Звездные всадники

Она здесь, чтобы убить его.

Это был второй момент, к которому Феррол пытался подготовить себя, но, как он понял с горечью, не слишком преуспел. «Ты справишься с ней», – сказал сенатор со своей бесконечной уверенностью; и Феррол поверил ему.

Однако никто не предупредил его, каково это – глядеть в глаза человека, которого собираешься убить.

Роман откашлялся.

– Если вы намерены хладнокровно застрелить ее, – сказал он почти светским тоном, – то давайте уже наконец. Если же нет, положите пистолет на стол и пригласите ее войти.

Кеннеди по-прежнему не двигалась.

– Вам меня не остановить. – Голос Феррола дрожал, во рту чувствовался горький вкус поражения. Если бы она сделала хоть малейшее движение, любое движение, которое можно рассматривать как нападение… Но она просто стояла там, и все. – Даже если вы убьете меня, вы все равно уже не успеете помочь темпи.

Кеннеди бросила быстрый взгляд на Романа.

– Я здесь не для того, чтобы убивать кого бы то ни было, – успокаивающим тоном сказала она.

– Тогда зачем вы здесь? Я приказал вам оставаться на мостике.

Ее взгляд застыл.

– Я пришла, чтобы помешать вам свалять дурака. Такое впечатление, что я опоздала.

Феррол сильнее сжал пистолет, полный решимости не позволить ей задурить себе голову.

– Тронут вашей заботой, – с иронией сказал он. – И как конкретно вы собирались сделать это?

Роман зашевелился в своем кресле.

– Думаю, вам пора познакомиться как следует. – Он протянул руку в сторону Кеннеди. – Позвольте представить вам Эрин Кеннеди, в прошлом старшего помощника корабля Звездного флота «Вызов».

* * *

Феррол во все глаза смотрел на нее; его пальцы, сжимающие пистолет, внезапно онемели.

– «Вызов»… не верю, – прошептал он.

– Почему? – спросила Кеннеди. – Или, по-вашему, я не в состоянии справиться с этой работой?

– Меня предупреждали, что вы опасны…

– Предупреждали, без сомнения. – Роман словно читал его мысли. – Ваши сенатские сторонники. Для которых правда о Прометее была чрезвычайно неприятна.

Феррол облизнул верхнюю губу и, почти не отдавая себе в этом отчета, положил пистолет на стол.

– Кому это известно? Что вы служили на «Вызове», я имею в виду?

Она недоуменно вскинула брови.

– Хотя бы всем, кто читал эти отчеты. – Она сделала жест в сторону лежащей перед Ферролом папки. – Мое имя встречается в половине этих бумаг – я была старшим офицером, отвечающим за расследование и проведение сопутствующих законных мероприятий.

Феррол опустил взгляд на папку, перелистал несколько страниц. Имя офицера, ведущего допрос… Он поднял взгляд на Кеннеди.

– Этого просто не может быть. – Слова слетали с губ почти автоматически, без подлинной убежденности. – Исследовательский отряд сертифицировал Прометей, не обнаружив на нем ульевый вирус.

– Именно это они и сделали, черт побери. – Ее лицо потемнело от гнева. – Сертифицировали с такими блестящими рекомендациями, что Сенат не стал утруждать себя дублирующей проверкой, как того требовал закон. Почему, как вы думаете, все были так чертовски озабочены тем, чтобы скрыть этот провал?

Феррол снова перевел взгляд на папку. Сенат. Весь Сенат…

– Вы хотите сказать, что они все время знали правду. Что они… лгали мне?

– Неужели в это так трудно поверить? – спросил Роман. – Без вашей ненависти к темпи вы им были не нужны.

Феррол бросил на него острый взгляд.

– Речь идет о манипулировании, так? А разве к вам это не относится? – Вспышка гнева пробилась сквозь охватившее его оцепенение. – Вы тоже знали правду все время… Вы оба. – Он бросил яростный взгляд на Кеннеди. – Почему же, черт побери, не рассказали мне раньше?

– А вы бы поверили нам? – спросила Кеннеди.

– Не в том дело.

– Именно в том, – решительно заявил Роман. – Покажи я вам эту папку, когда вы впервые появились на «Дружбе», вы бы сочли все это не более чем изощренным жульничеством сторонников темпи.

– И вы предпочли играть со мной, словно с марионеткой, – с горечью сказал Феррол. – Дергали за ниточки, окружили теми, кто был помешан на темпи, назначили офицером связи с научным отделом, чтобы я имел возможность получше приглядеться к проклятым чужеземцам. В точности то же, что со мной делал сенатор, только наоборот. Спрашивается, почему я должен верить вам, а не ему?

– Потому что у нас есть доказательства. – Кеннеди сделала жест в сторону папки.

– А если это и впрямь «не более чем изощренное жульничество», как выразился капитан?

– Ох, бросьте, Феррол… – Роман вскинул руку, заставив ее умолкнуть.

– Чейни, мы не можем ничего вам доказать в прямом смысле этого слова. Мы просто знаем правду, причем мы все. Поворошите свою память, и вы найдете там подтверждения… Тот факт, к примеру, что первыми темпи вывозили детей, как более уязвимых к вирусу. Однако это не доказательство; по крайней мере, не то, которого вы жаждете.

– Что же, по-вашему, я должен делать?

– То же, что и все мы, – ответил Роман. – В отсутствие доказательств человек должен сам решить, чьему слову верить.

Феррол с трудом сглотнул, ощутив боль в горле. В глубине души он знал, что на самом деле решение уже принято. Перед его внутренним взором возник сенатор: надменный взгляд, самодовольный голос, бесконечное манипулирование людьми и событиями. С другой стороны – Роман, с которым он прослужил год: откровенный апологет темпи с раздражающе упрощенным взглядом на вселенную, он, не задумываясь, рискнул своей жизнью, чтобы спасти Феррола и Кеннеди от первой «акулы».

И Кеннеди: уравновешенный характер, компетентность, огромный опыт… и, как записано у нее в личном деле, твердая нейтральная позиция по отношению к темпи. Женщина, которая не точит топор, потому что ни с кем не собирается воевать.

Женщина, у которой нет причин лгать о событиях на Прометее.

Уставившись на интерком Романа, Феррол подумал, каким же дураком будет чувствовать себя и выглядеть. С другой стороны, ему всегда было наплевать, что о нем думают другие. Он нажал клавишу общего радиовещания, сделал глубокий вдох…

– Это старший помощник Феррол, – произнес он, не отрывая взгляда от пульта. – Я передаю командование «Дружбой» капитану Роману. Все.

Он отключил связь, внутренне подобрался и посмотрел на Романа. Однако тот и на этот раз злорадствовать не стал. Лишь сказал серьезно:

– Благодарю вас, старший помощник.

«Все правильно, – подумал Феррол. – Я и впрямь выставил себя круглым дураком».

– С вашего позволения, сэр, – произнес он, изо всех сил стараясь сдержать дрожь в голосе, – я останусь в своей каюте, пока «Скапа-Флоу» не придет время разгонять «грифов».

Он начал подниматься, однако Роман взмахом руки дал понять, чтобы он снова сел.

– Лейтенант, какова ситуация с подготовкой Прыжка? – спросил капитан у Кеннеди. – Гравитация не помешает нам покинуть систему?

Она покачала головой.

– Нет, хотя корпус «Дружбы» мы подпалим прилично, откуда бы ни прыгали. – Она перевела взгляд на Феррола. – Однако в одном Феррол прав: если раньше у нас и было время обратиться за помощью к Звездному флоту, то больше его нет.

Роман медленно кивнул, потирая пальцы друг о друга и глядя в пространство.

– В таком случае, – он встал, – возвращаемся на мостик. И вы тоже, старший помощник.

Феррол поднялся, чувствуя, как внутри все напряглось. Снова встретиться с людьми, бывшими на мостике, когда он…

– Есть, сэр. Я займусь подготовкой «Скапа-Флоу».

Роман покачал головой.

– Благодарю вас, но я считаю, что пока их помощь не требуется. У нас есть еще долг милосердия, и только потом мы сможем уйти.

Феррол пристально посмотрел на него – и внезапно понял.

– Вы хотите отпустить звездных коней на свободу?

Скупая улыбка тронула уголки губ Романа.

– Как я уже говорил вам вчера, старший помощник, за прошедший год я очень многое понял в вашем характере. Долгое время вы ненавидели темпи, да, но при этом вы никогда не ненавидели звездных коней. – Он кивнул в сторону обзорного окна и загона за ним. – Освободить звездных коней – это был ваш инстинктивный порыв, которым двигало исключительно сострадание. Таким инстинктам нужно и можно доверять.

Феррол ничего не понял. Только что он стоял тут, проникнувшись уважением к Роману, темпи и вселенной в целом, а сейчас вдруг почувствовал себя совершенно потерянным. Тем не менее он пробормотал:

– Понимаю, сэр.

– Хорошо. – Роман направился к двери. – Тогда давайте займемся делом. По моим расчетам, мы доберемся до загона примерно через сорок минут. И за это время вы, старший помощник, должны найти способ проделать в нем дыру.

– У нас почти все готово, – раздался голос Демарко из громкоговорителя на пульте Феррола. – Товни и Хлинка прицепили кабели к ячейкам ограды загона и возвращаются. Главные конденсаторы заряжены полностью, дублирующие – на девяносто восемь процентов.

– Понял. – Феррол через плечо бросил взгляд на Романа. – Еще не больше минуты, капитан.

Тот посмотрел на Марлоу.

– Когда появятся «акулы»?

– Первая – через двадцать восемь минут, остальные с пятиминутной задержкой.

Феррол посмотрел на тактический дисплей, испытывая непривычное чувство подавленности и грусти. Сейчас «акул» пытались задержать уже десять темпийских кораблей, но они могли с тем же успехом оставаться в стороне, ничего не предпринимая. «Акулы» мчались вперед, они или просто обходили сети, в которые темпи пытались поймать их, или высылали вперед для расчистки пути авангард «грифов». «Акулы» неумолимо приближались, и звездные кони в загоне ясно осознавали это. Они больше не сновали безостановочно туда и обратно; как будто понимая, что задумали на «Дружбе» и «Скапа-Флоу», они огромной массой сгрудились около того места, где, если все пройдет хорошо, вот-вот должен был исчезнуть участок ограды.

И когда это произойдет…

Феррол прикусил губу, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Теперь, после недавнего столкновения с Романом и Кеннеди, все, что он знал о темпи – или думал, что знает, – рухнуло. Его эмоции представляли собой столь запутанный клубок, что он не мог бы сказать, какие чувства испытывает на самом деле. Но во всем этом хаосе одно он осознавал с кристальной ясностью.

Сенатор победил, со всем своим хладнокровным коварством. И эта мысль причиняла Ферролу боль.

– Дублирующие конденсаторы тоже полны, – ворвался в его мысли голос Демарко.

Феррол, сердясь на себя, сморгнул слезы.

– Они готовы, капитан, – не оборачиваясь, сказал он.

– Хорошо, старший помощник. Можете отдавать приказ.

Феррол перевел взгляд на визуальный дисплей.

– Порядок, Мал. Приготовиться… огонь!

Из радио донесся треск разряжающихся конденсаторов «Скапа-Флоу»; на визуальном дисплее внезапно возникла паутина ослепительно яркого коронарного разряда, мощная струя ударила в сеть ограды и испарила около пяти ее квадратных километров. Яркий свет залил темные тела, молча сгрудившиеся в ожидании… а потом погас, и в тусклом красном сиянии «карлика» стало видно, как кони устремились к образовавшемуся отверстию.

– Вот оно, – пробормотала Кеннеди, сидя у своего пульта. – Конец эпохи.

Сквозь брешь сейчас вытекал непрерывный поток; едва оказавшись за пределами ограды, звездные кони устремлялись во всех направлениях. Глядя на тактический дисплей, Феррол спрашивал себя, заметили ли летящие перед «акулами» темпи, что их бесценное стадо разбегается. И если да, то как восприняли это – как предательство или как тягостную необходимость.

Он не знал. Если уж на то пошло, он даже не знал, что было у него на уме, когда он предложил сделать это.

«Вот и доверяй инстинктам», – с горечью подумал он.

– Темпи еще смогут вернуться, – сказал Марлоу таким тоном, будто и сам не верил в это. – Однажды они нашли звездных коней и вышли в космос. Конечно, они смогут сделать это снова.

Феррол посмотрел на Кеннеди и увидел, что она качает головой.

– Без нашей помощи – нет, – сказала она. – В первый раз это была счастливая случайность, тогда звездный конь слонялся в одной из их систем достаточно долго, чтобы они сообразили, как поймать его. Механических двигателей для космических кораблей у них никогда не было.

– Будем надеяться, что у них хватило предусмотрительности спрятать хотя бы нескольких звездных коней подальше от этой бойни, – сказал Роман. – Хотя… – Он замолчал, щека у него задергалась.

– Квентин? – спросил Феррол. Роман с явной неохотой кивнул.

– Может, и не играет роли, сколько коней уцелеет, – мрачно ответил он. – Сам факт того, что существуют хищники, от которых темпи не в состоянии защитить звездных коней, может заставить их отпустить оставшихся на свободу.

На мостике воцарилось молчание. Затор у выхода из загона уже расчистился, остающиеся внутри пятьдесят или около того звездных коней плавно и быстро выплывали наружу. Ферролу приходилось слышать, что за семьсот лет ни один из темпийских звездных коней не умер… Значит, темпи потребовалось семьсот лет, чтобы собрать такое количество.

А теперь все звездные кони уходят – словно пузырьки воздуха из проткнутого баллона. В самом деле, конец эпохи.

– Кстати, о кораблях без механических двигателей, – ворвался в мысли Феррола голос Романа. – Не пора ли нам избавиться от этих «грифов» и самим убраться отсюда, старший помощник?

– Да, сэр. – Не сводя взгляда с тактического дисплея, Феррол сделал глубокий вдох и включил радио. – Дружба» – «Скапа-Флоу». Мал, мы уходим. Приготовьте пушку с сетью и…

Он замер, не договорив фразу. На тактическом дисплее…

– Что такое? – озабоченно спросил Роман. Феррол смотрел на дисплей, спрашивая себя, не чудится ли ему. Но нет, никакой ошибки. Вылетающие из загона звездные кони, которые сначала резко уходили в сторону от траектории приближения «акул», начали разворачиваться обратно.

– Капитан, посмотрите на тактический дисплей, – настороженно сказал он. – Звездные кони… не убегают.

Он повернулся и посмотрел на Романа, озадаченно взирающего на дисплей.

– Кеннеди, им мешает прыгать близость звезды?

Она медленно покачала головой.

– Не думаю, сэр. Учитывая, какой жар и радиацию они в состоянии вынести.

– Может, перед каждым из них уже выстроена оптическая сеть? – с сомнением в голосе предположил Марлоу. – Или, может…

– Они не убегают, да. – Кеннеди с ошеломленным лицом повернулась к Роману. – Они собираются нападать.

Мгновение Роман непонимающе смотрел на нее, потом резко потянулся к своему пульту.

– «Дружба» – темпийским кораблям, – сказал он. – Это капитан Роман. Уходите оттуда немедленно, пока вас не раздавили собственные звездные кони.

Ответом ему был неразборчивый всплеск воющих криков и стонов.

– Проклятье, – выругался он себе под нос.

– Свяжитесь с Рин-саа, – посоветовал Феррол. – Он им переведет.

Роман включил интерком. Феррол перевел взгляд на тактический дисплей: теперь темпийские кони расходились во все стороны от линии приближения «акул», как бы заключая их в огромную сферу.

– Проследите, чтобы все записывающие устройства работали, – сказал он Марлоу. – Это необходимо зафиксировать.

И сражение началось.

По мнению Феррола, оно протекало на удивление медленно; но, может, именно его неторопливая безжалостность производила наибольшее впечатление и вызывала благоговейный ужас. Сфера постепенно стягивалась, и темпийские корабли вырвались за ее пределы. Строй «акул» распался, они полетели во все стороны навстречу нападающим, словно растопыренные пальцы. «Грифы» сновали между противниками, точно клочья дыма на ветру, либо неспособные удерживать свои оптические сети перед лицом столь мощного нападения, либо просто расшвыриваемые противоборствующими телекинетическими силами.

«Дружба» резко дернулась, вдавив Феррола в кресло.

– Рин-саа! – закричал Роман. – Что случилось?

– Слейпннинни тоже хочет принять участие, – ответил голос темпи из интеркома. – Со-нгии все труднее удерживать его.

– Он должен постараться, – сказал Роман. – Нельзя, чтобы «Дружбу» затянуло в самый центр всего этого. Смени манипулятора, если Со-нгии не справляется, поставь двоих, если понадобится, но Слейп-нир должен оставаться здесь. Ты меня понял?

– Твои желания совпадают с нашими.

– Вряд ли из этого что-то получится, капитан, – сказала Кеннеди. – Другие темпийские звездные кони тоже возвращаются.

Феррол проглотил ком в горле. Кеннеди была права: звездные кони, которым сейчас ничто не угрожало, поскольку они оказались вне пределов атакующей сферы, разворачивались, чтобы присоединиться к нападающим. Прицепленные к ним корабли беспомощно болтались сзади. Подобно Слейпниру, звездные кони услышали «зов крови»; в отличие от Слейпнира, они не могли игнорировать его, поскольку находились ближе к схватке.

Сфера продолжала сокращаться… В какой-то момент «акулы», двигаясь в унисон, резко изменили вектор своего движения, как бы пытаясь прорваться сквозь нее. Звездные кони среагировали немедленно. Часть их тут же помчалась наперехват как силы поддержки…

Феррол почувствовал, что дрожь пробежала по спине. Какая ирония! Его мечта о создании боевого флота звездных коней, мечта, над которой насмехались все, начиная от сенатора…

На тактическом дисплее «акулы» снова сменили направление.

– Они убегают, – заметила Кеннеди.

– Или, точнее, пытаются бежать, – ответил Роман, глядя, как звездные кони снова бросились наперехват. – Марлоу, вы зафиксировали что-либо, показывающее, каким образом они сражаются?

– Нет, сэр. – Марлоу покачал головой. – Думаю, они бьют друг друга телекинетически, но наши приборы этого не могут зафиксировать…

Он резко смолк, когда «Дружба» снова дернулась.

– Ро-маа?

– Я здесь, Рин-саа, – ответил Роман. – У вас по-прежнему трудности?

– Со-нгии и Хом-джии не могут больше удерживать Слейпннинни, – сказал темпи каким-то совсем особенным тоном. – Его разум закрыт для нас. Это что-то вроде перасиаты.

Феррол беззвучно присвистнул, бросив взгляд на интерком. Поначалу темпи определяли состояние перасиаты как род комы; два часа назад они использовали этот термин для характеристики панической реакции Слейпнира на приближающихся «акул»; и вот теперь оно обозначало неистовый, яростный гнев. Одно слово, три совершенно разных проявления… Может быть, подумал он, темпи знают о звездных конях далеко не так много, как им кажется?

Он перевел взгляд на тактический дисплей, на медленный танец смерти на нем. Да, они действительно знают о звездных конях далеко не так много, как им кажется.

– Скажи, пусть удерживают Слейпнира сколько смогут, – сказал Роман Рин-саа. – Хотя бы еще несколько минут. Похоже, звездные кони побеждают, но…

– Черт меня побери!

Голос Кеннеди звучал на грани шепота, но что-то было в ее тоне…

– Что такое? – спросил Роман. Кеннеди сделала глубокий вдох.

– По-моему, сражение окончено, капитан. – Чувствовалось, что каждое слово дается ей с трудом, что было весьма необычно для этой женщины. – Почти окончено, во всяком случае.

– Объясните.

Она кивнула на экраны.

– Посмотрите на визуальный дисплей. Разглядеть нелегко – звездные кони мешают – но можно.

– Черт меня побери! – повторил Марлоу. – Она права, сэр. «Грифы» снова выстраивают оптические сети… но теперь уже перед «акулами».

– Они перебежали на другую сторону, – потрясение покачала головой Кеннеди. – Увидели, кто одерживает верх, и решили примкнуть к победителям.

Интуитивно Феррол включил передний визуальный сканер.

– Наша оптическая сеть тоже исчезла, капитан, – сказал он. – «Грифы»… – Он замолчал, подыскивая слово.

– …рискнули принять участие в сражении, – договорил за него Марлоу.

– Чрезвычайно интересно, – задумчиво сказал Роман, глядя на дисплеи. Потом, как заметил Феррол, на его губах заиграла улыбка. Он включил интерком. – Рин-саа?

– Слушаю, Ро-маа. Мы больше не можем удерживать Слейпнира…

– И не нужно, – перебил его Роман. – Скажи Со-нгии, пусть позволит Слейпниру лететь, куда тот пожелает. Единственное, постарайтесь удержать его на двух g.

– Твои желания совпадают с нашими.

«Дружба» так резко рванулась вперед, что к горлу Феррола подкатила тошнота. Спустя несколько мгновений, однако, Слейпнир достиг ускорения в три g и больше уже не увеличивал скорость.

– Надеюсь, вы правильно рассчитали время, – сказал Феррол Роману, чувствуя, как тошнота отступает. – Не хотелось бы оказаться там, пока сражение не закончено.

– Не думаю, что тут возникнет проблема, – ответил Роман. – Как мне кажется, с «акулами» будет покончено задолго до того, как мы доберемся до эпицентра событий. И наверно, лучше прибыть туда чуть раньше, чем слишком поздно.

Феррол озабоченно посмотрел на него.

– Слишком поздно для чего?

– Сейчас поймете. Свяжитесь со «Скапа-Флоу». Назначьте им встречу у ближайшей «акулы», как только все твари будут мертвы. – Он задумчиво посмотрел на дисплей. – Если я прав, впереди у нас множество дел.

Глава 30

– Они опаздывают.

Роман оторвался от созерцания сцены за обзорным окном и устремил долгий взгляд на Феррола. Тот сидел в углу капитанского офиса, как можно дальше от письменного стола и двух стульев, предназначенных для гостей. Судя по выражению лица и позе, он чувствовал себя напряженно.

– Они обязательно придут, – заверил его Роман. – Склонность опаздывать – одно из «очаровательных» свойств темпи.

Феррол фыркнул; сковывающее его напряжение слегка ослабело.

– Да уж.

Роман не сводил с него пристального взгляда.

– Может, вам лучше надеть фильтровальную маску? Воздухоочистительная система работает на полную мощность, и все же их запах немного ощущается.

Феррол сделал глубокий вдох, как будто старался втянуть как можно больше воздуха, пока он еще чистый.

– Благодарю вас, но не нужно. – Он бросил взгляд на дверь. – Я настроен полностью перепрограммировать свои реакции, и, по-моему, сейчас самое время начать.

– Ладно. – Роман насмешливо вскинул бровь. – Только не бейте их.

Феррол вспыхнул. Он и думать забыл о том давнем инциденте в ангаре «Дружбы».

– Не буду, сэр. Дверь зажужжала.

– Вот и они, – сказал Роман. Панель скользнула в сторону. В дверном проеме стояли Рин-саа и Со-нгии; их уродливые лица почти полностью скрывали фильтровальные маски. – Входите. – Капитан сделал жест в сторону пустых кресел. – Присаживайтесь, пожалуйста.

– Да, – ответил Рин-саа, первым входя в офис.

Дверь закрылась за ними. Они сели в кресла, и Роман бросил взгляд на Феррола. Тот был по-прежнему напряжен, но чувствовалось, что он полностью владеет собой. Он будет в порядке, решил Роман и обратил все свое внимание на темпи.

– Итак, доктор Тензинг сказал, что его люди закончили все работы по изучению мертвых «акул», возможные на данный момент. Теперь ничто не мешает нам покинуть Кьялиннинни и вернуться на Кордонейл. Я от души надеюсь, что вы изменили свое мнение относительно проекта «Дружба».

– Мы не можем, – ответил Рин-саа. – Нас обманули, Ро-маа. Обманом заставили принять участие в ненужном убийстве. Я уже заявлял, что эксперимент «Дружба» окончен, и сейчас вынужден повторить то же самое.

– Понимаю, – сказал Роман. – Конечно, последовательность – очень существенная часть политики. Я просто подумал, что, поскольку теперь нам точно известно, как работает программа размножения звездных коней, почва для принятия этого решения, возможно, изменилась.

Рин-саа склонил голову набок.

– Мы не знаем, в чем причина успеха программы размножения. – В его голосе прозвучали жесткие нотки. – Знаем лишь, что необходимо присутствие человеческих существ. Это все.

Итак, темпи полны решимости не уступать ни миллиметра. Вообще-то Роман и не ожидал, что они так легко сдадутся: в своей спокойно-выдержанной манере темпи могли быть не менее упрямы, чем люди.

– Ну, в таком случае позвольте мне вам объяснить. Программа работает, потому что человеческие существа, как вы любезно нас называете, суть хищники, и звездные кони реагируют на присутствие хищников ускорением своего цикла размножения.

– Это пока не доказано, – сказал Рин-саа.

– Возможно, и не доказано – по темпийским стандартам, – возразил Роман, – но все показатели налицо, и для нас их вполне достаточно. Когда двести звездных коней не просто желают, а рвутся напасть на шестерку своих злейших врагов, не вызывает сомнений, что их экологическая модель защиты – сражение с опорой на грубую силу за счет численного перевеса. И существует лишь один способ создания численного перевеса.

Рин-саа засомневался и коснулся пальцами уха.

– Может, ты и прав.

– Ты знаешь, что я прав, – сказал Роман. – Независимо от того, признаете вы мою правоту или нет. И это должно беспокоить вас, потому что до сих пор вы считали, что понимаете звездных коней лучше, чем любые явления природы.

– Мы никогда не утверждали, что знаем все, Ро-маа. Мы наблюдаем; мы учимся; мы понимаем. Иногда понимание приходит быстро, иногда на это уходят столетия. Темплисста будут размышлять над тем, чему стали свидетелями, и так приобретут новые знания.

– Хорошо. – Роман перевел взгляд с Рин-саа на Со-нгии и обратно. – Тогда поразмышляйте и над тем, что я сейчас скажу, когда сочтете, что настало время для размышлений. Вы ошибались насчет звездных коней; я утверждаю, что и насчет людей вы тоже ошибаетесь.

Рин-саа, склонив голову набок, устремил на него немигающий взгляд.

– В полной мере мы пока не понимаем вас, Ро-маа. Тем не менее мы понимаем вас лучше, чем, возможно, вам известно.

Роман покачал головой.

– Нет. Вы думаете, что понимаете, но это не так. Вы вбили себе в головы, что мы – это высокие уродливые темпи, которые не могут или не хотят понимать окружающую их природу, ни больше и ни меньше. Вы были полны решимости дотянуть нас до вашего уровня восприимчивости, даже если это убьет нас. Такой образ сохраняется в вашем сознании на протяжении вот уже двадцати лет, и вы никак не хотите отказаться от него.

– Вы разумные создания, Ро-маа, – сказал Рин-саа. – Вы в состоянии влиять на природные процессы, и это накладывает на вас ответственность.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. И, веришь ты в это или нет, мы осознаем и принимаем эту ответственность. Однако так, как понимаем ее мы, а не вы.

Роман сделал глубокий вдох, чувствуя на своих плечах груз истории. Он принял участие в проекте «Дружба» в надежде предотвратить войну, независимо от того, на чьей стороне перевес. И сейчас, похоже, ему лично предоставлялся последний шанс сделать это.

– Вы считаете себя хранителями и защитниками природы, Рин-саа, – продолжал он, стараясь говорить медленно и как можно четче формулировать мысли. – Вы видите структуры и экосистемы и приспосабливаетесь к ним. Человеческие существа устроены иначе. Мы видим те же структуры, но изменяем их в соответствии со своими нуждами.

– Вы используете их, – голосом, завывающим больше обычного, поправил его Рин-саа. – А потом разрушаете.

Роман покачал головой.

– Используем, да, но не разрушаем. Конечно, бывают исключения, иногда гибельные. Но по большей части мы не столько разрушаем природные структуры, сколько изменяем их. Есть разница, согласись.

– Но вы не имеете права изменять их.

– Вот это и есть ваша главная ошибка на протяжении всех этих лет. Мы имеем право делать это, потому что такова наша природная структура, – мы наделены даром строить, созидать и переделывать, то есть изменять лицо мира. А ваша ответственность, – он вытянул палец в сторону Рин-саа, – поскольку вы наделены даром уважать все природные структуры, состоит в том, чтобы позволить нам исполнять свое предназначение.

Темпи молча смотрели на него, склонив головы набок под почти одинаковыми углами. Они были удивлены или погрузились в раздумья; Роман не знал, что означает этот жест.

Потом голова Рин-саа медленно вернулась в вертикальное положение.

– Сейчас я ничего не могу ответить тебе, Ро-маа. Но я поговорю с другими темплисста. Над этим необходимо поразмышлять.

Роман вздохнул с облегчением.

– Это все, о чем я прошу, Рин-саа. И заодно поразмышляйте вот над чем. – Он взял стоящий на столе стеклянный пузырек и протянул его Рин-саа. – Как думаешь, что это такое?

Рин-саа взял пузырек и принялся разглядывать его содержимое.

– Похоже на пыль.

– Это и есть пыль. Точнее, состоящий из пыли пот, собранный с мертвых «акул». Мы считаем, что в нем содержится полная запись последних минут их жизни. Запись того, как шесть мощнейших «акул» отчаянно пытались сбежать, но погибли под телекинетическими ударами двухсот доведенных до бешенства звездных коней.

– Такая смерть – естественное явление природы, – сказал Рин-саа. – Это совсем не то, что охота, в которую нас втянули обманом.

– Не спорю. Сейчас речь совсем о другом. Что, по-твоему, будет делать «акула», если совершит Прыжок в новую звездную систему и обнаружит там частицы этого пота и сохранившуюся в них запись?

Рин-саа устремил долгий пристальный взгляд на пузырек.

– Не знаю, – ответил он наконец. – Знаю лишь, что некоторые хищники избегают мест, где погибли другие. Это все.

– Этого достаточно. – Ощущение победы волной захлестнуло Романа. Он очень опасался, что темпи не поймут важности свойств пыли или, даже если поймут, будут отрицать ее. Однако Рин-саа повел себя честно и открыто, в духе темпи. – Если «акулы» ведут себя так – значит, мы нашли способ защититься от них. Способ, прошу заметить, не требующий убивать или каким-то другим образом вмешиваться в естественные экологические процессы.