6

Безлюдные верхние этажи небоскреба «Башня Таггарта» обдувались холодными ветрами осеннего утра. Огни горели только на самой вершине — там располагались офис Таггарта и его жилая комната. Покрытая стеклом «Башня Таггарта» возвышалась над всей Парк-авеню, поблескивая на солнце, как бриллиант.

Таггарт изучал, что сделано в офисном помещении, и за ним следовал с блокнотом в руках суперинтендант Бен Рейли. Рейли защищало от холода стеганое пальто, на Таггарте была кожаная куртка.

— Городские власти не дают вам разрешение на проживание здесь, пока не будет построено все здание, — сказал Рейли, стараясь убедить Криса в том, что не стоит торопиться с завершением отделки офиса. Это нарушало график и вносило неудобства в строительство нижних этажей, на железных балках которых не было еще даже бетонного покрытия. — И в любом случае вы не можете здесь жить, пока весь дом не завершен.

— Черт с ними, с разрешениями, — отрезал Таггарт. — Это мое здание и мой кабинет. Пусть мэр занимается своими делами. Все, что стоит между мной и моим жильем, — это вы.

Отсюда Таггарт мог видеть свои стройки в различной степени завершения — железный каркас жилого дома в Мэдисоне, растущее вверх жилое здание за Центральным парком на Колумбус-авеню и темный кратер на Сорок седьмой стрит, где производилось возведение фундамента. Когда Таггарт поднимался сюда, вид всего этого давал ему энергию для работы. Но сегодня он думал больше об ожидаемом звонке Регги.

Подъемник достиг верхнего этажа, и из него осторожно шагнули Чрил и Виктория. На них были каски, синие джинсы и черные кожаные куртки. Стекольщики и такелажники, следившие за спуском огромного стекла, тут же переключили на них свое внимание.

— Боже, теперь еще и эти бабы, — простонал Рейли. — Только их не хватало. — И он направился к краю крыши отдать распоряжение, чтобы такелажники внимательнее смотрели за стеклом.

Таггарт отчужденно поцеловал каждую в щеку.

— Бен сделал практически все. Вы готовы приступить к отделке?

Виктория внимательно осмотрела поблескивающую стеклом комнату и ткнула пальцем:

— Вон на той стене я бы повесила только одну картину.

— В центре не должно быть ничего, — добавила Чрил.

— Будет совершенно пусто.

— Без ненужного шика.

— Да, конечно, минимум всего.

— А у картины будет очень тонкая рамочка.

Она ударила другую кулачком по плечу. Они слегка стукнулись головами и засмеялись.

— Толщиной миллиметр.

— Ладно, ладно, — прервал их Таггарт. — Нужно разработать хороший дизайн.

Рука Виктории скользнула за лацкан его куртки.

— Мистер Таггарт! — позвал Регги с края крыши.

Таггарт поспешил к нему. Регги отстегнул пейджер от пояса и показал номер на его экране.

— Телефонный узел Бронкса. Это, должно быть, мой парень из людей Джо Цирилло. Я иду вниз искать телефонную будку.

— Но он звонит из будки, — возразил Таггарт. — Почему бы вам не воспользоваться телефоном в машине?

— Вы платите мне за то, чтобы я не оставлял никаких шансов полиции.

В то время как Таггарт проникал в сеть поставок героина семейству Цирилло, параллельно велась работа по тому, чтобы отнять у Цирилло рэкетиров и заемщиков и заставить их работать на Хелен. Но эта работа велась гораздо медленнее, потому что рэкет был гораздо менее централизован, чем поставка героина. Переманивания, а иногда угрозы и нападения, которые разрабатывал Регги, оторвали от Цирилло уже достаточно много людей. Крупнейший из заемщиков в Бронксе, двоюродный брат Цирилло, Джо, должен был перейти на их сторону после того, как с ним будет сыгран спектакль, подобный тому, после которого перешел на их сторону Томми Лучиа.

Когда Регги вернулся, Таггарт спросил его:

— О чем был звонок?

— Джо Цирилло планирует расширение своей сферы в Бронксе и хочет подмять под себя многих предпринимателей. Я думаю, это для нас неплохо. С вашего разрешения, я дам ему людей. Но не из местных.

— Это ваше решение. Но держите меня в курсе.

— Это не мое решение, а его просьба.

— В любом случае держите меня в курсе, — сказал Таггарт, не уверенный, что ему в этом случае надо говорить тем же тоном, как со своим суперинтендантом.

Джо Цирилло приложил ко рту порезанную руку. Капля крови из пореза на мясистой части пальца упала на пол.

— Вот, парни, — сказал он своим людям, которые плечом к плечу стояли вокруг него, — это вам пример. Если кто берет деньги, то он должен платить. Иначе...

Рядом с ними стоял фургон, в нем ждали приказа Джо. Через дорогу располагался длинный корпус завода по производству кирпича. Только что окончился обеденный перерыв, и люди Цирилло могли видеть, как рабочие, закончив волейбольный матч, возвращались на свои места.

Люди, которых взял с собой Джо Цирилло, были проверенными солдатами, они уже много лет участвовали в операциях такого рода. Они были широкоплечие, средних лет. За последние несколько недель с полдюжины людей Цирилло были арестованы во время операций по взыскиванию долгов, и, без сомнения, это было дело рук тайных информаторов. До тех пор, пока информаторы не будут выловлены, подобными операциями должны заниматься только надежные люди, связанные с семейством Цирилло годами службы. Сегодняшняя операция, кроме того, была замыслена как акция устрашения для неплательщиков во всем Бронксе.

— Только один клоун охраняет этот завод. Когда у владельца завода были проблемы с профсоюзом, мы добились хорошего соглашения между ними. Когда у него был выброс химических веществ, мы помогли ему упрятать концы в воду. Но теперь он хочет нас послать.

Владелец завода должен был занести полдюжины солдат Цирилло в свою платежную ведомость, а также выпускать игрушки, у которых внутри была пустота, что позволяло переправлять героин. Должен был он также и производить еженедельные платежи. Он делал все это, пока не проиграл в покер крупную сумму. И отказался платить еженедельную дань.

— Весь Бронкс услышит, как он будет визжать.

Люди Джо смотрели на своего босса с тревогой. Они хотели бы обсудить с ним те странные вещи, которые происходят во всем рэкете. Парней арестовывают направо и налево, прямо на улице. Два дня назад руководитель группировки подвергся нападению банды черных. Он заявил, что это было подстроено. Теперь они ждали, когда он вернется из больницы.

Один набрался смелости сказать:

— Что-то происходит, Джо.

Цирилло посмотрел на него вопросительно.

— Может, это просто невезение, но странно, что на парней стали нападать. На одного за другим. Наши ребята... — начал было парень, но Джо перебил его:

— Ты хочешь уйти домой пораньше? Можешь уйти прямо сейчас.

— Я только хотел сказать...

— Я не хочу об этом слышать.

— Джо, что происходит? Я постоянно слышу о Риззоло. Я вижу Риззоло там, где их не должно быть.

— Ты кто такой? Ты — вонючий солдат. Ты бьешь того, на кого я тебе указываю. И возвращаешься есть пиццу.

Джо уставился на него, и солдат опустил глаза. Затем Джо повернулся к фургону:

— Ладно, будьте готовы. Помните, никто не уезжает отсюда до тех пор, пока я не отделаю этого ублюдка.

Двадцать человек, один за другим, прошли в дверь приемной. Им улыбнулся секретарь, но улыбка застыла на лице. Черный охранник бросил газету и потянулся к кобуре.

Люди Джо Цирилло окружили его, отняли пистолет и надели наручники. Владелец завода услышал шум и выглянул из кабинета. Он был в белой рубашке с чуть спущенным галстуком. Когда он увидел, кто пришел, тут же закрыл дверь, щелкнул замком и бросился к телефону. Но дверь мгновенно была вышиблена, а телефон вырван из рук. Тогда он отступил к стене, закрывая лицо руками. Двое из солдат Цирилло схватили его и поволокли из кабинета. Еще один тащил секретаря.

Оставив одного у двери, нападающие вышли на балкон, откуда было видно все, что происходит в цеху.

Внутри завод был покрашен белой краской, и под светом ярких ламп напоминал пустыню. В воздухе чувствовался сладковатый запах горячего пластика. Пятьдесят человек работало на экструдерах, прессах и сверлильных станках. Они увидели своего хозяина, повисшего на руках двух громил, и волна страха, казалось, пробежала по цеху — машины затихли одна за другой. Работники завода пытались выбраться через заднюю дверь, но люди Цирилло были уже и здесь.

Джо Цирилло вошел в дверь цеха, и его шаги отчетливо прозвучали в тишине. Он снял свое обручальное кольцо, мрачно глядя на окружающие его испанские и негритянские лица, и медленно надел на пальцы хромовые кастеты. Затем кивнул, и его люди подвели владельца завода. Тот застонал в ужасе. Но перед тем как Джо смог приняться за работу, одна из испанских девушек, похожая на ребенка, восемнадцати или двадцати лет от роду, бросилась к ним, с криком размахивая разводным ключом.

— Не мешайте ей, — отдал команду Джо.

— Роза! Нет! — крикнул владелец завода, но она кинулась на Джо, размахивая ключом. Джо нагнулся. Тяжелый ключ потянул девушку в сторону удара. Джо, измерив на глаз расстояние, кастетом нанес удар. Она упала, на щеке показалась кровь.

— Больше помощи не жди, — усмехнулся Джо.

Солдаты Цирилло подтащили к нему владельца завода. Джо выставил вперед ногу и замахнулся.

Одним кварталом дальше, в трехэтажной пекарне, самом высоком здании этого промышленного района, Регги Ранд наблюдал за приготовлением своих людей к операции. Это были наемники — двое из Франции и один из Германии. Регги встретил их на аэродроме, снабдил оружием и сегодня вечером должен был проводить их обратно к аэродрому.

Таггарт стоял за его спиной, засунув руки в карманы. У них была удобная позиция, отсюда было видно входную дверь, дорогу и фургон Цирилло. Регги просил Таггарта не присутствовать на операции, поскольку она была довольно рискованной, но Таггарт в последнее время явно был склонен искушать судьбу.

Внезапно на крыше здания через дорогу от завода возникло какое-то движение, мгновением позже началась стрельба. Смягченные стенами звуки очередей здесь казались звуками принтеров. Год назад Таггарт попросил Регги пройти с ним элементарный курс выживания, и звук автомата с тех пор вызывал у него содрогание. Он мог представить, что делает сейчас автомат «Узи» внутри завода.

— Удивительно.

Он смотрел на дверь с довольной усмешкой. Еще несколько таких атак, и рэкетиры Цирилло окажутся не у дел. Солдаты Цирилло стали выскакивать из дверей. Некоторые были в крови. Двоих они волокли за собой, один корчился у двери. Регги показал на крышу здания через улицу.

— Смотри на немца. Он всегда действует превосходно.

Там виднелась темная фигура человека, который прижимал свое оружие к плечу. Рядом показалась фигура еще одного — с автоматическим пистолетом. Он был там на случай, если первому понадобится помощь.

Бум-м-м! Ракета ударила в фургон, и люди Цирилло бросились от него так же стремительно, как мгновением раньше бежали от дверей завода. Пламя поглотило их. Джо Цирилло выбрался из дверей завода последним. Он отпрянул, уставился на пламя и разразился ругательствами. Рука, прошитая пулей, висела, как плеть, на ее пальцах поблескивали хромовые кастеты. Затем он бросился к своей машине, стоящей дальше по улице.

— Трогай! Трогай!

Машина рванула вперед, от нее откатывались те, кто пытался забраться внутрь. Бум-м-м! Яркое пламя вспыхнуло еще раз, осветив стену завода. Машина Цирилло вспыхнула, как спичка. Цирилло успел выскочить и покатился в сторону. Внезапно машина взорвалась, взрыв отбросил его на мостовую, где он застыл, скорчившись.

После того как полиция и пожарные уехали, и он перенес Розу из медпункта в такси, владелец завода подумал, что, в общем, дела выглядят неплохо. Теперь он был чист. Все знали, что в происшедшем он не замешан. Кто бы ни напал на Джо Цирилло, он оказал ему большую услугу. И после того как сюда нагрянуло столько полиции, вряд ли Цирилло осмелится причинить ему какой-нибудь вред. Охранник прибивал дверь на место. Он выглядел смущенным. Компании явно придется увеличить охрану.

— Какой-то парень на улице хочет вас видеть, — сообщил секретарь.

Посетитель не был полицейским. Он выглядел, как бухгалтер. Открыв портфель, посетитель вытащил металлический аппарат, щелкнул выключателем, прислушался и, видимо, удовлетворенный результатом, вернул аппарат в портфель. Затем сказал:

— Я представляю людей, которые взяли на себя контроль за своевременностью уплаты в этом районе.

— О чем вы говорите?

— Я вернусь на следующей неделе.

— Я вас не понимаю.

— Бог не спустится с небес, чтобы спасти ваш зад во второй раз.

Таггарт настаивал на своей второй встрече со сборщиком долгов.

— Если ты будешь настаивать, я не буду ввязываться в это дело, — заявил Регги.

— Я надену маску. Я хочу видеть своих людей.

— Но тогда для чего здесь я?

Таггарт упорствовал, Регги же настаивал на том, что никто не должен знать об участии Таггарта в деле, уже всерьез опасаясь, что тот утратил чувство опасности. Одно дело встретиться с Мики Цирилло для серьезных переговоров, другое — с обычной акулой-заемщиком, который предлагал займы под большие проценты; эта встреча была уже совсем неоправданной. Таких заемщиков очень много, это пешки. Но эта встреча была все же устроена руководителем одной из группировок, действующих на юге штата. Таггарт был в маске.

— Я не получаю обратно свои займы, — отчитывался руководитель группировки, поскольку все деньги должны были стекаться именно к нему. — Южный Бронкс стал сейчас территорией Цирилло.

— Это верно.

— Но сейчас Конфорти и Боно запустили молодежные банды, которые мешают сборщикам.

— Верно.

— Так что, черт побери, вы собираетесь делать?

— Я собираюсь стать бароном Южного Бронкса.

Бампи Фредерикс, по прозвищу «Шишка», боялся грабителей куда больше полицейских, совершая свои обычные обходы и собирая дань деньгами и чеками. Он не знал, что и подумать, когда заметил черный фургон, медленно ехавший за ним. Сборщиков стали атаковать в последнее время почти везде. До сих пор ему нравилось работать на Цирилло — можно было ничего не опасаться. Теперь дело обстояло несколько иначе — семейства мафии начали войну между собой.

Фургон ехал следом, останавливаясь, когда заемщик заходил внутрь, и трогаясь вновь, когда он следовал дальше. Будучи большим оптимистом, Бампи утешал себя тем, что, может быть, начальство дало указание этим людям проконтролировать его работу. Булочник, как обычно, заплатил свои двести тридцать четыре доллара, служащие питейного заведения в следующем доме выдали двести восемьдесят пять и триста четырнадцать долларов сквозь щели в стекле. Первый брал заем на квартиру для своей подружки, второй — на автомобиль. Девушки из отеля тоже выплатили свою дань. Эти деньги он сжимал в руке, как ворох зеленых листьев.

Бампи обогнул угол, и у него вырвалось:

— О черт...

Три парня из группировки «Испанские петухи» стояли, прислонившись к стене склада. Увидев его, они выпрямились. Похоже, что именно его они и ждали. «Петухи» редко осмеливались искать удачи по эту сторону Третьей авеню, потому что это была территория «дьяволов», а «дьяволы» имели соглашение с Цирилло. Дело было в том, что не так давно «дьяволам» самим сильно надавали, и к тому же никого из них сейчас поблизости не было видно. Затем Бампи заметил еще нескольких «испанских петухов», дальше по кварталу. Он повернул назад, намереваясь направиться на более людную Моррис-авеню, но еще три парня отправились следом за ним, и Бампи перестал беспокоиться о деньгах, потому что у него появилась более важная забота — уйти с этого места живым. В двадцать восемь лет и со сломанной когда-то ногой он был слишком стар, чтобы бежать, и слишком болен, чтобы драться. «Боже, — подумал он, — позови мне полицейского!» Но Бог не откликнулся. Бампи оглянулся назад, но, кроме фургона, там не было никого и ничего.

Бампи шагнул к автомобилю, стоящему у тротуара, и стал выкладывать деньги на капот. Ветер трепал доллары, вырывая их из рук. Парни обступили его полукругом и смотрели на его манипуляции с непроницаемыми лицами. И вдруг Бампи почувствовал невероятный приступ гнева. Все, что он старался сделать, — это заработать на кусок хлеба, а эти ублюдки вдвое его моложе заставляют его половину жизни проводить в страхе. Сам он никогда не причинял никому зла, хотя видел много насилия в своей жизни. Но теперь он чувствовал, что мог бы перестрелять их всех. Но у него был только нож, которым он не справился бы даже с одним нападающим.

— Здесь все. Берите.

Бампи совершил тем самым непростительную ошибку — он подтвердил свою беззащитность. Их лидер, с редкими усами под крючковатым носом, сказал:

— Ну-ка, кто-нибудь, прикончите его.

Двое вынули пистолеты с огромными, как трубы, стволами. Они не ограничатся тем, что для своего удовольствия сделают в нем дырку. Им удовольствие доставит только его тело в луже крови. Бампи хотел крикнуть: «Пошли прочь! Оставьте меня!» Но он только тихо повторил:

— Вот деньги.

— Кончайте его!

Бампи закрыл глаза.

— Эй! Что здесь происходит?

Неподалеку взвыл двигатель, и Бампи открыл глаза. Подъехал фургон и остановился совсем близко к машине. Двое из «петухов» сразу отскочили. Он подумал, что это полицейские, но отказался от этой мысли, бегло осмотрев их. Может быть, это были «черные мусульмане» или кто-нибудь еще. Они быстро оглядели улицу; один достал пистолет, второй развернул пластиковый мешок.

— Оружие сюда. Ты первый.

Тринадцатилетний парень с пистолетом, поглядев на направленные на него стволы, нехотя бросил свое оружие в мешок.

— Теперь ты. Не бросай! Клади аккуратно, — пистолеты направились на второго. — Скажи своим людям, чтобы они бросили сюда все оружие. Сначала пистолеты, потом ножи.

— Эй, мужик, какого...

— Что «какого»? О чем ты говоришь «какого»?

Бампи увидел, что ботинок одного из незнакомцев взвился в воздух, и услышал, как хрустнула челюсть парня от удара железной набойкой на ботинке. Тот упал навзничь и больше не двигался. Нападавший вытер кровь с кончика своего ботинка о брюки лежащего главаря «испанских петухов».

— Кто-нибудь еще хочет сказать «какого»?

Незнакомец собрал оставшееся оружие и приказал «петухам» убрать своего предводителя. Затем показал пальцем на Бампи:

— Вы запомнили этого человека? Запомните. Если у него будут проблемы, — любые, — мы приедем и отрежем вам яйца.

Он посмотрел в лицо каждого.

— Поэтому, если вы увидите, что у него какие-нибудь проблемы, вы должны его от них избавить. Понятно? Он — ваш друг. Усекли? О'кей, теперь проваливайте.

Когда «петухи» убрались, незнакомец повернулся к Бампи:

— Теперь несколько изменений относительно вас.

— Да, сэр.

— Вы будете доставлять ваши деньги нам.

— Да, сэр.

— Мики, у нас проблемы.

«Сумасшедший Мики» взводил курок и нажимал спусковой крючок своего миниатюрного пистолета. Если бы человек, принесший плохие вести, был кем-либо другим, а не Понте, он бы сбросил его с лестницы. Но хотя плохие вести и ширились, как весеннее половодье, он должен был сдерживать себя, разговаривая с Понте. Сколько Мики помнил себя, этот человек был ближайшим советником отца и всегда помогал ему выходить из затруднительных положений.

— Похоже, никто не осмеливается сообщить мне это и потому послали вас.

Понте, темноволосый красивый человек пятидесяти лет, улыбнулся. Он не старался смягчить правду. Будь это иначе, Мики не стал бы ему доверять.

— Вы правы. Они боятся.

Мики подумал: странно, что, как только дела с наркотиками пошли так замечательно, все остальное начало рушиться на глазах. Сначала они лишились людей и всей клиентуры в Бруклине, — все это отошло к Риззоло. Потом Риззоло усилили свои позиции в Бронксе. Другие семейства обвиняли в нападениях на них только Цирилло. Вито Империал избегал говорить с ним по телефону, а Боно и Конфорти объявили, что Цирилло — нежелательные гости на их улицах.

— Что еще? — спросил он Понте.

— Они напали на клуб «Челси». Ограбили всех посетителей.

— Кто?

— Похоже, независимые «джентльмены удачи».

— Найди кто — и прикончи их.

— Это не проблема: кое-кто узнал нападавших. Утверждают, что это были люди Томми Лучиа. В клубе «Челси» собрались тогда наши лучшие клиенты.

— Другими словами, приказ отдали Риззоло.

Мики снова принялся взводить курок и нажимать на спусковой крючок. Понте поглядел на него с тревогой, но, похоже, Мики не пробовал сегодня кокаин. Наконец Мики сказал:

— Время нанести ответный удар.

— Я бы не спешил, Мики.

— Я не спешу. Я думаю об этом вот уже несколько недель.

— Томми — это только вонючая гиена посередине.

— Да, — сказал Мики. — Между Френком и Эдди Риззоло.

— Мы не можем вести войну с ними, имея в тылу Комиссию, — выразил сомнение консиглиер Понте.

— Война будет короткой, — мрачно пообещал Мики.

— А что, если это не Риззоло?

— Тогда кто?

— Не знаю пока.

— Вот что мы знаем: в День памяти кто-то подставил Ветере, Ветере заложил Николаса, и мне пришлось все взять в свои руки. Все думали, что я не способен справиться с делами, но к концу лета я наладил поставку наркотиков. Пока я был этим занят, три парня пришли в «Кафе ди Катани» и пристрелили нашего босса в Бруклине, и скоро мы потеряли большую часть своей клиентуры. На День труда на нас напали в Бронксе. На Пасху Томми Лучиа перешел к братьям Риззоло. Если мы не сделаем что-нибудь с ними, к Рождеству станем покойниками.

— Предупреди Хелен и ее людей, — приказал Таггарт Регги, выслушав информацию, полученную от своих людей в лагере Цирилло. — За ней надо следовать, даже когда она идет в ванную.

— Во-первых, вряд ли они нападут на женщину, тем более что они даже не подозревают, что именно она является руководителем. Во-вторых, Риззоло защищают свои владения еще с тех пор, когда твой отец учился ходить.

— Я не хочу рисковать. И не хочу, чтобы она подвергалась опасности.

7

Гараж автобусной компании «Голубая линия» был старым зданием постройки 1893 года, первоначально предназначенным для трамваев. Это было длинное здание, занимающее целый район Лонг-Айленд-Сити на три квартала в одну сторону и на три в другую.

Хелен Риззоло любила запах бензина. Этот запах будил в ней память о редких визитах сюда в детстве и об отце — в белой рубашке с закатанными рукавами и спущенным галстуком. Однажды, к страшной зависти братьев, отец доверил ей руль, когда она сидела у него на коленях. Это было одно из мест, где она была счастлива в детстве, и каждый раз, приезжая сюда составлять платежную ведомость, она входила в старую деревянную дверь, а не в дверь центрального входа.

Офис был разделен на несколько комнат деревянными стенами, которые почти не смягчали шума. Нормально говорить она могла, только когда механики отправлялись на ленч или прерывались на кофе. Потолок здесь был гораздо ниже, чем в гараже, а окна выходили во двор, где грудами лежали старые детали. Время от времени здесь появлялись Эдди и Френк, поскольку именно руководство автобусной компанией служило им прикрытием: Эдди был президентом, Френк — вице-президентом, а она — финансовым директором.

Она поцеловала их обоих, села за свой стол и принялась раскупоривать пачку чая. Эдди, посмотрев на кучу бумаг на полках, закрыл голову руками.

— Почему, черт возьми, отец начал свой автобусный бизнес именно на Лонг-Айленде?

— А что тебе здесь не нравится?

— Мы не имеем права курсировать между штатами. Автобусная компания из Вестчестера заезжает в штат Коннектикут всего на два дюйма и заявляет, что занимается перевозкой между штатами. И плюет на все законы, которые городские власти пекут как блины. Нельзя использовать эти улицы, нельзя те, нельзя шуметь, нельзя держать двигатель на холостом ходу.

Произнося эту тираду, Эдди писал записку. Хоть они и стали пользоваться другой телефонной линией после предупреждения Таггарта, никто не мог гарантировать, что им известно обо всех подслушивающих устройствах. Он писал: «Еще три заемщика Цирилло перешли к нам. Мы контролируем уже весь Бруклин».

Хелен улыбнулась, и Эдди усмехнулся в ответ.

Благодаря Таггарту ее авторитет в глазах Эдди и Френка солидно возрос.

— Почему бы нам не ездить через Джерси? — спросила она вслух, выводя на бумаге: «А как Мики это воспримет?»

Эдди показал этот листок Френку, затем поднес спичку к бумаге, и та вспыхнула.

Хелен посмотрела на Френка. Он пожал плечами, и она подумала, что ее успехи имеют еще одну сторону. Признав ее первенство, братья чувствуют свою неполноценность. Нельзя допускать, чтобы они считали, что их самолюбие уязвлено. Тогда они могут выкинуть какую-нибудь глупость.

Она повернулась к дисплею, но мысли ее были заняты Таггартом и его планами. Все претворялось в жизнь слишком хорошо. Раздираемая Комиссией с одной стороны и деятельностью Риззоло с другой, некогда могущественная семья Цирилло, казалось, была парализована.

Зазвонил телефон. Эдди поднял трубку, послушал мгновение и осторожно посмотрел на Хелен. Она сделала вид, что не заметила, как он кивнул Френку. Эдди сказал в телефонную трубку:

— Я буду здесь.

— Кто это?

— Да так, никто.

— Вы, парни, опять что-то затеваете?

— Тише! Хелен! Что, если...

— Из-за этого я и хочу вас остановить. Я сказала — никаких наркотиков!

Эдди схватил лист бумаги и написал: «Заткнись! Это — только маленькое дело с кокаином на стороне. Парень говорил нам об этом уже давно».

— Я не верю вам, — сказала она, думая, как они могут подвергать все дело риску из-за глупой сделки на стороне. Но она ругала себя: не надо было управлять ими такой железной рукой. Похоже, это именно проявления самоутверждения. Черт побери! А они ей нужны.

Эдди написал: «Мы хотим только встретиться», свернул лист и бросил ей на стол. Френк старался не встречаться с ней взглядом. Вне себя она принялась бить по клавишам, как будто это была печатная машинка.

Прошло двадцать минут, и телефон зазвонил снова. Эдди схватил трубку. Вдруг его глаза стали круглыми, и он показал Френку, чтобы тот поднял трубку тоже. Хелен тоже взялась за телефон. Тот, кто говорил по телефону, повторил:

— Ты узнаешь меня?

Это был «сумасшедший Мики» Цирилло.

— Да, я узнал. Что случилось?

— Я только хотел сказать, что это устроил я.

— Что?

— Это.

Хелен взглянула на Френка. Тот, как пантера, бросился к ящику, где хранились официально зарегистрированные охотничьи ружья.

И вдруг стена, как ей показалось, стала невероятно большой в высоту, а потом упала на нее. Раздался взрыв.

Когда она пришла в себя, то обнаружила, что лежит на полу. Вокруг были обломки стены. Большую часть бревен задержал ее письменный стол. Компьютер лежал рядом. Где-то кричали механики. По ее лицу бежала какая-то жидкость. Она тронула ее рукой и поняла, что это кровь.

— Френк! Эдди!

— Оставайся на месте, крошка. С тобой все о'кей?

— Френк!

— Да. Со мной все нормально. Не двигайся, сестренка, они могут начать стрелять.

Она услышала крик Эдди:

— Здесь огонь!

Хелен увидела, как языки пламени лижут бревна. Она нашла телефонный провод на полу, притянула к себе телефон и набрала номер 911. Когда ей ответили, она сказал:

— Пожар и взрыв. Гараж компании «Голубая линия». И «скорую помощь».

Она высвободила ноги, а затем выбралась из своего укрытия между стеной и письменным столом. Было странно видеть в офисе яркий дневной свет, льющийся из разбитых окон. Этот конец гаража медленно наполнялся дымом. Она хотела встать, но обнаружила, что не может. Френк понял это, на его лице отразился ужас.

— У тебя течет кровь.

Она тронула голову рукой:

— Со мной все в порядке.

Подошел Эдди с ружьем в руке:

— Они уже убрались.

Френк закричал:

— Я сейчас возьму автобус и пробью в стене дыру, чтобы вывести остальные!

— Нет, — сказала Хелен. — Помоги людям выбраться! Брось автобусы!

Глаза Френка стали круглыми.

— Но я могу спасти их!

— Все застраховано.

Френк помог ей выбраться наружу. Хелен увидела, как с завыванием сирены подъехала пожарная машина и как вода полилась на пламя. Френк донес ее до машины «скорой помощи», и врач определил глубокую рану у нее на голове. Хелен села перед машиной «скорой помощи» и стала молча смотреть на то, как пламя поглощает стену гаража и потолок. Подъехавшая полиция принялась донимать расспросами Эдди и Френка. Те пожимали плечами.