Глава 1 НАЕМНИКИ. ЗАМЫСЕЛ

— Нет, Брик, нет. Меня это не интересует…

— Но… Рон, подумай, ведь это же стоящее дело! Я считаю…

— Нет, Брик. Если Драйгар влез в очередную авантюру, то мне с ним не по пути. Как, впрочем, и в том случае, если он затеял дело, достойное песен. Хотя я в это и не верю. Слухом земля полнится, и слухи эти — не в пользу Драйгара.

Человек, которого собеседник называл Роном, припал к кружке с элем, сделал несколько больших глотков и со стуком грохнул пустую посудину о грубо сколоченный, покрытый пятнами и отполированный за долгие годы рукавами клиентов дубовый стол.

— Дрянь пиво, — пробормотал он, слегка скривившись.

Его собеседник согласно кивнул. Эль здесь действительно был паршивым. Время от времени оба они вновь и вновь вспоминали об этом, ругали пиво, но, поскольку сидели уже долго, да и другой таверны в этом богом забытом медвежьем углу не было, приходилось довольствоваться тем, что имелось. Вот и сейчас маленький, шустрый прислужник, получив заказ на новый кувшин мерзкого пойла, со всех ног бросился этот заказ выполнять — а то вдруг гости передумают.

Таверна существовала благодаря полному отсутствию здоровой конкуренции. Будь у посетителей хоть какой-нибудь выбор, это плохо освещенное, изрядно задымленное и непривлекательное на вид помещение вряд ли дождалось бы наплыва народа. Особенно если учесть, что кормили здесь тоже прямо-таки натуральным дерьмом. Рон, брезгливо заглядывая в стоящую перед ним миску, просто диву давался, как же умеют некоторые испортить неплохое в общем-то мясо.

Впрочем, кого-то все это убожество вполне устраивало. И в вонючем, задымленном, темном углу двое мужчин уже не один час вели свой разговор, не страдая от излишнего внимания со стороны окружающего их люда.

В таверне собралось в основном отребье. Именно поэтому человек по имени Рон резко выделялся из общей массы, и, возможно, именно поэтому он и предпочел сидеть в самом укромном месте.

Это был высокий — значительно выше тех, кого обычно называли высокими, — мужчина, буквально распространяющий вокруг себя волны силы и уверенности. В его черных волосах уже серебрились седые нити, а шрамы и неглубокие морщины, избороздившие лицо, указывали на то, что человек этот далеко не молод.

И тем не менее это было не так. Мужчине едва минуло тридцать, а все признаки стремительно приближающейся старости были лишь следами пережитых тревог, сражений и потерь. Опытный наблюдатель сразу бы сделал верный вывод, что могучие руки привыкли держать меч и топор, а широченные плечи еще недавно были укрыты гибкой стальной кольчугой или тяжелыми пластинчатыми латами. По неписаному закону постоялых дворов оружия при нем не было, если не считать, конечно, здоровенного ножа, больше похожего на боевой кинжал, который использовался в настоящее время не по назначению. А если точнее — великан неторопливо пытался вырезать ножом хоть кусочек непригоревшего мяса из того, что еще недавно было вполне приличным, хотя и несколько тощим поросенком. Особого успеха в этом деле он пока не достиг.

Одежда его носила двойственный характер. С одной стороны, она явно говорила о том, что этот человек — искатель приключений, каких в последние годы стало появляться все больше и больше. У многих в окрестностях дела шли хуже и хуже, вот и повадились молодые парни, кого силой бог не обидел — за счет ума, как правило, — наниматься или в охрану купеческих караванов, или в отряды для всякого рода «славных дел», заканчивавшихся обычно плачевно. Но на чужих ошибках редко кто учится, и поэтому очередной вожак всегда находил пару-тройку великовозрастных оболтусов, готовых служить новоиспеченному командиру «верой и правдой».

Итак, на мужчине была жесткая кожаная куртка, какие надевают и под кольчугу, толстой вязки свитер, грубые кожаные штаны, заправленные в сапоги на толстой подошве.

С другой стороны, сразу было видно, что все вещи довольно дороги… или, точнее, когда-то были таковыми. Вот и кинжал, которым великан, тихо чертыхаясь, разделывал мясо, был отменный и стоил немало. А некто более осведомленный мог бы сообщить, что и конь у этого бывалого рубаки весьма и весьма недурен, да и остальные его вещи, сейчас сваленные в углу крошечной комнатенки на втором этаже таверны, тоже производят впечатление былого достатка.

Его собеседником, откликавшимся на имя Брик, был человек совсем иного рода. Прежде всего, он был откровенно молод. Несмотря на то, что он пытался держать себя с достоинством взрослого, стоило ему заговорить — и каждый понимал, что лет парню от силы восемнадцать-двадцать. Одет он был дорого, по местным меркам — так прямо изысканно, к тому же добавил к своему нарядному камзолу, слишком легкому для нынешней погоды, совершенно неуместный здесь короткий меч. Хозяин таверны несколько раз хмуро косился на оружие, но на то и существуют неписаные правила, чтобы их нарушать. Юнцу же явно хотелось ощутить на бедре непривычную тяжесть железа, и картинно этак положить руку на узорчатый эфес. Не с угрозой, а так, рисовки ради. Что он и делал при каждом удобном случае. Наверняка он и спит с этим мечом — чтобы как-нибудь в разговоре упомянуть, что и ночью с оружием не расстается.

Бьющая через край молодость выплескивалась и в восторженно-азартной манере разговора. Парню смертельно хотелось настоять на своем, но получалось это у него неважно. И все же он продолжал уговаривать собеседника:

— Рон, послушай… Драйгар предлагает пять золотых марок каждому, кто запишется в его отряд. Мэр с посыльным щедрый задаток прислал, чтоб людей набрать… А как дело сделаем, глядишь, еще каждому перепадет. А Драйгар, ты знаешь, до золота не жаден, не обидит.

— Ты пойми, Брик, — несколько устало, но еще не раздраженно заметил воин, найдя наконец более или менее приличный кусок свинины и отправляя его по назначению, — пойми, что меня это не интересует. Ни Драйгар, ни его поход, ни его деньги.

— Ты боишься!

У юнца хватило ума «крикнуть шепотом». По лицу великана скользнула тень. Те, кто лучше знал Рона, постарались бы, увидев такое выражение его лица, оказаться где-нибудь подальше от этих мест. Парень же не был знаком с воином настолько хорошо — собственно, знали-то они друг друга уже много лет, да только встречались лицом к лицу за эти годы раза три-четыре от силы. Поэтому он и позволил себе этот наивный детский выпад. Поскольку оскорбление было произнесено достаточно тихо и не долетело до чужих ушей, Рон решил на первый раз простить беднягу, который не ведает, что творит. Он не был уверен, что сможет простить его еще раз, поэтому счел нужным предупредить сопляка о последствиях распускания языка.

— Я, Брик, не боюсь ничего и никого. А те, кто имел несчастье в этом усомниться, уже давно пируют за одним столом с Торном. Или гниют в земле — это уж кто во что верит.

— Так и я ж о чем! — Брик, похоже, даже не заметил, что мгновение назад находился очень близко от гибели. — Такие парни, как ты, для нас просто находка. Присоединяйся, не пожалеешь…

— Прошу прощения, благородные господа…

Рон медленно оторвал взгляд от лица юноши и перевел его в ту сторону, откуда раздался этот тихий голос.

Персона, стоявшая у стола, заслуживала не только того, чтобы на нее смотрели. Она, пожалуй, была достойна даже того, чтобы ее воспевали.

Девушка… Нет, из возраста девичества она уже давно вышла, на вид ей было лет двадцать пять или чуть больше. В общем, молодая женщина, вмешавшаяся в разговор, была красива. Да, красива, и этим все сказано. Ее черты в отдельности нельзя было назвать идеальными — губы, возможно, слишком пухлые, глаза чрезмерно миндалевидные, скулы излишне выпуклые… Да и огненно-рыжий цвет волос вызывал некоторые сомнения в своем природном происхождении. Но все это в совокупности создавало единый образ чертовски привлекательной особы.

Замшевый дорожный костюм отлично смотрелся на ее ладной фигуре. А на груди спокойно лежал оправленный в серебро туманный кристалл, при виде которого Рон чуть заметно приподнял бровь, а у юноши буквально челюсть отвисла. Дар речи он, во всяком случае, потерял.

— Да, сания, мы можем вам чем-то помочь? Прошу вас, присаживайтесь.

Девушка улыбнулась, от чего ее лицо стало еще милее. Она изящно опустилась на скамью и заметила, обращаясь исключительно к Рону:

— Вы, я вижу, многое повидали. Не люблю, когда нас называют магичками. Звучит как издевка.

— О, я всегда был высокого мнения об учениках школы Сан. Пламенный факультет, как я понимаю, верно?

— Неужели это так очевидно? — усмехнулась она.

— Конечно… Ведь именно Пламенные всегда собирают у себя самых красивых претенденток.

— Спасибо…

— Что вы, сания, ваше присутствие — честь для нас. Не согласитесь ли присоединиться к нашей трапезе? Если это богомерзкое творение можно назвать едой.

— Не откажусь. — Она кивнула с таким видом, как будто делала им огромное одолжение. В какой-то степени в другом месте и в другое время это действительно было бы именно так. Пламенная волшебница, выпускница всемирно известной школы магических искусств Сан, безусловно, оказывала честь двум мужланам… ну или пусть даже двум благородным господам, снисходя до совместной с ними трапезы.

Многие относились к магам и магичкам (или, как они сами предпочитали называть себя, саниям) с трепетом и восторгом. Многие — но не Рон. Жизнь давно научила его смотреть на вещи трезво, и сейчас он уже сделал ряд выводов…

Ее прекрасное скуластое лицо было слишком уж… скуластым. Ее дорогой дорожный костюм порядком вытерся и был неоднократно чинен. Ее нарочито медленная, даже ленивая манера отщипывать небольшие кусочки мяса резко диссонировала с выражением ее глаз. Девушка была страшно голодна, но изо всех сил старалась этого не показать.

Брик, похоже, снова обрел способность связно излагать мысли. Рон отметил про себя, что парень оценил волшебницу и остыл — он находился еще в том возрасте, когда женщин старше себя не замечают.

— Я случайно услышала ваш разговор… прошу прощения, но, поскольку вы не старались его держать в тайне, могу ли я узнать, о чем идет речь?

Тема разговора действительно тайной не была. Но если сегодня о готовящемся походе знали от силы десяток или полтора десятка человек, то уже через несколько дней о том, что известный проходимец и авантюрист Драйгар собирает отряд, будет знать весь город… если это село можно назвать городом.

— Меня зовут Брик, леди. Я выступаю от имени Лорда Драйгара, который в скором будущем планирует возглавить поход…

Пока Брик излагал волшебнице то, что незадолго до этого вдалбливал в голову Рону, тот сидел молча и, полуприкрыв глаза, разглядывал лицо магички.

Одного у Драйгара не отнять — каждый раз он искренне верит в правоту своего дела. Полководец из него поганый, как это пиво, как эта таверна, как все это село… но он снова пойдет впереди, показывая пример сомневающимся. А что таковые вскоре появятся, в этом Рон был уверен. Им не приходилось лично встречаться, но те, кому посчастливилось вернуться из походов, возглавляемых Драйгаром, готовы были по воле Торна прирасти корнями к земле или обратиться в камень, чем связаться еще раз с этим… эпитетов находилось много, в большинстве своем нелицеприятных. Да, были случаи, когда вернувшиеся искатели приключений привозили полные кошели золота, но немало было и деревень, где фраза «А иди ты к Драйгару!» означала проклятие. Но умеет же, пройдоха, привлекать все новых и новых сторонников для своих очередных начинаний. Как сейчас, например…

А девчонка-то явно на мели. И давно. Да что тут говорить, не много нынче работы для Пламенного мага. Воздушные или там Сердобольные — этим дело есть всегда. Дождь вызвать на поля, ветер попутный мореходам, болезнь кому изгнать… А Пламенные — это боевой клан, вот только войн что-то давно не видно. Да и кошечка эта для боевого мага слишком молода. И вообще, если сделать скидку на пережитый ею голод и усталость, то она еще моложе, чем выглядит. Пожалуй, лет двадцать от силы. Небось только в этом году из стен школы вышла, наверняка толком ничего не умеет.

— …поэтому я счел нужным предложить войти в состав нашего отряда сэру Рону Сейшелу, известному больше по прозвищу Черный Барс, — закончил свою напыщенную речь Брик.

Девушка удивленно обернулась к Рону:

— Вы Черный Барс? Тот самый? Я много слышала о вас. Польщена знакомством. Меня зовут Айрин.

— Знакомство с вами — честь для меня, Айрин-сан. Но зовите меня просто Роном.

Девушка снова повернулась к Брику. Рон с точностью до последнего слова знал, что она сейчас скажет.

— Как я поняла, Лорд Драйгар предлагает пять золотых марок за участие в его… экспедиции? Что ж, я готова присоединиться к походу. Думаю, Пламенный маг вам окажется полезен. Надо что-то подписать?

Судя по вытянувшейся физиономии Брика, он-то как раз этого не ожидал. Мал еще, опыта нет.

У нее ж ведь на лице написано, что ей позарез нужны деньги! И не важно, какой ценой, лишь бы относительно законно. Рону было весьма интересно: как юнец будет выкручиваться? Лорд Драйгар, надо отдать ему должное, не берет женщин в опасные экспедиции. С другой стороны, вот так вот, прямо глядя в глаза, сказать «нет» сании из Пламенного клана — на это не всякий отважится. Бывали случаи, когда слово «нет» в похожих ситуациях становилось последним, а хорошо прожаренный труп наглеца напоминал остальным о преимуществах дипломатии.

Брик все это понимал, поэтому мялся, мямлил что-то невразумительное, лихорадочно пытаясь придумать, как именно отказать леди.

— Я… леди… я всего лишь… Лорд решает… он не берет… то есть, простите, обычно не берет… но для вас… возможно… я уточню…

Пламя очага и немногочисленные толстые сальные свечи, слегка рассеивавшие тьму, позволяли Рону видеть глаза девушки. Против ожидания в них не было гнева — только тоска и слабая, медленно затухающая надежда.

Рон мысленно помянул Торна в таких выражениях, что бог, услышь эти слова, наверняка возжаждал бы мести. Вот из-за таких глаз Рон и ступил на путь лихого авантюриста и страстного искателя приключений, каковым сам себя ни в коей мере не считал. Просто за пятнадцать лет, прошедших с тех пор, как он впервые взял в руки боевой меч, Черный Барс так и не научился отворачиваться даже перед невысказанной мольбой. Особенно если речь шла о женщине. Тем более — о такой. Он уже чувствовал, что не сдержится и в этот раз, а если так, то и нечего пытаться обмануть самого себя.

— Так, Брик… Передай Драйгару, что мы с Айрин-сан принимаем его предложение.

Вот уж кем-кем, а дураком Брик не был. Не составляло никакого труда понять, что прозвучавшее «мы» было ни много ни мало ультиматумом. Мол, ежели Драйгар хочет заполучить в отряд Черного Барса, то придется ему мириться и с компанией молодой сании. А в противном случае никакие посулы не заманят Рона в этот поход.

Видимо, несмотря на то что Брик изображал из себя всего лишь гонца, определенными полномочиями он был наделен, поскольку тут же расплылся в довольной улыбке и согласно кивнул:

— Идет, Рон! Поверь, друг, ты не пожалеешь! Леди Айрин… Лорд Драйгар и все мы рады будем видеть вас в нашем отряде.

Он проворно сдернул с пояса кошель и сыпанул на стол тяжелые золотые кругляши с портретом какого-то короля, имени которого уже давно никто не помнил. Но золото остается золотом независимо от того, чей профиль на нем вычеканен, поэтому любой торговец с удовольствием принял бы эти монеты наряду с обычными марками… К тому же, как определил наметанный глаз Рона, монетки были, пожалуй, потяжелее, а значит, и подороже. Не иначе как достались Драйгару в одном из его рейдов.

— А засим прошу меня простить… я должен встретиться еще кое с кем. Ваш покорный слуга, леди. До встречи, Рон.

Брик исчез, словно опасаясь, что его собеседники передумают. Бояться этого, конечно, не стоило — порукой тому была репутация Рона. Воин задумчиво смотрел на две кучки по пяти массивных золотых монет каждая, затем уложил монеты одну на другую и медленно подвинул столбик к волшебнице.

— Я не понимаю! — вспыхнула она, явно готовясь сказать что-нибудь едкое, типа: «Не слишком ли дешево вы меня цените?», но Рон не дал ей развить мысль.

— Мне не нужны эти деньги, сания. А вам они наверняка пригодятся.

— Вы так безмерно богаты? — криво усмехнулась она, тем не менее не торопясь категорически отказываться от дара. — Ваш кошель не выглядит слишком уж пухлым.

— Его содержимого мне вполне достаточно.

— И все же…

— И все же не спорьте, Айрин-сан. Воспринимайте это просто как подарок. Теперь мы с вами товарищи по оружию… и вам оно наверняка понадобится, а для его приобретения нужны деньги. Не думаю, что в вашем багаже найдется кольчуга или арбалет.

Она замолчала и опустила глаза, сознавая его правоту. Затем снова взглянула на Рона и несколько смущенно спросила:

— Скажите, а кто он, этот Драйгар?

* * *

— Итак, друзья, перейдем к цели нашего похода…

Теперь они все были здесь. Драйгар позаботился о том, чтобы им не мешали — толстяк хозяин таверны, получив полновесную золотую монету, с удовольствием наглухо закрыл двери таверны, обявив жаждущим, что сегодня он обслуживает исключительно Лорда и его приятелей. Жаждущие не высказали восторга, но хозяин заведения был тверд, и пришлось любителям кислого пива искать себе на этот вечер другие развлечения.

Желая угодить Лорду, хозяин даже расщедрился на десяток лишних свечей, поэтому в таверне было относительно светло и Рон мог вполне отчетливо разглядеть тех, с кем ему в ближайшем будущем предстояло делить невзгоды опасной, но, возможно, совершенно бесполезной экспедиции.

Некоторых он если и не знал лично, то уж, во всяком случае, был о них наслышан. Да, в этот раз Драйгар действительно постарался собрать лучших из тех, кто мог бы предложить свои услуги. Ой не к добру это…

Сам Лорд сидел в жалобно скрипящем под его тяжестью кресле и намеревался детально обсудить со своими новыми товарищами предстоящую операцию. Это был высокий, могучий мужчина лет сорока или сорока пяти. Лицо его пересекал страшный шрам, полученный, как говорили, на Островах, который добавлял некоторого «зверства» этому и так не очень-то приятному на вид человеку.

Драйгар, будучи отличным воином, пройдя довольно успешно парочку небольших войн, возомнил себя полководцем. Оружием он владел виртуозно, а вот стратегическим и тактическим талантом Торн его обделил, но самого Лорда это ничуть не беспокоило. По его убеждению, истинное призвание мужчины — сражаться со злом. Чем он, собственно, последние десять лет и занимался. А в том, что большая часть этих «сражений» заканчивалась немалыми потерями среди его соратников, вины его нет, на то она и война Несмотря ни на что его убежденность, его фанатичная преданность собственным идеям гипнотически влияла на людей. И, вступая в отряд, собирающийся, скажем, уничтожить злобного снежного тролля, терроризирующего торговые караваны, все мечтали только о славе и долге, и никто не задумывался о том, что команда из пяти-шести человек — это как раз то самое, что необходимо вышеупомянутому троллю на один приличный ужин.

В общем Рон не испытывал к Драйгару неприязни — в конце концов за твердость убеждений и благородство помыслов человек имеет право на уважение. С другой стороны, Рон не любил, когда ему приходилось брать на себя ответственность за чужие жизни, поэтому его порадовал тот факт, что здесь сейчас собрались не только зеленые юнцы, но и зрелые мужи, знающие, почем фунт лиха. Может, в этот раз что и получится?

Что же касалось необычного имени Драйгара, то его отец намеревался таким нехитрым способом заставить судьбу повернуться к отпрыску лицом. Конечно, происхождения Драйгар был достаточно благородного, но до истинного лорда ему было еще ой как далеко. Сам старый вояка, впрочем, за титулами не гнался, тем более что и так у всех вошло в привычку называть его по имени, что в некоторой степени тешило самолюбие Драйгара.

Брика Сиверса Рон знал давно, когда тот был еще совсем пацаном. У парнишки погибли родители, несчастный случай — отец провалился в полынью, мать пыталась вытащить его, но ушла под воду вслед за мужем. Осиротевший Брик не имел никаких перспектив на будущее, пока Рон не услышал в таверне разговор об этой трагедии.

В то время у молодого воина были еще прекрасные отношения с местным представительством ордена Сердобольных. Отцы-наставники были рады видеть сэра Сейшела в своих стенах, и, пользуясь этим, Рон и устроил парня в ученики к отцу Карлу, известному на весь край целителю. Правда, похоже, сейчас юношу больше интересовали не лечебные заговоры и целебные настойки, а меч и кольчуга. Хотя, разумеется, чему-то его отец Карл все же научил, поэтому лишним в походе целитель не будет. А, зная Драйгара, понимаешь, что сидеть без дела ему не придется.

Айрин — единственная, как и предполагал Рон, женщина в отряде. На ней не осталось и следов былого материального неблагополучия. Она слегка обновила свой гардероб, а на ее точеном бедре теперь висела изящная шпага. Рон лишь надеялся, что это требующее немалого умения и ловкости оружие сания носит не зря и управляться с ним хоть в какой-то степени сможет.

Присутствие в отряде Пламенного мага, конечно, было на руку Драйгару. Даже если она и так владеет заклинаниями на уровне преподавания в школе Сан, то есть не то чтобы очень. Как-то Рон поинтересовался у Архимага Сандора, почему его ученики и ученицы в массе своей такие посредственности. Сандор, которому, говорят, было под силу движением брови превратить гору в лужу пылающей лавы, только усмехнулся, заметив, что цель школы не вбить в юные головы типовой набор боевых заклятий, а научить ПОЛЬЗОВАТЬСЯ силой. Достигший этого умения должен освоить и тонкие нюансы мастерства, идя своим собственным путем. Лишь те, кто сумел самостоятельно пройти этот путь, и становились истинными магами. Прав был старый колдун или нет, но выпускников школы было много, а опытных боевых магов — мало, а сам Сандор вообще являлся одним из немногих, кто сумел достичь вершин в колдовском ремесле.

Высокий худощавый человек с длинными жидкими усами, даже здесь, в кругу единомышленников, не снявший легких доспехов и притороченного к спине тяжелого полутораручного меча, был незнаком Рону, но, когда Драйгар назвал его имя, Черный Барс позволил себе слегка улыбнуться.

Слова «охотник на демонов», как правило, были либо шуткой, либо издевкой — в зависимости от ситуации. И тем не менее сэр Нэл Клеймор был самым что ни на есть настоящим охотником за демонами, возможно, единственным в своем роде. Всю свою жизнь этот отпрыск древнего обнищавшего рода посвятил сему святому делу, умудрившись чудом или волею Торна остаться в живых после десятков или даже сотен стычек с существами, происхождение которых было мало связано с человеком. Про него ходило множество разных слухов, один невероятнее другого. Кое-что Рон услышал от людей, достойных самого полного доверия, поэтому относился к слухам серьезно. В частности, говорили, что однажды на глазах у Клеймора его мать была в клочья разорвана волком-оборотнем. А потом то же произошло и с его невестой и, прежде чем тогда еще двадцатилетний Клеймор бросился на волка с серебряной вилкой в руке, страшные челюсти сомкнулись на горле девушки. Что, собственно, и послужило для него открытием охотничьего сезона на всю жизнь. С тех пор Нэл Клеймор разучился улыбаться, как огня сторонился женщин, а оружия не снимал никогда, даже находясь наедине со старыми друзьями. Этот человек всегда был настороже, а тот факт, что он до сих пор еще жив, доказывал правильность такой линии поведения.

Двое молодых парней, названных Петером и Лютером, были братьями, сходство бросалось в глаза, хотя Петер смотрелся здоровенным детинушкой, на полголовы выше Рона, а Лютер был худощав и невысок — даже Брик мог поглядеть на него свысока. С этими было все ясно: молодежь, купившаяся на посулы Драйгара и намеревающаяся искать приключений на свою задницу. Парни, конечно, крепкие, но боевого опыта у них наверняка ни на грош.

А вот последний, восьмой член отряда оказался весьма и весьма примечателен. Еще до того как Драйгар назвал его имя, Рон догадался, с кем имеет дело, хотя сталкиваться раньше им и не приходилось. Тьюрин, сын Струви, был гномом. Вообще, гномы, в силу своего характера, к людям относились неплохо — просто чтобы не множить себе врагов. Поэтому в селениях, расположенных у подножий Старых гор, приземистые бородачи не были редкостью — они занимались торговлей или просто закупкой припасов в обмен на золото и драгоценные камни. Там же можно было за сумасшедшие деньги приобрести и кованное гномами оружие, причем торговаться с горными мастерами было бесполезно. Да никто и не торговался, в том же стольном граде за меч гномьей работы давали равный вес золота и считали сделку удачной — мастерство оружейников того стоило. Но вот страсть к путешествиям и приключениям у подгорного народа отсутствовала, поэтому таких бродяг, как Тьюрин, среди них были считанные единицы. А из тех немногих этот бородатый коротышка, едва достававший до плеча невысокой Айрин, был самым известным.

Рон не понаслышке знал бычью силу подземных воителей, и шуточная фраза: «Гномы могли бы завоевать весь мир, если бы он был им нужен» не вызывала у него усмешки. Могли бы…

Что погнало Тьюрина в путь, не знал никто, на этот счет не ходило даже слухов. Было лишь известно, что карлик, которому уже перевалило за двести лет (по меркам гномов — самый расцвет мужских сил), смертельно ненавидит любые проявления нежити и хватается за свой топор при одном упоминании о ней. Это тем более было странно: уж кого-кого, а гномов неупокоенные мертвецы, горные тролли, оборотни и прочая пакость тревожили относительно мало. А вампиры и вовсе не трогали — кровь гнома для них была подобна яду. Но вот чем соблазнил Драйгар подземного воителя, оставалось для Рона загадкой.

* * *

Драйгар молчал, вливая в себя очередную кружку эля, остальные тихо переговаривались или тоже отдавали должное угощению. Никто никуда не спешил. За окном свистел ветер, погода совсем испортилась, и каждый понимал, что поход все равно начнется не раньше, чем утихнет вьюга. Почему бы в таком случае не посидеть спокойно за дубовым столом и не опрокинуть пару-тройку кружек доброго эля… к слову сказать, несколько поприличнее того, который хозяин таверны выставлял на стол ранее. В очаге потрескивали сухие березовые поленья, на стенах играли всполохи пламени, распространяя по залу приятное тепло. В общем, обстановка вполне способствовала расслаблению.

Рона создавшееся положение порядком тяготило. Прежде всего раздражал даже не тот факт, что он в очередной раз попался на удочку собственных рефлексов, а то, что игра велась «втемную». Брик болтал о «святом» долге, о спасении многих и многих жизней, о подвигах, о сражениях и схватках, которые всенепременно ожидают отряд, — и ни о чем конкретно. Что схватки будут, Рон как раз не сомневался… но хотелось бы знать, ради чего и с кем.

Видимо, не он один был такого мнения, однако первым подал голос, к вящему удивлению Рона, гном.

— Ладно, Драйгар… — Рон грохнул пустой кружкой об стол и знаком остановил хозяина таверны, явно порывающегося немедленно ее наполнить. — Давай дело говори. Зачем нас собрал?

Драйгар отставил кружку, вытер ладонью густые, уже порядком поседевшие усы и медленно обвел взглядом всех собравшихся. Каждый из них уже дал свое согласие и теперь вряд ли отступил бы. Тем не менее определенный ритуал в таких делах должен быть соблюден, и Лорд это прекрасно понимал. Поэтому речь свою начал словами, которые уже сотни лет говорил тем, кто собирался идти за ним либо за идею, либо за деньги.

— Да… Итак, друзья, я расскажу все, что знаю, и вы сделаете свой выбор. Ваше слово я услышу утром, и оно будет окончательным. Либо мы вместе победим, либо вместе погибнем, либо расстанемся сейчас, чтобы никогда не встречаться впредь.

Рон удовлетворенно кивнул — ритуал был соблюден. Конечно, завтра с утра любой из находящихся здесь мог подойти к Драйгару и на вопрос: «Твое слово?» ответить коротким: «Нет!»

Это разрешалось неписаным кодексом наемников, каковыми они все сейчас являлись. К слову сказать, пять марок — немалые деньги, и в другое время Рон ухватился бы за это предложение, но, хотя кошель его действительно не так уж и сильно оттягивал пояс, денег пока хватало. Можно было бы отказаться… но он уже пообещал Брику, а тем самым и Драйгару…

Итак, кодекс наемников разрешал отказаться от сделки после предварительно данного согласия. Но, отвергнув ранее принятое предложение, человек становился изгоем среди себе подобных. Никто и никогда больше не предложит ему войти в отряд, ну разве что какой купец победнее наймет охранять обоз… Этого человека будут считать трусом, и, хотя никто не скажет ему это в лицо, но за глаза…

Еще раз внимательно оглядев собравшихся, Драйгар приступил к сути предстоящей операции.

Уже с первых прозвучавших фраз Рон понял, что это дело, как и все авантюры Лорда, дурно пахнет. Точнее, просто смердит…

Выглядело все на первый взгляд довольно невинно. Мэр Кадруси, небольшого городка в сотне лиг отсюда, взывал о помощи. Причем, как обычно в таких случаях, не к Драйгару конкретно, а к любому, кто откликнется. С точки зрения мэра, повод был веским: в окрестностях городка объявились мертвяки.

Сами по себе живые трупы представляют опасность разве что для темного мужичья. Передвигаются медленно, силенок у них немного. Реакция опять-таки никакая — так что сражаться они толком не могут. Убить их, правда, непросто, но опытный воин пяток положит — и даже не вспотеет. Мужики же, а в особенности сельские бабы боятся мертвяков до одури, до поросячьего визга.

Разумеется, проблема была не в нескольких праздношатающихся полуразложившихся уродцах — проблема была в том, кто сумел поднять их из могилы. Ясно, что сам по себе даже прыщ не вскочит, а уж чтобы позавчерашний покойник из гроба выскочил — для того и умение нужно, и, что важно, потребность. То есть, в смысле, кому это выгодно?

Казалось бы, простое дело — найти затаившегося некроманта, отправить его душу к Чару, предварительно подержав пятками над огнем и выяснив причину столь неправильного поведения, да покрошить его смердящих «солдатиков». Для такого дела не стоило собирать столь авторитетную команду. Такие дела делают вдвоем, ну максимум втроем. Что-то тут нечисто.