Дерзкий каприз

Почувствовав ее дрожь, Чарли нахмурился:

— Эй, голубушка, я не хотел напугать тебя.

— Скажите кому-нибудь другому.

На его лицо легла мрачная тень. Протянув руку, он нежно погладил ее по щеке.

— Я не пойду против твоей воли, Кейт. Она закусила губу.

— Тогда оставьте меня в покое.

— Ты уверена, что желаешь именно этого? Она утвердительно кивнула.

Дюранго покорно вздохнул. Отступив назад, он взял мыло, которое лежало на берегу среди побегов лука.

— Три что есть мочи, — приказал он, бросив на нее дразнящий взгляд.

Когда Дюранго повернулся и стал уходить, она громко кашлянула.

— Оставьте штаны и носки на валуне, я постираю их. Он удивленно посмотрел на нее.

— А кальсоны помоете сами. Чарли подмигнул ей:

— Я не ношу кальсон. Кейт густо покраснела.

— Но в сумке у меня имеются запасные штаны.

— Идите и наденьте их.

— Есть, мэм, — произнес Чарли, шутливо отдав честь.

Когда он вылезал из воды, Кейт не могла оторвать взгляд от его смуглой мускулистой спины, жестких ягодиц и мускулистых ног. Боже, какой мужчина! Воспоминание о его восставшей плоти снова вогнало ее в краску. Как мучительно было расставание! Отныне она полна неуемного желания, которое не остудит даже холодная речная вода. Лишь один мужчина способен удовлетворить ее… и ради собственного блага ей лучше держаться от него подальше!

У Кейт еще кружилась голова, когда она подошла к валуну за штанами и носками Чарли. Отстирав и прополоскав его одежду, она повесила ее сушиться рядом со своей. Уже темнело, когда она вернулась на стоянку в мокрой рубашке Чарли.

При ее появлении Дюранго обернулся. На нем были чистые штаны коричневого цвета. Волосы на груди высохли, зато мокрые пряди по-прежнему торчком стояли на голове.

Увидев ее в мокрой рубашке, он присвистнул:

— Вам очень идет такой наряд. — Она смущенно потупилась, а Чарли провел пальцами по щетинистому подбородку. — Принесите-ка сюда мыло. Полагаю, мне, пока не совсем стемнело, следует побриться.

Нерешительно приблизившись, Кейт изумилась, увидев, как Дюранго достает из кармана гребень.

— Похоже, он вам понадобится.

— Благодарю, — тихо промолвила она.

Отдав мыло и взяв гребень, Кейт поспешно удалилась прочь. Она постелила скатку, села на нее и принялась причесываться, не спуская настороженных глаз с Чарли, который исподтишка изредка косился на нее.

Кейт все еще не могла опомниться после сладострастной сцены, разыгравшейся в реке. Впрочем, его похотливая страстишка только ей на руку, если, конечно, она сама сохранит трезвую голову и не уступит соблазну!

Бреясь, Чарли также вспоминал то, что произошло между ними на речке. Поражаясь собственному нахальству, он надеялся, что не навсегда отпугнул Кейт. Но как она прелестна в мокрой рубашке, прилипшей к се пышным полушариям! Ее соски набухли и, казалось, просились в его рот, а ее дрожь и учащенное дыхание свидетельствовали о том, что она желает принадлежать ему. Чарли жаждал повалить ее на поросший мхом берег и лечь на нее сверху, войти в ее тело и продолжать это до тех пор, пока она не запросит пощады.

Когда она намыливала его, прикосновения се пальцев причиняли ему нестерпимые муки. Однако положить ее ладонь на его… Ну, это было, пожалуй, слишком уж дерзко.

Дюранго давно не был с женщиной. В Сан-Антонио, в салуне Люпа, есть одна молодая особа, что дарит своей благосклонностью только его. Однако он целую вечность не навещал хорошенькую разносчицу.

Кейт — это совсем другая статья, напомнил он себе. Она станет его женой.

Но неужто он совершит преступление, если отведает ее без церковного благословения? Этот вопрос столь захватил его, что он утратил осторожность и порезался. Энергично выругавшись. Чарли потер ранку. Побрившись, он вытер насухо лицо и в сгущающихся сумерках стал наблюдать за Кейт.

Та. скрестив ноги, сидела на своей постели. Мокрые вьющиеся волосы, окаймляя изящную голову, ниспадали на плечи. Его непросохшая рубашка подчеркивала ее стройную грудь и осиную талию, прикрывая меж бедер дивный, но запретный плод. Длинные и гибкие ноги отливали перламутровой белизной. Даже пальчики на ногах были так восхитительны, что хотелось припасть к ним ртом.

Черт побери, как она красива! Для Чарли вдруг перестало иметь значение, что он в ее руках лишь орудие мести. Ему просто хотелось, чтобы эти красивые обнаженные ноги крепко-накрепко обвились вокруг его тела.

Поймав его взгляд, Кейт встала, подошла к нему и смущенно протянула гребень:

— Мне он больше не нужен. Чарли схватил ее за запястье.

— А мы друг другу?

Уронив гребень, Кейт изумленно посмотрела на него, и Чарли, склонившись, поцеловал ее. Его жаркие уста помутили ее рассудок. Его свежевыбритая щека коснулась ее лица. До нее донесся его гортанный стон, но она успела отпрянуть назад, прежде чем его руки сорвали с нее рубашку.

Они мгновение напряженно и с опаской смотрели друг на друга. Вдали проухала сова. Чарли взглянул на садящийся за горизонт солнечный диск.

— Полагаю, мне следует связать тебя, Кейт. Она бросила на него умоляющий взгляд:

— Чарли, прошу, разве мы не можем несколько минут поговорить у костра?

Он немного поколебался.

— Думаю, беседа никому не повредит, — наконец услышала Кейт.

Некоторое время они сидели по разные стороны догорающего костра и украдкой посматривали друг на друга. Скоро напряженное молчание сделалось невыносимым.

— Поговори со мной, Чарли, — тихо сказала Кейт. Он изумленно поднял брови:

— Что ты хочешь услышать от меня?

— Ну, не знаю. Расскажи мне о головорезах, которых ты выследил.

Чарли насторожился:

— Что именно?

— Ну, как ты занялся этим ремеслом. Чарли нахмурился:

— История-то непривлекательная. Пять лет назад в Сан-Антонио у меня вошло в обыкновение навещать одну тамошнюю сеньориту в ее доме рядом с рыночной площадью.

— И ты по-прежнему заглядываешь к ней?

— Нет. — Чарли помрачнел. — Однажды, когда я наведался к ней, я нашел ее на кровати. В ее спине по самую рукоять торчал нож.

— О Боже! Кто же сделал это?

Вздохнув, Дюранго потянулся вперед и положил ладони на согнутые колени.

— Один ублюдок по прозвищу Безумный Вилли. Кто-то из соседей видел, как он убегал из се дома. Так совпало, что отряд рейнджеров, в котором я состоял, распустили, поэтому я решил расследовать все сам. Вот тогда и выяснилось: старину Безумного Вилли разыскивают в трех разных штатах за изнасилование, убийство и ограбление банка.

— Ну и что ты предпринял?

— У меня ушло три месяца, но я выследил гада, убил его, а затем получил вознаграждение. — Чарли усмехнулся. — Святые угодники, как он провонял, пока я притащил его труп в Форт-Уэрт к федеральному судебному исполнителю! После этого случая прошел слух, будто я берусь за всякую работу, за которую хорошо платят. С тех пор власти стали обращаться ко мне. Вот чем, помимо нескольких схваток рейнджеров с индейцами, в последние пять лет я зарабатывал себе на пропитание.

— Стало быть, ты за вознаграждение убиваешь людей? Посмотрев на нее, Дюранго сухо произнес:

— Мне не важно, жив или мертв бандит.

От его неприветливого тона и жесткого блеска в глазах по спине Кейт пробежали мурашки. Ну кто бы сейчас поверил, что этот мужчина может быть так нежен, что именно он с сочувствием выслушал ее, ласково утешал, целовал и обнимал?! Пожалуй, ей следует дважды подумать, прежде чем пускаться от него в бега.

— Что ты испытываешь, когда убиваешь человека? — тихо спросила она.

В его руке хрустнула ветка, а во взгляде промелькнуло не вполне понятное ей чувство.

— Когда убиваешь, ничего не чувствуешь. Я ни разу не стрелял в мужчину, который бы не заслуживал смерти, Кейт. Они все похожи на Безумного Вилли — полукровки, сброд без роду и племени, убивающий, насилующий и грабящий простых людей. Один из тех, кого я приволок, — это Хондо Кид: он вдруг перерезал горло родителям из-за золотых монет, спрятанных под половыми досками. Думаете, я пролил хоть слезинку, когда его вздернули на виселице в Форт-Уэрте?

— Ваши слова полны горечи, — промолвила девушка. Дюранго бросил сломанную ветку в огонь.

— Я не прячусь от жизни и вижу мир таким, каков он есть.

Кейт вскинула подбородок:

— Ты намекаешь, что я жила в коконе?

— По сравнению со мной — да.

Она отвернулась. Ей нечего было возразить ему.

— Ты, должно быть, сильно любил ее.

— Кого?

Девушка пристально посмотрела на него.

— Ну, ту женщину из Сан-Антонио. Из-за которой ты занялся своим ремеслом.

Чарли неопределенно пожал плечами.

— Я всегда утверждал: закон есть закон.

— Так, значит, тебя на этот путь толкнула не месть, а чувство справедливости?

Он загадочно прищурился.

— Мне столько же известно о справедливости, сколько тебе о мщении.

Она невольно улыбнулась в ответ.

— Ты так и не ответил мне, любил ли ты ту женщину.

— У меня было немало женщин, Кейт. — Он пожал плечами.

— И ты хочешь, чтобы я пополнила их число… Дюранго пристально посмотрел на нее.

— Милая, если ты относишь себя к их числу, тогда иди сюда: ты быстро станешь одной из них. Она отвернулась.

— Ты лишь болтать горазд, Чарли Дюранго. Непоседлив ты больно: поцеловал — и уже пятки сверкают. К ее изумлению, он рассмеялся.

— А что, собственно, тебе известно про меня, про «перекати-поле»? — Чарли подмигнул ей. — Возможно, я полон сюрпризов, дорогая.

— Тогда почему ты ничем не поразишь меня? — с вызовом проговорила Кейт. — Отчего тебе не отпустить меня? Дюранго с раздражением взглянул на нее и поднялся.

— Мне следовало догадаться, о чем пойдет речь… Вскочив на ноги, она оказалась лицом к лицу с ним.

— Но ты же не думаешь, будто поступаешь со мной по справедливости ?

— Пресвятые небеса, почему нет? — Чарли погрозил ей пальцем. — Ты всего лишь избалованный ребенок, который слишком высоко задрал нос. Джеб Мэлони — твой отец, и ты обязана его слушаться.

Она уперлась руками в бока:

— И выйти за мужчину, которого не люблю?

— Но ты даже не видела его.

— И не хочу видеть. Чарли, прошу, отпусти меня! — взмолилась Кейт.

— Нет.

Стоя лицом к лицу, они тяжело дышали, злобно глядя друг на друга, и в этот момент издали донесся вой койота. Кейт невольно поежилась.

Наконец Чарли подошел к ней и грубо схватил за руку.

— Пора. Ты знаешь, я должен связать тебя на ночь.

— Пожалуйста, не надо, — попросила она. Он раздраженно взмахнул рукой:

— А что ты можешь предложить мне взамен? Подойдя ближе, она невинно посмотрела на него.

— Я могла бы спать с тобой.

— Черт побери, а ты изворотлива, — пробормотал Чарли. — То ты умоляешь отпустить тебя, а когда я отказываюсь, лезешь ко мне. Уж не принимаешь ли ты меня за дурака?

— Я просто не хочу чтобы меня снова связывали, — прошептала Кейт. — К тому же как я удеру из твоих объятий?

Дюранго провел указательным пальцем по се нижней губе.

— Тебе ведь известно, к чему может привести мое согласие…

Несмотря на предостережение, она протянула ладонь и дотронулась до его обнаженной груди.

— Пожалуйста, Чарли! Если ты свяжешь меня, мне будут сниться кошмары.

В его глазах появилась неуверенность.

— Черт побери, Кейт, ты поступаешь нечестно.

— Однако мои слова — чистая правда, и тебе это известно. — Она подошла ближе. — Прошу, не выпускай меня этой ночью из объятий. Хоть раз поверь мне. — Видя, как раздуваются его ноздри, она печально добавила: — Но я не могу отдаться тебе. Женщиной я стану для того мужчины, который женится на мне.

Чарли закрыл глаза, черты его лица исказились.

— Кейт… Ты просишь невозможного.

— Ты же не желаешь, чтоб я мучилась в темноте, чтоб меня терзали страхи…

Открыв глаза, он сверху вниз посмотрел на нее. Его взгляд вновь остановился на бархатных губах, которые ему хотелось целовать, кусать, жадно терзать. Но он знал, что за простодушным обликом кроется железная воля, и поэтому напустил на себя сердитый вид.

— С какой стати я должен верить тебе?

— Я прошу тебя, — вкрадчивым тоном проговорила она и подошла так близко, что ее соски уперлись в его грудь. — Давай заключим перемирие на эту ночь, а?

Кляня себя за слабость, Чарли обнял Кейт и зарылся лицом в ее пахнущие свежестью волосы.

— Ладно, Кейт. Твоя взяла. Но только на сегодня.

Глава 13

Дюранго, взяв Кейт за руку, подвел ее к своему ложу, и они улеглись на него. Бросив на нес пристальный взгляд, он заговорил, и его слова удивили ее.

— Если ночью ты попытаешься удрать от меня. — промолвил Чарли тихим угрожающим тоном, — то я тебя выпорю. Она рассмеялась:

— Уж не хочешь ли ты сказать, будто ты, мужчина, не сумеешь совладать с одной своенравной семнадцатилетней девушкой?

Ее слова вызвали у него усмешку.

— Пока что ты вертишь мной как хочешь. — Он протянул руку и коснулся ткани на ее груди. — Рубашка-то высохла!

Его прикосновение в мгновение ока перевернуло все. Сквозь шумное биение сердца Кейт едва расслышала Чарли. Лежа рядом с ней, он казался таким неотразимым: в лунном свете переливалась его черная шевелюра и проступали мужественные черты лица. Невольно ее взор опустился ниже, туда, где его плоть вспучилась в штанах твердым бугорком.

Через ткань рука Чарли стиснула ее грудь. Кейт охнула. Подвинувшись ближе, он перевернул ее на спину и принялся расстегивать рубашку.

— Чарли! Ты же обещал!

Его ладонь скользнула под рубашку и стала ласкать ее грудь. От возбуждения и удовольствия у нее перехватило дух.

— Ты предложила свои правила, Кейт, — прошептал он, — однако за услугу надо платить. Я всего лишь хочу вкусить тебя, женщина!

Ее сосок набух под грубыми прикосновениями его пальцев. Склонившись над ней. он впился в ее уста. Его губы были горячи и сладострастны, а язык дерзок. Она купалась в неописуемом блаженстве. Его твердое худое тело прижалось к ней.

Кейт подумала, что она умерла и отправилась в рай. Теплое тело Чарли своей тяжестью придавливало ее к ложу. Его жесткая мускулистая грудь мяла ее соски, и от его страстных поцелуев она теряла последние крохи разума. Кейт ответила на его поцелуи, ее язык проник в тепло его рта. Когда его губы оторвались от ее губ. девушка будто чего-то лишилась. Но затем он страстно принялся покрывать поцелуями ее шею. Дюранго покусывал, мучил ее плоть, и по ее телу бежали волны удовольствия. Его ладонь сжала ее грудь: он впился ртом в сосок и нежно потянул его зубами.

Кейт вскрикнула и вцепилась пальцами в его шевелюру. Прежде она и не ведала о подобных наслаждениях. Чарли поочередно ласкал ее груди, проводя влажным языком по соскам и дерзко хватая их губами. Ей с трудом удавалось лежать спокойно. Наконец Чарли потерял терпение и рванул рубашку. Нижние пуговицы оторвались и разлетелись, и его пальцы оказались в ее промежности среди мягких курчавых волосков.

— Чарли! — выдохнула она, охваченная смешанным чувством страха и вожделения.

— Тс-с-с! Все идет отлично!

Он осторожно коснулся ее чувственной плоти. Его палец стал мучительно ласкать ее тело, пока она не успокоилась. Откинувшись назад, Дюранго встал на колени между ее раздвинутыми бедрами. Девушка чувствовала себя беззащитной и уязвимой, но все же не желала противиться ему. Когда он посмотрел ей прямо в глаза, у нее перехватило дыхание. Нескрываемое желание, горевшее в его взоре, лишало ее сил.

Отыскав крошечную впадинку, Чарли принялся умело ласкать ее. Вскрикнув, она беспомощно прикусила нижнюю губу. Ее зрачки расширились от желания, рот приоткрылся. Точеная грудь вздымалась и опадала, а набухшие соски затвердели. Его взгляд скользнул вниз по плоскому животу и остановился на сводящей с ума расщелине.

— Боже, как ты прекрасна! — прошептал он, и его пальцы стали вести себя еще более дерзко.

Необузданная страсть овладела всем существом Кейт. Ее бедра сжали колени Чарли. Он придвинулся ближе к беззащитному телу. Кейт тяжело дышала, извивалась и вскидывала голову. Нарастая, горячая волна вожделения захлестнула ее. Она протяжно застонала и прислонилась к его руке. Он улыбнулся, и его палец медленно вошел внутрь. Прогнувшись, девушка вскрикнула и впилась зубами в собственную руку.

Чарли упивался каждым мигом. Проклятие, как там горячо, влажно и уютно! Он все глубже проникал в нее, пока, зарыдав, она не вздрогнула под ним.

— Вот и все, милая. Отдайся мне, — упрашивал он. — Не противься.

От полноты блаженства она неистово вскрикнула, и Дюранго безжалостно впился в ее губы, принося успокоение ее вздымающейся груди и осушая поцелуями слезы. Обняв его за шею, она прильнула к нему. Ее свежее стройное тело сотрясала дрожь, и Чарли был готов вкусить ее. Он понимал: если в нем осталась хоть крупица приличия, ему следует пощадить девушку. Но то было свыше его сил. Его поглощала одна мысль: слиться с Кейт воедино. Ему страстно хотелось покрывать поцелуями ее тело, проникать губами во влажные глубины, пока она не взмолится о снисхождении. Но тут же Чарли сказал себе: «Я у нее первый». Для нее слияние их тел в одно целое — уже потрясение. После он посвятит ее в таинства сладостных утех.

Дюранго откинулся назад. Его напряженное лицо и решительность напутали Кейт. Она и так чувствовала себя единым существом с Чарли. Благодаря ему она испытала блаженство, оставившее в душе пустоту. Он отворил перед ней дверь в дотоле неведомый мир. Она понимала: если сейчас она отдастся ему, то воспоминания о его ласках не оставят ее в покое до скончания веков.

— Чарли, не надо! — выдавила Кейт испуганно. — Так не годится. Ты же знаешь, что не можешь жениться на мне!

Слово «жениться» наконец-то пробилось в затуманенный мозг Дюранго. Тяжело дыша, он пристально посмотрел на прекрасную беззащитную пленницу. Он собирается жениться на этой милой девушке, но ей-то неизвестно о его намерении. Она права: он не может овладеть ею, пока между ними стоит чудовищная ложь. Если же он скажет правду, она разозлится и еще, пожалуй, прибьет его. Однако со временем она смирится, и тогда никакая преграда не будет стоять на пути их любви.

Застонав, Дюранго быстро застегнул пуговицы на штанах, а затем лег на ложе рядом с ней. Стянув края рубашки, он прикрыл ее нагое тело.

— Чарли? — неуверенно произнесла Кейт.

— Спи, голубушка, — печально произнес он.

Она доверчиво прильнула к нему. Глядя на ее прекрасное, залитое лунным светом лицо, он подумал, что, верно, сейчас же умрет от разочарования и обжигающего жара желания, по-прежнему пылающего в его чреслах.

Сегодня ему предстоит долгая бессонная ночь.

Посреди ночи Кейт проснулась и обнаружила, что Дюранго нет рядом. Она привстала и удивилась, увидев его одинокую фигуру у деревьев.

— Чарли? Ты как? — нежно окликнула она.

— Все в порядке, солнышко мое.

— Зачем ты поднялся? Он рассмеялся:

— Да какой-то дурацкий сон приснился. Мне снилось, будто я выпустил свою скотинку и брожу, не зная, где же ее попасти.

Кейт усмехнулась:

— Ах, негодник!

— Ты б видела, как на меня смотрели женщины, — лукаво промолвил Дюранго.

— Лгун!

Он направился к ней. Лунный свет блеснул на фляжке, когда он поднес ее ко рту и сделал глоток.

— Что ты пьешь? — осведомилась она.

Он сел рядом с ней, и ей в ноздри ударил резкий запах.

— Домашнее виски. Хочешь?

Поморщившись, она отрицательно покачала головой.

— Стало быть, тебе приснился дурной сон, а? Взъерошив ее волосы, он поцеловал ее в щеку.

— Да, и тебе известно почему. Чарли снова отпил из фляжки.

— Зачем тебе так много пить? — с беспокойством спросила Кейт.

Он пожал плечами.

— Индейские земли у нас за спиной. Полагаю, мне не так-то просто будет заснуть. — Положив фляжку, Дюранго внезапно повалил ее навзничь. Она довольно хихикнула, когда он оседлал ее. — К тому же мне не следует спускать с тебя глаз, милая. — Озорно подмигнув, он наклонился и поцеловал ее.

Кейт отпихнула Чарли от себя и скорчила рожицу:

— Фу! Ну и несет от тебя!

— Выпей ты глоток, и от тебя бы несло так же, — вновь подмигнув, насмешливо промолвил он.

— Брось развращать меня, Дюранго, и спи! Его ладонь сжала ее грудь.

— Для одной ночи довольно, верно, девочка?

— Чарли!

Добродушно рассмеявшись, он слез с нее, обнял и положил ее голову себе на грудь. Через минуту они крепко спали.

Кейт не помнила, когда Чарли выпустил ее из объятий. Перед рассветом она проснулась от его громкого храпа. Дюранго, лежа на спине, спал беспробудным сном.

Вот наконец и представилась возможность, удобный случай для побега! Но Кейт, к собственному ужасу, не хотела покидать его. За последние дни она прониклась симпатией и уважением к Чарли Дюранго. Ее лицо залил густой румянец, когда Кейт вспомнила о его поцелуях в ночной тиши, и о том, как благодаря ему она изведала прежде недоступное ей блаженство. Какой он крепкий, сильный и неотразимый мужчина! Если она поступит с ним низко, укоры нечистой совести замучают ее.

Ну а Чарли — разве он намерен лучше обойтись с ней? Как можно верить в искренность его заигрываний?

Итак, все закончится браком со старым дурнем. Ну уж нет!

Твердо решившись, Кейт тихонько поднялась с ложа. В слабом предутреннем свете она на цыпочках прокралась к водопаду и, взяв постиранную одежду, торопливо переоделась. Нижнее белье высохло, а вот штаны и рубашка нет. Пустяки, не стоит обращать внимания!

Вернувшись, Кейт натянула башмаки и нахлобучила на голову шляпу. Положив на Корону седло, она достала из седельной сумки Чарли «кольт». Дюранго остались его сбруя и седельные сумки, грустно подумала она, но без лошади они вряд ли понадобятся ему.

Кейт отвязала Черта, проверила прочность повязки и, тяжело хлопнув по крестцу, отпустила его.

— Домой, мальчик, — тихо произнесла она вслед жеребцу, и тот припустил рысью. Сожаление пронзило ее сердце. Черт так и остался полудиким животным, и он скорее всего примкнет к какому-нибудь стаду мустангов. Во всяком случае, жеребец на воле, а нога заживет.

Уже занимался неприветливый, хмурый день, когда Кейт, встав на колени рядом со спящим, положила тщательно сложенную рубашку возле него. Она попыталась проглотить болезненный ком в горле. Боже, до чего красив! Как он тих и доверчив во сне! На подбородке едва отросла щетина, и разбросанные руки лежали по сторонам обнаженной груди. Кейт с тяжелой душой поцеловала его.

— Чарли, прости, — прошептала она, смахивая рукавом слезу. — Но ты поймешь… Мне необходима свобода. Не в моих силах уступить отцу. Прошу, не преследуй меня.

Через минуту Кейт тихо трусила навстречу утренней заре.

Глава 14

К полудню Кейт углубилась на много миль в степь. Она не поехала по проторенной повозками дороге, а скакала под защитой кустарника и зарослей можжевельника.

Хотя Корона на поверку оказалась прекрасной, быстроногой верховой лошадью, нечистая совесть по-прежнему мучила девушку — ведь она увела гнедую у Чарли. Кейт всякий раз съеживалась, представляя его ярость, когда, проснувшись, он обнаружит, что она оставила его в дураках. Где он теперь, гадала она. Вернулся в Раунд-Рок? Или, купив другого коня, уже пустился в погоню?

Стал накрапывать мелкий затяжной дождь, и дорога для Кейт превратилась в сущее мучение. Шляпа не защищала ее от дождевых капель, и вода струйками текла по лицу. Холодная одежда прилипла к телу, и она чувствовала себя несчастной.

Вскоре после полудня она, спешившись в густых зарослях, перекусила грудинкой с сухарями. Неподалеку небольшое стадо бизонов щипало степную траву.

Кейт уже собралась покинуть свое пристанище под сенью низкорослых дубов, и тут вдруг ее взору предстало пугающее зрелище: группа индейских воинов, вынырнув из-за горизонта, поскакала на своих пегих низкорослых лошадях к бизонам. При виде индейцев сердце Кейт учащенно забилось. Не спуская глаз с окружавших стадо охотников, она подхватила поводья Короны и отступила в глубь чащи, где, привязав гнедую к суку, стала напряженно следить за индейцами. За всю жизнь ей доводилось видеть всего несколько краснокожих.

Кейт в ужасе зажмурилась. Что за невезение! При воспоминании о зверствах, учиненных команчами над Алозием Маккоем, к ее горлу подступила тошнота. Конечно, эти всадники охотились на бизонов, а не на бледнолицую девушку. Тем не менее ей придется провести здесь долгие часы… если, разумеется, ей повезет и она не попадет к ним в руки.

Индейцы, окружив стадо, принялись издавать вопли, от которых кровь стыла в жилах. Бизоны бросились наутек, а воины погнали их в небольшое ущелье. Когда могучие животные оказались запертыми в узкой горловине, охотники принялись поражать их стрелами и колоть длинными копьями. Некоторых бизонов приходилось пронзать несколько раз, и только тогда они валились на землю. Побледнев, Кейт отвернулась. Ветер доносил тошнотворный запах крови и вопли индейцев вперемежку с мычанием животных. Почуяв кровь, гнедая тихо заржала, и Кейт принялась успокаивать ее, говоря ей ласковые слова. Она испугалась, как бы ржание не выдало их убежище.

Когда бизоны были убиты, вдали показалось несколько скво в нарядах из оленьей кожи. Пока охотники торжествующе кричали и ели внутренности животных, скво принялись обдирать и разделывать туши. Хотя работа и спорилась, однако прошло целых два часа, прежде чем шкуры, сало и мясо были погружены на вьючных лошадей.

Ближе к вечеру индейцы растворились на горизонте. На глазах Кейт стервятники набросились на остатки ужасного кровавого побоища, учиненного в прерии команчами.

Убедившись, что ей не грозит опасность, она, осмелев, вышла из дубовой рощицы, ведя на поводу Корону, и, взобравшись на лошадь, направилась на север, подальше от индейцев. Сначала она трусила медленной рысью, но, перевалив через холм, пустила гнедую во весь опор.

Неожиданно позади Кейт показались два индейца. Оглянувшись, она пришла в ужас при виде полуобнаженных воинственных дикарей с безжалостными лицами и стегнула лошадь плетью, пытаясь ускакать от них. Корона мчалась изо всех сил, но команчи оказались более опытными наездниками и, быстро нагнав ее, окружили с двух сторон. Тот. что был слева, вырвал у нее из рук поводья.

Кейт ударила краснокожего кнутовищем. Другой индеец вырвал у нее плеть, а первый нанес ей сокрушительный удар в челюсть. Она слетела с коня и потеряла сознание…

В полдень, непотребно ругаясь, Чарли Дюранго тяжело взбирался на крутой холм. Через его плечо было перекинуто тридцатифунтовое седло, и он промок до нитки под затяжным дождем. Он шел на юг, туда, где жили люди, в надежде, что набредет на ранчо или ферму, где купит себе коня.

Утро выдалось сквернее не придумаешь — сначала он почувствовал только, как у него с похмелья раскалывается голова, потом обнаружил, что Кейт Мэлони улизнула, уведя у него лошадь.

До заката он трижды обругал себя дураком. Всякий раз, вспоминая, как Кейт молила его поверить ей и вероломными поцелуями добилась своего, в нем вскипала злость. Как он позволил надуть себя этой двуличной интриганке? Когда он догонит ее, то так вздует, что она запомнит эту взбучку на всю жизнь.

Чарли без нее не мог вернуться в Раунд-Рок и расписаться перед Джебом Мэлони в поражении.

Проклятие, девчонка украла гнедую — да за такое ей мало виселицы!

Но тут же Дюранго застонал, представив, как Кейт мчится верхом по индейской территории, когда команчи вступили на тропу войны. Чарли осознал, что гнев служит ему щитом против ужасной мысли: вдруг девушка схвачена индейцами, подвергнута пыткам… Чем скорее он доберется до нее, тем лучше… для нее же. И все-таки он выбьет из нее своевольную дурь, как только настигнет ее.

С вершины холма Чарли увидел в долине бревенчатую ферму. Пожилой фермер сидел среди своры собак и курил трубку. Неподалеку в загоне резвились несколько лошадей.

«Прекрасно, — подумал Чарли. — Вот наконец-то и форпост цивилизации». На новую верховую у него денег хватит, а затем он кинется вслед за Кейт Мэлони, дабы воздать ей по заслугам.

Очнувшись, Кейт ужаснулась. После страшного падения на землю все ее тело ныло, а голова шла кругом. Однако она тут же забыла о ломоте в костях, когда сквозь пелену увидела, как над ней склонились два воина-команчи. Они о чем-то спорили на незнакомом языке, изредка вставляя испанские слова. Эти двое были разительно схожи: широколицые, с огромными ястребиными носами и прямыми черными волосами. У обоих на голове было орлиное оперение, а на шее — по ожерелью из медвежьих когтей. Уж не братья ли они, нехотя подумала Кейт. Несмотря на малый рост, их тела были мускулисты и крепки.

Вдруг один из индейцев, оттолкнув другого в сторону, присел рядом с ней на корточки. Ей в ноздри ударил отвратительный запах бизоньего жира и немытого тела, когда он, протянув короткие пальцы, рванул ее рубашку. Она тотчас же залепила ему оглушительную пощечину. Индеец, казалось, оцепенел от неожиданности. Потом его черты исказила ярость. Он изо всей силы ударил Кейт и, грубо схватив ее за волосы, вытащил нож. Кейт с болезненной ясностью осознала: сейчас с нее снимут скальп, и тут вдруг другой краснокожий рассмеялся.

Индеец, державший ее, что-то гортанно крикнул и, яростно швырнув Кейт на землю, посмотрел на нее с благоговением и ужасом. Подошел второй индеец, и они опять стали препираться. Иногда команчи показывали на нее пальцами, и Кейт была уверена, что спорят они из-за того, кто снимет с нее скальп. Совершенно не понимая их, она все же уловила несколько часто повторяемых слов и догадалась, что воина, который чуть не снял с нее скальп, зовут Пиава. а другого — Паха Юка.

После непродолжительной перебранки они, казалось, пришли к соглашению. Рассмеявшись, краснокожие похлопали друг друга по плечу. Потом они подошли к Кейт и с решительным выражением на лицах опустились возле нее на колени.

Вдруг Паха Юка схватил Кейт за плечи, а Пиава вновь принялся рвать на ней рубашку. Страшное отчаяние овладело Кейт. Она понимала: индейцы собираются либо изнасиловать ее, либо притащить голой в свое селение — из рассказов ей было известно, что команчи так поступают со своими бледнолицыми пленницами. И в том и в другом случае только сопротивление могло спасти ее.