- Там же двойной корпус, масса всяких механизмов, вентиляторов, моторчиков, электронных приборов. Это все фон, шумы...
      - Тем не менее мы можем расслышать даже стук сердца.
      Над моей головой, выше стеклянного шара, откуда-то из недр аппарата выдвинулась длинная и очень тонкая гофрированная трубка с присоской на конце. Присоска поднялась к днищу подводной лодки и уткнулась в него, выпустив пузырек воздуха. Мэри пощелкала какими-то тумблерами, послышалось легкое шуршание, свист, вроде того, который издает транзисторный приемник. А затем я услышал ворчливый, удивительно четкий голос:
      - Черт побери, сколько еще таскать! Никогда не думал, что так много...
      - А ты думай о том, что здесь и твоя доля, тогда легче будет...
      - Держи карман шире! "Твоя доля..." Дай Бог, чтоб нас вообще не прикончили, когда мы все погрузим!
      - Я этого не слышал...
      - Ну и дурак ты после этого... Я всегда говорил, что не стоит клевать на слишком большой куш. Пообещали сто тысяч за рейс! - Говорили по-английски, больше того - это было родное кукурузное наречие.
      - Босс не похож на мерзавца. Я бы тоже заплатил по сто тысяч, если на борту несколько сот миллиардов...
      - Я знаю, что по морде ничего не угадаешь. Надуть может любой. А у этого в глазах есть что-то подлое. Помяните мое слово - мы кончим плохо.
      - Работай! Что, я буду стоять с этим мешком, пока ты треплешься?!
      Некоторое время слышалось только сопение, легкие у обоих работали с напряжением. Потом чей-то голос из ранее не звучавших сказал
      - В этот хватит. Оставляем проход, переходим в следующий отсек. Держитесь, парни, осталось немного.
      - Э, боцман, а выгружать тоже нам?
      - Не бойся, ты получишь свои баксы и можешь сходить на берег.
      - Это тебе босс сказал?
      - Ладно, дело прежде всего, шагай за мной. Отчетливо послышался лязг закрываемой стальной двери, затем шорох завинчиваемого штурвальчика. Мэри опять чем-то щелкнула, присоска с чудо-микрофоном выпустила еще несколько пузырьков, отлипла от борта, а затем гофрированная змея стала растягиваться и, удлинившись на несколько футов, вновь присосалась к днищу.
      - Бен, это что может быть, а?
      - По-моему, статуя... Тяжелая, гадина! Осторожнее, ты мне пальцы на ногах отдавишь... Вроде бы маленькая, а весит фунтов двести, не меньше... Пуп надорвешь!
      - Одна эта статуя стоит больше, чем вся наша получка.
      - Эй вы там, принимайте... Пальцы берегите!
      - Ну, сундучок! Перехватывайте!
      - Не вали вправо, если грохнется - ногу раздробит.
      - Уф-ф... И отчего на лодках не делают нормальных люков и стрел? Через эту щель ни черта не углядишь, еще поставят на голову. Торпеды и то легче грузить.
      Мэри осторожно отцепила одну присоску-ногу от днища, перенесла ее на несколько футов вперед, потом вторую, третью, четвертую... "Аквамарин" переполз по днищу лодки, словно муха по потолку. Присоска с микрофоном тоже передвинулась, мы были теперь где-то на середине лодки, под центральным постом.
      Тут я услышал испанскую речь.
      - Хорхе, сколько еще осталось?
      - Немного, Педро. Ты во всем доверяешь Джо?
      - Как и ты - ни в чем. Но после того, как твоя стерва подвела нас, я не доверяю и тебе. Лично моих парней здесь только двадцать, а твоих - пятьдесят. У Джо - семьдесят или даже больше.
      - Вот именно, у него - больше.
      - Если бы Соледад привела своих ребят, нам было бы легче.
      - Это неизвестно, Педро. С этой девочкой можно остаться без головы так легко, что не успеешь чихнуть. Когда мои ребята догоняли этого инспектора из ООН, наткнулись на труп Варгаса и еще нескольких из команды Соледад.
      - Почему ты не сказал об этом раньше?
      - Не было случая. Точнее, я не хотел тебя расстраивать.
      - Болван, это же сильно меняет дело. Ты думаешь, она играет на Хорсфилда?
      - Совсем наоборот. Она ведет свою игру, и нам от этого не легче. Она убрала всех, кто должен был помогать Варгасу. Теперь у меня нет там людей, на которых я могу положиться. Ее "Орион" стоит сейчас напротив выхода из туннеля. Там же - суда Купера.
      - Значит, она ждет нас?
      - Не сомневаюсь. На "Орионе" есть отличный торпедный аппарат и пара самонаводящихся торпед, способных поражать подводные лодки. А у Купера на яхте "Дороти" - подводный аппарат, которому пара пустяков выпотрошить эту лодку и погрузить золотишко на транспорт, который они тоже привели с собой.
      - И ты молчал? Мы в ловушке, разве ты еще не понял?
      - Почему? - усмешка проступила даже через звук. - Вовсе нет. У нас есть способ уйти с острова - ооновский вертолет. Сейчас ночь, ПВО на Гран-Кальмаро плевая. Пятнадцать минут, и мы сядем где-нибудь на вилле твоего друга президента Костелло... Шучу, конечно, нас там тут же арестуют и выдадут коммунистам. Точнее - ребятам Хорсфилда.
      - Но в вертолет почти ничего не войдет.
      - Жадность - вот что сокращает жизнь, Педро. Всего по одному чемоданчику с золотом и по три охранника. В посольстве Хайди мы получим надежные документы, и все - дело сделано. Европа или Штаты - а сюда будем ездить отдыхать.
      - А мои девочки? Сан, Мун, Стар?
      - Может, ты мне прикажешь еще и за твоей старухой на Хайди заехать? Ты стал очень сентиментален, это не по возрасту. Сейчас на карте - наши шкуры, старик, а это, поверь мне, намного ценнее, чем вся эта куча золота. Не забудь - у нас есть кое-какие ключики к денежным ящикам, а это может восполнить все убытки. Решайся, пока мои ребята еще не сняли свою охрану с лагеря ООН. Хорсфилд, после того, как кто-то угостил его Смита очередью, не находит себе места. Он убежден, что это были не ооновцы, хотя все мои парни повторяют это в один голос. Я-то знаю, что это был вертолет Купера. Сразу после этого я послал наблюдателей и взял под контроль даже вентиляционную шахту на горе. И не ошибся! Сначала пришел "Орион", потом суда Купера. Перехватить связь не удалось, они говорят через кодирующее устройство, а Соледад сыплет на языке какого-то людоедского племени. Но ясно, что они хотят.
      - Значит, надо убираться отсюда?
      - Да, и как можно скорее. Но уходить надо спокойно, ничего лишнего с собой не брать. Девок оставь Хорсфилду - пусть забавляется с ними на морском дне. Идем!
      Лязгнуло железо, потом послышались гулкие шаги по стальному трапу, ведущему в рубку.
      - Вот так, - сказал я, - хитрили мы, хитрили... А они просто выставили наблюдателя и увидели нас. Хорхе знает тут все корабли, распознать нас труда не стоило.
      Вновь забухали шаги по трапу, на сей раз кто-то спускался в центральный пост из рубки.
      - Босс, - сказал кто-то по-английски, - эти хайдийские начальники взяли с собой шесть холуев и ушли в штольни.
      - Вернутся! - убежденно сказал сочный голос стопроцентного американца. Золото притягивает крепче магнита. Они хотят проверить, не позаимствовали ли мы что-нибудь из общей кучи. Кроме того, у старого проказника Лопеса тут гарем из трех разноцветных потаскушек, а это тянет даже крепче золота.
      - Босс, не проще ли их... Вы читали О'Генри?
      - "Боливар не выдержит двоих"? Да, но не раньше, чем все будет погружено на лодку. Все-таки их семь десятков, это подспорье при погрузке и выгрузке.
      - Босс, лодка уже загружена до предела. Места в отсеках еще хватает, но запас плавучести очень маленький, еще пять-шесть тонн, и мы даже с полностью продутыми цистернами ляжем на грунт.
      - Я только что оттуда, грузят последние два вагончика - это не более двух тонн. Как только последнее будет погружено, давайте сигнал. Сперва тех, кто в отсеках, потом - тех, кто будет выходить из штолен.
      - Девиц Лопеса - тоже?
      - В самую последнюю очередь.
      Пауки в банке готовились к решающей схватке. Однако, на мой взгляд, шансы у Лопеса и дель Браво были предпочтительнее. Хорсфилд заглотил подсадную утку - он поверил, что хайдийцы еще вернутся, раз оставили девиц и сокровища.
      - По-моему, нам надо выбираться отсюда. Лопеса надо ловить уже на Гран-Кальмаро. Истребителей у нас нет, но есть вертолет...
      - Да, надо успеть, пока не кончился отлив, - кивнула Мэри, - иначе мы будем ползти отсюда так же долго, как ползли сюда.
      Подчиняясь щелчкам тумблеров, ноги-присоски отцепились от субмарины Хорсфилда, и "Аквамарин" быстро пошел вниз. Мэри ловко развернула его носом к туннелю, и, не включая двигатель, мы вновь нырнули в подводную кишку. И снова нас вел компьютер, но двигались мы много быстрее, поскольку теперь течение нам помогало, хотя, войдя в туннель, мы тут же включили электромоторы.
      Через полчаса мы уже оказались под днищем "Дороти" и створки шлюзового отсека гостеприимно раскрылись над нами. С очень большим нетерпением я ждал, пока сойдет вода из шлюза и можно будет выбраться наверх.
      Поднимался я почти бегом. На верхней палубе покуривала Марсела, присматривая за Соледад, возлежащей на шезлонге.
      - Вот что, - сказал я отрывисто, - твой дружок Хорхе вот-вот всех перехитрит. Он подставляет нам Хорсфилда, а сам с Лопесом собирается улететь на Гран-Кальмаро, где у них еще есть посольство. Там ему выпишут документы на имя какого-нибудь Нуньеса, и поминай как звали. С ними уйдут прорывные программы, и они не пропадут... Синди, вертолет у нас готов? Ты хороший пилот?
      - Ты сказал кучу слов, но никто ничего не понял, - заметила Синди, объясни толковее...
      - Пошла ты к черту! - завопил я. - Нужно срочно поднимать вертолет перехватывать Лопеса и дель Браво в воздухе. Заправлен он у тебя хотя бы?
      - Заправлен... - все еще не очень соображая, протянула эта светлокудрая инженю с инженерным дипломом.
      Я за руку поволок ее к вертолету, наскоро выхватив из рук Джерри "узи", а также два магазина. Я с тоской вспомнил о немецких пулеметах, которые оставались в оружейном складе на объекте Х-45. Один такой шикарный пулемет, и я почувствовал бы себя вполне уверенно, чтобы как следует разговаривать с "Си Кингом". Уже забравшись в вертолет и сидя рядом с Синди, запускавшей двигатель, я пытался осмыслить сразу кучу проблем и поэтому, конечно, так ни одной и не решил. Первое: успеем ли мы долететь до "Си Кинга" раньше, чем до него доберутся Хорсфилд и дель Браво. Второе: если успеем, то что лучше делать - испортить вертолет или попробовать перестрелять охрану при выходе из подземелья - о том, что вертолет может охраняться людьми, уже находящимися наверху, я как-то не подумал. Третье: что делать, если Лопес и его люди успеют взлететь? Сумеем ли мы на нашей стрекозе догнать "Си Кинг" и есть ли гарантия того, что мы его собьем, а не он нас? Наконец, не стоит ли сейчас же лететь на Гран-Кальмаро и перехватывать Хорсфилда уже на земле вместе с гран-кальмарской полицией? Все это перемешалось у меня в голове, а тем временем Синди уже подняла нашу игрушку в воздух и, набирая высоту, спросила:
      - На остров?
      - Да, - ответил я, и вертолет, накренившись по дуге, понесся к восточной лагуне. На инфракрасном экранчике перед Синди светилась зеленоватая картинка: постройки ооновского поста и вертолет, стоявший на посадочном круге. Итак, "Си Кинг" еще был здесь. Но мне от этого не стало легче, потому что с земли по нашей стрекозе ударили сразу два пулемета "М-60". Били с рук, а не со станков, поэтому ровных строчек из трассеров не получалось, к тому же хорошо прицелиться ночью на звук было сложно, а инфракрасных прицелов у них не было. Тем не менее одна из пуль все-таки ударила в борт, пробила в нем дырку с острыми краями, пролетела где-то дюймах в пяти позади моего затылка и, провернув идеально круглую, словно от удара керна, дырку в противоположном борту, вылетела наружу. Это навело меня на здравую мысль о том, что представляет наш вертолет как боевая единица. И все же, приоткрыв дверцу, я не смог отказать себе в удовольствии высадить магазин "узи" по тому месту, где стоял "Си Кинг", и примерно той зоне, откуда били пулеметы. Трассирующих пуль в моем магазине не оказалось, поэтому, куда я палил, можно было только догадываться. А вот куда я попал, обнаружилось тут же, потому что, по-видимому, зажигательная пуля в магазине все-таки была.
      Попал я не в вертолет, а в цистерну с горючим, стоявшую немного в стороне от ангара и вертолетного круга. Фукнуло так, что наш вертолет очень сильно тряхнуло, и Синди выровняла его только где-то за две мили от острова, над морем. Внизу мелькнули огни "Ориона", потом "Айка".
      - Может быть, сядем? - постукивая зубками, спросила Синди, увидев пулевую дырку всего в двух дюймах от своей попочки.
      - Крути! - заорал я в азарте, забыв, что имею дело не с военным пилотом, а с девушкой, которая научилась управлять вертолетом лишь для того, чтобы любоваться красотами природы с птичьего полета. - Второй заход!
      - Боже мой, - завопила Синди, - а кто оплатит мне ремонт вертолета?
      - Ах, вот что тебя беспокоит! - проворчал я. - Если все удастся, я куплю тебе новый!
      - Но они могут попасть в нас! - прохныкала Синди. - Ты видишь, какая дырка! Такой красивый пластик, я сама подбирала цвет обивки...
      В это время трасса пуль помчалась к вертолету со стороны горы, на которой находился колодец, однако пулеметчик не взял нужного упреждения, и длинная очередь пронеслась за хвостовым винтом, не задев нас. Зато тут же с "Айка" ударила короткая очередь из универсальных автоматов, пришедшаяся точно по вершине горы. Нас опять тряхнуло, подряд раза четыре (столько снарядов угодило в площадку), но зато пулемет с горы больше не тявкал.
      На земле горячее топливо растекалось по площадке, но винты "Си Кинга" уже крутились. С земли в нас не стреляли, видно, Хорсфилд взял пулеметчиков с собой.
      - Ниже! - заорал я. Синди послушалась, и с высоты в двести футов я расстрелял еще один магазин. На сей раз ничего особенного не произошло, "Си Кингу" - если даже я в него попал - от моего обстрела хуже не стало. Он разогнался, перелетел скалы, отделяющие восточную лагуну от моря, и ушел влево, тогда как наша стрекоза уже уносилась вправо. Пулеметная очередь, которой он нас попытался угостить, нам не досталась. Набирая высоту, Синди еще раз облетела остров и попыталась догнать "Си Кинга", но куда там - его двигатель был раза в четыре мощнее... Тем не менее мы потащились за ним, не спуская его с экрана радара. "Си Кинг" уходил на Гран-Кальмаро, докуда лететь ему было не более восьми минут, а нам - чуть больше, примерно минут пятнадцать. Хотя мы довольно здорово отстали, я понял, что "Си Кинг" не собирается садиться в аэропорту Гран-Кальмаро, а, прячась от радаров гран-кальмарской ПВО, ползет куда-то в сторону гор. Это навело меня на мысль, что мне нужно засветить нашу стрекозу для гран-кальмарцев.
      - Выше! - приказал я Синди. - Иначе нас не заметят здешние олухи!
      В трех милях от берега, когда мы забрались на две тысячи футов, нас наконец окликнули с земли каким-то сонным голосом:
      - Сеньор, вы вошли в воздушное пространство Республики Гран-Кальмаро, причем вышли из коридора, предназначенного для вертолетов, и мешаете воздушному движению.
      - Когда-нибудь на этих сонных тетерь сбросят атомную бомбу, - проворчал я и, сняв с головки Синди гарнитуру с наушниками, сказал:
      - Сеньор дежурный или как вас там! На остров только что перелетел вертолет с опознавательными знаками ООН, захваченный хайдийским диктатором Лопесом, он приземлился в районе гор Сьерра-Хосефина.
      - А где ему еще приземляться? - проворчал мой гран-кальмарский собеседник. - У него там вилла. А вы, сеньор, как вас там, не знаю, давайте выкатывайтесь из коридора для лайнеров или займите эшелон пониже, чтобы они вас не стукнули.
      - Вы меня не так поняли! - заорал я. - Они перебили гарнизон Объединенных Наций на острове Сан-Фернандо и захватили вертолет с опознавательными знаками ООН!
      - Да мне плевать, что там нарисовано на вертолете! - зевнул в микрофон гран-кальмарец. - Хоть голая задница! А если Лопес упер вертолет из ООН, так звоните в Нью-Йорк, может быть, их это заинтересует! А вы, сеньор, все-таки измените курс градусов на двадцать и летите себе за своим Лопесом, если вам охота, где-нибудь на трехстах метрах или чуть пониже. Этим эшелоном все равно никто не интересуется.
      - А если они сейчас высадятся на крышу президентского дворца в Гран-Кальмаро? - съехидничал я напоследок.
      - Ну и плевать на это, - непробиваемо невозмутимым голосом ответили с земли, - это проблемы президентской охраны. Я ей не подчиняюсь. Кстати, сеньор, поздравляю вас, вы уже вылетели из коридора для лайнеров и можете катиться дальше, куда угодно.
      "Боинг-747", посвистывая турбинами, с выпущенными шасси и закрылками плавно скользил по глиссаде снижения в каких-нибудь пятистах ярдах за нашим хвостом.
      - Ты, беби, - заметил пилот "Пан Ам", направляя свой толстопузый самолетище к ВПП Гран-Кальмарского аэропорта, - у тебя с мозгами все в порядке?
      - Не беспокойтесь, док, у меня все о'кей, - вежливо ответил я.
      - Но ты все-таки зайди к психиатру - "Боинг", мигая проблесковым огоньком, величаво удалился туда, где простиралась обозначенная двумя полосками огней посадочная полоса, а я, выругавшись покрепче на хайдийском диалекте, обнаружил, что Синди уже привезла меня к горам Сьерра-Хосефина.
      - Вертолет сел во-он там, - показала рукой Синди, - видишь, там огоньки светятся?
      С одним автоматом и двумя магазинами штурмовать виллу, где у Лопеса и дель Браво может быть человек пятьдесят головорезов? Ну, извините! С мозгами у меня действительно было все в порядке, и я велел Синди поворачивать, чтобы лететь к Сан-Фернандо.
      - Ой! - вскрикнула Синди, указывая пальцем на экран радара. - По-моему, это истребители, скорость очень высокая.
      - Да, - я почесал в затылке, - три пары, идут со стороны Хайди. По-моему, это не к нам.
      Истребители сперва чуть отвернули в сторону моря, потом развернулись на предельно малой высоте и пронеслись где-то на одном уровне с нами, на расстоянии примерно в полмили от нас. Они точно вышли на район гор Сьерра-Хосефина. Первая пара плеснула из-под крыльев красно-оранжевыми огнями - пошли ракеты "воздух - земля". Красные точки, которые были далеко заметны и хорошо видны мне через стекло задней полусферы, быстро удалялись по направлению к огонькам виллы. Я отметил, что было это сделано очень неплохо, вторая и третья пары тоже не промахнулись.
      Хотя мне было очень любопытно, когда проснется гран-кальмарская ПВО, я не стал этого дожидаться, а потребовал от Синди увеличить скорость. Дело в том, что невыспавшиеся гран-кальмарские пилоты вполне могли атаковать и уничтожить то, что застигнут в воздухе, а неизвестные истребители, бомбившие Лопеса, были уже далеко, и дабы выполнить приказ, кто-нибудь влепил бы нам "сайдуиндер".
      - Они садятся на Хайди, - отметила Синди, прибавляя газ.
      Теперь мне стало понятно Истребители Революционных Вооруженных Сил Республики Хайди, вероятно, получили приказ от мистера Хорсфилда. Возможно, что "пыльный телефон" был перенесен куда-нибудь в кабинет Киски.
      - О Господи! - вскричала Синди - И корабли тоже!
      Вот это было уже совсем никуда. Семь торпедных катеров и артиллерийский катер на предельных скоростях - узлов пятьдесят! - мчались со стороны Хайди к острову Сан-Фернандо двумя группами по четыре корабля в строю пеленг. Четыре торпеды собирались обойти Сан-Фернандо с запада, а три и артиллерийский катер - он был побольше - с востока. Это тоже, несомненно, были Революционные военно-морские силы Хайди. Для того чтобы как следует потопить "Орион", "Айка" и "Дороти", им могло бы хватить и десяти минут. После этого мистер Хорсфилд и его лодка будут в полной безопасности, так как через пятнадцать минут или через полчаса Республика Гран-Кальмаро заявит о нападении коммунистов на свою территорию, о нарушении международных соглашений по острову Сан-Фернандо. Правительство США тут же обнаружит, что в конфликте пострадали американские граждане - в списке погибших будут перечислены по алфавиту Ричард Браун, Джералд Купер, Мэри Грин и Синди Уайт, - а затем отдаст приказ 6-му флоту и все будет в порядке. Очень может быть, что героиня Хайдийской революции компаньера Эстелла Рамос Роса, она же команданте Киска, тоже падет очередной жертвой борьбы за освобождение рабочего класса и трудового крестьянства острова Хайди.
      Между тем Синди уже сажала вертолет на палубу "Дороти". Я выскочил из кабины и помчался к рубке Синди засеменила вслед за мной - Лодка еще не вышла? - спросил я, запыхавшись. Перед пультом стояли Джерри, Мэри и Соледад, разглядывавшие хайдийскую армаду, приближающуюся к Сан-Фернандо.
      - Ты видишь? - спросила Мэри. - Что это за эскадра?
      - Это корабли, которым приказано нас потопить. Не знаю, что им там наговорила Киска, но, по-моему, она заявила, что Лопес укрылся на одном из трех наших кораблей, и сейчас революционные моряки республики влепят по торпеде в "Дороти", "Ориона" и "Айка". Революционные ВВС уже долбанули ракетами по Гран-Кальмаро, но те то по крайней мере бьют по настоящему Лопесу.
      - Зачем ей это нужно? - спросил Джерри.
      - Дурачок, - усмехнулась Соледад. - Ты что, еще не понял, что Киска - это такой же человек Хорсфилда, как и наш уважаемый Анхель?! Я же говорю: мы все теперь лишние!
      - Так, - сказал я, - Мэри, надо выводить "Аквамарин". У тебя, по-моему, на нем было оборудование для подводной сварки и резки металла?
      - Да! - сказала Мэри. - Я поняла тебя! Надо было это сделать раньше.
      - Лодка начала двигаться! - вскрикнула Синди, тыча пальцем в экран. Да, так оно и было. Сигарообразное пятно стало медленно отдаляться от линии, обозначавшей причал.
      - Быстрее! - Я схватил Мэри за руку и поволок ее вниз, точно так же, как час назад волок Синди к вертолету. Не помню, как мы очутились в кабине и как "Аквамарин" сошел с захватов, вывалившись в непроглядно черную воду. Лишь зарево от горевшего на берегу восточной бухты авиационного топлива чуть-чуть подсвечивало верхние слои воды.
      - Она уже идет по туннелю! - объявила Мэри. - Минуты через две будет здесь.
      - Не включай фары! - предупредил я. - Они нас могут заметить. Будем ждать их над первым обрывом шельфа. И как только нос высунется из дыры - сядем ей на спину позади рубки.
      "Аквамарин" встал на "ноги" на обрыве, над самым выходом из туннеля. Глаза уже понемногу привыкли к темноте. Ждать пришлось немногим более минуты: черная масса, прорезав планктонную метель, выдвинулась из недр подводной горы. "Аквамарин" воспарил над обрывом. Комариный писк его винтов накрепко глушила мощная звуковая волна от электромоторов подводной лодки. Пропустив под собой черный горб рубки, подводный аппарат опустился на палубу и накрепко присосался к стальному корпусу субмарины, словно прилипала к акуле. Поскольку и рубка, и "Аквамарин" оказались в одной диаметральной плоскости, сопротивление воды сильно не увеличилось и в центральном посту вряд ли отметили серьезное падение скорости.
      Лодка шла медленно, не спеша набирая ход. В это время одна из клешней "Аквамарина" преобразовалась в сварочный пистолет.
      - Что будем резать? - спросила Мэри. Я несколько секунд соображал, а потом сказал:
      - Винт! Прежде всего винт!
      Уже после того, как все события произошли, я понял, что по промыслу Божьему принял верное решение. Честью клянусь, никакого рационального объяснения своему приказу у меня не было. Штанга со сварочным пистолетом выдвинулась, "Аквамарин" сделал несколько бесшумных шагов по внешнему корпусу лодки, и, когда штанга дотянулась до вертикального руля и винта, тьма озарилась фантастическим светом от острия газовой плазмы, вонзившейся в металл... Вертикальный руль, словно лепесток с засохшего цветка, отвалился и упал за корму, лодка вильнула, а затем фонтан пара и пузырьков рванул вверх, когда газовый клинок резанул по валу винта. Резак работал секунд двадцать, после чего центробежная сила и давление воды на лопасти винта довершили дело винт был сорван.
      Мы не знали, что творится сейчас над палубой, к которой присосался "Аквамарин". Догадываюсь, что там была паника, вал вращался, двигатели врубили на полную мощность, а лодка теряла ход. Вертикальный руль не работал, потому что его уже не было. А резак, поскольку газ в баллонах еще оставался, разохотившаяся Мэри уже повернула к центральному посту. Пистолет описал правильный круг, и во внешнем корпусе образовалась дыра диаметром в три фута. Из остатков газа Мэри все же прожгла и внутренний, целый столб огромных пузырей вырвался наружу, и лодка, приняв несколько тонн воды под давлением в несколько атмосфер, разом осела. Она ведь была перегружена, и запас плавучести у нее был ничтожный. К тому же те, кто был в центральном посту, вряд ли имели возможность продуть балластные цистерны...
      По инерции и под действием реактивной силы вытесняемого водой воздуха лодка пошла по диагонали: чуть вперед, чуть влево и очень сильно вниз. Мэри отцепила "Аквамарин" от палубы и, включив двигатель, отошла от лодки футов на пятьдесят, уже не боясь включить прожекторы. На наших глазах лодка легла на грунт, не дойдя каких-то двухсот ярдов до главного обрыва шельфа, перед провалом на глубину в три тысячи футов. Если бы она нырнула туда, то все сокровища можно было достать только с помощью настоящего батискафа, а наш "Аквамарин" уже был бы бессилен.
      - Эй, вы! - восторженно завопила Мэри. - Я их утопила!
      - Очень приятно, - ответил с "Дороти" совершенно незнакомый голос. - А теперь мы утопим вас!
      - В туннель! - Даже не понимаю, как пришла мне в голову эта здравая мысль. Мэри отреагировала быстро. Меня радовало только одно: на "Дороги" есть прекрасная техника для обнаружения чего угодно и где угодно, но не было ни глубоководных торпед, ни глубинных бомб. Если "Дороти" кто-то захватил скорее всего это должны были быть люди Киски, - то они сейчас видят нас и могут передать целеуказание на вооруженные суда, но на это понадобится время. Слава Богу, мы успели, и первая очередь глубинных бомб из реактивного бомбомета легла уже тогда, когда мы сумели юркнуть в туннель, не сбавляя скорости - в компьютерной памяти подводного аппарата была запись о прохождении туннеля во время первой разведки.
      "Аквамарин", светя фарами, вынырнул посередине подземной гавани. Мэри подвела его к пирсу, присоски ног повернулись все на правый борт и припиявились к отвесной стене. Оказывается, наш подводный драндулет прекрасно лазил! Три ноги держали, четвертая перемещалась - пять минут - и "Аквамарин" стоял на пирсе.
      Я вылез и закурил - нервы надо было успокоить. В свете фар на пирсе лежало несколько трупов. Похоже, это были хайдийцы из охраны Лопеса. Хорсфилд ушел, разделавшись с лишними людьми. Впрочем, на случай, если бы Лопесу и дель Браво удалось уцелеть на Гран-Кальмаро при налете истребителей, Хорсфилд кое-кого оставил, забрав с собой. Я был бы рад - прости меня Господи Всеблагий! увидеть на пирсе значительно больше трупов. Это означало бы, что Хорсфилд перебил всех людей Лопеса и дель Браво. Я помнил, что соотношение сил между охраной Лопеса и людьми Хорсфилда было примерно равное: 70 на 70, а убитых лежало не более пятнадцати. Очень даже могло случиться, что хорсфилдовцы не смогли перестрелять всех и десяток-другой ушел в штольни. Тогда нам с Мэри здесь грозила не меньшая опасность, чем в океане. А у меня был единственный автомат, да еще два "люгер-парабеллума" в кобурах на поясе.
      - Залезай обратно, - сказала мне Мэри, тоже озираясь тревожно. - Здесь мы прочно защищены от пуль. "Аквамарин" можно пробить только кумулятивной гранатой, не меньше.
      Это меня не очень утешило, но в "Аквамарин" мы все-таки залезли. Аппарат осторожно двинулся, переставляя ноги, вдоль пирса. Фары обшаривали грузы, сваленные на причалах. Живых не было, но попалось еще несколько мертвецов. Среди них я увидел несколько светлокожих и даже белобрысых - вероятно, это были люди из экипажа Хорсфилда. Да и два-три негра, распростершихся на бетоне, вполне могли быть уроженцами Майами или Вашингтона. Оружия не было ни у кого его собрали оставшиеся в живых. Чем дальше мы шли, тем меньше натыкались на мертвецов. Похоже, бой шел в основном на стоянке лодки, а потом, когда лопесовцы начали отходить, их стали расстреливать на бегу. Убегали они в направлении выхода, дверей № 1 и 2. Последние двое лежали у самой двери №2. Я узнал их - хотя, может быть, и спутал! - это были аквалангисты, первыми проникшие в гавань. Тем не менее общее число убитых было не более сорока. Даже если считать, что все они были хайдийцами, то где-то должно было остаться еще штук тридцать. Посветили на воду - в ней плавал только один труп.
      - Жуть! - пробормотала Мэри. - Столько мертвых мужчин!
      - Да, - посочувствовал я немного в духе юмора Соледад, - и каждый из них был в самом соку...
      - Не шути над прахом, - посоветовала мне эта евангелическая ханжа. Тем не менее, я кивнул, будто бы соглашаясь, и заметил:
      - Когда трупов много, их перестаешь бояться. Хотя, конечно, они надоедают. Помню, как во Вьетнаме мы разбили вьетконговскую банду и перестреляли полторы сотни Чарли. Нам тоже досталось, потеряли семнадцать человек. Потом на поляне мы собрали отдельно своих и отдельно - вьетконговцев. У многих были выбиты мозги или выпущены кишки, к тому же было жарко и все быстро протухли. Пока мы таскали их, то поначалу кое-кто блеванул, но потом притерпелись. А вообще, могу сказать по секрету: мертвец - самый безопасный человек.
      - Ты ужасный человек! - сказала Мэри.
      - А ты? - ухмыльнулся я и прищурил глаз. - Ты убила только что минимум полсотни человек...
      - Когда? - спросила стриженая медведица, выпучив глаза.
      - А тогда, когда потопила лодку Хорсфилда. Или ты полагаешь, что они, лежа на глубине сорок футов, испытывают чувство комфорта? Многим, тем, кто уже захлебнулся, сейчас хорошо, но остальным, которым водичка, смешанная с соляром, мазутом и аккумуляторным электролитом, подходит к горлышку, еще придется помучиться. А те, кто успел загерметизироваться, сейчас ощущают особенный прилив сил в атмосфере, постепенно перенасыщаемой азотом и углекислотой. Смерть от удушья - прекрасная смерть. Так утверждают все повешенные и отравленные в газовой камере.
      - Это... правда? - пробормотала Мэри. - Я - убийца?
      - С чисто евангельской точки зрения - бесспорно. Хотя ты, похоже, не баптистка, раз состоишь в Национальной стрелковой ассоциации.