ПРЕЗИДЕНТ. Мы не можем сами вести эти работы. А отдавать их на откуп иностранцам не хотим. Этот никель, если он есть, никуда не денется.
      МРУРИ. Но можно взять большие ссуды от потребителей и самим...
      ПРЕЗИДЕНТ. Мы потерпим такие убытки от варварской эксплуатации месторождения, что пусть он лучше пока полежит в земле, этот никель.
      МРУРИ. Люди могут научиться техническим специальностям только на практике. Потери неизбежны. _ Входят Дини и Бетси. Следом?- Генерал, министр обороны.
      Он не знает, как себя вести, поэтому производит впечатление психически больного: то хмурится, становится в позу, то потирает руки, тонко усмехается. Это?- человек-эмблема. _ ПРЕЗИДЕНТ. Все должно быть достаточно гармонично. Вначале надо научить желающих читать, сохраняя в них определенные нравственные устои. Необходимо оградить людей от современной культуры, чтобы их неокрепшие головы не превратились в гремящие барабаны. Через полвека эта жалкая страна будет вызывать изумление соседей.
      МРУРИ. Через полвека... Через полвека остальной мир будет смотреть на нас как на первобытных людей.
      ПРЕЗИДЕНТ. Не думаю. Дети у нас почитают своих родителей. Родители почитают вождей племен. Когда мы добьемся полного доверия к правительству, мы сможем проводить любые программы.
      БЕТСИ. Но для этого нужно, чтобы все знали английский язык.
      ПРЕЗИДЕНТ. Почему?
      БЕТСИ. Тогда они смогут выйти сразу к источникам знаний.
      ПРЕЗИДЕНТ. У нас есть свой язык. И своя культура. Если бы мы хотели стать чьей-либо провинцией, мы бы ею стали еще в эпоху протектората.
      МИНИСТР. Вы хоть раз видели вождя племени, миссис Мрури?
      БЕТСИ. Только по телевизору.
      МИНИСТР. И что вы думаете о них?
      БЕТСИ. Я думаю, что они... живут там, совсем отдельно, и их почитают, как божков.
      МИНИСТР. Вы считаете, что управлять очень просто?
      БЕТСИ. В условиях наследственной власти управление сводится к затверженным обрядам.
      МИНИСТР (тихо смеется). Хорошо. Допустим, домашняя свинья потеряла дорогу к своему хозяину и забрела в чужой двор. Новый хозяин начал откармливать ее и, откормив, собирается съесть. Как рассудить, чья теперь свинья?
      БЕТСИ. Видимо, первого хозяина.
      МИНИСТР. Но новый хозяин не знал об этом и тратил на нее свое терпение.
      БЕТСИ (пожав плечом). Это зависит от обычаев племени.
      МИНИСТР. Обычаи людей везде одни и те же. Вождь должен много знать, и все его знания не в книгах, а в голове. Вождь кажется смешным европейцу, а европеец кажется смешным вождю. Потому что законы европейца?- это законы страха перед законом.
      БЕТСИ. Вы считаете, что жизнь человека не должна отличаться от жизни растений?
      МИНИСТР. Я считаю, что каждая свинья должна быть разделена по справедливости.
      ГЕНЕРАЛ. Европейцы оставили нам одни болезни.
      МРУРИ. Но они построили этот город. Они дали радио, телевидение, самолеты, машины. Они открыли первые больницы.
      ГЕНЕРАЛ. Они снабжают нашу армию старым оружием. В прошлом году разбилось три вертолета из восьми.
      ПРЕЗИДЕНТ. Даже оружие мы не можем выбрать.
      ГЕНЕРАЛ. Но опытный образец был хорошего качества. Я сам убедился.
      ПРЕЗИДЕНТ. Наши солдаты?- единственные в этой части континента, у кого есть боевой опыт. Но мы ни к кому не имеем территориальных претензий. Нам нужен мир.
      ДИНИ. Прошу всех к столу. _ Все уходят. __ У глиняной стены сидит Али. В нескольких шагах от него?- музыканты и танцовщица. Они и слушают, и не слушают Али: то заговорят друг с другом вполголоса, то сидят неподвижно, чего-то ожидая. _ АЛИ. ...Знакомый коврик лежал на самом дне сундука, скатанный в рулон. Сын купца вспомнил, как играл на нем ребенком и развернул его. Из коврика выпал серебряный браслет. Юноша надел его на руку, сел на коврик и заплакал.
      Потемнело небо. Песчаная буря ворвалась в город из пустыни. В считанные минуты он оказался погребенным вместе со всеми жителями. Один только сын купца ничего не видел и не слышал. Он плакал.
      - Ты не боишься меня, маленький человек??- вдруг услышал он хриплый голос. Как будто миллион лет голос молчал, а теперь заскрипел, заскрежетал.
      - Кто ты? Где??- спросил сын купца.
      - Я?- див дивов. И весь город уместился под моей подошвой. Приказывай. Я слушаю и повинуюсь.
      - Я хочу...?- начал юноша и замолчал.
      - Слушаю,?- повторил див дивов.
      - Я хочу стать таким большим, как ты. И так же быстро и незаметно летать, куда захочу. И жить, где хочу. И все видеть. И все знать.
      - Ты хочешь стать дивом?
      - Нет. Я хочу стать тобой.
      - Мной?!?- вскричал див дивов.?- Как только подобная мысль могла зародиться в твоей голове? Скажи, что ты был неосторожен, глуп, безумен, когда говорил это?- и я прощу тебе дерзкие слова!
      - Ты не ослышался, раб браслета,?- сказал сын купца.?- И повторять я не стану. Я жду.
      - Зачем ты наказываешь меня так страшно??- раздался голос дива дивов, обращенный в небо. От звуков этого голоса пришли океанские волны и смыли песок с города.?- Я и так унижен сверх меры!?- продолжал див дивов.?- А мое достоинство, моя честь?- как они уживутся рядом с этим ничтожеством?
      В тот же миг сын купца ощутил безмерность своего существования, и не осталось для него тайн в этом мире. И поднялось в нем презрение к миру и желание разрушить его, и только заклинание на браслете удерживало его от этого. И он перевел взгляд вниз и увидел себя самого. Ничтожный человек крутился на одном месте, как будто потерял свой хвост. Он стал беспомощнее, чем любое животное. И громадная печаль и сострадание овладели сыном купца. Он хотел помочь беснующемуся человеку, но тот не просил помощи, и он понял, что он заточил в браслет себя самого и обречен теперь на долгое терпение и покорность.
      И он многие годы наблюдал, как бесноватый ходил по свету, из селения в селение, как рвали его собаки, побивали камнями женщины и дети, как покрывалась коростами его кожа и искривлялись кости.
      В один из дней бесноватый сел в лодку, и его понесло в открытое море. И сын купца увидел, как растет страдание бесноватого, и оно становится безмерным от жажды и одиночества, и новый разум появился в его глазах. И сын купца так поражен был этим, что не сразу откликнулся на приказ потираемого браслета, а когда возник, наконец, в желтой песчаной буре с другого берега моря, то было поздно?- кинжал купца оборвал нить жизни, а равнодушные руки выбросили тело своего сына за борт. _ Та же комната в доме Мрури. Бетси и Мрури. _ МРУРИ. Я исчерпал все возможности. Вот уже год я пытаюсь наладить дело, но дальше планов, указаний оно не идет... У меня такое ощущение, что я со всех сторон окружен какой-то мягкой резиной. Я легко начинаю ее раздвигать, но как только отвернусь, она тут же возвращается на прежнее место... Мы пригласили преподавателей из Европы, а они отказываются работать. Им неинтересно. Студенты очень неразвиты и ленивы... Построили прекрасные мастерские, но через месяц все оборудование остановилось. Учащиеся обрывают провода и плетут из них ремешки. Они вывинчивают красивые лампочки и сдирают кожу с сидений... Мои сотрудники в министерстве очень добросовестны, но каждого из них надо контролировать. Мне не хватает власти.
      БЕТСИ. Но президент...
      МРУРИ. Он соглашается со мной! Он как будто ждет, когда я устану от нововведений! Он считает меня маленьким мальчиком, которому надо на опыте убедиться, что он глуп! Поэтому я вместо десяти миллионов прошу один. Начали строить шоссе к месторождению никеля, а средств хватило только на бетонный завод. Надо просить деньги... Деньги! А где их взять? Финансовый год из-за засухи закончили с немыслимым дефицитом. (Пауза.) Бетси.
      БЕТСИ. Что?
      МРУРИ. Мне надо решиться.
      БЕТСИ. Это страшно.
      МРУРИ. Это будет бескровно. В нищей стране, как ни странно, много богатых людей. Их богатства незаконны. Мы экспроприируем их, возьмем большие займы за границей... Сам я ни за что не пошел бы на это. Но уже пять лет они готовят переворот. В нем участвуют молодые армейские офицеры.
      БЕТСИ. Он твой отец.
      МРУРИ. Его безопасность гарантирована. Он не хочет ничего делать! Его опыт неподвижен! Он ждет! Он ждет, что все само собой разрешится!
      БЕТСИ. Мне страшно.
      МРУРИ. Но у меня нет выхода. Вначале казалось, что можно выйти из тупика... реформы, преобразования... Вчера он впервые кричал на меня.
      БЕТСИ. Я прошу. Поедем в Европу. Вернемся.
      МРУРИ. Нет.
      БЕТСИ. Но это уже не твоя страна. Ты стал европейцем.
      МРУРИ. Я никогда им не был.
      БЕТСИ. Ты внушил себе...
      МРУРИ. Нет! Я никогда им не был! На одной земле живут самодовольные, сытые люди и люди в хижинах, которых эти сытые люди обливали бензином и сжигали только за то, что эти несчастные не хотели быть рабами! Это преступление быть европейцем, когда шесть детей из десяти умирает, не дожив до года! А склады в Европе ломятся от масла и мяса, которые некуда девать! Когда преподавателям платят бешеные деньги, а они презирают студентов за то, что те неразвиты!..
      БЕТСИ. Я тебя не узнаю.
      МРУРИ. Прости. (Пауза.) Я в ловушке. (Пауза.) Сам не пойму, как туда попал.
      БЕТСИ. Поедем!.. (Становится на колени, прижимается лицом к его руке.) Здесь очень плохо, страшно... Я даже не могу родить тебе ребенка... Нас здесь не любит ни один человек... Мы одни... одни!
      МРУРИ. Неправда. (Встает, ходит.) Я здесь родился! Я родился здесь, понимаешь? В этой дикой стране я родился! И я сделаю все, что от меня зависит, чтобы она... О, Бетси, как мне сейчас... Ведь он действительно мой отец... Он меня выбрал, да... среди многих детей, сирот... Но он выбрал меня, голодного, оборванного, жалкого ребенка, выбрал по глазам... И усыновил... И сделал из моей жизни сказку... И вот теперь я... _ Звонок в дверь. Бетси уходит. Возвращается с Нагимом. Он со стареньким, мягким портфелем. _ МРУРИ. Добрый день, Нагим. Садитесь.
      Бетси выходит.
      НАГИМ. Спасибо. (Садится.) У меня плохие новости.
      МРУРИ. Что случилось?
      НАГИМ.. Только что было покушение на министра экономики.
      МРУРИ. Что?!
      НАГИМ.. Да. Стрелял офицер, когда министр садился в машину.
      МРУРИ. Кто он?
      НАГИМ. Неизвестно. Его сразу увезли. Но он не наш.
      МРУРИ. Так.
      НАГИМ.. Он не попал с пяти метров.
      МРУРИ. Откуда вы сейчас?
      НАГИМ. Все ждут вас. Офицеры считают, что надо выступать сегодня ночью.
      МРУРИ. Выступать?! Они с ума сошли.
      НАГИМ. Ничего другого не остается. Они опередили нас.
      МРУРИ. Вы хотите выступить на тот свет.
      НАГИМ. Офицеры уверены в успехе. Они говорят?- это даже хорошо, что они сделали первый шаг. Они сами подставили себя под удар. У нас больше нет выбора. _ Пауза. Мрури ходит по комнате. _ МРУРИ. Выбор есть.
      НАГИМ. Какой? Мы уже не управляем своей судьбой.
      МРУРИ. Он говорил... что крови больше не будет. Никогда. Надо обо всем рассказать ему.
      НАГИМ. Нет!
      МРУРИ. Никто из вас не знает его так, как я.
      НАГИМ. Вы заблуждаетесь, доктор Мрури! Он нас не простит! Ни за что не простит!
      МРУРИ (пауза). Нас простить невозможно. Мы?- клятвопреступники. Все мы принимали присягу на верность... Нас никто не принуждал. Мы сами нарушили ее.
      НАГИМ. А-а!.. Теперь я знаю!.. Да!
      МРУРИ. Что?
      НАГИМ. Вы... такой же, как они! Как все угнетатели! Вы пришли к нам, чтобы получить свое! Вы презираете маленьких людей! Вы... видите только себя в мире, только себя!
      МРУРИ (пауза). Да, я вижу только себя. Я не могу представить себя сороконожкой.
      НАГИМ. Мы поверили вам! А вы хотите нас предать!
      МРУРИ. Не надо злиться, НАГИМ. Не надо себя накручивать. Подумайте обо всем спокойно.
      НАГИМ. Нет! Мы уже не принадлежим себе! У нас не может быть личных симпатий! Это вы подумайте, доктор Мрури! Подумайте о людях, которых вы хотите продать, выкупая собственную жизнь!.. Да, вас простят! А мы, сотни рядовых членов Союза? Куда пойдем мы? На рудники, которые вы строите на севере? Ловко! Ловко вы решаете вопросы индустриализации!
      МРУРИ. Замолчите!
      НАГИМ. Да! Как только дошло до дела?- вы испугались! Вы испугались первого же выстрела! Вам слишком хорошо жилось, доктор Мрури! Вот что я вам скажу?слишком хорошо! Но ничего. Это урок для нас. Маленькие люди должны рассчитывать только на самих себя. И быть спаянными в громадный кулак! (Спокойнее.) Вы никуда не должны сегодня выходить, доктор МРУРИ. Это наш совет вам. А вернее?- наше требование.
      МРУРИ. Так... значит, вы с самого начала...
      НАГИМ. Не с самого начала, доктор Мрури! Нет!
      МРУРИ. Значит, я был... ширмой, куклой... Вы... использовали мое имя и цинично рассчитывали какие-то варианты... уже без меня...
      НАГИМ. А как вы думали? Разве можно рисковать целой организацией, полагаясь на душевные качества одного человека?
      МРУРИ. А потом? Если вы завоюете власть? Власть для... маленьких людей? Чтобы никто не высовывался? Чтобы все были похожи? Вы ведь этого хотите?
      НАГИМ. Мы хотим равенства, доктор МРУРИ. И справедливости.
      МРУРИ. А вы? Кто вы, Нагим? Я ведь помню, как год назад вы, сидя в этой комнате, говорили, что вам трудно дышать от счастья, оттого что такой человек, как я, вернулся на свою родину, чтобы помочь ей. Чтобы вырвать ее из отсталости, из средневековья. Значит, вы уже тогда...
      НАГИМ. Нет!
      МРУРИ. Уже тогда ваша полумертвая организация подослала вас, чтобы завербовать меня...
      НАГИМ. Неправда! Все мы верили вам! Да! Но потом ваша решимость начала таять, вы постепенно превращались в чиновника, медлили, сомневались! А ваше требование гарантий для президента? Это же смешно! Люди, сражающиеся насмерть, будут рассуждать о том, куда можно стрелять, а куда нет! Вот тогда мы и поняли, что на вас нельзя полагаться.
      МРУРИ. А вы сами, Нагим? Какие у вас полномочия? Что, скоро придет тот день, когда вы из маленького человека превратитесь в большого? Судя по тому, как вы распоряжаетесь жизнями людей, это время недалеко.
      НАГИМ. Я знал, что вы презираете нас.
      МРУРИ. Я боролся с этим чувством. Но, видимо, зря. _ Идет к двери. _ НАГИМ. Куда вы? Стойте. _ Вынимает пистолет из портфеля. _ МРУРИ. Так вот какими полномочиями вас наделили... Полномочиями убийцы. Но, вы знаете, Нагим, для этого тоже надо созреть. Не всякий учитель способен стать убийцей. _ Выходит из комнаты.
      Нагим плачет, сидя на краешке кресла.
      Раздается звук отезжающей машины.
      Входит Бетси. _ БЕТСИ. Что случилось? Где он?.. Что здесь произошло? Нагим?.. Куда он поехал?.. Что с вами?
      НАГИМ (пальцами вытирая слезы). Ничего... Ничего, миссис МРУРИ... Все просто... Потомок рабов?- тоже раб... (Шмыгает носом, прячет пистолет в портфель.)
      БЕТСИ. Пистолет...
      НАГИМ. Да... Это "вальтер", так мне его назвали, когда... Потомок рабов?- тоже раб, миссис МРУРИ...
      БЕТСИ. Куда он поехал? Что здесь было?
      НАГИМ. Здесь?.. Я должен был его убить... вашего мужа... Иначе мне... нельзя возвращаться... иначе меня... всех нас...
      БЕТСИ. Что вы говорите?! Нагим!
      НАГИМ. Успокойтесь, миссис МРУРИ... Я не смог убить его, а теперь он поехал убивать меня... _ Бетси выходит. Возвращается со стаканом воды. Подает Нагиму. Тот пьет. _ БЕТСИ (садится). Рассказывайте.
      НАГИМ. Да... Сейчас он едет в своей машине... в своей богатой машине... У него и костюм... и особые ботинки... Иногда я думаю?- а что они носят такое, чего не знают простые люди?.. Эти?- простые?- которые на улице, за стеклами машины?..
      БЕТСИ. Что здесь произошло? Расскажите, Нагим. Вам никто не угрожает. Вы же видите.
      НАГИМ. Да... Может быть, у них какие-то нательные вещи неизвестные всем?.. Я встречал людей, из простых, которые очень хотели бы из любопытства... знаете, миссис Мрури, это действительно я слышал такое... которые бы убили кого-то из особых ваших людей, неважно?- женщину или мужчину, чтобы убедиться только, что они такие же, как и остальные люди... Просто его... распотрошить...
      БЕТСИ (медленно). Это гнусно.
      НАГИМ. Да... Я?- учитель... Я знаю такие... такие истории... Но они, миссис Мрури, они?- как дети. Им любопытно. У них нет жестокости. А ваш муж... Он едет сейчас в своей богатой машине по круговой дороге, мимо монумента независимости... там всегда такая пыль... И думает сейчас... он думает: а сколько стоят несколько сотен жизней?.. Вы знаете, миссис Мрури, он себя и вас сажает в одну чашку весов, а в другую насыпает наши жизни... Берет... совком и?- кидает туда, и кидает... И ему кажется, что он выбирает меньшее зло... И что это даже добро, а не зло...
      БЕТСИ. Стало известно о... Союзе?
      НАГИМ. Да... Он же не знал, ваш муж, что это серьезно... Он думал, что можно позвонить по телефону и его назначат президентом... И что можно будет давать указания, а в стране будет все меняться... А он будет ходить в своем костюме и особых ботинках, и все будет, как праздник...
      БЕТСИ. Значит... он поехал туда...
      НАГИМ. Да... Он уже подъезжает... Сейчас солдат охраны делает под козырек, а я... (вздрагивает) я сижу здесь! И ничего не сделаешь! Ничего! А люди сейчас сидят в большой комнате, курят, и лица у них потеют от ожидания! А я сижу здесь! А мне надо превратиться в маленькую муху и улететь, забиться в щель! Потому что я не смог... не смог даже представить, как он падает, а я подхожу и еще, еще стреляю! А потом вбегаете вы и я стреляю снова! А они сидят и... ждут... _ Пауза. _ БЕТСИ. Уходите... Ну?.. Уйдите!
      НАГИМ. Да... Сейчас... _ Пауза. _ Мне бы надо... как-то... чтобы меня не было... У меня голова раскалывается, миссис Мрури! Что мне делать?!
      БЕТСИ. Уходите!
      НАГИМ. Нет, вы понимаете, миссис Мрури, когда я шел сюда и держал под мышкой свой старый портфель и прижимал его, то пистолет, он ребром врезался в ребра и на ходу я его даже чуть шевелил, знаете, рукой, предплечьем, и была такая надежда, что как-то патрон... или как там?- боек ударит по капсюлю и пуля за один миг меня... И не надо будет приходить и выполнять... Я же не понимал, не понимал, миссис Мрури, как я очутился с этим портфелем, с которым я пятнадцать лет ходил в школу учить детей, а теперь стою перед вашей дверью... особенно помня, как вы, европейская женщина, всегда меня расспрашивали о моих сестрах, их детях... И я прихожу сюда, чтобы убить вас, вашего мужа! Как это?.. Я шел по городу и видел, как завтра наши патрули наведут порядок и все мы, наконец, начнем приносить пользу родине... Все станет просто! Не надо будет скрываться, бесполезно говорить, спорить. И... вот... Мне надо было на несколько секунд стать безжалостным, решительным! Я ненавидел его! Он... из кочевников, сын погонщика верблюдов?- за что? За что ему такая жизнь?..
      БЕТСИ. Как вы мне все... отвратительны. Ленивый, подлый народец. Обезьянья страна. _ Выходит. Пауза. _ НАГИМ. Что мне делать?.. Что? _ Подходит к телефону, начинает набирать номер, кладет трубку. Садится в угол комнаты на пол, опустив голову на колени. Затем достает из портфеля "вальтер", довольно тупо рассматривает его. Держа его на уровне глаз, медленно нажимает на курок. Выстрел. С потолка опадает белая пыль. __ Вбегает Бетси.
      Нагим, двумя руками держа пистолет, направляет его себе в переносицу, но в последний момент отводит ствол. Выстрел.
      Он оборачивается, пальцем пробует след от пули на стене. _ БЕТСИ. Что вы еще придумали?
      НАГИМ. Нет... ничего... Вы представляете, я хочу выстрелить себе в лоб, а сам думаю?- интересно, пробьет его пуля или нет?..
      БЕТСИ. Может быть, вы расскажете, наконец, что произошло?.. Нагим?.. Вас не тронут, я уверена. Мой муж говорил о вас только хорошее.
      НАГИМ (вдруг загораясь). Да? Это правда?.. Миссис Мрури, это слишком серьезно! С этим нельзя шутить!
      БЕТСИ. Конечно, правда. Я в вашей лжи не участвую.
      НАГИМ. Так... так... Хорошо... Он, действительно, благородный человек... я знаю!.. А я... Я немного запутался, миссис Мрури! Честное слово! Я весь опутан, вы знаете?- вчера еще ты кого-то ненавидел, а сегодня оказывается, что ты был неправ! Но ведь эта ненависть уже вылетела из тебя и сидит теперь на ветке и на весь свет рассказывает, кричит о тебе! И что делать? Что? Продолжать ненавидеть, несмотря ни на что? Так поступают многие... (В ответ на нетерпеливый жест БЕТСИ.) Сейчас, миссис Мрури, сейчас! Только соберусь... с мыслями... Да... Такая ситуация... Мы сначала собирались, миссис Мрури, просто собирались. Такие... лишние люди... образованные?- ну, так, знаете, как у нас, не в Европе... Потом пришел один офицер, еще двое... Но все равно?- мы говорили, возмущались и уходили вечером, поздно... темные улицы, душно... звезды и?- тьма... окраина мира... верблюды чавкают... пыль... Но мы знали?есть Президент и значит так надо, чтобы мы говорили и бессильно думали о себе, о наших ничтожных жизнях... Но вот, миссис Мрури, появился он, ваш муж! И он сказал, что мы живем неправильно, убого?- и мы это увидели! Мы увидели, что наша страна?- окраина мира, что она никому не нужна, никому не интересна, и что наши жизни так и пройдут без смысла, не нужные никому, даже нам самим! Он разбудил нас, миссис Мрури, а потом... потом он начал говорить о гуманизме, о... о бескровной революции! А бескровных не бывает!
      БЕТСИ. Но вы же пришли убивать?- и не убили.
      НАГИМ. Потому что я?- ничтожество! Я и не организатор, и не исполнитель! Я сомневаюсь! Я во всем сомневаюсь! Мне говорят о Боге?- я верю. А потом подумаю?- и не верю. Мне говорят?- надо убить, я верю?- действительно, надо. А потом вижу, что все люди равны, и у каждого одинаковое право на жизнь! И отнять ее может только Бог! Но я вижу, что эти жизни отнимают такие же люди и благодаря этому лучше едят, мягче спят! И ради того, чтобы мягче спать, человек убивает другого человека! В этом нет ни малейшего смысла, миссис Мрури! Мне иногда кажется, что все в этом мире под током?- нельзя ни на что опереться, прикоснуться ни к чему нельзя! Но зачем тогда все?
      БЕТСИ. Успокойтесь, НАГИМ. Расскажите лучше о том, что произошло.
      НАГИМ. Да ничего особенного... Но сейчас, когда все обострено, любое событие воспринимается, как сигнал!
      БЕТСИ. И все-таки, Нагим, попытайтесь рассказать.
      НАГИМ. Произошло покушение, миссис Мрури, на министра экономики... _ Раздается телефонный звонок. Нагим с ужасом смотрит на телефон. Его страх передается Бетси. Никто из них не решается снять трубку. Телефон звонит.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Действие второе_ _ Кабинет в доме министра экономики. Министр задумчиво сидит за столом, откинувшись в кресле. Вид у него утомленный, даже грустный, печальный.
      Входит Генерал, министр обороны. _ ГЕНЕРАЛ. Он здесь!
      МИНИСТР. Садитесь. Пусть подождет. _ Генерал садится. _ ГЕНЕРАЛ. Нам надо спешить.
      МИНИСТР. Не надо. Никогда не надо спешить. Давайте лучше пофилософствуем.
      ГЕНЕРАЛ. Да нет, я говорю?- спешить надо!
      МИНИСТР. А я говорю?- не надо. Кто лучше знает, надо спешить или нет?- вы или я?
      ГЕНЕРАЛ (после небольшой внутренней борьбы). Вы.
      МИНИСТР. Конечно, я. Пусть он подождет, генерал. Когда человек ждет в приемной, он уже не ценит себя слишком высоко. Расскажите-ка лучше, что новенького.
      ГЕНЕРАЛ. Так лучше он расскажет!
      МИНИСТР. Лучше вы расскажите. И подробно, не спеша. У вас изумительная память. Я всегда вам завидовал.
      ГЕНЕРАЛ. Да, память... Как-то мы вспоминали подробности боев за Хеврон...
      МИНИСТР. Я помню эту историю. Так что там сегодня случилось?
      ГЕНЕРАЛ. Только что Мрури приехал к президенту! Они беседуют! _ Пауза. _ МИНИСТР. Что же это за наказание на нашу голову... Откуда он появился? Зачем?.. Его поступки так наивны, нелепы... Он настолько не ощущает баланса сил... Вы представляете, генерал, последствия этого шага?
      ГЕНЕРАЛ. Зачем он приехал? Зачем? (Встает, ходит по кабинету.) Сегодня ночью они выступают. С утра мы разыграли покушение на вас. Вечером мы готовим аресты по всему городу... Ничего не понимаю... Ничего! Зачем он приехал? Он опередил нас? Да?.. Но в чем?
      МИНИСТР. Сегодня самый черный день в моей жизни. И организовал его этот нелепый студент из Европы... Где он нас опередил? Если быть высокопарным, то он опередил нас в сердце президента... Да... А это был великий человек... Тигр... Добрый, сильный, великодушный... Но историю делают не тигры. Ее делают клопы. Позовите его. _ Генерал открывает двери. _ ГЕНЕРАЛ. Капитан.! Входите. _ Входит Капитан. _ МИНИСТР. Здравствуйте, капитан. Садитесь. Сейчас вы вернетесь во дворец и, видимо, будете сопровождать доктора Мрури в тюрьму или под домашний арест. При выезде с холма, на котором стоит президентский дворец, вашу машину обстреляют. После того, как вы прорветесь сквозь огонь, который будет неприцельным,?- вы слышите, генерал??- Мрури должен быть мертв. Можете выйти из машины и сделать в ней несколько дырок. Затем вы позвоните во дворец и получите последние указания. Последние! Какие вопросы?
      КАПИТАН. Вы решили их убить? обоих?
      МИНИСТР. Готовьтесь, капитан. Готовьтесь... кстати, забыл вас спросить в прошлый раз?- за что вы так ненавидите президента?
      КАПИТАН. Разве я ненавижу его? Нет. Но в моем теле были пули, которые шли к нему. Понимаете? Они сделали во мне остановку! (Смеется один. Прерывает смех.) Я еле выжил, вы знаете... Иногда я ловлю его взгляд... В нем всегда вопрос?почему? Почему я закрыл его собой? И он не понимает, что они только остановились... Нет, разве я его ненавижу?.. Он?- сильный игрок. Но слишком привык выигрывать. Он думает, что можно выиграть любую позицию! Вы играете в шашки?
      МИНИСТР. Нет.
      КАПИТАН (генералу). А вы?
      ГЕНЕРАЛ. Я?.. Капитан, нам надо спешить!
      КАПИТАН. Зачем? Все хорошо, генерал. Если бы вы играли в шашки, вы почувствовали бы, как противник не понимает вас, как он вас недооценивает...
      МИНИСТР. Надо спешить, капитан. Желаю удачи. _ Капитан, помедлив, встает, делает под козырек. Выходит. _ МИНИСТР. В жизни не встречал подобной гнуси. Но он должен быть, видимо, только таким... И все-таки, давайте пофилософствуем, генерал...
      ГЕНЕРАЛ. Зачем он приехал? О чем они говорят?
      МИНИСТР. В данный момент они, видимо, говорят о нас с вами. О покушении, которое было утром. Студент бьет себя в грудь и кается. Он говорит о том, как ему не хватало власти, как он не понимал, что творит, возглавляя Союз. Это все банально. Не банальна реакция президента. Он простит его! Вы понимаете? Простит! И он уберет нас с вами! Меня?- за хищения, взятки, сокрытие доходов, а вас?- за участие в заговоре, о существовании которого он скоро узнает. И доказывайте потом, что это оборонительный заговор, для самосохранения. От кого он узнает о нем? От нас с вами, из наших глаз, рук, жестов, пауз. Меня поражает то, как легко вы вошли в это дело. Вы понимаете всю опасность наших с вами шагов?
      ГЕНЕРАЛ. Я... доверяю...
      МИНИСТР. Доверяйте! До конца доверяйте! Потому что только круговая порука и пролитая кровь нас объединят... Вы знаете, почему я выбрал именно сегодняшний день?
      ГЕНЕРАЛ. Почему?
      МИНИСТР. Сегодня прилетает его жена.
      ГЕНЕРАЛ. Дини?
      МИНИСТР. Дини... И все-таки, генерал, я никогда не прощу вам того, что вы привели ко мне эту мразь.
      ГЕНЕРАЛ. Кого?
      МИНИСТР. Пока не было капитана, история была почти семейная... Ведь он догадывался о том, что я беру. Он понимал! Он не мог не знать, что в любой стране главную практическую работу делают люди, которые берут, потому что вознаграждение за их работу бывает всегда меньше, чем польза, которую они приносят. И они забирают недостающее своей властью. У них?- опыт порабощения и дележа, они знают, сколько взять самим, а сколько отдать... Новые люди возьмут все и затопят в крови недовольных. И сами погибнут... Я не был с ним слишком груб?
      ГЕНЕРАЛ. С капитаном?
      МИНИСТР. Да.
      ГЕНЕРАЛ. Мне показалось?- наоборот.
      МИНИСТР. Нет, не наоборот... Какая все же слепота. Какая слепота! Ведь я его давно знаю, но только сейчас он показал свои глаза... Осторожней с ним, генерал! Осторожней... Ну, с богом. Будьте у себя. Вас, видимо, вызовут во дворец. _ Провожает Генерала до двери. Тот уходит.
      Министр нервно, молча ходит по кабинету, руки его неспокойны. Останавливается. _ МИНИСТР. Мне сорок четыре года. Я рос без отца. Я рано стал богатым, в шестнадцать лет, после смерти мамы. С ранних лет мой ум совершенствовался, но и пустыня вокруг разрасталась. Я не скажу, чтобы люди были так уж особенно подлы или глупы. Нет. Но с ними так скучно. Да! Необычайно скучно. Каждый держится за какой-то общий поплавок, чтобы не утонуть. За религию, за политическую идею, за искусство, за семью, за бутылку виски, за разврат, а когда уже не за что держаться?- держится за собственный, личный страх смерти. Есть, конечно, пловцы. Но они мигрируют в бескрайних морях, кишащих паразитами, и всем им скучно и гнусно. Я легко обогащался. Презрение к окружающим выработало у меня мгновенную, точную оценку ситуации и безошибочный выбор средства для ее разрешения. Постепенно страсть к деньгам стала моей единственной страстью. А когда я встретил его, и он мгновенно, сразу понял мое одиночество и как равный, оценил деловые и интеллектуальные способности, я подумал: вот пловец! Но это был не пловец. Если я брезгливо увертывался от их липких, слезливых объятий,?- он шел к ним навстречу! В этот котел! И утешал их! И организовывал! И?- любил! Я с радостью подчинился ему, потому что его мощь была выше моей силы, но ее происхождение было непонятно мне! Я хотел дружбы. Хотя бы товарищества, приятельства?- ведь всю жизнь я был так одинок!.. Но он любил тех, паразитов, а в общении со мной сквозь холодок проглядывала брезгливость... Нет, это порочно?- любить их. Порочно! Или это вызов! Небу, земле, природе?- чему угодно!.. Он сбросил меня щелчком и я попал в ведро с помоями. Но существует круговорот, о котором даже он не догадывается. Существует две пули (смешок) которые остановились передохнуть... По-моему, я трушу... (Смотрит на руки, они дрожат.) И собственная жизнь... в руках твари, которая тоже воображает себя пловцом!.. _ Кабинет президента. Президент и Мрури. _ МРУРИ. Я не могу ждать, пока все станет к о г д а - т о хорошо! Тысячелетия этого ждали во всем мире, а было все так же, даже хуже, хуже! _ Пауза. _ Мрури. Я не думал о себе! _ Пауза. _ МРУРИ. Вы молчите... Но я пришел и сознался во всем не потому, что теперь думаю иначе, а потому что... потому что увидел кровь впереди... возможность крови... И свое одиночество... Я и моя жена... мы одиноки... так вдруг оказалось...