Создание отряда началось с того, что в середине ноября меня вызвал к себе командарм и предупредил о предстоящем важном разговоре с И. С. Коневым. Зачем понадобился командующему войсками фронта заместитель 6-го гвардейского танкового корпуса? О чем он будет со мной говорить? Но генерал Рыбалко успокоил меня и, пригласив к столу, где лежала карта с оперативной обстановкой и его личными пометками, сказал: "Вам, товарищ Якубовский, особое внимание нужно обратить на изучение противника и его оборонительных рубежей по рекам Нида, Пилица и Варта. Немцы возводят на них укрепления. Они усиленно готовят местность к обороне, приблизительно так, как это делали наши войска на Курской дуге. Мы приближаемся к Германии. Огонь войны теперь займется на земле тех, кто зажег его на территории других государств. Вполне естественно, враг будет стремиться остановить наше продвижение. Я не знаю, что будет говорить вам Конев, но эту местность и рубежи вы должны хорошо изучить. О противнике более подробно узнаете от начальника разведки армии полковника Шульгина. Для встречи с командующим фронтом тщательно подготовьте свою рабочую карту". Об указаниях командарма я доложил генералу Новикову. Однако командир корпуса тоже не мог точно предположить цель предстоящей беседы с маршалом И. С. Коневым.
      В начале декабря я вторично был вызван на КП армии. Начальник штаба генерал Дмитрий Дмитриевич Бахметьев, которому я представился, был крайне занят. Чувствовалось, что штаб готовился к чему-то очень важному.
      Примерно в середине дня на КП нашей армии с небольшой группой офицеров прибыл командующий фронтом. Он детально изучал обстановку, советовался с руководящим составом 3-й гвардейской о плане будущих боевых действий. Лишь только к вечеру меня пригласили в домик командарма. Там находился и Иван Степанович Конев. Он расспросил, чем занимается личный состав корпуса, как пополняется свежими силами, какую задачу я получил от командарма.
      Выслушав, не перебивая, мой ответ, маршал обратился к генералу Рыбалко, а затем ко мне:
      - Павел Семенович, приступим к нашим неотложным делам. Мы вызвали вас, товарищ Якубовский, для того, чтобы предупредить, к чему вам надлежит готовиться в новой операции.
      Командующий фронтом коротко, но с глубокой осведомленностью охарактеризовал противника, обратив внимание на особенности его обороны по рекам Нида, Пилица и Варта.
      - Прорывать эти рубежи обычным путем трудно, - продолжал маршал, - их надо преодолевать и захватывать так, чтобы не дать противнику отвести свои войска или занять эти рубежи резервами. Вы командовали передовыми отрядами и имеете некоторый опыт. Насколько мне известно, первый такой опыт вы получили еще под Сталинградом, в армии Павла Ивановича Батова. Бригада ваша, находясь на острие наступления, хорошо действовала в боях за Фастов. 6-й гвардейский танковый корпус четко решал задачу при освобождении Львова и Перемышля. Выходом на сандомирский плацдарм танкисты показали, на что они способны при твердом руководстве.
      Маршал PL С. Конев говорил, что соединения нашей гвардейской и танковой армии М. Е. Катукова сорвали отход немцев на Вислу. Танкисты вышли на плацдарм раньше, чем враг подтянул туда резервы.
      - Вот так и надо действовать. В предстоящих операциях мы будем широко применять передовые отряды. При этом, думается, в танковых армиях они должны быть более сильными, чем прежде. Генерал Рыбалко предложил, чтобы оперативной группой армии командовали вы. Но оперативная группа - это звучит слишком громко. Периодически создаваемую сильную оперативную группу, предназначенную для решения важных задач, мы назовем армейским передовым отрядом.
      Иван Степанович бегло анализировал действия танковых войск под Сталинградом, на Курской дуге, в ходе битвы за Днепр и Киев и особенно детально в Львовско-Сандомирской операции, а затем заметил:
      - Передовые отряды нам нужны более сильные и более самостоятельные, способные решать боевые задачи в тылу врага, в отрыве от своих войск. И мы будем их создавать. Как мне представляется, такой отряд должен включать танковую бригаду, самоходную артиллерию, сильную разведку, инженерные части, должен иметь свой подвижный тыл. Я не хотел сказать, что передовой отряд - громоздкая, тяжелая организация. Категорически нет. Быстрый маневр и сильный внезапный удар - вот слагаемые его успеха!
      Командующий фронтом говорил с воодушевлением, помогая себе скупыми, резкими жестами. Говорил, как о давно продуманном, облекая его в четкие формулы, которые раскрывают живую и суровую суть жизни и действий передового отряда.
      - Павел Семенович, - снова обратился маршал к командарму, - вам нужно до мелочей продумать всю систему организации передовых отрядов. Вы докладывали, что хотели бы иметь их в корпусах. Не против. Но армейский мощнее. На трудных рубежах, которые нам предстоит брать, ему сподручнее действовать.
      На том памятном совещании в домике командарма И. С. Конев еще не говорил конкретно о плане предстоящей операции, напомнив лишь о наиболее "горячих" вопросах подготовки к наступлению. В заключение маршал спросил, как я отношусь к заданию возглавить передовой отряд.
      Поблагодарив за доверие, я вновь почувствовал, сколь тяжелая ноша легла на мои плечи. Вместе с тем поразила способность командующего фронтом вселять уверенность в успех, не рисуя его, однако, легким. Поразили цепкая память полководца, знание им особенностей действий танковых войск, умение видеть главное в масштабных событиях фронта и направлять на это усилия всего командного состава.
      Теперь мне предстояло решить, каким должен быть конкретно состав передового отряда, как лучше подготовить отобранные соединения и части. Я представлял себе места будущих рейдов, способы и приемы борьбы.
      Через несколько дней предложения о составе передового отряда были доложены генералу П. С. Рыбалко. Командарм полностью согласился с ними. В отряд включались 51-я гвардейская танковая бригада полковника Д. Г. Суховарова, танко-самоходный полк, разведбатальон и саперный батальон неполного состава, дивизион реактивных установок - "катюш". Был усилен тыл бригады.
      За трое-четверо суток до наступления на командный пункт П. С. Рыбалко снова прибыл маршал И. С. Конев. Для встречи с ним был собран руководящий состав армии до комбригов включительно. В большой полевой палатке вывешены карты, схемы. Конев и Рыбалко, ознакомившись с боевыми графическими документами, заслушали решения нескольких командиров корпусов и бригад. Однако вопреки моим ожиданиям ничего не было сказано о передовом отряде. Маршал, пожелав всем успехов, закрыл совещание.
      В палатке беседовали И. С. Конев, П. С. Рыбалко, Д. Д. Бахметьев и несколько штабных офицеров. Генерал В. В. Новиков передал мне указание тоже остаться здесь, сказав, что предстоит разговор с командармом, а может, и с самим Коневым.
      Маршал был в хорошем настроении. Увидев меня, шутливо заметил, чтобы армейский передовой отряд, уверовав в свою силу, не очень увлекался рейдом по вражеским тылам. Затем, уже погасив улыбку, он приказал доложить, как понятна задача, поставленная отряду, какова его готовность. Рассмотрел внимательно мою рабочую карту и продолжил:
      - Давайте вместе проиграем, что будет делать ваш отряд после прорыва первой полосы обороны и когда наши войска подойдут ко второй. А вот эти пункты, - И. С. Конев указал их на карте, - будут заняты противником. Как отряд будет выходить на реки Нида, Пилица? Что будет делать после овладения этими рубежами?
      Предложив вопросы на обдумывание, Иван Степанович вместе с Рыбалко покинул палатку. Прошло не более получаса, и я держал экзамен перед командующим фронтом. И хотя пока вырисовывалась только предполагаемая картина действий отряда, все же я не мог полностью снять волнение. Знал, какое испытание ожидает впереди: отряд будет иметь фронт отовсюду.
      Не ввязываясь в затяжные бои, передовой отряд армии должен выйти к реке Нида. Его главная задача - захватив важные рубежи, удерживать их до подхода главных сил. В оперативной глубине он должен перерезать коммуникации противника, громить его штабы.
      Командующий фронтом сказал:
      - Вижу: задача понята правильно. Вам, Павел Семенович, надо проследить за действиями отряда, помочь ему, особенно в момент ввода его в бой. Нужно как можно быстрее вытолкнуть его в тыл врага, дать ему простор. Вам, товарищ Якубовский, воевать придется и днем, и ночью. Не гоняйтесь за противником, иначе упустите время для захвата нужных нам рубежей.
      Конев занимался со мной около трех часов. Вновь и вновь проектировались действия передового отряда, согласовывались с задачами армии.
      И вот уже получен приказ командующего фронтом на новое наступление. Он вызвал подъем и воодушевление среди личного состава. Мы готовились тщательно, продумывая каждую мелочь. Важно было добиться четких действий всех частей в бою. Такая подготовка оправдала себя на деле.
      В первые сутки наступления, в полдень, отряд обогнал стрелковые части 52-й армии генерала К. А. Коротеева. Но уже на рубеже Зофювка, Рачице противник подразделениями 68-й пехотной дивизии оказал нам организованное сопротивление. К вечеру мы проделали проходы в его минных полях, а с наступлением темноты проскользнули через них и обогнули с севера Хмельник. Пройдя около десяти километров, отряд обнаружил впереди колонну противника. Это был минометный полк. Дав ему возможность втянуться в лощину, танкисты разгромили минометчиков. Отряд был повернут строго на запад и вышел в тыл врага.
      Примерно в час ночи 13 января мы разгромили штаб пехотной дивизии и двинулись к реке Нида, как вдруг командир бригады Суховаров доложил, что с севера в направлении Хмельника идет колонна танков. Откуда они взялись? Может быть, это передовой отряд танковой армии Д. Д. Лелюшенко? Но оказалось - это немцы. Как выяснилось потом, в район действий нашего передового отряда противник выдвигал из Кельце к Хмельнику 17-ю танковую дивизию. Перед нами был один из ее танковых полков. Гитлеровцы не рассчитывали на такую опасную для них встречу, и после скоротечного боя танковые экипажи врага бросили свои машины, скрылись в лесу. Первые в тылу врага боевые трофеи - танки и автомашины - наши саперы быстро вывели из строя.
      Остаток ночи отряд безостановочно шел к Ниде. Однако к рассвету он вынужден был снова завязать короткую схватку. Мы настигли колонну тяжелой артиллерии. Дерзкими действиями с флангов и с тыла наши танкисты и самоходчики рассеяли гитлеровцев. Вражеские орудия подорвали.
      Утро 13 января застало нас на Ниде, где силами автоматчиков мы захватили плацдарм в районе Пяски, Гурки. К этому времени наш передовой отряд, совершая стремительный рейд по тылам противника, вышел на глубину до 70 км от бывшего переднего края немецкой обороны.
      Уже в первых боях на пути от Вислы к Одеру личный состав отряда проявил мужество и изобретательность. Сошлюсь на такой пример. Наше продвижение к реке Нида было столь быстрым, что саперы с их тяжелой техникой иногда отставали. Построить мосты своими силами мы, конечно, не могли, а захватить с ходу имевшиеся нам не удалось. Они находились под сильной охраной пехоты и танков противника. Однако время не ждало, и надо было во что бы то ни стало найти выход из положения. Река была покрыта льдом, по которому могли передвигаться только легкие машины. Что касается танков и орудий, то лед их не выдерживал. Тогда было решено оборудовать переправу танков вброд. Определив обычные броды, по которым машины переправлялись летом, мы стали разрушать ледовый панцирь артиллерийскими выстрелами. Так во льду была пробита трасса, по которой в сравнительно короткий срок мы переправили танки на противоположный берег и расширили плацдарм.
      Между тем 17-я танковая дивизия немцев, с которой мы встретились ночью, привела себя в порядок и выходила в район Хмельника, где встретилась с главными силами нашей танковой армии. О выходе отряда на Ниду я доложил П. С. Рыбалко, после чего связь с ним прервалась и была восстановлена только на следующий день, когда к реке стали подходить вражеские резервы. Но противник опоздал. Подготовленный им рубеж на Ниде был уже занят нашим армейским передовым отрядом. Для танковой армии, которая разгромила противника в районе Хмельника, форсирование реки было обеспечено.
      В полдень 14 января к нам в отряд прибыл П. С. Рыбалко. Он передал нам благодарность командующего фронтом. Выслушав мой доклад, командарм взял карту и от нашего места стоянки до города Влощова провел линию, пометил время и расписался. Сказал, что это новая задача отряда.
      Нам предстояло преодолеть около 60 км, не ввязываясь в затяжные бои за населенные пункты. Главное - своевременно овладеть узлом дорог: городом Влощова и подготовленным рубежом обороны на западном берегу реки Пилица. С наступлением темноты отряд двинулся к городу. Шли вне дорог. Единственным ориентиром в ночной мгле на незнакомой местности нам служил еле заметный свет на городских окраинах.
      В отряд поступили данные о том, что в городе Влощова сосредоточиваются отходящие войска и на железнодорожной станции разгружаются воинские эшелоны. Не теряя времени, мы нанесли противнику ошеломляющий удар. Отдельные его части, которые еще не успели выгрузиться из эшелонов, были разгромлены. Улицы были забиты брошенной техникой. Пришлось расчищать дорогу своими танками. Вскоре город был полностью очищен от врага.
      Приказ генерала П. С. Рыбалко был выполнен в срок. Позднее командующий армией отметил, что решительные действия нашего передового отряда обеспечили успешное выполнение задачи, поставленной перед армией.
      В районе Влощова заканчивалась граница обширного лесистого района. Здесь передовые части армии вплотную подошли к одному из крупных притоков Вислы - реке Пилица. По ее западному берегу немцами был заранее подготовлен оборонительный рубеж из двух-трех линий сплошных траншей, противотанкового рва и проволочных заграждений. Поэтому перед нашей армией снова возникла задача - упредить противника в занятии рубежа, который мог стать серьезной помехой на пути ее стремительного продвижения на запад.
      При форсировании Пилицы особенно успешно действовала 53-я гвардейская танковая бригада полковника В. С. Архипова. Во взаимодействии с 22-й гвардейской мотострелковой бригадой полковника X. С. Богданова она к середине дня 15 января вышла к Пилице. Мотопехоте пришлось форсировать реку по льду, а танкам - вброд. К исходу дня были захвачены два плацдарма и созданы благоприятные условия для быстрого преодоления реки главными силами армии.
      При форсировании реки Пилица в районе Малюшина отличились танкисты 1-го батальона капитана П. Т. Ивушкина из 53-й гвардейской танковой бригады. Впереди действовал танковый взвод лейтенанта П. И. Морозова. При подходе к реке он решительно атаковал двухкилометровую колонну немецких танков и автомашин. Подошедшие главные силы батальона довершили разгром врага и вышли к переправе. За исключительную смелость и личную отвагу лейтенанту П. И. Морозову, механикам-водителям сержантам В. В. Егорову и Н. Н. Волкову было присвоено звание Героя Советского Союза.
      Отважно действовали и разведчики бригады. Когда противнику удалось взорвать мост и с помощью плотины поднять уровень воды в реке, разведчики под командованием старшего лейтенанта В. И. Васильева под градом пуль отыскали брод для танков, захватили небольшой плацдарм на противоположном берегу и отразили попытки гитлеровцев сбросить их в реку. В том бою погиб храбрый разведчик В. А. Сажвенов. Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Этого высокого звания были также удостоены старший лейтенант В. И. Васильев, сержант И. П. Попов, рядовые Ф. С. Долидович, И. П. Кармановский и другие гвардейцы бригады, в том числе командир танкового взвода лейтенант Я. А. Пузыркин.
      С выходом на Пилицу 3-я гвардейская танковая армия сорвала намерение противника закрепиться на реке отходящими частями. Вместе с тем она глубоким клином врезалась во вражескую оборону. Командующий войсками фронта, опасаясь большого отрыва танковой армии, приказал ей до подхода общевойсковых армий удерживать плацдарм на Пилице, на участке от Пшедбужа до Конецполя. Однако генерал П. С. Рыбалко, получив сведения о том, что впереди, в Радомско и Ченстохове, противника пока нет, с разрешения командующего фронтом направил для овладения этими городами по одной усиленной танковой бригаде.
      Ответственная задача была возложена и на меня как на командира армейского передового отряда. После овладения городом Влощова к нам в отряд прибыл начальник оперативного отдела штаба армии полковник А. П. Еременко. Он передал мне приказ командарма: нанести удар в северном направлении и в короткий срок овладеть городом Пиотркув, который находился в полосе наступления 4-й танковой армии генерала Д. Д. Лелюшенко. Этот город являлся ключевым пунктом, прикрывавшим Лодзь с юго-востока. Падение Пиотркува нарушило бы устойчивость обороны вражеской группировки в оперативном масштабе и обеспечивало дальнейшее продвижение войск фронта.
      Хотелось бы подчеркнуть, что в ходе операции армейские передовые отряды действовали непрерывно: выполнял задачу один - ему на смену приходил другой. Менялся и состав каждого отряда, пополняясь наиболее боеспособными соединениями и частями. Вот и в тот период боев за Пиотркув в состав нашего армейского отряда влилась 52-я гвардейская танковая бригада подполковника Л. И. Куриста, удостоенного звания Героя Советского Союза. Перед началом боя я обратил внимание командиров частей на то, что действовать придется в глубоком тылу врага, и просил мобилизовать личный состав на преодоление всяких неожиданностей и трудностей. Нам предстояло за короткое время преодолеть с боями более ста километров.
      Мне вспоминаются многие подробности того стремительного рейда к Пиотркуву и его ночного штурма... 17 января, в середине дня, наши передовые части овладели Каменьском. До Пиотркува оставалось немногим более тридцати километров. Для достижения внезапности удара последний переход к городу было намечено провести с наступлением темноты. В короткие январские дни она наступала быстро, и все же мы успели своевременно выслать разведку и авангард, которые направились из Каменьска по дороге на Ляски. Вслед за ними двинулись и главные силы отряда.
      Ночь выдалась морозная. В сгущавшейся тьме даже с близкого расстояния трудно различались предметы. Вдали были видны лишь еле мерцающие светлячки городских огней. Шли с открытыми люками: так легче ориентироваться. Однако резкие порывы ветра то и дело подхватывали вздыбленный гусеницами снег и наполняли им боевые рубки машин. Ледяные иглы слепили глаза, впивались в лицо, руки.
      Через некоторое время поступили первые сведения от разведки: из Радомско и Каменьска с юга к Пиотркуву отходят разбитые немецкие части. Вьюжная ночь позволила отряду незаметно вклиниться в промежуток между отступавшими вражескими колоннами и без особого труда уничтожить их небольшие силы. Было получено и сообщение от авангарда, который завязал бой на южной окраине Буйнов - предместья Пиотркува. Позже стали известны имена отличившихся. Наши воины смело атаковали застигнутого врасплох врага. С большим упорством и умением сражался автоматчик А. Г. Божевский. В районе стеклозавода он огнем из автомата и гранатами уничтожил до двух десятков гитлеровцев и захватил в плен двух офицеров. Самоотверженный поступок в том бою совершил заместитель командира роты по технической части лейтенант В. Т. Якубович. Увидев, что командир одного из танков тяжело ранен, офицер-комсомолец принял командование танком на себя. Действуя мужественно и находчиво, он уничтожил два танка, три орудия и несколько десятков гитлеровцев. Разгром противника в Буйнах довершили главные силы отряда.
      Впереди была основная цель нашего рейда - Пиотркув. До рассвета оставались считанные часы. Участь города мог решить только ночной штурм. Противник от первого удара находился в замешательстве. Он не располагал данными о наших силах. Промедление было воистину смерти подобно. В Пиотркуве имелся сильный гарнизон. В его состав входили части 97-й пехотной дивизии, дивизии "Бранденбург" и охранный полк "Остланд". Днем противник, придя в себя, мог бы этими силами перейти в контратаку, а его отступающие части не замедлили бы нанести удары в тыл и по флангам нашего отряда.
      Однако и ночной штурм города представлялся нам не легким. Пиотркув был опоясан широкой, разветвленной сетью траншей, противотанковых рвов, долговременных артиллерийских и пулеметных точек. Атака со стороны его южной окраины, куда наши главные силы вышли в ходе боя за поселок Буйны, не сулила успеха. Поэтому, после дополнительной разведки, мною было принято решение: частью сил сковать вражеский гарнизон демонстративными действиями с юга, а главными силами обойти город с востока и запада и нанести удары там, где оборона противника была сравнительно слабой.
      Победы можно было достичь только в результате внезапного штурма. А для этого следовало в соответствии с принятым решением быстро и, главное, скрытно сосредоточить ударную группировку на исходных позициях для атаки. Ночь была нашим союзником, но были и трудности: в условиях незнакомого пригорода и плохой видимости можно потерять ориентировку. Кроме того, мы еще не располагали подробными данными о системе обороны противника, его противотанковых препятствиях и минных полях.
      И вот в этой сложной обстановке нам на помощь пришли местные жители. Это были польские граждане В. Зубер, М. Грухала, А. Говорий, изъявившие желание стать проводниками советских танкистов. В ночь на 18 января, обходя противотанковые рвы, надолбы, лавируя среди замаскированных в снегу мин, польские патриоты, не считаясь с опасностью, вывели наши боевые машины на рубежи для атаки. Ночной маневр частей отряда был совершен быстро и без потерь. В этом неоценимая заслуга польских друзей. Их поступок, продиктованный велением сердца и жгучей ненавистью к фашистским захватчикам, желанием приблизить час победы над врагом, равносилен подвигу.
      Уже в послевоенные годы Владимир Зубер - один из тех героев-проводников - вспоминал: "Хотя было снежно, но почти совсем темно, видимость очень ограничена. Группа, которую я вел, делала большой полукруг вокруг города... Там, где дорога была менее опасна, я сидел на танке, но в местах ненадежных соскакивал и бежал впереди. Прохождение этой дороги без встречи с миной было возможно только для тех, кто, как мы, знал тут каждую тропку"{132}.
      Еще до боев под Пиотркувом мне не раз приходилось иметь дело с проводниками из местных жителей. Не бойцы и не партизаны, а обычно пожилые, или, как принято называть в армии, нестроевые люди, они беззаветно выполняли свой патриотический долг. Тогда, в январскую ночь сорок пятого, я снова с благодарностью вспомнил мужественного старика В. И. Орехова, который помог провести нашу танковую бригаду по балкам и оврагам, в обход вражеских укреплений, к Дону в ходе Сталинградской битвы. Припомнились отважные жители села Мотовиловка, показавшие танкистам бригады обходные пути для скрытого выхода северо-западнее Фастова. Они тогда шли вместе с нами в бой, помогая освобождать город. Большую помощь нашему 6-му гвардейскому танковому корпусу в боях за Перемышль оказали проводники из села Лучица. Они разведали места на водной преграде, где можно было переправиться без наведения мостов, помогли осуществить маневр перед началом ночного боя за город. Вспоминались и другие случаи, когда местные жители добровольно, зачастую рискуя жизнью, помогали нашим частям успешно решать боевые задачи.
      ...Ночной штурм Пиотркува начался с короткого артиллерийского налета. В расположении врага вспыхнули пожары. Они вызвали переполох среди гитлеровцев и в то же время стали хорошими ориентирами для наших атакующих частей. Одновременно с трех направлений в бой ринулись танки и мотопехота. Противник, имея превосходящие силы, пытался оказать сопротивление, но не выдержал внезапного и согласованного удара и стал отходить в глубь города. В начале штурма отличились танкисты взвода Героя Советского Союза старшего лейтенанта Ф. П. Лохматикова. Преодолев инженерные заграждения и подавив противотанковые средства врага, они первыми ворвались в город и обеспечили продвижение своего батальона. В уличных боях умело и отважно действовали заблаговременно созданные штурмовые группы. Они уничтожали отдельные орудия и танки противника, фаустпатронников, гитлеровцев, отстреливавшихся с верхних этажей домов и чердаков. Так, командир орудия сержант комсомолец М. И. Щукин на свой боевой счет записал одно орудие, восемь бронетранспортеров и автомобилей и до шестидесяти гитлеровцев. Танковый взвод Героя Советского Союза лейтенанта С. М. Крайнова уничтожил несколько орудий и бронетранспортеров. Много вражеской боевой техники превратилось в металлолом под гусеницами танка, где механиком-водителем был В. Е. Бугаев, удостоенный за тот бой звания Героя Советского Союза.
      Утром город был очищен от врага. Но для его круговой обороны сил у нас было недостаточно. А между тем из районов Радомско и Коньске к Пиотркуву продолжали отходить немецкие части. Для них потеря этого важного и, как им казалось, неприступного опорного пункта была полной неожиданностью. Враг предпринял отчаянные попытки возвратить его. Однако все атаки были отбиты нашими частями, а во второй половине дня к нам на помощь подоспели передовые части из 4-й танковой армии генерала Д. Д. Лелюшенко.
      В ходе боев за Пиотркув, в котором имелись авиационный, газовый заводы и другие крупные предприятия важного значения, нашим армейским передовым отрядом было захвачено до двух десятков железнодорожных эшелонов с военным имуществом и много различных складов. В городе было взято в плен большое количество гитлеровских солдат и офицеров. Для их размещения пришлось использовать городскую тюрьму, из которой мы выпустили на свободу сотни польских граждан - узников нацистских застенков.
      Приказ генерала П. С. Рыбалко был выполнен. Наш армейский передовой отряд не только овладел Пиотркувом, одержав победу над численно превосходящим вражеским гарнизоном, но и удержал этот важный в оперативном отношении пункт до подхода войск правого крыла фронта. Тем самым им была оказана помощь в быстром продвижении к реке Пилица и одновременно обеспечен правый фланг нашей 3-й гвардейской танковой армии от контрударов противника с севера. В этих боях особенно отличилась 52-я гвардейская танковая бригада подполковника Л. И. Куриста, составлявшая основное ядро отряда. Советское правительство наградило бригаду орденом Ленина.
      В этот период не менее успешно действовали соединения нашей армии, наступавшие на других направлениях. В частности, 53-я гвардейская танковая бригада полковника В. С. Архипова 16 января овладела Радомско, освободив и избавив от угона в Германию более двух тысяч польских граждан. 54-я гвардейская танковая бригада полковника И. И. Чугункова во взаимодействии с 23-й гвардейской мотострелковой бригадой полковника А. А. Головачева на следующий день освободила Ченстохов. Первыми ворвались в город воины танкового батальона Героя Советского Союза майора С. В. Хохрякова и мотострелкового батальона, которым командовал Герой Советского Союза капитан Н. И. Горюшкин. За умелые действия и личную храбрость в этом бою майор С. В. Хохряков был награжден второй медалью "Золотая Звезда". Позднее и капитан Н. И. Горюшкин стал дважды Героем Советского Союза.
      К тому времени Ставка Верховного Главнокомандования нацелила войска маршала И. С. Конева на Бреслау (Вроцлав). Танкисты генерала П. С. Рыбалко получили задачу стремительно преследовать противника и не дать ему закрепиться на подготовленном рубеже вдоль восточной границы Германии. В ходе ее выполнения наши танковые и механизированные соединения форсировали реку Варта и к исходу 19 января овладели Вершувом, небольшим польским городком. В этот день успешно действовал и наш армейский передовой отряд. Он вышел на Варту в середине дня в районе Осьякува. Мосты здесь оказались разрушенными, но мы их быстро восстановили. К нашему счастью, вблизи оказался лесопильный завод. К вечеру отряд уже был далеко за рекой, в районе города Велюнь, где я наконец-то встретился со своим командиром корпуса. Василий Васильевич Новиков поздравил меня с выполнением боевой задачи.
      Выход к старой государственной границе Польши с Германией вызвал в каждом из наших воинов бурю чувств. Долгим и трудным был путь к ней. Но он неуклонно вел нас к победе. Мне памятен бой передовых частей 6-го гвардейского танкового корпуса за рубеж реки Просна. На том берегу уже была земля врага. Завязался упорный бой за переправы частями 53-й гвардейской танковой бригады полковника В. С. Архипова. Противник, отходя, заминировал мост, а на противоположном берегу организовал оборону. Село Вильгельмсбрюк было превращено в опорный пункт. По всей пограничной полосе здесь гитлеровцы построили довольно сильные укрепления. Вдоль автомобильных дорог, идущих от границы к крупнейшему центру Силезии - Бреслау, были сооружены железобетонные доты с бронированными колпаками для кругового обстрела.
      Наши гвардейцы действовали смело и решительно. Автоматчики отделения старшего сержанта В. Черкасского под огнем врага подползли к мосту и разминировали его. Воспользовавшись этим, танкисты бригады переправились на противоположный берег и захватили там небольшой плацдарм. Первым на вражескую землю вступил танковый взвод коммуниста лейтенанта В. И. Новикова. Беспримерный подвиг совершил тогда радист-пулеметчик танка старший сержант А. И. Данелия. Заменив погибшего командира, он умело вел огневой поединок, пока не загорелась его боевая машина. Гитлеровцы пытались взять советских танкистов живыми, однако Данелия, выбравшись из танка, встретил их метким огнем. Ему удалось отбить несколько атак противника, а затем погасить пламя. Сев за рычаги, он повел свою боевую машину на врага и гусеницами раздавил его батарею. В. И. Новиков и А. И. Данелия были впоследствии удостоены звания Героя Советского Союза.
      К 21 января наша танковая армия вышла на западный берег реки Просна. Вслед успешно продвигались другие армии. Войска левого крыла фронта к тому времени завязали бои за Верхне-Силезский промышленный район, который являлся для Германии второй после Рура угольно-металлургической базой. Находившаяся там силезская группировка врага оказалась глубоко обойденной нашими войсками с обоих флангов. Чтобы ускорить освобождение этого района, командующий фронтом маршал И. С. Конев повернул 3-ю гвардейскую танковую армию в южном направлении на Оппельн (Ополе), в тыл силезской группировке.