Империя Тысячи Солнц (№2) - Властитель Вселенной

Лиска-си лихорадочно думала. Она вспомнила всеобщую радость при первых известиях о свержении панархистов. Однако с тех пор до них дошли новости о таких зверствах и массовых убийствах, что дурно стало бы даже поклоннику Шиидры, если бы такой извращенец, конечно, нашелся.

«За голову этого человека назначена награда ценой даже не в планету, а в целый сектор — и на нее зарится Шнуркель».

— Можем мы заглушить его сигнал — хотя бы ненадолго?

Нистан молча уставился на свой босуэлл.

— Корб сделал это, — сказал он наконец. — Хотя вряд ли это продержится дольше минуты. При нынешних ценах мы в жизни с ним не расплатимся.

— Значит, будем в долгу, — решительно заявила Лиска-си. — Мне начхать на награду или что такое. И все равно, если мы попытались бы получить ее сами, Эсабиан скорее всего просто укокошил бы нас. Нет, Шнуркель заслужил проигрыш.

Нистан согласно кивнул, но крепко стиснул зубы, что навело Лиска-си на невеселые мысли о том, как далеко простирается влияние старого хрыча.

— Ладно, дадим Аркаду шанс убраться оттуда, и его шайке тоже. Но потом пусть справляются сами.

Тут босуэлл Лиска-си просигналил пароль матери. Она отозвалась не сразу, лихорадочно размышляя. Она не может рассказать матери про Аркада — та просто не поймет. Зато может рассказать про Шнуркеля и его шоблу. Она улыбнулась, заработав недоуменный взгляд Нистана. Если она сумеет обосновать все, как надо, на некоторое время воцарится хаос, который, возможно, даст Аркаду и остальным несколько минут, в которых те так нуждаются.

Она торопливо заговорила про себя, ухмыляясь реакции матери: нет, ее план наверняка сработает. Потом она вырубила босуэлл и повернулась к монитору посмотреть, чем закончится бой.

23

Марим появилась почти сразу же вслед за Жаимом. Она застыла, оцепенело глядя на разбитую дверь Шнуркелева магазина. Изнутри доносились звуки побоища; быстрый взгляд в окно показал, что Вийю, Локри и Аркада постепенно одолевают, пользуясь значительным численным преимуществом — впрочем, так было до появления Жаима, который без промедления бросился прямо в бой.

Оглянувшись, Марим увидела собирающуюся толпу. Плохой признак. Схоронившись за резной колонной, она трижды выпалила из своей пукалки в разные стороны и с удовольствием полюбовалась на то, как стремительно пустеет коридор. Зеваки с визгом, давясь и толкаясь, спешили убраться подальше от чудовищной вони; тех, кто не успел, рвало прямо на месте. Когда поток воздуха донес вонь до нее самой, она нырнула в магазин.

Вийя выскочила из противоположной двери на долю мгновения раньше, чем врубилось смертоносное защитное излучение. В руке у нее была пачка кредиток, которую она сунула Локри. Взгляд ее черных глаз уперся в Марим.

— Монтроза, Иварда на борт, срочно. Белый!

Белый режим означал готовность корабля к немедленному старту. Марим поспешно связалась с Монтрозом и передала приказ.

Пока она была занята этим, бой как-то разом стих. Несколько секунд все просто стояли, тяжело дыша и глядя друг на друга поверх валявшихся там и здесь тел охранников.

Локри пошевелился первым. Он перешагнул через двоих охранников — один из них стонал, второй не шевелился, а из спины его торчала рукоять ножа. Локри выдернул нож и вытер его о пестрый мундир охранника.

Все вокруг было усеяно обломками стеллажей, осколками стекла и хрусталя. Локри прислонился к единственному оставшемуся целым шкафу и выпрямился, держа перевязанную руку перед собой. Потом повернулся и заглянул в приоткрытую створку, тряхнул головой, сунул руку внутрь и достал оттуда золотой подсвечник неописуемой красоты — совершенно непонятно, как эта штука избежала всеобщего разгрома. Потом стянул с головы маску и дрожащими пальцами убрал с потного лица прилипшие волосы. Левый висок его потемнел от грязи и запекшейся крови. Криво улыбнувшись, он протянул подсвечник Вийе.

— Сойдет?

Она взяла его красными от крови пальцами и тихо засмеялась.

— Ладно, надо бежать, — сказала она, сунув подсвечник под мышку.

Словно в подтверждение ее слов, взвыла сирена сигнализации. Вой, казалось, исходил отовсюду.

— Хреново, — заметил Жаим. — Ему придется сказать им, кто мы такие.

— Наверняка он записал все на видео, — мрачно кивнула Вийя. — Нас возьмут еще по дороге.

Брендон нагнулся и подобрал с пола большой шелковый лоскут фантастической расцветки.

— Вот. — Он протянул шелк Вийе, которая завернулась в него с головой.

— Надень-ка это, — Локри отдал Брендону свою маску, — а я примерю вот это. — Он наклонился и стащил пиджак с одного из лежавших без признаков жизни охранников. — Не бог весть какая маскировка, но так мы, может, уйдем чуть дальше.

Они тронулись в путь. Локри натягивал пиджак уже на ходу.

В коридоре царила подозрительная пустота. Жаим улыбнулся.

— Самое время припомнить кой-какие из моих крысиных ходов. Идем.

* * *

Монтроз ворвался в клинику, тяжело дыша. Он сочинил историю насчет того, как заблудился в лабиринте Рифтхавенских коридоров, и держал ее наготове.

Однако когда он оказался в хирургическом отделении, одна из сестер встретила его еще в дверях так, словно его прихода ждали. Тревога охватила его, и он судорожно сжал в кармане нож, который захватил в самый последний момент.

Но тут в приемную выкатились, пританцовывая и оживленно размахивая шейными отростками, Атропос-Клото-Лахезис.

— Ты должен доставить Иварда-архона в безопасное место, — протрубила связующая.

— Но поймите...

— Блокада, — перебил его Атропос. — Мы поможем тебе и лит-Аркаду, но ты должен...

— Лит... и что, всем уже известно, что он здесь? — Тревога сменилась у Монтроза откровенным страхом,

— Мы встретили его недавно в коридоре — геном Аркадов нам хорошо известен. Кроме нас об этом знают еще один торговец и служба общественного порядка, — ответила связующая. — Ты должен обещать, что доставишь Иварда на Арес.

— Арес? — переспросил Монтроз. — Но ведь никто не знает, где это.

— Там находится посланник архона, Портус-Дартинус-Атос. Ты должен доставить Иварда туда.

Монтроз вспомнил про Омилова и медленно кивнул.

— Возможно, я найду путь.

— Это хорошо. Но от тебя требуется еще кое-что, иначе ты потерпишь поражение.

Тревога разгорелась в Монтрозе с новой силой.

— Что вы имеете в виду?

— На Рифтхавене царит разлад. Должар одолевает. Но мы добавим к смятению еще немного страха, дабы разбить замки, которые удерживают здесь тебя и твоих.

От связующей вдруг резко запахло, и небольшая часть ее лент у основания шейного отростка изменила цвет с зеленого на багровый. Быстрым волнообразным движением голова Атропос оторвала маленький кусок ленты и протянула его Монтрозу.

— Не бойся, с тобой не случится ничего опасного, Монтроз, — пропел Посредник. — Ты сам поймешь, когда настанет время.

Времени на расспросы не было, и он понимал, что келли ни за что не подвергнут опасности гены своего архона. Он кивнул. Связующая приложила клочок ленты ему к горлу, а Лахезис и Клото быстро обмотали ему шею, которая тут же начала отчаянно чесаться, шелковым шарфом.

— Ничто теперь вас не остановит, — заявила связующая, изогнув шею в позиции, означавшей, насколько знал Монтроз, веселье. Она повернулась и вместе с Клото и Лахезис протанцевала к выходу из помещения, нацелив напоследок на него еще раз свой шейный отросток. — Мы идем помогать вам. Спешите: мы тоже не будем терять времени.

Монтроз услышал за спиной шаги, повернулся и увидел Иварда. Тот был бледен и худ как щепка, но на лице играла улыбка, а взгляд сделался ясным.

— Что, бежим? — спросил паренек. — Я готов.

Монтроз молча поклонился выходившим из комнаты келли, потом положил руку на здоровое плечо Иварда и повел его из клиники.

Прогулка оказалась короткой, но беспокойной: как бы ни бодрился Ивард, сил у него хватило ненадолго. Он начал задыхаться задолго до причала, у которого была пришвартована «Телварна». Да и сам Монтроз чувствовал себя не лучшим образом; все туловище его чесалось, и его распирало изнутри так, словно он проглотил в один присест два, если не три обеда. Он надеялся только, что келли правильно учли особенности его анатомии.

Тут Монтрозу пришлось остановиться, сунув парня в узкий проход между двумя магазинами — дорогу им перегородила компания угрожающего вида громил в цветах синдиката Драко, с выкрашенными красной краской зубами и с автоматическими метателями дротиков в руках. Чуть поодаль переминалась с ноги на ногу группа поменьше, в цветах синдиката Йим и с бляхами сил безопасности на одежде. Они с опаской косились на превосходящих их силой Драко и нервно теребили в руках свое оружие.

— Что теперь? — пробормотал Ивард. Монтроз как-то отстраненно отметил, что мальчик весь дрожит. — Ох... погоди. Вон!

И тут Монтроз и сам заметил то, чего до сих пор ему видеть еще не доводилось: одиночного келли, связующую триады-хирурга. Атропос, приплясывая, двигалась по улице в их направлении, поводя из стороны в сторону шейным отростком.

Драко как по команде повернули головы: они тоже явно понимали, что это за редкость — одиночный келли. Похоже, некоторые из них были знакомы с хирургом. Одна из Драко остановила келли движением ствола.

— Куда так спешим? — поинтересовалась она.

— Моя обязанность — проверять слухи, — громко прогудела келли.

— Слухи? — вперед выступил другой Драко, угрожающе наставив пистолет на Посредника. Полицейские-Йим подступили ближе, не сводя глаз с Драко.

— Говорят, на этом уровне обнаружен случай тисмианской изжоги, — поведал келли. — Мы должны проверить... и на всякий случай предупредить, чтобы все не снимали кислородных масок и не дотрагивались до поверхностей, на которых имеются клочки кожи...

Вокруг уже собралась небольшая толпа, но при этих словах она мгновенно начала редеть.

— Тисмианская изжога! — заорал кто-то. — При блокаде?

— Здесь? — спросил один из Драко, оглянувшись на свой отряд, словно прикидывал свои действия в изменившейся обстановке.

— Да, — подтвердила Атропос. — Остерегайтесь любого с необычным поведением или закутанного с ног до головы. Но если вам дорога жизнь, ни в коем случае не стреляйте в такого и вообще не нарушайте целостности его кожного покрова — иначе инфекция распространится еще быстрее.

Связующая повернулась и поспешила дальше.

Драко переглянулись, и стволы их пистолетов чуть опустились — и тут же снова вздернулись вверх с приближением третьей группы вооруженных людей.

— Пшли вон отсюда! — рявкнул один из Драко.

— Это наш сектор, — не менее грозно отвечал один из вновь прибывших. — Мы защищаем свой...

— Мы представляем Общественный Порядок! — настаивал предводитель Драко.

— А вы, Куг, можете убираться в задницу, — взвизгнул кто-то из Йим.

Похоже, назревал конфликт — и прямо перед воротами ремонтной верфи, где стояла «Телварна». Монтроз тряхнул головой,

— Похоже, мой выход, — вздохнул Монтроз. До него дошло, наконец, что сделали с ним келли.

— Что это за тисмианская изжога такая? — спросил Ивард. — Никогда не слышал о такой.

— Значит, тебе повезло, — заметил Монтроз. — Шиидра использовала ее против людей на ранней стадии войны.

— И что при ней происходит?

— Начинается с чесотки, а потом ты начинаешь рыгать и пукать, словно ветробрюх с Нолифера. Это нарастает до тех пор, пока вирус не превращает все твои внутренности в газ и тебя не разрывает изнутри на мелкие клочки. — Он толкнул паренька обратно в тень. — Стой и не рыпайся.

Он вышел на свет, быстро окинув взглядом Драко. Никто из них не видел его раньше, это точно.

Все разом покосились на его шарф.

— Что тебе надо? — не самым дружелюбным тоном поинтересовался вожак.

Монтроз открыл рот, чтобы ответить, и мощь отрыжки удивила даже его самого.

— Пардон, — пробормотал он, когда эхо наконец стихло; на протяжении всего этого времени головы зрителей синхронно поворачивались вслед за гулявшими по закоулкам коридора отзвукам. — Кажись, перебрал немного.

Драко неуверенно оглянулся на свое воинство.

— Что ж, проходи, только быстрее.

— БААА-БАХ!

Монтроз ощутил, как штанины его раздулись на мгновение, едва не лопнув по швам, а уж запах... Драко явно считали так же: двое из них попятились. Йим и Куг тоже сдали назад, каждый в свою сторону.

Впрочем, вожак Драко был сделан из другого теста. Он шагнул вперед и концом своего ствола сдернул шарф с шеи Монтроза. Глаза его расширились.

— БУУУХ-ТАРАРРРРАААХ! БУМ!

Драко отпрыгнул назад, и лицо его сделалось цвета хорошо отстиранной простыни. Монтроз с трудом удержался от того, чтобы посмотреть вниз — проверить, на месте ли еще его ноги. Умение келли управлять телом наводило ужас. Он надеялся только, что поблизости не найдется источников открытого огня, ибо в противном случае эта часть Рифтхавена рисковала слететь с орбиты.

— Изжога! — завопил кто-то, и в коридоре воцарился хаос, поскольку все — не исключая отважных Драко — пустились наутек.

— Пойдем, малыш, — сказал Монтроз, стараясь не смеяться. — Нам еще раскочегаривать корабль.

У него теплилась надежда, что спровоцированные келли симптомы сойдут на нет ко времени возвращения остальных членов команды. Иначе он рисковал остаток полета жить в шлюзе.

* * *

Побег на волю принес Жаиму спасение.

Ему хватило часа с того момента, как он вошел в лавку Юкана, чтобы понять: возвращение в семью было ошибкой. Причины, заставившие его в свое время уйти и казавшиеся по сравнению со смертью Рет Сильвернайф пустяками, никуда не делись и неумолимо действовали ему на нервы.

Юкан был рад увидеть своего брата-близнеца — даже слишком рад. Его подруга, Тура, ясно давала понять, что видит его с меньшей радостью, чем при прошлой встрече.

Они проделали все положенные ритуалы с трапезой, но Тура то и дело бросала в его сторону неприязненные взгляды, отчего питье казалось горьким, а хлеб лишенным вкуса.

Когда Жаим попытался сказать брату, что им необходимо поговорить, ибо дух его неспокоен, она не оставила их наедине, то и дело перебивая напоминаниями о том, что он не должен вносить в их дом разлад.

Ему очень хотелось сказать ей, что разлад в дом вносит именно она, но он смолчал. Он не стал отвечать на ее колкости — даже тогда, когда они начали удивлять его брата и тот настоял, чтобы она замолчала. Жаим не стал напоминать брату, что это его, а не Юкана хотела поначалу Тура, и что весь этот яд — ее месть за его отказ.

Призыв Локри о помощи стал для него облегчением; он ушел, едва попрощавшись с братом и вовсе не попрощавшись с Турой. Но он ощущал на спине ее взгляд еще долго после того, как дверь за ним захлопнулась.

В голове его бродила неясная мысль проиграть этот бой, чтобы обрести наконец покой в смерти. Но стоило ему появиться на поле боя, как подготовка взяла верх над разумом, а очень скоро и сами мысли стали уравновешеннее.

И еще: он увидел нечто, что словно открыло для него новое окно, пропустив в душу немного света. Он увидел, как бьется Брендон Аркад.

Воин, чьи ноги стоят на пути истины, не собьется в джунгли злобы, вождь воинов держит в чистоте путь для тех, кто следует за ним.

Истины ритуальные сгорели вместе с «Солнечным Огнем», но боевые получили лишнее подтверждение. Вийя или сам Жаим с легкостью одолели бы Брендона в поединке, но ни тот, ни другая не смогли бы вести за собой так непринужденно.

Жаим всегда считал Вийю неплохим лидером: она хорошо разбиралась в стратегии, заботилась о своей команде — то, чему научилась она у Маркхема.

Но когда они бежали впятером по глухим закоулкам Рифтхавена, где опасность подстерегала их на каждом перекрестке, именно Брендон заставлял их хохотать на бегу, отпуская идиотские шуточки насчет вывесок и перемежая это двусмысленными куплетами. Один раз даже бредовые детские стишки помогли им войти в ритм, с которым они пробились сквозь шайку неожиданно окруживших их злобных Драко.

Раз и Локри подпел ему, и его чистый баритон слушался очень даже неплохо с легким тенором; странное дело, но это каким-то образом помогло им нейтрализовать, никого не убив, компанию Йим, преградившую им дорогу чуть позже. И хотя Аркад был не самым лучшим из них бойцом, именно он руководил поединком, выкрикивая команды, предостерегая об опасности и ободряя, когда они напоролись на взвод угрюмых Куг или когда на них навалилась банда пьяных звездолетчиков, шатавшихся по Рифтхавену в поисках развлечений. Именно он первым заметил разлад в стане врага и воспользовался этим в полной мере, несколькими точными словами натравив конкурирующие шайки друг на друга, в то время как сами они под шумок проскользнули мимо.

Вот он, Путь. Свет.

Даже Вийя улыбалась, когда они одолевали последнюю улицу, ведущую к верфи. Правда, улыбка ее исчезла, когда они добрались до «Телварны». Жаим обратил внимание на неестественную пустоту улицы перед шлюзом, и тревога охватила его с новой силой. Что творится на Рифтхавене?

Поднимаясь по трапу, он ощущал под ногами ни с чем не сравнимую вибрацию прогревающихся двигателей и поспешил прямиком в машинное отделение.

До безопасности им было еще очень и очень далеко.

* * *

Марим едва не упала, когда сильная рука, высунувшись из темного дверного проема, дернула ее назад. К губам ее прижались чьи-то жесткие губы, а другая такая же сильная рука зашарила по телу.

— Ты меня забыла, сучка — я как дурак ждал тебя тогда в «Эбо», — пророкотал низкий голос. — Ничего, теперь ты меня не скоро забудешь.

Кляня себя на чем свет стоит за то, что как последняя дура отстала, чтобы незаметно связаться с Рексом, она повернула голову и посмотрела на него. Да, новая проблема. От него несло кисло-сладким запахом табака с подмешанным зельем, а глаза налились кровью. Она его не помнила.

— На этот раз все будет лучше, Марим, — шепнул он. Она облегченно вздохнула: он хотел не драться, а всего лишь трахнуться. Ей не придется убивать его.

— Капитан ждет меня сейчас же, — выдохнула она, целуя упрямые губы. — Свяжись со мной по босуэллу.

— Только быстрее...

Он отпустил ее руки, и она бегом ринулась на верфь. Выскочив из шлюза, она сразу же услышала знакомый рокот.

«Они едва не улетели без меня!»

Она даже сама удивилась той злости, которую вызвала у нее мысль об этом. Можно подумать, она к ним привязалась — если она вообще могла привязаться к кому-либо,

Она испытала облегчение, увидев, что трап еще не убран. Взмывая вверх по пандусу, она услышала по босуэллу команду Вийи: (Марим, закрывай люк!).

«Ого! Она зла как черт. Она же улыбалась на бегу — так что же такое случилось теперь?»

Загерметизировав люк в рекордное время, она рванула по коридору, свернула за угол и плюхнулась в свое кресло как раз в то мгновение, когда Вийя хлопнула ладонью по стартовой кнопке.

Некоторое время, пока корабль мучительно медленно маневрировал в джунглях труб и ремонтных лесов, все молчали. Марим воспользовалась паузой, чтобы посмотреть на остальных. Вийя вся перепачкалась в грязи и крови, а на скуле багровел здоровый синяк.

Дальнейший беглый осмотр показал, что Локри здорово расквасили губу; глаза его наконец смотрели совершенно трезво, но с тревогой.

За пультом управления огнем сидел живой и относительно невредимый Аркад, но лицо его — вернее, та его часть, которую можно было разглядеть под синяками и царапинами, — хранило выражение, которое Марим давно прозвала про себя Маркхемовой Броней. Что-то случилось, это точно. Только что, здесь? Или еще у Шнуркеля?

«Должно быть, Локри. Что он такого натворил?»

— Вышли, — объявила Вийя. — Локри, прослушивай частоты Братства. Особенно все, что хоть немного напоминает шифры Карру.

Марим подавила внезапный зевок и пробежалась взглядом по пульту. Все индикаторы светились успокаивающими синим или зеленым.

«Что ж, повезло, что я не успела забрать с корабля свое барахло, а Школяр с моей монетой благополучно заперт в лазарете».

И тут же в глазах ее потемнело, когда она увидела сидящего на своем месте Иварда. Какой-то кретин не поленился сходить и забрать его из клиники!

— Мне хотелось бы знать, куда нас везут, — послышался тихий голос откуда-то из-за спины. Марим оглянулась и увидела входящего на мостик гностора. Лицо его оставалось предельно вежливым.

«Святой Хикура, — подумала Марим, — он не мог выбрать момента неудачнее!»

— Я еще не знаю, — ответила Вийя, не отводя взгляда со своего дисплея.

— Тогда я прошу объяснить мне наш статус. Если мы не пленные, я бы попросил высадить нас при первой возможности в месте, где мы были бы в безопасности.

— Таких мест нет, — все так же, не оборачиваясь, буркнула Вийя.

— Это правда, — вмешалась Марим, пытаясь разрядить атмосферу. — Рекс с «Тантайона» много мне нарассказал. Эсабиан дал своим союзникам полную волю. Одни охотятся за панархистами по всем окраинам, а другие просто развлекаются, да так, что даже обдолбавшись во сне не привидится.

— Капитан, — настаивал Омилов. — Я требую...

Вийя продолжала смотреть на экран.

— Отказано.

На глазах у Марим Омилов склонил голову и вышел.

— Им известно про Аркада, — послышался голос Жаима по интеркому.

— И у них есть что-то вроде сверхсветовой связи, — медленно, все так же уставившись в экраны, произнесла Марим. — Они могут говорить с другой системой, словно с соседней комнатой. Вот откуда они уже знают все новости. Я только-только узнала это от Рекса, — торопливо добавила она.

Они поверили в эту небольшую ложь — но только потому, что эта новость явилась для всех потрясением.

Молчание тянулось мучительно долго, потом Вийя повернулась, и холодный взгляд ее словно пришпилил Локри к креслу.

— Ты знал об этом.

Локри развел руками, поморщившись от боли.

— Слышал в «Галадиуме», но не поверил.

Брендон заглушил свой монитор, встал, постоял немного, глядя на него сверху вниз, и подошел к Вийе. Марим навострила уши, но не услышала ничего, кроме неразборчивого шепота.

Вийя тоже встала.

— Ивард, дай мне знать, когда мы будем в трех минутах от радиуса.

Она вышла, и Брендон за ней.

Марим смерила Локри уничтожающим взглядом.

— Ну ладно, ублюдок. Что ты натворил?

Локри вздрогнул, осторожно подвигав головой.

— Нас обошли, перестреляли и вообще...

Марим внимательно посмотрела на него и решила рискнуть.

— Терпеть не могу, когда ты разговариваешь, как эти чистюли.

На скулах Локри вспыхнул сердитый румянец, и на мгновение лицо его окаменело. Потом он пожал плечами и улыбнулся своей обычной, чуть кривоватой ухмылкой.

— Мы выиграли в «Галадиуме». И я пытался пропить весь наш выигрыш. Ну и растерял все по коридорам.

— Мы?

— Я устроил Брендону прогулку по Рифтхавену. В масках, но зато по всей программе.

— Вот говнюк сраный! Зачем?

Локри вздохнул и зажмурился.

— Ну что ж, тебе можно и рассказать. Налей только сперва чего выпить.

— Мог бы и сам задницу от кресла...

Локри на мгновение открыл глаза — голубые и смертельно усталые.

— Если бы я мог выбраться из этого кресла так, чтобы не вырубиться, я бы так и сделал. Мы там еще, — он снова вздохнул и поморщился, — пили Негус.

— Сейчас принесу тебе чего-нибудь, — вдруг подал голос Ивард. — Приглядите за моим пультом?

— Я послежу. — Марим дождалась, пока мальчишка выйдет, держась за плечо — оно у него и правда, похоже, здорово болело. — Неудивительно, что она так злится на тебя. Шнуркель натравит на нас всех Карру.

Локри открыл глаза.

— Может, и так. Но уверяю тебя: больше всего она зла сама на себя.

* * *

Осри ждал возвращения отца в лазарете. При виде того, как посерело лицо Себастьяна, он с трудом сдержал приступ жгучего гнева. Монтроз, до сих пор не прекращавший икать — пусть и значительно тише, — тревожно нахмурился и захлопотал над ним, но без особого успеха: напряжение в глазах Омилова не ослабевало.

Вскоре после него появились Вийя с Брендоном, и Осри испытал новое потрясение. У женщины до сих пор шла кровь из двух ран — на руке и на лбу, — на которые она не обращала внимания. На скуле проступал даже сквозь смуглую кожу здоровенный синяк; золотой браслет на одной руке придавал ей варварский вид. Брендон выглядел еще хуже. Осри даже не узнал бы его, если бы не знакомая одежда и перстень Фазо на пальце. Он улыбался, и многочисленные синяки на лице его переливались радугой.

Монтроз перешел к Вийе, на ходу готовя повязку. Она протянула раненую руку к нему, но сама не сводила взгляда с Омилова.

— Я потеряла Сердце Хроноса, — резко объявила она.

Гримаса боли исказила лицо гностора. Никакая сила в мире не могла удержать Осри от горькой реплики:

— Полагаю, вы получили за него хорошую цену?

Вийя не обратила на него ни малейшего внимания.

— Я обещала, что попытаюсь узнать о его возможностях.

— Это не оружие, — произнес Омилов севшим голосом. Он поднял на нее взгляд, полный боли. — Как вы его потеряли?

— Я отнесла его торговцу антиквариатом, с которым вела дела и раньше. Как-то раз он упоминал при мне урианские артефакты. Должно быть, за этот артефакт назначил награду Эсабиан Должарский. Шнуркель был готов к тому, что кто-нибудь придет именно с этой вещью.

Она помолчала, переводя дух. Брендон понял, что часть боли Омилова, должно быть, передается ей.

— Началась драка, — произнесла она наконец.

— Я был там, Себастьян, — заговорил Брендон. — Мы сделали все, что могли, и чуть не погибли при этом.

Омилов скривился и прикрыл рукой глаза.

— Этот купец узнал Аркада, — сказала Вийя. — Поэтому мы ушли с Рифтхавена.

Две мысли постепенно оформились в усталой голове Осри, притупив немного злость: «Нам некуда бежать». — И вторая: «Брендон не предал нас».

— Значит, на нас теперь объявлена охота, — пробормотал Омилов. — «...и бежали они в царство тьмы, и все демоны ада гнались за ними». — Он надавил на глаза пальцами, потом снова поднял усталый взгляд. — И что вы собираетесь теперь с нами делать?

Вийя покачала головой.

— Не знаю. Эйя, похоже, считают, что нам лучше лететь на их планету, но я не уверена в том, что мы сможем там выжить, даже если нас прежде не отловят.

Осри увидел, как Монтроз сделал Вийе знак глазами, потом чуть качнул головой в сторону Омилова. Вийя едва заметно кивнула, потом повернулась, чтобы идти.

— Мне хотелось бы, — произнес Осри, — чтобы вы доставили нас к нашим.

Вийя остановилась и повернулась к нему.

— Куда? — спросила она. — Возможно, раньше ваша Панархия и представляла собой какое-то подобие порядка. Теперь ее нет. Куда бы вы ни попали, ее больше не будет.

— Мы можем возродить ее, — возразил Осри. — Мы возродим ее.

Он увидел, как Брендон медленно кивнул.

— Погибнем мы или нет, нам надо попытаться, — тихо произнес он.

Капитан бросила на него быстрый взгляд. Казалось, она скажет что-то, но тут захрипел, включаясь, интерком.

— Вийя! — В голосе Иварда слышалась неприкрытая паника.

Она повернулась и бегом бросилась на мостик.

* * *

Борясь с усталостью, мягким одеялом обволакивающей его сознание, Брендон следом за Вийей поспешил на мостик. От эйфории, царившей в нем после успешного бегства по улицам Рифтхавена, не осталось и следа; осталась только пустая безнадежность. Казалось, теперь он обрел смысл жизни, да только сил достичь обретенное у него не осталось ни капли.

Разумеется, он не сидел без дела все эти долгие дни на «Телварне». С горькой иронией думал он теперь о той блистательно построенной кампании, имевшей целью изобличить предателя Маркхема. Вот только искал он не там.

И уж во всяком случае никакое возмездие не вернет Маркхема.

Он посмотрел на Вийю.

Любовники. Еще удар, причем с неожиданной стороны. Это казалось невероятным, но должарианцы не лгут. Ему казалось, он знал Маркхема лучше, чем кто бы то ни было; если кто-то из команды и делил с ним ложе, то — так ему казалось — Марим или даже Локри. Те, кто не оглядывается на пройденное. Именно таких связей искали Маркхем и Брендон в дни своей дружбы.

Любовники. Это открывало его друга со стороны, которой он не знал. Это отодвигало Маркхема еще глубже в тени памяти, делало его еще недоступнее.

Он зажмурился, отгоняя короткое головокружение. Пора сосредоточиться на настоящем.

Все до единого мышцы и кости его тела болели, когда он рухнул в свое кресло, но руки, как ни странно, продолжали двигаться уверенно, вызывая на экран столбцы тенноглифов. Надвигающаяся угроза даже успокоила его.

Рифтхавен исчезал за кормой, но несколько кораблей продолжали идти за «Телварной», не отставая.

— Почему мы идем так медленно? — спросил он.

— Мины-ловушки, — отвечала Вийя. — В пространстве вокруг Рифтхавена установлены строгие скоростные режимы. Мы не можем идти быстрее — мины среагируют на нас.

Тенноглифы перестроились — с пульта Вийи поступил новый пакет информации. Брендон снова зажмурился и открыл глаза, борясь с разом навалившейся на него свинцовой усталостью. На мгновение тенноглифы запечатлелись в его мозгу с кристальной четкостью, потом снова слегка расплылись. Виларийский Негус... с Негусом не поспоришь...

Он покосился на Локри и увидел, что глаза того затуманены — скорее всего, точно так же, как и его собственные.

«Это будет любопытно. Хорошо еще, тенноглифы в основном сообщают информацию, а так все делает автоматика...»

А потом времени на размышления у него не осталось: преследовавшие их корабли открыли огонь.

Пальцы Брендона запорхали по клавиатуре, нанося и парируя удары. Блик света на перстне Фазо на мгновение ослепил его. Картины боя в магазине Шнуркеля мешались с воспоминаниями о полете на бустере...

Это большая честь для Дома Феникса...

Тенноглифы расплывались в его глазах, но они же помогали ему удерживаться в реальности.