Хрононавигаторы

— Мне сдаётся, им безразлично против кого и за кого сражаться, — заметил Бах, с любопытством разглядывая ряды хавронов. — Отличные, в общем, ребята! С тремя я даже сдружился. Их звали Бедла, Кадла и Рудла, они непрерывно называли свои имена и оказывали мне всяческое почтение. Их всех сразил министр Прогнозов и Ведовства, робкий по натуре Кун Канна, когда так отважно бросился меня защищать.

— Кун Канна был, конечно, предателем, но довольно странным предателем, — задумчиво сказал Кнудсен. — Из страха перед Ватутой обрушил на своих собратьев ужасные бедствия, а сразу после этого напал на Ватуту, зная, что ничто, кроме гибели, не может его ожидать.

Около Марии, не отходившей от хроногенератора, встал Варана. С ним подошли четверо рослых солдат.

— Повелительница, командовать сражением будешь ты?

— Старший у нас капитан Кнудсен. Но в бой поведу вас я.

— Я выделил для твоей охраны двух солдат. Двое других помогут передвигать орудие. Сам я пойду с десятком хавронов прямо на Ватуту. К счастью, он не догадывается, что я теперь с вами.

— Ты уверен в этом?

— Он ожидает депеши, что мы захватили скалу. Я депеши не послал. Он подумает, что сам хочу доложить о победе. Когда он выйдет ко мне, бей сразу, не ожидая, что он скажет мне и что отвечу я.

— Почему же сразу? Узнав, что ты у нас и что мы используем новое оружие, он покорится. Он уже покорялся.

— Теперь он не покорится. Он взял у Дилая те страшные резонаторы, которые погубили столицу дилонов. Когда я отплывал, пленные дилоны заканчивали монтаж орудия.

— Мой хроногенератор не даст применить резонаторы — ни ручные, ни стационарные.

Варана презрительно усмехнулся. У рангунов лица были подвижные, с быстро меняющимся выражением. Варана выглядел серьёзней других рангунов, и, когда на его лице появлялась усмешка, оно казалось ещё выразительней, чем у его собратьев.

— Повелительница, ты преувеличиваешь свои возможности. Я видел, как ты умело стреляешь. Но если почва затрясётся, если сама ты повалишься на камни, а орудие твоё понесётся вскачь от тебя, обстрел не удастся. Ты должна поразить Ватуту до того, как взмахом руки он раньше тебя откроет бой.

Мария с минуту раздумывала.

— Ты отдаёшь себе отчёт, что и сам попадёшь в зону обстрела вместе с Ватутой?

— Да. Но раз я на вашей стороне, я хочу обеспечить вашу победу. И ещё одно, Повелительница. И ты, и твои друзья не должны показываться, пока я не встану рядом с Ватутой. Охранники прикроют тебя, а остальные люди пусть затаятся.

Все было разумно в плане Вараны — и очень рискованно. Мария подошла к Кнудсену и Баху посоветоваться. Кнудсен спросил, верит ли она сама в верность нового союзника? Мария верила. Тогда, решил капитан хронолета, подчинимся его совету. Если Варана изменник, он все же не успеет предупредить Ватуту до того, как Мария начнёт обстрел. А если верен, то нет ничего лучше, как поступить по его совету.

— Мы согласны, Варана, — сказала Мария, возвращаясь к хроногенератору, замаскированному фигурами стоявшей к нему вплотную охраны.

Сдержанный Бессмертный No 44 — Бах успел сообщить, что в плену, во время его долгой беседы с Кагулой, Варана, сопровождавший Кагулу, не обмолвился ни единым словом — и на этот раз в ответ только молча наклонил голову.

Плот медленно подплывал к берегу. Из воды торчали крыши палаток и оборонительные щиты — хлынувшая с гор вода затопила сооружения, какие были пониже. Поодаль — в линию — размещались летательные шары, на них рангуны со своими солдатами недавно прибыли в Долину гибели. Двойная цепь вооружённых хавронов выстроились на пологом склоне. Между рядами хавронов сновали рангуны, несколько Бессмертных выбежали навстречу плоту. Ватуты не было.

Толкнувшись в щит, плот остановился. Варана, сделав своим солдатам знак оставаться, сошёл на берег. К нему метнулись рангуны. У Марии сильно забилось сердце. Если Варана изменник, он придумал отличное средство победить людей — самый раз рангунам наносить упреждающий удар! Но толпа рангунов расступилась, Варана шагал дальше один, остальные лишь сопровождали его на отдалении.

На склоне горы показался Ватута. Он сделал с десяток шагов и остановился. Две Гаруны, преследовавшие на небосклоне одна другую в необычайной своей взаимной погоне, заливали косым сиянием мощную фигуру Властителя. Он не просто стоял, а красовался — видный и своему войску, и хавронам на плоту, и людям, таившимся за широкими спинами лохматых солдат. Варана приближался к Властителю. И не дойдя двух-трех шагов, повернул голову назад. Это был условный знак, и Мария не потеряла ни секунды.

Охранники, маскировавшие хроногенератор, расступились. Ватута зашатался, завертелся, замахал руками, свалился на камни, судорожно подёргался и замер. Рядом рухнул Варана. Долгую минуту Мария ожесточено осыпала два неподвижных тела хроноимпульсами — массивная фигура Властителя стала терять очертания и стёрлась, на камнях покоился лишь силуэт. То же произошло и с Вараной — обоих выбросило в какое-то иное время, не то прошедшее, не то грядущее, — Мария не знала.

И лишь убедившись, что с Властителем рангунов покончено, Мария повернула аппарат на его солдат и офицеров, нестройно карабкавшихся на гору помочь Ватуте. Нескольких импульсов хватило, чтобы внести разброд и смятение в их толпу; три шара взлетели над горой — два Мария сшибла. Настал черёд войска, сгрудившегося у воды. Многоголосый вопль ответил на хроноудар. Мария оставила хроногенератор и велела хавронам, каменно стоявшим на плоту, сходить на берег и собирать оружие.

— А мы пойдём спасать Кагулу и брать Ватуту в плен, если он успел восстановиться в нашем времени, — сказала Мария Кнудсену и Баху.

— Оставишь плот без охраны? — спросил Кнудсен.

Мария пренебрежительно махнула рукой. Оставлять или не оставлять оружие без охраны — дело капитана, а не её. Он командир и стратег, она — воин. Сама она не сомневается, что никто и не подступится к хроногенератору. Да и кто о нем знает, кроме Вараны, а он наш, и он лежит вон там, с трудом возвращаясь в своё время.

— Ты права. Поторопимся найти Кагулу.

Три человека с трудом пробирались между толкающихся, орущих хавронов, между бессмысленно слоняющихся рангунов. Все были живы, ни на одном не было телесных повреждений — и ни один не держался нормально. Берег превратился в шумное сборище потерявших себя безумцев. Какой-то рангун побежал и едва не свалил Баха, тот сердито крикнул: «Смотри куда идёшь!» Рангун остановился, посмотрел на Баха, не увидел его и снова двинулся как бы сквозь него — археолог еле увернулся. Два хаврона, стоя один против другого, толкались руками: они хотели идти, ни один не давал другому пути, а что можно обойти, они не соображали. Между лишившимися чёткого сознания неприятелями деловито сновали хавроны с плота, отбирая оружие.

— Впечатление, будто обитателей сумасшедшего дома выпустили скопом на прогулку, — поделился наблюдениями Бах.

— И ведь никто, держа оружие, не пускает его в ход, — задумчиво сказал Кнудсен. — Страшное было бы зрелище, если бы они стали обстреливать окружающих. Какое чувство дисциплины! Даже потеряв себя, сохранили понимание, что без приказа оружие не должно действовать.

— Инстинкт, а не понимание! — проворчал Бах.

Варана, уже восстановившийся, приподнялся, увидев людей. Бах помог ему встать на ноги. Кнудсен отыскивал Ватуту. Ни вблизи, ни поодаль Ватуты не было.

— Потом разберёмся, куда мы его забросили — в будущее или в прошлое,

— сейчас отыскиваем Кагулу. Варана, ты не знаешь, где Кагула?

— Знаю. Немного выше пещера, где был Ватута. Он держал Кагулу около себя.

В пещере — небольшом логове, тускло освещённом самосветящимися стенами, лежал связанный Кагула. Варана стал развязывать его, Мария помогала. Бах торжественно произнёс:

— Привет тебе, мой добрый друг, Бессмертный No 29! Мы явились вовремя, чтобы сохранить твоё бессмертие от гибели.

Кагула потопал ногами, чтобы восстановить кровообращение.

— Я знал, что вы явитесь, я знал. Жаль, что Ватута ускользнул!

— Как понимать — ускользнул? Ватута где-то в будущем. Впрочем, возможно, что и в прошлом. В общем, в нашем времени встреча с ним не грозит.

— Ты ошибаешься, иновременник. Он не в прошлом и не в будущем, а у Дилая. Он быстро пришёл в себя после вашего нападения и хотел утащить меня с собой, но не смог развязать, не смог… Он улетел на шаре. Я покажу вам склады Дилая, я покажу…

Люди разочарованно переглядывались. Мария вспомнила, что над горой взмыли три шара; два она сбила, третий улетел — на нем, видимо, и спасся Ватута. Кнудсен вызвал Аркадия. На ручных экранчиках появился улыбающийся хроноштурман и заговорил первым:

— Поздравляю, друзья, с удачей! Мне хорошо видно, как мечутся воины Ватуты. Анатолий, не пора ли убираться со скалы? Расщепляющийся материал заполняет «преисподнюю», она и впрямь превращается в настоящее пекло, там уже такое выделение тепла, что припекает. Наши добрые Старейшины что-то часто перебирают ногами. Жду указаний и распоряжений.

Кнудсен разрешил эвакуацию «преисподней» — нападение на неё теперь исключено. Аркадий должен позаботиться о срочной эвакуации обезоруженной армии Ватуты куда-нибудь в страну дилонов. Они трое — Миша, Мария и он — отправляются добывать бежавшего Ватуту, их сопровождают рангуны Кагула и Варана и несколько верных хавронов. Пусть Аркадий доставит три авиетки с боевым снаряжением.

В каждой из трех авиеток за пульт сел человек. В свою авиетку Кнудсен взял Кагулу и Варану. Варана не знал, где убежище хранителя Огня и Энергии Дилая, оно держалось в большой тайне. Но Кагула, руководивший Строительствами и Разрушениями, бывал там часто — он уверенно показывал путь.

— Здесь! — сказал Кагула, показывая на лесистые горы внизу. Кнудсен с удивлением посмотрел на рангуна: у молодого Бессмертного дрогнул голос — местечко, видимо, было из священных, и Кагулу приводила в смятение мысль, что он явился сюда с оружием в руках. Возможно, было и не так, как вообразилось капитану хронолета, но он не стал доискиваться правды длительным размышлением, а, выбрав место, посадил авиетку.

Рядом опустились другие авиетки. Варана скомандовал хавронам выгружать снаряжение. Кнудсен предложил Баху и Марии оборудовать боевую позицию — не исключено, что убежище Ватуты и Дилая придётся брать силой. Сам он с Кагулой отправится на последние переговоры с Ватутой. Мария потребовала, чтобы и её взяли на переговоры: Ватута ещё недавно прислушивался к её настояниям, она надеется, что и сейчас сумеет воздействовать на него.

Хранилище Огня и Энергии, как и все убежища рангунов, представляло собой пещеру в горе, вход в неё закрывали кусты. Кагула, очень бледный, лишь показал направление, но идти впереди не осмелился — первым шагал Кнудсен. То ли от слабости, то ли от страха Кагула, замедлив шаг, стал пошатываться. Не пройдя и сотни шагов в гору, он воскликнул с испугом:

— Ватута! Дилай!

Кнудсен остановился. Впереди никого не было, капитан хронолета уже решил, что рангуну от волнения померещилось, но в эту минуту кусты раздвинулись. Наружу вышел Ватута и с ним маленький рангун с непропорционально большой головой. Оба встали на крутом склоне, метров на десять выше подходивших хронавтов и Кагулы.

— Ни шагу дальше! — приказал Ватута. — Приветствую тебя, Повелительница. Ты отлично управляешься с орудиями, я бы взял тебя в начальницы моих резонаторов дальнего действия. И тебя приветствую, капитан Кнудсен, ты гораздо лучше командуешь своим войском, чем Варана моей гвардией, — недаром он так легко переметнулся к тебе. А тебя, Кагула, презираю — ты изменник! Ты отказался слушаться меня.

Видимо, Кагулу нужно было оскорбить, чтобы он отделался от страха. В его ответе не слышалось ни робости, ни смирения:

— Скажу тебе то же, что говорил раньше, Великий Ватута: я слушаюсь разума, а ты впал в безумие, ты впал… Твоё восстание бессмысленно — сам видишь это, сам видишь.

— Вижу, что мой бывший любимец Кагула попал под влияние автодумов дилонов, сдружившихся с людьми. Я давно подозревал в тебе это пагубное перерождение. Недаром ты так охотно беседовал с тем бешеным трусом Кун Канной, моим министром Прогнозов и Ведовства.

— Я спас тебя от нападения Кун Канны, я спас, — с достоинством указал Кагула. — Если бы не я, твоя голова и твои руки отлетели бы от туловища.

— Ты только исполнил свой долг, Кагула. Ты ясен, с тобой толковать не о чем. Пусть люди скажут, чего хотят.

— Мы пришли за тобой, Ватута, — сказал Кнудсен.

— Пришли за мной, но уйдёте ли отсюда сами?

— Восстание не удалось, пора прекращать войну.

— Восстание не удалось, война продолжается.

— Ватута, не безумствуй! — воскликнула Мария. — У тебя такая светлая голова, ты не можешь не понимать!..

Ватута страстно прервал её:

— Перестань, Повелительница! Я честно подчинялся твоей воле, пока вы не решили все переменить на планете.

— Не мы, Ватута! Сама природа уготовила вам гибель, мы спасаем вас!

— Природа со мной не разговаривала, со мной разговаривали вы. Почему я должен вам верить? И отчего вы нас спасаете? Лишаете нас бессмертия, разве не так?

— Ты погибнешь, отстаивая своё мнимое бессмертие!

— Умереть, защищая бессмертие, — разве это плохая доля, Повелительница? Покорюсь я или нет, все равно меня ждёт участь жалкого смертного. Так хоть поборюсь. Бессмертие стоит смерти — тебе не нравится такая формула, Повелительница?

— Мне не нравится твоё упрямство, Ватута, — сказала она с горечью.

Кнудсен решил подвести итоги спору:

— Слушай меня, Ватута. Внизу установлен хроногенератор. Прицельные фазы сдвинуты на разные углы. Надеюсь, ты прекрасно понимаешь,что это значит. Знаешь, что, когда мы начнём обстрел вашего логова, вас пронзит тяжкая болезнь дилонов — рассинхронизация. И она поразит вас обоих в тысячекратном усилении. После этого мы возьмём вас голыми руками. Даю полчаса на раздумье.

— Полчаса мне вполне хватит на подготовку к ответу, — насмешливо бросил Ватута.

Ватута и карлик Дилай скрылись в чаще кустов. Кнудсен быстро пошёл вниз.

— Скорей, скорей! — командовал он. — Ватута задумал что-то скверное. Нужно до исхода получаса приготовиться к неожиданностям.

Кнудсен приказал хронавтам подготовить защитные хрономоторчики. Рангуны и хавроны тесно обступят Марию и Баха — они будут под защитой людей. Аркадия в безумном лесу спасло, что он на несколько минут отпрянул в прошлое от сиюмгновенности. Возможно, и сейчас придётся уходить из настоящего минут на десять.

— Я дам знак на уход в прошлое — действовать тогда мгновенно! Сам займу позицию у хроногенератора.

Когда подготовку к защите закончили, Кнудсен с беспокойством посмотрел на гору и произнёс — скорей для себя, чем для товарищей, тесно сгрудившихся неподалёку:

— Прошло пятнадцать минут. Вряд ли Ватута обещанные полчаса…

Над горой взвилось огненное облако. Кнудсен дал знак уходить. Мария и Бах включили защитные хрономоторы. На позиции людей обрушилась туча камней

— они их не увидели. Грохот взрыва потряс окрестности — они его не услышали. А когда спустя несколько минут Мария и Бах синхронизировались в настоящем, они не узнали окружающего мира. Гора, взорванная, ещё тяжко оседала, по склонам рушились выброшенные из почвы деревья, груды камней завалили площадку, где недавно размещалась боевая позиция. Мария кинулась к хроногенератору — он валялся изуродованный, холодный и ни для чего больше не пригодный. Кнудсен, окровавленный, пытался встать на ноги.

— Ты ранен, Анатолий? — спрашивала Мария, вытирая кровь с лица капитана хронолета. — Где ранен? Да ответь, я так волнуюсь!

Он сделал попытку улыбнуться.

— Немного ранен. Запоздал с уходом в прошлое. Ещё повезло, что не вовсе остался в настоящем…

— Повезло! — говорила она, все более волнуясь. И это было страшно на неё непохоже. — Хорошо везение: весь в крови, весь в ссадинах, голова разбита…

К ним подбежали Бах и Кагула. Бах подхватил Кнудсена под мышки. Опираясь спиной на друга, Кнудсен показал рукой на гору.

— Погребён навеки!.. Тысячи тонн над Ватутой! Устроил себе могилу!..

Они молча глядели на взорванную, осевшую гору — густое облако пыли медленно, лениво, как бы сознавая никчёмность всякой спешки, клубилось над бывшей вершиной. Внезапно тяжкое содрогание свело землю. Затем донёсся грохот дальнего взрыва. Взрыв повторился и стал непрерывным тяжким гулом, разносившимся по всей планете.

— «Преисподняя» превратилась в вулкан! — радостно воскликнул Кнудсен.

— Друзья мои, друзья! Мы полностью выполнили свою миссию!

13

У койки раненного капитана хронолета сидели Мария и Бах и беседовали о событиях на Дилоне.

— Хочу немного пофилософствовать, — сказал академик. — Думаю о том, что мы совершили на планете, — и многого не понимаю. Надеюсь, ты рассеешь мои недоумения.

Кнудсен улыбнулся.

— Я не философ, а астрофизик и хронист. Попытаемся вместе решить твои недоумения. Начинай с главного.

— Начну со странных видений Асмодея, забросившего себя в будущее. Они содержат объективную истину?

— Конечно. Почему ты сомневаешься в этом?

— Потому, что не будет того будущего, какое он увидел. Будущее, которого не будет, — вот парадокс! Предложить бы решение этого парадокса Вещему Старцу, он же Великий Провидец!..

— Обойдёмся без старцев и провидцев. Мы хоть и не воплотители Высшего Разума, но достаточно разумны, чтобы разобраться в простой проблеме.

— Простой проблеме?

— Да, Миша. То будущее, которое Асмодей увидел, должно было объективно наступить, если бы нас с тобой не было. Оно естественно вытекало из закономерностей природы — и потому Асмодей его увидел. Оно реально в том смысле, что иным быть не могло. Но появились мы, и будущее будет иным — и столь же реальным, как было бы то, в котором очутился Асмодей.

— Итак, мы та высшая сила, которая меняет объективное развитие в природе?

— Мы просто одна из сил природы — сила разума, столь же естественная, как и слепые её силы. Природа меняет саму себя через посредство нашего разума, он — её собственная функция. Вспомни, что наши предки в эпохи общественной разобщённости составляли правдивые прогнозы, но поскольку сами творили свою историю, то, пугаясь неблагоприятного будущего, меняли настоящее — и будущее получалось не по предсказанию. Раньше люди меняли своё завтра, теперь мы доросли до преобразования завтра природы, то есть она сама осуществляет преобразования себя, используя свою высшую силу — наш разум. По-моему, ясно.

— Как в подземелье в глухую полночь. Ладно, буду думать.

В каюту вошёл Аркадий.

— Дилоны и рангуны пришли прощаться.

Первым вошёл Гуннар Гунна, за ним Кагула. Кнудсен показал гостям на диван. Вещий Старец торжественно поблагодарил хронавтов за все их услуги. Главная услуга — вечный мир, так успешно восстановленный на планете. Дилоны и рангуны — отныне братья. Они в сладостном плену друг у друга. Рангуны приняли в почётный плен Высокий Разум дилонов, дилоны взяли в радостный и плодотворный плен энергию и деловитость рангунов. Это необыкновенное слияние разума и силы сулит прекрасное будущее. Он уже не говорит о том, что зловещая борьба двух светил ослабляется, вскоре восстановится единое время и сами собой отомрут злые хвори рассинхронизации у дилонов и тягостное пустое бессмертие у рангунов.

Вещий Старец разглагольствовал так долго, что у Кнудсена сами собой стали опускаться веки. Кагула коротко согласился со всем, о чем повествовал Гуннар Гунна, Воплотитель Высшего Разума, и в заключение вполне по-человечески пожал людям руки.

Бах и Аркадий пошли провожать гостей. Кнудсен с улыбкой сказал Марии:

— Вот и завершилась экспедиция на Дилону. И, как принято в старинных романах, завершилась счастливым концом.

В каюту снова вошёл Аркадий.

— Анатолий, по твоему приказанию принял на время твоей болезни командование хронолетом «Гермес». Корабль взлетел с Дилоны и лёг на новый курс.

— Покажи курс, Аркадий.

В каюте капитана висела рейсограмма. Аркадий показал на ярко засветившуюся на карте Гаруну Голубую. Они идут на эту звезду, непрерывно меняя фазу рейсового времени. Где-то за Гаруной ещё не видная точка — космическая чёрная дыра, царство схлопнувшейся галактики, исчезнувшей из местного космоса. Когда физическое время на «Гермесе» полностью преобразуется, чёрная дыра распахнётся на всю ширь неба миллиардами своих звёзд. Их курс — на те неведомые звезды обратного времени.