17.

Фэнси проснулась от звука ритмичных ударов. Во дворе кололи дрова. Открыв глаза, она увидела, что комнату заливает солнечный свет, и сразу вскочила с постели, сообразив, что сейчас гораздо позже, чем она обычно просыпалась.

Она подошла к окну. Йэн колол дрова, с таким ожесточением размахивая топором, будто перед ним был легион английских солдат.

Фэнси хорошо понимала его чувства. Мысли, одолевавшие ее, не дали ей спать ночью.

Быстро одевшись, она вышла в гостиную и обнаружила, что жизнь там кипит вовсю. Фортуна разожгла огонь в печи, и по комнате плыл аромат кукурузных лепешек. Сестра также одела Эми, которая играла с котом.

— Ты подоил корову? — спросила она сына. Ноэль бросил на мать смущенный взгляд.

— Я подою ее сейчас.

— Сара подождет, пока ты поешь. Выйди, позови Йэна.

— Хорошо. — Ноэль с готовностью выбежал во двор.

Фэнси смотрела ему вслед, пытаясь разобраться в хаосе мыслей. Она не знала, как себя вести за завтраком, как встретиться взглядом с Йэном и не выдать себя. Сегодня ночью она поняла, что влюбилась в него. Однако, если она признается в этом, то только усложнит ему жизнь. На его плечах уже достаточно тяжести, и незачем добавлять ее.

Но как могла она притвориться, что ничего не произошло, когда ее тело все еще трепетало после прошедшей ночи? Когда ее бросало в жар при одном звуке его имени? Странно, но стыд, который она чувствовала раньше, признаваясь себе во влечении к нему, исчез. Ворочаясь ночью без сна, Фэнси подумала, что, возможно, Джон предугадал все, что произойдет, и сейчас глядит на нее с неба, удовлетворенно улыбаясь.

Фэнси не удивилась, когда Ноэль вернулся один.

— Йэн седлает Принца, — сообщил он. — Он сказал, что не хочет есть.

— Принцу нужны тренировки, — сказала Фэнси, видя расстроенное лицо сына. Если бы ей удалось так же легко успокоить себя. — Почему бы нам не отпустить лисенка в лес сегодня? — поинтересовалась она.

Ноэль насупился.

— Йэн обещал пойти со мной.

— Я тоже хочу пойти, — вступила в разговор Эми. — С Йэном.

— У Йэна много работы, — возразила Фэнси чуть более резко, чем хотела.

У мальчика вытянулось лицо. А Эми решила не сдаваться.

— Я хочу пойти с Йэном, — твердила она. Фортуна беспомощно посмотрела на сестру и увела девочку к столу.

— Думаю, что вам, юная леди, нужно поесть для начала, — строго сказала Фэнси.

— Я не хочу есть, я хочу пойти с Йэном, — захныкала малышка.

— После завтрака, — пообещала Фэнси. К тому времени он уже вернется, а Эми, она надеялась, забудет о своей причуде.

Наконец Фэнси усадила детей за стол, но сама не могла заставить себя есть, счастливые воспоминания о прошлой ночи чередовались в ее мозгу с тревожными мыслями. Была ли эта ночь такой же необыкновенной для Йэна, или он сожалеет о том, что не устоял перед искушением?

Фэнси так почти и не притронулась к еде. Затем с помощью Фортуны она быстро убрала со стола. Закончив с этим, взглянула на конюшню. Дверь все еще была закрыта, а Принца не было видно в паддоке.

— Ну, кто хочет пойти со мной в лес? — спросила она детей. — Пора отпустить на волю нашего питомца.

— Не понимаю, зачем нам идти в лес. Разве мы не можем просто отпустить его за домом? — настойчиво спросил Ноэль.

— Ты знаешь, что нет, — Фэнси подняла брови. — Если мы просто выпустим его, он останется возле фермы и начнет таскать наших цыплят.

Ноэль неохотно кивнул. Ему жаль было расставаться с другом.

Фэнси посмотрела на дочку:

— Эми?

В глазах девочки сверкнули слезы.

— Не хочу его отпускать.

— Но ведь ты же хочешь, чтобы он был счастлив, солнышко?

Эми молчала, слезы продолжали литься по ее расстроенному личику.

— Эми?

— Не хочу отпускать Йэна.

— Йэна? — Пораженная, Фэнси поспешила поправить дочку: — Эми, мы говорим о лисенке, а не о Йэне.

— Йэн не уезжает, — вступил в разговор Ноэль. Эми переводила взгляд с матери на брата и обратно.

— Правда? — с надеждой спросила она. Фэнси кивнула:

— Да. Йэн не собирается уезжать так скоро, золотко. Сейчас он тренирует Принца, но он вернется.

— Вчера он не читал нам сказку.

— Он устал, как и ты. Ведь ты же сразу пошла спать.

— Он не пожелал спокойной ночи, — настаивала Эми.

— Потому что ты уже спала, — опять вставил слово Ноэль.

Малышка насупилась.

— Нет, я проснулась.

— Но он не знал об этом, — успокаивающе заметила Фэнси.

— Все равно, — всхлипнула Эми. Присев, Фэнси обняла девочку.

— Никто не собирается никуда уезжать, дорогая, — прошептала она.

Несколько минут Эми стояла, уткнувшись в плечо матери, постепенно успокаиваясь.

— А я могу попрощаться с Самуэлем?

— С Самуэлем?

— Ну, с лисенком, — нетерпеливо пояснила Эми.

— Я думала, вы назвали его Джозефом. — Детям было сказано, что лучше вообще не давать лисенку имени.

— Его зовут Джозеф, — поправил Ноэль сестренку.

— Нет, Самуэль, — важно возразила Эми.

Фэнси с улыбкой наблюдала за спором детей. Сказать им не давать имен животным — все равно что сказать ветру не дуть.

Прерывая оживленный спор, Фэнси обратилась к Эми:

— Конечно, ты можешь попрощаться с ним. И ты можешь поехать с нами в коляске, когда мы повезем его туда, где его дом.

— Хорошо, — согласилась Эми. — Я поеду с вами.

— Я запрягу лошадей, — сказала Фэнси, — а ты, Ноэль, принеси проволочную клетку, которую папа сделал для Счастливчика, когда нашел его. Она в конюшне. Фортуна, ты не поможешь Эми собрать нам в дорогу немного персиков, на случай, если мы проголодаемся?

Все разошлись по своим делам, а Фэнси направилась в конюшню. Она обратила внимание, что все лошади накормлены и напоены, а возле стойла Сары стояло ведро с молоком. Наверное, Йэн подоил ее, когда Ноэль не появился в обычный час.

Ей очень хотелось дождаться его, присесть и помечтать о ночи, проведенной вместе. При одном взгляде, брошенном на постель, где они занимались любовью, она почувствовала слабость. Ее тело вновь жаждало его ласк. По ее жилам разлилось тепло, она начала чувствовать полноту жизни, и все благодаря Йэну.

Однако она решила не признаваться ему в этом. Он считал, что они должны вести себя как раньше, притворяясь, что не сходят с ума от желания прикоснуться друг к другу. Возможно, у них получится, хотя Фэнси сильно сомневалась в этом.

Закончив запрягать двух меринов в повозку, она помогла Фортуне и Ноэлю пересадить лисенка из большого вольера в клетку, сделанную Джоном для животных, которые, как он считал, обязательно будут появляться на ферме.

Как только лисенок оказался в клетке, все забрались в повозку.

— А можно погладить Джозефа через прутья клетки? — спросил Ноэль.

— Его зовут Самуэль, — поправила его Эми.

— Нет, Джозеф.

— Все равно, как его зовут, — бросила через плечо Фэнси, — вы не можете гладить его. Помните, что я говорила вам о том, как нужно обращаться с дикими животными? Если вы будете ласкать и баловать его, ему труднее будет вернуться в свой настоящий дом. — Сказав это, Фэнси вдруг подумала, что так же можно предупредить ее по отношению к Йэну.

Небо было голубым и безоблачным, как и вчера, однако без свежего бриза, дующего с залива, воздух становился таким раскаленным, что трудно было дышать.

Проезжая мимо поля, засеянного табаком, Фэнси не без гордости осмотрела зеленеющие ростки. Похоже, осенью их ждал хороший урожай. Жаль, что огород не выглядел столь же цветущим. Более нежные овощи страдали от отсутствия дождей.

Углубившись в лес, они свернули на старую полу-заброшенную дорогу. С трудом они пробирались по заросшей высокой травой колее. Взгляд Фэнси скользил по деревьям вокруг. Она не могла забыть неприятное ощущение в бухте, когда ей показалось, что за ними наблюдают. Но сегодня она не видела никого, лишь стаи птиц взлетали в воздух при их приближении. Однако необъяснимая тревога нарастала с каждым поворотом колеса.

Они были в пути уже около часа и выехали на маленькую поляну, когда Фортуна дотронулась до плеча Фэнси.

Фэнси посмотрела на сестру, и та кивнула, как бы говоря, что они заехали уже достаточно далеко. Над ними тесным кольцом смыкались кроны высоких деревьев. Неподалеку протекал небольшой ручей. Лес был полон белок, а в ручье плескались утки и дикие гуси. Кроме того, там водилось много рыбы, а это значило, что лисенок не пропадет с голода.

Фэнси позволила Ноэлю помочь Фортуне вытащить клетку. Но когда она собралась открыть дверцу, Фортуна жестом остановила ее. В ответ на ее вопросительный взгляд Фортуна показала на Ноэля.

Она права, рассудила Фэнси. Ноэль часами сидел у вольера, разговаривая с лисенком. Поэтому он должен отпустить его на волю. Как ни трудно ему будет расстаться с питомцем, он должен усвоить этот необходимый урок.

— Мы должны соблюдать осторожность, чтобы не испугать его, — сказала она. — Ноэль, может быть, мы все сядем в коляску, а ты возьмешь его и выпустишь вон в тех деревьях?

Ноэль посмотрел на Фэнси, и на долю секунды его расстроенное лицо напомнило ей Джона.

— Хорошо, — сказал он.

— Я тоже хочу попрощаться с Самуэлем, — сказала Эми.

Фэнси встала рядом с дочкой.

— Ты можешь попрощаться с ним прямо сейчас, солнышко. Но прошло много времени с тех пор, — она бросила на Ноэля заговорщицкий взгляд, — как Самуэль жил на воле, поэтому он может испугаться, если мы все встанем вокруг него.

К великому облегчению Фэнси, Эми не стала упрямиться и взялась за руку Фортуны, чтобы вернуться в коляску.

Фэнси задумчиво смотрела им вслед. Фортуна взрослела, меняясь на глазах. Со дня смерти Джона она все реже отлучалась из дома и больше помогала ей. Но настоящие перемены начались в тот вечер, когда Йэн показал ей, как пишется ее имя. За несколько недель, прошедших с того памятного вечера, Фэнси видела сестру улыбающейся чаще, чем за последние девять лет.

Ноэль скрылся за деревьями. Когда он вернулся через несколько минут, Фэнси внимательно посмотрела на сына. Он выглядел очень печальным, однако в его глазах была уверенность, что он сделал правильное дело. За последнее время на долю ее сына выпало слишком много тяжелых испытаний, но она, как и любая мать, была не в силах оградить своего ребенка от жестоких уроков жизни.

Когда все уселись по местам, Фэнси развернула лошадей, и они направились к дому. Было около полудня — солнечные лучи проникали сквозь зеленую листву прямо над головой. Йэн уже должен вернуться на ферму. Скорее всего, он голоден после пропущенного завтрака.

Они проехали почти половину пути, когда Ноэль встал с заднего сиденья и пересел к матери. Она ободряюще похлопала его по руке.

— Думаю, он счастлив, что снова на воле, — сказал мальчик.

— Каждое живое существо счастливо на воле, — ответила она.

— Я буду скучать по нему.

— Я знаю, но думаю, что вы с Фортуной найдете других зверьков. И потом, у нас есть Непоседа, Непутевый, Счастливчик и Бандит.

— Счастливчик больше любит Йэна. Облегченно вздохнув, видя, что Ноэль не слишком расстроен по этому поводу, Фэнси сказала:

— Мне кажется, Счастливчик знает, что нужен Йэну больше, чем нам.

Ноэль озадаченно взглянул на нее:

— Как это?

— Ведь Йэн потерял дом и семью, и на долгое время свободу.

— Но сейчас у него есть мы, — возразил Ноэль.

Он говорил с такой уверенностью, что у Фэнси кольнуло сердце. Она решила, что настал подходящий момент объяснить сыну, почему Йэн не сможет остаться с ними.

— У Йэна есть сестра, потерявшаяся во время войны, которую его страна вела против Англии, — начала она.

— Я знаю, — отозвался мальчик.

— Йэн не знает, где она и что с ней, и должен найти ее. — Фэнси взглянула на него. — Что бы ты чувствовал, если бы Эми исчезла, а ты не знал, где она и что с ней случилось?

Ноэль промолчал, и Фэнси решила, что лучше не настаивать на ответе. Ноэль оставался рядом с ней, пока Эми на заднем сиденье весело щебетала с Фортуной.

Остаток пути Фэнси старалась не думать о Йэне. Она прикидывала, что приготовить на ужин. Она составляла список одежды, которую нужно починить. Она повторяла алфавит.

Но когда они выехали из леса на дорогу, ведущую к ферме, все мысли разом вылетели у нее из головы.

Над верхушками деревьев впереди поднимались густые клубы дыма. Дым шел с фермы.

— Мама!

— Я вижу. Фортуна, держи Эми!

Фэнси хлестнула поводьями лошадей, хотя на такой дороге при быстрой езде коляска могла перевернуться. Однако она все подгоняла их, изнывая от тревоги.

Через несколько секунд стало ясно, что дым поднимался не над домом и не над конюшней. Он шел с табачного поля. Дальний край поля был весь в огне. Они увидели Йэна, бежавшего к колодцу с ведрами в руках. Под его ногами метался Счастливчик, громко лая.

Стараясь не поддаться панике, Фэнси стегнула лошадей, поторапливая их. Она напомнила себе, что с самого утра не было ни дуновения ветра. Значит, огонь не перекинется на все поле, и они смогут спасти хоть часть посевов.

Однако, въехав во двор и спрыгнув с коляски, она поняла, что ее надежды напрасны. Пламя распространялось по сухому полю с угрожающей скоростью.

Фэнси схватила Ноэля за плечи и подтолкнула к дому.

— Отведи Эми в дом, — сказала она ему. — Присмотри за ней. Не выходите из дома ни в коем случае!

Ноэль начал было протестовать, но понял, что ничего не выйдет, и замолчал.

Фэнси уже бежала к конюшне за ведрами, от нее не отставала Фортуна. У колодца они столкнулись с Йэном.

— Огонь на южной стороне, — запыхавшись, сказал он.

— Каким образом…

— Не знаю. Но это не случайность. Его глаза мрачно сверкали на покрытом сажей лице. Сколько раз ему пришлось бежать к колодцу и обратно?

— Останься здесь, — сказала она Фортуне. — Ты будешь наполнять нам ведра. — Подождав, пока она наполнит два ведра, Фэнси устремилась вслед за Йэном.

Ее сердце упало, когда она поняла, что он потерял надежду спасти дальний край поля и поливал всходы на середине поля, стремясь спасти хотя бы половину. Но ей стало ясно, что им не удастся и этого, поскольку огонь наступал очень быстро и со всех сторон.

Она передала Йэну ведра, схватила пустые и помчалась к колодцу, где Фортуна уже ждала с полными ведрами. Взяв их, она поспешила обратно, и так много раз. Пока ее не было, Йэн мокрым одеялом пытался сбить подступавшее пламя.

Снова и снова она проделывала путь от колодца на поле и обратно, пока не начала задыхаться. Ее легкие были полны дыма, а руки болели от тяжелых ведер. Затем появились Уоллесы, и к их маленькой армии добавились еще две пары рук.

— Мы увидели дым, — коротко сказал старший Уоллес, и большего объяснения не требовалось.

Теперь Фэнси с Фортуной поднимали тяжелые ведра из глубокого колодца, а мужчины несли их на поле.

Фэнси ни на минуту не отрывала взгляд от горящего поля. Она надолго теряла из виду Йэна и Уоллесов, чьи фигуры исчезали в густых клубах дыма. Стоило им подумать, что огонь остановлен, языки пожара возникали вновь. Увидев взметнувшееся пламя там, где секунду назад был Йэн, Фэнси не выдержала. Схватив два ведра с водой, она побежала на поле.

Она увидела, что он и Уоллесы окружены огнем со всех сторон.

— Йэн! — закричала она.

— Уходи отсюда! — отозвался он сквозь треск и гул пожара.

Она и не думала подчиниться. Выплеснув ведра на разделявшее их пламя, она повернулась, чтобы бежать за водой, но сзади уже была Фортуна с полными ведрами, а за ней бежал Ноэль, держа в руках огромную кастрюлю. Выплеснув всю воду, им удалось усмирить огонь хотя бы на несколько секунд, которых мужчинам хватило, чтобы выбраться из западни.

Йэн выбежал из стены огня, подхватил на руки Ноэля и яростно крикнул Фэнси:

— Беги!

На этот раз она повиновалась. С пустыми ведрами в руках, она убежала с поля вместе с Фортуной и Уоллесами.

Они собрались у колодца, наблюдая за пожаром. Огонь распространялся по полю с ужасающей скоростью, не оставляя за собой ни одного живого ростка.

Фэнси положила руку на плечо Ноэлю.

— По-моему, я сказала тебе оставаться дома. В его глазах отразились одновременно раскаяние и решимость.

— Эми обещала не выходить. Мамочка, я не мог просто сидеть и смотреть. Я хотел помочь.

Фэнси вздохнула. Она знала, что должна отругать сына, но не могла злиться на него. На его месте она бы тоже не смогла безучастно наблюдать за пожаром.

Пожар не продлился долго. Огонь поглотил оставшуюся часть поля за считанные минуты. Когда погасли последние оранжевые языки пламени и только тонкие струйки дыма поднимались то здесь, то там, Фэнси обреченно вздохнула.

Она повернулась к Йэну. Его одежда почернела от копоти, была прожжена и разорвана во многих местах, а взгляд потемнел от бессильной ярости.

— Прости меня, девочка, — сказал он. Фэнси покачала головой:

— Ты сделал все, что мог. Не вини себя.

— Я думал, что смогу остановить огонь. Большой Тим невесело усмехнулся:

— При такой засухе это было безнадежно. Поля похожи на пороховые бочки, и для пожара достаточно маленькой искры. А уж если что загорится, то… — Он прокашлялся. — Что произошло?

— Я чистил жеребца в конюшне, — объяснил Йэн, — и услышал лай Счастливчика. Я думал, что к дому кто-то едет, вышел и увидел дым над дальним краем поля.

Уоллес мрачно нахмурился:

— Так далеко от дома?

—Да.

— Тогда сомнений нет. Это поджог.

— Но кто мог это сделать? Уоллес хмыкнул:

— Думаю, об этом нетрудно догадаться. Маленький Тим назвал вслух имя, которое сразу же пришло на ум и Фэнси:

— Роберт Марш. Йэн нахмурился:

— Не верю, чтобы он посмел…

— Зато я верю, — сказал Большой Тим.

Фэнси разделяла опасения старшего Уоллеса. Йэн знал Роберта недостаточно долго и не представлял, каким безжалостным он мог быть.

На щеке Йэна задергалась жилка. Он обернулся к колодцу.

— Нам нужно намочить траву между полем и пастбищем. Ветра нет, но я не хочу рисковать лошадьми. Фэнси посмотрела на Ноэля.

— На этот раз ты должен остаться с сестрой. Ноэль кивнул.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Держи слово, парень, — сказал ему Йэн. — У твоей мамы сейчас достаточно поводов для беспокойства, чтобы волноваться еще и о тебе с сестрой.

Ноэль коротко кивнул:

— Я позабочусь об Эми.

Фэнси распрягла лошадей, которые все время простояли в упряжи, и отвела их в конюшню. Затем она присоединилась к остальным. Два ведра остались на поле и, несомненно, обгорели. Они с Фортуной наполняли водой все емкости, которые смогли найти — от горшков до кастрюль — и отдавали мужчинам. Снова и снова они поднимали огромный деревянный чан из колодца, и скоро Фэнси от усталости не могла пошевелить руками.

В воздухе стоял удушающий запах гари. Она старалась не смотреть в сторону сгоревшего поля. Ей больно было думать о всех усилиях Джона, о бессонных ночах, потраченных ею и Йэном на посадку. За несколько минут все превратилось в пепел. От денег, которые она надеялась получить за урожай табака, зависело их будущее. У нее ныло сердце при мысли о том, что Роберт опустился так низко. Неужели он узнал о ее браке с Йэном и решил отомстить? Она продолжала наливать воду из колодца, но мозг ее лихорадочно работал.

Они провели еще несколько часов, увлажняя большой участок луга, чтобы предотвратить новое возгорание.