Хейл - Зеленоглазая леди

Ошарашенный Джим поспешил за Джулианом, перелезая через садовую стену. И пока они не выбрались из города, Джиму никак не удавалось заставить Джулиана остановиться.

– Ты хоть посмотрел на эти чертовы игрушки? – раздраженно спросил Джим, когда они наконец-то остановились передохнуть.

Уже начинало светать. Джулиан открыл футляр и положил драгоценности на ладонь. Они все были здесь, кроме браслета. Слабый луч света коснулся изумрудов, и они заиграли ослепительным зеленым блеском. Джулиан бережно пробежался по ним пальцами, тщательно изучая и сами камни, и их золотую оправу.

– Ничего? – спросил Джим.

Джулиан покачал головой. Опустив изумруды в карман, он стал внимательно изучать футляр, даже взвесил его на руке. Тот был пуст. Было бы легче, если б он знал, какое доказательство следует искать.

И тут его опытные пальцы ощутили едва заметную жесткость внутреннего шва.

– У тебя есть нож? – спросил он взволнованно.

Джим молча достал нож из узла, притороченного к седлу, и вручил Джулиану.

Тот быстро вспорол шов, прощупал отверстие и вытащил маленький клочок бумаги, сложенный в несколько раз.

– Что это? – спросил Джим.

Джулиан не мог вымолвить ни слова. Трясущимися руками он развернул бумагу.

Там были слова. Тонкие, как паутина. Слова. Он ждал их так долго, а теперь мог предъявить всему миру.

– Лорд Ридли был моим отцом. И бабушка оказалась права: мои родители были женаты!

Джим испустил вопль и хлопнул Джулиана по спине. Джулиан молча уложил изумруды и брачное свидетельство в кошель, сел на лошадь, и они направились обратно в Сринагар.

Мечта, которую он лелеял всю жизнь, осуществилась. Он был не только лорд Ридли, законный владелец Гордон-Холла, но и богатый аристократ.

Но почему-то Джулиан не чувствовал радости. Почему?

«Анна».

Если он вернется в Сринагар и объявит о своем новом статусе... если она вдруг примет его предложение, он тогда никогда не узнает, любит ли она его. Лорд Ридли – это совсем не то, что Джулиан Чейз, цыган-полукровка. Она была бы дурой, если бы отвергла его.

Обладая титулом, деньгами и всеми правами законнорожденного, Джулиан мог получить и Анну в придачу. По правде говоря, он мог бы предъявить права на все, что принадлежало его братьям, мог теперь восторжествовать над ними.

Мог, но не хотел. Не хотел, чтобы Анна стала его добычей. Хотел, чтобы она его любила...'

Направляясь верхом в Сринагар, Джулиан поклялся сделать все, чтобы быть уверенным в ее любви.

31

Его не было неделю. И в течение всего этого времени Анна не находила себе места. Огорчение постепенно уступило место гневу, а потом сменилось яростью.

«Как он посмел исчезнуть, не обмолвившись и словом? И это после всего, что между нами было?»

Эта мысль не давала ей покоя. Если он мог спокойно оставить ее после такой ночи, это означало только одно: для Джулиана эта ночь была всего лишь одной из многих.

И Анна подумала: «Он меняет любовниц словно постельное белье».

Анна даже заскрежетала зубами, ненавидя себя за глупость, ведь она отдала львиную долю своего сердца Джулиану Чейзу, отодвинув милого и верного Пола на задний план. Забросив платье цвета лаванды на дно гардероба, она вернулась к своему привычному траурному платью с длинными рукавами и высоким воротом цвета воронова крыла. Анна опять чувствовала себя виноватой. Быстро же она начала новую жизнь. Пол был человеком редкого благородства. И даже много лучше, чем она заслуживала. И все же она была готова предать его память, как и память о прошлом, ради какого-то плута, не обремененного особой нравственностью. Его единственным достоинством было умение угодить женщине в постели.

И как она могла отдаться такому человеку? Дочь викария, получившая самое благородное воспитание, в сердце своем оказалась совсем не такой, как подобает леди!

– Ты о чем-то печалишься? – спросила Руби, удивленная настроением Анны.

Анна устыдилась. Сознавая свою вину, она поняла, что ведет себя безобразно по отношению к домочадцам. Конечно, манера Руби приходить в восторг от каждого более или менее приличного мужчины и вслух восхищаться им раздражала Анну, но раньше она всегда ухитрялась мириться с этим, а сейчас не могла перенести, чтобы кто-нибудь восхвалял любого мужчину, в особенности же Джулиана Чейза.

Даже упоминание его имени было для нее невыносимо.

– Должно быть, это так, – ответила она Руби с искренним сожалением. – Пожалуйста, прости меня. Обещаю, что отвечу тебе тем же, когда подобное произойдет с тобой.

Руби проницательно оглядела ее.

– Может быть, ты тоскуешь по некоему черноволосому джентльмену? А?

Анна замерла и выпрямилась во весь рост. Впрочем, это не добавило ей внушительности, ведь рост-то ее был невелик!

– С чего ты взяла? – ответила она ледяным тоном. Руби едва сумела скрыть свою хитрую улыбку, а Анна направилась в сад на поиски Челси и Кирти. Ей было необходимо вдохнуть глоток свежего воздуха.

За эту неделю Чарлз уже дважды навещал их. На этот раз Анна приветствовала его теплее, чем обычно в последнее время. Она досадовала на себя за то, что совсем недавно пренебрегала этим достойным человеком из-за своего злосчастного увлечения Джулианом.

Чарлз был солидным, положительным, постоянным. И даже если он не особенно интересен, то это даже к лучшему. В последнее время Анна слишком остро чувствовала его мужское обаяние, его, пожалуй, хватило бы ей на всю оставшуюся жизнь.

Во время второго визита он повез ее покататься в своем кабриолете. Легкий ветерок и стремительная смена пейзажей подняли ее настроение. Небо над их головами было ослепительно синим и только местами подернуто пушистыми лентами белых облачков. Среди деревьев весело щебетали птицы, о чем-то своем лопотали обезьяны.

А что, если ее деверь надолго уехал из Сринагара? Анна решила, что больше в нем не нуждается. Она не хотела больше его общества. Пусть хоть совсем не возвращается.

– Ну вот у вас и появился румянец на щеках! В последние дни вы были такая бледная, что я начал за вас беспокоиться.

Анна улыбнулась Чарлзу. В самом деле, он со своей воинской выправкой и правильными чертами лица был очень красивым мужчиной. Как она могла позволить ослепить себя дьявольской привлекательностью Джулиана! Как вообще могла предпочесть его надежному Чарлзу, хотя его обаяние, возможно, и не было таким искрометным.

– Вам не следует беспокоиться обо мне. Думайте о себе. – Он бросил на нее быстрый взгляд. – Проявлять доброту к вам очень легко.

– Вы славный человек, Чарлз.

– Рад, что вы так думаете. Не знаю, правда, что вы имеете в виду под словом «славный». Наверное, «скучный»?

– Скорее не скучный, а надежный.

– Вам нужна надежность, Анна?

Этот обескураживающий вопрос прозвучал уж слишком по-деловому, даже как-то небрежно, но Анна намеренно предпочла этого не заметить.

– Думаю, надежность всем нужна, – ответила она непринужденно.

– Анна...

К ее удивлению и страху, он придержал лошадь и повернулся к ней.

– Я не собирался говорить об этом еще некоторое время, но ведь уже прошел год, как вы одна... Я ведь тоже одинок. Челси нужен отец, а моим детям – мать. И вам нужно, чтобы о вас заботились. Вы очень молоды и, несомненно, еще захотите иметь детей.

– Чарлз, – попыталась перебить его Анна, но тот поднял руку, как бы предвидя ее ответ.

– Позвольте мне сказать, а то я никогда не соберусь с силами. Думаю, что как-то не так я принялся за дело, но я собирался давно вам сказать, что почту за честь, если вы подумаете о браке со мной.

– О, Чарлз! – с болью в голосе проговорила Анна.

Разве жизнь ее не была бы проще, если бы она могла полюбить этого доброго человека? Если бы вдруг могла вручить ему свою жизнь, жизнь Челси? Она, конечно же, хотела, чтобы он заботился о них и лелеял их, но прекрасно знала, что при любых обстоятельствах откажет ему.

Ей нравился Чарлз, было приятно его общество, она уважала его, но... не любила.

Не любила так светло и нежно, как Пола. Не любила с той взрывчатой страстью, которую она изо всех сил старалась не чувствовать к Джулиану. А если она не могла получить мужчину, которого желала, то уж лучше обходиться вообще без мужчин.

– Вижу, что вы собираетесь отказать мне, – вздохнул Чарлз. – Ну, я этого и ожидал. Знаю, что прошло слишком мало времени. Но, возможно, позже?..

Он смотрел на нее с такой надеждой, что у Анны не хватило духу разуверить его.

– Возможно, – сказала она мягко.

– Тогда я больше не стану говорить. Пока не стану. Чарлз смущенно улыбнулся, поднял руки и щелкнул языком, погоняя лошадь. Верный своему слову, как настоящий джентльмен, он больше не возвращался к этому разговору, а вел себя вполне непринужденно, как приятный и нетребовательный спутник. Как всегда прежде.

Прибыв в Большой дом, Чарлз проводил Анну, как и положено. Но тут откуда ни возьмись материализовался Раджа Сингха. Не проронив ни слова, он нес поднос, сервированный для чая. Чарлз обрадовался возможности побыть еще в обществе Анны. Они праздно болтали о всяких пустяках.

Анна была благодарна Чарлзу, что он по-прежнему пытался сохранить дружеские, непринужденные отношения. Но вот они покончили с чаепитием, и Чарлз встал, намереваясь откланяться. Улыбнувшись какой-то его остроте, Анна тоже поднялась с места, чтобы проводить его до двери. Случайно ее юбка задела голенища его сверкающих сапог. Взглянув на ее изящное черное шелковое платье, Чарлз испытал нечто вроде шока. Он с шумом втянул воздух и взял ее за руки.

– Анна...

Захваченная врасплох, она только смотрела на него, а Чарлз явно колебался, ожидая какого-нибудь знака поощрения с ее стороны. Он крепко сжимал ее руки, нежно поглаживая большими пальцами шелковистую кожу. Анна подняла глаза и увидела, что его каштановые волосы уже начинали редеть на висках, хотя это придавало ему весьма изысканный и элегантный вид. Большинство женщин были бы счастливы назвать его своим мужем. Возможно, со временем и она...

Не произнося больше ни слова, он наклонился и быстро поцеловал ее в губы. Это был нежный поцелуй, больше похожий на поцелуй дальнего родственника или брата... Анна не хотела делать сравнения. Поцелуй Чарлза был таким же приятным, как и он сам. Это был поцелуй джентльмена.

Это был поцелуй, от которого не отказалась бы ни одна приличная женщина.

Но, как выяснилось, Анна предпочитала поцелуи иного сорта. И что же? Сломать себя? Почувствовать свою вину?

– Надеюсь, вы не в обиде? – спросил Чарлз, с улыбкой глядя на нее сверху вниз. – Но...

Анна не могла уловить, что он сказал дальше, потому что вдруг почувствовала, что они не одни.

Небрежно опираясь о косяк, в дверном проеме стоял Джулиан. Слегка прищурившись, он наблюдал эту душещипательную сцену.

Он вернулся!

Ее предательское сердце радостно подпрыгнуло, когда она увидела пыльного и всклокоченного Джулиана. Выглядел он самым неподобающим образом, но все равно ее уши почему-то отказывались слушать нежные слова Чарлза.

– Мы не одни, – ухитрилась сказать ему Анна.

Чарлз, как ей показалось, удивился. Когда же он заметил Джулиана, то сначала показался раздосадованным, а затем смущенным.

– Майор? – вежливо обратился к нему Джулиан.

В его глазах можно было прочитать немой вопрос. И Анна вдруг поняла, что эта сцена ему явно не понравилась.

– Видите ли... – начал было Чарлз с видом человека, обязанного объясниться. Теперь Анна была в гневе. Она хмуро посмотрела на Чарлза и отняла руки.

Джулиан не имел права предъявлять ей претензии!

– В самом деле, – холодно заметил Джулиан, но в глазах его было такое выражение, что Чарлз даже покраснел.

– Видите ли, здесь нет и речи ни о чем дурном; я попросил вашу невестку выйти за меня замуж.

– Вы не обязаны давать ему объяснения! Он мне не опекун, – взорвалась Анна, обращаясь к Чарлзу и глядя с яростью на Джулиана.

– Как ваш ближайший родственник мужского пола... – начал было Чарлз.

– Фу! – грубо перебила его Анна, сжимая кулаки.

– Конечно, Анна права. Она не обязана мне ничего объяснять. Прошу прощения.

Резко прозвучавший ответ Джулиана был адресован Чарлзу. Не сказав больше ни слова, он повернулся и вышел из комнаты.

Анна кипела от злости, слыша его удаляющиеся шаги.

Куда он направился?

Впрочем, какое ей до этого дело? Она готова была обрушить на него целый град нелестных замечаний.

Как он посмел затащить ее в постель, а потом исчезнуть, не сказав ни слова, так, будто она была самой обыкновенной вертихвосткой? Как он посмел?

– Боюсь, что у вашего деверя есть все основания для недовольства. Я не должен был вас целовать.

Голос Чарлза звучал так уморительно, что Анне стало стыдно за него.

– Целуете вы меня или нет, его это не касается!

Как она ни старалась говорить бесстрастно, в тоне ее прозвучало раздражение.

– И все же... – Чарлз вздохнул и оглядел Анну с едва заметной улыбкой. – В качестве начинающего Ромео я вел себя не очень-то ловко. Да? Ну, может быть, в следующий раз я сумею сделать это лучше. Должен сказать в свое оправдание, что в последнее время у меня на этот счет совсем не было практики.

– Думаю, из вас выйдет замечательный Ромео, Чарлз, – попыталась сгладить неловкость Анна, тронутая его застенчивостью. – Это я совсем не гожусь на роль Джульетты.

– В таком случае мы оба должны научиться этому искусству.

Подбодрив и рассмешив ее таким образом, он ухитрился разрядить напряжение, возникшее с уходом Джулиана.

Анна проводила Чарлза до экипажа. Кабриолет прогрохотал по подъездной дорожке и скрылся из виду.

Возмущенная поведением Джулиана, Анна отправилась на его поиски.

32

В саду его не было. Анна помахала рукой Челси и Кир-ти, заставив себя улыбнуться им, и прошла в конюшню, где и надеялась найти Джулиана.

День клонился к закату. В это время конюшня обычно пустовала. Все лошади и ослы были в работе, кроме Сис-тер, отважного островного пони. Несколько дней назад он растянул сухожилие. Систер нежно заржала, приветствуя Анну, а Хьюго, местный козел, заблеял. Анна похлопала Систер по бархатному носу, вознаградила пинком попытку Хьюго пожевать подол ее юбки и огляделась в поисках Джулиана.

– Мэм-сахиб? – обратился к ней мальчик Джама, внезапно выскользнувший из тени. Судя по тому, что в руках у него были вилы, он чистил стойло.

– Ты видел мистера Чейза?

– Он, это, решил пойти на... прогулку. Сказал, что не нравится воздух в этом доме.

Говор Джима нельзя было спутать ни с чем. Круто обернувшись, Анна увидела, что он стоит у нее за спиной.

Он оглядывал ее неодобрительно, потом отвернулся и плюнул на солому. Анна изо всех сил старалась сдержаться и не показать своего отвращения.

– По какой дороге он пошел?

– Смекаю, того... он хочет остаться один. Когда у него... того... такой взгляд, то стоит смекнуть и не лезть к нему.

– Вы знаете, куда он пошел, или нет? – спросила Анна нетерпеливо.

Джим пожал плечами.

– Может, и знаю.

Анна уже начинала закипать, но ей не хотелось растрачивать свою ярость на Джима, ведь настоящей мишенью был именно Джулиан. Поэтому она прикусила язычок и перевела взгляд на Джаму.

– Ты видел, по какой дороге ушел сахиб?

– Думаю, к водопаду, мэм-сахиб.

– Благодарю.

Анна торжествовала. Она повернулась и гордо прошла мимо Джима, не добавив больше ни слова, но, к ее разочарованию, он пошел рядом с ней.

– Вам что-то надо? – спросила она надменно. Джим скорчил гримасу.

– Что я хочу и что не хочу – не всегда одно и то же. Например, я хочу сесть и поесть. А что должен делать, так это убедиться, что вы, черт возьми, не навредили себе, гуляя по этим джунглям одна. Ходят слухи, что в последнее время здесь творятся странные-престранные вещи.

– Это нелепость, – сказала Анна, прибавив шагу. – Мне не нужно, чтобы вы меня сопровождали. Я уже много раз ходила по этой тропинке.

– Не важно. Джули осерчает на меня, ежели я позволю, чтобы с вами случилось что-то худое.

Джим проскользнул на тропинку и оказался рядом с ней. Это был маленький, но жилистый человечек, немного выше Анны. Видимо, он еще не успел привести себя в порядок. Белая рубашка была измята и покрыта жирными пятнами, а бриджи и сапоги заляпаны глиной. И походка у него была какая-то странная, будто он клонился набок и не мог держать прямо ни ноги, ни плечи.

– Я не хочу вам грубить, но предпочитаю, чтобы вы не ходили за мной. То, что я собираюсь сказать Джулиану, дело личное.

Анна уже вступила в прохладный зеленый мрак джунглей. Она быстро шла по тропинке. Не забывала она и смотреть под ноги, чтобы случайно не наступить на змею. Тень, падавшая на тропинку от густой листвы, спасала от зноя.

– Наверное, так и есть, – безразлично ответил Джим, продолжая следовать за ней.

Анна сжала губы и сердито посмотрела на него через плечо. Ведь он не мог знать, что произошло между ней и Джулианом.

Ведь не мог?

При всех своих многочисленных и разнообразных недостатках Джулиан не производил впечатления человека, способного бахвалиться своими победами.

– А вы, того... не вскидывайтесь, – посоветовал Джим, как видно, прочитавший ее мысли. Он это сразу же понял по ее каменной неподвижной спине. – Когда я доведу вас до Джули в целости и сохранности, оставлю с ним наедине. Смекаю, что он тоже малость гневается на вас.

Анна глубоко втянула воздух, ощутив внезапную тревогу, но не растеряв гнева.

«Если Джулиан рассказал этому гному о том, что произошло между нами...»

– Я многого не знаю, но хорошо знаю Джули. Будь я на вашем месте, миссус, я бы держался подальше от него, пока его гнев не пройдет. Он, Джули, ведет себя скверно, когда на него сильно давят. Такой уж у него нрав.

– Благодарю за совет, – процедила Анна сквозь зубы. Подобрав юбки, чтобы не замочить их о влажную прелую листву, она продолжала идти вперед.

– Я его знаю с тех пор, как он был еще парнишкой лет двенадцати... и могу вам сказать, что он был и остается хорошим человеком. И вы не найдете лучше Джули. Он не заслужил, чтобы капризная юбка вертела и крутила им как хочет.

Наконец-то смысл намека дошел до Анны. Она буквально оцепенела от негодования. Глаза ее сверкали бешенством.

– Намекаете на то, что капризная юбка – это я? Считаете, что я плохо обхожусь с вашим Джули? Тогда я должна вам сказать, что вы переходите все границы дозволенного!

– Боже! Да вы не можете говорить на простом английском так, чтобы человек что-то понял! Как я и сказывал Джули, он, верно, свалил с катушек.

Вспыхнувшая от гнева Анна отвернулась от него, но продолжала идти по тропинке.

– В конце концов, на вкус и цвет товарища нет, – философски заметил Джим, обращаясь к ее спине. Анна уже приготовилась обернуться и уничтожить его своим взглядом, но тут услышала приглушенный рев водопада.

Она решила не тратить силы на этого раздражающего комара, а приберечь их для главного объекта своего гнева.

Пробившись сквозь густые лианы, нависавшие прямо над тропой, Анна остановилась на зеленой прогалине, в центре которой находился небольшой пруд. Экзотические птицы что-то весело щебетали над головой. Переплетавшиеся ветви образовали полог и не пропускали лучи солнца на прогалину. Крупные скалы с плоскими вершинами нависли над прудом. Другой берег пруда утопал в пышной зелени. Аромат манго наполнил воздух тонким благоуханием.

Маленькая обезьянка с оранжевой мордочкой, сидевшая на скале, любовалась своим отражением в пруду. К разочарованию Анны, обезьянка оказалась единственным живым существом в этом месте. Джулиана нигде не было видно. Раздосадованная Анна думала, что, вероятно, они разминулись где-то на дороге.

Где он может быть? По-видимому, он привык внезапно исчезать.

И как раз в этот момент черноволосая голова вынырнула на поверхность воды. Без сомнения, это был Джулиан.

Он еще не успел заметить Анну. При столь сильном шуме водопада было невозможно расслышать ее шаги. За ее спиной где-то совсем рядом находился Джим. Анна едва заметила его исчезновение, поглощенная Джулианом.

Все еще не замечая ее, Джулиан переплывал пруд долгими и плавными движениями. Его торс был обнажен. Она вдруг почему-то подумала, что и ниже талии он, вероятно, нагой. Если бы он вышел сейчас из воды, то ей было бы все равно. Она была слишком разгневана, чтобы обращать на это внимание.

А тем временем Джулиан доплыл до противоположного берега, нырнул под водопадом и через несколько секунд снова появился на поверхности.

И вот он заметил ее и нахмурился, замедлив движение, а потом, к ее возмущению, продолжал плавать, не обращая на нее никакого внимания.

Он плавал так еще с четверть часа, а потом встал в самой середине пруда во весь рост. Вода доходила ему до самого подбородка. Когда же он направился к противоположному берегу, Анна удостоилась прекрасного зрелища. Широкие плечи, столь же широкая спина, сужавшаяся к талии, мускулистые ягодицы, мощные бедра, рябившие мускулами при ходьбе, сильные икры, длинные поджарые обнаженные ноги – все это постепенно появлялось из воды.

Джулиан по-прежнему не обращал на нее внимания, и Анна взорвалась. Сжимая кулаки, она пошла вдоль берега к тому месту, где он стоял.

Джулиан вытирался полотенцем и едва взглянул на нее, когда Анна подошла к нему.

– Где вы были? – накинулась она на него со злостью.

– Не думаю, что для вас имеет хоть какое-нибудь значение мое местопребывание.

Он все еще едва смотрел на нее, потом нагнулся и принялся вытирать ноги. Анна нахмурилась, потому что вдруг поняла, что он с ней всего лишь удовлетворял свое вожделение, а теперь вел себя так, будто она и не была живым существом!

– Ах, не имеет значения? – повторила она, повышая голос. – Послушайте, мерзавец! Сринагар не отель, куда вы можете являться или уходить, когда вам заблагорассудится, никому не сказав ни слова!

– И с каких это пор я должен сообщать вам о моих перемещениях? – нагло спросил он.

– Я хочу, чтобы вы убрались из моего дома! – взорвалась Анна. – Навсегда! И сегодня же!

Это было кульминацией их отношений.

Мгновение он молчал, продолжая вытираться; потом, вместо того чтобы обернуть полотенце вокруг бедер, как сделал бы любой порядочный человек, он перекинул его через плечо.

Его поведение Анна восприняла как оскорбление. Она не сводила глаз с его лица, стараясь не замечать все остальное. Его нагота не смущала и не обольщала ее. Она вообще не произвела на нее никакого впечатления.

– Как раз своевременно, раз грядет свадьба. Я учту это, – заметил Джулиан.

– Какая свадьба? – спросила она растерянно.

– Уже забыли? Бедный Чарлз!

– Ах это! Я... я ему отказала, сейчас отказала. Да и вообще это не ваше дело, – возразила Анна, повышая голос. —

Как бы то ни было, речь не об этом. Я хочу, чтобы вы убирались из моего дома!

– Похоже, вы хотите слишком многого, но ваша судьба – не получать желаемого.

– И что это значит?

– Это значит, что я не тронусь с места, пока не решу всех своих проблем. А если вам это не по вкусу, то меня это не трогает.

Анна изумленно заморгала, удивившись, что он так же зол, как и она. Она угадала его гнев по потемневшим глазам, ставшим почти черными, а также по жесткости его тона, но никак не могла угадать причину гнева. Это ее бессердечно использовали и бросили, а не его!

– Скажите мне, – продолжил Джулиан с показной сердечностью, – этот Дамесни не понимает, что вы заинтересованы не в нем, а в любом мужчине, которым можно заменить Пола?

– О чем вы говорите? – не поняла Анна.

– Конечно, вы и с Дамесни смотритесь очень мило. Он уже побывал в вашей постели?

– Что за мерзости вы говорите!

– У меня и на душе мерзко. Так мерзко, что, черт бы вас побрал, если вы не оставите меня в покое...

Он повернулся к ней спиной и принялся натягивать бриджи. Возмущенная Анна изо всей силы хлопнула его по плечу.

– Не отворачивайтесь, я еще не все сказала!

– Вот как? – Он медленно обернулся и смотрел на нее со странным выражением удовлетворения на лице. – Ну, вы не можете утверждать, что я вас не предупреждал!

При этих словах он дотянулся до нее, схватил за плечи и рванул к себе. Теперь-то уж она никак не могла не заметить, что Джулиан полностью обнажен и в абсолютной боевой готовности. Анна сразу же почувствовала, как пикантная часть его тела уперлась ей в живот, будто он собирался пронзить ее насквозь.

– Пустите! Уберите от меня свои лапы, слышите? – упиралась Анна.

– О, я превосходно вас слышу, – ответил он совершенно омерзительным тоном.

Рот его скривился в насмешливой улыбке, и Анна тотчас же почувствовала себя парящей в воздухе.

– Не смейте! Опустите! Опустите меня на землю!

Но он нес ее с такой легкостью, сжав одной рукой оба запястья и лишив возможности сопротивляться. Джулиан не обращал внимания на ее яростные движения, на то, что она брыкается и извивается, как беспомощный котенок, которого он мог с легкостью усмирить.

– Опустите меня! – выкрикнула Анна, испепеляя взглядом его мрачное лицо. В его непроницаемых глазах появился удовлетворенный блеск.

– Ваше желание – закон, – пробормотал он.

И не произнеся больше ни слова, он сделал какое-то движение, и Анна почувствовала, что летит по воздуху. У нее даже не хватило времени закрыть глаза, прежде чем она плюхнулась в пруд с ужасающе громким всплеском.

33

Анна пошла ко дну камнем. Холодная вода сомкнулась над ней, обволакивая и засасывая в свою пучину. Анна опустилась на дно и теперь всеми силами пыталась выкарабкаться на поверхность. Она молотила по воде руками в тщетной попытке вырваться к свету и воздуху, но пруд был слишком глубоким. Анна не могла вынырнуть. Отчаянно борясь за жизнь, Анна все-таки всплыла и ухитрилась вдохнуть воздуха, прежде чем снова опустилась на дно.

Она подумала, что так недолго и утонуть. Конечно, Джулиан не мог так ее бросить... Он умел плавать.

«Неужели эта свинья уйдет, так и не поняв, что я этим искусством не владею?»

Страх взорвался бомбой в мозгу, когда Анна почувствовала, как кто-то вцепился в нее и тянет на поверхность. Это Джулиан тащил ее из воды, имея при этом бледный и угрюмый вид.

Задыхаясь и отплевываясь, судорожно втягивая воздух, Анна схватила его за шею. В его объятиях она пыхтела и дрожала и льнула к нему. Наконец-то они оказались в безопасности, на берегу. Анна была совершенно мокрой. Ее волосы стали похожи на крысиные хвосты, одежда промокла и сочилась водой, даже в башмаках хлюпала вода. Джулиан не отпустил ее, а продолжал сжимать в объятиях. Анна дрожала от холода, но вдруг почувствовала что-то теплое и твердое.

Несколько минут она наслаждалась ощущением тепла и безопасности. Это было так чудесно – находиться в его объятиях. Потом она вспомнила, как оказалась в пруду.

– Вы все-таки свинья, – прошипела она, как только ее дыхание восстановилось.

– Сожалею, – сказал он смущенно.

– Сожалеете? Я же могла утонуть!

Трудно было препираться в объятиях обнаженного мужчины, но Анна была слишком разгневана, чтобы думать об этом.

– Я не подумал, что вы можете не достать до дна ногами.

– Вы никогда ни о чем не думаете! Вы – беспринципный негодяй, бабник, хам. Вы такой ненадежный, бесстыдный...

– О! – только и сказал он. И тут Анна с яростью заметила, что, несмотря на все ее оскорбления, на его губах появилась улыбка. – Это...

Разъяренная, даже не сознавая, что собирается сделать, Анна сжала руку в кулак и изо всей силы нанесла ему удар в глаз.

Он даже вскрикнул и выронил ее. Анна больно ударилась бедром, но тут же вскочила на ноги, даже не поморщившись. Ее единственным желанием было убить его голыми руками. Обида и унижение, от которых она страдала всю прошедшую неделю, теперь только усилились. Ей казалось, что она видит весь мир сквозь какой-то красный туман. Зажав глаз рукой, он смотрел на нее с таким удивлением, что в другой обстановке это выглядело бы комично, но сейчас ей было не до смеха. Ей не смеяться хотелось, а кусаться, царапаться, бить его ногами...

И она бросилась на него с таким ужасным криком, что Джулиан предупредил:

– Анна! Прекратите!

Он отступил перед ее натиском, выставив вперед руки, как бы пытаясь защититься. Но Анна вдруг заметила, что Джулиан снова улыбается. Она тоже хитро улыбнулась в ответ, вспомнив внезапно, что у нее есть еще оружие – толстые кожаные башмаки. «Он же наг, как Адам!» – обрадовалась Анна.

И она со всей силы пнула его в голень. Джулиан вскрикнул и запрыгал на одной ноге, тут же сойершив роковую ошибку: он согнулся пополам, пытаясь потереть ушибленную ногу.

Следующий удар пришелся ему прямо в висок.

– Хватит! – взревел он, выпрямляясь, схватил ее за плечи и грубо встряхнул. – Прекратите! Вы похожи на дикую кошку! А иначе я перекину вас через колено и задам такую трепку, что вышибу из вас дух!

– Только попробуйте! – страшно завопила Анна и попыталась снова лягнуть его в голень.

Он увернулся, но еще сильнее сжал ее плечи. На мгновение в нем вспыхнула такая же ярость, что и в глазах Анны. Она внезапно заметила, что его взгляд смягчился, а сквозь черноту проглянула синева. И в этот самый момент она почувствовала предательское сжатие в нижней части желудка.

– О, Анна! – воскликнул Джулиан каким-то странным голосом.

Потом глаза его снова потемнели, а руки оказались у ворота ее платья. И прежде чем она успела сообразить, что он собирается сделать, он с треском разорвал ее платье до самой талии.