Сазерленды (№2) - История одной страсти

Встречный экипаж резко затормозил, и его край, вильнув, задел бок лошади Фэнси. От неожиданности лошадь взвилась на дыбы, выбросив Фэнси из седла. Падая, она подвернула ногу, но тут же попыталась встать, чтобы поймать поводья, однако было поздно — испуганное животное умчалось прочь.

Фэнси повернулась к экипажу и похолодела: из него вышел Роберт, мрачно глядя на нее.

— Миссис Сазерленд, — протянул он. — Какая неожиданная встреча.

* * *

Йэн усилием воли удерживался в седле. Еще несколько миль, и Фэнси будет дома. Возможно, тогда он даст себе короткую передышку.

Йэн скакал далеко позади Фэнси, лишь изредка нагоняя ее и снова исчезая из виду. Мимо него проехало несколько экипажей и почтовая карета. Йэн встрепенулся, стряхивая дремоту, когда впереди внезапно раздалось испуганное ржание лошади.

Пришпорив Грея, он ринулся вперед, притормозив перед поворотом, за которым рассчитывал ее увидеть. Тут он услышал возмущенный голос Фэнси и хриплый крик Роберта.

Забыв об осторожности, Йэн пустил жеребца в галоп. Посреди дороги он увидел жену, борющуюся с Робертом, который пытался затащить ее в свою коляску. Фэнси отчаянно сопротивлялась, колотя кулаками по спине Роберта.

Подлетев к Роберту, Йэн крикнул:

— Не прикасайся к ней!

Марш резко обернулся, отпустил Фэнси и потянулся за пистолетом. Он выхватил оружие, но не успел прицелиться, как Йэн прыгнул на него.

Пистолет отлетел в сторону. Между мужчинами завязалась жестокая драка. Марш отступал под градом ударов Йэна, но, улучив момент, ткнул кулаком ему в бок, по незажившей ране. От неожиданности Йэн согнулся, ловя ртом воздух, и Марш воспользовался передышкой, чтобы добраться до пистолета. Однако Йэн успел схватить Роберта за ногу и повалил на землю. От боли Йэн едва мог дышать, все плыло у него перед глазами, однако он продолжал наносить удары, пытаясь сломить сопротивление противника. Рука Роберта тянулась к пистолету, лежавшему на дороге всего в паре дюймов от него. Фэнси, прихрамывая, подбежала к ним, чтобы заполучить оружие.

Пальцы Йэна скользнули по гладкому кожаному ботинку Марша, и он немедленно сделал бросок к пистолету. Роберт коснулся холодной стали, но не смог схватить пистолет, который отскочил еще дальше, остановившись в футе от лошадей. Дрожа от ярости, Роберт кинулся за ним.

В этот момент раздался крик:

— Эй, что происходит?

На повороте появился всадник, за ним еще двое. Они резко свернули вбок, чтобы избежать столкновения с экипажем. Лошади в упряжи заржали и взвились на дыбы. Возница Роберта пытался удержать лошадей, но испуганные животные в смятении ринулись прочь, не разбирая дороги.

Йэн увидел, что Роберт пытается встать. В глазах его застыл леденящий душу ужас, когда он увидел, что возница окончательно потерял управление лошадьми и выронил поводья.

Взгляд Йэна метнулся к Фэнси. Она тоже устремилась за пистолетом и сейчас стояла в нескольких дюймах от Роберта. Молниеносно оценив ситуацию, Йэн вскочил и бросился к Фэнси, увлекая ее к краю дороги. В следующую секунду Роберт Марш оказался под лошадиными копытами.

Раздался душераздирающий предсмертный крик. Повозка пронеслась по нему как ураган. Когда она скрылась за поворотом, Роберт остался лежать в дорожной пыли, словно сломанная кукла.

— О боже! — Фэнси зарыдала.

— Не смотри, — приказал Йэн, прижав ее голову к груди.

Когда она немного успокоилась, Йэн заглянул Фэнси в глаза.

— Ты не ранена?

— Со мной все в порядке, — выдавила она из себя, но ее губы дрожали.

— Успокойся, все позади, — мягко сказал он. Затем, поднявшись и подойдя к Маршу, приложил пальцы к его шее.

Роберт был мертв. И Йэн, да простит его Господь, не испытывал ничего, кроме облегчения.

Выпрямившись, он повернулся к трем всадникам, напугавшим лошадей.

Это были Уоллесы и отец Уинфри. Священник опустился на колени рядом с Маршем и закрыл глаза мертвеца. Его губы зашевелились, бормоча молитву.

«Одной молитвы Маршу будет недостаточно, чтобы оправдать свои грехи», — безжалостно подумал Йэн. Он подошел к Уоллесам.

— Где вы нашли отца Уинфри? Ему ответил Большой Тим:

— Кто-то бросил святого отца в высохший колодец на заброшенной ферме Адамсов, куда вы должны были поехать.

— В колодец?

— Мы рассудили, что убийца действовал по заказу этого человека, — Большой Тим махнул рукой в сторону тела на дороге.

В эту минуту вернулся экипаж Роберта и остановился в нескольких ярдах от места трагедии. Возница, высокий негр, уже обрел над лошадьми власть. Он сошел с подножки и приблизился к своему мертвому хозяину. Несколько минут он смотрел на него, потом обернулся к остальным и, обращаясь к Фэнси, сказал:

— Я не мог остановить лошадей.

— Я это знаю, Исайя, — мягко ответила она.

Йэн стиснул зубы, чтобы не поблагодарить старика. Выразить свою благодарность значило дать понять, будто он считает разыгравшуюся трагедию убийством. А он никогда не узнает, действительно ли Исайя не смог справиться с лошадьми или намеренно выпустил поводья.

— Это не ваша вина, — поддержал ее Йэн, и возница посмотрел на него долгим непроницаемым взглядом. — Мы все видели, что случилось, ведь так, отец Уинфри?

— Это был несчастный случай, — кивнул священник.

— Что мне теперь делать? — спросил Исайя.

— Поезжай на ферму, Фэнси, — распорядился Йэн. — Мы отвезем его тело в Честертон. Отец Уинфри покачал головой:

— Нет, мистер Сазерленд, вам нельзя появляться в Честертоне. Когда мы выезжали оттуда, по городу уже гуляла молва об обещанной за вашу голову награде. Сейчас добрых две сотни человек прочесывают лес и плантации в поисках вас. Поэтому тело Роберта Марша отвезем мы с Уоллесами, и Исайя должен будет поехать с нами. Нужно заявить о случившемся, и наверняка нам с миссис Сазерленд потребуется подписать заявления.

Йэн вынужден был признать, что отец Уинфри прав.

Он слегка поморщился от боли, когда Фэнси прильнула к нему, но не отстранился. Йэн почувствовал, что она дрожит, и сильнее прижал ее к себе, несмотря на то что рана в боку отозвалась ноющей болью.

Когда отец Уинфри позвал Исайю, Йэн повернул Фэнси лицом к себе и обнял ее.

— Все хорошо, — прошептал он. — Ты в безопасности, и твои дети, и твоя сестра тоже. Война окончена, и ты победила.

Она сжалась и, отстранившись, взглянула на него покрасневшими от слез глазами.

— Значит ли это, что ты уезжаешь? Вопрос застал его врасплох. Он пока не думал об отъезде. Он хотел лишь успокоить ее.

Вытирая слезы с ее щеки, Йэн сказал:

— Мы поговорим об этом позже. На миг в ее глазах вспыхнула паника, но, посмотрев на распластавшееся на дороге тело Роберта, кивнула:

— Ты прав. Сейчас не время. К ним подошел отец Уинфри.

— Теперь, когда Марш мертв, полагаю, награда за поимку мистера Сазерленда отменяется. Но мне кажется, что ему лучше переждать несколько дней в тихом месте, пока об этом не будет официально объявлено.

Фэнси подняла глаза на Йэна.

— Поедешь на ферму Адамсов? — спросила она. — Искать тебя будут повсюду, но вряд ли кто рискнет пройти мимо заколдованной фермы.

— Человек, напавший на святого отца, рискнул, — напомнил он.

— И потому никто не нашел его, — вмешался в разговор старший Уоллес.

— Ты поедешь? — настойчиво повторила Фэнси. — Я должна отправиться к губернатору с мистером Тернером, чтобы объявить тебя свободным, а награду за поиски — незаконной.

— Я поеду с тобой, — не сдавался Йэн.

— Мне больше не угрожает опасность, а тебе она угрожает, пока кто-то надеется заработать, выследив тебя. — Подумав, она добавила: — А это поставит под удар и меня.

Йэн нахмурился. Фэнси была права. Если же он останется на ферме, то поставит под удар детей, потому что туда обязательно явятся люди шерифа.

— Я останусь с детьми, — предложил Большой Тим. — Со мной и Пат Филипс они будут в безопасности. Maленький Тим покажет Йэну дорогу на ферму Адамсов и вернется домой.

— Йэн? — Фэнси умоляюще посмотрела на него.

— Хорошо, — наконец согласился он. Однако она недоверчиво усмехнулась:

— Так ты сказал в прошлый раз, и вот где оказался.

— Теперь ты знаешь, что иногда я лгу. Но обещаю оставаться на заколдованной ферме и ждать тебя.

Йэн помог Исайе положить тело Роберта в коляску. Уоллесы собрали лошадей Фэнси, в том числе сбежавшую кобылу. Йэн усадил Фэнси в седло и долго смотрел вслед удалявшимся всадникам, за которыми медленно ехала коляска. Поднятая ими пыль уже улеглась, а он все стоял и смотрел, сжимая поводья Грея.

На минуту он забыл о Маленьком Тиме, терпеливо ожидающем, когда он сядет на жеребца и последует за ним на заброшенную ферму. Он получил то, чего так долго добивался: свободу. Фэнси не станет удерживать его. И ему больше не нужно беспокоиться о ней. Ее семья была в безопасности, а теперь должны появиться и деньги, чтобы содержать ферму и выращивать отличных скакунов для скачек. Теперь она могла отправить детей в хорошую школу — и получить образование сама, если пожелает.

Он мог вернуться в Шотландию, но для этого ему придется покинуть Фэнси. А это значило, что его сердце останется здесь.

Долгожданная свобода имела горький вкус.

* * *

Фэнси приехала на ферму Адамсов три дня спустя, в сумерках. Йэн снял ее с лошади и сжал в объятиях.

За последние три дня он оправился от ран и быстро восстановил физическую форму. Йэн спал на одеяле под звездами, он поймал нескольких кроликов и зажарил их. Он пил из чистого холодного ручья, протекавшего неподалеку, и купался в нем. Он много гулял, чувствуя, как к нему возвращаются былые силы.

Но больше всего он думал. О Шотландии и о Кэти. О долге и чести. И о любви.

Фэнси подняла к нему лицо в ожидании поцелуя. И он выполнил ее желание. Ему хотелось ласкать ее, забыть обо всем, наслаждаясь драгоценным уединением. Но сначала нужно было сделать еще кое-что.

С трудом оторвавшись от ее губ, он попросил:

— Расскажи, как все прошло.

— Судья посчитал смерть Роберта результатом несчастного случая, — начала Фэнси. — Получив свидетельство Дугласа Тернера, губернатор Брейден признал подлинное завещание Джона единственным, имеющим законную силу. Я наследую все имущество Джона. Ты теперь свободен. Губернатор вручил нам документ, подтверждающий, что ты выкупил свою закладную. — Поколебавшись, она добавила: — Ноэль, как единственный родственник Роберта по мужской линии, наследует все его состояние.

Итак, Фэнси получила не только безопасность — она получила богатство. Роберт Марш, пытаясь отобрать у нее крошечный кусок земли, невольно отдал ей целую империю.

Йэн улыбнулся.

— Итак, ты будешь хозяйкой Марш-Энда. Ты многого добьешься для себя и своей семьи, и для других людей.

— Я знаю, — пробормотала она. — Только… — Фэнси отвела взгляд и помолчала, прежде чем продолжить: — Я не хотела бы добиваться всего этого без тебя.

— А ты уверена, что будешь одна? Ее глаза наполнились слезами.

— Я не хочу покидать тебя, девочка, — сказал он. — Ты — смысл моей жизни.

— Но твоя сестра… Йэн вздохнул.

— Да, Кэти, которую я безмерно люблю. Но я не знаю, жива ли она. Вернувшись в Шотландию, я могу найти лишь ее могилу. И сам я, вероятнее всего, тоже буду убит. А я не хочу умирать. Только не сейчас. Я хочу жить с тобой и помогать тебе растить Эми и Ноэля — и, возможно, наших детей.

Йэн с бьющимся сердцем наблюдал, как отчаяние на лице Фэнси сменилось надеждой, глаза засветились радостью.

— Я не прекращу ее поиски, — добавил он. — «Если мне придется написать каждому жителю Шотландии, чтобы узнать о судьбе Кэти, я это сделаю.

Фэнси хотела что-то сказать, но Йэн приложил палец к ее губам, продолжая свою мысль.

— Со дня смерти Дерека я жил в мире скорби. Я убедил себя, что лишь моя смерть воздаст должное славе моего клана. — Он покачал головой. — В действительности она не сделала бы чести никому. Но, возможно, я смогу прославить свой клан достойной жизнью.

— Йэн, ты уже сделал это. Ты так много дал нам. Ты вернул Фортуне способность говорить, мне подарил мужество, Ноэлю — умение читать, Эми — любовь. — Она улыбнулась сквозь слезы. — Я знаю, что клан Сазерлендов — клан смелых и благородных людей, потому что ты лучший мужчина, которого я когда-либо встречала.

— Нет, — смутившись, пробормотал он, — Джон…

— Я знаю, — ответила Фэнси. — Я любила его. Он навсегда останется в моем сердце. Но его больше нет, а я здесь, с тобой, и я впервые влюблена.

Йэн взял ее руки в свои, нежно водя пальцами по ее ладоням.

— Ты все еще хочешь быть со мной, Фэнси? С каторжником, у которого ни гроша за душой, который не может дать тебе ничего, кроме своей любви?

— Да, я хочу этого больше всего на свете, — с жаром сказала она. — Но ты можешь дать мне кое-что еще. Йэн, — ее охватило воодушевление, — я хочу освободить рабов в Марш-Энде, но боюсь, они не смогут правильно распорядиться своей свободой. Я хочу открыть для них школу, а ты… сможешь учить их.

Йэн удивленно посмотрел на нее.

— Ты хочешь, чтобы я стал учителем?

— В первую очередь я хочу, чтобы ты стал моим мужем. Но и видеть тебя учителем я тоже хочу.

Она предлагала ему целый мир, даже не осознавая этого, открыла перед ним новые горизонты.

— И я помогу тебе найти сестру. Йэн, разве ты не понимаешь? Теперь у нас есть деньги, чтобы нанять лучших сыщиков. Если Кэти жива и они найдут ее, мы привезем ее сюда, к нам.

А если она мертва, то по крайней мере Йэн узнает об этом. Он добровольно заточил себя в темницу неведения, боясь испытать более сильную боль, чем та, что терзала его при мысли о ее страданиях. Он надеялся, что боль от потери сестры со временем утихнет. А если он оставит Фэнси, боль разлуки не покинет его никогда.

Они были созданы друг для друга, она была подарком судьбы, его наградой за все испытания, выпавшие на его долю. Как мог он отказаться от такого дара свыше?

Фэнси положила руки ему на грудь.

— Мы обязательно найдем твою сестру.

— Уверен, что мы все для этого сделаем, — откликнулся Йэн. — Но я хочу попросить тебя еще об одном.

— Проси все, что угодно.

— Я хочу жениться на тебе по-настоящему. Я хочу перед богом и людьми сказать, что беру тебя в жены и буду с тобой в горе и в радости, пока смерть не разлучит нас. И я хочу настоящую брачную ночь в настоящей постели, — хитро улыбнувшись, закончил он.

Щеки ее вспыхнули ярким румянцем, но, отвечая, Фэнси не отвела взгляд:

— Было бы замечательно. Ну а пока, что ты скажешь о ложе под звездами? Я привезла кое-какую одежду и еще одно одеяло. Я подумала, что мы сможем остаться здесь еще на одну ночь.

Йэн с трудом сдерживал охватившее его желание.

— А как же дети? — спросил он.

— С ними старший Уоллес и наша соседка миссис Филипс. — Фэнси лукаво посмотрела на него. — Мне показалось, что было бы неплохо провести время наедине…

Кровь бросилась Йэну в голову. Вдвоем они расстелили на земле одеяло, и затем помогли друг другу избавиться от одежды. Йэн любовался красотой ее обнаженного тела, освещенного лунным светом, придававшим коже загадочное мерцание. Однако скоро восхищение сменилось страстью, и он вновь увлек ее в бурный поток наслаждения, заставив забыть обо всем и поверить в то, что есть лишь одна реальность — любовь.

Потом они лежали в тишине тихой звездной ночи, переживая близость, сжимая друг друга в объятиях, словно лелея цветок любви, расцветший между ними.

Она потеряла счет времени и не знала, сколько они пролежали так, когда он слегка отстранился, лег поудобнее и вновь прижал ее к себе.

Они любили друг друга снова и снова, а луна и звезды дарили им свой свет. Глядя на них, Фэнси с сожалением подумала, что скоро рассвет.

— Я запомню эти звезды навсегда, — прошептала она. Йэн вздохнул, перебирая пальцами ее роскошные волосы.

— Одного из моих предков называли Ловцом Звезд. Перед тем, как отправиться на войну, он пообещал своей возлюбленной, что достанет для нее звезду, чтобы доказать свою любовь и преданность. В ответ она сказала, что предпочла бы оставить звезду на небе, чтобы смотреть на нее и знать, что ее верный рыцарь в безопасности. Но с тех пор она стала называть его Ловцом Звезд.

— Какая красивая легенда…

— Да, хотя я не понимал ее истинного смысла, пока не встретил тебя. — Приподнявшись на локте, Йэн осыпал поцелуями ее лицо. — Сейчас я думаю, что та звезда вела моего предка сквозь все невзгоды и опасности, так же как ты вела меня сквозь мрак. Я заблудился в жизни, но потом нашел тебя. Мой предок искал звезду, а я ее нашел. Я нашел тебя.

Начинало светать. Звезды потускнели и исчезли. Однако когда они посмотрели на небо, там все еще сияла одна, самая яркая звезда. Их звезда.

Вдруг Фэнси услышала смех. Она замерла и напряженно выпрямилась. Йэн тоже услышал странный звук. Они осмотрелись, но никого не увидели. Однако через минуту из разрушенного дома снова донесся взрыв детского смеха. Над ними словно в такт качнулась ветка.

Йэн пристально всматривался в руины дома. Никого. Наступила тишина.

— Наверное, это бриз, — пожал плечами Йэн.

В этот миг Фэнси почувствовала странную теплоту внутри и была уверена, что и Йэн ощутил нечто подобное. Где-то поблизости раздался вздох.

Они посмотрели друг на друга в немом изумлении.

— Призраки? — спросил Йэн.

— Но они же всегда плачут, — ответила Фэнси. Он наклонился и нежно поцеловал ее.

— Наверное, у них наконец появился повод для радости.

Словно подтверждая его слова, смех послышался снова, на этот раз громкий и отчетливый. И счастливый.

— Отец Уинфри утверждал, что здесь происходят чудеса, — задумчиво сказал Йэн.

Фэнси улыбнулась, подумав, что мудрый священник оказался прав.

Одевшись, они сели рядом и, взявшись за руки, наблюдали за восходом солнца, осветившего все вокруг золотыми лучами. Начинался новый день.

Эпилог

Йэн наблюдал за пересадкой нежных побегов табака, когда увидел экипаж, свернувший на аллею, ведущую к Марш-Энду. Он привстал в стременах, чтобы лучше разглядеть визитера, но экипаж был незнакомым.

Кивком Йэн попросил одного из работников заменить его на плантации и, пришпорив лошадь, поспешил к дому. Вместе с Фэнси и всей семьей они жили в старом доме Роберта Марша почти два года, хотя дом не был их постоянной резиденцией. Ни он, ни Фэнси никогда не чувствовали себя комфортно в бывшем жилище ее деверя, поэтому строили новый дом неподалеку, куда готовились скоро переехать.

Старый же дом они планировали превратить в школу. Для Йэна такое решение было неким символическим проявлением справедливости — там они собирались подарить новую жизнь тем, кого Роберт притеснял и унижал.

Тем временем уроки проводились лишь на первом этаже. Йэн был весьма доволен успехами, которых они достигли. Он часто приходил послушать, как ведет занятия нанятый ими учитель. Иногда он и сам проводил уроки, радуясь, когда глаза рабов, потускневшие от лишений и горя, загорались надеждой.

Научившись грамоте, они получали свободу. Большинство бывших рабов решали остаться на плантации и работать за плату.

Приблизившись к ручью, разделявшему северное и южное поля, Йэн дал Призраку сигнал прыгнуть. Он почувствовал, как подобрался под ним скакун, интуитивно распределив энергию для прыжка, и легко преодолел водный поток. Йэн поблагодарил судьбу, что Исайя решил остаться на плантации. Бывший возница стал прекрасным тренером для лошадей, и под его руководством Призрак два года подряд выигрывал главные скачки в Честертоне. Теперь лошади Сазерлендов высоко ценились у знатоков.

Плантация процветала, хотя многие их соседи вначале ужасались радикальным методам, с которыми они взялись за хозяйство. Особенно их страшило освобождение рабов. Однако по мере того, как урожаи кукурузы и табака становились все больше, вопросы иссякали.

Когда же Фэнси два месяца назад подарила ему сына, которого назвали Дереком, счастью Йэна не было границ.

Лишь одно омрачало его счастье. Поиски Кэти зашли в тупик. Фэнси еще надеялась на сыщика, которого нанял Дуглас Тернер, но Йэн почти потерял надежду.

Призрак влетел на аллею в тот момент, когда экипаж остановился перед крыльцом дома. На крыльце стояла Фэнси, держа на руках малыша, а возле нее — Ноэль и Эми, держась за руки. Йэн увидел, как из коляски вышел Дуглас Тернер.

Юрист, ставший другом Йэна, помог спуститься девочке с зелеными глазами и темными волосами. Она была одета в зеленое платье и прижимала к груди корзинку.

На миг ему показалось, что его сердце остановилось.

— Кэти! — Не веря своим глазам, он спрыгнул на землю и бросился к ней.

— Йэн? — неуверенно произнесла девочка.

Но когда он раскрыл ей объятия, нерешительность мгновенно покинула ее. Йэн подхватил сестру и крепко прижал к себе, боясь, что все происходящее — лишь сон.

— Кэти, — повторил он, едва сдерживая слезы. — Боже, не могу поверить… Я думал, что никогда не увижу тебя.

— Я тоже так думала, — отозвалась девочка. — Йэн, я так счастлива!..

— Где же ты была, милая?

Девочка помедлила. Йэн заметил, какими взрослыми глазами она стала смотреть на мир.

— Я была с миссис Клири.

Йэн помнил ее. Миссис Клири была целительницей и жила в горах в полном одиночестве. Считая ее колдуньей, многие сторонились ее. Но Йэну старая женщина всегда нравилась.

— Англичане прогнали всех. Они искали оставшихся членов нашего клана. Однажды они подошли совсем близко, и я слышала, как они хвалились, что убили всех Сазерлендов, кроме одного, и что клана больше не существует. — Кэти поежилась. — Мы переходили с места на место, пока миссис Клири не заболела.

Сердце Йэна болезненно сжалось, чувство вины охватило его. Кэти действительно звала его на помощь не в снах, а наяву.

— Как же ты попала сюда?

— Когда миссис Клири умерла, я не знала, что делать и пошла домой. Дейви Гунн нашел меня. Он услышал, что кто-то разыскивает меня, и отвез к Джонни и Мегги Макра. От них я узнала, что ты жив. Они послали меня сюда.

— Макра! — воскликнул Йэн. В конце концов он, по настоянию Фэнси, написал им, хотя это и был удар по его гордости. Он не мог простить им того, что они предали истинного короля Шотландии, и еще больше — того, что не спасли Дерека.

— У меня есть еще кое-что для вас. Голос Дугласа Тернера вернул Йэна к реальности, и он обернулся к юристу, не отпуская сестру.

— Вместе с Кэти Макра передали письмо для вас, — продолжил Тернер. — Юная леди и ее компаньонка появились в моей конторе сегодня утром. Они получили мой адрес у сыщика, которого вы наняли. Очевидно, Макра решили сразу же отправить Кэти в Америку, а не тратить время на обмен письмами.

Поставив Кэти на землю и положив руку ей на плечо, Йэн взял письмо, которое протянул ему Тернер. Рассматривая конверт, Йэн не обратил внимания на юриста, который вытащил из коляски чемодан и поставил рядом с Кэти.

— Что же, наслаждайтесь счастливым воссоединением семейства, — напутствовал он их.

Йэн пробормотал нечто нечленораздельное, едва ли услышав шорох колес отъезжающего экипажа.

Все еще не придя в себя, он не сводил глаз с Кэти. Прошло больше трех лет с тех пор, как он видел ее в последний раз. Она сильно выросла, но в ее глазах поселилась грусть. Этот взгляд зеленых глаз разбивал ему сердце.

— Мы долгое время искали тебя, — прошептал он. Он чувствовал слезы на своих щеках, а когда к нему подошла Фэнси и тронула за плечо, ее глаза тоже были влажными.

Взяв Кэти за руку, он улыбнулся и сказал:

— Это моя жена Фэнси, а это Эми и Ноэль. Полагаю, ты приходишься им тетей, как и вот этому малышу. — Кивнув на ребенка на руках Фэнси, он добавил: — Это Дерек.

— Дерек? — встрепенулась Кэти при звуке родного имени. Ее голос задрожал, и Йэн понял, что она думает о брате.

— Да, — сказал Йэн. — Дерек был самым храбрым из нас.

Кэти взглянула на младенца и осторожно погладила его крохотную ручку.

— А можно мне иногда нянчиться с ним?

— Конечно, — заверила ее Фэнси. — Ты — член нашей семьи. А скоро ты встретишься с Фортуной, которая в этом году выходит замуж. Хочешь пойти на ее свадьбу?

Йэн заметил, как загорелись глаза Кэти, и в нем затеплилась надежда на то, что память о страданиях и лишениях со временем потускнеет и его сестренка обретет в Марш-Энде настоящий дом.

Вокруг них собрались остальные.

Эми, которой уже исполнилось шесть лет, смотрела на Кэти с живым любопытством.

— А ты правда моя тетя? Как Фортуна? Кэти выглядела озадаченной, и Йэн поспешил ей на выручку:

— Мы выясним это позже. Мне кажется, что наша юная леди голодна.

— А где я могу оставить своих хорьков? — обратилась Кэти к брату.

Йэн не верил, что она смогла сохранить их.

— Хорьки? — заинтересовался Ноэль. — Ты привезла хорьков?

Кэти поставила на землю корзинку, которую сжимала в руках. Когда она открыла крышку, оттуда показались две любопытные пушистые мордочки с глазами-бусинками.

— Это Адам и Ева, — представила Кэти своих питомцев Ноэлю.

— А у меня есть ворона по кличке Непоседа, енот Бандит, собака с тремя лапами… — начал перечислять Ноэль.

— Бандит мой, — перебила брата Эми, — а Счастливчик считает своим хозяином Йэна.

Не обращая внимания на реплику сестры, Ноэль продолжал:

—…и кот Непутевый, и…

Йэн встретился взглядом с женой, и Фэнси рассмеялась. Она посмотрела на письмо в его руках:

— Прочтешь?

Улыбка Йэна погасла. Он открыл конверт и начал читать:

Здравствуй, Йэн!

Мы пытались спасти твоего брата, но мой отец мог избавить от виселицы лишь одного из вас, и ему пришлось сделать выбор. Он всегда любил тебя, как и я. То, что мы оказались по разные стороны, не изменило моего отношения к тебе. Когда тебя изгнали из Шотландии, я поехал в Бринер в надежде найти твою сестру, но она пропала, и я решил, что Кэти погибла. Но потом меня посетил человек, которого ты нанял, и я начал поиски снова. Слава богу, мы нашли ее, и я с радостью отправляю Кэти к тебе. Я надеялся, что я смогу выкупить твою свободу и воссоединить тебя с сестрой, но, насколько я понимаю, ты уже это сделал. Да благословит тебя Бог!

Твой брат Джонни.

Последние капли горечи высохли в его сердце. Макра сделали больше, чем он мог от них ожидать. Теперь он мог признаться себе, что обвинял их отчасти из-за чувства собственного бессилия.

Фэнси обеспокоено смотрела на мужа, и он передал ей письмо. Она хорошо читала и писала и проглатывала книги с жадностью скупца, напавшего на золотую жилу.

— Ты поблагодаришь его? — спросила Фэнси.

— Да, — ответил Йэн. — Я сделаю больше. Клан Макра всегда восхищался породистыми лошадьми. Думаю, мы могли бы послать им одного из жеребцов Принца.

— Они сделали бесценный подарок, послав мне еще одну дочь, — мягко откликнулась она, беря его за руку.

— И новых питомцев, — добавил он, едва сдерживая смех.

— Да, хорошо, что еще никто не прислал слона.

Йэн наклонился и поцеловал ее. Его путеводная звезда. Яркая и негасимая. Теперь его небо было безоблачным, а все звезды — на своих местах.

Рука об руку они следом за детьми вошли в дом.