Сто великих врачей

В 1948 году в Цюрихе открылся институт Юнга для обучения его теории и методам аналитической психологии. Созданная Юнгом аналитическая психология развивает учение Фрейда о бессознательном и является одним из направлений классического психоанализа. Попытки Юнга использовать разнообразные философские течения, в том числе восточную философию, мифологию, алхимию, вылились в итоге в произвольные метафорические описания (что нашло отражение, например, в названиях архетипов бессознательного), мистифицирующие бессознательную психику. Созданный Юнгом вариант ассоциативного эксперимента, его типология личности получили распространение в психологии, психотерапевтической и психоаналитической практике.
      6 июня 1961 года в Кюснахте остановилось сердце мудрого доктора и психолога, проповедника и пророка.

Филатов (1875–1956)

      Когда в Петербурге в 1806 году была открыта на средства Медико-филантропического общества первая специальная глазная клиника, во всей России существовала одна глазная больница — при Московском университете, открытая за год до этого.
      25 сентября 1903 года в Одессе в Новороссийском университете открылась кафедра офтальмологии. Одна из немногих самостоятельных офтальмологических кафедр в мире, одна из первых в России. И начать свою деятельность новая кафедра должна была с лекции профессора Голованова «О слепоте в России».
      Прошедшая в 1928 году Парижская конференция офтальмологов, посвященная вопросам слепоты, установила приблизительную цифру слепых: на оба глаза — 6 миллионов человек, тяжелых глазных инвалидов — 15 миллионов. Примерно 30 процентов из них обязаны своим несчастьем бельмам. Значит, во всем мире несколько миллионов человек могут прозреть, если им пересадить роговицу. Но это мог сделать только один человек, великий русский офтальмолог Владимир Петрович Филатов, родившийся 15 февраля 1875 года в Симбирске.
      …Зубрежка, зубрежка, зубрежка… Латинский, греческий, тексты из катехизиса. Такой запомнилась Владимиру Симбирская гимназия. История, литература, естественные науки — все это между прочим. Хочешь стать по-настоящему образованным человеком — занимайся сам. Владимир так и поступил. Зубрежка отнимала массу времени. Зато лето он проводил в огромном саду семейного имения Михайловка Саранского уезда. Но вот 8-летний курс учения в классической гимназии остался позади. Кончено детство. Нужно избрать специальность. Четверо из шести братьев старшего поколения Филатовых посвятили себя врачебной деятельности. Земским врачом, хирургом и окулистом одновременно был и отец Владимира — Петр Федорович Филатов. Высокообразованный человек, беззаветно влюбленный в свою профессию, он был хорошо известен в Симбирске, преданно любим своими пациентами. А имя детского врача Нила Федоровича Филатова, дяди Владимира, в то время приобрело уже широкую известность не только в России, но и среди мировой медицинской общественности. Выдающийся клиницист и ученый, Нил Федорович Филатов первый в России начал вливать детям противодифтерийную сыворотку и применил при лечении детских болезней бактериологический метод исследования. Основоположник русской педиатрии, Нил Федорович обогатил русскую и мировую науку замечательными описаниями новых форм заболеваний, ценнейшими клиническими наблюдениями, большим количеством выдающихся научных работ. Н.Ф. Филатов читал курс детских болезней в Московском университете. Туда, на медицинский факультет, поступил в 1892 году Владимир Петрович Филатов.
      Будущей врачебной специальностью Владимир Филатов выбрал офтальмологию. Страдания больных, утративших зрение, невозместимость этой утраты наполняли его сердце болью и жалостью. Оригинальная и красивая операция — иридэктомия — была тогда единственным практическим средством, придуманным врачами для борьбы со слепотой, наступающей в результате помутнения роговой оболочки, — иначе говоря, вследствие появления бельма. Именно образование бельма является главной и наиболее распространенной причиной слепоты. Хорошо еще, если бельмо поражает один глаз! А если беловатое пятно, постепенно густеющее, затянет оба зрачка? Тогда наступает полная слепота. Естественно, что основные усилия мировой офтальмологии в борьбе со слепотой были направлены прежде всего на борьбу с бельмами.
      Сущность операции в том, что сбоку от мутного бельма делают в радужке новое отверстие, в результате образуется искусственный зрачок. Нужно только разрезать роговую оболочку там, где она не помутнела, вытянуть через этот разрез радужку, вырезать с краю отверстие — дополнительный зрачок — и возвратить остальную часть радужки на место. Свет проникнет через новое отверстие, сделанное под роговой оболочкой в радужке, попадет в старый зрачок, оттуда в хрусталик и т. д., пока не вызовет в мозгу человека зрительных ощущений. Беда заключалась в том, что не всем ослепшим от бельм можно было делать спасительную иридэктомию: тем, у кого роговая оболочка помутнела полностью, так что над радужкой не осталось ни малейшего просвета, иридэктомия не помогала. При полных бельмах человек был обречен на беспросветную тьму.
      В учебнике Крюкова есть несколько строк, говоривших как раз о том, что так глубоко заинтересовало студента Филатова: о пересадке роговицы при полных бельмах как о способе восстановления зрения. Тут же был изображен прибор — трепан Гиппеля, с помощью которого можно попробовать сделать человеку пересадку роговицы, взятой от животного, например, от овцы. Сведения были скудными, но было над чем задуматься. В 1897 году окончен медицинский факультет Московского университета. Профессор Крюков оставил (с 1899 г.) Владимира Филатова ординатором в глазной клинике Московского университета. Он работает в амбулатории клиники, принимает больных. И с болью душевной наблюдает, как ослепшие от бельм уходят оттуда, не получив никакой помощи, не ободренные даже намеком на надежду. «Почему же не пересаживают роговицу?..» — думал Филатов. Пересаженная роговица все равно мутнеет. Сколько раз пробовали… Сам Гиппель пробовал — тот, который изобрел трепан, наш знаменитый казанский профессор Адамюк и другие, а ничего путного не добились. Операцию делают особым инструментом — трепаном, имеющим вид полого цилиндра с остро отточенным краем.
      Довольно тяжелым трепаном вырезают в бельме отверстие-окошечко и вставляют в него кусочек роговицы, взятой у животного, — трансплантат. И еще не было случая в мировой практике, чтобы трансплантат не помутнел… Вскоре Филатов перешел на работу в Московскую глазную больницу. Здесь, на большом клиническом материале, он три года занимался изучением различных форм заболеваний, совершенствовал свою оперативную технику. Получив приглашение от профессора С.С. Головина, Филатов в 1903 году переехал в Одессу. Ординатура и ассистентура в клинике профессора Головина, работа над диссертацией и военная служба на долгие годы отодвинули мысль о пересадке роговицы. Головин был учителем и руководителем Филатова, который с 1906 года состоял его ассистентом. Темой своей диссертации Владимир Филатов взял «Учение о клеточных ядах в офтальмологии». Обширное исследование должно было быть посвящено влиянию нормальных и ядовитых для клеток сывороток на глаз. Чем глубже он разрабатывал свою тему, чем больше знакомился с клиническим материалом, тем яснее становилась ему причина помутнения трансплантата. Дело было в невозможности существования в организме человека чужой для него ткани, чужих клеток: попадая в человеческий организм, они заранее были обречены на рассасывание.
      Когда работа над диссертацией подходила к концу, профессор Головин дал Филатову новую книжку «Офтальмологического архива». Там была статья Цирма о причинах неудач с пересадкой роговицы. В статье Цирма был описан первый случай пересадки роговицы от человека к человеку. Пересадка прошла успешно. В 1908 году Владимир Петрович с блеском защитил диссертацию. Он посвятил ее отцу — своему первому научному руководителю. С этих пор Филатов становится главным помощником Головина. А через год получает приват-доцентский курс на кафедре офтальмологии. Преподавание офтальмологии в Новороссийском университете было поставлено куда более широко, чем в большинстве русских и иностранных университетов. После того как в 1908 году профессор Головин перешел в Московский университет, Филатов стал заведующим кафедрой и клиникой глазных болезней. К тому времени уже были известны отдельные случаи успешной частичной пересадки роговицы. Но Владимира Петровича интересовала никем не разрабатываемая проблема полной пересадки роговицы. 28 февраля 1912 года Филатов впервые произвел полную пересадку роговицы. Операция удалась. Но… трансплантат, взятый от человека, все-таки помутнел. Больной ушел из клиники неисцеленным.
      Владимир Петрович тяжело переживал неудачу. Через два года он произвел вторую такую же операцию. И результаты были те же — неудача. Наконец, в 1924 году им были разработаны методы пересадки роговицы. За этими сухими словами скрываются годы упорного труда… сотни экспериментов… достижений и неудач. И только благодаря сконструированному для проведения этой операции совместно с русским «левшой» Марцинковским специального инструментария, а также использования в качестве пересадочного материала роговицы трупа операция удалась, трансплантат со временем не помутнел. Впервые операция пересадки трупной роговицы была произведена Филатовым 6 мая 1931 года. Так началась революция в деле возвращения зрения слепым. Этот день надо считать поворотным пунктом, началом новой эры в судьбе всей проблемы пересадки роговицы.
      Труды Филатова посвящены офтальмологии, пластической хирургии и другим отраслям медицины. Профессор Филатов внес много нового в методику клинического исследования глазных болезней, лечения трахомы, в вопросы патогенеза, диагностики и лечения глаукомы. Большой известностью пользуется предложенный Филатовым и получивший широкое распространение в восстановительной хирургии метод пересадки кожи при помощи так называемого круглого кожного стебля. Применение этого методадает возможность не только закрывать дефекты, возникающие при травмах и образующиеся после удаления Рубцовых и измененных тканей, но и восстанавливать утраченные и деформированные органы (нос, губы, пищевод, мочеиспускательный канал и т. д.).
      Владимиру Петровичу принадлежит также разработка учения о биогенных стимуляторах, которая легла в основу тканевой терапии. Изыскивая средство борьбы с послеоперационным помутнением трансплантата при пересадке роговицы, Филатов наблюдал, что дополнительно пересаженный кусочек поверхностного слоя роговицы приводит к просветлению трансплантата. Дальнейшие исследования Филатова и его сотрудников показали, что подсадка под кожу человека различных тканей (животного и растительного происхождения) оказывает терапевтическое действие при ряде заболеваний (глазные болезни, волчанка, язвы кожи, гинекологические заболевания и т. п.).
      В качестве рабочей гипотезы Владимир Петрович высказал положение, что консервация тканей в особых условиях (низкая температура для животных тканей и отсутствие света для растительных тканей) ведет к накоплению в пересадочном материале особых веществ, возбуждающих жизненные процессы в трансплантате; эти вещества (названные Филатовым биогенными стимуляторами), будучи введены в больной организм, активируют его физиологические реакции и ведут к выздоровлению.
      Есть в Одессе, на Пролетарском бульваре, красивое светлое здание. Для тех, кто однажды попал в него, оно навсегда останется памятным. Это Украинский экспериментальный институт глазных болезней имени академика В.П. Филатова.
      Владимир Петрович Филатов с 1936 года был директором этого института С 1939 года — академик АН УССР и действительный член Академии медицинских наук СССР (с 1944 г.), Герой Социалистического Труда (1950 г.).
      Владимир Петрович — лауреат Сталинской премии 1941 года. В 1951 году за выдающиеся заслуги в области офтальмологии и общей хирургии АН СССР присудила Филатову медаль им. И.И. Мечникова. 28 февраля 1956 года Владимир Петрович Филатов скончался.

Швейцер (1875–1965)

      Почему к голосу Швейцера с таким вниманием прислушивались люди всего земного шара? Почему и сейчас, когда его уже нет на свете, люди помнят о нем и возвращаются к его книгам? Наконец, почему в 1953 году ему была присуждена Нобелевская премия мира?
      Эйнштейн как-то сказал, что высокие нравственные качества важнее для исследователя, чем талант. Альберт Швейцер — немецкий врач, философ, теолог, музыковед, основавший в 1913 году на собственные средства в Африке больницу для прокаженных, где и работал до конца своих дней, был ученым, который в равной мере обладал и тем и другим. «Нет удовлетворения выше, чем лечить людей», — говорил этот человек, один из гуманнейших людей XX века Более 50 лет жизни отдал он лечению негров в глухих джунглях Габона в Ламбарене (Западная Африка). Ему посвящены десятки книг и сотни статей.
      Альберт Швейцер был профессором теологии Страсбургского университета, когда прочитал статью о тяжелом положении негров, страдающих без медицинской помощи. Небольшая французская миссия в Габоне обращалась в этой статье с призывом к молодым врачам приехать работать среди местного населения. Швейцер решил ответить на этот призыв. Профессор теологии стал студентом-медиком своего же университета и оплачивал обучение за счет своих органных концертов. Докторская диссертация по музыковедению Швейцера была посвящена Баху, биографию которого он издал в 1905 году. Узнав о намерении профессора философии, теологии и музыковедения, друзья сочли его чуть ли не сумасшедшим. Его учитель, известный французский органист Шарль-Мари Видор, сказал ему. «Генералы не ходят в бой с винтовкой». Швейцер же пошел и бился до конца своей жизни за здоровье обездоленных людей колониальной страны. Его работа — пример героизма рядового практического врача.
      Альберт Луи Филипп Швейцер родился 14 января 1875 года в небольшом городке Кайзерсберг, в Верхнем Эльзасе. Затем семья переехала в село Гюнсбах, в котором прошли его детские годы. Кроме него, в семье было пятеро детей — четыре девочки и один мальчик Родители его были французы: отец Луи Швейцер (ск в 1925 г.) — пастор, мать Адель Швейцер (1841–1916), дочь пастора и органиста Иоганна Шиллингера, от которого Альберт, по собственному признанию, унаследовал способности к игре на органе В пятилетнем возрасте отец обучил Альберта игре на рояле.
      Окончив сельскую школу в Гюнсбахе и гимназию в Мюльхаузене, Альберт осенью 1893 года поступил в Страсбургский университет(Страсбург тогда был немецким городом). Здесь он усердно изучает философию, теологию, занимается музыкой. Его наставниками в университетские годы были Теобальд Циглер и Вильгельм Виндельбанд — последователи И. Канта. Они оказали определенное влияние на становление взглядов ученика Кант, по мнению Швейцера, — величайший мыслитель. Роль Канта в немецкой философии он сравнивал с ролью Баха в немецкой музыке Не случайно поэтому темой своей докторской диссертации по философии Швейцер по предложению Циглера выбрал философию религии Канта. Однако в своей диссертации молодой ученый не только рассматривал философско-религиозные воззрения великого философа, но и вступал с ним в спор, доказывая непоследовательность мыслителя в решении этических проблем. В 1899 году докторская диссертация Швейцера «Философия религии Канта» увидела свет. Это была первая его печатная работа, если не считать маленькой брошюрки, посвященной музыкальному наставнику Э. Мюнху
      После защиты диссертации Т. Циглер предлагает молодому философу работать приват-доцентом при кафедре философии Страсбургского университета, но Швейцер избирает скромное место пастора в церкви св. Николая в Страсбурге Но пастором недолго пришлось поработать, уже в 1902 году он становится приват-доцентом теологии в родном университете.
      Частые поездки во Францию сближают Швейцера с парижской научной и художественной интеллигенцией. В первые годы XX столетия он выступил в Парижском научно-художественном обществе с докладами о немецкой литературе и философии (о Ницше, Шопенгауэре, Гауптмане), близко сошелся с знаменитыми композиторами и органистом-исполнителем, своим учителем Ш.-М. Видором (1844–1937). К 1905 году относится знакомство Швейцера с Р. Ролланом, переросшее затем в глубокую и верную дружбу, а также с А. Эйнштейном. О Швейцере заговорили. О нем пишет Р. Роллан. Органные концерты, с которыми выступает Швейцер, привлекают внимание и вызывают восторги публики в различных европейских странах. Швейцер был блестящим органистом-виртуозом, крупнейшим мастером своего времени. Стефан Цвейг, который однажды специально приехал в Гюнсбах, чтобы побеседовать со Швейцером и послушать музыку Баха в его исполнении, писал впоследствии, что, слушая Швейцера, он забыл о течении времени, забыл о том, где он находится, и, когда пришел в себя, понял, что плачет.
      И именно в это время, когда к молодому ученому и музыканту так быстро пришли признание, обеспеченность, слава, он неожиданно для всех отказывается от продолжения блестяще начатой карьеры и в 1905 году поступает на медицинский факультет Страсбургского университета. Сколько потребовалось затратить сил, чтобы учиться в 30-летнем возрасте, говорят следующие слова Швейцера: «В теологии и музыке я был, можно сказать, у себя дома, ибо в роду моем было немало пасторов и органистов и вырос я в среде, где ощущалось присутствие тех и других. Но медицина! Это был совершенно новый для меня мир, я к нему не был готов… Сколько раз, возвращаясь после исступленных занятий на медицинском факультете, я бежал в Вилыельмкирхе к Эрнсту Мюнху, для того чтобы какой-нибудь час, отданный музыке (о, всемогущий Бах!), вернул мне равновесие и душевное спокойствие». Итак, профессор Швейцер снова садится за студенческую скамью. В течение 6 лет курс за курсом с присущим ему упорством он одолевает секреты врачевания. Он с одинаковым рвением изучал терапию и гинекологию, стоматологию и фармацевтику, зная, что в тропической Африке у него не будет консультантов и советчиков — все придется решать самому. Особое внимание профессор-студент уделял хирургии. Это был колоссальный труд. Часто ему оставалось для сна три-четыре часа в сутки. Прочитав лекции для студентов, он сам спешил слушать лекции на медицинском факультете, а затем до поздней ночи просиживал в анатомическом театре.
      Альберт Швейцер сдает 17 декабря 1911 года последние экзамены, а весной 1912 года едет в Париж, чтобы специализироваться на тропической медицине. Но вот незадача. Когда подошла пора получения диплома врача, появились неожиданные и, казалось, непреодолимые затруднения по закону профессору не полагалось быть студентом. По этому поводу возникает любопытная переписка между руководством Страсбургского университета и самим министром просвещения кайзеровской Германии. В порядке исключения университетским властям разрешают выдать Швейцеру не диплом, а свидетельство об окончании медицинского факультета. Докторская диссертация Швейцера по медицине «Психиатрическая оценка личности Иисуса» вышла в свет в Тюбингене в 1913 году. А уже 21 марта того же года вместе со своей женой Хеленой-Марианной Альберт Швейцер отбывает на пароходе «Европа» в тогдашнюю Французскую Экваториальную Африку (ныне Республика Габон). Хелена, до замужества Бреслау (1879–1957), — дочь историка средних веков, профессора Страсбургского университета Гарри Бреслау. Первоначально Хелена Бреслау готовила себя к педагогической деятельности и рано начала преподавать в школе для девочек. После длительного пребывания в Италии, куда она ездила вместе с родителями (отец ее работал там в архивах), она решает оставить педагогическую работу, посвятить себя изучению живописи и скульптуры и занимается в Страсбурге историей искусств. Но это длится недолго. Осенью 1902 года она едет в Англию, где работает учительницей в рабочих предместьях. После этого по приглашению друзей она отправляется в Россию, живет в Полтаве и изучает там русский язык. Вернувшись в Страсбург, она поступает на медицинские курсы и по окончании их посвящает себя заботам о сиротах и одиноких матерях. В 1907 году на окраине Страсбурга открывается дом для одиноких матерей с детьми, и молодая девушка начинает работать в нем, не боясь осуждения общества, в глазах которого такие женщины считались падшими.
      В 1902 году Хелена впервые слышит игру Швейцера на органе — он исполняет хорал Баха в церкви, куда она в это время приходит с детьми. Вскоре Хелена и Альберт познакомились. Сблизила их музыка. «Музыка всегда была нашим лучшим другом», — вспоминала она потом. Общность взглядов на жизнь как на исполнение долга перед людьми все больше сближает Альберта и Хелену. Встречи их становятся все более частыми. Хелена была первой, кому Швейцер сообщил о своем решении изучать медицину, для того чтобы потом уехать в Африку Общение с Хеленой несомненно укрепило решимость, с которой Альберт предпочел работу врача всему остальному. Вместе с тем все это время онадеятельно помогала своему будущему мужу в его литературных работах и чтении корректур. Поженились он и 18 июля 1912 года, меньше чем за год до поездки в Ламбарен. Хелена получила медицинское образование: окончила курсы сестер милосердия.
      Мать Альберта Швейцера не захотела согласиться с его решением. Непреклонный дух Шиллингеров не смягчился. Воля, увлекавшая ее сына в Африку, лишила его материнского благословения. Больше он ее уже никогда не видел. Адель Швейцер погибла 3 июля 1916 года в результате несчастного случая неподалеку от Гюнсбаха, во время войны была задавлена насмерть немецким кавалеристом.
      Чета Швейцеров 16 апреля прибыла на место своей новой работы в Лабарене. Поначалу доктор Швейцер стал принимать больных и делать перевязки и операции под открытым небом. Когда же разражалась гроза, ему приходилось все поспешно переносить на веранду. «Вести прием больных на солнцепеке было очень изнурительно», — говорит доктор Швейцер. Вскоре он устроил больницу в помещении, где у жившего в этом доме перед его приездом миссионера был курятник. На стене сделали полки, поставили старую походную кровать, а самые грязные места на стенах замазали известью. В этой маленькой комнатушке без окон было очень душно, а дыры в крыше вынуждали весь день проводить в тропическом шлеме. Приходилось принимать от тридцати до сорока больных в день. В шесть часов вечера темнело и прием больных прекращался, так как из-за москитов осматривать больных при искусственном освещении было небезопасно, от них легко заразиться малярией. Малярия — не единственная опасность, кроме нее, здесь свирепствовали желтая лихорадка, проказа, чесотка, тропическая дизентерия, сонная болезнь, которую разносят москиты и мухи цеце. Сонная болезнь производила страшные опустошения. Она уносила третью часть всего населения. Так, например, в районе Уганды за шесть лет население сократилось от трехсот тысяч до ста тысяч. Сонная болезнь — особого рода хроническое воспаление мозговых оболочек и мозга, неизменно кончающееся смертью. Это обусловлено тем, что первоначально содержащиеся только в крови трипаносомы в дальнейшем переходят также в мозговую и спинномозговую жидкость.
      Против сонной болезни, фрамбезии(Фрамбезия (малиновая болезнь) — кожное заразное заболевание, характеризующееся язвами, поражающими все тело больного), чесотки и многих других заболеваний туземцы были совершенно бессильны и не пытались что-либо делать, а просто бросали заболевших на произвол судьбы. Больной обычно валялся в самом дальнем и грязном углу хижины. Когда наступала агония, туземцы уносили умирающего в лес и бросали его там, чтобы не слышать криков и воплей. Психических больных они привязывали к дереву где-нибудь подальше от деревни, а прокаженных просто выгоняли в лес, где ихсъедали дикие звери Нет возможности рассказать даже о небольшой части заразных болезней, которые с риском для жизни лечил доктор Швейцер. Не вдаваясь влетали, констатируем, что с приездом Швейцера многое изменилось к лучшему.
      «Работа моя сильно затрудняется тем, что в курятнике я могу держать только немногие медикаменты, — говорит Швейцер. — Почти из-за каждого пациента мне приходится идти через двор к себе в кабинет, чтобы отвесить или приготовить там необходимое лекарство, а это очень утомительно и отнимает у меня много времени. Когдаже наконец будет готов барак из рифленого железа, где разместится моя больница? Успеют ли достроить его, прежде чем наступит долгий период дождей? И что мне делать, если он к тому времени не будет готов? В жаркое время года работать в курятнике нет никакой возможности». Семейство Швейцеров жило, как в тюрьме. В Ламбарене не хватало не только места для работы, но и воздуха для дыхания. Стояла невыносимая духота. Курятник был окружен тридцатиметровым по высоте тропическим лесом, через который ветерок, как ни старался, пробиться не мог. Солнце здесь самый грозный враг, солнечные удары с тяжкими последствиями случались чаще, чем что-либо другое. Жена одного миссионера по рассеянности прошла несколько метров по жаре с непокрытой головой и тут же слегла: у нее тяжелая лихорадка, сопровождающаяся грозными симптомами. Один из работавших в фактории белых прилег отдохнуть после обеда, и солнечным лучам достаточно было маленькой, величиной с талер, дырки в крыше, чтобы вызвать у него тяжелую лихорадку с бредом. Раздеться было немыслимо и подругой причине — вокруг тучами летали мухи цеце, переносчики сонной болезни. Кроме того, трава кишела разнообразными змеями.
      «Я надеялся, что мне не придется делать серьезных операций, пока не будет построен барак, однако надежды мои не оправдались, — говорит Швейцер. — 15 августа мне пришлось оперировать больного с ущемленной грыжей. Наркоз давала моя жена. Все прошло лучше, чем можно было ожидать. Больше всего потрясло меня доверие, с которым этот негр лег на операционный стол. Разумеется, асептика была далека от совершенства, но выбора не было».
      С постройкой барака у жены Швейцера появилось больше возможности участвовать в лечебном процессе, в курятнике едва хватало места для одного человека. Кроме ведения хозяйства, которое в Африке сопряжено со многими сложностями, ей приходилось руководить стиркой и последующим кипячением перепачканных и заразных бинтов, затем участвовать в операциях в качестве анестезиолога. Однажды среди пациентов оказался мальчик, который ни за что не хотел войти в операционную, так велик был его ужас перед доктором. В течение полутора лет он страдал от гнойной остеомы голени величиною с кисть руки. Запах гноя был настолько отвратителен, что его невозможно было вынести. Мальчик до последней степени исхудал и походил на скелет. Как выяснилось, он был уверен, что доктор собирается убить его и съесть. Несчастный мальчуган знал о людоедстве не из детских сказок, среди туземцев оно окончательно еще не вывелось в то время.
      Весь ужас Экваториальной Африки заключается в том, что там не растет и никогда не росло ни плодовых растений, ни фруктовых деревьев. Банановые кусты, маниок, ямс (диоскорея), бататы и масличная пальма не произрастали здесь искони, а были завезены сюда португальцами с Вест-Индских островов. Этим они принесли Африке неоценимую пользу. В местностях, куда эти полезные растения еще не проникли или где они как следует не привились, царил во время пребывания там Швейцера постоянный голод. Это вынуждало родителей продавать детей в районы, лежащие ниже по течению реки. У доктора Швейцера были больные, принадлежащие к числу «землеедов». Голод заставлял туземцев есть землю, и привычка эта сохранилась у них даже тогда, когда они переставали голодать. Нет возможности рассказать обо всех трудностях, которые пришлось испытать супругам Швейцерам. Климат Экваториальной Африки оказался губительным для здоровья Хелены. В итоге около половины их супружеской жизни она провела в Европе и только на короткое время приезжала несколько раз в Ламбарен. Последние полтора года она провела там. Нечеловеческие нагрузки стали причиной пошатнувшегося здоровья Хелены. Это вынудило супругов вместе с дочерью Реной, которая родилась 14 января 1919 года, отправиться 22 мая 1957 года в Европу. Тяжелобольная, Хелена возвращается в семейный дом в Кёнигсфельде (Шварцвальд, Швейцария). Спустя десять дней она умерла в больнице в Цюрихе. Прах ее был перевезен и похоронен в Ламбарене.
      К доктору Альберту Швейцеру пришло наконец признание: в 1929 году его избирают Почетным членом тогдашней Прусской Академии наук, 20 октября 1952 года — Французской Академии моральных и политических наук; в 1953 году присуждают Нобелевскую премию мира за 1952 год; в октябре 1955 года Швейцер избирается почетным членом Королевского медицинского общества в Англии и Королевского общества тропической медицины.
      В 1920 году Швейцера избирают почетным доктором Цюрихского, Пражского (1926), Эдинбургского (1931), Оксфордского и Сент-Андрусского(1932), Чикагского(1949), Марбургского(1952), Кембриджского (1955), Тюбингенского(1957), Мюнстерского(1959), Берлинского (1960) университетов. 17 августа 1960 года состоялось награждение Швейцера орденом Республики Габон «Экваториальная звезда». 14 января 1965 года прошло чествование во всех странах мира девяностолетия Альберта Швейцера. Главная улица в Ламбарене названа его именем. Летом этого же года в строй вступает новый больничный корпус, 70-й по счету. В больнице находятся 500 больных. В августе Швейцер подписывает вместе с Лайнусом Полингом и большой группой ученых, лауреатов Нобелевской премии, обращение к главам великих держав с требованием прекратить войну во Вьетнаме.
      Альберт Швейцер умер 4 сентября 1965 года в Ламбарене, которому он посвятил всю свою жизнь без остатка, и там же похоронен рядом со своей женой и помощницей.

Бурденко (1876–1946)

      В здании Академии имени Н.Е. Жуковского в Москве для фронтовых хирургов проводились в 1941 году семинары по нейрохирургии. Лекции по военно-полевой хирургии, которые читал Н.Н. Бурденко, посещали все отправлявшиеся на фронт хирурги.
      Н.Н. Бурденко на осмотр раненого хватало минуты. За эту минуту он намечал план операции и тут же приступал к ней. И на этот раз все было также. Шла сложнейшая операция на черепе. Н.Н. Бурденко оперировал молча, сосредоточенно. Присутствующие с благоговением следили за руками хирурга, инструментами. Операция закончилась успешно. Николай Нилович поспешно вышел в предоперационную и нетерпеливо сказал:
      — Марфуша! Кохер и шарик! Сестра молча подала требуемый инструмент и стерильный марлевый шарик. На ее лице не отразилось даже удивления. Одним рывком Бурденко удалил себе зуб, заложил в ранку шарик и с облегчением вздохнул, разглядывая зуб: