Земля в огне

      Этой победой гордились не только наши воины, но и французские летчики, которые вместе с советскими отважно сражались с общим врагом. Вот несколько строк из воспоминаний, которыми поделился кавалер ордена Отечественной войны Игорь-Ришар Эйхенбаум, ныне генеральный секретарь содружества французских ветеранов полка "Нормандия - Неман": "В цепи радостных побед Орел для нашего полка занимает особое место. Впервые... мы, французы, почувствовали, что и мы можем бить фашистских захватчиков и побеждать... Французские летчики, находясь в среде таких настоящих людей, как Маресьев, Голубов, Заморин и многие другие, проявляли героизм, самоотверженность... Люди, рожденные в далекой Франции, отдавали жизнь за вечно синее небо над Францией и Советским Союзом... 5 августа 1943 года я... вдруг слышу по радио позывные Совинформбюро... Всесоюзное радио передавало радостную весть об освобождении Орла. Что делалось на платформе, трудно передать словами. Творилось что-то невообразимое... И тогда я дал слово, что до самой своей смерти не забуду этот радостный день, не забуду боевых советских и французских товарищей, которых мы потеряли в лютой войне, не забуду миллионы советских людей, ценою жизни которых многие народы Европы освобождались от фашистского рабства".
      С освобождением Орла наступательная операция на орловском плацдарме еще не была завершена. В течение 5 - 9 августа нашей 3-й гвардейской танковой совместно с войсками 13-й армии генерала Н. П. Пухова пришлось прорывать сильный оборонительный рубеж противника на реке Крома и в районе города Кромы, который был важным узлом дорог и базой снабжения немецко-фашистских войск. Танковые соединения форсировали реку на участке Похватиловка, Рыжково, прорвали ряд промежуточных рубежей и к исходу 9 августа вышли к сильно укрепленной позиций врага на линии Гнилое Болото, Ивановка, Сосково, Еньшино.
      Танковой армии снова предстоял прорыв заблаговременно подготовленной обороны, в то время как ее ударная сила из-за потерь была значительно снижена. Поэтому для выполнения боевой задачи была создана ударная танковая группа в составе 91-й отдельной танковой бригады, танковых подразделений 6-го гвардейского танкового корпуса, 33-й танковой бригады и танковой роты 50-го мотоциклетного полка - всего 110 танков. Группа была усилена одной истребительной противотанковой бригадой и двумя полками гвардейских минометов - "катюш".
      Местность, где нам предстояло действовать, изобиловала безлесными, пологими холмами и глубокими балками, там, у мелких речушек, ютились деревни. Окажешься на высоте - обзор хороший, на несколько километров. Но за каждую высоту надо было бороться. Особенно тяжелые бои разгорелись за высоту с отметкой 271,5, между деревнями Хмелевая и Сосково. Она господствовала над всей округой и была превращена гитлеровцами в сильный опорный пункт, насыщенный артиллерией, минометами, самоходными установками и танками "тигр".
      В течение ночи на 10 августа наши саперные подразделения сняли во вражеских минных полях у подножия высоты около 3,5 тысячи противотанковых и 880 противопехотных мин.
      Утром началась наша атака. Вал за валом накатывались танки на высоту, уничтожая вражескую артиллерию и самоходки.
      Помню, докладывают: погиб комроты старший лейтенант Ф. С. Семиволос. Его заменил командир взвода. Подбито несколько танков в батальоне П. В. Лусты. Пополняем поредевшие экипажи, и роты вновь идут на штурм высоты. Поддерживавшая нас артиллерия нанесла в конце дня сильный удар по двум линиям вражеских окопов и скоплению боевой техники.
      Кровопролитный бой завершился трудной победой лишь к ночи. Высоту 271,5 удалось взять фланговым ударом. Вскоре танки и пехота освободили и деревню Сосково. На поле боя горело до 20 вражеских танков и штурмовых орудий. Остатки немецких частей в беспорядке стали отходить в западном направлении. К их преследованию приступили войска 13-й армии.
      Жители Сосково и окрестных деревень Катыши, Мелихово, Хмелевая, Троицкое, где захоронены в братских могилах павшие в боях советские воины, свято берегут память о них. На высоту 271,5 в День Победы обычно приходят сотни людей. Пионеры и комсомольцы получают там уроки мужества. Ныне местные жители называют высоту 271,5 высотой Советских танкистов.
      В ходе боев в этом районе 3-я гвардейская танковая армия нанесла противнику значительный урон, но и сама понесла большие потери. 11 августа она была выведена в резерв Ставки и сосредоточена в районе Сухая, Торхово, Апальково, Холодово. На этом наступательные действия 3-й гвардейской танковой армии в Орловской операции закончились. Вскоре была получена телеграмма командующего бронетанковыми и механизированными войсками генерала Я. Н. Федоренко, в которой сообщалось, что Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин высоко оценивает боевые действия 3-й гвардейской танковой армии и объявляет благодарность всему личному составу армии. В ходе боев на орловском плацдарме в армии родилось немало героев. Я уже рассказывал о подвигах воинов нашей танковой бригады, и хотелось бы продолжить эти славные страницы боевой летописи танковой армии на примерах других частей и соединений. Вот некоторые, наиболее памятные мне.
      Наша пехота штурмовала вражеский опорный пункт в районе деревни Никольское. Командир танка из 88-й бригады лейтенант М. П. Окорков, получив задачу поддержать ее атаку, стремительно ворвался в деревню и смело ринулся навстречу вражеской колонне. Отважный экипаж вывел из строя танк, орудие, поджег несколько автомобилей с гитлеровцами, но и сам попал в критическое положение: от вражеского снаряда загорелась боевая машина. Пришлось укрыться в близлежащем доме и до позднего вечера вести неравный бой в окружении. В ходе схватки лейтенант был ранен, но продолжал стрелять. Экипаж вел огонь из ручного пулемета, автоматов, забрасывал немцев гранатами. Но кончились боеприпасы. Готовились к рукопашному - последнему, смертному бою. И вдруг радость: подоспела подмога. Гитлеровцы откатились, усеяв трупами подступы к дому, на время заменившему танкистам броню. За этот подвиг М. П. Окорков был удостоен звания Героя Советского Союза. Высокие награды получили и другие члены экипажа.
      Я уже упоминал имя талантливого комбрига полковника Леонида Сергеевича Чигина. Командуя 113-й танковой бригадой, он проявил исключительную храбрость и героизм в боях за населенные пункты Голубок и Гусево, где разгорелась одна из жестоких схваток с врагом. Фашисты имели превосходящие силы, вели губительный артиллерийский и минометный огонь. В трудную минуту, когда вот-вот могла захлебнуться наша атака, комбриг смело повел бойцов и командиров вперед и... был смертельно ранен. Воины бригады достойно отомстили за гибель любимого командира, они уничтожили пятнадцать танков и до полутора сот гитлеровцев, освободив эти две орловские деревни. Л. С. Чигину посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
      Этого высокого звания был удостоен и заместитель командира мотострелкового батальона 106-й танковой бригады офицер П. Ф. Самохин, который с небольшой группой автоматчиков отразил контратаку врага. Он был ранен в грудь и, истекая кровью, продолжал в упор расстреливать гитлеровцев из автомата. Воины Самохина стояли до конца, и противник не смог овладеть важным рубежом, а подоспевшие части бригады опрокинули и сокрушили врага.
      Бои на орловском направлении носили упорный и ожесточенный характер. "Нам в буквальном смысле слова, - писал в своих воспоминаниях К. К. Рокоссовский, - приходилось прогрызать одну позицию за другой"{39}. Каждый километр продвижения требовал от наступающих большого напряжения сил, упорства, воинского мастерства. В ходе Орловской операции советские войска нанесли поражение крупной группировке противника. В результате их мощных ударов был ликвидирован орловский плацдарм, который гитлеровская пропаганда называла кинжалом, направленным в сердце России. Находившиеся в нем гитлеровские войска были разгромлены. Перед нашими армиями открылись благоприятные условия для дальнейшего развития наступления к Днепру и в пределы Белоруссии. В ходе сражения на орловском направлении немецко-фашистское командование не только лишилось возможности переброски отсюда войск, но и было вынуждено с 12 по 30 июля направить на орловский плацдарм одиннадцать дивизий, в том числе три танковые и две моторизованные{40}.
      В разгроме противника под Орлом большую роль сыграли крупные танковые соединения и объединения, в том числе 3-я гвардейская танковая армия, которая активно содействовала соединениям Брянского и Центрального фронтов в разгроме мценской, кромской и орловской группировок врага. Ей пришлось семь раз прорывать оборону противника на заранее подготовленных рубежах, причем два раза с форсированием водных преград. Каждое появление 3-й гвардейской танковой на том или ином направлении ставило врага в затруднительное положение, вынуждало его бросать в бой резервы и ослаблять свои группировки на других направлениях.
      Применение 3-й, как и других танковых армий, в сражениях на Курской дуге является одной из замечательных страниц вооруженной борьбы нашей армии в минувшей войне. Бронетанковые войска в Курской битве применялись с обеих сторон в таких масштабах, которые не имели себе равных за всю историю второй мировой войны. Об этом сами за себя говорят цифры. В оборонительном сражении на Курской дуге с нашей стороны участвовало около 4350 танков и САУ, противник насчитывал около 2700 танков. В ходе нашего контрнаступления на орловском и харьковском направлениях в составе советских войск действовали имевшиеся у нас к тому времени все 5 танковых армий, 14 отдельных танковых и механизированных корпусов, большое количество отдельных танковых бригад и полков, всего свыше 6 тысяч танков и самоходок. Вражеская группировка имела в своем составе до 1800 танков и штурмовых орудий.
      Говоря о действиях 3-й гвардейской, как и 2-й и 4-й танковых армий, на орловском направлении летом 1943 года, хотелось бы особенно подчеркнуть, что это был первый опыт боевого применения танковых армий новой организации. К этому времени в Красной Армии уже имелся опыт использования танковых войск, накопленный в предыдущих боях. На основе его сложились определенные взгляды и на применение во фронтовой операции танковой армии. Согласно этим взглядам, она должна развивать наступление после прорыва обороны противника стрелковыми войсками и, не ввязываясь в затяжные бои, стремительно продвигаться вперед к намеченной цели в оперативной глубине. Однако проверка этих положений на практике усложнялась особенностями обстановки, сложившейся на Курской дуге.
      Дело в том, что к началу Курской битвы советское командование создало здесь такую мощную группировку, которая могла первой перейти в наступление и сокрушить врага. Но решено было первоначально измотать его преднамеренной обороной. Далее, специфическая обстановка сложилась и в ходе нашего контрнаступления под Орлом. Здесь наши войска нанесли удар в тот момент, когда наступление противника захлебнулось, но он еще имел достаточно сильную группировку войск, в том числе танковую. Кроме того, враг располагал многополосной позиционной обороной, которую он создавал в течение полутора лет. Взлом этой обороны и разгром вражеской группировки являлись главной задачей наших войск в Орловской операции, которая в общей системе контрнаступления наших войск на Курской дуге должна была оказать решающее влияние.
      Это своеобразие обстановки не могло не повлиять на характер боевых действий танковых армий. Его, несомненно, учитывало советское командование, которое в Курской битве творчески решало вопрос использования танковых объединений. Особенно наглядно это видно на опыте применения 3-й гвардейской танковой армии, наносившей таранные удары по подготовленной обороне врага, сосредоточившего свои основные силы в первом оперативном эшелоне. Последнее обстоятельство хорошо понимала Ставка и не случайно поставила цель: решительным наступлением левого крыла Западного, Брянским и Центральным фронтами разгромить вражеские войска к северу, востоку и югу от Орла, то есть там, где действовали основные группировки противника.
      Вместе с тем отсутствие боевого опыта применения танковой армии новой организации создало, естественно, определенные трудности. Так, на результатах наступления 3-й гвардейской танковой армии сказались частые и резкие изменения ее задач, значительные перегруппировки на большие расстояния и другие обстоятельства.
      Все это, видимо, послужило причиной разноречивых и нередко негативных оценок как самих принципов применения, так и результатов боевых действий 3-й гвардейской танковой армии в Орловской операции. Считаю, что полностью согласиться с такими оценками нельзя.
      Если, например, иметь в виду действия танковых объединений в оперативной глубине, то, вне всяких сомнений, танковая армия П. С. Рыбалко и другие танковые армии в Орловской операции не были введены в прорыв, как обычно делалось в операциях третьего периода войны. В этом отношении использование 4-й танковой армии на Западном, 3-й гвардейской танковой на Брянском и 2-й танковой армии на Центральном фронтах было, так сказать, пробным камнем для их новой организационной структуры. Этот первый опыт, полученный под Орлом, был учтен в Белгородско-Харьковской операции Воронежского и Степного фронтов, где 1-я и 5-я гвардейская танковые армии вводились в сражение для завершения прорыва главной полосы обороны и развития успеха в оперативной глубине.
      В последующих операциях танковые армии, являясь фронтовым средством, как правило, вводились в прорыв после захвата общевойсковыми армиями главной полосы обороны, прорывали вторую ее полосу и затем развивали успех в оперативной глубине. Только 2-я и 5-я гвардейская танковые армии в Белорусской, 1-я гвардейская танковая армия в Львовско-Сандомирской, 6-я танковая армия в Ясско-Кишиневской и 5-я гвардейская танковая армия в Восточно-Прусской операциях вводились в прорыв после овладения общевойсковыми армиями всей тактической зоной обороны противника, то есть главной и второй полос.
      В годы войны частыми были случаи, когда танковые армии завершали прорыв главной полосы передовыми отрядами. Например, 3-я гвардейская танковая армия в Киевской, 1-я и 3-я гвардейская танковые армии в Житомирско-Бердичевской,
      4-я и 3-я гвардейская танковые армии в Проскуровско-Черновицкой, 2-я и 5-я гвардейская танковые армии в Уманско-Ботошанской операциях.
      В третьем периоде войны Ставка стремилась не привлекать танковые армии для завершения прорыва главной полосы обороны противника, и если танковые армии привлекались для этой цели, то только в тех случаях, когда общевойсковые армии не могли решить данную задачу в высоком темпе. Так обстояло дело с вводом в сражения танковых армий в минувшую войну.
      Что же касается применения 3-й гвардейской танковой армии в Орловской операции, то и там она планировалась для ввода в прорыв. Однако создалась такая обстановка, когда, как уже отмечалось, враг имел под Орлом крупную группировку войск, насыщенную танками и артиллерией, развитую, заранее подготовленную систему обороны, которую наши общевойсковые армии не смогли своими силами прорвать и тем самым создать условия для обеспечения ввода в сражение танковой армии.
      В ходе операции ей приходилось совместно с общевойсковыми армиями, а иногда и самостоятельно крушить вражескую оборону. Не будь этого, войска Брянского и Центрального фронтов, с которыми она взаимодействовала, очевидно, не имели бы успеха, В этом отношении нельзя не согласиться с мнением генерала армии С. М. Штеменко, бывшего в ту пору начальником Оперативного управления Генерального штаба. В своих воспоминаниях об Орловской операции он пришел к выводу, что действия 3-й гвардейской танковой армии "оказали решающее влияние на развитие наступления войск Брянского фронта и сыграли отнюдь не маловажную роль в успешном исходе всей операции по разгрому орловской группировки противника"{41}.
      Хотелось бы подчеркнуть еще и следующее. То, что для решения подобных важных задач была использована именно танковая армия, не является случайностью. Именно она, обладая большой подвижностью и боевой самостоятельностью, смогла так резко и быстро менять направления своих действий, чтобы своевременно прийти на помощь общевойсковым армиям.
      Разумеется, в использовании 3-й гвардейской танковой армии были и недостатки. Мы уже упоминали, что нельзя признать вполне обоснованными все ее повороты. Причем частые и резкие изменения направлений наступления танковой армии ставили ее в трудные условия. Соединения и части не имели достаточно времени на организацию взаимодействия, управления, боевого обеспечения. Имелись упущения в подготовке войск и их материально-техническом снабжении. При прорыве обороны противника армия не имела достаточного артиллерийского усиления и авиационного обеспечения.
      Мы уже говорили, что после Курской битвы танковые армии, танковые и механизированные корпуса новой организации явились в руках советского командования средством развития успеха на большую глубину и достижения высоких темпов наступления. Умелое и массированное применение танковых объединений и соединений на главных направлениях наступающих фронтов в минувшую войну стало определяющим фактором эффективности стратегических операций.
      Об этом свидетельствуют победоносные действия советских войск в битве за Днепр, в сражениях на Правобережной Украине, в Белоруссии, в Ясско-Кишиневской, Висло-Одерской, Верхне и Нижне-Силезской, Берлинской, Пражской и других операциях.
      Конечно, после войны танковые войска претерпели дальнейшие изменения. Они продолжаются и поныне. Но когда я вспоминаю годы минувшей войны, то меня невольно охватывает чувство глубокой благодарности к тем советским военным руководителям, которые вложили огромный труд в реорганизацию танковых войск в трудное время войны, кто создавал новые бригады, корпуса и армии, кто умело вел их от победы к победе.
      Подводя итог Курской битве, необходимо подчеркнуть, что в оборонительных боях войска Воронежского и Центрального фронтов, которыми командовали соответственно генералы армии Н. Ф. Ватутин и К. К. Рокоссовский, нанесли поражение ударным группировкам противника. В разгар оборонительных сражений войска Западного фронта генерал-полковника В. Д. Соколовского и Брянского фронта генерал-полковника М. М. Попова нанесли мощные удары на орловском направлении. Вскоре к ним присоединился и Центральный фронт.
      Затем в наступление в Донбассе перешли войска Юго-Западного фронта генерала армии Р. Я. Малиновского и Южного фронта генерал-полковника Ф. И. Толбухина, начали контрнаступление на белгородско-харьковском направлении войска Воронежского, а также Степного фронта, которым командовал генерал армии И. С. Конев.
      Тщательно спланированное и хорошо скоординированное наступление семи советских фронтов привело к блестящим результатам. Орловская и белгородско-харьковская группировки немецких войск, рвавшиеся к Курску, были наголову разгромлены.
      Германской военной машине был нанесен сокрушительный удар, после которого фашистское командование не смогло восстановить былую ударную мощь своих армий. За пятьдесят дней боев гитлеровцы потеряли около полумиллиона человек, до полутора тысяч танков, три тысячи орудий и более трех с половиной тысяч самолетов. Подготовленная всем предшествующим ходом вооруженной борьбы на советско-германском фронте, и прежде всего победой под Сталинградом, Курская битва явилась одной из крупнейших битв и решающих событий минувшей войны. "Если битва под Сталинградом предвещала закат немецко-фашистской армии, - отмечал И. В. Сталин, - то битва под Курском поставила ее перед катастрофой". Она продемонстрировала всему миру способность Советского Союза своими силами, без помощи извне разгромить фашистскую Германию и ее сателлитов.
      В битве под Курском провалилась последняя попытка гитлеровской клики осуществить мощное наступление, чтобы повернуть ход войны в свою пользу. Немецко-фашистскому командованию не удалось вернуть потерянную стратегическую инициативу и взять реванш за Сталинград. Оно вынуждено было окончательно отказаться от наступления и перейти к обороне на всем фронте. Отныне условия вооруженной борьбы диктовало советское Верховное Главнокомандование.
      В конце лета и осенью 1943 года Курская битва переросла в грандиозное по размаху стратегическое наступление советских войск, в ходе которого было разгромлено около 90 вражеских дивизий, освобождена от гитлеровских оккупантов вся Левобережная Украина и захвачены плацдармы на реке Днепр.
      В результате тяжелого поражения нацистской Германии на советско-германском фронте в этот период еще больше обострился кризис внутри фашистского блока: вышла из войны Италия; окончательно отказалась от войны против СССР Япония; усилились тенденции к выходу из войны на стороне Германии Румынии, Венгрии, Финляндии; активизировалась борьба патриотов в порабощенных гитлеровцами странах. Все это ознаменовало собой завершение коренного перелома во второй мировой войне.
      Ныне фальсификаторы истории на Западе преднамеренно извращают события Курской битвы, замалчивают ее военно-политические результаты или пытаются представить эту борьбу как заурядный эпизод второй мировой войны, с тем чтобы скрыть от общественности своих стран историческую правду, принизить значение блестящей победы советского оружия на Курской дуге. Однако факты и цифры, характеризующие размах и накал развернувшейся здесь вооруженной борьбы, говорят сами за себя. Они со всей очевидностью свидетельствуют о том, что сражение на Курском выступе явилось одним из кульминационных событий не только Великой Отечественной, но и всей второй мировой войны. После Курской битвы Красная Армия на нелегком пути к окончательной победе провела еще десятки крупных победоносных сражений, но именно там, под Ольховаткой и Понырями, Обоянью и Прохоровкой, на орловском и белгородско-харьковском направлениях был предрешен разгром вермахта и третьего рейха.
      На Курской дуге, как под Москвой и Сталинградом, встретились две гигантские силы. Кстати, именно такая образная идея лежит в основе проекта будущего монумента в ознаменование разгрома немецко-фашистских войск под Курском в 1943 году. Она, на мой взгляд, как нельзя лучше отражает сущность сражения. На поле боя столкнулись два огромных монолита, спрессованных из человеческой энергии и боевого металла. Столкнулись и вздыбились. И одна из них, олицетворяющая фашистского агрессора, не выдержала, рухнула от нашего неотразимого удара. И пусть оставшаяся часть этой глыбы какое-то время продолжала двигаться, но это было уже движение вспять, навстречу своей позорной гибели.
      Здравствуй, Славутич!
      Еще в ходе битвы на Курской дуге, предвидя ее исход, Ставка Верховного Главнокомандования отдала директивы о развертывании общего наступления на огромном фронте от Великих Лук до Азовского моря. В соответствии с замыслом летне-осенней кампании основные усилия советских войск сосредоточивались на юго-западном направлении. Перед ними стояла задача освободить Левобережную Украину и Донбасс, выйти к Днепру в его среднем и нижнем течении, с ходу форсировать реку и захватить на ее правом берегу плацдармы для последующего развития наступления.
      Освобождение Левобережной Украины было осуществлено в конце августа сентябре войсками трех фронтов: Центрального, Воронежского и Степного. Они наступали на киевском стратегическом направлении. Сосредоточив здесь главные усилия, Ставка добивалась разгрома сильной группировки врага, рассечения стратегического фронта противника и создания серьезной угрозы его войскам в Донбассе.
      В этих целях Воронежскому фронту, которым командовал генерал армии Н. Ф. Ватутин, первоначально была поставлена задача: после разгрома противника в районе Харькова совместно с соседним Степным фронтом наступать на Полтаву, Кременчуг к Днепру, где захватить переправы. В направлении Севск, Конотоп, Нежин, Киев наступал Центральный фронт под командованием генерала армии К. К. Рокоссовского, Стенной фронт под командованием генерала армии И. С. Конева выходил к Днепру через Красноград, Верхнеднепровск.
      Наступление наших войск на киевском направлении согласовывалось с действиями партизан. На них возлагалась задача построить или захватить и удержать до подхода частей Красной Армии ряд переправ через Десну, Днепр и Припять.
      Центральному, Воронежскому и Степному фронтам противостояли 2-я армия из группы армий "Центр", а также 4-я танковая и 8-я немецкие армии группы армий "Юг". Они насчитывали 37 дивизий. В состав наших трех фронтов входили 114 дивизий и 15 танковых корпусов. Превосходство было на стороне советских войск: по живой силе - в 2 раза, по орудиям и минометам - в 4, по самолетам - в 1,6 раза. По танкам и САУ силы были равны.
      Немецко-фашистское командование стремилось любой ценой удержать в своих руках Левобережную Украину и Донбасс. Еще в середине августа Гитлер отдал приказ о немедленном возведении укреплений на рубеже, проходившем по рекам Молочная, Днепр, Сож, восточнее Орши, Пскова, и далее по реке Нарва, назвав его Восточным валом.
      Враг полагал, что на Днепре ему удастся окончательно остановить наше наступление. "Линия Днепр - Сож, - свидетельствует западногерманский военный историк Рикер, - должна была быть превращена в Восточный вал, о который русские сломали бы себе шею, после чего Гитлер хотел снова предпринять наступление против врага, ослабленного безрезультатными атаками"{42}. Однако расчеты противника были сорваны активными наступательными действиями советских войск.
      Характерная особенность битвы за Днепр, по сравнению с битвами под Москвой, Сталинградом и Курском, состояла в том, что она начиналась не с оборонительных сражений, а с одновременного наступления группы фронтов на нескольких операционных направлениях, без оперативной паузы.
      Однако в связи с непрерывными, более чем полуторамесячными боевыми действиями под Курском многие наши части и соединения имели большой некомплект личного состава, вооружения и боевой техники, испытывали особенно большой недостаток в боеприпасах и горюче-смазочных материалах. Нужно было также в ограниченные сроки произвести перегруппировку войск, подтянуть тылы и накопить запасы материальных средств.
      Чтобы пополнить войска всем необходимым для нового грандиозного наступления, к линии фронта непрерывно шли железнодорожные эшелоны. Фактор времени играл решающую роль. "В Генеральном штабе понимали глубину и величие происходящих событий, - пишет в своих воспоминаниях генерал армии С. М. Штеменко. - Мы отдавали себе ясный отчет в необходимости как можно быстрее и полнее реализовать результаты грандиозной победы под Курском"{43}.
      К имевшимся трудностям в войсках добавлялось и то, что в битве под Курском партийные и комсомольские организации понесли значительные потери, выбыли из строя многие политработники, особенно в батальонах и ротах. В связи с этим политорганы усилили работу по приему воинов в ряды партии и комсомола, систематически занимались подбором и расстановкой парторгов и комсоргов в подразделениях. Благодаря этому уже в сентябре численность партийных организаций Воронежского фронта увеличилась на 22 тысячи человек. Рост рядов партии явился ярким свидетельством высокого боевого духа и любви воинов к Родине.
      На киевском направления наступление наших войск началось в конце августа. В результате успешных действий трех советских фронтов противник уже в начале сентября утратил на Левобережной Украине ряд заранее подготовленных оборонительных рубежей. Вражеские войска оказались рассеченными на изолированные друг от друга группы.
      В этих условиях Ставка Верховного Главнокомандования директивами от 6 сентября установила новые разграничительные линии между фронтами и уточнила их задачи. Теперь непосредственно на киевском направлении предстояло развивать наступление войскам Воронежского фронта. Им было приказано нанести главный удар на Переяслав-Хмельницкий, форсировать Днепр в районе букринской излучины, захватить плацдарм на правом берегу, а затем обойти Киев с юга и овладеть им. Для решения этой задачи фронт был усилен 3-й гвардейской танковой армией и 1-м гвардейским кавалерийским корпусом. В Степной фронт была передана 5-я гвардейская армия.
      К середине сентября общая оперативно-стратегическая обстановка на Левобережной Украине для немецко-фашистских войск еще более ухудшилась. Тем не менее они стремились удержать за собой Полтаву, надеясь сковать здесь значительное количество наших сил.
      Успешное продвижение правого крыла Воронежского фронта и взаимодействовавшего с ним Центрального фронта на нежинском направлении, поражение гитлеровцев на юге привели к нарушению оперативно-стратегического фронта группы армий "Юг". Командование этой группы отдало 15 сентября приказ об отводе своих войск за Днепр, а на южном фланге советско-германского фронта - за реку Молочная.
      Приказ обязывал гитлеровцев при отступлении оказывать упорное сопротивление. Отступая, вражеские войска сжигали города и села, неубранные хлеба, разрушали фабрики и заводы, подрывали мосты и железнодорожное полотно. От рук фашистских палачей гибли мирные жители, трудоспособное население угонялось в Германию. В специальном приказе Гиммлера от 7 сентября 1943 года, адресованном высшему руководителю войск СС и полиции на Украине, предписывалось: "Необходимо добиться того, чтобы при отходе из районов Украины не оставалось ни одного человека, ни одной головы скота, ни одного центнера зерна, ни одного рельса; чтобы не остались в сохранности ни один дом, ни одна шахта... чтобы не осталось ни одного колодца, который бы не был отравлен. Противник должен найти действительно тотально сожженную и разрушенную страну"{44}.
      В создавшейся обстановке перед войсками Воронежского и других фронтов встала неотложная задача: упредить отступавшего противника в выходе к Днепру. Чтобы сорвать его планомерный отход и сохранить население, города, села, промышленные объекты Советской Украины, командующий Воронежским фронтом потребовал быстрейшего сосредоточения армии П. С. Рыбалко в районе Ромн. 3-я гвардейская танковая армия еще с середины августа, сразу же после участия в Курской битве, была выведена в резерв Ставки. Передав технику на доукомплектование 7-го гвардейского механизированного корпуса, который остался в составе Центрального фронта, она сосредоточилась южнее Курска.