая внимания на кузенов, кричавших что-то вслед. Внутри у нее все похолодело, словно кровь вдруг стала ледяной. Питни, ее близнец, ее единоутробный брат, мертв. Саксан была так убита горем, что даже не могла плакать. Боль пронзала тело с каждым ударом сильно бьющегося сердца, но слез не было.

Она зашла в спальню, и через минуту туда вбежала Тильда. Саксан это не удивило, и она продолжала тщательно одеваться в мужское платье, костюм Питни. Она знала, что Тильда хочет помешать ей. Но этого она не допустит. Всеподавляющее желание немедленно отомстить за убитого брата было единственным осмысленным чувством и придавало ей силы.

– Если ты убьешь этого человека, они не пощадят тебя, – предупредила Тильда.

– Он убил Питни. – Саксан машинально заплетала в косу длинные, до талии волосы.

– По крайней мере давай пошлем за нашими братьями.

– К тому времени, как наши братья оставят службу и смогут нам помочь, граф будет уже в безопасности за высокими стенами Регенфорда. Там его не достать. Я знаю, он поедет по этой дороге: говорили, что он вернется в Регенфорд, как только закончится турнир. А турнир закончился больше недели назад.

Она обвила голову толстой косой и надела темную шерстяную шапочку.

– Я поймаю этого негодяя на пути в замок.

– Тебя убьют, – заплакала Тильда, вне себя от страха за сестру.

– Пусть, но Питни будет отомщен.

Подойдя к Тильде, Саксан обняла ее. Тринадцатилетняя девочка с медово-золотистыми волосами и мягким взглядом серо-голубых глаз, Тильда обещала стать красавицей. Ее только формирующаяся, но уже с округлыми формами фигура напоминала телосложение их сестер Тины и Тьюсдей, но в ней не было ничего общего с гибкой, тонкой и стройной Саксан. Их старшие сестры вышли замуж соответственно двенадцать и десять лет назад, так что Саксан и Тильда давно уже остались вдвоем. Их близости способствовала и смерть матери, последовавшая через несколько месяцев после рождения Тильды. Младшая сестра была для Саксан так же дорога, как и Питни, но даже она не могла отговорить девушку от принятого решения.

– Не рассказывай Кенелму и Олану о моих планах как можно дольше, – говорила она Тильде, рассеянно гладя рыдающую девочку по плечу.

– Почему бы тебе не взять их с собой?

– Они не пустят меня, и ты это знаешь. Но даже если бы и пустили, лучше им остаться дома. Я их люблю, но они не годятся для мщения. И потом, чем меньше нас будет замешано в этом деле, тем лучше. То, что я собираюсь сделать, может погубить имя Тоддов, если я сделаю это не одна. Л так мой поступок можно объяснить умопомешательством.

– Ты ведь даже не знаешь, как выглядит граф.

– Знаю. Высокий и темноволосый, со шрамом над левым глазом. Я видела его во сне почти две недели назад, видела кровь на его руках. Хотя после этого я и не могла спать несколько ночей, но не придала кошмару большого значения, поскольку не была уверена, что это кровь Питни.

Она отошла от Тильды, взяла свой кинжал и маленький лук.

– Сообщи нашим братьям, если хочешь. Хантер и Рок скоро вернутся, ведь сорок дней их службы королю заканчиваются.

– Тогда подожди. Пожалуйста, Саксан, подожди. По крайней мере обсуди с ними.

– Нет, не могу. Они меня поймут. – Надев плотный темный плащ, она поцеловала Тильду в бледную щеку. – Темнеет. Надо идти.

Не просто было выбраться из Вулфшеда незамеченной. Люди, которых ее братья оставили охранять замок, были бдительны. Но они высматривали опасность снаружи, и это дало Саксан возможность ускользнуть. Девушка вела лошадь под уздцы, пока не очутилась в густом лесу за Вулфшед-Холлом. Лес оказался надежным укрытием. Только тогда она села на лошадь, но ехала шагом, чтобы не услышала стража на крепостных стенах.

Ее горе и жажда мести были так сильны, что она не чувствовала страха. В сердце просто не оставалось места для него. Хотя Саксан никогда не выезжала из Вулфшед-Холла, она знала маршрут, по которому граф направляется в Регенфорд. Он часто обсуждался ее родственниками, и граф редко отклонялся от него. Она была уверена, что встретится с кавалькадой графа через несколько дней. А тогда ударом кинжала или стрелой, выпущенной из лука, убьет его. Кровь за кровь. Это был не только обычай семьи Тоддов, но и потребность ее души.

Пробираясь сквозь темную чащу, Саксан думала о том, как долго юная Тильда сможет удерживать братьев от погони за ней. Такая тактика требовала хороших способностей ко лжи, а Тильда не была искушенной в этом деле. То, что девочке придется лгать своим родственникам, кузенам, которых она любила, сделает задачу еще труднее. Саксан сомневалась, что ей удастся намного обогнать своих братьев, но это не имело значения. Она все равно будет впереди них, и, несмотря на то что они отличные наездники, Саксан надеялась сохранять свое преимущество достаточно долго, чтобы успеть совершить задуманное.

Ее лошадь Миднайт – сильный, быстрый жеребец – была одной из лучших в конюшне отца. Лошади двоюродных, братьев, должно быть, устали, так как проделали долгий путь, чтобы привезти ей ужасное известие. Мальчикам придется выбирать новых на конюшне, но ни одна из них не могла сравниться с Миднайтом.

Перед глазами неотступно стоял образ Питни. Воспоминания о нем обостряли ее горе. Саксан одинаково любила всех членов своей большой семьи, однако никто из них не был ей близок, как он. Странно, что она не почувствовала момент, когда душа Питни покинула его тело. Саксан всегда верила, что ее душа связана с душой Питни какими-то таинственными узами.

Мысль о хладнокровном злодее укрепляла ее решимость. Убийство не было для нее в новинку. Она и сама раньше убивала. Правда, только в битве, чтобы защитить себя. Сейчас враг не нападет на нее. Может быть, граф будет безоружен. Но на его руках кровь Питни, и его очевидная виновность придаст ей силы для удара. Она сможет убить его, даже если он будет совершенно беспомощен и даже если этим сама себе подпишет смертный приговор.

Смерть не пугала Саксан. С того мгновения, когда братья сообщили ей о гибели Питни, она не могла думать ни о чем другом, кроме как о мести. Каждый ее шаг был направлен на достижение этой цели. Саксан отдыхала мало, главным образом давая передышку лошади, почти не ела и не задумывалась об опасностях, подстерегающих ее, девушку, едущую в одиночку, хотя и в мужском платье. По дороге Саксан раздумывала о том, где ей лучше всего пересечься с графом, и решила, что нужно как можно скорее добраться до трактира «Кабанья голова».


– Ну как Питни? – спросил Ботолф у матери, подъехав к карете и заглянув внутрь.

– Неплохо, но дорога утомила его.

– В миле отсюда есть трактир «Кабанья голова». Надо поскорее попасть туда.

– Это было бы хорошо. Там он сможет согреться. Я думаю, что ночи, которые нам пришлось провести на открытом воздухе, если не повредили ему, то, уж конечно, не способствовали заживлению раны.

Ботолф поймал взгляд юноши и улыбнулся:

– Потерпи еще немного, дружок.

– Со мной все в порядке, милорд, – ответил Питни. – Честное слово. Просто я еще страдаю от боли, и вряд ли можно что-нибудь сделать, чтобы ее уменьшить.

– Когда ляжешь в постель, станет легче.

– Не откажусь. – Питни вымученно улыбнулся. – Мне неловко, что я причиняю вам столько беспокойства.

– Перестань, никакого беспокойства. Я обязан тебе жизнью. То, что я везу тебя в Регенфорд, – лишь малая плата за это. Я послал вперед человека предупредить трактирщика о нашем приезде, так что, должно быть, нас уже ждут.

В трактире «Кабанья голова» все было готово к прибытию графа, когда его кавалькада наконец подъехала к крыльцу. Ботолф подозревал, что с того момента, когда хозяин получил известие о его приезде, там поднялась суматоха. Трактирщик Уилл Мик страшно гордился тем, что принимает графа и графиню Регенфорд. Ботолф знал, что он третий граф, останавливающийся на этом постоялом дворе по пути в замок, и трактирщик явно не хотел терять таких выгодных клиентов.

Ботолфа, его мать, Питни и знатных членов свиты быстро разместили в комнатах, лошадей накормили, а повозки поставили под навес. Всем приготовили горячие ванны, и судя по ароматам, плававшим в воздухе, трапеза обещала быть обильной.

Присоединившись к сэру Эдрику, направлявшемуся в гостиную, Ботолф заметил, что Уилл Мик внимательно присматривает за двумя своими малосимпатичными дочерьми, и с трудом сдержал усмешку. Как известно, останавливаясь в трактирах, рыцари не обделяли вниманием прислуживавших им женщин. Ботолф решил, что именно это и было причиной, по которой отец поторопился остановить свою старшую дочь, когда та поднималась по лестнице с подносом для раненого Питни.

– Но ведь он еще мальчик, – запротестовала девушка, – и с такой ангельской внешностью. Ты зря беспокоишься, папа.

– Зря! Имя этого мальчика – Тодд, – прорычал Уилл Мик. – Половина бастардов здесь и в Кристиндоне могут по праву носить это имя.

– Вранье! – вскричал сэр Эдрик с таким пафосом, что Ботолф рассмеялся. – Возьми назад свои слова, сукин сын.

Уилл Мик на мгновение прищурился и вдруг широко открыл глаза, узнав Эдрика:

– Сэр Эдрик Хелдон! Да, а остальные безымянные бастарды могут носить имя Хелдонов.

– Неправда! Мы не совращаем молодых девушек.

– Нет? А как было с Анной из соседней деревни? Ваш сын Кенелм в прошлом году изнасиловал несчастную на сеновале возле дома ее отца. Он наградил ее ребенком.

– Глупости. Кенелм никогда не стал бы спать с женщиной на сеновале. Он любит комфорт. Кроме того, в таком месте мужчину, чего доброго, могут и зарезать.

Сэр Эдрик улыбнулся дочери трактирщика, которая с трудом удерживалась от смеха. Уилл Мик это заметил.

– Убирайся отсюда! – приказал он дочери. Потом повернулся к Хелдону: – Не вздумайте испробовать на ней ваши любезности и порочные улыбки!

С трудом подавляя смех, Ботолф взял у девушки поднос.

– Я поговорю с молодым человеком, мастер Мик. Наблюдая за тем, как хозяин, непрерывно сквернословя, прогнал свою дочь, Эдрик пробормотал:

– Этому типу не подходит его имя.

– Пойдите поешьте что-нибудь, Эдрик. Я вернусь через минуту.

Улыбаясь, Ботолф вошел в комнату Питни, однако его радость быстро сменилась разочарованием. У постели больного сидел его оруженосец Фаролд Мортон, пребывавший в совершенном смущении. Поставив поднос, Ботолф обратился к Питни с напускной строгостью:

– Не вздумай совращать здесь девушек, молодой человек.

– Я и не думал совращать ее, – запротестовал Питни. – По правде говоря, вряд ли я мог бы это сделать. Я еще недостаточно здоров.

– Можешь или нет – никаких девушек, пока ты у меня на службе. Я не потерплю соблазнения девственниц.

– А она девственница? Я бы так не подумал. Надо видеть, как она стреляет глазами и крутит бедрами.

– По тому, как Мик трясется над ней, я подозреваю, что она невинна. Мой отец считал, что соблазнение девушек есть не что иное, как злоупотребление нашим положением и властью. Я не могу не согласиться с ним.

– Значит ли это, что они спят с нами, просто боясь отказать людям высокого положения, а не из-за нашей внешности и обаяния?

– В случае с тобой, думаю, это не совсем так, – пробормотал Ботолф. – Как бы там ни было, со временем ты сам разберешься в этом.

Получив от Питни заверения в том, что он будет вести себя хорошо, Ботолф спустился вниз, чтобы как следует поесть. Он едва покончил с последним куском сочного ростбифа, как леди Мери встала и позвала горничную, собираясь отправляться спать. Ботолф понимал, что мать уходит, чтобы мужчины могли чувствовать себя непринужденнее. С улыбкой он отметил про себя, как быстро потекли эль и беседа с того момента, как она поднялась в спальню. При виде пажа, наполнявшего его стакан, Ботолф почувствовал, что ему предстоит приятный вечер в хорошей компании.


Саксан подъезжала к трактиру «Кабанья голова». Одного быстрого взгляда было достаточно, чтобы удостовериться: граф уже прибыл. Оставив лошадь конюху, она вошла на постоялый двор и была встречена дородным трактирщиком. Саксан выругалась про себя, надеясь, что этот человек не помешает ей. Олан и Кенелм, наверное, уже скоро будут здесь. Однажды она даже заметила их, и последние несколько миль Миднайт несся на довольно рискованной скорости. То ли братья оказались проворнее, чем она предполагала, то ли бедная Тильда не сумела задержать их в Вулфшеде.

– У меня нет комнаты, парень, – сказал ей трактирщик. – Но, может быть, для тебя найдется место на конюшне.

– Согласен. – Саксан старалась говорить низким, грубым голосом. – У вас осталась какая-нибудь еда?

– Да, мы можем накормить тебя прямо сейчас. Проходи и садись. – Он указал на общую комнату. – Я распоряжусь, чтобы тебе что-нибудь принесли. Только не вздумай мешать графу и его компании.

– Не буду, сэр.

Как только трактирщик вышел, Саксан проскользнула в комнату, где сидели Ботолф и его друзья. Они были слишком заняты беседой и выпивкой и не заметили ее, но она все-таки держалась в тени.

Дюйм за дюймом приближалась Саксан к графу, внимательно изучая человека, которого собиралась убить. Он высок и широк в плечах. Рост, наверное, целых шесть футов, однако в его движениях чувствуется определенное изящество, неожиданное для такого сильного мужчины. Саксан знала, что у нее есть только один шанс.

Она засунула под шапочку выбившийся локон. Утром она помыла голову и второпях не заколола волосы. Теперь Саксан пожалела об этом: волосы постоянно выбивались из-под шапочки и могли оказаться помехой в нужный момент.

Затаив дыхание Саксан двинулась вперед. Ее глаза неотступно следили за графом и даже заболели от напряжения. В нем не было красоты, которую она привыкла видеть в окружающих ее мужчинах. Улыбка не была открытой, а смех таким звонким, как у сидевших рядом людей. Лицо его показалось ей чересчур суровым, а черты – чересчур резкими; орлиный нос и высокие скулы усиливали впечатление холодности. Он выглядел слишком хладнокровным. «Достаточно хладнокровным, чтобы вонзить нож в юношу, вверенного его заботам», – думала Саксан, и ее ярость сделалась такой сильной, что отдалась болью в животе.

Достав кинжал из ножен, она крадучись стала приближаться к Ботолфу. Все ее тело напряглось; она вышла из тени. Саксан уже собиралась ударить, когда услышала сзади тяжелые шаги и поняла, что кто-то вошел в комнату. Прошептав проклятие, девушка занесла кинжал.

– Милорд! Берегитесь! – вскричал трактирщик. Ботолф резко обернулся, схватил нападавшего за руку и тем самым остановил удар, направленный ему в сердце. Хрупкая скамейка под ним сломалась, и он упал на пол, увлекая за собой незнакомца. Все мужчины вскочили на ноги. Руки потянулись к рукояткам мечей, но никто не вмешивался. Было очевидно, что Ботолф легко победит такого низкорослого противника.

Борясь с подростком на твердом деревянном полу, граф успел подумать, что теперь Сэсил подсылает к нему детей. Ему не терпелось допросить малолетнего убийцу, и он не вкладывал в удары всю свою силу. Борьба затягивалась.

Поначалу Ботолфа удивили сила и ловкость худенького подростка. Удивление перешло в изумление, когда во время борьбы шапочка мальчика внезапно слетела, освободив рассыпавшуюся массу густых светло-платиновых волос.

– Клянусь Богом, это девушка! – воскликнул Ботолф, прекращая схватку и прижимая свою противницу к полу.

– Это Саксан! – закричал Эдрик, подбегая к Ботолфу, но его оттолкнули разгоряченные сыновья, вбежавшие в комнату.

– Вы соврали ей! – обрушился на них Эдрик.

– Мы не хотели, – начал оправдываться Кенелм. – Олан выпалил, что Питни умер, а Саксан просто стояла и смотрела на нас, не двигаясь, не говоря ни слова. Наше сообщение ошеломило ее. Мы даже не поняли, в чем дело. Получилось, что мы невольно сказали ей, будто это граф убил Питни. Но Тильда объяснила нам, какую мы совершили ошибку.

– Да, – подтвердил Олан, – когда мы поговорили с Тильдой, до нас дошло, что Саксан могла неправильно нас понять, но ее уже не было.

– Так что мы бросились вслед за ней, – закончил Кенелм.

– Еще немного, и было бы слишком поздно, – буркнул Эдрик, награждая сыновей подзатыльниками.

Ботолф слушал, что говорили Эдрик и его сыновья, но его внимание было сосредоточено на девушке, которую он все еще прижимал к полу. Та не смотрела на него. Взгляд ее широко раскрытых сапфирово-синих глаз метался от кузенов к дяде и обратно. Красоту глаз подчеркивали светло-коричневые изящно изогнутые брови и длинные густые ресницы. Короткий прямой нос, нежный рот, который притягивал взгляд Ботолфа. Ее маленькое овальное личико было очаровательно. Граф чуть было не улыбнулся, подумав, что никогда не имел такого красивого противника.

Ботолф почувствовал, как расслабилось гибкое леди Саксан, когда она начала осознавать, что говорили ее родственники. Он приподнялся на локте и принялся рассматривать ее. Наконец девушка тоже взглянула на Ботолфа. Сбитая с толку, Саксан тем не менее – где-то в глубине сознания – отметила, что из-под густых бровей на нее смотрят очень красивые темно-карие глаза.

– Вы не убивали Питни? – спросила она.

– Нет, миледи.

– Понятно. Тогда кто?

– Человек, посланный убить меня. Но Питни ему помешал.

Он нехотя поднялся на ноги и помог встать Саксан.

– Ага. А что стало с убийцей?

– Он умер, после того как ударил Питни кинжалом.

– Вы забрали с собой тело Питни?

– В некотором роде. – Он взглянул на Эдрика и его сыновей и понял, что открыть истину предоставили ему. – Видите ли, Питни не умер. – Ботолф испугался, увидев, как краска сошла с лица Саксан и оно сделалось пепельно-серым.

– Милорд, мне кажется, что первый раз в жизни я упаду в обморок.

Саксан пошатнулась, Ботолф подхватил ее. Видя, что все словно окаменели, он поднял девушку на руки. Потом подошел к скамье и сел, держа Саксан на коленях. Эдрик с сыновьями осторожно приблизились к ним.

– Нет, вы только взгляните! – Эдрик поднял бессильную худенькую руку племянницы и легонько потряс ее. – Она и в самом деле бухнулась в обморок.

– Видно, она и вправду никогда раньше не теряла сознания, – сочувственно заметил Ботолф, когда Хелдоны сели.

Прежде чем они могли ответить, дверь распахнулась и вбежала бледная, взволнованная леди Мери. Должно быть, она еще не спала и услышала шум. После всего, что случилось, она, естественно, предположила, что на ее сына снова совершено покушение. Ботолф чуть не рассмеялся, когда она застыла в дверях, не веря своим глазам. Вместо того чтобы застать его в смертельной схватке, раненого или мертвого, мать нашла сына сидящим на скамейке и держащим на коленях девушку в мужском платье.

– Ботолф! – вскричала леди Мери, придя в себя и бросаясь к сыну.

Ботолф взглянул на мать и ясно прочел в ее карих глазах некое обвинение, однако с его стороны оно не заслуживало упрека.

– Это не то, что ты думаешь, мама.

Он посмотрел на Хелдонов, но от них не последовало никакой поддержки, кроме широких ухмылок.

– Она мне кого-то напоминает, – пробормотала леди Мери.

– Цветом волос, да, миледи? – невинно спросил Эдрик.

– Да, да, цветом волос. Они в точности как у Питни. О Боже, это ваша племянница?

– Да, это сестра Питни, Саксан. Как я и боялся, мои ребята все перепутали. Мне стыдно признаться, но Саксан прибыла сюда, чтобы убить его светлость.

– Убить Ботолфа?

– Именно так, но он поймал ее руку, когда она хотела его ударить, и мы смогли разрешить недоразумение, – продолжал Кенелм.

– Ты ранил ребенка, Ботолф?

– Нет, миледи, – ответил Олан. – Моя кузина потеряла сознание, когда его светлость сказал ей, что Питни жив.

– В самом деле? А почему ты держишь ее на коленях?

– Он поддержал ее, когда она падала, – объяснил Олан.

– Понятно, – задумчиво протянула леди Мери.

– По-моему, девушка приходит в себя, – объявил Весли.

– Да, – согласился Ботолф, – думаю, вы правы.

Саксан медленно открыла глаза. Она все еще не могла поверить, что с ней случился обморок. Никогда раньше ничего подобного с ней не происходило. Постепенно Саксан все вспомнила. Глаза ее расширились, она осторожно подняла голову и посмотрела на человека, который держал ее на коленях. Несмотря на волнение, Саксан опять обратила внимание на то, что у него слишком красивые для мужчины глаза.

Ботолф же был сразу пленен похожими на озера горящими сапфировыми глазами. Ресницы были даже длиннее, чем ему показалось раньше, – просто на кончиках светло-коричневый цвет переходил почти в серебристый. Он стряхнул с себя оцепенение, надеясь, что выглядит не так глупо, как себя чувствует.

– Значит, мой брат жив?

Ботолф решил не напоминать Саксан, зачем она явилась сюда.

– Да, хотя и ранен. Но не волнуйся, рана не опасна, и он скоро поправится. Твой брат спас мне жизнь. Невооруженный, он бросился на моего убийцу. За это я даровал ему рыцарство.

На мгновение Саксан испугалась, что опять потеряет сознание. Она закрыла глаза, стараясь справиться с волнением. И тут вдруг Саксан осознала, что сидит на коленях у незнакомого человека. На этот раз она обратила свой гнев на чересчур развеселившегося дядю.

– Ты заметил, что я сижу на коленях у чужого мужчины? – спросила Саксан подчеркнуто небрежным тоном.

– Ну, он не чужой, детка. Это граф, наш сеньор.

– Понятно. А не думаешь ли ты, что в следующий раз, когда нужно будет передать важное сообщение, тебе следует послать кого-нибудь другого вместо этих двух дураков с головами, набитыми опилками? – Ее вдруг ужаснула мысль, что из-за глупости своих кузенов она чуть не убила невинного человека.

– Саксан! возмутился Олан, выглядевший очень обиженным. Она медленно поднялась с колен Ботолфа, не сводя глаз с братьев.

– Да, дураки – это еще мягко сказано. Лучше сказать болваны или даже идиоты. – Она набросилась на Олана, который вскочил со своего места, стараясь увернуться от ударов. – Болваны!

– Саксан, это просто недоразумение, – поспешно вставил Кенелм, тщетно пытаясь успокоить рассвирепевшую кузину. – Ты ведь простишь нас?

– Я вам покажу мое прощение! – Она запустила пивной кружкой в голову Кенелма « залилась смехом, когда та попала в цель.

Прежде чем Саксан успела швырнуть еще что-нибудь, Олан поймал ее за руку. Но слишком поздно: она уже схватила тарелку. Ударившись о голову Олана, металл издал чистый, звенящий звук, доставивший Саксан удовольствие. Но тут она потеряла равновесие и упала, повалив также и Олана. Кенелм поспешил на помощь брату и тоже оказался в свалке. Саксан слышала хохот людей Ботолфа, но была слишком зла, чтобы обращать на это внимание.

Ботолф взглянул на покатывающегося со смеху Эдрика:

– Не думаете ли вы, что должны положить этому конец?

– Нет, Саксан не слишком сильно отделает мальчиков.

– Сэр Эдрик, – осуждающе произнесла леди Мери.

– Не беспокойтесь, миледи. Я скоро прекращу его. Ребята заслужили наказание, а Саксан нужно как-то дать выход своему гневу. Я вмешаюсь, когда мои сыновья забудут, что их сестра – леди, и начнут давать ей сдачи или когда она начнет ругаться слишком грубо и громко.

Ботолф понял, что такое в их семье случается нередко, поскольку Эдрик скоро вмешался в схватку, как и обещал. Только человек, привыкший к подобным ссорам, мог так быстро и умело действовать. В тот самый момент, когда Кенелм собрался нанести Саксан очень уж негалантный удар, Эдрик схватил своего сына в охапку. Двое других участников драки повернулись к нему, рассвирепевшие и недовольные вмешательством.

– Дай мне ударить ее разок, – запротестовал Кенелм. – Эта скандалистка укусила меня.

– Я ему покажу! – Саксан издала боевой клич, вскочив на ноги и потрясая кулачком перед носом брата.

Эдрик проворно оттолкнул Кенелма в сторону, а затем ловким движением схватил Саксан за руки. Ботолф закусил губу, чтобы не рассмеяться, когда Эдрик оттаскивал все еще брыкающуюся Саксан от своих сыновей.

– А теперь, моя воинственная племянница, позволь представить тебя твоему сеньору. Ты помнишь человека, которого чуть не заколола минуту назад?

– Да, но не стоит меня осуждать за это, – проворчала Саксан. Она была смущена, но старалась не показывать вида. – Это нелепая ошибка, и, кроме того, я промахнулась.

– Эта несносная девчонка – Саксан Хани Тодд, милорд. Саксан, жертва твоего неудавшегося покушения – Ботолф Корвайн Аавингтон, барон Мирвуд и граф Регенфорд. – Эдрик подтолкнул ее вперед. – Сделай реверанс. Покажи, что у тебя по крайней мере есть и хорошие манеры.

Саксан посмотрела на дядю очень сердито, но тут же мило улыбнулась Ботолфу. Несмотря на мужское платье, она сумела сделать изящный реверанс, а потом села на краешек скамьи рядом с Эдриком. Теперь, когда гнев ее ослаб, Саксан волновало только одно. Наказание за попытку убийства ее не пугало: она была почти уверена, что его не последует.

– Можно мне теперь увидеть Питни? – вежливо спросила Саксан.

Ботолф едва не покатился со смеху. Нахальная девчонка, похоже, совершенно не смущена и не раскаивается ни в попытке убить его, ни в драке с кузенами. Она явно не понимала, что ее поведение крайне необычно для молодой леди, и, как видно, ожидала, что ее примут такой, какая она есть, а если и не примут, то ей наплевать.

Впервые за долгое время Ботолфа гораздо больше интересовала сама женщина, чем удовлетворение своего желания, но, оценив гибкое тело, очертания которого хорошо обрисовывали куртка и обтягивающие штаны, он признался себе, что вожделение здесь тоже имеет место. Саксан очаровала его, и Ботолф не знал, была ли тому причиной ее незаурядность. Если Саксан не отличается изящными манерами, свойственными дамам из высшего общества, быть может, она лишена и их недостатков? Отбросив в сторону размышления, граф сосредоточился на ее просьбе.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17