- Памятник не повали. Ноги! Так, тяни! Есть! Мигнул фонарь, осветив гроб, обитый кумачом и крепом.
      - Не пахнет! - тревожно сказал Толян - Похоже, все верно. Давай топорик!
      Противно заскрежетали гвозди, отдираемые вместе с крышкой
      Мне было жутко, хотя я находился больше чем в полусотне метров от места действия и видел очень мало, только слышал все за счет гробовой, кладбищенской тишины.
      Послышался мягкий стук откинутой крышки, а затем злой, приглушенный голос Толяна.
      - Все, что доктор прописал. Пусто!
      - Ну, суки! Ну, суки! - захлебываясь яростью, прошипел Андрюха. - Воздух матери прислали. Гадье, коммуняки вшивые!
      - Ладно тебе. Сразу политику пришил, - угомонил его Толян. - Я тоже коммуняка, ну и что? И дед у меня был с билетом. Но если кто его вшивым обзовет - пасть порву, понял? Короче, забивай, как было, могилу заровняем, матери - ни-ни!
      Послышались осторожные удары топорика - пригоняли на место крышку гроба. Брякнул, упав на дно могилы, пустой гроб. Потом вновь залязгали лопаты, зашуршала земля, загрохали комья по крышке.
      - Дерн! - распоряжался Толян. - Чтоб все как было. Мать не знает, так пусть сюда ходит. А этих сук мы сами поищем!
      - Надо в военную прокуратуру идти, - голос Мини прозвучал неуверенно. Все документы поднять, кто отправлял, кто грузил, кто сопровождал.
      - По-моему, лучше в КГБ, - прикинул Толян. - Военные заглушат все на фиг. А кагэбэшники копать будут, они любят это дело.
      - Точно! - согласился Костя. - Чужую контору всегда топить любят.
      - Не выйдет ни черта, - сказал Андрюха, - эта контора одна - коммунячья.
      - Посмотрим!
      Они еще долго, наверно, возились, приводя могилку в порядок. Но я этого уже не видел, потому что потихоньку выбрался из-за стелы и перебежками вернулся к забору, а затем пролез обратно в дыру и уже просто бегом дунул по ночной улице к дому Чебаковых. Джек гавкнул, но быстро успокоился, и, взобравшись на нашу "мансарду", я перешагнул храпунов и улегся на свое место. Казалось, что заснуть мне теперь уже не удастся до утра. Я здорово взволновался из-за этой непонятной истории. Но не успел я начать размышлять, как "руководящая и направляющая" приказала мне "Спать!", и я отключился почти мгновенно. Никаких снов, дурацких или умных, я и на сей раз не увидел.
      День забот
      Продрыхли мы аж часов до одиннадцати. Могли бы и больше, но Валентина Павловна разбудила и заставила позавтракать. Лосенок с Игорем маялись головами, и Михалыч похмелил их. Я ничего такого не чуял и заторопился на станцию, потому что твердо решил сперва закончить все расчеты с государством, а потом подумать, что делать дальше.
      В Кунцевском военкомате я встал на учет как рядовой запаса, а затем направил свои стопы в родной детдом.
      Там шел ремонт. Маляры белили потолки, красили стены, художник с помощью диапроектора размалевывал игровую комнату изображениями Винни-Пухов и Пятачков. Младших увезли в пионерлагеря, старших в лагерь труда и отдыха, куда-то в Астрахань, на прополку и уборку помидоров. Воспитатели большей частью или были в отпусках, или уехали с ребятами. Доблестная наша начальница Лидия Сергеевна находилась на боевом посту. Когда я, по обычаю, постучавшись и получив разрешение войти, предстал перед ее светлыми очами, она сделала симпатичную улыбку, которая очень хорошо у нее получалась.
      - Здравствуй, Коля Коротков, - сказала она.
      - Здрассте, - поклонился я.
      - Решил заглянуть в родной дом? - без особого энтузиазма, будто выполняя очередную формальность, произнесла Лидия Сергеевна. - Тянет все-таки? Ты давно из армии?
      Да, это, конечно, была не мама. Похоже, что я интересовал ее куда меньше, чем та куча бумаг, что громоздилась на ее столе. Но она была на хорошем счету, у нее было много грамот и от роно, и от гороно, и даже от министра просвещения. Она знала, что нужно приветствовать выпускника, поинтересоваться его жизнью, планами, намерениями, принять участие в его судьбе, подать добрый совет, оказать необходимую помощь и лишь потом выставить за дверь.
      - Недавно, - ответил я. - Вчера приехал.
      - И уже отмечал где-то? - хмуро заметила Лидия Сергеевна. Наверно, мой комбез пропитался перегаром от Лосенка и Игоря, а может - со вчерашнего не выветрилось.
      - Немножко, - ответил я.
      - И подрался, конечно? - уже почти следовательским тоном спросила она.
      - Чуть-чуть, сгоряча. Но мы уже помирились! - последнюю фразу я произнес по привычке. Именно так легче всего было избавиться от длиннющих нотаций Лидии, которые она обычно читала, вызывая нас по поводу всяких мелких ЧП.
      - Ладно, будем надеяться, что ты в последний раз так себя вел, - строго объявила директорша (точно так же она говорила всегда в подобных случаях). Ну, и что ты намерен делать?
      - В институт поступать, - сказал я.
      - В какой, если не секрет?
      - Не знаю, присмотрюсь сперва. Мне аттестат нужен.
      - Аттестат я тебе, конечно, выдам, - сказала начальница, - ты его нам отдал на хранение, можешь забрать. Но насчет института у меня сильные сомнения. Конечно, школу ты кончил неплохо, кое-какие способности у тебя есть, но, думаю, что в этом году поступить ты не сможешь. Я ведь знаю, ты в армии был осужден. Нам сообщили откуда следует. Почти три года перерыва в учебе! На что ты надеешься? Тебе надо сейчас взять направление на завод. Везде только и висят таблички: "Требуются..." Поработаешь учеником, получишь специальность, зарекомендуешь себя в трудовом коллективе. Вступишь в комсомол...
      - Да меня уже в армии восстановили, когда дослуживал, - сказал я и вытащил билет. С тех пор, как я его получил от сестер Лэйн и Терри, мне не доводилось его открывать. А тут открыл и увидел, что он новый, выписанный в январе этого года. Правда, все взносы были уплачены аж по август.
      - Это, конечно, хорошо, - начальница одобрительно кивнула головой, - но я думаю, что все равно о твоей армейской судимости там, куда ты соберешься поступать, узнают. А им люди с пятнами в биографии не нужны. В институте тебе понадобится характеристика из воинской части. Там все объективно напишут, будь покоен.
      Она отперла сейф, выдала мне мой аттестат, заставила расписаться в какой-то трепаной книге.
      - Ты, кстати, должен паспорт получить, - припомнила Лидия Сергеевна. Тебе уже двадцать один, в детдоме я тебя держать не имею права. Если возьмешь направление на завод, там дадут общежитие...
      ... В кармане у меня оставалось пятнадцать рублей и двадцать три копейки. Ноги вели меня по улицам неведомо куда. Хорошо еще, что было жарко, и я знал, что где-то есть речка, на которой стоит подмосковный поселок, есть Чебаковы, есть Сергей Сергеевич. Иначе... Хрен его знает, чтоб я мог сделать от злости. Мог бы, например, пропить к чертовой матери последние рубли, набить кому-нибудь морду, а то и свалиться сам куда-нибудь. Если б, конечно, не вмешалась "руководящая и направляющая".
      Не знаю, вмешивалась она или нет, но вдруг за моей спиной пискнули тормоза и коротко бибикнул клаксон. Я обернулся. У тротуара стояла, урча, бежевая "Волга", а через ветровое стекло мне приветственно махал ручищей Сергей Сергеевич. Я подошел, он открыл правую дверцу.
      - Садитесь, мистер Коротков, - пригласил он по-английски, - как наши дела?
      - Фигово, - сказал я со всей откровенностью. И совершенно неожиданно, даже не заботясь о том, поверит мне Чудо-юдо или нет, вывалил ему на рассмотрение ВСЕ. Странно, но никакая "руководящая и направляющая" мне не мешала. Сергеевич слушал и не перебивал. Чем больше я рассказывал вещей невероятных и непонятных, тем внимательнее он становился. Попробовал бы я эдак пооткровенничать с детдомовской "мамой" Лидией Сергеевной! Да она уже на первом упоминании о моем пребывании в США вызвала бы милицию или в лучшем случае - скорую психиатрическую. Или сказала бы: "Иди в КГБ и расскажи честно все, как было! Может быть, они учтут твое чистосердечное признание..."
      Я говорил час, а может быть, два. Говорил так, что даже не заметил, что машина Сергея Сергеевича уже двинулась с места и куда-то поехала.
      - Вы мне верите? - спросил я наконец.
      - По крайней мере ничего невозможного в этом не нахожу, - улыбнулся Сергей Сергеевич. - Есть только одно, но существенное сомнение. Очень трудно отличить естественную реальность от искусственной, которую тебе могли индуцировать. Понимаешь ли, у тебя могли создать иллюзию, что ты был Брауном и воевал на острове Хайди. Ты мог пролежать целый год в палате у этого... Брайта, кажется?.. но при этом изо дня в день переживать процесс подготовки к десанту на остров. А может быть, ты даже никуда не выезжал из Германии и лежал в каком-нибудь медицинском центре НАТО, где тебя пичкали всей этой информацией, которую ты воспринимал как собственную реальную жизнь. Это примерно то же, чем я занимаюсь с Леной и Зиной. Я ведь тоже индуцирую им искусственную реальность, в которой они вынуждены применять свое знание английского и таким образом обучаются владеть языком... Но еще более опасно, конечно, если эти самые "кардиналы" сохраняют над тобой контроль. В этом плане, если им понадобится, они могут просто... "выключить" тебя. Как радиоуправляемую игрушку.
      - Вообще? - сказал я, даже не стесняясь своего страха.
      - Да. Просто так, возьмут и выключат.
      - Что же теперь делать?
      - Жить. Видишь, ты рассказал все мне, но пока жив. Если они не прозевали каким-то образом этот момент, то значит, их устраивает то, что ты сделал. Либо это входит каким-то образом в задачу эксперимента, поставленного над тобой. И что самое главное, как мне кажется, они намерены изучить тебя поглубже. Я имею в виду то, чем ты стал в результате эксперимента. К сожалению, доверять всем их "откровениям" типа тех, которыми тебя потчевал этот "главный камуфляжник", нельзя. Они могут не иметь ничего общего с реальностью и реальными целями эксперимента. Тебя могут сознательно дезориентировать, проверять твои реакции, изменение психологического состояния, задавать тебе какие-то искусственные ситуации... С точки зрения научного исследования все это может дать им нужный материал - не больше и не меньше. Так что живи. Хорошо, что ты рассказал все это мне, а не кому-то другому. Либо тебя просто обсмеют, либо отправят в психушку.
      - Может, мне надо в КГБ сходить?
      - Вот оттуда ты в психушку и поедешь, - усмехнулся Сергей Сергеевич. Поверь мне, я уже знаю, какие механизмы действуют в этом государстве. Ни КГБ, ни ЦК, ни что иное просто не воспримет того, что ты говоришь, если, конечно, в нашем Отечестве не ведутся какие-то аналогичные исследования. Судя по научной литературе, которая есть в открытом доступе, ничего у нас в этом направлении не делается. В лучшем случае, такие безобидные разработки, как мои гипнопедические курсы по некоторым предметам. Я, может быть, зашел подальше других. Но это лишь поверхность. Никто не публикует того, что делают в специальных засекреченных центрах. И на Западе, кстати, тоже. До какого уровня дошли там? Я свои приборы делаю из того, что покупаю в магазинах, из блоков от списанной устарелой донельзя электроники. Компьютер собрал из телевизора "Юность-603", старого магнитофона и клавиатуры от американской машины "Эппл". Но ведь где-то есть что-то получше, поумнее? И не дилетанты при этом работают, а хорошие профессионалы. Кроме того, как я понял, здесь стык нескольких отраслей науки. Я, например, кое-что понимаю в электронике, биофизике, нейрофизиологии, но почти полный профан в биохимии и фармакологии. А эти "кардиналы", судя по всему, упирают на какие-то препараты типа этих ваших "Зомби-6" или "Зомби-7", если их, конечно, не придумали специально для того, чтобы запутать тебя или тех, кому ты выложишь все, что знаешь.
      - Вот уж не думал - я даже почесал затылок.
      - Да, именно. Ничуть не сомневаясь, что ты излагаешь мне абсолютно точно все, что хранишь в памяти, я могу предположить, что ты - живая, ходячая и дерущаяся дезинформация. Не обижайся, но в тех играх, которые ведут между собой и правительства, и просто "сильные мира сего", могут быть любые ходы. Понять их очень сложно, тем более дилетантам. Например, тебя могли вполне зарядить всей этой памятью только с одной целью направить, допустим, кагэбэшников по ложному пути. Представь себе, они тебе поверили. Что будет? Создадут в управлении внешней разведки какую-то группу или, может быть, отдел, подключат резидентуры, будут вербовать агентов за доллары. Я, конечно, полный дуралей в этом деле, но догадываюсь, что ущерб от всей этой "липы" может быть очень большой. Будут все проверять, перепроверять, уточнять, непременно где-нибудь засветятся, а то и завалятся, потому что будут работать по сценарию противника. Это один вариант, а их может быть не один десяток.
      - Да... - почесал я на сей раз лоб. - Значит, жить, как жил, и считать, что ничего этого не было? Но ведь меня все же в СССР провезли каким-то образом! Документы изменили, вон, даже в детдом сообщили, что я в дисбате был!
      - Хорошо, я тебе еще козырь выложу, - усмехнулся Сергей Сергеевич, глядя на дорогу. - А ты можешь себе представить, что вообще все, что с тобой произошло, это работа КГБ? Что ты помнишь? Что прошел в Германию по подземному ходу, который случайно нашел какой-то армянин-хлеборез?
      - Азербайджанец, - поправил я. - Алик Мусаев.
      - Это не суть важно. Во-первых, он мог быть агентом КГБ, который специально вывел тебя туда. Во-вторых, ему могли, допустим, предложить "подшутить" над тобой. А те, кто предлагал, - были кагэбэшники.
      - А если б я не захотел идти, вернулся бы или не сел на вагонетку?
      - Да ничего бы не было. Вернулся бы и все. Перевели бы в другую часть или дембельнули бы досрочно. Попробовали бы другого.
      - Ну, а если б я не поехал на вагонетке, а пошел в другую сторону?
      - Все равно, где-нибудь нарвался бы на этих самых "бундесов", как ты выражаешься. А то, что эти "бундесы" могли быть агентами безопасности ГДР, ты допускаешь?
      - Там ведь еще и полиция, и какая-то тюрьма или губа были.
      - Милый мой, для чистоты инсценировки могут все что угодно представить. Ты же не отличишь всех деталей, кроме тех, которые могут броситься в глаза. Это профессиональный шпион может заметить подвох по какому-нибудь незначительному штриху в поведении. А ты - просто юноша, подопытный кролик. Положили тебя в госпиталь, во всяком случае, для твоих однополчан так объявили. Дескать, полез в штольню, попал под обвал, получил травму и тэ дэ. Ну, а на самом деле ты лежал где-нибудь под присмотром советских и гэдээровских спецов, которые начиняли тебя информацией и смотрели, что из этого выйдет. Ну а потом решили, что хватит, и выпихнули тебя на волю, ввинтив тебе в мозги какую-нибудь микросхему, которая превращает тебя в робота, как ты утверждаешь. Скорее всего, между прочим, она еще и "стучит" на тебя, а заодно и на тех, с кем ты общаешься. На меня, например, кстати.
      Я задумался. Опять все перевернулось вверх дном и стало на уши. Действительно, если я не мог разобраться, что было наяву, а что мне затолкали в голову, то вполне могло быть и так, как только что придумал Сергей Сергеевич. И выходит, что надо мне бояться не каких-то там "серых кардиналов" в далекой Америке, а тех, что за спиной "Железного Феликса", в большом доме на Лубянке... Захотят - сделают суперменом, а захотят - выключат, чтоб не путался под ногами.
      - Переживаешь? - хмыкнул Сергей Сергеевич, притормаживая у светофора. - Не волнуйся. Свет не без добрых людей. Кое в чем могу помочь я, а кое в чем - мои друзья. Давай сейчас не будем думать о твоих главных проблемах, которые у тебя в голове. Займемся лучше делами насущными. Что тебе нужно сейчас? Первое и главное - совковская прописка и постоянное место жительства. Второе поступление в институт. Это моя забота. Третье - деньги на первое время. Ну, тут мы уже вчера нашли выход. Заработаешь честным трудом, копая котлован под мою сауну и бассейн. Так что самое главное, опять-таки, прописка. Надо будет сейчас подъехать к одному моему другу... Вроде он еще не в отпуске.
      Он решительно повернул руль вправо, и "Волга" влилась в поток машин, низвергавшихся с Калининского проспекта на Кутузовский.
      - Приехали, - объявил Чудо-юдо, остановив машину во дворе одного из массивных серо-желтых домов. - Посиди здесь, подожди. Вон, приемник включи. Я скоро. Ты в каком отделении милиции до армии паспорт получал?
      Я назвал номер. Чудо-юдо быстренько кивнул и убежал. Мне осталось только найти что слушать в хрюкающем автомобильном приемнике.
      - ..."Вести с полей. Труженики села Чечено-Ингушетии вырастили хороший урожай зерновых"... - это я прокрутил, не слушая. Дальше началась музыка. Алла Пугачева восторженно выкрикивала:
      "- Я так хочу, чтобы лето не кончалось!"
      Я тоже этого хотел, но все-таки повернул верньер дальше.
      "- Преступность в Соединенных Штатах Америки приобретает все более угрожающие масштабы. На днях был обнаружен мертвым в багажнике собственного лимузина некий Грег Чалмерс, президент компании "Джи и Кей", занимающейся сбытом прохладительных напитков и пива..."
      "Джи и Кей"! - недолго мне пришлось мучиться, чтобы вспомнить вчерашний день с чаепитием на даче у Сергея Сергеевича и рассказами сестер Чебаковых о своих "путешествиях во сне". 3инка была на углу 32-й улицы и 5-й авеню в Нью-Йорке и купила там газету "Нью-Йорк таймс" с объявлением о распродаже по сниженным ценам на 17-й полосе. Той самой, на которой прочла какое-то объявление Киска, она же мисс Элизабет Стил или Эстелла Рамос Роса. Объявление, которое остановило американскую эскадру. А Грег Чалмерс - это же тот самый "мистер Х или Y" - именно это имя мне помянул "главный камуфляжник"... Значит, все-таки это было!
      "- Прекращены продолжавшиеся более месяца поиски самолета "Боинг-737", пропавшего в районе пресловутого Бермудского треугольника, - провещала радиостанция "Маяк". - Как сообщил на пресс-конференции представитель Береговой охраны США, несмотря на то, что в поисках принимали участие несколько десятков кораблей и самолетов, обнаружить обломки самолета и тела погибших не удалось..."
      Да ведь это тот самый "Боинг", где летела Киска! И это, значит, было на самом деле!
      Вот тут-то мне и пришла в голову мысль о том, что вовсе не случайно пересеклась моя путаная дорожка с партизанской тропой Сергея Сергеевича. "Руководящая и направляющая" вывела меня на него, как умелый оператор выводит ПТУРС навстречу танку. А может, она мной и раньше управляла? И в немецкую шахту она меня привела, и на остров Хайди?! Если, конечно, она мне весь мир не показывает как некую иллюзию.
      Впору было начать свихиваться, но это сделать я не успел. Вернулся очень довольный жизнью и самим собой Чудо-юдо.
      - В нашем Отечестве есть могучая управляющая сила, - сказал он, садясь за баранку и стремясь немного втянуть свое объемистое пузо. - Эта сила телефонный звонок! Сейчас поедем в твой ридный район, и там ты получишь паспорт с пропиской. А ордер на однокомнатную у меня уже в кармане. Вот любуйся, Коротков Николай Иваныч - 18 квадратных метров - и никаких проблем.
      И мы поехали. Нечего и говорить, что в отделении милиции и ЖЭКе мы не провозились и двадцати минут в общей сложности. Я даже сумел взглянуть на жилье, где оказался прописан. Все как у людей комната, кухня, раздельный санузел, в кухне - лоджия, и все это - на пятом этаже шестнадцатиэтажки с лифтом.
      - Вот так делают дела в нашем славном городе, - сказал мне Чудо-юдо. Конечно, въезжать тебе пока незачем, ты у нас холостой, да и мебели у тебя еще нет. К тому же, что тут летом делать? Возвращайся на природу!
      Второй вечер у Чудо-юда
      - Слушай, - сказал Сергей Сергеевич, поставив "Волгу" в гараж. - Пора тебе с этой военной шкурой расставаться. Чего народ пугать своим видом суперкоммандос? Как-никак, за мир боремся.
      - Надеть-то нечего, - усмехнулся я - И денег ни шиша.
      - Это для меня не новость. Придется пожертвовать кое-что из гардероба моего Мишки. Он во Франции, там это уже не носят, а тут сойдет за последний писк. Ростом он не меньше, да и по ширине, пожалуй, сойдет. Верно, псина?
      Руслан гавкнул, словно бы сказал "Да!"
      Чудо-юдо вручил мне ключ от комнаты своего сына, расположенной на первом этаже.
      - Там есть гардероб, - объяснил он, - все, что найдешь подходящим, забирай. Все равно выбрасывать. Там же, по-моему, кроссовки были. У тебя размер 44-й?
      - Да-а.
      - Значит, жать не будут. Подбери плавки, сейчас купаться пойдем, а то я в этой Москве, извиняюсь, упрел.
      Гардеробчик у Михаила оказался будь здоров. Я выбрал легкие летние джинсовые шорты, майку с надписью "АВВА" и рожами шведской четверки. Кроссовки, хоть и потертые, действительно пришлись впору. Под шорты я надел плавки, которые показались мне очень знакомыми почти такие же мне подарила Соледад - синие с белыми полосками по бокам. Конечно, она дарила их Дику Брауну, но носил-то их я.
      - Нормально! - одобрил Чудо-юдо. - Супермен на отдыхе! Во!
      И поднял большой палец кверху.
      На речке все было, как вчера. Бултыхались купальщики, визжали девицы, которых, раскачивая, швыряли в воду, поджаривались любители загара. Мы еще издали увидели близнецов, растянувшихся на одеяле. Неподалеку от них разлеглись Игорь и Лосенок, а также целая куча местных ребят и девчонок. "Афганцев" видно не было.
      - Ну как Москва? - спросил Игорь, когда мы с Чудо-юдом примостились между ними и близнецами.
      - Нормально, - сказал я, - коптит старуха.
      - А ты прибарахлился, я смотрю, - заметил Лосенок.
      - У Сергея Сергеевича разжился, - объяснил я.
      - Я тоже сегодня гражданку нашел, - сказал Игорь, - а то уже эта шкура вот где сидит. Лосенку от Саньки тряпьишко досталось.
      - Я не хотел брать, - пояснил Лосенок виновато, - а дядя Петя с тетей Катей уж очень просили... Это Санькины родители, значит. Я прямо чуть не заревел, когда теть Катя говорит: "И выбросить не могу, и сжечь, и держать дома не могу... А так хоть на живом парне увижу. Будто Санька мой идет..." Так и сказала. Как тут не взять? А я что, правда, на Саньку похож?
      - На морду не очень, - ответил Игорь, - а по фигуре - есть что-то, он тоже такой небольшой, крепенький... Ладно, чего душу травить. Носи.
      - Толяна с его братанами в милицию забрали, - сказал Лосенок.
      - Ну? - удивился я, не собираясь раскрывать ночную тайну. - Они же вроде еще вчера уехали?
      - Я тоже так думал, - сказал Игорь, - а они, оказывается, на кладбище лазили, могилу Санькину раскопали... За это им, между прочим, до трех лет светит!
      - Зачем она им нужна была? - удивился я, прикидываясь невинной овечкой.
      - Хрен его знает, может, перепили... Я ж с ними не говорил, они в КПЗ сидят. Мент знакомый, Вовкин брат, сегодня рассказал. Они еще, кроме этой статьи 229, за надругательство над могилой, еще целую 192-прим шьют посягательство на жизнь работника милиции, а там вообще от пяти до пятнадцати и вышка. Когда их брали, то Толян вроде бы какого-то мента лопатой огрел.
      - Да-а... - протянул я, прикидывая, что было бы, если б я не пошел за ними тайно, а присоединился бы к их компании... Но как об этом узнали?
      - Бог не фраер, он правду знает, - зло сказал Игорь, - я уж дум ал, они люди, раз Саньку помнят... А они - могилу раскапывать! Точно говорят, что если с первого раза показалось, что человек - дерьмо, значит, так оно и есть. Уж какой бы я пьяный ни был, а к могиле бы не полез...
      - Да, может, это и не они вовсе, - предположил Лосенок. - Знаю я этих ментов! Надо кого-нибудь сцапать - вот и цапают.
      - Бог им судья, - сказал Чудо-юдо, - пусть мертвые хоронят своих мертвецов, как говорит нам Священное Писание. А живым надо жить и радоваться жизни, верно, мои прекрасные леди?
      "Леди", то есть Зинка с Ленкой, подхватили Сергея Сергеевича за руки и потащили в речку...
      Я пошел следом, меня догнал конопатый Вовка:
      - Здорово, - сказал он, - слыхал про "афганцев"?
      - Только что сказали. У тебя брат в милиции, верно?
      - Да, - ответил он. - Уже три года, как из армии пришел.
      - Они действительно лопатой кого-то ударили?
      - Вроде бы. Антон говорил, что Генку Кухаркина. В больницу, кажется, отвезли. Генка с Антоном вместе дежурили.
      В реке, конечно, продолжать расспросы было неудобно. Поэтому я прекратил допрос и плюхнулся в воду. Чудо-юдо, счастливо хохоча, плыл вдоль берега против течения. Он пыхтел и отфыркивался почти как настоящее китообразное. Близнецы повизгивали, но не отставали. Они постоянно брызгали водой на своего флагмана, а он время от времени делал вид, будто кого-то из них собирается сцапать.
      Игорь и Лосенок переплыли речку, а затем к ним присоединились и мы с Вовкой. Здесь в воде лежало большущее, замшелое и обросшее водорослями бревно - целое дерево с ветками. На свободную от веток часть бревна мы и уселись.
      - Что вы там с Сергеевичем в Москве делали? - спросил Игорь.
      - Да я с ним случайно на обратном пути встретился. Подвез до поселка и предложил в гражданское переодеться.
      - Ты как насчет покалымить на него?
      - Положительно. Дядька неплохой. А как твой батя?
      - Батя калым не пропустит. Хоть и не любит он этого Сергеевича, но как только учует, что может "большой таньга" заработать - сразу подобреет. Это у него не отнимешь. Он бы, наверно, и к Гитлеру на шабашку подрядился, если б тот аккорд пообещал.
      - Чего ж ты его так?
      - Я говорю, что знаю. У него на постоянной работе зарплата девяносто рэ. А на калыме, шабашках и прочем он тыщи имеет. Запросто мог бы машину купить, если б не пропивал столько.
      - Много пьет?
      - На алкаша еще не тянет, но под любое дело - бутыль. Нет, так, чтоб валяться или там в милицию залетать - этого пока не было. Но такого дня, чтоб у него грамм триста принято не было, - не помню. Он при этом нормально работает. Даже нивелировку может под хмельком сделать. Все будет тютелька в тютельку. Начнем работать - увидишь.
      - А когда начнем, как думаешь?
      - Папаша скажет. Он сегодня к Сергеевичу торговаться придет. Там они обмозгуют, подсчитают, и, может быть, даже завтра и начнем. Не осени же ждать...
      - Жалко, что "афганцы" залетели, - сказал Лосенок. - Втроем быстро не сделаешь.
      - Ты что думаешь, мы лопатами бассейн копать будем? - усмехнулся Игорь. Батя в ПМК "Беларусь" с ковшом наймет за пару бутылок и закусон. А наше дело подровнять где надо лопатами - вот и все.
      На бревне сидеть было мокро, мы поплыли обратно и вернулись на пляж, где уже подсыхал Чудо-юдо и прожаривались его "прилипалы".
      Сергей Сергеевич в это самое время рассуждал об изменениях в психике людей, прошедших войну. Близнецы слушали со вниманием.
      - ...Американцы назвали это "послевьетнамским синдромом", потому что практически едва ли не все участники вьетнамской войны в той или иной степени оказались под его воздействием. Он проявляется в разных формах, его даже типизировать оказалось трудно. Одни приобретали повышенную боязливость, начинали, например, беспричинно бояться открытого пространства, испытывать дискомфорт от нахождения на улице, потому что им мерещилось, будто они подвергаются опасности погибнуть от пули снайпера. Другие опасались леса, неасфальтированной почвы, потому что когда-то кто-то при них наступил на мину. Были такие, у которых росла агрессивность, стремление обезопасить себя путем упреждающего нападения, убить мнимого врага раньше, чем он убьет их. Будучи до войны добропорядочными христианами, многие из них разуверились в прежнем вероучении и решили искать истины в восточных и других экзотических религиях. В том числе, например, в сатанизме...
      - Значит, вы считаете, - спросила Лена, - что с нашими "афганцами" тоже что-то происходит?
      - Я только предполагаю. К тому же, конечно, речь идет не обо всех, а об отдельных индивидуумах - ничтожном меньшинстве. Но их вполне могло охватить какое-то псевдорелигиозное чувство, потом оформиться в придуманные ими самими ритуалы. А они могут оказаться самыми омерзительными. Вот то, что вы мне рассказали, очень это напоминает...
      - Вы думаете, что эти четверо - поклонники Сатаны? - Зина произнесла это с заметным страхом в голосе.
      - Необязательно. И даже скорее всего, что нет. Ясно ведь, что ни в СССР, ни в Афганистане у них не было возможности ознакомиться с сатанизмом по литературе. Подозреваю, что они и по сей день не знают, что на Западе подобная литература свободно издается и даже существует такая наука, как демонология. Но стихийно выработать в своем кругу особые обряды и обычаи, похожие на сатанистские, они вполне могли.
      - Разве можно такое придумать - раскапывать могилу, вытаскивать гроб и похищать труп?
      Я прислушался повнимательней. С чего это Ленка взяла, что труп был похищен? Как я понял, присутствуя на месте события, "афганцы" вообще не нашли никого в гробу. Они, я догадывался, имели причины подозревать, что тете Кате привезли пустой гроб, но наверняка этого не знали, потому и пошли проверять.
      - Я не могу сказать с уверенностью, что они это придумали, но вполне допускаю такое. Ведь как возникали ритуалы в примитивном, первобытно-коммунистическом обществе? Люди очеловечивали силы природы: ветер, грозу, морскую бурю, огонь, землю. Вырабатывалось и, условно говоря, "человеческое отношение" к этим силам, а известно, что человеческие отношения строятся по известному принципу: "Ты - мне, я - тебе" Вот, допустим, жил да был древний охотник, которому вдруг перестало везти на охоте. Три дня маялся, бегал по лесу с каменным топором, а ни одного приличного зверя не убил, только какую-нибудь крысу...
      . - Не надо про крысу! - запищала Зинка. - Я их боюсь и на дух не выношу!
      - Хорошо, пусть будет заяц... Если Елена Иванна не заявит, что ей зайчика жалко. Вы охотника пожалейте - его ведь жена съест, как-никак матриархат на дворе. Стал, значит, наш охотник собираться в лес, решил изжарить зайчатинку на костре, зазевался, размышляя, как ему выполнить план по увеличению вылова дичи в свете решений очередного родоплеменного съезда - и уронил недожаренного зайчика в костер, отчего конечный продукт стал неудобоваримым, точнее неудобоперевариваемым. Мало того, что в лес отправился голодным, так еще и супруга каменной поварешкой по лбу заехала.