Буйство

Таггарт выпрыгнул из машины.

— Остановите его!

Таггарт взбежал на крыльцо дома Хелен, но дальше его не пустили. В это время в доме раздался телефонный звонок. Таггарт попытался пробиться, но полицейские схватили его за руки. Подошел Тони. Таггарт сказал:

— Разреши мне войти, брат. Пожалуйста. Она боготворила его.

— Иди домой, Крис.

— Что ты собираешься делать с ней?

— Я надеюсь, только надеюсь, что, когда она узнает, что убиты ее брат и отец, она скажет, кто это сделал. И почему.

— Но она не знает.

— Крис, я на работе. Убирайся отсюда.

В доме послышалось какое-то движение. Таггарт услышал голос Хелен. Этот голос, который всегда казался ему таким удивительным, стал сейчас криком отчаяния. Он закрыл уши: это была его вина. Она кричала так, как будто ее сердце пронзило железное копье. Он никогда не сможет забыть этого крика.

— Тони, я сейчас ей нужен.

— Иди домой.

— Я ей помогу.

— Уберите его отсюда!

Полицейские оттащили Таггарта к его лимузину и отдали распоряжение водителю уезжать. Когда машина поворачивала за угол, Таггарт увидел, как Тони поднялся на крыльцо и постучал в дверь.

Книга третья

1

— Это выглядит так, будто гигантская баба уронила вязальную спицу, — сказал один из строителей. Инженеры, прорабы, такелажники смотрели на разрушения, произведенные упавшей стрелой. Часть стрелы осталась на крыше, зависнув над улицей; ее вершина лежала на Парк-авеню.

Наконец Бен, главный конструктор Таггарта, выразил общее мнение:

— Убрать все это несложно. Если сбросить вниз. А если не бросить, это намного труднее.

— Уберите это к черту отсюда! — зло сказал Таггарт. — Сейчас же!

Он не спал ночь, и на лице его прорезались морщины.

— Хорошо, сэр.

Таггарт отдавал распоряжения, пока рабочие разрезали стрелу, поднимали снизу новую и устанавливали мачту в вертикальное положение. Все, кто занимался этим, поглядывали на босса с опаской, думая, что его злость вызвана нанесенным ущербом, и не подозревая, что в действительности рушились все планы Таггарта.

Люди Регги уже разыскивали дона Ричарда, чтобы Таггарт мог расплатиться. Теперь было ясно, что именно он организовал совместную атаку Цирилло, Конфорти и Империала на клан Риззоло. Это было так ясно, что Тони Таглион обратился к Большому жюри за тем, чтобы оно вызвало дона Ричарда для дачи показаний по этому делу. Но дон Ричард исчез.

Повестка явиться для дачи показаний была также отправлена и его консиглиеру. Но Сал Понте надел на себя обычную маску благородного скромного джентльмена, оскорбленного подозрениями в свой адрес, и умело ускользнул от всех попыток Таглиона вывести его на чистую воду. Нет, он не слышал ничего о своем клиенте уже целую неделю. Куда он исчез? Сал Понте изобразил на своем лице простецкую улыбку: старик Цирилло всегда был немного эксцентричным.

Вчера Таггарт буквально взорвался, услышав от Регги, что дона Ричарда найти будет трудно.

— Последний раз дон Ричард исчез из поля зрения на пять лет, и никто — ни один человек — не видел его. А он управлял в это время Бруклином.

— Найди его.

— Я использую все средства, которые есть в моем распоряжении. Мои люди разыскивают его по всей Сицилии, в Нью-Йорке, черные ищут его в Восточном Гарлеме, где он родился, есть у меня люди и в Чайнатауне. Наши сборщики денег обходя Атлантик-Сити, а гангстеры, которым я плачу за информацию, ищут на юге. Мы закинули сеть более частую, чем сеть ФБР.

— Что вы подразумеваете под югом? Флориду?

— Флориду, Южную Калифорнию, Карибские острова. Он пожилой человек, а зимой холодно.

— Понте?

— Конечно. Мы следим за Салом Понте, это очевидно.

Таггарт решительно сказал:

— Свяжитесь с Понте. Напомните ему, что Мики должен нам деньги. Скажите ему, что мы понимаем его проблемы, но хотим, чтобы нам заплатили. Скажи, что мы хотим поговорить о том, как урегулировать это дело.

Регги вздохнул:

— А ты не забыл, что «сумасшедший Мики» угрожает Хелен?

На третий день после нападения на Риззоло разведчики Регги узнали, что Сал Понте внезапно отменил все свои встречи. Регги отправил свою группу к его офису на Пятой авеню, и Таггарт стал ждать результатов.

К нему на крышу поднялся Регги. Он спросил:

— У этих отделочных материалов слишком кричащий цвет; может, мы применим что-нибудь другое в вестибюле?

— Потом. Я разберусь с этим, когда у меня будет время.

Через двадцать минут появились Чрил и Виктория. Они оглядели место падения стрелы и начали перебрасываться шутками со сварщиками. Виктория помахала ему рукой:

— Есть отличная идея!

— Что вам надо?

— Мы думаем, тебе надо что-нибудь выпить и вздремнуть.

— Со мной все в порядке.

— Бен говорит, что ты здесь уже три дня. Давай устроим перерыв.

Она сунула руку ему под свитер:

— Боже, какой ты потный! Тебе нужны ванна и сон.

— Я занят.

— Мы тоже. Мы хотим поехать в клуб. Давай с нами, он еще работает.

Он повернулся к ним, кипя от злости.

— Мы не поедем в клуб!

Виктория улыбнулась:

— Ты что, подрался?

— Вы что, не читаете газет?

— Ты отлично знаешь, что у нас нет времени на газеты, — сказала Чрил. — Когда мы станем старыми, мы будем читать все подряд.

Виктория снова потянулась к нему рукой:

— Послушай, приятель, ты устал. Давай с нами.

Таггарт резко повернулся к ним, в его глазах вспыхнула такая ярость, что рабочие двинулись, чтобы его остановить.

— Убирайтесь отсюда! Вы обе.

Виктория, моргая, отступила и направилась к лифту. Она обняла Чрил, когда лифт спускался; та погладила ее волосы и поцеловала в заплаканную щеку.

— Эй. Ему очень трудно. Он этого не хотел.

— Он никогда не разговаривал с нами так.

— Ну... — она дотронулась пальцем до губ Виктории. — У него рано или поздно должен был появиться кто-нибудь. Ты знаешь это. И я знаю.

— Дело не в этом. Он стал какой-то страшный.

* * *

Регги вернулся только под вечер.

— Что случилось?

— Он уехал. Он понял, что мы контролируем его на выходе, и удрал через заднюю дверь.

— Черт подери. Кто его упустил?

— Чем ругаться, — посоветовал Регги, — я бы занялся поисками дона Ричарда.

— Я хотел бы его убить. И немедленно.

— Он ушел в подполье.

— И что нам следует делать?

— Дон Ричард будет давать распоряжения Понте. Понте будет передавать их Мики. А Мики будет вести все дела.

— Это мы сделали Мики. Этот ублюдок был обычным костоломом до того, как мы сделали его крупнейшим продавцом наркотиков в Нью-Йорке.

— И что еще мы сделали — это пробудили к активности дона Ричарда.

— Надо прекратить его активность.

— Но семейство Риззоло, ваше оружие, уничтожено, — заметил Регги. — У нас нет средств атаковать всю сеть.

— Тогда снова атакуйте верхушку. Мобилизуйте все иностранные группы, что у вас есть. Доставьте их в самолетах «скорой помощи». Мы атакуем дом в Статен-Айленде, дом Понте в Альпине, квартиру Мики в Чайтстоуне. Сравняем их с землей. Затем...

— Это бесполезно. Все они ушли в подполье. Их нет дома.

— Неважно. Я хочу уничтожить...

— Убить их детей и жен? — Регги холодно взглянул на Таггарта.

Таггарт замолчал. Конечно, он этого не хотел. Но что-то надо делать.

— Схватите Понте. Выжмите из него все.

— В настоящее время до Сала Понте добраться труднее, чем до президента Соединенных Штатов. Кроме того, за ним охотится Комиссия, потому что они знают о его роли посредника.

— Черт бы их побрал. — Он смотрел, как рабочие второй смены выходят из лифта. — Как вы думаете, как Хелен Риззоло будет реагировать, если я уберу дона Ричарда?

— Она хотела бы разорвать его на куски.

— А она простит меня?

— Доброй ночи, сэр.

— Что? Вы уходите?

Регги достал билет на рейс «Эйр Франс».

— Вы недавно предлагали мне отпуск.

— Но сейчас вы мне нужны!

— Вам нужно составить план, Крис. Я ничего не могу делать, пока вы ослеплены страстью к этой женщине. Вы перестали думать о мести. Вы не знаете, чего хотите.

— Я не ослеплен. Я просто чувствую, что я должен. Ее брат и отец погибли из-за меня.

— Они занимались рэкетом.

— Попробуй сказать это ей. Она проклянет меня.

— Вы сами это затеяли.

— Если бы мой отец не был убит...

— Есть и другие причины.

— Я о них уже забыл.

Регги тронул свои усы и посмотрел на город. Солнце садилось за статуей Свободы. Красный круг в сером небе.

— Вы помните, когда охранник «сумасшедшего Мики» ударил меня по ребрам?

— Я помню — вы кашляли кровью.

— Моей первой реакцией было — ответить ему тем же. Но если бы я причинил ему боль, он бы меня убил. Поэтому я целиком сосредоточился на том, чтобы его обезоружить. Что я и сделал. То же самое относится и к вам, но в другом масштабе. Постарайтесь взять себя в руки, забудьте о мести и вернитесь к вашей цели. Вам не так важно, что они сделали Риззоло. Вспомните вашего отца. Затем найдите средство атаковать Цирилло. Подумайте хорошенько.

— О чем мне надо подумать?

Регги пристально посмотрел на Криса.

— Уходите из этого дела, пока это возможно. Мафия и власти до вас доберутся, — это дело времени.

— Власти? Это звучит, как напоминание о моем брате.

— Вас может раскрыть и ваш брат.

— Я не остановлюсь.

— Тогда что вы собираетесь делать?

Таггарт не решился встретиться глазами с холодным взглядом Регги.

— Мы постараемся, чтобы Мики снова обратился к дону Ричарду. Думаю, я знаю, как будет реагировать этот старый ублюдок.

— Позвольте мне напомнить кое о чем, — прервал его Регги. — Его атаки на Риззоло первоначально входили в ваш план. Фактически они были частью этого плана. Не предполагалось, что в вас вспыхнет любовь к их боссу.

— Возьми отпуск, — холодно ответил Таггарт. — Я все обдумаю.

* * *

Он успешно провел то, что задумал, но мафия от этого стала только сильнее. Дон Ричард вернулся к руководству, занял те места, из которых ушли другие семейства.

К тому же Таггарт сделал «сумасшедшего Мики» более могущественным. Таггарт создал ему имидж «человека, который может», главного поставщика героина. Теперь все уличные торговцы искали поставщиков Мики.

Кроме того, как понял Таггарт, он сам же установил долговременную стабильность. Оказав помощь в утверждении Мики, он тем самым исключил возможную борьбу за власть в семействе Цирилло, когда старый дон Цирилло умрет. Таким образом, даже если Таггарт найдет дона Ричарда и убьет его, империя Цирилло останется незыблемой.

Таггарт пришел к выводу, что есть только один путь к тому, чтобы наконец отомстить: уничтожить сразу трех китов империи Цирилло: дона Ричарда, «сумасшедшего Мики» и консиглиера Понте, быстро и одновременно, так чтобы оставшийся в живых не мог предпринять ответных действий. А потом Комиссия довершит остальное.

Мики и Понте представляли собой наиболее достижимые цели. Если полиция не имеет возможности подкопаться под них, то люди Регги Ранда легко их уничтожат. Но остается дон Ричард, и он вполне может прожить еще с десяток лет. Поэтому надо найти дона Ричарда.

Таггарт обратился к своим связям среди полицейских. Но ни полиция, ни ФБР, ни Комиссия по борьбе с организованной преступностью не имели сведений о старом Цирилло. Не было ни малейшей зацепки, где он прячется, только неясные слухи. Таггарт обратился к Джеку Варнеру.

— Забудьте это, мистер Таггарт, — сказал Варнер, нервно поглядывая на город, простирающийся ниже «Башни Таггарта». — Прошлый раз он прятался пять лет.

— Мне говорят это все. Я жду от тебя большего.

— Я хотел бы сам знать, где он находится. Я мог бы тем самым сделать карьеру и получить деньги от вас.

— Найди его и можешь уйти в отставку.

— Я постараюсь, мистер Таггарт. Но я скажу вам честно — этого не случится.

Таггарт испробовал и другие пути. Он связался с тремя шпионами Регги, которые имели доступ к Мики и Понте. Это были: один из охранников, друг Мики, с которым он часто обедал вместе, и менеджер его публичного дома, с которым он шлялся по злачным местам, — но никто из них не знал, где находится дон Ричард. Регги был прав: только консиглиер Понте знал, где прячется дон Ричард Цирилло.

Как проникнуть на самый верх империи Цирилло? Таггарт долго обдумывал, стоит ли пытаться похитить Мики или Понте для того, чтобы узнать, где прячется дон Ричард. Но похищение было намного сложнее убийства. Оба они ездили, окруженные охранниками.

Понте казался более подходящей фигурой, но хотя он и не обладал такими бойцовскими качествами, как Мики, этот консиглиер редко бывал один. Охранники сопровождали его повсюду. По воскресеньям он отправлялся с целым конвоем к старому кварталу в Бруклине, где жила его мать, чтобы сопровождать ее в церковь. Остальное время он проводил в своем доме, и свет постоянно горел в его кабинете.

Разочарованный двумя своими поездками в эту церковь, Таггарт возвращался в Бруклин и вдруг обнаружил, что оказался в Канарси. Он повернул на улицу, где жила Хелен, и его сердце забилось сильнее.

Ее дом выглядел уныло. Темные занавески закрывали окна, и на рождественской гирлянде была повязана черная лента. Он почувствовал, что за его машиной наблюдают: когда она замедлила ход, несколько человек вышли из соседнего переулка, у каждого рука была в кармане. Пока он проезжал мимо дома, за ним следовал какой-то фургон.

Часом позже Таггарт вернулся. Хелен стояла на лужайке перед домом и разминалась. На ней был легкий спортивный костюм. Ее окружали охранники, у тротуара стояли машины с заведенными двигателями. Таггарт проехал мимо. Она взглянула на него, и ее глаза сверкнули. Ветер рванул шелковистые черные волосы. Таггарт проехал в парк Канарси и вышел на берег. Она дышала тяжело, но ее бег показался Таггарту очень грациозным. Она порядком обогнала своих охранников, и он мог бы присоединиться к ней, но что он может ей сказать? И что она скажет в ответ?

Он повернулся и сел в машину.

Пошла третья неделя, все так же без результатов, и вдруг, когда он уже не знал, что предпринять дальше, судьба послала ему возможность заставить консиглиера Понте раскрыть место, где прячется дон Ричард, и эта возможность появилась из самого неожиданного источника. Офис в «Башне Таггарта» посетил дядя Винни. В руках у него были термос и сумка.

— Я пришел сюда поговорить за чашкой кофе.

Таггарт не был настроен на беседу, но он не мог отклонить просьбу лучшего друга отца.

— Ты все работаешь? — дружелюбно спросил дядя Винни.

— Это единственный способ стать богатым. Как твои дела? — Они обнялись. Таггарт помог дяде снять пальто.

— Отлично, отлично. Действительно хорошо... Я купил кое-что в кондитерской.

— О чем ты хотел поговорить? — спросил Таггарт, очищая стол от бумаг.

Дядя Винни выложил пирожные «Наполеон», сырники и лимоны. Затем налил кофе.

— Я решил, если твой офис разрушен, то тебе негде даже приготовить кофе. Как твои дела?

— Знаешь кого-нибудь, кому нужна изогнутая стрела?

— А кто тот парень, которого нашли?

— Половина парня. Никто не знает, кто он.

— Я слышал, это вредительство.

— Тросс лопнул случайно.

— Хорошо, что больше никто не пострадал.

— Была середина ночи.

— Бог тебе и помощь, — дядя Винни отправил пирожное в рот. Таггарт тоже взял пирожное.

— А как твои дела?

— Ну, у меня есть одна проблема... — Дядя Винни отправил в рот другое пирожное и принялся изучать китайский ковер Таггарта. — Это касается твоего брата.

— О черт. Это теперь касается и тебя?

— Нет, нет. Ничего подобного.

— Это хорошо, потому что я не могу помочь.

— Боишься, что Тони завел на меня дело? Ты попадешь в тюрьму раньше, чем я. Нет, Тони только хочет, чтобы я ему помог.

— Каким образом?

— Ко мне приходят за данью. Он хочет записать на пленку мой разговор с рэкетирами. Ты понимаешь, что для другого полицейского я бы не сделал этого. Но Тони мне трудно отказать. Мог бы ты поговорить с ним?

Таггарт уставился на дядю Винни. Бизнес дяди Винни контролировал Сал Понте. Запись разговора могла бы стать крючком, которым можно зацепить Понте.

— Пожалуйста, ты можешь поговорить с Тони?

— Я могу попросить его слезть с твоей спины, — медленно произнес Таггарт. — Конечно, я мог бы это сделать, но Тони это очень обидит.

— Черт, я знаю, — с сожалением сказал дядя Винни.

Таггарт взял пластмассовый нож, который был приложен к пирожным, и отрезал кусок. «Не спеши, — сказал он себе. — Сыграй свою роль точно».

— Дядя Винни, ты знаешь, кто такой Сал Понте?

— Адвокат рэкетиров.

— Консиглиер старика Цирилло, как я слышал.

— И что?

— Ты знаешь, что он постоянно суется в наш бизнес?

— Конечно.

Дядя Винни оглянулся и, понизив голос, продолжил:

— Они занимаются рэкетом от Джерси до Вестчестера. Они отхватывают большой кусок от моего бизнеса в Ньюарке. Мне приходится брать у них бетономешалки, и я не хочу с ними ссориться. Понте на мне хорошо набивает карман.

Вестчестер находился в Южном округе; это была территория Тони. Таггарт отрезал еще один кусок пирожного и передал его на ноже.

— А что у тебя есть в Вестчестере?

— Склад в Уайт Плэйнсе, небольшое здание для офисов в Армонке.

— А что-нибудь побольше?

— Я им плачу с доходов на гараж в аэропорту. Что Тони хочет от Понте?

— Тони хочет схватить его за зад.

— И как он собирается это сделать?

— Вымогательство. Манипуляции профсоюзом водителей. Поддельные счета.

— Не понял.

— Пару лет назад я помог ФБР засадить нескольких вымогателей. Я записал их слова на пленку.

— Слушай, я не хотел бы проблем с Цирилло.

— Не волнуйся, я постараюсь, чтобы этих проблем не было. Я возьму все на себя.

— Ты думаешь, Тони согласится?

Таггарт не был в этом уверен.

— Слушай. Между нами. Есть кое-что, что касается отца и многого другого. Я уже хотел сделать что-нибудь в этом духе. Это отлично, что ты пришел.

Дядя Винни выглядел озадаченным.

— Так что будет, когда с меня потребуют очередной взнос?

— Попроси о беседе за ленчем самого Понте. Говори именно о своих выплатах и попробуй поупрямиться, но не вспугни его. Агенты Тони будут тебя подслушивать и запишут на пленку требования Понте заплатить.

Дядя Винни выпрямился и отодвинул пирожное:

— Ни в коем случае! Ты хочешь, чтобы мафия знала, что я помогаю полиции?

— Нет, нет. Тони не отправит это дело в суд. Он использует это для того, чтобы надавить на Понте и заставить его говорить по поводу более важного дела, о его боссе. Никто даже не будет знать, что Понте арестован. Вся идея заключается в том, чтобы никто не знал, что он стал информатором. Это будет чем-то вроде похищения.

— Понте будет знать, почему он арестован?

— Я гарантирую, что Понте не сможет тебе ничего сделать. Слушай, скоро мы будем партнерами. Кто будет генеральным подрядчиком?

Дядя Винни назвал фирму «Истерн кастинг».

— Я приму участие в деле.

— Они не дадут такой возможности. Они действуют как бандиты.

Таггарт рассмеялся. Он снова стал Крисом Таггартом из «Таггарт констракшн».

— Если «Истерн» не продадут свою долю, я куплю их самих.

Когда дядя Винни ушел, он послал в Париж телеграмму: «Регги, отпуск окончен».

* * *

2

Через двадцать недель после того, как исчез дон Ричард, Регги Ранд встретил Джека Варнера на автостоянке в Коннектикуте, около Восемьдесят четвертой магистрали. Весенний ночной воздух был холодным. Они вышли из света фонарей и обыскали друг друга, проверяя на наличие микрофонов.

Пошел одиннадцатый месяц с того Дня памяти, когда Таггарт начал приводить в действие свой план мести, одновременно подставив Комиссии Николаса Цирилло и похитив Хелен Риззоло.

— Я хочу сообщить тебе кое-что, — сказал Ранд Варнеру.

Варнер хмыкнул:

— Ты хочешь сообщить мне. Это я хочу сообщить тебе кое-что в обмен на деньги.

Этот детектив был первым из Южного полицейского округа, которого удалось перевербовать более чем за восемьдесят лет. Эта перевербовка была заслугой Регги Ранда, который восхищался всякого рода элитными организациями. Деньги были ключом к сердцу этого выпускника элитарной школы в Стивесанте, и Регги уже положил сто восемьдесят тысяч долларов на его счет в швейцарском банке. Варнер мечтал о волшебной цифре в полмиллиона долларов, и Регги не хотел, чтобы эту сумму Варнер получил до того, как необходимость в нем отпадет. Варнер знал всю нью-йоркскую мафию так хорошо, что его регулярно вовлекали в планирование операций Комиссии, и он пользовался доверием, чем не мог похвастаться больше никто, кроме помощника министра юстиции и главы Комиссии по борьбе с мафией Тони Таглиона.

— И что это за информация?

— У Сала Понте есть подруга.

Варнер перестал улыбаться:

— У него никого нет.

— Он очень осторожен. Никто не знает. Даже дон Ричард.

— Как, черт, ты это разузнал?

— Тебе интересно?

Этот, казалось, незначительный факт имел важное значение, потому что теперь Понте мог быть арестован так, что об этом никто бы не узнал, и это давало возможность его перевербовки.

— Как ее имя?

— Сначала спроси, почему я говорю это тебе.

— И что тебе нужно?

— За эту информацию я хотел бы получить результат немедленно, в течение часа. Мы понимаем друг друга?

— Мне заплатят за эти результаты?

— Конечно.

Варнер обвел взглядом автостоянку и магистраль, по которой пролетали автомобили. Ко входу на автостоянку подъехал «БМВ». Варнер подождал, пока пассажиры не вышли и не пошли в противоположном направлении.

— Я понял. Мы его тайно арестовываем, когда он отправится к своей подружке, и заставляем его расколоться. А что, если он расскажет о чем-нибудь важном? Если вы проболтаетесь об этом, ему конец. Если это случится, Таглион начнет расследовать, из-за чего произошла утечка информации.

— Ему ничего не будет. Я даю слово.

— Этого мало. Мне это не нравится.

— Ты меня прости, — спокойно сказал Регги, — но я не приму отказа. Ты должен согласиться.

— Прости, парень.

— Прости и меня, — ответил Регги, вынимая пистолет. Глядя на Варнера, он отступил назад, потому что нью-йоркский полицейский, которого не тронула пуля на протяжении восемнадцати лет службы, мог быть весьма опасен.

Варнер усмехнулся:

— Я уверен, что ты не собираешься стрелять. Я не буду пытаться выбить оружие у парня, у которого стрелять в меня нет причин.

— Стой спокойно.

— Извини.

Варнер усмехнулся еще раз, несколько озадаченный поведением Регги. Регги сунул руку в карман и достал маленькую металлическую коробку.

— Ты знаешь, что это?

Варнер пригляделся:

— Конечно. Магазин для твоего пистолета.

— Погляди еще раз.

— Что это?

— Магнитофон.

Варнер почувствовал, как кровь бросилась ему в голову.

— Что?

— Я держу его в пистолете, когда заинтересован в том, чтобы записывать, а не стрелять.

Варнер сжал кулаки.

— Но не сегодня, — сказал Регги, поспешно отступая назад.

— Что ты, черт тебя подери, делаешь со мной?

— Когда ты доложишь мне, что именно Понте рассказал Таглиону, я заплачу тебе триста пятьдесят тысяч долларов.

— Регги. За что ты со мной так обращаешься? Я никогда не делал тебе ничего плохого.

— Я делаю тебя богатым.

— Я могу на этом сильно погореть. Я могу влипнуть, ведь мне придется производить этот арест.

— Мы позаботимся о тебе, Джек. Помни, мистер Таггарт все еще считает тебя наиболее ценным агентом.

Варнер провел рукой по волосам и взглянул на свои дорогие, сшитые по индивидуальному заказу ботинки. Сейчас они были в грязи.

— Ладно. Как ее имя?

— Миссис Хугель. Она замужем и живет в Грей Нек. Понте влюбился в нее по уши.

— Как, черт подери, ты узнал об этом?

Регги улыбнулся:

— Сорока на хвосте принесла. Теперь слушай. Скажи Таглиону, что ты сможешь тайно арестовать Понте, когда они встретятся. При этом ты подбросишь ему мысль, что можно использовать его подругу как дополнительный способ его расколоть.

— Я думаю, он сообразит это сам.

— Иди в машину, не оборачивайся.

Варнер направился к машине, но одна мысль все-таки заставила его обернуться:

— Эй, почему ты думаешь, что у Таглиона есть что-нибудь, за что он может арестовать Понте?

— Я чувствую это кожей.

Подъезжая к городу, Варнер подумал, что британец сделал ошибку, рассказав о магнитофоне. Информация, которую он передавал, в случае провала Таггарта будет использована для его осуждения, и поэтому Варнер будет вынужден немедленно выложить все, что знает. Только это давало ему возможность выкрутиться, хотя на этом его карьера в полиции завершилась бы. Он успокаивал себя мыслью, что Таггарт слишком осторожен, чтобы подставлять себя под удар. И несмотря на то, что Регги обращался с ним слишком сурово, Варнер с уважением подумал, как хорошо Таггарт организовал охоту на Понте.

Почему он устроил эту охоту на консиглиера дона Ричарда и на «сумасшедшего Мики»? Внезапно Варнер вспомнил, что в прошлом году Таггарт так же организовал арест Николаса Цирилло. Варнер улыбнулся: похоже, ему предстоит провести долгую ночь над своими папками.

* * *

Регги некоторое время ехал по дороге, желая удостовериться, что Варнер за ним не следует, затем повернул к ресторану «Ауберг Максим» в Норт-Салеме. Было уже поздно, посетители завершали десерт. В центре зала компания объемистых толстяков поглощала блюдо из утки. Крис Таггарт сидел в углу, пригубляя бокал бордо и изучая меню.

— Вино?

— Виски, пожалуйста.

Официанту были отданы соответствующие распоряжения.

— Как вы?

Регги потер глаза:

— Я думаю — неплохо.

— Что-нибудь не так?

Регги пожал плечами и подумал, что ответить.

— Я надеюсь, вы знаете, что делаете. Варнер очень ненадежен, а теперь мы угрожаем ему, и это сделает его опасным.

Стакан виски появился на столе.

— Спасибо. Ваше здоровье.

— Ваше здоровье. И будьте повеселее. И еще, Регги, мы должны заставить Мики заплатить.

— Как вы намереваетесь это сделать?

— Скажите его людям, что мы отсрочим долг до тех пор, пока он не заработает денег на новых сделках с нами.

— Даже если он согласится, у нас больше нет героина.

— У нас двадцать или тридцать килограммов.

— Этого недостаточно для Мики.

— Более чем достаточно, — улыбнулся Таггарт. — Более чем достаточно. Только постарайтесь его заинтересовать.

* * *

— Ты хочешь меня поблагодарить? — спросил дядя Винни, когда Тони Таглион позвонил.

— Я действительно тебе обязан.

— Ладно, парень. Ты мне должен. Встретимся в «Албателли». В десять часов. Ты можешь работать допоздна. Но в любом случае тебе надо есть. А потом и спать. Я приглашу и Криса.

Таггарт сел напротив них. Поначалу Тони выглядел отчужденным, но его черные глаза потеплели, когда он сказал:

— Дядя Винни, вы начали очень важное дело. Я не могу объяснить детали, но вы открыли целый сундук с драгоценностями.

— Ну, это не только я, — запротестовал Винни. — И Крис тоже.

— Конечно. Вы оба. Не ожидайте увидеть это в газетах, но вы действительно сделали важное дело.

* * *

Хелен Риззоло разминалась на лужайке перед домом. Эдди стоял рядом, инструктируя ее охранников:

— Если вы допустите малейшую оплошность, будете охранять моего дядю в Вестпорте. Там нет ни баров, ни баб, ни кино. Только деревья.

Сам Эдди казался неуязвимым. Единственным напоминанием о нападениях Цирилло были отсутствующие пальцы на руке и редкие приступы головной боли. Но без Френка, подумала Хелен, он потерял сдерживающую силу и был еще больше склонен к непредсказуемым выходкам.

Эдди переживал смерть отца очень тяжело, много тяжелее, чем она предполагала. Внезапно, в тридцать лет, он обнаружил, что стал главой семьи, а для итальянского парня, выросшего под присмотром волевого отца, это тяжелое испытание. Она обнаружила, что Эдди ее раздражает, как будто он был виноват в том, что жив, в то время как отец и Френк погибли. Кроме того, Эдди стал пытаться диктовать свою волю. Мать сказала Хелен, что он боится за нее, но мать не знала, как опасен был Эдди, сам принимающий решения.

Хелен подошла к нему ближе:

— Что ты будешь делать, когда я уйду?

— Рыть яму в земле.

— Эдди, никаких дел с наркотиками.

— Конечно.

— Я не хочу видеть, как эти так называемые «импортеры» приходят в дом. Я не хотела бы, чтобы ты полностью разорился.

— Ну, не волнуйся так.

— Я волнуюсь. Ты — единственное, что у меня осталось.

Она перепрыгнула через низкую ограду и побежала по мостовой.

Эдди сердито повернулся к охранникам:

— А вы чего ждете, клоуны? Она убежала уже за полквартала.

Три солдата Риззоло ринулись за ней, следом поехала и машина.

Она пробежала несколько миль, обогнула парк Канарси и замедлила бег для того, чтобы посмотреть на художников, которые старались не упустить этот теплый солнечный день. Их мольберты стояли вдоль берега, как длинноногие птицы. Вниз по реке стоял еще один художник, отдельно от остальных. Она подошла к нему и принялась изучать его полотно. Художник великолепно показал солнечный свет, четкие тени деревьев покрывали берег.

— Вы покупаете эти картины или действительно рисуете?

Регги Ранд коснулся полотна пальцем и затем вытер палец платком, который достал из рукава. Они встречались таким образом до налета Цирилло, но на этот раз Регги действительно рисовал.