Петербургский "Домик драматургов"
      Ландскрона (сборник современной драматургии)
      _ПРЕДИСЛОВИЕ_
      *Современный отечественный театр с непонятным и самоубийственным упорством пытается убедить сам себя в том, что современной драматургии быть не может и не должно.*
      *Современные драматурги ответно утверждают, что никакого театра в России нет. Есть госучреждения, сосущие бюджетные деньги для удовлетворения собственных вожделений, не всегда безопасных для общества.*
      *Истина посередине. Прежде всего, драматургия никуда не пропадала. Она давно перестала "шить на заказ" проблемные пьесы. Она ушла в личностные драмы. Она должна была пройти этап погружения в литературу, чтобы выйти в театр в новом качестве. И сегодня мы наблюдаем как раз момент выхода.*
      *Другим стал и театр. На периферии больших городов возникли в громадном количестве различные студии и тут же большинство из них погибло. Но не напрасно. Те, что выжили, уже сейчас определяют новое лицо отечественного театра. Думается, что государственные монстры очень скоро распадутся на мелкие образования.*
      *Петербургский "Домик драматургов", возникший в мае 1995 года, выпускает книгу "Ландскрона", куда вошли драматические произведения и проза семи петербургских драматургов.*
      *Мы не стали ограничивать сборник одной лишь драматургией, поскольку авторов ограничивать в их творчестве невозможно, да и не нужно. Общеизвестно, что наибольшее разнообразие форм жизни наблюдается на границе двух сред - воды и суши, леса и луга, и, возможно, прозы и драматургии.*
      *Согласно историческим документам на берегу Финского залива, на месте современного Петербурга располагалась маленькая деревушка с названием Ландскрона. С нее и началась история Петербурга и Новая история России.*
      *Мы назвали свой сборник "Ландскрона" в надежде на то, что может быть, с него начнется новый этап петербургской литературы.*
      *Среди участников сборника очень разные люди. В составлении его был применен принцип широкого жанрового и стилистического захвата. Это своеобразный Ноев ковчег, где по морю российской словесности плывут:*
      *- фантасмагория Олега Ернева "Плата за перевоз";*
      *- интеллектуальная драма Наталии Бортко "Варвара";*
      *- фарс Игоря Шприца "На донышке";*
      *- философская драма Станислава Шуляка "Книга Иова";*
      *- комедия из германской жизни Сергея Носова "Берендей";*
      *- сказка для повзрослевших детей Андрея 3инчука "31 декабря";*
      *- фантастическая комедия Александра Образцова "Магнитные поля".*
      *- миниатюры*
      _Александр Образцов_
      СОДЕРЖАНИЕ:
      Дорогая Елена Сергеевна Андрей Зинчук: Игра в DOOM Андрей Зинчук "ГРИБАБУШКА" Леонид Кудряшов ПЯТЬ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ Андрей Зинчук "Малыш и Мама" Андрей Зинчук "Зеленый Марабу" Андрей Зинчук "С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!" Сергей Носов ДЖОН ЛЕННОН, ОТЕЦ Александр Образцов САД ВЕТРА Олег Ернев ПЛАТА 3А ПЕРЕВОЗ Станислав Шуляк КНИГА ИОВА Людмила Разумовская ВЛАДИМИРСКАЯ ПЛОЩАДЬ Макс Биттер-младший НА? ДОНЫШКЕ Наталья Бортко ВАРВАРА Игорь Шприц ИОСИФ ПРЕКРАСНЫЙ Андрей Зинчук "31 ДЕКАБРЯ" Людмила Разумовская БИОГРАФИЯ Александр Образцов МАГНИТНЫЕ ПОЛЯ Сергей Носов БЕРЕНДЕЙ Алла Соколова ЛИБЕРТЭ... ЭГАЛИТЭ... Игорь Шприц НЕ ВЕРЬ, НЕ БОЙСЯ, НЕ ПРОСИ... Сергей Носов ВРЕМЕНИ ВАГОН Андрей Зинчук БЕЗЫМЯННЫЙ ПРОСПЕКТ Олег Ернев БОЛЬШОЙ УК-УК Станислав Шуляк НАВАЖДЕНИЯ Александр Образцов ВСЕ КОШКИ СЕРЫ Андрей Зинчук "Вперед, Котенок!" Александ Образцов ПРИГОРОД Алла Соколова РАНЬШЕ
      --======-
      _Олег Ернев_
      _ПЛАТА 3А ПЕРЕВОЗ_
      _Повесть_
      Уже полдня Х-арн с Лидией ждали переправы на тот берег. Уже более полусотни раз перевозчик сплавал на лодке туда и обратно, перевозя массу людей. И каждый раз на вопрос Х-арна: "А когда же мы?"?- он отвечал: "Ждите". Или вообще ничего не отвечал. Лето было в зените своего цветения (если только это было лето). Зной был такой, какой бывает в городах, расположенных в пустыне. Х-арн хорошо знал такие города и не думал, что когда-либо (и где-либо) ему придется снова испытать их эмоциональное воздействие. То, что воздействие эмоциональное, ему пришло в голову только сейчас: слишком уж не соответствовало место, где люди ждали переправы, пустынному зною. Разумеется, атмосферные явления нельзя причислять к эмоциям. Впрочем, почему нет? Хотя сразу возникает вопрос: чьи эмоции, почему эмоции? То есть все то, во что в свое время не верил Х-арн. Теперь же ему казалось, и даже он был убежден, что зной, которым был напитан дрожащий над рекой воздух, содержал в себе чью-то волю, страстную, раскаленную и, скорее всего, враждебную. Судя по лицам людей, ожидавших переправы, они чувствовали то же самое. Нельзя сказать, чтобы лица эти выражали какой-то особый страх, хотя были среди них и такие, но в основном лица эти отличала странная глубокая сосредоточенность. И покорность всему, что бы с ними ни случилось. Будут ли их бить цепями, или рвать крючьями, или сажать на кол, или жарить живьем?- они ко всему заранее приготовились. Впрочем, это субъективный взгляд Х-арна, а от долгого пребывания под солнцем... Но надо быть откровенным до конца: не очень-то он и вглядывался в эти лица, ни до автомобильной катастрофы, ни после. Он разволновался. Так ему казалось. На самом деле он нервХничал. То, что вначале было воспринято как краткая заминка, стало длительным болезненным ожиданием. Он понимал, что волноваться глупо. Даже тогда, когда мы знаем свою судьбу (словно мы когда-нибудь ее знаем), когда нами рассчитан до минуты завтрашний день (кто запрещает нам играть в детские игры?). Даже тогда, думал Х-арн, волноваться смешно и глупо, потому что в этом волнении теряется большая часть удовольствий. Но не глупее ли волноваться, когда каждый твой шаг ведет тебя к гибели? Волноваться из-за того, что кто-то шаг этот замедлил, продлил. Да и что влечет нас к гибели?- наша природа или отклонение от природы?
      Место, где совершался перевоз, было лесистым. Лес покрывал и склоны холмов, откуда спускались к реке люди, и тот берег реки, куда люди переправлялись и где исчезали. И среди этой зелени только дорога белела, как посыпанная мелом. Говорят, что раньше вся дорога была усыпана щебенкой известняка, но босые ноги людей истерли щебень в порошок.
      Бессчетные количества людей прошли этой дорогой, дошли до этого места, переехали на ту сторону и спустились дальше. Куда? Этого Х-арн не знал. Он старался не думать об этом. Он лежал на песке, отбиваясь от слепней и мух, и смотрел на воду. Темно-коричневая, с цветом ржавчины по краям, вода слегка отдавала тухлым запахом сероводорода, и, как бы ни хотелось пить, запах этот отвращал от воды. Х-арн не заметил в ней никаких признаков жизни. Похоже, вода была мертвой, как, впрочем, и следовало ожидать. Искупаться бы!..
      Лидия словно уловила его мысли.
      -?Почему нельзя купаться в реке??- спросила она Х-арна.
      Тот пожал плечами.
      -?Откуда я знаю. Ты же слышала, лодочник запретил.
      -?Если и дальше так будет печь, я пошлю твоего лодочника...
      -?Лидия...
      -?И тебя пошлю вместе с ним.
      -?Это я знаю,?- вздохнул Х-арн,?- это ты умеешь.
      -?Это я умею,?- подтвердила Лидия, на всякий случай, чтобы Х-арн не сомневался.
      Она села на песок и, смачивая слюной палец, стала втирать слюну в трещины на ступнях.
      "Словно ничего не произошло,- думал Х-арн, глядя на Лидию,- словно всю жизнь этого и ждала. Я не удивлюсь, если она сейчас запоет". Но Лидия петь была не настроена.
      - Не понимаю,?- сказала она, закончив процедуру с пораненными ногами,?- не понимаю, почему нельзя купаться в реке.
      "Это хорошо, что не понимает,?- подумал Х-арн,?- если бы понимала, обязательно полезла бы либо в воду, либо в драку. Впрочем, предчувствую, что в драку она рано или поздно все равно полезет. Где Лидия, там заварушка". А вслух он сказал:
      - У тебя нос есть? Понюхай, чем пахнет вода.
      - Смотри-ка, какой ты стал разборчивый. Не поздно ли? Подумаешь, пахнет. Я знала одно подземное озеро с таким же запахом, а там все купались, и вода была такая же точно, как здесь, только другого цвета.
      - То было Там, а это Здесь.
      - Ладно, не спорю. Ну, и долго мы так будем сидеть?
      - Ты же знаешь, что это зависит не от меня. Не пойдем же мы обратно.
      - Так сделай что-нибудь. Испугай, пригрози. Нет, лучше я сама...
      - Прекрати, пожалуйста, мы не у себя дома. Мы даже не знаем, что нас ожидает.
      Снова подъехала лодка. Прошуршав по песку днищем, она стала.
      - Эй!?- крикнула Лидия лодочнику и приветливо помахала ему рукой. Лодочник даже не взглянул в ее сторону. - Сейчас мы, да?
      Лодочник положил весло на дно лодки и оглядел собравшихся на берегу людей.
      - Хам!?- негромко сказала Лидия, и снова лодочнику:?- А купаться можно?
      - Я же сказал?- нет. Это относится ко всем.
      - А я искупаюсь,?- шепнула Лидия Х-арну.?- Вот увидишь.
      - Глупо,?- ответил Х-арн и боязливо повел плечами.?- Не советую.
      - Потому что ты трус. А я искупаюсь. А что мне будет?
      - Не знаю,?- сказал Х-арн.
      - Вот и хорошо. И я не знаю.?- И посмотрела на лодочника.
      - Хам,?- снова сказала она, не отрывая от него взгляда.?- Но очень красив.?- И спросила задумчиво:?- Интересно, здесь все такие или он один?
      - Ты про хамство??- сказал Х-арн, чуть подмазав голос ехидством.
      - Ты тоже хам,?- сказала Лидия и снова улеглась на песок.?- Всю жизнь терпела хамов, красивых и некрасивых?- один черт. Все вы хамы.
      - А вы дуры,?- обиделся Х-арн.
      - Вот и прекрасно. А никуда от дуры не денешься.
      Людей, скопившихся у перевоза, было шестеро: двое мужчин, две пожилые женщины, одна старуха и мальчик. Женщины завистливо поглядывали на обнаженную Лидию, развалившуюся, как ящерица на горячем песке, блаженную и разнеженную, а старуха плюнула себе под ноги (если бы она не боялась, она бы плюнула, конечно, на Лидию) и, отвернувшись, забормотала какие-то проклятия, которые, кроме нее, никто не слышал. Мужчины же, как ни странно, слабо реагировали на представшую их глазам нагую женщину. Они только мельком отметили этот факт (если только отметили, а не скользнули рассеянно взглядом), и оба, тяжело вздыхая, что-то шептали про себя. И в глазах их была тоска, отчаяние и страдание. Один бил себя исхудалыми руками по голове, а другой, не замечая боли, выщипывал из отросшей неопрятной бороды волоски и бросал их на землю. Все люди, как давно уже заметил Х-арн, и те, что ушли вперед, и те, что плетутся сзади,?- были одеты в одинаковую одежду. Даже если покрой отличался (впрочем, отличие было незначительно), то сама одежда была сшита из грубой мешковины. Такая же одежда была и у Х-арна с Лидией. Правда, Лидия, когда становилось очень жарко, самовольно сбрасывала с себя этот декоративный холст, весь пропитанный солью и запахом тела. А сегодня и вовсе в него не облачалась. Но, по наблюдению Х-арна, Лидия была единственной среди мужчин и женщин, кто на это отважился. И у Х-арна все время ныло сердце от предчувствия, что Лидины, как он называл, "выкидоны" приведут их к какой-нибудь беде. Но беды с ними пока не случилось, за все время их длительного, тяжелого маршрута, вот только разве эта заминка на перевозе.
      Х-арн встал и подошел к лодке.
      -?Значит, так,?- сказал он, стараясь, чтобы голос звучал не слишком робко.?Сейчас наша очередь.?- Лодочник посмотрел на него как на какое-то насекомое и ничего не ответил. Это было возмутительно. Даже не верилось, что эта глыба раскрашенного в телесные цвета мрамора умеет говорить человеческим голосом. Но Х-арн сам слышал, своими ушами низкий, хриплый и?- да, это надо признать?мужественный голос красивого рослого лодочника. "Ненавижу!"- подумал Х-арн. А вслух сказал:?- Но почему?
      Лодочник выскочил на берег и пальцем пересчитал столпившихся. Х-арн решил, что торопиться пока не следует, и отошел в сторону. Лидия насмешливо наблюдала за ним. Его взбесил ее изучающий взгляд. "Сучка голая!"?- выругал он ее про себя, чтобы только оскорбить. Вслух он этого не скажет. А почему? Почему бы и не сказать? Но пока все нормально. Лодочник на нее не смотрит. А это самое главное для Х-арна. Лодочник?- вот в чем загвоздка.
      - Вы!?- ткнул пальцем лодочник в собравшихся на берегу.?- Полезайте в лодку.?Все шестеро, не исключая мальчика, порывшись в карманах, вытащили каждый по железному рублю и приготовились влезать в лодку. Первыми полезли мужчины. Они отдали каждый свою монету и, не переставая тяжело вздыхать, уселись на скамье. Вслед за ними?- женщины. Последними?- мальчик и старуха. У перевозчика на широком поясном ремне висел кожаный небольшой мешок. Все принятые деньги он ссыпал в этот мешок и взялся за весло. Мешок, видимо, был полон, потому что оттягивал ремень, и лодочник дважды его поправлял.
      - А нам, значит, что же? Ожидать??- спросила Лидия лодочника. Он и в этот раз ничего не ответил, но оглядел вопрошавшую уже не ядовитым презрительным взглядом, как вначале, а долгим, внимательным и даже удовлетворительным. Лидии показалось, что он погладил ее взглядом. И ей это понравилось.
      - А я все-таки искупаюсь,?- весело крикнула она ему.
      Лодочник усмехнулся в колечки усов, уперся веслом в берег и легко, как игрушку, стронул с места тяжело нагруженную лодку. Он греб плавными широкими взмахами, почти не оставляя брызг. Искусством гребли он владел в совершенстве. И это тоже понравилось Лидии. И вообще настроение ее переменилось к лучшему, но, видя надутую физиономию Х-арна, она скрыла свою веселость.
      Все сидящие в лодке смотрели в ту сторону, куда лежал их путь, только старуха обернулась на Лидию, сделала ненавидящие глаза, чуть было не сплюнула в воду, да вовремя спохватилась.
      - Как ты думаешь, я могу еще нравиться мужчинам??- спросила Лидия.
      - Почему ты об этом спрашиваешь?
      - Так. Хочу знать. Как ты считаешь, я понравилась этому типу?
      - Какому??- не понял Х-арн.
      - Лодочнику.
      Х-арн подозрительно посмотрел на Лидию. Начинаются какие-то женские штучки. Опять начинаются эти женские штучки. Он-то думал, что все эти штучки навсегда уже позади, а штучки начинаются опять. Женщины не могут без этих штучек.
      - Зачем тебе знать, понравилась ты ему или нет. Ты разве не видишь, что это робот какой-то, а не человек.
      - Роботы не бывают такими красивыми,?- улыбнулась Лидия.
      "Ну конечно же, я прав?- начинаются Лидины штучки".
      - Мне кажется, что ему уже ничто и никто не может понравиться,?- буркнул Х-арн.
      - Ты считаешь? А ты видел, как ловко он набивает мешок деньгами? У тебя так никогда не выходило.
      - Профессия,?- сказал Х-арн.?- Ремесло. Я занимался другими делами.
      - Это точно,?- подтвердила Лидия.?- Твоей профессией была я.
      "В сущности, она права,?- грустно подумал Х-арн.?- Иногда она метко шутит. Женщина существо диалектическое, борьба самых немыслимых противоречий слилась в очаровательное единство. Не знаю, прав ли Гегель, но Лидия права: диалектике нас учит женщина".
      - Ты права,?- сказал он ей.?- Ты мое ремесло.
      - Которому ты так и не научился,?- со смехом добавила Лидия.?- Не огорчайся, впереди еще много времени.
      - Меня успокаивает одно, что у меня была одна из самых красивых профессий,?мягко сказал Х-арн.
      - О!?- глубокомысленно оценила Лидия.?- Еще не все потеряно.
      - Все,?- упрямо сказал Х-арн. Мимолетное чувство облегченности покинуло его, и снова им овладела злость. "Упрямая тупица,?- подумал он,?- откуда такой бравый оптимизм? Неужели она не хочет видеть, что теперь все кончено, все, все, все". Х-арн был в отчаянии. Эта куриная слепота тоже свойственна женщинам. Сколько раз его подводила их куриная слепота, пока окончательно не погубила. И каждый раз он попадался на ее ловко закинутый крючок. Ловко закинутый! Что ты врешь, Х-арн. Просто ты глупый сом, который, обожравшись, все равно ищет чего бы еще пожрать. Тоже мне, нашел профессию, приручать бабу. Доприручался, пока не сообразил, что сам уже давно ею приручен. Все позади. Все рухнуло. Катастрофа. Помпея их жизни, все под пеплом, раздавлено обломками, а она: "Как ты считаешь, Х-арн, я могу еще нравиться мужчинам? Как ты считаешь, Х-арн, понравилась я этому типу? Не огорчайся, милый Х-арн, впереди еще много времени". Конечно, много. Впереди?- целая вечность. Подарок богов или бога. Вот вам, дорогие Х-арн и Лидия, от нас подарок в день вашей катастрофы?вечность. Нет, она не желает явно, упорно не желает понимать, она не видит этих смиренных отчаянных людей, идущих бесконечной цепочкой по этой черт знает какой дороге, она не понимает, что само это отчаяние входит в программу этого ритуального предварительного шествия. Куриная слепота: она ничего не боится. "Как ты считаешь, Х-арн, мужчины на меня смотрят? Как ты считаешь, Х-арн, у меня будет что-нибудь с лодочником? Как ты считаешь, Х-арн, мне лучше быть голой или одетой? Как ты считаешь, Х-арн, отдаться ему сразу или попозже? Как ты считаешь, Х-арн... как ты считаешь, Х-арн, как ты считаешь. Х-арн, как ты считаешь, милый Х-арн..."
      - Как ты считаешь. Х-арн,?- услышал он голос Лидии,?- мне выкупаться сейчас или попозже??- Х-арн расхохотался: неожиданное совпадение? Как же?совпадение. Для дураков. Телепатия? Фигулечки вам телепатия. Просто Х-арн?это вторая Лидия. Точнее?- просто Лидия. Они одно целое. Вот что я вам скажу. Мы?- давно одно целое. Вот почему я не смог бы никогда ее бросить, вот почему даже погибнуть мы могли только вместе, вот почему, даже сейчас, даже потом, никогда Х-арн не есть нечто отдельное от Лидии, а Лидия?- не есть нечто отдельное от Х-арна. Они?- одно целое. Нечто неделимое. Вот почему у них и детей не могло быть и не будет, чтобы ничто их не разделяло. Потому что они неделимы. И глупость Лидии, и сумасшествие Лидии. Они?- одно. Не смешно ли? Смешно. Не глупо ли? Глупо. Как ты считаешь, Х-арн? Сейчас или позже? Тем не менее, как ты считаешь, Х-арн? Правда, мило? Не Х-арн ли ей сказал совсем недавно: не советую. Это не было сказано категорично, но ведь умный человек поймет, что значит слово: не советую. Вы думаете, Лидия об этом помнит? Вы думаете, она слышала это слово? О единство противоречий, единство противоречий! О дорогие противоречия?- источник развития... чего? Ах, Лидия, Лидия. Как ты считаешь, Х-арн? А ведь если Х-арн скажет: "Искупайся сейчас",?она лениво ответит: "Лень вставать, после". А скажет Х-арн: "Искупайся потом", она ответит: "Чего ждать, жарко",?- и полезет в воду. Вот вам и второй закон диалектики, которую всецело и красноречиво воплощает женское существо: закон отрицания отрицания. Лидии тезис. Х-арн отрицает этот тезис, а Лидия отрицает отрицание Х-арна. Синтезирование по методу Лидии. Синтез налицо: Х-арн промолчал. Мгновенно синтезировав, то есть восприняв молчание как знак согласия и одновременно как одобрение самостоятельности решения, Лидия встала и пошла к воде. У воды она нерешительно остановилась. Ага, побаивается.
      - Так, ладно,?- сказала Лидия и, тряхнув волосами, вошла по щиколотки в темную, банно-пахучую воду. На этом пока дело кончилось. Лидия снова остановилась и крикнула Х-арну:
      - Здесь никакой гадости не водится?
      - Не знаю,?- рассеянно сказал Х-арн.
      - Не водится, не водится,?- услышал он чей-то насмешливый голос и, оглянувшись на него, увидел двух вновь подошедших мужчин.
      - Вы уверены??- спросил Х-арн, чтобы определить вмешавшегося. Оба с интересом наблюдали за Лидией. Скорей всего?- вот этот, веселенький толстячок, очень уж голос был жизнерадостный. Второй мужчина был с впалой грудью и изможденным испитым лицом. Х-арн не ошибся. Жизнерадостный толстячок сказал:
      - Поверьте мне, первая гадость, которая здесь заведется, будет женщина.
      - Кха! Кха! Кха!?- в приступе смеха закашлялся второй мужчина. Х-арн нахмурился. Ему неприятен был взгляд этих дураков, как неприятна была шутка жизнерадостного толстячка. "Кстати,?- подумал Х-арн,?- как это он сумел остаться таким толстым, когда даже Лидия при всем ее умении потеряла килограммов пятнадцать? Но это ей даже пошло на пользу. Не в меру она растолстела. А теперь вон какая. Не то что я.?- Х-арн посмотрел на свое отощавшее, ставшее жилистым (и, наверное, невкусным?- почему-то пошутил он) тело.?- Ну ничего,?- злорадно подумал он про толстяка.?- Этого съедят в первую очередь, вон сколько сала". Лидия тем временем, наплевав на запрет, бухнулась в воду и поплыла. Ничего особенного не случилось, кроме того, что Лидия плыла в реке, в которой еще никто никогда не плавал, и, кроме того, что от ее плывущего (она хорошо плавала) тела расходились самые обыкновенные круги. И круги были круглые.
      - Во дает,?- восхищенно сказал восторженный толстячок.?- Прямо африканская лягушка.
      - Что значит африканская??- почему-то обиделся Х-арн, словно ему не все равно было, какая Лидия лягушка.
      - А похоже,?- ответил толстячок.?- Ох, щас вон тот веслом ей даст по башке.
      Чахоточный снова закхакал и поддержал товарища:
      - Ну. И сразу утопнет. Лягуха-то.
      Лидия не слышала или делала вид, что не слышала. Х-арну захотелось врезать ей как следует, а заодно и этим двоим.
      - Немедленно вылазь!?- крикнул он, понимая, что сморозил чушь перед этими двумя.
      Отдуваясь, как морж, гребя перед собой, она повернулась к Х-арну и приветливо помахала рукой.
      - Послушайте, вы что, женофоб??- взглянув исподлобья на толстяка, спросил его Х-арн.
      - Да ну вас,?- весело ответил тот.?- Что это у вас все выводы какие-то? Стоит поругать бабу, и уже в женофобы записали, правда, Толя??- обратился он к товарищу.
      - Ну,?- согласился охотно тот.
      - Мне кажется, милейший,?- продолжал толстячок,?- что у вас парадоксальные взгляды на жизнь.
      - На жизнь??- злорадно усмехнулся Х-арн, довольный промашкой собеседника. Тот смутился.
      - Ну, не знаю, как это назвать... Впрочем, если вы читали Лао-Цзы...
      - Читал, читал,?- уже охотнее заговорил Х-арн. Ему впервые попадался такой разговорчивый собеседник.?- А вы что же, и Лао-Цзы знаете?
      - И Лао-Цзы, и Кришнамурти, и Раджнеша почитывали,?- потирая от удовольствия руки, почему-то шепотом сказал собеседник.
      - Ну, этого я не знаю,?- сказал Х-арн.?
      - Да бросьте вы эти старые замашки, сейчас не те времена,?- укоризненно сказал толстячок, но при этом сам невольно зыркХнул по сторонам глазами.
      - Нет, я в самом деле не читал и не знаю,?- искренне ответил Х-арн.
      - Совершенно напрасно, дружочек,?- он подмигнул Х-арну.?- Тантра, знаете ли, забавная вещь. Хитрая такая штучка. Объемная. Правда, Толя??- обратился он к своему спутнику, который, видимо, на все случаи жизни был у него под рукой.
      - Ну,?- ответил тот.
      - Э-э... простите,?- снова начал Х-арн,?- это тантра вам сказала, что женщина гадость?
      - Вы какую женщину имеете в виду??- мило улыбнувшись, начал толстячок, и ямочки на его щеках засияли.?- Женщину вообще, как идею, в платоновском смысле слова или конкретно проявленную женщину, скажем, плавающую в водах священной реки??- При этом он повернулся и с долгим любопытством посмотрел на лежащую на спине Лидию. При этом он даже сделал кулаки биноклем, чтобы лучше ее рассмотреть. Х-арн смутился. Он не ожидал увидеть в своем случайном собеседнике философа. Тот с видимым удовольствием пережидал конфузливость Х-арна.
      - Ну, я вообще,?- замявшись, сказал Х-арн.
      - Ну а если вообще, так знайте, что женщину как идею я очень даже люблю и чту и ничего выше женщины в идейном смысле слова не поставлю, даже идея государственности для меня на втором месте после женщины. Но, простите, конкретное проявление женственности в конкретных обстоятельствах... сами понимаете...
      - Да, да, конечно,?- согласился Х-арн, смутно понимая, с чем он соглашается, и злясь на себя за эту торопливость, в которой он усмотрел свою подчиненность ученому толстячку.
      - Так что, какой же я вам женофоб, милейший? Я в свое, знаете ли, время страшно обожал... Особенно вот таких...?- Он снова навел на Лидию самодельный бинокль и, помолчав, добавил:?- Я вот таких особенно... Это ваша женщина?
      - Моя,?- осторожно, нейтрально ответил Х-арн, не зная, сказать об этом с гордостью или с сожалением.
      - Да, это заметно,?- с глубокой задумчивостью в голосе произнес собеседник. И опять было непонятно, порицал он Х-арна или...
      - Спорим на что угодно,?- продолжал толстячок,?- что ее зовут как-нибудь Лидия или Фидия, или Мидия... в общем, что-то в этом роде? Спорим??- улыбнулся он Х-арну. Причем улыбнулся так мило и настойчиво, что Х-арн, которого поразила проницательность толстячка, ответил ему такой же улыбкой.
      - Вы угадали. Ее зовут Лидия.
      - Почему это угадал,?- обиделся толстячок.?- Я просто знаю женщин, а этих в особенности, этих Лидий. Вот их-то я и любил больше всего.
      - Зачем же вы назвали Лидию гадостью??- съязвил Х-арн.
      - А вы считаете женщину чем-то иным??- искренне удивился тот.?- Человек вообще так устроен, что обожает всякую гадость. А эту,?- он ткнул пальцем в выходившую из воды Лидию,?- в особенности. Так вот, как всякий нормальный человек... ничто человеческое мне не чуждо.
      - Простите,?- возразил ему Х-арн,?- мне кажется, что это у вас парадоксальные взгляды...
      - А мне наплевать,?- равнодушно ответил тот,?- как хотите, так и считайте. Впрочем, вы счастливый человек,?- и он еще раз с видом знатока оглядел Лидию.
      Она только что вышла из воды и, вся золотисто-бронзовая, выкручивала длинные, почти до пояса отросшие волосы.
      - Диадема, венец, елочная игрушка!?- с форсированным восхищением заключил толстячок.?- А, Толя?
      Толя покашлял в знак согласия, и черты его плохо очерченного лица, точнее перечеркнутого различного рода и направления морщинами, смялись всмятку. По всей вероятности, Толя улыбнулся. К тому же восхищенный толстячок толкнул его, и он, схватившись за грудь, как китайский болванчик, закивал головой, зайдясь в приступе кашля.
      - Нет, нет, вы счастливчик,?- окончательно заключил толстячок, и глаза его завистливо сверкнули.
      - Вы это серьезно??- скептически ухмыльнулся Х-арн, задетый тем, что в его положении его еще могут считать счастливым.
      - Конечно. Расположились как на пляже, загорают себе... голенькие.
      - Так в чем же дело,?- мрачно сказал Х-арн.?- присоединяйтесь. Места много.
      - Э нет, голубчик, это вы можете, а мы свое дело знаем.?- И он еще раз взглянул на Лидию.?- Русалка. Богиня. Эллада.
      - Вы, наверное, чего-то недопонимаете,?- попытался объяснить ему Х-арн то, чего и сам не понимал, вдруг поймав себя на тоскливой мысли, что ему очень хочется кому-то пожаловаться.?- Нас не берут с ней вместе, понимаете?
      - А по отдельности??- с любопытством спросил словоохотливый толстячок. И, противно рассмеявшись, тут же добавил:?- Впрочем, меня это не касается.
      - Вы шутите,?- со злой обидой сказал ему Х-арн,?- а я-то думал, вы поможете мне выпутаться из положения.
      - Смешной человек. Ничего я не шучу. И выпутывайтесь сами как знаете. Устал я с вами. И мухи загрызли.?- Толстяк сорвал веточку и яростно стал отбиваться от мух и слепней, потеряв всякий интерес к Х-арну. Х-арн не стал навязываться.
      Лидия, распластавшись, лежала рядом, обнаженная, влюбленная в солнце и песок, влюбленная, как всегда, в себя. Она ничего не понимает и не хочет понимать, она не делает никакого различия. Толстячок со своим человекообразным Толей сидели на корточках и с любопытством смотрели, что делается на том берегу. Х-арн был на редкость самолюбив, и это неожиданное равнодушие к нему философствующего толстячка, к которому он даже успел уже привыкнуть и почувствовать какую-то симпатию, больно его ударило. Он тоже перевел глаза на тот берег, с тоской почувствовав, что с толстячком ему больше не видеться и не говорить.
      На том берегу лодочник высадил людей, вытащил на песок лодку и, сполоснув в реке руки, вытер их о свою густую шевелюру. Потом отстегнул от пояса кожаный мешок с деньгами. Встряхнув им, он направился к стоящему невдалеке дощатому домику, напоминающему миниатюрную летнюю дачку. Одним пинком ноги он открыл дверь и скрылся.
      Люди, которых он высадил, все как один повернулись лицами к реке, прощаясь взглядом с дорогой, которой они пришли к переправе, грустно повздыхали и побрели туда, куда лежал их новый путь. Молчаливая суровость лодочника не предвещала никому из них ничего хорошего.
      Лодочник вышел из своей летней дачки (Х-арну почему-то вспомнилась Рига, река Лиелупе, один из ее рукавов, сплошь покрытый малюсенькими дачками, наподобие этой). К поясу лодочника теперь был пристегнут пустой мешок, а в руках он держал какой-то сверток. Лодочник сел в лодку. В свертке оказались бутерброды, на которые он с жадностью набросился.
      На этом берегу все замолчало, сраженное зноем. Лидия лениво лежала, отдыхая после купания, собеседник Х-арна сидел в знакомой Х-арну йоговской позе Сиддхасана, и лицо его выражало блаженство. По-видимому, он медитировал. Может быть, он медитировал на своих воспоминаниях о женщинах, которых он ставил превыше государства. Подошедшие новые лица негромко приветствовали сидящих, но, видя, что те не отвечают, тоже уселись ждать, стараясь быть по возможности незаметнее. Постепенно и Х-арн отдался во власть полудреме, полувидениям. По-настоящему задремать Х-арну никогда не удавалось. Но в таком вот состоянии (видимо, это было состояние предельной усталости), когда ему удавалось отключаться от своих переживаний, перед ним вставала смена реалистически виденных картин, а может быть, событий (он не знал, как правильно определить виденное). Вот и сейчас их легковая машина неслась по Загородному проспекту в направлении Силеногорска. Они ехали на свою дачу. Машину вела Лидия. Виноват, конечно, он: нельзя доверять руль раздраженной женщине. Впрочем, он хотел поменяться. Она не согласилась. "За жизнь свою дрожишь? Успокойся. Оставлю я тебе твою жизнь, оставлю". В этот раз они ссорились из-за мебели. Она хотела продать гамбургский гарнитур, резной, черного дерева, и купить венецианский, светлый, для чего нужно было переклеить обои в комнате. Этот гарнитур в единственном экземпляре хранился на мебельном складе для дипломатического корпуса Республики Мали. Но мэр города Бомако, с которым она познакомилась на вечере в Доме ученых, где Лидия работала главным бухгалтером, пообещал похлопотать, и хлопоты его увенчались успехом. Платите и берите. А какой гарнитур? А? Роскошь?
      - Анекдот,?- сказала Х-арну Лидия в ту же ночь в постели.?- Фантастика. Какой-то черножопый эфиоп... одно слово, и гарнитур наш. Скажи, Х-арн?
      - Они не эфиопы.
      - Какая разница, Х-арн, все равно черножопый.
      - Хотел бы я быть таким "черножопым",?- со злостью ответил Х-арн и погасил лампу.
      Но Х-арна не интересовал венецианский гарнитур. Х-арн сейчас был увлечен машинами и последней маркой видеомагнитофона, который ему привезли из Японии. За видеомагнитофон он еще не выплатил последнего взноса. Отдать надо было русской иконой. И Х-арн колебался. Он боялся продешевить. Он боялся, что икона уйдет за границу. Он боялся криминала. Если бы не эта ссора, он, может быть, что-нибудь заметил, а так он увлекся, раздраженный и злой, потерял бдительность. Вечно они ссорились с Лидией то из-за кооператива, то из-за машины, то из-за дачи, а чаще всего из-за тещи.
      Когда они доехали до мраморной скульптуры Силена, они все еще ссорились. Силен держал на коленях по голенькой нимфетке, одна из которых вцепилась ему в бороду, а другая прижимала руку пьяного божества к своей каменной груди. Второй рукой мраморный фавн прикрыл нежный бугорок Венеры одной из нимфеток, отчего на лице ее нарисовалось неописуемое блаженство. Даже сквозь мрамор чувствовалось, как в бугорке этом пульсирует юная, жаркая кровь. Силен улыбался и словно подмигивал Х-арну, как бы говоря: "Бросай старух, приятель, и переходи на школьниц. Коротенькие платьица и крутые ягодицы?- вот высшая поэзия чувственного мира". Х-арн завидовал Силену, однако Лидию бросать не собирался.
      От Силена, обозначавшего начало Силеногорска, дорога сворачивала влево и вниз к морю. У самого моря располагалась их дача. По дороге к даче и до самой дачи они все еще ругались. И, конечно же, в этой бестолковой ругани он ничего не заметил. Да и что он мог заметить? Эти люди работают так, как вилами на воде пишут: никаких следов. Это, пожалуй, единственный аппарат в государстве, который работает четко и бесшумно, как мотор самой комфортабельной американской марки. Правда, теща потом на свидании давала ему понять, что она якобы делала знаки глазами, и даже руками махала с риском для жизни (она всегда все делала с риском для жизни: мужа отхватила с риском для жизни, кооператив?- с риском для жизни, заграничную путевку?- ну, это понятно, тут никто не спорит). Но теща врет. Впрочем, черт ее знает, может, и не врет... Хотя теще, знаете, верить. В общем, их взяли с Лидией тут же, на даче, как только они въехали в ворота. Да и в том ли суть, что они не заметили? Какая разница, где бы их взяли: на даче или в кооперативной квартире, или, ну это вряд ли, на вечере в Доме ученых.
      Х-арн очнулся. Стук копыт вспугнул его видения, чему Х-арн был очень рад. Видения эти, как кошмарный сон, преследовали его даже здесь. Зной висел в воздухе, и, казалось, он повис навеки. Ничего не изменилось за это время, что Х-арн пребывал в каком-то другом, дурном, как ему теперь казалось, мире, представления о котором он имел теперь смутные, нереальные и болезненные. Он даже совсем хотел бы искоренить память о нем, но знал, что это невозможно и что за все придется предъявлять счет.
      Стук копыт, похожий на лошадиный, окончательно вернул Х-арна в реальность. Он увидел возле себя лежащую Лидию, расслабленную, как кошка, и снова мокрую (значит, она успела за это время еще раз выкупаться). К толстячку и его спутнику, все так же задумчиво глядящим на тот берег и утратившим свою веселость, присоединились три женщины, одна из них совсем молодая. Женщины сидели на песке в скорбных позах, обхватив головы руками в ожидании переезда. Стук копыт раздался отчетливее и уже не прекращался. Он доносился с противоположного берега. Потом он стал громче (Х-арн еще не успел подумать изумленно, откуда в таком месте лошади), и на белую, раскаленную зноем дорогу вышел кентавр. Х-арн подумал, что у него галлюцинации и что, может быть, ему и правда не мешает искупаться. Но видение не рассеивалось. Это был настоящий кентавр. Он постоял некоторое время на дороге, как это делают дикие животХные, потом подошел к реке, согнул передние ноги и, подломившись, стал пить прямо из речки, припав к ней ртом.
      - Лидия,?- воскликнул Х-арн.?- Ты погляди!?- Лидия привстала и посмотрела в сторону, куда указывал Х-арн. Она увидела кентавра и радостно вскрикнула.
      - Ой, Х-арн, какая прелесть! Это же кентавр. Какая прелесть!
      "Нет,?- подумал Х-арн,?- женщину ничем не удивишь. Эту женщину,?- поспешил добавить он, зная по собственному опыту, что другие женщины удивляются часто и охотно, особенно если удивление их хорошо оплачено.?- Нет, но Лидия, Лидия-то какова. Прелесть. Словно мы в зоопарке".
      Кентавр тем временем напился, поплескал в лицо водой и, поднявшись, направился к лодочнику. Лодочник к этому времени уже кончил трапезу и стряхивал с голых колен крошки, которые прилипли к телу. Они с кентавром пожали друг другу руки, после чего лодочник сходил в свою дачку и вышел оттуда через минуту уже с огромным мешком, который он нес как куль муки, на загривке. Мешок, так же, как и маленький поясной, был из кожи и так тяжел, что, когда лодочник взвалил его на кентавра, у того слегка подогнулись передние ноги. Кентавр обхватил мешок руками, сказал что-то лодочнику. Тот кивнул. И кентавр неторопливой гарцующей походкой удалился в лес. Причем если лодочник нес мешок на загривке, как это делают грузчики, то кентавр, у которого мешок лежал на крупе, придерживал его вывернутыми назад руками, что поразило Х-арна из-за неестественности положения. Но потом, когда звучные шаги кентавра растаяли в сухом воздухе, Х-арн понял, что это положение неестественно для людей. А кентавру так, наверное, было удобно.
      - А что в мешке, Х-арн??- почему-то заинтригованным шепотом спросила Лидия.
      - Не знаю.?- Х-арн пожал плечами.?- Быть может, деньги.
      - Лопатой они прямо гребут. Вот тебе бы, Х-арн.
      - И что было бы??- иронично спросил Х-арн.
      - Глупый человек. Деньги были бы.
      Лодочник столкнул лодку на воду и, лениво помахивая веслом, направился к берегу, где столпились ожидающие. Он греб, стоя в лодке, едва окуная весло в воду, почти не делая никаких усилий для толчка, тем не менее, лодка шла ровно, плавно, без рывков, а весло совсем не оставляло брызг. "Мастер!"?- подумал Х-арн. И вдруг ему захотелось вскочить в лодку, взять в руки весло и вот точно так же, как этот... легко, без усилий, плавно, неторопливо. Не боясь зноя, в одной шкуре на голое тело, таким же могучим, красивым, угрюмым, диким. Воспаленными от зноя глазами сквозь едкие от пота слезы смотрел Х-арн на лодочника и по мере приближения того к берегу чувствовал, что этот человек несет ему что-то новое, неожиданное, суровое. Сердце его болезненно сжалось.
      На этот раз Х-арн решил быть более настойчивым. Чутье подсказывало ему, что промедление может оказаться для него роковым. Что, собственно, произошло? Он не понравился лодочнику? Или за лодочником стоит какая-то высшая сила и лодочник?- только ее орудие? За ними следят? Их действия направляют? Так ли уж необходимо ему, Х-арну, на тот берег? Стремятся туда люди по своей воле или их влечет чужая воля? Все эти вопросы, рождавшиеся в мозгу Х-арна, тут же и умирали, не получив ответа. Главное?- переехать, а там уж все пойму, упрямо подумал Х-арн. И, крикнув: "Лидия, пошли", схватил за руку Лидию и растолкал скопившихся.
      - Сейчас наша очередь!?- с вызовом сказал он. Ему никто не возразил. Лидия вырвала руку. В пылу азарта Х-арн даже не обратил внимания, что она так и осталась обнаженной.
      - Дай одежду-то взять,?- сказала она и пошла за своей мешковиной. Лодка с приятным шорохом потерлась о песок и остановилась.
      - Вот так!?- сказал Х-арн лодочнику, стараясь унять разволновавшееся сердце.?Понял? Сейчас наша очередь. Моя и...?- он поискал глазами Лидию, которая подходила с мешковиной в руках,?- и ее. Понял? Все. Мы едем.
      - Деньги!?- коротко сказал лодочник, не глядя на Х-арна.
      Все стали рыться в карманах. Х-арн тоже. Дрожащими руками он не мог найти монету, его пронзил ужас: неужели потерял?! Наконец монета нашлась.
      - Вот!?- вытащил ее Х-арн и повертел перед носом у лодочника. Тот отстранил его руку и приказал:
      - В лодку!
      - Лидия!?- крикнул Х-арн. От волнения он весь засуетился, словно ловил и никак не мог поймать такси.
      - Не кричи, здесь я.
      Толпа молча расступилась, пропустив Лидию вперед. Она вошла, так и не накинув свою мешковину, не обращая ни на кого внимания, с загадочной усмешкой на губах. Шла красивая сорокалетняя нерожавшая женщина, в меру похудевшая, сохранившая рост и формы, что выделяло ее среди всех присутствующих особ едва различимого пола. Она шла, аппетитно подергивая половинками круглого загорелого зада, тугие груди вздрагивали при каждом шаге. Лодочник длинным взглядом прошелся по Лидии, но по лицу его нельзя было сказать, какое впечатление произвела на него Лидина красота. Тем не менее, Лидия вглядывалась в его лицо. Ей важно было узнать, увидел ее лодочник или не увидел. Лидия подошла и стала плечом к плечу с Х-арном.
      - А, ты здесь,?- удовлетворенно сказал Х-арн и приготовился войти в лодку. Легким нажимом руки лодочник оттеснил Х-арна так, что, если бы толстячок, бывший собеседник Х-арна по женскому вопросу, не поддержал его, он упал бы.
      - Насилие!?- шепотом сказал Х-арн, чувствуя, что губы его покрылись шелухой. Он рванулся из рук толстячка и встретился своим взглядом со взглядом лодочника. В том взгляде не было никакого зла и никакой личной ненависти или неприязни. Была только непреклонная решимость не пускать Х-арна в лодку. Х-арн облизнул растрескавшиеся губы.
      - Деньги,?- снова сказал лодочник, видимо, не любивший какого бы то ни было рода заминок. Все уже приготовили деньги и, обходя упрямо стоявшего у носа лодки Х-арна, стали взбираться в лодку. Х-арн подавленно стоял, потупив в землю глаза. Он все равно ничего не видел, потому что взгляд его размывали слезы. Лидия стояла рядом, держа в руках свою мешковину, явно не намереваясь ее надевать. Казалось, после купания она стала еще золотистее от загара, стройнее и выше. Она стояла прямо перед лодочником с насмешливой улыбкой. Грубый поступок лодочника только увеличил в ней дерХзость, и она сказала, вызывающе глядя на переводчика:
      - Слушай, таксист. А если я не дам тебе рубля, за так провезешь?
      - За какой так??- чуть дрогнув губами, спросил лодочник и еще раз лениво и плавно, как греб, обошел взглядом золотистую Лидию.
      - За ТАКОЙ,?- ответила Лидия, внимательно следя за его взглядом.
      - Лидия!?- сорвавшимся голосом прошептал Х-арн.?- Немедленно перестань, ты нас погубишь.
      - Ну так что?
      - Поглядим,?- сказал тот после недолгого молчания.
      - Не нагляделся, что ли??- улыбнувшись, спросила Лидия.
      Х-арн смотрел на угрюмое, заросшее черными колечками лицо лодочника, и ноги его мелко дрожали. Эта Лидия его погубит. Или спасет. И вдруг каменное невозмутимое лицо лодочника дрогнуло, словно слова, сказанные Лидией, вошли в его кровь и изменили ее состав. Губы, все время сжатые (казалось, их не разжать даже лезвием ножа), отлепились одна от другой, и черная трещинка меж ними изменила свою линию. Впервые за все время лодочник улыбнулся. Это была самая настоящая улыбка, и сотворена она была Лидией. Что предвещает улыбка этого дикого жреца? Что обещает она Х-арну: успех или?.. Лидия захлопала в ладоши и закружилась на месте в каком-то первобытном танце.
      - Тра-та-та! Ля-ля-ля! Оп-ля! Чух чах ча-ча-ча!?- кричала она, размахивая руками.?- Это сделала я, я добилась своего. Он теперь нас повезет. Х-арн, скажи спасибо мне!?- Лодочник довольно внимательно смотрел на пляшущую вакхическую Лидию, а Х-арн смотрел на лодочника, и его распирала злость. Неужели он перевезен будет только благодаря чарам женского тела? Неужели ему снова придется платить Лидией. И снова, в который раз, он будет обязан женщине за право на существование. Женщине. Лидии. Этой, вылизанной удачей самке, только потому, что судьба вылепила ее формы более привлекательными для глаз, нежели у других женщин. Снова быть обязанным ей. Чтобы при каждом удобном случае она, сощурив ехидно глаза, ставшая сразу похожей на тещу, оскорбительно елейным, преувеличенно спокойным голосом повторяла: "Х-арн... милый, не надо спорить. Вспомни..." О, этот садистский тон, когда тобой овладевает бешенство и хочется исхлестать ее по щекам, потому что в этом "помнишь" всегда слышен запах ее тела. Это ревность, Х-арн? Это бессилие перед женщиной, Х-арн? Это любовь, да, Х-арн? Не знаю, не знаю, не знаю, что это?- гневно думал (если только в гневе можно думать) Х-арн. Но мне абсолютно наплевать на ее победы. Пусть побеждает как хочет, чем хочет. Пусть побеждает для самой себя. А с меня хватит. Иначе я ее прикончу. Или он (Х-арн посмотрел на лодочника, лодочник смотрел на пляшущую Лидию), да... или он меня прикончит. Или я все-таки перееду на тот берег сам. И катись все к чертовой матери. И, воспользовавшись тем, что внимание лодочника было отвлечено Лидией, он обошел лодочника и сел в лодку.
      Лидия кончила свою вакхическую пляску, и теперь сам лодочник похлопал ей в ладоши. И, в третий раз сказав: "В лодку", он сам вступил в нее первым и вдруг увидел сидящего в ней Х-арна. Суровое лицо его нахмурилось. Ни слова не говоря, он взял Х-арна за шиворот и, размахнувшись, перебросил его через головы сидящих в ожидании людей. Х-арн чудом не сломал голову, но больно ударился плечом и носом. Вдобавок что-то хрустнуло в шее, и голова перестала вертеться. Из носа шла кровь, правда, не очень сильно. Х-арн задрал голову кверху. Несколько капель крови упали на песок.
      - В следующий раз,?- пообещал без всякой злости лодочник,?- я отрежу тебе...?и он оглядел Х-арна, словно отыскивая, что бы такое ему отрезать,?- уши, чтобы ты лучше слышал слово "нельзя".
      - Можно,?- сквозь душащие его рыдания шепотом сказал Х-арн.?- Можно! Можно! Можно!
      Но лодочник уже не слышал ни бесшумного рыдания Х-арна, ни слова, которое он отчаянно вколачивал в себя. Он собрал деньги, побросал их в мешок и отчалил. Он не взял ни Х-арна, ни Лидии, несмотря на то, что места в лодке хватило бы и на них. Правда, перед тем как отчалить, он еще раз улыбнулся Лидии, и в его взгляде было что-то такое, что заставило ее задуматься.
      Зной сгущался. Солнце вытапливало сало из всего, чего касались солнечные лучи. Из леса наплывали вязкие смолистые запахи. Тягучий густой воздух стал осязаем. Казалось, его можно сгрести, захватить руками, как горячий гипс, скомкать, размять и слепить из него что-нибудь, например, Лидию, а потом, когда вместо Лидии получится какая-то странная неуклюжая фигурка, снова все скомкать и выбросить комок в речку. Х-арну казалось, что голова его увязла в этом смолисто-липком запахе, как жук в янтаре, и он никогда ее не вытащит. Да и вытаскивать не было охоты. Мысли навеки были запечатаны янтарной смолой, войдя в бессмертный поток молчания. Прошли века, а Х-арн все сидел на раскаленном песке, как Будда под ветвями священного дерева. Загадочная улыбка блуждала на его окрашенных вытекшей из носа кровью губах, и это был не Х-арн и не Будда, это был Рамзес Второй, а может Третий, он потерял счет Рамзесам (то есть, самому себе), он был египетский фараон, и мудрым, слегка подбитым глазом, он созерцал хождение светил. Он видел, как спариваются животные и спариваются люди, и он не отличал одно от другого, и соприкосновение губ не отличалось от гибельного соприкосновения планет. Х-арна, Будду, Рамзеса Первого, Второго, Третьего окружали экскурсанты, и очаровательная девушка-экскурсовод эротично водила по нему указкой, что-то объясняя слушателям. И во время объяснения дети этих скучающих ротозеев выцарапывали на нем непривычные слова и знаки. На груди у сидящего были начертаны слова: "I Love ЛСД" и "А у Ваньки?- встанька", на коленях выцарапан значок пацифистов, а на голове фашистский крест. Фашистский крест пытались замарать, но замазка оказалась другого цвета. Какой-то мальчик, сняв штанишки и выгнув тело дугой, с чувством пописал на сидящего Х-арна. А девочка, стоящая рядом, следила за этим процессом с неописуемой завистью. Мальчику влетело от мамы: она в кровь разбила ему нос, шваркнув ладонью по лицу. (В этом месте надмирный буддообразный Х-арн потерял бдительность и пережил мимолетное чувство удовлетворения.) И вдруг... слой янтаря треснул, как скорлупа ореха, и голова Х-арна высвободилась из вечности. Да и песок раскалился так, что сидеть на нем уже было почти невозможно. И вода влекла к себе своими прохладными глубинами, но природная трусость брала верх, и Х-арн не осмеливался нарушить запрета. А лодочник постоянно перевозил прибывавших людей, взимая с них плату?- неизменный железный рубль, который у каждого оказывался в кармане, как и у Х-арна с Лидией, и, казалось, не обращал никакого внимания на солнечные лучи, от которых он не был защищен. Он просто делал свое дело, со стоической невозмутимостью, и непонятна была причина этой стоичности: вера, или наказание, или выгода? Что толкает его на такое подвижничество? Х-арн всегда с недоверием относился ко всякого рода подвижникам, считая их шарлатанами. Но плоды этого гигантского труда налицо: перевезенные люди, как правило, оборачивались лицом в ту сторону, откуда прибыли, тяжело вздыхали и исчезали в белой пыли, поднятой босыми ногами. Не видно было, чтобы кто-нибудь из них поблагодарил лодочника, а если бы и попытался, то увидел бы презрительно сжатые губы и равнодушные глаза. Это называется подвижничество? А швырнуть Х-арна в воздух, словно он летательный аппарат?- это тоже подвижничество? Дикарь и недоносок. Силы стали возвращаться к Х-арну, их притащила с собой ненависть. А лодочник возил и возил, не обращая внимания на исключенного им из общего потока людей Х-арна. Зато Лидии он с каждым возвращением на этот берег махал приветственно веслом. А Лидия отвечала ему улыбкой и шевелила в воздухе пальчиками поднятой руки. И, что окончательно взбесило Х-арна, стала даже посылать ему воздушные поцелуи. А пыль на той стороне не успевала улечься, как новая партия людей, перевезенных с этого берега, начинала месить ее босыми ногами.
      Зной сгущался. Казалось, что жир, вытопленный из земли, разлился в воздухе и воздух уже можно было глотать. Деревья, облака, люди на берегу мелко подрагивали в воздухе, изменяя свои очертания, словно отражаясь в прозрачном потоке. Какие-то серебристые нити длинными косыми паутинками летали по воздуху, похожие на паутинки в бабье лето. Эти паутинки сплошь облепили Х-арна и Лидию. И Х-арн видел, с каким грустным, задумавшимся лицом Лидия снимает их с себя и, подув, пускает по ветру. Ему очень хотелось спросить, о чем она задумалась, но?- дурацкий характер?- он не смог пересилить себя из-за обиды на нее. Х-арн сделал открытие: он ревновал Лидию. Х-арн сделал открытие: Лидия ему дорога. Он не хотел бы, не мог бы потерять Лидию. Мало того, он вдруг осознал, что потеря эта равна ужасу, пустынному одиночеству, смерти. Ах, все, что угодно, только не это. Ну что же ты, Х-арн, скажи об этом Лидии, каждое откровение должно быть разделено с другим. Скажи ей это. Она поймет. Она, может быть, перестанет кокетничать с лодочником. И снова, в который раз, при упоминании лодочника сердце Х-арна сжалось, да так больно, словно кто-то закрутил его в узел. Нет, это не просто кокетство, и Х-арн это видит, он видит, он чувствует, что с каждым переездом лодочника тот по частичке увозит Лидию с этого берега на тот. С ЭТОГО на ТОТ. И Лидия не противится этому. Она безропотно, и даже с желанием, и, может быть, даже с наслаждением, позволяет отщипывать от себя кусочек за кусочком и увозить навсегда от Х-арна. Скажи же об этом Лидии, Х-арн, скажи, пока не поздно. Скажи, что ты все понял, все видишь. Может быть, она одумается, поймет, пожалеет. Но Х-арн молчал. Х-арн молчал и, туго спеленутый обидой, в тоскливом безмолвии смотрел на реку, в которой Лидия не побоялась искупаться и в которую не решается вступить он, Х-арн.
      Неожиданно по земле протянулся длинный холодный сквозняк. И снова стало жарко.
      Почему Лидия искупалась и ничего не произошло??- думал Х-арн.?- Что будет, если все начнут купаться в этой реке? Но нет, это невозможно. Такого никогда не будет. А потом, кто сказал, что ничего не произошло? Нам подавай только видимые факты. Да ведь и их не хватает. Мы люди грубые. Мы ждем, что после нарушения запрета на нас обрушится небосвод или провалится под нами земля, и удивляемся, что ничего не происходит. Но ведь это неправда. Ничего не может не происходить. Разве не известно это со времен Гераклита Темного. И не потому ли он все еще для нас Темный, что темны?- мы сами??- думал Х-арн, сам удивляясь, как это в его голове сумели сохраниться обрывки университетских знаний. Все течет, все изменяется. В одну реку нельзя вступить дважды. Лидия вступила в реку одна, а вышла из реки?- другая. Другая Лидия с нетерпением ожидала приезда лодочника и посылала ему воздушные поцелуи. Сколько они с Лидией торчат на этом берегу? Полдня? День? Год? Кто сосчитает время? Она не просто вступила в реку. Вступив, она перешла на тот берег, оставив Х-арна на этом берегу. Если бы и Х-арн мог вступить в эту реку и выйти из нее другим Х-арном. Но он боялся. Он боялся этой реки. Он боялся лодочника, преградившего им путь. Он боялся этого места. И вновь смутное чувство тревоги кольнуло сердце Х-арна. Он уже не сомневался, что остановка эта не случайна. Что-то должно произойти?ужасное или прекрасное. Впрочем, не точнее ли будет сказать "ужасно-прекрасное"? Опыт научил его, что одно похоже на другое, что даже ужасное содержит в себе некий элемент прекрасного, а прекрасное корнями своими произрастает в глубь ужасного. Х-арн втянул голову в плечи, чувствуя, что он вот-вот зарыдает.
      Прошедший сквозняк, словно нарочно, продул пространство. Несколько минут оно оставалось ясным, безмятежным, безмолвным. Исчезли куда-то оводы, мухи. Не грызла больше мошкара, от укусов которой Х-арн расчесал себя до крови. В напряженной повисшей тишине раздавались только плеск слабых волн о борт лодки, звук стекающих с весла капель и крик какой-то птицы в лесу.
      И вдруг все изменилось. Небо заволокло черными грозовыми тучами. Казалось, что вся эта воздушная громада по какому-то сигналу заспешила к переправе, нагромоздилась над ней в каком-то сюрреалистическом архитектурном сплаве, ожидая только приказа ринуться вниз могучим неистощимым потоком. И вместе с тем, эти величественные, выпуклые формы, налезающие друг на друга, сминающие друг друга и увеличивающие тяжесть небосвода, были похожи на театральный занавес, за которым скрыта готовая к выступлению трагедия. Прошло еще несколько минут в напряженном безмолвии, и тучи, не выдержавшие собственной тяжести, надломились прямо над дорогой, выпустив обойму сверкающих молний, потом небо разорвалось с оглушительным треском прямо над головами, и хлынул ливень. Одна из молний, толщиной с руку, чуть было не попала в лодку, в безмятежно работающего веслом перевозчика, он как раз направлялся за новой партией. Молния ударила метрах в пяти от него и тут же была проглочена зашипевшей на нее водой. Только пар взвился и исчез над тем местом, где она затонула. В одно мгновение все стало мокрым. Х-арн втянул голову в плечи и закрыл ее руками, словно оберегая ее от смертельных небесных штучек. А Лидия, уже одетая, привстав на колени, с восторгом, с чисто женским восхищением смотрела на невозмутимого лодочника. Он помахал ей веслом и улыбнулся, Лидия же в безотчетном порыве протянула навстречу к нему руки. Оглушенный потоками воды, Х-арн зарылся в мешковину и не видел знаков немого поклонения. Он не видел, что река помутнела и разлилась, как ткнулась лодка в берег, как, совершив ритуальную отдачу рубля, люди сели в лодку, как лодочник поманил пальцем Лидию и та, мокрая, босая, послушно подошла к лодке.
      Он не видел, как она пошарила в кармане и отдала лодочнику свой железный рубль, а тот, повертев его в руках, посмотрел Лидии в глаза и забросил его далеко в речку. А потом подхватил Лидию и перекинул ее в лодку.
      - А Х-арн??- вдруг вспомнив о муже, спросила Лидия. Но лодочник сделал такой гребок, что весло выгнулось дугой, и между лодкой и Х-арном, между Лидией и Х-арном, мгновенно забурлил мутный промежуток. А Х-арн лежал, скорчившись, на мокром песке, в промокшей насквозь мешковине, и дрожал всем телом. Кости ныли, словно в них насверлили дыр, сквозь которые со свистом гулял ветер. Ничего нового не было в этом мире: так же жарко днем и холодно ночью, та же тоска и одиночество, та же измена и то же насилие. Стемнело. Отчаяние овладело Х-арном. В другое время и в другом месте можно было разжечь костер, обогреться, срубить ветки и сделать шалаш, укрывшись в нем от ветра и дождя, найти другую женщину (это сложней) или другого друга (это еще сложней). Здесь обо всем этом нужно забыть. А как забыть, если не забывается? Да, они плохо жили с Лидией, ссорились, не берегли друг друга, каждый день разводились и снова сходились, занимались медленным ежедневным самоубийством, судились, торопились, рисковали. А ведь так живут почти все.
      Сколько они тогда получили? Он?- семь лет, Лидия?- четыре. Отделались без конфискации. Теща, эта старая лиса, выручила. Очень быстро (опять, что ли, теща?) попали под две амнистии и вышли, отсидев в общей сложности он?- три, она?- полтора года. После этого от тещи не стало житья. Теща была героем дня, только день этот казался бесконечным. Им надоело ссориться с ней, уступать во всем, зависеть от нее, к тому же теща была хозяйкой дачи и не собиралась уступать права на наследство. ("Подохну, тогда владейте, пока не подохну?- все мое".) Они решили заиметь свою дачу. Нашелся человек, готовый продать им полдачи в Силеногорске. Но юридически это можно было оформить только как передачу дачи жене владельца. Куда в нашей жизни денешься без фиктивного брака? Сам бог создал его для покровительства людей. И Лидия вышла замуж за владельца дачи, разумеется, предварительно разойдясь с Х-арном.
      Это ужасно... ужасно... Негодяй лодочник. Это он во всем виноват. Что они сейчас там делают, в своей дачке? В темноте ее почти не видно. Света в окошке нет. Да и зачем свет этому дикарю, похитившему у Х-арна женщину? А разве он не дикарь? Разве порядочные люди так делают? Ладно. Зов предков прокричал в крови Х-арна, и Х-арн его услышал. С ним поступают несправедливо. Ведь и дураку ясно, что Х-арн без Лидии существовать не может. А вы можете представить мужчину, у которого похитили женщину, без которой он не может существовать? А Х-арн был таким мужчиной. И сейчас он мог это доказать любому. Даже лодочнику. Но доказывать было некому. С темнотой ночи утихло дневное шествие людей и нескончаемые переезды. Лодочник был на том берегу, и он был недосягаем. Только он мог перевезти Х-арна. А он был теперь с Лидией, и ему было не до Х-арна. Он сейчас с Лидией, с этой глупой самкой, позволившей себя похитить и оставить Х-арна одного. А зубы-то у нее вставные, хоть и красивые,?- почему-то с грустью подумал Х-арн, вспоминая, сколько сил потратила Лидия, чтобы сделать себе такие зубы. Впрочем, какое дело лодочнику до зубов, ему нужна Лидия, эта чужеземка. А зубов у него своих на двоих хватит. Он же дикарь, а Лидия жадна до экзотики, как все глупые женщины. И снова зов предков прокричал в крови Х-арна. И после этого тотального трубного крика Х-арн стал совершенно другим Х-арном. Страстное желание мести согрело немного его продрогшее тело. Убить ее?- и все дела. Чертову куклу. Ах, милый Х-арн, как ты считаешь, я могу понравиться лодочнику? Черту лысому ты можешь понравиться, дорогая Лидия, когда до тебя доберется Х-арн. А я доберусь. Я сделаю это... Я сделаю это, как в пьесе, которую я смотрел в БДТ. Тоже так подойду вплотную и скажу, извини, Лидия, такова уж наша с тобой судьба и... Как эта пьеса-то? Кажется, Людмилы Разумовской или Петрушевской. Ну, в общем той, чьи пьесы носят такой скандальный характер. Ну вот и я так сделаю: трагический финал нашей долгой скандальной жизни. Разве я был не прав? Разве я не предупреждал, что купаться в реке опасно? Не выставляйся, не оголяйся, не дразни. Разве это говорил ей не он, не Х-арн? Ладно, запретный плод сладок. Женщины до сладкого падки. Но почему от их падкости страдает Х-арн? Он ел этот плод? Он лез в эту идиотскую реку? Он дразнил лодочника? Он бегал голым по пляжу? Он, Х-арн, хотел понравиться лодочнику? Как ты считаешь, дорогая Лидия, я могу понравиться лодочнику??- это говорил он, Х-арн? Ах, как все это ужасно... ужасно... Заодно убить и лодочника, раздолбать его лодку к чертям собачьим. Теперь уже все равно. А что остается Х-арну, кроме мести? А чем еще жить? Жить! Смешно. Вот и он, Х-арн, попался на удочку, на которую с тайным злорадством зацепил днем толстячка. Да. Но все это, конечно, легче сказать, чем сделать. Да и что сделать? Как бы это к окошечку подползти, подсмотреть, разнюхать. А ведь это уже однажды было. Подполз, понюхал, рассмотрел. Больно было, Х-арн? Больно. Чего ж тебе еще? Еще больнее прежнего хочешь, Х-арн? Хочу. Ну, хоти. Не можешь ты, Х-арн, жить без Лидии, не можешь. Пытался, пробовал, не получилось. Без тела ее не можешь, красивого, сильного, нерожавшего, не можешь без ее деловитости, злобности, доброты, суеты. Без... чего там у нее еще в загашнике? Много всякого добра: жарких объятий, оскорблений, примирений, кулинарного мастерства. А сам он, разве может он жить с ней, не оскорбляя ее, не обвиняя в бесплодности, не грозя почти ежедневно уйти к другой и никогда не решаясь на это? Да. Странная жизнь. Странная любовь. Да и было ли это жизнью, любовью? Любовью? Так он ни разу и не открыл Библию. Так и не прочел Дхаммападу. А ведь и то и другое лежало на полке над кроватью. И марксистов и немарксистов?ничего не читал. Все хлопоты, дачи, кооперативы, дни рождения друзей и недрузей, нужных людей и ненужных людей. Все было, а ощущение такое, словно жизни не было. Не то, что бы не дожил, а словно и не жил вовсе. Нет, в Библию надо хоть одним глазком заглянуть. Дхаммапада ладно, черт с ней, а в эту-то надо было. Вот и свет у них в окошке зажегся. И сюда бы, в окошечко, заглянуть надо. В Библии, говорят, любовь. Вся любовь там, там, в Библии. А что в окошечке этом крохотном, на том берегу? Тоже любовь? А в свое-то, в свое-то сердце как заглянуть? Ну ладно, в свое потом, в свое всегда успеем, а сейчас в окошечко, в окошечко на маленькой чужеземной дачке. Х-арн лежал на мокром песке, стуча зубами. На той стороне по-прежнему горел огонек в окне.
      Теща была примечательная женщина. Удивительная женщина. Легендарная женщина. Легендарной она называла себя сама, потому что была замужем (последнее замужество) за легендарным человеком. Легендарного в нем было то, что он был секретарем другого легендарного человека, составившего себе славу своим писательским трудом, в котором и до сих пор не потускнела печать сильного дарования. Тот писатель был государственным человеком, допущенным в самые верхние слои общества, а равным образом и теща причисляла своего мужа к личности государственной, поскольку муж был не только личным секретарем, но и другом покойного писателя.
      Родившись где-то в знойных Кизил-Арватских степях, напоенная здоровьем и солнцем, красивая и выносливая, как степная кобылица, теща сделала гигантский скачок от босоногой измазанной липким арбузным соком девчонки до жены легендарного государственного человека. Четверо мужей проскакали на ней короткий срок своей стремительной, но прекрасной жизни. Одного она скинула сама. Второй не удержался и разбился на крутом вираже авантюрной тещиной политики. Третий испугался участи второго, вовремя разглядев не только пучины ее необъятного тела (она весила почти девяносто килограммов), но и не менее головокружительные бездны ее души. И лишь последний муж, скончавшийся вскоре после смерти своего шефа, проскакал самую длинную и самую прекрасную дистанцию. На вопрос, как это ему удалась такая рискованная джигитовка, теща отвечала с загадочной улыбкой на губах и с восторгом, восхищением и преклонением перед этой личностью одной только фразой: "Что не дозволено Юпитеру, то дозволено жиду". И говорилось это так многозначительно, что расспрашивать о чем-то еще после этого было все равно что расписаться в собственной неграмотности.
      Жизнь с государственным человеком сделала тещу такой, или она была такая, но эта, теперь уже стодвадцатикилограммовая, туша обладала удивительными способностями вызывать в людях страх, почтение, внушительную симпатию. Одно платье этой государственной вдовы, которое она сшила специально на свадьбу своей племянницы, стоило ей почти целого состояния. Два великих кутюрье Ив Сен-Лоран и Карден объединились, чтобы в творческом экстазе воплотить в жизнь это чудо. Об этом платье, которое она в тот свадебный вечер трагически закапала шпротным маслом, Х-арн мог бы многое порассказать. Да разве только о платье? А о фарфоровых статуэтках (японский, китайский фарфор), а о золотых, серебряных, мельхиоровых вещицах, от которых ломятся тещины шкафы, а о хрустале, а чешское богемское стекло, а золотые кольца, перстни, а бриллианты... а прелестный оригинал "Купальщицы" над тещиной кроватью? Сколько Х-арн ни умолял, так и не вымолил эту картину. А портнихи, приходящие на дом, а молоденькие маникюрщицы и педикюрщицы в белоснежных халатиках? Нет, теща была не простая женщина. Легендарный человек оставил ей легендарное состояние, которое теща, как ни стремилась растратить, так и не смогла. И не скрывала этого. И ничего не боялась. Говорила все, что хотела и про кого хотела, и где хотела. Теща всю свою жизнь была любимой игрушкой в руках Фортуны. Очень вкусно приготовить, очень вкусно поесть, очень вкусно поспать?- вот мудрость. Мужчины сладкоежки и любят все вкусное. Вот суть. Все остальное?- задуривание голов. Так учила теща Х-арна, своего будущего зятя, которого она ни во что не ставила, и говорила, что ее Лешику Х-арн не достает "по эти самые". При этом она делала такое брезгливое выражение лица, давая понять, что и "этих самых" у Х-арна никогда не было и не будет, и нечего об этом больше говорить. Х-арн и побаивался тещу, и ненавидел, и уважал. Но теперь, когда дело с дачей выгорало, он решил избавиться от давящей опеки и прибавить себе самоуверенности. И вот сейчас они с тещей ругались из-за этой дачи. Х-арн был до предела утомлен всеми дачными хлопотами, скандалами, переживаниями, и сейчас, когда теща приводила очередное доказательство в силу проигрышности всех Х-арновых начинаний, он сидел и, с ненавистью глядя на тещу, думал о том, что самой легкой и желанной для него смертью было бы, если бы кто-нибудь столкнул тещу с балкона ее одиннадцатого этажа и она упала бы на машину, в которой сидел бы Х-арн. Глядя на тещу, которая отмачивала одну ногу в тазике с теплой водой, а вторую уже поставила на низенькую скамеечку, Х-арн думал о том, какой прекрасный свадебный подарок сделала ему Лидия на всю его жизнь... Этому подарку сейчас делали тщательный неторопливый педикюр. Прелестная девушка в белом халатике, изящная и точеная, под стать фарфоровым статуэткам в этой комнате, сидя на коленях возле тещиных ног, занималась отделкой вынутой из тазика распаренной ноги с таким старанием, словно реставрировала ногти статуэтки из гробницы Тутанхамона. Так и казалось, что девушка-оператор и теща должны быть окружены пуленепробиваемыми стеклами, а по их сторонам должны стоять двое милиционеров с автоматическим оружием на бедре. Девушка, близоруко наклонившись к ноге, миниатюрной пилочкой делала легкие быстрые движения, щеточкой сметая ногтевые опилки в ладошку, словно это алмазная пыль, а из ладошки вытряхивала ее в большую сиреневую салфетку, лежащую на сером ковре. Теща, утонувшая в мягком кресле, устало ворчала.
      - Идиот,?- говорила она, закатывая глаза в неизмеримом страдании.?- Дачу свою захотел.
      - Это еще не повод, чтобы меня оскорблять,?- уязвленно сказал Х-арн, взглянув при этом на девушку. Но та сосредоточенно работала. Х-арну почему-то показалось, что она во всем согласна с тещей. За одну левую тещину ногу она отдала бы, наверное, всего Х-арна. А за правую тещину ногу она пошла бы, наверное, на костер. Если только эта раскрашенная хорошенькая заводная кукла знает, что такое святые убеждения. А почему она должна их знать, если Х-арн сам не знает, что такое святые убеждения? Впрочем, как раз таки они, это поколение, черт бы их побрал, знают. Конечно же, тещина нога, сумочка с инструментами, пятьдесят рублей за сеанс, мальчики в ресторане, шапочка-петушок, тряпки?- разве все это не святые убеждения? Да, конечно, я такой же,?- поспешил согласиться Х-арн, но у нас что-то помимо этого было еще, другое: что-то такое...?- Х-арн пошевелил пальцами в воздухе.
      - Чего рукой машешь? Не согласен, что ли??- не унималась теща.
      - Господи,?- поморщился Х-арн,?- может, хватит, Лина Борисовна? Ну с чем я еще должен соглашаться?
      - Хрен ты получишь эту дачу. Никакой дачи ты не увидишь.
      - Увижу. Успокойтесь. У вас опять разболится печень. Опять но-шпу глотать будете.
      - Что хочу, то и буду глотать, не твое дело.
      - Как же это не мое дело, когда с вашим отслоением сетчатки мы пять лет промучились. Одних операций три штуки было, а сколько денег угробили.
      - Ты моих денег не считай,?- закричала теща, повернувшись всем своим грузным телом к Х-арну. При этом нога ее сорвалась со скамеечки и, если бы расторопная девушка не успела ее вовремя подхватить, рухнула бы на пол.
      - Спасибо, Светочка,?- заметила Липа Борисовна эту внимательность.?- Умничка ты моя.
      Десяточку сверх нормы прибавит, подумал Х-арн. А вслух сказал:
      - Я ваших денег не считаю. Я считаю свое время и свои нервы.
      - У, бесстыжий,?- в негодовании замахнулась на него теща.?- Попомнишь ты мои слова: и дачи тебе никакой не будет, и обдерет он вас как липку, и Лидку твою трахнет, и тебя заодно.
      Уютное, обитое болотно-зеленым велюром кресло мягко, как лошадиные губы, сжевало Х-арна. Он обхватил руками голову и съежился, притаившись в темно-зеленых глубинах кресла, как среди водорослей. Не вылазить бы отсюда никогда, поселиться навеки, стать лягушкой и смотреть на мир, не принимая в нем участия: пусть каждый сходит с ума, как ему хочется, пусть все вместе возьмутся за руки и сойдут с ума, а Х-арн?- лягушка в болотном кресле, и общее безумие его не коснется. И пусть этими тещами владеют другие, ему, Х-арну, до смерти тошно смотреть на этого с ног до головы отлакированного бегемота, и пусть дачами владеют, и пусть Лидией владеют другие. Тут Х-арн струхнул. Ну уж нет. Дудки! Какие дудки? Почему дудки? Этого Х-арн не знал. Но при мысли о том, что этот негодяй завладеет его Лидией!.. Нервы Х-арна больше не выдержали. Он боялся признаться теще об утреннем разговоре с Лидией. А разговор был не из легких. Чего там врать: не из легких?- мучительный был разговор. Человек, за которого Лидия фиктивно вышла замуж, покрутил так, покрутил эдак, рассмотрел Лидию и, наконец, заявил, что все дальнейшее дело будет делаться через постель. Если бы это случилось с другим, Х-арн воспринял бы это как норму. Постель в наше время и есть самая нормальная норма, штамп, матрица, динамический стереотип. Х-арн сразу вспомнил нечаянно подслушанный разговор в телефонной будке. "Анька, привет. Ну, в общем, я нашла. Частник. Делает на дому. Пятьдесят рэ и переспать. До или после? Нет, до. Согласна? Ну, пиши адрес". Анька записала адрес и, конечно же, пошла делать аборт, предварительно переспав с частником. Интересно, знает ли об этом муж? Наверное, не знает. А если бы знал? Аборты все равно делать надо. Желающих делать аборты?- миллионы, рабочих рук не хватает. Постель. А для него, Х-арна, лучше самому лечь в постель, чем эта сволочь затащит туда Лидку. Х-арн с ужасом представил свою Лидию в постели с этим негодяем. И он имеет ее, как хочет и сколько хочет. Потому что деваться некуда. Потому что дача уже наклевывается. Потому что теща, эта одноглазая дура, уперши руки-окорока в бока, ехидно щурит глаз с отслоившейся сетчаткой и напевает: хрен тебе, а не дача! Потому что так хочется послать всех к такой-то матери и уехать на лето к себе на дачу, чтобы не видеть этих рож, в том числе и тещину, и отдыхать, отдыхать от всех на природе. Потому что тысячи тысяч людей ведь имеют дачи, да такие, что Х-арну и во сне не снилось. Х-арн еще глубже ушел в кресло и, сжав голову руками, застонал. А куда деваться? А что делать? Столько труда, сил, средств, чтобы в последнюю минуту взять и от всего отказаться? Нет, они согласились. И сейчас Лидия с ним, на той самой даче. И самое страшное, что теща права. Она великий психолог, она мастер по этим делам. Он взаправду может не поХлучить никакой дачи. И не получит. Вот он-то, Х-арн, ее и не получит. А тот получит все, что хочет, и от него, Х-арна, и от Лидии. Теща как в воду глядела. А что, если он понравится Лидии? Он хоть и старше Х-арна, но богат, подлец, богат. Ну вот что! Это насилие! Да! Это явное насилие над ним, над Х-арном. И вдруг в нем все восстало. Х-арн сжался в энергический комок, как зверь перед прыжком. И вдруг ему все стало до фени: дачи, тещи, деньги, иконы, машины, магнитофоны. Все! И осталось только одно желание. И вот его-то Х-арн не откажет себе в удовольствии исполнить! Все?- негодяи. Все?- обманщики. Х-арн вскочил и, не слушая тещиных изумленных криков, бросился вон из комнаты. Их кооперативы находились по соседству. Забежав домой, Х-арн схватил охотничье ружье и, бросив его на заднее сиденье, завел мотор. Х-арн гнал машину, словно боясь, что решимость его покинет, а на сиденье, рядом с ним, подпрыгивали и звякали патроны в картонной коробочке.
      Х-арн в приступе бешенства вскочил с мокрого песка и заметался по берегу реки в облепившей его худое тело, мокрой насквозь мешковине. Ночь была темная, непроницаемая. Непрерывно сквозило. Страшный чужой лес шумел, стонал и скрипел деревьями, а в деревьях спрятанный кто-то хохотал, ухал и кричал воплями, словно его насилуют. Отчаяние Х-арна дошло до предела. Он сбросил с себя пеленавшую его сырую хламиду, от которой кости ныли, и словно освободился от какой-то тяжести. Почувствовав себя голым зверем в дремучей ночи, он даже сам захотел издать какой-то утробный вопль, один из тех, которыми кишел лес. И он издал такой вопль. Это был тотальный вопль. Так иногда кричат звери перед боем, а среди людей?- сумасшедшие или самоубийцы. Это был никем и ничем не контролируемый крик, который начисто подмел и вычистил подсознание. Темные глубины Х-арна, в которых, как в древних складах, громоздился уже никому не нужный гниющий хлам, весь этот мусор накоплений, все это изжитое, пережитое, подавленное, втиснутое, исковерканное и непроявленное?- все это теперь сплавилось в могучий пронзительный вопль и выбросилось вон, наружу, в черные бездны чужого леса. Вопль повисел немного в воздухе над головой Х-арна и уполз по вздыхающим сучьям снюхиваться с другими ночными криками и стонами. А у Х-арна было ощущение после этого вопля, что прохладный сквозняк прошел и по нему, внутри его, развеяв и унеся прочь настоявшийся в душе вонючий воздух. И Х-арн стал другим человеком. Этот тотальный психо-телесный вопль не просто помог ему выжить в этой ночи, в этом незнакомом месте, брошенным, преданным и одиноким, он изменил его так, что вчерашний Х-арн, встретившийся с сегодняшним Х-арном, даже не подал бы ему руки, как не подают руки не знающие друг друга люди. Х-арн сделал несколько физических упражнений, чтобы согреться. Сердце ответило нездоровым сильным биением: последние годы Х-арн редко занимался спортом. Х-арн решился: либо сейчас, либо он навеки останется на этом берегу. Лучше сейчас. Голый Х-арн подошел к воде. Вода была холодна, как глубокой осенью. Даже не верилось, что еще днем Лидия плескалась здесь, как в городском бассейне. Вода обожгла тело. Даже запах сероводорода почти не ощущался: казалось, что он заморожен. Вода обожгла тело, но это хорошо. Это прекрасно, Х-арн. Это значит, что я в воде и теперь можно плыть. Куда плыть, ты знаешь, а вода уже обожгла тело, и теперь выходить из нее нет смысла. Да и не так уж вода холодна, как кажется вначале. А, Х-арн? Умница Х-арн? Смельчак Х-арн. Счастливчик Х-арн. Это же надо было так сказать про него, Х-арна?счастливчик. Где сейчас этот толстячок со своим харкающим спутником? А холодновато, однако, но плыть можно. Плывем, Х-арн. А? Кто бы мог подумать? Плывем, Х-арн. Плывем. Плывем. Плывем. Не отвлекайся, Х-арн. Не думай ни о чем, кроме своей цели, только тогда ты не утонешь, Х-арн. Удачник Х-арн, счастливчик Х-арн, самоубийца Х-арн. Он плыл, а звезд над его головой не было видно. Их вообще не было в этом месте, звезд. Он плыл не то в воде, не то в черной краске. А звезд так и не было. Он так и не видел. Ну и черт с ними, звездами. И облаков не было. И черт с ними, с облаками. Главное?- доплыть, а для этого надо плыть, работать руками и ногами. И он работал. Он плыл. А звезд не было. И облаков не было. И ничего не было, кроме воды, и холода, и черноты, и Х-арна, вымазанного этой чернотой, проглоченного ее мягкой коварной утробой, но все-таки плывущего, задыхающегося и уже готового утонуть. Но утонуть можно всегда. А плыть еще было можно. И Х-арн греб онемевшими руками, изредка глотая горькую, как желчь, воду, которая приводила его в чувство, давая понять, что утонуть совсем не сладко. Ему казалось, что он плывет всю ночь, а ведь днем он совершенно точно видел, что ширина этой реки не больше тридцати, ну пусть полста метров. Уж он-то, Х-арн, на нее насмотрелся. И если бы не огонек впереди, который все-таки, слава богу, приближался, Х-арн подумал бы, что он заблудился, поплыл не в ту сторону, плывет кругами. Но Х-арн плыл правильно, держа на огонек. Он и не знал, что он может так долго держаться на воде. Он плыл, а дело шло к рассвету. О господи, дело шло к рассвету! Потому "о господи", что теперь Х-арн доплывет. Он доплывет. А может, уже доплыл? Х-арн пошарил ногами дно, но провалился с головой в противную черную мглу. Вынырнул, отплевался. А небо уже просветлело, да как-то странно: не одной своей частью, там, где обычно восходит солнце, а все сразу стало нежно-розовое, с золотистыми прожилками. Х-арн плыл всю ночь. И вот он, берег. Х-арн вышел точно у домика лодочника, на том (теперь уже на этом) берегу. О господи! О господи! О господи! О господи?- я приплыл. О господи, я, Х-арн, приплыл на этот берег, чтобы совершить возмездие. О господи, я, Х-арн, неизвестный тебе Х-арн, ненавистный тебе Х-арн, приплыл на этот берег, чтобы совершить возмездие во имя справедливости. О господи, я, Х-арн, твой любимчик и твоя рука, господи, стою на этом берегу, голый, мокрый, дрожащий. Я приплыл, господи. Я приплыл, господи, я приплыл, господи. Я приплыл.
      Ты приплыл, Х-арн. Ты приехал на машине. Я приехал на машине? Ты приехал на машине, помнишь, Х-арн? Я приехал на машине?! Ты приехал на машине. Ты помнишь, Х-арн? Я помню. Бегай, бегай, чтобы согреться. Бегай, чтобы скорее согреться, чтобы двигались руки и ноги. Бегай, Х-арн. Помнишь, ты приехал на машине? Помнишь, ты выскочил, схватил ружье. Бегай, Х-арн. Наклоны влево, наклоны вправо. Скоро будет тепло, потом будет жарко. Потом будет очень жарко, Х-арн. Потом будет очень, очень, очень жарко, Х-арн. А что будет потом, не знаешь даже ты, Х-арн. Помнишь, как ты засунул патрон в ружье, подкрался к темному окну дачи. Помнишь, как тебя трясло? Помнишь, как ты ехал обратно, мечтал, куда бы врезаться. Ты был рад, что дача оказалась пуста? Ты доволен? Стрелять в пустоту бессмысленно. И словно по уговору, у вас с Лидией?- ни одного слова на эту тему. Запретная тема, Х-арн. Но теперь эта тема развивается, милый Х-арн. Как в фуге Баха, она развивается, меняя регистры. Эта тема перед тобой, Х-арн. И дача не окажется пустой. И нужно согреться, чтобы руки и ноги могли двигаться, шевелиться. Прыгай, Х-арн, прыгай. Хорошее дело прыжки. Прыгай. Прыгай. Прыгай. Еще немного, и станет совсем светло. Прыгай, и станет светло. Прыгай. Прыгай. Прыгай.
      Х-арн заглянул в невысокое окошко дачи. Собственно, можно было и не заглядывать. Но убедиться! Но схватиться рукой за косяк окна! Но подавить в себе стон! Но пулеметные удары сердца, и сладкая мука в животе, и страх, и ненависть, и желания! Агонизирующая свечка, словно цепляясь за жизнь, освещала небольшое пространство помещения тусклым мерцающим светом. Х-арн смотрел и смотрел, а свечка умирала, хлопая язычком огня, как бабочка крыльями. Она уже умерла, а Х-арн смотрел туда, где было темно после угасшей свечки. Но Х-арну не было темно. Внутренним зрением он видел запечатленную картину. Он видел грубо сколоченный стол без скатерти, весь закапанный свечой. Он видел лежанку и лодочника с Лидией на ней, валяющихся на шкурах. Огромный лук над лежанкой и колчан со стрелами. Лодочник на животе, сидящая на нем верхом Лидия. Лидия делает лодочнику шведский массаж, которому научил ее Х-арн.
      Горы, морозное утро, пластиковые французские лыжи. Ослепительно яркий снег и множество людей в ярких лыжных костюмах, как елочные игрушки на белой вате. И эти оранжевые, огненные, голубые, синие, желтые нарядные игрушки носятся сломя голову разноцветными трассирующими снарядами. Да, слалом?- это праздник. Да, слалом?- это любовь. Это и праздник, и любовь, и гостиница, и ночь. И шведский массаж. Он как раз только научил ее этому. А после любви и слалома и снова любви и шведского массажа?- сухое вино и кофе и одну ("Нет, Х-арн, две".?- "Ну ладно, так и быть, две".) сигаретки. Подумать только, и все это могло быть и сейчас. Какая глупость. Какая нелепость. Подумать только: нелепая случайность, автомобильная катастрофа! Чтобы теперь стоять в тоске, ухватившись рукой за косяк и подавив в себе стон и ярость, смотреть, как твой шведский массаж твоя жена делает твоему ненавистному врагу. Подумать только: они были еще так молоды. Куриный мозг за рулем "Жигуленыша". Два куриных мозга за рулем "Жигуленыша", и один из них?- Х-арн. Смешно. Так же смешно, как смешон этот лук над лежанкой и колчан со стрелами. "И натянул он тетиву, и воссела медноострая и тонкая своим оперением". Кто он, лодочник,?- разбойник? Или промышляет в лесах диким способом? Античный герой в Геракловой шкуре? Какая разница. Олимпийская стрельба из лука. Да, смешно, но не смешнее, чем два куриных мозга за рулем новеньких "Жигулей". А вон в том углу Х-арн (когда свеча еще горела) увидел какие-то брошенные на полу мешки, наподобие того, что унес на себе кентавр. Для денег?- подумал Х-арн. А потом куда? Кому? Когда-нибудь я все узнаю. Сладко и страшно стало Х-арну при этой мысли.
      Тем временем рассвело. Замелькали тени на том берегу, откуда недавно прибыл Х-арн. Это подошли первые шествующие. При мысли о том, что к переправе подошли люди, Х-арн вспомнил, что его одежда осталась на том берегу, вместе с единственным рублем в кармане. Но теперь уже поздно думать об этом. Думать надо о том, как вырвать Лидию из лап хищника. Лодочник в десять раз сильней, и ему ничего не стоит ударом кулака размозжить Х-арну голову. Может быть, есть смысл проникнуть в дом, пока он спит, и разбудить Лидию. И убежать с ней. Ведь они теперь на этой стороне. Правда, он перебрался, не заплатив пошлины, как бы контрабандно. Но одним преступлением больше?- все равно отвечать за все грехи сразу.
      В стоячем безмолвном воздухе, еще одурманенном предутренним сном, раздался вдруг четкий сухой звук копыт. Хрустнул валежник. Ныряющим полетом, выболтав на лету длинную стрекотливую фразу, которую все равно никто не понял, перелетела с дерева на дерево сорока. Х-арн отпрянул от окна и спрятался за ствол большого дерева. Из леса, как и вчера, замерев на минуту и оглядев местность, вышел кентавр. Теперь Х-арн сумел его как следует разглядеть.
      Кентавр был невысок крупом, примерно по грудь Х-арну, и, видимо, достаточно пожилой. Наверное, было время, когда он был сильным и красивым кентавром, серой в яблоках масти. Серое стало пыльной, местами вытертой, лысой шерстью, а яблоки, потеряв очертания, остались темными подпалинами. Хвост кентавра был в самом ужасном, жалком состоянии: запачкан, спутан, со свалявшейся шерстью и прижившимися в ней колючками. Как видно, кентавр давно перестал следить за собой, а может быть, перестали следить за ним. Торс его оказался совсем не таким, каким его ожидал увидеть Х-арн. Увидев вчера кентавра с дальнего расстояния, воображение Х-арна представило его крепким, рельефным, мускулистым, с формами, как у культуриста, с мышцами, исполняющими сложный танец при каждом повороте тела. Одна только битва кентавров, о которой он читал где-то в античных мифах, давала обильную пищу для воображения Х-арна. Какое прозаическое разочарование. Может, такие кентавры и водились в здешних местах, но этот не имел с ними ничего общего. Торс его также был покрыт редкой грязной шерстью и был вялым, дряблым, с какой-то нездоровой полнотой, как у человека, страдающего одышкой. Поразили Х-арна глубокие страдающие глаза, в которых светился живой, все понимающий ум, и глубокие морщины лица. Но волосы при этом были коротко подстрижены и торчали ежиком над узким, прорезанным двумя глубокими складками лбом. Тип лица показался Х-арну армянским, и кентавр очень напоминал Х-арну друга его юности, с которым они вместе учились в университете. Друг Х-арна был армянином, и звали его Сурен. Но этот кентавр был оболочкой Сурена. Сурен был самбистом, драчуном, любителем женщин. Сурен был энергическая струя, мощный бросок в жизнь. А кентавр... Что стало с бедным животным? Ах, эти красивые армянские глаза, печальные, умные, с длинными густыми ресХницами. И такие же, как у Сурена, вьющиеся усы и бородка колечками. Женщины любили Сурена. Мужчины не любили Сурена. Интересно, кто любит кентавра? Кто не любит кентавра?
      Кентавр подошел к реке, подогнул передние ноги и, зачерпывая руками воду, напился. Пока он пил, взгляд Х-арна скользнул по животу кентавра, и Х-арн увидел, что тот?- мерин. И Х-арн понял, откуда эта вялость, одутловатость, нездоровая полнота. Бедное кастрированное животное! Х-арн тихонько свистнул. Испуганный кентавр так стремительно метнулся в сторону, что ноги, не успевшие выпрямиться, зацепились одна за другую, и кентавр чуть не упал.
      - Не бойся,?- негромко сказал Х-арн, выходя из-за дерева.
      Слегка покачиваясь и дрожа крупом, кентавр недоверчиво смотрел на незнакомого обнаженного человека.
      - Тс-с,?- сказал Х-арн, приложив палец к губам, и подошел к кентавру.
      - Испугался??- Он дотронулся до горячего, дрожащего крупа.?- Не бойся. Меня зовут Х-арн. Я оттуда.?- И он указал пальцем на тот берег.?- А иду туда, понятно??- И он указал на белевшую среди зеленых массивов, ведшую неуклонно вниз дорогу.
      - Не бойся, я Х-арн.
      - Я понял,?- согласился кентавр.?- Ты?- Х-арн. Я понял.
      - Да, правильно. Я?- Х-арн. Я с того берега.
      - Оттуда??- показал рукой кентавр на противоположный берег.
      - Да, да. Именно. Оттуда. Ты правильно понял.
      - Да, я понял. Ты?- Х-арн, и ты?- оттуда.
      - Верно.
      - Я?- кентавр.
      - Да, я знаю. Догадался.
      - Я живу здесь.
      - Понятно. Я провел ужасную ночь. Потом приплыл. Сам. Ночью плыл. И вот я здесь.
      - Я понял. Ты переплыл реку? Сам.
      - Да. А что мне оставалось делать? Он отнял у меня жену.
      - Кто??- спросил кентавр и посмотрел на домик лодочника.
      - Да, он. Он воспользовался грозой и похитил ее.
      - Она и сейчас там?
      - Там.
      - Это она вчера купалась в реке?
      - Конечно. Кто же еще.
      - Смелая женщина. Амазонка.
      - Не говори,?- усмехнулся Х-арн.?- Куда там амазонкам. За пояс заткнет твоих амазонок.?- Взгляд кентавра сделался диким от ужаса.
      - Что с тобой??- спросил Х-арн, не понимая, что могло испугать кентавра.
      - Ты с ума сошел, Х-арн,?- сдавленным шепотом сказал кентавр. И испуганно огляделся.?- Схватят, и я с тобой погибну.
      - Кто схватит??- тревожно спросил Х-арн, поняв, что был в чем-то неосторожен.
      - Амазонки,?- сказал кентавр. И побледнел так, что Х-арну показалось, что он сейчас грохнется в обморок. И он был недалек от истины. Кентавр стоял, пошатываясь. Х-арн нагнулся, зачерпнул воды в горсть и плеснул в лицо кентавру.
      - Какие здесь амазонки??- спросил он кентавра.?- Ты что, бредишь? Откуда здесь амазонки?
      - А откуда кентавры?
      - Верно.
      - Попадешь им в руки, узнаешь.
      - К амазонкам??- удивленно спросил Х-арн.
      - К амазонкам.
      - А ты что, уже попадал??- предчувствуя, что этим вопросом бьет в самую точку.
      - А как ты думаешь??- спросил кентавр.
      - Это они тебя так??- спросил Х-арн, глядя в лицо кентавру. Глаза того вспыхнули ненавистью и страхом.
      - Они,?- сказал он, и по его грязношерстному крупу прошла судорога.?- Клещами рвали, суки.?- Он осекся, зажав себе рот обеими руками.
      - За что??- Х-арн почувствовал, что та же самая судорога, сбежав с крупа кентавра, перешла в него, Х-арна, и прошла по всем его внутренностям.
      - Да была там одна,?- нехотя ответил кентавр, уклоняясь от ответа.?- Слушай, Х-арн, будь другом.
      - Буду,?- с готовностью ответил Х-арн.
      - Ты все шутишь, парень, а я серьезно.
      - Я не шучу,?- сказал Х-арн.
      - Слушай, Х-арн, у лодочника в погребе есть...?- кентавр замялся,?- мне, понимаешь, не разрешают. А я...?- Он запутался, растерялся.
      - Говори толком,?- сказал Х-арн.
      - Вино. В погребе. За мной следят. Я, понимаешь, в погреб залезть не могу, а ты можешь, а, Х-арн??- Лицо кентавра сделалось жалким, умоляющим, руки кентавра тряслись. "Господи,?- с тоской подумал Х-арн,?- и здесь все то же самое. И вдобавок ко всему амазонки, кастрирующие кентавров".
      - Хорошо,?- сказал он.?- Я достану вино. Где погреб?
      - Иди сюда,?- кентавр поманил Х-арна пальцем, суетливо задергавшись.
      - А если нас увидят??- спросил Х-арн, чувствуя сердХцем, что влезает в такую авантюру, из которой может потом уже и не выпутаться. Это не кооператив, и не иконы, и не фиктивные браки. И тещи здесь не водятся. Но лодочник?- заклятый враг, и он объявил врагу войну. И это?- малая война. А там будет видно. А начинать всегда нужно с малого.
      - Не увидят,?- сказал, воровато озираясь, кентавр.?- Все еще спят. А этот,?он кивнул в сторону дачки,?- он всю ночь с твоей женой... не проснется.
      Они обогнули домик лодочника. Кентавр старался не стучать копытами и оттого ступал смешно, как человек, который ходит на цыпочках. Х-арн даже улыбнулся, несмотря на то, что на душе было тревожно. Кентавр был ему очень симпатичен. Он поднял крышку люка, на которую ему указал кентавр. Из погреба, как из всех погребов на свете, пахнуло могильным холодом, мраком и плесенью. "Вот только... не ловушка ли это??- думал Х-арн, спускаясь по приставной лестнице.?- Не захлопнется ли крышка над его головой? А может быть, кентавр?раб лодочника?"
      - Бочонок, бочонок давай,?- услышал он нетерпеливый шепот кентавра.
      - Какой бочонок? Где??- Х-арн шарил в темноте, боясь наткнуться руками на какую-нибудь мерзость. Именно так и получилось, что-то мокрое, холодное и липкое скользнуло по его руке. Мгновенно он отбросил прочь эту слякоть, но рука была запачкана. Рефлекторно Х-арн вытер руку о мешковину, забыв, что ее на нем нет, и оставив остатки гадости на теле. Его всего передернуло, и захотелось вон из этой могилы, на свет, на воздух. И тут он обнаружил бочонок. Бочонок был достаточно тяжел. Взяв его, Х-арн стал взбираться по лестнице. Он отдаст бочонок только тогда, когда выйдет наружу.
      - Держи,?- сказал он кентавру, стоя возле погреба и глотая чистый, уже разогретый воздух. Но тот сам, не дожидаясь, выхватил у него из рук бочонок, каким-то хитрым точным ударом вышиб из него пробку и, запрокинув голову, стал пить прямо из бочонка. А Х-арн побежал к реке и стал смывать с себя зеленую плесень?- тайный и жуткий знак могилы. Когда он вернулся, кентавр все еще пил. У Х-арна сложилось впечатление, что он пил, не оторвавшись ни разу от бочонка. А в бочонке было около десяти литров. Х-арн с удивлением и даже восхищением смотрел на кентавра. Вот это мужик! Х-арн знал в свое время одного мужика: он жил по соседству. Тот на спор выпивал двадцать бутылок пива. Купит ящик и пьет. А спорщики вокруг сидят, сделав свои ставки, и смотрят. Но, во-первых, он пил не спеша, а во-вторых, не спеша закусывал. И потом?- то пиво, а ведь это?- вино. И Х-арн ведь только сбегал на речку и обратно, и на это ушло не больше пяти минут. Ну мужик!?- думал Х-арн, всем мужикам мужик! Х-арн забыл, что кентавр уже не мужик, в таком восхищении был от его умения. Вино текло по витым колечкам, усам и бороде кентавра, проливаясь на землю, тут же всасываясь в песок. Темное мокрое пятно образовалось под кентавром. Он допил, потряс пустым бочонком и с минуту стоял обалдевший. Глаза его закатились в блаженном экстазе, сразу увлажнились, струйка слюны вытекла из приоткрытого рта.
      - Эй, дядя,?- слегка подтолкнул его Х-арн.?- Очнись.?- Кентавр всхлипнул, как человек со сна, вытер рукою мокрые губы и усы и сказал:
      - Хорошо!
      - Это я и без тебя понял,?- сказал ему Х-арн.?- А дальше что?
      - Ничего,?- убежденно ответил кентавр.?- Ничего дальше и не нужно, все. Просто хорошо, и все.?- Он отломил от дерева какой-то сучок, вставил его острием в расщелину между дощечками бочонка и, с силой надавив, расширил щель.?- Убьет он меня,?- сказал он Х-арну.?- Убьет. Но пусть докажет, что это я. Вот видишь? Бочонок треснул, и вино пролилось само, верно. Х-арн??- и, забив пробку, он зашвырнул бочонок в разинутую пасть погреба.
      - Не знаю,?- сказал угрюмо Х-арн, начиная думать, как же быть дальше.
      - Ох, драл он меня однажды.?- Кентавр начинал пьянеть.?- Ты себе представить не можешь, привязал к дереву, словно я ему лошадь какая, и так драл, так драл, всю шкуру спустил.
      - Кто??- спросил Х-арн.
      - Ну кто, кто? Кто твою жену увел? Пить мне не дает, гад,?- жарким ненавистным шепотом сказал кентавр в самое ухо Х-арну. Изо рта его пахнуло при этом ничуть не лучше, чем из винного погреба: тем же смрадом, плесенью, гнилостной утробой. "Он совсем больной,?- подумал о кентавре Х-арн.?- И куда столько пьет? И он что же, ничем не закусывает?"
      - Надрал, надрал, а потом отдал амазонкам,?- продолжал кентавр.?- Там они меня и... и отрезали.?- Умное лицо кентавра утратило свою былую осмысленность, исказилось ненавистью.?- Суки эти бабы, Х-арн, ах суки, что со мной сделали.
      - Это верно,?- подумал Х-арн, вспомнив Лидию.
      - Спутался я у них там, понимаешь, с одной бабенкой, тоже амазонка была, а у них, понимаешь, Х-арн, нельзя с кентаврами. Ну а нас поймали. Она ко мне по ночам в сарай приходила. Известное дело, баба. А я, понимаешь, по женской части мастак был. Ну зацепил ее, сам знаешь. Понимает, что губит себя, а любит. Любила она меня, Х-арн.?- Его влажные глаза увлажнились еще больше, из них выплыли две огромные слезищи и, подрожав мгновенье, сначала одна, потом другая, растеклись по щекам.
      - Ее в гладиаторши отдали, а меня вот...?- Кентавр закрыл лицо руками.?- И твою, твою бабу он отдаст амазонкам.
      - Лидию??- удивился Х-арн.
      - Да, Лидию. Отдаст ее в амазонки. Она смелая. Им такие во как нужны.?- По всему чувствовалось, что кентавр не врет. Пора было что-то предпринимать, если он не хочет навсегда потерять Лидию. Но что? Как? Х-арн был совершенно растерян. У него была маленькая надежда, что ему может помочь кентавр, но, глядя на его все больше и больше пьянеющее лицо, он теперь сомневался в этом. И как бы в подтверждение этих мыслей кентавр сказал:
      - Ну что, пойти будить его, что ли?
      - Будить??- не понял Х-арн.
      - Будить,?- сказал кентавр.?- Каждое утро я прихожу будить его на работу.
      Х-арн не мог поверить этому. Ему казалось, что после всего того, что он услышал от кентавра, тот должен ворваться в домик лодочника, сбросить его одним ударом на пол и опустить копыто, или лучше два копыта на его голову. И вдруг?- будить. Да, кентавр исправно несет свою должность. Кастрированный кентавр?- со злостью и ненавистью подумал Х-арн, и должен, обязан исправно нести свою должность. Но он, Х-арн, не лошадь, он не кентавр, и лодочник ему не хозяин.
      - Иди,?- с тоскою в голосе сказал он кентавру.?- Иди, буди своего хозяина.?Х-арн понял, что надеяться он может только на самого себя. Только на самого себя. Только на себя, Х-арна.
      В это время кентавр, что-то бормоча с блаженной полуидиотской улыбкой, с силой пустил под себя струю. Это продолжалось довольно долго. Сначала опустошил бочонок, теперь опустошает себя. Струя мочи била в землю, осыпая ее брызгами, несколько из которых попали на ногу Х-арну. Он брезгливо отдернул ногу. Под кентавром вскипела лужа, резко пахнуло аммиаком. Желтоватая ажурная пена нежно перешептывалась сама с собой. Кентавр развернулся и, осторожно обойдя пенистую лужу, подошел к двери домика.
      - С богом,?- сказал он и застучал задними копытами в дверь.
      - Что еще? Кто там? Это ты, Кэсс??- раздался из домика грубый недовольный голос.
      - Вставайте, люди ждут. И к вам в гости пришел подарок.
      - Вот шут пьяный,?- выругался про себя Х-арн,?- продал. И зачем я ему дураку бочонок только вынес.
      Дверь пинком отворилась, и в новое светлое утро вышел лодочник, рослый, красивый, невыспавшийся, с лепными украшениями бронзовых мышц, в своей шкуре на плечах и с кожаным мешочком на поясе для сбора платы.
      - О чем ты бредишь, какой подарок??- спросил он спросонок, не видя Х-арна, и направился к реке. Зайдя по колено, он поплескался, вытер руки о шкуру и, вернувшись, только тогда увидел Х-арна. Внимательно на него посмотрев, он перевел взгляд на кентавра и понял, что тот пьян.
      - Твоя работа, Кэсс??- спросил лодочник кентавра, кивнув на Х-арна.
      - Наоборот, моя работа!?- с вызовом ответил Х-арн.
      - Ну что ж, с тобой и поговорим,?- сказал Х-арну лодочник, смерив его взглядом,?- А ты, Кэсс, собирайся на другую службу. Опять отдам тебя к амазонкам.
      Кентавр вздрогнул и театрально схватился за сердце.
      - Да что же это такое, Х-арн??- воскликнул он, истерично взвизгнув.
      - А ты, Х-арн, выбрал сам свою судьбу. И помни, я тебя предупредил. Ждите меня здесь. Я сейчас перевезу людей и займусь вами.
      "Глупый лодочник,?- думал Х-арн,?- он не понимает, что Х-арн уже переплыл реку, что Х-арн не собирается ждать своей участи. Так он и будет ждать твоего приезда. Так я и буду ждать, когда ты с меня живого шкуру спустишь, или еще чего доброго..." Тут Х-арн увидел Лидию. Со вчерашнего дня, когда он видел ее в последний раз, прошла, казалось, целая вечность. Ощущение было, что он пережил несколько жизней и вот, после очередных трудоемких витков, он встретился, наконец, с той, о которой всегда мечтал. Трудно было поверить, что одна ночь могла так изменить женщину. По лицу ее, по темным кругам под глазами, было видно, что она провела бурную страстную ночь. Она блаженно улыбалась, щурилась на уже ставшее ярким солнце, и весь ее светящийся облик словно говорил: "Вот так-то, милый Х-арн, есть на свете мужчины и есть не-мужчины". Кого она имела в виду как мужчину, ясно было и дураку. Даже пьяный кентавр, который явно относился к отрицательной категории, даже он уставился в восхищении на преображенную женщину. Лидия плавно сошла со ступенек и пошла к тому месту, откуда недавно отгреб лодочник. Это была жена. Библейская жена. Жена Моисея, или жена Давида, или жена Саула. Это была верная жена: Рахиль, Изавель, Сара. Это была жена, которая с утра до вечера будет ждать своего мужа. Это была женщина, которая всю жизнь мечтала быть женщиной, стать женщиной и, наконец, стала женщиной. И, ставши женщиной, она теперь будет сидеть у этой реки и ждать своего мужчину, чтобы до утра проводить с ним ночи в бурных страстных объятих, распахивающие все ее существо, как плуг распахивает поле, чтобы оно принимало семена, рожало урожаи, кормило голодный народ.
      "С ума сойти,?- думал ошеломленный Х-арн.?- Можно подумать, что ей семнадцать лет. Она свихнулась". Но в глубине души его душила зависть. Зависть к этому мерзавцу, не только отнявшему у него жену насильно, физически, но отнявшему, что страшней, у нее веру в него, в Х-арна.
      - Лидия!?- с таким жарким восхищением шептал кентавр, который как уставился в спину женщины, так больше и не сводил с нее взгляда.
      "О господи!?- с тоскою подумал Х-арн.?- И этот туда же".
      О как его душила зависть. Никогда он не видел Лидию такой, за все почти двадцать лет их супружества. Как он мечтал, чтобы хоть однажды у нее было такое же блаженное от любви лицо, излучающее какое-то всеобъемлющее счастье. Но ничего подобного не случалось. Ни роскошные платья, ни вечера с дипломатами, ни новая машина, ни новый кооператив?- ничего, ничего, ничего. Ссоры, обиды, слезы. И новой, еще сильнее прежней, ненавистью к лодочнику вспыхнул Х-арн. Ненавистью к тому, кто не только отнял у него любимую женщину, но и обладает тайной сделать ее счастливой. Х-арн любил Лидию. Сейчас, как никогда, она была ему не просто желанна, но необходима до страшного отчаяния. Чаша Х-арна переполнилась. Он дошел до предела. Он пережил ночь в лесу. Он был брошен женщиной. Он переплыл реку. Он снова нашел эту женщину, еще прекрасней той, которой был брошен. Он хочет владеть этой женщиной, и он будет ею владеть. Он переплыл реку. Он перешел Рубикон. Он бросил жребий. Он объявил войну лодочнику. Но если он разрешит ему высадиться на этот берег, он, Х-арн, эту войну проиграет. Есть ли смысл затевать войны, чтобы их проигрывать? Нет, ему не одолеть этого гиганта. И дураку ясно, что с Лидией бесполезно сейчас разговаривать, она его не замечает. Только силой, только силой! Только силой можно увести такую женщину. И, не раздумывая больше, в три прыжка Х-арн подскочил к Лидии, стоявшей на берегу и глядевшей, как лодочник отталкивает с того берега переполненную людьми лодку, и, схватив ее за руку, потащил за собой по дороге, чтобы спрятаться в лесу. Бешенство, и ненависть, и ревность придали ему сил, и, как ни сопротивлялась Лидия, он все же тащил ее довольно быстро. До леса осталось несколько метров. Главное?- спрятаться, а там будет видно, что-нибудь придумаем. И вдруг мощный удар в голову бросил Х-арна на землю: перед глазами мелькнули копыта, серая вылинявшая шерсть в подпалинах. Он услышал крик Лидии и, приподнявшись, успел увидеть уже помутневшим взором кентавра, который, перекинув женщину, как мешок с деньгами, за голову, держа ее у загривка, галопом мчался вниз по дороге.
      У Х-арна всегда было ощущение, что ему так просто не отделаться: он все время нервно смотрел по сторонам, то и дело одергивая Лидию, чтобы она не гнала так быстро. И почему они все время в машине ссорились? Еще вчера она проклинала свою мать, сегодня, когда это делает он, она ее защищает с глупым упрямством. Тоскливо стало у него на сердце, когда они, наконец, свернули с Загородного проспекта в зону городской черты. Он всегда ей говорил, когда они ругались: "Вот врежемся, когда-нибудь и помириться не успеем". А сейчас было лето, они возвращались с дачи, в открытые окна машины влетал тополиный пух, и Х-арн уже несколько раз снимал его с головы Лидии. Она сегодня утром была у парикмахера и сделала модную короткую стрижку. Прическа эта нравилась Х-арну, и сейчас, снимая с волос Лидии пушинки, он думал о том, что ему очень нравится прическа Лидии и очень не нравится с ней ругаться. Что за бес в нас вселяется в машине? Что за бес вселяется в эту женщину в самые неподходящие, в самые праздничные минуты? Мы едем в Дом ученых на просмотр нового американского фильма, говорят, это классный фильм, много секса и все такое. И ничего этого не вырезали. Главбух Лидии видела этот фильм три года назад в Марокко и говорит, что там три минуты идет чистый стриптиз. Они едут с Лидией смотреть фильм, смотреть секс и прочее, они едут смотреть три минуты чистого стриптиза, он достал сегодня по дешевке пятьдесят литров бензина, она сделала сегодня дорогую и модную прическу. Прическа очень нравится Х-арну и нравится Лидии. Тещи сегодня на кинопросмотре не будет. Ну что еще надо человеку для счастья? Он так и хотел ей это сказать, одурев от жары, от скандалов, от трех кружек ледяного пива. А вместо этого сказал резко, сердито:
      - Ну ладно, хватит. Останови. Я сам сяду за руль.?- Предчувствие, что ли, у него было. Верьте, верьте своим предчувствиям. Но в Лидию действительно вселился бес. Она озлобилась, хотя он ничего такого особенного не сказал.
      - Облезешь!?- ответила она и нажала на акселератор.?- От тебя пивной бочкой пахнет, за руль он сядет.
      - Да куда ты, дура??- заорал Х-арн, хватаясь за руль: он хорошо водит машину, и чутье подсказывало ему, что на зеленый они уже не проскочат.
      - Желтый!?- крикнула Лидия, ударив его по руке.?- Отстань!?- И проскочила на желтый, который тут же сменился красным сигналом. С чудовищной скоростью вырулил справа грузовой автомобиль, один из тех, что носятся сломя голову по городу. Он не затормозил перед светофором и помчался на зеленый свет. Х-арн увидел раскрытый рот шофера и услышал звон лопнувших стекол. А потом запели ангелы, о которых все время твердила теща, говоря, что они поют ей во сне. Ангелы пели точь-в-точь, как хор мальчиков и девочек из Центрального Дома пионеров. Х-арну даже показалось, что он увидел стоящего перед микрофоном запевалу, мальчишку в идеально отглаженных темно-синих брючках, в белоснежной рубашке, в идеально отглаженном шелковом пионерском галстуке. И этот мальчик был он, Х-арн, это он пел в Центральном Доме пионеров. Это он был запевалой, и сейчас, подняв руку в строгом, идеально отработанном салюте, он, звонким голосом, перебивавшим звон лопнувших стекол, пел какую-то одну из торжественно-клятвенных песен. И теперь, умирающий в расплющенном автомобиле, раздавленном многотонной массой грузовика, Х-арн понял, что ни он, ни Лидия, ни хор мальчиков и девочек из Центрального Дома пионеров этой клятвы своей не сдержали. А ангелы все пели в треснувшей голове. Ему казалось, что он пролежал вечность. На самом же деле он пролежал на пыльной, уже разогретой лучами солнца дороге всего несколько секунд. Когда он поднялся?- хор мальчиков и девочек в идеально отглаженных костюмчиках и галстучках все еще пел свою траурную песнь. Кентавра с Лидией уже не было видно за поднятым облаком пыли. А плывущая к этому берегу лодка была уже на середине реки. И Х-арн понял, что все решают несколько мгновений. Лук и колчан со стрелами. Слегка пошатываясь, он вбежал в дом, сорвал со стены лук. Вытащил дрожащими пальцами из колчана стрелу. Стрела упала на лежанку. Он вытащил вторую, потом суетливо схватил с лежанки первую?- на всякий случай?- и взял в зубы. Выскочив из домика, он бежал к реке, на ходу стараясь попасть прорезью хвоста в тугую тетиву "И воссела..." Без паники! "И воссела медноострая..." Без паники. Без паники. Наконец он сумел насадить стрелу. Челюсти его сжимали вторую стрелу так, что казалось, она сейчас хрустнет. Стрела сидит на тетиве прочно, стык в стык. Он успел заметить еще, что наконечник стрелы стальной, остро заточен и сверкает, как блесна. Крупными, твердыми шагами, словно его несла какая-то отчаянная сила, Х-арн шел навстречу приближающейся лодке, натянув до предела лук, не спуская глаз с лодочника. Расстояние между ними было не больше двадцати шагов. Лодочник видел, лодочник спешил, он испугался. Он мощно гребнул, чтобы выпрыгнуть из лодки и опередить Х-арна. Может быть, он и опередил бы его: Х-арну хотелось натянуть лук еще сильнее, но тут он наступил ногой на что-то пискнувшее, споткнулся и в падении отпустил тетиву. Лодочник раскрыл рот, чтобы крикнуть, и не успел. Он поднял весло, чтобы защититься, но стрела опередила предохранительный жест. Непостижимо точно, коротко взвизгнув, она хлестко впилась лодочнику в горло. Именно туда, куда метил до того, как споткнуться, Х-арн. Если бы он не попал, лодочник раздробил бы ему веслом голову. Сила ли инстинкта спасла Х-арна, никогда не державшего в руках лука, случайность ли сослепу направила верно руку?- трудно сказать. Кто-то из людей в лодке истерично крикнул. Лодочник выронил весло и, посинев лицом, схватился руками за стрелу. Видимо, он хотел ее вырвать, но пальцы его, конвульсивно сжав смертельное жало, лишь сломали оперение. А лодка, продолжавшая по инерции двигаться, наконец, ткнулась носом в берег. Толчок совпал с падением лодочника, который, с измазанной кровью шеей, свалился, перевесившись через край лодки, лицом в воду. Х-арн застыл. Он даже забыл опустить руку с поднятым луком и так и стоял, как реалистический памятник лучнику, убивающему дичь. Как памятник, вызывающий ужас и презрение у вегетарианцев. Наконец Х-арн очнулся. Он увидел, что люди в лодке сидят, не сводя с него боязливых, покорных глаз. Он вдруг сообразил, что по-прежнему держит в зубах запасную стрелу, и это, наверное, пугает сидящих. Все они молчали, боясь пошелохнуться. Только не боялась пошелохнуться вода: она с резвым плеском билась в борта лодки, играя длинными волосами мертвого лодочника. "А что это пискнуло под ногами?"?- вдруг сработало дождавшееся свой очереди подсознание Х-арна. Он взглянул вниз. Бедная мышка! Он раздавил лесную мышь. Глупая, ты сама попалась под ноги. Глупая? Отнюдь нет. Может быть, ты спасла меня, о мышь! Может быть, благодаря тебе мой череп не треснул под веслом лодочника. Что бы там ни было, спасибо тебе, мышь. Несколько глубоких минут прошло в напряженном молчании. По-прежнему, боясь пошевельнуться, сидели люди в лодке, не сводя потрясенных взглядов с Х-арна. По-прежнему негромко плескалась вода у лодки. По-прежнему, вытянув лапки, с окровавленной мордочкой лежала у ног Х-арна спасшая ему жизнь мышь. А потом напряжение лопнуло бесшумно, как нарыв. Челюсти Х-арна, все еще сжимающие стрелу, свело судорогой, он бросил ее на землю, растирая энергично лицевые мускулы. Люди зашевелились, завздыхали, заойкали. Х-арн нагнулся и, взяв руками мышь, отнес ее на край дороги, чтобы ее не затоптали.
      - Выходите,?- сказал людям Х-арн.?- Выходите, не бойтесь. Идите своей дорогой: прямо и вниз.?- Он махнул рукой. Люди покорно вылезли и, попрощавшись взглядом с противоположным берегом, запылили босыми ногами.
      Х-арн остался один. Он бросил лук, сел на землю, перестав видеть окружающий его мир. Бессмысленно набрал он горсть пыли и стал пересыпать ее из горсти в горсть, как это делают дети в песочнице. То, что раньше было щебнем и ранило в кровь живое человеческое мясо, теперь легко и нежно струилось из одной чаши ладоней в другую. Солнце уже стояло над лесом, начиная накаливать воздух, и снова Х-арну почудилось, что он, совсем еще юный, находится в какой-то жаркой стране, где солнХце печет уже с утра, и надо успеть закрыть ставни, чтобы сохранить хоть часть ночной прохлады. О, если бы все это оказалось сном, чудовищным, кошмарным сном, и он проснулся и очутился бы дома, в своей квартире на тринадцатом этаже, откуда открывается чудный вид на березовый лесок внизу, сдавленный и чуть расплющенный гигантскими домами. Ах, этот милый, хрупкий лесок, где по утрам выгуливаются раздобревшие на мясных вырезках, на сосисках, на ливерной колбасе, на мозговых костях, на бараньих косточках, на сливочном масле, на крепком кофе, на молочных коктейлях со сперматической вытяжкой?- черные и белые пудели, спаниели и колли, шлюхообразные болонки, с провалившимися носами японские хины, брюхатые овчарки, малюсенькие, карманные, висящие на пальцах, как обручальные кольца "сяо-сяо". Все эти милые, ухоженные, дорогостоящие твари, которых совершенно не касаются излишки человеческой ненависти и недостатки продовольственной программы. И эта трехкомнатная квартира с музейной мебелью, с музейными сервизами, с музейными картинами, с музейной библиотекой в музейном кабинете с музейным резным инкрустированным столом. И всем этим он так толком и не попользовался, как не попользовался и дачей: приобретал, доставал, покупал, бегал, продавал, суетился, боялся, скандалил, умирал от страха, умирал от наслаждения. И Лидия, которую он только теперь разглядел и оценил. Но не было ли все это сном: квартира, Лидия, дача, теща? Его номенклатурная должность, смысла которой он так и не понял, ни смысла, ни характера, ни цели? Не было ли это все сном, а реальность?- все это, что происходит с ним сейчас? Что было реальностью? Автомобильная катастрофа? Лидия, с которой он в трущобной хламиде проделал гигантский изнуряющий путь, рука об руку до самой реки? И эта река, и тот лодочник, и его переправа на эту сторону? А если это не реальность, то что это? Вот он, лодочник. Лежит, свесившись через борт лодки, головой в воде, в страшно неудобной позе, и мухи со слепнями уже облепили его мощные загорелые икры. А на том берегу ходят ожидающие своей участи люди, и еще вчера он был одним из них, только меченный невидимым клеймом. Еще вчера.
      Х-арн встал и, подойдя к лодке, поглядел на убитого. Острое чувство жалости при виде этого зрелища смешалось с чувством маскарадности всего происшедшего. Но через мгновение эти два чувства сменились глубоким, заставившим Х-арна задохнуться чувством трагичности его судьбы. Но и это чувство, потрясшее всю его душу, сменилось через какое-то время просветленным чувством неизбежности... чего? Сущности? Бытия? Участи? Да, своей участи, своего бытия, своей?- жизнью и смертью завоеванной Истины. Это был катарсис, и слезы, как положено при катарсисе, слезы, которые ничем, никакой силой воли не сдержать, текли по лицу Х-арна. Никогда так Х-арн еще не плакал, разве только в детстве, страшно обиженный чем-то, потрясенный вопиющей несправедливостью. Но ведь это было так давно и вдруг оказалось так близко. Х-арн рыдал, упав в воду, ухватившись за борта лодки, а голова убитого лодочника послушно кивала на заходивших волнах, как бы одобряя само это рыдание. И плеск-плеск-плеск?рукоплескали волны этой странной человеческой судьбе.
      Х-арн поднялся и перевалил мертвеца за борт лодки, а потом, взяв под мышки, выволок его из воды на сушу. Лодочник лежал на спине, измазанный грязью и кровью, с торчащим в горле обломком стрелы. Россыпь ослепительных бриллиантов запуталась в его усах и бороде. Да. Лодочник был красив, красив как бог. Х-арн изумленно всматривался в это спокойное олимпийское лицо, античную архитектуру тела. Святой Себастьян он, что ли, с этой обломанной стрелой в горле? Но мертвые требуют погребения. Х-арн сходил в домик и нашел там маленькую саперную лопатку. Грунт был рыхлый. Х-арну без труда удалось вырыть яму. Он перетащил к ней мертвого, сняв предварительно ремень с кожаным мешочком. Яма была достаточно глубока, и Х-арну удалось столкнуть в нее лодочника так, что он упал почти ровно, на спину.
      Через некоторое время, утоптав землю на могиле, Х-арн рядом с ней вырыл маленькую ямку и похоронил в ней еще одно существо?- раздавленную им мышь. Отнес лопату на место, вымыл тщательно в реке руки. Потом надел на себя все снаряжение убитого.
      На том берегу уже собралась большая толпа. Но люди, как и все, кто приходил к этой реке, не кричали, не возмущались, не звали лодочника. Молча и покорно ждали они, когда за ними приедут: готовые ко всему, готовые к самому худшему. Все?- в одинаковых одеждах из грубой мешковины, зажав в ладонях единственный свой рубль. Пора было приниматься за дело. Х-арн поправил ремень, в точности повторив жест убитого лодочника, оттолкнул лодку, взял в руки весло. Солнце уже напекло голову. Снова косыми серебряными паутинками заволокло воздух, и это мгновение напомнило ему, как еще вчера он бережным движением снимал их с тела Лидии, подув, вновь пускал по ветру. Но только на мгновение. Впереди, на том берегу его ждали люди. И берег приближался, и вставшие навстречу люди с суровыми, покорными, терпеливыми лицами вглядываясь в лицо лодочника, ожидая прочесть на нем знаки грядущей судьбы.
      _На страницу "Содержание"_
      --===ВАРВАРА, 1 действие===-
      _Наталья Бортко_
      _ВАРВАРА_
      _Пьеса в двух действиях_ ___ *Действующие лица* ____ _Варвара_
      _Марина_
      _Антон_
      _Нина_
      _Режиссер_ (со свитой)
      _Старуха_
      _2-е мужчин_
      _Публика в ресторане_
      _Мама_
      _Папа_
      _Бабушка_
      _ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ_ ____ Комната студенческого общежития. Раннее зимнее утро. Две девушки спят на разных кроватях. Одна из них поднимается, подходит к другой, пристально на нее смотрит, наклоняется, прислушивается. Спящая неожиданно вскакивает с криком. Та, что прислушивалась,- Варвара, миловидная, высокая,- отпрянула от неожиданности. Та, что спала, растрепанная, с опухшим лицом - Марина - лишь потом постепенно приобретает более или менее приятный внешний вид. Варваре двадцать три года, Марина немного младше и меньше ростом. _ МАРИНА. Ты что?!
      ВАРВАРА. Слава богу! Я всю ночь вставала и подходила к тебе. Иногда мне казалось, что ты не дышишь. Я хотела кричать, но это, кажется, бесполезно. Здесь никого нет. Почему в этом общежитии никого нет?
      МАРИНА. Разъехались на каникулы.
      ВАРВАРА. А ты здесь что делаешь? Господи, какой холод!
      МАРИНА. А ты здесь что делаешь?
      ВАРВАРА. Вижу, ты мне не рада. Но именно я принесла тебя сюда, в столь милое твоему сердцу место. Других желающих тебя транспортировать не нашлось. Послушай, ты что, пьешь?
      МАРИНА. Выпиваю.
      ВАРВАРА. Послушай, как тебя зовут?
      МАРИНА. Марина.
      ВАРВАРА. Марина, а ты что изучаешь в университете?
      МАРИНА. Что изучаю? Сейчас... Я только чайник поставлю. Очень хочется пить, голова раскалывается. (Встает, ставит чайник на электроплитку, растерянно смотрит по сторонам.)
      ВАРВАРА (следит за ее взглядом). Если я задала бестактный вопрос, можешь не отвечать.
      МАРИНА. Что изучаю... Что изучаю... (Ищет что-то, находит брюки и джемпер, одевается.) Русский язык.
      ВАРВАРА. Понятно. _ Марина принюхивается к джемперу, обнаруживает на нем пятно, снимает, ищет другой. _ ВАРВАРА. Да, тебя вчера так рвало, что хозяин дружеской встречи даже расплакался от обиды. Он целый день рубил это чахохбили, выпотрошил стаю птиц, но благодаря тебе эти птицы оказались, в конце концов, на плечах у гостей.
      МАРИНА (не может сдержать нервный смех). Какой ужас!
      ВАРВАРА. Да. Поэтому тебя никто не хотел вести сюда, в эту камеру. Обиделись. Как ты туда попала?
      МАРИНА (наливает в чашки чай, затем смотрит на Варвару нерешительно). Ты ведь не уйдешь сейчас?
      ВАРВАРА. Сейчас? Сейчас - нет. Марина, как ты туда попала?
      МАРИНА (садится). _ Пьют чай. _ Я никого там не знаю. Меня пригласила медсестра из студенческой поликлиники. Она мне цистит лечила... Чтоб я развеялась. Здесь так холодно, что я заработала цистит. Но потом эта медсестра куда-то делась. (Отставила чашку в сторону, на лице гримаса отвращения.)
      ВАРВАРА. Ты приляг, приляг...
      МАРИНА. Будет еще хуже.
      ВАРВАРА. Марина, послушай, а что ты здесь делаешь одна? _ Пауза. _ Нет, ты можешь не отвечать, если не хочешь. Но здесь, по-моему, не безопасно.
      МАРИНА. Куда же я поеду? У меня через две недели свадьба.
      ВАРВАРА. Свадьба? Тогда конечно. А жених... Он где-то здесь?
      МАРИНА. Неподалеку.
      ВАРВАРА. А его там не было вчера на этой попойке?
      МАРИНА. Нет. Я пошла туда напиться. Ты не понимаешь.
      ВАРВАРА. Нет, я понимаю. Еще как!
      МАРИНА. Понимаешь...
      ВАРВАРА. Варя. Меня зовут Варя.
      МАРИНА. Понимаешь, он сегодня придет, а я не знаю, что ему сказать.
      ВАРВАРА. Сюда придет?
      МАРИНА. Ну а куда же? Вообще-то надо было напиться не вчера, а сегодня. Но сегодня негде.
      ВАРВАРА. Ну это не проблема.
      МАРИНА. Второй день подряд я не выдержу.
      ВАРВАРА. Ерунда. Надо пробить. А может, выгнать этого жениха? Пусть лучше он пьет.
      МАРИНА. Я не могу его выгнать. Бабушка пошила мне свадебное платье. Мама с папой оформили отпуск, купили билеты и собираются сюда из Самары. А главное?они купили нам подарок и везут его сюда. Вот этого подарка я боюсь больше всего.
      ВАРВАРА. А жениха, его что, нельзя показывать? _ Пауза. _ Ну бывает такое...
      МАРИНА. Его можно показывать. Если он захочет показаться.
      ВАРВАРА. Прости меня. Кто он?
      МАРИНА. С французской филологии.
      ВАРВАРА. Почему же возникла такая... такая трагическая ситуация?
      МАРИНА. Когда мы решили пожениться, я переехала к нему - он снимает квартиру. Но когда я переехала, он пропал.
      ВАРВАРА. Пропал?
      МАРИНА. Да, его не было несколько дней, и я вернулась сюда.
      ВАРВАРА. Ты заявляла в милицию?
      МАРИНА. Нет, он не так пропал.
      ВАРВАРА. А как?
      МАРИНА. Завеялся.
      ВАРВАРА. Понимаю.
      МАРИНА. Ну и я поняла. А вчера утром он позвонил сюда, как ни в чем не бывало, и сказал, что сегодня придет. Уже прошла неделя, и я не знаю, что ему говорить. Не буду же я спрашивать, где он был... А что спрашивать?
      ВАРВАРА. Пусть он сам думает, что говорить. Это не твоя проблема.
      МАРИНА. Ему будет трудно, а мне больно на это смотреть.
      ВАРВАРА. Ты хочешь его видеть?
      МАРИНА. Я боюсь. (Плачет.) И мне бабушку жалко. И родителей. Они не понимают, как можно от меня уйти.
      ВАРВАРА. Я тоже не понимаю.
      МАРИНА. Ты шутишь...
      ВАРВАРА. К сожалению, я не умею. Если бы я умела шутить... Ах, если бы я умела...
      МАРИНА. Где ты учишься?
      ВАРВАРА. Где придется.
      МАРИНА (смотрит на нее недоверчиво). Ты тоже приезжая?
      ВАРВАРА. Наверное, я неблагодарная, но мне не хочется говорить о себе.
      МАРИНА. Можно спросить, как ты попала на ту попойку?
      ВАРВАРА. С чахохбили из несчастных птиц? Нам не переварить сегодня еще одну жизненную историю. (Вздыхает.) Слишком много горя. Мы запутаемся.
      МАРИНА. Где ты живешь?
      ВАРВАРА. Ты боишься, что твоему филологу трудно отвечать на вопросы. А если мне тоже трудно? Ладно. Я пошла.
      МАРИНА. Не уходи. Прошу тебя.
      ВАРВАРА. Тебе надо привести себя в порядок. Принять душ.
      МАРИНА. Там ледяная вода.
      ВАРВАРА. Как раз то, что тебе сейчас нужно.
      МАРИНА. В таком состоянии, как я сейчас, мне лучше с ним не встречаться.
      ВАРВАРА. Это может оказаться непоправимой ошибкой.
      МАРИНА. Черт с ним. Это моя судьба. (Плачет.) Поговори ты с ним.
      ВАРВАРА. Я?
      МАРИНА. Тебе он скажет правду.
      ВАРВАРА. Зачем тебе та правда, которую он скажет мне?
      МАРИНА. Я подумаю, что мне дальше делать. У меня будет время. Не могу же я сидеть перед ним, молчать и думать. Спрашивается, зачем я пошла к нему жить? По-моему, я его напугала.
      ВАРВАРА. Понятно. Он тоже всего боится. Тогда ему точно не надо говорить со мной.
      МАРИНА. Он любит говорить. А я - нет. С ним я все время попадаю впросак.
      ВАРВАРА. Ничего. Ты ведь только учишься. На каком ты курсе?
      МАРИНА. На третьем.
      ВАРВАРА. Еще научишься.
      МАРИНА. Но жениться-то мы решили сейчас.
      ВАРВАРА. Почему он на тебе женится?
      МАРИНА. Вот это. Именно это я хочу узнать.
      ВАРВАРА. У тебя много денег?
      МАРИНА. Да нет. Откуда? Папа врач в поликлинике. Боже мой, они уже купили подарок.
      ВАРВАРА. Ну, раз купили подарок, значит, надо жениться.
      МАРИНА. Я пойду проветрюсь. А ты поговори с ним. Он тебе все расскажет. (Одевается.)
      ВАРВАРА. А он не сумасшедший?
      МАРИНА. Не знаю. Со стороны виднее. Ты сразу все поймешь. А то я читала, что четкой грани в этом деле нет, и я ничего не понимаю. (Уходит.) _ Варвара накидывает на плечи пальто, ежится от холода, ее клонит в сон, она ложится на кровать и засыпает. В комнату входит молодой человек, замечает Варвару, подходит, приподнимает пальто, удивленно на нее смотрит. _ ВАРВАРА (открывает глаза). Вы меня разбудили.
      АНТОН. Вижу.
      ВАРВАРА. Здесь очень холодно.
      АНТОН. Чувствуется.
      ВАРВАРА. Вы меня смутили.
      АНТОН. Чем?
      ВАРВАРА. Так пристально на меня смотрите...
      АНТОН. Где Марина?
      ВАРВАРА. Пошла подышать свежим воздухом и сделать кое-какие покупки.
      АНТОН (садится). Не говорила, когда вернется?
      ВАРВАРА. У молодых девушек свои часы. Особенные.
      АНТОН. Ты... откуда?
      ВАРВАРА. Не знаете, откуда я, а говорите мне ты.
      АНТОН. Что-то я не видел тебя в универе.
      ВАРВАРА. Естественно не видели. Я здесь не учусь. (Поднимается, поправляет волосы с видом, полным достоинства.) _ Антон смотрит на нее с интересом. _ ВАРВАРА (протягивает руку). Варвара.
      АНТОН (подходит к ней, жмет руку). Антон. (Не отпуская руки.) Вы здесь живете?
      ВАРВАРА. Приехала погостить. Средства не позволяют жить в гостинице. Марина приютила. Я ее сестра.
      АНТОН (отпускает ее руку). Она не говорила, что у нее есть сестра.
      ВАРВАРА. У нас сложные отношения. Мы не всегда понимаем друг друга. _ Пауза. _ АНТОН. Оказывается, в Самаре тоже непростая жизнь.
      ВАРВАРА. Я живу в Екатеринбурге.
      АНТОН. Учитесь там?
      ВАРВАРА. И да и нет.
      АНТОН. Интересно.
      ВАРВАРА. Не так уж интересно. Поэтому иногда надо отвлечься. Поменять все. Хоть на время. Марина этого не понимает. Она недовольна, что я приехала.
      АНТОН. У вас семья?
      ВАРВАРА. Марина говорила, что вы не очень любопытны.
      АНТОН. Что еще она говорила?
      ВАРВАРА. Что у вас скоро свадьба.
      АНТОН. Нелюбопытные не женятся.
      ВАРВАРА. Вы женитесь из любопытства?
      АНТОН. Я не знаю, зачем я женюсь.
      ВАРВАРА. Не такой уж оригинальный ответ.
      АНТОН. Хотели услышать что-то оригинальное?
      ВАРВАРА. Всегда хочется услышать что-то оригинальное. Разве не это заставляет нас передвигаться?
      АНТОН. Передвигаться заставляет надежда.
      ВАРВАРА. Надежда? Да, конечно, вы правы, надежда. И на что это мы так надеемся?
      АНТОН. Понять свою судьбу.
      ВАРВАРА. Как здорово, что мы с вами встретились. Теперь я знаю, что приехала сюда, чтобы понять свою судьбу. Хрен ее поймешь, сидя на одном месте. (Пауза.) Простите...
      АНТОН. Елена...
      ВАРВАРА. Меня зовут Варвара.
      АНТОН. Давайте сходим в музей. Я расскажу вам много интересного. Бьюсь об заклад, вы собирались в музей.
      ВАРВАРА. Вы хорошо знаете живопись?
      АНТОН. Там сейчас замечательная выставка. Рисунки Ван Гога. Вы любите Ван Гога?
      ВАРВАРА. Нет. Я люблю передвижников.
      АНТОН. Обещаю вам, вы полюбите Ван Гога, если пойдете в музей со мной.
      ВАРВАРА. Мои вкусы уже устоялись. По-моему, вам следует готовиться к свадьбе.
      АНТОН. Я именно это и делаю. Хочется еще раз взглянуть на "Поцелуй" Родена.
      ВАРВАРА. Сходите с Мариной.
      АНТОН. Невесте не следует смотреть такие вещи до свадьбы.
      ВАРВАРА. А пребывать во хмелю невесте можно?
      АНТОН (переменился, вполне серьезно). Где она?
      ВАРВАРА. Она напилась до бесчувственного состояния, пока вы искали взаимопонимания с судьбой.
      АНТОН. Где она?
      ВАРВАРА. Ждите. Сейчас придет. Пойду освежу в памяти передвижников. (Уходит.) _ Антон кутается в куртку, закуривает. Входит Марина, у нее в руках длинный батон белого хлеба. _ АНТОН. Замечательная покупка. Долго выбирала? _ Марина достает из сумки бутылку пива, ставит на стол. _ АНТОН. Да ты, я смотрю, раскошелилась сегодня.
      МАРИНА. А где Варвара?
      АНТОН. Пошла в музей.
      МАРИНА. В музей?
      АНТОН. Ты не говорила, что у тебя есть сестра.
      МАРИНА. Сестра? Ну, у меня есть не только сестра. Брат еще есть. Два брата близнецы.
      АНТОН. Почему ты ушла?
      МАРИНА. Потому что ушел ты.
      АНТОН. Я могу уйти, но ты должна ждать.
      МАРИНА. Сколько?
      АНТОН. Столько, сколько нужно. Все жены ждут.
      МАРИНА. Я еще не жена.
      АНТОН. Но собираешься ею стать. Где ты набралась?
      МАРИНА (откусывает батон). Антон, что мы делаем?
      АНТОН. Я не знаю, что ты делаешь. Почему ты здесь торчишь? Я был у Сергея. Он поможет снять зал для свадьбы. Есть масса вещей, которые мы с ним должны обсудить.
      МАРИНА. Ты пойдешь к нему опять?
      АНТОН. Ну и что, если я пойду к нему опять?
      МАРИНА (открывает пиво, пьет из горлышка, еле сдерживая слезы). Где твоя дубленка?
      АНТОН. Отдал в чистку. На это тоже нужно время. Дела, понимаешь?
      МАРИНА. У тебя нет денег.
      АНТОН. Я нашел работу. Переводчиком в одной фирме. Что еще тебя беспокоит? Ну давай. Ну придумай.
      МАРИНА. Я видела ночью сон. Я играю на пианино с кем-то в четыре руки. Такую красивую мелодию. Я чувствую, что это твои руки рядом, но боюсь посмотреть на того, кто играет со мной, боюсь, что это окажешься не ты...
      АНТОН. Напрасно. Это был я.
      МАРИНА. Я забыла мелодию и не могу ее вспомнить.
      АНТОН. Может быть, вы переберетесь ко мне?
      МАРИНА. Ты говоришь мне вы?
      АНТОН. Вы с сестрой.
      МАРИНА. С сестрой?
      АНТОН. Ну да. Здесь холодно. Не оставим же мы ее здесь одну.
      МАРИНА. Я не знаю, вернется ли она сегодня.
      АНТОН. А куда она денется?
      МАРИНА. Она странная.
      АНТОН. Да, она странная. Ладно, пойдем. Оставь ей записку, где нас найти, на всякий случай.
      МАРИНА. Антон... Мне нужно здесь кое-что сделать. Я приду вечером.
      АНТОН (обнимает ее). Я так соскучился... Я не могу ждать до вечера. (Целует ее.) _ День. Та же комната пуста. Входит Варвара, оглядывается кругом, перебирает на столе книги, тетрадки, листы бумаги. За ее спиной появляется Антон. Варвара оборачивается, вздрагивает, смотрят друг на друга. _ АНТОН. Я превратился в частного сыщика. Караулю вас здесь уже третий день. Знаете, сколько платят за такую работу?
      ВАРВАРА. Мне не приходилось пользоваться услугами частных сыскных агентств.
      АНТОН. У вас с сестрой действительно непростые отношения. Она ни разу не вспомнила о вас, даже записку оставить забыла. А я не признался ей, что думаю о вас.
      ВАРВАРА. Напрасно. У двух любящих сердец должен быть общий мир, иначе совместная жизнь становится безнадежной.
      АНТОН. Позвольте спросить, где вы обитаете?
      ВАРВАРА. Не позволю.
      АНТОН. Мне не составит труда узнать это.
      ВАРВАРА. Попробуйте. Но я не стану оплачивать ваш труд. Может, Марина оплатит...
      АНТОН. Что между вами происходит?
      ВАРВАРА. А что между вами происходит?
      АНТОН. Чувствую, что придется ответить. Иначе разговор зайдет в тупик. Марина - мой основной капитал. Она не умеет лгать.
      ВАРВАРА. Но кроме капитала нужны еще оборотные средства. Правильно я вас поняла? (Пауза.) Должна вас разочаровать. Я тоже не умею лгать. Мне нужно ее увидеть.
      АНТОН. Зачем? Она не вспоминает о вас. В отличие от меня.
      ВАРВАРА. У меня есть для нее известие от родных. Мне она очень нужна.
      АНТОН. Не могу же я вас к ней привести. Она абсолютно счастлива.
      ВАРВАРА. Я оставлю ей здесь записку. Постарайтесь как-нибудь сделать так, чтобы она сюда зашла. (Берет листок бумаги, пишет.) Ну вот. Мы обязательно сходим с вами в музей. Но сейчас мне надо идти.
      АНТОН. Я вас не выпущу отсюда.
      ВАРВАРА. Чего вы хотите?
      АНТОН. Немногого. Узнать, кто вы.
      ВАРВАРА. Я сестра. Приехала сюда по делам фирмы, в которой служу.
      АНТОН. Фирма не обеспечила вас гостиницей?
      ВАРВАРА. Мой заработок зависит от того, насколько успешно я справлюсь с делом, которое мне поручили.
      АНТОН. Я могу быть вам полезен.
      ВАРВАРА. Я не имею права вовлекать вас в свои дела. Оставьте свой телефон. Я найду вас сама.
      АНТОН. Ваше дело, оно опасно?
      ВАРВАРА. Что вы называете опасностью?
      АНТОН. Угрозу жизни.
      ВАРВАРА. Угрозу жизни. Порой невыполнимое желание может представлять угрозу жизни.
      АНТОН. Я хочу помочь вам.
      ВАРВАРА. Сегодня мне нужна моя сестра.
      АНТОН. Варя...
      ВАРВАРА. Да?
      АНТОН. Где вы познакомились с Мариной?
      ВАРВАРА (без тени замешательства). В церкви. Когда ей исполнилось пять лет, родители решили ее крестить. Был летний яркий день. Старая церквушка на окраине города, вся в зелени и цветах жасмина. Бабушка, наша общая бабушка, была ее крестной. Она жила тогда со мной. Она взяла меня на крестины. Марина была в белом платье, в золотых кудряшках - как ангел. Она ничего не понимала, но чувствовала, что происходит. Она никогда ничего не понимала, но чувствовала больше, чем другие. Она стояла в прохладной темной церкви. Там было много детей, но батюшка обращался только к ней. Она громче всех повторяла "Аминь", и слезы текли у нее по щекам... Обещайте мне сделать так, чтобы она прочла мою записку. Она мне очень нужна.
      АНТОН. Постараюсь.
      ВАРВАРА (кладет записку на стол на видное место). Если будешь следить за мной, не увидишь меня больше. (Уходит.) _ Комната Антона. Он лежит на кровати. Марина сидит рядом с бутылкой вина и время от времени прикладывается к ней. _ МАРИНА. Мне кажется, что ты - как ангел. Летаешь где-то и время от времени спускаешься ко мне на землю.
      АНТОН. В кровать.
      МАРИНА (смеется). Когда мне случается набраться, я становлюсь такой легкой, что тебе не удается меня покинуть. Я улетаю за тобой. Я тоже становлюсь ангелом.
      АНТОН. Я не ангел. Я военный летчик. Вожу тяжелую машину. Когда я поднимаюсь в воздух, мне открывается беспредельность.
      МАРИНА. А сейчас ты где?
      АНТОН. Снижаюсь. Лечу на малой высоте.
      МАРИНА. То-то я чувствую, что ты где-то близко.
      АНТОН. Совсем близко. Кончай пить. Сопьешься.
      МАРИНА. Нет. Когда человека кто-то любит, с ним ничего не может случиться. Абсолютно ничего. Он защищен. Знаешь, почему?
      АНТОН. Почему?
      МАРИНА. Он бережет себя, чтобы не причинить зла тому, кто его любит, чтобы не заставлять его страдать. Пока ты меня любишь, я могу пить. А если ты перестанешь меня любить, придется бросить, а то могу спиться.
      АНТОН. Интересное умозаключение. Послушай, а твоя сестра не замерзла там, в общежитии? Ты бы поинтересовалась. Может, она там уже превратилась в ледышку.
      МАРИНА. В айсберг. Она не пропадет. У нее здесь масса знакомых.
      АНТОН. Да? Ты их знаешь?
      МАРИНА. Они меня не интересуют.
      АНТОН. Чем она тут занимается?
      МАРИНА. Если тебя это так волнует, пойди к ней и выясни.
      АНТОН. Марина...
      МАРИНА. Ау?
      АНТОН. Ты крещеная?
      МАРИНА. Чего это ты вдруг?
      АНТОН. Должен же я знать, крещеная ли моя невеста.
      МАРИНА. Ты же видел крестик. (Показывает ему крестик, который висит у нее на груди.)
      АНТОН. Кресты носят и просто так. Ты помнишь, как тебя крестили?
      МАРИНА. Смутно. Мне было лет пять. Заброшенная церковь на окраине города... Яркий летний день. Бабушка пошила мне красивое белое платье. Я зацепилась кружевом за какой-то гвоздь в старом заборе и порвала платье. Я стояла в церкви с другими детьми и так плакала... Но у меня всегда было чувство долга, и я очень аккуратно повторяла за батюшкой "Аминь". Наверное, ему было жаль меня, а может, он оценил мое чувство долга, но он обращался только ко мне. И я знала, что не должна разочаровать его... "Аминь",- повторяла я громче всех.
      АНТОН (гладит ее по лицу). Мариша, мне надо уйти надолго. В фирму приехал какой-то хмырь. Я должен пойти с ним в музей, а вечером на банкет. Обещай мне, что не будешь пить.
      МАРИНА. Обещаю. Что я должна делать?
      АНТОН. Мариша, ты ничего не должна. Делай, что хочешь. Пройдись по магазинам, присмотри себе что-нибудь. Приготовь пельмени. Ладно?
      МАРИНА. Ладно. Я сделаю пельмени. Не беспокойся. Все будет нормально.
      АНТОН. А как еще может быть? (Целует ее.) _ Общежитие. На кровати сидит Варвара. Входит Антон. _ ВАРВАРА. Я жду Марину.
      АНТОН. Не всегда приходит тот, кого мы ждем. Чаще всего бывает наоборот. Но дело обстоит еще сложнее. Мы не всегда точно знаем, кого мы ждем.
      ВАРВАРА. Я всегда все знаю точно. Вы не выполнили того, о чем я вас просила.
      АНТОН. Задание было не из простых, согласитесь. Но я честно старался его выполнить. Результат оказался неожиданным. Чем больше я уговаривал ее прийти сюда, тем больше мне хотелось вас увидеть, а ваша сестра была неумолима.
      ВАРВАРА. Я больше не буду полагаться на вас.
      АНТОН. Надеюсь, вы переменитесь. Как долго вы намереваетесь еще пробыть у нас?
      ВАРВАРА. Я рассчитываю побывать на свадьбе. Уже приобрела подарок.
      АНТОН. Оставим пока эту тему.
      ВАРВАРА. Почему?
      АНТОН. Потому что я очень хотел вас видеть.
      ВАРВАРА. Может быть, вам это кажется.
      АНТОН. Если кажется, то очень сильно.
      ВАРВАРА. Я вас разочарую.
      АНТОН. Всегда есть риск, и в этом вся прелесть.
      ВАРВАРА. Мне будет неприятно. Я многих разочаровывала. Вас разочаровывать не хочу.
      АНТОН. Пока вы очаровываете.
      ВАРВАРА. Пусть так и останется пока. _ На пороге появляется Марина, молча смотрит на них. _ ВАРВАРА. Наконец-то! Я жду тебя здесь уже несколько дней. (Марина смотрит на Антона.) Я встретила его в музее. Ты нужна мне, и мы тебя искали... Ты очень мне нужна. Надо поговорить.
      АНТОН. (Марине). Я подожду тебя. (Хочет выйти.)
      ВАРВАРА. Нет. У нас очень длинный разговор.
      АНТОН (удивленно). Длинный? А какой он длины?
      ВАРВАРА. Не понимаю, что тебя так взволновало.
      АНТОН. Еда. Я надеялся пообедать дома.
      ВАРВАРА. Я об этом не подумала.
      АНТОН. А о чем ты думала? Интересно...
      ВАРВАРА. Я подумала, что у вас вся жизнь впереди. Сестра нужна мне только на один день. У меня возникла проблема.
      АНТОН. Мне она тоже нужна. И именно сегодня, а то и у меня может возникнуть проблема. И еще какая!
      ВАРВАРА. Это так странно. Марина, ты не можешь уделить мне немного времени? Я не так часто приезжаю.
      АНТОН. Немного времени она может тебе уделить. Совсем немного. Но потом она пойдет со мной.
      ВАРВАРА. Может быть, ты не понимаешь... Это моя сестра. И мне нужна ее помощь сегодня. Очень нужна.
      АНТОН. Мне тоже нужна ее помощь. И именно сегодня. Такое вот совпадение. (Марине.) Я подожду тебя в коридоре.
      ВАРВАРА. Идите, ребята. Простите, что я вам помешала. Мне трудно представить, что чувствуют жених и невеста. Вам, наверное, тяжело расставаться...
      МАРИНА. Антон, тебе трудно расстаться со мной на один день?
      АНТОН. А тебе разве нет?
      МАРИНА. Все-таки ко мне приехала сестра...
      АНТОН. Чем занимается твоя сестра?
      МАРИНА. Как - чем?
      АНТОН. Какая у нее профессия?
      МАРИНА. Какое это имеет значение?
      ВАРВАРА. Если дело дошло до профессии - идите. Я не хотела вас поссорить. Не хочу себя хвалить, но я не затеваю дискуссий, если кому-то нужна моя помощь. Желаю счастья.
      МАРИНА. Я останусь, если могу тебе чем-то помочь.
      АНТОН. Ты хорошо подумала?
      МАРИНА (наивно). Ты мне угрожаешь?
      АНТОН. Нет конечно. Но я сейчас уйду, ты, как всегда, пожалеешь, но я буду уже далеко.
      МАРИНА. Как далеко?
      АНТОН. Кто знает...
      МАРИНА. Не навсегда же ты уйдешь...
      АНТОН. Нет, милая, я боюсь, что ты можешь уйти навсегда.
      МАРИНА. Зачем ты меня пугаешь?
      АНТОН. Чтобы ты была осмотрительной.
      ВАРВАРА (Марине). В этом городе много замечательных мужчин, но ты выбрала лучшего. Он так напоминает мне Персея. _ Марина пожимает плечами. _ АНТОН. Она не знает, кто такой Персей.
      ВАРВАРА. Прекрасно знает. Правда, Марина?
      МАРИНА. Где-то плавал и совершил много подвигов.
      ВАРВАРА. Очень много. Он ведь был сыном Зевса. Кстати, твой отец приедет на свадьбу? Интересно было бы с ним познакомиться.
      АНТОН (Марине). Ты идешь?
      ВАРВАРА. Не знаю, как тебя, но меня он напугал до смерти. Я жалею, что появилась здесь. Мне надо ехать. Я сегодня уеду.
      АНТОН (по его лицу пробежала тень испуга. Заставляет себя улыбнуться). Оставайтесь, девочки. Надеюсь, вы не замышляете теракт. А то мне придется взять ответственность на себя. (Уходит.) _ Марина с тоской смотрит ему вслед. _ ВАРВАРА. Не надо грустить. Жизнь прекрасна.
      МАРИНА. Ты помогла мне когда-то. Я это помню.
      ВАРВАРА. Не когда-то, а совсем недавно. Время летит быстро.
      МАРИНА. Ты что-то хотела мне сказать?
      ВАРВАРА. Я выполнила твое задание.
      МАРИНА (пытается шутить). Ну доложи.
      ВАРВАРА. Доложу. Только скажи сперва, зачем он тебе нужен?
      МАРИНА. Зачем он мне нужен? (Пожимает плечами.)
      ВАРВАРА. Чтобы бабушку не огорчить со свадебным платьем?
      МАРИНА. Мне не нравится, как ты говоришь.
      ВАРВАРА. Извини... Ты любишь его?
      МАРИНА. Мне не нравится все, что ты говоришь.
      ВАРВАРА. Знаешь... В жизни бывает только одна награда.
      МАРИНА. Какая?
      ВАРВАРА. Называется "За отвагу".
      МАРИНА. Возможно. К чему это?
      ВАРВАРА. Ты должна уйти от него и жить здесь.
      МАРИНА (дрожащим голосом). Он сказал, что я не нужна ему?
      ВАРВАРА. Напротив. Ты очень ему нужна. Он слетает куда-то, ничего там не найдет, потому что ничего нигде нет, ну и возвращается к тебе. Он не может без ничего. Пусть хоть что-то реальное. А реальное - это ты.
      МАРИНА. Если реальное - это я, все не так уж мрачно.
      ВАРВАРА. Ты должна знать: те, кто летает в беспредельность, когда-нибудь не возвращаются.
      МАРИНА. Почему?
      ВАРВАРА. У него внутри пусто. Он легкий, как воздушный шарик. Кто знает, как долго ты еще сможешь притягивать его. Когда-нибудь он не сможет спуститься на землю и будет летать там вечно, как искусственный спутник Земли.
      МАРИНА (пытается улыбнуться). Тогда я тоже полечу, и где-нибудь там мы встретимся.
      ВАРВАРА. Нет. Ты не сможешь подняться. Ты ведь любишь его. А любовь очень тяжелая вещь.
      МАРИНА. Чего ты хочешь?
      ВАРВАРА. Ты должна уйти от него.
      МАРИНА. Как - уйти?
      ВАРВАРА. Поверь мне.
      МАРИНА. Почему я должна тебе верить?
      ВАРВАРА. Потому что ты мне нужна.
      МАРИНА. Зачем?
      ВАРВАРА. Мне нужно помочь тебе получить то, что ты хочешь. Я не альтруистка, мне это нужно.
      МАРИНА. Тебе он нужен.
      ВАРВАРА. По-твоему, я хожу и подбираю то, что плохо лежит?
      МАРИНА. По-моему, именно этим ты занимаешься. Ты хочешь, чтобы я с ним рассталась. Зачем? Откуда ты взялась? Кто ты?
      ВАРВАРА. Ты нужна мне именно потому, что ты не знаешь, кто я. Мне надоело объяснять, кто я. У меня аллергия на жалость. Когда я вижу сострадание, у меня начинается приступ смеха, со стороны это очень похоже на приступ астмы. Поэтому я не могу рассказывать о себе. Лучше я буду вас жалеть. Мне жаль вас до слез.
      МАРИНА. Жалей. И что дальше?
      ВАРВАРА. Отдай его мне на время.
      МАРИНА. Послушай, за то, что ты притащила меня сюда, я тоже могу тебя отволочь туда, где тебя давно уже, по-моему, ищут. Напрасно ты так боишься туда вернуться. Тебя там поставят на ноги, у них есть опыт. Сейчас тебе нужна совсем не я.
      ВАРВАРА. Ты испугалась. Ты боишься, что я сумасшедшая. Хорошо, я уйду сейчас, и больше ни ты, ни он меня никогда не увидите. Ты боишься потерять возлюбленного, которого у тебя нет. Ты боишься поверить, что в жизни есть только одна награда. Называется "За отвагу". Ты всего боишься. (Хочет уйти.)
      МАРИНА. Если ты пришла меня просить, значит, что-то у меня есть. Это у тебя нет ничего.
      ВАРВАРА. У меня нет своей жизни. Мне приглянулась твоя. Она меня вдохновляет. Ты не можешь взлететь, а он не может опуститься на землю. Он каждый раз приземляется в пустыне. Смешно на это смотреть. Я помогу вам встретиться.
      МАРИНА. Но ты же не святая. Неужели ты не хочешь любить сама?
      ВАРВАРА. Любовь - это чудо. А я не святая. Я просто очень любопытная девица. Я чувствую, что могу увидеть чудо, если чуть-чуть постараюсь. А это такая редкость. Вдруг это изменит всю мою жизнь? Я потом буду ходить и всем рассказывать, что видела чудо. Кто-то посмеется, кто-то поплачет, а кто-то поверит, что на свете бывают чудеса.
      МАРИНА. Ты предлагаешь нечестную игру. Я ничего о тебе не знаю, а ты знаешь обо мне все.
      ВАРВАРА. Сделай так, чтобы я не знала.
      МАРИНА. Я не умею играть в такие игры. Я все испорчу.
      ВАРВАРА. Тот, кто играет в первый раз, всегда выигрывает.
      МАРИНА. Тогда мне будет жаль проигравших.
      ВАРВАРА. Если не получится чуда, все останется как есть. И только.
      МАРИНА. Чудеса творим не мы. Они происходят не по нашей воле. Чудо - это то, чего никто не ожидает. А мы с тобой две обыкновенные дуры и можем только дров наломать.
      ВАРВАРА. Жозефина отпустила своего Наполеона, но это не значит, что она была дурой. _ Пауза. _ МАРИНА. Мне снились такие яркие сны. Я так любила засыпать все это время. (Смотрит на Варвару пристально и спокойно. Варвара не отводит взгляд.) Что я должна делать?
      ВАРВАРА. Жить здесь и ничего не бояться.
      МАРИНА (внезапно, как будто опомнившись). Ты с ним тоже о чем-то договорилась?
      ВАРВАРА. Я твоя сестра. О чем я могу с ним договориться?
      МАРИНА. Ну что ж, от сестры не отказываются. Сестра?- это дар божий. _ Лестничная площадка. Антон стоит перед дверью, звонит. Ему никто не открывает. Он садится на широкий подоконник, ждет. По лестнице поднимается Старуха, подходит к той двери, куда звонил Антон. _ АНТОН (подходит к ней). Варвара здесь живет?
      Старуха ничего не отвечает, роется в сумке, отыскивая ключи.
      АНТОН. Простите, Варвара здесь живет? _ Старуха поворачивается к нему, молчит, смотрит вопросительно. _ АНТОН (кричит). Варвара здесь живет?
      Старуха пожимает плечами, бессмысленно смотрит на него, испугавшись, закрывает сумку и прячет ее за спину.
      АНТОН. Я ее друг. Мы с ней договорились! _ Старуха испуганно пятится. _ АНТОН. Черт, не слышит... (Растерянно смотрит на нее, пытается улыбнуться.) _ В это время сзади на него набрасываются двое мужчин, бьют его и спускают с лестницы. Он лежит лицом вниз. Двое исчезают. Старуха открывает дверь и исчезает в квартире. Антон с трудом поднимается, его лицо в крови и в ссадинах. Он садится на подоконник, сидит, обхватив голову руками. По лестнице поднимается Варвара. Увидев Антона, останавливается, как вкопанная. Подходит к нему, садится рядом, поворачивает к себе его лицо. _ ВАРВАРА. Боже, что с тобой? (Вытирает ему платком лицо.)
      АНТОН. На меня напали. Наверное, твои дружки.
      ВАРВАРА. Какие дружки? Пойдем! (Помогает ему подняться, подводит к той двери, куда он звонил, достает ключи, пытается открыть дверь, у нее ничего не получается.)
      АНТОН. Дай сюда! (Варвара дает ему ключ, он пытается открыть дверь, у него ничего не получается.) Этот ключ сюда не подходит.
      ВАРВАРА. Как это не подходит?! (Берет ключ, борется с замком.) Эта чертова ведьма могла заменить замок. _ Антон звонит в дверь. _ ВАРВАРА. Бесполезно. Она ничего не слышит.
      АНТОН. Зачем ей менять замок, если ты здесь живешь?
      ВАРВАРА. Я не знаю, что у нее на уме. Она глухонемая. _ Антон пытается вышибить дверь плечом. Дверь не поддается. _ ВАРВАРА. Черт! (В отчаянии пытается опять открыть дверь ключом. Ничего не выходит. Она стучит в дверь кулаком. Смотрит на Антона.) Пойдем в поликлинику.
      АНТОН. Я пришел к тебе. Куда ты теперь пойдешь?
      ВАРВАРА. К подруге.
      АНТОН. Какие у тебя здесь подруги?
      ВАРВАРА. Не подруги, а подруга.
      АНТОН. Послушай, может, это твои сутенеры?
      ВАРВАРА (поражена). Кто?
      АНТОН. Сутенеры. Ты не знаешь такого слова?
      ВАРВАРА. Почему же? Знаю. (Ледяным тоном.) Если тебе такое приходит в голову, лучше не ходи за мной. Я сняла здесь комнату и никого не знаю, кроме этой старухи.
      АНТОН. Почему она тебя не впускает?
      ВАРВАРА. Я заплатила вперед, чтобы оставить квартиру за собой, когда буду приезжать. Зачем я это сделала? До меня только сейчас дошло. Меня надули... Там остались мои вещи.
      АНТОН. Пойдем в милицию.
      ВАРВАРА (отрицательно качает головой). Я без прописки. И потом я боюсь, они тут все повязаны.
      АНТОН. Куда же мы с тобой пойдем?
      ВАРВАРА. К врачу.
      АНТОН. Я ждал тебя здесь три часа. Ты уверена, что нам надо к врачу?
      ВАРВАРА (достает зеркальце, протягивает ему). Посмотри на себя.
      АНТОН (смотрит в зеркало). Ну что ж, даже забавно. Нет?
      ВАРВАРА. У тебя скоро свадьба. Я не знаю... Так ли уж это забавно? Надо привести себя в порядок.
      АНТОН. Тебе это мешает?
      ВАРВАРА. Мне? У тебя свадьба с моей сестрой.
      АНТОН. Я женюсь на тебе.
      ВАРВАРА. Я еще могу согласиться, что мы с тобой пара. Но никак не супружеская.
      АНТОН. Почему?
      ВАРВАРА. У меня нет пристанища. И я не знаю такого места, которое могло бы им стать.
      АНТОН. Пристанище - любовь.
      ВАРВАРА. Я подозреваю, что есть вещи гораздо более интересные, чем любовь.
      АНТОН. Какие?
      ВАРВАРА. Не знаю. Я их ищу.
      АНТОН. Возьми меня с собой сегодня.
      ВАРВАРА. Возьму. Но не сегодня.
      АНТОН. Почему?
      ВАРВАРА. Ты мне не безразличен почему-то. Не хочу тебя разочаровывать. Возьму тогда, когда смогу предложить что-нибудь интересное. Сейчас я пойду к подруге, а у нее строгая мама и больше ничего.
      АНТОН. Так или иначе, я не вернусь сегодня домой.
      ВАРВАРА. Если ты будешь следить за мной, мне придется уехать.
      АНТОН. Хорошо. А тебе не интересно, куда пойду я?
      ВАРВАРА. Я знаю, куда пойдешь ты.
      АНТОН. Нет.
      ВАРВАРА. В таком виде не путешествуют даже пилигримы.
      АНТОН. Ты права. В таком виде путешествуют разбойники.
      ВАРВАРА. Ты ведь не хочешь, чтобы твое путешествие закончилось сегодня. Ступай домой и приведи себя в порядок.
      АНТОН. Терпеть не могу порядок.
      ВАРВАРА. Бог мой, что же мы будем делать?! Вынуждена признаться тебе, я ищу порядок. Отсутствие порядка на свете убивает меня. Люди обезумели и поставили все с ног на голову.
      АНТОН. Я не отпущу тебя.
      ВАРВАРА. Будем сидеть на этом подоконнике, как голубки. Пока они не придут и не прикончат нас обоих.
      АНТОН. Я не могу сегодня вернуться туда, где меня ждут.
      ВАРВАРА. Тебя никто не ждет.
      АНТОН. Ты уверена?
      ВАРВАРА. Я не уверена. Я знаю.
      АНТОН. Ты это сделала?
      ВАРВАРА. Я? Зачем?
      АНТОН. Она уехала?
      ВАРВАРА. Разве ты этого не хотел?
      АНТОН. Она не могла уехать без твоей помощи.
      ВАРВАРА. Что мы будем гадать! Это легко проверить. (Спускается вниз по лестнице.)
      АНТОН. Я пойду один.
      ВАРВАРА (останавливается). Разумеется. _ Антон выходит на улицу, останавливается, долго смотрит на окно третьего этажа. Наконец там загорается свет и появляется женский силуэт. Затем задергиваются шторы. __ Комната общежития. Марина спит, укутавшись в пальто. Входит Антон. _ МАРИНА (поднимается, смотрит на него). О, Боже! Что это?
      АНТОН. Дай чего-нибудь выпить.
      МАРИНА. У меня нет.
      АНТОН. Все выпила.
      МАРИНА. Я не пью.
      АНТОН (садится). Почему ты ушла?
      МАРИНА (подходит к нему, присев на корточки, рассматривает его лицо). Кто это?.. (Приносит холодную воду, аккуратно, бережно прикладывает к его лицу платок, смоченный водой.) Слава Богу, что вода холодная, а не горячая. А то ведь бывает наоборот. Где ты был?
      АНТОН. Нашел работу. Обучаю французскому жену одного толстопузого. Они собираются во Францию.
      МАРИНА. Это она тебя так отделала?
      АНТОН. У нее двое детей дебилов.
      МАРИНА. Ты с ними подрался?
      АНТОН. Мы учили диалог.
      МАРИНА. Надеюсь, теперь ты хоть сможешь выкупить дубленку...
      АНТОН. Почему ты ушла?
      МАРИНА. Я не ушла, Антон, нет. Я вышла пройтись и вдруг жутко захотела спать. Зашла прилечь. А ты не хочешь прилечь отдохнуть?
      АНТОН. Прости меня, я сегодня никудышный любовник.
      МАРИНА (смутившись). Что ты... Знаешь, я хотела бы быть твоей сестрой...
      АНТОН. Сестрой? Зачем?
      МАРИНА. От сестры не уходят. Зачем?
      АНТОН. Я от тебя не ушел.
      МАРИНА. Ты не ушел, но ты уходишь. Ты хочешь уйти. (Закрывает ему рот рукой.) Не говори ничего. Я не хочу вынуждать тебя врать.
      АНТОН (отводит ее руку). Я не от тебя хочу уйти. Мне просто всегда хочется уйти. Не выношу дверей. Дома должны быть без дверей.
      МАРИНА. Антон... Ты знаешь... Я думаю, мы погорячились с этой свадьбой... Давай отложим ее до лета. Окна по ночам будут открыты, и ты сможешь летать куда угодно и возвращаться, когда захочешь... А сейчас давай сходим в поликлинику.
      АНТОН. Марина... можно я останусь у тебя сегодня?
      МАРИНА (после паузы). А ты знаешь, сколько длится ночь?
      АНТОН. Она длится ровно столько, сколько я потом буду ее вспоминать. _ Марина ничего не отвечает, стелет постель, помогает Антону раздеться, укладывает его. Сама ложится на другую кровать и выключает свет. _ АНТОН. Господи, как тихо!
      МАРИНА. Может, почитать тебе что-нибудь вслух?
      АНТОН. Я не смогу отблагодарить тебя.
      МАРИНА. Без аплодисментов я выступать не буду. _ Тишина. _ _Конец первого действия._
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ_ _ Утро. В комнате уже светло. Марина и Антон спят на разных кроватях. Входит Варвара, у нее в руках кулек, полный продуктов. _ ВАРВАРА. Ну и сон у вас! Вы знаете, который час? _ Марина поднимается и смотрит на нее обреченно. _ ВАРВАРА (Антону). Одевайся, я не смотрю. Хорошо, когда в городе есть близкие люди. Есть с кем отметить событие. (Выкладывает на стол закуски, ставит бутылку вина.) Почему вы молчите?
      МАРИНА. Тебе виднее.
      ВАРВАРА (смотрит на Антона, он уже оделся). Господи, что с тобой? Марина, ты его била?
      МАРИНА. Да.
      ВАРВАРА. Напрасно. Раньше он выглядел лучше. Ну ничего, что сделано, то сделано. Так тоже неплохо. (Подходит к нему, дотрагивается до его лица.) Больно?
      АНТОН. Нет, уже все в порядке. (Умывается.) У тебя праздник?
      ВАРВАРА. Не то чтобы праздник. Всегда найдется что отметить, если хочется побыть вместе. (Наливает вино.)
      МАРИНА. Ты сказала, у тебя событие...
      ВАРВАРА. Я промолчу о нем пока. Я тебе завидую. Ты любишь человека, который ищет. И то, что он найдет, будет принадлежать не только вам обоим, а духовной жизни всего человечества. Твой жених, Марина, работает на человечество.
      МАРИНА. Хочешь, мы и тебе найдем такого?
      ВАРВАРА. Ты зря улыбаешься, это большая редкость. Любовь и поиск - это живительная связь, она никогда не умирает.
      МАРИНА. Я не знаю, что он ищет.
      ВАРВАРА. Ты и не должна этого знать. Это тайна.
      МАРИНА. Мне почему-то кажется, что ты знаешь эту тайну.
      АНТОН (садится, пьет. Пауза.) Девоньки, с вами славно пьется. Ты мало принесла, сестричка.
      ВАРВАРА. Это только тебе. Я пьянею от разговора.
      АНТОН. А Марина?
      ВАРВАРА. Невеста должна быть трезвой.
      АНТОН. Это еще не свадьба.
      МАРИНА. Боюсь, я сегодня в последний раз выступаю в качестве невесты. Я завтра уезжаю домой.
      ВАРВАРА. Нет, Марина, завтра уезжаю я. Поскольку я не смогу быть на вашей свадьбе и не увижу тебя в восхитительном белом платье, я пришла сегодня. А подарок забыла...
      МАРИНА. Что ты заладила: "Свадьба, свадьба..." Ты же пришла отметить что-то свое. Так отмечай.
      ВАРВАРА. Да, я забыла. Вы помогли мне забыть. (Искренне.) Я так хотела увидеть двух счастливых людей, которые мне рады. Я много раз видела счастье, но никогда не видела человека, который хотел бы им поделиться. Каждый хватает свое счастье, держит его за шкирку и демонстрирует всем в этом несчастном запуганном виде. Глядите, вот мое счастье, и только попробуйте посягнуть на него... Я просто хотела увидеть счастливых людей, которые мне рады.
      АНТОН. Кто тебя обидел?
      ВАРВАРА. Я забыла, что такое обида.
      АНТОН. Что же с тобой произошло?
      ВАРВАРА. Я могу рассказать это только моей сестре.
      АНТОН. Я опять должен уйти?
      ВАРВАРА. Нет, просто мы сейчас не будем говорить об этом.
      АНТОН. А о чем мы будем говорить?
      ВАРВАРА. Обо всякой ерунде.
      МАРИНА. Неужели мало?
      ВАРВАРА. Вы хотите, чтобы я ушла?
      АНТОН. Нет.
      МАРИНА. Он хочет, чтобы ушла я.
      АНТОН. Мариша, выпей.
      МАРИНА. Я не пью, ты знаешь. (Одевается.)
      ВАРВАРА. Не уходи, прошу тебя. Я пришла к тебе.
      МАРИНА. И что же мы будем с тобой делать? (Садится, смотрит на нее.)
      ВАРВАРА. Мы придумаем.
      АНТОН. Девоньки, вам вредно думать. Это уже очевидно. Варенька, расскажи мне, что тебя мучает. Пойдем пройдемся, и ты мне все расскажешь. Идем! Расскажешь мне, куда ты идешь, а я объясню тебе, как туда добраться.
      ВАРВАРА. Я пришла к сестре.
      МАРИНА. Ты мне не сестра. Уходите отсюда оба! Вам ведь хочется уйти вместе! Зачем эта комедия?! Уходите!
      ВАРВАРА. Мне некуда идти сегодня.
      МАРИНА. Ничего, он найдет.
      АНТОН. Марина, выпей.
      МАРИНА. Я выпью только когда ты уйдешь. И запомни, я больше не жду тебя. Иди полетай, но знай, тебе больше некуда приземлиться. _ Антон встает, вопросительно глядя на Варвару. _ ВАРВАРА. (Марине). Мы выпьем вместе. Я останусь с тобой.
      МАРИНА. Мне надоела ложь. У меня от нее звенит в ушах. Я скоро оглохну. Я хочу оглохнуть, чтобы не слышать больше вранья. (Закрывает уши руками, опускает голову.) _ Антон смотрит на Варвару. _ ВАРВАРА. (спокойно глядя на него). Иди.
      АНТОН. Когда ты уезжаешь?
      ВАРВАРА (твердо). Иди. _ Антон уходит. _ МАРИНА. Чего ты еще от меня хочешь? _ Варвара подходит к умывальнику, открывает кран и подставляет голову под холодную воду. Марина опускает руки, удивленно смотрит на нее. Варвара поворачивается к ней, ее лицо в слезах. _ МАРИНА (обреченно). Ты любишь его...
      ВАРВАРА. Я похожа на нашу современницу?
      МАРИНА (удивленно). На кого?
      ВАРВАРА. После института я два года бегаю по городу, как собака, которую выгнали на улицу. Я хочу получить какую-нибудь роль. Я хочу играть. Ты первая доверила мне роль. Мне никто не решается доверить роль, ни один режиссер, ни в одном поганом фильме. Сегодня я пробовалась опять. Но когда я увидела своих конкуренток, я поняла, что это опять завал. Ты знаешь, какие они? Они голодные. Если накормить их до отвала и дать им мужчину, они все равно голодные. Сунуть им под нос розу дивной красоты? Они все равно голодные. А если показать им живого младенца Христа, знаешь, что они сделают? Они съедят его и будут плакать. И слезы их понятны и естественны, потому что чувство голода никогда не оставляет их. А мои слезы фальшивы. Мне ничего не надо, у меня есть все. И я так люблю себя! Я не похожа на нашу современницу. Только ты признала меня. Ты единственная в этом дурацком городе доверила мне роль.
      МАРИНА. Ты прекрасно с ней справляешься. Что за олухи эти режиссеры!
      ВАРВАРА. Почему ты мне поверила?
      МАРИНА. Ты заставила меня.
      ВАРВАРА. Я поборола твой страх потерять Антона?
      МАРИНА. Ты убедила меня, что я должна отдать его тебе, потому что у меня нет другого выхода.
      ВАРВАРА. Я поборола твой страх?
      МАРИНА. Нет, ты его усилила.
      ВАРВАРА. Значит, ты не поверила, что я твоя сестра?
      МАРИНА. Я решила, что именно такой должна быть моя сестра... раз уж у меня такой жених...
      ВАРВАРА. Ты не поверила, что я твоя настоящая сестра, что я не хочу у тебя ничего отнимать?.. Они правы, я очень плохая артистка.
      МАРИНА. Не отчаивайся. Ты только начала играть.
      ВАРВАРА. Ты мне не веришь, так же, как они.
      МАРИНА. Очень трудно поверить. Но у меня нет другого выхода.
      ВАРВАРА. Я пробовалась не только на роли современниц. Я боролась за роль горбуньи из прошлого века. Я так к ней готовилась, с такой любовью растила свой горб, что когда пришла на пробу, я почувствовала, что он уже вырос, и очень им гордилась. Мне было так любопытно, что чувствуют, чего хотят те, кто без горба. А режиссер сказал, что я должна их всех ненавидеть за то, что у них нет горба. Ничего себе задача! Я, у которой есть, должна ненавидеть тех, у кого нет. Марина, я не могу почувствовать простые человеческие чувства. Голод... Ненависть... Я плохая артистка.
      МАРИНА. Ты хочешь, чтобы земля завертелась в другую сторону и все свалились с ног с пеной у рта, потому что у тебя есть горб. Пусть валятся, я с тобой заодно, потому что мне тоже крышка, у меня ничего больше нет.
      ВАРВАРА. Иногда мне становится страшно. Может быть, кому-то там, наверху, хорошо известно, что я обречена, я ничего не смогу изменить в своей жизни, и он подает мне какие-то знаки, а я их не вижу , не понимаю...
      МАРИНА. Пусть подает. Приятно сознавать, что не только наши усилия напрасны... У меня есть деньги, давай поделим их пополам.
      ВАРВАРА. Зачем? У меня навалом денег.
      МАРИНА. У тебя богатые родители?
      ВАРВАРА. Да нет. Я сама зарабатываю.
      МАРИНА. А-а...
      ВАРВАРА. Показываю стриптиз в одном кабаке.
      МАРИНА. Что показываешь?
      ВАРВАРА. Стриптиз. Не ради денег, нет. Я не знаю, что с ними делать, как и с чувствами. Мне нравится дурачить их всех. Они не знают, кто я, принимают меня за другую, значит, я хорошо играю. (Подумав.) Или, может быть, там и есть я? Или меня нет нигде?
      МАРИНА. Я подозреваю, что им один хрен, кто ты. Играй для Антона, ему не один хрен. И для меня. Мне тоже интересно. Только будь добра, сделай так, чтобы его не били больше. Если жених на свадьбе будет с побитой мордой, как тогда должна выглядеть невеста?
      ВАРВАРА. Мы все рискуем. Ты можешь еще отказаться. Еще не поздно.
      МАРИНА. У меня такое ощущение, что уже поздно. У тебя есть власть над ним, и в этом моя надежда. _ Утро. Марина лежит в постели. Она одна в комнате общежития. Входит Антон, он одет, в кепке. Марина поднимается, садится в кровати, она в ночной рубашке. _ АНТОН. Ты одна?
      МАРИНА. Она пошла за покупками. Будет в два часа.
      АНТОН (садится, смотрит на Марину). Оденься. Замерзнешь. _ Марина не двигается, молча, вопросительно смотрит на него. _ АНТОН. Я уезжаю, Марина.
      МАРИНА. Раньше ты не предупреждал меня.
      АНТОН. Раньше я знал, что вернусь к тебе. Я думал, ты сможешь вылечить меня.
      МАРИНА. Не смогу?
      АНТОН. Если бы ты смогла... Знаешь, о чем я думаю?
      МАРИНА (вздыхает). Ну давай...
      АНТОН. Почему я это я? Кто это решил? Почему раз и навсегда? И почему я с этим смирился?
      МАРИНА. Интересно.
      АНТОН. В детстве я жил с бабушкой, я тебе рассказывал. Родители развелись, жили с другими семьями в разных городах. Я часто убегал из дома. Мечтал сесть в Одессе на корабль и уплыть в Марсель. Бабушка сообщала отцу, у них была четко налажена связь на этот случай. Он появлялся где-то по дороге с милицией, и меня возвращали обратно бабушке. Я любил ее и очень страдал от того, что не хочу с ней жить. По ночам я повторял вслух свое имя, и оно казалось мне чужим, неизвестно почему мне присвоенным. Ведь есть масса других имен. Почему именно это, одно единственное, мое навсегда? Что бы я ни сделал, я буду Антоном. Это не имя, это мое название, это моя жизнь. Почему именно такая? Когда я закончил школу, опять появился мой спасатель-отец, привез меня сюда и помог поступить в университет. Первое время мне казалось, что все изменилось, и я излечился, но иногда я чувствовал смутную тревогу. Я начал бояться, что возвращается моя болезнь, и не ошибся - она вернулась, преображенная, сильная, очень окрепшая и повзрослевшая. Явилась во всей свой красе. Я начал чувствовать с огромной силой, что где-то у меня есть дом, или это не дом, а открытое пространство, или лес... я не знаю... или водоем...
      МАРИНА. С крокодилами... Прости... Мне, как и твоей бабушке, трудно понять. Но папу с милицией я вызывать не буду. Тем более, что лес и водоем - это... похоже на мою сестру. А ты знаешь, кто она?
      АНТОН. Меня это не интересует. Я должен ехать туда, где будет она.
      МАРИНА. Жаль... Она думает, что тебя это интересует. (Смеется.) Моя идиотская любовь выросла в этой комнате с умывальником, и для того, чтоб она засохла, мне не надо ехать в жаркие страны. Я справлюсь с ней сама. Кстати, могу вырастить и другую любовь, большую-большую, роковую страсть, ужасную, как кактус. И климат менять для этого не нужно, и никто особенный мне для этого не нужен. Я не очень разборчива. (Одевается.)
      АНТОН. Куда ты собралась?
      МАРИНА. А ты как думаешь?
      АНТОН. Ты очень расстроилась?
      МАРИНА. Так сильно, что захотела в туалет.
      АНТОН. А куртка и сапоги зачем?
      МАРИНА. Ты же сказал, чтобы я оделась. (Уходит.)
      АНТОН (сидит какое-то время, ждет, выбегает в коридор, кричит). Марина! Марина! (Возвращается, подходит к окну, смотрит, как она уходит, садится.) _ Входит Варвара, стоит, смотрит на него. _ АНТОН. Я сказал ей все.
      ВАРВАРА. Правильно сделал. Она должна была сделать это сама, но не решалась. Ты помог ей... Ты ведь не любил ее...
      АНТОН. Я ее любил.
      ВАРВАРА. Ты никогда не любил ее как женщину, и она это знала.
      АНТОН. Не надо там стоять. Мне кажется, что ты опять уйдешь.
      ВАРВАРА. Я не уйду без тебя.
      АНТОН (подходит к ней, берет за руку, долго и как-то удивленно рассматривает ее руку). Я искал тебя всю жизнь.
      ВАРВАРА. Я тоже искала, но не знала, что это будешь ты. Ты меня совсем не знаешь. Я немного боюсь. Я часто разочаровывала...
      АНТОН. Это хорошо. Они знали, что ты нужна только мне. Больше всего на свете. (Расстегивает ее пальто, снимает его, начинает расстегивать блузку на ней. Она отводит его руку.) Я хочу тебя увидеть.
      ВАРВАРА. Не здесь. Она моя сестра. Антон, мне очень тяжело сейчас. То, что случится с нами сегодня, может разлучить нас.
      АНТОН. Почему?
      ВАРВАРА. У тебя и раньше были женщины. Ты любил их, но вы расставались. То же может произойти и со мной. Потом ничего говорить не нужно. Нужно все сказать сейчас, пока мы слышим друг друга.
      АНТОН. Ты не собираешься убить меня?
      ВАРВАРА. Почему тебе такое приходит в голову? Я люблю тебя и хочу, чтобы ты жил долго и счастливо. И знал, что жизнь - это не только то, что мы делаем и говорим. То, чего мы не можем сделать и сказать - тоже жизнь. Настоящая, правдивая и очень важная, потому что именно там находится любовь, по которой мы тоскуем. _ Антон целует ее. _ ВАРВАРА (берет его за руку). Пойдем. _ Зал ресторана. Приглушенный свет. Пустая сцена. Варвара и Антон садятся за один из столиков. _ ВАРВАРА. Закажи что-нибудь выпить. Я скоро вернусь.
      АНТОН. Куда ты?
      Варвара на ходу улыбается и шлет ему воздушный поцелуй. К столику подходят двое мужчин, садятся рядом.
      АНТОН. Здесь занято.
      1-й мужчина. Это наши места. (Показывает билеты.) _ В зале вспыхивает яркий свет. Публика начинает возбужденно, громко переговариваться. На сцену выходят пятнадцать девушек в коротких черных платьицах, черных чулочках и туфельках на каблучках и пятеро мужчин в классических костюмах, двое из них - негры. Играет музыка. Вся команда начинает танцевать. Сначала они двигаются по сцене плавно и целомудренно, но постепенно танец становится все более фривольным и смелым. Танцоры начинают раздеваться. На них остается все меньше и меньше одежды. Наконец они остаются в нижнем белье. Одна из стриптизерш - Варвара. Публика все больше возбуждается. Танцоры брызгают на белье своих партнерш шампанским, и те остаются абсолютно обнаженными. Стриптизерши бросают в зал светящиеся презервативы, женщины в зале визжат. Варвара еще в нижнем белье, она бегает по залу, за ней гоняется танцор с шампанским, наконец, он брызгает на нее из бутылки, и она остается обнаженной. Мужчины за столиками стонут, к ним подходят обнаженные девицы, заигрывают, дарят им презервативы. _ ВАРВАРА (подходит к Антону). Я могу сделать тебе подарок. (Разворачивает перед ним кусок мыла, который тут же превращается в горку мыльных пузырей.) Правда, чудо? Ты тоже можешь сделать мне подарок. Но я не имею права давать тебе свой адрес и номер телефона. В этом вся беда. Ничего не поделаешь. Условия контракта. Не огорчайся. Здесь я могу быть с тобой столько, сколько мы захотим. Но только здесь. Таковы правила. Тебе здесь нравится?.. Ты рад, что мы наконец вместе? _ Антон встает и уходит, расталкивая визжащую публику, голых девиц и негров. __ В своей комнате в общежитии сидит Марина. Перед ней на столе бутылка вина и чашка. Она курит. Входит Варвара, садится рядом с Мариной, явно желая ей что-то сказать. _ МАРИНА. Молчи.
      ВАРВАРА. Как долго?
      МАРИНА. Сколько сможешь.
      ВАРВАРА. Сколько угодно. Пойди к нему. Ему плохо. Ты ему нужна.
      МАРИНА. Я ему нужна. Но он мне больше не нужен.
      ВАРВАРА. Прости, я не понимаю.
      МАРИНА. Я говорю: он мне больше не нужен.
      ВАРВАРА. Значит, я все это делала напрасно? _ Марина разводит руками. _ ВАРВАРА. Напрасно появился еще один человек, который меня презирает?
      МАРИНА. Презирает? За что?
      ВАРВАРА. Я водила его на стриптиз, и теперь ему плохо.
      МАРИНА. Я не знала, что от стриптиза мужчинам становится плохо.
      ВАРВАРА. Он думал, что я поведу его в беспредельность, а я показала ему предел.
      МАРИНА. Здорово! Если бы я могла так поразить его стриптизом! Наповал. (Пьет.)
      ВАРВАРА. Да прекрати ты пить! (Выливает вино в раковину умывальника.) Хватит упиваться своей несчастной любовью! Почему он должен любить тебя, если ты не приходишь, когда ему плохо?
      МАРИНА. Разве я причинила ему зло?
      ВАРВАРА. Ты хотела причинить ему зло, но не могла даже этого. Ты не можешь причинить ему ни добра, ни зла. Ты хотела, чтобы это сделала я. Разве ты не для этого отдала его мне? Ты хотела причинить ему зло! Ты в состоянии хотя бы признаться в этом?
      МАРИНА. Я не хотела победить его. Пусть лучше я буду побежденной.
      ВАРВАРА. Значит, я все это делала напрасно?
      МАРИНА. Нет. Теперь я тоже хочу в стриптиз. Как ты думаешь, меня возьмут? Я тоже хочу ходить по городу и морочить людям голову, как ты.
      ВАРВАРА. Чтобы морочить людям голову, нужен талант.
      МАРИНА. Кто тебе сказал, что он у тебя есть? _ Пауза. _ ВАРВАРА (садится). У меня его нет. Завтра я со всем этим покончу. Нет больше сил.
      МАРИНА. Сил у тебя хватит на десятерых.
      ВАРВАРА. Нет больше вдохновения.
      МАРИНА. Что ты еще придумала, сестра? На что тебе вдохновение?
      ВАРВАРА. Завтра меня смотрит режиссер столичного театра. Он не возьмет меня, но я упросила его посмотреть меня. А вдохновения нет. Что ему почитать? Басню? Монолог короля из "Гамлета"? "...кто погряз в грехе..." Или стриптиз?
      МАРИНА. Что он понимает в стриптизе? Стоит ли тратить на него душевные силы? Ты же видишь, они не способны оценить. Теперь уже понятно, что твою игру могу оценить только я. Но ты не доиграла свою роль.
      ВАРВАРА. Что еще я могу для тебя сделать?
      МАРИНА. Я потеряла любимого и должна плакать. А мне скучно. Ведь я действительно любила его, но не испытываю ничего, кроме тоски. Сделай так, чтобы я заплакала. Прочти завтра что-нибудь про меня, а я приду послушать. Моя любовь умерла и похоронена в общей могиле. О ней не останется никакой памяти. Раньше, когда я была влюблена, у меня было столько чувств, которые неуместны в этой жизни. Здесь уместно только то, что нелепо. Над всем этим можно только смеяться. Расскажи, что я чувствовала, только ты сможешь сделать это так, чтобы не было смешно. Я не могла жить так, как чувствовала, но я хочу над этим поплакать. Надо оплакать покойника по всем правилам.
      ВАРВАРА. Ты надеешься на воскресение...
      МАРИНА. Я хочу жить на земле, а не на небесах.
      ВАРВАРА. Слушай, пойди завтра вместо меня и прочти все, что захочешь. На сцене можно все. Выскажешь все и поплачешь всласть.
      МАРИНА. Между моей душой и устами пропасть глубиной в каменноугольную шахту. Я могла только целовать его, но поцелуй не может длиться бесконечно. Когда он кончался, все замирало, и мой любимый опять убегал. Все хотят жить, и он не исключение.
      ВАРВАРА. А вдруг этот режиссер так растрогается, что возьмет меня? Я не уверена, что хочу этого. На что я тогда буду надеяться?
      МАРИНА. Не-а, не возьмет. Ведь это буду говорить я, а не ты. Мы опять обведем их вокруг пальца. _ Комната Антона. Он лежит на кровати, свернувшись калачиком. Входит Марина, садится. _ АНТОН (смотрит на нее умоляюще). Молчи.
      МАРИНА. Что случилось? Тебе ампутировали чувство юмора? Подумаешь, моя сестра тебя не туда завела. У меня есть и другие родственники, в Псковской области, крестьяне. Добрые, порядочные люди. Можешь поехать к ним.
      АНТОН. Я не могу выйти из этой комнаты.
      МАРИНА. Почему?
      АНТОН. Страх.
      МАРИНА. Чего ты боишься?
      АНТОН. Ничего. Этому страху нет до меня дела.
      МАРИНА. Но он же появился в тебе. Откуда?
      АНТОН. Люди. Я не знаю, как их употреблять.
      МАРИНА. Какое тебе до них дело?
      АНТОН. Они зачем-то существуют. С ними что-то надо делать, а я не знаю что.
      МАРИНА. С ними ничего не надо делать, Антон. Они для красоты.
      АНТОН. Я думал об этом. Они не для красоты. Для красоты природа. Она ничего не хочет. А люди чего-то хотят. Когда я думаю, чего они хотят, меня начинает тошнить.
      МАРИНА. А ты сам чего хочешь?
      АНТОН. Я хочу лжи.
      МАРИНА. Ну уж этого добра, по-моему, навалом.
      АНТОН. Что это за ложь, Марина?
      МАРИНА. Нормальная ложь...
      АНТОН. Она так мелка, что в ней можно только слегка замочить ступни. Она едва прикрывает правду. А правда такова, что лучше никогда ее не знать. Они знают это и лгут изо всех сил, кто во что горазд. Но что они могут, бедняги? Даже океан не в силах скрыть свой убогий песчаный берег... Марина, я не могу больше никуда ходить. Они не умеют лгать, а правда совершенно неудобоварима. Как научиться потреблять ее, чтобы не умереть?
      МАРИНА. Это не так уж трагично, что ты завязал со своими путешествиями. Будешь теперь смотреть только на себя. Ты ведь не такой, как другие. Ты многое можешь.
      АНТОН. Я могу говорить на чужом языке. Сам с собой.
      МАРИНА. Можешь обучать других. Кто знает, если ты не будешь ждать от них ничего, а будешь давать что-то сам, мир для тебя изменится.
      АНТОН. Думаешь, когда они говорят на чужом языке, их ложь становится более совершенной?
      МАРИНА. Никогда не думала, что другие люди так много для тебя значат. Давай поговорим о тебе.
      АНТОН. У меня было прекрасное сговорчивое тело. Мы с ним жили душа в душу. Я говорил ему: "Пойдем?", и оно с радостью откликалось на мой призыв. Где мы только с ним не бродили! Оно больше не хочет. Я отравил его. Я тащу его силой, а оно упирается всеми четырьмя лапами. Я больше не могу никуда идти.
      МАРИНА. Ты никогда не путешествовал со мной. Может, попробуем?
      АНТОН. Хорошая моя, правдивая девочка... Я обманул тебя так же подло и бездарно, как другие. Я часть этой безмозглой братии, и от этого меня тошнит еще больше.
      МАРИНА. Я хочу попробовать... Новичкам везет. (Берет его одежду.)
      АНТОН. Ты поведешь меня под венец?
      МАРИНА. Нет, с этим покончено.
      АНТОН. Я сегодня ничего не могу. Приходи завтра.
      МАРИНА. Завтра нет. Говорить о том, что будет завтра, все равно, что обсуждать ребенка, который еще не зачат. (Начинает одевать его.)
      АНТОН. Если я не смогу идти, тебе придется бросить меня на дороге. Или столкнуть в водоем. Лучше оставь меня здесь.
      МАРИНА. Водоемы замерзли. Мы сядем под деревом и передохнем.
      АНТОН. На мерзлую землю?
      МАРИНА. Перестань задавать дурацкие вопросы, а то я действительно подумаю, что ты заболел. Мы расстелим одеяло и разведем костер.
      АНТОН. Марина, ты сошла с ума? Это я тебя довел.
      МАРИНА. Просто хочу немного попутешествовать... Мир посмотреть. Свадебное путешествие... Разве я не заслужила? _ Антон встает пошатываясь. Марина берет его под руку и медленно ведет по сцене. __ Театральный зрительный зал. Входят Антон и Марина. Они садятся в последнем ряду. _ МАРИНА. Вот видишь, мы прекрасно добрались, правда?
      АНТОН. Теперь я буду ходить только с тобой. (Берет ее за руку.) У тебя дрожат руки.
      МАРИНА. Я забыла. Надо было чего-нибудь выпить. Ты совсем заморочил мне голову.
      АНТОН. Что будут давать?
      МАРИНА. Не знаю. Ты хотел подлинной лжи. В театре это иногда случается. Во всяком случае, есть надежда.
      АНТОН. А публика где?
      МАРИНА. Сейчас подвалит. _ Входит Режиссер, экстравагантный моложавый человек. Он никого не замечает вокруг. За ним идут еще трое. Они садятся в третьем ряду. _ РЕЖИССЕР. У меня только пятнадцать минут. _ Один из сопровождающих выходит. _ МАРИНА. Вот и все. Сейчас начнется. _ На сцену выходит Варвара, она одета так же, как и перед стриптизом: в скромном черном платье и черных туфельках. Смотрит в пол. Антон с грохотом вскакивает. Варвара резко поднимает голову. _ РЕЖИССЕР (оборачивается). Что там такое? _ Марина берет Антона за руку и усаживает на место. _ ВАРВАРА (обращается к Режиссеру). Слушай, Гемон!
      РЕЖИССЕР. Я слушаю.
      ВАРВАРА. Не смейся. Будь сегодня серьезным.
      РЕЖИССЕР. Я серьезен.
      ВАРВАРА. И обними меня. Обними так крепко, как никогда еще не обнимал. Чтоб вся твоя сила перелилась в меня.
      РЕЖИССЕР (улыбается). Изо всех своих сил!
      ВАРВАРА (вздохнув). Как хорошо. (Обнимает себя руками, тихо.) Послушай, Гемон!
      РЕЖИССЕР. Да.
      ВАРВАРА. Я хотела сказать тебе сегодня утром... Мальчик, который родился бы у нас с тобой...
      РЕЖИССЕР. Да.
      ВАРВАРА. Знаешь, я сумела бы защитить его от всего на свете.
      РЕЖИССЕР. Да, Антигона.
      ВАРВАРА. О, я так крепко обнимала бы его, что ему никогда не было бы страшно, клянусь тебе! Он не боялся бы ни наступающего вечера, ни палящих лучей полуденного солнца, ни теней... Наш мальчик, Гемон! Мать у него была бы такая маленькая, плохо причесанная, но самая надежная, самая настоящая из всех матерей на свете, даже тех, у кого пышная грудь и большие передники. Ты веришь в это, правда?
      РЕЖИССЕР (вздыхает). Да, любовь моя.
      ВАРВАРА. И ты веришь, что у тебя была бы настоящая жена?
      РЕЖИССЕР. У меня настоящая жена.
      ВАРВАРА. Так ты любил меня, Гемон? Ты любил меня в тот вечер? Ты уверен в этом?
      РЕЖИССЕР. В какой вечер?
      ВАРВАРА. Уверен ли ты, что тогда, на балу, когда отыскал меня в углу, ты не ошибся, тебе нужна была именно такая девушка? Уверен ли ты, что ни разу с тех пор не пожалел о своем выборе? Ни разу даже втайне не подумал, что лучше было бы сделать предложение Исмене?
      РЕЖИССЕР. Дурочка!
      ВАРВАРА. Ты меня любишь, правда? Любишь как женщину? Твои руки, сжимающие меня, не лгут? Меня не обманывают запах и тепло твоего тела и беспредельное доверие, которое я испытываю, когда склоняю голову к тебе на плечо?
      РЕЖИССЕР. Да, я люблю тебя как женщину, Антигона.
      ВАРВАРА. Но ведь я худа и смугла, а Исмена - точно золотисто-розовый плод... Я сгораю от стыда. Но сегодня мне нужно знать. Скажи правду, прошу тебя! Когда ты думаешь о том, что я стану твоей, чувствуешь ли ты, что у тебя внутри, будто пропасть разверзается, будто что-то в тебе умирает?
      РЕЖИССЕР. Да, Антигона.
      ВАРВАРА (вздохнув, после паузы). И я тоже чувствую это. Я хотела сказать тебе, что была бы горда стать твоей женой, настоящей женой, на которую всегда можно опереться не задумываясь, как на ручку кресла, где отдыхаешь по вечерам, как на вещь, целиком принадлежащую тебе. (Другим тоном.) Ну вот. А теперь я хочу сказать тебе еще кое-что. И когда я все скажу, ты немедленно уйдешь, ни о чем не расспрашивая. Даже если мои слова покажутся тебе странными, даже если они причинят тебе боль. Поклянись мне!
      РЕЖИССЕР. Что еще ты хочешь мне сказать?
      ВАРВАРА. Сперва поклянись, что уйдешь молча, даже не взглянув на меня. Если ты меня любишь - поклянись мне, Гемон! (Лицо у нее потерянное, несчастное.) Ну поклянись мне, пожалуйста, я очень прошу тебя, Гемон... Это мое последнее сумасбродство, и ты должен мне его простить.
      РЕЖИССЕР. Клянусь.
      ВАРВАРА. Спасибо. Так вот, сначала о вчерашнем. Ты сейчас спросил, почему я пришла в платье Исмены, надушенная, с накрашенными губами. Я была глупой. И была не очень уверена, что ты действительно хочешь меня, поэтому я нарядилась, чтобы быть похожей на других девушек и зажечь в тебе желание.
      РЕЖИССЕР. Так вот для чего?
      ВАРВАРА. Да. А ты стал смеяться надо мной, мы повздорили, я не смогла побороть свой скверный характер и убежала... (Тише.) Но я приходила для того, чтобы быть твоей, чтобы уже стать твоей женой. (Кричит.) Ты поклялся не спрашивать почему! Ты поклялся мне, Гемон! (Тише.) Умоляю тебя... (Твердым голосом.) Впрочем, я скажу тебе. Я хотела стать твоей женой, несмотря ни на что, потому что люблю тебя, очень люблю, и потому что?- прости меня, любимый, если я причиняю тебе боль!?- потому что я никогда, никогда не смогу быть твоей женой! (Кричит.) Уйди! Сейчас же уйди, не сказав ни слова. Если ты заговоришь, если сделаешь шаг ко мне, я выброшусь из окна. Клянусь тебе, Гемон! Клянусь нашим мальчиком, о котором мы мечтали, мальчиком, которого у нас никогда не будет. Уходи же, уходи скорей! Завтра ты все узнаешь. Ты узнаешь все очень скоро! (С отчаянием.) Пожалуйста, уйди, Гемон! Это все, что ты еще можешь для меня сделать, если любишь! _ Режиссер и свита уходят. _ ВАРВАРА. Ну вот, Антигона, и с Гемоном покончено. _ Антон поворачивается к Марине. Ее место пусто. Ни он, ни зрители не заметили, когда она ушла. Антон смотрит на сцену, сцена также пуста - Варвара исчезла. Он поднимается, быстро идет на сцену, пробирается за кулисы, идет в темноте, натыкаясь на какие-то предметы. Впереди свет, там стоят Варвара и Режиссер. Антон стоит, прислонившись к стене, смотрит на них. Переговорив с Варварой, Режиссер уходит. Она стоит неподвижно, смотрит на Антона. Он тоже не двигается с места. _ ВАРВАРА. Где Марина?
      АНТОН. Не знаю. Она куда-то исчезла.
      ВАРВАРА. Жаль, мне нужно было ей сказать... Передай ей...
      АНТОН. Я вряд ли смогу ей передать.
      ВАРВАРА. Почему?
      АНТОН (резко подходит к ней, берет за плечи. Твердо.) Потому что не увижу ее больше.
      ВАРВАРА. Она должна знать, что наш план не удался. Ничего нельзя планировать, потому что можно наткнуться на сумасшедшего, и все планы летят к черту.
      АНТОН (трясет ее). О каких планах ты говоришь?
      ВАРВАРА. Я не хотела, чтобы этот режиссер взял меня, но он оказался сумасшедшим. Он взял меня в свой театр. Я уезжаю в Москву, Антон.
      АНТОН (обнимает ее, прижимает к себе). Да уезжай ты куда хочешь. Какая разница!
      ВАРВАРА. Прощай! (Высвобождается из его объятий.)
      АНТОН. Я пришел поздороваться, а не попрощаться. Ты любишь меня?
      ВАРВАРА. Разве ты не понял, куда тебя привела Марина?
      АНТОН. Твоя сестра привела меня к тебе.
      ВАРВАРА. Марина мне не сестра.
      АНТОН. Мне надоела эта игра. Я больше не играю! Я не хочу больше играть.
      ВАРВАРА. Это не игра. У меня нет сестер. Я встретила Марину на какой-то попойке. У меня не было ничего. Я погибала. Я была как капля воды, которая вот-вот превратится в ледышку. И знаешь, что она сделала? Она подарила мне самое дорогое, что у нее было, единственное свое сокровище - тебя. Она хотела меня спасти и подарила мне то, что не имеет цены - мумию египетского фараона. Какой бесценный подарок для знатока, для того, кто может оценить, верно? В один миг я стала безумно богатой. Но что мне было делать с таким подарком? С ним нужно уметь обращаться, хранить его. Чтобы черпать вдохновение из мумии фараона, чтобы извлечь из нее что-нибудь для этой жизни, надо ее любить. Ей и в голову не могло прийти, что любить - это очень трудно. Ей невозможно это объяснить. Для нее любовь - это так естественно... Она думала, что ее бесценный подарок сделает меня счастливой. Но я в этой области абсолютно бездарна. Я не знаю, что мне делать с мумией Тутанхамона, зачем доставать ее из пирамиды на свет божий и как извлекать из нее радость. Такой курьез получился с этим бесценным подарком. Но она все равно спасла меня, спасла так, как и сама не ожидала. Меня никто не признавал как актрису. Я все время играла себя, играла свою дистонию. А что еще можно играть в этом мире, где каждый сам за себя? А тут я впервые встретила девочку, которая не тоскует, а любит. Сегодня я сыграла ее, и меня приняли в театр. Я не хотела ее играть, она меня очень долго просила. _ Пауза. Антон отталкивает Варвару с силой, она летит к стене и ударяется об нее. Антон в испуге. _ ВАРВАРА (смеется). Чтобы сдвинуться с места, не надо сниматься с якоря. _ Антон поворачивается и уходит. _ ВАРВАРА (гладит рукой свое плечо). Господи, как больно... Как больно... (Сдерживает слезы.) _ Комната общежития. Темно. Резко появляется Антон, включает свет. Кровать Марины пуста. На другой кровати спит какая-то девушка. Когда загорается свет, она садится на кровати. Это крупная девица в простой нелепой ночной сорочке. Она бессмысленно смотрит на Антона, щурясь от яркого света. _ АНТОН. Откуда ты взялась? _ Девушка берет с тумбочки очки, надевает, опять смотрит на Антона, потом берет с тумбочки часы, смотрит, который час. _ НИНА. Час ночи. Что ты здесь делаешь?
      АНТОН. Марина не приходила?
      НИНА. Я приехала два часа назад. Она еще, наверно, не приехала. Занятия только послезавтра.
      АНТОН. Она не уезжала.
      НИНА. А где она?
      АНТОН. Пошла прогуляться.
      НИНА. Давно?
      АНТОН. Не знаю. В десять ее здесь не было.
      НИНА. А откуда ты знаешь, куда она ушла?
      АНТОН. А куда она могла уйти?
      НИНА. Мало ли... Может, где-то заночевала. Утром появится. _ Антон садится. _ НИНА. Ты что, будешь ее ждать?
      АНТОН. Да.
      НИНА. Антуан, ты пьян?
      АНТОН. Абсолютно трезвый. Она пропала.
      НИНА. Надо заявить в полицию.
      АНТОН. Я заявил. В милицию.
      НИНА. Пардон... Когда ты пришел, мне снился полиХцейский-негр.
      АНТОН. Господи...
      НИНА. Такой шикарный. Ты прервал на самом интересном месте. Он зашел в буфет на вокзале в Апатитах, весь в снегу, в валенках, а на боку у него вместо кобуры висели ботинки с фигурными коньками. Я еще подумала, что явно не его размера. Ты же знаешь, что наши победили на чемпионате мира.
      АНТОН. Нинка, ты привезла чего-нибудь пожрать?
      НИНА. А как же! (Встает с кровати. Ее ночная сорочка больше похожа на смирительную рубашку. Открывает форточку, достает из-за окна авоську с продуктами.)
      АНТОН. А что, холодильник не работает?
      НИНА. Черт его знает! У нас в Апатитах ничего не работает. Я по привычке. (Раскладывает на столе продукты, нарезает мясо, достает посуду.)
      АНТОН. Нинка, она раньше так уходила?
      НИНА. Антуан, это ваши дела. Я в этом ни хрена не смыслю и лезть не буду, понял? _ Едят. _ АНТОН. Ну, как там в Апатитах? Жить можно?
      НИНА. Еще как! У нас там какие-то такие трубы интересные. Когда по ним что-то начинает течь, они сразу лопаются, как мыльные пузыри. По всему городу канавы вырыты, пар прет, как в парилке. Попрыгаешь день через эти канавы, домой приходишь, разденешься - как в ледяную прорубь. Бодрит жутко.
      АНТОН. Ты бы оделась.
      НИНА. Да ты что! Здесь у вас жарко.
      АНТОН. Нинка, у тебя когда-нибудь был какой-нибудь юноша?
      НИНА. Кто?
      АНТОН. Юноша, говорю, был у тебя?
      НИНА. Какой еще юноша? Юноша - это кто?
      АНТОН. Юноша - это некто мужского пола.
      НИНА. Нет, такого не знаю. Любовь была. Это как положено. Это было.
      АНТОН. В Апатитах?
      НИНА. Антуан, прошу тебя... (Смеется, подавилась, кашляет.) Стукни по спине. _ Антон бьет ее слегка по спине, тоже начинает смеяться.
      НИНА. Слушай, аппетит разыгрался. Зачем ты меня рассмешил?
      АНТОН. Тащи, что там у тебя еще есть.
      НИНА (достает из сумки трехлитровую банку с огурцами и палку колбасы.) Если мы с тобой будем так всю ночь хомячить в два жала, мы лопнем. Тут продуктов на месяц. Знаешь, как я это все доперла! (Открывает банку с огурцами, нарезает колбасу.)
      АНТОН (помрачнел). Почему всю ночь?
      НИНА (смотрит на него растерянно). Конечно... Может, она и раньше придет...
      АНТОН. Ну так как там про любовь?
      НИНА (смеется). Антуан, прошу тебя... Я опять подавлюсь.
      АНТОН. Нинель, расскажи, умоляю.
      НИНА. Про любовь, говоришь? У нас в Апатитах есть бард.
      АНТОН. Кто?
      НИНА. Ну бард, бард. От слова бардак. Сокращенно бард. Ну с гитарой такой, знаешь? В каждом городе такой есть, но я тогда не знала. Когда я его увидела, я отпала. Я еще в школе училась и из родного города никуда не выезжала. Так вот, смотрела я на этого барда и плакала. Я думала: конечно, это не для меня. Наверно, суждено мне в девках помереть. А он возьми да подвали ко мне. И началась любовь. Да какая! Он говорит: "У меня есть семь любовниц. Будешь восьмой?"
      АНТОН. И ты согласилась?
      НИНА. Ну ты странный... А что мне было делать? Я знала, что такого нигде нет и больше никогда не будет. Представляешь, весь в черном, все время поддатый и без копейки денег. Я чувствовала себя, как на Монпарнасе.
      АНТОН. Что это за бард без денег?
      НИНА. Так он все деньги жене отдавал.
      АНТОН. У него и жена была?
      НИНА. Как положено. Матка. Когда он любви преХдавался, она гитару чистила. Хотя восемь плюс еще одна?- это, кажется, больше даже, чем Коран позволяет.
      АНТОН. Он что, мусульманин был?
      НИНА. Почему был? Он и сейчас есть. Не мусульманин, а грек. Дионисий.
      АНТОН (смеется). Как это грек в Апатиты попал?
      НИНА. Вот спрашивается. И как я могла от такого отказаться? Это мне сейчас смешно, а тогда, Антуан, мне было совсем не смешно. Ты бы видел нас всех тогда! Еще та компания. Если бы эти семеро сейчас сюда завалили, ты бы со стула упал. Ну вот, страдала я отчаянно. Думала, как же я смогу без него жить? А когда сюда приехала и в универ поступила, поняла, что меня кто-то крепко надул. Здесь таких бардов на каждом шагу по двадцать копеек за пучок в базарный день. А ты, Антуан, по сравнению с этим бардом, просто Гийом Аполлинер.
      АНТОН. Грустная история.
      НИНА. А главное - поучительная.
      АНТОН. Ну и как теперь с любовью?
      НИНА. Антуан, мне этого Дионисия поддатого хватит надолго. Сейчас мне главное - чтоб в аспирантуре остаться. Диссертацию буду писать.
      АНТОН. Тему уже выбрала?
      НИНА. А как же! (Достает из сумки трехлитровую банку с помидорами и палку колбасы. Едят.) Про Евтушенко буду писать.
      АНТОН. Тема классная, что и говорить.
      НИНА. Другую мне не поднять пока. Этот чертов бард так меня шибанул, что у меня до сих пор мозги набекрень. Мне главное - защититься. А уж потом...
      АНТОН. Заведешь себе восьмерых.
      НИНА. Скажешь тоже...
      АНТОН. Что, восьмерых не потянешь?
      НИНА. Запросто. Ты посмотри на меня. (Расправляет плечи.) Только где ж их столько набрать? Антуан, я не переборчива. Мне лишь бы глаза были и чтоб не грек Боже упаси. Но такого, сам знаешь, где взять! Хочу пушкиниста найти. Но это в будущем. Это все мечты, Антуан, девические.
      АНТОН. Интересно ты рассказываешь. (Смотрит на часы.)
      НИНА. Будешь еще есть?
      АНТОН. Ложись, Нинель.
      НИНА. А ты? Что, всю ночь будешь так сидеть?
      АНТОН. Угу.
      НИНА. Я еще поем. Совсем спать не хочется. Ни в одном глазу.
      АНТОН. Ложись, Нинель, ложись. И свет можешь погасить. Я не буду тебе мешать.
      НИНА. Мешать? Что ты! Провести ночь с влюбленным мужчиной - подарок судьбы. Грех проспать такую ночь. Ты закусывай, а я буду рассказывать. Люблю смотреть, как едят счастливые люди. Ты знаешь, счастливые люди едят совсем не так, как несчастные. Ко мне бабушка приезжала из Франции. Она ела так, как будто наряжалась на бал. Одно удовольствие было смотреть. А в троллейбус заходила и кричала: "Водитель, включите эйр кондишн!"
      АНТОН. У тебя бабушка во Франции?
      НИНА. Была.
      АНТОН. А чего ж ты-то не во Франции?
      НИНА. Ее с дедом немцы во время войны угнали из Киева, а папаша маленький был, в детский дом попал в Апатиты. Бабушка во Францию потом попала. У них с дедом там магазинчик был. А когда дед умер, она нас разыскала и хотела к себе забрать, ей там трудно одной было.
      АНТОН. Ну и что?
      НИНА. Понимаешь, отец мой был парикмахером, но ему все время казалось, что он - как Есенин. Почему именно Есенин, Бог его знает. Но он время от времени куда-то исчезал - на неделю, а то и на две. Потом появлялся просветленный, такой нежный, заботливый. Время шло, он начинал смуреть, смурел все больше и, наконец, исчезал опять. Мамаша терпела, терпела, а потом ушла к врачу, к психиатру. Он ей помогал, помогал и помог совсем. Папаша вернулся просветленный, а ее нет, и след простыл. Она у психиатра значит. Он запил по-черному, стал исчезать, да еще и пить, а я сидела ждала. Сидишь ночью, ждешь, делать нечего, я стала книжки читать. Читала ночи напролет. А тут бабка нас и разыскала, пишет: приеду, заберу вас к себе. Папаша пить бросил, помолодел, повеселел, мы квартиру продали. Ну и тут появляется бабушка. Заходит, смотрит на сыночка своего и... падает в обморок. Потом приходит в себя и говорит: "Неужели это мой сын такой старый?" В общем, смотрела она на него, смотрела и решила, что не годится он для Франции, Есенин-то наш. Его она брать не захотела, а меня одобрила, хотела забрать. Но в сложившейся ситуации это было невозможно, сам понимаешь. Бабуся укатила ни с чем, вернее, ни с кем. Ну и нам пора было съезжать - квартиру-то мы продали. Папочка запил по черному, все, как положено, и пропал. Прихожу я однажды из школы домой и чувствую, что он дома, где-то здесь, совсем рядом, я даже уже знала, где именно. Открыла ванную комнату, ну он там и висит на трубе. Как Есенин. Думаю, надо мамочке позвонить, я ведь маленькая еще, чтобы папочку с трубы снимать. Мамочка прибежала, стала охать, ахать. "Допрыгался,- говорит,- Есенин. А ты бесчувственная,- это она мне говорит". Ну раз я бесчувственная, я ее и вытолкала за дверь. Сняла папочку, помыла, привела в божеский вид, нарядила, ну а тогда уже и позвала всю эту братию: милицию, врачей. Они хай подняли, что нельзя было, дескать, его трогать. Только я на них на всех положила. Я тогда уже сама решала, кого мне трогать, а кого не трогать.
      АНТОН. Ну после этого ты уже могла уехать к бабушке.
      НИНА. Могла. Только бабушка из окошка выбросилась чуть ли не в тот же день, что и папочка. Так что не зря он себя Есениным чувствовал.
      АНТОН. К кому же ты ездишь?
      НИНА. А на могилку езжу два раза в год. Новые хозяева моей квартиры люди душевные. Когда я приезжаю, они мне комнату сдают за валюту. Мне бабушка наследство оставила во Франции. Гроши, конечно, для нормальных людей, а для меня целое состояние, если здесь жить. _ Антон смотрит на часы. _ НИНА (закрывает рукой часы на его руке). Она придет, когда рассветет. Поверь мне. Я знаю, когда приходят. Есть время еще ровно на одну историю. (Снимает очки.)
      АНТОН (надевает ей очки). Не надо показывать глаза, даже пушкинисту. Ты даешь чужому человеку в руки оружие... Мне надо идти в милицию. Я не могу на них положить, как ты. (Встает, гладит ее по голове и выходит.) _ Нина сидит в прострации, смотрит в одну точку, начинает напевать какую-то дурацкую песенку. __ Антон выходит в коридор, спускается по лестнице. Внизу, у выхода, сидит Марина. _ АНТОН (ошеломленно). Почему ты здесь?
      МАРИНА. Я ждала, когда ты уйдешь. _ Антон с силой бьет ее по лицу. Она вскакивает и бежит вверх по лестнице. Антон бросается за ней. Они вбегают в комнату. Нина сидит за столом в той же позе, в какой ее оставил Антон. Антон и Марина не обращают на нее никакого внимания. _ АНТОН (хватает Марину за рукав, поворачивает к себе). Ты врала мне. Ты дрянь. Она не сестра тебе!
      МАРИНА. Она моя сестра. Самая настоящая родная сестра.
      АНТОН. Зачем ты врешь? Зачем? Ты придумала это все, чтобы удержать меня! _ Их диалог происходит очень быстро, на высоких тонах. Они кричат друг на друга. _ МАРИНА. Мне незачем врать. Я хочу, чтобы ты убрался! (Вырывается. Он не отпускает ее.)
      АНТОН. Ты не можешь этого хотеть! Я ждал тебя здесь всю ночь.
      МАРИНА. Ждал, потому что тебе было плохо!
      АНТОН. Мне было очень хорошо, так хорошо, как никогда! Но я ждал тебя каждую минуту.
      МАРИНА. Я не хочу больше быть твоим аэродромом!
      АНТОН. А чего ты хочешь?
      МАРИНА. Я хочу быть всем или ничем!
      АНТОН. Ты никогда не будешь для меня всем! (Толкает ее, она летит в другой конец комнаты и падает у стены.) Но я не могу без тебя жить! Ты способна это понять?
      МАРИНА. Нет! Мне нравится невозможность жить без тебя. Я хочу пребывать в ней! Я хочу, чтобы ты убрался!
      АНТОН. Но делаешь все, чтобы я не уходил. Ты опять врешь.
      МАРИНА. Что мне сделать для того, чтобы ты убрался?
      АНТОН. Ну придумай! Раз ты так этого хочешь... Придумай! Ты же умеешь сочинять!
      МАРИНА (поднимается, подходит к нему, толкает его в грудь). Уходи!
      АНТОН (не двигаясь). У тебя не хватит сил, чтобы так меня прогнать.
      МАРИНА. Тогда я сама уйду. (Бьется об него руками и головой.) Зачем ты стоишь у меня на пути?!
      Антон крепко берет ее за плечи, целует. Их поцелуй больше похож на борьбу. Они падают на кровать Нины. _ В это время в дверном проеме появляются Мать, Отец и Бабушка Марины. Бабушка бережно держит белое свадебное платье на плечиках. У Папы в руках Подарок. _ НИНА (после паузы, разглядывая их). Доброе утро! _ За окном светает. _ _З а н а в е с._ _ _На страницу "Содержание"_
      --======-
      _Алла Соколова_
      _РАНЬШЕ_
      Пьеса в одном действии __ *Действующие лица*
      _Он_ - пожилые люди
      _Она_ ___ _Желательно играть пьесу без реквизита, с воображаемыми вещами_
      ------------------------------------------------------------------------------__
      А дело было так. Что-то со мной случилось, что именно - не знаю, но я стал всем направо и налево задавать один вопрос: каким я был раньше?
      Продолжалось это долго, и толком мне никто ничего не отвечал, а может, я просто не помню... Пока, наконец, один не осадил меня: "Ты достал меня с этим вопросом. Третий раз пристаешь с ножом к горлу, а я тебя раньше не знал. Понятия о тебе не имел. Молчи, дурак, сцепи зубы и терпи, это болезнь".
      Я замолчал. Терпел какое-то время, потом решил ехать. Собирался недолго, можно сказать, не собирался совсем, из вещей взял один рюкзак, маленький, но вместительный. С пустыми руками сел в вагон.
      Еду.
      Поезд старый-престарый, дрожит, как параноик, стонет, взвизгивает, колеса стучат, нервы у меня натянуты до предела, как струны, в голове туман, а в тумане блуждает один вопрос... Я зубы сцепил, глаза закрыл и заснул. Темнота.
      Просыпаюсь. Подъезжаем. Выхожу. Иду. Подхожу к дому. Поднимаюсь.
      Звоню. _ ОНА. Кто там?
      ОН. Я.
      ОНА. Кто такой "я"?
      ОН (Молчу.)
      ОНА. Вы к кому?
      ОН. К вам. _ Пауза. _ ОНА. Вы от него?
      ОН. Да. (Почему я сказал "да", - не знаю, но сказал и очень уверенно, даже нагло.) Да!
      ОНА. Заходите.
      ОН. Спасибо.
      ОНА. Дождь на дворе?
      ОН. Да, слякоть... Мерзость...
      ОНА. Раздевайтесь. Снимайте обувь. Вот его туфли. Одевайте.
      ОН (Одеваю. Хорошие такие, кожаные, черные, с узором, на восточный манер, очень удобные.)
      ОНА. Потом заберете.
      ОН. Что?
      ОНА. Туфли. Я в прошлый раз хотела отдать, но забыла. Голова дырявая стала многое забываю.
      ОН. А вы записывайте, что хотите сделать. И оставляйте на видном месте запись. Я лично просто прикрепляю к стенке...
      ОНА. Проходите.
      ОН. Куда?
      ОНА. Вперед.
      ОН. Лучше я за вами пойду.
      ОНА. Вы что, боитесь меня?
      ОН. Я вас? Чего это вдруг?
      ОНА. Не знаю... Может, рассказали вам обо мне, что я кусаюсь, на людей бросаюсь и прочие ужасы...
      ОН. Нет, мне никто о вас не говорил ничего. Я в полном, так сказать, неведении.
      ОНА. Ну, это, положим, неправда. Что-нибудь непременно рассказали, потому что вы, безусловно, спросили, прежде, чем идти...
      ОН. Клянусь!
      ОНА. Не трудитесь. Я мужским клятвам не верю.
      ОН. Да вы сами, наверное, меня боитесь?
      ОНА. Ни капельки. Я устала бояться. А когда устаешь, в душе просыпается необыкновенная храбрость.
      ОН (Тут я струхнул маленько, поскольку сильно храбрых женщин обычно стараюсь избегать). Даму джентльмены всегда пропускают вперед, насколько я знаю.
      ОНА. Мало знаете. Далеко не всегда.
      ОН (Ладно, думаю, черт с тобой: вперед так вперед.)
      ОНА. Рюкзак вы можете оставить здесь. Его никто не тронет.
      ОН (Оставляю. Идем. Заходим. Садимся. Молчим. Она постукивает пальчиками по столу. А я терплю.) _ Пауза. _ ОНА. Как он поживает?
      ОН. Нормально.
      ОНА. Простите, что поставила вас в затруднение своим вопросом. Вы сейчас не знаете, что можно говорить, а чего нельзя. Я правильно вас понимаю?
      ОН (Я действительно не знал, но как-то так неопределенно крайне пожал плечами: дескать, дело тонкое...)
      ОНА. Я не хотела спрашивать, но вопрос сам выскочил из меня, помимо моей воли.
      ОН. Ничего. Вопрос как вопрос.
      ОНА. Слабый характер. Уговариваюсь с собой, даю себе слово, что именно ЭТОГО делать не буду, а потом делаю именно ЭТО.
      ОН. А вы договаривайтесь наоборот.
      ОНА. Как?
      ОН. Что изменено ЭТО непременно, обязательно, кровь из носа, будете делать, а потом не делайте.
      ОНА. Остроумный ход.
      ОН. Или плюньте, пусть идет, как идет. Так даже интересней.
      ОНА. Мне ближе первое, второго я боюсь.
      ОН. А где же ваша необыкновенная храбрость? (Надулась и пальчиками перестала стучать. Бабы... То есть, женщины, я хотел сказать, не любят, когда их ловят на слове.)
      ОНА. Говорят, бывает так: нет ноги, отрезана, а все равно болит.
      ОН. Да. Я слышал о таком причудливом явлении. Забыл, как оно называется...
      ОНА. Это неважно. Важно само явление. У меня оно имеет место.
      ОН. То есть, отсутствует нога?
      ОНА. Ай, бросьте. Вы понимаете отлично, о чем я говорю.
      ОН (Бросаю.) _ Пауза. _ ОНА. Хотите чаю?
      ОН. Боже упаси! Не хочу. (У меня пересохло в горле и если я чего-то действительно хотел в данный момент, то именно чашку горячего чаю. Молчим.)
      ОНА. Я рада, что он, наконец, живет нормально, раньше он обычно предпочитал жить совершенно ненормально.
      ОН. Почему?
      ОНА. Желал быть оригинальным. А так как нормальное сейчас совершенно ненормально, значит, он остался верен себе.
      ОН. Это важно.
      ОНА. Более чем. Я в свое время себе изменила и до сих пор простить себя не могу. Он на работу устроился?
      ОН. Да...
      ОНА. Это хорошо. Я тоже работаю вовсю. С головой ушла. Вы скажите ему, чтобы держался руками и ногами за то, что имеет. Смешно и стыдно скакать, как молодой козел, когда ты уже давно пожилой мужчина.
      ОН. Пожилой?
      ОНА. Более чем. Он не видит себя со стороны. А если посмотреть правде в глаза, то его вполне уже можно назвать стариком. Скажите ему, что в его возрасте лошади уже дохнут. Причем давно.
      ОН. Скажу.
      ОНА. Я все-таки поставлю чайник.
      ОНА выходит, Он встает, бродит по комнате. _ Пауза. _ ОН (Развал... Разруха... Розетка вырвана из стенки, висит на честном слове... Пыль всюду... На зеркале можно писать... Не смотрит она на себя, что ли? Внизу обои обглоданы... Интересно, кто же их глодал? Собаки вроде нет... Кота тоже...) _ Входит Она. _ ОНА. Что вы ищите?
      ОН. Ничего.
      ОНА. Лучше скажите честно, что вам нужно, я сама покажу.
      ОН. Я смотрю... Вот розетка у вас в опасном положении. Ежели бы вы дали мне отверточку и винтики... Инструменты есть в этом доме?
      ОНА. Сейчас принесу. _ Уходит. _ ОН. (Когда я был пацаном, мне в голову приходили всякие неординарные идеи, которые я тут же пытался реализовать, не допуская никаких сомнений. Когда я еще не позволял МЫСЛИ сделать меня трусом, я вошел однажды в отношения с испорченной розеткой и оторваться от нее уже сам не смог. По всему моему маленькому телу пошли ужасные конвульсии, и я не знаю, что бы я представлял из себя в данный момент, если бы не оттащила меня мама. С тех пор у меня с розетками странные отношения: если вдруг бросается в глаза какая-нибудь... старенькая, жалкая, да еще и вырванная насильно с насиженного места... сердце сжимается и так и тянет к ней... так и тянет...) _ Входит Она с ящиком. _ ОНА. Привычка - страшная вещь. По привычке может тянуть туда, куда совсем не нужно. Ищите сами.
      ОН (Ищу. Какое богатство! Сколько нужных, прекрасных вещей... Винтики, гаечки, гвоздики...)
      ОНА. Скажите, что возврата нет.
      ОН. Куда?
      ОНА. Сюда.
      ОН. Кому сказать?
      ОНА. Ему.
      ОН. Скажу.
      ОНА. А когда человек знает, что возврата нет, он постепенно успокаивается. Спокойствие - это то, что нам всем сейчас нужно более всего. Вы согласны со мной?
      ОН. Да. (Я как-то органически буквально начал кое-то понимать. Со мной такое бывает иногда: не понимаю ни черта, в голове туман, а потом начну что-то делать руками, и ситуация проясняется. История банальная... Что-то похожее я где-то раньше уже слыхал. Главное сейчас как-то сбить ее с НЕГО и вставить свой вопрос.) Если возврата нет, так не стоит о НЕМ и говорить.
      ОНА. Я не хотела, само вышло.
      ОН. Плюнуть, растереть и забыть, если нет возврата.
      ОНА. Не надо меня провоцировать.
      ОН. На что я вас провоцирую?
      ОНА. Вы сами прекрасно знаете. _ Слышен свист чайника, Она выходит. _ ОН (Люблю я, грешник, чайник со свистком и часы с кукушкой.) _ Входит Она. _ ОНА. Он может плевать на меня, топтать, уничтожать, но я не буду делать ЭТОГО ни за что.
      ОН. Он не уничтожает вас.
      ОНА. Пытается уничтожить, я знаю. Я очень плохо чувствую себя вечерами и понимаю, что это его рук дело... То есть, головы, - он посылает мне злые мысли. Но я ни в коем случае не буду уподобляться ему. Вас не ударит током?
      ОН. Не ударит.
      ОНА. Я ни одной плохой мысли не допускаю о нем, и о женщине думаю только хорошо. Я каждый вечер, когда мне плохо, молюсь за нее: дай ей Боже силы, раньше я несла тяжкий крест, теперь несет она.
      ОН (Вот когда доходит дело до креста, я всегда обычно замолкаю.) _ Пауза. _ ОНА. Спасибо вам.
      ОН. Не стоит благодарности.
      ОНА. Стоит. Более чем. Я совершенно потеряна между этим всем: проводкой, трубами... Они прогнили все... Кран в ванной течет... Иногда хочется самой бежать, бежать отсюда, как можно дальше бежать и никогда не возвращаться. Но что делать? Кому-то надо и остаться.
      ОН (Сидим. Молчим. А где-то кто-то играет. Рядом совсем.) Кто это играет?
      ОНА. Не знаю. Наверное, сосед какой-то за стеной.
      ОН. Вы не общаетесь с соседями?
      ОНА. Почему? Общаюсь. С теми, кто напротив. Но за этой стеной я никого не знаю - она капитальная. Там уже другой подъезд.
      ОН. Тогда здесь коридор был общий туда. Длинный, на десять квартир, а туалет один...
      ОНА. Да. Я переставила все. Сразу, как только не стало здесь его. Я не могла оставить все по-прежнему...
      ОН. Здесь вообще не комната, а кухня была. А там, откуда мы вошли, - черный ход. Парадный был всегда закрыт. Там прямо перед ним жил один злодей... То есть, как я понимаю сейчас, никакой он был не злодей, просто комната его оказалась проходной. Кому приятно, если ходят через тебя. А изначально это был очевидно вестибюль...
      ОНА. Переставила один раз, потом другой, чувствую, легче становится, переставляю третий, и вдруг вижу, что все вернулось на прежние места, как было до перемен... Кое-чего, конечно, не хватает: кровать я продала, и кресло, и бюро...
      ОН. А зачем вы продали бюро?
      ОНА. Я так и знала, что вы спросите об этом. Признайтесь, вы пришли за ним?
      ОН. За кем?
      ОНА. За бюро?
      ОН. А что мне с ним делать? С бюро?
      ОНА. Не знаю... Может, он велел как-то переправить... Прошлый раз два подсвечника уже кто-то забрал. Он сказал, что будет периодически кого-то присылать. Я предполагала, что дело в конце концов дойдет и до бюро. Иначе и быть не могло.
      ОН (Опять Он всплыл, теперь уже вместе с бюро.) Я понятия не имею ни о каком бюро. Если честно сказать, смутно представляю, что такое бюро.
      ОНА. О! Это замечательная штука из красного дерева. В нем есть много всяких ящичков и даже зеркало есть, за ним работать можно, а само оно у стенки стоит. То есть, раньше стояло.
      ОН. Раньше!
      ОНА. Бюро - его уязвимое место, ахиллесова пята. Он мне с первого дня постоянно твердил о нем: бюро, бюро, мое бюро... Я сначала тоже смутно представляла, что это за извращение такое... А потом привыкла и даже к нему привязалась...
      ОН (Кретин какой-то. Как он мне надоел! Не могу больше слышать о нем ни слова.) Послушайте! Я вам соврал. Зачем соврал - не знаю. Делайте со мной что хотите. Казните! Но я понятия не имею об этом обо всем.
      ОНА. Понимаю. Мне самой даже трудно осознать, что было со мной и как я это все так долго выносила...
      ОН. Со мной в последнее время случилось что-то. Я начал всем направо и налево задавать один вопрос...
      ОНА. Поверьте, я раньше была совсем другая!
      ОН. Вот! Именно это слово прицепилось как репейник к волосам, ни вынуть, ни отодрать, только отрезать, но в таком случае лишишься слова. Согласитесь, все-таки жаль.
      ОНА. Та прежняя не продала бы бюро ни за что. Зачем же любимое продавать, тем более чужое? Я понимаю степень его утраты. Я сама сначала страдала без него. Но жить было не на что.
      ОН. И это долго продолжалось! Ну вдувайтесь: если я спрашивал всех направо и налево, значит, отвечали мне что-то или вообще ни разу никто не ответил, кроме того?..
      ОНА. Повторите, пожалуйста, вопрос.
      ОН. Не могу. (Молчим.) _ Пауза. _ ОН. Вы одна живете?
      ОНА. Где?
      ОН. Здесь.
      ОНА. Передайте ему, что я одна. Я не хочу ничего придумывать. Я никому не нужна, не боюсь уже этого и смело в этом себе признаюсь. Если я умру в один прекрасный день как попугай, то, пожалуй, долго буду здесь лежать одна, и никто об этом не будет знать.
      ОН. Какой попугай?
      ОНА. Наш общий. Они очень любили друг друга. Напрасно я, конечно, его не отдала, но он и не собирался его брать. Куда же в новую жизнь со старым попугаем? Передайте, что попугай скончался. Мама пока жива...
      ОН. А моя умерла.
      ОНА. Знаю. Я же ее хоронила. Передайте, что теща его пока еще скрипит: стоит на паперти в Эстонии, с протянутой рукой. Я пишу, зову: приезжай, сделаю визу, будем вместе страдать... А может, и не будем, может, вскоре кончится и наше страдание - ведь все имеет конец. И зарплата теперь у меня уже есть, а у дочки японец, хоть это все еще вилами по воде, но чего только в жизни не бывает, возможно, и мы когда-то будем богаты...
      ОН (Чувствую - тону. Караул! Я знаю это чувство, когда теряешь дно - я раньше однажды тонул.) Так вот я про что, дорогая моя! Может, вы знаете, случайно, конечно, кого-нибудь, кто знает меня? Вы слышите?
      ОНА. Конечно.
      ОН. Я был тут раньше.
      ОНА. У нас в гостях?
      ОН. Нет. Я жил тут еще до всего. Намного раньше...
      ОНА. Вы изменились, наверное? _ Пауза. _ ОН (Безумная радость меня вдруг охватила. Не думал я никогда, чтоб из-за такой мелочи мог обрадоваться человек. И не из-за мелочи даже. Мелочи-то нет никакой. Если вдуматься, вообще нет ничего. Пустое место. А радость безумная. Просто поэма экстаза.) Так я про это именно и говорю. Возможно, вы сами родом отсюда, чья-то дочь из тех времен, и я вас просто не узнаю?
      ОНА. Дочь?
      ОН. Да. Маленькая девочка из нашего двора?
      ОНА. Ну, она уже далеко не маленькая. Метр семьдесят пять. Влюблена в японца, а тот метр шестьдесят. Летает туда-сюда, конечно, на деньги его. Не представляю, чем кончится дело. Неужели я когда-нибудь буду на руках качать япончика своего? А что? Еще все может быть... Пока мы живы, надо надеяться. Но сейчас ее трогать нельзя.
      ОН. Нельзя?
      ОНА. Категорически. Он может даже нехотя сглазить все. Она сейчас влюблена, а когда человек любит, он очень уязвим. Я чайник ставила?
      ОН. Не помню.
      ОНА. Я тоже.
      ОН. Проведите меня, пожалуйста, в ванную.
      ОНА. Зачем?
      ОН. Я кран посмотрю.
      ОНА. Пойдем.
      ОН. Инструменты берем с собой.
      ОНА проводит его в ванную, а сама идет на кухню.
      ОН (А дело было так. Вошел я в море. И было оно спокойно более-менее. И вдруг в какие-то пару минут вздулась одна волна, потом другая, и начался шторм. Меня схватило, перекрутило, подняло, понесло и выбросило на берег, только я встал на четвереньки, меня сзади схватило и опять унесло. И так меня хватало, и несло, и уносило, и бросало уже не помню сколько раз. Я перестал соображать что-либо. А с берега кричат: "Параллельно плыви! Параллельно!" Что такое "параллельно"? Как это понять, если человек не соображает? А меня опять уносит. И я уже голый совсем, как новорожденный. А с берега кричат: "Дурак! Вдоль берега плыви! Вдоль, кретин! Вдоль, дорогой! Вдоль, родной!" И это слово "вдоль" вдруг дошло до меня. Я краем глаза ухватил, где этот самый берег проклятый и дорогой, и погреб вдоль по-собачьи. Гребу, а в голове одна только мысль: "Господи, вынеси!") Все! Дело сделано: кран не течет.
      ОНА. Сюда! Идите сюда!
      ОН. Куда сюда?
      ОНА. На кухню.
      Он заходит на кухню.
      ОНА. Простите меня.
      ОН. За что?
      ОНА. Не предложила вам ничего.
      ОН. А что вы могли мне предложить?
      ОНА. Выпить и закусить. Вы же с дороги?
      ОН (С дороги. Вот он - берег. Теперь надо пристроиться и грести вдоль.) Вот именно, с дороги. Я прямо с поезда и к вам.
      ОНА. С поезда?
      ОН. Ну конечно. Я ехал на поезде старом-престаром. Он дрожал, как параноик. Окна все в копоти и пыли. В них ничего не было видно. (Вижу, начинает она включаться в меня. Какая-то новая мысль у нее в голове блуждает... Взгляд проясняется. Улыбается. Режет что-то, мешает, крутит, наливает. А я на нее смотрю.)
      ОНА. Как мне раньше эта мысль в голову не пришла? Почему мы сразу не пошли сюда? Сколько времени потратили зря!
      ОН. Почему зря?
      ОНА. Говорить мы могли бы и здесь.
      ОН. А розетка? (Она смеется. Смех очень мелодичный. А где-то
      между тем продолжают играть.)
      ОНА. Ну разве что розетка.
      ОН (Кухня маленькая, как импортный гробик. Здесь раньше был туалет.)
      ОНА. Он рядом. Сразу дверь налево.
      ОН. А дальше коридор был тот самый длиннющий. Мы ездили по нему на велосипедах. На всю квартиру было пять штук.
      ОНА. У нас два. Свой он забрал, а дочкин я продала, когда пришла нищета. Я вообще никогда не любила ездить, даже в лучшие времена. У меня какая-то беда с вестибулярным аппаратом от рождения. Короче, я не балерина, вам уже наверное это ясно.
      ОН. Певица?
      ОНА. Бывшая. Впрочем, и теперь я пение преподаю в школе и в гимназии. В двух местах. Это уже что-то, согласитесь. Более того! Не было ни гроша, да вдруг алтын.
      ОН (Развеселилась. Раскраснелась. Оживилась. Нет, очень приятная женщина. На кой черт он ее бросил? А может и не он ее, а все совсем наоборот?)
      ОНА. Что ж вы стоите?
      ОН. А что мне делать?
      ОНА. Идите скорее в туалет, вы же хотели.
      ОН. Ничего. Я потерплю.
      ОНА. Какой вы смешной! Зачем терпеть? Нельзя терпеть.
      ОН. Почему?
      ОНА. Потому что это вредно для здоровья. Идите немедленно.
      ОН (Иду, захожу, выхожу, мою руки, садимся за стол, она наливает, чокаемся, выпиваем).
      ОНА. Так значит, он уехал оттуда?
      ОН. Да. (Это мое вечное "да". Вот он, этот проклятый нерв. Вечно я соглашаюсь с тем, с чем соглашаться нельзя. То есть, не вечно. Раньше этого не было. Когда же это случилось со мной? Когда я начал говорить "да" там, где надо кричать "нет"? Или просто сказать тихо... Зачем кричать? Или на худой конец промолчать.) Да. Уехал.
      ОНА. Куда?
      ОН. В другое место.
      ОНА. Смешно. Опять бежит зигзагами, как заяц. Но я его не догоняю. А от себя не убежишь, я это поняла давно. И вы оттуда?
      ОН. Если я от него, а он уехал туда, так откуда же я? (Смеюсь. Почему-то вдруг все стало смешно.)
      ОНА. Не смейтесь надо мной. Будьте снисходительны. Я выпила, а пить не умею. Я плохо соображаю сейчас.
      ОН. Я тоже. (Теперь наливаю я, пьем, почему-то не чокаясь.) _ Пауза. _ ОНА. Он тосковать начал сразу. Временами становился прежним - разговорчивый, веселый. Потом опять начинал хандрить. И вот буквально за пару дней до вас стал прятать головку под мышку, то покачивался, то застывал, глазки пленочкой закрывал, потом вдруг упал, и его не стало.
      ОН (Я все понимал.) Попугай.
      ОНА. И когда я завернула его в тряпочку, мне стало ясно, что это намек.
      ОН. На что?
      ОНА. На вас.
      ОН. Почему на меня? Не понял.
      ОНА. Всегда так бывает: когда один уходит, приходит кто-то другой.
      ОН (Молчу. И чувствую, что берег остался сзади. И гребу я в открытое море. На спине у меня рюкзак, а в рюкзаке бюро, японец, два велосипеда, клетка с попугаем, чужая теща и что-то еще. Очень вместительная вещь.) А у меня раньше кенар был. Знаете, как кенары поют?
      ОНА. Нет.
      ОН (Свищу тихонько кенаром. А кто-то играть продолжает.) Нет, это не за стеной.
      ОНА. Почему вы так думаете?
      ОН. Во-первых, если та капитальная, как вы говорите, - через нее не может быть так слышно. А во-вторых, здесь слышно тоже. А мы уже не там. Значит, это наверху.
      ОНА. Да. Похоже. _ Пауза. _ Вам не холодно?
      ОН. Нет.
      ОНА. Может, форточку закрыть?
      ОН. Ни в коем случае.
      ОНА. Вас передернуло.
      ОН. Не обращайте на меня внимания. Плывем параллельно. Вы понимаете?
      ОНА. Да. Только куда?
      ОН. Какая разница, если нет возврата? (А за окном темным-темно. Я в доме родном и чужом. Идти мне сейчас некуда. Пальцами стучу по столу.) А хорошо плыть в открытом море без ничего. Без РАНЬШЕ и без ПОТОМ. Вдвоем. И не страшно совсем. (Сидим. Очень долго молчим. Слушаем.)
      _Конец_
      _На страницу "Оглавление"_
      --======-
      _Сергей Носов_
      _ВРЕМЕНИ ВАГОН_
      Комедия в четырех положениях __ *Действующие лица*
      _Игорь Сергеевич_ - человек с большим жизненным опытом
      _Тамара_ - женщина, способная ему нравиться
      _Антонина_ - другая
      _Филипп Семеныч_ - дед
      ------------------------------------------------------------------------------
      Действие происходит в прицепном вагоне.
      Станция Новосокольники. Тупик.
      __ _ПЕРВОЕ_ _ Четверо в одном купе. Трое в карты играют, один спит. Это дед. Больше нет никого... Птички поют за окном; иногда поезд где-то далеко прогрохочет; петух прокукарекает... Отголоски вокзала. _ АНТОНИНА. ...Плохо дело. Она к сестре. Тот следом, уже в дверь барабанит. Она сестре - прости, говорит, я тебе зла не хотела, сестрица... что так получилось... прыгай в окно, беги в милицию. Сестра прыгнула, а ей не успеть... он дверь выломал, и ножом ее... без объяснений... А потом себе вены... Этим же... которым ее... Так вместе и лежали на полу... Король и дама.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Крыто.
      ТАМАРА. Страшная история. У меня козырей нет.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Валет, валет...
      АНТОНИНА. И еще валет.
      ТАМАРА. Разве мы в переводного?
      АНТОНИНА. А как же?
      ТАМАРА. Себя-то зачем зарезал? Где логика?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Подкидывайте, подкидывайте.
      ТАМАРА. Ага. А я с чем останусь?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. У вас, Тамарочка, туз козырной. Можно я вас Тамарой называть буду, Тамара Ивановна?
      ТАМАРА. Тем более, что Алексеевна.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ну да. Извините. Я... прошу прощения... вышел. Семерка сыграла.
      АНТОНИНА. А меня Тоней зовите... А то "Антонина Павловна, Антонина Павловна"... Не такая уж я старая... Меня все Тоней зовут.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы Антониной Павловной, Тонечка, сами представились... Отбиваетесь, кажется, да?
      АНТОНИНА. Туз-то не пригодился.
      ТАМАРА. Я опять в дураках.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Еще?
      ТАМАРА. Нет, увольте. В подкидного... да еще втроем... Что-нибудь поинтеллектуальнее...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. В козла, например, или девятку... Только тут четвертого надо.
      ТАМАРА. Четвертый спит.
      АНТОНИНА. Дедуся, ку-ку?
      ТАМАРА. Да оставьте его, пусть спит.
      АНТОНИНА. Что-то долго он спит... Может, и не спит вовсе...
      ТАМАРА. Ну не притворяется же...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Во-во, зашевелился.
      АНТОНИНА. Утро доброе, здрасьте.
      ТАМАРА. Здрасьте, дедушка, приехали.
      ДЕД. Куда приехали?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. В Новосокольники.
      ДЕД. В Москву?
      АНТОНИНА. В какую Москву... дед? Проснулся...
      ТАМАРА. Он прав. В Москве тоже Сокольники.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Нет, в Москве другие Сокольники. Эти Новосокольники. Далеко от Москвы. До Москвы ехать и ехать.
      АНТОНИНА. Если вы хотите в Москву, тогда вам надо было сесть в другой вагон... Основной состав в Москву сразу ушел... давно уже мы в Новосокольниках стоим. У нас отцепной вагон.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Прицепной.
      ТАМАРА. Отцепной-прицепной. Отцепили от рижско-московского, постоим... и прицепят - с южного направления.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Если прицепят.
      АНТОНИНА. Кто подберет, к тому и прицепят... Киевский там или кишиневский...
      ТАМАРА. А что, бывает, не прицепляют?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Жить без надежды нельзя.
      ДЕД. Я в Питер еду.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Это справедливо. Тогда правильно, в прицепном. Тогда нас вместе прицепят.
      АНТОНИНА. Будем надеяться.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. А в картишки сыграть не желаете?
      ДЕД. У меня дочь живет... в Санкт-Петербурге. А сын за границей, в Киеве. Одного внука зовут Леня. А другого Вася, Василий. Он в школу пойдет. Сам я живу в Нащекино. Мы, как на пенсию ушли с женой, сразу же в Нащекино переехали. А газет я в этом году не выписывал. Ни одной.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Хорошо, хорошо. На вас... как?.. сдавать?
      ДЕД. Нет. Я спать лягу... (Зевает.) Досплю маленько.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вон ведь какой... (Зевает.) Какой несговорчивый.
      АНТОНИНА. Да отстаньте от него... пусть выспится... (Зевает.) Может, не выспался человек...
      ТАМАРА. Однако, не зевайте, пожалуйста. (Зевает.) У меня скулы сводит.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ну вот, зазевали... Так нельзя. Опять.
      ТАМАРА. Нельзя. Конечно, нельзя. _ Все зевают. _ ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Между тем мы и часа не простояли. Меньше часа стоим.
      АНТОНИНА. Сидим, слава Богу. Сидим.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. А я бы даже лечь согласился... в проходе. Вот здесь. Лишь бы ехали. Вот тут бы и лег, честное слово.
      АНТОНИНА (вздыхая). Новосокольники.
      ТАМАРА. Кстати, о чае. Ведь нам чай должны принести.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Чай??
      АНТОНИНА. Чего захотела - чай? Тут чая, голубушка, не бывает.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы, наверное, давно в поездах не ездили.
      АНТОНИНА. Чай, говорит...
      ТАМАРА. Но ведь он производит впечатление предприимчивого человека.
      АНТОНИНА. Проводник-то наш? Этот своего не упустит. Он за проводницами вон как бегал по поезду.
      ТАМАРА. То есть как за проводницами? Когда?
      АНТОНИНА. Когда ехали, тогда и бегал. Вы же сели в Пустошке, не все видели, а я от самого Себежа еду, только мы от Себежа отъехали, он и давай за проводницами бегать. Сначала за одной, потом за другой. Вы внимания не обратили - он пробегал.
      ТАМАРА. Да, действительно, пробегал. Но разве за проводницами? Мне казалось, по делам своим... Разве за проводницами?
      АНТОНИНА. По делам... Я тут часто езжу. Я знаю... Он так всегда, проводник. Иногда и к пассажиркам пристает, вроде вас, к таким... помоложе. А то за проводницами бегает... по поезду.
      ТАМАРА. Да что же он - маньяк, что ли?
      АНТОНИНА. Я уж этого не знаю. Просто на женщин падок.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Не бойтесь, Тамара, я вас защищу.
      ТАМАРА Я не из пугливых, Игорь Сергеевич.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. У меня есть пистолет.
      ТАМАРА. Покажите.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Он убран далеко. В чемодан.
      ТАМАРА. Не тот ли это пистолет, который должен выстрелить во втором действии?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Боюсь, второго не будет, как и первого тоже. Одно бездействие.
      ТАМАРА. Не люблю ждать. Очень не люблю.
      АНТОНИНА. Когда едешь, еще не так ждется... А когда стоишь...
      ДЕД (сквозь сон). Дом пятистенок... Грибы, ягоды... Лес, озеро...
      ТАМАРА. А что, бывало такое, чтобы не прицепляли?
      АНТОНИНА. Нет, обычно всегда прицепляют. Раньше полтора часа стояли, а теперь можно и сутки простоять... Когда там подойдет с южного направления... киевский... Или кишиневский...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Или другой какой... Лишь бы взял.
      АНТОНИНА. Нет, нет, прицепляют, как правило.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Я вам на этот счет вот что скажу. Я по природе своей скрытный человек... Я это никогда не рассказывал. Но вам расскажу. Я ведь высоты боюсь. Не верите? Ехали мы в Кисловодск, мне девять лет было... с бабушкой. Бабушка на нижней полке, а я на верхней... спал. Ну и навернулся. Нос расшиб. Кровь пошла. Бабушка мне все полотенце прикладывала... А потом пришла проводница и говорит, с вас три рубля... за полотенце. Три рубля это деньги были тогда. У вас... Тамара... глаза красивые. Вот.
      ТАМАРА. Я знаю.
      АНТОНИНА. Три рубля... За три рубля... можно было... килограмм мяса купить.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Никогда никому не рассказывал. Как с полки упал.
      АНТОНИНА. А я так наоборот, очень даже часто прыгала, прямо с поезда на ходу.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Кто?
      АНТОНИНА. Я.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы?.. Вы, Тоня, на ходу прыгали?
      АНТОНИНА. Сколько раз. И не счесть сколько. Жили мы за Уралом... Если до Первомайска, то еще тридцать километров по железной дороге. Да еще в лес от дороги четыре километра, до Крюков... Деревня Крюки называлась... А поезд там поворачивает... как раз... и немного потише идет, помедленнее... на повороте-то... Вот и спрыгиваешь.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Зачем?
      АНТОНИНА. Я же говорю, деревня. Крюки. Когда машинист хороший, он и совсем остановится, знает, что здесь соскакивают... что надо кому-то... Или тихо идет... Тихонечко-тихонечко... безопасно чтобы... А другой шпарит себе как ни в чем не бывало, дескать, его не касается... прыгай как знаешь. И прыгали. А что делать? Я... О!.. У-у, сколько напрыгалась с поездов-то... С мешками, корзинами, сумками... Посмотришь вперед, и - раз вещи... а потом сама... вниз, по насыпи... Ногу вот так однажды вывихнула, а что делать, все прыгали...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Никогда прыгать с поезда не доводилось. _ Дед начинает храпеть. _ АНТОНИНА. У нас все прыгали... Дед захрапел. Слышите?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Только этого не хватало.
      ТАМАРА. Надо на ухо посвистеть. (Свистит.)
      АНТОНИНА. Не храпи, дедуся. Хватит храпеть! _ Дед перестает храпеть. _ ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вот так.
      ТАМАРА. Я себе нарочно пальцы ломала. В первом классе училась.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Себе? Это что значит - себе? Вы меня, Тамарочка, напугать хотите.
      ТАМАРА. Пальцы себе ломала... вернее, только пыталась. А вот руку по-настоящему... до трещины. Я музыкой заниматься не хотела. В музыкальной школе училась. Возьму... на лестнице... сквозь перила руку просуну и положу на ступеньку, а сама внизу стою, жду, когда наступит кто-нибудь. Ждешь-ждешь...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы меня точно пугаете.
      ТАМАРА. Дождешься... Наступит кто-нибудь. А тебе освобождение. От музыки. Я на пианино играла. Девчонки мне пошли руку ломать. В туалет. Я его как сейчас, туалет, помню, полотенце грязное такое, намочили его, отжали, и перемотали вот тут, выше запястья... а рука-то у меня тонюсенькая была... в первом классе... ну и палкой со всего размаха... по полотенцу... хрясть! - Ой, мама!.. Ничего, трещина...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Боже милостивый...
      АНТОНИНА. За что же ты так музыку не любила?
      ТАМАРА. Я и резала их, пальцы... С подружкой вместе... Засунем в сугроб, пальчики наши, и ждем, когда замерзнут, чтобы не больно было... Ну и ножом...
      АНТОНИНА. Отрезала?
      ТАМАРА. Зачем... отрезать? Порежем и хорошо. Освобождение. У меня родители очень хотели, чтобы я пианисткой стала.
      АНТОНИНА. Нет, чтобы себе руки ломать... чтобы себе самой... И, главное, из-за чего...
      ТАМАРА. Из-за музыки.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ (со знанием дела). Членовредительство. Я не хотел вам рассказывать, но расскажу. Один мой знакомый, шапочно знакомый, давно это было... косил от армии. Он вот что придумал. Он побрил затылок себе, приложил к затылку свинцовую бляху, надел повязку и ходил с ней дней десять... А бляха вот тут, на затылке... Свинцовая.
      ТАМАРА. Что-то оригинальное.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Естественно. Пришел к врачу... уже без бляхи и жалуется на боль в голове... Сил нет, голова замучила, помогите... Его на рентген. А там на снимке пятно, большое... Никакой армии. Да. Можно, Тамара, я вам руку поцелую... Поломанную...
      ТАМАРА. Ну что вы, Игорь Сергеевич.
      АНТОНИНА. А дальше? А дальше?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. А дальше я не знаю. Дальше о нем ничего не знаю. _ Пауза. _ Помер, наверное. _ Пауза. _ АНТОНИНА. Больше там никто не прыгает. Там теперь никто в Крюках не живет. А какая деревня была... Какая деревня была.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Кем же стали вы по профессии?
      ТАМАРА. Пианисткой.
      АНТОНИНА. Столько вытерпеть... Столько натерпеться...
      ТАМАРА. Не совсем пианисткой. Но играю. Играю. Учу. В общем, я учитель музыки. Так называется.
      АНТОНИНА. Учительница.
      ТАМАРА. Теперь учительниц чаще учителями называют. Учительница мне больше нравится, верно. Учительница - учитель. Писательница - писатель.
      АНТОНИНА. Да какие писатели. Теперь и нет писателей.
      ТАМАРА. Какие-то есть.
      АНТОНИНА. Я слышала, уволили всех писателей.
      ТАМАРА. Да нет, оттуда не увольняют.
      АНТОНИНА. Уволили, говорю. Им больше денег не платят за то, что писатели.
      ТАМАРА. Да им не за то платили... Им гонорары платят. За книги. Вот за что.
      АНТОНИНА. Не знаю, больше не платят. _ Пауза. _ ТАМАРА. Смотрите, проводник по перрону идет.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Жуир.
      ТАМАРА. Маньяк.
      АНТОНИНА. А мы все сидим. _ Дед просыпается. _ ДЕД. Это вы тут воркуете? Вы воркуете, а мне тук-тук снятся... тук-тук снятся... стучат.
      ТАМАРА. Утро доброе. С пробуждением.
      ДЕД. Я ведь, думаете, зачем еду? Я ведь еду в Питер зачем?
      АНТОНИНА. Выспался. Повеселел.
      ДЕД. На примерку я еду.
      ТАМАРА. Костюм примерять?
      ДЕД. Хлеборезку, а не костюм.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ (тихо). Что он хочет примерить?
      АНТОНИНА (тихо). Хлеборезку какую-то.
      ДЕД. Зубы, зубы. Примерка зубов. Последняя. У меня ж ни одного зуба нет. А тут мне бесплатно... бесплатно сделали... ветеранские.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вегетарианские.
      ДЕД. Ветеранские сделали...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ (пытается петь). ____ Утро туманное... Утро... ____ ТАМАРА. Нет, нет. Не так. Повыше. _ Поет.
      Кто умеет - подхватывает. _ _ВТОРОЕ_
      ТАМАРА (читает усталым голосом). "...Последнее нашло отражение в итоговом документе. Коалиция намерена искать опору среди новых региональных политических элит. У нас нет, не было и не будет другой альтернативы, - сказал А. Федулов на встрече с журналистами".
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Все-таки это старая газета.
      ТАМАРА. По-моему, свежая.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Нет, очень старая. Позапрошлогодняя. Правда, Антонина Павловна?
      АНТОНИНА. Да какая разница... позапрошлогодняя или непозапрошлогодняя. Может, и не позапрошлогодняя. Может, свежая. Откуда я знаю.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Интересное кино. Вы, милые дамы, наверное так рассуждаете: если наш уважаемый попутчик... эээ... простите, а как ваше имя-отчество?..
      ДЕД. Мое, что ли?.. Семеныч. Меня в Нащеино все Семеычем называют... А полностью Филипп Семенычем буду... В честь деда... Семена Филиппыча...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ну вот. Значит, по-вашему, Тамара, если Филипп Семеныч завернул свои замечательные... свежие!.. огурцы в прошлогоднюю газету, то она от этого тоже стала свежей? Так по-вашему? _ Едят огурцы. _ ДЕД. В этом году я газет не выписывал.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вот видите.
      ТАМАРА. Вы же меня сами попросили. Не хотите, я не буду читать.
      АНТОНИНА. Читайте, читайте. А то совсем со скуки помрем. _ Зевает. _ ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Так! Давайте договоримся. Кто первый зевнет, с того штраф.
      АНТОНИНА. Да что вы такой раздражительный, Игорь Сергеевич.
      ТАМАРА. Игорь Сергеевич устал ждать. Мы, между прочим, все в одинаковом положении.
      АНТОНИНА. Мужчинам всегда невтерпеж. Мужчины - не женщины.
      ТАМАРА. Однако Филипп Семеныч находит мужество не хныкать. У вас великолепные огурцы, Филипп Семеныч.
      ДЕД. Кушайте, кушайте.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Замечательные огурцы. Только... где же я раздражаюсь. Я не раздражаюсь. Рядом с вами, Тамарочка, я раздражаться никак не могу, вы на меня умиротворяюще действуете. Но... поймите меня правильно, я человек поступка, действия. Ожидание - это не моя стихия... когда нас прицепят... Соль, будьте добры... К другому поезду... ждать....
      ДЕД. Это вторые уже. Первые-то померзли. А вторые с пупырышками.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Парниковые?
      ДЕД. Еще как парниковые.
      АНТОНИНА. Мы тут сами, как парниковые - в прицепном вагоне.
      ДЕД. Солнышко сядет - прохладнее будет.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Дочитайте, Тамарочка, не надо сердиться. У вас такой дивный голос.
      ТАМАРА (читает). "...Выпуск цветных металлов в России продолжает снижаться. Но внутренний спрос падает еще быстрее, что способствует возрастанию экспортного капитала..."
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Не свежая.
      ТАМАРА. "Тем не менее ожидается, что в третьем квартале медь рафинированная..." Неужели ни у кого нет детектива?
      АНТОНИНА. Если нас прицепят когда-нибудь...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Киевский должен прицепить. Не может же нас не прицепить киевский...
      АНТОНИНА. Да... и если мы поедем, прицепленные... тогда я вам обязательно покажу дом... где я познакомилась... он виден будет... с Мишей Чудаковым. Михаилом Степанычем... Я его очень любила.
      ДЕД. Редиска взошла, морковка хорошая... Тыкву посадил, тоже взошла... Кабачки...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Детектив бы действительно не помешал бы. Мы бы его так и читали до вечера....
      ТАМАРА. Вслух.
      АНТОНИНА. А вы, Игорь Сергеевич, вообще, я думаю, начитанный человек, да?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Похоже?
      АНТОНИНА. Очень похоже.
      ДЕД. Смородину дрозды склевали. Три куста черной смородины.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. А красной?
      ДЕД. Красной нет. Крыжовника много.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Просто я книгами занимался. Имел, так сказать, отношение к литературе. Знаете, у меня какая библиотека была! Я работал в типографии Ивана Федорова. Ну и... сами понимаете... потаскивал.
      ТАМАРА. Воровали?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Это не так должно называться. Я ж... просто книге цену знал. Тогда дешевые книги были. А я цену знал. Я их массу тогда перечитал, и другим помог. Профессора Артамонова не знаете? Из Москвы.
      АНТОНИНА. Не, не знаем.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Профессора ко мне приходили, искусствоведы. Я многим помогал. Книга друг человека, правильно сказано. Так что, Тамарочка, хорошая вы моя, вы музыку преподаете, а я так даже очень люблю... и Анну Андреевну, и Михаила Афанасьевича, и Марину Ивановну тоже... Я Марину Ивановну еще в гранках читал. Вот так.
      АНТОНИНА. Как все быстро меняется. Как время летит.
      ТАМАРА. Ну, здесь время не очень быстро летит. Здесь время того гляди остановится.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Это верно.
      ДЕД. А по кролиководству у вас ничего нет?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. По кролиководству мы не печатали. (Себе под нос.) Пунш и полночь. Пунш и Пушкин, Пунш и пышущая трубка...
      АНТОНИНА. Ой, прочтите, Игорь Сергеевич...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Не умею.
      ДЕД. Вон, тележку опять повез. Проводник называется.
      АНТОНИНА. А коробок-то сколько!.. Куда он их возит?
      ДЕД. Делишки обделывает.
      АНТОНИНА. Суетится.
      ДЕД. Шустрит.
      ТАМАРА. Вот это я понимаю, человек действия. Поступка. А мы тут сидим сложа руки. Так, Игорь Сергеевич?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы меня с ним не сравнивайте. Это пародия на предпринимателя.
      АНТОНИНА. Лучше бы он узнал, когда нас прицепят. Когда мы тронемся.
      ДЕД. Четвертую тележку везет. Все мало.
      ТАМАРА. А вы считаете?
      ДЕД. Проводник... Застряли мы с ним в Новосокольниках. Ешьте, ешьте. У меня их корзина полная.
      АНТОНИНА. Объеденье, а не огурцы.
      ТАМАРА. Сами-то почему не едите?
      ДЕД. Зубов нет.
      ТАМАРА. Ах, да.
      ДЕД. Мне завтра примерять будут. В Санкт-Петербурге. Последняя примерка. Подойдут или нет.
      ТАМАРА. Да, да, вы рассказывали. _ Едят, вздыхают. _ ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Суета, знаете, только мешает предпринимательству. Настоящий дилер никогда суетиться не станет. Это я не к тому, чтобы похвастаться. Просто я хочу сказать, что торопливость только вредит в бизнесе.
      ТАМАРА. А вы себя этим считаете... дилером?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ну что значит считаю... Тут не важно, кем ты себя считаешь. Себя можно кем угодно считать. По результатам судят.
      ТАМАРА. И что, хорошие результаты?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вполне.
      АНТОНИНА. Книги подорожали.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Да при чем тут книги. Я про книги просто так сказал. Дело прошлое. Тут игра покрупнее идет. Месяца через два... лимонов шесть получу... семь. И еще лимон в обороте.
      ДЕД. Ну, с лимонами ты загибаешь, дружок. Чтоб лимоны... У нас!.. Это тебе не огурец вырастить, лимон... Не смеши.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ (снисходительно). У Филиппа Семеныча свои представления о лимонах.
      ДЕД (смеется). Агроном...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ (серьезно). Так что, работаем, работаем. Вот сейчас прорабатываю один вопрос...
      ТАМАРА. Прямо сейчас прорабатываете?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Разумеется, не прямо сейчас. Не в данный момент. Вообще. Это только по одному направлению. У дедушки хорошее настроение.
      ТАМАРА. С кем мы едем... то есть сидим? А, Антонина Павловна?
      АНТОНИНА. Да... Крутой человек.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Хотя... если о "сейчас" говорить... я тут подсчитал на машинке. Сколько стоит минута жизни... моей. Ничего получилось. Неплохо.
      ТАМАРА. Сколько же, интересно?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Один доллар.
      ТАМАРА. Минута жизни - один доллар?
      АНТОНИНА. Вашей жизни... доллар... минута?..
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Условно, условно. Вы так испугались... Но в принципе - да.
      АНТОНИНА. Мы, значит, с вами сидим, сидим... сидим, сидим... и каждая ваша минута... доллар?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Это если обобщенно рассматривать. Но в целом - да. Жизнь идет, счетчик крутится, Оттого, что я тут с вами... жду... столько времени... дела, вы сами понимаете, не останавливаются.
      АНТОНИНА. А я так никогда в руках доллара не держала... Все рубли да рубли...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Серьезно? Быть не может!
      ДЕД. Ну и что - что рубли? Подумаешь, доллар.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Да я покажу. У меня есть.
      АНТОНИНА. Вот здорово.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Щас, щас, подождите... секунду... одну секундочку... Вы-то, Тамарочка, наверняка видели... вам, Тамарочка, кофточка эта очень к лицу... Где же он... А... Вот.
      АНТОНИНА. Какой помятый.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Помялся немного. В пути.
      АНТОНИНА. А вдруг фальшивый?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Уверяю вас, не фальшивый.
      ДЕД. Чей-то даже портрет... Президента, небось.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вашингтона... Или Линкольна.
      ТАМАРА. Вашингтона.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ну да, Вашингтона.
      АНТОНИНА. А зачем у него печать на лбу?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Где?
      АНТОНИНА. Вот, печать.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Печать?
      АНТОНИНА. Кто-то печать поставил.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Банк.
      АНТОНИНА. Погасили. Недействительный.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Что значит "недействительный"...
      АНТОНИНА. Мы такие на почте ставим. Штемпель называется.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Какой штемпель еще?
      АНТОНИНА. А тут что-то написано... Но... Но... Во...
      ДЕД. Новосокольники?
      АНТОНИНА. Я же говорю, штемпель.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Да ну вас. Там по-английски.
      ТАМАРА. Плохо пропечаталось.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ладно, давайте назад.
      АНТОНИНА. Новосокольники.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Нет никаких Новосокольников!
      ТАМАРА. Что-то мы подзастряли.
      ДЕД. Мне бесплатно... Без долларов... Мне ветеранские... На последнюю еду примерку... Зубов...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Сами вы Новосокольники...
      ТАМАРА. Потерпите, нас тоже прицепят.
      ДЕД. Будет много яблок в этом году.
      АНТОНИНА. Ну еще подождем... Ну немного осталось...
      _ТРЕТЬЕ_ _ Поменялись местами. Игорь Сергеевич бродит по вагону. _ ДЕД. ...Семь курочек, все несутся... Петух тоже молодец, боевой... Были кролики, последний остался, возьму самочку на развод... С поросенком решил отдохнуть... прошлым летом устал... без кормов... Зубы сделаю, буду крышу чинить... Завтра будет примерка зубная... в Санкт-Петербурге...
      ТАМАРА. Вот и он. Что вы там обнаружили, Игорь Сергеевич?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего хорошего. Проводник запер вагон. Что и требовалось доказать.
      АНТОНИНА. Я же вам говорила. А вы не верили.
      ТАМАРА. Нет, это в самом деле возмутительно. Отцепляют, завозят куда-то в тупик и еще закрывают на ключ. Сколько можно терпеть?
      ДЕД. Он... себе на уме... проводник.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Его тоже можно понять. Мы уйдем, а тут матрасы, подушки.
      АНТОНИНА. Чтобы мы не ушли с матрасами, он нас и запер.
      ТАМАРА. Неужели я матрас унесу?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы мне нравитесь, Тамарочка. Он же не знает, что вы преподаете музыку,
      ДЕД. А я так думаю. Если запер, то, значит, ненадолго. Значит, скоро поедем.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Хотелось бы верить.
      АНТОНИНА. Если нас не прицепит к себе кишиневский поезд, как же мы доберемся до Ленинграда?
      ДЕД. До Санкт-Петербурга.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. И главное - когда?
      АНТОНИНА. Но я все равно покажу. Он будет по эту сторону... вы увидите... В том доме я с ним познакомилась.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. С кем?
      АНТОНИНА. С Чудаковым... С Михаилом Степанычем.
      ДЕД. Зубы и подождать могут. Крыша не ждет. Надо крыть крышу. Крыть. Крыть.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Почему вы молчите, Тамарочка? Говорите, пожалуйста, не молчите.
      ТАМАРА. Я не меньше вас говорю.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы какую музыку преподаете? Классическую или современную?
      ТАМАРА. Просто музыку. Я музыку преподаю.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. У вас такой голос. Вы, наверное, петь умеете?
      ТАМАРА. Это моя работа, Игорь Сергеевич. А вы уверены, что мы в Новосокольниках?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы мне, Тамарочка, все больше и больше нравитесь. Где же мы, как не в Новосокольниках? В тупике. Но в Новосокольниках.
      ДЕД. Будем ждать.
      АНТОНИНА. Обязательно покажу... Он дачу снимал, а я в совхозе работала... учетчицей... Яблони цветут, настурция... в палисаднике... Он ситцевую рубашку носил... в клеточку... и была у него зажигалка такая... пистолетом... Смешной... А дом-то с балконом, светлый, просторный... вы увидите, я покажу. Там теперь совместное предприятие.
      ДЕД. Не берег, был молодым. Берегите, берегите зубы. Я теперь всем говорю.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Здоровье превыше всего.
      ДЕД. Я к пенсии потерял.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Зубы?
      ДЕД. Да. Потерял к пенсии.
      ТАМАРА. А где вы работали, Филипп Семеныч?
      ДЕД. В почтовом ящике.
      АНТОНИНА. Как я.
      ДЕД. Вы на почте работали, Тоня, а я, Тоня, в почтовом ящике. Это разные организации.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Не хотите ли вы сказать, что работали в научно-исследовательском институте?
      ДЕД. В НИИ работал. В каком, не скажу.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Не выдумывайте.
      ДЕД. На войну работал. На космос и на войну.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вот как? Свежо предание, да верится с трудом.
      ДЕД. А теперь можно. Раньше нельзя было. А теперь все можно.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ (недоверчиво). Засекреченный?
      ДЕД. Как же... "Двойка" стояла. Вторая форма... Мы с женой дом купили... В Нащекино хорошо... Курочек семь штук, все несутся... петух боевой... молодец... Нет, вторая... Ты что?.. А в городе жить не хочу. В городе плохо.
      АНТОНИНА. Я тоже, когда закрываю глаза, все балкон вижу. Яблони цветут... настурция.
      ДЕД. Да и зубы пустяк, если по правде сказать. Подумаешь, зубы. Мы тогда изделие потеряли...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Что за изделие?
      ДЕД. Э-эээ... Не знаете, что за изделие. А спрашиваете.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Знаю, знаю... Не скучайте, Тамара, скоропоедем. Вы все молчите, молчите... Вы, Тамарочка, спойте... Спойте, пожалуйста... А мы послушаем...
      ТАМАРА. Не сейчас.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Жаль, пианино нет, вы бы спели... сыграли...
      ТАМАРА. Не приставайте, Игорь Сергеевич.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ну так что же это за изделие такое?
      ДЕД. Изделие... Такое... (Тихо.) Самонаведения.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. А?
      ТАМАРА. А-а-а...
      АНТОНИНА. Куда наведения?
      ДЕД. Вот туда и наведения. Куда спрашивает... Это дело такое... режим! Ни-ни лишнего!.. Даже слов не употребляли...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Каких слов?
      ДЕД. А вот как называется. Только "Изделие". Изделие оно и есть изделие... Изделие... Секретность такая...
      АНТОНИНА. А... изделие...
      ДЕД. Про себя кто как. Мне "поросеночек" нравилось, другие "манюшей"... Но в документах - только "изделие". Болтун - находка для шпиона.
      ТАМАРА. За вами шпионы охотились?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Филипп Семенович, вы заливаете.
      ДЕД. Испытывали мы как-то изделие... три опытных образца... такие, знаете, самонаведения... поросеночки... Н-да... Очень непростая система... (Почти шепотом.) Антенна там... опять же по инфракрасному следу... система слежения... передатчик... много блоков... я за каналы отвечал...
      ТАМАРА. За какие каналы?
      ДЕД. Неважно. На Севере месяцами просиживал, на испытаниях. Ну так вот. Отработали мы двух поросят, сняли характеристики... Хорошо... Все в допуске... а третьего поросеночка трогать не стали. Оставили упакованным. Оставили и оставили... Год проходит. Пора списывать. Изделие... Где изделие? На складе нет, нигде нет... Что такое... как корова слизнула... А это дело такое... Ой-ой-ой какое... головы полетят... Туда-сюда. Стали заминать, договариваться... Акт задним числом составили... Дипломатия. По списанию... Будто списано. Уладили. Все хорошо. Обошлось. Еще два года проходят.
      ТАМАРА. А когда это было все? В каком году?
      ДЕД. Неважно. Было и было. Прошло еще два года, боцман с триста шестнадцатого возьми и на третью площадку пойди... Пошел. А на третьей, там свалка была... вековая. В бухте.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. В чем?
      ДЕД. Неважно в чем. Была и была. И находит он там по чистой случайности... совершенно как новенький... с грифом...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. То есть что?
      ДЕД. То есть что?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Что находит?
      ДЕД. Контейнер. Опечатанный. С грифом. А его и в природе быть не должно.
      АНТОНИНА. Почему?
      ДЕД. Я же акт подписал. Мы ж списали изделие. Ну, тут дело серьезное... Первый отдел... Дом Большой, понимаешь ли... Комиссия собралась, открыли. Eешкин корень! Лежит!
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Изделие?
      ДЕД. Поросеночек. Наш. Лежит, поросенок. Что ты делать будешь... Как хочешь, так и выкручивайся... Да-а-а... Это... Уффф-ф. А ты говоришь.
      ТАМАРА. Филипп Семенович, можно вопрос?
      ДЕД. Задавайте.
      ТАМАРА. Вам с красной ртутью приходилось работать?
      ДЕД. Я вам так на это отвечу. Сейчас можно обо всем разговаривать, но о чем-то все же нельзя. Я и сам не знаю сейчас, о чем можно, а о чем нельзя разговаривать.
      АНТОНИНА. А как же конверсия? Вы в конверсии не участвовали?
      ДЕД. Забудьте все, что я вам рассказал.
      ТАМАРА. И все же, Филипп Семеныч, вы со своим огородом... в нашем вагоне... прицепном... как бы ответ на этот вопрос... о конверсии... У вас вкусные огурцы были. Спасибо.
      ДЕД. Это упрощение. Там все сложнее.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Я тоже хочу сказать. Я не хотел говорить, но скажу. Я внимательно слушал, Тамара, и вот что подумал. Я, Тамара, вот что подумал. Выходите за меня замуж.
      ДЕД. Правильно.
      АНТОНИНА. Ах? (Едва ли не обморок.)
      ТАМАРА. Тоня, Тоня... что с вами... вам плохо?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ (испуганно). Антонина Павловна... Это я Тамаре сказал... чтобы она выходила...
      АНТОНИНА. Извините, извините меня... Так неожиданно.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Это я Тамаре сказал...
      АНТОНИНА. Так неожиданно... Мне никто никогда не делал предложения...
      ДЕД. Он Тамаре сказал, я слышал, Тамаре.
      АНТОНИНА. Да конечно Тамаре... Я сразу поняла, Тамаре... Но это так неожиданно. Мне ведь не делали предложения. Никогда.
      ТАМАРА. Потому что от скуки... уверяю вас, он от скуки... делает. Как вам не стыдно, Игорь Сергеевич?
      АНТОНИНА. Мне и от скуки никто никогда не делал.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Почему же от скуки? Почему от скуки?
      ТАМАРА. По кочану. (Разволновавшись.) Потому что вы меня не знаете совершенно. А я - вас. Вы вот, сами рассказывали, что книги воруете... Как же я могу за такого?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Да ведь я же с работы их воровал, из типографии. А не из библиотеки. Я работал в Ивана Федорова...
      ТАМАРА. Ничего не знаю. Филипп Семеныч, когда же нас прицепят, наконец? Вы хоть ответьте.
      ДЕД. Мне завтра на примерку... У меня примерка зубов последняя.
      АНТОНИНА. Это так славно, когда делают предложение. Тамара, я завидую вам.
      ДЕД. Надо лезть в окно.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Зачем?
      ДЕД. Идти на станцию надо. К начальнику станции. Нас закрыл проводник.
      ТАМАРА. Да, да! Проводник! Он еще пожалеет!.. Чего он боится? Что мы подушки его украдем?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Не ворую я ничего! Не ворую! Я только книги из Ивана Федорова...
      ТАМАРА. Вот и прекрасно. Я самая худенькая. Я и полезу.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Подожди, не спеши, успокойся, Тамара.
      ДЕД. Она за всех, за нас похлопочет.
      АНТОНИНА (задумчиво). Мне же мой предложения так и не сделал. Уж я ему сама потом говорю, выходи за меня замуж... то есть женись... Он и женился.
      ТАМАРА. Надо ехать, а не сидеть. Надо ехать, а не сидеть.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Пора. Пора. Пора.
      _ЧЕТВЕРТОЕ_ _ Пока без Тамары. Потом с ней. Кажется, все поменялись местами. _ ДЕД. В общем, оно, конечно, ни в какие ворота... В общем, да... собственно... Но я вам на это все-таки так скажу... Лучше все-таки так, чтобы был вагон, пускай и отцепленный, чем так, чтобы не был, да хоть и прицепленный...
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Извините, Филипп Семеныч, вы слишком умно выражаетесь. Не понять.
      ДЕД. Это, понимаешь ли, диалектика, можно сказать. Купишь билет в семнадцатый общий, придешь на платформу, а его и в помине нет. Восемнадцатый есть, шестнадцатый есть, а семнадцатого нет. И никто не знает, где он, семнадцатый ни проводники, ни бригадир поезда... А другой раз дадут вагон, да не тот... от другого состава... по ошибке прицепят. У него и размеры не те, низенький какой-то, плюгавенький... А номер тот - семнадцатый. И не пускают. Потому что в чужом нельзя. Его надо возвратить в другой город порожним. А то их оштрафуют за это. За то, что в нем пассажиры поедут, в чужом... за эксплуатацию. Так и тянут пустой, представляете?
      АНТОНИНА. Да. С прицепными вагонами всяко случается.
      ДЕД. Помню, в восемьдесят шестом, уже Горбачев правил, дали нам в нулевой вагон билеты. Тогда Первое Мая надвигалось, билетов не было, и мы бучу возле кассы устроили. Вот нам и дали в нулевой. Думали, что в дополнительный... Поезд пришел... Первый, второй, третий... где нулевой вагон? Нет нулевого, проводники смеются. У вас же написано: нулевой! А знаете, что такое нуль? Нуль это нуль.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Я в детстве миллиарда боялся. У отца книга была с динозаврами... Вот я и думал, что он динозавр, что ли... бронтозавр... Миллиард. Животное доисторическое.
      АНТОНИНА. А ваш отец тоже книгами увлекался?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Да. Это у нас семейное. Я... я же... Я вам не хотел говорить этого. Но скажу. Я ведь, можно сказать, писатель. Помните... вы о писателях говорили. Что их нет больше. Есть. Есть, Тонечка, есть.
      АНТОНИНА. Вот как? И что же вы написали, Игорь Сергеевич?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. А ничего. Я ничего не писал никогда и не буду писать. Я просто чувствую, что во мне писатель живет, крупный, если хотите. И что я могу сесть за стол и написать роман. Они не могут, а я могу.
      АНТОНИНА. Кто "они"?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, эти... которые пишут. Вы посмотрите, какая серятина кругом, сколько бездарности, пошлости... Глупости наконец, неумения... Они не умеют, не могут, но пишут, пишут... А я могу, но не буду. Не хочу. Увольте.
      ДЕД. Если не пишешь, то не писатель.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Эх, Филипп Семеныч, писатель - это состояние духа, а не... не бумаговредительство. Хотя... я, конечно... как бы графоман... но наоборот. Не хочу, не буду. Графоман-минус. Вернее, плюс.
      АНТОНИНА. Странный вы, Игорь Сергеевич.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Жаль, Тамары нет, она бы меня поняла.
      АНТОНИНА. Я вас тоже понимаю, Игорь Сергеевич. Но вот вы... вот нам тут говорили, что вы... человек вы поступка. А сами роман не пишете. Разве это поступок?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Конечно. Еще какой поступок. Не поддаться соблазну.
      ДЕД. Где же Тамара? Почему не идет? Не несет нам вестей никаких? Когда нас прицепят? Когда мы тронемся?
      АНТОНИНА. А я бы, если бы была писателем... писательницей... обязательно бы роман написала. Как с Чудаковым познакомилась, с Михаилом Степанычем... Как у нас было с ним... об этом роман... весело. Я вам дом показать обещала. Поедем - обязательно покажу.
      ДЕД Потерял я лет десять назад зонтик в поезде. Японский. Мне сказали, чтобы я зашел... в это, как называется... ну, служебное помещение их... машинистов... где они собираются... Вдруг подобрали. Вот. Я зашел. Зонтика нет, конечно, с концами... но я это не к тому рассказываю. Там у них "Молния" на стене, стенгазета. Сами себя пропесочивают. Я посмотрел... Машинист такой-то уснул на работе на столько-то времени. Чудом избежал аварии. Выговор. Машинист такой-то уснул. Чудом избежал аварии. Выговор. Машинист такой-то уснул на работе. Выговор. Так что, может, еще и хорошо, что сидим и не едем. Может, и к лучшему.
      АНТОНИНА. Игорь Сергеевич, вы начитанный человек. Вы сейчас про миллиард рассказывали. А что скоро солнце погаснет, вы знаете?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Когда?
      АНТОНИНА. Через пять миллиардов лет.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Разве это скоро?
      АНТОНИНА. Раньше думали, через десять. Оказалось, через пять. В газете писали... Я очень расстроилась.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Почему?
      АНТОНИНА. Думали, через десять. Оказалось, через пять. В два раза. Вот такое открытие невеселое. Весь мир взбудоражен.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Что-то не чувствуется. Не волнуйтесь, мы все равно не дождемся.
      АНТОНИНА. Лучше бы через десять.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Без разницы, Тоня.
      АНТОНИНА. Может, вам и без разницы, а мне не безразлично, через пять или десять...
      ДЕД. По радио передавали, что солнце внутри холодное. Оно только снаружи горячее. А внутри - лед.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Не знал. Все-таки мне кажется, мы зря Тамару одну выпустили. Незнакомое место и вокзал далеко.
      АНТОНИНА. Да разве такую удержишь? Вон она как в окно выпорхнула... Как циркачка... А все потому, что вы предложение сделали... так неожиданно.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Это и для меня самого так неожиданно. Я это еще сам не осмыслил.
      АНТОНИНА. Осмысляйте, осмысляйте. У вас вагон времени.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Хорошо сказано, вагон времени.
      ДЕД. Времени вагон.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Надеюсь, не заблудится. Не заблудилась.
      ДЕД. Тамара? На железной дороге... Нет, на железной дороге не заблудишься.
      АНТОНИНА. Пойдет по шпалам и дойдет до вокзала.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. А если в другую сторону? Это ж куда тогда уйти можно!..
      ДЕД. Она в ту пошла. Она ведь туда пошла.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. А мы куда? Туда? Или туда?
      ДЕД. Туда. Туда.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Или туда?
      АНТОНИНА. Лично я в Ленинград.
      ДЕД. В Санкт-Петербург.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Стоп. Еще окажется, мы в разные стороны едем. Только этого не хватало. Между прочим, "времени вагон", у меня часы стоят. Сколько на ваших... Филипп Семеныч?
      ДЕД. Не ношу.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Счастливый.
      АНТОНИНА. На моих без четверти пять. Но они тоже остановились.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Причем раньше моих остановились. На моих шесть ровно.
      ДЕД. Что же это все значит? Ведь уже и киевский прошел... и кишиневский.
      АНТОНИНА. Одесский не ходит.
      ДЕД. Может быть, вообще ничего не ходит?
      АНТОНИНА. Может, все вообще прошло?..
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Нет, нет. Что-нибудь еще не прошло. Что-нибудь обязательно пойдет.
      АНТОНИНА. Вот, слышите, Тамара идет. _ Снаружи - шаги Тамары. _ ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Тамара? Тамара?
      ТАМАРА. Я здесь. Помогите мне. Я так устала. Я стану на ящик.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вот вам моя рука. Мои руки. Тамара. Залезайте в окно.
      ДЕД. Я хочу тоже помочь.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Я сам. _ Тамара лезет в окно. _ АНТОНИНА. Игорь Сергеевич, вы просто силач. И ты, Тамара... как в цирке.
      ТАМАРА. Как хорошо. Я снова здесь.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Разрешите, я вас поцелую, Тамара.
      ТАМАРА. Опять вы за свое, Игорь Сергеевич.
      АНТОНИНА. У нас, Тамара, для вас сюрприз, Игорь Сергеевич оказался писателем. А вы и не знали, Тамара.
      ТАМАРА. Я в этом нисколько не сомневалась.
      ДЕД. Послушайте, молодежь. Потерпите немного. Отношения потом будете. После. Сейчас пусть нам Тамара все по порядку расскажет. Что там случилось у них? Почему они нас не прицепляют?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Да, да, Тамарочка. Дошла ли ты до вокзала? Почему они нас не прицепляют?
      ТАМАРА. Не знаю. Я дошла до вокзала. Я с многими говорила, но как-то все бестолково. Начальника вокзала на месте нет, а дежурная... она сказала, что это недоразумение. Нас нет в графике.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Нас нет в графике, но мы есть в натуре!
      ДЕД. У меня примерка зубов. Завтра в Санкт-Петербурге. Последняя.
      ТАМАРА. Диспетчер призывал нас к терпению. Надо подождать немного, должны разобраться. А начальник милиции - к выдержке и спокойствию. Не делайте глупостей. Он так сказал.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. А что он еще сказал?
      ТАМАРА. А еще он сказал, что после черной полосы всегда наступает светлая.
      ДЕД. Не всегда. Иногда после черной полосы уже ничего не наступает.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Но хоть кто-нибудь сказал что-нибудь... оригинальное?
      ТАМАРА. Самое оригинальное я увидела сама. Своими глазами. Вот что произвело впечатление.
      ДЕД. Говори, Тамара. Говори скорее.
      ТАМАРА. Я видела проводника. Я видела собственными глазами, как наш проводник сел в междугородний автобус. И уехал.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Куда?
      ТАМАРА. Не знаю. Уехал.
      ДЕД. Зачем уехал?
      ТАМАРА. Вы меня спрашиваете?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Но этого быть не может.
      ТАМАРА. У него был "дипломат". И он был с усами.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Я же сказал, это не он. Наш без усов.
      ТАМАРА. Клянусь вам, это был наш проводник.
      АНТОНИНА Что же, Тамара, у него усы выросли, пока мы тут сидели?
      ДЕД. Усы растут медленно.
      ТАМАРА. Но он был с усами. Это факт. Он уехал с усами.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ (задумчиво). И с "дипломатом"...
      АНТОНИНА. Скатертью дорога. Значит, дадут нового.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Не очевидно. Могут и никого не дать.
      ТАМАРА. Вот именно. По-моему, он что-то знал... что-то знает, чего мы с вами не знаем.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Со временем, конечно, все разъяснится. Тайное становится явным. Так всегда бывает. Со временем.
      ДЕД. Столько ждали, еще подождем.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. В любом случае жизнь продолжается. _ Выстрел. _ ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Что это?
      АНТОНИНА. Игорь Сергеевич, это ваш пистолет!
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ (испуганно). Какой пистолет?
      АНТОНИНА. Вы говорили, у вас пистолет есть. В чемодане. Это он выстрелил.
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Я пошутил. Это шампанское! У меня в чемодане бутылка шампанского!.. (Бьет себя по лбу.) Вот балда - позабыл! Позабыл! Надо было выпить давно!
      АНТОНИНА. Как шампанское?.. Как в чемодане?.. Чтоб само... в чемодане... шампанское?.. Разве это возможно?
      ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ (сокрушенно). Ай-я-яй.
      ТАМАРА (неуверенно, но с надеждой). Раз в сто лет, возможно... возможно.
      АНТОНИНА. В чемодане?.. Само?.. Раз в сто лет?..
      ДЕД. Ничего, ничего. Бог даст, доедем.
      _Конец_
      _На страницу "Оглавление"_
      --===На донышке, 1 действие===-
      _Макс Биттер-младший_
      _НА? ДОНЫШКЕ_
      _комедия_
      (Перевод с австрийского Игоря Шприца)
      *Посвящаю Кириллу Игоревичу Филинову* __ *Действующие лица*
      _ИВАН МИХАЙЛОВИЧ КОСТЫЛЕВ,_ 54 лет, ответственный квартиросъемщик
      _ВАСИЛИСА КАРПОВНА_, его жена, 26 лет
      _НАТАША_, ее сестра, 18 лет
      _МЕДВЕДЕВ_, милиционер, 40 лет
      _ВАСЬКА ПЕПЕЛ_, 28 лет
      _КЛЕЩ АНДРЕЙ_, слесарь, 40 лет
      _АННА_, его жена, 35 лет
      _НАСТЯ_, девица, 24 лет
      _КВАШНЯ_, торговка пельменями, под 40 лет
      _БУБНОВ_, без определенных занятий, 45 лет
      _ИДИОТ_, 45 лет
      _САТИН_ и _АКТЕР_, приблизительно одного возраста, лет под 40
      _ЛУКА_, бомж, 60 лет
      _АЛЕШКА_, сын Идиота, 17 лет
      _ТАТАРИН_ и _КРИВОЙ ЗОБ_, мелкие бизнесмены
      _БАРОН_, скелет без возраста
      __ _ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ_ _ Общая кухня в коммунальной квартире дома дореволюционной постройки, переделанная, по всей видимости, из большой залы-библиотеки. Внизу собственно кухня с ванной комнатой и туалетом, на антресолях несколько маленьких каморок, по бокам лестницы. На стенах переплетение водопроводных, фановых и газовых труб, электрических и телефонных проводов. По стенам развешены велосипеды, оцинкованные ванны для младенцев, тазы для варенья, несколько персональных счетчиков электричества. Стоят газовые плиты с кастрюлями, раковина для мытья посуды, столы, буфеты, холодильник. На стене у туалета висит сиденье-стульчак, там же телефон. __ У плиты хлопочет Квашня, Бубнов в раковине моет пустые бутылки, Идиот осматривает тощего цыпленка. Настя сидит у стола и читает газету, Клещ сидит и курит. В ванной комнате, невидимая зрителю, страдает Анна. К дверям квартиры подходит Сатин, изучает фамилии жильцов под многочисленными звонками. Пепел стоит на антресолях и курит, стряхивая пепел вниз. _ ИДИОТ. А дальше?
      КВАШНЯ. Не-ет, говорю, милый, с этим ты от меня пойди прочь. Я это, говорю, уже испытала... Как издох мой милый муженек, ни дна ему, ни покрышки, - так я целый день от радости одна просидела. Сижу и все не верю счастью своему. И теперь уж ни за какие коврижки?- под венец не пойду! Да будь он хоть принц арабсХкий?- и не подумаю замуж за него идти.
      КЛЕЩ. Врешь! Обвенчаешься с Абрамычем.
      ИДИОТ (заглядывает в Настину газету). Настя, ну как Вы можете читать такую ересь!
      НАСТЯ. Не лезь! Не твое дело.
      КВАШНЯ (Клещу). Ты, пидор македонский. Туда же?- врешь! Я никогда не врала...
      ИДИОТ (гладя Настю по голове). Какая Вы глупая, Настя... Что с народом сделали...
      НАСТЯ. Какая есть, не обратно лезть... _ Сатин жмет на все звонки по очереди, играя при этом довольно осмысленную мелодию с перезвонами. Входит в кухню. Все смотрят в его сторону. Сатин рычит. _ БУБНОВ (Сатину). Ты чего рычишь?!
      САТИН (обнимает и целует Бубнова). Эврика! Эврика!! (Обходит кухню с жестом триумфатора.) Я нашел ее! Я пришел к тебе!! (Бубнову.) Ты... БУБНОВ?! (Клещу.) А ты... Клещ!! Где твоя жена Анна?! _ Анна выползает из ванной, ей плохо. _ САТИН. Анна! Тебе плохо?!
      АННА. Помираю, должно быть... Дайте же подлечиться, люди добрые...
      КВАШНЯ (Сатину). Ты кто такой, а?! Ты чего вылез как прыщ на жопе? Чего раззвонился, как у себя в доме?
      САТИН. Милая моя Квашня. Моя любимая Квашня. (Обнимает Квашню.)
      КВАШНЯ (вырываясь). Да ты что?! Охренел мужик! Что вы все на меня полезли вдруг, как блохи на собаку?
      КЛЕЩ (Сатину). Ты из третьего цеха! Митрич! Ну?!
      САТИН. Нет.
      КЛЕЩ. С гаража! Колька - артист!
      САТИН. Нет!
      КЛЕЩ. Тогда ставь со знакомством!
      ИДИОТ. Вы нас шокируете своим амикошонством. Извольте объясниться! Здесь живут приличные люди!
      САТИН. Барон, вылитый Барон. (Обходит Идиота со всех сторон.)
      КЛЕЩ. Он у нас идиот вылитый.
      ИДИОТ. Мышкин. Лев Николаевич. Кандидат технических наук.
      САТИН. Чудесно. Просто восхитительно! Идеальное воплощение! Князь. Он же Идиот, он же Барон! Ну хоть сейчас вы все что-нибудь поняли?! Люди! Вы не понимаете своей ценности! Непреходящей!
      ПЕПЕЛ. Мы все уже поняли.
      САТИН (замечает Пепла). Ты - Пепел?! (Пепел молчит и стряхивает пепел.)
      АННА. Андрюша, достань хоть что-нибудь, все шумят, а я просто помираю...
      БУБНОВ. Шум смерти не помеха.
      САТИН. (Бубнову). Божественно. Ты гениален! Еще раз, но больше изнутри. Чувствуешь? Давай.
      БУБНОВ. Шум смерти не помеха.
      САТИН. Фиксируем! Я сейчас. Всем оставаться на своих местах! (Убегает.)
      ПЕПЕЛ. Воровать я еще не пробовал, но придется. (Уходит в свою каморку.)
      КВАШНЯ (Бубнову). Твой, что ли, дружбан?
      БУБНОВ. Выходит, мой.
      АННА. Помираю, Андрюша...
      КЛЕЩ. А-а, иди ты... (Уходит.)
      КВАШНЯ (Анне). Поешь пельменей, на, горячее мягчит. Чумовой какой-то.
      АННА. Не есть мне, видать уж, пельменей...
      НАСТЯ. Кончайте выть, дайте почитать. Во, еще один нашелся придурок - где ты, моя Асоль? От пятидесяти и дальше! Куда уж дальше-то?
      КВАШНЯ. Размер или возраст?
      НАСТЯ. И то, и другое. Господи, сколько мудаков по свету ходит...
      ИДИОТ. И все-таки в этом незнакомце есть что-то неуловимо интеллигентное. Жаль, что он ушел. (Осматривает курицу.) Что бы такое из нее сотворить?
      КВАШНЯ (Идиоту). Пойдем на рынок, поможешь донести.
      ИДИОТ. Неудобно, коллеги могут увидеть.
      КВАШНЯ. Твоим коллегам на рынке делать нечего. Жрать каждый день, небось, удобно? _ Входят Сатин и Актер. _ КВАШНЯ. Приперся, ирод царя небесного. Да их двое. Паши нету на них.
      САТИН (Актеру). Давай.
      АКТЕР (Сатину). Однажды тебя совсем убьют до смерти.
      САТИН. А ты болван!
      АКТЕР. Почему?
      САТИН. Потому что дважды убить нельзя! А? Каково?
      АКТЕР (оглядываясь). Да, брат, дивная фактура. А это, небось, Квашня? Что, небось, горячее мягчит?
      КВАШНЯ. Ох, нет на вас моего Пашеньки!
      АКТЕР. А на нет и суда нет!
      АННА. У вас есть чем полечиться, ребятки?
      САТИН. Анюта! Милая моя! Лекарства будут! Шампанское будет! Во фраках гулять будем!
      АКТЕР. Будем!! Будем-будем-буду-ду! Ду-душеньки-ду-ду! (Приплясывают и поют с Сатиным.) Господа! Если к правде святой мир дорогу найти не сумеет, честь беХзумцу. Честь безумцу! (Указывает на Сатина.) Честь беХзумцу, который навеет человечеству сон золотой! (Падает на колени перед Сатиным.)
      САТИН (вбегая по лестнице). Смотри, как здесь все ловко устроено!
      ИДИОТ. Надсон.
      КВАШНЯ. Сумасшедшие. Кто их провел?! _ Входит Костылев. За ним плетется Клещ. _ БУБНОВ. Здороваться надо, господин хороший.
      КОСТЫЛЕВ. Перетопчешься. Много чести. Где Василиса?
      КВАШНЯ. Здорово, Костылев. Чего мрачны? (Идиоту.) Бери корзину, она полегче.
      ИДИОТ (Насте). Бросьте читать дрянь всякую!
      НАСТЯ. Идешь - иди! (Идиот и Квашня уходят.)
      КОСТЫЛЕВ (Клещу). Где Василиса?
      КЛЕЩ. Где, где? В гнезде! (Курит.)
      КОСТЫЛЕВ. Ты у меня поматюгайся! Поедешь на сто первый в двадцать четыре часа!
      КЛЕЩ. Обсерешься, пенек!
      КОСТЫЛЕВ. Завалил дерьмом всю квартиру! Жену довел! Тьфу! Пустое место - вот ты кто!
      КЛЕЩ. Я - рабочий! Я гордость народа. А ты говно!
      НАСТЯ. Кончайте лаяться. Козлы. Дайте почитать спокойно.
      БУБНОВ. Всему хорошему во мне я обязан газетам.
      КОСТЫЛЕВ (Бубнову). Где Василиса? Ну народ... (Пьет воду из-под крана.) Была здесь?
      БУБНОВ. Крутилась.
      КОСТЫЛЕВ. А это кто такие? (Указывает на Сатина и Актера.)
      САТИН. Костылев?
      КОСТЫЛЕВ. Ну.
      САТИН. Михаил Иваныч?
      КОСТЫЛЕВ. Иван Михалыч.
      САТИН. С чем и поздравляю. Идите сюда, дело есть.
      КОСТЫЛЕВ (забираясь наверх). Кто такие?
      САТИН. Нас направили. Из отдела культуры. Горкома. Понимаете?
      КОСТЫЛЕВ. Ну я ответственный. Вот пустая комната. (Заходят в каморку.)
      БУБНОВ (Клещу). Анна-то помереть может. Дай что-нибудь.
      КЛЕЩ. Я не давалка - всем давать. Сам и дай. По глазам вижу, что есть. Жмот ты, Бубнов. До последнего, сука, тянешь.
      БУБНОВ. Каждый раз, как последний. (Достает бутылку.) Анна в ванне, выходи, вдова командора! _ Анна выходит из ванной. Топология этой квартиры настолько причудлива, что человек, вышедший в одну дверь, очень просто может выйти из противоположной, например, из туалета. Или из ванной сразу несколько человек, туда не входивших. Здесь все возможно. _ АННА (смеется). Бутылочка. Бог тебя вознаградит.
      БУБНОВ. Если вспомнит при встрече.
      КЛЕЩ. Молчал, гад. Пошли, у нас макароны были. _ Анна, Бубнов и Клещ уходят.
      Из каморки выходят Костылев, Сатин и Актер. _ КОСТЫЛЕВ. Боремся за звание "Квартира образцового быта". Есть отдельные достижения, так и передайте.
      САТИН. Всенепременно!
      АКТЕР. Я земной шар чуть не весь обошел. Но в нашей буче лучше!
      КОСТЫЛЕВ. Матрацы я вам дам! Не беспокойтесь.
      САТИН. Иван Михалыч, вы просто чудо, так и передам в отделе культуры. _ Сатин и Актер заходят в свою каморку. _ КОСТЫЛЕВ (благодушно). Настька!
      НАСТЯ. Чего тебе?
      КОСТЫЛЕВ. Чего ты у нас такая толстая?
      НАСТЯ. Греблей занималась.
      КОСТЫЛЕВ. Это полезно, это хорошо. Василису видела?
      НАСТЯ. Была тут.
      КОСТЫЛЕВ. А Васька, небось, дома? (Стучит.) Василий, ты дома?
      АКТЕР (высовываясь, в публику). Он отворяет, а она там!
      КОСТЫЛЕВ. Кто там? Ты чего это? А?! Ты чего это говоришь?! Василий, а ну открой! Кому говорят!
      ПЕПЕЛ (выходит из каморки). Чего тебе?
      КОСТЫЛЕВ. Да вот, видишь, ты...
      ПЕПЕЛ. Деньги принес?
      КОСТЫЛЕВ. Какие деньги?
      ПЕПЕЛ. Часы брал?
      АКТЕР (в публику). Краденые!
      КОСТЫЛЕВ. Так они краденые? Нет, такого не берем. Ты что, Василий? А? Крадешь, что ли?
      ПЕПЕЛ. Ты видел?
      КОСТЫЛЕВ. Нет.
      ПЕПЕЛ. Тогда деньги гони! (Уходит к себе.)
      КОСТЫЛЕВ (Актеру и Сатину). Видали? Во народец! Мне б его на плац! Да строевой! Он бы у меня с радостью б повесился. От люди. От твари. _ Входят Василиса и Наталья. _ КОСТЫЛЕВ. Вы где шляетесь? Придешь голодный, как волк, а эти... барыни подколодные! Василиса, ты где шлялась?! (Спускается по лестнице.)
      ВАСИЛИСА. Отстань. Сумки возьми! Руки отваливаются! (Замечает Сатина и Актера.) А это что за морды? Кого пустил? Деньги взял?
      АКТЕР. Ку-ка-ре-ку!
      ВАСИЛИСА. Только засрите мне комнату, быстро отсюда полетите! Наташка, домой!
      НАТАША (подымаются по лестнице). Здравствуйте!
      САТИН. Здравствуй, Наташенька.
      КОСТЫЛЕВ (Василисе). Чего ты так нервничаешь? Пошли в комнату.
      НАТАША. Дай с людьми поговорить.
      ВАСИЛИСА. Знаю я твои разговоры! (Костылеву.) Чего стоишь? (Уходят.) _ Уходят.
      Навстречу им выходят Клещ с Бубновым. _ КЛЕЩ. Милости прошу, барыня-хозяюшка! Какие вы сегодня!
      ВАСИЛИСА. Иди, козел рыжий! (Уходит.)
      КЛЕЩ. Не в духе. Амбрэ. Бывает. Ты чего у нас такая толстая, Настя?
      НАСТЯ (читая). Греблей занималась.
      КЛЕЩ. Это хорошо. Гребля - это хорошо. (Закуривает.)
      НАТАША (Сатину). Вы надолго?
      САТИН. Как карты лягут. Позвольте вам представить?- редкостный органон! Актер. Сарданапал!
      АКТЕР (Сатину). Организм! Девушка, мой организм отравлен ядом алкоголя и на яд любви уже - увы! - не реагирует. Позвольте ручку.
      НАТАША. Ну что вы, как можно.
      САТИН. Он у нас ручной, не откусит. Вас ждут! (Стучит в дверь к Пеплу.)
      НАТАША. Вася, к тебе можно? (Заходит.)
      САТИН. Нужно. (Актеру.) Парадный выход из "Венецианского купца". Три-четыре! Пам-парам-пам-пам! (Торжественно спускаются по лестнице.)
      КЛЕЩ. Новенькие, стало быть. Со знакомством бы хорошо бы, а?
      БУБНОВ. Добавить бы не мешало. Хорошо пошла.
      КЛЕЩ. Да, блядь.
      САТИН. Господа, потерпите малость. Сейчас все будет, а чуть позже будет еще больше.
      АКТЕР. Хороша фактура. (Оглядывает интерьер.) Душа горит. Славы просит! (Сатину.) Чего же ты ждешь, человече?!
      БУБНОВ. А Луки-то нет. Ниточки-то гнилые!
      САТИН. Без Луки никак. (Актеру.) Пошли на вокзал! Луку ловить. (Уходят.)
      КЛЕЩ. Луку им не хватает. А я вот редисочкой уважаю. А по осени грибком белым.
      БУБНОВ. Бывало и это. Все бывало! Истинное блаженство... _ Входит Костылев. _ КОСТЫЛЕВ (Клещу). Ты долг когда отдавать будешь?
      КЛЕЩ. Ну, бля, ты и кайфолом!
      БУБНОВ. Уникум.
      КЛЕЩ. Охренел, Михалыч? Где я тебе сейчас возьму? Жена болеет, все на лекарства уходит.
      КОСТЫЛЕВ. Знаю я твои лекарства! Споил жену!
      КЛЕЩ. Я и виноват! Во, блин, она пьет, а я виноват.
      БУБНОВ. У сильного всегда бессильный виноват.
      КОСТЫЛЕВ (Бубнову). А тебя не спрашивают!
      БУБНОВ. Р-р-ррр-рр!
      КОСТЫЛЕВ (Клещу). В последний раз! Слышишь? В последний!
      БУБНОВ. От Советского Информбюро! В последний раз!
      КЛЕЩ. Ну что я тебе, рожу их? Дадут получку - отдам! Куда я денусь, у меня династия на заводе!
      БУБНОВ. А я - шалишь, брат. Свою династию - фьють! Я лучше всю жизнь в говне на коленях проживу, чем умру стоя у станка.
      НАСТЯ. А я бы за любовь умерла. Полюбила бы, поплакала бы и умерла.
      БУБНОВ. Плакать-то зачем?
      НАСТЯ. Какая же любовь без слез?
      КЛЕЩ. Писаю и плачу.
      КОСТЫЛЕВ. Знаю я ваши любови. Как у суки с кобелем.
      НАСТЯ. Ты своей суке морали читай.
      БУБНОВ. Не бей его по больному.
      КОСТЫЛЕВ. Вы что, а? Что знаете? А? Ну-ка, быстро! Как на духу!! Ну?
      КЛЕЩ. Не нукай, а следи за своей сукой. _ Все, кроме Костылева, смеются. _ БУБНОВ. Есенин!
      КОСТЫЛЕВ. Я вам посмеюсь! Василиса! Васка, стерва!! Я ей сейчас! _ Костылев убегает, слышны звуки его скандала с женой. _ БУБНОВ. Пошла писать губерния. (Насте.) Вот где любовь! Вот где страсть. От одной спички, как сучок у пионера! А ты... И чего ты у нас такая ленивая на это дело?
      НАСТЯ. Скотство это, а не любовь.
      КЛЕЩ. Слова-то какие знает - скотство!
      БУБНОВ. Скоты, они же звери, много чище нас будут. В будущей жизни обязательно скотом буду.
      КЛЕЩ. Ну вот кем ты, к примеру, хочешь стать?
      БУБНОВ. Китом буду. Синий кит. Блювал.
      КЛЕЩ. Это нам известно - блювал и неоднократно. А знаешь, Настя, какой у кита хер? Два метра! Мужик в цеху рассказывал. Ей-богу!
      БУБНОВ. Как живая атомная лодка из моря выныривает, весь в пене! Лопастью ударит - и под воду. И фонтаны по горизонту.
      КЛЕЩ. Скучно под водой. Тина плавает.
      БУБНОВ. Нет, брат. Это здесь скучно. Здесь тина. А там - жизнь! Ох, как я люблю жизнь. Чувствую, как по каплям уходит. _ Вбегает Василиса. _ БУБНОВ (указывает на Василису). А это, брат, не жизнь...
      ВАСИЛИСА. Ты мне не тычь, я те не Иван Кузьмич! Нажрались и довольны? Только бы мужа с женой ссорить! Чего наболтали?!
      НАСТЯ. Ревнует - значит любит!
      БУБНОВ. Бешено ревнует - бешено любит!
      ВАСИЛИСА. Не суйте нос не в свои дела. Где Наташка?
      БУБНОВ. Я ж говорил.
      КЛЕЩ. Т-с-с... Не мешай им... (Показывает наверх.)
      ВАСИЛИСА. Вот сука! Всю семью позорит! (Подымается по лестнице.) Наташка! (Стучит в дверь.) Наташка, кому сказано - открой!
      Дверь открывается. На пороге Пепел.
      ПЕПЕЛ. Что вас тревожит, Василиса Карповна?
      КЛЕЩ. Во стелет.
      ВАСИЛИСА. Наталья у тебя?
      ПЕПЕЛ. Девушка в надежных руках.
      НАТАША (выходит из комнаты). Чего пристала? Мы английским занимаемся.
      ВАСИЛИСА. Знаю я твой английский! Марш домой! Почему в училище не была?
      НАТАША (спускаясь вниз по лестнице). Санитарный день сегодня.
      ПЕПЕЛ. Чашечку чая, дражайшая Василиса.
      ВАСИЛИСА. Вообще-то я попила. Ну, разве что маленькую. (Наташе.) Я проверю! (Заходит с Пеплом в его комнату.)
      КЛЕЩ. Английский. Ай ду ю пиво эври дэй.
      НАТАША (Клещу). Шел бы ты по лесу, жевал бы ты веник! (Уходит в туалет.)
      БУБНОВ. Молодая, глупая, ой глупая! Настя!
      НАСТЯ (читая). А?
      КЛЕЩ. Хрен на! (Смеется.)
      НАСТЯ. Иди к черту.
      БУБНОВ. Настя, Настя что такое счастье?
      НАСТЯ. Это когда тебя любят.
      КЛЕЩ. Во-во! У нас уборщицу грузчики в аванс всей бригадой полюбили - вот была счастливая! Всю раздевалку им помыла два раза!
      НАСТЯ. Тошнит меня от вас. Нажрутся и лезут, лезут с разговорами.
      КЛЕЩ. Культурно отдыхаем. За жизнь... тово... (Настя уходит.) Чего она, обиделась за уборщицу? Я ж не вру. Бригада-то маленькая, человека четыре. Коммунистического труда была. Уборщица довольна, бригада довольна, в раздевалке чисто. А Настя обиделась. Все чин-чином было.
      БУБНОВ. Сама не знает, чего хочет. _ Вбегает Костылев. _ БУБНОВ. Не топочи, как слон. Голубков спугнешь (Показывает наверх.)
      КОСТЫЛЕВ. Все шутишь, шутник! Василиса! Ты где, а? (Стучит в туалет.) Ты чего молчишь? А ну, отзовись!
      НАТАША (из туалета). Да что такое, поссать спокойно не дадут!
      КОСТЫЛЕВ. Ты это, вот чего! Отвечай, когда спрашивают! Где сестра?
      НАТАША (выходит из туалета). У Васьки осталась, чай пить. Вот люди, блин! (Уходит.)
      КЛЕЩ. У нас кладовщицу одну тоже с мастером муж застукал - с голой жопой чайком баловались. Как впаял ему фрезой по копчику, так производственная травма. И премия тю-тю! Цех подвел.
      БУБНОВ. Васька тоже в своем деле мастер.
      КОСТЫЛЕВ. Я тебе дам - мастер!
      КЛЕЩ. Давать - это Василисино дело.
      КОСТЫЛЕВ. Вы что, а?! Вы чего меня заводите?! Я ведь и участкового могу! Он вас быстро! Василиса! Вылазь! Вылазь, кому говорю!
      БУБНОВ. ...из-под Васьки.
      КОСТЫЛЕВ (грозится). У-ууу!! (Лезет по лестнице.) _ А из дверей каморки появляется Василиса, поправляя прическу. _ ВАСИЛИСА. Ну. Чего разорался?
      КОСТЫЛЕВ. Где сахар в доме лежит?! Почему порядка нету! Горбатишься на вас! Наташка, та еще сучка! Дерзит!
      ВАСИЛИСА. Не ори, давление подымется.
      КОСТЫЛЕВ. Не ори, не ори. Нервы у меня! _ Спускаются по лестнице. _ БУБНОВ. А ты ее рогами!
      КОСТЫЛЕВ (Бубнову). Цыц. Говорил - ложьте сахар на место! _ Василиса и Костылев уходят к себе. На балкон выходит Пепел, закуривает. _ КЛЕЩ. Вась, а Вась...
      ПЕПЕЛ. Чего тебе?
      КЛЕЩ. Василиса далась? (Пепел молчит.)
      БУБНОВ (Пеплу). Чего они от тебя хочут?
      КЛЕЩ. Хрена лысого.
      ПЕПЕЛ. В женщине душа должна быть.
      БУБНОВ. А у них нет?
      ПЕПЕЛ. У Наташки есть, но еще маленькая.
      БУБНОВ. В нашем климате души растут медленно-медленно.
      КЛЕЩ. Добавить бы. _ Входит Анна. _ БУБНОВ. Отпустило?
      АННА. Дай закурить. (Клещу.) Андрюшенька, давай телевизор снова купим.
      КЛЕЩ. Ха! Купим! А ты снова загонишь! Где денег столько взять?
      БУБНОВ (Анне). 3ачем тебе эта хряпа?
      АННА. Говорят, сейчас интересно стало.
      БУБНОВ. Говорят! Вот! (Показывает кругом.) Вот тебе цветной, стерео, звук и запах! Триста шестьдесят пять серий в году.
      Из туалета с газетой выходит Настя. С улицы входят Медведев с корзиной в руках, за ним Квашня и Идиот.
      КЛЕЩ с Бубновым. Здравия желаем, товарищ старший сержант!
      МЕДВЕДЕВ. Уже нажрались?
      КЛЕЩ с Бубновым. Служим Советскому Союзу!
      БУБНОВ. С базара спекулянтов поймали?
      КВАШНЯ. Я тебе дам - спекулянтов. Пашенька, чайку хочешь?
      МЕДВЕДЕВ. Это можно. (Садится.)
      БУБНОВ (достает шахматы). А партеечку под чаек?
      МЕДВЕДЕВ. Это можно.
      БУБНОВ. Твои белые.
      КВАШНЯ. Паша, тебе с чем бутерброд - с сыром или колбасой?
      МЕДВЕДЕВ. Хлеба побольше. _ Анна и Идиот наблюдают за игрой. _ АННА. Лошадью ходи.
      ИДИОТ. Двое, что приходили, старичка ловили на базаре. Юркий такой. Наверно, они сотрудники милиции.
      МЕДВЕДЕВ (не отрываясь от игры). Что еще за двое? Какие еще сотрудники там? А мы вот так! А?
      БУБНОВ. А ниточки-то гнилые. Шах. Переходи, я сегодня добрый.
      КЛЕЩ. Ты, добрый, а этот бугай Пимена с заготовительного на два месяца на больничный посадил. Весь цех из-за тебя стоит, Пашенька.
      МЕДВЕДЕВ. А не перечь мне, я этого ужас как не люблю. И еще замахивался каратэ! каратэ!
      АННА. Лошадью его, лошадью.
      КВАШНЯ. Паша, тебе сколько ложек сахару? Три или четыре?
      ПЕПЕЛ. Ты его пельменями своими угости.
      МЕДВЕДЕВ (Пеплу). Пошути у меня.
      КВАШНЯ. С Василисой шути да с блядьми своими.
      БУБНОВ. Шах.
      МЕДВЕДЕВ. Так нечестно. Я перехожу.
      ИДИОТ (Насте). Там в наперстки играли, а потом драка началась. Я занимался теорией игр, там драки не входили элементами игры.
      БУБНОВ. В теориях никогда драки не закладываются, но жизнь богаче всяких фантазий. (Медведеву.) Ферзь под боем.
      ИДИОТ (Насте). Бросьте, Настя, всякую ерунду читать. Почитали бы Чехова, Горького, что ли.
      НАСТЯ. Иди ты в жопу со своим Горьким.
      МЕДВЕДЕВ (отвлекаясь от игры). Чтоб я этих выражений при женщинах не слышал!
      КВАШНЯ. Вот именно! Расжопалась тут. Сладу никакого нет. Целый день только и слышишь: блядь да блядь, да жопа с ручкой!
      НАСТЯ (Квашне). Ты ж первая у нас - как начнешь с утра!
      КВАШНЯ. Так я и постарше тебя буду! После войны росла, народ озверелый. (Ставит чай и бутерброды перед Медведевым.) Ешь на здоровье, Пашенька.
      БУБНОВ. А мне?
      КВАШНЯ. Нос в говне.
      НАСТЯ. Во! А сама-то!
      БУБНОВ. Шах.
      КЛЕЩ. Врежь ему за Пимена.
      АННА. Лошадью, лошадью!
      ИДИОТ (Квашне). Что вы мне посоветуете с курицей?
      КВАШНЯ. Положи в морозилку, запах снять.
      БУБНОВ. Мат. (Берет Пашин бутерброд.) Будет хлеб, будет и песня!
      МЕДВЕДЕВ. Где?!
      КЛЕЩ. В гнезде! За Пимена тебе - а?
      АННА (смеется дребезжащим смехом). Выиграл. Выиграл.
      НАСТЯ. Нет, это не жизнь. (Уходит.)
      МЕДВЕДЕВ. Сучий потрох, все настроение на дежурство спортил! _ Входят Сатин с Актером, ведут за обе руки Луку без штанов. 3а ними идет КОСТЫЛЕВ. _ МЕДВЕДЕВ (встает, грозно оправляет форму). Кто такие? Почему без штанов?
      ПЕПЕЛ. Сексуальные меньшинства Крайнего Севера.
      САТИН. Мир этому дому. Прошу любить и не обижать?- божий странник Лука! (Выталкивает Луку вперед.) Смотрите, какая фактура! А штаны - дело наживное.
      МЕДВЕДЕВ (Костылеву). Что за бардак во вверенной тебе квартире? Кто такие? Бомжи? Документы.
      САТИН. Мы - представители славной творческой интеллигенции. Я режиссер, заслуженный деятель Ханты-Мансийского национального округа, основатель нового направления в русском театре. Мой соратник и друг - Актер, этого же направления, участник съемок во многих отечественных и зарубежных фильмах.
      АКТЕР. В Польше.
      МЕДВЕДЕВ. А этот кто? (Указывает на Луку.) Ты кто? Почему без штанов?
      ЛУКА. Человек.
      МЕДВЕДЕВ. А по-моему, ты бомж! Пошли со мной.
      САТИН. Стойте! Не делайте этого! (Взбегают с Актером на лестницу, Настя выходит из туалета). Люди! Сегодняшний день будет запечатлен в анналах театра так же, как и историческая встреча Станиславского и Немировича-Данченко!
      АКТЕР. Офелия, о, помяни меня в своих молитвах!
      САТИН. Здесь, в этих исторических стенах, мы с вами сыграем первый бесконечный спектакль вселенского Реального театра!
      ПЕПЕЛ. Где-то это было.
      САТИН. Общество насыщено идеями, как воздух перед грозой электричеством, но молнией центром кристаллизации станет наше с вами детище, наш Реальный Театр!
      АКТЕР. Если б завтра земли нашей путь
      Осветить наше солнце забыло,
      Завтра ж целый бы мир осветила
      Мысль безумца какого-нибудь.
      ИДИОТ. Пастернак.
      КВАШНЯ. Точно сумасшедшие. А этот (показывает на Луку.) небось и вшивый.
      САТИН. Вошь тоже реалия наших дней. Растворяясь душой в таких вот реалиях, мы с вами превратимся в демиургов!
      КЛЕЩ. Во, бля!
      САТИН. В творцов театральных алмазов. Наши с вами имена будут занесены в нетленные скрижали вселенского Театра. Именно здесь, в сладостных творческих муках родится бесконечная во времени и ограниченная в пространстве этой божественной декорацией пьеса буревестника революции Максима Горького "На дне". Кто читал Горького? (Идиот поднимает руку.)
      КЛЕЩ. Во гад.
      САТИН. Забудьте обо всем! Вам не нужны тексты! Вы их знаете! Сама жизнь вложила их в ваши уста! Ваша жизнь - вот ваш текст, ваша сверхзадача, ваш спектакль. Сотни, тысячи театралов со всех концов света будут ночами стоять за билетами на наш спектакль. Критики, эти гиены пера, ломиться в эти двери. Гастроли! Поклонницы! Поклонники! Париж - у ваших ног. Вы не можете себе же сказать "Нет"! Это ваш шанс! Эта грязь, эти лица, эта кухня, воздух которой можно резать ножом как холодец, так он плотен и вкусен! Мы приготовим это блюдо и насытим жаждущих духом, ибо Человек - выше сытости! Мы покажем всем правду жизни. Ложь - религия рабов и хозяев. Правда - бог свободного человека!
      АКТЕР. Безумству храбрых поем мы песню! Безумство храбрых - вот мудрость жизни! Я славно пожил! Я знаю счастье! Я храбро бился! Я видел небо!! _ Все аплодируют. Слышны крики дерущихся Василисы и Наташи. Костылев убегает их разнимать. _ МЕДВЕДЕВ. Никак скандал?
      КВАШНЯ. Пойти посмотреть?
      КОСТЫЛЕВ (вбегает). Абрамыч! Беда! Василиса... Наташку убивает... иди!
      САТИН. Вперед, орлы! _ Все дружной гурьбой бегут разнимать. Остаются Пепел на балконе, Анна и Лука. Лука сразу начинает рыскать по кухне. _ АННА. О Господи... Наташенька бедная...
      ЛУКА. Кто дерется там?
      АННА. Сестры.
      ЛУКА. Чего делят?
      АННА (указывает на Пепла). Сытые обе... здоровые...
      ЛУКА (гладит Анну). Тебя как звать-то?
      АННА. Анной. Гляжу я на тебя... на отца ты похож моего... такой же ласковый... мягкий...
      ЛУКА. Мяли много, оттого и мягкий... (Смеется дребезжащим смехом.)
      _Конец первого действия._
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ _ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ_
      Та же обстановка. Вечер. На антресолях Сатин, Идиот, Татарин и Кривой 3об играют в карты. Клещ и Актер наблюдают за игрой. Внизу на кухне Бубнов и Медведев играют в шахматы. Лука с Анной сидят в сторонке. _ ТАТАРИН. Еще раз играю - больше не играю!
      САТИН. Бубнов, пой!
      БУБНОВ (запевает). Солнце всходит и заходит...
      ЗОБ (подхватывает). А в тюрьме моей темно...
      ТАТАРИН (Сатину). Давай мешай карты! Чего поешь? Играть надо. Два дела сразу даже Бог не делал.
      ИДИОТ. Ахматова говорила, что в день можно делать хорошо только одно дело.
      ТАТАРИН. Умная женщина. Вижу - горянка.
      САТИН. Твой ход, Татарин.
      ТАТАРИН (бросает карты). Ты чего меня злишь? А? Какой я тебе такой татарин? Я тат. Понял? Тат!
      ИДИОТ. Тат или татарин - какая разница? Ислам.
      ТАТАРИН. Совсем ослиная башка! Я ветеринарный диплом купил, про ишаков все знаю: они умнее тебя! Таты - это горские евреи!
      БУБНОВ (поет). Горные евреи спят во тьме ночной...
      МЕДВЕДЕВ. В школе сержантов учили - есть такая кавказская национальность.
      БУБНОВ. Тихие долины полны свежей мглой...
      ТАТАРИН. Вот, из милиции, совсем тупой, а знает! Доктор Илизаров руки из ног делал, татом был! Все умные люди - таты.
      ЗОБ. Не кипятись, Асаф.
      ТАТАРИН. Не могу я с этих русских! Мы три тысячи лет от фараона убежали, Нас Бог избрал. А вы - триста лет как из лесу вышли с царем Петром - и что? И где ваша Тора? Где ваш Божий закон?!
      САТИН. Правда - вот бог свободного человека.
      КЛЕЩ. У нас на цех до сих пор только "Правду" и выписывают.
      АКТЕР. Ложь - религия рабов и хозяев.
      ТАТАРИН (грозит Сатину). 3ачем карту прячешь? Э! ты...
      АННА. Что-то трясет меня, холодно, дедушка.
      ЛУКА. А согреться бы не мешало. Осталось еще?
      АННА. Пустая. Андрюшенька!
      КЛЕЩ. Иди спать.
      ЛУКА (Анне). Пошли, придумаем что-нибудь. Жизнь, Анна, она полна неожиданностей.
      АННА. Вот и батюшка мой так говорил. (Уходят.)
      АКТЕР (Сатину). Вечерняя репетиция будет?
      САТИН. Что там по расписанию?
      АКТЕР. Убийство Костылева.
      САТИН. Как придет, так сразу и прогоним эпизод. Пепел готов? _ Актер стучит в дверь Пепла. Тот выходит. Зоб и Бубнов поют. _ АКТЕР. Костылева убивать будешь. Готов?
      ПЕПЕЛ. Этого всегда готов.
      БУБНОВ (Медведеву). Руки вверх, граждане бандиты. Сопротивление бесполезно. Шах!
      МЕДВЕДЕВ. Где?
      КЛЕЩ. В гнезде! (Анне.) Куда? _ Анна и Лука что-то проносят в узле через кухню на выход. _ АННА. Погуляем с дедушкой перед сном.
      КЛЕЩ. Чего?
      ЛУКА. Ей воздух нужен свежий.
      КЛЕЩ. А мне пиво свежее. Смотри, дед, я ужас какой ревнивый. Пиво принесите! _ Анна и Лука уходят. _ ТАТАРИН. (Сатину). Куда карту в рукав прячешь? Честным надо быть!
      САТИН. Кто сказал?
      ТАТАРИН. Бог сказал!
      САТИН. А вдруг Бога нет?
      ТАТАРИН. Верблюда по горбам, а дурака по словам видно.
      МЕДВЕДЕВ. Верблюд - он без ушей, он ноздрей слышит. Сдаюсь.
      ЗОБ. Кончай, Асаф, пошли товар готовить. _ Уходят к себе. __ Входит Алешка. Сатин и Актер играют в карты вдвоем. _ ИДИОТ. Алеша, мальчик мой, что так поздно?
      АЛЕШКА. Отстань.
      ИДИОТ (спускается по лестнице). Не говори со мной таким тоном. О, как ты потом будешь стыдиться своего поведения. От тебя табаком пахнет! Ты куришь? Нет, скажи мне честно - ты куришь?
      АЛЕШКА. Батя, отстань. Жрать давай.
      ИДИОТ. Как успехи в училище?
      АЛЕШКА. Жрать давай, будут и успехи.
      МЕДВЕДЕВ. Ты как с родителем разговариваешь, щенок?
      АЛЕШКА. Как щенок. (Уходит с Идиотом.) _ Входит Квашня. _ КВАШНЯ. Намаялась. Руки-ноги отваливаются.
      МЕДВЕДЕВ. Ну, я пошел.
      БУБНОВ (ехидно). А сахарку с чайком? А партеечку?
      МЕДВЕДЕВ. Ну, разве что еще одну.
      БУБНОВ. Без тебя там только спокойнее будет.
      КЛЕЩ (спускаясь по лестнице). У нас сегодня в цеху мужик на спор за три секунды пол-литра пил. Мировой рекорд ставил.
      БУБНОВ. Ну и как?
      КЛЕЩ. Утром тренировался - все было о'кей. А тут закашлялся и тп-р. Две секунды проиграл. Аж заплакал от досады.
      КВАШНЯ. Бог плачет от досады, на нас сверху глядючи. Работнички. Паша, тебе с чем бутерброд?
      БУБНОВ. Мне с сыром.
      КВАШНЯ. Перетопчешься.
      БУБНОВ. Вот не буду с твоим Пашей играть, он к тебе ходить перестанет.
      МЕДВЕДЕВ (жует бутерброд). Вкусная колбаса. _ Входят КОСТЫЛЕВ, Василиса и Наташа. _ КОСТЫЛЕВ. Вечер добрый.
      МЕДВЕДЕВ. Здорово.
      ВАСИЛИСА. Такую жуть смотрели, я аж вся вспотела от страха. Чур, я первая. (Уходит в туалет.)
      КЛЕЩ. Щас репетиция будет.
      КОСТЫЛЕВ. Доведет он нас своими репетициями. Наташка, иди домой.
      НАТАША. Сейчас. (Подымается по лестнице.)
      АКТЕР (стучит во все двери). Пришли. Все на репетицию!
      САТИН (выходит из комнаты). Собирай народ. _ Актер бегает с колокольчиком и кричит "На репетицию". Все обитатели квартиры, кроме Луки, Анны и Насти потихоньку собираются на кухне и на антресолях. _ САТИН. Тишина. Мною отмечено брожение умов. Дескать, чего стараться, полюби нас черненькими, а беленькими нас всяк полюбит. Все запущено в ход, уже назначен день премьеры, но! свобода слова, движения, жеста сама не придет. Мы приступаем к заключительной фазе нашего действа - фазе драматических импровизаций! Я задаю тему - естественно, классическую - далее семя, вложенное мною в вас, должно прорасти естеством мысли, слова и действия. Вопросы будут?
      ТАТАРИН. Дорогой, как брата прошу - скажи нам, что делать - мы сделаем.
      САТИН. Сегодня вы должны убить Костылева.
      КОСТЫЛЕВ (жене). Васка, ты слышишь? Паша, да что ж это за спектакль такой?
      КЛЕЩ. Чего бздишь? Это ж только понарошку!
      САТИН. Вы должны убить его?- дракона вашей квартиры, но только в своей душе. Желание должно быть величественнее действия.
      КЛЕЩ. Бей драконов!
      КОСТЫЛЕВ. Паша! Ну скажи ты им всем!
      МЕДВЕДЕВ (жуя бутерброд). При мне не посмеют убить. Не боись, отмахивайся.
      САТИН. На афише - большими буквами - консультант по рукопашному бою Медведев Павел!
      МЕДВЕДЕВ. Начинай.
      КОСТЫЛЕВ. Стой! За что меня мучить? Что я вам плохого сделал?!
      ЗОБ. Да не будем мы тебя мучить - чик! И ты уже на небесах.
      КЛЕЩ. Ты, блин горелый, всем жизнь заедаешь! Да нельзя, сюда нельзя! Да кто ты такой?
      КОСТЫЛЕВ. Я ответственный квартиросъемщик!
      ПЕПЕЛ. Вот за это и убьем.
      КОСТЫЛЕВ. Василиса! А? Твой-то хахаль?! А?
      ВАСИЛИСА. Какой он мне хахаль?! Ты чего меня при людях позоришь?
      КВАШНЯ. Я блядства в квартире не потерплю!
      ВАСИЛИСА. Ты кому это кричишь?!
      КВАШНЯ. Я женщина честная, а на воре и шапка горит.
      ВАСИЛИСА (Костылеву). Чего молчишь, когда жену твою позорят?!
      КОСТЫЛЕВ. Тебя Васька позорит.
      ПЕПЕЛ. А кому-то сейчас в зубы за Ваську!
      НАТАША. Вася, не надо!
      ПЕПЕЛ. Нет, надо! (Сбегает вниз по лестнице.)
      САТИН (Пеплу). Медленнее иди! 3асучивай рукава! (Костылеву.) А ты бойся! Больше бойся! (Всем.) На две группы! Галдим! Одна за Пепла! Вторая за него!
      ПЕПЕЛ. Держите меня! Я его убью! (Его хватают.) Сундук! Макарон! Я таких душил в армии!
      КОСТЫЛЕВ. Паша, он убьет меня!
      МЕДВЕДЕВ. При мне не посмеет.
      ИДИОТ (Пеплу). Нельзя так! Вы же интеллигентный человек!
      ПЕПЕЛ (Идиоту). Пшел вон, идиот! (Дает ему пощечину.)
      ИДИОТ. О, как вы будете потом стыдиться этого поступка!
      АЛЕШКА. Не смей бить папу! (Бросается на Пепла.)
      ТАТАРИН. (Костылеву). Ты, мужик, дай ему.
      КОСТЫЛЕВ. А-а-а-аа! (Бросается на Пепла, которого держат за руки, и неумело месит его кулаками.)
      ПЕПЕЛ. Пустите меня!!
      САТИН. Быстрее! Еще быстрее! Все двигаются! _ Пепел вырывается из рук и схватывается с Костылевым врукопашную. Все мешают или помогают им по мере сил. _ МЕДВЕДЕВ (жуя бутерброд). Плохо дерутся.
      ЗОБ. Давай-давай!
      ТАТАРИН. Куча мала!
      САТИН. Об стенку его! _ Пепел с разбегу втыкает Костылева головой в стенку. Тот стенку проламывает и застывает неподвижно. Наружу торчит только его зад. _ САТИН. Отлично! _ Медведев свистит в свисток. Все замирают. _ ВАСИЛИСА. Убили! Убили! (Обращаясь к заднице.) Ваня, ты мертвый? Скажи хоть слово! (Кидается на Пепла.) Убил! Убил мужа! Теперь на мне женишься, скотина! Не уйдешь от ответа!
      НАТАША (Кидается на Василису.) Твой первый начал! Не женись на ней, Вася!
      МЕДВЕДЕВ (свистит). Тихо! Всем отойти от трупа тела! (Трогает Костылева.) Еще теплый. (Василиса начинает выть.)
      КВАШНЯ. Может, скорую?
      МЕДВЕДЕВ. Поздно, уже остывает. Доигрались, сукины дети. Несчастный случай. _ Костылев сучит ногами. _ О, судороги пошли.
      КОСТЫЛЕВ. Помогите! Помогите!!
      ВАСИЛИСА. Живой! Его голос!! _ Пепел и Клещ вытаскивают Костылева. У него в руках серебряный сервиз, сложенный в большую старинную серебряную чашу. _ ВАСИЛИСА. Что это? А ну, дай сюда!
      КОСТЫЛЕВ (крепко вцепившись в чашу). Мое! Я первый нашел! Не трогай!
      ЗОБ (быстро осматривает пролом). Пусто.
      КВАШНЯ. Это барина клад! Бабка всю жизнь говорила?- барин ночью прятал все, что было! Два клада сделал! И исчез!
      ТАТАРИН (быстро). Говори, где второй?!
      КВАШНЯ. А мы и в первый не верили!
      КОСТЫЛЕВ. Мое. Все мое! Я первый нашел, я ответственный здесь! Сдам государству, танк подарю родной части.
      КЛЕЩ. Я те дам танк! Это общая квартира!
      ИДИОТ. Мы все сдадим!
      ВАСИЛИСА. Кто это все?! А это видели? (Показывает всем кукиши.) Марш в комнату! (Костылеву.) Чего стоишь, дурак! Наташка, домой!
      ТАТАРИН. Какой такой домой? Все его убивали - все делить будем! Закон такой есть! (Медведеву.) Начальник, скажи им! (Сует Медведеву пачку денег.)
      КОСТЫЛЕВ. Государству надо сдать.
      МЕДВЕДЕВ. Государство?- это я! (Сует кулак под нос Костылеву.) Видал? Давай сюда! Сейчас как врежу! Без репетиций!
      ВАСИЛИСА. Паша, ты чего?
      КВАШНЯ. Цыц, потаскуха!
      ВАСИЛИСА. Ваня, да что же это? Мы нашли, а нас пугают?
      БУБНОВ. Приперло.
      САТИН. Помреж!
      АКТЕР. Я!
      САТИН. Почему беспорядок на сцене?
      АКТЕР. Кончайте базар.
      САТИН. Вы чувствуете глубину моего замысла? Вы видите Божью благодать во всех наших начинаниях?! Вы все грешники! Вы дно! И в худшую годину вашего бытия Он (Указывает наверх.) протягивает вам руку помощи. Он нас испытывает и благословляет! Это не просто клад! Это рука Божья, дарующая нам милость! Это знак свыше! Вот он (Указывает на Костылева.) Он избран орудием божьим пробить брешь в стене людской неблагодарности.
      ПЕПЕЛ. Я же им бил!
      САТИН. По наущению свыше. Я сказал тебе: "Бей!" Ты ударил! Он проломил! И мы спасены. Видите цепь событий?
      БУБНОВ. А мы?
      САТИН. А вы вдохновляли: "Вася, бей! Бей его!"
      КЛЕЩ. Чего тогда стоим? Где второй клад? Возьмем его (указывает на Костылева) и раздолбаем башкой все квартиру к гребаной матери! Михалыч, как голова? Не болит? Обмотаем полотенцем и ба-бах!!
      КОСТЫЛЕВ. Нет! Он мой! (Обнимает чашу.)
      САТИН. Твой. И наш. Всем хватит.
      КЛЕЩ. Взять да поделить. Прямо щас.
      ЗОБ. На общак долю надо - зону греть.
      БУБНОВ. Тут все надо хорошенько взвесить.
      ТАТАРИН. Зоб, весы! (3об убегает за весами.) Почем серебро сегодня?
      АЛЕШКА. Доллар - грамм. Тысяча рублей.
      ТАТАРИН. Покупаю. _ Зоб возвращается с весами. _ Хорошо смотрите. (Костылеву.) Дай сюда!
      КОСТЫЛЕВ. А-аа!
      ВАСИЛИСА (мужу). Дурак!
      ТАТАРИН. Два с половиной кило.
      ЗОБ (считает на калькуляторе). Два с половиной лимона. На каждого по сто пятьдесят тысяч и двести на общак.
      КВАШНЯ. Сто пятьдесят? (Падает в обморок.) А-ах. _ Входят Настя, Лука и Анна. _ КЛЕЩ. Пиво принесли?
      АННА. Кончилось. Дедушка кончил.
      МЕДВЕДЕВ. Клади ее на стол! Делаю искусственное дыхание!
      НАСТЯ. Что случилось? Чего он ее тискает?
      ЛУКА. Квашню убили. Доквакалась. Пошли, Аннушка, от греха подальше.
      КВАШНЯ. Я тебе дам - "тискает"! Паша, еще немножко.
      ТАТАРИН (Зобу). Раздай всем деньги.
      КВАШНЯ. И этому мудаку?! (Показывает на Луку.) Я не согласная.
      САТИН. У него центральная роль. Москвин! На фактуру взгляните!
      ЛУКА (Анне). А пиво вкусное было. Чего вы все уставились?
      ТАТАРИН. От меня даю ему долю! Что вы за народ, русские! Старики у вас хуже собак живут. Сами стариками будете, куда пойдете?!
      Все. Браво, молодец, а говорят - жиды жадные. Так это горные жиды, они не такие! Жид?- он везде жид, хоть на горе, хоть под горой! _ Зоб раздает всем деньги. Легкое столпотворение, как и у всякой кассы. _ САТИН. Репетиция закончена. Объявляю благодарность Костылеву. Берите с него пример!
      КЛЕЩ. Костылев, ты голова! Завтра в цехе ребятам расскажу.
      МЕДВЕДЕВ. Эй, все! Ежели кто пикнет только про клад - будет со мной дело иметь! (Клещу.) Понял, ты, придурок?!
      КЛЕЩ. А я что? Как все, так и я! Эх! Однова живем! Бубнов, что с деньгами делать?
      БУБНОВ. На хрен они мне? Жил спокойно, теперь думать надо, куда пристроить. Алешка, чего купишь?
      АЛЕШКА. Кроссовки.
      КЛЕЩ. Мне, что ль, кроссовки купить? Во, мля, ребята ржать будут. Не пойдет.
      ЛУКА. Рваненькая! _ Зоб меняет ему купюру. _ АННА. Андрюша, давай еще раз телевизор купим.
      КЛЕЩ. Можем позволить. Только обмыть надо, чтоб не горел.
      ТАТАРИН. Эй, мужики! Зоб, дай им всем вино! хачапури! зелень! Столы готовьте удачу отмечать надо! Женщины, не стойте, как статуи! Закуску несите! Лобио! А? Сатин, скажи всем!
      САТИН. Алеша! Давай музыку! _ Все готовят столы, несут закуску. Алешка приносит баян и играет подходящую к случаю мелодию. _ КЛЕЩ (Квашне). Эй, поди сюда. (Отходят на авансцену.) Чего тебе бабка перед смертью говорила? Ну там, про второй клад. Намекала старая, а?
      КВАШНЯ. Так паралич у нее был восемь лет. Она мычала и все! (Показывает.)
      КЛЕЩ. Может, рукой куда показывала?
      КВАШНЯ. Показывала. Целый день показывала.
      КЛЕЩ. Куда?!
      КВАШНЯ. На судно показывала. Намекала.
      КЛЕЩ. Какое судно? Где?
      КВАШНЯ. Поджопное. В ванне лежит. _ Клещ уходит в ванную. _ ИДИОТ. Настя, что вы с деньгами будете делать?
      НАСТЯ. А тебе что? На сберкнижку положу.
      ИДИОТ. Приоделись бы. Вы такая симпатичная, а читаете черт знает что.
      НАСТЯ. Чего лезешь?
      ТАТАРИН. Жениться хочет. Глаза вижу, он жену ищет. Такие глаза.
      ИДИОТ. Алеше нужна мать. Мальчик портится на глазах.
      САТИН. Прошу всех к столу! (Из ванной выходит, Клещ с судном в руках.) Видите? (Указывает на Клеща.) Человек уже в образе. Он уже живет законами сцены! Берите с него пример. Ваня, поцелуй Василия, по-актерски, помиритесь! (Костылев осторожно целует Пепла.) Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть по одиночке! Ну, мои любимые органоны, вдарим по макробиотике и энергополям! За удачу! За нас с вами!
      БУБНОВ (указывает на зрительный зал). И хрен с ними.
      САТИН. Барона нет до сих пор. Без Барона не пьеса. (Идиоту.) Может, все-таки передумаешь?
      ИДИОТ. Я родился Идиотом, Идиотом и помру!
      АЛЕШКА. Меня тоже в училище Идиотом зовут.
      ИДИОТ. Это у нас семейное. Сын мой! Идиот! Пошли, тебе спать пора. _ Идиот и Алешка уходят. _ ТАТАРИН. Дорогие мои! Хочу за вас всех выпить! Летом всех в горы приглашаю! Воздух - мед! Девушки?- персики! Мужчины - орлы!
      КОСТЫЛЕВ. Стреляют у вас.
      ТАТАРИН. А у вас нет, да? И мы постреляем! У меня пулемет дома! За вас, дорогие мои! Лехаим!
      Все. Спасибо! Алаверды! Лехаим! Пей до дна!
      ТАТАРИН. Зоб, пошли! Дела не хрен, стоять не должны! (Уходят.)
      КОСТЫЛЕВ. Голова тяжелая. Пойду, прилягу.
      ВАСИЛИСА. Наташка, проводи.
      НАТАША. Сам дойдет.
      МЕДВЕДЕВ. Пора мне, дежурство кончается.
      БУБНОВ. А на посошок, Пашенька?
      МЕДВЕДЕВ. Ну, разве что на посошок. (Выпивает стакан.)
      КВАШНЯ (провожает Медведева). Береги себя.
      МЕДВЕДЕВ. Не дурак. (Уходят.) _ Через кухню проходит Клещ с кувалдой и ломиком. Он заболел кладоискательством. Возвращается Идиот. _ КВАШНЯ (возвращается). Он там весь коридор разбомбил, засранец!
      САТИН. Так надо. Формируется среда обитания.
      АКТЕР. Предлагаю традиционный тост за наших дам!
      ЛУКА. Вот где скрыты истинные клады! Анна, за тебя!
      ВАСИЛИСА (Пеплу). А ты, герой, чего молчишь?
      ПЕПЕЛ. Думаю. Отчего это вы все такие придурки?
      ВАСИЛИСА. Ой, ой, не дурней тебя.
      САТИН. Наивен ты не по годам, брат Василий. Думаешь, еще есть умные люди?
      АКТЕР. Наивного трудно играть. Вот, помню, дали мне идиота...
      ИДИОТ. Меня?
      АКТЕР. Настоящего. Конечно, не Смоктуновский, но цветы были...
      НАСТЯ (читает газету). О, послушайте. Тоже придурок. "Интеллигентная девушка тридцати пяти лет познакомится с интеллигентным славянином без вредных привычек". Девушка! Вот курва наглая!
      БУБНОВ. Такого славянина нет в природе по определению.
      САТИН. Я вот, друг Василий, в жизненных боях, отступая на заранее подготовленные позиции, все свои иллюзии расстрелял. Без иллюзий, брат, жить стало намного легче. Оставил себе только последнюю - как пулю в стволе - Бога! А вы, я вижу, все еще с иллюзиями пытаетесь. Бросьте все лишнее, идти же трудно.
      БУБНОВ. Без них нельзя. Вот загробная или иная там жизнь - я знаю? Отними надежду - и все! Петлю намыливай.
      АКТЕР. А-а, все можно и возможно. Вот мой несчастный организм - пропитан алкоголем по самые невыразимые. Даже в ногтях спирт нашли! Доктора в изумлении студентам показывали - пример невозможного, можно сказать, человек будущего!
      ИДИОТ. Так не бывает - в ногтях спирт.
      АКТЕР. Хочешь лизнуть?
      КВАШНЯ. Кончайте гадости за столом.
      ПЕПЕЛ. Ну что вы за придурки такие?
      БУБНОВ. Дуракам счастье, ваше сиятельство.
      ИДИОТ. Я заметил, дуракам везет больше, чем идиотам.
      АННА (Луке). Дедушка, идем, я тебе альбом со школьными фотографиями покажу. (Уходит с Лукой.)
      САТИН. Блаженны нищие духом. Для них в рай постоянный пропуск на вахте лежит.
      ИДИОТ. Вы же не верите в иллюзии.
      САТИН. Рад бы - да не могу, натура такая. Был маленький - думал, есть такие чудесные правильные школы, такие правильные пионерские отряды, где мальчики не занимаются рукоблудием. Потом думал, есть театры - храмы! актеры - титаны! режиссеры - боги! Ан нет - все блудят! Везде дерьмо. Тут единственное остается - сажать в это дерьмо семена, говорить волшебное крекс-фекс-пекс и ждать, если дождешься - вдруг прорастет цветок, проклюнется росточек.
      БУБНОВ. Попал в дерьмо - сиди и не чирикай.
      ПЕПЕЛ. А если чирикается?
      БУБНОВ. Чирикай. Но негромко.
      НАТАША. Вася, а ты кем хотел стать?
      ПЕПЕЛ. Дура ты, Наташка.
      ВАСИЛИСА. Нашел дуру. Иди спать, кому говорю. Не такая уж она и дура!
      НАТАША. Сама иди. (Василиса уходит.) _ Появляется Клещ. _ БУБНОВ (Клещу). Ну?
      КЛЕЩ. Гадом буду - найду. (Уходит.)
      САТИН. Я в него верю. Он выше сытости! Кто ищет, тот всегда найдет! Он человек.
      БУБНОВ. У меня отчим был, в энкаведэ служил, тоже, заглотит стакан за ужином "Кто ищет, тот всегда найдет!" - и спать. Тоже человеком работал.
      Проходит Клещ с ломом, подымается по лестнице, заходит в одну из каморок. Некоторое время спустя слышны звуки долбания стены.
      КВАШНЯ. Лучше бы за Анной смотрел. Иду - а они в коридоре обжимаются! Дедушка да дедушка! Тьфу, чистый срам. Он ей в отцы годится!
      САТИН. Не судите, и судимы не будете. Где ж Барона нам найти?
      БУБНОВ. Вымерли бароны.
      НАСТЯ. А этот еще, сморчок какой-то. Шестьдесят три года, а туда же! Бабу ему подавай, да не старше тридцати. Вот сволочь!
      КВАШНЯ. Сексуальный маньяк! (Стук в стену становится все громче и громче.) Да что он, идиот? Посреди ночи!
      ПЕПЕЛ. Интересно, эти деньги к счастью?
      САТИН. Деньги никого счастливым не делали.
      АКТЕР. Вот, помню, подхалтурили изрядно на Новый год. Елочка, зажгись! Тогда еще деньги в цене были. Ну, натурально, накрыли стол, сели... Очнулся я, а уже восьмое марта.
      БУБНОВ. С праздничком, дорогие женщины! _ Стена трясется, с нее падают вещи. _ КВАШНЯ. Остановите его! Что ж это делается, люди добрые? Он всю квартиру разнесет! Содома и Гоморра! _ Слышны вопли Клеща, вошедшего в раж. _ САТИН. Вот оно, действо! Давайте за Клеща! (Пьют.)
      АКТЕР. Последний день Помпеи! Старик! Сюда, мой верный Кент!
      САТИН. Миклухо-Маклай идет - х-хо!
      КВАШНЯ. Милиция! Пашенька! Милицию сюда!! _ Кусок стены обрушивается. В проеме возникает скелет Барона, одетого в парадный мундир золотого шитья, с орденами и орденскими лентами. Несет его торжествующий Клещ. _ КВАШНЯ. Барин вернулся!! (Падает в обморок.)
      НАТАША. Вася! (Бросается к Пеплу.)
      АКТЕР. Бедный Йорик! Мертвец! "Наши сети притащили мертвеца...", стихотворение Беранжера!
      САТИН (взбегает по лестнице, обнимается со скелетом). Вот он - Барон!! Мертвецы не слышат! Мертвецы не чувствуют... Кричи... реви... мертвецы не слышат!.. _ В двери появляется Лука с бюстгалтером в руках. _ _Конец второго действия. _
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ _ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ_
      Интерьер усилиями Клеща-кладоискателя изменился к лучшему. В стенах появились рваные дыры, часть вещей, висевших по стенам, стоит на полу. Стало заметно теснее, грязнее и беспорядочнее. Скелет Барона в парадном одеянии стоит на антресолях, с удовлетворением озирая свои владения. Сатин выходит из каморки, разглядывает Барона. Внизу Актер с Бубновым с утра пораньше похмеляются водкой. Идиот готовит обед из курицы. Наташа сидит у стола и грызет семечки. _ САТИН (спускается вниз по лестнице). Кто это бил меня вчера?
      БУБНОВ. А тебе не все равно?
      САТИН. Положим так... 3а что били? Мерзавцы...
      АКТЕР. Реалии вперемешку с замыслом... Никто тебя не бил. Мыслимо ли поднять руку на главного режиссера? Крамола... Армагеддон!! Пей. Так и до безбожия можно дойти!
      САТИН. Что ж тогда все болит? С Богом. (Выпивает.) О! (Показывает на Барона.) Скелетон органона Барона. Он сейчас живее всех живых. Надо ему глаза вставить.
      БУБНОВ. И так хорош. Я ночью пошел в туалет, темно. Глянул на него, чуть на месте все не сделал.
      НАТАША. Он очень попсовый. В училище хотят даже к нам экскурсию по литературе сделать.
      САТИН. О, как я угадал. Боги, боги! (Смотрит на бутылку.) Никак все?
      БУБНОВ. И концом радости бывает печаль.
      АКТЕР. Вот. Последний доллар. Какой сегодня курс?
      БУБНОВ. Быстро мы наследство тово. Барон всю жизнь копил, а мы - фук. Так и надо.
      САТИН. На бутылку хватит. Доллар всегда бутылка и еще чуть-чуть. Иди. Я пока над сценой подумаю. Что там сегодня?
      АКТЕР. Буревестник - живая картина. Девушка и Смерть - картина мертвая.
      САТИН. Кто у нас Смерть?
      АКТЕР. В первом составе Аннушка, во втором Кривой Зоб.
      НАТАША. Я - девушка, а Вася - Парень. Он у меня на коленях уже спать репетировал. _ Актер уходит за водкой. _ БУБНОВ. Пустили козла в огород.
      САТИН (Наташе). Обнаженной играть сможешь?
      НАТАША. Васка побьет. Пойду слова учить. (Уходит.)
      САТИН. Деньги, Бубнов, кончились. Вся надежда на Клеща. _ Входит Клещ с миноискателем, меряет им по кухне. _ БУБНОВ. Где взял?
      КЛЕЩ. С соседнего завода за пол-литра вынесли. Пищит, сука, все время. На любую железяку.
      ИДИОТ. Ложную информацию выдает. Надо понять логику Барона.
      КЛЕЩ. Логика у Бобика! Долбать надо, вот и вся логика! (Долбает.) _ Входит плачущая Анна, с косой в руках, за ней Актер с водкой. _ САТИН (Анне). Чего ревешь? Слова выучила?
      АННА (сквозь слезы). Беспощадною рукой люди ближнего убьют и хоронят. И поют: "Со святыми упокой!" Не пойму я ничего!
      САТИН (Актеру, выпив). Нет, Йоська все-таки был не прав. "Фауст" Гете, пожалуй, посильнее этой штуки будет. Плачущая Смерть - это хорошо, эта находка многого стоит. Фиксируем.
      АННА (плачет). Лука. Лука. Бросил дедушка. Ушел.
      САТИН. Что значит "ушел"? К кому?
      АННА. Мы с ним хотели в мавзолей съездить, посмотреть, пока лежит еще. За билетами, говорит, схожу. Деньги взял и ушел.
      САТИН. Когда?
      АННА. Вчера. Думала, вернется. А говорил, люблю. Целовал. Господи, ну почему я такая несчастная?
      БУБНОВ. А кто тебе сказал, что ты должна быть счастливой?
      САТИН. Не реви. Мы тебе нового поймаем.
      АКТЕР. Допьем вот и поймаем. Хорошо бы безногого, чтоб не убежал.
      БУБНОВ. Лучше без хрена, а то Клещ сатанеет.
      САТИН. Идея хороша. (Актеру.) Ну не тяни резину, допивай и пошли! _ Сатин и Актер уходят. Клещ долбит стену. _ БУБНОВ (Клещу). Чего ты ломиком? Попробуй рогами, пока крепкие.
      КЛЕЩ (Анне). Изменишь еще раз - убью и тебя, и себя. Я тебе ни разу не изменил, даже в санатории. Ребята в раздевалке смеются - давай рога, полотенца вешать будем! А я тебе верил. Эх!! (Остервенело стучит в стену.)
      АННА. Давай попробуем жить сначала.
      КЛЕЩ. Я рабочий человек. Я не позволю себя рогатить. Мне так который год не даешь!
      АННА. Так ты и не просил который год.
      КЛЕЩ. У меня гордость тоже есть. С протянутым хреном ходить не собираюсь.
      АННА. Андрюшенька! Прости меня. Я теперь до конца жизни буду только тебе верна! Пошли, начнем жить сначала.
      КЛЕЩ. Сначала, сначала! Нет тебе веры.
      АННА. А ты верь мне, Андрюшенька. Верь мне, милый. (Уводит Клеща.)
      БУБНОВ. Пахнет сексуальной революцией. Верхи не могут, а низы не хотят.
      ИДИОТ. Это от курицы такой запах. И когда она успела, не пойму.
      БУБНОВ. Лев Николаевич, а ты чего телишься? Бери Настю за зебры и дуй до горы.
      ИДИОТ. Вы думаете, я могу рассчитывать на взаимность?
      БУБНОВ. Мысль в таком деле только вредит действию. Если бы, к примеру, я был бабой, ты бы у меня ходил холостым не дольше этого цыпленка.
      ИДИОТ. Вообще-то Алеше нужна мать, мальчик портится на глазах...
      БУБНОВ. Как эта курица.
      ИДИОТ. Боюсь я второй раз испытать личную трагедию. Алешина мать, хоть она и бросила нас, была неХобыкновенной женщиной.
      БУБНОВ. Необыкновенной? Что-нибудь поперек?
      ИДИОТ. О, не говорите так, вы же в душе своей очень чистый человек.
      БУБНОВ. Надеюсь. А вот и предмет разговора. _ Входит сияющая Настя. В руке у нее газета. _ БУБНОВ (Насте). Чего лыбишься? Лев Николаевич, гни свое.
      ИДИОТ. Настя! Вы сегодня такая красивая!
      БУБНОВ. М-да, малость перегнул, князь.
      НАСТЯ. Вот вам всем! (Бросает газету на стол.) Что с вами, босяками, говорить. _ Входит Квашня. _ КВАШНЯ. Грязь всякую с моего стола-то убери. Тут тебе не изба-читальня. Развелось интеллигентов. Навоняли тут своими курицами паршивыми. Газетами расшвырялись.
      БУБНОВ (Насте). Чего такая радостная? Изнасиловали по ошибке?
      НАСТЯ. Дождешься от вас. На вот, читай! Обведено где.
      БУБНОВ (читает). "Молодая, привлекательная, интеллигентная девушка с незаконченным высшим образованием..." Знал я одну образованную... Ох, и образованная была!
      НАСТЯ. Читай, читай!
      БУБНОВ. "...с хорошей фигурой сто шестьдесят пять, восемьдесят, пятьдесят четыре..." Телефон, что ли?
      НАСТЯ. Рост, вес и размер.
      БУБНОВ. Маленькая танкетка. "Ответит да..." Ну эта ответит, так ответит! "...ответит да одинокому интеллигентному мужчине без вэпэ..." Без чего у него?
      НАСТЯ. Без вредных привычек!
      БУБНОВ. "Пьющих просят не беспокоиться". А я спокоен. "Жильем и продуктами обеспечена. Увлечения: театр, кино, библиотеки, выставки, книги, газеты, журналы, открытки, животные, путешествия, астрология, гребля". Кайф. Ну?
      НАСТЯ. Чего "ну"?
      БУБНОВ. Ну прочитал.
      КВАШНЯ. Гребля! 3наем мы вашу греблю - вверх ногами! Вот наглые девки пошли, буковку прибавят, и нате вам - гребитесь, люди добрые! Срам! (Идиоту.) Ну и вонища от твоей заразы.
      ИДИОТ. Интересно бы взглянуть на эту особу.
      НАСТЯ. Это я.
      БУБНОВ. Ни х..! (Смеется.) Настя, это вот ты?!
      НАСТЯ. Отдай! (Отбирает газету.) Не лапай, чмо необразованное!
      КВАШНЯ (Насте). Ты, что ль, написала?
      НАСТЯ. Ну я.
      БУБНОВ. Откуда у тебя незаконченное высшее?
      НАСТЯ. Так я ж ничего и не кончала.
      ИДИОТ. В этом определенно есть логика!
      БУБНОВ. Ой, умру! А интеллигентная ты откуда?
      КВАШНЯ. От верблюда! Во, невеста из кислого теста. Настя, я тебе вот что скажу: выкинь эту дурь из головы. Мужики - все сволочи. Как один. Кроме этого. (Показывает на Идиота.) Этот не сволочь, потому что идиот!
      ИДИОТ. О, как вы будете потом стыдиться этих слов! Настасья Филипповна, не слушайте вы их. Вы все правильно написали. Эта интеллигентность у вас врожденная, из души идет. Вы достойны большой любви. Только не надо этих объявлений - могут ведь и нехорошие люди попасться.
      КВАШНЯ. Подлецы - все, как один! Уж я-то знаю! Вам только одно от нас и нужно!
      БУБНОВ. А как же Пашенька? Ангел?
      КВАШНЯ. Паша не мужик, а страж порядка!
      ИДИОТ. Настя, я давно хотел... Алешка вот, отбивается... курица тоже вот... Я ведь еще не стар. У меня нет вредных привычек!
      КВАШНЯ. А кто свет за собой в сортире не гасит?
      БУБНОВ. Назвалась груздем - вот и грибничок! Дура, он тебе предложение делает.
      НАСТЯ. Вот этот вот? (Указывает на Идиота.)
      ИДИОТ. Я, в общем-то, словом, ну... Я...
      НАСТЯ. Ха! Видите? Это первый! А сколько сейчас по всему городу письма пишут?
      КВАШНЯ. Блин, еще та парочка.
      НАСТЯ. Да ну вас всех! Что у меня - нет гордости девичьей? - на первого кидаться! Да может, завтра здесь очередь будет!
      БУБНОВ. В очередь, в очередь, сукины дети!
      НАСТЯ. Дай мне хоть раз в жизни счастьем понаслаждаться.
      БУБНОВ. Процесс важнее результата.
      ИДИОТ. Настасья Филипповна, подумайте, прошу вас. Если мы будем бедны, я работать буду, Настасья Филипповна!
      НАСТЯ. Кому ты нужен!
      ИДИОТ. Я все-таки кандидат наук. Я преподавать могу. У меня шестнадцать печатных работ было.
      НАСТЯ. Врешь! Не было этого!
      ИДИОТ. В журналах! На конференциях выступал!
      НАСТЯ. Не было этого! Не было!
      ИДИОТ. Вы меня просто убиваете.
      БУБНОВ (Идиоту). Не унижайся! Им всем бы только поиздеваться на халяву, а потом сами на десять лет дольше живут. С умильной мордой на могилку походить.
      КВАШНЯ (Бубнову). Помолчал бы, педерас! А кто ни одной бабы ни разу не привел? Хоть бы для смеху.
      БУБНОВ. Всему свое время. Время обнимать и время уклоняться от объятий. _ Сатин и Актер вводят нового Луку. Новый Лука внешне мало отличается от старого, но несколько бойчее его. _ САТИН. Где Анна? Смотрите, какого Луку мы ей поймали.
      БУБНОВ. В нее Клещ впился!
      САТИН (уходит). Анна! Анна... _ Все настороженно осматривают Луку. Лука тоже осматривает всех. Наибольший интерес у него вызывает Настя. _ ЛУКА (Насте). Как звать?
      НАСТЯ. Анастасия.
      ЛУКА. Настя, значит. Одинокая?
      БУБНОВ. Эй, мужик, в очередь, в очередь. За Идиотом.
      ИДИОТ. Мышкин, Лев Николаевич...
      ЛУКА. Лукич. А это что за кикимора? (Указывает на Квашню.)
      КВАШНЯ (Идиоту). Дай-ка сюда. (Берет курицу и бьет Луку по морде курицей.) Это тебе за кикимору. У меня муж - участковый!
      ЛУКА. Все понял. Позвольте ручку! (Целует Квашне руку.) Дайте пожрать, люди добрые.
      КВАШНЯ. Разбежался! (Дает Луке пирожок.) _ Входят Анна и Сатин. _ АННА. Обманываешь, небось. Где он?
      САТИН. Самого чистого отобрали.
      АННА. Дедушка! (Бросается к Луке.) Не он это!
      ЛУКА. Я не я, и баба не моя.
      НАСТЯ. Он в моей очереди вторым, вот за этим. (Показывает на Идиота.)
      БУБНОВ. От заду.
      НАСТЯ (Бубнову). Чмо! _ Входит Клещ. _ САТИН. Ну, вот и познакомились. Все. Приступаем к таинству репетиции. (Актеру.) Давай сюда Алешку с музыкой. _ Актер уходит. _ Так, теперь Лука. Понял свою роль? Давай что-нибудь для затравки.
      ЛУКА (поет).
      Ты подружка дорогая,
      Зря такая робкая:
      Лично я, хотя худая, но ужасно...
      САТИН. Стоп! Стоп! Не пойдет. Смысл жизни - вот вокруг чего ты должен виться! Вечные истины давай.
      ЛУКА. Так нет в жизни никакого смысла.
      БУБНОВ. О!! Се человек! (Целует Луку.)
      НАСТЯ. Как это нету? Я вот объявление дала.
      ЛУКА. Верьте мне, люди. Уж я-то знаю!
      КЛЕЩ. Тоже мне - Пушкин!
      ЛУКА. Дубье вы все. Я инструктором обкома был. Все суета сует и томление духа. (Щиплет Анну.)
      АННА. Хи-хи. Не щипайтесь.
      ИДИОТ. Смысл в том, что надо что-то делать.
      ЛУКА. Ничего не делай. Просто - обременяй землю!
      САТИН (Луке). Стоп. Это мои слова. Ты про смысл копай глубже, с гуманистских позиций. Дескать, добро всесильно там... Или, еще, толстовство присобачь. Не мне тебя учить. С таким прошлым у тебя такое будущее. _ Входит Алешка с баяном. На антресолях появляется Пепел и Наташка. _ САТИН. Смерть!
      АННА. Я!
      САТИН. С косой наверх, к этим голубкам! Двигайтесь. Импровизируйте. Привыкайте друг к другу. Слова повторите!
      ПЕПЕЛ. У меня слов нет.
      САТИН. У тебя руки есть? Мне, что, тебя учить с девушкой работать? Алеша, друг мой, изобрази им танго смерти. _ Алешка играет негромко, Пепел и Наташа танцуют, Анна с косой трется рядом. _ САТИН. Песня о Буревестнике! Где Буревестник? "Над седой равниной моря...", где он? _ Входит Актер в черном трико, с красными ластами на ногах. _ АКТЕР. Ну как?
      САТИН. Хорош! Пристегивайте его! Осторожнее. Выдержит?
      КЛЕЩ. Вся бригада по очереди на крану каталась. _ Клещ, Бубнов и Идиот подымают Актера на лонже к потолку. _ АКТЕР. Ну как?
      САТИН. Великолепно! Подвигай крыльями. Клешни вытяни. Ты в полете! Ты паришь! Девушка и Смерть! Уходите к Ваське. Мешаете. Алеша, что-нибудь под бурю такое... старинное... _ Анна, Наташа и Пепел уходят в комнату. _ Текст. Давай по тексту. Над седой. Между тучами. Он кричит! Ну?! (Актер кричит.) Не слышу радость в гордом! гордом крике птицы! А ты как гусак перед случкой! (Актер кричит.) Жажда бури! Сила гнева! Пламя страсти! Страсть! Дай мне страсть. Вот так. Фиксируем. Дальше. Чайки... И гагары тоже... Вот вы (Насте и Квашне.) Стоните перед бурей. Как только он начинает летать, вы стоните, вы боитесь, вам недоступно наслажденье битвой жизни.
      АННА (выходит). Меня Васька выгнал. У меня, говорит, руки падают, когда тебя вижу. _ Актер закуривает. _ САТИН. Вниз, чайкой будешь. Чайка с косой. Хорошо. Стоните и мечитесь. Алеша, больше ужаса! _ Анна, Настя и Квашня довольно толково изображают чаек. _ Мне нравится. (Заглядывает в текст.) Что там у нас? Глупый пингвин... _ Входит Костылев с повязкой на голове. _ САТИН (Костылеву). Ты пингвин раз, Лука - два. Идиот - пингвин три. Построились в шеренгу. Напра-во! Видели, как пингвины ходят? Алеша, пингвиний марш! Три-четыре! Оп-па. Оп-па! Хором текст!
      ПИНГВИНЫ (маршируют).
      Глупый пингвин робко прячет
      тело жирное в утесах. _ Повторяют два раза. _ АКТЕР. Сверху - просто чистый Мейерхольд!
      БУБНОВ (бросает лонжу). Да кто так ходит? _ Анна, перед этим сменившая Клеща, ушедшего в туалет, взмывает к потолку. Актер же приземляется. Никого это не удивляет. _ АННА (тихо). Ой, упаду. Ой, упаду. (Повторяет все время.)
      БУБНОВ (исступленно). Так адельки ходят! Суетливые! А вы императоры! Как митрополиты! В золоте! Стройные! Как будто они что-то важное знают! Они... они... ну поймите... Снег... безмолвие... и императоры чередой!
      КОСТЫЛЕВ. Глупый пингвин... с жирным телом... Классика!
      БУБНОВ. Это ты глупый! Это ты с жирным телом! Да их там миллионы! Ты там за двадцать минут голым сдохнешь! Они мудрее всех нас! Они не знают страха. Они часть мира. Это они живут! Они! Это ты прячешь тело жирное на службе! _ Из туалета выходит Клещ. _ КОСТЫЛЕВ. Они яйца на лапах носят.
      БУБНОВ. Идите вы к черту со своими яйцами! (Убегает.)
      АКТЕР. Что это с ним?!
      КЛЕЩ. У нас в цеху у одного яйца тоже, как у пингвина, почти до лап достают. Когда сидит.
      САТИН. Вот она - сила искусства! Человек проснулся! Все свободны. Всем спасибо! _ Все расходятся. На сцене остаются Клещ, Актер, Сатин и Анна. _ АННА. Андрюша! Сними меня отсюда!
      КЛЕЩ. Ты чего меня опять позоришь, а? С голыми ногами, а?
      САТИН. Здорово! Синяя птица! Метерлинк!
      АКТЕР (вместе с Сатиным). Мы дружной вереницей идем за синей птицей! _ Осторожно снимают Анну. _ КЛЕЩ. Пошли домой! Ишь, примадонна нашлась! (Уводит Анну.) _ Входит Василиса. _ ВАСИЛИСА. Где эта дрянь? Где Наташка?
      САТИН. Они с Пеплом "Девушку и смерть" репетируют. Она девушку играет.
      ВАСИЛИСА (вбегает по лестнице). Знаю я, в какую девушку они играют! (Стучит в дверь.) Наташка, тварь, выходи! Выходи, кому говорят! Васька, открой, сволочь!
      САТИН. Они взрослые люди. Отстань ты от них.
      ВАСИЛИСА. Заткнись! Режиссер хренов! _ Дверь открывается, на пороге стоит Пепел. _ Где эта потаскушка?! _ Пепел отвешивает Василисе пощечину и закрывает дверь. _ АКТЕР. Ну что ты за стерва, Василиса. Все неймется тебе, все должно быть по-твоему. _ Василиса медленно сходит по лестнице, плачет. _ САТИН (Актеру). Перестань. Поплачь, Васка. Громче можешь. _ Василиса плачет на плече у Сатина. _ Принеси ей выпить. Там у меня за занавеской припрятано. _ Актер идет за бутылкой. _ Ну что ты, легче стало?
      ВАСИЛИСА. Почему меня никто не любит?
      САТИН. Ну кто тебе это сказал?! _ Входят Бубнов и Лука. _ ЛУКА. Когда баба плачет, значит, до предела дошла.
      БУБНОВ. Бабьи слезы - легкие слезы. Знаю я ихнее племя. _ Приходит Актер с бутылкой, разливает по стаканам. _ ЛУКА. Дело хорошее. Правильно у нас хозяйство налажено.
      САТИН. Выпей, Васка, червь и рассосется. Ну, други мои, в воздухе пахнет премьерой, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить! В отделе культуры сказали: придем. С иностранцами. Не подведите, говорят. _ Входит Клещ с фомкой. _ САТИН. Эй, золотарь, помоги нам.
      КЛЕЩ. И Василиса с вами?
      САТИН (Клещу). Помолчи. Ну, за успех нашего безнадежного предприятия!
      БУБНОВ. Жалко, только одна. (Василиса молча выходит.)
      КЛЕЩ (Василисе вслед). Куда? А поговорить?
      БУБНОВ. Отстань от бабы, видишь - не в себе. Чего тут было?
      АКТЕР. Васька с Наташкой. Она туда. Васька ей как! Истерика.
      САТИН. Страдание облагораживает.
      ЛУКА. Враки это. Сказки братьев Гримм.
      БУБНОВ. А ты страдал?
      ЛУКА. Никогда. Я был идиотски счастливым человеком, есть и буду счастлив. Человек рожден для счастья, как птица для полета. Вывод: родился, значит счастлив. Помер - не повезло!
      БУБНОВ. А я пингвин по гороскопу, летать не умею.
      КЛЕЩ. А вот когда он ныряет, он яйца на снегу ложит?
      БУБНОВ. Они парами на всю оставшуюся жизнь. Бабе оставляет.
      КЛЕЩ. Как я с Анной?
      БУБНОВ. Только не пьющие.
      САТИН (глядя на бутылку). Мало!
      АКТЕР. Что делать, Фауст! _ Входит Василиса, за ней плетется Костылев. В руках у Василисы литровая бутыль шведской водки "Абсолют" и тарелка с закуской. Ставит все это на стол перед пьющими. Немая сцена. _ САТИН. Прошу Вас, Василиса Карповна! (Усаживает Василису.)
      КОСТЫЛЕВ. Васка. Ты что? С ума сошла? А? Все это вот им?
      ВАСИЛИСА (мужу). Пшел вон. На место. (Костылев, пошатываясь, уходит.)
      ЛУКА. Чего вы все оборзели, "Абсолют" не пили, что ли? А мы так в обкоме завсегда его, походя. Это у вас низкопоклонство перед западом играет. Водка как водка. (Разливает по стаканам.)
      КЛЕЩ. Стой! Вот это вот "Абсолют"?
      ЛУКА. Пей, пока дают.
      КЛЕЩ. Оставь мне в бутылке.
      БУБНОВ. Ну, Василиса, мила ты мне теперь. Что хочешь проси. Прости меня за все мои грехи.
      ВАСИЛИСА. И ты меня прости, Бубнов. _ Целуются. _ САТИН. Хорошо. Я люблю, когда хорошо.
      АКТЕР. Любо! Любо! Я передумал лечиться. Я буду пить дальше! До полной победы алкоголизма в одной, отдельно взятой личности! Ура, товарищи!
      ВСЕ. Ура! Ура! Ура! (Выпивают.)
      САТИН. Актер должен пить. Это его крест, и нести его надо с достоинством.
      БУБНОВ. Нектар. И гонят шведы его из красивых, душистых цветов, собранных ранним утром в лесах под Стокгольмом. Ау-уу!
      ЛУКА. Они тебе из дерьма будут гнать - оближешься! Зря мы их тогда побили.
      КЛЕЩ. Когда?
      БУБНОВ. Под Полтавой. А ты чего не пьешь?
      КЛЕЩ. Сменщик мой, Митька, помирает он. Все мечтает "Абсолюту" перед смертью попробовать. Завтра в переменок отнесу ему.
      САТИН. Жалко человека.
      КЛЕЩ. Седьмой год пошел, как помирает. Ишиас у него. А денег не накопить на бутылку. Умру, говорит, и не попробую. Во обрадуется.
      БУБНОВ. Может, он за мечту только и держится. Попробует - и помрет.
      ЛУКА. И хорошо. Вот я за светлое будущее держусь двумя руками и не помираю.
      БУБНОВ. Только не говори "Отчего это прежние дни были лучше нынешних?"
      ЛУКА. "Ибо не от мудрости ты спрашиваешь об этом". (Целуется с Бубновым.) _ Василиса запевает "Солнце всходит и заходит". Все подпевают ей. _ _Конец третьего действия._
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ _ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ_
      Сцена пуста, но все обитатели квартиры дома. На сегодня назначена премьера. На сцену выходит Сатин - на нем парадная одежда, собранная со всей квартиры. На антресолях недвижно стоит Барон. _ САТИН (Барону). Ну что, Барон, настал наш час. Если ты там, наверху или внизу, уж не знаю куда угодил, что-то можешь сделать, помоги нам. Обещаю, как все закончится?- похороним по-христиански. Помоги. (Становится на колени, крестится.)
      Входят сильно выпившие по случаю премьеры Актер, Идиот, Лука и Бубнов.
      ЛУКА (Бубнову). Какого хрена ты меня учить будешь?! Я инструктором обкома был! Обкома! Не баран начихал!
      АКТЕР. Старик Хэм! Обком звонит в колокол! (Увидев Сатина, становится на колени рядом с ним.)
      БУБНОВ. Они разные были! Ты из какого обкома?
      ЛУКА. Не помню. (Сатину и Актеру.) Мощам поклоняетесь? Не сотвори себе кумира.
      БУБНОВ. Не мешай людям, гнида обкомовская.
      ИДИОТ. Господа, не надо так! О, как вы будете потом стыдиться этих слов!
      ЛУКА. А я ничуть не обижен! Я счастлив! (Бубнову.) Ты не прав, ибо участь сынов человеческих и участь насекомых - участь одна. И нет у человека преимущества перед насекомым...
      БУБНОВ. Ибо все суета и томление (Хором с Лукой.) духа! (Обнимаются с Лукой и целуются.)
      ИДИОТ. Судари мои. Я счастлив. (Кричит.) Я счастливый человек! Я горд этим! У меня есть будущее! И оно предсказуемо!
      БУБНОВ. Вошь - это звучит гордо! Интересно, о чем может мечтать молоденькая, полненькая самочка вши?
      ЛУКА (Бубнову). Антропоцентрист! Сейчас поймаем и спросим! (Ловит вшу.)
      БУБНОВ (обнимает Идиота). У тебя тяжелый случай аутоспермотоксикоза. Тут только капли датского короля...
      ИДИОТ. ...пейте, кавалеры!
      ЛУКА. С утра выпил - весь день свободен.
      ИДИОТ. Я свободен! Господа! (Сатину и Актеру.) Встаньте с колен. Прошу разделить с нами наше же счастье. (Разливает водку по стаканам.)
      САТИН. Ну, братцы... За нас с вами.
      БУБНОВ. И хрен с ними. Никак утро?
      САТИН. Ждут.
      ЛУКА. Зернышко кофе. Испытано.
      ИДИОТ. А у нас на кафедре лавровым листиком все после обеда пахли. Какое было время, господа! (Плачет.) Господи, как я был тогда счастлив! О-ооо....
      АКТЕР (Сатину.) Все! От нас уже ничего не зависит. Где-то, в полуверсте от края света стоит лечебница для глупых-глупых органонов.
      САТИН. Организмов, дурак. Ты помнишь, что тебе сегодня вешаться?
      АКТЕР. Мне ль бояться? С двумя суицидами в творческой биографии...
      САТИН. Бог троицу любит.
      АКТЕР. Типун тебе на язык. Ну, ни пуха, ни пера!
      САТИН. К черту! (Уходит.)
      ИДИОТ (рассматривает курицу). Свобода от чего бы то ни было - вот истинное счастье. Мне бы от этой птицы уйти куда-нибудь...
      ЛУКА. Женись!
      БУБНОВ. Се мудрец! (Целует Луку.) _ Выходят Tатарин и нарядно одетая Настя. _ Tатарин. ...все, что хочешь! Царица Тамара у меня будешь. Слушай, ну постой немного, красавиц!
      НАСТЯ. Отстань. Вас много, а я одна.
      ЛУКА. Грядет голубица!
      БУБНОВ. Идиот! Давай! (Поет и пляшет.) Эври дей, ты посмотри, какая женщина...
      ЛУКА (подхватывает). Эври дэй! Не пей воды из унитаза! О, эври дэй, к тебе пристанет там зараза!
      ТАТАРИН. Эй, старик, зачем пьешь, когда не можешь?
      АКТЕР. Куда это вы, Настасья Филипповна?
      НАСТЯ. Так вам все и скажи. На свидание иду!
      ИДИОТ. Зачем же вы так, Настасья Филипповна? А? Я ведь и умереть могу. О, как вы потом будете стыдиться за такие слова!
      АКТЕР. Как счастье красит женщину!
      ЛУКА. А горе только рака красит. Счастье, ты где?
      БУБНОВ. Счастье в труде! _ Появляется Клещ, трезвый и в мелу. _ КЛЕЩ. Блин, к соседям попал. Они пельмени жрут, Только рты раскрыли, а тут я из стенки: "Приятного аппетита! Наши не пробегали?"
      АКТЕР. Зримо. А они?
      КЛЕЩ. Только головами мотают: нет, пельменей хочешь? (Уходит.)
      ИДИОТ (Насте). Кто он?
      НАСТЯ. Мужчина.
      БУБНОВ (указывает на Идиота). А это что? Дерьмо на палочке? Ведь доктор наук!
      ИДИОТ. Кандидат.
      ТАТАРИН. Самец это. Мужчина - это когда с деньгами. Вот придешь туда - а там самец стоит!
      АКТЕР. Дайте женщине шанс!
      БУБНОВ. Как узнаешь?
      НАСТЯ (мечтательно). Газета в правой руке, часы на левой, усы, берет, без очков, на груди татуировка.
      БУБНОВ. И хрен меж кривых ножек. Пусть главное сразу покажет.
      НАСТЯ. Вам бы все жрать да жрать! Как вы надоели!
      ИДИОТ. Настя! Я не с ними! Вот, курица...
      НАСТЯ. Иди ты в жопу со своей курицей! (Уходит.)
      БУБНОВ (Луке). Я не ослышался? Так он не с нами? (Идиоту.) С кем вы, мастера культуры?
      ЛУКА. Мы для них неподходящая компания, мы защититься не успели. Мы быдло-с! Парвеню!
      ИДИОТ. Братцы! Я не хотел вас обидеть! Вырвалось!
      АКТЕР. Нет, брат, первая реакция самая верная!
      ТАТАРИН. Я тоже заметил, давно, вижу, не уважает! Ой, как я это не люблю! Вот. (Входит Зоб. Зоб! Ты меня?
      ЗОБ. Уважаю.
      ИДИОТ. Братцы! О, как вы потом будете стыдиться этого поступка! Оттолкнуть счастливого человека! (Падает на колени.) Простите счастливого человека! Простите человека! Простите! (Плачет.)
      ЛУКА. Блаженны плачущие, ибо они утешатся.
      АКТЕР. Аминь. Прощен. Встань, сын мой. Причастись. (Наливает Идиоту.)
      ИДИОТ. Уважаю! (Выпивает.)
      БУБНОВ. Где божий человек? Алешка! _ Входит Алешка с баяном. _ БУБНОВ. Давай мою! (Алешка играет, Бубнов поет.)
      Уходит рыбак в свой опасный путь.
      "Прощай" - говорит он жене... _ Все подхватывают припев: _ Лучше лежать на дне, в синей, прохладной мгле,
      чем мучаться на суровой, жестокой,
      проклятой земле...
      ИДИОТ. Сын мой! Я горд за тебя! О, какой талант...
      АЛЕШКА. Не пей, батя. Козлом станешь. (Уходит.) _ Входит Медведев в майке и тренировочных штанах. _ МЕДВЕДЕВ (вслед Алешке). Не сметь дерзить! О-ой, голова... Ну, долго мне лекарства ждать?
      БУБНОВ. Извольте для поправки, господин околоточный! (Подносит стакан Медведеву.)
      МЕДВЕДЕВ. Моей не видно? (Быстро выпивает и закусывает.)
      Голос КВАШНИ. Паша! Ты где? А ну, домой!
      МЕДВЕДЕВ. Иду-иду! (Убегает.)
      ТАТАРИН. Типичный поведение самца.
      ИДИОТ. Он счастливый человек.
      БУБНОВ. А я?
      ИДИОТ. И вы счастливый человек. Вы все счастливы?- уже тем, что появились на этот свет. Это ведь такая ничтожная случайность, вы даже представить себе не можете, как вам повезло!
      ЛУКА (свирепеет). Мне повезло? Сволочь! (Хватает Идиота за грудки.) Мне повезло! А им? Им повезло еще больше?! Я нищий! Больной! У меня геморрой во всю жопу! Меня девушки не любят! Повезло! Как дам в твою идиотскую харю!! Ненавижу.
      ИДИОТ (не вырываясь). Повезло. Убивай - но не отступлюсь. И пока рот не забили глиной, из него раздаваться будет лишь благодарность!
      ТАТАРИН. Грех это - судьбу хулить. У всех своя дорога. У всех свой смысл в жизни.
      БУБНОВ. Нет в этой жизни никакого смысла. Нас было несколько миллионов, а реализовался лишь я один. Повезло, прав Идиот.
      ЛУКА. Кого это - вас?
      БУБНОВ. Сперматозоидов.
      ТАТАРИН. Слушай, красиво говоришь. Вижу, ветеринарный кончил?
      ЛУКА. И кому ты нужен, такой реализованный?
      БУБНОВ. Никому. Даже себе. Но в этом-то и есть смысл, что нет никакого смысла в моем существовании!
      ИДИОТ. Вот! Он понимает!
      БУБНОВ (Луке). Ты можешь жить без смысла в жизни?
      ЛУКА. Не могу! Пробовал. Не могу!
      БУБНОВ. Эрго - тогда не живи!
      АКТЕР. Это трудно - не жить! Я два раза пробовал?- не получается.
      БУБНОВ (торжествующе). Вот - не можете не жить! Сами нашли ответ! Не можешь не живи. Не получается! Не можете не жить. Вот он - смысл: жить надо! Надо!! Надо!!! (Бьет Луку, тот падает.) Теперь понял?!
      ЛУКА (лежа). Понял. Теперь понял. Дальше объяснять будешь?
      БУБНОВ (помогает Луке встать). Извини, сорвалось... Вижу - не доходит... Ну, вдарь меня... По левой... (Лука бьет.) А теперь по правой... Спасибо, брат...
      ТАТАРИН. Сразу вижу, христиане. Ваш Новый Завет. Вот у нас - око за око, зубы за зубы.
      ЛУКА. То-то вы все в глазниках да в стоматологах.
      АКТЕР. Выпьем за обретенный смысл жизни без всякого смысла!
      БУБНОВ. И только так! _ Все выпивают. Входит Клещ. _ КЛЕЩ. Без меня, суки, пьете? (Уходит.)
      ИДИОТ. Вот, Клещ, обрел некий смысл и сразу стал несчастным. Барон, спускайтесь к нам!
      АКТЕР. Барон, стойте! Ваше здоровье, Барон! _ Дергает за веревочку, Барон приветственно машет рукой. _ ТАТАРИН (Барону). Отдай клад, старый! Поминки сделаем!
      ЗОБ. Хоть бы намекнул, педерас, куда деньги спрятал.
      БУБНОВ. Он ждет. Богатство, сберегаемое владетелем его, во вред ему.
      TАТАРИН. Если вы все тут такие умные, почему тогда все такие бедные?
      АКТЕР (ревет). Лучше лежать на дне...
      БУБНОВ (Татарину). А ты чего тогда здесь?
      TАТАРИН. Мине тут интересно.
      ЛУКА. А мы тут живем.
      ИДИОТ. Это формальной подход, но он и есть единственно правильный. Содержания, то бишь смысла, действительно никакого нет. Но форма есть. Она лишь и реальна! Я существую в виде идиота, вы - в виде татарина...
      ТАТАРИН. Тат я! Тат. Разница есть!
      БУБНОВ. Есть разница - один гребет, другой дразнится.
      ЛУКА. А бутылка существует в виде бутылки! А водка?- в виде водки! И у любой бутылки есть дно! (Стучит бутылкой по столу.) И у общества есть дно! Вот оно! (Стучит бутылкой.) И не бывает бутылки без дна, а общества без бутылки!
      ИДИОТ. Я счастлив! Господи, как все реже приходят эти минуты. Барон! Господа! Он тоже, по-моему, счастлив! _ Барон приветливо машет рукой. Входит Настя, она в истерике. Настя начинает крушить мебель в кухне. Все оторопело смотрят на нее. Зоб кидается к Насте, обхватывает ее сзади и держит. _ НАСТЯ. (Зобу). Отпусти! Ну, дрянь! Отпусти! Кому...
      БУБНОВ. Отпусти ее. _ Зоб отпускает Настю. Бубнов гладит ее по лицу. _ Ну что ты? Успокойся. Все прошло. _ Настя с плачем бросается на грудь Бубнову. _ Все будет прекрасно.
      ИДИОТ. Настя! Что случилось?! Где этот мерзавец? Я набью ему морду!!
      БУБНОВ. Не будь идиотом, Идиот! Дай успокоиться. Выпей, Настя. (Поит Настю водкой.)
      ЛУКА. Выпьем за любовь, дьяволы. "Чем возлюбленный твой лучше других возлюбленных, прекраснейшая из женщин?"
      АКТЕР. Странная эта штука. Веришь в нее - ее нет и не будет. А не веришь - как врежет из-за угла!
      ЛУКА. Вроде радикулита - щелк! И ты уже прямой, как столбик.
      TАТАРИН (Насте). Дашь потом телефон Зобу. Зоб разберется.
      ЗОБ. Ну.
      ИДИОТ. Настенька. Как вы прекрасны. Только не плачьте. Я не могу видеть женские слезы. Ведь ничего же не было? Скажите честно, что у вас с ним было?!
      БУБНОВ. Отстань.
      НАСТЯ. Уе... какое-то, а не мужик. Вы бы его только видели. Дебил. А рубашка какая. А запах от него, что от этой курицы. И сразу тереться стал. При всех.
      БУБНОВ. Бывает. Истосковался по женской ласке. Выпей, пройдет.
      НАСТЯ. Давайте, мальчики, за вас выпьем. Вы у меня самые лучшие. Такие родные. Я вас всех люблю. Извините, если что не так говорила. Извините меня, Лев Николаевич! (Целует Идиота.) Дадите мне потом ваши работы почитать?
      ИДИОТ. А-аа...
      БУБНОВ (Идиоту). А ты боялся! Пиши докторскую, идиот!
      ИДИОТ. Ведь я уже с утра был счастлив, не догадываясь, почему! Господи... (Плачет от полноты чувств.) _ Вбегает Сатин. _ САТИН (ходит). О. О-о! Ну-ка! (Выхватывает стакан у Актера, вливает в себя водку.) Уф. Все здесь? Всех сюда. Всех сюда! Уже идут! Идут уже! Человек двадцать. Пять французов, два немца и один этот, ну как его? Ну?
      ИДИОТ. Англичанин?
      САТИН. Да нет же! Ну эти там еще прыгают! (Показывает.)
      БУБНОВ. Кенгуру?
      САТИН. Точно! Австралиец. Господи! Идут. Все готовы? (Выхватывает стакан у Луки, выпивает.) Дайте куснуть что-нибудь! Ну даст мне хоть кто-нибудь закусить?! _ Настя протягивает ему хлеб. _ АКТЕР. Успокойся! Не в первый раз... Ну идут...
      САТИН. Так. Барон здесь. Интерьер - все хорошо. Настя, оденься похуже.
      ИДИОТ. Лука. Эти двое. Где Клещ? Где Анна? Всех сюда! Алешка! Алешка! Твою мать! _ Все на несколько секунд разбежались за остальными, затем собираются на кухне, за исключением Пепла и Наташки. _ АКТЕР. Все.
      САТИН. Где Пепел? Где девушка? Так, Барон здесь, молодец.
      АННА. Они репетируют. Сейчас сбегаю! (Бежит наверх и начинает стучать.)
      САТИН. Через двадцать минут - премьера! Господи, пронеси. Все готовы?
      ВСЕ. Готовы.
      САТИН. Алешка. Песню. _ Алешка играет начальные такты "Солнце всходит". _ Отлично. Главное всем - побольше импровизации. Вы здесь живете. Здесь ваша родина. Здесь вам покойно и хорошо. Ничего лучшего вы не знаете и не хотите знать. Каждый берет на себя по человеку, лучше по два, и общаетесь с ними на троих. 3акусываете. Татарин, водки хватит?
      ТАТАРИН. Обижаешь, дорогой. Здоровья бы хватило.
      САТИН. Клещ, перестань долбать! Успокойся. Потом найдем. Так, у нас есть десять минут. Быстро пройдем финал. Актер вешается. Где Актер? Где Актер, мать вашу?! _ Прячущегося Актера выталкивают на середину. _ САТИН. Начинай. Ну? Кому сказал?!
      АКТЕР. Может, не надо?
      САТИН. Что я слышу? Театр начинается с вешалки! Вешайся, сволочь! Все. Да ты что? Боишься? Трус! Не задерживай! Водка стынет!
      АКТЕР (падает на колени). Братцы! Боюсь! Чувствую, что Бог троицу любит!
      КЛЕЩ. Да не бзди ты! Смотри, какая страховка! Я в цеху на спор весь обед провисел. Табельщица в обморок гребнулась, когда меня увидела. С босыми ногами.
      САТИН. Помогите ему. Человек нервничает. Подставьте табуретку. _ Медведев, Зоб и Идиот хлопочут вокруг Актера, помогают Клещу одеть ему страховку, опускают лонжу, одевают петлю. _ АКТЕР. Туговато, братцы.
      КЛЕЩ. Вовсе не туго. Не бзди горохом. Поехали.
      САТИН. Только сам. Ну! Шаг вперед! Кому сказал!
      АКТЕР. Боюсь.
      КВАШНЯ. Трус! Паша, помоги ему! _ Медведев, крякнув, выбивает табуретку из-под ног Актера. Клещ и Идиот быстро добирают лонжу. Актер повисает высоко в воздухе и, судя по всему, вешается по-настоящему. Лицо его багровеет, а руки цепляются за петлю. _ САТИН. Вот теперь верю! Спускайте его.
      КЛЕЩ. Заело!
      ИДИОТ. Страховка лопнула! Умрет же!
      КВАШНЯ. А-а-а-а! Убили! Убили! _ Женщины начинают визжать. Барон рукой указывает на крюк от люстры, на котором и повешен Актер. _ САТИН. За ноги держи его! Держите за ноги!!! _ Мужики беспорядочно хватают Актера за ноги, виснут у него на ногах, раскачивая веревку. Актер отбивается от реальной смерти, хрипит из последних сил. Женщины визжат, Анна колотит косой в дверь к Пеплу. __ Лепнина вокруг крюка трещит и вместе с Актером и крюком валится вниз. Из образовавшейся дыры выпадает по частям второй клад Барона, летит пыль и куски штукатурки. Падают вниз кокошники с жемчугами, какие-то предметы, драгоценности. Все разбирают клад. Идиот одевает себе на голову корону, женщины кокошники. Татарин и Зоб находят себе кинжалы, очень идущие к их парадным черкесам с газырями. Актер, пошатываясь, стоит с петлей на шее. Из прихожей раздаются первые аплодисменты. _ САТИН. Алешка, музыку!! _ Алешка играет, все поют "Солнце всходит и заходит..." Татарин и Зоб танцуют лезгинку, на балконе полуобнаженные Пепел и Наташа танцуют танго смерти, за ними неотступно притопывает Анна с косой. Аплодисменты, вспышки фотоаппаратов. _ Барон (хрипло). Эй, вы! Иди... идите сюда! На пустыре... там... Актер удавился! _ Молчание. Все смотрят на Барона, тихо передвигаются. Наверху стоят две пары Барон со смертью и Пепел с Наташей. Внизу Идиот с короной на голове и двуглавой курицей в руках, рядом Настя в кокошнике. Они в центре немой картины. _ САТИН (громко и радостно). Эх... испортил песню... дурак...!!! _ Аплодисменты, возгласы "Браво!", "Вундербар!!", "Вэри найс!", вспышки фотоаппаратов, на кухню из прихожей летят цветы. _ _Занавес._
      _На страницу "Содержание"_
      --======-
      _ТРЕТИЙ ГЛАЗ_
      комедия __ *Действующие лица*
      _Кондаков_
      _Надежда Аркадьевна_
      _Вера_
      ------------------------------------------------------------------------------___
      Комната с выходом на балкон. За столом сидит Кондаков, скорбно обхватив голову руками. Из груди его доносятся приглушенные рыдания. Наконец, рыдания затихают. Он поднимает голову, промокает платком глаза. Взгляд его выражает целеустремленность и решительность. Вынимает из ящичка стола пистолет и коробочку с патронами к нему. Положил на стол рядом с початой бутылкой водки и открытой банкой консервов. Берет ручку, листок бумаги, пишет. Написав, читает: _ - В моей смерти прошу никого не винить. Умираю, потому что все кругом - жулики. _ Подавил прорвавшееся было рыданье. _ - Сейчас бы выскочить на балкон и заорать на всю планету: "Люди! Какие вы все жулики!" Так ведь не выскочишь и не заорешь: балкон третий год на одном гвозде болтается, и никому до этого нет дела. Ни-ко-му! А ведь пятый этаж. Да что говорить. _ Налил водку в стакан, выпил. Тычет вилкой в консервы. Вдруг что-то увидел в банке, брезгливо рассматривает, морщится. Подцепляет вилкой инородный предмет, рассматривает его в лупу. _ - Ничего не понимаю. Улитка что ли? Или мокрица какая? Нет, кажется, все-таки улитка. Да, улитка. Вон и панцирь. _ Брезгливо отшвыривает предмет с вилки на пол. _ - Фу, гадость! Чуть не сожрал. Что это такое я ем? Морская капуста. Это же надо, жулье! Капусту в банку вместе с улитками. И еще хотят, чтобы я после этого жил! _ Бросает банку в урну. Вдруг, передумав, достает ее из урны, держит в руках, ползает по полу с лупой в поисках выброшенного предмета, находит, насаживает его на вилку и уже с вилки отправляет обратно в банку. Банку тщательно закрывает и бросает в урну. _ - Не буду загрязнять... планету. _ Вытер полотенцем руки. Взял пистолет. _ - Ну вот, теперь можно и начинать. Вернее... кончать. _ Вертит пистолет в руках, пробует, как действует курок. __ Достает из коробки патрон, загоняет в патронник. Несколько раз глубоко вздохнул. Подносит пистолет к сердцу. Пауза. Кладет пистолет на стол. Снимает рубашку, ладонью прощупывает, где сердце. _ - Ничего не слышу. Совсем пульса нет. Еще промахнешься. _ Достает из ящика фонендоскоп, концы его вдевает в уши.
      Приставляет мембрану к области сердца. _ - Нет. Ничего. _ Вынимает из клетки птичку, держа ее в кулаке, приставляет к ней мембрану. Сердце птички оглушительно грохочет. __ Приставляет к своему сердцу - мертвая тишина. _ - Ничего не понимаю, где сердце? _ Опускает мембрану ниже к животу. Слабое биение. Еще ниже - биение нарастает. _ - Ага, вот оно. Вот-вот-вот. _ Опускает мембрану вниз к ноге. Биение все сильнее. Скидывает ботинок. Мощные удары сердца. _ - Испугалось сердечко-то. В пятки ушло. Что ж, значит, сюда и стрелять? А в какую? В левую или в правую? _ Целится в пятку. Шум сердца мгновенно стихает. _ - Господи! Куда же оно опять подевалось? _ Ищет мембраной фонендоскопа. Сердце грохочет в груди. _ - Вернулось. Буду бить сюда. Сердце у меня какое... блуждающее. Как комета. Ох, опять пропало. Что ж я так и буду за ним гоняться? _ Положил пистолет, выпустил птичку в окно, бросил фонендоскоп. Зашагал по комнате, делая гимнастику для пальцев. _ - Нервы, нервы никуда не годятся. С такими нервами как пить дать промахнешься. А надо в десятку. А то ведь не поверят. Скажут: нарочно представление разыграл. Надо в голову. Полчерепа - фьють! И моментальная смерть. Только вот затылок... затылка жалко. Женщинам почему-то мой затылок нравился. Они говорили: лоб у тебя, как у обезьяны, а затылок хорош. (Смотрится в зеркало.) Не знаю, а мне и лоб нравится. Что-то я не видел обезьян с такими лбами. Нормальный лоб. Дуры эти женщины. (С яркой экспрессией.) Дуры! И жулики! _ Снова взял пистолет, рассматривает. _ - Итак, нажимаем на собачку. Хм-м, что в ней такого собачьего? Дурак какой-то назвал. На хвост похоже. Так бы и назвал: хвост. Нажимаем на хвост и... Бр-р-р! _ Отбрасывает пистолет. _ - Как бы эдак застрелиться, чтобы не знать об этом. Эдак как бы нечаянно? А что если? _ Достает тиски, фломастер, бечевку, линейку. Прикрепляет тиски к столу, зажимает в них пистолет, взводит курок, стреляет. Внимательно изучает след на стене от пули. Ставит под дыркой у стены вращающийся табурет и, вращая, поднимает его до нужного уровня. Делает соответствующие измерения. __ Рисует на лбу фломастером круг. На пистолет устанавливает оптический звуковой прибор, который дает сигнал в тот момент, когда дуло пистолета точно совмещено с центром круга на лбу. Привязывает к спусковому крючку шнур, перекидывает его через ролик таким образом, что конец шнура оказывается рядом с табуретом. Заряжает пистолет. _ - Вот теперь другое дело. Я хожу по комнате, потом, как бы невзначай, сажусь на этот стул и говорю: "Да, кстати, а что это такое? Шнур какой-то. Дернуть, что ли?" Дергаю. Выстрел, и я благополучно кончаюсь. Ну, приступим. _ Встает со стула, начинает ходить по комнате, напевая какую-то незатейливую песню. Садится на стул, ерзает на нем, совмещая нарисованную на лбу мишень с оптическим прицелом. __ Звучит сигнал. Он нагибается за концом шнура. Сигнал перестает звучать. _ - Ах ты, сбил. Надо сначала шнур... _ Совмещает мишень с прицелом. Сигнал. _ - Да кстати... а что это такое? _ С "удивлением" рассматривает шнур. _ - Шнур какой-то! Дернуть, что ли? Ну дергай же, черт бы тебя побрал! Не дергается, нет. _ Вскакивает со стула, бодро ходит по комнате, напевает, заводя себя, бросается на стул, хватает шнур, совмещает, сигнал. _ - Кстати, а это что такое? Шнур какой-то. Дернуть что ли? Нет, не могу, не дергается. Сам не могу. Да и почему я сам должен стреляться. Они меня довели, а я... Стоп! Идея! _ Берет большой лист бумаги, пишет: "ДРУЗЬЯ, ПОМОГИТЕ!!!"
      Вешает плакат с наружной стороны двери. Привязывает свободный конец шнура к ручке входной двери, которая открывается наружу. Таким образом открывающаяся дверь натягивает шнур и происходит выстрел. Кондаков садится на стул, совмещает мишень, дожидается сигнала, сидит, затаив дыхание, держит голову прямо.
      Пауза. _ - Ну давай, коммуналка, давай. Ты же всегда чуешь, когда что-нибудь особенное. _ В коридоре раздаются шаги. Кондаков напрягся. Шаги все ближе. Остановились у двери. Видимо, человек читал надпись.
      Кондаков зажмурился. Но... шаги стали удаляться. Кондаков открыл глаза. Шаги снова стали приближаться. Подошли к самой двери. Кондаков зажмурился. Снова стали удаляться. Открыл глаза. _ - Вот садисты. _ Шаги снова стали приближаться. Зажмурился. Сигнал пипикает.
      Шаги снова удаляются. Нервы Кондакова не выдерживают. В бешенстве он срывается со стула, бежит к двери. Распахивает ее. Выстрел. Мгновенно захлопнул дверь. _ - Проклятье, забыл! _ Подбежал к стене, разглядывает второй след от пули. _ - Точно бы в лоб. _ Стук в дверь. Бросился на стул, поерзал, совместил, приготовился умереть. _ - Войдите. _ Дверь открывается. Выстрела не последовало, поскольку Кондаков забыл перезарядить пистолет. В комнату вплывает улыбающаяся жизнерадостная Надежда Аркадьевна. Прикрыв рукой лоб, Кондаков неуклюже пытается загородить собой свое хитроумное устройство. _ КОНДАКОВ. Надежда Аркадьевна, я... вы...
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Видела. Читала. Вы же знаете, Серафим Степанович, помогать другим - моя миссия. Соседи - это святое дело.
      КОНДАКОВ. Спасибо. Тогда выйдите, пожалуйста, за дверь. Постойте там минуту, потом постучите, я вам крикну: "войдите", и вы войдете. Только обязательно постучите, чтобы я был готов.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Поняла. А... зачем?
      КОНДАКОВ (выпроваживая ее). Войдете и узнаете. Я приготовил вам сюрприз.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (озаряясь блаженством). Мне? Сюрприз! Как это мило с вашей стороны, голубчик.
      КОНДАКОВ Пустяки.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (погрозив пальцем). Вы, мужчины, такие проказники. Небось, что-нибудь эротическое?
      КОНДАКОВ. Почти. _ Крайне заинтригованная, Надежда Аркадьевна исчезает за дверью. Кондаков перезаряжает пистолет, бросается к стулу. У самого стула поскользнулся на отстрелянной гильзе, грохнулся на пол. В это же мгновение раздался выстрел. Это Надежда Аркадьевна, не в силах сдержать любопытства, тихонько приоткрыла дверь, чтобы поглядеть на сюрприз. __ Пауза. Кондаков лежит на полу. Надежда Аркадьевна входит в комнату. _ КОНДАКОВ (с плохо скрытым раздражением). Что вы наделали? Вы испортили себе сюрприз.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Ну простите, Серафим Степанович. Мы, женщины, такие любопытные. Что это у вас стрельнуло?
      КОНДАКОВ (прикрыв лоб ладонью). Это? А это я... гвозди в стенку заколачиваю. Пистолетом.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (с завистью). Вот бы и мне заколотить. А то без мужчин, вы же знаете, голубчик... Без мужчин в доме гвозди гнутся. (Помогает подняться с пола Кондакову.) Я хотела Силаева попросить. Так ведь он же трезвым никогда не бывает...
      КОНДАКОВ. Хорошо, я вам после позабиваю. А сейчас вы, пожалуйста, выйдите....
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (огорченно). А сюрприз?
      КОНДАКОВ. Вот выйдите, постучите, я крикну, и вы войдете. Будет вам и сюр и приз - все вместе. _ Надежда Аркадьевна выходит за дверь. Кондаков перезаряжает пистолет. Усаживается на стул, совмещает мишень, закрывает глаза, напрягается, прибор сигналит. _ КОНДАКОВ. Входите! _ Тишина. Никого. _ КОНДАКОВ (кричит). Входите! Уже можно! _ За дверью раздается пронзительный женский вопль. Вслед за ним - грохот падающего тела. Кондаков вскочил, опрометью бросился к двери, открыл ее. Выстрел. Ударив себя по голове и посылая проклятия в адрес своего склероза, скрывается за дверью. Через некоторое время возвращается, таща в руках находящуюся без сознания Надежду Аркадьевну. Сажает ее на стул. Смочив платок водкой, подносит его к носу соседки. Она чихает и приходит в себя. _ КОНДАКОВ. Что с вами случилось, Надежда Аркадьевна?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (махнув в сторону двери, слабым голосом). Там... в коридоре... Страшный... ужасный...
      КОНДАКОВ. Силаев, наверное.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. На четвереньках!
      КОНДАКОВ. Напился. Он когда пьяный, всегда на четверенькахбегает.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Да нет же, крыса. Такой зверь... (Дико вопит и отшатывается от Кондакова.)
      КОНДАКОВ. Что? Что такое?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (переходя на интимный шепот). Круг. Круг на вашем лбу! Я вас правильно поняла? Это... для духовности?
      КОНДАКОВ (пощупав лоб). Это? Да... для духовности. А как вы догадались?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Ну, это не трудно. Я сама практикую медитацию. А скажите, Серафим Степанович, это ведь у вас... третий глаз?
      КОНДАКОВ (теряя терпение). Да. Третий.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Я сама так поступаю при медитации. Свами Рубимахудра советует подобную практику, чтобы третьему глазу легче было открыться. Ведь при духовном совершенствовании он открывается, и тогда...
      КОНДАКОВ. Что тогда?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Тогда человек обладает страшной силой. Он может все.
      КОНДАКОВ (недоверчиво). Все?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Практически все.
      КОНДАКОВ. Даже застрелиться?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (укоризненно). Ну это ему ни к чему. Но застрелить, не прибегая к оружию, - да. Воспламенить взглядом предметы. Взорвать силой мысли бензоколонки, газопроводы... Вот скажу вам по секрету: я стою на пороге величайшего открытия...
      КОНДАКОВ (мрачно). А я закрытия.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (вдохновенно). Открытия Третьего глаза.
      КОНДАКОВ (еще мрачнее). А я закрытия первых двух.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Но если ваш третий глаз откроется раньше, чем мой, запомните: с этой духовной силой надо быть крайне осторожным. Нельзя никого ненавидеть. Стоит о человеке плохо подумать, и вы его испепелите. Помните, Серафим Степанович, что вы - избраны Богом. Ваша жизнь принадлежит всем нам. Богу и нам. Нам и Богу! (Удаляется.) _ Кондаков стоит некоторое время задумавшись. Видимо, сказанное произвело на него некоторое впечатление. Резкий стук в дверь. _ КОНДАКОВ. Минуту! (Перезаряжает пистолет, бросается на стул, поерзал, совместил, все, что надо. Запипикало.) Войдите! _ Молчание. _ (Вытирает обильно льющийся пот.) Войдите, черт бы вас побрал! _ Снова стук в дверь.
      Кондаков вскакивает, бежит к двери открывать. Но у самой двери вспомнил, отвязал шнур от дверной ручки, открыл дверь. На пороге - молодая, очень привлекательная девушка, крупная, яркая, улыбающаяся. В рабочем оранжевом комбинезоне. На плече - сварочный аппарат. _ КОНДАКОВ (на секунду опешил, потом опомнился, впускает девушку в дом. С некоторым раздражением). Я же сказал: войдите, почему не вошли?
      ДЕВУШКА. Не шуми, хозяин. И так голова болит. Лучше баллон помоги втащить.
      КОНДАКОВ. Какой баллон?
      ДЕВУШКА. Там, в коридоре. Тащи сюда.
      КОНДАКОВ (выходит, возвращается с довольно тяжелым баллоном). Что это такое?
      ДЕВУШКА (тоже выйдя в коридор, снимает с двери плакат Кондакова, возвращается). Читайте.
      КОНДАКОВ. Ну, "Друзья, помогите!"
      ДЕВУШКА. Так вот, мы те самые друзья, которые помогают. Иди на кухню, хозяин, ставь чайник, и сделай мне крепкий чай или кофе. Башка треснет, ты будешь виноват. Я умру, а тебя посадят.
      КОНДАКОВ. Простите, черт побери! Я ничего не понял. С чего это меня посадят?
      ДЕВУШКА. Потому что умерла у вас в доме.
      КОНДАКОВ. А вы не умирайте в моем доме. Идите на улицу и там умирайте. Тоже мне друзья, приходят в мой дом умирать! Я может сам... Что вы вообще здесь делаете?
      ДЕВУШКА (невозмутимо вытаскивает из комбинезона бумажку и тычет ею в лицо Кондакова). Читайте.
      КОНДАКОВ (просматривая бумагу). Ну... какой-то наряд.
      ДЕВУШКА. Не какой-то. А заявку вашу выполняем. Балкон варить будем.
      КОНДАКОВ (взрываясь). Плевать мне на наряд. Три года просил! Клянчил, унижался, на коленях ползал: почините! На головы скоро рухнет. Никому дела не было. А теперь, когда... теперь. Не нужно балкона. Ничего не нужно.
      ДЕВУШКА. Теперь, значит, пусть рухнет?
      КОНДАКОВ. Да теперь пусть хоть весь мир рухнет, наплевать.
      ДЕВУШКА. Вот все вы такие. Пусть хоть весь мир рухнет, лишь бы чаем девушку не напоить или... (Увидела бутылку на столе, облизала пересохшие губы.) Стаканчик не налить. Как звать, хозяин?
      КОНДАКОВ. Серафим.
      ДЕВУШКА. И шестикрылый серафим после похмелья мне явился. А меня Вера. А чего это у тебя на лбу, хозяин? Синяк, что ли?
      КОНДАКОВ (угрюмо). Синяк.
      ВЕРА. Так бы сразу и сказал, что головой хрястнулся. Я бы не приставала. Ну так что, нальешь? (Кивнула на бутылку.) Ночью с девками в общаге гуляли, подругу обвенчали...
      КОНДАКОВ (наливает в стакан, подносит девушке). Пей.
      ВЕРА. Ой, какой добрый. Это, наверно, от того, что головой ударился.
      КОНДАКОВ. Стой!
      ВЕРА. Да я пошутила.
      КОНДАКОВ (отнимает стакан). Поставь. Сначала сделай доброе дело, а потом... хоть все пей.
      ВЕРА (после паузы, вздохнув). Партия сказала - надо, комсомол ответил - есть! (Расстегивает пуговицу комбинезона.)
      КОНДАКОВ. Ты сейчас выйди, постой за дверью минуту, потом, когда я крикну: войдите! - войди. Поняла?
      ВЕРА. И все?
      КОНДАКОВ. И все. Бутылка твоя.
      ВЕРА. Хозяин, что ты делаешь с моим мягким женским сердцем? Ты же его разбиваешь, как дорогую посуду. (Выходит из комнаты.)
      КОНДАКОВ. Чертовы бабы! Как отвлекают. Еще немного, и решимости не хватит. Потом как жить с презрением к самому себе. Нет уж: назвался груздем, полезай в... ящик. _ Проверяет, заряжен ли пистолет. Стоя спиной к двери, не видит, как та открывается и в комнату осторожно, на цыпочках вплывает Надежда Аркадьевна. Как тень прошмыгнув мимо Кондакова, садится на стул, сидит в торжественной позе. На лбу у нее нарисован живописно раскрашенный третий глаз.
      Кондаков, проверив заряд, возится с ручкой двери, привязывая шнур. Готово. Поворачивается, чтобы пойти к стулу, видит Надежду Аркадьевну, застывает в испуге. _ КОНДАКОВ. Что... с вами, Надежда Аркадьевна?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Третий глаз, голубчик. Как и у вас. Он у меня уже заморгал.
      КОНДАКОВ. Как заморгал?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Там, внутри лба. Вот-вот откроется.
      КОНДАКОВ (с искаженной гримасой). Встаньте, пожалуйста, с этого стула.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Не могу. Я сосредоточена. (Показав на баллон.) Что это такое?
      КОНДАКОВ. Взрывчатка.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Уберите подальше от меня. Я нечаянно могу взорвать.
      КОНДАКОВ. Встаньте, ради всех святых. Это опасно!
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Сама знаю. Во мне все бурлит. _ Дверь незаметно открывается. Это Вера любопытствует, что происходит в комнате. Выстрел.
      Дверь захлопывается. Напряженная пауза. Надежда Аркадьевна сидит в кресле с откинутой назад головой.
      Прямо посередине нарисованного глаза, там, где зрачок - темная, величиной со зрачок, - дырочка. Кондаков, не смея вздохнуть, смотрит на сидящую без движения соседку. _ КОНДАКОВ. Надежда Аркадьевна. (Молчание.) Надежда... Аркадьевна. _ Немая сцена. _ Надежда... Ар...
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (с торжествующем воплем). Эврика! Мой третий глаз открылся. Предметы сами стреляют. Свершилось. _ Встает, прямо держа голову, словно у нее на макушке кувшин, идет к двери, бормоча: "Свершилось! Предметы сами стреляют! Энергия потекла!" Исчезает за дверью. _ КОНДАКОВ (рассматривает дырку от последнего выстрела, делает замеры). ?лы-палы, чуть не убил соседку. Хорошо, что на голову ниже меня. Этот чертов зрачок у нее на лбу. Показалось - дырка от пули. _ Стук в дверь. _ (Устало.) Войдите. _ Входит Вера. Робко улыбается в ответ на хмурый взгляд Кондакова. _ КОНДАКОВ. Ну, что еще?
      ВЕРА (изумленно). Забыли? Сами же сказали: выйди, потом зайди. Я бы раньше зашла, да меня тетка какая-то отпихнула. Не буду же я с ней драться. Так как насчет... чая? (Кивает на бутылку.)
      КОНДАКОВ. Ах да. Хорошо. Только вот что, Вера, ты сейчас снова выйди, потом снова зайди, а потом... (Смотрит на девушку с интересом.) Небось, мужу изменяешь. Из-за таких, как ты...
      ВЕРА. Нет у меня никакого мужа. А был бы... зачем изменять? Любить надо. Верно?
      КОНДАКОВ. Верно.
      ВЕРА. Жалеть надо. Верно?
      КОНДАКОВ. Верно. Красивая ты девушка, а мужа нет.
      ВЕРА. Смешной ты, странный. Как будто мужья в магазинах продаются. Пошла на склад, выбрала... А ты женат?
      КОНДАКОВ. Нет.
      ВЕРА. Ну вот видишь. Там, откуда я приехала... нас, незамужних, стада целые, как овцы на лугах.
      КОНДАКОВ. Оно и видно, что ты с пастбищ. Такая красавица. А тебя балкон варить! Мужиков что ли нет в этой стране?
      ВЕРА. У мужиков руки трясутся, хозяин. Он эту штуку (кивнула на баллон) уронит, полдома взрывом снесет.
      КОНДАКОВ. А у тебя не трясутся? Покажи. (Вера протягивает ему руки. Он берет их в свои, внимательно разглядывает.) Красивые руки. Разве они созданы для того, чтобы варить железо?
      ВЕРА (смутившись, отнимает руки). Да я же за комнату работаю. Поди купи сейчас квартиру... миллионы.
      КОНДАКОВ. Да. Капитализм. (Вдруг помрачнев.) Ну иди, Вера. Иди, постой за дверью и... и приходи. _ Вера неуверенно покидает комнату, по пути несколько раз оглянувшись. _ КОНДАКОВ (стоит задумавшись). Как она на меня смотрела. Есть ведь еще на свете девушки, которые умеют ТАК смотреть. А фигура! А волосы! А... а пистолет я перезарядил? Нет. Надо... перезарядить. Или не надо? Нет, надо. (Ищет патрон в коробочке.) Черт. Где патрон? (Трясет пустую коробку.) Должно быть шесть штук. Я стрелял всего: раз, два, три... пять раз. Ровно пять. Значит должен быть шестой. Вот же на коробке написано: шесть патронов. Тульский оружейный завод. Такие деньги отдал и обжулили. Чем теперь стреляться? Пальцем? Все. Не хочу с таким народом стреляться. Буду жить назло жуликам. (Бросается демонтировать свою систему.) Сначала нас убивают, потом разоряют, потом доводят до самоубийства. Хватит. Будем жить и возрождаться. Права Надежда Аркадьевна: я должен жить. Моя жизнь принадлежит... Вон какие девушки рядом ходят. А как смотрят? А как смущаются! Дурак, чуть было не погиб. Спасибо жуликам - патрон не доложили. Спасибо вам, дорогие жулики! Низкий вам поклон. От вас тоже какая-то польза. (Прячет пистолет в ящик стола.) Ну вот. Буду учиться жить и любить. Хочу жить и любить. Господи, какое это счастье - жить! (Выбегает на балкон, кричит на весь город: Жить! Жить и лю... ю... ю...") _ Голос его уносится вниз, потом грохот и тишина. __ Пауза. Дверь открывается. Входит Вера. _ ВЕРА. Хозяин, это я. Уже можно? (Озирается, никого не видит.) Странно. Хозяин, ты где? (Выглядывает на балкон, возвращается.) Чего там приваривать? Балкона и в помине нет. Хозяин, так как насчет... могу я выпить? (Борется с искушением, но природная порядочность не позволяет ей распорядиться бутылкой самостоятельно.) А-а, я поняла. Вы хотите, чтобы я сначала заработала, это значит... (Вздохнув, снимает с себя комбинезон, а потом и все остальное. Ложится на кровать, залезает под одеяло.) _ Пауза. Входит Кондаков. __ Пошатывается. Держится руками за стены. Одежда вымазана, порвана. Возбужденно что-то бормочет. Сбрасывает грязную одежду. Взгляд его безумно-вдохновенный. Видно, что в его сознании произошло радикальное изменение. _ КОНДАКОВ. Господи, да как же мне теперь в тебя не верить?! Все сделать, чтобы застрелиться - и остаться в живых! Грохнуться с пятого этажа на асфальт и попасть в мусорный бак... набитый коробками! (Вынимает из ящика пистолет, рассматривает его с новой точки зрения.) А ведь стоило нажать на этот... на этот хвост и... Но ОН (С умилением смотрит в потолок.) защитил. ОН и бак этот подставил. И вот... все косточки целы, ножки, ручки - вот они. И ни одной царапинки! Все при мне. Чтобы я мог тебе кланяться, Господи! (Бухается на колени с пистолетом в руке, принимается истово биться лбом об пол.) Господи, верую! Господи, верую! Верую! Верую, Господи! (Некоторое время слышны только его восклицания и удары лбом об пол. С кровати поднимается недоуменная Вера, смотрит некоторое время на Кондакова с раскрытым ртом, в глазах ее появляется испуг, понимает, что надо удирать. Одной рукой хватает комбинезон, другой сварочный аппарат, баллон, осторожно смывается, но в дверях задевает баллоном о косяк.)
      КОНДАКОВ (резко обернувшись, увидев эту картину, грозно). Стоять! (Тычет в девушку пистолетом.) Ни с места. Вот ты-то мне и нужна, ВЕРА. С тебя-то я и начну!
      ВЕРА (выронив баллон и прикрываясь сварочным аппаратом). Я... нет... не надо... пожалуйста. Я добровольно.
      КОНДАКОВ (отняв у нее комбинезон, откровенно любуется ею). Такая красивая девушка и сварщица. (Отшвыривает ногой комбинезон, тычет в него пальцем.) Знаешь, что это такое?
      ВЕРА. Спецуха.
      КОНДАКОВ. Это лягушачья кожа, Вера. А вот это? (Со священным трепетом обводит руками контуры ее тела.)
      ВЕРА. С...станок?
      КОНДАКОВ. Господи, слова-то какие изобрели... станок. Это Царевна-лягушка, Верочка. А вот это? (Показывает на себя.) А это, Вера, Иванушка-дурачок. _ Вера хохочет. _ Чего ты смеешься?
      ВЕРА. А вы смешно в трусах смотритесь. С синяком на лбу.
      КОНДАКОВ (искренне). Это не синяк, Верочка. Это - третий глаз. И он у меня открылся. Когда я в мусорный бак упал. И вот что мы сейчас сделаем. Мы все это возьмем и... (Вышвыривает комбинезон, аппарат, выбрасывает в окно. Следом летит бутылка с водкой. Наткнулся на газовый баллон.) Это тоже туда. (Отправляет его в окно. Взрыв.) Где же ты раньше была, Вера? Разве б я стал с такой девушкой стреляться?
      ВЕРА. Так я... А вы: зайди-выйди, снова зайди.
      КОНДАКОВ (потрясая пистолетом). Но теперь ты выйдешь отсюда только с моего позволения.
      ВЕРА (охотно сдаваясь). Да я в вас сразу влюбилась. Мне нравятся такие чудные. _ В комнату вбегает возбужденная Надежда Аркадьевна. Мечется по комнате. _ НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Спрячьте меня, молодые люди! Спрячьте скорее!
      КОНДАКОВ. Что случилось, Надежда Аркадьевна?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Случилось то, что... (Шепотом.) Вы же знаете, Серафим Степанович, что у меня открылся третий глаз.
      КОНДАКОВ. У меня тоже.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Ну вот. Потекла колоссальная энергия и... Теперь меня заберет ОМОН.
      КОНДАКОВ. Теперь милиция за энергию не забирает. У нас кризис. Энергию используют в мирных целях, правда, Верочка?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Вот именно - в мирных. А вы посмотрите в окно. Взгляните.
      КОНДАКОВ и ВЕРА. Пожар!
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Правильно. Мы горим. А виновата во всем я.
      КОНДАКОВ. Вы?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Я. Моя энергия. Увидела под своим окном пьяницу Силаева. Дай, думаю, сосредоточусь на нем, попробую испепелить. Напряглась, сосредоточилась, ну как здесь у вас, когда стрельнуло. И что вы думаете? Он вспыхнул.
      КОНДАКОВ. Силаев?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Силаев, к счастью, нет. Моя молния мимо ударила. Но дом вспыхнул и нате вам с кисточкой - горит.
      КОНДАКОВ (обнимая Веру). Ну и превосходно, пусть горит. Это значит, что нам дадут, наконец, новые квартиры.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Правда?
      КОНДАКОВ. Дом-то застрахован. А про вашу молнию... мы ни слова. Даже под пытками, правда, Вера?
      ВЕРА. Ну, если не очень больно пытать будут.
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (бросается их обнимать). О, какие люди! Какие чудные, милые люди! Какая восхитительная страна! Да вот что, Серафим Степанович, - но это строго между нами - я ведь начинаю работу над четвертым глазом.
      КОНДАКОВ (крайне заинтересованный). Что вы говорите? А где... он... э-э-э...?
      НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. В районе пупочного центра. (Увидев пистолет.) А вы мне в новой квартире своим пистолетиком гвозди позабиваете? Нет, я бы, конечно, могла бы и своей энергией, но вы же видите, какая она у меня неуправляемая.
      КОНДАКОВ. Обещаю. Гвозди забью. _ Надежда Аркадьевна убегает. _ КОНДАКОВ. Ну вот, Вера, ты и сотворила сразу два чуда. Предел мечтаний - новая квартира.
      ВЕРА. А второе?
      КОНДАКОВ (глядя на нее с любовью). А второе? Мы въезжаем в нее... вдвоем.
      ВЕРА (осторожно дотронувшись рукой до его лба, с нежностью). Ну точно - лбом ударился. Эх, почаще бы люди так лбами ударялись! _ Целуются на фоне пожарных сирен. _ _Конец_
      _На страницу "Содержание"_
      --===КНИГА ИОВА, 1 действие===-
      _Станислав Шуляк_
      _КНИГА ИОВА_
      Пьеса в двух действиях __ *Действующие лица*
      _Кудесов_
      _Соавтор_
      _Первый актер_
      _Второй актер_
      _Третий актер_
      _Травести_
      _Продюсер Кон_
      _Охранники Кона_
      _Шарковский_
      ------------------------------------------------------------------------------__ __
      _ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ_
      _Картина первая. Дом_ _ Двое, Кудесов и Соавтор, стоят спиной к зрителям, стоят долго и неподвижно. Гонг. _ КУДЕСОВ. Итак, мы начинаем. _ Следует пантомима: Кудесов и Соавтор удят рыбу. Оба насаживают невидимых червей на невидимые крючки, взмахивают невидимыми удилищами, забрасывают крючки в воду. Наконец Кудесов вытаскивает рыбину, Соавтор завистливо смотрит на него, помогает снять ее с крючка. _ СОАВТОР. Я далек от мысли тебе подражать.
      КУДЕСОВ. Причиной моих прежних неудач было, по-видимому, то, что я никак не мог прибиться ни к какой вере, ни к какой этической системе или философии.
      СОАВТОР. Тебе нечего было сказать, ты и не хотел. Модная болезнь... Оттого твои бесчисленные парадоксы, ты просто прятался за них.
      КУДЕСОВ. Напротив. Я пытался сказать слишком много.
      СОАВТОР. Тебе почти удалось приучить всех к своей нарочитой бессвязности, но теперь ты, кажется, хочешь оставить и ее.
      КУДЕСОВ. Ты всего только мой соавтор...
      СОАВТОР. И потому задача моя - твое возмущение.
      КУДЕСОВ. Я полагал, что сегодня ты придешь с готовой фабулой. Хотя бы подскажешь какие-то новые решения.
      СОАВТОР. И тогда тебе уже не нужно будет ничего делать. Только присвоить себе мою историю. Обработать ее, возможно, в том духе, в каком ты умеешь.
      КУДЕСОВ. Негодяй. Это же львиная доля работы.
      СОАВТОР. А что ты станешь делать со своей рыбой?
      КУДЕСОВ. Выпущу и стану ловить новую.
      СОАВТОР. Ну, я так и думал. _ Пантомима: Кудесов выпускает рыбу. Оба следят за тем, как ее сносит течением. _ КУДЕСОВ. Горечи теперь во мне никакой нет.
      СОАВТОР. Смотри-смотри, она слишком обессилела, чтобы плыть. Она не мертва, но не может и плыть. Она уже вдохнула порцию смерти, теперь уже никогда не сможет поверить своей беззаботности. Ни своим сородичам, ни своей жизни.
      КУДЕСОВ. Перестань.
      СОАВТОР. Это твоя рыба.
      КУДЕСОВ. Уже нет.
      СОАВТОР. Ты так же - был пойман, потом отпущен...
      КУДЕСОВ. Аминь.
      СОАВТОР. Да нет же, еще нет.
      КУДЕСОВ (кричит). Зачем ты здесь, если опустошен?
      СОАВТОР. Я испытываю тебя. Я испытываю нас обоих.
      КУДЕСОВ. Мы не сдвинулись ни на шаг. Я уже который месяц бьюсь над твоим дурацким праведником.
      СОАВТОР. Раньше ты полагал, что он стоит того.
      КУДЕСОВ. Я поддался на твои уговоры.
      СОАВТОР. Ты не хочешь посмотреть образцы?
      КУДЕСОВ. Напомни мне текст.
      СОАВТОР. Ну, разумеется. Я у тебя только для этого.
      КУДЕСОВ. Делай, что тебе говорят.
      СОАВТОР. Когда-то я взбунтуюсь, когда-то пойду вразнос, и ты останешься с собой один на один... (Кудесов молчит.) Ну хорошо, хорошо!.. "Был человек в земле Уц, имя его Иов, и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен, и удалялся от зла. И родились у него семь сыновей и три дочери. Имения у него было: семь тысяч мелкого скота, три тысячи верблюдов, пятьсот пар волов и пятьсот ослиц, и весьма много прислуги; и был человек этот знаменитее всех сынов востока".
      КУДЕСОВ. Сколько было верблюдов?
      СОАВТОР. Три тысячи.
      КУДЕСОВ. А мелкого скота?
      СОАВТОР. Семь.
      КУДЕСОВ. Это много?
      СОАВТОР. Немало.
      КУДЕСОВ. Так, и что дальше?
      СОАВТОР. Ты не хочешь взглянуть на образцы?
      КУДЕСОВ. Черт с тобой, показывай. _ Соавтор делает движение рукой, вспыхнувший свет выхватывает из темноты лица четверых, совершенно безмолвно стоящих на сцене. _ СОАВТОР. Неплохие экземпляры, не правда ли? Ты можешь выбрать. Как, например, этот?
      КУДЕСОВ. Слишком худ.
      СОАВТОР. Тебе надо толстого?
      КУДЕСОВ. Молод и гладколиц.
      СОАВТОР. Ну, не так уж и молод.
      КУДЕСОВ. Безобразие проказы должно быть отчетливым. Должно ошеломлять.
      СОАВТОР. Слишком забегаешь вперед.
      КУДЕСОВ. Не твое дело.
      СОАВТОР. Значит - нет?
      КУДЕСОВ. Я же сказал - нет.
      СОАВТОР. Этот? (Показывает Кудесову другого. Кудесов молчит.) Так и видится благообразный старик, с бородой, расчесанной надвое, с тонкими пейсами до плеч. Памятлив, скрупулезен в ритуалах. Возносит всесожжения по числу пиршественных дней в домах сыновей его. "Быть может, сыновья мои согрешили, говорит он, - и похулили Бога в сердце своем".
      КУДЕСОВ. Сколько у него детей?
      СОАВТОР. Двое. Две дочери. Старшая институт заканчивает.
      КУДЕСОВ. Не у него. У Иова?
      СОАВТОР. Семь сыновей.
      КУДЕСОВ. Да, помню, и три дочери, и множество прислуги.
      СОАВТОР. Так.
      КУДЕСОВ. Не то.
      СОАВТОР. Но почему?
      КУДЕСОВ. Слишком серьезен.
      СОАВТОР. Ты посмотри на него еще, он очень способный.
      КУДЕСОВ. Мне нужен дебил.
      СОАВТОР. Это что-то странное. Хорошо ли ты все продумал?
      КУДЕСОВ. Я вышвырну тебя вместе с ними.
      СОАВТОР. Ну ладно, взгляни на остальных. (Кудесов нехотя продолжает осмотр.)
      КУДЕСОВ (возмущенно). Что? Это женщина? Зачем здесь женщина? Ты сошел с ума?
      СОАВТОР. Это травести.
      КУДЕСОВ. Убери их всех сейчас же.
      СОАВТОР. Она может изображать и детей, и зверей, и стариков. Ну ладно, я пошутил. Взгляни на последнего.
      КУДЕСОВ. Я сказал, пусть убираются.
      СОАВТОР. Ну что ж... (Четверке.) Проваливайте. (Те исчезают.)
      КУДЕСОВ. Ты меня сбиваешь, когда я работаю. Почему я должен был их всех смотреть? Второго верни. _ Соавтор идет вслед за ушедшими, стоя в кулисах, призывно машет рукой. _ СОАВТОР. Эй ты!.. Да-да, ты!.. Тебе говорю. Вернись.
      КУДЕСОВ. Не сейчас. После.
      СОАВТОР. Попозже. Я тебя позову.
      КУДЕСОВ. Я вовсе не должен был с ними возиться. Это не мое дело.
      СОАВТОР. Я хотел тебе помочь.
      КУДЕСОВ. Покорно благодарю.
      СОАВТОР. Может, продолжим?
      КУДЕСОВ. Как хочешь.
      СОАВТОР. От желания моего ничего не зависит.
      КУДЕСОВ. Ты действительно так мелок.
      СОАВТОР. Прежде я порой смотрел на тебя с несомненным восхищением. Кудесов, безусловно, лидер мирового безразличия, иногда себе говорил я.
      КУДЕСОВ. Я сейчас засну.
      СОАВТОР. Нет-нет, я пришел, чтобы работать.
      КУДЕСОВ. Работай же.
      СОАВТОР. "И был день, когда пришли сыны Божьи предстать пред Господа; между ними пришел и сатана".
      КУДЕСОВ. Нет уж, пожалуйста, только без сцен на небесах.
      СОАВТОР. Ты сам можешь подать их в любом ключе.
      КУДЕСОВ. В последнее время, когда я вижу тебя, я заболеваю. Я и сейчас болен.
      СОАВТОР. "И отвечал сатана Господу, и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его, и дом его, и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле".
      КУДЕСОВ. Ты слышал, что я тебе сказал?
      СОАВТОР. Когда ты завершаешь что-то крупное, ты всегда бываешь в растерянности, ты беспокоен, ты не знаешь, что тебе делать дальше.
      КУДЕСОВ. Я, буквально, физически ощущаю, что я не могу еще делать что-то так, как я это делал раньше.
      СОАВТОР. Ну что ж, это вполне естественный кризис, и теперь ты решил обратить его себе на пользу. Ты заинтересовался нашим праведником, который тоже переживает кризис. У него отнято все.
      КУДЕСОВ. Мелкий скот и верблюды?
      СОАВТОР. И то, и другое. Были убиты его пастухи. Все сыновья и дочери его погибли в доме первенца Иова, когда на них во время урагана рухнула кровля.
      КУДЕСОВ. Должно быть, не так плохо, когда концентХрация несчастий столь высока, когда они не размазаны по жизни.
      СОАВТОР. Возможно.
      КУДЕСОВ. Ныне я испытываю болезненное влечение к фарсу, но так же и опасаюсь его. И меня едва ли удастся удержать сочувствию к судьбе праведника.
      СОАВТОР. Эту историю нужно расследовать, по возможности, до конца.
      КУДЕСОВ. Вот ты этим и занимайся.
      СОАВТОР. Тебя следует избить. Тебя следует выпороть. Чтобы ты, наконец, остервенился. Чтобы ты в бешенстве оскалил зубы.
      КУДЕСОВ. Ты слишком поздно объявился с этой идеей.
      СОАВТОР. Телефон.
      КУДЕСОВ. Что?
      СОАВТОР. Сними же трубку.
      КУДЕСОВ. Разве он звонил?
      СОАВТОР. Скажешь, что ты спал, или выдумай еще что-нибудь в таком духе. _ Кудесов ищет телефон и находит его, возможно, на постели под матрасом, в цветочном горшке или в корзине для бумаг. _ КУДЕСОВ. Да. Кто это? Ты? Много раз? Должно быть, я не слышал звонка. Работал допоздна. У нее? Она твоя сестра. Что? Нет. Я не кричу. Это твой долг. Давай больше не будем возвращаться к этому. Ну хорошо, хорошо, извини. Все. Извини. _ Во время телефонного разговора Кудесова Соавтор отходит в сторону и делает знаки Второму актеру, тот на цыпочках входит на сцену. С видом крайней робости или смущения приближается к Кудесову. Когда Кудесов кладет, наконец, трубку, обернувшись, он едва не сталкивается со Вторым актером. _ СОАВТОР (Кудесову.) Ты до конца выдержал свою роль. Был холоден и сдержан.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Герр Кудесов...
      КУДЕСОВ. Кто это еще опять? Убирайся отсюда! _ Второй актер отшатывается, пятится, внезапно слезы катятся у него из глаз, он закрывает лицо ладонью и выбегает. _ СОАВТОР. Ты его обидел.
      КУДЕСОВ. Что мне за дело до его неврастении?!
      СОАВТОР. Отчего бы тебе его не выслушать?
      КУДЕСОВ. Не собираюсь.
      СОАВТОР. Ну ладно. Он больше не существует. Это фантом.
      КУДЕСОВ. А ты?
      СОАВТОР. А ты?
      КУДЕСОВ. По-твоему, мне следует до самого дна разбираться в этой нелепой истории дураков, которые сами вовсе не знают, чего добиваются?
      СОАВТОР. Ответь мне, отчего Господь пошел на сговор со своим врагом?
      КУДЕСОВ. Что?
      СОАВТОР. Ты слышал.
      КУДЕСОВ. Это мой вопрос. Я задавал его тебе вчера.
      СОАВТОР. И позавчера. И месяц назад. Почему Он не пожалел Иова, которого, возможно, любил?
      КУДЕСОВ. Возможно, то была первая из трещин в Его священной самодостаточности. Ему потребовалось выйти за пределы самого Себя. Ему понадобилось взглянуть на Себя со стороны.
      СОАВТОР. Мы все-таки не должны забывать о праведнике.
      КУДЕСОВ. Мы только о нем и говорим.
      СОАВТОР. О нем только и есть молчание наше.
      КУДЕСОВ. На чем мы остановились?
      СОАВТОР. Но ты все время связываешь мне руки.
      КУДЕСОВ. А, если бы нет, то - что?
      СОАВТОР. Позволь мне его пригласить. _ Кудесов колеблется. Соавтор, видя нерешительность Кудесова, зовет Второго актера, делает тому знак. Пантомима: актер на коленях, встает, раздирает на себе одежду, остригает ножом волосы на голове, падает в отчаянии на землю, кланяется, заламывает руки, простирает их к небу. _ КУДЕСОВ. Что это значит?
      СОАВТОР. "И сказал Иов: наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно! Во всем этом не согрешил Иов, и не произнес ничего неразумного о Боге".
      КУДЕСОВ. Разумеется. Иначе бы сатана угомонился, вполне довольный.
      СОАВТОР. Иначе Господь бы отвернулся от Иова, раздосадованный. В Своей неразменной, смертельной досаде. _ Гонг. _ _Затемнение._
      _Картина вторая. Улица_ _ Сцена затемнена. Туман расстилается над планшетом, появляясь из всех углов. _ КУДЕСОВ. Куда ты меня тащишь?
      СОАВТОР. Ближе к воздуху. Ты же сам этого хотел.
      КУДЕСОВ. В Новый завет?
      СОАВТОР. Нет, просто на воздух.
      КУДЕСОВ. Где же мы теперь?
      СОАВТОР. В пустыне. В египетской земле Уц. Осторожнее, ты сейчас попадешь под автобус!.. _ Скрип тормозов. Кудесов отшатывается. _ КУДЕСОВ. Мы на улице.
      СОАВТОР. Если для тебя так проще. (Устанавливается свет.)
      КУДЕСОВ. Раньше молитва была одним из инстинктов. Их было больше, и молитва была одним из оных.
      СОАВТОР. Прошу тебя, смотри, пожалуйста, по сторонам, а то ты опять можешь куда-нибудь угодить.
      КУДЕСОВ. В этом мире я не на месте, и с этим уже, безусловно, ничего не поделаешь.
      СОАВТОР. Мне всегда нравилось в тебе то, что ты, несмотря ни на какие свои удачи, никогда не теряешь своего пессимизма.
      КУДЕСОВ. Это не так сложно. Удач было не слишком много.
      СОАВТОР. В питательной среде его ты всегда возрастал наряду со своими искусствами. _ Трое актеров и Травести прогуливаются взад и вперед, изображая прохожих, иногда кто-либо из них исчезает и мгновенно появляется вновь, но уже совершенно в ином обличье. _ КУДЕСОВ (указывая на одного из актеров). Послушай, кажется, я его знаю. Черт подери! Да я видел их всех. Мошенник. Это же твои актеры.
      СОАВТОР. Они мои друзья. Живые наброски. Возможно, и у тебя они станут когда-то вызывать интерес, а, быть может, даже и...
      КУДЕСОВ. Стоп. Никакого сочувствия! Сочувствие запрещено! Ты слышишь, совершенно запрещается.
      СОАВТОР. Разумеется. Никакого сочувствия к твоим героям. Ты и сам должен быть стоек, ты должен показывать пример.
      КУДЕСОВ. Сатана - закаленный боец, и не так уж просто заглянуть в лицо любому из его бестелесного воинства.
      СОАВТОР. Значит, остается притча, остается игра, остаются свободные излияния разума?!
      КУДЕСОВ. Праведность возможна только вопреки разуму. Чем меньше разума, тем больше она возможна.
      СОАВТОР. Ну, конечно, конечно. Ты не хочешь продолжить?
      КУДЕСОВ. Это я должен тебе говорить.
      СОАВТОР. Ты хочешь спросить меня, как я себе все представляю?
      КУДЕСОВ. Предположим, что так.
      СОАВТОР. Допустим... Пустыня. Оазис. Солнце заходит в редкие облака над горизонтом. Вереница верблюдов вдалеке. _ Травести, изображающая мальчика-подростка, держа в пальцах сигарету, приближается к Кудесову и Соавтору. _ ТРАВЕСТИ. Позвольте прикурить. _ Соавтор достает спички, зажигает одну и дает огня Травести. Та долго прикуривает, так что Соавтор едва не обжигает себе пальцы. _ КУДЕСОВ. Нет-нет, избавь меня от своих заходов солнХца и верблюдов.
      СОАВТОР. Несколько шатров под пламенеющим незадолго до сумерек небом, и челядь вокруг шатров... (Травести.) Молод еще курить, между прочим. (Кудесову.) Челядь занята своей повседневной работой. Босые женщины пекут на жаровнях лепешки, гончар поднимает на круге толстостенный кувшин... _ Травести отдаляется от Соавтора на безопасное расстояние. _ ТРАВЕСТИ. Ну ладно. Не ваше дело.
      СОАВТОР. Что?
      КУДЕСОВ. Не отвлекайся.
      СОАВТОР. Ну да. Две чернявые грудастые молодки ткут полотно. Накрывают на стол. Готовятся к празднику.
      КУДЕСОВ. О празднике ты уже рассказывал вчера.
      СОАВТОР. О празднике я рассказывал. _ Травести подходит ко Второму актеру и развязно заговаривает с ним. _ ТРАВЕСТИ. Такие жмоты, представляете? Чуть было спичку не пожалели дать сироте.
      ВТОРОЙ АКТЕР (как будто недослышав). Как ты сказал?
      ТРАВЕСТИ. Жмоты, говорю. А я умею дым пускать колечками.
      СОАВТОР. Праздник лишен чрезмерного веселья; здесь ничего безудержного, здесь ничего удалого.
      КУДЕСОВ (саркастически). Дух почтенного праведника незримо витает над собранием?
      СОАВТОР (серьезно). Витает.
      КУДЕСОВ. Потом знаменитые всесожжения Иова.
      СОАВТОР. "Быть может, сыновья мои согрешили", - говорит он.
      КУДЕСОВ. Не желает, значит, никак спасаться в одиночку.
      СОАВТОР. А потом ночью идут путники, одетые в лохмотья. Собирают хворост, разжигают костер. Вижу одного из них, черноглазого, низколобого, со шрамом через обе губы. Спутанные, вьющиеся волосы и редкая черная борода. Вот он поводит рукой, и спутники его погружаются в сон. Он оборачивается, и за спиной его поднимается буря. Но ни один волос не шевельнется над смуглым челом его. "Разве даром богобоязнен Иов?" - наконец говорит он. В нем как будто совершается внутренняя борьба... (Жестикуляция сидящего Третьего актера словно иллюстрирует рассказ Соавтора.) _ Увлекшийся Соавтор не видит, что Кудесов уже оставил его, подошел ко Второму актеру и, пожалуй, впервые разглядывает того с некоторым любопытством. Соавтор оборачивается, ищет Кудесова, бежит к нему. Кричит. _ СОАВТОР. "Разве даром богобоязнен Иов?" - наконец говорит он. И говоря это, он еще, возможно, лучезарно хмурится.
      КУДЕСОВ (Второму актеру). Вы хотели мне пожаловаться на что-то. Мне отчего-то все на что-нибудь жалуются все время. Как будто я что-то могу.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Мне очень нужна эта работа.
      КУДЕСОВ. Почему она вам нужна?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Мне она очень нужна.
      КУДЕСОВ. Я нарочно старался обидеть вас. Я специально говорил грубо.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Я знаю. И поэтому всего лишь чуть-чуть подыграл вам.
      КУДЕСОВ. Я никому не даю никакой работы. От меня ничего не зависит.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Вы знаменитый Кудесов.
      КУДЕСОВ. Вы сказали три слова. И все они небесХспорны. Небесспорно, что я знаменит. Что я есть Кудесов. Что я это я.
      СОАВТОР (Кудесову). Спроси его еще о чем-нибудь.
      КУДЕСОВ. Изыди, сатана.
      СОАВТОР. Ты решительнее Всевышнего. Отчего бы Ему было не сказать того же искусителю, и тогда Иов был бы избавлен от всех несчастий?!
      КУДЕСОВ. Какие еще несчастья ты приготовил ему?
      СОАВТОР. Ты знаешь. Mycobacterium leprae. _ Второй актер в ужасе отшатывается. _ КУДЕСОВ. И он уже знает?
      СОАВТОР. Еще нет. Это продромальный период. Но болезнь проявится уже вот-вот.
      КУДЕСОВ. Кровь его уже полна гормонами горечи?
      СОАВТОР. Во всяком случае, наблюдая за ним, возможно воочию видеть предустройство боли.
      КУДЕСОВ. О Боже! От этого можно свихнуться.
      СОАВТОР. Никакого сочувствия.
      КУДЕСОВ. Разумеется. Это только его жизнь. От которой ныне не осталось и следа. _ К Кудесову и Соавтору подходит Первый актер. Неподалеку от него Травести. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Обворожительные господа! Оставьте все свои печали. А не пожелаете ли лучше с хорошей девочкою отдохнуть?
      СОАВТОР. Ну и где ж твоя девочка?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Вот, взгляните, господа.
      СОАВТОР (Кудесову). Она ничего, не правда ли?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Превосходна. Попробуйте, и сами убедитесь.
      КУДЕСОВ (Травести). Как тебя зовут?
      СОАВТОР. Успокойся, не Маргарита.
      ТРАВЕСТИ. Зоя.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Полна полуденного зноя.
      СОАВТОР. Слышал? Всего-навсего Зоя.
      КУДЕСОВ. Заткнись.
      СОАВТОР. Могу и совсем уйти.
      КУДЕСОВ. Это вовсе будет замечательно.
      СОАВТОР. И тебя не смущает ее прожженность?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Какой толк говорить о чьей-то прожженности?! Вы лучше пощупайте ее сиськи.
      КУДЕСОВ. Ты будешь щупать ее сиськи?
      СОАВТОР. А ты?
      КУДЕСОВ. Видишь, она вовсе не против.
      СОАВТОР. Бедный Кудесов. Видно, тебе в жизни недоставало ласки.
      КУДЕСОВ. Ты вовсе меня не раскусил.
      ТРАВЕСТИ (как будто потеряв терпение). Хм... Не хотят.
      СОАВТОР. Потом долго-долго бежит вестник. Капли пота стекают по его запыленному темному лицу, оставляя грязные борозды. Сердце его разрывается от горя. Он торопится сообщить Иову страшные вести. Он бежит всю ночь. И вот он прибывает на место, и что же он видит?! О ужас!.. _ Травести подходит ко Второму актеру. _ ТРАВЕСТИ. Дяденька, а ты станешь меня любить?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Ой, какая любовь! От всего этого у меня голова идет кругом.
      КУДЕСОВ. Всех живущих объединяет одно - незнание.
      СОАВТОР. Какое?
      КУДЕСОВ. Незнание того, что происходит за порогом смерти.
      СОАВТОР. Ты считаешь, что на этом держалась его вера? По-твоему, в этом есть база для новой метафизики?
      КУДЕСОВ. Нам бы всем образовать всемирное братство незнающих, но оказывается, что общность незнания есть достаточное основание враждебности. У меня ощущение: я когда-то нырнул, нырнул, возможно, спасаясь от чего-либо; мне давным-давно уже не хватает воздуха, но никак не вынырнуть. Никак не найти согласия с собой. В самом деле: что я такое? Как мне понять это?
      СОАВТОР. Меня тошнит уже нынешним веком. Что за рвотное столетие! Кудесов, как тебе не стыдно?! Это ты во всем виноват. Ты играешь не по правилам.
      КУДЕСОВ. Ты измучил меня своими верблюдами и своими вестниками.
      СОАВТОР. Не преувеличивай. А то ты загоняешь меня в тупик.
      КУДЕСОВ. Ты вывернешься в любой момент.
      СОАВТОР. Ты отмахиваешься от моих предложений, ты не отвечаешь на мои вопросы.
      КУДЕСОВ. Какие вопросы? Почему Он пошел на сговор со своим врагом? Одни и те же вопросы.
      СОАВТОР. Да как же Он мог не слушать своего соавтора?!
      КУДЕСОВ. Кого ты стараешься оправдать: Его или меня?
      СОАВТОР. Себя. Разумеется, себя. _ Первый актер и Травести снова рядом. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР (Травести). Сука.
      ТРАВЕСТИ. Я сделала все, как ты хотел. _ Первый актер наотмашь бьет Травести по лицу. Та ловит руку Первого актера и хочет ее поцеловать. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Дрянь.
      ТРАВЕСТИ. Не нужно, Жан, прошу тебя.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. В тебе нет веры.
      ТРАВЕСТИ. Я сделала все, как ты сказал мне.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Пошла. (Травести исчезает. Третьему актеру.) У нас нередко возникают споры по разным творческим вопросам.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Вполне естественно.
      Кудесов старается уйти от Соавтора, избавиться от него.
      СОАВТОР. Постой. Куда же ты?
      КУДЕСОВ. Я хочу выпить.
      СОАВТОР. Сказал бы об этом мне. Я бы мигом все устроил.
      КУДЕСОВ. Я не нуждаюсь в твоей опеке.
      СОАВТОР. Но она тебе и не повредит. _ По сигналу Соавтора актеры Первый и Третий совершают на сцене некоторые перестановки, в результате которых возникает питейное заведение. _ А вот, кстати, и кабачок.
      КУДЕСОВ (Второму актеру). Вы так и не ответили мне.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Мне кажется, будто я оступился и лечу вниз. Я жду, когда, наконец, разобьюсь, но все еще жив, до сих пор еще жив.
      КУДЕСОВ. Вам неплохо удается подстроиться под общее настроение.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Нашу труппу распустили, а площадку передали... мне стыдно сказать вам... И это ведь только называется площадкой, то, что было домом, что было местом боли, что было...
      СОАВТОР (подходя). Ну да, да, полигоном радости. Не ной.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Мы проработали восемнадцать лет, но последние два года была не работа, была пытка.
      СОАВТОР. Вас давно следовало разогнать, вы только и занимались обслуживанием амбиций вашего главного.
      ВТОРОЙ АКТЕР. У нас была крохотная сцена, небольшое фойе, но все вместе было словно маленький бриллиант, со своим лицом, со своим ароматом.
      СОАВТОР. Для чего ты это рассказываешь? Кудесов не станет тебе помогать.
      ВТОРОЙ АКТЕР. К нам присылали комиссию за комиссией, устраивали проверку за проверкой, и вот наконец?- решение комитета по культуре о нашем закрытии. Возможно, нас следовало как-то переустроить, обновить наш репертуар...
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (проносясь мимо). Он лжец, Кудесов. Он мошенник.
      КУДЕСОВ. Я не принимаю на себя роль судьи, навязываемую мне.
      ВТОРОЙ АКТЕР. И теперь театр наш погиб, а мы пока живы, но тоже ждем гибели.
      СОАВТОР (Кудесову). Пойдем, пойдем, не слушай его. Ты же сам хотел выпить.
      ВТОРОЙ АКТЕР. И теперь каждый из нас - сам по себе, каждый спасается поодиночке.
      СОАВТОР. И продолжайте. (Кудесову.) Идем же скорее, а то ты можешь заразиться от него несчастьем.
      КУДЕСОВ. Одно из моих смертоносных сожалений о том, что меня поторопились произвести на свет. Я жалею, что не был рожден накануне конца времени.
      СОАВТОР. Это был бы уже не ты.
      КУДЕСОВ. А это уже и не важно.
      СОАВТОР. Пойдем, я расскажу тебе о друзьях Иова, о трех его друзьях, об их пронзительных поединках.
      Появляется Травести, изображающая согбенного старца. Она возле Кудесова и Соавтора.
      ТРАВЕСТИ. А скажите-ка, хлопчики, крематорий далеко ли отсюда? _ Кудесов и Соавтор дружно снимают головные уборы (если те у них есть; если нет, не снимают ничего). _ СОАВТОР. Это правильно. Самое гигиеничное погребение.
      КУДЕСОВ. Идем же. Ты же сам недавно настаивал.
      СОАВТОР. Я и не отказываюсь. (Уходят.) _ Гонг. _ _Затемнение._
      _Картина третья. Кабак_ _ Несколько столиков, за одним из них сидит Кудесов, кажется, нетрезв, голова его бессильно свесилась на грудь. Неподалеку сидят Соавтор и Первый актер. Травести за стойкой протирает стаканы. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. С каких-нибудь двух рюмок и так набраться.
      СОАВТОР. Он все-таки много опаснее, чем это может показаться с первого взгляда. С ним нужно быть очень осторожным.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Зато его можно выдать с головой Тартарену. Говорят, тот со своими парнями бродит где-то рядом.
      СОАВТОР. Феликс Ильич иногда и сам трепещет перед Кудесовым.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Маловероятно.
      СОАВТОР. Я сам неплохо знаю Кудесова, но и меня он порой обескураживает силой своего полного и безупречного безразличия.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Если Кудесов исчезнет, ты вполне мог бы нам его заменить.
      СОАВТОР. Тс-с!..
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он спит. Нагрузился и дрыхнет.
      СОАВТОР. С ним это никогда невозможно знать наверняка.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Твое положение фальшивого приятеля дает тебе немало преимуществ.
      СОАВТОР. Мы говорим все об одном и том же, мы долдоним всегда впустую наши словеса.
      КУДЕСОВ (бормочет). Мне не всегда удавалось различать жизнь и безжизненность.
      СОАВТОР. Я же говорил. _ Третий актер сидит рядом с Травести. _ ТРЕТИЙ АКТЕР. "И сказала ему жена его: ты все еще тверд в непорочности своей? Похули Бога и умри. Но он сказал ей: ты говоришь как одна из безумных; неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?"
      ТРАВЕСТИ. Тебе еще налить?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Возможно. _ Травести наливает что-то в стакан Третьего актера. _ ТРАВЕСТИ. "Доколе ты будешь терпеть?"
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Замолчи.
      ТРАВЕСТИ. "Вот подожду еще немного в надежде спасения моего. Ибо погибла с земли память твоя, сыновья и дочери, болезни чрева моего и труды, которыми напрасно трудилась".
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Чокнутая.
      ТРАВЕСТИ. "Сам ты сидишь в смраде червей, проводя ночь без покрова, а я скитаюсь и служу, перехожу с места на место, из дома в дом, ожидая, когда зайдет солнце, чтобы успокоиться от трудов моих и болезней, которые ныне удручают меня. Но скажи некое слово к Богу и умри".
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Что мы здесь делаем?
      ТРАВЕСТИ. Ждем, наверное.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Ждем?
      ТРАВЕСТИ. Не знаю.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кого?
      ТРАВЕСТИ. Тартарена, возможно.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Может, его разбудить?
      ТРАВЕСТИ. Кого?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Господина Фауста. (Указывает на Кудесова.)
      ТРАВЕСТИ. И спящую собаку не станет гладить осторожный, ибо как он может знать, что та видит во сне.
      СОАВТОР. Мы с Кудесовым оба - фальшивомонетчики. Мы чеканим фальшивую монету.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Но вас обоих это нисколько не беспокоит.
      СОАВТОР. Возможно.
      КУДЕСОВ (бормочет). Более страха смерти я боюсь избавиться от этого страха, и, если...
      СОАВТОР. Тс-с!..
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Тоже мне еще чемпион мира по литературе.
      СОАВТОР. Он говорит о своей пустоте, но, я знаю, Кудесов и из пустоты извлекает перлы.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Быть может, нужно только вплотную приникнуть к первоисточнику.
      СОАВТОР. Первоисточник в нем.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. И в тебе также.
      СОАВТОР. От меня скрыты тропы, по которым возможно идти в бессмертие или в безнадежность.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. У тебя нет впечатления, что он нас подслушивает?
      СОАВТОР. Если б это оказалось так, я бы не удивился.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Господин Кудесов!.. (Соавтору.) Ничего.
      СОАВТОР. Перестань. _ Первый актер, пошатываясь, идет к стойке. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР (Травести и Третьему актеру). А может, вы здесь невзначай угадали смысл жизни и причастились откровениями потрепанных и богоизбранных страниц? _ Травести наливает в стакан Первого актера, тот забирает стакан и возвращается на место. _ Мое почтение. _ Травести с телефонной трубкой обходит все столики. _ ТРАВЕСТИ. Вы не видели Кудесова? Вы не знаете, кто здесь Кудесов? _ В это время входит Второй актер, на нем грим прокаженного: лицо одутловатое (так называемая "львиная морда"), на руках и на груди беловатые, безжизненные струпья, одет в лохмотья. Травести едва не сталкивается со Вторым актером, в ужасе отшатывается и вскрикивает. _ СОАВТОР и ПЕРВЫЙ АКТЕР (указывая на Кудесова). Вот он.
      ТРАВЕСТИ. Господин Кудесов. _ Кудесов мгновенно открывает глаза и пружинисто поднимается. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР (Соавтору). Она моя приятельница еще со школьной скамьи.
      СОАВТОР. Все они одинаковые. _ Второй актер обходит всех. От него с содроганием отшатываются, некоторые брезгливо кидают ему деньги. _ КУДЕСОВ (в трубку). Да. Я. Нет. Как тебе удалось снова меня?.. Успокойся. Нет. Хуже? При чем здесь искусственная почка? У нее всегда было все нормально с почками. Не могут остановить? Что они говорят? Ну, хорошо, хорошо. Но хоть кого-нибудь тебе удалось отыскать? Хорион эпителиома? Мне это ни о чем не говорит. Ты должна там быть или ты не должна там быть, а я... Мое присутствие изменить ничего не может. _ Травести с ужасом отшатывается от Второго актера. _ ТРАВЕСТИ. Кто его вообще сюда впустил? Выкиньте его отсюда.
      КУДЕСОВ (в трубку). Я не свожу никакие счеты. Ты уже сама не знаешь, что ты говоришь. _ Актеры Первый и Третий пытаются вытолкать Второго актера, но ни тот, ни другой не рискуют слишком приблизиться к прокаженному, и оттого их попытки не имеют успеха. _ СОАВТОР. Оставьте его. Он нам может еще пригодиться. _ Актеры возвращаются на место. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР (бурчит). Мало ли всякой швали!..
      КУДЕСОВ (в трубку). Нет, против тебя я ничего не имею.
      СОАВТОР. "И услышали трое друзей Иова о всех этих несчастьях, постигших его, и пошли каждый из своего места..." (Второму актеру.) Ты сидишь здесь. В этом углу. (Второй актер послушно выполняет указание Соавтора.)
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (ожесточенно). Пусть он жрет собственное дерьмо! Пусть он пьет только то, чем мочится. Пусть он кидает камни во всякого, кто захочет к нему приблизиться. Чего ему теперь бояться? С кем ему теперь быть?
      КУДЕСОВ. Возможно. Ну что ж, по крайней мере, я иду на это с открытыми глазами.
      СОАВТОР. "Елифаз Феманитянин, Вилдад Савхеянин и Софар Наамитянин..." (Актерам.) Вы оба стоите здесь.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Чего ему бояться? Смерти? Не он первый, не он последний.
      КУДЕСОВ. Ну все. Я больше не могу говорить с тобой. Извини. (Кладет трубку.)
      СОАВТОР. "И сошлись, чтоб идти вместе сетовать с ним и утешать его".
      ТРАВЕСТИ. А я?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Идиотка. Иди на место. _ Травести обиженно отходит. _ КУДЕСОВ (Соавтору). Кажется, это у вас опять какая-то новая забава?
      СОАВТОР (Второму актеру). Давай. _ Тот несколько недоуменно смотрит на Соавтора. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Черт, у меня так и чешутся руки хорошенько накостылять ему.
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Второму актеру). "Погибни день, в который я родился..."
      ВТОРОЙ АКТЕР. "Погибни день, в который я родился"...
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "И ночь, в которую сказано: "зачался человек!"
      ВТОРОЙ АКТЕР. "И ночь, в которую сказано: зачался человек!"
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "День тот да будет тьмою..."
      ВТОРОЙ АКТЕР. Я помню. "Да не взыщет Бог свыше, и да не воссияет над ним свет! Да омрачит его тьма и тень смертная, да обложит его туча, да страшатся его, как палящего зноя!"
      СОАВТОР (Кудесову). Он тебе нравится?
      КУДЕСОВ. К чему и стараться приблизиться к Нему при посредстве искусств, когда непознаваемость Всевышнего обозначена как одно из первоначальных условий игры?
      СОАВТОР. Ушедший из жизни с болью и недоумением и в жизни вечной будет искать, но не отыщет покоя.
      КУДЕСОВ. Стоило дать тебе ненадолго свободу, как ты уже в дерзости огрызаешься в направлении давшего ее.
      СОАВТОР. Ты слишком уж стремишься поскорее увидеть небо в дерьме и в булыжниках.
      КУДЕСОВ. День нынешний приговорен к тоске, к безветрию и к одинокому солнцу.
      СОАВТОР (актерам). Поглядите, поглядите, как он искусно отстраняется.
      КУДЕСОВ (Второму актеру). Ну и как вы сейчас?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Прокаженный не я, прокаженные они. Но мы - страдальцы - между собой ладим.
      КУДЕСОВ. Разве?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Ну не всегда, конечно.
      КУДЕСОВ (актерам). Особенно передо мной не старайтесь. Сегодня я выпит и съеден до дна.
      СОАВТОР. Наши "забавы" наполнят тебя новой надеждой.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Надеждой... _ Третий актер вдруг зажимает ладонью рот, его тошнит, он быстро выбегает. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Тошнота народа - тошнота божья.
      КУДЕСОВ (Второму актеру). Где учится ваша старшая дочь?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Она... в горном... в юридическом... Извините, нигде не учится.
      ТРАВЕСТИ. Она - клофелиновая девочка.
      КУДЕСОВ. Что такое?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Для меня было громом среди ясного неба, когда это недавно выяснилось.
      КУДЕСОВ. Не рассказывайте, если это вам тяжело.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Никакого сочувствия.
      КУДЕСОВ. Вы правы.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Обычно она знакомилась с состоятельным иностранцем или каким-нибудь важным туристом. Они отправлялись в номер гостиницы. И там она незаметно подливала этому сластолюбцу, распаленному предвкушением трудов Амура, свое снадобье в его питье. Когда тот приходил в себя, ни моей дочери, ни денег, ни ценных вещей в номере уже, разумеется, не было. У одного пожилого араба было слабое сердце, и он не пришел в себя после такой встречи с моей дочерью. Может быть, доза лекарства была слишком велика.
      ТРАВЕСТИ. Ее охраняли двое громил, которые спали с ней и отбирали у нее львиную долю добычи.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Не лезь не в свое дело.
      ТРАВЕСТИ. Я только пытаюсь помочь тебе.
      ВТОРОЙ АКТЕР. С женой моей случился удар, когда она узнала, что наша дочь находится в следственном изоляторе. Жена сейчас лежит наполовину парализованная, и мне иногда кажется, что ей просто не хочется двигаться, ей не хочется ничего видеть. "Если я согрешил, то что я сделаю Тебе, страж человеков! Зачем Ты поставил меня противником Себе, так что я стал самому себе в тягость?"
      КУДЕСОВ. Суд наш будет неправедным, ибо лишен веры.
      СОАВТОР (кричит). Чего ты добиваешься?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он добивается, чтобы добивались его.
      ТРАВЕСТИ (Соавтору). И скоро, наверное, добьет тебя.
      СОАВТОР. Может быть, тебе нужно, чтобы я за тебя определил концепцию?
      КУДЕСОВ. Любая из них все равно будет подобной рубашке, вывернутой наизнанку. И для того, чтобы нам соединиться, нужно будет либо ее выворачивать снова, либо вывернуть наизнанку меня.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. За последним, пожалуй, дело не станет.
      СОАВТОР. Свобода волеизъявления в рамках Всевышнего; Бог являет нам Свой звериный лик, - мы с этого начинали, так посмотрим, что делается со стороны Его затылка. Но там ничего.
      КУДЕСОВ. Не подлизывайся.
      СОАВТОР. Я только пересказываю некоторые из твоих находок.
      КУДЕСОВ. Не пересказываешь, а перевираешь.
      СОАВТОР. Так рождаются все апокрифы.
      КУДЕСОВ. Так процветают все баламуты.
      СОАВТОР (в бешенстве). Кудесов, я в последний раз предупреждаю тебя!.. (Видит безразличие Кудесова.) Ну что ж, видит Бог, я сделал все, что было в моих силах. (Решительно идет к выходу.)
      ТРАВЕСТИ (Кудесову). Берегись! Он уже поджег свой ужасный бикфордов шнур. _ Навстречу Соавтору входит продюсер Кон, с ним двое молодых охранников и Третий актер. У Кона и молодых людей за спинами ружья, одеты все, как заправские охотники. _ КОН. Да-да, мы уже здесь. Слава Богу, меня предупредил друг. И вы, кукушатки, все в сборе. Пли из всех стволов!.. _ Трое охотников мгновенно вскидывают ружья и изображают, как будто они стреляют в находящихся на сцене. Кон раскатисто хохочет. _ Не трусьте, ребята, чего вам бояться вашего старого доброго друга, продюсера Кона.
      СОАВТОР. Здравствуйте, Феликс Ильич. _ Актеры приветствуют пришедших каждый на свой лад. _ КОН (Соавтору). Здравствуй, отец родной. Как твой желчный пузырь? Ну а вы что же, Кудесов?..
      КУДЕСОВ. Вы же меня знаете, как бы я ни заносился и ни воротил нос, в трудную минуту я все равно прибегу к вам.
      КОН. Знаю. За то и люблю. И за то он сейчас плюнет вам в лицо, Кудесов. (Одному из своих охранников.) Плюнь. _ Тот немедленно собирается выполнять распоряжение Кона. Феликс Ильич тянет молодого человека за рукав, удерживая его. _ Ты что? Ты что? Ты на кого готов посягнуть? Не знаешь, что ли, кто перед тобой?
      Молодой человек невозмутимо отходит.
      СОАВТОР. Феликс Ильич, я прошу вас выслушать меня.
      КОН. Что ж, говори, милый.
      СОАВТОР. Он невозможен. (Указывает в сторону Кудесова.)
      КОН. Ну-ну, не старайся опорочить человека, чьего мизинца не стоишь со всеми твоими худыми потрохами. Заруби себе на носу: Кудесов огромный талант.
      КУДЕСОВ. На нервной почве.
      СОАВТОР. Он лжив, капризен, мнителен, придирчив. Он безразличен. _ Взгляд Феликса Ильича падает на Второго актера, до того стоявшего хотя и неподалеку, но спиной к Феликсу Ильичу. В первое мгновение Кон вздрагивает. _ КОН. Ого. Ну и красавец! Эй ты, держись от меня подальше и дыши в другую сторону.
      СОАВТОР. Это всего лишь грим. Возможно, неплохой.
      КОН. Неважно. (Актерам.) Где это вы его откопали?
      СОАВТОР. Феликс Ильич. Видит Бог, я сделал все, чтобы создать для Кудесова атмосферу труда, даже чтобы стать его другом.
      КУДЕСОВ. Его даже не останавливала моя смутная репутация последнего времени.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (саркастически). И это есть наш удушливый учитель!
      СОАВТОР. Кудесов требует от нас всех тотального театра, хотя сам всячески уклоняется от участия в нем. Он походя разбрасывает вокруг идеи, которые, быть может, стоят диссертаций, стоят трактатов, но что нам проку от них, когда они брошены на ветер?!
      КОН. Это правда, Кудесов?
      КУДЕСОВ. А чем они лучше или хуже самой жизни, также брошенной на ветер?!
      СОАВТОР. Я же говорил.
      КОН (Кудесову). Ну-ну, это вы бросьте.
      СОАВТОР. Феликс Ильич, мы только топчемся на месте.
      КОН. Ну что ж, Кудесов колоритен, я тоже. Мы сходимся с ним на базе колорита.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Он то насмехается над всеми нами, то молится.
      КОН. Кому он молится?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Этого он не знает сам.
      КОН. Что еще?
      СОАВТОР. Он говорит, что страна наша вполне созрела для детоубийств. Их должно быть не менее восьмидесяти тысяч в каждом крупном городе за неделю, говорит он. Больше, чем у царя Ирода.
      КОН. У него все сосчитано?
      СОАВТОР. О, он времени не теряет. _ Кон мрачнеет все больше. _ КОН (Второму актеру). Эй ты, я тебе куда сказал дышать?! (Второй актер послушно отворачивается.)
      СОАВТОР. Позавчера он учил меня, как нужно резать сонную артерию. Тут вся штука в том, чтобы прижать голову к плечу и в таком положении чиркнуть лезвием. Артерия тогда ближе всего. А если же отвести голову в сторону, так порежешь себе только мышцы.
      КОН. Вот чего не хватало вашему Иову - превосходного "жиллетта", мечты всякого мужчины. Что вы молчите, Кудесов?
      КУДЕСОВ. В этом мире как все катастрофы, так и все радости одинаково непоправимы.
      КОН. Лаконичный человек.
      ОДИН ИЗ ОХРАННИКОВ КОНА. Папа, интересно, мы все-таки пойдем сегодня охотиться на бекасов?
      КОН. Закрой рот. Зачем тебе бекасы? Разве мы сейчас уже не на охоте?
      ОХРАННИК КОНА. Ну, это не всем интересно. _ Кон разглядывает Травести. _ КОН. Я вижу, у вас тут есть и девочка. Славный мышонок.
      ТРАВЕСТИ. Он как-то говорил, что не слишком хочет участвовать в свальном грехе созидания. Возможно, это была шутка.
      КОН (Второму актеру). Ну а тебя, красавец, он чем обидел?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Он обращается со мной как с игрушкой, которой пока еще иногда играет, но уже готов бросить.
      КОН. Да, Кудесов, дела ваши плохи. Все против вас.
      КУДЕСОВ. Если бы они при этом были хотя бы даже за себя, положение каждого из них было бы ненамного менее безнадежным.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (кричит). Он вот так все время. Он все время так.
      КОН. Ну-ну, ты еще заплачь.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Он говорит, что необходимо учредить министерство молитв, он говорит, что необходимо открывать школы шантажа.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Кудесов всегда утверждает, что для него ереси интереснее веры.
      КОН. Ну так. Я вижу, что должен взять все в свои твердые руки. Давайте ваш сценариум.
      СОАВТОР (актерам). Давайте сценариум. _ Откуда-то извлекается увесистая папка, актеры бережно, из рук в руки, передают ее Соавтору, тот вручает ее Кону, Феликс Ильич отдает ее одному из своих охранников, молодой человек раскрывает ее. Часть листов сыплется на пол. Почти все листы совершенно чистые; может быть, только на некоторых из них по два-три предложения, и то зачеркнутых. _ КОН. Что это такое? Где сценариум?
      СОАВТОР. Это все, что есть.
      КОН. Кудесов, что происходит? Вы издеваетесь надо мной?!
      КУДЕСОВ. Мы забыли свой язык, мы не владеем своим голосом, слово наше предает нас на каждом шагу.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Он говорит, что по самую грудь увяз в трясине неудач.
      ТРАВЕСТИ. Кризисы свойственны многим творческим натурам, ничего удивительного.
      КОН. Какой еще кризис?! Вы меня обманули! Я вам поверил, я столько вложил в вас.
      СОАВТОР. Аванс получен и уже потрачен. Кудесов собирался уехать к морю, в какой-нибудь портовый город. Он мог бы сесть там на теплоход. Мне удалось его удержать.
      КУДЕСОВ (безразлично). Дерьмо.
      КОН (с пафосом). Герой.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Герой дерьма.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Дерьмо героя.
      КОН. Кудесов, не вы ли сами пришли ко мне, и не вы ли взахлеб рассказывали мне историю праведного старца, которого искушает сатана, которого испытывает Господь?! И, видя вашу убежденность, я тогда согласился рискнуть.
      КУДЕСОВ. Я был болен... я был увлечен... Не помню...
      КОН. Ага. (Охранникам.) Ну вот что, ведите-ка их всех ко мне. А за Кудесовым присматривайте особо. Чтобы не задал деру. Чтобы не выкинул еще какой-нибудь фортель.
      СОАВТОР (Первому актеру). Теперь становится спокойнее на сердце. _ Все собираются уходить. Гонг. Кон обращается к кому-то за кулисами. _ КОН. Эй ты, придурок! Ты почему бьешь в гонг? Раньше времени. Что "написано"? Что - "написано"? Разуй глаза и посмотри получше, что написано. Написано: "Все, кроме Кона, уходят. Пауза. Гонг". _ Все, кроме Кона, уходят. Пауза. Гонг. _ КОН. Вот так-то лучше. (Уходит.)
      _Затемнение._
      __
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ_
      _Картина четвертая. Вертеп_ _ Загородный дом продюсера Кона. Сцена затемнена. Хозяин дома сидит рядом с Кудесовым, возле Кудесова двое молодых охранников, кажется, они присматривают за тем. Соавтор сидит за отдельным столиком, на столике зажженная лампа, а под лампой раскрытая библия. Соавтор пытается организовать актеров на какое-то действо. Он - постановщик, актеры - исполнители, Феликс Ильич и Кудесов зрители, один заинтересованный, другой равнодушный. _ КОН (Соавтору). Борись со скукой, не давай мне скучать. Меньше разговоров, больше действия, динамика, темп!..
      СОАВТОР (слабо защищается). У нас интеллектуальное зрелище, духовное шоу.
      КОН. Это все кудесовщина, ты слишком долго общался с ним. Пора изживать в себе это.
      СОАВТОР. Мы и так уже далеко ушли...
      КОН. Ты дай мне праздник, дай мне феерию, дай мне радость.
      СОАВТОР. Кудесова здесь занимает ситуация кризиса. Причем кризиса не только лично его или героя, но также и самого Творца. Кудесов догадался, что Всевышнего здесь так и подмывает Самому выйти на сцену. Выйти, возможно, во всей наготе, во всей неприглядности, навсегда отлиться в каком-нибудь чрезвычайном и беспощадном слове.
      КОН. Ну, ладно, ладно. Так что там твой Елифаз? _ Соавтор делает знак Третьему актеру. _ ТРЕТИЙ АКТЕР (Второму актеру). "Если попытаемся мы сказать к тебе слово - не тяжело ли будет тебе? Впрочем, кто может возбранить слову!"
      СОАВТОР. Говорит опасливо, как слепой, который ощупывает палкой перед собой неверную тропу.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "Вот ты наставлял многих, и опустившиеся руки поддерживал. Падающего восставляли слова твои, и гнущиеся колена ты укреплял".
      СОАВТОР. Здесь медленнее.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "А теперь дошло до тебя, и ты изнемог; коснулось тебя, и ты упал духом".
      КОН (Кудесову, не проявляющему особого интереса к игре). Слушайте же, Кудесов, слушайте. Да вы бы хоть из приличия повернули голову.
      КУДЕСОВ. Да-да, я знаю. "Человек праведнее ли Бога? и муж чище ли Творца своего?"
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "Вот, Он и слугам Своим не доверяет; и в ангелах Своих усматривает недостатки..."
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (в сторону). Бедняжка.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "Тем более - в обитающих в храминах из брения, которых основание прах, которые истребляют скорее моли".
      КОН (Третьему актеру). Погоди-ка немного. Что-то ты уж вроде заврался.
      СОАВТОР. Возможно, неточности перевода.
      КОН. Неважно (Второму актеру.) Ты, красавец, тоже передохни, не пыжься. (Кудесову.) Кудесов, чего вам не хватает? Нет, я серьезно. Может, для вас нужно что-то сделать? Я тоже могу гнущиеся колена укреплять. Хотите побывать в лепрозории? Хотите побывать в сумасшедшем доме? В тюрьме? На живодерне? Я вам все это могу организовать. Желаете посетить черную мессу? Желаете побывать на заседании правительства? И это возможно. Ну что вы молчите?
      СОАВТОР. Кудесов и сам не знает, находиться ли ему на позициях промозглой пародии или несносной тошноты и отторжения.
      КОН (Соавтору). Не умничай. (Кудесову.) Вы знаете, что я отношусь к вам с огромным уважением. Помню, в каком я был восторге от одной вашей вещи... Как это?.. Ах да! "По следам фрегата "Паллада". Что это такое? Повесть?
      СОАВТОР. Притча.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесов когда-то написал: если из истории вычесть ее саму, останется притча.
      КОН. Вот. Мне очень нравились ваши анимационные проекты. Ново, свежо, ни на что не похоже. Может, вам подыскать хорошего консультанта? Может, нужны еще деньги? У вас цепкий ум, твердая рука. Не бойтесь повторяться. Не бойтесь быть моралистом. Чего там особенно бояться! Что вы думаете о моралистах, Кудесов?
      КУДЕСОВ (как будто про себя). Они - "скорая помощь" Всевышнего.
      КОН. Что?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Ему так тяжело с его атеизмом.
      КОН. Что, Кудесов, скажете, на вас возводят напраслину? Нет, они возводят на вас правду.
      СОАВТОР. Он задался целью возвестить великий закат.
      КОН (Кудесову). Ну, это и без вас известно. И что, собственно, с того, что мы будем знать о приближении какой-нибудь катастрофы?..
      СОАВТОР. Она не где-то, она всегда внутри нас...
      КОН. Не отчаивайтесь, Кудесов. Ищите себе разнообразные радости. Если нет больших, ищите себе малые. Уж в них-то недостатка не будет.
      СОАВТОР. Как он молчит! Как молчит!
      КОН. И ты помолчи. Кстати, я тобой не слишком доволен.
      СОАВТОР. Вряд ли было возможно сделать больше в моем двусмысленном положении.
      КОН. Кудесов, что вы думаете о вашем праведнике? Для чего он жил? Что была у него за цель, что за смысл?
      КУДЕСОВ. Жизнь дается человеку безо всякой внятной цели, но все ж таки используется им не по назначению.
      КОН. Как это?
      КУДЕСОВ. Праведностью своей чрезмерной он также искушал Творца.
      КОН. Ну да, а Бог умер, не так ли?
      КУДЕСОВ. Он, возможно, еще жив, но Ему смертельно все надоело.
      КОН. Любопытно.
      КУДЕСОВ. Все.
      КОН. Совсем все?
      КУДЕСОВ. Совсем.
      КОН (Соавтору). Давай дальше.
      СОАВТОР. Речь Елифаза в какой-то момент строится в форме видения, эта форма весьма характерна для многих ветхозаветных текстов. Елифаз рассказывает нечто, им виденное, и непонятно, то ли это обыкновенный сон, то ли какое-то чудесное откровение, ниспосланное ему свыше. Здесь уместно вспомнить о случаях глоссолалий, которые наблюдаются в некоторых современных сектах. Известно, что в результате изнурительных бдений, исступленных молитв, у иных верующих проявляется некий малоизученный психический феномен: растормаживаются речевые центры, и человек в состоянии транса говорит на несуществующем языке, что кое-кем, возможно, воспринимается как небесное откровение. Так сказать, духовные стигматы в состоянии мерцающего... _ Кон выразительно смотрит на одного своего охранника, тот подходит к Соавтору сзади и встряхивает его за плечи. _ сознания. (Третьему актеру.) Давай.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "Так не из праха выходит горе, и не из земли вырастает беда; но человек рождается на страдание, как искры, чтоб устремляться вверх. Но я к Богу обратился бы, предал бы дело мое Богу".
      СОАВТОР. Говорит Елифаз.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "Который творит дела великие и неисследимые, чудные без числа".
      ОХРАННИК КОНА. Уже смеркается. Собаки не кормлены.
      КОН. Пойдем, пойдем, я же сказал. Это все из-за Кудесова.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "Блажен человек, которого вразумляет Бог, и потому наказания Вседержителева не отвергай. Ибо Он причиняет раны, и Сам обвязывает их; Он поражает, и Его же руки врачуют".
      КОН (Соавтору). Это все еще Елифаз? Что у тебя праведник все время молчит?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "В шести бедах спасет тебя, и в седьмой раз не коснется тебя зло".
      СОАВТОР. "Опустошению и голоду посмеешься, - говорит Елифаз, - и зверей земли не убоишься".
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "Ибо с камнями полевыми у тебя союз, и звери полевые в мире с тобой".
      КОН. Так! Ну все, хватит!
      ОХРАННИК КОНА. Да, папа, для чего тебе это все слушать?!
      КОН. Помолчи немного. (Соавтору.) А ты послушай меня. Делаешь мне мюзикл или триллер - работу продолжаем. Оставляешь эту тягомотину - идешь ко всем чертям.
      ОХРАННИК КОНА. Лучше триллер.
      КОН. Допускаю. Кудесов, слушайте. Это и вас касается.
      КУДЕСОВ. Возможно, мне нужно...
      КОН. Ваше мнение потом. Пока я говорю. Итак, Сатана?- главарь банды, банда терроризирует местное население. Через земли Иова проходит караванная тропа торговцев опиумом, и бандиты готовятся захватить крупную партию зелья. У Иова три дочери. Старшая - девушка редкостной красоты. Главарь банды насилует ее. Нет. Бандиты насилуют всех трех дочерей Иова. Девушки идут купаться, и тут появляются бандиты. Младшая совсем еще подросток, мальчишеская фигурка, острые коленки, попка, неразвитая грудь. Это хорошая сцена. Сыновья Иова мстят за поруганную честь сестер. Все семеро изучают восточные единоборства по старинным трактатам и, не колеблясь, вступают в неравный бой.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. "Великолепная семерка"...
      КОН. Не вижу особенного сходства. Ты бы еще сказал: "Волк и семеро козлят". Впрочем, можно будет что-то переделать, чтобы сходства было еще меньше. Кудесов, у меня на примете есть один парнишка, абсолютно свежий, неиспорченный успехом, вылитый Мик Джаггер в молодости, все девочки будут визжать от восторга. В него можно будет вложить деньги, сейчас его уже шлифуют, делают из него профессионала. Я вам его покажу, это моя находка. Мы обязаны заботиться о потребителе. Ну, что вы думаете?
      СОАВТОР (Кудесову). Да, конечно, сказано: "Не сотвори себе кумира". Но отчего же нельзя творить его другим?
      КУДЕСОВ. Я болен. У меня нет мнения. У меня много мнений, но все они вас не удовлетворят.
      КОН (Соавтору). Ты говори.
      СОАВТОР. Мне иногда кажется, Феликс Ильич, что вы великий человек в определенном роде. Может даже, святой.
      КОН. С твоим "определенным родом" мы разберемся попозже. А сейчас охота. И во время охоты я еще подумаю над фабулой.
      ОХРАННИКИ КОНА. Охота. Охота. Наконец.
      КОН (Соавтору). Ты пойдешь с нами, и, когда собаки устанут, заменишь их нам.
      СОАВТОР. Думаю, охота будет удачной.
      КОН. Это и в твоих интересах. (Кудесову.) А вам, Кудесов, придется пока посидеть в клетке и хорошенько обо всем подумать. (Охранникам.) Посадите его в клетку.
      СОАВТОР (в некотором смущении). Феликс Ильич!..
      КОН. А ты как думал?!
      СОАВТОР. Гм... _ Охранники запирают Кудесова в клетке. _ КОН. В прошлом году я держал в этой клетке медведя. Он подох.
      ОХРАННИК КОНА. А помнишь, папа, здесь жил олень?
      КОН. Тоже подох.
      СОАВТОР (Кудесову). Мне очень жаль.
      КУДЕСОВ. Ни пуха, ни пера. Желаю вам настрелять побольше падали.
      КОН (со злостью). А чтоб вам обоим!.. (Остальным.) Пошли. _ Кудесов остается в клетке, все прочие уходят. Веселый собачий лай; топот и скрип сапог, вскоре все звуки стихают. Гонг. _ _Затемнение._
      _Картина пятая. Клетка_ _ Кудесов в глубокой скорби сидит в клетке. Иногда он что-то записывает на листке бумаги и после снова надолго уходит в себя. Появляются актеры. Пританцовывая, они приближаются к клетке, с удивлением и любопытством ее разглядывают. _ ТРАВЕСТИ. Кто в этой клетке?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Какой-то зверь.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Се человек.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Homo sapiens.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (Второму актеру). Ты опять здесь? Я тебя умоляю - уйди!
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Человек разумный.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Все равно зверь.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Человек.
      ТРАВЕСТИ. Весьма разумный?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Сравнительные степени допустимы в нашей науке, превосходные едва допустимы, эмоций же вовсе следует избегать.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Почему на нем одежда, если он зверь?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Человек.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Должен быть наг.
      ТРАВЕСТИ. Не будь он в клетке, с него можно было бы сорвать все тряпки.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Мы должны видеть, как он испражняется, как ест, как мечется по клетке, как ревет от ярости.
      ТРАВЕСТИ. У него есть имя?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Его называют Кудесовым. Впрочем, это вовсе ничего не обозначает.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Я не могу на него смотреть. (Второму актеру.) Уйди же!
      ВТОРОЙ АКТЕР. Я не сделал ничего плохого.
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Первому актеру). Оставь его.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Да мне просто противно.
      ТРАВЕСТИ. Он нас слышит?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. У этого вида слух неплохой.
      ТРАВЕСТИ. Понимает?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Ручаться нельзя.
      ТРАВЕСТИ. С ним можно поговорить?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. В этом есть смысл?
      ТРАВЕСТИ. Можно погладить?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Умоляю, только не подходи близко.
      ТРАВЕСТИ. Укусит?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Укусит, плюнет, обругает, ударит.
      ТРАВЕСТИ. Так он опасен?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Этот более опасен для себя.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Но другие опасны.
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Травести). Тебе он нравится?
      ТРАВЕСТИ. Не знаю.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Его можно попробовать покормить. Только осторожно.
      ТРАВЕСТИ. Ты думаешь?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Сейчас посмотрим. (Кудесову.) Ты любишь конфеты?
      КУДЕСОВ. Нет.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. А бананы?
      КУДЕСОВ. Нет.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. А печенье?
      КУДЕСОВ. Нет.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Что ты любишь?
      КУДЕСОВ. Я не нахожу в себе сил для любви. Она может привязать меня к жизни.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (полупрезрительно). И это ваш разумный человек!..
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Кудесову). Принести тебе лимонада?
      КУДЕСОВ. Нет.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Ты думаешь все еще о своем праведнике?
      КУДЕСОВ. Нет.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Ты знаешь еще что-нибудь, кроме своего дурацкого "нет"?
      КУДЕСОВ. Нет.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Ничего?
      КУДЕСОВ. Ничего.
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Травести). Попробуй ты поговорить с ним.
      ТРАВЕСТИ. Ты слышал, Кудесов? Твоя жена умерла. Бедный, бедный Кудесов.
      КУДЕСОВ. Она мне...
      ТРАВЕСТИ. Она тебе не жена? Как же восемнадцать лет вашей жизни - твоей и ее?
      КУДЕСОВ. Не было никаких восемнадцати лет. Не было.
      ТРАВЕСТИ. Бедный Кудесов.
      КУДЕСОВ. Единственное, о чем я жалею... Мне до боли, до слез жалко того времени, ума, нервов, надежд, мыслей, которые я потратил на нее. Она этого совершенно не стоила.
      ТРАВЕСТИ. Ты понял это слишком поздно?
      КУДЕСОВ. Я знал это всегда.
      ТРАВЕСТИ. Тебе было не на кого ее променять, или просто не хватало решимости, всего только недоставало решимости?
      КУДЕСОВ. У меня было и то, и другое.
      ТРАВЕСТИ. Ах, Кудесов. Там, где других увлекали иллюзии, тебя увлекала судьба.
      КУДЕСОВ. И вот, наконец, я не выдержал.
      ТРАВЕСТИ. Ты дал слово, что если она и умирать станет и позовет тебя, ты и шага не сделаешь, и пальцем не пошевелишь? Это была клятва? Это был обет?
      КУДЕСОВ. Увы, я оказался провидцем...
      ТРАВЕСТИ. Но тебя это не радует...
      КУДЕСОВ. А должно?
      ТРАВЕСТИ. У нее был талант - находить себе посредственности, находить себе ничтожества?
      КУДЕСОВ. Это что-то непостижимое.
      ТРАВЕСТИ. Потом она возвращалась, тянулась к тебе, с пронзительностью и терпением рассказывала о своей нежности к тебе?
      КУДЕСОВ. Нет-нет, безверие до конца, говорил я тогда себе, безверие вопреки всему, вопреки очевидности.
      ТРАВЕСТИ. Твое раздражение, твоя досада разбивались об нее, не особенно ее задевая, и тогда она казалась тебе чище тебя и мудрее?
      КУДЕСОВ. Возможно, я даже более ее виновен в случившемся, понимал я.
      ТРАВЕСТИ. Но любовь без игры, без обольщения, по одной только принадлежности друг другу вскоре делалась для нее неинтересной?
      КУДЕСОВ. Я знал уже, что должен исполнить в искусстве свою миссию пренебрежения, какой уж там при этом каждый день праздник?!
      ТРАВЕСТИ. Ты ощущал в себе горечь невостребованности, которую заглушить пытался пиротехническим треском таланта?
      КУДЕСОВ. Время, отпущенное нам судьбой на любовь, мы использовали на вранье и на мерзость.
      ТРАВЕСТИ. Порицание своего прошедшего не означает смирения. Оно означает заносчивость.
      КУДЕСОВ. И своего настоящего - тоже.
      ТРАВЕСТИ. Потом она снова жила с другим мужчиной, и у нее от этой связи родился ребенок?
      КУДЕСОВ. Такое впечатление, что ты как будто ее знала или знала даже нас обоих. Хотя это не так.
      ТРАВЕСТИ. Я женщина, Кудесов. Ты этого не заметил?
      КУДЕСОВ. Возможно.
      ТРАВЕСТИ. Сын или дочь?
      КУДЕСОВ. Мальчик.
      ТРАВЕСТИ. Хрупкий товар.
      КУДЕСОВ. Узы отчуждения между нами крепли после всякого нашего расставания.
      ТРАВЕСТИ. Потом она все же хотела вернуться к тебе, старалась быть тебе нужной, готова была тебе служить?
      КУДЕСОВ. Наверное, мне нужно было простить ее грех, я попытался это сделать.
      ТРАВЕСТИ. Проступки прощаем мы, грехи прощает Господь.
      КУДЕСОВ. Я попытался принять ее, принять ее ребенка, принять ее жизнь, ее тоску, ее безалаберность, ее пустоту. Я дал ей шанс. И это был и мой шанс, и ее, и ее сына, это был наш шанс.
      ТРАВЕСТИ. Но тебе вдруг показалось, что ей это не нужно?
      КУДЕСОВ (кричит). Я это видел. Я это видел.
      Пауза
      ТРАВЕСТИ. Возможно, ты ошибся.
      КУДЕСОВ. Я знаю, что мы с нею не соединимся никогда, ни в этой жизни, ни в следующей. Она только, возможно, всегда станет искушать меня собою и всегда будет меня предавать.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Вечная женственность.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Вечная измена.
      ТРАВЕСТИ. Ты никогда не будешь знать покоя.
      КУДЕСОВ. Я пытаюсь понять, в чем моя беда. В чем моя вина? Должно быть, слишком мало таланта. Но если бы было и больше, это бы ничего не изменило.
      ТРАВЕСТИ. Мне тебя жаль.
      КУДЕСОВ. Прекрати.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Представляешь, Кудесов, твой соавтор продолжает жаловаться на тебя Феликсу. "Кудесов все более выруливает в неведомое, - говорит он, - а я пытаюсь, - говорит, - но никак не могу его остановить".
      КУДЕСОВ. Бог с ним.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Сомневаюсь.
      КУДЕСОВ. Значит и не Бог.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. По-твоему, если - Бог, значит, - со всяким?
      КУДЕСОВ. Загадка.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. У него никакого достоинства. Он ходит перед Тартареном на задних лапках и лает по-собачьи.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Но зато перед нами он никогда не устает тебя хвалить. Все уши нам уже прожужжал похвалами.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он сумасшедший. Он совершенно серьезно советует Феликсу прочитать Юнга. Ты знаешь: "Ответ Иову"?
      ТРАВЕСТИ. Перестаньте вы оба. (Кудесову.) Они как дети, честное слово.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Поэтому ты с ними спишь?
      ТРАВЕСТИ. Ты же видишь, они нуждаются во мне.
      КУДЕСОВ. Я подобрал его когда-то в канаве поденной журналистики. В общем, он не подавал тогда никаких признаков поэзии или смысла.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. В конце концов, Феликс все же научит его играть в домино по правилам бильярда.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесов, ты знаешь, что Бог был женщиной? Бог наш - наша Великая Мать, и мир, тот, что мы наблюдаем, - есть жертва преступного, нетрезвого зачатия.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Сотворение мира невозможно назвать безупречным, но даже червоточины его составляют славу Творца.
      ТРАВЕСТИ. Это был выкидыш.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (Второму актеру). Ты все еще здесь?! Я возьму сейчас огромную палку и сломаю ее об твою спину.
      ТРАВЕСТИ (Кудесову). Они очень хотят тебя заинтересовать, они хотят тебе понравиться. Но ты им не верь.
      КУДЕСОВ. Я не верю.
      ТРАВЕСТИ. Что ты сейчас писал?
      КУДЕСОВ. Писал воззвание.
      ТРАВЕСТИ. О чем оно?
      КУДЕСОВ. Воззвание ко всем живым.
      ТРАВЕСТИ. Они еще есть, но едва ли тебя услышат.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. И к страусам тоже?
      КУДЕСОВ. Если живые.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. И к тараканам?
      КУДЕСОВ. Если живые.
      ТРАВЕСТИ. Прочти.
      КУДЕСОВ (читает). "Живой! Если бьется еще твое горькое сердце, живи своей естественной жизнью, умри своей естественной смертью. Если встретил человека, беги со всех ног, лети со всех крыльев. Человек есть Бог твой, есть беда твоя, и зло от него является вне и вопреки его воле. Воля его - песок морской, воля его - ветер горный, в руках не удержишь их. Только тот Бог хорош, после смерти которого вздыхают с облегчением. Бесцельность нашей природы в западнях существования простирается от молитвенных бдений амеб до судорог Солнца..."
      ТРАВЕСТИ. Это твое воззвание?
      КУДЕСОВ (как будто не слышит вопроса и продолжает). Останови часы мои, Господи, не прибавляй мне более дней и лет, дозволь войти в круг праведных Твоих, помоги мне сохранить себя, мне, ищущему жизни, мне, червю бесславия, в существовании своем окостеневшему с младенчества от щиколоток моих и пяток до ключиц и надбровных дуг. (Пауза.) Тщетно. (Пауза.) Сила надмирных безобразий в эпицентре Всевышнего ныне не менее десяти баллов по шкале вселенского содрогания. (Травести.) Ты-то хоть видишь, что я бесплоден? Что я безнадежен?
      ТРАВЕСТИ. Мне жаль тебя.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (Травести). Ты-то хоть видишь, что он полон сарказма?
      КУДЕСОВ (бесцветно). Ты угадал.
      ТРАВЕСТИ. Все равно.
      КУДЕСОВ. Ты можешь выпустить меня отсюда?
      ТРАВЕСТИ. Ты в этой клетке только потому, что сам хотел в ней быть.
      КУДЕСОВ. Я могу выйти?
      ТРАВЕСТИ. Если будешь хотеть выйти.
      КУДЕСОВ. Если бы все было так просто.
      ТРАВЕСТИ. Попробуй.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Попробуй.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Попробуй.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Будь осторожней. Подумай. _ Кудесов берется за дверцу клетки; затворы, до того казавшиеся незыблемыми, вдруг опадают сами собой. Кудесов выходит. Он щурится от света. _ КУДЕСОВ. Этот свет слепит меня.
      ТРАВЕСТИ. Закрой глаза.
      КУДЕСОВ. Эта тишина оглушает меня, воздух разрывает грудь.
      ТРАВЕСТИ. Не дыши. Спрячь голову в песок.
      КУДЕСОВ. Нужно идти.
      ТРАВЕСТИ. Куда ты пойдешь?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Куда глаза глядят.
      КУДЕСОВ. Я всегда старался ходить так, но это не приносило мне успеха.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Тогда иди не глядя.
      КУДЕСОВ. В этом случае мне будут мешать глаза.
      ТРАВЕСТИ. Я тебе помогу. (Достает платок и завязывает Кудесову глаза.)
      КУДЕСОВ. Согласен.
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Травести). А я помогу тебе. (Достает платок, повязывает его Травести.)
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (Третьему актеру). А я тебе. (Завязывает тому глаза.)
      ВТОРОЙ АКТЕР (Первому актеру). Я тебе. Прошу тебя. _ Первый актер стонет, скрежещет зубами, но все же позволяет Второму актеру завязать ему глаза. _ А кто поможет мне? Кто мне поможет?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Тебе поможет Бог.
      КУДЕСОВ. Только бы не упасть. Впрочем, возможно, нам всегда следует стремиться к тому, чего избегали прежде. _ Все, кроме Второго актера, слепо шарят руками перед собой. Гонг. _ _Затемнение._
      _Картина шестая. Путь_ _ Порознь появляются актеры и Кудесов. У всех, кроме Второго актера, завязаны глаза, все бредут вслепую, палками ощупывая дорогу перед собой. Отдаленно слышны звуки охоты: собачий лай, ружейные выстрелы. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Где мы? Где вы все?
      ТРАВЕСТИ. Кто это? Это ты, Жан?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Я слышу голоса. Это вы? Я думал, мы все растеряли друг друга.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Мы должны держаться вместе.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Это кто еще там вякает? Это что, тот самый урод? Он у меня еще дождется.
      ТРАВЕСТИ. Не нужно так, Жан.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. А где Кудесов?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он исчез.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Нет, он с нами.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесов! Господин Кудесов!
      ТРАВЕСТИ. Нам никак нельзя его потерять.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он и раньше не был с нами.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесов, где вы? Его нет.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Он здесь.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесов!
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Кудесов! Этот урод, этот прокаженный нас обманывает.
      КУДЕСОВ. Возможно, я все же здесь.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Это его голос.
      КУДЕСОВ. Возможно, меня тогда не было, или я пытался определить, действительно ли я здесь.
      ТРАВЕСТИ. Мы должны держаться все вместе. Идите на мой голос.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Главное, нельзя близко подпускать к себе прокаженного.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Да, его подпускать нельзя.
      ТРАВЕСТИ. Вы меня слышите? Идите на мой голос.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кто это? Я на кого-то наткнулся. Потерял.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Осторожнее, прокаженный рядом.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Как же нам быть?
      ТРАВЕСТИ. Мы должны идти. И мы должны быть вместе.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Охота Тартарена бродит где-то неподалеку. Слышите эти звуки?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесов, вы еще здесь? Не уходите без нас.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Ты говоришь "нас"? Мы - каждый за себя.
      ТРАВЕСТИ. И Бог против всех.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Это известно.
      КУДЕСОВ. На кого охотится Феликс?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. О, ему все равно. Лишь бы побольше стрелять. Лишь бы был успех.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Он - Бог потребления и успеха.
      КУДЕСОВ. Я шел, шел, я несколько раз падал. Я думал, что теперь буду один. И вот я слышу ваши голоса.
      ТРАВЕСТИ. Кудесов, идите на мой голос. Жан, Кирилл, мы должны быть вместе.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Только без прокаженных.
      КУДЕСОВ. Мы в лесу?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Это кроманьонский лес.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. На окраине леса живет племя диких людей.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. И это не так плохо, что они дики. Из них еще может что-то произойти.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. А мы цивилизованны, а потому безнадежны.
      КУДЕСОВ. Кажется, охота приближается к нам.
      ТРАВЕСТИ. Нам нужно уходить.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Я единственный из вас, кто видит. Я помогу вам.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Как я ненавижу этот голос.
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Второму актеру). Эй ты, слышишь?! Мы обойдемся без тебя.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Правильно.
      ТРАВЕСТИ. Мы должны взяться за руки.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. У нас есть палки. Мы можем ощупывать дорогу. Я сам вас поведу.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Почему это ты поведешь? Впереди должен быть Кудесов.
      КУДЕСОВ. Я ничего не имею против Жана.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Слышал?!
      ТРАВЕСТИ. Мальчики, не ссорьтесь. Если хотите, впереди пойду я.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Почему это нами должна управлять женщина?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. А кто тебя рожал?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. При чем здесь это?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Тогда - Кудесов.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Кудесов, Кудесов. Ты как курица с яйцом со своим Кудесовым.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Он мудр. Ты суетлив и заносчив. Тебе даже мизантропии своей следовало бы учиться у Кудесова.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Мудр. Что это такое? Я этого не понимаю.
      КУДЕСОВ. Мудрость есть ум плюс сознание абсолютной его бесполезности. Но она не имеет никакого отношения к выбору пути, если тот совершается вслепую.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (Третьему актеру). Понял?
      ТРАВЕСТИ. Я держу кого-то за руку.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (Кудесову). Не вас? (Третьему актеру.) Не тебя? (Травести.) Идиотка, ты держишь за руку прокаженного. _ Травести вскрикивает и отскакивает в сторону, натыкаясь на Кудесова. _ ТРЕТИЙ АКТЕР. Пока мы слепы, фактор внезапной опасности должен все время учитываться нами. _ Постепенно четверка незрячих людей выстраивается в нестройную цепочку. Сначала Кудесов и Травести образуют связку; Кудесов впереди. Потом Третий актер натыкается на Травести, ощупывает ее. Первый актер цепляется за Третьего актера и по цепочке пробирается вперед. Второй актер с болью наблюдает за беспорядочностью усилий его товарищей. _ ТРЕТИЙ АКТЕР. Женщина. Слава Богу, это она.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Я буду впереди. Я буду вести вас не хуже, чем всякие там... Сказать по правде, мне вовсе не нужно видеть, чтобы вести вас. Я и так хорошо могу определять дорогу. Я всегда неплохо видел в темноте... _ Внезапно Первый актер спотыкается, валится на землю, и все валятся вслед за ним. _ Черт!.. Мне кто-то подставил подножку. Я знаю, кто это. Скотина, ублюдок!.. Он думает, что мы презираем его за то, что он урод, и пакостит нам.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Ты бы лучше смотрел под ноги.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Чем я должен, по-твоему, смотреть? Говорю вам, это все неспроста. Нам нужно его убить. Я иду впереди, и вы должны меня слушать.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Мы пока что еще равны. Кто тебе дал право командовать нами?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. А почему это ты его оправдываешь? Может, ты и сам прокаженный? Может, ты и сам в струпьях?
      ТРАВЕСТИ. О нет, только не это!
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Его нужно проверить. Ощупайте его. Нет, дотрагиваться нельзя. _ Тянется назад, в сторону Третьего актера, отчего строй снова сбивается. _ ТРАВЕСТИ. Не мешайте ему быть первым. Пусть уж он будет впереди.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. А мне-то что. Я в вожатые не набиваюсь.
      КУДЕСОВ. Слышите, как шумят деревья в этом лесу; и тревога свивает гнезда в их чернокожих кронах.
      ТРАВЕСТИ. Сейчас каждый из нас так далеко от дома, что едва ли способен вернуться туда тропой логики.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Мы должны отбросить всякое нытье и шагать до тех пор, пока нас не настигнет охота.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Постылая почва стонет под алчными пятами ее.
      ВТОРОЙ АКТЕР. "Земля отдана в руки нечестивых..."
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Заткнись!
      ВТОРОЙ АКТЕР. Правда в руках многих кропотливых ловцов, насыщающих тысячи из замутненных источников слова. _ Первый актер в остервенении бьет по тому месту, откуда, как ему кажется, он слышит голос Второго актера, и промахивается. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Черт! Мне пока никак не попасть по этой башке.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Жаль. Это бы решило сразу же множество проблем.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Вот именно.
      ТРАВЕСТИ. Мне больно слышать ваши распри.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Пусть он не кичится своими раскрытыми глазами. Я могу оплести вас... (Падает, но проворно подымается.) самыми изощренными развлечениями. Я могу быть заступником ваших свобод. А что даст вам он?
      ВТОРОЙ АКТЕР. У меня есть только немного хлеба, он черств и был в пыли. Но я могу его весь отдать вам.
      ТРАВЕСТИ. Он смеется.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он издевается.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кто решится есть хлеб прокаженного?!
      ВТОРОЙ АКТЕР. "Если я виновен, горе мне! если и прав, то не осмелюсь поднять головы моей. Я пресыщен унижением; взгляни на бедствие мое..."
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Мы будем судить его.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Мы должны судить его именем нашего безверия.
      ТРАВЕСТИ. Осудить и сжечь на костре нашей откровенности.
      КУДЕСОВ. Боже, как близко эта проклятая охота.
      ТРАВЕСТИ. Мы не знаем нашего пути, но мы, должно быть, ныне посередине его.
      КУДЕСОВ. Мрак и содрогание вдавливаются в глаза и в душу, увлекая нас на путь подспудного карнавала.
      ТРАВЕСТИ. Мы - подопытные в этом чудовищном эксперименте, но и внутри пробирки и за ее стеклом - нас везде ожидает гибель.
      КУДЕСОВ. Зачем вообще что-то нужно? Есть смысл, есть красота, но все они попадают мимо цели.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Долгожительство мира суть результат графомании Всевышнего.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Нам нужно немедленно отыскать его и судить.
      КУДЕСОВ. Мир есть банкротство Бога и Его кромешных заносчивостей.
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Первому актеру). Ты хочешь отыскать Всевышнего и свести с Ним счеты за такое сотворение мира?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Идиот. Я говорю не о Нем.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Не ходите туда! Поверните направо. Перед вами страшная черная яма, перед вами пропасть. Вы сейчас упадете в нее.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он врет. Он нас ненавидит. (Второму актеру.) Катись отсюда!
      ТРАВЕСТИ. Почему бы нам его послушать?!
      ВТОРОЙ АКТЕР (в ужасе). Осторожнее!
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Мы сами знаем, куда нам... _ Внезапно спотыкается и падает навзничь, и все остальные с воплями ужаса валятся на землю. Возможно, картина в какое-то мгновение напоминает знаменитых брейгелевских "Слепых". _ ТРАВЕСТИ. Он был прав.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Он сказал правду.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Подумаешь, он был прав. Этот ублюдок, видите ли, сказал правду. Далась вам эта правда! От этой его правды также воняет проказой.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Заткнись! Заткнись!
      ТРАВЕСТИ (Первому актеру). Это ты виноват.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Товарищи, вы что, не верите мне? Вы верите этому втируше? Вы верите этому ползанью в грязи, этому посыпанию головы пеплом, этому разрыванию одежд?! Я ведь такой же, как вы. Мы свободны, мы все равны. Мы не позволим мутить воду всяким чужакам.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Впереди должен идти Кудесов.
      ТРАВЕСТИ. Я считаю так же.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Я согласен. Я согласен. Мне вовсе не нужно никакого первенства.
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Первому актеру). Ты пойдешь у нас самым последним.
      ТРАВЕСТИ. Подумать только, что он о себе возомнил.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Да-да, пускай впереди идет Кудесов.
      КУДЕСОВ. Чтобы наши падения и потери более так не обескураживали нас, нам нужно изучить их суть, понять их причины.
      ТРАВЕСТИ. Мы скрепим нынешнее согласие общественным договором.
      КУДЕСОВ. Я гарантирую вам мою приверженность идеалам просвещения.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. А первейший из них - презрение ко всем приверженностям.
      КУДЕСОВ (бесцветно). Разумеется.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Свобода естественно влечет за собой тысячи новых находок.
      ТРАВЕСТИ. Едва ли будет возможность переварить из них хотя бы сотую часть.
      КУДЕСОВ. Я стану учитывать мнение каждого из вас.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. А я буду все время рядом с вами.
      КУДЕСОВ. Особенно драгоценен опыт отверженности; невозможно отвернуться от уроков скорби.
      ТРАВЕСТИ. Уйдем же скорее. Охота все ближе. Нужно уходить. _ Теперь строй меняется: впереди Кудесов, за ним Третий актер, потом Травести, в конце - Первый актер. Второй актер неподалеку от Кудесова, настороженно следит за перемещением его незрячих товарищей. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Идти вслед за какой-то бабой!..
      ВТОРОЙ АКТЕР. Нога поднимается невысоко, и потом ступня скользит по-над почвой. И только тогда вес тела переносится вперед, когда вы совершенно уверены в незыблемости опоры. Ступня скользит, осторожно скользит, вы идете будто по льду. Идти нелегко, и множество преград еще подстерегает вас, но вы не унываете.
      ТРАВЕСТИ. Мы идем! Видите, у нас получается.
      КУДЕСОВ. Наши набитые шишки приучили нас к осторожности.
      ТРАВЕСТИ. Вовсе нет.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. При мне тоже было немало хорошего.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Я вижу, лес редеет. Мы скоро выберемся из него. _ Внезапно путники снова падают. _ ТРЕТИЙ АКТЕР. Что ты будешь делать!
      КУДЕСОВ. Это я виноват. Мне не следовало соглашаться.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. А вы во всем обвиняли меня.
      ТРАВЕСТИ. Не следует настоящее попрекать нашими несчастьями, когда мы еще не избавились от груза прошлого, и даже не собираемся избавляться.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Так можно оправдать все, что угодно.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Не тебе об этом говорить.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. При мне, по крайней мере, уроды знали свое место.
      КУДЕСОВ. Чтобы нам не повторять ошибок, возможно, нужно расширить границы нашего безверия.
      ТРАВЕСТИ. Возможно. _ Путники опять пытаются идти. _ ВТОРОЙ АКТЕР. Позвольте мне спотыкаться и падать за вас. Я не хочу, чтобы вы падали. Я единственный зрячий из вас, я возьму на себя ваши несчастья. Пускай мне суждено даже погибнуть или разбиться в кровь... Я к этому готов, если такова моя участь.
      КУДЕСОВ. Мы все еще в лесу?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Нет, мы теперь за пределами его, в поле, а дальше пустырь. Я вижу еще в отдалении силуэты всемирных построек.
      КУДЕСОВ. Я слышу какой-то стук. Как будто работает двигатель.
      ТРАВЕСТИ. Я тоже слышу.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Это молотилка. Существенно упрощает труд крестьянина.
      ТРАВЕСТИ. Чудеса техники неисчислимы.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесов, нам нужно развязать себе руки. Мы решили расстаться с вашим безукоризненным старцем, с вашим навязчивым Иовом. Мы решили избавиться от него. Что вы об этом думаете?
      КУДЕСОВ. Нам и не следовало приближаться к этой повести. Меня так же, как и вас, она давно уже перестала занимать.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Мы освобождаем себя для новой мифологии.
      КУДЕСОВ. Мы вплотную приблизились к жизни и ныне глядим через призму беспокойства на свой прежний расцвет и на свою теперешнюю исчерпанность.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Вольный труд хлебопашца в общине искажен до неузнаваемости. На смену свободе пришло принуждение.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Здесь огромная пустая земля. На ней возможно удивительное строительство. Но если таковое строительство принесет что-то, так только беду.
      ТРАВЕСТИ. Мы и так уж хватили ее через край.
      КУДЕСОВ. За пределами усталости лежит развинченность, там лежит ярость.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Вы слышите эти звуки? Это автомобили.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. А это автомат газированной воды.
      ТРАВЕСТИ. Охота теперь где-то далеко.
      КУДЕСОВ. Она может еще нас настигнуть.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Это песенка уличного музыканта.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Льстивые причитания нищего.
      ТРАВЕСТИ. Отголосок митинга...
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Сирена "скорой помощи"!
      КУДЕСОВ. Мы должны идти... все время идти... _ Слышится музыка, оглушительно грохочет агрессивная дерзкая музыка. Вспышки света выхватывают из тьмы угловатые гротескные фигуры путников. Завывает ветер, поднимается ураганный ветер, который бьет в лица изможденных героев, они теперь едва продираются через громады ветра. Путники кричат и не слышат друг друга, не слышат сами себя. Все тонет в грохоте музыки и завывании ветра. _ ТРАВЕСТИ. Эта реклама изрядно действует на нервы.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Репортаж со стадиона...
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Может, нам будет лучше, если мы остановимся.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Моя власть означала порядок.
      ТРАВЕСТИ. Невозможно выйти на улицу.
      КУДЕСОВ. С тех пор, как мы махнули на себя рукой...
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Как трудно идти.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Вопреки разглагольствованиям демагогов.
      КУДЕСОВ. ...в нас поселилась видимость спокойствия.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Это звон посуды.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Это ученые рассуждения.
      ТРАВЕСТИ. Семейные ссоры
      КУДЕСОВ. Все испробовано, все изведано.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Мы как будто выскребли время...
      ТРАВЕСТИ. Преисподняя в каждой подворотне.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Я знаю этот город с детства, но, когда не испытываю к нему отвращения...
      ТРАВЕСТИ. Хлопанье дверей...
      ТРЕТИЙ АКТЕР. ...так испытываю от него ужас.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Когда я вернусь, я еще покажу себя.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Что бы ни говорили, цивилизация ныне в патовом состоянии.
      ТРАВЕСТИ. Как страшно, как тяжело...
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Мы родились по уши в дерьме, и теперь еще станем искать виновного?!
      КУДЕСОВ. Нас разыграли краплеными картами...
      ТРАВЕСТИ. Этот путь не имеет конца. _ Гонг. _ _Затемнение._
      _Картина седьмая. Святилище_ _ Тишина. Появляется Второй актер и четверо его товарищей с завязанными глазами. _ КУДЕСОВ. Как тихо. Куда мы пришли?
      ВТОРОЙ АКТЕР. Посмотри. _ Кудесов снимает с глаз повязку, остальные делают то же самое вслед за Кудесовым. _ КУДЕСОВ. Какой-то дом.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Ты знаешь, что это за дом?
      КУДЕСОВ. Возможно.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Кудесов, куда мы пришли? _ Кудесов указывает на Второго актера. _ КУДЕСОВ. Пусть он скажет.
      ВТОРОЙ АКТЕР (отрицательно качая головой). Это твой друг.
      КУДЕСОВ. Да, это мой друг. Но его сейчас здесь нет.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Поищи.
      ТРАВЕСТИ. Поищи.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (Третьему актеру). Кто этот друг?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Не знаю.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Шарковский. _ Кудесов ходит по сцене и осматривается, заглядывает во все углы, заглядывает за расставленную здесь мебель. _ КУДЕСОВ. Никого. Никого нет.
      ТРАВЕСТИ. Смотри еще.
      КУДЕСОВ. Вы меня разыгрываете. Здесь никого нет и не может быть.
      ТРАВЕСТИ. Посмотри под кроватью. _ Кудесов заглядывает под кровать. _ КУДЕСОВ. Черт!.. Там кто-то есть. Кто там? Сережа!.. _ Пытается залезть туда, вскрикивает, отшатывается, но все-таки тащит кого-то из-под кровати. _ Никак!.. (Актерам.) Помогите!.. _ Актеры Первый и Третий помогают Кудесову вытащить из-под кровати Сергея Арсеньевича Шарковского. _ Сергей Арсеньевич, что с тобой? _ Шарковский вырывается, отскакивает в сторону, хватает нож и размахивает им. _ ТРАВЕСТИ. Он болен.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Мания преследования.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он опасен. _ Кудесов медленно подходит к Сергею Арсеньевичу. Актеры свободно перемещаются по сцене, уходят и возвращаются. Шарковский тревожно следит за их перемещениями. _ ШАРКОВСКИЙ (Кудесову). Не подходи.
      КУДЕСОВ. Ты меня узнаешь? Неужели ты кого-нибудь из нас сможешь зарезать?
      ШАРКОВСКИЙ. Афанасий... Бессмертный...
      КУДЕСОВ. Да, это я. Сколько мы с тобой не виделись? Как ты? Как твои дела?
      ШАРКОВСКИЙ. Если жив - значит, уже плохо.
      КУДЕСОВ. Ты остроумен по обыкновению.
      ШАРКОВСКИЙ. Нужно обладать большим бесстыдством, чтобы называть агонию остроумием. _ Шарковский отбрасывает нож в сторону, но смотрит недоверчиво. Кудесов пытается подойти ближе, Шарковский отскакивает. _ ШАРКОВСКИЙ (кричит). Нельзя!
      КУДЕСОВ. Что с тобой?
      ШАРКОВСКИЙ. Хочешь меня удавить. Руками меня теперь удавить ты!.. Давно думал об этом. Дружков подговорил своих!..
      КУДЕСОВ. Хорошо. Если ты не хочешь, я не стану к тебе подходить.
      ШАРКОВСКИЙ. Дерьмо. Давно ты с ними? Привел их, чтобы убили меня. Ты опоздал. Я уже мертв.
      КУДЕСОВ. Ты один?
      ШАРКОВСКИЙ. Я не бываю один. Я умоляю всех оставить меня, но они сговорились.
      КУДЕСОВ. Ты не хочешь ничьей помощи?
      ШАРКОВСКИЙ. Ты пришел помогать?
      КУДЕСОВ. Возможно, пришел и для того, чтобы ты помог мне.
      ШАРКОВСКИЙ. Нет меня. Я не могу тебе помочь. (Кричит.) Что тебе? Логики здесь нет, истины я не знаю. Спасайся сам. Мне не дают запереться, от меня прячут ключи. Нож - бутафория. Меня все уговаривают, меня все успокаивают!.. _ Третий актер подходит к Шарковскому, Сергей Арсеньевич сжимается в комок. _ ТРЕТИЙ АКТЕР. Сергей Арсеньевич, вы меня не помните? Кирилл Ракин, актер. Нас как-то представили друг другу.
      ШАРКОВСКИЙ (Кудесову). Не пускай его! (Третьему актеру, угрожающе.) Ты! Не держи руки за спиной! Вытащи руки из карманов! Я знаю, что у тебя там спрятано.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Извините. Я только хотел представиться. Больше мне ничего не надо. (Отходит.)
      ШАРКОВСКИЙ (Кудесову). Я сознаю, что мои страхи надуманны, но ничего не могу с собой поделать. _ Появляется Травести в одеянии медицинской сестры, со шприцем в руке. _ ТРАВЕСТИ. Сергей Арсеньевич, пора делать укол. Прошу вас, закатайте рукав.
      ШАРКОВСКИЙ. Опять! Ты хочешь меня убить, ты впустишь мне воздух в вену!.. Кудесов, убери их!
      ТРАВЕСТИ. Не волнуйтесь, Сергей Арсеньевич, один укол - и вам сразу же станет лучше.
      КУДЕСОВ (Травести). Ты уверена, что это необходимо?
      ШАРКОВСКИЙ. Не подходи!
      ТРАВЕСТИ (актерам). Помогите!.. _ Первый и Третий актеры бросаются к Шарковскому, валят его и помогают Травести сделать укол. _ ШАРКОВСКИЙ. Воздух!.. Воздух!.. Смерть! Дерьмо!.. Прекратить!..
      КУДЕСОВ. Этот человек гениален, но сейчас он не в лучшей форме.
      ШАРКОВСКИЙ. Воздух!.. Нельзя!..
      ТРАВЕСТИ. Вам сразу же станет лучше.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Спокойнее, Сергей Арсеньевич, спокойнее!..
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Мы всегда преклонялись перед вашим уникальным искусством.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Когда-то вы специально изучали наши стремления и увидели, что в них нет смысла.
      ШАРКОВСКИЙ (Кудесову). Ты позволил им это.
      КУДЕСОВ. Возможно, они были правы.
      ШАРКОВСКИЙ. Мерзость!.. Дерьмо!.. Слабость!.. Голова кружится... _ Шарковского отпускают, он бессильно валится в кресло и тяжело дышит. _ ТРАВЕСТИ (Кудесову). Говори же с ним, говори.
      КУДЕСОВ (Шарковскому). Я пришел к тебе... Помнишь наш успех в Канне? Эту свою последнюю вещь ты сделал как-то особенно трепетно.
      ШАРКОВСКИЙ (мрачно). Я потратил на нее четыре года жизни. Я ее ненавижу.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Такой успех!..
      КУДЕСОВ. Ты, с твоим иссушающим талантом, рассказывал нам о девальвации человека. Ты изучал существование человека, смертельно опасного для мироздания.
      ШАРКОВСКИЙ. Смертельно безвредного.
      КУДЕСОВ. Возможно. Я слегка проверял тебя. Извини.
      ШАРКОВСКИЙ. Я постарался все забыть. Хорошо ли у нас с тобой получалась наша работа или не слишком?- большего мы сделать не могли. Мне следовало бы давно быть покойником, но я жив еще только из-за прочности сердца. Мне нужно отдохнуть, возможно, заснуть. Нет, не уходи, я не буду спать. Я хочу знать, что вы подле меня. Прежде я боялся вдруг дорваться до жизни, теперь же я одинаково боюсь и выйти из этого положения, и оставаться в нем дальше. Мне нужно говорить. Если я выхожу на улицу и вижу одиноко стоящую машину, меня иногда охватывает ужас. Вдруг она заминирована, думаю я. Когда я перехожу дорогу, мне вдруг кажется, что меня кто-то может толкнуть под колеса. Все это вздор, убеждаю я себя, но попробовали бы вы с этим жить. Кудесов, а чем ты был занят эти несколько лет?
      КУДЕСОВ. Не знаю. Старел и проигрывал. Пытался работать через силу. Тоже боялся. Старался забыться.
      ШАРКОВСКИЙ. Выходило?
      КУДЕСОВ. Нет.
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Первому актеру). Пойди и ты. Представься ему.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Как это?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Просто назови себя.
      КУДЕСОВ (Шарковскому). Я хочу написать какую-либо большую вещь о презрении к сентиментальности и невыносимости трезвого взгляда.
      ШАРКОВСКИЙ. Не советую. Оставь лучше себе убежище на то время, когда станешь немощным.
      КУДЕСОВ. Всякий возраст имеет свои запросы, и я не уверен, что сейчас не прав, даже если когда-либо стану осуждать себя теперешнего. _ Первый актер подходит к Шарковскому. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Позвольте представиться. Жан Беризна. Актер. Временно безработный.
      ШАРКОВСКИЙ. Да-да, хорошо. Я вас запомню. И в гроб сходя, благословлю.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Благодарю. (Отходит.)
      КУДЕСОВ. Оглушенный бесполезностью будней, я порой испытывал сомнения и в самой жизни. Я искал, как мне из жизни просочиться в смерть, хотя без особенной жалости, без лишних потрясений; именно так: без всяких потрясений. Я не ставлю перед собой задач неразрешимых, но уж и легких - никогда.
      ШАРКОВСКИЙ. По-твоему, Кудесов, и в наши годы возможно удивляться миру и писать свое удивление в изощренных художествах?
      КУДЕСОВ. Нелегко. А может, и невозможно без нарочитого забвения прожитого и своей состоявшейся жизни.
      ШАРКОВСКИЙ. В последнее время о тебе ходили разные слухи. Говорили, что ты был в больнице, что ты пытался покончить с собой. Что тебе отказано в визе, что против тебя фабрикуется дело.
      КУДЕСОВ. Всевышний изменил мне меру пресечения, и поэтому я теперь здесь.
      ШАРКОВСКИЙ. Говорили, что ты работаешь на Феликса.
      КУДЕСОВ. В минуту слабости я попался в его сети. За то и поплатился.
      ШАРКОВСКИЙ. Разве у тебя был выбор? Феликса возможно было обойти? Феликс человек в законе.
      КУДЕСОВ. Если бы ты был поблизости, если бы ты мог мне тогда помочь, возможно, ничего бы этого и не случилось.
      ШАРКОВСКИЙ. Не преувеличивай меня.
      КУДЕСОВ. Быть может, нам снова нужно работать вместе. Быть может, еще какой-нибудь неосторожный шедевр и получится на пересечении наших возможностей.
      ШАРКОВСКИЙ. Афанасий, говори еще со мной, говори. Я должен говорить. Иначе я засну, и вы удавите меня, спящего.
      КУДЕСОВ. До одури когда-то был изможден я соблазнами совести, был увлекаем на горькие подвиги. А в последнее время потери были настолько значительнее находок, что даже самые лучшие из находок имели вкус горечи.
      ШАРКОВСКИЙ. Мне сказали, что ты работал над историей о праведном Иове...
      КУДЕСОВ. Я начинал писать, бросал, снова увлекался...
      ШАРКОВСКИЙ. Тогда-то ты имел неосторожность обратиться к Феликсу?..
      КУДЕСОВ. А что еще было делать? Он был сама предупредительность, сама любезность.
      ШАРКОВСКИЙ. Теперь ты связан с ним многочисленными обязательствами, и он третирует тебя?..
      КУДЕСОВ. Я не хочу об этом говорить.
      ШАРКОВСКИЙ. Итак, ты с головой погрузился в чтение старинных трактатов и книг?..
      КУДЕСОВ. С острой силой надсадности внимал я сим архаическим текстам.
      ШАРКОВСКИЙ. Постепенно у тебя стала складываться некая концепция, но потом, возможно, она ускользала?..
      КУДЕСОВ. Как соотносится речь современная с притчею архаической, занимало меня. Ведь длани глаголов нынешних протянутся в судьбы грядущие и застынут на пороге их тщедушного горла.
      ШАРКОВСКИЙ. Я сам знаю, что я оскудел. Слово больше не подчиняется мне.
      КУДЕСОВ. Ты искал спасения в болезни и заблудился на зыбкой почве. Ты всегда старался шагать один, без указателей и провожатых.
      ШАРКОВСКИЙ. Да-да, хляби недуга... Жить безразлично и погибнуть незаметной смертью... Неважно...
      КУДЕСОВ. Шероховатость Всевышнего ныне доведена до глянца потоками славословий, и я иногда уподобляюсь мальчишке, выцарапывающему на стенах Его непристойные словеса.
      ШАРКОВСКИЙ. Усердием своим нужно спровоцировать Его на конец света; быть может, Он тогда сохранит избранных, прочих же истребит. Все-таки хоть какое-то движение.
      КУДЕСОВ. Дай Бог оказаться тогда именно среди этих прочих.
      ШАРКОВСКИЙ. Мало иметь одну решимость; она еще иногда возникает. Нужно, чтобы была привычка к решимости, и даже привычка к самой такой привычке.
      КУДЕСОВ. Бог в самозабвенных молитвах наших нарочно предстает безликим для удобства нашего всеобщего по отношению к Нему восторга.
      ШАРКОВСКИЙ. Итак, ты писал и ничего не показывал Феликсу. Он стал тебе угрожать?
      КУДЕСОВ. Он подослал ко мне фискала. И я старался искусно симулировать бесплодие, как ты теперь симулируешь страх. (Шарковский вздрагивает.)
      ШАРКОВСКИЙ. Значит, должен быть текст?..
      КУДЕСОВ. Соавтор мой следил за каждым моим шагом, он в моем доме учинял обыски в мое отсутствие!.. Если только все это не было в моем воображении.
      ШАРКОВСКИЙ. Кто из нас двоих более болен?
      КУДЕСОВ. Я писал по ночам на клочках бумаги и прятал их потом, где только было возможно. А он после просматривал на свет использованные листы копировальной бумаги, обшаривал память компьютера. Быть может, спасаться нам нужно одной работой, работой без рассуждений, нужно измождать себя ежедневным трудом, чтобы к ночи валиться в постель лишенному мыслей, лишенному желаний...
      ШАРКОВСКИЙ. А где ты собираешься достать деньги?
      КУДЕСОВ. Мы бы могли пойти по банкам с протянутой рукой, организовать подписку, искать меценатов.
      ШАРКОВСКИЙ. Спекулируя на нашей известности. (Глядит рассеянно и устало. Видно, что его не слишком убеждают рассуждения Кудесова.)
      КУДЕСОВ. В этом нет ничего плохого.
      ШАРКОВСКИЙ. Ты забываешь о Феликсе.
      КУДЕСОВ. Просто я хочу о нем забыть. _ Появляется Травести; на этот раз она в роли почтальона, в руках у нее увесистый конверт. Актеры Первый и Третий настороженно следят за ней издали. _ ТРАВЕСТИ. Вам заказное письмо, Сергей Арсеньевич. Распишитесь, пожалуйста.
      ШАРКОВСКИЙ (тревожно.) Что такое? Кудесов, что это?
      КУДЕСОВ. Я искал способ передать тебе рукопись и в конце концов отослал ее по почте. Распишись.
      ТРАВЕСТИ. Вот здесь, пожалуйста.
      ШАРКОВСКИЙ. Я должен расписаться?
      ТРАВЕСТИ. Конечно. _ Актеры Первый и Третий суетливо поскакивают вокруг Травести с конвертом, будто воробьи вокруг поживы. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Что это?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Вот так номер.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Рукопись Кудесова.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кто бы мог подумать?!
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. А ведь прикидывался ягненком.
      ТРАВЕСТИ. Вам-то что за дело?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Вздыхал и закатывал глаза.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Не было такого.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Как так "что за дело"?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Скажешь тоже.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Нам-то как раз есть дело.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Обмануть Феликса.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Подумать только.
      ТРАВЕСТИ. При чем здесь Феликс?
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Как при чем Феликс?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (Травести). Дай мне.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Давай я распишусь.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Дай мне.
      ТРЕТИЙ АКТЕР (Первому актеру). Убери руки.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (Третьему актеру). Ты, придурок. Закрой рот.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесову тоже не поздоровится.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Не тебе это решать.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Может быть и мне.
      ТРАВЕСТИ (Кудесову). Я больше не могу. Прогони их. Сергей Арсеньевич, скажите им.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Как это так - "прогони"? Вот еще новости. _ Кудесов отчего-то делается совершенно безучастным, вполне предоставляя Травести самой отбиваться от назойливых и все более и более дерзких актеров. Шарковский бессильно откидывается в кресле, он изможден, и вскоре засыпает. Перепалка актеров достигает накала взаимного отвращения и ненависти. Появляется Второй актер, - на нем уже более нет грима прокаженного, - печально наблюдает за перепалкой его товарищей. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Давай сюда эту писанину. Я знаю, что нужно с ней сделать.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. А ну-ка руки!..
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Да заткнись ты!
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Я тебе сейчас заткнусь!
      ТРАВЕСТИ (Кудесову). Сделай же что-нибудь.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Да что такого особенного в этой рукописи?!
      ТРЕТИЙ АКТЕР. И в этой истории.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Разве редко тогда иудейский муравейник сотрясали катастрофы?!
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Сострадание умирает одновременно со смертью сарказмов.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Неверующие имеют своего не менее всесильного и вездесущего Бога!..
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесов мечтал о сокрушительной победе, но одержал убедительный проигрыш!..
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. В тебе нет никакой гордости. Ты готов стелиться перед Феликсом.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Не тебе говорить об этом.
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Чтобы по-настоящему ощутить жизнь, нужно изгнать из нее все, что ей мешает!..
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Да и вообще: тотальное неведение суть главное наше благо.
      ТРАВЕСТИ. Тс-с!..
      КУДЕСОВ (Второму актеру). Помолись за них.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Не могу. _ На сцене появляются еще герои - продюсер Кон, его охранники и Соавтор. Все они сменили охотничьи костюмы на другие - возможно, они в одинаковых кожаных пальто или в полувоенных гимнастерках и брюках с галифе. Так могут одеваться иные политические функционеры радикального толка. _ Охранник Кона. Вот, папа. Вот они все. Взяли с поличным.
      КОН. Я знал, где вас нужно искать. Я знал, что вы побежите к Шарковскому. И не ошибся. _ Второй охранник заглядывает Сергею Арсеньевичу в лицо, щупает пульс. _ ВТОРОЙ ОХРАННИК. Спит.
      ПЕРВЫЙ ОХРАННИК. Вечным сном. _ Второй охранник подбирает шприц, оставленный Травести, и показывает его Феликсу Ильичу. Кон понимающе кивает. _ СОАВТОР (Кудесову). Феликс Ильич считает, что Иов может сам обучать своих сыновей приемам единоборств, и тогда в финале закономерно напрашивается его поединок с сатаной.
      КОН (Соавтору). Перестань. Ты что, не видишь, что это уже не имеет никакого значения?!
      ТРАВЕСТИ. Господи! И так же все само собой пропало, а вы еще пляшете на пепелище.
      КОН (саркастически). Мышонок. _ Охранники отбирают у Травести рукопись Кудесова и передают ее Кону. _ ПЕРВЫЙ ОХРАННИК. И из-за этого сыр-бор?!
      ВТОРОЙ ОХРАННИК. Какие-то листочки.
      КОН. Вы оба в этом ничего не понимаете.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Эти материалы нужно изучать. Их можно взять на вооружение.
      КОН. Попрошу без комментариев.
      ТРАВЕСТИ. Феликс Ильич, я прошу вас... Кудесов потратил на эту работу... (Кудесову.) Господи, да почему же ты сам молчишь?!
      ПЕРВЫЙ АКТЕР (Травести). Да хватит тебе.
      КОН. Так, Кудесов. А теперь послушайте меня. Вы сами прекрасно знаете, что связаны со мной некоторыми недвусмысленными обязательствами. Вы помните, что между нами был заключен договор. Условия его вы не выполнили. Более того: за моей спиной вы вели вашу грязную игру. Я думаю, вы не можете сказать того, что я не был щедр по отношению к вам. Но я и сейчас мог бы пойти на какие-то уступки, если бы вы были хотя бы чуть-чуть сговорчивее, хотя бы немного корректнее. А так... Кудесов, я вам не завидую. Я затаскаю вас по судам. Мои юристы будут унижать вас, будут над вами глумиться. Каждая написанная вами ваша строчка будет моей. Вы, Кудесов, будете сидеть в тюрьме до тех пор, пока ваши долговые обязательства передо мною не будут полностью погашены, а это произойдет нескоро, очень нескоро.
      СОАВТОР (Кудесову). Ты в этой жизни ничего не понял, не хотел понять, да и понимать было нечего.
      ТРАВЕСТИ. Господи, что же делать? Что делать?
      ВТОРОЙ АКТЕР. "Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя..." _ Внезапно сверху спускается нечто ослепительное и величественное, слышится непродолжительное шипение, как будто включается некий часовой механизм, и разносится громоподобный и победоносный голос. _ ГОЛОС. Кудесов будет свободен, ибо художник прозревает истину, которую возносит к чертогу Творца своего! _ Все присутствующие, пораженные зрелищем, на мгновение отступают. _ ПЕРВЫЙ ОХРАННИК. Что это?
      ВТОРОЙ ОХРАННИК. Вот чучело!
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Это Deus ex machina.
      ТРАВЕСТИ. Бог из машины.
      ВТОРОЙ АКТЕР. "Поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле".
      КОН. Это что, тот самый ваш прокаженный? (Второму актеру.) Уродом был интереснее ты.
      ГОЛОС. Через него дан был шанс миру, и мир его не использовал.
      КОН. Тьфу ты, дерьмо!..
      ГОЛОС. Куде... Куде... _ Внезапно что-то щелкает, рвется, и то самое ослепительное и величественное вдруг рассыпается, рушится и становится заметным, что это всего лишь марионетка, из которой теперь торчат нелепые веревки, тряпки и проволоки. _ КОН. Ну вот так.
      ВТОРОЙ ОХРАННИК. Чучело.
      ТРАВЕСТИ. Жаль.
      КОН. Я сказал, а он слышал. Вот и все. (Уходит.)
      ПЕРВЫЙ ОХРАННИК (Кудесову). Пошел! _ Охранники уводят Кудесова. Актеры некоторое время топчутся на месте, потом неторопливо расходятся. _ ТРЕТИЙ АКТЕР. Обещали какой-то смысл, и где он?
      ПЕРВЫЙ АКТЕР. Лучше и не спрашивай.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Кожа горит от этого грима.
      ТРАВЕСТИ. Я так устала.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Да.
      ТРЕТИЙ АКТЕР. Мертвая хватка Всевышнего?.. Разве это была мертвая хватка?
      ТРАВЕСТИ (Третьему актеру). Ой, слушай, перестань!..
      ТРЕТИЙ АКТЕР. А-а, мне все равно.
      ВТОРОЙ АКТЕР. Вот именно. _ Актеры уходят, Соавтор тоже исчезает, причем никто, возможно, и не замечает, когда это происходит. __ Остается один спящий Шарковский. Внезапно он вздрагивает и открывает глаза. Глядит перед собой. _ ШАРКОВСКИЙ. Какой странный был сон. _ Гонг. _ _Затемнение._
      _На страницу "Содержание"_
      --======-
      _ЗАГАДОЧНЫЙ МУЖЧИНА_
      Комедия __ *Действующие лица*
      _Фазанова_
      _Наташа_
      _Муромцев_
      _Врач_
      _Санитар_
      ------------------------------------------------------------------------------__
      НАТАША. Мамочка, посмотри, как у меня сзади? Ничего не торчит?
      ФАЗАНОВА. Зад торчит. И очень соблазнительно.
      НАТАША. Да ну тебя, мама, с твоими шутками. Он к пяти обещал подойти, а уже пять.
      ФАЗАНОВА. Знать бы, к чему этот визит.
      НАТАША. Ума не приложу.
      ФАЗАНОВА. Не кокетничай. Сглазить боишься? Дай-ка письмо. (Перечитывает.) "Уваж. Наталья Сергеевна. Умоляю принять меня в пять часов вечера в воскресенье. Имею сообщить вам нечто УЖАСНО важное, что может изменить вашу жизнь". (Кладет письмо на стол.) Какой загадочный мужчина. Сколько ему?
      НАТАША. Под пятьдесят.
      ФАЗАНОВА. Многовато.
      НАТАША. Но и мне не тридцать.
      ФАЗАНОВА. Симпатичный?
      НАТАША. Не урод.
      ФАЗАНОВА. Удачлив?
      НАТАША. Не сказала бы. Все время в какие-то переделки попадает. Из-за этого не может стать начальником отдела. Однажды даже в мафиозную разборку попал.
      ФАЗАНОВА (вскинувшись). ОН?
      НАТАША. Ну он-то к этому отношения не имел. Он в булочную шел за хлебом. А тут началась стрельба из трех машин. Он в центре оказался. В него две пули попали.
      ФАЗАНОВА. Ой!
      НАТАША. Правда навылет. Так, легкое ранение. Странный мужчина, застенчивый.
      ФАЗАНОВА. Но ты же сама говорила, что он на тебя все время смотрит. В театр ходили.
      НАТАША. Да, смотрит странно. Правда, не он один смотрит. Да и в театр мы всем отделом ходили. Профком билеты выделял. Так что, если ты думаешь, что мне собираются сделать предложение... ошибаешься.
      ФАЗАНОВА (разочарованно). А для чего же мы столько наготовили? _ Звонок в дверь. Наташа открывает. На пороге Муромцев. В руке - букет цветов, в другой - бутылка шампанского. Костюм его в каких-то подозрительных пятнах. _ МУРОМЦЕВ (протягивая цветы Фазановой, бутылку - Наташе). Добрый вечер. Простите, наоборот. (Дает цветы Наташе, бутылку - Фазановой.) Вот.
      НАТАША. Спасибо. Какая прелесть.
      МУРОМЦЕВ. В саду нарвал. Там еще много.
      ФАЗАНОВА (разглядывая бутылку). А это... где нарвали?
      МУРОМЦЕВ (у него слабовато по части юмора). Это в киоске. Я люблю в гости с шампанским приходить. Им всегда хорошо запивать различного рода неприятности.
      ФАЗАНОВА (поперхнувшись). А что? Бывают?
      МУРОМЦЕВ. Ой, я такой невезучий.
      ФАЗАНОВА. Я слышала... про перестрелку.
      НАТАША. Мама! Хватит человека в прихожей держать.
      ФАЗАНОВА. Действительно, проходите. Что это у вас с костюмчиком?
      МУРОМЦЕВ. Прямо у вашего дома автомобиль обрызгал. Не возвращаться же обратно. Я хотел быть точным.
      ФАЗАНОВА. И правильно сделали. У нас щетка есть. Можно почиститься в ванной. Как вас по батюшке?
      МУРОМЦЕВ. Ой, простите, не представился. Борис Иванович.
      ФАЗАНОВА. Сюда, Борис Иванович. _ Муромцев делает пару шагов и спотыкается о выпирающую горбом паркетную дощечку. Падает, сильно ушибая коленку, стонет. Женщины, присев, хлопочут возле него. _ ФАЗАНОВА. Дайте, помассирую.
      МУРОМЦЕВ. Ничего, ничего, уже легче. _ Встает, прихрамывая идет в ванную. _ ФАЗАНОВА. Представительный мужчина. Даже неудобно: упал. Как ты считаешь: не обиделся?
      НАТАША. Нет, мама, он не обидчивый. Правда. _ Из ванной раздается грохот.
      Пауза. __ Женщины переглядываются. Прихрамывая, выходит Муромцев в крайнем смущении. _ МУРОМЦЕВ. Ничего не понимаю. Только подержаться за нее хотел... а она...
      ФАЗАНОВА (бледнея). Кто?
      МУРОМЦЕВ. Раковина. _ Фазанова, всплеснув руками, убегает в ванную. Возвращается удрученная. _ ФАЗАНОВА. Вдребезги.
      НАТАША. Мама, ничего страшного. Борис Иванович прав.
      ФАЗАНОВА. В каком смысле?
      НАТАША. Она еле держалась.
      ФАЗАНОВА. Да, это правда. В доме мужчин нет, а мы неумехи. Поэтому, как видите, паркет вспучился, карниз висит на соплях, шкаф вон без двух ножек, поднять не можем.
      МУРОМЦЕВ. Я помогу поднять.
      НАТАША. Не сейчас, после.
      МУРОМЦЕВ. Я куплю вам новую раковину.
      НАТАША. Вот, мама, сразу видно, что говорит мужчина.
      ФАЗАНОВА. Наташа, запомни на всю жизнь: мужчина не говорит. Мужчина делает.
      МУРОМЦЕВ. Я сделаю. Я...
      ФАЗАНОВА. Садитесь за стол. Я там приберу.
      НАТАША. Я помогу. _ Выходят из комнаты. Муромцев, оставшись один, разглядывает интерьер. Замечает очень красивую большую вазу для цветов, берет ее в руки, любуется. Незаметно появляется Наташа.
      Наблюдает за Муромцевым. Он полностью погрузился в созерцание предмета. Наташа, неслышно ступая, подходит к нему и нежно кладет руку на плечо мужчины. От неожиданности он роняет вазу на стул, пытается в воздухе ее поймать. Напрасно. Ваза разбита. Бросаются одновременно собирать осколки, сильно ударившись при этом лбами. _ НАТАША. Ай. (Хватается за глаз.)
      ФАЗАНОВА (вбегая). Что еще?
      НАТАША. Ничего, мама. Ваза. Пустяки.
      ФАЗАНОВА. Моя любимая ваза.
      МУРОМЦЕВ. Я только посмотреть, а она...
      НАТАША. Посуда бьется к счастью.
      ФАЗАНОВА. Посуда - да. Но не фаянсовые вазы. Что у тебя на лбу?
      НАТАША. Я об косяк ударилась.
      ФАЗАНОВА. Что-то я не припомню, чтобы ты ударялась о косяки. (Подозрительно смотрит на Муромцева.) Вы не подрались?
      МУРОМЦЕВ. Я... что вы, нет... Может, мне лучше уйти?
      ФАЗАНОВА (смягчаясь). Ну-ну. Не принимайте близко к сердцу. (Дочери.) Держи пятак. Приложи ко лбу. А то синяк будет. Садимся за стол. Посмотрите, как моя Наташенька готовит.
      НАТАША. Я курицу в духовку поставила подогреть. _ Садятся. Муромцев вскрикивает и привстает. Застыл с раскрытым ртом и выпученными глазами. _ ФАЗАНОВА. Что... разбили?
      МУРОМЦЕВ (одними губами). Осколок.
      ФАЗАНОВА. Где? В груди? В спине? Ой, это вам пулю наверно, не вытащили после перестрелки.
      МУРОМЦЕВ. От вазы осколок. Я на него сел. Ой, как глубоко вошел.
      ФАЗАНОВА. Дайте, посмотрю. (Пытается выдернуть. Муромцев стонет.) Нет, тут щипцами нужно. Наташа, щипцы. _ Наташа приносит плоскогубцы. _ ФАЗАНОВА. Борис Иванович, держитесь. _ Вытаскивает осколок. Торжественно показывает. _ Вот какой. Надо рану йодом смазать.
      МУРОМЦЕВ. Не надо, чего там.
      ФАЗАНОВА. Наташа, вату и йод. А вы снимайте штаны.
      МУРОМЦЕВ. Нет, нет, прошу вас...
      ФАЗАНОВА. Снимайте, чего там. Мы уже вроде как свои. (Наташе.) Отвернись, ты у нас еще девушка. (Смазывает рану.) Вы кто по знаку?
      МУРОМЦЕВ (морщась от боли). Стрелец.
      ФАЗАНОВА. И впрямь стрелец. Настреляли тут... Небось, и дочери моей... сердце прострелили.
      НАТАША (смущенно). Мама!
      ФАЗАНОВА. Да ладно тебе. Борис Иванович, смотрите, какая курочка... Курочка, ой! Курица! Курица сгорела! _ Женщины с воплем несутся на кухню.
      Возвращаются удрученные. На сковородке черная как уголь птица. _ НАТАША. Ничего, мама. Откроем консервы.
      ФАЗАНОВА. Консервами Борис Иванович дома питается. Да, Борис Иванович?
      МУРОМЦЕВ. Знаете что, откроем лучше шампанское. _ Пытается открыть шампанское. Небольшая заминка, вертит в руках пробку. Не получается. Лезет в карман за носовым платком, и только прикладывает его к бутылке, как пробка выстреливает. Фазанова дико вопит. _ ФАЗАНОВА. Глаз! Он выбил мне глаз. _ От испуга Муромцев резко вскакивает, коленями поддав стол. Салаты со стола опрокидываются на платье Фазановой. _ ФАЗАНОВА. Платье! Мое праздничное платье! _ Платье ее представляет собой жалкое зрелище. _ МУРОМЦЕВ. Простите, извините, я все-таки лучше пойду. _ Встает, нелепо кланяясь, пятится задом и, снова спотыкаясь о паркетину, с грохотом падает на пол, больно ударившись головой.
      Наташа суетится возле матери, делая ей холодную примочку на глаз и перевязывая его бинтом. Воспользовавшись заминкой, Муромцев хватается руками за шкаф, у которого отсутствуют передние ножки, и пытается подтянуться. Шкаф угрожающе накренился. __ Муромцев пытается отползти, но поздно. __ Могучий шкаф накрывает собой незадачливого гостя. Грохот и после него звонкая тишина, как после долгой канонады. Женщины застыли, как мраморные трагические изваяния в Некрополе. Томительная пауза. _ ФАЗАНОВА (опомнившись первой, шепотом). Борис... Иванович. _ Молчание. _ ФАЗАНОВА. Борис Иванович, вы... живы? _ Без ответа. _ НАТАША (со слезами на глазах). Мама, он умер!
      ФАЗАНОВА. Наконец-то!
      НАТАША. Что ты говоришь?
      ФАЗАНОВА. Извини, дочка, вырвалось. Давай попробуем вытащить его. _ Пробуют сдвинуть шкаф, безрезультатно. _ НАТАША. Он весит целую тонну. Может соседей позовем на помощь?
      ФАЗАНОВА. Да? Ты погляди, что делается? Что соседи подумают? Тащи пилу.
      НАТАША (испуганно). Что ты собираешься пилить?
      ФАЗАНОВА. Не волнуйся, голову ему оставлю. Тащи, говорю. Шкаф выпиливать будем. _ Наташа приносит ножовку. Выпиливают в задней части шкафа дыру, через нее вытаскивают вещи. Теперь шкаф можно сдвинуть. Отодвигают. Из-под шкафа слабый стон. _ ФАЗАНОВА. Живой. Вот счастье-то! _ Освобождают гостя из плена. _ НАТАША. Как вы, Борис Иванович, встать можете?
      МУРОМЦЕВ (отрицательно качает головой). Нога. Кажется, сломана нога.
      ФАЗАНОВА. Наташка, вызывай скорую.
      НАТАША. Алло, скорая помощь. Срочно...
      МУРОМЦЕВ (Фазановой). Давайте все-таки выпьем шампанское?
      ФАЗАНОВА. Это звучит как последнее желание смертника.
      МУРОМЦЕВ. Смертника? Почему?
      ФАЗАНОВА. Вам совсем отшибло чувство юмора. _ Растерзанная, вся в опилках, в залитом соусом платье, с пиратской повязкой на лбу, наливает шампанское в фужеры. _ МУРОМЦЕВ. Я хочу выпить за... (Замолк.)
      ФАЗАНОВА. Вы в письме написали, Борис Иванович, что хотите сказать что-то важное...
      МУРОМЦЕВ. А... что именно?
      НАТАША. А вы не помните?
      МУРОМЦЕВ. Не помню.
      НАТАША. Ну вот, мама. Ему память отшибло.
      ФАЗАНОВА. Можно подумать, она у него была. Борис Иванович, дорогой, вы же к нам не просто так пришли. Вы что-то важное хотели сообщить. Что важное? Про мою дочь.
      МУРОМЦЕВ (удивленно). У вас есть дочь? _ Фазанова поперхнулась шампанским.
      Звонок в дверь. Входит Врач. _ ВРАЧ. Где больной?
      ФАЗАНОВА. Вот лежит.
      ВРАЧ. Что с ним?
      ФАЗАНОВА. Ногу сломал.
      ВРАЧ (оглядывая комнату). Повеселились.
      ФАЗАНОВА. Да уж, не скучали.
      ВРАЧ (в дверь). Антонов, давай носилки. (Наташе.) Проводите нас к машине.
      НАТАША. Да-да, конечно. _ Вносят носилки, Муромцева укладывают на них. Все, кроме Фазановой, уходят. _ Голос Муромцева за дверью: "Это напоминает мне печальный анекдот..."
      Голос Врача: "Какой анекдот?" _ Фазанова захлопывает за ними дверь, начинает прибирать в комнате. __ На лестнице слышен громкий хохот, потом грохот, потом крик.
      Вбегает Наташа. _ НАТАША (с побелевшим лицом). Мама, они его уронили.
      ФАЗАНОВА. Что? Как?
      НАТАША. Он им анекдот рассказал про котенка, очень смешной, они расхохотались и выронили его. Он по лестнице покатился. Сломаны два ребра и правая рука.
      ФАЗАНОВА (без сил опускается на стул). Господи!
      НАТАША. Я еду с ним.
      ФАЗАНОВА. Конечно, конечно, дочка. Позвони оттуда.
      Наташа убегает. Фазанова, посидев с минуту, берет листок, ручку, начинает считать.
      ФАЗАНОВА. Ваза, раковина, две тарелки, шкаф, мое платье... Да, вот так гость. На два миллиона убытков. И курица сгорела. А что гороскоп говорит? Если он стрелец, а Наташка - дева, то... (Открывает записную книжку, погружается в изучение.) _ Телефонный звонок. _ (Снимает трубку.) Алло, Наташа, ты? Из больницы? Что-что? (Подскакивает, как ужаленная.) В аварию попали? Столкнулись с другой машиной? Ты цела? Слава Богу. Кто тебя просил рассказывать про него шоферу. Любой водитель от такой истории в аварию попадет. А что с ним? Нет, не с шофером, с нашим... Борисом Ивановичем? Как? Головой? Но он жив? В реанимации? Что? Вспомнил, зачем приходил? Погоди, не вешай! Зачем? Зачем он приходил? Ах не успел. Сознание потерял. Хорошо, еду. _ Реанимационное отделение. Здание обшарпанное, нуждающееся в серьезном ремонте. На потолке разводы, трещины. __ Сильно провисает потолок с большой трещиной посередине, поддерживаемой деревянной подпоркой. Под капельницей лежит Муромцев. У него бледное, очень осунувшееся лицо. Однако на губах застыла улыбка Он уже пришел в себя и чему-то улыбается. Дверь открывается, входит Наташа. Голос медсестры за дверью: "Пять минут, не больше". _ НАТАША. Хорошо, спасибо. (Подходит на цыпочках к Муромцеву.) Борис Иванович, Боря...
      МУРОМЦЕВ (открыв глаза). А-а... это вы, Наташа.
      НАТАША. Как вы себя чувствуете?
      МУРОМЦЕВ. Отлично. Как никогда.
      НАТАША (сбитая с толку неожиданным ответом и ясной улыбкой больного). Я очень сожалею, что все так случилось.
      МУРОМЦЕВ. Пустяки. Я вспомнил, зачем я к вам пришел. Это очень важный для вас визит. _ Наташа вся напряглась от внимания. _ В расчетной смете вы допустили очень серьезную ошибку. Вас хотели уволить, но я вас отстоял.
      НАТАША. Что? В смете?
      МУРОМЦЕВ. За этот месяц вы допустили опять грубую ошибку. Но я опять вас отстоял. Вы очень, очень невнимательны, Наталья Сергеевна. Очень. В наше время такие ошибки не прощаются. Вы рискуете потерять работу.
      НАТАША (ошеломлена). А-а, вот вы о чем. А я думала... Простите, Борис Иванович. Попросите, чтобы вашу кровать передвинули в другое место. Над вами трещина. (С чувством горечи и разочарования поворачивается, идет к двери. Берется за ручку.)
      МУРОМЦЕВ. Я несколько лет наблюдаю за вами, Наталья Сергеевна, и пришел выводу, что вашему, в целом милому характеру свойственно допускать непростительные ошибки.
      НАТАША (открыв дверь). Поняла. Учту.
      МУРОМЦЕВ. Но это пройдет, Наташа, когда ВЫ СТАНЕТЕ МОЕЙ ЖЕНОЙ.
      НАТАША (повернувшись, растерянно). Что? Вы мне?
      МУРОМЦЕВ. Вы же не откажете мне в таком положении. (Смеется.) _ Открывается дверь и влетает Фазанова. _ ФАЗАНОВА (в дверь). Мне можно. Я родственница. (Сбивает на пути подпорку. Дочери, возбужденно.) Я только что просмотрела ваш гороскоп! И что ты думаешь там сказано? _ Трещина расширяется, потолок, лишенный единственной поддержки, рушится на головы наших героев. _ ФАЗАНОВА (вылезая из-под обломков). Там сказано: вы - идеальная пара!
      _Конец_
      _На страницу "Содержание"_
      --==="Пятеро, предисловие===-
      *Пьеса "Пятеро" написана в 1979 году. Эта первая пьеса новоявленного драматурга с первого захода была прочитана Г. Товстоноговым, удостоившим затем автора аудиенцией. Хотя дальше дело не пошло, пьесу все же закрутило в театральной интриге...*
      *В 1985 году автор получил из Ташкента телеграмму с приглашением приехать на премьеру в театр-студию "Маятник". Он написал письмо по приложенному адресу о том, что рад бы, но - далековато... Письмо вернулось с приклеенным квиточком, что сообщалось, что по данному адресу никакого театра не проживает. Драматург был очень озадачен. Он не мог и предположить в Ташкенте наличие столько изощренных шутников. Однако через десять лет драматург встретил театрального критика, который видел этот спектакль. Больше того, спектакль поставил какой-то известный среднеазиатский режиссер немецкой национальности в честь 50-летия Победы и даже получил какие-то призы.*
      *Вторая постановка, в Тбилиси, была не столь конспиративной, и драматурга даже пригласили на репетиции. А тот, кто знает, что такое репетиции в Тбилиси, поймет, что полмесяца драматург должен был сидеть за столом, поднимать бокал и в промежутках немножко спать. Так вот все время празднования репетиций пьесы "Пятеро" драматург провалялся в пустой трехкомнатной квартире на окраине Тбилиси, страдая от непонятной болезни, которая так же неожиданно прекратилась в день его отлета автора из Тбилиси.*
      *В дальнейшем тбилисский театр "Элва", начавшийся спектаклем по пьесе "Пятеро, переехал в Петербург и стал здесь называться Белым театром. Им руководит Михаил Чавчавадзе. И два первых же спектакля Белого театра на берегах Невы "Москва-Петушки" и "Мрамор" стали не только заметным явлением театральной жизни, но и мистически разбросали, а то и погубили соприкоснувшихся с ними людей. Но это другая история.*
      *(Спились три состава спектакля "Москва-Петушки", а позже погибли две его исполнительницы. Сергей Дрейден ушел от Аллы Соколовой, Ефим Капелюш развелся с женой. И все вместе поругались и разошлись с Чавчавадзе...)*
      *Возвращаясь к пьесе "Пятеро"... При ее покупке Министерством культуры она имела сражения с цензорами: автору показывали испещренный красным экземпляр. Однако время была уже другое - 1987 год.*
      *До сих пор некоторые считают "Пятеро" лучшей пьесой Александра Образцова. В этом много яда, но он тоже так считает. В этом много яда, но он считает так же. А значит, у пьесы могут еще быть репетиции, которые празднуются с бокалом в руке.*
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Александр Образцов_
      _ПЯТЕРО_
      пьеса
      __ *Действующие лица*
      _ТАНЯ_
      _ТОНКИХ_
      _ТОЛЯ_
      _ФЕДЯ_
      _НОЖИКОВ_
      _ГОСТИ_
      ------------------------------------------------------------------------------__
      _СЦЕНА 1_
      _ День рождения Ножикова. 1940 год. Федя Голованов требует внимания. Произносит тост. ___
      ____ _ФЕДЯ_. Товарищи! В то время, как в мире происходят кровавые события...
      _ Грохот. ___
      ____ _ФЕДЯ_. В чем дело?
      _ГОЛОСА_. Именинника удар хватил!.. Ты его, Федя, не жалей, громи с самого потопа!..
      _ФЕДЯ_. Попрошу тише! Внимание! Так вот, в то время, когда в мире происходят кровавые события...
      _ Ломается стул, хохот. ___
      ____ _ГОЛОСА_. Дайте же человеку кончить!.. Пожалуйста, Федя, продолжай...
      _ФЕДЯ_. В общем, будь здоров и счастлив, Ножиков. Но помни, что в то время, когда в мире происходят кровавые события...
      _ Заглушая его слова, звучат "Весенние голоса". К стоящему в одиночестве Толе, кружась, подлетает Таня. ___
      ____ _ТАНЯ_ *(бурно дыша)*. Повторяй за мной: "Я..." Ну, что же ты?..
      _ТОЛЯ_. Я...
      _ТАНЯ_. "Тебя..."
      _ТОЛЯ_. Тебя...
      _ТАНЯ_. "Не люблю!"
      _ Смеется. Затем подлетает к Тонких, делает книксен. Они танцуют.
      Федя отводит Ножикова в сторону. ___
      ____ _ФЕДЯ_. Ты вот что учти, Ножиков. Лично против тебя я ничего не имею. Но если ты будешь продолжать свои эти... намеки, то я могу и обидеться.
      НОЖИКОВ. Какие намеки?
      _ФЕДЯ_. Что ты придуриваешься? Заметил он, что Федор Матвеич, - и прекрати меня называть по отчеству! Понял?
      _НОЖИКОВ_. Понял.
      _ФЕДЯ_. Я уже говорил об этом, а ты все равно называешь!
      _НОЖИКОВ_. Честное слово, гадом буду, Федор Матвеич, не буду называть!
      _ФЕДЯ_. И что у тебя за блатные слова?
      _НОЖИКОВ_. Не буду.
      _ Пауза. ___
      ____ _ФЕДЯ_. О чем я говорил?
      _НОЖИКОВ_. Когда?
      _ФЕДЯ_. А-а!.. Я Таню без этих мыслей провожал, ясно?
      _НОЖИКОВ_. Ясно.
      _ФЕДЯ_. Мне надо знать, чем каждый человек дышит.
      _НОЖИКОВ_. Ясно.
      _ФЕДЯ_. А вот ты, к примеру, Ножиков, очень легкомысленный. Какой из тебя инженер будет? В комсомоле не работаешь. Выпить любишь. А ведь ты еще молодой.
      _НОЖИКОВ_. Молодой.
      _ФЕДЯ_. Какие-то гнилые настроения у тебя, песни...
      _НОЖИКОВ_ *(проникновенно)*. Детдомовский я, Федя. Безотцовщина. Без матушки рос, без ласки.
      _ФЕДЯ_. А я с лаской рос? У меня отца убили в тридцать первом! Вон, посмотри, руки у меня какие! Ты думаешь, чего я маленький? Ты за плугом походи! Не вижу я, как вы надо мной смеетесь! Слова путаю иностранные! Да я этих слов до двенадцати лет и не слыхал! Ты думаешь, мне легко - учеба да работа в партии?
      _НОЖИКОВ_. Не думаю, Федя, не думаю.
      _ФЕДЯ_. А может, я правда тупой?.. Не могу я в абстракции. Но я же стремлюсь! Может, я чье-то место занимаю в ВУЗе, но я знаю, что я добросовестный! А это, может, главное, а? Скажи!
      _НОЖИКОВ_. Ты, Федя, не тупой. Ты - магнитный. Вот тебе надо притянуть гайку, а ты вместе с гайкой разный сор железный волокешь. А из-за этого сора и гайки не видно.
      _ФЕДЯ_ *(подумав)*. А ты, Ножиков, не глупый. Придумал тоже - гайка.
      _ Вальс заканчивается. Таня дышит часто, смеется. ___
      ____ _ТАНЯ_. Франц Иоганн Штраус! "Весенние голоса"! *(Напевает.)* Моя мама обожает Штрауса.
      _ТОНКИХ_. Если у него была такая же жизнь, как его вальсы, то ему можно позавидовать.
      _ТАНЯ_. Завидовать? Штраусу? Завидовать надо нам! *(Громко.)* Эй вы! Слушайте! Я вас всех люблю! *(Тонких.)* Мы молоды, мы студенты, мы красивые!
      _ТОНКИХ_. И сам черт нам не брат. У тебя лента распустилась.
      _ТАНЯ_. Завяжи.
      _ Тонких завязывает ленту, она смотрит на него через плечо. ___
      ____ _ТОНКИХ_. Не вертись.
      _ТАНЯ_ *(тихо)*. И откуда ты такой, Тонких, взялся. И какой тебя бес принес по мою головушку. Ты кто такой?
      _ТОНКИХ_ *(подхватывает)*. Родом я из Сибири, из города Иркутска. Отец мой потомственный каторжанин, мать - из оскудевшей крестьянской семьи. Несмотря на свое происхождение, она все же согласилась пойти за земского врача. На свет я появился седьмого февраля двадцатого года. В этот же день произошло еще одно событие, не столь значительное, а именно: расстрел Колчака. Так что заря новой жизни светила мне с колыбели.
      _ТАНЯ_. Я не понимаю, когда ты говоришь серьезно, а когда шутишь. Но это так интересно. Давай дальше.
      _ТОНКИХ_. Мой отец - хирург, а хирурги - те же саперы. Он резал всех: губернаторов, крестьян, интеллигенцию, генералов. После революции начальство пошло молодое, здоровое и на отца стали смотреть косо. Во всех профессиях есть завистники. У хирургов их мало. Надо совмещать вражду и операции, а это очень трудно. Я горжусь своим отцом, потому что он всегда был выше сословных различий. Он видел перед собой людей и возвращал их в строй. А дальше уж они сами разберутся.
      _ТАНЯ_. А в гражданскую...
      _ТОНКИХ_. А в гражданскую он вправлял грыжи чехам и колчаковцам. Однажды он отказался делать операцию и просидел за это три месяца в Александровском централе. Там он познакомился с большевиком, который в дальнейшем стал его другом. Отец и ему вырезал полжелудка. Сколько я его помню, его любимой фразой было "умом Россию не понять". А в начале тридцатых годов он добрался до продолжения "аршином общим не измерить". В тридцать пятом он умер и теперь, видимо, мне придется оканчивать четверостишие.
      _ТАНЯ_ *(медленно)*. Ты все-таки не очень добрый.
      _ТОНКИХ_. Добрым быть нельзя. Доброта хороша в семье. В коллективе важна честность. А для Родины, для страны необходима не столько доброта, да и не честность, может быть, а ум и мужество.
      _ТАНЯ_. Ты далеко замахиваешься.
      _ТОНКИХ_. Это время замахивается, а не я. Пойдем к столу. Твои однокурсники начинают закипать.
      _ Ножиков сидит на столе, поставив ногу на стул. В его руках гитара. Он встречает их взглядом. ___
      ____ _НОЖИКОВ_. Романс двадцатых годов! По заказу Федора Матвеича Голованова, стахановца учебы и командира комнаты! Ша!
      _ Поет. ___
      _ Молодость сыграла под сурдинку,
      Никому не причинила зла.
      Хоть и не искал ты серединку,
      А она сама тебя нашла.
      О пошли, поехали денечки
      Беспорочны, беспортошныи-и..
      Повернулся - лопаются почки.
      Оглянулся - убывают дни.
      Мельтешиться прекрати, природа.
      Жизнь, ударь по почкам в разворот!
      Надоело пить с изжоги соду.
      Надоело прикрывать живот.
      Мы живем с завидным постоянством
      На обратной стороне Луны,
      Озабочены борьбою с пьянством
      И проблемой мира и войны...
      _____ _ГОЛОСА_. Нашел, что петь!.. Нэпман!..
      _ФЕДЯ_. Ножиков!.. Ножиков, прекрати!
      _НОЖИКОВ_. Эх, мать честная! Золотой мой Винпром! Разливай, дорогая. Выпьем вдесятером. Буду речь говорить. *(Пауза.)* Всем налито? Так. Сколько себя помню, жил я весело. Вообще я человек веселый. Но есть у меня одно такое... желание. Хочу иметь детей. *(Смех.)* Пятерых. *(Смех.)* И чтобы мои дети приходили из школы и говорили: "Здравствуй, папа". Все. Больше мне ничего не надо. Выпьем за то, чтобы мое желание исполнилось! Музыка!
      _ Звучит фокстрот. Ножиков, дурачась, танцует его с одной из девушек. Оживление. Затем музыка становится тише, кое-кто продолжает танцевать. ___
      ____ _ТАНЯ_. Почему ты так думаешь?
      _ТОНКИХ_. Так думают все, но не говорят об этом.
      _ТАНЯ_. Значит, все притворяются?
      _ТОНКИХ_. Не знаю.
      _ТАНЯ_. Сейчас ты, конечно, добавишь, что к присутствующим, ко мне, то есть, все сказанное не относится.
      _ТОНКИХ_. Нет, я ничего не добавлю.
      _ТАНЯ_. Итак, все женщины - рабы. До чего это старо!
      _ТОНКИХ_. Все истины стары.
      _ТАНЯ_. Но это не истина! Ты ничем не можешь это доказать! На каждый твой пример я отвечу двумя.
      _ТОНКИХ_. Видишь ли, Таня, об этом говорить не принято. Вообще чистую правду очень трудно вынести. Вот, например, и ты и я умрем. И умрем обязательно. Что может быть истинней этого? Ничего. А попробуй думать так каждую минуту и ты сойдешь с ума. Это - запретная тема. Так же в вопросе о женщинах и о любви: каждый прекрасно знает, что любви нет, но обманывает себя, и иногда благополучно. Мы с вами, как два враждующих лагеря. У нас все разное - и мысли, и чувства. Но вы в нашем подчинении и словами этого не исправишь. Так уж получилось.
      _ТАНЯ_. Я тебя ненавижу.
      _ТОНКИХ_. Это естественно. Если сон крепкий, то ненавидят будильник, хотя он ни в чем не виноват.
      _ТАНЯ_. Но ты же когда-то женишься на рабе, на дуре, на женщине? И неужели будешь говорить ей все это?
      _ТОНКИХ_. Каждая женщина чувствует свое место.
      _ТАНЯ_. Тогда почему ты выбрал меня мишенью? Разве я твой враг? Ты мне мстишь за что-то? А-а! Я знаю! Каждый мужчина мстит за унижение. Как же! Пока ухаживаешь, чего только не натерпишься - и внимания на тебя не обращают, и на свидания не приходят. Зато потом-то он свое берет. Тот, кто попроще - колотит жену кулаками, а такие, как ты - словами так побьют, что места живого не останется. В кровь!
      _ТОНКИХ_. Если бы ты остановилась после слов "почему ты выбрал меня мишенью", я бы сгорел со стыда.
      _ТАНЯ_. Ты меня даже не уважаешь, Тонких.
      _ТОНКИХ_. Я очень жалею, что начал этот разговор.
      _ТАНЯ_. Теперь поздно жалеть.
      _ТОНКИХ_ *(бормочет)*. Может, все обойдется...
      _ТАНЯ_. Что ты сказал? Обойдется? *(Пауза.)* Да нет, поздно уже. Конец.
      _ Подходит Толя. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Федю не видели? Он мне конспекты обещал по теплотехнике.
      _ТОНКИХ_. Федя ушел. Он встает рано, в четыре утра. Говорит, что утром голова пустая, как амбар весной и в нее можно ссыпать много зерна.
      _НОЖИКОВ_. Толян!
      _ Толя подходит к нему. Таня уходит. Тонких с выражением опустошенности, ранней усталости на лице присаживается к столу, за *которым никого нет.* ___
      ____ _НОЖИКОВ_. Толян, сгоняй в лавку, а? Купи еще две бутылки. На.
      _ Подает деньги. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Да у меня есть, не надо.
      _НОЖИКОВ_. Бери, бери. Мне - двадцать пять, понял? Двадцать пять лет топчу землю, выдергиваюсь, как морковка. А зачем? Затем, чтобы на могильном камне написали: "Лежит Ножиков. Блатной. Задолженность по профвзносам - семнадцать лет. Дело передано в небесную канцелярию". Знаешь, Толян, что в жизни главное?
      _ Толя, улыбаясь, пожимает плечами. ___
      ____ _НОЖИКОВ_. Главное - это не закрывать глаза. Даже если тебя бьют в морду. Тебя хоть раз били?
      _ТОЛЯ_. Н-не помню... Нет.
      _НОЖИКОВ_. Жалко. Ты много потерял. Прямой удар в лицо - это хорошо. Честно. Как фамилия этого типа?
      _ТОЛЯ_. Кого?
      _НОЖИКОВ_. Того, что с Татьяной танцевал, с четвертого курса?
      _ТОЛЯ_. А-а. Тонких.
      _НОЖИКОВ_. Вот он сегодня будет Тонких. Знаешь, почему я не люблю таких вот жориков? И умные они, и слова грубого не скажут, и передовики во всем - и в работе, и в учебе, а друзей у них нет. Нету! А если у человека нет друга, хоть одного, самого захудалого, то он лишний, никакой и ничей. Таких надо ссылать за Полярный круг, потому что от них вся смута. Вот пудрит он ей мозги, не любит ведь, а рядом мучаются три хороших человека: ты, я и Федор Матвеич. Толян, слушай сюда: если у вас, у тебя или у Феди, с ней что-нибудь получится, то я, слушай, я буду вам другом, понял? Ну, а теперь давай. В пальто карманы целые?
      _ Толя уходит.
      Ножиков медленно приближается к Тонких, на ходу делает колено цыганочки. ___
      ____ _НОЖИКОВ_. Сэр, на море качка?
      _ТОНКИХ_. Что?
      _НОЖИКОВ_. Штормит, говорю?
      _ Тонких внимательно смотрит на него, ничего не отвечает. ___
      ____ _НОЖИКОВ_. Интеллигентный ты человек, Тонких.
      _ТОНКИХ_. Это плохо?
      _НОЖИКОВ_. Я сам детдомовский, понимаешь?
      _ТОНКИХ_. Не совсем.
      _НОЖИКОВ_. Знаешь, как я день рождения себе выбрал? Открыл календарь наугад. Теперь понимаешь?
      _ТОНКИХ_. Нет.
      _НОЖИКОВ_. Интеллигент, а соображаешь медленно. В этот день я приглашаю в гости самых дорогих мне людей. Вот я смотрю и думаю: а он мне мог бы быть братом, она могла бы быть сестрой. Федор Матвеич был бы хорошим дядькой. Ты, Тонких, пришел с Таней, а уже обидел ее. Вот я думал, думал, кем бы ты мог быть? И знаешь, ты даже на шурина не тянешь.
      _ТОНКИХ_. К чему такие изгибы.
      _НОЖИКОВ_. Надо поговорить. Выйдем в коридор.
      _ Уходят. ___
      ____ _СЦЕНА 2_
      _ Комната Тани. Входят Таня и Толя. Он в офицерской форме, с планшетом. ___
      ____ _ТАНЯ_ *(вынимает из стола пачку писем)*. Вы четверо писали мне оттуда. Я каждый день ждала писем от вас. Если есть письмо - значит, жив. Ты не представляешь, какая это мука: жить в непрерывном страхе, а вдруг это вот письмо - последнее, и тогда, когда я его читаю, Гены или Феди уже нет в живых. Это как свет звезды: мы ее видим, а звезды давно нет!.. Если бы я знала, за что вы любили меня там, под бомбами, так любили девчонку, пустую, капризную! Если бы вернуть тот вечер в общежитии, помнишь, у Ножикова?
      _ТОЛЯ_ *(сухо)*. И что было бы?
      _ТАНЯ_. Я бы вам... руки целовала.
      _ТОЛЯ_. Да, тогда... А т а м нам этого было бы мало.
      _ТАНЯ_. Я не понимаю.
      _ТОЛЯ_. На фронте все по-другому... Хочется, чтобы ждали только тебя. А ты... Ты писала всем одно и то же.
      _ Пауза. ___
      ____ _ТАНЯ_. Я писала то, что думала. Вы все были мне близки. Все.
      _ТОЛЯ_. Я встретил в сорок третьем в Воронеже Федю... и он...
      _ТАНЯ_. Он сказал, что видел меня? Он сказал тебе?
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ТАНЯ_. Он был на переформировке... Да... Он был худой, рыженький, такой невзрачный... Вы все были хитрые, а он... Знаешь, что такое печаль? Это когда чем-то пожадничал для человека, а он умер. Он был после ранения. Он жил здесь, у меня, три дня. Мы ели тушенку и шоколадные конфеты. Такие сладкие...
      _ТОЛЯ_ *(грубо)*. А Ножиков не приезжал?
      _ТАНЯ_ *(не замечая)*. Гена был. Гена был в августе, кажется в сорок третьем. Да, в сорок третьем. Мы катались на лодке.
      _ТОЛЯ_ *(резко)*. Он жил у тебя?
      _ТАНЯ_ *(не замечая)*. Да. Вы ведь все общежитейские. Не было только тебя и Тонких.
      _ТОЛЯ_. Меня и Тонких.
      _ТАНЯ_. Я думала, что потеряла всех. И ты не писал. Почему ты не писал? Я думала... я боялась...
      _ТОЛЯ_ *(грубо)*. Значит, жалеешь.
      _ТАНЯ_. Что?
      _ТОЛЯ_. То, что я не как все.
      _ Пауза. ___
      ____ _ТАНЯ_ *(начинает понимать)*. Вот что... Так ты думал... думал об этом...
      _ТОЛЯ_. А как я должен был думать после твоих писем? И клятв? И - как ты там писала - "береги себя, лю-би-мый". А если бы сейчас здесь был не один я?
      _ТАНЯ_. Что ты говоришь...
      _ТОЛЯ_. Я не поверил Феде тогда... Как я мог поверить, если вот здесь, с левой стороны, лежали твои письма?.. Но потом Генка Ножиков написал, мы с ним переписывались, и здесь уж...
      _ТАНЯ_ *(медленно)*. Так ты пришел судить меня...
      _ТОЛЯ_ *(сухо)*. Нет. Я пришел взять свои письма. И письма ребят.
      _ Пауза. ___
      ____ _ТАНЯ_. Свои письма... Они не здесь.
      _ТОЛЯ_. Что за фокусы. Отдай.
      _ТАНЯ_. Они не вместе. Они у меня в другой комнате.
      _ Медленно уходит. Он закрывает глаза, сжимает зубы. Без всякого выражения говорит. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Какая ерунда.
      _ Входит Таня. Подает ему коробочку. ___
      ____ _ТАНЯ_. Вот.
      _ТОЛЯ_. Остальные.
      _ТАНЯ_. Я не могу их тебе отдать.
      _ТОЛЯ_. Ты их отдашь.
      _ТАНЯ_ *(кричит)*. Я женщина!
      _ТОЛЯ_ *(сухо)*. Я не буду их читать. Я сожгу все. *(Пауза.)* Ну?
      _ Она отдает стопку писем. Затем отходит и садится спиной к залу. Он кладет письма в планшет, смотрит ей в затылок, медлит. ___
      ____ _ТОЛЯ_ *(будничным голосом)*. Ты не должна была этого делать.
      _ Она молчит. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Ты всех нас предала.
      _ТАНЯ_ *(без всякого выражения)*. Ты дурак.
      _ТОЛЯ_. Прощай.
      _ТАНЯ_. Нет, постой! *(Встает, подходит к нему)*. Ты взял у меня все, понимаешь? Я вся здесь. *(Показывает на планшет)*. Больше меня нет. Я окончилась. Ты думаешь, я не знала, что так будет? Я не девочка. Боже, как мне было жалко вас, господи боже! *(Пауза.)* Я знала, что ты придешь.
      _ТОЛЯ_ *(насмешливо)*. Писала в часть?
      _ТАНЯ_. Мне не ответили. Нельзя было потерять всех. Я знала, что ты придешь. Ты.
      _ТОЛЯ_. Чепуха.
      _ТАНЯ_. Мне никто так не писал. И я не писала никому так.
      _ТОЛЯ_. Неправда.
      _ТАНЯ_. Правда. Я только тебя любила.
      _ТОЛЯ_. А спала с ними.
      _ Пощечина. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Спасибо.
      _ Поворачивается, уходит. Возвращается, берет фуражку со стула, надевает ее. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Ты вся из лжи.
      _ТАНЯ_ *(кричит)*. Я докажу тебе! Я вела дневник... Я принесу его, не уходи!
      _ Он медлит, затем садится на стул. ___
      ____ _ТОЛЯ_ *(с усмешкой)*. Давай.
      _ Она бежит в соседнюю комнату, возвращается с дневником, встает посреди сцены и торопливо листает. Она жалка. ___
      ____ _ТАНЯ_. "16 апреля 42 года. Письмо от Толи..." *(Опускает руку с тетрадью, садится.)* Я не могу.
      _ Пауза. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Что ж. Тогда я пойду.
      _ТАНЯ_. Не уходи! *(Встает.)* "Письмо от Толи. У него изменился почерк. Я испугалась. На треугольнике как будто не его рука. Почему он не пишет, часто ли бои? Я так волнуюсь. Вспомнила: он любил собак. Так много думаю о нем. Он такой наивный. И письмо мальчишеское". Дальше. *(Листает.)* "5 августа 43 года. Освободили Орел. Вечером был фейерверк из орудий. Последнее письмо от Толи ношу с собой. Я люблю его. Это точно. Как давно было до войны. Я вся окаменела. Ничего не жду, кроме писем. Хочу его, жду. Боюсь. Мама умудрилась простудиться, кашляет, говорит шепотом. Он пишет: "После боя смотрел траву в ней много всяких букашек, которые и знать не знают об артобстреле, о танках. А ведь кажется, что даже солнце воюет: сегодня оно союзник, завтра - враг". Мне бы никогда не пришло в голову такое. Мне стыдно писать ему. Ему, наверное, скучно читать мои письма".
      _ТОЛЯ_. Не надо... не надо больше. *(Пауза.)* Я не могу этого понять! Ведь после этого... Ножиков?!
      _ Она молчит. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Ведь Ножиков?!
      _ТАНЯ_. Да. Он приехал... в отпуск. Я уже не писала ему так, как в сорок втором. Я... первое время писала так всем вам, а потом - ведь черствеешь!.. Он приехал с орденом. Тогда это было еще редко. Он был разведчик. Как только он приехал, я его увидела... Он уже не живой был!.. У него глаза неживые... понимаешь? Он был грубый... Он... в последний раз приехал. Он сам мне сказал. Это видно... Я не могла! Не могла! Не могла!
      _ТОЛЯ_. Он так написал... *(Пауза.)* Что ж, жить - так жить.
      _ Мелодия "Весенних голосов". Они медленно: он снимает фуражку, планшет; она уходит в соседнюю комнату, возвращается с воздушным шарфом на шее. Завораживающие круги по сцене, мелодия растет, ширится, а они все не решаются сойтись в объятии, затем вдруг в паузе перед финалом вальса их скручивает во вращение, они про носятся по сцене полукругом и вылетают за кулисы. _____
      ____ _СЦЕНА 3_
      _ Та же комната. Таня шьет. Стук в дверь. ___
      ____ _ТАНЯ_. Да?
      _ Входит Федя. ___
      ____ _ФЕДЯ_. А я позвонил, мне открыли...
      _ТАНЯ_. Федя... Федечка!
      _ Бросается ему на шею, целует. ___
      ____ _ТАНЯ_. Ты откуда? Давно? Почему не написал?
      _ФЕДЯ_. Да как... Я же кто... Я писал, писал - и не отправлял...
      _ТАНЯ_. Откуда ты?.. Что ж ты молчишь?
      _ФЕДЯ_. Я из госпиталя. Долго лежал, думал, калекой буду. Ничего...
      _ТАНЯ_. Ты? Калекой?
      _ФЕДЯ_. Правая половина у меня не двигалась. Теперь вот - хожу, ничего...
      _ТАНЯ_. Да что ж я стою... Ты ведь есть хочешь!
      _ФЕДЯ_. Нет. Нет, нет! Я сыт. Я ведь не думал, что застану. *(Смущается.)* То есть, я поел не из-за этого. *(Таня все же хочет идти, он решительно ее удерживает.)* Не надо. Лучше посидим. Я давно так не сидел, в семье. *(Смущается.)* В домашней обстановке...
      _ТАНЯ_. Давай посидим. *(Пауза.)* Изменился ты очень.
      _ФЕДЯ_ *(испуганно)*. Да?
      _ТАНЯ_. Не в том смысле. *(Смеется.)* Раньше ты решительный был, целеустремленный. Мне всегда казалось, что у тебя какая-то другая воля. Другая. Не обычная, не такая, как у остальных. Как же сказать... Сила, которая не отступает. Так? Ведь ты сильный, да?
      _ФЕДЯ_. Я? Я один? Нет. Не знаю. Хочешь, я расскажу тебе одну историю? В общем, не знаю, как все это... Понимаешь, может, я себя не знаю. Пока я с людьми, я... я понимаю, что надо делать, как себя вести. И никто не сказал никогда, что я трус. А вот то, что я хочу рассказать... Я войну начал политруком роты. Мы, знаешь, Таня, бежали. Знаешь, не остановиться было. Как будто землетрясение нас гнало, не люди, не техника, а какое-то стихийное бедствие. Ужас. Бойцам говоришь, что противника можно бить и сам себе не веришь. А они чувствуют. Понимаешь, мы по своей земле шли, как по минам. Немцы были везде. Даже непонятно было, куда мы идем и где. И вот однажды раз метали нас и очутился я посреди поля. Несколько деревьев было там и кусты. Я в них заполз и лежу. Здоровый, живой, с оружием. Их крупная часть какая-то шла. Весь день мимо меня. Лежу, и не то, что трушу, мне уж безразлично все было. Тоска такая! Знаешь, я бы, на верное, умер там. Не умирают так, да. Но умер бы. Я уже чувствовал - сердце останавливается. Смотрю в небо, а там пусто-пусто. Ничего нет. Одна жизнь моя там уходит. И что в жизни было? Суетился я, слова чужие повторял. И сказать бы кому: я, вот - я, крестьянин, здесь на поле! *(Пауза.)* И почему ты мне вспомнилась? Не дом, не мать, а ты? Я, если хочешь, Таня, не любил тебя там, в ВУЗе, а скорей ненавидел. Знал, что о тебе даже думать нельзя. Смешно - я с тобой рядом. Хоть бы какая-то надежда была. Ты не знаешь, Таня, как некрасивые люди злы. Это я теперь понимаю, что красивые они щедрые, добрые, их все хотят присвоить. Они же счастливые со своей красотой, зачем им кого-то ненавидеть? А злы такие, как я. Я, Таня, чуть подлость не сделал. Ты помнишь этого, Тонких? Я уже заявление написал тогда. Он ведь такое говорил...
      _ТАНЯ_. Ты? Написал?..
      _ФЕДЯ_. У меня, Тань, тогда в голове все по порядку было. И Тонких там был ясный. И что меня удержало? Знал я, что он не наш, что он в душе презирает нас. И только то удержало, что я как будто из-за ревности на него пишу. А так нельзя, нехорошо.
      _ТАНЯ_. А как хорошо?
      _ФЕДЯ_. Хорошо, когда все ясно, когда есть цель и большинство к этой цели идет. А когда начинают расползаться по одному, как я в том поле, это конец. Я это понял и уже себя не распускал.
      _ Пауза. ___
      ____ _ФЕДЯ_. Я пойду уже.
      _ТАНЯ_. Подожди. *(Пауза.)* Куда ты пойдешь? Ты с вокзала?
      _ФЕДЯ_. Да... В ВУЗ пойду, общежитие дадут.
      _ТАНЯ_. Не ходи никуда. Живи у меня. Мама моя умерла. Я одна.
      _ФЕДЯ_. Но...
      _ТАНЯ_. Нет у меня никого. Никого больше не хочу знать. Оставайся.
      _ФЕДЯ_. Я... хорошо, хорошо, я останусь. Но, когда надо, я пойму. Я уйду. Тихо уйду и все.
      _ТАНЯ_. Ты не понял меня. Ты совсем оставайся.
      _ФЕДЯ_. Как ты... смотреть на меня будешь? Сравнивать. Тебе сейчас плохо, а потом? Потом ты оживешь, тебе жить захочется, любить.
      _ТАНЯ_. Ты сам говорил, что красивые добрые. А я тоже красивая была.
      _ФЕДЯ_. Я, когда к тебе шел, то думал, - а вдруг? Но такое только подумать можно. Не бывает так.
      _ТАНЯ_. Бывает. Поняла я одну вещь. Женщине надо быть нужной кому-то. Кому-то стирать, готовить, за кого-то волноваться. Она не может жить одна, как вы. Когда она одна, то она не женщина. Здесь твой дом. Я сейчас пойду воду поставлю, помоешься с дороги, а потом я тебе перестираю все.
      _ Уходит. Федя стоит с глупой улыбкой счастья, уходит следом за ней. ___
      ____ _СЦЕНА 4_
      _ Та же комната. Таня закрывает шторы. Два звонка. Она идет в прихожую. Оттуда слышится громкий голос Ножикова, звук поцелуя. Входит Таня и Ножиков. ___
      ____ _НОЖИКОВ_ *(оглядываясь)*. Так... Все по-прежнему. Ждала?
      _ТАНЯ_. Да.
      _НОЖИКОВ_. А чего так невесело? У тебя кто-то есть?
      _ТАНЯ_. Нет.
      _НОЖИКОВ_. Помнишь? Все помнишь? Всю неделю, все ночи?
      _ТАНЯ_. Помню.
      _НОЖИКОВ_. Я тебе, Таня, сразу скажу. Верность я тебе не хранил. А ты мне?.. Ладно, ладно. *(Пауза.)* Сандуны работают еще? Не зачахли с тыловой сволочью? А то они здесь, мать такую, все места хлебные застолбили. Встретил одного, четыре года на баяне в ансамбле играл. Майор, в одних чинах, все пузо в орденах. Ладно, это мы разберемся... Скажи что-нибудь, что ты, как монахиня! Жить надо. Жить надо, Танька!..
      _ Обнимает ее, целует. ___
      ____ _ТАНЯ_. Устала я очень.
      _НОЖИКОВ_. Вот. Устала. А я для чего? Я для тебя, как эликсир жизни. Со мной ты танцевать будешь, петь, в Крым ездить! Детей мне будешь рожать! Пятерых. А я тебя за это любить буду. Так я тебя любить буду, как только могу!.. Да... Не дожили, не дожили ребята. А хороший был пацан, Толька, а? Помнишь ты его?
      _ТАНЯ_. Помню, но... как же это?..
      _НОЖИКОВ_. Я и матери его писал. Мать-то мне и сообщила все. В сорок втором под Ростовом накрыло снарядом и - что там остается? Да ничего. И праха нет... А Федор Матвеич? В первый месяц... в первый месяц! И как погиб? Один, в окружении, до последнего патрона... Я, говорит, тупой! Понимаешь? Тупой он был, слов иностранных не знал... Мы еще с тобой помянем их, помянем. И Тонких твоего помянем. Помнишь, у меня на дне рождения?.. Вызвал я его в коридор, думаю, сейчас будешь ты тут на коленях ползать, барин! Ну и вот, веду я его, конвоирую, а он культурненько оборачивается - тук мне, и я сижу. Встаю, чувствую - разнесу по перышку. А он мне слева, справа и снизу. Здесь уж я, надо сказать, лег. И лежал долго. Толян две бутылки принес, мы их на троих и раздавили. Ничего, оказывается, простой был парень. Головастый правда, и зубастый... Что это с то бой?
      _ТАНЯ_. Нехорошо как-то... Сейчас пройдет... Так ты говоришь, Федя?..
      _НОЖИКОВ_. Не будем об этом, Таня. Не надо. Будет день, и о погибших вспомним. А сегодня давай о живых. *(Пауза.)* Я очень грубый стал на войне, Таня. Ты меня пойми. И не перечь, я не люблю. Я сам пойму и прощенья попрошу... А?.. Ну, вот и хорошо. Покажи-ка, где здесь по мыться можно. А ты пока бельишко мне простирни.
      _ Уходят. ___
      ____ _СЦЕНА 5_
      _ Тусклая, какая-то полустертая комната. Входит Таня, следом за ней Тонких. Он держится приниженно, жалко. ___
      ____ _ТОНКИХ_. Я не должен был называть ваш адрес...
      _ТАНЯ_ *(встав у окна, отгибает штору, смотрит вниз, в ночь)*. Ничего...
      _ТОНКИХ_. Им нужен был хоть какой-то адрес... Вы знаете, если бумага не заполнена до конца по форме...
      _ТАНЯ_. Что?
      _ТОНКИХ_. Но что уж об этом... не надо... Вы одна живете?
      _ТАНЯ_. Что?.. Да, одна.
      _ТОНКИХ_. Как я запомнил адрес? *(Оглядывает комнату.)* Я же здесь не был ни разу.
      _ТАНЯ_. А больше у вас... не было адресов?
      _ТОНКИХ_. Как это?.. А-а... *(Оправдываясь.)* Так вышло... вы понимаете, надо было говорить сразу, не задумываясь... это очень важно, чтобы не задумываясь... Конечно, если подумать...
      _ТАНЯ_ *(садится к столу, смотрит на него в упор)*. И что?
      _ТОНКИХ_. Что?
      _ТАНЯ_. Если подумать? И что?
      _ТОНКИХ_ *(пауза, тихо)*. Меня сейчас нигде... на порог... *(Пауза.)* Я... пошел?
      _ТАНЯ_. Оставайтесь... Да вы сядьте. Сядьте!
      _ Тонких садится. ___
      ____ _ТАНЯ_. Сколько лет не виделись.
      _ТОНКИХ_. Да... Много лет.
      _ТАНЯ_. А я потеряла всех. Всех.
      _ТОНКИХ_. Да... что ж...
      _ТАНЯ_. Вы умный человек, Тонких... Объясните мне... ведь жизнь не имеет каких-то явных направлений... сюжета у нее нет... целей... Но почему она выбирает одного человека и бьет его, не отрываясь? За что?
      _ТОНКИХ_. Вы себя имеете... в виду?
      _ТАНЯ_. Да.
      _ТОНКИХ_. Может быть, объяснение будет странным...
      _ТАНЯ_. Ничего.
      _ТОНКИХ_. Во-первых, я не считаю, что жизнь, как вы говорите, не имеет в виду дальнейший сюжет... Нет... Есть жесткое подобие ситуаций... Оно действует однозначно во все времена... А во-вторых, вы меня простите, Таня, но вы постоянно идете в полный рост... Люди сидят в окопах, в блиндажах, роют подземные ходы друг к другу, а вы ходите во весь рост... И думаете, что вам слишком уж достается... Ходить в полный рост - это привилегия поэтов, но они и гибнут рано...
      _ТАНЯ_. А вы... почему не убереглись?
      _ТОНКИХ_. Я?.. Я не попал в эпоху... Почему-то был убежден в том... в том, что существуют посреди абсурда точки, из которых управляют абсурдом... Я не философ, я - инженер... И думал, что достигнув такой точки, окажусь в относительной безопасности и... как-то помогу посадить этот самолет... *(Горячо.)* Но оказалось не так, Таня! Зона поражения неохватна! Каждая клетка организма повторяет его общую структуру! Это меня буквально раздавило! И после победоносной, великой войны мы вновь в той же упряжке! Мы вновь!..
      _ Закрывает лицо руками. ___
      ____ _ТАНЯ_. Почему ты меня бросил?
      _ Пауза. ___
      ____ _ТОНКИХ_ *(глухо)*. Были цели... были ощущения... *(Пауза.)* что я... не волен распоряжаться собой... Надо было... достичь...
      _ТАНЯ_. Достичь... Но почему таким... низким путем? Через женитьбу... Ты ведь себя продал.
      _ТОНКИХ_. Я же сказал - не волен.
      _ТАНЯ_. Ты что? В организации?
      _ТОНКИХ_. Разве может истинно русский человек быть в какой-то организации? Его единственная организация - собственное чувство правды... родовое...
      _ТАНЯ_. А истинно немецкий человек? Или японский?
      _ТОНКИХ_. У них родовые признаки явно выражены, не так размыты... как у нас... У них нет таких проблем...
      _ТАНЯ_. А меня ты почему бросил?
      _ТОНКИХ_. Я не бросал, Таня. Не бросал. Не знаю, как это объяснить... Но не бросал.
      _ТАНЯ_. Если ты боишься, что я тебя выгоню, - не бойся. Только не надо еще и здесь... унижаться.
      _ Выходит. Тонких сидит, обхватив голову руками. Входит Таня с чайником. Разливает чай по чашкам. ___
      ____ _ТАНЯ_. Так ты пришел отсидеться?
      _ТОНКИХ_. Я пришел... Ты же видишь, какой я пришел...
      _ТАНЯ_. Хорошо. Отсидись. Подлечись. Окрепни. Потом снова можешь уйти. Чтобы достигать чего-то. А я, изнасилованная всеми... на базарной площади... на потеху всем!..
      _ Рыдает. ___
      ____ _ТОНКИХ_ *(вдруг кричит)*. Но нельзя же быть такой дурой!
      _ТАНЯ_ *(стихает, шепчет)*. Замолчи...
      _ТОНКИХ_. Я пошутил. Никто меня никуда не забирал. У меня все хорошо. Напал на меня такой стих - вспомнить свою жизнь. И я вспомнил... И, господи, Таня! Ты снова пожалела кого-то постороннего, хотя самой тебе - хоть в петлю! Но сколько можно! Жалеть! Понимать! Убиваться за всех! Сколько можно! Какой ты подаешь пример! Снова поползут юродивые, увечные, на костылях! Обнаружат себя, выберутся из квартир слепые, безногие, в детстве уроненные, изувеченные в авариях, избитые до инвалидности - все они выйдут на улицы, чтобы найти тебя, только тебя! И они будут шептать, стонать, вопить одно слово: "Полюби!" Полюби! Полюби тех, кого никто в жизни никогда не любил, кого терпят изо дня в день, из года в год и которые этим терпением пропитались, как едким потом, они все захотят стать чистыми! Только - полюби!..
      _ТАНЯ_. Так ты пришел... так ты пришел...
      _ТОНКИХ_. Ну да. Я пришел, чтобы убедиться в том, что был не прав. Помнишь, я утверждал раньше некие истины? То, что я рожден был на заре новой жизни? Что мне продолжать какие-то заповедные дела? Нет... Я смиряюсь. Я смиряюсь, Таня... Смиряюсь... И заберут меня не сей час... попозже. Через полтора года... А ты будешь меня ждать...
      _ Подходит к ней, становится на колени. Кладет голову ей на колени. ___
      ____ _ТОНКИХ_. И каждый раз... каждый раз, когда окончится срок, ты будешь сидеть в приемных... в важные кабинеты, а тебе не будут отвечать... не будут - и все... И ты будешь выходить к трамвайной остановке... и ничего не видеть из-за слез... а может, не из-за слез, а появится у тебя уже постоянный слезный коньюктивит... И волосы твои поседеют... и юбки будут болтаться на тебе... и начальство будет говорить тебе "ты"... Но как-то в мае ты услышишь из окна второго этажа на углу Елизаветинской и Гражданской "Весенние голоса" и душа твоя содрогнется... И ты наплачешься, наконец, вволю... и тебе станет легко... совсем легко... совсем... так легко, как будто ты уже умерла...
      _ Постепенно гаснет свет. ___
      ____ _СЦЕНА 6_
      _ Ножиков выскакивает на сцену. Он в старой офицерской фуражке со сломанным козырьком, в полувоенном френче того покроя, что носил Керенский, в тяжелых рабочих ботинках. В руке сумка с книгами, картами. ___
      ____ _НОЖИКОВ_ *(за сцену)*. Толян!.. Толян, ты ему свою дыру покажи в районе грудной клетки! Или пусть тебя за руку схватит, которую тебе под Ростовом оторвало! Ты ему скажи, что пропуск как раз в той руке остался! Пропуск ему! Сколопендра белесая!
      _ Боком, оступаясь, вбегает бледный Толя, одетый в короткую шинель, сбитые яловые сапоги. Один рукав шинели заправлен за черный ремень с бляхой Министерства просвещения. ___
      ____ _НОЖИКОВ_. Ты еще с ними балакаешь? Если где действительно нельзя проходить, так там будет стена стоять с колючкой и автоматчиками. А если вышек нет, то иди, Толян, не думай! Иди, Толян... А не можешь идти - ползи... А ползти не сможешь - так ты духом прогрызайся! Сейчас у нас времени столько, Толян, что на все хватит. Мы сейчас каждую минуту или секунду можем рассматривать в микроскоп со всех сторон. Только вот... только нечего смотреть, а? Кроме последнего сражения. Давай мы его снова постелим.
      _ Достает книги, расстилает карту на полу. ___
      ____ _НОЖИКОВ_. Маршал Василевский в своих мумуарах... А как правильно, Толян, мумуары или мамуеры? От слова "мумия" это происходит или от слова "мама"? Или от "муму"? Или от слова "мимо"? Да, вот, наверно, от слова " мимо" ... ага... Мне нравится, Толян, что мимоары пишут, кто сам не стрелял. Они рассказывают, Толян, о том, как они хорошо умеют нас беречь. Вот, гляди, как они меня берегли с моим батальоном. Это красная стрела, а это синяя. И я от них сбоку нахожусь. Понял? Ты сюда смотри, Толян. На эти миры ты еще насмотришься. И начали они кидать в эти стрелы дивизии. Те кинут, эти кинут. Те кинут, эти кинут. Все подряд кидают! Главное, чтобы стрелы шли точно по карте. И мой батальон разведки, Толян, лучших разведчиков армии они кинули для того, чтобы вот эта линия, чтобы она как по линейки была. Что получилось? Пуля вошла сюда *(показывает дырку под козырьком)*, вот, глянь, какая дырка, как будто дрелью высверлили, а вышла из затылка - сюда хоть палец можешь засунуть. Это мне удружил немецкий товарищ - краснодеревщик Руди Шмидт из Гельзенкирхена. Мы с ним эту тему обсудили. Где ж наш Федор Матвеич, Толян? Нам надо вместе держаться. *(Кричит.)* Голованов!.. Федя! Голованов!
      _ Уходит, возвращается с Федей, обняв его за пояс, закинув его руку себе за шею. Федя в драповом пальто, в кепке. ___
      ____ _НОЖИКОВ_. Коммунистов он сюда, видите ли, не пускает... Ты, Федя, учти, что здесь для тебя партийная дисциплина кончилась. Что хочешь вспоминай, Федя!.. Ну что, орлы? Пригорюнились?
      _ТОЛЯ_ *(тихо)*. А я вспоминаю...
      _ Замолкает. ___
      ____ _НОЖИКОВ_. Вспоминай, Толян, вспоминай... А то от тоски не знаешь, куда деваться.
      _ТОЛЯ_, Вспоминаю день в июне, Иванов день... Тепло, ночь... Какая-то дудка, как кукушка, посвистывает... И - ночь... Какая ночь!
      _ Замолкает. ___
      ____ _ФЕДЯ_. А я вспоминаю, как был зверем. Вспоминаю голод. Голод! Я только голод помню. Только голод. Я клыками выгрызал мышей из земли. Вот здесь!
      _ Втыкает палец в карту. Все смотрят на карту. Начинают двигаться вокруг нее. ___
      ____ _НОЖИКОВ_. Земля, это Земля!
      _ТОЛЯ_. Наша Земля!
      _ФЕДЯ_. Какие там поля!
      _НОЖИКОВ_. Женщины!
      _ТОЛЯ_. Какие ночи!
      _ФЕДЯ_. Там Таня живет.
      _ТОЛЯ_. Таня!
      _НОЖИКОВ_. Как она меня целовала!
      _ФЕДЯ_. Как жалела меня!
      _ТОЛЯ_. Как писала! Какие письма!
      _НОЖИКОВ_. О, Таня!
      _ Собирают карту, книги в сумку. ___
      ____ _ФЕДЯ_. Да... Я ее помню... Я только ее помню...
      _ТОЛЯ_. Да... Только ее...
      _НОЖИКОВ_. Уйдем... У меня тоска... Я не могу вспоминать... Уйдем...
      _ Уходят. ___
      ____ _СЦЕНА 7_
      _ Современная комната. На стене портрет Герцена. Тонких в спортивных брюках с лампасами, в рубашке, расстегнутой на груди, читает. Поздняя ночь. Входит Таня в халате. ___
      ____ _ТАНЯ_. Сколько времени?
      _ТОНКИХ_. Два часа.
      _ТАНЯ_. У меня снова бессонница.
      _ТОНКИХ_. Но ты же спала.
      _ТАНЯ_. А если я проснулась и не могу уснуть - как это называется?
      _ТОНКИХ_. Это называется именно так, как ты это назвала.
      _ Читает. ___
      ____ _ТАНЯ_. Пятьдесят лет назад...
      _ТОНКИХ_. Что ты сказала?
      _ТАНЯ_. Теперь можно говорить так: я помню, как пятьдесят лет назад...
      _ТОНКИХ_. Мгм...
      _ Читает. ___
      ____ _ТАНЯ_. Давай заберем внука.
      _ТОНКИХ_. Кто тебе его отдаст.
      _ТАНЯ_. Я чувствую пустоту.
      _ТОНКИХ_. Читай.
      _ТАНЯ_. То, что я читаю - это не мое. *(Пауза.)* Как будто что-то приближается...
      _ТОНКИХ_. Что?
      _ТАНЯ_. Сколько ты можешь читать? Не начитался за целую жизнь.
      _ТОНКИХ_. Нет.
      _ТАНЯ_. Ты знаешь, что я подумала?
      _ТОНКИХ_. Что?
      _ТАНЯ_. Ведь они пишут не о нас. Они пишут о себе. А кто напишет о нас?
      _ТОНКИХ_. Они пишут одновременно и о нас.
      _ТАНЯ_. Нет. У них большие жизни, а у нас маленькие. А с высоты маленькая жизнь не может быть большой.
      _ТОНКИХ_. Ты не права.
      _ТАНЯ_. Нет, я права. Когда ты читаешь, то тебе кажется, что и ты становишься большим. А на самом деле ты маленький. Ты сам себя обманываешь.
      _ТОНКИХ_. Я тоже большой.
      _ТАНЯ_. Если бы ты был большой, тебе неинтересно было бы читать. Большие живут, а не читают. *(Пауза.)* Поговори со мной.
      _ТОНКИХ_. Давай тему.
      _ТАНЯ_. Мы прожили вместе тридцать лет и никогда не говорили т а к.
      _ТОНКИХ_. Тебе кажется.
      _ТАНЯ_. Мне приснилось три сна.
      _ТОНКИХ_. "Мне приснилось три сна..." Это ты хорошо сказала.
      _ТАНЯ_. Первый сон... Ты, наверное, их уже не помнишь.
      _ТОНКИХ_. По утрам я их забываю.
      _ТАНЯ_. У тебя отвратительная черта: если ты чего-то не понял, то никогда не унизишься до вопроса.
      _ТОНКИХ_. Почему ты так думаешь? Я понял.
      _ТАНЯ_. Что ты понял?
      _ТОНКИХ_. То, что ты говоришь о чем-то страшно далеком.
      _ТАНЯ_. Иногда мне хочется, чтобы ты был так глуп, так... чтобы тебя можно было пожалеть.
      _ТОНКИХ_. Жалей мои седины.
      _ТАНЯ_. Я хотела тебе рассказать... *(Вздрагивает.)* Ужасно.
      _ТОНКИХ_. Да, ночью в нашем возрасте ужасно.
      _ТАНЯ_. Наконец-то ты хоть что-то не понял.
      _ТОНКИХ_. Не понял, так пойму.
      _ТАНЯ_. Не поймешь...
      _ Тонких читает. ___
      ____ _ТАНЯ_. Я тебе изменила сегодня три раза.
      _ТОНКИХ_. Опять эта роковая цифра.
      _ТАНЯ_. Замолчи.
      _ Тонких читает. ___
      ____ _ТАНЯ_. Интересно, тебе было когда-нибудь больно?
      _ТОНКИХ_. Было.
      _ТАНЯ_. Расскажи.
      _ТОНКИХ_. Много раз.
      _ТАНЯ_. А в последний раз?
      _ТОНКИХ_. Когда ты сказала мне "замолчи".
      _ТАНЯ_. А в предпоследний?
      _ТОНКИХ_. Когда на целом заводе не нашлось ни одного человека, умеющего грамотно прочесть схему. Это было во вторник.
      _ТАНЯ_. А сегодня уже суббота.
      _ТОНКИХ_. Боль на мне наросла, как ороговевшая кожа.
      _ТАНЯ_. Как броня.
      _ТОНКИХ_. Да, как броня.
      _ТАНЯ_. Ты помнишь себя молодым?
      _ТОНКИХ_. Помню ли я... Конечно, помню. Я не знаю только, было ли это.
      _ТАНЯ_. Ты меня прости. Мне очень плохо.
      _ Тонких читает. ___
      ____ _ТАНЯ_. Нас совсем не будет?
      _ТОНКИХ_. Совсем.
      _ТАНЯ_. Их нет уже так давно, а ведь они были час назад. Знаешь, иногда снятся незнакомые люди. Это, наверное, наши предки.
      _ТОНКИХ_. А может, наши потомки?
      _ТАНЯ_. Может быть... Их бы рассмотреть, узнать, расспросить... Ты меня слушаешь?
      _ТОНКИХ_. Да.
      _ТАНЯ_. Ты их почти не знал. И я их давно забыла. А они пришли. Даже не знаю, жалко мне их или нет... А я была такая усталая, так мне было пусто, когда они приходили... Как это у Бунина? "Ужели тот безглазый череп..."
      _ТОНКИХ_. Ну-у...
      _ТАНЯ_. Да. Да. "Ужели тот безглазый череп... Ужели..." Ох, Боже мой.
      _ТОНКИХ_. Поставь-ка чаю, Таня. И сухариков погрызем, ржаных.
      _ТАНЯ_. Поставлю. Поставлю чай.
      _ Встает, идет к двери, что-то шепча. Тонких откладывает книгу, встает, ходит по комнате. ___
      ____ _ТОНКИХ_. Какие нужны... какие слова?.. И меня смутила... Не хочу этого - ни думать, ни решать... *(Громко.)* И не думать! *(Садится.)* А до нее? А до нее, там, в Иркутске? Ксендзенская. Полячка. Умерла, на верное. А если жива? Все равно умерла. Все выжгло это время!.. Еще глоток, еще. И перед смертью не надышишься, а ее нет и нет... Пройти - и не оглянуться. Не оглянуться, главное. Вот в чем фокус. Да где же она?
      _ Уходит. Возвращаются вместе. Он несет чайник и заварной. Она - чашки. Глаза красные. ___
      ____ _ТОНКИХ_. Совсем ты расклеилась.
      _ТАНЯ_. Да. Совсем расклеилась.
      _ТОНКИХ_. А знаешь, почему?
      _ТАНЯ_. Почему?
      _ТОНКИХ_. Потому что к сердцу ты принимаешь близко то, что к нему близко. И какая ты пенсионерка после этого? Даже в Бога не веришь.
      _ТАНЯ_. Я верю. Я верю, что кто-то видит наши жизни. Не может быть, чтобы никто не видел. И пусть Он, Тот, кто видит, хоть как-то скажет об этом. Пусть он скажет: не было плохого и не было случайного. Все было так, как должно было быть.
      _ТОНКИХ_. Аминь. Тебе покрепче или ты еще думаешь поспать?
      _На страницу "Содержание"_
      --===БЕРЕНДЕЙ, 1 действие===-
      _Сергей Носов_
      _БЕРЕНДЕЙ_
      В целом комедия __ *Действующие лица*
      _Рюрик_
      _Володя_
      Плюс?- _контролер, прохожий, полицейский, местный житель_
      ___ Действие происходит в достаточно цивилизованной стране.
      Пролог?- в поезде. Потом?- на станциях.
      ------------------------------------------------------------------------------_ __
      _ПРОЛОГ_ _ Вагон. Не такой, как у нас. Входят Рюрик и Володя, обремененные сумками и складным столиком. Рюрик энергичен, Володя суетен?- затаскивает тележку... _ РЮРИК. Проходи, проходи, не стесняйся. Тяжесть какая. Давай, давай. (Помогает.)
      ВОЛОДЯ. Ничего, я сам. (Осматривается.) Никак пустой?
      РЮРИК. А тут в поездах никто не ездит. Тут у всех личный транспорт. Садись. _ Усаживаются. _ ВОЛОДЯ. Думал, не дотащу. _ Поезд трогается. _ РЮРИК. Дорого. Бензин дешевле.
      ВОЛОДЯ (растерянно). Да?
      РЮРИК. Это такие, как я, на поездах. А так дорого.
      ВОЛОДЯ. Хорошо.
      РЮРИК. Здравствуй, что ли. Мы с тобой так и не поздоровались... а? По-настоящему. _ Обнимаются. _ Сентиментальным стал.
      ВОЛОДЯ. Скучаешь, наверное?
      РЮРИК. Не то слово.
      ВОЛОДЯ. Сильно скучаешь?
      РЮРИК. Нет. Совсем не скучаю. Не то слово.
      ВОЛОДЯ. Не скучаешь?- "не то слово"?
      РЮРИК. Не то слово, скучаю.
      ВОЛОДЯ. Я и сказал, что скучаешь.
      РЮРИК. Ты не то сказал. Не говори ничего. Не спрашивай. _ Едут молча. _ Ну как?
      ВОЛОДЯ. Как?
      РЮРИК. Понравилось? Или как?
      ВОЛОДЯ. В смысле?- что?
      РЮРИК. В смысле?- все. Ты же первый раз. Первое впечатление.
      ВОЛОДЯ. Первое впечатление?- ничего. Я еще не почувствовал.
      РЮРИК. А мне сразу понравилось.
      ВОЛОДЯ. У меня... сумки тяжелые?- первое впечатление. Вагон пустой... Я еще не почувствовал. Я боялся, ты меня не встретишь... Тяжесть такая...
      РЮРИК. За кого же ты меня принимаешь, Володька? "Не встречу"... Тут даже воздух другой.
      ВОЛОДЯ. А далеко ехать?
      РЮРИК. Не очень. Ну давай, рассказывай. Как твои?
      ВОЛОДЯ. Мои?- ничего.
      РЮРИК. Татьяна твоя в театре по-прежнему?
      ВОЛОДЯ. Нет, уже не по-прежнему.
      РЮРИК. Понятно. А Елена Васильевна?
      ВОЛОДЯ. Ушла на пенсию.
      РЮРИК. Правильно.
      ВОЛОДЯ. Остановок пять?
      РЮРИК. Восемь. Не бери в голову, все равно высадят. А Федкевич, ты видел Федкевича?
      ВОЛОДЯ. Кого высадят, Рюрик?
      РЮРИК. Да никого. Ты видел Федкевича?
      ВОЛОДЯ. Почему высадят, я не понял?
      РЮРИК. Может, и не высадят. Раз на раз не приходится. Да ты не волнуйся, тут в каждом поезде так... После каждой остановки... Он как заводной... Свистун. Туда-сюда.
      ВОЛОДЯ. То есть что за свистун?
      РЮРИК. Ну свистун. Со свистком. Видел, на перроне свистел?
      ВОЛОДЯ. У нас таких нет.
      РЮРИК. А у нас есть. Он машинисту свистит. Чтобы трогались. Экзотика.
      ВОЛОДЯ. Ну и пусть свистит.
      РЮРИК. А потом проверяет. Он в поезде едет. По поезду ходит...
      ВОЛОДЯ. Контролер.
      РЮРИК. Ну да. _ Пауза. _ ВОЛОДЯ. Рюрик, ты купил билет?
      РЮРИК. Все в порядке, не бойся.
      ВОЛОДЯ. Ты купил два билета?
      РЮРИК. Знаешь, сколько стоит билет, а тем более два?
      ВОЛОДЯ. Мы так не договаривались.
      РЮРИК. Высадят?- поедем на следующем.
      ВОЛОДЯ. Ты... ты... Ты в своем уме, Рюрик?
      РЮРИК. Да что ты разнервничался? Со мной не пропадешь. Я все время так езжу.
      ВОЛОДЯ. Рюрик, мне нельзя попадать в полицию. Меня больше не впустят.
      РЮРИК. Здесь нет дорожной полиции. На этих ветках просто высаживают. С одного высадят?- на другой пересядем. Все испытано. Если хочешь, можно спрятаться в туалете.
      ВОЛОДЯ. Ты! Ты писал, что встретишь меня на машине!
      РЮРИК. Не получилось. В другой раз. Не всегда все получается.
      ВОЛОДЯ. Ты писал, что много зарабатываешь!
      РЮРИК. Да. Но билеты все равно дорогие.
      ВОЛОДЯ. Я тебе столько привез! Тебе не продать. Столько.
      РЮРИК. Вижу. Спасибо. Продам.
      ВОЛОДЯ. Три сумки тяжелые!
      РЮРИК. Спасибо, Володя. Все хорошо, не волнуйся. Посмотри, как здорово, а ты говоришь. Неужели тебе здесь не нравится?
      ВОЛОДЯ. Мне нравится, но я еще ничего не видел.
      РЮРИК. Если бы не свистуны, был бы просто рай. Рай! Все зло в свистунах. Идем в туалет.
      ВОЛОДЯ. А сумки?
      РЮРИК. Поместимся. Должны поместиться.
      ВОЛОДЯ. Да как же это так, Рюрик?..
      РЮРИК. Туда не заглядывают. _ Оба встают. _ Нет. Опоздали.
      ВОЛОДЯ (сердце упало). Идет?
      РЮРИК. В соседнем вагоне.
      ВОЛОДЯ. Ты видишь?
      РЮРИК. Ощущаю. Я свистунов на расстоянии... Сядь. _ Садятся. _ Может, и не придет. Бывает, и не входит. Последний вагон. Подумает, нет никого.
      ВОЛОДЯ (сутулясь). Может, нагнуться?
      РЮРИК (невозмутимо). Как Раиса живет?
      ВОЛОДЯ. Раиса? Нормально Раиса.
      РЮРИК. А Петя?
      ВОЛОДЯ. Нормально Петя.
      РЮРИК. А Елена Васильевна? Сиди спокойно...
      ВОЛОДЯ. На пенсии.
      РЮРИК. Татьяна твоя ушла из театра?
      ВОЛОДЯ. И Семенова тоже. Тоже ушла. Григорьев живет в Переделкино. Митрофаныч?- метрдотель.
      РЮРИК. А Федкевич?
      ВОЛОДЯ. В Германии. _ Едут. Молчат. _ РЮРИК. В общем, всем хорошо.
      ВОЛОДЯ. Нормально.
      РЮРИК. Уже не придет. Как пить дать не придет. _ Пауза. _ ВОЛОДЯ. Ты... всех перечислил?
      РЮРИК. Рассказывай.
      ВОЛОДЯ (доставая конверт). Вот письмо.
      РЮРИК. А на словах?
      ВОЛОДЯ. У Юльки, говорит, плохо с математикой.
      РЮРИК. Еще бы.
      ВОЛОДЯ. И с физикой.
      РЮРИК. Этого следовало ожидать.
      ВОЛОДЯ. Сказала, что нет денег.
      РЮРИК. Я отвечу. (Убирает конверт в карман). Ты привез примус?
      ВОЛОДЯ. Привез примус.
      РЮРИК. Один?
      ВОЛОДЯ. Ты один просил.
      РЮРИК. Надо было три. Здесь все есть, кроме примусов.
      ВОЛОДЯ. Увы.
      РЮРИК. И складных столиков... Помнишь, Володька, мы с тобой по России как путешествовали... С примусами.
      ВОЛОДЯ. С примусами.
      РЮРИК. Я помню язык. Смоленск...
      ВОЛОДЯ. Ростов-на-Дону.
      РЮРИК. Ты привез водку?
      ВОЛОДЯ. Две бутылки "Столичной".
      РЮРИК. Доставай.
      ВОЛОДЯ. Вот уж дудки.
      РЮРИК. Доставай, доставай.
      ВОЛОДЯ. До тебя не достану.
      РЮРИК. Доставай, говорю.
      ВОЛОДЯ. Когда приедем, тогда и достану.
      РЮРИК. Ну и трус!.. Чего ты боишься? Я тоже сначала боялся. Ты не бойся. Тут свобода. Свистун сам испугается.
      ВОЛОДЯ. Свободен, Рюрик. Разговор окончен. _ Пауза. _ РЮРИК. Посмотри: вагон для курящих.
      ВОЛОДЯ. Где?
      РЮРИК. Видишь знак? Вагон для курящих.
      ВОЛОДЯ. Но не пьющих.
      РЮРИК. А у вас нет для курящих. У вас для некурящих вагоны.
      ВОЛОДЯ. Зато пить можно.
      РЮРИК. Разве можно?
      ВОЛОДЯ. А ты забыл?
      РЮРИК. У нас тоже можно. Доставай.
      ВОЛОДЯ. А у вас нельзя. Хочешь беломорину?
      РЮРИК. Ты привез?
      ВОЛОДЯ. Угощайся.
      РЮРИК. Спрячь, спрячь. Не показывай.
      ВОЛОДЯ. Отвык.
      РЮРИК. Не отвык, а нельзя. Свистун увидит. Что нельзя, то нельзя. Тут у них экология. Действительно нельзя.
      ВОЛОДЯ. "Беломор" нельзя?
      РЮРИК. Именно "Беломор" нельзя. У них пунктик на этом.
      ВОЛОДЯ. На "Беломоре"?
      РЮРИК. На экологии.
      ВОЛОДЯ. Цирк. (Помолчав.) Ты меня удивляешь.
      РЮРИК. Дым, дым.
      ВОЛОДЯ. Я поражен.
      РЮРИК. Дым и пепел. Вплоть до тюрьмы.
      ВОЛОДЯ. Да ты что?
      РЮРИК. Спрячь. Не надо. Потом.
      ВОЛОДЯ. Неужели в тюрьму?
      РЮРИК. Я тебе говорю. Лучше выпьем. Достань. (Тянется к сумке.)
      ВОЛОДЯ (препятствуя). Нет, я так не могу.
      РЮРИК (внезапный прилив чувств). Не можешь... ты представить не можешь... как я рад... как я рад тебя видеть... Володька приехал... _ Контролер. Контролерская форма. Фуражка. Бляха с номером. Висит свисток на груди. На запястье подвешен фонарик. Величествен, но и доброжелателен. Крайне доброжелателен. Пока. _ (Не поворачиваясь в сторону Контролера.) Это он.
      КОНТРОЛЕР (подойдя, улыбаясь любезно). Щур дуп фрезен. Катюп. _ Молчание. Рюрик смотрит в окно. Володя?- куда-то на пол. _ Консоль. Щур фа сторин, Катюп. _ Молчание. _ (Менее доброжелательно). Катюп фа сторин. Консоль.
      ВОЛОДЯ (подавленно). Между прочим, он к нам обращается.
      РЮРИК (глядя в окно). Между прочим, я не глухой. Сиди спокойно.
      КОНТРОЛЕР (Володе). Фаршен чис куден, Катюп стан. _ Володя всем видом выражает непонимание, двумя руками показывает на Рюрика,?все вопросы, дескать, к нему. _ (Рюрику?- строго.) Фалант итове! Катюп фаршен чис куден?
      ВОЛОДЯ. Он просит билет.
      РЮРИК. Свистун.
      ВОЛОДЯ. Сделай что-нибудь.
      РЮРИК. А что я сделаю? (Делает вид, что только что заметил контролера.) Сейчас, сейчас. (Ищет билет.) _ Поезд между тем стоит. _ Остановка... Черт. Зараза. Чуть-чуть не хватило.
      КОНТРОЛЕР (сердито). Бонстра харунда! Еспод ержетра! Консоль фалант итове. Консоль!
      РЮРИК. Да подожди ты, разнервничался... Нетерпеливый какой... (Ищет по карманам.) Что же ты свистеть не идешь на перрон?.. Остановка же... Нам бы одну остановку проскочить... Больше не надо...
      КОНТРОЛЕР (торопя жестом руки). Харанд. Харанд.
      ВОЛОДЯ. Надо уходить, Рюрик. Штрафовать будет.
      РЮРИК. Безденежных не штрафуют. Подожди. Может, отстанет. Поищи у себя. Может, у тебя билет.
      ВОЛОДЯ. У меня?
      РЮРИК. Ищи, тебе говорят! (Показывает контролеру, что билет, скорее всего, у Володи.) _ Володя ищет, достает из карманов бумажки какие-то. _ Не торопись. Спокойно. Спокойно. Время тяни.
      КОНТРОЛЕР (грозно). Дибр фарана! Бонстра харунда консоль! Кужерт фарана консоль апта!
      ВОЛОДЯ (роняя бумажки). Боже, позорище... ужас какой... какой кошмар... жуть, жуть...
      РЮРИК. И не уходит, подлец, что удивительно. И ведь главное, поезд стоит из-за него. Ищи, ищи... Все из-за мандража твоего, Володька... Если б мы водку пили, он бы и не подошел даже...
      ВОЛОДЯ (едва не плача). Рюрик, я не могу. Не умею.
      КОНТРОЛЕР. Харанд!
      РЮРИК. В заднем кармане посмотри.
      ВОЛОДЯ. Рюрик, не издевайся надо мной, пожалуйста.
      РЮРИК. Может, в сумку засунул? Посмотри в сумке.
      ВОЛОДЯ (с надрывом). Рюрик!
      КОНТРОЛЕР (гневно). Харанд! Патен харанд! Дибл! (Показывает на дверь.)
      ВОЛОДЯ (едва ли не радостно). Он нас выгоняет. (Встает, хватает сумки, поспешно, натыкается на тележку.)
      РЮРИК (помогая Володе). Ладно. Ладно. Уходим. (Контролеру.) Не горячись, блюститель. _ Кое-как, торопясь, удаляются. _ КОНТРОЛЕР (яростно?- им вслед). Чарста парита! Харанд!!! Дибл консоль утер апта! Катюп... Тай гален шур... Харанд!!! (Следует за ними.) _ Гаснет свет. Свисток. Шум отходящего поезда. Отошел и уходит. И гнетущая тишина.
      ------------------------------------------------------------------------------__ __
      _ПЕРВАЯ СТАНЦИЯ_
      Вывеска?- не важно какая. Скамья.
      Декоративное дерево. Возможно, искусственное.
      Рюрик и Володя сидят на скамье. _ РЮРИК. Не расстраивайся. Все хорошо. Ты зачем расстраиваешься?
      ВОЛОДЯ. Это чудовищно, Рюрик. У меня слов нет.
      РЮРИК. Все хорошо. Не бери в голову.
      ВОЛОДЯ. Чудовищно. Чудовищно. Просто чудовищно.
      РЮРИК. Ничего не чудовищно. Обыкновенно. Даже весело, а не чудовищно... Неужели тебе не весело?
      ВОЛОДЯ. Сейчас же пойди и купи билет.
      РЮРИК. Посмотри, какая чистота вокруг... Как все здорово... воздух свежий.
      ВОЛОДЯ. Пойди и купи два билета.
      РЮРИК. В другой раз.
      ВОЛОДЯ. Как ты можешь?! Ты же знаешь, у меня нет денег... Я все свое вложил в твои дурацкие ножи!
      РЮРИК. В наши, Володя, в наши.
      ВОЛОДЯ. У меня одни долги...
      РЮРИК. Я тебе дам деньги, зачем тебе деньги?
      ВОЛОДЯ. Давай.
      РЮРИК. Зачем?
      ВОЛОДЯ. Я куплю два билета.
      РЮРИК. Приедем и дам.
      ВОЛОДЯ. Нет, Рюрик. Не будь сволочью. Купи мне билет.
      РЮРИК. Ну допустим, я тебе куплю. А меня высадят. Как ты без меня доедешь?
      ВОЛОДЯ. Рюрик, скотина. Я не хочу унижаться. Еще одна такая высадка?- и у меня не выдержит сердце!
      РЮРИК. Слушай, ты стал таким привередливым.
      ВОЛОДЯ. Ты говорил, у тебя много денег. Ты говорил по телефону, что поплывешь по Средиземному морю... Что хочешь землю купить, сволочь... Дом в Испании!
      РЮРИК. Да, в Испании проще купить. Там земля гораздо дешевле. Я не врал.
      ВОЛОДЯ. Я знал, что ты врешь. Но не думал, что до такой степени!..
      РЮРИК. Обидеть хочется, да? Обижай, обижай, я все равно не обижусь.
      ВОЛОДЯ. Сука.
      РЮРИК. Сам сука.
      ВОЛОДЯ. Нет, на мне экономить... на мне экономить!..
      РЮРИК. А почему, почему, спрашивается, я должен платить им такие деньги?.. Ты знаешь, сколько стоит билет до Энса?.. 90 фуклидов! Это тебе не на дачу съездить! Привыкли к своим электричкам... 90 фуклидов! У меня пособие 210!
      ВОЛОДЯ. Маргинал.
      РЮРИК. Нет, я получаю пособие.
      ВОЛОДЯ. Маргинал!
      РЮРИК. Скажи еще, что я изменил Отечеству!
      ВОЛОДЯ. Гад.
      РЮРИК. Между прочим, я вкалываю. (Примирительно.) Вот ты привез ножи, я повкалываю... теперь. Ты думаешь просто их продавать? Это тебе не Россия... Это в России... тра-ля-ля два рубля... А здесь по-другому. Здесь все по-другому...
      ВОЛОДЯ. Свистун. Ты сам свистун. Свистун насвистел.
      РЮРИК. Надо весело жить. Нельзя жить с таким настроением. (Ждет, что скажет Володя.) _ Пауза. _ Вспомни лучше, как мы с тобой в Смоленск ездили... А как мы с тобой в Ростов-на-Дону ездили? Помнишь, рэкет какой, на центральном рынке, не помнишь?.. Тебя чуть не зарезали, и то ничего. Все продали.
      ВОЛОДЯ. Цирк, Рюрик, цирк. Удружил, друг юности.
      РЮРИК (во весь голос). "Покупайте ножи! Ножи овощные для праздничного оформления стола! В комплекте три ножа с лезвиями разных размеров!"
      ВОЛОДЯ. Заткнись.
      РЮРИК. Есть что вспомнить, Володя. _ Вспоминает приятное. Но молча. _ Межу прочим, твоя дорога оплачена. И багаж оплачен. И все расходы твои, не бойся, я на себя беру. Как и договорились. И вообще я уже столько вложил, что и говорить не хочется. И еще вложу. И не так-то было легко освоиться за такой срок. Короткий... А мафия тоже сечет. Ножевая. Сам знаешь.
      ВОЛОДЯ. Для себя и стараешься.
      РЮРИК. И для себя, и для тебя. Для нас. Я тебе еще и обратный билет куплю. Если захочешь.
      ВОЛОДЯ. Это что значит?- "Если захочешь"?
      РЮРИК. А вдруг не захочешь. Понравится. Я ведь знаю, тебе здесь очень понравится.
      ВОЛОДЯ. Рюрик, мне через неделю надо быть дома. У меня отпуск?- неделя. За свой счет.
      РЮРИК. За мой счет. Ты же ко мне приехал. _ Пауза. _ ВОЛОДЯ. Мне через неделю надо быть в издательстве. И ни днем позже.
      РЮРИК. Будешь через неделю. Если не понравится. Только понравится. Тут люди годами живут без паспорта. И ничего. Всем нравится. Ты сколько привез?
      ВОЛОДЯ. Много.
      РЮРИК. Тысячу сто?
      ВОЛОДЯ. Тысячу сто пятьдесят.
      РЮРИК. Тысячу сто пятьдесят комплектов... Ты молодец. Это мне на два месяца... И тебе. Даже на три. А ты говоришь.
      ВОЛОДЯ. Скоро поезд?
      РЮРИК. Сейчас подойдет. Увидим.
      ВОЛОДЯ. Если бы я знал, что ты такая скотина, я бы ни за что не приехал.
      РЮРИК. Положись во всем на меня. Я тут все изучил. Доедем. _ Шум приближающегося поезда. Гаснет свет. Свисток. __ Колеса стучат.
      ------------------------------------------------------------------------------__
      _ _ВТОРАЯ СТАНЦИЯ_
      От предыдущей отличается не многим
      Стоит искусственное дерево не там. И другая вывеска.
      Рюрик и Володя сидят на скамье. У Володи?- столбняк.
      Рюрик?- сосредоточенно-возбужденный. _ РЮРИК. Ну как? Второй раз не так неприятно. Правда? _ Молчание. _ Правда, Володька?
      ВОЛОДЯ. Еще немного, и я поседею.
      РЮРИК. А зачем ты приставал к нему со своим английским? Он не обязан знать английский язык, тем более что у тебя нет билета.
      ВОЛОДЯ. Я не могу слышать, как ты мычишь... Изображаешь из себя идиота. Будто ничего не понимаешь.
      РЮРИК. Будто ты что-нибудь понимаешь. Что ты понимаешь? Я, например, не понимаю ни одного слова.
      ВОЛОДЯ. Заткнись.
      РЮРИК. Я время тяну, мы должны проскочить хотя бы одну остановку. А ты не вмешивайся. Положись на меня. Молчи. Как будто тебя не касается. (Встает, ходит по перрону, снова садится на место.) Кстати, это большое заблуждение, что все здесь владеют английским. Может, и владеют, да не всегда тебе в этом признаются. Здесь очень серьезное сопротивление... тебе не надо объяснять чему.
      ВОЛОДЯ (невольно). Чему?
      РЮРИК. Американской культуре.
      ВОЛОДЯ. Цирк, Рюрик, цирк.
      РЮРИК. Не унывай, все хорошее впереди.
      ВОЛОДЯ. Далеко еще ехать?
      РЮРИК. Остановок семь.
      ВОЛОДЯ. А поближе не мог?
      РЮРИК. Извини, барин. Куда направили. Могли бы и дальше дать. Могли бы и вообще не дать.
      ВОЛОДЯ. Я бы тебе точно не дал.
      РЮРИК (с воодушевлением). А какие места там, Володька!.. Горы, поля, река!.. В речке форель!.. Вот такая.
      ВОЛОДЯ. Скотина. У нас все загадил и сюда уехал.
      РЮРИК. Дурак ты, Володька. Ей-богу, дурак. (Встает, катает по перрону тележку, деловито поглядывая на колеса. Останавливается.) Какой-то ты злой стал. А тут все по-другому. Тут и дышится не так. Я людей таких нигде не встречал хороших... Если б не свистуны...
      ВОЛОДЯ. Ты сам свистун.
      РЮРИК. Это вы там озлобленные... злитесь друг на друга, злобитесь... А тут нет. Тут уважает человек человека. Так принято.
      ВОЛОДЯ (оглядываясь по сторонам). Мы здесь были уже?
      РЮРИК. Не были.
      ВОЛОДЯ. Эта станция как называется?
      РЮРИК. Какая тебе разница. Посмотри, если хочешь.
      ВОЛОДЯ. Мог бы и выучить.
      РЮРИК. Русские нелюбопытны.
      ВОЛОДЯ (зловеще). Цирк.
      РЮРИК. Я сначала евреем хотел. Как Ленька Морозов. Но у того справка была, а у меня ничего не было. Я, знаешь, придумал как? Я... ты смеяться будешь, когда узнаешь, кто я. Я... (Ждет реакции.) Знаешь, кто я? _ Реакции?- ноль. _ Не знаешь. Я?- берендей. _ Володя с показным равнодушием отворачивается в сторону.
      С показной заинтересованностью что-то высматривает вдалеке. _ Берендей. Тут гастроли были. "Снегурочка" шла, Римского-Корсакова, и все газеты писали... Успех феноменальный. Триумф. А мне программка попалась, рекламная... Я с этой программкой и предъявился. Показал. Ткнул пальцем, а там одни берендеи... Царь Берендей, царство берендеев... Одни берендеи... Я и сказал, что я берендей. Они поверили.
      ВОЛОДЯ (не выдержав). Врешь.
      РЮРИК (серьезно). Володя, я?- берендей. Настоящий берендей. Честное слово, Володька. Они меня так и зарегистрировали.
      ВОЛОДЯ. Без документов?
      РЮРИК. У меня паспорт был, еще наш, старый. Я показал, там "русский" стоит. А это что значит? Значит, дискриминация. Всех берендеев записали русскими.
      ВОЛОДЯ. Врешь.
      РЮРИК. Еще в XIII веке. Я правду сказал.
      ВОЛОДЯ. Врешь, что поверили.
      РЮРИК. А здесь человеку верят, Володя. Здесь уважают права человека.
      ВОЛОДЯ. Ну ты и скотина.
      РЮРИК. А может, я действительно берендей? Вот ты, например, ты что, свою родословную до XIII века прослеживаешь? Ты ведь не знаешь, кто ты... Может, ты тоже берендей. Оба берендеи.
      Володя встает, идет, останавливается, стоит, думает...
      ВОЛОДЯ (недоверчиво). И что дальше?
      РЮРИК. Дальше. Приписали меня к Энсу, городок маленький, чистенький, симпатичный такой, весь в зелени утопает, увидишь... Дали комнату мне, не очень большую, но уютную. Вполне. С удобствами. Шкаф, стол, два дивана, один твой будет... Холодильник, окно в сад... Мне больше и не надо. Пока. В домике у нас три комнаты, в двух других албанцы живут... четырнадцать человек, семья такая, отец землекопом работает... Но они через коридор... А я отдельно... Птицы поют в саду. В речке рядом форель.
      ВОЛОДЯ. Ты сволочь, Рюрик.
      РЮРИК. К двенадцати часам нам привозят обед. В специальной машине. По графику. Статус у меня. Государство заботится.
      ВОЛОДЯ. Что же, твое государство... в это самое не заглянуло... в энциклопедию?
      РЮРИК. В какую энциклопедию, Володя? Что ты за энциклопедист такой? Я тебе говорю, здесь о человеке заботятся. Здесь человеку верят, а не энциклопедии. Да меня тут все за берендея принимают, все! Тут в Энсе профессор живет, славист. Господин Град. Я с ним познакомился, он русским владеет... И выпить не дурак. Это только у вас думают, что здесь не пьют. Такие как ты. А здесь еще как выпить могут. Мы с ним о литературе разговаривали. Он говорит: "А! Берендей! Знаю, знаю, берендей!.. Островский... Снегурочка..." Он меня за берендея признал. Славист! За русского берендея. А ты ругаешься. Я уже в научных кругах за берендея признан.
      ВОЛОДЯ. Рюрик, я не хочу с тобой разговаривать.
      РЮРИК. А еще здесь масса благотворительных обХществ. Всевозможных. Не знаю уже, куда деться от них. Все время приходят. Вот пришли: чем вам помочь? В чем нуждаетесь? А мне ничего не надо. А им надо обязательно мне что-нибудь приятное сделать, у них принцип такой. Тогда я говорю им...
      ВОЛОДЯ. На берендейском?
      РЮРИК. Как?
      ВОЛОДЯ. На берендейском... им говоришь?
      РЮРИК. На русском. У них переводчик был. Я им тогда и говорю, язык вот выучить не могу. Просто так сказал, чтобы отвязались. А ты что думал? Сажают они меня в машину, везут куда-то в мэрию. Приводят к чиновнику, показывают ему и начинают убеждать в чем-то. Они убеждают, а я рядом сижу, напротив чиновника?в кресле. Демонстрируемый. Как объект попечения. И убедили. Чтобы меня на курсы зачислили. На бесплатные. Язык учить. Каждый день с десяти утра... Но я же не могу в такую рань вставать.
      ВОЛОДЯ. А во сколько ты встаешь?
      РЮРИК. К обеду встаю. В двенадцать. Когда обед привозят.
      ВОЛОДЯ. Гнида какая.
      РЮРИК. Вот ругаешься, а ведь обедать вместе будем. Такого обеда на четверых много. Вы что в своем издательстве издаете? _ Пауза. _ ВОЛОДЯ. Мы?
      РЮРИК. Ты в издательстве работаешь. Вы что издаете? Говно, наверное?
      ВОЛОДЯ. Почему. Бывает, и книги.
      РЮРИК. Твой роман как называется?
      ВОЛОДЯ. "Помутнение роговицы".
      РЮРИК. Когда издашь?
      ВОЛОДЯ. Когда рак свистнет.
      РЮРИК. Когда рак свистнет, пришлешь экземпляр. Покажу господину Граду.
      По перрону проходит Прохожий.
      Рюрик и Володя провожают Прохожего взглядом.
      ВОЛОДЯ. Это кто?
      РЮРИК. Это прохожий.
      ВОЛОДЯ. Что-то лицо у него знакомое.
      РЮРИК. Есть немного.
      ВОЛОДЯ (неуверенно). Наш свистун.
      РЮРИК (негромко). Первый... или второй?
      ВОЛОДЯ (растерянно). Кажется... оба... _ Пауза. _ РЮРИК. Нет людей одинаковых. Все люди разные.
      ВОЛОДЯ. Рюрик, купи билет. Я же все деньги на твои ножи потратил. У меня нет. Купи билет. Мне не перенести это.
      РЮРИК (обстоятельно). Я ножи продаю исключительно по воскресеньям. Раз в неделю. Воскресный рынок. Ты же знаешь, какая это работа. А тут еще свистуны... Не наездишься. А в Энсе нельзя. Там я известен. Увидят, пособие отберут. И потом репутация. Берендей.
      ВОЛОДЯ. Купи билет.
      РЮРИК. Я в Энсе просто так раздариваю. Бесплатно. (Прислушивается.) Собираемся. Поезд идет. _ Нарастающий грохот поезда. Свет гаснет. Свисток. _ __
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ТРЕТЬЯ СТАНЦИЯ_ _ Не многим отличается от предыдущих.
      Володя сидит на скамье с отрешенным видом.
      Рюрик возбужден, ему не стоится на месте. _ РЮРИК. Что-то ты бледен, браток. Приходи в себя. Адаптируйся.
      ВОЛОДЯ. Ты садист, Рюрик.
      РЮРИК. Я-то чем виноват? Помнишь, как мы в институте говаривали?
      ВОЛОДЯ. Как говаривали?
      РЮРИК. Минута унижения?- полгода спокойствия...
      ВОЛОДЯ. Минута унижения на экзамене...
      РЮРИК. Полгода спокойствия после.
      ВОЛОДЯ. Стар я стал для таких экзаменов.
      РЮРИК. А я себя, наоборот, молодым почувствовал. Я только сейчас и почувствовал, что молод. Еще. Нет, не так: вневозрастным, вот каким... я возврата совершенно не чувствую. Ничего такого не чувствую.
      ВОЛОДЯ (несколько оживившись). Рюрик, а как у тебя с женщинами?
      РЮРИК. С какими женщинами?
      РЮРИК. С обыкновенными.
      РЮРИК. У меня хорошо с женщинами. Никак. Я о них и не думаю.
      ВОЛОДЯ. А о чем же ты думаешь, Рюрик?
      РЮРИК. А ты бы не сказал, я б и не вспомнил. Мне это и в голову здесь не приходит... Я только здесь и осознал, что секс, Володька, не главное. Тебе не понять. Это вы там на сексе все помешались.
      ВОЛОДЯ. А что главное, Рюрик?
      РЮРИК. Не секс. _ Пауза. Володя с любопытством разглядывает Рюрика. _ Ты помнишь Ручевского? Вел семинар по Чехову... Я тут вспоминал... Забыл имя-отчество! Никак не вспомнить...
      ВОЛОДЯ. Антон Павлович.
      РЮРИК. Ручевского!
      ВОЛОДЯ. Ручевский Виталий Никитич.
      РЮРИК. Точно. Виталий Никитич. Он мне приснился.
      ВОЛОДЯ (проявление интереса). Когда?
      РЮРИК. Да недавно. Будто мы с ним на рыбалке, сон такой... На озере. В лодке сидим... И он мне все говорит, говорит... о лилиях... какие лилии там красивые... на озере... А мне не до лилий. У меня червяк не насаживается... И вот я с одной стороны, понять не могу, что с пальцами происходит, толстые, как сосиски... несгибучие... и этот не слушается, червяк... я его уже совсем запытал... а с другой стороны, как же мне обратиться к нему за помощью... ну забыл, как зовут!..
      ВОЛОДЯ. Виталий Никитич. Рассказывай.
      РЮРИК. Вот я с червяком так и мучаюсь. А Виталий Никитич-то наш, которого как зовут я все вспомнить пытаюсь... надумал купаться... (Пауза.) Точнее, за лилиями поплыть. И отдает мне вещи на хранение. Галстук, часы, портсигар...
      ВОЛОДЯ. Портсигар?
      РЮРИК. В том-то и фокус, не портсигар... Как бы и портсигар, причем старинный, и не портсигар вовсе... Что-то такое совершенно особенное... Такое... в руках дерХжу, никак не понять... И тут мне голос внутренний: "Скрижаль!" И плюх! Плюх?- из рук в воду!.. Я и проснулся.
      ВОЛОДЯ. Скрижаль, говоришь...
      РЮРИК. Эге... Утопил... скрижаль... или что это было... не знаю... Как ты думаешь, к чему такое?
      ВОЛОДЯ. К смерти.
      РЮРИК. Перестань. Не надо пугать.
      ВОЛОДЯ. Я не пугаю. Умер твой Ручевский... перед моим отъездом. Было бы тебе известно, Рюрик.
      РЮРИК. Да ты что!.. Виталий Никитич?- и умер?
      ВОЛОДЯ. Виталий Никитич и умер.
      РЮРИК. От чего умер?
      ВОЛОДЯ. Съезди, спроси. Я некролог видел. В газете.
      РЮРИК. Вот и говори после этого. Сны такие... А? Слушай, а почему у вас все умирают... в России?
      ВОЛОДЯ. А у вас не все?
      РЮРИК. Все. Но... не знаю. _ Пауза. _ (Как бы оправдываясь.) Да ведь я и не знал его совсем. А он приснился... Как зовут вспоминал... _ Пауза. _ Володька, здесь так хорошо... так хорошо... _ Рюрик достает из сумки овощной нож для праздничного украшения стола?- этакую спицу с небольшим колечком посередине, рассматривает достанное. Остра ли спица? Проверил пальцем. Остра. "Просверливает" кулак насквозь?- хорошо ли сверлит? Пожалуй, хорошо. Убирает инструмент в полиэтиленовый пакетик, напоминающий презерватив. Володя наблюдает за Рюриком. _ РЮРИК. Нормально. Здесь до такого никогда не додумаются. (Вдруг.) А как мафия?
      ВОЛОДЯ. Никто не знает, что я к тебе приехал.
      РЮРИК. И не говори никому. А то все нагрянут... С овощными ножами для праздничного украшения стола.
      ВОЛОДЯ. Рюрик. Пожалуйста, купи билет. В счет будущих премиальных. Потом вычтешь. Ты же дома, а я не дома, я так не могу, мне ничего не надо.
      РЮРИК. Не расстраивайся. Нас все равно принимают за поляков.
      ВОЛОДЯ. Приятно слышать, Рюрик.
      РЮРИК. Здесь очень много поляков.
      ВОЛОДЯ. Утешил. Купи билет.
      РЮРИК. Я бы тоже мог быть поляком.
      ВОЛОДЯ. Ты берендей.
      РЮРИК. Да. Но мой папа мог бы быть настоящим поляком. _ Пауза. _ ВОЛОДЯ. У твоего папы... был выбор?
      РЮРИК. Выбор был у моей мамы. Ее первый жених был поляком, но она предпочла другого.
      ВОЛОДЯ. Твоего папу?
      РЮРИК. Да, но если бы она вышла за поляка, мой папа был бы поляком.
      ВОЛОДЯ. Только он был бы не твоим папой.
      РЮРИК. Почему?
      ВОЛОДЯ. Потому что твой папа другой.
      РЮРИК. А был бы тот.
      ВОЛОДЯ. Он бы не был твоим папой, неужели не ясно?
      РЮРИК. Да почему же?
      ВОЛОДЯ. Потому что не твой папа.
      РЮРИК. Но мама моя. _ Пауза. _ ВОЛОДЯ. По-моему, полицейский.
      РЮРИК. Эге.
      В самом деле, появляется Полицейский.
      ВОЛОДЯ. На нас глядит. Суровый.
      РЮРИК. А ты не гляди. Не обращай внимания.
      ВОЛОДЯ. Чем-то мы ему не понравились.
      РЮРИК. Не смотри на него, не надо.
      ВОЛОДЯ. Нет, все-таки они тут все на одно лицо.
      РЮРИК. Я тоже не различал. Теперь различаю.
      ВОЛОДЯ. А что ему надо от нас, как думаешь?
      РЮРИК. Откуда я знаю. Может, он тоже не различает? Можем, мы для него тоже на одно лицо. Кто его знает.
      ВОЛОДЯ. Близнецы-братья.
      РЮРИК. Вообще-то мне нельзя далеко. Я дальше, чем за тридцать километров, не могу отъезжать. По статусу. Могут быть неприятности.
      ВОЛОДЯ. В тюрьму посадят?
      РЮРИК. А что ты думаешь, могут и посадить... Я должен был письменное разрешение получить... С этим строго.
      ВОЛОДЯ. Смотри-ка, у него наручники.
      РЮРИК. Ну что ты уставился, наручников никогда не видел?
      ВОЛОДЯ. По-моему, я попал в полицейское государство.
      РЮРИК. Ты попал в цивилизованную страну. Делай вид, что мы говорим об искусстве.
      ВОЛОДЯ. Здесь есть музеи?
      РЮРИК. Есть. Зато здесь нет преступности. Идет. _ Полицейский медленно подходит к Рюрику и Володе. _ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Шар тоф дюн? _ Рюрик пожимает плечами, Володя неуверенно кивает. __ Полицейский отдает честь и удаляется прочь. _ ВОЛОДЯ. Ну и что он хотел?
      РЮРИК. Может, он хотел нас поприветствовать. Откуда я знаю.
      ВОЛОДЯ. Душечка.
      РЮРИК. Тут только свистуны гады. Остальные нормальные.
      ВОЛОДЯ. Ответь мне, Рюрик. Если я себя, допустим, древлянином назову. Их княгиня Ольга еще репрессировала, столицу сожгла. К тому же на территории суверенной Украины... (Встает, разминает затекшие ноги.) Меня тоже запишут в гонимые?
      РЮРИК. Естественно. Надо лишь попросить. Ты древлянин, я берендей, оставайся, Володька!
      ВОЛОДЯ. Чтобы меня, древлянина, каждый день здесь за шкирятник из вагона выкидывали?
      РЮРИК. А я не каждый день на поезде езжу. Только по воскресеньям. Рынок лишь по воскресеньям работает... Ножи продавать.
      ВОЛОДЯ. Продашь... продадим. А дальше что?
      РЮРИК. А что хочешь. Вместе придумаем что-нибудь. Да хоть язык преподавай.
      ВОЛОДЯ. Преподуй.
      РЮРИК. Преподави. (Задумался.) Спокойно. Сейчас большой интерес к русскому.
      ВОЛОДЯ. Что ж ты сам не преподаешь?
      РЮРИК. Ножи, ножи! По воскресеньям. Я занят. Во-вторых, я берендей.
      ВОЛОДЯ. Вот и преподавал бы свой берендейский. Не знаешь берендейский?
      РЮРИК. Не знаю. Теперь в моем лице все берендеи только на русском говорят. Я последний русский берендей. Только никому не говори, что последний... Что ты о них еще знаешь?
      ВОЛОДЯ. О берендеях? Знаю, что были торками.
      РЮРИК. Тюрками?
      ВОЛОДЯ. Торками! (Слишком громко, теперь потише.) Торки, торки. Вроде половцев.
      РЮРИК. Ты уверен, что не славяне?
      ВОЛОДЯ. Нет, вроде половцев. Торки. Я помню.
      РЮРИК. А как же "Снегурочка"?
      ВОЛОДЯ (кого-то цитируя). "Села наша Мурочка под елкой, как снегурочка".
      РЮРИК. Там же были славяне.
      ВОЛОДЯ. Художественная литература. Фантазии композитора.
      РЮРИК. Да. (Принял к сведению.) Ну и прекрасно. Отлично. Это только подтверждает слова Достоевского о предназначении русского человека. Быть братом всех на земле.
      ВОЛОДЯ. Извини, ты меня утомляешь.
      РЮРИК. Всецелость, всепримиримость и всечеловечность. Я только сейчас начинаю понимать, что все это значит.
      ВОЛОДЯ. Да, ты ведь писал диплом по Достоевскому.
      РЮРИК. Разве я тогда знал, что хотел сказать Достоевский! Помнишь о русском скитальце? Это же обо мне, обо мне! И всепримиримость?- обо мне! И всечеловечность! Ибо назначение мое, Володька, есть бесспорно всеевропейское и всемирное, и, только став берендеем, здесь очутившись, я, наконец, понял все, Володя. Кто я такой. Я всечеловек. Всецелость. Всепримиримость и всечеловечность.
      ВОЛОДЯ (зевая). Космополит.
      РЮРИК. Нет, всечеловек, а не космополит. Всечеловек. И ты знаешь, Володя, и ты знаешь, друг сердечный... в чем признаюсь тебе я сейчас... вот: если бы берендеев... не смейся... было бы побольше... я бы, может, возглавил движение... _ Пауза. На лице Володи выражение скорби. _ Да, да. Если бы берендеям враг угрожал... если б завтра война... я бы на фронт пошел. Я серьезно говорю. _ Пауза. _ Это вы там у себя все космополитами стали... Это вы все у себя... космополиты... Страна космополитов...
      ВОЛОДЯ. Покажись психиатру.
      РЮРИК. Вы и Чаадаева упекли в психушку.
      ВОЛОДЯ. Чаадаев никогда не был в психушке, историк!
      РЮРИК. Да какая разница, был или не был. Вставай. Поезд идет. "Чаадаев!" _ Приближающийся шум поезда. Гаснет свет.
      Свисток. Колеса стучат. _ __
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ЧЕТВЕРТАЯ СТАНЦИЯ_ _ От предыдущих отличается не многим.
      Рюрик возится с раскладным столиком. Разбирает и собирает. И опять разбирает. Володя сидит на скамье. _ ВОЛОДЯ. Так и надо. Не надо доводить до крайностей. Надо самим. Сразу.
      РЮРИК. Просто свистун знакомый попался. Он меня знает уже.
      ВОЛОДЯ. Это не он попался, это мы с тобой попадаемся.
      РЮРИК. Хороший столик. Спасибо. Тут таких нет. (Установил, отошел в сторону?посмотрел со стороны.)
      ВОЛОДЯ. Без крайностей значительно лучше. Встали и сами вышли. Без крайностей.
      РЮРИК (весело). Я знал, что понравится. Я рад за тебя.
      ВОЛОДЯ (с горькой усмешкой). У меня руки дрожат. Вот как понравилось.
      РЮРИК. Возьми себя в руки и не будут дрожать. (Ставит примус на столик. Показывает Володе. Со значением.) А?
      ВОЛОДЯ (вместо ответа). А какова у тебя тяга, Рюрик?
      РЮРИК. Тяга?.. Слова-то помнишь какие...
      ВОЛОДЯ. Мы же с тобой профессионалы все-таки. Такое не забывается.
      РЮРИК. Хорошая тяга. Двадцать пять покупателей в час. Как в лучшие времена на юге России.
      ВОЛОДЯ. В лучшие времена тяга сто двадцать пять была. Под вдохновенье.
      РЮРИК. А у меня постоянное вдохновение. Просто беру дорого?- десять фуклидов за набор.
      ВОЛОДЯ. У-ууу!.. Да ты богач!
      РЮРИК. Три часа торговли. Раз в неделю. Пятьдесят фуклидов за место на рынке. Остальное?- в прибыль.
      ВОЛОДЯ. А прибедняешься.
      РЮРИК. Хочу дом в Испании купить.
      ВОЛОДЯ. И землю.
      РЮРИК. Да, там земля дешевая.
      ВОЛОДЯ. Гад какой. А сам зайцем ездит. И меня зайцем возит. Когда ты мне долю мою отдашь? Плати сейчас же.
      РЮРИК. Не педалируй.
      ВОЛОДЯ. Нет, Рюрик, я тебя хорошо знаю. Ничего у тебя не получится. У тебя и там все лопалось. Ты прожектер. Не будет тебе дома в Испании. И земли тем более.
      РЮРИК. Я, может, землю здесь куплю. Не решил еще.
      ВОЛОДЯ. Здесь дороже.
      РЮРИК. Мне всего-то два метра надо. (Загораясь: любимая тема.) Представляешь, здесь можно землю купить. На кладбище. Хотя бы два метра. Это реально. А как только я становлюсь землевладельцем, я автоматически обретаю гражданство. У них закон такой. Надо только получить свидетельство.
      ВОЛОДЯ (криво). О смерти.
      РЮРИК. О владении землей.
      ВОЛОДЯ. Мне жалко тебя, Рюрик.
      РЮРИК. И я обрету все права гражданина.
      ВОЛОДЯ. Избирать в парламент и быть избранным.
      РЮРИК. Володька, мне нравится эта страна, нравятся люди...
      ВОЛОДЯ. Значит, ты зайцем ездишь, чтобы купить место на кладбище? Значит, ты на мне экономишь, сволочь, чтобы купить себе место на кладбище?
      РЮРИК. Мне нравится их открытость, их жизнерадостность, они все время улыбаются...
      ВОЛОДЯ. Чтобы купить место на кладбище!.. Ты сюда и приехал для этого.
      РЮРИК. Да. Они доверчивы. Они доверчивы, как дети. Мне иногда не по себе становится от... от их доверчивости.
      ВОЛОДЯ. Гад какой. (Беззлобно.) Он и ножи продает по воскресеньям ради места на кладбище.
      РЮРИК. Ты бы видел их лица, Володька, когда я продаю ножи, их восторги... как нравится им... они же как дети... правда, как дети!.. Стол. (Выбирает позицию за складным столиком.) Справа?- примус, а слева?- ножи. (Достает и раскладывает.) Вот тут... овощные вырезки. Образцовые. А на примусе?- твоя сковородка. (Достает из сумки и ставит на примус.) И вокруг они все стоят, меня слушают. А я (Широкий жест.) говорю. Не переставая. Говорю и показываю. Я выучил. Мне еще там перевели. (Махнул рукой куда-то в сторону.) В университете. "Настер парле патетус голь..."?- Ножи овощные, для праздничного оформления стола!.. Помнишь? Помнишь или не помнишь?
      ВОЛОДЯ (потянувшись). Купите?- не пожалеете. Принцип действия прост. В правую руку нож, в левую берем картофель...
      РЮРИК (подхватывает). Протыкаем картофель острым концом ножа до режущего кольца...
      Хором. И совершаем вращательные движения.
      РЮРИК (торжественно). По часовой стрелке. (Показывает на кулаке?- "проткнул" ножом-спицей.)
      ВОЛОДЯ (с ностальгической улыбкой). Кто умеет заводить будильник, у того обязательно получится.
      РЮРИК. Вот-вот! В этом месте?- дружный смех. (Невидимой публике.) "Картус ворчин анд ту, сидубрей линга!" Смех. (Володе.) Еще бы. Они умеют смеяться. Они ценят юмор. Им нравится! А я великолепно показываю, Володька. Во мне умирает великий артист...
      ВОЛОДЯ. И все это ради того, чтобы купить место на кладбище.
      РЮРИК (увлеченно). Как проткнул картофелину эту бесформенную... как вращаю, вращаю... как вынимаю. (Показывает.) Аппетитную спираль из продырявленного корнеплода...
      ВОЛОДЯ. Вынимаем эту штучку через согнутую ручку.
      РЮРИК (конфиденциально). Ну это для российской аудитории. Такое не переведешь. Достаточно и того, что они видят своими глазами. (С энтузиазмом.) Вынул! Я вынул картофельную вырезку и кладу ее на ладонь. Смотрите! Все видят? Вот она! (Показывает невидимую.) Завожу концы один за другой и бросаю ее, спиралевидную, кольцеобразную... бутону розы подобную... красивую!.. изящную!.. вырезку мою картофельную... на сковородку!.. у всех на глазах!.. в кипящее масло! Вот она! Вот!
      ВОЛОДЯ (подражая сковородке). Пшшш-ш-ш-ш-ш-ш!
      РЮРИК (апофеоз). "Картен потонус винтер винта!" (Немного сбросив пары.) Но что это перед нами, господа? Неужели картофель во фритюре? Картофель фри, не больше и не меньше! Нечто румяное, хрустящее, необыкновенно оригинальной формы... Пробуйте, господа! Вам понравилось? О, ваш ребенок будет доволен. Пробуйте, пробуйте все! Не надо стесняться... Это бесплатно. (Володе.) Я иногда отхожу от канонического текста, начинаю по-русски... Но они все равно понимают. И пробуют. И покупают. И благодарят! Такого они не видели еще. Это им не концентраты какие-нибудь! Прямо на глазах! Своими руками! Я бы сам купил... будь на их месте. (Достает платок из кармана, вытирает руки, словно действительно запачкал их в масле.) Правда, некоторые думают, что я картофель фри как раз продаю... Я не повар, я демонстратор. Ножи. (Опять воображаемой публике.) Покупайте чудо ножи! Овощные ножи для праздничного стола! "Настер парде потетус голь!" (Пауза. Рюрик вытирает платком лоб. Отошел от стола.) Знаешь, мне больше всего что нравится? Переживание успеха. Вот что. Успех. Я ведь иногда аплодисменты срываю. Вокруг меня одного толпа на базаре. Я один толпу собираю.
      ВОЛОДЯ (не без ревности затаенной). Ну это мы все проходили. Это нам все знакомо.
      РЮРИК. Нет-нет, Володя, в России не так. Там когда у метро продавали, все было не так. Не такая реакция. Там все насупившиеся... (Насупливается.) Нахохлившиеся... (Нахохливается.) Глядят вот так. (Показал как.) И молчат. Глядят и молчат. И не берут, и не отходят?- думают, соображают... В чем надуть ты должен их. В чем фокус... А здесь иначе. Здесь про это не думают. Здесь тому рады, что я есть. Что я что-то умею. А я умею. Еще как умею. Это ж искусство, сам знаешь. Театральное действо. Хеппенинг. Ярмарка. Балаган!
      ВОЛОДЯ. Цирк!
      РЮРИК. Цирк, Володька!
      ВОЛОДЯ. Ты с морковкой работаешь?
      РЮРИК (обстоятельно). Морковная вырезка?- всегда на столе. Обязательно. Я ее заранее приготовляю. Но на публике, нет. Не режу морковку. Не режется. На втором обороте крошится. Да ты про нее все знаешь, про морковку.
      ВОЛОДЯ. Откуда мне знать. Может, здесь морковка другая.
      РЮРИК. Такая же.
      ВОЛОДЯ. Ну хоть морковка у нас не хуже.
      РЮРИК. Морковку нож не берет.
      ВОЛОДЯ. А свеклу режешь?
      РЮРИК. Иногда. Но в основном я режу картофель. С ним получается. Хотя на тарелке лежат образцы... Всякие. И морковные, и свекольные... Обязательно. Для красоты.
      ВОЛОДЯ. А тебя никто не спрашивает, почему у тебя свекла сырая?
      РЮРИК. А как вареную? Раскрошится.
      ВОЛОДЯ. Я и говорю.
      РЮРИК. А что они говорят, мне не известно. Может, и спрашивают, я все равно не понимаю. Хотя думаю, никто ничего не спрашивает. Они же совсем не готовят. У них все готовое.
      ВОЛОДЯ. Помнишь, в Смоленске к нам бабка привязалась: как вы будете сырой свеклой салат украшать?
      РЮРИК. Мы на разных языках разговариваем. Здесь лишнего не спрашивают.
      ВОЛОДЯ. А ты сказал, что надо розочку свекольную опустить в металлическую кружку с водой и кипятить, пока не всплывет.
      РЮРИК. Я так сказал?
      ВОЛОДЯ. А помнишь, все спрашивали, что с картофелем продырявленным делать?
      РЮРИК. То же самое, что с не продырявленным.
      ВОЛОДЯ. А как мы по всей стране, помнишь, катались? Утром в одном городе продаем, а вечером садимся на поезд, неважно куда, лишь бы выспаться за ночь, и едем, чтобы к открытию рынка приехать...
      РЮРИК. Куда-нибудь.
      ВОЛОДЯ. Ага.
      РЮРИК. Я тоже часто вспоминаю.
      ВОЛОДЯ. А конкурентов помнишь?
      РЮРИК. Еще бы.
      ВОЛОДЯ. А как в Пензу приехали, а там своя мафия?
      РЮРИК. А помнишь, как нас наперсточники побить хотели за то, что встали не там?
      ВОЛОДЯ. А как ты паспорт потерял? И я тебя в гостиницу по своему устраивал? А потом в другую шел?- сам устраиваться?
      РЮРИК. А близняшек помнишь?
      ВОЛОДЯ. Близнецов, Рюрик. Это по-берендейски "близняшек".
      РЮРИК. Близнецов помнишь?
      ВОЛОДЯ. Только не близнецы они никакие. Год разницы.
      РЮРИК. Да нет же, ровесницы.
      ВОЛОДЯ. Ася и Таня.
      РЮРИК. Ася и Аня.
      ВОЛОДЯ. Разве не Таня?
      РЮРИК. Аня, Аня. Я же знаю, что Аня.
      ВОЛОДЯ. Но старшая?- Ася. За Асю ручаюсь.
      РЮРИК. А младшая?- Аня.
      ВОЛОДЯ. Ася и Аня.
      РЮРИК. Ровесники. _ Пауза. _ ВОЛОДЯ. И ведь деньги же были. Хорошие деньги. (Весело.) Я своей привез Татьяне, а Татьяна, знаешь, моя, что сказала? Опять мятые привез. Мне всю ночь разглаживать. Мешок целый.
      РЮРИК. Нет, действительно, деньги... По тем временам...
      ВОЛОДЯ. И деньги были, и жлобами не были. Ведь не были мы жлобами?
      РЮРИК. Наверное, не были.
      ВОЛОДЯ. Ты книжку хотел издать. За свой счет.
      РЮРИК. А ну ее, вспомнил...
      ВОЛОДЯ. А где твоя рукопись? Твоя рукопись на самокрутки пошла. Я не знаю, где твоя рукопись.
      РЮРИК. Пошла и пошла. Пускай.
      ВОЛОДЯ. Я свою издам. Я в издательстве работаю. "Помутнение роговицы". Хорошее название.
      РЮРИК. Никому не надо твое помутнение. Брось, Володька, не издавай.
      ВОЛОДЯ. А ты гад, Рюрик. Ты место на кладбище подобрал.
      РЮРИК. Отстань с кладбищем. Я только жить по-человечески начал. Для меня кладбище - средство, а не цель. Я о жизни думаю, о земле. Много ли человеку земли надо?.. Поезд идет.
      ВОЛОДЯ. Купи билет, Рюрик. Купи билет, пожалуйста. Отсюда не так дорого уже... Мне не перенести этого.
      РЮРИК. Крепись, Володя, не хнычь. Будь мужчиной. Идем. _ Собираются. Стук колес. Гаснет свет. Свисток.
      ------------------------------------------------------------------------------_
      _ПЯТАЯ СТАНЦИЯ_ _ От предыдущих отличается не многим.
      Изможденный Володя, сидя на скамейке, уснул,- он уронил голову на бок, и рот у него открыт. Рюрик не видит, что Володя спит. Он занят. Он повернулся к нему спиной. Он стоит в стороне и читает письмо. То самое письмо, которое Володя передал ему в начале поездки. Длинное. Или он читает по третьему разу? Володя дергает головой. Рюрик складывает письмо пополам, убирает в конверт. Но конверт убрать не спешит, в руке держит. Несколько шагов по перрону. Молчание. _ РЮРИК (в пустоту куда-то). Взять хотя бы экономический аспект. Продукты местного производства, далеко не всегда конкурентоспособные на внешнем рынке. Да и на внутреннем в силу объективных причин. Кто является их основным потребителем? Такие, как я. (Пауза. Рюрик уголком конверта почесывает за ухом.) Понимаешь, Володька, львиную долю пособий нам выплачивают по линии международных фондов. Уже тем, что я ем, когда меня кормят... уже этим я поддерживаю местную экономику. Я тот, кто нужен этой стране. В ком здесь нуждаются. (Пауза.) Или взять такой фактор. Самоощущение общества. _ Проходит Прохожий по перрону, из одного конца в другой. Рюрик глядит Прохожему вслед. _ Каким должно ощущать себя общество, если оно представляет убежище?- мне? Не знаешь? А я отвечу: нравственным, да. Нравственным обществом, вот каким. С высоким уровнем общественной морали. (Почти скороговоркой.) И других социальных институтов, регулирующих поведение людей во всех областях общественной жизни. (Пауза.) Я много думал об этом. (Пауза. Прогуливаясь по перрону.) И за такое самоощущение меня приютившее общество опять же мне благодарно. Без меня... не известно еще... что бы им послужило... для рефлексии... поводом. Что бы они еще без меня о себе бы еще бы подумали... (Пауза.) Наконец, третье. Что я такое для них? Берендей. Но что такое для них берендей? Берендей для них это тайна. Я и сам не могу в себе до конца разобраться. В берендее. Для меня самого это тайна. А для них тем более тайна. _ Прохожий идет в обратную сторону. Ушел. _ Но только?- пока. В урочный час... когда-нибудь он наступит... они обратят свой взгляд в мою сторону. И воскликнут: так вот оно что! Понимаешь, Володька? _ Володя закрыл рот. _ Может, бездна смысла для них обнаружится... Но какого?.. Не знаю, какого. О существе какого мне и знать не дано. Вот какого!.. Достаточно, что я чувствую, как они подсознательно ждут от меня чего-то... и то, чего ждут, их не обманет надежд... подсознательных, нет. Будь уверен, Володя. (Пауза.) Может, для них мой пример?- это ответ на еще не поставленный жизнью вопрос. Но который будет обязательно поставлен. Которому время еще не пришло. Но придет. Может, я тогда для них явлюсь уроком каким-нибудь. Предостерегу... вдохновлю... открою глаза на истину... Это же миссия с моей стороны получается. И они уже сейчас подсознательно чувствуют это. Что миссия. Понимаешь? (Увидел, что Володя спит.) Ты спишь? (Подходит.) А я говорю. Вставай, вставай. Не спи. (Будит.)
      ВОЛОДЯ (просыпаясь). Кто? Где? Когда?
      РЮРИК. Мы. Тут. Скоро. (Сочувственно.) Как тебя утомило.
      ВОЛОДЯ. Я что?- уснул?
      РЮРИК. Не спи больше. Сейчас поезд придет.
      ВОЛОДЯ (сокрушенно). Что приснилось!.. О-оооо...
      РЮРИК. Свистун?
      ВОЛОДЯ. Виталий Никитич приснился.
      РЮРИК. Не выдумывай. Это он не тебе приснился. Это он мне приснился. Я рассказывал тебе. Вот он тебе и приснился.
      ВОЛОДЯ. Вот мне и приснился! Будто мы его хоронили.
      РЮРИК. Это как же?- продолжение?
      ВОЛОДЯ. На кладбище. А кладбище?- не кладбище, а наш сквер, где Герцен стоит... Со стороны кафедры современной литературы... Помнишь Герцена?
      РЮРИК. Естественно помню.
      ВОЛОДЯ. Вот. Все стоим. И он тоже стоит. Среди нас. Как живой.
      РЮРИК. Герцен?
      ВОЛОДЯ. Виталий Никитич. А Герцен?- памятник. Он как памятник стоит. А Виталий Никитич стоит в толпе, как живой. Среди нас. А я думаю: как же он здесь, если мы его в землю закапываем?.. Как же он на своих похоронах присутствует?.. А тут ты.
      РЮРИК. Тоже стою?
      ВОЛОДЯ. Тут ты?- будишь. _ Пауза. _ РЮРИК. А я тоже стоял?
      ВОЛОДЯ. Тебя не было. _ Пауза. _ РЮРИК. Я не приснился?
      ВОЛОДЯ. Нет, не приснился. _ Пауза. _ РЮРИК. Ну ладно. _ Пауза. _ ВОЛОДЯ (увидев письмо в руке Рюрика). Ну как? Прочитал?
      РЮРИК. Прочитал.
      ВОЛОДЯ. Все хорошо?
      РЮРИК. Хорошо. У Юли с математикой плохо.
      ВОЛОДЯ. Это да.
      РЮРИК. И с физикой.
      ВОЛОДЯ. Понятное дело.
      РЮРИК. Пишут, нет денег.
      ВОЛОДЯ. Я тебе говорил.
      РЮРИК. У меня тоже нет. Пока. Есть, но пока немного. Надо обязательно подкопить. Подкоплю. Должны быть небольшие накопления.
      ВОЛОДЯ. Подкопления.
      РЮРИК. Поднакопления.
      ВОЛОДЯ. Сука, ты еще и поднакапливаешь!
      РЮРИК. Обязательно. Здесь без этого нельзя. Хотя бы чуть-чуть.
      ВОЛОДЯ. А меня за шкирятник из поезда?! Ты видел, ты видел его глаза?.. как загорелись?.. Он чуть было не набросился с кулаками!..
      РЮРИК. Это свистун. Это непоказательно. Будут деньги, получу статус?- Юльку сюда выпишу. Пойдет в школу нормальную.
      ВОЛОДЯ. Когда место на кладбище купишь.
      РЮРИК. А жену не буду выписывать.
      ВОЛОДЯ. Очень ты ей нужен.
      РЮРИК. И хорошо. (Пауза.) Будут деньги?- пошлю. Я мечтаю в рулетку сыграть.
      ВОЛОДЯ. Как Достоевский.
      РЮРИК. Достоевский проиграл. Я выиграю.
      ВОЛОДЯ (обреченно). Поезд идет.
      РЮРИК. Отлично! (С воодушевлением.) Вперед, вперед! И горе Годунову! _ Нарастающий шум приближающегося состава. Свет гаснет.
      Свисток. Колеса стучат.
      ------------------------------------------------------------------------------_
      _ШЕСТАЯ СТАНЦИЯ_ _ Не многим отличается от предыдущих.
      Рюрик и Володя позволили себе расслабиться. Сумки лежат какая где, тележка стоит в стороне. Они же сидят за складным столиком, а под столиком примус. На столике два дорожных стаканчика и бутылка "Столичной", почти полная. Выпили чуть-чуть. Разве что по одной. _ ВОЛОДЯ (декламируя). И жизни путь пройдя до половины...
      РЮРИК (протест). Не до половины! Скоро приедем. Радуйся.
      ВОЛОДЯ (без радости). Все-таки ты меня сбил с понталыку. Все-таки расколол.
      РЮРИК. Стыдись, Володька. Случай такой. А ты...
      ВОЛОДЯ. Да я так, ничего. Что поделаешь?- стресс. Я?- за.
      РЮРИК. И я?- за.
      ВОЛОДЯ. Вот придет полицейский и нас арестует.
      РЮРИК. Если бы мы курили "Беломор", а мы не курим "Беломор", мы пьем "Столичную".
      ВОЛОДЯ. "Столичную" можно.
      РЮРИК. "Беломор" нельзя.
      ВОЛОДЯ. Экология, говоришь.
      РЮРИК. Это они говорят, экология.
      ВОЛОДЯ (осматриваясь). А почему все станции одна на другую похожи?
      РЮРИК. С непривычки. Привыкнешь?- начнешь различать.
      ВОЛОДЯ. А ты различаешь?
      РЮРИК. Конечно.
      ВОЛОДЯ. Ну тогда хорошо.
      РЮРИК. Я тебе давно говорю: хорошо! А ты мне не веришь. Все хорошо, Володька.
      ВОЛОДЯ. Мне, что свидетели... (Обводит рукой воображаемую публику.) Что свидетели мне не нравится. Их пятеро было... Пять свидетелей.
      РЮРИК. Пассажиры.
      ВОЛОДЯ (словно о жмуриках). Без свидетелей не так жутко. С ними жутче...
      РЮРИК. А как быть, Володя? Это же пассажирские перевозки. Или ты хочешь, чтобы ради нас поезда гоняли? (Смеется.) До такого еще не додумались...
      ВОЛОДЯ. Я ничего не хочу. Я... пять свидетелей в одном вагоне. (Неожиданно.) Почему они такие все одинаковые? Свидетели. Все нас осуждают.
      РЮРИК. А ты не обращай внимания. Они разные. Это только поначалу они одинаковые. А у них все по-разному... И потом, Володька, они же ничего не знают о нас... Ничего не знают о нашем духовном мире...
      ВОЛОДЯ. Рюрик. А ведь я на твоей свадьбе свидетелем был.
      РЮРИК (уверенно). Был.
      ВОЛОДЯ. Помнишь, как был свидетелем... на твоей свадьбе?
      РЮРИК. Помню, Володя. Я все помню.
      ВОЛОДЯ. Если б не пошла за тебя, я бы сам за нее пошел.
      РЮРИК. Это всенепременно.
      ВОЛОДЯ. А ты не был.
      РЮРИК. Где?
      ВОЛОДЯ. На моей свадьбе.
      РЮРИК. Я был далеко.
      ВОЛОДЯ. Где ты был далеко?
      РЮРИК. Не помню.
      ВОЛОДЯ. Ты был в Астрахани!
      РЮРИК. Точно. В Астрахани.
      ВОЛОДЯ. Я Татьяну сильно люблю. Я Татьяну не брошу.
      РЮРИК. Татьяна твоя?- молоток.
      ВОЛОДЯ. Правда, молоток?
      РЮРИК. Голову даю на отсечение, молоток. (Наливает в дорожные стаканчики.)
      ВОЛОДЯ. Я знаю. (Поднимает стаканчик.) За отсутствующих дам. _ Пьют стоя. _ Не ел весь день. Захмелел с пустяка.
      РЮРИК. Я тоже не ел. Тебя встречаю. Пропал обед. Увезли.
      ВОЛОДЯ. Куда увезли?
      РЮРИК. Обратно.
      ВОЛОДЯ (спохватясь). Есть картофелина. Забыл про нее. Демонстрационная. Для таможенников?- на случай проверки. (Достает картофелину.)
      РЮРИК (удивленно). Ты бы так и сверлил на границе? (Показывает жестом, как "сверлят".)
      ВОЛОДЯ. Чтобы видели, что везу. А то скажут, что что-нибудь.
      РЮРИК. Это можно. Это ножи. (Гордо.) Овощные! Ножи для праздничного оформления стола. Их можно.
      ВОЛОДЯ. Рюрик, сверли. (Дает ему нож.) Я примус раскочегарю. (Возится с примусом.)
      РЮРИК. Брось, брось, не успеть. (Прячет картофелину в карман.) Потерпи. Немного осталось. Должен поезд вот-вот. Последний.
      ВОЛОДЯ. Цирк. (Прекращает возиться с примусом.) Рюрик, цирк! День защиты детей. Представляешь. В цирке для них представление. Для детей-инвалидов. Из детских домов, интернатов... Иностранная форма. Для них. Клоунада. Бесплатно. Жонглеры... (Радостно.) Фокусники!..
      РЮРИК. Да, Володя, я понял.
      ВОЛОДЯ (заводясь). Ну и что, что реклама?.. Реклама!.. Но для них же... для детей-инвалидов!..
      РЮРИК. Я понял.
      ВОЛОДЯ. Ежики дрессированные. Медведи. Дети в восторге... Козел в очках, дрессированный... Праздник, Рюрик!.. Раз в жизни!.. (Помолчав.) Там с родителями были еще. Просто дети с родителями, обыкновенные. По билетам. Не инвалиды. Ты понял, там были родители?..
      РЮРИК. Да. С детьми.
      ВОЛОДЯ. Не инвалиды. Как я. Как ты. Просто родители... И всем детям полагались подарки. Всем. Каждому по подарку. И все подходили и брали. И родители стали брать. Им давать?- они брать... А брать, потому что стали давать. Потому что не стали не давать, понимаешь?.. родителям... А давать, потому что брать... потому что брать стали подарки.
      РЮРИК. Да, Володя.
      ВОЛОДЯ. А потом не хватило. Рюрик, ты знаешь, сколько не хватило... Интернату целому не хватило... подарков.
      РЮРИК. Володя, я понял.
      ВОЛОДЯ. Она говорит: как же так, ведь у нас было рассчитано все, должно было всем хватить... детям. Этого быть не может!.. А как не может, когда выходят из цирка родители... и у каждого подарок в руке?..
      РЮРИК. Или два. Потому что халява.
      ВОЛОДЯ. Она говорит: у нас нигде подобного ничего не было...
      РЮРИК. Да, Володя.
      ВОЛОДЯ. Руками разводит.
      РЮРИК. Потому что халява.
      ВОЛОДЯ. Рюрик. Но ведь это ж п..дец?
      РЮРИК. П..дец, Володя. _ Володя ходит по перрону. _ ВОЛОДЯ. Впереди глухонемые сидели. Дети. Им воспитательница на пальцах переводила... что говорят. (Показывает, как переводила "на пальцах": кривляки.) Знаками. Один ко мне повернулся и показывает... на пальцах. И она повернулась и мне переводит. Он спросил... это мне переводит... не мешает ли нам своим разговором... на пальцах.
      РЮРИК. Да, Володя.
      ВОЛОДЯ. Ты ничего не понял. Он спрашивает: не мешает ли нам... нам!.. своими пальцами... разговором на пальцах, ты понял? Не мешает ли ежиков нам смотреть?
      РЮРИК. Я все понял, Володя.
      ВОЛОДЯ. Им не хватило.
      РЮРИК. Подарков.
      ВОЛОДЯ. Рюрик, а ведь это п...дец.
      Пауза.
      РЮРИК. Тут невозможное такое. Тут такого не может случиться.
      ВОЛОДЯ. Налей. _ Рюрик наливает. Володя подходит к столику. Выпивают молча. __ Морщатся. Занюхивают. И т. п. _ РЮРИК. Продают... на каждом шагу. Нашу... Вашу... Нашу вашу "Столичную". А твоя все равно лучше. Из дома. И здесь.
      ВОЛОДЯ. Их увезли в автобусах.
      РЮРИК. Да, Володька... Довез. Ты молодец. Только, знаешь, Володя... о грустном зачем? Столько бестолочи вокруг, несправедливости, идиотизма... Я все понял, Володя, пойми и ты: каждый миг бытия должен быть праздХником, верно? Частичка бытия... А мы с тобой живем... И глядь, как раз умрем...
      ВОЛОДЯ. Помутнение роговицы, Рюрик.
      РЮРИК. И не пиши чернухи. Это никому не нужно. Помнишь Асю и Аню, близняшек?
      ВОЛОДЯ. Близнецов.
      РЮРИК. Вот было бы смешно, если бы мы с тобой женились на них. _ Пауза. _ ВОЛОДЯ. У нас были жены, Рюрик. Уже не смешно.
      РЮРИК. А если бы мы женились, Володька, мы бы, Володька, стали родственниками с тобой. Здорово, да? И дети у нас были бы похожие...
      ВОЛОДЯ. На Асю и Аню.
      РЮРИК. Но не так, как Аня или Ася. Поменьше.
      ВОЛОДЯ. Но побольше, чем ты на меня.
      РЮРИК. Что-то среднее...
      ВОЛОДЯ. Уж твои-то берендеями были бы, а мои берендеями не были б.
      РЮРИК. Это как скажешь. _ Пауза. _ ВОЛОДЯ. Скажи, Рюрик, у берендеев была письменность?
      РЮРИК (убежденно). Будет. (Наливает еще по одной.) Дай срок, все будет. И письменность, и язык.
      ВОЛОДЯ (с уважением). И язык?
      РЮРИК. И историю вспомним.
      ВОЛОДЯ (с усмешкой). Про царя Берендея.
      РЮРИК. Все будет. Все будет.
      ВОЛОДЯ. Рюрик! За берендеев!
      РЮРИК. Спасибо, Володя. _ Пьют. _ Я, если не возражаешь, заберу остатки. Мне еще по шпалам идти. (Затыкает горлышко бумажной пробкой.)
      ВОЛОДЯ. Куда?
      РЮРИК. Домой. В город Энс. До рассвета дойду. Слушай меня внимательно. (Встает, расправляет плечи, обретает солидность, говорит голосом человека, владеющего ситуацией.) Вот ключ от моей комнаты. Не потеряй. Если будет внизу закрыто?- позвони, тебе откроют.
      ВОЛОДЯ. А ты?
      РЮРИК. За меня не надо бояться. Дом наш просто найдешь. Как сходишь с платформы, видишь рекламный щит: иди туда, куда девушка смотрит, по той улице. Дойдешь до конца, там будет пустырь. За пустырем домики. Мой первый.
      ВОЛОДЯ. А ты? Ты как же?
      РЮРИК. А меня высадят. Это последний поезд. Ты с ножами должен доехать.
      ВОЛОДЯ. Нет. Без тебя?- нет.
      РЮРИК. Да. Ты доедешь без меня, Володя, и привезешь ножи на тележке. Понял? Ты спрячешься в туалете.
      ВОЛОДЯ. Нет. Нет. Я один не согласен.
      РЮРИК. Володя, мы не влезем вдвоем. С тележкой и сумками нам не влезть. Ты же знаешь, мы пробовали... (Убежденно.) Это последний поезд сегодня. Ты проскочишь. Я приму огонь на себя. Ты доедешь один.
      ВОЛОДЯ. А тебя... как же... высадят?
      РЮРИК. Я по шпалам дойду. Это не страшно, когда налегке. Главное, чтобы ты доехал. Чтобы сумки довез, понимаешь? _ Шум приближающегося поезда. Свет гаснет. Свисток. Колеса стучат. _ __
      ------------------------------------------------------------------------------
      __
      _ПОСЛЕДНЯЯ СТАНЦИЯ. ЭНС_ _ Не многим отличается от предыдущих. __ Местный житель внимательно и сосредоточенно, как бы даже мимикой лица помогая, стряхивает пыль миниатюрной кисточкой с листьев декоративного дерева. Что это? Причуда обывателя или исполнение конкретных служебных обязанностей? Пожалуй, второе: судя по униформе, он сейчас на работе. Ночная смена, наверное. Володя с тележкой, сумками и складным столиком. Приехал. Надо двигаться дальше. Последний рывок. Но куда? Ищет глазами рекламный щит. Присутствие Местного жителя смущает Володю. _ ВОЛОДЯ (всматриваясь куда-то в пространство). Так оно так, но которая?.. На щите... Тут много девушек на щите... _ Местный житель проявил любопытство. Положив кисточку под дерево, подходит к Володе. _ МЕСТНЫЙ ЖИТЕЛЬ (предупредительно,?- по-видимому, предлагая свои услуги). Пер ту дей шент?
      ВОЛОДЯ. Э-эээ... (Разводит руками.)
      МЕСТНЫЙ ЖИТЕЛЬ. Нар тузе тур. Индо пак сомоль?
      ВОЛОДЯ. Извините. Увы. _ Пауза. _ Пустырь... Вы не знаете, где здесь пустырь? (Видя, что без толку.) Дую спик инглишь?
      МЕСТНЫЙ ЖИТЕЛЬ. Кью? Но. Но. Фазаран путто. Дойч?
      ВОЛОДЯ. Нет, нет, только не дойч. Мне пустырь нужен. За пустырем живет... Первый дом... По шпалам, зараза... (Отворачивается, потеряв интерес к Местному жителю.) А я в туалете...
      МЕСТНЫЙ ЖИТЕЛЬ (с большим сожалением). Сант доли туф. Дун зер лу фан, мейжен си ду.
      ВОЛОДЯ. Ничего, что-нибудь придумаем. (Смотрит на часы.) К утру обещал. (Достает ключ, опять убирает.) Рюрик, сука, блядь, берендей...
      МЕСТНЫЙ ЖИТЕЛЬ. Рюрик? (Пауза.) Берендей?
      ВОЛОДЯ (ошарашенно). Берендей... Рюрик...
      МЕСТНЫЙ ЖИТЕЛЬ. О, берендей! Рюрик берендей! Кап дир ту вен. (Показывает направление, куда надо идти: куда-то туда, а потом туда.) Кап дир ту венсап. Каптайн пен Франтон. Берендей Рюрик туп хухен. (Язык жестов.)
      ВОЛОДЯ (пораженный, обрадованный, воспрянувший духом). Спасибо. Спасибо. Сенкью вери матч. Все понял. Спасибо. _ Катит тележку?- укатывает. Нет. Остановился. Вынул из сумки нож. Овощной. Для праздничного оформления стола. Возвращается к Местному жителю. _ Вот. Сувенир. Вот.
      ВОЛОДЯ. Кви?
      ВОЛОДЯ. Сувенир. Презент. Маленький сувенир. (Показывает жестом, что этим сувениром делают.) Вы поймете. Спасибо. _ Бьют друг друга по плечу. Володя уходит. _ МЕСТНЫЙ ЖИТЕЛЬ (один; не в силах сдержать слов благодарности). Сап чур мазовтер ту... Сап чур ковен. (Рассматривает подаренный нож.) Чирс палит. Чирс палит канг. О! Кун тай фаринт. О... Чирс палит. (Достает из кармана точно такой же, сравнивает.) Су прикасен наз лит. Айка сичен. Су прикасен мистол. Кито... (Удовлетворен.) Рюрик берендей сиг пуген. Гус. Чирс бен берендей Рюрик. Саг лист рукоп. Айга дой. Берендей копин. Рюрик лист айга дой берендей. Кун тай. (И т. д. и т. п.?- бусурманская речь?- неведомая, непостижимая?льется сплошным потоком... Русское ухо, однако, легко различает знакомое: "Рюрик берендей... берендей Рюрик...") _ Лицо Местного жителя выражает радость и гостеприимство. _ _Конец_
      _На страницу "Содержание"_
      --======-
      _Андрей Зинчук_
      _БЕЗЫМЯННЫЙ ПРОСПЕКТ_
      либретто драматического балета
      _У СВЕТОФОРА_ _ На тротуаре огромного проспекта, по которому сутки напролетлетит нескончаемый поток разномастных автомобилей, проспекта, чья противоположная сторона днем теряется далеко в новостройках, а по вечерам прочерчивается в холодном пространстве тоненькой ниткой фонарей, у светофора стоят Прилично одетый и Одинокая с Ребенком. (Ребенок может быть любого пола и возраста. Например, огромный ПТУшник - лысый и с наколками.) _ ОДИНОКАЯ (негромко, в сердцах, не отрывая взгляда от запрещающего сигнала светофора). Заклинило тебя, что ли? (Кидает взгляд в сторону Прилично одетого и добавляет.) Когда он погаснет, что б его черти взяли, этот сигнал?! (Прилично одетый смотрит на нее с ничего не значащим выражением и молчит.) Как это неприятно, не правда ли?! Все захватили эти машины, все! (Дотрагивается до столба, на котором укреплен светофор.) В сущности - ерунда, условность. А ты мучайся. (Неожиданно твердо.) Я не буду ждать! (Решительно ступает на проезжую часть, увлекая за собой Ребенка. Слышен визг тормозов. Одинокая отскакивает назад.) Видели? Ах-ха-ха! (Со злой радостью.) Он нас чуть не раздавил, этот молоковоз! Дайте мне что-нибудь, дайте, я его номер запишу!.. Есть у вас чем писать? (Копается в сумочке, достает записную книжку и авторучку.) У меня родственник в этом!.. Ну, вы все равно не знаете где... Я им устрою! (Открывает записную книжку.) _ Ребенок вне зависимости от происходящих событий, то начинает тянуть ее за руку в одну, в другую сторону, капризничать, привычно и скучно просить купить игрушку, мороженое, пописать, просто повторять противным голосом: "Ма-ама! Ну-ма-ама!", то так же неожиданно замолкает и принимается собирать с тротуара спички, окурки, пуговицы и т. д. Одним словом, совершать весь нехитрый набор поступков человека, уже привыкшего к тому, что окружающие мало уделяют ему внимания. _ Я им такое покажу!.. (Некоторое время смотрит в записную книжку, потом на Прилично одетого. Слабым голосом.) Вы его номер не запомнили, а то я забыла? Или "К" или "М"?.. И еще цифры?.. Да, я нетерпеливая, мне об этом говорили. Но так ведь тоже нельзя! Кулак показал... Женщине! Видали? Так какой же у него номер?.. (Прилично одетый молчит.) Вы вчерашнюю газету читали? Равнодушные! Равнодушные вокруг! Ладно, пусть бы только равнодушные, если время такое... Но нельзя давить живых людей! Значит, вы тоже не запомнили?.. Что ж, извините. (Неохотно прячет записную книжку и авторучку в сумочку.) Будем ждать. Это глупо. И долго. Стоять и ждать. Как скоты какие-то! Так и жизнь пройдет... (Передразнивает светофор.) "Можно" - "Нельзя" - "Подождите"!.. А еще в аптеку нужно успеть, и в "Тринадцатый", говорят, там пособие дают... Черт-е что! (Спохватывается.) Засечь время!.. (Смотрит на часы, потом на светофор. Красный свет сменяется желтым.) А теперь взять и специально не пойти! Устроить им... демонстрацию! Вы идете? _ Делает шаг на проезжую часть, увлекая Ребенка. Желтый сигнал светофора неожиданно сменяется красным. Слышен визг тормозов. Одинокая отскакивает назад. _ Видели?!! Будьте свидетелем! Или еще лучше: давайте организуем комитет и будем бороться! (Шепотом.) Тайное общество: вы и я. Только вы и я. (Громко.) Ха-ха-ха! Нет, испугаетесь! (Загорается зеленый сигнал светофора. Одинокая, все еще смеясь.) Пойдемте - зеленый.
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. А мне не нужно.
      ОДИНОКАЯ. Что? Как? А что же?.. Зачем же я только что?..
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Сказал, мне незачем. Я тут прогуливаюсь. (Насвистывает.) А ты иди.
      ОДИНОКАЯ (медлит). Догадываюсь... Я показалась вам слишком эмоциональной... Даже, наверное, чуть-чуть истеричной. Это оттого, что я всегда требую, чтобы не попирали наше достоинство. Бедные мы, женщины! Я вам признаюсь: нам самим теперь приходится делать такие вещи, на которые раньше отважился бы только мужчина... (Ждет.) И то не всякий... (Ждет.) Нам самим приходится знакомиться. На улице. Да! И даже это уже становится банальным! (Ждет, Прилично одетый не реагирует.) Понятно. Не нравлюсь. (Медлит. Видит, как зеленый сигнал светофора сменяется желтым и потом красным. Раздраженно закуривает сигарету. Ходит по тротуару.) _ К светофору подходит Старик в черных очках и с палочкой. По виду - слепой. Некоторое время стоит на тротуаре, где происходит немая сцена: прогуливается Прилично одетый и нервно курит Одинокая. _ СТАРИК (негромко). Идиоты! (Ступает на проезжую часть, слышен визг тормозов.)
      ОДИНОКАЯ (вздрагивает и со злостью тушит сигарету о столб). Стой! Сто-ой!!! (Прилично одетому). Остановите его, вы, бесчувственный!!! (Привстает на цыпочки, стараясь разглядеть то, что делается на дороге). Почему вы его не остановили? Вы что, не видели? Послушайте, не стойте, как пень!.. Самосвал! (Закрывает лицо руками.) Не могу на это смотреть! (Стоит с закрытыми глазами.) Что там?.. Он - что? (Открывает глаза.) Боже мой, как это страшно, я думала конец... А вы все еще прогуливаетесь? (Презрительно.) Трус!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Готов спорить, что старик пройдет.
      ОДИНОКАЯ (понимая, что Прилично одетый готов поддержать разговор.) Но это... это нехорошо!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ (пожимая плечами). Как хочешь.
      ОДИНОКАЯ. Как это бесчувственно! Это бесчеловечно! Спорить в то время, когда... это ужасно! Пожилой человек... Беспомощный, больной. Наверное чей-то папа... (Задумчиво.) А может быть, папа тоже в "Тринадцатый"? (Отгоняя от себя злые мысли.) Во мне все протестует! Буквально каждая клетка! (Под взглядом Прилично одетого.) Я согласна. Но только чуть-чуть. И все.
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. А какие твои условия?
      ОДИНОКАЯ (игриво). Я согласна! (Под взглядом Прилично одетого.) Какие уж тут могут быть условия... Я не думала ни о каких условиях... Но если... пусть... вы провожаете меня домой!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Нет.
      ОДИНОКАЯ (растерянно). А что ты хочешь?
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Давай на баксы.
      ОДИНОКАЯ (мрачнея). Понятно. (Тихо.) С-скотина!.. (Взяв себя в руки). Это как-то... дико! Как будто мы где-нибудь за границей! (Роется в сумочке, достает три доллара.) Треха. (Вопросительно смотрит на Прилично одетого.)
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Нормально.
      ОДИНОКАЯ (раздумывая о своем). Ну что ж... (Встает на цыпочки, но вдруг спохватывается.) А с вашей стороны?..
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Не понял?
      ОДИНОКАЯ. С вашей стороны что? Ну, что вы ставите на старика? (Под недвусмысленным взглядом Прилично одетого.) Хорошо. (Справляется с собой и опять смотрит на дорогу.) Тьфу!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ (неправильно истолковав ее презрение). Второй день не ел. Не смотри так, бывает. (Под взглядом Одинокой.) Приобрел собрание. Графа. Ну, Льва. Да еще за перевозку с погрузкой и упаковкой. Поехал граф, как король. Грузовое пришлось, по тридцать копеек кэ-мэ. Плюс на одиннадцатый этаж графа. Без лифта, заметь. Значит, и ему. Не жалко - классик. Посчитай, что осталось. А главное - от чего. Тьфу! И еще обмыли графа. Теперь прогуливаюсь. (Распахивает плащ, показывая, что под плащом он голый.)
      ОДИНОКАЯ (наконец, приходит в себя, пережив сильнейшее потрясение). Так пошли ко мне ужинать! (Радостно.) Расскажете про графа! (В экзальтации.) Все!!!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. А если я?
      ОДИНОКАЯ. Что?
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Если выиграю я? С трехой не надуешь?
      ОДИНОКАЯ (помрачнев и выдержав тяжелейшую паузу). Треху я бы вам и так отдала. (Жестко.) А теперь - вот! (Показывает кукиш.) Вымогатель!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ (спокойно). Домой пойдешь одна. (Зло смотрит на Одинокую, которая отвечает ему тем же. Наконец, Прилично одетый нарушает молчание, которое становится в тягость обоим.) Деньги не потеряла?
      ОДИНОКАЯ. Нет.
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Дай сюда.
      ОДИНОКАЯ. Зачем?
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Тут им будет лучше.
      ОДИНОКАЯ. Где - тут?
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Вот тут. Здесь. (Берет деньги.) Мы их вот тут положим, тут пусть и лежат. Рядышком! (Хочет положить деньги в карман.)
      ОДИНОКАЯ. Стой!.. Как в могилу... (Забирает деньги.) Нужен свидетель.
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ (заметно испугавшись). Нет! (Тут же исправляется.) Это меня оскорбляет!
      ОДИНОКАЯ. Нисколько. Отдадим ему деньги... (Озирается.) Вон - ребенку!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ (колеблется). А у тебя мальчик или девочка?
      ОДИНОКАЯ. А вы сами не видите?
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Я вижу, но мне непонятно.
      ОДИНОКАЯ. Что? Ах!.. Хорошо... Хотя это и оскорбляет меня как мать!.. Нет, больше ни слова! Дура! Баксы достала! Да тут и рубля было бы много!!! (Хватает Ребенка за руку и хочет уйти, но опять натыкается на запрещающий сигнал светофора.) Опять судьба подыграла! Ладно!.. (Ступает на проезжую часть и голосует. Слышен визг тормозов и хлопанье дверцы автомобиля. Одинокая саркастически.) Еще один представитель прекрасного пола!.. _ К Одинокой подбегает плохо одетый, в котором без труда можно узнать Интеллигента. _ ИНТЕЛЛИГЕНТ. Куда едем?
      ОДИНОКАЯ. Стоим. (Собирается с мыслями.) Могу я вас попросить?.. Просто, чтобы доказать одному человеку... (Оглядывается, ищет взглядом Прилично одетого, но того уже и след простыл.) ...который только что был здесь... Не понимаю!
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Это бывает. (Вежливо ждет.)
      ОДИНОКАЯ. Просто как-то... Сразу!..
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Это обычно так и происходит. (Ждет.)
      ОДИНОКАЯ. Даже обидно.
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Это пройдет. (Ждет.)
      ОДИНОКАЯ (замечает, что держит в руках деньги, и понимает, что положение двусмысленно). Это не он мне, это я - ему... Форменный идиот!
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (теряя терпение). Тогда, наверное, это так: десять лет загубленной в супружестве жизни и друг где-нибудь в Новосибирске, который не хочет жениться! При таком раскладе... (Жестко.) Две комнаты. В разных районах. (Взгляд в сторону Ребенка.) Для одинокой с ребенком - однокомнатный ЖСК. Первый и последний не предлагать! (Поворачивается, хочет уйти.)
      ОДИНОКАЯ (неожиданно). Давайте поспорим?..
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (устало). О чем? По поводу аграрного вопроса? Деньги вперед, и я согласен ехать куда угодно!
      ОДИНОКАЯ. Вот три доллара... Вы можете их заработать не сходя с места.
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Согласен! (Бурно обнимает Одинокую.)
      ОДИНОКАЯ. Жить будем у вас. Плюс ребенок. Плюс можно не регистрироваться! (Интеллигент потрясен.) Видите старика? Вон, с палочкой? Так вот - он слепой!.. Если старик перейдет проспект - платите вы. Если нет - я.
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (не сразу). Дойдет ли слепец до своей цели?.. (Неожиданно смеется.) Это вопрос идеологический. Согласен! _ К светофору выбегает Извеков. _ ИЗВЕКОВ. Красный!!! (Бегает по тротуару, нервничает.) Не успею. А главное - не помню, чтобы тут был проспект... Раньше тут лужа была!
      ОДИНОКАЯ (неуверенно). Да... Кажется.
      ИЗВЕКОВ. Восемнадцать лет!.. И как на другой планете!
      ОДИНОКАЯ. Вы что же, приезжий? Или из другого района?
      ИЗВЕКОВ (оставляя вопрос Одинокой без ответа). Давно ждете?
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Давно.
      ОДИНОКАЯ. Видите старика? Вон - седая голова ныряет! А вон летит "Москвич". Задавит, по-вашему? Вы куда?!! _ Извеков кидается на проезжую часть. Скрип тормозов. Скрежет. Ругань. Автомобильные гудки. _ ОДИНОКАЯ. Стой!!!
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Оштрафуют!!! (Одинокой.) Ненормальный какой-то!
      ОДИНОКАЯ. Почему? Просто человек не любит ждать. Как он на меня посмотрел... Настоящий мужчина. Мужчинище!!! (Освобождается от объятий Интеллигента.) Не понял? В "Тринадцатом" пособие выдают, растяпа. В случае чего - ты за мной!
      _ПРОЕЗЖАЯ ЧАСТЬ_ _ Автомобильные гудки, скрежет, ругань, скрип тормозов. Видно, что Извеков только что избежал крупной неприятности, может быть даже смерти: дышит он тяжело, оглядывается, на лице испуганная улыбка. _ ИЗВЕКОВ. Ха-ха-ха! Значит, не судьба мне под самосвалом?.. Где ж тогда?.. (Пытается унять сердцебиение, ищет взглядом Старика.) Послушайте!.. (Голос его срывается, он кидается к Старику и опять едва не попадает под автомобиль.)
      СТАРИК (подхватывая Извекова под руку). Что случилось?
      ИЗВЕКОВ. Не пугайтесь. Вы... на проезжей части.
      СТАРИК. Безобразие! Где переход?
      ИЗВЕКОВ. Перехода нет. Вернее, есть, но по зеленому сигналу светофора. А сейчас красный. Поэтому вокруг нас мчатся машины. (Берет Старика под руку.)
      СТАРИК. Из милиции?
      ИЗВЕКОВ. Кто?
      СТАРИК. Вы не из милиции? Бывают, знаете... внештатные?..
      ИЗВЕКОВ. Нет.
      СТАРИК. Не пойду! (Вырывается и идет.)
      ИЗВЕКОВ (догоняя Старика). Стойте! Тут нельзя!.. (Хватает Старика под руку, но тот опять вырывается.) Хорошо. Я скажу вам правду... (Перехватывает руку Старика покрепче.) Пройдемте!
      СТАРИК (удовлетворенно). Что ж вы не сразу?.. Я ведь почувствовал... Есть у вас в голосе что-то... непреклонное. Имени чего-то. Вы отметьте в протоколе, что подчинился Иванов сразу, как только выяснил, кто такой остановил... Обыкновенная бдительность. Если потом будет нужен штраф за то, что совершенно случайно... Большой штраф?.. Понимаю. Я в руках государства. Хотя, если разобраться, такой пустяк! Как много людей и как часто они ошибаются в жизни! Что ж, всех штрафовать? В государстве попросту не хватит денег. Зато какая пища нашим врагам! А если у кого пенсия? Вы думаете, если пенсионер, если слепой - значит все? А ему нужно даже больше, чтобы он мог компенсировать, так сказать... С него же: за квартиру - раз! За свет, за газ, за воду, за телефон!.. Ужасно мучают общества: любители природы, исторические памятники и ДОСААФ. Попробуй не внеси! А обед в столовке? Знаете, что такое старость? Это когда прибежишь в магазин, а перед тобой уже целая очередь, и все молодые!.. А личная жизнь? Старушку, например, в театр... А почему только старушку? Женщину в оперу! Девушку на балет! Болен, беден, а все еще в строю. Все еще строим. И построим! Если они нам не будут мешать... Не надо штрафа? (Извеков молчит, стараясь увести Старика в безопасное место.) Спасибо. Значит, когда вдвоем, умеем жить дружно? А в семье? А на одной лестнице? Почему же всей страной до сих пор никак? Потому что они нам мешают. Кто? Те, которые не понимают своего счастья. Вот их-то и надо от нас отделить. Страну пополам: нам, хорошим, которых больше, - лучшая половина. Им, плохим, поменьше и похуже. Нас поставить за ними смотреть до полного их исправления. Гарантирую изобилие, потому что им оттуда не выбраться. Готов подвергнуть свой проект всенародному обсуждению, но только если поддержат власти. А то уже было: лег на амбразуру, а пехота не поднялась. Из-за чего считаю, что человек несовершенен... Лично готов приглядеть за отстающими!
      ИЗВЕКОВ (после долгого молчания). У Пушкина, например, был скверный характер. И на дуэлях он дрался будь здоров! Один раз даже со своим другом Кюхельбеккером. И с мальчишкой Дантесом тоже дрался и чуть его не убил. Именно Пушкин ввел гонорарную оплату литературного труда, чем породил сонмы подонков. Он же первым заметил: "На свете счастья нет, но есть покой и воля" - самое горькое и самое прекрасное из того, что узнало о себе человечество. Кроме, разумеется, истории Экклезиаста и Христа. Руки же своей любезный Александр Сергеевич не подал бы ни вам, ни мне. Да и подал ли бы кому-нибудь из сегодняшних - вопрос! Так плохой он, Пушкин, или хороший? Большее, что мы можем с ним сделать - это глаз ему, мертвому, выклевать. А вы хотите его всенародно подредактировать, сиречь перевоспитать. Кстати, не знаете, за что народ признает его своим? Разве не Пушкина слова: "Поэт, не дорожи любовию народной..." Да и читал ли его народ, признавая?! А Некрасов пил. Граф Толстой, Лев, нехорошо косился на деревенских баб и зачем-то не любил Шекспира. Второй граф, тоже Толстой, стал персонажем из анекдота: "Их сиятельство уехали в Це-Ка". А Ницше присвоили себе фашисты, хотя он был обыкновенный пророк! Представляете, если бы рядом с Ницше вы бы покрутились со своей теоремкой?..
      СТАРИК (после паузы). Вы не из милиции.
      ИЗВЕКОВ. Сейчас мы с вами перейдем проспект и навсегда расстанемся. И по-прежнему одной правды только для нас двоих будет маловато - потому что мне не нравится ваша, а вам - моя. Осторожно, поребрик. Вам куда?
      СТАРИК. Сколько? _ Извеков молчит, не понимая. _ Я спрашиваю: сколько с меня? Я хочу заплатить штраф! (Лезет в карман трясущимися от страха руками, достает кошелек.) Сколько?
      ИЗВЕКОВ. Вы что, серьезно? (Смеется.) Да ведь я пошутил. Это я сегодня неожиданно при деньгах. Могу поспособствовать на оперу!.. (Лезет в карман.)
      СТАРИК (останавливает его). Возьмите лучше штраф!
      ИЗВЕКОВ. Да вы что, в самом деле? Это нелепо!
      СТАРИК. Знаете что? Возьмите тогда сами сколько хотите. И пусть все останется между нами. (Протягивает кошелек.)
      ИЗВЕКОВ. Не возьму. У меня и прав-то таких нет. Представляете, что будет, если каждый начнет брать штрафы?
      СТАРИК. А вы не представляете? Будет в государстве порядок!
      ИЗВЕКОВ. Спрячьте кошелек, сумасшедший человек! Прощайте! И вот еще что... Не рассказывайте никому своей теоремы. Могут подредактировать. Всенародно. Прощайте!
      СТАРИК. Стойте!.. Значит, не возьмете денег?
      ИЗВЕКОВ. Нет.
      СТАРИК (меняясь в лице). Чистеньким хотите остаться? (Хватает Извекова.) Товарищи! Задержал!!!
      _НА ТОЙ СТОРОНЕ_
      СТАРИК (громче прежнего). Помогите хоть кто-нибудь!! Я его не удержу!!! (С нечеловеческой силой вцепляется в Извекова.) _ В тишине слышно, как по асфальту летят колеса, изредка доносятся автомобильные гудки. На светофоре, стоящем тут же, меняются сигналы: гаснет красный, загорается зеленый. __ Откуда-то выныривает Прилично одетый и начинает крутиться у перехода. _ ИЗВЕКОВ (Старику). Зачем вы кричите? Что случилось?
      СТАРИК (оставляя вопрос Извекова без ответа, задыхаясь, Прилично одетому.) Я ему кошелек... а он... не берет!..
      ИЗВЕКОВ (прекращая борьбу со Стариком). Вот что... Я спешу. Меня ждут. Ровно в восемь. А сейчас... (Выворачивает руку так, чтобы были видны часы.) Уже пятнадцать минут! Может быть, я что-нибудь про Пушкина? Так ведь это всем известно. Если про Толстого, даже про них обоих, я могу источники указать!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ (Старику). Сколько не взял? (Тянет руку к кошельку.)
      ИЗВЕКОВ (Прилично одетому). А ведь я вас знаю! Да! Это вы вчера книги покупали!.. У вдовы Актера?.. Я же помогал вам их с полок снимать! Сочинения Льва Толстого?..
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Льва? Не помню!
      ИЗВЕКОВ. Довоенное издание? Вы были с сумкой?.. Да ведь вы меня вспомнили!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Довоенное издание? А это видал? (Распахивает плащ, показывая, что под плащом он голый. Старику.) Ты его пока подержи, а я за милицией! (Хочет уйти.)
      ИЗВЕКОВ (хватает Прилично одетого за руку). Постойте!! Вы что, никогда не влюблялись? Я тут восемнадцать лет не был! Сумасшедшие!!!
      СТАРИК (хватается за карман). Ключи от дома!.. (Достает ключи. С облегчением.) Жулье!.. _ Зеленый сигнал светофора сменяется желтым и потом красным. Проспект переходят Интеллигент и Одинокая с Ребенком. Прилично одетый ее видит, хочет смыться... Но он так же видит и кошелек Старика!.. _ ОДИНОКАЯ (озираясь на светофор). Еле успели!.. (Интеллигенту.) Я же говорила вон старик! Живой. Ну?.. (Ждет.)
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (задыхаясь от быстрой ходьбы). Когда целый день просидишь за рулем!.. (Шарит в карманах, отыскивая проигрыш.)
      ОДИНОКАЯ (подходит к Прилично одетому). Здравствуй!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ (Одинокой). Здравствуй... те! (Решив занять глухую оборону.) Я тебя впервые вижу!
      ОДИНОКАЯ (задохнувшись от негодования, а потом взяв себя в руки). Презираю! (Отворачивается и берет у Интеллигента три доллара. Демонстративно убирает их в сумочку. Интеллигенту.) Идем! (Берет его под руку.)
      ИЗВЕКОВ. Тут есть нормальные? Я спрашиваю: тут есть хоть один нормальный человек? Моя фамилия Извеков!.. Творческий псевдоним, если хотите... Это как если бы человек из века выпал... Аллегория. (Не зная, с чего начать и, как всякий, считающий себя умным и интеллигентным, начиная издалека и не с того, с чего следовало бы.) Сегодня утром я ездил за город... Туда, где на даче рос мальчишкой. Там есть река. Каждый раз я не могу вспомнить: в какую сторону она течет? Задумываю в электричке, приезжаю, а она течет обратно! А если я специально начинаю думать, что она течет обратно, то все равно, приезжая, я вижу, что она течет в другую сторону!.. И вот я возвращался из загорода... А тут переход... И проспект этот дурацкий выстроили!.. (Неожиданно срывается в крик.) Да есть ли хоть у него название или нет?!!
      ОДИНОКАЯ (переглянувшись с Интеллигентом). Что он хочет?
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Не видишь? В чужой карман мужчинище твой залез!.. (Спохватывается.) Дворники! Дворники не снял!! (Бежит к переходу, но натыкается на запрещающий сигнал светофора.) Проклятье!!!
      ОДИНОКАЯ (подходит к Интеллигенту). Может быть обойдется?
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Второй комплект!
      ОДИНОКАЯ. Мальчишки?
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (злобно). Взрослые! Взрослые дворники воруют! (Оборачивается и со злобой смотрит на Извекова.)
      ОДИНОКАЯ. Никогда не видела карманников!..
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (сухо). Иди.
      ИЗВЕКОВ (пытаясь собраться с мыслями). Может быть, я несколько расстроен, взвинчен... Это из-за того, что мне долго пришлось скитаться... там! (Машет куда-то рукой.) Возвращение затянулось на восемнадцать лет. А вчера были похороны. После которых ночью на улице - слышите?! - я встретил ЕЕ! Думаю, вы никогда не встречали таких красивых девушек!
      ОДИНОКАЯ (она поражена). Неужели за это могут дать восемнадцать лет?!
      ИЗВЕКОВ (он услышал). Хорошо... Попробую сначала... Нас было пятеро. Фамилии вам все равно ничего не скажут. Поэтому лучше так: Художник, Прозаик, Композитор, Актер и Я. Первым стало худо с Прозаиком, и он бежал. Туда, откуда не возвращаются. В частности, очень редко возвращаются из-за границы. Потом запил Художник. С художниками это случается... Но это был Художник с большой буквы, поэтому он запил по-настоящему! Композитор пошел халтурить. Слышите?.. (Обращает внимание собравшихся на долетающий из окон проносящихся мимо автомобилей пошлый шлягер.) А три дня назад застрелился Актер. Какой это был Актер! А похоронить не на что!..
      ОДИНОКАЯ. Я читала, читала! Я думала, он из-за женщины!!
      ИЗВЕКОВ (продолжает). ...Вдова Актера не захотела взять у меня денег и продала все свои книги. По дешевке. (Прилично одетому.) Вам! Но самое неприятное было в том, что когда мы понемногу спивались, оставляли, бросали... По прихоти какого-то влиятельного дурака... (Сверлящий взгляд в сторону Старика.) ...попав в худшую половину человечества, этого никто не замечал! Как не замечает и сейчас...
      ОДИНОКАЯ (шепчет). Равнодушные! Равнодушные вокруг! Я это всегда говорила, не устану повторять и сейчас! (Обращает внимание на странное поведение Интеллигента.) Ты что?!
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Оставь! (Оборачивается, на его лице неожиданные слезы. Старику и Прилично одетому.) Отпустите его! Вы!! (Страшным голосом.) Человека!!!!!
      СТАРИК (Интеллигенту). Хотите взять на себя ответственность?
      ОДИНОКАЯ (переглянувшись с Интеллигентом, неожиданно с вызовом). Ну, я хочу! (Торжествующе смотрит на Прилично одетого.)
      ИЗВЕКОВ (пользуясь паузой, чтобы освободиться. Интеллигенту). Я вам очень благодарен, но... почему?!
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Потому что все кончено!.. (Со злобой смотрит на Старика.) Потому что мог бы быть и мой дядя... самых честных правил!.. А вместо этого его племянничек... на поношенных-перелицованных... по проспекту, который сам же и построил!
      СТАРИК (с вызовом). А я защищал этот город!!
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (Старику). Я на вас в суд подам!
      ИЗВЕКОВ. С удовольствием пойду в свидетели. (Смотрит на часы.)
      ОДИНОКАЯ. Заходите в гости. Будет очень мило! (Достает из сумочки записную книжку и авторучку, быстро пишет на листке бумаги. Отдает Извекову.) Адрес. Чтобы вы не думали, что кругом только одни бесчувственные!
      ИЗВЕКОВ (забирает листок). Своего адреса я вам, к сожалению... Потому что не устроен!..
      ОДИНОКАЯ. Прощайте. Но помните!!
      ИЗВЕКОВ. Не забуду. Прощайте! (Быстро идет и вдруг останавливается.) Гм!.. (Делает еще несколько шагов, садится на поребрик.)
      ОДИНОКАЯ. Что? Что случилось? (Подбегает, заглядывает Извекову в лицо.) Где свидание?..
      ИЗВЕКОВ. В сквере, за углом... Недалеко.
      ОДИНОКАЯ (берет Извекова за руку, считает пульс). А остановились вы?..
      ИЗВЕКОВ. В гостинице. (Стараясь казаться непринужденным.) Что, многовато?
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (подходит). Может быть, нужно сходить предупредить?
      ОДИНОКАЯ (показывает Интеллигенту глазами на Старика и Прилично одетого, которые все еще дежурят у перехода). Пуся добежит. (Ищет глазами Ребенка, кричит.) Пуся!!
      ИЗВЕКОВ. Неудобно... (Под взглядом Одинокой.) Тогда, если можно, извините, побыстрее!.. Я ведь на улице ее встретил, на улице она и исчезнет!
      ОДИНОКАЯ (подошедшему Ребенку). Скажешь тете, что ее дядя... (Внимательнее всматривается в Извекова.) Ничего не говори про дядю. Скажи, что ее тут ждут. И все. _ Ребенок убегает. _ ИЗВЕКОВ (начинает говорить под сочувственными взглядами Одинокой и Интеллигента). Вот смотрю я - проспект новый построили. Как раз по нашим любимым лужам и сараям!.. Знаете, я хочу вновь потолкаться по издательствам... Отчего ж не потолкаться, если есть деньги? Это без денег художник обречен. Кроме того, я уверен, что смерть Актера откроет общественности глаза! (Через силу улыбнувшись и стараясь объяснить свою улыбку.) Ничего не поделаешь технология обогнала искусство. А обогнав, тут же заговорила об изобилии! Люди придумали электричество, вернее, открыли его в природе, но разве стали они от этого счастливее? Зато появились какие-то ВООБЩЕСТВЕННЫЕ науки!.. Искусство же, как наука о бессмертии человеческой души, никогда всерьез не относилось к изобилию! Оно всегда помнило, что человек рожден для того, чтобы "...в поте лица своего зарабатывать хлеб свой", и теперь ему, искусству, не ясно, что оно будет делать при изобилии? С другой стороны, история как будто не помнит общества, напрочь лишенного культуры!.. Наверное и вправду нужно потолкаться по издательствам. Может быть, есть какой-нибудь способ открыть безгонорарный журнал?.. К сожалению, от всего космоса образов в голове у меня осталась одна-единственная голая фраза: "Ночью, когда сердце ведет свой бесконечный монолог..." Наверное ее можно развить, дополнить, расчистить для нее в душе место... И еще совершенно необходимо влюбиться! Но как трудно это сделать! Как трудно найти человека! Впрочем, совершенно неясно: сохранит ли будущее такие вещи, как, например, несчастную любовь? страх смерти? одиночество? - все то, что составляет горечь жизни и из чего рождается ее поэзия. Если нет - мы должны все месте пойти по издательствам! Пойти и сказать: нас пять человек. Мы маленький народ. Поэзия - это солнце, которое греет наши серые души. И пусть оно никогда не погаснет! Мы!.. (Не договаривает, потому что видит вернувшегося Ребенка.) Что? (Пауза, в которой Извеков смотрит на окружающих.) Товарищи!.. Видимо, произошла неприятность, которой я как раз и боялся!.. Но все еще можно исправить! (Пауза.) Разве вы не допускаете мысли, что человек мог попросту не дождаться? Что случилось? Вы что?!!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ (простодушно). Наврал.
      ОДИНОКАЯ. Не может быть! (Извекову.) Вы, значит, с поэзией, а мы тогда по-вашему кто?..
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Свиньи!
      СТАРИК. Поэт? Это что еще за должность такая?!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ (негромко). Вяжи его!
      ИЗВЕКОВ. Товарищи! Вспомните! Ведь было время, когда люди попросту верили друг другу! Оно!.. Това!.. (Исчезает за грудой тел.)
      ОДИНОКАЯ. Пуся! (Подзывает Ребенка, Интеллигенту.) Пошли. (Оборачивается к Старику и Прилично одетому.) Очередь в кассу для вас мы займем! _ У светофора появляется Девушка. Ждет разрешающего сигнала светофора. _ ИЗВЕКОВ (кричит). Я здесь! Не уходи! Ты слышишь?! Я не виноват! Что бы тебе ни говорили, я ни в чем!.. Ты ждала?!
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (подходит к Девушке). Знаете его?
      ДЕВУШКА (пугается). А что случилось?
      ИНТЕЛЛИГЕНТ. Знаете или нет?
      ИЗВЕКОВ (кричит). Помнишь, я тебе читал? - "Не для житейского волненья, не для корысти, не для битв!.." Они меня за жулика приняли! Но я боюсь не за себя! Я боюсь, что они не поверят в справедливость!
      ДЕВУШКА (Интеллигенту). Целый день хожу и гадаю: другие мужчины до него запросто... А с ним мы всю ночь по парадным, как школьники... Он что, действительно жулик?
      ИЗВЕКОВ (кричит). Я адреса своих друзей искал, дура!!
      ОДИНОКАЯ (Девушке). Я извиняюсь, вы не мимо магазина шли? Не мимо "Тринадцатого"? Очередь за пособием большая?
      ДЕВУШКА. Очередь стекла бьет! Слышите? (Обращает внимание собравшихся на неясный зловещий гул. Отвечая на немой вопрос Одинокой.) Обворовали "Тринадцатый"! Кассу сняли. Не больше часа назад. Говорят, какой-то мужчина!.. (Идет к переходу, ждет разрешающего сигнала светофора.)
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Родному отцу загляни в глаза - и там жулик сидит. Причем такой, рядом с которым чувствуешь себя просто неполноценным! Нужно звать народ.
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (он долго сдерживался). Сами справимся. Бей! _ Загорается зеленый сигнал светофора. Извекова начинают бить. Девушка уходит по переходу. На шум появляется Милиционер. _ МИЛИЦИОНЕР. Кого задержали, товарищи? _ Товарищи (поднимают шум, в котором можно разобрать отдельные фразы): _ - Политический, товарищ милиционер!
      - Престраннейший тип!
      - Тип такой, что будь здоров! Прямо скажем, подозрительный! Он тут такого наговорил!..
      - Наговорил-то он, положим, все правильно. Но вот общее впечатление!.. М-да.
      - Да вы что!? Впечатление тут ни при чем!
      - Да? А что же тогда по-вашему причем? За что же вы его задержали?
      - За то, что он тут наговорил!
      - Да? А что он такого наговорил?
      - Заткнитесь вы все! Я скажу!..
      - Вот бы никогда не подумала!..
      МИЛИЦИОНЕР (дав всем выговориться). Разберемся! (Извекову.) Па-апрошу документы! (Извеков достает документы, Милиционер их листает. Тихо.) Поэт Извеков? А ведь мы вас третий день разыскиваем! Где вы остановились? Наши люди потеряли ваш след на вокзале. Оркестра, как вы должно быть заметили, не было, но начальник отделения захватил магнитофон...
      ИЗВЕКОВ (отчаянным шепотом). Они мне не верят! Я перевел старика через улицу они думают, что я хотел над ними возвыситься! Я не взял взятку - они уверены, что я не взял ее с умыслом! И нет никакой возможности ничего доказать!
      МИЛИЦИОНЕР (помолчав). Скверно. Читаете, наверное, газеты?.. Есть. Есть такая возможность. Только попрошу без аллегорий! Отнимите кошелек...
      ИЗВЕКОВ (он опешил). Но... зачем?!
      МИЛИЦИОНЕР. Потому что ваше... искусство должно быть ему понятно. Иначе он вам не поверит. А нам не поверит тем более. Кошелек мы потом вернем.
      ИЗВЕКОВ (подумав). Другой возможности нет?
      МИЛИЦИОНЕР. Не хочу ставить и вас и себя в ложное положение. И поэтому буду ждать вас за углом, возле "Тринадцатого", чтобы проводить вас к месту вашего дальнейшего творчества. (Отвечая на немой вопрос Извекова.) Он волнуется! Слышите? (Обращает внимание Извекова на зловещий усилившийся гул.) Будем откровенны: силами одной милиции нам с ним не справиться. Чтобы он не бил друг друга и всех подряд, у него должен быть свой пророк! (Возвращает Извекову документы, протискивается между собравшимися.) Разрешите!.. (Прилично одетому.) А ваше лицо мне подозрительно знакомо. Нет? И все-таки попрошу вас попозже заглянуть ко мне в отделение! (Уходит.)
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (после паузы). Отпустил!
      ОДИНОКАЯ (она опять поражена). Что он вам сказал? Боже мой, у вас все лицо в крови!.. (Достает из сумочки носовой платок.)
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (Прилично одетому). Как вы думаете, он и меня запомнил? (Извекову.) Я от вас дальше всех стоял!
      ОДИНОКАЯ (Интеллигенту). Да? А кто первым крикнул "бей"?!
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (Одинокой). Ты... что? Я в переносном смысле! (Прилично одетому.) Вы подтвердите? Вам ведь все равно не отвертеться, а мне?..
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Деньги вперед!
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (шарит в карманах). Вся дневная выручка... Вот! (Отдает деньги Прилично одетому. Старику.) А вы хороши! Не чувствуете, кого хватаете! Самого бы вас теперь!.. (Замахивается.)
      ИЗВЕКОВ. Стойте! Все к чертовой матери сейчас опять запутаете!.. Ну что вы так смотрите? Да я такой же обыкновенный человек, как и вы. Только поэт. Честное слово! (Освобождается от пут.) Безмолвствуете!.. (Пауза, в которой Извеков смотрит на окружающих и видит в их глазах страх, восхищение, недоверие и насмешку.) Ладно, где там у вас кошелек?.. _ Забирает кошелек. Слышится вздох облегчения и шум, в котором можно разобрать отдельные фразы: _ - Черт побери!
      - А ведь не верили!
      - Кто это не верил? Я? Да я же вам первая говорила!
      - Хоть бы извинился кто, нехорошо получилось!
      - Заткнитесь вы все, я скажу!..
      ИЗВЕКОВ (стараясь перекричать шум). Товарищи! (Аплодисменты.) Товарищи, теперь мы должны все вместе!.. (Опять аплодисменты.) Давайте сначала к "Тринадцатому"!.. (Замечает Ребенка.) А вы что, товарищ?..
      ОДИНОКАЯ (отгоняя Ребенка). Иди-иди!.. (Извекову.) Извините.
      ИЗВЕКОВ. Товарищи! Будущее нас!.. Мы!.. (Не договаривает, потому что внезапно замечает глаза Ребенка. После тяжелейшей паузы, в которой он проживает, кажется, всю жизнь.) ...мой друг Актер... Мой погибший друг любил шутить: "Если бы и в самом деле бытие определяло сознание, мы бы все давно были идиотами!" Что проку толкаться мне теперь по глупым очередям со своей глупой и к тому же единственной фразой: "ночью, когда сердце!.." Какое сердце? Зачем?! И с книгами моими, которые я мог бы, наверное, написать, будет то же самое: их купят, забудут прочесть и продадут по спекулятивной цене! (В упор смотрит на Прилично одетого.)
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Врешь!
      ИЗВЕКОВ (продолжает). Поэтому лучшее, что я могу для вас сделать... это попросить у вас прощения. Ведь если бы я остался работать бок о бок с моими бедными друзьями, сейчас в сердце у вас было бы хоть чуточку светлее!.. (Возвращает кошелек Старику.) Возьмите!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ (он не ожидал такого поворота событий). Оскорбляя в нашем лице простой народ... который, в сущности, еще пролетарий!.. (Распахивает плащ, чтобы показать, что под плащом он голый, но в этот момент из-под плаща у него вываливаются автомобильные дворники.)
      ОДИНОКАЯ (Прилично одетому). Граф Толстой!
      ПРИЛИЧНО ОДЕТЫЙ. Дура! (Пользуясь всеобщим замешательством, выхватывает у Старика кошелек и убегает.)
      ОДИНОКАЯ (Интеллигенту). Что же ты смотришь? Меня оскорбили!
      ИНТЕЛЛИГЕНТ (нагибаясь за дворниками и пряча глаза). Разбирайтесь сами! (Кричит.) Держи вора!!! (Убегает в противоположную от скрывшегося вора сторону.)
      ОДИНОКАЯ (Извекову со смешанным чувством презрения и восхищения). "Тринадцатый", надо полагать, тоже его работа?!
      ИЗВЕКОВ (пробуждаясь, как от сна). У времени наглые глаза! А это значит, что у Поэта не может быть перекуров, как не бывает их на передовой. А если однажды вы увидите отдыхающего Поэта, это может означать только одно - что он мертв. И в будущем от него следует ждать не слов и образов, а только их трупы. Как и от меня, который нагородил их тут целую кучу и которого никто не услышал!..
      ОДИНОКАЯ. Да не убивайтесь вы так! Хотите, я вместе с вами пойду по издательствам? Она слишком молода для вас! Слышите? Вы куда?!
      ИЗВЕКОВ. Не понимаю: зачем вам все еще ставят светофоры?! Знаете "можно", знаете "нельзя", а желтый свет - упразднить! (Идет на проезжую часть.)
      ОДИНОКАЯ. Подождите! Постойте! (Кидается за Извековым, но натыкается на запрещающий сигнал светофора.) Стой!!!!! _ Слышен визг тормозов, удар, крик Извекова: "Слышите? Ночью!.. Когда!.." Звуки на проспекте замирают. Не шуршат шины, не слышны автомобильные гудки. Где-то далеко начинает завывать сирена "Скорой". _ ОДИНОКАЯ. Самосвал!.. (После того, как "Скорая", включив сирену, уезжает и вновь оживает проспект.) Как же он все-таки называется, этот проспект? (Ходит по проспекту, ищет взглядом табличку с названием. Находит, читает.) "Номер три"... Как это - "Номер три"? Разве такое бывает, чтобы какой-то "Номер три" по нашим любимым лужам и сараям?.. А в какую сторону все это течет, можно запомнить? (Закрывает руками глаза.) В конце концов это неважно! (Достает из сумочки деньги, считает.) Шесть долларов. (Задумывается.) А если назвать его "Имени Поэта Извекова", который своей кровью... И вообще!.. Организуем Комитет и будем бороться! (Прислушивается, слышит чей-то плач. Замечает плачущего Старика, который снимает черные очки и кладет их в карман.) Так вы, значит?!
      СТАРИК (бормочет). Отдельные лица различаю... Иногда читаю газеты...
      ОДИНОКАЯ (глядя на светофор). Опять красный! Подождите-подождите!.. Да ведь он, кажется... Да ведь он испорчен! Как это все неприятно, не правда ли?.. (Ждет.) Значит, и для вас я недостаточно хороша?! Что ж!.. (Достает сигареты, нервно курит. После чего выходит на проезжую часть и голосует.) Хоть один раз в жизни королевой!.(Слышен оглушительный грохот и визг.) Господи, не может быть, танк!.. (Застывает, пораженная.) _ К Одинокой подходит Военный, его заметно покачивает. _ ВОЕННЫЙ. Мадам!.. (Делает широкий жест, охватывая им весь видимый мир.) Мадам, прошу!
      ОДИНОКАЯ. Но - откуда?.. Учения? Да? Учения? (Шепотом.) Или?..
      ВОЕННЫЙ (неопределенно). В общем, учения. А в общем - того. С точностью сказать не могу. (Спохватывается, объясняет свое состояние.) Вторые сутки на ногах! Хотите куда-нибудь конкретно или просто покататься по городу?
      ОДИНОКАЯ (она, наконец, приходит в себя. Неуверенно.) А не шумно там, у вас?..
      ВОЕННЫЙ. Внутри оно, конечно, того... Поэтому прошу на броню! (Опять делает рукой всеобъемлющий жест.) И вообще, можете рассчитывать... на армию.
      ОДИНОКАЯ. Значит... в самом деле по городу?
      ВОЕННЫЙ. Можно заехать пострелять! (Смотрит на Одинокую, которая при этих словах вздрагивает, и снисходительно поясняет.) ...на аттракционы!
      ОДИНОКАЯ. Аттракционы!? (С облегчением.) Ну да, конечно! (Кокетливо.) Я согласна! _ Одинокая берет Военного под руку, и они уходят на проезжую часть. Слышны неразборчивые команды, какая-то ругань, после чего, наконец, рев двигателя, скрежет и почему-то опять ругань. Потом все смолкает, танк уезжает по проспекту. __ Старик стоит у перехода, стиснутый с одной стороны потоком машин, с другой зловещим гулом надвигающейся на него толпы. Одевает очки, вновь ступает на проезжую часть, в поток машин. __ Ребенок остается один на тротуаре.
      ______ Уже застольные допеты, (*) Но на войне, как на войне И мне идти сквозь все проспекты С блестящим ключиком в спине.
      Мои куранты дозвенели, Лечу в невидимом строю. По оттопыренным шинелям Своих собратьев узнаю.
      Они в пути за ротой рота. Труба пронзительно зовет! Наполовину оборота Не докрутили мой завод. _ ------------------------------------------------------------------------------_______
      _ (*) Н. Цветков, поэт, оставшийся неизвестным.)
      _Конец_
      На страницу "Оглавление"
      --===МАГНИТНЫЕ ПОЛЯ, 1 картина===-
      _Александр Образцов_
      _МАГНИТНЫЕ ПОЛЯ_
      Комедия __ *Действующие лица*
      _Юнона_
      _Мать_
      _Отец_
      _Даниил_
      _Вера_
      _Пирогов _
      _Зевака_
      _Врач_
      _2 санитаров_
      _2 рабочих_
      _2 милиционера_
      ------------------------------------------------------------------------------__ __
      _Первая картина_ _ Кусок улицы. Тротуар. Обстановка избирается таким образом, чтобы можно было в ходе действия уйти чуть в глубь деревьев, присесть на скамейку, и чтобы совсем рядом проходили машины. Обязателен фонарный столб. Задняя стенка какого-то киоска. Телефон-автомат у этого киоска. Стоит З е в а к а. Он ест изюм из бумажного пакета и как будто ожидает какого-то происшествия. Он принадлежит к редкому типу уличных зевак, которые за долгие годы практически приобрели на происшествия особый нюх. Это зевака активный - он сам направляет событие, как только видит, что оно буксует или самоуничтожается. _ ЗЕВАКА (смотрит на небо, задумчиво). Да... В такую вот погоду в пятьдесят пятом году на улице Розенштерна прорвало воздухопровод. Струей воздуха опрокинуло цистерну с пивом. Люди пили, как из источника... Двух старух подняло в атмосферу. Они приземлились на крыше Дома культуры имени Цюрупы и ни за что не хотели спускаться оттуда. До того перепугались... Примчалась бригада слесарей, хотели перекрыть задвижку. Но я не допустил, сказал им, что я инспектор котлонадзора... Я как будто чувствовал: что-то здесь еще должно случиться. И точно. Труба дала новую трещину. В асфальте выдуло громадную дыру два на два, воздух добрался до котелка с золотыми червонцами и начал швырять их в толпу. Милиция оцепила Обводный канал от Газа до Варшавского вокзала. Безрезультатно... О, какие были слухи! Какой общественный резонанс!.. Кто знает меня? Никто. Зачем мне это? Суета... Что может быть острее наслаждения управлять событием, оставаясь неизвестным?.. (Ест изюм, смотрит на небо.) Да... И ведь в точно такую погоду!.. Но как изменилось все. Глубокие перемены! Коренные! Как все было просто, мило, трогательно. И чтобы удивить человека, достаточно было показать ему фокус с картами. Как дружно пели, как организованно отдыхали и работали. И к чему пришли? Да, к чему? Ничему не верят! На балконе у него НЛО приземлится, он его на запчасти разберет... А ведь ждет! Ждет, что кто-то ему еще и скажет внятно: делай, что хочешь, грабь, лги, наслаждайся в этой жизни! А после смерти начнешь в конце тоннеля... Нет, у меня никаких сил не остается для какого-то связного впечатления! Единственная, конечно, надежда на... Не знаю. Просто не знаю, можно ли на это надеяться... Но должен же быть смысл! Хоть какой-то!.. А надежда - что ж... Вот и погода... благоприятствует... Да... вполне... _ Медленно входит Даниил. В руке у него сумка с продуктами. Он достает из кармана кошелек, пересчитывает деньги, открывает сумку, прикидывает стоимость продуктов, снова считает деньги. С противоположной стороны появляется Юнона. Она в бледно-голубом свадебном платье, нервна, раздражена, возбуждена. Ждет глазами такси, поэтому приближается?- шаг вперед, два шага назад. __ Зевака застывает с открытым ртом, попеременно наблюдая за ними. Они сближаются. На расстоянии метров трех их вдруг резко бросает друг к другу. Даниил роняет кошелек. Юнона чуть не падает, оглядывается, ищет несуществующую выбоину в асфальте. Замечает такси, поднимает руку и с криком Эй! Эй! Такси! бежит на мостовую. ДАНИИЛ, подняв кошелек, распрямляется, и в этот момент Юнону с мостовой швыряет ему на грудь. Ошеломленная Юнона смотрит ему в глаза, затем отталкивает руками. _ ЮНОНА. Извините. (Пролетевшему такси.) Подонок! Кроила! Чтоб тебе гробануться с Охтинского моста! (Возбужденно Даниилу.) Видели? Весело мне было бы сегодня первую брачную ночь провести в морге!.. Где здесь стоянка такси?
      ЗЕВАКА (поспешно). Прямо и налево, напротив "Изумруда".
      ЮНОНА. Спасибо. (Поворачивается, делает два решительных шага, ее отбрасывает назад, к Даниилу.) Это еще что? (Оборачивается.) Вы что?
      ДАНИИЛ. Что?
      ЮНОНА. Ничего!.. Что вы меня... Да что вы на меня так смотрите?
      ДАНИИЛ. Я...
      ЮНОНА. А кто же? Что меня, старичок вот этот за талию схватил?.. Стоит одной выйти в город, как начинают, начинают! Стоять на месте! (Поворачивается, делает шаг, ее бросает назад, она отмахивается рукой, не глядя. В изумлении оборачивается.) Это что? А? _ Даниил пожимает плечами. _ ЮНОНА. Ну-ка... (Начинает пятиться задом, ее раз за разом отбрасывает, как будто она попадает в упругую среду.) Что вы делаете?!
      ДАНИИЛ. Ничего...
      ЮНОНА. Но я же не могу идти!.. Ну-ка, идите отсюда! Быстро! А то милицию позову! _ Даниил мнется на месте, затем боком, как против сильного ветра, начинает идти. Юнону тащит вслед за ним метрах в трех. _ ЮНОНА. Стойте! _ Даниил останавливается. _ ЮНОНА. Что у вас в сумке?
      ДАНИИЛ. Продукты...
      ЮНОНА. Покажите! _ Даниил делает шаг к ней навстречу. _ ЮНОНА. Стойте на месте! Не приближайтесь! Кладите прямо на тротуар! _ Даниил мнется, достает из кармана газету, расстилает на асфальте, начинает выкладывать продукты. _ ЮНОНА. Все?
      ДАНИИЛ. Все.
      ЮНОНА. Кладите сумку наверх и уходите! _ Даниил мнется, вздыхает, но кладет сумку и начинает удаляться. Вслед за ним, упираясь, движется Юнона. _ ЮНОНА. Стойте! (Шумно дышит.) Ну что сегодня за сумасшедший день... У меня же регистрация на Петра Лаврова через полтора часа! Пирогов там, наверное, уже с ума сходит! Он же там... весь хрусталь перебьет, если я опоздаю! (Даниилу.) Что вы меня держите?
      ДАНИИЛ. Я... не держу...
      ЮНОНА. А кто меня держит? Кто?
      ДАНИИЛ. Да... послушайте, я сам ни черта не пойму! Я сам... домой спешу! Мне еще в булочную зайти надо!
      ЮНОНА. В булочную... В бу-лоч-ну-ю! Меня Пирогов ждет, вы понимаете! Пи-ро-гов! Да если он здесь появится!.. Да если он (Шепотом.) увидит, что вы меня держите, он вас... по асфальту разотрет!.. Ну, хватит, пошутили и хватит. Не знаю, как вас...
      ДАНИИЛ. Даниил...
      ЮНОНА. Ох, господи! Имя какое-то выкопали... Даниил... Вы что, гипнозом занимаетесь? А вы знаете, что за эти вещи, за то, что вы сейчас делаете, вас не только лишат, а... (Делает решетку на пальцах.) Да-да. А если бы была ночь, и я возвращалась одна, и вы меня прихватываете... ф-фу... Немедленно освободите меня!
      ДАНИИЛ. Что вы кричите?.. Сейчас толпа соберется. Давайте как-нибудь сами выпутываться. Давайте вот так, кругом походим... может, выскочим...
      ЮНОНА. Вы что, серьезно меня не держите?
      ДАНИИЛ. Да нет же!
      ЮНОНА. Чудеса... (Неуверенно.) Может, испытания какие-нибудь?..
      ДАНИИЛ. Давайте попробуем. Мне домой пора. Всегда прихожу в пять, а сейчас уже (Смотрит на часы.) без пятнадцати. А мне еще в булочную... Снова Вера расстроится... Ну? Давайте!
      ЮНОНА. Что давайте-то?
      ДАНИИЛ. Давайте кругом походим, может, есть проход... _ Начинают ходить кругом, упираясь спинами о воздух. _ ЮНОНА. Уф-ф... не могу больше... Да что же делать? Думайте! У вас какое образование?
      ДАНИИЛ. Высшее.
      ЮНОНА. Так вот и думайте! (Бьет кулачком в ладонь.) Черт меня дернул в эту парикмахерскую пойти! Самое смешное, что ведь мастера-то моего не было! Какая же мне кошка дорогу перебежала?.. Ох, что там Пирогов сейчас вытворя-ет...
      ДАНИИЛ. Давайте "скорую" вызовем?
      ЮНОНА. Да вы что? Нас же в психушку закатают! "Скорую"! Слушайте! У меня идея!
      ДАНИИЛ. Да?
      ЮНОНА. Сейчас мы берем такси, едем на Петра Лаврова. Вы будете вокруг нас прохаживаться, так, как будто бы любопытный...
      ДАНИИЛ. Ну, а дальше?
      ЮНОНА. Да пройдет все это! Я уверена! Вот только в такси сядем - и все пройдет! Я вас даже до дому довезу, или до булочной, как хотите! Ну? Поехали? _ Зевака входит в автомат. Звонит один раз, затем другой. _ ДАНИИЛ. Вы знаете... как вас зовут, простите?..
      ЮНОНА. Юнона.
      ДАНИИЛ. Кгм... Юнона, ведь я... во-первых, домой тороплюсь, а во-вторых, если это не пройдет, вы понимаете, что... мы... вместе, видимо, будем проводить... э-э... сегодняшнюю ночь... в... как вы сказали... в морге.
      ЮНОНА. Да-а... (Решительно.) Да нет! Что вы! Он отходчивый. Он сразу глупый, а когда подумает, то... Поехали!
      ДАНИИЛ. Ну... (Пожимает плечами.) Действительно, здесь как-то... не очень... Главное, чтобы Вера... не узнала... а то...
      ЮНОНА. Гос-споди, какой вы мямля! С вами наедине остаться... расползешься, как мороженое по тарелке! _ Зевака с беспокойством слушает их, спрятавшись за будку автомата. _ ДАНИИЛ (решительно вздохнув). Едем.
      ЮНОНА. Собирайте свои обрезки. _ Даниил складывает продукты в сумку. _ ЮНОНА. Да быстрее, что вы копаетесь!.. (Вполголоса.) Это ж представить только, что такой муж...
      ДАНИИЛ (поднимается). Какого черта!
      ЮНОНА. Что еще?
      ДАНИИЛ. Что это вы на меня бочку катите?
      ЮНОНА. Что?!
      ДАНИИЛ. Чтобы я не слышал больше ни одного оскорбления! Девчонка!
      ЮНОНА. Ох-хо-хо-хо-хо! Обидели!.. Да как же мне от него отвязаться-то?.. Едем! _ Визг тормозов. Выскакивают двое санитаров, врач-женщина. _ ВРАЧ. Здесь, да?.. Так! Что произошло? _ Санитары мелкими шажками заходят за спину Даниила. _ ЮНОНА. Еще чего не хватало? Что вам здесь надо?
      ВРАЧ. Что произошло, я спрашиваю?
      ЮНОНА. А кто вас вызывал?
      ВРАЧ. Успокойтесь, девушка, успокойтесь... _ Санитары хватают Даниила, заламывают ему руки назад. _ ВРАЧ. Вот так! Теперь можете идти, не волнуйтесь. Он вас не тронет. _ Даниила тащат в машину, Юнона идет за ним, как на парусах. _ 1 САНИТАР. Сколько с этими психами работаю... все не привыкну... До чего сильные, сволочи!..
      2 САНИТАР. Подсечку... ну! Сбей его с ног!
      1 САНИТАР дает Даниилу подсечку, тот падает.
      1 САНИТАР. И пузцо-то небольшое, а... килограмм сто пятьдесят.
      ЮНОНА. Фашисты! Отпустите его! (Врачу.) Ты, дура, я тебя посажу!
      2 САНИТАР (врачу, деловито). Ее тоже берем?
      ВРАЧ. Успокойтесь, девушка. Все прошло. И не надо ругаться, я тоже человек. (2 санитару.) Нет, не надо. Обычная истерика.
      ДАНИИЛ (обретая дар речи). П-позвольте!.. Меня жена ждет!.. Что вы со мной делаете?!.. Нн-не ломайте руки!.. Давайте поговорим!.. С-спокойно... поговорим!
      ВРАЧ. Подержите его. Так. Ну, что вы хотите сказать? Девушка, ну что вы ходите за ним, как привязанная? Идите домой!.. Я слушаю! У меня мало времени. Что вы хотите сказать?
      ДАНИИЛ. Я... здоровый... Я абсолютно здоровый... Сегодня тридцать первое июля... Дважды два - четыре... Семью восемь - пятьдесят шесть... Премьер-министр Индии - Ребиндранат Тагор... Красное море соединяется с Индийским океаном Баб-эль-Мандебским проливом... Реакционные американские профсоюзы АФТ-КПП поддерживают политику монополий... Самое глубокое озеро в мире - советское озеро Байкал... На Северном Кавказе началась косовица яровых культур...
      1 САНИТАР (круче заворачивая руку). Ах ты какой! Эрудит! Будет с кем поговорить!
      ВРАЧ. Семенов! (Даниилу.) Когда вы были у нас последний раз?
      ДАНИИЛ. Да я... никогда! Никогда не был!
      ВРАЧ (проверяя его реакцию). Ну что ты скажешь! Снова ложный вызов! (Санитарам.) Поехали на пляж! Надоело! (Юноне.) А вы передайте своему папаше, что в следующий раз заберем его! Расплакался!
      ЮНОНА. При чем тут мой отец? Слушайте (Даниилу.) слушайте это же сума... (Закрывает рот ладонью.)
      ВРАЧ. Отпустите его, Семенов. Поехали в Озерки, загорать. _ Уходят. "Скорая" трогается с места. _ ЮНОНА. Вы не поняли?
      ДАНИИЛ. Что?
      ЮНОНА. Это же сумасшедшие! Вы видели их глаза? Угнали машину... Давайте сядем. (Садятся на скамейку.) Им кажется, что они санитары, а на самом деле они сумасшедшие! Вот так номер! (Хохочет.) Поедем... загорать! на "скорой"!
      ДАНИИЛ (бормочет). Все руки изломали... Ну и что? На "скорой" на пляж... Меня больше удивляет, что они не всегда по вызову приезжают... А здесь даже без вызова...
      ЮНОНА. А где этот... старикашка тут вертелся?.. Я его и раньше где-то видела... А-а! Так это он их вызвал!.. Па-па-ша!.. А что мы сидим? Мне же во дворец надо! Даже... вспоминать странно, что с нами приключилось! Как будто приснилось, да? Все! Нет ничего, да? _ Они смотрят друг на друга, затем медленно начинают отсаживаться с неуверенными, блуждающими улыбками. _ ЮНОНА. А? (Улыбается.) Ну, бегите в свою булочную.
      ДАНИИЛ. Нет, сначала вы.
      ЮНОНА. Ну, хорошо, пойдемте вместе. Только тихо. Тихо, тихо. _ Встают на цыпочках, начинают расходиться. Оборачиваются, с облегчением улыбаются друг другу. Даниил делает два решительных шага, Юнона падает. Сидя на асфальте, зло рыдает. _ ЮНОНА. Все испортил! Мы же договорились - тихо! Что за бестолочь, кретин!
      ДАНИИЛ. Что вы орете! Ю-но-на!
      ЮНОНА. (Встает.) Кретин! _ С ненавистью смотрят друг на друга. По мере того, как они обмениваются репликами, их притягивает друг к другу. И скоро они шипят оскорбления, почти касаясь. _ ЮНОНА. Толстяк! Поросенок! Баба с сумкой! Размазня! Пшенка! Подкаблучник! Пюре без масла! Нарукавник! Теленок! Кре-тин!
      ДАНИИЛ. Девчонка! Соплячка! Людоедка! Верхоглядка! Тряпичница! Кукла! Китайская фарфоровая игрушка! Шансонетка! Кукушка! Ду-ра! _ С последними словами их притискивает друг к другу так, что она вскрикивает от боли. _ ЮНОНА. Ой! Да не давите вы!
      ДАНИИЛ. Я не давлю! Меня самого давят!
      ЮНОНА. О-ой! Откуда у вас... ребра такие острые! Уберите коленки!
      ДАНИИЛ. Вы же мне плечом грудь продавите! Прекратите меня ненавидеть! _ Их чуть отпускает. Они стоят вплотную друг к другу, бледные и испуганные. _ ДАНИИЛ. Как будто под пресс попал... Слышали, как кости... трещали?
      ЮНОНА. Ужас какой... Даже в автобусе никогда так не давили...
      ДАНИИЛ. А может...
      ЮНОНА. Что? Ну, говорите! Говорите же!
      ДАНИИЛ. Нет, это не то... Это глупо.
      ЮНОНА. Что вы за... тюфяк! _ Их слегка прижимает. _ ДАНИИЛ. Не надо меня ненавидеть... дорогая... Юнона. Вы же видите, что этого нельзя делать.
      ЮНОНА (поспешно). Хорошо, хорошо... дорогой... Гавриил...
      ДАНИИЛ. Даниил.
      ЮНОНА. Даниилочка... Даниильчик... Что за имя! Простите... Даниишенька... Что вы хотели сказать?
      ДАНИИЛ. Я подумал, что... Да нет, это глупо, хотя... У вас есть железо?
      ЮНОНА. Нет. Не-ет! У меня сережки... золотые. Кольцо, перстень, тоже из золота.
      ДАНИИЛ. А в сумочке?
      ЮНОНА. Ключи. Да, ключи из железа! Пилка для ногтей.
      ДАНИИЛ. Я подумал, что... образовались магнитные поля. Какое-то стечение обстоятельств, что мы с вами являемся источниками сильного обоюдного притяжения, и достаточно небольшого количества железа, чтобы эти поля начали действовать... А когда мы раздражаемся, то эти поля становятся такими... мощными, что нас может раздавить друг о друга!
      ЮНОНА. Ох, какой вы умный!
      ДАНИИЛ. Давайте... освободимся от этого железа... Вон туда, на скамейку бросайте свою сумку. _ Она бросает сумку к скамейке, он швыряет ключи. _ ДАНИИЛ. Ну? Попробуем. _ Начинают расходиться, но в метре друг от друга их снова задерживает. _ ЮНОНА (хлопает в ладоши). Легче, легче!
      ДАНИИЛ. У вас больше нет железа?
      ЮНОНА. Нет! Вы же видите! Железного белья еще не придумали!
      ДАНИИЛ (показывает на часы и пряжки босножек). А это? _ Он снимает часы и бросает их. Она также снимает часы, затем, подумав, и босоножки и швыряет их подальше. Медленно отходят еще на полметра. Здесь их останавливает. _ ЮНОНА. Но у меня уже нет железа! Это у вас! Ну, подумайте!
      ДАНИИЛ. А что думать?.. (Меняется в лице.) Да... совсем забыл... У меня же две коронки стальные... в армии поставил и все никак... не заменить... Да вы же знаете, какие у нас везде очереди! С вечера надо занимать!
      ЮНОНА. Эх, вы!
      ДАНИИЛ. Дорогая Юнона!..
      ЮНОНА. Простите, дорогой... Даниюша... Ну-ка, покажите.
      ДАНИИЛ. Да что вы!..
      ЮНОНА. Что вы меня стесняетесь? Видите, я босиком стою перед вами.
      ДАНИИЛ. Ну хорошо. Вот. (Открывает рот, выставляет зубы.)
      ЮНОНА. Да-а... Не шатаются?
      ДАНИИЛ. Нет.
      ЮНОНА. Но у меня-то нет железа!
      ДАНИИЛ. Действительно! Какая у вас... светлая голова!.. Тьфу, черт!
      ЮНОНА. Что?
      ДАНИИЛ. У нас ведь в костях железо.
      ЮНОНА. Не может быть!
      ДАНИИЛ. Я вам говорю!..
      ЮНОНА. Зубы еще можно выдернуть, а кости...
      ДАНИИЛ. Я знаю, что можно... попытаться, но... Нет, это уж слишком!
      ЮНОНА. Да говорите! Дорогой, замечательный... уважаемый... я вас слушаю... Ну? Не тяните!
      ДАНИИЛ. Как-то мне довелось побывать в Заполярье. Стояла неяркая, теплая погода, какая бывает в Заполярье в зените лета. Тундра расцвела всеми цветами радуги. На серых волнах бухты покачивались сигарообразные тела подводных лодок. Мы закончили испытания. Я забрался на одну из сопок, окружающих бухту, сел и стал смотреть на море. Вдали, к выпуклому горизонту уходил ракетный крейсер, краса и гордость Северного флота. Было тихо. Такая тишина возможна только в Заполярье, когда знаешь, что на долгие сотни километров вокруг не живут люди. Я обратил внимание...
      ЮНОНА. Что вы мне рассказываете? Мы же спешим, спешим, дорогой!
      ДАНИИЛ. Не перебивайте, милая Юнона. Нам нельзя делать ничего резкого... Вот вы не обратили внимания, а я обратил. Пока я рассказывал, то отошел от вас сантиметров на двадцать.
      ЮНОНА. Простите меня, мой... золотой.
      ДАНИИЛ. Я обратил внимание на суету у одной из подводных лодок. Я знал, что она недавно вернулась из похода. Теперь около нее пришвартовался серый корабль, и матросы, встав по периметру лодки, делали что-то. Что?- я с сопки не видел. Вернувшись на базу, я забыл о своем любопытстве и лишь совершенно случайно вспомнил об этом при отъезде, и спросил знакомого капдва...
      ЮНОНА. Кого?
      ДАНИИЛ. Капитана второго ранга - капдва - что это было. И он объяснил мне, что вокруг лодки петлей уложили кабель и таким образом произвели размагничивание корпуса.
      ЮНОНА. Ну?..
      ДАНИИЛ. И я подумал, что и нас можно размагнитить. Ну вот хотя бы (Смотрит на небо.) если вызвать аварийную контактной сети, троллейбусную, они бы наверняка что-нибудь придумали.
      ЮНОНА. Давайте вызовем!
      ДАНИИЛ. Но... им надо будет дать... денег. А у меня... я вот как раз, когда мы встретились, я подсчитал... где-то... трех рублей не хватает, а получка одиннадцатого, и у Веры еще не скоро... Тянешь, тянешь и никак...
      ЮНОНА. Черт! И у меня только пятерка на мотор. Сколько они возьмут, как вы думаете?
      ДАНИИЛ. Трудно сказать. Если судить по затратам труда, то можно было бы прогнозировать. А так... Они ведь сейчас целиком исходят из ситуации. Если они поймут, что мы в безвыходном положении, то... боюсь даже сказать... рублей пятьдесят...
      ЮНОНА. Все! Хватит! Я сейчас сяду вот здесь и завою! _ Зевака, пока они разговаривали, еще куда-то позвонил. Выходит из автомата. _ ЮНОНА. Вон он! Вон этот старикашка!
      ДАНИИЛ. Какой?
      ЮНОНА. Который нас чуть в дурдом не отправил! Он наверняка что-то знает! Давай его поймаем! _ Они бок о бок начинают гоняться за Зевакой. Пользуясь их неповоротливостью, он постоянно ускользает. Юнона, тяжело дыша, останавливается. _ ЮНОНА. Что это вы... от нас бегаете... Мы же вас только спросить хотели...
      ЗЕВАКА. Для того, чтобы спросить, не надо за человеком... гоняться... я не глухой...
      ЮНОНА. Куда вы звонили? Я ведь видела, как вы и прошлый раз звонили!
      ЗЕВАКА. За прошлый раз я уже раскаялся.
      ЮНОНА. Па-па-ша!
      ЗЕВАКА. А что ж делать? Иначе они бы не приехали.
      ДАНИИЛ. Но зачем нужно было!? Не понимаю.
      ЗЕВАКА. Вот. Не понимаете, а ловите человека. А почему не спросите?
      ДАНИИЛ. Ну, и зачем же вы звонили?
      ЗЕВАКА. Вряд ли вы можете понять. Есть высший смысл! Надо чувствовать... масштаб! Течение... жизни! А вы? В булочную надо! За-муж спешим! Ругаемся! Суетимся! А событие не развивается! Топчется на месте! Бросили камень в воду а кругов нет! Приезжает какая-то глупая девчонка в халате! У нее... диссертация готовая была, обвал в научном мире, а она - загорать поехала!..
      ДАНИИЛ. Вы считаете, что мы сумасшедшие?
      ЗЕВАКА. А кто вас знает? Чудо природы! Шестьдесят лет не перестаю удивляться! Думаете, хоть кто-то всерьез задумался? Им же все эти чудеса жить мешают! В булочную ходить! Замуж выходить! Косные люди! Серые! Овцы и бараны! Мелкий рогатый скот!
      ДАНИИЛ. Но если вы такой опытный человек, скажите, что нам делать?
      ЗЕВАКА. Ничего. Ждать. И наслаждаться.
      ЮНОНА. Вот я всегда знала - чем старше человек, тем он развратней.
      ЗЕВАКА. В высшем смысле наслаждаться! Э-эх! _ На мостовой останавливается такси. Появляются родители Юноны и Пирогов. _ МАТЬ. Юнона!
      ПИРОГОВ. Где этот? А? Кто? Молодой? Старый?
      ЗЕВАКА (поспешно). Я прохожий! Спокойно, молодой человек! Спокойно! (Отходит, прячется за будку.) _ Но Пирогов и так уже понял все. Он снимает пиджак, подает его отцу, не отрывая тяжелого взгляда от Даниила. _ ПИРОГОВ (Даниилу). Иди.
      ДАНИИЛ. Если вы поможете, я...
      ПИРОГОВ. Помогу. Иди.
      ДАНИИЛ. В том-то и дело, что я не могу... (Заметно, что он, как все люди, никогда в жизни не дравшиеся, тяжело переживает ситуацию.) Я бы и сам с удовольствием, но...
      ЮНОНА. Пирогов! Прекрати!
      ПИРОГОВ. Ага. Надо помочь. (Бьет Даниила, тот падает. Параллельно с ним летит на землю и Юнона.) Ты что, Юнк? _ Пирогов берет Юнону на руки, она вырывается, он несет ее к такси. Даниил, не успевший встать, бежит за ними на четвереньках. _ ПИРОГОВ. Чего это ты такая тяжелая стала?.. (Оборачивается, Даниилу.) Тебе что, мало? Вали отсюда! Ох, не зли меня.
      ЮНОНА. Кретин! Отпусти меня, выродок! Ну?
      ПИРОГОВ (отпуская ее). Ты, Юнк, выбирай выражения.
      ЮНОНА. Где этот старикашка? (Оглядывается.) Где этот... который наслаждаться предлагал?
      ПИРОГОВ. Вон там. За будкой. Достать?
      ЮНОНА. Он вас вызвал?
      ПИРОГОВ. Нам дежурная сказала, что позвонили с Московского проспекта. Что тебя держит какой-то... (Смотрит на Даниила, сжимая и поднимая кулак.) В такси сиденье порвал. (Смотрит на свою руку.) Взял и вырвал клок.
      ЮНОНА. Слушай, Пирогов. Только внимательно, как в школе. Я вышла из парикмахерской. Начала ловить такси. Он (Показывает на Даниила.) шел домой, к жене. Когда мы проходили мимо...
      ПИРОГОВ. Вместе?
      ЮНОНА. Мимо друг друга! У нас возникли магнитные поля. И мы друг от друга не может оторваться!
      ПИРОГОВ. Ничего. Я оторву.
      ЮНОНА (Даниилу). Давайте покажем. Иначе он не поймет. (Начинают безуспешно расходиться.) Понял теперь?
      МАТЬ. Какой ужас!
      ПИРОГОВ (Даниилу). Становись к столбу.
      ДАНИИЛ. Вы меня ударили! Вы!..
      ПИРОГОВ. Вставай к столбу! Держись за него. Что ты такой тупой?
      ЮНОНА. Ну, Пирогов, ты умница. (Даниилу.) Сейчас он нас оторвет. Если и он не оторвет... _ Даниил, вздохнув, обхватывает фонарный столб. Пирогов берет Юнону на руки, делает шаг. Даниил падает. _ ПИРОГОВ. Зайди за столб. _ Даниил, страдая, заходит за столб. Пирогов напрягается. Даниил кричит от боли. Столб чуть шатается. _ МАТЬ. Юра! Столб качается!
      ЮНОНА. Все! Хватит! Отпусти меня! _ Пирогов отпускает. _ ЮНОНА. Ничего не получается! Что мы только не пробовали!
      ПИРОГОВ. Юнк, а может распишемся, а потом чего-нибудь придумаем?
      МАТЬ. Тридцать четыре человека приглашенных! Дядя из Владивостока прилетел! Что им теперь скажешь? Что? Доцента из университета вызывать, чтобы он про магнитные поля рассказал? Юнона! Едем!
      ЮНОНА. Ну, хорошо. Мы распишемся. Потом поедем в кафе. Танцевать я, конечно, не буду. Потом мы поедем домой. Расстилаем постель. И втроем...
      ПИРОГОВ (рычит). Юнка!
      ЮНОНА. Это ты предлагаешь? А вы о нем подумали? У него жена есть. Ждет его. Он же, наконец, тоже человек! А вот он пойдет сейчас и в милицию заявит! Как его здесь избивают среди бела дня!
      МАТЬ. Но кто ж знал?.. (Даниилу.) Вы уж нас простите... Вы же поймите - такой день, а невесты нет. И гости... Что гостям скажешь? Мы вот сюда приехали, а они там ждут, не расходятся... Вы уж - войдите в положение, поедемте с нами!
      ДАНИИЛ. Но как же я поеду? Я уже о булочной и не вспоминаю... У меня жена, понимаете, она... всегда так расстраивается, если я не во время, или что-то случится такое... неприятное... Когда она плачет, у меня... что-то внутри делается... как будто меня кто-то изнутри ест... Я тут с вами разговариваю, а у меня одна мысль...
      МАТЬ. Так давайте и ее позовем!
      ЮНОНА. Мама! Ну, от тебя не ожидала! Просто шедевр!
      МАТЬ. Вы скажете, что Юра ваш друг, вместе учились...
      ЮНОНА. И синяк еще со школьных времен. Ты бы хоть извинился, Пирогов.
      ПИРОГОВ (мучается). Ну ты... не бери в голову... Пошутил я...
      ЮНОНА. Пока он не извинится, я никуда не поеду.
      ПИРОГОВ. Ну... извини за то, что я тебя, ну... за то, что так сильно... я не хотел... (Подает руку.)
      ДАНИИЛ (нехотя дает свою). Ладно...
      МАТЬ. Вот и хорошо! А при регистрации они свидетелями будут.
      ЮНОНА. А что ты Генке с Людкой скажешь?
      МАТЬ. Ну, это уж моя печаль. Это уж не так страшно. Так. (Отцу.) А ты что стоишь? Видишь, мы в такси все не поместимся? И жена этого вот, как его?..
      ЮНОНА. Даниил его зовут.
      МАТЬ. Ну и имя... Быстро лови машину! Ну что ты у меня за тюфяк! Пшенка! _ Отец в раздражении бормочет что-то совершенно непонятное. _ МАТЬ. Прямо китаец какой-то. Юра, давай! _ Пирогов быстро уходит. _ МАТЬ. Да... вот еще!.. (Даниилу.) Мы ведь кафе занимаем для торжества!
      ДАНИИЛ. Ну... что ж...
      МАТЬ. Да. Все у нас... все у нас, как у людей. Оркестр. За аренду помещения хочешь - не хочешь, а триста рублей отдай. Мой вот этот - мастером работает, чистыми сто двадцать приносит...
      ОТЕЦ. Сто сорок пять!
      МАТЬ. Вот - и голос прорезался. А так - и видит плохо, и не слышит ничего, и говорить разучился... Юночке приданое собрали, сережки золотые... А ты что босиком?
      ЮНОНА. Там пряжки железные. (Даниилу.) Пойдемте, я обуюсь. _ Подходят к скамейке. Все садятся. Отец остается стоять, иногда очень бурно дышит, стиснув зубы. _ МАТЬ. И гости... Дядя из Владивостока прилетел...
      ЮНОНА. Да брось ты, мама. Он же в командировку прилетел.
      МАТЬ. Юнона. Ты еще при гостях не ляпни! (Даниилу.) Все потратились.
      ДАНИИЛ. Ну... что ж... Свадьба.
      МАТЬ. Все потратились. Стол богатый. Сейчас ведь так просто ничего не купишь. Вы думаете, если Юночка в ресторане работает, так все даром? Все по госцене. А у Юры папа заслуженный тренер, о нем в газетах пишут! С их стороны, знаете, какие там люди будут? Спортсмены! Боксеры и борцы!
      ДАНИИЛ. Ну... что ж...
      МАТЬ. А вы знаете, как они едят! _ Отец воет сквозь стиснутые зубы. _ МАТЬ. Не вой! Как только услышу, что он воет, так детство вспоминаю блокадное... Подарки, конечно, с их стороны?- понимать надо. Импортные. Они за эти подарки...
      ЮНОНА. Все у тебя вокруг...
      МАТЬ. Ты еще жить не умеешь, помолчи!.. И здесь: сюда такси, обратно - два. В общем так. Вы будете с женой, двое, вы там с ней посоветуетесь, и в конвертике...
      ЮНОНА. А со свидетелей не берут.
      МАТЬ (раздраженно). С тех не берут, с этих не берут! Что у меня - Монетный двор?
      ДАНИИЛ. Так вы полагаете, что я должен заплатить за место на свадьбе?
      МАТЬ. Ну вот так сразу - заплатить! Разве речь о деньгах? Обычай такой.
      ДАНИИЛ. Ну, хорошо. Мы приедем со своей кастрюлькой.
      МАТЬ. Вы нас поставили в такое положение и еще!.. Пользуетесь тем, что здесь Юры нет. _ Отец воет. _ МАТЬ. Нет, он дождется, что я с ним разведусь! (Даниилу.) Ну, ладно, бог с вами. Только вы там ведите себя по-человечески, чтобы гости не поняли ничего... Что это Юры так долго нет?
      ЮНОНА. А ты подумала, мама, о том, что дорогой Даниил теперь жить у нас будет?
      МАТЬ. Что?!
      ЮНОНА. Может, ты с него еще за угол будешь тридцать рублей в месяц брать? И на питание?
      МАТЬ. Ну это уж... выдумала! Завтра вас отвезем к профессору, мигом разлетитесь!
      ЮНОНА. А если нет? Нам же и спать придется в одной комнате. А может, и в ванной?.. И... и... (Плачет.)
      МАТЬ (гладит ее по голове). Ну! Ну, девочка? Да что ж я, не понимаю? Я как только все это увидела, я же сразу все поняла... Ну? Ширму купим... Ох, боже мой... Так все хорошо было... Такой зять, непьющий, а тебя-то как любит... И на тебе... (Всхлипывает.) Отец, ну что ты стоишь? Садись... Вырастили... Пылинки сдували... Красавица какая... одетая вся... _ Вбегает Пирогов. _ ПИРОГОВ. Пока за бампер не схватил, ни один не остановился. Успеем. (Подходит, берет Юнону на руки.) Кто тебя обидел?
      ЮНОНА. Нет... мы так... с мамой... _ Входят двое рабочих в спецовках. _ 1 РАБОЧИЙ. Здесь, что ли?
      ЗЕВАКА (выскакивает из-за будки). Здесь, здесь! (Всем.) Это я вызвал. У меня шурин в трамвайно-троллейбусном тресте диспетчером работает. Сейчас будем размагничивать.
      ПИРОГОВ (Юноне). Можно, я его куда-нибудь заброшу?
      ЮНОНА. Ну-ка, отпусти меня. (Встает.) У нас еще минут двадцать есть. Дорогой Даниил, говорите, что делать.
      ДАНИИЛ. (Рабочим.) У вас сак есть?
      1 РАБОЧИЙ. Привезли.
      ДАНИИЛ. А кабель?
      1 РАБОЧИЙ. И кабель.
      ДАНИИЛ. Тогда заводите сак и тяните сюда кабель.
      2 РАБОЧИЙ. Вы бы объяснили - что, куда, зачем.
      ДАНИИЛ. Это долго объяснять. Я вам в процессе все объясню. _ Рабочие уходят, вскоре раздается треск двигателя. _ ПИРОГОВ. Я чувствую, скоро начну деревья рвать.
      ЮНОНА. Помолчи. Может, сейчас весь этот кошмар и кончится. У нас железо в костях, понял?
      МАТЬ. Ужас какой!
      ЮНОНА. У тебя тоже, не расстраивайся. Нас надо просто размагнитить, и все кончится. Ну? Пирогов?.. Ну?.. Рыбка?.. (Гладит его по голове.) Бедненький мой, может, ты кушать хочешь?
      ПИРОГОВ. Я чувствую, сегодня будет море крови.
      ЮНОНА. Дорогой Даниил, у вас там колбаски не найдется? Когда он сытый, он (Гладит Пирогова по голове.) хороший. _ Даниил достает из сумки колбасу. Пирогов ест. _ ЮНОНА. Он очень любит мясо. Однажды в трамвае, поздно вечером, после тренировки, так кушать захотел, что у соседа взял килограмм сырого мяса из авоськи и съел. Хорошо, в милиции капитан сидел, который эти вещи понимает. А так бы плохо было Пирогову. (Гладит его по голове, тот урчит.) _ Отец воет. _ МАТЬ. А этому все равно, что есть. Любую пшенку. И спасибо не скажет.
      ЗЕВАКА. Вот так всегда. Хотя бы... вариации какие-то были! Выйди сейчас из-за кустов чудовище косматое, рогатое о трех головах, пламя из ноздрей пышет отвернут все головы и студень сварят.
      ЮНОНА. А вы еще здесь? Ну как эти старики любят в чужую жизнь соваться!
      ПИРОГОВ. Юнк, а кто он такой? (Зеваке.) Ты чего здесь маячишь? Я же тебя предупреждал. _ Зевака поспешно отходит за будку. Оглядывается. Пирогов смотрит вслед ему. Зевака в отчаянии машет рукой и уходит. Входят рабочие с кабелем. _ ДАНИИЛ. Теперь заводите его вокруг нас... Вокруг нас двоих!
      ЮНОНА. Пирогов, отойди. Да отойди, ничего не случится, никуда я от тебя не улечу.
      1 РАБОЧИЙ. Так. А теперь чего?
      2 РАБОЧИЙ. Вы объясните мне, наконец, в чем дело или нет? (1 рабочему.) Не хотят - не надо. Поехали на Большой, там фазу выбило.
      ПИРОГОВ. Я тебе сейчас объясню.
      2 РАБОЧИЙ. Еще и грозятся! (1 рабочему.) Поехали. Диспетчер сказал, если время будет. У них, как у людей спрашиваешь... _ Пирогов обхватывает его сзади и слегка прижимает к груди. 2 рабочий орет. _ МАТЬ. Юра, отпусти его. (Роется в сумочке.) Вот. Вам хватит. (Подает десять рублей 1-му рабочему. Тот, не глядя, прячет деньги в карман.)
      1 РАБОЧИЙ. Да что делать-то? Теперь-то что?
      ДАНИИЛ. Теперь ток давайте.
      1 РАБОЧИЙ. Даю. _ Уходит. 2 рабочий, морщась, ощупывает себя. __ Пауза. _ МАТЬ (не выдержав). Ох, господи, только бы все обошлось! Господи, боже мой... пресвятая богородица... (Мелко крестится.) _ 1 рабочий входит, кивает головой. Пауза. Даниил шепчет: Давай... Начинают медленно расходиться. Два метра, два с половиной, три... Чувствуя внезапное сопротивление среды, Даниил в отчаянии давит на нее спиной. Юнона падает. Пирогов ревет: А-а-а-а!, бросается к Юноне, хватает ее на руки, бежит к такси, Даниил бежит следом. Мать, плача, бросается за ними. Отец воет и тоже скрывается. Ошеломленные рабочие смотрят им вслед. _ 2 РАБОЧИЙ. Дай закурить.
      1 РАБОЧИЙ достает папиросы, закуривают.
      2 РАБОЧИЙ. Ты радио не слушал сегодня?
      1 РАБОЧИЙ. Нет. _ Курят. _ 2 РАБОЧИЙ (морщится). Похоже, ребро сломал.
      1 РАБОЧИЙ. А ты не слушал? _ В каком-то страшном предчувствии смотрят друг на друга, отшвыривают папиросы, бросаются к машине. Вбегает зевака. _ ЗЕВАКА. Стой!.. Что здесь?.. Да стойте же!.. Стойте!.. _ Машина с жутким воем срывается с места, грохочет не заглушенный сак, кабель змеей уползает со сцены, зевака хватается за его конец, его трясет, и он с воплем уносится вслед за кабелем.
      ------------------------------------------------------------------------------_ __
      _Вторая картина_ _ Субботнее утро. Комната в квартире Юноны и ее родителей. Раздвинутый диван. Рядом стоит ширма, сложенная раскладушка. Интерьер обычный. Может быть, не хватает книг. Но они лежит стопками на столе, на стуле. Это книги Даниила. __ Юнона сидит на диване, на ней - длинный яркий халат. Даниил сидит напротив нее. Они играют в шахматы. _ ЮНОНА. Шах.
      ДАНИИЛ. Закрылся.
      ЮНОНА (думая вслух). Эта пешка нам и даром не нужна... А вот этот конь залез в угол и мышей не ловит... Если мы сейчас вскроем эту вертикаль, то... (Даниилу.) Ты чаю хочешь?
      ДАНИИЛ (рассеянно, думая над ходом). Покрепче.
      ЮНОНА. Сейчас. (Думает.) Ладно, возьму! Пешки - тоже не орешки. Ходи. (Спрыгивает с дивана, идет к двери.)
      ДАНИИЛ. Ты куда?
      ЮНОНА. Склероз. (Возвращается, кричит.) Мама! _ Входит мать. _ ЮНОНА Чаю два стакана. Мне с лимоном, а Дане покрепче... Пирогов ушел?
      МАТЬ. Завтракает.
      ЮНОНА (кричит.) Пирогов! _ Входит Пирогов, жуя. _ ЮНОНА. Иди сюда. _ Пирогов подходит. Юнона обнимает его за шею, целует в лоб. _ ЮНОНА. Ух ты, кусик... Ты когда вернешься?
      ПИРОГОВ. В двенадцать.
      ЮНОНА. А потом мы вчетвером в кино сходим. На два. Хорошо?.. Вера тоже к двенадцати обещала. Ну, иди. Карапуз. _ Пирогов и мать уходят. Пауза. Даниил думает над ходом. Юнона смотрит на него. _ ЮНОНА. Ты что-то похудел.
      ДАНИИЛ. Да?.. (Ходит ладьей. Смотрит на Юнону.) Я пошел.
      ЮНОНА (рассеянно). Да?.. А чем ты пошел?
      ДАНИИЛ. Ладьей.
      ЮНОНА. Куда?
      ДАНИИЛ. На эф-два!
      ЮНОНА (спокойно). Тогда мат. _ Даниил ошеломлен. В раздражении сметает фигуры. Юнона с дикими криками восторга начинает прыгать по дивану. __ Вбегает Пирогов, жуя. Следом за ним - мать. _ ПИРОГОВ (улыбаясь). Выиграла?
      МАТЬ. Господи. Напугала-то как. _ Юнона подпрыгивает, падает на зад. _ ЮНОНА. Счет? _ Даниил берет книгу, открывает. Старается быть невозмутимым, у него не получается. Это еще больше веселит Юнону. _ ЮНОНА. Пирогов, дай тетрадку. _ Пирогов подает. _ ЮНОНА (пишет). Пятнадцатое августа... Девять часов утра... Мат в испанской партии... Общий счет: восемьдесят два с половиной на семьдесят пять с половиной. (Даниилу.) Давай еще партию?
      ДАНИИЛ молчит. Читает.
      ЮНОНА. И с форой не будешь? _ Даниил читает, Пирогов улыбается. Мать уходит. _ ЮНОНА. Пирогов, кто я?
      ПИРОГОВ (проглатывая). Гений.
      ЮНОНА. Ну давай, иди. А то опоздаешь. Сколько у тебя на утро?
      ПИРОГОВ. Тридцать тонн.
      ЮНОНА. Мало. Живешь вчерашним днем.
      ПИРОГОВ. Да... врачи.
      ЮНОНА. А что врачи? Что они понимают? Они только советы могут давать.
      ПИРОГОВ. Если я семь тонн добавлю?
      ЮНОНА. Добавь, конечно. Только веса поменьше делай. И спину тебе надо подкачать. Повернись. _ Пирогов поворачивается. Юнона деловито ощупывает спину. _ ЮНОНА. Что у тебя здесь за бугор вырос?
      ПИРОГОВ. Да они отовсюду растут, эти... мышцы.
      ЮНОНА. Безобразие! Совсем за собой не следишь! Когда вернешься, чтобы здесь ничего не было! Понял?
      ПИРОГОВ. Понял.
      ЮНОНА. Ну, иди.
      ПИРОГОВ уходит. Пауза.
      ЮНОНА. Ты что это во сне кричал?
      ДАНИИЛ. Я во сне не кричу.
      ЮНОНА. Кричишь. И мама слышала... Ну?.. Дань?.. Ну что ты, как ребенок!
      ДАНИИЛ. Я читаю.
      ЮНОНА. Ну, давай сыграем?.. Дань?.. Ну?.. Ну, я не буду больше... Ну? _ Входит мать с подносом. _ ЮНОНА. Дань... Мам, ну чего он?
      МАТЬ. Даниил!
      ДАНИИЛ (отрываясь от книги, неохотно). Но если мне не хочется?
      МАТЬ. Нам всем не хочется - а мы делаем! И не капризничаем!
      ДАНИИЛ. С одним условием...
      ЮНОНА. Буду молчать!.. _ Мать уходит. Юнона дрожащими от нетерпения руками начинает расставлять фигуры. С наслаждением вздыхает, смотрит сияющими глазами на Даниила. _ ЮНОНА. Ну-ка, иди сюда! _ Даниил, удивленно посмотрев на нее, наклоняется. Юнона целует его. _ ЮНОНА. Ходи!
      ДАНИИЛ. Ты что?
      ЮНОНА. Ходи, ходи! _ Даниил ходит пешкой от ферзя. _ ЮНОНА. Ферзевый гамбитик...
      ДАНИИЛ. Ну?..
      ЮНОНА. Молчу. _ Быстро, как в блице, разыгрывают гамбит. В прихожей распахивается дверь, слышен грохот, испуганный голос: _ - Молодой человек!.. Не надо! Не хочу!.. Моло.. _ Открывается дверь. Пирогов под мышкой вносит Зеваку. Мать выглядывает из-за них. _ ПИРОГОВ. Вот. (Ставит Зеваку.) В парадной нашел.
      ЮНОНА. А-а!.. Папаша!.. Вот так встреча.
      ПИРОГОВ. Что с ним... делать?
      ЮНОНА. Ты же опоздаешь! А потом тебя ждать!
      ПИРОГОВ. Ну, а... с ним?
      ЮНОНА. Иди, иди. _ Пирогов уходит. _ МАТЬ (качает головой). Стыд-то какой... Пожилой, а подглядывает.
      ЗЕВАКА (выслушав, как за Пироговым закрывается входная дверь, облегченно вздыхает, свысока). Я никогда не подглядываю. Запомните. Я участвую.
      ЮНОНА. Садитесь, папаша. Чай будете?
      ЗЕВАКА (с достоинством садится). Две с половиной ложки на стакан.
      ЮНОНА. Мама, принеси ему чаю. (Зеваке.) Попьете чаю и уходите подальше. Я больше за Пирогова не ручаюсь. (Даниилу.) Пошел?
      ДАНИИЛ. Да. Что, не видишь? Снова за старое?
      ЮНОНА. Молчу. (Думает.) _ Пауза. _ ЗЕВАКА (горько, с пафосом). И что же я вижу?..
      ЮНОНА (поднимает голову). Дань, ну это невозможно. (Кричит.) Папа!.. Па-па! _ Входит отец. _ ЮНОНА. Папа, поговори с ним. Он нам мешает. _ Отец садится, снимает очки, кладет их на стол. Прокашливается. Зевака высокомерно, брюзгливо смотрит на него, отворачивается. _ ОТЕЦ (неожиданно звучным голосом). Добрый день. Я вижу, вас тоже эта история зацепила. Поразительная, конечно, история. Но вы знаете, что меня больше всего удивляет?.. Когда я рассказал в цеху обо всем этом, надо мною даже смеяться не стали. Вы понимаете?.. Посмотрели как на богом обиженного... Да что там говорить! В институты их возили, в клиники, до института плазмы добрались: нет объяснения, и все тут! А если нет объяснения, то и истории никакой нет!.. Вчера приезжал корреспондент, третий уже, из журнала "Наука и жизнь", так дочка его на порог не пустила. Вы представляете, что он там напишет?..
      ЗЕВАКА (открыв рот). Значит... растет?..
      ОТЕЦ. Что растет?
      ЗЕВАКА. Событие!.. Благодарю!.. (Встает, пожимает отцу руку. Юноне.) Простите!.. Простите, бога ради!
      ЮНОНА (не отрываясь от доски). Папа, ты говори, говори...
      ОТЕЦ. Я думаю, что...
      ЗЕВАКА. А приборы-то что? Показывают?..
      ОТЕЦ. Н-незначительно... Так вот, я думаю, что...
      ЗЕВАКА. А врачи?
      ОТЕЦ. М-м... без отклонений... Я думаю, что...
      ЗЕВАКА. И не ссорятся?
      ОТЕЦ (кричит). Нет! _ Убегает из комнаты.
      Юнона (не отрываясь от доски). Даже папа не вынес... __ Входит МАТЬ со стаканом чаю. Ставит его перед Зевакой. _ ЗЕВАКА. Благодарю. _ Но не пьет, в задумчивости барабанит пальцами по столу. МАТЬ уходит. _ ЮНОНА. Прекратите. _ Зевака продолжает барабанить. _ Юнона (вскакивая). Ах, если бы Пирогов был здесь!.. Он бы вас!.. Ну что за подлый?.. Что он лезет к нам?.. Что он суется?.. _ Падает на диван, рыдает. Даниил обнимает ее за плечи, гладит волосы. _ ДАНИИЛ (Зеваке). Я хотя и не Пирогов, но тоже... могу... Ну?..
      ЗЕВАКА (вскакивая, Даниилу). А вы-то! Вы!.. Вы-то должны быть... выше!.. _ Даниил делает движение, поднимаясь... Зевака выбегает, хлопает входная дверь. _ ЮНОНА (с затухающими слезами). Да... что это я?.. А? (Откидывает волосы, смотрит на Даниила. Шмыгает носом, улыбается сквозь слезы). Дань?.. (Какое-то время слышком пристально смотрят в глаза друг другу, затем Юнона встряхивает головой, смотрит на доску). Чей ход?..
      ДАНИИЛ. А?.. Твой.
      ЮНОНА (смотрит на доску, пытается сосредоточиться. Поднимает голову). Ты что на меня так смотришь?
      ДАНИИЛ. Я?.. Ну... Интересно...
      ЮНОНА. Что?
      ДАНИИЛ. Почему именно ты... Не понимаю.
      ЮНОНА (задета). А что я тебе - не нравлюсь, что ли?
      ДАНИИЛ. Да я не о том...
      ЮНОНА (берет зеркальце, смотрится, подает Даниилу). Ну, а теперь ты посмотри на себя.
      ДАНИИЛ (отстраняя ее руку). Ходи.
      ЮНОНА. Да я в классе самая красивая была!
      ДАНИИЛ. Ходи.
      ЮНОНА. А может, ты думаешь...
      ДАНИИЛ. Ничего я не думаю! Я женат! Ходи!
      ЮНОНА. Ну и что, что ты женат? Я тоже замужем! Назло тебе!
      ДАНИИЛ. Что?
      ЮНОНА. А то! Если бы ты там, на Московском, очень хотел к своей жене, так ты бы ушел!
      ДАНИИЛ. Ты думаешь?
      ЮНОНА. Уверена!
      ДАНИИЛ. Да. Конечно. Мне здесь так хорошо! Так интересно жить в чужой квартире! Спать вот здесь, за ширмой, на раскладушке! До двух часов ночи выслушивать причитания твоей мамаши! И ждать, что в любой момент из соседней комнаты явится Пирогов и задавит меня, как... цыпленка!
      ЮНОНА. Трус! Пирогов - это ребенок!
      ДАНИИЛ. Зна-аю я таких детей! До сих пор кошмарные сны о детстве снятся!
      ЮНОНА (пауза, тихо). Тебя в детстве били, Дань?..
      ДАНИИЛ. Никто меня не бил.
      ЮНОНА. Бедненький... (Пробует погладить его по голове, он резко отстраняется.) Поэтому ты и кричишь во сне?
      ДАНИИЛ. Да не боюсь я твоего Пирогова! Я никого не боюсь! Ясно? Я - свободный человек! Ходи! _ Юнона склоняется над доской, неожиданно поднимает голову, но ДАНИИЛ в это время смотрит на доску. _ ДАНИИЛ (удивленно). Что это с тобой?
      ЮНОНА (берет зеркальце, смотрится). Я что, тебе действительно не нравлюсь? Хм. А я думала, что ты... (Кладет зеркальце.) Да я еще ни одного мужчины не встречала, чтобы он меня... глазами не ел!
      ДАНИИЛ. Одеваться надо попроще.
      ЮНОНА. А я что ли - прозрачные платья ношу?
      ДАНИИЛ. Носи ты что угодно, Юнона. Что хочешь! Разве это главное?
      ЮНОНА. Ну да, конечно! Главное - вот что: (делает ему глазки, хлопает ресницами). _ Даниил молча подставляет к ее лицу зеркальце. _ ЮНОНА. Дурак! Надоел! Да когда я от тебя избавлюсь? Воспитывать меня будет! А сам к юбке пришит! Тряпка!
      ДАНИИЛ (испуганно). Ты что?.. Да ты что?. Дорогая... Юнона...
      ЮНОНА. Да плевать я хотела на этого... на этого... (Оглядывается.) на этого гада! На все эти... магнитные поля! На все эти... приколы! Я не могу! (Рыдает.)
      ДАНИИЛ (растерянно). Юн... Юна... Не плачь... Ну? Я не могу... Когда женщина плачет, я не могу... Юнона... Я не могу!.. (Корчится.) Мне... больно! Юна! Не плачь! _ Вбегает отец, затем МАТЬ. _ МАТЬ (бросаясь к Юноне. Но та уже не плачет, изумленно смотрит на Даниила). Юночка! Ты что, деточка?.. Что он с тобой сделал?..
      ЮНОНА (молча кивает подбородком на Даниила). Он... он...
      ОТЕЦ (чешет затылок). До ста лет доживешь - ничего не поймешь...
      МАТЬ. Даниил!.. _ Даниил затихает, страдальчески морщится. _ ЮНОНА (прижимает его голову к груди). Бедненький... Я больше не буду... Бедненький... золотой мой...
      МАТЬ. Юнона!
      ОТЕЦ. Чтобы твоего духу здесь не было!
      МАТЬ. Что?!
      ОТЕЦ (гремит). На кухню! К тряпкам, к тарелкам, к морковке, к пшенке! Стирать, подметать, кипятить, полоскать!..
      МАТЬ. А-а...
      ОТЕЦ. Молчать! _ Мать уходит.
      Звонок в дверь.
      Отец снимает очки, подходит к Юноне, целует ее в лоб. _ ОТЕЦ. Дочка... _ Входит Вера. Это красивая, молодая еще женщина, изнуренная сарказмом. _ ВЕРА (говорит ровным голосом). Здравствуйте... Что-нибудь еще?.. Я так и знала... (Садится, опустив плечи.) Даниил...
      ДАНИИЛ (передергиваясь). Все по-прежнему, Вера...
      ВЕРА. А что ты дергаешься?
      ДАНИИЛ. Ничего... не волнуйся... Все хорошо...
      ВЕРА. Хорошо?.. Что ж. Может быть, д л я т е б я все хорошо. А у меня... (Задумывается.) Сегодня ночью я наконец-то поняла, что мне предстоит. Нет, я не боюсь одиночества. В принципе, я и так одинока. Всю жизнь. Даже в детях мне отказано. Мама всегда знала, что у меня будет... плохо. Вся беда в том, что я все прекрасно понимаю. Я так все понимаю!.. И в то же время думаю: а вдруг. Вдруг? А вдруг ничего не бывает. Вдруг бывают только магнитные поля, неизвестно откуда появившиеся... Как птица, сидишь, стережешь свое благополучие... (Задумывается.) Вчера ко мне подошел Нечаев с кафедры гидродинамики и подарил историю. Оказывается, у него тоже были эти... поля. Он хотел утешить меня. Но когда тебя утешает интеллигентный человек, всегда жди, что он начХнет терзать тебя. Какая-то... грязная история! О племяннице жены, которая жила у них перед поступлением в институт... Брат по несчастью! Мерзавец!
      ДАНИИЛ. Но какое это имеет отношение?.. Вера...
      ВЕРА. Я понимаю, что никакого! Больше того - я уверена в этом!.. (Задумывается.) Но я бы даже хотела - пусть что-то подобное! Но не то, что есть! Не так пошло! Не так глупо! Не так... нелепо! С раскладушкой! С ширмой! С... шахматами!.. Со свадьбой!
      ЮНОНА. Я что-то... не врублюсь.
      ВЕРА. Это наши дела. Ты счастливый человек, Юнона. Когда-нибудь вы, конечно, размагнититесь, и ты за неделю забудешь и его, и меня. А у нас это... на всю жизнь. Какая-то... гримаса судьбы.
      ДАНИИЛ. Не надо нагнетать... Тяжело...
      ВЕРА. Ты же говоришь, что тебе хорошо? Конечно, появилась я, и тебе пришлось представить себя на моем месте. Да, тяжело! Ты - легкий человек. Додумываешь только то, что тебе нравится. Если бы ты хоть иногда понимал до конца, как мне одиноко. Какой у вас сегодня диаметр?
      ДАНИИЛ. Как обычно, три метра.
      ВЕРА. То-то и оно, что как обычно. Вчера было дико, сегодня - обычно. Поразительная приспосабливаемость.
      ЮНОНА. Что ты сегодня такая мрачная?
      ВЕРА. Почему - сегодня? Как обычно! Разве он тебе не рассказал еще, какая я зануда? О том, что он героически борется с моим гнусным настроением? О том, что я каждый вечер говорю ему - ты свободен! Если хочешь?- можешь уйти! В любое время! Если бы я держала его, он бы давно меня бросил. А так - разве уйдешь? Тогда перестанешь уважать себя, перестанешь любоваться своим благородством. Просто я очень хитрая, Юнона. Я не даю ему ни малейшего шанса на уход. А иногда он вдруг соберет всю свою волю в кулак и говорит, что любит меня...
      ДАНИИЛ. Вера!
      ВЕРА. Вот видишь? Другой бы на его месте, не задумываясь, хлопнул дверью. А он понимает. Понимает, что я говорю все от отчаяния, от одиночества. Что после него у меня никого не будет. Но мне противны эти подачки. Когда с тобой живут из милости, невольно становишься раздражительной и неблагодарной. Ты знаешь историю нашей женитьбы? Это очень забавно. Я пять лет была влюблена в одного негодяя из нашего общежития. А он меня бросил, потому что после института хотел остаться в Ленинграде. И женился на продавщице из галантерейки. Я с горя пошла в ресторан и напилась там. Даниил меня подобрал. Всю ночь мы ходили по улицам, и он упивался тем, что наутро якобы неожиданно для себя сделает мне предложение. А я отказалась. И поймала его на крючок. С тех пор у нас продолжается великая битва. Я хочу доказать, что он уже в ресторане знал, что наутро сделает мне предложение, а он до сих пор не хочет сознаться себе в этом. Поразительное упрямство. _ Отец воет. _ ВЕРА (вздрогнув). Что с ним?
      ЮНОНА (задумавшись). С кем?
      ВЕРА. С... твоим отцом?
      ЮНОНА. А-а... Что-то не понравилось. _ Входит мать. _ МАТЬ. Снова воешь.
      ОТЕЦ. Это к тебе не относится. _ Мать уходит. _ ВЕРА (с беспокойством поглядывая на отца). Вы уже завтракали?.. А я сейчас питаюсь в столовых... Отвратительно готовят, ложки жирные... Приду с работы, сяду и сижу... Сил нет ни на что... И ни одной мысли в голове. Иногда даже имя забываю... _ Отец воет. _ ВЕРА (кричит). Да уберите вы его отсюда!
      ОТЕЦ (кричит). Мать! _ Входит мать. _ МАТЬ. Что тебе?
      ОТЕЦ. Сколько мы с тобой живем?
      МАТЬ. Да года двадцать три... А что? Что это ты надулся?
      ОТЕЦ. Все прощаю! _ Уходит. _ МАТЬ. Юночка?.. Ты слышала, деточка?.. Господи, счастье-то какое!.. (Плачет.) Я ведь знала!.. Он поймет... Я же все для семьи... чтобы все, как у людей... (Слабым голосом.) Отец!.. радость-то какая... простил!.. _ Мать уходит. _ ВЕРА. Что у вас тут происходит?! Даниил!
      ДАНИИЛ (неохотно). У нас свои дела, у них - свои...
      ВЕРА. Да какие же это... дела? Это идиотизм какой-то. Что мне теперь думать? Как мне теперь домой идти? Юнона!
      ЮНОНА (задумавшись). Что?
      ВЕРА. Что у тебя с родителями?
      ЮНОНА. С моими? Ничего... А вы сколько женаты?
      ВЕРА. Семь... Да как же ничего? Они же... (Шепотом.) больны!..
      ЮНОНА (задумавшись, повторяет про себя). Семь лет... семь лет... семь... лет. _ Выходит из комнаты. _ ВЕРА (встает, затем снова садится. Она непривычно для себя растеряна). Так я и знала... что это еще не все... Но как он выл! (Вздрагивает.) Нет, только своя квартира, только свой угол, забиться в него и находить счастье в том, что ты еще жива, что тебя не съели... Стоит выйти за порог, на улицу, как тебя окружают воющие, скалящиеся, жуткие... хари! Гойя!.. Гойя - романтик! Он не видел этих лиц! На улице они сдерживают себя! Но - дома! Что они делают у себя дома!.. _ Входит ЮНОНА. Она задумчива и стала похожа на ребенка. То, как она ходит по комнате, садится, - то подогнув ноги, то на корточки, - то ложится на стол, подперев подбородок кулачками?- не думая о том, как и где остановиться, то, как она смотрит, не отрываясь, на Даниила изо всех этих углов, беспокоит его и делает странно вялым, беспомощным. _ ВЕРА. Кажется, что живешь скучно, неинтересно, без любви, но когда тебя выбрасывают на мостовую, тут только и понимаешь, что ты живешь лучше всех, чище всех, единственная живешь по-человечески: без жадности, свободно... как птица зимой... Только дрожишь от холода... Но это не страшно... Рядом такая же птица... Вдвоем хотя и не теплее, зато не так страшно... Даниил... Даниил!
      ДАНИИЛ. А?..
      ВЕРА. Я не могу тебя здесь оставить... Не могу... Мне жутко, Даниил!.. Пусто!.. Пойдем. Собирайся... Ну, что ты стоишь?.. Это твой костюм?.. (Снимает со стула тренировочный костюм, убирает его в сумку.) Книги... Сейчас я возьму мыло... щетку... полотенце... Это твоя бритва?.. (Убирает в сумку электробритву, уходит в ванную.) _ Пауза. _ ЮНОНА. Ты уходишь?
      ДАНИИЛ. Да...
      ЮНОНА. Что ж... (Вздыхает.) Уходи... _ Пауза. _ ДАНИИЛ. А...
      ЮНОНА. Что?
      ДАНИИЛ. Шахматы пусть остаются.
      ЮНОНА. Ты их хочешь подарить?
      ДАНИИЛ. Да.
      ЮНОНА. Что ж. Подари.
      ДАНИИЛ. И книги.
      ЮНОНА. Я их прочту. (Вздыхает, с детским геройством.) Все.
      ДАНИИЛ. А...
      ЮНОНА. Что?
      ДАНИИЛ. И раскладушку.
      ЮНОНА. Хорошо. Я для нее чехол сошью.
      ДАНИИЛ. Да... не обязательно. _ Пауза. _ ЮНОНА. Попрощаться хочешь?
      ДАНИИЛ. Ну... до свиданья...
      ЮНОНА. Подойди ко мне. _ Даниил подходит, она обнимает его за шею, шепчет что-то на ухо, затем отталкивает рукой. Даниил ошеломленно смотрит на нее. _ ЮНОНА. Ну что ты рот разинул? _ Входит Вера. _ ВЕРА. Кажется, пока все... Ты готов? Ну, Юнона, ты свободна. Прощай. (Даниилу.) Пошли. _ Вера берет за руку Даниила, который все еще в столбняке, и они уходят. Юнона подходит к окну, смотрит на улицу, задумчиво улыбаясь. Затем кладет руки на живот. Отгибает тюль, поднимает руки, шевелит пальцами. Входит МАТЬ. _ МАТЬ. Ушли?
      ЮНОНА. Да.
      МАТЬ. А вещи?
      ЮНОНА. Он мне их подарил. _ Мать хочет собрать шахматы. _ ЮНОНА. Не трогай! _ Подходит к дивану, складывает шахматы в коробочку. Мать уходит. Юнона кладет доску на тумбочку, в угол. Переносит туда же книги, ставит рядом раскладушку. Подумав, огораживает угол стульями. __ Входит отец, следом мать. _ ОТЕЦ. Утащила?.. (Оборачивается, грозит матери пальцем.) Нет на вас закона! _ Распахивается дверь, вбегает Пирогов. _ ПИРОГОВ (орет). А я иду - и они навстречу! Я спрашиваю - куда! А они говорят домой! Кончилось! Кончилось! Кончилось! (Подхватывает мать, поднимает ее над собой. Затем крутит в высоте отца.)
      ЮНОНА. Пирогов.
      ПИРОГОВ (готовый поднять и ее, мгновенно оробев). Что?
      ЮНОНА. Ты почему так рано?
      ПИРОГОВ. Тридцать семь тонн.
      ЮНОНА. Сердце загонишь. Иди на кухню. В левой кастрюле харчо, в правой грудинка с картошкой, на окне?- компот из слив. И не спеши. Хлеба много не ешь. Иди.
      ПИРОГОВ. Юнк... Вот! (Достает из кармана ключи, звенит ими.)
      ЮНОНА. От машины?
      ПИРОГОВ. Ага! Отец свою отдал!
      ЮНОНА. А второй?
      ПИРОГОВ. Квартира! Отец свою отдал!
      ЮНОНА. А он куда?
      ПИРОГОВ. А! Не знаю! В Гондурас! На тренерскую работу.
      ЮНОНА. А третий?
      ПИРОГОВ (прячет ключи). От спортзала. Разрешили ночью тренироваться. Вот заживем!
      ЮНОНА. Ну, все. Все. Иди. _ Пирогов уходит
      Отец тихо воет. _ МАТЬ. Ох, господи... Да что же это?.. По ночам... а?
      ЮНОНА, улыбаясь, кладет руки на живот. Мать смотрит на нее, открыв рот, пятится к двери, тащит за собой отца. Уходят. Юнона подходит к окну, отгибает ткань, улыбаясь, смотрит на улицу.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Картина третья_ _ В тот же вечер.
      Очень темно. Слева появляется луч фонарика. Он выхватывает будку, киоск. Затем останавливается на скамье. На ней лежит кто-то. _ 1 МИЛИЦИОНЕР. Снова он.
      2 МИЛИЦИОНЕР (подходит к лежащему, трогает его за плечо). Эй... эй, гражданин... Подъем.
      ЗЕВАКА (поднимает лицо, щурится на свет фонарика). Что?..
      1 МИЛИЦИОНЕР. Здесь нельзя лежать. Подымайтесь.
      ЗЕВАКА (зевает, садится). А сидеть можно?
      2 МИЛИЦИОНЕР. И...
      1 МИЛИЦИОНЕР. А сидеть можно.
      ЗЕВАКА. Ну вот я и сижу.
      1 МИЛИЦИОНЕР. Почему вы дома не ночуете?
      ЗЕВАКА. У меня клаустрофобия.
      2 МИЛИЦИОНЕР. Чего?..
      ЗЕВАКА. Боюсь замкнутых пространств. Да и... душно дома. Кухней пахнет.
      1 МИЛИЦИОНЕР. Почему здесь фонарь не горит?
      ЗЕВАКА. За фонарь я не отвечаю.
      2 МИЛИЦИОНЕР. Может, он его разбил? _ Светят фонариком. _ 1 МИЛИЦИОНЕР. На месте. Надо позвонить в Ленэнерго. После белых ночей они сейчас поздно включают. _ Пауза. _ 2 МИЛИЦИОНЕР. Шли бы вы домой. И нам спокойней.
      ЗЕВАКА. Да я не могу.
      1 МИЛИЦИОНЕР. Мы вас отвезем.
      ЗЕВАКА (решившись). Мне уж и поднадоело, откровенно. Меня здесь... замагнитило.
      2 МИЛИЦИОНЕР. Чего?
      ЗЕВАКА. Да вот третий день сижу. Вначале-то все... как-то в диковинку было... Ребят попросишь - пирожок купят, бутылку молока, а потом... заскучал... Вот, подушку жена принесла. Поутру думал... сдаваться, "скорую" вызывать...
      1 МИЛИЦИОНЕР (пауза). Вы не пьяны?
      ЗЕВАКА. Давайте дыхну.
      2 МИЛИЦИОНЕР. Издевается.
      ЗЕВАКА. В мои-то лета... стыдно так... на старика.
      1 МИЛИЦИОНЕР. Пойдемте. Пойдемте, пойдемте! _ Зевака пожимает плечами, встает, делает три шага. Останавливается. _ ЗЕВАКА. Все. Граница.
      2 МИЛИЦИОНЕР. Ничего. Поможем, папаша! _ Берут Зеваку под руку, пробуют сдвинуть с места. Шумно дышат, в азарте сбивают фуражки на затылок, кряхтят. _ 2 МИЛИЦИОНЕР. Не идет!.. Может, по воздуху?
      1 МИЛИЦИОНЕР. Нет... что-то здесь... не то... Может их вызвать?
      2 МИЛИЦИОНЕР. А ты думаешь... Да ну!
      1 МИЛИЦИОНЕР. Сначала - слухи. Потом - паника. Тут все... продумано!
      2 МИЛИЦИОНЕР. А они без дела не любят ездить. А если ничего такого? Нас же и вздрючат.
      1 МИЛИЦИОНЕР (пауза). В общем так, папаша. Пока что мы бить во все колокола не будем, а спокойно напишем рапорт, подадим куда следует. А вы уж до утра потерпите. И не бойтесь, мы тут рядом дежурим. _ Медленно, словно нехотя, зажигается дуга фонаря. _ 1 МИЛИЦИОНЕР. Вот и свет появился. Отдыхайте. _ Козырнув, милиционеры уходят. _ ЗЕВАКА. Нечего и будить было... (Смотрит на часы.) Первый час... (Укладывается.) Ох-х, и надоели мне эти чудеса... (Приближается громкий женский голос.) Еще кого-то несет... Сидели бы в парке.
      Голос ВЕРЫ. ...Я так и знала, что так просто это не кончится... _ Входят Вера и Даниил. Он молча подходит к фонарному столбу, прислоняется к нему спиной, скрестив руки. _ ВЕРА. Ну и что ты чувствуешь? Что ты чувствуешь? Ты чувствуешь идиотизм своего положения? Я уже о себе не говорю! Меня ты взял и - вычеркнул из своей жизни! Ведь тебе нужен был только повод для этого! Только повод! Ты умудрился обмануть самого себя, чтобы покрыть т о т обман в ресторане!.. Да не существует никаких полей! Ну, понравилась тебе эта куколка, так и скажи! Я ведь все это понимаю, неужели ты думаешь, что я поверила вам тогда? Ты молча предложил мне условия игры, я их молча приняла, и подыгрывала вам, как могла, но теперь-то! Теперь-то что тебя дернуло бежать среди ночи на улицу?..
      ЗЕВАКА. А-а... Даниил... Добрый вечер. Вернее, добрая ночь.
      ДАНИИЛ. Здравствуйте. А вы что здесь делаете?
      ЗЕВАКА. Прикован к скамье. Как Прометей, добывший людям огонь.
      ДАНИИЛ. Нет, серьезно?..
      ЗЕВАКА. А вы думали, что вы избранный? Неповторимый? Теперь мой час... У вас что, снова началось?
      ДАНИИЛ. Да.
      ЗЕВАКА. В какой форме? Меня вот, например, пригвоздило.
      ВЕРА. У вас что здесь, клуб?
      ЗЕВАКА. А вы и есть Вера, которая расстраивается?
      ВЕРА (Даниилу.) А вот трепать мое имя по ночным улицам!.. Не ожидала!..
      ЗЕВАКА. Никто ваше имя не трепал. А немного славы вам не повредит. Нет ничего страшнее для общества, чем скрытое честолюбие отдельных индивидуумов.
      ВЕРА. Ну, хватит!.. Пойдем домой.
      ДАНИИЛ. Не пойду.
      ВЕРА. Тогда объясни мне, почему ты не пойдешь домой. Только без ссылок на магнетизм.
      ДАНИИЛ. Я тебе объяснял. Я тебе объяснял, а ты примеряла эти объяснения на себя, как... платье. И все время оказывался не тот размер.
      ВЕРА. Вот это уже... интересно. Давай поговорим.
      ДАНИИЛ. Не хочу я заниматься словоблудием. Не хочу вязнуть! Ты же любое... простое человеческое... спасибо обращаешь в кнут и хлещешь им дающего!..
      ВЕРА. Ну-ну-ну-ну!.. Немного коряво, но интересно. Продолжай. _ Даниил молчит. _ ЗЕВАКА. А вы со мной не хотите побеседовать?
      ВЕРА (Даниилу). Я слушаю!.. Кого ты ждешь?
      ДАНИИЛ. Юнону.
      ВЕРА. У вас что, свидание?.. Ночью?.. А Пирогов?.. Нет животного похотливее маленького интеллигента. Единственное, что его держит в семье - это страх мордобоя. Но иногда он поднимает голову, пищит на весь мир: "Я не боюсь!" и тут же прыгает в норку. Пойдем домой, Дон-Жуан.
      ДАНИИЛ. Ты... забываешься.
      ВЕРА (Зеваке). Человек, которого невозможно оскорбить. Он все понимает. Все мотивы. И будущее раскаяние. И прошлые страдания, из-за которых эти оскорбления произрастают. Ценой собственной жизни хочет вернуть мне веру в людей. Но все это от головы! Все это фальшиво и глупо! Все это ты придумал в ту ночь, после ресторана, когда тискал меня в подъездах!.. _ Даниил плачет. _ ВЕРА. Ты что?.. Плачешь?!.. Даниил... От злости? Ай-яй-яй. Тянул, тянул лямку и надорвался... Ну?.. Не кисни!
      ЗЕВАКА. А вы со мной побеседуйте.
      ВЕРА. И не придет она! Не придет!.. Если вы только не договорились. В чем я очень сомневаюсь.
      ЗЕВАКА. Напрасно вы так легкомысленно относитесь к серьезным проблемам.
      ВЕРА. Дорогой дедушка! Вам давно пора спать. Ваш активный возраст закончился двадцать лет назад.
      ЗЕВАКА. Ох, до чего же я уважаю умных женщин! Вы присядьте, присядьте!.. Когда вы вплотную столкнетесь с полями, всю вашу мизантропию как рукой снимет. Ах!.. Снова жить захотелось!.. Этот широкий поток чудес, жизненной энергии приводит меня в упоение!.. Это же дети, Вера. Они сами не понимают, что с ними происходит. Давайте побеседуем.
      ВЕРА. Мне от одной мысли, что я могла бы стать вашей собеседницей, плохо делается!.. Даня, пойдем домой! Не обижайся. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь! Пойдем!..
      ДАНИИЛ. Она уже едет.
      ВЕРА. Тем более! Пошли.
      ДАНИИЛ. Даже не ожидал... Самого себя забываю...
      ВЕРА. Когда ты вспомнишь себя, будет поздно! Да-ня! Очнись! Она же о-фи-ци-ант-ка!
      ДАНИИЛ. А с каких пор работа ради куска хлеба стала равняться глазам, улыбке?.. Словам, которые возникают в розовом рту?..
      ВЕРА. В голове! А не во рту!.. _ Рядом останавливается такси. _ ДАНИИЛ. Это уже не важно... _ Вбегает Юнона, оборачивается. _ ЮНОНА. Смотри, Пирогов. Он уже здесь! (Подходит к Даниилу.) Ты когда это почувствовал?
      ДАНИИЛ. В десять минут первого.
      ЮНОНА. Ты, слышал, Пирогов? _ Входят Пирогов и мать. Пирогов в майке, тренировочных брюках и кроссовках. _ ЮНОНА. И старик тут же. Здравствуйте, папаша!
      ПИРОГОВ. Вот кто во всем виноват.
      ЗЕВАКА. Держите его! (Вскакивает на скамью, закрывается подушкой.) Я сам... замагничен! Я третьи сутки здесь сижу! Меня милиция охраняет!
      ВЕРА. Свидание после полуночи. Юнона, ты посмотри на него. А потом на Пирогова. Только внимательно. Он ведь тебя даже на руки не сможет взять...
      ПИРОГОВ. О-о-о-о!..
      ЮНОНА. Пирогов, не заводись.
      ВЕРА. Шахматная партия, Юнона, не может длиться всю жизнь.
      ЮНОНА. Не понимаю... Пирогов, ты что-нибудь понимаешь?.. В двенадцать часов я проснулась. И мама тут же проснулась. Скажи, мам? Мы пошли, разбудили Пирогова. У меня сердце останавливалось. Правда, Пирогов? Он мне пульс щупал в такси. А сейчас у меня и пульс нормальный, и сердце. Вот и все. Здравствуй, Даня.
      ДАНИИЛ. Здравствуй, Юнона.
      МАТЬ. А какая бледная была!.. И руки холодеть стали!.. Как я перепугалась!.. Юра молодец, выбежал и первое же такси остановил!
      ВЕРА. Да что ж это... Вы за кого меня принимаете? Я же вас всех вижу, как... в рентгеновском кабинете!..
      ЮНОНА. Вера, ну что ты нервничаешь? Разве мы виноваты, что так получилось? Если бы я не пошла в парикмахерскую...
      ПИРОГОВ. Я эту парикмахерскую!!!
      ЮНОНА. Она-то в чем провинилась?.. Если бы я сразу поймала такси...
      ПИРОГОВ. Такси!..
      ЮНОНА. Ну прекрати ты в конце концов! Тут - судьба, понимаешь?
      ПИРОГОВ. Я эту судьбу!..
      ЮНОНА. Вот так все и получается, Пирогов. (Гладит его по голове.) Бедняжка... Кто же виноват, что мы только на бумаге муж и жена? _ Пирогов рыдает. Юнона всхлипывает. _ ЮНОНА. Ты приходи иногда... правда, Дань?.. Если бы ты знал, Пирогов, что еще случилось, ты бы... все окончательно понял... Мы ведь уже... нерасторжимы...
      ВЕРА. Ну, знаете... Ну, друзья... Ну, граждане... (Отходит, без сил садится на скамью.)
      ЮНОНА. Ну вот и все. Пошли, Дань.
      ПИРОГОВ начинает гудеть, как двигатель на малых оборотах, затем трогается с места и, как тяжело груженный состав, уносится по Московскому проспекту. Вскоре начинает раздаваться грохот, который все удаляется.
      ЮНОНА (прислушиваясь). Мост железнодорожный... у "Электросилы"... А это что-то на Заставской... _ Особенно сильный удар. _ ЮНОНА. Неужели... Московские ворота порушил?.. На Лиговку пошел...
      МАТЬ. Нет, к Фрунзенскому универмагу.
      ЮНОНА. Мама, я же лучше знаю. У него спортзал на Разъезжей.
      МАТЬ. Ох, господи... бедняжка...
      ВЕРА. Ну, нет! (Встает.) Я вам не Пирогов! Я глазам своим верить отказываюсь! Что вы здесь разыгрываете передо мной?
      ЮНОНА. Вера... если бы ты в с е знала...
      ВЕРА. Что мне еще знать из вашей... практики?!
      ЮНОНА. У нас... будет ребенок.
      ВЕРА. Как?!
      ЮНОНА. Откуда же я знаю - как? Даня даже остолбенел, когда я ему сказала. Ты же его за руку выводила!.. Как... Я на него смотрела, смотрела, а потом чувствую... (Кладет руки на живот, улыбается, берет Даниила под руку. Обернувшись.) Ты бы видела, как мама удивилась! _ Юнона, Даниил и мать уходят. __ Вера с криком "Даниил!!" бросается следом. Ее отбрасывает к скамье. Она снова бросается - и снова ее отбрасывает. _ ЗЕВАКА. Выходит, и вас замагнитило... Да вы не старайтесь. Это у них без брака делается. Давайте лучше побеседуем, обсудим все это с точки зрения строгого научного анализа... _ Вера продолжает искать выход, бегая вокруг скамьи, бормоча: "Да что же это?.. Я сплю, что ли?.. Да что же это за..." Садится на скамью, закрыв лицо руками. _ ЗЕВАКА. Хорошо еще, что все это летом случилось. А вы представляете, в декабре? Пришлось бы вокруг стены ставить. У вас какая специальность?.. Да, к этому еще привыкнуть надо... Ничего... Я тоже вначале был немного... не в себе... Ничего... Привыкнете... А вы представляете, если нас придется через космос вытаскивать? (Смотрит вверх.) По международной программе? Удивительные наступают времена!
      _Конец._
      _На страницу "Содержание"_
      --======-
      _Олег Ернев_
      _БОЛЬШОЙ УК-УК_
      Хулиганская опера __ *Действующие лица*
      _1 Мужчина_
      _2 Мужчина_
      _3 Мужчина_
      _4 Мужчина_ __ _Первое действие_ _ На берегу реки сидит молодой, крепкий с виду Мужчина. Подходит второй Мужчина, тоже молодой и крепкий. В руках у него полотенце. Он начинает раздеваться с явным намерением искупаться. _ 1 МУЖЧИНА. (поет нежным сопрано).
      Не ходи купаться в речку,
      Милый друг, нежный друг.
      2?МУЖЧИНА. (мужественным басом). Отчего ж мне не купаться?
      1 МУЖЧИНА. (показав на воду).
      Там живет большой Ук-Ук. _ Из реки раздается хриплый сладострастный голос: _ "А-а-а!"
      2?МУЖЧИНА.
      Я Ук-Уков не боюсь.
      Я хочу и искупнусь. _ Раздевшись, входит в речку, весело в ней плещется. Неожиданно вскрикивает, выбегает. _ 2?МУЖЧИНА (нежным сопрано).
      Ой-ой-ой! Ай-ай-ай!
      Откусили мне яй-яй!
      1 МУЖЧИНА (нежным сопрано). Я ведь пел, дружок мой милый:
      "В речку их не окунай".
      А теперь вот до могилы
      Ты остался без яй-яй.
      2?МУЖЧИНА.
      Я остался?
      1 МУЖЧИНА.
      Ты остался.
      ВМЕСТЕ.
      Мы остались без яй-яй!
      Из реки - сладострастный бас: "Ага"
      _Второе действие_ _ 1 и 2 Мужчины сидят на берегу, напевая веселую песенку. Входит третий Мужчина. С виду еще более крепкий и мужественный. В руках полотенце. Начинает раздеваться. _ 1 и 2 МУЖЧИНЫ (нежным сопрано).
      Не ходи купаться в речку,
      Милый друг, нежный друг.
      3 МУЖЧИНА (басом). Почему б не искупаться?
      1 и 2 МУЖЧИНЫ.
      Там живет Большой Ук-Ук.
      Из воды - сладострастный бас: "Да-а-а!"
      3 МУЖЧИНА (развязным басом).
      Я чихал на это дело.
      Я мужчина - хоть куда.
      И свое нагое тело
      В речку окуну. Да-да. _ 3 Мужчина входит в воду, жизнерадостно напевая. Плещется, фыркает, кувыркается. Вдруг кричит, выскакивает, прыгая то на одной, то на другой ноге. _ 3 МУЖЧИНА (нежным сопрано).
      Ой-ой-ой! Ай-ай-ай!
      Откусил он мне яй-яй!
      1 и 2 МУЖЧИНЫ (нежным сопрано).
      Мы тебя предупредили:
      В речку их не окунай.
      До могилы, друг наш милый,
      Ты остался без яй-яй!
      З МУЖЧИНА.
      До могилы, до могилы
      я остался без яй-яй!
      1 МУЖЧИНА.
      Ты остался.
      2?МУЖЧИНА.
      Он остался.
      ВМЕСТЕ. Мы остались без яй-яй!
      Из реки - радостный бас: "А-а-а!"
      _Третье действие_ _ Трое мужчин сидят на берегу. Входит четвертый. Маленький, кургузенький, с печальным выражением лица. Раздевается. _ 1, 2, 3 МУЖЧИНЫ (вместе, сопрано).
      Не ходи купаться в речку,
      Милый друг, нежный друг.
      ЧЕТВЕРТЫЙ (хриплым басом). Почему ж мне не купаться?
      1, 2, 3 МУЖЧИНЫ.
      Там живет большой Ук-Ук.
      Из воды сладострастно: "Ага!"
      4 МУЖЧИНА (пожав плечами).
      Я чихал на это дело,
      Летом, осенью. зимой
      Я в любую воду смело
      Окунаюсь с головой. _ Раздевшись, входит в воду. Заплескался, зафыркал, заверещал. Внезапный крик, стон. Пауза. Выходит 4 Мужчина, вытирается полотенцем, одевается и уходит. __ Из воды доносится нежное печальное сопрано: _ Ой-ой-ой! Ай-ай-ай!
      Откусил он мне яй-яй.
      1 МУЖЧИНА (показав на воду).
      Он остался.
      2?МУЖЧИНА.
      Он остался.
      3 МУЖЧИНА. Он остался без яй-яй.
      ВСЕ ВМЕСТЕ С УК-УКОМ. Мы остались без яй-яй! _ Хореографическая миниатюра. _
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Станислав Шуляк_
      _КОМПОЗИЦИЯ N 5_
      -?Как же могу согласиться с тем, что великое всегда отливается единственно только в незыблемые и вечные образцы, когда своими глазами недавно видел нечто, что принял сразу же за истинно незабываемое, хотя было оно именно скоротечным, мгновенным, мимолетным,?- с особенным энтузиазмом безразличия Ф. говорил.
      Ш. только невозмутимым и бесцветным, будто бумага белая, старался стоять и даже ощущения возможные и свойства тщился вычеркнуть из себя.
      -?Я ехал на поезде в К.,?- Ф. продолжал,?- Мне казалось, будто я всех перехитрил, меры предосторожности, мной принятые, были незаурядны и неожиданны, любая слежка после таковых немедленно оказалась бы обнаруженной, хотя все же особенного спокойствия не было. Так бывает во сне: ты стараешься избавиться от погони, ты бежишь, притворяешься неузнаваемым, преодолеваешь преграды, заскакиваешь во множество домов, выбираешься из одного коридора в другой, проходишь сквозь стены, распугиваешь бессловесных, безвредных жильцов, но тебя все равно настигают преследователи. И, хотя ужас и вред, что они приносят с собой, непомерны, все же недоумеваешь, отчего бы тем не расправиться с тобой теперь же, раз и навсегда. Так и мои преследователи могли появиться вот-вот, и оттого немного беспокоен был я. Напротив за столиком возле окна сидел мужчина в легком пальто, не снимавший шляпы. Он был в веселом расположении и явно искал знакомства со мной. На лице человека блуждала усмешка, и вот еще что он делал. Он отворачивался к окну, он старательно дышал на стекло, и спичкой на запотевшем стекле стремительно изображал разнообразные лица. Ровно три секунды ему требовалось на каждый его рисунок. И Боже мой, что это был за художник! Вот он несколькими движениями набрасывает профиль девушки, которая сердится, вернее, делает вид, будто сердится, прекрасно сознавая, что из гнева ее ничего не выйдет оттого, что она молода, что у нее все хорошо, и?- так, только внезапная прихоть!.. Ручаюсь тебе, там все это было написано. Вот лицо карлика, огорченного карлика, маленького уродца, привыкшего к вечной своей безысходности, но в эту минуту?- всего лишь в досаде. Рисунки эти держались не более десятка секунд на запотевшем стекле, а после бесследно истаивали, художник обрушивал на меня все новые и новые, ошеломляя меня неистощимостью своей фантазии и мастерства. "Что же вы делаете?!?- не выдержал я.?- Вы настоящий преступник! Место этим рисункам в музеях, уж вам-то следовало бы это знать!" Он только усмехнулся и принялся теперь рисовать мои изображения, выражавшие по его мгновенному умыслу всевозможные непостижимые чувства. "Я хочу иметь хоть некоторые из этих рисунков,?- упрашивал его я,?- им нельзя пропадать, они значительнее нас самих, они значительнее нас всех, они значительнее и меня и даже вас, их создавшего". Я протягивал ему бумагу и карандаш, умоляя рисовать на бумаге, а не на запотевшем окне, но он только с усмешкой отводил мою руку. "Вы могли бы стать автором какой-нибудь новой религии изобразительности,?- говорил я,?объектом коленопреклонений, творцом священнодействий или экспонатов вечности". И тут вдруг брови его сдвинулись, не говоря ни слова, он стер ладонью последний рисунок, самый невыразимый, по-моему, самый фантастический, он откинулся спиной к стенке, надвинул шляпу на глаза, в себя ушел и отвернулся. И я до сих не знаю, кто он был, и что это было, ты слышишь меня, Ш.??- Ф. говорил, обернувшись,?- я до сих пор не знаю, что это было.
      Ф. приятеля своего глазами поискал, но никак не мог отыскать; спрятаться было здесь негде, но Ш. и не было нигде, и уйти он тоже не мог беззвучно, однако же нигде не было.
      -?Где же ты, Ш.??- в беспокойстве Ф. говорил, и уже какая-то нелегкая тень легла на его сердце. Это счастье еще, полагал Ф., что автоматизм подозрительности его дремлет, если, конечно, только не притаился расчетливо. Полагал Ф.
      Ш. тогда усмехнулся и своею ладонью небрежно стер приятеля своего Ф. Точным движением. С головы и до пят. Ш. вообще был крупной фигурой в современном безмыслии и безнадежности.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Сергей Носов_
      _НАБОБ_
      Рассказ писателя
      Как ценитель классики и поборник, если так можно выразиться, классичности, я не скрываю своего отношения ко всякого рода авангардистским кунштюкам, тем с большим смущением сознаюсь, что все, о чем ниже пойдет речь, произошло со мной в туалете. Боюсь быть заподозренным в примитивном хохмачестве, к чему повод, чувствую, уже дан первой фразой этого отнюдь не юмористического повествования, но не сказать, о чем сказал, никак нельзя, а сказать по-другому?- тоже никак не выходит. О, нет, нет, я шутить не намерен, и не моя вина, что приключившееся со мной оказалось окруженным столь несерьезными декорациями, как раз предмет разговора весьма и весьма серьезен, хотя, сознаюсь, как предмет он до конца мной еще не осмыслен,?- а иначе бы я и рассказывать не стал, если б все мне было в этой истории ясно.
      Что ж, есть подумать о чем. Хотя бы об этом.?- Личность: цельность ее и свобода выбора, или, если взять поконкретнее, если поуже, то, конечно, культура и, конечно, финансы?- вот проблемы чего меня столь беспокоят?- опять же в этическом плане. И не исповедь мой короткий рассказ; и тем более, не объяснительная записка. Своим доброжелателям, чья осведомленность имеет себе стороной обратной, по известному правилу, досужие домыслы, так скажу: зря про меня не болтайте плохого. Уверен: когда прочтете все это, сами во всем разберетесь.
      Ну так вот. Ближе к делу. Итак.
      Третьего дня случай привел меня в туалет на улице Д***. Что сказать мне о том туалете? С виду обычный. Да, обычный, ничем казалось бы, не примечательный туалет. Разумеется, платный. Несколько ступенек вниз, и старичок-пропускник справа за столиком. В подобных случаях, когда входите и достаете денежку, внимание ничем не задерживается?- достали и проходите спокойно, а тут наши взгляды встретились вдруг, что-то меня задержало, будто бы прикидывал старичок, тот ли я, кто нужен ему, а так как я явно замешкался, невольно выдав тем самым готовность отвечать на какой-нибудь хитрый вопрос, если будет мне задан, то он и задался:
      -?На стене не хотите ли что-нибудь написать? Вот у меня карандашик имеется.
      -?Что? Что??- не поверил я ушам своим, но старичок истолковал мои "что? что?" в смысле "что именно?"
      -?Что придумаете. Небольшое. Строчки две, четыре, лучше в рифму... Поэзию.
      -?Это как??- удивляюсь,?- новый вид сервиса?
      -?Вовсе нет. Мы за творчество деньги платим. Двести рублей одна строка стоит.
      -?Сколько??- опять не верю ушам.
      Но старичок ответить не успевает. Из ближайшей кабинки выходит вполне почтенного вида клиент и, сверкая глазами (ибо он весь вдохновение), направляется к нам быстрым шагом.
      -?Вот, Харитон Константинович, на такое что скажете??- спрашивает клиент, подобострастно заглядывая в лицо старичку. И декламирует:
      "Набоб" мой любимый,
      Мне так необходимый,
      Сидел я в туалете,
      Стихи сложил вот эти!
      Ну как? Хорошо ли? Пойдет ли?
      Старичок поморщился. Стихи ему не понравились.
      -?Нет, Олег Владимирович, дорогой, исписался ты, повторяешься. Было уже сегодня про любимого. Отдохни. В четверг придешь. Сегодня и так уже полторы тысячи получил.
      -?Я могу завтра прийти,?- вымолвил Олег Владимирович, все так же подобострастно старичку улыбаясь.
      -?Отдохни, тебе говорю. Не насилуй Музу. Придешь в четверг. Голова свежая...
      -?Ну тогда до свиданьица, Харитон Константинович.
      -?До свиданья, дорогой, до свиданья.
      -?Я пошел, Харитон Константинович.
      -?Иди, дорогой, иди. Придешь в четверг, поработаешь.
      -?Маргарите Васильевне привет.
      -?Обязательно, дорогой, обязательно.
      Ушел.
      А я, зачем пришел, забыл совершенно. От остолбенелости.
      -?Суетится,?- как бы по-отечески, как бы проявляя к моему состоянию уважение, почти ласково пояснил мне Харитон Константинович.?- Суетятся некоторые. А не надо суетиться, нет. Мы труд умеем ценить, никого еще не обидели. Одно только условие. Если вы сочините что-нибудь, то непременно со словом "Набоб". "Набоб"?- это наша фирма. Я ее тут представляю, "Набоб". Я тут по рекламному направлению. Про "Набоб" надо. Слышали, наверное: торговый дом "Набоб"? Мы?фирма известная.
      О "Набобе" я ничего не слышал.
      -?Ну и пусть, что не слышали. Вы идите, идите, подумайте. Вдруг в голову стих придет. Не стесняйтесь. Смелее.
      И вот, удрученный услышанным, погрузился я в чтение. Мне было что почитать. Стенки кабинки и дверца сверху донизу были исписаны?- не решаюсь это назвать стихотворениями, но чем-то к тому приближающимся?- рифмованными изречениями о "Набобе". Был бы один почерк,?- но в том-то и дело, что не один: то бисером, то покрупнее, то как курица лапой, то по-старошкольному, когда "Н" заглавное с флажком хвостиком, а "л" прописное с точечкой на носочке...?- если был бы один почерк, если бы не было этого разнообразия, я решил бы, наверное, что все это придумал какой-то маньяк, запирающийся вечерами в кабинке. Но нет, по всему видно, тут поработали многие.
      ""Набоб!?- читал я,?- ты всех у нас богаче. Мне пожелай удачи". Или: "Нет Набоба лучше в мире. В том уверен я в сортире".?- "Помни до гроба заботу "Набоба".?- "Лучше золота всех проб наш известный всем "Набоб".
      Рекомендация, обведенная в рамку:
      Если пучить начинает утроба,
      Мысленно зови скорее "Набоба".
      Широко использовалась ненормативная лексика.
      Попадались рисунки.
      Даже на бабе
      Не забывай о "Набобе"!
      -?Какая гадость,?- сказал я вслух.
      Мне стало тоскливо.
      Старичок глядел на меня вопросительно?- я направлялся к выходу.
      -?Знаете,?- сказал я,?- только форменный жлоб согласится хвалить ваш дурацкий "Набоб".
      "Жлоб"?- "Набоб"... Я сам испугался, что получилось в жанре. Снова замешкался.
      -?Неплохо получилось,?- отозвался Харитон Константинович,?- а думали не получится.
      Не успел я и глазом моргнуть (вот она, цена моего замешательства!..), как две двухсотрублевки очутились у меня в кулаке. Стремительность необыкновенная!.. Для того чтобы достать до меня, Харитону Константиновичу следовало перегнуться через стол, что и было им с успехом выполнено,?- он лег, почти лег животом на клеенку, ну и далее?- раз-два вытянутыми руками?- мой кулак инстинктивно сжимается. Отпрянуть я не успел.
      -?Да что же это такое??- только и мог я произнести.
      -?Гонорар,?- ответил старичок усталым голосом.
      Он с трудом выпрямлял спину. Кряхтел.
      Я еще сомневался.
      -?По-вашему, я должен взять это?
      -?По-нашему, вы уже взяли.
      Он был прав.
      -?Не в службу, а в дружбу,?- попросил Харитон Константинович,?- будьте добры, напишите на стенке. Вот карандаш. Я потом зафиксирую в журнале, не сомневайтесь. Видите, поясница,?- он тяжело вздохнул.
      Никогда в жизни я еще не писал на стене в туалете. Я?- на стене в туалете?! Это дико представить. И все же я взял карандаш, взял и пошел. А как же я мог поступить иначе? Но не из-за денег, нет, просто из вежливости, чтобы не обидеть участливого старичка, если подходить упрощенно...?- но... с другой стороны, из-за денег тоже, конечно,?- и, собственно, я не знаю, что тут скрывать: положение мое таково было, что не ощущать себя чем-то обязанным я никак, никак не мог,?- не говорю уже о немощности Харитона Константиновича, о его, как тогда же и выяснилось, болезности, хворобе. Да ведь не психологический же этюд я пишу в самом деле! В том ли моя сверхзадача? То есть в данный момент?- сейчас?- на бумаге?- не психологический же пишу в самом деле этюд! (А не тогда?- на стене.) Но не скрою: тогда, возвращаясь в кабинку, спрашивал сам себя, еще кое в чем сомневаясь: а не уронил ли я, так сказать, достоинство? а не поступился ли принципами? а не изменил ли я своим убеждениям? И чувствовал, что чувствую, что нет. Не уронил, не поступился, не изменил?- потому хотя бы, что дерзко и смело бросил им вызов своим сочинением?- вызов их подобострастию, их самоуничижению, их рабскому преклонению перед каким-то паршивым "Набобом". Их готовности льстить?- гадко и жалко. Нет, я был бунтарем. Я был нонконформистом.
      Между прочим, не такое это простое занятие?- писать карандашом на стене в туалете. Впрочем, не совсем на стене?- в моем распоряжении была дверца кабинки, вернее, ее нижняя правая часть, еще никем не тронутая, а здесь, прошу мне поверить, своя специфика: короче, я вынужден был принять весьма неудобную позу?- полуприсесть, изогнуться, излишне говорить, что мешал унитаз. Почерк у меня ужасно плохой, но сейчас мне хотелось быть аккуратным, пусть знают.
      Новое четверостишье как-то само собой сложилось.
      Быть может, я слишком резок,
      но ты, "Набоб", мне в принципе мерзок.
      Интеллигентному человеку, "Набоб",
      ты, извините, как какой-нибудь клоп.
      Разумеется, я понимал, что "какой-нибудь клоп", строго говоря, ни в какие ворота, но я так нарочно придумал, чтобы погрубее было, пообиднее.
      Харитон Константинович отсчитал мне восемьсот рублей. В целом он остался доволен.
      -?Новый мотив. Это хорошо. Это надо приветствовать. Содержание, обязан вам доложить, нас мало волнует. Должно быть и негативное что-то. Вы правы. Я, пожалуй, вас поощрю даже,?- добавил старичок, доставая еще триста рублей.?Есть у меня право поощрять в пределах сорока процентов. Немного, конечно. Премиальный фонд у нас не очень велик. Пока. В дальнейшем будем учитывать темпы инфляции. Но и вы тоже. Могли бы и покруче, а? Что вы правильный такой? Небось, бесплатно когда, не такое в сортирах пишете?..
      Последние слова он произнес шутливым тоном, и я возражать не стал. Ничего, ничего, повторял я в кабинке, работая карандашом, вы у меня еще содрогнетесь.
      Я придумал двустишие?- до крайности непристойное. Апофеоз скабрезности. Я смешал "Набоб" с грязью. Мягко сказано. Не в силах произнести сочиненное, я запечатлел то на туалетной бумаге. Старичок долго вчитывался. Наконец принял работу. Разрешил перенести на стену кабинки.
      -?Вообще-то вам бы отдохнуть следовало. А то, поверьте моему опыту, повторяться будете. Приходите-ка денька через два. Голова свежая, незамутненная... Здесь хорошо придумывается.
      -?Послушайте,?- сказал я, пряча деньги в бумажник,?- но я так ничего и не понял. Зачем это? То есть я понимаю, что как форма рекламы это даже весьма оригинальная форма. Вы, наверное, первые...
      -?И единственные,?- подтвердил старичок.
      -?Но ведь ваш туалет на отшибе. Сюда никто не заходит. А вы деньги платите. Кому ж это надо все, не понимаю...
      -?Охотно объясню,?- улыбнулся Харитон Константинович.?- Наш туалет базовый. Лишние клиенты только делу вредят. Мы ж на свой контингент ориентируемся. Наши люди сюда не за тем ходят, вы уж сами поняли. Видите, какая у нас творческая атмосфера?
      -?Да,?- согласился я,?- но что значит "базовый"?
      -?А то, что завтра же ваши стихи будут переданы по информационным каналам "Набоба" во все туалеты, находящиеся на территории бывшего СССР. Вас будут читать Москва, Владивосток, Ялта, Одесса... Более того, если вы вдруг встретите дня через три свои опусы где-нибудь в уборных Мадрида или Нью-Йорка, не удивляйтесь, пожалуйста. Наши филиалы разбросаны по всему миру.
      Я сказал:
      -?Потрясающе.
      Харитон Константинович засмеялся.
      - "Набоб" заботится о рекламе.
      -?И все же, и все же,?- продолжал я расспрашивать,?- вы же к первому встречному обращаетесь... Да за такие деньги!.. Столько поэтов!.. Вам бы знаете, кто писал?
      -?Знаем,?- ответил Харитон Константинович.?- У "Набоба" достаточно средств, чтобы пригласить кого он захочет. Не в том дело. Нам это не надо. Поэты профессиональные, культурой отягощенные, так никогда не сумеют. Уверяю вас, им будет мешать знание техники стихосложения, даже не столько знание, сколько представление об этой технике, как о чем-то безусловном, самоочевидном, несомненном, как бы они сами не относились к традиции... Да! Они ведь рабы традиции, вы не знали об этом? Откуда же у них возьмется дыхание... непосредственность, дерзость... чтобы придумать такое? Они не чувствуют нашего потребителя. Профессионализм страшно сковывает их. А сотрудничать с ними!.. что вы!.. отбоя бы не было!.. Но мы ценим другое?- обаяние безыскусности, неумелости... Прямоту. Потому и нет ее, дорогой господин сочинитель, нет демаркационной линии между читателями и вами.
      -?Мною??- переспросил я столь же торопливо, сколь и задумчиво, потому что мне было, было о чем подумать, но времени не было: Харитон Константинович продолжал говорить:
      -?И не надо, не надо так себя принижать. Это я вам насчет "первого встречного"... Разве я всем предлагаю? "Первый встречный"... зачем же так о себе некрасиво?.. Вы же видите сами?- отбор... А зачем же я здесь, извините, сижу? Вы когда ко мне вошли, я сразу, как увидел вас, так и подумал: по-моему, наш. И, как видите, не ошибся.
      -?Спасибо,?- поблагодарил я за комплимент. (Харитон Константинович доброжелательно улыбался. То, что я член Союза писателей, было мною, разумеется, скрыто.)
      Мы попрощались.
      На улице я пересчитал деньги. Вместе с премиальными выходило одна тысяча девятьсот. Ну вот, подумалось, сотенки до двух не хватило.
      Однако что же это было такое? Что же это все означает, однако?
      А ничего. Ничего не означает. Ничего особенного. Не надо.
      Просто я поступил на службу.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Андрей Зинчук_
      _ПОТОМУ ЧТО Я ВЗЯЛ ТЕБЯ В ПЛЕН!_
      Весной в городском парке начали пересвистываться милиционеры, глубоко утопая сапогами в прошлогодней листве.
      Пернатых еще не было, милиционерам выпала честь открыть весну. Видимо, из-за этого они предпочитали прогуливаться в парке парочками.
      Мимо них, мимо испачканных за зиму парковых скамеек торопился на городскую промежуточную станцию железной дороги человек в ватнике, в ватных же брюках, с рюкзаком и чехлом от теннисной ракетки. Проходил стороной, опасливо косясь на милиционеров, не желающих, впрочем, причинять ему никакого вреда. Но загляни они в чехол, но догадайся о причине, заставившей гражданина подняться в голубую рань и переться на станцию?- они бы, пожалуй, пригляделись к гражданину повнимательнее и, чего доброго, нанесли бы ему материальный ущерб путем изъятия у него малокалиберной винтовки, разобранной на части и спрятанной в чехле. Однако милиционерам было недосуг?- они прогуливались по парку, как уже было отмечено, парочками, подставляя обтянутые блестящей кожей лица первому весеннему солнцу.
      Имя человека, который хотел скрыть его от властей, было Володя. Торопился же Володя на поезд 7 часов 14 минут, чтобы добраться до заповедника, находящегося поблизости от города. Там он хотел, никем не замеченный, провести два восхитительных выходных в палатке и дикости, сварить суп из заповедной зайчатины или тетеревятины. Володе было уже тридцать, а дикое мясо он ел только дважды. А мяса хотелось. И даже не мяса, а чего-нибудь такого... мужского, какого-нибудь маленького убийства. Потому что у Володи ушла жена, и он не понимал, почему она ушла.
      О заповеднике же рассказал ему приятель, у которого так же уходила жена, Алешка, браконьеривший там прошлой осенью. Винтовку дал, палатку дал. И Володя поехал.
      От станции железной дороги на автобусе, потом пешком три километра вдоль озера, вверх по ручью, мимо заброшенной пасеки, и Володя прибыл на место.
      По дороге удачным выстрелом он сковырнул с березы полинявшую белку и теперь вспоминал: можно ли ее есть? А если все-таки можно, то что с ней перед этим делать, чтобы не есть сырую? Тушить? Варить? Жарить? Что?..
      Было два часа дня. На краю болотца уже стояла володина палатка. Уже два или три раза он спотыкался на ее колышках. Уже стало ясно, что делать с белкой?сунуть в рюкзак, а в городе загнать первому попавшемуся таксидермисту. Уже Володя приготовился к обеду: достал банку консервов, лук, несколько картошин, хлеб, соленый огурец и соленый же помидор, уже помятый. Кое-что положил на предварительно расстеленную на траве газету, а кое-что сунул в котелок и повесил его над костром. (Между нами заметим, что не обошлось и без спиртного!) Заповедник, хорошо!..
      Из леса вышло странное существо, не похожее на человека. Этакий нечеловекообразный человекообраз. Оно шло, прихрамывая на правую ногу и, по всей видимости, направлялось к костру.
      Володя бросился было в палатку за винтовкой, но существо это как-то ловко прыгнуло и оказалось как раз между Володей и винтовкой. Село. Скрестило под седалищем ноги. Зевнуло...
      Заглянув к нему в пасть, полную желтых клыков, Володя вдруг установил точное ему название: "Мясоед". Ну, Мясоед и Мясоед. Хрен с ним совсем!
      Володя не стал хвататься за винтовку не потому, что испугался какого-то там Мясоеда! Просто не знал, что делать с таким количеством мяса. Да еще и неизвестно, годится ли оно в пищу!.. А может, оно уже прирученное? Может, оно вообще домашнее животное? Ишь, как смотрит! Может, оно убежало? Может быть, за него премию получить можно! А он может взять и привести его обратно, туда, откуда оно убежало. Может?
      Короче говоря, стрелять Володя воздержался. Сел поближе к костру и начал есть.
      -?Кость в горло!?- сказал Мясоед хорошо поставленным голосом.
      -?Какая кость?..?- растерялся Володя.?- А, так значит, ты разговариваешь! Кто тебя научил? А ну, отвечай! Ну?!?- Володя замахнулся на Мясоеда ложкой.
      Мясоед пожал плечами и отполз в сторону. Опять скрестил под седалищем ноги. Достал трубку, набил ее из кисета и чиркнул спичкой. Раздался взрыв.
      ...Разглядывая лежащее ничком огромное мясоедово тело, Володя размышлял над причиной взрыва. Но ничего не размыслил. Тогда он встал и подобрал отброшенную в сторону огромную мясоедову трубку. Грязную, прожженую. Поковырял ее пальцем, заглянул внутрь, понюхал. Трубка как трубка. Володя взял в руки мясоедов кисет...
      -?Да ведь это порох!?- вырвалось у него непроизвольно.
      Бедняга, даже курить его не научили. Разговаривать научили, а как курить?- не показали. А может быть, оно все-таки не Мясоед??- с беспокойством подумал Володя.?- Жаль. Уж больно хорошее название, менять не хочется. Ничего себе заповедничек развели! Может, не один он тут. Может, тут их двое или даже трое. Может такое быть?
      Мясоед к этому времени очухался и громко вздохнул.
      -?Ну??- строго спросил его Володя.
      -?Кисет перепутал.
      Плохо его все-таки говорить научили, ничего не понятно! А может, он сумасшедший? Сумасшедший Мясоед. Набрел на него, поди ж ты!.. Алешка вот живой вернулся...
      И тут блестящая догадка осветила мозг Володи. Это же этот, как его, мать родная евонная! Да я же про них в книжках читал! Не миновать премии!..
      Володя раскрыл объятия и бросился на реликтового гаминоида. Человеческим языком выражаясь?- снежного человека.
      Мясоед равнодушно отпихнул Володю задней лапой и повернулся на другой бок, мордой к лесу.
      Володя перевернул его обратно.
      Мясоед подоткнул под себя клочья шкуры и плотоядно сглотнул. И опять отвернулся.
      Володя вновь его перевернул.
      На что мясоед плюнул и нехорошо выругался (просто можно сказать матом!).
      Может быть, это все-таки не гаминоид? Тогда он кто? Ведь за ошибку потом, тогда, когда будут вручать премию, может быть, придется краснеть. Может? Хорошо бы сначала, в интересах науки, хотя бы установить гаминоидов пол!
      Мясоед же, пока Володя его устанавливал, отпихивался и сопел.
      -?Ну и черт с тобой. Не больно-то и хотелось!?- сказал вконец измучившийся Володя.?- Пропадай так. Пошел к чертовой матери. До свиданья!?- Он бросил Мясоеда и хотел отойти в сторону.
      -?Да нет, теперь, пожалуй что здравствуй!?- отвечал ему Мясоед, стреляя глазами из-под косматых бровей.
      -?Почему это "здравствуй"?
      -?Потому.
      -?А все-таки?
      -?Потому что я взял тебя в плен!
      Когда Володю со связанными руками Мясоед гнал на станцию железной дороги и дальше?- в дежурку?- попавшийся им навстречу милиционер поинтересовался, крутя в руках свисток и опасаясь случайно засвистеть:
      -?Начеку, Трофимыч? Браконьеришку гонишь?
      -?Гоню, голубчик, гоню,?- отвечал Мясоед, ударяя Володю коленкой под зад.?Третий за эту неделю попался!
      -?Ну, гони-гони,?- сказал голубчик милиционер и все-таки не удержался и засвистел на всю округу.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Александр Образцов_
      _ДВЕ ВСТРЕЧИ С ДЬЯВОЛОМ_
      Я никогда не верил рассказам о потустороннем. И до сих пор отношусь к ним с иронией. Хотя два случая, которые произошли со мной двенадцать и шесть лет назад, я объяснить не могу.
      В 1983 году я работал шкипером на лихтере в СЗРП. В моем распоряжении было судно длиной шестьдесят и шириной двенадцать метров. То есть его размеры повторяли размеры флагманского корабля адмирала Нельсона во время битвы на Трафальгаре. С той разницей, что корабль Нельсона был набит пушками и сотнями моряков, а мой лихтер грузился кабелем в Гавани, и его капитаном и командой был один я. Лихтер был построен в Финляндии фирмой "Раума-Репола" в 1956 году. Он был предметом зависти многих многочисленных буксиров и сухогрузов в акватории Маркизовой лужи. У меня были три каюты, обшитые желтой лоснящейся фанерой. У меня был камбуз с замечательными финскими удобствами. Наконец, у меня была настоящая финская баня. В рубке, наверху, я во время буксировки под мостами крутил штурвал, от которого не отказался бы и сам Нельсон. Но самое главное?- в ахтерпике вялилась купленная у рыбаков плотва и корюшка, а под рядами ее мирно плескалась во время качки жидкость в стеклянной бутыли емкостью в тридцать литров,?- чистейший самогон. Нетрудно догадаться, что уважение и почти подобострастие капитанов буксирных катеров по отношению ко мне и моему сменщику питались именно из этой бутыли.
      В те далекие времена жить было хорошо. Любой человек, который говорил?- "я пишу"?- пользовался уважением у окружающих, любовью у девушек и боязливой ненавистью у начальства. Ему давали место у печки, колченогий стол и возможность пользоваться чаем номер?"33".
      Но чего-то не хватало мыслящим людям в то далекое время. Рука не поднималась создать что-либо великое. А ведь казалось бы?- полстраны вечерами, после телевизора (заканчивался в одиннадцатом часу) садилось к столу, придвигало тетрадку за две копейки и выводило слово "рассказ". И больше ничего. Полстраны через пятнадцать минут пыхтенья и зубовного скрежета отодвигало тетрадку на завтра и лезло под женский бок. Как правильно поступал этот народ! Потому что остальные, немногие, кто преодолевал эти пятнадцать минут, наутро вставали из-за стола зеленые от чефира и папирос, а в остальном результат был примерно тот же. За исключением упомянутого выше женского бока, который не был столь же неприступен, как чистая бумага.
      Каюсь, я принадлежал к недостойной части моего народа. Поэтому лихтер с его четырьмя столами для сочинения рассказов (две каюты, камбуз, рубка) был наводнен тетрадками, бумагами и шариковыми ручками.
      Я смотрел в сторону залива, небо темнело с востока, на западе розовела Швеция. Туда мне было не попасть во веки веков. Поэтому запад для меня был просто стороной света и ничем иным. С востока меня подпирала моя страна, которая уже спала. Для кого мне оставалось писать? Для своей сестры, которая уже мало верила в мою удачу? Или для диспетчера СЗРП, который каждую смену отмечал мое местонахождение?
      В тот сентябрьский вечер я решился не писать. Это было трудное решение, потому что постоянное самоедство составляет основу профессии. Каждое мгновение нужно быть готовым к тому, что э т о вдруг пойдет. Нельзя было э т о упустить, ни в коем случае! Потому что следующего раза могло не быть. Так что лежа под ночником с книжкой на груди (полезной книжкой! Или это Флобер, или Платон, или, на крайний случай, том "Истории дипломатии") и поглядывая иногда в иллюминатор на белеющий шпиль Морского пассажирского порта, я знал, что совершаю преступление. Но очень уютно было в постели, в чистых простынях! Так уютно, так хорошо. В декабре поеду на семинар драматургов в Рузу, там будет отдельный номер в Доме творчества, может быть, пьесу купят... или поставит какой-нибудь недоумок...
      Я засыпал.
      Поэтому я положил книгу на столик, поднял руку и щелкнул выключателем.
      И в тот же самый момент я содрогнулся от страха.
      Слева от двери, чернее темноты, был ОН.
      В те короткие секунды, когда я с ужасом соображал, что мне делать, Он не сделал ни одного движения. Я до сих пор отчетливо помню ЕГО позу: в черноте угла ОН был сгущением черноты, в своей неподвижности напоминая сидящего на корточках зэка, но именно легкость ЕГО проявления и одновременная тяжесть структуры (как будто из земного ядра) создавали невыносимое сочетание невесомости и придавленности?- он парил в абсолютно неудобной для человека позе полуприседа с расставленными крыльями, руками?.. Были рога.
      Не знаю, как я проскочил мимо НЕГО.
      Сидя в рубке в одних трусах, дрожа от холода, я очумело смотрел на черную в рыбешках огней воду, на Морской пассажирский порт, на темные цеха завода "Севкабель", на морские суда, стоящие у стенки...
      Через час, продрогший, не только от холода, я осторожно спустился по трапу, зажег свет в камбузе... Затем осветил коридор... Просунул руку в каюту, включил верхХний свет...
      Никого.
      История имела продолжение.
      Мой сменщик тоже писал. Когда-то он написал сценарий, оставленный им на "Ленфильме". А через год-два этот сценарий показали в новогоднюю ночь по всей стране в виде двухсерийного фильма. Страна полюбила этот фильм. Мой сменщик был в ярости. Хотя, мне кажется, украденный сценарий или рассказ, которые так широко пошли, должны примирить человека с потерей.
      Моего сменщика любили актрисы. Он замечательно играл на балалайке весь репертуар Луи Армстронга.
      Когда я менял его на рейде Кронштадта и произошло продолжение истории с дьяволом.
      Мы мирно беседовали со сменщиком на камбузе, пропустив по рюмочке. Буксир, который должен был захватить сменщика на берег, уже пару раз рявкнул. Но мы имели право на какое-то время для сдачи смены, поэтому не обратили на буксир особого внимания. К тому же мы прекрасно понимали, что нетерпение буксира объясняется только тем, что его капитан догадывается, что происходит у нас на камбузе.
      И здесь вошла актриса, одна из тех, кто любит слушать Армстронга в исполнении на балалайке.
      -?Это он!?- закричала она.?- Он!!
      Выяснилось, что я (или дьявол, принявший мой облик) встретился ей в одну из ночей, когда она шла по коридору в гальюн.
      На меня никогда в жизни не смотрели со страхом. Это лестно, но неприятно.
      В дальнейшем сменщик рассказал мне, что этот лихтер напичкан всякой чертовщиной. Он рассказал мне несколько историй.
      На следующий год я получил другой лихтер. Там было потише.
      В 1989 году в начале мая мы решили снять дачу. Знакомый художник предложил мне Вырицу. Там у него были друзья, которые сдавали третий этаж замысловатого теремка, у церкви.
      Жене и сыну место очень понравилось. Жена тут же вскопала полоску земли. Сын весь день играл в бадминтон с детьми хозяев. Мы сходили на речку?- там было замечательное место с лодками, с дощатой купальней.
      Мы привезли с собой два рюкзака и сумки с посудой, постельным бельем, продуктами. У нас был отдельный вход по винтовой лестнице. Две комнаты, где нам предстояло жить, были светлые и господствовали над деревянной Вырицей и ее деревьями.
      Мы легли спать рано, около одиннадцати. Жена с сыном в дальней комнате, а я справа от окна, выходящего на церковь. Занавесок на окнах не было. Не было и дверей между комнатами. Это, кажется, помогло мне на этот раз.
      Снова был момент засыпания.
      Неправду говорят, что мгновение остановить невозможно.
      В этот миг засыпания?- кратчайший миг!?- когда я недовольно подумал о том, что все лето, в белые ночи, придется спать при свете, я у в и д е л, как ОН уже летит ко мне от Южной Америки! Я понял, что ЕМУ хватит полмига для того, чтобы быть здесь, в Вырице! Что эти полмига необходимы ЕМУ только для того, чтобы я закрыл глаза. Но я их не закрыл. Я вспомнил ЕГО, я видел его руки-крылья, которые он раскрывает там, южнее Бразилии, чтобы приземлиться у моего изголовья.
      Я изо всех сил старался н е з а к р ы т ь глаза, я таращился в белое окно. Я старался позвать жену, но язык отказывался служить мне. Тогда я начал неистово ворочаться, я знал, что жена засыпает не скоро. Наконец, мне удалось сказать, вернее, промычать:
      -?Т... а... н... я...
      И я клянусь, когда она прибежала и к а к б ы разбудила меня, я не спал: я был в том состоянии полумига от сна, в котором пригвоздил меня дьявол.
      Наутро мы отказались от дачи. Хозяева не поверили рассказу. Но мне это было и неважно.
      Мы бежали из Вырицы с рюкзаками и сумками так же, как Мопассан бежал от Орли.
      В этом году ровно шесть лет от истории в Вырице и двенадцать от истории на лихтере.
      Честно говоря, я сам не рад тому, что проговорился.
      _На страницу "Содержание"_
      --======-
      _Александ Образцов_
      _ПРИГОРОД_ __ *Действующие лица*
      _Коляскин_, 32 года
      _Тимофеева_, его жена, 28 лет
      _Горчичников_, 35 лет
      ------------------------------------------------------------------------------___
      Комната в деревянном доме. Начало мая. Солнце светит так, что блеск от половиц слепит глаза. Видно, что в этом доме уютно, без особых затей живут десятилетиями одни и те же люди. __ Входят трое - Горчичников, Коляскин и Тимофеева. __ Горчичников в просторном пиджаке, коротковатых брюках, в белой рубашке с узким галстуком. Он скорее всего альбинос. __ Коляскин в спортивном шерстяном костюме с боковой белой полосой, с надвинутыми на локти рукавами. Похож иногда на кота - цепок и усат. __ Тимофеева небрежно причесана, юбка на ней кажется надетой задом наперед, и блуза мешком, но - странное дело - иногда она так повернется, так поднимет руки, поправляя волосы, что женское в ней буквально оглушает наших героев. _ ГОРЧИЧНИКОВ. Присаживайтесь, друзья. _ Коляскин и Тимофеева садятся за стол к стене, не глядя друг на друга. Горчичников, непривычно озабоченный хозяйскими обязанностями, стоит столбом посреди комнаты. Для него каждый следующий шаг - загадка. Вот и теперь он знает, что гостей надо угощать, но знает одновременно и о том, что их надо занимать. Поэтому и стоит. _ ГОРЧИЧНИКОВ. Здесь у нас комната. _ Коляскин и Тимофеева молча смотрят на Горчичникова, занятые друг другом. Он принимает их молчаливые взгляды за осуждение и еще больше теряется. _ ГОРЧИЧНИКОВ. Потолки, конечно, низкие. Не то что в городе. Вы уж меня извините, друзья, но водки у меня нет. Может быть, попьем чай с вареньем и вчерашними блинами? Мать моя их испекла, а с утра ушла к своей сестре, так что блины вчерашние. Но иногда они чуть-чуть подсохнут с краев и напитаются маслом, вкус у них становится своеобразный, лично я люблю. (Пауза.) Тогда я мигом схожу в магазин за железной дорогой по случаю воскресенья и принесу водки. (Пауза.) Или вина? Петр Викторович?
      КОЛЯСКИН. А?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Чего принести? (Пауза.) Тогда я принесу чаю на первый случай. (Подходит к этажерке, достает толстую конторскую книгу.) Здесь у меня вклеены заметки со всех концов света, в основном из газет "Советская Россия", "Труд" и "Известия" - различный жизненный материал. Пока я поставлю чай, вы их можете вслух зачитать. _ Кладет раскрытую книгу на стол перед Коляскиным. Уходит.
      Коляскин, нахмурившись, смотрит в книгу. Долгая пауза. _ ТИМОФЕЕВА. Ты будешь читать или нет? _ Коляскин вздрагивает. _ КОЛЯСКИН (читает). "В английском городе Бристоле произошло необычное происшествие: студент упал с моста в реку с высоты сто девять метров. Но все обошлось благополучно: он отделался легкими ушибами. А спасло его широкое пальто - расстегнувшись, оно сыграло роль парашюта". _ Пауза. Входит Горчичников. _ ГОРЧИЧНИКОВ. Скоро будем пить чай. _ Уходит. _ КОЛЯСКИН. Ты это...
      ТИМОФЕЕВА (живо). Чего?
      КОЛЯСКИН. Глохни, говорю!
      ТИМОФЕЕВА. Чего-о? _ Входит Горчичников. В левой руке, в тарелке, горкой - блины. В правой - банка с вареньем. _ ГОРЧИЧНИКОВ (оживленно, подготовив реплику на кухне). У нас здесь, в городе Отрадное, произошли в этом месяце события. Пошла, как обычно, на нерест разнообразная рыба в реке, и местные жители с орудиями лова...
      ТИМОФЕЕВА (Коляскину). Ты пожалеешь! Поздно будет!
      КОЛЯСКИН (Горчичникову). И чего?..
      ГОРЧИЧНИКОВ. ...а их всех собрали и увезли в город на катере. И показали по телевизионной второй программе. И теперь, когда я говорю, к примеру, в нашем цеху о том, что я из Отрадного, люди почему-то вспоминают этих браконьеров, и только. Хотя в нашем городе родились и окончили школу такие известные люди, как ректор политехнического института...
      КОЛЯСКИН (Тимофеевой). А тот студент? А?
      ТИМОФЕЕВА. Чего-о?
      КОЛЯСКИН. В черном пальто? Забыла?
      ТИМОФЕЕВА. Это который с моста упал? (Улыбаясь, смотрит на Горчичникова, предлагая ему повеселиться вместе с нею.)
      КОЛЯСКИН. Ты не уходи! Ты не уходи! Сам он за тобой пошел, да? Сам пошел, время у него лишнее за всякими ходить! Ему зачеты сдавать надо, а он будет за всякими бегать! Он же понимал, что его могут вывести в скверик, какой-то муж тех, за кем он бегает, и положить на дорожку головой к институту!
      ТИМОФЕЕВА (живо). Зверь!
      КОЛЯСКИН (показывая на нее пальцем). А-а!
      ТИМОФЕЕВА. Чем он тебе? Что он тебе - мешал?
      КОЛЯСКИН (угрожающе). А-а!
      ТИМОФЕЕВА. Пошел человек - не в себе, постоял бы, одумался и ушел. Так нет, надо себя показать, свою бескультурность по отношению! Зверь!
      КОЛЯСКИН (вставая). А-а!
      ГОРЧИЧНИКОВ. Чай кипит! Не ссорьтесь, друзья. Сейчас будем пить. Петр Викторович! Ситдаун. Плиз. _ Коляскин садится, переводит взгляд на Горчичникова, но того уже нет. _ КОЛЯСКИН. Сам бы он не пошел!
      ТИМОФЕЕВА. А вот и сам!
      КОЛЯСКИН. Мужчина ("жч" произносит по написанию) сам не ходит. Его ведут.
      ТИМОФЕЕВА. А он - сам!
      КОЛЯСКИН. Нет, не сам!
      ТИМОФЕЕВА. А вот - сам!
      КОЛЯСКИН. А почему?
      ТИМОФЕЕВА. Что?
      КОЛЯСКИН. Почему - сам?
      ТИМОФЕЕВА. Потому что все вы такие! За каждой юбкой!
      КОЛЯСКИН. А-а! Значит, я остальных еще не знаю? А-а! Так ты им передай!.. _ Входит Горчичников с заварным чайником. _ ГОРЧИЧНИКОВ (заготовив на кухне фразу). В нашем городе Отрадное отдельные дома отапливаются печками...
      КОЛЯСКИН. Я так делаю - удар прямой правой (производит холостой удар), и он уже думает о другом! Или вообще уже не думает! _ Горчичников наливает чай в чашки. _ ТИМОФЕЕВА (Горчичникову). Мне только на самое донышко. Я не купчиха какая-то самоварами пить.
      КОЛЯСКИН. А мне лей одну заварку. Только без мусора! Я эту пакость потом полчаса отплевываю.
      ТИМОФЕЕВА. Петрунчик, что ты такой?..
      КОЛЯСКИН. Я в ночь когда работаю вместо машиниста, я целую пачку выпиваю. А потом весь день ходишь - ни в одном глазу. Вот тогда мне не попадайся. Ух, веселый я какой делаюсь, когда ночь не посплю! А это часто бывает - ну, Алена! Кончай! Жить не могу! _ Хватает Тимофееву за руку, вытаскивает ее из-за стола, они уходят в боковую комнату. Горчичников ошеломлен. _ ГОРЧИЧНИКОВ (стоя посреди комнаты, кося глазом на дверь боковой комнаты). Там спальня, друзья!.. (Пауза.) Там мать моя ночует!.. (Пауза.) Мы ведь должны после легкого ленча посмотреть действительно природу по реке! У нас крутые берега!.. (Пауза.) У меня есть друг детства, диспетчер грузового района... (Громко, подойдя к двери.) Навигация уже началась! Хорошо пройти на буксирном катере... _ Распахивается дверь, голый по пояс Коляскин высовывается в нее. _ КОЛЯСКИН. Что тебе?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Так ведь, Петр Викторович...
      КОЛЯСКИН. Глохни! _ Захлопывает дверь. _ ГОРЧИЧНИКОВ (громко). Алена Васильевна, это я, Горчичников... Вы слышите?.. У нас представления, видимо, отличаются от предусмотренных вами для себя!.. Особенно моя мать, которая по существу родилась в дореволюционные годы... _ Поправляя прическу, появляется румяная и смущенная Тимофеева. _ ТИМОФЕЕВА (в глубину спальни). Просто как грузин какой-то - схватил и потащил! (Горчичникову, тихо.) Он сейчас злой. _ Появляется Коляскин. Усы у него топорщатся. _ ГОРЧИЧНИКОВ. Чай стынет, друзья! (Поспешно уходит на кухню.) _ Тимофеева и Коляскин молча садятся, выпивают по чашке чая. Коляскин ест одновременно блины один за другим. _ КОЛЯСКИН (шумно выдохнув, оглядывается). Это мы где?
      ТИМОФЕЕВА (также оглядываясь с недоумением). Действительно, в какую-то деревню попали.
      КОЛЯСКИН (кивает на дверь). А это кто?
      ТИМОФЕЕВА (достает зеркальце, смотрится в него). Это из нашего цеха один мужчина. Недавно у нас работает. Такой смешной, ко всем на вы. По-моему, мы на электричке ехали.
      КОЛЯСКИН. Да ты что?
      ТИМОФЕЕВА. А ты вообще никого не видишь, когда такой.
      КОЛЯСКИН. Какой?
      ТИМОФЕЕВА (поднимает руки, поправляя волосы). Такой.
      КОЛЯСКИН (дышит, тихо). Алена...
      ТИМОФЕЕВА. Ну что ты снова, Петрунчик... _ Коляскин тянется к ней. Входит Горчичников. Он в шляпе. _ ГОРЧИЧНИКОВ (бодро). Пора идти, друзья! С диспетчером я договорился.
      КОЛЯСКИН. А ты вообще кто такой?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Я?
      КОЛЯСКИН. Ну да.
      ГОРЧИЧНИКОВ. Мы же знакомились, Петр Викторович.
      КОЛЯСКИН. Где? Не помню.
      ГОРЧИЧНИКОВ. В вашей комнате, на канале Грибоедова.
      КОЛЯСКИН. А что я тебя не помню?
      ТИМОФЕЕВА. Я же тебе сказала - это мужчина из нашего цеха. Горчичников по фамилии.
      КОЛЯСКИН. А чего он у нас забыл?
      ТИМОФЕЕВА. Ну... может, страхделегат.
      КОЛЯСКИН. А ты что, бюллетенишь?
      ТИМОФЕЕВА. Может, он перепутал.
      КОЛЯСКИН. А-а! Перепутал. (Горчичникову.) Перепутал, что ли?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Нет, Алена Васильевна, я не страхделегат. Неужели вы не помните наш разговор в пятницу, когда мы вышли из цеха и обратили внимание на исключительно загазованный воздух города?
      КОЛЯСКИН. Чего?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Разумеется, если человек имеет дачу или другую возможность дышать чистым воздухом - это одно. Тогда это производит впечатление совершенно определенное. Но у вас ведь нет садового участка, Петр Викторович?
      КОЛЯСКИН (Тимофеевой). Чего он говорит? Я ничего не пойму.
      ГОРЧИЧНИКОВ (волнуясь). Может быть - я не исключаю - что какие-то мотивы, самые далекие, едва слышные, и есть в этом приглашении, но ведь, надо признать, что Алена Васильевна и обиделась бы как женщина, если бы их не было вовсе. Это все равно, выходит, как если бы я пригласил некое абстрактное нечто и сам бы я был механический робот. Но контроль над этими мотивами, Петр Викторович, я осуществляю полный. Не волнуйтесь.
      КОЛЯСКИН. Ты чего говоришь? Ты сам понимаешь? Ты кто?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Хорошо. Сейчас. Совсем просто. Сосредоточивается.) Алена Васильевна Тимофеева, как известно, работает машинистом компрессорных установок. А я, Горчичников Анатолий, являюсь слесарем-ремонтником пятого разряда. Когда мы с нею познакомились, я в разговоре узнал, что у вас, Петр Викторович, нет садового участка...
      КОЛЯСКИН. А зачем это вы познакомились? А?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Но как же? Производственная необходимость.
      КОЛЯСКИН. А здесь что, производство? А?
      ГОРЧИЧНИКОВ (вздыхает). Здесь я живу. Вот. Это - комната. Там - спальня. Кухня. Это - окно.
      КОЛЯСКИН. Сейчас как засвечу.
      ТИМОФЕЕВА. Ты в гостях! Ты же в гостях! (Улыбается Горчичникову.) Ну? И что конкретно?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Ну вот... Живешь и не веришь тем урокам, которые преподает жизнь в образах стариков и художественная проза. Кажется, что с тобой такого не будет. И если делаешь добро, то тебе ответят пониманием...
      КОЛЯСКИН (Тимофеевой). Ну, я не могу! У меня в голове мухи ползают, изнутри. Поехали домой!
      ТИМОФЕЕВА. Отстань! (Улыбается Горчичникову.) Какой вы запальчивый!
      ГОРЧИЧНИКОВ. И что же делать? Ответно идти на конфронтацию? Но тогда мир прекратится во взаимных драках. Подставлять другую щеку? Но тогда наступит эра угнетения. Узловое противоречие человека. Нет выхода.
      ТИМОФЕЕВА. Мужчины всегда все запутают, невозможно!
      КОЛЯСКИН. Поехали! Алена!
      ТИМОФЕЕВА. Да обожди ты! Дай человеку договорить!
      ГОРЧИЧНИКОВ. Что уж тут договаривать. Я поехал к вам в город с утренней электричкой, подготовил большую программу. В частности, можно посетить противоположный берег, там у нас памятник с чугунным деревом, олицетворяющим, как я думаю... да что теперь говорить? Мы могли бы не только дышать химически близким к норме воздухом, но и одновременно расширять круг знаний при общении. _ Коляскин рыдает от непонимания и тоски. _ ТИМОФЕЕВА (с удовольствием). А вы, Анатолий, что кончали?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Я кончал среднюю школу. А потом пробовал учиться на историческом факультете. Но те схоластические знания, какие там дают, я могу почерпнуть самообразованием. А некоторые сопоставления эпох, Алена Васильевна, - только здесь... (Проводит рукой по корешкам книг.) Этому не научишься.
      ТИМОФЕЕВА (Коляскину). Я же тебе говорила, что он смешной! (Горчичникову.) И так все время сидите и читаете?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Да. От телевизора я избавился. Хотя было трудно: как будто через ручку подключаешь его к своей кровеносной системе...
      ТИМОФЕЕВА. Ужас!
      ГОРЧИЧНИКОВ. Почему же? Я не только читаю. Хотя природа вокруг нашего города не отличается первозданностью...
      ТИМОФЕЕВА. И что, и женат не был?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Был.
      ТИМОФЕЕВА. У-у, змея какая!
      ГОРЧИЧНИКОВ. Кто?
      ТИМОФЕЕВА. Ушла?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Н-н... не знаю... В общем, как-то... э-э...
      КОЛЯСКИН. Ну да. Разговорами бабу не накормишь.
      ТИМОФЕЕВА (с негодованием). Какой ты!.. (Горчичникову.) Так кто она была? Женщина или друг, товарищ и брат?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Она?.. Э-э... Я бы сказал... В общем-то, друзья... Хорошо. Если так откровенно, то - пожалуйста. Я встретил ее на Московском вокзале... _ Коляскин хохочет. _ ТИМОФЕЕВА. Выйди отсюда! Не медля! Грубый и злой! Не узнаю! Выйди!
      КОЛЯСКИН. Пойду... Может, нормального какого встречу, хоть название узнаю... _ Выходит. _ ТИМОФЕЕВА. Мы можем на ты разговаривать. Но при нем лучше по-старому.
      ГОРЧИЧНИКОВ. Он неплохой, но без центрального взгляда.
      ТИМОФЕЕВА. А фамилию я свою оставила. Уже шестой год живем. Но очень грубый. Мама так и говорит: любовник, а не муж.
      ГОРЧИЧНИКОВ (смешавшись). Ну что вы, Алена Васильевна...
      ТИМОФЕЕВА. А что? Точно. Это хорошо по молодости, когда все в диковинку. А потом - я же не кошка какая!
      ГОРЧИЧНИКОВ. Это просто такое время, Алена Васильевна! Это оно руководит! Но вы сильны, я знаю! Вы уже из него вывертываетесь, из цепких объятий!
      ТИМОФЕЕВА. Что?
      ГОРЧИЧНИКОВ. Я поясню. Это Молох, пожирающий ради непонятных еще, темных целей все чистое в мире и диктующий пока во всем! Но он уже отступает, уже появляются ростки, и они даже не защищаются, но остаются жить!.. Хотя, с другой стороны, может, он просто обожрался.
      ТИМОФЕЕВА. Вы такой запальчивый, честное слово. Вам веришь.
      ГОРЧИЧНИКОВ. Я не скажу, Алена Васильевна, что я не имел цели. Я... никогда в жизни так не стремился... Я когда ехал на электричке утром, у меня была страшная тоска... Это ведь недостижимо, я знаю... Вы говорите - я смешной... Если представить вас высокой дамой, то я согласен носить горб, быть кривым и плешивым, только бы вам смеяться и мне это видеть... (Замолкает.)
      ТИМОФЕЕВА (тихо). Это вы действительно сами? Или читали? _ Горчичников молчит. _ ТИМОФЕЕВА. А еще что можете? Я люблю слушать.
      ГОРЧИЧНИКОВ. А иногда кажется, Алена Васильевна, что все еще будет когда-нибудь... Не может такого быть, чтобы ходили по заколдованному кругу и повторяли моллюсков, птиц или австралопитеков! Не может быть, чтобы желания и мечты ускользали, а потом обманывали других! И пусть даже последний человек останется, но и он не обратится в скотину, а умрет с вопросом в глазах! И ему ответят! Потому что вопрос уже так сгустился, что скоро изменит химические составы!.. И я тоже мучительно сомневаюсь, Алена Васильевна! Буквально во всем! Вижу реку и представляю, что еще десять тысяч лет назад ее не было! Не было! Хотя кажется, что она всегда текла в этом русле. И природа на ее берегах кажется вечно существующей. Но только по отношению к человеку. А человек, вероятно, кажется вечным существом для комара, потому он так нас и атакует, с отчаянья, что ничем нас не прошибешь! И мы так же с природой, заметьте. Срываем злость. Хотя последние столетия в связи с исторической памятью мы подравнялись по возрасту... Я даже в матери своей сомневаюсь, Алена Васильевна. То есть, произвела она меня на свет и тем окончила дела, отмерла. Зачем она теперь? Блины жарить, пол подметать, стариться? То есть пока человек участвует в круговороте жизни, пока он подкидывает топливо, бежит, раскручивает земной шар - он жив, а как только влез в гнездо и из гнезда кулак высунул - его уже нет! И тогда земля сама начинает шевелиться и стряхивать с себя всяческих паразитов!.. _ Тимофеева сидит, подперев щеку кулачком, внимательно слушает. Видно, что ее совершенно не беспокоит то, что мысль Горчичникова скачет, меняет направление. Ее прежде всего интересует "запальчивость". Она как бы слушает музыку. В этом ее глубина. _ ГОРЧИЧНИКОВ. Но самое мучительное и самое главное происходит в отношениях мужчин и женщин. Да. Кажется, что это для удовольствий человек стремится, а оказывается, именно это стремление улучшить свою природу и выделило его из остальных живых сообществ и устремляет вперед. И его как бы посылают вперед по этому пути рыбы и насекомые, птицы и млекопитающие, как бы машут ему прощально платочком. И жалеют его. Ведь на этом пути, Алена Васильевна, кроме наслаждений и комфорта мыслей, человека с ранних детских лет начинает мучить и доводить до отчаяния знание о своей скорой смерти. Да! _ Входит Коляскин. _ КОЛЯСКИН. Это, оказывается, город Отрадное. Следующая - Мга. _ Пауза. _ ТИМОФЕЕВА. Ты что, на станции был?
      КОЛЯСКИН. Что ты? Я ж только вышел.
      ТИМОФЕЕВА. Ну и иди. (Горчичникову.) А еще?
      ГОРЧИЧНИКОВ. А еще... Я не хотел без Петра Викторовича говорить, потому что это получится как бы попытка украсть, или можно назвать - исподтишка, хотя эти дела почему-то так делают и считают, что это правильно...
      КОЛЯСКИН. Я пойду, там посижу. Или - поехали домой, Алена!
      ТИМОФЕЕВА. Можешь ехать совсем. _ Коляскин, вздохнув, остается. _ ГОРЧИЧНИКОВ. Мне бы не хотелось, Петр Викторович, пользоваться также своим преимуществом в умении выразить себя. Но я утешаюсь тем, что в человеческих отношениях речь значит меньше, чем взаимные откровенности или неприязнь в поведении, во взгляде, даже, бывает, на расстоянии. Я замечал. Вдруг появляется неприятный тебе человек метров за двести от твоего дома, и у тебя мгновенно портится настроение, и тут - вот он, через четыре-пять минут стучит в дверь.
      ТИМОФЕЕВА (встает, подходит к двери комнаты, открывает ее, Горчичникову). Ты здесь ночуешь, Толя? _ Коляскин и Горчичников одинаково ошеломлены. _ ГОРЧИЧНИКОВ. Да... Это я с детства здесь... живу.
      ТИМОФЕЕВА. И здесь-то книг сколько... (Оборачивается, Горчичникову). А ты любишь уют, оказывается. Одна лампа на столе, одна люстра, и одна над изголовьем. И коврик перед диваном. Вот только обои лапастые. Надо переклеить.
      ГОРЧИЧНИКОВ (встает, топчется около Тимофеевой). Да... Наверно...
      ТИМОФЕЕВА. А чтобы тебе было удобно заниматься, надо купить кресло. А здесь встанет швейная машина.
      КОЛЯСКИН. Он что, сам шьет?
      ТИМОФЕЕВА. Не знаю. Это моя машина.
      КОЛЯСКИН. Зачем? Ты же недавно купила.
      ТИМОФЕЕВА. Недавно.
      КОЛЯСКИН. Ну вот. А уже продаешь.
      ТИМОФЕЕВА. Я не продаю. С чего ты взял?
      КОЛЯСКИН. А что?
      ТИМОФЕЕВА. Ничего. (Закрывает дверь, садится на стул.)
      КОЛЯСКИН. Ему зачем машинка?.. Матери его, что ли?
      ТИМОФЕЕВА. Ты, Петя, иногда становишься, как сундук: на тебе хоть прыгай, хоть в карты играй. (Горчичникову.) Толя, объясни ему.
      ГОРЧИЧНИКОВ (он бледен, торжествен). Насколько я понимаю, Петр Викторович, в образовавшейся ситуации мне предстоит установить статут...
      КОЛЯСКИН. Ох, да замолчи ты! (Закрывает уши ладонями.) Куда я попал, а?.. Давай отсюда как-нибудь сваливать!.. Что это ты про машинку, Алена?.. Про машинку-то ты что?.. _ Крутит у нее перед глазами ладонью, привлекая внимание. __ Она в досаде бьет его по руке. _ ТИМОФЕЕВА. Ты слушай, что тебе человек объясняет!
      КОЛЯСКИН. Да какой это человек? Это... две программы на одном канале! (Горчичникову.) Сейчас как дам сверху - нормально заговоришь!
      ТИМОФЕЕВА. Ах, та-ак! Хорошо. Тогда я тебе объясню. Мы с Толей решили пожениться. _ Пауза. _ КОЛЯСКИН. С каким Толей?
      ТИМОФЕЕВА (кивая на Горчичникова). С ним.
      КОЛЯСКИН (пауза). Поехали домой, Алена.
      ТИМОФЕЕВА. Езжай. Я уже там не живу.
      КОЛЯСКИН. А где ты живешь?
      ТИМОФЕЕВА. Здесь. _ Пауза. _ КОЛЯСКИН. Здесь. А почему здесь? С кем?
      ТИМОФЕЕВА. Ну что за сундук, действительно!.. С ним! С Анатолием!
      КОЛЯСКИН. Да брось ты. Хватит, Алена. Едем домой.
      ТИМОФЕЕВА. Толя, подойди. _ Горчичников подходит. Тимофеева обнимает его и целует.
      Коляскин хохочет. _ ТИМОФЕЕВА (гневно). Выйди отсюда! Уходи! Не хочу тебя видеть ни сегодня, ни завтра - никогда! А за машинкой Трансагентство пришлю!
      КОЛЯСКИН. Может, вы еще туда (Кивает на спальню.) заглянете? Я - ничего! Вот здесь посижу, книжку почитаю! (Раскрывает книгу, читает.) "Не колокольный звон и не кукование кукушки слышны с башни в одном из городов близ Сан-Франциско, где установлены часы. После реставрации они обрели голос коровы. Каждый час звучит теперь здесь мычание одной коровы, а в полдень и в полночь слышен рев целого стада".
      ГОРЧИЧНИКОВ. Конечно, реакция у вас, Петр Викторович, самая неожиданная...
      ТИМОФЕЕВА. Подожди!.. Так говоришь - "может, туда заглянете"? И заглянем! Это теперь наш дом. Вот еще с мамой познакомлюсь, а потом и вообще в этом пригороде устроюсь на работу. Чтобы таких, всяких городских в глаза не видеть! Пойдем, Толя. Пусть он сидит. _ За руку отводит Горчичникова в спальню. Закрывает за собой двери. Коляскин усмехается. Глядя в потолок, посвистывает. Затем берет книгу, подходит к двери. _ КОЛЯСКИН (читает). "Кашляют ли рыбы? Да еще как! К такому выводу пришли американские ученые. Как оказалось, рыбы в загрязненной воде кашляют и хрипят. По интенсивности рыбьего кашля можно судить о степени загрязнения воды в реке, озере либо морском заливе. Услышать рыбий кашель можно только с помощью специальной аппаратуры". (Пауза.) Ну ладно, Алена. (Пауза.) Ладно, я говорю! Хорош! Пора ехать! _ Дверь открывается, входит Горчичников. _ ГОРЧИЧНИКОВ (Тимофеевой). Так он не поймет, Алена Васильевна. Этим мы как бы подстраиваемся, тогда как надо жить естественно, без оглядки. (Коляскину.) Напрасно вы думаете, Петр Викторович, что все в жизни либо со знаком минус, либо со знаком плюс. Вот я в ваших глазах как бы чудак, а во мне, как оказалось, есть качества, интеллектуальные и душевные, которые в считанные минуты... _ Коляскин неожиданно бьет Горчичникова ладонью в лоб. Тот летит под стол. _ КОЛЯСКИН. Качества в нем!.. Завез в свою деревню, издевается!.. Ты в гости приглашаешь, так знай, что чужая жена - не твоя! Понял?.. Заполоскал, заполоскал! Я всяких видал студентов! Одного кандидата даже через Львиный мостик гнал!.. У-у! _ Хватает Тимофееву за руку, тащит из дома. _ ГОРЧИЧНИКОВ (сидя на полу). Конец... всему конец!
      Голос ТИМОФЕЕВОЙ. Я вернусь, Анатолий!.. Жди!..
      Голос КОЛЯСКИНA. Жди, жди! Я тогда вас всех спалю!
      Голос ТИМОФЕЕВОЙ (удаляясь). Анатолий!.. Я вернусь!
      Голос КОЛЯСКИНA (удаляясь). Устрою вам... атомный полигон!.. _ Пауза. _ ГОРЧИЧНИКОВ (поднимая руку). Нет!.. Это неразрешимо!
      _Конец_
      _На страницу "Оглавление"_
      --======-
      __
      _НАТАЛИЯ БОРТКО_
      Сочинять пьесы меня учил прекрасный педагог Игнатий Моисеевич Дворецкий в созданной им "Мастерской драматурга".
      Можно научить грамотно писать, но невозможно объяснить, что есть человек, каков он. А ведь именно это интересует литератора больше всего. И если иногда удается пусть не разгадать эту загадку, а хотя бы приоткрыть завесу тайны, это уже большая удача. Но как редко такое случается в нашем деле! Часто приходится довольствоваться тем, что видят и понимают все. А как хочется подсмотреть жизнь, невидимую простым глазом, заставить героя проговориться, поставить его в такую ситуацию, чтобы он вынужден был раскрыться. Часто человек не признается даже себе, чего он в действительности хочет, а я обязана это узнать.
      За десять лет я написала шесть пьес. Меня упрекали в том, что я не пишу о "насущных проблемах современности". Единственная пьеса, где я не пренебрегла "насущными проблемами" - "Высокие потолки" - вызвала интерес у режиссеров, была поставлена в нашем учебном театре при "Мастерской драматурга" студентами ЛГИТМиКа. Однако эти "насущные проблемы" так быстро теряют свою актуальность, что писать о них можно только в газетах. Они, по-моему, могут быть лишь фоном, обрамлением основной идеи пьесы.
      Я старалась писать так, как будто я впервые столкнулась с жизнью и удивлена тем, как ведут себя люди в ситуации, которую я для них придумала, ибо, если не буду удивлена я, кто же тогда удивится моему сочинению?
      А если не удивится, то, стало быть, и открытия не произошло. А в искусстве, как и в науке, нет ничего более ценного, чем открытие. Пусть крохотное, но открытие. Ради этого я пишу.
      Я написала несколько сценариев для кино: "Собачье сердце" (Экранизация повести М. Булгакова), "Без семьи" (экранизация повести Г. Мало), а также комедию "Удачи вам, господа!" (в соавторстве с мужем - режиссером В. Бортко).
      _NATALYA BORTKO, The play "Barbara"_
      Graduated from the Theatrical Academy in Kiev.
      Script writer of TV films "Without family" (after the novel by Malo), "Dog's heart" (after the novel by Bulgakov).
      Together with her husband V.Bortko she wrote the script for full-length film "Good luck, gentlemen!"
      Started to write plays in 1984.
      The play "Barbara" was written in 1994. Restless, unrealizable wishes, yearing for ideal make heroes act extraordinarily. Barbara is an unacknowledged actress. Marina is a student. Their meeting and original friendship help them to meet their wishes. Love helps creative work and creative work brings new feelings into love.
      The third hero Anton thought that truth was very far from everyday life. But suddenly he understood that he was mistaken.
      Language of the heroes sometimes very ordinary, sometimes very pompous reflects conditions of their souls that live in the irrational world.
      ------------------------------------------------------------------------------
      __
      _ОЛЕГ ЕРНЕВ, Автобиография_ _____ Родился в знойном Ашхабаде.
      Жил там до двадцати трех лет.
      Тогда же, развлеченья ради
      окончил университет.
      Скитаясь долго, в Петербурге
      я оказался. В нем застрял.
      Рабле Великий, ты в Панурге
      клянусь, меня нарисовал!
      Царивший в Питере накал
      духовный только в драматурге
      мог воплотиться. Я им стал.
      С тех пор пишу. Меня листают.
      Написаны десятки пьес.
      Какие-то театры ставят,
      обходятся иные - без.
      Я член профкома драматургов,
      СП, ТД и ЛТП.
      Поддержкой пользуюсь у турков,
      японцев, немцев и т. п.
      Страны, в которой я родился,
      давно уж нет. И я другой.
      Был колобок и докатился
      до ручки вместе со страной.
      В башках одни лишь мани-мани.
      Заместо слова - револьвер,
      Но все ж людей театр наш манит,
      и зритель требует премьер.
      Пока смеюсь, пока грущу,
      пока фантазии игривы,
      Друзья, Отчизне посвящу
      души болящие нарывы! __
      _______ _OLEG ERNEV, "Payment for Transportation" _
      This novel is a philosophical-art parable.
      After the carcrash, two heroes found themselves in some other reality. They can't go away. Some strange strong power of a boatman stops them for indeterminate time. Strange life after deathstarted. And again, as in former life, the main hero has to go through fear, despair, hesitation, love. Loss of love and wife makes him act. He chose freedom. He killed a boat-man.
      But his freedom becomes dependance. He has to take place of the boat-man. He has to transport people's souls across the river.
      ------------------------------------------------------------------------------
      __
      _АНДРЕЙ ЗИНЧУК_
      Сменил несколько профессий. Работал разнорабочим, репортером "Последних известий" ленинградского радио, техником, инженером, редактором. В 1986 году закончил сценарный факультет Всесоюзного государственного института кинематографии, после чего в течение двух лет стажировался на киностудии "Ленфильм" в качестве сценариста. За это время написал несколько полнометражных сценариев и около десятка короткометражек. По трем из них были сняты кинофильмы. Один - "Бойтесь рыжих с усами!"?- широко шел в прокате. В связи с тем, что "Ленфильм" в известном смысле прекратил свое существование (вместе со всей страной), учредил вместе с коллегами издательство "Борей" (Литейный пр., 58).
      Как прозаик, в основном занимался фантастической и детской литературой. Сказки и повести публиковались в журналах "Колобок", "Фантакрим-Мега", "Измерение Ф", в газетах. А также в сборниках "День свершений", "Часы с вариантами", "Магический треугольник" и др.
      В театре с 1976 года (в Петрозаводском театре кукол спектакль "Песнь о Сампо"). Широко известна пьеса для детей "Вперед, Котенок!", написанная в 1979 году и с тех пор не сходящая со сцены театров разных городов России и ближнего зарубежья. А также пьесы: "Перед началом сеанса", "Безымянный проспект", "Возвращение Надежды" и другие - более десятка названий.
      _ANDREY ZINCHUK, The play "The 31 of December"_
      Changed several professions. Worked as an odd-job man, reporter of "The Latest News" on Leningrad Radio, technician, engineer, editor.
      Graduated from the State Academy of Cinematography in 1986 as a script writer. Together with friends established "BOREAS" publishing house.
      The action of the play "The 31 of December" takes place in a small town. The only season there is winter. Every day all town people have to celebrate "New Year". Because New Year has no end. Nobody knows who did that, nobody knows how long it lasts...
      The main heroes of the play try to find the "Master". The "Master" really did all that and he can't understand, why people don't like their life.
      Of course the story has the happy end. Moral of this fairy-tale is:
      -?life can't be everlasting holiday, even if this is holiday;
      -?life can't be fat and satiated;
      -?life must be free.
      ------------------------------------------------------------------------------
      __
      _СЕРГЕЙ НОСОВ_
      Родился в 1957 году. Автор двух прозаических книг, изданных в Петербурге "Внизу, под звездами" (1990) и "Памятник Во Всем Виноватому" (1994). Участник поэтической антологии "Поздние петербуржцы". Из семи пьес четыре поставлены на "Радио России".
      Считает себя постабсурдистом.
      _SERGEY NOSOV, The comedy "Berendey"_
      "Berendey" is an original comedy about the adventure of two young avanturists from Russia in one of the European countries.
      The main hero got political acylum posed as berendeypeople, that extincted as long ago as XIII century. He has just met his friend, whom he invited into that country, promissing unbelievable things. Having no money for fare, he nevertheless tries to take his friend from one town to another. Two friends have to get out of the train on every other station. The action of the play takes place on the platforms of those stations. The play is written in the genre of "strange comedy".
      Sergey Nosov was born in 1957. Two books of novels and short stories written by Nosov were published in St.Petersburg"Below, under the stars" (1990) and "Monument to the one, who is guilty of everything" (1994).
      Participated in the poetical anthology "Late poets of St.Petersburg". Four plays from seven written by Nosov were staged on "Radio Russia".
      Nosov considers himself a postabsurdist.
      ------------------------------------------------------------------------------
      __
      _АЛЕКСАНДР ОБРАЗЦОВ_
      Я не люблю бывать в театре, потому что там слишком часто попадаешь в ситуацию мучительную: мучают актеров, зрителей... Уйти, к сожалению, удается только в антракте.
      Бывают, разумеется, счастливые исключения. Но искать эти исключения в хаосе современной информационной безвкусицы - занятие довольно хлопотное и неблагодарное.
      Что остается делать в таком случае драматургу?
      Можно поменять профессию. Поздно.
      Можно ждать лучших времен. Но можно и не дождаться.
      Надо все-таки искать счастливые исключения и пытаться в меру своих сил расширить их пределы.
      Мне представляется, что сегодня появились первые просветы в глухой и тусклой облачности. Уставшие от насилия люди находят в себе силы помолчать, прислушаться, присмотреться. Это мое личное ощущение. Может быть, оно ложное.
      Но апатии и презрения к современности уже меньше. Это хорошо.
      _ALEXANDER OBRAZTSOV, The comedy "Magnetic fields"_
      Yunona, an excited young woman in a light-blue wedding-dress has just left her hair-dresser and is walking towards Moscowsky Prospekt to get a taxi. Her bridegroom, the giant of bodybuilding Pirogov, her family and numerous guests are already waiting for her in the Wedding Palace.
      Daniel, an intelectual with an indefinite profession, very kind-hearted and responsible and due to this most unlucky is going from the bakery home to his wife Vera a sarcastic clever and nice-looking woman.
      They stop. When Yunona tries to run to Moscowsky Prospekt she falls down in three meters from Danielan invisible resilient wall stops her. The same happens to Daniel. They are in the ring of "magnetic fields". "Magnetic fields" can be interpreted as a metaphor, the nature's promtor literallyas a joke of Supreme Powers. Nevertheless, Yunona and Daniel can not leave each other.
      We meet Yunona and Daniel in a month after the wedding in her flat. They are still inseparable. Pirogov sleeps in the next room. He is not a bridegroom already but not a husband yet.
      The playwright Alexander Obraztsov is the author of more than 50 plays. 20 of them were staged and published in Moscow, St.Petersburg, Tbilisi, Zurich, Bratislava and other cities. Twice he was awarded with the first prize in All-Russia radio plays competitions.
      ------------------------------------------------------------------------------
      __
      _ИГОРЬ ШПРИЦ_
      Шприц Игорь однажды в отрочестве прогулял школу. Вдвоем с подружкой он пошел на новый фильм "Девять дней одного года". Поступок этот через длинную цепь привычек и характеров породил судьбу,
      Юноша вполне осознанно решил всю дальнейшую жизнь посвятить проблеме управляемого термоядерного синтеза, олицетворявшего в те черно-белые времена человеческое счастье. К сожалению, основная трагедия в фильме - полная импотенция героя после получения полностью ионизованной плазмы - прошла мимо его сознания. Закончив среднюю школу, закончил и Политехнический институт, уже тогда рефлекторно ощущая сомнения в правильности выбранного пути и, вообще, в правильности всякого пути.
      Армия развеяла эти сомнения. Прослужив два года лейтенантом в самых храбрых войсках ПВО страны, после демобилизации Шприц полностью отдался науке. Наука приняла эту жертву, как, впрочем, она приемлет все. Наука, знаете ли, бесконечна. Долгие двадцать лет промелькХнули, как девять дней одного года. И остепенившийся физик, поняв, что нельзя всю оставшуюся жизнь изучать трансформатор, стал думать над вечными истинами. Подумав, он решил писать пьесы.
      Подведем итоги. Совмещая приятное с полезным - драматургию с наукой - Игорь Шприц к сегодняшнему дню написал восемь пьес - четыре комедии и четыре не комедии. Три пьесы были поставлены, а две напечатаны. Оставшиеся покорно ждут своей участи. О чем может писать такой автор? О простых вещах. Счастье, где ты? Возможна ли дружба между мужем и женой? Где и когда кончается человек? Есть ли жизнь на Марсе? А если есть, то кому это надо? Вопросов скопилось очень много. Их выяснению Шприц Игорь и собирается посвятить непредсказуемый, к счастью, остаток дней.
      Предлагаемая читателю пьеса стала лауреатом Всероссийского конкурса драматургов 1995 года.
      _IGOR SHPRITS, The comedy "At the bottom"_
      Combining pleasure and useplay-writing and research work - Igor Shprits has already written seven plays: three comedies and four non-comedies. Two of them were staged and two - published. The rest are humbly waiting for their lot. What are the main themes such a playwright can write about? Simple things mainly. Happinnes, where are you'! Is it possible for husband and wife to be friends? Where and when is the end of a man?
      Is there life on Mars? And if life is there who needs it? So the number of questions is endless. Igor Shprits is going to devote the rest of his life to finding answers.
      "At the bottom" is the remake of the famous play by Gorky but the acion is taking place in the old communal flat in St.Petersburg in our days. Any society has the bottom and any of us in this or that way belongs to this "bottom". There is nothing tragical in this : life is life. The play is the winner of the All-Russia Competition of Playwrights in 1995.
      ------------------------------------------------------------------------------
      __
      _СТАНИСЛАВ ШУЛЯК_
      Родился в 1960 году. Писать начал с 18 лет, от малых афористических форм постепенно переходя к развернутым прозаическим произведениям, определяя их жанр как притчи, драматические новеллы или просто "текст".
      "Оглушенный бесполезностью будней, я порой испытывал сомненья и в самой жизни", - говорит главный герой пьесы "Книга Иова" Афанасий Кудесов. И "Сомненья в жизни" так или иначе отбрасывают отсвет на все его действия, а точнее - бездействия. Он, писатель, увлекается сюжетом весьма далеким от вкусов "массового потребителя". Пока ему мешают, работает не покладая рук. Ему создают условия. Кудесов бездельничает. Ничего удивительного: творческий кризис есть тоже акт творчества. Его, автора, отчуждают от результатов его труда, он остается видимо равнодушен к тому. От него ожидают откровенности он сама уклончивость. Наедине с самим собой сочиняет пронзительное и немного беспомощное воззвание "ко всем живым". Традиционная мифология, привычные моральные ценности более не являются ориентирами для героев пьесы (а возможно, и вообще для современного сознания), и их существование может быть уподоблено походу слепых из библейской притчи. Необходимость самоосуществления перестала быть доказуемой, и более того, едва ли когда-то была таковой. Усилиями ли Творца, либо Соавтора Его из преисподней, но человек наконец-то напрочь отчужден от своего смысла, от своего предназначения, и единственным уделом человеческим остается противостояние "ураганному безветрию" жизни, самостояние в лавине холодного и бесцельного времени.
      А при чем здесь Иов? Иов, конечно, только повод. Он?- "неразменный рубль" мифологии, он - эталон праведности (столь недосягаемый, что временами на волосок от ереси). И он еще был одним из первых, кому, кажется, удавалось усадить в лужу Творца.
      _STANISLAV SHULYAK, The play "The Job's book"_
      Stanislav Shulyak was born in 1960. He started with small aphoristic forms when he was 18 and gradually getting over to big prosaic works. These works traditional (at first sight) stories and plays do not contain global catastrophies. There is only one theme in all of them: horror of simple human existence.
      The main character of the play "The Job's book" Aphanasy Kudesov says: "Stunned with the uselessness of colourless existence I sometimes experienced doubts in life itself". And "doubts in life" one way or another influence all his activities or better to sayinactivities. He is a writer and he works on a topic very far from "mass culture". While he faces obstacleshe works a lot. When nothing inferferes with his work Kudasov immediately stops. Nothing special in that: the creative crisis also belongs to the creative process. When he, the author, is alienated from the results of his work, he stays indifferent. When he is expected to be outspoken he is evasive. Being alone he writes a pathetic and slightly helpless appeal 'to all who are still alive", traditional mythology, habitual moral values are no longer guiding lines for the character of the play (may be, for modern cousciousness on the whole) and their existence can be likened to the march of the blind in the Bible.
      What has it all to do with Job? Of course, Job is just a pretext. He is an archetype, he is the standard of righteousness (so unattainble that righteousness itself seems to be very close to heresy). And he was one of those first who managed to cheat the Creator.
      _На страницу "Содержание"_
      --======-
      _Александр Образцов_
      _ВСЕ КОШКИ СЕРЫ_
      Пьеса __ *Действующие лица*
      _Тарасова_,30 лет
      _Голицин_,35 лет
      _Дилленбург_, 46 лет
      ------------------------------------------------------------------------------___
      Крохотный железнодорожный пригородный вокзальчик. Три жесткие скамьи, желтые, лакированные. Печка. Окошечко кассы. Расписание на стене, таблица стоимости билетов там же. Плакат "Не ходите через железнодорожные пути!" Два окна. __ Грохот удаляющейся электрички. На скамье сидит Голицин. Он не спеша развязывает рюкзак, достает оттуда надувной матрац, легкое одеяло, полиэтиленовый пакет с провизией. Входит Тарасова. Молча садится на другую скамью. Прячет лицо в воротник шубки. Голицин шумно начинает надувать матрац. Затем пробует его рукой, нерешительно смотрит на Тарасову, незаметно зевает. _ ГОЛИЦИН. Простите.. как вас... не знаю... девушка! _ Тарасова молча смотрит на него. _ ГОЛИЦИН. Не подумайте, что я пытаюсь с вами познакомиться таким образом, но... если хотите, то вот, можете прилечь. _ Тарасова молча отворачивается. Голицин разговаривает сам с собой. Он уже немного отхлебнул из фляги. _ ГОЛИЦИН. Да... хм... Таинственная она, одиночество вдвоем, масса ночного времени, ранняя весна, последняя молодость... Долго я дожидался этой ситуации... Вы слушаете? (Пауза.) Когда был помоложе, любил брать билет с задней мыслью. Сяду в кино и жду, вдруг рядом она опустится... Или в поезде. Вот, думаю, сейчас на соседнюю полку приземлится... А тут и ждать забыл, и думать бросил - и на тебе... (Пауза, зевает.) В общем, не обращайте внимания. И не бойтесь, главное.
      ТАРАСОВА. Я не боюсь.
      ГОЛИЦИН. Правильно. _ Пауза. Он достает котлеты, хлеб, термос, собирается есть, но ему неловко. _ ГОЛИЦИН. Девушка?.. А, девушка?..
      ТАРАСОВА. Представьте, что вы один. Меня нет, понимаете?
      ГОЛИЦИН. Понимаю. (Начинает есть бутерброд с котлетой, вдруг затягивает.) "Глухой, неведомой тайго-ою..." (Снова ест.) "Сибирской дальней стороной..." (Ест.) "Бежал бродя..." (Пьет чай из крышки термоса.) "...га с Сахалина..." Значит, не будете ложиться? (Пауза.) А я лягу. (Ложится на матрац, на спину. Пауза.) Интересно все-таки... (Приподнимается на локте.) Не может быть, чтобы вы обо мне как-то, каким-то боком не думали... Так?.. (Пауза, ложится на спину, говорит в потолок.) Будем разговаривать сами с собой... Действительно ли обо мне в подобной ситуации можно не думать вообще? Можно. Но каким надо обладать высокомерием!.. Или?.. Однажды я сидел в кустах и ловил рыбу на удочку. Вдруг слышу - кто-то идет. Кто-то идет, садится на траву. Здесь небольшая пауза возникла, какая-то подготовка и вдруг, во весь голос, женские рыдания. Минут десять сидел, не шелохнувшись. Ничего в жизни не слушал с таким ошеломительным любопытством. Как будто меня выжгло, подсушило... Не знаю, как и сказать. Прокалило! Вот. А она замолчала, встала и пошла дальше по берегу. А берег был пустынен, осень. Присела и снова - эти рыдания над рекой. Разве с этим что-то сравнится?.. Впрочем... (зевает) зря я это рассказал. Нельзя такие вещи рассказывать. Грех. У нас - нет. В Европе можно, там любят все по порядку. Да, если б мы были в Европе, я бы давно вскочил перед дамой. (Вскакивает и представляется с легким наклоном головы.) Голицин, мадам. Не стану врать - родословной не знаю. (Пауза.) А так как мы не в Европе, то, не дождавшись от дамы даже кивка в ответ, я снова вскакиваю (ложится на матрац) на печь и продолжаю рассуждать... Итак, не думать обо мне можно. А что можно подумать, если подумать? Вот здесь начинается самое интересное. Как человек представляет себе то, что о нем думают? Примитивно. Ужасно примитивно. "Высокий, темноволосый, лет тридцати, с задумчивым взглядом". И тут же напускает на себя меланхолический вид, такую томную покорность судьбе... И не знает того, идиот, что его глаза за единую долю секунды выболтали все о нем. Уже ничего не добавишь. А только убавишь. Без вариантов. "Нет зеркал беспощаднее глаз. В перекрестном и метком обстреле вам расскажут, что вы постарели, и казнят, и помилуют вас..." (Пауза.) Нет, как-то неловко, если я усну и, не дай Бог, еще захраплю. (Садится.) Были бы вы чуть попроще... Будьте проще, прошу вас!
      ТАРАСОВА (раздраженно). Отвернитесь и спите! Никто на вас не покушается, успокойтесь.
      ГОЛИЦИН (укладывается, удовлетворенно). Вот это хорошо. (Укрывается одеялом.) Вообще, я бы сказал - не жарко. (Зевает, отворачивается.) Если буду храпеть, толкните меня в плечо... и сразу же отскакивайте... потому что я во сне... лягаюсь... Покойной вам... ночи... _ Действительно засыпает в одну минуту, это заметно по сопению.
      Пауза.
      Тарасова встает, начинает прогуливаться по вокзалу. Читает расписание поездов, смотрит на плакат. Вдали слышится гул приближающегося поезда. Она, зная, что электрички не может быть, все же быстро выходит. Поезд проносится мимо. Тарасова входит, зябко поводя плечами. Прислушивается к сопению Голицина. _ ТАРАСОВА (садится). Спит... Все спят. Одна я бодрствую. (Пауза.) Так глупо... (Голицин всхрапывает.) Надо было, чтобы он бежал, он! Как волк! И уносил в зубах десять лет жизни!.. Все перемешалось... _ Голицин начинает храпеть. Она некоторое время брезгливо прислушивается. Голицин, как нарочно, храпит сильнее. Она решительно подходит и трогает его за плечо. Он лягается так, что она отскакивает. _ Ненормальный. _ Голицин подымает голову, непонимающе смотрит на нее, снова роняет голову и уже не храпит. _ ТАРАСОВА (садится). Десять лет... лучших лет... Десять лет назад разве кто-нибудь из них уснул бы в моем присутствии? Все отдано волку... _ Слабый звук легковой машины. Она приближается долго, осторожно, по грунтовой дороге. Тарасова замирает, затем в панике начинает метаться по вокзалу. Пробует даже спрятаться за скамью. Звук приближается. Она выскакивает на перрон, затем снова вбегает. _ ТАРАСОВА (прислушивается). Он! (Без сил садится на скамью, плачет.) Как мне уйти... Как мне уйти... _ Голицин всхрапывает. И здесь только Тарасова вспоминает о его присутствии. Подбегает, трясет за плечо. _ ГОЛИЦИН. А?.. А, это вы... Что тут? Что... произошло?.. Я проснулся, все, готов. Уже сижу.
      ТАРАСОВА. Как вас зовут? Да быстро, быстро!
      ГОЛИЦИН. Голицин.
      ТАРАСОВА. Имя!
      ГОЛИЦИН. Павел. Павел Петрович. Как царя, того еще, с... косичкой...
      ТАРАСОВА. Паша! Сейчас сюда придет один человек, интеллигентный, умный, очень... порядочный... Да что я говорю... (Прислушивается.) Паша, это мой любовник... Что вы на меня смотрите? Да, понимаете? Да, любовник! Но я хочу, чтобы он понял, что я люблю вас!
      ГОЛИЦИН (глупо улыбаясь). А-а... Серьезно?
      ТАРАСОВА. Я прикована к нему, прикована, понимаете? (Плачет.) Хоть вы пожалейте меня!
      ГОЛИЦИН. Все. Все. Я готов. (Прислушивается.) Он один? Понял. Говорю глупости. Как вас?..
      ТАРАСОВА (поспешно, полностью отдавая инициативу в его руки). Галя. Галина...
      ГОЛИЦИН. В семье как вас зовут?
      ТАРАСОВА. Аля...
      ГОЛИЦИН. Аля... Галя... Специальность, родители, где живете? Без суеты, но быстро.
      ТАРАСОВА. Папа с мамой... Живу отдельно, однокомнатная в Купчино... По специальности конструктор... по ткацким машинам... Рисую... Хорошо рисую... (Она в панике, потому что машина останавливается у вокзала.)
      ГОЛИЦИН. Дайте руку. (Она подает.) Улыбайтесь. Паша. Па-ша. Повторите.
      ТАРАСОВА. Паша... _ Входит Дилленбург. У него измученный вид. Увидев Тарасову, растерянно и счастливо улыбается. _ ДИЛЛЕНБУРГ. Аля... Я вернулся - тебя нет... Аля... Почему не предупредив? Хотя бы записку... Я уж Бог знает, что передумал... Где искать, куда бежать?..
      ГОЛИЦИН. Бежать никуда не надо. С ней все хорошо. Она не одна.
      ДИЛЛЕНБУРГ (Голицину). Я вам так благодарен, мм?..
      ГОЛИЦИН. Павел Петрович.
      ДИЛЛЕНБУРГ. ...Павел Петрович!
      ГОЛИЦИН. Не за что.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Как это не за что? Зимой, одна, ночью!
      ГОЛИЦИН. Вы меня не поняли, мм?..
      ДИЛЛЕНБУРГ. Юрий Ильич.
      ГОЛИЦИН. Юрий Ильич, вы меня не поняли. Я сказал в буквальном смысле - не за что.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Ну... да, конечно!
      ГОЛИЦИН. О-ох. Постарайтесь сосредоточиться, Юрий Ильич. Предельно. (Раздельно.) Я не спасал Алю. Ей ничего не грозило. Наша встреча с ней была не случайной.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Вы... знакомы?
      ГОЛИЦИН. Как вам сказать... Что отвечают в таких случаях, я знаю только по художественной литературе.
      ДИЛЛЕНБУРГ (пауза.) Нет. Не может быть.
      ГОЛИЦИН. Не может быть, потому что этого не может быть. Давайте трезво, жестко обозначим ситуацию. Мы все люди мобильные, нас трудно чем-то удивить. Если хотите бороться, то боритесь без запрещенных приемов, без слов о порядочности, о чести, о долге. Существовала некоторая величина под названием любовь. Она ушла. Ее нет. А если нет любви, то взывать к чувству жалости напрасно. Это значит - разрывать человека на части.
      ДИЛЛЕНБУРГ (садится). Конечно... Я понимаю... Я здесь немного посижу...
      ТАРАСОВА (жестко). Нет.
      ДИЛЛЕНБУРГ (вставая). Что ж. (Пауза.) Только я... как же это?.. Мы приехали вместе. Затем я поехал в магазин, за хлебом каким-то, за двадцать километров, и... в это время...
      ГОЛИЦИН. В это время пришел я. Аля вышла со мной. У нас были долгие разговоры. И мы опоздали на электричку. Все.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Разве о вас речь... Хотя, конечно... Нет! Не может быть!
      ГОЛИЦИН. Что не может быть, Юрий Ильич? Все может быть. Не так, так так. Не так, так этак. Человек просыпается однажды утром, а у него нет будущего. Он стискивает зубы и идет на работу. И это страшнее, чем то, что вы переживаете.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Как-то... не уйти... Не могу...
      ГОЛИЦИН. Ничего, Юрий Ильич. Ничего.
      ТАРАСОВА. Паша!
      ГОЛИЦИН. И ты держись, Аля. Знаете, как отрывают бинт с засохшей раны? Все, Юрий Ильич. До свидания. _ Дилленбург тоскливо озирается. Уходит. _ Тарасова напряженно вслушивается. Когда машина отъезжает, она вздыхает с облегчением. Голицин в это время мрачно укладывается на матрац, отворачивается, накрывается с головой.
      ТАРАСОВА. Ох, Боже мой... Неужели все? (Пауза.) Паша? _ Голицин молчит. _ Ну и молчите. Молчите... (Всхлипывает.)
      ГОЛИЦИН (садится). Но так же нельзя, как вас по отчеству! Он же сейчас на переезд въедет и будет ждать поезда!
      ТАРАСОВА. Молчите! Не въедет.
      ГОЛИЦИН. Но нельзя с таким враньем расставаться!
      ТАРАСОВА. Ничего вы не знаете... _ Голицин внимательно смотрит на нее, достает флягу, наливает в крышку от термоса. _ ГОЛИЦИН. Давайте, грамм пятьдесят.
      ТАРАСОВА. Что это?
      ГОЛИЦИН. А это... на кедровых орешках. Не уступает. Давайте. _ Тарасова нерешительно берет крышку, пьет. _ ГОЛИЦИН. А?.. То-то. (Прячет флягу.)
      ТАРАСОВА. Вы кто?
      ГОЛИЦИН. Это зачем?
      ТАРАСОВА. Любопытно.
      ГОЛИЦИН. Я - Голицин, Павел Петрович. Скиталец.
      ТАРАСОВА. От кого вы скитаетесь?
      ГОЛИЦИН. Ищу место для своей души. И не нахожу.
      ТАРАСОВА. Интересно.
      ГОЛИЦИН. Зря вы его выгнали.
      ТАРАСОВА. Что вы на меня смотрите? Десять лет жизни... так, между прочим! Зато было хорошо. Иногда! Когда жена не видела. Когда не догадывалась. Когда ее не было жалко. А жалко было всегда! Такое вот - абсолютное понимание и сострадание! А я, между прочим, баба, и мне дом нужен, с детьми!
      ГОЛИЦИН. Это ваши дела.
      ТАРАСОВА (она опьянела). Худо-бедно, а она счастлива: муж, дочь. Он - вдвойне: семья и любовь. А мне? Огрызочек, но зато такой сахарный, с сиропчиком, со стишками, с Гайдном!
      ГОЛИЦИН. Это ваши дела.
      ТАРАСОВА. Я была... Знаете, какая я была? Как подсолнух. Куда солнце, туда и я. Я была такая... легонькая! А дышала... взахлеб! Во мне все было из трав, для любви, для долгой жизни!
      ГОЛИЦИН (скучным голосом). Зато сейчас вы - женщина.
      ТАРАСОВА. Женщина... А зачем?
      ГОЛИЦИН. Будете рожать детей. Дом будет.
      ТАРАСОВА. А я не хочу. Я уже не хочу. Не хочу дома. Я отравлена, вы это понимаете?
      ГОЛИЦИН. Тогда возвращайтесь.
      ТАРАСОВА (с тоской.) Мне бы только оторваться... Он ведь еще приедет... Вы думаете - он жалкий? Не-ет! Вы его не знаете!
      ГОЛИЦИН. И знать не хочу. Я спать хочу.
      ТАРАСОВА. Вы обиделись, да? Из-за того, что я о себе и о себе? Да? Давайте о вас поговорим. Хотите?
      ГОЛИЦИН. Что обо мне говорить. После ваших катаклизмов.
      ТАРАСОВА. Как вы обиделись... красиво... По-детски.
      ГОЛИЦИН. Я не ребенок, Галя.
      ТАРАСОВА. Вы меня так назвали из-за того, что он меня зовет Алей?
      ГОЛИЦИН. Нет. Я назвал вас Галей, потому что вас зовут Галя.
      ТАРАСОВА. Почему вы здесь с матрацем?
      ГОЛИЦИН. Потому что я хочу жить там, где я хочу.
      ТАРАСОВА. И с котлетами. Вы очень одиноки.
      ГОЛИЦИН. А вы жестоки.
      ТАРАСОВА. Но я не хотела, честное слово. Простите.
      ГОЛИЦИН. Ложитесь. Отдыхайте.
      ТАРАСОВА. Нет, не хочу. Спасибо. _ Пауза. _ ГОЛИЦИН. Ночью все кошки серы.
      ТАРАСОВА. Не понимаю.
      ГОЛИЦИН. Это все от жадности. Взять побольше и по возможности лучший кусок.
      ТАРАСОВА. А вы разве не хотите лучший кусок?
      ГОЛИЦИН. По крайней мере, я не лезу в драку из-за куска.
      ТАРАСОВА. Конечно. Вы стоите в сторонке и ждете, что на вас обратят внимание. Тогда этот кусок вам отдадут за хорошее поведение.
      ГОЛИЦИН. Я уже ничего не жду, Галя.
      ТАРАСОВА. Неправда.
      ГОЛИЦИН. Правда.
      ТАРАСОВА. Нет. Когда я сидела вон там и не хотела с вами разговаривать, вы ждали чего-то и бесились.
      ГОЛИЦИН. А сейчас не жду.
      ТАРАСОВА. Но беситесь.
      ГОЛИЦИН. Почему вы его боитесь?
      ТАРАСОВА. Потому что он меня выкормил с руки. Во мне для него нет ни одного тайного местечка. Он всю меня знает. От него не спрятаться. А это самое страшное, когда не спрятаться... Вы слышите?
      ГОЛИЦИН. Что?.. Нет.
      ТАРАСОВА. А я уже слышу. Он возвращается. Он уже все понял. Мне страшно, Паша!
      ГОЛИЦИН. У вас обычный невроз.
      ТАРАСОВА (начинает дрожать). Когда он на меня смотрит, вот так, задумчиво, как художник на картину, и готовится что-то подмалевать, и это продолжается десять лет... А там, дома, есть уже готовое полотно, которое покрывается пылью в запаснике... И меня это ждет... ждало! Правда? Паша?
      ГОЛИЦИН. Не бойтесь ничего.
      ТАРАСОВА. А я и не боюсь. Ничего страшного. Просто немного тоскливо, когда на тебя так смотрят... Слышите?
      ГОЛИЦИН. Да нет ничего. Успокойтесь.
      Возникает слабый звук машины. Голицин вздрагивает.
      ТАРАСОВА (тихо). Вот видите? И вы испугались.
      ГОЛИЦИН. А что, если я его на порог не пущу?
      ТАРАСОВА. Не надо. Не надо! Что вы! И думать не смейте! Это ведь только мне плохо, понимаете? Он же не знает, что мне плохо! Он... очень порядочный!
      ГОЛИЦИН. Почему же он не знает, если он порядочный?
      ТАРАСОВА. Потому что... (прислушивается) потому что он такой, он думает, что это для пользы, если больно. Нужно страдать, зато потом легко. _ Машина останавливается у вокзала. _ ТАРАСОВА. Целуйте меня! Целуйте крепче, Паша! (Обнимает Голицина за шею. Он, слегка поежившись плечами, целует ее.) _ Входит Дилленбург. Он молча стоит у двери. Ждет. _ ДИЛЛЕНБУРГ. С незнакомым человеком, Аля. _ Тарасова резко высвобождается, отворачивается. _ ГОЛИЦИН. Вы недалеко отъехали, Юрий Ильич.
      ДИЛЛЕНБУРГ (садится). Да. На расстояние собственной глупости. А вы что, турист?
      ГОЛИЦИН. Странник.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Славянофил.
      ГОЛИЦИН. Сейчас у вас есть какая-то цель?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Нет. Я не мог вернуться на дачу. Очень плохо дному.
      ГОЛИЦИН. Собаку заведите.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Когда я был здесь в первый раз, вы мне сочувствовали.
      ГОЛИЦИН. Сочувствовать взрослому мужику, от которого ушла женщина?
      ДИЛЛЕНБУРГ. От вас никто не уходил, и вы не понимаете, что это такое.
      ГОЛИЦИН. Вы хотите сказать, что никто и не приходил?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Да. И мне вас жаль.
      ГОЛИЦИН. Видите ли, я не привык присваивать то, что мне не может принадлежать.
      ДИЛЛЕНБУРГ. А пять минут назад?
      ГОЛИЦИН. Галя, он говорит, что вы ему принадлежите.
      ТАРАСОВА (глухо). Не надо.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Странно, когда случайно встречаешь человека одного с тобой уровня. Да еще в подобной ситуации. Аля!.. Вы извините, пожалуйста, Павел Петрович... Аля, мне нужно сказать тебе две фразы. Всего две.
      ТАРАСОВА (глухо). При нем.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Павел Петрович, прошу вас, выйдите на минуту. _ Голицин вопросительно смотрит на Тарасову. Та молчит. Голицин пожимает плечами, выходит. _ ДИЛЛЕНБУРГ. Я не знал, что это так важно. Мы будем жить вместе, всегда.
      ТАРАСОВА. А как же Лена? И дочь?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Я их буду навещать.
      ТАРАСОВА. Значит, я загнала тебя в угол?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Значит, тебе было хуже всех.
      ТАРАСОВА. А может быть, я... может быть, я научилась торговать?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Значит, тебе было совсем плохо. Я знаю, почему.
      ТАРАСОВА. Почему?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Потому что ты еще не научилась быть свободной со мной. Ты все еще боишься попасть впросак, что-то не так сказать, не так ступить... Аля, ведь тебе ни с кем не будет так, как со мной.
      ТАРАСОВА. Так хорошо?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Да.
      ТАРАСОВА. Но и так плохо ни с кем не будет.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Я просто не выживу без тебя. Ведь когда мы встретились, я только начинал жить, в тридцать пять. Впервые я почувствовал себя сильным, независимым, и все эти ученые степени, они давались легко, между прочим, именно после этого. Может быть, просто совпало - ощущение силы и ты, но вы неразделимы, и я с тобой...
      ТАРАСОВА. Да, пока у меня крепкая грудь! Пока у меня гладкая кожа! И ноги без изъянов!
      ДИЛЛЕНБУРГ (тихо). Аля...
      ТАРАСОВА. Прости, я... Прости, я не хотела! Ну, не хотела я!
      ДИЛЛЕНБУРГ. Когда я стоял у двери, а ты демонстративно целовала его, вот здесь я испугался. Я подумал, что уже стар... Нет. Я подумал, что ты боишься меня из-за того, что я становлюсь стар, и уже не могу быть никаким, легким, беспечным, что я отяжелел и буду все тяжелее... Но я ведь могу еще бегать, могу несколько дней провести в лесу, могу танцевать всю ночь... Да разве в этом дело? Я могу с ума сходить от любви к тебе! Аля...
      ТАРАСОВА (пауза, тихо). Что?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Не уходи.
      ТАРАСОВА. Ну... ну, что... _ Входит Голицин. _ ДИЛЛЕНБУРГ. Павел Петрович!
      ГОЛИЦИН. Продрог. _ Садится. _ ДИЛЛЕНБУРГ (Тарасовой). Так значит?..
      ТАРАСОВА. Хорошо. _ Встает. _ ГОЛИЦИН. Уломали, Юрий Ильич?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Вы же случайный человек, Павел Петрович. А внесли такую сумятицу.
      ГОЛИЦИН. Что ж. Простите. Двое дерутся, третий не лезь. Прощайте, Галя.
      ТАРАСОВА (тихо). Прощайте.
      ГОЛИЦИН (встает). Главное, ничего не бойтесь. А то вы здесь такого страху нам нагнали, Юрий Ильич, как будто сам сатана на своей таратайке пожаловал.
      ДИЛЛЕНБУРГ (холодно). Не надо давить, Павел Петрович, там, где больно.
      ГОЛИЦИН. Куда вы ее везете? Она же больная!
      ДИЛЛЕНБУРГ. Отойдите. Отойдите с дороги.
      ГОЛИЦИН. Вы же ее в психушку загоните! Галя! Вы хотите ехать? _ Тарасова молчит. _ Ну, кивните головой! Или покачайте, вот так. _ Тарасова отрицательно качает головой. _ До свидания, Юрий Ильич. Как-нибудь проживете сегодняшнюю ночь без нее.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Вы думаете, я оставлю ее с вами?
      ГОЛИЦИН. А чего вы боитесь?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Я боюсь, что вы специально придаете нашим отношениям товарный характер. Отойдите с дороги.
      ТАРАСОВА. Я не поеду.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Да что же это такое... Он же случайный человек, случайный, понимаешь? Странник! Ты прилепишься к нему, а он и не заметит, где ты отлетишь! Он пойдет дальше, а у тебя уже не останется ничего, только... пыль на зубах!
      ТАРАСОВА. Я не поеду.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Что ж... помни, Аля, не один день - десять лет.
      ТАРАСОВА. Уходи. _ Дилленбург пытается поймать ее взгляд. Она отворачивается. Дилленбург уходит. Резко взвывает мотор, машина срывается с места. _ ГОЛИЦИН. Как вы себя чувствуете?
      ТАРАСОВА (садится на другую скамью). Вы тоже хороший кот. Как вы мне надоели!
      ГОЛИЦИН (смеется). Да... Но что ж я могу с собой поделать?
      ТАРАСОВА. Спите. Только без храпа.
      ГОЛИЦИН (укладывается). А я уже храпел? Не лягался?
      ТАРАСОВА. Лягался.
      ГОЛИЦИН. Я предупреждал. (Ложится на спину, заложив руки за голову.) Да, все-таки вы редкая женщина. В старину говорили - магнетическая.
      ТАРАСОВА. Чем вы занимаетесь? Какая у вас профессия?
      ГОЛИЦИН. По профессии я конструктор.
      ТАРАСОВА. Что за шутки.
      ГОЛИЦИН. Я не шучу. Но я не работаю конструктором. Я шофер, на автобусе.
      ТАРАСОВА. Как вы сразу заземлились. А я уж думала...
      ГОЛИЦИН. Вот. Вы уже обо мне думаете... Нет, ничего у нас с вами не выйдет. Зря Юрий Ильич переживает.
      ТАРАСОВА. У вас очень тонкий слой штукатурки. И грубый фасад.
      ГОЛИЦИН. Зато крепкий. Вон как вы за меня уцепились.
      ТАРАСОВА. Мне надо переждать эту ночь.
      ГОЛИЦИН. Не обольщайтесь. Вы как ласточка, лепитесь над дверью и далеко не улетаете. Если бы не я, вы бы уже десять раз вернулись. _ Пауза. _ ТАРАСОВА. Что же мне делать? Что?
      ГОЛИЦИН. Не знаю. (Пауза, небрежно.) Прилепитесь ко мне. Я не женат.
      ТАРАСОВА. Я уже думала об этом.
      ГОЛИЦИН (глупо). Ну да?
      ТАРАСОВА. Только бы пережить эту ночь.
      ГОЛИЦИН (садится, пауза). Что-то холодно стало. Печку затопить,что ли? Пойду за дровами. _ Выходит.
      Пауза. _ ТАРАСОВА. Галина Голицина. Галина Георгиевна Голицина. Пошла Галя по рукам. По мужикам. И осталось от Гали ма-а-ленькое перышко. _ Гул приближающегося поезда.
      Тарасова встает, выходит.
      Поезд проходит.
      Входит Голицин с несколькими штакетинами, сухими ветками.
      Следом входит Тарасова. Тоже несет веточку. _ ГОЛИЦИН. Это мужское дело - заготавливать дрова и топить печь. (Начинает ломать штакетины, ветки. Складным ножом стругает лучины.)
      ТАРАСОВА. Значит, вы согласны?
      ГОЛИЦИН. Но ведь это я предложил.
      ТАРАСОВА (присаживается рядом на корточки). Хорошо. Примете по акту, по инвентарной книге?
      ГОЛИЦИН. У меня нет собственности. И не будет.
      ТАРАСОВА. Ясно. Новые порядки. Очень интересно.
      ГОЛИЦИН (разжигает печь). Родились в Ленинграде?
      ТАРАСОВА. Зачем на "вы", когда уже нужно на "ты"?
      ГОЛИЦИН. Понял. Сейчас будет теплее.
      ТАРАСОВА. Вдвоем мы и так не замерзнем.
      ГОЛИЦИН (посмотрев на нее). За что вы меня топчете?
      ТАРАСОВА. А разве тебе так интересно в твои годы снова писать прописи?
      ГОЛИЦИН (поднимаясь). Мне все интересно.
      ТАРАСОВА (встает рядом). И с чего же мы тогда начнем, Паша?
      ГОЛИЦИН. С начала, Галя.
      ТАРАСОВА. Нам как-то нужно... поцеловаться, что ли. Если не брезгуешь. _ Голицин целует ее. _ ТАРАСОВА. Ты небрит.
      ГОЛИЦИН. Вторые сутки странствую.
      ТАРАСОВА (садится). Хорошо одному?
      ГОЛИЦИН. Да. (Садится.) И в Вологде ночевал. И в Великих Луках.
      ТАРАСОВА. Если мы будем продолжать это вдвоем, то будем ночевать в милиции.
      ГОЛИЦИН. Что-нибудь придумаем.
      ТАРАСОВА. У тебя никогда не было семьи?
      ГОЛИЦИН. Нет. Слишком долго приглядывался, все как-то не стыковалось с внутренним образом.
      ТАРАСОВА. А я? Я же случайная женщина, Паша.
      ГОЛИЦИН. Ты сразу в меня влезла. Как только вошла сюда.
      ТАРАСОВА. Так. И здесь я в роли добычи... Только бы пережить сегодняшнюю ночь... Слышишь?
      ГОЛИЦИН. Нет.
      ТАРАСОВА. Как будто остановилась...
      ГОЛИЦИН. Я ничего не слышал.
      ТАРАСОВА. Потому что тебя это не касается... Нет, Паша, тот охотник не чета тебе. Ты еще мальчик. Ты еще думаешь - как красиво летит, какое у нее оперение... как горько рыдает... Разве это женщина рыдала над рекой? Это добыча чья-то... А тот... Тот живет охотой. Для него удачно выстрелить влет, или как там называется, - такое наслаждение, что он ради этого душу продаст...
      ГОЛИЦИН. Ты преувеличиваешь. Он стареет и...
      ТАРАСОВА. Он моложе тебя по чувствам.
      ГОЛИЦИН. Спи. Ложись и спи. Ты устала. Ложись на матрац.
      ТАРАСОВА. Нет. Я лучше на лавочке. Положу голову тебе на колени... Чтобы ты не ушел... _ Ложится, засунув руки в рукава шубки. Закрывает глаза. _ ТАРАСОВА. А ты мне что-нибудь рассказывай... из жизни птиц...
      ГОЛИЦИН. Когда я был помоложе, я писал стихи...
      ТАРАСОВА. Плохие?
      ГОЛИЦИН. Хорошие... и мне казалось, что это не я пишу, а кто-то водит моей рукой...
      ТАРАСОВА (сонно). Значит, хорошие...
      ГОЛИЦИН. Но я их никому не показывал и сжег лет пять назад. А лучшие почему-то забыл. Помню только строчки.
      ТАРАСОВА. Прочти...
      ГОЛИЦИН. "Я так помню тебя, что в минуту глаза влажнеют. И сгорает дыханье. Но знать я тебя не хочу. Я, посеявший время, отвеял тебя, я отвеял, чтобы колос валился от сока и бил по плечу..." _ Пауза. _ ТАРАСОВА. Дальше.
      ГОЛИЦИН. "О, свобода, твои целомудренны губы. И признанья твои, и признанья я пью наугад. За стеснение жить, за счастливый удел однолюба, за ночного дождя перестук, за ветвей перекат..." (Пауза, шепотом.) Спишь?
      ТАРАСОВА (по-детски, сонно). Не-а... _ Засыпает. Голицин сам борется с дремотой. Голова то резко падает, то поднимается. Он не замечает, как в одно из окон за ним пристально наблюдает Дилленбург. Наконец, случайно водя сонным взглядом по сторонам, Голицин замечает его и резко вздрагивает. Дилленбург широко, полным оскалом улыбается ему. __ Затем входит, садится на соседнюю скамью. _ ДИЛЛЕНБУРГ (шепотом). Спит? _ В дальнейшем говорят тихо. _ ГОЛИЦИН. Вы действительно какой-то шайтан, Юрий Ильич.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Не надо острить. Я не люблю этот современный стиль.
      ГОЛИЦИН. Тогда зачем вы снова появились?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Зачем вы воспользовались ситуацией? Вы же прекрасно знаете, что эта женщина не для вас. Это низко - пользоваться чужой бедой и... грубыми руками ломать все.
      ГОЛИЦИН. Это, видимо, называется, стрелять поднятую другим дичь.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Не знаю, как это называется на вашем языке. Кто вы по профессии?
      ГОЛИЦИН. Шофер. _ Пауза. _ ДИЛЛЕНБУРГ. Только не отказывайтесь сразу. Не играйте в непосредственность. Вам не двадцать лет. Подумайте, прежде, чем отказаться. Хотите ездить в ФРГ, во Францию?
      ГОЛИЦИН. Кто не хочет? Все хотят.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Я помогу вам устроиться на международные перевозки.
      ГОЛИЦИН. Спасибо. Это интересно.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Не иронизируйте. В вашем возрасте уже выбираешь что-то одно. Вы не можете жить в одном месте. Это тот же наркотик - перемена мест. Соглашайтесь.
      ГОЛИЦИН. Действительно, это интересно.
      ДИЛЛЕНБУРГ. На честное слово вы, конечно, не поверите.
      ГОЛИЦИН. Почему? Вам - поверю.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Что ж, тем лучше. Я почему-то думал, что в таких людях, как вы, враждебность становится принципом и условием самоуважения. Я рад, что вы не держите зла.
      ГОЛИЦИН. И вы не держите.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Что она для вас? Ну, влюбленность, встреча, подарок судьбы. Вожделение, в конце концов. Ведь ситуация как раз подстегивает вожделение. Загляните в себя, отбросьте то, что я назвал, и вы убедитесь, что это не любовь. Не то единственное, ради чего только и стоит жертвовать, терпеть лишения, даже умирать. Это для меня она - все. Без остатка.
      ГОЛИЦИН. Я понимаю, Юрий Ильич. Я все это понимаю, хотя и думаю, что вы упрощаете меня. Но ведь она не хочет оставаться с вами, вот что.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Нет. Не может быть.
      ГОЛИЦИН. Снова вы заклинились на этом.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Я все это предчувствовал... Я все это знал... Я знал, что будет какой-то срыв... Разве дело в моей жене и дочери? Я давно там не живу: юридические и материальные связи. Хотя... мне жалко жену, она страдает, и я не могу перерезать отношения... Это очень больно... Не в этом дело. Я слишком много ей даю. Я даю всего себя, без игры, без какой-то позы... Может быть, это слишком много, слишком тяжело для нее... Она просто надорвалась...
      ГОЛИЦИН. Мне это... неприятно слушать.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Ну, хорошо. Тогда посоветуйте что-нибудь. Я никогда не был в такой растерянности!
      ГОЛИЦИН. Не ставьте меня в дикое положение.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Пока у меня есть хоть... крошечная надежда, я буду ждать. Я буду спать у ее дверей! Да что я только не сделаю ради нее!
      ГОЛИЦИН. Вы разбудите ее. _ Дилленбург молча, жадно смотрит на Тарасову. _ ДИЛЛЕНБУРГ. Аля...
      ГОЛИЦИН. Уезжайте, Юрий Ильич. Она очень боится вас. Очень.
      ДИЛЛЕНБУРГ. Может быть, ей отдохнуть? Месяц, два? На юге? Она соскучится, я знаю!
      ГОЛИЦИН. Уезжайте, прошу вас. Она проснется, и будет хуже. Слышите?
      ДИЛЛЕНБУРГ. Хорошо. (Глубоко вздыхает, давит слезы.) Поеду. Только куда? Некуда... от нее... _ Встает, уходит.
      Пауза. _ ГОЛИЦИН. Знаешь что, Павел Петрович?.. Не надо этого делать... Грех... Уходить надо... _ Слабый звук машины. Тарасова вздрагивает, просыпается. _ ТАРАСОВА (хрипло). Слышишь?
      ГОЛИЦИН. Да, это грузовая.
      ТАРАСОВА. Да? (Пауза.) Ты что читал?
      ГОЛИЦИН. Что?
      ТАРАСОВА. Ты стихи читал... А я уснула... Давно так хорошо не просыпалась... Просыпаюсь - и ты... Поцелуй... в губы... _ Целуются. _ ТАРАСОВА. Сгорели дрова?
      ГОЛИЦИН. Сгорели.
      ТАРАСОВА. Ты не вставай, не надо. Не замерзнем.
      ГОЛИЦИН. Галя...
      ТАРАСОВА. Что?
      ГОЛИЦИН. Да нет, ничего...
      ТАРАСОВА. Когда ты ночью смотришь в небо, тебе не кажется, что оно раздвигается?
      ГОЛИЦИН. Да.
      ТАРАСОВА. И мне... А как ты смешно вскочил и сказал: Голицин, мадам! Откуда у тебя такая фамилия?
      ГОЛИЦИН. От отца. _ Тарасова смеется. Затем садится, сладко зевает. _ ТАРАСОВА. И все-таки не жарко.
      ГОЛИЦИН встает, снова стругает лучину, растапливает печь.
      ТАРАСОВА. Ничего не случилось?
      ГОЛИЦИН. А?.. Нет...
      ТАРАСОВА. Ты как-то немного изменился.
      ГОЛИЦИН. Ты больше.
      ТАРАСОВА. Прирастаю. (Зевает.) С тобой хорошо. И со мной тебе будет хорошо, вот увидишь.
      ГОЛИЦИН. Да... наверное...
      ТАРАСОВА. Я бы хотела спать с тобой.
      ГОЛИЦИН. Ты уже спала. На коленях.
      ТАРАСОВА. Нет. По-настоящему. _ Голицин отходит от печки, садится рядом. Она тянется к нему.
      Долгий поцелуй. _ ТАРАСОВА. Хорошо, что ты небритый... царапаешься...
      ГОЛИЦИН. У тебя ни одной морщинки.
      ТАРАСОВА. Мне двадцать лет... Какой покой... Какой покой!..
      ГОЛИЦИН. Скоро первая электричка.
      ТАРАСОВА. Да? Жалко.
      ГОЛИЦИН. Надо матрац убрать. И выкинуть.
      ТАРАСОВА. Зачем?
      ГОЛИЦИН (встает, выпускает воздух из матраца, скатывает). Потому что выпендреж.
      ТАРАСОВА. А ты все помнишь?
      ГОЛИЦИН. Помню.
      ТАРАСОВА. И... ничего?
      ГОЛИЦИН. Не знаю. (Пауза.) Ничего. _ Голицин укладывает рюкзак. Тарасова неотрывно, пристально смотрит на него. _ ГОЛИЦИН. Что видишь?
      ТАРАСОВА. Прирастаю... (Плачет.) _ Голицин садится рядом, обнимает ее за плечи. _ ГОЛИЦИН. Поплачь... Только не рыдай... У тебя есть детские фотографии?
      ТАРАСОВА (сквозь слезы). Есть... зачем?
      ГОЛИЦИН. Я увеличу и развешу везде... А платочек у тебя есть?
      ТАРАСОВА. Есть... зачем?
      ГОЛИЦИН. Глаза вытереть. И высморкаться. (Смотрит на часы.) Пошли на перрон. Пора. _ Тарасова шмыгает носом, промокает глаза платочком.
      Встают, уходят. _ _Конец_
      _На страницу "содержание"._
      --======-
      _Станислав Шуляк_
      _НАВАЖДЕНИЯ_
      Маниакально-депрессивная комедия __ *Действующие лица*
      _Шарковский_
      _Человек в черном_, он же _Черт_, он же _Борис Наумович_
      _Женщина_, она же _Чертова невеста_, она же _Маргарита Эмильевна_
      ------------------------------------------------------------------------------___
      Шарковский сидит за столом на затемненной сцене. На столе горит свеча. Шарковский задумчиво ерошит волосы. Мрачен. В глубине сцены беззвучно танцует женщина, то исчезая в темноте, то вновь возникая в освещенных пространствах. Появляется Человек в черном. _ ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Ты пишешь? Давно?
      ШАРКОВСКИЙ. Зачем ты здесь?
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Это рассказы?
      ШАРКОВСКИЙ. Дневник.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Я пришел, чтобы тебя пугать.
      ШАРКОВСКИЙ. У тебя получится.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Надеюсь.
      ШАРКОВСКИЙ. Я тебя видел прежде?
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Это была иллюзия.
      ШАРКОВСКИЙ. Ты, возможно, расчетливо подделываешься под нее.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Оставим это.
      ШАРКОВСКИЙ. Я не настаиваю.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Ты уже проиграл.
      ШАРКОВСКИЙ. Ловишь меня ты. Обвиняешь меня ты. Разоблачаешь меня ты.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Твоя худосочность не позволит тебе поменяться со мной ролью.
      ШАРКОВСКИЙ. Сегодня я долго стоял перед зеркалом, смотрел в него, я не мог понять себя. Иногда я себе нравился. Без всяких рассуждений. Хотя был бы это кто-то другой, он вызывал бы у меня отвращение. Нет. Просто он бы меня не заинтересовал. Он не стал бы меня интересовать.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Сегодня ты болтлив.
      ШАРКОВСКИЙ. Как обычно.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Что еще?
      ШАРКОВСКИЙ. Вот здесь у меня несколько морщин, видел я. Здесь у меня выпадают волосы. Взгляд мой не выдает особенного ума. На мой счет так просто можно обмануться.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Только не в лучшую сторону.
      ШАРКОВСКИЙ. Разумеется.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Итак, ты себя рассматривал...
      ШАРКОВСКИЙ. Я говорил себе: "нет!" Я кричал себе: "нет!"
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Теперь ты рассматриваешь меня?
      ШАРКОВСКИЙ. У тебя мои руки, мои глаза. Возможно, моя насмешливость. Все остальное не мое.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Наваждение окончено.
      ШАРКОВСКИЙ. Подожди. _ Человек в черном исчезает.
      Шарковский растерянно озирается. Рассматривает танцующую Женщину. _ ШАРКОВСКИЙ. Что ты здесь делаешь? Зачем ты здесь? Кто ты такая? Черт бы тебя побрал! Убирайся! Сейчас я тебе покажу! (Пытается схватить Женщину, та ускользает. Шарковский недоуменно ищет ее. Женщина на мгновение появляется совершенно в другом месте. Шарковский бросается к ней, Женщина снова исчезает.) Я вел себя агрессивно. Я был несдержан. Не думайте, что я не могу быть один. Так даже лучше. _ Садится, погружается в размышления, голова его бессильно склоняется. __ Возникает силуэт танцующей Женщины. Появляется Человек в черном. __ Шарковский вздрагивает. _ ШАРКОВСКИЙ. Ты опять здесь?
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Я и не уходил.
      ШАРКОВСКИЙ. Я долго тебя не видел.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Нелепое заблуждение.
      ШАРКОВСКИЙ. По крайней мере, не помню.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Так и говори.
      ШАРКОВСКИЙ. Если уж мы обречены быть заложниками бесформенного, отчего бы не придать тому эстетический характер?
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Что ты сейчас записывал в своей тетради?
      ШАРКОВСКИЙ. Это мой дневник.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Итак, что же?
      ШАРКОВСКИЙ. Неважно. Разные обрывки.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Все-таки? Ты поставил на полях число. Какое?
      ШАРКОВСКИЙ. Давно прошедшее.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. И писал о прошедшем только что?
      ШАРКОВСКИЙ. Все уже написано. Рухнувшие написали о своем падении. Горделивые о своей заносчивости. Скрытные болтают о пустяках и молчат о главном. Откровенные воплотились в исповедях.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Тебе иногда кажется, что ты боишься своих желаний, не так ли? Что они разорвут тебя изнутри?
      ШАРКОВСКИЙ. Это давным-давно прошло. Ты безнадежно отстал. Ты опоздал на всю длину жизни. Твоей или моей.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Хотя ты теперь порядочно закоснел в авангарде бравады, ты все же ожидаешь отблесков утраченного Израиля?..
      ШАРКОВСКИЙ. С меня достаточно ожидания самого ожидания, а ныне достояние наше составляют наши потери.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Итак, ты поставил число и, возможно, написал: желание номер три, идея номер четырнадцать. И рассматриваешь их в подробностях. Не правда ли? Тебе часто являются новые идеи?
      ШАРКОВСКИЙ. Ты хотел бы подстеречь их приход?
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Ну, на это мне наплевать.
      ШАРКОВСКИЙ. Мне всегда бывает жаль своих снов. Тех, которые забыл. Тех, которые недосмотрел. Тех, которые обманывали меня видимостью смысла. Сны есть недосягаемые оказии для нашего сокровенного.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. По-твоему, в них какая-то загадка? В них какой-то ответ?
      ШАРКОВСКИЙ. Что ты можешь об этом знать?
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. А ты?
      ШАРКОВСКИЙ. Только в молчании и есть движение. Только в бездействии и содержится дух.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Что еще?
      ШАРКОВСКИЙ. Я не доверяю своему сердцу. Нет, меня ничто не беспокоит, я не ощущаю его работы, его присутствия. Но оно может подвести меня, когда я меньше всего буду ожидать этого. _ Женщина продолжает танцевать. _ ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Что еще?
      ШАРКОВСКИЙ. Временами меня раздражают эти пляски. Эти бдения безалаберности. Иногда я готов схватить ее за волосы и бить головой об пол или об стену, бить до тех пор, пока она не истечет кровью.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Она моя невеста, но я могу помочь тебе ее изнасиловать.
      ШАРКОВСКИЙ. Ты плохой искуситель. Ты делаешь это неловко.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Дай мне эту тетрадь. Я должен знать, что ты пишешь в своем дневнике.
      ШАРКОВСКИЙ. В такие вечера, как этот, у меня особенно разыгрывается фантазия. Я не уверен, что это так уж хорошо, но ничего не могу с собою поделать.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Дай мне тетрадь.
      ШАРКОВСКИЙ. Нет. _ Оба хватаются за тетрадь и несколько секунд напряженно стоят друг против друга. _ ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Ты знаешь, что будет после этого. _ Он вырывает тетрадь из рук Шарковского и хлещет ею Шарковского по лицу, потом Человек в черном толкает Шарковского, тот валится на пол лицом вниз и после с ужасом оборачивается на Человека в черном. _ Ведь ты же знаешь, кто из нас сильнее. Разве ты можешь сказать, что ты этого не знал?!
      ШАРКОВСКИЙ. Убей меня. Сделай мне укол. Только один укол, тебе это ничего не стоит. И я не стану тебе докучать собой. Да и мне тогда ты дашь облегчение.
      ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ. Сегодня ты словно ребенок. Словно капризный ребенок, не помнящий себя. _ Отбрасывает тетрадь куда-то в сторону, задувает свечу и с хохотом убегает. Женщина исчезает тоже.
      Шарковский лежит на полу на спине, и неподвижный взгляд его уставлен в потолок. _ ШАРКОВСКИЙ. "После того, как Тит прошел указанным путем пустыню между Египтом и Сирией, он прибыл в Кесарию, где прежде всего хотел привести в порядок свое войско. В то время как он в Александрии помогал своему отцу укреплять новое, Богом дарованное ему господство, смуты в Иерусалиме еще более разрослись, и образовались три партии, обратившие свое оружие друг против друга, что, пожалуй, в несчастии можно было бы назвать счастьем и делом справедливости. Не без справедливости можно назвать это состояние мятежом в мятеже, который, подобно взбесившемуся зверю, за отсутствием питания извне, начинает раздирать собственное тело". _ Начинает звучать саркастический, дурашливый мотивчик, и рука об руку появляются Черт и Чертова невеста; на нем старомодный черный сюртук, в руке трость; на ней платье со шлейфом, в руке сложенный зонт. _ ЧЕРТ. Не знаю, куда положить трость.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Давай я подержу.
      ЧЕРТ. Ты не служанка, а моя невеста, и поэтому я не могу тебе позволить обращаться со мной, как с каким-нибудь барином.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Тогда просто брось ее где-нибудь.
      ЧЕРТ. Разумеется, так и сделаю.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Тебя что-то беспокоит?
      ЧЕРТ. Жмут ботинки.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Они не слишком приспособлены для того, чтобы прятать в них копыта.
      ЧЕРТ. Конечно.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Зачем мы пришли сюда?
      ЧЕРТ. Проведать моего подопечного.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. В такой день?
      ЧЕРТ. Ничего не поделаешь. Служба есть служба есть служба есть мерзость.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Отчего он лежит на полу?
      ЧЕРТ. Отдыхает.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Разве он устает?
      ЧЕРТ. Если и так, в этом он виноват сам.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Тебе часто приходится его видеть, и он тебе еще не надоел? _ Черт и Чертова невеста концами трости и зонта легонько тычут Шарковского. _ ЧЕРТ. Он бывает небезынтересен. "При сотворении мира что-то создавалось с удовольствием, а что-то создавалось с оскоминой. Я потомок той самой оскомины", - вчера сказал он мне.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Он остроумен.
      ЧЕРТ. Это остроумие с привкусом надсадности.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Долго ты его собираешься еще здесь держать?
      ЧЕРТ. Пока он не одумается.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. А у него есть шансы?
      ЧЕРТ. Тс-с!.. Об этом ни слова.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Ты не забыл, что нам еще нужно сегодня быть у Шалонских?
      ЧЕРТ. Шалонские подождут. Столоверчением можно заняться всегда.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Тебе интереснее этот слизняк?
      ЧЕРТ. Сам он едва ли интересен. Две руки, две ноги, заурядная внешность. Мне интереснее мои внезапные своеволия.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Тогда хотя бы заставь его заговорить. Пускай он нас развлечет.
      ЧЕРТ. Я занимаюсь этим каждый день. "Искусство - это пауза", - вчера сказал он мне. Не знаю, что он имел в виду.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Пауза между чем и чем?
      ЧЕРТ. Почем мне знать?! Может, между различными массивами заурядности.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. А может, между Творцом и Его отсутствием.
      ЧЕРТ (испуганно машет руками). Фу-фу-фу!.. Ты что?! Ты что?! Ты что?! Скажешь тоже. Уж лучше теперь к Шалонским идти, чем такое слушать.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. А погляди-ка!.. Как он кривится. Как он корчится.
      ЧЕРТ. Да нет, показалось.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Посмотри же.
      ЧЕРТ. Бедняжка. Должно быть, не приучен нюхать серу.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. А разве пахнет?
      ЧЕРТ. Ты просто принюхалась. Ты только притерпелась.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. И он привыкнет.
      ЧЕРТ. По понедельникам я всегда тебя обожаю. И по четвергам тоже.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Ты мой всемирный кумир, недосягаемый баловень. Ты мой майонез Огиньского.
      ЧЕРТ. Я запру его на скрипичный ключ.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Обещай мне его невзлюбить.
      ЧЕРТ. Считай, что это тебе мой свадебный подарок.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. И на похороны мне тоже должен что-то подарить ты.
      ЧЕРТ. Все, что угодно. Угодно что все.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Что за великолепный день. Мы можем веселиться, литься и селиться. Мы можем танцевать и твист и ригодон. Чардаш и чакону.
      ЧЕРТ. Вот только об фокстрот можно сломать себе зубы. _ Черт и Чертова невеста похохатывают, целуются, переглядываются. Переглядываются, похохатывают, целуются. __ Свет гаснет.
      Зажигается настольная лампа, за столом сидит Борис Наумович.
      Неподалеку стоит Шарковский, бледный и растрепанный. _ БОРИС НАУМОВИЧ. Садитесь, Шарковский. _ Шарковский садится. _ Мне сказали, что вы хотели меня видеть.
      ШАРКОВСКИЙ. Возможно, это так.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Слушаю вас.
      ШАРКОВСКИЙ. Что я должен говорить? _ Борис Наумович невзначай поворачивает лампу так, что ее яркий направленный свет бьет точно в лицо Шарковского. _ БОРИС НАУМОВИЧ. Что вы хотели мне сказать?
      ШАРКОВСКИЙ. Должно быть, это уже не важно. _ Борис Наумович записывает. _ БОРИС НАУМОВИЧ. Я могу немного вам помочь, задавая вопросы.
      ШАРКОВСКИЙ. Мне больше помогли бы, если бы не обращали на меня внимания. Если бы меня забыли. _ Борис Наумович записывает. _ БОРИС НАУМОВИЧ. Вы хотите нас оставить?
      ШАРКОВСКИЙ. Едва ли где-нибудь мне было бы лучше или хуже.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Во всяком случае, здесь есть люди, расположенные к вам, люди, которые могли бы вас понять.
      ШАРКОВСКИЙ. Это самое первое, что необходимо для того, чтобы меня уничтожить.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Должен предупредить вас, Шарковский. Вы даете мне основания полагать, что вы считаете, будто все окружающие настроены к вам враждебно.
      ШАРКОВСКИЙ. Этого не было в моих словах. Тем более - расположение опаснее враждебности.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Вы хорошо сегодня спали?
      ШАРКОВСКИЙ. Ночью во сне я видел вас, Борис Наумович, утром я проснулся с мыслью о вас, Борис Наумович, и теперь я снова вижу вас.
      БОРИС НАУМОВИЧ. У вас бывают повторяющиеся сновидения?
      ШАРКОВСКИЙ. Во всяком случае, они тревожат не более, чем повторяющаяся явь. _ Борис Наумович записывает. _ БОРИС НАУМОВИЧ. Кошмары?
      ШАРКОВСКИЙ. Такие же, как всегда и повсюду.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Вас беспокоят головные боли?
      ШАРКОВСКИЙ. Нет.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Изнурительные?
      ШАРКОВСКИЙ. Да.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Значит, боли изнурительные, но не они вызывают наибольшее беспокойство? Запишем.
      ШАРКОВСКИЙ. Да.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Страдали венерическими заболеваниями? Туберкулезом? Гепатитом?
      ШАРКОВСКИЙ. Нет.
      БОРИС НАУМОВИЧ. То есть, болезни, прежде имевшие место, вы не связываете со страданиями?
      ШАРКОВСКИЙ. Да. _ Борис Наумович записывает. _ БОРИС НАУМОВИЧ. Полагаете ли вы скрытность допустимым средством достижения личной свободы?
      ШАРКОВСКИЙ. Необходимым. Но не достаточным.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Считаете ли вы возможным лгать, изворачиваться во имя душевного спокойствия?
      ШАРКОВСКИЙ. Слишком сильное средство ради слишком незначительной цели.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Вы по-прежнему не хотите видеть ваших близких?
      ШАРКОВСКИЙ. Когда я вижу рыбок в аквариуме, меня всегда охватывает ощущение ужаса. В самом деле, не существует зрелища страшнее.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Вы полагаете, что жизнь на свободе - участь более завидная?
      ШАРКОВСКИЙ. Разумеется, нет. _ Борис Наумович записывает. _ БОРИС НАУМОВИЧ. Вы, Шарковский, пока чувствуете себя неспособным без остатка отдаться вашим искусствам, не так ли?
      ШАРКОВСКИЙ. Я очень устал.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Следует изучать влияние субъективного фактора усталости на клиническую картину вашего изощренного миросозерцания. Запишем.
      ШАРКОВСКИЙ. Да.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Приходилось ли вам когда-нибудь желать смерти вашим близким?
      ШАРКОВСКИЙ. Тем более, чем более я их жалел.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Готовы ли вы были в таких случаях причинить им вред?
      ШАРКОВСКИЙ. Увы, я не способен был их казнить своим милосердием.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Часто у вас бывают бессонницы?
      ШАРКОВСКИЙ. Бессонница мне снится даже во сне.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Страх смерти?
      ШАРКОВСКИЙ. Едва ли чаще страхов существования.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Ваше решение оставить страну было внезапным или давно вынашивалось вами?
      ШАРКОВСКИЙ. Страна оставила меня. Я осиротел и задумался.
      БОРИС НАУМОВИЧ. В какой мере на вас влияет иное виртуозное слово, услышанное вами или прочитанное?
      ШАРКОВСКИЙ. Ныне во мне вытоптана всякая поросль, и никакое слово не может посеять новой.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Ну, хорошо. Прочтите и распишитесь. (Пододвигает Шарковскому свои записи.) Внизу на каждой странице.
      ШАРКОВСКИЙ. Какое поставить число?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Можете завтрашнее. Как на молоке. _ Свет гаснет.
      Зажигается свет. Шарковский один; читает дневник. _ ШАРКОВСКИЙ. Шестнадцатое февраля. С утра кашель, днем кашель, вечером удушье. Изможден настолько, что меня не хватает даже на горечь... Девятнадцатое февраля. Бедный Шарковский. Бедный Сережа. Руки мои выдают мою старость, которая всегда со мной. Выдают даже когда не вижу себя... Двадцатое февраля. Выбирал себе костюм. Зачем он мне? На что он мне? Не затем ли, чтобы быть прибранным, когда отправлюсь в путь, которого опасаюсь и которого жажду? Но кто это увидит? Двое-трое приятелей и еще, возможно, какой-нибудь бродячий пес, который непременно увяжется за автобусом, в коем меня повезут. Да и тот не увидит... Двадцать первое февраля. Старый киоскер пригласил меня на свадьбу своей дочери. Киоскера я едва знаю, дочери его не знаю вовсе, проще всего было бы отказаться. Тем более, кого ни спроси, они мне не ровня, старик и его дочь. Но именно оттого, возможно, соглашаюсь, хотя и скрепя сердце... Двадцать четвертое февраля. Опять киоскер... Двадцать восьмое февраля. Несу невесте цветы; это весьма невзрачная девушка, мне не удается скрыть своего разочарования. А цветы, что я принес, вдруг оказываются стеклянными и рассыпаются от неловкого прикосновения. Невеста все-таки мила, и я досадую на себя. Я был только гость, всего только гость, и ничего больше... Двадцать девятое февраля. Я в тупике; а они поняли мое затруднение и освободили меня. Равнодушен к их деликатности, подчеркнуто равнодушен... Второе марта. Говорю, что газеты стану покупать только у него. Хитрый, лживый старикашка. Зато какая основательность!.. _ В судорожных, стремительных па врываются Черт и Чертова невеста.
      Шарковский сидит лицом к стене, он полностью ушел в себя, никак не отзывается на проделки эксцентричных пришельцев. _ ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Мы гуляли по улицам и углов не гнушались.
      ЧЕРТ. Мы катались по площадям на лошадях.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Там, где выгул голытьбы.
      ЧЕРТ. Там, где аристократия расточает проклятия.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Мы летали по воздуху.
      ЧЕРТ. Не зная покоя и отдыха.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Мы чаруем нашими вычурными голосами.
      ЧЕРТ. Мы с тобой два гения негодования.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Опять этот несносный Шарковский. Это твой шуруп программы? Это твой рвотный корень?
      ЧЕРТ. В основном, он умеет обходиться без несчастий, но этого ему недостаточно для удовлетворения.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. А ты научи его причудливости. Научи его настойчивости.
      ЧЕРТ. Временами он колеблется между неизбежностью радости и триумфами безнадежности.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Он не спрашивал еще у тебя работы оборотня? Он не ждет от тебя потворства его отвращениям?
      ЧЕРТ. Зато он ждет для себя почета отчаяния, позора прозорливости.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Ты теперь растопчи его почтительностью, обескуражь его дурашливостью. Ты должен образумить его гипнозом назойливости.
      ЧЕРТ. Мы увидим еще волшебные вивисекции, сеанс магической наготы.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Я горю нетерпением. Я смотрю с вожделением.
      ЧЕРТ. Добрые хворобы и прокислые рефлексии суть темные симптомы реализма незрелости его.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Ты - уполномоченный злополучия, представитель страсти.
      ЧЕРТ. Фосфорическая бесформенность устало застилает углы его публичного глубокомыслия.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Ты теперь профессор беззаботности, генерал кротости. Ты учитель тщетности.
      ЧЕРТ (Шарковскому). Сергей Арсеньевич.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА (передразнивает). Сергей Арсеньевич.
      ЧЕРТ. Бог плох, и ангелы наглы.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Раздувая в нем начала алчности, ты сотворишь из него ковыляющего человека.
      ЧЕРТ. Отзовись, Сергей Арсеньевич.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Откликнись, опомнись. Печальная повесть.
      ЧЕРТ. Ковырну я тебя коготком, полетишь ты тогда кувырком.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Он немало был склонен к самосожжению успехом.
      ЧЕРТ. Напротив. Чудная душа его навсегда простужена скромностью.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Ныне надежды его в сфере феерий, а в искусствах его точность беспочвенности.
      ЧЕРТ. Он иногда притворяется пророком коросты, предтечею речи, законодателем безнаказанности.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Строительство оскалов ласки совершается на берегах его губ голубых.
      ЧЕРТ. В рамках шока кошмаров ныне в нем происходит любовь к плебейству и ненависть к смелости.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Его бередят укоры киоскера и осколки волка.
      ЧЕРТ. Его манит обетованное безземелье.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Тебе нужно склонить его к паскудствам искусства негодяям в угоду.
      ЧЕРТ. Ты - моя богиня погибели.
      ЧЕРТОВА НЕВЕСТА. Натянутые тетивы ночи угрожают ему тревогами, интригуя его, недотрогу.
      ЧЕРТ (дурашливо). Сергей Арсеньевич!.. (Черт и Чертова невеста со смехом убегают.) _ Стол, находящийся за спиной у Шарковского, медленно поворачивается вокруг своей оси.
      Шарковский один. _ ШАРКОВСКИЙ. Тринадцатое марта. Пытался организовать съезд антихристов; однако власти усиленно вставляют палки в колеса. Стараюсь убеждать, ублажать, доказывать, уговаривать, угрожать - все бесполезно. Глухая стена... Пятнадцатое марта. Еще одно хорошее дело загублено. Нет денег. Нет денег. Нет денег. Всего только нет денег. Бешеное безденежье... Двадцать первое марта. Дерьмо. Вездесущее и неопровержимое... Двадцать четвертое марта. Целый день ожидал краха этой ублюдочной цивилизации с ее фальшивым механизмом на золотых шестернях... Двадцать девятое марта. Дерьмо... Четвертое апреля. Я стою на перроне ночью и, возможно, ожидаю поезда. Но, вероятнее все же, тот мне вовсе не нужен. Порывами налетает ветер, и дождь хлещет мне в спину. Вдруг ко мне подходят несколько мужчин в дождевиках с капюшонами, с фонарями и ружьями. "Вы здесь не видели волка?" - спрашивают они. "Зачем он вам?" - возражаю я. "Так не видели?" - настаивают они. "Волка здесь не было", - отвечаю я. Мужчины уже собираются уходить, но один из них, в очках, задержался и говорит: "Если вы все-таки его увидите, будьте любезны сообщить мне; вот вам моя карточка. Я преподаю в здешнем университете. Буду чрезвычайно рад новой встрече", говорит он. "Благодарю вас", - отвечаю я. И они уходят. Минут через десять я слышу отдаленную пальбу из ружей. Потом ко мне подходят еще двое и спрашивают: "Вы не видели здесь людей, которые ищут волка?" - "Людей я видел, - отвечаю я, - и еще я слышал выстрелы. Идите в ту сторону, если вы хотите их отыскать". "Ну нет, это маловероятно, - говорят мне эти двое, - навряд ли бы они стали стрелять. У них бы на то и духу не хватило". Потом пришел поезд, мне было на него наплевать, но я уже чувствовал себя спокойнее... Четырнадцатое апреля. Мое выступление на художественном совете. Старался говорить с достоинством. Поначалу слушали с вежливым равнодушием, и только потом началось. О достоинстве уже не думал. Уж лучше бы топтали меня ногами. В каком это было году - не помню. Давно, должно быть. Апрель для меня всегда месяц бедствий Иерусалима... Шестнадцатое апреля. Дерьмо. _ Свет гаснет и почти сразу же зажигается. Письменный стол неожиданно превращается в стол операционный. Шарковский, обнаженный по пояс, лежит на столе. Бедра его накрыты простыней, на грудь наброшена белоснежная салфетка. Появляются Борис Наумович и Маргарита Эмильевна в медицинских халатах, с марлевыми масками на лицах, на руках обоих - резиновые перчатки, а на головах у Бориса Наумовича и Маргариты Эмильевны надеты весьма странные головные уборы - длинные конические шапки с хвостами на концах. _ МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Борис Наумович. Борис Наумович. Давайте я поправлю вам халат сзади.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Маргарита Эмильевна, золотце. Очень мало времени. Давайте начинать.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Это же всего секунда. _ Шарковский тревожно приподнимается. _ ШАРКОВСКИЙ. Как так - начинать?!
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Он поднимается.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Держите его. _ Маргарита Эмильевна с силой укладывает Шарковского на место. _ ШАРКОВСКИЙ. Как - начинать? Вы же меня не усыпили.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Лежите спокойно, Шарковский. Вы спите. У нас очень хороший наркоз. (Маргарите Эмильевне.) Держите его крепко. Я начинаю.
      ШАРКОВСКИЙ (кричит). Нет! Усыпите меня! Нельзя! Нет!
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА (Шарковскому). Ничего. Ничего. Ничего. Сейчас уже начнем. _ Борис Наумович картинно взмахивает остро заточенным скальпелем и делает длинный разрез на животе Шарковского. _ БОРИС НАУМОВИЧ. Черт, рука не туда пошла. Надо попрактиковаться еще дома на говядине. _ Маргарита Эмильевна продолжает держать Шарковского и с большим любопытством следит за действиями Бориса Наумовича. _ МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Ну и что там у него?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Не ваше дело. Не отвлекайтесь.
      ШАРКОВСКИЙ. Усыпите меня!.. Вы же режете по живому.
      БОРИС НАУМОВИЧ. А ну-ка еще раз! (Снова взмахивает скальпелем и делает еще один разрез, рядом с первым.) Вот теперь уже лучше. Вы, Шарковский, не морочьте нам голову, будто вы не спите. Такой дозы хватило бы, чтобы укокошить слона.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА (Шарковскому). Ну-ну, потерпите, ничего страшного. Вы сами себе, Шарковский, оказываете медвежью услугу, сочиняя искусство для избранных.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Так вот режем, режем, режем... Каждый день одна и та же петрушка.
      ШАРКОВСКИЙ. Господи, как больно!..
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА (Шарковскому). А сестра моя, она была от вас без ума. "Ничего, - говорит, - другого не надо. Шарковский, - говорит, - это наше все". Вы для нее были больше чем просто кумиром.
      ШАРКОВСКИЙ. Я совсем обессилел. Теперь мне уже все едино.
      БОРИС НАУМОВИЧ (Маргарите Эмильевне). Что вы там утешаете этого контрреволюционера?! Идите лучше сюда. Оставьте его. Он не станет носиться, как курица, с распоротым брюхом. Ему следовало бы раньше изучать искусство жить напропалую.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА (приближаясь к Борису Наумовичу). Что мне нужно делать?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Возьмите тоже инструмент. Будете мне помогать.
      ШАРКОВСКИЙ. Боль куда-то уходит. Тело это будто не мое... _ В руке Маргариты Эмильевны появляется скальпель. _ МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Я готова.
      ШАРКОВСКИЙ. Я здесь и не здесь и, может, здесь никогда не был, и, может, лежу сейчас где-то на плоском берегу Азовского моря, роятся вокруг мухи, и за холмом неподалеку меня еще ожидает моя старая лошадь, как всегда оседланная...
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Вы, Шарковский, разумеется, не знаете вашего диагноза. "У него фобомания, у Шарковского фобомания", - по секрету сказал мне вчера Борис Наумович.
      БОРИС НАУМОВИЧ. В нашей трагической практике находится место и многочисленным едким серьезностям.
      ШАРКОВСКИЙ (едва слышно). День ото дня отличается только плотностью его назойливого бесплодия.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Сердце его притворяется спокойным. Вероятно, он скоро заснет.
      ШАРКОВСКИЙ (угасающим голосом). Пути мира вымощены сарказмами...
      БОРИС НАУМОВИЧ. Вот. Покопайтесь пока в поджелудочной. Мне еще столько возни с его кишками.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. А что мы ищем?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Если вы это увидите, вы сразу поймете.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Но что же это такое?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Опухоль.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Она точно должна быть?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Откуда еще, по-вашему, могут взяться его боли?
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Он жаловался на них?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Хватит болтать. Режьте, я вам сказал. Этот вот червячок... Посмотрите, что внутри. Да не туда же, там уже селезенка. Впрочем, в нее загляните тоже.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Сейчас.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Как вы держите скальпель?! Вот, взгляните, как надо.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Но я не закончила медицинский.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Неважно. Рабочих рук так не хватает. Совершенно некому резать. Некому тащить зубы. Некому делать лекарства.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Я очень хотела учиться. Но увлеклась тогда одним мальчиком, потом забеременела. Мне, конечно, было тогда уже не до учебы.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Куда это вас понесло? Что это еще за самодеятельность?
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Извините, я ошиблась. Это врачебная ошибка.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Ошиблись? И только-то?
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Мне очень неприятно.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Ну ничего. Вот, скажите-ка лучше, что это за мышца?
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Наружная косая мышца живота.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Косая?
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Да, это я, пожалуй, еще помню.
      БОРИС НАУМОВИЧ. А, черт с ней, режьте.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Отчего бы не расспросить его получше, где у него болит?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Расспросишь его, как же. Сегодня у него здесь болит, завтра там, послезавтра еще где-нибудь. Ох ты, не хорошо, когда на себе показывают. Правда, Шарковский? _ Небольшая пауза. _ Спит.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Должно быть, иррадиация боли.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Не нужно умничать. Если с селезенкой закончили - режьте дальше. Желчный пузырь оставьте мне.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Кстати, у нас рабочий день сегодня до пяти?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Почему вы спрашиваете?
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Потому что уже без пятнадцати.
      БОРИС НАУМОВИЧ (срывая с себя маску, шапку, стягивая перчатки). Вот черт! Только-только руки помыть и переодеться.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Может, все-таки пока зашить? Сметать на живую нитку?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Потом-потом, походит так до завтра. Ничего страшного.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Подвезете меня?
      БОРИС НАУМОВИЧ. Не могу. Машина сломалась.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. Так я и думала.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Пока.
      МАРГАРИТА ЭМИЛЬЕВНА. До завтра. _ Борис Наумович и Маргарита Эмильевна исчезают. Шарковский поднимается, прикрываясь окровавленными простынями, вид его ужасен. __ Свет гаснет. _ ШАРКОВСКИЙ. Двадцать девятое апреля. Гусеницы; я облеплен гусеницами, я жду заклинателя гусениц. Я стою в реке, которая теперь обмелела настолько, что вода едва покрывает мои подошвы. Тысячи гусениц, они ползают по моему лицу, по губам, заползают под рубашку. Если во мне поднимется омерзение, оно меня доконает. "Молитесь, Сережа, о ниспослании дождя", - говорит мне кто-то со стороны моего затылка. Я узнаю его, это мой старый университетский профессор. Мне его невозможно увидеть, мне никак до него не дотянуться рукой... Пятое мая. Я лгу, я всегда лгу. Чем более ненасытно, тем более несносно. И когда я говорю об этом, я так же приумножаю массивы лжи. И только ничтожные островки отчуждения и пустоты, в которых никак не могу усомниться. _ Свет зажигается. Шарковский один, он одет в больничный халат, он сидит, неподвижно глядя перед собой. _ ШАРКОВСКИЙ. В дни царствования Веспасиана, прозванного Божественным, сын императора Тит с четырьмя легионами и иным корыстолюбивым воинством направился в сторону Иерусалима. Невиданного масштаба грабежи и распри приводили в содрогание население несчастного города. Народ, доведенный до отчаяния преступлениями Иоанна Гискалы, для противодействия последнему призвал на помощь себе Симона, сына Гиоры, оказавшегося, впрочем, разбойником даже более кровавым, нежели тот, кого он был предназначен обуздать. Партия Елеазара вскоре распалась, и участники ее в большинстве своем примкнули к Иоанну. Чем более жестокой делалась осада римлян, тем более неистовствовали противоборствующие шайки. Никогда еще ни до ни после того беда столь не разобщала граждан государства, как это случилось в дни осады Иерусалима. Голод косил горожан сотнями, разбойники истребляли тысячи, трупы некому было предавать земле, и те разлагались на улицах... _ Входит Маргарита Эмильевна, в руках у нее ведро и швабра с тряпкой. _ БОРИС НАУМОВИЧ. Опять вы не спите, Шарковский. Нехорошо, Сережа. Взрослый человек...
      ШАРКОВСКИЙ. Выслушай меня, Маргарита.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Знаю-знаю. Опять Симон, опять Иосиф. Опять Береника. Охота ж человеку копаться в том, чего давно на свете нет. Тыща лет прошла, а он все переживает, а он все обсасывает. Тыща лет...
      ШАРКОВСКИЙ. Две.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Ну вот, тем более. Лучше вы ложитесь-ка, Сережа.
      ШАРКОВСКИЙ. Я не слишком доверяю Флавию. Он много лжет, как всякий человек, сделавший выбор. А его таланты приумножают в нем массивы нечистой совести.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Хорошо ли это? Семья к нему приехала, а он их видеть не желает. А ведь деточки - это все, что у человека и есть, сыночки - это все, что у нас осталось.
      ШАРКОВСКИЙ. Сухость сомнений черпаем из замутненных первоисточников истории...
      БОРИС НАУМОВИЧ. Ложитесь, Сережа, а я у вас пока пол протру. Человека в палату отдельную поместили, культурный человек, чтоб отдохнуть мог как следует. А он и слушать не желает.
      ШАРКОВСКИЙ. Иосиф, несомненно, старается обелить Тита. Но ведь справедливо и то, что Тита перед преждевременной кончиной его мучило что-то, ныне нам неизвестное. Я не склонен преувеличивать просвещенность Тита... Но он был под влиянием Тиверия Александра, Иосифа, Береники...
      БОРИС НАУМОВИЧ. Да ложитесь же, ночь уже на дворе.
      ШАРКОВСКИЙ. Выслушай меня, Маргарита.
      БОРИС НАУМОВИЧ. Завтра. Завтра все сами и расскажете Борису Наумовичу во время обхода. Сейчас вы заснете, а утром проснетесь бодрым и уверенным. Сильным и здоровым. А потом еще к вам приедут деточки, и вы обнимете их крепко-крепко, совершенно не стыдясь своих слез...
      ШАРКОВСКИЙ. Я только хотел сказать, что мне жаль разрушенного Иерусалима. _ Шарковский глядит прямо перед собой. Маргарита Эмильевна привычно орудует шваброй. _ _Конец_
      _На страницу "Содержание"_
      --======-
      _Станислав Шуляк_
      _ПОСЛЕСЛОВИЕ_
      Пьеса в одном бездействии __ *Бездействующие лица*
      _Петр_
      _Иоанн_
      _Мария_
      _Иуда_
      ------------------------------------------------------------------------------___
      Ночь. У затухающего костра сидят трое: Петр, Иоанн и Мария. _ ПЕТР. Еще немного, и наш костер погаснет.
      ИОАНН. Этого не произойдет, если подбросить в него новых дров.
      МАРИЯ. Ты это сделаешь, Петр?
      ПЕТР. Нет.
      МАРИЯ. Ты, Иоанн?
      ИОАНН. Почему я?
      МАРИЯ. Если не ты и не Петр, то кто же?
      ИОАНН. Не все в наших руках.
      ПЕТР. И сами мы над собой не властны.
      ИОАНН. Иногда я не могу заставить себя пошевелить рукой.
      ПЕТР. Значит, это и не нужно.
      ИОАНН. Даже если это мне и очень нужно, я все равно не могу заставить себя.
      МАРИЯ. Неподалеку от тропы я видела много сухих сучьев.
      ИОАНН. Может, все-таки ты, Петр?
      ПЕТР. Не могу.
      МАРИЯ. Значит, будем сидеть и смотреть, как огонь погаснет?
      ПЕТР. Пусть так.
      ИОАНН. Если мы не знаем направления воли - той, что нами руководит, - лучше бездействовать, чем прекословить ей.
      ПЕТР. Иоанн образован. Он умеет в точных словах выразить то, что нас тяготит.
      МАРИЯ. Что же нам делать?
      ПЕТР. Над нами луна. Согреть она нас не может. Но благодаря ей, мы хотя бы видим, что делается у нас перед носом.
      ИОАНН. Она отражает чужой свет.
      ПЕТР. Это именно то, что нам нужно.
      МАРИЯ. Вы насовсем распростились со своими честолюбиями?
      ИОАНН. Каждый из нас, возможно, в чем-либо разочаровался. Каждый из нас. Но каждый разочаровался по-своему.
      МАРИЯ. В чем разочаровался ты, Иоанн?
      ИОАНН. Хотя бы в беспредельности слова.
      МАРИЯ. Это так важно?
      ИОАНН. Если слово не беспредельно, то ничего важного не существует.
      МАРИЯ. А ты с этим согласен, Петр?
      ПЕТР. Нет.
      МАРИЯ. Почему?
      ПЕТР. Иоанн - казуист. Хотя его мозг настроен на козни беззлобности.
      ИОАНН. Все-таки, Петр, то время, что мы были вместе, не прошло для тебя бесследно.
      ПЕТР. Состоялось все. Все, что было предсказано, и все, что явилось неожиданным. Состоялось все, кроме воскресения.
      МАРИЯ. Может, вы сами были в этом виноваты?
      ПЕТР. Зачем тогда было вообще обнадеживать?
      МАРИЯ. И в этом твое разочарование, Петр?
      ПЕТР (смущенно). Эта чертова луна светит не хуже костра.
      ИОАНН. Мария, можешь ли ты сказать, что не видишь сейчас Петра с головы и до пят?
      МАРИЯ. Твой разум никогда не дремлет, Иоанн. Поэтому ты иногда не замечаешь и очевидного.
      ПЕТР. Кажется, кто-то ходит в темноте.
      ИОАНН. Где?
      ПЕТР. Там.
      ИОАНН. За холмом?
      ПЕТР. О чем ты говоришь? Ближе самых близких кустов.
      ИОАНН. Это очень далеко.
      МАРИЯ. Мы ждем кого-нибудь?
      ПЕТР. Ты же все знаешь.
      МАРИЯ. Не нужно преувеличивать мою прозорливость.
      ПЕТР. Дело здесь не в прозорливости.
      МАРИЯ. А в чем?
      ПЕТР. Ты знаешь.
      ИОАНН. Это же происходит не только с ней.
      МАРИЯ. Что?
      ИОАНН. Петр имеет в виду, что теперь нечто особенное сделалось со зрением всякого из нас. Мы, опоздавшие к началу времени, ясно видим и его конец. Все времена соединились для нас в одной точке. Мы только не можем ничему противостоять. Как бы мы ни ужасались происходящим или грядущим, мы бессильны ему противостоять.
      ПЕТР. Так.
      МАРИЯ. Да, я тоже это знаю.
      ИОАНН. Все.
      МАРИЯ. Что?
      ИОАНН. Просто я все сказал, что думал.
      ПЕТР. Ты солгал, Иоанн. Почти совсем незаметно, но все-таки солгал. И ты даже вовсе не виновен в своей незначительной лжи. (Иоанн пожимает плечами.)
      МАРИЯ (Петру). Объясни.
      ПЕТР (Иоанну). Ты преувеличиваешь наше бессилие. Ибо презрение к бренному временами умножает силу.
      ИОАНН. Ты способен дотянуться рукой до своего вчера? Ты можешь схватить его за горло?
      ПЕТР. Ты искусен во многих своих приемах. Но это не значит, что ты безукоризненно ведешь борьбу.
      ИОАНН. Сегодня борьба ведет меня. Извини, я в этом не виновен.
      ПЕТР. Мне это все равно.
      ИОАНН (Марии). Все-таки ты пойдешь с ним?
      МАРИЯ. Петр силен. Поэтому он нуждается в помощи.
      ИОАНН. "Петр силен!.. Петр силен!.." Я слышу это уже два года.
      МАРИЯ. Ты слышал это и в предыдущей жизни.
      ИОАНН. Я ничего не помню.
      МАРИЯ. Даже несмотря на то, что мыслями ты в том самом нашем пьянящем прошедшем?
      ИОАНН. Это было время громогласного безмолвия и калорийной радости.
      ПЕТР. Возможно, мы подспудно ожидаем обновления крови.
      МАРИЯ. Мы ожидаем самого ожидания.
      ИОАНН. По-моему, на нас кто-то смотрит из темноты.
      ПЕТР. Кто это может быть?
      ИОАНН. Возможно, одна из теней от фальшивого светила.
      МАРИЯ. Может быть, тайный друг. Или скрытный соглядатай.
      ПЕТР. Только тот, кто враждебен, выбирает ночь для утверждения своих происков прекословия.
      ИОАНН. Мы молоды телом и согбенны духом. Возможно, именно оттого нас выбрал наш неизвестный.
      МАРИЯ (Иоанну). Ты правда полагаешь, что не знаешь его?
      ПЕТР. Если ты знаешь, Мария, скажи.
      МАРИЯ. И ты тоже знаешь, Петр.
      ИОАНН. Ты, Мария, была рядом с нами, но не была одной из нас.
      ПЕТР. Ты была каждому из нас матерью, женой и сестрой. Иногда ты бывала ближе к Слову, чем всякий из нас.
      ИОАНН. Духом безразличия веяло тогда надсадно над переулками и притонами прогорклого Иерусалима.
      ПЕТР. Мы не оправдывали тебя, Мария, когда ты стала жертвою сфабрикованного прощения.
      ИОАНН. Твоя рухнувшая прожженность была отменным снадобьем против недугов нашего разношерстного братства.
      МАРИЯ. Мир тебе, Иоанн, счастливый, безукоризненный, верный.
      ПЕТР. Когда я тебя еще не знал, Мария, я знал уже, что ты выберешь Иоанна.
      МАРИЯ. Я не могу пойти с вами обоими, когда пути ваши разминулись.
      ИОАНН. А мы не можем пойти вместе оттого, что ты все равно будешь для одного из нас.
      ПЕТР. Аминь.
      Мария встает и некоторое время стоит неподвижно.
      МАРИЯ. Пойду подберу несколько сучьев, которые видела неподалеку.
      ИОАНН. Не ходи.
      МАРИЯ. Почему?
      ПЕТР. Лучше огню сему погаснуть, чем согревать нечестивых, закосневших в их безыскусных горестях.
      МАРИЯ. Если огонь нужен хоть одному беспокойному, не лучше ли ему никогда не угасать от самого сотворения мира и до конца времени?!
      ИОАНН. Пищей огню угасающему служат упования тысяч, они же измельчившиеся разжигают пожары.
      МАРИЯ. Ныне свинцом приземистым душа моя утруждена.
      ПЕТР. Когда мы уйдем, один ветер будет соглядатаем исчезнувшего огня.
      ИОАНН. Ты говорил, Петр, что ждал хоть какого-то знака, хоть одного намека или знамения. Но не дождался.
      ПЕТР. Другим братьям повезло не более. Но они же от нас теперь ожидают решимости.
      ИОАНН. Если бы они еще вдохнули в нас силу!..
      ПЕТР. Тела наши устали. Дух наш притупился.
      МАРИЯ. Мне кажется, что кто-то стоит сзади и дышит мне в затылок.
      ПЕТР. Рядом?
      МАРИЯ. Ногами стоит за горизонтом и тянется ко мне рукой.
      ПЕТР. Мы не можем пренебрегать никакими ощущениями, из которых складывается наше скорбное сегодня.
      ИОАНН. Возможно, это кто-то из тех, кто хочет оттеснить нас от света.
      ПЕТР. Ныне мы сами носим в себе свет и славу, и скрытные соки земли.
      ИОАНН. Нас одних недостаточно. Когда мы желаем славы, она открывается нам в исступлении толп. Когда мы ищем покоя, тот настигает нас извне.
      ПЕТР. Куда ты пойдешь, Иоанн?
      ИОАНН. Если ты снова отправишься в Самарию, я отправлюсь в Антиохию. Если ты пойдешь в Антиохию, я, пожалуй, в Эфес.
      ПЕТР. Так я и предполагал.
      МАРИЯ. Здесь Иуда. Можно ли ему войти?
      ПЕТР. Разве нельзя нам проститься с землей этой без Иуды?
      ИОАНН. Ночь все равно испорчена.
      ПЕТР. Все ж таки жаль потерять такую концентрацию печали. _ Входит Иуда. _ ИУДА. Сарказм стоит над землей Израиля.
      ИОАНН. Оказывается, это кроткий Иуда был нашим соглядатаем.
      ПЕТР. Наши опасения были ложными.
      МАРИЯ. А чего ты опасался, Петр?
      ПЕТР. Просто я подумал, что это может быть Тот, кого мы ждали и кого уже не надеялись увидеть.
      МАРИЯ. И ты сказал "опасения"?
      ИОАНН. Оставь его, Мария. Иуда, что ты хочешь сказать?
      ИУДА. Полубожественный Иуда приветствует его божественных друзей.
      ИОАНН. На подступах к тебе содрогается дружба.
      ИУДА. Знаете ли вы, что я изобретатель нового лобзания?
      ПЕТР. Для чего ты пришел?
      ИУДА. Повидать тебя, мужественный Петр. Поговорить с тобой, разумный ИОАНН. Взглянуть еще раз на тебя, прекрасная Мария. Иуда сладок, как нектар; Иуда едок, как кислота. Иуда как дым над миром молодым; в начале печали Иуда как молния, радостью полон я.
      МАРИЯ. Иуда, будь осторожен. Петр может убить тебя одним ударом. Иоанн готов сразить тебя своим отточенным словом.
      ИУДА. А чем со мною, Мария, можешь справиться ты?
      МАРИЯ. Я ждала твоего появления, Иуда.
      ИУДА. Вот как. А ждали моего появления остальные братья? Ждали моего появления другие двенадцать?
      ПЕТР. Мы ждали не тебя, но исполнения предначертанного.
      ИУДА. Если будет тебе, Петр, предначертано смерть свою на дереве принять, ты и того ожидать станешь так?
      ПЕТР (вздрогнув). Тебе ли, Иуда, об этом говорить?!
      ИУДА. Почему же не мне?!
      МАРИЯ (Иуде). Напрасно я позволила тебе прийти.
      ИУДА. Не бойся, тихая Мария, мне не удастся возмутить сих бесчувственных.
      ИОАНН. А сам ты, Иуда, не без чувства?
      ИУДА. Так ты догадался, Иоанн? Но это только полдела. Действительно: меня нет.
      МАРИЯ. Место ли для шуток твоих, Иуда?
      ИУДА. Вы жизнь свою всегда принимали за чистую монету, так много сил расходуя на надежду.
      ПЕТР. Опять это вечное Иудино шутовство!..
      ИУДА. А разве ты не ощущаешь аромата разложения, Петр? Взгляни, вот след на моей шее, он так и не сошел, хотя я долго массировал это печальное место. _ Иуда приближается к Петру, предлагая ему потрогать свою шею.
      Петр замахивается, чтобы ударить Иуду, тот проворно отскакивает от Петра. _ И это наш Петр, добродушный и терпеливый. _ Небольшая пауза. _ У меня вывалился язык, но я кое-как сумел затолкать его на место. Да, конечно. Я тогда еще обмочился. Но моча, разумеется, давным-давно высохла, оставив только едва заметный след на моих штанах. А если бы у тебя, Петр, были чуткие пальцы, ты смог бы прощупать сломанные позвонки у меня на шее. У меня посерело лицо, высохла и потемнела кожа.
      МАРИЯ. Не приближайся к Петру, Иуда.
      ИУДА. Наш силач старается убедить себя в том, что он жив. Петр, а что означают следы запекшейся крови на твоих руках? Что означают лопнувшие сосуды в твоих глазных яблоках? Сознайся, что ты стал гораздо хуже видеть. Что ты почти ничего не слышишь из того, что тебе говорят. Что слова долетают до тебя как будто откуда-то издалека.
      ПЕТР (равнодушно). Ты лжец. Ты вор. Ты ничтожество. Ты иуда. Как может земля носить такую мерзость?!
      ИУДА. Вся земля здесь в гнойниках беззаботности. Иуда как сострадательный доктор ходит по городу и читает в лицах людей их благостные заблуждения. Клоака сия от мира сего.
      ИОАНН. Иуда хочет затушевать разницу между нами и собой.
      ИУДА. Иуда хочет преодолеть тиранию вашего косноязычия, но виртуозность его крови отчего-то ожесточает вас. Иуда тоже мечтает производить головокружения и поставлять их миру как заморский товар.
      ПЕТР. Если бы я смог до тебя добраться, мои руки сами задушили бы тебя.
      ИУДА. Золото назойливости Иуды ныне готов растратить ты, Петр. Взросли розы дерзости моей, но ты топчешь их непочтительностью. Бедный Иуда нажил себе грыжу, оберегая вас от происков злопыхателей ваших. А вы препятствовали распространению моего артистизма.
      ИОАНН. Из-за тебя нас принимали за чародеев.
      ИУДА. Вошью швов готов ты, Иоанн, ползать по золотому шитью новорожденной надежды.
      МАРИЯ. Ты для каждого успел, Иуда, подготовить свою эксцентрическую пилюлю?
      ИУДА. А как же, блаженная Мария. Но я думал, вас будет больше. Где Иаков, что всегда одинаков? Где Филипп, что в праведность по уши влип? Где Фома, что спятил с ума? Где Андрей, благородный от пят до ноздрей? Где остальные, те, что как звери лесные? Иуда живет во всяком, в ком живет артист. Отхлебните хороший глоток неразбавленного Иуды. Посмотрите. Для них проще без вести пропавшими быть, чем решиться на самую ничтожную оплеушку их грядущему.
      ПЕТР. Я теперь верю, что ты уже мертв, Иуда.
      ИУДА. Как смело ты смог шагнуть, мужественный Симон. Еще один шаг, и ты поймешь, что и ты не живее меня.
      ИОАНН. Самоотрицание есть один из наиболее реальных способов наполнения феномена безвестности.
      ПЕТР. Иоанн как всегда точен в сотворении геологических окаменелостей слова.
      ИУДА. О ты, Иоанн, что для подвига зван. Смерть отыскал в расщелинах Рима, где рыхлая вечность застыла незримо. _ Иоанн пожимает плечами. _ ИОАНН. Ты бываешь когда-нибудь серьезен, Иуда?
      ИУДА. Я смертельно серьезен, мой милый словесник.
      МАРИЯ. Страшно слово Иуды. Оно самому ему разрывает грудь.
      ИУДА. Время идет за мною по следу. Мне не оторваться от него и на полшага. Тебе, Мария, еще не раз придется возвращаться к своему ремеслу. Возможно, у нас сегодня празднество, только мы об этом забыли. У нас сухие сердца, утомленные веки, остывшие глотки. Развлеки хоть ты нас, Мария. Покажи нам, как ты завлекала. Покажи нам, как ты потом каялась. Помнишь, Мария? Знойными ночами ты слышала Иудино бормотание, слышала Иудин шепот. Видела жаркое тело Иуды, Иудино семяизвержение. Было ли это хуже или лучше, чем у всякого иного из мужчин?! Мария, ощущаешь ли ты теперь сама, как засохли твои когда-то очаровательные глаза, как ввалился твой нос, как твои истлевшие волосы отделяются от твоего безобразного черепа?! Ты сейчас такова, Мария. Я исчез, и все вы исчезли. Мы всегда носили в себе семена своего исчезновения и распада. И вот мы появились вновь, и истории наши повторяются... Мне только жаль мира, лишившегося наработанных мной прежде нечестивых навыков.
      МАРИЯ. Ты, Иуда, сегодня особенно полон боли.
      ИУДА. О нет, драгоценная Мария, сегодня я вполне безмятежен, я скуп и равнодушен, одною только фальшивой мимикой своей выдаю свой потаенный синдром бодрости.
      ИОАНН. Иуда появился, и память понемногу стала возвращаться. Слова еще нет, но оно уже состоялось. Иуда есть наказание наше, мы заслужили это наказание.
      ИУДА. Я пыль вашего ветра, я сахар ваших плодов.
      ИОАНН. Из вечно средних веков мы незаметно шагнули к исходу времени, к самому его исходу.
      ИУДА. Я стражник ваших болезней и благоденствий.
      ИОАНН. Философия более не добавляет блеска бриллиантам будней.
      ИУДА. Дерьмо чистой воды.
      ИОАНН. Когда возвращаешься против своей воли, вера не помогает, но только мешает тебе.
      ИУДА. Вера - машина безвременья, связывающая нынешнее с несуществующим.
      ИОАНН. Иуда - тень мира, крах его закоулков.
      ПЕТР. Костер наш погас. Скоро и угли его остынут.
      МАРИЯ. Ночь на исходе.
      ПЕТР. Новый день несет новый ужас. Новые обманутые ожидания.
      ИУДА. Аминь.
      МАРИЯ. Ни от чего так не устаешь, как от надежды.
      ИУДА. Я же предупреждал.
      Иуда резко отходит в сторону и отворачивается. Стоит с закрытыми глазами и временами раскачивается на прямых ногах.
      ПЕТР (как будто он разговаривает сам с собой). Что нужно было взять? Кружку, ложку, нож, фонарик, веревку, стельки... У меня болят ноги.
      МАРИЯ. Одеяло из верблюжьей шерсти.
      ПЕТР. Я взял.
      МАРИЯ. Иоанн, конечно, возьмет с собой много папирусов.
      ИОАНН. Этому еще не пришло время.
      МАРИЯ. Или уже прошло.
      ИОАНН. Это неважно.
      ИУДА (запальчиво, к концу фразы устало и безразлично). Пускай я принес с собой новую версию нашего существования, которая вам представляется сомнительной. Но и от нее вам не отмыться до конца дней ваших.
      ИОАНН. О чем ты говорила, Мария?
      МАРИЯ. Я не помню.
      ИОАНН. Память возвращается и опять уходит.
      МАРИЯ. Иуда - катализатор заката.
      ИОАНН. Не нужно о нем говорить.
      МАРИЯ. Ты прав.
      ПЕТР. Все равно он есть и будет с нами всегда.
      ИУДА (как будто он разговаривает сам с собой). Вот что-то всплывает во мне, едва осознанное, полустершееся, как будто со следами подчисток. Как будто скребли изнутри мой усталый мозг, чтобы там поверх прежнего записать что-то столь же бесплодное и бессмысленное. "Иуда, Иуда, - слышу я голос одной хромой девочки из моего перезрелого селения, - отчего ты не хочешь пить, как велит тебе мать, козье молоко?" Я, стриженый мальчишка, смотрю на эту девочку с презрением. "Не думай, - говорю, - будто ты можешь меня учить", - и бью ее по руке. Меня принуждают эту девчонку считать своей сестрой, хотя она мне вовсе не сестра, я знаю это точно. Это все штучки моей матери, у которой много детей от разных кавалеров. Уже так все перепуталось, что никто и не знает, от кого он, когда и зачем был рожден. Шлюхи вообще источники всяческих недоразумений. Селение наше потом еще будет разрушено, когда сикарии спровоцируют гнев Рима. Его никогда уже не будет ни на одной карте. Там и теперь только змеи живут в развалинах, да скорпионы прячутся от палящего солнца.
      ПЕТР. Мне нравилось, Мария, когда ты клала свою руку поверх моей руки. Всего только прикасалась рукой.
      МАРИЯ. Я знаю. Ты хорошо выспался днем?
      ПЕТР. Не помню.
      ИУДА. Я принес вам в дар свою изощренную безыскусность, я бросил ее к вашим ногам, а вы отворачиваетесь. Иуда - сообщник космоса. Иуда - гордость гор и горизонтов. Иуда - скромность травы.
      ПЕТР. Весной, когда море бывало спокойным, улов иногда оказывался колоссальным, и перекупщики рыбы буквально толпились тогда на берегу. Рыба, конечно, падала в цене, но мы не жалели, отдавали ее всю иногда, не торгуясь, чтобы на другой день, еще до зари, снова уйти в море. И молодые мускулы тогда гудели от прохладной усталости. Эта картина всегда стоит у меня на сетчатке глаза.
      ИУДА. Ты знаешь, Петр, я вчера покончил с собой.
      ПЕТР. Да?
      ИУДА. Да.
      ПЕТР. Когда это было?
      ИУДА. Не помню. Возможно, в прошлом году.
      МАРИЯ. Как ты это сделал?
      ИУДА. Разбил голову о камень.
      МАРИЯ. А где рана?
      ИУДА. Видимо, затянулась.
      ИОАНН. Полностью затянулась? Сама собой?
      ИУДА. Возможно, какой-то след и остался.
      ИОАНН. Я ничего не вижу.
      ИУДА. Ты смотришь в другую сторону.
      ИОАНН. Я не люблю этих кровавых историй.
      ИУДА. Я тоже.
      ПЕТР. Почему ты это сделал?
      ИУДА. Наверное, мне было невмоготу. Возможно, мне хотелось лопнуть, как мыльному пузырю.
      ПЕТР. Удалось?
      ИУДА. Не могу сказать, что удалось вполне.
      ПЕТР. Попробуй еще раз.
      ИУДА. И тебе нисколько не будет меня жаль? Ты, Петр, как бутерброд. Где снизу лежит рыхлый Симон, а сверху намазан Иуда. Душистый, изощренный Иуда.
      МАРИЯ. Вечно ты, Иуда, умудряешься сварганить что-то этакое...
      ИОАНН (как будто сам с собой). Рекомендательные мои письма в Александрии никого не удивили, ни один из книжников не принимал меня всерьез. Навьюченный своими свитками, я скитался тогда по университетским центрам Малой Азии. Особенно я гордился трактатом "Эмоции как метафоры степеней самодовлеющей божественности", хотя тот был написан мной еще в шестнадцать лет. Завороженный механизмами мистики в старинных святых текстах, я до одури просиживал над ветхими папирусами. Я мечтал стать вровень с ученейшими мужами эпохи, но мои полезные знакомства вскоре меня разочаровывали. Присутствие оставляет след. Отсутствие оставляет след. След есть наш смысл и единственно возможное бессмертие. Искусство, возможно, есть предмет общественной гигиены, его же полагают уловом честолюбия личности.
      ИУДА. Знаешь, Петр, иду я сегодня по городу и вижу надпись: "Место безверия. Торговля разрешена". Бедный Иуда тоже хотел бы, чтобы сознание теряли от его виртуозности, чтобы плоти толп содрогались восторгом. Что такое сделалось с нашим отечеством, чтоб ему сдохнуть?!
      ИОАНН. Мир обанкротился, и теперь только одни священные сарказмы есть средства осуществления свободы в условиях тотальной боли.
      ПЕТР. Возможно, мне нужно искать себе еще более скромный удел. Каким-нибудь бедным строителем должен был быть я. Бродячим учителем или сельским жонглером.
      ИУДА. Жизнь и смысл, жизнь и смысл без передышки. Этого ты хотел, Петр? Этого ты добивался, Иоанн?
      МАРИЯ. Твой тайм-аут исчерпан, Иуда. Время уходить.
      ПЕТР. Время уходить нам всем.
      ИУДА. В повадках моих торжество утверждения, вы же смотрели на меня так, как будто я украл ваше фамильное серебро. _ Петр встает, отряхивает с одежды крошки и пыль. Нерешительно топчется на месте. _ ПЕТР. Ночь прошла. Тяжесть осталась.
      ИУДА. Ты, Петр, смирился с автоматизмом неосознанности твоего обихода. Меня же влекут великие проблески моего своеволия.
      ПЕТР. Мы свидетели горечи, Иуда, современники спасительного сомнения.
      ИУДА (кричит). Тебя распнут на кресте вниз головой!
      ПЕТР. Со мной это уже было.
      ИУДА. Ты идешь на это снова?!
      ПЕТР (пожимает плечами). Ты ведь тоже не можешь отступить ни на шаг от своей миссии удушья.
      ИУДА. Возьми меня с собой. Я смогу уберечь тебя от многих наваждений невежества.
      ИОАНН (Петру). Когда ты будешь в городах, будь осторожен вблизи высотных домов.
      ПЕТР. Благодарю тебя. Я учту. Будь осторожен и ты.
      ИОАНН. Мария, с кем ты пойдешь?
      ИУДА. Ответь им.
      МАРИЯ. Видимо, я все же останусь в Иерусалиме.
      ИОАНН. Он будет разрушен два раза.
      МАРИЯ. Я знаю.
      ИУДА. Пойдем со мною, мужественная Мария, и мы наполним дни наши чинопочитанием морали, небрежностью бреда. Корчами укоризны, упражнениями в бессилии, ожогами торжества.
      МАРИЯ (как бы про себя). После больницы я увидела, что абсолютно никому не нужна. Появилось много новых молоденьких девочек, более расторопных, более смазливых, более беззастенчивых. Я стала женщиной в девять лет, я жила тогда в доме богатого торговца кожами. И что я теперь? Мерзкая рухлядь. С множеством болезней, которые то затухают во мне, то вновь сотрясают мое несчастное тело до последней его клеточки.
      ИОАНН (Петру). Десятки братьев ждут уже тебя там, куда ты пойдешь. Поэтому тебе будет нелегко не быть одиноким.
      ПЕТР. Я бы никогда больше не возвращался сюда, но я знаю, что у меня для этого не хватит сил.
      ИУДА. На теле кровоточащей ночи и ныне так много запекшейся радости. Берегись, Израиль! Иуда твой брат.
      МАРИЯ. Богат он был неимоверно, этот торговец, но вечно на что- то все жаловался. "Большие деньги - большое раздражение", - иногда говорил он.
      ИУДА. Взгляни на Марию, Иоанн. Тебе нужна эта безглазая мумия? Посмотри и ты, Петр. Красота Марии иссякла.
      ИОАНН. Ты статен, Петр, и все еще красив. Поэтому тебя станут слушать.
      ПЕТР. Да нет же. Иуда прав. _ Пауза. _ Ну что ж... _ Петр подбирает свой узел, неловко кланяется своим товарищам и медленно уходит. _ ИОАНН. Мы пытались рассказать историю, но у нас ничего не вышло. Она ссохлась и съежилась, будто змеиная кожа на огне. Отчего-то неудача вызывает в нас удовлетворение. Не слишком значительное, но, пожалуй, вполне определенное. _ Иоанн старается поймать взгляд Марии, но та стоит, отвернувшись от Иоанна. Вскоре он убеждается в бесплодности своих попыток, пожимает плечами и беззвучно уходит. Иуда и Мария одни. Иуда, кажется, порывается что-то сказать, но если прежде слова мелькали между всеми участниками действия, как будто у жонглеров мелькают их проворные орудия, то теперь, возможно, впервые появляется страх перед словом, перед возмущенным безмолвием. Иуда и Мария смотрят друг на друга, Иуда, возможно, тянется к Марии, возможно, готов наброситься на нее. Но что-то во взгляде женщины удерживает Иуду. И только когда Мария видит, что Иуда полностью укрощен и покорен ей, она уходит. __ Пауза. _ ИУДА (смеется). Ну вот, кажется, мне снова удалось их всех провести. (Иуда серьезен.) В общем, это было не так уж и сложно. Что ты говоришь? Ты мог бы проделать это еще и еще раз? Ну, конечно. Всегда и везде. Всякий раз, возле их затухающего костра? Не только. И на шумных базарах, и залитых солнцем площадях. Да, но как провели тебя самого! Ну ничего, не страшно. Со мной всегда мой верный, мой преданный друг. (Из-под одежды Иуды высовывается конец веревки, Иуда вытаскивает из-за пазухи веревку с петлей на конце.) Что это такое? Как это что?! Мой друг, моя жена, моя сестра. Она всегда верна бедному Иуде. _ Уходит. _ _Конец_
      _На страницу "Содержание"_
      --======-
      _Игорь Шприц_
      _НЕ ВЕРЬ, НЕ БОЙСЯ, НЕ ПРОСИ..._
      Пьеса в девяти картинах __ *Действующие лица*
      _Алашеева Ассоль Николаевна_ - контролер следственного изолятора города Н-ска, 30 лет
      _Князев Андрей Игоревич_ - подследственный того же изолятора, 40 лет
      ------------------------------------------------------------------------------__ __
      _Асины монологи_
      _МОНОЛОГ ПЕРВЫЙ_
      (Зрителям). Пожалуйста, не шуршите....
      Меня зовут Ася. Мне нравится мое имя. В паспорте написано - Ассоль. В школе меня дразнили Фасолью. А мама меня называла Фасолинкой, поэтому я очень любила фасолевый суп. Сейчас я над ним просто плачу... Она говорила, что я самая красивая девочка в городке. Наверно, это так и было... Мне кажется, из меня должна получиться смешная старушка. Интересно, можно ли стать самой красивой старушкой в городе? Большие города меня пугают. Так легко заблудиться, потеряться, пропасть. Фасолинкой в большом котле. Хорошо бы остаться одной на всем белом свете. Пустые города, пустые страны, дороги... Я бы много путешествовала, увидела бы мир без людей, без никого... Одни только кошки пугливо перебегают улицы и смотрят из подворотен немигающими глазами... Вы заметили, что кошки никогда не моргают? Только прищуриваются на мгновение. Они все сговорились никогда не моргать... Или жить на маяке, на острове, чтобы вокруг было море, скалы, птичий базар с чайками... С закрытыми глазами больше всего на свете я люблю слушать крики чаек... Еще я очень люблю оранжевый цвет. Я могу часами смотреть на апельсин, лежащий на столике у моей кровати. Когда он засыхает, я сжигаю его в печке и кладу свежий, душистый, оранжевый. Он светится в темноте, как маленькое заходящее солнце... Мысль, что я могу съесть это солнце, для меня кощунственна. Мне их покупали, а я их не ела, только смотрела. Все говорили - странная девочка, ты же просила апельсины, вот они... Я странная девочка... Я очень странная девочка...
      _Картина первая_ _ На сцене - типичная камера следственного изолятора. Две застеленные кровати, при кроватях тумбочки и табуретки. Есть стол со стулом. Нормальное окно с форточкой, снаружи окна решетка. С внутренней стороны окна - крупноячеистая металлическая сетка. У входа сантехнический узел с унитазом и раковиной. Он (узел) отгорожен от зрителей и общего объема камеры стенкой в три четверти человеческого роста. На стене светильники, в двери - глазок. Щелкает замок, дверь открывается, в камеру входит Ася. _ АСЯ (стоящему за дверью). Я кому сказала - лицом к стене, руки за спину! Еще повторить? (Осматривает кровати, проверяет унитаз, краны, подходит к двери.) Подследственный, в камеру. (Входит Андрей, руки за спиной, в руках пакет с вещами.) Вещи на стол. Вещи выкладывайте на стол. Все выкладывайте, все. (Осматривает вещи.) Что это? Я вас спрашиваю.
      АНДРЕЙ. Вы же прекрасно видите.
      АСЯ. Мое зрение вас не касается. Что это?
      АНДРЕЙ. Это - безопасная бритва.
      АСЯ. Это не положено.
      АНДРЕЙ. Но она же безопасная!
      АСЯ. Не положено. Шнурки, ремень, подтяжки. Быстрее. (Забирает неположенные вещи.) Раздевайтесь.
      АНДРЕЙ. Я научный сотрудник.
      АСЯ. Перед законом все равны. Раздевайтесь.
      Андрей снимает с себя одежду, Ася привычными движениями проверяет карманы и швы, складывает все на стул.
      АНДРЕЙ. Трусы снимать?
      АСЯ. Лучше не надо. А вот носочки снимите. Откройте рот. Сюда, под лампу. Шире. Скажите "А".
      АНДРЕЙ. А-а.
      АСЯ. Фамилия?
      АНДРЕЙ. Князев Андрей Игоревич.
      АСЯ. Статья.
      АНДРЕЙ. Не знаю.
      АСЯ. Ну и абас.
      АНДРЕЙ. Что вы сказали?
      АСЯ. Ничего. Можешь одеваться.
      АНДРЕЙ. Попрошу мне не тыкать.
      АСЯ. Можно и не тыкать. Быстрее одевайтесь. Вот. (Протягивает листок.) Ознакомьтесь - распорядок дня и правила поведения подследственного в камере. Читать умеете, подследственный? Не слышу ответа, подследственный!
      АНДРЕЙ. По слогам.
      АСЯ. Вот и хорошо. Вопросы есть?
      АНДРЕЙ. Есть.
      АСЯ. Ну?
      АНДРЕЙ. Вы можете не хамить?
      АСЯ. Кому?
      АНДРЕЙ. Мне! Я ведь еще не заключенный.
      АСЯ. Во дает! Я хамлю! Ну ты и борзой, первый раз такого вижу. Я хамлю! Это ж надо такое придумать - вот девочки посмеются! Слушай, милок, ты хоть понимаешь, куда попал?
      АНДРЕЙ. Я прошу вас не тыкать, я с вами на брудершафт не пил!
      АСЯ. А тебе никто и не предлагал. И долго не предложат! Я хамлю!
      АНДРЕЙ. Послушайте, вы! Оставьте меня в покое! Уходите, прошу вас! Я устал, я спать хочу.
      АСЯ. Заткнись - он спать хочет! Знаю я ваши сны, небось, гуся с дороги дернуть захотелось. Слушай внимательно: это камера! следственного изолятора! просто так сюда еще никто не попадал! Ты, вот ты - подследственный! Я - контролер! Ты - никто. Я - все! Понял?! Дошло? Повторить еще раз? Я не хамлю - я исполняю свои обязанности. А если хочешь увидеть, как хамят по-настоящему, так я могу устроить. Пригласить дядю?
      АНДРЕЙ. Руки коротки. Прошли ваши времена! Есть закон - я требую адвоката! _ Ася быстрым движением бьет Андрея. Он падает на пол и заходится в кашле. _ АСЯ. Адвокат в отгуле. Все уехали за грибами. Есть у нас такой старинный русский обычай - по осени за грибами ездить. Какие еще будут пожелания? Массажиста? Педикюршу?
      АНДРЕЙ (встает с трудом). Вы меня провоцируете... Я знаю... Вы меня провоцируете. Это подло - бить того, кто не может ответить. Меня предупреждали, что будут провокации!
      АСЯ. Умнеешь на глазах, чувствую, найдем общий язык. Подло бить женщину. Наоборот - можно. Это закон природы. Если хочешь, можем устроить тебя женщиной. Но не советую, женская доля здесь такая трудная.
      АНДРЕЙ. Знаю я ваши приемчики, читал про ваши пресс-хаты.
      АСЯ. Начитанный! Редкая для нас птица. Ну что, очухался, птичка божия?
      АНДРЕЙ. Оставьте меня в покое, умоляю вас. Не трогайте меня, неужели вам приятно унижать меня?
      АСЯ. Мне ты безразличен. По мне, так лучше пустая камера, чем ты в ней. Хлопот меньше. И не психуй, не раздражай, веди себя тихо, послушно! Неужели это так трудно для воспитанного человека?! Мы здесь тоже с нервами, нас тоже надо беречь! Нас мало, а вас много! Пойдешь в зону, там кум с тобой нянькаться будет! Ему за это платят. А мне платят, чтобы все тихо было! Договорились? Не слышу ответа.
      АНДРЕЙ. Договорились.
      АСЯ. Вот и ладушки. Дай сигарету. (Андрей дает сигарету.) А спичку даме? Благодарю, подследственный. Какие будут пожелания?
      АНДРЕЙ. Я могу лечь спать?
      АСЯ. Должен. Отбой уже был.
      АНДРЕЙ. Почему я один?
      АСЯ. Начальник скажет - подселю. Но не советую - свинью могут подложить.
      АНДРЕЙ. Одному запрещено законом.
      АСЯ. Здесь тайга закон. Имеете право подать жалобу районному прокурору, послезавтра он как раз из запоя должен выйти. Но ненадолго, поэтому поторопись. Руки поверх одеяла, как в пионерлагере. Во сне храпишь?
      АНДРЕЙ. Вроде нет.
      АСЯ. Это плохо. С храпунами удобнее - издалека слышно. Попробуй на спине может, захрапишь. Дай еще сигаретку на дежурство. (Идет к выходу.) Напомни имя-отчество.
      АНДРЕЙ. Андрей Игоревич.
      АСЯ. В журнал записать. Спокойной ночи, Князев.
      АНДРЕЙ. Спокойной ночи.
      АСЯ. То-то же. _ Ася выходит и закрывает за собой дверь. Андрей ходит по камере, затем подходит к двери и стучит. _ АСЯ (из-за двери). Что за шум, подследственный?
      АНДРЕЙ. Вы свет забыли погасить!
      АСЯ. Не положено! Спи, Князев, не буди во мне зверя! _ Андрей укладывается спать.
      _ _Картина вторая_ _ Андрей спит. Открывается дверь, в камеру входит Ася. Она еще не успела смениться с ночного дежурства. _ АСЯ (будит Андрея). Эй, Князев, проснись. Проснись, кому говорю. Давай, давай, дело есть. (Андрей вскакивает.) Одевайся.
      АНДРЕЙ. Уже подъем? Который час?
      АСЯ. Шесть. Час до подъема. Дело есть, поговорить надо. Иди помочись, на душе легче станет.
      АНДРЕЙ. Выйдите, пожалуйста.
      АСЯ. Еще чего, не мальчик, чай. Я отвернусь. (Пока Андрей совершает утренний туалет, Ася напевает романс.) Князев. Ты хочешь, чтобы тебе здесь было хорошо?
      АНДРЕЙ (выходит из-за перегородки). Мне здесь хорошо. Тихо. Вы такая чуткая, внимательная, поете прекрасно... Что я могу еще сказать?
      АСЯ. Но вы, к моей несчастной доле... Князев, короче, мне надо, чтобы все было тихо, а тебе надо, чтобы все было хорошо... Понял?
      АНДРЕЙ. Понял.
      АСЯ. Ни черта ты не понял. Тебя ведут, как барана к мяснику, к девяносто третьей, а ты даже не трепыхаешься.
      АНДРЕЙ. Извините, я со сна... Что такое девяносто третья?
      АСЯ. Или гонишь гусей, или ты придурок. Ты хоть школу кончил?
      АНДРЕЙ. С золотой медалью.
      АСЯ. А-а, медалист! Как же я сразу не доперла? Головастик. Тогда слушай: девяносто третья - хищение госсобственности в особо крупных размерах. Раньше по ней светила вышка, теперь - пятнадцать с конфискацией.
      АНДРЕЙ. Я ни в чем не виноват, я не виновен! Расследование все выяснит. Я честный человек - я ничего ни у кого ни разу не крал!
      АСЯ. Верю. Такие, как ты, и украсть-то толком не могут. Но сидят в основном такие. Все это ты на суде кричать будешь, но я туда не хожу. У меня нет времени туда ходить. У меня другие проблемы. Мне самой от них кричать хочется.
      АНДРЕЙ. Я могу вам чем-то помочь?
      АСЯ. Горячо.
      АНДРЕЙ. Но чем? Вы хоть намекните.
      АСЯ. Кто из нас с медалью школу кончил?
      АНДРЕЙ. Вам нужны деньги?
      АСЯ. Логично.
      АНДРЕЙ. Но у меня их нет. Я такой, как все. Я научный сотрудник.
      АСЯ. Князев, упустить шанс - это самое худшее в жизни. И потом, если просит женщина, это просит Бог. В Бога веришь?
      АНДРЕЙ. Мне бы не хотелось обсуждать этот вопрос с вами.
      АСЯ. А я верю. Вот чего тебе здесь не хватает?
      АНДРЕЙ. Для полного счастья? Лампы, словаря русско-английского, бумаги, машинки пишущей.
      АСЯ. Жалобы в ООН строчить будешь?
      АНДРЕЙ. Мне монографию надо закончить.
      АСЯ. А персональный компьютер тебе не нужен?
      АНДРЕЙ. Слова-то какие знаете.
      АСЯ. Это я пошутила. Все можно, что сказал. И продуктов подкину. Икры не обещаю, но сытым будешь.
      АНДРЕЙ. И сколько все это будет стоить? (Ася показывает два пальца.) Двести тысяч? Два миллиона? Но помилуйте, у меня этого нет.
      АСЯ. Это твои проблемы. Ты сегодня хорошо спал?
      АНДРЕЙ. Да.
      АСЯ. И, между прочим, храпел, как паровоз. На месте твоей жены я бы тебя придушила. К тебе никто не приставал. А ведь может быть ой как иначе! Ты хочешь работать, ты хочешь хорошо есть. Ты ведь хочешь этого?
      АНДРЕЙ. Да.
      АСЯ. Плати. Бесплатный только сыр в мышеловке.
      АНДРЕЙ. Вы меня просто шантажируете.
      АСЯ. Просто. Князев, это ведь я с тобой по-хорошему. Придут другие с другими словами и другими ценами. По слухам, так ты у нас Корейко! Все отдашь, лишь бы их больше не видеть. Поверь мне, голубчик, уж я здесь всякого насмотрелась. Решайся, будь мужчиной. Ну?
      АНДРЕЙ. А что я здесь могу решить?
      АСЯ. Давай телефон.
      АНДРЕЙ. Чей?
      АСЯ. Мамы, папы, дяди, тети! Давай рожай, сейчас смена придет. И что-нибудь интимное, чтобы поверили.
      АНДРЕЙ. У меня нет никого.
      АСЯ. Что, и жены нет? Вот она, медаль-то. Небось, будильничек только на полшестого заводится, а?
      АНДРЕЙ. Мы с ней не разведены, но у меня нет морального права просить у нее деньги.
      АСЯ. Но хоть кто-нибудь у тебя есть, хоть одна живая душа?
      АНДРЕЙ. Кот был. Записывайте.
      АСЯ. Я запомню.
      АНДРЕЙ. Петербург, Политехническая двадцать шесть, квартира три. Телефон двести сорок семь, девяносто один, двадцать семь. Гусаков Сергей. Приятель. Он не откажет.
      АСЯ. Что-нибудь, известное вам двоим. Ну, пароль.
      АНДРЕЙ. Скажите: Ирочка Нелюбова.
      АСЯ. Он поймет?
      АНДРЕЙ. Да. Он у меня ее увел.
      АСЯ. И здесь тебя нажгли. Годится. Ну вот, Князев, а ты боялся. Бесплатный совет дам - никому здесь не верь, никого не бойся и ни о чем никого не проси.
      АНДРЕЙ. Понял.
      АСЯ. Ты мне импонируешь, Князев, я над тобой шефство беру, а это здесь дорогого стоит.
      АНДРЕЙ. Спасибо. Постараюсь оправдать ваше доверие.
      АСЯ. Умойся, Князев. И наведи в камере образцовый порядочек. Си ю лэйта! _ Ася выходит из камеры, закрывает дверь и кричит, идя по коридору: "Подъем! Подъем, сукины дети! Утро красит нежным цветом стены древнего Кремля! Просыпается с рассветом вся Советская земля!.."
      _ _Картина третья_ _ В камере появилось все, о чем просил Андрей: уютно светит настольная лампа, стоит пишущая машинка, стакан с чаем. За столом, укутавшись в одеяло, сидит Андрей. Он работает - стучит на машинке, курит, пьет чай. Ему хорошо. _ АСЯ (из-за двери). Князев, помоги! _ Андрей подходит к двери. Дверь открывается, входит Ася. Она тащит медицинскую ширму и полиэтиленовый пакет. _ АСЯ. Ставь ее у койки.
      АНДРЕЙ. Это мне?
      АСЯ. Мне. Ставь сюда. (Загораживает ширмой вторую койку). Иди, иди. Работай. Я тут побуду. (Андрей садится за стол, закуривает). Князев, не кури, прошу тебя, как человека. (Раздевается за ширмой).
      АНДРЕЙ. Извините, заработался.
      АСЯ. Забыл, что я женщина.
      АНДРЕЙ. Нет, я помню хорошо, что вы женщина. Я только подзабыл, что я мужчина. Извините, а что вы там делаете?
      АСЯ. Я полежу тут у тебя пару часиков. Плохо себя чувствую. Не помешаю?
      АНДРЕЙ. Ну что вы! Я столько дней тут один. Меня все забыли. Это уже надоедает. А что, извините, с вами?
      АСЯ. Меня Асей зовут. Вообще-то я Ассоль по паспорту. Зови просто Асей. Ассолью я свой срок оттрубила.
      АНДРЕЙ. Красивое имя.
      АСЯ. Слишком. Князев, ты извини, что я приперлась, не нашла другой конуры. Но так надо. Не смотри сюда, пожалуйста. Печатай свое. _ Ася выходит из-за ширмы в нижнем солдатском белье, босиком, и, пошатываясь, уходит в туалет. Андрей сидит за столом и печатает. Ася, совсем обессилевшая, выходит из туалета и мягко, как куча тряпья, оседает на пол. Она в обмороке. Андрей оглядывается и бросается к Асе. _ АНДРЕЙ. Что с вами? Ася! Ася! (Хватает стакан с водой, брызгает Асе в лицо.) Я сейчас вызову! Потерпите!
      АСЯ. Не сметь! Не сметь бомбить.
      АНДРЕЙ. Вам нужен врач! Я врача!
      АСЯ. Не надо никого звать. Помоги встать. Ну?
      Андрей пытается поднять Асю, но она все время валится. Тогда он берет ее на руки и кладет на постель.
      АНДРЕЙ. Господи, да вы вся горите! Ложитесь поудобнее. А ноги ледяные! Ну зачем босиком?
      АСЯ. Ага.
      АНДРЕЙ. Нельзя же так! Вы взрослый человек!
      АСЯ. Ага.
      АНДРЕЙ. Так хорошо?
      АСЯ. Хорошо. Пить хочу.
      АНДРЕЙ. А у меня чай сейчас будет горячий! Стакан сполосну вот. (Заходит в туалет.) Извините, там кровь. Может, все-таки врача, а?
      АСЯ. Уберите там, пожалуйста. И не зовите никого, я прошу вас.
      АНДРЕЙ. Вы можете умереть.
      АСЯ. Вот хорошо бы.
      АНДРЕЙ. Сейчас настоится. (Трогает Асин лоб). О, да у вас температура. Надо что-то делать.
      АСЯ. Там, в мешке, шприц и ампула, врач дала. Умеете колоть?
      АНДРЕЙ. Умею.
      АСЯ. Сделайте укол. Я только стесняюсь вас.
      АНДРЕЙ. А вот это не надо. Врач такой же мужчина, как и все остальные.
      АСЯ. Не смешите, мне трудно смеяться. (Андрей набирает лекарство). А вы не больно делаете?
      АНДРЕЙ. Если игла острая, то не больно.
      АСЯ. А она острая?
      АНДРЕЙ. Если будет не больно, значит, острая. Ну-ка, ложитесь на живот. Спирта нет.
      АСЯ. Там духи в косметичке.
      АНДРЕЙ. Божественный аромат. Чей-то подарок?
      АСЯ. Мой. Вы только предупредите, когда будете колоть!
      АНДРЕЙ. Штаны ниже. Ниже. Еще ниже.
      АСЯ. Куда уж ниже то.
      АНДРЕЙ. Расслабьтесь! (Профессионально делает шлепок и всаживает иглу.)
      АСЯ. Зачем вы меня шлепаете?!
      АНДРЕЙ. Не двигаться! Вот и все. Я подержу ватку.
      АСЯ. Уже все? Я даже не почувствовала! Совсем не больно. Отвернитесь, не надо смотреть на меня.
      АНДРЕЙ. Я ватку держу.
      АСЯ. Вы чай обещали.
      АНДРЕЙ. Уже вскипел. Вы сами не сможете, горячий, давайте я вас попою. (Усаживает Асю, укутывает одеялом и поит из кружки). Хотите сухарик?
      АСЯ. Пить хочу.
      АНДРЕЙ. Пейте, чаю много... Зачем вы это сделали?
      АСЯ. А что мне оставалось делать?
      АНДРЕЙ. Не знаю.
      АСЯ. Вот и я не знаю. Знала бы, не делала. А что, ваша жена ни разу этого не делала?
      АНДРЕЙ. Делала.
      АСЯ. Вот видите. А у нее были вы. А у меня никого нет.
      АНДРЕЙ. Но он-то был.
      АСЯ. Был да сплыл. Сама во всем виноватая. Размечталась, расслабилась и влетела... Дура. Господи, какая же я дура!
      АНДРЕЙ. Вам деньги на врача были нужны?
      АСЯ. Угу.
      АНДРЕЙ. Извините за такой вопрос - а почему вы ко мне пришли? Неужели у вас ни одной родной души?
      АСЯ. Родные есть, но души у них нет. Вы наш городок не знаете. Удавиться легче. Можно я лягу?
      АНДРЕЙ. Конечно, конечно! Обождите, подушку взобью. Вот так. Спите. Я немного поработаю. Попишу, стучать не буду. Постарайтесь заснуть.
      АСЯ. Ох, хорошо-то как...
      АНДРЕЙ. Вот и чудесно. Я вам чай на тумбочку поставлю, проснетесь, попьете. (Садится за стол, пишет.)
      АСЯ (тихо). Андрей. Андрей...
      АНДРЕЙ. Да?
      АСЯ. Андрей, меня знобит. Мне холодно...
      АНДРЕЙ (трогает Асин лоб). Температура упала. Я вас вторым одеялом укрою. И носки шерстяные. Чистые. Давайте ваши ноги. (Одевает ей носки.) Какая у вас красивая ступня. Просто совершенство.
      АСЯ. Вот и он так говорил. (Начинает плакать, все громче и громче.)
      АНДРЕЙ. Все будет хорошо... Вот увидите. Все будет хорошо... Поплачьте, это помогает... _ Раздается тихий стук в дверь. _ АСЯ. Это Валентина.
      АНДРЕЙ (Валентине). У нас все хорошо! (Асе.) Плачьте, плачьте, станет легче... Не держите в себе. (Ася плачет, прижавшись к Андрею.)
      _Картина четвертая_ _ Камера пуста - Андрей на допросе у следователя. На его столе рабочий беспорядок. Дверь открывается, входит Ася с пакетами в руках, закрывает за собой дверь. Она выгружает из пакета на стол всякие вкусные вещи, что-то сразу прячет в маленький холодильник. Включает приемник, звучит тихая мелодия. Закончив приборку, Ася снимает сапоги, ложится на кровать. Закуривает. Некоторое время спустя дверь открывается, пропуская Андрея, и захлопывается за ним. _ АСЯ. Здравствуй, Князев.
      АНДРЕЙ. Здравствуйте.
      АСЯ. У живодера был?
      АНДРЕЙ. Да. (Смотрит на продукты.) Что это?
      АСЯ. Деревянное письмо тебе пришло.
      АНДРЕЙ. Что еще за письмо?
      АСЯ. Ну посылка.
      АНДРЕЙ. От кого?
      АСЯ. А я знаю? Может, жена прислала.
      АНДРЕЙ. С чего бы это?
      АСЯ. Тебе видней. Может, с работы кто.
      АНДРЕЙ. Может, только некому.
      АСЯ (встает с постели). Есть хочешь?
      АНДРЕЙ. Нет.
      АСЯ. Ну и видок у тебя. (Кладет ладонь на его лоб.). У тебя температура. Под сорок.
      АНДРЕЙ. Лечь хочу. Пустота какая-то. Позови врача.
      АСЯ. Вот еще. Не вздумай врача звать. Никогда не зови здешнего врача. Его здесь так и кличут - "убийца в белом халате". А он смеется. Ложись, сейчас лечить буду.
      АНДРЕЙ. Сделай попить. (Ложится в постель.)
      АСЯ. Лежи и молчи. (Готовит Андрею питье.)
      АНДРЕЙ. ...он говорит, что все документы изобличают именно меня и что только жалость ко мне мешает ему отдать дело в суд. Даже если я не виноват, доказать это ему не представляется возможным, это только будет злить судей, и срок от этого может лишь вырасти...
      АСЯ. Интересно. А что адвокат?
      АНДРЕЙ. Его все время нету. А когда появляется, говорит точь-в-точь как следователь.
      АСЯ. Не бегать же им друг от друга, когда в преферанс захочется. Городок маленький. Садись, чай с лимоном и медом.
      АНДРЕЙ. А где мед взяла?
      АСЯ. Из посылки.
      АНДРЕЙ. Врешь ты все.
      АСЯ. Ну вру. Пей, пока горячий.
      АНДРЕЙ. Ох, хорошо-то как.
      АСЯ. И здесь может быть хорошо.
      АНДРЕЙ. Нигде мне так покойно не работалось. Если б не этот чертов следователь, новую книгу бы начал.
      АСЯ. Начинай, я ему скажу, чтобы не мешал.
      АНДРЕЙ. Так он тебя и послушает.
      АСЯ. Должок за ним есть. Никуда не денется.
      АНДРЕЙ. И много должен?
      АСЯ. Любопытные живут меньше. Налить еще?
      АНДРЕЙ. С удовольствием. Спасибо.
      АСЯ. Поешь что-нибудь, не выкидывать же.
      АНДРЕЙ. Не могу, мутит... Выйди на минуточку, а?
      АСЯ. Ты большой взрослый человек. Иди и не стесняйся. Контролер такая же женщина, как и все другие. _ Андрей уходит в туалет, Ася включает музыку погромче. Достает из сумки лекарства. Андрей возвращается. _ АСЯ. Глотай. Аспирин, аскорбинка и парацетамол. А сверху коньяком.
      АНДРЕЙ. Спасибо.
      АСЯ. За лекарство не благодарят.
      АНДРЕЙ. Все равно спасибо. (Целует Асю в щеку.)
      АСЯ. Ты меня из жалости поцеловал?
      АНДРЕЙ. Из благодарности.
      АСЯ. К охраннице? Расчувствовался. Не родная я тебе.
      АНДРЕЙ (забирается в постель). Ох, как славно ноги протянуть.
      АСЯ. Слушай. Разговор небольшой есть.
      АНДРЕЙ. Ну если только небольшой, сил нету.
      АСЯ. Ты только слушай. Я ничего не знаю и ничего тебе не говорила, понял?
      АНДРЕЙ. Да.
      АСЯ. Если все подпишешь, судить будут здесь, здесь же и отсидишь. Дадут по минимуму и подведут под первую амнистию. Пока будешь сидеть, жить будешь лучше, чем на воле.
      АНДРЕЙ. Это нетрудно сделать.
      АСЯ. И еще. Все условия для работы будут созданы. Выйдешь на волю - не обидят. Оденут, обуют, дадут денег, может, чего и побольше.
      АНДРЕЙ. Например?
      АСЯ. Например, машину.
      АНДРЕЙ. То ли у меня галлюцинации, то ли у тебя бред.
      АСЯ. Это не бред, а деловое предложение.
      АНДРЕЙ. От кого?
      АСЯ. От таких же интеллигентных людей. _ Андрей начинает хохотать, все громче и громче. Ася не выдерживает и дает ему подзатыльник. _ АНДРЕЙ. Спасибо. Такой день тяжелый, да еще ты со своими деловыми предложениями. С ума сойти можно. Обуют и оденут! (Хохочет.) А какой марки машина?
      АСЯ. А какую хочешь.
      АНДРЕЙ. Японский джип с дизелем - за грибами и на рыбалку ездить. Всю жизнь о таком мечтал. А?
      АСЯ. Будет тебе дизель.
      АНДРЕЙ. Допустим, соглашаюсь! Допустим, не более. Иду на все - виноват один я, выписал две цистерны спирта по шестьдесят тонн в каждой телескоп протирать в экспедиции каждый божий день по три раза, телескоп протирал слюнями, а спирт разбавил водой из болота - это мне понятно, это я умею, разлил все по бутылкам, Господи, где я столько бутылок взял? копил всю жизнь! наклейки приклеил, пробки закрутил, по ларькам развез, все продал Магомету, Мураду и Ваньке-Каину, деньги пропил со товарищи? Не поверят! Понес деньги менять на доллары, меня кинули два раза по сто двадцать тысяч зеленых прямо в подворотне, цыгане! Бред какой. Судите меня, граждане судьи, подлец я и недостоин войти в светлое капиталистическое завтра. Аминь!
      АСЯ. Да ты артист! (Аплодирует.) Три года с конфискацией до первой амнистии.
      АНДРЕЙ. В честь тысячелетия крещения Татарстана. А до этого - в зону! И лес валить. Там меня оденут, обуют, а потом и опустят!
      АСЯ. Ты где таких слов нахватался?
      АНДРЕЙ. Не верю! - как говорил покойный Станиславский!
      АСЯ. А это кто?
      АНДРЕЙ. Очень крупный авторитет был.
      АСЯ. Князев, я не дура, я всего Станиславского прочла, когда в театральный поступала. Скажи этим людям спасибо! Это серьезные люди, это умные и всемогущие, им просто жалко тебя!
      АНДРЕЙ. Нет, мне нравится эта волчья жалость! Деньги у них, а сидеть должен я! Ну почему?
      АСЯ. Потому что деньги у них. Ну не повезло тебе! И не ори на меня.
      АНДРЕЙ. Не повезло - это сильный довод. Что-то мне последние пятнадцать лет хронически не везет. Японский джип, говоришь, японский городовой! Испугались!
      АСЯ. Они-то? Да они никого не боятся. Просто им быстрее и дешевле тебя купить, вот и все!
      АНДРЕЙ. Так дешево я стою?
      АСЯ. Ты-то?! Конечно, дешевка! За сколько тебя в твоем институте покупают?! Ты считал? Ты дешевка, и таких пятачок пучок! Ты будь доволен, что они хоть что-то дают! Заснешь ночью - и не проснешься, вот цена таким, как ты! Кто за тебя заступился? Кто-нибудь сюда с работы приехал? Да они сдали тебя с потрохами! Ты никому и нигде не нужен!
      АНДРЕЙ (вскакивает с кровати). Пшла вон! Вон отсюда!
      АСЯ. Это ты мне? За все, что я сделала? Ты... ты... ты жестокий человек! Ты плохой человек! Ты... (Плачет.)
      АНДРЕЙ. Извини. Сорвалось. Ты сама виновата. Кто же мужчине говорит всю правду? Этого ни один мужик не выдержит. А у меня температура. Высокая. Вот, пощупай, весь я горю, не пойму от чего...
      АСЯ. Иди ты к черту со своей температурой. Ложись! (Андрей послушно ложится в постель.) Загнешься без меня. И не вздумай врача звать, а то вынесут вперед ногами, он очень опытный. Пойми ты, я ведь не просто так, я хочу, чтобы тебе лучше было.
      АНДРЕЙ. Не могу... И рад бы, да не могу... Честь дороже. Так и передай.
      АСЯ. Дурак ты, Князев. Температура спала. Спи. Ты пьян, тебе нельзя много пить! Дурачок ты у меня, подшефный! (Выходит и закрывает за собой дверь.)
      _Картина пятая_ _ Андрей сидит и работает за столом. Приемник на столе мурлыкает музыку. Негромко лязгает замок, дверь в камеру приоткрывается, кто-то невидимый зрителю смотрит на Андрея. Андрей не сразу замечает незнакомца. Увидев его, встает. _ АНДРЕЙ. Вы за мной? Вызывают? (Дверь беззвучно закрывается.) Чудак человек. _ Андрей продолжает работу, затем выходит из-за стола, делает несколько упражнений и идет к раковине сполоснуть лицо водой. Дверь распахивается и в камеру стремительно входит Ася. _ АСЯ. Андрей! Андрей!! Где ты?!
      АНДРЕЙ (выходит из туалета). Чего ты кричишь? Ночь на дворе.
      АСЯ. Ох, напугал ты меня...
      АНДРЕЙ. Я?! Да это ты со своими воплями! Что за проверки по ночам? Ревнуешь?
      АСЯ. Дурак ты, Князев. Почему дверь открыта?
      АНДРЕЙ. Он не закрыл.
      АСЯ. Кто он?!
      АНДРЕЙ. Понятия не имею. Открыл дверь, посмотрел вот так и ушел. И не закрыл ее. Что с тобой?
      АСЯ. Как он выглядел?
      АНДРЕЙ. Мужик. В коридоре-то темно.
      АСЯ. Ну хоть что-нибудь!!
      АНДРЕЙ. Хилый такой, меньше тебя. Чаю хочешь? У меня сегодня же день рождения, совсем забыл.
      АСЯ. День рождения?!
      АНДРЕЙ. Сорок лет разменял. Грустно.
      АСЯ. Боже, это он...
      АНДРЕЙ. Да кто он?
      АСЯ. Некогда! Сейчас снова придет! Быстро под шконку! И не двигаться! Даже если стрельба! Тихо сидеть! Как мышь! (Заталкивает Андрея под кровать.)
      АНДРЕЙ (из-под кровати). А кто он такой?
      АСЯ. Да заткнись ты! _ Ася встает посреди камеры, лицом к двери. Свет настольной лампы она направляет на дверь. Достает из кобуры пистолет, передергивает затвор, посылая патрон в ствол, и встает наизготовку. Она готова к бою. __ Дверь медленно и беззвучно открывается. Кто-то стоит по ту сторону и смотрит на Асю. Ася щелчком снимает пистолет с предохранителя. Дверь также тихо закрывается. Ася оседает на пол там же, где стояла, и начинает возиться с пистолетом, пряча его в кобуру. _ АСЯ. Вылезай. (Андрей выползает из-под кровати.) Помоги подняться. _ Андрей подымает Асю на ноги. Она с трудом стоит, закидывает руки ему на плечи и кладет голову на грудь. Андрей целует ее голову. _ АСЯ. Перестань. (Отталкивает Андрея, садится на кровать.)
      АНДРЕЙ. Что это было?
      АСЯ. Смерть твоя была.
      АНДРЕЙ. Он приходил меня убить?
      АСЯ. ...и закопать, и надпись написать...
      АНДРЕЙ. Почему не убил в первый раз?
      АСЯ. Присматривался.
      АНДРЕЙ. А сейчас?
      АСЯ. Дурак, я помешала.
      АНДРЕЙ. А в третий раз?
      АСЯ. Не думаю. Что он со мной будет делать?
      АНДРЕЙ. Выберет момент, тебя не будет...
      АСЯ. А я всю ночь буду.
      АНДРЕЙ. На следующую придет.
      АСЯ. Не придет, если жить не разлюбил...
      АНДРЕЙ. Он тебя боится?
      АСЯ. Меня здесь все боятся.
      АНДРЕЙ. Почему?
      АСЯ. Потому что я никого не боюсь. "Маугли" помнишь?
      АНДРЕЙ. Читал.
      АСЯ. Кто там самый храбрый?
      АНДРЕЙ. Волчица?
      АСЯ. Догадливый... Шер-Хана не боялась. Будешь моим Маугли. Страшно было?
      АНДРЕЙ. Грязно там под кроватью.
      АСЯ. А мне страшно. Они за тебя всерьез взялись.
      АНДРЕЙ. Что я им плохого сделал?
      АСЯ. Путаешься под ногами. Тебе же предложили.
      АНДРЕЙ. Я не хочу.
      АСЯ. Тогда терпи - за все платишь. Давай день рождения праздновать. (Заглядывает в холодильник.) О, коньяк остался. Ты мало ешь, все пропадает, булочки вон засохли. (Накрывает стол.) Помой яблоки.
      АНДРЕЙ. Он специально пришел ко дню рождения?
      АСЯ. С подарком.
      АНДРЕЙ. Инсценировал бы самоубийство.
      АСЯ. Маугли догадливый. В инструкции даже пункт есть - усилить наблюдение накануне дня рождения. Суицида много в этот день.
      АНДРЕЙ. А где он бы меня повесил?
      АСЯ. Давай не будем о грустном. Хороший стол получился. А подарка у меня нету.
      АНДРЕЙ. Ты мне жизнь подарила. (Разливает коньяк по рюмкам.)
      АСЯ. Волчица поздравляет Маугли с днем рождения. (Целует Андрея.)
      АНДРЕЙ (воет). У-у-у! (Выпивают.)
      АСЯ. Да перестань ты оглядываться. Пока я здесь, ничего не будет.
      АНДРЕЙ. А утром?
      АСЯ. Утро вечером мудренее. Ешь, дичь можно руками.
      АНДРЕЙ. Первый нормальный день рождения - в отдельной квартире, с красивой женщиной, дорогим подарком.
      АСЯ. Еще уходить отсюда не захочешь. Давай за родителей.
      АНДРЕЙ. Они умерли.
      АСЯ. Мои тоже. Мы с тобой две сиротинушки. У тебя дети есть?
      АНДРЕЙ. Нету.
      АСЯ. Почему?
      АНДРЕЙ. Опоздали. Моя диссертация, жены, теперь вот докторские надо делать...
      АСЯ. А детей уже не сделать.
      АНДРЕЙ. Наверное. Давай за нашу встречу...
      АСЯ. Давай.
      АНДРЕЙ. Можно, я тебя поцелую?
      АСЯ. Нет, стеснительная я... А танцы будут?
      АНДРЕЙ (включает приемник). Вы танцуете?
      АСЯ. Танцую. (Танцуют.)
      АНДРЕЙ. Вы прелестно танцуете...
      АСЯ. Вы тоже. Пистолет не мешает?
      АНДРЕЙ. Если буду приставать к вам с нехорошими намерениями, будете стрелять?
      АСЯ. Только по конечностям. В твои трудно будет попасть.
      АНДРЕЙ. Я постараюсь не двигаться. (Рассматривает пистолет, направляет его на Асю.) Стой, стрелять буду!
      АСЯ. Стою.
      АНДРЕЙ. Стреляю... (Целует Асю.)
      АСЯ. А ты хорошо целуешься.
      АНДРЕЙ. Разве можно целоваться плохо?
      АСЯ. Еще как... (Целуются.) Князев, пожалей меня, я ведь не железная...
      АНДРЕЙ. Ты внучка железного Феликса... (Целуются.)
      АСЯ. ...мы же хотели остаться друзьями...
      АНДРЕЙ. Не было такого уговора...
      АСЯ (вырывается). Не надо больше, Андрей... Расскажи лучше о себе...
      АНДРЕЙ. Чего там говорить - статья девяносто третья, от семи до пятнадцати с конфискацией последних штанов!
      АСЯ. Перестань!.. (Смотрит бумаги.) Что ты все время считаешь?
      АНДРЕЙ (подходит к окну). Иди сюда.
      АСЯ. А приставать не будешь?
      АНДРЕЙ. Буду.
      АСЯ. У меня минус три. Не смотри. (Надевает очки.) Я очень некрасивая?
      АНДРЕЙ. Ты просто прелесть... (Целует Асю.)
      АСЯ. Ты про звезды обещал!
      АНДРЕЙ. Вон видишь, над вышкой с часовым - крупная звезда, а слева мелкие?
      АСЯ. Вижу...
      АНДРЕЙ. А между ними темно.
      АСЯ. Темно...
      АНДРЕЙ. А там - в темноте - далеко-далеко, шаровое скопление звезд, миллиона три, а в нем двойная звезда - большая красная и маленькая голубая. Они крутятся вместе и не знают, что я за ними подсматриваю... Я слушаю шорох этих звезд.
      АСЯ (смеется). Шорох звезд - это у блатных трусость называется. И о чем они тебе шепчут?
      АНДРЕЙ. Они хотят встретиться вот уже несколько миллионов лет...
      АСЯ. А когда встретятся?
      АНДРЕЙ. Погибнут...
      АСЯ. Совсем?
      АНДРЕЙ. ... и вспыхнет новая звезда...
      АСЯ. А когда?
      АНДРЕЙ. И нас не будет, и человечества не будет...
      АСЯ. Грустно... Давай спать, Князев. Уже светает. Постой здесь, я разденусь.
      Ася уходит за ширму, раздевается и ложится в постель. Андрей стоит у окна.
      АСЯ. Шер-Хан не придет. Иди ко мне.
      Андрей раздевается и ложится рядом с Асей.
      АСЯ. Милый... Милый, милый, милый...
      АНДРЕЙ. Я люблю тебя...
      _МОНОЛОГ ВТОРОЙ_
      Я стесняюсь людей... Я их всегда стеснялась. Когда я выходила к доске, это еще в школе, я хорошо училась, особенно я любила литературу... И учительница любила меня. Когда я выходила к доске, у меня перехватывало горло, я не могла говорить, когда чьи-то глаза на меня смотрят... Мне и сейчас трудно говорить, когда вы на меня смотрите... Она понимала это, она была хорошая учительница. Она одной мне разрешала отвечать урок, повернувшись лицом к доске, вот так. (Поворачивается спиной к зрителям.) "Только говори чуть громче", - просила она. Все смеялись, потом привыкли... И я привыкла видеть все спиной, не смейтесь... Два раза это спасало мне жизнь. Один раз это была машина, а второй раз это был человек. Они хотели убить меня, по глупости. Но не получилось. Поэтому я ничего и никого не боюсь. Я только боюсь встреч с моей учительницей... Она почему-то не может простить мне мою работу. Конечно, она интеллигентный человек, она здоровается со мной, расспрашивает о жизни, но я-то вижу, что она мучается, видя меня... Чтобы она не мучилась, я делаю вид, что не вижу ее. Мне легко это сделать, я близорукая. Я слишком много читала лежа, и испортила себе глаза. Но я не жалею. Без очков мир намного лучше, он такой пятнистый и расплывчатый... Все краски мягкие и нет резких переходов. У всех людей чистые, красивые лица, и на одеждах не видно никакой грязи... Это мой мир, и, пожалуйста, не входите в него без моего разрешения...
      _Картина шестая_ _ Канун Нового Года. Андрей наряжает настоящую новогоднюю елочку. __ Две кровати, до того стоявшие раздельно, теперь образуют одну большую супружескую постель. Иногда, с игрушкой в руке, Андрей подходит к столу и пишет - или считает. Дверь открывается, и в камеру просовывается голова, а затем появляется и вся Ася. Она в шинели, шапке-ушанке, раскрасневшаяся, прямо с мороза. _ АСЯ. А в этой камере есть маленькие дети?
      АНДРЕЙ. Есть!
      АСЯ. А ты кто - мальчик или девочка?
      АНДРЕЙ. Не знаю. А ты кто - Дед Мороз или Снегурочка?
      АСЯ. Я Снегурочка и люблю послушных мальчиков. Тебя как зовут?
      АНДРЕЙ. Андрюша, статья девяносто третья!
      АСЯ. Доигрался! Не слушался старших! А сейчас ты не нарушаешь правила внутреннего распорядка?
      АНДРЕЙ. Никогда!
      АСЯ. Вижу, что ты послушный мальчик и не склонен к побегу! Расскажешь стишок получишь подарок.
      АНДРЕЙ. Стих! ____ Посадили злые люди маленького мальчика,
      Не виновного ни в чем до кончика до пальчика!
      Стережет его весь день страшная охранница,
      Ну, а ночью соблазняет девица-красавица! ____ АСЯ. Молодец! Вот тебе подарок! (Целует Андрея.)
      АНДРЕЙ. И это все?
      АСЯ. Остальное после двенадцати Дед Мороз! А мне что?
      АНДРЕЙ. После двенадцати - массовый побег.
      АСЯ. Тьфу на тебя! Кавалер, помогли бы даме снять шинель... _ Ася уходит за ширму переодеваться к столу. Андрей выкладывает продукты, достает музыкальную шкатулку. _ АНДРЕЙ. Слушай, а как она работает?
      АСЯ. Зажги свечечку, и там все закружится и заиграет. И елочку зажги. Я хочу праздника... _ Зажигается елка, свечка, и музыкальная шкатулка играет нежную мелодию, например "Ах, мой милый Августин, Августин, Августин! Ах, мой милый Августин, все пройдет, все!" Из-за ширмы в вечернем платье выходит Ася. _ АНДРЕЙ. Как ты красива, возлюбленная сестра моя, стражница!
      АСЯ. Как ты умен, мой очаровательный пленник! (Целуются.) Хорошо как!
      АНДРЕЙ. Давай все приготовим, скоро пробьет! (Включает радио, звучит музыка.)
      АСЯ. Сначала проводим Старый, потом встретим Новый! А потом...
      АНДРЕЙ. ...пойдем по соседним женским камерам! С визитами!
      АСЯ. Никуда мы не пойдем, нам и тут хорошо! Что будешь пить - водку или коньяк?
      АНДРЕЙ. Водка местная?
      АСЯ. Не-а, шведская.
      АНДРЕЙ. Тогда ее, родимую. А тебе?
      АСЯ. Шампанского. Ну вот, стол и готов.
      АНДРЕЙ. Давненько не встречал я Новый Год за таким столом и в компании с такой женщиной, да и еще в таком месте.
      АСЯ. Не место красит человека. Хозяин, ухаживайте за дамой!
      АНДРЕЙ. Извините, Ассоль Николаевна! Мужлан-с! Одичал-с без женщин-с. Разрешите пригласить вас к столу?
      АСЯ. С радостью, Андрей Игоревич! Как у вас здесь мило! Я вот что вам скажу: вам хозяйки здесь не хватает!
      АНДРЕЙ. Вы попали в мое больное место! И меня одолевает такое же чувство. Женская рука, знаете ли, способна на многое. Женщина, я не боюсь этого слова, женщина - друг человека!
      АСЯ. Какой стол, нет, какой стол! С вашими бы способностями да на волю!
      АНДРЕЙ. На свете счастья нет, а есть покой и воля. Покоя здесь предостаточно, а вот воли...
      АСЯ. Воля ваша, как сказал классик. Можете звать меня просто Асей.
      АНДРЕЙ. Просто Ася! Ночь чудес. Просто Ася, хотите салату?
      АСЯ. Хочу, мой дорогой. И икры хочу, и маслин. Буженину тоже хочу. Я все на свете хочу! Я стала есть в два раза больше, просто зверский аппетит образовался!
      АНДРЕЙ. Вид молодой голодной женщины наполняет мою душу счастьем!
      АСЯ. Счастья же нету.
      АНДРЕЙ. Тогда покоем. Чего ты ждешь?
      АСЯ. Шампанское! Кстати, вы умеете открывать шампанское?
      АНДРЕЙ. Мадам, перед вами самый лучший в мире открыватель шампанского!
      АСЯ. Работали официантом?
      АНДРЕЙ. Я служил мушкетером!
      АСЯ. Кем же именно?
      АНДРЕЙ (возится с бутылкой). Я откликался на имя Арамис!
      АСЯ. Толстоваты вы что-то, батенька, для Арамиса! Ну да Господь с вами, открывайте. (Андрей откупоривает бутылку.) Пшик! А где выстрел? Где пена?
      АНДРЕЙ. Только загулявшие купчики поливают камеру шампанским. Ваш бокал.
      АСЯ. Ваш тост, мой господин.
      АНДРЕЙ. Новогодний тост - это серьезно. Я знаю, что все в этом мире относительно. Вот я стою, а ты сидишь. А на самом деле сижу я. Но не будем о грустном. Передо мною - весы. На одной чаше - это дурацкое дело, эта тюрьма, эти унижающие допросы. Страхи за будущее. На другой - ты, я, обнимающий тебя, этот вечер, моя почти готовая книга, этот покой, какого я не знал никогда. И я чувствую, да нет, я просто вижу, что чаша с тобой медленно движется вниз, а та, другая, с допросами и статьями, все быстрее уходит вверх. Выпьем за чашу, которая перевешивает. Шепот звезд не должен никого пугать. За твою чашу, любимая!
      АСЯ. Я люблю тебя. (Выпивают и целуются.)
      АНДРЕЙ. Ты меня раскормишь, как борова. Жую целыми днями. Хорошо еще, что по ночам худею.
      АСЯ. Это и есть душевное и телесное равновесие. Наливай себе - хочу выпить за тебя!
      АНДРЕЙ. За меня?
      АСЯ. Просто за тебя!
      АНДРЕЙ (выпивает). Есть что-то привлекательное в шведской модели социализма!
      АСЯ. А ты веришь, что мы будем жить лучше?
      АНДРЕЙ. У меня ничего не осталось, кроме веры. И твоей любви. Давай за эту дружную семейку?
      АСЯ. За веру, надежду и любовь! (Выпивают. Ася целится пальцем в Андрея.) Стой, стрелять буду!
      АНДРЕЙ. Стою.
      АСЯ. Стреляю. (Целуются. Из приемника слышны звуки кремлевских курантов.) Ну вот и Новый Год наступает!
      АНДРЕЙ. А мы обороняемся.
      АСЯ. Не гневи Бога, я верю, что он будет для нас счастливым. За наше счастье!
      АНДРЕЙ. За него. (Выпивают.)
      АСЯ (бьет бокал об пол). Ну бей же, бей быстрее! (Андрей бьет бокал.) На счастье! (Звучит новогодний вальс.)
      АНДРЕЙ. Разрешите пригласить вас на тур вальса!
      АСЯ. Ну разве вам откажешь? (Танцуют.)
      АНДРЕЙ. Вы прелестно танцуете!
      АСЯ. Мы провинциалочки.
      АНДРЕЙ. Во всем мире лучшие алмазы добывают в провинциях!
      АСЯ. Но гранят-то их в столицах.
      АНДРЕЙ. Да. _ Пауза. _ АСЯ. Я пойду за подарком. (Выходит. Андрей достает пакет из ящика стола. Ася с порога.) Помоги, он тяжелый.
      АНДРЕЙ. Что это?
      АСЯ. Давай ты первый. (Зажмуривается.) Я готова.
      АНДРЕЙ. Вот. Не суди строго. Как смог. (Протягивает Асин портрет.)
      АСЯ. Ты еще и рисуешь? Вот это да! Спасибо! Давай здесь повесим. Я буду смотреть на тебя каждую секунду. (Вешает портрет на стену.) Открывай, чего ждешь.
      АНДРЕЙ (открывает коробку). Блин, никак компутер? (Вытаскивает блоки на стол.)
      АСЯ. Это хороший? Это то, что тебе нужно?
      АНДРЕЙ. Годится.
      АСЯ. Ты не рад? Не насовсем, конечно, но можешь пользоваться, сколько захочешь.
      АНДРЕЙ. Что я за это должен сделать?
      АСЯ. Кому?
      АНДРЕЙ. Хозяину этой штуки.
      АСЯ. Ты никому ничего не должен. Я попросила одного старого друга.
      АНДРЕЙ. Хорошо, пусть будет так. Что тогда ты должна сделать этому хорошему старому другу? (Ася дает Андрею пощечину.) Спасибо.
      АСЯ. Пожалуйста.
      АНДРЕЙ. За подарок. Это царский подарок. Я сделаю все, что хотел. (Ася садится. Андрей становится перед ней на колени.) Ася... Прости меня... Я... Мне здесь нелегко. Иногда я с трудом себя сдерживаю.
      АСЯ. Я понимаю, я все понимаю... Я сама удивляюсь твоей воле... Ты даже не понимаешь... ты прав, но не совсем... Я дала им понять, что ты почти согласен, но нужно помочь... Вот с этой штукой.
      АНДРЕЙ. Это опасные игры.
      АСЯ. Я волчица, я их всех перехитрю... Они думают, я просто влюбленная дура, на все пойду... А я волчица, если они тебя хоть пальцем тронут, не жить им на белом свете... И дело даже не только там в тебе или во мне... Есть еще один человек, ради которого я на все пойду...
      АНДРЕЙ. Я его знаю?
      АСЯ. Нет... Он еще не родился... (Андрей вопросительно смотрит на Асю.) Да. (Ася прижимает голову Андрея к своему животу.) Да. (Играет музыкальная шкатулка.)
      _Картина седьмая_ _ Ночь. Тишина. В камере темно. Андрей спит на своей кровати. Соседская постель расстелена, но пуста. Лязгает замок, кто-то пытается открыть дверь. Андрей просыпается, включает настольную лампу. Он встревожен, берет в руки пустую бутылку в качестве орудия защиты. Наконец дверь открывается, нетвердой походкой в камеру входит Ася. _ АСЯ. Чего ты не спишь? Я же сказала - скоро приду.
      АНДРЕЙ. Ты меня и разбудила. Куда тебя вызывали?
      АСЯ. На кудыкину гору.
      АНДРЕЙ. А все-таки?
      АСЯ. Ты что - живодер? Вызывали, значит, нужна была.
      АНДРЕЙ. Кому?
      АСЯ. Хрену одному.
      АНДРЕЙ. Ася, что с тобой?!
      АСЯ. Ничего. Где у тебя вода? (Пьет воду из горлышка чайника.) Помоги раздеться. Ну помоги же, черт тебя побрал!
      АНДРЕЙ. Не кричи на меня.
      АСЯ. Ну помоги же. (Андрей стягивает с нее сапоги.)
      АНДРЕЙ. Ася, ты пьяна.
      АСЯ. А ты не видишь!
      АНДРЕЙ. Тебе нельзя пить, хоть о ребенке бы подумала. Урода родить хочешь?
      АСЯ. Я все знаю. Я не могла иначе. Не могла, поверь мне.
      АНДРЕЙ. Ты не алкоголичка?
      АСЯ. Нет.
      АНДРЕЙ. Тогда не понимаю. В час ночи куда-то вызывают, приходишь через два часа в стельку пьяная, зная, что тебе нельзя ни капли! И талдычишь при этом, что не могла иначе! Что, министр внутренних дел приехал? Генералу честь отдавала?
      АСЯ. Перестань.
      АНДРЕЙ. Это не довод! "Перестань!" Это и мой ребенок. Я хочу, чтобы он родился здоровым!
      АСЯ. Я его люблю не меньше тебя.
      АНДРЕЙ. Тогда какого черта пьешь?
      АСЯ. Хочешь правду знать?
      АНДРЕЙ. Хочу!
      АСЯ. Всю?
      АНДРЕЙ. Всю!
      АСЯ. Только потом не жалуйся. Это не генерал приехал. Это одного мужика на вышку привезли. Такой тихий, вроде тебя, с высшим образованием. Ветеринар!
      АНДРЕЙ. На какую вышку?
      АСЯ. На расстрел.
      АНДРЕЙ. А почему сюда?
      АСЯ. Место здесь тихое. Выстрелов не слышно.
      АНДРЕЙ. И что с ним?
      АСЯ. Усыпили ветеринара. В голову.
      АНДРЕЙ. Тебя на охрану вызывали?
      АСЯ. Нет.
      АНДРЕЙ. А на что?
      АСЯ. На расстрел. Работа у меня такая.
      АНДРЕЙ. Это неправда?
      АСЯ. Ты сам все хотел знать. Я тебя просила - не спрашивай!
      АНДРЕЙ. Ложись спать.
      АСЯ. Ну уж нет, я теперь все расскажу, мой милый!
      АНДРЕЙ. Ася, перестань.
      АСЯ. А потом первый скажешь - палач! Руки в крови! У хирурга руки тоже в крови!
      АНДРЕЙ. Ася.
      АСЯ. Что Ася?! Снеслася твоя Ася! Заткнись и слушай! Я бы сама вызвалась пришить этого зверя. Он детей насиловал и убивал! Лучше бы сразу убивал! Я как сопроводиловку прочитала, его увидела, меня всю судорогой свело! Таких надо давить! Давить! Давить! Я рожу ребенка, выкормлю, а потом буду трястись от страха, чтобы такая сволочь рядом не прошла!
      АНДРЕЙ. А если ошибка? Как со мной.
      АСЯ. Да я лучше десять невиновных убью, лишь бы такой не ушел! Господи! ну что ты делаешь?! (Рыдает.)
      АНДРЕЙ. Ну перестань. Перестань. Все прошло...
      АСЯ. Не могу! Не могу... у-у-у...
      АНДРЕЙ (поит Асю водой). Успокойся, успокойся, прошу тебя...
      АСЯ. Прости. Я больше не буду. Все. Больше не буду. Прости.
      АНДРЕЙ. Ну что ты! Может, тебе налить?
      АСЯ. Нет. Я уже спокойна.
      АНДРЕЙ. Ложись. (Ася ложится, Андрей накрывает ее одеялом.)
      АСЯ. Андрей, ты меня все равно любишь?
      АНДРЕЙ. Люблю.
      АСЯ. Почему ты меня не поцелуешь?
      АНДРЕЙ (целует Асю). Спокойной ночи. Спи.
      АСЯ. Спокойной ночи, любимый. _ Андрей гасит свет, ложится в свою постель. Ася лежит, свернувшись калачиком. Ее начинает трясти от беззвучных рыданий, все сильнее и сильнее. Она плачет в подушку. Андрей лежит неподвижно.
      _ _МОНОЛОГ ТРЕТИЙ_
      В первый раз было не страшно, только любопытно. Надеюсь, вы понимаете, о чем идет речь. Все были со мной так ласковы, так обходительны... На Руси уважают палачей... Потом стало плохо. Дальше - еще хуже... Я не видела выхода из этого тоннеля. Но уж коль вошла в него - иди, назад дороги нет. Я стала искать спасения в Храме. Я стала думать о Боге. Ведь если силой обстоятельств я избрана оружием Божьим, то само оружие в этом не виновато? Если Он там, наверху, все знает и все предвидит, значит, Он предвидел и мою жизнь? И мои страхи. Он спасет меня... Так я привыкла к этой работе. Не называть же ее своим призванием. В душе я все время ждала чуда, какого-то избавления... И наконец, в мою жизнь вошел Андрей... Я поняла, что это награда мне за долгие годы ожидания. Я люблю его, что бы он ни сделал со мной дальше. Я понимаю, что и он сейчас, как я раньше, страдает волей обстоятельств, не зависящих от него самого. Милый, тут нужно перетерпеть и идти вперед, даже на ощупь... И будет свет в конце тоннеля... Я-то знаю, я все это прошла. Иди, милый, не бойся, я с тобой... Я защищу тебя. Я люблю тебя...
      _Картина восьмая_ _ Андрей сидит за столом и пишет. Работает компьютер, периодически играя мелодию музыкальной шкатулки. Всякий раз, когда он играет мелодию, Андрей, не отрываясь от работы, вводит в компьютер нову команду. Входит Ася, одетая в форму. Она на дежурстве. _ АСЯ. Милый, я соскучилась по тебе. (Целует Андрея и садится на кровать.)
      АНДРЕЙ. Угу... За два часа?
      АСЯ. Знаешь, как они долго тянулись? Я же тебе не мешаю.
      АНДРЕЙ (напевает, не прерывая работы). Не мешаешь, не мешаешь, пум-пурум, пум-пум...
      АСЯ. А что ты сейчас делаешь?
      АНДРЕЙ. Я же говорил - считаю.
      АСЯ. А что ты считаешь?
      АНДРЕЙ. Ты не поймешь.
      АСЯ. Не пойму. Дай мне что-нибудь поделать.
      АНДРЕЙ. Слушай, ты обещала не мешать.
      АСЯ. Андрюша, а как ты думаешь, кто у нас будет?
      АНДРЕЙ. Мальчик или девочка.
      АСЯ. А кого тебе больше хочется?
      АНДРЕЙ. Мне все равно - что акушерка скажет, то и будет.
      АСЯ. Доктор говорит - по всем признакам девочка. А как мы ее назовем?
      АНДРЕЙ. Мы же придумали - Ванечкой.
      АСЯ. Ты не слушаешь - вдруг девочка!
      АНДРЕЙ. Тогда Сашенькой. Черт, сбои пошли! Где-то электросварка работает.
      АСЯ. Там камеры новые варят, очень уютные. Скоро переедем. Сашенька красивое имя... (Напевает.) Александра, Александра...
      АНДРЕЙ. Ася, ну сколько можно?!
      АСЯ. Молчу... (Пауза.) ...в садик она ходить не будет, будет сидеть с тетей... Тетя ждет, своих-то у нее не было... Валентина мне все свое розовое приданое обещала, и коляска есть у соседей... Отдадим в английскую школу, правда, Андрюша?
      АНДРЕЙ. Все отдадим людям...
      АСЯ. Кончит школу, пойдет на юридический...
      АНДРЕЙ. Пойдет, куда она денется... Видишь, пошла же!
      АСЯ. Кто?
      АНДРЕЙ. Программа!
      АСЯ. ...будет нотариусом или председателем суда... Родит нам двух внуков, мальчика и девочку... Тебе будет шестьдесят, а мне пятьдесят. Выйдем на пенсию, будем жить на даче в верховьях, там такие красивые места! Договорюсь с начальником, свожу тебя, как будто на следственный эксперимент... Там кедры растут, бурундуки бегают...
      АНДРЕЙ. Бурундук залез на сук...
      АСЯ. Ты меня не слушаешь! Вот о чем я говорила?
      АНДРЕЙ. О розовых бурундуках.
      АСЯ. Если Ванечка - все должно быть голубым.
      АНДРЕЙ. Кто голубым - Ванечка?
      АСЯ. Одеяльце, чепчик... Ванечка пойдет в высшую школу МВД, я уже все решила.
      АНДРЕЙ. А папаня-то у Ванечки срок тянет! Не погладят Ванечку по головке в приемной комиссии!
      АСЯ. Судимость снимем - за деньги все можно.
      АНДРЕЙ. А где ты их возьмешь?
      АСЯ. Места знать надо.
      АНДРЕЙ. Послушай, я давно тебе сказал - я не собираюсь покупать наше будущее благополучие ценой своей свободы!
      АСЯ. Я помню, помню! Ты только работай, не переживай, спокойно работай! Я все для тебя сделаю - тебе ни о чем не надо думать! Хочешь рыбы на ужин? Валентина очень вкусную принесла.
      АНДРЕЙ. Нет! Нет - я ничего не хочу! Я хочу выйти отсюда! Выйти, выйти - ты можешь это понять?!
      АСЯ. Ну не кричи так - соседи услышат.
      АНДРЕЙ. Вы делаете из меня шута горохового! Ты! Следователь! Адвокат! Все как сговорились! Я как муха в паутине! Облепили со всех сторон!
      АСЯ. Тебе неприятны мои заботы? Тебе неприятно, что я хочу родить для тебя ребенка?! Тебе неприятно, что я тебя люблю?! (Плачет.)
      АНДРЕЙ. Не плачь, ты же знаешь, я не могу видеть тебя плачущей! Прошу тебя, Асенька! Не ладится программа, вот я и нервничаю!
      АСЯ (сквозь слезы). ...сбываются все твои желания - ты хорошо работаешь, ты любим, от тебя ждут ребенка. Ты любишь. Или ты разлюбил меня? Ты скажи правду, я переживу и это...
      АНДРЕЙ. Я люблю тебя, люблю... Не волнуйся, тебе нельзя волноваться. Ради Ванечки. Или Сашеньки, я уже запутался в них, но все равно люблю вас всех троих! (Целует Асю.)
      АСЯ. Мне пора...
      АНДРЕЙ. Иди.
      АСЯ. Ты будешь ждать меня?
      АНДРЕЙ. Буду.
      АСЯ. Очень?
      АНДРЕЙ. Очень.
      АСЯ. Поцелуй меня. Извини, что я такая плаксивая. Доктор сказал, что у всех так бывает.
      АНДРЕЙ. Плачь, сколько хочешь. Я тоже разрешаю. (Целует Асю.) Иди же.
      АСЯ. Я тебя так люблю.
      АНДРЕЙ. Ну, иди же. _ Ася выходит. Андрей садится за стол. Компьютер несколько раз напоминает о себе мелодией. Андрей подходит к портрету, срывает его и швыряет в угол, потом бросается на кровать, лицом в подушку.
      _ _Картина девятая_ _ В камере мало что изменилось, хотя и появились предметы, усиливающие чувство уюта несколько выше необходимого. Портрет Аси висит на прежнем месте. Андрей лежит на кровати, уставившись в потолок. Входит Ася с уже наметившимся животом. _ АСЯ. Зайчик! Угадай, кто пришел? Ну что ты опять дуешься? Не заболел ли?
      АНДРЕЙ. Нет.
      АСЯ. Не грусти, вон весна на дворе, снег уже тает. Чего ты не работаешь?
      АНДРЕЙ. Я все закончил.
      АСЯ. Давай тогда отпразднуем сегодня вечером.
      АНДРЕЙ. Что праздновать? Это полдела - работу написать. Надо идти в издательство, посылать на экспертизу, доклад сделать на конференции... Э-э, да что я тебе объясняю... Что-то надо делать. Что-то надо делать. Я сойду с ума.
      АСЯ. Миленький, ну успокойся.
      АНДРЕЙ. Да спокоен я!
      АСЯ. Потерпи еще. Дело готовятся закрыть, изолятор тебе зачтут - и тут же амнистия! Я со всеми договорилась, все плохое в один день исчезнет! Я каждый день за тебя молюсь и свечки ставлю.
      АНДРЕЙ. Ты уже и с Богом за меня договорилась. А если его нет, с кого тогда спрашивать?
      АСЯ. Господи, не слушай его! Так нельзя говорить.
      АНДРЕЙ. Да не слышит он меня! Иначе не сидел бы я тут!
      АСЯ. Может, Он испытывает тебя, пути Господни неисповедимы.
      АНДРЕЙ. А когда твоими руками людей убивает? Тоже тебя испытывает? Иди ты к черту!
      АСЯ. Не мучь меня! Я знаю, это грех. Я его замаливаю. Я свечки ставлю на девятый и сороковины! Прошу тебя, не надо так!
      АНДРЕЙ. И ты думаешь всего за две свечки договориться с Богом? Плохо ты его знаешь! Никак не пойму, чего в тебе больше - глупости или веры? (Смотрит в окно.) Начальство приехало. Крутое, на двух "волгах".
      АСЯ. Не ругай меня. Я приду еще. (Уходит.) _ Андрей ходит по камере, как зверь в клетке. Немного успокаивается, подходит к компьютеру, что-то набирает на клавишах. _ АНДРЕЙ (сам себе). Жизнь возникла как привычка раньше куры и яичка. _ Вбегает Ася. Она бледна и в полуобморочном состоянии. _ АНДРЕЙ. Ну что там? Опять меня убивать идут?
      АСЯ. Там областной прокурор.
      АНДРЕЙ. Ну?
      АСЯ. За тобой приехал.
      АНДРЕЙ. Зачем я ему?
      АСЯ. С ним жена твоя и этот, друг твой... с одеждой...
      АНДРЕЙ. Серега? С какой одеждой? Зачем одежда? Я одет.
      АСЯ. Бумага у них. В Москву тебя везут. От Генерального. Освободить из-под стражи...
      АНДРЕЙ. Врешь.
      АСЯ. Велели с вещами на выход... Собирайся. _ Андрей мечется по камере, бестолково собирая вещи, бумаги, компьютерные дискеты. _ АСЯ. Миленький, не уезжай...
      АНДРЕЙ. Что ты сказала?
      АСЯ. Миленький, не уезжай. Не оставляй меня... Не бросай меня, миленький...
      АНДРЕЙ (продолжая собираться). Ася! Ну что ты говоришь? Ну кто тебя бросает? Ты что, не рада?
      АСЯ. Нет...
      АНДРЕЙ. Я тебя не понимаю. Слушай, а где мое белье, носки там всякие?
      АСЯ. Дома. Не уезжай, миленький...
      АНДРЕЙ. Черт с ними, новые куплю, скажу Людке - сносил... Дискеты, главное дискеты, вроде все... Да. Ася, ну что ты плачешь?
      АСЯ. Андрюша, они меня не простят... Андрей, останься, я прошу тебя... Будь человеком, останься. Ради нашего ребенка.
      АНДРЕЙ. Ася! Я сейчас в Москву, все дела сделаю и сразу назад. Ну не брошу я тебя в таком положении. Я же честный человек.
      АСЯ. Ты их не знаешь.
      АНДРЕЙ. И знать не хочу. Ну не убьют же они тебя!
      АСЯ. Не убьют... Миленький, останься. Они хуже сделают - они душу из меня вынут. И твоего ребенка. Они порвут нас, они нас ползать заставят.
      АНДРЕЙ. Ася, перестань. Придумай что-нибудь, вернусь - выпьем с мужиками, договоримся, не звери же они!
      АСЯ. Они хуже. Человек страшнее зверя. Не уходи, прошу тебя!
      АНДРЕЙ. Помоги лучше собраться. Люди за мной приехали.
      АСЯ. Отдай им книгу, а сам останься. Может, им книга только и нужна.
      АНДРЕЙ. Не говори глупостей. Я готов. Пошли!
      АСЯ (достает пистолет, передергивает затвор). Если ты сейчас уйдешь, я убью себя и Ванечку... Ты не вернешься. Я знаю, ты никогда не вернешься.
      АНДРЕЙ. Ася, не глупи. Дай сюда пистолет. (Идет к Асе.) Кому сказал - дай пистолет. Я люблю тебя.
      АСЯ. Не подходи. Останься. Не трогай меня.
      АНДРЕЙ (отбирает пистолет, выщелкивает обойму и отдает пистолет Асе). Я вернусь.
      АСЯ. Останься, миленький, прошу тебя. Стой, стрелять буду.
      АНДРЕЙ (поворачивается к Асе лицом). Стою.
      АСЯ. Стреляю. _ Ася стреляет. Андрей медленно оседает на пол. _ Нет! Нет!! (Отшвыривает пистолет, бьет себя по рукам.) Нет! Нет!! _ Ася бросается к Андрею, пытается поднять его, но не может. Она встает на колени, поддерживает Андрея. _ Не уходи, миленький! Останься! Не уходи!!
      АНДРЕЙ. Я люблю тебя. (Умирает.) _ Ася держит Андрея, не веря случившемуся. Тишину нарушает компьютер, играющий мелодию музыкальной шкатулки. Дверь в камеру тихо отворяется. Ася смотрит на стоящего за дверью с ужасом, затем отворачивается и покорно закрывает глаза. Чуть слышный сухой выстрел ставит точку в музыкальной фразе компьютера. Ася оседает на Андрея. __ Через несколько секунд компьютер вновь играет свою мелодию... И так до бесконечности... _ _Занавес_
      _На страницу "Содержание"_
      --===ВЛАДИМИРСКАЯ ПЛОЩАДЬ, 1 действие===-
      _Людмила Разумовская_
      _ВЛАДИМИРСКАЯ ПЛОЩАДЬ_
      __ *Действующие лица*
      _ВЕРА ИВАНОВНА_ - обоим за шестьдесят
      _ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ_ __ ------------------------------------------------------------------------------
      __
      _ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ_ _ _Картина первая_
      Грязный угол Владимирского проспекта и улицы Достоевского во вновь переименованном Санкт-Петербурге. Поздний весенний вечер. Холодно. Ветрено. Темно. Почти не видно прохожих.
      Вдоль ограды Владимирской церкви - пустые деревянные ящики, на которых допоздна идет всяческая торговля. На одном из таких ящиков сидит Павел Сергеевич. На груди у него плакат: "Граждане, я бомж и не ел два дня. Помогите, граждане".
      Поодаль от него, прислонившись к ограде, стоит Вера Ивановна с выставленным товаром: бутылкой водки, папиросами, дешевой импортной косметикой. Закуривает папиросу.
      Торговли и милостыни никакой по причине позднего часа и почти полного отсутствия граждан. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (подходя к Вере Ивановне). Я, простите, очень извиняюсь, сударыня... Не будет ли у вас, извините, мм... закурить?
      ВЕРА ИВАНОВНА (зло). Не будет!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Мм... Разумеется, назойливость не лучшее, так сказать... украшение мужчины... однако, как видите... (Улыбаясь, показывает на плакат.) Два дня крошки во рту... и, знаете ли, чертовски охота курить. Просто, знаете ли, смертельно.
      ВЕРА ИВАНОВНА (враждебно). Слушай, вали отсюда, а? (Невольно читает надпись на плакате.) Ты кто? Бомж? Ну и вали, где ты там бомжуешь. Курить ему охота!.. Сволочи! (Отворачивается.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну и что ж ты ругаешься? Я к тебе как к товарищу...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что-о? Какой я тебе товарищ? Ты поговори еще! Сейчас как сдам в милицию, будет тебе товарищ! Ворюги проклятые!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Эх, тетька ты, тетька... И кто ж тебя такую... возлюбил? (Потоптавшись, пошел на свое место.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вот дурак! Вот привязался еще на мою голову дурак.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (радостно), Эврика! Эв-ри-ка! Нашел! (Наклонившись, поднимает хабарик. Восторженно.) Нет, Бог все-таки есть! А? Тетька? Слышь? Бог, говорю, есть!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну и слава Богу, отстань.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Целый хабарик! Целехонький. Ну, тетька, на спичку не разоряйся, а прикурить - уж будь любезна, не откажи.
      ВЕРА ИВАНОВНА. На, на тебе, на! (Сует ему коробок.) Уйди только, видеть вас не могу, алкашей чертовых. Нажрутся - и!..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (затягиваясь.) Хорошо!.. Этак сладко-то, знаешь, тетька, только в войну...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ох, ханурик ты ханурик, в войну он!.. Все теперь вояки! Я вот тоже, в войну... Детство блокадное, понял? Ну и что? Что, я спрашиваю? Кому мы? А? Стоим тут с тобой... Вот ты мне скажи, ты чего попрошайничаешь, а? Руки-ноги на месте. Ты чего работать не идешь?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так я, тетька, пенсионер.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А что ж ты людям голову морочишь, что ты бомж? Народ тебе последние свои кровные копейки, а ты врешь!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я не вру.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как же не врешь? То бомж, то пенсионер, то он, видите ли, в окопах Сталинграда. И вообще - спички давай. Давай, давай, ишь спрятал уже в карман. Я не собираюсь мужиков содержать!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну ты и баба... палец в рот не клади. (Отдает коробок.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Тебе со мной детей не крестить.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (игриво). А может?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что может?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Еще покрестим. (Хихикает.)
      ВЕРА ИВАНОВНА (в негодовании качает головой.) Песок-то не весь высыпался?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Еще нет, тетька, еще о-го-го!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ладно. Хватит мне тут... (Собирает в сумку товар.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Закрываешься, что ли?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Закрываюсь.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что больно рано закрываешься?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Когда хочу, тогда и закрываюсь.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Оно дело хозяйское.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вот-вот.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так сказать, приватизированная собственность. Что хочу - то и ворочу. Хочу - всю ночь торгую, а не хочу...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Тебя не спросили
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Дак чего мало наторговала?
      ВЕРА ИВАНОВНА. А ты сосчитал?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (страшным голосом). А вот сейчас посчитаю! (Внезапно прижимает Веру Ивановну к ограде и хватает ее сумку.)
      ВЕРА ИВАНОВНА (кричит). Помогите! Помогите!.. _ Павел Сергеевич отпускает ее и заливается смехом. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ты, тетька, когда тебя хватают, кричи: "Пожар"! А то: "Помогите"! Кто ж тебе, дуре, поможет? Дураков нынче нет!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Сумасшедший! Аж сердце чуть не выскочило. (Плачет.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ты что, тетька? Да ты чего? Я пошутил. Слышь?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Дурак. И шутки твои дурацкие.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (весело). Верно. Мне моя жена то же самое всегда.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Жена еще у него, у дурака такого ненормального. Бомжиха, что ли?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Нет, тетька, зачем? Я ж не всегда бомжем-то. Эх, если б ты знала, кто перед тобой тут Ваньку валяет...
      ВЕРА ИВАНОВНА. И хватить меня тетькать. У меня имя есть.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Имя - это хорошо. Имя - это великолепно.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вера Ивановна меня зовут, понятно?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Замечательно. Имя, Вера Ивановна, это звучит гордо.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ничего оно не звучит. Имя как имя.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. М-да, Вера Ивановна... И тем не менее звучало. Еще как звучало. На всю страну! Вот ты, Вера Ивановна, фильм такой смотрела в одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертом году? Вышел на широкие экраны всей страны, "Красные кони" назывался? О! По глазам вижу - смотрела. Вот, бывший заслуженный артист республики Павел Сергеевич Сорокин, исполнявший заглавную роль красного командира и комсомольца Федьки Зверькова. Собственной персоной. Ясно? А ты говоришь, бомж... пугаешься еще... спичку вон пожалела. Эх, люди... Ну, чего смотришь? Не веришь, что это я? То-то... Ладно, тетька, пошел я. Прощай. (Уходит.)
      ВЕРА ИВАНОВНА (тихо). Паша! _ Павел Сергеевич остановился. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Это ты меня, что ли? _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА (шепчет). Какой ужас! Боже мой, какой ужас!.. Какой ужас! Паша, это ты?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, я... А мы разве с вами...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, ты меня не узнаешь? Я же Вера, Верочка...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Верочка Каткова. Помнишь? _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. О, Господи, Верочка!.. Господи, Верочка!.. Ве-роч-ка!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка! (Горячо обнимаются.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, а ты почему как этот... ты почему в таком...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Это что? Плакат? Ты имеешь в виду плакат?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я? Все...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так это я... это я в образ вхожу! Роль такую буду играть. Бомжа. Ну и приходится... У нас режиссер, знаешь, какой? Зверь! Не верю! кричит. Не верю и баста! Приходится вот... Осваивать в натуре. Смешно, правда?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ага.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, а ты-то чего тут? Вроде, торгуешь.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я? Ага, торгую.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что ж твой муж-то, куда смотрит?
      ВЕРА ИВАНОВНА. А он... он, Паша, в командировке.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, понятно... Не хватает на жизнь-то?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Нет, почему... У меня пенсия, подрабатываю, у мужа пенсия, подрабатывает, дочь замужем... очень хорошо... внуки... Зять тоже очень хороший попался... и зарабатывает! А это... меня соседка попросила, одинокая она, знаешь, помощи никакой... болеет.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Понятно... помощь ближнему, значит... Что же это ты, все в коммуналке?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я? Почему... Что ты, Паша, я уж давно... Стояли на очереди, вот, дали, мужу с работы дали, а я так не хотела уезжать, привыкла, знаешь, в центре, потолки у нас пять метров, все мечтала второй этаж построить, у одних знакомых видала, прелесть! Паша, а ты не врешь? Ты правда, не бомж?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Кто? Я? Да вот те крест! (Смеется.) Заслуженный артист республики! Да я тут недалеко, то есть я раньше недалеко, а потом мы квартиру получили на Московском проспекте, огромную! Окна во двор, зелень, тишина, солнце - все как Люся мечтала. Жену мою Люсей звать. А это маскарад, Верочка, ей Богу, чистый маскарад. Для вхождения в образ.
      ВЕРА ИВАНОВНА (вздыхает). Ну, хоть кому-то из нас повезло... Из нашего двора ты один в люди вышел. Ой, а ты кушать случайно не хочешь?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Кушать? Нет! Я привычный. То есть я же из дома. Там меня, знаешь, на убой. Вот перед тем как сюда, Люся меня такой... индейкой накормила! До сих пор в желудке урчит.
      ВЕРА ИВАНОВНА. По теперешним-то ценам...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так я же, это... лопатой гребу!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да? А я слышала, в театрах тоже сейчас, не очень.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не очень. Правильно, не очень. Я потому уже давно в кино перешел.
      ВЕРА ИВАНОВНА. В кино? А я почему-то тебя в последние годы... Впрочем, я же не хожу никуда. Все дела, да заботы, знаешь... не до искусства.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А вот это напрасно. Отставать нельзя. Ты же интеллигентный человек!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да ну, какое там...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А видеть ты меня никак не могла по причине, что я больше в совместных участвую. Там, знаешь ли, в валюте платят. Командировки опять же заграничные...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Счастливый ты, Паша. Во всех, поди, уже странах побывал?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну что ты! Их во-он сколько! В одном только бывшем Союзе скоро будет наверное штук пятьдесят.
      ВЕРА ИВАНОВНА. И не говори. Что делается, Паша! Развалили страну, демократы паршивые!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Это не демократы.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А кто же?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Это, Верочка, у нас такая судьба. У России.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Какая такая? В крови, да в грязи, да в голоде, да? Я уж и думать обо всем таком перестала. И этого фашиста выключаю. Слава Богу, что в Санкт- прости, Господи, - Петербурге живем, а не в каком-нибудь Нагорном Карабахе.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да, а вот Александр Сергеевич любил... (Декламирует.) ____ Кавказ предо мною
      Один в вышине
      Стою на вершине у горной стремнины... ____ ВЕРА ИВАНОВНА. Знала я одного кавказца... насилу ноги унесла.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Лично я кухню кавказскую прямо обожаю. Всякие там чахохбили, сациви...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Кухню я тоже... шашлыки... барашки... мандарины...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А что это ты намекала насчет покушать?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Проголодался? Ну, вот. Ты это, Паша, не будешь. Хлеб у меня... "дарницкий".
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. "Дарницкий"? Так это же мой любимый!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Правда? Только он, вроде бы, сыроват.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего. Давай. Бомж все слопает. В самый раз. (Жует.) Мм! Отличный хлеб! Во рту тает. Попробуй. (Отламывает ей кусок.) Бери, бери, не стесняйся. Вкусно!
      ВЕРА ИВАНОВНА. А ты, я вижу, проголодался.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так постой тут с утра. Еще и не такое съешь.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А ты прямо с утра?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, утро... понятие растяжимое. Я вот только встаю в одиннадцать часов.
      ВЕРА ИВАНОВНА. В одиннадцать часов?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Слушай, а что ты все удивляешься? Как будто ты не знаешь жизнь артиста.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да я все как-то забываю, Паша, что ты артист. Извини.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А ты не забывай.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, а жена-то у тебя... тоже артистка?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Жена?.. Жена - да. Режиссер.
      ВЕРА ИВАНОВНА. С ума сойти!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Это точно.
      ВЕРА ИВАНОВНА. И что же вы так всю жизнь... вместе?.. Семья и творчество...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да, сорок лет почти, рука об руку, горе и радость - все пополам.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Завидую.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Каждому свое. А у тебя что, с мужем-то - не очень?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну почему... нормально.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Он у тебя, небось, инженер?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да, инженер...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Сочувствую.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Это почему же?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Разве это деньги?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, но не все же деньгами... Есть вещи...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Разумеется, родная моя, это я так, к слову. Я и сам бессребреник. Меня жена почему и бросила, то есть... ну так, в шутку вроде, я ж ничего не получал.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Постой, а говоришь - лопатой...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так это я теперь лопатой. А было время - тоже, как твой инженер.
      ВЕРА ИВАНОВНА. В общем, жизнь в полосочку, да? (Смеется.) Даже у тебя.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Скажи спасибо - не в клеточку. Вот когда в клеточку... (Смеется.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, как здорово, что мы с тобой тут, правда?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Лично я счастлив.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я твой фильм обязательно посмотрю.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Какой?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну этот, что сейчас... про бомжей.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А!.. Это да... Только это совместный. Франко-итальянский. У нас опять не покажут. Меня теперь, Вера Ивановна, в Париже лучше знают, чем в Петербурге.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Обидно...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да зачем тебе кино? Ты на меня в жизни лучше. Я тебе что хочешь сыграю.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да ты уж сыграл, чуть инфаркт не схватила.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (смеется). Виноват. А вот я тебе сейчас любимую несыгранную роль запузырю. Всю жизнь мечтал. Жалко, здесь лечь нельзя.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Лечь? Зачем?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (шепотом). Она лежит. Понимаешь?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Кто?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Кто-кто? Дочь! Корделия! Мер-тва-я! (Рыдает.)
      ВЕРА ИВАНОВНА (испуганно). Паша! Пашенька! Что с тобой, Паша?..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (спокойно). Михоэлс играл это гениально. Я тебе сейчас покажу!.. (Жалобно.) Корделия! (Смеется, рыдая.) Вот, так сыграл он! А так играю я! (Показывает.) Это гениально. И это видишь только ты. Это для тебя, Верочка.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, мы с тобой двое сумасшедших.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (кричит). Нет! Это не мы! Это не мы! Это весь мир сошел с ума! Выгнать старого больного отца вон! Который их кормил! Поил! Водил в детский сад! Нет, это не дочери, это не женщины, это медузы-горгоны! (Разбрасывает с грохотом ящики.) Голос Милиционера. Гражданин, пройдемте в отделение.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (озираясь по сторонам). Что? Вы кто? Вы откуда? За что? Куда вы меня?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Товарищ милиционер, куда вы его тащите? Это же артист! Артист! Паша!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, я с тобой! _ Затемнение.
      _ _Картина вторая_ _ Из отделения милиции медленно и понуро выходят Павел Сергеевич и Вера Ивановна. Оба совершенно убиты. Молчат. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Никогда не было так стыдно... Простите меня. Вера Ивановна... Прямо хоть сквозь землю...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ничего... оба хороши... чего уж...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (с пафосом). Вот Россия! Вот страна! Нет, а вы обратили внимание, как этот старшина сморкался?.. Просто выть иногда хочется от отчаяния. Разве это город? Разве это Санкт-Петербург? Разве это столица бывшей империи?.. Нет... Вот я сейчас сяду, посыплю голову пеплом, раздеру на себе последнюю рубашку!..
      ВЕРА ИВАНОВНА (испуганно). Ой, вот уж не надо! Вот уж этого, я прошу, Павел Сергеевич, не надо!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. И буду голодать!.. Пока они не выметут весь город! И не научатся разговаривать с интеллигентными людьми, черт бы их всех побрал!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Заберут, Павел Сергеевич, не надо, теперь уже не на шутку заберут! Вы же слышали, что этот с усами сказал.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А мне на него плевать! Усы - это еще не извилины в голове!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, хорошо, я пошла. Мне это, знаете... Я и так уже столько времени из-за вас... (Уходит.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера!.. Вера Ивановна! Куда же вы?.. Верочка, не уходите! Я больше не буду! Честное слово, ну простите меня, старого дурака, не буду!
      ВЕРА ИВАНОВНА (останавливается). Все врут, врут, врут! Голова кругом идет от вашего вранья! Нет чтобы честно сказать: бомж я, Вера Ивановна, бродяга бездомный, и все тут.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так я и говорил...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Говорил! Нет мало меня Бог наказывает за мою дурость. Проваландалась тут с ним всю ночь, а завтра на работу с утра. Не спавши...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так вы ж сказали, на пенсии...
      ВЕРА ИВАНОВНА. На пенсии! У меня внук инвалид и дочь алкоголик, понятно тебе? На пенсии!..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (кротко). Понятно.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что тебе понятно? Разве это можно понять? Понятно ему!.. _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. У меня, Вера Ивановна, тоже горя в жизни хватало. (Пауза.) Жена моя, Люся, я вам говорил... ушла... с одним там... двух дочерей бросила и ушла. Уже лет тридцать как ушла.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну и что же вы, больше не женились?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Больше не женился. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА (вздыхает). Любили, значит.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не помню. Может, и любил. Любил это одно, другое - кому нужны чужие дети? Вам они нужны?
      ВЕРА ИВАНОВНА. У меня, слава Богу, свои инвалиды ненормальные.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну вот. И у каждого так. Что-нибудь есть у каждого. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Да мой тоже сначала, вроде, ничего... а там как начал с дружками поддавать... Одиннадцать рублей как-то в получку принес, по старым, конечно, ценам... А у меня дочка тогда... сепсисом в больнице заразили. Я чуть с ума не сошла. Из больницы еле ноги приволоку, а он посреди комнаты с бутылкой лежит. Ах ты, думаю, черт проклятый, да пропади ты пропадом такая жизнь! Выгнала. С тех пор вот тоже одна. _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна, можно я вас в гости приглашу
      ВЕРА ИВАНОВНА (усмехаясь). Куда? На крышу, что ли? Или в подвал? Где у вас там ночлежники обитаются?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот и посмотрите.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Стара я, Павел Сергеевич, путешествовать по ночам.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да я только к тому, что транспорт перестал уже. А на улице стоять немножко прохладно.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я вас не держу.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна, я все-таки джентльмен.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Возможно. Только я не леди.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вы? Да вы, Вера Ивановна, лучше, чем всякая леди. Вот, например, Маргарет Тетчер взять. Так вы просто красавица!
      ВЕРА ИВАНОВНА (рассмеялась). Павел Сергеевич, у вас случайно не маленькое затмение в глазах? От голода?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Почему... Вы правда очень красивая женщина, Вера Ивановна. (Нежно.) Верочка... Я вспомнил, как вас звали тогда... Как я вас звал тогда: Веточка...
      ВЕРА ИВАНОВНА (нахмурилась). Ну ладно, я этого не люблю.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Чего?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Глупостей.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не понял.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну и хорошо. Стоите и стойте. Вам какой трамвай?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да мне собственно...
      ВЕРА ИВАНОВНА (саркастически). Без разницы!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Мне он вообще не нужен, потому что...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Потому что вы опять врете!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что я вру?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вы такой же бомж, как и заслуженный артист! Вы у дочери прописаны на Софийской! Я же слышала, что вы в милиции этому усатому говорили!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Правильно. Прописан. А живу-то я во-он в том доме. Видите? Который на капремонт пошел. Архитектор Хренов построил в одна тысяча девятьсот четвертом году. Отдельная пятикомнатная квартира. Изумительная. И коммуникации - как в аптеке. Даже сортир работает. Может, соблазнитесь?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что я крыс не видала?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Зачем крыс? Крыс у нас нет.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Куда ж они делись?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не знаю. Кошки съели.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Очень остроумно.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так как, Вера Ивановна? Рискнем?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Послушайте, что вы ко мне привязались? Я же сказала, мне домой пора! Домой!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна! Голубушка!..
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я вам не голубушка! Господи, зачем я только на этот угол пошла?!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Судьба, Вера Ивановна.
      ВЕРА ИВАНОВНА (увидела трамвай). Все, Павел Сергеевич, прощайте! Мой трамвай! Вот вам и судьба! (Бежит к трамвайной остановке. Но трамвай с грохотом проносится мимо, не останавливаясь.)
      ВЕРА ИВАНОВНА (чуть не плача). Нет, вы видели?!. Безобразие!.. Что хотят, то и творят! Я им... в газету напишу!.. Ну вот что теперь, а? Половина второго. Что теперь делать?! _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна, у меня замечательная идея. Я предлагаю вам чашку чая не в самом роскошном интерьере Санкт-Петербурга, но все же свет и тепло гарантирую.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Спасибо.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (обрадованно). Нет, это вам спасибо!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я уж лучше здесь постою.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (разочарованно). Ах, какая вы упрямица, честное слово... Нас судьба свела, через сорок лет! А вы...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Лучше бы не сводила.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я вам так неприятен? Немыт, небрит, дурно пахну?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да нет, что вы... Совсем нет.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вы ненавидите бедных людей?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да нет же, я и сама...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Или вас мое социальное положение огорчает?
      ВЕРА ИВАНОВНА. При чем здесь это... просто...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вы боитесь привидений! Угадал? Или бандитов? _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА (мягко). Павел Сергеевич, мне на работу завтра. К девяти утра. На дежурство. А до этого еще приготовить обед и внука накормить.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (вздыхает). Тогда позвольте вас проводить. Какой у вас адрес?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Мне далеко. На Васильевский. 8-я линия.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну что ж, к утру поспеем.
      ВЕРА ИВАНОВНА (сдаваясь). Еще немножечко подождем, а вдруг...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, если "вдруг", то, конечно, можно и подождать... (Пауза. Насвистывает вальс.) Вера Ивановна, позвольте обратить ваше внимание на небеса. Вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное?
      ВЕРА ИВАНОВНА (посмотрела на небо). Ой... правда... как красиво... Я уже на небо давно не смотрю, все больше под ноги, или по сторонам, чтобы случайно кто не пришиб.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (декламирует). ___ Одна заря сменить другую спешит, дав ночи полчаса... ___ ВЕРА ИВАНОВНА. У нас с лестничной площадки старичка одного убили, знаете как? Шел он, значит, домой, с пенсии пивка выпил, зашел во двор нужду малую справить, ну, стоит себе. А мимо какой-то парень шальной с шампанским. Хрясь его по голове.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Зачем?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Говорят, с любовницей поругался.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. И что же?
      ВЕРА ИВАНОВНА. На прошлой неделе похоронили. Цветов столько было!.. От детей, внуков... и даже правнуков... Очень трогательно. Весь наш подъезд рыдал. _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А вот я заметил одну вещь. Все замечательные женщины почему-то пессимистки.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Почему вы думаете, что я пессимистка?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А! Так вы согласны, что вы замечательная женщина?! (Смеется.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ох!.. И не надоело это вам? Любезничать?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Никогда! Умру как бедный рыцарь у ног прекрасной незнакомки.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Поздно. Незнакомке уже шестьдесят.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не может быть! Впрочем, мне самому уже скоро шестьдесят три.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Детский возраст.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вы думаете?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Для мужчины?! Да у вас все еще впереди.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна, не шутите с огнем.
      ВЕРА ИВАНОВНА (насмешливо). А то что будет-то?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Мировой пожар!
      ВЕРА ИВАНОВНА (невольно засмеялась). Болтунишка! Каким был, таким и остался... краснобаем.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, наконец-то я вас немножко развеселил. Царевна-несмеяна. Вы хоть помните, кто вас так называл?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Витька Шильман, не знаю, где он теперь...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. В Америке, должно быть, где ж ему и быть, бедолаге.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Хороший был мальчик. Скромный. И ухаживал так... тихо, вежливо. Не то, что...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вы хотите сказать - я?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вовсе нет. Вы за мной не ухаживали. Вам всегда нравилась эта высокая Лена из десятого "б".
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Все-то вы помните...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Помню. Потому что... _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (улыбаясь). Потому что вы были немножко в меня влюблены.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Глупости! Да как вы можете? Кто вам это сказал!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Как - кто? Вы. Вы написали мне письмо. Такое страстное романтическое послание в духе Татьяны к Онегину...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Это неправда!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Как неправда? Витька Шильман и передавал.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Это... не я! Это не мое! Оно не было подписано!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Витька сказал, ваше...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Витька - подлец! Я ему не велела ничего говорить!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (смеется). Верочка, ну что же вы так горячитесь? Ну и написали, и что ж тут такого криминального?
      ВЕРА ИВАНОВНА (чуть не плача). Не писала я ничего! Это враки.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну хорошо, успокойтесь. Успокойтесь, Вера Ивановна, ну, не писали. А все же мне приятно, что такая замечательная девушка когда-то проявляла к моей персоне, так сказать, интерес...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Между прочим, могли бы и ответить.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так ведь дурак был, Вера Ивановна. За Ленкой из десятого "б" волочился, и что в ней, долговязой, только нашел? Затмение, истинно говорю вам, затмение. _ Оба смеются. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Вот вас Бог и наказал. За меня.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Возможно.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Это я шучу.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Кто знает, может, и за вас.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да вы тогда многим девушкам нравились. Вы когда читали "Стихи о советском паспорте", у меня по спине мурашки бегали.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Неужели? Я их и на экзамене во МХАТ читал.
      ВЕРА ИВАНОВНА. И что?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Приняли. С первого раза.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Это я помню. Тетка ваша всем во дворе хвасталась. Я тогда, как вы в Москву уехали, всю ночь проплакала. Потом уж только в кино... два раза видала. И все. (Пауза.) Пойду я, Павел Сергеевич, потихоньку... До свиданья... Может, когда-нибудь еще...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна... послушайте... мне так не хочется с вами расставаться... Голубушка! Ой, простите... я чувствую, что это все... не случайно... Если бы вы... Женщины так великодушны!.. Я вас очень прошу... не оставляйте меня! Вера Ивановна! Пожалуйста! Мне очень одиноко... До утра!..
      _Картина третья_ _ По заброшенному дому, где живет теперь Павел Сергеевич, медленно в темноте пробирается пожилая пара. Слышны только их голоса и вскрикивания Веры Ивановны. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Осторожнее!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, я же ничего не вижу!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Держитесь за меня.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да тут ноги переломаешь, пока... ой!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего, привыкнете.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да зачем это мне привыкать! Ой!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я же предупреждал. Руку давайте. Сейчас налево - и дверь. (Открывает дверь.) Милости просим. _ Вера Ивановна робко заходит в квартиру, за ней следом Павел Сергеевич. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот, мои апартаменты. Я даже по такому случаю свет зажгу.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, а вдруг кто-нибудь с улицы увидит?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. И что?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Милиция... Прогонят еще...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А! Надоело всего бояться. Давайте наплюем на все и устроим маленькую иллюминацию в честь нашей встречи. (Зажигает везде свет.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, здорово! А у меня как раз последняя перегорела... В настольной лампе.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я вам подарю. Все!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Мне все не нужно.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка, я хочу сказать...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, как здесь интересно!.. А можно, я вас спрошу?.. Почему вы, собственно... здесь живете?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так получилось. (Пауза.) Это долго, Вера Ивановна. И поверьте, неинтересно. Впрочем, я вам, может быть, когда-нибудь и расскажу. А сейчас давайте-ка лучше поставим чай. Я, честно говоря, продрог.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А у вас есть? В смысле - заварка?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Нет... Я, собственно, имел в виду кипяток...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Послушайте, вы что, действительно голодаете?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так получилось, Вера Ивановна, не огорчайтесь. У меня, видите ли, пенсию украли, сам не знаю, как это могло произойти? Шел из сберкассы была, прихожу домой - уже нет. Но вы не волнуйтесь, я уже скоро получу, через тринадцать дней.
      ВЕРА ИВАНОВНА (достает из сумки пачку чая). Вот, возьмите.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна! Да что вы! "Индийский"!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Берите, берите, не стесняйтесь. Не пить же, в самом деле, кипяток.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Мне ужасно стыдно. Получается, я вас пригласил, а сам...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ничего. Разбогатеете - отдадите.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Обязательно! Я обязательно вам отдам! Я, Вера Ивановна, исключительно только в долг! Всегда все до копейки, исключительно до копейки. В этом отношении я педант
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да что вы, Павел Сергеевич, в самом деле считаетесь, даже неприятно...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Нет, Вера Ивановна, голубушка, теперь не те времена. Это теперь не то, что раньше, это же надо понимать, у любого встречного-поперечного закурить не возьмешь. Это раньше к кому хочешь: здрасьте-пожалуйста - и сыт, и пьян, а нынче совесть надо иметь...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да бросьте вы, и теперь все то же самое. Или вы думаете, русского человека ценами запугаешь? Да провалитесь вы! А мы ходили друг к другу в гости и будем ходить.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот это совершенно справедливо, Вера Ивановна. Я тоже так считаю. Последнюю корку хлеба разделим и на цены ваши наплюем. Вот так мыслит весь бывший советский народ. Мы с вами теперь живе-ем! Чай "Индийский" у нас есть...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вот еще что у нас есть! (Достает бутылку водки.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна, уберите!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Почему?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Уберите! Вы с ума сошли, это разорение. Я не хочу!
      ВЕРА ИВАНОВНА (упрямо). А я хочу. Я, может быть, гуляю! У меня, может быть, сорок лет праздника не было! Вы что, откажете женщине в удовольствии?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я? Никогда! Вера Ивановна, я в восхищении. Снимаю шляпу! А у меня вот что зато есть! Яблочко! Раз! (Достает из своей сумки.) И вот еще что - мы тоже не лыком шиты - два!
      ВЕРА ИВАНОВНА (восторженно). Боже мой! Шоколад! Я уже сто лет... Импортный! С орехами! Павел Сергеевич, откуда?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Американка одна презентовала.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. От вас не скрою. Стою я, значит, на своем углу, ну, народ всякий туда-сюда. Кто подает, кто так, мимо. Вдруг слышу - смех такой... ну, в общем, не наш смех. Гляжу - две дамы идут, тоже, смотрю, не наши. Ну, хорошо, они идут, я стою. Вдруг одна другой на меня ручкой показывает и лопочет что-то, та сумочку открывает и, веришь-нет, доллар мне в шляпу кладет! Я от неожиданности ошалел малость, но сразу сообразил, головой машу, нет, мол, мадам, доллар - ноу, нафин, фенькью вери мач, спасибо, мол, большое, но мы, русские, тоже имеем свою дворянскую честь. Короче - не взял. Тут они еще пуще залопотали, такие довольные, смеются, будто я им этот доллар сам подарил. Ну, та и говорит: "Момент, сэр", - лезет обратно в сумочку и достает вот это. "Фо ю вайф", - говорит и тычет мне в шапку. Тут уж я не выдержал, взял и ручку поцеловал, за "вайф". Я же этот "вайф" с пятого класса помню, жена значит в переводе. Ну, тут уж мы и разговорились с ней запросто: "Петербург бьютифул", - говорю. Она: "О, йес, йес". "Ельцин-Горбачев - вери гуд". Те опять: "Гуд, мол, гуд!" А про себя думаю, какой же это к растакой матери гуд, если буханка черненького уже за четыре цифры перевалила. Но виду не показываю, что в подтексте держу, надо ж, думаю, наше чокнутое правительство поддержать. Ну, поговорили так и разошлись в полной друг от друга приятности. Я их еще и в гости пригласил. Сюда. Может, придут. Они страсть какие любопытные, мы ж для них вроде обезьян. Вот такой, дорогая Вера Ивановна, анекдот. Так я пойду теперь на кухню чайник поставлю. (Уходит.). _ Вера Ивановна со смешанным чувством удовольствия и опаски продолжает осматривать квартиру. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Павел Сергеевич, а если они ремонтировать начнут, куда ж вы?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. У нас, Вера Ивановна, пол-Петербурга пустых домов, не пропадем. (Возвращается.) Вот и стаканы, рюмочек, к сожалению, не имею.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вы, я вижу, обзавелись хозяйством...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Купил кое-что, правда, еще по старым ценам успел. Сейчас-то конечно... если бы сейчас начинать жизнь, то уж и не знаю...
      ВЕРА ИВАНОВНА. В нашем возрасте, это да... А ведь есть и женщины, и дети, которые вот так...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Все у нас есть, Вера Ивановна. Кроме порядка.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Наливайте, Павел Сергеевич. Закуска готова. (Подает тарелку с нарезанным яблоком и разломанными дольками шоколада.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ух, как красиво! Что значит женская рука...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вы бы моих пирожков отведали, тогда бы сказали.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не верю. Не может быть. Неужели еще на свете какие-то женщины пекут еще какие-то домашние пирожки?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вот нарочно вам привезу отведать.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна, я ведь и заплакать могу, от умиления сердца.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Мы еще с вами не выпили, погодите.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (наливает, поднимает стакан). За нашу встречу! За те чудеса, которые освещают нашу жизнь, за вас, Верочка! За вашу добрую душу, не зачерствевшую в наших суровых военных буднях! За вечную женственность, которой я не устану до конца моих дней поклоняться! За...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Довольно, Павел Сергеевич. Давайте по порядку. За встречу! (Чокаются, выпивают.) Фу, гадость какая!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А вы яблочком сразу, яблочком. И шоколадкой. (Выпивает, крякает от удовольствия.) Хорошо!
      ВЕРА ИВАНОВНА. И чего они только туда кладут?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я однажды ликер пробовал итальянский. Это, я вам скажу, вещь! Это можно сразу умирать.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, а я, кажется, уже...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, это не страшно.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Голова так закружилась, закружилась, и повело...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Уложим вас до утра. Кровать имеется.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да Боже упаси! Мне ж на работу... А вы, Павел Сергеевич, что же, не работаете нигде?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я работал. Сторожем. В прошлом месяце сократили.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Хотите, я у нас в госпитале спрошу? Санитаром пойдете?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Санитаром?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Работа, конечно, тяжелая, но ничего, наши женщины справляются.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что ж, можно и санитаром. Вообще-то, Вера Ивановна, у меня мечта есть. Уехать я отсюда хочу.
      ВЕРА ИВАНОВНА. В Америку?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Зачем в Америку? Что ж теперь, кроме Америки, и ехать некуда? Земля у нас большая. Хоть и отвалились куски, которые наши деды-прадеды кровью и потом... а все ж землицы-то еще о-го-го! Бог не обидел. На землю захотелось, Вера Ивановна. Перед тем как в землю совсем, захотелось еще на земельке немножечко не заплеванной, не затоптанной пожить...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Хорошо бы...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ведь я всю крестьянскую работу делать могу, плотничать, столярничать, пахать, косить, у меня и здесь садоводство было, сам все построил, домик, огород...
      ВЕРА ИВАНОВНА. И где же оно теперь?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Дочкам оставил... А! Чайник! _ Бежит на кухню, потом снова возвращается с чайником _ ВЕРА ИВАНОВНА. Смотрю я, хороший вы человек, Павел Сергеевич. Как же это вы говорите, жена вас бросила?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да уж так... женился, видно, не на той... Это ж ведь женитьба - такая вещь серьезная, это ж потом только начинаешь понимать, как жизнь пройдет. А в молодости что? На красоту соблазняемся, на внешность.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Она красивая была?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (вздыхает). Красавица. Вышла за меня, потому что я тогда главную роль в кино получил, перспективным женихом оказался. Знаете, приемы, встречи, банкеты и прочая чепуха. Ну, ей лестно, она это все прямо обожала. Ахи, охи, комплименты, поклонники. Потом как-то все это разом кончилось.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Почему?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не знаю. Так часто бывает... Денег не стало. Я, естественно, запил. Ну, она женщина решительная. Видит - ошиблась. Не долго думая, бросила все и укатила. Лене, дочери нашей, было пять, Катеньке только три. Так я стал отцом-одиночкой. (Пауза.) С другой стороны как на все посмотреть... Если б она тогда не ушла, я бы, может, окончательно спился. Но меня это потрясло, понимаете?.. То, что ушла - само собой, все ж таки я ее... мне казалось тогда, любил... а потом, нет... меня эта ответственность протрезвила. За детей. Понимаете? За дочек моих... Как подумаю, бывало, что они без матери остались... так сердце и перевернется. Все им отдавал. Верите - нет. Все бросил. Все это актерство, кино, на все наплевал, в порт устроился, грузчиком, где больше платили, туда и пошел. Как зверь вкалывал, на доске почета висел. В профсоюз выбрали. Все меня - в пример. Женщины - как мухи, простите, на мед липли. А у меня - как отрезало. Никого не хотел. Работа - дочки, работа дочки. Все самое лучшее - им покупал, одежду там, игрушки, фрукты, что б ни в чем они у меня отказа не знали. На юг каждый год возил. На Черное море.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А жена, что же, так и не объявилась? _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Написала однажды. Что от прав своих материнских отказывается, просит ее забыть и простить. Встретила, мол, хорошего человека, сын у них и все прочее...
      ВЕРА ИВАНОВНА. А вы что?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Написал, что тоже встретил хорошую женщину и прошу впредь не беспокоить.
      ВЕРА ИВАНОВНА. И больше вы так и не встречались?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Слушай дальше. Через семь лет - звонок. А мне уже с предприятия квартиру дали, телефон, все, как король живу. Слышу - в трубке женский голос и вроде плачет. Ничего не пойму. - Кто это? - спрашиваю? - Люся. - Какая такая Люся? - Жена твоя. - Сердце у меня так и оборвалось. Все, думаю, приехала от меня дочек забирать. А муж ее новый - капитан дальнего плавания, богатый, видать. - Что, - говорю, - тебе надо? Если детей хочешь назад, не дам! Хоть застрелись. - Та опять в слезы. Насилу толку от нее добился. Развелась она со своим капитаном. Приехала с сыном обратно ко мне проситься. Вот так! Обгулялась, видно, совсем, капитан-то ее и...
      ВЕРА ИВАНОВНА. А ты - что ж?..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (сурово). Не принял! (Пауза.) - Утоплюсь, - говорит, - если не простишь. Вместе с сыном в Неве утоплюсь. - Топись, - говорю, - не жалко.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Неужто так и сказал?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так и сказал! Ничего, поплакала, да и уехала обратно. На Дальний Восток. А чего ей? Нашла еще какого-нибудь дурака. Баба видная. (Пауза.) Месяц после этого спать не мог. Все во мне всколыхнулось. Жениться даже хотел. Да все как-то, знаешь, по душе никого... Вот этак промучился я еще лет эдак пять, а тут моя старшая. - Папа, я замуж выхожу. - Что за человек, дочка? Коли хороший - выходи. Площадь позволяет. Свадьбу справим. - А мы, говорит, - отдельно хотим жить. - Ну, обидно мне это, конечно, слышать, но смирился, терплю. Познакомились. Парень, вроде, ничего. Политехнический вместе с ней кончает, оба инженеры, значит. Что ж, думаю, ладно, пусть по-своему живут, как хотят. Разменял. Им однокомнатную, нам с Катериной однокомнатную. Не успели переехать, да обжиться, Катька моя. - Пап, я тоже замуж выхожу. Ну, что ты сделаешь?! Известно, девки, надо выходить, пока берут. Снова разменял. Им комнату в коммуналке, мне комнату в коммуналке. Тут старшая дочь стала подъезжать лисой. - Папа, давай съезжаться. Тебе на пенсию скоро, а у нас маленький, посидишь с ним, поможешь. - Я и рад, дурак. Кто ж это с внуком посидеть откажется? Съехались. Ну, живем, все ничего. Года через три еще внук родился. Вроде уже тесновато. На кухню меня переселили, на раскладушку, но ничего, не жаловался, в тесноте да не в обиде. Я во внуках, сама понимаешь, души не чаял. Старший уже подрастать стал, в школу пошел, младший в садик. Я, пока их никого, и в магазин, и приберусь, и сготовлю. Только смотрю - все не в прок, все моя дочь недовольна. Дальше - пуще. Может, думаю, с мужем чего. Да вроде нет, с ним все - тю-тю-тю, а ко мне как мегера, как подменили. Потом уж, конечно, догадался... вернее, как? Я в туалете сидел, а они на кухне разговаривали, все слышно. Вот, мол, уж так я ей надоел, сил нет, другие старики, как мухи мрут, до пенсии не дотягивают, а я значит, как бык, никакая зараза меня не берет. Хоть бы он, говорит, сдох! (Перехватило дыхание.) Это про меня значит. Как услышал я это... Вера!.. Как я сквозь землю не провалился, не знаю, встал, руки трясутся, штаны не могу застегнуть, ком в горле застрял, душит, задыхаюсь прямо. Стою - ни жив, ни мертв, выйти из туалета не могу, ноги как ватные, как же, думаю, я теперь в глаза им посмотрю? Ведь это ж как стыдно-то будет! А я-то, старый дурак, все никак догадаться не мог, что мешаю им, своей семьей пожить не даю, площадь лишнюю занимаю... ах ты, штука-то какая! Не помню, как я из туалета выбрался, наутро они все кто куда, я вещички свои собрал, да и ушел. Прихожу к младшей дочери Катерине. Так и так, говорю, хочу у тебя теперь пожить, пустишь - нет? А они уже тогда с мужем квартиру получили, двухкомнатную, и дочка у них народилась, Машенька. Ну, тут она и раскудахталась: что, да как, да почему, да зачем я от Лены ушел? Я молчу. Рассказывать не стал. Позориться не захотел. - Ладно, поживи, говорит, - папа, куда ж тебя, не на вокзале ж ночевать. - Живу. День живу, два живу, неделю живу, теперь уж живу, да оглядываюсь. Смотрю, нервничает моя Катерина. Знать ей, вишь ты, охота, насколько это я к ней причалил? - А на всю оставшуюся жизнь, - говорю. - Ну, это, - говорит, - папа, смешно, нам самим тесно. - Стала это она с Еленой перезваниваться, старшая кричит, что их четверо, повернуться негде, младшая, что у нее дочь нервная, ей врач отдельно жить прописал. Долго они так собачились, наконец, бросила моя Катерина трубку, да и говорит: - Ну, добился своего? Отравил мне жизнь? Радуйся! Правильно от тебя мать наша сбежала, идиот! (Пауза.) Вот, значит, доченьки меня так и отбрили. Ну, я поклонился ей низко так и говорю. - Прости меня, доченька, что всю жизнь на вас положил, все вам отдавал, все, больше уж отдавать нечего, последнее осталось - освободить вас от себя. Прощайте и живите с миром, если совесть позволит. - Молчит, ни слова в ответ не сказала. Я снова вещи собрал, еще и чемодан распаковать не успел... Ну и все. Ушел. Сначала на вокзале ночевал, потом стал себе в пустых домах квартиру приискивать... Вот так. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Да... жизнь... Я-то еще, слава Богу, в своем доме живу. Еще никто на улицу не прогнал. Да и кто прогонит, Паша! Я ж им во как нужна! Я же им позарез! Я же лошадь, Пашенька, понимаешь? Лошадь! Я же всю жизнь их везу, везу, везу, теперь уже тащусь, правда, а все везу! Они ж без меня... Дочка злая, ой, Паша, слова не скажи, все только по шерстке, или молчи или по шерстке. А я ее жалею, ой, Пашенька, как же я ее жалею, дуру свою непутевую, она ж совсем у меня, глупенькая, спилась. И мужики у нее самая шваль... с пьяного угла все. А начнешь говорить что: "заткнись", да дура, ну и нецензурщина, других слов у нее для матери нет. А я терплю. Потому - куда денешься? Дочь на улицу не прогонишь.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Как же это ты ее проглядела?
      ВЕРА ИВАНОВНА. А как проглядела. Весь день, бывало, на работе. Что она, как? Со школы придет, все одна, ничего не знаешь. Постарше стала, заленилась, смотрю - двойки да тройки, школу стала пропускать, как вечер - так на улицу. Ну, а на улице - известно что. Мат, да курево, да пьянки. Я уж и бить пробовала. Так она мне... сдачи дала, кому сказать - так стыдоба. Дочка матери в волоса вцепилась и давай мутузить. С тех пор я ее не трогаю, живет своим умом, как хочет... В пятнадцать лет аборт сделала. Ну? Что ты с них хочешь? Я уж с ней и лаской, и все... нет, как волчонок, я уж до чего дошла, в церковь стала ходить к батюшке, ну, отслужили мы молебен, вроде ничего, подутихла малость, училище кончила на парикмахера, работать пошла, я уж на цыпочках хожу, каждый день бегаю к Николаю Угоднику свечи ставить. А потом как закрутилась!.. Спуталась, сперва с одним, да женатым, да снова аборт и пошло-поехало. Столько детишек в себе сгубила, так это и не сосчитать, а ведь это все, батюшка говорит, убийства. Я уж молюсь, так молюсь за нее. Уж не знаю, как ее Господь- то, простит ли? Алешеньку нашего случайно родила, это уж она проглядела. Сперва и брать-то его из роддома не хотела, ну, тут уж я ей всыпала, если, говорю ты, паскудина такая, ребенка своего здесь бросишь, я тебя своими руками придушу, из дому выгоню, пропадай под забором, сука поганая, прости, Господи!.. (Пауза.) А вот видишь, как нас Господь наказал, Алешенька-то у нас без ножек остался, после полиомиелита.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да что ты!..
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ему уж восьмой годик пошел, а он все в креслице сидит. А какой мальчик золотой! Какой умненький мальчик! Я уж все сердце надорвала. Умри я, что с ним будет? Пропадет. Сгноят его в инвалидных домах.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Тебе, Вера, жить есть ради кого, а мне...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Если б не Алешка, уехала бы я... тоже, как ты говоришь, на землю... Я иной раз лежу так в постели, не спится. То сосед за стеной буянит, то своя собутыльников приведет, долго так уснуть не могу, все думаю: и это все? Скоро ведь умирать, а жизнь-то вся сквозь пальцы и протекла, и ничего-то хорошего на мою долю не досталось, ничего!.. Мужиков нынче, сам знаешь, порядочных нет, а которые остались, так тех бабы за собой на веревочках водят. А вообще был у меня один... солдатик, на четырнадцать лет моложе. Сирота. В госпитале нашем лежал. Выходила я его, он и прилепился... Два года мы с ним встречались, ну, а потом я его прогнала, что уж позориться на старости лет... Вот и вся моя бабская жизнь на этом закончилась. Невесело, да?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Невесело.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Несчастливые мы с тобой, Паш, оказались.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А счастливых-то нынче и нет. Ты погляди, что вокруг делается. Я раньше как-то не замечал, а теперь вижу. Тяжело люди живут.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Сами мучаются и друг дружку мучают. Отчего это так, Паша?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Россия...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так что?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Бога свергли, царя убили, а русский человек без Бога - хуже скотины. Это не я сказал, это один философ сказал.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А мне иногда так всех жалко! Кошка из подворотни грязная выйдет - и та с бельмом, да Господи Боже мой, что ж это такое! А дочку мою заблудшую как жалко, ведь она у меня до пятого класса отличницей была, в школе ее синеглазкой звали. А кашляет она как от своего проклятущего курева! Мне мой Алешенька как-то говорит. - Ты мне, бабушка, больше мороженое не покупай. Что ж так, Алешенька? - Давай, - говорит, - лучше маму летом на юг отправим, чтобы она кашлять перестала. - Вот как дите рассуждает. (Вытирает глаза.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Как бы его на ноги поставить? Может, можно?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Какое там! Я уж в свое время всех врачей обегала. Одна надежда на заморскую помощь, может, коляску пришлют. Вот, Паша, до чего мы тут дожили... Ой, слышишь? Трамвай пошел. (Взглянула на часы.) Шесть! Ничего себе заболтались!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. В кои-то веки... Так душевно встретились...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ты меня может проводишь до остановки? Боюсь я у вас...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Конечно, провожу. Жалко, что уходишь. Я уж и с людьми говорить отвык.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Пора. Мне еще на дежурство к девяти, да Алешеньку накормить... Ну, присядем на дорожку? (Садятся.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Прямо не верится... что уходишь.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Пора мне, Паша, я уж и то...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Погоди, телефончик-то, телефончик-то у тебя есть?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Запиши.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Может, позвоню когда. Можно?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Звони, отчего же... Погоди, пенсия-то у тебя когда, говоришь?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Две недели еще.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как же ты?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Попрошайничать пойдешь?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Может и пойду.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так узнавать тебе насчет работы у нас?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Узнавай. Прописка имеется.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну ты, я не знаю... может... возьми вот тут у меня... (Сует деньги.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что ты! Что ты! Вера Ивановна! Голубушка! Что ты?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так ведь с голоду помрешь.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что ты, Вера Ивановна! Ты и сама еле-еле концы с концами...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Бери. После отдашь. Как разбогатеешь. А мы не пропадем. Все-таки я в своем доме живу, что ни говори, хозяйкой.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Совсем ты меня уничтожила...
      ВЕРА ИВАНОВНА. А поговорку русскую забыл? От тюрьмы да от сумы... ну и все. Сегодня ты, а завтра я. Такая жизнь.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я тебе отдам. Я тебе обязательно отдам. Веришь мне? Веришь?! Я тебе все отдам!..
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ_
      _Картина первая_ _ "Квартира" Павла Сергеевича. Он лежит, покрытый каким-то тряпьем, как будто бы спит. Раздается сначала робкий, потом настойчивее стук в дверь. Павел Сергеевич вскакивает. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Кто? Кто там?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Павел Сергеевич, это я.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Кто?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вера.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Какая Вера?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вера Ивановна.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка?! (Бросился открывать дверь.) Верочка... сейчас... как же ты, Верочка... Входите... Как я рад!..
      ВЕРА ИВАНОВНА (входит в комнату). А ты что же это, спал? Я тебя разбудила?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да это я так, собственно... лег полежать, ночью чего-то заснуть все не мог, думал, а тут, видно, вздремнул, и, веришь ли, ты мне приснилась. Ей Богу, клянусь!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ладно, не клянись. Как дела-то?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я, Верочка, работу нашел!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Поздравляю. Где же?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да я теперь все больше чужое имущество сторожу.
      ВЕРА ИВАНОВНА. И сколько?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не знаю...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Молодец.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да я как-то... Мы теперь с тобой, Вера Ивановна, заживем!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Почему это со мной? Живите, ради Бога... я так зашла проведать. Может, думаю, помер уже с голоду, а он тут богаче меня.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Еще не богаче. В конце месяца только приступлю.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну и хорошо, я рада, что определился. Сейчас без работы нельзя. А у нас, как на грех, никаких вакансий. Ладно, Павел Сергеевич, пойду я.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Куда?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Домой.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А... а я подумал...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что вы подумали?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Посидим, поговорим. Как тогда...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так чего сидеть-то?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Давненько не видались...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так кто виноват-то?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я... должно быть.
      ВЕРА ИВАНОВНА (встает). Прощайте, Павел Сергеевич.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка! Как прощайте? Куда же вы?
      ВЕРА ИВАНОВНА (сухо). У меня внук дома один. Инвалид.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка, вы обиделись...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как это вы догадались?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, я свинья, конечно...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Конечно!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Просто...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я боялся.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Интересно! В прошлый раз вы однако...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Нет, совестно... Мало, думаю, ей своих забот, а тут еще я на голову свалился. Я ведь не привык так, на иждивении...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Приятно и удивительно слышать от современного мужчины.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот я и рассчитал, устроюсь сперва на работу, а потом... явлюсь, как положено, с цветами, конфетами...
      ВЕРА ИВАНОВНА (оттаивая). Конфеты, Павел Сергеевич, это теперь не для нас...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А это уж, позвольте, мне лучше знать, Вера Ивановна. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Да! Так зачем я к тебе пришла? Я ж тебя поздравить пришла. Ты же именинник сегодня!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Кто? Я?!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ты! Раз ты Павел. А сегодня как раз память апостолов Петра и Павла. Я уж и обедню отстояла, тебя помянула, да домой сбегала, Алешку накормила, да и снова к тебе... (Вытаскивает из сумки скатерть, еду, посуду.) Пирожков вот напекла с капустой, да спирту у меня немножечко было, с работы еще, давно, все берегла для случая, так что прошу к столу, Павел Сергеевич, отметим.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (потрясен). Вера Ивановна... За что вы ко мне так? Чем я отплачу...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вот глупости какие! Плату еще выдумал, какие платы... Ты же мне не чужой.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не чужой?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Нет, конечно. _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Недаром я тогда к тебе подошел. Прикурить. Сердце как чуяло... (Весело.) Выходит, что не чужой?
      ВЕРА ИВАНОВНА. А чего так обрадовался?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да уж так... мысль одна появилась.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Поделись.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Рано еще. Погоди. Дай очухаться.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Садись, Павел Сергеевич, не стесняйся. Вот и чаю тебе еще принесла. Рюмочки... А то у тебя стаканы, не люблю... как алкаши. А мы с тобой, Павел Сергеевич, не алкаши, не бомжи, не нищие, мы с тобой самые нормальные люди. Разливайте, поухаживайте за дамой.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. С превеликим удовольствием. (Разливает.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Мерси. И салатику положите, будьте любезны.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Пожалуйста, Вера Ивановна. Кушайте на здоровье.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Спасибо, Павел Сергеевич, вы еще и впрямь кавалер хоть куда.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. То ли еще будет, Вера Ивановна, когда я вас в ресторан приглашу!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, это уж вы загнули, уважаемый Павел Сергеевич. Это уж вы вне всякой реальности высказались.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Почему? Я как раз...
      ВЕРА ИВАНОВНА. А что, пока все тихо-спокойно?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Это вы насчет чего?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да по радио я слыхала, будто на этом месте метро будут строить.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так что?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так, дом ваш, вроде, сносить собираются.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну не-ет! Теперь не те времена, Вера Ивановна! Теперь не позволят!.. Историческую ценность! Руки коротки! Ишь ты, сносить!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да, может, это я что перепутала. (Поднимает рюмку.) За ваше здоровье, Павел Сергеевич, и благополучие и, дай Бог, чтоб все было хорошо!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Спасибо, дорогая Вера Ивановна. Спасибо. (Чокаются, выпивают.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ешьте, Павел Сергеевич. Вот, пожалуйста, салат, картошечка, грибочки...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вы меня, Вера Ивановна, можно сказать, с того света достали, я уж и забыл, как человеческая еда выглядит.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да, я думаю, Павел Сергеевич, на том свете нам с вами немножечко получше будет.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Неизвестно, Вера Ивановна, "тайна сия велика есть", как сказал кто-то из великих.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А как вам моя настоечка на золотом корне?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да вы сами лучше всякого золота, Вера Ивановна, вот что я вам скажу. Золотая вы женщина, это уж я и не знаю, за что мне вас Бог послал в такой, можно сказать, критический момент жизни. Кстати, сегодня вы изумительно выглядите.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Павел Сергеевич, вы опять забыли, сколько нам лет.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Чепуха. Знаете, когда живешь долго один, никому ненужный... год за три идет. (Смеется.) А ведь, в сущности, мы с вами еще совсем не старые люди. Даже, можно сказать, - молодые. Да, мы молодые, зрелые люди. Вы согласны, Верочка? (Берет ее за руку.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Не знаю...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ах, как бы мне хотелось начать все сначала! Давайте выпьем за нас! За начало новой совместной жизни!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Это в каком же смысле?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну... в таком, что никогда не поздно начать все сначала.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Э, нет, Павел Сергеевич, нам уже не о начале думать нужно, перед нами уже совсем другое маячит.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не могу с вами согласиться на такой пессимизм. Пока человек жив, он обязан думать о жизни, о радости. Вот вы сегодня пришли и такую радость человеку сотворили. А посему за вас, дорогая Вера Ивановна, я предлагаю тост. Кавалеры пьют стоя. (Встает и лихо опрокидывает рюмочку.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вы как гусар.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А я и есть. В "Гусарской балладе" снимался. Там у меня маленький эпизод был.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Не помню.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А меня потом вырезали. (Смеется.) Меня часто потом вырезали.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Почему?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Тайны творчества. А знаете, что мне сегодня снилось, Вера Ивановна, рассказать?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Расскажите.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Только уж вы не смейтесь, пожалуйста. Снилась мне деревня на берегу большой-большой реки...
      ВЕРА ИВАНОВНА. На Волге?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, хоть на Волге.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я на Волге никогда не была. Кроме картины Репина...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Берег, на котором наша деревенька стоит - высокий, спуск на реку крутой, по всей крутизне сосны стоят красавицы, а у самой воды песочек желтый. И несколько домишек всего. Домики старенькие, маленькие, так что окна уже почти что вровень с землей, и такая буйная зелень в окошки заглядывает! Всякая травка цветет, всякий цветок благоухает, всякая пчелка жужжит, всякая птичка трелью разливается. И вот в одном из таких домиков - смотрю - мы с вами, Вера Ивановна. Я, гляжу, будто бы сено кошу, вы - будто бы по хозяйству: то ли курочек кормите, то ли варенье варите. А в саду сидит будто бы ваш внучек Алеша и корзиночку плетет для ягод... Вот такой сон, Вера Ивановна, не прогневайтесь. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Хороший сон, Павел Сергеевич.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Хороший?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Только...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Несбыточный.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Почему же несбыточный, Вера Ивановна?
      ВЕРА ИВАНОВНА. А потому несбыточный, Павел Сергеевич, что деревеньки такой на свете нет.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Как нет? Вся Россия-матушка в таких деревеньках! "И побегут люди в конце времен из города"! Где-то такое написано, Вера Ивановна, я забыл. А ведь и побегут! Помяните мое слово.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да уж и теперь бегут, как я вижу, по-моему.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот! Что ж мы-то с вами на месте сидим? Зачем мы здесь, Вера Ивановна? Что мы здесь с вами сидим с крысами?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вы же говорили, крыс нет.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А куда они денутся, Вера Ивановна? Как ночь - так они первым делом и вылезают.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Жуть какая! Недаром я идти не хотела.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Пока свет горит, ничего, а стоит погасить...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Не пугайте меня, Павел Сергеевич, я их ужасно не переношу.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Однажды целое нашествие выдержал. Откуда только взялись. Целая армия. Переселялись, видно, в другой дом.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Замолчите, Павел Сергеевич, даже слушать не хочу!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А в деревне? Разве что мышка-норушка прошуршит. Так на мышку мы кота Ваську заведем. Да собачку, да козу, да курочек...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ох, Павел Сергеевич, и рад бы в рай, да, как говорится, грехи не пускают.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну что вас здесь держит?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как что? Внук...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я пока ночью сегодня лежал, я все обдумал. Если только вы дадите согласие...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Жилье... прописка, пенсия, лекарство... А дочку я как оставлю?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да дочь ваша перекрестится, если вы уедете. Может, она без вас и судьбу свою устроит.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вы думаете?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Конечно.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, не знаю...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да вы ей уже хуже горькой редьки!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Не может быть.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Уж поверьте. Моим-то я тоже мешал. А как убрался от них, им сразу хорошо стало.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да моя дочка супу себе не сварит.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот и будет учиться варить суп, а не пьянствовать от безделья.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А если она квартиру спалит?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не спалит.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А вдруг? Она ж безрукая.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну и спалит, и черт с ней! Мы-то уж с вами будем далеко, у нас с вами целый дом на Волге!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Только Алешеньку непременно...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Еще бы!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Это такой ужас, Павел Сергеевич. Его в интернат хотят забрать. А я не даю.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. И правильно.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А учить как же?..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна, да ведь интернаты-то везде есть.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Совершенно нереально... Я сорок лет почти на одном месте! И вдруг уйду... А жить на что...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна, вы сколько лет были замужем?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я? Два... кажется.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Но вы, может быть, помните... Когда вы были замужем, вы же могли о чем-то не думать, о чем-то не заботиться, верно?..
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, что вы это, Павел Сергеевич, да я только и вздохнула спокойно, как его выгнала.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Неудачный пример... Я только хотел сказать, что если я буду вашим мужем, вам ни о чем не придется беспокоиться...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что? Как вы сказали?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. То есть все жизненные проблемы я возьму на себя.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Нет, погодите, кем вы будете?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Конечно, вам, может быть, это покажется смешно, Вера Ивановна, но я всю жизнь привык о ком-то заботиться. И вот теперь, когда я оказался... когда мне не о ком стало... я почувствовал, что больше так не могу. Я стал искать, кому бы я мог еще пригодиться, но... я так никого и не нашел. Тогда я подумал, может быть, я еще пригожусь земле... нет-нет, в том смысле, что земля наша больна... мы измучили, изуродовали ее, и она больна. Знаете, Вера Ивановна, мне однажды во сне был голос: "Очищай землю" - кто-то сказал мне, и потом еще несколько раз уже наяву: "Очищай землю! Очищай землю!" Я послушался и теперь каждый вечер выхожу и убираю возле нашего дома грязь... Но вот, встретив вас и... полюбив, я подумал... в мое сердце снова вошла надежда... Вы так естественно добры... вы так замечательно ко мне отнеслись, что я подумал, это все неспроста, это не случайно. А вдруг вы даны мне в помощь, как Адаму была дана Ева для возделывания и украшения Земли? Вера Ивановна, я много говорю, но вы должны меня понять. Почему бы нам не объединиться... не отбросить эту страшную рутину жизни... и не начать все сначала... на чистой обновленной земле чистую обновленную жизнь... в любви, радости и свободе! Вера Ивановна, я даю вам еще сильную мужскую руку и обещаю вам, что отныне только слезы радости смогут затуманить ваши прекрасные глаза!
      ВЕРА ИВАНОВНА (со слезами). О... вы опасный человек, Павел Сергеевич! О, какой вы опасный человек!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка?!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вы... Дон-Жуан!!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка, почему?
      ВЕРА ИВАНОВНА. А ведь я очень доверчива... со мной так нельзя... (Плачет.) Я поверю...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка, я люблю вас, не плачьте! Я никогда не был так счастлив! Мне с вами так хорошо, так легко, так спокойно... только умоляю вас, не плачьте!
      ВЕРА ИВАНОВНА (плачет). Говорить-то так зачем?.. И нехорошо это как...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Хорошо!.. Верочка, хорошо!.. И я буду говорить вам все, что я чувствую... Мы с вами уедем. Возьмем нашего Алешеньку и уедем. Мы заработаем денег, купим маленький домик далеко-далеко и заживем с вами мирно и счастливо. Верьте мне, верьте. Я решительный человек, Верочка, так и будет!..
      _Картина вторая_ _ Солнечный день. Все тот же угол Владимирской площади и улицы Достоевского. Из Владимирской церкви выходят Вера Ивановна и Павел Сергеевич. Оба, насколько это возможно, принаряжены. В руках у Веры Ивановны цветы. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Присесть бы... Жмут.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вон, кажется, ящик... сейчас притащу.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Он, наверное, грязный, Паш!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А мы что-нибудь постелим... (Приносит ящик, расстилает свой носовой платок.) Прошу.
      ВЕРА ИВАНОВНА (садится, пододвигается, давая место Павлу Сергеевичу.) Садись. Столько отстояли...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (присаживается). Не верится... да? (Гладит ей руку.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. В голове пусто-пусто...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Жарко сегодня. Дышать нечем.
      ВЕРА ИВАНОВНА. В церкви было прохладно, я даже замерзла...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А здесь совсем Африка.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Это от волнения. Я всегда от волнения мерзну.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А я наоборот. Подмышки потеют. Ой, извини.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что такое?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Может, тебе неприятно. Про подмышки.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну что ты. Мне наоборот, даже нравится...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Некоторым неприятно.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Мне - нет. Мне все приятно... что от тебя.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. И мне. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Странно так...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что?
      ВЕРА ИВАНОВНА. А ты заметил, как все смотрели?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я? Я вообще ничего не видал. Со страху.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А некоторые плакали... женщины... смотрели на нас и плакали...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я ничего не видел. Я вообще отключился.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Хор-то как запел, так у меня слезы и покатились. Вот, думаю, Верочка, дождалась и ты своей свадьбы. Долго же тебе пришлось... сорок лет почти. (Плачет.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, что уж теперь... Мы с тобой еще о-го-го! Мы еще молодым фору дадим. Я у тебя еще орел!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ты-то, может, и орел, да я уже старая вешалка.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не говори так. Ты, Верочка, голубка моя. Я, может, только теперь и понял, что такое жена. И это неважно, когда... в начале жизни или там... в середине, главное, что теперь мы вместе. Навсегда. Я теперь ничего не боюсь. Я словно теперь только жить начинаю.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Только мы с тобой ужасно легкомысленная пара.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Почему это?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ни кола, ни двора.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (неуверенно). Поживем пока у меня... как решили...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, Паша... не хочется тебя огорчать...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что случилось?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да дочка моя опять куда-то пропала. Три дня уж нет...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А ты ей сказала? Про нас?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Нет еще... Не сердись, Пашенька, не смогла. Язык не повернулся. Это что же такое, молодая женщина одна пропадает, а бабка старая венчаться идет!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего, выйдет и твоя Наталья, не переживай. Человек хороший попадется и выйдет.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да где их теперь взять, хороших? (Плачет.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну вот, опять. Что это у вас сегодня, Вера Ивановна, глаза на мокром месте.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так жалко дочь. Неизвестно, где шляется, может уж вообще... время-то какое сейчас, так страшно!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего, вернется, никуда не денется, не впервой.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так что уж ты, Пашенька, не огорчайся, а только сегодня мне домой нужно идти. Алешеньку нельзя оставлять. Я уж и так соседку уговорила покормить, соврала, будто в больницу иду.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Значит, мы сегодня не будем вместе?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Пашенька, ты же видишь, я так ждала этого дня! _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Значит, ты сейчас оставишь меня одного и уйдешь?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Пашенька, родненький, да что же я могу сделать? Ведь он же сам в туалет не сходит! _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да, да... конечно. Ты не расстраивайся... Конечно... Это ничего...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Пашенька, я к тебе завтра прямо с утра прибегу, хорошо?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. С утра?..
      ВЕРА ИВАНОВНА. Прямо с утра и прибегу, сходим куда-нибудь, а то просто посидим, я чего-нибудь напеку...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Нет... завтра не надо...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Почему?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я, Верочка, не хотел тебя огорчать... в день свадьбы...
      ВЕРА ИВАНОВНА (испуганно.) Что такое?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (улыбаясь). Да что ты все за сердце хватаешься? Ничего страшного, не пугайся. Просто, понимаешь... ты как-то мне говорила, что будто по радио слыхала, что метро будут строить?
      ВЕРА ИВАНОВНА. И что?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Выселяют меня, Верочка. Насилу уговорил до завтра подождать. Сперва ни в какую. Пришлось сказать, что у меня свадьба сегодня. Ну, они, как услыхали про свадьбу, полчаса, наверное, от смеха по полу катались. Ну, говорят, так и быть, оставайся, раз у тебя сегодня брачная ночь, а завтра, брат, не взыщи, чтобы духу твоего здесь не было, взрывать будем. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА (задумчиво). А может, нам в Израиль уехать?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Куда?
      ВЕРА ИВАНОВНА. В Израиль.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. С ума, матушка, спятила? Ты у нас какой национальности будешь?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Какая разница... хоть папуас. (Пауза.) Подруга у меня уехала. Давно. Можно написать. Вызов пришлет. А?..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Нет, голубушка, у нас с вами противоположные планы.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Надоело мучиться... Хоть бы годик по-человечески пожить.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна, это... каприз.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так и что? Имею я право один раз в жизни?..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Конечно, имеете. Однако...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Когда предложение делали... ни одна слезинка, говорили... (Плачет.) А теперь...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера Ивановна... Верочка... Да что же вы со мной делаете... Ведь я тоже заплачу... Ведь я не виноват, что...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Нечего было обещать райские кущи! _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (бормочет). Виноват... Хотел, как лучше... виноват... (Держится за сердце.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что это вы за сердце держитесь?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так... пустяки... схватило что-то...
      ВЕРА ИВАНОВНА. И часто у тебя схватывает?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да нет... Не часто.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ох, горе вы мое! На, положи под язык. (Достает ему валидол, Павел Сергеевич послушно кладет таблетку в рот. Молчание.) Ну, получше?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Получше. Спасибо.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Правда, лучше? Не врешь? Может, врача?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не надо. Все хорошо... (Улыбается.) "Прекрасная маркиза"!..
      ВЕРА ИВАНОВНА. Смотри....
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот, Верочка, возьми... (Достает из внутреннего кармана пиджака пакет.) Накопил... Пару месяцев еще поработаю, да пенсия, еще столько же будет.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Зачем мне... у меня свои...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Знаю, знаю, что свои, ты у меня женщина самостоятельная. А только пусть они лучше у тебя полежат. Это нам на переезд. Уедем мы с тобой, Верочка. Слов я на ветер не бросаю, напрасно ты... Как обещал, так и уедем. И Алешу с собой возьмем. Только не в Израиль. В России останемся. Здесь наше место.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А когда же это будет, Павел Сергеевич? Сколько еще ждать-то?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Потерпи... денег надо скопить немножко. Я уж договорился, за двоих дежурить буду. Вот тебе и два оклада, да пенсия...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, а ты вытянешь? По здоровью?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да я, Вера Ивановна, как бык.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Поплюй. (Плюет.) Мало ли что... Сердце вон пошаливает... У меня ведь тоже на книжке немножко есть, на похороны себе собрала.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот и хорошо. Нам шибко много-то не надо. Местечко я знаю одно, там уже давно почти никто не живет, дома стоят заколоченные.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Опять бомжевать? Поселимся, а тут как раз и нагрянут: выметайтесь-ка подобру-поздорву! Нет, уж лучше купить, что подешевле.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Посмотрим. Ты, главное, мне верь. И слушайся. Я тебе теперь кто?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ты?.. Ну... муж, вроде.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не вроде, а законный и венчанный. Ты мне теперь перед Богом жена. Так что должна уважать и слушаться.
      ВЕРА ИВАНОВНА (улыбаясь). И бояться.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А как же! Если что - выпорю! И не посмотрю, что люблю.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А ты меня любишь, Паша? _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (серьезно). Очень. А ты?
      ВЕРА ИВАНОВНА. А я тебя всегда любила. С пятого класса.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А я был в каком?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ты - в восьмом.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. И ноль внимания на тебя, негодяй, да?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Однажды обратил...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Неужели только однажды?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я на выпускной вечер шла, а ты на каникулы из Москвы приехал. Поздоровался и говоришь: "Вы, Верочка, похожи сегодня на веточку сирени".
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Неужели я так красиво тогда выражался?
      ВЕРА ИВАНОВНА. "Можно я вас буду звать Веточкой?" Не помнишь?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Как же не помню? Да я это сразу вспомнил, в первый же день, как мы встретились, а ты почему-то обиделась. Я и теперь тебя могу так звать, хочешь?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Не надо. Какая я теперь веточка? Я палка.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А для меня ты всегда будешь только веточкой сирени. Всегда.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А ты для меня - любимый Павлуша.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Поцелуй меня, Верочка.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что ты, Павлуша, люди смотрят.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Пускай. Нам сегодня все можно. (Вера Ивановна оглядывается и быстро целует Павла Сергеевича в щеку.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Э, как украла. Нет, матушка, так законные супруги мужей своих не целуют. (Обнимает Веру Ивановну и целует в губы.)
      ВЕРА ИВАНОВНА (сопротивляясь). Пусти... Да что ты делаешь... Пусти!..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (довольный). Вот это другое дело.
      ВЕРА ИВАНОВНА. И что люди о нас подумают?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что мы с тобой счастливая пара. Разве не так?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так, конечно. Только... боюсь, мне пора уже, Пашенька, убегать...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А я хотел тебя еще в мороженицу пригласить...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Меня?! В мороженицу? Что ты, Паша!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Посидели бы... шампанского бы по рюмочке, в честь нашего праздника...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Шампанского!.. Это же с ума сойти, какие деньги сейчас!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Какие деньги... не дороже нас.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ты, я вижу, не жадный... это хорошо. Только я не понимаю, откуда у тебя...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не спрашивай, не украл.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Венчание, цветы, мороженица... мне сейчас сколько... ахнул!..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Часы я, Верочка, свои серебряные продал, тетка говорила, отцовские еще, вроде... _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Жалко.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А мне нисколько. Я тебе еще подарок хотел в мороженице вручить.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Подарок? Мне?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Как положено. На свадьбу.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, а я тебе ничего такого...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Как ничего? Вы мне сердце свое подарили, Вера Ивановна, а говорите ничего.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, сердце, это...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Самое дорогое и есть. А теперь зажмурьте глаза и протяните ручку.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Зачем?.. А... (Догадалась. С улыбкой зажмуривается и протягивает руку.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (что-то кладет Вере Ивановне в раскрытую ладонь). Открывайте!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой!.. Паша!.. Какое красивое... и камешек... (Надевает кольцо.) Прямо как раз... Вот спасибо! (Бросается ему на шею, целует.) Милый мой, какой ты хороший! Какой ты добрый!.. Пашенька!.. Чем же я заслужила... глупая такая... ворчунья...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (смущенно). Я рад... я рад...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Знаешь, это мой первый подарок в жизни. От мужчины. Я его буду на наши свидания надевать, ладно?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Почему только на наши...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да дочка увидит... Отнимет... Скажет, зачем тебе такое, дай мне. А сама пропьет с собутыльниками... И где ее только, непутевую, носит? _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего. Скоро уедем.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ты мне вечером позвони, ладно?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А ты уже уходишь?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну... еще пять минут посижу. А завтра...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Завтра я переезжаю, Вера. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Еще ничего не приглядел?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Нет... пока. Не успел.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, я тебя не могу... к себе. Ты не обижаешься?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что ты! Я понимаю! Я ничего!..
      ВЕРА ИВАНОВНА. Во-первых, дочь не сегодня-завтра явится...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка, не переживай, пустяки...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Во-вторых, соседи...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я же говорю, не впервой...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как-то все нехорошо...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего, недолго осталось.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Может, не ждать весны, а прямо сейчас, а?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Погоди. Месяц еще хотя бы поработаю, потом на разведку съезжу. Посмотрю, что, как... Может, и не будем ждать. Посмотрю...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Господи, помоги нам! Бедным твоим людям, прежде чем мы придем к тебе, помоги нам, Господи, найти место успокоения и мира на твоей земле! Господи, мы так долго терпели и страдали без ропота, а теперь просим тебя и молим, помоги нам!..
      _Картина третья_ _ Поздний осенний вечер. То же место действия. Холодно, сыро, темно. Типичная петербургская погода с ветром и мокрым снегом. У Владимирской церкви, на ящике, прислонившись к ограде, сидит, съежившись, Павел Сергеевич, поджидая Веру Ивановну. Увидев ее, он неловко вскакивает и бежит ей навстречу. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Здравствуй, Верочка!
      ВЕРА ИВАНОВНА. Здравствуй, родной. Давно прибыл?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да я ведь сразу и позвонил, как с поезда...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну как, жив, здоров?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Жив...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Удачно съездил?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Расскажу... все.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ты не голодный?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я?.. Не помню... вроде что-то с утра ел...
      ВЕРА ИВАНОВНА. У меня бутерброды... взяла с колбаской... Зайти бы куда.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего. Вот ящик наш любимый. Посидим.
      ВЕРА ИВАНОВНА. У нас дожди, слякоть, холод. Там-то как, получше?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Там тоже дожди...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, поешь, поешь, после... (Наливает ему из термоса чай.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот это хорошо. Горяченький. Я что-то промерз...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Там тоже, говоришь... Что ж, осень, она везде... Ты не простудился в дороге?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Немножко как будто есть...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что? Температура?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да нет... должно быть так... пройдет.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ты смотри, не заболей. Нам теперь болеть нельзя.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А что это ты с такой сумищей?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я? Ох, Паша, не спрашивай. Тут такие события... Не знаю, если б не ты, хоть в петлю, ей Богу!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что случилось?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Случилось... да... Да ты ешь, ешь, после, потом... (Вдруг заплакала.) Наташка моя комнату продала!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Как продала? Кому? Вашу комнату? Где вы все живете? (Вера Ивановна плачет.) Вера! Как же это?..
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так!.. Через деловой брак!.. Азербайджанец какой-то или... уж я не знаю, кто он там по национальности... Моя-то дура по пьяни... наговорили ей, она и рада... А теперь он вселился и требует, чтобы мы в недельный срок... Иначе он в суд подаст... на выселение... Что делать, Пашенька, а?..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Погоди, какое же он имеет право...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да ведь какие у нас теперь права? Деньги - вот все права!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Нет, но ты же пенсионерка, блокадница, - это же твоя...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Это такой страшный человек, Паша! Он... он всех купит, всех судей, всех адвокатов, он нам на кухне так и сказал. - Я вас всех, - говорит, - куплю, - сам улыбается, а зубы у него сплошь золотые. И купит, Пашенька, ты бы видел, что он себе домой тащит в холодильник, сплошные банки по невозможной цене иностранные. А вчера с двумя девушками пришел молоденькими, Паша, что они там вытворяли, стыдно сказать! Мою дуру напоили, она и проспала до утра, а я на кухню ушла, всю ночь там и просидела.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А Алеша где?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Алеша!.. (Зарыдала.) Алешеньку, Паша, забрали!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Куда забрали?
      ВЕРА ИВАНОВНА. В интернат инвалидный. В интернат-то к нему прихожу в воскресенье, впускной день у них. Что, говорю, Алешенька, как тебе здесь, не очень плохо? - Плохо, бабушка. - А что же, Алешенька, плохого? - Да при мне, говорит, - одного мальчика побили, он до горшочка не дотянулся, ну и штанишки испачкал... - А тебя, - спрашиваю, - не обижали? - Нет, пока, кричат только очень. - Говорит - и глазки у него такие испуганные, грустные... Я, конечно, в слезы, так он же меня еще и утешает. - Ничего, - говорит, - бабушка, не плачь, вы с дядей Пашей только к себе меня на лето заберите, хорошо? Очень мне хочется летом в деревне пожить... (Плачет.) Все понимает ребенок...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да, дела...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Наташка моя, видно, совсем рехнулась. Как дурочка, сама с собой ходит, разговаривает, то ли он ей чего подсыпал? Отравит он ее, чует мое сердце, отравит.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Погоди, комнату, говоришь, она ему продала, а деньги где?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Деньги?.. А я, Паша, не знаю... Я, Пашенька, ничего не знаю. Он говорит, я вашей дочери на книжку положу. У нее спрашиваю, та только на меня глаза таращит да улыбается. Нет, это не от водки, это он уж ей точно чего-нибудь подсыпал...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Может, мне с ним поговорить... по-мужски?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, что ты! Не дай Бог! Еще тебя укокошит. Он все может, подговорит кого-нибудь... Нет, Пашенька, уходить нам надо. А как уйти? Сердце кровью за Наташку с Алешенькой обливается. Я уж и пожитки все собрала, сложилась... а это вот на первый случай, сегодня уж домой не пойду. Решила так: встречу тебя, где-нибудь вместе заночуем, где Бог даст. Я уж теперь не хочу с тобой расставаться, будь что будет. Хоть на вокзале, хоть в подвале, хоть на чердаке, лишь бы вместе, вдвоем. Вот, все я тебе выпалила, все свое горе... Ты-то как? У тебя-то что? Нашел дом-то?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Нашел.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Слава Богу!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да только...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что? Ты не тяни, а то у меня сердце замирает. Ты по порядку...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, приезжаю я на то место, что тебе говорил... Там у меня когда-то вроде родственница жила, пятая вода на киселе... Приезжаю, - а там пусто. Я сперва, знаешь, не понял, ошибся, думаю. Ну, стою так, спросить не у кого, походил, побродил... Место, вроде, то, и речка так течет, и пригорок, и сосны... а деревни нет, как корова языком, ни следочка.
      ВЕРА ИВАНОВНА. И куда же она девалась?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, пошел я себе дальше, по тропинке, да лесом, авось, думаю, выйду куда... (Вдруг замолчал.)
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что, Паша? Нехорошо тебе?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да нет, как-то знобит что-то.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Господи, да ты совсем у меня... Дай-ка лоб... Так и есть, температура! Что ж делать-то, а? Что же делать?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Погоди, Вера, не тарахти. Пройдет.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А если не пройдет? В нашем-то возрасте, знаешь...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Погоди, дай дорасскажу.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Да мне в голову совсем не то лезет...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А ты голову свою собери. Так вот, иду я лесом, иду, никого, ни души. Страшно не страшно, а как-то жутковато. Будто весь род человеческий вымер. Часа два я этак протопал, вдруг вижу, какие-то избенки стоят. Ну, я обрадовался, чуть не бегом припустил. Подхожу ближе - а избенки все неживые...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как неживые?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Брошенные давно и еле дышат.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так, может, там бы и пожить?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот бабий-то ум короткий. Пожить!.. Без стекол, без дверей, крыша провалилась, один ветер гуляет, это ладно. Без электричества, ну, тоже ладно. А без хлебушка как?.. То-то и оно. Сижу я так, горемыкаю...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, пойдем в метро, я боюсь.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Кого ты боишься? Народу - вон еще полно.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Я не народ. Я, что ты заболеешь, боюсь.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Пройдет. Ерунда.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Все равно ведь ночевать негде. Останемся а вагоне, выспимся. Тепло, мягко. Я ведь, как на грех, и таблеток никаких не взяла. Голова-то уж совсем не соображает. Покидала чего в сумку, сама не помню, и пошла подальше от своего черномазого, уж не знаю, кто он там есть...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Может, он негр?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Нет, ну что ты, негр! По-русски хорошо говорит, и все зубы золотые. Всех, говорит, вас куплю, с вашими потрохами. Здесь, говорит, у меня офис будет. А я так думаю, никакой у него не офис, а самый настоящий, прости, Господи, бордель. Вот Наташку мою на тот свет отправит и откроет бордель для своих азербайджанцев или кто они там...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера, ты с работы уволилась?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Уволилась... (Снова заплакала.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Чего опять реки проливаешь?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Сорок лет, считай, на одном месте... Каждый гвоздик знаю... Как они теперь без меня...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего, обойдутся.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Сейчас ведь медсестры, знаешь...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Знаю. Приходилось.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Не все, конечно, есть и хорошие, только мало... Мы-то когда учились, время, конечно, было другое, мы старались, мы всю душу в больных... сейчас нет, сейчас что собака, что человек... Вся больница меня провожала. Главврач, он у нас старенький такой тоже, букет роз мне и ручку поцеловал при всех. Так жалею, что Алешенька бабушку свою не посмотрел, как мне розы-то и ручку... при всех. - Захотите, - говорит, - вернуться, Вера Ивановна, милости просим, всегда для вас... всегда вас с радостью примем. (Плачет.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот видишь. Ну, не получится у нас с тобой жизнь, вернешься.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как не получится? Что это ты говоришь? Даже и говорить-то так грех! Да я только тем и живу, что мы с тобой... Ты мне только прямо скажи: есть нам ехать куда или нет?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Есть, Верочка, есть, не волнуйся.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, сидишь ты в этой пустой деревне и что?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Дождичек накрапывает. Достал сухариков, поел, гляжу, смеркаться начинает. Вдруг, чувствую, смотрит на меня кто-то. Аж вздрогнул. Оглядываюсь, смотрю - старушенция... такая скрюченная, в чем душа держится. Здравствуй, - говорю, - бабушка, откуда ты свалилась? - Да уж я и то, отец мой, в толк не возьму, откуда ты такой заявился? - Ну, разговорились. История обыкновенная. Все деревни в округе сперва опустели, старухи, где кой-какие еще пооставались - повымирали. Прошлым летом, говорит, двух соседок последних схоронила.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как? Сама?.. Это ж надо могилу выкопать...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А у них все уж давно приготовлено. Там версты за три еще деревенька, побольше, туда и хлеб два раза в неделю привозят, и старичок еще живой, в силе, он-то и помог, конечно... Настасией Ивановной зовут хозяйку нашу. Я ей все сказал. Говорю, вот, Настасия Ивановна, деваться нам с женой некуда, пустите к себе. А я вам и дом потихоньку поправлю, и схороним вас честь честью. На том и сговорились. Смешная такая. - Если, - говорит, - как помирать буду, за батюшкой сходишь, - пущу. - Да где ж, - говорю, - батюшку я тебе возьму, бабка? - Есть - говорит - километров за десять, аж целый монастырь. - Ну, схожу, - говорю, - что с тобой сделаешь, раз ты такая греховодница, помирать - чертей боишься.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так это... где же это, далеко?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Пять часов на поезде, а там... где автобусом, где пешком, да еще переправа на пароме...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как же далеко-то как от Алешеньки...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А ближе-то, Вера Ивановна, кто тебя в свой дом пустит? Нам уж только туда дорога, (иронично) "на свалку истории"...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Далеко... Алешенька от тоски умрет...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Погоди. Устроимся, осмотримся, да заберем к себе. Перевезем куда поближе...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, что это ты? Плохо тебе, да?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да нет. Так... голова что-то закружилась... Пройдет.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Паша... а ты не умрешь?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, что ты! Зачем?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ты смотри... Я знаю, как мужики в этом возрасте мрут, рраз - и готов! Я без тебя не выживу.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. У тебя вещи-то все собраны?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ох, Паша, разве их все соберешь? Шестьдесят лет наживала!..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ты самое теплое теперь отбери. Завтра и отправимся помаленьку.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ох, и куда ж мы, злосчастные, на зиму голодную да холодную собираемся! И чего же нас, горемычных, судьба со свету сживает, на край света гонит!..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ты, Вера, прекрати голосить. Чай не на фронт...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Хуже чем фронт, Пашенька, хуже...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера, ты меня своими слезами... деморализуешь, ясно? Я думал, ты мне боевая подруга, а ты мокрая курица.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Курица, это уж точно, Пашенька, курица... И что же нас там, разнесчастных, ждет!.. _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (устало). Ну, как хочешь. Можем не ехать. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Да?.. Ой, Паша, у меня так сердце лопнет. И ехать надо, и страшно. Своих оставлять страшно. (Пауза.) И зачем так далеко уезжать. Можно ж где-нибудь поближе работу найти... со служебной площадью... Дворником хоть... а?.. _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я это чувствовал.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что все так и будет.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что, так и будет?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Никуда мы с тобой не уедем. И никакую новую жизнь не начнем. (Пауза.) Ты, Верочка, иди уже домой, а то поздно. Утро вечера мудренее.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Как же я пойду? Там узбек этот орудует.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего. В крайнем случае, на кухне пересидишь. И на работу, если что, вернешься. Сама говорила, приглашали...
      ВЕРА ИВАНОВНА. А ты?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А я как-нибудь, обо мне не переживай, я привычный. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Пашенька, ты меня извини, но я кажется... я действительно... Ну подумай сам, как я их брошу, а?! Я же там с ума сойду. Пожалей ты меня, Пашенька! (Плачет.)
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не плачь, я понимаю, не плачь...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Тебе хорошо, ты один, а у меня двое на руках инвалидов, ты это понимаешь? Двое! Один алкоголик, другой безногий! Они ж без меня пропадут!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да я что... Я разве тебе что говорю... Конечно...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Если бы их можно было с собой взять!.. Да ведь это не кошелек, в карман не положишь. Пробовала я ей сказать: давай уедем, Наталья...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. И что?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Она ведь уже не человек... Женский алкоголизм, он ведь... Уеду я, случись с ней что - кто ее похоронит?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Этот-то азербайджанец ей по закону теперь кто, муж?
      ВЕРА ИВАНОВНА. Он говорит, - Я, мамаша, с вашей дочерью теперь разведусь и знать вас больше никого не желаю. Ко мне невеста приезжает. Мне вас надо кого куда рассовать и ремонт сделать. Хочу, чтобы моя невеста на берегах Невы как царица жила и в окошко на Исаакиевский собор смотрела. Я, - говорит, - мамаша, новый русский аристократ. _ Пауза. _ ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, хорошо... Ты, Верочка, иди уже... Спасибо тебе за все... Иди.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Что это ты меня прогоняешь?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Темно уже. Нехорошо сейчас поздно-то ходить.
      ВЕРА ИВАНОВНА. А ты куда же?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я, может быть, ночным поездом обратно махну.
      ВЕРА ИВАНОВНА. В деревню?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я бабке Анастасии крепко пообещал вернуться. Надеется она теперь на меня. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Что же, мы, значит, теперь расстаемся?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Выходит, что расстаемся. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. Нехорошо-то как...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да чего уж хорошего. Венчаны, чай. _ Пауза. _ ВЕРА ИВАНОВНА. А что бы ты на моем месте, а? Что бы ты на моем месте?!
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Не знаю, Вера Ивановна, истинный Бог, не знаю. (Пауза.) Ничего. Пройдет осень, потом зима... Купит ваш азербайджанец каждому по квартире... И заживете вы припеваючи. Наталья перестанет выпивать... от радости... Алешенька поправится... И приедете вы летом к нам с бабкой Настасьей на дачу... на клубнику да землянику...
      ВЕРА ИВАНОВНА (в слезах). Что это ты такое говоришь, Павел Сергеевич, слушать больно. Какую-то сказку ты говоришь...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А в каждой сказке есть, Вера Ивановна...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ничего, ничего в ней, ничего в этой сказке... нет, ничего нет!..
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Пойдемте, я вас на трамвай посажу. Ровно полгода, как мы с вами на этом самом месте...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Неужели полгода прошло? А кажется...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Будто мы с вами всю жизнь...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Так оно и есть. Детство да старость... вся жизнь... Как же мы с вами связь будем держать?
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. К нам с бабкой Настасьей почта не ходит. А куда вас ваш азербайджанец определит, одному Богу известно...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Вы мне, Павел Сергеевич, напишите на Главпочтамт. До востребования...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну, вот и все. Вот ваш трамвай. Вера Ивановна...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Мой?.. Он, кажется, теперь на Васильевский не идет.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Идет. Это тридцать первый не идет. А этот идет. Как раз до самого вашего дома почти.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну... тогда до свидания, Павел Сергеевич.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. До свидания, Вера Ивановна.
      ВЕРА ИВАНОВНА. Пишите... нам.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Обязательно...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Не поминайте, как говорится, лихом...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. И вы...
      ВЕРА ИВАНОВНА. И простите, если что не так...
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вы... простите...
      ВЕРА ИВАНОВНА. Ну вот, опоздали.
      ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего. Следующий подождем...
      _Конец_
      _На страницу "Содержание"_
      --===31 декабря, действующие лица===-
      _Андрей Зинчук_
      _"31 ДЕКАБРЯ"_
      сказка для повзрослевших детей
      (вторая редакция)
      __ _Маша_
      _Фрява_
      _Помогай_
      _Алибаба Викторовна Яицких_
      _Воркис_
      _Дядя Костя_
      _Рабочий_ (роль, исполняемая одним из свободных актеров) __ ------------------------------------------------------------------------------
      _ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _Картина первая_ _ Однажды морозным зимним вечером, когда повсеместно в домах засверкали огнями синие новогодние ели и свет от них пал в темноту двора на занесенную снегом детскую площадку с выступающим на ней силуэтом катальной горки, в окне одной из квартир, расположенной на первом этаже многоэтажного дома, появились две человеческие фигуры. Одна из них - мужская, пухлая, с румяным лицом и короткими руками, одетая в веселенькую полосатую пижамку; другая - женская, тощая, длинная, кутающаяся в мрачную шаль. Сказать что-либо большее о них не было бы, наверное, никакой возможности, если бы их тихий разговор, вследствие сказочной условности, не стал вдруг слышен. И тогда стало ясно, что одна из фигур принадлежит некому И. Д. Воркису, другая - его жене Алибабе Викторовне Яицких. _ _Алибаба Викторовна_ *(глядя в окно, голосом стареющей кокотки)*. Воркис, а, Воркис?..
      _Воркис_ *(взволнованно)*. Да, Алибаба Викторовна!..
      _Алибаба Викторовна_. Вы ведь очень сильно привязаны ко мне, Воркис?
      _Воркис_. Привязан, Алибаба Викторовна! Слов нет, как очень сильно привязан!
      _Алибаба Викторовна_. И вы для меня на все готовы, верно?
      _Воркис_. Готов...
      _Алибаба Викторовна_. Тогда подарите мне ВЕЧНОСТЬ, а? _ Молчание. _ _Воркис_ *(не очень уверенно).* Но ведь мы с вами и так живем в вечности!
      _Алибаба Викторовна_ *(по-прежнему мечтательно).* Что ж, это верно, Воркис. Через несколько часов вновь поднимутся бокалы с шампанским, загадаются самые сокровенные желания, и с последним ударом часов вновь наступит... *(Смеется.)* ...тридцать первое декабря! И на следующий день повторится то же самое. Ах, этот вечный волшебный праздник, Воркис! Новый год, который никогда не кончается! Что ни день - синие новогодние ели в огнях и игрушках! Подарки! Танцы! Карнавал! Воплощенная мечта! Мне ужасно это нравится, Воркис! *(После паузы.)* Но не та эта вечность, Воркис, не та. Я о другой...
      _Воркис_. О какой же, Алибаба Викторовна?
      _Алибаба Викторовна_. О ВЕЧНОЙ ЛЮБВИ!!! Вчера я нашла у себя шестнадцатый седой волосок...
      _Воркис_. Пятнадцатый, Алибаба Викторовна, только пятнадцатый! Мы же с вами вместе считали. И он всегда будет исключительно пятнадцатым! Могу вам в этом поклясться!
      _Алибаба Викторовна_. Не спорьте, Воркис, не спорьте. Загляните лучше правде в глаза!
      _Воркис_ *(чистосердечно и неожиданно).* Заглянул, Алибаба Викторовна.
      _Алибаба Викторовна_ *(испуганно).* И - что? Что вы там видели?
      _Воркис_. Видел... правду.
      _Алибаба Викторовна_ *(осторожно).* И все?..
      _Воркис_ *(задумывается)*. Вроде бы ничего больше. А разве там должно быть что-то еще? Еще, кроме правды?
      _Алибаба Викторовна_ *(раздраженно).* Не в этом дело, Воркис, не в этом! Так как же все-таки насчет, а?..
      _Воркис_. Не знаю, что на это вам и сказать, Алибаба Викторовна. Буквально честное слово!
      _Алибаба Викторовна_ *(томно).* Вы честный человек, Воркис. Но это нехорошо!..
      _Воркис_. Я исправлюсь, Алибаба Викторовна. Я вам слово дам!
      _Алибаба Викторовна_. Буду на вас надеяться. _ Молчание. _ _Воркис_. Должен сказать правду, Алибаба Викторовна: я готовился сделать вам сюрприз!..
      _Алибаба Викторовна_. Конечно же, под Новый год? *(Смеется.)*
      _Воркис_ *(не понимает).* Да-да, я хотел положить его под елку. Но вы меня опередили!
      _Алибаба Викторовна_. Что ж это за сюрприз, Воркис?
      _Воркис_ *(понизив голос)*. В нашем доме живет девочка. Родители ее задержались в длительной командировке, поэтому девочку воспитывает бабушка. Говорят, что бабушка с помощью внучки закопала у нас во дворе секретик, знаете, из тех, что вечно закапывают дети...
      _Алибаба Викторовна_. Да-да, я тоже в детстве закапывала секретики! Такие, знаете... загадочные! А вы, Воркис?
      _Воркис_. И я закопал один. Позже.
      _Алибаба Викторовна_. И что же вы туда положили?
      _Воркис_. Утюг.
      _Алибаба Викторовна_. Утюг?! О!!!!! Это тонко!..
      _Воркис_. Ну да. Дети закапывали разные бусинки, тряпочки, фантики, а я подумал и закопал утюг. Здорово, верно? Думаю, ни у кого нет такого секретика! Секретик же, который закопала внучкина бабушка, оказался непростым...
      _Алибаба Викторовна_. Что же это за секретик, Воркис? Говорите скорее, не томите душу!
      _Воркис_. Вы будете поражены, Алибаба Викторовна... Но это - Зеленое стеклышко!
      _Алибаба Викторовна_. Как? Вы сказали Зеленое... стеклышко?
      _Воркис_. Говорят, если посмотреть через это стеклышко на какой-нибудь предмет... скажем, на вас, Алибаба Викторовна, то все вновь станет молодым и зеленым!
      _Алибаба Викторовна_. Но я вовсе не хочу быть зеленой, Воркис! Это не мой цвет!
      _Воркис_. Это в переносном смысле, Алибаба Викторовна. Молодо - значит зелено. И наоборот: зелено - значит молодо.
      _Алибаба Викторовна_ *(преувеличенно громко)*. Врут, наверное, а? Как вы думаете, Воркис? Ведь всем известно, что зеленый цвет запрещен! Кроме того, его, кажется, просто нет в природе. Даже ели у нас синие - специальные, кремлевские. Не говоря уже об игрушках - красных, желтых, даже коричневых в фиолетовую крапинку! Вообще, откуда вам все это известно, Воркис? *(Подмигивает Воркису.)*
      _Воркис_. Потому что я на службе. Точно так же, как и вы, Алибаба Викторовна! *(Так же подмигивает).*
      _Алибаба Викторовна_ *(понизив голос).* Тогда чего же мы медлим, Воркис? Вызывайте бульдозер, комбайн, что там еще?.. Копайте, копайте быстрее!!!
      _Воркис_ *(так же понизив голос).* Уже копал, Алибаба Викторовна.
      _Алибаба Викторовна_. Вы хотите сказать, что эти страшные ямы во дворе... и эти ужасные траншеи, через которые все время приходится перепрыгивать?..
      _Воркис_. Это я готовился сделать вам сюрприз!
      _Алибаба Викторовна_. Чтобы положить его под елку, да? *(С хохотом.)* Он туда не влезет! А я едва не поломала ноги, когда возвращалась из булочной! Но я вас прощаю, Воркис.
      _Воркис_. Спасибо, Алибаба Викторовна. *(Преувеличенно громко.)* Врут так же, что секретик этот найти не так-то легко. *(Выглядывает из окна во двор.) *Впрочем, тут-то как раз может быть говорят правду! Но зато точно врут, что здоровье бабушки в последние дни... то есть, что я говорю? - годы! ухудшилось, и с года на год ее внучка непременно захочет... ну, вы меня понимаете?..
      _Алибаба Викторовна_. Надеюсь, это стопроцентное вранье, Воркис?
      _Воркис_. Это вранье на все двести процентов, Алибаба Викторовна!
      _Алибаба Викторовна_ *(после паузы)*. Уже много лет, фактически все время нашего брака, вы зовете меня этим длинным именем, которое даровали мне мои родители, тонкие знатоки Востока. Но с этой минуты я разрешаю вам общаться со мной накоротке и звать меня просто... Просто Алла. За это я так же немного сокращу ваше имя и буду звать вас... звать вас...
      _Воркис_ *(предостерегающе).* Подождите! Что ж из этого получится?
      _Алибаба Викторовна_. Да, действительно. Тогда я буду звать вас по-прежнему Воркис. И пусть для вас это будет новогодним подарком!
      _Воркис_. Отлично! Пора зажигать елку и садиться за стол, Алла. Нужно успеть проводить Старый год.
      _Алибаба Викторовна_. Я раздобыла для нас великолепный новогодний пирог! _ Фигуры Воркиса и Алибабы Викторовны исчезают. В окнах квартиры зажигаются огни новогодней елки и гаснет свет. И почти сразу же в наступившей тишине слышится какой-то подозрительный звук: не то скрип, не то хлопок, не то скрип и хлопок одновременно. _ Голос _Алибабы_ _Викторовны_. Слышите? Где-то уже открыли шампанское. А вы все еще возитесь с пирогом, Воркис! Это нехорошо!..
      Голос _Воркиса_. Похоже, это хлопнула дверь!.. _ Воркис появляется в окне и выглядывает во двор. _ _Воркис_. Да, действительно. Видимо, нашей секретной бабушке стало совсем плохо!..
      _Алибаба Викторовна_ *(так же появляется в окне)*. Что вы говорите, Воркис? Подвиньтесь, дайте же и мне посмотреть!
      _Воркис_. Вон, слева у стены. Видите фигурку?
      _Алибаба Викторовна_. Где?
      _Воркис_. Вон, крадется!
      _Алибаба Викторовна_. Вы, Воркис, говорили мне про девочку. А это, как мне представляется, здоровенный взрослый мужик. Ну да, вон же у него борода. И, кстати, усы!
      _Воркис_. Действительно. Обознался. Пойдемте к столу, время пить шампанское и произносить тосты, Алла.
      _Алибаба Викторовна_. Не торопитесь, Воркис! Ночь... Темно... Мало ли что?.. Вы можете его задержать? Ну, этого... с бородой?
      _Воркис_. Вы считаете, что это следует? Хорошо, я попробую. *(Открывает окно, кричит.)* Эй, ты! Слышишь? Ты, мужик, стой! Да-да, ты! С палкой! А ну, иди сюда. Да ты, ты! Подойди! _ Возле окна появляется Дед Мороз. _ К-к... К-к... Мда. Извините. К вам это не относится. С праздничком! Вот, просто, знаете, захотелось кого-нибудь поздравить!.. М-да. _ И Дед Мороз, потоптавшись, уходит. _ Неловко получилось. Обиделся - даже не ответил. А может быть, торопится успеть разнести по домам подарки?..
      _Алибаба Викторовна_. Где же в таком случае его мешок?!
      _Воркис_. А в самом деле, где? Вы, Алла, находите, что он какой-то подозрительный, что ли? Не следует ли в таком случае вновь его задержать?
      _Алибаба Викторовна_. Ладно, пусть идет по своим делам. Но мне кажется, Воркис, он к нам сегодня уже заходил и... и... Ну, вы что, не догадываетесь?
      _Воркис_. Заходил и, никого не застав дома, ушел?..
      _Алибаба Викторовна_. Нет, другое. Ну? Догадались?
      _Воркис_. Конечно, нет!
      _Алибаба Викторовна_. Что они обычно делают, когда приходят в гости?
      _Воркис_. Обычно они просят выпить.
      _Алибаба Викторовна_. А еще?
      _Воркис_. А потом они обычно просят закусить.
      _Алибаба Викторовна_. Хорошо. А потом?
      _Воркис_. Потом? А потом они обычно уходят.
      _Алибаба Викторовна_. Хорошо. А в промежутке? В промежутке что они делают?
      _Воркис_. А у них нет промежутков! Они без промежутков пьют и закусывают!
      _Алибаба Викторовна_. Ну... хорошо. Тогда зачем они вообще приходят?
      _Воркис_ *(пожимает плечами)*. Как, зачем? За этим и приходят. Я на вас, Алла, просто удивляюсь!
      _Алибаба Викторовна_. Боже мой, Воркис, какой вы тупой! Нельзя быть таким тупым! Вспомните себя, когда вы были маленьким?!
      _Воркис_. Говорят, тогда я тоже был тупой. И к тому ж еще и сильно упрямый!
      _Алибаба Викторовна_. Воркис, вы начинаете меня раздражать! К нам сегодня приходил Дед Мороз. И... И что?
      _Воркис_. И, никого не застав дома, ушел. Мы же с вами это уже обсуждали. Потому не застал, Алла, что я двор копал. А вы бегали по булочным.
      _Алибаба Викторовна_ *(ее терпение, наконец, лопается).* Воркис, немедленно посмотрите под елкой!
      _Воркис_ *(исчезает из окна и тут же вновь появляется с коробкой)*. Что это? Это мне? Мне - подарок? Какая большая коробка! А это что в ней? Прибор ночного видения? О, я так давно об этом мечтал!
      _Алибаба Викторовна_ *(негромко).* Болван.
      _Воркис_ *(он услышал). *Да-да, болван. Причем, такой НЕБЛАГОДАРНЫЙ! О, теперь я обязан его догнать! *(Мечется перед окном.)*
      _Алибаба Викторовна_. Догнать? Кого?
      _Воркис_. Его. Чтобы в следующий раз он подарил мне и прибор ночного слышания! *(Порывается бежать через окно.)*
      _Алибаба Викторовна_. Стойте, Воркис! Вы действительно абсолютно непроходимый болван! Удивляюсь, как я раньше этого не замечала!
      _Воркис_. Я мечтал об этом всю жизнь!
      _Алибаба Викторовна_. О чем?!! Скорее включайте прибор! Включайте и наводите его во двор!
      _Воркис_. Вы так считаете, Алла? Ну, если вы на этом настаиваете... *(Наводит прибор на двор.)* Вот это Дед Мороз! Ай да Дед Мороз! Нет, ну это надо же!..
      _Алибаба Викторовна_. Так дайте же и мне посмотреть! *(Отбирает у Воркиса прибор, наводит его во двор.)* _ В таинственном фосфоресцирующем свете вспыхивает фигура Деда Мороза, который совершает какие-то странные действия: кажется, он ВЫБРАСЫВАЕТ на снег из карманов подарки - пряники, игрушки, конфеты. При этом в руках у него беззвучно взрываются хлопушки, и из всех его карманов текут на снег разноцветные ручьи серпантина. В воздухе реет тонкое облачко конфетти. _ _Алибаба Викторовна_. Скорее, скорее, Воркис! Скорее посмотрите еще раз под елкой!
      _Воркис_ *(исчезает из окна и тут же вновь появляется с коробкой).* Что это? Еще одна большая коробка? О! Что в ней? Прибор ночного слышания? Это что, тоже мне? Значит, он знал, он знал!
      _Алибаба Викторовна_. Скорее, скорее, Воркис! Потом разберемся! Не то вас опять заклинит! Включайте прибор! _ Воркис наводит на двор второй прибор. И сразу же становится слышен звук происходящего.
      _ _Картина вторая_ _ Двор дома. Свежевырытые траншеи, сугробы. Виден мусорный бак. _ _Дед_ _Мороз_ *(подозрительно звонким голосом).* Шагу не ступить - столько надарили подарков! Под елку класть некуда, так они придумали: насовали их мне по карманам! Еще этот дурацкий костюм!.. *(Начинает разоблачаться, превращаясь в очень юную миловидную девушку Машу.)* И какой болван тут все перекопал? Что искал? Ай, в рукаве еще одна хлопушка! И еще что-то тяжеленькое... О, нет! Это драгоценная вещица - бабулин секретик! Так кто же все-таки изуродовал двор? Уж не Воркис ли со своей Алибабой Викторовной, тощей звездой Востока? _ Вдруг - налетает смерч, метель, ураган. _ _Воркис_ *(врывается, зверски кружа и размахивая в воздухе руками, в карнавальной маске, переодетый до неузнаваемости громадной снежинкой, с прибором.)* Что Секретик? Где Секретик? Постой!
      _Алибаба Викторовна_ *(мрачно кружа, врывается вслед за Воркисом, неузнаваема в карнавальной маске и тоже переодетая громадной снежинкой со вторым прибором в руках.)* Стой, тебе говорят! Выкопала? Нет? Значит, он еще тут! Копайте, копайте, Вор!..
      _Воркис_ *(шепотом). *Т-с-с! Не продолжайте! Не называйте меня по имени целиком! Сокращайте! *(Заметив недоумение в глазах Алибабы Викторовны, сверкающих через маску.)* Сокращайте, я вам говорю!
      _Алибаба Викторовна_. Но!..
      _Воркис_. Сокращайте. Не до сантиментов! Я сейчас, сейчас... *(Быстро копает.)* Нашел. Ура! Видите, я его сразу нашел! Да. Только я как-то ничего не понимаю... *(Тащит, ужасно тужится, вытаскивает.)* Что это?
      _Алибаба Викторовна_. По-моему... это ваш утюг, Вор... р... *(Предупреждающе.) *Сокращаю! Нужно было копать левее. Или даже лучше правее. А вернее всего?поперек и вдоль. Короче, копайте как хотите, только не останавливайтесь!
      _Воркис_ *(копает, находит, тянет, опять ужасно тужится, вытягивает второй утюг)*. А вот и второй! Откуда же тут взялся второй утюг? Я закапывал только один!..
      _Алибаба Викторовна_ *(не сразу)*. Ну, помните, я вам рассказывала, у меня в детстве тоже была мечта... Я думала, это будет так тонко... странно...
      _Воркис_. В этом нет ничего удивительного, Алла. Зато, как говорится: два утюга - пара. Или наоборот?
      _Алибаба Викторовна_. Но где же ваш секретик, Вор?.. р?.. *(Предупреждающе.) *Опять сокращаю! А может быть, вы его придумали? Вдруг вам захотелось покопать во дворе так... ради какой-нибудь сантехнической мечты?
      _Воркис_. Посмотрите на эти мозоли, Алла!
      _Алибаба Викторовна_. Да, это мало похоже на мечту, Вор!.. р!.. Тьфу! _ Воркис и Алибаба Викторовна, побросав утюги, подхватывают приборы и с криками: "Ах, меня подхватило ветром!" и "Меня сейчас тоже сдует! Сдует!", исчезают так же быстро и неожиданно, как и появились. _ _Маша_ *(приходя в себя).* Что это было? Метель? Буран? Какой-то Вор и какая-то Алла! Зачем-то яму выкопали... И в ней - два утюга! Но откуда они узнали про секретик? Я же его еще не закопала! А они уже пытаются его выкопать! Нет, я ничего не понимаю! *(После паузы.)* Наверное, это какой-то новогодний бред! *(Копает ямку. Оглядываясь по сторонам, достает из-за пазухи коробочку.)*
      _Голос_ *(неожиданно)*. В конце концов, это только немного обидно!..
      _Маша_ *(вздрагивает, прячет коробочку).* Кто тут?
      _Голос_. Тут, предположим, я.
      _Маша_. Кто именно?
      _Голос_. Ну, скажем, я, Фрява.
      _Маша_. Где ты? Я тебя не вижу!
      _Голос_. Обычно я сижу за баком...
      _Маша_. Как неожиданно! *(Настороженно.)* А что же все-таки тебе "немного обидно"?
      _Голос_. Обидно, что ты не настоящий Дед Мороз. Можно было подумать, что в кои-то веки он решил, наконец, сделать и мне подарок!
      _Маша_ *(все так же настороженно).* А разве настоящие Деды Морозы бывают?
      _Голос_. Думаю, да.
      _Маша_. Хм... *(После паузы, все еще колеблясь.)* Вообще-то у меня осталась одна вещица... Хочешь, она будет нашей общей?..
      _Голос_. Еще бы не хотеть! Ведь это будет мой первый!..
      _Маша_. Что?
      _Голос_. Первый подарок!
      _Маша_. Как это? Что ты врешь! Не может этого быть!
      _Голос_. Может. Но об этом потом. Ты недавно упомянула два имени: Воркиса и еще кого-то?..
      _Маша_. А! Это наша ботаничка, Алибаба Викторовна. Ее фамилия Яицких. Семядоли там всякие, вакуоли. А он, Воркис,?наш сантехник. Видишь, весь двор перекопал? И можешь себе представить, завтра... Ох, завтра! Завтра, когда кончится эта прекрасная новогодняя ночь, мне вновь придется тащиться в школу. В этот ужасный, надоевший восьмой класс! Я в него каждый год заново хожу! И смотрю на эту звезду Востока. А у нее глаза, как две швабры! Я даже думаю, что она эти несчастные семядоли-вакуоли по ночам мучает. Не удивлюсь, если она в них иголки втыкает! Ну и, конечно, перед школой сам Воркис... Герой-сантехник. Вечно возится со своими трубами: приварит - отварит. Потом приварит и возьмет, и нарочно снова отварит! Они меня недавно останавливали. Ну, в костюме Деда Мороза... Думала, она меня по ботанике пытать будет. А он ничего?- отпустил. Хоть бы раз на эти самые вакуоли живьем взглянуть!..
      _Голос_. Мне кажется, она не обычная ботаничка, а он не простой сантехник. Тебя как зовут?
      _Маша_. Ну, я Маша. Значит, они - не они. А ты тогда кто? Я вот с тобой разговариваю-разговариваю, а так до сих пор и не поняла: ты мальчик или девочка?
      _Голос_. Я никто.
      _Маша_. Хм... *(После паузы.)* Так как ты говоришь, тебя зовут? Фрява? Женское имя из первого склонения! Или, наоборот, мужское? Вот не помню, в первом мужские встречаются или нет? А до второго мы никак не доберемся - год на этом каждый раз кончается! Ладно, сейчас мы все узнаем. *(Задумывается.)* А скажи-ка ты мне, Фрява... Что тебе больше всего на свете нравится носить? Ну, из одежды?
      _Голос_. Как всем нормальным людям - джинсы. И свитер. *(Появляется из-за мусорного бака: среднего роста, в джинсах, свитере, кроссовках и с косичкой волос.)*
      _Маша_ *(оглядев Фряву).* Так. Не поймала. Ладно. А что в таком случае ты больше всего на свете любишь есть?
      _Фрява_. Все. Есть я люблю все. В моем положении особенно выбирать не приходится.
      _Маша_. Снова промашка! Тогда так... От чего ты больше всего на свете без ума? Так же, как и я - от Нового года?
      _Фрява_. Я его ненавижу!
      _Маша_ *(растерявшись).* Ты что! Это ведь так красиво: каждый день елки в огнях и игрушках! Танцы! Карнавал! Сказка!.. - Снежки разноцветные! Снежки с шоколадом! С повидлом! Даже С МОРОЖЕНЫМ!!!
      _Фрява_. Думаю, сказка не может быть вечной. И стотысячный год, как у нас сейчас, тоже быть не может. Хотя, тут как раз я могу и ошибаться. Может быть, я еще просто...
      _Маша_. Просто что?..
      _Фрява_. Просто глу.
      _Маша_ *(быстро).* А дальше? Какое окончание у этого слова? У "глу"?
      _Фрява_. У глу нет окончаний. Потому что глу бесконечно, всеобще и повсеместно!
      _Маша_. Хорошо. Но в школу-то ты, по крайней мере, ходишь?
      _Фрява_. Нет, конечно. Зачем он мне сдался - один и тот же, например, пятый класс!!!
      _Маша_. Выходит, ты не учишься?
      _Фрява_. Почему же, учусь.
      _Маша_. Где?
      _Фрява_. В частности, у себя.
      _Маша_. Ну, и как ты это делаешь? У тебя же учебников нет!!
      _Фрява_. А мне и не нужны учебники. Я думаю. Иногда читаю книжки, которые за ненадобностью кидают мне в бак.
      _Маша_. А в праздники?
      _Фрява_. И в праздники тоже думаю.
      _Маша_. Но это же скучно - думать в праздники! Праздники нужно праздновать! *(Ищет и не находит слов.)* Я даже не знаю... Это ужасно! О чем же ты думаешь?
      _Фрява_. Думаю, что жизнь не может быть бесконечным праздником! И о том, что жизнь не должна быть жирной и сытой! Думаю, что жизнь должна быть свободной!
      _Маша_ *(закусив губу).* А я думаю, что такие, как ты, на школьных вечерах стоят по стенкам актового зала в то время, когда все веселятся, хотя по глазам их видно, что они ужасно хотят танцевать!!!
      _Фрява_. Небось, передумала дарить мне подарок?
      _Маша_. Полагаю, он тебе не очень-то и нужен! Я лучше закопаю его, пока никого нет. А ты отвернись.
      _Фрява_. Только поточнее сформулируй желание: с волшебством нужно обходиться осторожно!
      _Маша_. А чего его формулировать? Все очень просто: чтобы бабуля была здорова! *(Ненадолго задумавшись.) *Впрочем, еще есть одно: все эти обворожительные картинки в учебниках ботаники: тычинки, пестики... Хотелось бы узнать: они для чего? Иногда из-за этого я даже не сплю!.. *(Копает ямку.)* Секретик должен год пролежать в земле... Ну, вообще-то это только до завтра, взять от земли силу... *(Достает из-за пазухи и открывает коробочку)*. Ах!.. Не может этого быть!
      _Фрява_. Может, обронила?
      _Маша_ *(плачет).* Я вообще не открывала коробочки! Мне бабуля так ее и дала, закрытой!
      _Фрява_ *(после паузы).* Был у вас кто?
      _Маша_. Еще бы! У нас каждый день, то есть год, гости!
      _Фрява_. А из чужих? Из чужих кто-нибудь приходил?
      _Маша_. Разве что дядя Костя... Но ведь это было очень-очень давно!
      _Фрява_. Когда именно?
      _Маша_. Я не знаю, как об этом сказать... Много-много раз вчера! Дядя Костя это наш истопник. Он школу топит, и дом. Вечно они с Воркисом ругаются из-за труб и батарей!
      _Фрява_. Говоришь, дядя Костя?..
      _Маша_. Он странный... Он не подарил мне подарка - это раз. Наверное, знает, как они надоели. По голове меня погладил и в глаза посмотрел, и ничего при этом не пожелал: ни здоровья, ни счастья - это два! Причем тут он? Лучше скажи, как мне к бабуле вернуться? *(После паузы.)* Ты меня извини насчет!.. *(Не договаривает.)*
      _Фрява_. Видимо секретик украден. Но только кем? С какой целью? Когда? Эти двое с утюгами его уже ищут, хотя ты его еще не закопала. Истопник, говоришь? Дядя Костя? *(Задумывается.)* А где он живет?
      _Маша_. Где-то в подвале. Там, где котел.
      _Фрява_. А Воркис? Воркис в подвале бывает?
      _Маша_. Конечно! Ведь там его трубы!
      _Фрява_. А Воркис случайно не может знать о коробочке?
      _Маша_. Ты что! Откуда?! Думаю, нужно сходить к Дяде Косте, он поможет. Потому что он добрый!
      _Фрява_. К дяде Косте, который хорошо знаком с Воркисом!.. Воркисом, который ничего не должен знать про коробочку, но который с непонятной целью перекопал двор!.. Над которым порхают две огромные карнавальные снежинки, которые ищут то, что ты, Маша, еще даже не успела закопать!.. Разобраться во всем этом так же не просто, как, скажем, сходить за вишней!
      _Маша_. За вишней?
      _Фрява_. Когда-то так выражались, когда говорили о невозможном!
      _Картина третья_ _ Детская спортивная площадка, поломанный "грибок".
      На площадке останки спортивных снарядов. Среди них, запорошенная снегом, стоит деревянная фигурка - лошадь не лошадь, верблюд не верблюд: без головы и хвоста с ржавыми металлическими ногами. Неподалеку деревянная "ледяная горка", за ней стена дома и вход в подвал. А посередине площадки?ободранный фонтан с замерзшей струей. Рядом с ним - две снежные бабы. _ _Маша_ *(продолжая начатый спор)*. ...мне об этом и Воркис говорил, и Алибаба Викторовна на уроках ботаники: раньше не было ничего! И никогда ничего не будет потом! И за это мы должны быть благодарны. Иначе мы будем все время стариться и даже когда-нибудь умрем!
      _Фрява_. Ну, это-то как раз не страшно. Страшно совсем другое.
      _Маша_. Что? Что этого может быть страшнее, а?
      _Фрява_. Об этом тоже потом. *(Свистит, зовет.)* Эй, Помогай!!!
      Слабый _Голос_. Чего зовешь? Издеваешься? Ты же знаешь, я всегда тут!
      _Маша_. Это еще кто?
      _Фрява_. Помогай, мой верный и единственный друг!
      _Помогай_. Зови меня как-нибудь иначе! Сколько раз можно тебя об этом просить?! _ И только тут Маша обращает внимание на деревянное туловище без головы и хвоста. _ _Фрява_. Это его так Хозяин наказал!
      _Маша_. Какой еще Хозяин? Зачем?
      _Помогай_. Прошу заметить: не уничтожил, не стер с лица земли, но унизил: заколдовал, чтобы все слышал, все видел и никому не мог помочь.
      _Маша_. Заколдовал? *(Фряве.) *А по-моему он просто замерз! *(Гладит Помогая.)*
      _Помогай_. А ведь был я когда-то настоящим Помогаем! Самым настоящим из всех Помогаев! Носился по свету легкий, как ветер, и как ветер свободный!.. Сколько у меня было встреч! Побед! Славных дел! А теперь...
      _Маша_ *(поднимает брошенную ею шубу Деда Мороза, укрывает Помогая)*. Ты погрейся.
      _Помогай_ *(после трагической паузы)*. Знаю, все знаю. Секретик, конечно, уже давно у Хозяина. Нужно лезть в подвал и лететь к нему в так называемый Мурманск.
      _Маша_. В Мурманск? Это еще куда?
      _Помогай_. Ну, не совсем чтобы в Мурманск, а в ТАК НАЗЫВАЕМЫЙ Мурманск. И "лететь" тоже фигурально. Лететь придется чаще всего ползком - по темным подвалам и может быть даже кочегаркам...
      _Маша_. Значит, это где-то рядом?
      _Помогай_. До Большого бака, потом повернуть направо, там окно, в это окно...
      _Маша_. В ЭТО окно, наверное, страшно?!
      _Помогай_. ...потом пролезть за бойлером и дальше по трубам, два поворота налево... И опять мимо Того Же Самого Бака...
      _Маша_. Мимо Того Же Самого Бака... ЗАЧЕМ?!
      _Помогай_. В сказках путь к счастью обычно лежит через страхи и напасти. А в жизни бывает по-другому. Короче, страхов не обещаю... Но зато тут может быть хуже: тут будут соблазны.
      _Маша_. Ну! Соблазны! Нас этим не испугаешь! Да, Фрява?
      _Помогай_. А никто тебя и не будет пугать. С тобой поступят по-другому: тебя попросту купят!
      _Маша_ *(быстро и с облегчением).* Я согласна!
      _Помогай_. Согласна, что купят?
      _Маша_. Ну, купить меня не так-то легко! Согласна лететь!
      _Помогай_. Тогда летим?
      _Маша_. Летим. За вишней?
      _Помогай_. За вишней. Седлайте меня!
      _Фрява_ *(Помогаю)*. У тебя что, есть какой-то план?
      _Помогай_. Есть: ввязаться в бой! А там видно будет.
      _Маша_. Летим скорее! Потому что вон те две снежные бабы!.. Мне кажется, они передвинулись со своего места! А вон опять!.. _ Фрява и Маша седлают Помогая. __ Снежные бабы, стоящие возле фонтана, к этому времени подбираются к ним совсем близко. Оживают и начинают стаскивать с себя тяжелые маскарадные костюмы, превращаясь одна в Воркиса, другая - в Алибабу Викторовну Яицких. _ _Воркис_ *(сдирая с себя громадные ватные штаны.) *Попались, голубчики!
      _Алибаба Викторовна_ *(так же разоблачаясь).* Хватайте их, Воркис!
      _Маша_. Вперед! *(Из всех сил пришпоривает Помогая.)* _ Помогай пулей вылетает из сугроба и неожиданно несется прямо в руки Воркиса и Алибабы Викторовны. _ _Фрява_. Стой, не туда!!! Забыл, где у тебя зад, а где перед, Помогай?
      _Помогай_. Ничего, сейчас разберемся! *(Крутится на месте.)* Все, разобрался. Вперед! _ Помогай с сидящими на нем Фрявой и Машей вырывается из рук Воркиса и Алибабы Викторовны, пулей летит через двор и скрывается в подвале. _ _Алибаба Викторовна_ *(отбрасывая в сторону прибор ночного слышания).* Как вы могли так оплошать, Воркис? Это же уму непостижимо: пытаться выкопать то, что еще не закопано! Ну, рассказывайте, как такая идея пришла вам в голову?
      _Воркис_. Это все от усердия, Алла.
      _Алибаба Викторовна_. Впредь запрещаю вам так невежливо сокращать мое полноценное имя. Итак?
      _Воркис_. Просто я немного опередил события, Алибаба Викторовна. И всего-то на несколько минут. А вы уже раскричались! Подумайте, что такое, если разобраться, эти несколько минут? Это же ничто, пустой звук. Кто и когда их видел? Да и есть ли они на самом деле? Тем более что мы с вами вообще живем в Вечности. Считайте, что я сделал это из бесконечной к вам любви. Кроме того, я полагал, что у нас, в Вечности, "до" или "после" не имеет никакого значения!
      _Алибаба Викторовна_. Теперь, видимо, придется лезть в подвал!.. *(Голосом стареющей кокотки.)* А что там, Воркис?
      _Воркис_. Кошки, мыши, тритоны, мокрицы и всякое такое... непраздничное. А кроме того - никому не нужные вещи и... трубы.
      _Алибаба Викторовна_. Трубы?
      _Воркис_. Буквально целый подвал труб!
      _Алибаба Викторовна_. Зачем же там столько труб, Воркис?
      _Воркис_. Этого никто не знает, Алибаба Викторовна. Ни один человек на свете!
      _Алибаба Викторовна_. Даже вы? Вы же сантехник!
      _Воркис_. Ну, какой я сантехник, Алибаба Викторовна? Такой же, как и вы ботаничка! Но между нами, я догадываюсь...
      _Алибаба Викторовна_. Ну? Я никому не скажу, Воркис!
      _Воркис_. Точно? *(После молчания.)* Я думаю...
      _Алибаба Викторовна_ *(нетерпеливо).* Ну? Что? Что вы думаете?!
      _Воркис_. Думаю, что их украли. Украли и спрятали. А чтобы никто другой не утащил - соединили друг с другом сваркой. Ничего другого мне не приходит в голову! Кроме того, я сделал одно любопытное открытие...
      _Алибаба Викторовна_. Боже! Еще одно? Ну, какое еще открытие, Воркис?
      _Воркис_. Вы никому не расскажете?
      _Алибаба Викторовна_. Нет.
      _Воркис_. Я уверен, что все трубы на свете соединены между собой!
      _Алибаба Викторовна_. Ну да?! А в трубах?
      _Воркис_. Что?
      _Алибаба Викторовна_. В трубах мыши есть?
      _Воркис_. Нет. Это я проверял - специально разваривал и снова специально сваривал. Мышей нет. Это точно.
      _Алибаба Викторовна_. Я вас опять прощаю, Воркис. Но это нехорошо!..
      _Воркис_. Чего уж хорошего, Алибаба Викторовна! Но я исправлюсь.
      _Алибаба Викторовна_. Уж как я на это надеюсь, кто бы знал!..
      _Воркис_. Ну, что? Полезли в подвал?
      _Алибаба Викторовна_. Ничего не поделаешь, Воркис. Полезли. *(Направляется к входу в подвал.)*
      _Воркис_. Алибаба Викторовна! Вы куда?
      _Алибаба Викторовна_. Как, куда? Так в подвал же!
      _Воркис_. А трубы?
      _Алибаба Викторовна_. Что - трубы?
      _Воркис_. Мы же с вами говорили про трубы?..
      _Алибаба Викторовна_. Ну, я думала, это так... вообще.
      _Воркис_. Посмотрите, какая отличная труба.
      _Алибаба Викторовна_. Где?
      _Воркис_. Вон, в фонтане!
      _Алибаба Викторовна_. В фонтане? Но там же лед! Фонтан замерз!
      _Воркис_. А мы ледок возьмем и отколем... *(Приближается к фонтану, ломиком скалывает с него лед.)* Взгляните, какая аккуратная дырочка?
      _Алибаба Викторовна_ *(в крайнем замешательстве).* Вот эта? Да вы что! В нее и мышь не пролезет! Не говоря уже о вас, Воркис!
      _Воркис_. А если о вас, Алибаба Викторовна?
      _Алибаба Викторовна_. Что?
      _Воркис_. Говоря о вас?..
      _Алибаба Викторовна_. Мне? Сюда? Да вы смеетесь!
      _Воркис_. Вовсе нет. Вы такая изящная, гибкая...
      _Алибаба Викторовна_ *(она польщена, поэтому опять говорит голосом стареющей кокотки)*. Хм. А вы, Воркис?
      _Воркис_. А я помчусь по верху. Потом мы с вами где-нибудь встретимся.
      _Алибаба Викторовна_. Где именно? Я хотела бы это знать точнее!
      _Воркис_. Я буду вам стучать. Три раза подряд.
      _Алибаба Викторовна_. Но ведь там дальше тоже лед!..
      _Воркис_. А я вам ломик дам. Хотите ломик, Алибаба Викторовна?
      _Алибаба Викторовна_. Нет, не хочу, Воркис. Но, похоже, делать нечего. Поэтому давайте! Кроме того, я почему-то уверена, что там хотя бы нет мышей! _ Воркис передает Алибабе Викторовне ломик, которым он скалывал лед, и та сует его в трубу фонтана. _ _Алибаба Викторовна_. Ого! Там крепко!
      _Воркис_. А вы размахнитесь посильнее, Алибаба Викторовна.
      _Алибаба Викторовна_ *(пробует).* Так, что ли?
      _Воркис_. Из вас мог бы получиться отличный сантехник!
      _Алибаба Викторовна_. Не шутите так, Воркис. Мне это неприятно.
      _Воркис_. Ну? Значит, вперед? В погоню?
      _Алибаба Викторовна_. Ничего не поделаешь, Воркис. В погоню! Только ведь...
      _Воркис_. Что - только, Алибаба Викторовна? Вы передумали?
      _Алибаба Викторовна_. Только ведь я платье порву, Воркис! Вы не забудете подарить мне новое? На Новый год? Положите его под елку! Не изомните, я знаю вас!
      _Воркис_. Постараюсь не измять, Алибаба Викторовна.
      _Алибаба Викторовна_. Вы молодец, Воркис. Может быть, я опять разрешу вам немного сократить мое удивительное имя. Скажем... Али... Алиба... Нет, это для вас будет слишком коротко! Лучше подлиннее - скажем, Алибаб! А отчество пока так оставим, целиком.
      _Воркис_. До каких пор, Алибаб... Алибаб ВИКТОРОВИЧ?!!
      _Алибаба Викторовна_. До тех пор, пока вы не научитесь!
      _Воркис_. Я обязательно научусь. Нет, но как звучит, а? Алибаб Викторович! Это надо же такое придумать!!!
      _Алибаба Викторовна_ *(она опять польщена)*. Ну, все, все, Воркис. Вперед! _ Алибаба Викторовна делает неожиданно сильный удар ломиком в трубу фонтана, отчего оттуда летят брызги льда. Она делает еще один удар, наклоняется, сует голову в трубу, потом начинает туда ввинчиваться. Удары становятся чаще, летят ледяные брызги. Алибаба Викторовна целиком скрывается в трубе. Воркис ногой грубо пинает фонтан. Тут же пугается и пинает его еще дважды, нежнее. В ответ удары в трубе фонтана замирают, потом раздаются три ответных удара. После этого удары в трубе возобновляются и больше не прекращаются. _ _Воркис_. А говорила не пролезет... Тьфу! *(Плюет, тут же вновь пугается, смотрит себе под ноги.)* Ну вот, слюна замерзла. Будет знатный морозец! Ох, и знатный! Крепко придется Алибаб Викторовичу подолбить. Ох, и крепко! А я займусь, наконец, нашим секретиком! Ох, и волшебным! Ох, и займусь! Я его употреблю, навсегда впаду в детство!.. Буду сверху маленьким, внутри умным! *(Потирает руки, смеется, идет к подвалу.)* Ну что еще сказать? Какая же она все-таки... *(Спускается в подвал. На секунду высовывается.)* Совершенная! *(Исчезает из виду.)*
      ------------------------------------------------------------------------------
      __
      _ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _Картина первая_ _ Подвал. Низкий, покрытый плесенью потолок. Все пространство подвала перегорожено трубами, затянуто паутиной и захламлено. Слышно, как где-то сочится вода. В углу гудит огромный котел. В подвал выходят три железные двери. __ Верхом на Помогае въезжают Фрява и Маша. _ _Маша_. До Большого бака... Повернули направо, потом в окно... Пролезли за бойлером, затем по трубам, два поворота налево... Снова мимо Того Же Самого Бака... Это Мурманск! *(Оглядывает подвал.) *Ну, и где тут будут меня покупать? *(Оглядывает подвал еще раз, с выражением.) *НЕУЖЕЛИ ТУТ?!! *(Слезает с Помогая.)* Тут же сыро! *(Подходит к окну подвала, выглядывает из окна.)* Странно... Вон наш дом!
      _Помогай_. Тот дом, да не тот!
      _Маша_. Почему?
      _Помогай_. Сказано тебе: не тот! И не спорь!
      _Маша_. Как же так? Вон наше окно! И елка в окне с_ветит_ся! Елку видите? А видите, ей бабуля новую пику надела?!
      _Помогай_. Плевать. Елки во всех окнах светятся!
      _Маша_. Послушайте! Куда это вы меня привезли, а? Всю измазали! Измучили! Платье порвали! На что это похоже? Хоть бы зеркало какое сюда... Нет, я так больше решительно не могу! Трудности, конечно, трудностями, но чтобы ТАКИЕ! Это чересчур! Кроме того, я сильно сомневаюсь...
      _Помогай_. Молчи. Это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО Мурманск! Кроме того, нам необходимо найти секретик до наступления Нового года. Иначе завтра все придется начинать сначала.
      _Маша_ *(еще раз приглядевшись через окна подвала к дому напротив.)* А ведь и вправду, кажется, не тот дом! Фасад вроде тот, а вот крыша... Крыша явно не та! Правда, Фрява?
      _Помогай_. Вот и отлично. Сказано Мурманск - значит, Мурманск. И все! _ В одной из труб, проходящих вдоль стены, раздается отчетливый троекратный стук. _ _Маша_ *(взвизгивает)*. Ай, тут мыши! *(Падает в обморок.)*
      _Фрява_ *(подхватывает Машу на руки)*. Ну какие в трубах могут быть мыши, дурочка?!
      _Маша_ *(томно).* Ты, Фрява придумай, пожалуйста, что там стучит?
      _Фрява_. Ну, это, например... вода!
      _Маша_. Как, вода?
      _Фрява_. Да так. Такая, знаешь, стукловатая вода: бежит себе потихоньку да потихоньку стучит.
      _Маша_ *(открывает глаза).* А у тебя сильные руки, Фрява!..
      _Фрява_. Может быть. Я по утрам зарядку делаю. *(Опустив Машу на пол и обойдя подвал, останавливается возле дверей.)* Итак, перед нами три неизвестные двери...
      _Маша_ *(садится на подоконник, на всякий случай поджимая ноги)*. Ты прочитай, пожалуйста, что там написано. Мне отсюда не видно!
      _Фрява_ *(читает надпись на первой двери).* "КУПИ МЕНЯ". *(Переходит ко второй двери, читает.)* "ПОИГРАЙ СО МНОЙ". (*Переходит к третьей двери, читает*.) "ХОЧЕШЬ, Я ТЕБЕ ПОМОГУ?"
      _Маша_. Давайте начнем с первой. "КУПИ МЕНЯ". Интересно, что там?!
      _Фрява_ *(открывает первую дверь)*. Платья, туфельки, колечки и... кажется, бусы.
      _Маша_. Ну, сюда мы даже и заходить не будем. Все это у меня уже есть! Десять тысяч раз мне такое на Новый год дарили!* (А сама, между тем, слезает с подоконника и движется к первой двери.)* Разве что вот только это скромненькое колечко?! *(Берет из кучи разноцветного хлама, лежащего за дверью, колечко и надевает его на палец.) *Хочу испытать, что это за Мурманск такой?!
      _Помогай_. Маша!
      _Маша_. Ну, что?
      _Помогай_. Сейчас же положи кольцо на место! Ты же видишь, секретика здесь нет!
      _Маша_. И всего-то одно колечко! Совершенно маленькое! Да, Фрява? Хорошо бы в зеркало поглядеть, как оно мне? *(Ищет и находит на стене первой комнаты зеркало, крутится перед ним.) *К нему бы, конечно, что-нибудь еще... Совсем неважное! Сережки, например. *(Заходит в комнату поглубже, выбирает из кучи разноцветного хлама сережки, примеряет, крутится перед зеркалом.)* Ну, а платье, конечно, и подавно нужно менять! *(Помогаю.) *Против платья, надеюсь, ты ничего не будешь иметь? *(Выбирает из груды разноцветного хлама платье.)* И, конечно, какие-нибудь совсем уже незначительные туфли! *(Начинает переодеваться.)* Ну, вот. Теперь можно и дальше ехать. Да, Фрява? Только... Как же это вдруг дверь закрылась?
      _Помогай_. Потому что за все это нужно заплатить!
      Голос _Маши_ *(с той стороны двери).* ЗАПЛАТИТЬ? За такую ерунду? А какая этому цена, можно узнать?
      Хриплый _Голос_. ЦЕНА ЭТОМУ ОДНА: ЗЕЛЕНОЕ СТЕКЛЫШКО! ОТКАЖИСЬ ОТ НЕГО, Маша, И ТОГДА ВСЕ ЭТО БУДЕТ ТВОИМ!
      Голос _Маши_. Кто это? *(Не дождавшись ответа.)* То есть... Ради этого я должна... Помогай!!!
      _Помогай_. Ты должна решить это сама, Маша!
      Голос _Маши_. Но ведь если я откажусь от... я тогда... А если я не откажусь... я... во всем грязном!.. в рваных туфлях!.. *(Всхлипывает за дверью.)*
      Хриплый _Голос_. В ТАКОМ СЛУЧАЕ ВОЗЬМИ ВСЕ ЭТО ОТ МЕНЯ В ПОДАРОК, Маша. ВЕДЬ СКОРО НОВЫЙ ГОД!
      _Голос Маши_. Спасибо вам огромное! Теперь я убеждена, что это в самом деле Мурманск! Ого! _ Дверь комнаты открывается, выпуская Машу, и она выходит в подвал похорошевшая, счастливая и возбужденная. _ _Маша_. Я чувствую себя гораздо уверенней! Я же предупреждала вас: соблазны это не для меня! А тебе, Фрява? Может быть, тебе тут тоже что-нибудь нужно? *(Крутится, смотрится в полированный бок котла.)* _ Фрява не успевает ответить, так как неожиданно где-то рядом раздается громкий троекратный стук по металлу. А потом еще один и еще... _ _Маша_ *(со смехом). *Ах, Фрява! Я думаю, на этот раз это все-таки мыши! И притом очень-очень большие! *(Ищет возможности вновь упасть Фряве на руки.)*
      _Помогай_. И, похоже, они к нам приближаются!
      _Фрява_. Бьюсь об заклад: это Воркис. И явится он сюда опять в каком-нибудь новогоднем костюме. Попробуем угадать: в каком именно?
      _Маша_ *(передумав падать в обморок)*. Естественно, в костюме Деда Мороза!
      _Помогай_. Нового года!
      _Фрява_. А я думаю, что на этот раз это будет Снегурочка! _ Стук раздается совсем близко. Маша, Помогай и Фрява едва успевают спрятаться за котлом, как в подвале и в самом деле появляется Воркис, переодетый... Алибабой Викторовной Яицких. В руках у него большой газовый ключ, которым он и стучит по трубам. _ _Воркис_ *(после паузы)*. Все эти ежики, бабочки, зайчики... Терпеть не могу! Глупость все это. Детство. А такое и она бы вряд ли смогла придумать: в этом костюме меня в самом деле не узнать! *(После паузы.)* Почти весь подвал обошел: ни секретика, ни Алибабы Викторовны - ничего! Никаких следов. И до чего же все-таки я устал! Раньше, когда я был маленьким, я, наверное, не так уставал, честное слово! *(Садится на подоконник.)* Правда, раньше, когда я был маленьким, я, наверное, был очень несчастным: дети в нашем дворе, увидев меня, наверное, убегали и, наверное, прятали от меня свои игрушки. Поэтому, наверное, у меня и не было детства: я быстро миновал эту пору и сразу же стал взрослым. В начале жизни у меня была другая фамилия. Но я так быстро рос, что обогнал свое сознание и теперь даже не могу ее вспомнить. Зато я на большой скорости столкнулся со своей будущей кличкой?- "Дыркис". Которая вследствие почти мгновенного моего поумнения тоже пропала вдали. Вместо нее в пустое место в паспорте влетела нынешняя моя фамилия - "Воркис". И еще две таинственные буквы "И" и "Д". Ни один человек на свете не знает, что это такое - я спрашивал. Женился я уже сильно взрослым на вдове со странным именем Алибаба. Алибаба Викторовна Яицких. И на этом жизнь моя кончилась! *(Вновь берет в руки гаечный ключ, замахивается и... внезапно опускает руку.)* Пусть за это вечно сидит в трубе! *(Закидывает газовый ключ за котел и уходит.)*
      _Фрява_ *(появляясь из-за котла.)* Да... Не угадали!
      _Маша_. Итак, дверь номер два. "ПОИГРАЙ СО МНОЙ". Интересно, что там? *(Красуется в новом наряде перед Фрявой.)* А вдруг это будут танцы? К примеру, огромный актовый зал с блестящим паркетом! Ты ведь пригласишь меня танцевать, Фрява?
      _Помогай_. Имейте в виду вот что: до Нового года осталось совсем немного времени. А ведь сначала нужно отыскать секретик. И я вовсе не уверен, отдадут ли нам его по-хорошему!
      _Маша_. Не учи меня жить, Помогай. Открывай, Фрява! _ Фрява открывает дверь. За ней виден автомат "Однорукий бандит". _ _Маша_. А если я не захочу с тобой играть? Что ты мне скажешь на это, однорукий?
      Хриплый _Голос_. СЕКРЕТИК В КОНЦЕ КОНЦОВ ТЫ МОЖЕШЬ ПРОСТО НЕ НАЙТИ. НО ЗАТО ТЫ ЛЕГКО МОЖЕШЬ ЕГО ВЫИГРАТЬ!
      _Маша_. А если я его проиграю? Поэтому сделаем так: в эту дверь мы даже и заходить не будем!
      _Помогай_. Отличное решение, Маша!
      _Фрява_ *(неожиданно).* А если я?..
      _Маша_. Что?
      _Фрява_. Если, например, я его обыграю?..
      _Маша_. Как это... ты?
      _Фрява_. Похоже, это очень простой автомат.
      _Маша_ *(в ужасе).* Фрява, не смей! _ Фрява начинает играть с Одноруким бандитом и, конечно же, быстро увлекается. _ _Маша_ *(тихо)*. Значит, ты меня ни капельки... не любишь?
      _Фрява_ *(не отрываясь от игры). *Любишь? Ты сказала?- "любишь"? Не понимаю!.. Что это значит? Попробуй сформулировать свою мысль точнее.
      _Маша_ *(закусив губу).* По-моему ты просто зануда! Я таких очень не люблю!
      _Фрява_. А всех и не нужно любить. Ведь это просто глу.
      _Маша_ *(тихо).* Может быть...
      _Фрява_. Ты ведь согласишься с тем, что все люди разные?
      _Маша_. Ну, да. С этим я, пожалуй, соглашусь.
      _Фрява_. Раз так, значит можно допустить, что где-то должны быть и такие, как я? Это логично?
      _Маша_. Логично. Как на математике! Но я ее тоже очень не люблю!
      _Фрява_. А что вы сейчас проходите?
      _Маша_. Все то же самое: дроби. Я бы тебе объяснила, что это такое, но для тебя это будет слишком! И вообще, хватит! Все равно тебя не переспоришь! Кому нужна твоя логика?
      _Фрява_. Думаю, есть люди, которые с ее помощью по одному-единственному стакану воды могут предположить, что где-то есть океаны...
      _Маша_. А океаны точно есть?
      _Фрява_. Думаю, да.
      _Маша_. Большие?
      _Фрява_. Думаю да, очень.
      _Маша_. Неужели больше нашего фонтана? *(После паузы, обиженно.)* Только ведь этого все равно не может быть! Тебя должно быть когда-то очень сильно чем-то обидели, Фрява?..
      _Фрява_ *(продолжает играть и, конечно же, проигрывает).* Не понимаю... Я же все время у него... Не может быть!
      _Маша_. Это конец! *(Плачет.)*
      Хриплый _Голос_. Я ОПЯТЬ УСТУПАЮ, Я ПРОЩАЮ ВАМ ДОЛГ. И ПУСТЬ ЭТО БУДЕТ ЕЩЕ ОДНИМ МОИМ НОВОГОДНИМ ПОДАРКОМ! _ Свет в окнах дома напротив вспыхивают ярче. Слышно, как открываются бутылки с шампанским. _ _Помогай_. Год истекает! Скорее, Маша! _ Маша не успевает ответить, так как вновь раздается троекратный стук в трубе. Все снова прячутся. Из-за котла вываливается Алибаба Викторовна Яицких в неподдающемся описанию виде. _ _Алибаба Викторовна_. Ну что мне сказать? Моя жизнь всегда была тяжела. Особенно же невыносимой она стала после образования в ней кратера от удара одного очень активного идиота с утраченной в детстве фамилией. Даже не знаю, как его поточнее назвать... У него инициалы "И" и "Д" - "ИДИОТ", должно быть? *(Троекратно стучит по котлу.)* _ На стук перед Алибабой Викторовной является переодетый Алибабой Викторовной Воркис. _ *(Без тени удивления, скучным голосом.)* А... Это вы, Воркис!..
      _Воркис_ *(прикладывает палец к губам).* Как вы меня узнали?!!
      _Алибаба Викторовна_. Ну, это-то как раз не трудно, Воркис: по запаху. Вы же сантехник! А мой нынешний наряд как можно назвать?
      _Воркис_. Да, Алибаб Викторович, да. Все трубы на свете действительно соединены между собой. Но ведь среди них встречаются и КАНАЛИЗАЦИОННЫЕ трубы! Возьмите, переоденьтесь! *(Кидает Алибабе Викторовне какое-то тряпье.)*
      _Алибаба Викторовна_. Но ведь это ваша одежда, Воркис?!
      _Воркис_. Попробуйте хоть немного побыть в моей шкуре! _ Алибаба Викторовна переодевается и превращается в Воркиса. _ _Алибаба Викторовна_. Ну, и как вы будете теперь меня называть?
      _Воркис_. Я вас буду называть Воркисом И. Д. А вы меня - Алибабой Викторовной. Причем, я вам КАТЕГОРИЧЕСКИ РАЗРЕШАЮ сокращать в моем имени все, что вам будет угодно! _ Вновь раздается троекратный стук по металлу. _ _Алибаба Викторовна_. И все-таки тут есть мыши! Вы меня обманули, Воркис! *(Падает в обморок.)*
      _Воркис_. Боже мой! Троекратный стук! Еще одной Алибабы Викторовны в своей жизни я не перенесу! *(Так же падает в обморок.)* _ Из-за бака появляется Маша с газовым ключом Воркиса в руках. Пока Воркис с Алибабой Викторовной валяются в обмороке, Маша, Фрява и Помогай скрываются за дверью третьей комнаты.
      _ _Картина вторая_ _ Посередине большой комнаты виден огромный монитор. На его экране мерцает разноцветными огнями синяя "кремлевская" Новогодняя елка. _ _Помогай_. Скорее! Скорее! До Нового года осталось пять минут!
      Хриплый _Голос_. ХОЧЕШЬ, Я ТЕБЕ ПОМОГУ?
      _Маша_. А найти секретик ты мне можешь помочь?
      Хриплый _Голос_. КОНЕЧНО. ТОЛЬКО ЗАЧЕМ ТЕБЕ САМОЙ ИДТИ ЗА НИМ, Маша? ПУСТЬ ИДЕТ ТВОЙ ДВОЙНИК. А ТЫ ИМ ОТСЮДА БУДЕШЬ УПРАВЛЯТЬ!
      _Маша_. Я согласна!
      Хриплый _Голос_. ТОГДА САДИСЬ ЗА ПУЛЬТ И БЕРИ В РУКИ ДЖОЙСТИК. _ Маша кидается к пульту, хватает джойстик. В комнате гаснет свет: на заснеженной площадке двора вновь стоят Помогай, Маша и Фрява.... _ _Маша_ *(она даже взвизгивает от неожиданности). *Значит опять все сначала?!!
      Хриплый _Голос_. ВЫ МОЖЕТЕ УПРАВЛЯТЬ ВСЕ ВМЕСТЕ, ВТРОЕМ!
      _Помогай_ *(так же кидается к пульту, хватает джойстик. Комментирует происходящее). *До Большого бака... Поворачиваем направо, там окно, в это окно... Потом по трубам, два поворота налево...
      _Фрява_ *(так же берет в руки джойстик). *Быстрее! Быстрее!
      _Помогай_. Потом опять мимо Того Же Самого Бака... А вот и три железные двери! Как быстро и как все просто! В жизни мы на это потратили куда больше времени! _ На сцене появляется иллюзорный Воркис с такой же иллюзорной Алибабой Викторовной Яицких. _ _Маша_. Спасайся! Назад, Помогай! _ Помогай бьет Воркиса. Воркису на помощь приходит Алибаба Викторовна, которую, в свою очередь, бьет Маша. Между ними завязывается драка, из которой Помогай, Фрява и Маша выходят победителями. Тела их поверженных врагов валяются посреди подвала пестрой грудой тряпья. _ _Помогай_. В первую дверь мы теперь заходить не будем!..
      _Маша_. Да уж конечно! Но тогда и во вторую тоже!..
      _Фрява_. Хотя очень бы хотелось отыграться!
      _Помогай_. Идем до третьей двери. Открываем ее...
      _Маша_, _Фрява_ и _Помогай_ *(вместе).* Ах!!! _ За третьей дверью видна та же самая большая комната, только теперь для каждого приготовлено свое: для Фрявы - огромная прекрасная библиотека... _ _Фрява_. Библиотека! Моя давняя мечта! _ Для Помогая - свободный мир, где живут настоящие Помогаи - в этом мире мелькают их быстрые ноги, летят заплетенные в косички длинные гривы и развеваются по ветру хвосты... _ _Помогай_. Настоящие Помогаи! Я так давно хотел с ними соединиться! _ Для Маши, на возвышении, сверкающее, как изумруд, Зеленое стеклышко... _ _Маша_. Зеленое стеклышко! _ И в этот момент начинают бить часы, отмеривая полночь. С первым же их ударом монитор компьютера гаснет, зажигается свет. Маша, Фрява и Помогай вновь сидят перед пультом: потрясенные и счастливые. _ _Маша_. Все-таки успели!
      _Помогай_. Отличная драка была! Как я их, ненавистных, два раза копытом!.. Бац! Бац!
      _Фрява_. Сколько книг! Целый мир! А мне удалось заглянуть только в одну!..
      _Помогай_. Теперь бы еще только Синича! Синича спасти!..
      _Маша_ и _Фрява_. Синича?!!
      _Помогай_. Он прекрасный и мудрый. Только чересчур беззащитный.
      _Маша_. Синича мы теперь, конечно, тоже спасем!
      _Фрява_ *(после паузы)*. Маша... Покажи же нам твой секретик, Зеленое стеклышко? Где оно?
      _Маша_. Как, где? Да вот же!.. *(Разжимает кулак. В кулаке у нее пусто.)* _ Пауза. _ _Фрява_. Снова потеряла?
      _Маша_. Обманули. Нет ничего!
      _Помогай_. Завтра придется начинать все сначала!
      Хриплый _Голос_. ЗАВТРА НИЧЕГО НЕ ПРИДЕТСЯ НАЧИНАТЬ! _ Тяжело и гулко бьет последний двенадцатый удар. И почти сразу же после этого за окном подвала в ночное небо взлетает с шипением ракета и по огромной дуге улетает прочь. Двор освещается сполохами фейерверка - наступает Новый год. Через подвальное окно видно, как из домов высыпают во двор беззаботные люди, чтобы начать свой карнавал: хоровод, игру в снежки, катание на ледяной горке с бенгальскими огнями в руках, стрельбу из хлопушек, забавы с шелестящими змеями серпантина и прочее, прочее, прочее, - все то великолепное и необычное, что случается с людьми только в новогоднюю ночь... От праздничного шума в полутьме подвала оживают обморочные Воркис и Алибаба Викторовна Яицких. _ _Алибаба Викторовна_. Алибаба Викторовна?!
      _Воркис_. Слушаю вас!
      _Алибаба Викторовна_ *(глядясь в полированный бок котла).* Вы не знаете, откуда вдруг у меня взялся синяк?
      _Воркис_. Думаю, он вам снится. У меня тоже синяк, и я уверен, что он мне тоже снится.
      _Алибаба Викторовна_. Да, но ваш-то заметно меньше! А почему мне снится такой огромный?
      _Воркис_. Это вам от меня щедрый новогодний подарок! С Новым годом, Воркис И. Д.!
      _Алибаба Викторовна_. С Новым Годом, Алибаба Викторовна! _ Из-за большого котла, стоящего в подвале, слышится кряхтение и кашель. _ _Помогай_. Прячьтесь! Это Хозяин! *(Бросается на окно, заслоняя своим телом льющийся оттуда свет новогодней ночи.)*
      _Алибаба Викторовна_ и _Воркис_ *(совсем некстати).* Елочка, зажгись! _ Елка на мониторе компьютера вспыхивает разноцветным огнями и освещает подвал: и от этого становится видно спрятавшихся Машу, Фряву и Помогая. Из-за котла появляется невысокий сутулый человек - Дядя Костя. _ _Маша_. Дядя Костя! *(Кидается к Дяде Косте.)* Дядя Костя, помогите нам! *(Помогаю.) *Ты чего испугался? Это же дядя Костя, наш истопник. Он добрый!
      _Дядя Костя_ *(знакомым хриплым голосом).* Вижу, вы сюда за вишней явились?! *(Воркису и Алибабе Викторовне.) *Вот, значит, как вы мне служите?!
      _Воркис_. Дядя Ко... Хо... Хозяин!
      _Алибаба Викторовна_ *(переодетая Воркисом).* Хозяин! Правильно! Накажите ее, Алибабу Викторовну, как следует! Такая непроходимая дура! Секретик для вас я найду и без нее. На что он ей?
      _Воркис_ *(переодетый Алибабой Викторовной).* Накажите его - Воркиса - Хозяин! Я его перехитрила. Я уже давно все поняла и только прикидывалась идиоткой, его испытывая, следя!
      _Дядя Костя_. Пожалуй, я накажу вас всех. А тебя, Помогай, больше других. Пожалел я тебя... А наказ мой ты не забыл? И все-таки привез их сюда, в Мурманск! Ну что с тобой сделать? *(Достает из-за котла ножовку по металлу, идет с ней к Помогаю.)*
      _Маша_. Дядя Костя!!! Что вы хотите сделать?
      _Дядя Костя_. Одно движение - и Помогай будет счастлив. Большинство несчастий на свете происходят от неосуществленных возможностей! Следовательно, нет возможностей, нет и несчастий!
      _Маша_. Не делайте этого!!!
      _Дядя Костя_. Ну, если ты об этом просишь, Маша...
      _Помогай_. А Синича? Синича, моего друга, ты куда упрятал, Хозяин?
      _Дядя Костя_. Ну, ты скажешь, тоже... Синич всему городу тепло дает! _ Дядя Костя открывает крышку котла и подвал заливается ослепительным светом - в котле виден прикованный, как Прометей, Синич с солнцем на удивительных, ослепительно-синих крыльях. Дядя Костя закрывает котел, проверяет приборы, прикрепленные к нему, делает какие-то записи в журнале... _ Есть еще вопросы? Нет? Ну, тогда... *(Хочет пройти за котел, но натыкается на непреодолимое препятствие: Машу, Фряву, Помогая, Воркиса и Алибабу Викторовну Яицких.)* Я мог бы вас, друзья, просто уничтожить. Но, пожалуй. я сделаю иначе: я... отдам вам Зеленое стеклышко! *(Любуется произведенным эффектом.)* Надеюсь, вы используете его по назначению?..
      _Маша_. Дядя Костя, вы нас обманите! Потому что я догадалась, кто вы... Вы... Мне бабуля про вас книжку читала!
      _Дядя Костя_. Небось, "Кащей Бессмертный и Василиса Прекрасная"? Ну, что, Кащеи не люди, по-вашему? Мне ведь почти миллион лет, я стар и мудр! А тебе, если не ошибаюсь, нет и четырнадцати? Стыдно было бы мне обманывать малолетних! *(Достает из кармана Зеленое стеклышко и смотрит через него на свет.)* Как красиво! Просто даже волшебно! Если взглянуть через него ночью на улицу, год начнется заново!.. *(Протягивает Зеленое стеклышко Маше.)*
      _Воркис_. Секретик!
      _Алибаба Викторовна_. Зеленое стеклышко! Моя мимолетная молодость!
      _Воркис_. Мое непрожитое детство! Верните мне его!
      _Алибаба Викторовна_. К чему вам детство, Воркис? А... Я поняла: вы хотите сбежать туда от меня! Потому что вы не способны к вечной любви, да? У вас это не получится! Я вам не разрешаю!!
      _Дядя Костя_ *(не обращая внимания на Воркиса и Алибабу Викторовну).* Но только я хотел бы спросить тебя, Маша... Что ты с ним собираешься делать? Ведь это все... *(Кивает на окно подвала, за которым светится праздник.) *И праздник, и все остальное... Благодаря Зеленому стеклышку!
      _Фрява_ *(Дяде Косте)*. Вы его давным-давно украли у Машиной бабушки, и... и... В интересах истины его следует немедленно разбить!
      _Маша_. Не дам!
      _Фрява_. Разве ты не понимаешь, Маша?!
      _Дядя Костя_. Не ссорьтесь, не стоит. Сейчас я вам все объясню... Основные несчастья на земле происходят от непомерных человеческих желаний. А я дал людям все и лишил их только одного - будущего. Поэтому в моем мире есть только настоящее. Из-за чего потеряли смысл различные человеческие пакости: ведь перед настоящим все равны! Кроме того, я придумал им массу игрушек, великолепно развил зимние виды спорта: одиннадцать олимпийских чемпионов по лыжам только за один день! Каково, а? И все это ты хочешь у них отнять, Фрява? Боюсь, они тебя не поймут! *(Кивает на окно подвала за которым неистовствует карнавал.)*
      _Фрява_. Но ведь кто-то должен работать, пока они будут веселиться, чтобы оплатить все эти страшные расходы!
      _Дядя Костя_. В этом-то и есть самое настоящее волшебство: за них давно уже работают... ДЕНЬГИ! Деньги выращивают в теплицах хлеб, собирают урожай, пекут пироги... Вот только подавать их на стол пока приходится вручную. Но в ближайшее время я отрегулирую и этот вопрос. Деньги кормят и доят коров на прекрасных, просторных, хорошо вентилируемых фермах...
      _Фрява_. Но.. Ведь деньги тоже должны браться откуда-то!
      _Дядя Костя_. Они и берутся. Из других денег. Деньги делают деньги. Это известно даже ребенку! Вечный двигатель человечества не только уже изобретен он давным-давно прекрасно работает. Ты с этим не согласен? Что ж в таком случае можешь предложить людям ты? *(После паузы.) *Вот видишь!..
      _Фрява_. Ваши люди изленились, изгадились! Взрослые пьют за праздничными столами изо дня в день, а их дети по много лет сидят в одном и том же классе! Праздник, который вы им устроили, это праздник вечных второгодников!
      _Дядя Костя_. Вчера мне принесли несколько замечательных проектов *(Лезет за котел, достает и разворачивает трубы каких-то чертежей). *Вот один из них: карманная новогодняя телескопическая елка с надувными игрушками! Что вы на это скажете? А насчет смысла жизни можно и поспорить. Полагаю, он в получении удовольствий. Не могут же люди на земле жить для несчастий! Кто с этим согласится? Разве что сумасшедший! Бабуля? Да, она вечно будет болеть. Может быть даже, ей будет все хуже и хуже. Но зато она никогда не умрет! Я накормил людей! Я дал им счастье! Я воплотил в жизнь давнюю мечту человечества: Я СДЕЛАЛ ЕГО БЕССМЕРТНЫМ! Выгляните из окна: в городе царит счастье! И ему нет конца!
      _Помогай_ *(врываясь в разговор).* Он прав, Фрява! Цель жизни?- это в самом деле счастье! Это путешествие! Это погоня! Это ветер в лицо! *(Повертевшись на месте.) *В крайнем случае, в хвост! Счастье - это лишения! Это ночь в палатке под снегом и дождем, озябшие ноги и промокший свитер! Это насморк! Больные гланды! Это гитара и песни у костра под звездным небом!..
      _Фрява_ *(упрямо). *Вряд ли цель человеческой жизни состоит в получении удовольствий. В этом случае жить было бы попросту скучно! Но эта цель есть, ее многие чувствуют. Думаю, она в противостоянии злу, формы которого неисчислимы. Иногда зло подстерегает человека в форме невежества, и тогда способом борьбы с ним является просветительство. Иногда зло является в виде соблазна, и тогда единственный способ одолеть его - стоицизм. А если зло представлено развращенной праздничной толпой - не худшим способом избежать его является одиночество.
      _Дядя Костя_. Имей в виду вот что: из хорошего трудолюбивого человека не трудно сделать подлеца и лентяя. А вот обратный путь... Обратный путь может растянуться на долгие годы. Причем чаще всего подлец остается подлецом, а лентяй - лентяем. Оставь их в покое, Фрява, они счастливы! Все это время я внимательно следил за вами и готов спорить: вы первыми не выживете в мире, который хотите предложить другим!
      _Алибаба Викторовна_ *(шепотом)*. Что же нам делать, Воркис? Думайте быстрее! Закончится этот диспут, они уйдут, и ОН нас накажет за то, что мы!.. Думайте!
      _Воркис_ *(так же шепотом).* Думаю, Алибаб Викторович, думаю!
      _Алибаба Викторовна_ *(визжит).* Сокращайте, Воркис! Вы что, ненормальный?
      _Воркис_. Сокращаю. Алиба... Викторов... Алиб... Викто...
      _Алибаба Викторовна_. Еще сокращайте. Отрывайте к черту все лишнее!
      _Воркис_. Алиб... Викт... Али... Вик... Ал... А... В... *(Издает губами пустой звук и разводит руки в стороны.)* Пустой звук получается!
      _Маша_ *(повторяет)*. Праздник вечных второгодников!.. Кажется, я поняла!.. *(Поднимает высоко в руке Зеленое стеклышко, чтобы разбить его вдребезги.)*
      _Дядя Костя_. Подумай хорошенько, Маша, ведь ты лишаешься торжества!
      _Маша_. Плевать!
      _Дядя Костя_. Может статься, у тебя не будет сытой жизни!
      _Маша_. Подумаешь! Я никогда ее не любила!
      _Дядя Костя_. А как же карнавал? Танцы?
      _Маша_. Танцы? Ах, танцы... *(Со слезами на глазах.) *Ну что ж, перебьюсь как-нибудь и без них! Зато я когда-нибудь вырасту и выйду замуж за любимого человека. Верно, Фрява? Не всегда же мне оставаться малолетней!.. Я ведь... *(Сдавленным шепотом.)* Я ведь любить хочу! А если повезет, то и быть любимой! Мне бабуля про это рассказывала!..
      _Дядя Костя_. Бабуля? Но ведь ты забыла о ней! Или нет?
      _Маша_ *(замерев).* В самом деле...
      _Помогай_ *(кидается Маше на помощь).* Бабуля выйдет из дома под весеннее солнце и тут же поправится! Ведь стыдно болеть в самое прекрасное время года весной!
      _Маша_ *(Помогаю, сквозь слезы).* Откуда тебе это известно?
      _Помогай_. Фрява про это очень много знает.
      _Маша_. Откуда?
      _Фрява_. Из книг!
      _Маша_. Это правда, Фрява? Решено. *(Вновь поднимает вверх руку с Зеленым стеклышком.)* В интересах истины!..
      _Дядя Костя_. Постой! *(Внимательно посмотрев на Фряву.)* Истина несет в себе много неожиданностей! *(Подождав, не изменит ли Маша своего решения.)* Хорошо. Но на твоем месте я бы вначале постарался исполнить сокровенные желания своих друзей...
      _Маша_. В самом деле, я и не подумала... *(После паузы.)* Что тебе больше всего хочется, Помогай?
      _Помогай_. Ну, это все очень обыкновенно: новые ноги, голову, хвост. _ Маша смотрит на Помогая через Зеленое стеклышко, и Помогай преображается: у него появляется все то, о чем он так долго мечтал. _ _Маша_. Стой, ты что, уходишь? Куда?!!
      _Помогай_. Туда, где живут настоящие Помогаи - где ветер в лицо, свобода, промокшие ноги, гитара и песни у костра под звездным небом! Прощай. *(Исчезает.)*
      _Маша_ *(проглотив слезы).* Хорошо. Прощай, Помогай. Ты, Фрява? Чего хочешь ты? Подумай!
      _Фрява_. Больше всего на свете я хочу узнать: кто я на самом деле?
      _Маша_. А я полагала... Думала, что ты... Мне кажется... Хорошо. _ Маша смотрит через Зеленое стеклышко на Фряву, и Фрява превращается в некрасивую девушку в больших толстых очках. _ _Маша_. Ах!
      _Фрява_. Ты разочарована, Маша?
      _Маша_. Какое отвратительное волшебство!.. *(После горького молчания.)* Разве ты тоже хочешь уйти от меня?
      _Фрява_. Да. Но ты должна продолжать, Маша. Чтобы не превратиться в такую же, как я: когда-то я тоже мечтала о вечной любви, а потом на все махнула рукой: ни к чему! Только расстраиваться... Пойду запишусь в библиотеку!
      _Маша_. Прощай, Фрява!
      _Фрява_. Спасибо, Маша. Прощай! *(Исчезает.)*
      _Алибаба Викторовна_ *(с ней почти истерика).* Помоги же и мне, Маша! _ Маша смотрит через Зеленое стеклышко на Алибабу Викторовну, и та из Воркиса превращается в молодую, полную злых сил учительницу ботаники. _ _Алибаба Викторовна_. Сегодня у нас будет контрольная на тему: вакуоли и их место в учебном процессе!
      _Воркис_. И мне! Мне! Я ведь тоже такой несчастный! _ Маша смотрит через Зеленое стеклышко на Воркиса, и он из Алибабы Викторовны превращается в юного Воркиса - драчливого и упрямого. _ _Дядя Костя_. Еще не поздно остановиться, Маша! *(Протягивает к Зеленому стеклышку руку.)*
      _Маша_ *(после паузы, неожиданно твердо).* А вам, Дядя Костя? Чего ВАМ хочется больше всего?
      _Дядя Костя_. Я уже старый и уставший человек, Маша, хоть и немного Кащей. Мне почти ничего не нужно от жизни. Я ведь В САМОМ ДЕЛЕ хотел вам всем добра!.. *(Глядя Маше в глаза и не видя в них пощады.)* Ну, разве что... если... оставь мне малость от моего вечного праздника, Маша. Хотя бы затем, чтобы ты смогла к нему в трудную минуту вернуться! _ Маша смотрит через Зеленое стеклышко на Дядю Костю, и он уменьшается, уменьшается, уменьшается, превращаясь в крошечную надувную елочную игрушку, которую Маша тут же вешает на телескопическую карманную елку. _ _Маша_. Ну, теперь, кажется, все! *(И она с размаху бьет Зеленое стеклышко об пол подвала, и оно разлетается во все стороны зелеными брызгами.)* _ И тут же сказочный Синич молнией вырывается из котла на свет, разбив окно подвала и засыпав осколками стекол двор. Мгновение - и он взлетает вверх, унося солнце на своих огромных, удивительных, ослепительно-синих крыльях. И эти синие крылья он распахивает над выстуженным, заснеженным, замороженным, веселым городом... И после этого зима отступает. Вечный Новый год кончается, а вслед за ним кончается Вечность: становится слышно, как где-то с крыш начинают падать на освобождающуюся от многолетних сугробов землю первые капли воды. Фонтан за окном страшно урчит и извергает из себя одну-единственную ржавую каплю, затыкается, а потом начинает бить не переставая. И тогда в самом деле наступает Бессмертие - праздник вечного обновления... _ _Воркис_. Бежим!.. *(Губами он издает "пустой звук".)*
      _Алибаба Викторовна_. Куда?
      _Воркис_. Назад! Назад! *(Губами он опять издает "пустой звук", отпихивает в сторону Алибабу Викторовну и кидается к потухшему котлу.)*
      _Алибаба Викторовна_ *(взвизгивает).* Мы из-за вас застрянем, Воркис! Вас заклинит!
      _Воркис_. Небось, не заклинит! Я тоже кое-что умею! Я зарядку делал!
      _Алибаба Викторовна_. Я надеюсь, это стопроцентХное вранье, Воркис?
      _Воркис_. Это вранье на двести процентов!.. *(В третий раз он издает губами "пустой звук", вытягивается в струну и "ласточкой" ныряет в котел.)*
      _Алибаба Викторовна_. Талантлив, сволочь! Я и не думала! *("Ласточкой" ныряет в котел вслед за Воркисом.)* _ Маша остается в подвале одна. _ _Маша_. Все это, наверное, очень хорошо. Только почему-то я чувствую себя ужасно несчастной!
      _Картина третья_ _ Тот же самый двор. Только теперь здесь плохо и сыро: повсюду, куда ни глянь, видна выступившая из-под снега грязь. Посередине Детской площадки торчит вновь заткнувшийся фонтан с наполовину застрявшими в его трубе Воркисом и Алибабой Викторовной Яицких, сплетенными друг с другом в смертельном объятии. _ _Маша_. Ничего. Пусть немного тут посидят. А фонтан мы потом починим. Пригласим к нему настоящего сантехника!.. *(Подходит к фонтану, вкладывает в торчащие из его трубы руки Воркиса и Алибабы Викторовны по утюгу.)* Композиция: фонтан с утюгами! Спорить могу?- чего-чего, а такого фонтана ни в одном другом городе не увидишь! *(После паузы.) *Холодно! И какая кругом ужасная грязь! _ Во дворе появляется Дед Мороз с тяжелым ящиком. _ _Маша_. Боже мой, он ОПЯТЬ с подарками?! Нет, я этого больше не перенесу! _ Дед Мороз снимает фальшивый нос, фальшивые бороду и усы, стаскивает с себя ватные одежды, превращаясь в Рабочего, и открывает ящик с инструментами. _ _Рабочий_. Ну, накопилось работы! Крыша дома течет?- раз. Детскую площадку давным-давно пора ремонтировать - два! Ну, и все остальное прочее - это три! *(Начинает поправлять "грибок" на детской площадке. Для чего берет в руки молоток и гвоздь. Размахивается, конечно же промахивается, и... крепко бьет себя молотком по пальцам.) *Ай! Руки с похмелья дрожат, совсем отвыкли работать. Ну, ничего. Это ведь мой ПЕРВЫЙ гвоздь после такого страшного перерыва!.. *(Вновь берет в руку молоток, бьет им по гвоздю и загоняет гвоздь по самую шляпку.) *Ох, и надоел же всем нам этот веселый праздник!
      _Маша_. Почему-то Бабуля во двор не идет... *(И вдруг в страхе кричит.)* Бабуля!!! Нет! Не хочу! Если бы только можно было все вернуть обратно, назад!
      Хриплый тоненький _Голосок_. НЕТ НИЧЕГО ПРОЩЕ. ТЫ ВПРАВДУ ЭТОГО ХОЧЕШЬ, Маша?
      _Маша_ *(разглядев под ногами маленькую карманную елку и на ней одну-единственную игрушку).* Я? Да! Я хочу! То есть, нет! Я... Я... Разве это возможно?
      Хриплый тоненький _Голосок_. НА ТО ОН И БЕССМЕРТНЫЙ, КАЩЕЙ-ТО. РЕШАЙ, Маша! _ Под ногами Маши взрывается маленькая хлопушка и в воздух взлетает маленькое разноцветное облачко конфетти... __ И тут же во двор влетает Помогай с двумя вишнями в зубах. _ _Помогай_. Стой! Не делай этого, Маша! Вишня - это, конечно, условность. Первые вишни вырастут у вас во дворе не раньше, чем лет через десять. Но ведь так хочется невозможного! И поэтому первые вишни лично от меня - вот! Смотри: на них даже два зеленых листочка! Настоящего времени ведь еще нет, мы по-прежнему живем в вечности. Ничего, пусть чуть-чуть, в самый последний раз, перепутается следствие и причина - от этого, я думаю, большой беды не произойдет. Ведь это будет и в самом деле в последний раз! А это тебе от настоящего... нет, я не имею права называть ЕГО по имени. Об этом ты должна будешь догадаться сама. Скажу только, что ровно через год - тридцать первого декабря - ОН обещал вернуться и проверить: как ты воспользовалась ЕГО подарком... *(Помогай оставляет у ног Маши школьный ранец.)* И еще тебе от Фрявы привет!
      _Маша_. Значит, Фрява была права, и ОН есть на самом деле? Быть может, и океаны тоже где-нибудь есть, а не только наш фонтан? _ Помогай молча исчезает. И тогда где-то звенит противный школьный звонок, и слышится голос, чем-то напоминающий противный голос Алибабы Викторовны Яицких: "Перемена закончилась! Все на урок! Все-все на урок!" _ _Маша_. Звонок на урок... А я ведь так ничегошеньки и не знаю!
      _Конец_
      __
      _На страницу "Содержание"_
      --===31 ДЕКАБРЯ, 1 действие===-
      _Андрей Зинчук_
      _"31 ДЕКАБРЯ"_
      сказка для повзрослевших детей
      (вторая редакция) __
      __ _ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _Картина первая_ _ Однажды морозным зимним вечером, когда повсеместно в домах засверкали огнями синие новогодние ели и свет от них пал в темноту двора на занесенную снегом детскую площадку с выступающим на ней силуэтом катальной горки, в окне одной из квартир, расположенной на первом этаже многоэтажного дома, появились две человеческие фигуры. Одна из них - мужская, пухлая, с румяным лицом и короткими руками, одетая в веселенькую полосатую пижамку; другая - женская, тощая, длинная, кутающаяся в мрачную шаль. Сказать что-либо большее о них не было бы, наверное, никакой возможности, если бы их тихий разговор, вследствие сказочной условности, не стал вдруг слышен. И тогда стало ясно, что одна из фигур принадлежит некому И. Д. Воркису, другая - его жене Алибабе Викторовне Яицких. _ _Алибаба Викторовна_ *(глядя в окно, голосом стареющей кокотки)*. Воркис, а, Воркис?..
      _Воркис_ *(взволнованно)*. Да, Алибаба Викторовна!..
      _Алибаба Викторовна_. Вы ведь очень сильно привязаны ко мне, Воркис?
      _Воркис_. Привязан, Алибаба Викторовна! Слов нет, как очень сильно привязан!
      _Алибаба Викторовна_. И вы для меня на все готовы, верно?
      _Воркис_. Готов...
      _Алибаба Викторовна_. Тогда подарите мне ВЕЧНОСТЬ, а? _ Молчание. _ _Воркис_ *(не очень уверенно).* Но ведь мы с вами и так живем в вечности!
      _Алибаба Викторовна_ *(по-прежнему мечтательно).* Что ж, это верно, Воркис. Через несколько часов вновь поднимутся бокалы с шампанским, загадаются самые сокровенные желания, и с последним ударом часов вновь наступит... *(Смеется.)* ...тридцать первое декабря! И на следующий день повторится то же самое. Ах, этот вечный волшебный праздник, Воркис! Новый год, который никогда не кончается! Что ни день - синие новогодние ели в огнях и игрушках! Подарки! Танцы! Карнавал! Воплощенная мечта! Мне ужасно это нравится, Воркис! *(После паузы.)* Но не та эта вечность, Воркис, не та. Я о другой...
      _Воркис_. О какой же, Алибаба Викторовна?
      _Алибаба Викторовна_. О ВЕЧНОЙ ЛЮБВИ!!! Вчера я нашла у себя шестнадцатый седой волосок...
      _Воркис_. Пятнадцатый, Алибаба Викторовна, только пятнадцатый! Мы же с вами вместе считали. И он всегда будет исключительно пятнадцатым! Могу вам в этом поклясться!
      _Алибаба Викторовна_. Не спорьте, Воркис, не спорьте. Загляните лучше правде в глаза!
      _Воркис_ *(чистосердечно и неожиданно).* Заглянул, Алибаба Викторовна.
      _Алибаба Викторовна_ *(испуганно).* И - что? Что вы там видели?
      _Воркис_. Видел... правду.
      _Алибаба Викторовна_ *(осторожно).* И все?..
      _Воркис_ *(задумывается)*. Вроде бы ничего больше. А разве там должно быть что-то еще? Еще, кроме правды?
      _Алибаба Викторовна_ *(раздраженно).* Не в этом дело, Воркис, не в этом! Так как же все-таки насчет, а?..
      _Воркис_. Не знаю, что на это вам и сказать, Алибаба Викторовна. Буквально честное слово!
      _Алибаба Викторовна_ *(томно).* Вы честный человек, Воркис. Но это нехорошо!..
      _Воркис_. Я исправлюсь, Алибаба Викторовна. Я вам слово дам!
      _Алибаба Викторовна_. Буду на вас надеяться. _ Молчание. _ _Воркис_. Должен сказать правду, Алибаба Викторовна: я готовился сделать вам сюрприз!..
      _Алибаба Викторовна_. Конечно же, под Новый год? *(Смеется.)*
      _Воркис_ *(не понимает).* Да-да, я хотел положить его под елку. Но вы меня опередили!
      _Алибаба Викторовна_. Что ж это за сюрприз, Воркис?
      _Воркис_ *(понизив голос)*. В нашем доме живет девочка. Родители ее задержались в длительной командировке, поэтому девочку воспитывает бабушка. Говорят, что бабушка с помощью внучки закопала у нас во дворе секретик, знаете, из тех, что вечно закапывают дети...
      _Алибаба Викторовна_. Да-да, я тоже в детстве закапывала секретики! Такие, знаете... загадочные! А вы, Воркис?
      _Воркис_. И я закопал один. Позже.
      _Алибаба Викторовна_. И что же вы туда положили?
      _Воркис_. Утюг.
      _Алибаба Викторовна_. Утюг?! О!!!!! Это тонко!..
      _Воркис_. Ну да. Дети закапывали разные бусинки, тряпочки, фантики, а я подумал и закопал утюг. Здорово, верно? Думаю, ни у кого нет такого секретика! Секретик же, который закопала внучкина бабушка, оказался непростым...
      _Алибаба Викторовна_. Что же это за секретик, Воркис? Говорите скорее, не томите душу!
      _Воркис_. Вы будете поражены, Алибаба Викторовна... Но это - Зеленое стеклышко!
      _Алибаба Викторовна_. Как? Вы сказали Зеленое... стеклышко?
      _Воркис_. Говорят, если посмотреть через это стеклышко на какой-нибудь предмет... скажем, на вас, Алибаба Викторовна, то все вновь станет молодым и зеленым!
      _Алибаба Викторовна_. Но я вовсе не хочу быть зеленой, Воркис! Это не мой цвет!
      _Воркис_. Это в переносном смысле, Алибаба Викторовна. Молодо - значит зелено. И наоборот: зелено - значит молодо.
      _Алибаба Викторовна_ *(преувеличенно громко)*. Врут, наверное, а? Как вы думаете, Воркис? Ведь всем известно, что зеленый цвет запрещен! Кроме того, его, кажется, просто нет в природе. Даже ели у нас синие - специальные, кремлевские. Не говоря уже об игрушках - красных, желтых, даже коричневых в фиолетовую крапинку! Вообще, откуда вам все это известно, Воркис? *(Подмигивает Воркису.)*
      _Воркис_. Потому что я на службе. Точно так же, как и вы, Алибаба Викторовна! *(Так же подмигивает).*
      _Алибаба Викторовна_ *(понизив голос).* Тогда чего же мы медлим, Воркис? Вызывайте бульдозер, комбайн, что там еще?.. Копайте, копайте быстрее!!!
      _Воркис_ *(так же понизив голос).* Уже копал, Алибаба Викторовна.
      _Алибаба Викторовна_. Вы хотите сказать, что эти страшные ямы во дворе... и эти ужасные траншеи, через которые все время приходится перепрыгивать?..
      _Воркис_. Это я готовился сделать вам сюрприз!
      _Алибаба Викторовна_. Чтобы положить его под елку, да? *(С хохотом.)* Он туда не влезет! А я едва не поломала ноги, когда возвращалась из булочной! Но я вас прощаю, Воркис.
      _Воркис_. Спасибо, Алибаба Викторовна. *(Преувеличенно громко.)* Врут так же, что секретик этот найти не так-то легко. *(Выглядывает из окна во двор.) *Впрочем, тут-то как раз может быть говорят правду! Но зато точно врут, что здоровье бабушки в последние дни... то есть, что я говорю? - годы! ухудшилось, и с года на год ее внучка непременно захочет... ну, вы меня понимаете?..
      _Алибаба Викторовна_. Надеюсь, это стопроцентное вранье, Воркис?
      _Воркис_. Это вранье на все двести процентов, Алибаба Викторовна!
      _Алибаба Викторовна_ *(после паузы)*. Уже много лет, фактически все время нашего брака, вы зовете меня этим длинным именем, которое даровали мне мои родители, тонкие знатоки Востока. Но с этой минуты я разрешаю вам общаться со мной накоротке и звать меня просто... Просто Алла. За это я так же немного сокращу ваше имя и буду звать вас... звать вас...
      _Воркис_ *(предостерегающе).* Подождите! Что ж из этого получится?
      _Алибаба Викторовна_. Да, действительно. Тогда я буду звать вас по-прежнему Воркис. И пусть для вас это будет новогодним подарком!
      _Воркис_. Отлично! Пора зажигать елку и садиться за стол, Алла. Нужно успеть проводить Старый год.
      _Алибаба Викторовна_. Я раздобыла для нас великолепный новогодний пирог! _ Фигуры Воркиса и Алибабы Викторовны исчезают. В окнах квартиры зажигаются огни новогодней елки и гаснет свет. И почти сразу же в наступившей тишине слышится какой-то подозрительный звук: не то скрип, не то хлопок, не то скрип и хлопок одновременно. _ Голос _Алибабы_ _Викторовны_. Слышите? Где-то уже открыли шампанское. А вы все еще возитесь с пирогом, Воркис! Это нехорошо!..
      Голос _Воркиса_. Похоже, это хлопнула дверь!.. _ Воркис появляется в окне и выглядывает во двор. _ _Воркис_. Да, действительно. Видимо, нашей секретной бабушке стало совсем плохо!..
      _Алибаба Викторовна_ *(так же появляется в окне)*. Что вы говорите, Воркис? Подвиньтесь, дайте же и мне посмотреть!
      _Воркис_. Вон, слева у стены. Видите фигурку?
      _Алибаба Викторовна_. Где?
      _Воркис_. Вон, крадется!
      _Алибаба Викторовна_. Вы, Воркис, говорили мне про девочку. А это, как мне представляется, здоровенный взрослый мужик. Ну да, вон же у него борода. И, кстати, усы!
      _Воркис_. Действительно. Обознался. Пойдемте к столу, время пить шампанское и произносить тосты, Алла.
      _Алибаба Викторовна_. Не торопитесь, Воркис! Ночь... Темно... Мало ли что?.. Вы можете его задержать? Ну, этого... с бородой?
      _Воркис_. Вы считаете, что это следует? Хорошо, я попробую. *(Открывает окно, кричит.)* Эй, ты! Слышишь? Ты, мужик, стой! Да-да, ты! С палкой! А ну, иди сюда. Да ты, ты! Подойди! _ Возле окна появляется Дед Мороз. _ К-к... К-к... Мда. Извините. К вам это не относится. С праздничком! Вот, просто, знаете, захотелось кого-нибудь поздравить!.. М-да. _ И Дед Мороз, потоптавшись, уходит. _ Неловко получилось. Обиделся - даже не ответил. А может быть, торопится успеть разнести по домам подарки?..
      _Алибаба Викторовна_. Где же в таком случае его мешок?!
      _Воркис_. А в самом деле, где? Вы, Алла, находите, что он какой-то подозрительный, что ли? Не следует ли в таком случае вновь его задержать?
      _Алибаба Викторовна_. Ладно, пусть идет по своим делам. Но мне кажется, Воркис, он к нам сегодня уже заходил и... и... Ну, вы что, не догадываетесь?
      _Воркис_. Заходил и, никого не застав дома, ушел?..
      _Алибаба Викторовна_. Нет, другое. Ну? Догадались?
      _Воркис_. Конечно, нет!
      _Алибаба Викторовна_. Что они обычно делают, когда приходят в гости?
      _Воркис_. Обычно они просят выпить.
      _Алибаба Викторовна_. А еще?
      _Воркис_. А потом они обычно просят закусить.
      _Алибаба Викторовна_. Хорошо. А потом?
      _Воркис_. Потом? А потом они обычно уходят.
      _Алибаба Викторовна_. Хорошо. А в промежутке? В промежутке что они делают?
      _Воркис_. А у них нет промежутков! Они без промежутков пьют и закусывают!
      _Алибаба Викторовна_. Ну... хорошо. Тогда зачем они вообще приходят?
      _Воркис_ *(пожимает плечами)*. Как, зачем? За этим и приходят. Я на вас, Алла, просто удивляюсь!
      _Алибаба Викторовна_. Боже мой, Воркис, какой вы тупой! Нельзя быть таким тупым! Вспомните себя, когда вы были маленьким?!
      _Воркис_. Говорят, тогда я тоже был тупой. И к тому ж еще и сильно упрямый!
      _Алибаба Викторовна_. Воркис, вы начинаете меня раздражать! К нам сегодня приходил Дед Мороз. И... И что?
      _Воркис_. И, никого не застав дома, ушел. Мы же с вами это уже обсуждали. Потому не застал, Алла, что я двор копал. А вы бегали по булочным.
      _Алибаба Викторовна_ *(ее терпение, наконец, лопается).* Воркис, немедленно посмотрите под елкой!
      _Воркис_ *(исчезает из окна и тут же вновь появляется с коробкой)*. Что это? Это мне? Мне - подарок? Какая большая коробка! А это что в ней? Прибор ночного видения? О, я так давно об этом мечтал!
      _Тоже посмотри в этом укромном местечке!_
      _Алибаба Викторовна_ *(негромко).* Болван.
      _Воркис_ *(он услышал). *Да-да, болван. Причем, такой НЕБЛАГОДАРНЫЙ! О, теперь я обязан его догнать! *(Мечется перед окном.)*
      _Алибаба Викторовна_. Догнать? Кого?
      _Воркис_. Его. Чтобы в следующий раз он подарил мне и прибор ночного слышания! *(Порывается бежать через окно.)*
      _Алибаба Викторовна_. Стойте, Воркис! Вы действительно абсолютно непроходимый болван! Удивляюсь, как я раньше этого не замечала!
      _Воркис_. Я мечтал об этом всю жизнь!
      _Алибаба Викторовна_. О чем?!! Скорее включайте прибор! Включайте и наводите его во двор!
      _Воркис_. Вы так считаете, Алла? Ну, если вы на этом настаиваете... *(Наводит прибор на двор.)* Вот это Дед Мороз! Ай да Дед Мороз! Нет, ну это надо же!..
      _Алибаба Викторовна_. Так дайте же и мне посмотреть! *(Отбирает у Воркиса прибор, наводит его во двор.)* _ В таинственном фосфоресцирующем свете вспыхивает фигура Деда Мороза, который совершает какие-то странные действия: кажется, он ВЫБРАСЫВАЕТ на снег из карманов подарки - пряники, игрушки, конфеты. При этом в руках у него беззвучно взрываются хлопушки, и из всех его карманов текут на снег разноцветные ручьи серпантина. В воздухе реет тонкое облачко конфетти. _ _Алибаба Викторовна_. Скорее, скорее, Воркис! Скорее посмотрите еще раз под елкой!
      _Воркис_ *(исчезает из окна и тут же вновь появляется с коробкой).* Что это? Еще одна большая коробка? О! Что в ней? Прибор ночного слышания? Это что, тоже мне? Значит, он знал, он знал!
      _Алибаба Викторовна_. Скорее, скорее, Воркис! Потом разберемся! Не то вас опять заклинит! Включайте прибор! _ Воркис наводит на двор второй прибор. И сразу же становится слышен звук происходящего.
      _ _Картина вторая_ _ Двор дома. Свежевырытые траншеи, сугробы. Виден мусорный бак. _ _Дед_ _Мороз_ *(подозрительно звонким голосом).* Шагу не ступить - столько надарили подарков! Под елку класть некуда, так они придумали: насовали их мне по карманам! Еще этот дурацкий костюм!.. *(Начинает разоблачаться, превращаясь в очень юную миловидную девушку Машу.)* И какой болван тут все перекопал? Что искал? Ай, в рукаве еще одна хлопушка! И еще что-то тяжеленькое... О, нет! Это драгоценная вещица - бабулин секретик! Так кто же все-таки изуродовал двор? Уж не Воркис ли со своей Алибабой Викторовной, тощей звездой Востока? _ Вдруг - налетает смерч, метель, ураган. _ _Воркис_ *(врывается, зверски кружа и размахивая в воздухе руками, в карнавальной маске, переодетый до неузнаваемости громадной снежинкой, с прибором.)* Что Секретик? Где Секретик? Постой!
      _Алибаба Викторовна_ *(мрачно кружа, врывается вслед за Воркисом, неузнаваема в карнавальной маске и тоже переодетая громадной снежинкой со вторым прибором в руках.)* Стой, тебе говорят! Выкопала? Нет? Значит, он еще тут! Копайте, копайте, Вор!..
      _Воркис_ *(шепотом). *Т-с-с! Не продолжайте! Не называйте меня по имени целиком! Сокращайте! *(Заметив недоумение в глазах Алибабы Викторовны, сверкающих через маску.)* Сокращайте, я вам говорю!
      _Алибаба Викторовна_. Но!..
      _Воркис_. Сокращайте. Не до сантиментов! Я сейчас, сейчас... *(Быстро копает.)* Нашел. Ура! Видите, я его сразу нашел! Да. Только я как-то ничего не понимаю... *(Тащит, ужасно тужится, вытаскивает.)* Что это?
      _Алибаба Викторовна_. По-моему... это ваш утюг, Вор... р... *(Предупреждающе.) *Сокращаю! Нужно было копать левее. Или даже лучше правее. А вернее всего?поперек и вдоль. Короче, копайте как хотите, только не останавливайтесь!
      _Воркис_ *(копает, находит, тянет, опять ужасно тужится, вытягивает второй утюг)*. А вот и второй! Откуда же тут взялся второй утюг? Я закапывал только один!..
      _Алибаба Викторовна_ *(не сразу)*. Ну, помните, я вам рассказывала, у меня в детстве тоже была мечта... Я думала, это будет так тонко... странно...
      _Воркис_. В этом нет ничего удивительного, Алла. Зато, как говорится: два утюга - пара. Или наоборот?
      _Алибаба Викторовна_. Но где же ваш секретик, Вор?.. р?.. *(Предупреждающе.) *Опять сокращаю! А может быть, вы его придумали? Вдруг вам захотелось покопать во дворе так... ради какой-нибудь сантехнической мечты?
      _Воркис_. Посмотрите на эти мозоли, Алла!
      _Алибаба Викторовна_. Да, это мало похоже на мечту, Вор!.. р!.. Тьфу! _ Воркис и Алибаба Викторовна, побросав утюги, подхватывают приборы и с криками: "Ах, меня подхватило ветром!" и "Меня сейчас тоже сдует! Сдует!", исчезают так же быстро и неожиданно, как и появились. _ _Маша_ *(приходя в себя).* Что это было? Метель? Буран? Какой-то Вор и какая-то Алла! Зачем-то яму выкопали... И в ней - два утюга! Но откуда они узнали про секретик? Я же его еще не закопала! А они уже пытаются его выкопать! Нет, я ничего не понимаю! *(После паузы.)* Наверное, это какой-то новогодний бред! *(Копает ямку. Оглядываясь по сторонам, достает из-за пазухи коробочку.)*
      _Голос_ *(неожиданно)*. В конце концов, это только немного обидно!..
      _Маша_ *(вздрагивает, прячет коробочку).* Кто тут?
      _Голос_. Тут, предположим, я.
      _Маша_. Кто именно?
      _Голос_. Ну, скажем, я, Фрява.
      _Маша_. Где ты? Я тебя не вижу!
      _Голос_. Обычно я сижу за баком...
      _Маша_. Как неожиданно! *(Настороженно.)* А что же все-таки тебе "немного обидно"?
      _Голос_. Обидно, что ты не настоящий Дед Мороз. Можно было подумать, что в кои-то веки он решил, наконец, сделать и мне подарок!
      _Маша_ *(все так же настороженно).* А разве настоящие Деды Морозы бывают?
      _Голос_. Думаю, да.
      _Маша_. Хм... *(После паузы, все еще колеблясь.)* Вообще-то у меня осталась одна вещица... Хочешь, она будет нашей общей?..
      _Голос_. Еще бы не хотеть! Ведь это будет мой первый!..
      _Маша_. Что?
      _Голос_. Первый подарок!
      _Маша_. Как это? Что ты врешь! Не может этого быть!
      _Голос_. Может. Но об этом потом. Ты недавно упомянула два имени: Воркиса и еще кого-то?..
      _Маша_. А! Это наша ботаничка, Алибаба Викторовна. Ее фамилия Яицких. Семядоли там всякие, вакуоли. А он, Воркис,?наш сантехник. Видишь, весь двор перекопал? И можешь себе представить, завтра... Ох, завтра! Завтра, когда кончится эта прекрасная новогодняя ночь, мне вновь придется тащиться в школу. В этот ужасный, надоевший восьмой класс! Я в него каждый год заново хожу! И смотрю на эту звезду Востока. А у нее глаза, как две швабры! Я даже думаю, что она эти несчастные семядоли-вакуоли по ночам мучает. Не удивлюсь, если она в них иголки втыкает! Ну и, конечно, перед школой сам Воркис... Герой-сантехник. Вечно возится со своими трубами: приварит - отварит. Потом приварит и возьмет, и нарочно снова отварит! Они меня недавно останавливали. Ну, в костюме Деда Мороза... Думала, она меня по ботанике пытать будет. А он ничего?- отпустил. Хоть бы раз на эти самые вакуоли живьем взглянуть!..
      _Голос_. Мне кажется, она не обычная ботаничка, а он не простой сантехник. Тебя как зовут?
      _Маша_. Ну, я Маша. Значит, они - не они. А ты тогда кто? Я вот с тобой разговариваю-разговариваю, а так до сих пор и не поняла: ты мальчик или девочка?
      _Голос_. Я никто.
      _Маша_. Хм... *(После паузы.)* Так как ты говоришь, тебя зовут? Фрява? Женское имя из первого склонения! Или, наоборот, мужское? Вот не помню, в первом мужские встречаются или нет? А до второго мы никак не доберемся - год на этом каждый раз кончается! Ладно, сейчас мы все узнаем. *(Задумывается.)* А скажи-ка ты мне, Фрява... Что тебе больше всего на свете нравится носить? Ну, из одежды?
      _Голос_. Как всем нормальным людям - джинсы. И свитер. *(Появляется из-за мусорного бака: среднего роста, в джинсах, свитере, кроссовках и с косичкой волос.)*
      _Маша_ *(оглядев Фряву).* Так. Не поймала. Ладно. А что в таком случае ты больше всего на свете любишь есть?
      _Фрява_. Все. Есть я люблю все. В моем положении особенно выбирать не приходится.
      _Маша_. Снова промашка! Тогда так... От чего ты больше всего на свете без ума? Так же, как и я - от Нового года?
      _Фрява_. Я его ненавижу!
      _Маша_ *(растерявшись).* Ты что! Это ведь так красиво: каждый день елки в огнях и игрушках! Танцы! Карнавал! Сказка!.. - Снежки разноцветные! Снежки с шоколадом! С повидлом! Даже С МОРОЖЕНЫМ!!!
      _Фрява_. Думаю, сказка не может быть вечной. И стотысячный год, как у нас сейчас, тоже быть не может. Хотя, тут как раз я могу и ошибаться. Может быть, я еще просто...
      _Маша_. Просто что?..
      _Фрява_. Просто глу.
      _Маша_ *(быстро).* А дальше? Какое окончание у этого слова? У "глу"?
      _Фрява_. У глу нет окончаний. Потому что глу бесконечно, всеобще и повсеместно!
      _Маша_. Хорошо. Но в школу-то ты, по крайней мере, ходишь?
      _Фрява_. Нет, конечно. Зачем он мне сдался - один и тот же, например, пятый класс!!!
      _Маша_. Выходит, ты не учишься?
      _Фрява_. Почему же, учусь.
      _Маша_. Где?
      _Фрява_. В частности, у себя.
      _Маша_. Ну, и как ты это делаешь? У тебя же учебников нет!!
      _Фрява_. А мне и не нужны учебники. Я думаю. Иногда читаю книжки, которые за ненадобностью кидают мне в бак.
      _Маша_. А в праздники?
      _Фрява_. И в праздники тоже думаю.
      _Маша_. Но это же скучно - думать в праздники! Праздники нужно праздновать! *(Ищет и не находит слов.)* Я даже не знаю... Это ужасно! О чем же ты думаешь?
      _Фрява_. Думаю, что жизнь не может быть бесконечным праздником! И о том, что жизнь не должна быть жирной и сытой! Думаю, что жизнь должна быть свободной!
      _Маша_ *(закусив губу).* А я думаю, что такие, как ты, на школьных вечерах стоят по стенкам актового зала в то время, когда все веселятся, хотя по глазам их видно, что они ужасно хотят танцевать!!!
      _Фрява_. Небось, передумала дарить мне подарок?
      _Маша_. Полагаю, он тебе не очень-то и нужен! Я лучше закопаю его, пока никого нет. А ты отвернись.
      _Фрява_. Только поточнее сформулируй желание: с волшебством нужно обходиться осторожно!
      _Маша_. А чего его формулировать? Все очень просто: чтобы бабуля была здорова! *(Ненадолго задумавшись.) *Впрочем, еще есть одно: все эти обворожительные картинки в учебниках ботаники: тычинки, пестики... Хотелось бы узнать: они для чего? Иногда из-за этого я даже не сплю!.. *(Копает ямку.)* Секретик должен год пролежать в земле... Ну, вообще-то это только до завтра, взять от земли силу... *(Достает из-за пазухи и открывает коробочку)*. Ах!.. Не может этого быть!
      _Фрява_. Может, обронила?
      _Маша_ *(плачет).* Я вообще не открывала коробочки! Мне бабуля так ее и дала, закрытой!
      _Фрява_ *(после паузы).* Был у вас кто?
      _Маша_. Еще бы! У нас каждый день, то есть год, гости!
      _Фрява_. А из чужих? Из чужих кто-нибудь приходил?
      _Маша_. Разве что дядя Костя... Но ведь это было очень-очень давно!
      _Фрява_. Когда именно?
      _Маша_. Я не знаю, как об этом сказать... Много-много раз вчера! Дядя Костя это наш истопник. Он школу топит, и дом. Вечно они с Воркисом ругаются из-за труб и батарей!
      _Фрява_. Говоришь, дядя Костя?..
      _Маша_. Он странный... Он не подарил мне подарка - это раз. Наверное, знает, как они надоели. По голове меня погладил и в глаза посмотрел, и ничего при этом не пожелал: ни здоровья, ни счастья - это два! Причем тут он? Лучше скажи, как мне к бабуле вернуться? *(После паузы.)* Ты меня извини насчет!.. *(Не договаривает.)*
      _Фрява_. Видимо секретик украден. Но только кем? С какой целью? Когда? Эти двое с утюгами его уже ищут, хотя ты его еще не закопала. Истопник, говоришь? Дядя Костя? *(Задумывается.)* А где он живет?
      _Маша_. Где-то в подвале. Там, где котел.
      _Фрява_. А Воркис? Воркис в подвале бывает?
      _Маша_. Конечно! Ведь там его трубы!
      _Фрява_. А Воркис случайно не может знать о коробочке?
      _Маша_. Ты что! Откуда?! Думаю, нужно сходить к Дяде Косте, он поможет. Потому что он добрый!
      _Фрява_. К дяде Косте, который хорошо знаком с Воркисом!.. Воркисом, который ничего не должен знать про коробочку, но который с непонятной целью перекопал двор!.. Над которым порхают две огромные карнавальные снежинки, которые ищут то, что ты, Маша, еще даже не успела закопать!.. Разобраться во всем этом так же не просто, как, скажем, сходить за вишней!
      _Маша_. За вишней?
      _Фрява_. Когда-то так выражались, когда говорили о невозможном!
      _Картина третья_ _ Детская спортивная площадка, поломанный "грибок".
      На площадке останки спортивных снарядов. Среди них, запорошенная снегом, стоит деревянная фигурка - лошадь не лошадь, верблюд не верблюд: без головы и хвоста с ржавыми металлическими ногами. Неподалеку деревянная "ледяная горка", за ней стена дома и вход в подвал. А посередине площадки?ободранный фонтан с замерзшей струей. Рядом с ним - две снежные бабы. _ _Маша_ *(продолжая начатый спор)*. ...мне об этом и Воркис говорил, и Алибаба Викторовна на уроках ботаники: раньше не было ничего! И никогда ничего не будет потом! И за это мы должны быть благодарны. Иначе мы будем все время стариться и даже когда-нибудь умрем!
      _Фрява_. Ну, это-то как раз не страшно. Страшно совсем другое.
      _Маша_. Что? Что этого может быть страшнее, а?
      _Фрява_. Об этом тоже потом. *(Свистит, зовет.)* Эй, Помогай!!!
      Слабый _Голос_. Чего зовешь? Издеваешься? Ты же знаешь, я всегда тут!
      _Маша_. Это еще кто?
      _Фрява_. Помогай, мой верный и единственный друг!
      _Помогай_. Зови меня как-нибудь иначе! Сколько раз можно тебя об этом просить?! _ И только тут Маша обращает внимание на деревянное туловище без головы и хвоста. _ _Фрява_. Это его так Хозяин наказал!
      _Маша_. Какой еще Хозяин? Зачем?
      _Помогай_. Прошу заметить: не уничтожил, не стер с лица земли, но унизил: заколдовал, чтобы все слышал, все видел и никому не мог помочь.
      _Маша_. Заколдовал? *(Фряве.) *А по-моему он просто замерз! *(Гладит Помогая.)*
      _Помогай_. А ведь был я когда-то настоящим Помогаем! Самым настоящим из всех Помогаев! Носился по свету легкий, как ветер, и как ветер свободный!.. Сколько у меня было встреч! Побед! Славных дел! А теперь...
      _Маша_ *(поднимает брошенную ею шубу Деда Мороза, укрывает Помогая)*. Ты погрейся.
      _Помогай_ *(после трагической паузы)*. Знаю, все знаю. Секретик, конечно, уже давно у Хозяина. Нужно лезть в подвал и лететь к нему в так называемый Мурманск.
      _Маша_. В Мурманск? Это еще куда?
      _Помогай_. Ну, не совсем чтобы в Мурманск, а в ТАК НАЗЫВАЕМЫЙ Мурманск. И "лететь" тоже фигурально. Лететь придется чаще всего ползком - по темным подвалам и может быть даже кочегаркам...
      _Маша_. Значит, это где-то рядом?
      _Помогай_. До Большого бака, потом повернуть направо, там окно, в это окно...
      _Маша_. В ЭТО окно, наверное, страшно?!
      _Помогай_. ...потом пролезть за бойлером и дальше по трубам, два поворота налево... И опять мимо Того Же Самого Бака...
      _Маша_. Мимо Того Же Самого Бака... ЗАЧЕМ?!
      _Помогай_. В сказках путь к счастью обычно лежит через страхи и напасти. А в жизни бывает по-другому. Короче, страхов не обещаю... Но зато тут может быть хуже: тут будут соблазны.
      _Маша_. Ну! Соблазны! Нас этим не испугаешь! Да, Фрява?
      _Помогай_. А никто тебя и не будет пугать. С тобой поступят по-другому: тебя попросту купят!
      _Маша_ *(быстро и с облегчением).* Я согласна!
      _Помогай_. Согласна, что купят?
      _Маша_. Ну, купить меня не так-то легко! Согласна лететь!
      _Помогай_. Тогда летим?
      _Маша_. Летим. За вишней?
      _Помогай_. За вишней. Седлайте меня!
      _Фрява_ *(Помогаю)*. У тебя что, есть какой-то план?
      _Помогай_. Есть: ввязаться в бой! А там видно будет.
      _Маша_. Летим скорее! Потому что вон те две снежные бабы!.. Мне кажется, они передвинулись со своего места! А вон опять!.. _ Фрява и Маша седлают Помогая. __ Снежные бабы, стоящие возле фонтана, к этому времени подбираются к ним совсем близко. Оживают и начинают стаскивать с себя тяжелые маскарадные костюмы, превращаясь одна в Воркиса, другая - в Алибабу Викторовну Яицких. _ _Воркис_ *(сдирая с себя громадные ватные штаны.) *Попались, голубчики!
      _Алибаба Викторовна_ *(так же разоблачаясь).* Хватайте их, Воркис!
      _Маша_. Вперед! *(Из всех сил пришпоривает Помогая.)* _ Помогай пулей вылетает из сугроба и неожиданно несется прямо в руки Воркиса и Алибабы Викторовны. _ _Фрява_. Стой, не туда!!! Забыл, где у тебя зад, а где перед, Помогай?
      _Помогай_. Ничего, сейчас разберемся! *(Крутится на месте.)* Все, разобрался. Вперед! _ Помогай с сидящими на нем Фрявой и Машей вырывается из рук Воркиса и Алибабы Викторовны, пулей летит через двор и скрывается в подвале. _ _Алибаба Викторовна_ *(отбрасывая в сторону прибор ночного слышания).* Как вы могли так оплошать, Воркис? Это же уму непостижимо: пытаться выкопать то, что еще не закопано! Ну, рассказывайте, как такая идея пришла вам в голову?
      _Воркис_. Это все от усердия, Алла.
      _Алибаба Викторовна_. Впредь запрещаю вам так невежливо сокращать мое полноценное имя. Итак?
      _Воркис_. Просто я немного опередил события, Алибаба Викторовна. И всего-то на несколько минут. А вы уже раскричались! Подумайте, что такое, если разобраться, эти несколько минут? Это же ничто, пустой звук. Кто и когда их видел? Да и есть ли они на самом деле? Тем более что мы с вами вообще живем в Вечности. Считайте, что я сделал это из бесконечной к вам любви. Кроме того, я полагал, что у нас, в Вечности, "до" или "после" не имеет никакого значения!
      _Алибаба Викторовна_. Теперь, видимо, придется лезть в подвал!.. *(Голосом стареющей кокотки.)* А что там, Воркис?
      _Воркис_. Кошки, мыши, тритоны, мокрицы и всякое такое... непраздничное. А кроме того - никому не нужные вещи и... трубы.
      _Алибаба Викторовна_. Трубы?
      _Воркис_. Буквально целый подвал труб!
      _Алибаба Викторовна_. Зачем же там столько труб, Воркис?
      _Воркис_. Этого никто не знает, Алибаба Викторовна. Ни один человек на свете!
      _Алибаба Викторовна_. Даже вы? Вы же сантехник!
      _Воркис_. Ну, какой я сантехник, Алибаба Викторовна? Такой же, как и вы ботаничка! Но между нами, я догадываюсь...
      _Алибаба Викторовна_. Ну? Я никому не скажу, Воркис!
      _Воркис_. Точно? *(После молчания.)* Я думаю...
      _Алибаба Викторовна_ *(нетерпеливо).* Ну? Что? Что вы думаете?!
      _Воркис_. Думаю, что их украли. Украли и спрятали. А чтобы никто другой не утащил - соединили друг с другом сваркой. Ничего другого мне не приходит в голову! Кроме того, я сделал одно любопытное открытие...
      _Алибаба Викторовна_. Боже! Еще одно? Ну, какое еще открытие, Воркис?
      _Воркис_. Вы никому не расскажете?
      _Алибаба Викторовна_. Нет.
      _Воркис_. Я уверен, что все трубы на свете соединены между собой!
      _Алибаба Викторовна_. Ну да?! А в трубах?
      _Воркис_. Что?
      _Алибаба Викторовна_. В трубах мыши есть?
      _Воркис_. Нет. Это я проверял - специально разваривал и снова специально сваривал. Мышей нет. Это точно.
      _Алибаба Викторовна_. Я вас опять прощаю, Воркис. Но это нехорошо!..
      _Воркис_. Чего уж хорошего, Алибаба Викторовна! Но я исправлюсь.
      _Алибаба Викторовна_. Уж как я на это надеюсь, кто бы знал!..
      _Воркис_. Ну, что? Полезли в подвал?
      _Алибаба Викторовна_. Ничего не поделаешь, Воркис. Полезли. *(Направляется к входу в подвал.)*
      _Воркис_. Алибаба Викторовна! Вы куда?
      _Алибаба Викторовна_. Как, куда? Так в подвал же!
      _Воркис_. А трубы?
      _Алибаба Викторовна_. Что - трубы?
      _Воркис_. Мы же с вами говорили про трубы?..
      _Алибаба Викторовна_. Ну, я думала, это так... вообще.
      _Воркис_. Посмотрите, какая отличная труба.
      _Алибаба Викторовна_. Где?
      _Воркис_. Вон, в фонтане!
      _Алибаба Викторовна_. В фонтане? Но там же лед! Фонтан замерз!
      _Воркис_. А мы ледок возьмем и отколем... *(Приближается к фонтану, ломиком скалывает с него лед.)* Взгляните, какая аккуратная дырочка?
      _Алибаба Викторовна_ *(в крайнем замешательстве).* Вот эта? Да вы что! В нее и мышь не пролезет! Не говоря уже о вас, Воркис!
      _Воркис_. А если о вас, Алибаба Викторовна?
      _Алибаба Викторовна_. Что?
      _Воркис_. Говоря о вас?..
      _Алибаба Викторовна_. Мне? Сюда? Да вы смеетесь!
      _Воркис_. Вовсе нет. Вы такая изящная, гибкая...
      _Алибаба Викторовна_ *(она польщена, поэтому опять говорит голосом стареющей кокотки)*. Хм. А вы, Воркис?
      _Воркис_. А я помчусь по верху. Потом мы с вами где-нибудь встретимся.
      _Алибаба Викторовна_. Где именно? Я хотела бы это знать точнее!
      _Воркис_. Я буду вам стучать. Три раза подряд.
      _Алибаба Викторовна_. Но ведь там дальше тоже лед!..
      _Воркис_. А я вам ломик дам. Хотите ломик, Алибаба Викторовна?
      _Алибаба Викторовна_. Нет, не хочу, Воркис. Но, похоже, делать нечего. Поэтому давайте! Кроме того, я почему-то уверена, что там хотя бы нет мышей! _ Воркис передает Алибабе Викторовне ломик, которым он скалывал лед, и та сует его в трубу фонтана. _ _Алибаба Викторовна_. Ого! Там крепко!
      _Воркис_. А вы размахнитесь посильнее, Алибаба Викторовна.
      _Алибаба Викторовна_ *(пробует).* Так, что ли?
      _Воркис_. Из вас мог бы получиться отличный сантехник!
      _Алибаба Викторовна_. Не шутите так, Воркис. Мне это неприятно.
      _Воркис_. Ну? Значит, вперед? В погоню?
      _Алибаба Викторовна_. Ничего не поделаешь, Воркис. В погоню! Только ведь...
      _Воркис_. Что - только, Алибаба Викторовна? Вы передумали?
      _Алибаба Викторовна_. Только ведь я платье порву, Воркис! Вы не забудете подарить мне новое? На Новый год? Положите его под елку! Не изомните, я знаю вас!
      _Воркис_. Постараюсь не измять, Алибаба Викторовна.
      _Алибаба Викторовна_. Вы молодец, Воркис. Может быть, я опять разрешу вам немного сократить мое удивительное имя. Скажем... Али... Алиба... Нет, это для вас будет слишком коротко! Лучше подлиннее - скажем, Алибаб! А отчество пока так оставим, целиком.
      _Воркис_. До каких пор, Алибаб... Алибаб ВИКТОРОВИЧ?!!
      _Алибаба Викторовна_. До тех пор, пока вы не научитесь!
      _Воркис_. Я обязательно научусь. Нет, но как звучит, а? Алибаб Викторович! Это надо же такое придумать!!!
      _Алибаба Викторовна_ *(она опять польщена)*. Ну, все, все, Воркис. Вперед! _ Алибаба Викторовна делает неожиданно сильный удар ломиком в трубу фонтана, отчего оттуда летят брызги льда. Она делает еще один удар, наклоняется, сует голову в трубу, потом начинает туда ввинчиваться. Удары становятся чаще, летят ледяные брызги. Алибаба Викторовна целиком скрывается в трубе. Воркис ногой грубо пинает фонтан. Тут же пугается и пинает его еще дважды, нежнее. В ответ удары в трубе фонтана замирают, потом раздаются три ответных удара. После этого удары в трубе возобновляются и больше не прекращаются. _ _Воркис_. А говорила не пролезет... Тьфу! *(Плюет, тут же вновь пугается, смотрит себе под ноги.)* Ну вот, слюна замерзла. Будет знатный морозец! Ох, и знатный! Крепко придется Алибаб Викторовичу подолбить. Ох, и крепко! А я займусь, наконец, нашим секретиком! Ох, и волшебным! Ох, и займусь! Я его употреблю, навсегда впаду в детство!.. Буду сверху маленьким, внутри умным! *(Потирает руки, смеется, идет к подвалу.)* Ну что еще сказать? Какая же она все-таки... *(Спускается в подвал. На секунду высовывается.)* Совершенная! *(Исчезает из виду.)*
      _Второе действие_ _>>>>>_
      --===31 Декабря, 2 действие===-
      _Андрей Зинчук_
      _31 декабря_
      _ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _Картина первая_ _ Подвал. Низкий, покрытый плесенью потолок. Все пространство подвала перегорожено трубами, затянуто паутиной и захламлено. Слышно, как где-то сочится вода. В углу гудит огромный котел. В подвал выходят три железные двери. __ Верхом на Помогае въезжают Фрява и Маша. _ _Маша_. До Большого бака... Повернули направо, потом в окно... Пролезли за бойлером, затем по трубам, два поворота налево... Снова мимо Того Же Самого Бака... Это Мурманск! *(Оглядывает подвал.) *Ну, и где тут будут меня покупать? *(Оглядывает подвал еще раз, с выражением.) *НЕУЖЕЛИ ТУТ?!! *(Слезает с Помогая.)* Тут же сыро! *(Подходит к окну подвала, выглядывает из окна.)* Странно... Вон наш дом!
      _Помогай_. Тот дом, да не тот!
      _Маша_. Почему?
      _Помогай_. Сказано тебе: не тот! И не спорь!
      _Маша_. Как же так? Вон наше окно! И елка в окне с_ветит_ся! Елку видите? А видите, ей бабуля новую пику надела?!
      _Помогай_. Плевать. Елки во всех окнах светятся!
      _Маша_. Послушайте! Куда это вы меня привезли, а? Всю измазали! Измучили! Платье порвали! На что это похоже? Хоть бы зеркало какое сюда... Нет, я так больше решительно не могу! Трудности, конечно, трудностями, но чтобы ТАКИЕ! Это чересчур! Кроме того, я сильно сомневаюсь...
      _Помогай_. Молчи. Это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО Мурманск! Кроме того, нам необходимо найти секретик до наступления Нового года. Иначе завтра все придется начинать сначала.
      _Маша_ *(еще раз приглядевшись через окна подвала к дому напротив.)* А ведь и вправду, кажется, не тот дом! Фасад вроде тот, а вот крыша... Крыша явно не та! Правда, Фрява?
      _Помогай_. Вот и отлично. Сказано Мурманск - значит, Мурманск. И все! _ В одной из труб, проходящих вдоль стены, раздается отчетливый троекратный стук. _ _Маша_ *(взвизгивает)*. Ай, тут мыши! *(Падает в обморок.)*
      _Фрява_ *(подхватывает Машу на руки)*. Ну какие в трубах могут быть мыши, дурочка?!
      _Маша_ *(томно).* Ты, Фрява придумай, пожалуйста, что там стучит?
      _Фрява_. Ну, это, например... вода!
      _Маша_. Как, вода?
      _Фрява_. Да так. Такая, знаешь, стукловатая вода: бежит себе потихоньку да потихоньку стучит.
      _Маша_ *(открывает глаза).* А у тебя сильные руки, Фрява!..
      _Фрява_. Может быть. Я по утрам зарядку делаю. *(Опустив Машу на пол и обойдя подвал, останавливается возле дверей.)* Итак, перед нами три неизвестные двери...
      _Маша_ *(садится на подоконник, на всякий случай поджимая ноги)*. Ты прочитай, пожалуйста, что там написано. Мне отсюда не видно!
      _Фрява_ *(читает надпись на первой двери).* "КУПИ МЕНЯ". *(Переходит ко второй двери, читает.)* "ПОИГРАЙ СО МНОЙ". (*Переходит к третьей двери, читает*.) "ХОЧЕШЬ, Я ТЕБЕ ПОМОГУ?"
      _Маша_. Давайте начнем с первой. "КУПИ МЕНЯ". Интересно, что там?!
      _Фрява_ *(открывает первую дверь)*. Платья, туфельки, колечки и... кажется, бусы.
      _Маша_. Ну, сюда мы даже и заходить не будем. Все это у меня уже есть! Десять тысяч раз мне такое на Новый год дарили!* (А сама, между тем, слезает с подоконника и движется к первой двери.)* Разве что вот только это скромненькое колечко?! *(Берет из кучи разноцветного хлама, лежащего за дверью, колечко и надевает его на палец.) *Хочу испытать, что это за Мурманск такой?!
      _Помогай_. Маша!
      _Маша_. Ну, что?
      _Помогай_. Сейчас же положи кольцо на место! Ты же видишь, секретика здесь нет!
      _Маша_. И всего-то одно колечко! Совершенно маленькое! Да, Фрява? Хорошо бы в зеркало поглядеть, как оно мне? *(Ищет и находит на стене первой комнаты зеркало, крутится перед ним.) *К нему бы, конечно, что-нибудь еще... Совсем неважное! Сережки, например. *(Заходит в комнату поглубже, выбирает из кучи разноцветного хлама сережки, примеряет, крутится перед зеркалом.)* Ну, а платье, конечно, и подавно нужно менять! *(Помогаю.) *Против платья, надеюсь, ты ничего не будешь иметь? *(Выбирает из груды разноцветного хлама платье.)* И, конечно, какие-нибудь совсем уже незначительные туфли! *(Начинает переодеваться.)* Ну, вот. Теперь можно и дальше ехать. Да, Фрява? Только... Как же это вдруг дверь закрылась?
      _Посмотри и ты здесь еще разок!_
      _Помогай_. Потому что за все это нужно заплатить!
      Голос _Маши_ *(с той стороны двери).* ЗАПЛАТИТЬ? За такую ерунду? А какая этому цена, можно узнать?
      Хриплый _Голос_. ЦЕНА ЭТОМУ ОДНА: ЗЕЛЕНОЕ СТЕКЛЫШКО! ОТКАЖИСЬ ОТ НЕГО, Маша, И ТОГДА ВСЕ ЭТО БУДЕТ ТВОИМ!
      Голос _Маши_. Кто это? *(Не дождавшись ответа.)* То есть... Ради этого я должна... Помогай!!!
      _Помогай_. Ты должна решить это сама, Маша!
      Голос _Маши_. Но ведь если я откажусь от... я тогда... А если я не откажусь... я... во всем грязном!.. в рваных туфлях!.. *(Всхлипывает за дверью.)*
      Хриплый _Голос_. В ТАКОМ СЛУЧАЕ ВОЗЬМИ ВСЕ ЭТО ОТ МЕНЯ В ПОДАРОК, Маша. ВЕДЬ СКОРО НОВЫЙ ГОД!
      _Голос Маши_. Спасибо вам огромное! Теперь я убеждена, что это в самом деле Мурманск! Ого! _ Дверь комнаты открывается, выпуская Машу, и она выходит в подвал похорошевшая, счастливая и возбужденная. _ _Маша_. Я чувствую себя гораздо уверенней! Я же предупреждала вас: соблазны это не для меня! А тебе, Фрява? Может быть, тебе тут тоже что-нибудь нужно? *(Крутится, смотрится в полированный бок котла.)* _ Фрява не успевает ответить, так как неожиданно где-то рядом раздается громкий троекратный стук по металлу. А потом еще один и еще... _ _Маша_ *(со смехом). *Ах, Фрява! Я думаю, на этот раз это все-таки мыши! И притом очень-очень большие! *(Ищет возможности вновь упасть Фряве на руки.)*
      _Помогай_. И, похоже, они к нам приближаются!
      _Фрява_. Бьюсь об заклад: это Воркис. И явится он сюда опять в каком-нибудь новогоднем костюме. Попробуем угадать: в каком именно?
      _Маша_ *(передумав падать в обморок)*. Естественно, в костюме Деда Мороза!
      _Помогай_. Нового года!
      _Фрява_. А я думаю, что на этот раз это будет Снегурочка! _ Стук раздается совсем близко. Маша, Помогай и Фрява едва успевают спрятаться за котлом, как в подвале и в самом деле появляется Воркис, переодетый... Алибабой Викторовной Яицких. В руках у него большой газовый ключ, которым он и стучит по трубам. _ _Воркис_ *(после паузы)*. Все эти ежики, бабочки, зайчики... Терпеть не могу! Глупость все это. Детство. А такое и она бы вряд ли смогла придумать: в этом костюме меня в самом деле не узнать! *(После паузы.)* Почти весь подвал обошел: ни секретика, ни Алибабы Викторовны - ничего! Никаких следов. И до чего же все-таки я устал! Раньше, когда я был маленьким, я, наверное, не так уставал, честное слово! *(Садится на подоконник.)* Правда, раньше, когда я был маленьким, я, наверное, был очень несчастным: дети в нашем дворе, увидев меня, наверное, убегали и, наверное, прятали от меня свои игрушки. Поэтому, наверное, у меня и не было детства: я быстро миновал эту пору и сразу же стал взрослым. В начале жизни у меня была другая фамилия. Но я так быстро рос, что обогнал свое сознание и теперь даже не могу ее вспомнить. Зато я на большой скорости столкнулся со своей будущей кличкой?- "Дыркис". Которая вследствие почти мгновенного моего поумнения тоже пропала вдали. Вместо нее в пустое место в паспорте влетела нынешняя моя фамилия - "Воркис". И еще две таинственные буквы "И" и "Д". Ни один человек на свете не знает, что это такое - я спрашивал. Женился я уже сильно взрослым на вдове со странным именем Алибаба. Алибаба Викторовна Яицких. И на этом жизнь моя кончилась! *(Вновь берет в руки гаечный ключ, замахивается и... внезапно опускает руку.)* Пусть за это вечно сидит в трубе! *(Закидывает газовый ключ за котел и уходит.)*
      _Фрява_ *(появляясь из-за котла.)* Да... Не угадали!
      _Маша_. Итак, дверь номер два. "ПОИГРАЙ СО МНОЙ". Интересно, что там? *(Красуется в новом наряде перед Фрявой.)* А вдруг это будут танцы? К примеру, огромный актовый зал с блестящим паркетом! Ты ведь пригласишь меня танцевать, Фрява?
      _Помогай_. Имейте в виду вот что: до Нового года осталось совсем немного времени. А ведь сначала нужно отыскать секретик. И я вовсе не уверен, отдадут ли нам его по-хорошему!
      _Маша_. Не учи меня жить, Помогай. Открывай, Фрява! _ Фрява открывает дверь. За ней виден автомат "Однорукий бандит". _ _Маша_. А если я не захочу с тобой играть? Что ты мне скажешь на это, однорукий?
      Хриплый _Голос_. СЕКРЕТИК В КОНЦЕ КОНЦОВ ТЫ МОЖЕШЬ ПРОСТО НЕ НАЙТИ. НО ЗАТО ТЫ ЛЕГКО МОЖЕШЬ ЕГО ВЫИГРАТЬ!
      _Маша_. А если я его проиграю? Поэтому сделаем так: в эту дверь мы даже и заходить не будем!
      _Помогай_. Отличное решение, Маша!
      _Фрява_ *(неожиданно).* А если я?..
      _Маша_. Что?
      _Фрява_. Если, например, я его обыграю?..
      _Маша_. Как это... ты?
      _Фрява_. Похоже, это очень простой автомат.
      _Маша_ *(в ужасе).* Фрява, не смей! _ Фрява начинает играть с Одноруким бандитом и, конечно же, быстро увлекается. _ _Маша_ *(тихо)*. Значит, ты меня ни капельки... не любишь?
      _Фрява_ *(не отрываясь от игры). *Любишь? Ты сказала?- "любишь"? Не понимаю!.. Что это значит? Попробуй сформулировать свою мысль точнее.
      _Маша_ *(закусив губу).* По-моему ты просто зануда! Я таких очень не люблю!
      _Фрява_. А всех и не нужно любить. Ведь это просто глу.
      _Маша_ *(тихо).* Может быть...
      _Фрява_. Ты ведь согласишься с тем, что все люди разные?
      _Маша_. Ну, да. С этим я, пожалуй, соглашусь.
      _Фрява_. Раз так, значит можно допустить, что где-то должны быть и такие, как я? Это логично?
      _Маша_. Логично. Как на математике! Но я ее тоже очень не люблю!
      _Фрява_. А что вы сейчас проходите?
      _Маша_. Все то же самое: дроби. Я бы тебе объяснила, что это такое, но для тебя это будет слишком! И вообще, хватит! Все равно тебя не переспоришь! Кому нужна твоя логика?
      _Фрява_. Думаю, есть люди, которые с ее помощью по одному-единственному стакану воды могут предположить, что где-то есть океаны...
      _Маша_. А океаны точно есть?
      _Фрява_. Думаю, да.
      _Маша_. Большие?
      _Фрява_. Думаю да, очень.
      _Маша_. Неужели больше нашего фонтана? *(После паузы, обиженно.)* Только ведь этого все равно не может быть! Тебя должно быть когда-то очень сильно чем-то обидели, Фрява?..
      _Фрява_ *(продолжает играть и, конечно же, проигрывает).* Не понимаю... Я же все время у него... Не может быть!
      _Маша_. Это конец! *(Плачет.)*
      Хриплый _Голос_. Я ОПЯТЬ УСТУПАЮ, Я ПРОЩАЮ ВАМ ДОЛГ. И ПУСТЬ ЭТО БУДЕТ ЕЩЕ ОДНИМ МОИМ НОВОГОДНИМ ПОДАРКОМ! _ Свет в окнах дома напротив вспыхивают ярче. Слышно, как открываются бутылки с шампанским. _ _Помогай_. Год истекает! Скорее, Маша! _ Маша не успевает ответить, так как вновь раздается троекратный стук в трубе. Все снова прячутся. Из-за котла вываливается Алибаба Викторовна Яицких в неподдающемся описанию виде. _ _Алибаба Викторовна_. Ну что мне сказать? Моя жизнь всегда была тяжела. Особенно же невыносимой она стала после образования в ней кратера от удара одного очень активного идиота с утраченной в детстве фамилией. Даже не знаю, как его поточнее назвать... У него инициалы "И" и "Д" - "ИДИОТ", должно быть? *(Троекратно стучит по котлу.)* _ На стук перед Алибабой Викторовной является переодетый Алибабой Викторовной Воркис. _ *(Без тени удивления, скучным голосом.)* А... Это вы, Воркис!..
      _Воркис_ *(прикладывает палец к губам).* Как вы меня узнали?!!
      _Алибаба Викторовна_. Ну, это-то как раз не трудно, Воркис: по запаху. Вы же сантехник! А мой нынешний наряд как можно назвать?
      _Воркис_. Да, Алибаб Викторович, да. Все трубы на свете действительно соединены между собой. Но ведь среди них встречаются и КАНАЛИЗАЦИОННЫЕ трубы! Возьмите, переоденьтесь! *(Кидает Алибабе Викторовне какое-то тряпье.)*
      _Алибаба Викторовна_. Но ведь это ваша одежда, Воркис?!
      _Воркис_. Попробуйте хоть немного побыть в моей шкуре! _ Алибаба Викторовна переодевается и превращается в Воркиса. _ _Алибаба Викторовна_. Ну, и как вы будете теперь меня называть?
      _Воркис_. Я вас буду называть Воркисом И. Д. А вы меня - Алибабой Викторовной. Причем, я вам КАТЕГОРИЧЕСКИ РАЗРЕШАЮ сокращать в моем имени все, что вам будет угодно! _ Вновь раздается троекратный стук по металлу. _ _Алибаба Викторовна_. И все-таки тут есть мыши! Вы меня обманули, Воркис! *(Падает в обморок.)*
      _Воркис_. Боже мой! Троекратный стук! Еще одной Алибабы Викторовны в своей жизни я не перенесу! *(Так же падает в обморок.)* _ Из-за бака появляется Маша с газовым ключом Воркиса в руках. Пока Воркис с Алибабой Викторовной валяются в обмороке, Маша, Фрява и Помогай скрываются за дверью третьей комнаты. _ _Картина вторая_ _ Посередине большой комнаты виден огромный монитор. На его экране мерцает разноцветными огнями синяя "кремлевская" Новогодняя елка. _ _Помогай_. Скорее! Скорее! До Нового года осталось пять минут!
      Хриплый _Голос_. ХОЧЕШЬ, Я ТЕБЕ ПОМОГУ?
      _Маша_. А найти секретик ты мне можешь помочь?
      Хриплый _Голос_. КОНЕЧНО. ТОЛЬКО ЗАЧЕМ ТЕБЕ САМОЙ ИДТИ ЗА НИМ, Маша? ПУСТЬ ИДЕТ ТВОЙ ДВОЙНИК. А ТЫ ИМ ОТСЮДА БУДЕШЬ УПРАВЛЯТЬ!
      _Маша_. Я согласна!
      Хриплый _Голос_. ТОГДА САДИСЬ ЗА ПУЛЬТ И БЕРИ В РУКИ ДЖОЙСТИК. _ Маша кидается к пульту, хватает джойстик. В комнате гаснет свет: на заснеженной площадке двора вновь стоят Помогай, Маша и Фрява.... _ _Маша_ *(она даже взвизгивает от неожиданности). *Значит опять все сначала?!!
      Хриплый _Голос_. ВЫ МОЖЕТЕ УПРАВЛЯТЬ ВСЕ ВМЕСТЕ, ВТРОЕМ!
      _Помогай_ *(так же кидается к пульту, хватает джойстик. Комментирует происходящее). *До Большого бака... Поворачиваем направо, там окно, в это окно... Потом по трубам, два поворота налево...
      _Фрява_ *(так же берет в руки джойстик). *Быстрее! Быстрее!
      _Помогай_. Потом опять мимо Того Же Самого Бака... А вот и три железные двери! Как быстро и как все просто! В жизни мы на это потратили куда больше времени! _ На сцене появляется иллюзорный Воркис с такой же иллюзорной Алибабой Викторовной Яицких. _ _Маша_. Спасайся! Назад, Помогай! _ Помогай бьет Воркиса. Воркису на помощь приходит Алибаба Викторовна, которую, в свою очередь, бьет Маша. Между ними завязывается драка, из которой Помогай, Фрява и Маша выходят победителями. Тела их поверженных врагов валяются посреди подвала пестрой грудой тряпья. _ _Помогай_. В первую дверь мы теперь заходить не будем!..
      _Маша_. Да уж конечно! Но тогда и во вторую тоже!..
      _Фрява_. Хотя очень бы хотелось отыграться!
      _Помогай_. Идем до третьей двери. Открываем ее...
      _Маша_, _Фрява_ и _Помогай_ *(вместе).* Ах!!! _ За третьей дверью видна та же самая большая комната, только теперь для каждого приготовлено свое: для Фрявы - огромная прекрасная библиотека... _ _Фрява_. Библиотека! Моя давняя мечта! _ Для Помогая - свободный мир, где живут настоящие Помогаи - в этом мире мелькают их быстрые ноги, летят заплетенные в косички длинные гривы и развеваются по ветру хвосты... _ _Помогай_. Настоящие Помогаи! Я так давно хотел с ними соединиться! _ Для Маши, на возвышении, сверкающее, как изумруд, Зеленое стеклышко... _ _Маша_. Зеленое стеклышко! _ И в этот момент начинают бить часы, отмеривая полночь. С первым же их ударом монитор компьютера гаснет, зажигается свет. Маша, Фрява и Помогай вновь сидят перед пультом: потрясенные и счастливые. _ _Маша_. Все-таки успели!
      _Помогай_. Отличная драка была! Как я их, ненавистных, два раза копытом!.. Бац! Бац!
      _Фрява_. Сколько книг! Целый мир! А мне удалось заглянуть только в одну!..
      _Помогай_. Теперь бы еще только Синича! Синича спасти!..
      _Маша_ и _Фрява_. Синича?!!
      _Помогай_. Он прекрасный и мудрый. Только чересчур беззащитный.
      _Маша_. Синича мы теперь, конечно, тоже спасем!
      _Фрява_ *(после паузы)*. Маша... Покажи же нам твой секретик, Зеленое стеклышко? Где оно?
      _Маша_. Как, где? Да вот же!.. *(Разжимает кулак. В кулаке у нее пусто.)* _ Пауза. _ _Фрява_. Снова потеряла?
      _Маша_. Обманули. Нет ничего!
      _Помогай_. Завтра придется начинать все сначала!
      Хриплый _Голос_. ЗАВТРА НИЧЕГО НЕ ПРИДЕТСЯ НАЧИНАТЬ! _ Тяжело и гулко бьет последний двенадцатый удар. И почти сразу же после этого за окном подвала в ночное небо взлетает с шипением ракета и по огромной дуге улетает прочь. Двор освещается сполохами фейерверка - наступает Новый год. Через подвальное окно видно, как из домов высыпают во двор беззаботные люди, чтобы начать свой карнавал: хоровод, игру в снежки, катание на ледяной горке с бенгальскими огнями в руках, стрельбу из хлопушек, забавы с шелестящими змеями серпантина и прочее, прочее, прочее, - все то великолепное и необычное, что случается с людьми только в новогоднюю ночь... От праздничного шума в полутьме подвала оживают обморочные Воркис и Алибаба Викторовна Яицких. _ _Алибаба Викторовна_. Алибаба Викторовна?!
      _Воркис_. Слушаю вас!
      _Алибаба Викторовна_ *(глядясь в полированный бок котла).* Вы не знаете, откуда вдруг у меня взялся синяк?
      _Воркис_. Думаю, он вам снится. У меня тоже синяк, и я уверен, что он мне тоже снится.
      _Алибаба Викторовна_. Да, но ваш-то заметно меньше! А почему мне снится такой огромный?
      _Воркис_. Это вам от меня щедрый новогодний подарок! С Новым годом, Воркис И. Д.!
      _Алибаба Викторовна_. С Новым Годом, Алибаба Викторовна! _ Из-за большого котла, стоящего в подвале, слышится кряхтение и кашель. _ _Помогай_. Прячьтесь! Это Хозяин! *(Бросается на окно, заслоняя своим телом льющийся оттуда свет новогодней ночи.)*
      _Алибаба Викторовна_ и _Воркис_ *(совсем некстати).* Елочка, зажгись! _ Елка на мониторе компьютера вспыхивает разноцветным огнями и освещает подвал: и от этого становится видно спрятавшихся Машу, Фряву и Помогая. Из-за котла появляется невысокий сутулый человек - Дядя Костя. _ _Маша_. Дядя Костя! *(Кидается к Дяде Косте.)* Дядя Костя, помогите нам! *(Помогаю.) *Ты чего испугался? Это же дядя Костя, наш истопник. Он добрый!
      _Дядя Костя_ *(знакомым хриплым голосом).* Вижу, вы сюда за вишней явились?! *(Воркису и Алибабе Викторовне.) *Вот, значит, как вы мне служите?!
      _Воркис_. Дядя Ко... Хо... Хозяин!
      _Алибаба Викторовна_ *(переодетая Воркисом).* Хозяин! Правильно! Накажите ее, Алибабу Викторовну, как следует! Такая непроходимая дура! Секретик для вас я найду и без нее. На что он ей?
      _Воркис_ *(переодетый Алибабой Викторовной).* Накажите его - Воркиса - Хозяин! Я его перехитрила. Я уже давно все поняла и только прикидывалась идиоткой, его испытывая, следя!
      _Дядя Костя_. Пожалуй, я накажу вас всех. А тебя, Помогай, больше других. Пожалел я тебя... А наказ мой ты не забыл? И все-таки привез их сюда, в Мурманск! Ну что с тобой сделать? *(Достает из-за котла ножовку по металлу, идет с ней к Помогаю.)*
      _Маша_. Дядя Костя!!! Что вы хотите сделать?
      _Дядя Костя_. Одно движение - и Помогай будет счастлив. Большинство несчастий на свете происходят от неосуществленных возможностей! Следовательно, нет возможностей, нет и несчастий!
      _Маша_. Не делайте этого!!!
      _Дядя Костя_. Ну, если ты об этом просишь, Маша...
      _Помогай_. А Синича? Синича, моего друга, ты куда упрятал, Хозяин?
      _Дядя Костя_. Ну, ты скажешь, тоже... Синич всему городу тепло дает! _ Дядя Костя открывает крышку котла и подвал заливается ослепительным светом - в котле виден прикованный, как Прометей, Синич с солнцем на удивительных, ослепительно-синих крыльях. Дядя Костя закрывает котел, проверяет приборы, прикрепленные к нему, делает какие-то записи в журнале... _ Есть еще вопросы? Нет? Ну, тогда... *(Хочет пройти за котел, но натыкается на непреодолимое препятствие: Машу, Фряву, Помогая, Воркиса и Алибабу Викторовну Яицких.)* Я мог бы вас, друзья, просто уничтожить. Но, пожалуй. я сделаю иначе: я... отдам вам Зеленое стеклышко! *(Любуется произведенным эффектом.)* Надеюсь, вы используете его по назначению?..
      _Маша_. Дядя Костя, вы нас обманите! Потому что я догадалась, кто вы... Вы... Мне бабуля про вас книжку читала!
      _Дядя Костя_. Небось, "Кащей Бессмертный и Василиса Прекрасная"? Ну, что, Кащеи не люди, по-вашему? Мне ведь почти миллион лет, я стар и мудр! А тебе, если не ошибаюсь, нет и четырнадцати? Стыдно было бы мне обманывать малолетних! *(Достает из кармана Зеленое стеклышко и смотрит через него на свет.)* Как красиво! Просто даже волшебно! Если взглянуть через него ночью на улицу, год начнется заново!.. *(Протягивает Зеленое стеклышко Маше.)*
      _Воркис_. Секретик!
      _Алибаба Викторовна_. Зеленое стеклышко! Моя мимолетная молодость!
      _Воркис_. Мое непрожитое детство! Верните мне его!
      _Алибаба Викторовна_. К чему вам детство, Воркис? А... Я поняла: вы хотите сбежать туда от меня! Потому что вы не способны к вечной любви, да? У вас это не получится! Я вам не разрешаю!!
      _Дядя Костя_ *(не обращая внимания на Воркиса и Алибабу Викторовну).* Но только я хотел бы спросить тебя, Маша... Что ты с ним собираешься делать? Ведь это все... *(Кивает на окно подвала, за которым светится праздник.) *И праздник, и все остальное... Благодаря Зеленому стеклышку!
      _Фрява_ *(Дяде Косте)*. Вы его давным-давно украли у Машиной бабушки, и... и... В интересах истины его следует немедленно разбить!
      _Маша_. Не дам!
      _Фрява_. Разве ты не понимаешь, Маша?!
      _Дядя Костя_. Не ссорьтесь, не стоит. Сейчас я вам все объясню... Основные несчастья на земле происходят от непомерных человеческих желаний. А я дал людям все и лишил их только одного - будущего. Поэтому в моем мире есть только настоящее. Из-за чего потеряли смысл различные человеческие пакости: ведь перед настоящим все равны! Кроме того, я придумал им массу игрушек, великолепно развил зимние виды спорта: одиннадцать олимпийских чемпионов по лыжам только за один день! Каково, а? И все это ты хочешь у них отнять, Фрява? Боюсь, они тебя не поймут! *(Кивает на окно подвала за которым неистовствует карнавал.)*
      _Фрява_. Но ведь кто-то должен работать, пока они будут веселиться, чтобы оплатить все эти страшные расходы!
      _Дядя Костя_. В этом-то и есть самое настоящее волшебство: за них давно уже работают... ДЕНЬГИ! Деньги выращивают в теплицах хлеб, собирают урожай, пекут пироги... Вот только подавать их на стол пока приходится вручную. Но в ближайшее время я отрегулирую и этот вопрос. Деньги кормят и доят коров на прекрасных, просторных, хорошо вентилируемых фермах...
      _Фрява_. Но.. Ведь деньги тоже должны браться откуда-то!
      _Дядя Костя_. Они и берутся. Из других денег. Деньги делают деньги. Это известно даже ребенку! Вечный двигатель человечества не только уже изобретен он давным-давно прекрасно работает. Ты с этим не согласен? Что ж в таком случае можешь предложить людям ты? *(После паузы.) *Вот видишь!..
      _Фрява_. Ваши люди изленились, изгадились! Взрослые пьют за праздничными столами изо дня в день, а их дети по много лет сидят в одном и том же классе! Праздник, который вы им устроили, это праздник вечных второгодников!
      _Дядя Костя_. Вчера мне принесли несколько замечательных проектов *(Лезет за котел, достает и разворачивает трубы каких-то чертежей). *Вот один из них: карманная новогодняя телескопическая елка с надувными игрушками! Что вы на это скажете? А насчет смысла жизни можно и поспорить. Полагаю, он в получении удовольствий. Не могут же люди на земле жить для несчастий! Кто с этим согласится? Разве что сумасшедший! Бабуля? Да, она вечно будет болеть. Может быть даже, ей будет все хуже и хуже. Но зато она никогда не умрет! Я накормил людей! Я дал им счастье! Я воплотил в жизнь давнюю мечту человечества: Я СДЕЛАЛ ЕГО БЕССМЕРТНЫМ! Выгляните из окна: в городе царит счастье! И ему нет конца!
      _Помогай_ *(врываясь в разговор).* Он прав, Фрява! Цель жизни?- это в самом деле счастье! Это путешествие! Это погоня! Это ветер в лицо! *(Повертевшись на месте.) *В крайнем случае, в хвост! Счастье - это лишения! Это ночь в палатке под снегом и дождем, озябшие ноги и промокший свитер! Это насморк! Больные гланды! Это гитара и песни у костра под звездным небом!..
      _Фрява_ *(упрямо). *Вряд ли цель человеческой жизни состоит в получении удовольствий. В этом случае жить было бы попросту скучно! Но эта цель есть, ее многие чувствуют. Думаю, она в противостоянии злу, формы которого неисчислимы. Иногда зло подстерегает человека в форме невежества, и тогда способом борьбы с ним является просветительство. Иногда зло является в виде соблазна, и тогда единственный способ одолеть его - стоицизм. А если зло представлено развращенной праздничной толпой - не худшим способом избежать его является одиночество.
      _Дядя Костя_. Имей в виду вот что: из хорошего трудолюбивого человека не трудно сделать подлеца и лентяя. А вот обратный путь... Обратный путь может растянуться на долгие годы. Причем чаще всего подлец остается подлецом, а лентяй - лентяем. Оставь их в покое, Фрява, они счастливы! Все это время я внимательно следил за вами и готов спорить: вы первыми не выживете в мире, который хотите предложить другим!
      _Алибаба Викторовна_ *(шепотом)*. Что же нам делать, Воркис? Думайте быстрее! Закончится этот диспут, они уйдут, и ОН нас накажет за то, что мы!.. Думайте!
      _Воркис_ *(так же шепотом).* Думаю, Алибаб Викторович, думаю!
      _Алибаба Викторовна_ *(визжит).* Сокращайте, Воркис! Вы что, ненормальный?
      _Воркис_. Сокращаю. Алиба... Викторов... Алиб... Викто...
      _Алибаба Викторовна_. Еще сокращайте. Отрывайте к черту все лишнее!
      _Воркис_. Алиб... Викт... Али... Вик... Ал... А... В... *(Издает губами пустой звук и разводит руки в стороны.)* Пустой звук получается!
      _Маша_ *(повторяет)*. Праздник вечных второгодников!.. Кажется, я поняла!.. *(Поднимает высоко в руке Зеленое стеклышко, чтобы разбить его вдребезги.)*
      _Дядя Костя_. Подумай хорошенько, Маша, ведь ты лишаешься торжества!
      _Маша_. Плевать!
      _Дядя Костя_. Может статься, у тебя не будет сытой жизни!
      _Маша_. Подумаешь! Я никогда ее не любила!
      _Дядя Костя_. А как же карнавал? Танцы?
      _Маша_. Танцы? Ах, танцы... *(Со слезами на глазах.) *Ну что ж, перебьюсь как-нибудь и без них! Зато я когда-нибудь вырасту и выйду замуж за любимого человека. Верно, Фрява? Не всегда же мне оставаться малолетней!.. Я ведь... *(Сдавленным шепотом.)* Я ведь любить хочу! А если повезет, то и быть любимой! Мне бабуля про это рассказывала!..
      _Дядя Костя_. Бабуля? Но ведь ты забыла о ней! Или нет?
      _Маша_ *(замерев).* В самом деле...
      _Помогай_ *(кидается Маше на помощь).* Бабуля выйдет из дома под весеннее солнце и тут же поправится! Ведь стыдно болеть в самое прекрасное время года весной!
      _Маша_ *(Помогаю, сквозь слезы).* Откуда тебе это известно?
      _Помогай_. Фрява про это очень много знает.
      _Маша_. Откуда?
      _Фрява_. Из книг!
      _Маша_. Это правда, Фрява? Решено. *(Вновь поднимает вверх руку с Зеленым стеклышком.)* В интересах истины!..
      _Дядя Костя_. Постой! *(Внимательно посмотрев на Фряву.)* Истина несет в себе много неожиданностей! *(Подождав, не изменит ли Маша своего решения.)* Хорошо. Но на твоем месте я бы вначале постарался исполнить сокровенные желания своих друзей...
      _Маша_. В самом деле, я и не подумала... *(После паузы.)* Что тебе больше всего хочется, Помогай?
      _Помогай_. Ну, это все очень обыкновенно: новые ноги, голову, хвост. _ Маша смотрит на Помогая через Зеленое стеклышко, и Помогай преображается: у него появляется все то, о чем он так долго мечтал. _ _Маша_. Стой, ты что, уходишь? Куда?!!
      _Помогай_. Туда, где живут настоящие Помогаи - где ветер в лицо, свобода, промокшие ноги, гитара и песни у костра под звездным небом! Прощай. *(Исчезает.)*
      _Маша_ *(проглотив слезы).* Хорошо. Прощай, Помогай. Ты, Фрява? Чего хочешь ты? Подумай!
      _Фрява_. Больше всего на свете я хочу узнать: кто я на самом деле?
      _Маша_. А я полагала... Думала, что ты... Мне кажется... Хорошо. _ Маша смотрит через Зеленое стеклышко на Фряву, и Фрява превращается в некрасивую девушку в больших толстых очках. _ _Маша_. Ах!
      _Фрява_. Ты разочарована, Маша?
      _Маша_. Какое отвратительное волшебство!.. *(После горького молчания.)* Разве ты тоже хочешь уйти от меня?
      _Фрява_. Да. Но ты должна продолжать, Маша. Чтобы не превратиться в такую же, как я: когда-то я тоже мечтала о вечной любви, а потом на все махнула рукой: ни к чему! Только расстраиваться... Пойду запишусь в библиотеку!
      _Маша_. Прощай, Фрява!
      _Фрява_. Спасибо, Маша. Прощай! *(Исчезает.)*
      _Алибаба Викторовна_ *(с ней почти истерика).* Помоги же и мне, Маша! _ Маша смотрит через Зеленое стеклышко на Алибабу Викторовну, и та из Воркиса превращается в молодую, полную злых сил учительницу ботаники. _ _Алибаба Викторовна_. Сегодня у нас будет контрольная на тему: вакуоли и их место в учебном процессе!
      _Воркис_. И мне! Мне! Я ведь тоже такой несчастный! _ Маша смотрит через Зеленое стеклышко на Воркиса, и он из Алибабы Викторовны превращается в юного Воркиса - драчливого и упрямого. _ _Дядя Костя_. Еще не поздно остановиться, Маша! *(Протягивает к Зеленому стеклышку руку.)*
      _Маша_ *(после паузы, неожиданно твердо).* А вам, Дядя Костя? Чего ВАМ хочется больше всего?
      _Дядя Костя_. Я уже старый и уставший человек, Маша, хоть и немного Кащей. Мне почти ничего не нужно от жизни. Я ведь В САМОМ ДЕЛЕ хотел вам всем добра!.. *(Глядя Маше в глаза и не видя в них пощады.)* Ну, разве что... если... оставь мне малость от моего вечного праздника, Маша. Хотя бы затем, чтобы ты смогла к нему в трудную минуту вернуться! _ Маша смотрит через Зеленое стеклышко на Дядю Костю, и он уменьшается, уменьшается, уменьшается, превращаясь в крошечную надувную елочную игрушку, которую Маша тут же вешает на телескопическую карманную елку.
      _Ну, а это тебе!_ _ _Маша_. Ну, теперь, кажется, все! *(И она с размаху бьет Зеленое стеклышко об пол подвала, и оно разлетается во все стороны зелеными брызгами.)* _ И тут же сказочный Синич молнией вырывается из котла на свет, разбив окно подвала и засыпав осколками стекол двор. Мгновение - и он взлетает вверх, унося солнце на своих огромных, удивительных, ослепительно-синих крыльях. И эти синие крылья он распахивает над выстуженным, заснеженным, замороженным, веселым городом... И после этого зима отступает. Вечный Новый год кончается, а вслед за ним кончается Вечность: становится слышно, как где-то с крыш начинают падать на освобождающуюся от многолетних сугробов землю первые капли воды. Фонтан за окном страшно урчит и извергает из себя одну-единственную ржавую каплю, затыкается, а потом начинает бить не переставая. И тогда в самом деле наступает Бессмертие - праздник вечного обновления... _ _Воркис_. Бежим!.. *(Губами он издает "пустой звук".)*
      _Алибаба Викторовна_. Куда?
      _Воркис_. Назад! Назад! *(Губами он опять издает "пустой звук", отпихивает в сторону Алибабу Викторовну и кидается к потухшему котлу.)*
      _Алибаба Викторовна_ *(взвизгивает).* Мы из-за вас застрянем, Воркис! Вас заклинит!
      _Воркис_. Небось, не заклинит! Я тоже кое-что умею! Я зарядку делал!
      _Алибаба Викторовна_. Я надеюсь, это стопроцентХное вранье, Воркис?
      _Воркис_. Это вранье на двести процентов!.. *(В третий раз он издает губами "пустой звук", вытягивается в струну и "ласточкой" ныряет в котел.)*
      _Алибаба Викторовна_. Талантлив, сволочь! Я и не думала! *("Ласточкой" ныряет в котел вслед за Воркисом.)* _ Маша остается в подвале одна. _ _Маша_. Все это, наверное, очень хорошо. Только почему-то я чувствую себя ужасно несчастной!
      _Картина третья_ _ Тот же самый двор. Только теперь здесь плохо и сыро: повсюду, куда ни глянь, видна выступившая из-под снега грязь. Посередине Детской площадки торчит вновь заткнувшийся фонтан с наполовину застрявшими в его трубе Воркисом и Алибабой Викторовной Яицких, сплетенными друг с другом в смертельном объятии. _ _Маша_. Ничего. Пусть немного тут посидят. А фонтан мы потом починим. Пригласим к нему настоящего сантехника!.. *(Подходит к фонтану, вкладывает в торчащие из его трубы руки Воркиса и Алибабы Викторовны по утюгу.)* Композиция: фонтан с утюгами! Спорить могу?- чего-чего, а такого фонтана ни в одном другом городе не увидишь! *(После паузы.) *Холодно! И какая кругом ужасная грязь! _ Во дворе появляется Дед Мороз с тяжелым ящиком. _ _Маша_. Боже мой, он ОПЯТЬ с подарками?! Нет, я этого больше не перенесу! _ Дед Мороз снимает фальшивый нос, фальшивые бороду и усы, стаскивает с себя ватные одежды, превращаясь в Рабочего, и открывает ящик с инструментами. _ _Рабочий_. Ну, накопилось работы! Крыша дома течет?- раз. Детскую площадку давным-давно пора ремонтировать - два! Ну, и все остальное прочее - это три! *(Начинает поправлять "грибок" на детской площадке. Для чего берет в руки молоток и гвоздь. Размахивается, конечно же промахивается, и... крепко бьет себя молотком по пальцам.) *Ай! Руки с похмелья дрожат, совсем отвыкли работать. Ну, ничего. Это ведь мой ПЕРВЫЙ гвоздь после такого страшного перерыва!.. *(Вновь берет в руку молоток, бьет им по гвоздю и загоняет гвоздь по самую шляпку.) *Ох, и надоел же всем нам этот веселый праздник!
      _Маша_. Почему-то Бабуля во двор не идет... *(И вдруг в страхе кричит.)* Бабуля!!! Нет! Не хочу! Если бы только можно было все вернуть обратно, назад!
      Хриплый тоненький _Голосок_. НЕТ НИЧЕГО ПРОЩЕ. ТЫ ВПРАВДУ ЭТОГО ХОЧЕШЬ, Маша?
      _Маша_ *(разглядев под ногами маленькую карманную елку и на ней одну-единственную игрушку).* Я? Да! Я хочу! То есть, нет! Я... Я... Разве это возможно?
      Хриплый тоненький _Голосок_. НА ТО ОН И БЕССМЕРТНЫЙ, КАЩЕЙ-ТО. РЕШАЙ, Маша! _ Под ногами Маши взрывается маленькая хлопушка и в воздух взлетает маленькое разноцветное облачко конфетти... __ И тут же во двор влетает Помогай с двумя вишнями в зубах. _ _Помогай_. Стой! Не делай этого, Маша! Вишня - это, конечно, условность. Первые вишни вырастут у вас во дворе не раньше, чем лет через десять. Но ведь так хочется невозможного! И поэтому первые вишни лично от меня - вот! Смотри: на них даже два зеленых листочка! Настоящего времени ведь еще нет, мы по-прежнему живем в вечности. Ничего, пусть чуть-чуть, в самый последний раз, перепутается следствие и причина - от этого, я думаю, большой беды не произойдет. Ведь это будет и в самом деле в последний раз! А это тебе от настоящего... нет, я не имею права называть ЕГО по имени. Об этом ты должна будешь догадаться сама. Скажу только, что ровно через год - тридцать первого декабря - ОН обещал вернуться и проверить: как ты воспользовалась ЕГО подарком... *(Помогай оставляет у ног Маши школьный ранец.)* И еще тебе от Фрявы привет!
      _Маша_. Значит, Фрява была права, и ОН есть на самом деле? Быть может, и океаны тоже где-нибудь есть, а не только наш фонтан? _ Помогай молча исчезает. И тогда где-то звенит противный школьный звонок, и слышится голос, чем-то напоминающий противный голос Алибабы Викторовны Яицких: "Перемена закончилась! Все на урок! Все-все на урок!" _ _Маша_. Звонок на урок... А я ведь так ничегошеньки и не знаю!
      _Конец_
      _На последнюю страницу >>>>>_
      _На страницу "Содержание">>>>_
      --======-
      Andrey Zinchuk
      (Translated by O. Zhivago)
      ____ _COME ON, KITTEN!_
      ________ Worldwide is a garbage dump. How to clean this filthy sump? How to cure this crazy world? Our days are dark and cold. Those who rule us are malicious Caddish, impudent, suspicious And to us they've always lied. Never mind. Our indifference and fears Ruin up our souls and ears. They can't hear very much, Only "March!" Folly laziness and lies, Whim that nobody denies, Cruelty is going fatter, If there's somebody to flatter. If there's somebody to lie, Garbage dumps would never die.
      ______ _THE DANDELION THE KITTEN THE SMART CAT THE FLY THE LITTLE CARP THE MOTH THE POT THE OLD BOOT _ __ _ACT 1 _ _ The Pot's rattling. The Kitten, The the Little Carp, The Moth and the Fly alarmed. _ _EVERYBODY_. What has happened? What has happened? What has happened here? Who is making these sounds? _THE POT_. Horror, horror, disaster! _EVERYBODY_. What's the matter? Quickly tell us about it! What's the matter? Quickly tell us! What? Would you tell us about it? _THE POT_. Help! Help! We are lost! _EVERYBODY_. Who is missing? Who is missing? One, two, three, four... The Boot is missing. Where is the Boot? We've lost The Boot. One, two, three, four... Where is The Smart Cat? We've lost The Smart Cat! _THE POT_ (keeps rattling). Quickly! Quickly! Come on! Help! _EVERYBODY_. Help! And what has happened? What has happened? _THE POT_. Is everybody here? _EVERYBODY_. Everybody! Oh, no, not everybody! The Boot is missing, The Smart Cat is missing. Well, well, speak! _THE POT_. Save yourselves! _EVERYBODY_. Save yourselves! Save yourselves! _THE MOTH_. But I can't save myself, I have no wings. Please, someone save me. _THE KITTEN_. I don't know how to save myself. Please, someone teach me. _THE POT_. The Smart Cat and The Boot must have already saved themselves. And we'll be lost here! _EVERYBODY_. We'll be lost... _THE KITTEN_. I don't know how to be lost. I'm so small. Please, someone teach me. _THE POT_. Save yourselves! _EVERYBODY_. Save yourselves, before it's too late. _THE KITTEN_. You know, Fly, I want to learn quickly how to save myself? _THE LITTLE CARP _and_ THE MOTH_. So do we! So do we! We want to save ourselves too! _THE FLY_. To save yourselves you have to do this way: don't care a bother about anything. You, Moth, don't care about The little Carp. And you, Kitten, don't care about the Moth. _THE KITTEN._ I can't. Teach me! _THE FLY_. Oh, it's very easy to do. You must tell the Moth that you are bored with him. Well, then! _THE KITTEN_ (To The Moth). I'm bored with you. _THE MOTH_. Why are you bored with me, Kitten? _THE FLY_. Don't you dare answer him! Go away from him! This is called saving oneself. _THE KITTEN_. So easy? Then I'll hurry on... Oh! _THE OLD BOOT_. Stop, Kitten. Where are you galloping to? _THE KITTEN_. I'm saving myself. I can teach you how to do it. You, Boot, just tell me that you are bored with me. Now, then! _THE OLD BOOT_. I'm bored with all of you. _THE POT_. He doesn't understand. He doesn't want to save himself! He doesn't hear! Listen! Everybody, listen! _THE POT_ (stops ratting). (A rustle is heard.) Do you hear? Haven't told you? Now you can make sure! Save yourselves! _THE OLD BOOT_. Whom from? _THE POT_. From him, from this one. Just here. _THE KITTEN_. Hey! Who is there? _THE MOTH_. Is it silent? _THE LITTLE CARP_. Isn't answering? _THE KITTEN_. It is rustling. _EVERYBODY_. It is rustling. _THE KITTEN_. It's climbing out. _EVERYBODY_. It's climbing out. _THE KITTEN_. It's creeping up. _EVERYBODY_. It's creeping up. _THE POT_. I warned you! I warned you! I was the first to sound! _THE FLY_. Now then... Let me listen... What could it be? One, two, three, four... Boot?.. No, The Boot is here. May be The Cat? Hey, Cat. Have you heard me? Ca-a-t! It's rustling. It's scratching. _THE KITTEN_. The Smart Cat can't rustle. He growls and then at once rushes at you. Here it is something else. Let us do it this way: you all go away and I'll sneak up and catch it. I can do it, The Smart Cat taught me. _THE OLD BOOT_. And if it goes all the way round and it catches you? _EVERYBODY_. It will catch you! It will catch you! _THE LITTLE CARP_. Let me listen too. Well then? Now it is scratching louder. _THE POT_. Save yourselves! _THE OLD BOOT_. But who would steal up on us from under the earth? _THE LITTLE CARP_. May be this is... May be this is... a mountain growing! _EVERYBODY_. A mountain! _THE LITTLE CARP_. Oh, yes! Have you ever seen how the mountains grow? They simply grow up and that's all. When I was The Goldfish!.. _EVERYBODY._ Tell us, tell us, Little Carp, what are mountains? _THE LITTLE CARP_. Mountains - it's something... it's something huge! _THE FLY_. Don't listen to him, I've flow all over the world, I've been everywhere. _EVERYBODY._ Tell us, tell us, have you even seen the mountains? _THE FLY_. To be sure, there is no such thing as mountains in the world. _THE KITTEN_. But something is scratching here? _EVERYBODY_. And what in the whole world is there? Tell us, tell us! _THE LITTLE CARP_. There is the sea. _EVERYBODY_. The sea! Tell us, have you ever seen the sea? _THE FLY_. The sea is something that doesn't exist either. _EVERYBODY_. And what does exist in the world? Tell us! _THE FLY_. Then listen... I've flown all over the world. I've been everywhere. There are only garbage dumps in the world. Big and small ones. I've flown all over the world. I've seen everything. Everything! _THE MOTH_. Don't listen to her. It's not true! There are the mountains behind the thistles. _THE LITTLE CARP_. There is the sea behind the thistles! _THE MOTH_ and _THE LITTLE CARP_. The world is quite quite different there behind the Thistles. _EVERYBODY_. The world! _THE MOTH_ and _THE LITTLE CARP_. There, behind the thistles the life is different too. _EVERYBODY_. Life! _THE FLY_. Over there on that other garbage dump everything is just the same. Well, how about scratching? _THE KITTEN_. It's very close. _THE LITTLE CARP_. Here is a big mountain growing! _THE FLY_. There is no such thing as mountain. _THE OLD BOOT_. Yes. That's true. There were the mountains before, indeed. But now I won't find a thing like that. _EVERYBODY_. Where are they? _THE OLD BOOT_. They are worn out. Everything is worn out. Everything falls into decay. Everything gets older and goes to ruin. _THE MOTH_. But there is the sun in the world. _THE OLD BOOT_. It will be worn out too. _THE FLY_. And there won't be any sun in the world! _THE LITTLE CARP_. But the moon will remain. _THE POT_. The moon! Why do you think it is better than me, the old pot? I used to be a shining star too when I was young. And now look at me? _THE OLD BOOT_. And the moon will be worn out too. _THE POT_. And the stars will be worn out. _THE FLY_. And you know what'll be left? One big garbage dump. _THE POT_ and _THE OLD BOOT_. Which will be worn out too! _THE KITTEN_. Look! Look! It's growing up! It's growing up! _THE LITTLE CARP_. And I told you that it was the mountain! _THE FLY_. Ha-ha-ha! It is so small! Smaller then The Kitten! _THE LITTLE CARP_. But it'll rise soon. _THE FLY_. It is such a charming green! _THE MOTH._ Yes, it is still green. But then it becomes mature, and the show-white peak shows up, and the pine grove covers its slopes. And the sun rises and thaws the top, fast streams break into a run and form lakes and those in turn flow together into the blue of the sea. _THE LITTLE CARP_. And then again I'll become The Goldfish. Oh, I already feel my fins growing! Look, Moth, have you noticed? _THE MOTH_. And I'll be fluttering among slender pine trees and drinking the Alpine flowers' nectar. Look, Little Carp, I already feel my wings growing! _THE KITTEN_. And me! And me too! Me too! _THE POT_. It looks like they have stopped growing! They are so small! _THE OLD BOOT_. I think, Little Carp, that there is no place for you to swim here! _THE LITTLE CARP_. But it has already two little blue lakes! _THE POT_. I think, Moth, there isn't any place for you to fly here... _THE MOTH_. But on its summit I can already see a little Alpine flower blossoming. _THE FLY_. I know what is it, I suppose. Surely it isn't a mountain. Because a mountain is something that you won't find anywhere. I have already seen it somewhere. Let me remember... On some other garbage dump. Yes. That's it. It looks like a flower. That's right, a flower. _EVERYBODY_. Flower! _THE FLY_. Sometimes they happen on garbage dumps. _THE POT_. Are they dangerous? _THE FLY_. Oh, no. They are totally harmless. First they are yellow for some reason. You can see a cloud on its crown! Then - for some reason - they become white. And then die. _THE OLD BOOT_. Oh yes, that's sure. I can remember too... A cloud, a cloud... Oh yes, they are useless, because they die rather quickly. Especially when you touch them or blow on them by chance. _THE POT_. What a delicacy! _THE LITTLE CARP_. So, I'll never swim in the blue sea? _THE MOTH._ So, I'll never flutter among the high pine trees? _THE FLY_. You can be certain now! I've flown all over the world, I've seen everything. The world is none other then the big garbage dump where sometimes a useless flower grows. _THE POT_. What an uninteresting, boring fact! _THE MOTH_. Well, I'm off. They say the winter will come some day. It's high time to build a cocoon. _THE OLD BOOT._ Oh yes, that's sure. First comes the summer, then the autumn and then the winter is sure to come. It's high time to lace myself up. _THE LITTLE CARP_. I will hide myself in the slime. _THE KITTEN_. And I'll go somewhere and do something! _THE FLY_. That's correct. You must leave it! _EVERYBODY_. And we'll surely leave it! _THE KITTEN_. But I don't know how to leave anyone... _THE FLY_. Oh, it's so easy! It's quite like saving yourself. To leave you must just turn your back. And never run, but just go away slowly, without glancing back. _THE KITTEN_. Aha, now I can do that! Soon I'll grow up and begin leaving everybody! _THE DANDELION_. Ah!.. _THE LITTLE CARP_. Have you heard? May be it doesn't want to be left? _THE OLD BOOT_. As for me, I've heard nothing... _THE DANDELION_. Where am I? _THE MOTH_. It is saying something! _THE POT_. Probably he is saying something, but we don't hear anything. Is it true, Boot? _THE LITTLE CARP_. Who are you? _THE DANDELION_. A Dandelion. _THE LITTLE CARP_. You see, he named himself. He has the name! _THE DANDELION_. Where am I? _THE FLY_. Ha-ha-ha! He is so stupid! He doesn't understand anything! He doesn't know where is he! He doesn't know what it is! Tis the World! Ha-ha-ha! _THE DANDELION_. The world! I love the world! _THE FLY_. He doesn't know yet that the world is the big garbage dump! _THE DANDELION_. There is something that irritates my eyes... _THE FLY_. Have you heard that? He doesn't feel yet! This is the light! _THE DANDELION_. The light... I love the light! _THE FLY_. Look at this fool! He doesn't how the sun can blind you. _THE DANDELION_. Oh, what's happening to me? There is something moving inside me... _THE FLY_. Ha-ha-ha! He still hasn't an idea! It is life! _THE DANDELION_. Life!.. I love life so much! _THE FLY_. He doesn't understand that he will die soon! _THE DANDELION_. The world... light... life... I have light, the world and life. Seems I can understand it! _THE FLY_. Poor thing! He is totally a beggar! _THE MOTH._ And he hasn't any high pine-tree... _THE LITTLE CARP_. Oh, yes, now I'm sure that he hasn't any blue lake! _THE MOTH_. I've no where to flutter! _THE LITTLE CARP_. I've no where to swim. _EVERYBODY_. He has nothing. He is a beggar. _THE DANDELION._ You have to fly? You need wings? Take my leaves. They will hold you in the air... _THE MOTH_. Wings! I have new wings! _THE DANDELION_. Take some of my golden hair. They will serve you for fins. _THE LITTLE CARP_. Golden fins! I have golden fins! _THE MOTH_. Look! Look! I'm rising! I'm flying! _EVERYBODY_. Flying! Flying! What can you see there, Moth? _THE MOTH_. The sun! _EVERYBODY_. The sun! Rise higher. What more can you see? _THE MOTH_. The world! _EVERYBODY_. The world! What does it look like? _THE MOTH_. It is wonderful! _EVERYBODY_. Higher! Higher! What can you see behind the thistles? _THE MOTH_. I can see... Ah! You are so small! Oh, no, I'm sinking. I have forgotten how to fly! I'm so excited! _THE LITTLE CARP_. Here are my golden fins! I can make miracles! _EVERYBODY_. Make a miracle, Moth! _THE LITTLE CARP_. I want... want... No, I order! I order my fins to glare like the sun! _EVERYBODY_. Ah! _THE MOTH_. Seems I'm rising once more! Oh yes, I'm flying! _THE LITTLE CARP_. I command my fins to glare stronger than the Sun! _EVERYBODY_. Ah! _THE POT_. I can glare too. I'm glaring! _THE OLD BOOT_. That's great, splendid! _THE LITTLE CARP_. What a filthy mess here! _THE MOTH_. So much dust here! _THE OLD BOOT_. So it looks like a garbage dump! _EVERYBODY_. A garbage dump! _THE KITTEN_ (to The Dandelion). And for me! For me? Have you got something for me? Squandered everything? You, greedy-guts. Nothing is left for me! _ Somebody growls, The Smart Cat. _ _THE SMART CAT_. What kind of profit,of profit,
      ____ of profit, Can I get here? What kind of fun? When the moon is shining Or the sun Or the sun Or the sun... Why are you so nervous, What are you looking for? You know Cat is coming That's great misfor... Silence! You fool, be carefu-u-l, be carefu-u-l, ____ Can you deceive anyone?
      _THE DANDELION._ No. _THE KITTEN._ Deceive! Neither can I! _THE SMART CAT._ May be you can attack? _THE DANDELION_. No. _THE KITTEN_. Attack! Tell me quickly how to attack! _THE SMART CAT_. Or you can be a thief? _THE DANDELION_. No! _THE KITTEN_. To be a thief! That's my dream to become a thief! _THE SMART CAT_. Oh it's so easy. Well, then, everybody, come here. So do you, Moth. Well, come nearer. Now I'll show you something interesting. You must do this way... One, two, three... Finish! _THE MOTH._ My new wings! _THE SMART CAT_. Tearing your wings in pieces! That is what we call deception. _THE KITTEN_. It is so easy to deceive! _THE SMART CAT_. Now look! One, two, three... Done! _THE LITTLE CARP._ My golden fins! _THE SMART CAT_. Tearing your golden fins in pieces! That is what we call attacking! _THE KITTEN_. Attacking is also very easy. _THE SMART CAT_. Well. Attacking... deceiving... threatening. Threatening. Don't beg for fins and wings again! I'll take them away and tear them into pieces. Look, he - himself hasn't anything more. You wouldn't dare! _ The Moth and The Little Carp disappear. _ Deceiving... threatening... What else? Ah! To be a thief! (To The Dandelion) Let's do something else. I'll show you how to be a thief. _THE KITTEN._ (To The Dandelion). Is it possible that you haven't anything more? _THE DANDELION_. Would you like me to make you a present?.. _THE KITTEN_. Oh, that's great! _THE DANDELION_. If I give you friendship? _THE KITTEN._ Friendship? Oh! I see! Is it better than the golden fins and the new wings? Okay, let's. I'll take friendship. Let's see what kind of profit I can get here. _THE DANDELION._ Take it! _THE KITTEN_. Give me! _THE DANDELION_. Take! _THE KITTEN_. Give, give! Throw it here! _THE DANDELION_. Oh, no, friendship is something different. I can't give it to you this way. _THE SMART CAT_. What did you say you have? Friendship? Does it mean that you don't want to give it on your own free will? Good, look, Kitten, now I'll steal the friendship. Well. You all go away! One, two, three... One, two, three... _THE KITTEN._ It seems that you didn't succeed. Try once more. _THE SMART CAT_. I'll get excited and I'll steal it. One, two, three... One, two, three... It means I'm not excited enough. Hey, Boot, step on my tail. Aha! Now I got excited indeed! Now look out! One, two, three!.. One, two, three... _THE OLD BOOT_. I'm quitting. _THE POT_. I'm saving myself. _THE FLY_. Stop, Smart Cat! _THE SMART CAT_. I can't stop. They excited me! _THE FLY_. You dare, you risk hurting yourself. _THE SMART CAT_. Let me hurt myself! There is nothing that can be done for me now! _THE FLY_. Stop! You are trying to catch something that doesn't exist! _THE SMART CAT_. What! What are you buzzing? I don't hear you! One, two, three... _THE FLY_. But you can't steal something that doesn't exist! _THE SMART CAT._ I can! Something you can give - you can also steal! Now I'll take it the same! It won't get away! Now I'll take it the same! It won't get away! I'll run it down! I'll deceive it! I'll catch it! _THE FLY_. You should wait it appears. _THE SMART CAT_. Who else must appear? _THE FLY._ Friendship! _THE SMART CAT._ What friendship? _THE FLY_. Friendship that soon will appear between them! _THE SMART CAT_. I can't understand it. What are you buzzing about? _THE FLY_. What do you want to steal? _THE SMART CAT_. Everything! _THE FLY_. You are greedy! _THE SMART CAT_. I'm excited! _THE FLY_. Their friendship is still a very small one, that is why you can't catch it. It always falls through your claws. _THE SMART CAT_. Ah, through my claws... I see... _THE FLY_. Have some pity on yourself! _THE SMART CAT._ Pity? On myself? I got excited by myself, and I'll calm down by myself. The Smart Cat is good, he is cunning, dexterous, cowardly. Calm yourself down, take off your claws, lower your tail, screw up your eyes, purr... All you are fools! _THE FLY._ You have to be more cunning. _THE SMART CAT_. I can't be more cunning than I am. Teach me. _THE FLY_. Okay. But first let's overhear what they are talking about... _THE SMART CAT_. I am an expert at eavesdropping! _ The Kitten and The Dandelion. _ _THE KITTEN_. I don't know how to be friends. Teach me. _THE DANDELION._ To be friends? - You must stretch out your hand. _THE KITTEN_. I only have a paw. _THE DANDELION._ Give me your paw. _THE KITTEN_. And what else? _THE DANDELION._ Now you must say that yo-uu need me so-o much. _THE KITTEN._ I need you so-o much, I need you so-o much. And what else? Well, then? _THE DANDELION_. Now you give me your word of honour. Tell me that you will never leave me. _THE KITTEN_. I will give it to you. I am able to leave. The Fly taught me. If you like. I can teach you too! You must turn your back on me. Well? You don't want to? Then I'll turn. _THE DANDELION._ Kitten! _THE KITTEN_. What? _THE DANDELION_. Where are you going to? _THE KITTEN._ Now I must go and not glance back. Bye! _THE DANDELION._ Farewell... Stop! _THE KITTEN._ I can't stop. Farewell! _THE DANDELION_. Doesn't it mean that if I suffer you won't come to save me? It's so strange... Well, Okay, bye! _THE KITTEN._ Adieu. _ Goes off. _ _THE FLY_. They have parted. That's great! This means that it works! I know that friendship strengthens when apart. They say it becomes even stronger. What a pity! But those who make friends posses all the world. Oh, sorry, garbage dumps! _THE SMART CAT_. Our garbage dumps! _THE FLY_. Yes, those who are friends, can withstand all adversities! _THE SMART CAT_. Our adversities! _THE FLY_. They say, that friendship can destroy a lie! _THE SMART CAT_. Our lie! _THE FLY_. Cowardice can be lost because of friendship! _THE SMART CAT_. Our cowardice! _THE FLY_. Indifference! _THE SMART CAT_. Our Indifference! _THE FLY_. Stupidity! _THE SMART CAT_. Stupidity! _THE FLY_. Flattery! _THE SMART CAT_. Flattery! _THE FLY_. Envy. _THE SMART CAT_. Envy! _THE FLY_. Selfishness. _THE SMART CAT_. Selfishness. _THE SMART CAT_. Selfishness! Oh, will selfishness be lost too? Well, I can't agree with you. Fly, bite my tail, try to tease me. _THE FLY_. You'll do a lot of harm to yourself. You should be careful. _THE SMART CAT_. I will be careful. I'm good at sneaking up. _THE FLY_. You should be patient... _THE SMART CAT_. I'm always very patient, while I'm waiting. _THE FLY._ You should be more cunning! _THE SMART CAT_. Oh, I'm cunning enough, you know. _THE FLY_. Then... we'll wait! Let their friendship grow up and then... _THE SMART CAT_. And then what?.. _THE FLY_. Then you'll seize it with all your paws. _THE SMART CAT_. Oh, Fly!.. _THE FLY_. Well, Smart Cat! _THE SMART CAT_. They are all fools. _THE FLY_. Ha-ha-ha! _ Disappear. The Kitten. _ _THE KITTEN_. I'll!.. I'll!.. I'll scamper about! I'll! I'll! I'll get worked up! I'll become playful! I'll! I'll! How dull it is... Oh! There's somebody here! _ The Boot and The Pot. _ _THE OLD BOOT._ Good evening! _THE POT_. Good evening! _THE OLD BOOT._ What I told you! Even the sun is worn out. Everything wears out... _THE POT_. Fins... _THE OLD BOOT._ Wings... _THE POT._ Everything is worn out, everything is over. _THE OLD BOOT._ How dark it is! _THE POT_. Dark! What is it, there? _THE OLD BOOT._ The moon has risen. _THE POT._ It'll wear out by the morning. _THE OLD BOOT._ It is not worth thinking about it. It will certainly be warn out. _THE POT_. And stars will be worn out. _THE OLD BOOT._ Only we won't be worn out. _THE POT_. We'll remain. _THE OLD BOOT._ Yes... _THE POT_. Yes... _THE OLD BOOT._ See you soon! _THE POT._ Let's meet in the morning, after the night is worn out. _THE OLD BOOT._ In the morning, when the night is worn out. _ They part. _ _THE KITTEN._ They've gone away. And I'm alone! Oh, I feel upset! It is so boring. Who is here? _ The Moth, The Little Carp. _ _THE LITTLE CARP_. I've nearly become the Goldfish forever... _THE MOTH_. And I've nearly become a Butterfly!.. _THE LITTLE CARP_. Now I've got only gold dreams, left for me... _THE MOTH._ Sometimes I still fly in my dreams... _THE LITTLE CARP_. I'll go and have my dream... _THE MOTH._ I may fly over the thistles in my dream... _ Go away. The Smart Cat. _ _THE SMART CAT_. I can't get asleep. I'm fond of walking under the Moon! I'll tell you a secret: it's easier to steal something by moonlight. Because then you can see everything. I mean, one can see nothing. My only eye is shining brightly, isn't it? As if it were a green glow-worm! And my hair is so bright! My second eye was catapulted. What an eye it was! Much better than this one! They couldn't even be compared! How I could look at the world then! What a keen eye I had! And now... When one looks at the world with his only eye, everybody seems to be an enemy. I hear somebody approaching. Who is that? Oh, it's you!... And there's somebody else... I'm leaving! _ leaves. The Fly. _ _THE FLY_. How quiet it is! How silent! Everybody is sleeping. Everything is in order. The night moonlight is useful only to cats. _ Leaves. The Kitten and The Dandelion. _ _THE KITTEN._ Where did everybody hide from me? Hey! Is there anybody here? Hey! Here you are! _THE DANDELION_. I'm sleeping. Children should go to bed at night. _THE KITTEN_. But I am bored! Well... Listen... Look... the Moon is so bright! _THE DANDELION._ Moon! (Opening slightly). I like looking at the Moon! _THE KITTEN_. As for us, cats, it's the best time for walks. _THE DANDELION_ (half-open). Walks! I am fond of walks! _THE KITTEN_. Well, get out! _THE DANDELION._ What for? _THE KITTEN._ Let's do something. _THE DANDELION_ (getting out). Let's do. _THE KITTEN_. Let's admire the Moon! _ They admire the Moon. _ Well, we have admired enough. Let's do something else. _THE DANDELION_. Let's listen . _THE KITTEN_. Well, let's listen. _ They listen. _ We've listened. What else? Well, let's smell. _THE DANDELION_. But I can't. _THE KITTEN._ Neither can I. We Cats have a poor nose. We'd rather look. THE DANDELION. How clever you are. _ They look. _ _THE KITTEN._ Well, What did you see? _THE DANDELION._ You. _THE KITTEN._ And I saw you. It's Wonderful. Let's continue looking. _ They look. _ What else did you see? _THE DANDELION._ The Moon. _THE KITTEN._ Oh, so did I! Well, wait a minute. I've already seen it before. When we were admiring it. And you? _THE DANDELION._ I had seen it before too. Do you know, what we are doing now? _THE KITTEN._ What? _THE DANDELION._ It seems to me, that we are recalling. Let's recollect. _THE KITTEN._ Let us. _ They recall. _ What are you recalling? _THE DANDELION._ I think, I'm recalling you. _THE KITTEN_. How nice it is! And what am I like? _THE DANDELION._ You are young in my recollections. _THE KITTEN._ And you know, I'm recalling you. And you are young too. How nice it is! Well, let's recall something else. It is not very interesting you recall only me, you look at me... Try to recall something else. _THE DANDELION._ What should I? _THE KITTEN._ Try to recall, how we admired the Moon. _THE DANDELION._ Oh, I recall it. _THE KITTEN_. And that's all? _THE DANDELION._ I think it is. _THE KITTEN._ I know what we shall do. But it's difficult. _THE DANDELION_. What? _THE KITTEN._ We'll dream. _THE DANDELION_. But how? _THE KITTEN_. It means to speak about something, that will never happen. _THE DANDELION_. But I can't. _THE KITTEN._ Little Carp taught me to dream. Well... So, when I become The Goldfish...! _THE DANDELION._ Do you want to become The Goldfish? _THE KITTEN._ Of course, not. Little Carp does. And I only dream. Listen... When I become a Goldfish again... and I get golden fins! _THE DANDELION_. Will you get golden fins? _THE KITTEN_. Well, not. Little Carp will. Don't interrupt. When I get golden fins...! _THE DANDELION_. Well? _THE KITTEN._ That's all. Little Carp would tell nothing more. And now it's your turn. _THE DANDELION._ Well, I'll try... So ... When I become The Goldfish again...! _THE KITTEN._ Well? _THE DANDELION._ When I get golden fins! _THE KITTEN._ Well? What else? _THE DANDELION._ But you didn't teach me anything else! _THE KITTEN._ Oh! How I wish I could learn what will happen to these fins. I think we aren't good at dreaming. _THE DANDELION._ Let's peep into the future. _THE KITTEN._ Let's, but what is the future? _THE DANDELION._ That's something that will certainly happen. _THE KITTEN._ Well, let's try... _ They peep into the future. _ Well? _THE DANDELION._ Ooh, it is wonderful! _THE KITTEN._ It's wonderful! Now, you'll try to learn what's in store for me, and I'll do it for you. _ They peep into the future of each other. _ Your future seems better than mine. _THE DANDELION._ Do you like it? So I give it to you. _THE KITTEN._ So do I! I give it to you. _THE DANDELION._ What do you want to give me? _THE KITTEN._ Everything! _THE DANDELION._ I give you everything too! _THE KITTEN._ Hurrah! You've given to me, and I give to you! I wish Little Carp could hear our words. He's fond of giving too. Let's give him something. _THE DANDELION._ Well, what? _THE KITTEN._ We'll give him everything too. Well... He doesn't need everything. He wants his fins. Let's give him the fins . _THE DANDELION_. Well, let's. _THE KITTEN._ Little Carp, we give you golden fins. _THE DANDELION._ And we give Moth his wings. _THE KITTEN._ Little Carp! _THE DANDELION._ Moth! _THE KITTEN._ I think, they can't hear our words. They're sleeping. Let's call them! _THE DANDELION_ and _THE KITTEN._ Moth! Little Carp! _ The Moth and The Little Carp. _ _THE KITTEN._ Moth and Little Carp! Listen, we give you your fins and wings. _THE LITTLE CARP._ Thank you. _THE MOTH._ I'm so happy. _THE LITTLE CARP._ Well... You say... How could it be! I'll get my golden fins again! _THE MOTH._ It seems to me... new wings?! _THE LITTLE CARP._ Moth, wake up! _THE MOTH._ Wake up, Little Carp! _THE LITTLE CARP._ My fins! _THE MOTH._ My wings! _THE KITTEN._ So, we've made them a present! Let's give something to somebody else. _THE LITTLE CARP._ Why... But where are my fins? _THE MOTH._ And what about wings? Give me them! _THE KITTEN._ But should one give anything, while making a present? _THE LITTLE CARP._ Oh, look at him! _THE KITTEN._ But we can't do it yet. We can only make presents. _THE MOTH._ How would you like it! Well, Little Carp, listen to what they are talking about! _THE LITTLE CARP._ Well, Moth! They seem to be deceiving us! _THE KITTEN_ and _THE DANDELION._ Deceive you?! _THE MOTH._ I was just flying over the thistles... in my dream, of course... _THE LITTLE CARP._ And you?.. _THE MOTH._ And I was woke up? _THE KITTEN_ and _THE DANDELION._ Who woke you? _THE LITTLE CARP._ I don't know how to put it... They promised to give me the fins... _THE MOTH._ Oh, I was awaken at the same moment - they promised to give me my wings... _THE KITTEN_ and _THE DANDELION._ Who promised that? _THE MOTH._ There are two know-it-alls. Am I right, Little Carp? _THE DANDELION_. Well, Kitten, we happen to be these know-it-alls, we promised... _THE KITTEN._ How could it be? I don't know how to promise. I did it accidentally! Please forgive me! _THE DANDELION_. Forgive me too! Please! _THE LITTLE CARP._ Well, we'll forgive you, but... _THE MOTH._ It can't be helped - one should keep his promise. _THE KITTEN._ But I... We can't keep promise! _THE MOTH._ So you should learn! _THE LITTLE CARP._ So you'll have to learn! And I'll go and see my dream up to the end. I want to know, how it ended. _ He leaves. _ _THE MOTH._ I may have time to fly over those thistles by the morning. (He leaves.) _THE KITTEN_ and _THE DANDELION._ Don't get upset about it! We'll keep our promise! Honest! _THE KITTEN._ Why didn't you warn me? I wouldn't have promised then. We made a present to our own misfortune. What shall we do? _THE DANDELION._ You know, I seem to know what to do. Let's... invent something! _THE KITTEN._ Hurrah! Let us! But let's whisper at first. _THE DANDELION._ Let's whisper! _ They whisper. _ _THE KITTEN._ It's a secret! _THE DANDELION._ It's our secret! _THE KITTEN._ Let's whisper a little more! _THE DANDELION._ Let's whisper then. _ They continue whispering.
      _ _ACT 2 _ _ The Smart Cat and The Fly. _ _THE FLY._ Have a good rest, sleepy-head? _THE SMART CAT._ I didn't have a wink of sleep. I was lying in wait. Do you think, it's very interesting? Give it a try! _THE FLY._ What's the news? _THE SMART CAT._ Bad news. I didn't have enough sleep. _THE FLY._ That's a good boy. You don't have to tell everything they said. I'm sure they talked nonsense. Report on what you heard. _THE SMART CAT._ I'm reporting: I didn't understand a word. I was lying in wait. _THE FLY._ What for then? _THE SMART CAT._ What for? We, cats, have this habit. _THE FLY_. So you didn't hear a word? _THE SMART CAT._ Pains me to hear it! We cats have a keen ear... But my memory... _THE FLY._ Can you remember at least one word? _THE SMART CAT_. Mm... We often repeat it. _THE FLY._ "Promise"? _THE SMART CAT._ Another one... One says, when he's lying. _THE FLY._ "Honest". _THE SMART CAT. _That's right. That's what they were talking about. _THE FLY_. How interesting! Could you even imagine it? Such a little but harmful seed has flown here from behind these thistles! _THE SMART CAT_. What are you talking about? _THE FLY_. Wait, you'll see what the things will be like! _THE SMART CAT_. I don't like anybody, saying contradictions. I can't understand it! _THE FLY._ It's quite easy - As you sow, you shall reap. _THE SMART CAT_. What shall one sow? _THE FLY._ Sow the wind... _THE SMART CAT_. And what shall one reap? _THE FLY._ And reap the whirlwind. As you sow you shall reap! _THE SMART CAT._ But why does one reap not, what he's sown? _THE FLY. _Nobody knows, what grow on our ground!.. _THE SMART CAT_. What will grow? _THE FLY._ Well, Smart Cat!.. _THE SMART CAT_. Oh, Fly!.. Well... We need a plan! How to save ourselves from it! _THE FLY_. How nice of you to understand it! Let's think it over. _ They are whispering. _ _THE SMART CAT._ Hush! Who is coming here? _ They disappear. The Old Boot and The Pot. _ _THE OLD BOOT. _How are you?! Still rattling, aren't you? _THE POT._ I am. Well, is the night over? _THE OLD BOOT._ Of course, it is. And the day will certainly be over. Everything passes: morning, day, evening, night... _THE POT_. It is an old custom. _THE OLD BOOT. _But we shall never be worn out. _THE POT_. We are inanimate objects. _ The Moth and The Little Carp. _ _THE LITTLE CARP._ I'll soon get my golden fins. _THE MOTH._ And they promised to give me the wings! _THE OLD BOOT_. Oh, as soon as you start dreaming of something they'll immediately interrupt you! _THE POT._ They'll immediately interrupt you! _THE POT._ They'll find and certainly interrupt! Certainly! _THE LITTLE CARP._ Oh, Moth, if you ever could imagine, how these two old whimperers bother me! _THE MOTH._ Little Carp, I'm bored to death with this lame Boot! _THE OLD BOOT._ Come! Come! If you were more careful, you could notice long ago that I'm the left one! _THE POT_. And I'm always right! _THE LITTLE CARP._ And I'll get the fins! _THE MOTH._ And I'll get the wings! _THE LITTLE CARP._ I'll swim away! _THE MOTH. _I'll fly away! _THE OLD BOOT_. I say! We can dream better, can't we, Pot? _THE POT_. We can! You can't even imagine! _THE LITTLE CARP_. Well, try then and show us how you do! _THE MOTH_. You can't! _THE OLD BOOT_. Ah! Well... I... Mm... _THE POT _(is prompting). I can dream... so... _THE OLD BOOT_. Can dream so... _THE POT _(is prompting). That... _THE OLD BOOT_. That!.. _THE MOTH._ Is that all? _THE OLD BOOT_. It is all! _THE LITTLE CARP_. It is clear. _THE POT_. Feel envious? Well, Boot, Tell them, how the day passes. _THE OLD BOOT_. Day passes and... _THE LITTLE CARP_. Stop talking! You are dreaming in the wrong way! One shouldn't dream as you do! _THE OLD BOOT_. I am right! _THE MOTH_. Try to dream of the most important thing. _THE OLD BOOT_. That's what I'm doing: everything passes, everything goes to its end... _THE LITTLE CARP_. Boot, tell me, do you have something valuable? _THE OLD BOOT_. I have... My thoughts! _THE LITTLE CARP_. No, the most important thing, you've got is your sole. _THE OLD BOOT_. My sole! _THE MOTH_. And what about you, Pot? _THE POT_. My soul! _THE MOTH_. No, Pot, it's your cover. _THE POT_. Cover! _THE MOTH _and _THE LITTLE CARP_. And you should dream of this! _THE POT_. My Cover! _THE OLD BOOT_. Sole! _THE LITTLE CARP_. Oh, my fins. _THE MOTH_. My wings. _THE LITTLE CARP_. I'll swim to the black sea! _THE MOTH_. I'll fly to high pine-trees! _THE OLD BOOT_. I can't remain on my feet! _THE POT_. I'm boiling with life! _THE OLD BOOT _(suddenly). Let's take the field! _EVERYBODY_. The field! The field! _THE OLD BOOT_. We are marching together! _EVERYBODY_. Together! _THE POT_. We are singing our song loudly! _EVERYBODY_. Our song! _THE LITTLE CARP_. We'll try to catch the sunshine! _EVERYBODY_. The sunshine! _THE MOTH_. We'll be jumping over the thistle! _EVERYBODY_. Over the thistles! _ They sing their song. _ _THE OLD BOOT_. We are marching together! _EVERYBODY_. Together! _THE POT_. Go on, music! _EVERYBODY_. Music! _THE LITTLE CARP_. Hello, Sunshine! _EVERYBODY_. Sunshine! _THE MOTH_. Our beautiful dream has got the wings! _EVERYBODY_. The wings! _ They leave singing. The Smart Cat and The Fly. _ _THE SMART CAT_. How silly they are! They'll never get over the thistles! _THE FLY_. The sun will set by the evening, they'll lose their way! _THE SMART CAT_. They can't see anything in the darkness! _THE FLY_. They can't see anything in the darkness! _THE FLY_. They'll step on each others feet! They'll beat each other up! They'll quarrel! _THE SMART CAT_. They'll attack each other! _THE FLY_. They'll quarrel! _THE SMART CAT_. They'll beat each other! _THE FLY_. They'll return back. They won't get over the thistles! _THE SMART CAT_. The sun will set! They'll lose their way! _THE FLY_. They'll deceive themselves. _THE SMART CAT_. They'll return! Quarrel! That's it! _THE FLY. _They'll quarrel! This way... _ They start beating each other. _ _THE SMART CAT_. Oh' They'll tease each other! _THE FLY_. They'll attack! _THE SMART CAT_. Hide! _THE FLY_. Bite one another! _THE SMART CAT_. My only eye! _THE FLY_. My only sixth leg! _ Stop beating each other. _ _THE SMART CAT_. Smart Cat is nice, shrewd, clever, cowardly! Calm down, take away your paw. drop your tail, hide your claws, open your eye. You can't open it! Well, purr then... Mrr... How silly they are! _THE FLY. _You see now, our first plan didn't work. We thought it over for nothing! _THE SMART CAT_. I see! I can't see anything! How dark it is!.. They can't see in the darkness! Neither do I now! Why did you bite me? _THE FLY_. Night will soon fall. Sun will set. Still we have the time to start the quarrel between them. We should steal their friendship. _THE SMART CAT_. I'm always ready to steal something. _THE FLY_. Then, listen. I am small, so I'll follow Little Carp, Moth, Old Boot and Pot. I'll attack then in the darkness and make them quarrel. Their friendship is so small, that I'll be able to steal it. And you, Smart Cat, stay here with Kitten and Dandelion. They've got the large friendship. _THE SMART CAT_. I'm fond of stealing large things. _THE FLY_. See you then! (Disappears.) _THE SMART CAT_. Off away with you! I'll get along myself! What shall I begin with? First of all, I'll attack them. I'll steal up to them and attack. But Kitten has got a keen ear, he'll hear me approaching. I'd rather try to overhear, what they are talking about. Oh, I hear something, what shall I do then? I should be clever. I'll lie to them. But they will realize that I'm lying. And I must lie so that they could believe me. What shall I tell them? Oh, I'll tell then the truth. I think I,m the first to lie like that. Well, I'll steal up to them and tell a lie. No, I'd rather attack them and tell a lie! No, it would be better to deceive them and then tell a lie! I'll steal up to them... I'll attack them... I'll tell them a lie... Mm... No, I'd rather come up to them, without stealing up. I'll come up and... tell a lie. So they won't understand, that I'm lying. Oh, what a Smart Cat I am! Fly could never even imagine this. So, I'll go. I'm already going! _ The Dandelion and The Kitten, The Smart Cat. _ _THE SMART CAT_. Hey! I'm not going to make friends with you! I'm not interest in it! It is so dull! (I shouldn't mix anything and tell them a lie, otherwise they'll understand everything). While you making plans and whispering, Little Carp and Moth has already gone to get their fins and wings. (Oh, I'm telling the truth for the first time in the whole life. I'm excited! The truth appears to tickle my nerves.) Well. While you are making plans, malicious Fly has followed them. She'll make them quarrel. And she'll steal their friendship. They've got small friendship, and it'll be easy to steal it. The Sun will set, they'll lose their way. They won't see their Happinness, as one can't see his own tail! (I seem to have told a lie. Here is my tail. What if they don't believe me?.) _THE KITTEN. _Oh, Golden fins! _THE DANDELION. _Wings? _THE SMART CAT_. They'll be lost! They'll lost their way! _THE KITTEN_. Lost their way! _THE DANDELION_. They'll be lost! _THE SMART CAT_. Night has fallen. It has Honest! _THE DANDELION. _Honest! We gave the promise! _THE SMART CAT_. Sun is setting. They can't see in the darkness. _THE KITTEN_. But I can! _THE SMART CAT_. They'll lose their way! _THE KITTEN_. But I won't lose it! _THE DANDELION_. Kitten, you run after them! Find them and show them the way! _THE KITTEN_. I shall! And what about you? _THE DANDELION_. I'll light up your way! Kitten, you run, run without turning back! _THE KITTEN_. But it means to save myself! _THE DANDELION_. Kitten, you run and don't lose the time! _THE KITTEN_. But it means to leave! _THE DANDELION_. Good bye, Kitten! Don't turn around! Run away! _ The Kitten runs away. _ _THE SMART CAT_. I feel ill at ease! I'm going to cry! Parting words! The stolen friendship! _ Night. The Kitten. _ _THE KITTEN_. Now to turn around! I'll run! To save small friendship for the sake of large one! To run! Forward! Not to turn around! Not to leave! Not to save myself! Not to steal up! Not to deceive! To run forward! To run!.. To run... I'm tired. Not to get tired! I'm in despair. Not to be in despair! To run... Run.. I seem to be crying. Not to cry! To run.... To run... _ Different voices in the darkness. Song is breaking down. _ _THE OLD BOOT_. Together... _THE POT_. Go on, music... _THE LITTLE CARP_. Sunshine... _THE MOTH_. Wings... _ The Boot and then the others. _ _THE OLD BOOT_. Together. Together. I'm the left boot. I'm going alone. _THE MOTH_. They stopped on me. _THE LITTLE CARP_. They pushed me. _THE POT_. Somebody attacked me in the darkness. _THE OLD BOOT_. We've lost our way! _THE POT_. We didn't finish our song. _THE MOTH_. Wings dropped. _THE LITTLE CARP_. Sun has grown dark. _THE OLD BOOT_. March together! Why should we march together, if nothing could be seen in the darkness. _THE POT_. Why should we sing our song in the darkness? _THE MOTH_. How could we go after sun if it's set? _THE OLD BOOT_. We shouldn't... march together. _THE POT_. Our song... is sung. _THE MOTH_. The wings... are crumpled. _THE LITTLE CARP_. The sun has set. _THE FLY._ Ha-ha! What a sad end! The army is depressed! Distant victory and sad end! Ha-ha-ha! _ The Kitten. _ _THE KITTEN_. We'll march together again! _THE POT_. Again! _THE KITTEN_. A New sun has risen! _THE LITTLE CARP_. A New sun! _THE KITTEN_. Our dream's got the wings! _THE MOTH_. Wings! _ They sing their song again. _ _THE KITTEN_. Together! _EVERYBODY_. Together! _THE KITTEN_. Our song! _EVERYBODY_. Our song! _THE KITTEN_. Sunshine! _EVERYBODY_. Sunshine! _THE KITTEN_. Wings! _EVERYBODY_. Wings! _THE FLY_. I'll follow them. _ Thistles. _ _THE OLD BOOT_. We have come at last. Thank you, Kitten. Here they are. I can see them. _THE POT_. We have come at last. Thank you, Kitten. Here they are. I can see them. _THE POT_. How frightful they are! Malicious! Thorny! _THE LITTLE CARP_. Listen, friends! We must get over them today! Let's forget our quarrels! _THE MOTH_. Let's ask them to help us have our way. They may be kind in reality. Perhaps they only try to look frightful! It happens, I know! _THE KITTEN_. Thistles! _THE LITTLE CARP_. I don't think, they hear our words. They are talking. (Everybody tries to understand, what the thistles are talking about.) _THE KITTEN_. But they keep silent! They can't understand our words! _THE MOTH_. Another world is waiting for us there! _EVERYBODY_. Another world! _THE LITTLE CARP_. We'll get another way of living there! _EVERYBODY_. Another way of living! _THE OLD BOOT_. Let us have our way! _THE POT_. Let us, please! _ They listen. _ _THE KITTEN_. They can't hear our words! _THE OLD BOOT_. How quiet it is here!.. I am afraid. _THE POT_. I feel cold. _THE KITTEN_. Look, the light goes out. Let's go ahead! _THE LITTLE CARP_. Let's gather all our strength. _THE MOTH_. Gather the best we have! _THE OLD BOOT_. Go ahead! _ Mute scene. They attach. The Fly. _ _THE FLY_. What are you doing! They are trying to get over. You won't get over here! I can see everything. _THE OLD BOOT_. Let's go ahead! _THE FLY_. What are you doing! You'll be hurt all over! You'll be wounded, you'll tear your clothes! _THE MOTH_. Go ahead! _THE FLY_. So, I won't disturb you. Well... I can't understand. Look back! Look, what you've left! You've got used to such a way of living. And nobody knows, what's in store for you. You, Little Carp, have used to your bog. And Moth hasn't woven his cocoon to the winter yet. And what about you, Boot and Pot. What are your reasons? Did you need anything here? You lived by yourselves. And what are your reasons? And you, Kitten turn back, your best friend maybe dying there! _ Everybody stop. _ _THE KITTEN_. Don't look back! Don't turn back! Don't doubt! _THE FLY_. It's silly of you to do it. You haven't gone a half of the way yet. Yes. I can see everything. And beside, behind these thistles there are the others. They are more frightful and thorny! I warn you! _THE MOTH_. The are thorny... _THE LITTLE CARP_. Frightful... _THE OLD BOOT_. Oh-Oh! I've hurt myself! _THE POT_. I got scratched! _THE LITTLE CARP_. I've caught on it. _THE MOTH_. I've hurt myself. _THE FLY_. Go back! _THE KITTEN_. Ahead! Let's gather our strength. Just a few have left to us. _THE OLD BOOT_. How do you know? _THE POT_. Who told you this? _THE LITTLE CARP_. Listen, Fly, would it be better for us to turn to one side a little! _THE FLY_. Turn to your right. _THE OLD BOOT_. It's must easier here! Let's go here! _THE FLY_. You'd better go to your right a little more! _THE POT_. Go here! It's not so perilously here! _THE FLY_. A little more once again! _THE LITTLE CARP_. It's so easy to go right here! Go here, Friends! _THE KITTEN_. Go ahead! _THE MOTH_. We've got out! _THE KITTEN_. It's the garbage dump! _EVERYBODY_. The garbage dump! _THE FLY_. Ha-ha-ha! Made sure? And now fall in and march in step. Let's sing a song! _THE OLD BOOT_. Together! _THE POT_. Come on, music! _THE LITTLE CARP_. Hello, Sunshine! _THE MOTH_. Our beautiful dream has got the wings! _ Damp. The Smart Cat and The Dandelion. _ _THE SMART CAT_. I've kept watching over him for the whole night. I've been lying in wait. I haven't had a wink of sleep for several nights. It fell to my lot... But, what the results are! - He's turned grey. Not me, it's Dandelion, that's turned grey. Any will turn grey, if your best friend leaves you. How unjust it's everywhere! Everywhere! But where's Fly? What are the results? Well, let's see... Dandelion... shone their way for the whole night. How can one do everything at once? I warned him not to do it! - In vain. He shone for the whole night. And here the results! I ask you to switch off the light, when you are leaving (I'm approaching to the point, you know.) I can't look at him - he's changed a lot for these 2 days: first he was green, then yellow and now he's turned grey. I feel pity for him. How could he do that? When you leave, please... Oh, I've already warned you about it. How awful it is! But that is what I wanted, didn't I? Well, it's dangerous to tell the truth. And what if this happens to me? Could I do it? Without having a wink of sleep... He shone for the whole night... Well, I've already told you about it. Let's wait for Fly to come. Let her look at him. But it's better not to look at him at all. How awful it is! Well, it's dangerous to tell the truth... And I've told you about it too! There's nothing unknown in this world. Everything has been told. For the life of me! Well... the only thing, left for us is to live ourselves, There is nothing to add. What happens to me? - I'm telling the truth, and there's nobody to listen to it. I have to be so sophisticated. And this is my life... Oh, my life... I was born. How was I born? - They simply threw me away, and that of it? They made me home my own way. And I have. But who won't have it? Will he? Nobody asked him or tried to persuade him. Honest! What if you try to persuade me. Nobody knows, what will come of it... I have my own way, and I can rely only on myself. I don't need to think of anybody else... They'll get along without me. What a good boy I am! They'll keep me in mind! But will they! They'll forget me immediately! As if I have never lived here. Well, I'll get along without them! I shall! There are many of us here. And there are just a few of them. They seem to be returning. I can hear them approaching. I am leaving... But why should I hide myself?.. It's my desert, that he... He's still alive! And what if I?.. _ Fly. _ _THE FLY_. Well. I warned them. I was right. I flied and saw everything. He's such a delicate person. And what results! After one night of there were two of them? Or three of them? Well, Smart Cat, you've done a lot without me. What a good boy you are? I'll reward you for your devoted job. You know, there, in the ravine there is a fish head. It's for you. _THE SMART CAT_. Thank you. But don't boast about yourself. Well I'm leaving... (He tries to listen.) No, I'll prefer to watch the meeting of the friends first. Perhaps, tears will fall from my eyes. _THE FLY_. Well, let's watch it. _ The Kitten, The Old Boot, The Pot, The Little Carp, The Moth singing. _ How are you, heroes? How are you, Kitten? Where are your friend? And what about you, Little Carp, where are your fins? Moth, have you got your new wings? Ha-ha-ha! Why are you so silent? You sang your song while walking on your road: Together! Our song! Sun! Wings! Look at each other - what have you got? You are silent... _EVERYBODY_. She deceived us. _THE KITTEN _(to Dandelion). Are You silent? I've returned. Why do you keep silent? You lit our way the whole night. I could see our way even when my eyes got tired. But they deceived me. Do your hear me, Dandelion? _THE FLY_. Certainly not, He's went deaf his sorrow. _THE DANDELION_. I hear you... _THE KITTEN_. Tell me something. Shout at me! _THE DANDELION_. ...if you've got a brave heart... _THE KITTEN_. Heart! _THE DANDELION_. ...if you even were born in the rubbish heap... _THE KITTEN_. If you were born! _THE FLY_. Don't listen to him! Close your ears! He's got mad! _THE SMART CAT_. Oh, tears sprang to my eyes. _THE DANDELION_. ...even if you were deceived... _THE KITTEN_. We're deceived! _THE FLY_. He talks nonsense! _THE DANDELION_. ...if you saw your way... _THE KITTEN_. My way! _THE FLY_. He's dying! Dying! _THE OLD BOOT_. Everything will die. _THE POT_. Everything passes. _THE DANDELION_. ...everything has changed around me... _THE FLY_. It's our life! Ha-ha-ha. _THE DANDELION_. Life... I love... Something hurts my eyes... _THE FLY_. It is the light. Ha-ha-ha! _THE DANDELION_. The light... I love... It hurts me... _THE FLY_. It's our life! Ha-ha-ha. _THE DANDELION_. Our life... I love... _THE FLY_. He's died. He's fallen in battle. _THE DANDELION_. How stuffy it is! Kitten please blow at me. _THE KITTEN_. Wait a minute, wait... (Blows.) _THE FLY_. He fell! _THE SMART CAT_. He fell off! _THE OLD BOOT_. He is over! _THE POT_. He's worn out! _ White snowstorm. _ _THE KITTEN_. Forgive me! Do you hear me? Forgive me! _THE DANDELION'S VOICE_. ...if you've got a brave heart... even if you were born in the garbage dump... if you saw your way... even if you were deceived... _THE KITTEN_. I hear! I know! I've got a brave heart! _THE SMART CAT_. Where are you going, Kitten? _THE FLY_. Wait a minute! _THE OLD BOOT_. Good-bye! _THE POT_. Kitten! _THE LITTLE CARP_. Don't turn back! _THE MOTH_. Run away! _THE KITTEN. _Come on! _____ Heart, together Come on, music Come on, Sunshine Flying! Wether! __
      _______ _GO TO INDEX_
      --===Дорогая Елена Сергеевна, предисловие===-
      *"Как могло получиться, что вопрос о необходимости снятия этой пьесы поставило не министерство культуры, а комитет государственной безопасности?" - грозно вопрошал М. С. Горбачев на заседании секретариата ЦК КПСС 26 апреля 1983 года. (Цитирую по книге Волкогонова "Ленин", стр. 197) После чего пьеса и все спектакли, поставленные к тому времени в Советском Союзе, естественно были запрещены.*
      *А начиналось все очень невинно. Согласно культурным обычаям брежневского застойного времени, начинающий драматург Л. Разумовская заключила с министерством культуры договор о написании пьесы "о трудных" подростках. Тема была вполне "проходимая" и ничего дурного ни для кого не предвещала. Шло время, нужно было отрабатывать аванс и в легкомысленной голове автора сложилась завязка, требовавшая вполне определенного развития действия и доведения его до логического конца. (По принципу импровизационно развивающегося актерского этюда).*
      *Действие было доведено, и когда в последствии приходилось слышать за спиной шептания: "какая маленькая женщина... какая смелая", - автору было смешно и неловко, ничего героического в своем акте она не видела. (Хотя на ковер вызывали и грозные речи произносили).*
      *Когда осенью 80-го года на семинаре молодых драматургов в Дубулты впервые была прочитана пьеса в пристутсиви других авторов и министерства культуры, она произвела эффект разорвавшейся бомбы. Редакторы из министерства тут же открестились от пьесы, сделав вид, что такой нет и никогда не было. Но судьба распорядилась иначе - уже через год храбрые эстонцы поставили пьесу в Таллинне в Молодежном театре. Это был дебют не только пьесы, но и автора. А спустя еще год молодой режиссер Семен Спивак с благословения и при художественной поддержке главного режиссера театра им. Ленинского комсомола Г. М. Опоркова поставил пьесу в Ленинграде.*
      *Не было конца "сдачам" спектакля и переделкам пьес. "Принимали", вернее не принимали, многочисленные инстанции, ведающие культурой, комсомольские, партийные и государственные. На одной из "сдач" присутствовали маститые драматурги из Москвы и Ленинграда. И статья Виктора Сергеевича Розова в защиту пьесы на страницах "Литературной газеты" послужила ей наилучшей рекламой.*
      *Пьесу узнали во всей стране, и везде, где только местные партийные власти разрешали постановку, ее ставили, и она шла с огромным зрительским успехом, вызывая большой общественный резонанс. Но это продолжалось не более года...*
      *Спустя несколько лет после запрещения, в начале горбачевской перестройки о пьесе снова вспомнили. Эльдар Рязанов снял фильм с замечательной актрисой Мариной Нееловой в главной роли Елены Сергеевны, возобновились спектакли в театрах. Пьеса перелетела за рубеж. В течение последних десяти лет она была поставлена почти во всех европейских странах, а так же в Америке и Канаде. Самый большой успех на ее долю выпал в Германии, где, пожалуй, нет ни оного города, где бы ни шла "Дорогая Елена Сергеевна".*
      *Может быть не лучшая, но, безусловно, самая известная и громкая пьеса Людмилы Разумовской продолжает до сего дня идти на сценах разных стран мира.*
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Людмила Разумовская_
      _ДОРОГАЯ ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_
      __ *Действующие лица*
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ - учительница
      _ВОЛОДЯ_
      _ПАША_ - ее ученики, выпускники десятого класса
      _ЛЯЛЯ_
      _ВИТЯ_
      ------------------------------------------------------------------------------__
      _ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ_
      _ Однокомнатная квартира учительницы Елены Сергеевны. Вечер. Звонок. Елена Сергеевна открывает дверь. На пороге стоят трое молодых людей и девушка с огромным букетом цветов. Это ее ученики. ___
      ____ _УЧЕНИКИ_. Здравствуйте, Елена Сергеевна! Добрый вечер, Елена Сергеевна!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Господи... ребята... Вы? Извините, я не ждала.
      _ПАША_. Дорогая Елена Сергеевна!..
      _ВИТЯ_ *(перебивает)*. От имени и по поручению...
      _ПАША_. Спокойно. Я что, произвожу впечатление дебила?.. *(Проникновенно.)* Дорогая Елена Сергеевна! От имени и по поручению 10 "б" класса, стоящего на пороге неведомой, но, безусловно, прекрасной жизни, разрешите поздравить вас с наступающим днем рождения и пожелать вам, дорогая Елена Сергеевна, огромного, как этот весенний букет, счастья, творческих успехов в работе и крепкого, я бы даже сказал, богатырского здоровья, дабы воспитать еще не одно поколение таких же балбесов, как мы. Одним словом, многая лета! Ура!
      _ Все дружно поддержали возглас и зааплодировали. ___
      ____ *(Передавая букет.)* Разрешите в щечку, Елена Сергеевна.
      _ВИТЯ_. И мне, и мне, Елена Сергеевна! Поздравляем!
      _ЛЯЛЯ_. Поздравляем, Елена Сергеевна. Это тоже вам. *(Вручает пакет.)*
      _ВОЛОДЯ_. Елена Сергеевна, от всей души! И от всего сердца! *(Целует руку и передает маленький букетик фиалок.)*
      _ Пауза. Елена Сергеевна вдруг заплакала. ___
      ____ _УЧЕНИКИ_. Елена Сергеевна, что вы? Мы же от души! От всего сердца! От всего класса, Елена Сергеевна! От души!..
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Дорогие мои, вы... вы просто не представляете, как вы меня... Вот уж не ожидала. Спасибо вам. Но как вы узнали?
      _ВИТЯ_. Разведка донесла!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(улыбаясь)*. Поразительно... Вы проходите, пожалуйста.
      _ПАША_. Спасибо, дорогая Елена Сергеевна, нам пора. Экзамены, сами знаете.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Что вы, Паша, какие экзамены? Вы же только сегодня у меня математику написали. Никуда я вас не отпущу.
      _ВИТЯ_. Да неудобно. Чего мы вас будем задерживать? Может, к вам гости...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Какие гости, Витенька? У меня мама в больнице, так что никаких гостей. Нет, даже и не мечтайте удрать. Не пущу.
      _ВОЛОДЯ_. Хорошо, Елена Сергеевна, спасибо. Мы посидим. Только вы, пожалуйста, не беспокойтесь.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Вот и чудесно... Цветы мы поставим в вазу... Ляленька, достаньте там из серванта... А это что? *(Обращает, наконец, внимание на пакет, который все это время не выпускала из рук.)*
      _ЛЯЛЯ_. Это вам. Подарок. От класса.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(качает головой)*. Надо же, придумали. *(Развернула пакет.)* Что это?
      _ВИТЯ_ *(с гордостью)*. Это фужеры. Хрустальные! Шесть штук! Старинная работа. "Е. С." Вот здесь, видите, такой знак.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Вы с ума сошли! *(Заворачивает пакет.)*
      _ЛЯЛЯ_. Ну, Елена Сергеевна! Ну, миленькая!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Вы знаете, сколько это стоит? Истратить такую сумму на подарок учителю... В конце концов это просто неприлично.
      _ВОЛОДЯ_. Неприлично - когда взятка. Но ведь мы - от души?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(слегка растеряна)*. Да? Но все равно...
      _ВИТЯ_. Ей богу! Вот-те крест! От всего сердца!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я понимаю, ребята. Но, честное слово, я не могу.
      _ВИТЯ_. Ну вот, я же говорил! Сейчас книги надо, книги. Подписку на Достоевского. Нет, стекла натащили!
      _ПАША_. Что же теперь делать, на помойку выбрасывать? Сжальтесь, Елена Сергеевна!
      _ВОЛОДЯ_ *(твердо)*. Нехорошо, Елена Сергеевна. Ребята обидятся.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(в замешательстве)*. Но, Володенька, вы же у родителей деньги берете. Что же они после этого про нас, учителей, подумают?
      _ПАША_. А ничего плохого. Бросьте, Елена Сергеевна, родители у нас в порядке, их трешкой не разоришь. Так что владейте! *(Расставляет фужеры на столе.)*
      _ВИТЯ_. Звенят, шельмы!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Совсем вы меня запутали, просто голова закружилась... Пойду что-нибудь к чаю... Вы посидите, тут репродукции есть... проигрыватель... у меня пластинки отличные, Новелла Матвеева, Окуджава...
      _ЛЯЛЯ_. Я вам помогу?
      _ Елена Сергеевна и Ляля выходят. Пауза. ___
      ____ _ВИТЯ_. Вроде клюнула, а? *(Паша пожимает плечами.)* Да все они одним миром мазаны! Я раз в учительской слыхал, как она уроков себе дополнительных просила. Из-за лишней десятки такой крик подняла!
      _ВОЛОДЯ_. Тебе, Вить, от предков не очень влетит за фужеры?
      _ВИТЯ_. Так на святое ж дело! Узнают - еще спасибо скажут. Не каждый же день...
      _ВОЛОДЯ_. К сожалению, это только начало. В жизни, мон шер, придется давать и давать.
      _ПАША_. К Елене это не относится. Подарками ее не купишь. Таких людей надо жалостью брать.
      _ВИТЯ_. Мой батя говорит, если кто-то не берет, значит, просто мало дают.
      _ПАША_. Твой батя еще не сидит?
      _ВИТЯ_ *(с вызовом)*. А твой?!
      _ПАША_. А мой не ворует.
      _ВОЛОДЯ_. Надо пробовать все варианты. В конце концов, у каждого человека есть слабое место. Нужно его только правильно определить и вовремя нажать кнопку: сим-сим, открой дверь!
      _ На кухне. ___
      ____ _ЛЯЛЯ_. А у вас симпатично. Больше всего на свете хочу иметь отдельную квартиру. До сих пор в коммуналке, представляете? Правда, комната большая, потолки и все такое... Колбасу в салат?.. Наш дом вообще-то скоро на капремонт пойдет, только нам с матерью все равно дадут однокомнатную, потому что мы однополые... Сыр в холодильнике?.. Жилье - проблема века.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Да, к сожалению.
      _ЛЯЛЯ_. Жить с матерью в одной комнате не такой уж подарок, верно?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Почему?..
      _ЛЯЛЯ_. Попробуйте. *(Дает ей ложку с салатом.)*
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Если отношения хорошие...
      _ЛЯЛЯ_. Да откуда они могут быть хорошими, если в одной комнате? Чувствуешь себя взрослым человеком, а с тобой обращаются, как с ребенком. Ужасно раздражает.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Не знаю, я всю жизнь прожила с мамой. Трудно, конечно, иногда, а что делать...
      _ЛЯЛЯ_. А то еще учить начинает. Я Набокова на английском читаю, а она учит. Смешно!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ну вот. Закуска, правда, не богата...
      _ЛЯЛЯ_. Ой, да что вы, Елена Сергеевна, разве в закуске дело? Главное - это отношения между людьми. Доброта. Искренность. А то, знаете, бывает, стол от еды ломится, а кусок в горло не лезет.
      _ Идут в комнату. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ну как вы тут, мальчики, не соскучились? А мы с Ляленькой салат приготовили.
      _ВИТЯ_. Елена Сергеевна, ну, как по заказу! *(Достает шампанское.)* Сюрприз!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ой, вам же нельзя!
      РЕБЯТА *(хором)*. "Почему? Кто это вам сказал, Елена Сергеевна? Шампанское! Да его грудным детям дают!" - "Бутылка на - раз, два, три... на пять человек!" "Елена Сергеевна! Последний экзамен!" - "В честь дня рождения!"
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ну что с вами сделаешь, садитесь!
      _ Ребята кричат "Ура!" ___
      ____ _ВИТЯ_. Все за стол! Все за стол! *(Рассаживаются.)* Внимание! *(Пробка летит в потолок. Визг.)* Давайте скорее! Елена Сергеевна, ваш бокал... Лялька!.. *(Разливает.)*
      _ПАША_ *(встает)*. Дорогая Елена Сергеевна! Позвольте еще раз поздравить и пожелать вам здоровья и всяческого процветания.
      _ЛЯЛЯ_. От всей души, Елена Сергеевна!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Спасибо, ребята, спасибо... *(Пьют.)* Ешьте теперь получше, а то не дай Бог...
      _ВИТЯ_. Да вы что! Нам, чтобы это... по такой на брата надо, верно?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Витя!
      _ВОЛОДЯ_. Шутка, Елена Сергеевна. Это у него юмор такой. Мы вообще не пьем.
      _ВИТЯ_. Ага. И не спим. К этим... к экзаменам готовимся.
      _ЛЯЛЯ_. Ой, а вы знаете, что каждый четвертый человек, рождающийся в мире, дебил?
      _ВИТЯ_. Да ну? *(Начинает считать.)* Раз, два, три... четыре!
      _ Все смеются. ___
      ____ _ЛЯЛЯ_. Это все следствие экологического нарушения и пьянства наших родителей. *(Радостно.)* Нам грозит вырождение, представляете?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(серьезно)*. Ляля!.. Дело в том, что человечество действительно подошло к какому-то страшному рубежу. Информация такова, что каждый день удивляешься, как мы до сих пор еще живы. Постоянно какие-то войны, катастрофы, болезни! А что мы сделали с природой! Ужас! Проблем масса. Неразрешимых, трагических. Наши дети... Да, что-то творится невообразимое.
      _ВИТЯ_ *(ему невмоготу)*. Елена Сергеевна, а давайте музыку включим, вы как?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я? Давайте, давайте, Витя. Что это мы все о мрачном? День рождения! *(Перебирает пластинки.)* Вот кошмар, у меня одни вальсы! Вы же вальсы, поди, не пляшете?
      _ВОЛОДЯ_. Пляшем, пляшем, Елена Сергеевна. Разрешите?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я? Что вы, Володя, да я уже сто лет... Вы бы лучше с Лялей.
      _ВОЛОДЯ_. Елена Сергеевна, Ляля танцует исключительно с Пашей. У них, как бы это выразиться...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. А, ну что же, тогда... *(Идут танцевать.)*
      _ПАША_ *(танцует с Лялей)*. У тебя плохое настроение?
      _ЛЯЛЯ_. Мне перестала нравиться эта затея.
      _ПАША_. Давно?
      _ЛЯЛЯ_. Сразу. Как только вошли. И она... в этом халатике...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(танцует с Володей)*. Главное, Володенька, найти свою точку опоры, свое место на земле.
      _ВОЛОДЯ_. И вы нашли?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я люблю свою профессию. В школе вся моя жизнь.
      _ВОЛОДЯ_ *(улыбаясь)*. Любить профессию, конечно, хорошо, но не мешает, чтобы и она тебя любила...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я понимаю, вы говорите об отдаче. Но когда я вижу хороших, образованных молодых людей, которых мы выпускаем в жизнь, ну вот таких, как вы... я счастлива.
      _ Вальсируя, они приближаются к столу. Володя галантно усаживает свою даму и целует ей руку. Елена Сергеевна возбуждена. Раскраснелась, как девочка. Обмахивается платком. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я так давно не танцевала! Этот вальс... Бывает так, что самые глубокие переживания связаны для вас с какой-то мелодией, и стоит ее услышать...
      _ЛЯЛЯ_ *(садится к столу)*. Это называется ассоциативно-эмоциональная память.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Да, да, я смотрела на вас, слушала музыку и вспоминала себя юной, влюбленной... Ах как хорошо быть влюбленным!.. К сожалению, у меня так ничего и не вышло...
      _ЛЯЛЯ_. Почему?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(смеется)*. Мой избранник предпочел более выгодную партию.
      _ЛЯЛЯ_. Вам надо было сразу же влюбиться в другого. Это помогает.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. К сожалению, в этом вопросе я несколько старомодна.
      _ВИТЯ_. А что, Елена Сергеевна, работы наши завтра будут проверять?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Да, Витенька.
      _ВИТЯ_. Комиссия?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ну, выборочно, конечно, как всегда.
      _ВИТЯ_. Ох, страсти какие! А отметки когда скажут?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Да завтра же, как проверят, можно будет в школу зайти, после обеда.
      _ВИТЯ_. Просто дрожь в коленках!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Что вы, Витя? Разве вы плохо написали?
      _ВИТЯ_. Ой, не знаю, Елена Сергеевна, я там вроде ничего и не написал.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Как... не написал?
      _ВИТЯ_. А так. Ничегошеньки.
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Но у вас же в году тройка. Твердая тройка.
      _ВИТЯ_. Так это я, скажу теперь уж вам по правде, все контрольные всегда списывал.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Как... списывал?
      _ВИТЯ_. Как-как? А то вы не знаете - как! Я и сегодня хотел. Так Марья Васильевна как уставилась на меня, шельма очкастая... простите, Елена Сергеевна... так я не то что списать - башки повернуть не мог.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Витя, я же к вам подходила.
      _ВИТЯ_. Подходили.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я же подсказывала.
      _ВИТЯ_. Подсказывали.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ну и что?
      _ВИТЯ_. Ничего. *(Вздыхает.)*
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(встает из-за стола. Пауза)*. Ну как же так? Хоть что-нибудь решили? Хоть один пример?
      _ВИТЯ_ *(сокрушенно)*. Ничего.
      _ЛЯЛЯ_ *(шепотом)*. Что ему теперь будет, Елена Сергеевна? Двойку поставят? *(Елена Сергеевна молчит.)* Неужели поставят?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Не знаю...
      _ Пауза. ___
      ____ _ВОЛОДЯ_ *(спокойно)*. Двойку ему не поставят. На выпускных экзаменах двоек не ставят. Это ЧП. Правильно я говорю, Елена Сергеевна? У вас мама в какой больнице лежит?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Мама? В двадцать пятой, на Васильевском.
      _ Володя достает ручку, записывает. ___
      ____ _ЛЯЛЯ_. Но если он ничего не решил?
      _ПАША_. Все равно "три" поставят.
      _ЛЯЛЯ_. Даже если совсем-совсем ничего?
      _ПАША_. Елена Сергеевна, объясните, как это делается. Вы в курсе.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я, Паша, не знаю. Как комиссия. Я ведь одна ничего не решаю.
      _ПАША_. Правильно. Ну, а комиссия решит поставить "три". Не портить же им из-за какого-то там Витьки Шевченки общую картину стопроцентной сдачи экзаменов.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Нет, нет, Паша, вы неправильно говорите. На усмотрение комиссии...
      _ВОЛОДЯ_. Фамилию главного врача скажите, пожалуйста.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Кого? А-а... Лавров, кажется. Вам зачем?.. Да нет, Витя, не может быть, чтобы вы совсем ничего не написали. Даже самый отъявленный двоечник...
      _ВИТЯ_ *(радостно)*. Так я и есть самый отъявленный! Только об этом никто не знал. Я успешно прикидывался. За десять-то лет чему только не научишься!
      _ПАША_. Да ладно тебе, ты что, не видишь - Елена Сергеевна расстраивается? Тоже мне подарочек припас на день рождения. Поставят тебе тройку, сиди.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ребята, вы как-то очень легкомысленно...
      _ПАША_. Напротив. Мы очень серьезны.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Зачем вы настраиваете его на благополучный исход? Неудовлетворительная отметка, к сожалению, вовсе не исключена... Хотя я, конечно, постараюсь... все, что в моих силах...
      _ВИТЯ_ *(Паше, тихо)*. Во цену набивает, мало ей рюмок!
      _ПАША_. Мы, Елена Сергеевна, и не сомневаемся, что вы нам поможете, но я вот что хочу сказать...
      _ВИТЯ_. Не обижайтесь, Елена Сергеевна, но у Пушкина по математике была единица. А все равно - гений!
      _ВОЛОДЯ_. Да уж. В его время это как-то различали. Либо ты - Горчаков, и служи царю и отечеству, укрепляя государственную мощь, либо ты - Пущин, и служи отечеству, ее разрушая.
      _ВИТЯ_. А у нас прямо какой-то Ренессанс! Физики обязаны знать лирику, и наоборот.
      _ПАША_. Витя, помолчи! Ребята, дайте сказать! Елена Сергеевна, ведь как несправедливо. Мне, например, как будущему филологу, абсолютно не нужна пятерка по математике. Смешно! Я с восьмого класса занимаюсь Достоевским. Мои работы посылали на конкурс, у меня диплом есть, и теперь из-за какой-то математики, простите, Елена Сергеевна, я лишаюсь своего, быть может, единственного шанса.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Вы занимаетесь Достоевским? В ваши годы? Я ничего об этом не знала.
      _ВОЛОДЯ_. Ну как же! Это у нас достоевскоед растет. Доморощенный.
      _ВИТЯ_. Белинский! Луч света в темном царстве!
      _ЛЯЛЯ_. Сам ты темное царство, это Добролюбов!
      _ПАША_. Я, Елена Сергеевна, занимаюсь проблемой происхождения зла.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Потрясающе! Паша, расскажите.
      _ВОЛОДЯ_. Ой, Елена Сергеевна, это долго. Это до ночи.
      _ВИТЯ_. Нет, ты расскажи, расскажи, не скромничай.
      _ПАША_. Так. Ну вот давайте разбираться. Елена Сергеевна, откуда зло?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Не знаю.
      _ПАША_. Либо зло от Бога, тогда он не абсолютно добр, либо не от Бога, тогда он не всемогущ. Так? Так. Пошли дальше. Достоевский, как известно, не Бога не принимал, а мира Божьего. Почему? Да потому что в нем - сплошное зло. Слезинку ребеночка помните? Почему же Бог ее допускает? А между прочим, еще теологи раннего христианства отрицали ответственность и вину Бога за зло, царящее на земле, и доказывали его непричастность...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. А кто же тогда ответственен?
      _ПАША_. Мы! Бог дал нам свободу. Понимаете? Свободу! Он не захотел делать нас рабами и насильно приводить к добру. Мы же не стадо баранов, Елена Сергеевна! Он дал нам свободу выбора. Между добром и злом.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Но почему все-таки человек иногда выбирает зло?
      _ВОЛОДЯ_. Потому что зло, Елена Сергеевна, это удовольствие. А в мире очень мало удовольствий.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Что меня поражает в современных образованных молодых людях, так это раскованность суждений. Мое поколение было куда менее смелым в оценках.
      _ПАША_. Но, Елена Сергеевна, это ж естественно. Каждое следующее поколение должно в чем-то опережать. Закон прогресса. Но вы представляете, как обидно, из-за пустых формальностей, из-за недостающего балла по математике терять возможность заниматься любимым делом! Господи, при чем здесь мой Достоевский... И ведь я не могу довольствоваться даже тройкой, как Витя. Я поставлен в такие обстоятельства, при которых мне жизненно необходима только отличная отметка.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Паша, неужели вы тоже ничего не написали?
      _ПАША_ *(смутился)*. Я... нет, почему? Я кое-что решил, но...
      _ВИТЯ_ *(перебивает)*. Интересно, а почему это я должен довольствоваться тройкой? Конечно, на пятерку я не претендую, как некоторые, надо и совесть иметь, но четверка мне тоже вот как нужна!
      _ПАША_. Ну ты, Витька, и нахал! Да ты Богу молись, чтоб тебе "три" поставили, правда, Елена Сергеевна?
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Вы, Витя, тоже на филологический поступаете?
      _ВИТЯ_. Я?! Что вы, Елена Сергеевна. Я в эту... Лесотехническую академию, там конкурса в этом году нет. А вообще-то я лес люблю. Я ведь каждое лето к бабушке в деревню езжу. Ягоды, грибы, Елена Сергеевна, прелесть! Хотите, после экзаменов поедем? Ой, не пожалеете! Поедемте, а? Это недалеко.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Спасибо, Витя, но у меня мама...
      _ВИТЯ_. Да чего там, спасибо после скажете! Идешь по дороге - зайчики бегают, птички поют, белочки скачут, колокольчики звенят, воздух! А кругом цветочки-цветочки, и бабочки, такие махровые...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Нет, нет, спасибо, я после экзаменов... у меня мама в больнице.
      _ВИТЯ_. А еще корова у моей бабки есть. Утречком проснешься - и тебе молочко, парное, в постель.
      _ВОЛОДЯ_. Разрешите, Елена Сергеевна, здесь еще немного осталось. *(Подает бокал с шампанским.)*
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Не надо бы вам больше...
      _ВОЛОДЯ_. Там больше и нет. Внимание! Все подняли бокалы. Тост в честь Елены Сергеевны!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Володенька, позвольте, я скажу... Витя, ты... вы...
      _ВИТЯ_ *(замахал руками)*. На "ты"! На "ты"! Можно на "ты"!
      _ПАША_. Односторонний брудершафт. Зовите нас всех на "ты", Елена Сергеевна.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Спасибо. Вы... ты меня очень огорчил, Витя, очень. И Паша. Но я надеюсь, что все у вас в конце концов сложится хорошо. Осенью пересдадите экзамен, поступите в институт. Пусть не все сразу, не в один год, неважно. Важно, чтобы при любых обстоятельствах вы оставались честными людьми. Чтобы те идеалы, которые мы прививали вам с детства, несмотря ни на что, были живы в ваших сердцах... За ваше человеческое лицо, за ваш жизненный путь, мужественный и честный!
      _ Ребята невольно опускают поднятые бокалы. ___
      ____ _ВИТЯ_. Аж в носу защипало. Действительно ведь неважно, в этом ли году, в том ли... или вообще через десять лет, главное - быть человеком! Как это верно! Эх, не поступлю в Академию, пойду в лесники, пусть меня мамаша проклянет!
      _ПАША_. Ты, дорогой, пойдешь, только не в лесники, а в армию. Так прямо и потопаешь.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Что делать, мальчики, пока еще существует опасность... Долг мужчины - защищать родину. Так было всегда.
      _ВИТЯ_. Как один, чего там! На амбразуры!
      _ Пауза. ___
      ____ _ВОЛОДЯ_. Елена Сергеевна, у меня к вам одно предложение. Можно вас на минутку?
      _ Елена Сергеевна и Володя выходят на кухню. ___
      ____ _ВИТЯ_. Пошла тяжелая артиллерия. Посмотрим, что сделает дипломат.
      _ПАША_. Труднее всего иметь дело с идеалистами. Я говорил. Они тебе будут сочувствовать, слезами обливаться, а чтобы помочь - шиш!
      _ЛЯЛЯ_ *(насмешливо)*. Да, ситуация, прямо скажем, безнадежная. Ничего у вас, мальчики, не выйдет.
      _ВИТЯ_. Почему? Откуда ты знаешь?
      _ЛЯЛЯ_. Интуиция.
      _ВИТЯ_. Да иди ты! Вы с Пашкой вообще! Ни во что не верите!
      _ЛЯЛЯ_. А ты во что веришь?
      _ВИТЯ_. Я? Я верю во Владимира! И в победу!
      _ЛЯЛЯ_ *(презрительно фыркнула)*. Паша, пошли!
      _ВИТЯ_. Слушай, чего она это... разлагает атмосферу? Нечего было тогда приходить!
      _ЛЯЛЯ_. А я, Витенька, любознательная очень. Я, может быть, таким образом жизнь изучаю.
      _ВИТЯ_ *(буркнул)*. На заднем дворе изучай! Э, вы куда?
      _ЛЯЛЯ_. Целоваться!
      _ Елена Сергеевна и Володя на кухне. ___
      ____ _ВОЛОДЯ_. Елена Сергеевна, вы бы хотели перевести вашу маму в клинику профессора Попова?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Володя!.. Профессор Попов... Моя мама... Это же профессор с мировым именем!.. Это невозможно.
      _ВОЛОДЯ_. Ну, начнем с того, что профессор Попов лечил моего отца. Я попрошу папу, скажу, что для вас. Уверен, он не откажет.
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Володя, а это удобно?.. Как мне вас отблагодарить?
      _ВОЛОДЯ_. Пустяки.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Постойте, я ведь могу с вами позаниматься, подготовить вас как репетитор. Вы поступаете в технический?
      _ВОЛОДЯ_. Спасибо, Елена Сергеевна, я поступаю в МГИМО.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. В Институт международных отношений? В Москве?
      _ВОЛОДЯ_. Да.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ох, как это трудно, как это трудно, Володенька! К сожалению, в этих сферах... Хотя, знаете, у меня в Москве есть тетка. Если вам негде жить, я напишу, позвоню, на все время экзаменов, милости просим, она одна, вы никого не стесните, она хорошая, добрая, будет только рада. Да я могу хоть сегодня, сейчас!
      _ВОЛОДЯ_. Не беспокойтесь, Елена Сергеевна. С Москвой у меня все в порядке.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Но чем же я могу... еще?
      _ВОЛОДЯ_. Какая вы смешная, Елена Сергеевна. Мне, правда, ничего не нужно. Это может показаться странным, но у меня на самом деле нет никаких проблем. *(Насмешливо.)* По крайней мере неразрешимых.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Нет, Володенька, я так не могу. Я буду мучиться.
      _ВОЛОДЯ_. Ну, хорошо, хорошо! Если уж вы непременно хотите что-нибудь для меня сделать... Пожалуй, я могу попросить вас об одном одолжении. Это, правда, касается не меня, а моих друзей, но, все мы, как говорится, одна семья, так сказать, лицейское братство.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Разумеется! С радостью! Любую просьбу! Я слушаю.
      _ВОЛОДЯ_ *(улыбаясь)*. Так уж и любую? А не боитесь, что я поймаю вас на слове?.. Елена Сергеевна, мои друзья - славные, хорошие, добрые - люди, вы согласны? Умные, талантливые, порядочные, но... бывают обстоятельства, когда нам приходится искать некоторый компромисс... Ну вот, скажем, когда высокая цель вынуждает нас иногда менять средства... Вы понимаете? В таких случаях необходим более широкий взгляд, ибо то, что обывателю кажется порой предосудительным, у человека более свободных взглядов не вызывает никакого протеста, верно? А вы, Елена Сергеевна, кажетесь нам именно таким человеком. Поэтому мы и решили обратиться к вам с нашей бедой, будучи уверены, что вы поймете нас правильно и поможете от всей души. Ведь поможете?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(кивает)*. Я постараюсь. Я не совсем поняла... но разумеется...
      _ВОЛОДЯ_. Спасибо. Спасибо, Елена Сергеевна! *(Громко.)* Ребята, Елена Сергеевна согласна нам помочь.
      _ Возгласы удивления и восторга: "Как? Уже? Правда, Елена Сергеевна? Да здравствует Елена Сергеевна! Ну, ты дипломат! Ура! Туш!" и т. *п.* ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Да подождите благодарить, я же еще не знаю, в чем дело.
      _ПАША_. Как не знаете? Разве Володя вам ничего не сказал?
      _ВОЛОДЯ_. Я только подготовил почву, Павел, но Елена Сергеевна обещала мне. Елена Сергеевна, вы мне обещали?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Да, но...
      _ВОЛОДЯ_. Действуйте!
      _ Пауза. ___
      ____ _ЛЯЛЯ_ *(улыбаясь)*. А что, Елена Сергеевна, ключ от сейфа находится у вас?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. От какого сейфа?
      _ВИТЯ_. В котором лежат наши экзаменационные работы.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. У меня. А что?
      _ЛЯЛЯ_ *(с очаровательной улыбкой)*. А не могли бы вы нам его дать? На время.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Зачем?
      _ЛЯЛЯ_ *(уклончиво)*. Ну, мы же вам объясняли...
      _ПАША_. Елена Сергеевна! Все мы поступаем в гуманитарные вузы. Работу по математике мы написали, мягко выражаясь, не совсем... ну, с ошибками. Но, кроме Виктора, нам всем, как на грех, нужна пятерка.
      _ВОЛОДЯ_. Пардон. Мне не нужна. Повторяю, у меня никаких проблем. Я только ради вас, извините.
      _ЛЯЛЯ_ *(с предельной наивностью)*. Елена Сергеевна, не могли бы вы дать нам ключ на время? Мы бы исправили свои ошибки и принесли вам обратно, а?
      _ВИТЯ_. Ага. У нас с собой правильные варианты. *(Достает из-за пазухи листы.)* Вот. Мы бы их... это... поменяли. *(Пауза.)* А что? Если бы не поступать, так Бог с ней, с отметкой.
      _ПАША_. А главное, никому от этого никакого вреда. Мы поступаем в гуманитарные, так что ни один математик от нашей липовой пятерки не пострадает. Мы им не конкуренты.
      _ВОЛОДЯ_. Если вы, Елена Сергеевна, боитесь, так мы гарантируем вам сохранение абсолютной тайны.
      _ВИТЯ_. Комар носа не подточит. Не сомневайтесь!
      _ПАША_. А будет больше пятерок, вас же еще и похвалят.
      _ Пауза. ___
      ____ _ВИТЯ_. Что вы на нас так смотрите?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(медленно)*. Значит, вы пришли ко мне за ключом?
      _ВИТЯ_. Ну да... Почему?
      _ПАША_. Да нет!
      _ЛЯЛЯ_. Не только...
      _ВОЛОДЯ_. Елена Сергеевна, мы пришли поздравить вас с днем рождения!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. И на всякий случай приготовили подложные варианты контрольных работ!
      _ЛЯЛЯ_. Ой, да что вы такое говорите, Елена Сергеевна! Мы пришли дружески пообщаться. Мы хотели по-человечески. От всей души! Нам казалось, что вы нас поймете.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Да это же подлость!
      _ПАША_ *(грустно)*. Ну вот, Елена Сергеевна, мы и дождались. Теперь вы нам скажете все те громкие и пустые слова, которые нам уже давно навязли в зубах.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Нет, Паша, это не пустые слова, и мне очень жаль, что вы не понимаете... *(Голос ев дрожит, но она пересиливает себя.)* Ну вот что, дорогие ученики, забирайте свои подарки и уходите. Самое большее, что я могу для вас сделать, это не сообщать никому в школе о вашем поведении. До свидания.
      _ Пауза. ___
      ____ _ВОЛОДЯ_ *(мягко)*. Елена Сергеевна, вы напрасно упрекаете нас в моральной неразборчивости. Мы не дети и прекрасно понимаем щекотливость нашей просьбы, о которой я вас предупреждал с самого начала и выполнить которую вы тем не менее заранее обещали. Многие люди, Елена Сергеевна, находясь в шорах обыденной морали...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я больше не хочу слушать вашу демагогию, Володя. И о моей маме прошу вас также не беспокоиться. Я отметками не торгую!
      _ВОЛОДЯ_. Вот уж не думал, что вы, умная женщина, сможете так истолковать...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. О моей маме позаботится государство, и если будет необходимость, ее отправят в клинику Попова и без вашей помощи.
      _ВОЛОДЯ_. Я ничуть не сомневаюсь в теоретической справедливости вашего убеждения относительно всеобщего равенства в осуществлении права на охрану здоровья, но только от слова своего я не откажусь. Это не в моих правилах. Кроме того, я сразу предупредил, что мне от вас ничего не нужно. Хлопочу исключительно из сочувствия к талантливым людям, которым жизнь всегда будет вставлять палки в колеса и которые сами за себя не в состоянии похлопотать.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Неправда! Настоящий талант всегда пробьет себе дорогу!
      _ВОЛОДЯ_. Простите, как?.. Елена Сергеевна, сколько вам лет?
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Скажите мне искренне, если, конечно, можете. Если бы ключ был у Марии Васильевны, вы бы точно так же пришли к ней и стали бы требовать ключ у нее? Или это только со мной так... только потому, что вы меня так... не уважаете?..
      _ВИТЯ_. Мы вас уважаем, Елена Сергеевна. И даже очень любим.
      _ПАША_. Если бы ключ был у Марии Васильевны, нам было бы еще проще. Мария Васильевна наша классная руководительница, стало быть, она так же, как и мы, заинтересована в баллах и процентах. С Марией Васильевной мы бы договорились.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. И к завучу бы пошли?
      _ВИТЯ_. А что, Вера Ивановна не человек? У нее сын поступает.
      _ПАША_. Какая разница, Елена Сергеевна? У нас у всех одни цели и задачи. Стопроцентная успеваемость. Плановые медалисты.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. И вы уверены, что вам никто бы не отказал?
      _ВОЛОДЯ_. Разумеется.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. В таком случае, со мной вам не повезло.
      _ВОЛОДЯ_ *(непонятно, шутит он или говорит серьезно)*. А это смотря с какой точки зрения. У вас свой плюс, Елена Сергеевна. Вы одна в квартире. Это уже несколько облегчает задачу. Можно говорить по душам, без свидетелей, хоть всю ночь.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. На это можете не рассчитывать.
      _ВОЛОДЯ_. Почему? Гостей, как я понимаю, не предвидится. А дома мы тоже предупредили, что, возможно, не придем ночевать.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Останетесь меня сторожить?
      _ВОЛОДЯ_. Нет. Мы не теряем надежды разойтись полюбовно.
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Послушайте, неужели вы не боитесь; что я завтра же все расскажу в школе?
      _ВОЛОДЯ_. Вы не расскажете.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Почему?
      _ВОЛОДЯ_. Потому что вы дадите нам ключ.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. А если нет?
      _ВОЛОДЯ_. Мы вас убедим.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Вы уверены?
      _ВОЛОДЯ_. Или вынудим.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(едва сдерживая гнев)*. Сейчас же убирайтесь вон!
      _ВОЛОДЯ_ *(серьезно)*. Елена Сергеевна, мы никуда не уйдем.
      _ВИТЯ_. Елена Сергеевна, родненькая!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Прекратите паясничать! Ваша нравственная неразборчивость граничит с умственной отсталостью.
      _ПАША_. Но, Елена Сергеевна, оттого, что вы в нас разочаровались, мы не стали к вам хуже относиться.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Покорно благодарю.
      _ВИТЯ_. Конечно, надо же как-то отличать производственную сферу от человеческой.
      _ВОЛОДЯ_. Елена Сергеевна, подумайте о том, что, отказывая им, вы толкаете их, быть может, на преступление.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я?! На преступление? Вы с ума сошли! Да что вы можете сделать?
      _ВИТЯ_. Все, что угодно.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ах, Витя, бросьте меня шантажировать, вам это не идет, честное слово. Слушайте, может быть, вы меня просто разыгрываете? А, Паша? Ну нельзя же в самом деле серьезно... Господи, какая нелепость... словно кошмарный сон... даже грудь сдавило... Ляля, что вы молчите?.. Не надо, это глупая шутка, дети, плохая...
      _ Пауза. ___
      ____ _ВОЛОДЯ_. Мы не шутим, Елена Сергеевна.
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Жаль.
      _ВОЛОДЯ_. Ну что, так и будем стоять? Время идет, мы стоим... *(Подходит с улыбкой к Елене Сергеевне, протягивает руку.)* Дайте нам ключ, Елена Сергеевна, и расстанемся друзьями.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Да уходите же! Уходите, пока не поздно! Неужели вы не понимаете?
      _ВОЛОДЯ_. Мы никуда не уйдем.
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ну что ж, в таком случае, уйду я.
      _ПАША_. Извините, Елена Сергеевна, но мы вас не выпустим.
      _ Елена Сергеевна бросается к дверям, но Паша и Витя загораживают ей дорогу.
      _ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Как? Насилие?!
      _ВОЛОДЯ_ *(мягко)*. Нам бы этого не хотелось.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я... я позвоню в милицию. *(Снимает трубку.)* Какой номер?
      _ВИТЯ_ *(машинально)*. Ноль два.
      _ВОЛОДЯ_. Мы вам не советуем, Елена Сергеевна. *(Смотрит на Витю.)* Ну зачем это... милиция...
      _ Елена Сергеевна набирает номер телефона. ___
      ____ _ВИТЯ_. Ой, вот не надо этого. Не нужно вам этого делать, Елена Сергеевна. *(Обрывает шнур.)* Я же говорил? Эх!
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. А знаете, мне казалось, что такое возможно только в фильмах ужасов... Не дай Бог испытать на себе подлость людей, которых минуту назад считал своими друзьями. *(Пауза.)* Я советую вам подумать и уйти самим. Пока не поздно!
      _ Уходит на кухню и закрывает за собой дверь. Ребята в некоторой растерянности. Володя что-то сосредоточенно обдумывает. Ляля начинает одеваться. ___
      ____ _ВИТЯ_. Ты куда, Лялька?
      _ЛЯЛЯ_. Домой. К маме.
      _ВИТЯ_. Ты что, уходишь? А как же мы?
      _ЛЯЛЯ_. Не знаю. *(Насмешливо.)* Я думала, твой шеф умнее.
      _ВИТЯ_. Да погоди ты!.. Володь!
      _ЛЯЛЯ_. Чего годить? Вам я тоже не советую оставаться. Извинитесь, скажите, мол, осознали, просим прощения, и валите отсюда.
      _ВИТЯ_. Значит, мне теперь два балла получать, да?
      _ЛЯЛЯ_. Лучше два балла, чем два года. *(Паше.)* Пошли!
      _ПАША_. Может, действительно, не стоит?.. Иногда бывает разумнее отступить...
      _ВОЛОДЯ_ *(тихо)*. Убирайтесь к чертовой матери. Все!
      _ВИТЯ_. Да ты что, Володь? Да нет, братцы, уходить нельзя. Что же это? Да она завтра озвереет! Она нам такого понаставит! Вон она в конце как зыркнула! Володя, скажи им!
      _ПАША_ *(Володе)*. Слушай, а ты не боишься... пролететь?
      _ВОЛОДЯ_ *(не глядя на Лялю)*. И заруби себе, девочка, на носу - если я за что-то берусь, я довожу это дело до конца. Чего бы мне это ни стоило. Понятно?
      _ВИТЯ_. Правильно, Вов! Чего вы ее боитесь? Да она нам ничего не сделает. Из принципа и благородства души! И даже отметки не станет снижать. Да, Вов?
      _ВОЛОДЯ_. Он прав. У нашей дорогой Елены Сергеевны комплекс Антигоны.
      _ВИТЯ_. Чего-чего? Это когда... что?
      _ВОЛОДЯ_. Это когда идеалистическое восприятие действительности возведено в принцип. Когда всякое насилие над их личностью или над их идеалами вызывает героическое сопротивление. И здесь существует прямо пропорциональная зависимость: чем сильнее на них давят, тем активнее и яростнее они сопротивляются. Из таких натур вырастают железные герои и вожди революций и войн. Но в обычной жизни это чаще всего чудаки, не от мира сего, юродивые, над которыми все смеются и которых никто не воспринимает всерьез. Поэтому любая критическая ситуация для них благо, ибо она дает возможность проявить максимум своих душевных сил. Так что Елена Сергеевна должна нам быть, в принципе, даже благодарна за то, что мы предоставляем ей такую блестящую возможность самоосуществления.
      _ПАША_. Ну и что дальше?
      _ВОЛОДЯ_. Я считаю, что уходить нельзя. Дело даже не в том, заложит она нас завтра или нет, хотя, если мы уйдем сейчас, я не исключаю такой возможности. Наша задача сделать ее из обвинителя сообщницей.
      _ПАША_. Если она, как ты выражаешься, Антигона, она никогда не станет нашей сообщницей.
      _ВОЛОДЯ_. Ну, во-первых, Антигон в чистом виде не существует. А во-вторых, к любой психической модели можно подобрать ключ. Я скажу больше. Я уже знаю, как сломить Антигону. *(Пауза. Все с любопытством смотрят на Володю.)* Насилием.
      _ВИТЯ_. Если мы ее того... кто же нам даст ключ?
      _ВОЛОДЯ_. Повторяю: насилием. Только не над самой Антигоной, что бессмысленно, а на глазах Антигоны и над ее ближним.
      _ВИТЯ_. Как это - над ближним?
      _ВОЛОДЯ_ *(насмешливо)*. А так, Витенька, возьмем тебя под белы ручки и скажем: или, Елена Сергеевна, ключ нам давайте, или мы его с седьмого этажа выкинем.
      _ВИТЯ_. Ну ты, диалектик, шуточки у тебя!
      _ВОЛОДЯ_. Почему шуточки? *(Серьезно.)* Но этим способом нужно пользоваться чрезвычайно осторожно. Когда противник уже начисто психологически разбит и морально разложен. Тогда будет довольно этого последнего удара, чтобы окончательно его добить.
      _ВИТЯ_. Ты что... действительно собираешься меня в окно?
      _ВОЛОДЯ_. Не волнуйся, я буду действовать по вдохновению. Но для начала нам нужно выполнить задачу морального разложения противника.
      _ВИТЯ_. А как это, Вов, мы ее разложим?
      _ВОЛОДЯ_. Ну вы, как дети, честное слово! Ляля! *(Улыбается.)* Вот, я вижу, Ляля меня понимает.
      _ЛЯЛЯ_ *(улыбается)*. Нет.
      _ПАША_. Вообще все идеалисты имеют весьма смутное представление о действительности.
      _ВОЛОДЯ_. Правильно! Надо открыть ей глаза на мир. Обнажить, так сказать, дно. Показать ей реальное лицо жизни. В нашем лице. *(Со смехом.)* И путь это лицо обернется ей волчьей мордой! Грубо говоря, нужно сыграть подонков.
      _ВИТЯ_. Вот это, черт возьми, здорово! Мы ей покажем! Реализм! А может это... напиться? Для натуральности?
      _ПАША_. Ты что, так не можешь сыграть?
      _ВОЛОДЯ_. Посмотрим, надо будет - напьешься.
      _ВИТЯ_. Понял. Красненькая в портфеле.
      _ВОЛОДЯ_ *(морщась)*. Ой, Витюша, быть тебе алкашом.
      _ВИТЯ_. Я ж для пользы дела. Могу не пить, подумаешь!
      _ВОЛОДЯ_. Ляля, у тебя нет возражений против намеченной программы действий? *(Ляля пожимает плечами.)* И она не кажется тебе очень глупой? *(Ляля молчит.)* Ну что ж, прекрасно, я рад. Все остальные, естественно, "за", голосовать не будем, мы не бюрократы.
      _ Дверь неожиданно открылась. Голос Елены Сергеевны: "Ляля, можно вас на минуту?" Ребята молча переглянулись. Пауза. Ляля медлит. ___
      ____ _ВИТЯ_. Ну, Лялька, давай!
      _ПАША_. Ты с ней, главное, по-женски. Нажимай на всякие там женские дела.
      _ВОЛОДЯ_. Не дави на нее. Она умница. Она разберется. *(Легонько подталкивает Лялю.)* Ну?..
      _ Ляля поглядела на ребят, улыбнулась и независимо пошла на кухню. ___
      ____ _ВИТЯ_. Надо бы это... подслушать.
      _ Ребята собираются кучкой у дверей. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Почему вы не уходите? Я же дала вам возможность уйти! Вы понимаете, что вам грозит? Я надеялась, что хотя бы вы... Вы же девочка!
      _ЛЯЛЯ_. Я не девочка.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ну, это не важно. Поймите, будет скандал. Если вы сейчас же, сейчас же не уйдете отсюда, будет страшный скандал. Вы вообще не получите никакого аттестата. Ваше поведение подсудно.
      _ЛЯЛЯ_. Вы переоцениваете свои силы.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. То есть как - переоцениваю?.. Вас посадят! Девочка, понимаете ли вы это, что вас посадят!
      _ЛЯЛЯ_. За что?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Как за что? Я просто перестаю что-либо
      понимать. Что происходит? Почему вы ничего не боитесь?
      _ЛЯЛЯ_. Не знаю...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Но ведь... не боитесь?
      _ЛЯЛЯ_. Вас - нет.
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Хорошо, в таком случае вас надо просто спасать. Как слепых котят. Вы же не ведаете, что творите.
      _ЛЯЛЯ_. Елена Сергеевна, я хочу вам дать дружеский совет. Зря вы упрямитесь, честное слово. Дали бы им ключ. Давно бы уже все сделали - и обратно. Никакой волокиты. И спали бы себе спокойно.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ляля, да вы что, серьезно? Это же подло, что вы говорите! Подло!
      _ЛЯЛЯ_. А жизнь вообще подлая штука, Елена Сергеевна, вы не находите? *(Пауза.)* Скажите, вам часто приходится ездить в городском транспорте? Ну, разумеется, ведь у нас с вами нет собственного автомобиля. И вы, конечно, видите лица наших женщин, лица, на которые словно повешен ржавый железный замок. Лица тяжелые, как мешки с провизией, которые они тащат в руках. Хуже всего они выглядят по утрам, когда везут с собой маленьких детей в ясли... Я видела и других женщин. Они выходили из разноцветных автомобилей и шествовали мимо потеющих от напряжения милиционеров к столичному кинотеатру, где показывали очередной фестивальный киношедевр, недоступный простым смертным. О, эти лица, сверкающие и чистые, как подарок в целлофане!..
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ну и что?
      _ЛЯЛЯ_. Все.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Понимаю. Вы хотите сладкой жизни.
      _ЛЯЛЯ_. А почему бы и нет? Если кому-то можно, то почему не мне? Кажется, внешние данные позволяют.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Господи, да разве в этом счастье?
      _ЛЯЛЯ_. Счастье, разумеется, в труде на благо. Впрочем, мы так привыкли к убогому существованию, что уже почти перестали его замечать. Моя мать, например,- она у меня библиотекарь,- она так и говорит: "Потребности надо сокращать".
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. По вашему виду этого не скажешь.
      _ЛЯЛЯ_. А она у меня только свои потребности сокращает. Что же касается меня, тут моя мать проявляет гибкость и понимание. Когда мне нужно одеться, она устраивается по совместительству уборщицей. Одежда в наше время, Елена Сергеевна,- это пропуск в лучшую жизнь.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. И вам не стыдно паразитировать?
      _ЛЯЛЯ_. Если кто-то везет, отчего же не ехать?.. Елена Сергеевна, давайте как женщина с женщиной. Вы посмотрите, как вы одеты?..
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(растерялась)*. Как?..
      _ЛЯЛЯ_. Над вами же все в школе смеются.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Неправда.
      _ЛЯЛЯ_. Вы интересная женщина, а ходите Бог знает в чем. Ну кто это сейчас носит? А прическа? Вы давно были в парикмахерской? А ваша дешевенькая помада!.. Ваши духи за четыре рубля!..
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Довольно! У меня больная мать. Когда человек долго болеет, это требует денег.
      _ЛЯЛЯ_. Не понимаю, как можно так плевать на себя? Как вы живете? Без ласки, без внимания, безо всех этих маленьких удовольствий, которые так скрашивают жизнь, без радости, без любви! Вы же не женщина, Елена Сергеевна, вы газетная передовица в юбке! И после этого вы смеете нас осуждать только за то, что мы хотим жить по-человечески?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. По-человечески?
      _ЛЯЛЯ_. Знаете, сейчас все хотят отхватить кусок пожирнее от общего пирога!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(с усилием)*. Неправда. Не все.
      _ЛЯЛЯ_. Хотят - все. Но не все могут. И те, которые не могут, говорят, что не хотят. Из моральных соображений. Вранье! Вы же видите, не можете не видеть, что происходит, а тоже врете. Зачем?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. А что же происходит такого особенного, чего бы не было в другие времена? Всегда были люди, устремленные к вульгарному благополучию, но были и другие, с настоящими ценностями и идеалами. Почему вы решили, что их больше не существует? Приумножать зло... Да если бы весь мир... все люди... то и тогда... Можно и в одиночку! Если огромному миру зла скажет "нет" хотя бы один человек, один, - зло отступится, и восторжествует добро и справедливость.
      _ЛЯЛЯ_ *(громко расхохоталась)*. Ну, знаете... Кажется, наш Вовочка действительно прав. Вы же Антигона!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Что? Какая?
      _ЛЯЛЯ_ *(оборвав смех)*. Из мифа...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ну, хорошо. Скажите, пожалуйста, для вас что-нибудь значат слова: честь, совесть, сострадание?
      _ЛЯЛЯ_. Спросите еще о милосердии, о достоинстве, это сейчас модно. Ух, ненавижу попугаев-болтунов! Сначала все уничтожили, растоптали, а теперь болтаете о совести. Хотите знать, Елена Сергеевна, в чем между нами разница? Вы всю жизнь боролись, чтобы элементарно выжить, а мы будем бороться за то, чтобы хорошо жить. Да, я расчетлива. Я вынуждена рассчитывать каждый свой шаг, чтобы не повторить судьбу собственной матери. Я даже девственность свою не теряю из расчета. В надежде выгодно ее продать. Тому, кто подороже заплатит!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Но вы же... любите Пашу.
      _ЛЯЛЯ_. Но не до такой же степени, чтобы не предпочесть ему более перспективного человека.
      _ Мальчики прыснули за дверью. Паша густо покраснел, бросился на кухню к Ляле, ударил ее по щеке. ___
      ____ _ПАША_. Дрянь!
      _ Пауза. ___
      ____ _ЛЯЛЯ_. Да я теперь не только замуж, я за одну парту с тобой не сяду!
      _ПАША_. Ты же мне говорила...
      _ЛЯЛЯ_. Говорила, ну и что?
      _ПАША_. Ты говорила...
      _ЛЯЛЯ_. Что выйду за тебя замуж. Но при условии. Разве ты забыл?
      _ПАША_. Я не забыл.
      _ЛЯЛЯ_. Так чего ж ты дергаешься? Старайся. Мы ведь кузнецы своего счастья, не правда ли, Елена Сергеевна?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Можно узнать, что за условие вы поставили Паше?
      _ЛЯЛЯ_. При условии не жить в нищете.
      _ПАША_. Ты же знаешь, ты же знаешь, что мы не будем.
      _ЛЯЛЯ_. Я знаю только одно: чтобы хорошо жить в наше время, надо стать подлецом. А я не уверена, что когда ты им станешь, я все еще смогу тебя любить.
      _ПАША_. А сейчас любишь? Сейчас? Я еще не стал подлецом! Мне нужно знать, любишь ты меня сейчас? Ну!
      _ЛЯЛЯ_ *(кричит)*. Да, да, да! Как же мне тебя не любить, когда ты такой влюбленный, такой послушный, такой благополучный, с такой кооперативной квартирой?! Я же девушка бедная, без корней, без связей, да я просто обязана тебя любить! Жить без тебя не могу!
      _ПАША_. Что ты говоришь? Замолчи.
      _ЛЯЛЯ_. Ненавижу! Ненавижу!
      _ВОЛОДЯ_ *(за дверью)*. Ну, теперь их понесет... не в ту степь. Ну-ка, Витек, хлебни еще раз для храбрости - и на медведя, пошел!
      _ВИТЯ_ *(отпивает из бутылки)*. Это я могу. Пожалуйста.
      _ Влетает на кухню. В руках открытая бутылка портвейна, наполовину пустая. Он слегка пьян. ___
      ____ _ВИТЯ_. Ой, ребята, не могу! Не могу я так больше, ребята!.. Елена Сергеевна, где у вас тут стаканчики? *(Шарит в буфете.)* Уж как я эти семейные драмы не выношу, сил моих больше нет! Уж на что у меня батя серьезный человек, но и он всегда от подобных громов и молний спасается. Раз даже своими глазами видел плакал. Натурально плакал. А ведь какой человек! Директор овощной базы! Все родственники с него кормятся. Ферзь! Все может! А вот матери боится. Как начнет она его доставать, Господи Боже ты мой! А вообще-то у нас не жизнь, а сказка о золотой рыбке, начали с корыта, а кончили... Правда, еще не кончили, застряли где-то на уровне столбовых дворян, про конец бате и подумать страшно... Только у нас рыбка золотая кто, знаете? Папашина должность. *(Смеется.)* Ну, кто со мной?
      Елена Сергеевна *(вырывает бутылку)*. Не смей! Не позволю! В моем доме! *(Выливает вино в раковину.)*
      _ВИТЯ_. Ой, ой, что вы делаете? Я ж за ней три часа стоял! Ой, Елена Сергеевна, у меня ж нервы! Я человек благонамеренный, но когда это... насилие над личностью, могу... Я вообще-то эпилептик, припадки у меня, как у Федор Михалыча, Паша, да? Продемонстрировать? Во, во, глядите! *(Неожиданно падает на пол и бьется в судорогах.)* Больной я, видали? Припадочный. Можно сказать, инвалид. Меня, может, вообще травмировать опасно. Я, можно сказать, после каждой двойки так.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(медленно)*. Я не знала, что вы пьете... Это ужасно.
      _ВИТЯ_ *(встает с пола как ни в чем не бывало)*. Нет, вы поглядите, я пью! Да я вообще эту гадость терпеть не могу, хоть бы ее и вовсе на свете не было! Это у меня батя... Запои у него иногда. Батя-то у меня прежде живописцем был, самородок, рынки оформлял, витрины всякие, а потом уж как-то незаметно директором сделался. У него когда это... запой начинается, заслушаешься. Такая философия с математикой! Ух, говорит! Про жизнь там всякое, про искусство... Я, говорит, Витька, сволочь. Ага, прямо так и шпарит всю правду-матку. Я, говорит, продал свою душу за тридцать серебренников, я, говорит, все идеалы свои святые продал и пропил. А ты не смей! Это он мне. С того света, говорит, достану, так и знай. Какие, говорю, бать, сейчас идеалы, что ты народ-то смешишь, какие? Ну хоть один, говорю, назови. Трясется весь. Сволочь, говорит, народ стал. Буржуй и быдло. Без закона живут. Мы, говорит, за них жизнь отдавали. Так кто, говорю, отдавал, бать, не ты ж ведь отдавал. Тех-то уже, говорю, кто отдавал, и в помине давно нет, успокойся, говорю, время нынче такое...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Время делают люди! Это наше, наше собственное время! Оно зависит только от нас!
      _ВИТЯ_. Кто бы спорил, Елена Сергеевна, я ведь то же самое говорю, время как время, жить можно, бывает хуже. А вот батя мой говорит, что по всем приметам скоро конец света. И по Библии так выходит, что конец, и по Будде, и еще там по чему-то. Ага, потому что вырождение и вымирание постепенное людей и природы. Бабы не рожают - раз! Мужики не работают - два, энергии не хватает, рыбы в океане дохнут, дышать нечем, кругом химия и сплошная радиация. Только это все незаметно для простого глаза происходит, это все процессы тонкие, неуловимые, про то только ученые знают, но скрывают, чтоб паники не было. А то, представляете, что начнется, если про конец света объявят? Спичек не купишь, не то что чего другого. В общем, скоро весь мир превратится в одну большую вонючую свалку, и только мухи, мухи... Говорят, после атомного взрыва одни только мухи останутся...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Какая чудовищная глупость. Ваш отец негодяй!
      _ВИТЯ_. Не-ет! Алкоголик, вор, я согласен. Но не негодяй. Он хороший человек. Страдалец. Я его люблю, батю. Если батя мой грешит, так и кается. А за одного раскаявшегося грешника, как известно...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Раскаявшийся грешник больше не грешит. Это только Иуда...
      _ВИТЯ_. Иуда не каялся. Он повесился. Вот и батя мой, бедняга, чуть чего повешусь, говорит, она у меня дождется, пойдет вкалывать, как все, узнает, почем фунт колбасы! Это он про мать... Вот я ее счас, гадину, поймаю! *(Гонится за мухой, падает, с грохотом роняет посуду.)*
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Господи, да ты совсем пьян!
      _ПАША_. Ну я-то ведь не пьян, Елена Сергеевна, не правда ли? Но тоже ничего хорошего сообщить о своих родителях не могу. Вы думаете, сыну профессора Андреевского, научного руководителя моего отца, пришлось бы вот так идти к вам, вытягивать отметку, вымаливать, унижаться. Да ему уже с рождения заготовлено место в университете! И это только потому, что его отец не стесняется подписывать чужие статьи, а мой, видите ли, писать их для него считает делом бесчестным. Почему я должен уступать место каждому проходимцу? Это же мое место! Мое! И если будет нужно, я буду за него драться зубами. Потому что иначе не проживешь.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Прекратите! Сейчас же прекратите это издевательство! Завтра же! Всех в школу! На педсовет! Боже мой, ни одного слова правды! Лицемеры! Кого мы растим?
      _ПАША_. Форму вопроса нужно несколько изменить: лицемеры, кого вы вырастили?
      _ВОЛОДЯ_ *(заглядывает на кухню, весело)*. Что за шум, а драки нет? Елена Сергеевна, вы так всех соседей распугаете. Я там сижу, все альбомы пересмотрел. У вас потрясающий Шагал. Это вы на черном рынке купили? И сколько заплатили?.. Елена Сергеевна, вы знаете, который час?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я не отдам вам ключ, Володя. Не отдам.
      _ВОЛОДЯ_ *(зевает)*. Извините, очень спать хочется. Ох ты, Господи, скука-то какая! Плохо работаете, господа. Без вдохновения. Я бы даже сказал, бездарно. Застряли на одном месте. *(Пауза.)* Елена Сергеевна, вы не возражаете, если мы вас немножечко обыщем?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Как... обыщете?
      _ВОЛОДЯ_. Как при аресте. *(Кивает Вите.)*
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Не смейте! Не подходите ко мне!
      _ВИТЯ_ *(приближаясь к Елене Сергеевне)*. Да не бойтесь, Елена Сергеевна. *(Останавливается. Пауза. Володе.)* А может, не надо, а?
      _ВОЛОДЯ_ *(пожимает плечами, холодно)*. Хозяин - барин. Мое дело предложить.
      _ВИТЯ_. Понял. Один момент. Извините, Елена Сергеевна. Я очень аккуратно, даже не почувствуете. *(Неожиданно быстрым движением проводит руками по телу Елены Сергеевны.)* Вот и все, Елена Сергеевна, извините. *(Володе.)* Ничего нет.
      _ВОЛОДЯ_. Я так и знал. Ну что же, поищем в квартире?
      _ВИТЯ_. А что? Это вполне... можно. *(Стукнув по плечу Пашу.)* Чего рот разинул? Пошли.
      _ Паша медленно выходит из кухни, за ним следуют Володя и Витя. ___
      ____ _ЛЯЛЯ_ *(быстро подходит к Елене Сергеевне)*. Отдайте им ключ. Я же предупреждала. Отдайте!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(в слезах, упрямо мотает головой)*. Нет, нет, нет!
      _ Молодые люди обыскивают квартиру.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ_
      Два часа ночи.
      Квартира после обыска. Разбросаны вещи, сдвинута мебель, распахнуты створки шкафа и секретера. Атмосфера тяжелой бессонной ночи, когда уже нет сил что-то доказывать, требовать, кричать.
      За столом сидят Елена Сергеевна, Володя и Паша. Свернувшись калачиком на диване, дремлет Ляля. Одиноко бродит по квартире Витя, он пьян. Звучит мягкий задушевный голос Окуджавы: "Давайте говорить друг другу комплименты..." ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Нет, нет, нет, завтра же подаю заявление об уходе. Бессмысленно продолжать быть учителем, когда из детей вырастают такие чудовища, как вы. Всю жизнь я пыталась внушить вам идеалы добра, справедливости, гуманного отношения к человеку. И что же? Как учитель, я ставлю на себе крест.
      _ВОЛОДЯ_. Как вы не понимаете, Елена Сергеевна, что против вас лично мы ничего не имеем. Напротив, вы нам глубоко симпатичны. Вы прекрасный математик и хороший человек. Но по роковой случайности ключ оказался у вас, и вы вынуждены были принять на себя, так сказать, главный удар.
      _ПАША_. Дорогая Елена Сергеевна, мы не против вас боремся, а за себя. Вы чувствуете разницу?
      _ЛЯЛЯ_ *(сонным голосом с дивана)*. Ой, да не слушайте вы их, Елена Сергеевна! Не волнуйтесь, мы вам завтра все вымоем, приберем, поставим на место. А телефон Витька починит, он у нас мастер. И вообще давайте все спать.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Дело не в телефоне, Ляля. Такая чудовищная идея могла прийти в голову только фашистам, гангстерам. Но вы же советские школьники!
      _ПАША_ *(вздыхает)*. Идея как идея, не хуже других. В борьбе за существование каких только идей не возникает!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Вы, конечно, подлецы... Извините, у меня очень болит голова, я буду думать вслух.
      _ВОЛОДЯ_. Пожалуйста, даже интересно.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Возможно, я не совсем понимаю... Скажите, Володя, вам-то зачем это нужно?
      _ВОЛОДЯ_. Знаете ли, из спорта. Да, да, из чисто спортивного интереса. Я на вас загадал.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Как загадал?
      _ВОЛОДЯ_. Ну, если мне удастся получить у вас ключ, у меня все будет хорошо.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Что - все?
      _ВОЛОДЯ_. Карьера. Жизнь. Любовь.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Разве вы сомневаетесь в благополучии своей биографии?
      _ВОЛОДЯ_. Нисколько. Но для того, чтобы действительно стать крупной фигурой, необходимо что-то и самому из себя представлять. Поддержка - вещь прекрасная, и на первых порах необходимая, но дальше все зависит от твоих собственных способностей и воли. Получить у вас ключ для меня задача еще и профессиональная. Как будущий дипломат я должен уметь добиваться своих целей.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Любыми средствами?
      _ВОЛОДЯ_. Разумеется. Мораль - категория человеческая, а потому относительная. Я же должен исходить из интересов политических, мне судья не мораль, но выгода. Когда речь идет, например, о Петре Первом, никому и в голову не придет говорить о морали.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Петр Первый, Наполеон... Сильная личность, которой все дозволено. Как это все старо!
      _ВОЛОДЯ_. И столь же истинно.
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Значит, для вас эта ситуация - игра?
      _ВОЛОДЯ_. Эксперимент.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. На живых людях?
      _ВОЛОДЯ_. Кролики не всегда годятся.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Вы последовательны в своем цинизме.
      _ВОЛОДЯ_. Так же, как вы в приверженности к морали.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. А знаете, у вас все равно ничего не выйдет.
      _ВОЛОДЯ_. Да ну? Почему?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Потому что я не дам вам ключ.
      _ВОЛОДЯ_. Дадите, Елена Сергеевна, еще как дадите.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Нет, Володя, на этот раз вы просчитались. Не дам.
      _ВОЛОДЯ_. Я гораздо сильнее вас, Елена Сергеевна, как личность. Я вас подавлю.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Я тоже не из слабых, Володя.
      _ВОЛОДЯ_. Возможно. Но вы действуете бесхитростно и прямолинейно. Я же проявляю гибкость ума и разнообразие приемов. *(Улыбаясь.)* Я большой интриган, Елена Сергеевна. Я сумею вас победить коварством, как Яго.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Признаться, вы меня удивляете, Володя. Вы же умный, практичный человек, почему вы ведете себя так глупо? Вы же должны понимать, что завтра станет все известно в школе, и какие бы у вас ни были связи, вы не только не поступите в свой МГИМО, но, как это ни печально, можете оказаться в заключении.
      _ВОЛОДЯ_. Дорогая Елена Сергеевна, вы меня плохо знаете. Я романтик. Карьера это, конечно, замечательно. Но бывают мгновения, когда я готов пренебречь всем ради...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ради чего?
      _ВОЛОДЯ_. Ради власти. Ради способности владеть ситуацией, чувствовать, как трепещут в твоих руках чужие судьбы. О, вы не знаете этого наслаждения ощущать себя всемогущим!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Да, действительно, мне это трудно понять. Мы, люди шестидесятых годов, были другими. У нас, знаете ли, были идеалы, стремления. Мы думали не о себе, но о смысле жизни, истории, о будущем.
      _ВОЛОДЯ_. Ну и что же вы сделали такого замечательного, люди шестидесятых годов? Где вы? Ау! Не видно, не слышно. Одни приспособились и стали отлично преуспевать. Другие растворились в небытии. Нету их! Нету! Уехали, голубчики, за моря-океаны. Третьи так и тянут свою жалкую житейскую лямку. Так? Или не так?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(спокойно)*. Многие остались просто людьми, честными, порядочными, добрыми. Это не так мало. Пусть они на первый взгляд незаметны, но именно они несут в себе тот необходимый элемент добра, правды и красоты, без которых скудеет нация. Количество порядочных людей улучшает породу.
      _ПАША_. Порядочных людей надо посыпать дустом. Чтоб не плодились.
      _ВОЛОДЯ_ *(улыбается)*. Все это лирика, Елена Сергеевна, хотя и весьма почтенная. Время, извините, сейчас другое.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Какое?
      _ПАША_. Как это какое? Газеты надо читать.
      _ВОЛОДЯ_. Время другое. Более жесткое, энергичное, деловое. Оно требует таких же качеств от новых людей. Если сказать прямо - мы хотим делать дело и иметь за это деньги. Баш на баш.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Баш на баш... И это ваше жизненное кредо?
      _ВОЛОДЯ_. Россия всегда страдала от прекраснодушия и инфантильности интеллигенции и отсутствия трезвых деловых людей. Быть деловым человеком считается у нас чем-то недостойным, почти неприличным. Мы же уверены, что спасти Россию, например, от бесхозяйственности, о которой кричат все газеты, может только наше поколение новых деловых людей.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(рассмеялась)*. Господи, Володя, так значит,
      вы - наши спасители? Вы и есть?
      _ПАША_. Кроме, разумеется, Виктора.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Вот как? Разве он - другой?
      _ВОЛОДЯ_. В каждом обществе есть свои отбросы.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Отбросы?
      _ПАША_. Наследственный алкоголизм. По существу, он уже конченый человек.
      _ВОЛОДЯ_. Зачем закрывать глаза на правду?
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(тихо)*. Это неправда. Он хороший мальчик. Способный мальчик. Я видела его рисунки на конкурсе в пятом классе. *(Ребята хохочут.)* Никакие вы не новые люди. Вы холодные, злые, бессердечные эгоисты! Это от вас надо спасать Россию! И не смотрите на меня так. Я вас не боюсь!
      _ Входит, пошатываясь, Витя.
      _ _ВИТЯ_. Елена Сергеевна, извините. Я вам починю... Права не имеете... обыскивать... извините... Я вас люблю, Елена Сергеевна... Вы моя любимая учительница... с детства. У вас такие чудные глаза... как два озера... в них можно ловить... рыбу...
      _ВОЛОДЯ_ *(хохочет)*. Браво! Наш Витюша - Ромео!
      _ВИТЯ_. Елена Сергеевна, дайте мне руку... Ох, как худо... я вас с пятого класса... руку мне дайте...
      _ВОЛОДЯ_. И сердце, болван. Руку предлагают вместе с сердцем.
      _ВИТЯ_ *(бормочет)*. Я могу, могу... Поставьте мне три... Я могу...
      _ВОЛОДЯ_. Не верьте ему, Елена Сергеевна, он пьян. Он вас обманет. Вы ему три поставите, а он слиняет. А я вот... я вот не обману! *(Его душит смех.)* При всех слово даю. Вам сколько? Тридцать два... три... четыре? Или сорок четыре? Впрочем, это все равно. Я эстет, Елена Сергеевна, и поэтому делаю вам официальное предложение. При условии, разумеется, что вы дадите нам ключ. *(Продолжает смеяться.)* А? Не слышу! Вы согласны? Что-то я не вижу энтузиазма, улыбки радости на лице невесты. А жаль. Женщина без мужской ласки перестает быть женщиной и становится рабочей лошадью. Решайтесь, Елена Сергеевна. Со мной не пропадете. Что касается моих мужских достоинств, они целиком зависят от вашей женственности.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Бог вас накажет, Володя. Так нельзя.
      _ВОЛОДЯ_. Что? Какой такой еще Бог? Не знаю никакого Бога! Про что вы говорите, Елена Сергеевна? Мы же атеисты, вы что, забыли, что мы атеисты, вы же нас сами учили.
      _ВИТЯ_. Братцы, братцы, где у них тут это... Худо мне, братцы... *(Шатаясь, идет на кухню, его тошнит.)*
      _ПАША_. А знаете, господа, что меня больше всего поражает в этой истории? То, что Елена Сергеевна пожалела худшего из нас. Попросту говоря, алкаша. Это и есть потрясающий российский феномен, когда мы готовы посочувствовать любому забулдыге, распоследнему пьянице и уголовнику, но только не своему брату интеллигенту. *(Пауза.)* За что вы Витюшу пожалели, Елена Сергеевна? Чем он заслужил? За что ему честь такая? Он вам телефон сломал, обыскивал вас, а вы все враз простили, стоило Витюшу отбросом назвать.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(глухо)*. Он жертва. Вы его развратили и использовали, это умение у вас уже есть.
      _ПАША_. Ой, это все народнические штучки. Народ - жертва, стало быть, его надо защищать. Какая же он жертва? У него что, своей головы на плечах нет? Да мы его и брать-то с собой не хотели. Сам навязался. Стащил у предков хрусталь. Возьмите, говорит, меня в долю. Спасибо, Лялька его отстояла, она добрая, вроде вас. Ничего не решил, говорит, два поставят, жалко. Неужели только ничтожество заслуживает вашего снисхождения и сочувствия? Вы бы лучше меня пожалели, Елена Сергеевна. Я как-никак потомственный интеллигент и подаю надежды, можно сказать - будущая гордость России. Смотрите, как бы локти потом не пришлось кусать, когда в вас начнут пальцами тыкать. История не прощает своих палачей.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Что вы сказали?
      _ПАША_. Я сказал, что история помнит всех своих палачей и каждого назовет поименно.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Вы, молодой человек... подлец! Негодяй!
      _ПАША_. Б-благодарите Б-Бога, что вы женщина, а то...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Что? Ударили бы? Так бейте! Бейте! Неужели вас хоть что-то может остановить?!
      _ПАША_. Я мужчина, я руку на женщин не подымаю.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Лжете. Лжете. Еще как поднимите! Разве есть грань, которую бы вы не переступили?
      _ВОЛОДЯ_. Как же, Елена Сергеевна, а заповеди? Не такие уж мы чудовища, как вы говорите. Не убий, не укради, не прелюбодействуй...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ах, не убий... Уж конечно, с топором, как Раскольников, не пойдете. Где вам! Души не хватит. А ложью, а предательством - глазом не моргнув!
      _ВОЛОДЯ_. А знаете, вам очень идет.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(не поняла)*. Что?
      _ВОЛОДЯ_. Гнев вам очень идет. Глаза горят, лицо пылает. Вы никогда не пробовали играть в самодеятельности? Вас бы взяли, темперамент у вас подходящий, я бы даже сказал - трагический.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Послушайте, а может быть, вы сейчас все такие... не люди?.. Знаете, даже у богов есть своя ахиллесова пята, вы же практически неуязвимы. Как же вам будет удобно жить... Круглые люди, у которых никогда не болит душа. Или ее нет?
      _ПАША_. Это у нас нет души? У нас, да?
      _ВОЛОДЯ_. Да успокойся ты. Не мечи бисер, нас же все равно не поймут. Ты же видишь, это машина, автомат, робот!
      _ПАША_. Ненавижу, ненавижу героев, лезущих грудью на амбразуру! Ненавижу амбразуры, на которые нужно лезть! Почему, почему мы всегда должны лезть на амбразуры? В школе надо изображать комсомольского деятеля, чтобы получить хорошую характеристику, здесь надо изображать подлеца, чтобы вырвать для поступления лишний балл, а когда не хватит этого самого единственного балла и тебя вышвырнут вон, придется изображать идиота, чтобы попасть в психушку и получить белый билет, а вместе с ним хорошую порцию серы и прочей мерзости в компенсацию за свободу. Не слишком ли много усилий для получения элементарной возможности просто заниматься своим делом? Только тупой идиот может всерьез относиться к этой игре, в которой вынуждены участвовать все мало-мальски способные люди. Неужели вам непонятно, что вы защищаете не высокие гуманистические идеалы, а только бюрократическую машину с ее насквозь фальшивой узколобой моралью?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Замолчите! Замолчите! Я не желаю вас слушать! *(Зажимает ладонями уши, бормочет: "Пока свободою горим...")*
      _ПАША_. Вы сетуете на нашу неуязвимость, но как пробиться к вашей собственной душе, обросшей штампами, фальшивыми лозунгами, мертвыми принципами, чувствами и словами? И если в школе мы вам не верим, то только потому, что вы сами не верите ни себе, ни тому, что пытаетесь нам внушить!
      _ВОЛОДЯ_. Браво! Браво! Цицерон ты наш! Слушайте, слушайте, Елена Сергеевна!
      _ПАША_. Глядя на вас, мы с детства учимся лицемерить, фальшивить и показушничать. И учат нас этому десятки учителей и сама жизнь! Так что бросьте, Елена Сергеевна, мы - ваши дети. Кровные дети, а не пасынки, и не открещивайтесь от нас руками и ногами, вы нас породили сами!
      _ВОЛОДЯ_ *(ласково)*. Дайте нам ключ, Елена Сергеевна, и ложитесь спокойно спать. Вы устали, вон - синяки под глазами. Посмотрите, уже третий час. А завтра рано вставать, проверять контрольные. Ну, будьте умницей. Надо спешить делать людям добро, пока бьется сердце и есть возможности. *(Обволакивающим голосом.)* Помните притчу о луковке? Подайте луковку страждущим - и вам многое отпустится. Не спешите кинуть камень в своего ближнего, ибо кто из нас без греха? Это ведь тоже сказал учитель.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(неожиданно кричит)*. Встать!.. когда разговариваешь с учителем! *(Володя невольно приподнимается.)* Щенки! Они будут учить меня жизни! Будто я невинный младенец или слепой котенок, которого надо тыкать носом в дерьмо... Истеричные барышни, зажимающие носы душистым платком! Визжащие при виде ножа поросята! Неужели я меньше вашего видела зла, лицемерия, подлости, фальши? Чем вздумали меня удивить! Что видят ваши зашоренные глаза, кроме разноцветных автомобилей, золотых побрякушек и ослепительного барахла, от которых у вас кружится голова и текут розовые слюни? Плевать я хотела на все это! Новаторы! Уже научились оправдывать свою подлость несовершенством мира! Ты, цитирующий Евангелие, а это помнишь: не хлебом единым жив человек?! Племя маленьких паразитов, уже приспособившихся потихоньку сосать кровь! Карлики с куриными мозгами, встающие на котурны, чтобы самим себе казаться монументальнее! Стадо баранов, жмущихся к кормушке! Ваши желания элементарны, как у питекантропа,- послаще жратвы да потеплее шкуру. Моральные ублюдки! Убирайтесь вон, пока я не подпалила вам хвосты! От вас смердит!
      _ВОЛОДЯ_ *(поражен)*. Елена Сергеевна...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Молчать! Я слушала вас довольно! Неужели ты думал всерьез загнать меня в угол? Ты льстишь себе, крохотный Наполеончик, обыватель, мнящий себя гением зла! Я в разных одеждах видела подлецов! Какие вы подлецы? Вы мещане. До скуки, до одури, до оскомины, с головы до ног - мещане. Ваш бог копейка. На брюхе, по трупам, предавая, только помани пальцем! Я плюю в ваши копеечные души! Вон из моего дома! Или я буду кричать, пока не лопнут барабанные перепонки, а когда разорвется горло, я разобью стекла, я пущу газ, я подожгу дом! Утрите сопли, прежде чем вступать в бой с женщиной, годящейся вам в матери! Вон! *(Расшвыривает их вещи.)*
      _ВОЛОДЯ_. Елена Сергеевна! Выслушайте!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Что вы можете еще сделать? Убить меня? Убейте! Я и тогда скажу, что подлость - это только подлость, а грязь - это только грязь и убийство - это только убийство.
      _ВОЛОДЯ_. Только одно слово!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. И ложь - это только ложь, и низость - это всегда только низость.
      _ВОЛОДЯ_ *(кричит)*. Вы победили, Елена Сергеевна! Вы победили! *(Пауза.)* Эксперимент закончился полной вашей победой. Поздравляю. Я надеюсь, Паша, что ситуация исчерпана, и тебе больше не потребуется никаких доказательств. Мы сейчас вас покинем, и простите нас ради Бога. Я рад, что не ошибся в вас.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Как... не ошибся?
      _ВОЛОДЯ_. Игра зашла слишком далеко, и я даже не знаю, как вымолить у вас прощение за то волнение и беспокойство, которые мы вам причинили. Но, поверьте, этот жестокий эксперимент был нам крайне необходим. На вашем примере мы хотели вернуть веру в жизнь и веру в людей нашему товарищу. Долгое время он находился в отчаянном положении и в своем безверии дошел почти до самоубийства. И тогда мы, его друзья, решились на крайний шаг. Мы решили ему доказать, что жизнь вовсе не так черна и беспросветна, как ему казалось, что существует добро, правда, справедливость, существуют высокие идеалы, а главное, люди, для которых поступиться ими означает нравственную смерть. Простите нас, Елена Сергеевна, за ту невольную жестокость, с которой мы поступили с вами, играя в злодеев, но, может быть, вас утешит то, что вы спасли человека... молодого человека от петли. За это мы вам будем всю жизнь благодарны, Елена Сергеевна.
      _ Пауза. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(медленно)*. Я... вам... не верю.
      _ВОЛОДЯ_ *(дрогнувшим голосом)*. Как... не верите? Паша, скажи ты!
      _ПАША_ *(потрясенно)*. Да, действительно... я хотел... но теперь я понял... и я... больше не буду.
      _ Пауза. ___
      ____ _ВОЛОДЯ_ *(тихо)*. Проси прощения у Елены Сергеевны.
      _ПАША_. Я... я прошу прощения... прошу простить.
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Это невозможно...
      _ВОЛОДЯ_. Неужели вы нас не простите, Елена Сергеевна?
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Нет...
      _ВОЛОДЯ_. Вы ставите меня в такое положение... ужасно... Мы поступили по-свински, согласен, но у нас была благородная цель. Спасти друга! Что же нам было делать, Елена Сергеевна, поймите! Я на коленях готов просить *(опускается на колени)*, пока не простите. *(Паше.)* И ты становись.
      _ Паша опускается на колени рядом с Володей. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Встаньте. Что вы делаете? Встаньте...
      _ВОЛОДЯ_. Елена Сергеевна, вы нас прощаете? Скажите - прощаете?.. Пока не простите!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(мучительно)*. Я... не знаю... Если это действительно так... Пустите! *(Хочет отойти, но Володя удерживает ее.)*
      _ВОЛОДЯ_. Елена Сергеевна, позвольте нам постоять еще. Мы преклоняемся...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Не надо. Встаньте...
      _ВОЛОДЯ_. Но мы же заставили вас страдать. Это больно...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Ничего... Встаньте...
      _ВОЛОДЯ_. Вы святая. Веришь ли ты теперь, Паша, в подлинное существование идеалов и людей, высоко их несущих, как знамя?
      _ПАША_. Верю.
      _ВОЛОДЯ_. Молодец! Ты больше не сделаешь себе?.. *(Обводит рукой вокруг шеи.)*
      _ПАША_. Не сделаю.
      _ВОЛОДЯ_. Вот видите, Елена Сергеевна, вы совершили чудо! *(Запевает.)* "Давайте говорить, друг другом восхищаться, высокопарных слов не надо опасаться..." *(Обняв друг друга за плечи, стоя на коленях, поют, раскачиваясь.)*
      _ЛЯЛЯ_ *(вскакивает с дивана, кричит)*. Жулики! Комедианты! Паяцы! Меня тошнит!
      _ВОЛОДЯ_. С добрым утром, проснулась. И голосок прорезался. Поди к Вите на кухню - поблюй!
      _ЛЯЛЯ_! Ничтожество! Негодяй! Я тебя ненавижу! *(Елене Сергеевне.)* Как вам не стыдно позволять так над собой издеваться? Это просто уму непостижимо! Как вы терпите? Как вы смеете такое терпеть?! Неужели вы не видите, что над вами просто смеются? Издеваются! Как над дурочкой, извините. Да нас надо было давно в толчки, взашей. Не спорить, а коленом под зад! Чтоб неповадно!.. Господи, ни гордости, ни чувства собственного достоинства! Они же вас ногами топчут, а вы с ними песни поете, про комплименты!
      _ С Лялей истерика. Елена Сергеевна выходит на кухню. ___
      ____ _ВОЛОДЯ_. Вот и развязка. Браво, мамзель, браво! *(Паше.)* Друг мой, никогда не связывайся с женщинами. Две минуты назад я думал, что все погибло. Но мне, кажется, пришла в голову одна блестящая идея. *(Отводит Пашу в сторону, что-то объясняет.)*
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(входит со стаканом воды, Ляле)*. Выпейте воды. Успокойтесь.
      _ЛЯЛЯ_. Вы им поверили, да? Сейчас поверили? А они нарочно. У него тактика бросаться на противника с разных сторон, сбивать с толку, запутывать... Я же предупреждала... Надо было им сразу отдать. Они же от смеха давились. Как же вы... Эх вы!.. Почему вы им верите? Почему вы сразу все прощаете? Почему вы всех жалеете? Нельзя никого жалеть! Никого! Никогда!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(спокойно)*. Который час?
      _ВОЛОДЯ_. Четвертый, Елена Сергеевна. *(Декламирует.)* Медленный рассвет приходит в город, где царствует белая ночь, и багровые лучи восходящего солнца...
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Благодарю вас. *(Ляле.)* Извините, я сейчас прилягу.
      _ЛЯЛЯ_. Пожалуйста... Елена Сергеевна! Елена Сергеевна!
      _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_. Т-сс! Молчите. Елены Сергеевны больше нет. Елена Сергеевна умерла.
      _ Пауза. Ляля в страхе смотрит на Елену Сергеевну. ___
      ____ _ПАША_ *(Володе)*. Ты сошел с ума!.. Ей богу, ты спятил.
      _ВОЛОДЯ_ *(спокойно)*. Почему?
      _ПАША_. Потому что это мерзко.
      _ВОЛОДЯ_. Чего-чего? Здрасьте, приехали!
      _ПАША_. Да я после этого уважать себя перестану, как мужчину.
      _ВОЛОДЯ_. Ах ты, мой чистый! Ах, порядочный! Ах, пристойный!
      _ПАША_. Перестань! Ты же знаешь, какие у нас отношения с Ольгой.
      _ВОЛОДЯ_. Ну и что? Да ты пойми, чудак-человек, что до этого дело не дойдет. Мы же не всерьез, попугаем только. Елена уже копыта отбросила, сам видишь. На нее сейчас надави - расколется.
      _ПАША_. Все равно. Я не могу. Извини.
      _ВОЛОДЯ_. Дурак. Пошлый дурак. Баба.
      _ЛЯЛЯ_. Елена Сергеевна! Мы сейчас уйдем, Елена Сергеевна. Вы слышите? Я их уведу. Мы уйдем, уйдем. Все! Павел, одевайся.
      _ Ляля идет на кухню, пытается растолкать уснувшего Витю. Паша ищет куртку, одевается. ___
      ____ _ВОЛОДЯ_ *(скрестив руки на груди, иронически наблюдает)*. Павел, одевайся. Коротко и ясно. *(Паша останавливается.)* Одевайся, одевайся, баба. *(Тихонько смеется.)* Какая же ты после этого баба!
      _ПАША_. Да ты пойми, не могу я так! Мы же слово дали, что поженимся. Это же значит предать самое дорогое.
      _ВОЛОДЯ_. И предашь. Подумаешь! И не помрешь. Когда нужно для дела! Понимаешь - для дела!
      _ПАША_. Да для какого дела? Пропади оно все пропадом! Я уже ничего не понимаю! Зачем мы пришли? Может, ты мне объяснишь, для чего мы устроили весь этот бардак?
      _ВОЛОДЯ_. Ах, вот как ты заговорил?! Выходит, и дела уже никакого нет! Один только я, как дурак, хлопочу, выпендриваюсь, а зачем? Кто меня просит? Непонятно. Вот и делай после этого людям добро. Ты для них из кожи вон лезешь, а тебе вместо благодарности в морду наплюют. Рук пачкать никому не охота. Трусы!
      _ПАША_. При чем тут трусы?
      _ВОЛОДЯ_. Зачем я только с вами связался? Идиоты! Кретины узколобые, моралисты вшивые! Да ты во мне, прежде всего, художника оскорбил, эстета! Такую композицию испортил, дурак!
      _ПАША_. Я, Володя...
      _ВОЛОДЯ_. Молчи, я уже давно понял, что больше всего на свете ты хочешь спать со своей бабой. Ради Бога. У каждого свои потребности. Только на моего отца прошу больше не рассчитывать. Понятно? А я еще посмотрю, с каким треском отошьет тебя Лялечка, когда ты вместо института загремишь в армию или ПТУ. *(Смеется.)* Сам слышал, девочка дешево себя не продаст.
      _ Пауза. ___
      ____ _ПАША_ *(глухо)*. Ладно.
      _ВОЛОДЯ_. Что - ладно?
      _ПАША_. Черт с тобой, я согласен.
      _ВОЛОДЯ_. Ой, вот только не надо мне делать одолжения. Я всегда говорю: вольному - воля, а хозяин - барин. Мне же на все это в высочайшей степени...
      _ПАША_. Я тебя понял, Володя. Только ты запомни, если Лялька после этого...
      _ВОЛОДЯ_. Слушай, чего ты с ней носишься, как курица с яйцом? Она ж тебя первая предала. Если хочешь знать, она мне и самому нравилась в девятом классе, но я ее вовремя раскусил. Дрянь баба.
      _ Пауза. ___
      ____ _ПАША_. Не знаю, чего это мне так хочется дать тебе по роже?
      _ВОЛОДЯ_ *(смеется)*. Это у тебя комплекс Иуды начинается.
      _ПАША_. Ведь сознаю же прекрасно, что согласился на подлость, что после проклинать себя буду и ненавидеть, но соглашаюсь - вот ведь что интересно...
      _ВОЛОДЯ_. Ну-ну, брось. Что-то ты переусердствовал с Достоевским. Хочешь ковыряться в собственном пупе - делай это в одиночестве. За что мне нравятся японцы - умеют, собаки, свои чувства скрывать. Вежливая улыбка и абсолютная непроницаемость.
      _ЛЯЛЯ_ *(вталкивая Витю в комнату)*. Где его одежда?
      _ВИТЯ_. Ну, чего ты толкаешься?.. Толкается тут... Я спать хочу.
      _ЛЯЛЯ_. Я тебе посплю! Я тебе сейчас посплю! Ты где спишь? Ты иди домой и там спи! Собирай свое барахло! Павел, помоги ему.
      _ВОЛОДЯ_. Что-то ты, детка, не за свое дело взялась. Тебе больше дама с камелиями подходит, а ты комиссаришь.
      _ЛЯЛЯ_. Я с тобой вообще не желаю разговаривать, подонок.
      _ВОЛОДЯ_. Вот она, черная людская неблагодарность. О боги, как ко мне несправедлива эта женщина!
      _ЛЯЛЯ_ *(Паше)*. Ну что ты стоишь? Помоги! Ты же видишь, он сейчас свалится и уснет.
      _ВОЛОДЯ_. Не суетись, детка, спокойнее!
      _ЛЯЛЯ_. Павел, или ты сейчас же одеваешься, и мы уходим, или...
      _ВОЛОДЯ_. Или?
      _ЛЯЛЯ_. Я не с тобой!
      _ВОЛОДЯ_. А я тебе: собралась - иди. Мы же еще повременим. Правда, Паша? *(Паша молчит.)*
      _ЛЯЛЯ_. Павел, я тебя в последний раз...
      _ВОЛОДЯ_ *(грубо)*. Ну хватит, раскаркалась. Сказано - не пойдет!
      _ Пауза. Ляля в упор смотрит на Пашу. ___
      ____ _ЛЯЛЯ_. Значит заодно? С этим подонком заодно? Ну, хорошо, ты еще пожалеешь! *(Лихорадочно одевается.)*
      _ВОЛОДЯ_. Погодите, не спешите, дело одно есть, мамзель. *(Загораживает дорогу.)*
      _ЛЯЛЯ_. А ну, убери руки! *(Вырывается, Володя хватает ее за руку и почти швыряет в кресло.)* Ты что? Ты что... дурак?
      _ВОЛОДЯ_. Сядь спокойно и сиди. Решать будут мужчины. Ясно? У нас нонче патриархат. *(Подходит к Вите, тот уже, обвиснув на стуле, спит. Володя встряхивает его, поднимает, Витя безумно таращит глаза.)*
      _ВИТЯ_. Чего, а? Ты чего?
      _ВОЛОДЯ_. Вставай, брат, труба зовет. *(Витя мычит что-то нечленораздельное.)* Да не мычи ты, слушай!.. Да стой! *(Орет в ухо.)* Ты тройку хочешь получить или как?
      _ВИТЯ_. Чего? Мм... *(Снова пытается сесть. Тогда Володя хватает графин с водой и выливает на голову Вите.)* Ух, фу! Ты что, обалдел? Фу ты! *(Отфыркивается, слегка трезвеет.)*
      _ВОЛОДЯ_. Если ты еще раз сядешь, я тебя выкину в окно, понял?
      _ВИТЯ_. Понял, Володя. В окно не надо. *(Трясет головой.)* Ч-черт, дай хоть полотенце.
      _ВОЛОДЯ_. Слушай внимательно. Пока ты там дрыхнул, на кухне, мы с Пашей все дельце обтяпали. Видишь? *(Кивает на Елену Сергеевну.)* Трупом лежит.
      _ВИТЯ_. Ага, чистая работа.
      _ВОЛОДЯ_. Таким образом мы переходим к последнему завершающему этапу.
      _ВИТЯ_. Что? В окно, да? Не полезу!
      _ВОЛОДЯ_. Не бойся. Объект насилия несколько... Впрочем, это неважно. Твоя задача, когда это начнется, держать Ляльку за руки, чтобы она, так сказать... в общем, держать и все, понятно?
      _ВИТЯ_. Понятно... только я что-то не совсем... Вов... Что - начнется?
      _ВОЛОДЯ_. Не твоего ума, ясно? Сказано - держать и не пускать.
      _ВИТЯ_. Держать и не пускать, ясно.
      _ВОЛОДЯ_. Ой, смотри, Витюша, без фокусов, не дай Бог!
      _ВИТЯ_. Будь спок. На меня можешь всегда.
      _ВОЛОДЯ_. Ладно, рассыпься. Ты, Павел, готов?.. Ну-ну, орлы! Хвост пистолетом! Отступать некуда - позади Москва! Итак... *(Делает выдох.)* Переходим к заключительному этапу. *(Подходит к Елене Сергеевне.)* Дорогая Елена Сергеевна, позвольте сделать вам некоторое заявление. Я предлагаю вам в последний раз отдать нам ключ. В противном же случае вы станете свидетелем, а стало быть, и соучастником преступления, которое сейчас произойдет на ваших изумленных глазах. *(Молчание.)* Жду одну минуту. *(Вынимает часы, с улыбкой следит за движением стрелки, потом взмахивает рукой.)* Моя совесть чиста - я предупредил.
      _ЛЯЛЯ_. Если ты что-нибудь посмеешь сделать с Еленой Сергеевной... или с Виктором...
      _ВОЛОДЯ_. Ну-ка, Паша, просвети невинность насчет наших перспектив.
      _ПАША_ *(после паузы)*. Я так не могу... сразу.
      _ВОЛОДЯ_. Понимаю. Не созрел. Трудно. Ну, а если сначала маленький стриптиз? *(Вите.)* Маэстро, музыку! *(Витя ставит пластинку.)* Разрешите, мамзель. *(Рывком поднимает с кресла Лялю и почти насильно ведет ее танцевать, затем неожиданно бросает ее в объятья Паше, но тот остается безучастным. Некоторое время они стоят и смотрят друг на друга.)*
      _ЛЯЛЯ_ *(медленно)*. Все? Я могу идти домой? Или теперь мне нужно спрашивать разрешения у него? *(Кивает на Володю.)*
      _ВОЛОДЯ_ *(неслышно подойдя сзади и обняв за плечи)*. Теперь - у меня.
      _ЛЯЛЯ_. Пусти! Пусти! Не трогай меня! Паша!..
      _ВОЛОДЯ_. Паша тебе уже не поможет, детка. Для него ж и держу.
      _ЛЯЛЯ_ *(вырвалась)*. Что тебе от меня надо?
      _ВОЛОДЯ_. Неужели не понимаешь? Ну-ну... Где начнем?.. Диван занят, беспокоить Елену Сергеевну не хочется. Кресло есть раскладное. *(Паше.)* Годится?.. Витька, раскинь!
      _ВИТЯ_. Зачем это, Вов, а?
      _ВОЛОДЯ_. Ай-я-яй! Что же это вы все враз поглупели? Говорят - выполняй! Ну? *(Витя раскладывает кресло.)* Работай, Витюша, работай!
      _ЛЯЛЯ_. Что ты собираешься делать?
      _ВОЛОДЯ_. Осуществлять маленькое насилие.
      _ЛЯЛЯ_. Подонки! Грязные подонки!.. Я не верю!
      _ВОЛОДЯ_. Напрасно. Людям нужно верить. *(Вите.)* Что ты, Витюша, стоишь, рот разинул? Смотри, могу передумать, с окном-то.
      _ВИТЯ_. Я чего? Я пожалуйста.
      _ВОЛОДЯ_. Простынки-то нет, вот беда. Надо бы простынку. Елена Сергеевна, где у вас тут простыни? Паша, поищи. В шкафу, должно быть. Все ж приятнее, когда белье.
      _ВИТЯ_. Все, Вов, разложил.
      _ВОЛОДЯ_. Молодец, Витек. Исполнительный ты у меня, прямо ужас. Я бы тебя в разведку с собой взял. Загляни-ка, Витек, еще в шкаф. Когда так кричат о своей девственности... ну что там?.. в этом есть что-то неестественное... Нашел? Ну, давай, тащи, стели сюда, так... Силь ву пле, мадам. Паша, помоги даме раздеться. *(Пауза.)* Ты меня сегодня разочаровываешь, ма шер. Я, конечно, могу и сам, но, знаешь, уговор дороже денег. Лялечка, ты поняла, детка, что от тебя нужно? Раздевайся. Раз Елена Сергеевна не хочет нам помочь, придется принести тебя в жертву обстоятельствам. Заклать овцу, так сказать, ради общественного спасения... Ну, быстренько, быстренько, а то грубые мужские руки... Давай кофточку там, чулочки, или что там у тебя... Ну? *(Протянул руку, Ляля отшатнулась.)* Ну, Пашок? Что, никак не возбудиться? Железа надо побольше кушать, учить вас все... А ну-ка, детка, для возбуждения желаний... *(Приподнимает ей юбку.)*
      _ЛЯЛЯ_. Убирайся вон!
      _ВОЛОДЯ_. Ах-ах-ах! Какая стройность! Я уже умираю от желания. Неужели, Пашок, ты и сейчас останешься равнодушен к таким умопомрачительным прелестям? Смотри, локти себе потом покусаешь. Жаль, жаль... Покусает он, Витек, себе локти? *(Витя глупо смеется.)* Ну что же, придется самому взять карающий меч. Ну, Витек, помоги.
      _ВИТЯ_. Чего?
      _ВОЛОДЯ_. Мамзель сейчас сопротивляться начнет, так ты ей ручки, как договаривались... подержи.
      _ВИТЯ_. Ляльке?
      _ВОЛОДЯ_. Угу. *(Наступает на Лялю, оттесняя ее к креслу. Грубо.)* Раздевайся! Ну? *(Рванул кофточку, посыпались пуговицы. Ляля закричала.)* Руки! Руки держи! Быстро!
      _ Витя хватает Лялю за руки, она сопротивляется. Елена Сергеевна приподнимается на диване, смотрит, не мигая, широко раскрытыми глазами. ___
      ____ _ЛЯЛЯ_. Пустите! Пусти! Гад! Что ты делаешь! Мне же больно!
      _ВИТЯ_ *(со странной улыбкой)*. Вов, это мы нарочно, да? Скажи, нарочно?
      _ Ляля кричит. ___
      ____ _ВОЛОДЯ_. Да заткни же ей рот!
      _ВИТЯ_. Это мы невзаправду, Вов? Ты только моргни, я пойму! Слышишь, Вова!
      _ВОЛОДЯ_. Не брыкайся, детка, спокойнее.
      _ЛЯЛЯ_ *(кричит)*. Паша! Паша!
      _ВОЛОДЯ_ *(стаскивая юбку)*. Слизняк он, твой Паша! Мокрица. Баба.
      _ВИТЯ_ *(продолжает машинально держать Лялю)*. Лялька, ты не бойся. Это он нарочно. Слышишь? Не бойся.
      _ЛЯЛЯ_. Ма-ма-а!
      _ВИТЯ_. Я же не могу так, Вов! Я же брошу! Ты же хотел нарочно! Вот-те крест, брошу!
      _ВОЛОДЯ_ *(сквозь зубы)*. Крепче держи... дерьмо!
      _ВИТЯ_. Я что тебе, садист, да? Я тебе садист?.. А идите вы все! *(Отпускает Лялю, она вырывается.)*
      _ВОЛОДЯ_. Держи! Сука! *(Бежит за Лялей.)*
      _ВИТЯ_ *(пытаясь остановить Володю)*. Вов, не надо, Вов! Ну их к черту, Вов!
      _ВОЛОДЯ_. Ты тут еще будешь путаться под ногами!
      _ВИТЯ_ *(хватает Володю за рукав)*. Слышь, оставь, Вов! Уйдем! Я же все равно не пущу! *(Володя разворачивается и сильным ударом сваливает его на пол.)*
      _ Медленно, с усмешкой, Володя приближается к Ляле. Она смотрит ему в лицо, в ее остановившихся глазах - ужас. Внезапно она делает резкое движение к Паше. Трясет его, колотит в грудь кулаками. ___
      ____ _ЛЯЛЯ_. Ну же! Ну же! Ну же!
      _ Паша в полуобморочном состоянии. Поняв, что Паша ее не спасет, Ляля как-то вдруг обмякает, и Володя, подхватив ее на руки, несет к дивану. ___
      ____ _ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА_ *(бесцветным старческим голосом)*. Оставь ее, слышишь? Я сказала - оставь. Я дам тебе ключ. *(Бросает ключ на пол. Потом, сгорбившись, тихо выходит из комнаты, запирается в ванной.)*
      _ Молчание. Володя, бледный, дрожащий, с торжествующей улыбкой поднимает ключ и победно машет им над головой. ___
      ____ _ВОЛОДЯ_. Что и требовалось доказать! Туш, салют и аплодисменты! Триумф императора!
      _ВИТЯ_ *(приподнимаясь с пола)*. Положи на место!
      _ВОЛОДЯ_. Чего? Кто это там попискивает? Цып-цып-цып, цыпля-точки, марш под крылышко! *(Смеется)*. Лялька, чего разлеглась, одевайся! Держи барахло! *(Кидает ей кофту.)* Думала, я и вправду? Ха-ха! Ну-ну, не сердись, ай эм сори.
      _ВИТЯ_. Положи ключ на место!
      _ВОЛОДЯ_. Послушай, когда я ликую, я не люблю, чтобы мне мешали.
      _ВИТЯ_. Положи ключ, гад!
      _ВОЛОДЯ_. Сейчас я из этой мошки сделаю отбивную... Паша, друг! Вундеркиндик ты наш! Что стоишь, будто аршин проглотил? Ну, будь мужчиной, приди в себя! Все о'кей! *(На ухо.)* Иди, бабу свою утешь.
      _ВИТЯ_ *(подходит вплотную и с неожиданной силой хватает Володю за грудки)*. Отдай ключ, слышишь? И не смей его трогать! Или я сейчас... убью, гад!
      _ВОЛОДЯ_. Дерьмо ты вонючее! Еще грозит! Все вы дерьмо! Потонете в собственном дерьме! Да мне на ваш ключ... Подавитесь! Кушайте его теперь сами! Я же получил глубокое моральное удовлетворение, насладившись вашей всеобщей тупостью и неспособностью хоть что-нибудь предпринять. Прощайте, дорогие одноклассники. Эх, вы, марионетки, всю жизнь вас только и будут дергать за веревочку! Подумайте на досуге о смысле жизни и о роли личности в истории. Пламенный привет Елене Сергеевне! Адье! *(Уходит.)*
      _ Долгая пауза. Выйдя из оцепенения, Паша подходит к Ляле. ___
      ____ _ПАША_. Ляля... когда-нибудь... Когда-нибудь!..
      _ Ляля молчит. Паша выбегает из квартиры. Ляля, не одеваясь, сидит в той же позе. ___
      ____ _ВИТЯ_ *(томится)*. Пойдем, что ли, а? Я вот тут ключик положу на видное место и пойдем. Ну чего ты, Ляльк? Одевайся. Поздно уже... Черт, разворотили все! *(Пытается навести порядок, потом машет рукой.)* Смотри-ка, солнце. Ну, мы даем! Что завтра в школе будет! Господи, лучше не думать, правда? Лялька, ну чего ты молчишь?.. А вообще-то Елена Сергеевна жаловаться не пойдет, а? Как ты думаешь?.. Так ты идешь или нет? Что, так и будешь сидеть до утра? Ну, ты даешь! Ладно, ты, может, стесняешься, так я тебя на улице подожду, на углу, хорошо? А ты одевайся и выходи. Я тебя до дому провожу, ладно? Ну, будь. *(Уходит.)*
      _ Ляля сидит неподвижно, прислушиваясь к шагам. Потом быстро вскакивает, осторожным, кошачьим движением приближается к дверям, заглядывает на лестницу и, убедившись, что там никого нет, быстро захлопывает дверь. Идет на кухню. ___
      ____ _ЛЯЛЯ_. Елена Сергеевна! Елена Сергеевна, вы где? *(Пробует открыть дверь в ванную.)* Елена Сергеевна, вы здесь? Вы меня слышите?.. Елена Сергеевна, они его не взяли! Вы слышите? Они его не взяли! Они не взяли ваш ключ! *(Барабанит в дверь. Елена Сергеевна не отвечает. Ликующий голос Ляли переходит в рыдания.)* Елена Сергеевна... они не взяли... не взяли... они его не взяли... Елена Сергеевна...
      _На страницу "Содержание"_
      --===Андрей Зинчук: Игра в DOOM===-
      _А. Зинчук_
      -==ИГРА В DOOM *==
      **) "Doom" в переводе с анг. - гибель *
      _приключение в трех действиях_
      _ *Действующие лица: * _ _Василиса Тихоновна_ _Афанасий Павлович_ _Димка_ _Маринка_ _Володарский_ _Солдат-предатель_ *(он же* _Водитель грузовика_*)*
      **
      ------------------------------------------------------------------------------
      -=1 ДЕЙСТВИЕ=
      -Картина первая _ *Раннее утро. Тихая обыкновенная городская улочка. В одном из домов расположилась закрытая "Булочная". Заметно, особенно в окнах первых этажей, как во многих квартирах светятся голубые экраны (обычно такое можно наблюдать в дни общенародных праздников: Нового года, Первого мая или же во время очень важных для всей страны событий: например, в день запуска первого космонавта Земли - говорят, тогда улицы были так же пустынны и так же в окнах светились голубые экраны телевизоров.) На парковой скамейке, приткнувшейся в самом начале улицы, на разных ее концах сидят двое: Афанасий Павлович и шестнадцатилетняя Маринка: заплаканная, растрепанная и погруженная в себя. Афанасий Павлович старательно смотрит в противоположную от девушки сторону. * _ _Афанасий Павлович_ *(не выдержав напряженного молчания)*. Вы слышали?
      _ *Молчание. * _ В нашем районе снова начали исчезать подростки!!! _Маринка_. Что? _Афанасий Павлович_. Что по этому поводу думает молодежь? _Маринка_. Слышала. _Афанасий Павлович_. Интересно вы отвечаете: через вопрос... Извините, вы тоже кого-нибудь ждете? _Маринка_. Хотите мне что-то предложить? _Афанасий Павлович_. Хм... *(Задумывается над ответом.)* _Маринка_. А вы вообще не можете ответить! Несколько месяцев назад они тоже исчезали. А потом нашлись. Говорят, ездили за грибами! _Афанасий Павлович_. За какими грибами? Зимой? Вы что?!! _Маринка_. Ну, я точно не знаю, слухов ходило много... Может за маринованными! Помню, что все обошлось. И теперь наверное обойдется! _Афанасий Павлович_. Ну, те, что в кафе исчезли, не заплатив - это понятно. Когда исчезают прямо с уроков - понятно более менее тоже. От девушки один сбежал - ясно. Но говорят, они исчезают прямо на улице: идут-идут и вдруг бац все разом - и их нет. А еще говорят один плыл, плыл в бассейне, нырнул и... Все вылезли, а его и след простыл. Это как прикажете понимать? Чего вы молчите? Ведь теперь-то их исчезло сразу пятеро!!! И все как назло призывного возраста! Причем ни в больницах, ни в моргах... Ни милиция, ни военкомат - никто ничего. Исчезли, будто растворились - никаких следов. Родители в панике! _Маринка_. Да вам-то что? Вы - родитель? Я же говорю: возможно уехали за грибами! Не понятно разве? _Афанасий Павлович_. Почему же... Только вы меня не правильно поняли: я ведь к вам по-хорошему: сидите тут совершенно одна, улица пустынна, вдруг что-нибудь?.. Или кто-нибудь так же, как их?.. _Маринка_. Послушайте, папаша! Может быть я специально... Может быть я тут тоже исчезаю!.. Вообще! Из этой жизни!!! Не понимаете что ли?! _Афанасий Павлович_. Я не знал... Извините. _Маринка_. Ничего.
      _ *Становится слышно рычание грузового автомобиля. Потом рычание стихает. С характерным лязганьем захлопывается дверца кабины и на улочке появляется Водитель грузовика в военной форме. * _ _Водитель грузовика_ *(сверившись с какой-то бумажкой, дергает дверь закрытой "Булочной", еще раз сверяется с бумажкой, проходит дальше, стучит в окно первого этажа.)* Есть тут кто живой, не? *(Говорит громко, через стекло.)* Слышь меня? Я только хотел узнать: где тут дом за номером двадцать семь?! В путевке указано двадцать семь, а там "Булочная"! Что? Точно она? Не понял!.. А позвонить от тебя никак? Нет? Телефон занят? *(Чему-то заметно обрадовавшись.)* Праздник у вас сегодня, что ли? Я говорю: у вас сегодня что, праздник? Гуляете? Улица словно вымерла! Ну, хорошо. Все равно ты ни фига не понял!!! *(Отходит. Замечает Афанасия Павловича и Маринку в начале улицы, идет к скамейке, чтобы объясниться.)* Главное, не знаю куда сгружать товар - полный кузов оргтехники! Битый час тут мотаюсь! Где двадцать седьмой дом? _Афанасий Павлович_. А черт его знает! _Водитель грузовика_. А телефон-автомат? _Афанасий Павлович_. Это пожалуйста. За углом!
      _ *Афанасий Павлович бросает взгляд на Маринку, встает и невежливо уходит. Водитель на Маринку плотоядно облизывается, начинает искать по карманам монетку для автомата. Отыскав, подбрасывает, видимо загадывая какое-то желание, и уходит звонить, оглядываясь, но так и не удостоившись Маринкиного хмурого взгляда. * _ -Картина вторая _ *Обычная городская бедно обставленная однокомнатная квартира. Поскольку в квартире живут сравнительно молодая женщина Василиса Тихоновна и ее относительно взрослый сын Димка, свободное место есть только на кухне, где в данный момент находятся двое: Василиса Тихоновна и Володарский (он в белом халате). Из комнаты слышны странные звуки и такая же странная завораживающая музыка, а кроме того бесчисленные выстрелы, крики и стоны, как это бывает при телевизионных репортажах с театра военных действий. * _ _Володарский_. Ну-с, так как же ТЕПЕРЬ себя чувствует наш несовершеннолетний пациент? _Василиса Тихоновна_. Доктор... Мне дважды звонили на работу из военкомата, спрашивали про Димку. Говорят, у нас в районе снова исчезли несколько подростков! _Володарский_. Не придавайте значения: слухи, сплетни. Причем, как всегда, самые невероятные! Несколько месяцев назад тоже говорили, что исчезли, а они на самом деле ездили за грибами за город! _Василиса Тихоновна_. Да-да, я что-то такое слышала... Именно "за грибами". Доктор... Я вам ТАК благодарна! _Володарский_. Не стоит... Скажите лучше вот что: вещей в окно, надеюсь, он больше не выкидывал? И, кстати, витрин не бил? _Василиса Тихоновна_. О, нет! Он... Знаете, кажется впервые в жизни он по настоящему увлечен! _Володарский_. Увлечен? Да? _Василиса Тихоновна_. После того, как по вашему совету я купила ему компьютер... _Володарский_. Согласитесь, это было вовремя?.. _Василиса Тихоновна_. Да-да. Димка теперь целыми сутками сидит за ним... Правда из-за этого он ходит теперь такой бледный! Такой невыспавшийся! А ведь в этом году ему нужно закончить десятый класс! _Володарский_. Закончит. Надеюсь, больше не будет никаких витрин, никакой милиции и никаких сомнительных компаний? _Василиса Тихоновна_. Ну что вы! Теперь он сидит один, тихий, все время играет. Что совершенно удивительно. Приходят старые друзья, зовут его с собой - он у них еще совсем недавно был вроде заводилы - а он сидит. Ну ведь не он же один бил тогда витрины! Это они сорвались после концерта этой ужасной группы, где поет этот ужасный гомосексуалист, все время забываю его фамилию!.. Кто ж знал, что их будет там ждать милиция? Молодежь... Им все кажется не то и не так... Да вы, может быть, и сами когда-то были таким, доктор? *(Не дождавшись ответа.)* Говорят, теперь это модно: бунт против вещей, которые, кстати, их родителями были нажиты с таким трудом! Хорошо, ладно, пусть бунт. Тогда бы шли куда-нибудь в духовное, в церковь, например! Но современная церковь их не привлекает. И я их понимаю: она тосклива, мрачна. Димкина м... ну, она имеет к нему некоторое отношение, - Маринка, - мне как-то однажды призналась: если будущее наших бессмертных душ так же уныло, как праздник в церкви, тогда уж пусть лучше они - наши души - умрут при нашей жизни! Вот это мне кажется ПО НАСТОЯЩЕМУ страшным. И я думаю, что они именно отсюда, эти витрины! *(После паузы, осторожно.)* Скажите, доктор, а Димку скоро снимут с учета? Я слышала, что это может быть на всю жизнь!.. _Володарский_. Думаю держать его на учете так долго нет никакой необходимости. Но НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ он обязательно должен побыть под наблюдением. Имейте в виду еще и вот что: в этом возрасте мальчику особенно необходим рядом какой-нибудь взрослый мужчина! Об этом мы с вами уже говорили... _Василиса Тихоновна_. Да, я помню. А это не вредно, доктор?.. _Володарский_. Что? _Василиса Тихоновна_. Ну, то что он буквально сутками играет в эту ужасную Игру, которую вы ему дали?.. _Володарский_. Это для снятия агрессивности. Сейчас ведь они все очень агрессивны! _Василиса Тихоновна_. Но все-таки эти постоянные выстрелы! Это насилие! Кровь! _Володарский_. Вы считаете, будет лучше, если он опять примется за витрины? _Василиса Тихоновна_. Нет, конечно. _Володарский_. Тогда пусть играет. И может быть смирится, наконец, с нормальной жизнью, где насилия, как я полагаю, все же значительно меньше. Или я не прав?.. _Василиса Тихоновна_. Да уж надеюсь. Я просто не знаю, как вас благодарить! _Володарский_. Не стоит. Это моя работа. _Василиса Тихоновна_ *(пытается сунуть Володарскому деньги)*. От всей души! _Володарский_. А вот это лишнее. _Василиса Тихоновна_. Ну а если вдруг еще что-нибудь?.. _Володарский_. Полагаю, ничего ТАКОГО больше быть не должно. Но на всякий случай вот: мой новый рабочий телефон. С одиннадцати до пяти, спросить доктора Володарского. _Василиса Тихоновна_. Это я помню: Александра Ивановича?.. _Володарский_. Александра Ивановича. _Василиса Тихоновна_ *(неожиданно)*. А меня зовут Василиса Тихоновна. _Володарский_. Я знаю. _Василиса Тихоновна_. Но вы же не знаете, что чаще всего меня зовут просто Василисой, а то и совсем запросто - Васей! То есть... почему-то меня так зовут. А наш домашний телефон... _Володарский_. Он у меня записан. _Василиса Тихоновна_ *(после паузы)*. Если бы не вы, доктор, Димку бы, наверное, из школы отчислили! _Володарский_. Не преувеличивайте. До свидания, Василиса Тихоновна. *(Достает из кармана небольшой плоский пакетик.)* А вот это передайте вашему... Димке. Тут записан новый эпизод к Игре. _Василиса Тихоновна_. А вы не хотели бы сами его увидеть? Мне кажется, он даже не слышал, что к нам кто-то пришел! _Володарский_. И не надо. Сейчас в этом нет необходимости. *(Идет к двери, но на секунду задерживается.)* В случае чего скажите... что Володарский забегал просто так, узнать как идут у него дела. До свидания, Василиса Тихоновна. _Василиса Тихоновна_. До свидания. И огромное спасибо вам, доктор.
      _ *Володарский уходит. Через некоторое время становится слышно, как с характерным кашляющим звуком от дома отъезжает легковой автомобиль. После ухода Володарского в комнате смолкают крики и выстрелы и на кухне появляется Димка со словами: "Все-таки я его убил!" * _ _Василиса Тихоновна_. Кого? _Димка_. Одного гада. Я за ним гонялся несколько дней. Впрочем, ты ведь все равно не знаешь! *(Поворачивается, чтобы уйти.)* _Василиса Тихоновна_. Димка! _Димка_. Ну? _Василиса Тихоновна_. Может быть теперь тебя потянут еще и за убийство? _Димка_. Не знаю. Не думаю. *(Опять хочет уйти.)* _Василиса Тихоновна_. Димка, а ты что, когда играешь, даже есть не хочешь? _Димка_. Нет. _Василиса Тихоновна_. И сколько ты так можешь? _Димка_. Не знаю. Не пробовал. Думаю, что долго. А что? _Василиса Тихоновна_. Ну и характер! Ты что же, и в школу сегодня не пойдешь? _Димка_. Я еще не решил. Маринки не было? _Василиса Тихоновна_. Нет. _Димка_. А вроде кто-то звонил к нам в дверь?.. _Василиса Тихоновна_. Приятно, что ты хоть что-то все-таки еще слышишь. Это ко мне. _Димка_. Кто? _Василиса Тихоновна_. Ну, это не важно. Так. Скажем, подруга. _Димка_. Точно подруга? _Василиса Тихоновна_. Точно. А что? _Димка_. Мне кажется, с некоторого времени ты пытаешься подобрать мне отца... _Василиса Тихоновна_. У меня сегодня первый выходной почти за два месяца. Хочешь вместе сходим куда-нибудь вечером? В театр? На концерт? _Димка_. Так кто же все-таки приходил? _Василиса Тихоновна_ *(не сразу)*. Это был Володарский. _Димка_. Врач? _Василиса Тихоновна_. Ну да. Забегал узнать о твоих делах. Чего это ты вдруг помрачнел? _Димка_. Так. _Василиса Тихоновна_. Он тебя от такого позора спас! Тебя бы уже, наверное, из школы, выгнали! _Димка_. Не преувеличивай. Я у них самый толковый ученик. Так они мне и говорят: по информатике ты у нас, Ганя, самый путевый! _Василиса Тихоновна_. Ганя? Я не поняла! Какой Ганя? _Димка_. Ну, Ган-Ган. Кличка теперь у меня такая. _Василиса Тихоновна_. Кличка! Как у блатного! Ты у меня смотри!.. *(Выразительно не договаривает.)* _Димка_. Не, не как у блатного. У нас хорошие клички: "Дух", "Чук", "Ган-Ган"... У Маринки знаешь какая? Ни за что не догадаешься! _Василиса Тихоновна_ *(настороженно)* Ну? _Димка_. "Суббота". _Василиса Тихоновна_. "Суббота?" Не может этого быть! Почему "Суббота"? По-моему, нет таких кличек. Ты что-то темнишь!.. _Димка_. Почему нет? "Пятница" у меня в подружках уже была. "Среда", как ты помнишь, тоже. "Понедельник", "Вторник" и "Четверг" ЛИЧНО У МЕНЯ не вызывают симпатий: это что-то мужское. А "Воскресенье" среднего рода. Ты ведь не хочешь, чтобы твой сын вдруг увлекся средним родом? Хотя, говорят, теперь это тоже модно... _Василиса Тихоновна_. А Маринкой ты разве увлечен? Что-то я не замечала. А этот, твой новый приятель - "Чук"? Это потому что "Чук и Гек", что ли? _Димка_. "Чук" потому что Ковальчук. _Василиса Тихоновна_. А "Дух"? Я его тоже не знаю. _Димка_. "Дух" это "Дух". Он маленький и бесплотный. _Василиса Тихоновна_. А "Ган-Ган"? Это что-то китайское, нет? _Димка_. "Ган" - это большое ружье. А "Ган-Ган", ну это, сама понимаешь! _Василиса Тихоновна_ *(она неожиданно удовлетворена)*. Вот ты Володарского не любишь, а он, между прочим, тебе новый эпизод принес. _Димка_. Новый эпизод? Ну? *(Забирает у матери пакетик.)* Дело Василиса Тихоновна не в том, что я Володарского не люблю. Дело, Вася, в том, что я Володарскому НЕ ВЕРЮ. *(Направляется в комнату.)* _Василиса Тихоновна_. В конце концов это просто не вежливо! В третий раз приходит к тебе человек из диспансера!.. _Димка_. Вот поэтому-то и не верю, что в третий. К Маринке за два месяца они только один раз приходили! И к "Духу" тоже. А о "Чуке" и говорить не приходится! А ко мне вдруг повадились!.. Это почему? Чем я им вдруг стал так интересен? _Василиса Тихоновна_ *(с ужасом)*. А она, Маринка, она что, тоже... вместе с вами за хулиганство? _Димка_. Не, она за наркотики. За хулиганство - это Чук. А Дух - за бандитизм. *(После паузы.)* Ты думаешь я шучу? Да они нас всех подмели! Буквально всю улицу! _Василиса Тихоновна_. Какие раньше у тебя были друзья! - Володя, Сева, Леночка из четырнадцатого дома. Леночку, надеюсь, ты еще не забыл? Такая была ласковая, предупредительная: "Тетя Вася, а тетя Вася! Я принесла вашему Димке домашнее задание!" - это когда ты болел. А теперь какие друзья? - "Дух", "Чух"! _Димка_ *(поправляет)*. Вообще-то "Чук". И он очень хороший. Он должен тебе понравиться. _Василиса Тихоновна_. Не знаю, не уверена. Значит, Чука за хулиганство? Духа, как ты говоришь, за бандитизм? А Маринку - за наркотики? Господи, что же это на свете-то происходит! Почему я до сих пор ничего об этом не знала?! Это же первое, что должно было придти мне в голову! Сын, это нечестно: ты пользуешься тем, что мы не видимся целыми сутками! Что я работаю как проклятая! А все последнее время и вообще не вылезала из клиники - зарабатывала тебе на компьютер! _Димка_. Да не было же, ма, никакого хулиганства, и бандитизма тоже не было. Не говоря уже о наркотиках. _Василиса Тихоновна_. То есть, как? А... витрины? _Димка_. Да и витрин, в общем, тоже. Не понимаешь? Они все притянули за уши: Чук в школе подрался - раз - ему хулиганство и на учет! Духа поймали с компанией поздно на улице - бандитизм, на учет тоже! А у Маринки нашли какие-то таблетки. И... Дальше тебе не нужно объяснять? _Василиса Тихоновна_. Ну а витрины? Витрины? Витрины-то ведь были! _Димка_. Когда мы к ним подошли, ну, толпой, там уже кто-то постарался. На кого-нибудь нужно было свалить - вот нас и замели. Милиция, оказывается, уже ждала, знали, что концерт и где мы пойдем. _Василиса Тихоновна_ *(задумчиво)*. Да, что-то такое ты мне тогда говорил!.. _Димка_. Но ты же мне ТОГДА не поверила!!! _Василиса Тихоновна_. А вещи в окно! МОИ ЛИЧНЫЕ ВЕЩИ! Скажешь, тоже не ты? Но ведь это же было при мне! _Димка_. Вещи были. Из всего того, что они мне шьют, в действительности были только вещи. *(Понизив голос.)* А зачем тебе нужно было пытаться снять меня с учета? _Василиса Тихоновна_ *(так же инстинктивно понизив голос вслед за сыном)*. А ты что же, В САМОМ ДЕЛЕ армию хочешь закосить? _Димка_. Нет. Но трое моих друзей состоят на учете, и ко всем троим приходит Володарский. А ко мне он ни разу не пришел. Чем я хуже других? *(После паузы.)* Понимаешь, ма, в эту Игру Володарский дает играть только тем, кто у него числится в сумасшедших. У других ее нет и, по-видимому, быть не может. Потому что переписать ее нельзя - она защищена от записи. А хакнуть, то есть сломать защиту, невозможно. Чук с Духом пробовали. Они говорят, что из наших никто так не программирует! _Василиса Тихоновна_. Так ты, значит!.. *(Она не договаривает.)* _Димка_. Да, ма. И тогда он ко мне сразу пришел - Володарский - буквально бегом прибежал! И Игру принес. От нее же В САМОМ ДЕЛЕ НЕВОЗМОЖНО ОТОРВАТЬСЯ! _Василиса Тихоновна_ *(она не поняла)*. Почему невозможно? Все одно и то же "бах-бах!", "пах-пах!" Потом снова "бах-бах!" И так - до бесконечности! _Димка_. Можно подумать, ты в этом что-то понимаешь! _Василиса Тихоновна_. А ты объясни! _Димка_. Долго объяснять! Сыграй сама. _Василиса Тихоновна_. Я? Да ты что! *(Застывает с оскорбленным выражением на лице.)* Знаешь, иногда мне начинает казаться, что ты и в самом деле у меня немного... того! *(Направляется к двери.)* _Димка_. Ма, ты куда? _Василиса Тихоновна_. В школу. _Димка_. Зачем? _Василиса Тихоновна_. Будем разбираться. _Димка_. Это не получится. _Василиса Тихоновна_. Почему? _Димка_. Потому что тебе скажут, что сейчас очень много неполноценных детей, потому что они всем родителям это говорят. И еще ты услышишь, что многие подростки ведут теперь себя относительно спокойно. Раньше они - эти неполноценные - дрались на дискотеках, курили анашу, кое-кто даже воровал. А Володарский их всех увлек Игрой. И теперь они сидят дома - тихие. За что их родители готовы молиться на Володарского. Нет, действительно, ма, давай я тебя немного подучу? Тем более, что сейчас придет Маринка. Дома у нее компьютера нет, вот она и ходит, то к Духу, то к Чуку, а то и ко мне. Вдвоем вы с ней и поиграете! А? _Василиса Тихоновна_ *(поджав губы)*. Я всегда считала, что девушка к юноше приходит не за этим. _Димка_. Да? Неужели? Интересно, ЗА ЧЕМ? _Василиса Тихоновна_. ЗА ДРУГИМ. Вообще, что-то ты сегодня подозрительно откровенен! _Димка_. Ну, во-первых, мы с тобой две недели не виделись! А во вторых... _Василиса Тихоновна_. Во вторых, чтобы я от тебя больше НИКОГДА НИЧЕГО ПЛОХОГО НЕ СЛЫШАЛА ОБ АЛЕКСАНДРЕ ИВАНОВИЧЕ! Ты должен относиться к нему с уважением: симпатичный человек, наверное кандидат наук, может быть даже уже и доктор! А эту твою святую троицу - Духа, Чука и Маринку... Лучше бы им со мной не встречаться! Это надо же такую кличку придумать человеку - "Маринка"! _Димка_. Не "Маринка", а "Суббота"! _Василиса Тихоновна_. Это не имеет значения! Ты куда? _Димка_. Как, куда? Сама же сказала, что я должен с уважением относился к Александру Ивановичу! Я иду играть! _Василиса Тихоновна_. Значит, так... Я должна приготовить обед. А ты тащи сюда свой компьютер и мы будем разговаривать. Не то ты скоро совсем от рук отобьешься! _Димка_. Хорошо, ма. *(Уходит в комнату и возвращается с компьютером. Начинает устанавливать его на кухне.)* А обед тебе я и сам теперь могу приготовить.
      _ *Слышна пронзительная сирена "Скорой помощи" за окном кухни. * _ _Василиса Тихоновна_ *(прислушавшись к звуку сирены.)* Опять кому-то плохо! Что ж это в самом деле в нашем районе происходит? Какие-то немыслимые ранения, повышенный травматизм, неизвестные науки болезни... К нам в больницу много таких в последнее время поступает! И в довершение всего - исчезающие подростки... А что по этому поводу думает мой сын?
      _ *Звонок в дверь. * _ _Василиса Тихоновна_. Должно быть это Маринка. Ну, сейчас ей от меня попадет! _Димка_. За что, ма? _Василиса Тихоновна_. Я еще не решила.
      _ *Василиса Тихоновна открывает дверь. На пороге стоит симпатичный представительный мужчина - Афанасий Павлович. * _ _Афанасий Павлович_. До каких пор это можно терпеть?!! _Димка_ *(с улыбкой)*. Здравствуйте, Афанасий Павлович! _Афанасий Павлович_. Здравствуйте, Василиса Тихоновна. Ответьте мне, пожалуйста на такой вопрос: сколько времени нормальный человек может разговаривать по телефону? _Василиса Тихоновна_ *(она не поняла)*. А мы разговариваем вовсе не по телефону. Да, Димка? Телефон, как вы видите, свободен! _Афанасий Павлович_. Телефон занят! И занят сегодня с самого утра. Я звонил на станцию, там говорят: телефон занят параллельными соседями! И это не в первый раз! _Василиса Тихоновна_. Дорогой Афанасий Павлович! Из-за этого телефона мы с вами постоянно находимся в каком-то полупоссорившемся состоянии. А ведь вы мне симпатичны! _Афанасий Павлович_. Вы мне тоже... бываете иногда. Но только, извините, не сейчас. Из-за вас!.. *(Не договаривает.)* Мне должны были звонить! Да! _Василиса Тихоновна_. Я уверяю вас!.. _Афанасий Павлович_. Поздно. _Димка_. Извините, симпатичнейший Афанасий Павлович, это я по сети резался. Я так долго больше не буду. _Афанасий Павлович_. Ах, по сети... Тогда этого тем более нельзя извинить! _Димка_. А вы, Афанасий Павлович, разве никогда не играете? _Афанасий Павлович_. Я - нет. Вот моя жена - да, она у меня ОЧЕНЬ большая любительница. Но давайте все-таки как-то договоримся!.. _Василиса Тихоновна_. Давайте. Договорились? _Афанасий Павлович_ *(кивая на монитор)*. Выходит вам тоже переписали эту Игру? _Василиса Тихоновна_. Хотите взглянуть? _Афанасий Павлович_. Чего на нее смотреть. У нас дома такая же! _Димка_. Ну, ма, я пошел... _Василиса Тихоновна_. Только смотри, поздно не возвращайся! И еще одно: если начнут приставать к тебе на улице какие-нибудь взрослые дяди, будут что-нибудь предлагать, ну, я не знаю что именно... Ты смотри!..
      _Димка_. Хорошо, ма.
      _ *Звонок в дверь. Вот теперь это в самом деле Маринка! Димка открывает дверь. На пороге стоит шестнадцатилетняя ослепительная (как бывают ослепительными девушки только в шестнадцать лет)* Маринка.
      _ _Маринка_ *(прямо с порога, не заходя в квартиру, проигнорировав Василису Тихоновну и - в особенности - Афанасия Павловича)*. Привет, Ганя. Ты идешь сегодня в школу? Или мы с тобой немного поиграем? _Димка_. Я иду в школу, Су. Мы еще успеем на четвертый урок. _Маринка_. Отлично, Ганя. _Василиса Тихоновна_. Между прочим, у моего сына есть имя! И не из самых худших! _Маринка_. Но "Ганя" все-таки звучит лучше. Верно... Димка? До свидания, тетя Василиса! _Василиса Тихоновна_. Как ты сказала? ДО СВИДАНИЯ?! Ну-ну.
      _ *Димка с Маринкой исчезают так быстро, как это умеют делать только влюбленные друг в друга подростки. Василиса Тихоновна с Афанасием Павловичем остаются наедине. * _ _Афанасий Павлович_. Почему ты не пришла?! _Василиса Тихоновна_. Сегодняшний день я решила посвятить своему ребенку. Иначе у него опять будут неприятности. И потом: не могу же я в самом деле на столько времени исчезать из семьи?! Вон, он уже, оказывается, себе обеды готовит! *(После паузы, смягчившись.)* Ты что же, волновался? _Афанасий Павлович_. Василиса, меня в армию забирают! _Василиса Тихоновна_ *(она потрясена)*. Ты что?!! _Афанасий Павлович_. Может быть на полгода! На сборы. Как военного переводчика. _Василиса Тихоновна_. Не может этого быть! _Афанасий Павлович_. Может. Я сегодня, наконец, решился поговорить с одной из этих су... Кстати, именно с этой. Похоже, у них от нас есть секреты: из этих "исчезающих" хоть бы одна была девицей! Нет же, будто специально: только парни! Как результат - в районе острая нехватка призывного контингента! _Василиса Тихоновна_. Может быть обойдется? _Афанасий Павлович_. Кафедра сейчас там борется за меня... И военком обещал: если я их найду, от сборов он меня освободит пожизненно! Дал три дня, включая сегодняшний, сатана!.. _Василиса Тихоновна_. Так значит они в самом деле исчезают? А как же грибы? _Афанасий Павлович_ *(глухо)*. Чего это вдруг сегодня все про грибы заговорили?! _Василиса Тихоновна_. Ты поэтому так взволнован? _Василиса Тихоновна_. И поэтому тоже. Я себе буквально места не мог найти! Я ждал тебя ровно до одиннадцати. Но когда ты и в одиннадцать не вышла из дома!.. _Василиса Тихоновна_. Тебе в самом деле должны были звонить? _Афанасий Павлович_. Да. А телефон у вас все время занят! Знаешь, он ТАК на меня перед уходом посмотрел!.. Думаешь, он еще не догадался? _Василиса Тихоновна_. Не знаю. Какая разница! По-моему к тебе он относится с заметной симпатией! _Афанасий Павлович_. Что ж, плохого я ему ничего не сделал. _Василиса Тихоновна_. Совсем не из-за этого. Просто ты какой-то все время... очень смешной. Ты, наконец, на что-нибудь решился? _Афанасий Павлович_. В общем... нет. _Василиса Тихоновна_. Ну и сколько же мы с тобой еще будем снимать эту чертову комнатушку? Тебе не надоело каждый вечер оставаться до утра в институтской библиотеке? Она же все равно когда-нибудь догадается! Или ты все-таки ее любишь? _Афанасий Павлович_. Кого? Библиотеку? Ты с ума сошла! Но свою жизнь я так запросто сломать не могу. Ты же знаешь: у меня растет дочь! _Василиса Тихоновна_ *(неожиданно)*. Афанасий, поцелуй меня! Я всю ночь этого ждала!
      _ *Поцелуй, полный неожиданного огня. * _ Ну и что же ты скажешь ТЕПЕРЬ?.. _Афанасий Павлович_ *(неожиданно)*. МНЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО НУЖНО ИХ НАЙТИ! А что я ЕЩЕ могу сказать? Вот если бы оно все САМО как-нибудь рассосалось!.. Сложилось бы все иначе: жена, семья, этот мой безнадежный безденежный институт, возможный призыв! Буквально все, кроме дочки! _Василиса Тихоновна_. Само! Ты же кажется взрослый человек, Афанасий! Разве ты не знаешь, что само никогда ничего не рассасывается, а наоборот УСУГУБЛЯЕТСЯ? Знаешь, как это обычно бывает? - Жила в деревне молодая и симпатичная. Кажется еще совсем недавно была она совершенно свободна, наизусть читала Онегина, мечтала о высокой и чистой любви. С любовью у нее получилось не очень. Была наверное какая-то тайна в том, что ее так никто по настоящему и не полюбил. Правда, был городской муж, остался ребенок. Она мучалась, выбивалась из последних сил, чтобы вырастить сына. Профессия у нее была, прямо скажем, не из легких: медсестра. Когда сын вырос, ей было уже далеко за тридцать. А ее возлюбленный параллельный сосед все тянул и тянул ВРЕМЯ, с каждым днем УСУГУБЛЯЯ ее и без того тяжелое положение. _Афанасий Павлович_. Можно от тебя позвонить? *(Снимая трубку.)* Ну вот! Теперь она на телефон села! _Василиса Тихоновна_. Тебе что, жалко? Пусть разговаривает. _Афанасий Павлович_. Если бы она разговаривала! _Василиса Тихоновна_. Я не поняла?.. _Афанасий Павлович_. Если бы она, говорю, по телефону разговаривала! Она же, как и твой сын, ИГРАЕТ! _Василиса Тихоновна_. ТО ЕСТЬ КАК?!! Этого не может этого быть! Во что? _Афанасий Павлович_. В то, во что вдруг кинулись играть все подростки! *(Кивает на монитор компьютера. Повесив и снова сняв трубку телефона)*. Нет, но как же все-таки позвонить?! Не в рекруты же мне в самом деле идти?.. _Василиса Тихоновна_. Погоди. Димка говорил, что эту Игру Володарский распространяет только среди тех, кто стоит у него на учете. Причем тут твоя жена?.. Она у тебя что... тоже? Наркотики? Побеги из дома? У вас-то ЧТО? _Афанасий Павлович_. Подростки - ладно, на то они в конце концов и подростки, но моя-то!.. Моя! В том-то и дело, что ничего ЭТОГО нет. Она пошла к ним совершенно добровольно и совершенно добровольно сдалась! _Василиса Тихоновна_. Я ничего не понимаю. _Афанасий Павлович_. Я тоже. _Василиса Тихоновна_. И ее так легко поставили на учет? _Афанасий Павлович_. Не знаю. Вроде в девичестве у нее были какие-то проблемы. Но у кого в наше время их нет! И теперь она целыми сутками не отходит от компьютера. Причем время от времени, так же, как и сейчас, через телефон подключается к сети. В квартире грязь, пищу готовить некому, дочка буквально брошена в детском саду! А тут еще мы с тобой две недели к ряду прячемся по ночам в этой чертовой комнатушке на окраине!.. С этим нужно, наконец, что-то решать! _Василиса Тихоновна_. Давай решать. Например ты переезжаешь ко мне! Ехать-то ведь тебе совсем недалеко - с четвертого этажа на первый. _Афанасий Павлович_. А моя дочь? Ей всего пять лет!.. _Василиса Тихоновна_. Вот тут я тебе не советчица: с дочкой ты должен разобраться сам. Димка, я думаю, будет тебе только рад: ты с ним позанимаешься по английскому. Меня, признаться, его чрезмерное увлечение этой игрой тоже беспокоит! Ты хоть раз его видел? _Афанасий Павлович_. Кого? _Василиса Тихоновна_. Александра Ивановича? _Афанасий Павлович_. Не только видел, но и недавно беседовал с ним о своей жене! Он говорит: пусть играет. А ты не задумывалась о том, КАКОЙ ЦЕНОЙ достигается такое примерное поведение подростков? Может быть было бы лучше им просто что-нибудь вколоть? Тогда бы они вообще... спали! _Василиса Тихоновна_. Ну, ты тоже скажешь - вколоть! _Афанасий Павлович_. Говорю это тебе как родитель - родителю. У меня растет дочь и ее будущее мне не безразлично!!! Мне ведь давно кажется, что он или сумасшедший или в самом деле из семьи этих ненормальных, - революционеров. Что, в общем, одно и то же. Одна его фамилия чего стоит! _Василиса Тихоновна_. Это в него стреляли? Или в Урицкого? _Афанасий Павлович_. В них обоих! И обоих, что характерно, шлепнули!!! _Василиса Тихоновна_. Ну-ну, ты это смотри! *(Не сразу.)* Да нет, он не производит впечатление сумасшедшего! *(Неожиданно.)* Афанасий! А ну-ка знаешь что? Покажи мне ее, эту Игру! _Афанасий Павлович_. Да тебе-то зачем? _Василиса Тихоновна_. Хочу посмотреть. А то все вокруг в один голос: Игра! Игра! А я ее ни разу даже как следует не видела! _Афанасий Павлович_. Игру? Хм... Это интересно. Пожалуйста... Вот. *(Запускает Игру, появляется странная завораживающая музыка.)* Ну, как? _Василиса Тихоновна_. Это что-то вроде похоже на Doom? _Афанасий Павлович_. А ты откуда, Вася, знаешь про Doom? _Василиса Тихоновна_. Я вообще-то про много чего знаю, Афанасий. А еще о большем, как мне кажется, я догадываюсь! Интересно тебе будет услышать, что мой Димка, оказывается, тоже встал на учет добровольно?! _Афанасий Павлович_. Может быть в этом мы виноваты? Мы, наверное, мало уделяем им внимания?.. *(Хочет обнять Василису Тихоновну.)* _Василиса Тихоновна_ *(уклоняясь от его объятий)*. А к сети ты подключиться сможешь? _Афанасий Павлович_. К сети? *(Не сразу.)* Ну, если моя линию освободила, тогда... *(Снимает трубку телефона, слушает.)* В самом деле освободила! Прямо какие-то чудеса! *(После паузы.)* Василиса! *(Выжидающе смотрит на Василису Тихоновну.)* Тебя что, в самом деле интересует эта Игра? Или может быть я слишком часто бываю у тебя в гостях? Ты не веришь, что меня в самом деле могут забрать? _Василиса Тихоновна_. Ты ее правила... знаешь? _Афанасий Павлович_. В общем, тут никаких особенных правил нет. Как в жизни. Через некоторое время все становится очень понятно. _Василиса Тихоновна_. А в жизни тебе разве все очень понятно? _Афанасий Павлович_. В жизни-то как раз не очень. Может быть это они так оттягиваются?.. На нас, на взрослых? _Василиса Тихоновна_. Кто? _Афанасий Павлович_. Да эти, "исчезающие! Смотри, к нам кто-то подключился! Интересно, кто? _Василиса Тихоновна_. В самом деле?.. Чего это он? _Афанасий Павлович_. А мы сейчас у него спросим... *(Быстро набирает на клавиатуре компьютера какую-то комбинацию.)* _Василиса Тихоновна_. Ты гляди, он отвечает: шесть-шесть-шесть. Интересно, кто это так странно шутит? Даже как-то немного не по себе!.. Да? _Афанасий Павлович_. Наверняка какой-нибудь сопляк. В дальнейшем, как партнер, он может оказаться нам вовсе не интересен! Поищем еще кого-нибудь или выходим из сети? _Василиса Тихоновна_. А нам с тобой что, разве нужен кто-то еще? Конечно выходим! И причем как можно скорее! *(Обнимает Афанасия Павловича.)* Так когда же ты переезжаешь ко мне?
      _ *Жаркие продолжительные объятия. И тут же, словно нарочно, раздается звонок телефона. Василиса Тихоновна снимает трубку. * _ _Василиса Тихоновна_. Але. Кого? Афанасия Павловича? М... Его нет. То есть, да, он сейчас совершенно случайно у нас... Что? Он ремонтирует телефон. Хорошо. *(Протягивает трубку Афанасию Павловичу.)* Афанасий Павлович, это вас! _Афанасий Павлович_. Меня? КТО? *(Берет трубку и некоторое время с нескрываемым выражением ужаса на лице слушает.)* Хорошо. *(Вешает трубку. Сидит с помертвевшим лицом)* Все-таки она нас застукала! _Василиса Тихоновна_. И очень хорошо. Может быть теперь ты сможешь, наконец, что-то решить! _Афанасий Павлович_. А я уже решил. Откуда она звонила? От соседки, что ли? *(Неожиданно.)* Полагаю, Василиса Тихоновна, что нам следует все немедленно порвать! *(Почти бежит к двери.)* _Василиса Тихоновна_. Афанасий! Ты!.. Я на тебя так надеялась!.. Я из-за тебя... почти бросила своего сына!!! Не уходи. Я!.. Афанасий! *(Ищет и не находит слов. Открывает дверь, выпуская Афанасия Павловича на лестницу.)* Хорошо. ДО СВИДАНЬЯ. _Афанасий Павлович_. Василиса, ОНА ДАЛА ТРУБКУ ДОЧКЕ! Поэтому давай уж лучше сразу: "ПРОЩАЙ"!
      _ *Уходит. * __ *Василиса Тихоновна некоторое время стоит в дверях, как пораженная электрическим током. Потом закрывает входную дверь и идет на кухню, где достает из стенного шкафчика какие-то пузырьки, отсыпает себе из них полную пригоршню таблеток, потом, разглядев забытые на стуле перчатки сына, высыпает их обратно, оставив себе только одну, глотает ее, запивая водой и... неожиданно буквально обрушивается за компьютер. Включает звук Игры на полную громкость. От боли и отчаяния она сразу же как будто куда-то проваливается. Отчего кажется, что в окне кухни даже меркнет свет... * __ *Звонок в дверь. Потом еще один. И еще... * __ *Василиса Тихоновна медленно, как сомнамбула, встает, выключает компьютер, запирает его системный блок на ключ. Ключ прячет в карман передника. И, все еще оставаясь как во сне, идет к двери. * _ _Василиса Тихоновна_ *(глухо)*. Кто? _Голос Димки_. Это я, ма. Открой.
      _ *Василиса Тихоновна открывает дверь. В дверях стоят Димка с Маринкой. * _ _Димка_. Я не очень поздно, ма? _Василиса Тихоновна_. Поздно? Ты сказал "поздно"? Сейчас, я думаю, еще только... часа четыре. Нет? _Димка_. Да ты что, ма, уже глубокая ночь! _Василиса Тихоновна_. Правда? А я и не заметила. Почему же ты так поздно? Я ведь тебя просила!.. Ты и перчатки забыл! *(Разглядывает Маринку, как будто в первый раз ее видит.)* Ты что же, выходит не один? _Димка_. Знаешь, ма, Маринке, кажется, ночевать негде. Можно она у нас до утра посидит? _Василиса Тихоновна_ *(неожиданно)*. Думаю в этом нет ничего страшного... *(Отходит от двери)*. _Димка_. Заходи, Су. _Маринка_. Добрый вечер, тетя Василиса! _Василиса Тихоновна_. Что слышно в школе? _Маринка_. Сегодня в школе почти никого не было. Мы немного поболтались по улицам, немного замерзли... _Димка_. У тебя что-то произошло? Что-нибудь с Афанасием Павловичем? _Василиса Тихоновна_. Нет. _Димка_. Ну да, я же вижу! Ма, каждый человек должен кого-нибудь да любить. Афанасий любит тебя, ты любишь Афанасия, тут все очень просто. Ему следует с женой развестись и жениться на тебе. Или я не прав? Сколько еще времени вы с ним намерены прятаться по углам? Вы думаете ваших отношений никто не замечает? В ЭТУ Игру вы играете по моим подсчетам уже месяца три! _Василиса Тихоновна_. Афанасий Павлович не может бросить жену. Ты же видишь, какой он гордый. И потом: у него растет дочь! _Димка_. Он гордый подкаблучник, ма: что ему велят, то он с великой радостью и совершит! _Василиса Тихоновна_. Не надо так о людях. _Димка_. Надо. Почему он тебя мучает? А? _Василиса Тихоновна_. Я знаю, ты меня жалеешь. Поэтому и не будешь больше делать никаких глупостей. Да? Иначе мне тоже придется попроситься на учет к Александру Ивановичу... Или... или тоже просто исчезнуть! _Димка_ *(испуганно)*. Я и так не делаю ничего плохого! *(Садится к компьютеру, что-то ищет.)* Ты не видела тут ключа, ма? _Василиса Тихоновна_. Знаешь, Димка, я решила тебе его пока не давать. Мне бы не хотелось, чтобы ты продолжал играть в эту Игру. _Димка_. Почему, ма? _Василиса Тихоновна_. Мне кажется, это не совсем обычная Игра. _Димка_ *(он очень удивлен)*. Да? А что это? _Василиса Тихоновна_ *(задумчиво)*. Этот ад как-то уж слишком похож на нашу жизнь! _Димка_. НА НАШУ ЖИЗНЬ? _Василиса Тихоновна_. Да. Ты просто в ней еще как следует не разобрался!
      _ *Звонок в дверь. * __ *Василиса Тихоновна идет открывать. * _ _Димка_. Ночь на улице, ма! Ты хоть спроси: кто? _Василиса Тихоновна_ *(спокойно)*. Я это знаю.
      _ *Василиса Тихоновна открывает дверь. На пороге стоит завернутая в белое фигура Афанасия Павловича. * _ _Афанасий Павлович_. Давай считать, что начиная с этого момента я к тебе уже переехал! _Василиса Тихоновна_. Поздно, Афанасий! *(Молча захлопывает перед носом ошеломленного Афанасия Павловича дверь.)* _Димка_ *(с восхищением)*. Ну, ты даешь, ма!
      ------------------------------------------------------------------------------
      -=2 ДЕЙСТВИЕ= _ *Раннее утро. Та же самая кухня. На кухне сидят двое: Василиса Тихоновна и Афанасий Павлович, по-прежнему завернутый в белое. Видимо, его только что впустили в квартиру, потому что он дрожит от холода и неуверенно озирается по сторонам. * _ _Афанасий Павлович_. Чаю мне! Горячего чаю! *(Хватает протянутую ему чашку, жадно пьет, временами содрогаясь всем телом.)* Ну ты, Вася, даешь! _Василиса Тихоновна_. Жена обратно не пустила? _Афанасий Павлович_. Ну да. _Василиса Тихоновна_. И ты всю ночь между первым и четвертым этажами? В таком виде? _Афанасий Павлович_. Ага. Но не это было страшно. Страшно стало когда соседи повалили на работу!.. _Василиса Тихоновна_. Сказал бы, что потерял ключ от дома. _Афанасий Павлович_. Я так и сделал. _Василиса Тихоновна_. Ты, кстати, ничего подозрительного ночью не заметил? Чертей там всяких? Домовых? Другого в этом же роде? Райончик-то у нас, считай, того... _Афанасий Павлович_. Нет, не видел. А что? _Василиса Тихоновна_. Да соседка звонила, жаловалась, что по лестнице Нечистый шатается. В белом! _Афанасий Павлович_. А ты что, звонок отключала? _Василиса Тихоновна_. Отключала. У меня дети спят. _Афанасий Павлович_ *(настороженно)*. То есть?.. Какие дети? У тебя был только один! _Василиса Тихоновна_. А теперь их стало у меня двое! _Афанасий Павлович_ *(улыбнувшись)*. А... Небось Димка с Маринкой всю ночь по сети резались, да? Ну ты на меня все-таки не сердись, Василиса. Не мог же я сразу все взять и сломать! _Василиса Тихоновна_. А потом смог? _Афанасий Павлович_. Потом почему-то да. Можно сказать - сам себе удивляюсь! Просто какая-то необычайная смелость на меня нашла! _Василиса Тихоновна_. А зачем ты в одеяле, гордый подкаблучник? _Афанасий Павлович_. Она отобрала все мои вещи! Только одеяло и успел унести! Ничего, что я к тебе так запросто? Некоторые с худшего начинают - просто совсем с ничего! _Василиса Тихоновна_. А ты решил начать сразу с одеяла, широкая душа? _Афанасий Павлович_. Мне сегодня просто необходимо побывать на работе! У меня абитуриенты! Как ты думаешь, она мне еще что-нибудь отдаст? _Василиса Тихоновна_. Видимо идти придется так. Войдешь к себе в институт гордо, как триумфатор, с одеялом через плечо! Не хочешь как триумфатор? Тогда могу предложить тебе что-нибудь из Димкиного, старого. Правда, обычно дети донашивают вещи отцов, а вот чтобы наоборот!.. _Афанасий Павлович_. Выхода нет. Придется предложить. _Василиса Тихоновна_. Вот только ребята встанут. *(Отвечая на взгляд Афанасия Павловича.)* Да. Я решила им помочь. _Афанасий Павлович_. Но им ведь нет еще и... _Василиса Тихоновна_. Мне кажется в наше время это уже не имеет значения! Лишь бы все у них было по любви! _Афанасий Павлович_. Даже не знаю, что тебе на это сказать, Василиса... По-моему все это как-то... не очень!.. _Василиса Тихоновна_. Ну, ты у меня еще поговори! Мигом вылетишь обратно на лестницу! И, что характерно, на этот раз тебе придется ТАМ ЖИТЬ. Интересно, сколько сейчас времени? Часы-то хоть она тебе оставила? Тоже отобрала? Чего молчишь? *(Заглядывает в комнату.)* Восемь часов. Пора будить молодежь. *(Собирает со стола посуду на поднос, скрывается в комнате.)*
      _ *Афанасий Павлович остается сидеть на кухне один с идиотским выражением на лице. * __ *Появляется Василиса Тихоновна без подноса. * _ _Афанасий Павлович_. Как-то ты ко мне сегодня... не очень. Я могу узнать отчего? _Афанасий Павлович_. Думай сам. _Афанасий Павлович_. Ты обиделась? _Василиса Тихоновна_. Нет. _Афанасий Павлович_. Тогда что? Ну не мог я в самом деле так сразу!.. Это же переломило буквально пополам всю мою жизнь! Посмотри на меня: еще вчера у меня был дом, семья. По крайней мере одет я был как все нормальные люди и как все нормальные люди спал в кровати. А теперь? Целая ночь без сна на лестничной клетке! Как какой-нибудь... семиклассник! А что впереди?.. Ведь не факт, что у нас с тобой что-то получится, совсем не факт. А в прежней семье... *(поднимает палец вверх, к потолку)* все видимо уже кончено. Поэтому ты обязана меня простить! Василиса, давай поцелуемся?.. Нет? Значит все-таки ты обиделась, да? _Василиса Тихоновна_. Ты никогда не думал, Афанасий, что я могу найти себе кого-нибудь и получше тебя?
      _ *Мертвая пауза. * __ *Из комнаты выходят заметно потрясенные Димка с Маринкой. * _ _Димка_. Ну вот! *(Счастливо и глупо озирается по сторонам.)* Не стесняйся, Су, тут все свои. Доброе утро, Афанасий Павлович. Вы что, репетируете роль Деда Мороза? _Афанасий Павлович_. Видимо все-таки роль неудачливого любовника. _Димка_. Наверное с матерью всю ночь по сети резались?!! _Василиса Тихоновна_ *(доставая из кармана передника и демонстрируя Димке ключ от компьютера)*. Ты не забыл, о чем мы с тобой вчера договорились? Больше ни одного упоминания о компьютере! _Димка_. Да, ма. _Василиса Тихоновна_. А теперь оба немедленно в школу! На первый же урок! И смотрите у меня, я проверю! _Маринка_. Хорошо, тетя Василиса. Спасибо. _Василиса Тихоновна_. На обратном пути зайдете к марининым родителям и все им объясните. И чтобы больше в том доме не было никаких скандалов! Поживете пока у нас. А там, глядишь, мы что-нибудь и сообразим. *(Заговорчески подмигивает Димке.)* _Димка_. Хорошо. Но только им все равно. Они ведь пьют, ма. _Василиса Тихоновна_. Тогда погуляйте как следует после школы! Вам совершенно незачем целыми сутками тут сидеть! Но только не исчезайте надолго! _Димка_. Я тебя понял, ма. Ну, пока! _Василиса Тихоновна_. Снова перчатки не забудь!.. _Афанасий Павлович_. Димка, с тобой потом поговорить немного можно будет? _Димка_. О чем? О грибах? Конечно нельзя!
      _ *Димка с Маринкой исчезают, словно растаивают в воздухе. * _ _Василиса Тихоновна_. Ну, что, неудачливый любовник? Сейчас ты предстанешь, наконец, предо мной в своем истинном свете!
      _ *Василиса Тихоновна заходит в комнату и выносит Афанасию Павловичу Димкины, явно детские, вещи. * _ _Афанасий Павлович_. ЧТО ЭТО? Ты шутишь?!.. _Василиса Тихоновна_. Другого нет. Мы живем бедно, одевай что дают. _Афанасий Павлович_. Ты издеваешься надо мной! Сколько времени? _Василиса Тихоновна_. Четверть девятого. _Афанасий Павлович_. Послушай, Василиса! Я знал, что когда-нибудь ты меня подловишь! Но чтобы в такой момент!.. У меня же в самом деле абитуриенты! Мне же больше никуда не успеть!.. Посмотри, у тебя наверняка есть что-нибудь еще?! _Василиса Тихоновна_. Ты опоздаешь, Афанасий! Насколько я помню, тебе следовало выйти еще десять минут назад!
      _ *Афанасий Павлович, стеная и чертыхаясь, начинает переодеваться и предстает перед Василисой Тихоновной в совершенно немыслимом виде. * _ _Василиса Тихоновна_ *(о чем-то своем)*. Ну, я так и думала: тринадцать лет! Смотри, чтобы по дороге к тебе гомосексуалисты не приставали. Не отобьешься! *(Открывает Афанасию Павловичу дверь.)* _Афанасий Павлович_. А тебе что, разве не нужно на работу? _Василиса Тихоновна_. Мне во вторую смену. _Афанасий Павлович_. ДО СВИДАНЬЯ, Василиса! _Василиса Тихоновна_. Давай уж лучше сразу, Афанасий: "ПРОЩАЙ"!
      _ *Василиса Тихоновна молча закрывает перед носом потрясенного Афанасия Павловича дверь. Идет в кухню, достает ключ и сразу же уверенно садится к компьютеру. И снова как будто куда-то проваливается: в окне кухни опять заметно темнеет... * __ *Неизвестно сколько проходит времени на этот раз до того момента, как вновь раздается звонок в дверь. Потом еще и еще... * __ *Василиса Тихоновна с трудом отрывается от компьютера. Словно во сне идет к двери. * _ _Василиса Тихоновна_. Кто? _Голос Афанасия Павловича_. Открой, Василиса! Это я, Афанасий. Ты слышишь меня? _Василиса Тихоновна_. Я слышу.
      _ *Пауза. * _ _Голос Афанасия Павловича_. Господи! Да открой же ты мне, наконец! _Василиса Тихоновна_. Зачем? _Афанасий Павлович_. Мне нужно тебе что-то сказать! Василиса, я тебя очень прошу: не сходи с ума!
      _ *Василиса Тихоновна отходит от двери, идет на кухню и вновь садится к компьютеру. * __ *Но в этот момент в квартире неожиданно гаснет свет. Василиса Тихоновна ищет свечу, зажигает ее, идет к входной двери, открывает входную дверь и хочет выйти на лестницу. Но навстречу ей входит в квартиру темная фигура с такой же, как и у нее, свечой. * _ _Фигура_ *(голосом Афанасия Павловича)*. Василиса! _Василиса Тихоновна_ *(неожиданно смертельно пугается)*. А! Что?! Кто это? Кто здесь? _Фигура_ *(голосом Афанасия Павловича)*. Ты что, Василиса?!! Это же я! Ты меня не узнаешь? _Василиса Тихоновна_ *(приходит в себя)*. Черт тебя возьми, Афанасий! Как ты меня напугал! _Афанасий Павлович_. Почему напугал? Ты что думала?.. Кто тут может быть ЕЩЕ кроме меня? Я вынужден был вывернуть пробки, чтобы к тебе прорваться! Ты что?!! Хорошо еще, что там свечка лежала! _Василиса Тихоновна_. Я слушаю тебя. Ну?..
      _ *Афанасий Павлович заходит в квартиру. При свете свечи, которую он держит в одной руке, можно разглядеть, что он одет в строгий вечерний костюм и в руках у него букетик цветов. * _ _Афанасий Павлович_. Василиса, я пришел, чтобы сделать тебе предложение! Но только не сейчас, а потом! Ты согласна?
      _ *Василиса Тихоновна молчит. * __ *Василиса, ты ведешь себя просто как ненормальная! Тебя на учет нужно поставить! К Володарскому! Ради тебя я ушел от жены! * _ _Василиса Тихоновна_. По-моему это ты ведешь себя как ненормальный! Что это еще за предложение - потом? _Афанасий Павлович_. Понимаешь, Василиса, ИМЕННО СЕЙЧАС я никак не могу на тебе жениться! Моя жена... _Василиса Тихоновна_. Опять? _Афанасий Павлович_. Да Господи, как ты не понимаешь! Ей вдруг сделалось плохо! Что тут смешного? Я тебе серьезно говорю: даже пришлось вызывать "Скорую". Сейчас, конечно, ее состояние уже не такое серьезное, как днем, но все-таки... Я уверен, что это из-за меня! _Василиса Тихоновна_ *(непонятно, о чем-то своем)*. Ну-ну. А дочка где? _Афанасий Павлович_. Пока у родственников. Поэтому будет ужасно, если я СЕЙЧАС сделаю тебе предложение! Но и не сделать его я ТОЖЕ НЕ МОГУ! Но ведь ты же можешь немного подождать, да? Вот поэтому я и делаю его потом: жена поправится и мы с тобой все решим. Если до этого времени кто-нибудь из нас, конечно, не передумает. Ты согласна? _Василиса Тихоновна_. У нее ты и костюм взял? _Афанасий Павлович_ *(неожиданно обидевшись)*. Почему у нее? Это мой собственный, выходной! _Василиса Тихоновна_. А на работу? На работу ты ходил? _Афанасий Павлович_. Конечно нет. Я посидел на лестнице, попугал соседей это уже входит у них в привычку - а потом ТОЛЬКО НА МИНУТУ забежал домой. Ну не мог же я в самом деле выйти в том, в чем ты меня выпустила! Это же прямо в руки к Александру Ивановичу, в его диспансер!.. А дома она. И, как говорится, уже... А увидела меня в этом, в твоем... тогда и совсем. Ты одеяло мне не вернешь? _Василиса Тихоновна_. Короче, ты сегодня ночуешь дома? _Афанасий Павлович_. КАК БЫ да. Но на самом деле я все время буду с тобой! _Василиса Тихоновна_. КАК БЫ. _Афанасий Павлович_. Ну да. Как бы буду. Не понимаешь? _Василиса Тихоновна_. Да чего ж тут, собственно, не понять! *(Неожиданно зло.)* А ведь это я ей сделала!.. _Афанасий Павлович_. Что? _Василиса Тихоновна_. Я с ней сыграла по сети!
      _ *Пауза. * _ _Афанасий Павлович_ *(не понимая, как реагировать на это заявление)*. Ты НИКАК не могла сыграть с ней по сети - у нас телефон спарен! Поэтому если он занят у тебя - мы не можем им пользоваться. И наоборот! _Василиса Тихоновна_. И все-таки я с ней сыграла! Да! Я подождала ее за углом и дважды выстрелила по ней из огнемета!! _Афанасий Павлович_. Стоп! *(Трогает рукой лоб Василисы, подходит к компьютеру, точно так же трогает рукой системный блок.)* Горячие. Причем одинаково оба! Ну, теперь все понятно. Тебе нельзя так сильно увлекаться этой Игрой! Как, по-видимому, и любыми другими играми тоже! Ты ОЧЕНЬ впечатлительна, Василиса! Постой... Ты что, сегодня и на работу не пошла?.. _Василиса Тихоновна_. А ты?.. Как у тебя с военкоматом? _Афанасий Павлович_. Никак. Я их не нашел. И, в общем, не очень искал. _Василиса Тихоновна_. Почему? _Афанасий Павлович_. А как ты это себе представляешь? Подслушивать, подкрадываясь к ним из-за угла? Подсаживаться на скамейки? Или лазить по дискотекам? Тьфу! А что будет в результате? Они же все словно сговорились! Ну, услышу еще раз про какие-нибудь МАРИНОВАННЫЕ ГРИБЫ. А что с этими грибами делать? Что они значат на их дурацком языке? Ты В САМОМ ДЕЛЕ УВЕРЕНА, что играла с ней по сети? _Василиса Тихоновна_. Да. И Я В САМОМ ДЕЛЕ У НЕЕ ВЫИГРАЛА! _Афанасий Павлович_. А если я докажу тебе, что этого НИКАК не могло быть? НИ ПРИ КАКИХ УСЛОВИЯХ? Смотри! *(Снимает трубку телефона, слушает.)* Свободен. Хм. Может быть она повесила трубку? Хотя этого тоже НИКАК не может быть! Когда я выходил, она намертво вцепилась в телефон. Только затем, чтобы не дать тебе возможность им пользоваться! _Василиса Тихоновна_. Теперь у тебя не будет больше повода приходить его чинить. Это серьезно? _Афанасий Павлович_. Что? _Василиса Тихоновна_. То что ты делаешь мне предложение? Эти неожиданные цветы... видимо из соседнего ларька?.. _Афанасий Павлович_. Да. _Василиса Тихоновна_ *(после паузы)*. Тогда расскажи мне, пожалуйста: что ты ЕЩЕ знаешь об этой Игре? Ну, Афанасий! *(Пытается обнять оторопевшего от ее слов Афанасия Павловича, тот уклоняется.)* _Афанасий Павлович_ *(тихо)*. Я его шлепну. _Василиса Тихоновна_. Кого? _Афанасий Павлович_. Володарского! _Василиса Тихоновна_. Почему ИМЕННО его? _Афанасий Павлович_. Потому что он недавно был здесь! _Василиса Тихоновна_. Ну и что? Ну, Афанасий! *(Опять пытается обнять Афанасия Павловича, тот, наконец, сдается.)* Ну расскажи! _Афанасий Павлович_. Хорошо. Значит, так... Была одна странная идейка, которой Александр Иванович Володарский баловался еще в университетские годы... *(Отвечая на удивленный взгляд Василисы Тихоновны.)* Да, когда-то мы с ним вместе учились. Правда на разных факультетах и разных курсах: он был постарше, потому что пришел к нам после медицинского... _Василиса Тихоновна_. Что это была за идейка? Поподробнее можешь? _Афанасий Павлович_. Идейка была до смешного проста: люди несчастливо живут на земле оттого, что мир без счастья устроил им Сам Всевышний! Зачем Он так сделал - это второй вопрос, может бить иначе у Него просто не получилось. Какой отсюда Александром Ивановичем делается вывод? Правильно - нужно немного подправить Творца: если счастья не предусмотрено по его проекту, нужно изготовить его своими силами. Где? Разумеется где-нибудь тут, на земле, ведь в ждущем нас всех загробном мире оно и так нам всем обещано, потому что искуплено кровью Спасителя-Христа. Если заглянуть в историю, то можно заметить, что время от времени такие попытки предпринимались. И из этого, как правило, ничего не выходило. Прежде всего потому, что и выйти не могло. Так сказать, по определению самого Святого Писания. Александр же Иванович видит ошибку в постановке задачи. Поэтому он делает неожиданный вывод: нужно попытаться устроить мир без Того, Кто все это так неудачно спроектировал, а именно БЕЗ БОГА. *(Неожиданно.)* Черт возьми! _Василиса Тихоновна_. Ты чего замолчал? _Афанасий Павлович_. Я вдруг подумал... Нет, ерунда. Этого не может быть! _Василиса Тихоновна_. Ты о чем? _Афанасий Павлович_. О многом. Далее Александр Иванович развивает свою мысль так: на самом деле - и это тоже очень простое и может быть даже здравое наблюдение - человечество ведь само ничего не создало. Все, что у него есть, оно всего лишь навсего ОТКРЫЛО в природе. Все открытое человечеством существовало до него и будет существовать после. Бог, следовательно, так же не был создан человеком, Его существование было человеку открыто. Двумя словами это можно выразить так: люди отрыли в природе все, до чего смогли дотянуться. Все, КРОМЕ НЕКОГО ИСКУССТВЕННОГО МИРА, созданного от начала и до конца лично самим Александром Ивановичем. Тут он обычно заходится и начинает вести себя именно как сумасшедший: так как сей виртуальный мир был рожден не Творцом *(в смысле Всевышнего)*, поэтому места в нем для Него как бы и не предусмотрено. Или иначе - места Ему там попросту нет. Ну, а отсюда рукой подать и до дерьмовой патетики: все то, что столько лет строили коммунисты - это ничто по сравнению с его воистину грандиозным проектом: МИР БЕЗ БОГА! Не коммунистический перевернутый мирок, где Бог изо всех сил присутствует в виде прибавочной стоимости или же в образе Европейского призрака, а мир, в котором МЕСТА ДЛЯ БОГА ВООБЩЕ НЕТ. И начиная со студенческой скамьи Александр Иванович изо всех сил пробивает по инстанциям этот свой грандиозный проект, по дерзости замысла сравнимый разве что с созданием мира самим Творцом! _Василиса Тихоновна_. Он талантливый человек! Афанасий, ты ревнуешь! _Афанасий Павлович_. Еще чего! _Василиса Тихоновна_. Тогда может быть он все-таки в чем-то прав? _Афанасий Павлович_ *(не услышав тонкой реплики Василисы Тихоновны)*. Причем, если вновь обратиться к истории, то легко заметить, что на земле и до Александра Ивановича было предпринято множество попыток строительства подобных схем. Многие совершенно искренне полагали, что в этом мире Бог им только мешает. Именно поэтому ими в разное время создавались различные материалистические учения по которым строились самые невероятные модели. И, что характерно, все они со временем умирали. Развалилось даже самое крупное, то, в котором мы все еще совсем недавно жили. Можно сказать, это было последнее САМОЕ КРУПНОЕ ГОСУДАРСТВО БЕЗБОЖНИКОВ НА ЗЕМЛЕ. А Володарский на смену ему торопится построить новое! Причем, следует заметить, что на этот раз человеческие души его особенно не интересуют: он их не покупает и не продает, наоборот, он дает им возможность развиваться абсолютно самостоятельно, БЕЗ БОГА, а, следовательно, и без присущих Ему человеконенавистнических идей, заложенных Им в его несчастливый мир. Итак. Поскольку Бог по теории Александра Ивановича это такое же природное явление, как, например, звездное небо или же северное сияние, следовательно Он существует только в том, ЧТО ОН САМ СОЗДАЛ. А в виртуальном мире, рожденном гением Александра Ивановича, Бога нет, Ему там просто нет места. Ну что на это можно возразить? Россия, например, вряд ли сможет представить себе новую свою историю без Христа. Но живут же без Христа столько лет открывшие Его миру евреи! И татары тоже живут! Так что ничего нового Александром Ивановичем тут все же не придумано. Интересно другое: он вполне искренне полагает, что сегодняшние неблагополучные вырастут, существуя в его стерильном мирке и окончательно забудут про глупого, старого, непредусмотрительного Бога. А потом приобщат к этому своих детей и внуков своих. И все вместе они построят, наконец, себе новое искусственное счастье так, как сами того захотят, а не так, как захотел когда-то Кто-то очень давно за них. А пока... Пока что играют в эту Игру в основном те, кому особенно не посчастливилось жить, а именно, кто уже состоит на учете в психдиспансере. Ну, и как в случае с тобой, Василиса, может быть иногда их родители. *(После паузы.)* Я не знаю, каким именно ему видится наше ВСЕОБЩЕЕ счастье, но в результате его Игры косвенным образом МОЯ СЕМЬЯ уже пострадала! И в МОЕЙ жизни начались какие-то СТРАННЫЕ, а может быть даже и СТРАШНЫЕ события. Это я так шучу. Ты чего это вдруг затихла, а? _Василиса Тихоновна_. Видишь ли, у меня тоже накопилось много неприятных вопросов к Творцу! _Афанасий Павлович_. Не богохульствуй, Василиса! Лучше обрати внимание на всю эту атрибутику: тройное дубль "В" - "World Waid Web" - что дословно переводится как "паутина шириной в мир" или "глобальная мировая паутина". Помнишь, где впервые упоминается дубль "В"? Это же Булгаков, знак Воланда! _Василиса Тихоновна_. Вот-вот. А тут дубль "В" повторяется аж три раза подряд... *(Неожиданно.)* Что на мой взгляд совершенно справедливо - у каждой уважающей себя женщины должен быть СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ ДОМАШНИЙ ВХОД В АД! *(Оставляет оторопевшего Афанасия Павловича, нежно гладит рукой монитор компьютера.)* А Володарский, насколько я помню из курса школьной истории, это псевдоним одного старого заслуженного меньшевика. Добавить к нему букву "Н", "О" поменять на "А" и мы опять получим... _Афанасий Павлович_. Мне это никогда не приходило в голову! _Василиса Тихоновна_. А мне только стукнуло. Это оттого, наверное, что у меня имя тоже на "В"! _Афанасий Павлович_. Теперь я вспоминаю: настоящая фамилия Александра Ивановича когда-то тоже была другой. Ка... Па... какая-то очень простая, но не помню, хоть убей! Под псевдонимом "Володарский" он писал в университетскую многотиражку, как мы тогда полагали - вследствие своей неуемной революционности. Интересно другое: ты становишься совершенно неотразима, Василиса, когда богохульствуешь! И я тебя понимаю: если бы все это вдруг ДЕЙСТВИТЕЛЬНО оказалось возможным! *(Подходит, обнимает Василису Тихоновну.)* _Василиса Тихоновна_ *(прижимаясь к Афанасию Павловичу)*. Это ведь совсем недурная мысль - попробовать В САМОМ ДЕЛЕ изменить мир! _Афанасий Павлович_. Но только - как мысль! Поэтому прошу тебя: отнесись к ней критически! _Василиса Тихоновна_. А ты считаешь, что в нашей жизни по-настоящему ничего нельзя изменить? Например, какая женщина не захочет быть счастливой, красивой, не захочет счастья своей семье и своим детям? _Афанасий Павлович_. Я тебя не понял!.. Ты о чем?.. *(После паузы.)* Знаешь, пожалуй, что... _Василиса Тихоновна_. Что? _Афанасий Павлович_. От греха подальше... отдай-ка ты мне ключ от компьютера! _Василиса Тихоновна_. Не дам. Я об этом мечтала всю жизнь! _Афанасий Павлович_. О ЧЕМ? _Василиса Тихоновна_. Не знаю. *(Неожиданно зло.)* Отстань от меня, Афанасий! _Афанасий Павлович_. А ад-то, по Достоевскому, может статься всего лишь навсего... банькой с пауками! Да. А по Сартру ад - это другие! Слышишь, Василиса? - ПРОСТО ДРУГИЕ ЛЮДИ! *(Неожиданно начинает хохотать.)* Молчу-молчу! Но только я все же тебя прошу: больше этого... ну, ты меня понимаешь... с моей женой по телефону не делать. _Василиса Тихоновна_. Боишься? У нас в больнице одна смертельно больная старушка лежит и не умирает. Стонет, плачет, всех вокруг извела - и никак. И все время молится, чтобы Господь ее прибрал. А он, похоже, на нее - ноль внимания. А в больнице ни одной свободной койки! И очередь больных не меньше, чем на несколько месяцев даже для сотрудников! Выражаясь научно, бессмертие это новая неизвестная науке болезнь! Кто все это придумал? И для чего? Кому это нужно? Вот это и есть, по-моему, настоящий ад!
      _ *В дверь стучат. * _ _Афанасий Павлович_ *(идет к двери, немного испуганно)*. Кто там? _Голос Маринки_. Откройте, пожалуйста! Афанасий Павлович, это мы!
      _ *Афанасий Павлович открывает дверь. Заходит Маринка. * _ _Маринка_. Тетя Василиса, Димке плохо! _Василиса Тихоновна_. Боже мой! Что случилось? Где он? _Маринка_. На лестнице!
      _ *Василиса Тихоновна с Афанасием Павловичем выскакивают на лестницу и вводят, почти вносят на руках, Димку. * _ _Василиса Тихоновна_. Афанасий, дай свет!
      _ *Пока Афанасий Павлович копается на лестнице с пробками, Василиса Тихоновна возится с Димкой. * _ _Маринка_. Тетя Василиса, ваш Димка подрался, _Василиса Тихоновна_. Подрался? Этого не может быть! Марина, он что-нибудь пил? Может быть он курил? _Маринка_. Ну что вы! Конечно нет! _Василиса Тихоновна_. А вы все время были вместе? Ты никуда не отлучалась? _Маринка_. Нет. Мы гуляли в парке, сидели на скамейке. Извините за подробность - целовались. А потом с ним что-то случилось, я не знаю что: он побледнел, что-то забормотал. По дорожке в это время проходила компания молодых людей, человек пять, и Димка вдруг на них кинулся. Сам. С кулаками. И они его побили.
      _ *Вспыхивает свет, входит Афанасий Павлович. * _ _Димка_ *(открывая глаза)*. Это еще неизвестно: кто кого больше побил! _Василиса Тихоновна_. Компания была незнакомая? _Маринка_. Я из них никого не знаю. Может быть ему что-то показалось? _Василиса Тихоновна_. Может быть. *(Выразительно глядит на Маринку.)* _Маринка_ *(торопливо)*. Я вас понимаю, тетя Василиса. Но в мою сторону они даже не смотрели! _Василиса Тихоновна_. Димка, ты как себя чувствуешь? _Димка_. Ничего, ма. _Василиса Тихоновна_. Ты чего-нибудь хочешь? _Димка_. Ма, у меня будет к тебе одна просьба... _Василиса Тихоновна_. Ну? Может быть налить тебе чего-нибудь выпить? Знаешь, у меня где-то был спирт!.. _Димка_. Не, ма. А ты точно сделаешь все, как я попрошу? _Василиса Тихоновна_. Точно, Димка. _Димка_. Тогда дай мне, пожалуйста, ключ от компьютера!
      _ *Долгая неприятная пауза. * _ _Афанасий Павлович_. М-да. _Василиса Тихоновна_. Марина, они его что, по голове били? _Маринка_. Тетя Василиса, я не видела! *(Плачет.)* _Димка_. Ты спрашивала, ма, об Игре? Хорошо, я тебе расскажу. В ней как в жизни: с каждым эпизодом ты как бы взрослеешь, умнеешь, больше чего-то такого понимаешь, накапливаешь в себе. То и дело, как в жизни, приходится разгадывать различные головоломки, принимать неожиданные решения. Опасности, с которыми ты встречаешься, становятся с каждым шагом все серьезнее. Но главное не в этом Игра устроена так, что, играя, ты все время чувствуешь, что в твоих действиях кроме явного, есть еще какой-то другой, ТАЙНЫЙ смысл. Ты как будто куда-то движешься, к какой-то неведомой цели. И цель эта не только победа, как, например, при игре в шахматы. Она значительно масштабнее - в этом, по-видимому, и состоит главный смысл Игры, ее основной манок: она дает ощущение приближения к чему-то космическому, к какой-то жгучей тайне, вроде тайны смысла жизни. Поэтому школьникам со временем становится неинтересно ходить в школу - у них дома появляется как бы вторая школа, с огромными, небывалых размеров классами, библиотеками и учебными кабинетами, и фантастическим собранием развлечений и игрушек. В Игре много приходится стрелять, убивать противников. А они бывают совершенно разными: и люди, и не люди. Иногда удается подсмотреть, как ВНЕ ИГРЫ они нянчат своих детенышей, а потом почему-то идут с тобой сражаться и в очередной раз умирать. Все буквально как в жизни: таковы правила. Начавшись с фантастических, интерьеры Игры со временем превратились в интерьеры обыкновенного дома, а ее персонажи стали узнаваемыми. Теперь я все чаще хожу по обыкновенным улицам, захожу в обычные дома и магазины. В Игре у меня проявились знакомые. И я жду не дождусь того момента, когда однажды откроется какая-нибудь обыкновенная дверь, за ней стоит Чук. Или Дух. Или Маринка со своим огромным замечательным дробовиком... Словом, ма, это удивительная, можно даже сказать - волшебная - Игра. Но главное - это ее конечная цель, как смысл и цель всей жизни человека. Она все время убегает от сознания игрока, как убегает от путешественника горизонт. Но она - эта цель - в отличие от эфемерного горизонта видимо все-таки есть, она чувствуется буквально во всем: в смене интерьеров, в опасностях, тебя подстерегающих, в поведении различных персонажей... ЭТУ КОМПАНИЮ ИЗ ПАРКА Я НЕДАВНО ТАМ ТОЖЕ ВСТРЕТИЛ, МА. И ВЕЛИ ОНИ СЕБЯ НЕПОТРЕБНО. Я ДОЛЖЕН БЫЛ ИХ ПРОУЧИТЬ. ВЕДЬ НАМ НЕОБХОДИМО ЧИСТИТЬ СЕТЬ!!! _Афанасий Павлович_. Боже мой, теперь я точно знаю что ЕМУ от них нужно! Да души же! - никакой платы, только их души! _Маринка_. Афанасий Павлович, КОМУ?!! _Афанасий Павлович_ *(оставляя вопрос Маринки без ответа)*. Но я не понимаю ЗАЧЕМ?!! _Василиса Тихоновна_ *(шепчет)*. Боже мой, это же самые настоящие ломки, как у наркомана! Я тысячу раз это видела! И отчаяние такое же! _Афанасий Павлович_. Василиса, ему нужно вызвать врача! _Маринка_. Тетя Василиса, только Бога ради не Володарского! _Афанасий Павлович_ *(вдруг кричит)*. Все! Хватит! Мне это в конце концов просто надоело! Василиса, дай ключ!!! _Василиса Тихоновна_. Тебе?!! Зачем?!! _Афанасий Павлович_. Дай мне ключ! Я прошу тебя! Ты что, не понимаешь?! _Василиса Тихоновна_. Нет. _Афанасий Павлович_. Разве ты не хочешь, чтобы я раз и навсегда!.. *(Видя колебания Василисы Тихоновны.)* Василиса, ключ! Ведь это твой сын!!! _Василиса Тихоновна_. На... *(Не без колебания отдает Афанасию Павловичу ключ.)* Что ты собираешься делать? _Афанасий Павлович_. Сейчас увидишь. *(Включает компьютер, ждет, пока тот загрузится.)* Так, Димка, ты можешь самостоятельно двигаться? Отлично. Иди сюда. Садись. Садись рядом и ты, Василиса. Да, пожалуй, что и ты, Су... Телефон свободен? Свободен. Хорошо. Очевидно моя заснула. Ну, поехали. Загружаем Игру. Выходим в сеть. Значит так, Димка, сейчас ты мне покажешь, где ты их тут встретил. Ну? Показывай! Где? _Димка_. Где? Да вон же они! Вон идут! _Василиса Тихоновна_. Пятеро. _Маринка_. Кажется, это в самом деле они! _Афанасий Павлович_. ИСЧЕЗНУВШИЕ! _Василиса Тихоновна_. Боже мой!..
      _ *Пауза. * _ _Афанасий Павлович_ *(неожиданно упавшим голосом)*. Так. Хорошо. _Маринка_. Чего ж, Афанасий Павлович, вы увидели тут хорошего? _Афанасий Павлович_. Сейчас мы узнаем, кто с нами на связи... Посылаем запрос... Отвечает. Тот же самый номер: шесть-шесть-шесть. *(Что-то в себе перебарывая, нарочито веселым голосом.)* Ладно. Сейчас мы у него спросим... Что бы такое у него спросить? _Василиса Тихоновна_. Например, хорошо бы узнать: откуда он говорит? И как с ним можно встретиться ЛИЧНО! То есть, конкретно: ГДЕ И КОГДА? Ну, что, Афанасий, пошел запрос? _Маринка_. Смотрите, он отвечает... _Василиса Тихоновна_. Что-что? Я что-то не поняла! Какая "Булочная"? Дом номер... двадцать семь? *(Быстро выглядывает из окна кухни на улицу.)* Да ведь это же наша "Булочная"! Как это может быть? *(Возвращается к компьютеру.)* Он не назвал время - когда? _Афанасий Павлович_. Очевидно время для него не имеет значения. Видишь пишет: КОГДА УГОДНО. Каков шутник! _Василиса Тихоновна_. Интересно, а чем он подтвердит, что это в самом деле ОН?..
      _ *После вопроса Василисы Тихоновны свет в кухне на мгновение гаснет и снова вспыхивает. * __ *Афанасий Павлович несколько секунд сидит неподвижно, упершись взглядом в монитор, потом пулей летит к входной двери, открывает ее и вылетает на лестницу. Возвращается. * _ _Маринка_. НУ? НУ ЖЕ, АФАНАСИЙ ПАВЛОВИЧ?!! _Афанасий Павлович_ *(его настроение, так же как и голос,к этому времени окончательно падает "до нуля".)* Никого. Ни одной живой души! Даже пугала в белом! Видимо, это на станции. Василиса, звони на станцию и узнай, что у них происходит. Думаю, что НАМ С ТОБОЙ этого просто так оставить нельзя! *(Ни на кого не смотрит и выразительно не договаривает.)*
      ------------------------------------------------------------------------------
      -=3 ДЕЙСТВИЕ=
      -Картина первая _ *Раннее утро или очень поздняя ночь - время, когда вот-вот должен начаться рассвет. Все та же тихая и обыкновенная городская улочка. Во многих окнах, не смотря на ранний час, уже светятся голубые экраны. Возле открытых теперь дверей "Булочной" прогуливается, весело насвистывая, Афанасий Павлович. По тревожному выражению его глаз заметно, что так беззаботно и весело свистеть ему вовсе не хочется, и что свистит он так скорее всего от страха. И еще заметно, что есть какая-то важная и, пожалуй, необыкновенная причина, которая заставляет его прогуливаться возле этой обыкновенной на первый взгляд (да и на второй, пожалуй, тоже)* "Булочной", и что если бы не она - эта причина, - то скорее всего припустил бы Афанасий Павлович от этой "Булочной" со всех ног.
      __ *В результате его ожиданий возле "Булочной" появляется, наконец, видимо совсем не тот, кого ждет Афанасий Павлович, а напротив - тот, кого Афанасий Павлович меньше всего в этот ранний час хотел бы тут видеть. Происходит это так: слышится характерный кашляющий звук подъехавшего легкового автомобиля. Хлопает его дверца. После этого звука Афанасию Павловичу еще нестерпимее начинает хотеться уйти (он даже зажмуривает глаза и шевелит пальцами ног в ботинках)*, но остается стоять возле входа в "Булочную" как отважный часовой, а из-за угла дома стремительной походкой выходит Александр Иванович Володарский. Он опять в белом халате.
      _ _Володарский_ *(он очень удивлен)*. Афанасий Павлович, с добрым утром! Какая причина беспокоит кандидата наук в столь ранний час, можно узнать? В булочную или просто так... от бессонницы? Сейчас, знаете, она многих косит: авитаминоз, весна... Могу быть чем-нибудь полезен, как врач? Как, кстати, жена? _Афанасий Павлович_. Да, я в бу... то есть, я, конечно, э... гуляю. Жена... Ну, что жена... _Володарский_. Вот и отлично. Гулять положено. А я подумал, что вы, возможно, кого-нибудь еще и ждете?.. _Афанасий Павлович_. Да, это так. То есть... Не совсем. *(Не знает, как себя вести.)* _Володарский_. Ага. Ну, это тоже очень хорошо.
      _ *Неожиданно Володарский снимает белый халат и на глазах у Афанасия Павловича облачается в рабочий халат синего цвета, какие носят уборщицы. * __ *Осуждаете? По глазам вижу, что да. Да ведь сегодня на одну зарплату врача не проживешь! Приходится подрабатывать грузчиком. Вы только об этом вы никому не рассказывайте! Хлебца свежего не хотите? Могу предложить... по старой университетской дружбе. Решайте! Так не нужно? * _ _Афанасий Павлович_. Нет. _Володарский_. Ну, тогда, как говорится, пора. Разрешите пройти в дверь! *(Мимо Афанасия Павловича проходит в дверь "Булочной" где и исчезает.)*
      _ *Афанасий Павлович стоит некоторое время совершенно, что называется, обалдев. Потом оживляется, очевидно кого-то увидев на другой стороне улицы. * __ *К "Булочной" подходит Василиса Тихоновна. Ее трудно узнать: она отлично одета, в туфлях на высоком каблуке и с хорошо уложенной головой. Под мышкой держит небольшую сумочку из тех, какие обычно носят женщины в театр. * _ _Василиса Тихоновна_. Привет. _Афанасий Павлович_. Куда собралась? _Василиса Тихоновна_. А ты что, не видишь? Пришлось выйти за хлебом. _Афанасий Павлович_. В таком виде? За хлебом? В половине пятого утра? _Василиса Тихоновна_. Из окна видно, что булочная открыта! Наверное ее перевели на круглосуточный режим! _Афанасий Павлович_. Может быть. Только это странно. _Василиса Тихоновна_. А ты? _Афанасий Павлович_. Что? _Василиса Тихоновна_. Что ты тут делаешь? _Афанасий Павлович_. Я? Например прогуливаюсь! _Василиса Тихоновна_. Ты опять ночевал у нее?! _Афанасий Павлович_. Ты же меня опять выставила! _Василиса Тихоновна_. Я тебя ВОВСЕ вы выставляла. Ты сам сбежал! _Афанасий Павлович_. Я только на пять минут отлучился. Жена - она мне ведь и в самом деле жена! А ты взяла - и меня обратно не пустила! Видимо только затем, чтобы самой потихоньку сбежать! _Василиса Тихоновна_ *(с опаской заглядывая в разверстую дверь "Булочной")*. По-моему ты следишь за мной! _Афанасий Павлович_. Ничуть. Я же объяснил: прогуливаюсь. Кстати, мне ведь тоже нужно за хлебом. Моя, как ты знаешь, вчера целый день лежала. Поэтому дома нет буквально ни крошки!
      _ *Оба ходят, делая вид, что прогуливаются. * __ *Я надеюсь, ты к вчерашнему отнеслась... критически? * _ _Василиса Тихоновна_. В общем, да. _Афанасий Павлович_. Смотри. Потому что я могу так долго гулять! _Василиса Тихоновна_. Опять что ли на работу не пойдешь? _Афанасий Павлович_. Меня, наверное, уже выгнали. И думаю к лучшему: мало того, что денег не платят, еще и от военкомата отбить не могут. Бороться поэтому приходится самому! _Василиса Тихоновна_. И сколько у тебя осталось на это времени? _Афанасий Павлович_. Сегодня последний день.
      _ *Вновь ходят, прогуливаются. * __ *Наконец, Василиса Тихоновна решительно делает шаг к открытой двери "Булочной". Афанасий Павлович загораживает ей дорогу. * __ *А вот туда-то я тебя как раз и не пущу! * _ _Василиса Тихоновна_. То есть? _Афанасий Павлович_. Не пущу и все! _Василиса Тихоновна_ *(грозно)*. ЭТО КАК? *(Внезапно смягчившись.)* Ты за меня боишься? Или?.. *(Осекается.)* _Афанасий Павлович_ *(после паузы)*. Ладно, Василиса... Тут мною только что был замечен Володарский! _Василиса Тихоновна_. Кто? Володарский? _Афанасий Павлович_. Он самый. Заслуженный меньшевик республики! _Василиса Тихоновна_. Ты же собирался его шлепнуть?.. _Афанасий Павлович_. Да. Но как-то знаешь... Не подойдешь ведь к человеку и не спросишь: скажите, это не вы вчера нам светом мигали? Чувствуешь, какой бред? А ведь я ожидал тут встретить кого угодно, только не его! _Василиса Тихоновна_. Значит все-таки ожидал? _Афанасий Павлович_. Из-за тебя! _Василиса Тихоновна_. Ты так и простоял тут всю ночь? _Афанасий Павлович_. Ну да. Что ж мне оставалось делать - опять на лестницу? Соседи что скажут?! _Василиса Тихоновна_. Думаю, за это время они должны были к тебе попривыкнуть! _Афанасий Павлович_. Я сегодня обязательно положу ее в больницу. Пошли домой. Он не придет. Ты знаешь кто. _Василиса Тихоновна_. Я подожду. _Афанасий Павлович_. Долго быть может придется ждать! _Василиса Тихоновна_. Для меня этот вопрос уже не имеет значения. И дольше ждала. Можно сказать всю жизнь! *(Закусив губу, оборачивается, смотрит на свой дом.)* Сонные! Совсем сонные окна! А может быть все-таки ты немного ревнуешь? _Афанасий Павлович_. Василиса, я тебя туда не пущу! ТЫ НЕ ПОЕДЕШЬ ЗА ГРИБАМИ! _Василиса Тихоновна_. Не пустишь? _Афанасий Павлович_. Нет. _Василиса Тихоновна_. Это смешно, милый. _Афанасий Павлович_. Почему? _Василиса Тихоновна_. Потому что за нами уже следят! _Афанасий Павлович_ *(тихо, не поворачивая головы)*. Кто? _Василиса Тихоновна_. Твоя жена. Вон - торчит из окна! _Афанасий Павлович_. Где?!!
      _ *Афанасий Павлович оборачивается. Воспользовавшись его оплошностью, Василиса Тихоновна украдкой достает из сумочки маленькую иконку, быстро целует ее, так же быстро крестится. Потом набирает в грудь побольше воздуха и, прошептав "идиот", что называется "с головой", кидается в дверь "Булочной". Где и исчезает... * __ *...Чтобы тут же появиться из этих дверей вновь на той же самой обыкновенной городской улочке. Но теперь изменившейся и СТАВШЕЙ ОПАСНОЙ. Если приглядеться, можно заметить, что это ощущение возникает оттого, что в окнах ее домов не светятся больше голубые экраны. * __ *Василиса Тихоновна буквально вылетает из дверей все той же самой "Булочной". Только теперь в руках вместо сумочки у нее какое-то впечатляющее оружие: пулемет не пулемет, огнемет не огнемет, но нечто тяжелое и внушительное. Да и одета она совсем не так, как прежде, а в какие-то фантастические доспехи и каску. * __ *Обнаружив в своих руках оружие, первым инстинктивным движением она кидает его на землю. Потом, подумав и оглядевшись (а главное - разглядев над головой странное всесезонное небо)*, поднимает с земли.
      _ _Василиса Тихоновна_. А он мне что-то про баньку с пауками!.. Ха-ха! *(Бодро ходит по тротуару.)*
      _ *На другой стороне улицы появляется Солдат-Предатель с огромной винтовкой через плечо (это именно его мы видели исполняющим обязанности водителя грузовика)*. Василиса Тихоновна машет ему рукой, как старому знакомому, он неожиданно отвечает и они идут друг другу навстречу, и сходятся на проезжей части, где так же неожиданно по-приятельски закуривают.
      __ *Все дальнейшее происходит столь просто и по-будничному, как будто происходит каждый день в обычном городе на самой обыкновенной улочке. * _ _Солдат-предатель_. Снова чего-нибудь попросить или на этот раз просто пострелять, милая? _Василиса Тихоновна_. Не, не пострелять. Все много сложнее: у меня свидание. _Солдат-предатель_. С кем это, интересуюсь узнать? _Василиса Тихоновна_. С НИМ САМИМ! _Солдат-предатель_. Ну?.. Это БОЛЬШАЯ ЧЕСТЬ! _Василиса Тихоновна_. Он мне вызов прислал! САМ. ЛИЧНО! По сети. Представляете? _Солдат-предатель_. Волнуешься? Конечно я тебя понимаю: вон, как папироска-то прыгает! _Василиса Тихоновна_. Немного. Не каждый день представляется такой случай. Да, пожалуй что и не каждую жизнь: поговорить с самим Сатаной! Покажете дорогу? _Солдат-предатель_. Попробую. Наших пятеро ненадолго отлучились, пока не воротились - пошли. Но должен тебя честно предупредить: наши появятся - пеняй на себя. Я тебя первым обязан буду пристрелить. Буквально, милая, как собаку! _Василиса Тихоновна_. Чего ж в таком случае раньше не пристрелили? _Солдат-предатель_. Так ведь ждал, что ты еще не один раз сюда явишься! Ну а теперь-то уж и вообще: не часто встретишь тут ЖИВУЮ ЖЕНЩИНУ! И притом еще и такую красивую! *(Облизывается.)* _Василиса Тихоновна_. Оттого вы мне, выходит, и помогаете? *(Усмехается.)* Хотя своих-то вы опять предали!.. _Солдат-предатель_. Ну предал. Ну и что? _Василиса Тихоновна_. Зачем вы это делаете - не понимаю! _Солдат-предатель_. А низачем. Просто так. Из склонности! Этим, можно сказать, и живу. Да не, это я так шучу - потому что меня с собой они ведь тоже не взяли! Кинули тут одного сторожить, а сами переоделись и ушли оттянуться! И такое не в первый раз! Может мы с тобой пока эта... подведем черту, а? Чуток времени у нас вроде есть?.. _Василиса Тихоновна_. Ну это все потом. _Солдат-предатель_. Точно? _Василиса Тихоновна_. А то! _Солдат-предатель_. Смотри! *(Незло грозит Василисе Тихоновне.)* _Василиса Тихоновна_. Э! Э! А куда это вы меня ведете, солдат? _Солдат-предатель_. Как, куда? Ни фига себе! Ты же просила к Нему Самому? Вот я тебя к Нему и веду! _Василиса Тихоновна_. Так ведь это же МОЙ ДОМ?! _Солдат-предатель_. Ну и что? Подумаешь! Он же вездесущ! Не рассуждай, милая, иди. Я тебе честно говорю: пока наши не воротились! _Василиса Тихоновна_ *(после некоторых колебаний)*. Хорошо, идем. _Солдат-предатель_. Только тебе, собственно, к Нему зачем? _Василиса Тихоновна_. Вопрос Ему хочу задать! _Солдат-предатель_. Вопрос? Вон оно что! _Василиса Тихоновна_. Да, один ОЧЕНЬ ВАЖНЫЙ вопрос. Ну и еще кое что по мелочи. _Солдат-предатель_. По мелочи - это можно. Он у нас добрый! Он ведь, поди, много для тебя уже сделал?! _Василиса Тихоновна_. Изрядно. Афанасий через него вчера ночью вернулся. Ну и с женой его Он дал мне возможность... потолковать. _Солдат-предатель_. Ты поди Ему молилась, милая? _Василиса Тихоновна_. Ага. Было дело. _Солдат-предатель_. Ну, это Он любит. Тебе собственно вот сюда. Ну, а я тебя обожду. А иконку-то ты свою тут оставь. Разве можно к Нему и с иконкой? _Василиса Тихоновна_. А вы откуда про иконку знаете? _Солдат-предатель_. По глазам вижу! Да не! Это я опять шучу. *(Смеется.)* Сюда ведь поначалу все с иконками приходят! Да только много вреда она тут может наделать - твоя иконка! _Василиса Тихоновна_. Я понимаю. *(Оставляет иконку прямо на тротуаре.)* А жаль: я ведь ее когда-то с собой из деревни привезла. _Солдат-предатель_ *(заметно оживляясь)*. Так ты тоже, выходит, из деревни? Вон оно что!.. Из виртуальной? *(Василиса Тихоновна не понимает.)* Ну, давай тогда по быстрому. Я тебе уже говорил: воротятся наши - смотри, спуску не будет! Стой! Как будто кто-то идет?.. Нет? В самом деле идет! Ну-ка, давай я тебя на всякий случай того!..
      _ *Солдат-Предатель наводит на Василису Павловну свою огромную винтовку. Но в этот момент по улице мимо них, крадучись, проходит Афанасий Павлович. Потом, взявшись за руки и кружа, пролетают Димка с Маринкой. * __ *Чего помертвела? Я же говорю: зря. Это ведь не они живые, только их веселые души шастают по сети. Видишь, на прогулку отправились?.. Ты идешь? * _ _Василиса Тихоновна_. Погоди. Интересно, куда это он направился? Опять к жене? _Солдат-предатель_. Кто? _Василиса Тихоновна_. Афанасий. Как-нибудь это можно узнать? _Солдат-предатель_. Чего проще! Он ведь все одно тебя не увидит! Только быстрей!
      _ *Василиса Тихоновна крадучись пускается за Афанасием Павловичем, который подходит к дверям "Булочной" и начинает возле них возиться с каким-то прибором, сидя на корточках. * _ _Василиса Тихоновна_. Не понятно. Что делает? _Солдат-предатель_. Чего ж неясного - бомбу мастрячит! _Василиса Тихоновна_. Кто? Афанасий? Он же!.. Для него даже обыкновенная измена жене - это трагедия на всю жизнь! _Солдат-предатель_. А бомбу между тем возьмет и рванет! _Василиса Тихоновна_. Нельзя ли его как-нибудь остановить? _Солдат-предатель_. А тебе, собственно, зачем? Пусть начальство этим занимается! _Василиса Тихоновна_. Да, действительно. *(Хочет дотронуться до Афанасия Павловича, но не решается.)* _Солдат-предатель_. Помацай его, не бойся. Все равно ничего не почувствует! *(Несколько раз сильно бьет Афанасия Павловича прикладом винтовки, тот не обращает на это внимания.)* Видала?
      _ *Василиса Тихоновна тихонько дотрагивается до плеча Афанасия Павловича. * _ _Афанасий Павлович_ *(тут же неожиданно вздрагивая и оборачиваясь)*. Василиса?!! _Солдат-предатель_. Чего это он? Зачем? Не положено! _Василиса Тихоновна_. Переживает наверное сильно. _Солдат-предатель_. Все равно непорядок, милая. Ну, у нас это иногда случается. Видимо ты его тоже... слишком очень. Обожди, я сейчас! *(Солдат-Предатель куда-то исчезает.)*
      _ *Василиса Тихоновна с Афанасием Павловичем начинают разговаривать, не слыша друг друга: * _
      _Афанасий Павлович_. Василиса, мне кажется, ты где-то тут, рядом! Нет? Неужели я ошибаюсь? Не может быть! *(Идет к Василисе Тихоновне как слепой, широко разводя руками по сторонам.)*
      _Василиса Тихоновна_. Афанасий! До чего же ты у меня, оказывается, дурачок!
      _Афанасий Павлович_. Василиса, ты меня совершенно измучила! Но знаешь, почему-то в то же самое время я чувствую себя совершенно счастливым. Как это может быть? Это смешно, да?
      _Василиса Тихоновна_. И как же я сильно к тебе все-таки привязана, Афанасий!
      _Афанасий Павлович_. Я не знаю, что это - может быть это уже в самом деле она... А может быть еще нет, а так, просто какое-то очень обыкновенное хорошее чувство...
      _Василиса Тихоновна_. Ну зачем тебе эта бомба? Или ты думаешь, что я увлечена Володарским? Ах ну да, вы же наверняка с университетской скамьи с ним в соперниках!..
      _Афанасий Павлович_. Я все чаще и чаще в последнее время ловлю себя на том, что мы разговариваем с тобой, не видя друг друга. Опять же: как это может быть? Отчего? Значит, наш мир устроен не так, как нас учили в университете? Наверное все-таки я тебя ОЧЕНЬ, Василиса! Я тебя ОЧЕНЬ так, что даже если ты когда-нибудь мне изменишь, я все равно тебя не перестану!..
      _Василиса Тихоновна_. Хорошо, что я теперь знаю, как ты В САМОМ ДЕЛЕ ко мне относишься!.. Я ведь тебя тоже ОЧЕНЬ, Афанасий... И тоже не знаю, что со мной происходит и отчего! Поэтому если ты мне когда-нибудь вздумаешь изменить, мне не останется ничего другого, как просто забыть об этой измене!
      _ *Афанасий Павлович стоит с открытыми невидящими глазами, как слепой, и что-то слушает, как льющуюся откуда-то волшебную неземную музыку, и по лицу его текут слезы... * __ *Появляется Солдат-Предатель. * _ _Солдат-предатель_. Доложил начальству. Обещали исправить. _Василиса Тихоновна_. Это что ж, вы все время, выходит, за нами наблюдаете? _Солдат-предатель_. Можно сказать - что да. _Василиса Тихоновна_. И ночью?!! _Солдат-предатель_. Ночью-то мы, пожалуй, особенно к вам неравнодушны! _Василиса Тихоновна_. А скрыться от вас куда-нибудь можно? _Солдат-предатель_. Да нет, пожалуй нельзя. _Василиса Тихоновна_. Господи! Если бы я об этом знала раньше! Я бы стольких глупостей не наделала! А ведь в детстве я чувствовала, чувствовала, как за мной все время следят чьи-то тараканьи глаза! _Солдат-предатель_. Ничего не поделаешь, вправду следят. _Василиса Тихоновна_ *(Афанасию Павловичу, вновь принявшемуся за старое)*. Афанасий! Афанасий, не делай этого, слышишь? Вот, значит, ты какой внутри - ты злой! _Солдат-предатель_. Да не, он, пожалуй, не злой. Просто он не хочет, чтобы ты к нам шастала. _Василиса Тихоновна_ *(она удовлетворена)*. Да нет, у него договор с военкомом. _Афанасий Павлович_ *(он как будто услышал.)* Подумаешь - военком! Подумаешь - армия! Потеряю полгода, но зато вернусь навсегда!!! _Василиса Тихоновна_ *(со слезами на глазах)*. Наивный бомбист!!!
      _ *Афанасий Павлович, пристроив бомбу в урне у дверей "Булочной", поднимается и, насвистывая, уходит куда-то с выражением величайшего удовлетворения на лице. * _ _Солдат-предатель_. На пляж отправился. _Василиса Тихоновна_. Вы что, и об этом знаете? Это-то откуда известно? _Солдат-предатель_. Вон плавки из кармана торчат. Вода сейчас холодная, так он наверно позагорать решил! Ну, все. Теперь идешь? Ты же стремилась? _Василиса Тихоновна_ *(после некоторого колебания)*. Погоди... А эти двое мои... Как бы подглядеть, что у них в головах делается? _Солдат-предатель_. А у них-то что? Ничего интересного - тоже любовь! _Василиса Тихоновна_. Вы, выходит, и за этим подглядываете? _Солдат-предатель_. Я - нет. Я к этому спокойный. Вот наши - да. Они это любят. _Василиса Тихоновна_. Это просто ужас! Боже мой! _Солдат-предатель_. Ты, наверное, неправильно меня поняла: мы ведь не за физическим наблюдаем, а за тем, что у вас В ДУШАХ делается. Нет ведь, наверное, у него никакой бомбы... _Василиса Тихоновна_. Ну, слава Богу! _Солдат-предатель_. А может уже и есть. Только ведь это теперь не важно. Важно, что сгрешил он в душе, задумав. А все остальное - это тьфу! _Василиса Тихоновна_. Как бы мне разобраться, что у меня у самой-то в душе творится? _Солдат-предатель_. Скоро увидишь. _Василиса Тихоновна_. Ну? А это теперь нужно?
      _ *Опять мимо них, кружа и взявшись за руки, проносятся Димка с Маринкой. * _ _Василиса Тихоновна_. Только что ж они тут у вас делают, в аду? _Солдат-предатель_. Ну, во-первых, подростки ведь всегда любят не иначе, как именно в аду. Это у них принято. А во вторых... Разве ж это ад, милая? Настоящий ад ты еще и не видела! Вот погоди!..
      _ *А Димка с Маринкой продолжают молча кружиться. Когда им это надоедает быстро и легко ссорятся, потом так же быстро мирятся, кружа все быстрее и быстрее, и, наконец, после сбивчивого, но очень страстного, невнятного диалога взмывают в воздух. * __ *Все. Полетели. Значит лето будет теплым. Примета такая. * __ *В этот момент где-то неподалеку раздается сильный грохот. Небо начинает светиться сполохами, пространство между домами перечерчивается трассами пуль. * __ *А вот это уже точно - они: наших пятеро с оттяжки возвращаются! А у тебя, похоже, еще и ключ от двери не найден?! Дай хоть я тебя немного перед смертью того!.. (Вульгарно лапает Василису Тихоновну.)*
      _ _Василиса Тихоновна_ *(сопротивляясь)*. А чего его искать, ключ? Там он наверное и лежит, куда мы его всегда с Димкой кладем! Можно продумать, вы этого не знаете!
      _ *Василиса Тихоновна несильно бьет прикладом своего огнемета по почтовому ящику, висящему на двери, откуда выпадает сверкающий ключ и начинает крутится у ее ног. * _ _Солдат-предатель_. Тогда значит так: чтобы одна нога здесь - другая там! Может я еще и успею тебя назад вывести, потому как самой тебе отсюда точно будет никак!..
      _ *По стене дома начинают щелкать шальные пули. * __ *Да не, пожалуй все, не успеть. Придется мне тебя все-таки того, милая... А зря. (Наводит свою огромную винтовку на Василису Тихоновну.)* Иначе достанется мне за тебя от них!
      _ _Василиса Тихоновна_. За что хоть достанется-то конкретно? _Солдат-предатель_. А что хотел с ними не поделиться! _Василиса Тихоновна_. Ну да, так я тебе и далась, чтобы ты с ними не поделился!
      _ *Василиса Тихоновна с неожиданной в ней силой отшвыривает Солдата-Предателя в сторону, быстро дотрагивается ключом до двери, та распахивается. Василиса Тихоновна проскакивает внутрь, едва успевая захлопнуть за собой дверь, потому что буквально тут же за дверью рвется граната, пущенная меткой рукой. * _ -Картина вторая _ *Та же самая обыкновенная городская квартира. * __ *Правда теперь она иначе обставлена: это видно даже по кухне, где стоит дорогой импортный гарнитур и висят зеркала с бронзовыми светильники, отчего кажется, что кухня стала заметно просторнее. * __ *За кухонным столом сидит Василиса Тихоновна со страшными СИЯЮЩИМИ ГЛАЗАМИ, одетая в белое платье и фату, как одевают невест. Рядом с ней застыл по стойке смирно и положив ей руку на плечо (как на старинных фотографиях стоят рядом со своими невестами женихи)* в синем халате уборщицы Александр Иванович Володарский. За их спинами в окне кухни идет уже самый настоящий бой: оттуда слышны выстрелы, взрывы, видны сполохи. Но оба они, тем не менее, не отрываясь смотрят на входную дверь, в замке которой поворачивается ключ и которая распахивается, впуская в квартиру темный силуэт второй Василисы Тихоновны...
      _ _Первая Василиса Тихоновна_ *(еще сильнее возгораясь глазами, говорит неожиданно красивым баритоном)*. ПРИШЛА КО МНЕ? ЗНАЮ, ЗНАЮ ПРО ТВОЙ ГЛАВНЫЙ ВОПРОС: ПОЧЕМУ ТЕБЯ ДО СИХ ПОР ТАК НИКТО ПО НАСТОЯЩЕМУ ТАК И НЕ ПОЛЮБИЛ? НО ВЕДЬ ТЫ ТОЖЕ НИКОГДА НИКОГО ПО НАСТОЯЩЕМУ НЕ ЛЮБИЛА: НИ МУЖА, НИ СВОИХ РОДИТЕЛЕЙ, НИ ДАЖЕ СВОЕГО СЫНА, НИ - ТЕМ БОЛЕЕ - НЫНЕШНЕГО СВОЕГО ПО ИМЕНИ АФАНАСИЙ. ПОЭТОМУ ТЫ И ПРИШЛА СЮДА НЕ РАДИ НИХ, А ТОЛЬКО РАДИ СЕБЯ САМОЙ. ИБО ЕСЛИ БЫ ТЫ ЕГО ЛЮБИЛА, РАЗВЕ СТАЛА БЫ ИСКАТЬ ЛИХА ДЛЯ ЕГО ЖЕНЫ? ТЫ НИКОГДА НЕ ГОРЕЛА ПО-НАСТОЯЩЕМУ, ТЫ ТОЛЬКО ТЛЕЛА, КАК ГНИЛУШКА - НИ ЛЮБВИ НАСТОЯЩЕЙ В ТЕБЕ НЕ БЫЛО, НИ НЕНАВИСТИ. А ВЕДЬ ВЕЛИКАЯ НЕНАВИСТЬ ЭТО ТО ЖЕ, ЧТО И ВЕЛИКАЯ ЛЮБОВЬ: ПОТОМУ КАК НЕНАВИДИШЬ ЖЕ ВЕДЬ ТЫ КОГО-ТО ТОЛЬКО ЗА ТО, ЧТО ОН НЕ ТАКОЙ, КАКИМ ДОЛЖЕН БЫТЬ, ЧТОБЫ ТЫ ЕГО ПОЛЮБИЛА? А ОТКУДА ТЕБЕ ЗНАТЬ, КАКИМ ОН ДОЛЖЕН БЫТЬ? ВОЗНЕНАВИДЬ КОГО-НИБУДЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ И ТОГДА КТО-НИБУДЬ ОТВЕТИТ НАСТОЯЩИМ ЧУВСТВОМ ТЕБЕ! И НЕ СМЕЙ ЗАДАВАТЬ МНЕ БОЛЬШЕ НИКАКИХ ВОПРОСОВ! С ТЕМ И ИДИ - ВПРЕДЬ Я ТЕБЕ НЕ ПОНАДОБЛЮСЬ.
      _ *И проговорив это, первая Василиса Тихоновна сбрасывает со своего плеча руку Володарского, сдирает фату и платье и превращается... во вторую Василису Тихоновну, одетую в доспехи и с оружием в руках, которая тут же выглядывает в окно кухни, за которым идет бой. * _ _Володарский_. Исчерпывающий ответ, уважаемая Василиса Тихоновна, не правда ли? Абсолютно исчерпывающий ответ! _Василиса Тихоновна_. Интересно, а что ВЫ тут делаете, Александр Иванович? В ЛИЧНОЙ моей квартире?! _Володарский_. Видите ли, уважаемая Василиса Тихоновна!.. В конце второго тысячелетия нашей эры человечество оказалось на грани страшного разочарования в науке. Счастья она, как обещала, людям не принесла. Зато вместо счастья на сцену наука выкатила Его Величество Комфорт! Почти весь видимый и невидимый мир оказался ею исследован, описан, понятен, пересчитан и, как следствие, скучен. Именно потому у многих людей, даже весьма и весьма образованных, появилась вдруг тяга к мистике, потустороннему, сказочному и невозможному... Вот я по мере сил и помогаю осуществлять тут э... можно сказать САМЫЕ ПОСЛЕДНИЕ романтические устремления человечества! Вы тоже можете в полной мере воспользоваться результатами моих трудов хотя бы по той причине, что выбраться вам отсюда будет не так-то просто! На вашем месте я бы приготовился к тому, что вам, возможно, даже придется тут немного пожить! Зато в будущем мы с вами можем оказаться коллегами - вы ведь, кажется, тоже медработник?.. А наши сотрудники иногда травмируют себя в перестрелках! _Василиса Тихоновна_. Не говорите злых глупостей, Александр Иванович! Хотя... может быть только за этим вы меня сюда и заманили?.. *(Опять выглядывает из окна.)* В самом деле такая пальба, что не приведи Господь нос на улицу высунуть! _Володарский_. А я что вам говорю!.. В скором времени может оказаться и того хуже - видимо кто-то сунулся в сеть. Так что!.. *(Выразительно не договаривает.)* _Василиса Тихоновна_. Наверное снова его жена!!!
      _ *Неожиданно пальба стихает, слышны лишь отдельные выстрелы. * _ _Володарский_. В чем там, интересно, дело? *(С тревогой выглядывает из окна.)* Хм...
      _ *Опять сама собой открывается входная дверь и в квартире появляется... Некто. С таким же огнеметом, как и у Василисы Тихоновны, в руках, в доспехах и шлеме. Несколько секунд они с Василисой Тихоновной стоят друг против друга настороженно друг друга разглядывая через прицелы своих огнеметов. Наконец вошедший первым подает голос: * _ _Некто_ *(голосом Димки)*. Это ты, ма? Ма, ты мне как всегда ключ забыла оставить. Поэтому снова пришлось ломать дверь! _Василиса Тихоновна_. Димка, что ты тут делаешь? Погоди... Ты что, живой? То есть, я хотела сказать... Только ведь этого не может быть! Да? _Димка_. Почему не может? Смотри... *(Показывает плечо.)* Это ведь у меня настоящая кровь! Кровь-то настоящую от ненастоящей ты, надеюсь, сумеешь отличить, ма? Ты же все-таки медсестра! _Василиса Тихоновна_. Боже мой, что они с тобой сделали!? Мне нужно немедленно тебя осмотреть! _Димка_. Некогда, ма. Пошли домой. И давай по быстрому, пока они свои основные силы к дому не подтянули! Мои их там пока сдерживают, но ты же понимаешь, как это ненадолго. Идем! _Василиса Тихоновна_ *(она все еще колеблется)*. Постой! Как ты меня нашел? _Димка_. По сети, ма. Су совершенно случайно тебя увидела. А дальше было совсем просто: про "Булочную" я ведь все отлично запомнил! _Василиса Тихоновна_. Значит ты опять включал компьютер?!! _Димка_. Ма, в самом деле - пошли! _Василиса Тихоновна_ *(ходит по кухне, заглядывает в комнату)*. Нет, Димка, ты только погляди, какая у нас с тобой теперь шикарная квартирка? Трехкомнатная! _Володарский_. В самом деле оставайтесь, Василиса Тихоновна!.. Если хотите это даже лучше сделать вместе с сыном! Вдвоем вам будет тут куда веселее. Для него мы так же что-нибудь подберем. Равно как и для трех его друзей: Духа, Чука и Маринки по кличке "Су". Потому что играя, создавал этот мир Господь. И создавал его, видимо, все-таки тоже для Игр: кто режется в DOOM, кто - в любовь, а кто, как, например, наш районный военком, в солдатики! Вот возьмет и пошлет ваших ребят куда-нибудь... в Таджикистан! Кому от этого лучше будет? Тут они хотя бы под присмотром!.. _Василиса Тихоновна_. Димка, что ты по этому поводу думаешь? _Димка_ *(не глядя на Володарского)*. Мы с тобой немедленно уходим отсюда, ма!
      -Картина третья _ *Улица. По всему видно, что тут только что отгремел нешуточный бой: повсюду валяются стреляные гильзы, лежат чьи-то неподвижные тела, видны следы разрывов. * _ _Василиса Тихоновна_. Ого! _Димка_. Думаешь, мы с ребятами зря столько времени проторчали за компьютерами? _Василиса Тихоновна_. За компьютерами?.. _Димка_ *(срывающимся от радости голосом)*. Ну да. Мы научились на них нападать и научились от них прятаться. А так же выучили наизусть многие их секреты. Теперь мы можем стрелять по ним на бегу и так же на бегу менять оружие! Но главное, что мы теперь умеем - это воевать с ними СООБЩА. И сообща чистить сеть! Иначе когда-нибудь они вздумают поставит на учет весь город! Смотри, ма: это то, что осталось от Духа. К сожалению, ты с ним так и не успела познакомиться. А это лежит Чук. Они помогали нам с тобой по сети, дрались с этими гадами со своих домашних модемов. Кроме того, нам помогли наши друзья из Фидо. _Василиса Тихоновна_. Фидо?.. _Димка_. Замечательная такая компания: Микель Лаврентьев, Сережка Боровиков, Михаил Браво, Олежек Бочаров "с дружеским приветом", некто, которого я забыл, но чей ориджин я точно помню и он "Ручка шариковая, цена рубль пятьдесят копеек", и многие, многие другие... Видишь, сколько они их тут покрошили?.. _Василиса Тихоновна_. А где твоя Су? Маринка где? _Димка_. Все еще за кем-то гоняется. Ты за нее не волнуйся, она нас догонит. Пошли, ма. Времени у нас с тобой действительно больше нет. Слышишь?
      _ *Где-то вдалеке вновь становится слышна канонада. * __ *Кажется теперь ОНИ ВСЕ на нас двинулись! * _ _Василиса Тихоновна_. А где же мой ухажер? Мой предатель-мужлан? _Димка_. Сбежал! Как нас увидел, так тут же и припустил! Видишь - винтовку свою посередине улицы кинул? Идем? Вон ведь она, "Булочная"! _Василиса Тихоновна_. Погоди!.. _Димка_. Ну чего тебе ЕЩЕ тут, ма?
      _ *Мимо них с пляжа возвращается Афанасий Павлович. Василиса Тихоновна подходит к нему. * _ _Василиса Тихоновна_. Значит, ты все-таки любишь, Афанасий? _Афанасий Павлович_ *(останавливаясь и к чему-то прислушиваясь, чуть слышно)*. Ну да, конечно. Люблю...
      _ *Василиса Тихоновна по-хозяйски залезает к нему за пазуху и... достает оттуда его сияющую, волшебную, бессмертную душу. При этом видно, что с Афанасием Павловичем происходит что-то странное: он скулит и ловит в воздухе руками. * _ _Василиса Тихоновна_. Чтобы больше от меня никуда не бегал! Когда еще такой случай представится? - Жену отправил в больницу, дочка у родственников, а сам, видите ли, отправился на пляж! Эх, дочку!.. Дочку жаль, не найти! *(Поднимает на уровень глаз свой огнемет.)* Четвертый этаж... Интересно: долетит? нет? _Димка_. Только тут не надо ЭТОГО, ма! Я тебя очень прошу! Ты ведь всего еще не знаешь!.. Ты!.. _Василиса Тихоновна_. Боже мой, как же я ее ненавижу! _Димка_. Кого?!! _Василиса Тихоновна_. Жизнь! *(С оглушительным звуком спускает курок.)* Попала?..
      _ *Неожиданно со стороны дома раздается ответный выстрел. На улочку влетает нечто вроде шаровой молнии, со страшным грохотом разрывается рядом с Димкой и Василисой Тихоновной. И Димка с Василисой Тихоновной проваливаются в слепящую тьму возле спасительных дверей "Булочной"... * __ *...Через некоторое время в темноте этой становятся слышны какие-то отдельные слова, некоторые из которых можно разобрать: * __ *- У, пьянчужки! * __ *- Да не, пожалуй, это все же наркоманы. * __ *- А я тебе говорю, что пьянчужки! * __ *- А я говорю - наркоманы! * __ *- Ну да, скажешь тоже: "наркоманы". Вон бабенка как прилично одета! * __ *- А говорят бывают очень даже богатые наркоманы! * __ *- Да ты что?!! * __ *- Не веришь? * __ *И опять слепящая тьма... Неизвестно сколько проходит времени пока Димка с Василисой Тихоновной приходят в себя на своей родной улочке, лежащими возле дверей "Булочной". * _ _Димка_. Где это мы, ма? И кто это по нам стрелял? _Василиса Тихоновна_. Значит жену он все-таки не успел отвезти в больницу!.. Ты не видел моей театральной сумочки? У меня там, кажется, проездной! _Димка_. А ты мох часов? _Василиса Тихоновна_. Неужели выкрали?!! _Димка_. В таком случае это счастье, ма. Значит мы В САМОМ ДЕЛЕ дома! _Василиса Тихоновна_. А иконку-то я ТАМ забыла! А это было единственное, что у меня осталось ОТ МОЕЙ ма!
      _ *Картина четвертая * __ *Опять та же самая городская квартира. Правда, как это уже было сказано раньше, она теперь иначе обставлена: это заметно даже по кухне, где стоит дорогой импортный гарнитур и висят зеркала c бронзовыми светильники, отчего кухня кажется светлее и заметно просторнее. * __ *За столом сидит Афанасий Павлович и ест борщ. Рядом Василиса Тихоновна. * _ _Афанасий Павлович_ *(внезапно кричит)*. ПОНОМАРЕВ!!! _Василиса Тихоновна_ *(даже вздрагивает)*. Что?!! _Афанасий Павлович_. Я вспомнил: до университета его настоящая фамилия была Пономарев! _Василиса Тихоновна_. Кого фамилия? _Афанасий Павлович_. Володарского!!! _Василиса Тихоновна_. Ну и что из того? Что ты кричишь?
      _ *Далее они начинают разговаривать, как двое глухих, перебивая, не слушая и не слыша друг друга: * _
      _Афанасий Павлович_. Дьявол многолик. И наверное всегда будет таким. В "Мастере и Маргарите", например, он невероятно обаятелен и, если не считать смерти одного негодяя, появляется только для того, чтобы дать Мастеру возможность поведать миру правду об Иисусе Христе.
      _Василиса Тихоновна_. Димку отчисляют из школы. Как они говорят за несоответствующее возрасту поведение. В школе не хотят, чтобы у них на уроках сидел женатый человек!
      _Афанасий Павлович_. А у нас? Еще совсем недавно всем нам казалось, что поступить к нему на службу это, скажем, пойти работать стукачом в КГБ. Теперь стукачом служить судя по всему никто не пойдет. Но предложат ему, например, вступить в некое акционерное общество, внести туда честно им заработанные вот он и попался: что они там делают на эти его денежки - не известно, может быть они грудных младенцев с их помощью крадут! *(Нехорошо усмехается.)*
      _Василиса Тихоновна_. Ну не расходиться же им из-за этого с Маринкой? Зато наверняка ему дадут отсрочку от армии, как отцу грудного ребенка. Правда, говорят, старого военкома убили. Прямо в парадной. Говорят, был добрым. Теперь назначат нового. Как он еще на это дело посмотрит!..
      _Афанасий Павлович_. Или, как сказано кем-то из умных, - главная его победа в том, что он сумел внушить, будто его не существует!
      _Василиса Тихоновна_. Ладно. Купила ему, как он просил, специальный шлем, перчатки для какой-то там новой ТРЕХМЕРНОЙ Игры. Он его надел, сел к компьютеру и начал играть.
      _Афанасий Павлович_. Между тем человечество всегда жило с мыслью о Боге. Поэтому ОЧЕНЬ ТРУДНО - а практически просто невозможно - представить себе мир, который бы Он однажды решил покинуть.
      _Афанасий Павлович_. Ну, может быть можно предположить первое, что произойдет в этом мире - из него наверняка исчезнет милосердие, а так же жалость и раскаяние; очевидно потеряют цену доброжелательность и добродетель; люди могут перестать совершать великодушные поступки; утратят смысл высокие идеи и цели; умрет поэзия, а с ней и любовь; как во время войны обесценится жизнь или во всяком случае потеряет некий только ей одной присущий смысл; улетучится вдохновение, а с ним остановится движение мысли и технический прогресс; зато наверняка проявят себя в полной мере неожиданные болезни!
      _Василиса Тихоновна_. Через полчаса захожу в комнату - сидит. Еще через час захожу - опять сидит. В той же самой позе! Подошла, дотронулась до него - а его там нет! Шлем - пустой! Представляешь?
      _Афанасий Павлович_. Будут происходить злополучные смерти близких! Наверняка станет рождаться много злых детей! Исчезнет стыд! Из случайностей будут происходить только самые худшие! А наиболее страшное из того, что я смог бы, наверное, предположить - может быть перестанут умирать смертельно больные люди!.. Василиса, эта ваша старушка ведь так и не умерла?
      _Василиса Тихоновна_. Потом точно так же он откуда-то взялся: как ни в чем ни бывало встал от своего компьютера. Ужас какой-то! Пришлось компьютер снова перетащить на кухню, чтобы он был под наблюдением!
      _Василиса Тихоновна_ *(она услышала)*. Нет. _Афанасий Павлович_. Вот видишь! _Василиса Тихоновна_. Афанасий! Вдруг он и в САМОМ ДЕЛЕ НАЧАЛ ПОКИДАТЬ ЭТОТ МИР? _Афанасий Павлович_ *(в ужасе)*. КТО?!! _Василиса Тихоновна_. Димка?! Может быть еще тарелочку?.. _Афанасий Павлович_. Скоро я пополам тресну, Василиса, от этого твоего борща! _Василиса Тихоновна_. Не ешь! Никто тебе не заставляет! _Афанасий Павлович_. А хочется! _Василиса Тихоновна_. Тогда помолчи. _Афанасий Павлович_. ПОСМОТРИ, ЧТО ТЫ СО МНОЮ СДЕЛАЛА! *(Встает из-за стола толстый, неповоротливый.)* А ведь никакой другой жизни у меня больше нет: ни жены, ни дочки - ничего. Как будто и не было никогда! Зачем, спрашивается, жил? Зачем столько мучался? Остались какие-то ложные, как мог бы сказать экс-Пономарев, воспоминания. Ну, ходил... несколько раз поднимался на четвертый этаж - там живут какие-то совершенно чужие мне люди!!! Говорят, въехали после пожара. Значит что, был пожар? А до пожара что было?.. А до пожара, оказывается, тоже жили совершенно чужие люди! Представляешь? В моей квартире!!! А я, зная это, совершенно ничего поделать не могу! Не пойдешь же в самом деле в милицию? - ни документов, ни свидетелей, НИ-ЧЕ-ГО! Все исчезло! Буквально все совершенно! А внутри зачем-то осталось... Как заметил когда-то Паскаль: "Человек - это мыслящий тростник". А я бы от себя еще и добавил: "заплывший жиром!" Если когда-нибудь Бог в самом деле решит покинуть этот мир, то все-таки самое страшное из того, что в нем может произойти это то, что люди ПЕРЕСТАНУТ ЗАБЫВАТЬ!!! _Василиса Тихоновна_. Зато у тебя теперь красивая жена, Афанасий - это раз! На работу тебе не нужно ходить - это два. Ты профессор, хотя и пальцем не ударил для того, чтобы защитить диссертацию - это три. Денег в семье, что говорится, куры не клюют - четыре. Несколько раз в неделю мы с тобой обедаем в лучших ресторанах города - это пять! Пожизненное освобождение от сборов шесть! Театры, концертные залы, филармония - все для тебя. Может быть тебе еще и девочек привести?.. _Афанасий Павлович_. Каких девочек? Что ты плетешь? Если бы ты знала, как мне хочется хоть раз ее увидеть! _Василиса Тихоновна_ *(она опять услышала)*. Кого?!! _Афанасий Павлович_. Мою дочь! *(Вновь погружаясь в тарелку с борщом.)* Господи, Василиса, как же я тебя иногда ненавижу!!! _Василиса Тихоновна_. Такого, как ты сейчас, Афанасий, мне любить, тоже, пожалуй, ОЧЕНЬ трудно. А ненавидеть не за что. Приходиться жалеть... И - вновь ждать. _Афанасий Павлович_. Я зомби, Василиса. Глупый обыкновенный русский зомби! А разве тебе самой никогда не хотелось бы вернуться обратно, в эту чертову комнатушку на самой окраине?..
      _ *Василиса Тихоновна молчит, кусая губы. * __ *Из комнаты выходит Димка с заметно беременной Маринкой. * _ _Димка_. Чего, ма, вы опять ссоритесь? Пусть забирает свой борщ и идет доедать к себе в комнату! Пока мы жили в однокомнатной - это еще можно было как-то терпеть. А теперь пусть проваливает к себе. Но вообще-то, ма, нужно что-то придумать: не можем же мы всю жизнь жить в одной квартире с Афанасием Павловичем! Пусть она даже теперь и трехкомнатная! _Афанасий Павлович_. Вот, полюбуйтесь - я всегда говорил: главная ЕГО цель оторвать человека, особенно подростка, от жизни, чтобы он перестал замечать, что в ней есть элемент идеального, а видел бы одно только... А ведь когда-то в далекие счастливые времена, чтобы учиться, я работал в университетском гардеробе и жил в студенческом общежитии! И МНЕ ЭТОГО ХВАТАЛО! Вот бы теперь вернуться обратно в гардероб!!! _Василиса Тихоновна_. Ну да, вернешься ты, пожалуй, в гардероб, как же! А вот я иногда жалею: все-таки зря мы тогда не приняли предложения Александра Ивановича!.. Может быть все-таки стоит об этом подумать?.. _Маринка_ *(вдруг срывается в крик)*. А я бы обязательно вернулась в гардероб!!! Потому что не нужно мне это ваше вечное счастье, которое вы собрались тут устроить! Я хочу страдать, хочу иметь нормальных детей, хочу любить, прекрасно зная, что все это когда-нибудь кончится. И, самое главное, я очень хочу однажды умереть. А не мучиться вроде этой несчастной больничной старушки! Мне не нужна, как в игре, вечная жизнь! Я ХОЧУ ИМЕТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ВСЕ ЗАКОНЧИТЬ ТОГДА, КОГДА САМА ТОГО ЗАХОЧУ! ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ Я ДОЛЖНА ЭТУ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОСТОЯННО ЧУВСТВОВАТЬ! И НИКТО - СЛЫШИТЕ? - НИКТО НЕ ИМЕЕТ ПРАВА У МЕНЯ ЕЕ ОТОБРАТЬ! И У МОЕГО БУДУЩЕГО РЕБЕНКА ТОЖЕ! _Димка_. Кстати, ма, звонили Маринкины родители. Им тоже необходимо расшириться. Они обещают за это бросить пить. Хватит тебе в самом деле все время комбинировать для чужих! _Василиса Тихоновна_. Мне за это деньги платят. Вообще-то! У них, кажется, комната в центре и еще что-то за городом, да? Не знаешь, приватизированное? Нет? И кто прописан? Ну, хорошо, потом поговорим. Я что-нибудь соображу.
      _ *Звонок в дверь. Василиса Тихоновна идет открывать. * _ _Василиса Тихоновна_. Кто? _Голос за дверью_. Не узнаешь? Это я. _Василиса Тихоновна_. Кто - я? _Голос за дверью_. Ну я. Ты в самом деле не узнаешь меня, что ли? _Василиса Тихоновна_. Как будто нет.
      _ *Василиса Тихоновна открывает дверь. За ней на пороге стоит Солдат-Предатель с большущей винтовкой наперевес. * _ _Солдат-предатель_. Привет, милая! Ну вот, значит, я к тебе и пришел. Хочу теперь и я тут у вас немножко оттянуться! _Василиса Тихоновна_. Как? Вы сказали "оттянуться"? _Солдат-предатель_. Ну да. Ты же к нам шастала?! ЗА ГРИБАМИ? А теперь стало быть моя очередь! _Афанасий Павлович_. Василиса, кто это?!! _Василиса Тихоновна_. Я... не знаю. _Солдат-предатель_. Врешь, милая. _Афанасий Павлович_ *(Василисе Тихоновне)*. Может быть стоит вызвать милицию? _Василиса Тихоновна_. Погоди. _Афанасий Павлович_. Нет, лучше все же, пожалуй, психиатрическую. Ты же видишь, товарищ явно не в себе! А еще этот у него... пулемет! _Василиса Тихоновна_. Дурак. Это восьмизарядная автоматическая винтовка! _Афанасий Павлович_. Звони Володарскому! А я буду его отвлекать! Черт, забыл, как это следует по ихнему, военному этикету?.. *(Солдату.)* Вы, извините, товарищ, из какой части будете? Не желаете ли чайку? *(Задрожавшими руками расставляет на столе чашки.)* _Солдат-предатель_. Чайку? Отчего ж нет? Отнюдь! *(Зажимает между колен винтовку, не отставляя ее в сторону, садится к столу. Не спускает пылающих взглядов с Василисы Тихоновны.)* _Афанасий Павлович_. Располагайтесь. _Солдат-предатель_. Уже расположился. _Василиса Тихоновна_ *(лихорадочно шарит по кухонному столу)*. Куда же я сунула его новый телефон? _Афанасий Павлович_. Хрен с ним, с новым телефоном, звони прямо в диспансер! Там должен быть кто-нибудь дежурный! _Василиса Тихоновна_. А откуда ты думаешь мне знать номер этого диспансера?!! _Афанасий Павлович_. Ищи в справочнике! _Василиса Тихоновна_ *(хватает и листает телефонный справочник)*. Диспансер районный психиатрический... *(Смотрит на Солдата-Предателя, тот пьет чай и участливо ей кивает. Наконец, находит и набирает телефонный номер.)* Занято! _Афанасий Павлович_. Набирай еще раз! _Василиса Тихоновна_ *(вновь набирает номер)*. То же самое - занято и все! _Солдат-предатель_. Ну, я попил. _Афанасий Павлович_ *(тихо, Василисе Тихоновне)*. Слушай, а может быть он... твой какой-нибудь дальний родственник? Знаешь, они иногда вот так и приезжают?.. *(Под взглядом Василисы Тихоновны осекается.)* _Василиса Тихоновна_. Нет, тут, похоже, другое. Он сейчас будет приставать. _Афанасий Павлович_. Что? Как? Как - приставать? К кому? _Василиса Тихоновна_. Пока, кажется, ко мне. А дальше - не знаю. _Афанасий Павлович_. То есть?.. _Василиса Тихоновна_. Вот тебе и "то есть"! _Афанасий Павлович_. При мне? _Василиса Тихоновна_. Нет, при мне!.. _Афанасий Павлович_. Не понял?! Что ты имеешь в виду? _Василиса Тихоновна_. Хотя, похоже, он тебя И ЗА И ЧЕЛОВЕКА НЕ СЧИТАЕТ! Обидно стало? _Афанасий Павлович_. Оставь эти намеки! _Солдат-предатель_. Ну вот, милая, стало быть я к тебе и пришел! Ждала? Знаю, что да. Где мне тут у тебя можно соснуть с дороги? Куда ты меня пока положишь пока наших пятеро не подтянулись? Потому как у них к твой семье тоже ведь... *(кивает в сторону Димки)* накопились кое-какие счеты!.. Только ты больше со мною так не шути! Я ведь едва-едва тебя тогда гранатой не пришиб! За то придется теперь за тобой приглядеть. *(Сметает посуду с кухонного стола на пол, заваливается прямо на стол, устраивается, хрустя оставшейся посудой.)* В общем, у меня к тебе эта... настоящее чувство, кажись, началось, так что могут быть дети. _Василиса Тихоновна_. Дети? От кого?! *(Она потрясена.)* _Афанасий Павлович_. Мутанты!!! _Солдат-предатель_. Ты не гляди, я тут у вас и подработать могу. К примеру водителем... или вообще... военкомом. Я эта... *(Поглаживает свою огромную винтовку и, не отпуская ее, немедленно засыпает. Громко и отвратительно храпит.)* _Афанасий Павлович_ *(шепотом)*. Вот это и есть настоящий ад - вонючий солдат, храпящий на кухне! _Василиса Тихоновна_. РАЗВЕ ЕГО - ЭТОГО! - Я ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ ЖДАЛА? *(После паузы, в которой она, похоже, проживает всю жизнь, окаменевает.)* _Маринка_ *(неожиданно)*. Есть у нас в доме Библия? _Афанасий Павлович_. Наверное нет. _Маринка_. Тогда может быть икона? _Афанасий Павлович_. И иконы нет! _Маринка_. Ну хоть что-нибудь святое? _Афанасий Павлович_. Теперь уже, наверное, ничего нет! _Димка_. Свою иконку ты ведь, кажется, там оставила, ма? _Маринка_. Где ваша иконка, тетя Василиса? Вы меня слышите? *(Не добившись ответа.)* Димка, отыщи мне ее! _Димка_. Кого, Су? _Маринка_. Иконку! Тетя Василиса, вы где ее бросили?
      _ *Василиса Тихоновна молчит, окаменев. * __ *Требовательный звонок в дверь. * _ _Маринка_ *(вскрикивает)*. Скорее! Смотри, он шевелится! _Димка_. Кто? _Маринка_. Этот солдат! _Димка_. Хорошо, Су. Сейчас. *(Загружает компьютер.)*
      _ *В дверь начинают стучать в несколько кулаков. * _ _Димка_ *(отвечая на вопросительный взгляд Маринки)*. Наверное его сослуживцы. Те самые. Пятеро. Исчезнувшие. Долго наша дверь не выдержит, я ее не один раз ломал! _Афанасий Павлович_. Нужно звонить в милицию! Освободите мне телефон! _Маринка_ *(не обращая внимания на Афанасия Павловича)*. Быстрее выходи в сеть! *(Ждет.)* Вот тут они, кажется, разговаривали с этим... А потом прошли вон туда. Где-то тут переходили дорогу. Вот ваш дом!..
      _ *Дверь начинает трещать под тяжелыми ударами. * _ _Маринка_. Быстрее, Димка! Быстрее! Давай! _Афанасий Павлович_. Немедленно освободите телефон! _Маринка_. Где же она? Ну? _Афанасий Павлович_. Вы меня слышите?!! _Димка_. Вон она лежит, Су! _Маринка_. Ну-ка, пусти! *(Оттирает Димку от компьютера, падает перед монитором на колени, неожиданно.)* Отче наш!.. *(Дальнейших слов Маринки не слышно. Молится она тихо и страстно, замаливая ЧУЖИЕ большие и тяжелые грехи, накопившиеся за их долгую жизнь...)*
      _ *От ударов в дверь и шумной возле нее возни Солдат-Предатель наконец просыпается, садится на столе, начинает протирать глаза и издавать отвратительные звуки: зевать, икать, сморкаться, трещать суставами, громко вздыхать, шумно чесаться, рыгать и выдавать прочий такой же репертуар... * __ *Неожиданно за окном кухни раздается страшный грохот. Взлетает вверх облако желтого ядовитого дыма. * __ *И почти сразу же после этого удары в дверь прекращаются. * _ _Димка_ *(выглядывая в окно)*. "Булочная" рухнула! На ее месте только огромная дыра! И пыль столбом до неба! Слышишь, ма? _Афанасий Павлович_. Значит она все-таки сработала, Василиса!!! _Димка_. Кто?
      _ *Но Афанасий Павлович молчит. А Василиса Тихоновна ничего не слышит: под отвратительные звуки, издаваемые Солдатом-Предателем она, кажется, к чему-то прислушивается... * __ *И тут внезапно звонит телефон. * _ _Димка_ *(хватая трубку)*. Але? Кого? *(Оглядывается на Василису Тихоновну.)* Нет, сейчас она подойти не может. Что? *(Слушает.)* Хорошо, я ей передам. *(Бросает трубку.)* Ма, тебе звонили из больницы. Просили передать, для кого-то ты место спрашивала? Освободилось. Старушка эта, ну, только что умерла!
      _ *За окном слышен кашляющий звук удаляющегося легкового автомобиля. * _ _Афанасий Павлович_ *(кидаясь к телефону и набирая номер)*. Диспансер? Доктора Володарского! Как, нет? Александра Ивановича?.. И никогда не было? Как, задолбали, спрашивая? Кто? Что вы такое несете? Вы что?!! *(Стоит будто громом пораженный.)* Трубку швырнула! Это что же, значит не бомба была?.. А что?.. Подходит к кухонному столу, на котором просыпается и все никак не может проснуться Солдат-Предатель, трясет его за плечо). Товарищ! К сожалению, не знаю вашей фамилии... Вы... Э... _Димка_. Вы не с этого начинаете, Афанасий Павлович! Для начала заедьте ему, например, прямо в морду!.. _Афанасий Павлович_. Только разве это ЕМУ поможет, Димка?.. *(После паузы.)* Я знал одного человека, который во время войны, сгорая в самолете, дал себе обет: если останется в живых - пойдет священником в церковь... _Димка_. Пошел? _Василиса Тихоновна_ *(вдруг, наконец, ни на кого не глядя)*. Мне кажется, Он нас слышит... *(Стоит с открытыми невидящими глазами, как слепая, и что-то слушает точно так же, как когда-то слушал Афанасий Павлович, и по лицу ее текут обильные слезы...)*
      _ *Как бы в подтверждение ее слов, в этот момент вновь оживает телефон. Афанасий Павлович со всех ног бежит к нему, но на полдороги останавливается. И стоит, не решаясь снять трубку... * __ *А за окном кухни, на улице, взрывается медью вечно юный, удивительный марш, от которого лично у меня каждый раз, когда я его слышу, продирает мороз по коже. Он носит страшное название "Прощание славянки". Прощание с кем? Навсегда? Нет? И страшно стучит, удаляясь и вновь кого-то уводя за собой, огромный барабан: "Бумс! Бумс!" - как будто по городу идет великан-военком в больших резиновых ботах... * _
      *Прощай, не грусти, Напрасно слез не лей! Лишь крепче поцелуй, Когда вернемся с лагерей.*
      К О Н Е Ц
      + _Оглавление_ + _Первое действие_ + _Второе действие_ + _Третье действие_
      _На главную страницу "Домика"_
      ------------------------------------------------------------------------------
      --======-
      _А. Зинчук_ _ *ИГРА В DOOM* _ -=1 ДЕЙСТВИЕ=
      -Картина первая _ *Раннее утро. Тихая обыкновенная городская улочка. В одном из домов расположилась закрытая "Булочная". Заметно, особенно в окнах первых этажей, как во многих квартирах светятся голубые экраны (обычно такое можно наблюдать в дни общенародных праздников: Нового года, Первого мая или же во время очень важных для всей страны событий: например, в день запуска первого космонавта Земли - говорят, тогда улицы были так же пустынны и так же в окнах светились голубые экраны телевизоров.) На парковой скамейке, приткнувшейся в самом начале улицы, на разных ее концах сидят двое: Афанасий Павлович и шестнадцатилетняя Маринка: заплаканная, растрепанная и погруженная в себя. Афанасий Павлович старательно смотрит в противоположную от девушки сторону. * _ _Афанасий Павлович_ *(не выдержав напряженного молчания)*. Вы слышали?
      _ *Молчание. * _ В нашем районе снова начали исчезать подростки!!! _Маринка_. Что? _Афанасий Павлович_. Что по этому поводу думает молодежь? _Маринка_. Слышала. _Афанасий Павлович_. Интересно вы отвечаете: через вопрос... Извините, вы тоже кого-нибудь ждете? _Маринка_. Хотите мне что-то предложить? _Афанасий Павлович_. Хм... *(Задумывается над ответом.)* _Маринка_. А вы вообще не можете ответить! Несколько месяцев назад они тоже исчезали. А потом нашлись. Говорят, ездили за грибами! _Афанасий Павлович_. За какими грибами? Зимой? Вы что?!! _Маринка_. Ну, я точно не знаю, слухов ходило много... Может за маринованными! Помню, что все обошлось. И теперь наверное обойдется! _Афанасий Павлович_. Ну, те, что в кафе исчезли, не заплатив - это понятно. Когда исчезают прямо с уроков - понятно более менее тоже. От девушки один сбежал - ясно. Но говорят, они исчезают прямо на улице: идут-идут и вдруг бац все разом - и их нет. А еще говорят один плыл, плыл в бассейне, нырнул и... Все вылезли, а его и след простыл. Это как прикажете понимать? Чего вы молчите? Ведь теперь-то их исчезло сразу пятеро!!! И все как назло призывного возраста! Причем ни в больницах, ни в моргах... Ни милиция, ни военкомат - никто ничего. Исчезли, будто растворились - никаких следов. Родители в панике! _Маринка_. Да вам-то что? Вы - родитель? Я же говорю: возможно уехали за грибами! Не понятно разве? _Афанасий Павлович_. Почему же... Только вы меня не правильно поняли: я ведь к вам по-хорошему: сидите тут совершенно одна, улица пустынна, вдруг что-нибудь?.. Или кто-нибудь так же, как их?.. _Маринка_. Послушайте, папаша! Может быть я специально... Может быть я тут тоже исчезаю!.. Вообще! Из этой жизни!!! Не понимаете что ли?! _Афанасий Павлович_. Я не знал... Извините. _Маринка_. Ничего.
      _ *Становится слышно рычание грузового автомобиля. Потом рычание стихает. С характерным лязганьем захлопывается дверца кабины и на улочке появляется Водитель грузовика в военной форме. * _ _Водитель грузовика_ *(сверившись с какой-то бумажкой, дергает дверь закрытой "Булочной", еще раз сверяется с бумажкой, проходит дальше, стучит в окно первого этажа.)* Есть тут кто живой, не? *(Говорит громко, через стекло.)* Слышь меня? Я только хотел узнать: где тут дом за номером двадцать семь?! В путевке указано двадцать семь, а там "Булочная"! Что? Точно она? Не понял!.. А позвонить от тебя никак? Нет? Телефон занят? *(Чему-то заметно обрадовавшись.)* Праздник у вас сегодня, что ли? Я говорю: у вас сегодня что, праздник? Гуляете? Улица словно вымерла! Ну, хорошо. Все равно ты ни фига не понял!!! *(Отходит. Замечает Афанасия Павловича и Маринку в начале улицы, идет к скамейке, чтобы объясниться.)* Главное, не знаю куда сгружать товар - полный кузов оргтехники! Битый час тут мотаюсь! Где двадцать седьмой дом? _Афанасий Павлович_. А черт его знает! _Водитель грузовика_. А телефон-автомат? _Афанасий Павлович_. Это пожалуйста. За углом!
      _ *Афанасий Павлович бросает взгляд на Маринку, встает и невежливо уходит. Водитель на Маринку плотоядно облизывается, начинает искать по карманам монетку для автомата. Отыскав, подбрасывает, видимо загадывая какое-то желание, и уходит звонить, оглядываясь, но так и не удостоившись Маринкиного хмурого взгляда. * _ -Картина вторая _ *Обычная городская бедно обставленная однокомнатная квартира. Поскольку в квартире живут сравнительно молодая женщина Василиса Тихоновна и ее относительно взрослый сын Димка, свободное место есть только на кухне, где в данный момент находятся двое: Василиса Тихоновна и Володарский (он в белом халате). Из комнаты слышны странные звуки и такая же странная завораживающая музыка, а кроме того бесчисленные выстрелы, крики и стоны, как это бывает при телевизионных репортажах с театра военных действий. * _ _Володарский_. Ну-с, так как же ТЕПЕРЬ себя чувствует наш несовершеннолетний пациент? _Василиса Тихоновна_. Доктор... Мне дважды звонили на работу из военкомата, спрашивали про Димку. Говорят, у нас в районе снова исчезли несколько подростков! _Володарский_. Не придавайте значения: слухи, сплетни. Причем, как всегда, самые невероятные! Несколько месяцев назад тоже говорили, что исчезли, а они на самом деле ездили за грибами за город! _Василиса Тихоновна_. Да-да, я что-то такое слышала... Именно "за грибами". Доктор... Я вам ТАК благодарна! _Володарский_. Не стоит... Скажите лучше вот что: вещей в окно, надеюсь, он больше не выкидывал? И, кстати, витрин не бил? _Василиса Тихоновна_. О, нет! Он... Знаете, кажется впервые в жизни он по настоящему увлечен! _Володарский_. Увлечен? Да? _Василиса Тихоновна_. После того, как по вашему совету я купила ему компьютер... _Володарский_. Согласитесь, это было вовремя?.. _Василиса Тихоновна_. Да-да. Димка теперь целыми сутками сидит за ним... Правда из-за этого он ходит теперь такой бледный! Такой невыспавшийся! А ведь в этом году ему нужно закончить десятый класс! _Володарский_. Закончит. Надеюсь, больше не будет никаких витрин, никакой милиции и никаких сомнительных компаний? _Василиса Тихоновна_. Ну что вы! Теперь он сидит один, тихий, все время играет. Что совершенно удивительно. Приходят старые друзья, зовут его с собой - он у них еще совсем недавно был вроде заводилы - а он сидит. Ну ведь не он же один бил тогда витрины! Это они сорвались после концерта этой ужасной группы, где поет этот ужасный гомосексуалист, все время забываю его фамилию!.. Кто ж знал, что их будет там ждать милиция? Молодежь... Им все кажется не то и не так... Да вы, может быть, и сами когда-то были таким, доктор? *(Не дождавшись ответа.)* Говорят, теперь это модно: бунт против вещей, которые, кстати, их родителями были нажиты с таким трудом! Хорошо, ладно, пусть бунт. Тогда бы шли куда-нибудь в духовное, в церковь, например! Но современная церковь их не привлекает. И я их понимаю: она тосклива, мрачна. Димкина м... ну, она имеет к нему некоторое отношение, - Маринка, - мне как-то однажды призналась: если будущее наших бессмертных душ так же уныло, как праздник в церкви, тогда уж пусть лучше они - наши души - умрут при нашей жизни! Вот это мне кажется ПО НАСТОЯЩЕМУ страшным. И я думаю, что они именно отсюда, эти витрины! *(После паузы, осторожно.)* Скажите, доктор, а Димку скоро снимут с учета? Я слышала, что это может быть на всю жизнь!.. _Володарский_. Думаю держать его на учете так долго нет никакой необходимости. Но НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ он обязательно должен побыть под наблюдением. Имейте в виду еще и вот что: в этом возрасте мальчику особенно необходим рядом какой-нибудь взрослый мужчина! Об этом мы с вами уже говорили... _Василиса Тихоновна_. Да, я помню. А это не вредно, доктор?.. _Володарский_. Что? _Василиса Тихоновна_. Ну, то что он буквально сутками играет в эту ужасную Игру, которую вы ему дали?.. _Володарский_. Это для снятия агрессивности. Сейчас ведь они все очень агрессивны! _Василиса Тихоновна_. Но все-таки эти постоянные выстрелы! Это насилие! Кровь! _Володарский_. Вы считаете, будет лучше, если он опять примется за витрины? _Василиса Тихоновна_. Нет, конечно. _Володарский_. Тогда пусть играет. И может быть смирится, наконец, с нормальной жизнью, где насилия, как я полагаю, все же значительно меньше. Или я не прав?.. _Василиса Тихоновна_. Да уж надеюсь. Я просто не знаю, как вас благодарить! _Володарский_. Не стоит. Это моя работа. _Василиса Тихоновна_ *(пытается сунуть Володарскому деньги)*. От всей души! _Володарский_. А вот это лишнее. _Василиса Тихоновна_. Ну а если вдруг еще что-нибудь?.. _Володарский_. Полагаю, ничего ТАКОГО больше быть не должно. Но на всякий случай вот: мой новый рабочий телефон. С одиннадцати до пяти, спросить доктора Володарского. _Василиса Тихоновна_. Это я помню: Александра Ивановича?.. _Володарский_. Александра Ивановича. _Василиса Тихоновна_ *(неожиданно)*. А меня зовут Василиса Тихоновна. _Володарский_. Я знаю. _Василиса Тихоновна_. Но вы же не знаете, что чаще всего меня зовут просто Василисой, а то и совсем запросто - Васей! То есть... почему-то меня так зовут. А наш домашний телефон... _Володарский_. Он у меня записан. _Василиса Тихоновна_ *(после паузы)*. Если бы не вы, доктор, Димку бы, наверное, из школы отчислили! _Володарский_. Не преувеличивайте. До свидания, Василиса Тихоновна. *(Достает из кармана небольшой плоский пакетик.)* А вот это передайте вашему... Димке. Тут записан новый эпизод к Игре. _Василиса Тихоновна_. А вы не хотели бы сами его увидеть? Мне кажется, он даже не слышал, что к нам кто-то пришел! _Володарский_. И не надо. Сейчас в этом нет необходимости. *(Идет к двери, но на секунду задерживается.)* В случае чего скажите... что Володарский забегал просто так, узнать как идут у него дела. До свидания, Василиса Тихоновна. _Василиса Тихоновна_. До свидания. И огромное спасибо вам, доктор.
      _ *Володарский уходит. Через некоторое время становится слышно, как с характерным кашляющим звуком от дома отъезжает легковой автомобиль. После ухода Володарского в комнате смолкают крики и выстрелы и на кухне появляется Димка со словами: "Все-таки я его убил!" * _ _Василиса Тихоновна_. Кого? _Димка_. Одного гада. Я за ним гонялся несколько дней. Впрочем, ты ведь все равно не знаешь! *(Поворачивается, чтобы уйти.)* _Василиса Тихоновна_. Димка! _Димка_. Ну? _Василиса Тихоновна_. Может быть теперь тебя потянут еще и за убийство? _Димка_. Не знаю. Не думаю. *(Опять хочет уйти.)* _Василиса Тихоновна_. Димка, а ты что, когда играешь, даже есть не хочешь? _Димка_. Нет. _Василиса Тихоновна_. И сколько ты так можешь? _Димка_. Не знаю. Не пробовал. Думаю, что долго. А что? _Василиса Тихоновна_. Ну и характер! Ты что же, и в школу сегодня не пойдешь? _Димка_. Я еще не решил. Маринки не было? _Василиса Тихоновна_. Нет. _Димка_. А вроде кто-то звонил к нам в дверь?.. _Василиса Тихоновна_. Приятно, что ты хоть что-то все-таки еще слышишь. Это ко мне. _Димка_. Кто? _Василиса Тихоновна_. Ну, это не важно. Так. Скажем, подруга. _Димка_. Точно подруга? _Василиса Тихоновна_. Точно. А что? _Димка_. Мне кажется, с некоторого времени ты пытаешься подобрать мне отца... _Василиса Тихоновна_. У меня сегодня первый выходной почти за два месяца. Хочешь вместе сходим куда-нибудь вечером? В театр? На концерт? _Димка_. Так кто же все-таки приходил? _Василиса Тихоновна_ *(не сразу)*. Это был Володарский. _Димка_. Врач? _Василиса Тихоновна_. Ну да. Забегал узнать о твоих делах. Чего это ты вдруг помрачнел? _Димка_. Так. _Василиса Тихоновна_. Он тебя от такого позора спас! Тебя бы уже, наверное, из школы, выгнали! _Димка_. Не преувеличивай. Я у них самый толковый ученик. Так они мне и говорят: по информатике ты у нас, Ганя, самый путевый! _Василиса Тихоновна_. Ганя? Я не поняла! Какой Ганя? _Димка_. Ну, Ган-Ган. Кличка теперь у меня такая. _Василиса Тихоновна_. Кличка! Как у блатного! Ты у меня смотри!.. *(Выразительно не договаривает.)* _Димка_. Не, не как у блатного. У нас хорошие клички: "Дух", "Чук", "Ган-Ган"... У Маринки знаешь какая? Ни за что не догадаешься! _Василиса Тихоновна_ *(настороженно)* Ну? _Димка_. "Суббота". _Василиса Тихоновна_. "Суббота?" Не может этого быть! Почему "Суббота"? По-моему, нет таких кличек. Ты что-то темнишь!.. _Димка_. Почему нет? "Пятница" у меня в подружках уже была. "Среда", как ты помнишь, тоже. "Понедельник", "Вторник" и "Четверг" ЛИЧНО У МЕНЯ не вызывают симпатий: это что-то мужское. А "Воскресенье" среднего рода. Ты ведь не хочешь, чтобы твой сын вдруг увлекся средним родом? Хотя, говорят, теперь это тоже модно... _Василиса Тихоновна_. А Маринкой ты разве увлечен? Что-то я не замечала. А этот, твой новый приятель - "Чук"? Это потому что "Чук и Гек", что ли? _Димка_. "Чук" потому что Ковальчук. _Василиса Тихоновна_. А "Дух"? Я его тоже не знаю. _Димка_. "Дух" это "Дух". Он маленький и бесплотный. _Василиса Тихоновна_. А "Ган-Ган"? Это что-то китайское, нет? _Димка_. "Ган" - это большое ружье. А "Ган-Ган", ну это, сама понимаешь! _Василиса Тихоновна_ *(она неожиданно удовлетворена)*. Вот ты Володарского не любишь, а он, между прочим, тебе новый эпизод принес. _Димка_. Новый эпизод? Ну? *(Забирает у матери пакетик.)* Дело Василиса Тихоновна не в том, что я Володарского не люблю. Дело, Вася, в том, что я Володарскому НЕ ВЕРЮ. *(Направляется в комнату.)* _Василиса Тихоновна_. В конце концов это просто не вежливо! В третий раз приходит к тебе человек из диспансера!.. _Димка_. Вот поэтому-то и не верю, что в третий. К Маринке за два месяца они только один раз приходили! И к "Духу" тоже. А о "Чуке" и говорить не приходится! А ко мне вдруг повадились!.. Это почему? Чем я им вдруг стал так интересен? _Василиса Тихоновна_ *(с ужасом)*. А она, Маринка, она что, тоже... вместе с вами за хулиганство? _Димка_. Не, она за наркотики. За хулиганство - это Чук. А Дух - за бандитизм. *(После паузы.)* Ты думаешь я шучу? Да они нас всех подмели! Буквально всю улицу! _Василиса Тихоновна_. Какие раньше у тебя были друзья! - Володя, Сева, Леночка из четырнадцатого дома. Леночку, надеюсь, ты еще не забыл? Такая была ласковая, предупредительная: "Тетя Вася, а тетя Вася! Я принесла вашему Димке домашнее задание!" - это когда ты болел. А теперь какие друзья? - "Дух", "Чух"! _Димка_ *(поправляет)*. Вообще-то "Чук". И он очень хороший. Он должен тебе понравиться. _Василиса Тихоновна_. Не знаю, не уверена. Значит, Чука за хулиганство? Духа, как ты говоришь, за бандитизм? А Маринку - за наркотики? Господи, что же это на свете-то происходит! Почему я до сих пор ничего об этом не знала?! Это же первое, что должно было придти мне в голову! Сын, это нечестно: ты пользуешься тем, что мы не видимся целыми сутками! Что я работаю как проклятая! А все последнее время и вообще не вылезала из клиники - зарабатывала тебе на компьютер! _Димка_. Да не было же, ма, никакого хулиганства, и бандитизма тоже не было. Не говоря уже о наркотиках. _Василиса Тихоновна_. То есть, как? А... витрины? _Димка_. Да и витрин, в общем, тоже. Не понимаешь? Они все притянули за уши: Чук в школе подрался - раз - ему хулиганство и на учет! Духа поймали с компанией поздно на улице - бандитизм, на учет тоже! А у Маринки нашли какие-то таблетки. И... Дальше тебе не нужно объяснять? _Василиса Тихоновна_. Ну а витрины? Витрины? Витрины-то ведь были! _Димка_. Когда мы к ним подошли, ну, толпой, там уже кто-то постарался. На кого-нибудь нужно было свалить - вот нас и замели. Милиция, оказывается, уже ждала, знали, что концерт и где мы пойдем. _Василиса Тихоновна_ *(задумчиво)*. Да, что-то такое ты мне тогда говорил!.. _Димка_. Но ты же мне ТОГДА не поверила!!! _Василиса Тихоновна_. А вещи в окно! МОИ ЛИЧНЫЕ ВЕЩИ! Скажешь, тоже не ты? Но ведь это же было при мне! _Димка_. Вещи были. Из всего того, что они мне шьют, в действительности были только вещи. *(Понизив голос.)* А зачем тебе нужно было пытаться снять меня с учета? _Василиса Тихоновна_ *(так же инстинктивно понизив голос вслед за сыном)*. А ты что же, В САМОМ ДЕЛЕ армию хочешь закосить? _Димка_. Нет. Но трое моих друзей состоят на учете, и ко всем троим приходит Володарский. А ко мне он ни разу не пришел. Чем я хуже других? *(После паузы.)* Понимаешь, ма, в эту Игру Володарский дает играть только тем, кто у него числится в сумасшедших. У других ее нет и, по-видимому, быть не может. Потому что переписать ее нельзя - она защищена от записи. А хакнуть, то есть сломать защиту, невозможно. Чук с Духом пробовали. Они говорят, что из наших никто так не программирует! _Василиса Тихоновна_. Так ты, значит!.. *(Она не договаривает.)* _Димка_. Да, ма. И тогда он ко мне сразу пришел - Володарский - буквально бегом прибежал! И Игру принес. От нее же В САМОМ ДЕЛЕ НЕВОЗМОЖНО ОТОРВАТЬСЯ! _Василиса Тихоновна_ *(она не поняла)*. Почему невозможно? Все одно и то же "бах-бах!", "пах-пах!" Потом снова "бах-бах!" И так - до бесконечности! _Димка_. Можно подумать, ты в этом что-то понимаешь! _Василиса Тихоновна_. А ты объясни! _Димка_. Долго объяснять! Сыграй сама. _Василиса Тихоновна_. Я? Да ты что! *(Застывает с оскорбленным выражением на лице.)* Знаешь, иногда мне начинает казаться, что ты и в самом деле у меня немного... того! *(Направляется к двери.)* _Димка_. Ма, ты куда? _Василиса Тихоновна_. В школу. _Димка_. Зачем? _Василиса Тихоновна_. Будем разбираться. _Димка_. Это не получится. _Василиса Тихоновна_. Почему? _Димка_. Потому что тебе скажут, что сейчас очень много неполноценных детей, потому что они всем родителям это говорят. И еще ты услышишь, что многие подростки ведут теперь себя относительно спокойно. Раньше они - эти неполноценные - дрались на дискотеках, курили анашу, кое-кто даже воровал. А Володарский их всех увлек Игрой. И теперь они сидят дома - тихие. За что их родители готовы молиться на Володарского. Нет, действительно, ма, давай я тебя немного подучу? Тем более, что сейчас придет Маринка. Дома у нее компьютера нет, вот она и ходит, то к Духу, то к Чуку, а то и ко мне. Вдвоем вы с ней и поиграете! А? _Василиса Тихоновна_ *(поджав губы)*. Я всегда считала, что девушка к юноше приходит не за этим. _Димка_. Да? Неужели? Интересно, ЗА ЧЕМ? _Василиса Тихоновна_. ЗА ДРУГИМ. Вообще, что-то ты сегодня подозрительно откровенен! _Димка_. Ну, во-первых, мы с тобой две недели не виделись! А во вторых... _Василиса Тихоновна_. Во вторых, чтобы я от тебя больше НИКОГДА НИЧЕГО ПЛОХОГО НЕ СЛЫШАЛА ОБ АЛЕКСАНДРЕ ИВАНОВИЧЕ! Ты должен относиться к нему с уважением: симпатичный человек, наверное кандидат наук, может быть даже уже и доктор! А эту твою святую троицу - Духа, Чука и Маринку... Лучше бы им со мной не встречаться! Это надо же такую кличку придумать человеку - "Маринка"! _Димка_. Не "Маринка", а "Суббота"! _Василиса Тихоновна_. Это не имеет значения! Ты куда? _Димка_. Как, куда? Сама же сказала, что я должен с уважением относился к Александру Ивановичу! Я иду играть! _Василиса Тихоновна_. Значит, так... Я должна приготовить обед. А ты тащи сюда свой компьютер и мы будем разговаривать. Не то ты скоро совсем от рук отобьешься! _Димка_. Хорошо, ма. *(Уходит в комнату и возвращается с компьютером. Начинает устанавливать его на кухне.)* А обед тебе я и сам теперь могу приготовить.
      _ *Слышна пронзительная сирена "Скорой помощи" за окном кухни. * _ _Василиса Тихоновна_ *(прислушавшись к звуку сирены.)* Опять кому-то плохо! Что ж это в самом деле в нашем районе происходит? Какие-то немыслимые ранения, повышенный травматизм, неизвестные науки болезни... К нам в больницу много таких в последнее время поступает! И в довершение всего - исчезающие подростки... А что по этому поводу думает мой сын?
      _ *Звонок в дверь. * _ _Василиса Тихоновна_. Должно быть это Маринка. Ну, сейчас ей от меня попадет! _Димка_. За что, ма? _Василиса Тихоновна_. Я еще не решила.
      _ *Василиса Тихоновна открывает дверь. На пороге стоит симпатичный представительный мужчина - Афанасий Павлович. * _ _Афанасий Павлович_. До каких пор это можно терпеть?!! _Димка_ *(с улыбкой)*. Здравствуйте, Афанасий Павлович! _Афанасий Павлович_. Здравствуйте, Василиса Тихоновна. Ответьте мне, пожалуйста на такой вопрос: сколько времени нормальный человек может разговаривать по телефону? _Василиса Тихоновна_ *(она не поняла)*. А мы разговариваем вовсе не по телефону. Да, Димка? Телефон, как вы видите, свободен! _Афанасий Павлович_. Телефон занят! И занят сегодня с самого утра. Я звонил на станцию, там говорят: телефон занят параллельными соседями! И это не в первый раз! _Василиса Тихоновна_. Дорогой Афанасий Павлович! Из-за этого телефона мы с вами постоянно находимся в каком-то полупоссорившемся состоянии. А ведь вы мне симпатичны! _Афанасий Павлович_. Вы мне тоже... бываете иногда. Но только, извините, не сейчас. Из-за вас!.. *(Не договаривает.)* Мне должны были звонить! Да! _Василиса Тихоновна_. Я уверяю вас!.. _Афанасий Павлович_. Поздно. _Димка_. Извините, симпатичнейший Афанасий Павлович, это я по сети резался. Я так долго больше не буду. _Афанасий Павлович_. Ах, по сети... Тогда этого тем более нельзя извинить! _Димка_. А вы, Афанасий Павлович, разве никогда не играете? _Афанасий Павлович_. Я - нет. Вот моя жена - да, она у меня ОЧЕНЬ большая любительница. Но давайте все-таки как-то договоримся!.. _Василиса Тихоновна_. Давайте. Договорились? _Афанасий Павлович_ *(кивая на монитор)*. Выходит вам тоже переписали эту Игру? _Василиса Тихоновна_. Хотите взглянуть? _Афанасий Павлович_. Чего на нее смотреть. У нас дома такая же! _Димка_. Ну, ма, я пошел... _Василиса Тихоновна_. Только смотри, поздно не возвращайся! И еще одно: если начнут приставать к тебе на улице какие-нибудь взрослые дяди, будут что-нибудь предлагать, ну, я не знаю что именно... Ты смотри!..
      _Димка_. Хорошо, ма.
      _ *Звонок в дверь. Вот теперь это в самом деле Маринка! Димка открывает дверь. На пороге стоит шестнадцатилетняя ослепительная (как бывают ослепительными девушки только в шестнадцать лет)* Маринка.
      _ _Маринка_ *(прямо с порога, не заходя в квартиру, проигнорировав Василису Тихоновну и - в особенности - Афанасия Павловича)*. Привет, Ганя. Ты идешь сегодня в школу? Или мы с тобой немного поиграем? _Димка_. Я иду в школу, Су. Мы еще успеем на четвертый урок. _Маринка_. Отлично, Ганя. _Василиса Тихоновна_. Между прочим, у моего сына есть имя! И не из самых худших! _Маринка_. Но "Ганя" все-таки звучит лучше. Верно... Димка? До свидания, тетя Василиса! _Василиса Тихоновна_. Как ты сказала? ДО СВИДАНИЯ?! Ну-ну.
      _ *Димка с Маринкой исчезают так быстро, как это умеют делать только влюбленные друг в друга подростки. Василиса Тихоновна с Афанасием Павловичем остаются наедине. * _ _Афанасий Павлович_. Почему ты не пришла?! _Василиса Тихоновна_. Сегодняшний день я решила посвятить своему ребенку. Иначе у него опять будут неприятности. И потом: не могу же я в самом деле на столько времени исчезать из семьи?! Вон, он уже, оказывается, себе обеды готовит! *(После паузы, смягчившись.)* Ты что же, волновался? _Афанасий Павлович_. Василиса, меня в армию забирают! _Василиса Тихоновна_ *(она потрясена)*. Ты что?!! _Афанасий Павлович_. Может быть на полгода! На сборы. Как военного переводчика. _Василиса Тихоновна_. Не может этого быть! _Афанасий Павлович_. Может. Я сегодня, наконец, решился поговорить с одной из этих су... Кстати, именно с этой. Похоже, у них от нас есть секреты: из этих "исчезающих" хоть бы одна была девицей! Нет же, будто специально: только парни! Как результат - в районе острая нехватка призывного контингента! _Василиса Тихоновна_. Может быть обойдется? _Афанасий Павлович_. Кафедра сейчас там борется за меня... И военком обещал: если я их найду, от сборов он меня освободит пожизненно! Дал три дня, включая сегодняшний, сатана!.. _Василиса Тихоновна_. Так значит они в самом деле исчезают? А как же грибы? _Афанасий Павлович_ *(глухо)*. Чего это вдруг сегодня все про грибы заговорили?! _Василиса Тихоновна_. Ты поэтому так взволнован? _Василиса Тихоновна_. И поэтому тоже. Я себе буквально места не мог найти! Я ждал тебя ровно до одиннадцати. Но когда ты и в одиннадцать не вышла из дома!.. _Василиса Тихоновна_. Тебе в самом деле должны были звонить? _Афанасий Павлович_. Да. А телефон у вас все время занят! Знаешь, он ТАК на меня перед уходом посмотрел!.. Думаешь, он еще не догадался? _Василиса Тихоновна_. Не знаю. Какая разница! По-моему к тебе он относится с заметной симпатией! _Афанасий Павлович_. Что ж, плохого я ему ничего не сделал. _Василиса Тихоновна_. Совсем не из-за этого. Просто ты какой-то все время... очень смешной. Ты, наконец, на что-нибудь решился? _Афанасий Павлович_. В общем... нет. _Василиса Тихоновна_. Ну и сколько же мы с тобой еще будем снимать эту чертову комнатушку? Тебе не надоело каждый вечер оставаться до утра в институтской библиотеке? Она же все равно когда-нибудь догадается! Или ты все-таки ее любишь? _Афанасий Павлович_. Кого? Библиотеку? Ты с ума сошла! Но свою жизнь я так запросто сломать не могу. Ты же знаешь: у меня растет дочь! _Василиса Тихоновна_ *(неожиданно)*. Афанасий, поцелуй меня! Я всю ночь этого ждала!
      _ *Поцелуй, полный неожиданного огня. * _ Ну и что же ты скажешь ТЕПЕРЬ?.. _Афанасий Павлович_ *(неожиданно)*. МНЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО НУЖНО ИХ НАЙТИ! А что я ЕЩЕ могу сказать? Вот если бы оно все САМО как-нибудь рассосалось!.. Сложилось бы все иначе: жена, семья, этот мой безнадежный безденежный институт, возможный призыв! Буквально все, кроме дочки! _Василиса Тихоновна_. Само! Ты же кажется взрослый человек, Афанасий! Разве ты не знаешь, что само никогда ничего не рассасывается, а наоборот УСУГУБЛЯЕТСЯ? Знаешь, как это обычно бывает? - Жила в деревне молодая и симпатичная. Кажется еще совсем недавно была она совершенно свободна, наизусть читала Онегина, мечтала о высокой и чистой любви. С любовью у нее получилось не очень. Была наверное какая-то тайна в том, что ее так никто по настоящему и не полюбил. Правда, был городской муж, остался ребенок. Она мучалась, выбивалась из последних сил, чтобы вырастить сына. Профессия у нее была, прямо скажем, не из легких: медсестра. Когда сын вырос, ей было уже далеко за тридцать. А ее возлюбленный параллельный сосед все тянул и тянул ВРЕМЯ, с каждым днем УСУГУБЛЯЯ ее и без того тяжелое положение. _Афанасий Павлович_. Можно от тебя позвонить? *(Снимая трубку.)* Ну вот! Теперь она на телефон села! _Василиса Тихоновна_. Тебе что, жалко? Пусть разговаривает. _Афанасий Павлович_. Если бы она разговаривала! _Василиса Тихоновна_. Я не поняла?.. _Афанасий Павлович_. Если бы она, говорю, по телефону разговаривала! Она же, как и твой сын, ИГРАЕТ! _Василиса Тихоновна_. ТО ЕСТЬ КАК?!! Этого не может этого быть! Во что? _Афанасий Павлович_. В то, во что вдруг кинулись играть все подростки! *(Кивает на монитор компьютера. Повесив и снова сняв трубку телефона)*. Нет, но как же все-таки позвонить?! Не в рекруты же мне в самом деле идти?.. _Василиса Тихоновна_. Погоди. Димка говорил, что эту Игру Володарский распространяет только среди тех, кто стоит у него на учете. Причем тут твоя жена?.. Она у тебя что... тоже? Наркотики? Побеги из дома? У вас-то ЧТО? _Афанасий Павлович_. Подростки - ладно, на то они в конце концов и подростки, но моя-то!.. Моя! В том-то и дело, что ничего ЭТОГО нет. Она пошла к ним совершенно добровольно и совершенно добровольно сдалась! _Василиса Тихоновна_. Я ничего не понимаю. _Афанасий Павлович_. Я тоже. _Василиса Тихоновна_. И ее так легко поставили на учет? _Афанасий Павлович_. Не знаю. Вроде в девичестве у нее были какие-то проблемы. Но у кого в наше время их нет! И теперь она целыми сутками не отходит от компьютера. Причем время от времени, так же, как и сейчас, через телефон подключается к сети. В квартире грязь, пищу готовить некому, дочка буквально брошена в детском саду! А тут еще мы с тобой две недели к ряду прячемся по ночам в этой чертовой комнатушке на окраине!.. С этим нужно, наконец, что-то решать! _Василиса Тихоновна_. Давай решать. Например ты переезжаешь ко мне! Ехать-то ведь тебе совсем недалеко - с четвертого этажа на первый. _Афанасий Павлович_. А моя дочь? Ей всего пять лет!.. _Василиса Тихоновна_. Вот тут я тебе не советчица: с дочкой ты должен разобраться сам. Димка, я думаю, будет тебе только рад: ты с ним позанимаешься по английскому. Меня, признаться, его чрезмерное увлечение этой игрой тоже беспокоит! Ты хоть раз его видел? _Афанасий Павлович_. Кого? _Василиса Тихоновна_. Александра Ивановича? _Афанасий Павлович_. Не только видел, но и недавно беседовал с ним о своей жене! Он говорит: пусть играет. А ты не задумывалась о том, КАКОЙ ЦЕНОЙ достигается такое примерное поведение подростков? Может быть было бы лучше им просто что-нибудь вколоть? Тогда бы они вообще... спали! _Василиса Тихоновна_. Ну, ты тоже скажешь - вколоть! _Афанасий Павлович_. Говорю это тебе как родитель - родителю. У меня растет дочь и ее будущее мне не безразлично!!! Мне ведь давно кажется, что он или сумасшедший или в самом деле из семьи этих ненормальных, - революционеров. Что, в общем, одно и то же. Одна его фамилия чего стоит! _Василиса Тихоновна_. Это в него стреляли? Или в Урицкого? _Афанасий Павлович_. В них обоих! И обоих, что характерно, шлепнули!!! _Василиса Тихоновна_. Ну-ну, ты это смотри! *(Не сразу.)* Да нет, он не производит впечатление сумасшедшего! *(Неожиданно.)* Афанасий! А ну-ка знаешь что? Покажи мне ее, эту Игру! _Афанасий Павлович_. Да тебе-то зачем? _Василиса Тихоновна_. Хочу посмотреть. А то все вокруг в один голос: Игра! Игра! А я ее ни разу даже как следует не видела! _Афанасий Павлович_. Игру? Хм... Это интересно. Пожалуйста... Вот. *(Запускает Игру, появляется странная завораживающая музыка.)* Ну, как? _Василиса Тихоновна_. Это что-то вроде похоже на Doom? _Афанасий Павлович_. А ты откуда, Вася, знаешь про Doom? _Василиса Тихоновна_. Я вообще-то про много чего знаю, Афанасий. А еще о большем, как мне кажется, я догадываюсь! Интересно тебе будет услышать, что мой Димка, оказывается, тоже встал на учет добровольно?! _Афанасий Павлович_. Может быть в этом мы виноваты? Мы, наверное, мало уделяем им внимания?.. *(Хочет обнять Василису Тихоновну.)* _Василиса Тихоновна_ *(уклоняясь от его объятий)*. А к сети ты подключиться сможешь? _Афанасий Павлович_. К сети? *(Не сразу.)* Ну, если моя линию освободила, тогда... *(Снимает трубку телефона, слушает.)* В самом деле освободила! Прямо какие-то чудеса! *(После паузы.)* Василиса! *(Выжидающе смотрит на Василису Тихоновну.)* Тебя что, в самом деле интересует эта Игра? Или может быть я слишком часто бываю у тебя в гостях? Ты не веришь, что меня в самом деле могут забрать? _Василиса Тихоновна_. Ты ее правила... знаешь? _Афанасий Павлович_. В общем, тут никаких особенных правил нет. Как в жизни. Через некоторое время все становится очень понятно. _Василиса Тихоновна_. А в жизни тебе разве все очень понятно? _Афанасий Павлович_. В жизни-то как раз не очень. Может быть это они так оттягиваются?.. На нас, на взрослых? _Василиса Тихоновна_. Кто? _Афанасий Павлович_. Да эти, "исчезающие! Смотри, к нам кто-то подключился! Интересно, кто? _Василиса Тихоновна_. В самом деле?.. Чего это он? _Афанасий Павлович_. А мы сейчас у него спросим... *(Быстро набирает на клавиатуре компьютера какую-то комбинацию.)* _Василиса Тихоновна_. Ты гляди, он отвечает: шесть-шесть-шесть. Интересно, кто это так странно шутит? Даже как-то немного не по себе!.. Да? _Афанасий Павлович_. Наверняка какой-нибудь сопляк. В дальнейшем, как партнер, он может оказаться нам вовсе не интересен! Поищем еще кого-нибудь или выходим из сети? _Василиса Тихоновна_. А нам с тобой что, разве нужен кто-то еще? Конечно выходим! И причем как можно скорее! *(Обнимает Афанасия Павловича.)* Так когда же ты переезжаешь ко мне?
      _ *Жаркие продолжительные объятия. И тут же, словно нарочно, раздается звонок телефона. Василиса Тихоновна снимает трубку. * _ _Василиса Тихоновна_. Але. Кого? Афанасия Павловича? М... Его нет. То есть, да, он сейчас совершенно случайно у нас... Что? Он ремонтирует телефон. Хорошо. *(Протягивает трубку Афанасию Павловичу.)* Афанасий Павлович, это вас! _Афанасий Павлович_. Меня? КТО? *(Берет трубку и некоторое время с нескрываемым выражением ужаса на лице слушает.)* Хорошо. *(Вешает трубку. Сидит с помертвевшим лицом)* Все-таки она нас застукала! _Василиса Тихоновна_. И очень хорошо. Может быть теперь ты сможешь, наконец, что-то решить! _Афанасий Павлович_. А я уже решил. Откуда она звонила? От соседки, что ли? *(Неожиданно.)* Полагаю, Василиса Тихоновна, что нам следует все немедленно порвать! *(Почти бежит к двери.)* _Василиса Тихоновна_. Афанасий! Ты!.. Я на тебя так надеялась!.. Я из-за тебя... почти бросила своего сына!!! Не уходи. Я!.. Афанасий! *(Ищет и не находит слов. Открывает дверь, выпуская Афанасия Павловича на лестницу.)* Хорошо. ДО СВИДАНЬЯ. _Афанасий Павлович_. Василиса, ОНА ДАЛА ТРУБКУ ДОЧКЕ! Поэтому давай уж лучше сразу: "ПРОЩАЙ"!
      _ *Уходит. * __ *Василиса Тихоновна некоторое время стоит в дверях, как пораженная электрическим током. Потом закрывает входную дверь и идет на кухню, где достает из стенного шкафчика какие-то пузырьки, отсыпает себе из них полную пригоршню таблеток, потом, разглядев забытые на стуле перчатки сына, высыпает их обратно, оставив себе только одну, глотает ее, запивая водой и... неожиданно буквально обрушивается за компьютер. Включает звук Игры на полную громкость. От боли и отчаяния она сразу же как будто куда-то проваливается. Отчего кажется, что в окне кухни даже меркнет свет... * __ *Звонок в дверь. Потом еще один. И еще... * __ *Василиса Тихоновна медленно, как сомнамбула, встает, выключает компьютер, запирает его системный блок на ключ. Ключ прячет в карман передника. И, все еще оставаясь как во сне, идет к двери. * _ _Василиса Тихоновна_ *(глухо)*. Кто? _Голос Димки_. Это я, ма. Открой.
      _ *Василиса Тихоновна открывает дверь. В дверях стоят Димка с Маринкой. * _ _Димка_. Я не очень поздно, ма? _Василиса Тихоновна_. Поздно? Ты сказал "поздно"? Сейчас, я думаю, еще только... часа четыре. Нет? _Димка_. Да ты что, ма, уже глубокая ночь! _Василиса Тихоновна_. Правда? А я и не заметила. Почему же ты так поздно? Я ведь тебя просила!.. Ты и перчатки забыл! *(Разглядывает Маринку, как будто в первый раз ее видит.)* Ты что же, выходит не один? _Димка_. Знаешь, ма, Маринке, кажется, ночевать негде. Можно она у нас до утра посидит? _Василиса Тихоновна_ *(неожиданно)*. Думаю в этом нет ничего страшного... *(Отходит от двери)*. _Димка_. Заходи, Су. _Маринка_. Добрый вечер, тетя Василиса! _Василиса Тихоновна_. Что слышно в школе? _Маринка_. Сегодня в школе почти никого не было. Мы немного поболтались по улицам, немного замерзли... _Димка_. У тебя что-то произошло? Что-нибудь с Афанасием Павловичем? _Василиса Тихоновна_. Нет. _Димка_. Ну да, я же вижу! Ма, каждый человек должен кого-нибудь да любить. Афанасий любит тебя, ты любишь Афанасия, тут все очень просто. Ему следует с женой развестись и жениться на тебе. Или я не прав? Сколько еще времени вы с ним намерены прятаться по углам? Вы думаете ваших отношений никто не замечает? В ЭТУ Игру вы играете по моим подсчетам уже месяца три! _Василиса Тихоновна_. Афанасий Павлович не может бросить жену. Ты же видишь, какой он гордый. И потом: у него растет дочь! _Димка_. Он гордый подкаблучник, ма: что ему велят, то он с великой радостью и совершит! _Василиса Тихоновна_. Не надо так о людях. _Димка_. Надо. Почему он тебя мучает? А? _Василиса Тихоновна_. Я знаю, ты меня жалеешь. Поэтому и не будешь больше делать никаких глупостей. Да? Иначе мне тоже придется попроситься на учет к Александру Ивановичу... Или... или тоже просто исчезнуть! _Димка_ *(испуганно)*. Я и так не делаю ничего плохого! *(Садится к компьютеру, что-то ищет.)* Ты не видела тут ключа, ма? _Василиса Тихоновна_. Знаешь, Димка, я решила тебе его пока не давать. Мне бы не хотелось, чтобы ты продолжал играть в эту Игру. _Димка_. Почему, ма? _Василиса Тихоновна_. Мне кажется, это не совсем обычная Игра. _Димка_ *(он очень удивлен)*. Да? А что это? _Василиса Тихоновна_ *(задумчиво)*. Этот ад как-то уж слишком похож на нашу жизнь! _Димка_. НА НАШУ ЖИЗНЬ? _Василиса Тихоновна_. Да. Ты просто в ней еще как следует не разобрался!
      _ *Звонок в дверь. * __ *Василиса Тихоновна идет открывать. * _ _Димка_. Ночь на улице, ма! Ты хоть спроси: кто? _Василиса Тихоновна_ *(спокойно)*. Я это знаю.
      _ *Василиса Тихоновна открывает дверь. На пороге стоит завернутая в белое фигура Афанасия Павловича. * _ _Афанасий Павлович_. Давай считать, что начиная с этого момента я к тебе уже переехал! _Василиса Тихоновна_. Поздно, Афанасий! *(Молча захлопывает перед носом ошеломленного Афанасия Павловича дверь.)* _Димка_ *(с восхищением)*. Ну, ты даешь, ма!
      + _На страницу "Выпуск в свет"_ + _Первое действие_ + _Второе действие_
      --======-
      _А. Зинчук_ _ *ИГРА В DOOM* _ -=2 ДЕЙСТВИЕ= _ *Раннее утро. Та же самая кухня. На кухне сидят двое: Василиса Тихоновна и Афанасий Павлович, по-прежнему завернутый в белое. Видимо, его только что впустили в квартиру, потому что он дрожит от холода и неуверенно озирается по сторонам. * _ _Афанасий Павлович_. Чаю мне! Горячего чаю! *(Хватает протянутую ему чашку, жадно пьет, временами содрогаясь всем телом.)* Ну ты, Вася, даешь! _Василиса Тихоновна_. Жена обратно не пустила? _Афанасий Павлович_. Ну да. _Василиса Тихоновна_. И ты всю ночь между первым и четвертым этажами? В таком виде? _Афанасий Павлович_. Ага. Но не это было страшно. Страшно стало когда соседи повалили на работу!.. _Василиса Тихоновна_. Сказал бы, что потерял ключ от дома. _Афанасий Павлович_. Я так и сделал. _Василиса Тихоновна_. Ты, кстати, ничего подозрительного ночью не заметил? Чертей там всяких? Домовых? Другого в этом же роде? Райончик-то у нас, считай, того... _Афанасий Павлович_. Нет, не видел. А что? _Василиса Тихоновна_. Да соседка звонила, жаловалась, что по лестнице Нечистый шатается. В белом! _Афанасий Павлович_. А ты что, звонок отключала? _Василиса Тихоновна_. Отключала. У меня дети спят. _Афанасий Павлович_ *(настороженно)*. То есть?.. Какие дети? У тебя был только один! _Василиса Тихоновна_. А теперь их стало у меня двое! _Афанасий Павлович_ *(улыбнувшись)*. А... Небось Димка с Маринкой всю ночь по сети резались, да? Ну ты на меня все-таки не сердись, Василиса. Не мог же я сразу все взять и сломать! _Василиса Тихоновна_. А потом смог? _Афанасий Павлович_. Потом почему-то да. Можно сказать - сам себе удивляюсь! Просто какая-то необычайная смелость на меня нашла! _Василиса Тихоновна_. А зачем ты в одеяле, гордый подкаблучник? _Афанасий Павлович_. Она отобрала все мои вещи! Только одеяло и успел унести! Ничего, что я к тебе так запросто? Некоторые с худшего начинают - просто совсем с ничего! _Василиса Тихоновна_. А ты решил начать сразу с одеяла, широкая душа? _Афанасий Павлович_. Мне сегодня просто необходимо побывать на работе! У меня абитуриенты! Как ты думаешь, она мне еще что-нибудь отдаст? _Василиса Тихоновна_. Видимо идти придется так. Войдешь к себе в институт гордо, как триумфатор, с одеялом через плечо! Не хочешь как триумфатор? Тогда могу предложить тебе что-нибудь из Димкиного, старого. Правда, обычно дети донашивают вещи отцов, а вот чтобы наоборот!.. _Афанасий Павлович_. Выхода нет. Придется предложить. _Василиса Тихоновна_. Вот только ребята встанут. *(Отвечая на взгляд Афанасия Павловича.)* Да. Я решила им помочь. _Афанасий Павлович_. Но им ведь нет еще и... _Василиса Тихоновна_. Мне кажется в наше время это уже не имеет значения! Лишь бы все у них было по любви! _Афанасий Павлович_. Даже не знаю, что тебе на это сказать, Василиса... По-моему все это как-то... не очень!.. _Василиса Тихоновна_. Ну, ты у меня еще поговори! Мигом вылетишь обратно на лестницу! И, что характерно, на этот раз тебе придется ТАМ ЖИТЬ. Интересно, сколько сейчас времени? Часы-то хоть она тебе оставила? Тоже отобрала? Чего молчишь? *(Заглядывает в комнату.)* Восемь часов. Пора будить молодежь. *(Собирает со стола посуду на поднос, скрывается в комнате.)*
      _ *Афанасий Павлович остается сидеть на кухне один с идиотским выражением на лице. * __ *Появляется Василиса Тихоновна без подноса. * _ _Афанасий Павлович_. Как-то ты ко мне сегодня... не очень. Я могу узнать отчего? _Афанасий Павлович_. Думай сам. _Афанасий Павлович_. Ты обиделась? _Василиса Тихоновна_. Нет. _Афанасий Павлович_. Тогда что? Ну не мог я в самом деле так сразу!.. Это же переломило буквально пополам всю мою жизнь! Посмотри на меня: еще вчера у меня был дом, семья. По крайней мере одет я был как все нормальные люди и как все нормальные люди спал в кровати. А теперь? Целая ночь без сна на лестничной клетке! Как какой-нибудь... семиклассник! А что впереди?.. Ведь не факт, что у нас с тобой что-то получится, совсем не факт. А в прежней семье... *(поднимает палец вверх, к потолку)* все видимо уже кончено. Поэтому ты обязана меня простить! Василиса, давай поцелуемся?.. Нет? Значит все-таки ты обиделась, да? _Василиса Тихоновна_. Ты никогда не думал, Афанасий, что я могу найти себе кого-нибудь и получше тебя?
      _ *Мертвая пауза. * __ *Из комнаты выходят заметно потрясенные Димка с Маринкой. * _ _Димка_. Ну вот! *(Счастливо и глупо озирается по сторонам.)* Не стесняйся, Су, тут все свои. Доброе утро, Афанасий Павлович. Вы что, репетируете роль Деда Мороза? _Афанасий Павлович_. Видимо все-таки роль неудачливого любовника. _Димка_. Наверное с матерью всю ночь по сети резались?!! _Василиса Тихоновна_ *(доставая из кармана передника и демонстрируя Димке ключ от компьютера)*. Ты не забыл, о чем мы с тобой вчера договорились? Больше ни одного упоминания о компьютере! _Димка_. Да, ма. _Василиса Тихоновна_. А теперь оба немедленно в школу! На первый же урок! И смотрите у меня, я проверю! _Маринка_. Хорошо, тетя Василиса. Спасибо. _Василиса Тихоновна_. На обратном пути зайдете к марининым родителям и все им объясните. И чтобы больше в том доме не было никаких скандалов! Поживете пока у нас. А там, глядишь, мы что-нибудь и сообразим. *(Заговорчески подмигивает Димке.)* _Димка_. Хорошо. Но только им все равно. Они ведь пьют, ма. _Василиса Тихоновна_. Тогда погуляйте как следует после школы! Вам совершенно незачем целыми сутками тут сидеть! Но только не исчезайте надолго! _Димка_. Я тебя понял, ма. Ну, пока! _Василиса Тихоновна_. Снова перчатки не забудь!.. _Афанасий Павлович_. Димка, с тобой потом поговорить немного можно будет? _Димка_. О чем? О грибах? Конечно нельзя!
      _ *Димка с Маринкой исчезают, словно растаивают в воздухе. * _ _Василиса Тихоновна_. Ну, что, неудачливый любовник? Сейчас ты предстанешь, наконец, предо мной в своем истинном свете!
      _ *Василиса Тихоновна заходит в комнату и выносит Афанасию Павловичу Димкины, явно детские, вещи. * _ _Афанасий Павлович_. ЧТО ЭТО? Ты шутишь?!.. _Василиса Тихоновна_. Другого нет. Мы живем бедно, одевай что дают. _Афанасий Павлович_. Ты издеваешься надо мной! Сколько времени? _Василиса Тихоновна_. Четверть девятого. _Афанасий Павлович_. Послушай, Василиса! Я знал, что когда-нибудь ты меня подловишь! Но чтобы в такой момент!.. У меня же в самом деле абитуриенты! Мне же больше никуда не успеть!.. Посмотри, у тебя наверняка есть что-нибудь еще?! _Василиса Тихоновна_. Ты опоздаешь, Афанасий! Насколько я помню, тебе следовало выйти еще десять минут назад!
      _ *Афанасий Павлович, стеная и чертыхаясь, начинает переодеваться и предстает перед Василисой Тихоновной в совершенно немыслимом виде. * _ _Василиса Тихоновна_ *(о чем-то своем)*. Ну, я так и думала: тринадцать лет! Смотри, чтобы по дороге к тебе гомосексуалисты не приставали. Не отобьешься! *(Открывает Афанасию Павловичу дверь.)* _Афанасий Павлович_. А тебе что, разве не нужно на работу? _Василиса Тихоновна_. Мне во вторую смену. _Афанасий Павлович_. ДО СВИДАНЬЯ, Василиса! _Василиса Тихоновна_. Давай уж лучше сразу, Афанасий: "ПРОЩАЙ"!
      _ *Василиса Тихоновна молча закрывает перед носом потрясенного Афанасия Павловича дверь. Идет в кухню, достает ключ и сразу же уверенно садится к компьютеру. И снова как будто куда-то проваливается: в окне кухни опять заметно темнеет... * __ *Неизвестно сколько проходит времени на этот раз до того момента, как вновь раздается звонок в дверь. Потом еще и еще... * __ *Василиса Тихоновна с трудом отрывается от компьютера. Словно во сне идет к двери. * _ _Василиса Тихоновна_. Кто? _Голос Афанасия Павловича_. Открой, Василиса! Это я, Афанасий. Ты слышишь меня? _Василиса Тихоновна_. Я слышу.
      _ *Пауза. * _ _Голос Афанасия Павловича_. Господи! Да открой же ты мне, наконец! _Василиса Тихоновна_. Зачем? _Афанасий Павлович_. Мне нужно тебе что-то сказать! Василиса, я тебя очень прошу: не сходи с ума!
      _ *Василиса Тихоновна отходит от двери, идет на кухню и вновь садится к компьютеру. * __ *Но в этот момент в квартире неожиданно гаснет свет. Василиса Тихоновна ищет свечу, зажигает ее, идет к входной двери, открывает входную дверь и хочет выйти на лестницу. Но навстречу ей входит в квартиру темная фигура с такой же, как и у нее, свечой. * _ _Фигура_ *(голосом Афанасия Павловича)*. Василиса! _Василиса Тихоновна_ *(неожиданно смертельно пугается)*. А! Что?! Кто это? Кто здесь? _Фигура_ *(голосом Афанасия Павловича)*. Ты что, Василиса?!! Это же я! Ты меня не узнаешь? _Василиса Тихоновна_ *(приходит в себя)*. Черт тебя возьми, Афанасий! Как ты меня напугал! _Афанасий Павлович_. Почему напугал? Ты что думала?.. Кто тут может быть ЕЩЕ кроме меня? Я вынужден был вывернуть пробки, чтобы к тебе прорваться! Ты что?!! Хорошо еще, что там свечка лежала! _Василиса Тихоновна_. Я слушаю тебя. Ну?..
      _ *Афанасий Павлович заходит в квартиру. При свете свечи, которую он держит в одной руке, можно разглядеть, что он одет в строгий вечерний костюм и в руках у него букетик цветов. * _ _Афанасий Павлович_. Василиса, я пришел, чтобы сделать тебе предложение! Но только не сейчас, а потом! Ты согласна?
      _ *Василиса Тихоновна молчит. * __ *Василиса, ты ведешь себя просто как ненормальная! Тебя на учет нужно поставить! К Володарскому! Ради тебя я ушел от жены! * _ _Василиса Тихоновна_. По-моему это ты ведешь себя как ненормальный! Что это еще за предложение - потом? _Афанасий Павлович_. Понимаешь, Василиса, ИМЕННО СЕЙЧАС я никак не могу на тебе жениться! Моя жена... _Василиса Тихоновна_. Опять? _Афанасий Павлович_. Да Господи, как ты не понимаешь! Ей вдруг сделалось плохо! Что тут смешного? Я тебе серьезно говорю: даже пришлось вызывать "Скорую". Сейчас, конечно, ее состояние уже не такое серьезное, как днем, но все-таки... Я уверен, что это из-за меня! _Василиса Тихоновна_ *(непонятно, о чем-то своем)*. Ну-ну. А дочка где? _Афанасий Павлович_. Пока у родственников. Поэтому будет ужасно, если я СЕЙЧАС сделаю тебе предложение! Но и не сделать его я ТОЖЕ НЕ МОГУ! Но ведь ты же можешь немного подождать, да? Вот поэтому я и делаю его потом: жена поправится и мы с тобой все решим. Если до этого времени кто-нибудь из нас, конечно, не передумает. Ты согласна? _Василиса Тихоновна_. У нее ты и костюм взял? _Афанасий Павлович_ *(неожиданно обидевшись)*. Почему у нее? Это мой собственный, выходной! _Василиса Тихоновна_. А на работу? На работу ты ходил? _Афанасий Павлович_. Конечно нет. Я посидел на лестнице, попугал соседей это уже входит у них в привычку - а потом ТОЛЬКО НА МИНУТУ забежал домой. Ну не мог же я в самом деле выйти в том, в чем ты меня выпустила! Это же прямо в руки к Александру Ивановичу, в его диспансер!.. А дома она. И, как говорится, уже... А увидела меня в этом, в твоем... тогда и совсем. Ты одеяло мне не вернешь? _Василиса Тихоновна_. Короче, ты сегодня ночуешь дома? _Афанасий Павлович_. КАК БЫ да. Но на самом деле я все время буду с тобой! _Василиса Тихоновна_. КАК БЫ. _Афанасий Павлович_. Ну да. Как бы буду. Не понимаешь? _Василиса Тихоновна_. Да чего ж тут, собственно, не понять! *(Неожиданно зло.)* А ведь это я ей сделала!.. _Афанасий Павлович_. Что? _Василиса Тихоновна_. Я с ней сыграла по сети!
      _ *Пауза. * _ _Афанасий Павлович_ *(не понимая, как реагировать на это заявление)*. Ты НИКАК не могла сыграть с ней по сети - у нас телефон спарен! Поэтому если он занят у тебя - мы не можем им пользоваться. И наоборот! _Василиса Тихоновна_. И все-таки я с ней сыграла! Да! Я подождала ее за углом и дважды выстрелила по ней из огнемета!! _Афанасий Павлович_. Стоп! *(Трогает рукой лоб Василисы, подходит к компьютеру, точно так же трогает рукой системный блок.)* Горячие. Причем одинаково оба! Ну, теперь все понятно. Тебе нельзя так сильно увлекаться этой Игрой! Как, по-видимому, и любыми другими играми тоже! Ты ОЧЕНЬ впечатлительна, Василиса! Постой... Ты что, сегодня и на работу не пошла?.. _Василиса Тихоновна_. А ты?.. Как у тебя с военкоматом? _Афанасий Павлович_. Никак. Я их не нашел. И, в общем, не очень искал. _Василиса Тихоновна_. Почему? _Афанасий Павлович_. А как ты это себе представляешь? Подслушивать, подкрадываясь к ним из-за угла? Подсаживаться на скамейки? Или лазить по дискотекам? Тьфу! А что будет в результате? Они же все словно сговорились! Ну, услышу еще раз про какие-нибудь МАРИНОВАННЫЕ ГРИБЫ. А что с этими грибами делать? Что они значат на их дурацком языке? Ты В САМОМ ДЕЛЕ УВЕРЕНА, что играла с ней по сети? _Василиса Тихоновна_. Да. И Я В САМОМ ДЕЛЕ У НЕЕ ВЫИГРАЛА! _Афанасий Павлович_. А если я докажу тебе, что этого НИКАК не могло быть? НИ ПРИ КАКИХ УСЛОВИЯХ? Смотри! *(Снимает трубку телефона, слушает.)* Свободен. Хм. Может быть она повесила трубку? Хотя этого тоже НИКАК не может быть! Когда я выходил, она намертво вцепилась в телефон. Только затем, чтобы не дать тебе возможность им пользоваться! _Василиса Тихоновна_. Теперь у тебя не будет больше повода приходить его чинить. Это серьезно? _Афанасий Павлович_. Что? _Василиса Тихоновна_. То что ты делаешь мне предложение? Эти неожиданные цветы... видимо из соседнего ларька?.. _Афанасий Павлович_. Да. _Василиса Тихоновна_ *(после паузы)*. Тогда расскажи мне, пожалуйста: что ты ЕЩЕ знаешь об этой Игре? Ну, Афанасий! *(Пытается обнять оторопевшего от ее слов Афанасия Павловича, тот уклоняется.)* _Афанасий Павлович_ *(тихо)*. Я его шлепну. _Василиса Тихоновна_. Кого? _Афанасий Павлович_. Володарского! _Василиса Тихоновна_. Почему ИМЕННО его? _Афанасий Павлович_. Потому что он недавно был здесь! _Василиса Тихоновна_. Ну и что? Ну, Афанасий! *(Опять пытается обнять Афанасия Павловича, тот, наконец, сдается.)* Ну расскажи! _Афанасий Павлович_. Хорошо. Значит, так... Была одна странная идейка, которой Александр Иванович Володарский баловался еще в университетские годы... *(Отвечая на удивленный взгляд Василисы Тихоновны.)* Да, когда-то мы с ним вместе учились. Правда на разных факультетах и разных курсах: он был постарше, потому что пришел к нам после медицинского... _Василиса Тихоновна_. Что это была за идейка? Поподробнее можешь? _Афанасий Павлович_. Идейка была до смешного проста: люди несчастливо живут на земле оттого, что мир без счастья устроил им Сам Всевышний! Зачем Он так сделал - это второй вопрос, может бить иначе у Него просто не получилось. Какой отсюда Александром Ивановичем делается вывод? Правильно - нужно немного подправить Творца: если счастья не предусмотрено по его проекту, нужно изготовить его своими силами. Где? Разумеется где-нибудь тут, на земле, ведь в ждущем нас всех загробном мире оно и так нам всем обещано, потому что искуплено кровью Спасителя-Христа. Если заглянуть в историю, то можно заметить, что время от времени такие попытки предпринимались. И из этого, как правило, ничего не выходило. Прежде всего потому, что и выйти не могло. Так сказать, по определению самого Святого Писания. Александр же Иванович видит ошибку в постановке задачи. Поэтому он делает неожиданный вывод: нужно попытаться устроить мир без Того, Кто все это так неудачно спроектировал, а именно БЕЗ БОГА. *(Неожиданно.)* Черт возьми! _Василиса Тихоновна_. Ты чего замолчал? _Афанасий Павлович_. Я вдруг подумал... Нет, ерунда. Этого не может быть! _Василиса Тихоновна_. Ты о чем? _Афанасий Павлович_. О многом. Далее Александр Иванович развивает свою мысль так: на самом деле - и это тоже очень простое и может быть даже здравое наблюдение - человечество ведь само ничего не создало. Все, что у него есть, оно всего лишь навсего ОТКРЫЛО в природе. Все открытое человечеством существовало до него и будет существовать после. Бог, следовательно, так же не был создан человеком, Его существование было человеку открыто. Двумя словами это можно выразить так: люди отрыли в природе все, до чего смогли дотянуться. Все, КРОМЕ НЕКОГО ИСКУССТВЕННОГО МИРА, созданного от начала и до конца лично самим Александром Ивановичем. Тут он обычно заходится и начинает вести себя именно как сумасшедший: так как сей виртуальный мир был рожден не Творцом *(в смысле Всевышнего)*, поэтому места в нем для Него как бы и не предусмотрено. Или иначе - места Ему там попросту нет. Ну, а отсюда рукой подать и до дерьмовой патетики: все то, что столько лет строили коммунисты - это ничто по сравнению с его воистину грандиозным проектом: МИР БЕЗ БОГА! Не коммунистический перевернутый мирок, где Бог изо всех сил присутствует в виде прибавочной стоимости или же в образе Европейского призрака, а мир, в котором МЕСТА ДЛЯ БОГА ВООБЩЕ НЕТ. И начиная со студенческой скамьи Александр Иванович изо всех сил пробивает по инстанциям этот свой грандиозный проект, по дерзости замысла сравнимый разве что с созданием мира самим Творцом! _Василиса Тихоновна_. Он талантливый человек! Афанасий, ты ревнуешь! _Афанасий Павлович_. Еще чего! _Василиса Тихоновна_. Тогда может быть он все-таки в чем-то прав? _Афанасий Павлович_ *(не услышав тонкой реплики Василисы Тихоновны)*. Причем, если вновь обратиться к истории, то легко заметить, что на земле и до Александра Ивановича было предпринято множество попыток строительства подобных схем. Многие совершенно искренне полагали, что в этом мире Бог им только мешает. Именно поэтому ими в разное время создавались различные материалистические учения по которым строились самые невероятные модели. И, что характерно, все они со временем умирали. Развалилось даже самое крупное, то, в котором мы все еще совсем недавно жили. Можно сказать, это было последнее САМОЕ КРУПНОЕ ГОСУДАРСТВО БЕЗБОЖНИКОВ НА ЗЕМЛЕ. А Володарский на смену ему торопится построить новое! Причем, следует заметить, что на этот раз человеческие души его особенно не интересуют: он их не покупает и не продает, наоборот, он дает им возможность развиваться абсолютно самостоятельно, БЕЗ БОГА, а, следовательно, и без присущих Ему человеконенавистнических идей, заложенных Им в его несчастливый мир. Итак. Поскольку Бог по теории Александра Ивановича это такое же природное явление, как, например, звездное небо или же северное сияние, следовательно Он существует только в том, ЧТО ОН САМ СОЗДАЛ. А в виртуальном мире, рожденном гением Александра Ивановича, Бога нет, Ему там просто нет места. Ну что на это можно возразить? Россия, например, вряд ли сможет представить себе новую свою историю без Христа. Но живут же без Христа столько лет открывшие Его миру евреи! И татары тоже живут! Так что ничего нового Александром Ивановичем тут все же не придумано. Интересно другое: он вполне искренне полагает, что сегодняшние неблагополучные вырастут, существуя в его стерильном мирке и окончательно забудут про глупого, старого, непредусмотрительного Бога. А потом приобщат к этому своих детей и внуков своих. И все вместе они построят, наконец, себе новое искусственное счастье так, как сами того захотят, а не так, как захотел когда-то Кто-то очень давно за них. А пока... Пока что играют в эту Игру в основном те, кому особенно не посчастливилось жить, а именно, кто уже состоит на учете в психдиспансере. Ну, и как в случае с тобой, Василиса, может быть иногда их родители. *(После паузы.)* Я не знаю, каким именно ему видится наше ВСЕОБЩЕЕ счастье, но в результате его Игры косвенным образом МОЯ СЕМЬЯ уже пострадала! И в МОЕЙ жизни начались какие-то СТРАННЫЕ, а может быть даже и СТРАШНЫЕ события. Это я так шучу. Ты чего это вдруг затихла, а? _Василиса Тихоновна_. Видишь ли, у меня тоже накопилось много неприятных вопросов к Творцу! _Афанасий Павлович_. Не богохульствуй, Василиса! Лучше обрати внимание на всю эту атрибутику: тройное дубль "В" - "World Waid Web" - что дословно переводится как "паутина шириной в мир" или "глобальная мировая паутина". Помнишь, где впервые упоминается дубль "В"? Это же Булгаков, знак Воланда! _Василиса Тихоновна_. Вот-вот. А тут дубль "В" повторяется аж три раза подряд... *(Неожиданно.)* Что на мой взгляд совершенно справедливо - у каждой уважающей себя женщины должен быть СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ ДОМАШНИЙ ВХОД В АД! *(Оставляет оторопевшего Афанасия Павловича, нежно гладит рукой монитор компьютера.)* А Володарский, насколько я помню из курса школьной истории, это псевдоним одного старого заслуженного меньшевика. Добавить к нему букву "Н", "О" поменять на "А" и мы опять получим... _Афанасий Павлович_. Мне это никогда не приходило в голову! _Василиса Тихоновна_. А мне только стукнуло. Это оттого, наверное, что у меня имя тоже на "В"! _Афанасий Павлович_. Теперь я вспоминаю: настоящая фамилия Александра Ивановича когда-то тоже была другой. Ка... Па... какая-то очень простая, но не помню, хоть убей! Под псевдонимом "Володарский" он писал в университетскую многотиражку, как мы тогда полагали - вследствие своей неуемной революционности. Интересно другое: ты становишься совершенно неотразима, Василиса, когда богохульствуешь! И я тебя понимаю: если бы все это вдруг ДЕЙСТВИТЕЛЬНО оказалось возможным! *(Подходит, обнимает Василису Тихоновну.)* _Василиса Тихоновна_ *(прижимаясь к Афанасию Павловичу)*. Это ведь совсем недурная мысль - попробовать В САМОМ ДЕЛЕ изменить мир! _Афанасий Павлович_. Но только - как мысль! Поэтому прошу тебя: отнесись к ней критически! _Василиса Тихоновна_. А ты считаешь, что в нашей жизни по-настоящему ничего нельзя изменить? Например, какая женщина не захочет быть счастливой, красивой, не захочет счастья своей семье и своим детям? _Афанасий Павлович_. Я тебя не понял!.. Ты о чем?.. *(После паузы.)* Знаешь, пожалуй, что... _Василиса Тихоновна_. Что? _Афанасий Павлович_. От греха подальше... отдай-ка ты мне ключ от компьютера! _Василиса Тихоновна_. Не дам. Я об этом мечтала всю жизнь! _Афанасий Павлович_. О ЧЕМ? _Василиса Тихоновна_. Не знаю. *(Неожиданно зло.)* Отстань от меня, Афанасий! _Афанасий Павлович_. А ад-то, по Достоевскому, может статься всего лишь навсего... банькой с пауками! Да. А по Сартру ад - это другие! Слышишь, Василиса? - ПРОСТО ДРУГИЕ ЛЮДИ! *(Неожиданно начинает хохотать.)* Молчу-молчу! Но только я все же тебя прошу: больше этого... ну, ты меня понимаешь... с моей женой по телефону не делать. _Василиса Тихоновна_. Боишься? У нас в больнице одна смертельно больная старушка лежит и не умирает. Стонет, плачет, всех вокруг извела - и никак. И все время молится, чтобы Господь ее прибрал. А он, похоже, на нее - ноль внимания. А в больнице ни одной свободной койки! И очередь больных не меньше, чем на несколько месяцев даже для сотрудников! Выражаясь научно, бессмертие это новая неизвестная науке болезнь! Кто все это придумал? И для чего? Кому это нужно? Вот это и есть, по-моему, настоящий ад!
      _ *В дверь стучат. * _ _Афанасий Павлович_ *(идет к двери, немного испуганно)*. Кто там? _Голос Маринки_. Откройте, пожалуйста! Афанасий Павлович, это мы!
      _ *Афанасий Павлович открывает дверь. Заходит Маринка. * _ _Маринка_. Тетя Василиса, Димке плохо! _Василиса Тихоновна_. Боже мой! Что случилось? Где он? _Маринка_. На лестнице!
      _ *Василиса Тихоновна с Афанасием Павловичем выскакивают на лестницу и вводят, почти вносят на руках, Димку. * _ _Василиса Тихоновна_. Афанасий, дай свет!
      _ *Пока Афанасий Павлович копается на лестнице с пробками, Василиса Тихоновна возится с Димкой. * _ _Маринка_. Тетя Василиса, ваш Димка подрался, _Василиса Тихоновна_. Подрался? Этого не может быть! Марина, он что-нибудь пил? Может быть он курил? _Маринка_. Ну что вы! Конечно нет! _Василиса Тихоновна_. А вы все время были вместе? Ты никуда не отлучалась? _Маринка_. Нет. Мы гуляли в парке, сидели на скамейке. Извините за подробность - целовались. А потом с ним что-то случилось, я не знаю что: он побледнел, что-то забормотал. По дорожке в это время проходила компания молодых людей, человек пять, и Димка вдруг на них кинулся. Сам. С кулаками. И они его побили.
      _ *Вспыхивает свет, входит Афанасий Павлович. * _ _Димка_ *(открывая глаза)*. Это еще неизвестно: кто кого больше побил! _Василиса Тихоновна_. Компания была незнакомая? _Маринка_. Я из них никого не знаю. Может быть ему что-то показалось? _Василиса Тихоновна_. Может быть. *(Выразительно глядит на Маринку.)* _Маринка_ *(торопливо)*. Я вас понимаю, тетя Василиса. Но в мою сторону они даже не смотрели! _Василиса Тихоновна_. Димка, ты как себя чувствуешь? _Димка_. Ничего, ма. _Василиса Тихоновна_. Ты чего-нибудь хочешь? _Димка_. Ма, у меня будет к тебе одна просьба... _Василиса Тихоновна_. Ну? Может быть налить тебе чего-нибудь выпить? Знаешь, у меня где-то был спирт!.. _Димка_. Не, ма. А ты точно сделаешь все, как я попрошу? _Василиса Тихоновна_. Точно, Димка. _Димка_. Тогда дай мне, пожалуйста, ключ от компьютера!
      _ *Долгая неприятная пауза. * _ _Афанасий Павлович_. М-да. _Василиса Тихоновна_. Марина, они его что, по голове били? _Маринка_. Тетя Василиса, я не видела! *(Плачет.)* _Димка_. Ты спрашивала, ма, об Игре? Хорошо, я тебе расскажу. В ней как в жизни: с каждым эпизодом ты как бы взрослеешь, умнеешь, больше чего-то такого понимаешь, накапливаешь в себе. То и дело, как в жизни, приходится разгадывать различные головоломки, принимать неожиданные решения. Опасности, с которыми ты встречаешься, становятся с каждым шагом все серьезнее. Но главное не в этом Игра устроена так, что, играя, ты все время чувствуешь, что в твоих действиях кроме явного, есть еще какой-то другой, ТАЙНЫЙ смысл. Ты как будто куда-то движешься, к какой-то неведомой цели. И цель эта не только победа, как, например, при игре в шахматы. Она значительно масштабнее - в этом, по-видимому, и состоит главный смысл Игры, ее основной манок: она дает ощущение приближения к чему-то космическому, к какой-то жгучей тайне, вроде тайны смысла жизни. Поэтому школьникам со временем становится неинтересно ходить в школу - у них дома появляется как бы вторая школа, с огромными, небывалых размеров классами, библиотеками и учебными кабинетами, и фантастическим собранием развлечений и игрушек. В Игре много приходится стрелять, убивать противников. А они бывают совершенно разными: и люди, и не люди. Иногда удается подсмотреть, как ВНЕ ИГРЫ они нянчат своих детенышей, а потом почему-то идут с тобой сражаться и в очередной раз умирать. Все буквально как в жизни: таковы правила. Начавшись с фантастических, интерьеры Игры со временем превратились в интерьеры обыкновенного дома, а ее персонажи стали узнаваемыми. Теперь я все чаще хожу по обыкновенным улицам, захожу в обычные дома и магазины. В Игре у меня проявились знакомые. И я жду не дождусь того момента, когда однажды откроется какая-нибудь обыкновенная дверь, за ней стоит Чук. Или Дух. Или Маринка со своим огромным замечательным дробовиком... Словом, ма, это удивительная, можно даже сказать - волшебная - Игра. Но главное - это ее конечная цель, как смысл и цель всей жизни человека. Она все время убегает от сознания игрока, как убегает от путешественника горизонт. Но она - эта цель - в отличие от эфемерного горизонта видимо все-таки есть, она чувствуется буквально во всем: в смене интерьеров, в опасностях, тебя подстерегающих, в поведении различных персонажей... ЭТУ КОМПАНИЮ ИЗ ПАРКА Я НЕДАВНО ТАМ ТОЖЕ ВСТРЕТИЛ, МА. И ВЕЛИ ОНИ СЕБЯ НЕПОТРЕБНО. Я ДОЛЖЕН БЫЛ ИХ ПРОУЧИТЬ. ВЕДЬ НАМ НЕОБХОДИМО ЧИСТИТЬ СЕТЬ!!! _Афанасий Павлович_. Боже мой, теперь я точно знаю что ЕМУ от них нужно! Да души же! - никакой платы, только их души! _Маринка_. Афанасий Павлович, КОМУ?!! _Афанасий Павлович_ *(оставляя вопрос Маринки без ответа)*. Но я не понимаю ЗАЧЕМ?!! _Василиса Тихоновна_ *(шепчет)*. Боже мой, это же самые настоящие ломки, как у наркомана! Я тысячу раз это видела! И отчаяние такое же! _Афанасий Павлович_. Василиса, ему нужно вызвать врача! _Маринка_. Тетя Василиса, только Бога ради не Володарского! _Афанасий Павлович_ *(вдруг кричит)*. Все! Хватит! Мне это в конце концов просто надоело! Василиса, дай ключ!!! _Василиса Тихоновна_. Тебе?!! Зачем?!! _Афанасий Павлович_. Дай мне ключ! Я прошу тебя! Ты что, не понимаешь?! _Василиса Тихоновна_. Нет. _Афанасий Павлович_. Разве ты не хочешь, чтобы я раз и навсегда!.. *(Видя колебания Василисы Тихоновны.)* Василиса, ключ! Ведь это твой сын!!! _Василиса Тихоновна_. На... *(Не без колебания отдает Афанасию Павловичу ключ.)* Что ты собираешься делать? _Афанасий Павлович_. Сейчас увидишь. *(Включает компьютер, ждет, пока тот загрузится.)* Так, Димка, ты можешь самостоятельно двигаться? Отлично. Иди сюда. Садись. Садись рядом и ты, Василиса. Да, пожалуй, что и ты, Су... Телефон свободен? Свободен. Хорошо. Очевидно моя заснула. Ну, поехали. Загружаем Игру. Выходим в сеть. Значит так, Димка, сейчас ты мне покажешь, где ты их тут встретил. Ну? Показывай! Где? _Димка_. Где? Да вон же они! Вон идут! _Василиса Тихоновна_. Пятеро. _Маринка_. Кажется, это в самом деле они! _Афанасий Павлович_. ИСЧЕЗНУВШИЕ! _Василиса Тихоновна_. Боже мой!..
      _ *Пауза. * _ _Афанасий Павлович_ *(неожиданно упавшим голосом)*. Так. Хорошо. _Маринка_. Чего ж, Афанасий Павлович, вы увидели тут хорошего? _Афанасий Павлович_. Сейчас мы узнаем, кто с нами на связи... Посылаем запрос... Отвечает. Тот же самый номер: шесть-шесть-шесть. *(Что-то в себе перебарывая, нарочито веселым голосом.)* Ладно. Сейчас мы у него спросим... Что бы такое у него спросить? _Василиса Тихоновна_. Например, хорошо бы узнать: откуда он говорит? И как с ним можно встретиться ЛИЧНО! То есть, конкретно: ГДЕ И КОГДА? Ну, что, Афанасий, пошел запрос? _Маринка_. Смотрите, он отвечает... _Василиса Тихоновна_. Что-что? Я что-то не поняла! Какая "Булочная"? Дом номер... двадцать семь? *(Быстро выглядывает из окна кухни на улицу.)* Да ведь это же наша "Булочная"! Как это может быть? *(Возвращается к компьютеру.)* Он не назвал время - когда? _Афанасий Павлович_. Очевидно время для него не имеет значения. Видишь пишет: КОГДА УГОДНО. Каков шутник! _Василиса Тихоновна_. Интересно, а чем он подтвердит, что это в самом деле ОН?..
      _ *После вопроса Василисы Тихоновны свет в кухне на мгновение гаснет и снова вспыхивает. * __ *Афанасий Павлович несколько секунд сидит неподвижно, упершись взглядом в монитор, потом пулей летит к входной двери, открывает ее и вылетает на лестницу. Возвращается. * _ _Маринка_. НУ? НУ ЖЕ, АФАНАСИЙ ПАВЛОВИЧ?!! _Афанасий Павлович_ *(его настроение, так же как и голос,к этому времени окончательно падает "до нуля".)* Никого. Ни одной живой души! Даже пугала в белом! Видимо, это на станции. Василиса, звони на станцию и узнай, что у них происходит. Думаю, что НАМ С ТОБОЙ этого просто так оставить нельзя! *(Ни на кого не смотрит и выразительно не договаривает.)*
      + _На страницу "Выпуск в свет"_ + _Первое действие_ + _Второе действие_
      --======-
      _А. Зинчук_ _ *ИГРА В DOOM* _ -=3 ДЕЙСТВИЕ=
      -Картина первая _ *Раннее утро или очень поздняя ночь - время, когда вот-вот должен начаться рассвет. Все та же тихая и обыкновенная городская улочка. Во многих окнах, не смотря на ранний час, уже светятся голубые экраны. Возле открытых теперь дверей "Булочной" прогуливается, весело насвистывая, Афанасий Павлович. По тревожному выражению его глаз заметно, что так беззаботно и весело свистеть ему вовсе не хочется, и что свистит он так скорее всего от страха. И еще заметно, что есть какая-то важная и, пожалуй, необыкновенная причина, которая заставляет его прогуливаться возле этой обыкновенной на первый взгляд (да и на второй, пожалуй, тоже)* "Булочной", и что если бы не она - эта причина, - то скорее всего припустил бы Афанасий Павлович от этой "Булочной" со всех ног.
      __ *В результате его ожиданий возле "Булочной" появляется, наконец, видимо совсем не тот, кого ждет Афанасий Павлович, а напротив - тот, кого Афанасий Павлович меньше всего в этот ранний час хотел бы тут видеть. Происходит это так: слышится характерный кашляющий звук подъехавшего легкового автомобиля. Хлопает его дверца. После этого звука Афанасию Павловичу еще нестерпимее начинает хотеться уйти (он даже зажмуривает глаза и шевелит пальцами ног в ботинках)*, но остается стоять возле входа в "Булочную" как отважный часовой, а из-за угла дома стремительной походкой выходит Александр Иванович Володарский. Он опять в белом халате.
      _ _Володарский_ *(он очень удивлен)*. Афанасий Павлович, с добрым утром! Какая причина беспокоит кандидата наук в столь ранний час, можно узнать? В булочную или просто так... от бессонницы? Сейчас, знаете, она многих косит: авитаминоз, весна... Могу быть чем-нибудь полезен, как врач? Как, кстати, жена? _Афанасий Павлович_. Да, я в бу... то есть, я, конечно, э... гуляю. Жена... Ну, что жена... _Володарский_. Вот и отлично. Гулять положено. А я подумал, что вы, возможно, кого-нибудь еще и ждете?.. _Афанасий Павлович_. Да, это так. То есть... Не совсем. *(Не знает, как себя вести.)* _Володарский_. Ага. Ну, это тоже очень хорошо.
      _ *Неожиданно Володарский снимает белый халат и на глазах у Афанасия Павловича облачается в рабочий халат синего цвета, какие носят уборщицы. * __ *Осуждаете? По глазам вижу, что да. Да ведь сегодня на одну зарплату врача не проживешь! Приходится подрабатывать грузчиком. Вы только об этом вы никому не рассказывайте! Хлебца свежего не хотите? Могу предложить... по старой университетской дружбе. Решайте! Так не нужно? * _ _Афанасий Павлович_. Нет. _Володарский_. Ну, тогда, как говорится, пора. Разрешите пройти в дверь! *(Мимо Афанасия Павловича проходит в дверь "Булочной" где и исчезает.)*
      _ *Афанасий Павлович стоит некоторое время совершенно, что называется, обалдев. Потом оживляется, очевидно кого-то увидев на другой стороне улицы. * __ *К "Булочной" подходит Василиса Тихоновна. Ее трудно узнать: она отлично одета, в туфлях на высоком каблуке и с хорошо уложенной головой. Под мышкой держит небольшую сумочку из тех, какие обычно носят женщины в театр. * _ _Василиса Тихоновна_. Привет. _Афанасий Павлович_. Куда собралась? _Василиса Тихоновна_. А ты что, не видишь? Пришлось выйти за хлебом. _Афанасий Павлович_. В таком виде? За хлебом? В половине пятого утра? _Василиса Тихоновна_. Из окна видно, что булочная открыта! Наверное ее перевели на круглосуточный режим! _Афанасий Павлович_. Может быть. Только это странно. _Василиса Тихоновна_. А ты? _Афанасий Павлович_. Что? _Василиса Тихоновна_. Что ты тут делаешь? _Афанасий Павлович_. Я? Например прогуливаюсь! _Василиса Тихоновна_. Ты опять ночевал у нее?! _Афанасий Павлович_. Ты же меня опять выставила! _Василиса Тихоновна_. Я тебя ВОВСЕ вы выставляла. Ты сам сбежал! _Афанасий Павлович_. Я только на пять минут отлучился. Жена - она мне ведь и в самом деле жена! А ты взяла - и меня обратно не пустила! Видимо только затем, чтобы самой потихоньку сбежать! _Василиса Тихоновна_ *(с опаской заглядывая в разверстую дверь "Булочной")*. По-моему ты следишь за мной! _Афанасий Павлович_. Ничуть. Я же объяснил: прогуливаюсь. Кстати, мне ведь тоже нужно за хлебом. Моя, как ты знаешь, вчера целый день лежала. Поэтому дома нет буквально ни крошки!
      _ *Оба ходят, делая вид, что прогуливаются. * __ *Я надеюсь, ты к вчерашнему отнеслась... критически? * _ _Василиса Тихоновна_. В общем, да. _Афанасий Павлович_. Смотри. Потому что я могу так долго гулять! _Василиса Тихоновна_. Опять что ли на работу не пойдешь? _Афанасий Павлович_. Меня, наверное, уже выгнали. И думаю к лучшему: мало того, что денег не платят, еще и от военкомата отбить не могут. Бороться поэтому приходится самому! _Василиса Тихоновна_. И сколько у тебя осталось на это времени? _Афанасий Павлович_. Сегодня последний день.
      _ *Вновь ходят, прогуливаются. * __ *Наконец, Василиса Тихоновна решительно делает шаг к открытой двери "Булочной". Афанасий Павлович загораживает ей дорогу. * __ *А вот туда-то я тебя как раз и не пущу! * _ _Василиса Тихоновна_. То есть? _Афанасий Павлович_. Не пущу и все! _Василиса Тихоновна_ *(грозно)*. ЭТО КАК? *(Внезапно смягчившись.)* Ты за меня боишься? Или?.. *(Осекается.)* _Афанасий Павлович_ *(после паузы)*. Ладно, Василиса... Тут мною только что был замечен Володарский! _Василиса Тихоновна_. Кто? Володарский? _Афанасий Павлович_. Он самый. Заслуженный меньшевик республики! _Василиса Тихоновна_. Ты же собирался его шлепнуть?.. _Афанасий Павлович_. Да. Но как-то знаешь... Не подойдешь ведь к человеку и не спросишь: скажите, это не вы вчера нам светом мигали? Чувствуешь, какой бред? А ведь я ожидал тут встретить кого угодно, только не его! _Василиса Тихоновна_. Значит все-таки ожидал? _Афанасий Павлович_. Из-за тебя! _Василиса Тихоновна_. Ты так и простоял тут всю ночь? _Афанасий Павлович_. Ну да. Что ж мне оставалось делать - опять на лестницу? Соседи что скажут?! _Василиса Тихоновна_. Думаю, за это время они должны были к тебе попривыкнуть! _Афанасий Павлович_. Я сегодня обязательно положу ее в больницу. Пошли домой. Он не придет. Ты знаешь кто. _Василиса Тихоновна_. Я подожду. _Афанасий Павлович_. Долго быть может придется ждать! _Василиса Тихоновна_. Для меня этот вопрос уже не имеет значения. И дольше ждала. Можно сказать всю жизнь! *(Закусив губу, оборачивается, смотрит на свой дом.)* Сонные! Совсем сонные окна! А может быть все-таки ты немного ревнуешь? _Афанасий Павлович_. Василиса, я тебя туда не пущу! ТЫ НЕ ПОЕДЕШЬ ЗА ГРИБАМИ! _Василиса Тихоновна_. Не пустишь? _Афанасий Павлович_. Нет. _Василиса Тихоновна_. Это смешно, милый. _Афанасий Павлович_. Почему? _Василиса Тихоновна_. Потому что за нами уже следят! _Афанасий Павлович_ *(тихо, не поворачивая головы)*. Кто? _Василиса Тихоновна_. Твоя жена. Вон - торчит из окна! _Афанасий Павлович_. Где?!!
      _ *Афанасий Павлович оборачивается. Воспользовавшись его оплошностью, Василиса Тихоновна украдкой достает из сумочки маленькую иконку, быстро целует ее, так же быстро крестится. Потом набирает в грудь побольше воздуха и, прошептав "идиот", что называется "с головой", кидается в дверь "Булочной". Где и исчезает... * __ *...Чтобы тут же появиться из этих дверей вновь на той же самой обыкновенной городской улочке. Но теперь изменившейся и СТАВШЕЙ ОПАСНОЙ. Если приглядеться, можно заметить, что это ощущение возникает оттого, что в окнах ее домов не светятся больше голубые экраны. * __ *Василиса Тихоновна буквально вылетает из дверей все той же самой "Булочной". Только теперь в руках вместо сумочки у нее какое-то впечатляющее оружие: пулемет не пулемет, огнемет не огнемет, но нечто тяжелое и внушительное. Да и одета она совсем не так, как прежде, а в какие-то фантастические доспехи и каску. * __ *Обнаружив в своих руках оружие, первым инстинктивным движением она кидает его на землю. Потом, подумав и оглядевшись (а главное - разглядев над головой странное всесезонное небо)*, поднимает с земли.
      _ _Василиса Тихоновна_. А он мне что-то про баньку с пауками!.. Ха-ха! *(Бодро ходит по тротуару.)*
      _ *На другой стороне улицы появляется Солдат-Предатель с огромной винтовкой через плечо (это именно его мы видели исполняющим обязанности водителя грузовика)*. Василиса Тихоновна машет ему рукой, как старому знакомому, он неожиданно отвечает и они идут друг другу навстречу, и сходятся на проезжей части, где так же неожиданно по-приятельски закуривают.
      __ *Все дальнейшее происходит столь просто и по-будничному, как будто происходит каждый день в обычном городе на самой обыкновенной улочке. * _ _Солдат-предатель_. Снова чего-нибудь попросить или на этот раз просто пострелять, милая? _Василиса Тихоновна_. Не, не пострелять. Все много сложнее: у меня свидание. _Солдат-предатель_. С кем это, интересуюсь узнать? _Василиса Тихоновна_. С НИМ САМИМ! _Солдат-предатель_. Ну?.. Это БОЛЬШАЯ ЧЕСТЬ! _Василиса Тихоновна_. Он мне вызов прислал! САМ. ЛИЧНО! По сети. Представляете? _Солдат-предатель_. Волнуешься? Конечно я тебя понимаю: вон, как папироска-то прыгает! _Василиса Тихоновна_. Немного. Не каждый день представляется такой случай. Да, пожалуй что и не каждую жизнь: поговорить с самим Сатаной! Покажете дорогу? _Солдат-предатель_. Попробую. Наших пятеро ненадолго отлучились, пока не воротились - пошли. Но должен тебя честно предупредить: наши появятся - пеняй на себя. Я тебя первым обязан буду пристрелить. Буквально, милая, как собаку! _Василиса Тихоновна_. Чего ж в таком случае раньше не пристрелили? _Солдат-предатель_. Так ведь ждал, что ты еще не один раз сюда явишься! Ну а теперь-то уж и вообще: не часто встретишь тут ЖИВУЮ ЖЕНЩИНУ! И притом еще и такую красивую! *(Облизывается.)* _Василиса Тихоновна_. Оттого вы мне, выходит, и помогаете? *(Усмехается.)* Хотя своих-то вы опять предали!.. _Солдат-предатель_. Ну предал. Ну и что? _Василиса Тихоновна_. Зачем вы это делаете - не понимаю! _Солдат-предатель_. А низачем. Просто так. Из склонности! Этим, можно сказать, и живу. Да не, это я так шучу - потому что меня с собой они ведь тоже не взяли! Кинули тут одного сторожить, а сами переоделись и ушли оттянуться! И такое не в первый раз! Может мы с тобой пока эта... подведем черту, а? Чуток времени у нас вроде есть?.. _Василиса Тихоновна_. Ну это все потом. _Солдат-предатель_. Точно? _Василиса Тихоновна_. А то! _Солдат-предатель_. Смотри! *(Незло грозит Василисе Тихоновне.)* _Василиса Тихоновна_. Э! Э! А куда это вы меня ведете, солдат? _Солдат-предатель_. Как, куда? Ни фига себе! Ты же просила к Нему Самому? Вот я тебя к Нему и веду! _Василиса Тихоновна_. Так ведь это же МОЙ ДОМ?! _Солдат-предатель_. Ну и что? Подумаешь! Он же вездесущ! Не рассуждай, милая, иди. Я тебе честно говорю: пока наши не воротились! _Василиса Тихоновна_ *(после некоторых колебаний)*. Хорошо, идем. _Солдат-предатель_. Только тебе, собственно, к Нему зачем? _Василиса Тихоновна_. Вопрос Ему хочу задать! _Солдат-предатель_. Вопрос? Вон оно что! _Василиса Тихоновна_. Да, один ОЧЕНЬ ВАЖНЫЙ вопрос. Ну и еще кое что по мелочи. _Солдат-предатель_. По мелочи - это можно. Он у нас добрый! Он ведь, поди, много для тебя уже сделал?! _Василиса Тихоновна_. Изрядно. Афанасий через него вчера ночью вернулся. Ну и с женой его Он дал мне возможность... потолковать. _Солдат-предатель_. Ты поди Ему молилась, милая? _Василиса Тихоновна_. Ага. Было дело. _Солдат-предатель_. Ну, это Он любит. Тебе собственно вот сюда. Ну, а я тебя обожду. А иконку-то ты свою тут оставь. Разве можно к Нему и с иконкой? _Василиса Тихоновна_. А вы откуда про иконку знаете? _Солдат-предатель_. По глазам вижу! Да не! Это я опять шучу. *(Смеется.)* Сюда ведь поначалу все с иконками приходят! Да только много вреда она тут может наделать - твоя иконка! _Василиса Тихоновна_. Я понимаю. *(Оставляет иконку прямо на тротуаре.)* А жаль: я ведь ее когда-то с собой из деревни привезла. _Солдат-предатель_ *(заметно оживляясь)*. Так ты тоже, выходит, из деревни? Вон оно что!.. Из виртуальной? *(Василиса Тихоновна не понимает.)* Ну, давай тогда по быстрому. Я тебе уже говорил: воротятся наши - смотри, спуску не будет! Стой! Как будто кто-то идет?.. Нет? В самом деле идет! Ну-ка, давай я тебя на всякий случай того!..
      _ *Солдат-Предатель наводит на Василису Павловну свою огромную винтовку. Но в этот момент по улице мимо них, крадучись, проходит Афанасий Павлович. Потом, взявшись за руки и кружа, пролетают Димка с Маринкой. * __ *Чего помертвела? Я же говорю: зря. Это ведь не они живые, только их веселые души шастают по сети. Видишь, на прогулку отправились?.. Ты идешь? * _ _Василиса Тихоновна_. Погоди. Интересно, куда это он направился? Опять к жене? _Солдат-предатель_. Кто? _Василиса Тихоновна_. Афанасий. Как-нибудь это можно узнать? _Солдат-предатель_. Чего проще! Он ведь все одно тебя не увидит! Только быстрей!
      _ *Василиса Тихоновна крадучись пускается за Афанасием Павловичем, который подходит к дверям "Булочной" и начинает возле них возиться с каким-то прибором, сидя на корточках. * _ _Василиса Тихоновна_. Не понятно. Что делает? _Солдат-предатель_. Чего ж неясного - бомбу мастрячит! _Василиса Тихоновна_. Кто? Афанасий? Он же!.. Для него даже обыкновенная измена жене - это трагедия на всю жизнь! _Солдат-предатель_. А бомбу между тем возьмет и рванет! _Василиса Тихоновна_. Нельзя ли его как-нибудь остановить? _Солдат-предатель_. А тебе, собственно, зачем? Пусть начальство этим занимается! _Василиса Тихоновна_. Да, действительно. *(Хочет дотронуться до Афанасия Павловича, но не решается.)* _Солдат-предатель_. Помацай его, не бойся. Все равно ничего не почувствует! *(Несколько раз сильно бьет Афанасия Павловича прикладом винтовки, тот не обращает на это внимания.)* Видала?
      _ *Василиса Тихоновна тихонько дотрагивается до плеча Афанасия Павловича. * _ _Афанасий Павлович_ *(тут же неожиданно вздрагивая и оборачиваясь)*. Василиса?!! _Солдат-предатель_. Чего это он? Зачем? Не положено! _Василиса Тихоновна_. Переживает наверное сильно. _Солдат-предатель_. Все равно непорядок, милая. Ну, у нас это иногда случается. Видимо ты его тоже... слишком очень. Обожди, я сейчас! *(Солдат-Предатель куда-то исчезает.)*
      _ *Василиса Тихоновна с Афанасием Павловичем начинают разговаривать, не слыша друг друга: * _
      _Афанасий Павлович_. Василиса, мне кажется, ты где-то тут, рядом! Нет? Неужели я ошибаюсь? Не может быть! *(Идет к Василисе Тихоновне как слепой, широко разводя руками по сторонам.)*
      _Василиса Тихоновна_. Афанасий! До чего же ты у меня, оказывается, дурачок!
      _Афанасий Павлович_. Василиса, ты меня совершенно измучила! Но знаешь, почему-то в то же самое время я чувствую себя совершенно счастливым. Как это может быть? Это смешно, да?
      _Василиса Тихоновна_. И как же я сильно к тебе все-таки привязана, Афанасий!
      _Афанасий Павлович_. Я не знаю, что это - может быть это уже в самом деле она... А может быть еще нет, а так, просто какое-то очень обыкновенное хорошее чувство...
      _Василиса Тихоновна_. Ну зачем тебе эта бомба? Или ты думаешь, что я увлечена Володарским? Ах ну да, вы же наверняка с университетской скамьи с ним в соперниках!..
      _Афанасий Павлович_. Я все чаще и чаще в последнее время ловлю себя на том, что мы разговариваем с тобой, не видя друг друга. Опять же: как это может быть? Отчего? Значит, наш мир устроен не так, как нас учили в университете? Наверное все-таки я тебя ОЧЕНЬ, Василиса! Я тебя ОЧЕНЬ так, что даже если ты когда-нибудь мне изменишь, я все равно тебя не перестану!..
      _Василиса Тихоновна_. Хорошо, что я теперь знаю, как ты В САМОМ ДЕЛЕ ко мне относишься!.. Я ведь тебя тоже ОЧЕНЬ, Афанасий... И тоже не знаю, что со мной происходит и отчего! Поэтому если ты мне когда-нибудь вздумаешь изменить, мне не останется ничего другого, как просто забыть об этой измене!
      _ *Афанасий Павлович стоит с открытыми невидящими глазами, как слепой, и что-то слушает, как льющуюся откуда-то волшебную неземную музыку, и по лицу его текут слезы... * __ *Появляется Солдат-Предатель. * _ _Солдат-предатель_. Доложил начальству. Обещали исправить. _Василиса Тихоновна_. Это что ж, вы все время, выходит, за нами наблюдаете? _Солдат-предатель_. Можно сказать - что да. _Василиса Тихоновна_. И ночью?!! _Солдат-предатель_. Ночью-то мы, пожалуй, особенно к вам неравнодушны! _Василиса Тихоновна_. А скрыться от вас куда-нибудь можно? _Солдат-предатель_. Да нет, пожалуй нельзя. _Василиса Тихоновна_. Господи! Если бы я об этом знала раньше! Я бы стольких глупостей не наделала! А ведь в детстве я чувствовала, чувствовала, как за мной все время следят чьи-то тараканьи глаза! _Солдат-предатель_. Ничего не поделаешь, вправду следят. _Василиса Тихоновна_ *(Афанасию Павловичу, вновь принявшемуся за старое)*. Афанасий! Афанасий, не делай этого, слышишь? Вот, значит, ты какой внутри - ты злой! _Солдат-предатель_. Да не, он, пожалуй, не злой. Просто он не хочет, чтобы ты к нам шастала. _Василиса Тихоновна_ *(она удовлетворена)*. Да нет, у него договор с военкомом. _Афанасий Павлович_ *(он как будто услышал.)* Подумаешь - военком! Подумаешь - армия! Потеряю полгода, но зато вернусь навсегда!!! _Василиса Тихоновна_ *(со слезами на глазах)*. Наивный бомбист!!!
      _ *Афанасий Павлович, пристроив бомбу в урне у дверей "Булочной", поднимается и, насвистывая, уходит куда-то с выражением величайшего удовлетворения на лице. * _ _Солдат-предатель_. На пляж отправился. _Василиса Тихоновна_. Вы что, и об этом знаете? Это-то откуда известно? _Солдат-предатель_. Вон плавки из кармана торчат. Вода сейчас холодная, так он наверно позагорать решил! Ну, все. Теперь идешь? Ты же стремилась? _Василиса Тихоновна_ *(после некоторого колебания)*. Погоди... А эти двое мои... Как бы подглядеть, что у них в головах делается? _Солдат-предатель_. А у них-то что? Ничего интересного - тоже любовь! _Василиса Тихоновна_. Вы, выходит, и за этим подглядываете? _Солдат-предатель_. Я - нет. Я к этому спокойный. Вот наши - да. Они это любят. _Василиса Тихоновна_. Это просто ужас! Боже мой! _Солдат-предатель_. Ты, наверное, неправильно меня поняла: мы ведь не за физическим наблюдаем, а за тем, что у вас В ДУШАХ делается. Нет ведь, наверное, у него никакой бомбы... _Василиса Тихоновна_. Ну, слава Богу! _Солдат-предатель_. А может уже и есть. Только ведь это теперь не важно. Важно, что сгрешил он в душе, задумав. А все остальное - это тьфу! _Василиса Тихоновна_. Как бы мне разобраться, что у меня у самой-то в душе творится? _Солдат-предатель_. Скоро увидишь. _Василиса Тихоновна_. Ну? А это теперь нужно?
      _ *Опять мимо них, кружа и взявшись за руки, проносятся Димка с Маринкой. * _ _Василиса Тихоновна_. Только что ж они тут у вас делают, в аду? _Солдат-предатель_. Ну, во-первых, подростки ведь всегда любят не иначе, как именно в аду. Это у них принято. А во вторых... Разве ж это ад, милая? Настоящий ад ты еще и не видела! Вот погоди!..
      _ *А Димка с Маринкой продолжают молча кружиться. Когда им это надоедает быстро и легко ссорятся, потом так же быстро мирятся, кружа все быстрее и быстрее, и, наконец, после сбивчивого, но очень страстного, невнятного диалога взмывают в воздух. * __ *Все. Полетели. Значит лето будет теплым. Примета такая. * __ *В этот момент где-то неподалеку раздается сильный грохот. Небо начинает светиться сполохами, пространство между домами перечерчивается трассами пуль. * __ *А вот это уже точно - они: наших пятеро с оттяжки возвращаются! А у тебя, похоже, еще и ключ от двери не найден?! Дай хоть я тебя немного перед смертью того!.. (Вульгарно лапает Василису Тихоновну.)*
      _ _Василиса Тихоновна_ *(сопротивляясь)*. А чего его искать, ключ? Там он наверное и лежит, куда мы его всегда с Димкой кладем! Можно продумать, вы этого не знаете!
      _ *Василиса Тихоновна несильно бьет прикладом своего огнемета по почтовому ящику, висящему на двери, откуда выпадает сверкающий ключ и начинает крутится у ее ног. * _ _Солдат-предатель_. Тогда значит так: чтобы одна нога здесь - другая там! Может я еще и успею тебя назад вывести, потому как самой тебе отсюда точно будет никак!..
      _ *По стене дома начинают щелкать шальные пули. * __ *Да не, пожалуй все, не успеть. Придется мне тебя все-таки того, милая... А зря. (Наводит свою огромную винтовку на Василису Тихоновну.)* Иначе достанется мне за тебя от них!
      _ _Василиса Тихоновна_. За что хоть достанется-то конкретно? _Солдат-предатель_. А что хотел с ними не поделиться! _Василиса Тихоновна_. Ну да, так я тебе и далась, чтобы ты с ними не поделился!
      _ *Василиса Тихоновна с неожиданной в ней силой отшвыривает Солдата-Предателя в сторону, быстро дотрагивается ключом до двери, та распахивается. Василиса Тихоновна проскакивает внутрь, едва успевая захлопнуть за собой дверь, потому что буквально тут же за дверью рвется граната, пущенная меткой рукой. * _ -Картина вторая _ *Та же самая обыкновенная городская квартира. * __ *Правда теперь она иначе обставлена: это видно даже по кухне, где стоит дорогой импортный гарнитур и висят зеркала с бронзовыми светильники, отчего кажется, что кухня стала заметно просторнее. * __ *За кухонным столом сидит Василиса Тихоновна со страшными СИЯЮЩИМИ ГЛАЗАМИ, одетая в белое платье и фату, как одевают невест. Рядом с ней застыл по стойке смирно и положив ей руку на плечо (как на старинных фотографиях стоят рядом со своими невестами женихи)* в синем халате уборщицы Александр Иванович Володарский. За их спинами в окне кухни идет уже самый настоящий бой: оттуда слышны выстрелы, взрывы, видны сполохи. Но оба они, тем не менее, не отрываясь смотрят на входную дверь, в замке которой поворачивается ключ и которая распахивается, впуская в квартиру темный силуэт второй Василисы Тихоновны...
      _ _Первая Василиса Тихоновна_ *(еще сильнее возгораясь глазами, говорит неожиданно красивым баритоном)*. ПРИШЛА КО МНЕ? ЗНАЮ, ЗНАЮ ПРО ТВОЙ ГЛАВНЫЙ ВОПРОС: ПОЧЕМУ ТЕБЯ ДО СИХ ПОР ТАК НИКТО ПО НАСТОЯЩЕМУ ТАК И НЕ ПОЛЮБИЛ? НО ВЕДЬ ТЫ ТОЖЕ НИКОГДА НИКОГО ПО НАСТОЯЩЕМУ НЕ ЛЮБИЛА: НИ МУЖА, НИ СВОИХ РОДИТЕЛЕЙ, НИ ДАЖЕ СВОЕГО СЫНА, НИ - ТЕМ БОЛЕЕ - НЫНЕШНЕГО СВОЕГО ПО ИМЕНИ АФАНАСИЙ. ПОЭТОМУ ТЫ И ПРИШЛА СЮДА НЕ РАДИ НИХ, А ТОЛЬКО РАДИ СЕБЯ САМОЙ. ИБО ЕСЛИ БЫ ТЫ ЕГО ЛЮБИЛА, РАЗВЕ СТАЛА БЫ ИСКАТЬ ЛИХА ДЛЯ ЕГО ЖЕНЫ? ТЫ НИКОГДА НЕ ГОРЕЛА ПО-НАСТОЯЩЕМУ, ТЫ ТОЛЬКО ТЛЕЛА, КАК ГНИЛУШКА - НИ ЛЮБВИ НАСТОЯЩЕЙ В ТЕБЕ НЕ БЫЛО, НИ НЕНАВИСТИ. А ВЕДЬ ВЕЛИКАЯ НЕНАВИСТЬ ЭТО ТО ЖЕ, ЧТО И ВЕЛИКАЯ ЛЮБОВЬ: ПОТОМУ КАК НЕНАВИДИШЬ ЖЕ ВЕДЬ ТЫ КОГО-ТО ТОЛЬКО ЗА ТО, ЧТО ОН НЕ ТАКОЙ, КАКИМ ДОЛЖЕН БЫТЬ, ЧТОБЫ ТЫ ЕГО ПОЛЮБИЛА? А ОТКУДА ТЕБЕ ЗНАТЬ, КАКИМ ОН ДОЛЖЕН БЫТЬ? ВОЗНЕНАВИДЬ КОГО-НИБУДЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ И ТОГДА КТО-НИБУДЬ ОТВЕТИТ НАСТОЯЩИМ ЧУВСТВОМ ТЕБЕ! И НЕ СМЕЙ ЗАДАВАТЬ МНЕ БОЛЬШЕ НИКАКИХ ВОПРОСОВ! С ТЕМ И ИДИ - ВПРЕДЬ Я ТЕБЕ НЕ ПОНАДОБЛЮСЬ.
      _ *И проговорив это, первая Василиса Тихоновна сбрасывает со своего плеча руку Володарского, сдирает фату и платье и превращается... во вторую Василису Тихоновну, одетую в доспехи и с оружием в руках, которая тут же выглядывает в окно кухни, за которым идет бой. * _ _Володарский_. Исчерпывающий ответ, уважаемая Василиса Тихоновна, не правда ли? Абсолютно исчерпывающий ответ! _Василиса Тихоновна_. Интересно, а что ВЫ тут делаете, Александр Иванович? В ЛИЧНОЙ моей квартире?! _Володарский_. Видите ли, уважаемая Василиса Тихоновна!.. В конце второго тысячелетия нашей эры человечество оказалось на грани страшного разочарования в науке. Счастья она, как обещала, людям не принесла. Зато вместо счастья на сцену наука выкатила Его Величество Комфорт! Почти весь видимый и невидимый мир оказался ею исследован, описан, понятен, пересчитан и, как следствие, скучен. Именно потому у многих людей, даже весьма и весьма образованных, появилась вдруг тяга к мистике, потустороннему, сказочному и невозможному... Вот я по мере сил и помогаю осуществлять тут э... можно сказать САМЫЕ ПОСЛЕДНИЕ романтические устремления человечества! Вы тоже можете в полной мере воспользоваться результатами моих трудов хотя бы по той причине, что выбраться вам отсюда будет не так-то просто! На вашем месте я бы приготовился к тому, что вам, возможно, даже придется тут немного пожить! Зато в будущем мы с вами можем оказаться коллегами - вы ведь, кажется, тоже медработник?.. А наши сотрудники иногда травмируют себя в перестрелках! _Василиса Тихоновна_. Не говорите злых глупостей, Александр Иванович! Хотя... может быть только за этим вы меня сюда и заманили?.. *(Опять выглядывает из окна.)* В самом деле такая пальба, что не приведи Господь нос на улицу высунуть! _Володарский_. А я что вам говорю!.. В скором времени может оказаться и того хуже - видимо кто-то сунулся в сеть. Так что!.. *(Выразительно не договаривает.)* _Василиса Тихоновна_. Наверное снова его жена!!!
      _ *Неожиданно пальба стихает, слышны лишь отдельные выстрелы. * _ _Володарский_. В чем там, интересно, дело? *(С тревогой выглядывает из окна.)* Хм...
      _ *Опять сама собой открывается входная дверь и в квартире появляется... Некто. С таким же огнеметом, как и у Василисы Тихоновны, в руках, в доспехах и шлеме. Несколько секунд они с Василисой Тихоновной стоят друг против друга настороженно друг друга разглядывая через прицелы своих огнеметов. Наконец вошедший первым подает голос: * _ _Некто_ *(голосом Димки)*. Это ты, ма? Ма, ты мне как всегда ключ забыла оставить. Поэтому снова пришлось ломать дверь! _Василиса Тихоновна_. Димка, что ты тут делаешь? Погоди... Ты что, живой? То есть, я хотела сказать... Только ведь этого не может быть! Да? _Димка_. Почему не может? Смотри... *(Показывает плечо.)* Это ведь у меня настоящая кровь! Кровь-то настоящую от ненастоящей ты, надеюсь, сумеешь отличить, ма? Ты же все-таки медсестра! _Василиса Тихоновна_. Боже мой, что они с тобой сделали!? Мне нужно немедленно тебя осмотреть! _Димка_. Некогда, ма. Пошли домой. И давай по быстрому, пока они свои основные силы к дому не подтянули! Мои их там пока сдерживают, но ты же понимаешь, как это ненадолго. Идем! _Василиса Тихоновна_ *(она все еще колеблется)*. Постой! Как ты меня нашел? _Димка_. По сети, ма. Су совершенно случайно тебя увидела. А дальше было совсем просто: про "Булочную" я ведь все отлично запомнил! _Василиса Тихоновна_. Значит ты опять включал компьютер?!! _Димка_. Ма, в самом деле - пошли! _Василиса Тихоновна_ *(ходит по кухне, заглядывает в комнату)*. Нет, Димка, ты только погляди, какая у нас с тобой теперь шикарная квартирка? Трехкомнатная! _Володарский_. В самом деле оставайтесь, Василиса Тихоновна!.. Если хотите это даже лучше сделать вместе с сыном! Вдвоем вам будет тут куда веселее. Для него мы так же что-нибудь подберем. Равно как и для трех его друзей: Духа, Чука и Маринки по кличке "Су". Потому что играя, создавал этот мир Господь. И создавал его, видимо, все-таки тоже для Игр: кто режется в DOOM, кто - в любовь, а кто, как, например, наш районный военком, в солдатики! Вот возьмет и пошлет ваших ребят куда-нибудь... в Таджикистан! Кому от этого лучше будет? Тут они хотя бы под присмотром!.. _Василиса Тихоновна_. Димка, что ты по этому поводу думаешь? _Димка_ *(не глядя на Володарского)*. Мы с тобой немедленно уходим отсюда, ма!
      -Картина третья _ *Улица. По всему видно, что тут только что отгремел нешуточный бой: повсюду валяются стреляные гильзы, лежат чьи-то неподвижные тела, видны следы разрывов. * _ _Василиса Тихоновна_. Ого! _Димка_. Думаешь, мы с ребятами зря столько времени проторчали за компьютерами? _Василиса Тихоновна_. За компьютерами?.. _Димка_ *(срывающимся от радости голосом)*. Ну да. Мы научились на них нападать и научились от них прятаться. А так же выучили наизусть многие их секреты. Теперь мы можем стрелять по ним на бегу и так же на бегу менять оружие! Но главное, что мы теперь умеем - это воевать с ними СООБЩА. И сообща чистить сеть! Иначе когда-нибудь они вздумают поставит на учет весь город! Смотри, ма: это то, что осталось от Духа. К сожалению, ты с ним так и не успела познакомиться. А это лежит Чук. Они помогали нам с тобой по сети, дрались с этими гадами со своих домашних модемов. Кроме того, нам помогли наши друзья из Фидо. _Василиса Тихоновна_. Фидо?.. _Димка_. Замечательная такая компания: Микель Лаврентьев, Сережка Боровиков, Михаил Браво, Олежек Бочаров "с дружеским приветом", некто, которого я забыл, но чей ориджин я точно помню и он "Ручка шариковая, цена рубль пятьдесят копеек", и многие, многие другие... Видишь, сколько они их тут покрошили?.. _Василиса Тихоновна_. А где твоя Су? Маринка где? _Димка_. Все еще за кем-то гоняется. Ты за нее не волнуйся, она нас догонит. Пошли, ма. Времени у нас с тобой действительно больше нет. Слышишь?
      _ *Где-то вдалеке вновь становится слышна канонада. * __ *Кажется теперь ОНИ ВСЕ на нас двинулись! * _ _Василиса Тихоновна_. А где же мой ухажер? Мой предатель-мужлан? _Димка_. Сбежал! Как нас увидел, так тут же и припустил! Видишь - винтовку свою посередине улицы кинул? Идем? Вон ведь она, "Булочная"! _Василиса Тихоновна_. Погоди!.. _Димка_. Ну чего тебе ЕЩЕ тут, ма?
      _ *Мимо них с пляжа возвращается Афанасий Павлович. Василиса Тихоновна подходит к нему. * _ _Василиса Тихоновна_. Значит, ты все-таки любишь, Афанасий? _Афанасий Павлович_ *(останавливаясь и к чему-то прислушиваясь, чуть слышно)*. Ну да, конечно. Люблю...
      _ *Василиса Тихоновна по-хозяйски залезает к нему за пазуху и... достает оттуда его сияющую, волшебную, бессмертную душу. При этом видно, что с Афанасием Павловичем происходит что-то странное: он скулит и ловит в воздухе руками. * _ _Василиса Тихоновна_. Чтобы больше от меня никуда не бегал! Когда еще такой случай представится? - Жену отправил в больницу, дочка у родственников, а сам, видите ли, отправился на пляж! Эх, дочку!.. Дочку жаль, не найти! *(Поднимает на уровень глаз свой огнемет.)* Четвертый этаж... Интересно: долетит? нет? _Димка_. Только тут не надо ЭТОГО, ма! Я тебя очень прошу! Ты ведь всего еще не знаешь!.. Ты!.. _Василиса Тихоновна_. Боже мой, как же я ее ненавижу! _Димка_. Кого?!! _Василиса Тихоновна_. Жизнь! *(С оглушительным звуком спускает курок.)* Попала?..
      _ *Неожиданно со стороны дома раздается ответный выстрел. На улочку влетает нечто вроде шаровой молнии, со страшным грохотом разрывается рядом с Димкой и Василисой Тихоновной. И Димка с Василисой Тихоновной проваливаются в слепящую тьму возле спасительных дверей "Булочной"... * __ *...Через некоторое время в темноте этой становятся слышны какие-то отдельные слова, некоторые из которых можно разобрать: * __ *- У, пьянчужки! * __ *- Да не, пожалуй, это все же наркоманы. * __ *- А я тебе говорю, что пьянчужки! * __ *- А я говорю - наркоманы! * __ *- Ну да, скажешь тоже: "наркоманы". Вон бабенка как прилично одета! * __ *- А говорят бывают очень даже богатые наркоманы! * __ *- Да ты что?!! * __ *- Не веришь? * __ *И опять слепящая тьма... Неизвестно сколько проходит времени пока Димка с Василисой Тихоновной приходят в себя на своей родной улочке, лежащими возле дверей "Булочной". * _ _Димка_. Где это мы, ма? И кто это по нам стрелял? _Василиса Тихоновна_. Значит жену он все-таки не успел отвезти в больницу!.. Ты не видел моей театральной сумочки? У меня там, кажется, проездной! _Димка_. А ты мох часов? _Василиса Тихоновна_. Неужели выкрали?!! _Димка_. В таком случае это счастье, ма. Значит мы В САМОМ ДЕЛЕ дома! _Василиса Тихоновна_. А иконку-то я ТАМ забыла! А это было единственное, что у меня осталось ОТ МОЕЙ ма!
      _ *Картина четвертая * __ *Опять та же самая городская квартира. Правда, как это уже было сказано раньше, она теперь иначе обставлена: это заметно даже по кухне, где стоит дорогой импортный гарнитур и висят зеркала c бронзовыми светильники, отчего кухня кажется светлее и заметно просторнее. * __ *За столом сидит Афанасий Павлович и ест борщ. Рядом Василиса Тихоновна. * _ _Афанасий Павлович_ *(внезапно кричит)*. ПОНОМАРЕВ!!! _Василиса Тихоновна_ *(даже вздрагивает)*. Что?!! _Афанасий Павлович_. Я вспомнил: до университета его настоящая фамилия была Пономарев! _Василиса Тихоновна_. Кого фамилия? _Афанасий Павлович_. Володарского!!! _Василиса Тихоновна_. Ну и что из того? Что ты кричишь?
      _ *Далее они начинают разговаривать, как двое глухих, перебивая, не слушая и не слыша друг друга: * _
      _Афанасий Павлович_. Дьявол многолик. И наверное всегда будет таким. В "Мастере и Маргарите", например, он невероятно обаятелен и, если не считать смерти одного негодяя, появляется только для того, чтобы дать Мастеру возможность поведать миру правду об Иисусе Христе.
      _Василиса Тихоновна_. Димку отчисляют из школы. Как они говорят за несоответствующее возрасту поведение. В школе не хотят, чтобы у них на уроках сидел женатый человек!
      _Афанасий Павлович_. А у нас? Еще совсем недавно всем нам казалось, что поступить к нему на службу это, скажем, пойти работать стукачом в КГБ. Теперь стукачом служить судя по всему никто не пойдет. Но предложат ему, например, вступить в некое акционерное общество, внести туда честно им заработанные вот он и попался: что они там делают на эти его денежки - не известно, может быть они грудных младенцев с их помощью крадут! *(Нехорошо усмехается.)*
      _Василиса Тихоновна_. Ну не расходиться же им из-за этого с Маринкой? Зато наверняка ему дадут отсрочку от армии, как отцу грудного ребенка. Правда, говорят, старого военкома убили. Прямо в парадной. Говорят, был добрым. Теперь назначат нового. Как он еще на это дело посмотрит!..
      _Афанасий Павлович_. Или, как сказано кем-то из умных, - главная его победа в том, что он сумел внушить, будто его не существует!
      _Василиса Тихоновна_. Ладно. Купила ему, как он просил, специальный шлем, перчатки для какой-то там новой ТРЕХМЕРНОЙ Игры. Он его надел, сел к компьютеру и начал играть.
      _Афанасий Павлович_. Между тем человечество всегда жило с мыслью о Боге. Поэтому ОЧЕНЬ ТРУДНО - а практически просто невозможно - представить себе мир, который бы Он однажды решил покинуть.
      _Афанасий Павлович_. Ну, может быть можно предположить первое, что произойдет в этом мире - из него наверняка исчезнет милосердие, а так же жалость и раскаяние; очевидно потеряют цену доброжелательность и добродетель; люди могут перестать совершать великодушные поступки; утратят смысл высокие идеи и цели; умрет поэзия, а с ней и любовь; как во время войны обесценится жизнь или во всяком случае потеряет некий только ей одной присущий смысл; улетучится вдохновение, а с ним остановится движение мысли и технический прогресс; зато наверняка проявят себя в полной мере неожиданные болезни!
      _Василиса Тихоновна_. Через полчаса захожу в комнату - сидит. Еще через час захожу - опять сидит. В той же самой позе! Подошла, дотронулась до него - а его там нет! Шлем - пустой! Представляешь?
      _Афанасий Павлович_. Будут происходить злополучные смерти близких! Наверняка станет рождаться много злых детей! Исчезнет стыд! Из случайностей будут происходить только самые худшие! А наиболее страшное из того, что я смог бы, наверное, предположить - может быть перестанут умирать смертельно больные люди!.. Василиса, эта ваша старушка ведь так и не умерла?
      _Василиса Тихоновна_. Потом точно так же он откуда-то взялся: как ни в чем ни бывало встал от своего компьютера. Ужас какой-то! Пришлось компьютер снова перетащить на кухню, чтобы он был под наблюдением!
      _Василиса Тихоновна_ *(она услышала)*. Нет. _Афанасий Павлович_. Вот видишь! _Василиса Тихоновна_. Афанасий! Вдруг он и в САМОМ ДЕЛЕ НАЧАЛ ПОКИДАТЬ ЭТОТ МИР? _Афанасий Павлович_ *(в ужасе)*. КТО?!! _Василиса Тихоновна_. Димка?! Может быть еще тарелочку?.. _Афанасий Павлович_. Скоро я пополам тресну, Василиса, от этого твоего борща! _Василиса Тихоновна_. Не ешь! Никто тебе не заставляет! _Афанасий Павлович_. А хочется! _Василиса Тихоновна_. Тогда помолчи. _Афанасий Павлович_. ПОСМОТРИ, ЧТО ТЫ СО МНОЮ СДЕЛАЛА! *(Встает из-за стола толстый, неповоротливый.)* А ведь никакой другой жизни у меня больше нет: ни жены, ни дочки - ничего. Как будто и не было никогда! Зачем, спрашивается, жил? Зачем столько мучался? Остались какие-то ложные, как мог бы сказать экс-Пономарев, воспоминания. Ну, ходил... несколько раз поднимался на четвертый этаж - там живут какие-то совершенно чужие мне люди!!! Говорят, въехали после пожара. Значит что, был пожар? А до пожара что было?.. А до пожара, оказывается, тоже жили совершенно чужие люди! Представляешь? В моей квартире!!! А я, зная это, совершенно ничего поделать не могу! Не пойдешь же в самом деле в милицию? - ни документов, ни свидетелей, НИ-ЧЕ-ГО! Все исчезло! Буквально все совершенно! А внутри зачем-то осталось... Как заметил когда-то Паскаль: "Человек - это мыслящий тростник". А я бы от себя еще и добавил: "заплывший жиром!" Если когда-нибудь Бог в самом деле решит покинуть этот мир, то все-таки самое страшное из того, что в нем может произойти это то, что люди ПЕРЕСТАНУТ ЗАБЫВАТЬ!!! _Василиса Тихоновна_. Зато у тебя теперь красивая жена, Афанасий - это раз! На работу тебе не нужно ходить - это два. Ты профессор, хотя и пальцем не ударил для того, чтобы защитить диссертацию - это три. Денег в семье, что говорится, куры не клюют - четыре. Несколько раз в неделю мы с тобой обедаем в лучших ресторанах города - это пять! Пожизненное освобождение от сборов шесть! Театры, концертные залы, филармония - все для тебя. Может быть тебе еще и девочек привести?.. _Афанасий Павлович_. Каких девочек? Что ты плетешь? Если бы ты знала, как мне хочется хоть раз ее увидеть! _Василиса Тихоновна_ *(она опять услышала)*. Кого?!! _Афанасий Павлович_. Мою дочь! *(Вновь погружаясь в тарелку с борщом.)* Господи, Василиса, как же я тебя иногда ненавижу!!! _Василиса Тихоновна_. Такого, как ты сейчас, Афанасий, мне любить, тоже, пожалуй, ОЧЕНЬ трудно. А ненавидеть не за что. Приходиться жалеть... И - вновь ждать. _Афанасий Павлович_. Я зомби, Василиса. Глупый обыкновенный русский зомби! А разве тебе самой никогда не хотелось бы вернуться обратно, в эту чертову комнатушку на самой окраине?..
      _ *Василиса Тихоновна молчит, кусая губы. * __ *Из комнаты выходит Димка с заметно беременной Маринкой. * _ _Димка_. Чего, ма, вы опять ссоритесь? Пусть забирает свой борщ и идет доедать к себе в комнату! Пока мы жили в однокомнатной - это еще можно было как-то терпеть. А теперь пусть проваливает к себе. Но вообще-то, ма, нужно что-то придумать: не можем же мы всю жизнь жить в одной квартире с Афанасием Павловичем! Пусть она даже теперь и трехкомнатная! _Афанасий Павлович_. Вот, полюбуйтесь - я всегда говорил: главная ЕГО цель оторвать человека, особенно подростка, от жизни, чтобы он перестал замечать, что в ней есть элемент идеального, а видел бы одно только... А ведь когда-то в далекие счастливые времена, чтобы учиться, я работал в университетском гардеробе и жил в студенческом общежитии! И МНЕ ЭТОГО ХВАТАЛО! Вот бы теперь вернуться обратно в гардероб!!! _Василиса Тихоновна_. Ну да, вернешься ты, пожалуй, в гардероб, как же! А вот я иногда жалею: все-таки зря мы тогда не приняли предложения Александра Ивановича!.. Может быть все-таки стоит об этом подумать?.. _Маринка_ *(вдруг срывается в крик)*. А я бы обязательно вернулась в гардероб!!! Потому что не нужно мне это ваше вечное счастье, которое вы собрались тут устроить! Я хочу страдать, хочу иметь нормальных детей, хочу любить, прекрасно зная, что все это когда-нибудь кончится. И, самое главное, я очень хочу однажды умереть. А не мучиться вроде этой несчастной больничной старушки! Мне не нужна, как в игре, вечная жизнь! Я ХОЧУ ИМЕТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ВСЕ ЗАКОНЧИТЬ ТОГДА, КОГДА САМА ТОГО ЗАХОЧУ! ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ Я ДОЛЖНА ЭТУ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОСТОЯННО ЧУВСТВОВАТЬ! И НИКТО - СЛЫШИТЕ? - НИКТО НЕ ИМЕЕТ ПРАВА У МЕНЯ ЕЕ ОТОБРАТЬ! И У МОЕГО БУДУЩЕГО РЕБЕНКА ТОЖЕ! _Димка_. Кстати, ма, звонили Маринкины родители. Им тоже необходимо расшириться. Они обещают за это бросить пить. Хватит тебе в самом деле все время комбинировать для чужих! _Василиса Тихоновна_. Мне за это деньги платят. Вообще-то! У них, кажется, комната в центре и еще что-то за городом, да? Не знаешь, приватизированное? Нет? И кто прописан? Ну, хорошо, потом поговорим. Я что-нибудь соображу.
      _ *Звонок в дверь. Василиса Тихоновна идет открывать. * _ _Василиса Тихоновна_. Кто? _Голос за дверью_. Не узнаешь? Это я. _Василиса Тихоновна_. Кто - я? _Голос за дверью_. Ну я. Ты в самом деле не узнаешь меня, что ли? _Василиса Тихоновна_. Как будто нет.
      _ *Василиса Тихоновна открывает дверь. За ней на пороге стоит Солдат-Предатель с большущей винтовкой наперевес. * _ _Солдат-предатель_. Привет, милая! Ну вот, значит, я к тебе и пришел. Хочу теперь и я тут у вас немножко оттянуться! _Василиса Тихоновна_. Как? Вы сказали "оттянуться"? _Солдат-предатель_. Ну да. Ты же к нам шастала?! ЗА ГРИБАМИ? А теперь стало быть моя очередь! _Афанасий Павлович_. Василиса, кто это?!! _Василиса Тихоновна_. Я... не знаю. _Солдат-предатель_. Врешь, милая. _Афанасий Павлович_ *(Василисе Тихоновне)*. Может быть стоит вызвать милицию? _Василиса Тихоновна_. Погоди. _Афанасий Павлович_. Нет, лучше все же, пожалуй, психиатрическую. Ты же видишь, товарищ явно не в себе! А еще этот у него... пулемет! _Василиса Тихоновна_. Дурак. Это восьмизарядная автоматическая винтовка! _Афанасий Павлович_. Звони Володарскому! А я буду его отвлекать! Черт, забыл, как это следует по ихнему, военному этикету?.. *(Солдату.)* Вы, извините, товарищ, из какой части будете? Не желаете ли чайку? *(Задрожавшими руками расставляет на столе чашки.)* _Солдат-предатель_. Чайку? Отчего ж нет? Отнюдь! *(Зажимает между колен винтовку, не отставляя ее в сторону, садится к столу. Не спускает пылающих взглядов с Василисы Тихоновны.)* _Афанасий Павлович_. Располагайтесь. _Солдат-предатель_. Уже расположился. _Василиса Тихоновна_ *(лихорадочно шарит по кухонному столу)*. Куда же я сунула его новый телефон? _Афанасий Павлович_. Хрен с ним, с новым телефоном, звони прямо в диспансер! Там должен быть кто-нибудь дежурный! _Василиса Тихоновна_. А откуда ты думаешь мне знать номер этого диспансера?!! _Афанасий Павлович_. Ищи в справочнике! _Василиса Тихоновна_ *(хватает и листает телефонный справочник)*. Диспансер районный психиатрический... *(Смотрит на Солдата-Предателя, тот пьет чай и участливо ей кивает. Наконец, находит и набирает телефонный номер.)* Занято! _Афанасий Павлович_. Набирай еще раз! _Василиса Тихоновна_ *(вновь набирает номер)*. То же самое - занято и все! _Солдат-предатель_. Ну, я попил. _Афанасий Павлович_ *(тихо, Василисе Тихоновне)*. Слушай, а может быть он... твой какой-нибудь дальний родственник? Знаешь, они иногда вот так и приезжают?.. *(Под взглядом Василисы Тихоновны осекается.)* _Василиса Тихоновна_. Нет, тут, похоже, другое. Он сейчас будет приставать. _Афанасий Павлович_. Что? Как? Как - приставать? К кому? _Василиса Тихоновна_. Пока, кажется, ко мне. А дальше - не знаю. _Афанасий Павлович_. То есть?.. _Василиса Тихоновна_. Вот тебе и "то есть"! _Афанасий Павлович_. При мне? _Василиса Тихоновна_. Нет, при мне!.. _Афанасий Павлович_. Не понял?! Что ты имеешь в виду? _Василиса Тихоновна_. Хотя, похоже, он тебя И ЗА И ЧЕЛОВЕКА НЕ СЧИТАЕТ! Обидно стало? _Афанасий Павлович_. Оставь эти намеки! _Солдат-предатель_. Ну вот, милая, стало быть я к тебе и пришел! Ждала? Знаю, что да. Где мне тут у тебя можно соснуть с дороги? Куда ты меня пока положишь пока наших пятеро не подтянулись? Потому как у них к твой семье тоже ведь... *(кивает в сторону Димки)* накопились кое-какие счеты!.. Только ты больше со мною так не шути! Я ведь едва-едва тебя тогда гранатой не пришиб! За то придется теперь за тобой приглядеть. *(Сметает посуду с кухонного стола на пол, заваливается прямо на стол, устраивается, хрустя оставшейся посудой.)* В общем, у меня к тебе эта... настоящее чувство, кажись, началось, так что могут быть дети. _Василиса Тихоновна_. Дети? От кого?! *(Она потрясена.)* _Афанасий Павлович_. Мутанты!!! _Солдат-предатель_. Ты не гляди, я тут у вас и подработать могу. К примеру водителем... или вообще... военкомом. Я эта... *(Поглаживает свою огромную винтовку и, не отпуская ее, немедленно засыпает. Громко и отвратительно храпит.)* _Афанасий Павлович_ *(шепотом)*. Вот это и есть настоящий ад - вонючий солдат, храпящий на кухне! _Василиса Тихоновна_. РАЗВЕ ЕГО - ЭТОГО! - Я ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ ЖДАЛА? *(После паузы, в которой она, похоже, проживает всю жизнь, окаменевает.)* _Маринка_ *(неожиданно)*. Есть у нас в доме Библия? _Афанасий Павлович_. Наверное нет. _Маринка_. Тогда может быть икона? _Афанасий Павлович_. И иконы нет! _Маринка_. Ну хоть что-нибудь святое? _Афанасий Павлович_. Теперь уже, наверное, ничего нет! _Димка_. Свою иконку ты ведь, кажется, там оставила, ма? _Маринка_. Где ваша иконка, тетя Василиса? Вы меня слышите? *(Не добившись ответа.)* Димка, отыщи мне ее! _Димка_. Кого, Су? _Маринка_. Иконку! Тетя Василиса, вы где ее бросили?
      _ *Василиса Тихоновна молчит, окаменев. * __ *Требовательный звонок в дверь. * _ _Маринка_ *(вскрикивает)*. Скорее! Смотри, он шевелится! _Димка_. Кто? _Маринка_. Этот солдат! _Димка_. Хорошо, Су. Сейчас. *(Загружает компьютер.)*
      _ *В дверь начинают стучать в несколько кулаков. * _ _Димка_ *(отвечая на вопросительный взгляд Маринки)*. Наверное его сослуживцы. Те самые. Пятеро. Исчезнувшие. Долго наша дверь не выдержит, я ее не один раз ломал! _Афанасий Павлович_. Нужно звонить в милицию! Освободите мне телефон! _Маринка_ *(не обращая внимания на Афанасия Павловича)*. Быстрее выходи в сеть! *(Ждет.)* Вот тут они, кажется, разговаривали с этим... А потом прошли вон туда. Где-то тут переходили дорогу. Вот ваш дом!..
      _ *Дверь начинает трещать под тяжелыми ударами. * _ _Маринка_. Быстрее, Димка! Быстрее! Давай! _Афанасий Павлович_. Немедленно освободите телефон! _Маринка_. Где же она? Ну? _Афанасий Павлович_. Вы меня слышите?!! _Димка_. Вон она лежит, Су! _Маринка_. Ну-ка, пусти! *(Оттирает Димку от компьютера, падает перед монитором на колени, неожиданно.)* Отче наш!.. *(Дальнейших слов Маринки не слышно. Молится она тихо и страстно, замаливая ЧУЖИЕ большие и тяжелые грехи, накопившиеся за их долгую жизнь...)*
      _ *От ударов в дверь и шумной возле нее возни Солдат-Предатель наконец просыпается, садится на столе, начинает протирать глаза и издавать отвратительные звуки: зевать, икать, сморкаться, трещать суставами, громко вздыхать, шумно чесаться, рыгать и выдавать прочий такой же репертуар... * __ *Неожиданно за окном кухни раздается страшный грохот. Взлетает вверх облако желтого ядовитого дыма. * __ *И почти сразу же после этого удары в дверь прекращаются. * _ _Димка_ *(выглядывая в окно)*. "Булочная" рухнула! На ее месте только огромная дыра! И пыль столбом до неба! Слышишь, ма? _Афанасий Павлович_. Значит она все-таки сработала, Василиса!!! _Димка_. Кто?
      _ *Но Афанасий Павлович молчит. А Василиса Тихоновна ничего не слышит: под отвратительные звуки, издаваемые Солдатом-Предателем она, кажется, к чему-то прислушивается... * __ *И тут внезапно звонит телефон. * _ _Димка_ *(хватая трубку)*. Але? Кого? *(Оглядывается на Василису Тихоновну.)* Нет, сейчас она подойти не может. Что? *(Слушает.)* Хорошо, я ей передам. *(Бросает трубку.)* Ма, тебе звонили из больницы. Просили передать, для кого-то ты место спрашивала? Освободилось. Старушка эта, ну, только что умерла!
      _ *За окном слышен кашляющий звук удаляющегося легкового автомобиля. * _ _Афанасий Павлович_ *(кидаясь к телефону и набирая номер)*. Диспансер? Доктора Володарского! Как, нет? Александра Ивановича?.. И никогда не было? Как, задолбали, спрашивая? Кто? Что вы такое несете? Вы что?!! *(Стоит будто громом пораженный.)* Трубку швырнула! Это что же, значит не бомба была?.. А что?.. Подходит к кухонному столу, на котором просыпается и все никак не может проснуться Солдат-Предатель, трясет его за плечо). Товарищ! К сожалению, не знаю вашей фамилии... Вы... Э... _Димка_. Вы не с этого начинаете, Афанасий Павлович! Для начала заедьте ему, например, прямо в морду!.. _Афанасий Павлович_. Только разве это ЕМУ поможет, Димка?.. *(После паузы.)* Я знал одного человека, который во время войны, сгорая в самолете, дал себе обет: если останется в живых - пойдет священником в церковь... _Димка_. Пошел? _Василиса Тихоновна_ *(вдруг, наконец, ни на кого не глядя)*. Мне кажется, Он нас слышит... *(Стоит с открытыми невидящими глазами, как слепая, и что-то слушает точно так же, как когда-то слушал Афанасий Павлович, и по лицу ее текут обильные слезы...)*
      _ *Как бы в подтверждение ее слов, в этот момент вновь оживает телефон. Афанасий Павлович со всех ног бежит к нему, но на полдороги останавливается. И стоит, не решаясь снять трубку... * __ *А за окном кухни, на улице, взрывается медью вечно юный, удивительный марш, от которого лично у меня каждый раз, когда я его слышу, продирает мороз по коже. Он носит страшное название "Прощание славянки". Прощание с кем? Навсегда? Нет? И страшно стучит, удаляясь и вновь кого-то уводя за собой, огромный барабан: "Бумс! Бумс!" - как будто по городу идет великан-военком в больших резиновых ботах... *
      *Прощай, не грусти, Напрасно слез не лей! Лишь крепче поцелуй, Когда вернемся с лагерей.*
      _ К О Н Е Ц
      + _На страницу "Выпуск в свет"_ + _Первое действие_ + _Второе действие_
      --===Фантазии Фарятьева, предисловие===-
      *"Фантазии Фарятьева" третья по счету пьеса Аллы Соколовой.*
      *Пожалуй это единственная ее работа о которой ей постоянно и неизменно приходится слышать один и тот же отзыв: "Она изменила мою судьбу. Как будто разорвала жизнь на две части: до нее и после нее".*
      *На вопрос: "Как вы думаете, с чем это связано?" - Автор всегда отвечает: "С любовью".*
      *Впервые "Фантазии Фарятьева" в БДТ поставил Сергей Юрский в 1976 году. Он так же был и исполнителем главной роли. В роли Любы дебютировала Светлана Крючкова.*
      *Этот спектакль автор считает самым лучшим из виденных ею.*
      *Илья Авербах снял двухсерийный телефильм по этой пьесе. Она прошла практически по всем театрам страны и широко шла за рубежом, тем самым открыв дорогу и предыдущим и последующим работам автора.*
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Алла Соколова_
      _ФАНТАЗИИ ФАРЯТЬЕВА_
      трагикомедия в двух актах
      *Посвящаю светлой памяти моего отца*
      __ *Действующие лица*
      _ПАВЕЛ ФАРЯТЬЕВ_ - некрасивый человек неопределенного возраста
      _ЕГО ТЕТЯ_
      _АЛЕКСАНДРА_
      _ЛЮБОВЬ_ - сестры
      _ИХ МАТЬ_
      ------------------------------------------------------------------------------__
      _ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ_
      _Сцена первая_
      _ Комната в небольшой квартире. Две двери: одна в соседнюю комнату, другая на кухню. Одно окно. В комнате мало свободного пространства, ее загромождают вещи: торшер, диван, буфет, стол, стулья. За столом, напротив друг друга, сидят мужчина и женщина, оба неопределенного возраста, неопределенной внешности. Мужчина взволнован до крайности, женщина удивлена в такой же степени. ___
      ____ _МУЖЧИНА_. Здравствуйте!
      _ЖЕНЩИНА_. Добрый вечер. Вы уже здоровались.
      _МУЖЧИНА_. Александра!
      _ЖЕНЩИНА_. А почему вы называете меня так торжественно? Зовите меня просто Шура.
      _МУЖЧИНА_. Шура - это шипящее имя, а вам идет стройное, звенящее. Если вы не возражаете, я буду звать вас Александрой.
      _ЖЕНЩИНА_. Зовите, только вы устанете, - это очень длинно.
      _ Пауза. ___
      ____ _МУЖЧИНА_. Как вы провели эти два дня?
      _ЖЕНЩИНА_ *(встрепенулась)*. Какие два дня?
      _МУЖЧИНА_. Те, что мы не виделись.
      _ЖЕНЩИНА_. Ах да, я действительно видела вас во вторник
      _МУЖЧИНА_. Да! Да! Да! Именно во вторник! А вы помните, в котором часу?
      _ЖЕНЩИНА_. Кажется, в шесть. Как мы и договорились.
      _МУЖЧИНА_ *(ласково)*. Нет, в шесть десять. Заря догорала.
      _ЖЕНЩИНА_. Господи, как вы странно говорите...
      _МУЖЧИНА_. Что же в этом странного? Вы разве не заметили, как она догорала? А я заметил, потому что вы тогда появились.
      _ЖЕНЩИНА_. Ну хорошо.
      _ Пауза. ___
      ____ _МУЖЧИНА_. Как вы себя чувствуете?
      _ЖЕНЩИНА_. Хорошо. Спасибо. Только я очень устаю. И сейчас я устала.
      _МУЖЧИНА_. А вы прилягте.
      _ЖЕНЩИНА_ *(испуганно)*. Господи! Да что вы!
      _МУЖЧИНА_. Нет, нет, вы прилягте, отдохните.
      _ЖЕНЩИНА_ *(твердо)*. Да нет, я не буду ложиться. Я посижу. Я сидя отдыхаю.
      _ Пауза. ___
      ____ _ЖЕНЩИНА_. А как вы провели эти два дня?
      _МУЖЧИНА_ *(радостно)*. А почему вы спросили? По мне что-нибудь заметно?
      _ЖЕНЩИНА_ *(недоуменно)*. Нет... Впрочем, я не знаю... А что должно быть заметно?
      _МУЖЧИНА_ *(доверительно)*. Я очень много думал. Хотя, пожалуй, не больше, чем всегда... Только все об одном и том же. *(Улыбается.)* Это утомительно.
      _ЖЕНЩИНА_. Ну, это вы напрасно. И так устаешь в этом круговороте.
      _ Пауза. ___
      ____ _МУЖЧИНА_ *(решительно)*. Александра!
      _ЖЕНЩИНА_. Ой, вы меня пугаете этим именем.
      _МУЖЧИНА_. Извините. Так вот... Вы не хотели бы узнать, о чем я думал эти два дня?
      _САША_ *(колеблется)*. Почему не хочу? Хочу, если это прилично, конечно.
      _МУЖЧИНА_ *(торжественно)*. Я думал о том, что было бы очень правильно и хорошо, если бы мы поженились.
      _ Саша молчит, лицо ее ничего не выражает. ___
      ____ Почему вы молчите? Не отказывайте мне, пожалуйста. *(Тихо.)* Я знаю, я некрасив. Вернее, лицо у меня неприятное.
      _САША_ *(поспешно)*. У вас совсем неплохое лицо.
      _МУЖЧИНА_ *(улыбаясь)*. И сложен я не атлетически. Верно?
      _САША_. Ну, почему?..
      _МУЖЧИНА_. Нет, все это так. Александра, я могу продолжать?
      _САША_ *(умоляюще)*. Продолжайте, только не очень дрожите, а то я очень устаю.
      _МУЖЧИНА_ *(быстро, вдохновенно)*. Я понимаю, мы знакомы всего десять дней, но с той минуты, как я увидел вас на именинах у Бедхудова, я совершенно лишился индивидуальности, я потерял свое лицо: я думаю и говорю только о вас. Вы похожи на Сикстинскую капеллу, в вас множество оттенков... Я зарабатываю сравнительно мало... Но я буду зарабатывать больше. Я прославлюсь, я вам потом скажу, на чем. Никто никогда не будет любить вас так, как я. Выходите за меня замуж.
      _САША_ *(собираясь с мыслями)*. Я вам прямо скажу, Павлик, вы мне тоже понравились на именинах у Бедхудова. И когда вы пригласили меня на "Прощальный вальс", я даже покраснела: мне это было приятно. И я тоже думала о вас эти десять дней, хотя в этом бешеном ритме жизни о многом забываешь... Все это так. Но я не знаю, что вам ответить. Я сейчас не совсем подготовлена.
      _ПАВЕЛ_. Я прошу вас, не отказывайте мне категорически.
      _САША_. Категорически я не отказываю.
      _ПАВЕЛ_. Я прошу вас, скажите, что вы, скорее, согласны, чем не согласны.
      _САША_ *(медленно)*. Да, Павлик, я, скорее, согласна.
      _ПАВЕЛ_. Прощайте, Александра. Я ухожу и приду через два дня. Не отказывайте мне. Хоть это и смешно звучит, но я люблю вас так, как никто, никогда, никого не любил. *(Уходит.)*
      _ Из соседней комнаты сразу появляется пожилая полная, приятная женщина. ___
      ____ _САША._ Ты, конечно, все слышала, мама?
      _МАМА_ *(садится на место Павлика)*. Да, Шура, я, безусловно, все слышала. Вопреки своему желанию. Я не способна подслушивать твои интимные разговоры с молодыми людьми, но ты же знаешь, какая здесь звукопроницаемость. Я всегда говорила, что когда-нибудь это послужит поводом для огромного скандала, если даже разговор не будет стоить выеденного яйца.
      _САША_. Ах, мама. Это совсем меня сейчас не занимает. Как можно сейчас говорить о звукопроницаемости?
      _МАМА_ *(значительно)*. Что он за человек, Шура?
      _САША_. Ах, мама, если бы я знала! Да и разве можно узнать человека за десять дней? Какие-то люди открываются сразу, какие-то постепенно. Это все так индивидуально... Возможно, то, что я вижу в нем, это только одна какая-то его грань...
      _МАМА_. Шура! Как вы познакомились? Его кто-то представил?
      _САША_. Ну кто сейчас кого представляет? Да и какое это имеет значение?
      _МАМА_. Но, я надеюсь, это не уличное знакомство?
      _САША_. Нет, мы познакомились на именинах у Бедхудова.
      _МАМА_. Так он знакомый Бедхудова?
      _САША_. Да.
      _МАМА_. И был им приглашен? Это говорит в его пользу. Бедхудов... *(Вздыхает.)* Впрочем, я всегда говорила тебе: если бы ты вела себя умнее...
      _САША_ *(вскакивает)*. Мама! Не смей об этом говорить.
      _МАМА_ *(торопливо)*. Хорошо. Мы не будем об этом говорить. Но бескомпромиссность еще никому не приносила счастья.
      _САША_ *(угрожающе)*. Мама! Я прошу тебя...
      _МАМА_. Хорошо. Мы не будем об этом говорить.
      _ Пауза. ___
      ____ Как его зовут?
      _САША_. Павлик Фарятьев.
      _МАМА_. Фарятьев? Он осетин?
      _САША_. Осетин? Почему?
      _МАМА_. Мне почему-то показалось, что в нем есть нечто восточное. А почему ты его зовешь так интимно: Павлик?.. Шура?! Между вами ничего не было?
      _САША_. Боже мой! Мама, это, наконец, безумие какое-то, я же не ребенок.
      _МАМА_. Хорошо, это, в конце концов, твое дело, я далеко не мещанка, и ты меня не можешь обвинить в узости взглядов, я смотрю на вещи трезво - такова жизнь. Но скоропалительные связи...
      _САША_. Мама! Все! Я больше не скажу ни слова.
      _МАМА_. Хорошо, я молчу. А чем он занимается?
      _САША_. Он зубной врач.
      _МАМА_. Протезист?
      _САША_. Яне знаю таких тонкостей. Зубной врач.
      _МАМА_. Знаешь, Шурочка, это говорит в его пользу: туберкулез человек может перенести на ногах, а с зубной болью он побежит к дантисту.
      _САША_ *(ходит из угла в угол)*. Ах, мама, ну неужели ты не понимаешь, до какой степени это все мне не интересно? Важно другое. Важно то, подлинное ли это чувство, эта его любовь ко мне, или же это все несерьезно. Возможно, это просто его фантазия. Возможно, он вообще легкомысленный человек.
      _МАМА_. Да. Безусловно. Если чувства нет, то не о чем говорить.
      _ Хлопает входная дверь. Появляется худенькая девушка лет шестнадцати. ___
      ____ _ДЕВУШКА_. Привет! *(Проходит в другую комнату.)*
      _МАМА_ *(трагически, речитативом)*. Любовь! Чего ты добиваешься? Ответь мне! Чего ты добиваешься? Ты хочешь, чтобы у меня было кровоизлияние в мозг, или ты хочешь, чтобы я немедленно телеграфировала отцу? Я к тебе обращаюсь, Любовь!
      _ Люба появляется в дверях. ___
      ____ _ЛЮБА_. А в чем дело?
      _МАМА_. Когда закончились уроки и который сейчас час? Где ты была?
      _ЛЮБА_. Нигде я не была.
      _МАМА_. Чем ты занималась?
      _ЛЮБА_. Ничем я не занималась.
      _МАМА_. До чего мы так дойдем? Я тебя скрашиваю! До чего?
      _ЛЮБА_. Ни до чего. Успокойся ты.
      _МАМА_. С кем ты была?
      _ЛЮБА_. Ни с кем я не была.
      _МАМА_. Как? Ну а что же было все это время? Шурочка, дай мне валидол.
      _ Люба молча выходит в кухню. ___
      ____ До чего мы так дойдем, Люба? Ты подумала, до чего мы так дойдем? Я позвоню учительнице. *(Тихо и спокойно.)* Безусловно, Шура, если чувства нет... Но почему ты думаешь, что его нет? У тебя есть основания не верить Павлу?
      _САША_. Не знаю, мама. Я ничего не знаю. Если бы я могла заглянуть в будущее...
      _МАМА_. А ты загляни в прошлое. Послушай меня, ты загляни в его прошлое. Человек, в общем, живет ритмично, даже импульсы ритмичны. Если в его прошлом есть что-то порочащее его...
      _САША_. Ну как я могу это узнать?..
      _МАМА_. Ты удивительно наивна. Он знаком с Бедхудовым. Бедхудов очень проницательный человек... Если тебе неудобно, я могу сама поговорить с ним, тонко, деликатно. В бестактности ты меня упрекнуть не можешь.
      _САША_. Не смей даже думать об этом! Слышишь! Я запрещаю тебе! Ты хочешь довести меня до петли? Все! Закончим этот разговор, никакого Фарятьева нет и не будет. Ты понимаешь? Я уже все решила, и забудь о нем.
      _МАМА_. Это твое дело. *(Кричит.)* Люба! Что ты ешь?
      _ЛЮБА_ *(из кухни)*. Ничего я не ем.
      _МАМА_. Обед в духовке.
      _ЛЮБА_ *(появляется в дверях)*. Я не буду есть эти паршивые котлеты.
      _МАМА_. Почему они паршивые?
      _ЛЮБА_. Вчера котлеты, позавчера котлеты... Неделю едим одни и те же паршивые котлеты.
      _МАМА_. Не одни и те же. Это новые.
      _ЛЮБА_. Все равно паршивые.
      _МАМА_. До чего мы так дойдем, Люба? Разве ты зарабатываешь деньги на свои капризы?
      _ЛЮБА_. Ну так что? Чего ты хочешь? Я вообще ни к чему не притронусь. Я лучше сдохну с голоду!
      _САША_. Не смей орать! Ты не на улице.
      _ЛЮБА_. А я на улице не ору. *(Выходит в кухню.)*
      _САША_. Открой банку кальмаров. Слышишь?
      _ЛЮБА_. А где они?
      _САША_. В шкафу.
      _МАМА_. Ну что это за еда? Нужно пообедать. Она окончательно загубит желудок.
      _САША_. Пусть ест, что хочет, мама.
      _МАМА_. Конечно, я для вас ровным счетом ничего не значу. Вы считаете меня дурой. Зачем же нужно было рожать детей, если от них не слышишь ласкового слова, если ты лишний, чужой для них человек, если они буквально ненавидят тебя, если они оскорбляют тебя, если ты не можешь, не можешь... *(Плачет.)*
      _САША_. Мамочка. Ну перестань, это все не так.
      _МАМА_. Это так. Это так, и такова жизнь. Вы поймете это, когда у вас будут свои дети.
      _САША_. Все это не так ужасно. Мы очень тебя любим.
      _МАМА_. Возможно, вы полюбите меня, когда я буду лежать на кладбище, но мне... мне... Так хотелось бы, чтобы это было при жизни.
      _ЛЮБА_ *(в дверях, жует)*. А пирожные кому?
      _САША_. Тебе.
      _ЛЮБА_. Это ты купила?
      _САША_. Какое это имеет значение?
      _ЛЮБА_ *(целует ее)*. Ах ты Шушечка!
      _САША_ *(шепотом)*. Поцелуй маму.
      _ Люба подходит к матери, гладит ее по голове, целует. ___
      ____ _ЛЮБА_ *(ласково)*. Ну я же не виновата, что не переношу эти паршивые котлеты.
      _МАМА_. Как ты выражаешься? Где ты была после школы?
      _ЛЮБА_. Нигде я не была. А кто это вышел из нашей квартиры недавно? Такой нереальный мужчина?
      _САША_. Почему нереальный?
      _МАМА_. Значит, ты стояла в парадном? С кем?
      _ЛЮБА_. Он не фармацевт?
      _САША_. Нет.
      _ЛЮБА_. Странно. А он не косит немного?
      _САША_. Что за глупости?
      _МАМА_. Действительно глупости. В нем нет ничего такого... Из ряда вон... Представительный мужчина.
      _ЛЮБА_. Я же ничего не говорю. Он мне понравился. Свежесть дает.
      _МАМА_. Боже! Что за жаргон! Это наш жених. Господи! Жених Александры. Вы меня совсем с ума сведете. Я поставлю чайник. *(Выходит в кухню.)* Будем пить чай. *(Из кухни.)* Сядем, поговорим, попьем чаю с вареньем. Все обсудим, взвесим. Это все так просто не делается.
      _ Люба медленно подходит к Саше, разглядывает ее. ___
      ____ _ЛЮБА_ *(тихо)*. Это твой жених?
      _САША_. Нет.
      _ЛЮБА_. Напрасно, я бы тебе советовала выйти за него замуж. *(Какое-то время молчит, словно решает, говорить или нет, потом подходит совсем близко к Саше и начинает шептать торопливо на ухо, почему-то оглядываясь.)* Раз уж на то пошло, то я тебе скажу... Я ведь тоже выхожу замуж, совсем скоро, уже летом мы будем женаты, будь я проклята. Главное, что я это решила. Не смотри на меня так. Это удача. Мне везет, понимаешь. Я знаю, что мне осталось жить совсем немного: после сорока лет это уже не жизнь. Я не хочу упустить ни единого дня из тех, что мне причитаются. Я знаю, что я его не люблю, но к любви я отношусь не так - ах! Я отношусь трезво. Это не для меня. Я не хочу остаться гнить в Очакове. А он будет выдающимся физиком. Для него сейчас уже Бор не эталон. Конечно, я понимаю, что я теряю, но я понимаю, что я и приобретаю. Я не хочу загубить свою жизнь в этой дыре, я не хочу стать такой полубезумной квочкой, как мама. Папе хоть немного лучше, но они оба зачеркнули свою жизнь. А что они дали мне? Эти паршивые тряпки? Так по мне, хоть в дерюге ходи. Этот город? Эти котлеты? Я за их грехи не намерена расплачиваться. Это я тебе все по секрету говорю. Выходи замуж, Шушечка. Даже если ты его не любишь. Любовь - тьфу! Пустое место. Тебе двадцать семь лет. Я тебе не говорила, но когда ты не накрашена, на тебя по утрам страшно смотреть. Ты сгниешь в своей музыкальной школе. Ты посмотри, у тебя уже сейчас руки дрожат. А я люблю тебя, солнышко. *(Целует ее.)* Я хочу, чтобы ты жила в свое удовольствие, чтобы тебя любили, чтобы у тебя не было глупых забот о деньгах *(гладит ее по волосам, по щеке, по плечу, целует)*, чтобы ты не была одинокой. Чтобы ты была красивой.
      _САША_ *(отталкивает ее)*. Перестань! Перестань!
      _МАМА_ *(из кухни)*. Девочки! Постелите скатерть!
      _ЛЮБА_. Чтобы ты не стала старухой раньше времени, как тетя Зина, чтобы дома у тебя был роскошный рояль.
      _МАМА_ *(из кухни)*. Любочка! А ты знаешь, как его зовут? Павлик Фарятьев. Правда, звучная фамилия? И Шурочке пойдет. *(Смеется.)*
      _ЛЮБА_ *(гладит Сашу по руке)*. Посмотри на свои руки. Через пару лет ты совсем не сможешь играть. Над тобой будут смеяться даже твои бездарные ученики. И что тебе останется, если ты его упустишь? Ты же с ума сойдешь через десять лет. Ты днем и ночью на разные голоса будешь слышать: "Упустила Фарятьева! Упустила Фарятьева! Упустила..."
      _МАМА_ *(появляется в дверях с подносом)*. Ну вот, девочки, сядем за стол, попьем чайку, поговорим, обсудим все, все, все со всех сторон.
      _Сцена вторая_
      _ Квартира Фарятьева. Расположение комнат такое же, как в первой сцене. Вместо буфета - книжный шкаф, в центре - стол, напротив дивана - телевизор. У телевизора сидит тетя Павла - маленькая хрупкая старушка. Входная дверь хлопает. ___
      ____ _ТЕТЯ_. Павлуша, милый! Ну что ж ты так поздно? Раздевайся! Ты, конечно, умираешь от голода. Ну что же ты так поздно?
      _ПАВЕЛ_ *(в дверях)*. Поздно? Я спешил, я буквально бежал. Но время сегодня так летит...
      _ТЕТЯ_. Ты, конечно, ничего не ел с утра?
      _ПАВЕЛ_. Не ел? Да, возможно. Я как-то не заметил. Сегодня день совершенно необычный. *(Выходит в коридор.)*
      _ТЕТЯ_ *(выключает телевизор)*. Необычный? Павлуша, ты тоже это чувствуешь? Я тоже это чувствую: сегодня удивительный день. Мой руки, я несу ужин. *(Выходит в кухню.)*
      _ Какое-то время комната пуста, только слышны голоса. ___
      ____ Ну что ж ты так поздно?
      _ПАВЕЛ_. Неужели действительно поздно? Я сегодня не ощущаю времени.
      _ТЕТЯ_ *(входит в комнату, накрывает на стол)*. Он не ощущает времени! А я его чувствую каждой клеткой.
      _ПАВЕЛ_. Что?
      _ТЕТЯ_ *(кричит)*. Я чувствую время каждой клеткой!
      _ Павел входит в комнату, садится за стол. ___
      ____ Каждой своей, старой клеткой, каждым старым нервом. Ты не знаешь, мальчик, что такое ожидание в старости. Я ведь целый день разговариваю с тобой, мысленно, конечно.
      _ПАВЕЛ_. Тетя, у меня сегодня необыкновенный день. Может быть, я ждал его всю жизнь.
      _ТЕТЯ_ *(садится напротив него)*. Ну! Я же знала, что близкие люди живут одной душой. Тебе передалось это мое чувство. Ешь, Павлуша, это карпики в сметане.
      _ Павел ест. Пауза. ___
      ____ _ТЕТЯ_
      *(одновременно)*. Ты знаешь...
      _ПАВЕЛ_
      _ТЕТЯ_ *(смеется)*. Ты ешь. Я буду говорить. Позволь старухе поболтать. Я ведь собираю свои впечатления по крохам, от каждого дня. Для меня ведь имеет значение каждый день. Я видела сегодня совершенно необыкновенный сон. Цветной сон. Будто я нахожусь в каком-то странном саду, красивом, но несколько декоративном. Этот сад мне не очень приятен, но вот подул легкий ветер, и я посмотрела на небо. И вдруг... Павлуша! Все звезды сложились в созвездия, те приобрели четкие границы, формы, и я поняла их смысл. Каждое созвездие окрасилось в свой цвет. И по небу помчались лиловые олени, красные собаки, желтые медведи, зеленые рыбы. Это было поразительно. А я всю жизнь не могла найти ни одного созвездия: я не могла угадать их форм. И пробуждение было таким радостным. Я совсем забыла, что я уже старуха. *(Смеется.)* И я поняла, что будет необычный день. *(Напевает.)* Ля-ля-ля, ля-ля-ля...
      _ПАВЕЛ_ *(исправляет ее)*. Ля-ля-ля...
      _ТЕТЯ_. Еще, еще, Павлуша!..
      _ПАВЕЛ_. Ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля...
      _ТЕТЯ_. Да, я лишена и слуха, ко всему... Потом позвонил Бедхудов.
      _ПАВЕЛ_. Бедхудов? Он звонил?
      _ТЕТЯ_. Какой необыкновенный человек! Верно, Павлуша?
      _ПАВЕЛ_. Да, тетя. Пожалуй, может быть, мы даже не можем оценить, насколько он необыкновенный человек. Он - душа нашего города.
      _ТЕТЯ_. Душа? Мне казалось немного иначе.
      _ПАВЕЛ_ *(встает, ходит по комнате)*. Нет, именно душа! Посвятить всю жизнь тому, чтобы дать детям возможность выражать свои чувства посредством музыки, одухотворить их жизнь... А ведь эти дети через десять лет будут взрослыми жителями этого города. Ты понимаешь, что от него зависит, какой будет жизнь в Очакове через десять лет? Ибо эти дети в свою очередь подарят людям чудесные мгновения, полные музыки. И жизнь будет прекрасной. Бедхудов! Это...
      _ТЕТЯ_. Я чувствую необыкновенное волнение, когда говорю с ним. Я как-то внутренне подтягиваюсь.
      _ПАВЕЛ_. Он почти не бывает дома. А с этим стоматологическим кабинетом было столько волнений! Ведь пойми, это новое дело. Оно требует энергии и времени. И, конечно, средств! А тем более с таким необыкновенным кариесом в наше время...
      _ТЕТЯ_. С таким трагическим кариесом, Павлуша.
      _ПАВЕЛ_. Да, И у него хватает времени думать и об этом. Так зачем он звонил?
      _ТЕТЯ_. Хотел узнать, когда ты будешь дома. Я сказала, что ты будешь после семи. Я как будто чувствовала... *(Торжественно.)* Умер мой одноклассник, Павлуша. Удивительный человек и удивительный врач. Светлая ему память. В моем возрасте смерть сверстника - это первый звонок. *(Плачет.)*
      _ПАВЕЛ_. Не нужно! Не нужно! *(Целует ее.)* Прочь мрачные мысли.
      _ТЕТЯ_. Да. Я сначала была потрясена, А потом думала о нем светло. У него была болезнь сердца, и это нужно было ожидать. Сердце - это беда нашего времени. Я понимаю, что это неразумно, но все-таки отношу его к органам наших чувств. Ведь люди действительно умирают от любви, от радости и горя, и какой ни поставь диагноз, а результат один: не выдерживает сердце. И что ты тут поделаешь?! Я не знаю, как работает мозг, когда ты видишь любимого человека, но я знаю, как бьется сердце. И все это знают. А, Павлуша?..
      _ПАВЕЛ_ *(садится)*. Ты поэт, тетя.
      _ТЕТЯ_. Нет, я аналитик. Ах, Павлуша, я смотрю на тебя и поражаюсь: для меня ты дитя, а ведь на самом деле ты - мужчина в годы расцвета, в зените, так сказать. Да! Так о чем я говорила? Я говорила о смерти, о сердце... Подожди, я принесу кисель. *(Выходит.)*
      _ПАВЕЛ_ *(про себя)*. Годы расцвета... Это относительное понятие. А зенит? Что такое зенит для человека?
      _ТЕТЯ_ *(приносит кисель)*. И вдруг... Совершенно неожиданно. Я получила письмо. Ты знаешь, я всегда очень волнуюсь, вскрывая конверты. Я читаю обратный адрес... И что я вижу? Полоцк!
      _ПАВЕЛ_ *(недоуменно)*. Полоцк?
      _ТЕТЯ_. Да! Полоцк? Ты понимаешь?
      _ПАВЕЛ_. Полоцк? А что Полоцк?
      _ТЕТЯ_. Неужели ты не понимаешь, Павлуша?
      _ПАВЕЛ_. Полоцк?
      _ТЕТЯ_. Ну да. Это моя вина. Громадная вина. Мы забываем людей. Мы бросаем их. Даже родных. Как будто впереди нас ждут толпы и карнавалы. Почему мы не думаем об одиночестве? Полоцк, Павлуша.
      _ПАВЕЛ_. Полоцк. Что-то с ним связано... Но что?
      _ТЕТЯ_. Хорошо. Слушай. В Полоцке живет моя и твоей покойной мамы двоюродная сестра Соня. Мы все, к сожалению, обменивались иногда открытками на праздник, но не больше, и она, признаться, потеряла для меня какие-то реальные очертания. Я совершенно не думала о ней. А ведь в детстве мы жили вместе... Да... И вот среди старых книг и тетрадей я нахожу как-то записную книжку. А в ней отмечены дни рождений всех моих давних знакомых и родственников. Ах, Павлуша, как у меня дрожали руки... Там были дни рождения людей, о которых я давно забыла... Что за жизнь! И вдруг, смотрю, - Соня! В общем, я в тот же день побежала, купила ей подарок, возможно не совсем удачный, и отослала с письмом. Первое письмо за столько лет... Я и забыла об этом, и вдруг я получаю ответное письмо сегодня. И какое письмо, Павлуша! Она несчастный человек. Она совершенно одна, муж умер. 0на не жалуется, нет, она просто рассказывает о себе, возможно, ей просто необходима высказаться... Но мне стало так стыдно и больно...
      _ПАВЕЛ_. Полоцк! Конечно, теперь я вспоминаю.
      _ТЕТЯ_. В довершение ко всему она хочет, мне вышить что-нибудь на память от нее. Она вышивает бисером. Просит выслать материал, из которого я собираюсь шить платье. Она, конечно, не представляет себе, какой я стала. *(Смеется.)* Я - в платье, вышитом бисером! Но я не могу отказать ей, и вот я подумала... Только ты не возражай сразу! Может быть, тебе какую-нибудь выходную рубашку вышить бисером, одноцветным? Допустим, ворот? А?
      _ Павел молчит. ___
      ____ Ну ты подумай. Сразу это кажется неприемлемым, но если ты представить себе однотонный бисер, матовый... Ну ты подумай, подумай.
      _ПАВЕЛ_ *(задумчиво)*. Тетя, посмотри на меня внимательно и скажи, есть во мне что-то, ну хоть что-нибудь такое, что могло бы привлечь... Нет, хотя бы пробудить симпатию ко мне?
      _ТЕТЯ_ *(смеется)*. Я понимаю, Павлуша, ты намекаешь на то, что бисер тебе противопоказан... Но, в конце концов, это не так важно. Самое главное, Павлуша, что, когда я прочитала ее письмо, я почувствовала боль и одновременно радость. Я приняла правильное решение...
      _ПАВЕЛ_ *(решительно)*. Тетя, я говорил тебе, что сегодня необыкновенный день. Бывают такие дни, когда ты и людей, и явления воспринимаешь как бы под другим углом зрения. Понимаешь? И себя тоже.
      _ТЕТЯ_. Ты абсолютно верно все понял. Я посмотрела на свою жизнь глазами другого человека, и я все решила. Как бы ты ни возражал, Павлинька, я сделаю по-своему. Все трудности, связанные с этим, я беру на себя. Соня переедет к нам. Мы обменяем ее комнату на одну комнату, а потом две и одну на три комнаты. А пока будет производиться обмен, она переедет к нам, мы будем жить с ней в одной комнате.
      _ПАВЕЛ_ *(ошеломлен)*. Как?
      _ТЕТЯ_. Вот так. Вот так, Павлуша. Она одинока. Она несчастный человек. В конце концов, и мы должны что-то сделать для нее, искупить свое невнимание.
      _ПАВЕЛ_ *(испуганно)*. Нет, подожди, нельзя же так сразу это решать. Я ведь еще... Ты не знаешь...
      _ТЕТЯ_. Нет, я все знаю. Я знаю, что на это трудно решиться, но я ей уже написала.
      _ПАВЕЛ_ *(встает)*. Написала?
      _ТЕТЯ_. Да, написала.
      _ПАВЕЛ_. А как же я?
      _ТЕТЯ_ *(встает)*. Подожди, Павлик. До сих пор мне казалось, что мы отлично понимаем друг друга. Неужели мой рассказ не дошел до твоего сердца? Ты ничего не понял?
      _ПАВЕЛ_. Я все понял, но ты же не выслушала меня. Как ты могла написать?.. И ты уже отослала письмо?
      _ТЕТЯ_ *(голос ее дрожит)*. Отослала. Ты ничего не понял, Павлуша. Я тебе рассказала о смерти Зузенко, о смерти старого человека, а он был не так одинок, как Соня. У него погиб сын, развелась дочь и работы было много - вот и все, но сердце из-за постоянных бед и неприятностей - оно фрустируется, раскалывается. Сначала дает трещинку, как чашка, а потом раскалывается пополам, и человек умирает от постоянной фрустации Зузенко умер. Умерла мама. Пусть поздно, но должна же я подумать о Соне.
      _ПАВЕЛ_. Тетя, подожди!
      _ТЕТЯ_. А чего ждать?
      _ПАВЕЛ_. Но я ведь женюсь, тетя...
      _ Пауза. ___
      ____ _ТЕТЯ_ *(медленно садится)*. Павлик?! Как женишься?!
      _ПАВЕЛ_ *(садится)*. Я люблю ее, тетя, но я боюсь, она откажет мне.
      _ТЕТЯ_ *(бессмысленно)*. Откажет? Тебе?
      _ПАВЕЛ_ *(пытаясь улыбнуться)*. Конечно мне. Это не так трудно - отказать мне.
      _ТЕТЯ_ *(встрепенувшись)*. Ты женишься? Ты женишься, Павлик?
      _ПАВЕЛ_. Конечно женюсь, тетя, если она согласится.
      _ТЕТЯ_. Ну да. Ну да.
      _ Пауза. ___
      ____ Извини меня, Павлуша. Что-то придумываешь себе, сочиняешь... А это все так глупо, неприемлемо...
      _ПАВЕЛ_ *(не слушая ее)*. Знаешь, раньше мне казалось, что я должен только работать. Мои наблюдения и заключения требуют двадцати четырех часов в сутки, - я ведь хочу закончить свой труд. И мне не нужно вознаграждения. Я уверен, что для этого я родился, это моя миссия.
      _ТЕТЯ_. А теперь ты думаешь иначе?
      _ПАВЕЛ_. Теперь я... Я люблю ее, тетя. Мы увиделись... И с тех пор я все время хочу быть с ней вместе, а когда я ее не вижу, я ужасно неспокоен, я становлюсь необъективен, даже несправедлив...
      _ТЕТЯ_. О, это мне знакомо!..
      _ПАВЕЛ_. И я не могу работать. Так что мне без нее нельзя.
      _ТЕТЯ_. Ну что ж, Павлуша, видно, это - счастье. И она тебя тоже полюбит. Тебя нельзя не полюбить, И вы поженитесь. А я поплачу на вашей свадьбе... От радости. *(Плачет.)* Перемою посуду и уеду к Соне в Полоцк.
      _ПАВЕЛ_. А как же я? Я не смогу без тебя, тетя. Я так привык. Я тебя тоже люблю.
      _ТЕТЯ_. И я тебя люблю, Павлуша. Но людям нужно иногда расставаться, чтобы было о чем говорить и что вспоминать. Все к лучшему. *(Встает, убирает со стола посуду.)* А когда у вас родится дочь или сын, тут вам опять пригодится старая тетка.
      _ПАВЕЛ_ *(помогает ей)*. Ты забываешь, что мне могут еще и отказать.
      _ТЕТЯ_. Ах, мужчины, мужчины... Из-за кого вы теряете голову, трезвый взгляд на вещи? Из-за нас. *(Направляется к двери.)* Как ее зовут?
      _ПАВЕЛ_. Александра.
      _ТЕТЯ_ *(останавливается)*. Она блондинка?
      _ПАВЕЛ_. Нет. У нее пепельные волосы. Такие, как были у мамы, только чуть с рыжинкой. И зеленые глаза.
      _ТЕТЯ_ *(радостно)*. Боже мой! Павлуша! Соня вышьет ей платье бисером. Желтый, сверкающий бисер на белом шифоне! Рыжеватые волосы!.. Соня будет счастлива. Мы ее пригласим на свадьбу. Завтра я пойду искать желтый бисер и посмотрю шифон. *(Выходит, говорит из кухни.)* Так все удачно складывается. Я это чувствовала сразу. Я тебе рассказывала, какой мне приснился сон?..
      _Сцена третья_
      _ Комната в квартире Саши. Стол раздвинут и накрыт. У стола суетится мама. Входит Саша. ___
      ____ _МАМА_. Где же мы так долго были? Где мы гуляли?
      _САША_ *(изумленно)*. Мама! А что это?
      _МАМА_. Где, детка?
      _САША_. На столе.
      _МАМА_. А-а... Это я накрыла на стол.
      _САША_. Я вижу... А зачем?
      _МАМА_. А как же! Ведь сегодня понедельник.
      _САША_. Ну и что?
      _МАМА_. Должен прийти Павел.
      _САША_. Ты серьезно говоришь? Это для него? Ты специально вычисляла?
      _МАМА_. Это нетрудно вычислить. Он обещал прийти через два дня.
      _САША_. Мама! Немедленно убери все.
      _МАМА_. Он приходит в приличный дом, и я хочу, чтобы он это знал.
      _САША_. Не-мед-лен-но.
      _МАМА_. Человек имеет право на человеческий прием. В случае отказа или в обратном случае - в любом случае.
      _САША_. Мама, я ухожу.
      _МАМА_. Саша, он зайдет после работы. Если ты ему откажешь, так должен же он хоть поесть, по крайней мере, а если не откажешь, тогда тем более. Ну что ты нервничаешь, Щуренок ты мой, Сашунчик?..
      _САША_. Мама, почему ты все решаешь за меня? Ты помнишь, сколько, мне лет?
      _МАМА_. Девуля моя, все будет хорошо. Я клянусь тебе, что не выйду из кухни и даже открою воду. Там ничего не слышно. А Любе я купила два билета в кино, и она придет глубоким вечером, можешь не сомневаться.
      _САША_. Ну что мне с тобой делать? Скажи!
      _МАМА_. Сашуля, я ни во что не буду вмешиваться, я ни слова не скажу. Я только хочу знать... Я же все-таки имею право. Да или нет? Да или нет?
      _САША_. Я не могу так больше жить. Я должна снимать комнату. Иначе я сойду с ума.
      _МАМА_. Ты только скажи одно слово, и мы не будем говорить на эту тему. Да или нет?
      _ Звонок. ___
      ____ Это Павлик. *(Подходит к двери, но не выходит в прихожую, говорит тихо.)* Значит, так? Я так и предполагала. Я так и думала. Ты опять начинаешь обольщаться? Опять он? Опять начались взгляды, разговоры... Да?
      _ Звонок. ___
      ____ *(Выглядывает в прихожую, кричит.)* Бегу! Бегу! *(Саше шепотом.)* Как только у тебя намечается какой-то сдвиг, какой-то кризис в жизни, он опять прибирает тебя к рукам. Это какой-то рок. Пусть он великий человек, пусть он гений даже, но для тебя это злодей.
      _САША_. Мама! Не смей!
      _МАМА_. Я смею. Ты моя дочь. *(В прихожую.)* Одну секунду! Одну минуточку! *(Саше.)* Я не хочу думать, что он издевается над тобой, я не хочу думать, что он уродует, твою жизнь умышленно. Я буду лучше думать, что ты слишком доверчива, девуля моя, ты глупенькая, неопытная... *(Быстро.)* Что он тебе обещал? Что он говорил конкретно? Шура! Над тобой же все смеются. Ты понимаешь это? Над тобой сме-ют-ся.
      Саш а. Мама, открой дверь!
      _МАМА_ *(закрывает дверь в прихожую)*. Если ты будешь кричать, я перестану разговаривать с тобой. Не повышай голос.
      _САША_. Я сойду с ума.
      _МАМА_. Это я сойду с ума. Шура, знай, у меня нет больше сил, нет больше нервов. Поступай как знаешь, но если ты сделаешь эту глупость, я умру. Немедленно. Я клянусь тебе. У меня сердце не выдерживает. Мне уже нечего делать в этой жизни. Я открываю. Пойди попудрись. *(Открывает дверь в прихожую.)* Я не выйду из кухня. Вам никто не будет мешать. Не нервничай, Сашуля, все будет хорошо. Щуренок мой...
      _ Идет открывать входную дверь. Саша остается одна. Из прихожей слышны голоса, входят мама и Павел. ___
      ____ _МАМА_. Проходите, Павел! Мы вас давно ждем. Шурочка только что пришла с работы. И вы, наверное, прямо с работы? Вы голодны? Конечно, вы голодны! Я, к сожалению, вожусь на кухне. Женщины три четверти жизни проводят на кухне. Но мне это даже нравится. А вам? О, господи, о чем я говорю? Пожалуйста, не стесняйтесь. Прошу вас прямо к столу, я потом загляну к вам, как управлюсь. А пока, я думаю, вам не будет очень скучно. Шурочка вас давно ждет. *(Выходит, плотно, закрыв за собой дверь.)*
      _ Пауза. ___
      ____ _САША_. Здравствуйте.
      _ПАВЕЛ_. Здравствуйте.
      _САША_. Садитесь.
      _ПАВЕЛ_. Спасибо.
      _ Оба садятся. ___
      ____ _САША_. Хотите есть?
      _ПАВЕЛ_. Спасибо, нет. Я совсем не голоден.
      _САША_. Нет, уж вы, пожалуйста, ешьте. Это все мама для вас приготовила.
      _ПАВЕЛ_. Большое спасибо. Я совсем не голоден. Я на работе пообедал.
      _САША_. Пожалуйста, ешьте, а то мама обидится. Вы ведь не хотите ее обидеть?
      _ПАВЕЛ_. Ни в коем случае.
      _САША_. Вот и хорошо.
      _ В комнату заглядывает, мама. ___
      ____ _МАМА_. Там наливочка моего производства. А я потом горячее принесу. *(Исчезает.)*
      _САША_. Хотите наливки?
      _ПАВЕЛ_. А вы?
      _САША_ *(наливает себе и ему)*. Пейте.
      _ПАВЕЛ_. За ваше здоровье. *(Пьет.)*
      _САША_. Спасибо. *(Пьет.)*
      _ПАВЕЛ_. Александра...
      _ Саша вздрогнула. ___
      ____ Саша, вы чем-то огорчены?
      _САША_. Почему вы так решили?
      _ПАВЕЛ_. Вы так смотрите на меня...
      _САША_. Как?
      _ПАВЕЛ_. Я бы даже сказал, с ненавистью. Я пришел некстати? Если так, я, пожалуй, пойду.
      _САША_. Нет, сидите... Вы предупредили, что придете через два дня. Ведь так?
      _ПАВЕЛ_. Да.
      _САША_. Пожалуйста, сидите. Вы ведь пришли по делу?
      _ПАВЕЛ_. Если можно так выразиться...
      _САША_. Можно. Давайте еще выпьем. *(Наливает себе и ему.)*
      _ПАВЕЛ_. За ваше здоровье! *(Пьет.)*
      _САША_. Спасибо. *(Пьет.)* Итак, вы хотите получить конкретный ответ на конкретный вопрос?
      _ПАВЕЛ_ *(опустив голову)*. Если можно так выразиться...
      _САША_. Можно.
      _ПАВЕЛ_. Если вы готовы мне ответить...
      _САША_. Готова.
      _ Дверь приоткрывается, Саша встает и закрывает ее. ___
      ____ Я готова.
      _ПАВЕЛ_. Пожалуйста, подождите немного.
      _ Дверь снова приоткрывается, в комнату заглядывает мама. ___
      ____ _МАМА_. Шурочка, деточка, я хочу закрыть окошко. Сквозит, и вы простудитесь.
      _САША_. Я закрою, мама.
      _ Мама неохотно закрывает дверь. Саша подходит к пианино, садится и играет гаммы. Павел тихонько встает, направляется к двери, останавливается, долго смотрит на Сашу, снова присаживается на край стула. ___
      ____ _ПАВЕЛ_. Как вы думаете, Александра, что такое сны?
      _САША_. Не знаю. Не задумывалась над этим.
      _ПАВЕЛ_. Вот, предположим, одному человеку снится другой человек. Снится, что они, волею обстоятельств, одни, вдвоем, и чувствуют такое счастье, такой покой... Вот что удивительно - покой, чего в действительности не бывает. Так что же такое сны?
      _САША_. Сны - это сны, А реальность - это реальность.
      _ПАВЕЛ_. Я понимаю. Но если одному человеку снится, что стоит только протянуть руку, и другой человек погладит ее, стоит только сказать одну фразу, пусть глупую, и другой человек поймет тебя... А это так необходимо. Откуда же это берется во сне? Если наяву все иначе.
      _САША_. Это фантазии, и только.
      _ПАВЕЛ_. Фантазии. Это я понимаю. Извините меня, я вас огорчил своим приходом. Я все понимаю. Я понял, что вы хотите мне ответить. Я сейчас уйду... Но вы смотрели на меня с такой ненавистью... Я виноват? Ради бога, простите меня. Я не хотел обидеть вас. Я не понимаю, как это могло получиться.
      _САША_ *(повернувшись к нему)*. Почему вы так решили?
      _ПАВЕЛ_. Как?
      _САША_. Что обидели меня.
      _ПАВЕЛ_. Не знаю. Мне так показалось.
      _САША_. А это не так.
      _ПАВЕЛ_. Не так?
      _САША_ *(медленно)*. Вы не обидели меня.
      _ПАВЕЛ_. Правда?
      _САША_. Конечно. Садитесь к столу. Вы уж, пожалуйста, не уходите... Так сразу. Вы обидите маму. *(Встает, направляется к столу.)* И меня тоже. Ешьте.
      _ПАВЕЛ_ *(садится за стол)*. Хорошо. Спасибо. Я буду есть.
      _ Пауза. ___
      ____ Мне очень больно было, когда вы так на меня посмотрели... Я даже не знаю, как мне дальше жить с таким вашим взглядом. *(Встает.)* Я понял, что вы хотите мне сказать.
      _САША_. Поняли?
      _ПАВЕЛ_. Понял.
      _САША_. Ну вот и хорошо. Садитесь.
      _ПАВЕЛ_ *(садится)*. Все правильно. На что я мог рассчитывать? Вы самая прекрасная женщина из всех существующих. Я бы все сделал, чтобы вам не было грустно и тяжело. Мне даже кажется, что я мог бы сделать что-нибудь нехорошее, даже какую-нибудь глупость окончательную.
      _САША_. Надеюсь, что нет.
      _ПАВЕЛ_. Да. Мне так кажется. Но что поделаешь! Видно, я ничего не могу изменить. Это - не в моих силах, что бы я ни делал.
      _САША_. Павлик, давайте не будем об этом говорить.
      _ПАВЕЛ_. Хорошо. Только вы не грустите. Вам нельзя грустить. Поверьте, нет повода. Я вас развеселю. Попробую. Знаете, я умею показывать карточные фокусы. У вас есть карты?
      _САША_. Кажется, есть.
      _ПАВЕЛ_. Дайте, пожалуйста. У меня это очень эффектно получается. Бедхудов говорит, что у меня своеобразный талант.
      _САША_. Сейчас я поищу. *(Выходит в соседнюю комнату.)*
      _ Другая дверь осторожно открывается, входит мама. ___
      ____ _МАМА_. Шурочка... А где Шурочка?
      _ПАВЕЛ_. Она пошла за картами.
      _МАМА_. За картами? В каком смысле?
      _ПАВЕЛ_. За игральными картами.
      _МАМА_. Вы... хотите погадать?
      _ПАВЕЛ_. Нет. Я хочу показать фокусы. Я это хорошо делаю. Вы не хотите посмотреть?
      _МАМА_. Я не совсем поняла. Вы будете показывать карточные фокусы?
      _ПАВЕЛ_. Да.
      _МАМА_. Ах так! Ну конечно, боже мой, конечно! Что бы человек ни делал, если он умело это исполняет... *(Выходит.)*
      _ Входит Саша. ___
      ____ _ПАВЕЛ_. Александра. Не двигайтесь!
      _ Саша остановилась. ___
      ____ Какая вы красивая. Луч света попал вам в глаза, и они совершенно прозрачные, как янтарь... Это так красиво.
      _САША_. Господи! Как вы меня испугали! Неужели вы думаете, что можно говорить все, что взбредет в голову, вот так, открытым текстом? Я вам не советую это делать, Павлик. Иначе вы будете производить отталкивающее впечатление на окружающих. Кое-что нужно оставить при себе. Вот вам карты.
      _ПАВЕЛ_. Извините, пожалуйста. Сейчас я сначала прорепетирую. *(Тасует карты.)*
      _САША._ Не обижайтесь, Павлик. Лучше, я вам скажу это, чем кто-нибудь другой. Правда?
      _ПАВЕЛ_. Конечно.
      _САША_. Вообще, я рада вам, Я рада, что мы поняли друг друга. Ну что? Получается?
      _ПАВЕЛ_. Сейчас. Нужно разогреть руки. Это почти эстрадный номер. Сейчас.
      _САША_. Вы не обижайтесь, что я встретила вас так. Я ведь очень устаю на работе. И еще я не люблю бессмысленных разговоров. Это так тяжело. О чем говорить?
      _ПАВЕЛ_. Странно. Сейчас плохо получается. У меня дрожат руки.
      _САША_. На работе тоже приходится много говорить. А что толку? Чаще всего в служебных делах нет никакого взаимопонимания, а от этого смертельно устаешь.
      _ПАВЕЛ_. О! Это я очень хорошо знаю.
      _САША_. Только считанные люди не понимают, нет, а пытаются понять тебя. А ведь общаешься со многими.
      _ПАВЕЛ_. Я, кажется, готов. Задумайте три карты.
      _САША_. Хорошо, тройка, семерка, туз.
      _ПАВЕЛ_. Нет, вы про себя задумайте.
      _САША_. Хорошо.
      _ПАВЕЛ_. Вот я тасую колоду. Следите внимательно.
      _САША_. Возможно, на вашей работе это не так уж и важно, но у нас... Мы ведь общаемся с детьми, и если не будет взаимопонимания между взрослыми...
      _ПАВЕЛ_. А это возможно?
      _САША_. А разве нет?
      _ПАВЕЛ_. Нет, я ничего не утверждаю. Я только спросил... Теперь снимите. Я сейчас делю колоду на три части. Вы помните, что вы задумали?
      _САША_. Да. Но я вас не поняла... Взаимопонимание необходимо. Бедхудов говорит, что это наша единственная обязанность, единственный долг: как минимум, понимать друг друга, если мы хотим научить чему-то молодое поколение. Он говорит, что все остальное приложится, что все остальное - это дар божий. *(Вдохновенно.)* Мы должны собрать воедино все приобретенное нами, все знания, все успехи и передать им. И поэтому мы должны быть заодно. Бедхудов говорит, что иначе мы проиграем, что иначе это новое поколение зачеркнет нас, переступит через наши понятия, категории и пойдет дальше. Он говорит...
      _ПАВЕЛ_ *(тихо)*. Вы любите его, Саша?
      _ Входит Люба. ___
      ____ _ЛЮБА_. Привет.
      _САША_. Привет. *(Идет к пианино.)*
      _ЛЮБА_. У вас пир?
      _САША_ *(играя гаммы)*. У нас пир.
      _ЛЮБА_. И карты? С ума сойти! *(Разглядывает Павла.)* Ваша фамилия Фазаньев?
      _ПАВЕЛ_. Нет, Фарятьев. Павел Фарятьев.
      _ЛЮБА_. А я Люба. Как вы находите, я похожа на Шуру?
      _ПАВЕЛ_. Нет, не совсем. Вернее, совсем не похожи.
      _ЛЮБА_. Странно. А ведь единоутробные сестры.
      _САША_. Люба, не ломайся.
      _ЛЮБА_. А я не ломаюсь. Она меня роняет в ваших глазах. Почему? Как вы думаете?
      _ Входит мама. ___
      ____ _МАМА_. Люба, ты почему здесь? Ты почему не в кино?
      _ЛЮБА_. А мне здесь интересней. И я как раз сейчас есть хочу.
      _МАМА_. Иди на кухню. Там поешь.
      _ЛЮБА_. Но здесь уже все готово.
      _МАМА_. Иди туда, я тебе говорю.
      _ЛЮБА_. Но я хочу познакомиться со своим деверем.
      _САША_. Убирайся отсюда, Люба.
      _ЛЮБА_. Ах так! Она вас ревнует. Не рано ли? Как вы думаете? *(Уходит в соседнюю комнату.)*
      _МАМА_. Глупышка маленькая... Они так все время пикируются с Шурочкой. Пикируются и пикируются, а друг без друга жить не могут. Горячее не нести?.. Ну, я попозже. *(Уходит.)*
      _ Пауза. ___
      ____ _ПАВЕЛ_. Простите меня, Александра.
      _САША_. Скажите... Скажите, пожалуйста, как выйти из этого заколдованного круга? Все мы незлые люди и хотим друг другу добра. Вот ведь они говорят, что любят меня... За что, скажите, люди мучают друг друга? Почему? И любят мучают, и не любят - мучают. Вот и я веду себя жестоко, бестактно. Вы хороший человек. Но что я могу сделать? Вы любите меня?
      _ПАВЕЛ_. Я люблю вас. Да.
      _САША_. А я не люблю вас. Так что я могу сделать? И что вы можете сделать? Скажите.
      _ПАВЕЛ_. Может быть, я как-то сумею заслужить вашу любовь?.. Может быть, со временем...
      _САША_. Господи! Да разве ее можно заслужить? О чем вы говорите? Как же ее можно заслужить? Чем? Вы думаете, была бы вся эта неразбериха, весь этот ужас, если бы каждому воздавалось по заслугам?
      _ПАВЕЛ_. Я ни на что не претендую. Я не имею права...
      _САША_. А я вам и не советую претендовать, Я скажу вам по секрету: кроме вас, вообще никто не хочет претендовать.
      _ПАВЕЛ_. Не нужно так говорить. Не нужно. Я прошу вас, посмотрите этот фокус до конца.
      _САША_. Нет, уж вы послушайте. Мне тоже нужно выговориться. Хоть один раз. Ради бога, посмотрите на меня внимательно. Скажите, я уродливая? Я произвожу ужасное впечатление? Может быть, я глупая? Чрезвычайно глупая, одна на миллион, и это сразу бросается в глаза. Скажите правду.
      _ПАВЕЛ_. Вы же знаете что это не так.
      _САША_. Нет, не знаю. Когда-то я встретилась с человеком, который был... Господи, почему был? Он самый умный, добрый, красивый. Может бить, только для меня. Пусть так, но для меня он такой. И одно время мне даже казалось, что он тоже любил меня. Вернее, ему так казалось. *(Испуганно.)* А может быть, ему даже не казалось? Впрочем, это не важно. Посмотрите на меня внимательно. Что-то во мне, очевидно, не так. Иначе за что же меня так наказывать? Я ведь так хотела заслужить его любовь. Видите, как это глупо звучит.
      _ПАВЕЛ_. Да, я понимаю. Это глупо.
      _САША_. Но, очевидно, не так уж глупо, если тысячи людей этим занимаются? Как вы думаете? Очевидно, это правильно. Только не по адресу, вот в чем вся беда. Где-то нарушился порядок с самого начала. Кто-то пропустил свою очередь, и дальше все идет вкривь и вкось. Как вы думаете?
      _ Павел не ответил, Саша задумалась. ___
      ____ Я в этом городе каждую улицу помнила так: здесь мы ходили, а здесь - нет. Все было связано с ним... А куда я могла уехать? Я не могла от него уехать... Я, конечно, смирилась... Наверное, со всем можно смириться. Только разве это жизнь, если нет радости ни в чем и если нет надежды?
      _ В комнату заглядывает Люба. ___
      ____ _ЛЮБА_. Можно я с вами посижу?
      _САША_. Посидишь попозже.
      _ЛЮБА_. А можно я выпью наливки?
      _САША_. Выпьешь попозже.
      _ Люба исчезает. ___
      ____ И не нужно на меня так смотреть! Нельзя на меня так смотреть. Это какая-то ошибка, уверяю вас. Если бы вы знали, Павлик, как я унижалась...
      _ПАВЕЛ_. Нет. Не говорите так. Это неправда.
      _САША_. Это правда. Я готова была на все, только бы он был со мной. Мне необходимо было видеть его каждый день, только видеть, говорить, хотя бы это. Я не могла без него жить. Я звонила по телефону и слушала его голос. Я стояла под его домом и смотрела на окна, я писала ему письма вечером и клала их под подушку. Я целыми ночами сидела и бубнила: "Дорогой, миленький! Услышь меня, пожалуйста! Вспомни обо мне хоть на минутку. Я так люблю тебя, мой хороший..." *(Плачет.)* Ну скажите, разве женщина может так вести себя? Разве я могу воспитывать детей? - И разве может после этого кто-нибудь, ну хоть кто-нибудь любить меня? Даже вы!
      _ Мама гордо вносит на блюде жареного гуся. ___
      ____ _МАМА_. А вот и горяченькое!
      _САША_ *(кричит)*. Уйди отсюда, мама!
      _ Мама выходит. ___
      ____ Господи! Зачем я так? *(Пауза.)* Мама!
      _ Мама не заходит. ___
      ____ *(Успокаиваясь.)* Мой вам совет, Павлик. Никогда не будьте откровенны. Это слабость. А люди не прощают чужих слабостей. Они потом очень наказывают за них. При случае.
      _ПАВЕЛ_ *(отчаянно)*. Неправда! Неправда!
      _САША_. Я не о вас говорю.
      _ПАВЕЛ_. И я не о себе говорю. Вы не должны так думать. Вы не должны отчаиваться.
      _САША_ *(наигрывает какую-то мелодию)*. А я уже не отчаиваюсь. Давайте споем дуэтом. *(Поет.)* "Я прошу хоть ненадолго, боль моя, ты покинь меня..." Когда я услышала ее в первый раз, я была просто поражена.
      _ПАВЕЛ_ *(пристально смотрит на нее)*. Я вам открою одну тайну. *(Очень серьезно.)* Дело в том, Александра, что и я, и вы, и все люди вообще живем не на той планете. Мы инопланетяне, так сказать. Понимаете?
      _САША_. Это иносказательно, что ли? Такая метафора?
      _ПАВЕЛ_. Нет, это не метафора. Дело в том, что когда-то очень давно люди из далекого мира попали на эту планету и остались здесь волею обстоятельств. А потом родились наши предки, а потом мы.
      _САША_. Я уже слышала эту теорию. По-моему, это абсурд.
      _ПАВЕЛ_. Нет! Это не абсурд.
      _САША_. Ну что ж... Пусть даже так. Но какое это имеет значение, как мы сюда попали! Раз уж попали, что делать, надо как-то устраиваться. Послушайте. *(Поет.)*
      "Где-то далеко, где-то далеко идут грибные дожди..."
      _ПАВЕЛ_. Это имеет, имеет значение! Поймите, ведь это главное. Мы мучимся над мелкими, никому не нужными проблемами, мы тратим наши мысли и чувства впустую, мы от рождения смотрим себе под ноги, только под ноги. Помните, как с детства нас учат: "Смотри себе под ноги... Смотри не упади..." Мы умираем, так ничего и не поняв: кто мы и зачем мы здесь. А между тем где-то глубоко в нас живет одно стремление: туда, ввысь, домой!
      _САША_. Куда домой?
      _ПАВЕЛ_. В тот далекий мир, откуда мы пришли. И где живут такие же люди, как мы. Только они дома и счастливы. Мне даже кажется, что они иногда думают о нас. Им нас очень жаль. Вы этого не чувствуете? Вспомните, у вас не было такого чувства, что кто-то жалеет вас и ждет?
      _САША_. Нет. Не было. *(Улыбаясь.)* Меня не ждут.
      _ПАВЕЛ_. Не смейтесь. Не нужно смеяться.
      _САША_. Ну хорошо. Вы не волнуйтесь. Мало ли всяких теорий...
      _ Обе двери чуть приоткрываются. ___
      ____ _ПАВЕЛ_. Она одна. Только одна. *(Торопливо.)* Почему влюбленные смотрят на звезды? Почему их так привлекает небо? И оно распахивается перед ними, как двери в бесконечный, знакомый мир. Почему нам с детства снится чувство полета? А потом, к старости, нам снятся, что мы падаем вниз, стремительно падаем. О, это чувство ужасно! Но вам это, очевидно, еще не снилось. Почему во сне мы говорим на языках, нам неизвестных, совершенно свободно? Почему мы видим явственно удивительные ландшафты и строения, знакомые нам и которых мы никогда не видели наяву. Почему? А чувства, необыкновенные, яркие, горячие, которые мы забываем днем!.. Вам не случалось узнавать людей, которых вы никогда не видели прежде? Узнавать, как давних знакомых, по одному движению, по запаху?.. А слова, обращенные к нам, которых никто не сказал!.. Нас зовут, просят о помощи, предупреждают об опасности... Десятки, сотни голосов. Откуда? Они у нас в крови. Если бы всего этого не было... О, если бы не было! Разве стоило бы жить такую короткую жизнь, короткую, как мгновенье? Но за одну эту маленькую жизнь мы рождаемся и умираем десятки раз за многих других людей... Что это? Скажите!.. Это фантазии? Но они больше, чем целая жизнь. Зачем мы их убиваем? Ведь для чего-то они живут в нас.
      _ Из соседней комнаты слышен плач. Это - Люба. ___
      ____ _САША_ *(волнуясь)*. Я не совсем понимаю вас. Не совсем. Но если представить себе, если вообразить, что все это так... Ах, если бы все было так, как вы говорите! Многие несчастья не казались бы несчастьями.
      _ПАВЕЛ_. Я в этом уверен, Александра, уверен. Посмотрите на людей. Разве они стали бы обижать друг друга, мучить, если бы знали об этом? Если бы знали, что они единое целое? Если бы они помнили, что у них такая короткая жизнь, и если бы они угадали свое желание увидеть этот далекий мир.
      _САША_. Странно... Неужели не стали бы мучить? Неужели все было бы иначе? А может быть, и так.
      _ПАВЕЛ_. Все наши несчастья кратковременны. Наши дети или внуки, или правнуки, они поймут это. Они отбросят все мелкое. Поверьте, они будут любить друг друга.
      _САША_. Все?
      _ПАВЕЛ_. Уверяю вас, все. А своим детям они будут говорить: "Не смотри под ноги, подними голову!"
      _САША_ *(смеется)*. Даже детям?
      _ПАВЕЛ_. Непременно детям. *(Радостно, оживленно.)* Я много работал, Саша. У меня есть стройная теория: я утверждаю, что от этого происходят и все наши болезни.
      _САША_. Какие? Душевные?
      _ПАВЕЛ_. Ну, душевные, это понятно. Физические. Вы замечаете, что человек болеет постоянно, с самого рождения, до смерти. Болезни чередуются, приходят, уходят. Но ведь это же неестественно. Ведь какой-нибудь крокодил или муравей живет здесь же, рядом, однако не подвержен таким странным, таким бесконечным болезням!
      _САША_. И вы думаете, что это все взаимосвязано?
      _ПАВЕЛ_. Безусловно. Я систематически наблюдал и делал выводы. Я вам скажу больше... Мне кажется, я нашел ключ к разгадке этой самой страшной болезни. Я даже уверен, что нашел.
      _САША_. Не может быть.
      _ПАВЕЛ_. Может! Мне осталось немного, немного работы. И я заявлю об этом всему миру. В последнее время, мне было трудно работать... Но я возьму себя в руки.
      _САША_. Вы одержимый человек, Павлик... И знаете, я вам верю.
      _ПАВЕЛ_. Спасибо. Я оправдаю ваше доверие. Извините меня, я много говорил. Мне уже давно пора уходить.
      _САША_. Не уходите.
      _ПАВЕЛ_. Не уходить?
      _САША_. Да. Не уходите.
      _ПАВЕЛ_. Но я не знаю... Вы мне ответили... Я понял... Я вам сейчас, наверное, в тягость.
      _САША_. Нет.
      _ПАВЕЛ_. Нет? Может быть, я не так вас понял? Я всегда счастлив видеть вас, но вы мне отказали, и сегодня...
      _САША_. Нет.
      _ПАВЕЛ_. То есть как "нет"?
      _САША_. Нет.
      _ПАВЕЛ_. Я, может быть, не понял вас?
      _САША_. Вы не поняли меня.
      _ПАВЕЛ_. Александра... Саша! Александра, я не понял? Послушайте, мы говорим о разных вещах. Вы отказали мне?
      _САША_. Нет.
      _ Дверь на кухню медленно закрывается. _____
      ____ _ПАВЕЛ_. Нет?
      _САША_. Нет.
      _ Дверь в соседнюю комнату закрывается медленно. ___
      ____ _ПАВЕЛ_. Этого не может быть. Это невероятно.
      _Конец первого действия_
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ_
      _Сцена четвертая_
      _ Комната в квартире Саши. Раннее утро. На диване спит Саша, возле нее сидит мама. ___
      ____ _МАМА_ *(целуя ее)*. Малышик! Шуренок, просыпайся... Просыпайся... Просыпайся, Сашунчик мой.
      _САША_ *(не открывая глаз)*. Мама, еще рано.
      _МАМА_. Не рано, не рано. Просыпайся. Я тебе принесла кофе.
      _САША_. Я посплю еще немного... чуть-чуть. Я хочу спать.
      _МАМА_. А мама хочет поговорить со своей девулей. Чья это девуля лежит? Такая холосая, такая красивая, такая умная, такая... Невеста.
      _САША_. Господи!
      _МАМА_. Выпей кофе, а я посижу рядышком.
      _САША_. Кофе в койку? Что за праздник. Я встану.
      _МАМА_. Нет, лежи. Лежи, детка. Поговорим тихонько. Пусть Люба еще поспит. Маме немного надо. И сегодня она радуется. Если бы ты знала, как я счастлива! Я всю ночь не спала. Встану, похожу немного, опять лягу... Потом вдруг совсем собралась бежать: давать папе телеграмму.
      _САША_ *(пьет кофе)*. Ты на все тратишь столько эмоций... И на радости, и на неприятности. Так тебя ненадолго хватит.
      _МАМА_. Да, ненадолго. Но теперь я могу умереть спокойно. За Любу я не очень волнуюсь. Если бы ты знала, Сашенька, как я страдала за тебя! У тебя все-таки возраст. И эта роковая связь...
      _САША_. Ма, не нужно. Все же устроилось так, как ты хотела...
      _МАМА_. Да, все плохое следует забыть. Нужно думать о будущем. Я категорически заявляю тебе: жить вы будете здесь.
      _САША_. Но как же здесь? Где же здесь?
      _МАМА_. Только здесь. Тебе не о чем беспокоиться, мы создадим вам все условия: отдельная комната, я ни во что не буду вмешиваться.
      _САША_. Где же мы поместимся все? А когда приедет папа?
      _МАМА_. Папа приезжает ненадолго. В конце концов, Шурочка, мы можем все вместе уехать отсюда.
      _САША_. Куда уехать?
      _МАМА_. Да, уехать. Насовсем. В Одессу или даже в Киев. Мы обменяем квартиру. Конечно! Обменяем и уедем. Ты теперь не одна, и тебя уже здесь ничего не держит. Нет? Ведь нет?
      _САША_. Нет.
      _МАМА_. Вот и отлично. Малышик, мы уедем, это решено. Киев - громадный город. Какие там роскошные массивы на окраинах, и старые районы... А как там цветут каштаны! Ах, как цветут! Знаешь, они иногда цветут дважды: весной и ранней осенью. Это бывает очень редко, говорят, только в счастливые годы. Потом мы вступим в кооператив, когда папа не будет плавать, и заживем весело, мирно. Я ведь, Шурочка, родилась здесь и люблю этот город, но всегда мечтала уехать отсюда...
      _САША_. Мама! Но это нереально.
      _МАМА_. Почему же? Мы так решили, и это уже реально. И на новом месте все будет хорошо, все наши неприятности останутся здесь.
      _САША_. Ах, мама! Я... Я хочу уехать.
      _МАМА_. Мы уедем.
      _САША_. Я так устала, мама. Я хочу уехать. Переедем в Киев. А?
      _ Из соседней комнаты появляется Люба, она только проснулась.
      _ _ЛЮБА_. Ма, а чего ты меня не будишь?
      _ Саша надевает халат и выходит. ___
      ____ Что такое? Я помешала? У вас секреты?
      _МАМА_. Какие секреты? Никаких секретов.
      _ЛЮБА_. А чего ты меня не будишь? Я лежу, жду, жду, а ты не идешь. Разве еще рано?
      _МАМА_. Рано.
      _ЛЮБА_. А что ж вы так рано секретничаете? Или вы еще со вчера?
      _МАМА_. Какие секреты? Просто Саша взволнована, немного нервничает, но это понятно, когда-нибудь и ты будешь в ее положении.
      _ЛЮБА_. В ее положении я не буду.
      _МАМА_. Будешь, Когда-нибудь ты тоже будешь невестой.
      _ЛЮБА_. Я не такая дура. Я никогда не выйду замуж.
      _МАМА_. Выйдешь. Но сейчас тебе думать об этом не следует. Сейчас ты должна думать о том, чтобы как можно лучше закончить школу.
      _ЛЮБА_. Я не выйду замуж. Мужчин можно иметь и без штампа. И детей тоже можно приобрести неофициально.
      _МАМА_ *(поражена)*. Люба! Где ты этого нахваталась?
      _ЛЮБА_. Нигде не нахваталась.
      _МАМА_. Боже мой, Любовь! Это пошлость! Неужели ты хочешь уподобиться этим волосатым... этим немытым... этим страшным молодым людям?
      _ЛЮБА_. Мама! Хочу. Все. *(Подходит к окну, широко распахивает его, вдруг кричит.)* А-а-а-а-а!!!
      _МАМА_. Что такое? Что там? Что с тобой?
      _САША_ *(вбегает в комнату с полотенцем)*. Что?! Ты что, с ума сошла?
      _ЛЮБА_. Какое утро! Чудо какое! Умереть можно. Посмотрите какое утро! *(Кричит.)* А-а-а-а!!!
      _САША_. Не ори, Люба.
      _МАМА_. Соседи вызовут милицию.
      _ЛЮБА_. Посмотри на улицу.
      _МАМА_. Утро как утро. Улица как улица. Закрой окно, ты простудишься.
      _ЛЮБА_ *(разглядывает Сашу)*. Ты хорошо выглядишь сегодня.
      _САША_. Правда?
      _ЛЮБА_. Угу.
      _МАМА_. Я сейчас схожу за хлебом и будем завтракать. *(Выходит.)*
      _ЛЮБА_. Ты действительно хорошенькая сегодня.
      _САША_. Спасибо, родная. Ты редко говоришь мне комплименты.
      _ЛЮБА_. Да, я строгая, но справедливая.
      _САША_. Хочешь, я тебя обрадую?
      _ЛЮБА_. Обрадуй.
      _САША_. Мы переедем в Киев. Насовсем.
      _ЛЮБА_. В Киев?
      _САША_. В Киев или в Одессу. Это еще не решено, но я считаю, что в Киев лучше, там каштаны.
      _ЛЮБА_. Конечно, каштаны лучше, но мы никуда не переедем. Это легкий бред.
      _САША_. Почему бред? Мама сама предложила. А разве ты против?
      _ЛЮБА_. Я не против, но вы никуда не поедете, вы не двинетесь с места. А о маме вообще говорить смешно.
      _САША_. Но почему? Она всегда мечтала уехать в Киев.
      _ЛЮБА_. Так и будет мечтать еще лет двадцать. Не смеши меня, Шушечка, Кому мы нужны в этом Киеве? Три некрасивые очаковские женщины, папа не в счет.
      _САША_. Ну а Павлик? Фарятьев.
      _ЛЮБА_. Ах, Павлик!.. Я и забыла. Тогда конечно.
      _САША_. И твой мальчик.
      _ЛЮБА_. Какой мальчик?
      _САША_. Физик. Ему ведь нужно учиться. Он мог бы поступить в институт в Киеве.
      _ЛЮБА_. Мальчик поедет в Москву, только в Москву. И это не ваше дело, он не из нашего табора.
      _ Пауза. ___
      ____ _САША_. А я думала, что ты обрадуешься.
      _ЛЮБА_. Я рада. А ты давно знаешь этого Павлика?
      _САША_. Нет, не очень. А что?
      _ЛЮБА_. Я думала, что он только зубной врач, а он еще и сумасшедший.
      _САША_. Почему сумасшедший?
      _ЛЮБА_. Я слышала, что он говорил вчера.
      _САША_. Ты подслушивала?
      _ЛЮБА_. Зачем? Ты же знаешь, какие здесь стены. В кухне еще так сяк, а здесь абсолютно все слышно. Что он лепетал: "Ах, почему мы не птицы? Почему не летаем?" Да?
      _САША_. Ничего подобного он не говорил.
      _ЛЮБА_. Что-то в этом роде. Нас где-то там ждут... Где-то на Марсе или на Венере. Что-то в этом роде. Он говорил, что мы марсиане?
      _САША_. Ты плохо слушала.
      _ЛЮБА_. Нет, хорошо. У нас, мол, пока неразбериха, но где-то там на Нептуне есть порядок. Вот мы туда переселимся и заживем. У нас, мол, нет денег, но на Марсе они вообще не нужны, у нас нет друзей, но на Венере... у нас нет счастья, но где-то там... так... Все будет о'кей. Да? Блеск. Талантливый человек. У одного мания преследования, другой - Наполеон, а тут все сразу солянка. И всем будет хорошо. Я тебя поздравляю.
      _САША_. С чем?
      _ЛЮБА_. С такой находкой.
      _САША_. Быстро же ты меняешь свое мнение. Помнишь, что ты говорила пару дней назад?
      _ЛЮБА_. Что?
      _САША_. Что этот случай нельзя упускать, что на Фарятьеве свет клином сошелся.
      _ЛЮБА_. Извини. Я поторопилась. Я тогда еще не слышала его перлов.
      _САША_. Ты мало читаешь. Ты необразованный человек, Люба. То, что он говорил, это одна из теорий, одна из гипотез, научных гипотез. Может быть, она окажется неверной, но это уже другое дело.
      _ЛЮБА_. Ах так! Ты уже давно знаешь, что нам нужно перебраться на Марс? Что же ты молчала? Бедная моя!.. Нам и в Киев-то не переехать. А Фарятьеву везде хорошо. Он ведь сумасшедший.
      _САША_. Как ты смеешь так говорить о человеке, который ничего дурного тебе не сделал, которого ты видишь в первый раз в жизни?
      _ЛЮБА_. Второй.
      _САША_. Я теперь не могу быть уверена в тебе. Возможно, ты и обо мне говоришь так же грубо. Ты злой человек.
      _ЛЮБА_. Почему, Шушечка? Потому что я называю вещи своими именами?
      _САША_. Ты злой человек, потому что видишь все как в кривом зеркале. Ты слушаешь и не слышишь. Он говорил о доброте, о взаимопонимании. Он говорил, что нужно любить друг Друга.
      _ЛЮБА_. Это нужно написать большими буквами на домах: "Любите друг друга". Это так ново.
      _САША_. Не ново, а без этого нельзя жить. В жизни много грязи и грубости, зачем же лишать себя лучшего? Если ты не признаешь доброты, разума...
      _ЛЮБА_. Разум я признаю.
      _САША_. Если ты не веришь, что существует любовь, преданность, самопожертвование...
      _ЛЮБА_. Пошло, поехало...
      _САША_. Я не понимаю, для чего ты вообще живешь. Нельзя же мечтать только о том, чтобы выйти замуж за физика?
      _ЛЮБА_. Оставь моего физика в покое.
      _САША_. Когда-нибудь тебя жизнь очень накажет. Тебе будет больно, и ты останешься одна.
      _ЛЮБА_. Когда-нибудь?
      _САША_. Каждый человек когда-нибудь остается один. В чем же будет твое убежище, если ты ни во что не веришь? То, что он говорил, конечно, не ново, но ведь это не смешно. Только идиот, только конченый человек может смеяться над этим.
      _ЛЮБА_. Ха-ха-ха. Я смеюсь. Я копченый человек. Я сыта по горло этими замусоленными словами. Они не дают мне ничего! Ни кофты, ни юбки, ни ума, ни друзей. Ничего. Я сыта ими по горло. Эта не ново, милочка.
      _САША_. Что за слово "милочка"?!
      _ЛЮБА_. Ну Шушечка. Какая разница?
      _САША_. Почему ты так со мной разговариваешь? Люба, что случилось? Что я сделала тебе плохого?
      _ЛЮБА_. Ничего. А что ты сделала мне хорошего? А? Вот так-то.
      _САША_. Но, почему ты так злишься? Что происходит?
      _ЛЮБА_. Ничего не происходит. Ты меня только оскорбляешь, а больше ничего не происходит.
      _САША_. Я? Оскорбляю? Тебя?
      _ЛЮБА_. Ты сказала, что я злая, что я мерзкая. Я злая? А он? Он добряк. Вместо того чтобы лечить зубы, он доводит людей до истерики.
      _САША_. Кого он довел до истерики?
      _ЛЮБА_. Тебя. Я слышала, как ты плакала. Я слышала, как ты говорила: "Разве может после этого меня кто-то полюбить?"...
      _САША_. Чего ты хочешь от меня? Объясни! Чего?
      _ЛЮБА_. Я не хочу, чтобы вы оба попали в сумасшедший дом. Я не хочу, чтобы он довел тебя до этого.
      _САША_. Тебе-то что до этого? Здесь ли я, в сумасшедшем ли доме, тебе-то что?
      _ЛЮБА_. Ничего. В общем, тебе решать, где тебе больше нравится.
      _САША_. Люба, скажи, зачем ты все это делаешь? Зачем?
      _ЛЮБА_. Затем, что я твоя сестра. И я тебя люблю.
      _ Саша надевает туфли, хватает пальто, сумку и выходит, забыв переодеть халат. Люба остается одна. Она бесцельно бродит по квартире. Входит Мама. ___
      ____ _МАМА_. А где Шурочка? Ушла?
      _ЛЮБА_. Да.
      _МАМА_. Так рано? А я думала, мы все вместе позавтракаем, посидим. Сумасшедшая жизнь: все время куда-то летим, спешим. Ну ничего, все будет хорошо. Уже все складывается очень удачно. Я приготовила омлет и вкусный салат. И у тебя дела пойдут великолепно. Ах ты мой Любасик! Поцелуй маму.
      _ЛЮБА_. Мама!
      _МАМА_. Ну поцелуй, поцелуй! Что ты такая дикая, такая суровая?..
      _ЛЮБА_. Не приставай ко мне, мама. Мама. Я хочу поговорить со своей девулей, со своим Любасиком.
      _ЛЮБА_. Ну так говори!
      _МАМА_. Любасик, ты понимаешь, какой сейчас ответственный момент в жизни Шуры?
      _ЛЮБА_. Все понимаю. Короче.
      _МАМА_. Нет, девочка, ты не понимаешь, как в такой момент важны для женщины нормальные жилищные условия. И для мужчины, конечно.
      _ЛЮБА_. Короче! Куда мне деваться?
      _МАМА_. Любасик! Что ты такое говоришь? Ты же знаешь, как я люблю вас обеих. Вы обе мои девули.
      _ЛЮБА_. Ну?!
      _МАМА_. Я подумала, что, если бы ты сейчас поехала к дяде Вите в Одессу, - это было бы очень разумно. У них великолепные условия, и ты знаешь, как тебя любит тетя Галя.
      _ЛЮБА_. Еще бы! Конечно знаю.
      _МАМА_. Зачем иронизировать?
      _ЛЮБА_. А кто иронизирует?
      _МАМА_. В конце концов, мы все вместе переедем в Киев. Мы поменяем квартиру, будем жить где-нибудь на Крещатике или на Печерске. Ты представь себе: Киев, каштаны...
      _ЛЮБА_. И пальмы.
      _МАМА_. Почему пальмы?
      _ЛЮБА_. На балконе посадим пальмы.
      _МАМА_. Я говорю серьезно, Любушка.
      _ЛЮБА_. А кто шутит?
      _МАМА_. Ты знаешь, Любушка, Шура заслужила счастье. Мне кажется, что Павлик очень порядочный человек. И главное, как он к ней относится. Это какое-то высокое чувство. Сейчас это большая редкость. Как ты думаешь? Я наблюдала за ним... По-моему, он очень, очень... Но вот тебе не кажется, что в нем есть нечто странное?
      _ЛЮБА_. Нет ничего странного. Обыкновенный сумасшедший.
      _МАМА_. Люба! Ты так резка! Разве можно бросаться такими словами?
      _ЛЮБА_. Ты спросила, я ответила.
      _МАМА_. На основании чего ты говоришь?
      _ЛЮБА_. На основании того, что слышала. Я тоже кое-что слышала. Невольно, конечно.
      _МАМА_. Ты знаешь, вот об этом я и хотела поговорить. Мне кое-что было непонятно... По-моему, он немного заговаривается. Тебе так не кажется? Как-то вот уклоняется в сторону от мысли. А? Нет?
      _ЛЮБА_. Мама, я не хочу об этом говорить. Это не мое дело. Мне уже сказали об этом.
      _МАМА_. То есть как не твое дело? Мы - одна семья. Это все нужно обсудить. Это важный шаг. Ты вот сказала, что он сумасшедший. Это, конечно, не так.
      _ЛЮБА_. Хорошо, не так.
      _МАМА_. Это не так. Он прелестный человек. Но если он немного... Он слегка... ну с придурью, что ли? Ну и это, конечно, ничего. Кто сейчас нормальный? Такой ритм жизни. Но ведь эта же черта может быть наследственной? Как ты думаешь? Это может отразиться на внуках где-нибудь в десятом колене. Как ты думаешь?
      _ЛЮБА_. Может отразиться.
      _МАМА_. Возможно, у него в роду были какие-то умственные отклонения. Ты понимаешь, это очень важно. Мне кажется, что нужно это выяснить в первую очередь. Как ты думаешь?
      _ЛЮБА_. Попробуй. Потребуй у него справку.
      _МАМА_. Ну, справка это глупость. А вот узнать о его родственниках... Ты не знаешь, с кем он живет?
      _ЛЮБА_. Я не знаю, с кем он живет.
      _МАМА_. Ну да, конечно. Я немедленно познакомлюсь с его родственниками, если они есть, конечно. Я думаю, что все это не так страшно. Я даже уверена, что ты преувеличиваешь, Любасик. Ты - человек крайностей, а так нельзя. Все будет хорошо, вот ты увидишь, И с Киевом все уладится, я уверена. А то, что есть какие-то трудности...
      _ЛЮБА_. Так разве это трудности?
      _МАМА_. Нет, кое-какие трудности есть. К сожалению, есть.
      _ЛЮБА_. Да плевать на эти трудности! Разве это трудности? Так, чепуха. А то, что я проучилась десять лет в этой школе, то, что у меня здесь есть какие-то знакомые, то, что у меня здесь есть какие-то дела, может быть какие-то планы, так это все глупости. А то, что меня не спросили, хочу я или не хочу в эту паршивую Одессу, вроде бы я не человек, вроде бы у меня не может быть никакой жизни... Так это все разве имеет значение? Это все чепуха. Все будет хорошо, мамочка. Все образуется. Я вам не буду мешать. Я думала подождать годик, но, видно, нужно поторопиться. Я тоже выйду замуж. Сегодня! Сейчас! Сию минуту! *(Уходит, хлопнув дверью.)*
      _Сцена пятая_
      _ Квартира Фарятьевых. Тетя Павла ставит цветы в вазу, на диване торжественно сидит мама Саши. Ранний вечер, еще светло, но в комнате зажжен яркий свет. ___
      ____ _МАМА_. Я вас именно такой и представляла. Мне кажется, что я бы узнала вас и на улице, если бы случайно встретила. Сердцем бы узнала. *(Смеется.)* Но может быть, я и ошибаюсь.
      _ТЕТЯ_. Мне тоже кажется, что мы уже где-то встречались.
      _МАМА_. Конечно встречались. Наш город не так уж велик.
      _ТЕТЯ_. А я была уверена, что мы познакомимся не сегодня, так завтра, я чувствовала.
      _МАМА_. Моя бы воля, я бы пришла и раньше, но мне хотелось, чтобы дети выяснили все до конца. Но теперь, слава богу...
      _ТЕТЯ_. И прекрасно, и прекрасно!
      _МАМА_. Все решилось, и слава богу.
      _ТЕТЯ_ *(садится рядом с мамой)*. А теперь мы будем говорит говорить... Нам ведь есть о чем поговорить, правда?
      _МАМА_. Еще бы!
      _ Пауза. ___
      ____ _ТЕТЯ_. Знаете, вы очень похожи на мою покойную сестру, мать Павлика. Она умерла пятнадцать лет назад.
      _МАМА_. Так значит, Павел ваш родной племянник?
      _ТЕТЯ_. И да, и нет. Больше, чем племянник: у меня ведь детей нет, и мы все время жили вместе, а с тех пор, как умерла Зина...
      _МАМА_. Простите, а от чего она умерла?
      _ТЕТЯ_. Она долго болела. Можно сказать, она была обречена.
      _МАМА_ *(волнуясь)*. Ужасно. А какая же болезнь?
      _ТЕТЯ_. Болезнь сердца - беда нашего времени. Павлик как-то сказал, что Сашенька напоминает Зину, и вы тоже на нее похожи: взгляд, выражение лица...
      _МАМА_. Ох, разве можно в нашем возрасте говорить о взгляде, о выражении лица!.. За мои годы в лице накопилось столько всяких выражений!..
      _ТЕТЯ_. Голубушка вы моя, дайте я вас поцелую, от всего сердца, от всей души! *(Плачет.)*
      _МАМА_ *(целует ее)*. Не расстраивайтесь, милая вы моя! Все будет хорошо, все будет великолепно.
      _ТЕТЯ_. Я не сомневаюсь, но я как-то очень боялась этого момента. Ведь кроме Павлика у меня никого нет.
      _МАМА_. Но теперь есть мы, есть все мы. Ах, как жаль, что нег шампанского! Мы бы отметили нашу встречу. Но ничего, я приглашаю вас завтра на ужин.
      _ТЕТЯ_. Это я должна вас пригласить, я!
      _МАМА_. Нет уж, завтра - я. Я первая сказала.
      _ТЕТЯ_. Спасибо. *(Встает.)* Я сейчас, одну минуточку. Сейчас я вам кое-что покажу. *(Идет в соседнюю комнату, возвращается с большим альбомом.)* Так сказать, семейный мемориал. *(Показывает маме фотографии.)* Вот Зиночка. Здесь она совсем молодая. Правда, есть что-то общее с вами?
      _МАМА_. Разве что чуть-чуть вот эта часть...
      _ТЕТЯ_. Да, именно эта.
      _МАМА_. А-а... Отец Павлика?
      _ТЕТЯ_. А отец Павлика погиб.
      _МАМА_. Во время войны?
      _ТЕТЯ_. Да, перед самым концом войны. Вот он и Павлик.
      _МАМА_. Он был здоровым человеком?
      _ТЕТЯ_. Ну... Как?
      _МАМА_ *(смутившись)*. Это я к тому, что поразительно, сколько сильных, здоровых людей унесла война.
      _ТЕТЯ_. Ох, не говорите!
      _МАМА_. Людей, которые до войны не знали никаких болезней,
      _ТЕТЯ_. Ну, он был не совсем здоровым человеком.
      _МАМА_. Ах не совсем?!
      _ТЕТЯ_. У него была больная печень.
      _МАМА_. Ах печень!.. Ну, это пустяки.
      _ТЕТЯ_. Не скажите.
      _МАМА_. При здоровых нервах... У него были здоровые нервы?
      _ТЕТЯ_. Он был спокойным, тихим человеком.
      _МАМА_. Вот это самое главное.
      _ТЕТЯ_. Но это не спасло его. *(Задумалась.)* Вот я, старая тетка, дожила до этого дня, а их обоих нет. Видите, как судьба распорядилась. Как все сложно.
      _МАМА_. Я уверена, что наши дети будут счастливы. По-моему, они очень подходят друг другу: оба молодые, какие-то чистые, открытые... Может быть, чересчур ранимые, но они будут беречь друг друга.
      _ТЕТЯ_. Ах да! Да! Беречь! Это главное.
      _МАМА_. Я уверена - будут беречь.
      _ТЕТЯ_. Посмотрите, вот Павлик в два годика, а это - в семнадцать лет. А взгляд тот же, верно? Взгляд чистого ребенка.
      _МАМА_. Скажу вам откровенно, я впервые встречаю такого человека, как Павел. Такого простого, непритязательного...
      _ТЕТЯ_. Это вы точно подметили. Он удивительно непритязателен. Для него работа - все.
      _МАМА_. Человека, способного так любить. Это большая редкость в наше время. Когда они будут вместе, вы обратите внимание, как он смотрит на нее. Как смотрит!
      _ТЕТЯ_. Ну, об этом-то я догадываюсь. Сколько было говорено о ней в этой комнате, на этом самом месте! Сколько слов! Каких слов!
      _МАМА_ *(закрывает лицо руками)*. Голубушка моя!
      _ТЕТЯ_ *(испуганно)*. Я что-нибудь не так сказала?
      _МАМА_. Спасибо вам. Я так рада... Она заслужила счастье, она столько пережила!.. Я знала, что будет, будет человек, что она найдет человека, вернее, он ее найдет. Он говорил о ней хорошо? Да?
      _ТЕТЯ_. Хорошо - это не то слово.
      _МАМА_. Возвышенная душа.
      _ТЕТЯ_. Да, это не рядовой человек. Для него его миссия, его назначение...
      _МАМА_. Миссия?
      _ТЕТЯ_. Да, миссия. Вы знаете, его ждут необыкновенные открытия. Он работает бесконечно много.
      _МАМА_. Милая! Вот это то, о чем я хотела поговорить. Насколько я знаю, он зубной врач?
      _ТЕТЯ_. Да.
      _МАМА_, А эта работа... эта миссия. Вы знакомы с ней?
      _ТЕТЯ_. Частично. Частично, да.
      _МАМА_. Это относительно... Как бы это сказать... Других миров? Так? Да?
      _ТЕТЯ_. Видите ли, его идея не умещается в какие-то определенные рамки. Я машинистка и по роду работы сталкивалась с творческими людьми, но понять конечную цель его труда я не в состоянии. Тут и философия, и медицина... И знаете, тот памятник, тот самый - золотой... Вы понимаете меня? Кто знает, кто в нем будет запечатлен!..
      _МАМА_. Памятник, это хорошо. Это я не возражаю. Все, что касается медицины, я могу только приветствовать. У меня самой мать погибла от рака в страшных муках. Но что касается этой миссии!.. Относительно других миров, тут я категорически возражаю.
      _ТЕТЯ_. Но почему же? Эти полет мысли. Эти фантазия.
      _МАМА_. Милая моя, дорогая моя! В этой сумасшедшей жизни? При такой нагрузке? А семья? Боже мой! А дети? Хорошо фантазировать одному, а в семье мало ли хлопот, забот, ссор...
      _ТЕТЯ_. Ох, не дай бог!
      _МАМА_. Конечно, конечно. Но мало ли у них будет всяких проблем! И долги, и покупки...
      _ТЕТЯ_. Долги? Не дай бог!
      _МАМА_. Конечно, не дай бог. Финансовая дисциплина - это главное. Но подумайте, пойдут дети, нужны деньги, нужно где-то подработать. Ну какие тут могут быть другие миры? Разве можно?! Это в юности можно пофантазировать, а детей нужно воспитывать серьезно, на твердой основе. Вы со мной согласны?
      _ТЕТЯ_. Я думаю, что вы преувеличиваете. Я всегда воспринимала эти его гипотезы как метафоры, так сказать. Как вот если бы я вас сравнила с голубицей, оберегающей свое гнездо.
      _МАМА_. Спасибо. Это приятно. Но поверьте, ему это ни к чему. Поверьте мне, милая, это очень опасно. Сейчас у всех расшатаны нервы. Вот вы замечаете, что он уже сейчас немного нервный?
      _ТЕТЯ_. Нервный? Возможно, это только при ней?
      _МАМА_. Если бы только при ней!.. Вот вы не замечали, что левая сторона лица у него более подвижна, чем правая, особенно у глаза. Вы не заметили? А это похоже на тик.
      _ТЕТЯ_. Вы пугаете меня. Я не замечала. Впрочем, может быть, я не обращала внимания... А вообще, я близорука. *(В отчаянии.)* Голубушка, я близорука! Я могла что-то и упустить.
      _МАМА_. Да, вы могли не разглядеть.
      _ТЕТЯ_. Но ведь это очень опасно? Нервный тик!..
      _МАМА_. Возможно, пока и не совсем тик, но вероятность есть. И после всего этого как вы можете говорить об этой миссии и тому подобном? Это очень опасно. Это нужно изжить. Он такой прелестный парень!..
      _ТЕТЯ_. Он чудесный мальчик. Добрый, умный.
      _МАМА_. Порядочный, чистый. Они созданы друг для друга, а они будут счастливы. Мы им поможем. Все будет великолепно, дорогая моя.
      _ Пауза. ___
      ____ Все будет хорошо.
      _ТЕТЯ_. Что же я сижу! Я совсем голову потеряла, я даже не предложила вам чаю. Я сейчас, одну минутку. *(Встает.)*
      _МАМА_. Не надо, не беспокойтесь. Мне уже пора идти.
      _ТЕТЯ_. Как? Уже?
      _МАМА_. Право, мне очень не хочется, но пора. Нам еще о многом нужно поговорить. Нам нужно решить, где будет свадьба. Впрочем, решать будут они. А жить они будут у нас.
      _ТЕТЯ_. Что? Как?
      _МАМА_. Я говорю, жить они будут у нас.
      _ Входит Павел. ___
      ____ _ПАВЕЛ_, Здравствуйте.
      _МАМА_. Здравствуйте, Павел. Здравствуйте, дорогой. Вот видите, я уже у вас. Мы уж и познакомились, и поговорили. Мы проворнее вас, молодых, и будьте уверены, за нами остановки не будет.
      _ПАВЕЛ_. Очень рад.
      _МАМА_. Я сейчас пойдут - у меня куча дел. Но завтра...
      _ТЕТЯ_. А чай? Чай! Вы хоть попейте сейчас чаю. Павлик, завари чай, быстренько.
      _ Павел выходит. ___
      ____ Он как-то по-особому смешивает три сорта чая, результат необыкновенный, но он никому не раскрывает секрета.
      _МАМА_. Спасибо, но это уже в следующий раз. У меня два ребенка, два больших ребенка, - большие хлопоты.
      _ТЕТЯ_ *(волнуясь)*. Вы, кажется, сказали, что они будут жить у вас? Это безумие! Здесь свободная квартира: я ведь уезжаю к Соне в Полоцк - это моя двоюродная сестра. Она одинока. Я уезжаю, это решено. Зачем же будет пустовать квартира? Так что, пожалуйста, и пусть Сашенька перебирается сюда.
      _МАМА_ *(еще более волнуясь)*. Голубушка! Мы ведь тоже собираемся переезжать все вместе в Одессу... то есть в Киев, конечно! Мы будем обменивать квартиру, так что это все временно. А вам ведь тоже нужно иметь свой угол.
      _ТЕТЯ_. Я не понимаю. Как уезжать?
      _МАМА_. О, это долго объяснять! Это сложный план, но у нас уже все продумано. Мы завтра обо всем поговорим, обо всем. Все обсудим. Без вас, конечно, мы не примем никакого решения. До свидания, голубушка. *(Целует ее, выходит в коридор.)*
      _ Тетя идет следом, слышен голос мамы: "Павлик, мы вас ждем!", хлопнула дверь, комната пуста, заходит тетя, потом Павел. ___
      ____ _ПАВЕЛ_. А чай?
      _ТЕТЯ_. Она торопится, - у нее куча дел. Павлуша... Иди сюда. Ближе! Повернись к свету. Дай-ка я на тебя посмотрю хорошенько.
      _ПАВЕЛ_. Зачем? Что случилось?
      _ТЕТЯ_. Ничего. Просто, когда живешь бок о бок с человеком, редко смотришь на него внимательно. Ты устал? У тебя круги под глазами.
      _ПАВЕЛ_. Немного устал, но это хорошая усталость. У меня сейчас удачное время: мне везет. Бедхудов не звонил?
      _ТЕТЯ_. Нет, не звонил. Павлуша, тебя здесь ничего не беспокоит, с левой стороны у глаза? Здесь вроде бы небольшая припухлость?..
      _ПАВЕЛ_. Нет.
      _ТЕТЯ._ И не болит?
      _ПАВЕЛ_. Да нет же! А что случилось? Что-нибудь не так? *(Испуганно.)* Скажи правду.
      _ТЕТЯ_. Ну что же ты нервничаешь? Ничего но случилось. Ты стал раздражительным... А ты разве не виделся с Бедхудовым?
      _ПАВЕЛ_. Нет. Я как-то встретил его пару раз, но он все занят, спешит. Я просил его позвонить, но он не звонит. Знаешь, мне почему-то показалось, что он избегает меня. Впрочем, может быть, мне это только показалось... А он мне сейчас так нужен!
      _ТЕТЯ_. Павлуша, ты думаешь, он избегает тебя?
      _ПАВЕЛ_. Возможно, мне только показалось. Он ведь тоже занят по горло, у него ведь тоже работа, как и у меня.
      _ТЕТЯ_. Павлуша, милый, а не слишком ли много у тебя работы?
      _ПАВЕЛ_. Тетя?! Для мужчины, как ты сказала, в расцвете сил? Конечно много. А что делать?
      _ТЕТЯ_. Павлуша, оставь ее, ради бога!
      _ПАВЕЛ_. Что?
      _ТЕТЯ_. Мальчик! Милый мой, ее не переделаешь всю. Оставь. Оставь ее. Может быть, я говорю глупость, старая тетка, но я вспоминаю твою мать, отца, они умерли, так и не дождавшись этого дня. А мне вот повезло, мне досталось такое счастье. Кому же она нужна, эта работа, если не будет такого дня? Если ты не увидишь, как твой сын женится, если не дождешься своих внуков? Знаешь, как говорят, важнее всего нервы. Не принимай все близко к сердцу. Может быть, я не так говорю, но ведь мертвых не вернешь, а живым, не поможешь: у каждого своя судьба, свою жизнь нужно прожить самому. И что тут поделаешь! Может быть, я не так говорю, Павлуша? Но я так хочу, чтобы ты был счастлив, и я так боюсь за тебя.
      _ПАВЕЛ_. Тетя! Тетя! Но ведь ты понимаешь меня?!
      _ТЕТЯ_. Я понимаю, милый. Но ведь ты такой нервный, ты ранимый. Что-то не так скажешь, тебя не так поймут... А ведь семейная жизнь - сложная штука. Пойдут ссоры...
      _ПАВЕЛ_. Какие ссоры?
      _ТЕТЯ_. Конечно, не дай бог. Но разве это хорошо, если они тебя будут считать сумасшедшим, Павлик?
      _ПАВЕЛ_. Тетя! Что от меня нужно?
      _ТЕТЯ_. Мой мальчик, милый мой, забудь эти глупости.
      _ПАВЕЛ_. Глупости?! Хорошо, но я не понимаю, о чем ты?
      _ТЕТЯ_. Ну... Обо всем, Павлуша. Забудь ты обо всем. Ну, ты! Что ты так сидишь? Ты не понял меня. Я ведь, любя тебя, говорю. Если у тебя что-то не сложится, если у тебя что-то не удастся, я буду пенять на себя. Достаточно, что все твои близкие несчастливы.
      _ПАВЕЛ_. Вы не несчастны!
      _ТЕТЯ_. Мальчик, пусть тебе живется лучше, чем нам.
      _ Пауза. ___
      ____ Ты говоришь, что Бедхудов тебя избегает? Вот видишь! А он необыкновенный человек, он очень тонко чувствует все обстоятельства. Бедхудов - это... Но ты сам знаешь.
      _ Пауза. ___
      ____ Пойди, мальчик, завари чай, наверное, чайник закипел. Вот так, знаешь, Павлуша, я иногда проснусь ночью и думаю: "Господи! А ведь жизнь-то ушла. Куда?.." И что тут поделаешь... Но ты учти, Павлуша, что жили люди и до нас, все равно ничего нового не придумаешь. Но медицина, конечно, это дело святее. Это ты учти.
      _Сцена шестая_
      _ Комната Александры. Двери в прихожую и в соседнюю комнату плотно закрыты, включен радиоприемник, тихо играет музыка. Саша лежит на диване, она отдыхает после работы. Дверь резко открывается, из прихожей появляется Люба. Она в плаще, волосы ее мокры - идет дождь. Люба останавливается у двери, умоляюще смотрит на Сашу. ___
      ____ _ЛЮБА_. Шура! Прости меня! Я тебя очень прошу, прости меня.
      _САША_. Тише, мама спит. Ты что?..
      _ЛЮБА_. Я тебя прошу простить меня. Иначе я не знаю, что я сделаю.
      _САША_ *(садится)*. Ты что, с ума сошла?
      _ЛЮБА_ *(дискантом)*. Я еще раз прошу простить меня! Иначе это плохо кончится. Я мучусь. Я очень мучусь.
      _САША_. Ты, вроде бы, угрожаешь мне? Что за тон?
      _ЛЮБА_. Я прошу простить меня. Я... Я... не нахожу себе места.
      _САША_. А я? Я нахожу себе место? Нужно отвечать за свои поступки, милая. Изо дня в день ты обижаешь меня. Ты не стесняешься в выражениях. Разве тебе все позволено? Ты говоришь такие вещи... Ты знаешь, что словом можно убить человека?
      _ЛЮБА_. Шура! Я мучусь. Не надо.
      _САША_. А я не мучилась? Я не мучилась? Моя сестра, моя единственная сестра жестокий, злой человек. Разве это не мучительно сознавать? Моя единственная сестра ненавидит меня. Это легко пережить?
      _ЛЮБА_. Я безумно тебя обожаю.
      _САША_. Это анекдот. Это курам на смех, Люба.
      _ЛЮБА_. Так ты не веришь? Ты не веришь? Ты хочешь довести меня до точки? Да?!
      _САША_. Ты не пугай меня. Не пугай.
      _ЛЮБА_. Все, Шура. Это - все. Все кончено. *(Плачет.)*
      _САША_. Только плакать не надо. Плакать не надо! Сначала нашкодишь, потом плачешь... Москва слезам не верит.
      _ЛЮБА_. Я не буду плакать.
      _САША_. И прекрасно сделаешь.
      _ЛЮБА_. Значит, ты не простишь меня?
      _САША_. Простишь, не простишь... Это мелочи. Прощу, конечно, куда я денусь?
      _ЛЮБА_. Спасибо.
      _САША_. Пожалуйста.
      _ Пауза. ___
      ____ _ЛЮБА_ *(бесцветно)*. Шура... Только ты не говори маме. Я не хочу больше жить.
      _САША_ *(поражена)*. Ты что?!
      _ЛЮБА_. Я очень не хочу жить.
      _САША_. Ну что ты, Любушка!..
      _ЛЮБА_ *(опускается на пол у двери)*. Я не могу больше жить. Я не могу! Меня никто не любит.
      _САША_. Ты с ума сошла. А мама? А я?
      _ЛЮБА_. Меня никто не любит. Я понимаю, и нельзя любить - я уродина. Но я так не могу. Я мучусь.
      _САША_ *(бросается к ней)*. Ты уродина? А. я? Ты посмотри на меня.
      _ЛЮБА_. Тебя любят. Ты красивая.
      _САША_. Мы похожи как две капли воды. И тебя полюбят. *(Садится рядом с ней, обнимает ее.)* Ну, иди сюда, иди ко мне. Давай, вытрем слезки. Полюбят моего котенка, полюбят мою птичку. Уродина!.. Это же надо такое придумать! *(Кладет ее голову к себе на колени.)* У кого такие глазки? А у кого такой носик? А где ты найдешь такие волосы?
      _ЛЮБА_ *(поднимает испуганно голову)*. Шура, кто-то позвонил?
      _САША_. Нет.
      _ЛЮБА_. Кто-то позвонил. Только что.
      _САША_. Тебе показалось.
      _ЛЮБА_ *(прислушиваясь)*. Мне кажется, там кто-то есть, за дверью.
      _САША_. У тебя нервы расшатались. Нельзя так.
      _ЛЮБА_. Шура! Не оставляй меня! Я не могу одна.
      _САША_. Что за глупости! Ну конечно я тебя не оставлю. Мы сегодня весь вечер будем дома. Все вместе. Придет Павел.
      _ЛЮБА_. Фарятьев?
      _САША_. Конечно, Фарятьев. Он обещал прийти. Мы поужинаем, поговорим, я вам буду играть.
      _ЛЮБА_ *(по-детски)*. А я что буду делать?
      _САША_. Ты наденешь теплый халат, сядешь на диван, в уголок, будешь пить чай с пирожными и слушать. А если захочешь, будешь говорить, и тебя все станут слушать.
      _ЛЮБА_. А Фарятьев?
      _САША_. Павлик? Он будет показывать карточные фокусы. А я вам буду играть.
      _ЛЮБА_, Шура... Голубчик! Я понимаю, что это глупо, но я тебя прошу... Я тебя просто умоляю! Возьми меня с собой.
      _САША_. Куда с собой?
      _ЛЮБА_. Туда, где вы будете жить. Я вам не буду мешать. Я вообще буду молчать всю жизнь.
      _САША_. Пожалуйста. Конечно. Если только ты хочешь...
      _ЛЮБА_. Да! Я хочу с вами. Я очень хочу.
      _САША_. Пожалуйста, сколько угодно. Пока тебе не надоест.
      _ЛЮБА_. А если мама будет меня отправлять?
      _САША_. Я тебя никуда не отпущу.
      _ЛЮБА_. Ты ее уговоришь? Да?
      _САША_. Конечно.
      _ЛЮБА_. Я вам не буду мешать. Я все для вас буду делать. Я тебя буду еще больше любить. Мы никогда не будем ссориться. Да?
      _САША_. Конечно. Мы будем жить спокойно, весело. Будем гулять, читать беседовать, спорить тоже будем, но спорить по сути, а не по мелочам. В жизни ведь так много интересных явлений. На что ни посмотри, все интересно.
      _ЛЮБА_ *(вздыхает)*. Да.
      _САША_. Вот хотя бы возьми нашу Ольвию. Шутка сказать, кусок земли с громадным дворцом в один прекрасный день ушел под воду. Здесь есть о чем поразмыслить. А если он вдруг вынырнет? Ученые говорят, что это возможно.
      _ЛЮБА_. Ну, что ты, это будет не при нас.
      _САША_. А если при нас? Представляешь, чему мы можем стать свидетелями! Лучше думать об интересном, о необычном.
      _ЛЮБА_. Конечно, лучше.
      _САША_ *(задумавшись)*. Может быть, мы действительно откуда-то прилетели? Почему бы и нет?
      _ Пауза. ___
      ____ Согласись, что Павел все-таки очень незаурядный человек.
      _ЛЮБА_. Конечно, он незаурядный. Кто спорит?
      _САША_. Он очень незаурядный человек. Это, конечно, хорошо. И относится ко мне незаурядно... И это меня радует. Но, знаешь, Любушка, я тебе скажу по секрету, и пугает немножко. Мне кажется, он меня не видит, то есть не воспринимает меня: я вот ему что-то говорю, а он меня не воспринимает. Он придумал себе кого-то, и ему кажется, что это я. Представляешь? А ведь это нехорошо? Как ты считаешь? Человека нужно принимать таким, каков он есть, со всеми его недостатками и достоинствами, конечно; придумывать ничего не следует. Мне иногда кажется, что они внешне меня неправильно воспринимает.
      _ЛЮБА_. Ты красивая.
      _САША_ *(вздыхая)*. Но он незаурядный человек, нужно отдать ему должное. А к таким людям не сразу привыкаешь, ты это учти, они кажутся странными, они раздражают всех.
      _ЛЮБА_. Помнишь, у нас в школе был учитель пения Афанасий Самсонович? Его звали "ныч - старый хрыч"?
      _САША_. Конечно помню. А почему "был"? Куда он девался?
      _ЛЮБА_. Он помер три года назад.
      _САША_. Что ты! Не может быть.
      _ЛЮБА_. Действительно, невероятно - взял и умер. Он так нас раздражал, что мы доводили его до белого каления. Чего только ребята с ним не делали? К концу урока он колотил кулаком по столу и кричал: "Я спокоен! Я спокоен! Спокоен!!!" *(Смеется.)*
      _САША_. Ужас. Какая жестокость!
      _ЛЮБА_. Конечно. А с его стороны не жестокость раздражать нас с первого класса? Так вот, я думаю, может, он тоже был незаурядным человеком.
      _САША_. Вполне возможно, А вы загубили его. Какая жестокость.
      _ЛЮБА_. И я вот тебя часто раздражаю. *(Подмигивает ей.)* Как насчет меня?
      _ Звонок. Люба и Саша замирают. ___
      ____ _САША_. Это он. *(Замечает, что они сидят на полу, смеется.)* Мы удобно устроились. *(Встает.)* Пойди открой.
      _ Люба идет открывать дверь, слышен мужской голос, снова появляется Люба. ___
      ____ _ЛЮБА_ *(глупо хихикая)*. Там Бедхудов. Он стоит на лестнице.
      _ Пауза. ___
      ____ _САША_ *(раздраженно)*. Что?! Что ты так тихо говоришь? Что ты бормочешь себе под нос? Что?!
      _ЛЮБА_. Бедхудов. Он не хочет заходить. Он там.
      _САША_. Зачем ты кричишь? Мама спит. *(Подходит к зеркалу, смотрит на себя, поворачивается к Любе.)* Ты совсем не управляешь собой. *(Спокойно выходит.)*
      _ Люба медленно подходит к двери, плотно закрывает ее, стоит, прижавшись лбом к дверному косяку. Дверь в соседнюю комнату открывается, входит мама. ___
      ____ _МАМА_. Что же вы меня не будите? Ты давно пришла?
      _ЛЮБА_. Нет.
      _МАМА_. Я заснула как младенец. Но зато сейчас я бодрая, как птичка. А зачем ты открыла окно? Холодно.
      _ЛЮБА_. Не закрывай, мама. Здесь душно. Иди пока в ту комнату, я скоро закрою.
      _МАМА_. А если мама хочет побыть со своими девулями? Если мама соскучилась? А где Шуренок?
      _ЛЮБА_. Сейчас придет.
      _МАМА_ *(закрывает окно)*. У меня настроение прекрасное. Я чувствовала, что этот год сложится необыкновенно удачно. А говорили, что это плохой год, "год дракона". Какая чепуха! А почему в комнате такой беспорядок? Сейчас придет Павел. Стыдно. Нужно быть аккуратной, Люба.
      _ЛЮБА_ *(открывает окно)*. Мама!
      _МАМА_. Это нужно не маме, а тебе. Это тебе пригодится в жизни. Ты же у меня умная девочка, хорошая девочка. Вы обе у меня хорошие девочки. А все эти завихрения, это пройдет, и все станет на свои места, А у Павлика - это все юношеские фантазии. Они исчезнут, как только появится семья.
      _ Люба слоняется по комнате, мама ходит за ней, убирая в комнате. ___
      ____ Все пройдет само собой. Зубной врач в семье - это счастье.
      _ЛЮБА_ *(неожиданно громко)*. Да!
      _МАМА_. Что да? Почему ты такая бледная? Ты не больна? У тебя нет температуры?
      _ЛЮБА_. Ничего у меня нет. *(Включает на полную мощность радиоприемник.)*
      _МАМА_ *(выключает радиоприемник)*. Люба, ты укоротила форму?
      _ЛЮБА_. Нет.
      _МАМА_. Значит, ты выросла. Нужно удлинить. Ты уже выше меня. А скоро будешь выше папы. Куда ты растешь? *(Снова закрывает окно.)* Я сегодня познакомилась с тетей Павла. Она такая милая, интеллигентная женщина, мы сразу поняли друг друга. Знаешь, она мне показала фотографию Павла, там ему года два, и он очень похож на Шурочку. У нее есть точно такая фотография, я сейчас поищу ее. Кстати, наши фотографии в ужасном состоянии. Нужно их разобрать, систематизировать. А где Шура?
      _ЛЮБА_. Сейчас придет.
      _ Мама выходит в соседнюю комнату, Люба открывает окно, снова появляется в дверях мама. ___
      ____ _МАМА_. Ну, памятник, - это, конечно, нереально... Но чем черт не шутит, может быть, что-то он и откроет. Как ты думаешь?
      _ЛЮБА_ *(громко)*. Да!
      _МАМА_. Закрой окно. Очень дует. Ты простудишься. *(Выходит в соседнюю комнату.)*
      _ Люба тихонько подходит к двери и плотно прикрывает ее за мамой, потом так же осторожно направляется к другой двери, а она вдруг распахивается, на пороге стоит Саша. У нее необыкновенное лицо. Дальше сцена идет в бешеном темпе, но Люба и Саша говорят почти шепотом. Саша собирает кое-какие вещи в большую сумку, причесывается, все это она делает почти одновременно. ___
      ____ _ЛЮБА_. Шурочка!.. Голубчик!.. Не надо!
      _САША_. Люба!.. Какое счастье! Какое счастье!
      _ЛЮБА_. Миленькая, Сашенька, не надо... Я прошу! Не надо!
      _САША_. Любушка, это невероятно. Ты понимаешь? Я вышла... Он стоит... Губы дрожат... Он сам пришел! Где моя синяя папка?
      _ЛЮБА_ *(включает радиоприемник)*. Голубчик! Милая! Не надо!
      _САША_. Люба! Это все была ошибка. Люба! Какое счастье! Ты понимаешь?
      _ЛЮБА_. Что ты делаешь, Саша? Ты понимаешь, что ты делаешь?
      _САША_. Я знала!.. Я чувствовала, что так будет. Есть судьба! Есть!
      _ЛЮБА_. Не уходи, Саша!
      _САША_. Люба, он меня любит. Он сам пришел. Сам! Солнышко мое!.. Это сон! Как я выгляжу? Я не очень страшная?
      _ЛЮБА_. Хочешь, я стану на колени? Хочешь?
      _САША_. Тише, Любушка. Тише! Может быть, мне переодеться? Как ты думаешь?
      _ЛЮБА_. Так нельзя... Так нельзя.
      _САША_. Он боялся войти, глупенький. Он мучился все это время. Бедненький мой! Он такой ранимый.
      _ЛЮБА_. Я не могу так жить. Так нельзя. Он же сейчас придет.
      _САША_. Тише, Люба.
      _ЛЮБА_. Он же сейчас придет! Саша. Не мешай мне, Люба. Не путайся под ногами. Я могу что-то забыть. Он меня ждет. Как я выгляжу? Как же быть?.. Эта папка в той комнате.
      _ЛЮБА_. Ты не уйдешь отсюда. Я позову маму.
      _САША_. Ты ребенок, Люба. При чем здесь мама? Мне нужна папка, там все документы. Как же быть?
      _ЛЮБА_. Он придет... Он же так радовался... Нельзя убивать человека.
      _САША_. Любушка, войди в ту комнату тихонько, возьми синюю папку на столе.
      _ЛЮБА_. Он же тебе объяснял, что мы - инопланетяне. Он тебя утешал, когда ты плакала.
      _САША_. Ты не пойдешь за папкой?
      _ЛЮБА_. Он приходил, когда ты была никому не нужна. А этот... Он только свистнул, и ты бежишь. Шушечка, милая! Не надо, не уходи. Мы же говорили, что будем вместе гулять, спорить... Только что говорили! Вот на этом самом месте.
      _САША_. Мы и будем вместе. Обязательно. Все будет великолепно. Он любит меня. Он уже снял комнату. Для нас. Любимый мой! Какой заботливый! Господи, как он намучился! Малышик мой! Как он похудел...
      _ЛЮБА_. Ты говоришь, как мама. Совсем как мама.
      _САША_. А что в этом плохого? Я пойду, Люба. Он меня ждет. Ты принеси мне папку на работу. *(Направляется к двери.)*
      _ЛЮБА_ *(отчаянно)*. А Фарятьев?
      _САША_. Павлик? Он очень хороший человек. Ты объясни ему сама как-нибудь... И скажи ему спасибо. Обязательно. *(Открывает дверь, вдруг останавливается, поворачивается к Любе.)* Любушка! А что ты так беспокоишься о нем? Послушай... Он тебе нравится?
      _ Люба молчит. ___
      ____ В этом нет ничего плохого. Он очень хороший человек. Ты не выпускай его из виду. Ни в коем случае. *(Подходит к Любе, небрежно целует ее.)* Любушка!.. Это такой день! Такой день!.. За что мне такое счастье? *(Уходит.)*
      _ Через секунду в комнату входит мама. ___
      ____ _МАМА_. Люба, сядь.
      _ Люба покорно садится, мама садится напротив нее. ___
      ____ Неделю назад я получила письмо от Костелецкой. Я хотела прочитать его вам и забыла. Слушай. *(Надевает очки, читает.)* "Здравствуйте, дорогие друзья! Давно вам не писала, да и писать, по правде сказать, не о чем. Жизнь наша течет тихо и однообразно. Может быть, где-то оно иначе, но я другой жизни не знаю, так как далеко от дома отойти не могу - мама очень слабенькая. Я было и хор оставила, но завсобесом, между прочим, очень симпатичная женщина, которая заинтересована в том, чтобы этот хор пенсионеров не умер, стала меня уговаривать не бросать его и сказала, что если будут выезды в район, то она будет присылать девушек - сотрудниц собеса - дежурить к нам". А где Шурочка?
      _ЛЮБА_. Сейчас придет.
      _МАМА_ *(продолжает читать письмо)*. "Так что пою я по сей день. Летом очень хлопотала, так как собралась было в Киев, но вдруг приехал Володя из Москвы с женой и мальчиком, и вышел из моей поездки - пшик! - чему я очень рада... А жизнь течет и, сколько ее еще осталось... А Лета пишет..." *(Любе.)* Ты помнишь тетю Виолетту? *(Читает.)* "А Лета пишет..."
      _ Звонок в дверь, Люба вскакивает, выбегает в прихожую.
      Пауза. Появляется Павел с букетом, цветов.
      _ _МАМА_. Павлик! Здравствуйте, голубчик. Ну, проходите, проходите. Сашеньки нет, она выбежала на минутку. Все в хлопотах. Дайте-ка я на вас посмотрю... Похудел... Осунулся. Ну, что же вы? Что ж вы так, дорогой?
      _ПАВЕЛ_ *(протягивает ей букет)*. Я, собственно... Я немного волнуюсь.
      _МАМА_. Он волнуется! Прелестные цветы. Волнение - это понятно. Но почему же вы изводите себя? Зачем эти круги под глазами? Зачем? Это вас не красит.
      _ПАВЕЛ_. Круги? Я не знаю.
      _МАМА_. Любасик! Займи гостя. Правда, она у меня красивая девочка? Как вам кажется, Павел?
      _ПАВЕЛ_. О да! Она, возможно, будет очень, очень красивой!
      _МАМА_. Конечно будет. Она и умница у меня. Ну ладно, ладно... Она уже хмурится, и я замолкаю... Поверьте, я тушуюсь. Спрашивается, для чего нужно иметь детей? Я побежала на кухню, Я сегодня тоже обленилась, проспала все на свете. Шурочка сейчас придет, она выбежала на минутку. *(Выходит.)*
      _ПАВЕЛ_. Как она вас любит!
      _ЛЮБА_. Смешно, да?
      _ПАВЕЛ_. Почему смешно? Это прекрасно.
      _ЛЮБА_, Оставьте! Прекрасно! Это безумие какое-то. Кому это нужно? Я вообще считаю, что надо отнимать детей у родителей. Непременно отнимать и отдавать их государству. Я бы запрещала им даже видеться, пока дети не станут взрослыми и не поймут сами, что к чему.
      _ПАВЕЛ_. Вы это говорите серьезно?
      _ЛЮБА_. Господи, конечно серьезно. Это единственный выход. Это единственное, чем можно помочь детям.
      _ПАВЕЛ_. Вы шутите? Не можете вы так думать!
      _ЛЮБА_. Почему не могу?
      _ПАВЕЛ_. В чем помочь? 3ачем отнимать?
      _ЛЮБА_. Чтобы не было этой слепой, этой безумной любви, когда готов убить сотни детей, лишь бы был жив один, мой, неповторимый. А из этого "неповторимого", может быть, неповторимая гадость получится. Нужно отнимать детей - и все. Тогда бы и взрослые жили, жили, а не прозябали. А так ведь родят, и все - миссия закончена. Глупеют, дряхлеют, а туда же - воспитывать.
      _ПАВЕЛ_. Как вы смеете так говорить?! Это невероятно.
      _ЛЮБА_. А вот и смею! Я говорю от имени детей. Это милосердие по отношению к ним.
      _ПАВЕЛ_. Вы знаете, с чем это перекликается? Это перекликается с операцией под кодовым названием "Бэйбилифт".
      _ Люба поражена. ___
      ____ Это перекликается с насильственным вывозом вьетнамских детей. Американцы тоже заявляют, что цель операции - "милосердие". Как вы можете так говорить? Вы не видели в "Литературной газете" потрясающий снимок: плачущая мать, ребенок обхватил ручонками ее шею - их сейчас разлучат. Чем это можно оправдать?
      _ЛЮБА_. При чем здесь Вьетнам? Я ничего не понимаю.
      _ПАВЕЛ_. Не понимаете! Не говорите о милосердии, пока у вас есть эта любовь. Это единственное, что нельзя отнять у человека.
      _ЛЮБА_. Ну да, конечно. А почему вы, собственно, говорите со мной таким тоном?
      _ПАВЕЛ_. Потому что вы думаете только о себе. А вы знаете, какой процент голодающих на нашей планете в данный момент?
      _ЛЮБА_. А зачем мне это знать?
      _ПАВЕЛ_. Как? Вы даже не хотите знать, сколько людей умирают в эту минуту от голода? Вы не хотите знать, у скольких детей нет крова? Вы ведь уже взрослый человек!
      _ЛЮБА_. Что вы пристали ко мне с этим процентом? А вы знаете этот процент?
      _ПАВЕЛ_. Дело не в проценте, это я к слову сказал. Но нельзя быть счастливым вполне, нельзя быть таким сытым, пока зверствует чилийская хунта, пока люди томятся в застенках, пока существуют пытки... Нельзя.
      _ЛЮБА_. Хорошо, я не буду.
      _ПАВЕЛ_. Нет, поверьте мне, нельзя. Нельзя, нельзя.
      _ Входит мама, она ставит на стол вазу с цветами и идет к буфету. ___
      ____ _МАМА_. Павлик, вы не слышали, отчего нет в продаже латвийской селедки? Еще совсем недавно она была всюду, и уже сегодня - дефицит. Как это у нас быстро делается! Переловить всю селедку! Где же это видано! Шурочка... Любочка, а где наша селедочница? Куда ты ее поставила?
      _ЛЮБА_. Никуда я ее не ставила.
      _МАМА_. А куда же она могла деваться? Она всегда стояла здесь Вы любите селедку, Павлик?
      _ПАВЕЛ_. Да, очень. Я вообще рыбу предпочитаю мясу.
      _МАМА_. Это очень хорошо. Это очень полезно. Карл Маркс любил рыбу. А в России не любить рыбу - просто грех. Какая в России фауна! *(Достает селедочницу.)* Ах, вот она. Ну конечно, Любасик, это ты ее сюда поставила. Да, Россия может гордиться...
      _ЛЮБА_. Чего только нет в России!
      _МАМА_. Да, и не иронизируй, пожалуйста! Россия сказочно богата, и если бы не наше расточительство...
      _ЛЮБА_. Мама, ты так кричишь, что слышно на улице. Зачем ты это делаешь?
      _МАМА_. Ах, что-то у меня заболело сердце...
      _ЛЮБА_. Что ты? Дать валерьянки?
      _МАМА_. Нет, нет, ничего. Сейчас я вздохну глубоко, и пройдет. Как-то у меня сегодня тяжело на душе. А может быть, я просто устала? Как вы думаете, Павлик?
      _ПАВЕЛ_. Конечно, устали. Это не удивительно, вы все принимаете так близко к сердцу.
      _МАМА_. А что делать? Куда же это все принимать? Мне, Павлик, только сердце может дать верный совет. Я ведь, знаете, не бог весть как умна для взрослых современных дочерей.
      _ЛЮБА_. Зачем ты выдумываешь?
      _МАМА_. Не кричи, Любушка. Так обычно бывает, дети обычно перерастают своих родителей. Не злись, не нужно злиться. Я плохо чувствую себя.
      _ЛЮБА_. Выпей валерьянки.
      _МАМА_. Не нужно, я сейчас глубоко вздохну. Все будет хорошо, Павлик, не обращайте внимания. У нас у всех напряжены нервы. Но это ничего, это пройдет. Не злись, Любочка. Не нужно злиться. У нас же гость. Что он может подумать? *(Выходит.)*
      _ЛЮБА_. Все, что я говорила, не имеет к маме никакого отношения. Понимаете?
      _ПАВЕЛ_. Конечно понимаю.
      _ЛЮБА_. Нет, вы не понимаете. Она лучшая из мам, и я ее люблю. Все, что я говорила, не имеет отношения к нашей семье. Я видела много семей, и, уверяю вас, наш вариант выше обычных стандартов. Странный вы человек. Нет у вас никакой интуиции, никакого самолюбия. Разве мужчина может быть таким?
      _ПАВЕЛ_. А где Александра?
      _ЛЮБА_. Вот с этого и надо было начинать. И не зовите ее Александрой, это смешно. Папа зовет ее Сашей, мама - Шурой, а Бедхудов называет ее Санек.
      _ПАВЕЛ_. А где Санек?.. Где она?
      _ЛЮБА_. Павел... Как ваше имя-отчество?
      _ПАВЕЛ_. Павлович.
      _ЛЮБА_. Павел Павлович, не унижайтесь. Она ушла с Бедхудовым полчаса назад. Он только поманил ее пальцем. И она побежала. Побежала, как дурочка, несмотря на свои тридцать лет и музыкальное образование. Она о вас не вспомнила ни единым словом. Она не подумала, что будет с мамой. Ей на все это плевать. Он только пришел и поманил ее пальцем, долго уговаривать не пришлось. Дрянь. Боже мой, какая она дрянь!
      _ПАВЕЛ_. Не смейте так говорить. Никогда не смейте говорить о ней в таком тоне. Я вам запрещаю.
      _ЛЮБА_. Вы?! А вы не можете ничего мне запретить. Если уж для нее вы ничего не значите, то для меня и подавно. Если уж она про вас и не вспомнила, то я про вас забуду даже раньше, чем вы отсюда выйдете. Слышите?
      _ПАВЕЛ_. Подождите! Я ничего не понимаю! Подождите. Я, очевидно, что-то упустил... Я запутался... Я ничего не понимаю. Помолчите, пожалуйста.
      _ Пауза. ___
      ____ Дорогая, милая девочка... Что высказали? Александра куда-то ушла?!
      _ЛЮБА_. Да.
      _ПАВЕЛ_. Она не просто вышла? Она совсем ушла?
      _ЛЮБА_. Да.
      _ПАВЕЛ_. Люба!..
      _ЛЮБА_ *(быстро)*. Только посмейте сказать маме об этом! Только посмейте! Я вас убью!
      _ПАВЕЛ_. Что же делать?
      _ЛЮБА_. Сделайте нормальное лицо. Сядьте!
      _ Павел садится за стол, в комнату заглядывает мама. ___
      ____ _МАМА_. Вы здесь не скучаете?
      _ЛЮБА_. Нет.
      _МАМА_. Я сейчас к вам зайду, вот только приготовлю салат. Любочка, расскажи Павлику про школу, про свои планы, кем ты хочешь стать. Павел тебе может дать совет, он человек серьезный.
      _ЛЮБА_. Хорошо, сейчас.
      _ Мама исчезает. ___
      ____ _ЛЮБА_. Говорите что-нибудь.
      _ПАВЕЛ_. Что?
      _ЛЮБА_. Что угодно. Расскажите о вашей работе.
      _ПАВЕЛ_. Да. Моя работа, В моем кабинете... В нашем отделении есть бормашины двух типов, моя бормашина новейшего образца.
      _ Пауза. ___
      ____ Нужно сказать тете. Она собиралась, готовить, карпов в сметане. Нужно предупредить, что... Ничего не будет. Да?..
      _ЛЮБА_. Пожалуйста, решайте это сами. Мне не до вашей тети.
      _ Пауза. ___
      ____ Я собираюсь после школы идти в лесной институт. Что вы мне можете посоветовать?
      _ПАВЕЛ_. В лесной? А это где?
      _ЛЮБА_. Как вы считаете, стоит мне поступать или нет?
      _ПАВЕЛ_. Я не совсем представляю себе, что это такое... Но лес - это хорошо.
      _ЛЮБА_. Лес нужно беречь.
      _ПАВЕЛ_. Сейчас сложности с древесиной.
      _ЛЮБА_. Значит, вы одобряете?
      _ПАВЕЛ_. Да.
      _ЛЮБА_. Вот и хорошо. Ну, говорите, говорите дальше.
      _ПАВЕЛ_. Простите, я ничего не могу придумать.
      _ЛЮБА_. Что нового?
      _ПАВЕЛ_. Где?
      _ЛЮБА_. В сферах. Что пишут в газетах?
      _ПАВЕЛ_. А вы не читаете газет?
      _ЛЮБА_. Нет. У нас будет теплое лето?
      _ПАВЕЛ_. Говорят, что через десять лет даже в районе Ленинграда будет субтропический климат. Потеплеет, там смогут расти пальмы...
      _ЛЮБА_. А через двадцать лет?
      _ПАВЕЛ_. Через двадцать лет станет еще теплее.
      _ЛЮБА_. А дальше? Мы сгорим?
      _ПАВЕЛ_. Нет, не сгорим, просто всюду будут цитрусовые плантации, яркие цветы.
      _ Входит мама. ___
      ____ _МАМА_. Где это яркие цветы?
      _ЛЮБА_. В Ленинграде.
      _МАМА_. Ну, не такие уж яркие цветы в Ленинграде. Вот Киев летом - настоящий цветник.
      _ПАВЕЛ_. Как же быть? Что делать?
      _МАМА_. С чем?
      _ЛЮБА_. У Фарятьева всякие сложности с работой. Дали не ту бормашину.
      _МАМА_. И что, она плохо работает?
      _ЛЮБА_. Ужасно. Зубы взрываются.
      _МАМА_. Возмутительно, Павлик, а вы попросите другую.
      _ЛЮБА_. Не дают.
      _МАМА_. А вы настаивайте, требуйте. Это же ваша работа. Они не имеют права вам мешать. Если ваше орудие труда несовершенно, вы не можете полноценно работать. А что же делать вашим пациентам? Я бы хотела, чтобы тот, кто дал вам плохую бормашину, попала ваше кресло. Нужно их бить их же оружием. Павлик, а вы обращались к начальству?
      _ПАВЕЛ_. Нет.
      _МАМА_. Обратитесь. Непременно обратитесь.
      _ЛЮБА_. Он обратится.
      _МАМА_. Любочка вам не рассказывала о своей школе? У них совершенно новый метод преподавания.
      _ЛЮБА_. Я рассказывала.
      _МАМА_. Я считаю, что это уникальная школа. Там обновился преподавательский состав. Они так преподают! Так преподают!.. Сейчас там каждый учитель буквально профессор, сплошные Бедхудовы, Может быть, не все так умеют говорить, как он, не настолько ярки в общении, но по своему отношению, к делу, по профессионализму... Вы видитесь с Бедхудовым, Павлик?
      _ПАВЕЛ_. Да.
      _МАМА_. Часто?
      _ПАВЕЛ_. Нет.
      _ Пауза. ___
      ____ _МАМА_. Может, быть, вам и не следует видеться чаще. Вы понимаете меня? Нам с вами нужно будет поговорить откровенно о нем. Когда-нибудь. Такие друзья опасное дело. Бедхудов...
      _ПАВЕЛ_. Он прав.
      _ЛЮБА_. Конечно прав.
      _МАМА_. В чем прав?
      _ПАВЕЛ_. Прав.
      _МАМА_. В общем, безусловно, прав. *(Выходит.)*
      _ПАВЕЛ_. Пожалуйста, позвольте мне уйти.
      _ЛЮБА_. Нет.
      _ПАВЕЛ_. Я устал.
      _ЛЮБА_. Нельзя сейчас уходить. Она все поймет.
      _ПАВЕЛ_. Я прямо с работы. Я устал.
      _ЛЮБА_. Сидите, я вам говорю, а потом я что-нибудь придумаю.
      _ПАВЕЛ_. Но когда-нибудь ведь нужно будет сказать.
      _ЛЮБА_. Когда-нибудь, когда это еще будет, а сейчас сидите. У мамы больное сердце.
      _ПАВЕЛ_. Я понимаю.
      _ Люба садится рядом с ним. ___
      ____ _ЛЮБА_. Зачем вы все это начали? Зачем вы пришли к нам? Кто вас просил?
      *(одновременно)*. Ты знаешь...
      _ПАВЕЛ_ *(медленно)*. Я познакомился с ней на именинах у Бедхудова. Меня поразило ее лицо. Она так посмотрела на меня... У нее удивительные глаза. В каждом ее взгляде множество оттенков.
      _ЛЮБА_. Почему вы ничего не узнали? Почему вы все делаете так некстати?
      _ПАВЕЛ_. Я пригласил ее на "Прощальный вальс", и мне показалось, мне показалось... Нет, не может быть, это не может быть неправдой! Мне показалось, что одну минуту она смотрела на меня с любовью.
      _ Люба смотрит на него слишком пристально.
      _ _ЛЮБА_. Это вам показалось.
      _ПАВЕЛ_. Нет. Так это было.
      _ЛЮБА_. Как она смотрела? Как? Покажите.
      _ПАВЕЛ_. Я не смогу. У нее удивительные глаза.
      _ЛЮБА_. Вы это уже говорили.
      _ПАВЕЛ_. Потом я пришел к вам домой и сказал: "Александра, я люблю вас и хочу, чтобы вы стали моей женой". Я, кажется, что-то упустил. Что было потом?
      _ЛЮБА_. Потом вы пришли к нам, и мы с вами встретились на лестнице...
      _ПАВЕЛ_. На лестнице? Нет, не помню.
      _ЛЮБА_. Вспомните, я стояла внизу, а вы спускались и что-то напевали. Я стала прямо у вас на дороге, чтобы получше вас рассмотреть.
      _ПАВЕЛ_. Я не помню.
      _ЛЮБА_. Не помните?
      _ПАВЕЛ_. Извините, нет.
      _ЛЮБА_. Вы хотите обидеть меня?
      _ПАВЕЛ_. Я? Вас? Как я могу вас обидеть?
      _ЛЮБА_. А почему вы не смотрите на меня?
      _ПАВЕЛ_. Я смотрю. Я плохо вижу без очков, особенно когда устаю. Вот и сейчас у меня все плывет перед глазами.
      _ЛЮБА_. А почему вы не носите очки?
      _ Павел молчит.
      _ Вы слышите, что я спросила? Почему вы молчите?
      _ПАВЕЛ_. Мне не идут очки.
      _ЛЮБА_. И вы сейчас не видите меня?
      _ПАВЕЛ_. Смутно.
      _ЛЮБА_ *(садится ближе)*. А так? Так я в фокусе?
      _ПАВЕЛ_. Да, так лучше. Вы сейчас похожи на нее.
      _ЛЮБА_. Перестаньте говорить о ней, это смешно. Неужели вы не понимаете.
      _ПАВЕЛ_. Я чего-то не понимаю. Я, очевидно, что-то упустил, чем-то ошибся. Ошибся. Конечно, я в чем-то ошибся, а дальше все пошло вкривь и вкось. Все закономерно. *(Задумался.)*
      _ЛЮБА_. Мы - инопланетяне?
      _ПАВЕЛ_. Да. А может быть, я слишком поторопился? Может быть, она сначала должна была привыкнуть ко мне?
      _ЛЮБА_. Сюда прилетели наши предки?
      _ПАВЕЛ_. Да.
      _ЛЮБА_. А почему они здесь остались?
      _ПАВЕЛ_. Волею обстоятельств. Обстоятельства сильнее нас... Иногда.
      _ЛЮБА_. Ну и что? Что же теперь делать?
      _ПАВЕЛ_. Не знаю.
      _ЛЮБА_. Но вы ведь говорили, что нужно делать. Вы ведь говорили.
      _ПАВЕЛ_. Говорил? Не помню. А может быть, не следовало этого говорить? Может быть, именно это и оттолкнуло ее.
      _ЛЮБА_. Вспомните! Пожалуйста, вспомните! Не может быть, чтобы все это было только так. Есть же во всем этом какой-то смысл. Есть?
      _ПАВЕЛ_ *(неожиданно живо)*. Конечно. Конечно есть. Простите, я вас невнимательно слушал. Конечно есть смысл.
      _ЛЮБА_ *(с облегчением)*. Ну вот. Вот и хорошо.
      _ПАВЕЛ_ *(вдохновляясь)*. А разве я об этом не говорил?
      _ЛЮБА_. Расскажите еще.
      _ПАВЕЛ_. Конечно, все существующее - прекрасно. Знаете, что - мы такое? Что мы с вами такое? Мы часть огромной прекрасной картины или даже мистерии. И каждая часть, каждое мгновение имеет смысл.
      _ЛЮБА_ *(очень заинтересованно)*. Правда? Все имеет?
      _ПАВЕЛ_. И все прекрасно. Нужно только уловить гармонию момента. Вы не помните, я ей этого не говорил? Ах, как жаль, если я этого не говорил. Это бы многое объяснило! Нужно только уловить гармонию момента. Но это я забыл сказать. Я всегда забываю сказать самое главное.
      _ Люба берет его за руку.
      _ Что делать? Как дальше жить?
      _ЛЮБА_. Какая у вас горячая рука.
      _ПАВЕЛ_. Люба, я не могу без нее жить.
      _ЛЮБА_. Вы первый раз назвали меня Любой.
      _ПАВЕЛ_, Первый раз? А как же я вас называл?
      _ЛЮБА_. Никак. Без имени.
      _ПАВЕЛ_. Странно. Я совсем ничего не вижу, все плывет.
      _ЛЮБА_. Помните, вы говорили о всяких странных ландшафтах и строениях?
      _ПАВЕЛ_. О ландшафтах? Да что вы!
      _ЛЮБА_. Так я их вижу во сне. Я часто вижу. Мне иногда снится, что я лечу вверх. Помните, вы об этом говорили?
      _ПАВЕЛ_. Боже мой! Неужели говорил? Как я ошибся. Это оттолкнет кого угодно. Нужно было молчать. *(Низко опустил голову, глаза, его закрыты, он будто дремлет.)* Да... Все это так. Есть далекий огромный мир. Он нас ждет. Это так. Мы с детства смотрим под ноги... Это так. А во сне? Необычайный мир... Фантастический мир... А может быть, настоящий мир и лучшая часть нашей жизни. О чем я говорил? Ах да... Встреча произойдет. Распахнется дверь, откроется мир... Все это так. И я бы все это забыл, если бы она захотела. Я бы все это забыл навсегда. Жизнь моя кончена.
      _ЛЮБА_. Я люблю вас.
      _ПАВЕЛ_. Кончена. Конечно, нельзя отчаиваться... Века пройдут. Вселенная откроется... Дверь распахнется.
      _ЛЮБА_. Пожалуйста, посмотрите на меня.
      _ПАВЕЛ_. Нужно смотреть шире...
      _ЛЮБА_. Я люблю вас, как никто никогда никого не любил. Посмотрите на меня!
      _ПАВЕЛ_. Дверь распахнется... Простите, я много говорил. Я устал. Я все эти дни почти не спал. Я очень хочу спать. Очень. *(Сидя засыпает, подперев голову рукой.)*
      _ Входит мама с письмом в руках.
      _ _МАМА_. Любочка, я не дочитала тебе письмо. И вы послушайте, Павел, вы ведь уже член нашей семьи, *(Читает.)* "Летом очень хлопотала...". Это я уже читала... Вот. "А Лета пишет, что муж ее пьет как сумасшедший. Чтобы их милосердная холера не минула - всех этих пьяниц, что путаются среди нас и не дают нам радостно жить. Того и гляди, что скоро пропьют все, и свое, и наше. Погода стоит разнообразная, на удивление, - то дождь, то снег, то вдруг дождь со снегом. Влаги необыкновенно много, того и гляди, что, не дождавшись весны, заквакаем, как лягушки. Не устаю удивляться капризам природы. Яблок в этом году уродилось столько, что большое с ними затруднение. Ирина Федотовна пишет, что Анна Федотовна вышла из больницы. У нее было плохо с глазами, но сейчас она видит во тьме кромешной. У меня дело было хуже, но, слава богу, все выровнялось - задатки на катаракту не подтвердились. Все будет хорошо, вот ведь и мама слабенькая, а живет еще, и все мы живы, слава богу, а это главное. А Толька Петрущак, сын дяди Лени, сделал в шкоде машину, так учитель сказал, что такого еще никто не делал; как она работает, сам учитель не понимает, и остановить ее невозможно. Приезжайте летом - посмотрите. Очень хотелось бы видеть всех вас - дорогих наших друзей. Обнимаем и целуем вас крепко. Любящие вас Костелецкие. И привет вам от дяди Лени, Толи, Веры, Любы, Ирины Федотовны..."
      _Занавес_
      _На страницу "Содержание"_
      --===Грибабушка===-
      _Андрей Зинчук_
      _"ГРИБАБУШКА,_
      *или*
      _НЕМНОЖКО КОЛДОВСТВА"_
      сказка _
      Колдовской лес... _ _Картина первая_
      _ На краю Колдовского леса расположилось живописное болото, заросшее осокой и камышом, с кочками, упавшей Березой, комарами и всем прочим, что встречается на болоте.
      _ _Листик_ *(продолжая начатый разговор) *...а сам такой черный-черный. И такой прямо страшный. Днем еще ничего, а ночью ужас!
      _Болотик_. Ужас, говоришь?
      _Листик_. Ох, и ужас!
      _Болотик_. И сильно страшный?
      _Листик_. Ох, страшный!
      _ Помолчали. Подумали каждый о своем.
      _ Главное - он землю ест!
      _Болотик_. Ну, землю? Землю - это ты крепко загнул, Листик. Такого даже у нас в Колдовском лесу не бывает!
      _Листик_. Не веришь? Сам видел! Вот так ест... *(Показывает.)* Да еще вот так. Ест - не наестся.
      _Болотик_. А что глаза? Глаза у него?
      _Листик_. Ну! Глазищи прямо огнем хлещут!
      _Болотик_. Хвост? Хвост какой у него? Заметил?
      _Листик_. Хвоста я не видел. А лапа только одна! Наверное, вторую кто-нибудь ему за это оторвал!..
      _ Опять помолчали.
      _ Много, ох и много нашей земли он уже поел... Помнишь, Болотик, земляничную поляну, где мы осенью в прятки с Грибабушкой играли?
      _Болотик_. Ну?
      _Листик_. Нет ее больше!
      _Болотик_. Как нет? Нашей поляны, где ручей? Съел?
      _Листик_. Начисто. От поляны только пень остался. От целой поляны - один пень!.. А какой славной поляна была! И какой замечательный, чистый ручей... А опушка, где ландыши летом цвели?!
      _Болотик_. Стой, молчи, трепещи! Ни слова! Что, опушка? Это моя любимая!
      _Листик_. Не стало ее прошлой ночью...
      _Болотик_. Как же так, опушки не стало? *(После паузы.)* Ну, да... Слышал я под утро шум... Я думал - колдовской он, сонный. *(Мрачно.)* Ясно. Он что же, значит и ночью ест?
      _Листик_. Ночью-то он особенно налегает! Поэтому я к тебе посоветоваться: может быть, это... мокрой клюковкой его жахнуть, а? Как думаешь?
      _Болотик_. Ну, скажешь тоже! Клюковка - это, считай, самое распоследнее средство. А если вдруг это кто-нибудь из наших, из колдовских, в него так неудачно обратился?
      _Листик_ *(он потрясен).* То есть? Как это... из наших? Кто?!!
      _Болотик_. Откуда я знаю - кто именно! Я ведь в болоте живу, мне отсюда не видно, что там, в лесу у вас делается!
      _Листик_ *(неуверенно)*. Тогда может быть это Пачкун? Пачкун таким вернулся?
      _Болотик_. Может быть ему, Пачкуну твоему, скорую помощь идти оказывать надо? А ты ему под нос - мокрую клюковку. На, жуй! Что он тебе потом, после обратного обращения, скажет? А? То-то же. Я сам колдовал в позапрошлом году, сбился, обратился невесть во что, - просто в свист. Всем лесом меня расколдовывали - целую неделю по всему лесу свист стоял! Помнишь? И ведь как замечательно расколдовали... А если бы мне тогда под нос - мокрую клюковку? Много ли бы теперь от меня осталось? Сам ведь знаешь: дело наше колдовское нелегкое, всякое случается...
      _Листик_ *(вздохнув)*. Ты прав, Болотик. Даром что голова у тебя большая. Об этом-то я и не подумал... Вдруг и в самом деле это кто-то из наших? Вдруг Пачкун? Я его, конечно, не очень люблю, но все-таки он нашей породы, колдовской. Жаль будет, если пропадет.
      _Болотик_. Дело это проверить надо. Ты ворон запускал?
      _Листик_. Как же! Семь штук да от семи осин в разные стороны с наговором...
      _Болотик_. Что было?
      _Листик_. Ветер прошел, березу, видишь, завалило...
      _Болотик_ *(посмотрев на заваленную Березу, на которой они сидели).* Эту? Не густо... Еще что пробовал?
      _Листик_. Обсвистал его, Однолапого, семью свистами и черным словом семь раз наоборот выругал.
      _Болотик_. Ну?
      _Листик_. В небе... навроде молнии прочертило!
      _Болотик_. А он?.. Он что?
      _Листик_. Зарычал он страшно и, как ни в чем не бывало, опять в кусты полез. Может быть ты, Болотик, пойдешь, скажешь ему сердито свою букву "Ж"? Ужасно ведь опушки жалко!
      _Болотик_. Ну, Листик, букву "Ж" мы ему всегда сказать успеем! Дел у меня невпроворот - лягушачью икру по всему болоту пересчитать нужно. Лягушата выведутся - чем я их кормить буду? Щучий капкан кто-то ночью поставил, нужно заговорить, чтобы не сработал. То, се, и к вечеру едва ли управлюсь... Землю, говоришь, ест? Значит голодный. А рычит от отчаяния. Ты же, Листик, если не знаешь, как поступить - поступай по нашему лесному закону: НАКОРМИТЬ И УТЕШИТЬ. Вот тебе мой совет: ты подкатись к нему, к этому... к Пачкуну, то есть... издалека: с разговорцем, с распросцем... Или Грибабушку попроси поколдовать. Для нее такое дело - одно удовольствие!
      _Листик_ *(вздохнув).* Голова ты, Болотик, ох и голова! Только ведь Грибабушка уже больше месяца лежит, не встает. Одни мы с Елочкой у Грибабушки остались. И я боюсь. За себя боюсь и за Елочку. И за тебя, Болотик, тоже боюсь. Может, конечно, он и из нашей породы, только он твое болото обязательно съест!
      _Болотик_. Съест?
      _Листик_. Съест непременно. И думать нечего!
      _Болотик_. Ну, тогда я рассержусь и скажу ему свою букву "Ж"!
      _Листик_. Испугался он твой буквы "Ж", как же!
      _Болотик_. Видать, ты давно ее не слышал. Ну так вот! - Хочешь послушать?
      _Листик_. Когда? Сейчас?!
      _Болотик_ *(начинает надуваться.)* Вот я тебе ее скажу! Погоди... Смотри у меня! Куда ты? Стой!!!
      _Листик_. Пошутил я, не надо!
      _Болотик_. Ах, не надо? Пошутил? Ну, как-нибудь я тебе ее точно скажу! *(Сдувается.)* Смотри у меня!.. *(После паузы.)* А отчего Грибабушка больна?
      _Листик_. Да кто ж ее знает... Говорят, уже триста лет живет в лесу! *(Вздохнув.)* А только как она заболела, так все наши и разбежались, поисчезали кто куда. И Пачкун тоже. Правда, он дольше других у постели Грибабушки сидел. Но сгинул и Пачкун. Одна Елочка осталась. Так что мы с ней вдвоем, с Елочкой, во всем лесу. Дел же - прорва. Ну и, конечно, вдвоем нам всего не успеть. Исчезло эхо, водившее грибников за нос, не будет больше серебряного тумана под Новый год, не будет бледных ледяных цветов, на Ивана Купала папоротник не зацветет!..
      _Болотик_ *(хватается за голову).* Волшебного серебряного тумана!? Моего любимого?!
      _Листик_ *(продолжает, будто не слыша горестного возгласа Болотика).* ...словно ничего нет больше колдовского на свете!
      _Болотик_ *(в большом огорчении)*. И на Ивана Купала папоротник не зацветет?..
      _Листик_ *(продолжает)*. ...исчезнут болотные огоньки, волшебные болотные тени! Ох, и ску-у-учно же станет в Колдовском лесу!
      _Болотик_. Болотные огоньки! Самые мои любимые! Стой, молчи, трепещи!
      _Листик_. Я тебе больше скажу, Болотик: все это, конечно, ужасно красиво: серебряные туманы, бледные ледяные цветы... Только кому это теперь нужно? В лес теперь детей мало кто водит, в квартирах у всех телевизоры, сам понимаешь... Жизнь пошла такая, что трудно отличить НАСТОЯЩЕЕ КОЛДОВСТВО от обыкновенного фокуса. Оттого, наверное, и Грибабушка больна. И Однолапый поэтому в лесу объявился... Так что иди, прощайся со своим болотом, Болотик!
      _Болотик_. Молчи, Листик, молчи! Мы с тобой вот что!.. Мы с тобой вот как!.. Мы с тобой обязательно пойдем! Мы пойдем, и мы скажем этому негодному Пачкуну нашу сердитую букву "Ж"! *(Вскакивает.)*
      _Листик_. Мы ему так скажем, что он запомнит! Только давай сначала березу обратим, нечего ей, березе, без дела тут гнить!
      _ Обращают Березу. Она поднимается и стоит, как ни в чем не бывало.
      _ _Болотик_. Ну? Чего ждем? Пошли!?
      _Листик_. Стой!.. Вроде идет сюда кто-то! Слышишь? Точно идет. Давай обернемся! Кто во что!..
      _ Исчезают: Листик обращается в облачко серебристого тумана, прячется в камышах. Болотик обращается в камень.
      Появляется Дед-Дедуля - грибник - не грибник, а какой-то непонятный старик: корзинки у него нет, и одет он не для леса - в рубашку и брюки... И идет по краю болота как-то боком, озираясь по сторонам. Под кусты не заглядывает, ягод не смотрит, грибов не ищет...
      _ _Дед-Дедуля_. Странно... Только что тут лежала береза, приметил я ее с той стороны болота. Хотел посидеть... Целый день на ногах! *(Озирается.)* Похоже, ТО САМОЕ место... Плутал я тут в прошлом году, ох и плутал! Век не выбрался бы, если бы не верное народное средство - снял рубаху, вывернул ее наизнанку и вновь надел. И спасла меня моя рубаха!
      _ Ходит по краю болота.
      _ Эх, видела бы это моя Внучка Таня! Да разве ей об этом расскажешь? Только посмеется - в Новый год она не верит, сны ей не снятся. Говорит: ну объясни мне, объясни: кому он нужен, твой Дед Мороз? В школах теперь точные науки! Словом, стала Внучка Таня скучной, черствой... Учителям дерзит. Ничего и никого не боится! А в последнее время даже начала... *(Оглядывается по сторонам, не слышит ли кто?)* ...обманывать!!! И самое страшное - она никого не любит! Вчера сказала мне: "Ты совсем старый, Дед, какая в доме от тебя польза?"
      _ Береза за спиной Деда-Дедули с тихим скрипом наклоняется, ложится на землю. __ Дед-Дедуля оборачивается на скрип, видит лежащую Березу.
      _ Вот!.. *(Возбужденно.)* Что я говорил, а!? Стояла - и вдруг легла! *(С опаской садится на Березу.)* Только разве она в это поверит? *(Достает из кармана носовой платок, сморкается в него и вдруг беззвучно плачет.)* Не могу! Не могу я так больше! В самом деле, какая от меня польза? - Старый, глупый. Ненужный! *(Поднимает голову.) *Утопиться мне, что ли?
      _ Дед-Дедуля встает с Березы и идет к болоту. Слышен какой-то глухой, будто деревянный, стук. И Дед-Дедуля появляется ошарашенный, потирает лоб.
      _ Лед! Лед на воде! До того берега, на сколько хватает глаз, - лед! Все болото покрыто льдом! И камыши изо льда торчат! Летом! Ужас!!!
      _ Дед-Дедуля озирается вокруг, видит камень, в который обратился Болотик, с трудом поднимает его и с камнем вновь идет к болоту. Слышен стук, а потом громкий всплеск. __ И тут же Дед-Дедуля появляется вновь - мокрый и ошарашенный больше прежнего.
      _ Лед треснул. Но ка... ка... камень по воде поплыл! *(После паузы.)* Ну, значит это точно оно: ЭТО МЕСТО!
      _ Снимает рубашку, выжимает. Долго стоит, прижав ее к груди и закрыв глаза. И вдруг решительно рвет рубашку.
      _ Возьми меня, Леший!
      _Затемнение_
      _ Колдовской лес... __ _Картина вторая_
      __ То же самое болото с кочками, комарами, камышом и всем прочим. Береза опять стоит. Но ветви ее заплетены в косички. Рядом с Березой стоят Листик и Болотик.
      _ _Дед-Дедуля_ *(жутковато улыбаясь)*. Здравствуйте! *(Озирается.)* Значит, у вас и болото такое же! И береза похожая. Ну? Чего ждать?
      _ Листик и Болотик пожимают плечами.
      _ _Болотик_. Ты почему рубашку порвал?
      _Дед-Дедуля_. Вдруг жарко стало.
      _Листик_. А топиться зачем решил?
      _Дед-Дедуля_. Это я искупаться!.. Искупаться хотел!
      _Болотик_. Ага! И камень с собой прихватил!.. Какой отдыхающий нашелся! В болоте! Вон какую шишку на лбу себе набил
      ! _ Дед-Дедуля со страхом оглядывается на заплетенную косичками Березу.
      _ _Листик_. Это Елочка!
      _Дед-Дедуля_. Елочка?.. Оригинально! А у нас ее березой... Березой называют. *(Проглатывает ком.)*
      _Листик_. Никто и не спорит. Род древесных и кустарниковых семейства березовых. Листья очередные простые, на зиму опадающие. Размножается семенами и порослью от пня. Произрастает в Европе и Азии в лесной и лесостепной зонах...
      _Болотик_ *(Листику).* Постой. Так он ничего не поймет. *(Деду-Дедуле.)* Это Елочка... Елочка березку заплела! Шалит девочка, балуется!
      _Дед-Дедуля_ *(кивает)*. Понял, понял. Девочку Березкой зовут?
      _Листик_ и _Болотик_ *(хором)*. Елочкой!
      _ Долго смотрят друг на друга.
      _ _Болотик_. Зря мы тебя спасли!
      _Дед-Дедуля_. Спасли? *(Опять озирается по сторонам.)* Как? То есть? Так это, значит, выходит... ЧТО?
      _Листик_. Дело твое кислое, Дед. Иначе бы мы тебе ни за что не показались! Верно, Болотик?
      _Болотик_. С таким горем, как у тебя, Дед...
      _Листик_ *(подхватывает).* С таким горем, Дед, нужно тебе, Дед...
      _ Болотик дергает Листика за рукав, но тот отмахивается и продолжает:
      _ ...нужно тебе, Дед, к Грибабушке!
      _Болотик_ *(осторожно).* Слыхал... о такой?
      _Листик_ *(Деду-Дедуле, смотрящему на него во все глаза)*. Ма-аленькая такая бабушка... Не больше гриба. Отчего Грибабушкой ее и прозвали. Но колдовской силы необычайной: что задумает - все тут же и сделается.
      _Дед-Дедуля_ *(постепенно приходя в себя).* Только как же я в таком виде ей покажусь? Я же голый!
      _Болотик_. Вот потому мы тебя и спрашиваем: ты зачем рубашку порвал?
      _ Дед-Дедуля не знает, что на это ответить. Но Листику и Болотику уже не до него: у них начинается бурное совещание. Дед-Дедуля вытягивает шею, изо всех сил напрягает слух, но до него долетают лишь отдельные фразы: __ - Грибабушка?
      - Грибабушка, Грибабушка!
      - Да не ты ли мне говорил, что она больна?
      - Выходит, бросить тут его одного? Он опять в болото кинется!
      - Не кинется. Я его!.. *(Ох, не слышно Деду-Дедуле!)*
      - А он раз и - !.. *(Опять не слышно!)* А Грибабушка ему совет даст!
      - Какой уж тут совет, если внучка у него дура!
      - Так уж и дура?
      - Совершенная!
      - А как же Однолапый? Бандит этот? Забыл?
      - Подождет он, твой Однолапый, никуда не денется! Зато Грибабушке от этого может быть легче станет!
      - Да? А ты вспомни: зимой С ТЕМ, ПЕРВЫМ, С ФОТОГРАФОМ, что из этого получилось?
      - Ох, в самом деле... Зимой!!! __ Голоса становятся тише. __ И тогда Дед-Дедуля оборачивается и смотрит на Березу. И не может отвести от нее глаз... Кажется ему: чьи-то быстрые пальчики перебирают ее косички...
      _ _Листик_. Сейчас я у него спрошу...
      _Болотик_. Погоди, ты как-нибудь не так спросишь. Дай-ка я! *(Деду-Дедуле.)* Ты, Дед, в английском силен?
      _Дед-Дедуля_ *(растерянно).* В английском? А что, без этого никак? *(После паузы.)* Ну, тогда... Нас ведь как учили? - Ну, тогда значит... Значит, силен!
      _Болотик_ *(Листику)*. А! Понял? Что я тебе говорил?
      _Листик_. Все, Дед. Прощай!
      _ Листик и Болотик неожиданно для Деда-Дедули обращаются и исчезают.
      _ _Дед-Дедуля_. Не поверили... И правильно сделали! Зачем наврал? Сколько раз внучка твердила: учи, Дед, язык, когда-нибудь пригодится! Вот - только время потерял. Какая еще там Грибабушка?.. Береза - для русского человека лучшее средство от всех бед! *(Снимает брючный ремень, быстро идет к Березе, которая при его приближении буквально валится на землю.)* Эх!..
      _ Вдруг - голос. _ - Стой, Дед! Значит, не знаешь английского?
      _Дед-Дедуля_ *(широко разводит руками).* Не знаю!
      - Точно? А немецкого? Немецкого пополам с французским?
      _Дед-Дедуля_. И немецкого пополам с французским не знаю!
      - Тогда может быть японского?
      _Дед-Дедуля_ *(вздыхает)*. Плохо нас в школе учили. Время было такое, не интернациональное. Ну, все? *(Вдруг, тихо.)* Может быть теперь, наконец, вы меня отпустите?
      - Куда? Куда тебя отпустить?
      _Дед-Дедуля_. Да вот... *(Куда-то кивает.)*
      _ Пауза. Шептание. После чего Листик с Болотиком, наконец, вновь обращаются и появляются перед Дедом-Дедулей.
      _ _Листик_. В общем, так, Дед... Дело, значит, такое... Цветов по дороге не рвать, птичьих гнезд не разорять. Грибов ногой не сшибать! Понял? Потому что нельзя, Дед!
      _Болотик_. Нельзя, Дед! Понял?
      _Дед-Дедуля_. Понял, понял, нельзя.
      _Листик_. А ягоды, наоборот, есть можно.
      _Дед-Дедуля_ *(радостно).* Понял. Все понял. И насчет ягод тоже понял!
      _Листик_. В этом году ох и мно-ого их уродилось!
      _Дед-Дедуля_ *(радостно, Листику).* Выходит, это ты меня осенью по болоту за нос водил?
      _Листик_ *(кивает на Болотика).* Он!
      _Болотик_ *(гордо)*. Я водил!
      _Дед-Дедуля_. А зачем отпустил?
      _Болотик_. Смотрю: снял рубашку, надел, снова почему-то снял, и опять снова надел!.. Думаю: зачем мне псих?
      _Листик_. Надо психа одеть!
      _ Листик и Болотик начинают из камыша плести для Деда-Дедули одежду, радостно переговариваясь. __ - Значит, все-таки Грибабушка?..
      - Грибабушка, Грибабушка...
      - Да ведь она больна!..
      - Ей от этого легче станет. Скажем: есть тут псих один..., которому В САМОМ ДЕЛЕ чудеса нужны. Она ему совет даст!
      - А не попадет ли нам с тобой от Грибабушки?
      - За что?
      - За то, что показались ему, да за то, что с собой его привели!
      - А как же НАКОРМИТЬ И УТЕШИТЬ?
      - А если внучка у него дура?
      - А Однолапый? Вспомни про Однолапого?!
      - А ледяные цветы? А папоротник на Ивана Купала? А волшебный туман? Забыл?! __ А Дед-Дедуля все никак не может оторвать глаз от Березы...
      _ _Листик_ *(показывая свою работу)*. Знаешь, как это называется, Дед?
      _Дед-Дедуля_. По-моему это су... супонь.
      _Листик_. Сам ты супонь! Это называется "холявой".
      _Дед-Дедуля_. ?..
      _Болотик_. Холява, Дед, это когда за тебя, блин, кто-то работает!
      _ Дед-Дедуля спохватывается и начинает помогать. __ Тихий девичий смех прошелестел в воздухе, - словно ангел пролетел.
      _ _Листик_ *(видя, что Дед-Дедуля продолжает бросать взгляды на Березу, которая к этому времени осторожно поднялась, готовая в любой момент опять грохнуться на землю.)* Елочка, обратись!
      _ А в ответ - опять лишь тихий смех.
      _ _Болотик_. Когда просишь - ни за что не обратится! А может быть стесняется.
      _Дед-Дедуля_. Внучку бы... Внучку бы мне такую!.. Только почему же ее Елочкой зовут?
      _Листик_. Потому что больше всего на свете любит Елочкой обращаться. В особенности под Новый год. Обернется Елочкой - да такой стройной, такой раскрасивой и распушистой, что специально приехавшие в лес лесорубы - грубые мужики! - не решаются ее рубить. Только подивятся на нее, поохают и стороной обойдут. А она, дурочка, думает, что недостаточно хорошо для них обрядилась. И на следующий Новый год обрядится еще краше, даже с игрушками...
      _Дед-Дедуля_. Для чего же она все время Елочкой обращается?
      _Листик_. К людям, дурочка, хочет. Грибабушка ее туда не пускает. Боится за нее. Вот она Елочкой и обращается. Чтобы в городе хоть разок побывать!
      _ И опять девичий смех - будто на крылышках пролетел.
      _ _Дед-Дедуля_ *(заговорчески подмигивая Листику и показывая пальцем на куст с яркими красными гроздьями).* А это? Этот симпатичный кустик у вас... КТО?
      _Листик_ *(даже не глянув на куст).* Смородина, семейства камнеломковых. Кустарники с гладкими, реже с шиповатыми побегами, с черешковыми лопастными листьями. Цветки в кистях мелкие. Плод - ягода красного, желтого, оранжевого, черного и других цветов, кисловатая. Известно около ста пятидесяти видов, включая дикие. *(Помогая опешившему Деду-Дедуле одеться.)* Ну что, пойдем?
      _Болотик_. Пойдем, Дед!
      _Дед-Дедуля_. Пошли!
      _ И втроем они ступили на тропинку. __ Но ушли недалеко.
      _ _Листик_. Стойте! Вон он, Однолапый! Вот уже куда он приполз! Без шума, гад, подобрался... Ты не забыл, Болотик, своей сердитой буквы? Ты хорошо ее помнишь? Ты помнишь, КОГДА ИМЕННО ты должен сказать ее Пачкуну?
      _Болотик_ *(после паузы).* Это не Пачкун, Листик!
      _Листик_. ?..
      _Болотик_. Ты захватил с собой мокрую клюковку?
      _Затемнение_
      _ Колдовской лес... _ _Картина третья_ _ Косогор. На краю косогора чернеет гигантская туша "Однолапого". Рядом в кустах лежит его огромная лапа с отполированными долгой работой когтями.
      _ _Болотик_ *(осторожно выглядывая из-за кустов).* Ох, и страшный!
      _Листик_. А я что говорил? "НАКОРМИТЬ И УТЕШИТЬ"! Утешишь такого... И еще, пожалуй, накормишь!..
      _ Пауза.
      _ _Болотик_. Ну, во-первых, он спит!
      _Листик_. Во-вторых, мы его сейчас как разбудим!..
      _Болотик_ *(покачав головой).* Разбудим - он опять есть захочет, в лес поползет. И тогда уже В САМОМ ДЕЛЕ конец Колдовскому лесу!
      _Листик_. Голова ты, Болотик! Ох, и голова! Значит, будет лучше, если он и дальше будет спать!
      _Болотик_ *(не слушая Листика)*. Одна его лапа чего стоит!..
      _Листик_. А бок? На бок погляди - броня!
      _Болотик_ *(задумчиво)*. Может быть не один он такой в лесу?..
      _Листик_ *(с готовностью подхватывает)*. Может их тут двое?.. или даже может быть трое?.. От большо-о-ого стада отбились?.. Был бы он тут такой один тогда понятно, тогда бы мы в момент ему рога обломали. Но связываться с целым стадом!.. Только разве чтобы его раздразнить! Чтобы оно первым кинулось!..
      _ Пауза.
      _ _Болотик_. Все?
      _Листик_. Все стадо...
      _Болотик_. Я спрашиваю: ты все сказал?
      _ Пауза
      _ (Деду-Дедуле.) Мы ведь для чего тебя проверяли? Не первый ты тут у нас. Ты у нас тут второй! Первый у нас зимой был... Фотографом, гад, любителем природы прикинулся... Помнишь, Листик? Словом, влез в душу. В конце концов, показались мы ему, уж очень он нас просил... А знаешь, Дед, чем все это кончилось? Плохо кончилось, Дед. Пригнал этот Первый в Колдовской лес автобус с иностранцами! Приборов они тут понаставили, сетей... Аэрозолями прыскали - отпечатков наших искали. И, конечно, ничего не найдя, уехали. Видать решил он, этот Первый, на нас заработать. Продать он всех нас решил - и болото, и Колдовской лес, и все-все-все... *(Великолепно сверкнув глазами.)* Ну, потом-то нами ему за это было, конечно, сделано! Да, Листик?
      _Листик_. Сделано было. И было сделано крепко!
      _ Показывает - КАК именно и ЧТО именно было ими "сделано".
      _ _Болотик_. Так что ежели с нами сегодня чего случится, ты все-таки смотри, Дед!..
      _Листик_. Ох, Дед, смотри!
      _Дед-Дедуля_. Я - что! Я смотрю. Я - нет! *(Замолкает.)*
      _ Пауза.
      _ _Болотик_ *(задумчиво, кивнув в сторону Однолапого)*. А это, выходит, значит у нас третий... Может быть, он все-таки хоть немножко Пачкун? Неудачно обратился, никак выбраться не может?.. *(Листику.)* Ты какие помнишь признаки у обращенных?
      _Листик_ *(кивая на Деда-Дедулю).* Про признаки? При чужом?!
      _Болотик_. Эх ты, недогадливый! Говори на непонятном языке!
      _Листик_. Значит, так... *(Начинает говорить на непонятном языке.)*
      _ Дед-Дедуля прислушивается, крутит головой, но не может разобрать смысла: слова вроде русские, каждое в отдельности знакомо, но вот все вместе взятые... Нет, не понятно Деду-Дедуле!
      _ _Листик_ *(заканчивает).* Ну, как? Здорово зашифровал? Спорить могу - он ничего не понял!
      _ Долго с Болотиком смотрят друг на друга. __ И тут раздается тихий смех Елочки.
      _ _Листик_. А... ты?
      _Болотик_. Ладно. Говори при нем. Времени нет с тобой разбираться!
      _Дед-Дедуля_ *(неожиданно).* Товарищи лешие, времени действительно нет! *(После этой фразы ему становится ужасно неловко.)*
      _Листик_. Различают четыре вида обращенных: обращенные случайно, обращенные по неволе, обращенные по убеждению и обращенные злоумышленные. Все имеют какой-нибудь бросающийся в глаза признак: отдельный ли клок волос, случайно выросший на голове или бороде, мутный ли взгляд. А так же: свинцово-серое лицо, сросшиеся напущенные брови... *(Бросает недвусмысленный взгляд в сторону Деда-Дедули.)* Злую улыбку, медленный с расстановкой голос, небрежную прическу, морщинистый лоб, сутуловатость, походку неторопливую или задумчивость. Говорят мало и хрипло, любят постоянно что-то ворчать, или шептать, всегда любят выпить! Могут иметь: родимые пятна, нечувствительные к уколам иголками или же одну ногу навыворот, пяткой вперед. *(Объясняя почему-то Деду-Дедуле.)* Про лапу ничего не известно. Известно про большой глаз и одну большую-пребольшую... *(Оглядывается по сторонам, шепотом.)* ...титьку.
      _Дед-Дедуля_ *(не выдержав)*. Титьку? Зачем?
      _Листик_. Которой, всунув человеку в рот, человека насмерть задушивают. Обычно неуязвимы. Для нанесения обращенному побоев надлежит бить не по нему, а по его тени... После смерти в течение некоторого времени в доме обращенного могут раздаваться: стук, треск, ходьба, говор, который нельзя разобрать...
      _ За эту фразу Болотик посылает Листику недвусмысленный взгляд. И после этого Болотик с Дедом-Дедулей начинают вслух смеяться. Причем им вторит тихий смех Елочки.
      _ _Листик_ *(приглядывается к Однолапому, с досадой).* Ну, вот, разбудили, зашевелился! Сейчас кинется!
      _Болотик_ *(поднимаясь)*. Ладно, пошли.
      _Дед-Дедуля_ *(с готовностью)*. Пошли.
      _Листик_. Пошли... *(Вдруг.)* Стой! Нет! Вспомнил! Так просто идти к нему нельзя!
      _Болотик_. ?..
      _Листик_. Нужно идти не к нему, а как-нибудь так... Понимаешь? Хитро идти. Идти непросто. Задом наперед, например. Или же через шаг. Или еще как-нибудь... колдовски. Чтобы он не догадался. Идти, идти и... и...
      _Болотик_. И, например, мимо пройти. Да? Или вообще сбегать за Грибабушкой!..
      _Дед-Дедуля_ *(встревая в разговор)*. Товарищи волшебники! В тылу такое оставлять нельзя! *(После этой фразу ему опять становится ужасно неловко.)*
      _Болотик_ *(Листику)*. Слышишь, что тебе говорят? Пошли, не бойся. Поколотишь его по его тени... Небось, не промажешь - тень у него больша-ая! От целого стада тень! Пошли.
      _Листик_ *(сдаваясь)*. Ладно, пошли!..
      _ И в этот момент Колдовской лес до самой своей тайной сердцевины содрогается от рева Однолапого.
      _ _Болотик_ *(бросаясь вперед).* Стой!
      _Листик_ *(следом за Болотиком)*. Остановись, Пачкун, слышишь?!
      _Болотик_. Пачкун, перестань!
      _Листик_. Тебе не стыдно, Пачкун?
      _ Но Однолапый и не думал останавливаться. Подрубленная под корень огромной лапой, наклоняется уже знакомая нам Береза...
      _ _Листик_. Что же ты делаешь?
      _Болотик_. Не смей!
      _Листик_. Берегись!!!
      _Болотик_. Эх!..
      _ И Береза, зашумев, падает. __ И после этого вспыхивает бой... В начале осторожный (когда противники еще боятся чересчур разозлить друг друга), он перерастает в настоящее сражение: Листик выращивает на пути Однолапого непроходимые заросли - Вьюнок, посланный Листиком, подползает к нему, цепляется за него, забирается выше, обвивает лапу. На секунду огромная лапа замирает в воздухе, Однолапый взвывает на высокой ноте, и плеть Вьюнка с оглушительным треском лопается.
      _ _Листик_. Дает Пачкун! Не хочет останавливаться!
      _Болотик_. Подкинь ему еще!
      _Листик_. Давай!
      _ Однолапый выдирается из зеленого плена и тут же едва не заваливается в яму, до краев наполненную водой, которую ему "устроил" Болотик - под Однолапым проседает земля - он цепляется за края ямы и все-таки вылезает. __ На него начинают валиться деревья - он выползает из-под деревьев, и, взревев, как краб клешней, размахивает лапой, отбиваясь от нападающих...
      _ _Болотик_. Гони к болоту! В болото его!
      _Листик_. Ты его колдовством! Колдовством бери!
      _Болотик_. Навались!
      _ Листик с Болотиком скороговоркой начинают наговаривать, и вот уже молния над верхушками деревьев принимается посверкивать, и голубые огоньки по бокам Однолапого пробегать... Отчего в воздухе отчетливо начинает попахивать озоном. Однолапый на глазах меняет цвет, покрывается пятнами. Кажется, он вот-вот вспыхнет... __ Но неожиданно раздается громкое шипение - и Однолапый одевается в шубу из густой пены. __ И тогда на Однолапого налетает Дождь.
      _ _Болотик_. Давай-давай-давай-поливай! Лей, не жалей!
      _ Дождь смывает пену с боков Однолапого. Однолапый, как собака за своим хвостом, начинает крутиться на месте. И пропадает за стеной Дождя. __ Но не бесконечен и Дождь, и поэтому он стихает. И становится видно, что Однолапый стоит на месте, как ни в чем не бывало. Вымытый, блестящий и готовый на все...
      _ _Листик_. Нет, колдовством нам его не взять!
      _Болотик_. Все-таки придется бежать за Грибабушкой!
      _Листик_. Да больная она!
      _ Пауза.
      _ *(Торжественно, в соответствии с моментом.)* Видать настало, Болотик, твое время... Давай. За этим я тебя и позвал. Подожди только, я подальше от этого ужаса отойду. *(Отходит в сторону.)*
      _Болотик_ *(после паузы)*. Слышишь, Пачкун? Сейчас я тебе скажу свою знаменитую букву "Ж"!.. Ты уже, конечно, слышал о ней? Считаю до трех. Потом ты, Пачкун Однолапый, конечно пожалеешь, только ведь поздно будет! Слышишь? Раз... два... два с половиной... два с четвертью... Понимаешь? Уже два с четвертью! А я считаю всего до трех. Или даже лучше до четырех! Хочу дать тебе время подумать еще! Как следует подумать! Не так, как в прошлый раз, когда я считал до трех. И поэтому считаю сначала: раз... раз с половиной... раз с четвертью... раз с одной восьмой... С одной шестнадцатой... Когда-то мы были с тобой друзья. Ты помнишь? А теперь ты вынуждаешь меня об этом забыть! Ну, все - держись! Два!.. Два с половиной!.. Два с четвертью!.. Два с одной восьмой!..
      _ И тут раздается испуганный голос Елочки.
      _ _Болотик_ *(тут же)*. Елочка, не бойся! Тебе не будет страшно! Будет просто: раз - и все! И только ужас клочьями полетит по лесу!
      _ Испуганный возглас:
      _ - Ой!
      _Болотик_. Видишь, Листик, я Елочку испугал. Будет лучше, если ты достанешь свою мокрую клюковку!
      _Листик_. Клюковку? Да, сейчас... Ужаса не обещаю, но страху в лес постараюсь нагнать покрупнее!
      _ И опять испуганный возглас:
      _ - Ой-ой!!
      _Листик_ *(тут же)*. Видишь, Болотик, что мы с тобой наделали? Мы Елочку напугали. Видимо придется все-таки бежать за Грибабушкой!..
      _ А голос Елочки еще испуганнее:
      _ - Ой-ей-ей!!!
      _ И тогда вперед выходит Дед-Дедуля.
      _ _Дед-Дедуля_ *(тихо)*. Гранату бы мне!
      _Листик_. Чего-чего?
      _Листик_ и _Болотик_ *(вместе)*. ЧЕГО?!!
      _Дед-Дедуля_. Гранату.
      _ Пауза.
      _ _Болотик_ *(ныряя в яму, полную водой, и доставая оттуда гранату)*. Держи, Дед! *(Отвечая на недоуменный взгляд Листика.)* Я ее в позапрошлом году в болоте нашел... Видать с войны осталась!
      _ Совсем испуганный возглас.
      _ - Ой-ей-ей-ей-ей!!!
      _ И Дед-Дедуля, зажав гранату в руке, начинает ползти на Однолапого...
      И тот этого не выдерживает: дрожит, пятится и встает, будто во что-то упирается. И застывает с поднятой вверх лапой.
      _ _Болотик_. Кончено дело!
      _Листик_. Готов Пачкун!
      _Болотик_. Сейчас обратится!
      _ Но Однолапый стоял, и обращаться не думал.
      _ _Листик_. Боится...
      _Болотик_. Не бойся!
      _Листик_. Не трусь, Пачкун!
      _Болотик_. Таких стыдных дел наделал, что страшно ему теперь свой нормальный вид показать!
      _ Втроем они подходят ближе. Болотик стучит по металлическому боку чудовища.
      _ _Болотик_. Давай честно, Пачкун: зачем ты туда залез? Ты что, нас хотел испугать? Нас не испугаешь!
      _Листик_. Ого!
      _Дед-Дедуля_. Да уж!
      _Болотик_. Но зато МЫ, Пачкун, можем тебе помочь. Мы отойдем, а ты еще немного подумай и обращайся. Другого выхода у тебя все равно нет. Иначе - позор!
      _Листик_. Позор на весь Колдовской лес!
      _Дед-Дедуля_. Позор!
      _Болотик_. Смотри у нас!
      _ Пауза. __ В тишине слышно шептание: совещаются Листик и Болотик.
      _ _Болотик_ *(после совещания)*. Значит, так, Дед: МОЖНО!..
      _Дед-Дедуля_. Не понял? Что - "можно"?
      _Листик_. Можно тебе теперь, Дед, цветы в лесу рвать. И ногами грибы тебе теперь сшибать можно!..
      _Затемнение_
      Колдовской лес...
      _Картина четвертая_ _ Дом Грибабушки - Солнечная Поляна. Хоть над лесом и висит ослепительное солнце, но отчего-то на Поляне сумрачно, как бывает сумрачно только в глухом лесу. Кроме того, по всей Поляне заметен устоявшийся беспорядок, как это бывает тогда, когда в доме кто-то давно болен...
      На Поляне четверо: больная Грибабушка, вкруг нее Листик, Болотик и Дед-Дедуля. Над Поляной порхает Ветерок, трогает деревья за листья, играет с цветами. Но как-то странно играет: то в одном месте прошелестит, то в другом. То вдруг вокруг Грибабушки хоровод закружит...
      Листик с Болотиком перелистывают страницы старинной книги.
      _ _Листик_ *(читает вслух).* Заговор от простуды... Заговор от кашля... От лихорадки... От ушиба... От болезней глаз... От зубной боли!.. *(Смотрит на Грибабушку, как бы спрашивая у нее совета, но та машет рукой, мол: ерунда. И тогда он продолжает.)* Заговор, чтобы навести красоту... *(Опять смотрит на Грибабушку и, поскольку та молчит.)* Чтобы навести красоту или казаться красивее, берется платок, с которым выходят на улицу, утираются тем платком, говоря: "Стану благословясь, выйду перекрестясь, из избы дверьми, из двора воротами, выйду на широку улицу, стану на восток хребтом, на запад глазами, на западной стороне сидит там обрученный Иосиф, зрит и смотрит на Госпожу Пресвятую Богородицу, так и на меня бы раб Божий весь век смотрел бы и глядел". *(И неожиданно беззвучно плачет.)*
      _Грибабушка_ *(угадав плач Листика, открывает глаза, строго).* Листик, прекрати! *(После паузы, смягчившись.) *Так ты, говоришь, он лапу поднял?
      _Листик_ *(радостно)*. Поднял-поднял. Конечно, поднял! Было бы у него две поднял бы обе. Вторую ему, окаянному, наверное, кто-нибудь уже оторвал!
      _Грибабушка_ *(закрывает глаза)*. Ну, хорошо, повтори заговор при искании клада. Наизусть повтори!
      _ Опять чей-то тихий плач.
      _ _Грибабушка_. Елочка, перестань!
      _ Нетерпеливый порыв ветерка.
      _ _Грибабушка_. Обратись, Елочка! Не хочешь? Смотри, шалунья, я сама тебя обращу!
      _ И после этих слов ветерок сразу же стихает...
      _ _Листик_. Заговор при искании клада! Когда покажется счастливцу клад, он должен проговорить: "чур! чур! свято место, чур, Божье да мое". Или "мой клад, с Богом напополам"! *(Всхлипывает.)* Грибабушка, ты!..
      _Грибабушка_ *(не давая Листику сказать)*. Заговор от укушения змеи?.. Ну-ка, Болотик!
      _Болотик_. На море на окияне, на острове на Буяне стоит дуб. Под тем дубом ракитов куст, под тем кустом лежит бел камень Алатырь; на том камне лежит рунец, под тем рунцем лежит змея, скорпия; есть у ней сестры... *(Замолкает.)*
      _Грибабушка_. Ну что ж ты? Забыл? - Арина, Катерина...
      _Болотик_ *(подхватывает)*. Арина, Катерина. Мы Богу помоляемся, на все четыре стороны поклоняемся; возьмите свою лихость от раба (сказать имя укушенного) или от его скотины (сказать цвет шерсти) по сей день, по сей час. После чего крестообразно дунуть.
      _Грибабушка_ *(повторяет в задумчивости).* Крестообразно дунуть... Хорошо. Так: о чем вы у меня спросить хотели?
      _Листик_ *(собравшись с духом).* А ты не умрешь? Ты скоро встанешь, Грибабушка? Можно тебя как-нибудь вылечить? Каким-нибудь особенным колдовством?
      _Грибабушка_. Колдовством? Колдовством вряд ли.
      _Болотик_. А чем же тогда?
      _Грибабушка_. Эх, Листик, Листик... Думаю, что на этот раз все должно случиться САМО СОБОЙ.
      _Листик_ *(растерянно).* А что же может случиться само собой?
      _Болотик_. Без колдовства? Разве такое бывает?
      _Грибабушка_. Случается иногда. Не верите?
      _Листик_ и _Болотик_ *(вместе)*. КОНЕЧНО, НЕ ВЕРИМ!
      _Грибабушка_. Ну, тогда слушайте и запоминайте: я встану, если сами собой произойдут в лесу три обыкновенных события!
      _Болотик_. Обыкновенных? Сами собой?
      _Листик_. Это у нас-то? В нашем-то Колдовском лесу?! Ну, тогда ты, Грибабушка, точно не встанешь!
      _Грибабушка_. Мы долго жили в лесу, колдовали для людей. Теперь посмотрим, что из этого получилось. Слышу, слышу твой вопрос, Елочка. И ты тоже для людей. Почему же в таком случае я тебя к ним не пускаю? Потому что ты еще маленькая, тебя обидеть легко...
      _ Болотик локтем подталкивает Листика.
      _ _Листик_. Грибабушка... тут у нас гость, Дед один. То есть, псих. Ему совет нужен. *(Что-то вспомнив.) *Только он Дед хороший, он топиться пришел!
      _Грибабушка_. Совет? А какой же я могу совет ему дать? Хорошо, вот мой совет: детей нужно воспитывать правильно!
      _Дед-Дедуля_ *(разочарованно).* Спасибо...
      _Грибабушка_. Пожалуйста. *(Листику.)* Гостя НАКОРМИТЬ и УТЕШИТЬ. По-нашему, по лесному. По-русски!
      _ И в этот момент Колдовской лес до самой своей тайной сердцевины вновь содрогается от рева Однолапого.
      _ _Грибабушка_. Что это за шум? Что это такое, Листик?
      _Листик_ *(не сразу)*. Кажется, это он опять... Опять Пачкун...
      _Болотик_. Опять завелся, окаянный! Ну, ладно. Доставай, Дед, свою гранату!
      _ Пауза.
      _ Где граната, Дед?
      _Дед-Дедуля_. Я ее в лесу оставил...
      _Листик_. ?..
      _Дед-Дедуля_. Не идти же мне с гранатой к Грибабушке!..
      _Листик_. Ну, тогда все! Конец! *(И вдруг скороговоркой.)* В городе Иерусалиме, на реке Ердане стоит древо Кипарис, на том древе птица орел сидит, щиплет и теребит когтями и ногтями, и под щеками, и под жабрами!..
      _Болотик_ *(неожиданно вторя Листику, так же голосит скороговоркой).* Глаз грома твоего осветища, молния твоя вселенную подвиже, и трепетна бысть земля, в мори путия твои и стези твои, в водах многих и стопы твои подвижутся!..
      _ Но все громче грохот, все ближе. И вот уже между деревьев начинает мелькать бронированный бок чудовища.
      _ _Болотик_. Грибабушка!!!
      _Листик_. Все. Конец!!!
      - Ой!!!
      _ Сквозь окружающие деревья просовывается на Солнечную Поляну страшная лапа...
      И вдруг рычание Однолапого, как по мановению волшебной палочки, стихает... Лапа без движения повисает в воздухе. И становится совсем тихо. _ _Затемнение._
      _ Колдовской лес... _ _Картина пятая_ _ Незнакомый голос:
      _ - Дед! Дедуля!
      _ Но не слышно эха в лесу. Звук - как никогда не бывает!
      _ _Дед-Дедуля_. Странный голос, как в вате!
      - Де-е-д!!!
      _Грибабушка_. Листик, Елочка! Вы что, забыли о своих обязанностях?
      _ Листик с Елочкой вздрагивают и приходят в себя, и начинают перекликаться, имитируя эхо. И по Колдовскому лесу начинает летать: __ - Дее!..
      - Ее!..
      - ...ед!
      - Дее!..
      Еще секунда - и в Колдовском лесу появляется... Внучка Таня. *(При ее появлении, разумеется, вся "колдовская" компания мгновенно обращается и исчезает.)*
      _ _Внучка Таня_ *(Деду-Дедуле).* Ты? В каком ты виде!.. Что это за наряд? Что на тебе одето?
      _Дед-Дедуля_ *(оглянувшись на место, где только что были Листик и Болотик)*. В общем, это... м... холява. Постой! Откуда ты здесь? Как ты меня нашла?!
      _Внучка Таня_. Я пришла из школы, а тебя нет. Жду час, жду два... И обед кончился, и ужин прошел. А тебя нет и нет. Проанализировала я, что ждет меня на... на завтрак! Вспомнила, как ты все уши прожужжал мне про это свое болото, где тебя тут леший водил!
      _Дед-Дедуля_ *(опять оборачиваясь к тому месту, где только что были Листик и Болотик)*. Говорил я вам? Говорил? Это она - Внучка Таня моя! Любимая! Она нашла меня! Соскучилась! А вы говорили - кислое мое дело!
      _Внучка Таня_. Ты что, Дед, уже заговариваешься? С кем это ты? *(Неожиданно.)* Проголодалась я. Корми меня!
      _ Долгая страшная пауза.
      И тут Внучка Таня начинает смеяться: а смех у нее такой же нежный и чистый, как и у Елочки.
      _ Такой я раньше была, правда? А зачем же ты меня ТАКОЙ столько времени терпел, Дед?
      _ Пауза.
      _ Дедуля, я тебя так крепко!.. Так!..
      _ Пауза.
      _ Чего ты испугался? На тебе лица нет!
      _Дед-Дедуля_. Наверное, это снова какое-то колдовство!.. Не может этого быть! Такого никогда... Ты ЧТО!?
      _Внучка Таня_. Просто я сама... до этого еще никого... ни разу по-настоящему... А теперь я... Буквально с первого взгляда... Это просто какая-то сказка! Он такой... Он!.. Ох!!!
      _Дед-Дедуля_ *(строго)*. Таня! Он... кто?!
      _Внучка Таня_. Вот он! *(Зовет.)* Константин!!
      _ Появляется Тракторист-Бульдозерист Константин. Страшный. Грязный. С запавшими глазами и почерневшим от усталости лицом.
      При его появлении у Деда-Дедули - шок. __ В тишине раздаются знакомые голоса: __ - Пачкун!
      - Расколдовали! Сработала! Сработала моя буква "Ж"!
      - Ошибаешься, брат, не было сказано тобой никакой буквы. Моя это клюковка!
      - Я свою букву шепотом произнес!..
      - Ничего ты не произносил, я бы услышал!
      - Это ты ничего ему не показывал! Я бы увидел!
      - Я ему мокрую клюковку в кулаке показал!
      _ _Дед-Дедуля_ *(обретая, наконец, дар речи)*. Вы? Ты?.. Ты - и моя любимая внучка?!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_ *(тут он произносит свою "коронную" фразу)*. Я не какой-нибудь там Тракторист, у меня вот тут... *(Стучит себя по левой стороне груди.)* ...диплом Бульдозериста! Я - Тракторист-Бульдозерист!!! Просто сейчас (временно) я работаю на экскаваторе... И я ПОТОМ прошу у вас ее руки!
      _ Тихий, грустный девичий смех в тишине. И всем становится понятно, что это Елочка просит бабушку: "Грибабушка, отпусти!"
      А на Деда-Дедулю больно смотреть: он посерел лицом, осунулся, поник. Кажется, что даже ростом он стал меньше - ведь буквально только что он обрел свою мечту: добрую, послушную, любимую внучку! И тут же вновь ее теряет... Но Тракторист-Бульдозерист Константин (Эх, недаром все-таки у него диплом Бульдозериста!) приходит Деду-Дедуле на помощь...
      _ У тебя замечательный дедушка, Таня. Он воевал!
      _Внучка Таня_. Я знаю. Он в сорок первом под Ленинградом в Синявинских болотах сидел. У него и медаль есть!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Ты не поняла: он СЕГОДНЯ воевал. Тут. Со мной. В ЭТОМ болоте. Он ЭТО болото отвоевывал!
      _ Пауза.
      _ _Внучка Таня_ *(с нежностью).* Деду-у-уля!
      _ И опять знакомые голоса в тишине: __ - Это не Пачкун!
      - Гм!..
      - Значит, говоришь, твоя клюковка?..
      - Может и не она, я ее слишком сильно в кулаке зажал. Могла и не сработать. Наверное, это твоя буква "Ж"!
      - Вряд ли. Я, когда волнуюсь... Я немного заикаюсь! Как раз на ш... ши'пя'щие!..
      _ _Дед-Дедуля_ *(хватается за голову)*. Экскаватор! Боже мой! *(После паузы.)* А вы... Ты, Константин, уверен, что любишь ее по-настоящему? Не торопись, приглядись к ней внимательнее! Она ведь, знаешь... разной бывает!
      _Внучка Таня_ *(без прежней нежности в голосе).* Дедуля!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Ничего кроме нее не вижу! Сверкание в глазах! Как от нового карбюратора! *(Щурится, заслоняясь рукой от Внучки Тани, как заслоняются от солнечного света.)*
      _Дед-Дедуля_. К тому же она...
      _Внучка Таня_. Де-е-е!..
      _Дед-Дедуля_. Что, "Де-е-е..."? Она еще семиклассница!
      _Внучка Таня_ *(зло).* Дед!!!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Поэтому я ПОТОМ и прошу у вас ее руки! Потом, когда и сам путягу закончу. Ой, нет... уже не прошу. Вдруг она стала совершенно некрасивой! Буквально как лысая покрышка!..
      _Внучка Таня_ *(быстро исправляется)*. Деду-уля!!!!!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Ой, а теперь снова красивой! *(Опять заслоняясь рукой от Внучки Тани, как от солнца.)* Поэтому я снова прошу ПОТОМ ее руки!
      _ И опять тихий, грустный девичий смех в тишине. __ И строгий голос: __ - Елочка, перестань! Ты-то ведь совсем, ну совсем еще маленькая!
      - А можно, Грибабушка, я тоже... Тоже ПОТОМ попрошу у вас ее... Елочкиной руки?
      - Вот ПОТОМ, Листик, и попросишь. Когда и сам немножко подрастешь!
      - Но Грибабушка!
      - Молчи, Листик, молчи. Молчи и трепещи!
      - А мне, Грибабушка? Мне можно?
      - Что? И ты? Ты тоже, Болотик? Да что с вами со всеми сегодня сделалось?
      Пауза. __ - Сделалось, Грибабушка. Ох, и сделалось!
      - Да что же?
      - Сами не знаем.
      - Что-то случилось. Обыкновенное что-то!
      - Ну, тогда, значит, и со мной тоже что-то произошло...
      - Что, Грибабушка?
      - Тоже обыкновенное... Я тоже... что-то такое чувствую.
      - Что, Грибабушка?
      - Чувствую в себе силы!
      - Ой, Грибабушка!!!
      - Да, я чувствую... Чувствую... Что если бы кое-кто, не называя его по имени, захотел остаться с нами в нашем Колдовском лесу...
      - Быть Гридедушкой!
      - Ура! Гридедушка!
      - Ура!!!
      - Перестаньте! Остаться просто так, без всяких там "Гридедушек"! То я бы ему на это вот что сказала... _ _Внучка Таня_. Нет уж! Мне Гри... Дедуля самой нужен! Кто мне... То есть, кто ему... по утрам будет завтраки в школу готовить? А?
      _ Удивленный голос Грибабушки:
      _ - Гридуле - завтраки в школу? Он что же, разве еще учится?
      _Внучка Таня_. Он... Да. То есть... Нет. Он в школе... Он преподает. Очень Военное дело! Лучше Дедуля будет ПОТОМ почаще в лес приезжать!
      _ И опять тихий смех Елочки.
      И голос Грибабушки: __ - Ну, все-все, обращаемся! __ И тут становится видна вся колдовская компания (ведь скрываться дальше нет никакой необходимости): Грибабушка, Листик, Болотик... словом, вся лесная семья. Не видно только Елочки. Но ведь ясно же, что она находится где-то поблизости!
      _ _Тракторист-бульдозерист Константин_ *(испуганно).* Здравствуйте! Вы... кто?
      _Листик_ *(растерянно)*. Мы?..
      _Болотик_. Хм...
      _Внучка Таня_. Ой, какие же вы!.. Какие же вы смешные! Я вас совсем не такими в детстве себе представляла!
      _Листик_ *(знакомится он очень серьезно). *Очень приятно, Листик.
      _Внучка Таня_. Таня.
      _Болотик_ *(знакомится он также очень серьезно)*. Болотик.
      _Внучка Таня_. Очень приятно, Таня. *(Листику, показывая глазами на Грибабушку.)* А это у вас КТО?
      _Болотик_. А это У НАС Грибабушка! *(Опережая вопрос Внучки Тани.)* Только больная она у нас!
      _Внучка Таня_ *(неожиданно)*. Ой, как же у вас не убрано! Нужно вам все постирать, погладить!
      _ Начинает прибирать на Солнечной Поляне.
      _ _Дед-Дедуля_. Чудеса! Оказывается она и это умеет!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_ *(опять заслоняясь от Внучки Тани рукой, как заслоняются от солнечного света)*. Для будущей жизни придется установить на глаза светофильтры!
      _ И тут Грибабушка взмахивает рукой, и в тот же момент на Солнечной Поляне исчезает беспорядок, все встает на свои места, развеивается сумрак.
      _ _Листик_ *(Грибабушке).* Ты поправилась, Грибабушка? Ура!!! *(Осторожно.)* Только разве уже произошли три обыкновенных события?
      _Грибабушка_. А разве нет? Внучка Таня отыскала Деда-Дедулю... (Ну-ка, загибайте пальцы!) - Это первое обыкновенное событие. Согласны?
      - Согласны, согласны, первое!
      _ При этом Листик лукаво улыбается, отчего в душу закрадывается вопрос: а не он ли все это подстроил? Но как? Каким образом? Точно сказать невозможно. Наверное, это так навсегда и останется тайной!..
      _ _Грибабушка_. Тракторист-Бульдозерист Константин влюбился во Внучку Таню, а она полюбила его - это второе. Согласны?
      - Согласны, согласны, второе!
      _ Тут уже настает очередь лукаво улыбнуться Болотику. И опять в душу закрадывается вопрос: а не его ли рук это дело? Но что именно он натворил и как сумел такое устроить - опять тайна!..
      _ - А третье событие? Третье?! Ты же говорила, что должно быть и третье!
      _Грибабушка_. Третье? Ну, так слушайте же!.. Слышите?
      _ В тишине становится слышно, как где-то пробивается Ручей... Сначала робко, негромко, а потом все смелее и смелее. Колдовской лес наполняется жизнью: начинают щебетать птицы, ухает филин в чаще; от земли поднимается серебряный туман, в воздухе плывут колдовские болотные огни; начинается Вечер - на Колдовской лес падает огромный, во все небо, Закат, словно роскошный, сказочный занавес... __ И видно, что Грибабушка тоже лукавит, тоже улыбается уголком рта. И в этом опять тайна. А какая - неизвестно. Да и разве можно это понять? Ведь они все волшебники! _ _Затемнение._
      _ Колдовской лес... _ _Картина шестая_
      _Внучка Таня_. Грибабушка... Грибабушка... Какое интересное имя! Откуда оно взялось? Как появилось в лесу? Это любопытно. Это мне, как будущему филологу, интересно будет исследовать.
      _Дед-Дедуля_. Ты хочешь стать филологом?
      _Внучка Таня_ *(таинственно улыбнувшись, но не ответив на вопрос Деда-Дедули, Листику и Болотику).* Вот что, дети... Я попрошу вас образовать несколько слов с приставкой "гри". Вы ведь проходили в школе, что такое приставки?
      _Листик_ *(растерянно)*. Ну, проходили...
      _Внучка Таня_. Вот и отлично. Тогда начнем. Давайте кто придумает больше слов? Итак, Гри...
      _Листик_ *(продолжает).* ...бнулька.
      _Внучка Таня_. Грибнулька?
      _Листик_. Ну, корзинка для грибов.
      _Внучка Таня_. Хорошо, Грибнулька. Еще?
      _Болотик_. Грибенка.
      _Внучка Таня_. А это что?
      _Болотик_. Ну, это причесываться.
      _Внучка Таня_. Вот и неправильно. "Гребенка" пишется через букву "е".
      _Листик_. Тогда Грибушка. Грибушка хлеба.
      _Внучка Таня_. Тоже неправильно.
      _Болотик_. Тогда Гри... Гри...
      _ И тут их как прорвало, как началось!.. __ - По-гриб! В лесу мы вырыли по-гриб!
      - Гривенник!
      - По-гри-му-шка!
      - У-гри! В реке живут у-гри!
      - Сказки братьев Гри-мм!
      - Гримаса!
      - Про-гри-меть!
      - Педи-гри-Пал!
      _ _Внучка Таня_. Стойте! Стойте! Все перепутали! Свалили все в одну кучу! А сколько грамматических ошибок наделали! Как же вы колдуете? Вы что же и колдуете неправильно? С ошибками?
      _Листик_. Правильно мы колдуем! *(Бросает Деду-Дедуле его рубашку.)* Возьми, Дед!
      _Дед-Дедуля_ *(разглядывает рубашку)*. Цела! Цела моя рубаха-то!
      _Болотик_. Конечно, цела! А теперь снова нет! А теперь опять цела!
      _ Демонстрируют волшебные превращения рубашки.
      _ _Дед-Дедуля_. Значит, дурачили... Опять, выходит, за нос водили!
      _Грибабушка_. Никто никого ни за какой за нос не водил! Просто тренировались. Ну, по-вашему, колдовали. Уверяю вас, ЭТО очень приятное занятие. Ни разу не пробовали? *(Деду-Дедуле, Внучке Тане и Трактористу-Бульдозеристу Константину, смотрящим на нее что называется "во все глаза".)* Ну, тогда... *(Неожиданно.)* Пусть каждый из вас хотя бы раз в жизни попробует себя в колдовстве!
      _ Пауза.
      _ _Внучка Таня_. Как? *(Быстро и испуганно.)* Я ничего ТАКОГО не умею! *(Под взглядом Грибабушки сдается.)* Как это хоть делают-то?
      _Грибабушка_. Просто. Чего ты обычно больше всего хочешь?
      _Внучка Таня_. Я? *(Оглядывается на Деда-Дедулю, как бы спрашивая совета.)* Чего я обычно больше всего хочу?.. Ну, я много чего хочу!.. Например, я хочу чтобы... Чтобы звезд на небе, например, было больше! Этого, небось, никак?..
      _Грибабушка_. Колдуй.
      _ Внучка Таня некоторое время раздумывает, как бы к чему-то примериваясь, а потом несильно взмахивает рукой и вдруг от этого на небе загорается такая ма-а-аленькая звездочка...
      _ _Внучка Таня_ *(шепотом)*. Не может этого быть!.. Этого не может быть, да?
      _Грибабушка_ *(не ответив на вопрос Внучки Тани, Деду-Дедуле)*. Теперь ты колдуй!
      _Дед-Дедуля_. Я? А разве у меня получится?
      _Грибабушка_. Колдуй.
      _ Дед-Дедуля взмахивает рукой и тут же рядом с маленькой звездочкой Внучки Таня появляется звездочка Деда-Дедули, побольше...
      _ _Тракторист-бульдозерист Константин_ *(не дожидаясь приглашения Грибабушки)*. А если я?..
      _ И, не дожидаясь разрешения, что есть силы взмахивает рукой. Но, к сожалению, на небе ничего нового при этом не появляется.
      _ _Тракторист-бульдозерист Константин_. Хм, ничего... Ну-ка, если еще раз! *(Поднимает руку, чтобы взмахнуть ею еще раз).*
      _Грибабушка_. Стой! Стой! Что ты так размахался? Вон куда она залетела, твоя звездочка!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Где? Где? Не вижу?
      _Грибабушка_. Да вон же, над лесом! *(Листику и Болотику.)* А вы?..
      _ Мгновение - и на небе появляются еще две новые звездочки.
      _ _Грибабушка_. Ну? Кто шестую зажжет? Елочка?
      _ Вспыхивает шестая звездочка. __ Грибабушка взмахивает рукой и зажигает последнюю, седьмую звездочку. И тогда на небе возникает то, что всем так хорошо знакомо с детства...
      _ _Внучка Таня_ *(потрясенно)*. Большая Медведица! Нам недавно про нее в Планетарии рассказывали! Так неужели же мы все?.. Все мы вместе?.. Мы что, разве ТОЖЕ?! *(Вдруг Листику, тихо.) *Как по научному будет Большой Медведь?
      _Листик_. Большой Медведь? Гри... *(И вдруг, потрясенно, сам растерявшись от своих слов.)* Гри... зли. ГРИЗЛИ!
      _Внучка Таня_ *(повторяет)*. Гри-зли. Большая Медведица!.. Созвездие! Вот значит, откуда она, Грибабушка!.. Значит вот откуда она к нам прилетела!.. *(Не договаривает, потому что все, что она могла бы сказать, становится и так понятно.)*
      _Тракторист-бульдозерист Константин_ *(он задыхается от волнения, ничего сказать не может и только посылает в сторону Внучки Тани полные восхищения взгляды.)* !.. !..
      _ Возникает долгая торжественная пауза, в которой все собравшиеся любуются получившимся и каждый по-своему переживает произошедшее. __ В тишине хрустит какая-то веточка - это Тракторист-Бульдозерист Константин уходит с Поляны.
      _ _Внучка Таня_ *(окликает его)*. Константин!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Теперь бы только побыстрее работу закончить! *(Заметив, что Внучка Таня не понимает его слов.)* Мне совсем немного осталось: я ведь для чего канаву днем и ночью веду? Окружим Колдовской лес забором, сторожей поставим... Соберем здесь разные волшебства, чудачества, сюда будут водить экскурсии. Красота будет!.. Стольким людям, оказывается, чудеса нужны! *(Хочет идти дальше, но останавливается.)* Что-то я не вижу радости на ваших лицах!
      _Грибабушка_. Значит, решили тут Заповедник устроить? *(С чувством.)* Заповедник!.. Вот, значит, откуда он приполз - Однолапый! Что ж, выходит теперь будем звать друг друга так: экспонат "Елочка"! Экспонат "Грибабушка"! Листик-экспонат! Экспонат-Болотик! *(Трактористу-Бульдозеристу Константину.)* Ты только вслушайся в это слово: "ЭКСПОНАТ"! Это же что-то... мертвое! Как мумия! А колдовство... Колдовство ДОЛЖНО БЫТЬ ЖИВЫМ! А, кроме того, оно должно быть РАЗЛИТО в мире... Или иными словами:
      В МИРЕ ВСЕГДА ДОЛЖНО БЫТЬ НЕМНОЖКО КОЛДОВСТВА!
      _Дед-Дедуля_ *(он понял, он подхватывает)*. В рассветах!..
      _Листик_. В солнечном свете!..
      _Болотик_. В дожде!..
      _ Порыв ветерка.
      _ _Грибабушка_. Правильно, Елочка, - в ветре!..
      _Внучка Таня_. В любви!!!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Что вы на меня так смотрите? Что я, не понимаю? Я не какой-нибудь там Тракторист, у меня вот тут... *(Стучит себя по левой стороне груди.)* ...диплом Бульдозериста! Я - Тракторист-Бульдозерист!!! Просто сейчас (временно) я работаю на экскаваторе!.. *(Однако последние слова Внучки Тани заметно поколебали его уверенность)*. А смета? Ведь есть же смета, в конце концов!.. В конце концов, есть Генеральный План!
      _Внучка Таня_. Кто составлял смету?
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Ну... скажем... Самый Главный!
      _Внучка_ _Таня_. Вот мы все вместе пойдем к нему, и все вместе попросим его внести в ЭТУ смету ЭТОТ Колдовской лес!..
      _Болотик_. И Колдовское болото!
      _Листик_. И нашу Грибабушку!
      _Внучка_ _Таня_. Грибабушку - обязательно!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_ *(он все еще колеблется).* Вложены средства, проделана большая работа!..
      _Внучка Таня_. Константин!
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Ну что "Константин"? Что "Константин"? Вы бы хоть мне после обеда выспаться дали! Так нет же - на мирный экскаватор!.. С гранатой!!!
      _Дед-Дедуля_. Кто ж знал!.. Это, наверное, новая модель?
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Еще бы. Конечно новая. Катерпиллер!
      _Дед-Дедуля_. Меня пена сбила... Как я теперь понимаю, автоматическое пожаротушение?
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Ну да.
      _Внучка Таня_. Ко... *(От волнения у нее перехватывает дыхание.)* Костя!..
      _Тракторист-бульдозерист Константин_ *(видно, что он сдается окончательно.)* Ладно. Значит, так ты хочешь, да? А мне ПОТОМ, в будущем уступать будешь?
      _ Пауза.
      _ _Внучка Таня_ *(чуть слышно)*. Слово даю.
      _Тракторист-бульдозерист Константин_ *(шепотом)*. Чудеса!.. *(Вздохнув)*. Ну, тогда...
      _Внучка Таня_. Что тогда?..
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Тогда нужно посоветоваться!.. Главное, не нужно никуда ходить! На это есть техника! *(Достает из кармана рацию.)* Дайте Главного! Да, это насчет канавы... *(Слушает.)* Нет, я ее еще не завершил. Почему? Потому что... *(Набирает в грудь побольше воздуха.)* Потому что считаю нецелесообразным! Что? Не понял? Нет, совершенно согласен с вами: канава - вещь в хозяйстве необходимая... Но...
      _Внучка Таня_ *(подсказывает)*. Но ведь и Грибабушка, блин...
      _Тракторист-бульдозерист Константин_ *(повторяет)*. Но ведь и Грибабушка, блин, в этом хозяйстве тоже нужна! Что? Нет, я не какой-нибудь там Тракторист, у меня вот тут... *(Стучит себя по левой стороне груди.)* ...диплом Бульдозериста! Я - Тракторист-Бульдозерист!!! Просто сейчас (временно) я работаю на экскаваторе!.. Знаете тогда что? Приезжайте тогда на объект сами! И сами к черту разбирайтесь на месте! Не можете выехать? Это почему? Что? Что там у вас произошло? Любимая жена к вам вернулась? Поздравляю! Буквально только что? Только что вошла? Ну, значит!.. Значит, действует! *(С восхищением и страхом смотрит на небо, на Большую Медведицу.)* Значит и в самом деле канава нецелесообразна! *(Выключает рацию, некоторое время думает.)* Вот и верь после этого в приметы! *(Отвечает на молчаливый вопрос Деда-Дедули.)* Утром майку наизнанку надел, думал, - битому быть! А вышло наоборот! *(Внимательно смотрит на Внучку Таню.)* Хотя неизвестно, может быть все это еще впереди!.. *(Посылает Деду-Дедуле полный скрытого значения взгляд и опять идет с Поляны.)*
      _Внучка Таня_. Константин!..
      _Тракторист-бульдозерист Константин_. Ну? *(Вздыхает.)* Ну, что? Иду засыпать свою работу!
      _Внучка Таня_ *(тихо)*. Ты!.. Ты!..
      _ И на этом Тракторист-Бульдозерист Константин, вдруг как-то сразу став уставшим, уходит с Поляны.
      Становится слышно, как заводится Однолапый. И вот уже он проезжает за кустами мимо Поляны (видно, что он заплетен венками, косичками и украшен цветами) и исчезает в лесу.
      _ _Болотик_. Это что же, Елочка его так разукрасила?
      _Листик_. Да нет, похоже, что теперь это Внучка Таня!
      _Болотик_ *(тихо и многозначительно)*. Внучка Таня? Выходит, и она... И она теперь, значит, тоже, как мы?.. *(Не договаривает.)* Ну, тогда ура?
      _Листик_ *(так же тихо и так же многозначительно)*. Тогда ура! Пошли деревья обращать!
      _Болотик_. Идем...
      _ Уходят в лес. __ Слышно, как работает Однолапый, и видно, как Листик и Болотик обращают поваленные деревья - те встают целехоньки на горизонте: обращенные сосны, ели, березы и осины... __ И вдруг небо темнеет и проносится ветер. Причем такой сильный, что кажется, будто кто-то ОГРОМНЫЙ провел невидимой рукой по макушкам деревьев. При этом грохочет гром, сверкает молния, но странно - Дождя нет.
      _ _Дед-Дедуля_ *(отвечая на недоуменный взгляд Внучки Тани).* Наверное, это клюковка! Клюковка ж-жахнула! *(Давясь смехом.) *Или же Болотик, наконец, произнес свою букву...
      _Грибабушка_. Это Пачкун! Настоящий Пачкун вернулся! Привет, Пачкун!
      _ И опять ветер по деревьям, как будто по их макушкам провел кто-то ОГРОМНЫЙ своей невидимой рукой.
      _ _Грибабушка_. Давай-давай, Пачкун, подключайся к работе. Созрел Зверобой, готовы Кукушкины слезы... Дел - невпроворот! Нужно потихоньку разбирать конструктор "Лето" и начинать собирать конструктор "Зима".
      _ И Вентилятор, зашумев, удаляется в лес.
      _ Чтобы ты, Дед, смог приехать ко мне зимой на мою подледную рыбалку... Не забудешь? Приедешь? Ну, то-то же. Ты вообще-то не передумал уезжать? Нет? Гляди! *(Обольщает Деда-Дедулю волшебными болотными огоньками, но Дед-Дедуля остается тверд.)* Ладно. *(Внучке Тане)*. А вам с Константином я ПОТОМ наколдую Большую Любовь. Впрочем, что я говорю?.. Вы теперь и сами себе ее наколдуете!.. Да? *(Оглядывается вокруг.) *Кажется, все.
      _Внучка Таня_. Я вот стою и не знаю: было ли все это со мной или не было? Или же это такой колдовской сон мне приснился? Сон на всю жизнь!?
      _ И тогда - Тане - начинают махать деревья верхушками.
      _ _Грибабушка_. Это ведь они тебе, Танечка, машут-прощаются! Приезжай. Живем-то ведь в лесу для людей, не для самих же себя живем! *(Кричит.)* Листик! Болотик! И ты, Пачкун!.. Замечательные мои ученики!!
      _Затемнение_
      _ Колдовской лес _ _Картина седьмая_
      _Грибабушка_. Елочка, гости уезжают! Слышишь? Может быть, ты хотя бы теперь, наконец, обратишься?
      - Елочка, обратись!
      - Обратись, Елочка!
      - Ну, пожалуйста!
      _ВСЕ_ *(хором)*. Елочка!!!
      _Грибабушка_. Сейчас она обратится, сейчас. Будет тебе в лесу, Таня, замечательная подружка! *(После паузы.) *Елочка, в конце концов, это... это просто невежливо!
      _ И Елочка, уступив просьбам Грибабушке, наконец, обращается.
      _ _...И СТОИТ В ЛЕТНЕМ КОЛДОВСКОМ ЛЕСУ УДИВИТЕЛЬНАЯ, СТРОЙНАЯ, НЕЖНАЯ, НЕОЖИДАННАЯ, РОБКАЯ, ЗАСНЕЖЕННАЯ, НОВОГОДНЯЯ ЕЛОЧКА._
      _Внучка Таня_. Мы обязательно приедем к тебе в гости, Елочка! Под Новый Год! *(Кричит в лес, где на горизонте поднимаются обращенные деревья и где над ними шумит ветер.)* Листик!.. Болотик!.. И ты, Пачкун!.. С вами все-таки мне придется НЕМНОЖКО... НЕМНОЖКО позаниматься по русскому!..
      _Затемнение_
      _Но НЕМНОЖКО не конец_
      _На страницу "Содержание"_
      --===Гроб, предисловие===-
      _История одной постановки_
      *Эту пьесу в первый раз поставил в Братском драматическом театре Кирилл Филинов.*
      *"БДТ" - именно так важно называл себя сибирский деревянный, очень уютный театрик. За четыре месяца стараниями нового главного режиссера кроме "ГРОБа" тут было поставлено три спектакля, которые сразу же заняли первое место в фестивале "Театральная весна".*
      *В Иркутске и в области много хороших театров, так что это был настоящий успех: на спектакль "Гроб" людей привозили на заказанных автобусах - город Братск состоит из двух половинок, разделенных тридцатью километрами зимы поэтому такого в городе еще не видывали. Приглашенный на премьеру автор послал из Ленинграда телеграмму: "Встречайте гробом Шприц." В театре посмеялись незатейливой шутке.*
      *А весной от инфаркта по дороге на репетицию умер Кирилл Филинов. Летом скончался еще один актер. Осенью выбросился из окна третий участник спектакля.*
      *Не надо шутить с текстами. Это плохо заканчивается.*
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Игорь Шприц_
      _ГРОБ_
      гражданская комедия в четырех частях
      - Прощайте! Прощайте!
      - До свидания, - сказал Воланд. ___
      ___ "М. Булгаков, "Мастер и Маргарита". __________
      ____________ *Действующие лица*
      _ДУБОУС ВАСИЛИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ_ - отставной военный, 65 лет
      _ИВАНОВ ЮРИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ_ - заведующий лабораторией, 56 лет
      _ЗЕНИН ЖОРЕС ФИЛИМОНОВИЧ_ - завхоз и парторг лаборатории, 55 лет
      _ГАРКУША ИВАН ДАНИЛОВИЧ_ - механик, 53 года
      _ЛАПИН БОРИС МИХАЙЛОВИЧ_ - научный сотрудник, 39 лет
      _ЛЕБЕДЕВ АНАТОЛИЙ_ - инженер, 25 лет
      _РЕБЕЗОВА КИРА АНДРЕЕВНА_ - научный сотрудник, 53 года
      _ДОРОДНЫХ ЕЛЕНА ЮРЬЕВНА_ - инженер, 33 года
      _ПЕТРОВА МАША_ - лаборантка, 19 лет
      ------------------------------------------------------------------------------
      __ _Действие первое_
      _ Декорация являет собой типичное убежище небольшого института. Руками многих поколений офицеров-отставников создан образец военно-идеологического искусства, хорошо знакомого всем служившим в армии. Сверху в центре - "Наш лозунг должен быть один - учиться военному делу настоящим образом... В. И. Ленин" и золоченый барельеф вождя в окружении знамен с фанерными складками. Имеются щиты с портретами членов политбюро и командующих родами войск. Красочное панно "Поражающие факторы ядерного взрыва" действительно поражают сюрреалистическими сюжетами. Также имеют место классификация отравляющих веществ - заман, зарин, табун; таблица определений размера противогаза, полочка с литературой. Посредине - дверь, ведущая в туалет. Двери с табло "Вход" и "Выход". Комплект носилок, набор противогазов для человека, лошади и младенца. Несколько столов и скамейки спартанского вида.
      Имеются телефон и громкоговоритель-колокольчик, карта мира с множеством стрел, направленных на нашу территорию, плакаты по организации поисково-спасательных работ. Над телефоном надпись: "Шпион - находка для болтуна".
      Входит начальник убежища Дубоус, одетый в форму пехотного майора, слишком просторную для его уже усохшего тела. Юбилейные медали и значки украшают грудь. На боку - противогазная сумка. Дубоус обходит свои владения, наводя только ему одному понятный порядок, затем подходит к входной двери и вещает в черный проем, обращаясь к стоящим снаружи. ___
      ____ _ДУБОУС_. Помещение заполняется в порядке очередности, определяемой начальником штаба гражданской обороны вверенного нам объекта. Первым входят командир подразделения, потом дети, женщины в положении, лица преклонного возраста, зрелые сотрудники и призывная молодежь. Замыкает колонну звено химразведки и комендант убежища лично с оружием в руках и описью живых на данный момент людей. Подразделение, слушай команду - шагом арш!
      _ Дружно маршируя, колонной по одному входят все действующие лица с кошелками и портфелями в руках. Лебедев с рюкзаком и гитарой за спиной. ___
      ____ Раз, раз, раз-два-три! Раз, раз, раз-два-три! Левой, левой, стой! Ать-два! Напра-во! Ать-два! По порядку номеров рассчитайсь!
      _ На правом фланге стоит Маша. ___
      ____ _МАША_. Первая!
      _ДУБОУС_. Отставить! Что еще за "первая"?! Еще раз начи-най!
      _МАША_ *(упавшим голосом)*. Раз!
      _ДУБОУС_ *(передразнивает)*. Раз-два-три, раз-два-три! Строй - это вам не вальс прыгать! Это священное место! В строю нет женского рода! Забудь про женский род, вставши в строй, даже если ты мужик еще о-го-го. В строю стоит защитник Родины, защитник! Он завсегда мужествен, а не женственен, значит, он должен быть мужчиной, а не бабой, даже если он, к примеру, баба, а не мужик!
      _ДОРОДНЫХ_. А как же женские батальоны?
      _ДУБОУС_. Наряд вне очереди за разговоры в строю! Это я шучу. Говорить можно, будучи спрошенным, и только! Поясняю: это был проклятый всеми царизм, доведший в своих предсмертных судорогах до такого унижения, как бабские батальоны, за что и поплатился от той же самой армии!
      _ЛАПИН_. Позвольте, это же было Временное правительство! Это при Керенском было!
      _ДУБОУС_. Монархист?! *(Оглядывает Лапина.)* Вроде не похож. Ваше звание?
      _ЛАПИН_. Старший лейтенант запаса Лапин!
      _ДУБОУС_. Вот и помолчите, когда с вами майор разговаривает. Это я шучу. По порядку номеров рассчитайсь!
      _МАША_. Первый!
      _ Все молодцевато выкрикивают свои номера. ___
      ____ _ЗЕНИН_. Восьмой последний, расчет закончен!
      _ДУБОУС_. Молодец!
      _ЗЕНИН_ *(делая шаг вперед)*. Служу Советскому Союзу!
      _ДУБОУС_. Орел! Воевал?
      _ЗЕНИН_. Никак нет, товарищ майор! На надежды не теряю.
      _ДУБОУС_. Держи порох и портянки сухими.
      _ Прохаживается перед строем. ___
      ____ Итак, товарищи, вы, значит, с понедельника всей лабораторией в отпуску. А? Так? Но сегодня еще пятница и вы еще не в отпуске, а покуда еще здесь.
      Тема сегодняшнего занятия - "Долговременное пребывание личного состава в бомбоубежище". Кру-гом! Взгляните, товарищи, на карту будущих военных действий! Мы с вами со всех сторон окружены врагами, которые не спят и видят во сне, как бы половчее изничтожить нас под самый корешок, как тую елочку! Но это лишь ихние фантазии! Не на тех напали - или нападут. Переждав их первый коварный удар в этом самом бомбоубежище, мы нанесем неотвратимый удар малой кровью и по чужой территории - бабах! И все будет кончено. Туши свет. Это я шучу. Если бы не военная тайна, я бы вам такого рассказал - вы бы ахнули от радости! У нас есть все, что есть у них и еще кое что, чего у них нет и не будет. Кру-гом! Но главное наше оружие - это... Вот вы, товарищ монархист... *(Указывает на Лапина.)*
      _ЛАПИН_. Бомбы? Танки? Пистолеты?
      _ЗЕНИН_. Разрешите? Главное наше оружие - передовая идеология!
      _ДУБОУС_. Верно, но не совсем. Люди - вот наше с вами главное оружие. *(Пауза, что-то соображает.)* Люди, вооруженные до зубов передовой демократической идеологией. А в дополнение к зубам, тьфу! - к идеологии - современные средства массового поражения ихних людей, отвергающих нашу передовую идеологию. Вот! Если враг не сдается - его уничтожают всеми возможными способами! Заболтался я с вами. Да. Эти два часа вы будете сидеть в нашем образцовом убежище, построенном по последнему слову нашей, не побоюсь этого слова, отечественной техники. Здесь есть все, что душе угодно - сам бы жил да радовался. Юрий Витальевич, вы будете за старшего по должности.
      _ИВАНОВ_. Слушаюсь!
      _ДУБОУС_. Комендант - товарищ Зенит!
      _ЗЕНИН_. Слушаюсь!
      _ЛАПИН_ *(тихо)*. ... и повинуюсь!
      _ИВАНОВ_. А что нам делать эти два часа, Василий Константинович?
      _ДУБОУС_ *(делает "козу" Дородных)*. Танцы танцевать! Вот лозунг - по нему и живите! *(Показывает на Зенина.)* Он знает чего. Главная задача - бороться за выживание руками и ногами. Допускается не более десяти процентов потери личного состава в живой силе. С нас строго спрашивают за превышение этой цифры, постарайтесь уложиться. Вот труды классиков, материалы съездов, уставы. Вот санузел совместного пользования совмещенного типа. Не курить. Ну, прощайте, товарищи! *(Крепко обнимает и целует Зенина.)* Берегите время и людей, Жорес Филимонович! Начни с изучения уставов и искоренения монархических тенденций. Не прощаюсь, товарищи! Отличившиеся будут поощрены. Э-эх, молодежь! *(Делает "козу" Маше.)*
      _МАША_. Хи-хи, я щекотки боюсь!
      _ДУБОУС_. Товарищи! Обстановка, я предупреждаю, будет максимально приближена к боевой, поэтому никакой паники. Паникеры будут преданы товарищескому суду.
      _ЛАПИН_. И расстреляны согласно приговору.
      _ДУБОУС_. Вот этой рукой я лично шлепнул не одного паникера. Если надо, она и сейчас не дрогнет, гражданин... э-э?..
      _ЗЕНИН_. Лапин Борис Михайлович.
      _ГАРКУША_. Боря, уймись.
      _ДУБОУС_. Спасибо за информацию. Все.
      _ Дубоус выходит и запирает снаружи дверь. В тамбуре он включает несколько кнопок и рубильников. Запустив машинерию, он отдыхает некоторое время, принимает нитроглицерин и уходит, закрыв вторую дверь, навесив замок и забыв по причине старческого маразма об учебной группе в убежище. Все это время в убежище течет нормальная жизнь. ___
      ____ _МАША_. Давайте песни петь, туристические.
      _ГАРКУША_. Щас тебе Жорес споет.
      _ЛАПИН_. Арию завхоза из оперы "Захованщина".
      _ЗЕНИН_. Прошу всех заняться насущным делом. Кира Андреевна, вы тут со своей дружиной сами. Юрий Витальевич, прошу сюда, здесь стол командующего.
      _ИВАНОВ_. И что я должен делать?
      _ЗЕНИН_. Пока ничего. Данилыч с Толей изучают матчасть. Товарищ Лапин, красивым почерком прошу переписать вот это расписание занятий.
      _ Все рассаживаются по местам. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Девочки, будем шить марлевые повязки, многослойные, антипылевые, многоразовые.
      _ДОРОДНЫХ_. Господи, как они мне надоели, эти повязки! Так и будем два часа шить?
      _РЕБЕЗОВА_. Пошьем-пошьем, а потом наложим на кого-нибудь шину. Маша еще ни на кого шину не накладывала. Возьмем Анатолия с переломом шейки бедра и проникающим ранением мягких тканей ягодицы, очень интересная повязка.
      _ДОРОДНЫХ_. Лучше бы она на него глаза наложила. Сам-то он, по-моему, давно готов к этому.
      _ГАРКУША_. Девочки, возьмите меня со смертельной травмой черепа. И наркоз сто грамм - чтобы шок снять!
      _РЕБЕЗОВА_. Перетопчешься! Только сели, а ему уже наркоз подавай!
      _ГАРКУША_. Кира! Голубушка! Обезболь, Христом-богом молю! Ты же сестра милосердия!
      _РЕБЕЗОВА_. Уйди, постылый!
      _ЗЕНИН_. Данилыч, не приставай к женщинам при исполнении служебных обязанностей.
      _ГАРКУША_. Жорес, ты меня знаешь, выдай аванс. А то будет острый приступ. Дай наркомовские!
      _ДОРОДНЫХ_. Наркомовские! Скажите уж - наркоманские!
      _ИВАНОВ_ *(подходит)*. Что происходит, Жорес Филимонович?
      _ЗЕНИН_. Человеку плохо. Клаустрофобия на фоне синдрома похмелья.
      _ГАРКУША_. Во-во, она самая!
      _ИВАНОВ_. И что же мы будем делать?
      _ЗЕНИН_. Каждый человек нам дорог - надо лечить. Иван, последний раз даю, последний раз, подумай, Иван!
      _ Наливает Гаркуше в стакан, Гаркуша уходит в туалет разбавить и запить. ___
      ____ _ТОЛИК_. Зачем ему, Жорес Филимонович? Он же в запой войдет.
      _ЗЕНИН_. Как зайдет, так и выйдет.
      _ЛАПИН_. И снова зайдет.
      _ЗЕНИН_. Надо человеку доверять, тогда он горы свернет!
      _ЛАПИН_. Всего за сто грамм.
      _ Возвращается Гаркуша. ___
      ____ _ГАРКУША_. Толик, учи матчасть, голуба, потом мне расскажешь.
      _МАША_. А на какое место накладывается эта повязка?
      _РЕБЕЗОВА_. На рот.
      _МАША_. А сколько слоев надо шить?
      _ДОРОДНЫХ_. Чтобы рот не просвечивал.
      _МАША_. А зачем ее накладывать?
      _ДОРОДНЫХ_. Так надо.
      _ЗЕНИН_ *(Иванову)*. Учебный процесс запущен, Юрий Васильевич.
      _ИВАНОВ_. Что мне делать, Жорес Филимонович?
      _ЗЕНИН_. За вами общее руководство, за мной - конкретные детали. Народ при деле! Любо-дорого смотреть.
      _ Женщины тихо затягивают песню. ___
      ____ _ЗЕНИН_. С понедельника в отпуске - рыбалка, грибы, деверь самогонку нагнал. Банька! Э-эх, Юрий Витальевич. А вы куда поедете?
      _ИВАНОВ_. Не знаю, жена еще не решила. К теще, наверное, куда еще. Телевизор посмотрим, на базар походим, все-таки отдых.
      _ЗЕНИН_. Заслужили, целый год как папы Карлы молотили.
      _ЛАПИН_. Буратинов строгали на партсобраниях.
      _ИВАНОВ_. Каких Буратинов?
      _ЛАПИН_. По уши деревянных.
      _ЗЕНИН_. Йедем дас зайне, Борис Михайлович. Кто науку в стружку переводит, а кто из чурок людей делает и дает им золотой ключик от будущей жизни.
      _ЛАПИН_. "Это не ключик", - сказал Буратино и густо покраснел.
      _ГАРКУША_. Боря, учи матчасть, вот главное в это жизни.
      _ЛАПИН_. А в той?
      _ГАРКУША_. Хорошая специальность и в той жизни не повредит, особливо тебе.
      _ЛАПИН_. Данилыч, я никуда не собираюсь, мне и в этой жизни во как хватает.
      _ИВАНОВ_. О чем это вы?
      _ЛАПИН_. Диспут о потусторонней жизни ведем. Беспредметный.
      _ Иванов подходит к женщинам. ___
      ____ _ИВАНОВ_. Что это вы делаете?
      _ДОРОДНЫХ_. Мы делаем марлевые повязки на различные органы, в основном дыхательные. Разрешите, Юрий Витальевич, я на вас померяю? *(Одевает Иванову повязку.)*
      _РЕБЕЗОВА_. Начальству надо побольше размером...
      _ДОРОДНЫХ_. Какой у вас рот, Юрий Витальевич, редкие очертания. Не жмет? Так не давит?
      _ИВАНОВ_. Очень удобно. И что я теперь должен с ней делать?
      _РЕБЕЗОВА_. С Еленой Юрьевной? А повысьте ей зарплату за шустрость.
      _ИВАНОВ_. С повязкой что мне делать?
      _ДОРОДНЫХ_. Носите на здоровье, Юрий Витальевич.
      _ИВАНОВ_. Спасибо. *(Отходит в сторону, так и ходит с повязкой.)*
      _РЕБЕЗОВА_. Слабо тебе, Лена, нашего Юрика подстрелить.
      _ДОРОДНЫХ_. Задачка для девочек младшего школьного возраста в одно действие. Но у нас все есть, нам ничего не надо!
      _РЕБЕЗОВА_. Ну-ну, так я тебе и поверила. Жорес Филимонович, норму мы кончили и можем идти?
      _ЗЕНИН_. Куда идти? Сейчас будет подгонка противогазов - каждый должен знать свой размер назубок. Прошу всех подойти к пункту раздачи средств индивидуальной защиты и замерить друг у друга внешние параметры черепа согласно антропометрической таблице.
      _ Все толпятся у таблицы. ___
      ____ _МАША_. А какой размер самый маленький?
      _ЗЕНИН_. Нулевой, потом идут дебилы и младенцы.
      _ЛАПИН_. А самый большой у лошадей.
      _ДОРОДНЫХ_. Юрий Витальевич, давайте я вам сниму повязку и померяю ваш овал лица.
      _ИВАНОВ_. А дальше что?
      _ДОРОДНЫХ_. Дальше доверьтесь мне - я вам подберу самый лучший.
      _ЗЕНИН_. Юрию Витальевичу и мне положены командирские. *(Протягивает.)* Вот этот примерьте.
      _ЛАПИН_. Что это за привилегии такие? Улучшенная резина?
      _ГАРКУША_. В них гавкать можно, а в наших только хвостом вилять.
      _ИВАНОВ_ *(примеряет)*. Он мне не лезет совершенно, что же делать?
      _ДОРОДНЫХ_. Надо смазать лицо кремом, у меня есть, тогда войдет как по маслу. Какая у вас крупная голова, прямо греческий профиль.
      _ЗЕНИН_. Министерская у вас голова, Юрий Витальевич, тут без спецзаказа не обойтись.
      _ИВАНОВ_. Так что мне делать?
      _ГАРКУША_. Примерьте вот это. *(Подает лошадиный.)* Как влитой. Прошу выдать наградные за спасение командира.
      _ДОРОДНЫХ_. Вы вылитый кентавр, Юрий Витальевич, древнегреческий!
      _ЛАПИН_ *(тихо)*. Только наоборот - выше пояса жеребец.
      _ДОРОДНЫХ_. Так даже удобнее.
      _ЗЕНИН_. Протираем противогазы спиртом и одеваем на головы.
      _ Все протирают противогазы. ___
      ____ _ГАРКУША_. Учитесь, братцы, экономии материала. *(Наливает спирт в стаканчик и, выдыхая пары, протирает резину.)*
      _ЗЕНИН_. Отлично - пять секунд, хорошо - шесть, плохо - семь. Внимание, начали!
      _ Все напяливают противогазы. Иванов издает довольное ржание. Строят друг другу рожи, мычат что-то невнятное. Толя и Маша стоят, взявшись за руки, и смотрят друг на друга. Резкие всхлипы и стоны - у Дородных закрыт клапан коробки и она не может дышать. Гаркуша бросается к ней, начинает шарить по поясу в поисках коробки, открывает клапан и получает по резиновой "морде" две оплеухе. Показывает ей руками, что спас ей жизнь и требует вознаграждения. В это время по нарастающей звучит сирена воздушной тревоги и начинает мигать красное табло "Воздушная тревога". Все застывают и смотрят на табло. Начинают снимать противогазы по мере вступления в разговор. ___
      ____ _ЛАПИН_. Э-э, мы так не договаривались. Что это?
      _ЗЕНИН_. Все в порядке - поступила вводная команда, а мы уже сидим в безопасности. Еще раз одели противогазы - не все уложились в норматив.
      _ГАРКУША_. Иди ты в задницу со своими нормативами! Откуда взялась эта команда?!
      _ДОРОДНЫХ_. Да уж! Кто ее дал? Может, кто напал, а мы тут забавляемся. Тут надо в магазин бежать и срочно, без всякой спешки делать запасы.
      _ЗЕНИН_. Прекратить панику! Я компетентно заявляю - все убежища страны связаны единой цепью оповещения! Компетентные органы постоянно проверяют нашу бдительность и следят за всеми. А паникеров в войну расстреливали! Скажи спасибо, Кира, что сейчас не война.
      _ДОРОДНЫХ_. Большое спасибо тебе, Жорес Филимонович, что сейчас не война. *(Кланяется Зенину.)*
      _ЛАПИН_. Спасибо партии родной за то, что завтра выходной.
      _ГАРКУША_. Это дело надо отметить - еще не грянуло, а мы уже перекрестились!
      _ЗЕНИН_. Разговорчики! Приготовились!
      _ Голос Дубоуса из репродуктора останавливает всякое движение: "Средства воздушно-космической разведки и обком партии доводят до сведения, что через тридцать секунд по московскому времени произойдет ядерный взрыв предположительно мощностью тысяча тонн в тротиловом эквиваленте. Всем занять устойчивое положение, отойти от окон и других падающих предметов, закрыть глаза и открыть рот. Обесточить все горючие материалы. Приготовить носилки и первую медицинскую помощь. Начинаю отсчет: десять, девять, семь, нет - восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один, зироу!" Вся машинерия, запущенная Дубоусом, срабатывает, точно имитируя ядерный взрыв с ударом, звуками, осыпанием мела с потолка. Свет гаснет и загорается более тусклый аварийный. Дамы, закрывшие глаза и открывшие рот, начинают вопить. Толя хватает Машу, Иванов - Дородных, Ребезова отталкивает подскочившего к ней Зенина. ___
      ____ _ДОРОДНЫХ_. Не прикасайтесь ко мне! Прекратите вопить, вы, истерички!
      _ЛАПИН_ *(кружась по убежищу)*. Что же это?! Что же это?! *(И т. д.)*
      _ДОРОДНЫХ_ *(падает на колени и крестится на барельеф Ленина)*. Господи, милосердный, отец наш всевышний, спаси и пронеси! Не карай нас за грехи наши тяжкие! Пожалей детей своих неразумных! *(Кладет поклоны.)*
      _ИВАНОВ_ *(спрашивает у всех по очереди)*. Что же нам теперь делать?! Что же нам теперь?! *(И т. д.)*
      _ Гаркуша у стола наливает и выпивает спирт в лихорадочном темпе, Толик и Маша стоят застывшие в объятьях. Зенин марширует по ограниченному квадрату, все время поворачивая направо. Ребезова смотрит на всех, затем присоединяется к Дородных, крестится и кладет поклоны Ленину. ___
      ____ _ЗЕНИН_ *(продолжая маршировать)*. Перестаньте унижаться перед богом! Его же нет!
      _ЛАПИН_ *(идя рядом с Зениным и крича ему в ухо)*. Не мешайте людям делать, что они хотят!! Вы довели нас до этого! Получили свое! Радуйтесь теперь, радуйтесь!! Все кончено! Все кончено!
      _ У Лапина истерика, он хохочет. Гаркуша прерывает его истерику двумя хорошими оплеухами. ___
      ____ _ГАРКУША_. Что кончено, Боря?!
      _ЛАПИН_. Все, Ваня, все! *(Рыдает на плече Гаркуши.)* Хорошо, что дети у мамочки!
      _ИВАНОВ_. А где ваша мамочка, что она делает?
      _ЛАПИН_ *(сквозь слезы)*. Мамочка моя на даче.
      _ГАРКУША_. А ты - кончено. Дача-то осталась!
      _ИВАНОВ_. А мои в лагере. Что же нам делать, Жорес Филимонович?
      _ЗЕНИН_ *(продолжая маршировать)*. Попрошу всех коммунистов собраться в штабе субботника.
      _ГАРКУША_. Жорес, очнись! Тут все давно беспартийные.
      _ЗЕНИН_. Тогда я должен сам подумать. *(Марширует в туалет и запирается там.)*
      _ГАРКУША_. Вот вы корили меня пьянством все, а как стало худо, вы все в шоке, а нет, бо выпивши. *(Наливает и выпивает.)* Для профилактики!
      _ДОРОДНЫХ_ *(на коленях)*. Иван Данилыч, спасите нас!
      _ГАРКУША_ *(тяжело вздыхает)*. У-ух! Ну, взялись. Толя, обними также горячо аппарат и попробуй хоть куда-нибудь дозвониться. Девки, соберите все съестное и посортируйте его по срокам годности. Боря, собери весь отпускной спирт, спрячь от меня и не давай, голуба, как бы я не просил. *(Подходит к туалету.)* Жорес!
      _ЗЕНИН_. Занято!
      _ГАРКУША_. Жорес, Жорес, вода течеть? Проверь воду, течеть она нормально?
      _ЗЕНИН_ *(спускает воду в унитаз)*. Унитаз функционирует.
      _ГАРКУША_. Значит, водокачка цела! Царская работа, чти есть сделается. Юрий Витальевич, возьмите дозиметр, инструкцию почитайте и меряйте нас всех, а воду особливо чаще.
      _ИВАНОВ_. Слушаюсь!
      _ТОЛИК_. Сокол! Сокол! Я Ромашка! Сокол! Сокол! Я Ромашка!
      _ГАРКУША_. Толя, брось хреновиной заниматься, здесь не фильм о войне! Скажи по нормальному: "Але! Але!"
      _ТОЛИК_. Алло! Алло! Данилыч, только гудок есть, а не набирается!
      _ГАРКУША_. Значит, станция уцелела. Пленные после войны строили - немецкая работа, что с ней сделается. Жорес!
      _ЗЕНИН_ *(из туалета)*. Занято!
      _ГАРКУША_. Вылазь, твою мать! Надо воду померять и набрать, пока еще чистая.
      _ Слышен звук спускаемой воды, из туалеты выходит Зенин. ___
      ____ _ЗЕНИН_. Я готов к испытаниям. Всем сдать емкости коменданту убежища!
      _ЛАПИН_. Уже сдали, уже сдали, голубчик! Помогите нам, помогите, не оставляйте нас одних!
      _ Иванов, Зенин и Лапин уходят в туалет. Гаркуша сидит и напевает что-то себе под нос. Проходит некоторое время.
      _ _ГАРКУША_. Давайте, братцы, все до кучи! Ситуацию обмозговать нужно. Доложьте по очереди. Боря!
      _ЛАПИН_. В наличии семь литров спирта и сорок литров питьевой воды.
      _ДОРОДНЫХ_. Четыре батона белого, четыре черного, шестнадцать банок тушенки китайской, четыре кило сахару, четыре банки кофе растворимого, четыре пачки чая индийского. Огурцы и помидоры - десять килограмм, восемь кило риса, четыре пачки дрожжей и три палки колбасы твердокопченой.
      _ГАРКУША_. Еще палка должна быть!
      _ЗЕНИН_. За мародерство в военное время - расстрел!
      _ЛАПИН_. Елена Юрьевна!
      _ДОРОДНЫХ_. Что Елена Юрьевна? Я двадцать лет Елена Юрьевна!
      _ЛАПИН_. Во-первых - тридцать! А во-вторых, я видел, как вы прятали!
      _ДОРОДНЫХ_. Я не прятала, а делала НЗ! Инстинктивно! *(Отдает колбасу.)*
      _ИВАНОВ_. Проверено все - радиации, как ни странно, нет. Чуть светят Елена Юрьевна и дрожжи, но немного, процентов двадцать выше нормы. С этим жить можно.
      _ГАРКУША_. Может, бражку поставим? Пропадут же без холодильника!
      _ЗЕНИН_. Нет. Нет! Надо пытаться выбраться отсюда!
      _ИВАНОВ_. Зачем? Зачем торопиться? Дети у всех в разъезде, жены... Жены почти тоже все в безопасности. Там опасно. Наш долг с вами - сохранить жизнь вверенных нам людей. В конце концов у нас у всех отпуск!
      _ЗЕНИН_, А гражданский долг? Лебедев и Лапин - военнообязанные!
      _ТОЛИК_. Я готов!
      _ЛАПИН_. Если честно, то я не совсем еще готов! Но если надо...
      _ Лапин и Лебедев уходят в тамбур. С ними Иванов. ___
      ____ _ДОРОДНЫХ_. А вы, Жорес Филимонович?
      _ЗЕНИН_. Я не могу покинуть вверенного мне поста - возможны повторные удары и большой поток беженцев.
      _ Возвращаются Лапин и Лебедев. ___
      ____ _ЛАПИН_ *(радостно)*. Этот старый дурак закрыл нас снаружи на замок. А второй замок висит на запасном выходе с надписью: "Ключ в охране!" Нас ждут, можно сказать, в военкомате, а он... Это вредительство! Чистой воды вредительство!
      _ГАРКУША_. Влипли, но могло быть и похуже. *(Вернувшемуся Иванову.)* Как там с активностью?
      _ИВАНОВ_. Немного светит урна перед дверью, но воздух, что удивительно, чище, чем здесь, и намного.
      _РЕБЕЗОВА_. А что он такое непонятное сказал в самом конце?
      _ТОЛИК_. Зироу - ноль по-английски.
      _ЗЕНИН_. Значит, англичане проклятые жахнули! Это Василий Константинович перед смертью нас предупредил. Умер как герой!
      _ГАРКУША_. Не, чего это англичанам по нам лупить? Идиоты они, что ли? Что им у нас в Нечерноземье надо? Это все американцы, их почерк, меня шурин давно предупреждал!
      _ЗЕНИН_. Империализм показал свое зверское лицо!
      _ДОРОДНЫХ_. Ну почему, ну зачем он нам его показал? Ну что мы ему плохого сделали?
      _ГАРКУША_. Видать, дозалупались. Вот у них нервы и не выдержали, тоже ведь не железные.
      _ТОЛИК_. Сегодня утром еще мы ноту Биробиджану предупреждение сделали. Может из-за этого?
      _ЗЕНИН_. Точно! Точно из-за этих евреев! Они наябедничали Израилю, те - своему сионистскому лобби, а лобби - президента за горло и все!
      _ЛАПИН_. Ну что у вас всегда евреи виноваты?! Сколько можно?! Две тысячи лет и все они!
      _ЗЕНИН_. А кто ж еще?! Не папуасы же? Кто все это выдумал? А Нобелевские премии? Ни одной русской фамилии!
      _ЛАПИН_. Ну и не слушали бы их, если не нравится! А то тысячу лет Христу молились - не понравилось, решили еще тысячу лет Маркса слушаться! Поживите хоть раз своим умом, как те же папуасы!
      _ЗЕНИН_. Не трогай Маркса!
      _ЛАПИН_. Не собираюсь я его трогать, он первый начал! С Энгельсом на пару!
      _ЗЕНИН_. А у вас, гражданин Лапин, с вашим допуском сестра в Америке!
      _ЛАПИН_. Это подло - во-первых, никакой сестры в Америке у меня нет! Во-вторых, она мне троюродная! А в третьих... в третьих... все кончено! *(Рыдает на груди у Гаркуши.)*
      _ГАРКУША_. Брата не пожалела, а говорят - евреи хорошие родственники. Вот мы, русские - ну раз дали в морду, ну два - кулаком же, а не бомбой! Эх, Боря, Боря!
      _ДОРОДНЫХ_. Не ревите как баба - все кончено! Вот я баба - это у меня все кончено, а не у вас! Это я несчастная, ну кому я теперь нужна! Господи, ну кому я теперь нужна! *(Рыдает.)*
      _РЕБЕЗОВА_. Товарищи, вы же интеллигентные лица, перестаньте же, черт вас возьми, возьмите себя в руки! Просто психоз какой-то! Ничего еще не кончено, мы еще будем долго му... му... мучиться!! *(Начинает рыдать, вызывая у остальных первые признаки истерии.)*
      _ДОРОДНЫХ_. Э-э-э-э... *(Припадает к плечу Иванова.)*
      _ИВАНОВ_. Что же нам теперь делать?! Пока наши придут, мы с ума сойдем!
      _ТОЛИК_ *(с инструкцией в руке)*. "Во избежание психозов и шока после ядерного удара принимаются успокоительные вещества из аптечки первой помощи". Вот!
      _РЕБЕЗОВА_ *(всхлипывая)*. Оно... оно изъято, чтобы наркоманы не... не кололись... Их так боялись... так боялись... а теперь успокоиться не... не... нечем!
      _ГАРКУША_. Как, нечем?! А это что?! *(Потрясает бутылкой.)* Боря, очнись! Разводи быстрей!
      _ЛАПИН_. Кого разводить? Зачем?
      _ГАРКУША_. Разводи быстрей, а то людей на глазах теряем! В шок войдут и не выйдут! Девки, готовь таблетки из бутербродов!
      _ Лапин и женщины, рыдая, готовят на скорую руку стол. ___
      ____ _ЗЕНИН_. Не бывает незаменимых людей и безвыходных положений. Молодец, Иван Данилович! Спасибо от имени командования.
      _ГАРКУША_. Спасибо в стакан не нальешь. Ну, братцы, взяли быстро! Помогите, у кого руки трясутся. Юрий Витальевич, скажите народу.
      _ИВАНОВ_. Ну, с отпуском! Ой, что это я! Просто: будем! Будем жить!
      _ Выпивают и закусывают. ___
      ____ _ГАРКУША_. Быстро по второй, пока рецидив не пришел!
      _ЗЕНИН_. Позвольте мне сказать. Я пью это горькое, но полезное лекарство за мудрую внутреннюю и внешнюю политику нашей партии!
      _ДОРОДНЫХ_. Совсем как в фильме ужасов!
      _ Все выпивают. Маша начинает икать. ___
      ____ _МАША_. Это меня тетя вспоминает, что я домой вовремя не пришла.
      _ЗЕНИН_. Ей же нет двадцати одного, кто позволил спаивать?!
      _РЕБЕЗОВА_. Лекарство можно. Дайте мне еще таблеточку, а то знобит. *(Выпивает и закусывает.)*
      _ДОРОДНЫХ_. Спать хочется. *(Зевает.)*
      _ Все начинают зевать вслед за ней. ___
      ____ _ЛАПИН_. Естественная реакция на тяжелый стресс.
      _ЗЕНИН_. Всем отдыхать - разобрать носилки. Женщины налево, мужчины направо. *(Немного подумав.)* Гражданин Лапин, следуйте за мной!
      _ Лапин послушно следует за Зениным, так они кружат по сцене. ___
      ____ _ЛАПИН_. А куда мы идем?
      _ЗЕНИН_. Именем закона вы арестованы и будете содержаться в камере предварительного заключения. *(Распахивает перед Лапиным дверь туалета.)*
      _ЛАПИН_. А в чем я обвиняюсь? *(Безропотно заходит в дверь.)*
      _ДОРОДНЫХ_. Да! Что он сделал?
      _ИВАНОВ_. За что вы его так?
      _РЕБЕЗОВА_. Как же мы без туалета?
      _ЗЕНИН_. За шпионаж в пользу врага, за измены Родине и за много других, еще не выявленных преступлений, я приговариваю вас к смертной казни! *(Достает из сумки пистолет и целится в Лапина.)* Смерть предателю!
      _ Лапин обмякает и падает на пол. Гаркуша табуреткой бьет Зенина по голове. Зенин падает на пол. ___
      ____ _ТОЛИК_ *(подняв пистолет)*. Игрушечный, но очень похож.
      _ГАРКУША_. Запоздали с лекарствами, чуть Борю не потеряли!
      _РЕБЕЗОВА_. Психоз, по всем признакам психоз! Давайте спать, пока друг друга не перебили. Девочки, пращевидную повязку Жоресу!
      _ Мужчины в трансе расставляют носилки, женщины занимаются Зениным, делают повязку и кладут его на носилки. ___
      ____ _ЗЕНИН_ *(очнувшись)*. Что это было? Повторный удар?
      _РЕБЕЗОВА_. Да, милый, слабый повторный удар.
      _ЗЕНИН_. Вот сволочи! Скажите, Кира, я умру?
      _РЕБЕЗОВА_. Никогда! Спи, спи, милый.
      ______ Баю-баюшки-баю,
      Комендантушку мою.
      Придет серенький волчок,
      Хватит Жору за бочок!
      ______ _ЗЕНИН_. Скорей бы в строй. *(Засыпает.)*
      _ИВАНОВ_ *(сонно)*. Что же нам теперь делать?
      _ГАРКУША_. Спи, Юра, утро вечера мудренее.
      _ Все засыпают. Не спят только Маша и Толя. Они поднимают головы с изголовий носилок, смотрят друг на друга и встают. Тихо поднимаются, подходят друг к другу и обнимаются. Маша неслышно рыдает, Толя утешает ее. Их скорбное объятие напоминает статую, они недвижимы. ___
      ____ _Конец первого действия_
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Действие второе_
      _ Убежище обрело жилой вид. Ширмами выделены мужская и женская половины. На натянутой веревке сушится белье. В убежище жарко - это видно по некой фривольности в одежде. Дородных в соответствующем костюме занимается чем-то вроде окопной аэробики. Ребезова и Маша готовят завтрак. Толя сортирует литературу на туалетную бумагу под руководством перевязанного Зенина. ___
      ____ _ТОЛИК_. Жорес Филимонович, прошлогодний мартовский пленум, бумага тонкая, хорошая, годится?
      _ЗЕНИН_. Дай вспомнить, прошлогодний мартовский... По улучшению бытового обслуживания, что ли?
      _ТОЛИК_. Нет, по сельскому хозяйству.
      _ЗЕНИН_. Годится, рви спокойно.
      _ Толя обрывает обложку, складывает бумагу в стопку. ___
      ____ _ТОЛИК_. А июньский этого года?
      _ЗЕНИН_. Этот еще нельзя!
      _ Из туалета в майке и противогазе на боку, с полотенцем на шее выходит Иванов, завороженно смотрит на Дородных. Толя уносит готовую стопку бумаги в туалет. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Обратите внимание, Юрий Витальевич, какая сила воли - в такие минуты не забывать о физической культуре!
      _ДОРОДНЫХ_ *(делая выпады деревянным ружьем)*. Конкуренция будет жестокая, всех мужчин позабирают! *(Убегает на женскую половину.)*
      _ЗЕНИН_. Мускул свой, дыхание и тело тренируй с пользой для военного дела!
      _ДОРОДНЫХ_ *(кричит, выходя из женской половины)*. Где мой французский дезодорант? Вот ворье!
      _ЗЕНИН_. Вы не в казарме, выбирайте выражения! Дезодорант изъят мной для облагораживания рабочей атмосферы в туалете.
      _ДОРОДНЫХ_ *(замечая Иванова)*. Доброе утро, Юрий Витальевич, как спалось?
      _ИВАНОВ_. Как ни странно - хорошо. Вот только курить очень хочется, не знаю, что и делать!
      _ЗЕНИН_. Только через мой труп!
      _ДОРОДНЫХ_. Потерпите же, вы как маленький мальчик. О-о, как вы ухитрялись прятать всю эту гору мышц? Можно, я потрогаю бицепс? Вы идеально сложены для своего возраста, вот что я вам скажу!
      _РЕБЕЗОВА_ *(тихо)*. Ну и нахалка ты, Ленка.
      _ДОРОДНЫХ_. Какая есть - не обратно лезь! *(Уходит в туалет.)*
      _ Появляется Гаркуша. ___
      ____ _ИВАНОВ_. Иван Данилович, курить хочется, придумайте что-нибудь.
      _ЗЕНИН_. Только через мой труп.
      _ГАРКУША_. Что мне за это будет?
      _ИВАНОВ_. Все что в моей власти!
      _ГАРКУША_. Утреннее лекарство.
      _ЛАПИН_ *(выходит из мужской половины)*. И мне.
      _ГАРКУША_. Утреннее лекарство для меня и Бори! Давайте ваш противогаз. До чего я умный, сам иногда удивляюсь. Закуривайте, Юрий Витальевич, закуривайте, не бойтесь, а выдыхайте сюда, только сзади наперед. *(Протягивает ему противогазную коробку.)* Ну как, никакого выхлопа?
      _ Иванов жестами выражает радость. ___
      ____ _ЛАПИН_. Прошу выдать премию за изобретение! *(Идет к столу вместе с Гаркушей, выпивают и закусывают.)*
      _ Сияющая утренней красотой, из туалета выходит Дородных. ___
      ____ _ИВАНОВ_ *(с коробкой в зубах)*. О-о-о!
      _РЕБЕЗОВА_. Какой персик пропадает - куда только мужики смотрят!
      _ЛАПИН_. Может, он с нитратами.
      _ДОРОДНЫХ_. Тьфу на тебя!
      _РЕБЕЗОВА_. Завтрак готов!
      _ЗЕНИН_. Объявляю общее построение с поголовным радиационным контролем всех главных органов тела. Становись!
      _ Все строятся. ___
      ____ _МАША_. Как в лагере - руки проверять.
      _ГАРКУША_. Точно - еще шмон общий провести и вертухаев по вышкам расставить.
      _ЗЕНИН_. Разговорчики в строю! Прошедшие контроль имеют доступ к столу.
      _ Иванов меряет всех по очереди, повторяя "Вы в норме - пятнадцать микрорентген". Последней стоит Дородных, ее контроль затягивается. ___
      ____ _ДОРОДНЫХ_. Как у меня с активностью, Юрий Витальевич?
      _ИВАНОВ_ *(в отупении измеряя ее)*. Повышенная, но не могу определить локализацию.
      _РЕБЕЗОВА_. Юрий Витальевич, Лена - вас ждут!
      _ Все сидят за столом и завтракают. Молчание прерывает Лапин. ___
      ____ _ЛАПИН_. Почему я не вижу в рационе профилактических средств против радиационного поражения кроветворной системы наших организмов?
      _ГАРКУША_. Да, почему? Организмы в наличии, а профилактики нету. Кое-кто позабыл уроки Чернобыля. Жорес, надо!
      _ЗЕНИН_. Кира, выдай особо пораженным, они ж не отстанут!
      _ИВАНОВ_. Я, пожалуй, тоже. Хотя некоторые авторитеты и возражают, но, знаете ли, народная мудрость, вековой опыт, этого так сразу не отбросишь.
      _ДОРОДНЫХ_. И мне тоже.
      _ЗЕНИН_. Лей всем.
      _МАША_. Я не буду.
      _ТОЛИК_. Я тоже не буду.
      _ГАРКУША_. Правильно, вы организмы молодые, сами справитесь. А мы поколение застойное, застоялись, стало быть, нам допинг нужен. *(Забирает порции Толи и Маши.)* Ты меня уважаешь, Борис?
      _ЛАПИН_. Я горжусь тобой, Иван! Ты для меня... даже не знаю кто!
      _ Завтрак продолжается. ___
      ____ _ГАРКУША_ *(после некоторого молчания)*. Хорошо сидим.
      _ЛАПИН_. И не говори.
      _ТОЛИК_ *(читает брошюру)*. "После периода тяжелой депрессии у пораженного личного состава возможна кратковременная эйфория". Что такое эйфория, ху ноуз?
      _ЛАПИН_. Это когда хорошо сидим.
      _ЗЕНИН_. Попрошу не матюгаться на языке противника. Объявляю приказ: прежние нормы продовольствия сохраняются только командному составу, раненым и беременным женщинам. Кира Андреевна, выяви беременных и раненых.
      _РЕБЕЗОВА_. А кто начальство?
      _ЗЕНИН_. Я и Юрий Витальевич.
      _ИВАНОВ_. Я отказываюсь в пользу... э-э-э... в пользу беременных!
      _ЗЕНИН_. Не положено. Есть инструкция.
      _ГАРКУША_. На всякую инструкцию есть табуретка.
      _РЕБЕЗОВА_. Нет, только не это! Будьте же милосердны!
      _ЛАПИН_. Мы только обозначим, слегка так!
      _ЗЕНИН_. Что такое - бунт?! Имею право применить оружие!
      _ЛАПИН_. Ваше оружие, как сказал Василий Константинович, - передовая марксистско-ленинская идеология. Вот и приложите ее к текущему моменту каким угодно концом!
      _ИВАНОВ_. Действительно, назрела необходимость обсудить наше положение с философской позиции, а именно - что нам делать в сложившейся ситуации? Сколько можно ждать?
      _РЕБЕЗОВА_. Столько дел - получить карточки, отоварить их, окна заклеить, в конце концов.
      _ГАРКУША_. К зиме термоядерной готовишься? Клейстеру не хватит, Кира, клейстер дефицит.
      _ЛАПИН_. И где вы увидите эти стекла, поставьте на них крест, Кира Андреевна, они уже выбиты. Только фанера!
      _МАША_. А квартиры целы?
      _ЛАПИН_. Квартиры должны остаться, но только сталинские.
      _МАША_. А если будут... ну... пустые, то есть, не пустые, а лишние - их отдадут тем, у кого нет?
      _ГАРКУША_. Упрашивать будут - не возьму!
      _РЕБЕЗОВА_. Дурак ты, что ли, Иван?! Вроде еще и не пил как следует! Квартиру - да не взять!
      _ГАРКУША_. Я давно, еще до войны, приложил эту хреновую идеологию к текущему моменту. Поставлю памятник жене - и уеду в деревню, я и дом присмотрел.
      _ЛАПИН_. А как же я, Иван?!
      _ГАРКУША_. Дом большой - места всем хватит. И тебе, и корове, и свинкам. Как Матроскин с Шариком жить будем, чем мы хуже собак-то! Аппарат беспартийный у меня давно сварганен, с двойной перегонкой, уемистый и дюже экономный - его на ВДНХ - верная золотая медаль!
      _ЛАПИН_. А утки с гусями?!
      _ГАРКУША_. Все будет - кроме баб, чисто мужской фермерский монастырь. Ну, агропром, скорей всего - того! И колхозы тоже - того! Дизелек небольшой клади десять бутылок первача - есть прапорщик знакомый, бутылка - полцистерны соляры. Он на танковом полигоне базой заведует, там танков - во! А с самогоном плохо. А у нас все наоборот будет.
      _ИВАНОВ_. А баня у вас будет?
      _ГАРКУША_ Баня - первое дело. Попарился - и в озеро, камыши, уточки посвистывают - жизнь вокруг - никакого коммунизма не надо!
      _ДОРОДНЫХ_. А грибы, а ягоды - про них-то забыли, Иван Данилович?!
      _РЕБЕЗОВА_. А про травы, босиком по росе, дыша по Бутейко, как же без этого?!
      _ГАРКУША_. Босиком - сколько угодно, но с ягодами трудновато - сахар-то стратегическое сырье, без него аппарат не работает и конечного результата не выдает. А главное, как нас учила родная и всепобеждающая - это конечный результат!
      _ИВАНОВ_. Можно пчел завести! Мед очень полезен.
      _ГАРКУША_. Змеевик на меду часто забивает и голова потом болит сильно! А с анальгином-то теперь ой-ой-ой будет!
      _ЛАПИН_. Станочки поставим - токарный, фрезерный и сверлильный! Я оранжерею построю, зимнюю, картины вечером писать буду, гобелены ткать!
      _ДОРОДНЫХ_. Я тоже хочу гобелены! Хочу гобелены вышивать! Господи, ну как хочется хоть один гобеленчик вышить!
      _ГАРКУША_. Мы тебя, Юрьевна, в экономки возьмем. Баба ты справная и по двору от тебя польза будет. Но жить будешь отдельно, там есть хатка, ровно на тебя.
      _ДОРОДНЫХ_. Спасибо, Данилыч!! *(Бросается на шею Гаркуше.)*
      _ЗЕНИН_ *(взволнованно)*. Э-э, погодите! Экономку взяли, а про плотника-то забыли! Верстак нужен, а при нем плотник. Без плотника двор, что церковь без попа! Я знаю одного, с детства приученный - люльку, сани, гроб - все умеет! В чистом виде.
      _ГАРКУША_. Где ж он, такой ценный кадр?
      _ЗЕНИН_ *(встает)*. Это я.
      _ЛАПИН_. Иван, ну зачем нам плотник?! Жили без него и проживем дальше!
      _ГАРКУША_. Плотник - вещь нужная.
      _ЛАПИН_. Вот увидишь - он тебя первым и заложит, сдаст, как Павлик Морозов, к седьмому ноября. У него же условный рефлекс выработался!
      _ЗЕНИН_. Не сдам, честное слово партийца.
      _ГАРКУША_. Жорес, может выйдешь с партии потихоньку, под шумок? Мы тебя не осудим.
      _ЗЕНИН_. Не проси, Иван, умру без нее.
      _РЕБЕЗОВА_. Очень интересно получается! Человек за вас всю жизнь положил, а вы ему в куске трудового хлеба отказываете! Рай для избранных строите! Дожили!
      _ЛАПИН_. Вот видишь, Иван, - нас уже шантажируют!
      _ГАРКУША_. Да не ори ты, Кира, - возьмем мы Жореса, с испытательным сроком, правда. Поработает, так, может, не он с партии, а партия из него выйдет бывали такие случаи. Труд, он облагораживает.
      _ДОРОДНЫХ_. Юрий Витальевич, а вы почему не записываетесь?
      _ИВАНОВ_. Увы, я не приспособлен к сельскому труду, завидую вам всем. Выйду на волю, организую какую-нибудь лабораторию, ставок много освободилось, будем мерять что-нибудь потихоньку. Свет не без добрых идей!
      _ДОРОДНЫХ_. Как так можно, ну как так можно! Мы мечтаем о новой жизни на берегу светлого озера, а вы опять - мерять! Организовывать! Нам судьба дала такой шанс - начать все сначала, а вы, вы... *(Плачет.)*
      _РЕБЕЗОВА_. Сознайтесь, Юрий Витальевич, ведь вам все давно надоело?
      _ИВАНОВ_. Надоело.
      _ЛАПИН_. А мечта у вас есть? Заветная?
      _ИВАНОВ_. Есть. Но только не смейтесь, прошу вас.
      _ГАРКУША_. Ну, как можно?
      _ИВАНОВ_. Дело в том... дело в том... Ну, короче говоря, я сын священника. Да, я поповский сын и этого не стыжусь! В душе своей.
      _ЗЕНИН_. Ага! Интересный фактик! Вот это новость! Тот-то вы о душе мне так часто пели - дескать, не будем брать греха на душу, Жорес Филимонович, ограничимся на сей раз выговором!
      _ГАРКУША_ *(грозя табуреткой)*. А ну заткнись, Жорес, уволю с плотников, ты меня знаешь!
      _ИВАНОВ_. Я мечтаю... очутиться... в маленькой церкви, она у нас была небольшой, но очень уютной... Я помогаю отцу в утренней службе, всенощная... Господи, прости меня, я же от отца отрекся. Господи, прости меня! *(Падает на колени.)*
      _ЗЕНИН_. Я так и знал! Зав лабораторией, профессор, русский, бывший член и на тебе... Сын кулацкого попа! Врага народа! Тысячу лет людям мозги пудрили! Я догадывался, но теперь! Но теперь! Правда - она всегда...
      _ Гаркуша пьет Зенина табуреткой по голове, Зенин падает. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Хватит, не бей его! *(Бросается к Зенину.)*
      _ГАРКУША_. Там, Юрий Витальевич, осталась церквушка маленькая такая, часовенка скорее, человек на десять, не больше. Я еще хотел ее под сено приспособить, но если душа просит, то хрен с ним, с сеном-то. Отделаем ее в лучшем виде, вот Жорес и займется. Правда, Жорес?
      _ЗЕНИН_ *(приподнимаясь)*. Все силы отдам на восстановление храма, чай крещеные ведь, не нехристи. Что это было, Кира? Опять повторный удар?
      _РЕБЕЗОВА_. Тебе надо лечь, ты контужен. Очень слабый повторный удар! *(Ведет Зенина на мужскую половину.)*
      _ЗЕНИН_ *(на ходу)*. Из последних сил цепляются за свой прогнивший строй. Почему их партия бездействует, не берет власть, ведь ситуация там революционная!
      _ЛАПИН_. В глубоком подполье она, в глубочайшем!
      _ИВАНОВ_ *(Гаркуше)*. Где вы так хорошо научились мозги вправлять? Вы просто волшебник, Иван Данилович! Простой табуреткой и такие запущенные случаи лечите!
      _ГАРКУША_. Хм. Один бывший доктор в зоне научил - дозированный удар, говорил, деревянным предметом отшибает память вредную и ненужную, а здоровую основу не затрагивает и только всему способствует. Но только мужиков - на баб не действует, по жене проверял! Мы так стукачей лечили. Лагерная гомеопатия - во как он называл - подобное лечить подобным.
      _МАША_. Вы сидели?! Вы... уголовник, Иван Данилович?
      _ГАРКУША_. Я карточки хлебные подделывал. Молодой был, глупый, жрать после войны хотелось. Зато теперь - лафа! Я на весь дом сахарных талонов наделал бесплатно. Я теперь уже рецидивист!
      _ДОРОДНЫХ_. А домовый комитет - смотрит и молчит?
      _ГАРКУША_. Ни один не стукнул, только спасибо говорят и десять процентов мне по уговору. Молчат, как партизаны!
      _МАША_. Толик, ну что ты-то сидишь и молчишь? Про нас все забыли, молодым везде у нас скатертью дорога? Что нам делать?!
      _МАША_. Я воевать пойду.
      _ЛАПИН_. Конечно, конечно, все пойдем. Но если хорошенько все взвесить - без эмоций - чем плохо быть страной проигравшей? Во-первых, на войну тратиться уже не надо будет; во-вторых, Япония. Германия да и Италия живут не кисло, зря что ли за одного битого двух небитых дают?
      _ИВАНОВ_. Логично. Но что именно Толе и Маше делать?
      _ДОРОДНЫХ_. Детей! И как можно больше!
      _ Появляется Зенин. ___
      ____ _ЗЕНИН_. Дети - цветы жизни. Все лучшее - детям, они наше будущее!
      _РЕБЕЗОВА_. Отлежался бы пару часиков!
      _ЗЕНИН_. Сейчас не время - враг хитер и коварен. И не дремлет!
      _МАША_. Мы знаем без вас, что нам делать. Мы решили пожениться. Правда, Толик?
      _ТОЛИК_. Да. Мы это давно решили - еще вчера вечером.
      _МАША_. И мы не будем это откладывать. Кто знает, что будет завтра? Мы не можем больше ждать.
      _РЕБЕЗОВА_. Но не здесь же это делать?
      _ЛАПИН_. А почему бы и нет? Юрий Витальевич - депутат райсовета, он олицетворяет собой Советскую власть, он их и распишет!
      _ИВАНОВ_. Не знаю только, будет ли это действительным актом. Что же нам делать, Жорес Филимонович?
      _ЗЕНИН_. Инструкция напрямую говорит о разделении укрывантов на две группы по половым признакам. Насчет соединения там ничего не сказано, значит запрещено и точка. В военное время тратить силы на размножение - преступно!
      _МАША_. Если вы нам позволите, мы сами поженимся! Правда, Толик?
      _ТОЛИК_. Я готов к этому.
      _МАША_. Мне надоело слышать всю жизнь - это нельзя, то нельзя! Может вся жизнь на Земле уже кончилась, а мне все еще нельзя! Я уже взрослая, и если пить мне запрещено, то замуж можно. Да!
      _ИВАНОВ_. Как быстро взрослеют люди!
      _ДОРОДНЫХ_. И это наша скромница! Что же тогда делать мне? Может быть, я тоже хочу замуж, но не кричу об этом на каждом углу!
      _МАША_. Это ваши проблемы!
      _ДОРОДНЫХ_. Вот благодарность за все! *(Плачет.)*
      _ГАРКУША_. Не плачь, Елена, я тебя лично пристрою. Чтобы баба с хатой, да и мужика не нашла?
      _ИВАНОВ_. Действительно! В общем, я не против. Время у нас есть.
      _РЕБЕЗОВА_. Продукты есть.
      _ЛАПИН_. И желание в наличии.
      _ЗЕНИН_. Товарищи, ну как же это получается?! Я апеллирую к вашему здравому смыслу! Вся страна как один, а эти двое как, как... Я даже слов подобрать не могу! А если другие захотят?
      _ГАРКУША_. На здоровье! Откуда ж дети во время войны берутся? По приказу Верховного, что ли? Или от насильников-фашистов?
      _ЛАПИН_. По теории академика Лысенко самозарождаются.
      _РЕБЕЗОВА_. Давайте голосовать, пока друг друга снова не перебили.
      _ЗЕНИН_. Подчиняюсь большинству. Надо выбрать счетную комиссию. Голосование тайное.
      _ИВАНОВ_. Попрошу каждого положить бюллетень в мой противогаз. Крестик - за свадьбу, нолик - против. У вас *(обращается к молодым)* один голос на двоих для нечетности и по справедливости.
      _ Все расходятся по углам и заполняют бюллетени. ___
      ____ _ИВАНОВ_. Попрошу Елену Юрьевну и Жореса Филимоновича в состав счетной комиссии. Не торопитесь, товарищи, обдумайте как следует свое решение - нам с ними жить еще долго. Елена Юрьевна, прошу огласить результаты.
      _ДОРОДНЫХ_. Всего подано семь бюллетеней. Из них годными признаны семь. Итоги голосования: воздержавшихся - нет, против свадьбы три голоса, за свадьбу четыре.
      _ИВАНОВ_. Итак, большинством в один голос жизнь продолжается! Бракосочетание состоится завтра в семнадцать часов по московскому времени.
      _ГАРКУША_ и _ЛАПИН_. Ура-а-а!
      _ Маша и Толик обнимаются. По лицам видно, что против голосовали Ребезова, Зенин и Дородных. ___
      ____ _Конец второго действия_
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Действие третье_
      _ Посередине сцены свадебный стол, накрытый по всем правилам - с бутылками, закусками и бумажными цветами. Невеста вся в белом, на ней фата и веночек из цветов. Жених одет в черный комбинезон из гардероба спасательной команды с белым галстуком-бабочкой. Остальные персонажи переодеваются в своих половинах. ___
      ____ _МАША_. Все как полагается. Толя, ты не сердишься на меня?
      _ТОЛИК_. За что я на тебя должен сердиться?
      _МАША_. Я первая предложила все это. Так ведь не поступают хорошие девочки. Я плохая?
      _ Вместо ответа Толя целует Машу. Выходят Гаркуша и Лапин. ___
      ____ _ЛАПИН_. Тренируются все свободное время - профессиональный подход.
      _ГАРКУША_. Они думают - так всю жизнь будет.
      _ЛАПИН_. Дети, не увлекайтесь, дайте вздохнуть друг другу.
      _ГАРКУША_. Давай по первой, чтобы слеза из глаз сама катилась.
      _ Наливают в рюмки. ___
      ____ _ЛАПИН_. За что пьем?
      _ГАРКУША_. За упокой нашей Нюши. Не чокаясь. Царство ей небесное. *(Выпивают.)* Душевная была женщина. Очень любила меня... воспитывать.
      _МАША_. А сколько лет вы были женаты?
      _ГАРКУША_. Сколько себя помню - лет тридцать пять, что ли? Два срока за убийство и пятерка за грабеж со взломом.
      _ЛАПИН_. За твою свободу, Иван! А вам, дети, ни-ни, чтоб потомство здоровое росло. Будем! *(Чокаются.)*
      _ГАРКУША_. Теперь мы с тобой чокнутые. Я тебя очень уважаю, Борис. Мы с тобой во как заживем! У нас все будет!
      _ТОЛИК_. Пока я буду в армии, Маша поживет у вас, можно?
      _ГАРКУША_. О чем речь - и родит у нас. Парное молоко из-под коровки - что еще дитю надо?
      _ТОЛИК_. Если я вернусь, я уверен, что вернусь, сделаем спутниковое телевидение, весь мир смотреть будем!
      _ЛАПИН_ *(поет по-английски)*. Все, что вам нужно - это любовь.
      _ГАРКУША_. Погоди, не вой! Вот слушайте, детский хор поет - у меня слезы на глазах и мурашки по спине. Наш гимн будет. *(Поет.)*
      _____ Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко,
      Не будь ко мне жестоко, жестоко не будь!
      ____ Все подхватывают и поют несколько строф. Гаркуша плачет. ___
      ____ _ЛАПИН_. Вот и первая слеза пошла. Дальше легче будет.
      _ Выходят Ребезова и Дородных. ___
      ____ _ЛАПИН_. Ого!
      _РЕБЕЗОВА_. Ну, как мы смотримся?
      _ЛАПИН_. Монтана!
      _ Появляются Иванов и Зенин. На Иванове красная депутатская перевязь, на Зенине - полотенце, шитое петухами. ___
      ____ _ЛАПИН_. Прибыли официальное лицо товарищ Иванов и посаженый отец товарищ Жорес!
      _ДОРОДНЫХ_. Юрий Витальевич, как вы прекрасно выглядите со знаками власти!
      _ЗЕНИН_. Власть - она и в Африке власть, никому не даст пропасть!
      _ИВАНОВ_. Ну-с, приступим к таинству бракосочетания. Я, в общем-то, больше знаком с церковным обрядом. Ну, ничего, что-нибудь сочиним. *(Поет.)*
      _____ О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна!
      Глаза твои голубиные под кудрями твоими!
      _____ _РЕБЕЗОВА_. Господи, ну и голосище!
      _ИВАНОВ_. Э-э! Я еще не так могу!
      _ЗЕНИН_. Построились по порядку: брачующиеся! Мать и отец посаженые! Дамы и кавалеры! Все готово, Юрий Витальевич!
      _ИВАНОВ_. Дорогие Маша и Толя! Попрошу вас подойти к этому столу. По собственной ли воле вы вступаете в брак?
      _ТОЛИК_ и _МАША_. Да! Да!
      _ИВАНОВ_. Именем РСФСР благословляю вас и объявляю мужем и женой! Плодитесь и размножайтесь, очень прошу вас. В знак любви и верности прошу обменяться кольцами.
      _ Маша и Толя одевают друг другу кольца. ___
      ____ Прошу поздравить новобрачных!
      _ Все обнимаются и целуют обрученных. ___
      ____ _ЛАПИН_. Троекратное "Ура" в честь молодоженов!
      _ Все кричат "Ура". Иванов достает бутылку шампанского и открывает его. ___
      ____ _ДОРОДНЫХ_. Шампанское! Вы волшебник, Юрий Витальевич! *(Целует его.)*
      _ИВАНОВ_. Я только учусь, Елена Юрьевна. Прошу бокалы! За здоровье молодых! *(Наполняет всем стаканы.)*
      _РЕБЕЗОВА_. Счастья вам, дети наши! *(Все выпивают.)* Совсем как до войны! Какое время было!
      _ГАРКУША_. Да уж, было времечко! Но ничего, заживем по-новому.
      _ Лапин что-то шепчет Гаркуше на ухо, они вдвоем хватают Машу и с криками "Выкуп давай!" прячутся в туалете. ___
      ____ _ИВАНОВ_ *(держит Толика)*. Это просто обычай такой! Они шутят!
      _ЗЕНИН_ *(стучит в дверь)*. Кончайте ваши старорежимные штучки! Это свадьба комсомольская!
      _ГАРКУША_ *(из-за двери)*. Забудь про комсомол, старый осел! Толя, выкуп давай, а то невесту защекотим, она к тебе интерес потеряет!
      _ Из-за двери слышен Машин смех: "Ой, не надо! Я щекотки боюсь!" ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_ *(с подносиком)*. За царицу нашу, Петрову Машу, выкуп царский, подарок господарский!
      _ Дверь распахивается, Маша бросается на шею Тольку. Гаркуша с Лапиным выходят, выпивают и закусывают. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Прошу к столу, гости дорогие!
      _ДОРОДНЫХ_. Хоть бы меня кто украл и пощекотал, я бы еще не так смеялась.
      _ИВАНОВ_. Посидим еще денька два и ваша очередь подойдет, Елена... Можно, я вас Леной буду звать?
      _ДОРОДНЫХ_. Конечно, можно, Юрий Витальевич. Вам можно все, даже чего нельзя.
      _ Иванов провожает ее к столу. В центре стола - молодые. Слева от них сидят Зенин и Ребезова, справа - Иванов и Дородных. На углах стола - Гаркуша и Лапин. Иванов что-то нашептывает Дородных на ухо, она смеется и хлопает его по руке. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Юрий Витальевич! Юрий Витальевич, очнитесь!
      _ИВАНОВ_. Да-да, я здесь. Что я должен делать?
      _ЗЕНИН_. Продолжать руководство мероприятием до самого, так сказать, конца.
      _ИВАНОВ_. Предлагаю выбрать тамадой Бориса Михайловича!
      _ Все криком ободряют его выбор. ___
      ____ _ЛАПИН_ *(встает)*. Позвольте поднять этот бокал с солнечным картофельным напитком за двух влюбленных, явивших нам таинство вечной жизни на земле. Пока существует любовь - жизнь непобедима. Дурость нашей мудрой внешней политики соединила их - и ничто теперь не разъединит! За счастье!
      _ Все встают, чокаются с молодыми. ___
      ____ _ГАРКУША_. Ну до чего горькая картошка уродилась нынче! Вот они, нитраты, язви их душу! У нас, Борис, нитратов не будет, только чистое коровье говно. Горько! До чего же горько!
      _ИВАНОВ_. Действительно горько!
      _ЗЕНИН_ и _РЕБЕЗОВА_ *(вместе)*. Горько! Горько!
      _ Маша и Толик встают и целуются. Все считают хором: десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один! ___
      ____ _ЛАПИН_. Зироу - вот наш ответ Чемберленам!
      _РЕБЕЗОВА_. Ешьте, гости дорогие! Холодильника нет, все равно пропадет, так хоть поедим как следует.
      _ЗЕНИН_. А ну как кончится, что будем делать?
      _ГАРКУША_. Тебя грызть начнем - вон ты какой гладкий! Не боись, это же русская работа - *(показывает на убежище)* - значит, выйти сможем! Не тяни за душу, Боря!
      _ЛАПИН_. Второй тост - за родителей. Слушай, Маша, Киру Андреевну, как родную. Посаженый отец, встаньте! Толя, отцов не выбирают. Сын за отца не отвечает, но отец несет за сына полную партийную ответственность.
      _ЗЕНИН_. Анатолий, это точно.
      _ЛАПИН_. За здоровье родителей!
      _ГАРКУША_. Оно конечно лучше пошло, но все равно горько!
      _ИВАНОВ_ с _ДОРОДНЫХ_. Горько! Горько!
      _ Целуются Толя с Машей и Зенин с Ребезовой. ___
      ____ _ЛАПИН_. Рад видеть такой энтузиазм! Официальную часть на этом считаю закрытой. У кого есть какие дополнительные чувства, могут высказывать по очереди.
      _ГАРКУША_. Можно я?
      _ЛАПИН_. Давай, Иван. До концерта еще далеко, попрошу готовить номера, можно парные. Итак, слово имеет ветеран и инвалид семейной жизни Иван Данилович Гаркуша.
      _ГАРКУША_. Я воевал на двух семейных фронтах, мне есть, что сказать молодым. Показать не смогу, бо инвалид, но сказать еще есть что. Я давно думал об семейной жизни как своей, так и на чужих примерах. Что в семейной жизни главное? Вот вопрос вопросов!
      _ДОРОДНЫХ_. Главное - это секс!
      _ИВАНОВ_. Логично.
      _ГАРКУША_. Во - и я так думал по первости! Для чего, думал, люди женятся? Для этого самого, для сексу. Ну, я и вдарил по нему. Как в олимпийских играх дальше, выше, сильнее!
      _ЛАПИН_. Альтиус, фортиус, коитус!
      _ГАРКУША_. Правильно, коитус! Работал, не при женщинах будет сказано, как молотилка на току, только оттаскивать успевай. Год работаю, два, приводные ремни поизносились и ослабли. Стал я допинг принимать, еще года на три меня хватило. Но привык организм к допингу, а от секса стал морду воротить. Дальше - больше, то есть, меньше. Чем можно заменить секс?
      _ДОРОДНЫХ_. Деньгами.
      _ГАРКУША_. Умная ты баба, Елена! Переключил я свою молотилку на деньги. Год молчу, два - раньше хоть за удовольствие, а теперь за чистый интерес. И снова задал я себе главный вопрос, стал энциклопедию по вечерам читать. И нашел!
      _МАША_. Что же там, Иван Данилович?
      _ЛАПИН_. Не томи молодых!
      _ГАРКУША_. Горло пересохло. *(Выпивает.)* Нашел я этого француза, что про олимпийский коитус говорил. Ху... Ху... память, черт бы ее батьку взял!
      _ИВАНОВ_. Кубертен?
      _ГАРКУША_. Он самый. За Хубертена! *(Выпивает.)* Он, паразит, второй девиз для семейной жизни придумал, для переходного периода, когда к сексу интерес пропал, а жить еще хочется. Он сказал: в семейной жизни главное, говорит, не победа, главное - участие! Участие друг к другу! Так выпьем же, чтобы вы были участливы друг к другу и не били по головам как словами, так и твердыми предметами!
      _ЗЕНИН_. Всей душой и телом присоединяюсь к тебе, Иван! Щадите друг друга!
      _ Все пьют за участие. ___
      ____ _ЗЕНИН_. Коль стал, скажу далее. Маша, жди его, только очень жди. Толя, храни верность Родине. За границей много соблазнов *(Поет.)*
      ______ За границей тучи ходят хмуро,
      Край суровый тишиной объят!
      ______ Если плен, последняя пуля - себе. Советский человек не может быть рабом!
      _ЛАПИН_. По определению.
      _ДОРОДНЫХ_. Зачем же убивать себя?!
      _ЗЕНИН_. А вы знаете, что такое испорченная анкета?! Это хуже смерти, врагу не пожелаю. Вот возьмем, к примеру, гражданина Лапина. Пятый пункт - раз, сестра - два, высказывания - три! Мне его по-человечески жаль, а что поделаешь анкета!
      _ Лапин плачет. ___
      ____ _ГАРКУША_. Пожалел волк кобылу. Жорес, а табуретки ты умеешь делать?
      _ЗЕНИН_. В один момент! Табуретки не сани.
      _ГАРКУША_. Еще не все для тебя потеряно.
      _ЛАПИН_ *(утирая слезы)*. Товарищи, не надо о политике - это же свадьба. Почему в общем хоре я не слышу слабый, но дрожащий голос посаженой матери?
      _ИВАНОВ_. Кто сказал "мать" при новобрачных?
      _ Все смеются. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Дрожащий! Теперь вы у нас задрожите, соколы ясные. Кончилось ваше времечко!
      _ГАРКУША_. Никак тронулась? Что кончилось, не понял?
      _РЕБЕЗОВА_. Диктатура ваша мужская! Довели страну до ручки, а теперь и до могилы. Женщины, к вам обращаюсь я, сестры мои! Наступила наша эра!
      _ДОРОДНЫХ_. Правильно!
      _РЕБЕЗОВА_. Мы - умные, красивые, живем дольше и способны к воспроизведению рода! Мужики глупы, уродливы, курят, пьют, живут недолго и ничего, кроме вреда, от них нету!
      _ДОРОДНЫХ_ и _ЛАПИН_. Правильно!!
      _ИВАНОВ_. Позвольте, позвольте! Тогда зачем мы их женим?!
      _РЕБЕЗОВА_. Не позволю! Торопливы вы, мужики, во всем - и в работе, и в любви - всем вам подавай конечный результат! Маше Толя не нужен и точка! Ты ему нужна, а он тебе - нет! Родить и без него можно, только свистни! *(Выпивает воды.)*
      _ГАРКУША_. Что ж ты не свистнула в свое время?
      _РЕБЕЗОВА_. Дура была! Скромничала! Ждала! Неудобно было первой! И вот дождалась - ни семьи, ни дома, ни страны - все просвистели женщины дорогие! Но теперь так - землю крестьянам, фабрики - рабочим, всю власть - женсоветам! *(Плачет.)* Слезы мои - чисто материнские. Машу как родную дочь замуж выдаю, можно и пореветь. *(Утирается.)*
      _ЛАПИН_. Так какой же итог, Кира Андреевна? За что мы должны пить - за женсоветы?
      _РЕБЕЗОВА_. За трудное женское Машино счастье!
      _ Все одобрительно выпивают. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Пока я смелая - Иван, там у тебя дома пустые еще есть?
      _ГАРКУША_. Не шибко годные.
      _РЕБЕЗОВА_. Жорес, дом мне сделаешь к зиме, там и жить будешь.
      _ЗЕНИН_ *(испуганно)*. Так сразу и жить?
      _РЕБЕЗОВА_. Будешь вякать - в газету про тебя напишу, я все твои грехи знаю, и мужские, и политические!
      _ЗЕНИН_. Нет, только не это, только не это!
      _РЕБЕЗОВА_. В твоих же интересах, дурак, а то табуретками залечат.
      _ИВАНОВ_. Так, может, и обвенчаем вас, чего тянуть?
      _ЗЕНИН_ *(в ужасе машет рукой)*. Э-э-э-э!
      _РЕБЕЗОВА_. Пусть привыкнет к этой мысли. *(Садится.)*
      _ЛАПИН_. Вот вам и результат нового женского мышления - прямо на глазах зарождается новая ячейка! Радостно мне и горько одновременно!
      _ Все кричат "Горько! Горько!". Ребезова рывком поднимает Зенина и впивается в него долгим поцелуем. Все считают. Зенин в полуобмороке. ___
      ____ _ГАРКУША_. Спекся Жорес. Это для него почище повторного удара.
      _ЛАПИН_. Иван, нам на двоих только Ленка осталась. Давай жребий бросим!
      _ДОРОДНЫХ_. Спохватились! Поезд ушел.
      _ГАРКУША_. Я тебе сказал, Борис, что у нас все будет. Там километров сорок женская колония, на танцы бегать будем, если захотим.
      _ЛАПИН_. Сексуальный марафон. А конвоиры?
      _ГАРКУША_. А самогон? Гони программу дальше.
      _ЛАПИН_. Концерт! Объявляю концерт! Торжественную часть открывает вокальный дуэт народных самодурков, пардон, самородков - Ваня Грозный и Боря Годунов. *(Гаркуше.)* Запевай!
      _ГАРКУША_. А что петь?
      _ЛАПИН_. А что знаешь.
      _ГАРКУША_ *(поет)*. _____ Будет людям счастье, счастье на века. _____ _ЛАПИН_. _____ У Советской власти сила велика!
      ____ Все подхватывают. ___
      __ Сегодня мы не на параде,
      Мы к коммунизму на пути!
      В коммунистической бригаде
      С нами Ленин впереди!
      ______ _ЗЕНИН_. Тихо! Тихо! Тихо!
      ______ Долгие, тяжкие годы царизма
      Жил наш народ в кабале.
      Ленинской правдой заря коммунизма
      Нам засияла во мгле.
      Нас не страшат ни борьба, ни сраженья,
      Ярко горит путеводный маяк.
      И помешать нам в могучем движеньи
      Пусть не пытается враг!
      _____ Падает в объятья Ребезовой, целует ее. Ободренная Ребезова вскакивает и поет частушку, отплясывая дробушки: ___
      __ Меня матушка учила
      Сено выворачивать.
      А я, дура, научилась
      Дроби выколачивать!
      ______ _ЗЕНИН_.
      ______ Пляши, шельма моя,
      Пляши бешеная.
      Пляши, топай ногам,
      Карамелину дам!
      ______ _ДОРОДНЫХ_.
      ______ В нашем саде в самом заде
      Вся трава помятая.
      Не погода то виною,
      Все любовь проклятая!
      ______ _ЗЕНИН_.
      ______ На столе стоит бутылка
      И зеленый виноград.
      Дорога моя подруга,
      Уезжаю в Ленинград!
      _____ Дородных отплясывает перед Ивановым: ___
      __ У меня миленочек
      На двух ногах теленочек.
      Сяду рядом - замолчит,
      Сяду врозь - он замычит!
      _____ Иванов пускается в пляс вокруг Дородных. ___
      ____ _ЗЕНИН_ *(показывая на Иванова и Дородных)*.
      ______ Девка по лесу гуляла,
      Шишку мерзлую нашла.
      Обогрела, приласкала
      Шишка встала и пошла!
      ______ ВСЕ ВМЕСТЕ.
      ______ Елочки зеленые,
      Зеленые, пахучие,
      В Воронеже девчоночки
      Веселые, певучие!
      ______ _ТОЛИК_ *(падая на стул)*. Ой, уморили, уморили совсем! Жорес, налей мне освежительного!
      _ИВАНОВ_. Ну-с, сейчас я вас всех освежу! *(Берет несколько аккордов на гитаре и поет романс. Дородных подпевает ему.)*
      _ЛАПИН_. А теперь - вальс! Дамы, ну приглашайте же, приглашайте своих и чужих кавалеров! Сводный оркестр хутора "Светлый путь"! Весь вечер у балалайки Иван Гаркуша! По желанию гостей из солнечного Нечерноземья старинная хуторская песня "Амурские волны". Маэстро, прошу!
      _ Лапин и Гаркуша поют вальс, три пары вальсируют. ___
      ____ _ДОРОДНЫХ_ *(Иванову)*. Благодарю вас! Как хорошо, совсем как до войны.
      _РЕБЕЗОВА_. Про подарки-то забыли!
      _МАША_. Ну что вы, какие подарки, мы и так счастливы!
      _ГАРКУША_. А будете еще больше! От нас с Борисом, носите на здоровье. *(Вручает молодым противогазную сумку.)*
      _ТОЛИК_. что это?
      _ЛАПИН_. Противогаз семейный прогулочный! Одевайте! Так, осторожнее. *(Две противогазные маски соединены в одну с общей противогазной коробкой)*.
      _ЛАПИН_. Не жмет? Попробуйте, поцелуйтесь. Удобно? Носите и не снимайте, в нем все можно.
      _ИВАНОВ_. От имени дирекции я поздравляю вас с прибавкой в зарплате - Толе на пятнадцать и Маше на десять рублей в месяц! И комнату для новобрачных.
      _ Все аплодируют. Вносят носилки и ширму для новобрачных. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Я столько лет мечтала о такой комнатке!
      _ Все увлечены осмотром комнаты. ___
      ____ _ЗЕНИН_ *(отводит Толю в сторону)*. Толя! Ик! Отец я или не отец? Ик! Так. Вот - ик. Составил. "Памятка молодожену в первую брачную ночь". Тридцать семь пунктов.
      _ТОЛИК_. Что вы, Жорес Филимонович? Я ведь все знаю.
      _ЗЕНИН_. Не перечь отцу! Начинаешь с пункта первого - "Партия об углублении перестройки в советской семье". И так далее. Выучишь, сдашь зачет комиссии, получишь допуск к телу... эээ к новобрачной, распишешься в получении и действуй. Доходишь до конца... ик... и снова пункт первый!
      _РЕБЕЗОВА_ *(Зенину)*. Уймись, старый дурень! Ребята, уложите его спать!
      _ Гаркуша и Лапин уволакивают Зенина, размахивающего инструкцией и кричащего: "Пункт второй - анализы, их роль в укреплении..." ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_ *(отведя в сторону Машу)*. Маша, ты взрослая девушка, конечно, ты все знаешь сама. Но если, не дай Бог, что-нибудь будет не так, ты тихонько позови меня. Тихонько так: Кира Андреевна! Мне все спокойней будет, прошу тебя.
      _МАША_. Ну что вы, мы же взрослые люди.
      _РЕБЕЗОВА_. Ради Бога, тихонько так: Кира Андреевна!
      _МАША_ *(целует Ребезову)*. Кира Андреевна! Все будет хорошо!
      _РЕБЕЗОВА_ *(крестит Машу)*. Ну, с Богом! Гости дорогие, не пора ли по домам? Ночь на дворе. *(Уходит в женскую половину.)*
      _ Иванов и Дородных прощаются с молодыми. ___
      ____ _ИВАНОВ_. Лена. Я не усну, я не в силах дождаться утра! Мне так много нужно вам сказать!
      _ДОРОДНЫХ_. Я вся к вашим услугам, Юрий Витальевич! Я тоже не усну!
      _ Маша и Толя остаются одни. ___
      ____ _МАША_. Ты рад?
      _ТОЛИК_. Я боюсь. Будущего.
      _МАША_. Не бойся - я с тобой. Поцелуй меня. *(Целуются.)* Я приношу счастье. И со мной легко - я легкий человек. Возьми меня на руки.
      _ Толя поднимает Машу. ___
      ____ _МАША_. Видишь, какая я легкая? Ну, неси меня в наш первый дом. Нужна кошка, я буду за нее. Мяу-мяу.
      _ Толя вносит Машу в спальню для новобрачных и задергивает штору. Из мужской половины доносятся голоса. ___
      ____ _ЛАПИН_. Что завтра делать будем, Иван?
      _ГАРКУША_. И думать не хочу. Бог даст день - Бог даст и пищу.
      _ЛАПИН_. Для размышлений.
      _ЗЕНИН_ *(спросонья)*. Отбой, отбой был! Прекратить разговоры в казарме! *(Тут же начинает храпеть.)*
      _ГАРКУША_. Пхни его ногой, чтоб не храпел.
      _ Некоторое время тишина. Из спальни молодоженов доносится тихий разговор, смех Толи и Маши. Снова тишина воцаряется в убежище. Из мужской половины выходит Иванов с полотенцем на шее и заходит в туалет. За ним из-за полога следит голова в противогазе - это Дородных. Укутанная в простыню, она быстро пробегает в туалет вслед за Ивановым и закрывает дверь. ___
      ____ _ИВАНОВ_ *(вскрикивает)*. Кто это? Кто это? Что вы делаете? Что вы де... ла... ете... *(Голос обрывается, слышны невнятные звуки.)*
      _ЗЕНИН_ *(спросонья).* Отбой, отбой был. Прекратить разговор и хождение!
      _ Выходит Гаркуша. ___
      ____ _ГАРКУША_ *(стучит в туалет)*. Юрий Витальевич, что с тобой? Плохо, да? Может, помочь проблеваться? Сунь два пальца - и всех делов, вмиг полегчает!
      _ИВАНОВ_. Нет, нет! Мне хорошо! Мне очень хорошо! Мне никогда так не было хорошо!
      _ГАРКУША_. Понял! *(Уходит к себе.)*
      _ Из туалета, воровато озираясь, выбегает Дородных и скрывается у себя. Слышен звук спускаемой воды. Выходит, пошатываясь, Иванов. ___
      ____ _ИВАНОВ_. Никогда и ни с кем мне не было так хорошо. Что же теперь делать-то?!
      _Конец третьего действия_
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Четвертое действие_
      _ На сцене - разгром после свадебного пиршества. Все еще спят. Из туалета с мучительными стонами выползает Зенин. Его голова обмотана мокрым полотенцем. Ему очень плохо. ___
      ____ _ЗЕНИН_. Кто-нибудь есть живой? Люди, помогите чем-нибудь! Никогда больше, никогда!
      _ Появляется Лапин. ___
      ____ _ЛАПИН_. Что с вами?
      _ЗЕНИН_. Голова болит.
      _ЛАПИН_. Как говорила моя бабушка - голова болит, попе легче!
      _ЗЕНИН_. Не издевайтесь, умоляю - анальгину!
      _ Выходит Гаркуша, он тоже страдает. ___
      ____ _ГАРКУША_ *(Зенину).* Это у тебя на контузию наложилось - вот и осложнение. Тут никакой анальгин не поможет - тут гомеопатия нужна. Сильно я в нее верю.
      _ Проверяют с Лапиным бутылки. ___
      ____ _ЛАПИН_. Все пустые.
      _ЗЕНИН_. Не может быть, посмотрите как следует!
      _ГАРКУША_. Должно было остаться! Кира! *(Стучит в женскую половину.)* Кира!
      _РЕБЕЗОВА_ *(из спальни).* Чего тебе не спится?! Вот неугомонный!
      _ГАРКУША_. Спирт у тебя остался?
      _РЕБЕЗОВА_. Отвяжись, дай поспать хоть немного!
      _ГАРКУША_. Жорес помирает!
      _ЗЕНИН_. Плохо мне, Кира! Помоги, голубушка!
      _РЕБЕЗОВА_. Господи, что с ним?! Я сейчас!
      _ Зенин подвывает для большей жалости. Выскакивает полуодетая Ребезова. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_ *(Лапину).* Я же отложила на утро! Куда вы смотрели, тамада несчастный?! *(Зенину.)* Идем, милый, что-нибудь придумаю. *(Ведет Зенина на женскую половину.)*
      _ДОРОДНЫХ_. Куда вы прете, я голая!
      _РЕБЕЗОВА_. Да перестань ты, ему сейчас все равно, он ничего не видит!
      _ Зенин продолжает периодически подвывать. ___
      ____ _ГАРКУША_. Надо выходить наверх.
      _ЛАПИН_. Легко сказать.
      _ГАРКУША_. Пошли инструменты искать, замок здесь дерьмо и петли сопливые.
      _ЛАПИН_. Что ж ты раньше-то молчал?!
      _ГАРКУША_. А на хрена мне это было? Плохо тебе здесь, что ли? Все надо делать вовремя. Пошли! *(Уходят на свою половину.)*
      _ Одеваясь на ходу, появляется Дородных. Навстречу ей из мужской половины выходит Иванов. Несколько мгновений они стоят, затем неистово бросаются в объятия друг друга. ___
      ____ _ДОРОДНЫХ_. Пусти, увидят же!
      _ИВАНОВ_. Плевать! *(Снова целуются.)* Идем в туалет, скажем, что зубы чистили вместе!
      _ДОРОДНЫХ_. Потерпи, милый, все будет твое! *(Целуются.)*
      _ИВАНОВ_. Не могу, сойду с ума!
      _ДОРОДНЫХ_. Я вылечу тебя, милый! Я такое хорошее успокоительное!
      _ Продолжают целоваться. Выходит Ребезова, деликатно кашляет. Влюбленные не замечают ее. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. И эту туда же. Юрий Витальевич, отпустите же ее, люди увидят!
      _ИВАНОВ_. Плевать, война все спишет!
      _РЕБЕЗОВА_. Это вам плевать, а люди не слепые. Идите, идите куда шли!
      _ Иванов, пошатываясь, уходит в туалет. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Ну, Ленка, ты и стерва. Добилась-таки своего!
      _ДОРОДНЫХ_. Я люблю его.
      _РЕБЕЗОВА_. Еще бы - доктор наук. Брось и думать!
      _ДОРОДНЫХ_. А мне плевать, что он доктор! Он мой, он мой! Я люблю его как мужчину! Господи, как я его люблю!
      _РЕБЕЗОВА_. Откуда ты знаешь его как мужчину?
      _ДОРОДНЫХ_. Знаю. Он лучше всех - и в науке, и в любви! Он мой! *(Внезапно ей становится плохо.)* Ой, плохо мне, ой, плохо. Тошнит! Умру, тошнит!
      _РЕБЕЗОВА_. Юрий Витальевич! Выходите, Лене плохо!
      _ Иванов открывает дверь туалета. Мимо него проскакивает Дородных. Слышны звуки рвоты. Появляются Лапин и Гаркуша, вооруженные различными инструментами. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_ *(Иванову)*. Это ваших рук дело?!
      _ИВАНОВ_. При чем тут мои руки?!
      _РЕБЕЗОВА_. Ну пусть не рук, я не знаю чего там, но это ваше дело?! Вы не понимаете, что жизнь девочки портите?
      _ГАРКУША_. Отравил ее, а?
      _ДОРОДНЫХ_ *(появляется в двери)*. Он ни в чем не виноват, это я сама... *(Бросается внутрь - ее снова тошнит.)*
      _ЛАПИН_. В чем дело? - Юрий Витальевич ни в чем не виноват!
      _ГАРКУША_. Она ж ничего не пила!
      _РЕБЕЗОВА_. Придурки, как есть придурки! Все мужики придурки, даже самые с виду умные! *(Показывает на Иванова.)*
      _ГАРКУША_ *(Лапину)*. Вишь, плохо ей, надо наверх быстрей, "Скорая" ей нужна.
      _РЕБЕЗОВА_. Да не "скорая", а гинеколог ей нужен! Токсикоз у нее!
      _ИВАНОВ_. Так сразу?!
      _РЕБЕЗОВА_. А вы как думали?! Или вы вообще не думали, товарищ Иванов? Воспользовались служебным положением?
      _ГАРКУША_. Статья сто девятнадцать прим. От семи до двенадцати, без конфискации. Поповское семя очень злое, плодимся как кролики, Борис.
      _ИВАНОВ_ *(колотит в дверь)*. Лена, открой! Прошу тебя, открой!
      _ЛАПИН_. Пошли, сами разберутся. *(Уходит с Гаркушей.)*
      _ Дверь распахивается, на пороге в гордой позе стоит Дородных. ___
      ____ _ДОРОДНЫХ_ *(Иванову).* Она не заперта. Входи.
      _ Иванов заходит в туалет и закрывает дверь, выталкивая Ребезову. ___
      ____ _ИВАНОВ_. Без вас разберемся, Кира Андреевна!
      _РЕБЕЗОВА_. Господи, что делается, что делается, конец света!
      _ Из-за ширмы доносятся стоны Зенина. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Жорес, тебе плохо?! Иду, милый! *(Скрывается на женской половине.)*
      _ В туалете идет своя внутренняя жизнь - доносятся мужские клятвы и женские рыдания, прерываемые звуками рвоты. Гаркуша и Лапин трудятся над дверью слышен звук ножовки по металлу. Внезапно раздается телефонный звонок. Он звонит долго, собирая всех, кроме спящих молодых и страдающей Дородных. Все со страхом смотрят на аппарат. Телефон замолкает. ___
      ____ _ГАРКУША_. Жорес, как комендант, возьмешь трубку. Должон еще раз прозвенеть.
      _ЗЕНИН_. Я боюсь, может уже американцы пришли. Я американского не знаю.
      _ Снова звенит телефон. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Не трусь, будь мужчиной!
      _ЗЕНИН_ *(берет трубку).* Але! Але! Их бин комендант обер-лейтенант Зенин. Але? Але! *(Кладет трубку.)*
      _ГАРКУША_. Ну?!
      _ЗЕНИН_. Спросили Василия Константиновича, потом выматерились и бросили трубку.
      _ГАРКУША_. Это наши в городе! Будет чем подлечиться! Быстро, мужики, на свободу! Юрий Витальевич, с прибором на подстраховку!
      _ Все идут в тамбур и толпятся у двери. Иванов прибегает с дозиметром, начинает измерения. Внезапно дверь распахивается и на пороге возникает Дубоус в полной парадной офицерской форме, при кортике и белых перчатках. На груди - медали и ордена. Иванов с перепугу начинает мерять Дубоуса. ___
      ____ _ДУБОУС_. Ага! Вот вы где, голубчики! Замечательно, просто замечательно! Весь институт мобилизован, а вы прячетесь как тараканы в цель и думаете переждать! Стыдно, товарищи! Чему мы вас учили?! Дезертиры, не побоюсь этого слова. Своей бы рукой, лично, в двадцать четыре часа! *(Иванову.)* Перестаньте тыкать в меня дозиметром!
      _ИВАНОВ_. Простите, но вы, кажется, поражены!
      _ДУБОУС_. Еще бы не поразиться - вы ведь, кажется, пьяны! Да не кажется, а точно! А ну, дыхните!
      _ Иванов выдыхает. ___
      ____ _ДУБОУС_. Пьян. Пьян, как сапожник! *(Заходит внутрь.)* Мама родная, да что же это такое?! Что вы сделали с образцовым убежищем?! Это же бордель в чистом виде! *(Открывает дверь в туалет, оттуда вываливается полуодетая Дородных.)* Баба! А запах-то, а запах! *(Дородных тошнит.)* Публичный дом! *(Командует Дородных.)* Смир-но! Кругом! Оправиться! Где комендант?! Где Зенин?!
      _ Вперед выталкивают Зенина. ___
      ____ _ЗЕНИН_. Ва-ва-ва...
      _ДУБОУС_. Это ты!!! В таком виде?!! Его все ищут, с ног сбились, а он... с бабами... пьяный... обосраный... позор!! *(Обходит Зенина кругом, презрительно оглядывая его.)* Вас назначили командиром сводного районного отряда! Такая честь! А вы?!
      _ЗЕНИН_. Па-па-ртизанского?
      _ДУБОУС_. Еще и шутит!! Сводный районный отряд по заготовке кормов - это тебе не шуточки! Сверху каждый час звонят: где Зенин?! Где Зенин?! А он... *(Машет рукой.)*
      _ Зенин падает в обмороке. ___
      ____ _РЕБЕЗОВА_. Не кричите на него! Он контуженный!
      _ДУБОУС_. Бутылкой! *(Замечает Гаркушу, язвительно.)* А-а, Иван Данилыч! А тебя жена по всему городу ищет.
      _ Гаркуша цепляется за Лапина, потом начинает плакать скупыми мужскими слезами на плече у Лапина. Дубоус замечает спальню молодоженов. ___
      ____ А это что за вавилоны тут вы присобачили?!
      _ИВАНОВ_ *(телом закрывает вход в спальню)*. Сюда нельзя!
      _ДУБОУС_. Мне?! Нельзя?! Кругом!
      _ Дубоус отдергивает штору. Обнаженные Маша и Толик с испугом смотрят на посиневшего от гнева Дубоуса. ___
      ____ _ИВАНОВ_. Это муж и жена! Им можно так! Я, как представитель Советской власти на оккупированной территории! Я депутат! Я их поженил!
      _ДУБОУС_. Дожили. Срам. Коллективный секс! Позор на весь город! Наверх! Немедленно наверх! Пусть видят этот сношарий! Собственными глазами! По высшей мере! *(Видит полупустую полку.)* Где материалы пленумов?
      _ИВАНОВ_. В туалете. *(Дубоус хватается за голову.)* Но вы же нас заперли! Мы думали, что война! Что нам оставалось делать?!
      _ДУБОУС_. Все могу простить - но не это! Свиньи так не поступают - не гадят, где живут. Коллекционные партийные документы на подтирку?! Вы за это ответите по высшей мере!
      _ Гаркуша тихонько подает Иванову табуретку. Видно, что в душе Иванова идет скрытая борьба. ___
      ____ _ЛАПИН_ *(падает на колени, преграждая путь Дубоусу)*. Не губите нас! Мы ни в чем не виноваты! Мы же в отпуску, мы отдыхаем. Мы... мы жили, как смогли. Не гудите же, Василий Константинович! *(Рыдает.)*
      _ДУБОУС_. Пустите меня! Вы мне за все ответите, мерзавцы!
      _ Иванов, решившись, наконец, бьет сзади табуреткой по Дубоусовой голове. Полная тишина. Все смотрят на Дубоуса. Немного покачавшись, он разворачивается на сто восемьдесят градусов. ___
      ____ *(Тихим голосом.)* Все собрались? Вот и чудненько! Попрошу весь личный состав построиться по одному.
      _ Все быстро строятся. Первыми стоят Толя и Маша, закутанные в одну большую простыню. Зенина под руки ставят последним. ___
      ____ Здравствуйте, товарищи!
      ВСЕ ХОРОМ. Здравия желаем, товарищ майор.
      _ДУБОУС_. По порядку номеров - рассчитайсь.
      _МАША_. Первый.
      _ТОЛИК_. Второй.
      _ЛАПИН_. Третий. *(Толкает в бок Гаркушу.)*
      _ГАРКУША_. Четвертый я.
      _ИВАНОВ_. Пятый. *(Дородных продолжает мутить, Иванов отвечает за нее.)* Шестой.
      _РЕБЕЗОВА_. Седьмой.
      _ЗЕНИН_ *(считает на пальцах).* Седьмой, потом восьмой. Восьмой последний, расчет закончен. *(Сползает на пол в обмороке, но никто не обращает на него внимания.)*
      _ДУБОУС_. Благодарю за отлично проведенные учения.
      ВСЕ ХОРОМ. Служим Советскому Союзу!
      _ Все стоят в странном оцепенении. Свет постепенно меркнет. Только Маша и Толя освещены по-прежнему, все сильнее выделяясь из шеренги. Маша беззвучно рыдает, Толя поцелуями пытается утешить ее. Только они одни и видны на сцене, закутанные в простыню и застывшие в прощальном поцелуе. ___
      ____ _Конец_
      _На страницу "Содержание"_
      --===5 миллионов долларов, 1 действие===-
      _Леонид Кудряшов_
      _ПЯТЬ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ_
      Фарс __ *Действующие лица*
      _Иванова_ - женщина
      _Коломеец_ - учительница
      _Нинка_ - молодая девица
      _Джульетта_ - трансвестит, но об этом в палате не догадывается пока никто
      _Бабуся_
      _Сергей Сергеевич_ - врач
      _Лиза_ - медсестра
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Действие первое_ ___ Больничная палата. Кровати, тумбочки, стулья. В углу белая ширма. За окном голубое небо. В палате никого нет, кроме Бабуси, которая лежит на кровати.
      Входит медсестра Лиза. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Бабуся! Ты жива?
      БАБУСЯ. А куды я денусь?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА (передразнивает). "Куды-куды"? Туды. Помрешь, а потом отвечай за тебя. Голос подавай, когда я спрашиваю. _ Входит Нинка с сигаретой во рту. Проходит к своей кровати и начинает краситься. _ (Нинке) Выйди отсюда. Здесь курить запрещено.
      НИНКА. Не выйду.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Сегодня же доктору скажу, чтобы тебя выписали.
      НИНКА. Я уже выписалась.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Когда?
      НИНКА. Сейчас. В уборной.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Довести меня хочешь? Ну-ну. (Уходит.)
      БАБУСЯ. Чавой-то вы ругаетесь?
      НИНКА. Медсестра заводится.
      БАБУСЯ (детским голосом). Смотри, Гавриил, у нее начинают расти крылья. Значит, она сможет улететь? _ Входит Иванова. _ ИВАНОВА. Нинка, чего тут было? Медсестра, как ошпаренная выскочила.
      НИНКА. Подходит она сейчас ко мне и говорит: "Если Сергей Сергеича еще раз в коридоре остановишь, я тебе всю морду скальпелем исполосую".
      ИВАНОВА. Иди ты!
      НИНКА. Вон, у Бабуси спроси, она все слышала.
      ИВАНОВА. Бабуся, Нинка врет или правду говорит?
      БАБУСЯ (мужским голосом). Да, она сможет улететь. (Детским голосом.) Это хорошо, правда, Гавриил?
      ИВАНОВА. Ты гляди, как получается, с виду такая фифа, а оказывается, она вон какая! Вот если бы она мне такое сказанула, я бы ей так ответила, только б искры посыпались. _ Входит Коломеец. _ КОЛОМЕЕЦ. Фу! Опять накурили. Неужели на лестнице нельзя?
      ИВАНОВА. В школе своим ученикам рассказывай, где курить.
      КОЛОМЕЕЦ. Знаете, почему вы не можете вежливо разговаривать? Потому что вы невоспитанный человек с комплексом неполноценности.
      ИВАНОВА. Ты моего воспитания не трогай. Вернешься в школу, там и воспитывай.
      КОЛОМЕЕЦ. Ах, как вы любите делать больно!
      ИВАНОВА. Если б я тебе больно сделала, ты бы у меня, как угорь на сковородке завертелась.
      КОЛОМЕЕЦ. И такие люди живут в нашем городе. Боже мой! _ Вбегает Джульетта, останавливается, стараясь отдышаться. _ НИНКА. Джульетта, ты откуда такая взъерошенная?
      ДЖУЛЬЕТТА. Опять туалет перепутала. В мужской зашла.
      ИВАНОВА. Что ж ты все время путаешь, если мужской под нами?- на четвертом этаже.
      НИНКА. А наш на пятом!
      ДЖУЛЬЕТТА. Перепутала.
      ИВАНОВА. Две недели тут лежишь, а где уборная?- не помнишь. (Крутит пальцем у виска.) Вот где у тебя перепутано.
      НИНКА. А мужики там, в уборной были?
      ДЖУЛЬЕТТА. Был один.
      ИВАНОВА. И что?
      НИНКА. Видела что-нибудь или нет?
      ДЖУЛЬЕТТА. Видела.
      НИНКА. Ну-ну?..
      ДЖУЛЬЕТТА. Что "ну-ну"?
      НИНКА. Большой или... какой?
      ДЖУЛЬЕТТА. Маленький.
      НИНКА. Так и знала. А я сегодня во сне видела... (Показывает руками.) Во какой! _ Входит медсестра Лиза. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Врач обход делает. Сейчас к вам зайдет. _ Входит Врач. _ ВРАЧ. Ну-с, добрый день! Почему курим в палате? Нина, это к вам вопрос!
      НИНКА. Из ординаторской ветром нагнало. Там курил кто-то. Я сегодня сигарету в рот не брала.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Ложь. Чистой воды ложь.
      ВРАЧ. Не курите, Нина. Так-с, с кого начнем? С Бабуси. (Подсаживается к Бабусе.) Как самочувствие?
      БАБУСЯ (детским голосом). Гавриил, давай поможем ее крыльям расти быстрее? (Мужским голосом.) Нет, она сама должна справиться. (Детским голосом.) Ей, наверное, трудно.
      ИВАНОВА. У бабки сегодня опять крыша поехала.
      ВРАЧ. Хорошо, отложим Бабусю на завтра. (Подходит к Ивановой.) Как делишки?
      ИВАНОВА. Делишки там, а я тут валяюсь. Две недели псу под хвост.
      ВРАЧ. Понимаю. Но лечиться ведь надо. Здоровье?- оно одно. (Осматривает Иванову.) Больно, когда я здесь нажимаю?
      ИВАНОВА. Нормально.
      ВРАЧ. Через пару дней выпишу. Анализы у вас хорошие, клиническая картина нормальная. Так что скоро вернетесь к вашим делам.
      ДЖУЛЬЕТТА. А как со мной?
      ВРАЧ. Э... После зайдите ко мне, посмотрю вас. Да, кстати, вы согласны перейти в другую палату?
      ДЖУЛЬЕТТА. Опять? Нет, спасибо, мне и здесь хорошо.
      ВРАЧ. Ну, как хотите.
      КОЛОМЕЕЦ. Можно я тоже к вам зайду?
      ВРАЧ. Это мы сейчас увидим. (Осматривает КОЛОМЕЕЦ.)
      КОЛОМЕЕЦ. Ну, как?
      ВРАЧ. Надо еще полежать, дорогуша вы моя. Надо, надо полежать.
      КОЛОМЕЕЦ. Так могу я к вам зайти?
      ВРАЧ. Хорошо, вас вызовут.
      КОЛОМЕЕЦ. Доктор, вы чудо!
      ВРАЧ. Вот этого не надо. Прошу без этих... да. (Подходит к Нинке.) Нина, вам не жарко в такую погоду под одеялом?
      НИНКА. Вы правы, Сергей Сергеевич, очень жарко. (Отбрасывает одеяло и выпячивает грудь.)
      ВРАЧ. С такой фигурой, Нина, вы могли бы стать знаменитой моделью где-нибудь во Франции. (Осматривает ее.) Так больно?
      НИНКА. Нет.
      ВРАЧ. А здесь?
      НИНКА. Нет.
      ВРАЧ. Тоже на выписку пойдете через пару деньков.
      НИНКА (с наигранным томлением в голосе). Если меня будете выписывать вы, я согласна.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Мы двенадцатую палату будем смотреть?
      ВРАЧ. А как же! Ну-с, поправляйтесь, женщины. И вы, Нина... тоже. (Медсестре.) Пойдемте! _ Врач и медсестра Лиза уходят. _ КОЛОМЕЕЦ. Нина, вы чрезвычайно вульгарная девушка. Я, когда спать ложусь, даже перед мужем ночную рубашку не снимаю. А вы тут трясли грудью, как... как гиппопотам.
      НИНКА. Трясла, трясу и буду трясти.
      ИВАНОВА. Ставлю на спор бутылку коньяка, что НинХка докторишку завалит.
      КОЛОМЕЕЦ. Какая словесная импотенция: "завалит"! Какой убогий словарный запас!
      ИВАНОВА. Не учи, учительница. Лучше поспорь со мной на коньяк.
      КОЛОМЕЕЦ. Я никогда ни с кем не спорю.
      ИВАНОВА. Кишка тонка?
      ДЖУЛЬЕТТА. Я поспорю.
      ИВАНОВА. Значит, я спорю, что Нинка докторишку завалит.
      ДЖУЛЬЕТТА. А я спорю, что она его не завалит.
      ИВАНОВА. Готовь коньяк, Джульетта. Нинка, разбивай!
      НИНКА. С разбивщика не берем. (Разбивает руки спорящих.) _ Иванова закуривает и подходит к окну. _ ИВАНОВА. Глянь, бабы, опять наш паренек пришел. _ Нинка, Джульетта и Коломеец подбегают к окну. _ ДЖУЛЬЕТТА. Занятный мальчик. Вместо школы к нам каждый день ходит.
      ИВАНОВА. Что школа! У него тут живая натура. Нинка, давай! _ Нинка принимает эротическую позу в проеме окна и начинает танец. _ Видали, как действует! Нинка, наддай! _ Нинка убыстряет движение, доводя танец до бешеного ритма, и вдруг останавливается. _ Правильно, хорошего понемножку. А то он, бедолага, опять сознание потеряет.
      КОЛОМЕЕЦ. Бездуховные люди.
      ИВАНОВА. Личико-то у пацана, как свекла стала.
      ДЖУЛЬЕТТА. И не только личико.
      КОЛОМЕЕЦ. Ужас! Смотреть, как онанирует человек!
      НИНКА. Он для того сюда и приходит.
      КОЛОМЕЕЦ. Какая пошлость! _ Входит медсестра Лиза. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Коломеец, Иванова, Джульетта и Нинка?- на уколы!
      НИНКА. Почему меня по фамилии никогда не вызывают?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Обойдешься. (Уходит.)
      ИВАНОВА. Что есть у тебя фамилия, что нет?- это роли не играет. Вот моя фамилия?- другое дело. У меня и на магазинах написано "Продукты от Ивановой". Угораздило же меня сюда попасть! Это ж надо, я?- и в таком клоповнике сижу.
      КОЛОМЕЕЦ. Какая пропасть между нами! Вы, как кусок скалы, который катится вниз, ничего не разбирая на пути, уничтожая все, что растет и шевелится.
      ИВАНОВА. Это ты, что ли, шевелишься? _ Коломеец, топнув ногой, уходит. _ Джульетта! Имя у тебя какое-то странное. Где-то я его слыхала. (Вспоминает.) Джульетта... Джульетта... Маргарин, что ли? Ну, пошли бабы на уколы. _ Иванова, Джульетта и Нинка уходят. _ БАБУСЯ (детским голосом). Я вижу, они стали гораздо больше. А ты видишь? (Мужским голосом.) Конечно, вижу. _ Стремительно входит медсестра Лиза, за ней Врач. _ ВРАЧ. Ну, Лиза! Ну, я тебя умоляю!
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Не стану я с вами целоваться!
      ВРАЧ. Почему?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Не стану и все.
      ВРАЧ. Нехорошо, Лиза. Я за тобой уже третий месяц ухаживаю. Ей Богу, тебе стыдно должно быть. Лиза, меня в ординаторской ждут.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Кто ждет?
      ВРАЧ. Жена пришла с ребенком.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Вот и бегите к ним. _ Врач пытается ее поцеловать. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Не хватайте меня.
      БАБУСЯ (детским голосом). Скажи, Гавриил, зависит ли величина крыльев от размера страданий? (Мужским голосом.) Только радость дает крылья.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Вот видите, здесь Бабуся!
      ВРАЧ. Она не в своем уме. Лиза, один поцелуй.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Жену целуйте.
      ВРАЧ. Лиза, до чего ты меня довела? Я, взрослый человек, бегаю за тобой по всей больнице, как мальчишка.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Никто вас бегать не заставляет.
      ВРАЧ. Любовь меня заставляет.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. У вас жена в ординаторской.
      ВРАЧ. Что ты все "жена-жена"! Я о любви говорю.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. А я о жене.
      ВРАЧ. Лиза, хочешь, я тебе что-нибудь подарю?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Болтать каждый может.
      ВРАЧ. Хочешь золотой перстень с камнем?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. А жена что скажет?
      ВРАЧ. Куплю и подарю. Поцелуемся?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Сначала подарите. (Уходит.)
      БАБУСЯ (детским голосом.) Гавриил! Гавриил! Ну, давай поможем ей! (Мужским голосом.) Нельзя. _ Входит Нинка. _ НИНКА. Сергей Сергеевич, вы ко мне пришли?
      ВРАЧ. Извините. (Пытается уйти.)
      НИНКА (не пускает его). Куда? Неужели вы не хотите знать, что устроила ваша Лиза в ночное дежурство?
      ВРАЧ. Не хочу.
      НИНКА. Не хотите знать, что они устроили с доктором Рассомахиным?
      ВРАЧ. Не болтайте чепуху. Сегодня ночью он не дежурил.
      НИНКА. Напрасно вы так думаете.
      ВРАЧ. Не надо сплетен. Тем более, что все вы придумали.
      НИНКА. Они всю ночь барахтались в процедурном кабинете. А за дежурным столиком никого-никого не было, лишь одиноко горела зеленая лампа. Романтично, да?
      ВРАЧ. Вы врете.
      НИНКА (выпячивает грудь). Я не хуже вашей Лизы. Пощупайте, не стесняйтесь.
      ВРАЧ. Да, у вас хорошая грудь. Пожалуйста, успокойтесь.
      НИНКА. Успокоиться не могу.
      ВРАЧ. Почему?
      НИНКА. Потому что вы меня возбуждаете.
      ВРАЧ. Однако я хотел бы остаться не возбужденным.
      НИНКА. Ничего у вас не выйдет.
      ВРАЧ. Почему?
      НИНКА. Потому что Рассомахин опылял вашу Лизу, как майский шмель.
      ВРАЧ. Я вас... выпишу из больницы!
      НИНКА. Вот вы и возбудились. _ Врач быстро уходит.
      Входит Коломеец. _ КОЛОМЕЕЦ. У меня нет слов! Развратница! У человека жена, ребенок, а вы его... Просто действительно нет слов!
      НИНКА. Зачем в замочную скважину подглядывать?
      КОЛОМЕЕЦ. Кто подглядывал? Я подглядывала? Ты как со мной разговариваешь, соплячка?
      НИНКА. Отвалите, мамаша. (Лениво причесывается.)
      КОЛОМЕЕЦ. По тебе тюрьма плачет! Вы все такие наглые. Была бы моя воля, я бы таким, как ты, голову в дверях прищ... прищ... (От ярости не в силах выговорить слово, топает ногой.) _ Входит Иванова и Джульетта. _ ИВАНОВА. Я сегодня пятнадцатый укол получила! (Джульетте.) Слушай дальше. Смотрю, а он берет бутылку и прячет за пазуху. А у меня глаз, как телескоп на подводной лодке, я все вижу.
      КОЛОМЕЕЦ. На подводной лодке?- перископ.
      ИВАНОВА. Глянь, ни хрена не получает, а гонору, как из "Мерседеса". (Продолжает.) ... я его цап за рукав, а он меня как толкнет. Аж метров пять пролетела. И бежать бросился.
      ДЖУЛЬЕТТА. Убежал?
      ИВАНОВА. Его моя кассирша железной сеткой по голове достала. То есть, начисто затормозила. И я еще добавила. Паразит. Как вспомню, так успокоиться не могу. _ Входит медсестра Лиза. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Коломеец, к доктору! (Уходит.)
      НИНКА. "Приходи к нему лечиться и корова, и волчица..."
      КОЛОМЕЕЦ. Развратница! (Уходит.)
      ИВАНОВА. Проспоришь ты, Джульетта, бутылку, как дважды два?- четыре. Нинка, влюбишь в себя докторишку?
      НИНКА. А то как же.
      ДЖУЛЬЕТТА. Не влюбит.
      БАБУСЯ. Ох, окаянные! Ну, никакого спасу от вас нет. Бу-бу-бу, бу-бу-бу, с утра до вечера тарахтят.
      ИВАНОВА. Что, Бабуся, прояснилось в голове? Порядок, значит?
      БАБУСЯ. Какой нынче порядок.
      НИНКА. Если здесь плохо?- поезжай в Америку. Может быть, тебе там больше понравится.
      ИВАНОВА. А что, бабка, прокатись куда-нибудь за границу. Валюта есть?
      БАБУСЯ. Есть.
      НИНКА. Бабушка, откуда такое слово знаешь?
      БАБУСЯ. Валюта есть. Полна подушка. Я на ней сплю, на валюте-то. (Вытряхивает из подушки на кровать груду долларов, расфасованных банковским способом.)
      ДЖУЛЬЕТТА. Soldi! Деньги!
      ИВАНОВА (зачарованно). Ах ты, ешь кардабабай...
      НИНКА. Откуда же у тебя, Бабуля, столько денег?
      БАБУСЯ. Откуда-откуда, от верблюда! _ Входит медсестра Лиза. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Где же, в конце концов, эта Коломеец? Ее ведь доктор ж... (Осекается, увидев деньги.)
      НИНКА. Нет ее, нет! Ушла, ушла! До свидания! (Выталкивает медсестру Лизу из палаты.) Бабуся, если ты сейчас деньги не уберешь, к нам вся больница сбежится.
      БАБУСЯ. И то правда. (Складывает деньги в подушку.)
      ИВАНОВА. Бабка, и сколько у тебя? Какая сумма?
      БАБУСЯ. Пять мильенов долларов.
      ДЖУЛЬЕТТА (тихо). Soldi...
      ИВАНОВА. Что?
      ДЖУЛЬЕТТА. Devo prendere questi soldi. Se li prendo posso vivere come un re. Что вкратце обозначает: кто имеет такие деньги, живет как король.
      НИНКА. Ты на каком языке болтаешь?
      ИВАНОВА. По-немецки?
      ДЖУЛЬЕТТА. Да, по-немецки.
      БАБУСЯ. Спать я хочу. (Ложится на кровать.)
      ИВАНОВА. Много чего я в своей жизни видела, но такое?- первый раз!
      НИНКА. Богатенькая бабушка.
      ИВАНОВА. У Бабуси мозги совсем набекрень: такие деньги в подушке держит. (Закуривает.) Слышь, Нинка, вот она жизнь! Я так думаю: вы, конечно, губы раскатали, стоите тут и думаете, как бы денежки у бабки стянуть. Поэтому предупреждаю?- отдыхайте, я бабушку в обиду не дам.
      НИНКА. В каком смысле?
      ИВАНОВА. Мне старушек всегда жалко было. Как она сюда пришла с этими деньгами, так отсюда с ними и уйдет, и никто их пальцем не тронет.
      ДЖУЛЬЕТТА. Не свисти, соловей.
      ИВАНОВА. Не поняла?..
      ДЖУЛЬЕТТА. Мозги не пудри.
      ИВАНОВА. Я смотрю, вы мне не верите?
      ДЖУЛЬЕТТА. Кто ж такой физиономии поверит?
      ИВАНОВА. Джульетта, тебя когда-нибудь били? Сильно?
      ДЖУЛЬЕТТА (доставая выкидной нож и раскрывая его). Смотри, не подавись.
      ИВАНОВА. Мелюзга. Поперек меня хотите встать? Горько пожалеете.
      ДЖУЛЬЕТТА. Vai a cagare! Что означает: не пойти ли вам в туалет? _ Входит Коломеец. _ КОЛОМЕЕЦ. Кости мне перемываете? Учтите, меня это не трогает нисколько. Видела сейчас Рассомахина в коридоре... Нина, я надеюсь, вы покажете ему свою грудь?
      БАБУСЯ (садится на кровати). Разбудили, балаболки. Училка, долларов хочешь?
      КОЛОМЕЕЦ. Что?
      БАБУСЯ (детским голосом). Гавриил, а вдруг у нее крылья вырастут не очень сильные? (Мужским голосом.) Они будут сильными. (Детским голосом.) Откуда ты знаешь?
      КОЛОМЕЕЦ. Успокойтесь, бабушка, все хорошо, вас никто не обижает.
      БАБУСЯ. Держи! (Бросает Коломеец пачку долларов.)
      КОЛОМЕЕЦ. Что это?
      БАБУСЯ. Дарю.
      НИНКА. Отдайте обратно.
      ДЖУЛЬЕТТА. Не пользуйтесь тем, что старушка не в себе. Верните деньги.
      КОЛОМЕЕЦ. Из принципа не стану этого делать. Особенно после ваших угроз.
      ИВАНОВА. Смотри, Коломеец, они тебя ночью прирежут за эти бумажки.
      ДЖУЛЬЕТТА. Скорее ты ее прирежешь. _ Нинка бросается на Коломеец, отнимает деньги и запихивает их Бабусе в подушку. _ КОЛОМЕЕЦ. Наглость какая! Вы не имеете права! Деньги мне бабушка подарила!
      ИВАНОВА. Я тебя предупреждала. Но это еще цветочки, ягодки впереди.
      БАБУСЯ. Эх, интеллигенция, подкачала! _ Входит медсестра Лиза, в руках у нее прибор для кварцевания. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Всем выйти из палаты. Профилактическое кварцевание. _ Пауза. _ Не задерживайте меня, я жду. _ Пауза. _ Вы по-русски понимаете? _ Пауза. _ Тогда я доктора позову. (Уходит.)
      НИНКА. Хочет, чтобы мы вышли, а сама деньги заграбастает.
      ДЖУЛЬЕТТА. Только через мой труп.
      НИНКА (Ивановой). А вы что молчите?
      ИВАНОВА. Мне все равно.
      ДЖУЛЬЕТТА. Так мы и поверили.
      КОЛОМЕЕЦ. Что здесь происходит? Я не понимаю!
      ИВАНОВА. У Бабуси в подушке пять миллионов долларов!
      ДЖУЛЬЕТТА. Зачем сказала?
      ИВАНОВА. Вам назло.
      КОЛОМЕЕЦ. Бабушка, они правду говорят?
      БАБУСЯ. А ты глянь сюда. (Раскрывает наволочку и показывает Коломеец деньги.)
      КОЛОМЕЕЦ. Пять миллионов? _ Входят Врач и медсестра Лиза. _ ВРАЧ. Почему забастовка?
      НИНКА. Не хотим никакого кварцевания.
      БАБУСЯ. Пущай включают свою кварцовку. (Берет подушку и уходит.)
      НИНКА. Бабуся! (Бежит следом за Бабусей.)
      КОЛОМЕЕЦ. Кварцуйте, пожалуйста. (Уходит.) _ Сразу следом за ней уходят Джульетта и Иванова. _ ВРАЧ. Честно говоря, я ничего не понял.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Вы говорили, что любите меня?
      ВРАЧ. Побежали в ординаторскую, жена ушла. (Пытается обнять медсестру Лизу.)
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Да подождите! Вы в состоянии выполнить мой каприз?
      ВРАЧ. Какой хочешь.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Я хочу, чтобы эту ночь вы провели со мной в больнице.
      ВРАЧ. Наконец-то! Я тебя хочу! (Обнимает медсестру Лизу.)
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Подождите лапать, вы не так поняли. Я хочу, чтобы вы исполнили мой каприз.
      ВРАЧ. Все, что угодно.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Сегодня мы должны остаться на ночь в больнице, незаметно забрать у Бабуси подушку, а ей подложить другую.
      ВРАЧ. Забрать у Бабуси подушку?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Да.
      ВРАЧ. На которой она спит?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Да.
      ВРАЧ. Для чего?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Сергей Сергеевич! Вы меня любите или нет?
      ВРАЧ. Безумно люблю.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Тогда это мой каприз.
      ВРАЧ. Если ты хочешь, чтобы мы занимались любовью на подушке, можно взять точно такую же в кладовой. Или вообще пойти туда?- там этих подушек полным полно и они?- чистые.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Сергей Сергеевич, вы меня хотите?
      ВРАЧ. Да! Горю как огонь, могу все.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Все не надо. Возьмите только Бабусину подушку и отдайте мне. Понятно?
      ВРАЧ. Понятно, моя маленькая сексуальная выдумщица. Мы будем любить друг друга на Бабусиной подушке. Один поцелуй, как залог нашей будущей встречи.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Только один. _ Врач целует медсестру Лизу. _ Хватит. Я выйду первая. Не хочу, чтобы нас видели вместе. (Уходит.)
      ВРАЧ. Однако это довольно странно. Причем здесь подушка? _ Входит Коломеец. _ КОЛОМЕЕЦ. Что мой цыпленок тут делает?
      ВРАЧ. Потом поговорим, я спешу. (Торопливо уходит.)
      КОЛОМЕЕЦ. Это что-то новенькое. Ничего, после разберемся. (Подходит к Бабусиной кровати и прощупывает матрац.) _ Входит Иванова. _ ИВАНОВА. Ты бы ножницы взяла, да и вспорола.
      КОЛОМЕЕЦ. Вы о чем?
      ИВАНОВА. Ты ж доллары ищешь.
      КОЛОМЕЕЦ. Ничего я не ищу.
      ИВАНОВА. Щупаешь тут, авось у бабки и в матрасе что-нибудь есть.
      КОЛОМЕЕЦ. Я ничего не щупаю.
      ИВАНОВА. Ладно, не трясись. Слушай меня: ночью возьмешь у бабки подушку и бросишь в окно, я подберу. Деньги разделим поровну.
      КОЛОМЕЕЦ. Я бросаю?- вы хватаете и убегаете. Ах, как просто!
      ИВАНОВА. Бросишь подушку?- и мотай вниз. Я тебя у забора подожду. Видела дырку, через которую к нам паренек лазает? Ну, там, в заборе... Там и встретимся.
      КОЛОМЕЕЦ. Я не вор. Я никогда не беру то, что мне не принадлежит.
      ИВАНОВА. Тогда я с Нинкой договорюсь. Она согласится. _ Пауза. _ КОЛОМЕЕЦ. Во сколько я должна украсть деньги?
      ИВАНОВА. Я ночью выйду и прокаркаю под окном три раза. Как услышишь карканье, хватай подушку и кидай.
      КОЛОМЕЕЦ. Сегодня никто из них не уснет.
      ИВАНОВА. Сделаешь свое дело?- и пять миллионов наши. Какой магазин отгрохаю! У меня продавцы в белых перчатках будут. Хочу людей кормить качественными продуктами и в красивых упаковках. Со мной понятно. А вот что ты будешь делать с двумя миллионами?
      КОЛОМЕЕЦ. Два с половиной, если правильно считать.
      ИВАНОВА. Тем более! Ты ведь училка бесхребетная, тебя такие деньги в могилу сведут. Ну-ка, выкладывай: зачем тебе полподушки долларов?
      КОЛОМЕЕЦ. Не ваше дело.
      ИВАНОВА. Темнишь ты что-то. Видно придется с НинХкой договариваться...
      КОЛОМЕЕЦ. Уеду я.
      ИВАНОВА. Родину не любишь?
      КОЛОМЕЕЦ. Причем тут это?
      ИВАНОВА. Ты все врешь. Вот зачем, к примеру, ты к доктору каждый день бегаешь?
      КОЛОМЕЕЦ. Я не бегаю. Я хожу к нашему лечащему врачу за дополнительными консультациями.
      ИВАНОВА. Видела я, как ты ходишь.
      КОЛОМЕЕЦ. На что вы намекаете?
      ИВАНОВА. А то не знаешь! А ведь к тебе муж приходит, навещает.
      КОЛОМЕЕЦ. Не смейте говорить мне гадости.
      ИВАНОВА. Шустрый у нас докторишка, как я посмотрю.
      КОЛОМЕЕЦ. У меня ничего не было ни с каким доктором.
      ИВАНОВА. Вот муж тебя об этом и спросит, когда я ему все в подробностях опишу.
      КОЛОМЕЕЦ. Не смейте!
      ИВАНОВА (передразнивая). "Не смейте, не смейте..." Мне-то что. Я так, балуюсь. Пойдем вещи подготовим, чтобы ночью было во что переодеться. _ Иванова и Коломеец уходят. __ Входит медсестра Лиза и, подойдя к Бабусиной кровати, ощупывает матрац. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Значит, все деньги в подушке. _ Входит Нинка. _ НИНКА. Не трогай Бабусину кровать.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. В чем дело, больная?
      НИНКА. Я сама могу постельку ей поправить.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Спокойно, больная. (Уходит.)
      НИНКА (осматривая Бабусин матрац). Пусто. Так я и думала. _ Входит Врач. _ ВРАЧ. Сюда медсестра не заходила?
      НИНКА. Заходила. И просила вам кое-что передать.
      ВРАЧ. Что именно?
      НИНКА (подпуская в голос чувственности). Чтобы вы посмотрели на них еще раз.
      ВРАЧ. На кого "на них"?
      НИНКА. На них. (Выпячивает грудь.)
      ВРАЧ. Мне кажется, вы на что-то намекаете?..
      НИНКА. Да, доктор, я намекаю.
      ВРАЧ. Я не понимаю.
      НИНКА. Тогда уходите.
      ВРАЧ. Сейчас пойду.
      НИНКА. Ну, идите, я же вас не держу.
      ВРАЧ. Сейчас пойду.
      НИНКА. Вам нравится моя грудь?
      ВРАЧ. Нравится.
      НИНКА. Ну, так уходите.
      ВРАЧ. Сейчас пойду.
      НИНКА. Вам нравятся и другие мои части?
      ВРАЧ. Да.
      НИНКА. Вы идете или нет?
      ВРАЧ. Иду.
      НИНКА. Вы знаете, что я могу видеть сквозь одежду?
      ВРАЧ. Нет, не знаю.
      НИНКА. Я вижу сквозь вашу одежду, доктор. Я все вижу. Вы же хотели уходить.
      ВРАЧ. Вы обладаете удивительным даром. Мне кажется, я должен осмотреть вас подробнее.
      Входит Бабуся с подушкой.
      БАБУСЯ. Она меня там караулит, а я здесь. Она думает, я в уборной сижу.
      ВРАЧ. Вы о ком говорите?
      БАБУСЯ. Об Джульетте о вашей, о ком же еще. На-ка, погляди. (Раскрывает подушку и показывает деньги.) Видал? Эх, докторишка! Небось, тебе бы стока! Пять мильенов долларов. _ Входит Джульетта. _ ДЖУЛЬЕТТА. Ну, бабушка, а я тебя там ищу!
      БАБУСЯ. Я докторишке деньги показала. Ишь, как его проняло?- стоит и не шевелится.
      ДЖУЛЬЕТТА. Зря вы это сделали, БАБУСЯ.
      БАБУСЯ. Мне показать не жалко. За погляд денег не берем. Спать хочу. (Ложится на кровать.)
      ДЖУЛЬЕТТА. Бабуся!
      БАБУСЯ (детским голосом). А почему у архангелов четыре крыла? (Мужским голосом.) Для красоты. (ДетХским голосом.) Ты смеешься, Гавриил. Я вижу, вижу.
      ВРАЧ. Э-э-э...
      ДЖУЛЬЕТТА. Доктор, у нас тут разговор по женской части намечается.
      ВРАЧ. Да-да. Извините. (Уходит.)
      ДЖУЛЬЕТТА. Я в коридоре засекла Иванову с КОЛОМЕЕЦ. Думаю, они договорились.
      НИНКА. О чем?
      ДЖУЛЬЕТТА. Деньги у Бабуси стащить.
      НИНКА. Ну и что дальше?
      ДЖУЛЬЕТТА. И нам надо с тобой объединиться. Один в поле не воин. Как пить дать, сегодня ночью что-нибудь будет.
      НИНКА. Думаешь, они полезут к Бабусе?
      ДЖУЛЬЕТТА. Не сомневаюсь. Иванова с Коломеец?- раз. Медсестра?- два. Теперь еще и врач?- три. Итого?- три противника. Но если мы с тобой сообща, то пять миллионов наши.
      НИНКА. И сколько ты думаешь взять себе?
      ДЖУЛЬЕТТА. Мне три, тебе два.
      НИНКА. Почему так?
      ДЖУЛЬЕТТА. Che stronza! То есть, какая засранка! Потому что идея моя.
      НИНКА. Я подумаю.
      ДЖУЛЬЕТТА. Что тут думать, scema? То есть, дура.
      НИНКА. Ты меня иностранными словами не морочь.
      БАБУСЯ (мужским голосом). О чем ты задумался? (Детским голосом.) О том, почему у архангелов четыре крыла.
      ДЖУЛЬЕТТА. Короче, ты согласна или нет?
      НИНКА. Я сказала?- подумаю.
      ДЖУЛЬЕТТА. Cazzo di merda! Это я тебе лучше переводить не буду. Как с вами, бабами, трудно дело иметь.
      НИНКА. А ты, значит, не баба. Ты у нас королева английская!
      ДЖУЛЬЕТТА. Я не женщина!
      НИНКА. Еще скажи, что ты девочка!
      ДЖУЛЬЕТТА. Я трансвестит.
      НИНКА. Что? _ Джульетта демонстрирует Нинке свое "причинное место". _ Мама родная! У тебя же... А как же?.. (Показывает на грудь.)
      ДЖУЛЬЕТТА. Журналы читаешь? Любую грудь можно сделать. Дороговато, правда. La vita e la vita.
      НИНКА. Что?
      ДЖУЛЬЕТТА. Жизнь есть жизнь.
      НИНКА. Так ты за границей жила... жил?
      ДЖУЛЬЕТТА. В Италии. Здорово там. Погода хорошая. Море теплое.
      НИНКА. Зачем тогда вернулся?
      ДЖУЛЬЕТТА. Стою однажды ночью на панели, показываю прибор клиентам, когда подъезжают.
      НИНКА. Какой прибор? Этот самый?
      ДЖУЛЬЕТТА. Ну да.
      НИНКА. Зачем его показывать?
      ДЖУЛЬЕТТА. Ты что, совсем темная? Они же размер хотят знать.
      НИНКА. Кто ты сказал, к тебе подъезжает?
      ДЖУЛЬЕТТА. Клиенты. На машинах.
      НИНКА. А... на машинах.
      ДЖУЛЬЕТТА. Стою. И мой ucello стоит.
      НИНКА. Кто стоит?
      ДЖУЛЬЕТТА. Ucello. Дословно переводится, как птица. А если не дословно, то...
      НИНКА. А...
      ДЖУЛЬЕТТА. Подруливает один старый козел на "Мерседесе", села я к нему, поехали. Заехали, где потемнее. Ну, я его... Короче, я его!..
      НИНКА. Ты его?!!
      ДЖУЛЬЕТТА. Теперь такой клиент пошел. Теперь они хотят, чтобы не они нас, а мы их. Клиент... он вдруг возьми и помри. Cazzo di merda! Короче, забрали меня, завели мои данные в компьютер и поперли на родину. Кончилась bella vita. Не знаю, стоит ли это тебе переводить... Кончилась красивая жизнь! _ Входит медсестра Лиза. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. На обед пойдете?
      НИНКА. С чего вдруг такая забота?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Это мой служебный долг. (Уходит.)
      НИНКА. У, стервятник. Так и кружит! А как жрать хочется!.. Пойдем, поедим?
      ДЖУЛЬЕТТА. За бабусиной подушкой кто приглядит?
      НИНКА. Бросим на морского: кто за едой сбегает.
      ДЖУЛЬЕТТА. Va bene.
      НИНКА. Что?
      ДЖУЛЬЕТТА. Хорошо, говорю. _ Бросают на морского, считаются. __ Входит Коломеец. _ НИНКА (Джульетте). Тебе идти.
      ДЖУЛЬЕТТА. Смотри тут в оба. (Уходит.)
      КОЛОМЕЕЦ. Бабуся спит? Иванова предложила мне украсть подушку. Я не хочу.
      НИНКА. А мне зачем об этом говорите?
      КОЛОМЕЕЦ. Я честный человек! Не могу брать того, что мне не принадлежит. Пойду обедать. (Уходит.)
      НИНКА. Ну, раз пошла такая свадьба, тогда лучше занять позицию. (Прячется за ширму.) _ Осторожно входит Врач, подходит к Бабусе и пытается вытянуть у нее из-под головы подушку. _ Сергей Сергеевич!
      ВРАЧ. Нина? Э... Нина, я вас люблю!
      НИНКА. Так вот сразу?
      ВРАЧ. Я не могу без тебя. Я хочу... поцеловать твое колено.
      НИНКА. Ну, поцелуйте. _ Врач припадает к колену Нинки. В этот момент входит медсестра Лиза. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Сергей Сергеевич, что вы делаете?
      НИНКА. Человек в любви объясняется.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Предатель! (Уходит.)
      ВРАЧ. Не будем обращать на нее внимания.
      НИНКА. Побаловались?- и хватит.
      ВРАЧ. Не понял?..
      НИНКА. Вы подушечку из-под Бабуси дергали? Дергали. Какая после этого любовь?
      ВРАЧ. Я не дергал, я хотел помочь пациентке. _ Входит Иванова. _ ИВАНОВА. Училку не видели?
      ВРАЧ. Кого?
      ИВАНОВА. Я говорю, больная Коломеец тут была?
      НИНКА. Она обедать пошла.
      ИВАНОВА. А ты почему не идешь?
      НИНКА. А почему вы не идете?
      ИВАНОВА. Не хочу. (Врачу.) Сергей Сергеевич, я вам не помешала?
      ВРАЧ. Нет-нет.
      НИНКА (Врачу). Мы с вами будем продолжать?
      ВРАЧ. Нет-нет. (Уходит.)
      БАБУСЯ (детским голосом). Гавриил, я знаю, почему у архангелов четыре крыла. Почему ты опять смеешься? _ Входит Джульетта с хлебом в руках. _ ДЖУЛЬЕТТА. Бери! (Отдает Нинке кусок хлеба.)
      НИНКА. Спасибо.
      ИВАНОВА. Нинка, ты не забывай, я на тебя бутылку коньяку поставила.
      ДЖУЛЬЕТТА. В связи с последними событиями коньяк потерял свою актуальность.
      ИВАНОВА (громко). Бабуся!
      БАБУСЯ. Ай?
      ИВАНОВА. Не спи, а то все деньги проспишь. Иди лучше пообедай. Обед, Бабуся! Обед! (Уходит.)
      БАБУСЯ. Мотыляются, мотыляются, спать не дают. Пойти пожевать чего-нибудь? (Берет подушку и уходит.)
      ДЖУЛЬЕТТА. Айда за ней. _ Нинка и Джульетта уходят. Входит Коломеец, которая тащит за собой Врача. _ КОЛОМЕЕЦ. Не бойся, здесь никого нет.
      ВРАЧ. Я не боюсь. Но зачем создавать экстремальные ситуации?
      КОЛОМЕЕЦ. Сейчас я тебе такое скажу, упадешь.
      ВРАЧ. Ну-с?
      КОЛОМЕЕЦ. Видел нашу Бабусю с подушкой? Она в столовую пошла.
      ВРАЧ. Ну и что?
      КОЛОМЕЕЦ. А то, что у нее в этой подушке пять миллионов долларов!
      ВРАЧ. Не может быть!
      КОЛОМЕЕЦ. Клянусь. Я сама видела. Сегодня ночью больная Иванова хочет украсть эти деньги. Остальным тоже доверять нельзя.
      ВРАЧ. Все-таки не могу поверить: пять миллионов долларов в подушке у ненормальной бабки!
      КОЛОМЕЕЦ. Сам увидишь, когда мы их заберем.
      ВРАЧ. Извини, я порядочный человек.
      КОЛОМЕЕЦ. Я тоже порядочный человек. Пусть уж деньги будут принадлежать двум порядочным людям, а не этим потаскушкам.
      ВРАЧ. Вероятно, ты права. Не стоит отдавать деньги потаскушкам.
      КОЛОМЕЕЦ. Ты согласен участвовать в этом деле?
      ВРАЧ. Согласен.
      КОЛОМЕЕЦ. Молодец. (Деловито.) Теперь пойдем за ширму.
      ВРАЧ. Ты в своем уме? В любой момент могут войти.
      КОЛОМЕЕЦ. Никто не войдет, все пошли обедать. (Тянет Врача за ширму.)
      ВРАЧ. Нет, только не здесь!
      КОЛОМЕЕЦ. Или сделаешь, как я хочу или скажу мужу, что ты меня изнасиловал! (Тянет Врача за ширму.)
      ВРАЧ (упираясь). Это ты меня изнасиловала.
      КОЛОМЕЕЦ. У него кулак величиной с твою голову.
      ВРАЧ. Это шантаж.
      КОЛОМЕЕЦ. Иди сюда, тебе говорят! (Утаскивает Врача за ширму.)
      ВРАЧ (за ширмой). Не надо с меня стаскивать брюки! Почему нельзя сделать это в другом месте? Почему обязательно... Ой! Ай! Да! Да! Еще! Еще! _ Из-за ширмы доносится чувственная возня. Входит Иванова, прислушивается, садится возле ширмы и закуривает. _ ИВАНОВА. Коломеец, ты?
      КОЛОМЕЕЦ (за ширмой). Ох, да!
      ВРАЧ (за ширмой). Кто-то пришел!
      КОЛОМЕЕЦ (за ширмой). Это свои. Не обращай внимания.
      ИВАНОВА. Я одно время тоже романтику любила. А потом все как-то... перевернулось. От мужа от первого ушла, шалопай он был. Другого человека встретила, поженились. Потом деньги начались, связи. Магазин открыла. Большой магазин. Продавцы почти кланялись. Через год еще два магазина открыла. Мерседес вон купила, который подороже. После муж мой помер, все хозяйство мне досталось. В городе меня узнали, уважать стали. Людишки задницу лизали. Вот сейчас ты отряхнешься, как курочка, и дальше побежишь. А власть?- она как бесконечный оргазм. Тебе этого, Коломеец, не понять. Если у кого власть кончается, то все, этому человеку климакс настает.
      КОЛОМЕЕЦ (за ширмой). Ой-ой-ой!
      ИВАНОВА. Если хочешь кричать?- кричи, я дверь закрыла. (Подходит к двери и распахивает ее настежь.) _ Коломеец за ширмой кричит, ей вторит Врач. __ Входит медсестра Лиза. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Что вы тут разорались, как тарзаны? Это вам больница, а не джунгли.
      ИВАНОВА. Совершенно верно. (Показывает на ширму.)
      Медсестра Лиза отодвигает ширму.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Сергей Сергеич!
      КОЛОМЕЕЦ. Почему вы мешаете, когда врач делает процедуру?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Процедуру?! (Дает врачу пощечину.)
      ВРАЧ. Вы себе много позволяете! _ Медсестра Лиза дает ему еще одну пощечину. _ КОЛОМЕЕЦ. Сергей Сергеич, почему вы терпите?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Помолчите, больная.
      КОЛОМЕЕЦ. Не смейте распускать руки!
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Еще как смею! (Дает Коломеец пощечину.)
      КОЛОМЕЕЦ. Она меня ударила!
      ВРАЧ. Лиза, немедленно прекрати!
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Подлец! (Дает Врачу пощечину.)
      ВРАЧ. А кто с Рассомахиным по ночам... в ординаторской?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Ах, ты на меня еще и наговаривать? (Дает Врачу пощечину.)
      КОЛОМЕЕЦ. Прекратите драку!
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Молчите, больная! (Дает Коломеец пощечину.)
      КОЛОМЕЕЦ. Она меня опять ударила!
      ВРАЧ. Лиза!
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Сергей Сергеич, у вас брюки расстегнуты! (Дает Врачу пощечину.)
      КОЛОМЕЕЦ. Сергей Сергеич, ударьте ее!
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Больная, не надо волноваться! (Дает Коломеец пощечину.)
      КОЛОМЕЕЦ. Сергей Сергеич!
      ВРАЧ. Призываю вас к порядку!
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Застегните брюки, доктор! (Дает Врачу пощечину и уходит.)
      КОЛОМЕЕЦ. Трус. (Дает Врачу пощечину.) Я все мужу расскажу. (Дает Врачу еще одну пощечину и уходит.)
      ИВАНОВА. Что-то я за Бабусю беспокоюсь. Пойду присмотрю за ней. (Уходит.)
      ВРАЧ (задумавшись). Пять миллионов долларов. Сейчас, конечно, они их не смогут взять?- слишком много свидетелей. А вот ночью... Ночью.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Действие второе_ _ Та же палата. Ночь. Горит дежурный свет. Бабуся спит на своей кровати. В палате находятся Иванова, Коломеец, Нинка, Джульетта. _ НИНКА. Так и будем до утра сидеть?
      ИВАНОВА. Придется. Разве тут спать ляжешь? У Джульетты ножик в кармане.
      НИНКА. В уборную хочу.
      ИВАНОВА. Иди. Кто тебе не дает?
      КОЛОМЕЕЦ. Честно говоря, я тоже сходила бы.
      ДЖУЛЬЕТТА. Надо всем вместе идти.
      ИВАНОВА. Идите, идите.
      НИНКА. Мы вас наедине с Бабусей не оставим.
      КОЛОМЕЕЦ. Может быть, это и честно. Почему бы нам не пойти всем вместе?
      ИВАНОВА. Коломеец, ты кому подпеваешь?
      КОЛОМЕЕЦ. Я не подпеваю, я за справедливость.
      ИВАНОВА. Ну, пойдемте. _ Уходят. _ БАБУСЯ (детским голосом). Гавриил, смотри: крылья у нее почти выросли. _ Входит медсестра Лиза. _ (Мужским голосом.) Я в этом и не сомневался.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Бабуленька! (Приближается к Бабусе и пытается вытащить из-под ее головы подушку. Потом замирает и быстро прячется за ширму.) _ Входит Врач. _ ВРАЧ. Здесь кто-нибудь есть? Бабушка!
      БАБУСЯ (детским голосом). Я тоже не сомневался. (Мужским голосом.) Ты меня обманываешь. (Детским голосом.) Ну, если по правде, то я сомневался, но только капельку. _ Медсестра Лиза за ширмой кашляет. __ Врач бросается к двери и исчезает в коридоре. __ Медсестра Лиза выходит из-за ширмы и вновь приближается к Бабусе. __ В это время в палату незаметно входят Джульетта и Нинка. _ ДЖУЛЬЕТТА. Здравствуй, Лиза. Денежку захотела? (Вынимает нож.)
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Не подходите ко мне!
      НИНКА. Сама напросилась.
      ДЖУЛЬЕТТА. Видишь, какой у меня красивый ножичек?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Не приближайтесь!
      ДЖУЛЬЕТТА. Если рыпнешься?- дырку сделаю. НинХка, вяжи ее! _ Нинка связывает медсестру Лизу полотенцами. Полотенцем же завязывает ей рот. _ НИНКА. Что делать будем?
      ДЖУЛЬЕТТА. Берем деньги и... _ Входят Иванова и Коломеец. _ ИВАНОВА. Вора поймали? (Подходит к медсестре Лизе.) Ну, что, красавица? Теперь они твой труп во дворе закопают.
      НИНКА. Что вы несете?
      ИВАНОВА (с деланным удивлением). Разве вы не будете ее убивать?
      НИНКА. Посидит связанная, потом отпустим.
      ИВАНОВА. Когда потом?- утром? Когда вся больница проснется? Нет, вам придется ее убить. Ты, Коломеец, как думаешь?
      КОЛОМЕЕЦ. Я не знаю.
      ИВАНОВА. Напряги извилины.
      КОЛОМЕЕЦ. Вообще-то она может кому-нибудь рассказать о деньгах...
      ИВАНОВА. Если уже не рассказала.
      ДЖУЛЬЕТТА. Тебе-то что? Ты же собиралась защищать Бабусю, чтобы мы ее денег не трогали.
      ИВАНОВА. Верно. А вы собирались ее грабить. Так что для вас убрать свидетеля?это первое дело. Душно тут. Пойду на улицу подышу. Коломеец, ты сторона нейтральная, подежурь здесь пока. Если они за подушку возьмутся?- ори что есть мочи. (Многозначительно.) И смотри не проворонь! (Еще многозначительнее.) Не будь вороной. (Уходит.)
      КОЛОМЕЕЦ. Пошла каркать. Это у нас условный знак такой.
      НИНКА. Пусть хоть вся обкаркается, все равно ничего не получит.
      ДЖУЛЬЕТТА. Я не понимаю.
      НИНКА. Иванова подговорила училку подушку с деньгами в окно бросить.
      ДЖУЛЬЕТТА. Capito. То есть, понятно. А может и правда прикончить медсестру?
      НИНКА. Ты что, серьезно?
      ДЖУЛЬЕТТА. Да и доктора придется. Он деньги видел. И училку тоже надо будет того...
      КОЛОМЕЕЦ. Меня за что? Мне деньги не нужны. Я ничего никому про вас не скажу.
      ДЖУЛЬЕТТА. Конечно, не скажешь, если мертвая будешь.
      КОЛОМЕЕЦ. Если вы меня хоть пальцем тронете, я всю больницу на ноги подниму.
      ДЖУЛЬЕТТА. Пошутила я. Не пугайся.
      КОЛОМЕЕЦ. Хорошенькие шутки!
      ДЖУЛЬЕТТА. Надо заключить тройственный союз.
      НИНКА. Хочешь деньги с ней поделить?
      ДЖУЛЬЕТТА. Не жадничай, Нина, денег хватит на троих. Верно, Коломеец?
      КОЛОМЕЕЦ. Ну... Я не знаю...
      ДЖУЛЬЕТТА. Мы отдадим вам третью часть. Это будет справедливо. Вы согласны?
      КОЛОМЕЕЦ. Вы говорите серьезно?
      ДЖУЛЬЕТТА. Абсолютно. (Протягивает руку.) Пожмем руки и поделим деньги пока не вернулась ИВАНОВА.
      КОЛОМЕЕЦ. И никакого насилия?
      ДЖУЛЬЕТТА. Никакого.
      КОЛОМЕЕЦ. Тогда... Если без насилия... Я согласна. _ Коломеец пожимает Джульетте руку. Неожиданно Джульетта другой рукой наносит Коломеец удар в живот, от которого та сгибается пополам. _ НИНКА. Ты с ума сошел!
      ДЖУЛЬЕТТА. Вяжи ее, пока у нее дыхалку перехватило! Шевелись! _ Нинка и Джульетта связывают Коломеец и затыкают ей рот кляпом. За окном раздается карканье. _ НИНКА. Иванова каркает.
      ДЖУЛЬЕТТА. Не птица, не взлетит. Теперь последний жест?- и мы миллионеры. (Вытаскивает подушку из-под головы Бабуси.) Больше нам здесь делать нечего. Пошли. _ Входит Врач с колбой в руках. _ ВРАЧ. Давайте сюда подушку.
      ДЖУЛЬЕТТА. А больше ничего не хочешь?
      ВРАЧ (поднимает колбу над головой). Химию в школе проходили? Знаете что такое серная кислота?
      НИНКА. Вот гад!
      ВРАЧ. Не сердите меня. Положите подушку на пол и отойдите подальше. _ Джульетта бросает подушку и вместе с Нинкой пятится назад. Врач поднимает подушку. _ НИНКА. А еще ноги целовал!..
      ВРАЧ. Будьте здоровы! (Уходит.)
      ДЖУЛЬЕТТА. Айда за ним!
      НИНКА. У него же кислота.
      ДЖУЛЬЕТТА. Ну и что? _ Уходят. Бабуся встает с кровати и подходит к связанным. _ БАБУСЯ. Эвон как они вас перетянули. Точно куропаток. _ Вбегает Иванова. _ ИВАНОВА. Бабуся, подушка у тебя?
      БАБУСЯ. Доктор ее взял. А зачем она ему?- не знаю.
      ИВАНОВА. Где он?
      БАБУСЯ. Куда-то побег. За ним девчонки увязались. _ Иванова развязывает Коломеец и медсестру Лизу. _ ИВАНОВА. Давайте за мной, облаву ему устоим!
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Нам его не догнать, у него машина внизу стоит.
      ИВАНОВА. Где стоит, там и останется. Я ему шины проколола. За мной! _ Иванова, Коломеец и Медсестра Лиза поспешно уходят. _ БАБУСЯ (детским голосом). Как ты думаешь, Гавриил, когда она полетит, она нас найдет? (Мужским голосом.) Конечно. (Детским голосом.) А вдруг она заблудится? (Мужским голосом.) Тогда ты ее позовешь. _ Вбегает Врач с растрепанной подушкой в руках. _ ВРАЧ. Бабуся, вы куда их дели?
      БАБУСЯ. Экий ты суматошный!
      ВРАЧ. Где ваши деньги? Кто их взял? _ Входят Джульетта и Нинка. _ ДЖУЛЬЕТТА. Вот вам и не повезло, Сергей Сергеевич: стекляшки-то с кислотой теперь нету. Гони нашу подушку.
      ВРАЧ. Подавитесь! (Швыряет Джульетте подушку.)
      ДЖУЛЬЕТТА (роясь в подушке). А деньги где?
      ВРАЧ. Откуда я знаю.
      НИНКА. Смешно.
      ДЖУЛЬЕТТА. Сергей Сергеевич, куда вы спрятали деньги?
      ВРАЧ. Какие деньги?
      НИНКА. Которые в подушке были.
      ВРАЧ. В подушке лежали два кирпича. Можете пойти и забрать их в лифте. Я их там бросил.
      ДЖУЛЬЕТТА. Нинка, сбегай, проверь. _ Нинка уходит. _ БАБУСЯ (мужским голосом). Куда ты смотришь? (Детским голосом.) Ну, я вообще смотрю... (Мужским голосом.) Не отвлекайся. Ты должен наблюдать за ней.
      ВРАЧ. Бабуся, скажите, кто вам подменил подушку?
      БАБУСЯ (детским голосом). Я не отвлекаюсь. Я вижу, крылья у нее совсем окрепли.
      ДЖУЛЬЕТТА (Врачу). Вы на самом деле не брали деньги?
      ВРАЧ. Почему не брал? Брал. А теперь вернулся, чтобы развлекаться. Мне ведь больше делать нечего. Бабуся, кто вам подушку подменил?
      БАБУСЯ. Не знаю теперь, как спать буду, куда голову приклоню. Бегают, бегают, шумят. (Ложится на кровать.) Неугомонные. (Детским голосом.) А можно громко-громко позвать ее, если она заблудится? (Мужским голосом.) Можно. (Детским голосом.) Совсем совсем громко? (Мужским голосом.) Совсем совсем. _ Входят Иванова, Коломеец и Медсестра Лиза. _ ИВАНОВА. Еле-еле вас отыскали, Сергей Сергеевич. Петляете, как заяц: то вниз, то вверх, вас и не найдешь.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Где подушка?
      ДЖУЛЬЕТТА. Держи! (Бросает ей подушку.)
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Так она же пустая.
      ИВАНОВА. Зачем так шутить, Сергей Сергеевич? Мы ведь не о двух копейках разговариваем. Пять миллионов долларов! Куда вы их спрятали?
      ВРАЧ. Спрятал, а потом сюда прибежал лясы с вами точить. _ Входит Нинка с двумя кирпичами в руках. _ НИНКА. Вот они, в лифте были.
      ДЖУЛЬЕТТА. Сергей Сергеич утверждает, что эти кирпичи лежали в подушке вместо денег. Что он оставил их в лифте. Так, Сергей Сергеевич?
      ВРАЧ. Так. Мне кажется, что кто-то из присутствующих здесь хорошо знает, где лежат деньги. Кто-то из вас успел подменить Бабусе подушку. Я всем советую хорошенько подумать. Может кто-то вспомнит, куда положил деньги?
      НИНКА. Вы не угрожайте, никто вас не боится.
      ВРАЧ. Разве это угрозы? Это дружеский совет.
      ДЖУЛЬЕТТА. Vafanculo! Что, мягко выражаясь, означает: иди, употреби себя в зад.
      КОЛОМЕЕЦ. Давайте обыщем палату!
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Верно. _ Коломеец, Медсестра Лиза, Джульетта, Нинка и Врач обыскивают палату. _ ИВАНОВА. Эх, Бабуся, и куда же твои деньги делись?
      ДЖУЛЬЕТТА. Вот именно: куда? Мы ищем, а ты нет. Может быть, они у тебя?
      ИВАНОВА. А может быть, у тебя?
      ВРАЧ. Действительно, странно. Почему вы не ищите вместе с нами?
      ИВАНОВА. А я не собака, чтобы искать.
      ВРАЧ. Вы нам зубы не заговаривайте. Отвечайте на вопрос.
      ИВАНОВА (взрываясь). А кто его, этот вопрос, поставил? Ты, что ли? А кто ты такой? Ты кто? Ты врач, едрить твою подметку! Вот и лечи людей, а не строй тут из себя правоохранительный орган.
      КОЛОМЕЕЦ. Давайте не будем ругаться, давайте мирно!
      ИВАНОВА. Хрена лысого тут с вами мирно договоришься: одна с ножом за пазухой, другой следователь без документов. Заколебали, едрить вашу сметану! Кто по этажам с подушкой бегал? Я? Ты, доктор, бегал.
      ВРАЧ. В подушке были кирпичи.
      ИВАНОВА. В подушке были пять миллионов долларов. А кирпичи туда засунул ты.
      КОЛОМЕЕЦ. Стойте! Я поняла, кто взял деньги! Рассомахин!
      ВРАЧ. Он ушел с пустыми руками, я его проследил до самой машины.
      ДЖУЛЬЕТТА. Но кто-то же их взял!..
      КОЛОМЕЕЦ. Надо искать, искать!
      ИВАНОВА. Где? В заднице у мартышки?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Вы, больная Коломеец, очень подозрительно себя ведете. Я вот наблюдаю за вами и мне кажется, что деньги взяли вы.
      КОЛОМЕЕЦ. Решила личные счеты свести?
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Смотрите, как она нервно реагирует на простое замечание.
      КОЛОМЕЕЦ. Зато ты подозрительно спокойна.
      ДЖУЛЬЕТТА. А я никому из вас не верю. Все вы тут один другого стоите.
      ИВАНОВА. Чья бы корова мычала...
      ДЖУЛЬЕТТА. Non posso piu resistere questa maledetta stronza! Перевожу: не могу больше выносить эту засранку! (Вынимает нож.)
      ИВАНОВА. Нападай! Увидишь, как бьется русская женщина!
      КОЛОМЕЕЦ. Не надо! Я вас прошу: не надо драки! Это делу не поможет!
      НИНКА (становится между Ивановой и Джульеттой). Хватит. Глотки готовы по0рвать друг другу за эти бумажки!
      ДЖУЛЬЕТТА. За эти бумажки не то что глотку?- вообще голову могу оторвать.
      ИВАНОВА. Как бы тебе самой ее не потерять. Денег она захотела!
      ВРАЧ (Ивановой). Вам-то они зачем? Вы и так богатая.
      ИВАНОВА. Не суй нос куда не надо.
      НИНКА (Ивановой). В самом деле! У вас ведь магазины!
      ИВАНОВА. Вот именно?- у меня.
      КОЛОМЕЕЦ. Послушайте, нужно Бабусю еще раз спросить. Может быть, она все-таки что-нибудь знает. Бабушка, скажите, пожалуйста, где ваши пять миллионов?
      БАБУСЯ. А все в сумке.
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. В какой сумке?
      БАБУСЯ. В большой. А то неудобно на подушке спать?- жестко.
      ВРАЧ. Бабуся, сосредоточьтесь и скажите: где эта сумка сейчас?
      БАБУСЯ. Сейчас? За окном. Я ее там на крюк подвесила. _ Все, кроме Бабуси, подбегают к окну. _ КОЛОМЕЕЦ. Видите? Сумка здесь!
      ВРАЧ (пытаясь дотянуться до сумки). Как она там ухитрилась ее пристроить? До нее ведь не дотянуться даже!
      МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Держите меня за ноги, я достану. _ Медсестра Лиза свешивается в окно, остальные удерживают ее за ноги. _ ВРАЧ. Достала? _ Медсестра выскальзывает в окно. _ КОЛОМЕЕЦ. Кажется, упала.
      ВРАЧ. Сумка?
      КОЛОМЕЕЦ. Нет, медсестра.
      ВРАЧ. Да хрен с ней, с медсестрой. Сумку надо достать. (К КОЛОМЕЕЦ.) Полезайте, мы будем вас держать.
      КОЛОМЕЕЦ. Почему я?
      ИВАНОВА. Лезь, а не то выброшу.
      ДЖУЛЬЕТТА. Лезь, тебе говорят!
      КОЛОМЕЕЦ. Но...
      ВРАЧ. Скорее! _ Коломеец лезет в окно, остальные удерживают ее за ноги. _ НИНКА. Смотрите-ка, почти дотянулась.
      ВРАЧ. Ну, давай еще немножко! Цепляй, цепляй. _ Коломеец выскальзывает в окно. _ ИВАНОВА. И эта улетела. Мы так до утра провозимся.
      ВРАЧ. Вот и полезайте.
      ИВАНОВА. Ну, уж нет. Ты у нас тут, кажется, мужик?
      ДЖУЛЬЕТТА. Или струсил?
      ВРАЧ. Кто струсил? Я? (Лезет в окно, остальные держат его за ноги.)
      НИНКА. Еще немного и достанет.
      ИВАНОВА. Не бойся, мы тебя крепко держим.
      ДЖУЛЬЕТТА. Тяжелый, как мешок с песком. _ Врач выскальзывает в окно. _ ИВАНОВА. Я вижу, с вами кашу не сваришь. Придется самой. Держите крепче, а не то пожалеете. _ Иванова лезет в окно. Нинка и Джульетта удерживают ее за ноги. _ НИНКА. Дотянулась?
      ИВАНОВА. Почти. Чуть-чуть приопустите. _ Иванова выскальзывает в окно. _ НИНКА. Ты зачем ее ноги бросил? Мне же одной не удержать!
      ДЖУЛЬЕТТА. Она сама сказала?- приотпустите.
      НИНКА. Она сказала "приопустите"?- в смысле пониже, чтобы до сумки дотянуться.
      ДЖУЛЬЕТТА. Senti tesoro, basta chiacchierare. Перевожу: слушай, сокровище, хватит болтать. Доставай сумку!
      НИНКА. Я?
      ДЖУЛЬЕТТА. Ты. (Вынимает нож.)
      НИНКА. Пожалуйста. Только я высоты боюсь. (Лезет в окно, Джульетта держит ее за ноги.) _ Нинка достает сумку, Джульетта выхватывает сумку у нее из рук и открывает. _ ДЖУЛЬЕТТА. Пять миллионов долларов. Вот я и король. _ В палату вбегают Иванова, Врач, Медсестра Лиза и Коломеец. Они тяжело дышат, одежда на них изорвана. _ МЕДСЕСТРА ЛИЗА. Куда это ты с нашей сумкой собралась?
      КОЛОМЕЕЦ. Она специально вас плохо за ноги держала!
      ИВАНОВА. Ну, Джульетта, молись.
      ВРАЧ. Да уж, пощады не будет.
      ДЕТСКИЙ ГОЛОС. Гавриил, Гавриил, смотри, она летит!
      МУЖСКОЙ ГОЛОС. Вижу.
      ДЕТСКИЙ ГОЛОС. Гавриил, она летит в другую сторону!
      МУЖСКОЙ ГОЛОС. Позови ее.
      ДЕТСКИЙ ГОЛОС. Душа! Душа!
      ИВАНОВА. Вы слышали? Что это было?
      КОЛОМЕЕЦ. Голоса какие-то.
      ВРАЧ. Какая разница, что это было. Хватайте Джульетту! У нее наши деньги!
      ДЖУЛЬЕТТА. Вот вам ваши деньги! (Бросает сумку в окно.) _ Врач, Лиза, Коломеец и Иванова подбегают к окну. _ ИВАНОВА. Что ж ты, паразитка, натворила? Где же мы их теперь найдем в такой темнотище?
      ВРАЧ. Посмотрите! Кто это внизу?
      ИВАНОВА. Кажется, тот паренек, который к нам каждый день под окна шастает. Эй! Эй! Ты что там поднимаешь?
      КОЛОМЕЕЦ. Он нашу сумку нашел!
      ЛИЗА (кричит в окно). Положи на место!
      ВРАЧ. Надо в окно прыгать, а то не успеем за ним по лестнице.
      КОЛОМЕЕЦ. Мы же разобьется!
      ВРАЧ. А пять миллионов? (Прыгает в окно).
      ИВАНОВА. Женщины! За мной! (Прыгает в окно.)
      КОЛОМЕЕЦ (глядя в окно, вниз). Не разбились.
      ЛИЗА. Куда же вы побежали?! Вон он где! Левее берите! Эх, упустят! (Прыгает в окно.)
      КОЛОМЕЕЦ. Подождите меня! (Прыгает в окно.)
      ДЖУЛЬЕТТА (Нинке). Что стоишь как вкопанная? Тебе деньги нужны или нет? А, да ну тебя! (Прыгает в окно.) _ Нинка тоже лезет в окно, но, передумав, садится на подоконнике. _ НИНКА (глядя в окно). И почему я высоты боюсь? Странно, что никто из них не разбился?- пятый этаж все-таки.
      ДЕТСКИЙ ГОЛОС. Гавриил! Она все равно летит в другую сторону!
      МУЖСКОЙ ГОЛОС. Думаю, что она решила вернуться обратно.
      ДЕТСКИЙ ГОЛОС. Почему?
      МУЖСКОЙ ГОЛОС. Вероятно забыла что-нибудь сделать. _ Бабуся садится на кровати. _ БАБУСЯ. Ох!
      НИНКА. Ты что, Бабуся?
      БАБУСЯ. Слышь, Нинка, а я ведь померла! (Слезает с кровати и подходит к Нинке. В руке у нее рыба.) Рыбу хочешь?
      НИНКА. Откуда это?
      БАБУСЯ. Я ж тебе говорю, померла я только что.
      НИНКА. Где же ты, Бабуся, померла, если ты со мной разговариваешь?
      БАБУСЯ. Сейчас-то я опять живая.
      НИНКА. А деньги твои украли.
      БАБУСЯ. У архангелов, Нинка, по четыре крыла. О-о-й, как плясать хочется! Ты уж не обессудь. (Громко.) Пляска с рыбой. Исполняется впервые. (Пляшет.)
      _ЗАНАВЕС_
      _На страницу "Содержание"_
      --===МАЛЫШ И МАМА, 1 действие===-
      _Андрей Зинчук_
      _"Малыш и Мама"_
      _____ _Мой дружок, чего мы ищем В бурю, дождь и непогоду? И зачем в чужие дали Отправляемся скитаться? Мой дружок, куда нас тянет? Или подвиг нам приснился? Или мир иной, прекрасный? Или откопать хотим мы Родничок в чужой пустыне Неумелыми руками? Поднимайся утром ранним, Мир еще открыт для песен. Поднимайся утром ранним, Дел еще у мира нет. Башмаки себе по мерке Подбери из кучи хлама И штаны из парусины Быстро на себя надень. И давай - шагни из дома. Юность - это беспокойство. Юность - это ненадолго, Не заметишь, как пройдет. Ты шагай своей дорогой, Да оглядывайся чаще, Чтоб тебя случайно счастье Стороной не обошло!_ _
      ______ _ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _ Поле. Голубое небо. Солнце. Облака.
      Выбегает жеребенок Малыш.
      _ _Малыш_. Мама! Мама! Ты где, Мама? Ты спряталась? Откликнись! Мне очень плохо! Подай голос, мама! Я ведь тебя тут оставил... Ты ушла куда-нибудь? Ма-ама!!!
      Далекое ржание. Появляется слепая кобылица - Мать.
      _Мать_. Малыш! Малыш! Ты где? Что случилось, Малыш?
      _Малыш_. Мама! Мама! Меня не любят!..
      _Мать_. Кто тебя не любит?
      _Малыш_. Никто меня не любит!
      _Мать_. Малыш, Малыш... кто же именно тебя не любит?
      _Малыш_. Они... Они... Они - все!!!
      _Мать_. Малыш, кто те, которые все?
      _Малыш_. Это Ветка.
      _Мать_. Ветка? Та Ветка, о которой ты мне столько рассказывал?
      _Малыш_. Да, мама.
      _Мать_. А кто тебя еще не любит?
      _Малыш_. Мне кажется, что никто.
      _Мать_. Я тебя люблю.
      _Малыш_. Это совсем другое дело. Ты - мама. А Ветка сказала, что не хочет меня видеть. Я плохой?
      _Мать_. Нет, хороший.
      _Малыш_. Но ведь ты... не видишь меня!
      _Мать_. Я помню, каким ты был, когда был маленьким.
      _Малыш_. Но ведь с тех пор прошло столько времени!
      _Мать_. Ты и сейчас еще очень маленький...
      _Малыш_. Нет, я большой! Но Ветка сказала, что не может быть со мной счастлива!
      _Мать_. Так и сказала? Счастлива?
      _Малыш_. Да. Ты знаешь, что такое счастье?
      _Мать_. Ну, это... Это тогда... Одним словом, тогда, когда...
      _Малыш_. Счастье - это тогда, когда... Побегу, расскажу Ветке! Наверное, она будет счастлива.
      _Мать_. Постой!
      _ Малыш убегает. Мать делает несколько неуверенных шагов.
      _ _Мать_. Счастье... Счастье... Кто ж его видел, счастье? Вот и получается, что счастье - это тогда, когда... Может быть оно трава, по которой ступают мои ноги? Или вода, которой можно напиться в жаркий полдень? Или солнце, которое греет мне старую спину? Может быть, это и есть счастье? Мне тут впотьмах пришло в голову несколько интересных мыслей... Для меня счастье - трава. Но для травы вряд ли счастье, что я ее ем, а для воды, что я ее пью. Остается только солнце... Но ведь я его не вижу! Значит, все это не может быть счастьем, потому что счастье - оно должно быть огромным, для всех! Его должно всем хватать, и чтобы никто не был обижен! Одним словом - тогда, когда... Для меня настали светлые денечки тогда, когда я ослепла, и меня перестали гонять на непосильную работу!
      _ Вбегает Малыш.
      _ _Малыш_. Мама! Мама! Ветка сказала, что не хочет быть счастлива тогда, когда! Она хочет быть счастлива теперь!__
      _Мать_. Что ж, Малыш... Значит, я опять ошиблась. Значит, счастье - это когда ты слепой! Да-да, Малыш... слепой! Закрой глаза... Видишь? Так хорошо, так спокойно...
      _Малыш_. И так страшно!..
      _Мать_. Правду сказать, я не знаю, что такое счастье, Малыш. Зато я очень хорошо помню, что такое несчастье. Несчастье, Малыш, не выразить словами, только долгим и мучительным ржаньем!.. *(Долго и тоскливо ржет.) *Первое несчастье, Малыш - это непосильная работа. Второе несчастье - остаться одному. И, наконец, третье - болезнь. Работа согнула мою спину и высушила ребра. Я осталась одна, когда ушел твой отец - гордый вороной конь, - и ослепла от горя. У меня болят зубы, когда начинается зима и вместо травы приходится жевать сухую солому. _Вот что такое несчастья_, Малыш, всех их не перечислишь, да и ни к чему!
      _Малыш_. А счастье, мама?
      _Мать_. А счастье - только одно. Одно на всех. И, видимо, на всех его не хватает. Иди, играй.
      _Малыш_. Но ведь это несправедливо, мама!
      _Мать_. Несправедливость - это еще одно несчастье, о котором ты узнаешь, когда вырастешь. Иди!
      _Малыш_. Но я несчастлив, мама!
      _Мать_. Ничего не поделаешь, Малыш...
      _Малыш_. Нет! Я хочу найти счастье! Я хочу найти его и принести Ветке! И дать немного тебе, чтобы ты попробовала, что оно такое. И себе взять чуть-чуть!
      _Мать_. Что ж, Малыш, иди, поищи. Я тебя тут подожду.
      _Малыш_. А вдруг тебя кто-нибудь обидит? Пойдем вместе!
      _Мать_ *(подумав)*. Ты прав, Малыш... Всю жизнь я была несчастлива, значит, нужно идти искать счастье для сына!
      _ Появляется Ветка.
      _ _Ветка_. Малыш, Малыш! Ты уже узнал, что такое счастье, а?
      _Малыш_. Нет. Но мы с мамой идем его искать. Хочешь пойдем с нами?
      _Ветка_. Вот еще! Я по канавам да по буеракам все ноги пообобью! Видал, какие стройные? Я лучше тебя тут подожду, веточку погрызу. Видал, какая вкусная веточка? А ты, Малыш, как только найдешь счастье - галопом сюда. И особенно не задерживайся, а не то я заскучаю!
      _Малыш_. Прощай, Ветка!
      _Ветка_. Прощай-прощай!
      ____ _ПЕСНЯ О СЧАСТЬЕ_
      _Если было бы известно, Где найти быстрее счастье, Если б каждый знал, какое Счастье надобно ему, Если бы нашедший крикнул: - Я нашел, - смотрите: счастье! Если бы так оказалось, Что действительно нашел, К счастью было б не пробиться... И поэтому, быть может, До сих пор никто не знает, Что оно такое - счастье, И на что оно похоже! И, не зная, все же бродит По лесам да по дорогам, Причитая, повторяя, Бормоча себе под нос: Если было бы известно... Если было бы понятно... Если б каждый знал про это... Если бы хоть кто-то знал! Чтобы с ним не разминуться, Не пойдем искать мы счастье! Мы пойдем искать другое, Мы пойдем искать себя. Мы уверены, что, если Мы себя себе откроем, Мы себе себя покажем, Разберемся, объясним, К нам придет, конечно, счастье Долгой дальнею дорогой, К нам придет однажды счастье, Сделав дальний долгий круг. А несчастье, что поделать, Подкрадется незаметно... А несчастье тайной тропкой Вслед за ним ворвется вдруг._ __
      _______ Луг. Высокая зеленая трава.
      Слева, невдалеке, блестит река. Справа, у горизонта, пологие холмы. __ По лугу идут Малыш и Мать.
      _ _Малыш_. Что-то мы с тобой, мама, все идем и идем, а счастья все нет и нет...
      _Мать_. А ты хорошо смотрел, Малыш?
      _Малыш_. Во все глаза! Под каждую травинку заглядывал, под каждый кустик...
      _Мать_. А что вокруг нас?
      _Малыш_. Там, слева, блестит река. Справа - пологие зеленые холмы. Сверху солнце, внизу трава...
      _Мать_. Это луг, Малыш.
      _Малыш_. Луг... Может быть, это и есть счастье?
      _Мать_. Нет, Малыш, нет. Но тут должна быть вкусная зеленая трава. Поищи ее...
      _Малыш_ *(перебегая с места на место). *Невкусная... Невкусная... Вкусная! Нашел! Мама, иди сюда!
      _____ _ПЕСНЯ СЫТОГО ЖЕЛУДКА_
      _Спи, никто тебе не нужен. Твой желудок перегружен. Самый правый и священный Путь желудочного сока. Он уже коснулся сердца, Этот темный тайный путь. Разрешились все вопросы, __Стоило, поев, заснуть._ _
      ______ _Мать_. Вставай, сынок. Подкрепились и дальше пойдем!
      _ К горизонту убегает широкая пыльная дорога. На ней следы колес, подков, ног и лап.
      Мать и Малыш выходят на дорогу.
      _ _Малыш_. Ну вот, мама, мы опять куда-то пришли...
      _Мать_. А что вокруг нас?
      _Малыш_. Вокруг то же самое... Но вперед убегает такая широкая длинная лента...
      _Мать_. Это дорога!
      _Малыш_. Может быть, это и есть счастье?
      _Мать_. Нет, Малыш. Но это может быть дорогой к счастью. Посмотри, много ли на ней следов?
      _Малыш_ *(радостно).* Очень много!
      _Мать_. Это плохо, Малыш. Наверное, те, кто оставили следы, пошли за счастьем... Мы опоздали, Малыш. Для нас там не хватит счастья. Не пойдем по дороге, сворачивай в сторону!
      _ Степь. Простор.
      Тучи на горизонте, подсвеченные снизу алым заходящим солнцем. Ковыль.
      _ Я чувствую свежий ветер! Где мы, Малыш?
      _Малыш_. Вокруг очень красиво, мама... Но я не знаю, как оно называется... Оно такое... большое и ровное... *(С трудом удерживаясь на месте.)* Без конца и без края. Во все стороны только оно одно!
      _Мать_. Это степь, Малыш. Да, степь может быть счастьем. Так, во всяком случае, считал твой отец...
      _Малыш_. Отец?
      ___Мать_. Он был красив, как летний день, и как летняя ночь черен. У него были тонкие и сильные ноги. Такие легкие, что он мог мчаться быстрее ветра... Да он и мчался быстрее ветра! Когда он бежал, степь пылила... Да-да, я хорошо запомнила его таким, Малыш!
      _Малыш_. Значит, счастье - это степь?
      _Мать_. Этого я не знаю. Может быть.
      _Малыш_. Степь! Степь! Свобода! Свободный бег! *(Внезапно погрустнев.)* Но, мама, я почему-то не очень чувствую счастье... Ты знаешь, я все время думаю о Ветке!
      _Мать_. Любовь, Малыш, это тоже несчастье. Быть может, из всех несчастий самое горшее... Ты поплачь, Малыш, поплачь. Станет легче.
      _Малыш_. Плачу...
      _Мать_. Помогло?
      _Малыш_. Кажется, нет.
      _Мать_. Тогда плачь еще... А я отдохну.
      _ Мать ложится. Малыш ходит по степи.
      _ _Малыш_. Любовь... Любовь... А что оно такое - любовь? Я вот от нее плачу, плачу, а все равно думаю о Ветке! А вдруг действительно счастье - это степь? Но она такая большая... Я не могу принести ее Ветке! Нет, наверное, счастье что-то другое, поменьше. Где-нибудь, что-нибудь. Мама уснула... Разве так медленно найдешь счастье? Эх! А ведь я совсем не устал! Я бы мог идти весь день и всю ночь... Всю ночь!
      _ Налетает порыв ветра.
      _ Что это? Ветер шумит? Что это - степь пылит?
      _ Сильный порыв ветра.
      _ Может быть, это бежит мой отец? Мама! Мама!
      _Мать_. Что, сынок?
      _Малыш_. Мама! Мама! Ветер шумит! Степь пылит! Может быть, это бежит мой отец?
      _Мать_. Отец! Гордый вороной конь!
      _Малыш_. Мне кажется - вон он! Вон он! Вон он! Он сейчас скроется за облаком пыли!
      _Мать_. Вперед, Малыш! За ним! Догони его! Спроси его! Он знает, что такое счастье!
      _ Степь. Не чувствуя под собой ног, бежит Малыш.
      _____
      ____ _Малыш_. Быстрее! Быстрее! Быстрее! Я должен его спросить! Я должен его догнать! Только бы успеть! Только бы догнать! Гордый вороной конь, стой! ____
      _____ Небо темнеет. Доносится далекий грохот. __ Катится облако пыли.
      _ Почему так потемнело? Откуда этот грохот? Он уже совсем близко! Отец! Отец!
      _ Из облака пыли навстречу Малышу выходит старый, дряхлый Конь.
      _ _Малыш_. Скорее! Скорее! Скажите, вы не видели тут гордого вороного коня? У него тонкие и сильные ноги! Он может бежать быстрее ветра! Он прекрасен, как летний день, и как летняя ночь черен! Не он ли тут пробежал?
      _Конь_. Быстрый, как ветер? И как летняя ночь черен? Нет, я его не встречал.
      _Малыш_. Но ведь он только что тут промчался!
      _Конь_. Никого тут кроме меня не было.
      _Малыш_. Но ветер!
      _Конь_. Это ненастье...
      _Малыш_. Но пыль!
      _Конь_. Это пылит степь.
      _Малыш_. Но я слышал грохот его копыт!
      _Конь_. Это гром. Идет гроза, Малыш.
      _Малыш_. Малыш? Вы знаете, как меня зовут?
      _Конь_. Конечно. Для меня ты Малыш. А за кем это ты, Малыш, гонишься?
      _Малыш_. За своим отцом, гордым вороным конем! Он знает, что такое счастье.
      _Конь_. Я... знаю, что такое счастье, Малыш.
      _Малыш_. Правда ли, что счастье это свободный бег?
      _Конь_. Правда.
      _Малыш_. Правда ли, что счастье это свобода?
      _Конь_. Правда.
      _Малыш_. Но откуда вам... знать про это?
      _Конь_. Потому что я тоже... был счастлив, Малыш!
      _Малыш_. Был? Как? Разве счастье - это не навсегда?
      _Конь_. Да, Малыш, да. *(Заученно.)* Счастье - это быстрый свободный бег... Счастье - это свобода... *(Уходит, не ответив на вопрос Малыша.)*
      _Малыш_. Но ведь вы мне так ничего и не ответили! Счастье - это навсегда или нет?! Эй! Ушел... Совсем стало темно. Как он сказал? "Счастье - это быстрый свободный бег. Счастье - это свобода..." Эй! Я свободен! Я тоже могу бежать быстрее ветра! Я быстр, как мой отец! У меня тонкие и сильные ноги! Сейчас я проверю, будет ли пылить степь? Поднимется ли ветер? *(Носится по степи.)* Я свободен! Свободен! Я счастлив! Не обогнать меня ветру! Я свободен, как ветер! Побегу туда!.. А теперь туда!.. А теперь сюда!.. Как жаль, что меня не видит отец! Как жаль, что меня не видит мать! Как жаль, что меня не видит никто! У меня тонкие и сильные ноги! И грива моя летит по ветру! Как жаль, что меня никто не видит!
      _ Налетает ветер.
      ______ _ГИМН СВОБОДНОГО СЕРДЦА_ __ _Так устроила природа, Что горят сердца свободой. У того и сердце бьется, У кого оно свободно! Чтоб костер твой мог светиться, Чтобы не погас под ветром, Чтоб горел и днем и ночью, Чтобы он тебя согрел, Напои его свободой... Лишь свобода - панацея От болезней и несчастий, Для свободного труда. Крикни сердцу: сердце, бейся! Бейся, сердце! Ты - свободно! Ты свободно без причины! Ты свободно навсегда!_ _
      _______ __Ненастье усиливается.
      Малыш скрывается за стеной дождя и мрака.
      _ Голос _Малыша_. Я ничего не вижу! Я ничего не слышу! Я потерялся, мама!
      Голос _Матери_. Несчастье, Малыш, - это остаться одному...
      Голос _Малыша_. Мама! Мама! Где ты? Мне холодно! Мне одиноко! Мне страшно! Я упал!.. Я не могу встать! Помогите! Мне больно!
      Голос _Матери_. Несчастье, Малыш, - это боль...
      _Малыш_ *(появляется из мрака и дождя, - жалкий, мокрый, хромающий и дрожащий.)* Ма-ама!!!
      _ Дождь постепенно стихает. Проглядывает далекий лес. __ Между деревьев мелькает неясная тень, тень Вожака.
      _ _Малыш_ *(обознавшись)*. Мама-а-а!!! *(Бросается к лесу и падает.)*
      _ Ночь.
      От леса по направлению к Малышу медленно движется старый Вожак.
      _ _Вожак_. Насилу ноги унес... Друзья, называется. Волки! Каждый сожрать готов... Нет уж, лучше теперь как-нибудь одному... Да по кустам, по кустам! *(Видит Малыша.)* Стоп! А, маленький жеребенок! Ну-ну. Спит. Какой худенький! *(Грубо.)* Эй ты, проснись, пора!
      _Малыш_ *(открывая глаза)*. Вы кто?
      _Вожак_. Я?.. Ты разве меня не узнал? Вставай!
      _Малыш_ *(сопротивляется)*. Я устал!
      _Вожак_. Вставай! Потом отдохнешь!
      _Малыш_ *(поднимаясь).* Я потерялся!
      _Вожак_. Какой ты слабенький...
      _Малыш_. Вы не видели мою маму?
      _Вожак_. Маму? Так ты, значит, тут не один? Где мама?! Срочно позвать маму!
      _Малыш_ *(кричит)*. Ма-ма!!!
      _Вожак_. Куда же она подевалась, Малыш?
      _Малыш_. Вы знаете, как меня зовут?
      _Вожак_. Ну конечно! Тебя зовут Малыш, а маму твою зовут Мама. Правильно? А папа где?
      _Малыш_. Я не знаю... Мы с мамой живем вдвоем. И еще Ветка.
      _Вожак_. Ветка? А больше у вас никого нет? Только мама и Ветка?
      _Малыш_. Никого. Мы одни.
      _Вожак_. Жаль...
      _Малыш_ *(не желая расстраивать Вожака).* Но мама мне говорила, что поблизости от нас живет целый табун!..
      _Вожак_. Целый табун! А чего же ты возле леса один делаешь?
      _Малыш_. Я же говорю - потерялся! Пошел с мамой счастье искать и потерялся! И мама тоже потерялась. Она у меня старая и слепая.
      _Вожак_. Старая, говоришь? Это плохо. А вот что слепая - хорошо. То есть, конечно, еще лучше... Ну, и нашел ты счастье?
      _Малыш_. Нет. То есть, наверное, нашел. Но его никак нельзя принести домой.
      _Вожак_. Почему, Малыш?
      _Малыш_. Оно очень большое. А нужно - маленькое. И чтобы хватило на всех.
      _Вожак_. На всех, говоришь?.. И чтобы маленькое?.. Ну и как, ты его нашел?
      _Малыш_ *(озираясь)*. Ищу...
      _Вожак_. Как же ты ищешь, если спишь?
      _Малыш_. Я ногу повредил...
      _Вожак_. Ну-ка, покажи... Заноза!
      _Малыш_. Вот я и плачу.
      _Вожак_. Зачем же ты плачешь?
      _Малыш_. Затем, что мне, наверное, не найти своего счастья!
      _Вожак_. А ты хорошо его искал?
      _Малыш_. Очень хорошо! Мы с мамой шли через луг, через дорогу, через степь. Завтра дальше пойдем!
      _Вожак_. Эх ты! Ближе нужно искать было, ближе!
      _Малыш_. Где - ближе? В лесу, что ли?
      _Вожак_. Еще ближе!
      _Малыш_. Значит, возле самого леса?
      _Вожак_. Ближе, я тебе говорю! Посмотри на меня внимательнее... Разве ты меня не узнал? Ведь я - твое счастье!
      _Малыш_. Как это - вы?
      _Вожак_. Да так. Ты меня искал? Искал. Шел за мной? Шел. Ну вот мы и встретились!
      _Малыш_ *(от отчаяния и боли поверив сразу).* Счастье! Ты - мое счастье! А тебя хватит на всех?
      _Вожак_. Хватит! И на маму, и на Ветку, еще и на весь табун. Давай копыто... Не ори!!! Вот и все! Значит, мама, говоришь, у тебя слепая? Пошли к маме!
      _Малыш_. Пошли! *(Трогается в путь и останавливается.)* А как мне тебя звать-то?
      _Вожак_. Да как хочешь, так и зови.
      _Малыш_. Сейчас придумаю... Погоди...
      _Вожак_ *(подталкивая Малыша).* Давай придумывай на ходу. Мама у него потерялась, а он все время останавливается! Мама есть хочет!.. То есть... Да ладно, иди!..
      _Второе действие >>>>>_
      --===Малыш и Мама, 2 действие===-
      _Андрей Зинчук_
      _"Малыш и Мама"_
      _ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _ Утро. В степи лежит Мать.
      _ _Мать_. Пропал мой Малыш. Что мне делать? Что делать? В какой стороне его искать? Может быть, он уже дома? Но как мне найти дорогу домой? Только бы с ним не случилось несчастья! (*Прислушивается*.) Он такой глупый... Плохо быть слепой! Раньше я думала, что это счастье, а теперь вижу...
      _ Появляются Малыш и Вожак.
      _ _Малыш_. Мама! Мама! Я счастье нашел!
      _Мать_. Малыш! Малыш! Ты где?..
      _Малыш_. Я вернулся, мама! Мамочка!
      _Мать_. Малыш мой! Тебя так долго не было, я уже думала, не случилось ли с тобой плохого?
      _Малыш_. Что ты! Что ты! Я счастье нашел!
      _Мать_. Где оно?
      _Малыш_. Вон стоит!..
      _Мать_. Стоит?.. Какое оно, расскажи?
      _Малыш_. Оно такое... Оно вытащило мне занозу из копыта!..
      _Мать_. Это хорошо!
      _Малыш_. Оно привело меня к тебе!..
      _Мать_. Это тоже очень хорошо!
      _Малыш_. Оно такое теплое! Такое-такое! Оно согрело меня ночью! Счастье мое!
      _Вожак_ *(неосторожно)*. Что?!
      _Мать_ *(встревоженно)*. Погоди-ка, Малыш... Чей-то знакомый голос...
      _Малыш_. Этот голос, должно быть, тебе по ночам снился?..
      _Мать_. Снился, говоришь? *(Старается вспомнить.)* Оно... большое?
      _Малыш_. Очень!
      _Мать_. А оно... быстро бегает?
      _Малыш_. Оно ходит, мама. Пошли скорее домой, к Ветке!
      _Мать_. Домой? *(Идет, пытаясь дойти до Вожака, но тот все время отходит в сторону.)* Я не знаю, Малыш, какое ты там себе счастье нашел... Но если оно тебе понравилось... Что ж, пошли...
      ____ _ПЕСНЯ О ГРУСТНОЙ ДОРОГЕ К ДОМУ_ ___ _Грустная дорога к дому... Возвращаемся обратно. Грустная дорога к дому... Что же нас там ожидает? Ожидает нас, наверное, Дом, покинутый недавно. Ожидает нас, наверное, Дом, покинутый давно._
      _Здравствуй, грустная дорога! Мы в скитаниях беспечных Так соскучились по дому, Что дорога нам грустна! Не нашли мы на чужбине Для себя родного дома: Солнце там совсем иное И земля совсем не та._
      _Дом покинутый, конечно, Ожидает с нами встречи. Грустная к нему дорога Сквозь скитанья провела. Возвращаемся, наверно? Возвращаемся, конечно! Грустная дорога к дому Через сердце пролегла!_ _
      _____ Идут втроем: впереди Малыш, за ним Мать и в некотором отдалении Вожак. Мать то и дело останавливается и прислушивается. В это время Вожак тоже останавливается.
      Таким образом доходят до дороги.
      _ _Малыш_ *(Вожаку)*. Мы с мамой тут уже были. Это дорога.
      _Мать_. Правильно, сынок. Нет ли кого-нибудь на дороге?
      _Малыш_. Нет, мама.
      _ Переходят дорогу.
      Вожак пробует дорогу ногой и, видя, что на ней остается след, перепрыгивает на другую сторону.
      _ _Мать_. А счастье твое где?
      _Малыш_. Оно перепрыгнуло через дорогу. Не отставай, счастье мое! Эй, дорога! Знаешь, я нашел свое счастье!
      _ Идут дальше и доходят до луга.
      _ _Малыш_ *(Вожаку)*. Это луг. Мы тут тоже себе счастья не нашли.
      _Мать_. Ты не потерял своего счастья, Малыш?
      _Малыш_. Нет, оно идет сзади. Эй, луг! Я нашел свое счастье!
      _ Идут дальше и выходят на поле.
      _ _Малыш_. Это уже поле, мама. Слышишь, поле?! Я нашел свое счастье!
      _Мать_ *(останавливаясь)*. Что-то у меня тревожно на сердце, Малыш... Посмотри, не потерялось ли счастье?
      _Малыш_. Я все время смотрю за ним, мама. Оно идет за нами след в след, не отстает.
      _Мать_. Давай, Малыш, мы сегодня не пойдем домой?
      _Малыш_. Что ты! Что ты! Счастье просило, чтобы я побыстрее отвел его к Ветке, а потом в табун. Оно хочет нас всех сделать счастливыми!
      _Мать_. Всех? Ох!.. *(В изнеможении валится с ног.)* Погоди, Малыш... Мне нужно передохнуть.
      _Малыш_. Но ведь нам совсем немного осталось!
      _Мать_. Погоди, сынок... Я больше не могу. Я тут полежу. А ты иди побегай, разомни ноги...
      _ Малыш отходит, за ним отходит и Вожак.__
      _ Что делать! Что делать! Ведь я давно почувствовала, что за счастье идет за нами по пятам... Как предупредить Малыша? Я - ладно, я уже старая, мне смерть давно не страшна. Та же темнота, которая и теперь меня окружает... Но мой Малыш!.. Ведь Вожак догонит его в три прыжка. Догонит и... Горе! Горе мне, старой! Всю дорогу думаю - и ничего не могу придумать. Был бы тут отец гордый вороной конь - он бы защитил нас! Они с Вожаком старые враги. Вороной такой сильный! Такой смелый! Горе мне, горе! Дальше не сделаю ни шагу! Ведь там Ветка... Бедный, бедный мой, глупый Малыш! *(Плачет.)* Что делать? Что мне, старой, делать?
      _ Подбегает Малыш, за ним - Вожак.
      _ _Малыш_. Мама, ты плачешь?
      _Мать_ *(расслышав шаги Вожака)*. Это я... от счастья, Малыш!
      _Малыш_. Разве от счастья плачут?
      _Мать_. От такого большого - да. Ты размял ноги?
      _Малыш_. Я немного побегал.
      _Мать_. Побегай еще.
      _ Малыш отбегает, следом за ним - Вожак.
      _ Я слепа! И слаба! Я в него не попаду копытом! А у Малыша копыто... смех один! Что делать? Вцеплюсь в Вожака зубами! Может быть, Малыш успеет убежать!.. Нужно только поближе к нему подобраться... *(Встает и двигается наугад.)* Был бы тут отец - гордый вороной конь!.. *(Прислушивается.)* Я слышу стук копыт... Может быть, это он?..
      _ Появляется Ветка.
      _ ___Ветка_. Привет, Малыш! Ну, ты нашел свое счастье?
      _Малыш_. Нашел! Нашел! Вот оно!
      _ Мать, услышав голос Ветки, в отчаянии валится на землю.
      _ _Ветка_. Вот... это?
      _Малыш_. Да. Иди познакомься!
      _Ветка_ *(с опаской подходя к Вожаку)*. Ветка.
      _Вожак_. Очень приятно... Счастье!
      _Ветка_ *(с опаской отходя от Вожака)*. А я по тебе, Малыш, немножко, знаешь, заскучала. Но только самую малость! Не больше этого листочка...
      _Малыш_. Ты без меня скучала?
      _Ветка_. Чуть-чуть!
      _Малыш_. А я так торопился назад... Мама - она не может быстро ходить... Если бы ты знала, как трудно было искать счастье! Мы искали, искали, я даже потерялся. А потом оно само нашлось. Ночью! Ты представляешь? Теперь, наверное, ты будешь счастлива?
      _Ветка_. Я еще не решила, Малыш. Я подумаю, веточку погрызу...
      _Малыш_. Ну, ты подумай, а мы тем временем сходим в табун! Счастье! Ты слышишь меня? Пошли!..
      _ Услышав слова Малыша, Мать начинает громко и отчаянно ржать.
      _ _Малыш_ *(кидается к Матери).* Мама! Мама! Ты опять плачешь?
      _Вожак_ *(делая большой прыжок).* Замолчи, старая кляча! Догадалась-таки! Теперь держись!.. А ну, веди меня в табун! *(Ловит Малыша.)*
      _Малыш_. Мама!..
      _Вожак_. Веди! Или я сейчас тут всех перегрызу!.. *(Ловит Ветку.)* Я не шучу! Дело мое тугое - волчье дело!
      _Мать_. Пощади!
      _Вожак_. Ты что, старая! Веди в табун! Только без фокусов. Мне нужно врасплох напасть. Поняла?
      _Мать_. Спасайся, Малыш! Спасайся, Ветка!
      _Вожак_. Стоять! Куда? Все равно догоню!
      _ Мать ржет пронзительно и тоскливо. Доносится далекое ответное ржание.
      Вожак прислушивается, прыгает в сторону.
      Раздается стук копыт, появляется старый дряхлый Конь.
      _ _Конь_ *(не замечая Вожака).* Кто плачет? Кто здесь так громко плачет?..
      _Мать_. Как мне знаком этот голос!..
      _Вожак_ *(появляясь перед Конем)*. Еще одна кляча прискакала!..
      _Мать_. Ты разве не Вороной? Гордый и прекрасный конь?..
      _Вожак_ *(глядя в глаза Коню)*. Вороной? А ну, посмотри мне в глаза... Я сначала тебя не узнал!..
      _Конь_ *(пятится). *Ты тоже изменился, Вожак!..
      _Вожак_ *(наступая)*. Но мой череп еще помнит удар твоего копыта!..
      _Конь_ *(отступая)*. У меня на шкуре до сих пор следы твоих зубов!..
      _Вожак_. Долго я тебя искал! Вот мы и встретились!
      _Конь_ *(оглядываясь и останавливаясь)*. Встретились... Только теперь ты один!
      _Вожак_. Я бросил стаю!
      _Конь_ *(начиная наступать)*. Ты постарел!..
      _Вожак_ *(отступая).* Ты тоже не лучшим образом выглядишь!..
      _Конь_. Но у меня по-прежнему тяжелое копыто!..
      _Вожак_. И мои зубы еще не стерлись!.. Я так же ловок!..
      _Конь_. Я по-прежнему быстр!.. *(Не решается ни ударить Вожака, ни убежать от него.)*
      _Мать_. Не трусь, Вороной! Помоги нам!
      _Вожак_. Замолчи, старая кляча, пока я окончательно не разозлился!..
      _Мать_. Вспомни, Вороной, каким ты был! Но ты всю жизнь жил только для себя! Ты забыл, что у тебя есть Малыш, что у тебя есть я!.. Вороной, где твоя гордость?!
      _Вожак_ *(Коню). *Уходи!
      _Конь_ *(гордо). *Из нас отсюда уйдет только один!
      _Вожак_. Смотри, Вороной, не растряси селезенку!
      _Конь_. Держись, Вороной!
      _Вожак_. Поберегись, Вожак!
      _ Начинается поединок. Поначалу Вожак и Конь дерутся осторожно, боясь чересчур разозлить друг друга.
      _ _Мать_. Малыш! Малыш! Быстрее в табун!
      _Малыш_. А где он?
      _Мать_. Он там, за холмами!
      _Малыш_. Успею ли я?
      _Мать_. Должен успеть! Ведь ты размял ноги, Малыш! Беги быстро, как ветер! Беги быстрее ветра! Беги так, чтобы степь пылила!
      _Малыш_. Я понял! Я успею!
      _ Малыш убегает.
      Вожак и Конь устают и останавливают поединок.
      _ _Вожак_. Устал, Вороной? Отдохни...
      _Конь_. Ничего, потом отдохну...
      _Вожак_. Уходи в степь, Вороной!
      _Конь_. Убирайся в стаю, Вожак!
      _Вожак_. Рад бы, да не могу, Вороной!
      _Конь_. Вернешься в стаю - сытым будешь, Вожак!..
      _Вожак_. Лучше уж остаться целым!.. Уходи ты, Вороной!
      _Конь_. Здесь семья моя, Вожак... Не уйду!
      _Вожак_. Ведь это смерть твоя пришла, Вороной!
      _Конь_. Не твоя ли это смерть подкралась, Вожак?!
      _ Вновь начинают драться. На этот раз в полную силу. В конце концов, их борьба превращается в борьбу не на жизнь, а на смерть.
      _ _Мать_ *(почувствовав накал борьбы). *Держись, Вороной!..
      _Конь_. Держусь!..
      _ Слышен далекий грохот. Поле у горизонта темнеет, появляется облако пыли.
      _ _Мать_. Ветка! Ветка! Что там за грохот?
      _Ветка_. Поле потемнело, горизонт почернел!..
      _Мать_. Я слышу грохот копыт! Это идет табун!.. Вожак! Вожак! Стой! Посмотри! Слева идет табун!
      _Вожак_ *(оборачиваясь и ничего не замечая). *Это ничего! Ничего!
      _Мать_. Брось, ты уже старый, Вожак, тебе с табуном не справиться!
      _ Влетает Малыш.
      _ _Малыш_. Мама!..
      _ Слышен грохот. Красуясь собой, идет табун_._ Мелькают гривы, ноги, тела. Но самих коней не видно - сплошная темная масса.
      ______ _ПЕСНЯ ТАБУНА_
      _Будь задорным, будь активным, Наша сила в коллективе! В коллективе наша сила, Ты никто без коллектива! Чтоб привыкнуть жить активно Привыкайте коллективно! В коллективе прогрессивно, Ни на шаг от коллектива! От тоски чтоб не мутило Все вступайте в коллективы! Убегайте от пассива В коллективы! В коллективы!_
      _(Коллективные активы укрепляют коллективы!)_ _
      _______ _Вожака уносит словно ветром._
      Подхваченный движением массы, вместе с табуном уносится и Малыш.
      Конь в изнеможении валится на землю.
      _ _Мать_. Вороной!.. *(Идет и спотыкается о Коня.) *Вставай, Вороной, вставай! Ты по-прежнему отличный конь! Именно таким я тебя и полюбила. Я ВИДЕЛА, как ты дрался. Молодец! Я горжусь тобой, Вороной! *(Пытается поднять Коня.) *Вставай... Ты меня слышишь? Как ты его два раза копытом! Да-да, у тебя по-прежнему тяжелое копыто! Что это на моих губах? Соленая кровь? Это ничего, Вороной, ничего... Это все заживет. И станешь ты опять красив!.. Что я говорю? Ты и сейчас красив, как прежде! Но станешь еще красивее!.. *(Прислушиваясь к тяжелому дыханию Коня.) *И опять уйдешь от меня, и опять будешь бежать по степи легкий, как ветер, и, как ветер, свободный! Жаль только, что некому будет скрасить твою старость...
      _Конь_ *(хрипит).* Я подумаю...
      _____ _ПЕСНЯ ОДИНОЧЕСТВА_
      _Одиночество, быть может, Худшее из всех несчастий. Нет такой тоски на сердце, Что бы сердце жгла больнее. Как подтаявшая льдина, Одиночество опасно. Словно край у темной мысли, Одиночество черно. Одиночество - не роскошь. Ты, дружок, запомни это! Одиночество - отчаянье. Одиночество - предел. Коль никто тебе не нужен Это плохо, это страшно. Но еще страшнее, если Никому не нужен ты!_ _____
      _Мать_ *(прислушиваясь к хрипу Коня). *Или, если хочешь, оставайся с нами. Будем вместе растить детей... Малыш вырастет, и тогда, когда... Я опять сказала это слово - "тогда, когда"?
      _ Вбегает Малыш, бросается к Коню.
      _ _Малыш_. Отец! Отец! Значит, ты и есть мой отец?!
      _Мать_ *(тихо).* Вставай, Вороной. Не нужно, чтобы Малыш видел тебя слабым!..
      _Конь_ *(поднимаясь)*. Я силен, как прежде!.. *(Начинает валиться в сторону.)*
      _Мать_. Прислонись ко мне, пойдем... *(Поддерживает Коня.)*
      _Конь_ *(разглядывая Малыша)*. Какой у меня вырос красивый сын! *(Валится на другую сторону.)*
      _Малыш_ *(поддерживая Коня с другой стороны)*. Отец!.. *(Ветке.)* Ты видела, Ветка, как я бежал?
      _Ветка_. Видела, Малыш.
      _Малыш_. Это я вас спасал, Ветка! А правда ли, что от моего бега поднялся ветер?
      _Ветка_. Правда.
      _Малыш_. А правда ли, что пылила степь?
      _Ветка_. И это правда, Малыш. Я любовалась тобой!
      _Малыш_. Жаль только, что я так и не нашел тебе счастья!..
      _Ветка_. Я счастлива, Малыш!
      _Малыш_. А я так и не узнал, что оно такое... Мой отец - гордый вороной конь! - говорит, что счастье - это быстрый свободный бег, что счастье - это свобода! Так ли я говорю, отец?
      _Конь_. Верно, Малыш, верно. *(Матери.)* Пусти меня! *(Вырывается.)*__
      _Мать_. Куда ты?
      _Конь_. Я по-прежнему молод, Малыш?
      _Малыш_. Молод...
      _Конь_. Я красив, как прежде, Малыш!?
      _Малыш_. Красив...
      _Конь_. Я по-прежнему быстр? Посмотри на меня, Малыш?
      _Малыш_ *(посмотрев на Коня и с отчаянием оглянувшись на Мать)*. Быстр...
      _Мать_. Ты опять меня оставляешь, Вороной?
      _Конь_ *(обращаясь только к Малышу).* Прощай, Малыш!
      _Малыш_ *(бросается к Коню).* Я с тобой!
      _Мать_. Малыш!
      _ Малыш останавливается.
      _ _Конь_ *(Малышу).* Когда-нибудь мы с тобой встретимся в свободной степи!..
      _Малыш_ *(вновь бросается к Коню)*. Отец!
      _Ветка_. Малыш!
      _ Малыш вновь останавливается, смотрит то на Коня, то на Ветку, то на Мать. Мать начинает громко и тревожно ржать.
      _ _Конь_ *(Малышу).* Прощай! Отомсти за меня, слышишь? Это тоже счастье. Прощай!
      _ Конь уходит, гордо вскинув голову.
      Через некоторое время раздается глухое рычание стаи, стук копыт, ржание, стон.
      _ _Мать_. Во-ро-но-ой!!!
      _____ _ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСНЯ_
      _Путь окончен, песня спета. Мой дружок, мы расстаемся. В одиночестве подумай Обо всем и сделай вывод: Чтобы что-то получилось, Чтобы что-то состоялось, Чтобы что-то отыскалось Нужно знать, чего ты ищешь? А не знаешь - не надейся На финал благополучный, Жизнь твоя не авантюра И не повод для насмешек. Из того, что ты усвоил, Кое-что потом забудешь. Из того, что ты заслужишь, Кое-что получишь сразу, Кое-что получишь позже. Но не все пойдет на пользу! В заключенье пожелаем Синяков тебе и шишек. Не обильных, и не много, И, конечно, не смертельных!_
      _
      ________________ _На страницу "Содержание" >>>>>_
      --===Марабу, ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ===-
      _Андрей Зинчук_
      _"Зеленый Марабу"_
      _ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ_
      _Картина первая._
      _ Один из павильонов телевидения. __ За столом, на котором видна заставка передачи "В мире животных", в полутьме Редактор, рядом Орел.
      _ ___Редактор_. Да, Вася, холодно... Перестройка в стране, оттого и батареи третий день не топлены. А дадут свет, все ж голову из-под крыла достань, неудобно, как в таком виде телезрителям покажешься, вестник богов?
      _ Звонок телефона.
      _ *(Снимая трубку.)* Передача прервана по техническим причинам! И я не знаю, когда мы продолжим. *(Вешает трубку.) *А вещаем, между прочим, на весь мир! *(Смотрит в бумаги.)* Только на чем же нас прервали, когда мы на него вещали? *(Задумывается.)* Вечно нам, редакторам, приходится выкручиваться и придумывать что-нибудь новенькое, чтобы собрать вас, зрителей, у телевизоров. Ведущий передачи в командировке, передачу мне воткнули перед самой пенсией... Целый день в бегах по студии, крутишься, вертишься, даже забываешь подумать о самом главном: О ТОМ, КАК ЖЕ Я ВАС ВСЕХ НЕНАВИЖУ! Вас, пресыщенных, капризных, развращенных газетами, журналами, театрами... Как бы я хотел сделать для вас самую плохую в мире передачу!
      _ Стук в дверь. Входят два Близнеца.
      _ _Близнецы_ *(вместе).* Вы только что вели передачу...
      _Редактор_ *(пугаясь).* Камера включена? Сгорел!.. Всю жизнь врал и ничего. А тут!.. На весь мир! Такое!!!
      _Близнецы_. Нам нужен Марабу.
      _Редактор_. Марабу?
      _Близнецы_. Где он?
      _Редактор_ *(растерянно)*. В Африке, где ж ему быть?..
      _Близнецы_. Туда самолетом?
      _Редактор_. Самолетом.
      _Близнецы_. А билеты?
      _Редактор_. Билеты покупать надо.
      _Близнецы_. Заранее?
      _Редактор_. Заранее.
      _Близнецы_. За деньги?
      _Редактор_. За деньги.
      _Близнецы_. А мы маленькие, мы в Ессентуки бесплатно ездили!
      _Редактор_ *(наконец приходит в себя)*. Так вы, товарищи?.. Значит?.. Да что же это я!.. Точно! О Марабу мы и вещали! *(Внимательнее приглядывается к Близнецам.) *"На крутом переломе" - титры, крупно! *(Вскакивает, бегает по павильону.)* Не то. "Горячее лето" - было. "Великий подъем", "Письма деловых людей", "День страны", "Не в ущерб правам человека", "Родился заново совхоз"!.. *(Останавливается.)* "Куда дует ветер", "Уроки немецкого", "Над чем работают друзья"...
      _ Вспыхивает свет.
      _ Свет дали! *(Сметает со стола бумаги.)* Начинаем работать по-новому! *(Орлу.)* Вась, в Африку?.. *(Шепотом.)* Один оборот вокруг студии и назад, в павильон. Поближе к действительности. От винта!.. *(В сторону.)* Специально постараюсь что-нибудь испортить. Или какую-нибудь глупость устрою! *(Разворачивает камеру, целится ею вверх.) *Крыло самолета... Прямое включение. Начали!
      _ Из-за кулисы выворачивается крыло самолета без опознавательных знаков. На крыле Близнецы. Под крылом подвешена бомба.
      _ _Близнецы_ *(поют).* __ Мы с тобой летим далеко, Быстро крутится Земля. Не забудь, что ты не Леха, Помни, не Серега я! __ _Серега_. Что это под крылом?
      _Леха_. Похоже на бомбу...
      _Серега_. И не прикручена! Привертим?..
      _Леха_ *(достает из кармана болт)*. Берем болт!.. *(Прикручивает бомбу.)*
      _Близнецы_ *(поют).* ___ Не до жиру - живу быть бы! Мы летим вершить событья... ___ _Орел_ *(подлетая)*. Подлетаем, потом допоете. Тем более что второй куплет все равно не дописан. Есть, правда, рабочая версия: ___ "На загадочный край света Для страны, что бдит без света!" ___ Понятна ли она будет современному зрителю?
      _Близнецы_. Так ты что же, говорящий?
      _Орел_ *(неохотно).* По замыслу предыдущего сценария. Решили оставить. А вот вас Главный чуть не зарубил.
      _Близнецы_. Зарубил?!
      _Орел_. Что, говорит, у вас там какие-то дурацкие близнецы? Зачем? Если бы, например, они были к нам направлены из общества защиты животных... Это, говорит, теперь модно. Приказать я, конечно, не могу, нам это теперь запрещено, но у нас тоже, знаете, отчетность: кто и по какому поводу жег государственный литбензин! Что они у вас там делают? Ищут Марабу? Пусть лучше борются за мир, это дешевле. Или вот что: нельзя ли, говорит, это совместить в одной передаче? Этакий детский вариант "Служу России!"
      _Близнецы_. Ну?!
      _Орел_ *(с отчаянием)*. Совместили! Пока мы тут с вами прохлаждаемся, Главный уже сгонял к Самому Главному и уже утвердил. Смету, Самый главный говорит, ужать! Что там у вас такое? Кто герой нынешних наших дней? Близнецы? Отлично! Великолепная находка! Современно и, главное, неожиданно. Только нас могут не понять. Поэтому упростим: пусть будут близнецы, ладно, но... один! Один близнец! Ну, тут уж вся съемочная бригада в штыки: у нас там дольше и Шпион, и все такое... Мало того, что на ходу куплеты сочиняем, теперь и вообще!..
      _Близнецы_. Ну?!
      _Орел_. Короче, вас пока сохранили. Но первое действие оставили все как есть. А дальше, говорят, видно будет. *(Смотрит вниз, под крыло самолета.)* Колонку-то хоть установили? В клюве пересохло... Короче говоря, по замыслу, уже давным-давно подлетаем. Будем катапультироваться. Приготовились..._ От винта!.._
      _ Крыло самолета разворачивается и скрывается за кулисами.
      _ _Картина вторая._
      _ Питьевая колонка, выкрашенная так, как красят пограничные столбы: в полоску. На колонке замок.
      _ _Орел_. Замок? Безобразие! Где помреж?!
      _Серега_. Действительно, замок... Ну, нам ждать особенно некогда. Нужно экономить время передачи. *(Достает из кармана напильник.)* Берем напильник!.. *(Начинает перепиливать цепь замка.)*
      _ На скрип появляются с двух сторон Солдаты.
      _ _Солдаты_ *(вместе).* ___ Раз-два, раз-два! Выше ногу задирай! Шагай, солдат, Ты, солдат, не унывай! На ле!.. На пра!.. И так весь день, Шагать, шагать, Шагать не лень! Пошлет вперед Генерал-дурак. А впереди Притаился враг. Воткни в него Ты свой ржавый штык, Коль первым сам Не погибнешь ты! ___ _Первый солдат_. Стой!
      _Второй солдат_. Руки вверх!
      _Близнецы_. Нам бы только орла напоить...
      _Солдаты_. Не положено!
      _Орел_. А погибать? Погибать положено?
      _Первый солдат_. Я дам им водички, эй, служивый?
      _Второй солдат_. Ты, служивый, можешь давать, только ведь я в тебя стрелять начну!
      _Близнецы_ *(Второму солдату)*. Может быть, вы воды дадите?
      _Второй солдат_. Ну что, служивый, разрешу я им, пожалуй?
      _Первый солдат_. Ты, служивый, можешь разрешать. Только теперь я в тебя стрелять буду!
      _Солдаты_. Приказ начальства!
      ___Орел_. Ну вот что, служивые... Меня давно зовет к себе Сенкевич. У них там в "Вокруг света" и морей, и океанов, и всего, чего хочешь!.. От винта, служивые, от винта!.. *(Скрывается за кулисами.)*
      _Первый солдат_. Улетел, бедняга...
      _Второй солдат_. Намучился. Жарища-то ведь какая - Африка, понимать надо! У меня вода во фляжке кончилась...
      _Первый солдат_. У меня тоже... Дашь попить?
      _Второй солдат_. Еще чего! Ты мне разве дашь?
      _Солдаты_. Вот так и мучаемся!
      _Близнецы_. А нам нужен Марабу!
      _Солдаты_. Марабу?! Вот оно что!.. Да ведь он затерялся.
      _Первый солдат_. Улетел.
      _Второй солдат_. Сам ты улетел! У него же крыльев нет. Ускакал он!..
      _Первый солдат_. Сам ты ускакал!.. Он это... уполз он!
      _Второй солдат_. Ха, уполз! Да ты хоть раз в жизни его видел? Хоть одним глазом? Упрыгал он!
      _Солдаты_. Исчез. Пропал. Смылся. Смотался. Затерялся.
      _ Вдалеке слышен звук трубы.
      _ _Первый солдат_. И нам пора. Обед. Значит, завтра утром, сразу же после завтрака?
      _Второй солдат_. По сигналу, служивый, и начнем.
      _Первый солдат_. А ты, служивый, не побоишься?
      _Второй солдат_. Еще не знаю. Может, и не побоюсь.
      _Солдаты_ *(вместе).* ___ Солдат, скажи: Где твой сын, твой дом? Молчать! Ложись! Марш-марш! Кругом! Примкни к ружью Ты свой ржавый штык, Шагай, солдат, Ты шагать привык. Раз-два, раз-два! Выше ногу задирай! Шагай, солдат, Ты, солдат, не выбирай! Поспал, поел, Попил... Весь день Шагать, шагать, Шагать не лень! ___
      _______ Солдаты расходятся в разные стороны.
      _ _Серега_. Ушли на обед... А в самом деле, как пить хочется! Давай опять пилить замок?
      _Леха_. Лучше сделаем так: ты пили, а я пойду схожу на разведку! *(Уходит.)*
      _Серега_. Пили-пили... По такой жарище! Лучше бы я тоже на разведку пошел! *(Устав пилить.)* Ладно, полежу в тени, отдохну... *(Ложится в тень колонки и засыпает.)*
      _ Появляется Шпион.
      _ _Шпион_. __ Я на месте не сижу, Всюду я хожу-брожу, И гляжу-гляжу-гляжу... Ночью тоже я хожу Без ножу и грабежу, Никого не разбужу! ____
      _______ Пока Серега спит, Шпион его фотографирует.
      ____ Я тебя не разбужу, А немного погожу... Глянь, я около сижу И гляжу, гляжу, гляжу, Информацию ужу! ___ _Серега_ *(просыпаясь).* Вы кто?
      _Шпион_. Никто. Я просто спрятаться не успел.
      _Серега_. А тут Марабу случайно не пробегал-пролетал-проползал-проплывал?
      _Шпион_. Что ты сказал? Как? Откуда ты узнал? Тише-тише, молчи-молчи! Не произноси этого слова! Откуда ты узнал о?..
      _Серега_. Сначала по телевидению был дикторский текст о..., а потом что-то случилось и экран погас. А где о?..
      _Шпион_. По телевидению о?.. Значит, ты ничего не знаешь? Отлично! Пошли со мной!
      _Серега_. Отлично! Я пойду и все узнаю! Это будет отлично!
      _Шпион_. Ты отличный парень! Это тоже отлично!
      _Серега_. Но ведь самое отличное, что мы пойдем вместе!
      _Шпион_. Потому что мы отличные парни! Ничто не может отлучить друг от друга двух отличных парней!
      Шпион уводит Серегу и тут же возвращается с другой стороны. Садится, стаскивает сапоги.
      _Шпион_. ___ _Кому надо я служу,__ _Что услышал - доложу. Я на месте не сижу, Целый день хожу-брожу, Ноженьки свои тружу! _______
      _______ Появляется Леха.
      _ _Шпион_. Стой! Ты почему убежал?
      _Леха_. Я? Да вы кто?
      _Шпион_. Я никто. Это мы уже отлично выяснили. Не ты разве тут спал? *(Показывает фотокарточку.)* Вот! Это вещественное доказательство! Существенное!
      _Леха_ *(в сторону)*. Это фотография брата! Значит, с ним случилась беда!
      ___Шпион_ *(подслушав мысли Лехи)*. Фотография брата?.. О!.. Значит он тут не один! Как же я сразу не догадался! Только бы теперь об этом не позабыть!
      _Леха_ *(подслушав мысли Шпиона).* Не на таковского напал, я знаю, что он меня подслушал!
      _Шпион_. Боже мой! Ведь он узнал, что я его подслушал! Что же теперь будет? Это интересно!
      _Леха_. Ничего может больше не быть, потому что так мы можем подслушивать друг друга до бесконечности. Но ведь нужно что-то делать!
      _Шпион_. Он собирается что-то делать! О!.. Отлично! За это время я выясню, что именно он собирается делать! Я буду за ним следить!
      _Леха_. Он собирается за мной следить! Отлично! За это время и я выясню, зачем он за мной следит!
      _Шпион_. Это в самом деле отлично! Ведь мы меняемся ролями!
      _Леха_. Он хочет поменяться со мной ролями! Не на таковского напал! Но это все отлично!
      _Шпион_. Ну, мы еще посмотрим, отлично ли это! *(Уходит.)*
      _Леха_. Отлично посмотрим! *(Крадется следом.)*
      _ Появляется Орел.
      _ _Орел_. Этого только не хватало: теперь они шпионят друг за другом!.. А я только что с планерки. Постановили: побольше идиотизма! Зрители это любят. Кроме того, Главный уверен: борьба за мир - на сегодняшний день это уже слабовато. Пусть лучше, говорит, помогут в выполнении правительственной программы, что актуальнее. Этакие маленькие "Шесть соток". Проголосовали... И еще, говорит, побольше музыки. И тогда, говорит, съедят. За милую душу съедят! И главное - не забывайте, что вещаем на весь мир! А я так думаю: отсутствие средств у них все явственнее, и оттого все явственнее тяга вещать на весь мир. Или, другими словами: мы бедные, потому что глупые, а глупые, потому что бедные!.. Боюсь, не успею их об этом предупредить! *(Исчезает.)*
      _Картина третья._
      _ Правительственный кабинет. Его стены выкрашены в защитный цвет. Сейф. Карта. Список представленных к награде. __ Входит Леха.
      _ _Леха_. И здесь никого!
      _ Слышится песня, появляется Генерал в мундире.
      _ _Генерал_. ___ Раз-два, раз-два. К ноге! Кругом! Смирно! Молчать! Не рассуждать! На ле!.. На пра!.. Марш-марш! Бегом! Готовсь! Коли! Прицелься! Пли!.. ___
      ______ Что за шум? Или послышалось? Да, приветственные крики. Меня опять наградили! *(Открывает сейф, достает ордена, цепляет один, потом второй.)* Мальчик, отойди от карты, она секретная! Что? Брат? Какое горе? Какое несчастье! Какой брат? Ты с ума сошел! В стране военное положение! Отойди, говорю, от карты! Доложи Премьеру, он у нас на связи с населением!
      _ Раздается слабый и жалобный стон. От стены отделяется зеленая Тень, начинает раскачиваться и звенеть цепью, которой она прикована к сейфу.
      _ _Тень_. О!.. О!..
      _Леха_. Кто тут?
      _Генерал_. Тс-с! Это военная тайна!
      _Тень_. О, как кушать хочется! Тайна хочет кушать! Очень голодная тайна!
      _Генерал_. Тебе, мальчик, Премьера?
      _ Генерал снимает мундир и превращается в Премьера.
      _ _Премьер_. Минуту! Сначала наградим тех, кто этого заслужил... *(Вписывает в список награжденных: "Генерал".) *Слушаю? Какой брат? В стране военное положение, неразбериха и разруха. Впрочем, пока без разрухи. Да-да-да. Абсолютно невозможно! Вся промышленность поставлена под ружье. Впрочем, вы всегда можете обратиться к Промышленнику!
      _Тень_. О!.. О!.. Как кушать хочется!
      _Премьер_ *(Тени)*. И вам к нему. Он ведает запасами продовольствия.
      _Тень_. О!.. Меня опять передали!
      _ Премьер снимает фрак и превращается в Промышленника.
      _ _Промышленник_. Нет, нет и еще раз нет! Это исключено! У меня военный заказ от Генерала, а у него обеденный перерыв! *(Стремительно покидает кабинет.)*
      _Тень_. Никто не хочет кормить! Несчастье какое!
      _Леха_. Да кто же ты, наконец?
      _Тень_. Марабу.
      _Леха_. Зеленый?!
      _Марабу_ *(выступая на свет)*. Покрасили, чтобы не выделялся. Вот, снаряды несу. Четыре снес, с пятым мучаюсь. Несу, несу, а о... Тс-с!
      _ Появляется Шпион.
      _ _Шпион_. О?.. Ну что, упустил меня? Да я же специально запутал следы! Понял? Я теперь драться буду. Я отлично умею!
      _Леха_. Я тоже драться буду. Преотличнейшим кулаком!
      _Шпион_. И я тоже кулаком! Ну, ты чего?!
      _Леха_. А ты чего?
      _Шпион_. Я ничего. У меня работа такая. А вот ты?!
      _ Возвращается Промышленник.
      _ _Промышленник_ *(Марабу)*. Сколько снес?
      _Марабу_. Четыре.
      _Промышленник_. Неси еще. Быстро! Снесешь - покормлю. Нет - голодным останешься.
      _Марабу_. Сейчас, сейчас... Никак!
      _Шпион_ *(Промышленнику).* Вас военные секреты интересуют?
      _Промышленник_. Лично меня - нет. Но вы всегда можете обратиться к Генералу.
      _Шпион_. Продайте пару снарядов для противника. Вам отлично заплатят!
      _Промышленник_. Тс-с! По рукам. Только потихоньку, чтобы о... Генерал не узнал!
      _Шпион_ *(Лехе)*. Я тебя потом арестую!
      _ Шпион и Промышленник уходят.
      _ _Марабу_. __ Зовут меня Марабу. Вообще-то я птица. (Чтобы было понятно.) Был я прежде весел И чрезвычайно красив. А теперь покрашен (К этому привыкнуть нельзя.) Зовут меня Марабу. Я грустный. (Это, надеюсь, заметно.) Песен я петь не умею, Но пою все равно. И еще я военная тайна. (Что совсем тяжело.) __ Понял теперь? Несчастный я, зеленый... о!..
      _Вдруг где-то тут живет еще кто-нибудь? _
      _Давай с тобой поищем в этой комнате секретную кнопку?_
      _Леха_. Погоди-погоди... Ты не видел моего брата? Где его искать?
      _Марабу_. Где-где... В тюрьме, конечно!.. Уже выручать пора. Хочешь, давай выручать вместе?
      _Леха_. Отлично! Пошли.
      _Марабу_ *(делая несколько шагов)*. Эх, цепочка коротковата!..
      _Леха_. Напильник-то у Сереги остался... *(Марабу.)* Может быть, ты сам как-нибудь выскользнешь?
      _Марабу_. Уже пытался. Большой я, беда!
      _Леха_. Ну, тогда еще попробуем... Пошли!
      _Марабу_. Пошли.
      _Леха_. Стой! Кто так ходит? Ты вперед лапами иди. У тебя же шея длинная!
      _Марабу_. Пожалуйста. *(Пятясь, уходит из кабинета. Его голова остается комментировать происходящее за сценой.) *Да, так, наверное, получится... Поворачиваем за угол... Огибаем... На лапу не наступи! Тут ступеньки. Стой, пришли: тюрьма. Эй? Ты куда? Чего это ты? Чего это вы там делаете? Решетку перепиливаете? Раз-два, надавили! Осторожнее, на лапы не!.. Все-таки наступили! Погодите! Постойте! Я так быстро не умею!
      _ Появляются Близнецы. Тут же начинают перепиливать цепь Марабу.
      _ _Марабу_. Подождите, я еще не добежал!.. *(Цепочка падает, появляется туловище Марабу.)* Свобода! *(От радости несет яйцо.)* Пятое! Пятое! Сажусь и быстренько высиживаю! *(Садится на яйцо.)*
      _ Появляется Промышленник.
      _ _Промышленник_. Сидишь?
      _Марабу_. Сижу.
      _Промышленник_. Несись быстрее, бездельник!
      _Марабу_. Я устал! *(Пытается скрыть яйцо.)*
      _Промышленник_ *(замечает яйцо).* А ну-ка, ну-ка?.. Ну-ка?.. *(Приглядывается.)* Господин Премьер!
      _ Промышленник снимает сюртук и превращается в Премьера.
      _ _Премьер_ *(мгновенно оценив обстановку)*. Охрана!
      _ Появляется Первый солдат.
      _ _Премьер_ *(указывая на яйцо)*. Немедленно доставить на завод! *(Близнецам.)* Извините. Самому приходится вникать. Этот Промышленник, знаете!.. А тут еще острый дефицит рабочей силы!.. *(Покидает кабинет.)*
      _Марабу_. На завод понесли... *(Плачет.)* О, я несчастный! О, зеленый! О!..
      _Близнецы_. Зачем?!
      _Марабу_. Они из порохом набивают... Тс-с. Это тайна! О!..
      _Близнецы_. Острый дефицит рабочей силы! Отлично! Этим нужно воспользоваться! Только бы об этом не узнал Шпион!
      _ Неожиданно гаснет свет. Появляется Орел.
      _ _Орел_. Побольше идиотизма! И предлагается следующий ход: наличие волшебных семян. Без них им не выкрутиться с финалом первого действия, а я думаю, что и в целом по всей стране. *(Близнецам.)* Справитесь?
      _Близнецы_. Сделаем.
      _Орел_. Ну, смотрите... *(Исчезает.)*
      _ Свет зажигается.
      _ _Марабу_. Волшебные семена!
      _Близнецы_. Чего радуешься? Тебе же за ними и идти.
      _Марабу_. А куда?
      _Близнецы_. Это пока неизвестно. Наверху, похоже, еще не придумали. Видимо, куда-нибудь за границу. Но награда уже нашла своего героя! *(Вписывают в список награжденных: "Марабу", достают из сейфа орден и вешают Марабу на грудь.)*
      _Марабу_. Теперь я похож?
      _Близнецы_. Похож, похож.
      _Марабу_. Очень похож?
      _Близнецы_. Очень похож.
      _Марабу_. А на кого я похож? Ура! Я же похож на награду!
      _Близнецы_. Ну уж ладно, иди!
      _Марабу_. Иду, иду!
      _Близнецы_. Давай быстрее!
      _Марабу_. Пошел быстрее!
      _Второе действие >>>>>___
      --===Марабу, действие второе===-
      _Андрей Зинчук_
      _"Зеленый Марабу"_
      _ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _Картина четвертая._
      _ Ночь. Военный завод. Мешки с порохом.
      Работают Близнецы: распихивают порох по карманам.
      _Давай с тобой тут тоже что-нибудь сделаем? Например, нажмем на эту кнопку?__ _______ _ _Леха_. Тихо! Тс-с! Кто-то!..
      _ Серега прячется в пустой мешок. Появляется Шпион.
      _ _Шпион_. Трудишься? Молодец. Арест откладывается. Не то работать будет некому. А меня за снарядами прислали. Давай два!
      _Леха_. Не готовы.
      _Шпион_. Тогда я порох возьму. Вон тот мешок!
      _Леха_. И порох не дам!
      _Шпион_. Да я же не бесплатно, ты что? Я отлично заплачу! *(Взваливает на плечи мешок, в котором сидит Серега.)*
      _Леха_. Генерал! Генерал! Шпион порох крадет!
      _ Шпион прячется, появляется Генерал.
      _ _Генерал_. Что я слышу? Приветственные крики! Наверное, меня опять представили к... Пойду за наградой! *(Уходит.)*
      _Шпион_ *(появляясь).* Ну, ты даешь! Я ведь уже договорился. Не уйду, пока не куплю. Прятаться буду и подслушивать!
      _Леха_ *( в сторону)*. Подслушивать! Пожалуй, мне это сейчас не выгодно!
      _Шпион_ *(в сторону).* Если ему это невыгодно, значит, с ним можно поторговаться!
      _Леха_. Ладно, принесешь много денег - продам один снаряд.
      _Шпион_. Эх, принесу! *(Убегает.)*
      _Серега_ *(вылезая из мешка)*. Чуть не утащил! А где же Марабу? Давно уже должен был вернуться... *(Убегает с мешком пороха.)*
      _ Появляется Шпион.
      _ _Шпион_. Принес много денег!
      _Леха_. Неси еще больше.
      _Шпион_ *(в сторону).* Значит, он любит деньги?! Это непохоже на советского школьника! Так кто же все-таки он?
      _Леха_ *( в сторону).* Он не знает, кто я... Ха-ха-ха! Этого не знает никто! Я сам этого не знаю!
      _Шпион_. Он думает, что никто этого не знает. Я знаю. Он - шпион!
      _Леха_. Он думает, что я тоже шпион! Какой наив! Главное, чтобы он не успел узнать всей правды!
      _Шпион_. Он хочет меня запутать! Но меня не собьешь! Еще посмотрим, кто кого! Не на таковского напал! *(Убегает.)*
      _ Появляется Серега.
      _ _Серега_. Порядок. А ты чего бездельничаешь?
      _Леха_. Шпиона отвлекал от его шпионских мыслей.
      _ Появляется Марабу.
      _ _Марабу_. О!.. О!.. Я несчастный! О, зеленый! Зачем я на свет появился, и кому пришла в голову мысль послать меня за семенами?!
      _Леха_. Принес?
      _Марабу_. Принес.
      _Серега_. Давай. Ну? Ты что? Съел?
      _Марабу_. Случайно. Вы на меня надавите, может, они и выдавятся?
      _Леха_. Ладно. Иди снова. Дело-то ведь нешуточное: нужно всю страну накормить!
      _Серега_. И смотри, больше не ешь!
      ___Марабу_. Уже наелся. Тошнит. Почему меня так тошнит? Наверное, они несъедобные. Я это сразу понял. Что теперь делать? О, я несчастный!
      _Леха_. Да иди же ты! Скоро утро!
      _Марабу_. Иду. Свидимся ли мы когда-нибудь? Я и местечко присмотрел, и табличку приготовил... *(Показывает табличку с надписью "Здесь покоится...", уходит.)*
      _ Появляется Шпион с деньгами.
      _ _Шпион_. Вот. Принес.
      _Серега_. Совсем мало!
      _Шпион_. Мало? Эх, пропадай все, еще принесу! *(Убегает.)*
      _ В следующей сцене Близнецы, меняясь, таскают по очереди порох, Шпион деньги. Налетают друг на друга.
      _ _Шпион_ *(падая)*. Отлично! Двоится в глазах! Это глюки: сначала та порох украла, теперь эта крадет!.. *(Достает зажигалку, подкрадывается к Сереге с огнем.)* Сейчас мы одну из них!.. Только дым пойдет!
      _Леха_ *(вбегая)*. Стой!
      _Шпион_. Стою. Но они опять раздвоились! *(Падает в открытый мешок, Близнецы его завязывают.)*
      _ Появляется Промышленник.
      _ _Промышленник_. Как дела?
      _Близнецы_. Скоро все будет готово. А в этом мешке порох сырой.
      _Промышленник_. На помойку его! *(Берет мешок со Шпионом, уходит.)*
      _ Появляется Марабу.
      _ _Марабу_. М-м-м! М-м-м!
      _Близнецы_. Принес?
      _Марабу_. М-м-м!
      _Близнецы_. Съел?!
      _Марабу_. М-м-м! М-ме...шок давайте! *(Выплевывает семена.)* Они все-таки не ядовитые оказались. Какое счастье!
      _ Появляется Генерал.
      _ _Генерал_ *(ничего не замечая).* Шпиона поймал. Сидит в мешке. Опять будет награда, а вешать некуда. Придется отнести обратно! *(Уходит с мешком.)*
      _Леха_ *(работая)*. Это для нашего Генерала!
      _Серега_ *(работая).* А это для ихнего!
      _ На сцену впрыгивает мешок.
      _ _Шпион_. Зажгите свет!
      _ Близнецы развязывают мешок, вылезает Шпион с косыми глазами. Ему дают два яйца.
      _ _Шпион_. Четыре снаряда! Четыре! Побегу! Продам! Получу много денег! *(Убегает.)*
      _Картина пятая._
      _Премьер_. Как мы уже имели честь рассказывать в предыдущих "Вестях", несмотря на провал враждебных замыслов, кое-кто из кое-каких правящих кругов по-прежнему не отказался от своей преступной политики: лихорадочно усиливает военные приготовления на нашей границе, проводит разведывательные операции в наших тылах, засылая агентов с целью разведывания наших военных тайн. Из компетентных источников стало известно: пехотные дивизии, оснащенные новейшим вооружением, тысячами орудий и пулеметов, танками и бронетранспортерами, а так же боевыми самолетами, формируются на всей кое-чьей территории. Становится ясным: кое-кто работает на войну, усиливает подготовку к ней, взял курс на вооружение. Наше правительство резко осуждает... *(Премьер уходит, его голос продолжает звучать из динамика.) *...преступные действия кое-чьей стороны и предупреждает, что эта сторона несет всю ответственность за напряженное положение, создавшееся в пограничных районах, а также за _последствия своих наглых действий..._
      _Картина шестая._
      _ Утро. Питьевая колонка. С двух сторон выкатываются пушки. Появляются Солдаты.
      _ _Первый солдат_. Ну что, служивый, выспался?
      _Второй солдат_. Хороший компот был у нас сегодня на завтрак!
      ___Первый солдат_. У нас тоже хороший. *(Достает краски, красит пушку.)* Послушай, служивый, у тебя сколько снарядов?
      _Второй солдат_ *(пересчитав)*. Три. Но это о... Военная тайна!
      _Первый солдат_ *(пересчитав)*. А у меня два. Правда, это тоже военная тайна. Давай лишний спрячем, чтобы по справедливости?
      _ Закапывают яйцо.
      _ _Первый солдат_. Слушай, служивый, ты в кого палить-то собрался?
      _Второй солдат_. Да в тебя же, служивый!
      _Первый солдат_. А я в тебя. А не боишься, коли попаду?
      _Второй солдат_. Конечно, боюсь. Да ведь делать-то нечего - приказ!
      _Первый солдат_. Да, приказ... Покурить не дашь?
      _Второй солдат_. Дам, конечно. Только - эй! - ты на мою сторону не ходи!
      _Первый солдат_. Не пойду, конечно. Понимаю. Кидай!
      _ Появляется Генерал.
      _ _Генерал_. Смирно! Разговоры с неприятелем прекратить! Итак, начинаем по сигналу... *(Ходит по позиции.)* Что я вижу? У неприятеля наши секретные снаряды? Измена, понятно. Придется доложить. *(Превращается в Премьера.)*
      _Премьер_. Минуту! Где Шпион?
      _ Появляется Шпион.
      _ _Премьер_. Все разузнать, все разведать и все подслушать!
      _Шпион_ *(убегает и тут же возвращается)*. Все-все-все. Все разузнал, все разведал и все подслушал. Нас предали.
      _Премьер_. Кто?
      _Шпион_. Я! Будет награда?
      _Премьер_. Будет. Пошли в тюрьму! *(Уводит Шпиона.)*
      _Первый солдат_. Так, значит, по сигналу?
      _Второй солдат_. По сигналу-то по сигналу... Да только у нас горнист удрал!
      _Первый солдат_. Как удрал?
      _Второй солдат_. Надоело ему воевать, вот он и удрал.
      _ Появляются Близнецы и Марабу.
      _ _Марабу_. ... нет-нет, не уговаривайте! У меня и голоса нет, и слуха!..
      _Леха_. Ты порепетируй. *(Солдатам.) *Вот, горниста вам привели.
      _Первый солдат_. Какой же это горнист?
      _Второй солдат_. Зеленый какой-то!..
      _Близнецы_. Послушайте, вам деньги случайно не нужны?
      _Первый солдат_. У нас питание бесплатное...
      _Второй солдат_. У нас и обмундирование бесплатное...
      _Солдаты_. Нет, не нужны!
      _ Появляется Генерал, сгибаясь под тяжестью орденов и медалей.
      _ _Генерал_. Горнист пропал...
      _Первый солдат_. Разрешите доложить... Вот горнист!
      _Генерал_. Тс-с. Это же военная тайна! О!.. *(Подумав.)* Ладно, пусть просигналит разок и опять на цепь. Заряжай!..
      _ Солдаты заряжают пушки.
      _ *(Второму солдату)*. А ты что? Я тебе не приказывал, можешь не заряжать.
      _Второй солдат_. Нет уж, я тоже, пожалуй, немножечко заряжу.
      _Генерал_. Ну, как хочешь. *(Марабу.)* Смирно! Приготовились! Горнист!
      _Марабу_ *(прокашлявшись).* Позавтракал, так теперь в горле пересохло!..
      _Генерал_ *(Первому солдату)*. Напои!
      _ Первый солдат поит Марабу из фляги. Тот пробует голос.
      _ _Марабу_. Так, что ли?
      _Первый солдат_. Не похоже.
      _Второй солдат_. Да уж... Действительно!
      _ Нарастает гул мотора. Из-за кулисы выворачивается крыло самолета без опознавательных знаков с висящей под крылом бомбой.
      _ _Генерал_. Уже и авиация подоспела. Еще раз приказываю... Горнист!
      _ Марабу пытается подать голос.
      _ _Первый солдат_. Опять не вышло!
      _Второй солдат_. Даже хуже, чем в прошлый раз!
      _Все_ *(хором).* Да подай же ты голос, Марабу! *(Начинают показывать.)* Вот так! Вот так!
      _Генерал_. Филармонию мне тут устроили!
      _ Неожиданно палят пушки.
      _ _Генерал_. Промазал, мазила! Заряжай еще раз! Пли!__ _О, еще одна кнопка!_
      _ Пушки стреляют второй раз.
      Все вокруг начинает зарастать цветами, которые заполняют всю сцену.
      _ _Первый солдат_. Ау!
      _Второй солдат_. Ау!
      _Первый солдат_. Ты где?
      _Второй солдат_. Я здесь!
      _Первый солдат_. Я тебя не вижу! Попал?
      _Второй солдат_. Я тебя тоже не вижу! А я попал?
      _Генерал_. Разговорчики! *(Летчику.)* Бомбу кидай!
      Голос _Летчика_. Не могу! Прикручена!
      _Генерал_. Тогда садись!
      Голос _Летчика_. Боюсь!
      _Генерал_. Ну, держись у меня! *(Лезет на колонку и цепляется за бомбу.)*
      _ Крыло самолета разворачивается и вместе с Генералом исчезает за кулисами. Исчезает шум мотора. _ Падают, сорванные ветром, Генеральский мундир, фрак Премьера, сюртук Промышленника.
      _Первый солдат_. Улетел!
      _Второй солдат_. Голый! Голый улетел! Значит, и приказов больше не будет?!
      _Первый солдат_. Давай брататься, служивый?
      _Второй солдат_. Давай!
      _ Из зарослей вылезают Солдаты и начинают брататься. __ Прикладами сбивают с колонки замок. Из крана вырывается поток воды. _
      _Первый солдат_. Только куда же он улетел? Сядет где-нибудь и снова приказывать начнет!
      _Второй солдат_. Не сядет. Побоится. У него же под крылом бомба привинчена. Так и будет летать, пока бензин не кончится!
      _Солдаты_ *(вместе).* ___ Раз-два, раз-два. Прочь погоны! Запевай! По мирной земле Ты, браток, шагай-шагай! В петлице цветок, Весь мир впереди. С любовью, браток, Его обойди! ___
      _______ Раздается хлопанье крыльев, появляется Орел.
      _ _Орел_. Просили передать: перебор с пацифизмом, держитесь в рамках. Обнялись и... насторожились. И разошлись по окопам. Никаких братаний. Держим порох сухим! - Ничего себе борьба за мир. А? Каково? *(Исчезает.)*
      _Леха_. А где же Марабу?
      _Серега_. Опять пропал!
      _Первый солдат_. Да ведь затерялся он...
      _Второй солдат_. Сам ты затерялся... Упрыгал он!
      _Первый солдат_. Сам ты упрыгал... Ты же его никогда не видел! Укатил он...
      _Второй солдат_. Ха, укатил! Уполз он, и все!
      _Первый солдат_. Уполз, скажешь тоже! Ускакал он, и все дела!
      _Близнецы_. Давайте позовем его вместе!
      _Все_ *(хором).* Марабу! Эй, Марабу! Марабушка!
      _ На зов появляется Шпион.
      _ _Шпион_. Все куда-то подевались, бросили меня... Из тюрьмы-то я выбрался, но что делать дальше? Кому служить? За кем шпионить? Где пушки? Снаряды? Противник? Где о?.. Одни цветы... Этакий "Наш сад", понимаю... Совсем свихнулся: четыре мальчишки. Боже мой, их же двое, а я забыл! Эй, у вас не найдется работы для сумасшедшего шпиона? Нет? Ну что ж, пойду искать... Хорошо, что хоть табличку нашел... *(Вешает на грудь табличку: "Здесь покоится..." и входит в заросли цветов.)* Ой, кто тут?
      _Марабу_ *(из зарослей)*. Это я тут сижу, потому что спрятался. *(Появляется.)* И ничего не слышал, потому что голову вот так закрыл! *(Показывает.)* Пока на меня чуть не наступили!
      _Серега_. Мы из-за того тебя потеряли, что ты зеленый, как трава. А каким ты был раньше?
      _Марабу_. Зеленым.
      _Леха_. Нет, до того, как тебя выкрасили?
      _Марабу_. Не помню. Наверное, тоже зеленым.
      _Серега_. А ты вспомни!
      _Марабу_. Никак!..
      _Леха_ *(Солдатам.)* У вас есть краски?
      _Солдаты_. Сколько угодно! *(Достают краски.)*
      _Серега_. Берем кисть!.. *(Макает кисть в краску и красит Марабу.)* Такой ты был раньше?
      _Марабу_. По-моему, все-таки не такой.
      _Леха_ *(красит)*. Тогда может быть, такой?
      _Марабу_. Нет уж, не такой совершенно!
      _ Все вместе начинают перекрашивать Марабу. В конце концов он становится совершенно невообразимого цвета.
      _ _Все_ *(хором)*._ __Может быть, такой?_
      _Марабу_. Это совсем ни на что не похоже! Зачем вы меня испортили? Пусть бы лучше оставался зеленым!.. *(Плачет и скрывается в зарослях.)*
      ___Давай немного поможем Марабу и попробуем угадать какой он?_ _ Раздается хлопанье крыльев, появляется Орел.
      _ _Орел_. Побольше идиотизма! Знаете, что придумали эти сионские мудрецы? Никогда не догадаетесь! Русская школьница спасает своего брата! Вот так! Ни больше и не меньше. Это, говорят, под финал будет неожиданно. Побыл Лехой, ничего, станет Лекой. Лерой. То есть, Валерией. Или Валентиной. Как вам это понравится? Этакое индийское кино!.. *(Исчезает.)*
      _Леха_ *(превращаясь в Леку)*. Я это чувствовала! Чувствовала! Я всегда это знала! *(Сереге.)* Брат!
      _Серега_. Сестра!
      _Лека_. Никогда не знала, что у меня есть брат!
      _Серега_. А я, что у меня есть сестра! Постойте... Постойте... Мне кажется... Что я тоже... не совсем Сергей... А кто-то другой! Да! По-моему, я Николай! Но чей же я тогда брат?! Впрочем, под финал это уже не важно! Главное - где наш Марабу? Опять пропал!
      _Марабу_ *(из зарослей).* Я тут сижу... Я не пропал, а спрятался. *(Появляется с яйцом.)* Потому что - вот!
      _Солдаты_. Ложись! *(Падают на землю.)*
      _ Гаснет свет. За кулисами слышна какая-то неразбериха.
      Появляется Орел.
      _ _Орел_. Слышите? Съемочная бригада отказывается участвовать в дальнейшей пропаганде насилия. В передаче сквозит милитаризм. Мнение же начальства таково: в передаче наличествует патриотический долг и любовь к отечеству. Увеличить долг, укрепить отечество! Но поскольку передаче в целом все же угрожает выход за рамки... А так же идиотизм и самодеятельность... редакция снимает с себя ответственность за дальнейшее развитие событий!
      _Голос за сценой._ Вот и хорошо. Берем власть в свои руки!
      _Орел_. Кто это говорит?
      _Голос за сценой._ Это говорит рабочий. Рабочий сцены! Даю настройку... Всем-всем-всем! Прямое включение... Начали!
      _ Свет зажигается. Сначала нехотя, вполсилы, потом ярче и ярче и, наконец, заливает всю сцену.
      _ _Марабу_. Вы что? Оно не снаряд, оно яйцо. Я его давно снес и уже немного высидел...
      _ Слышно, как по скорлупе яйца кто-то стучит.
      _ _Марабу_. Посижу еще... *(Садится на яйцо.)* Посидим все на дорогу! Помолчим! Тс-с! О!..
      _ Неожиданно из-под Марабу выскакивает Птенец и начинает бегать по сцене.
      _ _Марабу_. Такой! Такой! Вот какой я был раньше! Сынок!
      _Птенец_. Ой, кто это такой страшный?
      _Марабу_. Даже сын отрекся!
      _Близнецы_. Так кто же ты ему? Мама или все-таки папа?
      _Марабу_. У нас ведь тоже экономят... В общем, я ему... мапа!
      _ Внезапно налетает ветер, грохочет гром, начинается дождь.
      _ _Марабу_. Опять стреляют! *(Закрывает голову и скрывается в зарослях.)*
      _Все_ *(хором).* Это гром, Марабу!
      _Марабу_. А почему мокро?
      _Все_ *(хором).* Это дождь, Марабу!
      _Марабу_. Что такое дождь? *(Появляется, белый: дождь смыл с него всю краску.)*
      _Все_ *(хором)*. Опусти крылья, Марабу!
      _Марабу_. Хорошо. Крылья я опущу. Но глаза все-таки пока не открою.
      _Все_ *(хором).* Посмотри на себя, Марабу!
      _Марабу_ *(открывает глаза и оглядывает себя)*. Такой! Честное слово, такой! Сынок!
      _Птенец_. Мапа!
      _Марабу_ *(поет).* ___ Зовут меня Марабу. Я птица. (Надеюсь, это теперь понятно.) Я весел, доволен, И чрезвычайно красив. Окончательно перекрашен. (К этому нужно еще привыкнуть.) Зовут меня Марабу. Я счастлив. (Это, надеюсь, заметно.) Песен я петь не умею, Но очень, очень хочу Славу пропеть дождю. (Большое, большое ему спасибо!) ___ _Первый солдат_ *(доставая спрятанное яйцо, Близнецам).* Возьмите эти чудесные семена...
      ___Второй солдат_ *(доставая второе яйцо).* Отвезите их домой, посадите в землю...
      _Первый солдат_. Поливайте...
      _Второй солдат_. Ухаживайте...
      _Солдаты_ *(хором)*. Пусть у вас вырастет такой же прекрасный сад!
      _Первый солдат_. А вот и деньги пригодились...
      _Второй солдат_. Мы из них свернем кулечки...
      _Солдаты_ *(хором)*. Для цветов вашим друзьям. Возьмите!
      _Орел_. Берите-берите, ничего не оставляйте! У нас тут в соседнем павильоне "Хованщину" Мусоргского репетировали, массовки нагнали - страсть! Так такая "хованщина" по всей студии началась, до сих пор опомниться не можем! *(Поясняет.)* "Хованщина" - это когда тянут реквизит, чтобы потом сховать.
      _Близнецы_. До свиданья! Прилетайте к нам в гости!
      _Марабу_. Прилетим! Но сначала нам нужно научиться летать!
      _Птенец_. Это ведь так просто!
      _Близнецы_ (поют). ___ Мы с тобой летим далеко, Быстро крутится земля. Не забудь, что ты не Леха, Помни, не Серега я! ___
      _______ На зрительный зал сыплются цветы.
      _ _Картина седьмая._
      _ Появляется Редактор.
      _ _Редактор_ *(взмахом руки предупреждает возможные аплодисменты, достает список представленных к награде, вписывает: "Редактор", вешает на грудь медаль.)* Черная неблагодарность! Столько лет сидел, стольких обманул, опутал, оплел, обвел вокруг пальца... Из сценариев, которые испортил, можно было бы навалить целую гору! За границей бывал. От каждой чужой удачи отгрызал кусочек личного блага. Кланялся так низко, что однажды принес домой в усах два репья. (_*_) Собачья должность! Не нужен больше. Время, говорят, ваше кончилось. Все. Не будет теперь у нас ни Главных, ни Самых Главных, ни Самых-Самых-Самых... Право совещательного голоса, однако, мы тебе за верную службу оставим: идет на улице дождь или нет? Раскрыть ли зонтик или так пойти, с нераскрытым? А ведь бывало, как Данко, буквально с сердцем наперевес: "За мной! Вперед!" Бессердечный, говорят, ведет безмозглых!!! (_**_) А письма трудящихся? *(Показывает ворох писем.)* От доярки, от полярки, от шоферки, от шахтерки... Спасибо, очень рады, от всей души, гневно клеймим и так далее... Так нет же - сам себе, говорят, написал! И наградили... Не лампасами маршала - галунами швейцара! *(После драматической паузы.)* Пойти, что ли, открыть дверь и постоять рядом... Чего изволите? *(Сгибается в пояснице, стоит с медалью в позе, в которой и должен стоять от рождения.)*
      ------------------------------------------------------------------------------
      (_*_) Цитата из Н.В. Гоголя
      (_**_) Фраза явно заимствована (прим. автора)
      ___Перед выходом нажми сюда!_
      _На страницу "Содержание" >>>>>___
      --===С волшебным удовольствием, действ. лица===-
      _Андрей Зинчук_
      _"С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!"_
      сказка
      __ *Действующие лица*
      _Тупой_ - \
      _Задира_ - \ Снеговички
      _Ябеда_ - /
      _Никак_ - /
      _Музыкальный руководитель_ __ ------------------------------------------------------------------------------
      __
      _Пролог_
      _ Темный двор дома. Сугроб. Видны силуэты четырех небольших Снеговичков. Один из них говорит детским голосом. _ ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ну, моя терпелка кончилась! Все разошлись?
      СНЕГОВИЧКИ *(хором).* Все!
      ЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. А этот, с портфелем, Тупой?
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Ушел. В библиотеку отправился. Уроки МУЧИТЬ.
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. А второй, с водяным пистолетом, Задира, кошек пошел гонять. И стекла в подвале бить.
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. И Обида-Ябеда убежал. Обиделся на первых двоих и убежал.
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Что я вам говорил, а? Вот, наконец, мы и остались одни! Подведем итог: еще совсем недавно мы были капельками воды, потом превратились в снежинки, долго-долго падали, кружа, на землю. Потом долго-долго лежали, никому не нужные и никем не замеченные... Помните, ЧТО про нас сказал один из них, лениво посмотрев себе под ноги?
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Конечно, помним! А, ну это зима опять началась! - сказал он.
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. По нам ходили, нас мяли полозьями санок и лыж, по нам бегали собаки! А потом...
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. А потом пришел КТО-ТО и подарил нам жизнь! Хорошо было бы его найти. Ведь так интересно жить!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК *(строго)*. Нет, мы сами собой слепились! Мы сами собой слепились и живем так же сами по себе. Когда никто не видит (ведь Снеговичкам полагается стоять на месте), мы можем поиграть в снежки, скатиться на санках с сугроба, побегать на лыжах...
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Что-то у меня НИКАК не получается поиграть в снежки! Я даже пошевелиться не могу!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. И я не могу пошевелиться!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. И я! И я! Лично я не могу пошевелиться совсем!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Тогда стойте и любуйтесь на окружающий мир! Какая сверкающая красота вокруг! Сколько звезд!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. А если все-таки хоть немножко поиграть в снежки?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Хм... Помните, когда мы летели вниз, кто-то громко, на весь воздух, сказал: "На землю летите? Ну-ну. Добро пожаловать. С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!" И сразу же после этого лететь нам стало легко и свободно?..
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Конечно помним! Еще бы!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Нас перестало кружить, и мы перестали налетать друг на друга!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Наверное, это были сказаны волшебные слова. Не стоит ли их попробовать в нашем случае?
      СНЕГОВИЧКИ *(хором)*. Ура! Конечно, стоит! Их совершенно необходимо попробовать!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Итак... С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!
      СНЕГОВИЧКИ *(хором).* С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ! _ И сразу после этих слов четыре Снеговичка оживают.
      _ _Картина первая_
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ага!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Подействовало!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Получилось!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ура!!! _ Четыре Снеговичка начинают перекидываться снежками, съезжать друг на дружке с сугроба, кружиться и петь: ______ - Ты здесь? - Я здесь. - Я тоже здесь. - И я! И я! И я! Мы можем встать, Подпрыгнуть, Сесть, И даже спеть: ля-ля! И я! И я! И я! И я! Мы можем закружить. Как хорошо на свете жить,. На свете жить ля-ля!
      _____ ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Стойте! Стойте! Весна на носу! Что с нами станет? Подумайте! Надеюсь, все помнят историю Снегурочки?
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Все помнят! Проходили! В небесной школе учили!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. А мы просто не будем об этом думать! Мы будем веселиться и кружить! А весна придет - мы просто не будем таять и все! Не станем ей, короче, уступать! Типа она нам не закон!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ну да. Как же! Завтра - первое марта. Выглянет весеннее солнце, и растаешь ты как миленький! А ну, кончай радоваться жизни! _ Но Снеговички не унимаются. _ ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. А мы знаем волшебные слова!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Мы возьмем и скажем ей их прямо в лицо!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. И все дела! Ля-ля! _ Снеговички ничего не хотят слушать и продолжают кружить. _ ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Хорошая идея. Однако у меня есть совсем, совсем другой план.
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Какой? Какой еще другой план? Не знаем мы никаких других планов!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Мы хотим смеяться и петь!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Смеяться и кружить!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. А давайте возьмем и превратимся...
      СНЕГОВИЧКИ *(хором).* Во что превратимся? Во что?
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Например, в замерзшую реку! Весне с ней придется попотеть! Сейчас я в нее превращусь! Сейчас! С ВОЛШЕБНЫМ...
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК *(перебивает).* Или в большое-большое замерзшее озеро! Ей трудно будет его растопить! С ВОЛШЕБНЫМ...
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК *(перебивает)*. А я возьму и превращусь в огромную снежную гору! Она ничего не сможет с ней сделать! С ВОЛШЕБНЫМ...
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК *(перебивает всех)*. Нет! Нет! Стойте, Снеговички! Давайте лучше превратимся...
      СНЕГОВИЧКИ *(хором).* Во что превратимся? Во что?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Например, в настоящих людей?!
      СНЕГОВИЧКИ *(хором)*. Ура! Ура! Превратимся! Превратимся в настоящих людей! Ура! А зачем?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Тогда мы сами будем лепить Снеговичков и сами будем ими командовать! Скажем им, например: "С ВОЛШЕБНЫМ
      УДОВОЛЬСТВИЕМ" - и насыпят они нам огромную снежную гору! Ту самую, в которую вы только что хотели превращаться! А мы возьмем и будем с нее по очереди съезжать!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ура! Съезжать! И мы никогда, никогда не растаем?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Никогда не растаем!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ура!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Или, например, прикажем - и они нам расчистят каток на большом-пребольшом озере!.. Кстати, ведь кто-то из вас только что о нем вспоминал?..
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Ура! И мы наденем коньки?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Наденем!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. И побежим на коньках?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Побежим. А еще мы летом купим билеты и поедем к морю. И все вместе будем загорать на пляже! И превратимся в четырех черных чумазых Снеговичков!
      СНЕГОВИЧКИ *(хором)*. Ура! Ура! Превратимся!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. И будем кататься на велосипеде!
      СНЕГОВИЧКИ *(хором)*. Ура! На велосипеде! Будем кататься! Ура!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. И запишемся в кружок технического творчества! И сами себе соберем компьютер! И сами будем на нем играть!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Ага! А в кружке технического творчества тебе, небось, ОБЯЗАТЕЛЬНО ДАДУТ В РУКИ ПАЯЛЬНИК!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. А я его не побоюсь! Нет! К этому времени я уже стану Настоящим Человеком!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. И я стану!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. И я!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. А какие они бывают, Настоящие Люди? Вы это знаете? Ну-ка?
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Конечно, знаем! Настоящий Человек - это тот, кто ходит в школу с портфелем и много и долго МУЧАЕТСЯ, сидя по два, а то и по три года в одном классе! Потому что он курит! *(И очень достоверно демонстрирует этого "Настоящего Человека" своим друзьям.)*
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Нет, наоборот, настоящий Человек - это плакса, ябеда, трус, который боится забраться на ледяную горку и съехать с нее вниз. Это и есть настоящий Человек! *(И так же очень удачно демонстрирует друзьям своего "Настоящего Человека".)*
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Да нет же! Нет! Какие вы все ненаблюдательные! Человек это бездельник, прогульщик, драчун-забияка, тот, который каждый день во дворе дома мучает кошек и бьет стекла в подвале. Это и есть Настоящий Человек! *(И он принимается демонстрировать полюбившийся образ своим друзьям.)*
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК *(тихо)*. Интересно, а что ЛЮБЯТ Настоящие Люди?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Да ну тебя!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Отстань!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Не мешай! Значит, превращаемся?
      СНЕГОВИЧКИ *(хором)*. С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ! _ И тут же трое Снеговичков превращаются, соответственно, в: Тупого, Задиру и Ябеду. _ ТУПОЙ *(гордо)*. Я - Тупой! Я буквально очень Тупой! Я читаю много книг. Очень много. Только я ничего в них НЕ-ПО-НИ-МА-Ю!
      ЗАДИРА *(так же гордо).* А я Задира! Причем я такой СТРАШНЫЙ задира, что я... я... Короче, вы меня скоро узнаете!..
      ЯБЕДА. А я вообще, можно сказать, ПРОСТО Ябеда! Но об этом вы узнаете потом! _ Так они и стоят: первый - с огромным портфелем, второй с ужасающих размеров водяным пистолетом, третий - с большущим замызганным носовым платком. А четвертый Снеговичок так и остался обыкновенным Снеговичком. _ ТУПОЙ, ЗАДИРА и ЯБЕДА (хором, четвертому Снегов*ичку, у которого мечтательный голосок). *А ты почему молчишь? Почему не превращаешься в Настоящего Человека? Смотри, на пляж мы тебя в таком виде не возьмем! И уж, конечно, на велосипеде не покатаем!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. А я думаю. Думаю... И НИКАК не могу себе представить: кем бы я хотела больше всего стать! Просто, наверное, я еще не встретила своего Настоящего Человека!
      ЗАДИРА. Как ты сказала? "Никак"? Ну, смотри. Я тебя за язык не тянул! Сама проболталась! Теперь мы тебя так и будем звать - просто НИКАК.
      ТУПОЙ. Ой, посмотрите на нее! - "Никак!" *(Гордо.)* Да за все три года, что я отмучился в третьем классе... Я... Я... Я что-то НИКАК не могу сообразить, что я этим хочу сказать!.. А, вот - просто: я тебя НЕ-У-ВА-ЖА-Ю!
      ЗАДИРА *(Тупому)*. А я ВАС ВСЕХ не уважаю еще БОЛЬШЕ! ЕЩЕ ОГРОМНЕЕ! И ТОЛЬКО ПОПРОБУЙТЕ МНЕ НА ЭТО ЧТО-НИБУДЬ ВОЗРАЗИТЬ!
      ТУПОЙ. Зато я ВАС ВСЕХ НЕ-ПО-НИ-МА-Ю!
      ЯБЕДА *(Тупому и Задире)*. Мальчики! Вы что же, сейчас тут драться будете? Ой, Никак! Тебя-то я как раз больше всего и боюсь! Смотри, что ты УЖЕ наделала! А ЧТО ОТ ТЕБЯ В БУДУЩЕМ ОЖИДАТЬ МОЖНО? А?..
      ЗАДИРА. Ладно. Подраться мы всегда друг с другом успеем. Верно, друзья? Для начала нам следует придумать какое-нибудь настоящее дело!
      ЯБЕДА. А не может ли это быть, например, немного опасно?..
      ТУПОЙ. Лично я в этом НИ-ЧЕ-ГО не понимаю!..
      НИКАК. А я думаю, что Никак - это очень хорошее имя. Вот посмотрим. Спасибо вам всем огромное. Я очень рада!
      _Картина вторая_
      _ Темный актовый зал. Небольшая сцена. На сцене видна горящая разноцветными огнями новогодняя елка. __ Посреди зала трое снеговичков: Тупой, Ябеда и Никак. __ Появляется Задира. _ ЗАДИРА. Значит, так: билеты на юг для нас уже заказаны. На лето. И для тебя тоже, Никак!
      НИКАК. Спасибо большое. Но только я...
      ЗАДИРА. Никаких "но"! А почему вы одни, Снеговички? С улицы мы видели тут двух школьников, которые готовились к празднику!..
      ЯБЕДА. А они почему-то убежали.
      ТУПОЙ. Девочка почему-то крикнула: "Ой, посмотри, это же, кажется, ОНИ! Те! Самые! Бандиты из соседней школы! Помнишь, нам про них учительница говорила? Ну, их еще милиция разыскивает - вон же на стене плакат висит!" _ Снеговички обходят студию, разглядывают плакат на стене. _ Гляди-ка! Это же, кажется я! А рядом - Задира! А с другой стороны - Ябеда! Тут про нас еще что-то написано. Жаль, что я читаю плохо, ПО-СКЛА-ДАМ. А то, что я читаю, я все равно НЕ-ПО-НИ-МА-Ю! Поэтому я и читать это НЕ-БУ-ДУ!
      ЗАДИРА *(подходит)*. Что тут у тебя, Тупой? *(Смотрит.)* Да это же мы! Смотри, про нас уже пишут! Хорошо бы прочитать, что именно! Слушай, Тупой, ты ведь единственный из нас, кто в школу ходит!
      ТУПОЙ. Тут написано...
      ЗАДИРА. Ну?
      ТУПОЙ. В общем, тут написано...
      ЯБЕДА *(подходит).* Ну же! Давай, читай!
      ТУПОЙ. "ЛУЧШИЕ ЛЮДИ РАЙОНА" - тут написано! Вот!
      ЗАДИРА. Ты гонишь, Тупой?
      ТУПОЙ. Да я отвечаю!
      ЗАДИРА. В таком случае у меня появилась еще одна замечательная идея!.. Они тут к встрече весны готовятся... А мы...
      НИКАК. Стойте, Снеговички! Стойте! Что вы собираетесь делать? Разве этому вас в Небесной школе учили? Вспомните, что вам на уроках говорили преподаватели! _ Снеговички останавливаются. _ ЯБЕДА. Да, в самом деле... Как-то это... нехорошо!
      ТУПОЙ. Действительно...
      НИКАК. Зачем нас с вами вообще на землю послали? А?
      ЗАДИРА. Как, зачем? Послали для УСТРАШЕНИЯ!
      НИКАК. Для УКРАШЕНИЯ! Нас послали для УКРАШЕНИЯ! А вы что тут собираетесь делать? В Небесной школе ты был хорошим художником, Задира! А ты писал прекрасные стихи, Тупой! Вспомни, как ты пел, Ябеда - на твои концерты собиралась вся школа!
      ТУПОЙ. Так что же мне остается делать? Я ведь так хочу стать Настоящим Человеком!
      ЗАДИРА. И я!
      ЯБЕДА. И я!
      ЗАДИРА, ЯБЕДА и ТУПОЙ *(хором).* Мы вовсе не хотим таять!
      ЗАДИРА. А ну-ка дайте мне какую-нибудь картину! Я буду разучиваться рисовать! *(Берет картинку, разучивается рисовать.)* Вот! Вот! И вот! Вот как у меня теперь это не получается!
      ТУПОЙ. А я вот возьму и все слова сейчас специально забуду! Дайте-ка мне какую-нибудь книжку, Я ЕЕ БУДУ ЗАБЫВАТЬ! *(Хватает в руки букварь, читает, позабывает по складам.)* Ма-ша мы-ла ра-му! *(Хватается за голову.)* Так! Ра-му. Ра-му. Все. Будем считать, что раму я уже позабыл. Мы-ла. Позабыл "мы-ла". Осталась одна "Маша". Сейчас я позабуду Ма-шу!!!
      ЯБЕДА. А я!.. Я!.. А я буду разучиваться петь! *(Подскакивает к музыкальному инструменту, начинает орать дурным голосом, разучиваясь петь.)*
      ТУПОЙ. Что-то "Маша" у меня Никак из головы не выходит! Ладно, я буду позабывать остальные слова. А с Машей справлюсь потом. Ну-ка?.. Это что тут? Пианино? Отлично! Позабываю пианино! Раз-два. Все. Позабыл. А это что?.. Как же оно называется? Вот здоров! Само позабылось! *(Обходит зал, тыкая пальцем в попадающиеся ему навстречу предметы и позабывая их названия.)*
      ЯБЕДА *(заканчивает разучиваться петь).* Все. Петь я разучился совсем. Ну-ка... ____ _ПЕСНЯ О ПОГАНОЧКЕ_
      Вставши утром спозаранку, Я в лесу найду поганку. Я в лесу найду поганку, Вставши утром спозаранку Я поганочку мою В кипяточке отварю, Поперчу, помажу маслом, Спрысну уксусом и квасом, А потом для пап и мам, Облизнув, на стол подам Налетайте, не смущайтесь, Не смущайтесь - угощайтесь. ____ ТУПОЙ. А слова мы с вами будем МУЧИТЬ теперь только такие: ____ _- драться! __- пьяница! __- воры! __- жадный! __- богатый! __- злой!_ ____ Впрочем, их я тоже постараюсь забыть!
      НИКАК. И все-таки я Никак не могу понять: зачем вы все это делаете, Снеговички?!
      ЗАДИРА. Какие мы теперь тебе Снеговички, Никак? Ты что? *(Обращаясь к Снеговичкам.)* А вторая идея у меня, братва, значит вот: ща мы с вами выйдем на улицу и начнем лепить Снеговичков из людей. Скажем им, например: С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ - и насыпят они нам большую-пребольшую снежную гору! А мы будем на них, на людях, с нее съезжать!
      ЯБЕДА. А еще мы летом поедем к морю и будем загорать на песке! И превратимся в четырех черных чумазых загорелых Снеговичков!
      ТУПОЙ. И будем чистыми чернилами чертить чрезвычайно чистый чертеж!!! Тот самый, что мы в Небесной школе не дочертили! Вот. Вспомнил, что я должен еще забыть: "Чер-теж!" Все. Забываю и "Чер-теж"!* (Стоит, глупо улыбается, крутит головой. Молчит.)*
      ЗАДИРА. Ну, ты чего замолчал, Тупой?
      ЯБЕДА. Да ведь он тебя не понимает! Точно! Кажется, он ВООБЩЕ
      ВСЕ СЛОВА позабыл!
      ЗАДИРА. Что, СОВСЕМ ВСЕ СЛОВА? Ну, этого не может быть! Сейчас я его проверю: Проснись, Тупой!.. В школу пора! Тупой, покурить хочешь? *(После паузы.) *Не реагирует.
      ЯБЕДА. Счастливый...
      ЗАДИРА. Ну, что, тогда может быть в самом деле покурим, братва?..
      ЯБЕДА *(с сигаретой)*. А что, похож я на Настоящего Человека?
      ЗАДИРА. А я похож? Только ведь мало стать Настоящими Людьми - нужно еще войти у них в авторитет! В этом и состоит моя третья, главная, идея! Для этого мы отключим в студии отопление и распахнем окна настежь! И пусть они так тут теперь и живут!
      ТУПОЙ *(на секунду приходя в себя).* А я... Я... Я тогда вообще в рэкетиры пойду! Я слышал, для них открыли специальную школу: трехлетку. А у меня как раз целых три года да еще помноженных на три! Ой, я же все эти слова позабыл! *(Опять затихает, глупо смотрит, тупо крутит головой.)*
      ЯБЕДА. А я! Я! Я еще не знаю, что я сделаю, но для начала я всех вас... Я вас всех... Да я вас всех ПРОСТО ЗАЛОЖУ!
      ЗАДИРА. Тогда я! Я!!! ВООБЩЕ!!!!!! *(Выскакивает на сцену.)*
      ЯБЕДА. Осторожней, Задира! Тут включенный паяльник! Стой! Посмотри на свою руку!.. Да ведь ты, кажется... Да ты ведь таешь! Ты таешь, Задира! Значит ты что же, выходит, так и не превратился в Настоящего Человека?
      ЗАДИРА. Ничего! Это мы сейчас все поправим! С ВОЛШЕБНЫМ
      УДОВОЛЬСТВИЕМ!
      ЯБЕДА. По-моему, у тебя не получается, Задира! А ну-ка, попробуй еще раз!
      ЗАДИРА. Пожалуйста: С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ! С ВОЛШЕБНЫМ
      УДОВОЛЬСТВИЕМ! С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!
      ЯБЕДА. Ой, перестали действовать волшебные слова, Задира! Ты по-прежнему таешь! ТЫ ЖЕ В САМОМ ДЕЛЕ ТАЕШЬ! _ Тупой мычит. _ ЗАДИРА. Чего это он?
      ЯБЕДА. Если бы он не забыл все слова, то сказал бы сейчас примерно следующее: "А ну вас всех! Ничего-то вы не умеете делать по-человечески!"
      ЗАДИРА. Ах, вот как!.. *(Хватается за аппаратуру.)* _ Тупой молча хватается за аппаратуру с другой стороны. Треск. Темнота. В темноте слышен шепот: _ ЗАДИРА. Ура! Все. В смысле ВСЕ поломали!
      ЯБЕДА. Ну, теперь-то мы ТОЧНО стали похожи на настоящих людей!
      ЗАДИРА. Только это теперь как-то немножко стало неинтересно!
      ЯБЕДА. Как-то теперь тут стало чуть-чуть темно!
      ЗАДИРА. А можно как-нибудь отсюда немного выйти?
      ЯБЕДА. Теперь, похоже, Никак! Дверь, похоже, слегка захлопнулась. И света, похоже, нет.
      Грохот стульев в темноте. Слышно падение.
      ЗАДИРА. Ой, мамочка моя небесная! Где тут выход? Ой, я больше не буду!
      ЯБЕДА. Мы теперь ВСЕ, кажется, таем! Да ведь мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО таем!
      ЗАДИРА. Спасите нас!
      ЯБЕДА. Кто-нибудь!!! Пожалуйста!
      ЗАДИРА. Нам нужно поскорее на улицу! На мороз!
      ЯБЕДА. Да и этот еще тут размолчался! Проснись, Тупой!
      ЗАДИРА. Молчит.
      ЯБЕДА. Чего это он там никак не мог позабыть? Машу свою любимую сестричку, что ли?
      ТУПОЙ. Что, Ма-шу? Как ты сказал, Ма-шу? А что именно Ма-шу?
      ЗАДИРА. Гляди-ка, заговорил! _ Слышен вопль кошки за окном, какой-то шум, звон бьющегося стекла. _ Что это там за шум? Ну-ка, выгляни, Ябеда!
      ЯБЕДА. Ты что, забыл? Я же по жизни боюсь! Вдруг это настоящие бандиты идут?
      ТУПОЙ *(приходит в себя, идет к окну).* Смотри, у первого водяной пистолет в два раза больше твоего, Задира!..
      ЗАДИРА *(так же выглядывая из окна). *Вот портфель у второго... ЭТО В САМОМ ДЕЛЕ ПОРТФЕЛЬ! Он тебя, Тупой, в него посадит и отнесет обратно в школу. В четвертый раз в третий класс!
      ТУПОЙ. Я не хочу снова в третий класс! НЕ-ЖЕ-ЛА-Ю!
      ЯБЕДА *(идет к окну и выглядывает). *Но самое страшное не это! Вы посмотрите на третьего! На третьего посмотрите! Да он же всех нас сейчас!..
      ЗАДИРА и ТУПОЙ *(хором)*. Ну? Что?!! Ну? Говори!
      ЯБЕДА. ОН ВСЕХ НАС СЕЙЧАС ПРОСТО ЗАЛОЖИТ!!! _ Снеговички в страхе прячутся. Слышно мокрое хлюпанье, всхлипывание и шепот. _ ЗАДИРА. Нужно какой-нибудь свет зажечь!
      ЯБЕДА. Мы же все тут испортили!
      ТУПОЙ. Где-то тут лежал паяльник! Хорошо бы подпаять провод! Тогда мы будем спасены! Кто из нас самый храбрый?
      НИКАК. Я!
      ЗАДИРА. Кто это? Это ты что ли, Никак?
      НИКАК. Я!!
      ЯБЕДА. Ой, не трогай паяльник, Никак! Ты вспомни! Вспомни Снегурочку! Не прикасайся к паяльнику, Никак!
      НИКАК. Попрощаемся до следующей зимы, друзья!
      ТУПОЙ. Подумай, ведь ты... Ты растаешь, Никак!
      НИКАК. Прощай, Задира!
      ЗАДИРА. Ладно-ладно. Прощай!
      НИКАК. Прощай и ты, Ябеда!
      ЯБЕДА. Прощай. Только вот что... это... Ты прости меня, Никак!
      НИКАК. Прощай, Тупой!
      ТУПОЙ. Прощай!!! НО-ТОЛЬКО-Я-НЕ-ПО-НИ-МА-Ю-ЗАЧЕМ-ТЫ-ЭТО-ДЕЛАЕШЬ, НИКАК?
      НИКАК. ПОТОМУ ЧТО Я ВСЕХ ВАС ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ! _ В темноте слышно негромкое шипение. Елка на сцене помаргивает и, наконец, загорается. Света достаточно для того, чтобы разглядеть трех перепуганных Снеговичков и Никак с паяльником в руке. _ ЯБЕДА. Посмотрите! Посмотрите на нее! Да ведь она...
      ТУПОЙ. Она, кажется, не тает!!!
      ЗАДИРА. Этого не может быть! _ Раздается громкий стук в дверь. _ ЯБЕДА. Все. Это они. Настоящие бандиты явились! Все пропало. Прощайте. До следующей зимы, друзья! _ Снеговички крепко обнимаются. И прямо на глазах начинают быстро таять, таять, таять... Тают и оплывают их страшные маски. И они вновь превращаются в обыкновенных симпатичных Снеговичков. __ Дверь открывается и входит... Милиционер. _ МИЛИЦИОНЕР. К вам сюда трое мальчишек не забегали? Нет? Вы только подумайте: ушли из дома и не вернулись! И в школе уже несколько дней их никто не видел! Вон, мы даже плакат с их фотографиями на стенку повесили! *(Приглядывается к Снеговичкам.)* А вы кто такие? А... Ну да, завтра же первый день весны! Вы в костюме Снеговичков дискотеку репетируете?.. Какие хорошие у вас костюмы! Вы в них выглядите совсем как настоящие Снеговички! Может быть, эти мальчишки к вам на праздник заглянут? Если они к вам придут, не забудьте, скажите им, что их мамы очень-очень волнуются. Пусть хотя бы позвонят домой. И вообще... Хватит им по подвалам, да по чердакам от людей прятаться!.. _ Милиционер уходит.
      И тут же появляется Музыкальный Руководитель студии. *(В котором, если как следует приглядеться, можно узнать Милиционера.)* _ МУЗЫКАЛЬНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ. Ну что это такое?! Два часа назад во дворе четырех Снеговичков слепил и надо же - утащили! И еще какие-то хулиганы в студию залезли... Что за народ! *(Приглядывается.)* Это кто тут? Никак они, мои пропавшие Снеговички? А почему вас только трое? И что это, интересно, вы тут делаете?
      НИКАК. Значит, это вы Снеговичков слепили? А можно узнать, с какой целью? Зачем?
      МУЗЫКАЛЬНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ. Я хотел в этом году дискотеку во дворе устроить... На свежем воздухе весну встретить...
      НИКАК *(мечтательно).* Значит, это вы и есть... Вы и есть МОЙ НАСТОЯЩИЙ ЧЕЛОВЕК?..
      МУЗЫКАЛЬНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ *(Снеговичкам)*. Вы, трое, отправляйтесь на улицу, на мороз. Посмотрите, какая лужа с вас натекла! *(Кому-то в открытую дверь.)* А вы чего панику подняли, трусишки? Испугались обыкновенных Снеговичков? *(Никак.)* Откуда ты, девочка? Я никогда тебя тут прежде не видел. Ты, наверное, из другого района? Хочешь, оставайся в студии, будем учиться играть на фортепиано. А может быть, ты любишь делать что-нибудь другое? Что я вижу у тебя в руках паяльник!.. Как тебя зовут?
      НИКАК. Никак.
      МУЗЫКАЛЬНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ. НИка? Я правильно тебя понял? Тебя зовут НИка? Какое красивое у тебя имя!
      НИКАК. Ника! Ника! Меня зовут Ника! Мое имя мне тоже очень нравится!
      Бывший ТУПОЙ *(вдруг)*. Я понял! Понял! Значит, человек - это не то, как он выглядит или что он носит! Человек - это то, что он ЛЮБИТ!!!
      Бывший ЗАДИРА. Интересно, а что же вы любите, Настоящие Люди?
      Бывший ЯБЕДА. Можно ли у вас ПРО ЭТО как-нибудь узнать? _ После этих слов Музыкальный Руководитель незаметно исчезает. __ И тут же раздается стук в дверь. _ СНЕГОВИЧКИ *(хором).* Кто это там еще?!!! Заходите, не бойтесь! _ Открывается дверь, и в зале появляется... Дед Мороз. *(В котором, если опять как следует приглядеться, можно узнать и Милиционера, и Музыкального руководителя!)* _ ДЕД МОРОЗ. Это кто тут волшебными словами интересовался? А ведь они не предназначены для плохих дел! Здравствуй, Ника! Здравствуйте, Снеговички! Здравствуйте, дети! Это я кричал вам, Снеговичкам, волшебные слова с земли, когда вы кружили у меня над головой и были еще снежинками, и не знали, куда вам лететь и где опуститься после окончания Небесной школы. Вы меня не заметили? Я с фонарем стоял, руководил вашей посадкой. Ну что ж, с прибытием вас! С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!!! _ И после этих волшебных слов в зале вспыхивает волшебный свет!
      И слышится волшебная музыка!
      И Снеговички перестают таять. _ ДЕД МОРОЗ. Не ожидали, конечно, со мной еще раз встретиться? В этом году многие дети болели гриппом, кое-кто из них даже оказался в больнице. Пока бегал по больным, раздавал подарки, зима, считай, кончилась. Весна вот-вот. А у меня еще несколько неподаренных подарков... Ну, я и решил... Останусь. Во-первых, додарю подарки. Нельзя детям без них на целый год оставаться! Во вторых, хочу посмотреть, что тут бывает летом. Я ведь в жизни ни разу лета не видел! Обидно! Вот правда... нужно как-то дожить до будущего года. Поэтому хожу, ищу работу. Фокусником в цирк не взяли. Фокусы, у тебя, говорят, старые. На молочной фабрике предлагал свои услуги - мороженое морозить - так у них новая финская установка заведена! Правда, приглашают в балет на льду...
      СНЕГОВИЧКИ *(хором).* Ну?! Танцевать?! На коньках?!! Тебя!!!
      ДЕД МОРОЗ. Да нет, за катком следить. Но уж больно хлопотное это дело: гастроли, командировки. Возраст уже не тот. Вот я и подумал... Организую-ка я, пожалуй, детский театр. И будем мы в нем сказки ставить. Новые, которые еще никто никогда не видел. Театр - искусство древнее, неспешное, для театра я еще вполне сгожусь. Как?
      СНЕГОВИЧКИ. Сгодишься, дедушка!
      ДЕД МОРОЗ. Я тоже так думаю. И потому ночью я нашептал в сон этому молодому человеку... *(кивает на дверь, за которой скрылся Музыкальный руководитель)*, чтобы он слепил из последнего снега артистов - Снеговичков. К первому дню весны новую сказку поставить. Которую мы вам сейчас незаметно и сыграли! А неподаренные подарки - вот... *(Достает подарки из мешка.)* Где-то тут трое мальчишек бродят... Уже несколько месяцев не могу их найти! *(Кому-то в открытую дверь.)* Я думаю, вам, двум трусишкам, нужно попробовать их отыскать. Давайте позовем их на праздник? Ведь они бродят где-то рядом!
      НИКАК. Давайте. Холодно на улице! И еще, наверное, очень скучно одним, без настоящих друзей. Короче, нечего им одним на улице делать!
      ДЕД МОРОЗ *(протягивает в открытую дверь три новогодних подарка.)* В погоню! За ними!
      НИКАК. Вперед!
      Бывший ЗАДИРА. А жаль, что теперь нас осталось только трое!
      Бывший ЯБЕДА. Ну, это-то как раз легко исправить!
      Бывший ТУПОЙ. Думаю, мы это сумеем!
      Бывший ЗАДИРА. _Раз!_
      Бывший ЯБЕДА. _Два!_
      Бывший ТУПОЙ. Три! _ Снеговички принимаются за дело, и на сцене появляется памятник Нике-Никак, их спасительнице: Никак стоит с паяльником в руке. _ ВСЕ ВМЕСТЕ. _Четыре!_ _ Снеговички ее лепят, отрывая от себя небольшие комочки снега... _ НИКАК. Разве нас четверо? По-моему, вы опять что-то перепутали, Снеговички! Нас теперь стало... _ПЯТЕРО!_ _ И Никак впервые за все время счастливо смеется. _ Бывший ТУПОЙ. А чистый чертеж, который мы все вместе в Небесной школе не дочертили... Да вон же он! Прямо над головой!
      _ _Над головой зажигается небо, полное ярких звезд._
      _ _На страницу "Содержание"_
      --===С волшебным удовольствием!===-
      _Андрей Зинчук_
      _"С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!"_ __
      __ _Пролог_
      _ Темный двор дома. Сугроб. Видны силуэты четырех небольших Снеговичков. Один из них говорит детским голосом. _ ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ну, моя терпелка кончилась! Все разошлись?
      СНЕГОВИЧКИ *(хором).* Все!
      ЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. А этот, с портфелем, Тупой?
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Ушел. В библиотеку отправился. Уроки МУЧИТЬ.
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. А второй, с водяным пистолетом, Задира, кошек пошел гонять. И стекла в подвале бить.
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. И Обида-Ябеда убежал. Обиделся на первых двоих и убежал.
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Что я вам говорил, а? Вот, наконец, мы и остались одни! Подведем итог: еще совсем недавно мы были капельками воды, потом превратились в снежинки, долго-долго падали, кружа, на землю. Потом долго-долго лежали, никому не нужные и никем не замеченные... Помните, ЧТО про нас сказал один из них, лениво посмотрев себе под ноги?
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Конечно, помним! А, ну это зима опять началась! - сказал он.
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. По нам ходили, нас мяли полозьями санок и лыж, по нам бегали собаки! А потом...
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. А потом пришел КТО-ТО и подарил нам жизнь! Хорошо было бы его найти. Ведь так интересно жить!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК *(строго)*. Нет, мы сами собой слепились! Мы сами собой слепились и живем так же сами по себе. Когда никто не видит (ведь Снеговичкам полагается стоять на месте), мы можем поиграть в снежки, скатиться на санках с сугроба, побегать на лыжах...
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Что-то у меня НИКАК не получается поиграть в снежки! Я даже пошевелиться не могу!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. И я не могу пошевелиться!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. И я! И я! Лично я не могу пошевелиться совсем!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Тогда стойте и любуйтесь на окружающий мир! Какая сверкающая красота вокруг! Сколько звезд!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. А если все-таки хоть немножко поиграть в снежки?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Хм... Помните, когда мы летели вниз, кто-то громко, на весь воздух, сказал: "На землю летите? Ну-ну. Добро пожаловать. С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!" И сразу же после этого лететь нам стало легко и свободно?..
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Конечно помним! Еще бы!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Нас перестало кружить, и мы перестали налетать друг на друга!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Наверное, это были сказаны волшебные слова. Не стоит ли их попробовать в нашем случае?
      СНЕГОВИЧКИ *(хором)*. Ура! Конечно, стоит! Их совершенно необходимо попробовать!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Итак... С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!
      СНЕГОВИЧКИ *(хором).* С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ! _ И сразу после этих слов четыре Снеговичка оживают.
      _ _Картина первая_
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ага!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Подействовало!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Получилось!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ура!!! _ Четыре Снеговичка начинают перекидываться снежками, съезжать друг на дружке с сугроба, кружиться и петь: ______ - Ты здесь? - Я здесь. - Я тоже здесь. - И я! И я! И я! Мы можем встать, Подпрыгнуть, Сесть, И даже спеть: ля-ля! И я! И я! И я! И я! Мы можем закружить. Как хорошо на свете жить,. На свете жить ля-ля!
      _____ ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Стойте! Стойте! Весна на носу! Что с нами станет? Подумайте! Надеюсь, все помнят историю Снегурочки?
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Все помнят! Проходили! В небесной школе учили!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. А мы просто не будем об этом думать! Мы будем веселиться и кружить! А весна придет - мы просто не будем таять и все! Не станем ей, короче, уступать! Типа она нам не закон!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ну да. Как же! Завтра - первое марта. Выглянет весеннее солнце, и растаешь ты как миленький! А ну, кончай радоваться жизни! _ Но Снеговички не унимаются. _ ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. А мы знаем волшебные слова!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Мы возьмем и скажем ей их прямо в лицо!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. И все дела! Ля-ля! _ Снеговички ничего не хотят слушать и продолжают кружить. _ ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Хорошая идея. Однако у меня есть совсем, совсем другой план.
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Какой? Какой еще другой план? Не знаем мы никаких других планов!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Мы хотим смеяться и петь!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Смеяться и кружить!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. А давайте возьмем и превратимся...
      СНЕГОВИЧКИ *(хором).* Во что превратимся? Во что?
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Например, в замерзшую реку! Весне с ней придется попотеть! Сейчас я в нее превращусь! Сейчас! С ВОЛШЕБНЫМ...
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК *(перебивает).* Или в большое-большое замерзшее озеро! Ей трудно будет его растопить! С ВОЛШЕБНЫМ...
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК *(перебивает)*. А я возьму и превращусь в огромную снежную гору! Она ничего не сможет с ней сделать! С ВОЛШЕБНЫМ...
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК *(перебивает всех)*. Нет! Нет! Стойте, Снеговички! Давайте лучше превратимся...
      СНЕГОВИЧКИ *(хором).* Во что превратимся? Во что?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Например, в настоящих людей?!
      СНЕГОВИЧКИ *(хором)*. Ура! Ура! Превратимся! Превратимся в настоящих людей! Ура! А зачем?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Тогда мы сами будем лепить Снеговичков и сами будем ими командовать! Скажем им, например: "С ВОЛШЕБНЫМ
      УДОВОЛЬСТВИЕМ" - и насыпят они нам огромную снежную гору! Ту самую, в которую вы только что хотели превращаться! А мы возьмем и будем с нее по очереди съезжать!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ура! Съезжать! И мы никогда, никогда не растаем?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Никогда не растаем!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. Ура!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Или, например, прикажем - и они нам расчистят каток на большом-пребольшом озере!.. Кстати, ведь кто-то из вас только что о нем вспоминал?..
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Ура! И мы наденем коньки?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Наденем!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. И побежим на коньках?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Побежим. А еще мы летом купим билеты и поедем к морю. И все вместе будем загорать на пляже! И превратимся в четырех черных чумазых Снеговичков!
      СНЕГОВИЧКИ *(хором)*. Ура! Ура! Превратимся!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. И будем кататься на велосипеде!
      СНЕГОВИЧКИ *(хором)*. Ура! На велосипеде! Будем кататься! Ура!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. И запишемся в кружок технического творчества! И сами себе соберем компьютер! И сами будем на нем играть!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Ага! А в кружке технического творчества тебе, небось, ОБЯЗАТЕЛЬНО ДАДУТ В РУКИ ПАЯЛЬНИК!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. А я его не побоюсь! Нет! К этому времени я уже стану Настоящим Человеком!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. И я стану!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. И я!
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. А какие они бывают, Настоящие Люди? Вы это знаете? Ну-ка?
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Конечно, знаем! Настоящий Человек - это тот, кто ходит в школу с портфелем и много и долго МУЧАЕТСЯ, сидя по два, а то и по три года в одном классе! Потому что он курит! *(И очень достоверно демонстрирует этого "Настоящего Человека" своим друзьям.)*
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Нет, наоборот, настоящий Человек - это плакса, ябеда, трус, который боится забраться на ледяную горку и съехать с нее вниз. Это и есть настоящий Человек! *(И так же очень удачно демонстрирует друзьям своего "Настоящего Человека".)*
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Да нет же! Нет! Какие вы все ненаблюдательные! Человек это бездельник, прогульщик, драчун-забияка, тот, который каждый день во дворе дома мучает кошек и бьет стекла в подвале. Это и есть Настоящий Человек! *(И он принимается демонстрировать полюбившийся образ своим друзьям.)*
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК *(тихо)*. Интересно, а что ЛЮБЯТ Настоящие Люди?
      ПЕРВЫЙ СНЕГОВИЧОК. Да ну тебя!
      ВТОРОЙ СНЕГОВИЧОК. Отстань!
      ТРЕТИЙ СНЕГОВИЧОК. Не мешай! Значит, превращаемся?
      СНЕГОВИЧКИ *(хором)*. С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ! _ И тут же трое Снеговичков превращаются, соответственно, в: Тупого, Задиру и Ябеду. _ ТУПОЙ *(гордо)*. Я - Тупой! Я буквально очень Тупой! Я читаю много книг. Очень много. Только я ничего в них НЕ-ПО-НИ-МА-Ю!
      ЗАДИРА *(так же гордо).* А я Задира! Причем я такой СТРАШНЫЙ задира, что я... я... Короче, вы меня скоро узнаете!..
      ЯБЕДА. А я вообще, можно сказать, ПРОСТО Ябеда! Но об этом вы узнаете потом! _ Так они и стоят: первый - с огромным портфелем, второй с ужасающих размеров водяным пистолетом, третий - с большущим замызганным носовым платком. А четвертый Снеговичок так и остался обыкновенным Снеговичком. _ ТУПОЙ, ЗАДИРА и ЯБЕДА (хором, четвертому Снегов*ичку, у которого мечтательный голосок). *А ты почему молчишь? Почему не превращаешься в Настоящего Человека? Смотри, на пляж мы тебя в таком виде не возьмем! И уж, конечно, на велосипеде не покатаем!
      ЧЕТВЕРТЫЙ СНЕГОВИЧОК. А я думаю. Думаю... И НИКАК не могу себе представить: кем бы я хотела больше всего стать! Просто, наверное, я еще не встретила своего Настоящего Человека!
      ЗАДИРА. Как ты сказала? "Никак"? Ну, смотри. Я тебя за язык не тянул! Сама проболталась! Теперь мы тебя так и будем звать - просто НИКАК.
      ТУПОЙ. Ой, посмотрите на нее! - "Никак!" *(Гордо.)* Да за все три года, что я отмучился в третьем классе... Я... Я... Я что-то НИКАК не могу сообразить, что я этим хочу сказать!.. А, вот - просто: я тебя НЕ-У-ВА-ЖА-Ю!
      ЗАДИРА *(Тупому)*. А я ВАС ВСЕХ не уважаю еще БОЛЬШЕ! ЕЩЕ ОГРОМНЕЕ! И ТОЛЬКО ПОПРОБУЙТЕ МНЕ НА ЭТО ЧТО-НИБУДЬ ВОЗРАЗИТЬ!
      ТУПОЙ. Зато я ВАС ВСЕХ НЕ-ПО-НИ-МА-Ю!
      ЯБЕДА *(Тупому и Задире)*. Мальчики! Вы что же, сейчас тут драться будете? Ой, Никак! Тебя-то я как раз больше всего и боюсь! Смотри, что ты УЖЕ наделала! А ЧТО ОТ ТЕБЯ В БУДУЩЕМ ОЖИДАТЬ МОЖНО? А?..
      ЗАДИРА. Ладно. Подраться мы всегда друг с другом успеем. Верно, друзья? Для начала нам следует придумать какое-нибудь настоящее дело!
      ЯБЕДА. А не может ли это быть, например, немного опасно?..
      ТУПОЙ. Лично я в этом НИ-ЧЕ-ГО не понимаю!..
      НИКАК. А я думаю, что Никак - это очень хорошее имя. Вот посмотрим. Спасибо вам всем огромное. Я очень рада!
      _Картина вторая_
      _ Темный актовый зал. Небольшая сцена. На сцене видна горящая разноцветными огнями новогодняя елка. __ Посреди зала трое снеговичков: Тупой, Ябеда и Никак. __ Появляется Задира. _ ЗАДИРА. Значит, так: билеты на юг для нас уже заказаны. На лето. И для тебя тоже, Никак!
      НИКАК. Спасибо большое. Но только я...
      ЗАДИРА. Никаких "но"! А почему вы одни, Снеговички? С улицы мы видели тут двух школьников, которые готовились к празднику!..
      ЯБЕДА. А они почему-то убежали.
      ТУПОЙ. Девочка почему-то крикнула: "Ой, посмотри, это же, кажется, ОНИ! Те! Самые! Бандиты из соседней школы! Помнишь, нам про них учительница говорила? Ну, их еще милиция разыскивает - вон же на стене плакат висит!" _ Снеговички обходят студию, разглядывают плакат на стене. _ Гляди-ка! Это же, кажется я! А рядом - Задира! А с другой стороны - Ябеда! Тут про нас еще что-то написано. Жаль, что я читаю плохо, ПО-СКЛА-ДАМ. А то, что я читаю, я все равно НЕ-ПО-НИ-МА-Ю! Поэтому я и читать это НЕ-БУ-ДУ!
      ЗАДИРА *(подходит)*. Что тут у тебя, Тупой? *(Смотрит.)* Да это же мы! Смотри, про нас уже пишут! Хорошо бы прочитать, что именно! Слушай, Тупой, ты ведь единственный из нас, кто в школу ходит!
      ТУПОЙ. Тут написано...
      ЗАДИРА. Ну?
      ТУПОЙ. В общем, тут написано...
      ЯБЕДА *(подходит).* Ну же! Давай, читай!
      ТУПОЙ. "ЛУЧШИЕ ЛЮДИ РАЙОНА" - тут написано! Вот!
      ЗАДИРА. Ты гонишь, Тупой?
      ТУПОЙ. Да я отвечаю!
      ЗАДИРА. В таком случае у меня появилась еще одна замечательная идея!.. Они тут к встрече весны готовятся... А мы...
      НИКАК. Стойте, Снеговички! Стойте! Что вы собираетесь делать? Разве этому вас в Небесной школе учили? Вспомните, что вам на уроках говорили преподаватели! _ Снеговички останавливаются. _ ЯБЕДА. Да, в самом деле... Как-то это... нехорошо!
      ТУПОЙ. Действительно...
      НИКАК. Зачем нас с вами вообще на землю послали? А?
      ЗАДИРА. Как, зачем? Послали для УСТРАШЕНИЯ!
      НИКАК. Для УКРАШЕНИЯ! Нас послали для УКРАШЕНИЯ! А вы что тут собираетесь делать? В Небесной школе ты был хорошим художником, Задира! А ты писал прекрасные стихи, Тупой! Вспомни, как ты пел, Ябеда - на твои концерты собиралась вся школа!
      ТУПОЙ. Так что же мне остается делать? Я ведь так хочу стать Настоящим Человеком!
      ЗАДИРА. И я!
      ЯБЕДА. И я!
      ЗАДИРА, ЯБЕДА и ТУПОЙ *(хором).* Мы вовсе не хотим таять!
      ЗАДИРА. А ну-ка дайте мне какую-нибудь картину! Я буду разучиваться рисовать! *(Берет картинку, разучивается рисовать.)* Вот! Вот! И вот! Вот как у меня теперь это не получается!
      ТУПОЙ. А я вот возьму и все слова сейчас специально забуду! Дайте-ка мне какую-нибудь книжку, Я ЕЕ БУДУ ЗАБЫВАТЬ! *(Хватает в руки букварь, читает, позабывает по складам.)* Ма-ша мы-ла ра-му! *(Хватается за голову.)* Так! Ра-му. Ра-му. Все. Будем считать, что раму я уже позабыл. Мы-ла. Позабыл "мы-ла". Осталась одна "Маша". Сейчас я позабуду Ма-шу!!!
      ЯБЕДА. А я!.. Я!.. А я буду разучиваться петь! *(Подскакивает к музыкальному инструменту, начинает орать дурным голосом, разучиваясь петь.)*
      ТУПОЙ. Что-то "Маша" у меня Никак из головы не выходит! Ладно, я буду позабывать остальные слова. А с Машей справлюсь потом. Ну-ка?.. Это что тут? Пианино? Отлично! Позабываю пианино! Раз-два. Все. Позабыл. А это что?.. Как же оно называется? Вот здоров! Само позабылось! *(Обходит зал, тыкая пальцем в попадающиеся ему навстречу предметы и позабывая их названия.)*
      ЯБЕДА *(заканчивает разучиваться петь).* Все. Петь я разучился совсем. Ну-ка... ____ _ПЕСНЯ О ПОГАНОЧКЕ_
      Вставши утром спозаранку, Я в лесу найду поганку. Я в лесу найду поганку, Вставши утром спозаранку Я поганочку мою В кипяточке отварю, Поперчу, помажу маслом, Спрысну уксусом и квасом, А потом для пап и мам, Облизнув, на стол подам Налетайте, не смущайтесь, Не смущайтесь - угощайтесь. ____ ТУПОЙ. А слова мы с вами будем МУЧИТЬ теперь только такие: ____ _- драться! __- пьяница! __- воры! __- жадный! __- богатый! __- злой!_ ____ Впрочем, их я тоже постараюсь забыть!
      НИКАК. И все-таки я Никак не могу понять: зачем вы все это делаете, Снеговички?!
      ЗАДИРА. Какие мы теперь тебе Снеговички, Никак? Ты что? *(Обращаясь к Снеговичкам.)* А вторая идея у меня, братва, значит вот: ща мы с вами выйдем на улицу и начнем лепить Снеговичков из людей. Скажем им, например: С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ - и насыпят они нам большую-пребольшую снежную гору! А мы будем на них, на людях, с нее съезжать!
      ЯБЕДА. А еще мы летом поедем к морю и будем загорать на песке! И превратимся в четырех черных чумазых загорелых Снеговичков!
      ТУПОЙ. И будем чистыми чернилами чертить чрезвычайно чистый чертеж!!! Тот самый, что мы в Небесной школе не дочертили! Вот. Вспомнил, что я должен еще забыть: "Чер-теж!" Все. Забываю и "Чер-теж"!* (Стоит, глупо улыбается, крутит головой. Молчит.)*
      ЗАДИРА. Ну, ты чего замолчал, Тупой?
      ЯБЕДА. Да ведь он тебя не понимает! Точно! Кажется, он ВООБЩЕ
      ВСЕ СЛОВА позабыл!
      ЗАДИРА. Что, СОВСЕМ ВСЕ СЛОВА? Ну, этого не может быть! Сейчас я его проверю: Проснись, Тупой!.. В школу пора! Тупой, покурить хочешь? *(После паузы.) *Не реагирует.
      ЯБЕДА. Счастливый...
      ЗАДИРА. Ну, что, тогда может быть в самом деле покурим, братва?..
      ЯБЕДА *(с сигаретой)*. А что, похож я на Настоящего Человека?
      ЗАДИРА. А я похож? Только ведь мало стать Настоящими Людьми - нужно еще войти у них в авторитет! В этом и состоит моя третья, главная, идея! Для этого мы отключим в студии отопление и распахнем окна настежь! И пусть они так тут теперь и живут!
      ТУПОЙ *(на секунду приходя в себя).* А я... Я... Я тогда вообще в рэкетиры пойду! Я слышал, для них открыли специальную школу: трехлетку. А у меня как раз целых три года да еще помноженных на три! Ой, я же все эти слова позабыл! *(Опять затихает, глупо смотрит, тупо крутит головой.)*
      ЯБЕДА. А я! Я! Я еще не знаю, что я сделаю, но для начала я всех вас... Я вас всех... Да я вас всех ПРОСТО ЗАЛОЖУ!
      ЗАДИРА. Тогда я! Я!!! ВООБЩЕ!!!!!! *(Выскакивает на сцену.)*
      ЯБЕДА. Осторожней, Задира! Тут включенный паяльник! Стой! Посмотри на свою руку!.. Да ведь ты, кажется... Да ты ведь таешь! Ты таешь, Задира! Значит ты что же, выходит, так и не превратился в Настоящего Человека?
      ЗАДИРА. Ничего! Это мы сейчас все поправим! С ВОЛШЕБНЫМ
      УДОВОЛЬСТВИЕМ!
      ЯБЕДА. По-моему, у тебя не получается, Задира! А ну-ка, попробуй еще раз!
      ЗАДИРА. Пожалуйста: С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ! С ВОЛШЕБНЫМ
      УДОВОЛЬСТВИЕМ! С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!
      ЯБЕДА. Ой, перестали действовать волшебные слова, Задира! Ты по-прежнему таешь! ТЫ ЖЕ В САМОМ ДЕЛЕ ТАЕШЬ! _ Тупой мычит. _ ЗАДИРА. Чего это он?
      ЯБЕДА. Если бы он не забыл все слова, то сказал бы сейчас примерно следующее: "А ну вас всех! Ничего-то вы не умеете делать по-человечески!"
      ЗАДИРА. Ах, вот как!.. *(Хватается за аппаратуру.)* _ Тупой молча хватается за аппаратуру с другой стороны. Треск. Темнота. В темноте слышен шепот: _ ЗАДИРА. Ура! Все. В смысле ВСЕ поломали!
      ЯБЕДА. Ну, теперь-то мы ТОЧНО стали похожи на настоящих людей!
      ЗАДИРА. Только это теперь как-то немножко стало неинтересно!
      ЯБЕДА. Как-то теперь тут стало чуть-чуть темно!
      ЗАДИРА. А можно как-нибудь отсюда немного выйти?
      ЯБЕДА. Теперь, похоже, Никак! Дверь, похоже, слегка захлопнулась. И света, похоже, нет.
      Грохот стульев в темноте. Слышно падение.
      ЗАДИРА. Ой, мамочка моя небесная! Где тут выход? Ой, я больше не буду!
      ЯБЕДА. Мы теперь ВСЕ, кажется, таем! Да ведь мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО таем!
      ЗАДИРА. Спасите нас!
      ЯБЕДА. Кто-нибудь!!! Пожалуйста!
      ЗАДИРА. Нам нужно поскорее на улицу! На мороз!
      ЯБЕДА. Да и этот еще тут размолчался! Проснись, Тупой!
      ЗАДИРА. Молчит.
      ЯБЕДА. Чего это он там никак не мог позабыть? Машу свою любимую сестричку, что ли?
      ТУПОЙ. Что, Ма-шу? Как ты сказал, Ма-шу? А что именно Ма-шу?
      ЗАДИРА. Гляди-ка, заговорил! _ Слышен вопль кошки за окном, какой-то шум, звон бьющегося стекла. _ Что это там за шум? Ну-ка, выгляни, Ябеда!
      ЯБЕДА. Ты что, забыл? Я же по жизни боюсь! Вдруг это настоящие бандиты идут?
      ТУПОЙ *(приходит в себя, идет к окну).* Смотри, у первого водяной пистолет в два раза больше твоего, Задира!..
      ЗАДИРА *(так же выглядывая из окна). *Вот портфель у второго... ЭТО В САМОМ ДЕЛЕ ПОРТФЕЛЬ! Он тебя, Тупой, в него посадит и отнесет обратно в школу. В четвертый раз в третий класс!
      ТУПОЙ. Я не хочу снова в третий класс! НЕ-ЖЕ-ЛА-Ю!
      ЯБЕДА *(идет к окну и выглядывает). *Но самое страшное не это! Вы посмотрите на третьего! На третьего посмотрите! Да он же всех нас сейчас!..
      ЗАДИРА и ТУПОЙ *(хором)*. Ну? Что?!! Ну? Говори!
      ЯБЕДА. ОН ВСЕХ НАС СЕЙЧАС ПРОСТО ЗАЛОЖИТ!!! _ Снеговички в страхе прячутся. Слышно мокрое хлюпанье, всхлипывание и шепот. _ ЗАДИРА. Нужно какой-нибудь свет зажечь!
      ЯБЕДА. Мы же все тут испортили!
      ТУПОЙ. Где-то тут лежал паяльник! Хорошо бы подпаять провод! Тогда мы будем спасены! Кто из нас самый храбрый?
      НИКАК. Я!
      ЗАДИРА. Кто это? Это ты что ли, Никак?
      НИКАК. Я!!
      ЯБЕДА. Ой, не трогай паяльник, Никак! Ты вспомни! Вспомни Снегурочку! Не прикасайся к паяльнику, Никак!
      НИКАК. Попрощаемся до следующей зимы, друзья!
      ТУПОЙ. Подумай, ведь ты... Ты растаешь, Никак!
      НИКАК. Прощай, Задира!
      ЗАДИРА. Ладно-ладно. Прощай!
      НИКАК. Прощай и ты, Ябеда!
      ЯБЕДА. Прощай. Только вот что... это... Ты прости меня, Никак!
      НИКАК. Прощай, Тупой!
      ТУПОЙ. Прощай!!! НО-ТОЛЬКО-Я-НЕ-ПО-НИ-МА-Ю-ЗАЧЕМ-ТЫ-ЭТО-ДЕЛАЕШЬ, НИКАК?
      НИКАК. ПОТОМУ ЧТО Я ВСЕХ ВАС ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ! _ В темноте слышно негромкое шипение. Елка на сцене помаргивает и, наконец, загорается. Света достаточно для того, чтобы разглядеть трех перепуганных Снеговичков и Никак с паяльником в руке. _ ЯБЕДА. Посмотрите! Посмотрите на нее! Да ведь она...
      ТУПОЙ. Она, кажется, не тает!!!
      ЗАДИРА. Этого не может быть! _ Раздается громкий стук в дверь. _ ЯБЕДА. Все. Это они. Настоящие бандиты явились! Все пропало. Прощайте. До следующей зимы, друзья! _ Снеговички крепко обнимаются. И прямо на глазах начинают быстро таять, таять, таять... Тают и оплывают их страшные маски. И они вновь превращаются в обыкновенных симпатичных Снеговичков. __ Дверь открывается и входит... Милиционер. _ МИЛИЦИОНЕР. К вам сюда трое мальчишек не забегали? Нет? Вы только подумайте: ушли из дома и не вернулись! И в школе уже несколько дней их никто не видел! Вон, мы даже плакат с их фотографиями на стенку повесили! *(Приглядывается к Снеговичкам.)* А вы кто такие? А... Ну да, завтра же первый день весны! Вы в костюме Снеговичков дискотеку репетируете?.. Какие хорошие у вас костюмы! Вы в них выглядите совсем как настоящие Снеговички! Может быть, эти мальчишки к вам на праздник заглянут? Если они к вам придут, не забудьте, скажите им, что их мамы очень-очень волнуются. Пусть хотя бы позвонят домой. И вообще... Хватит им по подвалам, да по чердакам от людей прятаться!.. _ Милиционер уходит.
      И тут же появляется Музыкальный Руководитель студии. *(В котором, если как следует приглядеться, можно узнать Милиционера.)* _ МУЗЫКАЛЬНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ. Ну что это такое?! Два часа назад во дворе четырех Снеговичков слепил и надо же - утащили! И еще какие-то хулиганы в студию залезли... Что за народ! *(Приглядывается.)* Это кто тут? Никак они, мои пропавшие Снеговички? А почему вас только трое? И что это, интересно, вы тут делаете?
      НИКАК. Значит, это вы Снеговичков слепили? А можно узнать, с какой целью? Зачем?
      МУЗЫКАЛЬНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ. Я хотел в этом году дискотеку во дворе устроить... На свежем воздухе весну встретить...
      НИКАК *(мечтательно).* Значит, это вы и есть... Вы и есть МОЙ НАСТОЯЩИЙ ЧЕЛОВЕК?..
      МУЗЫКАЛЬНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ *(Снеговичкам)*. Вы, трое, отправляйтесь на улицу, на мороз. Посмотрите, какая лужа с вас натекла! *(Кому-то в открытую дверь.)* А вы чего панику подняли, трусишки? Испугались обыкновенных Снеговичков? *(Никак.)* Откуда ты, девочка? Я никогда тебя тут прежде не видел. Ты, наверное, из другого района? Хочешь, оставайся в студии, будем учиться играть на фортепиано. А может быть, ты любишь делать что-нибудь другое? Что я вижу у тебя в руках паяльник!.. Как тебя зовут?
      НИКАК. Никак.
      МУЗЫКАЛЬНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ. НИка? Я правильно тебя понял? Тебя зовут НИка? Какое красивое у тебя имя!
      НИКАК. Ника! Ника! Меня зовут Ника! Мое имя мне тоже очень нравится!
      Бывший ТУПОЙ *(вдруг)*. Я понял! Понял! Значит, человек - это не то, как он выглядит или что он носит! Человек - это то, что он ЛЮБИТ!!!
      Бывший ЗАДИРА. Интересно, а что же вы любите, Настоящие Люди?
      Бывший ЯБЕДА. Можно ли у вас ПРО ЭТО как-нибудь узнать? _ После этих слов Музыкальный Руководитель незаметно исчезает. __ И тут же раздается стук в дверь. _ СНЕГОВИЧКИ *(хором).* Кто это там еще?!!! Заходите, не бойтесь! _ Открывается дверь, и в зале появляется... Дед Мороз. *(В котором, если опять как следует приглядеться, можно узнать и Милиционера, и Музыкального руководителя!)* _ ДЕД МОРОЗ. Это кто тут волшебными словами интересовался? А ведь они не предназначены для плохих дел! Здравствуй, Ника! Здравствуйте, Снеговички! Здравствуйте, дети! Это я кричал вам, Снеговичкам, волшебные слова с земли, когда вы кружили у меня над головой и были еще снежинками, и не знали, куда вам лететь и где опуститься после окончания Небесной школы. Вы меня не заметили? Я с фонарем стоял, руководил вашей посадкой. Ну что ж, с прибытием вас! С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!!! _ И после этих волшебных слов в зале вспыхивает волшебный свет!
      И слышится волшебная музыка!
      И Снеговички перестают таять. _ ДЕД МОРОЗ. Не ожидали, конечно, со мной еще раз встретиться? В этом году многие дети болели гриппом, кое-кто из них даже оказался в больнице. Пока бегал по больным, раздавал подарки, зима, считай, кончилась. Весна вот-вот. А у меня еще несколько неподаренных подарков... Ну, я и решил... Останусь. Во-первых, додарю подарки. Нельзя детям без них на целый год оставаться! Во вторых, хочу посмотреть, что тут бывает летом. Я ведь в жизни ни разу лета не видел! Обидно! Вот правда... нужно как-то дожить до будущего года. Поэтому хожу, ищу работу. Фокусником в цирк не взяли. Фокусы, у тебя, говорят, старые. На молочной фабрике предлагал свои услуги - мороженое морозить - так у них новая финская установка заведена! Правда, приглашают в балет на льду...
      СНЕГОВИЧКИ *(хором).* Ну?! Танцевать?! На коньках?!! Тебя!!!
      ДЕД МОРОЗ. Да нет, за катком следить. Но уж больно хлопотное это дело: гастроли, командировки. Возраст уже не тот. Вот я и подумал... Организую-ка я, пожалуй, детский театр. И будем мы в нем сказки ставить. Новые, которые еще никто никогда не видел. Театр - искусство древнее, неспешное, для театра я еще вполне сгожусь. Как?
      СНЕГОВИЧКИ. Сгодишься, дедушка!
      ДЕД МОРОЗ. Я тоже так думаю. И потому ночью я нашептал в сон этому молодому человеку... *(кивает на дверь, за которой скрылся Музыкальный руководитель)*, чтобы он слепил из последнего снега артистов - Снеговичков. К первому дню весны новую сказку поставить. Которую мы вам сейчас незаметно и сыграли! А неподаренные подарки - вот... *(Достает подарки из мешка.)* Где-то тут трое мальчишек бродят... Уже несколько месяцев не могу их найти! *(Кому-то в открытую дверь.)* Я думаю, вам, двум трусишкам, нужно попробовать их отыскать. Давайте позовем их на праздник? Ведь они бродят где-то рядом!
      НИКАК. Давайте. Холодно на улице! И еще, наверное, очень скучно одним, без настоящих друзей. Короче, нечего им одним на улице делать!
      ДЕД МОРОЗ *(протягивает в открытую дверь три новогодних подарка.)* В погоню! За ними!
      НИКАК. Вперед!
      Бывший ЗАДИРА. А жаль, что теперь нас осталось только трое!
      Бывший ЯБЕДА. Ну, это-то как раз легко исправить!
      Бывший ТУПОЙ. Думаю, мы это сумеем!
      Бывший ЗАДИРА. _Раз!_
      Бывший ЯБЕДА. _Два!_
      Бывший ТУПОЙ. Три! _ Снеговички принимаются за дело, и на сцене появляется памятник Нике-Никак, их спасительнице: Никак стоит с паяльником в руке. _ ВСЕ ВМЕСТЕ. _Четыре!_ _ Снеговички ее лепят, отрывая от себя небольшие комочки снега... _ НИКАК. Разве нас четверо? По-моему, вы опять что-то перепутали, Снеговички! Нас теперь стало... _ПЯТЕРО!_ _ И Никак впервые за все время счастливо смеется. _ Бывший ТУПОЙ. А чистый чертеж, который мы все вместе в Небесной школе не дочертили... Да вон же он! Прямо над головой! _ _Над головой зажигается небо, полное ярких звезд.___
      _ _На страницу "Содержание"_
      --===Джон Леннон, отец===-
      _Сергей Носов_
      _ДЖОН ЛЕННОН, ОТЕЦ_
      Пьеса __ *Действующие лица*
      _Полукикин Виталий Петрович_
      _Виталий Витальевич, его сын_
      _Валентина Мороз_, радиожурналист
      _Федор Кузьмич_
      ------------------------------------------------------------------------------
      ___ Квартира Полукикина-старшего.
      Если направо?- там выход на лестницу. Налево?- дверь в кухню. И еще дверь?- в кладовку?- прямо перед глазами.
      Правая рука Виталия Петровича в гипсе, висит на повязке. Левая тоже в гипсе, но свободна, подвижна.
      Его сын Виталий Витальевич дергает за ручку двери в кладовку. Он в переднике. _ ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Ничего не понимаю. У тебя дверь в кладовку, что ли, изнутри закрыта?
      ПОЛУКИКИН. Не изнутри, а снаружи. Не видишь, я врезал замок.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. А где ключ?
      ПОЛУКИКИН. Где надо. Это моя территория.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Я ищу сковородку.
      ПОЛУКИКИН. Я не такой идиот, чтобы держать сковородку в кладовке.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Но замок ты все-таки врезал. Зачем?
      ПОЛУКИКИН. Уж во всяком случае не затем, чтобы прятать от тебя сковородку.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Между прочим, я тебе готовлю обед.
      ПОЛУКИКИН. Вот и готовь. И не спрашивай меня про кладовку. У меня там архив. Тебе не понять. Архив.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Знаю я твой архив... Давно бы снес на помойку.
      ПОЛУКИКИН. Не суйся не в свои дела. Я уже тебя попросил.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Никак надушился? (Принюхивается.) Мы ждем кого-то?.. Одеколон с гипсом...
      ПОЛУКИКИН. Ты мне мешаешь.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Очень мило... А чем ты занят?
      ПОЛУКИКИН. Сковородка лежит под плитой. Сковородка лежит под плитой!
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Хорошо еще что не сломал позвоночник! (Уходит на кухню.) _ Виталий Петрович подходит к выходной двери, прислушивается. Ничего не услышав, отходит. _ ПОЛУКИКИН (громко). Зачем тебе сковородка? (Не получив ответа.) Я спрашиваю, зачем тебе сковородка? (Смотрит на часы.) Ты что жарить собрался? Ответь!
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (из кухни). Лук?- для борща!
      ПОЛУКИКИН. Клади нежареный!
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (появившись из кухни). В борщ кладут обжаренный лук. Мелко нарезанный. Если по-человечески. Питаешься, как свинья.
      ПОЛУКИКИН. Грубиян. Я воспитал грубияна.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Ну да, ты больше всех меня воспитывал.
      ПОЛУКИКИН. Я тебя не просил приезжать. Мне есть кому сварить и борщ, и щи, и макароны!
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Что ты говоришь?.. тебе есть кому сварить макароны?..
      ПОЛУКИКИН. Да, есть!
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Учти, если ты женишься в четвертый раз...
      ПОЛУКИКИН. Я не только женюсь, но и рожу тебе братика! И он будет не таким, как ты!.. уж его-то я воспитаю!..
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Ты родишь... ты воспитаешь... с тебя станется... (Хочет сказать что-то еще, но не находит слов. Уходит и вновь возвращается.) Кстати, а где тот проходимец, тот бомж?..
      ПОЛУКИКИН. Не знаю, о ком ты говоришь и с какой еще стати.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Как его... Федор... Кузьмич?..
      ПОЛУКИКИН. Мне не нравится, что ты называешь достойных людей проходимцами!
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. А мне не нравится, что ты открываешь двери кому попало! (Уходит на кухню.)
      ПОЛУКИКИН (негодуя). Вари борщ, недостойный! (Помолчав.) Это моя территория! _ Пауза. _ ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (из кухни). И не вздумай кого-нибудь прописать на своей территории! Я тебя предупредил! Понял? _ Виталий Петрович, прислушиваясь, подходит к двери на лестницу, открывает ее не без труда. Он старается сделать это бесшумно. __ Входит Валентина Мороз, радиожурналист. _ ПОЛУКИКИН. Услышал шаги... на лестнице... Чтобы вы не звонили, открыл... (Насколько позволяет гипс, жестом изображает "тсс"! Тсс!)
      ВАЛЕНТИНА (тихо). Я не вовремя?
      ПОЛУКИКИН. Сильно не вовремя. У меня сын. Лучше бы без него.
      ВАЛЕНТИНА. Как же быть?
      ПОЛУКИКИН. Зайдите через полчасика. Хорошо?
      ВАЛЕНТИНА. Плохо. Я тороплюсь. В пять монтаж, а в девять эфир.
      ПОЛУКИКИН. Тогда пойдемте на улицу, я вам что-нибудь в садике наговорю, на скамеечке.
      ВАЛЕНТИНА. На улице шумно.
      ПОЛУКИКИН. Тогда на лестнице.
      ВАЛЕНТИНА. На лестнице гулко.
      ПОЛУКИКИН. А здесь слышите: тюк-тюк? _ Слушают. Действительно: тюк-тюк. _ ВАЛЕНТИНА. Что это?
      ПОЛУКИКИН. Сын лук режет. На кухне... Валя, вы удивительно... нет, я поражен... вы похожи на мою первую жену... в молодости...
      ВАЛЕНТИНА. Как ваши руки, Виталий Петрович?
      ПОЛУКИКИН. Та, которая сломана, спасибо, ничего, а та, которая вывихнута, она к вечеру ноет.
      ВАЛЕНТИНА. Ну, тут еще погода, быть может...
      ПОЛУКИКИН. И погода, и возраст... Все-таки я не мальчик уже в котлован падать... Надо же, одно лицо... нос... овал... _ Тюк-тюк прекращается. _ Во. Прекратил.
      ВАЛЕНТИНА. Мы быстро. Всего несколько слов. (Достала магнитофон.) Говорим, легко, без волнения, лишнее будет вырезано, не бойтесь. Включаю.
      ПОЛУКИКИН. Стоп. Дайте сосредоточиться. Про что передача?
      ВАЛЕНТИНА. Ну, какая разница!.. Про фанатов... Про одержимость... Про преданность идее... Вообще, об идеализме. Включаю.
      ПОЛУКИКИН. Стоп, стоп. Про закладку рассказывать?
      ВАЛЕНТИНА. Какую закладку?
      ПОЛУКИКИН. Закладку Храма... Как я в котлован упал... И все такое?
      ВАЛЕНТИНА. Обязательно. Разберемся по ходу. Включаю. (Включила.) Виталий Петрович, вы относитесь к числу людей, о которых смело можно сказать, что они не изменяют идеалам юности. Расскажите, какую роль играл "Битлз" в вашей судьбе. _ Пауза. _ ПОЛУКИКИН. "Битлз" в моей судьбе?.. Трудный вопрос... "Битлз" это и есть моя судьба... Моя судьба?- "Битлз"... _ Молчит. Валентина Мороз поощряюще кивает головой. _ Я бы не был собою, если б не "Битлз". Плох он, я, или хорош, но я был бы не я, если б не было их... Они разбудили меня?- в сиянии славы своей... Они сокрушили во мне какой-то ложный каркас... картонный каркас... ватного благоденствия... Истина, это была она?- вот что я вам скажу... Подобно х-лучам, или каким-то другим, я не знаю, не физик, они изменили меня, не преувеличу, на уровне клетки, на уровне ген, хромосом... Они облучили меня, и не только меня... нас!.. жизнелюбием, жизнеприятием, спонтанной жаждой свободы... всех нас!.. Да, их лучи жизнетворны!.. Весенняя ломка души!.. Благодатная радость открытий!.. Был ли я счастлив еще, как был я тогда... когда были они вчетвером?.. Нет, Валентина! Может, она и непостижима, предопределенность событий, но я верю в ее глубочайший и сокровенный смысл и благодарю тебя, судьба, за то, что я их современник! _ Пауза. _ ВАЛЕНТИНА. Говорите, говорите...
      ПОЛУКИКИН. Здесь висела картина... Шишкин, "Утро в лесу", копия, неизвестный художник, в ореховой раме, вполне дорогой... достояние деда... Я никогда не забуду того счастливого дня, когда я ее обменял?- самовольно, преступно, без спросу!?- на их из журнала "Америка" снимок, переснятое кем-то черно-белое фото, размытые лица, вам не понять, это было сокровище, да!.. Мы бредили ими, да, мы сходили с ума, но бред наш был благодатен! Валя, представь, я молодой человек, не чуждый отнюдь ни скепсису, ни сомненьям... да, повторял перед сном, как молитву, их имена: Джон, Пол, Джордж, Ринго... Джон, Пол, Джордж, Ринго... Индия там... или буддизм... или куда еще поведет... да, я пойду...
      ВАЛЕНТИНА. Кто поведет?
      ПОЛУКИКИН. Он мой поводырь, он же сделал зрячим меня... Леннон жил во мне, жил и живет...
      ВАЛЕНТИНА (провоцируя). Леннон жил... Леннон жив...
      ПОЛУКИКИН. Очень старый и глупый прикол!.. Здесь нет ничего смешного! Леннон будет жить!.. Да, Джон Леннон?- всегда!.. _ Появляется из кухни сын. Его не видят. _ ...На прошлой неделе была закладка Храма Джону Леннону... Пришли многие наши... Я узнавал их... тех, с кем не виделся пять, десять, пятнадцать, двадцать лет... Это был праздник... Со слезами на глазах... Это был кайф!.. Кайф!.. _ Пауза. _ К сожалению, мой неосторожный шаг омрачил торжество... Я упал в котлован... Сломал руку, другую вывихнул... _ Пауза. _ Но с другой стороны... знаете ли вы, что такое строительная жертва? _ Пауза. _ ВАЛЕНТИНА (поощряюще). Строительная жертва? Нет, не знаю.
      ПОЛУКИКИН. Я объясню. (Увидев сына, осекся.)
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (тоном человека, поймавшего с поличным). Тааак!..
      ПОЛУКИКИН (сконфужено). Это Валя... Валентина Мороз... Радиожурналист... Мы делаем передачу... (Воспрянул.) А это Виталий, мой сын. Мой сын и тезка... Первенец! Он взял от меня только имя... в смысле хорошего.
      ВАЛЕНТИНА. Виталий, а как вы относитесь к Джону Леннону?
      ПОЛУКИКИН. Он не разделяет моих убеждений. Я не сумел привить ему свои вкусы. Наши мироощущения не совпадают.
      ВАЛЕНТИНА. Тем более интересно.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Выключите и прекратите!
      ВАЛЕНТИНА. Но почему?
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Я попросил, выключить!
      Пытается сам нажать на кнопку магнитофона?- не получилось!
      ВАЛЕНТИНА. Эй, эй, поосторожнее... Без рук!
      ПОЛУКИКИН. Как ты смеешь? Как ты себя ведешь?! Это моя территория! Здесь я хозяин!
      ВАЛЕНТИНА. В самом деле, не мешайте, зачем вы мешаете?
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Затем, что не надо делать посмешище из моего отца! Достаточно и того, что о нем написали в газетах!
      ВАЛЕНТИНА (мягко). Виталий Петрович, я разве делаю из вас посмешище?
      ПОЛУКИКИН. Молчи, Валентина! Не вздумай с ним спорить! Он ничего не поймет!.. У него ноль духовности! Ноль!.. У него одно на уме?- продать мою квартиру! Скажи, скажи при всех?- ты хочешь продать мою квартиру, да?..
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Что ты несешь! Я тебе предлагаю обмен, выгодный обмен!.. для тебя же и выгодный! Прекратите запись!
      ПОЛУКИКИН (в микрофон). Но я ее не продам! Не надейся!.. Я не продам квартиру, в которой прошла моя юность, в которой мы с твоей матерью слушали Джона Леннона!.. На "Астре-2"!.. Двухдорожечном!.. Вы помните "Астру-2"?... Твой дед, декан института, подарил мне "Астру-2", первый переносной, и я благодарен ему, хотя я и спорил с ним о политике, и даже ругался!.. И мы танцевали с ней?- вот здесь!
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. У старика маразм, а вы пользуетесь.
      ПОЛУКИКИН. Я не старик, и у меня нет маразма... а ты, ты!..
      ВАЛЕНТИНА. Виталий Петрович, вы действительно не хотите продать квартиру только потому, что здесь слушали Джона Леннона?
      ПОЛУКИКИН (не слыша). Ты был зачат здесь под Джона Леннона! _ Пауза. _ ВАЛЕНТИНА (заинтересованно). Где?
      ПОЛУКИКИН. Здесь! (Показал пальцем.) Здесь стояла тахта!
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Так... Мне надо знать, что он тут наплел без меня.
      ПОЛУКИКИН. Валентина! Он отберет пленку!
      ВАЛЕНТИНА (пряча магнитофон). Спокойно. Спокойно, Виталий Петрович. Не волнуйтесь, мы победим.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Пожалуйста, дайте послушать. Это мое право.
      ВАЛЕНТИНА. Я убегаю. Спасибо.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Стойте! _ Но она уже убежала. __ Отец и сын стоят неподвижно. _ ПОЛУКИКИН. Закрой дверь, сквозняк! _ Сын закрывает дверь. _ Выгнал, выгнал!.. Как ты мог?.. Зачем ты пришел?
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (зло). Я пришел сварить тебе борщ! (Направляется в сторону кухни.)
      ПОЛУКИКИН. Я не нуждаюсь в твоей похлебке!
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (останавливается). Я бы мог разогреть тебе суп из пакетика, синтетическое пюре... но ты мой отец, и я варю тебе борщ, третий час, не отходя от плиты, варю тебе борщ!
      ПОЛУКИКИН. И с упоением читаешь бездуховную пошлятину в блестящей обложке!
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Это первое. А вот и второе. Когда я позавчера пришел на работу, мне каждый считал своим долгом показать газету... с твоим падением в яму... а шеф... он спросил меня, почему я без гипса. У нас редкая фамилия, папа. Я такой же, как ты Полукикин!
      ПОЛУКИКИН. Она была похожа на твою мать! Но ты никогда не поймешь этого!.. "Битлз"?- моя духовная родина, Леннон?- мой духовный отец. И я никогда, никогда не променяю свое первородство на твою чечевичную похлебку, на твой борщ... с жареным луком! _ Начинает петь. По-английски. _ ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (перебивая). Ты способен выключить газ?
      ПОЛУКИКИН. Да, я способен. Я способен на многое, о чем ты даже не имеешь понятия.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Сметану возьмешь в холодильнике. (Уходит не попрощавшись.) _ Виталий Петрович поет сызнова.
      Без музыки.
      Гордо. Решительно. Духоподъемно.
      У него хороший голос. В молодости был еще лучше.
      Спев?- молчит. Приходит в себя. _ Всему своя мера. Спокойней, спокойней!.. _ Виталий Петрович подошел к двери в кладовку. Прислушался. Постучал. _ ПОЛУКИКИН. Федор Кузьмич, ты жив? _ Пауза. _ Все!.. Я один!.. Федор Кузьмич, ты жив, спрашиваю? _ Дверь отворяется, из кладовки появляется Федор Кузьмич, старик с бородой и длинными волосами. _ ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Жив, жив. (Кряхтит, потягивается.) _ Виталий Петрович помогает Федору Кузьмичу выйти. _ ПОЛУКИКИН. Прости, что так получилось. Кто ж знал, что он три часа будет борщ варить?..
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Глаза... от света... отвыкли... а так ничего, ничего... Уже привыкают...
      ПОЛУКИКИН. Столько в темноте просидеть... Прости, Кузьмич.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Да что темнота!.. Свет стоит до темноты, а темнота до свету... Всему свой черед. Я вот посидел в темноте маленько, ты мне дверь и позволил открыть. А три часа, разве срок по нашим летам, о часах ли нам думать, когда жизнь за спиной?
      ПОЛУКИКИН. Ты, сядь, сядь, Кузьмич. (Стул двигает.)
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Да мне ж ходить, сам знаешь, привычнее. (Однако садится.) _ Виталий Петрович остается почтительно стоять. _ "Три часа..." (Смеется.) Скажешь тоже... Бывало в товарняке сутками на полу маешься, ладно бы темнота?- зуб на зуб не попадает, и то ничего. Вышел на Божий свет и почапал куда глаза глядят. Мир не без добрых людей. С земли не прогонят. Большая.
      ПОЛУКИКИН. А часто ты в товарняках ездил?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Часто не часто, а Россию всю повидал. Да нет, пешим ходом оно и надежнее и веселее. Сам-то что стоишь? Садись.
      ПОЛУКИКИН. Нет. Нет. Я постою.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ну тогда и я встану. (Встает.) Что-то круто вы с сыном... Можно ли так?.. Не по-людски.
      ПОЛУКИКИН. А ты слышал, ты слышал, как он?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. А сам? Сам какой пример подаХешь? Где мудрость твоя?
      ПОЛУКИКИН. Про тебя вспоминал... Бомж, говорит... И еще... слышал, как назвал?..
      ФЕДОР КУЗЬМИЧ (весело). Проходимцем-то?.. А что?.. Хожу много, ходок... Вот и проходимец. (Уходит на кухню.)
      ПОЛУКИКИН. Если бы... Нет... Нет, Федор Кузьмич, он в другом смысле...
      ФЕДОР КУЗЬМИЧ (возвращаясь из кухни с двумя тарелками). Значит, я сам виноват, если так обо мне люди думают. (Ставит тарелки на стол.) А вот бомж... глупое слово... ничего не скажу.
      ПОЛУКИКИН. Ужасно глупое...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Как медный таз по фанере: бомж!.. бомж!.. бомж!.. (Опять уходит на кухню.)
      ПОЛУКИКИН. Он мой черный человек. Черный человек?- сын мой! Он изводит меня. Он пьет мою кровь.
      ФЕДОР КУЗЬМИЧ (возвращаясь из кухни со сметаной и хлебом). Нельзя так говорить, нельзя!.. Как же это по-английски-то будет?.. (Вспоминает.) Забыл. (Ставит на стол.) Вот он тебе обед приготовил, ты хотя бы спасибо сказал? Нет, скажи мне, ты сказал спасибо?.. Ему?
      ПОЛУКИКИН. А я просил?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ах вот оно как!.. Мы гордые!.. Не просили!.. Сядь. Сядь за стол! _ Виталий Петрович садится за стол. _ Если ты в яму вниз головой кувырнулся, это еще никакая не доблесть. Тоже мне герой... забинтованный!
      ПОЛУКИКИН. Федор Кузьмич, уж из твоих уст...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Молчи! Сиди!.. И думай. (Уходит на кухню.) _ Виталий Петрович сидит понурый.
      Федор Кузьмич возвращается с кастрюлей в руках. _ Осторожно. Горячий. (Ставит на стол.) Или не будешь есть борщ? Может, в уборную вылить?
      ПОЛУКИКИН. Ну зачем же так-то?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. То-то. (Разливает по тарелкам.) Наваристый. Помню, под Костромой мне хозяйка, пристанодержательница, знаешь, с чем?.. с копченой уткой борщ приготовила, я ей крышу крыл... и дрова пилил... вот борщ был!.. всем борщам борщ!.. Тебе сколько сметаны?
      ПОЛУКИКИН. Ну... одну.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Одну так одну. (Кладет одну ложку.) Справишься?
      ПОЛУКИКИН. Спрашиваешь. _ Убедившись, что Виталий Петрович держит ложку более менее уверенно, Федор Кузьмич приступает к еде. _ ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Класс!
      ПОЛУКИКИН. Кайф! _ Едят.
      Виталий Петрович ест как придется?- в силу состояния рук. Федор Кузьмич ест не торопясь, со значением, степенно. Каждая ложка ему в радость.
      Виталий Петрович глядит на Федора Кузьмича влюбленно. _ ПОЛУКИКИН (ласково). Джон...
      ФЕДОР КУЗЬМИЧ (опустив ложку). Я тебя, Петрович, просил не называть меня Джоном. Я не Джон. Я ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. _ Едят. _ ПОЛУКИКИН. Федор... Федя... ФЕДЕР КУЗЬМИЧ.. ну разреши мне, хотя бы когда мы вдвоем, Джоном тебя называть...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. А потом ты при посторонних ляпнешь.
      ПОЛУКИКИН. Не ляпну! Честное слово, не ляпну!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Знаю тебя, не выдержишь.
      ПОЛУКИКИН. Пожалуйста. Вот увидишь, я выдержу!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ну смотри... Под твою ответственность.
      ПОЛУКИКИН (просияв). Джон... Джон...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ну что заладил?.. Федор Кузьмич я.
      ПОЛУКИКИН. Джон...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ешь с хлебом. Помочь?
      ПОЛУКИКИН. Что ты, Джон!.. Еще бы не хватало, чтобы ты меня из своих рук хлебом кормил!..
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Почему бы не покормить, раз ты калека такой. Я рук себе не ломал и не вывихивал.
      ПОЛУКИКИН. Джон, у тебя даже акцента ни капельки нет. Исчез...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Столько лет по Руси хожу, в самой гуще народа...
      ПОЛУКИКИН. Джон...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ну что тебе?
      ПОЛУКИКИН. Спасибо, Джон, что ты есть.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Вот только давай без этого. _ Едят. _ ПОЛУКИКИН. Джон, а ты разве не вегетарианец?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Как ты сказал?
      ПОЛУКИКИН. Ты разве не вегетарианец, Джон?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Да я и слова такого не знаю.
      ПОЛУКИКИН. Ну, рассказывай?- не знаешь!.. Я же помню, вы с Полом тогда увлекались...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. С кем?
      ПОЛУКИКИН. С Полом, с Маккартни...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Вспомнил тоже.
      ПОЛУКИКИН. А с буддизмом... ты совсем завязал?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Много будешь знать, скоро состаришься.
      ПОЛУКИКИН. Джон, ну так не честно, скажи!..
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Я похож на буддиста? Посмотри на меня, я похож на буддиста?
      ПОЛУКИКИН. Похож...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Я? Я похож на буддиста?
      ПОЛУКИКИН. Вообще-то, не очень... Нет, не похож.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. То-то. Ешь. _ Едят. _ ПОЛУКИКИН. Джон, расскажи, как это случилось.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Что именно?
      ПОЛУКИКИН. Ну все это... Мы ж тебя похоронили.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ты меня не хоронил.
      ПОЛУКИКИН. Да, это верно. (Подумав.) Спасибо, Джон. _ Едят. _ Джон, а кто-нибудь знает?..
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Никто не знает.
      ПОЛУКИКИН. И что ты по России, никто не знает?..
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Никто не знает.
      ПОЛУКИКИН. А что ты у меня, Джон?..
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Только ты.
      ПОЛУКИКИН. А твои... эти... странноприимные, они знают, что ты Джон?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Я не Джон.
      ПОЛУКИКИН. А кто?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. ФЕДЕР КУЗЬМИЧ.
      ПОЛУКИКИН. Ну да. Но они знают, что ты Джон?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Нет. Только ты.
      ПОЛУКИКИН. Джон, ты и от них скрываешь?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Им безразлично, кто я. У нас не принято.
      ПОЛУКИКИН. Значит... Джон, я один только знаю... что ты Джон?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Да, Петрович, один.
      ПОЛУКИКИН. Спасибо, Джон.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Но я не Джон.
      ПОЛУКИКИН. А кто?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. _ Едят. _ ПОЛУКИКИН. Джон...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Не джонь, тебе говорят!.. Неча джонить!.. Разджонькался... "Джон, Джон!.."
      ПОЛУКИКИН (ласково). Джон... Джон... _ Едят. _ Слушай, Джон, если бы тебя убили и ты бы ко мне убитый пришел, чему бы это было доказательством, подумай-ка, а? _ Джон Леннон ест молча. _ А тому, что мы царство мертвых, вот чему. _ Джон Леннон ест молча. _ А ты не убит, и пришел живой ко мне, а не мертвый, и чему это доказательство?.. _ Джон Леннон ест молча. _ Тому, что мы царство живых. Вот чему: царство живых! Значит, не все потеряно, Джон.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Царство-то оно, может, и живое, но все равно антихристово. Хочешь добавки?
      ПОЛУКИКИН. Нет, спасибо.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Спасибо сыну скажи. Он варил. А я, пожалуй, еще. (Наливает себе еще.)
      ПОЛУКИКИН. Ну, тогда и я, пожалуй... еще. А почему антихристово?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Поймешь когда-нибудь. Ешь, ешь, знатный борщ.
      ПОЛУКИКИН. Кайф.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Смак.
      ПОЛУКИКИН. Полный кайф, Джон!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Добросъедобно, Петрович! Да что говорить! Высший пилотаж, слов нету!.. _ Едят. _ ПОЛУКИКИН (радостно). Джон Леннон?- всегда! _ Джон Леннон поморщился. Но промолчал. __ Виталий Петрович начинает петь. ____ Yellow Submarine... ______ Джон Леннон его останавливает. _ ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Не надо, Петрович. За столом не поют.
      ПОЛУКИКИН. Джон Леннон?- всегда!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Нет Джона Леннона, нет! Был твой Леннон, а теперь?- Федор Кузьмич! А не Джон Леннон... Срок придет, и его не будет.
      ПОЛУКИКИН. Джон Леннон?- всегда!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Мне не нравится, что ты так легкомысленен.
      ПОЛУКИКИН (шепотом). Джон Леннон?- всегда, Федор Кузьмич!.. и никаких гвоздей, блин горелый!.. Ну все, все, прости. Молчу. _ Едят. _ Ты разговаривал с английской королевой, Джон!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ну и что, Петрович?
      ПОЛУКИКИН. Джон! Ты?- разговаривал?- с английской королевой!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. А теперь я разговариваю с тобой.
      ПОЛУКИКИН. Кто я и кто ты, Джон!?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Все равны перед Богом. Я равный среди равных, Петрович.
      ПОЛУКИКИН. Ты скромный, Джон.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ешь, тебе говорят!
      ПОЛУКИКИН. Я поел, Джон.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Поел, а не доел! Кто так ест? Посмотри в тарелку!
      ПОЛУКИКИН. Три ложки, Джон.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Доедай. Чтобы все съедено было.
      ПОЛУКИКИН. За Пола Маккартни, Джон!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Не смешно.
      ПОЛУКИКИН. За Джорджа Харрисона, Джон!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Не смешно.
      ПОЛУКИКИН. За Ринго Старра, Джон!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Совсем глупо, Петрович!
      ПОЛУКИКИН (отодвигая тарелку). Спасибо, Джон!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ну хватит благодарностей!
      ПОЛУКИКИН. Нет, не хватит, Джон! Спасибо, Джон!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Да замолчишь ты или нет, в конце концов?
      ПОЛУКИКИН (поет). Yellow Submarine...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Цыц! (бьет по столу рукой). Молчать!.. Все!.. Достал!.. Сил нету!.. (Пытается взять себя в руки.) Сколько же можно повторять, в конце концов?.. Раз сказал, два сказал, три... не понимает по-человечески!.. Видит же, не нравится... ну, не нравится... нет?- свое!.. (Помолчал. Отдышался.) Bad to me. (Пауза). Прости, не сдержался. (Пауза.) Первый раз за все эти годы... _ Молчат. _ ПОЛУКИКИН. Джон... а ты ведь в юности драчуном был?
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Не помню.
      ПОЛУКИКИН. Был, был. Я читал.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Не знаю.
      ПОЛУКИКИН. Как ты тому все ребра переломал... А? На своем дне рождении! Еще в Ливерпуле...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Мне двадцать лет было. Мальчишка. Пацан.
      ПОЛУКИКИН. Двадцать один. Он в суд подавал.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Мне не приятно вспоминать об этом, Петрович.
      ПОЛУКИКИН. Больше не буду.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Молчи. _ Молчат.
      Помолчав, Федор Кузьмич начинает петь "Степь да степь кругом..."
      Полукикин подхватывает. Поют самозабвенно. _ ПОЛУКИКИН. Столько достойных, Джон!.. Да среди моих друзей даже... Моей, Джон, молодости друзей... А ты и не знаешь... Вон, твой музей открыть хочет... у нас, в России... здесь. Он даже в Англию к вам ездил, чтобы на твой дом посмотреть... Кирпич привез... Украли потом...
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Кто украл?.. Какой кирпич?..
      ПОЛУКИКИН. От твоего дома кирпич, вот какой! Он из Англии привез, а у него украли потом!..
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Знать не знаю никаких кирпичей и знать не желаю.
      ПОЛУКИКИН. А другой писателем стал, романы пишет, мемуары о нашей рок-юности... Меня однажды упомянул... А тебя-то!?- на каждой странице!.. Ну не на каждой, конечно, но... ты, Джон, знаешь, кто ты?..
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Не джонь!
      ПОЛУКИКИН. Если б он тебя живым увидел... как я... Джон, я даже представить себе не могу!
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Я книг не читаю, Петрович. Я ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. О душе подумай, Петрович. Не о том думаешь.
      ПОЛУКИКИН. Почему же ты именно мне раскрылся, Федор Кузьмич?.. когда столько достойных вокруг? А я? Кто я? Один из толпы?- и только. Ну разве что ближе других к яме подошел. К самому краю. И?- навернулся.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Много званых, мало избранных. Знаешь, кто сказал?
      ПОЛУКИКИН. Догадываюсь.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. И не воздвигайте мне храма! Так всем и передай, скажи, что мое последнее слово. Скажи, что я приснился тебе. Тебе?- поверят.
      ПОЛУКИКИН. Джон, не поверят.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Должны поверить, Петрович. _ Встает. _ Спасибо тебе за приют. Мне дальше пора.
      ПОЛУКИКИН. Не уходи, Джон. Останься. Живи здесь. Я тебя пропишу. _ Джон Леннон смеется. _ Ты не думай, что сын против. Он против. Но это моя квартира. Что хочу, то и делаю.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Славный ты человек, Петрович. Люб ты мне. Не поминай лихом.
      ПОЛУКИКИН. А если и против?- ну и что?.. я тебя могу вместо себя прописать... А сам выпишусь. Какая ему разница, я или не я?! Ему лишь бы один был прописан... Пойду по свету, Джон. Вместо тебя! А ты здесь оставайся.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Вместо меня никак не получится. Нет, Петрович, каждому свой удел. Твое место здесь.
      ПОЛУКИКИН. Джон, скажи, я?- странноприимец, да? Я?- пристанодержатель? Я?ваш? Я ведь с вами, да?.. Ведь если есть бегуны, или как вас там... должны же и эти быть... пристанодержатели, да, Джон? Ну, хочешь я паспорт выброшу? _ Джон Леннон качает головой. _ Хочешь, Федор Кузьмич, я от имени своего отрекусь, от прошлого отрекусь?- от всего своего? Буду Гордеем Матвеичем... Нет! Диком Джеймсом! Ты только скажи! _ Джон Леннон качает головой. _ Хочешь, Джон, от тебя отрекусь? _ Пауза. _ Скажешь?- отрекусь! Честное слово!..
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Вот когда ляжешь, да так, что ни одна живая душа знать не будет, где костьми лег, кроме волка серого, ворона чернокрылого да гада овражного, вот тогда и решишь про себя, был ли ты наш или не был,?- при прочих немаловажных условиях, о которых я не в праве тебе сейчас говорить в силу эзотеричности исповедуемого мною учения. _ Звонок в дверь. _ ПОЛУКИКИН. Джон, это Валя Мороз, радиожурналист, она у меня интервью не добрала, сын помешал.
      ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Не успел?- опять в кладовку придется. (Прячется в кладовку.) _ Полукикин открывает дверь, впускает... сына. _ ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Привет, отец.
      ПОЛУКИКИН. Давно не виделись. В чем дело? Что забыл?
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Как же ты приветлив однако!.. Пришел борщ снять с плиты. Ты не можешь, я тогда не подумал.
      ПОЛУКИКИН. Почему не могу? Я все могу. Напрасные беспокойства, Виталий Витальевич.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Вот как... (Удивлен.) Ну и как?- вкусный?
      ПОЛУКИКИН. Сносный. Видишь, две тарелки съел.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Ты ел из двух тарелок?
      ПОЛУКИКИН. По-твоему, я должен есть из одной? Нет, я ем по-человечески! Из двух.
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. У тебя был кто-то!..
      ПОЛУКИКИН. С чего ты взял? Кто может быть у меня?
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Я знаю кто!
      ПОЛУКИКИН. Кто?
      ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (с печалью в голосе). Джон Леннон, отец! (Уходит.) _ Полукикин проводил сына взглядом. Перебинтованный, стоит недвижим. _ ПОЛУКИКИН. Нет, нет... Это моя территория! (Открывает в кладовку дверь, глядь: а там нет никого,?- какой-то плащ, какие-то тряпки... Магнитофон "Астра-2"... Лежит кирпич..) _ Войдя в кладовку, Полукикин Виталий Петрович закрыл дверь за собой.
      Молодая женщина вышла из кухни. Удивительно похожая на Валентину Мороз она?- в домашнем халате?- убирает посуду.
      _ _На страницу "Содержание"_
      --===Сад ветра, 1 действие===-
      _Александр Образцов_
      _САД ВЕТРА_
      __ *Действующие лица*
      _Президент_
      _Дини_
      _Мрури_
      _Бетси_ - его жена
      _Министр_
      _Генерал_
      _Нагим_
      _Капитан_
      _Секретарь_
      _Али_?- слепой
      _Танцовщица_
      _Трое музыкантов_
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Действие первое_ _ Тьма. __ Постепенно глаз находит светлеющие колонны. За пальмами, за прямой и длинной их листвой скрыто как бы тлеющее окно на высоте второго этажа. Оно очевидно, как очевидны проявления жизни в темном лесу, в небе, в глубоких водах. Так же очевидно и присутствие людей здесь. Один из них наверняка должен быть внизу, среди деревьев. Он пока неподвижен, лицо его обращено вверх. __ Напряженное ожидание становится физически ощутимым, оно должно прерваться. Невозможно становится вздохнуть?- и не крикнуть. И тогда из окна близко, отчетливо раздается женский стон. Еще и еще. Женские воркования, смех и жалобы летят в человека среди деревьев. Он выходит из них, сжав голову руками. Его силуэт различим. Он сам сдавленно рычит, плачет. Затем уходит. _ ГОЛОС ЖЕНЩИНЫ (шепот). Это был давно, лет триста назад, когда мы встретились впервые...
      ГОЛОС МУЖЧИНЫ. Ты уверена, что триста?
      ГОЛОС ЖЕНЩИНЫ. Да, триста... И ты меня не послушал. Я сказала тебе: не ходи. А ты пошел... Ты пошел, а они напали на тебя... Почему ты не послушал меня?
      ГОЛОС МУЖЧИНЫ. И дальше?
      ГОЛОС ЖЕНЩИНЫ. Они злобно смеялись... Ты знаешь, сильные люди сами идут к смерти... Она их как будто манит... Она тебя манит?
      ГОЛОС МУЖЧИНЫ. Ты меня манишь.
      ГОЛОС ЖЕНЩИНЫ. Наши тела то близки, горячи... а то одиноки, как рыбы... Или остаются только глаза, твои и мои... Как я им отомстила за тебя!
      ГОЛОС МУЖЧИНЫ. Как?
      ГОЛОС ЖЕНЩИНЫ. Увидишь... _ Пауза. _ ГОЛОС МУЖЧИНЫ. Что ты сказала?
      ГОЛОС ЖЕНЩИНЫ. Я тебе потом расскажу... потом... Когда-нибудь... (Тихо смеется.) Когда подрастешь...
      ГОЛОС МУЖЧИНЫ. Я?
      ГОЛОС ЖЕНЩИНЫ. Да, ты... Когда подрастешь... Когда... Когда-нибудь... _ Свет в окне гаснет.
      Освещается луной угол сада. Мужчина полулежит спиной к залу. Перед ним, в тени глиняной стены, трое музыкантов. Танцовщица в алом платье, с черным шарфом, завязанным на бедрах, с браслетами у локтей и сиреневой накидкой на волосах начинает танцевать. Танец, вначале медленный, даже ленивый, постепенно разгорается. Шарф, обозначающий бедра, выписывает стремительные и законченные кривые, как будто тело взбесилось в самой своей середине. Но в момент, когда танец достигает неистовства, мужчина бьет с размаху ладонью о землю. _ МУЖЧИНА. Довольно!.. Хватит!.. Все выметайтесь отсюда! _ Почтительно и испуганно музыканты и танцовщица уходят.
      Мужчина лежит на земле, обхватив голову руками.
      Постепенно темнеет.
      Кабинет Президента. Слева?- дверь в комнату для приемов, справа?- к секретарю. На стене?- огромная карта маленькой страны.
      Из комнаты для приемов входит Президент. _ МРУРИ (входя следом). ...я смотрел их в Париже и Мадриде. Когда они приезжали в первый раз?- успех был необыкновенный. А сейчас, вам не кажется...
      ПРЕЗИДЕНТ (садится). Наедине мы можем говорить друг другу "ты".
      МРУРИ (садится). ...сейчас они стали профессионалами и что-то ушло. Хореографы с ними не занимались?
      ПРЕЗИДЕНТ. Нет.
      МРУРИ. И все-таки... По-моему, они непроизвольно позаимствовали в классическом танце какие-то движения, им казалось, что этим они, как бы сказать, облагородили наши танцы. И что-то ушло. Ушла наивность, вера народа...
      ПРЕЗИДЕНТ. Да. Осталась одна экзотика. Они уже не хотят танцевать так, как танцуют в их родных деревнях. Им хочется казаться современными. Женщины сменили глиняные бусы на блестящие, повесили серьги из пластмассы, мужчины изменили прически.
      МРУРИ. Но можно набрать новую труппу...
      ПРЕЗИДЕНТ. И новая после двух гастролей станет такой же. Пусть ездят. Зато мы будем знать, что настоящие наши танцы не умрут.
      МРУРИ. Но в этом есть какая-то... обреченность. Ведь неизбежно, что цивилизация очень скоро начнет ломать уклад, ломать все!
      ПРЕЗИДЕНТ. Она уже ломает. Наши ремесленники научились делать сувениры. Столица разбухла от мигрирующих крестьян, ползет во все стороны... Нам надо поговорить предельно откровенно. Вот два основных моих желания?- я не хочу, чтобы снова лилась кровь, и я не хочу, чтобы народ лишался единства. Необходимо бережно, терпеливо развивать это единство, необходимо сохранять связи внутри народа, сложившиеся веками. У нас и так странное соединение родовых отношений, средневековья и наивного капитализма. Поэтому все реформы, все преобразования не должны навязываться. Они должны созреть.
      МРУРИ. Они созревали веками. И что?.. Как раз связи внутри народа мешают развитию, тормозят его. Это будет очень больно, но необходимо... Мне можно говорить откровенно?
      ПРЕЗИДЕНТ. Разве ты этого не понял?
      МРУРИ. Хорошо... Необходимо силой изменить их. Когда хижины станут домами, когда придет телевидение, будет поздно. Я не понимаю, что делается сейчас? За этот месяц я побывал во многих местах, я говорил со многими людьми и у меня сложилось впечатление, что абсолютное большинство из них не то, что не хотят ничего знать о внешнем мире, а просто не могут о нем знать! Немногие слышали об Америке, Европе, России, но когда я попытался определить, как они их себе представляют, то оказалось, что никак. Для них это слова, лишние слова! Они ничего не знают о космосе. Жизнь застыла. На вертолет они смотрят со страхом. Им непонятно все, что поступает извне! Большинство народа неграмотно!
      ПРЕЗИДЕНТ. Ты считаешь, что страна не изменилась за эти годы?
      МРУРИ. Да, почти не изменилась.
      ПРЕЗИДЕНТ. Думаю, что это поверхностный взгляд. Ты заметил, что у нас нет нищих? Что все люди сыты?
      МРУРИ. Но я заметил и то, что умирают дети, что питьевая вода не дезинфицируется.
      ПРЕЗИДЕНТ. Была одна задача?- накормить людей. Создать запасы продовольствия. И вводить централизацию власти. Мы этого добились. Теперь будем думать об остальном. Я и хочу, чтобы ты занялся этим. Именно ты. И я рад, что ты был откровенен. Теперь скажи вот о чем... Как относятся ко мне?
      МРУРИ (пауза). Твои портреты везде... Как можно точнее, да?
      ПРЕЗИДЕНТ. Да.
      МРУРИ. Я думаю, что... твое имя и название страны неразделимы... Ты, видимо, стремишься стать отцом нации... Но отец близко, его требования понятны, с ним можно посоветоваться...
      ПРЕЗИДЕНТ. Каждый день я принимаю простых людей.
      МРУРИ. Им еще не вполне ясно, что такое государство, зачем оно... А из правительства знают, вернее, уважают министра обороны. Считают даже, что он выиграл войну.
      ПРЕЗИДЕНТ. Да? Вот это ново. (Пауза.) Тебе не надо объяснять, что он может командовать в лучшем случае батальоном. (Пауза.) Это легенда. Одна из наших легенд для народа. Никакими операциями он не руководил. (Пауза.) Самый крупный его успех?- захват склада с оружием, который охранял взвод солдат. (Пауза.) У тебя, может быть, создалось впечатление, что я удалил от дел людей, отличившихся в боях, потому что опасался их влияния. Чепуха. Они преданы мне и остались преданы на своих постах. Дело в том, что люди, умеющие воевать, то есть разрушать, не способны к созиданию. Проследи, что случилось, когда военные занимали главные посты? Это погубило Рим. Рим, который своей организацией был застрахован от всех случайностей. Скажу даже, что управлять страной больше всего способны богатые люди. Они знают дело. Это?- арифметика власти. (Пауза.) Самое сложное в политике?- найти разумный компромисс. Но надо сделать так, чтобы никто не понял, что это компромисс. (Пауза.) Запомни?очень легко быть абсолютно честным. Это не требует ума.
      МРУРИ. Но если нет хотя бы стремления к абсолютной честности, то дело гибнет.
      ПРЕЗИДЕНТ. Оно не гибнет. Если дело действительно стоящее, то оно не гибнет из-за таких мелочей, как мои указы. (Встает.) Бетси не скучает?
      МРУРИ. Она ехала сюда работать.
      ПРЕЗИДЕНТ. Я рад за тебя. Тебе повезло.
      МРУРИ. Да. _ Уходят в комнату для приемов. Там Дини и Бетси за круглым, уютным столом. _ БЕТСИ. Я рассказывала Дини о том, как европейские женщины заняты всем на свете и еще находят время скучать.
      ПРЕЗИДЕНТ. И Дини была удивлена?
      ДИНИ. Да. Оказывается, они сами себе готовят.
      ПРЕЗИДЕНТ. Да, ДИНИ. И у них рождаются дети. Совсем, как у нас в стране.
      ДИНИ (обиженно). Если бы я там побывала...
      ПРЕЗИДЕНТ. А у тебя нет такой возможности?
      ДИНИ. Я не могу.
      ПРЕЗИДЕНТ. Почему?
      ДИНИ. Не хочу.
      ПРЕЗИДЕНТ. Она боится, что без нее здесь что-то произойдет.
      ДИНИ. Да! Я знаю.
      ПРЕЗИДЕНТ. Дини прекрасно гадает на кофейной гуще.
      ДИНИ. Пока я здесь, ничего не случится.
      ПРЕЗИДЕНТ. Маленький талисман маленькой страны.
      БЕТСИ. Когда я была маленькой, я очень любила свистеть. Меня научили мальчишки. Я свистела везде, даже в школе. Мама очень ругала меня из-за этого. Она говорила, что это плохая примета. А потом она умерла. И я долго плакала, считала себя виноватой. Мне до сих пор как-то не по себе.
      ДИНИ (убежденно). Она знала.
      БЕТСИ. Да нет же! Как можно это знать? Я вообще не верю в запрограммированную судьбу. Зачем тогда жить, если все это записано на пленку? Да и кому интересно там, наверху, смотреть наше кино и знать все наперед?
      ДИНИ. Вы на нее влияли.
      БЕТСИ (возмущенно фыркает). Но здесь-то, надеюсь, я ни на кого не влияю? _ Виртуозно насвистывает марш из оперы "Аида". Дини в упор строго смотрит на нее. Президент добродушно смеется. _ МРУРИ. БЕТСИ.
      БЕТСИ (замолкает). Извините. _ Появляется Капитан. _ КАПИТАН.. Сработала сигнализация в кабинете, господин президент. Я проверю.
      ПРЕЗИДЕНТ. Хорошо, капитан. _ Капитан бесшумно проходит вдоль стены в кабинет. _ БЕТСИ. Какое удивительное лицо.
      ПРЕЗИДЕНТ. Почему?
      БЕТСИ. Удивительно тупое. _ Президент смеется. _ ПРЕЗИДЕНТ. Несколько лет назад он закрыл меня своим телом. Он с трудом выжил... И все-таки я его не совсем понимаю... Он действительно предан, как собака. Он и живет здесь. Совсем один. Без семьи.
      МРУРИ. Вы не верите в народную любовь?
      ПРЕЗИДЕНТ. Я знаю, что это такое и потому стараюсь держаться подальше от нее. Когда человек ликует или ненавидит, он скачет на одной ноге. В природе не существует более спокойной и радостной картины, чем человек, крепко стоящий на земле с лицом обращенным к небу...
      БЕТСИ. Это прекрасно!
      ПРЕЗИДЕНТ (пауза). Но такие люди очень редки. Очень. Преобладает почему-то женский тип?- истеричный, поминутно меняющий привязанности, суетливый, неряшливый в чувствах и поступках. Такие люди мельтешат и, хотя ничего не определяют в жизни, но создают тревожный фон, а иногда смуты и революции.
      МРУРИ. Вряд ли они что-то создают, кроме фона.
      ПРЕЗИДЕНТ. Революция?- тоже фон. В ее криках прячется то, что не хочет быть явным.
      МРУРИ. Все новые революции возникали тогда, когда несправедливость подступала вот сюда. (Показывает ребром ладони выше рта.)
      ПРЕЗИДЕНТ. Да, они возникали... Хотя я не убежден в том, что они не были инспирированы. Иногда предпочтительней отворить кровь, чем дать больному умереть.
      БЕТСИ. А свержение диктатур?
      ПРЕЗИДЕНТ. Диктатура?- медленная форма революции, и ее свержение... Почему это вас так интересует, Бетси?
      БЕТСИ. А как же! Современный мир буквально кипит от революций. Если живешь на вулкане, надо знать его привычки. _ Президент и Мрури смеются. _ ДИНИ. Чем больше женщина знает, тем хуже для нее.
      БЕТСИ. Не понимаю.
      ДИНИ. Есть знание мужчины и знание женщины. Их нельзя смешивать.
      БЕТСИ. А где об этом написано? Человеку дана жизнь, как действие, дан мир, как поле действия, и никто не определил границ! Никто!
      ДИНИ. Если ты не слышишь закона, не думай, что его нет.
      ПРЕЗИДЕНТ (смеясь). Дини! Успокойся! Еще немного, и ты взмоешь в воздух!
      ДИНИ. У меня болит голова. Ужасно болит голова. _ Мрури встает. _ МРУРИ. Мы засиделись.
      ДИНИ. Это со мной бывает, извините.
      ПРЕЗИДЕНТ (нажимает кнопку звонка). Вас проводят. _ Входит Секретарь. Все встают. Президент и Дини провожают Бетси и Мрури до двери. _ БЕТСИ. Прекрасный вечер! До свидания.
      ДИНИ. До свиданья.
      ПРЕЗИДЕНТ. До завтра.
      МРУРИ. До завтра, отец. _ Бетси, Мрури и Секретарь уходят. _ ДИНИ. Как жалко, что у нас нет детей.
      ПРЕЗИДЕНТ. У меня есть сын.
      ДИНИ. Не надо было отпускать его так далеко и надолго.
      ПРЕЗИДЕНТ (пауза). Да, я перемудрил. Он все время пытается мне что-то доказывать.
      ДИНИ. Эта женщина влияет на него. Он как петушок.
      ПРЕЗИДЕНТ. Нет, ДИНИ. Она его любит.
      ДИНИ. Женская любовь страшнее предательства.
      ПРЕЗИДЕНТ. Я тебе все-таки дам какой-нибудь пост.
      ДИНИ. Ты шутишь, а мне хочется плакать... Я так счастлива была все три года! Вся моя кровь обновилась... Мне очень нужен сын.
      ПРЕЗИДЕНТ. Что же делать...
      ДИНИ. Я попрошу о нем.
      ПРЕЗИДЕНТ. Тебе надо побывать в хорошей клинике. В Европе. Или в Америке.
      ДИНИ. Нет, я попрошу о нем.
      ПРЕЗИДЕНТ. Кого?
      ДИНИ. Я знаю.
      ПРЕЗИДЕНТ. Хорошо. А потом ты полетишь в Рим. Обещай.
      ДИНИ. Я сегодня видела во сне...
      ПРЕЗИДЕНТ. Ну? Что ты видела?
      ДИНИ. Я видела черные круги. Они плыли на меня и были у меня за плечами, везде... Я знала, что они сзади меня... что они везде. Они проходили сквозь меня... такие, как на мишени, но живые... Они были совсем черные, но я их видела... _ Уходят. Входит Секретарь, убирает со стола пустые чашки.
      Выходит. Входит снова, начинает расставлять стулья. Делает это торжественно, как будто перед камерами телевидения.
      Входит Капитан из другой двери. _ СЕКРЕТАРЬ. Что там было?
      КАПИТАН. Сквозняк. Рама была открыта.
      СЕКРЕТАРЬ. Вы ее закрыли?
      КАПИТАН. Закрыл. _ Секретарь, расставив мебель, окончательным взглядом окидывает зал. _ СЕКРЕТАРЬ. Еще один день ушел в историю.
      КАПИТАН. Сыграем в шашки?
      СЕКРЕТАРЬ. Мне нужно быть дома.
      КАПИТАН. Вы любите и семью, и историю. Надо выбирать что-то одно.
      СЕКРЕТАРЬ. Но вы сами, кажется, предложили сыграть в шашки?
      КАПИТАН. Да. Но во дворце президента.
      СЕКРЕТАРЬ. А почему вы не женаты, капитан?
      КАПИТАН. Нет еще такой жены.
      СЕКРЕТАРЬ. Что вы! Сейчас столько хорошеньких девушек. Я уже думаю о сыне, когда смотрю на молодежь.
      КАПИТАН. Еще об одном?
      СЕКРЕТАРЬ. Если вы так шутите, капитан, то это грубо.
      КАПИТАН. Так вы не хотите сыграть партию?
      СЕКРЕТАРЬ. Нет.
      КАПИТАН. Вы слабо играете.
      СЕКРЕТАРЬ. Но я всегда выигрывал у вас!
      КАПИТАН. И все равно вы слабый игрок.
      СЕКРЕТАРЬ (пожимая плечами). Вы просто упрямы.
      КАПИТАН. Вы выигрывали у меня потому, что у вас практики больше. И вы изучали в детстве теорию. А игрок вы слабый.
      СЕКРЕТАРЬ. Тогда я вам скажу, что у вас бедное воображение. С вами играть не очень интересно.
      КАПИТАН. А мне с вами?- интересно.
      СЕКРЕТАРЬ (в затруднении). Ну... Вы бы тогда играли с людьми из охраны.
      КАПИТАН. С подчиненными? Так вы понимаете политику.
      СЕКРЕТАРЬ. Иногда сам президент играет со мной в шашки.
      КАПИТАН. В нашей стране шашки?- народная игра.
      СЕКРЕТАРЬ. А вы говорите?- с подчиненными. Даже такой великий человек, как наш президент, находит время поговорить со мной о моем сыне. А как его любит народ!
      КАПИТАН. Значит вы не хотите играть?
      СЕКРЕТАРЬ. Нет. _ Идет к двери. _ КАПИТАН. Ну, смотрите! Когда-то вы захотите сыграть, и тогда вы меня попросите!
      СЕКРЕТАРЬ. До свиданья, капитан. _ Выходит. __ Капитан не спеша проверяет сигнализацию. Перед зеркалом сдвигает фуражку еще ниже на брови, стоит некоторое время набычившись, глядя на себя в упор. _ КАПИТАН (в сторону двери, куда ушел секретарь). Дерьмо! _ Уходит. __ Яркий, как будто обрезанный месяц на звездном небе. У глиняной стены сидит Али, слепой. Рядом с ним Дини в черной широкой рубахе, с жемчужной нитью в волосах. Чуть поодаль танцовщица и трое музыкантов.
      Эта сцена плоскостная. Фигуры принимают статичные позы. Чем неподвижней глаза, тем стремительней воображение, возникает лихорадочность, смерчики фантасмагории. _ АЛИ. В Маскате жил до рождения пророка торговец тканями. Ему сопутствовала удача, и, когда Аллах взял его, восемь его кораблей ходили в Индию, а в подвале его дома, в дальнем углу стоял сундук с золотыми динарами, жемчугом и драгоценными камнями. Был в этом сундуке серебряный браслет.
      Во время плавания в Красном море капитан его корабля заметил лодку. Над ней клубилось черное облачко, ветер был попутный, и, когда судно подошло к лодке, облачко пропало, а на борт подняли иссохшего негра, сжимавшего в руке этот браслет.
      За день небо изменилось, из Эфиопии пришла желтая буря. Она все крепла и скоро судно понесло на скалы. Негр сидел на корме, что-то бормотал и вертел на запястье браслет. Он не заметил, как к нему подкрался торХговец. Кинжал совсем легко вошел в костлявую спину. И тело негра было легким, но волны сразу приняли его.
      А браслет укрылся в поясе торговца, и буря стихла, вернулся попутный ветер и привел корабль в Йемен.
      Дома купец развернул свой пояс, но как только блеснул ободок браслета, на Маскат упала черная туча, завыло в доме, и он понял, что дивам не угоден блеск браслета. Купец завернул его в коврик и положил на самое дно сундука.
      Четырнадцать лет было Гамалю, когда он остался в доме один. Он еще играл с ребятами, а восемь его кораблей вернулись из Индии с товарами. Он еще не видел девичьего лица, а богатейшие купцы Маската расхваливали его дяде красоту своих дочерей...
      ДИНИ (ровным голосом). Али, ты всю жизнь рассказываешь одну и ту же сказку. Ты никогда не видел никого и давно никого не слушаешь. Помоги мне. Я?- Дини, ты помнишь? Когда я была маленькой, только меня ты мог слушать часами, мой лепет, мой голос. Я?- Дини, вспомни меня. Я знаю, что моя жизнь и его жизнь продолжатся только тогда, когда у нас будет сын. Ты слышишь меня, Али? Удели мне часть своего времени, выслушай меня и скажи, что ты думаешь... У нас нет опоры в жизни, Али, нам нужен сын. Мы вместе три года, он вдвое старше и нам хорошо, Али, но жизнь шатается, как повозка, у которой вот-вот слетит колесо. Что мне делать? Оставаться и ждать или ехать, как он советует мне? Я потеряла веру в себя, потому что мне не дано сына, Али!.. _ Пауза. _ АЛИ. ...Гамаль раскрыл сундук. В нем лежала домашняя рухлядь: подсвечники, медная посуда. Еще полгода назад он был так богат! И этот сундук, когда Гамаль запускал в него руку, казался бездонным от кипящего в нем жемчуга, жаркого золотого блеска монет, родникового сверкания алмазов! Все ушло между пальцев, как вода?- даже следа не осталось, кроме надменной, в забывчивости, усмешки?как по-собачьи бросались, когда эта рука швыряла им золото, с каким раболепием и ненавистью скалились на любую шутку, и как глубоко и полно дышалось от презрения к ним!
      А сейчас? Ни один старьевщик не даст за этот сундук больше двух динаров. Не стоило и труда нести все это на базар.
      Знакомый коврик лежал на самом дне сундука, скатанный в рулон. Гамаль вспомнил, как играл на нем ребенком, и развернул его. Из коврика выпал серебряный браслет. Гамаль надел его на руку, сел на коврик и заплакал.
      Потемнело небо. Песчаная буря ворвалась в Маскат из Аравии. В считанные минуты он оказался погребенным вместе со всеми жителями. Один Гамаль ничего не видел и не слышал. Он плакал.
      - Ты не боишься меня, маленький человек??- вдруг услышал он хриплый голос. Как будто тысячу лет голос молчал, а теперь заскрипел, заскрежетал.
      - Кто ты? Где??- спросил Гамаль.
      - Я?- див. И весь Маскат уместился под моей подошвой. Приказывай. Я слушаю и повинуюсь.
      - Я хочу...?- сказал Гамаль и замолчал.
      - Слушаю,?- повторил див.
      - Я хочу стать таким большим, как ты. И так же быстро и незаметно летать, куда захочу. И жить, где хочу. И все видеть. И все знать.
      - Ты хочешь стать дивом?
      - Нет. Я хочу остаться свободным.
      - Ты?- свободен?! Аха-ха-ха-ха!..?- земля содрогнулась от хохота дива.
      - Да! Я свободен, потому что ты?- мой раб!
      - Я?- раб браслета, на котором выведено заклинанье. А ты?- маленький человек без имени. Ты?- прихоть Аллаха. Ты его игрушка. Тобой он наказывает меня...
      - Если я игрушка Аллаха,?- сказал Гамаль,?- то он хочет наказать тебя именно так, как я сказал!
      - За что ты вызвал меня через тысячу лет молчания и наказываешь так жестоко??раздался голос дива, обращенный в небо. От звуков этого голоса пришли океанские волны и смыли песок с Маската. А Гамаль увидел себя сидящим на коврике у ног дива. Див был страшен. Два его глаза были закрыты, а третий сверкал во лбу. Все тело его покрывали каменные утесы, стаи потревоженных птиц носились вокруг, как маленькие мошки.
      - Слушаю и повинуюсь,?- сказал див.
      Гамаль огляделся. Мир стал мал, как холмик у дома его отца.
      - Я хочу туда, где живут дивы,?- сказал Гамаль.
      - Нет!?- сказал див и вздрогнул. С груди у него сорвалась скала и упала у Африки.
      - Я хочу,?- повторил Гамаль.
      В тот же миг земля растворилась под ними, крупные горы закрыли горизонт.
      - Где мы??- спросил Гамаль.
      - Там,?- ответил див.?- И я покидаю тебя, глупый маленький человек! Я был рабом браслета в стране людей, а ты будешь жить в стране дивов как гость и лазутчик. И не будет тебе покоя!
      И див исчез. А Гамаль вошел в город дивов и увидел, что жители его так же заняты поисками пропитания, как люди в его городе Маскате. И сердце его взбунтовалось, и он почернел от горя.
      Он стал жить в городе дивов в старой лачуге, и прожил там много лет. И не было у него большего желания, чем вернуться к себе домой, в Маскат, и целыми днями, бормоча заклинания, натирал Гамаль браслет. Но див не появился. Лишь черное облачко иногда сгущалось над домом Гамаля.
      А однажды жители города вывели Гамаля на берег моря, посадили в старую лодку и пустили, ибо он так и остался чужим и странным для горожан.
      Гамаль не обратил внимания на то, что он уже не в своей лачуге, а в лодке. Он продолжал тереть браслет и твердить слова, которые ему помогали. И вот через несколько дней плавания облачко над ним начало приобретать знакомые формы. То был див! Но он был еще более ужасен, чем тот, давний див из Маската.
      Гамаль не заметил, как его подняли на борт корабля, он не понимал вопросов, с которыми к нему обращался купец, хозяин корабля. И когда он сидел на корме корабля, а див медленно поднимался в желтой песчаной буре с дальнего берега моря, чтобы служить ему, то он не заметил, как к нему подкрался торговец и лишь ощутил на миг обжигающее счастье, которое вошло в него под левой лопаткой. _ Музыканты начинают тихо играть. Танцовщица поднимается, танцует. _ ДИНИ. Я должна танцевать? Али? Должна быть радость в моем животе, в моих бедрах?.. _ Встает. _ Я поняла!.. Поняла!.. _ Танцует. __ Входят Бетси и Мрури. И их фигуры плоскостные. Они как будто идут по бревну над потоком, боясь оступиться. _ БЕТСИ. О! Это Дини! (Мрури.) Посмотри, как здорово! Я обязательно должна этому научиться! Дай мне мой шарф. _ Мрури подает ей шарф. Бетси повязывает его на бедра, присоединяется к танцу.
      Дини садится рядом с Али. _ МРУРИ. Я нашел его.
      ДИНИ. Кого?
      МРУРИ. Своего брата. _ Пауза. _ ДИНИ. Ну и что?
      МРУРИ. Он дикий. Дикий! Пока я учился в двух университетах в Европе, он бегал за верблюдами. Он за двоих бегал, я за двоих учился. Но оба мы?неполноценные. Он?- потому что не стал мной, я?- потому что не остался им.
      ДИНИ. А виноват во всем...
      МРУРИ. Нет! Никто не виноват! Выбрали меня, а не его в баловни судьбы! Кто виноват? Никто!.. Но он почтителен... Вы понимаете, Дини, когда брат?почтителен? Когда старший брат... когда он?- раб?.. Ну и молчите... И не говорите об эволюции... о поступи истории... когда брат... раб...
      ДИНИ. У меня древняя кровь...
      МРУРИ. А она (показывая на Бетси) она?- древнее. Древнее! А мой брат?- раб...
      ДИНИ. Раб?.. Раб...
      МРУРИ. Раб... И пока я не стану рабом, пока он не станет господином... Дини, наша страна?- страна рабов! Мы?- рабы! Нам надо убить в себе рабов, самих себя убить! Не нравственно?- физически! (Показывает на Бетс>и.) У нее уже прошло, ее предки уже страдали... у нее древняя кровь...
      ДИНИ. И у меня древняя...
      МРУРИ. Мы рабы, ДИНИ... Мы рабы...
      ДИНИ. Я жду сына... я жду...
      МРУРИ. Тогда я?- собака... собака... у порога... Я?- собака... раб...
      ДИНИ. Ты не собьешь меня... не собьешь! Я жду сына... я жду... жду... жду...
      МРУРИ. Что ж... что ж... что ж... _ Дини встает, начинает танцевать. Танец неточный, как пение по разному думающих людей. Он иссякает.
      Широкая комната в доме Мрури. На окнах жалюзи. Бетси и Мрури. Он читает газету. _ МРУРИ. Идиллия. Можно подумать, что остального мира не существует. (Читает.) "Наша страна?- самая красивая, самая справедливая страна,?- сказал доктор Мрури. Он посетил западные и южные области и везде его встречали тысячи ликующих людей".
      БЕТСИ. Мы не понравились Дини.
      МРУРИ. Это не так важно. Все будет так, как скажет президент.
      БЕТСИ. Он действительно любит тебя?
      МРУРИ (пауза). Я его боготворил. Но сегодня мне в голову приходят невеселые мысли. (Пауза, оживленно.) Да, конечно, он любит меня! Восемь лет я жил в его доме, и это были лучшие годы моей жизни. Он научил меня всему. Единственный раз я видел на его глазах слезы?- это когда он провожал меня в Европу. (Пауза.) Все будет зависеть от того, захочет ли он признать во мне личность. Пока я для него только инструмент, который он сам создал.
      БЕТСИ. Мы летели с такими надеждами...
      МРУРИ. Здесь столько работы, что не стоит жалеть ни о чем. (Встает, ходит.) Вначале я добьюсь реорганизации высшего образования, чего бы это ни стоило. Надо пригласить преподавателей из Европы. Надо создать курсы шоферов, бульдозеристов, сварщиков, строителей. Надо собрать группу умных, честных, энергичных людей для управления промышленностью и торговлей. Надо...
      БЕТСИ. Но у тебя нет ни власти, ни влияния. Пока ты?- принц. Пока ты для разговоров, для бесед...
      МРУРИ. Я сумею убедить его! Он умный человек. _ Звонок. Бетси уходит. Возвращается с учителем Нагимом. __ Он со стареньким, потертым портфелем. _ НАГИМ. Добрый день, доктор Мрури.
      МРУРИ. Здравствуйте...
      НАГИМ. Моя фамилия Нагим. Я учитель. Я очень ждал вашего приезда и поэтому пришел к вам... Я не вовремя?
      МРУРИ. Садитесь, учитель Нагим. Хорошо, что вы пришли. У вас какое-то дело ко мне? _ Бетси выходит. _ НАГИМ. Нет, я ничего не хочу просить. Мне казалось, что вы захотите поговорить о нашей стране, вы ведь так давно покинули ее...
      МРУРИ. О, конечно! Честно говоря, именно это я и собирался сделать как можно скорее.
      НАГИМ. Я окончил всего лишь колледж, и плохо разбираюсь в экономике и государственных делах. Но я живу среди народа и знаю, что говорят и что думают. Поэтому мне кажется, что я могу... что я знаю другое, не то, что знают там. (Показывает вверх.) Мой отец был почтовый служащий. Вернее, он сортировал письма... Доктор Мрури, когда вы приехали, вас встречали толпы людей. Но только немногие знали, кто вы такой.
      МРУРИ. Я это почувствовал.
      НАГИМ. И эти немногие?- самые образованные люди города. Говорят, что вы?- сын президента.
      МРУРИ. Я жил в его доме восемь лет.
      НАГИМ. Но такая встреча была не случайна, мы сразу это поняли.
      МРУРИ. Мы?
      НАГИМ. Если вы позволите, я кое-что расскажу... свои мысли.
      МРУРИ. Да, конечно.
      НАГИМ. После завоевания независимости, года два-три, все было очень понятно. Важные посты заняли те, кто сражался. А потом... Потом стало очень непонятно. Герои войны постепенно получали все более низкие посты, а на их места стали назначать... хотя бы министр экономики. Говорят, что он теперь второй... что он делает все, что хочет... А он вор, доктор Мрури!
      МРУРИ. Вор?
      НАГИМ. У него вилла, машины, свой самолет! Он и раньше был богатым человеком! Он очень осторожный... Говорят, у него миллионы в Европе!
      МРУРИ. Говорят?
      НАГИМ (берет портфель, прижимает его к животу). Я знаю это! У нас есть точные сведения. Но я это к тому, что из героев в правительстве сейчас остались двое?- президент и министр обороны. Остальные?- или из племенной знати, или богатые люди. Вы спросили, кто такие?- мы? Мы?- это те, кому повезло получить хоть какое-то образование. Но нам не дают работы, понимаете? В этой отсталой стране, как я считаю, каждый образованный человек должен быть на вес золота, он должен нести знания в народ, чтобы поднять общий уровень до какого-то минимума современной цивилизации! Ведь я прав?
      МРУРИ. А почему вам не дают работы?
      НАГИМ. Я сам этого не понимаю! Система образования осталась та же, что и до войны. Школ очень мало... То есть их хватает, но только потому, что у нас нет обязательного образования! Если глава семьи не хочет, чтобы его дети ходили в школу, то они не идут! Это же варварство!
      МРУРИ. Да, это нелепо.
      НАГИМ (воодушевившись). Мы не можем этого понять! Мы лишние с нашим образованием! Даже врачи не всегда могут лечить людей, если эти люди по собственной глупости лечатся у знахарей! У нас нет промышленности, одни ремесла! Мы хотим работать, доктор Мрури!
      МРУРИ. Я должен сказать вам, учитель Нагим, что я буду работать, и я сделаю все для того, чтобы я не был одинок.
      НАГИМ (поднимаясь). Я знал! Я знал, что вы такой... человек!..
      МРУРИ (также поднимаясь). Я буду рад видеть вас всегда. И ваших друзей.
      НАГИМ. Я... я ухожу! Мне... трудно дышать от счастья!
      МРУРИ. До свиданья. _ Нагим уходит.
      Кабинет в доме министра экономики. Обстановка богатая.
      Министр входит вместе с Мрури. _ МИНИСТР. Здесь я принимаю гостей. Присаживайтесь. _ Садятся. _ МИНИСТР. Начнем говорить о делах?
      МРУРИ. Да.
      МИНИСТР. Когда я был моложе и занимался своими делами, то, прежде чем начать, всегда задавал себе вопрос: а действительно ли я хочу делать это? Могу ли я, не сделав это дело, чувствовать себя спокойно?
      МРУРИ. А сейчас вы этого себе позволить не можете?
      МИНИСТР. Нет, и сейчас я поступаю так же. Но дело стало больше. И стало труднее решать.
      МРУРИ. Я хочу спросить вас...
      МИНИСТР. Я слушаю.
      МРУРИ. Это будет, пожалуй, основной вопрос... Как вы думаете, можно ли считать благо производным от благих намерений?
      МИНИСТР (пауза). Я не очень понял.
      МРУРИ. Хорошо. Считаете ли вы, что желание приносить пользу народу может принести ему вред?
      МИНИСТР (пауза). А вы думаете, это можно предсказать?
      МРУРИ. Да.
      МИНИСТР. Как?
      МРУРИ. Как? С улучшением медицинского обслуживания уменьшается детская смертность.
      МИНИСТР. И вырождается нация.
      МРУРИ. Жизнь человека священна.
      МИНИСТР. Но это, к сожалению, общие слова. Защитники человеческого достоинства ценят жизнь человека больше, чем он сам. Начиная бороться за священную жизнь человека, проливают столько крови, что эти слова приобретают зловещий смысл.
      МРУРИ. Так думают те, кто не хочет ничего делать.
      МИНИСТР. А дело между тем не стоит на месте.
      МРУРИ. Почему вы не хотите понять меня?
      МИНИСТР. Я скажу о том, что я понял. А потом вы поправите меня, если я ошибусь. Вы были в Европе много лет. И когда прилетели сюда, то вам захотелось, чтобы наш народ жил так же хорошо, так же культурно, как живут европейцы. Это?- основная ваша цель. Так?
      МРУРИ. Не совсем. Я хочу, чтобы народ пользовался благами цивилизации, оставаясь самим собой.
      МИНИСТР. Но это невозможно. Вы хотите за короткий срок перетащить людей в другую эпоху. Это будет жестокий и кровавый путь. Где гарантии, что в конце пути это будет народ, а не толпа бессмысленных роботов?
      МРУРИ. Неужели вы не можете понять, что это неизбежно? Что это произойдет, хотим мы этого или не хотим? Что если это начнется стихийно, если давление пара в котле превысит норму, то котел взорвется?
      МИНИСТР. Мы и занимаемся тем, что стравливаем давление.
      МРУРИ. Как? Образованные люди сидят у вас без работы.
      МИНИСТР. А, эти... Я понимаю, о ком вы говорите. Это?- накипь. Они думают, что без их деятельного участия страна погибнет. Уверяю вас, что они могут только говорить. Их обучили читать и писать, и они считают, что они знают все. Они хотят всех научить читать и писать. Но что читать? Я получил неплохое образование и читаю много. Однако я не вижу, чтобы европейская цивилизация дала какие-то рецепты счастливой жизни. Наоборот, о счастье никто не пишет. Все пишут о несчастье. Даже вершина их морали, Библия, говорит о том, что несчастье?- это счастье. Наш народ счастлив. Он живет жизнью предков, верит в бессмертие. И навязывать ему другую жизнь мы не собираемся.
      МРУРИ. Однако вы сами живете иначе.
      МИНИСТР. И я завидую народу.
      МРУРИ. Так идите в шатры, заклинайте лихорадку, питайтесь плодами!
      МИНИСТР. К сожалению, это невозможно. Сам я не верю в бессмертие, люблю спать на белоснежных простынях и смотреть кино.
      МРУРИ (пауза). Я хочу просить президента позволить мне реорганизовать систему образования.
      МИНИСТР. Я думаю, что он разрешит вам это сделать.
      МРУРИ. У меня есть также планы перестройки управления промышленностью.
      МИНИСТР. Но самой промышленности у нас нет.
      МРУРИ. Думаю, мне удастся убедить его в необходимости разработки месторождения никеля.
      МИНИСТР. Я не могу поддержать это предложение.
      МРУРИ. Я знаю. У меня есть сведения о хищениях в крупных размерах.
      МИНИСТР. Об этом вы также собираетесь доложить?
      МРУРИ. Да.
      МИНИСТР (пауза). Куда вы так спешите?
      МРУРИ. Мы по-разному понимаем даже это определение. Я не спешу.
      МИНИСТР (пауза). Печально, когда двое умных людей начинают угрожать друг другу. Значит, они оба чего-то не понимают.
      МРУРИ. Печальней мне кажется другое. Это когда умный человек берет больше того, что ему необходимо.
      МИНИСТР. Эти сведения вы также получили от образованных людей?
      МРУРИ (устало). Какое это имеет значение?
      МИНИСТР. Чего вы хотите?
      МРУРИ. Я хочу работать. Но так, чтобы мне не мешали.
      МИНИСТР. Работайте. (Встает.) Насколько мне известно, вас ждет портфель министра координации и планирования. Поздравляю вас.
      МРУРИ (также встает). Думаю, что нам придется часто встречаться.
      МИНИСТР. Надеюсь, что эти встречи обогатят нас. _ Мрури уходит. __ Кабинет президента. Входят Президент, Министр и Мрури. _ ПРЕЗИДЕНТ. ... Я хочу, чтобы вы подружились. А если этого не получится, то ваши отношения должны быть вполне лояльны. Вы вместе, так сказать, составите единое целое, и ближайшие экономические перспективы страны во многом зависят от того, как вы сработаетесь. Никто не знает страну так, как этот человек. Ему известны в лицо даже контрабандисты.
      МИНИСТР. Только на скамье подсудимых.
      МРУРИ. Я постоянно следил за геологоразведкой на севере. Что, месторождение никеля действительно так перспективно?
      ПРЕЗИДЕНТ. Мы не можем сами вести эти работы. А отдавать их на откуп иностранцам не хотим. Этот никель, если он есть, никуда не денется.
      МРУРИ. Но можно взять большие ссуды от потребителей и самим...
      ПРЕЗИДЕНТ. Мы потерпим такие убытки от варварской эксплуатации месторождения, что пусть он лучше пока полежит в земле, этот никель.
      МРУРИ. Люди могут научиться техническим специальностям только на практике. Потери неизбежны. _ Входят Дини и Бетси. Следом?- Генерал, министр обороны.
      Он не знает, как себя вести, поэтому производит впечатление психически больного: то хмурится, становится в позу, то потирает руки, тонко усмехается. Это?- человек-эмблема. _ ПРЕЗИДЕНТ. Все должно быть достаточно гармонично. Вначале надо научить желающих читать, сохраняя в них определенные нравственные устои. Необходимо оградить людей от современной культуры, чтобы их неокрепшие головы не превратились в гремящие барабаны. Через полвека эта жалкая страна будет вызывать изумление соседей.
      МРУРИ. Через полвека... Через полвека остальной мир будет смотреть на нас как на первобытных людей.
      ПРЕЗИДЕНТ. Не думаю. Дети у нас почитают своих родителей. Родители почитают вождей племен. Когда мы добьемся полного доверия к правительству, мы сможем проводить любые программы.
      БЕТСИ. Но для этого нужно, чтобы все знали английский язык.
      ПРЕЗИДЕНТ. Почему?
      БЕТСИ. Тогда они смогут выйти сразу к источникам знаний.
      ПРЕЗИДЕНТ. У нас есть свой язык. И своя культура. Если бы мы хотели стать чьей-либо провинцией, мы бы ею стали еще в эпоху протектората.
      МИНИСТР. Вы хоть раз видели вождя племени, миссис Мрури?
      БЕТСИ. Только по телевизору.
      МИНИСТР. И что вы думаете о них?
      БЕТСИ. Я думаю, что они... живут там, совсем отдельно, и их почитают, как божков.
      МИНИСТР. Вы считаете, что управлять очень просто?
      БЕТСИ. В условиях наследственной власти управление сводится к затверженным обрядам.
      МИНИСТР (тихо смеется). Хорошо. Допустим, домашняя свинья потеряла дорогу к своему хозяину и забрела в чужой двор. Новый хозяин начал откармливать ее и, откормив, собирается съесть. Как рассудить, чья теперь свинья?
      БЕТСИ. Видимо, первого хозяина.
      МИНИСТР. Но новый хозяин не знал об этом и тратил на нее свое терпение.
      БЕТСИ (пожав плечом). Это зависит от обычаев племени.
      МИНИСТР. Обычаи людей везде одни и те же. Вождь должен много знать, и все его знания не в книгах, а в голове. Вождь кажется смешным европейцу, а европеец кажется смешным вождю. Потому что законы европейца?- это законы страха перед законом.
      БЕТСИ. Вы считаете, что жизнь человека не должна отличаться от жизни растений?
      МИНИСТР. Я считаю, что каждая свинья должна быть разделена по справедливости.
      ГЕНЕРАЛ. Европейцы оставили нам одни болезни.
      МРУРИ. Но они построили этот город. Они дали радио, телевидение, самолеты, машины. Они открыли первые больницы.
      ГЕНЕРАЛ. Они снабжают нашу армию старым оружием. В прошлом году разбилось три вертолета из восьми.
      ПРЕЗИДЕНТ. Даже оружие мы не можем выбрать.
      ГЕНЕРАЛ. Но опытный образец был хорошего качества. Я сам убедился.
      ПРЕЗИДЕНТ. Наши солдаты?- единственные в этой части континента, у кого есть боевой опыт. Но мы ни к кому не имеем территориальных претензий. Нам нужен мир.
      ДИНИ. Прошу всех к столу. _ Все уходят. __ У глиняной стены сидит Али. В нескольких шагах от него?- музыканты и танцовщица. Они и слушают, и не слушают Али: то заговорят друг с другом вполголоса, то сидят неподвижно, чего-то ожидая. _ АЛИ. ...Знакомый коврик лежал на самом дне сундука, скатанный в рулон. Сын купца вспомнил, как играл на нем ребенком и развернул его. Из коврика выпал серебряный браслет. Юноша надел его на руку, сел на коврик и заплакал.
      Потемнело небо. Песчаная буря ворвалась в город из пустыни. В считанные минуты он оказался погребенным вместе со всеми жителями. Один только сын купца ничего не видел и не слышал. Он плакал.
      - Ты не боишься меня, маленький человек??- вдруг услышал он хриплый голос. Как будто миллион лет голос молчал, а теперь заскрипел, заскрежетал.
      - Кто ты? Где??- спросил сын купца.
      - Я?- див дивов. И весь город уместился под моей подошвой. Приказывай. Я слушаю и повинуюсь.
      - Я хочу...?- начал юноша и замолчал.
      - Слушаю,?- повторил див дивов.
      - Я хочу стать таким большим, как ты. И так же быстро и незаметно летать, куда захочу. И жить, где хочу. И все видеть. И все знать.
      - Ты хочешь стать дивом?
      - Нет. Я хочу стать тобой.
      - Мной?!?- вскричал див дивов.?- Как только подобная мысль могла зародиться в твоей голове? Скажи, что ты был неосторожен, глуп, безумен, когда говорил это?- и я прощу тебе дерзкие слова!
      - Ты не ослышался, раб браслета,?- сказал сын купца.?- И повторять я не стану. Я жду.
      - Зачем ты наказываешь меня так страшно??- раздался голос дива дивов, обращенный в небо. От звуков этого голоса пришли океанские волны и смыли песок с города.?- Я и так унижен сверх меры!?- продолжал див дивов.?- А мое достоинство, моя честь?- как они уживутся рядом с этим ничтожеством?
      В тот же миг сын купца ощутил безмерность своего существования, и не осталось для него тайн в этом мире. И поднялось в нем презрение к миру и желание разрушить его, и только заклинание на браслете удерживало его от этого. И он перевел взгляд вниз и увидел себя самого. Ничтожный человек крутился на одном месте, как будто потерял свой хвост. Он стал беспомощнее, чем любое животное. И громадная печаль и сострадание овладели сыном купца. Он хотел помочь беснующемуся человеку, но тот не просил помощи, и он понял, что он заточил в браслет себя самого и обречен теперь на долгое терпение и покорность.
      И он многие годы наблюдал, как бесноватый ходил по свету, из селения в селение, как рвали его собаки, побивали камнями женщины и дети, как покрывалась коростами его кожа и искривлялись кости.
      В один из дней бесноватый сел в лодку, и его понесло в открытое море. И сын купца увидел, как растет страдание бесноватого, и оно становится безмерным от жажды и одиночества, и новый разум появился в его глазах. И сын купца так поражен был этим, что не сразу откликнулся на приказ потираемого браслета, а когда возник, наконец, в желтой песчаной буре с другого берега моря, то было поздно?- кинжал купца оборвал нить жизни, а равнодушные руки выбросили тело своего сына за борт. _ Та же комната в доме Мрури. Бетси и Мрури. _ МРУРИ. Я исчерпал все возможности. Вот уже год я пытаюсь наладить дело, но дальше планов, указаний оно не идет... У меня такое ощущение, что я со всех сторон окружен какой-то мягкой резиной. Я легко начинаю ее раздвигать, но как только отвернусь, она тут же возвращается на прежнее место... Мы пригласили преподавателей из Европы, а они отказываются работать. Им неинтересно. Студенты очень неразвиты и ленивы... Построили прекрасные мастерские, но через месяц все оборудование остановилось. Учащиеся обрывают провода и плетут из них ремешки. Они вывинчивают красивые лампочки и сдирают кожу с сидений... Мои сотрудники в министерстве очень добросовестны, но каждого из них надо контролировать. Мне не хватает власти.
      БЕТСИ. Но президент...
      МРУРИ. Он соглашается со мной! Он как будто ждет, когда я устану от нововведений! Он считает меня маленьким мальчиком, которому надо на опыте убедиться, что он глуп! Поэтому я вместо десяти миллионов прошу один. Начали строить шоссе к месторождению никеля, а средств хватило только на бетонный завод. Надо просить деньги... Деньги! А где их взять? Финансовый год из-за засухи закончили с немыслимым дефицитом. (Пауза.) Бетси.
      БЕТСИ. Что?
      МРУРИ. Мне надо решиться.
      БЕТСИ. Это страшно.
      МРУРИ. Это будет бескровно. В нищей стране, как ни странно, много богатых людей. Их богатства незаконны. Мы экспроприируем их, возьмем большие займы за границей... Сам я ни за что не пошел бы на это. Но уже пять лет они готовят переворот. В нем участвуют молодые армейские офицеры.
      БЕТСИ. Он твой отец.
      МРУРИ. Его безопасность гарантирована. Он не хочет ничего делать! Его опыт неподвижен! Он ждет! Он ждет, что все само собой разрешится!
      БЕТСИ. Мне страшно.
      МРУРИ. Но у меня нет выхода. Вначале казалось, что можно выйти из тупика... реформы, преобразования... Вчера он впервые кричал на меня.
      БЕТСИ. Я прошу. Поедем в Европу. Вернемся.
      МРУРИ. Нет.
      БЕТСИ. Но это уже не твоя страна. Ты стал европейцем.
      МРУРИ. Я никогда им не был.
      БЕТСИ. Ты внушил себе...
      МРУРИ. Нет! Я никогда им не был! На одной земле живут самодовольные, сытые люди и люди в хижинах, которых эти сытые люди обливали бензином и сжигали только за то, что эти несчастные не хотели быть рабами! Это преступление быть европейцем, когда шесть детей из десяти умирает, не дожив до года! А склады в Европе ломятся от масла и мяса, которые некуда девать! Когда преподавателям платят бешеные деньги, а они презирают студентов за то, что те неразвиты!..
      БЕТСИ. Я тебя не узнаю.
      МРУРИ. Прости. (Пауза.) Я в ловушке. (Пауза.) Сам не пойму, как туда попал.
      БЕТСИ. Поедем!.. (Становится на колени, прижимается лицом к его руке.) Здесь очень плохо, страшно... Я даже не могу родить тебе ребенка... Нас здесь не любит ни один человек... Мы одни... одни!
      МРУРИ. Неправда. (Встает, ходит.) Я здесь родился! Я родился здесь, понимаешь? В этой дикой стране я родился! И я сделаю все, что от меня зависит, чтобы она... О, Бетси, как мне сейчас... Ведь он действительно мой отец... Он меня выбрал, да... среди многих детей, сирот... Но он выбрал меня, голодного, оборванного, жалкого ребенка, выбрал по глазам... И усыновил... И сделал из моей жизни сказку... И вот теперь я... _ Звонок в дверь. Бетси уходит. Возвращается с Нагимом. Он со стареньким, мягким портфелем. _ МРУРИ. Добрый день, Нагим. Садитесь.
      Бетси выходит.
      НАГИМ. Спасибо. (Садится.) У меня плохие новости.
      МРУРИ. Что случилось?
      НАГИМ.. Только что было покушение на министра экономики.
      МРУРИ. Что?!
      НАГИМ.. Да. Стрелял офицер, когда министр садился в машину.
      МРУРИ. Кто он?
      НАГИМ. Неизвестно. Его сразу увезли. Но он не наш.
      МРУРИ. Так.
      НАГИМ.. Он не попал с пяти метров.
      МРУРИ. Откуда вы сейчас?
      НАГИМ. Все ждут вас. Офицеры считают, что надо выступать сегодня ночью.
      МРУРИ. Выступать?! Они с ума сошли.
      НАГИМ. Ничего другого не остается. Они опередили нас.
      МРУРИ. Вы хотите выступить на тот свет.
      НАГИМ. Офицеры уверены в успехе. Они говорят?- это даже хорошо, что они сделали первый шаг. Они сами подставили себя под удар. У нас больше нет выбора. _ Пауза. Мрури ходит по комнате. _ МРУРИ. Выбор есть.
      НАГИМ. Какой? Мы уже не управляем своей судьбой.
      МРУРИ. Он говорил... что крови больше не будет. Никогда. Надо обо всем рассказать ему.
      НАГИМ. Нет!
      МРУРИ. Никто из вас не знает его так, как я.
      НАГИМ. Вы заблуждаетесь, доктор Мрури! Он нас не простит! Ни за что не простит!
      МРУРИ (пауза). Нас простить невозможно. Мы?- клятвопреступники. Все мы принимали присягу на верность... Нас никто не принуждал. Мы сами нарушили ее.
      НАГИМ. А-а!.. Теперь я знаю!.. Да!
      МРУРИ. Что?
      НАГИМ. Вы... такой же, как они! Как все угнетатели! Вы пришли к нам, чтобы получить свое! Вы презираете маленьких людей! Вы... видите только себя в мире, только себя!
      МРУРИ (пауза). Да, я вижу только себя. Я не могу представить себя сороконожкой.
      НАГИМ. Мы поверили вам! А вы хотите нас предать!
      МРУРИ. Не надо злиться, НАГИМ. Не надо себя накручивать. Подумайте обо всем спокойно.
      НАГИМ. Нет! Мы уже не принадлежим себе! У нас не может быть личных симпатий! Это вы подумайте, доктор Мрури! Подумайте о людях, которых вы хотите продать, выкупая собственную жизнь!.. Да, вас простят! А мы, сотни рядовых членов Союза? Куда пойдем мы? На рудники, которые вы строите на севере? Ловко! Ловко вы решаете вопросы индустриализации!
      МРУРИ. Замолчите!
      НАГИМ. Да! Как только дошло до дела?- вы испугались! Вы испугались первого же выстрела! Вам слишком хорошо жилось, доктор Мрури! Вот что я вам скажу?слишком хорошо! Но ничего. Это урок для нас. Маленькие люди должны рассчитывать только на самих себя. И быть спаянными в громадный кулак! (Спокойнее.) Вы никуда не должны сегодня выходить, доктор МРУРИ. Это наш совет вам. А вернее?- наше требование.
      МРУРИ. Так... значит, вы с самого начала...
      НАГИМ. Не с самого начала, доктор Мрури! Нет!
      МРУРИ. Значит, я был... ширмой, куклой... Вы... использовали мое имя и цинично рассчитывали какие-то варианты... уже без меня...
      НАГИМ. А как вы думали? Разве можно рисковать целой организацией, полагаясь на душевные качества одного человека?
      МРУРИ. А потом? Если вы завоюете власть? Власть для... маленьких людей? Чтобы никто не высовывался? Чтобы все были похожи? Вы ведь этого хотите?
      НАГИМ. Мы хотим равенства, доктор МРУРИ. И справедливости.
      МРУРИ. А вы? Кто вы, Нагим? Я ведь помню, как год назад вы, сидя в этой комнате, говорили, что вам трудно дышать от счастья, оттого что такой человек, как я, вернулся на свою родину, чтобы помочь ей. Чтобы вырвать ее из отсталости, из средневековья. Значит, вы уже тогда...
      НАГИМ. Нет!
      МРУРИ. Уже тогда ваша полумертвая организация подослала вас, чтобы завербовать меня...
      НАГИМ. Неправда! Все мы верили вам! Да! Но потом ваша решимость начала таять, вы постепенно превращались в чиновника, медлили, сомневались! А ваше требование гарантий для президента? Это же смешно! Люди, сражающиеся насмерть, будут рассуждать о том, куда можно стрелять, а куда нет! Вот тогда мы и поняли, что на вас нельзя полагаться.
      МРУРИ. А вы сами, Нагим? Какие у вас полномочия? Что, скоро придет тот день, когда вы из маленького человека превратитесь в большого? Судя по тому, как вы распоряжаетесь жизнями людей, это время недалеко.
      НАГИМ. Я знал, что вы презираете нас.
      МРУРИ. Я боролся с этим чувством. Но, видимо, зря. _ Идет к двери. _ НАГИМ. Куда вы? Стойте. _ Вынимает пистолет из портфеля. _ МРУРИ. Так вот какими полномочиями вас наделили... Полномочиями убийцы. Но, вы знаете, Нагим, для этого тоже надо созреть. Не всякий учитель способен стать убийцей. _ Выходит из комнаты.
      Нагим плачет, сидя на краешке кресла.
      Раздается звук отезжающей машины.
      Входит Бетси. _ БЕТСИ. Что случилось? Где он?.. Что здесь произошло? Нагим?.. Куда он поехал?.. Что с вами?
      НАГИМ (пальцами вытирая слезы). Ничего... Ничего, миссис МРУРИ... Все просто... Потомок рабов?- тоже раб... (Шмыгает носом, прячет пистолет в портфель.)
      БЕТСИ. Пистолет...
      НАГИМ. Да... Это "вальтер", так мне его назвали, когда... Потомок рабов?- тоже раб, миссис МРУРИ...
      БЕТСИ. Куда он поехал? Что здесь было?
      НАГИМ. Здесь?.. Я должен был его убить... вашего мужа... Иначе мне... нельзя возвращаться... иначе меня... всех нас...
      БЕТСИ. Что вы говорите?! Нагим!
      НАГИМ. Успокойтесь, миссис МРУРИ... Я не смог убить его, а теперь он поехал убивать меня... _ Бетси выходит. Возвращается со стаканом воды. Подает Нагиму. Тот пьет. _ БЕТСИ (садится). Рассказывайте.
      НАГИМ. Да... Сейчас он едет в своей машине... в своей богатой машине... У него и костюм... и особые ботинки... Иногда я думаю?- а что они носят такое, чего не знают простые люди?.. Эти?- простые?- которые на улице, за стеклами машины?..
      БЕТСИ. Что здесь произошло? Расскажите, Нагим. Вам никто не угрожает. Вы же видите.
      НАГИМ. Да... Может быть, у них какие-то нательные вещи неизвестные всем?.. Я встречал людей, из простых, которые очень хотели бы из любопытства... знаете, миссис Мрури, это действительно я слышал такое... которые бы убили кого-то из особых ваших людей, неважно?- женщину или мужчину, чтобы убедиться только, что они такие же, как и остальные люди... Просто его... распотрошить...
      БЕТСИ (медленно). Это гнусно.
      НАГИМ. Да... Я?- учитель... Я знаю такие... такие истории... Но они, миссис Мрури, они?- как дети. Им любопытно. У них нет жестокости. А ваш муж... Он едет сейчас в своей богатой машине по круговой дороге, мимо монумента независимости... там всегда такая пыль... И думает сейчас... он думает: а сколько стоят несколько сотен жизней?.. Вы знаете, миссис Мрури, он себя и вас сажает в одну чашку весов, а в другую насыпает наши жизни... Берет... совком и?- кидает туда, и кидает... И ему кажется, что он выбирает меньшее зло... И что это даже добро, а не зло...
      БЕТСИ. Стало известно о... Союзе?
      НАГИМ. Да... Он же не знал, ваш муж, что это серьезно... Он думал, что можно позвонить по телефону и его назначат президентом... И что можно будет давать указания, а в стране будет все меняться... А он будет ходить в своем костюме и особых ботинках, и все будет, как праздник...
      БЕТСИ. Значит... он поехал туда...
      НАГИМ. Да... Он уже подъезжает... Сейчас солдат охраны делает под козырек, а я... (вздрагивает) я сижу здесь! И ничего не сделаешь! Ничего! А люди сейчас сидят в большой комнате, курят, и лица у них потеют от ожидания! А я сижу здесь! А мне надо превратиться в маленькую муху и улететь, забиться в щель! Потому что я не смог... не смог даже представить, как он падает, а я подхожу и еще, еще стреляю! А потом вбегаете вы и я стреляю снова! А они сидят и... ждут... _ Пауза. _ БЕТСИ. Уходите... Ну?.. Уйдите!
      НАГИМ. Да... Сейчас... _ Пауза. _ Мне бы надо... как-то... чтобы меня не было... У меня голова раскалывается, миссис Мрури! Что мне делать?!
      БЕТСИ. Уходите!
      НАГИМ. Нет, вы понимаете, миссис Мрури, когда я шел сюда и держал под мышкой свой старый портфель и прижимал его, то пистолет, он ребром врезался в ребра и на ходу я его даже чуть шевелил, знаете, рукой, предплечьем, и была такая надежда, что как-то патрон... или как там?- боек ударит по капсюлю и пуля за один миг меня... И не надо будет приходить и выполнять... Я же не понимал, не понимал, миссис Мрури, как я очутился с этим портфелем, с которым я пятнадцать лет ходил в школу учить детей, а теперь стою перед вашей дверью... особенно помня, как вы, европейская женщина, всегда меня расспрашивали о моих сестрах, их детях... И я прихожу сюда, чтобы убить вас, вашего мужа! Как это?.. Я шел по городу и видел, как завтра наши патрули наведут порядок и все мы, наконец, начнем приносить пользу родине... Все станет просто! Не надо будет скрываться, бесполезно говорить, спорить. И... вот... Мне надо было на несколько секунд стать безжалостным, решительным! Я ненавидел его! Он... из кочевников, сын погонщика верблюдов?- за что? За что ему такая жизнь?..
      БЕТСИ. Как вы мне все... отвратительны. Ленивый, подлый народец. Обезьянья страна. _ Выходит. Пауза. _ НАГИМ. Что мне делать?.. Что? _ Подходит к телефону, начинает набирать номер, кладет трубку. Садится в угол комнаты на пол, опустив голову на колени. Затем достает из портфеля "вальтер", довольно тупо рассматривает его. Держа его на уровне глаз, медленно нажимает на курок. Выстрел. С потолка опадает белая пыль. __ Вбегает Бетси.
      Нагим, двумя руками держа пистолет, направляет его себе в переносицу, но в последний момент отводит ствол. Выстрел.
      Он оборачивается, пальцем пробует след от пули на стене. _ БЕТСИ. Что вы еще придумали?
      НАГИМ. Нет... ничего... Вы представляете, я хочу выстрелить себе в лоб, а сам думаю?- интересно, пробьет его пуля или нет?..
      БЕТСИ. Может быть, вы расскажете, наконец, что произошло?.. Нагим?.. Вас не тронут, я уверена. Мой муж говорил о вас только хорошее.
      НАГИМ (вдруг загораясь). Да? Это правда?.. Миссис Мрури, это слишком серьезно! С этим нельзя шутить!
      БЕТСИ. Конечно, правда. Я в вашей лжи не участвую.
      НАГИМ. Так... так... Хорошо... Он, действительно, благородный человек... я знаю!.. А я... Я немного запутался, миссис Мрури! Честное слово! Я весь опутан, вы знаете?- вчера еще ты кого-то ненавидел, а сегодня оказывается, что ты был неправ! Но ведь эта ненависть уже вылетела из тебя и сидит теперь на ветке и на весь свет рассказывает, кричит о тебе! И что делать? Что? Продолжать ненавидеть, несмотря ни на что? Так поступают многие... (В ответ на нетерпеливый жест БЕТСИ.) Сейчас, миссис Мрури, сейчас! Только соберусь... с мыслями... Да... Такая ситуация... Мы сначала собирались, миссис Мрури, просто собирались. Такие... лишние люди... образованные?- ну, так, знаете, как у нас, не в Европе... Потом пришел один офицер, еще двое... Но все равно?- мы говорили, возмущались и уходили вечером, поздно... темные улицы, душно... звезды и?- тьма... окраина мира... верблюды чавкают... пыль... Но мы знали?есть Президент и значит так надо, чтобы мы говорили и бессильно думали о себе, о наших ничтожных жизнях... Но вот, миссис Мрури, появился он, ваш муж! И он сказал, что мы живем неправильно, убого?- и мы это увидели! Мы увидели, что наша страна?- окраина мира, что она никому не нужна, никому не интересна, и что наши жизни так и пройдут без смысла, не нужные никому, даже нам самим! Он разбудил нас, миссис Мрури, а потом... потом он начал говорить о гуманизме, о... о бескровной революции! А бескровных не бывает!
      БЕТСИ. Но вы же пришли убивать?- и не убили.
      НАГИМ. Потому что я?- ничтожество! Я и не организатор, и не исполнитель! Я сомневаюсь! Я во всем сомневаюсь! Мне говорят о Боге?- я верю. А потом подумаю?- и не верю. Мне говорят?- надо убить, я верю?- действительно, надо. А потом вижу, что все люди равны, и у каждого одинаковое право на жизнь! И отнять ее может только Бог! Но я вижу, что эти жизни отнимают такие же люди и благодаря этому лучше едят, мягче спят! И ради того, чтобы мягче спать, человек убивает другого человека! В этом нет ни малейшего смысла, миссис Мрури! Мне иногда кажется, что все в этом мире под током?- нельзя ни на что опереться, прикоснуться ни к чему нельзя! Но зачем тогда все?
      БЕТСИ. Успокойтесь, НАГИМ. Расскажите лучше о том, что произошло.
      НАГИМ. Да ничего особенного... Но сейчас, когда все обострено, любое событие воспринимается, как сигнал!
      БЕТСИ. И все-таки, Нагим, попытайтесь рассказать.
      НАГИМ. Произошло покушение, миссис Мрури, на министра экономики... _ Раздается телефонный звонок. Нагим с ужасом смотрит на телефон. Его страх передается Бетси. Никто из них не решается снять трубку. Телефон звонит.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Действие второе_ _ Кабинет в доме министра экономики. Министр задумчиво сидит за столом, откинувшись в кресле. Вид у него утомленный, даже грустный, печальный.
      Входит Генерал, министр обороны. _ ГЕНЕРАЛ. Он здесь!
      МИНИСТР. Садитесь. Пусть подождет. _ Генерал садится. _ ГЕНЕРАЛ. Нам надо спешить.
      МИНИСТР. Не надо. Никогда не надо спешить. Давайте лучше пофилософствуем.
      ГЕНЕРАЛ. Да нет, я говорю?- спешить надо!
      МИНИСТР. А я говорю?- не надо. Кто лучше знает, надо спешить или нет?- вы или я?
      ГЕНЕРАЛ (после небольшой внутренней борьбы). Вы.
      МИНИСТР. Конечно, я. Пусть он подождет, генерал. Когда человек ждет в приемной, он уже не ценит себя слишком высоко. Расскажите-ка лучше, что новенького.
      ГЕНЕРАЛ. Так лучше он расскажет!
      МИНИСТР. Лучше вы расскажите. И подробно, не спеша. У вас изумительная память. Я всегда вам завидовал.
      ГЕНЕРАЛ. Да, память... Как-то мы вспоминали подробности боев за Хеврон...
      МИНИСТР. Я помню эту историю. Так что там сегодня случилось?
      ГЕНЕРАЛ. Только что Мрури приехал к президенту! Они беседуют! _ Пауза. _ МИНИСТР. Что же это за наказание на нашу голову... Откуда он появился? Зачем?.. Его поступки так наивны, нелепы... Он настолько не ощущает баланса сил... Вы представляете, генерал, последствия этого шага?
      ГЕНЕРАЛ. Зачем он приехал? Зачем? (Встает, ходит по кабинету.) Сегодня ночью они выступают. С утра мы разыграли покушение на вас. Вечером мы готовим аресты по всему городу... Ничего не понимаю... Ничего! Зачем он приехал? Он опередил нас? Да?.. Но в чем?
      МИНИСТР. Сегодня самый черный день в моей жизни. И организовал его этот нелепый студент из Европы... Где он нас опередил? Если быть высокопарным, то он опередил нас в сердце президента... Да... А это был великий человек... Тигр... Добрый, сильный, великодушный... Но историю делают не тигры. Ее делают клопы. Позовите его. _ Генерал открывает двери. _ ГЕНЕРАЛ. Капитан.! Входите. _ Входит Капитан. _ МИНИСТР. Здравствуйте, капитан. Садитесь. Сейчас вы вернетесь во дворец и, видимо, будете сопровождать доктора Мрури в тюрьму или под домашний арест. При выезде с холма, на котором стоит президентский дворец, вашу машину обстреляют. После того, как вы прорветесь сквозь огонь, который будет неприцельным,?- вы слышите, генерал??- Мрури должен быть мертв. Можете выйти из машины и сделать в ней несколько дырок. Затем вы позвоните во дворец и получите последние указания. Последние! Какие вопросы?
      КАПИТАН. Вы решили их убить? обоих?
      МИНИСТР. Готовьтесь, капитан. Готовьтесь... кстати, забыл вас спросить в прошлый раз?- за что вы так ненавидите президента?
      КАПИТАН. Разве я ненавижу его? Нет. Но в моем теле были пули, которые шли к нему. Понимаете? Они сделали во мне остановку! (Смеется один. Прерывает смех.) Я еле выжил, вы знаете... Иногда я ловлю его взгляд... В нем всегда вопрос?почему? Почему я закрыл его собой? И он не понимает, что они только остановились... Нет, разве я его ненавижу?.. Он?- сильный игрок. Но слишком привык выигрывать. Он думает, что можно выиграть любую позицию! Вы играете в шашки?
      МИНИСТР. Нет.
      КАПИТАН (генералу). А вы?
      ГЕНЕРАЛ. Я?.. Капитан, нам надо спешить!
      КАПИТАН. Зачем? Все хорошо, генерал. Если бы вы играли в шашки, вы почувствовали бы, как противник не понимает вас, как он вас недооценивает...
      МИНИСТР. Надо спешить, капитан. Желаю удачи. _ Капитан, помедлив, встает, делает под козырек. Выходит. _ МИНИСТР. В жизни не встречал подобной гнуси. Но он должен быть, видимо, только таким... И все-таки, давайте пофилософствуем, генерал...
      ГЕНЕРАЛ. Зачем он приехал? О чем они говорят?
      МИНИСТР. В данный момент они, видимо, говорят о нас с вами. О покушении, которое было утром. Студент бьет себя в грудь и кается. Он говорит о том, как ему не хватало власти, как он не понимал, что творит, возглавляя Союз. Это все банально. Не банальна реакция президента. Он простит его! Вы понимаете? Простит! И он уберет нас с вами! Меня?- за хищения, взятки, сокрытие доходов, а вас?- за участие в заговоре, о существовании которого он скоро узнает. И доказывайте потом, что это оборонительный заговор, для самосохранения. От кого он узнает о нем? От нас с вами, из наших глаз, рук, жестов, пауз. Меня поражает то, как легко вы вошли в это дело. Вы понимаете всю опасность наших с вами шагов?
      ГЕНЕРАЛ. Я... доверяю...
      МИНИСТР. Доверяйте! До конца доверяйте! Потому что только круговая порука и пролитая кровь нас объединят... Вы знаете, почему я выбрал именно сегодняшний день?
      ГЕНЕРАЛ. Почему?
      МИНИСТР. Сегодня прилетает его жена.
      ГЕНЕРАЛ. Дини?
      МИНИСТР. Дини... И все-таки, генерал, я никогда не прощу вам того, что вы привели ко мне эту мразь.
      ГЕНЕРАЛ. Кого?
      МИНИСТР. Пока не было капитана, история была почти семейная... Ведь он догадывался о том, что я беру. Он понимал! Он не мог не знать, что в любой стране главную практическую работу делают люди, которые берут, потому что вознаграждение за их работу бывает всегда меньше, чем польза, которую они приносят. И они забирают недостающее своей властью. У них?- опыт порабощения и дележа, они знают, сколько взять самим, а сколько отдать... Новые люди возьмут все и затопят в крови недовольных. И сами погибнут... Я не был с ним слишком груб?
      ГЕНЕРАЛ. С капитаном?
      МИНИСТР. Да.
      ГЕНЕРАЛ. Мне показалось?- наоборот.
      МИНИСТР. Нет, не наоборот... Какая все же слепота. Какая слепота! Ведь я его давно знаю, но только сейчас он показал свои глаза... Осторожней с ним, генерал! Осторожней... Ну, с богом. Будьте у себя. Вас, видимо, вызовут во дворец. _ Провожает Генерала до двери. Тот уходит.
      Министр нервно, молча ходит по кабинету, руки его неспокойны. Останавливается. _ МИНИСТР. Мне сорок четыре года. Я рос без отца. Я рано стал богатым, в шестнадцать лет, после смерти мамы. С ранних лет мой ум совершенствовался, но и пустыня вокруг разрасталась. Я не скажу, чтобы люди были так уж особенно подлы или глупы. Нет. Но с ними так скучно. Да! Необычайно скучно. Каждый держится за какой-то общий поплавок, чтобы не утонуть. За религию, за политическую идею, за искусство, за семью, за бутылку виски, за разврат, а когда уже не за что держаться?- держится за собственный, личный страх смерти. Есть, конечно, пловцы. Но они мигрируют в бескрайних морях, кишащих паразитами, и всем им скучно и гнусно. Я легко обогащался. Презрение к окружающим выработало у меня мгновенную, точную оценку ситуации и безошибочный выбор средства для ее разрешения. Постепенно страсть к деньгам стала моей единственной страстью. А когда я встретил его, и он мгновенно, сразу понял мое одиночество и как равный, оценил деловые и интеллектуальные способности, я подумал: вот пловец! Но это был не пловец. Если я брезгливо увертывался от их липких, слезливых объятий,?- он шел к ним навстречу! В этот котел! И утешал их! И организовывал! И?- любил! Я с радостью подчинился ему, потому что его мощь была выше моей силы, но ее происхождение было непонятно мне! Я хотел дружбы. Хотя бы товарищества, приятельства?- ведь всю жизнь я был так одинок!.. Но он любил тех, паразитов, а в общении со мной сквозь холодок проглядывала брезгливость... Нет, это порочно?- любить их. Порочно! Или это вызов! Небу, земле, природе?- чему угодно!.. Он сбросил меня щелчком и я попал в ведро с помоями. Но существует круговорот, о котором даже он не догадывается. Существует две пули (смешок) которые остановились передохнуть... По-моему, я трушу... (Смотрит на руки, они дрожат.) И собственная жизнь... в руках твари, которая тоже воображает себя пловцом!.. _ Кабинет президента. Президент и Мрури. _ МРУРИ. Я не могу ждать, пока все станет к о г д а - т о хорошо! Тысячелетия этого ждали во всем мире, а было все так же, даже хуже, хуже! _ Пауза. _ Мрури. Я не думал о себе! _ Пауза. _ МРУРИ. Вы молчите... Но я пришел и сознался во всем не потому, что теперь думаю иначе, а потому что... потому что увидел кровь впереди... возможность крови... И свое одиночество... Я и моя жена... мы одиноки... так вдруг оказалось...
      ПРЕЗИДЕНТ. Какая-то ложная идея, приятная на вид... иногда овладевает тобой на долгие годы... _ Пауза. _ МРУРИ. Вы... обо мне?
      ПРЕЗИДЕНТ. Да. (Встает, ходит.) Да, о тебе. И о себе. Согласись, что воспитание человека, который предполагает тебя уничтожить?- это идея ложная. Ты чужой здесь! Чужой!
      МРУРИ. Да... чужой... Но я... и там чужой...
      ПРЕЗИДЕНТ. Я ждал соратника, мужественного, смелого. А приехал нерешительный, слабый человек!.. Хотя, разумеется, я сам виноват. (Садится.) Тебе не хватило последовательности даже в заговоре. Ты их предал. (Пауза.) Сначала ты предал меня, потом?- их.
      МРУРИ. Я готов... понести...
      ПРЕЗИДЕНТ. Я полностью развязал тебе руки! А ты решил, что их тебе таким образом скрутили за спиной!.. Нет... Вся моя жизнь... теряет смысл... Вся... _ Пауза. _ МРУРИ. Я прошу... за этих людей, из Союза. _ Президент нажимает кнопку вызова. Входит Секретарь. _ ПРЕЗИДЕНТ. Начальника личной охраны. И вызовите во дворец министра обороны. _ Секретарь выходит. _ ПРЕЗИДЕНТ. До окончания следствия ты будешь находиться под домашним арестом. А потом... потом возвращайтесь в Европу. _ Пауза. _ МРУРИ. Я не помню своих родителей... А вы?- слишком добры, слишком хороши для отца... Простите... если можно. _ Входит Капитан. _ ПРЕЗИДЕНТ. Что?
      КАПИТАН. По вашему приказанию начальник личной охраны явился.
      ПРЕЗИДЕНТ. А. Да... (МРУРИ.) Подумай, разберись в себе... Ошибки не должно быть. Нет. Все двадцать лет, последние двадцать лет, я строил свою жизнь... не только свою жизнь?- для тебя... И что же? Что?.. Обещай мне... напряги все свои силы?- ума, души... Мы должны понять друг друга! любить...
      МРУРИ. Да, это так! Да!.. У меня больше нет ничего... ничего!.. Я весь перед вами...
      ПРЕЗИДЕНТ (капитану). Вы, капитан, сейчас отвезете его домой. Поставите охрану у его особняка. Солдаты должны быть на виду. (МРУРИ.) Думаю, что не надо будет прибегать к репрессиям. Все благополучно развалится само собой. Сегодня прилетает Дини. Ждем вас завтра, тебя и Бетси. Все будет хорошо. Я уверен.
      МРУРИ. До свиданья. _ Выходит. Следом за ним выходит Капитан. __ Президент, прохаживаясь по кабинету, как-то не похож на себя. Он неуверенно усмехается, затем хмурится, что-то шепчет. В такие дни, как этот, люди стареют. Он подходит к столу, нажимает кнопку вызова.
      Входит Секретарь. _ ПРЕЗИДЕНТ (садится). Садитесь. _ Секретарь садится, преданно смотрит на Президента. _ ПРЕЗИДЕНТ. Вы позвонили генералу?
      СЕКРЕТАРЬ. Да, господин президент.
      ПРЕЗИДЕНТ. Так. (Пауза.) А самолет не опаздывает?
      СЕКРЕТАРЬ. Вылет из Рима (смотрит на часы) через час.
      ПРЕЗИДЕНТ. Так. (Пауза.) Что-то изменилось... Не понимаю... Что-то меня удивило, что-то... Вы ничего не заметили?
      СЕКРЕТАРЬ. Я? (Добросовестно.) Я заметил... так, сейчас... Доктор Мрури обычно здоровается со мной, спрашивает о моем сыне, а сегодня он прошел, как незнакомый.
      ПРЕЗИДЕНТ. А еще? Что-нибудь еще вас удивило?
      СЕКРЕТАРЬ (сосредоточенно думает. Сокрушенно). Нет, господин президент. Больше ничего... Ах, да! Когда я звонил министру обороны, он непонятно переспросил: "Во дворец? Сейчас? А у вас все спокойно?" Я ответил, что спокойно. И, помню, удивился его словам.
      ПРЕЗИДЕНТ. Нет, что-то совершенно удивительное... вдруг открылось... Надо бы сосредоточиться... это важно...
      СЕКРЕТАРЬ (привстав). Я пойду?
      ПРЕЗИДЕНТ. Да. Идите. _ Секретарь выходит. __ Президент еще какое-то время пытается вспомнить то, что его удивило. Затем, подумав, видимо, о том, что оно само вспомнится, если отвлечься, принимается за бумаги. __ Раздается телефонный звонок. Он поднимает трубку. _ ПРЕЗИДЕНТ. Да... Да, я слушаю!.. Это вы, капитан?.. Что? Вы... что вы сказали?!.. Мертв?!.. Немедленно в госпиталь, немедленно!.. Куда?.. В голову?.. Не дышит... (Пауза.) Да, в госпиталь... И во дворец. _ Кладет трубку. Долгая пауза. Звонок. Президент не поднимает трубку. Открывается дверь, появляется осторожное лицо Секретаря. _ СЕКРЕТАРЬ. Министр обороны, господин президент...
      ПРЕЗИДЕНТ. Пусть войдет.
      СЕКРЕТАРЬ (тихо). Это жутко... (Выходит.) _ Входит Генерал. _ ГЕНЕРАЛ. Требуется принять самые крайние меры, господин президент! Самые крайние!
      ПРЕЗИДЕНТ. Сядьте. _ Министр обороны садится. _ ПРЕЗИДЕНТ. Вы боитесь?
      ГЕНЕРАЛ. Почему?
      ПРЕЗИДЕНТ. Я никогда не видел вас таким.
      ГЕНЕРАЛ. Дело в том... может быть, вы еще не знаете... существует так называемый Союз за освобождение народа...
      ПРЕЗИДЕНТ. Я знаю.
      ГЕНЕРАЛ. Я не решался доложить вам, пока совершенно точно не узнал состав, цели, руководителей... Я... потрясен смертью доктора Мрури, но...
      ПРЕЗИДЕНТ. Я все знаю, генерал. Он сам мне все рассказал.
      ГЕНЕРАЛ. Так это они его?..
      ПРЕЗИДЕНТ. Возможно.
      ГЕНЕРАЛ. Армия до последнего солдата предана вам.
      ПРЕЗИДЕНТ (медленно). Дай мне бог остаться беспристрастным... Прикажите произвести аресты. Немедленно.
      ГЕНЕРАЛ. Слушаюсь. (Встает.) Ввести танки в город?
      ПРЕЗИДЕНТ. Да.
      ГЕНЕРАЛ. Мне оставаться во дворце?
      ПРЕЗИДЕНТ. Да. Останьтесь. _ Генерал выходит. Президент снимает трубку телефона. _ ПРЕЗИДЕНТ. Соедините меня с миссис МРУРИ... Бетси?.. Нет... Нет, он... он погиб... Поплачьте, я сам... убит горем... Не надо так говорить, это его родина... Не говорите так! Молчите!.. Разве мы можем знать о своей жизни хоть что-то? Она приходит и уходит слишком быстро. И мы только успеваем удивиться тому, что она была... Он сказал, что вы вдвоем... одиноки в мире... Мы еще поговорим. Нам надо посидеть вместе... помолчать... _ Кладет трубку. Сидит в неподвижности. Затем усилием воли прервав оцепенение, нажимает кнопку вызова. Входит Секретарь. _ ПРЕЗИДЕНТ. Капитан вернулся?
      СЕКРЕТАРЬ. Пока нет.
      ПРЕЗИДЕНТ. Пусть войдет, как только вернется. Позовите генерала. _ Секретарь выходит. Входит Генерал. _ ПРЕЗИДЕНТ. Вы все сделали?
      ГЕНЕРАЛ. Да. Танковый батальон с базы ВВС уже выступил. Организованы патрули, совместно с полицией. Они произведут аресты.
      ПРЕЗИДЕНТ. Вы что, готовились в этому?
      ГЕНЕРАЛ. На всякий случай я держал под рукой... некоторые части.
      ПРЕЗИДЕНТ. Почему вы раньше не доложили мне о заговоре?
      ГЕНЕРАЛ. Но... доктор Мрури...
      ПРЕЗИДЕНТ. Тем более! Сейчас он был бы жив. Что за покушение было на министра экономики?
      ГЕНЕРАЛ. Утром в него стрелял офицер, из заговорщиков.
      ПРЕЗИДЕНТ. Почему он не доставлен сюда? Почему я узнаю об этом последним? Или вы тоже участвуете в каком-то заговоре? (Пауза.) Я вас спрашиваю, генерал! Вы чего-то боитесь? Отвечайте! _ Входит Капитан. Он тяжело дышит. _ КАПИТАН. Господин президент! Можете меня... арестовать... Они стреляли с холма, тут же, внизу... Когда я вывел машину из зоны обстрела, я увидел, он был... доктор Мрури... вот здесь... (показывает на левый висок) небольшая рана...
      ПРЕЗИДЕНТ. Так. Стреляли откуда? _ Тянет руку к телефону. _ КАПИТАН. Стреляли... с-слева, там где... густой кустарник...
      ПРЕЗИДЕНТ. Как же вы не заметили ничего, если пули пробили ветровое стекло прямо перед вами? Почему вы выехали один? Вас кто-то сопровождал?
      КАПИТАН. Я все объясню... я все объясню, господин президент... Выйдем в комнату для приемов, и я в окно покажу вам, как все было... как на ладони... Можете меня тут же расстрелять!
      ПРЕЗИДЕНТ. Что с вами, генерал?.. Я сейчас вернусь. (Капитану.) Пойдемте. _ Выходят в комнату для приемов. Капитан закрывает за собой двери.
      Пауза.
      Генерал ладонями зажимает уши. Раздается два негромких выстрела. __ Входит Капитан. _ КАПИТАН. Вот и все, генерал... Вот и все... Можете слушать дальше. _ Идет к дверям в приемную. _ ГЕНЕРАЛ. Куда вы?!
      КАПИТАН. Случайностей больше... не надо. Я и так... еле жив... _ Выходит. Возвращается с Секретарем. Тот бледен. _ КАПИТАН. Садитесь. Что вы, в самом деле... Нашли, кого бояться. Мы же все... давно знакомы... Ну? Успокоились?
      СЕКРЕТАРЬ. А что... что здесь?..
      КАПИТАН. Здесь... (Встает, ходит.) Здесь все очень плохо. Идите сюда. _ Подходит к двери, открывает ее. Секретарь заглядывает в комнату для приемов и отшатывается. _ КАПИТАН. Убит законный президент страны. Это случилось так: мы с генералом стояли вот здесь... Встаньте, генерал, как мы тогда стояли... Я стоял вот здесь, у стола. Когда я рассказал президенту о гибели его сына?- эта картина так и стоит у меня перед глазами?- президент закричал: "Они ответят мне за его жизнь сотнями своих жизней!" Мы переглянулись. Никогда я не видел его таким разъяренным. Вдруг в комнате для приемов сработала сигнализация. Вы ведь знаете, часто рамы оставляют открытыми, и от сквозняка они раскрываются. "Я проверю",?- сказал я. Но он раздраженно прикрикнул: "Я доверил вам сына и потерял его!" и пошел в эту комнату. Когда он закрыл за собой двери, раздались два выстрела. Я вбежал?- но под окнами уже никого не было. Президент лежал на полу. Две пули?- одна в голову, вторая в сердце... Он был мертв. _ Пауза. _ СЕКРЕТАРЬ. Это жутко...
      КАПИТАН. Да, он был мертв. Он был убит заговорщиками через раскрытое окно. Двумя выстрелами?- в голову и в сердце. Приготовьте сообщение об этом для печати, для передачи по радио и телевидению. Господин генерал обратится с ним к стране... Итак, вы подтверждаете факт убийства заговорщиками законного президента?
      СЕКРЕТАРЬ. Только что... я видел его, мы говорили... Но почему? Кто его убил?
      КАПИТАН. Ну, что ж... (Пауза.) Пойдемте. _ Встает. _ СЕКРЕТАРЬ. Куда?
      КАПИТАН. На место происшествия. И вы своими глазами... (Трогает секретаря за плечо. Тот вжимается в кресло.) своими глазами увидите, что все так и было. Ну?
      СЕКРЕТАРЬ. Нет... нет!
      КАПИТАН. Вы испугались? Вы дрожите? Я не узнаю вас. Хотя (генералу) нам, может быть, и не нужны свидетельства об этом убийстве? И так все ясно?- кто его совершил и с какими целями. И люди, которые своими противоречивыми показаниями будут сбивать людей с толку, нам тоже не нужны. Мы постараемся очистить страну от подобных смутьянов, а также от их детей. Особенно?- от детей! Потому что отцов еще можно заставить подчиняться, но дети!.. Они приспосабливаются к сложившимся условиям и разъедают монолит государства, как коррозия. Да, надо начать с детей.
      СЕКРЕТАРЬ (падает на колени). Нет! Я все, все... только не это!
      КАПИТАН. Шуток не понимает. (Секретарю.) Да как вы могли подумать, что я способен убить ребенка? Как вы посмели оскорбить меня подобным предположением? Вы!.. (Генералу.) Я долгие годы играл с ним в шашки здесь, в лакейской, и не предполагал, что он так низко думает обо мне. Поистине не знаешь, какие пучины ненависти и вражды зреют рядом! И я еще постоянно должен был выслушивать его кудахтанья о каком-то ублюдке, о его сынке, которого он тоже готовил на роль прихтеля! Но я докажу! Я докажу, что это ничтожество значительно хуже, чем думает само о себе! Чем смеет думать обо мне! Обо мне, котором... который долгие годы выслушивал его оскорбления! (Генералу.) Вы знаете, что он говорил? Он говорил, что я обладаю б е д н ы м воображением! Что я слабо и г р а ю в шашки! Подумать только! (Секретарю.) Встать! (Вынимает пистолет.) Сейчас ты поймешь сам о себе то, что и представить не мог. Да. Иди. _ Толкает Секретаря в спину дулом пистолета по направлению комнаты для приемов. Уходят туда.
      Генерал во время всей этой сцены сидел как бы со ртом, набитым кашей. И только теперь он приходит в себя?- так потрясли его предыдущие события.
      Поэтому выстрел, прозвучавший в соседней комнате, явился для него полной неожиданностью. Он буквально рухнул в кресло, не отрывая взгляда от двери.
      Входит Капитан, пряча пистолет в кобуру. Следом входит Секретарь, держась за стену. _ КАПИТАН (генералу). Вы представляете, эта... тля всадила еще одну пулю в своего любимого друга, великого нашего президента! Настолько, оказывается, он его ненавидел глубоко скрытой ненавистью. (Секретарю.) Иди, садись за стол и пиши обращение к стране. И распорядись вынести оттуда этого... вождя народов. (Генералу.) Оказывается, генерал, его сынок, этот ученый доктор из Европы, возглавлял заговор против своего папы! А? Это надо же, какие люди правили нами! Он готов был, оказывается, укокошить своего папаньку?- паф-паф! и завладеть нашими недрами, пароходами, небесами! нашими красотками! (Секретарю.) Ну, чего стоишь? (Генералу.) Никак не может прийти в себя от удивления. (Секретарю.) Да если бы ты вместо того, чтобы пресмыкаться перед тираном, в одиночестве занимался самообразованием, штудировал стоиков, Фихте и Ницше, не говоря уже о Гегеле и Шопенгауэре, то ты бы сейчас не стоял тут перед нами, как бревно, а участвовал в невиданных событиях. Иди! _ Секретарь выходит. _ КАПИТАН. Так... (Пауза.) Командуйте, генерал! Теперь вы здесь хозяин. А я пока продиктую текст обращения. _ Выходит в приемную. __ Генерал постепенно оживает. Чувствуется, что об этой минуте он долго и безнадежно мечтал. Он садится в кресло, тихо, торжественно. Он проводит руками по столу, едва касаясь его. Улыбается, как ребенок, получивший желанную игрушку.
      Затем он начинает пробовать себя президентом.
      Но эти пробы жутко напоминают нам убитого, лежащего в соседней комнате человека.
      Входит Капитан. _ ГЕНЕРАЛ. А все-таки, капитан, за что вы его так ненавидели?
      КАПИТАН. Когда все знаешь о невесте, она наскучит еще до свадьбы. Не надо спешить, генерал, у нас впереди долгая жизнь. Да и вообще?- могу я иметь какие-то тайны, какие-то сокровенные уголки?.. А, ладно! Слушайте!.. Нет, не могу я в этом признаться. Просто?- не смею. Это так целомудренно. Здесь сердечные дела. (Садится в кресло, впервые расслабляется, отдыхает.) Больше десяти лет все на ногах, на ногах... Теперь можно и отдохнуть... Вот вы говорите?- убийство. Нет, не убийство. Не то слово. Это ведь как дела с женщиной. Стоит только начать. Пока ты ходишь поздним вечером к вдове соседа, а мечтаешь о длинноногих девках из телевизора, ты всего боишься, любого шороха. Но стоит тебе один раз показаться на людях с одной из этих девок, и тебе становится наплевать на весь мир?- кто и что подумает. Нет крепче напитка, чем распутство. Отнять жизнь или зачать ее в женщине?- это две стороны одной медали, генерал. И неизвестно еще, что сладостней... А с вами нам надо определиться. Сразу. Я вам немного расскажу, что такое власть. Власть, генерал, бывает явная и тайная. Так же, как существует черное и белое, сухое и мокрое, мужское и женское, существуют тайная и явная власть. Явная власть проявляет себя в средствах пропаганды, в ваших будущих встречах с послами, в поездках за границу, в народном мышлении. А тайная!.. Ваш друг, министр экономики, знает в ней толк... Но вам не кажется, что он к нам плохо относится? Вас он презирает, а меня ненавидит. Это очень хитрый человек! Очень опасный! Для чего вы ему нужны? На первое время, генерал! Не дольше! Вы ему нужны, как конфетная обертка! А потом он вас сомнет и выбросит, чтобы съесть конфетку. О себе я уже и не говорю. Он уже наметил, видимо, день и час, когда я взлечу на воздух в своем "мерседесе". Но мы ведь не позволим так просто уничтожить себя, а, генерал?
      ГЕНЕРАЛ. Но мы же союзники, капитан! Союзники!
      КАПИТАН. Бывшие. Как только война заканчивается победой, тут же начинается новая, между союзниками. Это?- диалектика. А вы, я вижу, все еще барахтаетесь в вопросах нравственности. Я вам еще раз повторю: мы с вами составляем удивительно гармоничную пару. Явная и тайная власть. Понимаете? Крона и корни. На долгие десятилетия. На века. Да. И еще одно маленькое дело. И все. И я?ваш. _ Уходит. Генерал продолжает жутко копировать бывшего президента.
      Комната в доме Мрури. Бетси сидит на полу, в углу, опустив голову на колени. Нагим стоит рядом. Пауза.
      Затем он подходит к телевизору, включает его?- там пустой экран. Поднимает телефонную трубку, слушает?- и там тишина. _ НАГИМ. Как тихо... (Пауза.) Почему так тихо, миссис Мрури?.. Ведь здесь недалеко... И так тихо... Может быть, я пойду?.. Может быть, сейчас, пока все закончилось и можно куда-то уйти... куда-то уехать и... никто никогда не узнает, был ты или нет на самом деле... Если сейчас выйти на шоссе и пойти... как будто ты к родным идешь, в деревню, и как будто... Да что же это так тихо, миссис Мрури?!
      БЕТСИ (поднимая голову). ВЫ убили его. Это вы... вы это сделали! Почему вы не подохли от голода, от инфекций, от лихорадки, когда были младенцем? Вы выжили, окончили школу, целый год ходили в наш дом только с одной единственной целью?убить его, а потом меня! И президента! И еще сотни людей! И все?- вы!.. Вы... завистливое, подлое ничтожество! Неуч!.. В то время, как другие работают... работают... работают...?- весь мир!?- вы, здесь, подыхаете от голода, от болезней, в собственном дерьме!.. но и пальцем не пошевелите, чтобы себя накормить, вылечить, сделать людьми! Нет! Вы будете плодиться, расползаться по всей земле! А тех, кто пытается вытащить вас из дерьма, вы убиваете, убиваете, убиваете!.. _ Рыдает. _ НАГИМ (растерянно). Это... это не так, миссис Мрури! Мы ведь... мы сотни лет... да! И поэзия, и танцы... А моя мать... вот... (снимает медальон) она была так добра! Во всем квартале говорят еще о ней, ее помнят! А уже десять лет ее нет на свете! И ее помнят... помнят чужие люди... что это? _ Прислушивается.
      Бетси затихает и также прислушивается. _ НАГИМ. Это... какой-то гул... Что это за гул? Я посмотрю. _ Идет к двери. _ БЕТСИ. Не ходите! Стойте! Не ходите никуда!
      НАГИМ. Может быть, действительно... да... это танки.
      БЕТСИ. Закройте дверь! Там замок! (Нагим, помедлив, щелкает замком.) И идите сюда! Сюда! _ Нагим подходит, садится рядом. Молча слушают. Гул медленно нарастает. Бетси начинает дрожать. _ БЕТСИ. Расскажите что-нибудь. Ну? Да рассказывайте же!
      НАГИМ. О чем?
      БЕТСИ. О чем угодно! О... матери своей. Как вы говорите? Что за медальон? А ну? _ Снимает с Нагима медальон. _ БЕТСИ. Замечательная фотография... А что это у нее так широко глаза... Так она умерла? Давно?
      НАГИМ. Десять лет... девять, в ноябре, четвертого ноября. Рак.
      БЕТСИ. Да, это ужасно. И моя мать тоже... И что? Вы не свистели в доме? Нет? А я свистела. А потом плакала. Да. Ну, рассказывайте, что ли!
      НАГИМ. Я любил лепешки...
      БЕТСИ. Ну? И что? Лепешки... Из чего?
      НАГИМ. Из муки.
      БЕТСИ. Что же вы рассказываете? Разве так рассказывают? (Прислушивается. Дрожь ее передается Нагиму.) Оказывается вы совсем не можете рассказывать истории... (Прислушивается. Гул моторов.) Вот! Слушайте. Эту историю я никому не рассказывала... (Прислушивается.) Мне было семь лет, и к нам на каникулы приехал мой двоюродный брат... Он учился в Эдинбурге, в университете... Однажды мы смеялись, играли... я сидела у него на коленях... И мы вдруг все поняли... сразу... Все!.. Он так смутился... так смутился и ушел, убежал... И уехал вечерним поездом... Как я рыдала о нем!.. Я любила только его... Всю жизнь... одного его любила! Да!.. _ Встает, подходит к окну, поднимает жалюзи. _ БЕТСИ. Да! Только его! _ Подходит ко второму окну, также поднимает жалюзи. _ БЕТСИ. Его! _ Распахивает двери. Гул нарастает. _ БЕТСИ. Пусть все танки на свете... приползут, воя и скрежеща... к моим ногам, моему лону, твоим рукам... Пусть все самолеты мира... прилетят с хищным клекотом на праздник моего рта. Пусть... Моя рука в твоих волосах. Мои глаза в небе. Мы одни встретим их... Мы одни. _ Громадная голая сцена?- с колосниками, без кулис. Во все стороны разбегаются лестнички, двери, указатели, пожарные краны, старые декорации?- как будто громадная рука мгновенно содрала видимость жизни и проявился тупик.
      Затем вдруг падает темнота на место действия?- душная тропическая ночь?проступают куски звездного неба, гул авиационных турбин вдали, огоньки самолетов совсем вдали заняты своими делами?- выруливают на взлет, подруливают после посадки.
      Одетая бетоном земля кажется надежней, человек стоит на ней так жестко, что кажется?- чуть оттолкнется носком ноги и медленно, тяжело начнет вся планета раскручиваться, поворачивая этого человека вокруг его оси.
      Одетая в белый костюм и красную блузку с черной сумочкой через плечо, входит Дини.
      С другой стороны появляется Капитан. Кобура его на животе и расстегнута.
      КАПИТАН. С возвращением вас, Дини. _ ДИНИ (пауза). Спасибо.
      КАПИТАН. О, как вас там изменили в Европе! _ Дини продолжает всматриваться в Капитана, как будто в неуверенности?- его ли видит? _ ДИНИ. Меня?
      КАПИТАН. Ну, это... (Делает круг рукой.) оболочку. Это они мастера.
      ДИНИ. Вы меня встречаете?
      КАПИТАН. Да. _ Пауза. _ ДИНИ. А кто вы теперь?
      КАПИТАН (смеется). Я? Как и был?- начальник личной охраны президента. (Шутливо козыряет.) Звание?- капитан.
      ДИНИ. Какого президента?
      КАПИТАН. За этот день, пока был закрыт аэропорт, произошло много перемен. Вы, наверное, знаете, что наш генерал стал исполнять обязанности президента. Страну нельзя было оставлять без власти, и он согласился. А министр экономики оказался замешанным в заговоре. Его будет судить военный трибунал. (Вздыхает.) Многие головы полетели.
      ДИНИ. Как же это вы... как это случилось, капитан? Почему?
      КАПИТАН. Вы знаете, Дини, мне самому до сих пор не все понятно. Доктор Мрури?вы, видимо, слышали?- он руководил Союзом за освобождение народа. Это такая организация, где были молодые офицеры и... как их назвать? учителя, врачи, связисты?- мелкая буржуазия. И доктор Мрури в последний момент, перед самым их выступлением, вдруг приезжает к господину президенту и во всем сознается. Представляете? Господин президент его простил?- вот это мне совершенно непонятно, это при мне было?- и отправил домой. По пути доктора Мрури убивают заговорщики: пуля пробила ветровое стекло прямо передо мной и поцеловала его в висок. (Вздыхает.) Когда я вернулся во дворец?- и там все было кончено: в комнате для приемов господин президент неосторожно подошел к окну, и его застрелили. Три пули: в голову, в сердце и в спину. Ужасно. _ Пауза. _ ДИНИ. Его уже похоронили?
      КАПИТАН. Да, похоронили. Назвали центральную площадь его именем. У мэрии.
      ДИНИ. Разве это центральная?
      КАПИТАН. Это центр старого города. Неужели вы не помните?
      ДИНИ. Помню.
      КАПИТАН. Вот... Но жить надо продолжать, что уж тут? Надо продолжать его дело.
      ДИНИ. А жена доктора Мрури, миссис Мрури?
      КАПИТАН. Она уже в Европе. Сразу улетела. Гражданство у нее было английское, поэтому... А вообще вы?- молодец, что вернулись, ДИНИ. Просто молодчина. Мы, откровенно говоря, и не надеялись.
      ДИНИ. А почему бы мне не вернуться?
      КАПИТАН. Действительно?- почему? Не подыхать же, простите, с голоду на чужбине. И так переносите все спокойно. Молодец.
      ДИНИ. Он что-нибудь сказал или сразу умер?
      КАПИТАН. Сразу. Я же говорю: в голову, в сердце и в спину.
      ДИНИ. А генерал ничего не говорил обо мне?
      КАПИТАН. Генерал?.. Генерал говорит: пусть Дини возвращается во дворец. Пусть живет там, как вдова президента. Вы же знаете генерала, он добрый человек. С ним можно ладить. Но если уж он чего-то захочет...
      ДИНИ. Разве может хотеть камень. _ Пауза. _ КАПИТАН. Ай-яй-яй, ДИНИ... О президенте в наше время такое вслух говорить... можно только со мной!
      ДИНИ (тихо). С вами?
      КАПИТАН. Да, ДИНИ... (Начиная дышать, тянет к ней руку, скользит рукой от плеча вниз.) А ты ведь как будто его любила, а? Нашего старичка?
      ДИНИ. Я и сейчас люблю.
      КАПИТАН. Вот!.. (Отходит на два шага.) И здесь ты молодец! Готов тебе поверить... готов... Но спать с тобой рядом я еще долго не решусь. Знаешь, я люблю просыпаться... Дай-ка я тебя потрогаю. _ Подходит, целует ее. _ КАПИТАН (вполголоса). А потом я тебе расскажу историю, от которой нам обоим будет всегда хотеться... Понимаешь? Наши хищные звериные души... А! Как ты кричала! С ним! ночами! А я грыз руку! И охранял! И сторожил!.. И две пули!.. вот здесь, смотри!.. _ Расстегивает защитную рубашку, открывая живот. Дини опускает руку в сумочку и стреляет из нее два раза. Капитан корчится, держась за живот, идет на нее. __ КАПИТАН. Нет... Не может быть... не надо... Я не жил... Я не жил еще!.. Нет!
      Тянется к Дини, цепляет ее руками. Она еще раз стреляет в упор. Он падает.
      Постепенно свет, выделяющий две фигуры?- мертвого капитана и обессиленно стоящую на коленях Дини?- становится ярче и ярче. Он тем нестерпимее для глаза, чем чернее окружающая ночь. Гул авиационных турбин также усиливается, доходя в форсаже до болевого ощущения. _ ГОЛОС АЛИ. ...Потемнело небо. Песчаная буря ворвалась в город из пустыни. В считанные минуты он оказался погребенным вместе со всеми жителями. Один только сын купца ничего не видел и не слышал. Он плакал.
      - Ты не боишься меня??- вдруг услышал он хриплый голос. Как будто столетие голос молчал, а теперь заскрипел, заскрежетал.
      - Кто ты? Где??- спросил сын купца.
      - Я?- это ты. И весь город уместился под моей подошвой. Приказывай. Я слушаю и повинуюсь.
      - Я хочу...?- начал юноша и замолчал.
      - Слушаю,?- повторил див.
      - Я хочу узнать, для чего живем я и ты. Для чего заклинанье на браслете. Я хочу знать мысли Того, кто нами руководит.
      Див молчал.
      - Я жду,?- сказал сын купца.
      - Твои слова мучают меня,?- сказал див.?- Не надо этого знать! Не надо.
      - Но Он дал мне способность мыслить и дал тебя, чтобы ты выполнял мои желания,?- сказал сын купца.?- И Он не поставил предела,?- значит Он хочет слышать мои вопросы!
      - Ну что же,?- сказал див и вздохнул так, что пришла песчаная буря и окончательно погребла город,?- ты этого хотел...
      И сын купца закричал от дикой боли?- ему показалось, что его разорвали надвое. И див закричал так, что земля начала подниматься, как волны, и из ее разрывов вырос огонь, и небо почернело от дыма.
      И юноша стал дивом, и див стал юношей. И каждое движение одного причиняло другому нестерпимую боль, а каждая мысль вонзалась, как молния.
      И они забыли о том, кто они. И там, где они проходили со стонами и плачем, оставалась пустыня, и реки иссякали, и все живое сгорало.
      Много лет прошло, и в один из дней сын купца пришел на берег моря и увидел лодку. Он сел в лодку и страдания его окончились...
      _КОНЕЦ_
      _На страницу "Содержание"_
      --===Потом... Потом... Потом..., предисловие===-
      *Эту легендарную пьесу в конце семидесятых годов хотели поставить в Большом драматическом... Думали об этом и другие театры. Судя по слухам, не было в бывшем СССР ни одного крупного театра (включая такие, как "Современник" и "МХАТ"), где бы эта пьеса не обратила на себя серьезного внимания кого-нибудь из режиссеров. Наверное, можно сказать, что тогда ее хотели ставить все. Или почти все. Но у каждого произведения искусства своя судьба. По странности судьбы, каждый год постановка этой пьесы откладывалась. Вернее сказать отодвигалась "на потом". А потом Товстоногов умер, едва начав ее "разминать" и не успев воплотить свой замысел. Что-то похожее происходило и в других театрах. Около двадцати лет по-настоящему петербургская драма Александра Попова ждала своего воплощения на сцене. Как ждет до сих пор.*
      *Правда, при жизни автора в 1990 году удалось уговорить Министерство культуры РСФСР, и она была выпущена мизерным тиражом в 50 экземпляров отделом распространения драматических произведений ВААП. А в 1991 году прочитана на малой сцене театра "Эксперимент" (как мы ее тогда называли - "Ясной полянке" театр находился на площади Льва Толстого) студентами режиссерского факультета Института культуры, курс В. П. Маркова.*
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Александр Попов_
      _ПОТОМ... ПОТОМ... ПОТОМ..._
      сцены в жилконторе в двух частях
      __ *Действующие лица*
      _ТОЛЯ_, студент и электрик
      _ОЛЯ_, его жена
      _НАЧАЛЬНИК ЖИЛИЩНО-ЭКСПЛУАТАЦИОННОЙ КОНТОРЫ_
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_ (женщина)
      _ВЕРГИЛЬЕВНА_, дворник
      _ПОЛИНА_, дворник
      _НАДЯ_, кладовщица
      _ВИТЯ_, сантехник
      _ЖОРА_, столяр
      _ГЕНА_, кровельщик
      _МАЙОР_, милиционер
      _СТАРШИНА_, милиционер
      _МУСОРЩИК_
      ------------------------------------------------------------------------------__
      _ *Ленинград, наши дни* _____
      ____ _ПРОЛОГ_
      _ *Спальня, тахта. На тахте лежит Толя, спит.*
      *Входит Оля.* _____
      ____ _ОЛЯ_. Толя... Толя... Толя, ты слышишь?.. Толя... Толя, вставай... Толя... Малыш... Вставай, я заварила чай.
      _ТОЛЯ_. Чай?
      _ОЛЯ_. Да.
      _ТОЛЯ_. Свежий?
      _ОЛЯ_. Да.
      _ТОЛЯ_. Оля, на всех на свете женщин... *(Спит.)*
      _ОЛЯ_. Толя!..
      _ *Пауза. Оля поднимает с пола книгу, открывает, читает.* _____
      ____ *(Машинально)* Китайцы живут в Китае... *(Пытается понять.)* В Китае живут китайцы... Китайцы живут в Китае... В Китае живут китайцы... Китайцы живут в Китае... *(Не понимает, закрывает книгу, бросает на пол. Садится на тахту.)*
      _ *Пауза.* ___
      ____ *(Грустно.)* Толя, ты не знаешь, почему китайцы живут в Китае?
      _ТОЛЯ_ *(проснулся)*. Почему?
      _ОЛЯ_. Ты не знаешь?
      _ТОЛЯ_. Не знаю.
      _ОЛЯ_. И я вот тоже никак... не знаю.
      _ *Пауза.* _____
      ____ _ТОЛЯ_. Ты прекрасно выглядишь.
      _ОЛЯ_. Спасибо.
      _ *Пауза.* ___
      ____ _ТОЛЯ_. Оля, послушай, больше всего...
      _ОЛЯ_ *(настороженно)*. Что?
      _ТОЛЯ_. Мне нравится у тебя...
      _ОЛЯ_. Что?
      _ТОЛЯ_. Вот это... внизу.
      _ОЛЯ_. Спасибо, ты очень мило просыпаешься. *(Встает.)*
      _ *Пауза.* ___
      ____ _ТОЛЯ_. Ты куда?
      _ОЛЯ_. На кухню.
      _ТОЛЯ_. Зачем?.. *(Пауза.)* ... Иди сюда.
      _ОЛЯ_. Поздно. *(Идет к окну.)*
      _ *Пауза.* ___
      ____ _ТОЛЯ_ *(улыбнулся, поднялся с тахты, потянулся, подошел к окну.)* Черт возьми, какое прекрасное утро! *(Обнял Олю.)* Оля, мы с тобой, оказывается, прекрасно проживаем. В нашей квартире - прекрасный вид из окна.
      _ОЛЯ_. У нас нет квартиры. Одевайся. *(Высвобождается, идет к тахте, садится.)*
      _ТОЛЯ_. Будет... Потом... *(Подходит к Оле, остановится перед ней на колени, обнимает ее ноги.)* Можно я тебя...
      _ОЛЯ_. Не стоит.
      _ТОЛЯ_. Что случилось?
      _ОЛЯ_. Ничего. Одевайся. *(Уходит на кухню.)*
      _ *Пауза.* ___
      ____ _ТОЛЯ_. Оля... *(Поднялся с колен, подошел к окну.)* Оля, ты посмотри какое небо... Весь мир радуется новому дню, а люди почему-то грустят. Людям следует удивляться. Ведь каждое утро небо светлеет. Разве это не удивительно. Ты посмотри, какой город. Ведь мы живем в Петрополе, черт возьми. *(Надевает брюки.)* Все мы, ленинградцы, давно потеряли ощущение, что живем в одном из самых красивых городов мира. "Набережные, дворцы, мосты, дворы-колодцы, парки; Северная Пальмира, Петрополь, Петербург, Ленинград" - мы не ощущаем этого. *(Ищет носки, находит.)* А между тем, для миллионов людей "жить в Ленинграде" - это неосуществимая мечта. Сколько школьников и школьниц, красивых и юных, мечтают жить в Ленинграде. Но, увы, их мечты не сбываются, и они умирают где-нибудь в Бузулуке. *(Надевает свитер.)* Нам же это удовольствие досталось даром. Но, просыпаясь утром в Петрополе, мы не удивляемся этому... Как это некрасиво, как мы неблагодарны своей судьбе. А потом еще смеем обижаться, черт возьми.
      _ОЛЯ_ *(входит)*. Не ругайся.
      _ТОЛЯ_. Прости... Оля, а ты знаешь, что в нашей жизни САМОЕ прекрасное?
      _ОЛЯ_. Что?
      _ТОЛЯ_. Все...
      _ *Пауза. Толя подходит к Оле и осторожно дотрагивается до ее живота.* ___
      ____ ... и вот это.
      _ *Пауза.*
      *Звонок в прихожей.* ___
      ____ Что это? Кому мы нужны? *(Уходит.)*
      _ *Пауза.* ___
      ____ *(Возвращается.)* Телеграмма.
      _ОЛЯ_. От кого?
      _ТОЛЯ_. От хозяина.
      _ОЛЯ_. Йог квартира?
      _ТОЛЯ_. Йог.
      _ *Пауза.* ___
      ____ _ОЛЯ_. Китайцы живут в Китае. *(Идет к окну.)*
      _ТОЛЯ_ *(подходит к Оле, берет ее за руку)*. Олечка, не надо. Прошу тебя... Не надо... Не грусти...
      _ОЛЯ_ *(высвобождается)*. Я не запретила тебе говорить! "Венеция, Пальмира, Петрополь" - видишь, сглазил. Тебе надо молчать... *(Отворачивается.)*
      _ТОЛЯ_ *(стоит посреди комнаты)*. Прости... Я действительно виноват... Я найду новую квартиру... Ты не расстраивайся. С сегодняшнего дня я занимаюсь только этим... Клянусь. *(Поднимает с полу портфель.)* А если в этом городе нет для нас жилья, я построю его сам. *(Идет к двери, останавливается.)* Только не надо расстраиваться... Хорошо?..
      _ *Пауза.* ___
      ____ *(Одетый, с портфелем стоит в дверях.)* Хорошо?
      _ОЛЯ_. Хорошо.
      _ *Там же, ночью. Оля в ночной сорочке сидит на тахте. Входит Толя, пьяный.* ___
      ____ _ТОЛЯ_ *(улыбается)*. Что случилось? Почему ты не спишь?
      _ *Молчание.* ___
      ____ Скоро утро, а ты еще не спала... Посмотри в окно... Смотри, брезжит новый рассвет, а твои простыни еще не смяты...
      _ *Пауза.* ___
      ____ Почему ты не отдыхаешь?.. Отдыхать - это очень важно... Сегодня я читал одну очень скучную книгу со множеством мудрых мыслей. Там есть и эта правильная мысль... Это хорошая мысль. На свете очень мало мыслей, которые помогают жить, но эта - помогает... Мой ангел, нам надо учиться отдыхать. Мало кто умеет отдыхать так, чтобы не потеть... Если мы с тобой научимся отдыхать так, чтобы не потеть... Если мы с тобой научимся отдыхать так, чтобы не потеть, мы сразу же станем единственными из десяти тысяч. *(Становится перед Олей на колени.)*
      _ *Пауза.* ___
      ____ О чем ты думаешь, мой ангел?.. Что случилось, моя королева?.. У-ууу, ты прекрасно выглядишь. Мне нравится эта небрежная прядь... Ты очень красиво сидишь... Только у детей бывают такие естественные позы...
      _ *Пауза.* ___
      ____ Почему бы нам не спать?.. Давай я расчешу твои прекрасные волосы, а ты выбросишь из головы все мысли. Зачем тебе мысли? Мысли - это роскошь для бедных... Ты очень красивая сегодня, моя любовь... *(Кладет руку.)*
      _ *Оля отстраняется и бьет. Пощечина.* ___
      ____ _КОНЕЦ ПРОЛОГА._
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ЧАСТЬ ПЕРВАЯ_
      _____ *"Кто, кто в теремочке живет?*
      *Кто, кто в невысоком живет?"*
      *"Я, мышка-норушка".*
      *"Я, лягушка-квакушка".*
      *"Я, петушок - золотой гребешок".*
      *"А ты кто?"*
      *"А я ежик - ни головы, ни ножек,*
      *Пустите меня к вам... жить".* _______
      ___________ *Двор огромного, построенного в начале века, дома. В углу жилищно-эксплуатационная контора. Конец зимы. Один из первых солнечных дней. У окна, на солнце, в старом высоком кресле сидит начальник - пожилой мужчина. Появляется Толя. В левой руке его, между большим и указательным пальцами, незажженная сигарета.* ___
      ____ _ТОЛЯ_. Здравствуйте... Если меня правильно послали... Простите... Вы начальник жилищно-эксплОтационной конторы?
      _НАЧАЛЬНИК_. ЭксплУатационной.
      _ТОЛЯ_. ЭксплУатационной?
      _НАЧАЛЬНИК_. Да.
      _ТОЛЯ_. Здравствуйте.
      _НАЧАЛЬНИК_. Здравствуйте.
      _ *Пауза.* ___
      ____ _ТОЛЯ_. На воротах этого дома я увидел объявление. Там написано, что вашей конторе требуется электрик, и что электрику вы предоставляете служебную жилплощадь для жилья".
      _НАЧАЛЬНИК_. На постоянно?
      _ТОЛЯ_. Что?
      _НАЧАЛЬНИК_. Устраиваешься?
      _ТОЛЯ_. Нет, временно... Пока временно.
      _НАЧАЛЬНИК_. Нет.
      _ТОЛЯ_. Что - нет?
      _НАЧАЛЬНИК_. Совместители нам не нужны.
      _ТОЛЯ_. И что?
      _НАЧАЛЬНИК_. Что, - что?
      _ТОЛЯ_. Разговор окончен?
      _НАЧАЛЬНИК_. Да.
      _ *Пауза.*
      *Звонок, телефон.* ___
      ____ Да... да, Заяц... Слушай, у нас сегодня гостит... Миша... Из Душанбе... Погоди... Погоди, во-первых, Душанбе это не... Зоя, погоди... Он предупреждал... в письме... Погоди... А во вторых, он... А во-вторых, он привез тебе шапку... точно такую же, как у Гали... да... да, Заяц... Да, из лисы... Нет, вина не надо, он пьет только водку... да... Ладно... Договорились... Хорошо.
      _ *Положил трубку. Пауза.* ___
      ____ Ну, что молчишь?.. Что случилось?..
      _ *Молчание.* ___
      ____ У тебя есть еще сигарета?
      _ТОЛЯ_. Есть.
      _НАЧАЛЬНИК_. Угости.
      _ТОЛЯ_ *(дает сигарету)*. И спичку тоже?
      _НАЧАЛЬНИК_. Да.
      _ *Прикуривает от спички, которую подает ему Толя. Пауза. Смотри на его руки.* ___
      ____ Дрожат?
      _ТОЛЯ_. Дрожат.
      _НАЧАЛЬНИК_. И давно?
      _ТОЛЯ_. Нет. Недавно.
      _НАЧАЛЬНИК_. Как тебя зовут?
      _ТОЛЯ_. Толя.
      _НАЧАЛЬНИК_. Толя?
      _ТОЛЯ_. Толя.
      _НАЧАЛЬНИК_. А зачем тебе это, Толя?
      _ТОЛЯ_. Что?
      _НАЧАЛЬНИК_. Жилконтора?
      _ТОЛЯ_. Чтобы жить.
      _НАЧАЛЬНИК_. Где?
      _ТОЛЯ_. В Ленинграде.
      _НАЧАЛЬНИК_. Вот-вот.
      _ТОЛЯ_. Что?
      _НАЧАЛЬНИК_. Этого я все время не понимаю.
      _ТОЛЯ_. Почему?
      _ *Пауза.* ___
      ____ Вы предоставляете жилплощадь, и я к вам прихожу... Все очень просто... Нужно жилье... Ночевать негде.
      _НАЧАЛЬНИК_. Всем нужно жилье, и никто не знает этого лучше, чем я.
      _ТОЛЯ_. Я очень давно ищу.
      _НАЧАЛЬНИК_. И что, - вариантов нет?
      _ТОЛЯ_. Нет.
      _НАЧАЛЬНИК_. Да... Женат?
      _ТОЛЯ_. Да.
      _НАЧАЛЬНИК_. И что?..
      _ТОЛЯ_. Что?
      _НАЧАЛЬНИК_. Любишь ее?
      _ТОЛЯ_. Люблю. Очень.
      _НАЧАЛЬНИК_. Да.
      _ *Пауза.* ___
      ____ Люблю тебя, Петра творенье... Ляляль-ляля-ляляляля...
      _ *Пауза.* ___
      ____ Видишь ли, Толя, сострадая, сердце начальника должно оставаться твердым. *(Пауза.)* Ну, что ты молчишь?
      _ *Пауза.* ___
      ____ Когда ты сможешь перейти на постоянно?
      _ТОЛЯ_. Не знаю.
      _НАЧАЛЬНИК_. А определеннее ты можешь?
      _ТОЛЯ_. Через месяц.
      _НАЧАЛЬНИК_. Через две недели. Не позже.
      _ТОЛЯ_. Хорошо.
      _НАЧАЛЬНИК_. Удостоверение есть?
      _ТОЛЯ_. Есть. И медицинская справка тоже.
      _ *Толя подает документы. Начальник берет, смотрит. Пауза.* ___
      ____ _НАЧАЛЬНИК_ *(после вздоха)*. Ладно. Подойди к главному инженеру. Он покажет тебе мастерскую и участок. *(Отдает документы.)*
      _ТОЛЯ_ *(берет документы)*. Спасибо. *(Уходит)*.
      _ *Начальник остается. Он видит, как Толя идет по двору, проходит мимо телефона-автомата... останавливается... Возвращается, опускает монету, набирает номер.* ___
      ____ _ОЛЯ_. Я слушаю.
      _ТОЛЯ_. Это я. Здравствуй.
      _ОЛЯ_. Снова?
      _ТОЛЯ_. Да, снова.
      _ *Пауза.* ___
      ____ Ничего не могу с собой поделать.
      _ *Пауза.* ___
      ____ Прости.
      _ОЛЯ_. Всего доброго.
      _ТОЛЯ_. Погоди.
      _ *Пауза.* ___
      ____ Ладно, всего доброго. *(Кладет трубку.)*
      _ *Начальник встает, гасит сигарету, уходит.*
      *Появляется Главный инженер. Открывает подвал.* ___
      ____ _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Ну, заходи...
      _ *Пауза. Толя заходит.* ___
      ____ Вот... Это - твоя мастерская. *(Пауза.)* На запах не обращай внимания. Он выветрится. Здесь уже месяц никого не было... *(Оглядывает мастерскую.)* До тебя здесь работал Евсеич. Видишь, сколько хлама? Это все он собирал... Собирал, собирал и умер... Чего здесь только нет... Здесь ты найдешь все, что тебе нужно... *(Поднимает с полу отвертку.)* Это ты далеко не прячь. Вечером я зайду. Здесь есть кое-что и мое... Чего-чего, а инструмента здесь хватает. Собирал... Так что - все, что тебе будет нужно, найдешь здесь. Если здесь порыться, можно вечный двигатель собрать. Все есть. На все случаи жизни. Полная автономия. *(Пинает консервную банку.)* Всякой дряни он накопил порядочно.
      _ТОЛЯ_. А сколько лет он здесь работал?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Наверное, всю жизнь.
      _ *Раздается резкий сухой удар металла о металл и следом нарастающий шум как в тумане, когда идет поезд.* _____
      ____ _ТОЛЯ_. Что это?
      _ *Главный Инженер роется в инструментах.*
      *Снова удар - тишина.* ___
      ____ Что это?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Лифты работают. Не обращай внимания. Шахта рядом... Лифты к твоей работе не относятся. Твое дело - лампочки. Видишь, сколько их? Будешь ставить по двадцать пять ватт. С ними возни меньше: и горят дольше, и жильцы реже выкручивают... А это - шкаф для инструментов. *(Открывает.)* Смотри, стопки еще остались. Жалко, что Евсеича нет, а то бы выпили. По такому случаю он бы нашел...
      _ТОЛЯ_. Пил?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Пил.
      _ *Пауза.* ___
      ____ Здесь же, в мастерской, один... А чтобы никто не мешал, запирал дверь на засов. Мы раза два ломали, но потом он обил дверь железом. *(Кладет в карман выключатель.)* Это я тоже возьму себе.
      _ТОЛЯ_ *(крутит в руках индикатор)*. Конечно.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_ *(об индикаторе)*. Работает?
      _ТОЛЯ_. Нет. Сгорел.
      _ *Пауза.* ___
      ____ А как он сюда попал?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Как попал?.. *(Оглядывает мастерскую.)* Не знаю. Как я попал, как ты попал, - так и он попал. Обыкновенно. Как все... Я здесь недавно.
      _ТОЛЯ_. А откуда он?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Из Архангельской...
      _ *Пауза.* ___
      ____ Ты не пьешь?
      _ТОЛЯ_. Нет.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Да ты скажи. Здесь за это не судят.
      _ТОЛЯ_. Нет.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Это хорошо.
      _ *Пауза.* ___
      ____ А может, пьешь?
      _ТОЛЯ_. Нет. Совсем.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Понятно.
      _ *Пауза.* ___
      ____ _ТОЛЯ_. А может, у него другой специальности не было?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. У кого?
      _ТОЛЯ_. Ну, у этого электрика.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Почему не было? Была. Он лесотехнический техникум кончил. Видел дерево перед мастерской - это он посадил.
      _ *Пауза.* ___
      ____ А вот фуфайки. Выбирай любую. Всех образцов. По ним можно изучать развитие фуфаечной промышленности. Все фуфайки и все остальное тебе достанется по наследству. Считай, что тебе повезло. *(Уходит.)*
      _ТОЛЯ_. Погодите... Я здесь убирать буду...
      _ *Главный Инженер останавливается.* ___
      ____ Можно я все это выкину?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Ты не спеши... Убрать, конечно, можешь. Здесь, наверное, лет сорок никто не убирал. А выкидывать - не спеши.
      _ *Пауза.* ___
      ____ Вот здесь - его книги стояли, на этих полках. Сейчас почти ничего нет. Дели куда-то, когда хоронили. А жалко, хорошие были книги... Он мне "Опыты" Монтеня подарил.
      _ТОЛЯ_. "Опыты"?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Да, в трех томах. Зеленые такие... Не читал?.. Хорошие книги. Я-то сам не читал. Брату отдал. Не помню уже и за что. Теперь жалею. *(Взял что-то с верстака и положил в карман.)* Так что - не спеши выкидывать. Поработаешь, узнаешь что к чему. Если какая халтура подвернется, то здесь все для этого есть.
      _ТОЛЯ_. Вряд ли я буду халтурить.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Как хочешь. Главное - не спеши. Как говорил Евсеич, "Не надо бегать"... Будешь перебирать все это, посмотри хромированные ручки. Мне для магнитофона нужно. Он говорил, что у него где-то есть. Все обещал, да вот так и не принес. Ну, пока. Я - в котельную.
      _ТОЛЯ_. А срок - десять лет?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Какой срок?
      _ТОЛЯ_. Ну... отработаешь десять лет, а потом можно уйти и сохранить за собой жилье?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Кто это тебе сказал?
      _ТОЛЯ_. Слышал...
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Да, есть вроде бы такое положение. Ну и что?
      _ТОЛЯ_. Ничего... Но ведь он же мог уйти.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Кто он?
      _ТОЛЯ_. Ну, этот...
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Евсеич, что ли?.. Как бы тебе объяснить... Отсюда мало кто уходит. А если говорить об этом - то почти никто не уходит. Будь здоров. *(Уходит. Останавливается.)* А зачем уходить?
      _ТОЛЯ_. Не знаю...
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_ *(шутит)*. Бегать - не надо. *(Уходит.)*
      _ *Толя оглядел стены, полки, ящики на полу... Потом посмотрел вверх. Прямо над головой горит пятисотваттная лампочка. Он сморщился, подошел к верстаку и выключил... Потом, пнув что-то по пути ногой, подошел к тахте, кинул в изголовье одну из фуфаек и, заложив руки за голову, лег на спину.*
      *Пауза.*
      *Раздался резкий, сухой удар металла о металл и следом шум (как в туннеле, когда идет поезд)... Потом снова удар и тишина.* ___
      ____ _ВИТЯ_. Пиво будешь?
      _ТОЛЯ_. Кто это?
      _ВИТЯ_. Это я спрашиваю.
      _ТОЛЯ_. А ты откуда здесь?
      _ВИТЯ_. Как откуда? Из двери. *(Показывает.)*
      _ *Пауза.* ___
      ____ Ну, как, будешь?
      _ТОЛЯ_. Погоди. *(Садится, протирает глаза.)*
      _ *Пауза.* ___
      ____ А куда ведет эта дверь?
      _ВИТЯ_. К нам, к сантехникам. А ты что - не знал? Мы соседи. У нас мастерские рядом.
      _ТОЛЯ_. Прекрасно.
      _ВИТЯ_. Так пиво будешь?
      _ТОЛЯ_. Погоди.
      _ *Пауза.* ___
      ____ А что, есть пиво?
      _ВИТЯ_. Пива пока нет, но есть канистра. Мы тут с ребятами собираемся за пивом. Если хочешь, присоединяйся к нам. Мы пива и на тебя возьмем. У нас канистра на двадцать литров.
      _ТОЛЯ_. Прекрасно.
      _ВИТЯ_. Значит, будешь?
      _ТОЛЯ_. Буду.
      _ВИТЯ_. Если так, давай знакомиться. Меня зовут Витя.
      _ТОЛЯ_. Меня - Толя.
      _ВИТЯ_. Мы с тобой на одном участке.
      _ТОЛЯ_. Хорошо.
      _ВИТЯ_. Тебе повезло. У тебя мастерская - что надо. Здесь какой хочешь инструмент есть. Евсеич в технике понимал. Да и вообще понимал. И хорошо, что на одного. Скучно, конечно, но зато инструмент всегда на месте. Никто не таскает. А если будет скучно, приходи к нам, к сантехникам. Мы здесь же рядом, в соседнем подвале. Нас трое. И все молодые, все после армии... Значит, жить негде... Но это ничего. Это только поначалу кажется, что жэк это последнее дело. А потом, когда узнаешь, понравится. Здесь молодым хорошо. Мне вот недавно квартиру дали, хотя я еще не женат. Поработаешь, сам скажешь, что лучшего места нет.
      _ТОЛЯ_. А ты что, уходить не собираешься?
      _ВИТЯ_. Почему же? Я за границу скоро еду.
      _ТОЛЯ_. Как это - за границу? Разве это можно?
      _ВИТЯ_. Конечно. Сантехники везде нужны. Я в военкомате узнавал, так мне сказали, чтобы я был готов. Особенно, говорят, в Германии нужны. И в Венгрии, и в Чехословакии, и в Монголии. Я как раз сейчас медкомиссию прохожу. Завтра нужно будет флюорографию сдать.
      _ТОЛЯ_. А когда ты едешь?
      _ВИТЯ_. Осенью. Может быть, этой, а может, следующей. Точно не говорят. Там главное пройти комиссию в райкоме. Ты как, - историю партии знаешь?
      _ТОЛЯ_. В институте изучал.
      _ВИТЯ_. Тогда ты мне поможешь. За медкомиссию я не боюсь. Здоровье у меня наследственное. А вот в истории партии мне будет трудно разобраться. У меня к тебе по истории партии вопросы будут. Поможешь?
      _ТОЛЯ_. Попробую.
      _ВИТЯ_. А пива сколько тебе?
      _ТОЛЯ_. Маленькую.
      _ВИТЯ_. Шутишь? Я тебе два литра возьму.
      _ТОЛЯ_. Хорошо.
      _ВИТЯ_. Ну, пока. *(Уходит.)*
      _ТОЛЯ_. А деньги?
      _ВИТЯ_. Потом отдашь.
      _ *Пауза.*
      *Снова раздается резкий сухой удар металла о металл и следом - шум... Потом снова удар и тишина.* ___
      ____ _ТОЛЯ_. Эй, Виктор!
      _ВИТЯ_. Чего?
      _ТОЛЯ_. Погоди, я тоже... *(Берет сумку с лампочками и инструментом, лестницу и выходит из подвала во двор.)* Пойду, посмотрю, где не горит.
      _ВИТЯ_. А-а. Ну, пока. *(Уходит.)*
      _ТОЛЯ_. Пока.
      _ *Появляется Вергильевна.* ___
      ____ _ВИРГИЛЬЕВНА_. Знакомая лестница. Евсеича... Я тебе, Толя, все объясню. Главное, Толя, это во дворе. То есть то, что на виду. Понимаешь? Чтобы работа видна была. А остальное пусть гниет. Здесь до тебя Евсеич работал, так ему на все было наплевать. Он только тогда делал, когда в лампочку пальцем ткнешь. У тебя прописка постоянная?
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Вот, это важнее. Смотри, не выписывайся. Здесь прописка только временная, лимитная. А лимит милиция только один раз в жизни дает. А потом выезд. Если пропишешься здесь, обратно хода нет. На лимите, куда ты денешься? Так и будешь работать. У меня до войны тоже была постоянная. А комнату дадут, не волнуйся. Дадут что-нибудь из непригодного для жилья. А это ничего - жить можно. И дави на начальника, чтобы он скорее давал. Если на начальство не давить, оно не шевелится. Это, я надеюсь, ты знаешь?..
      _ *Мимо проходит Начальник.* ___
      ____ Иван Андреевич! Здравствуйте. А что это вы так плохо выглядите. Уж не заболели?
      _НАЧАЛЬНИК_. Да вот... опять прихватило.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Ох, Иван Андреевич, смотреть на вас больно. Аж у самой сердце болит. И кто это такую работу для вас нашел?
      _НАЧАЛЬНИК_. Нашелся один такой.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Электрик у нас теперь на участке хороший. Целый день с лестницей ходит. Я Евсеичу пять лет говорила, чтобы он выключатель в десятой парадной сменил. Жильцы меня совсем съели, - током их, чертей, бьет, видите ли. А сегодня смотрю, кто-то новый выключатель поставил. И провода спрятал. И так хорошо стало... А это оказывается он...
      _НАЧАЛЬНИК_. Хорошо.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. И парень вижу хороший.
      _НАЧАЛЬНИК_. Хорошо... Слушай, ты говорила, что тебе ночевать негде... Ты зайди сегодня ко мне вечером, может, я чего-нибудь для тебя придумаю.
      _ТОЛЯ_. Хорошо.
      _НАЧАЛЬНИК_. А что у тебя, действительно никого нет?
      _ТОЛЯ_. Почему же? У меня жена. А скоро и это...
      _НАЧАЛЬНИК_. Что, - это?
      _ТОЛЯ_. Это... *(Показывает "мал мала меньше".)*... Потомство.
      _НАЧАЛЬНИК_. Серьезно?
      _ТОЛЯ_. Очень.
      _НАЧАЛЬНИК_. Ладно, вечером заходи. *(Уходит.)*
      _ *Пауза.* ___
      ____ _ТОЛЯ_ *(Вергильевне)*. Спасибо... Мне ведь и в самом деле ночевать негде. В общежитии, где я сейчас, очень строгая пропускная система. Идешь туда ночью и никогда не знаешь наверняка - пустят тебя сегодня ночевать или нет...
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Ладно-ладно. Ты смотри только, не забудь в десятой парадной выключатель сменить. А то меня подведешь... Учишься?
      _ТОЛЯ_. Учусь.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. У нас здесь многие учатся. Кто в институте, кто в техникуме, кто на курсах иностранного языка. Только вот мало кто заканчивает. Я тебя об этом сразу предупреждаю. Обидно будет, если и ты бросишь. Пока молодой, учись. Нам, старухам, что? Мы здесь по сорок лет работаем, мы здесь и помрем. А ты учись. *(Уходит.)*
      _ *Телефон-автомат.* ___
      ____ _ОЛЯ_. Я слушаю.
      _ТОЛЯ_. Это я...
      _ *Пауза.* ___
      ____ Снова.
      _ОЛЯ_. Зачем?
      _ТОЛЯ_. Не знаю...
      _ *Пауза.* ___
      ____ Так получается.
      _ОЛЯ_. Толя, мне было бы гораздо легче, если бы для таких разговоров ты нашел бы кого-нибудь другого.
      _ТОЛЯ_ *(жестко)*. Нет, Оля.
      _ОЛЯ_. Что?
      _ТОЛЯ_. Лучше бы не было. Это я знаю.
      _ *Пауза.* ___
      ____ Прости. *(Повесил трубку.)*
      _ *Появляется Надя. Она останавливается у дверей подвала, где находится склад, ставит ведро и смотрит, как к этим дверям с другой стороны подходит Толя.* ___
      ____ Вы тоже к кладовщику?
      _НАДЯ_. Нет, это я - кладовщик.
      _ТОЛЯ_. Прекрасно... А я - электрик.
      _НАДЯ_. Меня зовут Надя.
      _ТОЛЯ_. А меня - Толя.
      _НАДЯ_. Вы меня простите, я краску наливала. Вы меня, наверное, ждали?
      _ТОЛЯ_. Ждал.
      _НАДЯ_. Простите.
      _ТОЛЯ_. Нет, это вы меня простите, Надя, простите - кто вам разрешил работать кладовщиком?
      _НАДЯ_. Как это - кто?
      _ТОЛЯ_. Вас же обвешают и обворуют. Вы же очень... юная.
      _НАДЯ_. Я уже год работаю.
      _ТОЛЯ_. Невероятно.
      _НАДЯ_. Сначала, правда, я дворником была. Но потом главный инженер послал меня на курсы.
      _ТОЛЯ_. Главный инженер? Невероятно.
      _НАДЯ_. А ты - вместо Евсеича?
      _ТОЛЯ_. Точно. А откуда ты знаешь?
      _НАДЯ_. А у нас тут быстро узнают. Я о тебе сразу же узнала, как только ты поступил.
      _ТОЛЯ_. И много узнала?
      _НАДЯ_. Да нет, я не интересовалась. Это все наши бабы. Это они мне про тебя рассказывали. Ты с женой поссорился, да?
      _ТОЛЯ_. Да, было что-то... Я вообще-то за лампочками пришел. На двадцать пять ватт. У меня кончились.
      _НАДЯ_. А сколько тебе надо?
      _ТОЛЯ_. Сто.
      _НАДЯ_. Сто я не дам. У меня мало осталось, а привезут не скоро. Я тебе пятьдесят дам. Ты же у нас в жэке не один электрик.
      _ТОЛЯ_. Это тебя на курсах научили?
      _НАДЯ_. Что?
      _ТОЛЯ_. Лампочки экономить.
      _НАДЯ_. Нет, а что?..
      _ТОЛЯ_. Ладно, давай пятьдесят, давай двадцать.
      _НАДЯ_. Пойдем, ты сам наберешь.
      _ТОЛЯ_. Можно заходить?
      _НАДЯ_. Людей нет, поэтому можно. А вообще - нельзя.
      _ТОЛЯ_ *(заходит)*. Богато ты живешь.
      _НАДЯ_. Да нет, сейчас совсем пусто.
      _ТОЛЯ_. Почему же? Вот счетчиков много. *(Берет один.)*
      _НАДЯ_. Сначала выпиши наряд у Главного, а потом бери сколько хочешь.
      _ТОЛЯ_. Извините.
      _НАДЯ_. Вот здесь лампочки на двадцать пять, а вот здесь на сто. Тебе на сто нужно?
      _ТОЛЯ_. Давай.
      _НАДЯ_. Я тебе дам и тех и других. Пополам.
      _ТОЛЯ_. Прекрасно ты работаешь. *(Берет два ящика.)*
      _НАДЯ_. Донесешь?
      _ТОЛЯ_. Донесу. *(Уходит.)*
      _НАДЯ_. Заходи, если что надо будет. Хорошо?
      _ТОЛЯ_. Хорошо... *(Остановился.)* Скажи, Надя, а можно к тебе домой прийти? В гости?
      _НАДЯ_. Приходи.
      _ТОЛЯ_ *(поставил ящик, достал сигареты и спички)*. Надя, хочешь я расскажу тебе анекдот?
      _НАДЯ_. Расскажи, я люблю, когда смешно рассказывают.
      _ТОЛЯ_. Ну, хорошо. Я постараюсь, чтобы было смешно... Приходит один человек на спичечную фабрику к директору в кабинет. В одной руке коробок спичек держит, а другой рукой глаз закрывает... И говорит директору: что это за спички вы выпускаете? Купил я спички вашей фабрики. Вот тут на коробке написано. *(Показывает.)* ...Купил, чиркнул спичку... *(Чиркает спичку "к себе".)* ...А мне сера - прямо в глаз... И показывает он директору, как у него глаз вытекает... "А вы так не чиркайте", - говорит ему директор. - "Нужно вот так..." Директор берет у него коробок, чиркает "как надо"...
      _ *Показывает, как директор чиркает "от себя".* ___
      ____ ...И попадает этому человеку серой во второй глаз. И второй глаз у этого человека тоже вытекает...
      _НАДЯ_. Не смешно.
      _ТОЛЯ_. Действительно, не смешно... А ты замужем?
      _НАДЯ_. Была раньше. Развелась.
      _ТОЛЯ_. Я приду к тебе в гости и тогда обязательно расскажу что-нибудь смешное.
      _НАДЯ_. Приходи. Я живу в доме, где контора. Четырнадцатая квартира.
      _ТОЛЯ_. Мы живем рядом. Это прекрасно.
      _НАДЯ_. Так ведь все, кто в жэке работает, - все рядом живут.
      _ТОЛЯ_. Я еще не привык к этому.
      _НАДЯ_. Это не очень хорошо. Все время на виду. Все о тебе все знают.
      _ТОЛЯ_. Зато можно часто друг к другу в гости ходить.
      _НАДЯ_. Да, это хорошо.
      _ТОЛЯ_. Ну, до свиданья. *(Уходит.)*
      _НАДЯ_. Толя, ты правда придешь?
      _ТОЛЯ_. Конечно.
      _НАДЯ_. Приходи. Музыку послушаем. У меня магнитофон есть и записи хорошие.
      _НАДЯ_. А какие у тебя записи?
      _НАДЯ_. Певцы всякие. Мне Главный со своих пленок списал. А у него самые хорошие записи. Самые последние.
      _ТОЛЯ_. Я не думаю, что у Главного такие уж хорошие записи. Надо будет послушать и другие... Значит, тем более я приду. До свиданья. *(Уходит.)*
      _НАДЯ_. До свиданья... Погоди... А когда ты придешь?
      _ТОЛЯ_. Не знаю, я еще не устроился. Наверное не скоро. А может - завтра.
      _НАДЯ_. Приходи в шесть. Нет, лучше в семь.
      _ТОЛЯ_. Хорошо. В семь.
      _НАДЯ_. Погоди. Я тебе не объяснила. Я во втором дворе живу - ты можешь не найти. Как войдешь во второй двор - направо в угол.
      _ТОЛЯ_. Хорошо. *(Ушел.)*
      _НАДЯ_. Приходи.
      _ *Появляется Витя.* ___
      ____ _ВИТЯ_. Привет.
      _ТОЛЯ_. Привет... Слушай, объясни мне, пожалуйста, откуда ты появляешься?
      _ВИТЯ_. Как, - откуда? Из соседнего подвала.
      _ТОЛЯ_. А что в том подвале?
      _ВИТЯ_. Водомер.
      _ТОЛЯ_. Прекрасно.
      _ВИТЯ_. А ты не знал?
      _ТОЛЯ_. Нет.
      _ВИТЯ_. Я там каждый день бываю.
      _ТОЛЯ_. А это у тебя что?
      _ВИТЯ_. Да вот... А ты что, в конторе еще не был?
      _ТОЛЯ_. Нет.
      _ВИТЯ_. Сходи, - там бабы с ума посходили. Додумались до того, чтобы мужиков с праздником армии поздравить. Каждому по игрушке дарят. Кому зайца, кому слона. Прямо, детский сад. Мне вот тоже подарили. *(Показывает пушистую собачонку.)* Ну что мне с этим делать? Ведь эту "нежность" в карман не положишь. Испачкается, стерва... Придется домой идти.
      _ТОЛЯ_. А ты подари это своей любимой женщине.
      _ВИТЯ_. Ты что? Тоже с ума спятил. Бабы ведь все сумасшедшие. Они ведь с ходу соображают - если я ей собаку дарю, значит, я ее за собаку держу. Я один раз напоролся. Подарил женщине к восьмому марта зеркало, - так она поняла, что я ей на ее перекосы намекаю... Нет, для того, чтобы делать подарки женщинам, нужно знать одну хотя бы более или менее нормальную. Слушай, может у тебя есть какая-нибудь, а? Возьми у меня это... Честно слово, у меня никого нет.
      _ТОЛЯ_. Нет, у меня сейчас таких женщин нет. Ты уж сам как-нибудь выкручивайся.
      _ВИТЯ_. Да, праздничек. Придется домой идти... Слушай, я совсем забыл. Завтра в Красном уголке поддача. Приходи. Танцы будут. Придешь?
      _ТОЛЯ_. Не знаю.
      _НАДЯ_. Чего ты?.. Главный для этого дела специально магнитофон купил. Будет свои записи крутить. Приходи. Познакомишься со всеми. Бабы столы накроют. Поешь, выпьешь. К тебе как, - жена еще не приехала?
      _ТОЛЯ_. Нет.
      _НАДЯ_. Тем более, чего тебе одному? Ну как, - уговорил?
      _ТОЛЯ_. Уговорил.
      _ВИТЯ_. Тогда привет. Я к дому.
      _ТОЛЯ_. Погоди... Подари эту свою "нежность" Наде. Она, как мне кажется, понимает.
      _ВИТЯ_. Ты думаешь? Не знаю... *(Уходит.)*
      _ *Контора.*
      *Телефонные звонки.* ___
      ____ _НАЧАЛЬНИК_ *(входит, снимает трубку)*. Я слушаю... Нет, это не дом культуры, к сожалению. *(Кладет трубку. Кричит.)* Вергильевна!.. Вергильевна!..
      _ВИРГИЛЬЕВНА_ *(входит)*. Что, Иван Андреевич?
      _НАЧАЛЬНИК_. Слушай, Гена сегодня выходил на работу?
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Не знаю.
      _НАЧАЛЬНИК_. Значит, не выходил?
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Не знаю.
      _НАЧАЛЬНИК_. Все, хватит! В понедельник я его увольняю. Так ему и передай. Передай, что мне надоело. Я устал.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Не надо, Иван Андреевич.
      _НАЧАЛЬНИК_. Это мое дело.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Не надо.
      _НАЧАЛЬНИК_. Почему?
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Не знаю.
      _НАЧАЛЬНИК_. А я знаю. *(Подает ей бумагу.)* На, передай ему. Опять из милиции повестка...
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Хорошо, я передам.
      _НАЧАЛЬНИК_. А где он сейчас, ты знаешь?
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Знаю.
      _НАЧАЛЬНИК_. Где?
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. В пивбаре. В "Жигулях".
      _ *Входит Толя.* ___
      ____ _НАЧАЛЬНИК_. А у тебя что?
      _ТОЛЯ_. Ничего. Вы же сказали вечером...
      _НАЧАЛЬНИК_. А-а... Я забыл... Погоди, сейчас что-нибудь придумаем... *(Подошел к столу, сел.)*... Слушай, тебе на самом деле ночевать негде?
      _ТОЛЯ_. Не совсем. У меня есть ключи от мастерской. Там есть тахта.
      _НАЧАЛЬНИК_. Нет, это мне не нравится. Там нет окна. Ты задохнешься и не сможешь работать.
      _ТОЛЯ_. Вряд ли задохнусь. Я там полы вымыл.
      _ *Входит Главный инженер.* ___
      ____ _НАЧАЛЬНИК_. Главный, ты слышал, - он уже, оказывается, успел полы в мастерской вымыть. Как тебе это нравится?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Мне это не нравится.
      _НАЧАЛЬНИК_. Почему?
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Это все не от хорошей жизни.
      _НАЧАЛЬНИК_. Это неважно. Важно, что быстро работает. Ты не видел, сколько он сегодня во дворе сделал. У меня такого быстрого работника еще не было. Я думаю, что на электрика нам с тобой на этот раз повезло.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Не знаю. Увидим.
      _НАЧАЛЬНИК_. Слушай, Вергильевна, почему ты не поздравляешь нашего нового Евсеича с праздником?
      _ВИТЯ_. Потом поздравлю. Ему еще ночевать негде.
      _НАЧАЛЬНИК_. Правильно. Опять я забыл.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. А ты, Толя, чего стесняешься?! Ты что, думаешь, что я тебе комнату пробивать буду?.. Или ты думаешь, что у Начальника забот, кроме как о тебе, нет. Здесь вагон таких как ты. И у каждого что-нибудь да не так, что-нибудь да найдется, чтобы до "Жигулей" дойти. Благо недалеко. С твоим характером не в жэке надо работать, а... не знаю где!.. Иван Андреевич, будет у него сегодня комната или нет?
      _НАЧАЛЬНИК_. Будет.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Обещаете?
      _НАЧАЛЬНИК_. Да.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Тогда, Толя... *(Вручает ему поздравительную открытку.)* ...я тебя поздравляю. А завтра приходи в Красный уголок. Мы там собираемся, будем праздновать все вместе. Придешь?
      _ТОЛЯ_. Приду.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Тогда с тебя два рубля.
      _ТОЛЯ_. Хорошо.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Это не много для тебя?
      _ТОЛЯ_. Нет-нет, вот... *(Отдает деньг.)*
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Ну, вот и все.
      _ *Телефон-автомат.* ___
      ____ _ОЛЯ_. Я слушаю.
      _ТОЛЯ_. Это я, здравствуй.
      _ОЛЯ_. Здравствуй.
      _ТОЛЯ_. Сегодня у меня очень длинный день. Невероятно длинный. Такие длинные дни бывают, наверное, только в день рождения... Что-то сегодня со мной происходит... очень много...
      _ *Пауза.* ___
      ____ Ты не знаешь случайно, что сегодня по радио?
      _ОЛЯ_. Не знаю.
      _ *Пауза.* ___
      ____ А что?
      _ТОЛЯ_. Я вспомнил одну историю. Из детства. Про радио... Тогда я учился в школе... Кажется, это было в феврале, а может, - в марте... В общем, тогда был съезд партии, и по радио передавали репортаж из дворца съездов... Помню я был один в квартире и что-то делал, кажется, читал... или, как бывает, стоял у окна и смотрел во двор... Радио было включено... И вдруг, внезапное и отчетливое ощущение, что мимо меня проходит какая-то особая, очень важная жизнь... очень реальная, понимаешь?.. И я не участвую в этой жизни, я - вне...
      _ *Пауза.* ___
      ____ Помню на какое-то время мне стало очень не по себе... По радио в тот день передавали отчет комсомольского секретаря съезду партии, а я тогда не был комсомольцем... На следующий день я подал заявление в комсомол...
      _ *Пауза.* ___
      ____ Оля?
      _ОЛЯ_. Что?
      _ *Пауза.* ___
      ____ _ТОЛЯ_. Что-то у меня ничего не получается.
      _ *Пауза.*
      *Повесил трубку.*
      *Появляется Техник-смотритель (женщина).* ___
      ____ _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Ну, что ты стоишь?.. Пошли, я покажу тебе твою комнату... Вот, смотри... *(Техник-смотритель показывает на узкий, зажатый в этом дворе глухими стенами соседних домов, двухэтажный флигель.)*... Видишь флигилек?
      _ТОЛЯ_. Флигилек?
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Флигилек.
      _ТОЛЯ_. Он не низок, не высок?
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Почему?..
      _ТОЛЯ_. Ну, а как же? Стоит в поле теремок, теремок. Он не низок, не высок... Помните?.. Кто, кто в теремочке живет? Кто, кто в незнакомом живет?.. Я, мышка-норушка. Я, лягушка-кавкушка. Я, петушок - золотой гребешок... А ты кто?.. А я - ежик, ни головы, ни ножек... Пустите меня к вам... жить... *(Это "жить" Толя сказал как-то уж очень тихо, про себя... и сказка оборвалась.)*
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Жить?
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Жить - можно. Вон там, наверху, живет Вергильевна. А ты будешь жить внизу, вместе с Полиной. Там две комнаты. Вон твое окно... Полина - баба хорошая. Вы с ней будете хорошо жить. У Полины есть мужик, Гена. Постоянный. Еще с войны. Правда, у Гены есть друзья... *(О чем-то задумалась.)* Знаешь что, я тебе свисток дам. *(Кричит.)* По-ли-на!..
      _ТОЛЯ_. А зачем мне свисток?
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Ну, если что, будешь свистеть. По-ли-на!..
      _ТОЛЯ_. Зачем?
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. С Геной будешь жить - вот зачем!.. По-ли-на!.. Мужик он, - Гена - хороший, но иногда шумит. Ты с ним особенно не разговаривай, а то он горячий и если что не нравится, - сразу заводится. *(Кричит.)* По-ли-на!..
      _ТОЛЯ_. Ну а как же мне здесь себя вести?
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Не знаю. Сам разберешься.
      _ *Появляется Полина.* ___
      ____ Полина, слушай, у тебя свисток есть?
      _ПОЛИНА_. Есть, вот... А что?
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Отдай его Толе.
      _ПОЛИНА_. Так мне ж дежурить надо.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Ничего, ты здесь привыкла, а Толя новый. Пусть у него свисток будет. Гена, сама знаешь...
      _ПОЛИНА_. Знаю. *(Отдает свисток.)*
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Как там, в комнате... ничего?
      _ПОЛИНА_. Ничего... Тахта там есть. А простыню и подушку я ему дам. *(Толе.)* У тебя-то, конечно, ничего нет.
      _ТОЛЯ_. Спасибо.
      _ПОЛИНА_ *(отмахнувшись)*. У меня у самой ничего нет.
      _ *Полина уходит.* ___
      ____ _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Вот твой ключ, но сначала напиши расписку. *(Кладет перед Толей лист бумаги и ручку.)* Пишешь?
      _ТОЛЯ_. Пишу.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_ *(диктует)*. Я... такой-то и такой-то... по фамилии, имени и отчеству... Проживающий... на такой-то улице, в таким-то доме, в такой-то квартире... Обязуюсь освободить незаконно занятую мной жилплощадь...
      _ТОЛЯ_. Почему незаконно?
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Пиши, так надо... Потом узнаешь.
      _ТОЛЯ_. Незаконно занятую мной жилплощадь...
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. По первому требованию администрации... Написал?
      _ТОЛЯ_. Написал.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_ *(берет лист, читает)*. Ну вот, все правильно. Живи. А если что, свисти в свисток. *(Уходит.)*
      _ *Толя остается один. Садится.*
      *Пауза.* ___
      ____ _ТОЛЯ_ *(пишет письмо)*. Здравствуй, моя дорогая мама. Прости, что я так долго тебе не писал. Все это время я жил очень неопределенно и письмо никак не получалось. Написать все как есть было трудно, а обманывать или не договаривать тебе мне не хотелось. Дело в том, что теперь я живу один. С Олей мы поссорились. Скоро будет два месяца, как мы не живем вместе. Той прекрасной квартиры, о которой я тебе писал, теперь нет. Неожиданно приехал хозяин и с прекрасным жильем пришлось проститься.
      _ *Пауза.* ___
      ____ Все это время я искал жилье. Я каждый день ходил по адресам, которые находили для меня знакомые и которые находил сам, но мне не везло. Были варианты, где надо было платить вперед. Я продал свои книги, чтобы заплатить за год вперед, - но из этого тоже ничего не вышло. Всему помеха - Олин живот. Я не скрывал, что скоро нам придется стирать пеленки. Все выражали мне сочувствие, но я по-прежнему оставался без жилья.
      _ *Пауза.* ___
      ____ В конце концов, мне надоело толкаться на Львином мостике среди таких же, как я ленинградцев, и я стал искать работу в жилконторе, чтобы через работу наверняка получить жилье. И мне повезло. Меня приняли на работу и дали комнату. Так что теперь в Ленинграде у меня есть свои стены. Скитания мои закончились.
      _ *Пауза.*
      *Оглядывает свое жилье.* ___
      ____ Комната небольшая, но очень уютная, в самом центре города. Думаю, что с Олей рано или поздно мы помиримся, она переедет ко мне, и у нас снова все будет хорошо.
      _ *Пауза.* ___
      ____ Вот, вроде бы и все. Прощай. Присылать ничего не надо. В Ленинграде все есть.
      _КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ_
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ЧАСТЬ ВТОРАЯ_
      _ Флигель, где Толя получил комнату.
      На кухне - Гена с перебитой ногой и его друг - Жора.
      На столе - водка, стаканы.
      Входит Толя с сумкой. ___
      ____ _ТОЛЯ_ *(Гене и Жоре)*. Здравствуйте. *(Идет мимо кухни в свою комнату.)*
      _ГЕНА_. Погоди. Ты куда?
      _ТОЛЯ_. Домой.
      _ГЕНА_. Погоди. Как это домой? Ты кто?
      _ТОЛЯ_. Я электрик.
      _ГЕНА_. Электрик? А почему ты говоришь домой?
      _ТОЛЯ_. Мне здесь дали комнату.
      _ГЕНА_. Кто дал?
      _ТОЛЯ_. Начальник.
      _ГЕНА_. Здесь живет Полина. Я ее муж. Ты понял?
      _ТОЛЯ_. Понял.
      _ГЕНА_. Вот. Значит, сматывайся отсюда.
      _ЖОРА_. Гена, ты погоди. Этого парня оформили к нам электриком. И сегодня его сюда поселили. Я сегодня сам вставлял здесь замок и стекла. В семь часов. Ты понял? *(К Толе.)* Ты, парень, извини. Садись к столу. Садись, садись, не волнуйся. Как тебя зовут?
      _ТОЛЯ_. Толя.
      _ЖОРА_. Меня зовут Вениамин, а его Гена. Садись, садись. Не волнуйся. Будешь сегодня ночевать здесь.
      _ГЕНА_. Погоди. Почему здесь?
      _ЖОРА_. Ты, Гена, не торопись. Давай сначала поговорим, разберемся. Чего ты спешишь? Парень видно хороший. Сейчас все сам расскажет.
      _ГЕНА_. Хорошо. Как, говоришь, тебя зовут?
      _ТОЛЯ_. Толя.
      _ГЕНА_. Толя?
      _ТОЛЯ_. Толя.
      _ГЕНА_. Ну, ладно... Толя - так Толя... Садись, Толя, мы с тобой выпьем.
      _ТОЛЯ_. Спасибо, я не хочу.
      _ГЕНА_. Почему?
      _ТОЛЯ_. Не пью.
      _ГЕНА_. Я угощаю.
      _ТОЛЯ_. Я не пью.
      _ГЕНА_. Почему?!
      _ЖОРА_. Гена, ты что? Гена, не спиши.
      _ГЕНА_. Хорошо... Почему не пьешь?
      _ТОЛЯ_. Я вообще не пью.
      _ГЕНА_. Не понимаю.
      _ЖОРА_. Парень, наверное, здоровье бережет. Может, у него язва. Гена, ты понимаешь?
      _ГЕНА_. Как, - здоровье?
      _ЖОРА_. Жить долго хочет.
      _ГЕНА_. Это хорошо. Но почему не пьет?
      _ТОЛЯ_. Не научили.
      _ГЕНА_. Не понимаю. Учишься?
      _ТОЛЯ_. Учусь.
      _ГЕНА_. Где?
      _ТОЛЯ_. В Политехническом.
      _ГЕНА_. На каком курсе?
      _ТОЛЯ_. На пятом.
      _ГЕНА_. На дневном?
      _ТОЛЯ_. На заочном.
      _ГЕНА_. Почему не на дневном?
      _ТОЛЯ_. Перевелся.
      _ГЕНА_. Почему?
      _ТОЛЯ_. Женился.
      _ГЕНА_. Не понимаю. Родители есть?!
      _ЖОРА_. Гена, не надо. Парень в жэк устроился. Он не к Полине пришел. Ты понимаешь?
      _ГЕНА_. А почему он ушел с дневного?
      _ЖОРА_. Вопрос... А может он объяснять не хочет.
      _ГЕНА_. А почему он тогда не пьет?
      _ЖОРА_. Ты не понимаешь?
      _ГЕНА_. Не понимаю. *(К Толе.)* Что, - язва?
      _ТОЛЯ_. Нет, язвы нет.
      _ГЕНА_. Жить хочешь долго?
      _ТОЛЯ_. Нет, не хочется жить с язвой.
      _ГЕНА_. Молодец. А ты - ничего. Далеко пойдешь. Слушай, а ты в пятое не ходишь?
      _ТОЛЯ_. Куда?
      _ГЕНА_. В пятое.
      _ТОЛЯ_. Нет.
      _ГЕНА_. Хорошо. Тогда выпей.
      _ТОЛЯ_. Я не пью.
      _ГЕНА_. Почему?
      _ТОЛЯ_. Потому.
      _ГЕНА_. Почему, - потому?
      _ТОЛЯ_. Ладно, давай. *(Отпивает. Ставит.)*
      _ГЕНА_. Почему не допил?
      _ТОЛЯ_. Мне достаточно.
      _ГЕНА_. Я угощаю, должен пить до дна.
      _ТОЛЯ_. Я знаю.
      _ГЕНА_. Ладно... А теперь скажи, где ты живешь?
      _ТОЛЯ_. Здесь.
      _ГЕНА_. Отставить. Где ты живешь?
      _ТОЛЯ_. Здесь.
      _ГЕНА_. Отставить...
      _ЖОРА_. Гена, не надо...
      _ГЕНА_. Отставить. Где ты живешь? Где твои корни?
      _ТОЛЯ_. Здесь.
      _ГЕНА_. Отставить. Откуда ты?
      _ТОЛЯ_. Из общежития.
      _ГЕНА_. Из какого?
      _ТОЛЯ_. Из второго.
      _ГЕНА_. Молодец.
      _ТОЛЯ_. Да...
      _ГЕНА_. Отставить. Я тебя спрашиваю. Где твои корни? Зачем ты пришел сюда?
      _ТОЛЯ_. Чтобы жить.
      _ГЕНА_. А почему здесь?
      _ТОЛЯ_. Потому что женился. Потому что моя жена забеременела. Потому что мы оказались без жилья, и я не мог его найти. Потому что я устроился работать электриком в жэк. Потому что комнату мне дали сегодня здесь. И потому твой приятель Вениамин сегодня вставил здесь новый замок. Ты понял?
      _ГЕНА_. А почему так быстро?
      _ТОЛЯ_. Что?
      _ГЕНА_. Почему тебе так быстро дали комнату?
      _ТОЛЯ_. Потому что ночевать негде.
      _ГЕНА_. А почему здесь?
      _ТОЛЯ_. Потому что больше негде.
      _ГЕНА_. Не верю. Никому не верю... Ладно, парень, бить я тебя не буду. Давай отсюда, да побыстрее.
      _ЖОРА_. Гена, я...
      _ГЕНА_. Ну!
      _ТОЛЯ_. Гена, завтра, когда ты будешь трезвый...
      _ГЕНА_. А-аа! Ты мне угрожаешь?
      _ Гена поднимается из-за стола и берет в руку нож. Жора опережает его, встает и заслоняет узкий проход между столом и стеной. ___
      ____ ...Жора, пусти!..
      _ Пауза. ___
      ____ ...И ты, Жора?! А?
      _ Пауза. ___
      ____ _ЖОРА_. Ну, что ты стоишь? Мотай отсюда. Быстро.
      _ Пауза.
      Толя берет сумку, уходит.
      Телефон-автомат.
      Толя набирает номер. ___
      ____ _ОЛЯ_. Я слушаю...
      _ Пауза. ___
      ____ Да... Я слушаю...
      _ Пауза. Кладет трубку.
      Появляется Вергильевна. ___
      ____ ВИРГИЛЬЕВНА. Толя? Ты что здесь делаешь? Заблудился? Почему ты здесь и почему ты с сумкой? Ночь на улице. Спать давно пора. Ты что, комнату не получил?
      _ТОЛЯ_. Получил.
      ВИРГИЛЬЕВНА. Ну-у. А чего ты не спишь?
      _ТОЛЯ_. Не спится чего-то... Спущусь в мастерскую. Там книги есть. Может, найду что-нибудь почитать.
      ВИРГИЛЬЕВНА. Есть-есть. Я сама Евсеичу сколько книг и журналов переносила. Сюда книги со всего дома сносили. Всегда кто-нибудь выкидывает. А он собирал. И читал. Здесь же читал, в мастерской. В мастерской и умер. Мы знали, что он в мастерской, не трогали, думали, что запой. Только на третьи сутки дверь выломали. Ключи нужны были от щитовой. А ключ у него. Так он бы месяц мог пролежать там. Взломали дверь, а он уже два дня, как умер... На тахте лежал, на спине... Прямо так, Вытянувшись... Совсем, как отец мой... Длинный, худой. Лежит так, пластом... только нос торчит. У него огромный носище был... И борода. Бороду я сама брила. Перед тем как хоронить. Я же ведь до войны парикмахером работала. В гостинице "Ленинградская". Тогда она еще называлась "Агнлитер". Я тогда больше мужа зарабатывала. Клиенты свои были... Так что побрила я его по первому классу, как иностранного туриста... Хорошая была работа... Ну да ладно, надо кому-то и за ящиками присматривать. *(Уходит.)*
      _ТОЛЯ_. Спокойной ночи.
      ВИРГИЛЬЕВНА. Тебе спокойной ночи.
      _ Толя спустился вниз в мастерскую... зажег свет... осмотрелся... пнул лежащую на полу книгу... поставил сумку, подошел к тахте и лег на спину... Прошло время... Раздался резкий удар металла о металл и следом - знакомый и по-прежнему невыносимый шум... Потом шум прекратился и наступила тишина. ___
      ____ _ОЛЯ_. Толя... Толя... Толя...
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ОЛЯ_. Толя...
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ОЛЯ_. Толя, это я... Ты слышишь меня?
      _ТОЛЯ_. Слышу.
      _ОЛЯ_. Это я...
      _ТОЛЯ_. Оля?!!
      _ОЛЯ_. Да.
      _ТОЛЯ_. Как ты меня нашла?
      _ОЛЯ_. Нашла.
      _ТОЛЯ_. Как?!
      _ОЛЯ_. Нашла... Неважно как.
      _ТОЛЯ_. Что-нибудь случилось?
      _ОЛЯ_. Нет... Ничего.
      _ТОЛЯ_. Ничего?
      _ОЛЯ_. Ничего... Мне показалось...
      _ТОЛЯ_. Что?
      _ОЛЯ_. Ничего.
      _ТОЛЯ_. Ты откуда?
      _ОЛЯ_. Из дома.
      _ТОЛЯ_. Что-нибудь случилось?
      _ОЛЯ_. Нет...
      _ТОЛЯ_. Действительно ничего?
      _ОЛЯ_. Ничего... Я думала с тобой...
      _ТОЛЯ_. Нет, ничего...
      _ОЛЯ_. Мне вдруг показалось...
      _ТОЛЯ_. Нет... Все хорошо.
      _ОЛЯ_. Да?
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ОЛЯ_. Да, все хорошо.
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ В подвале тихо... Кажется, что тот всегда неожиданный и давящий шум ушел навсегда... Толя прислушался... ___
      ____ _ВИТЯ_. Толя... Толя... Толя, ты что, уснул? Толя... Толя, ты здесь?..
      _ТОЛЯ_. Здесь.
      _ВИТЯ_. Почему ты закрылся? Открывай.
      _ТОЛЯ_. Что случилось?
      _ВИТЯ_. Там Гена расшумелся. Полина не может домой попасть. Я тебя прошу, пойди, помоги ей. Ты не бойся. Пойди, пригрози ему. А то он Полину домой не пускает. Сходи, Толя, хорошо? *(Пауза.)* Хорошо?
      _ТОЛЯ_. Хорошо. *(Поднимается, выходит.)*
      _ВИТЯ_. Толя, ты меня прости. Это Полина просит. Ты ему пригрози милицией, а то он Полину опять изобьет. Полина его боится. Хорошо? Он тебя во дворе у флигеля ждет.
      _ТОЛЯ_. Хорошо. Иду.
      _ У флигеля. ___
      ____ _ПОЛИНА_ *(растерянно)*. Толечка, вот и хорошо, хорошо, что ты пришел. Мне домой никак не попасть. Ты мне поможешь, а?
      _ТОЛЯ_. Не знаю, Полина, попробую.
      _ПОЛИНА_. Помоги мне, он сволочь нажрался в "Жигулях" и ко мне... А где я ему водки возьму. Я бы достала, да вот - ни копейки. Может быть, у тебя... Я завтра макулатуру сдам... Ты меня извини, я здесь совсем голову потеряла. Помоги мне, я с одиннадцати часов с ним воюю. Что с ним случилось, - не понимаю, никакого слада с ним нет... А там, в комнате, у меня племянник. Я его как последняя идиотка от сестры привела. Вышла на пять мнут, а войти не могу. Помоги мне... ты меня прости, что я сразу так прошу, но ведь мы с тобой теперь соседи, - надо же как-то друг другу помогать. Ты поможешь?
      _ТОЛЯ_. Помогу, Полина...
      _ПОЛИНА_. Денег-то у тебя нет, конечно...
      _ТОЛЯ_. Нет...
      _ПОЛИНА_. Ну тогда вот, возьми. *(Дает Толе ножку от стула, обмотанную тряпкой.)* Ты возьми вот это и пригрози ему. А если что, - бей. Ты его не бойся, он все с пустого шумит. На него раз цыкнуть, он и утихнет, а завтра забудет и извиняться придет. Он мужик хороший, я его еще с войны знаю. Его сегодня в пивбаре избили. Но ты его все равно не бойся. Бей его, дурака, если что, так ему и надо. Я тут тряпкой обмотала, так что - не бойся. Пусть знает... Ты мне поможешь?
      _ТОЛЯ_. Помогу... *(Отдает ей ножку от стула.)* Это ты возьми себе, я попробую так. Скажу, что я из дружины.
      _ Толя и Полина поднимаются на крыльцо. Полина вставляет в замок ключ, поворачивает, дергает дверь на себя, - дверь не открывается. ___
      ____ _ПОЛИНА_. Гена... Гена... Гена, ты слышишь, открой дверь! Гена... Гена, зараза, открой дверь...
      _ГЕНА_ *(спавший до этого за кухонным столом, поднимается, делает два шага к двери. Кричит.)* Это ты!.. Ну, погоди!.. *(Возится со щеколдой, открывает, пинает дверь ногой.)* Ты у меня сейчас достукаешься... *(Видит Толю.)* И ты здесь... А-а, рыжий!! Ты тоже хочешь получить свое?
      _ТОЛЯ_. Ты, Гена, не ори, я работаю в оперотряде. Фамилия моя Мансуров.
      _ГЕНА_. Опер!!! *(Побежал на кухню, волоча загипсованную ногу. Слышно, как гремят вилки и ножи... Возвращается с большим хлебным ножом.)* Ну, рыжий...
      _ Толя делает два шага назад и выставляет вперед руки. Гена прячет нож за спину. Толя опускает руки и прислоняется к стене. Пауза. ___
      ____ Беги, рыжий, отсюда, попишу!
      _ТОЛЯ_ *(спокойно)*. Попиши. Ну, пиши.
      _ГЕНА_. Убью, рыжий. Беги, убью.
      _ТОЛЯ_. Ну, давай... Ну... Ну... Что же ты, Гена?.. Давай... Ну... Ну... *(Пауза.)* ...Иди, ты, Гена...
      _ Толя отталкивается от стены и бьет Гену подошвой ботинка в грудь. Гена летит в глубь коридора. ___
      ____ _ПОЛИНА_ *(становится между ними, захлопывает дверь и закрывает ее на ключ)*. Вы что, с ума сошли? Ты что делаешь? Разве так можно? Да что же это такое?
      _ТОЛЯ_. А что же надо?.. Может, ты скажешь?
      _ПОЛИНА_.Ты-то что делаешь? Разве так можно? Да что же это такое?
      _ТОЛЯ_. А что же надо?.. Может, ты скажешь?
      _ПОЛИНА_. Ты-то что делаешь? Совсем с ума мужики посходили. Тогда уж лучше в милицию.
      _ТОЛЯ_. В милицию? Давай в милицию. Где здесь милиция? Куда надо идти?
      _ПОЛИНА_. Тише ты, тише.
      _ТОЛЯ_. Что?
      _ПОЛИНА_. Погоди. *(Садится на ступеньки крыльца.)*
      _ТОЛЯ_. Где здесь милиция?
      _ПОЛИНА_. Не знаю.
      _ТОЛЯ_. Как не знаешь? Полина, что с тобой?
      _ В милиции. Звонит телефон. ___
      ____ _МАЙОР_ *(устало)*. Да... Слушаю... На какой улице?.. У какого мостика?!!.. Да... да... да... Пульс есть?.. Убили? Ну и что вы хотите?.. Скорую?! Зачем?! Ну, это автоматически... Что? Мешает движению?! Ну, оттащите в сторону... Ну так что же?.. Не едут?! Ну, значит есть другие вызовы... Ну и что, что дождь?.. Он что? - живой?! Нет?.. Ну что же вы тогда волнуетесь??? Ну, прикройте брезентом... Нет брезента?.. Ну нет, значит не надо... *(Кладет трубку.)*
      _ТОЛЯ_. Товарищ майор, там маленький мальчик. А он очень обозлен. Орет. Не пускает ее домой. *(Показывает на Полину.)* Я пытался ей помочь, но он выскочил на меня с ножом... Я ничего не мог поделать.
      _МАЙОР_. Пьяный, что ли?
      _ПОЛИНА_. Его друзья сегодня в пивбаре избили. Так он тихий, добрый. Это только сегодня. Обидно ему, вот он...
      _МАЙОР_. Хорошо-хорошо. *(Нажал кнопку.)* Петров, у нас есть машина?
      _ПЕТРОВ_. Нет, все на выезде.
      _МАЙОР_. Подождите, сейчас кто-нибудь подъедет.
      _ Пауза. ___
      ____ Какой у него нож?
      _ТОЛЯ_. Обыкновенный, из пилы. Самоделка.
      _ Входит Старшина. ___
      ____ _МАЙОР_ *(старшине)*. Погоди, не раздевайся. Вот женщина и парень. Поедешь с ними.
      _СТАРШИНА_. Куда еще?
      _МАЙОР_. Они покажут. Там пьяный. Осторожно. У него нож.
      _СТАРШИНА_. Что у него?
      _МАЙОР_. Нож.
      _СТАРШИНА_ *(к Полине)*. Бьет, что ли?
      _ПОЛИНА_. Нет... Там мальчик, а он не пускает...
      _СТАРШИНА_. Что?! Двери высаживать?! Нет, я не поеду. Они же потом жалобу напишут. А двери кому вставлять обратно? Опять мне? Нет, я не поеду. Пусть сами разбираются. У меня через двадцать минут смена кончается.
      _МАЙОР_. Поедешь.
      _СТАРШИНА_. Нет, не поеду.
      _МАЙОР_. Поедешь.
      _СТАРШИНА_. Не поеду.
      _ Пауза. ___
      ____ _МАЙОР_. Ты что? - Хочешь, чтобы я поехал?
      _СТАРШИНА_. Едь, я не поеду.
      _МАЙОР_. Хорошо, поеду я. *(Встает, одевает китель.)*
      _СТАРШИНА_. Езжай-езжай. Я сегодня уже наездился, хватит. У меня смена через двадцать минут кончается. *(Помолчал.)* Двери высаживать?! Мне это не надо.
      _ Майор, Толя и Полина подходят к крыльцу. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Дверь - налево. Она закрыта. Полина, дай ключ.
      _МАЙОР_ *(берет у Полины ключ)*. Вы отойдите подальше... *(Поднимается на крыльцо.)*... Уйдите... Совсем уйдите... *(Расстегивает кобуру, вынимает пистолет, берет пистолет за дуло в правую руку и поднимает над головой для удара. Потом отклоняет туловище за косяк двери, вставляет левой рукой ключ в замок... прислушивается... поворачивает ключ. Пауза.)* Открой дверь, милиция!.. *(Пауза. Дергает дверь на себя ...дверь открывается... Пауза.)*
      _ГЕНА_ *(сидит на полу в коридоре, прислонившись к стене, вытянув вперед перебитую ногу. Нож валяется на полу...)* Это все она... Она рыжего привела...
      _МАЙОР_ *(подходит к Толе, наклоняется над ним)*. А ногу где ты сломал?
      _ГЕНА_. Упал...
      _МАЙОР_. Да... *(Качает головой)*. Ходить-то можешь?
      _ГЕНА_ *(после паузы)*. Могу.
      _МАЙОР_. Тогда вставай... Как тебя зовут?
      _ГЕНА_. Не то, товарищ майор, не то...
      _МАЙОР_. Как звать-то тебя, папаша?
      _ Гена плачет. Пауза. ___
      ____ Ну, пошли... Пошли... *(Помогает Гене подняться. Потихоньку выводит его на крыльцо и медленно, помогая ему не оступиться, спускается с ним вниз.)*
      _ГЕНА_. Извини, майор... Не путем получилось.
      _МАЙОР_. Ничего... Ничего... *(Уходят.)*
      _ Пауза. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Вот и все... Полина?.. *(Пауза.)* Что с тобой?
      _ПОЛИНА_ *(отмахивается)*. Да... Я его, обормота, по грязи на себе тащила... под Берлином. Семь километров. Правда, семь километров...
      _ТОЛЯ_. Ничего, вернется - потише будет... Слушай, Полина, а почему твоего племянника не слышно? Где он?
      _ПОЛИНА_. Да нет там никого. Я тебя обманула.
      _ Комната в Красном уголке.
      Справа длинный стол, слева место для танцев. Тарелки и бутылки опустошены, все куда-то разбрелись. ___
      ____ _ВИРГИЛЬЕВНА_ *(одна сидит за столом и тихо поет)*.
      _____ Степь да степь кругом, путь далек лежит
      В той степи глухой замерзал ямщик...
      ____ Появляются Техник-смотритель, потом Надя, потом Жора с гармошкой, потом Толя и Витя, потом Главный. Постепенно песня подхватывается всеми. ___
      _ И набравшись сил, чуя смертный час,
      Он товарищу отдавал наказ:
      "Ты, товарищ мой, не попомни зла,
      Здесь, в степи глухой, схорони меня.
      А жене скажи слово прощальное...
      Передай кольцо обручальное...
      Да скажи ты ей, пусть не печалится,
      Пусть с другим она обвенчается.
      Про меня скажи, что в степи замерз,
      А любовь ее я с собой унес".
      _____ _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_ *(встает, берет из коробки на столе конфету. Молодец, Толя, что конфеты принес. Хотя и опоздал, все равно молодец.* (Всем.) Потому что о бабах думает! *(Жоре.)* Эх, Жора, давай мою... *(Поет.)*
      _____ Ах, мамочка, на саночках
      Каталась я не с тем.
      Шила платье белое
      И завивку делала,
      А потом кружилась голова.
      А подружка Зиночка
      Перешла тропиночку,
      Ах, мама-мамочка,
      Как ты была права...
      _____ А ну, мужики, чего расселись? Танцевать мы когда-нибудь будем или нет?! А ну, Главный, давай, включай свою музыку.
      _ Постепенно комната пустеет. Остаются Толя и Витя, закуривают. ___
      ____ _ВИТЯ_. Что я тебе говорил? Смотри - нигде нет такой конторы, как у нас. Ты не пожалеешь, что пришел. Сейчас музыка будет. Ты как, танцуешь?
      _ТОЛЯ_. Давно не танцевал.
      _ВИТЯ_. Я только танго. До армии все хотел научиться. Я рядом с домом культуры жил. Там каждый год учили, но до меня как-то не дошли. Теперь ругаю себя ничему не научился: ни музыке, ни танцам. Вот, может в Германию поеду, так там научусь. Там, говорят, у всех вдруг культурные запасы просыпаются. Потому что на всем готовом живут. Все занимаются - кто фото, кто кино, кто в самодеятельности, кто на биллиарде. Там, говорят, даже если и талантов нет, все равно будешь заниматься чем-нибудь таким. Потому что без этого со скуки с ума можно сойти. Это как на погранзаставе. Ты в каких войсках служил?
      _ТОЛЯ_. В обычных.
      _ВИТЯ_. А почему?
      _ТОЛЯ_. Не взяли в особые.
      _ВИТЯ_. А я на армию не жалуюсь. Я считаю, что каждый мужчина должен самостоятельно хотя бы два года отслужить. Для мужчины армия много дает. Я считаю, что только там можно понять, что такое жизнь. В жизни ради независимости надо уметь на свое наступать. Там это хорошо объясняют. От карантина до дембеля. Там это главная наука. Если на свое не научишься наступать, то в жизни из тебя ничего не получится. Или в тюрьму сядешь, или сопьешься. У меня таких друзей много было, которые хотели по-своему жить. Кому повезло, тот женился, а кто не женился, тот в тюрьме. Сантехник - это кто? Кого ни спроси, тебе скажут, что пьяница. Потому что привыкли. В какую квартиру не придешь, - либо наливают, либо маленькую, заранее приготовленную, в карман засовывают. А что мне маленькая? Копить мне их, что ли? Я еле-еле на своем участке жильцов от этого отучил. И все благодаря армии. Если бы пил, мне бы квартиру не дали. А так и квартира, и характеристика. Хочешь в Германию пожалуйста, хочешь в Польшу - пожалуйста... *(Помолчал.)* Я ведь вчера на комиссии был в райкоме... *(Пауза.)* Я тебе не рассказывал?
      _ТОЛЯ_. Нет.
      _ВИТЯ_. Да что рассказывать? - утопили. Задали один вопрос про Садата - и лежи где брошенный, - говорят, я газет не читаю. А как же их еще читать надо? Ты знаешь, как обидно? Если бы я их не читал - тогда бы не так - а я их пять штук на дом выписываю. И журнал "Молодой коммунист". И еще этот, как его, "Блокнот агитатора" бесплатно присылают.
      _ Послышались щелчки, треск, потом музыка. ___
      ____ Хорошая музыка, правда?
      _ТОЛЯ_. Хорошая.
      _ВИТЯ_. У Главного самые последние записи. Он и магнитофон для жэка купил новый, чтобы свои записи переписывать. У нас его не очень любят, но он ничего.
      _ Подходит Техник-смотритель. ___
      ____ _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Почему мужчины не танцуют?
      _ВИТЯ_. Мужчины перекуривают.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Нечего перекуривать. Давай, живо иди танцевать. *(Подталкивает Витю.)* Толе простительно, он новый, а ты старик, давай по быстрому. Иди, пригласи Надю.
      _ВИТЯ_. Сам разберусь.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_ *(забирает у него сигарету. Иди-иди, нечего упираться.* (Толкает его в спину.) Все равно там будешь.
      _ Витя идет. ___
      ____ А ты чего такой... Комнату получил? Получил. Чего тебе еще надо? Может, тебе что-то не нравится?
      _ТОЛЯ_. Да нет, нравится.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. То-то, у нас контора - лучше не бывает. Это я тете говорю. Я этих контор видела-перевидела. Если наши кого примут - нигде не пропадешь. Из вытрезвителя выручим, из милиции выручим, из тюрьмы, если захотим, тоже выручим. Только себя береги... А захочешь подзаработать пожалуйста - я тебе хоть завтра адреса дам. Где люстра, где звонок. Сколько надо - столько и заработаешь. Понятна тебе система?
      _ТОЛЯ_. Понятна.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Нравится у нас?
      _ТОЛЯ_. Нравится.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Тогда давай спичку.
      _ТОЛЯ_. Простите. *(Зажигает спичку и дает прикурить.)*
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Ты, наверное, в институте учишься?
      _ТОЛЯ_. Да, учусь.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Я вот тоже учусь. На курсах старших инженеров. Есть такие, семимесячные. Через два месяца буду старшим инженером. Тебе-то, наверное, еще долго?
      _ТОЛЯ_. Да, дольше.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Учись - здесь тебе все об этом будут говорить... Здесь все учатся, а потом бросают.
      _ТОЛЯ_. А почему?
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Потому что контора дружная. Потому что и так все хорошо. Но ты на нас не смотри, ты учись. Вернее, смотри на нас и учись. Может быть, у тебя что-нибудь получится. Если что - поможем.
      _ТОЛЯ_. Спасибо.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Спасибо потом скажешь.
      _ Подходит Главный инженер. ___
      ____ ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР. Ты его чему учишь?
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Да так, ничему. Самой бы где поучиться.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_ *(Толе)*. Ты ее меньше слушай. А то она быстро тебе все про жизнь объяснит. Да так, что потом всю жизнь будешь разбираться, не разберешься. Наших баб знать надо.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Ну-ну, не болтай. Пойдем лучше танцевать.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_ *(шаркает)*. Я приглашаю.
      _ТЕХНИК-СМОТРИТЕЛЬ_. Сноб ты, Главный. Идем.
      _ Уходят.
      Подходит Надя. ___
      ____ _НАДЯ_. Ты сегодня не приходил?
      _ТОЛЯ_. Нет...
      _НАДЯ_. И хорошо, что не приходил. Сегодня ко мне муж заходил. Мы, вообще-то с ним разведены, но он иногда заходит. Но ты приходи - он редко заходит... Приходи, телевизор посмотрим... Я, правда, его у соседки прячу, но у нее можно будет взять на вечер... Он все грозится прийти и забрать всю мебель. И телевизор. Так-то я его не боюсь, но он может прийти пьяный и все расколотить. Один раз так уже было. Я поэтому телевизор прячу... Я магнитофон тоже прячу, но он у меня маленький, и я его прячу на кухне, в столе. А телевизор большой, "Изумруд", может быть, знаешь? Его трудно спрятать, - поэтому я его отнесла к соседке. Как бы продала, понимаешь?.. Он сегодня в командировку уехал в Эстонию, если не соврал, - так что приходи, он теперь не скоро появится. Я думаю, что на это время можно будет телевизор от соседки забрать. Приходи, поможешь мне телевизор перенести... Ты приходи... А то, может, скоро я уеду. Буду на пароходах плавать, официанткой или буфетчицей. Я на курсах учусь при торговом флоте. Скоро заканчиваю. Меня туда по знакомству один парень устроил. Мне обещают, что возьмут на пароход, который в Канаду плавает. Может, я в Канаде побываю. Хорошо, правда? Ты как думаешь, хорошая это работа? Меня бабы наши отговаривают, а я думаю, что хорошая. Все лучше, чем здесь. Там я хоть увижу что-нибудь. На этот пароход трудно устроиться, но меня этот парень устроит, он обещал. У него очень близкое знакомство с капитаном. Он механик на этом пароходе. Хорошо будет, правда?
      _ТОЛЯ_. Это будет прекрасно.
      _НАДЯ_. Правда, прекрасно!
      _ С улицы входит Полина, пьяная. ___
      ____ _ПОЛИНА_. Чья это музыка? Терпеть не могу эту музыку. Сейчас я все переделаю. *(Снимает фуфайку и бросает на стул, стул падает. Она поднимает и бросает на другой стул, удачно.)* А почему это никто не танцует? Что вам не нравится? Вам не нравится, что я все-таки пришла? А мне музыка не нравится. Чья это музыка?.. Чья это музыка, спрашиваю?.. Главный, это твоя музыка?.. *(Подходит к Главному инженеру.)* Ну и что, что ты - Главный... А я - Полина... Это твоя музыка? Да? А я ее сейчас выключу. *(Идет к магнитофону, выключает.)* Мне она не нравится. *(К гармонисту.)* Жора, милый, сыграй что-нибудь. Я танцевать хочу. *(Танцует и поет.)*
      _____ Я танцевать хочу,
      Я танцевать хочу...
      ____ Главный инженер снова включает магнитофон. ___
      ____ А-ааа, Главный, сознался. Значит, это твоя музыка? А я ее выключу.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Полина, милая, я прошу тебя, не порть настроение. Напилась, садись и сиди тихо. Не шуми.
      _ПОЛИНА_. Как это не шуметь? Я не могу не шуметь! Я, Полина, - дошла до Берлина. Почему это я не могу шуметь? Нет, я хочу другую музыку. *(Выключает магнитофон.)* Играй, Жора, играй, пожалуйста.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Вергильевна. Слушай, Вергильевна, успокой свою подругу.
      _ПОЛИНА_. А я плевать я на тебя хотела. Ты что думаешь, ты здесь один, король? Ты думаешь, мне деваться некуда? На вот, я не дура. Мною ты щи не похлебаешь. Я, межу прочим, уже давно в другом жэке работаю, по совместительству. Меня туда хоть сегодня на постоянную возьмут. Понял, Главный. И тебе меня оттуда не достать. Ишь, красавец, какой выискался. Главнуша ты, а не Главный.
      _ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР_. Вергильевна... Ну, кто-нибудь, уведите ее отсюда...
      _ Пауза. Никто не трогается с места. Уходит сам. ___
      ____ _ПОЛИНА_. Да-да, так все и кинулись... Слушайте, а почему это музыки нет? А-ааа, я ее выключила... Жора, играй, я прошу тебя, пожалуйста... А почему все молчат? Что это вы мне похороны устраиваете? Жора, сыграй нашу, Вологодскую. *(Приплясывает.)*
      _____ Утка бела, шейка сера,
      Утка по реке плыла,
      Девка смела, к парню села,
      Разговоры завела...
      ____ Падает. Подняться не может.
      Входит Начальник. Пауза. ___
      ____ _НАЧАЛЬНИК_ *(подходит к Полине, приседает перед ней на корточки)*. Ну, чего ты?.. Чего ты шумишь? Вставай, нечего на полу валяться. *(Помогает ей.)* Вставай...
      _ Полина, держась за Начальника, поднимается. ___
      ____ Ну вот, молодец... Уже лучше...
      _ Полина, продолжая держаться за Начальника, прячет на его груди свою голову. Пауза. Всхлипывает. ___
      ____ Прекрати... Хватит... Ну, прекрати... Ты же мне весь костюм промочишь... Слышишь, хватит реветь... Ну вот, молодец... Еще лучше... А теперь надо застегнуться... Давай, застегивайся... Что же ты за баба такая непутевая, да еще и расстегнутая... Давай, застегивайся... Ну что же ты? Что, уже и руки не слушаются? Дожила баба... Давай, давай застегивай пуговицы... Ну вот, одна есть, а теперь другую... Ну, какая разница... Давай, давай... Потом исправишь... Что, опять не получается? Ну давай я попробую... Ну вот, вот и все... Где твоя фуфайка?.. Давай ее сюда... Давай я тебе помогу... Ну, чего ты не одеваешься? Ну что ты стоишь?.. Долго я еще буду фуфайку держать? Вот, хорошо. Давай, давай, пуговицы потом застегнешь. Все? Все, а теперь пошли... Пошли домой.
      _ПОЛИНА_. Не хочу.
      _НАЧАЛЬНИК_. Ну вот, что еще за новости? Пошли.
      _ПОЛИНА_. Я не хочу домой.
      _НАЧАЛЬНИК_. Ну, что там еще?.. Почему ты не хочешь идти домой?
      _ПОЛИНА_. Не хочу.
      _НАЧАЛЬНИК_. Почему?
      _ПОЛИНА_. Там Гена на кухне... мертвый.
      _ Пауза. ___
      ____ _НАЧАЛЬНИК_ *(тихо)*. Ляляль-ляля-ляляляля...
      _ Толя один.
      Телефон-автомат. ___
      ____ _ОЛЯ_. Я слушаю.
      _ТОЛЯ_. Оля... Оля...
      _ОЛЯ_. Да... Я слушаю...
      _ТОЛЯ_. Оля...
      _ОЛЯ_. Да, я слушаю.
      _ТОЛЯ_ *(ничего не слышит)*. Оля... Олечка?..
      _ОЛЯ_. Да... Да! Это я.
      _ТОЛЯ_. Оля?.. Оля, ты слышишь меня?.. *(Бьет кулаком по железной коробке телефона-автомата.)*
      _ОЛЯ_. Я слышу. Слышу. Что случилось? *(Трясет телефон.)*
      _ТОЛЯ_. Олечка... Это я... Ты слышишь меня?
      _ОЛЯ_. Да, слышу...
      _ТОЛЯ_. Почему ты не отвечаешь? Я знаю, ты меня слышишь. Ответь мне. Почему ты не отвечаешь?
      _ОЛЯ_. Тебе надо перезвонить. Ты не слышишь меня.
      _ТОЛЯ_. Олечка... Олечка, дорогая моя... Ты слышишь меня? Скажи мне что-нибудь... Оля?.. Я прошу тебя... Пожалуйста... Ну, пожалуйста, поговори со мной... Оля?..
      _ОЛЯ_. Толик... Ну что я могу сделать? Тебе надо перезвонить. Перезвони! Ради бога, перезвони.
      _ТОЛЯ_. Олечка, это я... Толя... Ответь мне что-нибудь. Оля... я знаю, ты меня слышишь... Я слышу, как ты дышишь. Почему ты не хочешь мне ответить?.. Оля... Пожалуйста... *(Бьет кулаком по телефону.)* Оля... Я знаю, что ты устала... Мне очень надо с тобой поговорить... Ответь мне... Прости меня, Оля, прости... Я знаю, ты меня слышишь... Я перезвоню, только ты, пожалуйста, не молчи... Я прошу тебя...
      _ Кладет трубку и снова набирает номер. ___
      ____ _ОЛЯ_. Да... Ты слышишь меня?
      _ТОЛЯ_. Оля..
      _ОЛЯ_. Да-да, это я. *(Трясет телефон.)*
      _ТОЛЯ_. Оля... Пожалуйста...
      _ОЛЯ_. Да, да!..
      _ТОЛЯ_. Ты не слышишь меня.
      _ОЛЯ_. Слышу...
      _ТОЛЯ_ *(бьет кулаком по телефону)*. Я прошу тебя, не молчи... Ответь мне. Пожалуйста... Оля... Оля... это я... Ты слышишь? *(Бьет по автомату.)* Пожалуйста... Пожалуйста... Я люблю тебя... Оля... Я прошу тебя, ответь мне... Пожалуйста... Хоть что-нибудь скажи мне... *(Бьет по автомату.)* Прости меня... Прости... Оля, ты ангел... Прости меня... Я больше не буду тебе мешать... Спокойной ночи.
      _ Кладет трубку на рычаг. Уходит. Трубка падает. Возвращается, двумя руками, упираясь ногой в телефон-автомат, рвет провод и швыряет оставшуюся у него в руках пластмассу с проводами в стену. Трубка разбивается.
      Пауза.
      Из-под арки появляется пожилой человек в старом "китайском" плаще (времени оживленной торговли с Китаем), в подвязанных проводами ботах и с коротким бронзовым крюком в руках. На единственной пуговице его плаща висит старенький плоский фонарик (немецкий, трофейный). Перед собой он толкает тележку с коробками, в которых набросаны бумаги, тряпки и металлолом. Проехав во двор, он оставляет тележку, зажигает фонарик и, прихрамывая, направляется к мусорным бачкам. Правого глаза у него нет, вытек. Левая рука скрючена. Он поет протяжно и бодро. ___
      ____ _МУСОРЩИК_.
      ______ Давай-давай,
      Давай-давай,
      Давай, фонарик мой, гори.
      Давай копай,
      Копай в бачке,
      Давай, фонарик мой, гори.
      Давай мой крюк, ищи отход,
      Давай, фонарик мой, гори.
      Давай, рука,
      Отход - доход.
      Давай, фонарик мой, гори.
      Давай магнит,
      Ищи металл,
      Давай, фонарик мой, гори.
      Давай, мой глаз,
      Смотри, смотри,
      Давай, фонарик мой, гори.
      Ну а потом...
      Ну а потом...
      Получишь ключик золотой.
      ______ _ТОЛЯ_. Что?! Какой золотой ключик?
      _МУСОРЩИК_ *(продолжая разгребать мусор)*. Как, - какой? Не знаешь, что ли? Как у Буратино.
      _ТОЛЯ_. Да...
      _МУСОРЩИК_. Раз бумажка, два бумажка. Для кого отход, а для кого приход. Ну, а потом - золотой ключик.
      _ТОЛЯ_. И давно вы так?
      _МУСОРЩИК_. Давно.
      _ Пауза. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Скажите, а что-нибудь интересное попадается?
      _МУСОРЩИК_. Конечно, попадается... Много есть интересного. Например, книги.
      _ТОЛЯ_. Книги?
      _МУСОРЩИК_. Чаще всего учебники. Ну и книги тоже попадаются. Правда, последнее время редко.
      _ТОЛЯ_. Интересно. А как давно с книгами стало хуже?
      _МУСОРЩИК_. Как давно?.. Да, наверное, лет с десять. Тогда как раз начали сараи во дворах сносить. Тогда чего только не было! И книги, и подсвечники, и материал - всего было много. Тогда же моды на старину не было. Зато потом, когда иностранцы стали приезжать, так мода появилась. Все стали сувениры собирать. А тогда все эти сувениры никому не были нужны. Так на земле и валялись. Тогда, помню, и шинели попадались... А сейчас что? - смотри, вот брюки себе нашел. Да и то - ими уже, наверное, полы мыли... Не то, что раньше...
      _ТОЛЯ_. Мне вот тоже последнее время не везет.
      _МУСОРЩИК_. Почему это, - тоже?
      _ТОЛЯ_. А что?
      _МУСОРЩИК_. Если бы мне не везло, я бы не пел.
      _ТОЛЯ_. А почему вы поете?
      _МУСОРЩИК_. Потому что...
      _ Пауза. ___
      ____ Вот послушай... Природа рождает миллиарды растений и животных, и самое совершенное из всего на земле - человек. Я родился человеком, - разве мне повезло?.. А потом! В детстве я мог умереть от какой-нибудь болезни. В юности я мог попасть под машину. Разве мне не повезло, что я дожил до старости? Почему же мне грустить?.. Бедность - не порок, это всем понятно. А то, что умру - так все умрем. Чего же мне грустить, если я остаюсь человеком и умру, как человек. Я - человек. Поэтому я пою.
      _ Пауза. ___
      ____ Поеду. Это вообще-то не мой участок. *(Уезжает.)*
      _ Толя остается один.
      Он поднимается на крыльцо, открывает дверь, проходит по коридору в свою комнату и, не зажигая света, садится за стоящий у окна письменный стол... Пауза... Сидит не двигаясь. ___
      ____ _ТОЛЯ_ *(пишет письмо)*. Здравствуй, моя дорогая мама... *(Задумался, смотри в окно.)*
      _КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ._
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ЭПИЛОГ_
      _ Утро, очень тихо. Во всех окнах флигеля, кроме Толиного, темно. Сквозь стекла широкого окна Толиной комнаты со двора видно, что Толя сидит за письменным столом у окна, положив голову на локти - спит. На столе книги, бумаги, чайник, стакан, папиросы, пепельница, спички. Все это освещает старая настольная лампа с самодельным абажуром из ватмана.
      Позывные первой утренней радиопередачи.
      Толя поднимает голову и смотрит в окно на узкий заасфальтированный двор. Вид из окна ему привычен.
      Проходит немного времени, открывается дверь соседней комнаты и появляется Полина. Она выглядит плохо, как-то помято. Похоже на то, что сегодня она спала, не раздеваясь.
      Полина открывает окно в коридоре и смотрит направо под арку. Никого не увидев, она идет на кухню, подходит к раковине и открывает на полную воду кран. Потом заходит в туалет.
      Льется вода.
      Толя по-прежнему смотрит в окно.
      Полина выходит из туалета, снимает с гвоздя ковшик, ополаскивает его, набирает из-под крана воды и пьет. Видно, что от холодной воды ей становится легче. Повесив ковшик обратно на гвоздь, Полина снова идет к окну в коридоре и снова смотрит под арку. Не увидев никого и на этот раз, она отходит от окна, берет в углу коридора у входной двери метлу, промывает ее под раковиной на кухне, идет в свою комнату и закрывает дверь.
      Проходит время.
      Толя по-прежнему смотрит в окно.
      Появляется Вергильевна.
      Вергильевна проходит под окнами через дверь, пропадает на некоторое время, потом снова появляется. Теперь в руках у нее метла. ___
      ____ _ВИРГИЛЬЕВНА_. Полина... Полина... *(Стучит в окно в коридоре ручкой метлы.)* Полина, вставай.
      _ПОЛИНА_ *(выходит из комнаты)*. Не кричи, встала.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Я оттуда начну сегодня. *(Показывает в угол двора.)*
      _ПОЛИНА_. Давай. Мне все равно.
      _ Начинает подметать. ___
      ____ _ВИРГИЛЬЕВНА_. Не могу я этот двор подметать. Хуже всего идет. Хоть и свой он, а никакой радости от этого нет.
      _ Подметают. Шших... шших... шших... ___
      ____ Толя, что? - так всю ночь лампу и не гасил?
      _ПОЛИНА_. Занимается. Говорит, что экзамен у него. Всю дорогу сидит. И сам никуда не ходит, и к нему никто.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. А жена, - что?
      _ПОЛИНА_. Говорит, что в командировке.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Знаю я эту командировку. Просто не хочет в эту дыру лезть. Понятно, кому захочется.
      _ПОЛИНА_. Жалко. Глаза-то совсем испортит. Я ему говорю, - ты бы хоть в воскресенье отдыхал.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. А он?
      _ПОЛИНА_. Говорит, потом. Говорит, что не время.
      _ВИРГИЛЬЕВНА_. Как же не время? Самое то время. Потом никакого времени не будет.
      _ Заканчивает мести. ___
      ____ Хватит, Полина, все равно без толку.
      _ Уходят.
      Проходит еще некоторое время.
      Появляется Оля. В руке у нее чемодан. Она входит во двор, осматривает флигель, подходит к крыльцу. Увидев на двери крупно написанный номер квартиры, она облегченно вздыхает, ставит чемодан под окном на асфальт, садится на него, достает из сумки сигареты, спички. Пауза... Сидит, не закурив.
      Пауза.
      "Кр-ррр-р" - скрипит за ее спиной дверь. ___
      ____ _ОЛЯ_ *(вскакивает, кричит)*. То-ля-ааа!!!
      _ТОЛЯ_ *(срывается с места, бежит по коридору, выбегает на крыльцо, сбегает по ступенькам вниз, бежит к Оле и прижимает ее к себе.)* Олечка... Оля... Все, Оля, все, я с тобой, все, все, все... все хорошо...
      _ Пауза. ___
      ____ _ОЛЯ_. Я испугалась.
      _ТОЛЯ_. Чего?
      _ОЛЯ_. Не знаю... *(Пауза. Смотрит на Толю.)* А если бы тебя не было, что бы я делала? С ума можно сойти.
      _ТОЛЯ_. Чего ты испугалась?
      _ОЛЯ_. Не знаю... Страшно стало.
      _ТОЛЯ_. Отчего?
      _ОЛЯ_ *(высвобождается)*. Чего-чего, - не знаю.
      _ТОЛЯ_. Ты же ничего не боялась раньше?
      _ОЛЯ_. Да. Раньше.
      _ТОЛЯ_. Ну ладно. Проехали.
      _ОЛЯ_. Проехали.
      _ТОЛЯ_. Это твой чемодан?
      _ОЛЯ_. Мой. Чей же еще?
      _ТОЛЯ_ *(берет ее чемодан)*. Пошли?
      _ОЛЯ_ *(показывает на флигель)*. Сюда, что ли?
      _ТОЛЯ_. Да. Китайцы живут в Китае. *(Идет к крыльцу, поднимается по ступенькам.)*
      _ОЛЯ_ *(поднимается за ним)*. Крыльцо... Как не в городе.
      _ТОЛЯ_ *(проводит ее по коридору и открывает перед ней дверь в свою комнату)*. Вот, пожалуйста... Я обещал тебе построить для нас жилье...
      _ОЛЯ_. И ты построил? *(Заходит в комнату.)*
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ОЛЯ_. И это твое?
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ОЛЯ_. Навсегда?
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ОЛЯ_. И никто не пришлет телеграмму?
      _ТОЛЯ_. Да.
      _ОЛЯ_. Хорошо...
      _ТОЛЯ_. Да. Хорошо.
      _ОЛЯ_. Зеркало тоже твое?
      _ТОЛЯ_. Мое.
      _ОЛЯ_. Мне оно нравится. Я люблю старые зеркала. Женщины в них красивее.
      _ТОЛЯ_. Я принес его из мастерской. Я очень хотел, чтобы оно тебе понравилось.
      _ОЛЯ_. А стол?
      _ТОЛЯ_. Стол тоже из мастерской.
      _ОЛЯ_. И стулья?
      _ТОЛЯ_. И стулья тоже.
      _ОЛЯ_. Красивые... *(Садится на стул.)*
      _ Пауза. ___
      ____ А я - из Москвы. Прямо с вокзала.
      _ТОЛЯ_. Хорошо, что ты - прямо с вокзала.
      _ОЛЯ_. Хорошо. *(Вдруг спохватывается.)* Я думала, что ты спишь. Хотела посмотреть на твой флигель.
      _ТОЛЯ_. Чай будешь?
      _ОЛЯ_. Буду. И сигарету тоже. А то я ту сигарету потеряла. Ну я и испугалась. Никогда мне не было так страшно. Ни разу в жизни.
      _ТОЛЯ_. Ну и прекрасно.
      _ОЛЯ_. Что - прекрасно? Опят ты за старое? Ничего прекрасного в том, что я испугалась, нет.
      _ТОЛЯ_. Я о другом.
      _ОЛЯ_. Все равно, я прошу тебя, не говори при мне это свое "прекрасно". А то я не знаю...
      _ТОЛЯ_. Больше не буду.
      _ОЛЯ_. Завари, пожалуйста, чай. А я похожу по твоей комнате. Можно?
      _ТОЛЯ_. Можно. *(Берет чайник, уходит на кухню.)*
      _ Пауза.
      Оля осматривает комнату. Подходит к стене, трогает, смотрит на потолок. Потом подходит к окну. Смотрит во двор.
      Входит Толя. ___
      ____ Оля... Оля...
      _ОЛЯ_. А... *(Оборачивается.)* О, наши чашки. Я уже забыла, что у нас с тобой такие красивые чашки.
      _ Берет у него чашки, идет к маленькому столику, расставляет. Толя уходит на кухню и сразу же возвращается с заваренным чаем.) ___
      ____ А этот столик у тебя откуда?
      _ТОЛЯ_. Тоже из мастерской.
      _ОЛЯ_. У тебя не мастерская, а клад. Я ни у кого не видела такого красивого столика.
      _ТОЛЯ_. Здесь, кроме меня, никто старую мебель не собирает. Здесь в конторе примета есть. Считается, что тот, кто начинает собирать старую мебель, то никогда из жэка не выберется.
      _ОЛЯ_. А ты боишься?
      _ТОЛЯ_. Нет, не боюсь...
      _ОЛЯ_. А я боюсь. Верю в приметы. Стала верить. Но к тебе это не относится. Ты, конечно, выберешься.
      _ТОЛЯ_. Выберусь. *(Улыбается.)* А что мне еще остается делать, кроме как верить, что я исключение из правил? *(Внезапно о чем-то задумался.)* Погоди... *(Показывает Оле на ее живот.)* Ты как?.. очень испугалась? Это... ничего?
      _ОЛЯ_. Этого уже нет.
      _ТОЛЯ_. Как, нет?.. Оля?..
      _ Оля молчит. ___
      ____ Оля?.. Оля?..
      _ Оля отворачивается.
      Пауза. ___
      ____ Почему?.. Оля?.. *(Подходит к Оле, поворачивает ее к себе.)* Почему, Оля?.. Оля, почему?
      _ОЛЯ_ *(высвобождается)*. Почему-почему, - ты ребенок.
      _ТОЛЯ_ *(машинально)*. Почему?
      _ОЛЯ_. Потому что ребенок.
      _ Пауза. ___
      ____ Прости...
      _ТОЛЯ_. Ничего. *(Отворачивается, идет к окну.)*
      _ОЛЯ_. Толя... Толя... *(Догоняет его, останавливает.)* Я тебя обманула, прости... Это есть... Есть... Я хотела... но я не могу... Прости меня, я сошла с ума, прости...
      _ТОЛЯ_. Ничего... *(Садится на стул у окна.)*
      _ОЛЯ_. Толя... *(Становится перед ним на колени, обнимает его ноги, целует.)* Толя... Толя... *(Уткнулась ему в колени.)*
      _ Пауза. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Ничего... *(Кладет руку на ее голову.)* Ничего... Все хорошо... *(Гладит ее волосы.)* Ничего... Все хорошо...
      _ Пауза. ___
      ____ *(Посмотрел на Олю.)* Оля?.. Что ты? Не надо... Не стоит... Оля?.. Все будет хорошо... Оля?.. Ну, вот... Оля... Ну, не надо... Оля?.. Я прошу тебя... Ну... Ну что ты расстраиваешься... Оля?.. Не стоит... Это ерунда... Это пройдет... Оля?.. Ну что ты, моя любовь?.. Что?.. Все будет хорошо... Вот увидишь, все будет хорошо... Поверь мне... Поверь... Все будет хорошо...
      _ Пауза. ___
      ____ _ОЛЯ_. Ты слышишь?
      _ТОЛЯ_. Что?
      _ОЛЯ_. Трамваи звонят.
      _ Пауза. ___
      ____ _ТОЛЯ_. Да, звонят.
      _ Пауза.
      Ничего не происходит. ___
      ____ _КОНЕЦ_
      _На страницу "Содержание"_
      --===Биография, 1 действие===-
      _Людмила Разумовская_
      БИОГРАФИЯ
      Пьеса в четырех частях
      __ *Действующие лица*
      _Дочь_
      _Мать_
      _Отец_
      _Бабка_
      _Отчим_
      _Он_
      _Муж_ ____ _Эпизодические лица на балу_
      ------------------------------------------------------------------------------
      __ _Часть первая_
      _ДЕТСТВО_ _ Все действующие лица находятся на сцене. _ ДОЧЬ. Это моя бабушка. Это мой отец. А это моя мать. Такой была моя семья до четырнадцати лет.
      БАБКА (просто). Я давно живу на этом свете. И всего у меня в жизни было и хорошего, и худого, и нельзя сказать, чего было больше, кабы не война. Сгубила она все, проклятая. Вытянула все жилы, иссушила сердце и стали мы как обгорелые головешки. Трех сыновей потеряла я на войне. Да мужа в придачу. А все же оставил Бог младшенького. И хоть вернулся домой калекой, а все?живой... Ну а раз живой, жизнь пошла дальше. Женился, дом поставили, внучка народилась... Весело мне стало, бабке, отошло сердце. И хорошо живем, ладно... А что попивает мой младшенький, так это что ж... (Вздыхает.) Обида ему большая есть, калеченый он войной, обидно ему значит...
      МАТЬ (нервно). У меня не было молодости. У нас ни у кого ее не было. Нашу молодость украла война, вши съели, окопы. В семнадцать лет девчонками ушли мы на фронт. Боже мой, что мы знали о войне, о жизни? Что понимали? Ехали на фронт весело, с песнями, как на праздник. А потом нас стали убивать. Всех. Подряд. И, казалось, лучших из нас, самых лучших!.. Столько полегло наших, что у нас обуглились рты и засохли глаза, и мы уже не плакали, а лишь убивали в ответ. О, как мы их убивали! До Берлина!.. Но не только ненавистью мы жили, нет. И шуткой, и песней, и радостью, и любовью. Да, да, любовью. Скольких людей перетасовала война, сколько романов прошло на наших глазах. Как мы любили! И как мы были горды и чисты! Когда Василий Пермяков, красавец, сибиряк, черноволосый и белозубый, с которым у меня была любовь, захотел остаться у меня на ночь перед отправкой на передовую, я сказала ему: "нет"! Хотя он плакал и говорил, что возможно его завтра убьют. Но я сказала ему "нет", и когда я узнала, что через два дня он погиб в атаке под деревней Обуховка, я не раскаялась!
      ДОЧЬ (усмехаясь). Мать считает себя гордой, а сама родила меня внебрачно, да еще от однорукого, которого, как говорит, пожалела.
      МАТЬ (задумчиво). Да, пожалела... Его я пожалела. Правда, потом я всю жизнь проклинала себя за тогдашнюю свою жалость. _ Пауза. _ (С тоской.) Добрый он, хороший... Ах, кабы не был он таким добрым, мне б легче было. Может и бросила бы его, ушла... да не могу. Как посмотрю ему в глаза... нет, не могу, реветь хочется, руки целовать.
      ОТЕЦ (с тихой улыбкой). Меня Оля спасла. Оглушило меня, ранило. Огонь кругом, одежда на мне загорелась, шрамы вот на всю жизнь остались. А она меня из под огня-то и вынесла. Два километра на себе тащила. В огне, под пулями... Потом госпиталь, отлежался я. Руку отняли, правда. Оля приехала, ходила за мной. И такая она была нежная, ласковая, как... мама. Песни мне пела. Сейчас-то она не поет, не любит, а тогда весь госпиталь ходил ее слушать. И так у нее грустно-пронзительно выходило, что плакали мы... Полюбил я ее тогда. И она... такая ласковая ко мне была, к однорукому... И сказал я себе: вот, брат, коли не согласится женой мне стать, век бобылем проживу, никто мне, кроме нее, не нужен. (Радостно.) А она мне?- дочку родила!..
      МАТЬ (в отчаянии). Разве могла я ему сказать, что это не его дочь?!.. Лучше умереть!
      ДОЧЬ. По правде говоря, я иногда сомневалась, родной ли он мне отец. Мать была красива, она и сейчас еще красива, на нее все смотрят. А он однорукий, жалкий, она его не любит, я знаю. И вот мне иногда казалось, что я вовсе даже и не его дочь, а что мать должно быть кто-то обманул, и тогда отец ее пожалел, и мать согласилась, потому что тот ее бросил. Так я иногда думала, и мне до слез становилось жалко и себя, и отца, потому что мне совсем не хотелось, чтобы он был не родным мне отцом, потому что я его очень люблю. Мама!
      МАТЬ. Чего тебе?
      ДОЧЬ. Скажи, ведь ты не любишь отца?
      МАТЬ. С чего ты взяла?
      ДОЧЬ. Я вижу.
      МАТЬ. Тогда зачем спрашиваешь?
      ДОЧЬ. Я хочу это услышать от тебя.
      МАТЬ. А я не собираюсь перед тобой отчитываться. Что ты понимаешь: любишь?- не любишь. Сопли утри.
      ДОЧЬ. Я хочу знать, родной он мне отец или нет?
      МАТЬ. Боже мой. Боже мой, что ты говоришь. Боже мой...
      ДОЧЬ (торопливо, чтобы не заплакать). Я же вижу! Я же все вижу! Ты думаешь, я ничего не вижу? Как ты к нему... Как ты его... А он хороший, хороший! (Плачет.) Он лучше вас всех! А ты его обманываешь, я знаю! Я все про тебя знаю!
      МАТЬ (растерянно). Доченька... детка...
      ДОЧЬ. Я тебе не детка! Не смей называть меня деткой! Предательница!
      МАТЬ. Замолчи, дрянь! (Опускается на стул, плечи ее вздрагивают.) Ну скажи, ты-то зачем меня мучаешь, зачем? Ты же мне дочь, зачем?..
      БАБКА. Я все вижу, все знаю, он же мне сын. Я только молчу. Молчу, молчу. (Пристально смотрит на МАТЬ.) _ Пауза. _ МАТЬ (поднимает глаза). Что ты на меня так смотришь? Что ты на меня так смотришь, старуха? Почему ты все время на меня так смотришь!
      БАБКА (пожимает плечами, равнодушно). Как я на тебя смотрю, касатка? Красивая ты, молодая, здоровая. Как не смотреть?..
      МАТЬ. А ты не суди, старуха. Слышишь? Не суди! Знаешь, каково мне с ним жить, калеченым, знаешь?.. Ты может всего-то еще не знаешь, слышишь, старуха? Не суди!
      БАБКА (спокойно). Бог рассудит. (Отворачивается.)
      МАТЬ. Змея.
      Лихо, яростно рванула гармонь. И чей-то молодой, бесшабашный голос вывел удалую частушку, и подхватили ее звонкие девичьи голоса. Мать с Отцом, оба подвыпивши, с гулянки. Они о чем-то шепчутся, смеются. Потом садятся рядышком, он ее обнимает. Гармонь стихает. _ Тишина. _ ОТЕЦ. Ах ты, Господи, тишина-то какая!.. А на том берегу смотри-ка, костры жгут, поют, что ли, слышишь ли?..
      МАТЬ. Поют, Коль... Молодые... Весело им.
      ОТЕЦ. Хорошо... И чего это так хорошо на свете? И эта ночь, и костры... И на душе так тихо... Олюшка, спой мне что-нибудь.
      МАТЬ (смеется). Да что спеть-то?
      ОТЕЦ. Что хочешь, голубушка, спой!
      МАТЬ. Вот пристал. (Смеется, потом оборвав смех, вполголоса запевает.)
      ОТЕЦ. Олюшка, ягодка моя, как ты поешь! Господи, наградил же Бог! Плакать хочется, Олюшка моя ненаглядная, единственная моя, любимая. Спасибо тебе, золотая моя, добрая... _ Отец обнимает жену, ласкает, целует, она смеется, отдаваясь его ласкам. _ ДОЧЬ. Какая низость! Какая гадость! (Топает ногой, чуть не плачет.) Гадость, гадость! Она же его не любит! Зачем она притворяется! Притвора! Притвора!
      БАБКА. Эх, сынок, мало тебе счастья выпало. Бери его, бери, хоть урывочком, хоть с полынью да водочкой пополам.
      ОТЕЦ. Мама!
      БАБКА. Что, сынок?
      ОТЕЦ. Жить-то как хорошо, мама!..
      ДОЧЬ. Притвора! Притвора! Бабушка! (Бросается к Бабке.) Расскажи мне про войну!
      БАБКА (гладит по голове, ласково). Что ж тут рассказывать? Я уж тебе все рассказала.
      ДОЧЬ. Расскажи, как вас сожгли.
      БАБКА (певуче). Ну, слушай... И пришли они тогда к нам. Понаехали на машинах, на мотоциклах, с собаками, гавкают по всей деревне. Партизан искали. Стали всех из домов выгонять. Шнель, шнель! И - та-та-та! Та-та-та!?- из автоматов. А мы с сестрой в подвале схоронились. Дом-то наш как раз на отшибе стоял. Сидим, дрожим, зубы стучат. Слышим, погнали всех. Стариков, баб, детишек, собрали, значит, повели... Ну, завели в амбар, да двери закрыли, да и подожгли. А кто выскочить хотел, тех из автоматов... Это уж мы потом увидали, что сожгли их в амбаре. А в подвале-то мы тогда только вой слыхали. И такой, я тебе скажу, это был вой, словно из-под земли, словно из ада. Как мы вой-то тот услыхали, так и повалились замертво и два дня, чай, и пролежали. А уж когда вылезли, в деревне - ни души, ни немцев, ни наших. Одно пепелище. Так мы уж было думали: конец света. Одни мы и остались на всем белом свете мыкаться...
      ДОЧЬ. Бабушка, а чего мать отца не любит?
      БАБКА. Как не любить? Любит она, любит... Вот что, ложись-ка спать, а завтра по ягоды возьму...
      ОТЕЦ. Я никому не верил. Злые языки, что собаки, лают почем зря, лишь бы облаять. Но однажды Оля забыла на столе письмо... _ Подходит к Матери, кладет перед ней конверт. _ МАТЬ (узнала письмо, задохнулась). Шпионишь?
      ОТЕЦ. Ты забыла его на столе. (Уходит.)
      ДОЧЬ. Родители думают, что дети слепы и ничего не видят, а если и видят, то ничего не понимают. Я видела все и все понимала.
      ОТЕЦ (он пьян и весел, подходит к Матери, ставит на стол бутылку). А?.. Олюшка! (Декламирует.) ____ Выпьем, бедная подружка...
      Сердцу станет веселей!.. ____ А?.. А-а-а... То-то! Арап!.. Кружки на стол, Олюшка, слышь?
      МАТЬ (отстраняясь). Уйди. Ты пьян.
      ОТЕЦ (радостно). Ну да, пьян. И Дантеса застрелил! А ты - как жена поэта... должна меня ублажать, вот! А ну давай, сымай сапоги!
      МАТЬ. Вот еще навязался на мою голову, пьяница непутевый. Холеры на тебя нет!
      ОТЕЦ. Но-но! Ты на меня не ругайся. Ты на полюбовников своих ругайся.
      МАТЬ. Что? Полюбовников? Полюбовниками коришь? Черт ты безрукий! Погубитель ты мой постылый! Душегуб проклятый! Чтоб тебе!..
      ОТЕЦ (внезапно рассвирепев). Молчи! Шлюха! Не подходи! (Хватает табурет.) Убью!
      МАТЬ. Грозишься? Ну убей! Убей ты меня, убей! (Плачет.) Господи Боже мой, да убей же ты меня! Зачем я живу на свете, мучаюсь, такая несчастная! Не люблю ведь я тебя, голубчик ты мой, не люблю, никогда не любила! Пожалела я тебя на свою голову разнесчастную! Другого я люблю. Боже мой, что же мне делать! Ох тошно мне, горько мне, постыло мне все, свет Божий постыл!..
      ОТЕЦ (испуганно, дрожит). Ну, не надо, не надо... Голубушка моя, не надо... не надо... _ Мать постепенно перестает всхлипывать и затихает. Отец долго еще гладит ее по голове и шепчет, едва слышно: "не надо... не надо". _ БАБКА. Дети думают, что матери слепы и ничего не видят. Я все видела и сердце у меня болело.
      ОТЕЦ. Я до войны художником хотел стать. Учиться мечтал в Москве. Очень я красоту любил. А после войны, после смертей, да пожаров, полюбил еще больше. Руку отняли, ничего, наловчился левой. В Москву, понятно уж, не поехал. А так, дома, для себя, люблю рисовать зверье всякое, птичек там разных, собак, забавные они. И столько у меня накопилось рисунков этих, что мать собрала их как-то все... да и на базар, в город, захотела продать... Да только никто не купил, обратно все привезла. (Смеется.) Видно, добро такое никому не надо. (Закашлялся.) Так я потом ребятишкам их нашим раздал, пусть забавляются. Все равно дома одно беспокойство от них, да и Оля недовольна, мусор, говорит, выброшу на помойку, грозится. Не выбросит, конечно... а только пусть лучше ребятишкам. _ Пауза. _ (Серьезно). Мама!
      БАБКА. Что, сынок?
      ОТЕЦ. Болею я, мама.
      БАБКА. Поправишься, сынок.
      ОТЕЦ. Нет, мама, не поправлюсь. Хоронить меня готовься, мама.
      МАТЬ (надрывно). И чего ты заладил? Чего еще выдумал? Мучитель ты мой непутевый! Мало ты меня мучил! И с чего тебе помирать! Все вы, мужики, одинаковы, чуть в задницу что кольнет, помирать собираетесь! А мне-то что теперь делать, а? Мне что делать, спрашиваю? Мне-то уж давно помереть от жизни такой! И чтобы я больше ни от кого ни слыхала! И чтобы мне больше никто не заикался! Ни про какую смерть. Не то я первая в могилу лягу! Ох, сумасшедшие, сумасшедшие!.. _ _Воспоминание Бабки._ __ Звучит голос маленького Отца. _ ОТЕЦ. Мама, а что дедушка кашляет?
      БАБКА. Болеет, сыночек.
      ОТЕЦ. А что у него болит?
      БАБКА. А все, сыночек. Старенький он, помрет скоро.
      ОТЕЦ. А как это - помрет?
      БАБКА. Богу душу отдаст, а тело бренное в землю закопают. Бог душу его на небо возьмет, и будет дедушка наш с ангелами жить.
      ОТЕЦ. И я хочу на небо с ангелами.
      БАБКА. Нельзя это, нехорошо маленьким помирать.
      ОТЕЦ. Почему нехорошо?
      БАБКА. Маленькие жить должны, для того и родили их, чтобы жить. А как состарятся, Бог и их заберет к себе.
      ОТЕЦ. И тебя заберет, как состаришься?
      БАБКА. И меня.
      ОТЕЦ. И меня?
      БАБКА. И тебя, сыночек.
      ОТЕЦ. Мама, а кто раньше состарится?..
      МАТЬ. ...Измотали всю душу! У нас врачи хорошие, вылечат! В город поедем, к Клавкиной сестре, у нее знакомые есть в больнице, вылечат, не от такого еще лечили! Завтра же и поедем, отпрошусь с работы и поедем, начальник у меня, слава Богу, человек, поймет, не на гулянку отпускает, мужика родного лечить. Завтра же соберемся и поедем... поедем... _ Голос Матери постепенно замирает. _ Соберемся и поедем... поедем...
      ДОЧЬ. Два месяца отца продержали в городской больнице и выписали. Приехал он домой худой - худющий, жалко смотреть. И все улыбался зачем-то... Зачем он улыбается, когда еле ходит, когда смотреть на него страшно, зачем?..
      ОТЕЦ. Я как догадался, что помру скоро, успокоился. Легко мне стало. И так хорошо! Знаю, что недолго осталось, и как же я все это полюбил! Пуще прежнего!.. Хорошо мне стало, но и грустно, и так другой раз защемит?- землю готов грызть!.. Ласковое время досталось мне напоследок. Солнышко утром встает рано, выйдешь из дома?- каждая травинка под тобой радуется. Господи Боже мой! Да сколько же красоты этой бесконечной по всеми миру разлито!.. Разве живой человек о земле холодной помнит? Ай, обойдется, думаю. Только не обойдется, нет. Чувствую, слабею я. _ К отцу подходит Дочь. Остановилась, насупилась. _ ОТЕЦ (ласково треплет ее по волосам). Чего куксишься? (Усмехаясь.) Или меня жалеешь? _ Пауза. _ Ты, дочка, мать береги. Слышишь? Она у нас хорошая.
      ДОЧЬ. Злая она, вот!
      ОТЕЦ. Нет, Дочка, она не злая. Мать твоя добрая... Несчастливая она только.
      ДОЧЬ. А ты? Разве ты счастливый? Это ты зря... Первое мое счастье?- мать твою полюбил. Второе?- живым с войны вернулся, ну, а третье мое счастье - ты.
      ДОЧЬ (бросается к Отцу). А болеешь зачем, папка? Зачем умирать собрался? (Задыхаясь.) Лучше она пусть умрет, лучше бы она, она лучше! _ Отец застывает. Рука его, обнимавшая Дочь, опускается. Дочь потупляет голову, убегает. _ ОТЕЦ (лежит). Тяжело мне... трудно... дышать тяжело... Грудь мне давит... вздохнуть бы!.. Недолго уж... а все думаю, все додумать не могу. Зачем жил? Зачем все живут? Зачем умирают, вот! На войне не думал. Смерть видел, в обнимку ходили с ней, столько смертей, а не думал. Понятно все было... А теперь вот - не понимаю! Что это - смерть? Зачем? Не хочу! Несправедливость!
      К постели Отца подходит Мать. Отец лежит, уткнувшись в подушку. Виден лишь один его глаз, пристально, напряженно и пронзительно уставившийся на Мать. Некоторое время всматриваются друг в друга.
      ОТЕЦ. Сядь. _ Мать послушно садится у постели Отца. __ Пауза. __ Отец смотрит все так же пристально, строго и отчужденно. Матери становится не по себе. _ МАТЬ. Принести чего попить?..
      ОТЕЦ. Не надо.
      МАТЬ. Господи, смотришь-то чего так...
      ОТЕЦ. Не буду скоро, терпи.
      МАТЬ (всхлипнув). Господи, говоришь-то чего...
      ОТЕЦ. Ладно, иди. Ну, кому говорят, иди. Иди! Я один хочу.
      МАТЬ (со стоном опускается на колени). О-ох! Прости!.. Прости ты меня, родненький... перед смертью... прости... У Бога-то я потом вымолю... ты прости... Что же это я, окаянная, наделала... Ведь меня убить мало... Грех какой на душу взяла... Дочь моя...
      ОТЕЦ (страшно кричит). Молчи! Ты-и!.. Молчи!.. Все! Знаю!.. Уйди! Христа ради, уйди!.. Прочь! Прочь пошла! Простил! Все!.. Уйди ты! Моя она! Слышишь? Моя! У-у-у!.. _ Мать, сгорбившись, закрывая мокрое лицо фартуком, уходит. _ ОТЕЦ (заметавшись). Жить хочу! Жить! Я, может, и не жил-то еще! Эх, кабы все снова, да не так бы, воротить! Воротить! А!.. Вот оно! Вот!.. Что?.. Уже?.. Пора?.. Погоди! Погоди еще, погоди ты! Не хочу! Не сейчас! Страшно-о!.. _ Радостный, звенящий голос маленького Отца: "Мама, мама! Светлый дождик на дворе!" __ Слышится шум дождя, невнятное бормотанье, смех, потом все звуки постепенно стихают, и последнее, что слышит умирающий Отец - редкие затихающие капли окончившегося дождя. __ Тихо, на цыпочках, Дочь подходит к Бабке и говорит ей робко. _ ДОЧЬ. Бабушка, папа умер.
      БАБКА (сложив к ногам вязанку дров, сняла рукавички, обтерла рукой уголки губ, спокойно.) Ну, что ж...
      МАТЬ (с воплем). А-а-а! Уме-е-ер!..
      БАБКА (вполголоса причитает). ____ ...И родной мой сыночек,
      На кого ж ты меня покинул?
      Зачем глазоньки твои закрыты?
      Зачем сложил свои рученьки?
      Да как же мне без тебя жить-горевать!
      И бедный мой болезный сыночек!
      Бесталанная твоя головушка,
      Что ж так рано ты нас оставил?
      На кого жену покинул, малых детушек?
      Ох ты родимое мое дитятко!
      Да и как же я без тебя остануся!
      Да открой же ты свои ясны глазоньки,
      Да подними белы рученьки,
      Да разомкни уста сахарны,
      Да стань на свои быстры ноженьки... ____ (Кончив причитать). Отмучился.
      МАТЬ (скривив губы, горько). Вдова!
      ДОЧЬ. У меня умер отец. Как странно. _ Мать и Дочь тихо собирают вещи. _ МАТЬ (резко выпрямляясь). Ты готова?
      ДОЧЬ. Готова.
      МАТЬ (подходит к Бабке). Ну, надумала? _ Бабка делает неопределенный жест. _ Тогда приезжай, если что... Не за тыщу километров едем, адрес знаешь.
      БАБКА. Поезжайте с Богом.
      МАТЬ. Сядем. _ Все садятся. _ МАТЬ (встает, целуется с Бабкой). Прощай, не поминай лихом. _ Хватает чемодан, быстро уходит. __ Дочь следует за ней, потом оборачивается, вещи падают у нее из рук, она бросаются к Бабке, обнимает, плачет. _ ДОЧЬ. Бабушка! Бабушка миленькая, я приеду, я буду приезжать, только ты не плачь, бабушка! Я скоро приеду! _ Мать не выдерживает, кричит. _ МАТЬ. Ну хватит разводить сопли! Опоздаем! _ Дочь отрывается от Бабки, убегает за Матерью. Бабка долго провожает их взглядом. _ БАБКА (улыбаясь). Они уехали навсегда.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Часть вторая_
      _ЛЮБОВЬ_
      ДОЧЬ. О чем ты думаешь, мой принц, мой сфинкс, моя загадка? Когда ты говоришь со мной - так странно!?- я почти не понимаю тебя, ибо слушая слова, я слышу нежность... Слова любви запекли мои губы любовным жаром. Мне хочется закрыть глаза.
      ОН. Руки твои, любимая, белее слоновой кости, нежнее ласкового ветерка, дующего с моря, приносят отдохновение и прохладу.
      ДОЧЬ. Руки твои, любимый, сладостное кольцо, крепость. О если бы вовек мне не вырваться из их плена! О не снимай цепей - пойманной птице больше не нужна воля!
      ОН. Лицо твое, любимая, светло и печально, подобно Луне; хорошо путнику, которому она освещает дорогу во мраке, ищущему Пути.
      ДОЧЬ. Лицо твое, любимый, - ослепление глаз моих, немота губ, жар сердца подобно солнцу. Горе мне, если тучи закроют его от меня надолго, - ибо я не перенесу тьмы!
      ОН. Тело твое, любимая, - гибкий ивовый куст, - ни ветер, ни ураган не сломают его ветвей. Раскаленному зноем телу сладостно погружаться в прохладную негу вод.
      ДОЧЬ. Тело твое, любимый, - струящийся сноп света, дрожь плоти моей, оставляющее ожоги пламя - испепели или возьми к себе! Бедной былинке сладостно отдавать себя Солнцу, умереть в его объятиях - ей отрада.
      ОТЧИМ (ужинает, добродушно). Хорошая ты баба, Леля. Мужики мне завидуют, слышь? А вот гонору в тебе, что в кобыле необъезженной. Мужик-то у тебя, видать, никудышный был. (Шлепает жену по заду.) Ниче, я тебя воспитую!.. Я ведь что? Я на вас вкалываю. Ты это пойми. Мне не жалко. Но надо справедливость. Она мне кто? Падчерица. Ну и получай. По своему разряду. Я ведь в три смены работаю, ты это тоже учти. Есть-пить мне надо? Я люблю, чтобы в доме у меня водочка всегда, закусочка в холодильнике - культура что б. Я ведь как привык: пришел со смены - умылся - разделся, чистота-порядок. Водочки выпил, обедец проглотил, газетку почитал, телевизор включил - кино-футбол, лежи-смотри. В постелю лег - бабу под бок. (Смеется.) Смотри - рифма! (Жует.) А другое - баловать ни к чему. Пусть спасибо скажет, что учим, да кормим. А то полезли все... Фу-ты, ну-ты!.. В актрисы!.. Мы, пскопские!.. А актрисы все шкуры! Мне что... принесет в подоле... Ты - мать, смотри сама. Вышвырну с недоноском. Я к тому, что у нас ведь и свои могут быть, а? (Щиплет жену.) Что? Посуду убрать? Убери. Порядок, он прежде всего, да. Я до тебя с женщиной жил. Из нашего цеха. Порядок знала... К мастеру ушла. На повышение. (Смеется.) Ядреная!..
      МАТЬ (одна, с виноватой улыбкой). Когда женщине за сорок, и когда все еще хочется жить, не приходится особенно выбирать, не правда ли? И что делать, если рядом с тобой оказывается совсем не тот, с кем бы ты хотела разделить свою жизнь, опять не тот, теперь уже навсегда не тот, пусть! Лишь бы не сидеть волчицей в четырех стенах, когда весь дом гудит от праздничного застолья, и когда раздаются грубые, пьяные мужские голоса за стенкой и визгливые, хмельные голоса их женщин. Они поют и дерутся, и спят вместе. И рожают детей, и снова дерутся, и спят... Я была красива и я тысячу раз могла устроить свою жизнь, а теперь - последнее благо, дарованное мне судьбой - не сидеть волчицей в четырех стенах по праздникам, когда весь дом гудит как потревоженный улей, печь пироги, пить водку и смотреть на толстые пальцы с нечистыми ногтями взявшего меня мужчины, готовить много еды, слушать его пьяную болтовню, разделять его пьяную постель, как все... Как все.
      Дочь (с письмом). ____ "О какая тщета
      марать бумагу,
      сожжению подлежащую!..
      Но в день Вашего рожденья
      (Блистательный)!
      Как удержать руку,
      стремящуюся написать: я люблю Вас?..
      Рабыня Ваших губ
      не узнанных - (отныне
      не льщусь!) Предпочитая
      изменчивым страстям
      галантность стиля,
      мечту - осуществлению,
      возможность
      исполненности,
      я Ваших губ целую
      беззащитность,
      мне явленную
      в час, который...
      О знаете ль!
      В изгибе прихотливом рта
      была такая детская припухлость
      улыбки неуверенной и нежной
      в тот час, когда невольно, в пол-лица,
      в полвзгляда, в пол... в пол-оборота,
      (в плен Ваших уст!)
      на Вас ресницы осмеливалась поднимать!..
      Я Ваших уст касаюсь осторожно
      и открываю сонные глаза,
      и тлеющие угли остужаю,
      и посыпаю пеплом пустоту..." ____ ОТЧИМ (ворочается в кровати). Где шляется твоя дочь?
      МАТЬ (с протянутой в руке телеграммой). Доченька, бабушка умерла!
      ДОЧЬ. Что?..
      ОН. Мне надо уехать, Роза.
      ДОЧЬ. Ты хочешь покинуть меня, любимый? Уже? Так быстро? Луна не успела дважды осеребрить небо. Я не успела еще привыкнуть к счастью. Не покидай меня, я стану плакать.
      ОН. Я скоро вернусь, Солнце.
      ДОЧЬ. Ах нет, неправда!.. Возьми с собою меня, любимый! Я мальчиком переоденусь, слышишь? Я стану за тобой ходить легче тени. Не уходи, я без тебя умру, радость!
      ОН. Прощай. _ Гулкие шаги по пустому асфальту. _ МАТЬ. Доченька, бабушка умерла...
      ДОЧЬ (очнулась, мечется). О погоди!.. О если ты уйдешь... Погаснет солнце... Высохнет источник... Покроется коростою земля. Я захлебнусь в отчаяньи как в море. Холодный ужас мне раздавит сердце. Глаза ослепнут - дай поводыря! О оглянись!.. О если ты увидишь мои глаза, кричащие от боли!.. О если и тогда уйти посмеешь, я прокляну!.. О Боже, Боже... _ Пауза. _ (Сникает). Прости. Безумна я. Иди, куда захочешь. Прощай.
      МАТЬ. Доченька, бабушка умерла...
      ДОЧЬ. Что?..
      БАБКА (улыбаясь). Зимой-то и мухи мрут. А чуть солнышко пригрело - и зажужжали под окнами, откуда берутся. И я, что муха, зимой меня из дому не выманишь. Лежу, как медведь в берлоге и есть неохота. Разве когда соседка прибежит, принесет что, сготовит - ноги у меня ослабли, ходить-то я уж не могу сама. А весной выползаю помаленьку на крылечко, да и сижу так, пока солнышко греет. Уж как хорошо! Как славно. Травка молоденькая старается, лезет. Почки набухли, как у роженицы грудь, того и гляди - молоком брызнут. Птички, кто кого перещебечет, поют, заливаются... Так бы вот весь век и сидела. Да и думаю, превратиться бы теперь в камень, только чтоб видеть все, да слышать, да чуять... А и помереть если, так летом. В землю-то холодную ох, как не хочется, в холодную, да сырую, да морозную... А скоро уже, скоро, зовет меня последненький мой.
      ДОЧЬ. Бабушка умерла... (Дотрагивается до живота.) У меня будет сын, похожий на тебя, солнце.
      ОТЧИМ (жует). У нее будет ребенок?.. Сволота!
      ДОЧЬ (молитва). Господи, дай мне его, силы мои на исходе. Дай мне его на час, чтобы можно было этот кусочек жизни растянуть на полгода воспоминаний. Господи, зачем нужна тебе моя мертвая жизнь? Дай мне напиться живой влаги или возьми к себе мои усталые глаза, погаси их. Господи, возьми меня за руку и подведи к нему. Дай коснуться мне его тела, губ его ярчайших.
      ОТЧИМ (один за столом, пьян). Ах ты-ы!.. Морда жидовская!.. Кто хам? Я?.. Я коммунист!.. Я уже в партию вступил, когда ты своим необрезанным... пеленки мочил!.. У меня стажа партийного больше чем у тебя зубов во рту! Христопродавец. А у меня душа есть. Понял? Знаешь ты, что такое душа российская, нюхал - нет? Я-те дам понюхать. Ты у меня понюхаешь... Да-а, брат, душа-а... она потемки. Ой, потемки!.. А только теперь в ей свет провели... лампочку Ильича. А ты мне, мля, харя твоя сионистская, в лампочку мою возьми и нахаркай!.. Продали Россию! Продали, а?.. Хто продал? Покажись! Я тя!.. (Рыдает.) Родина моя милая!.. Мамка моя!.. Кто ж тебя, мамка моя... во все места?!..
      МАТЬ (отчужденно). Разведусь я с тобой, Володя. Не человек ты.
      ОТЧИМ. А-а-а... и ты-ы! Приблудилась, кошка паршивая!.. Не человек я, говоришь? А кто?.. Вошь, да? Вошь! Тля! Таракан! Мышь серая! (Встает на четвереньки.) Пи-пи-пи!.. А кошка его цап-царап! И нет мышонка! А квартира вся целикомшеньки кошке блудливой! (Пригибает ее за шею к полу.) Кошке блудливой! Ах ты!.. Деревенщина! Скобариха! Заполонили город! Понапрописывались! Татарва! Спасу от вас нет! _ Мать тихо плачет. _ (Отчим спокойно). Валяй, разводись. Я себе бабу всегда найду. (Неожиданно тоскливо и мощно запевает.) ____ "Ой да ты калинушка, размалинушка.
      Ой да ты не стой, не стой на горе крутой..." ____ (Плачет.) Господи! Отчего это так погано жить на свете, а?.. Ох, тошно мне, мерзко мне, скучно мне, Господи! Так бы вот... порешить-тя, что ль?.. Лелька!.. Лелька, постой, не уходи!.. Не уходи ты от меня, душа человечья! На-ко тебе, вот, на! (Сует деньги.) Тыща рублей! Тебе, тебе, на шубку, слышь? Купи! И девчонке... чего надо, купи, я еще дам! Еще! Не веришь? Все! Отдам!! Все!! Ни-че не жалко! Приходи-бери! (Распахивает окна, орет.) Эй, люди! Люди! Ты, парень! Парень!.. Да не бойся, да ты, ты! Подь сюда, слышишь? Подь сюда, говорю, сволочь! Царство свое раздаю! Бери?- кто хошь! Кто хошь! Бери! Ну?! Пользуйся! Зачем хаму хоромы? Хам - дак ты и живи по-хамски! По-хамски!.. Растелевизорился! Скоттина!.. В хлев его! В хлев! К свиньям! (Запевает.) ____ "Ехали цыгане с ярмарки домой, да домой..." _____ Дико пляшет. __ Снежный вихрь. Новогодний бал. Карнавальные костюмы, маски. Грохот, блеск, топот, пот, улыбки, бешеное круженье тысячной толпы. Выбегает Коломбина, за ней Пьеро. _ ДОЧЬ-КОЛОМБИНА (кровь прилила к щекам, задыхаясь, шепчет). Сердце, пойманный зверек, желтый цыпленок, птица! Грудь не клетка, успокойся, не рвись, тише! Он приехал! Приехал! Боже...
      ПЬЕРО (поет). _____ О Коломбина!
      Хрупкая веточка
      Льдинкой покрытая
      В блеске сияющем
      Солнца жемчужного
      О легкострунная!
      Выслушай сердце
      Тобой уязвленное
      Многострадальное
      Бедное, верное... ______ Коломбина со смехом убегает. __ Торговка цветами. Хризантемы, хризантемы, хризантемы, хризантемы... __ Вихрем проносятся одна за другой танцующие пары в масках. __ _Первая пара_ _ ОНА. Ах, Эфрос! Ах, Эфрос! Ах, "Три сестры"! Ах, "Три сестры"!
      ОН. Я вам достану, я же вам обещал, моя прелесть, я вам достану! (Целует в шею.)
      ОНА (смеется). Ой, щекотно, щекотно, умираю... _ Уносятся. __ _Вторая пара_ _ ОНА (задыхаясь в танце). Такое мини-мини... потом бикини... Но, главное, ты представляешь, мини!..
      ОН. Мы провинциалы, старушка, но и в провинции, представь себе, возможен кое-какой ренессанс!..
      ОНА. Ах, Боже мой, как я устала без ренессанса! _ Уносятся. __ _Третья пара_ _ ОНА. В Москве два Университета.
      ОН. Но позвольте...
      ОНА. Не позволю, не позволю! Ломоносова и Патриса Лумумбы!
      ОН. Чего?
      ОНА. Лумумбы! Лумумбы! _ Хохочет. Уносятся. __ _Четвертая пара_ _ ОН. Хотите, я открою вам страшную тайну? Кто убил президента Кеннеди?
      ОНА (распахнув глаза). Конечно!
      ОН (делает страшное лицо). Я!
      ОНА. Фи! Какая гадость!
      ОН. Шутка! _ Хохочет. Уносятся. __ _Пятая пара_ _ ОН. У меня усы как у Сальвадора Дали. Я вообще похож на Сальвадора Дали. Я напишу ваше тело в виде набора закрытых ящичков и только в животе мы сделаем огромную круглую дыру сквозь которую будет просвечивать море с прыгающими вверх дельфинами...
      ОНА (восторженно смотрит ему в рот). Вы гений! Гений! Скажите, когда же наконец волна сексуальной революции докатится до берегов Невы?
      ОН. Разве вы не чувствуете, она уже плещется у ваших ног?
      ОНА. Ах, Боже!.. _ Уносятся. _ ТОРГОВКА ЦВЕТАМИ. Хризантемы, хризантемы, хризантемы, хризантемы!.. _ Коломбина и Арлекин в укромном уголке. _ КОЛОМБИНА (восторженно). О мой мальчик с хрустальным телом, вкус губ твоих ярчайших сводит меня с ума и в объятиях твоих серебряных рук я каждый раз умираю, умираю... О холодный мрамор твоего дворца, заключающий в себе солнце, не оно ли сжигает мое чрево, стоит мне ступить на его порог, я сгораю, сгораю... О благоговеющий раб, целующий руку своему господину, и у Бескрылой нет другого желания, чем быть до кончика ногтей тебе принадлежащей вещью, вещью... _ Арлекин медленно снимает маску. Это ОН. _ ОН. Я больше не люблю тебя, Солнце. _ Все исчезло. __ Мрак.
      Тишина. __ Дочь падает на землю замертво. _ ОН (молитва). ____ Кроме зоркости глаз, кроме крепости рук
      лиши меня всего, Боже.
      Возьми у меня хлеб и одежду,
      и уведи друзей от моего дома,
      пусть и дома у меня не станет,
      не станет и земли, на которой стоял дом...
      Лиши меня языка и слуха, лиши меня матери и
      сына...
      Кроме крепости глаз, кроме зоркости рук...
      Только не делай меня ее убийцей, Боже.
      Боже, спаси ее. Боже, дай ей сил!.. ____ ДОЧЬ (поднимает голову от земли. Воет). Бабушка моя родненькая... Папочка мой родненький... Спасите меня, миленькие... Пожалейте меня, родненькие... Образумьте свое дитятко... Пожалейте свою кровиночку... Научите уму-разуму... У меня больше нет сил... нет сил... нет сил...
      ОН (эхо). Господи, дай ей силы... дай ей силы... дай ей силы.
      МАТЬ (улыбаясь). Отчего это теперь нет монастырей, куда можно было бы уйти всем уставшим, всем бесприютным, всем обездоленным, всем бездомным... Отчего это нет монастырей, я бы взяла свою бедную душу, как девочку за руку, и привела бы туда, где вечные тишина и покой и отдохновение от бремени жизни. И бедная моя душа отдохнула б, ибо устала она жить на этом свете и глядеть, что происходит на нем, и нет ей ни в чем радости, постыло ей все земное, все земное ей кажется тленом, бессмысленно вертящимся колесом поднимающей пыль телеги, плетущейся в никуда...
      БАБКА. О как стара земля, все еще цветущая жизнью... Моя цветущая некогда грудь раздавлена ее тяжестью и тяжело дышать... О как поет ветер, как воет пурга, как крутит метель, заносит грудь мою снегом, ставшую плотью земли, грудью земли... О как покойно лежать - грудь матери-земли - мне пухом... О как трудно лежать с раздробленным - матерью-землей - сердцем... Сладка жизнь, страшна смерть... страшна жизнь, сладка смерть... Ох, да не ложитесь вы так рано в землю, детушки!..
      ОТЕЦ. ____ На далекой волне
      На холодной звезде
      Печальна жизнь
      Печальна смерть. ____ МАТЬ (с радостной улыбкой). Я поставила за вас свечки, Коля, и какая-то добрая старушка научила меня молитве...
      ОТЕЦ (далеко). ____ Одиноко душа
      После смерти скорбит
      Печальна жизнь
      Печальна смерть. ____ ДОЧЬ (с улыбкой). Дешево продам. Кому нужно сердце?.. По сниженной цене... Дешево продам... Эй! Эй, вам не нужно сердце, дешево продам!.. Кому нужно сердце? Даром отдаю...
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Часть третья_
      _ЖИЗНЬ_
      _ В комнате Дочь. Одна. Вяжет. Заметна ее беременность. Потом входит ее Муж. Как водится, навеселе. _ МУЖ (стоя в дверях, с улыбкой). "Ну, так сколько же их у тебя было до меня, дорогая, а? Ты назвала пятерых. Что ж, пять так пять. Я не возражаю. Кругленькая цифра, не так ли?.. Однако, если учитывать твой возраст и м-м... известный темперамент, заниженная... чрезвычайно!.. Пятеро, так сказать, сам-мых главных в твоей жизни. Недурно... Ну, а сколько их было - не главных? Проходных? Случайных? Десять? Двадцать? Тридцать?.. О Боже! Я женился на уличной женщине, кошмар! _ Пауза.
      Садится рядом с ней, обнимает. _ Так скольких же мужчин обнимали эти нежные ручки?.. Ну расскажи мне, киска, у тебя это здорово выходит. В первый раз я даже чуть не прослезился. Ну? Давай, начинай, кто у тебя там был первый? Муж? Да? Нет? Ах, да! Этот ужасный тип, который оказался таким подлецом и которого ты даже не засадила в тюрьму! Ну, что же было потом, детка?.. Потом... потом нас бросил художник. Зато потом мы бросили киношника, так? Я правильно перечисляю? Дальше... насколько я помню, был вечный студент, который, царство ему небесное, совсем спился с матушек и утонул в Черном море. (Поет.) ______ "О море в Гаграх, о пальмы в Гаграх..." ______ Ну, а потом... у нас появился оператор газовых котлов. Рабочий, так сказать, момент в нашей биографии. Он же, правда, по совместительству, поэт. Ты чувствуешь, дорогая, явно прослеживается движение вниз по социальной лестнице женихов. И, наконец, я! Люмпен. Деклассированный элемент. Бывший рэжиссрэр, а ныне лицо без определенных занятий. Приехал завоевывать экс-столицу. Я, Анатолий Шестой, муж шлюхи!
      ДОЧЬ. Ужинать будешь?
      МУЖ. Ужинать?!.. (Смеется.) Ах ты моя кроткая!.. Прелесть! (Внезапно.) Буду! Вот представь себе - буду! Я голоден. Как сорок тысяч братьев! И вообще... почему это до сих пор не накрыт стол?.. Сколько раз повторять, когда муж приходит с работы, он уже на лестничной площадке должен ощущать... вдохновляющие пары сборной солянки и горячий жир котлет должен ударять ему в нос, пока он в передней снимает свои калоши. (Принюхивается.) Докторская колбаса с яишней. Опять. _ Пауза. _ Между прочим, ты знаешь, из чего делают докторскую колбасу? А?.. Не слышу. Ну что ты молчишь? Скажи прямо: знаешь или не знаешь? (Кричит.) Знаешь или не знаешь?!
      ДОЧЬ. Из мяса.
      МУЖ (смеется). Из мяса!.. Нет, вы поглядите на эту святую. Наивная ты моя!.. Ты вообще... ежели чего не знаешь, так лучше спрашивай, не стесняйся. Потому как ты хотя и петербургская актрю-юса... на сценах там разных ... трул-ля-ля... (Грозно.) А театр у тебя говенный! Согласна?.. Так вот, я тебе отвечаю: докторскую колбасу делают из рыбы, почему ты каждый день кормишь меня вонючей рыбой?
      ДОЧЬ. Потому что у нас нет денег на мясо.
      МУЖ. Сто-оп, стоп, стоп! А вот тут давай разберемся! Тут я буду с тобой спорить. Во-первых, мясо... мя-со! Улавливаешь? Натуральное мясо стоит дешевле, чем докторская рыба. А во-вторых, если тебя не устраивает мой заработок...
      ДОЧЬ. Меня устраивает, оставь меня в покое.
      МУЖ. "В покое" - это как?.. Как это - "в покое"?.. Это значит "извольте вам выйти вон"? Это значит, нам указывают на дверь?
      ДОЧЬ (вздыхает). Слушай, помолчи, а? Мне же нельзя...
      МУЖ. Чего тебе нельзя?.. Чего нашей киске нельзя? Ну-ка, ну-ка, скоренько, на ушко, чего нашим девочкам нельзя?
      ДОЧЬ. Волноваться.
      МУЖ. А почему? Почему? Ну-ка, киска, иди сюда, ну-ка, расскажи. (Сажает ее на колени.) Расскажи нам, почему тебе нельзя волноваться? Ну, быстренько. (Скользит руками по животу.) Почему нам нельзя волноваться, пупсик?
      ДОЧЬ. Потому что я беременна.
      МУЖ. Потому что мы беременны! Ах ты... (Бьет себя по щекам.) ...старый дурак! Козел! Беременную киску... вот тебе! вот тебе! - волновать! Садись, садись, моя цыпочка, садись мой цыпленочек, моя кошечка, дай твой котик тебя покормит, у киски скоро будут котятки ну, открывай ротик, - ам! Ну? Скушай рыбки. Это ничего, что она из колбасы. А может киска хочет солененького огурчика? Или кетовой икорочки? Тресковой печеночки? Мяса? Сыру? Яиц? Простокваши? Какие там, черт побери, еще бывают продукты! Ну скажи, твой котик расшибется в лепешку, но принесет своей беременной кошечке мышку! (Щекочет.)
      ДОЧЬ (отстраняясь). Перестань.
      МУЖ. Ах ты моя шалунья-хохотунья. А ведь признайся, киска, ты не ожидала, что твой котик на тебе женится, а? Ну, честно. Положа руку на сердце - не ожидала! Э-э-э... Ведь сколько их у тебя перебывало... хмырей! И ведь ни один! Ни один, сволочь, не пожелал! Все свалили. Один я, как последний дурак... Ну, ладно, хватит, замнем. Э... это что?.. Опять слезы?.. А - про любовь?.. А где же?про любовь?.. Любви-то нету?!.. Да ла-адно. Я ведь, в общем-то, ничего против не имею. Я к тому, что б ты помнила и была благодарна. Ценила, что б. Ты хоть понимаешь, что я для тебя сделал? А? Понимаешь или нет? Ну, что, что, перечисли. По пунктам перечисли... Хорошо, я сам. Женился - раз. Ребенка подарил - два. Ну? Дальше-то? Все, что ли? А спит с тобой кто? Пушкин? Три!.. А квартиру приватизированную, елы-палы, ты из-за кого получаешь?! Может, ты еще скажешь - это, мол, мать с отчимом... А что - мать с отчимом? Деньги дали?.. Да деньги - тьфу! Если бы не я, сопели бы вы на своих деньгах до второго пришествия... Деньги!.. Да я на эти деньги чихал! Я ж вас облагодетельствовал! Я ж вас одним свои появлением осчастливил! Я вот женился, прописался, туда-сюда - переспали - и... что? Ну, что, что?.. (Указывает на живот.) - И смысл жизни появился!.. А ты говоришь - деньги!.. Да я ради денег никогда не жил и жить не собираюсь. Мерзость какая - деньги!.. Я тебе не какая-нибудь коррумпированная сволочь!.. Ты за честного человека замуж шла! Я из-за презренного металла уродоваться не стану и в тюрьму садиться не хочу! Ты меня на преступление не толкай! Ишь чего выдумала - мужа в тюрьму, а сама тут в однокомнатной квартире... И чтобы в моем доме разговоров больше о деньгах не было!.. Мне лично вообще квартира не нужна. Я могу жить... в Австралии! Выучу, блин, английский - только меня и видели! Как Гриша Голубовский. Или, может, ты считаешь, - это ты меня облагодетельствовала, а? Приехал, мол, бедный провинциал, денег ни шиша, а тут девушка ему полустоличная в постель - прыг! Да еще и предложение сделала, женила на себе, ребеночка ему - голи перекатной - родила! Предки от счастья на стенку лезут! Квартиру из последних жил покупают, а он, мля, морду еще воротит!.. Может, ты так думаешь, а? Нет? Ну, а как ты думаешь? Как? Я ж не телепат. Мысли твои читать не умею. О чем молчишь - не ведаю... А только если ты так думаешь, то напрасно. Я бы еще такой вариант мог себе отгрохать - пальчики оближешь. По крайней мере помоложе лет на... десять, пятнадцать, двадцать. Вон у вас какие огурчики по скверикам растут! Ты ее - ам! А она в зубах - хрусть! Это тебе не жеваная докторская колбаса с яишней!.. А вообще?- преклоняюсь!.. Как ты меня облапошила - это я молчу! Молчу! Преклоняюсь! Снимаю шляпу!.. Если уж честно, я вообще хотел нормальный фиктивный брак. Мне эти фигли-мигли, страсти-мордасти, ребенки-пеленки - ни к чему. Сыт по горло! Я хотел, наконец, нормально устроить свою жизнь. Понимаешь ты это или нет? Нор-маль-но! (Передразнивает.) "Ах, Толик, ты будешь абсолютно свободен! Наши отношения ничего не меняют! Ах Толик, ты только не сердись и не придавай значения, я беременна"!.. Она беременна, а я - не придавай значения!.. Вот и надо было - не придавать!.. Вот возьму - и не придам! Не придам - и баста!.. Наступлю на горло последним остаткам собственной порядочности - и не придам!.. Это тебе нужна твоя беременность тебе, а не мне!.. Тебе нужна?.. Пожалуйста! На! Бери! Пользуйся мной на здоровье! А мне она не нужна! Я не хочу быть мужем! Я не хочу быть отцом! Я хочу быть просто человеком! Нормальным, свободным человеком! Чихал я и на отцовство, и на свои мужские обязанности - апч-хи! Понятно?
      ДОЧЬ. Тебе сорок два года уже...
      МУЖ. А-а-а, дошло наконец!.. Вот именно, сорок два!.. Тебе - уже сорок два, а мне - еще!.. Усекла границу? Мне - еще, а тебе - уже! А мне - еще! Дура беременная, рожать еще собралась, кто теперь только рожает!.. Думаешь, твой ребеночек спасибо тебе скажет?.. Выродила на свою голову безотцовщину!.. Больно ему надо в эту мерзость вырождаться... Он потом тебе своей безотцовщиной так по голове шарахнет - света белого не взвидишь!.. Ребеночка ей, вишь, захотелось, дуре... (Со слезой.) Во-он их сколько!.. По подвалам! Да по тюрьмам! По острогам! Да по каторгам!.. Феденька! Федор Михалыч! Слезиночку моему ребеночку утри, а?!.. Ну, чего смотришь?.. Молчишь тут... целыми днями. Слова от тебя не добьешься. А ребеночек наш... (Надрывно.) На нарах! С киллерами! Петушком!.. Ну? Ну, скажи, скажи, что ты хочешь сказать, ну?.. Ну, я же вижу, по глазам вижу, что хочешь! Все скажи, что ты обо мне думаешь, ну? Дай мне по мозгам! Врежь мне меж ребер! Ну разозлись! Ну пошли меня к чертовой матери! Выгони меня к чертям собачьим! Ну?!
      ДОЧЬ. Я бы тебя выгнала... да ведь ты и уйдешь.
      МУЖ (ухмыляясь). Еще бы! Конечно, уйду. Мне только этого и нужно. Уйти отсюда с чистой совестью. Выгнала?- и все дела!
      ДОЧЬ. Я не хочу тебя выгонять.
      МУЖ. Да?! Тогда терпи.
      ДОЧЬ. Я и терплю.
      МУЖ. Вот и терпи. Стерпится - слюбится. Бог терпел и нам велел.
      ДОЧЬ. Я и терплю.
      МУЖ. Терпи, терпи... Терпеливица... (Кричит.) Так и будешь от каждого мерзавца терпеть?!.. Все. Я пошел.
      Дочь (после паузы). Куда?
      МУЖ. На кудыкину гору.
      ДОЧЬ. Вернешься поздно?
      МУЖ. А вот это уже мое личное дело. Или, может, вы со мной желаете пройтись?.. Ах, какая идиллия! Муж с беременной женой под ручку шастает!.. И что у вас за манера такая у женщин. Стоит им один раз в жизни собраться родить, так они готовы свое брюхо мужику на голову напялить. Да что, мужику, надо, чтобы весь мир на них глядел и умилялся. Да миру начхать на вашу беременность Апч-хи!.. Ладно, детка, гуд бай. Эта цыпочка не в пример тебе, ждать не будет. К этой кисоньке надо вовремя приходить и желательно с букетом. Кстати, дай рубль. С учетом инфляции.
      ДОЧЬ. Я больше не могу так жить!..
      МУЖ. Как это "так"?.. Или с тобой когда-нибудь иначе обращались?.. Ты что, рыбка, забыла, как мы уславливались? Люди мы свободные и воще...
      ДОЧЬ. Или давай жить по-человечески или...
      МУЖ. Или?.. Ну? Рожай!.. Или?..
      ДОЧЬ (с трудом). Или уходи.
      МУЖ. Да я уж тебе целый час долблю. Дай с учетом инфляции купюру - уйду.
      ДОЧЬ. Совсем уходи.
      МУЖ. Совсем?!. (Свистит.) Это что, бунт на корабле?.. Интересно... очень интересно... Значит - развод?.. Прекрасно... Я даже и мечтать не смел... Ну, спасибо тебе, мать, уважила... Только ты учти, прописка у меня теперь постоянная, имею право на площадь. Сколько там метров нам твой папаша отвалил, отчим который? Гляди, киска, половина моя. Так легко ты от меня не отделаешься. Нечего было мужика с дороги сбивать. Теперь неси ответственность за свое легкомысленное поведение. У меня ведь были серьезные намерения. Я женился, чтоб жить. Я не позволю тебе ломать свою жизнь! Я тебе не игрушка, чтоб мной можно было туда-сюда-обратно вертеть! Мне вообще по закону половина твоего имущества положена, соображаешь? Дача на ком? На тебе? На матери?.. А машина? Отчима?.. Черт!.. Ниче! Адвоката хорошего найму, он у вас все оттяпает!.. Ишь ты, привыкла, понимаешь, мужиком швыряться! Использовала и выбросила, пшел вон, дурак, так, что ли?.. Мне-то что, я уйду! Я-то себе всегда найду и бабу, и крышу над головой. Ты вот тут без меня повертись!.. Вот, ей Богу, возьму и в суд на раздел, как ты меня разозлила! Без году неделя замужем, а уж как разговаривает! Я тебе кто? Кто я тебе, спрашиваю? Я тебе муж! Хозяин! Я тебе очаг создал! Показал, понимаешь, семейную жизнь! Другая бы на твоем месте боготворила! Ноги целовала, не знамо как! А ты что? Тварь неблагодарная! Места своего не знаешь? Ты кто до меня была? А?.. Шлюха. Шлюха ты мелкая была! У тебя даже любовника порядочного не водилось! Так, перебивалась хмырями случайными, которым все равно спьяну, куда!..
      ДОЧЬ. Убирайся вон... подонок!
      МУЖ. Чего?..
      ДОЧЬ. Вон! Убирайся! Вон! Вон!.. Подонок!.. Грязный подонок! Я милицию сейчас... вон!.. Вон!
      МУЖ (почти с восторгом). Ну ты даешь... Э-э! Волосы! Волосы не рви! И так лезут... черт!.. лысина намечается. Да не рви ты!..
      ДОЧЬ (задыхаясь). Ты... трутень!.. Ты год целый за мой счет... жил!.. Я тебя... кормила!.. На свои деньги... кормила, а ты!.. Как пиявка!.. Всю кровь из меня... Штанов приличных не было!.. Приехал завоевывать столицу!.. Да ты баб несчастных приехал грабить!.. Подонок!.. Ты не мужчина! Ты трутень! Паразит! Трутень!.. Устроился! Алименты высчитывают!.. Почему я должна платить твои алименты? И ты еще смеешь говорить... Конечно, они тебе не нужны! Потому что всегда найдется дура, которая тебя пожалеет и накормит!.. Господи! Не хочу!.. Ничего не хочу!.. Не хочу очага! Не хочу ребенка! Не хочу квартиры! Господи, разве я виновата, что я женщина?.. Как же мне жить?! _ Рыдает. __ Долгая пауза. _ МУЖ. Знаешь, эти сволочи мне отказали. Недоумки... Нет, с искусством надо завязывать... Так же, как с наукой и образованием. Я тебе говорил, у Валерки мужик с работы повесился?.. Пятьдесят лет, кандидат наук, зарплату не платят. Жена:?- "Зачем ты мне сдался, убогий?" Двадцать три года прожили... Дочь, говорят, хорошо зарабатывает. В валюте... понимаешь, да?.. А мужик не вынес. Слабые они, мужики, понимаешь. Ослабленный, так сказать, многочисленными революциями генофонд... Так что ты, милая, потерпи. Я у тебя еще не последняя сволочь. Родишь ребенка?- к матери отправлю. На природу... Отдохнешь. Ты у меня тоже ослабленная... А я тут покручусь... Может, чего и раскрутим. Баба эта из Мэрии обещала помочь... Я тебе говорил, да?.. Сука правда... Был я у нее тут... в квартире... ничего себе так приватизировалась... Счас, думала, я ее тут и трахну. Всю жизнь мечтал. Ты сперва бумаги оформь, а после на мужика кидайся, правильно?.. Ничего такая, с попкой. Только ты не ревнуй. Ты же моя жена. Понимаешь? Венчанная. Почти. У нас же назначено. Ты за меня ответ будешь перед Богом держать. Как тебе батюшка сказал? "Носите тяготы друг друга". Вот и носи. А то чуть чего - развод... Я-те разведусь!.. Ничего, нам еще только сорок два... Мы еще такую квартиру с тобой отгрохаем!.. Дачу построим!.. По индивидуальному проекту... машину купим... яхту... и поплывем с тобой... поплывем с тобой на Санта Крус... Голые таитянки будут махать нам пальмовыми листьями, широкими и приплюснутыми, как их лица... Мы пересечем экватор... Ты будешь лежать на белоснежной палубе обнаженная, бронзовая от загара... Мы увидим с тобой розовый мир Гогена... и в раскаленные зноем полдни нам будут мерещиться композиции в духе Сальвадора Дали. _ Пауза. _ Есть хочется. Слушай, у нас там не осталось немного колбаски? Ты сиди, сиди, я сам приготовлю. Ты ведь тоже не ужинала? Сиди, я сейчас чай поставлю, яишню сделаю, сиди, я сам..." _ Муж уходит на кухню. Дочь вытаскивает подушку из-под платья. "Живот" опадает. Продолжает вязать. Появляется Муж с подносом. Как водится, навеселе. _ МУЖ. Ну, и которого же из мужей ты изобразила в своем, прости, Господи, произведении? Которого я так гениально, прости, Господи, изобразил?.. Если меня, то я протестую. Категорически. Могу даже в суд за нанесение морального ущерба.
      ДОЧЬ. Успокойся, это не ты.
      МУЖ. А кто?
      ДОЧЬ. Это собирательный образ.
      МУЖ. Хм... Очень мило. Образ собирательный, а бочку потом все будут катить на меня, включая твоего последнего гения Образухина.
      ДОЧЬ. При чем здесь Образухин?
      МУЖ. При том, что он, говорят, тоже входил в этот... "собирательный". Или я чего-то не понял?
      ДОЧЬ. Ты не понял.
      МУЖ. Виноват. Прости, Образухин, говорят, я не понял. Я знаю, чего я не понял. Я не понял, как ты могла насобирать в своей жизни столько дерьма.
      ДОЧЬ. Кого-то же надо... собирать.
      МУЖ. Вот-вот... Эта ваша женская всеядность... Эта собачья потребность облизывать руку каждого, кто погладит... Б-р-р!.. Мрак какой-то. Чернуха... Бедняга Вильям от ваших опусов перевернулся уже в гробу. Сколько ты там насочиняла, штук десять, да? Вот, значит, десять раз уже перевернулся. Слушай, а разве в сорок два еще рожают?
      ДОЧЬ. И в пятьдесят рожают.
      МУЖ. Иди ты! Так может, мы с тобой еще кого родим, а?.. Представляешь, хохму? Прихожу это я, значит, в театр... Кстати, ты в Вену летишь?
      ДОЧЬ. Лечу.
      МУЖ. Привези мне штаны, как у Борьки Ферштейна. И туфли темно-бордовые. Только не рыжие, как в прошлый раз, а темно-бордовые.
      ДОЧЬ. Постараюсь.
      МУЖ. Господи, как я тебя обожаю! Ты представляешь?.. Нет, ты этого не представляешь!.. Хоть ты мне и изменяла с этим...
      ДОЧЬ. С кем?
      МУЖ. Сама знаешь... Слушай, а, может, мы обвенчаемся?
      ДОЧЬ. Зачем?
      МУЖ. Ну... ты ж хотела.
      ДОЧЬ. Скоро шесть. Опять опоздаешь.
      МУЖ. Я нашу барышню давеча на спектакль пригласил с ейным кавалером счастливы были до потери сознания. Так я им понравился в спектакле твоего гения Образухина. Обещалась, между прочим, бросить курить.
      ДОЧЬ. А двойки по математике не обещала исправить?
      МУЖ. Между прочим, я ей то же самое слово в слово:?- Дорогая Наташа, - говорю, - люби книгу - источник знаний. А она: - Я лучше тебя буду, Пирогов, любить в роли Поприщина, назло ей. - То есть, тебе. И чего она к тебе так нервно относится? А? Не знаешь?.. Вроде, ты ей и то, и се... - Наташа, - говорю, - ты не права. Все равно наша мама - гений. - Не волнует, Пирогов, пошла она... Во как!
      ДОЧЬ. Не разжигай классовую ненависть, Пирогов, это аморально.
      МУЖ. Так ведь я ж вас обеих люблю, глупая.
      ДОЧЬ. Если это называется любовь, я завтра повешусь.
      МУЖ. Тебе не позволят религиозные убеждения.
      ДОЧЬ. А может у тебя роман намечается?
      МУЖ. С кем это? С Капустиной, что ли?.. Не-ет, не дождетесь. Кстати, а чего это я у тебя тут намедни прочел? "Рабыня ваших уст неузнанных и проч...". "О мой мальчик с хрустальным телом"... Это ты кому?
      ДОЧЬ. Ясно, что не тебе.
      МУЖ. Мне-то, допустим, ясно. А вот биографам твоим... Они ж не знают всех твоих любовников. Ты бы хоть инициалы проставила или как-то пронумеровала. Чтобы потомки, так сказать, в курсе и народная тропа не заросла.
      ДОЧЬ. А ты все же подумай. Насчет романа.
      МУЖ. Я знаю, кто тебе наплел. Легко вычислить. Капустина не могла, как лучшая подруга... (Озаренно.) Или могла?.. Вот... подруга!
      ДОЧЬ. А то пьесы, вишь, ему мои не нравятся. Актриса я, говорит, фуфловая...
      МУЖ. Когда это я говорил?
      ДОЧЬ. Да слышала я... По телефону с Петькой трепался.
      МУЖ. Так это я, наверное, пьяный был.
      ДОЧЬ. Так я тебя трезвым вполне что-то уже и не припомню. Может, нам тебя подшить или закодировать, как Козелькина, не против?
      МУЖ. Слушай, ты чего наезжаешь? Или этот опять появился на горизонте, "москвич"?.. Хочешь, я ему морду набью?
      ДОЧЬ. Зачем?
      МУЖ. Не понимаю, как ты могла с такой рожей спать?
      ДОЧЬ. Чем кумушек считать трудиться...
      МУЖ. Да я красавец. Ален Делон. А твой этот... шкаф...
      ДОЧЬ. Он не мой. К сожалению.
      МУЖ. Ты что, серьезно?.. _ Пауза. _ Я знал, что все бабы - шлюхи. Но талантливые - шлюхи из шлюх. Лучше я тебе морду набью.
      ДОЧЬ (смеясь). Нет, все же у тебя есть одно достоинство...
      МУЖ. У меня много достоинств, не замеченных твоей холодной душой.
      ДОЧЬ. Ты романтик, миленький. Но в этом твоя прелесть.
      МУЖ. И пьесы вы все пишите дерьмовые. Читать противно, не то что играть. И правильно вас не ставят. Не нужно это народу смотреть. Народ инстинктом своим народным чует, что ему дрянь вместо Вильяма с Антоном подсовывают. Народ красоты от вас, инженеры, елы-палы, душ человеческих, ждет. А вы ему вместо красоты, которая мир спасет, - хрен собачий суете!
      ДОЧЬ. Это в тебе ревность таким нарзаном забила?
      МУЖ. Ты хочешь сказать: заткни фонтан?
      ДОЧЬ. Ну зачем же так грубо? С мужем надо ласково обращаться. По возможности.
      МУЖ. С мужем?! Это с каким это "мужем"? Это я, что ли, "муж"? Да я уже забыл, когда мы в последний раз!.. Когда я в последний раз!.. Когда ты...
      ДОЧЬ. Так ты же уже давно ничего не хочешь.
      МУЖ (захлебнулся). Я?!.. Ничего?!.. Это я?.. Ничего не хочу?
      ДОЧЬ. Или не можешь. Я не знаю, это надо с врачом.
      МУЖ (теряя дар речи). Ты-ы!.. Подлая!.. Ползучая!.. Ядовитая! Гремучая! Змея!.. Гадюка!.. Ты гадюка!.. Ты всегда ниже пояса!.. Удар в спину! Каратэ!.. Имей в виду, ребенка я тебе не отдам. Каратистка!
      ДОЧЬ. Не смеши. Ребенок не твой.
      МУЖ. Мой!
      ДОЧЬ. Ты отчим.
      МУЖ. Я отец! Я больше, чем отец! Я... мать! Я отец и мать! А ты подлая гадюка! И шлюха вдобавок. И пьесы твои дерьмо! И тот кто их ставит - дерьмо! И кто играет в них - дерьмо тоже!
      ДОЧЬ. Все сказал? Теперь послушай меня. Заявление о разводе я вчера подала. Если у тебя есть какие-нибудь имущественные претензии, давай спокойно обсудим. _ Пауза. _ МУЖ (гордо). Я в одном плаще пришел, в одном плаще и уйду.
      ДОЧЬ. Очень хорошо. А насчет жилья не беспокойся. На улице не останешься.
      МУЖ (быстро). Мне нужна однокомнатная в центре.
      ДОЧЬ (серьезно). С видом на Неву или на Мойку?
      МУЖ (с достоинством). С хорошим видом. Нет, лучше я найму киллера и тебя убью.
      ДОЧЬ. У тебя денег нет.
      МУЖ. Заложу нашу квартиру...
      ДОЧЬ. Мою квартиру.
      МУЖ. Я здесь прописан, дорогая. Заложу нашу квартиру, найму киллера и тебя убью.
      ДОЧЬ. Но тогда тебя не возьмут в Швейцарию.
      МУЖ. Раздавлю гадину и поеду.
      ДОЧЬ. В Магадан. Или куда вас там теперь, убивцев.
      МУЖ. Меня оправдают. Я, может быть, достоинство нации спасаю от морального разложения. Такие как ты и доводят своими чернухами наш народ до беспредела.
      ДОЧЬ. Ты сколько там на кухне сейчас принял?
      МУЖ. Ничего я не принимал! Не делай из меня Чаадаева! Я не сумасшедший!
      ДОЧЬ. Боже мой, как ты мне надоел!.. Как я от тебя устала. Лицедей... _ Долгая пауза. _ МУЖ. Значит, решила еще раз мужа поменять?.. Что ж... Ты у нас женщина богатая... Можешь себе позволить... Даже на содержание взять... мальчика. Только имей в виду, ты ни с кем не уживешься. Потому что ты никого не любишь. Вот такая беда... И дочь свою ты не любишь. И мать свою ты не любишь. Не говоря уже о мужьях... Да ты так не переживай. Ну, не дал тебе Господь. Кому-то дал, а тебе нет. Ничего, проживешь. Ты мамашу-то свою когда в последний раз видала?.. Ага. Вот-вот. Еще при социализме. То бишь при предыдущем... ...щей жертве своего вожделения, царство ему небесное, дай Бог здоровья. А мы с тобой, слава тебе Господи, уже семь лет. И дочь у тебя такая же... (Со смаком.) Прошмандовка!
      ДОЧЬ. Что?.. Какая у меня дочь? Мерзавец! Да я... (Бросается на Мужа.)
      МУЖ (вопит). Э-э-э! Волосы! Волосы оставь! И так, черт побери, лысина намечается!
      ДОЧЬ. Приживал! Импотент! Бездарь!
      МУЖ. Волосы, говорю, оставь, плебейка! Были плебеями и остались! Несмотря на свои миллионы! Хамка! Купчиха! Дочь хамки и мать хамки тоже!
      ДОЧЬ. Вон! Вон из моего дома! Немедленно! Вон!
      МУЖ. Да уйду я, уйду! Думаешь, мне некуда уйти? Да у меня... сыну уже скоро год! Во такой парень! Классный!.. Нужны вы мне обе сто лет! Останешься одна, как мечтала! _ Раздается телефонный звонок. _ Алло! Какая к черту милиция, это квартира!.. Ах, вы из милиции? Очень приятно, а то тут жена, понимаешь, чуть не придушила. Ничего не валяю... Он самый... Да, наша... Да... (Потрясенно.) Что?.. Да-да... Где это?.. Сейчас... Едем... (Кладет трубку.)
      ДОЧЬ. Что там еще?
      МУЖ. Там... Только ты спокойно... О, Боже...
      ДОЧЬ. Что случилось?
      МУЖ. Там Наташа... Наташу... Спокойно, милая, спокойно... _ Затемнение. _ МАТЬ (выходя из тьмы). Я успокоилась, успокоилась, я совсем успокоилась, я спокойна. Волна набегает на берег?- я спокойна. Дождь шумит за окном - я спокойна. Дрова потрескивают в печи - я спокойна. Нет звонков, нет писем, нет телеграмм - я спокойна. В моем маленьком домике герань на окне - я спокойна. Чистая клееночка на столе, иконочка Богородицы в уголке - я спокойна. В моем маленьком домике, где я, наконец, успокоилась - я спокойна.
      БАБКА (вдали. Тихо поет, пританцовывая как в замедленной киносъемке). _____ Кабы я бы молода бы
      Молодого б завлекла.
      Куплю новые ботиночки
      Плясать пойду одна... _____ ОТЕЦ (вдали). _____ В радости вечной
      К звездам взлетаю
      Мир бесконечный
      Я постигаю.
      БАБКА.
      У миленка кудри вьются
      Завиваются
      Все подружки вышли замуж
      Насмехаются!
      ОТЕЦ.
      К отечеству небесному
      Сердце стремилось.
      В рождении чудесном
      Душа преобразилась...
      ДОЧЬ (плачь по убитой дочери).
      Доченька моя! Кровинушка!
      Отлетела от меня твоя душенька!
      Белой горлицей - голубицею,
      Светлоокая моя, златовласая!
      Не глядеть мне в твои очи веселые,
      Злые волки разорвали ягненочка
      Растерзали ручки - ножки любимые
      Целовала-пеленала их сто ночей
      Сто ночей не смыкала глаз,
      А как сто ножей засверкали враз
      Закатилась звезда моя ясная.
      Доченька моя! Кровинушка!
      Знать прогневала я Господа свыше всяких мер,
      Так что кончилось терпение Господнее.
      По грехам моим он назначил кару мне
      И объяли меня воды до души моей.
      Полилися реки слез из сердца вон.
      Да не выплакать мне горя и реками.
      Мне бы лечь вместо тебя в мать сыру землю
      Белый свет мне без тебя не мил, не свят.
      Сколько времени одной горько мыкаться
      Про то ведает теперь лишь един Господь.
      Доченька моя! Кровинушка!
      Ты услышь мой плачь, мой тяжелый стон!
      Ты восстань, восстань на минуточку!
      Ты прости свою мать неразумную
      Дай омыть мне твое тело холодное
      Да горячим потоком горючих слез
      Неужели не помилует меня Господь?
      Не помилует меня, не сжалится
      И положат тебя, мою горлицу
      Голубицу мою непорочную
      В мать сыру землю - на погибель мне,
      На погибель мне, на отчаянье... _____ ОТЕЦ (вдали). _____ Нет здесь болезней
      Нет здесь страданья
      Нет здесь печалей
      Нет воздыханья. _____ ДОЧЬ. ____ Сердце - умри!
      Будешь бродить в городах одинокой псицей
      Будешь лежать под забором голодной сукой
      Слюни глотать от падающих со столов крошек
      В жесткие очи заглядывать людям спокойным и сытым.
      Будешь облизывать струпья гноящейся раны
      Будешь дрожать от ветра, дождя и стужи
      Прочь отбегать от окрика злого, пинка и камня
      Болью и страхом свои наполняя слезные очи.
      Будешь трусить по дорогам, отравленным газом,
      Будешь к товарищам в клетке жаться, теряя рассудок
      Слезные очи свои поднимать на жестокую руку
      В черное дуло глядеть, содрогаясь от смертной тоски.
      О, одиночество! В твоем объятье
      Я цепенею, стыну, превращаясь
      В подобье каменного изваянья
      С потухшим взором.
      Сердце - умри!
      ------------------------------------------------------------------------------____
      _Часть четвертая_
      _СМЕРТЬ_
      _ В глубоком кожаном "вольтеровском" кресле сидит Старуха. Она в буклях и длинном черном платье на кринолине. Голова опущена на грудь, кажется, что она спит. _ ДОЧЬ (открывает глаза, сейчас ей сто лет). Блаженней не иметь!.. _ Пауза. _ (Безразлично). Все они умерли, умерли, и голоса моих родных и близких я уже давно перестала слышать, ибо время, из которого я выпала, залепило мне уши глиной, и я устала сдирать ее безнадежную твердь. Я все еще живу... в городе, который некогда назывался столь изящно и просто... впрочем, он, кажется, и теперь... Боже, Боже, я, пережившая два века, потерявшаяся во времени и потерявшая время в себе, я оказалась в НИГДЕ и мне кажется, - распахни ставни - на дворе сейчас век Екатерины - зацокают копыта и скоро родится Пушкин... Смуглый мальчик, мой Арлекин с хрустальным, как это я говорила, телом, он тоже умер... вдали, на чужбине... давно отпустил его Бог... Много лет я не открываю ставен и я не хочу знать, какое время года омывает дождями мой город, и какие платья носят их женщины, и какая архитектура вытесняет мои дворцы, и какое искусство чтут в нынешнем веке, мне все равно. _ Пауза. _ (Со смешком). Разные ученые люди говорили мне, когда я стала известной литературной дамой, впрочем, до известных пределов, разумеется, до известных пределов...?- Покупай недвижимость, - говорили мне ученые люди, и я покупала! (С воодушевлением.) Боже мой! Сколько у меня было недвижимости!.. _ Пауза. _ (Сникла). Правда, это не помешало мне потом умереть в богадельне... Большинство состоятельных старух просят родственников вместо отправки их в это заведение купить им такую штуку... у меня она тоже есть. Такой, знаете ли, "телевизор"... Не тот допотопный ящик времен моей юности, но чудесный "телевизор" ихнего века, такой, знаете ли, "иллюзион"... (Тихонько смеется.) И тогда они вызывают из памяти своих давно уже умерших родителей и родственников, мужа и маленьких детей и начинают заново пережевывать свою жизнь. Какая глупость! Охота им перемалывать фальшивыми зубами вчерашнюю изжеванную пищу. Нет, я общаюсь с иными лицами драм!.. _ Пауза. _ (Сварливо кричит). Марта! Марта!.. (Бормочет.) Проклятая старуха... Надеюсь, она не забыла, что мы ждем сегодня господина тайного советника в гости... Приготовила ли ты достаточное количество свечей и мое муаровое платье, в котором я была на нашей первой с ним встрече?.. Я так волнуюсь, Марта... Боюсь, мои ноги... я уже не смогу танцевать менуэт... Впрочем, настоящая женщина, будь она прикована цепями даже к столбу, сумеет быть обворожительной для обожаемого ею мужчины... Есть тысячи способов обольстить... Да, да, я знаю их все! Только на этот раз мне не придется ими воспользоваться. Господин Вольфган, как это говорится, уже давно на крючке! Ах, он покорил меня сразу! С тех пор, как я приобрела этот ящик и пригласила его в свой литературный салон почтенной дамы, живущей в две тысячи не помню каком году... Но в мире счастья нет! Какая-то, представьте себе, Шарлота претендует... Ах, этой даме без малого, четыреста лет, я моложе ее в четыре раза!.. (Смеется, кричит.) Марта! Я проголодалась. Марта! (Обиженно.) Вот и верь после этого ихним рекомендациям! Пользуются тем, что я не могу встать с кресла. Поймите, сударыня, я вас рассчитаю! _ Пауза. _ (Бормочет). Кроме того, господин тайный советник, сломался мой ящик и никто не идет мне его чинить. Может быть, они все обо мне забыли?.. Впрочем, кто это, милочка, все?.. Общество литераторов российской словесности... Да, там был выделен один старичок, который осуществлял надзор, то бишь, присмотр над выжившими из ума писателями, которых пол века уже никто не читал!.. Возможно, он тоже умер?.. _ Пауза. _ (Задумывается). Все умерли. Все. И даже мой ребенок... мой сын... если бы я его тогда родила... все равно погиб на войне. Как герой. И я бы получила, как это называется??- орден. (Твердо.) Да, погиб как герой. Потому что была война. Не помню, какая. Но какая-то была точно, Вольфганг. Потому что они всегда были! _ Пауза. _ Кроме того, мои занятия литературой... Боже, Боже, мы-то с вами теперь понимаем, как это все смешно!.. отнимали массу времени, и я старалась, чтобы они все оставили меня в покое... Потому что мне нужно было сочинять жизнь. Не имея своей... _ Пауза. _ Однажды она ушла гулять... _ Пауза. _ Благодарение Богу, я кончила свои дни, как и подобает всякому порядочному человеку на моей родине, в нищете... И это большое благодеяние, Вольфганг, хотя вы со мной и не согласитесь. Но это уже разница, как сказали бы в прошлом веке, менталитетов. Во всем мире мы одни по-прежнему спасаемся сумой да тюрьмой. И тайна креста по-прежнему нам одним сияет во мраке нашей судьбы... _ Пауза. _ Что же касается моих мужей... если вам это интересно, Вольфганг... Никто из них так и не построил мне дом! _ Пауза. _ О, судьбу не обманешь, Вольфганг! Не перехитришь! И не сойдешь с креста! И сколько ни начинай сначала, меняются персонажи, но все, что назначено, исхлебаешь до дна! _ Пауза. _ Да, дорогой друг, в наше темное время ни у кого не было ни жен, ни мужей в том глубоком и полном мистическом смысле, который вкладываем в эти понятия мы... Женщины в то трудное время предпочитали обходится без слабых, инфантильных, переставших быть опорой, мужчин и воспитывали детей одни. Многие же убивали своих детей в утробе. Выжившие дети платили им ненавистью или безразличием и убивали в ответ. Преступление сделалось нормой и никого более не ужасало. Писатели и театры занялись игрой в бисер, и звание учителей жизни с легкостью меняли на сытые должности лакеев. Вечные вопросы бытия, как и души не родившихся младенцев, были с презрением отвергнуты и брошены в жертву старым как мир и вечно юным идолам - похоти и маммоне! И не стало ни греха, ни искупления, ни покаяния, ни надежды. И брак, и зачатие, и рождество, и сама жизнь перестали быть для людей священны и даже вечная тайна смерти уже не волновала их, ибо все поверили, что смерть - это только гниение и ничто. Или НЕЧТО, к которому они были так же равнодушны, как и к НИЧТО. _ Пауза. _ Когда же пришло первое поколение молодых людей начисто лишенное идеалов... Когда впервые за всю историю "русские мальчики", наплевав на "проклятые" святые вопросы поголовно пошли грабить и торговать!.. Когда два века оплевываемое русскими писателями западное мещанское благополучие внезапно осозналось русской мечтой!.. Когда половина России вышла на паперть!.. И когда впервые одной половине сделалось наплевать на вторую, вставшую с протянутой рукой!.. _ Пауза. _ (Бормочет). Показалось, что наша убогая матушка-Русь и впрямь слетела с катушек Божьего о ней замысла... Ибо никогда, никогда! похоть и маммона не правили бал в этой стране! И никогда звон металла не захватывал дух этого народа! И фантасмагорическая пляска властей никогда не была столь омерзительной и постыдной!.. _ Пауза. _ Душа моей родины умерла. И это была последняя, оплаканная мною смерть на земле, Вольфганг. И вот - что сказать? - последняя надежда, заповеданная нам по вере нашей - "аще не умрет, не воскреснет". Проданная и преданная, погребенная под сникерсами прокладок и памперсами туалетных вод, пропившая свою писанную красоту и проматерившая Бога Живаго... воскреснет ли?.. Воскреснет?.. _ Пауза. _ А правда ли, господин тайный советник, ТАМ не так уж и дурно, а?.. Ну, не буду, не буду, не хмурьте брови, дорогой друг. Я ведь помню вашу невольно слетевшую с губ фразу: "я был удивлен!.." Вы были удивлены, Вольфганг, но чем?!.. Впрочем, к чему гадать. Немного терпения и последняя тайна падет. Немного терпения... (Не выдержав.) Боже, Боже, оно на исходе, когда?!.. (Исступленно шепчет.) Ты думаешь, Боже, за сто лет одиночества у меня не было времени догадаться, за что ты наказываешь меня, Боже, сжалься! Боже, у меня больше нет сил... (Всхлипывает.) Жить!.. Смерть! Косматая старуха с окровавленным ртом, обезумевшая от страшной косьбы, ты забыла обо мне, смерть! Вот она я! Вот! Возьми меня! Как берут пьяные от крови и вина солдаты женщину под обозом! Убей! _ Встает с кресла, тяжело опираясь на руки. Больные ноги ее почти висят в воздухе. Рушится на пол. Несколько секунд лежит неподвижно, затем медленно поднимается. _ Что же ты не берешь меня, смерть?.. Зачем отвернулся от меня, Бог?.. Сколько времени мне вымаливать у тебя пощады?.. Ты хочешь моего покаяния? Но разве я... Разве я недостаточно... Господи?! Прости!.. "Достойное по делам моим приемлю, помяни мя, Господи, во царствии твоем". Прости мне мою нетерпеливость, Боже... Я больше не хочу отвергать твой дар... _ Пауза. _ Ну что же... будем жить... будем жить... Пока желудок мой не сморщится и не почернеет от пустоты... Пока не пересохнет от жажды родниковый ручей моего горла... Пока шевелится нитка иссохших губ... Пока бьется в груди сердце... так и не нашедшее любви... Будем жить... в вере и надежде воскресения и жизни вечной... Будем жить, будем говорить, Вольфганг... _ Пауза. _ (С трудом). В последний раз мы говорили с вами о Монтене...
      _КОНЕЦ_
      _На страницу "Содержание"_
      --===Сампо, 1 действие===- _____ _Андрей Зинчук_ ___
      _"СКАЗАНИЕ О ЧУДЕСНОЙ МЕЛЬНИЦЕ_ _САМПО И ЗЛОЙ КОЛДУНЬЕ ЛОУХИ"_
      _
      _Рунопевцы_ _______ Золотой мой друг и братец, Дорогой товарищ детства! Мы споем с тобою вместе, Мы с тобой промолвим слово Наконец мы увидались, С двух сторон теперь сошлися. Редко мы бываем вместе, Редко ходим мы друг к другу На пространстве этом бедном, В крае севера убогом. Так давай свои мне руки, Пальцы наши вместе сложим, Песни славные споем мы, Начиная с самых лучших. Эти песни, что держали На коленях Вяйнямейнен, В ножнах Ахти Лемминкяйнен И в горниле Ильмаринен В дальних северных полянах, На просторах Калевалы. Мы споем с тобою песни, Чтобы вечер был веселым, Чтобы сон наш был украшен И чтоб утренним весельем Завтра день у нас начался.
      _ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      ____
      _ _Калевала. _На сцене кузнец Ильмаринен.
      Сцена темная, в темноте горит горн. Ильмаринен кует месяц.
      Из-под молота вылетают искры и зажигаются звездами на небосклоне.
      ____ _Ильмаринен_ _______ Молот, бей, круши железо, Чтобы стало оно мягче, Чтобы сделалось готово Послужить для человека. Ты ударь, рука, точнее, Вы, глаза, смотрите зорче Молот, молот, бей сильнее, Но не дрогни наковальня! _____ Заканчивает ковать, опускает молот. _____ День погас, конец работе. Ведь серебряное солнце Спать за гору укатилось. Но зато на небосводе Золотой сияет месяц. Чуть остынет крыша неба, Закалится, станет твердой, Отдохну и я немного. _____ Задувает горн, собирается ложиться спать.
      Появляется Вяйнямейнен. _____ Добрый, верный Вяйнямейнен! Где так долго оставался? Где же ты так долго прожил? _______ _Вяйнямейнен_ _______ В Похъеле той вечно мрачной И в Лапландии холодной, Средь лапландских чародеев. О кузнец ты Ильмаринен, Вековечный ты кователь!
      Ведь ты выковал нам небо, Звезды с месяцем устроил, Так, что нет следов поковки И следов клещей не видно! Но ведь есть другое чудо Сампо, мельница большая. Ты бы изготовил Сампо, Радость доброму народу .Чтоб муку одним бы боком, А другим бы соль мололо, Третьим боком много денег. Уж давно мы ожидаем, Уж давно желаем видеть В дальних северных пределах Вечное народов счастье!
      _______ _Ильмаринен_ _______ О ты, мудрый Вяйнямейнен! Много сделал я игрушек, Отковал вещей полезных. Знаю восемь свойств железа, Девять свойств упругой стали. Но о мельнице не слышал, Не могу сковать я Сампо! _______ _Вяйнямейнен_ _______ В Похъеле, стране туманов, Лоухи живет, колдунья. Лишь одна она на свете Знает, как устроить Сампо. Брат, кователь Ильмаринен, Ты сходи туда, попробуй Изготовить это Сампо. _______ _Ильмаринен_ _______ Нет уж, старый Вяйнямейнен! Не пойду, пока живу я, В избы Похъелы туманной, В те жилища Сариолы, Где героев убивают И где их бросают в море. _______ _Вяйнямейнен_ _______ О кузнец ты Ильмаринен, Вековечный ты кователь! Белый день зимой недолог, Только ночь длинна зимою. Я умру и лягу в землю, На земле погибнет песня. Коль не выкуешь ты Сампо, Не сумеет Сампо сделать Ни один другой кователь. И тогда уже не видеть Счастья северным народам! _______ _Ильмаринен_ ___ Не успеет день зажечься, Не совьет гнезда синица, Как я выкую вам Сампо, Я поеду в Сариолу! _____ Садится в челнок, отталкивается от берега.
      _
      _Вяйнямейнен_ *(вслед челноку)* Ты гони, волна, кораблик В помощь славному герою, По теченью с бурной пеной В сумрачную Сариолу!
      Парус, появившись, исчезает за горизонтом.
      _ _Похъела._
      Колдунья Лоухи со слугами пытается выковать Сампо. Горит горн, слуги стучат молотками. ____ _Лоухи_ _______ Молотки, стучите громче! Слуги, вы мехи качайте! Скоро выкуется Сампо На богатство нам, на радость! _____ Молотки начинают стучать громче. _____ Терхенетар, дочь тумана! Глянь-ка, золота не видно? Что блестит на дне горнила? _______ _Терхенетар_ _______ Чешуя там семги-рыбки! _______ _Лоухи_ _______ Мы возьмем кусок железа, Три куска упругой стали, Восемь мер угля прибавим, Десять мер угля березы. Молотки, стучите громче! Сотворите Сампо, Сампо! Будет, будет скоро Сампо На богатство! На богатство! _____ Молотки начинают стучать еще чаще. Сцена заливается огнем. _____ Терхенетар, дочь тумана! Глянь-ка, золота не видно? Что блестит на дне горнила? _______ _Терхенетар_ _______ Там большой браслет янтарный! _______ _Лоухи_ _______ Мы положим жиру чайки, Горсть зеленой пены моря, Камень белого утеса, Яду черного гадюки. Эй, сильней мехи качайте! Молотки, стучите громче! Сампо! Сампо! Сампо! Сампо! Золотая крышка Сампо! _____ В кузнице поднимается грохот. Все в огне.
      _Внезапно раздается взрыв._ Слуги падают и роняют молотки. _____ Терхенетар, дочь тумана! Глянь-ка, золота не видно? Что блестит на дне горнила? _______ _Терхенетар_ _______ Мама, там большая дырка! _______ _Лоухи_ _______ Эй, бездельники, вставайте! Заменяйте-ка горнило! Молотки берите в руки, Продолжайте делать Сампо! _______ _Слуги_ _______ Мы шесть месяцев ковали, Мы устали! _____ Появляется Ильмаринен. ____ _Лоухи_ _______ Из каких мужей ты будешь? Из числа каких героев? По пути ветров пришел ты, Не услышала собака, Не залаял пес лохматый! _______ _Ильмаринен_ _______ Не затем сюда пришел я, Чтоб меня рвала собака! Я кузнец весьма искусный, Я кователь Ильмаринен. Я пришел, чтоб сделать Сампо! _______ _Лоухи_ _______ О кузнец ты Ильмаринен, Вековечный ты кователь! Коль сумеешь сделать Сампо, Крышку пеструю сковать мне, Ты тогда возьмешь в награду За работу дочь-красотку! _______ _Ильмаринен_ _______ Я скую, конечно, Сампо, Выкую народу счастье. Ведь я выковал же небо, Звезды с месяцем устроил! Дай мне место для кованья, Дай ты мне вещей кузнечных: Молоток и колотило. _____ Лоухи дает Ильмаринену необходимые инструменты. ____ _Лоухи_ *(слугам)* _______ Прочь, бездельники, отсюда! _______ _Ильмаринен_ *(берет в руки молот)* _______ Ты круши, круши железо, Чтобы стало оно мягче, Чтобы сделалось готово Послужить для человека! _____ Ильмаринену не сразу удается выковать Сампо.
      Сначала из горнила появляется рыбачья сеть, затем топор, лыжи... ____ _Ильмаринен_ _______ Ты, рука, ударь точнее, Вы, глаза, смотрите зорче, Молот, молот, бей сильнее, Но не дрогни наковальня! _______ _Лоухи_ _______ Не искусный ты кователь! Сколько сжег ты дров березы, Сколько угля поистратил! Коль не выкуешь мне Сампо, Не видать тебе невесты! _______ _Ильмаринен_ _______ Сомневаются старухи, Говорят слова под руку! Ты иди пока отсюда Да готовь-ка дочку к свадьбе!
      _____ _Лоухи_ _______
      Ты возьми пера лебедки, Молока коров нетельных, От овечки летней шерсти, Ячменя зерна прибавь-ка!
      _____ Ильмаринен следует совету Лоухи. В горниле вспыхивает яркий огонь. ____ _Ильмаринен_ _______ Ты, рука, ударь точнее, Вы, глаза, смотрите зорче! _____ Над верхом горнила появляется крышка Сампо. Начинает вертеться. ____ _Лоухи_ _______ Сампо! Сампо! Сампо! Сампо! Золотая крышка Сампо! _____ Вся сцена заливается светом.
      Собирается народ Похъелы.
      Начинается праздник. ____ _Рунопевцы_ _______ Вот уже и мелет Сампо, Крышка пестрая вертится. И с рассвета мелет меру Для еды, для пропитанья. А другую - для продажи. Третью меру для пирушки. Все мужчины веселятся И все женщины смеются В Похъеле, стране туманов, В Калевале речек быстрых. Если медом стало море, Если камни стали сыром, Горы стали пирогами, Не пора ль готовить свадьбу? _______ _Ильмаринен_ *(Лоухи)* _______ Ну, теперь с тебя довольно? Сампо-мельницу сковал я, Выковал народу счастье! _______ _Лоухи_ _______ От большого ломтя хлеба Всем не хватит по кусочку. Оставайся в Сариоле Заодно с женой-красоткой. Я ж себе оставлю Сампо... _______ _Ильмаринен_ _______ Не затем сюда я мчался По волнам, покрытым пеной, Чтоб тебе оставить Сампо... Ты скажи-ка напрямую: Ты отдашь мне дочку в жены? _______ _Лоухи_ *(злобно)* _______ Я тебе отдам девицу, Терхенетар дочь родную... Я тебе устрою свадьбу Век до смерти не забудешь! _____ Начинается подготовка к свадьбе. ____ _Пивовар_ _______ Золотые други-братья! Мы не виделись полгода... Тури, брат, веселый, смелый?.. _______ _Тури_ _______ В Иматре ловил я рыбу... _______ _Локка_ _______ Сети мужу я вязала... _______ _Пивовар_ _______ Айно, добрая сестрица, Что тебя не видно было? _______ _Айно_ _______ Выдавала дочку замуж... _______ _Лемпи_ _______ Я охотился на зверя... _______ _Осмойнен_ _______ Засевал я хлебом поле... _______ _Капо_ _______ Хлопотала я по дому, Лен ткала, детей растила... _______ _Палвойнен_ _______ Я тесал стволы и брусья, Резал дерн для новой бани... _______ _Кауко_ _______ Сватал в Карьеле в поселке Я красавицу Мартьяну, И женой она мне стала... _______ _Пивовар_ _______ Славься, дом, со всем народом! _____ Лоухи отзывает Терхенетар в сторону. ____ _Лоухи_ _______
      Только гости соберутся, Дева мглы, тумана дочка, Ты просей туман сквозь сито, Наколдуй ты мглу густую, Так, как я тебя учила! Сампо мы похитим тайно, Отнесем в скалу-пещеру, Скроем за семью замками. Корни Сампо я зарою В глубину на девять сажен... Не хочу делить я Сампо!
      _____ Начинается свадьба.
      Терхенетар крутится на берегу. ____ _Терхенетар_ _______ Ику-Турсо, ты, сын старца! Подними главу из моря, Подними из волн макушку! _____ Появляется Ику-Турсо. _____ Как тебе сигнал подам я, Ниспошли ты мглу густую! _______ _Ильмаринен_ _______ Милая, о чем ты шепчешь? _______ _Терхенетар_ _______ Пиво я тебе готовлю! *(Шепотом.) *Ой ты, Укко, бог верховный, Золотой мой царь воздушный! Мой серебряный владыка! Напусти-ка ты туману!.. _______ _Ильмаринен_ _______ Ты опять о чем-то шепчешь? _______ _Терхенетар_ _______ Нет, я пиво наливаю. *(Шепотом.) *Ику-Турсо, злобный Хийси, Насылайте непогоду! _____ Наплывает туман. Терхенетар исчезает. __ Лоухи похищает Сампо.
      Все скрывается. Ильмаринен стоит один на берегу. ____ _Ильмаринен_ _______ Что искал я на чужбине? Что нашел я, неразумный? Я погнался за невестой, Потерял при этом счастье. Как вернуться в Калевалу, Как приехать мне без Сампо? _____ Садится в челнок. _____ Ты плыви, мой челн, обратно, Отвернись от Сариолы. Повернись ты, челн, к отчизне, А к чужбине стань кормою. Ты, волна, гони кораблик, Окажи ты веслам помощь! _____ Парус, появившись, исчезает за горизонтом.
      _Калевала._ Подготовка к встрече Ильмаринена, который должен привезти Сампо. ____ _Вяйнямейнен_ _______ Сампо мы вот здесь устроим, Меж корней большой березы. Чтоб муку одним бы боком, А другим бы соль мололо. Третьим боком - много денег. _______ _Народ_ *(хором)* _______ Если медом стало море, Если камни стали сыром, Горы стали пирогами Почему не веселиться? Веселитесь, пойти с нами! _______ _Ахти_ _______ Вон и парус... Это Ильма! _____ Появляется Ильмаринен. ____ _Вяйнямейнен_ _______ О кузнец ты Ильмаринен, Вековечный ты кователь! Отчего же ты так грустен? Лучший муж, ты петь не хочешь? Ты же выковал нам Сампо И уже домой вернулся?.. _______ _Ильмаринен_ ___
      Слишком рано петь нам песни, Торжеству еще не время! Не привез я, глупый, Сампо, Неразумный - обманулся. Лишь тогда спою я песню, Когда Лоухи-колдунью И ее колдунью-дочку Победить в бою мы сможем, Сампо-мельницу отнимем... Только молот мне верните, Принесите наковальню!
      _ Ильмаринену приносят горн, молот и наковальню. Он раздувает огонь и начинает ковать. _____ Ты, рука, круши железо, Чтобы стало оно мягче, Чтобы сделалось готово Послужить для человека! _____ Из горнила появляется чудо-меч. Ильмаринен дает его Вяйнямейнену,
      но для того меч слишком тяжел. ____ _Вяйнямейнен_ _______ Видно мне, седому старцу, Меч волшебный не под силу. Неужели в Калевале, На пространстве этом бедном, Не найдется человека, Кто готов идти без просьбы, Скор всегда без поощренья? _______ _Ахти_ _______ Говорит во мне мужчина Я достану это Сампо! Только правою ногою, Только пяткою я двину! _____ Берет меч, размахивается и разрубает им наковальню. ____ _Мать_ _______ Дорогой, любимый Ахти! На войну не отправляйся. Не ходи ты, мой сыночек, К избам Похъелы далекой. Не ходи без чародейства, Без премудрости глубокой. Запоет тебя лапландец, Заклянет тебя турьянец! _______ _Ахти_ _______ Мать, ведь ты меня носила! Дай военную рубашку! Страсть влечет меня на битву: Пиво битвы буду пить я! _____ _Мать_ _______ Пиво есть у нас и дома, За еловой втулкой бродит. Пей его с утра до ночи! _______ _Ахти_ _______
      Не хочу я пива дома! Лучше буду пить я воду. Пить ее веслом смоленым. Слаще этот мне напиток! Я еще задумал думу: Есть ли в Похъеле девица, Чтобы мужа не хотела? Жениха не пожелала? Мать, старушка дорогая, Не страшны мне заклинанья! Я ведь муж незаурядный, Мой язык других не хуже! Если же несчастье злое Лемминкяйнена постигнет, Кровь тотчас из гребня брызнет!
      _____ Дает Матери гребень, которым были заколоты его волосы. __ Садится в челнок, отталкивается от берега. ____ _Мать_ *(вслед челноку)* _______ Ты гони, волна, кораблик В помощь славному герою. По пространству вод широких, По открытому теченью. _____ Парус, появившись, исчезает за горизонтом.
      _Похъела._ Пещера.
      Лоухи и ее дочь Терхенетар мелют золото. Быстро крутится крышка Сампо. ____ _Лоухи_ _______ Сампо, мельница большая, Дай мне золота немного! И не много, и не мало, Дай его мне ровно столько, Сколько звезд на небе ночью, И шерстинок в шкуре Хийси, И воды в глубинах моря! _______ _Терхенетар_ *(про себя)* _______ Восемь маленьких мешочков! _____ Пещера исчезает. Вместо нее стоит скала. Около нее Ахти с мечом в руках. ____ _Ахти_ _______ Я до Похъелы добрался По равнинам вод широких, Меж прибоя волн шумящих. Не погиб я средь тумана, Не свернул во тьме с дороги. Где тут Лоухи жилище, Хитрой, страшной, злой колдуньи? _____ Ходит по берегу, видит скалу. _____ Поточить пока об камень Новый мой булат волшебный? _____ Рубит мечом скалу, скала разваливается. Открывается пещера. _____ Вот оно какое - Сампо! Я верну его народу! _____
      _Лоухи_ Ну-ка, слуги, выходите! Нападайте на героя!
      Ахти сражается со слугами, побеждает их. Остается один, пытается поднять Сампо. ____ _Ахти_ _______ Я упер колено в землю, Обхватил руками Сампо. Но не сдвинулося Сампо, Сампо корни запустило В глубину на девять сажен... Обрублю его я корни! _____ Появляется Терхенетар. ____ _Терхенетар_ _______ Из каких мужей ты будешь? Из числа каких героев? По пути ветров пришел ты И мечом скалу разрушил! _______ _Ахти_ _______ Ты сюда иди, девица, Ты скажи, откуда будешь? _______ _Терхенетар_ _______ Я пошла на луг цветистый, На желтеющее поле. Вечерком вчера пошла я, Как уж солнце закатилось... Я, девица, заблудилась! _______ _Ахти_ _______ Ты сюда иди, девица, Ты вставай со мною рядом! _______ _Терхенетар_ _______ Что же я с тобою рядом Что, девица, буду делать? _______ _Ахти_ _______
      Ты садись со мною в лодку! Я ведь муж незаурядный, Богатырь - других не хуже. Будешь с медом печь мне хлебы, Будешь пиво мне готовить, В крае Вяйнелы, на поле, В дорогой мне Калевале!
      _____ Крадучись, появляется старуха Лоухи.
      Приближается к Ахти, он ее не видит.
      Лоухи начинает заколдовывать его меч. ____ _Лоухи_ _______ Ику-Турсо, ты, сын старца! Заколдуй-ка меч волшебный! _____ Никак не может дотронуться до меча Ахти: тот все время вертится, красуясь перед Терхенетар. ____ _Терхенетар_ _______ Я тебя сочту героем И своим признаю мужем, Если ты решишь загадку: Что стоит зимой и летом Крашено зеленым цветом? _______ _Ахти_ *(подумав)* _______ Забор! _______ _Терхенетар_ _______ Расписное коромысло Поперек реки повисло! _______ _Ахти_ *(подумав)* _______ Мост! _______ _Терхенетар_ _______ Было густо - стало пусто! _____ Ахти задумывается. Лоухи подкрадывается к нему совсем близко. ____ _Лоухи_ _______ Ику-Турсо, злобный Хийси! Оберните меч волшебный, Чтобы он сразил героя, Пополам его разрезал! _____ Дотрагивается до меча, появляется перед Ахти. ____ _Ахти_ _______ Это Лоухи, колдунья! _____ Замахивается мечом, но меч вырывается из его рук и разит его самого.
      _Ахти падает замертво. _ ____ _Лоухи_ _______ Кто исчез, не станет мужем. Кто погиб, тот жить не будет. Пусть его сиги оближут, Пусть его обгложут щуки В мрачных Туони протоках, В Маналы глубоких водах... Всем героям для острастки. _____ Спихивает тело Ахти в воду. _____ Ты ж, гора, давай срастайся! _____ Гора с грохотом срастается.
      _ _Второе действие >>>>>___
      --===Сампо, 2 действие===- _____ _Андрей Зинчук_ _______
      _"СКАЗАНИЕ О ЧУДЕСНОЙ МЕЛЬНИЦЕ_ _САМПО И ЗЛОЙ КОЛДУНЬЕ ЛОУХИ"_
      ______
      _ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      ____
      _ _Калевала._ Мать Ахти с гребнем в руках. ______
      __ _Мать_ Где теперь мой Лемминкяйнен? Где мой Ахти пропадает? Не слыхать, чтоб он вернулся, Чтоб с дороги воротился!
      __ Замечает кровь на гребне. _____ Показалась кровь меж зубьев, Каплет красная из гребня! Горе матери несчастной, Время горькое настало! Дитятко мое родное До плохого часа дожил. Выходите вы, с мечами, Вечные земли герои! Вы, из глуби меченосцы, Лучники из рек глубоких! На защиту встаньте Ахти, Как товарищи героя! _____ Никто не слышит, не выходит на зов Матери.
      Где-то стучит по наковальне Ильмаринен,
      поет и играет на кантеле Вяйнямейнен. _____ Знать, никто меня не слышит. Горе матери несчастной! Заберу подол я в руки, Побреду искать я сына. _____ Уходит. Идет по дороге. _____ Богом данная дорога! Не видала ль ты сыночка? Это яблочко златое, Этот прутик серебристый? _______ _Дорога_ _______ О себе заботы много, Ведь меня шагами мерят, Ведь меня ногами топчут, О твоем ли думать сыне? _______ _Мать_ _______ Ты, березка, белый стволик! Не видала ль ты сыночка? _______ _Береза_ _______ О себе моя забота, Из меня ведь колья тешут, Из меня дубины режут, О твоем ли думать сыне? _______ _Мать_ _______ Богом данный месяц ясный! Не видал ли ты сыночка? _______ _Месяц_ _______ Твой сынок уже скончался. Он уже погиб, несчастный, В сумрачных потоках Туони, В Маналы глубоких водах. _____ Мать выходит на берег моря. ____ _Мать_ _______ Волны, вы собаки моря, Вы играете в пучине, Поскорее вдаль бегите И на север и на запад, Отыщите мне сыночка В Маналы глубоких водах! _____ Волны вспухают, начинают плескаться и выносят на берег тело Ахти. _____ Пробудись от сна, сыночек! _____ Ахти лежит неподвижно. _____
      Где мне взять целебной мази, Где достать медовых капель, Чтобы слабого помазать, Чтоб несчастного поправить, Чтоб он мог промолвить слово, Чтоб уста открыл для песен? Пчелка, слабый человечек! Ты лесных цветов царица. Дай ты мне немного меду, Капельку от сот душистых, Чтоб могла унять я боли, Воскресить из мертвых сына!
      _____ Пчела дает Матери мед. Мать мажет им Ахти. _____ Пробудись от сна, сыночек! Ты оставь свою дремоту В том жилище снов ужасных, В Туони сумеречных водах! _____ Ахти открывает глаза. ____ _Ахти_ _______ Долго ж спал я на свободе, Продремал, ленивый, долго. Ну и выспался же чудно, Погруженный в сон глубокий! _______ _Мать_ _______ Ох ты, муж недальновидный! Шел ты против чародеев, Ты хотел заклясть лапландцев, Злую Лоухи-колдунью И ее колдунью-дочку, А не ведал язв змеиных! Возвращайся к прежней жизни, Стань таким, каким был прежде, Лучше стань, чем был доныне! _______ _Ахти_ _______ Мне еще немного надо, Говорит во мне мужчина Все равно достану Сампо! Но теперь не в одиночку, Вместе с верными друзьями. Мы пойдем с тобою к дому, Мы найдем для судна досок, На помост военной лодки. _____ Вяйнямейнен и Ильмаринен заканчивают постройку большого корабля.
      Ахти валит деревья. _
      ___ _Вяйнямейнен_ ___
      Киль мы сделаем у лодки Статен он, без недостатков. Пустоты внутри не знает. Мы разрубим ствол древесный, Ребра сделаем для лодки. На корме засветит солнце, Засияет в мачтах месяц.
      _ Корабль готов. Его спускают на воду. Герои отправляются в Похъелу. ____ _Мать_ _______ Ты гони, волна, кораблик, Помогай друзьям-героям, По пространству вод широких, По открытому теченью. _____ Парус, появившись, исчезает за горизонтом.
      Море. Герои плывут в Похъелу. ____ _Вяйнямейнен_, _Ильмаринен_ и _Ахти_ *(хором)* _______ Мчимся прямо мы на север По волнам, покрытым пеной, Против сильного теченья. Мы добудем с бою Сампо, Крышку пеструю захватим. В скалах Похъелы туманной, В недрах медного утеса. _____ Внезапно лодка останавливается. ____ _Вяйнямейнен_ _______
      Ты, веселый Лемминкяйнен, Посмотри туда, нагнися: Что такое держит лодку? Что наш челн остановило? Что там, пень какой, иль камень, Иль другая там преграда?
      _______ _Ахти_ *(посмотрев)* _______ Не на пне сидит челнок наш, На плече сидит он щуки. _______ _Вяйнямейнен_ _____ Все в воде возможно встретить: Есть там пни и есть там щуки. Руки в воду сунь поглубже, Разорви на части рыбу! _____ Ахти сует руки в виду и достает щучью голову. _____ Что б могло из щуки выйти? _______ _Ахти_ _______ Ничего из бесполезных Рыбьих челюстей не выйдет. Лишь капкан для злой старухи, Чтоб схватил ее за пятку! _______ _Вяйнямейнен_ _______ Из костей могучих этих Выйдет кантеле, пожалуй Веселящая услада, Звонкий короб многострунный. _____ Ильмаринен на колене вместо наковальни и кулаком вместо молота выковывает кантеле. Ахти его хватает и извлекает несколько немелодичных звуков. Отдает кантеле Вяйнямейнену. ____ _Ахти_ _______ Пусть на нем играет мастер Сам своей рукой искусной! _______ _Вяйнямейнен_ *(берет кантеле)* _______ Ты, порог, не пенься бурно, Ты, вода, не колыхайся. Мчимся прямо мы на север Против сильного теченья По волнам, покрытым пеной. _____ _Похъела._
      Лоухи торгуется с Ику-Турсо. ____ _Ику-Турсо_ _______ За туман - один мешочек. А другой - за меч волшебный. Третий я возьму авансом. Итого всех вместе... двадцать! _______ _Лоухи_ _______ Пес ты, Ику, вислоухий, Душегуб морской зеленый! Грабить бедную старушку? За туман - один - согласна. А за меч - опять его же. И всего-то - половинка. Ничего - возьми авансом! _____ Бьет Ику-Турсо. ____ _Ику-Турсо_ _______ Обсчитала-насчитала! Начинай считать сначала! _
      _ За туман - один мешочек. Два других - за меч волшебный. Итого всех будет... сорок! А аванс - возьми обратно! _____ Бьет Лоухи. Между Лоухи и Ику-Турсо начинается драка, в которой Лоухи побеждает. ____ _Лоухи_ _______ Получил теперь довольно? Нам ли жить тебе в угоду! _______ _Ику-Турсо_ _______ Раз ты сделала мне больно Буду вам мутить я воду! _____ Начинает фыркать и брызгаться. ____ _Лоухи_ _______ Ладно, дам один мешочек! _______ _Ику-Турсо_ _______ Ну, спасибо вам большое! _______ _Лоухи_ *(про себя)* _______ Забирай речной песочек. Да тащи на дно морское... *(Кричит.) *Не рассыпь же по дороге! _____ Из воды появляется Щуренок. ____ _Щуренок_ _______ В Похъелу идут герои, Лодкой по морю все дальше, Захватить грозятся Сампо! _______ _Лоухи_ *(слугам)* _______ Эй, бездельники, быстрее! Зададим героям встряску! _______ _Ику-Турсо_ *(про себя)* _______ А меня на дне заждались! _____ Лоухи надевает боевую кольчугу, слуги прикатывают на берег камни, вооружаются луками и мечами. ____ _Лоухи_ _______ Не бывать тому вовеки, Никогда, пока есть Хийси, Ику-Турсо в безднах моря; И пока на белом свете Лоухи живет, колдунья Не видать героям Сампо! _____ К берегу подходит лодка, выходят герои. _
      Что, мужи, пришли проведать? Что расскажете, герои? Где ты, Терхенетар, дочка? Принеси героям пива, Накорми их хлебом-солью. Не забудь медку прибавить. Пусть за стол герои сядут, Выпьют, отдохнут с дороги.
      ___ _Вяйнямейнен_ _______ Речь героев здесь о Сампо, Речь мужей о пестрой крышке. Поделить пришли мы Сампо! _______ _Лоухи_ _______ Меж тремя не делят белку И не делят куропатку. Хорошо вертеться Сампо В глыбе Похъеле скалистой. Хорошо мне быть владыкой, Обладательницей Сампо! _______ _Ахти_ _______ Если ты делить не хочешь, Мы тогда возьмем все сразу, Унесем насильно в лодку! _______ _Лоухи_ _______ Не хочу делить я Сампо! Ну-ка, слуги, выходите, Нападайте на героев! _____ Из-за камней появляются слуги. Завязывается бой.
      Герои начинают теснить слуг
      Лоухи выхватывает волшебный меч. _____ Послужи мне, меч волшебный! Защити ты Сариолу! _____ Вяйнямейнен начинает играть на кантеле. ____ _Вяйнямейнен_ _______ _Крепко заперты ресницы,__ _На замок закрыты веки. Тот, кто слушает, - тот дремлет, Кто дивится - засыпает. _____ Засыпают все: и слуги, и Лоухи, и ее дочь.
      Засыпают так же Ильмаринен и Ахти.
      Вяйнямейнен будит их. _____ Ахти, юный Лемминкяйнен, Подними ты меч волшебный, Подруби у Сампо корни. О кузнец ты Ильмаринен! Отнеси-ка Сампо в лодку. _______ _Ильмаринен_ _______ Но куда свезем мы Сампо И куда его мы денем, Чтоб его подальше спрятать, Скрыть от злобной Сариолы? _______ _Вяйнямейнен_ _______ На туманный мыс далекий, На покрытый мглою остров. Чтоб всегда там счастье было, Чтоб оно там вечно жило. Там клочок земли остался Невредимый и спокойный. _____ Герои садятся в лодку, отталкиваются от берега. ____ _Вяйнямейнен_ _______ Повернись ты, челн, к отчизне, А к чужбине стань кормою! Ты, челнок, беги скорее, Пусть уключины гогочут Меж прибоя волн шумящих, Средь воды, покрытой пеной. _______ _Ахти_ _______ Сколько я ни греб, бывало, Заняты гребцы работой, А певцы искусным пеньем. Нету песен в нашей лодке, Нету пения на водах. _______ _Вяйнямейнен_ _______ Петь не следует на море! Лишь тогда запеть пристойно, Как свои увидишь двери, Заскрипит своя калитка. _______ _Ахти_ _______ Начинать не хочешь пенье Сам тогда спою я песню. *(Поет.) *Добирались мы на Север Против сильного теченья, Против сильного течения, По волнам, покрытым пеной. Мы добыли наше Сампо В скалах Похъелы туманной. В скалах Похъелы туманной, В недрах медного утеса. _____ _Похъела_. Спит Лоухи. ____ Голос _Ахти_ _______ В скалах Похъелы туманной, В недрах медного утеса... _____ Лоухи просыпается, обнаруживает пропажу. ____ _Лоухи_
      Горе, горе мне несчастной! Неужель исчезло Сампо И похищено навеки?
      ______ Голос _Ахти_ _______ Мы теперь спешим до дому Против сильного теченья. Против сильного теченья, По волнам, покрытым пеной... _____ _Лоухи_ _______ Ику-Турсо, ты, сын старца! Покажи главу из моря, Подними волненье, ветер, Сделай бурю, непогоду, Утопи друзей в потоке! _____ Ику-Турсо показывается из воды и снова прячется.
      Лоухи кидает в воду мешки с золотом. __ _Море_. Тут же на лодку, в которой плывут герои, налетают волны и ветер. Вокруг нее мелькают зеленые руки Ику-Турсо. ____ _Вяйнямейнен_ _______ Удержи сынов ты, море! Чад своих, волна морская! Поднимись на небо, ветер! Не качай досчатой лодки! _____ Волны и ветер затихают, зачарованные песней Вяйнямейнена.
      Из воды появляется всклокоченная голова Ику-Турсо.
      Ахти хватает его за бороду. ____ _Ахти_ _______ Ты зачем из моря вышел, Злой, коварный Ику-Турсо? Может, ты хотел пощупать Бородою нашу силу? _______ _Ику-Турсо_ ___
      Коль меня ты пустишь в воду, Жизнь мне жалкую оставишь, Больше никогда не буду Выставлять свою макушку!
      _ Ахти его отпускает. Ику-Турсо исчезает в волнах. __ _Похъела._ ____ _Лоухи_ _______ Дева мглы, тумана дочка! Ты просей туман сквозь сито, Ниспошли ты мглу густую! Пусть с пути они собьются, Налетят во тьме на камни! _____ Терхенетар превращается в туман. __ _Море._ ____ Голос _Ахти_ _______ Даже муж совсем негодный, Из героев самый слабый Не потонет средь тумана! _____ Туман рассеивается. Видно, что это Ахти порубил его в куски. ____ _Ильмаринен_ _______ Впереди нас воздух ясен, Но за нами небо мутно. Мчится с севера к нам туча! _______ _Вяйнямейнен_ _______ Ты сказал несправедливо. Никакая там не туча То летит большая птица! _______ _Птица_ *(подлетая)*
      О ты, старый Вяйнямейнен! Обрати на север взоры, Посмотри назад немножко Не хочу делить я Сампо!
      ____ Начинается бой с Лоухи, превратившейся в птицу.
      Колдунья успевает схватить Сампо.
      Ахти разит ее мечом. Сампо падает в море и разбивается.
      Герои выходят на берег Калевалы. ____ _Ильмаринен_ _______ И разбилось в море Сампо, Крышка пестрая сломалась. Потонули все обломки В глубине потоков синих. Там в воде от них богатство... _______ _Ахти_ _______ Полегли куски другие, Те обломки, что поменьше, На хребте воды лазурной. Чтоб морской качал их ветер, Чтобы на берег их гнал он, Их к земле несло теченье... _______ _Вяйнямейнен_ _______ Вот отсюда выйдет семя, Неизменных благ начало, Выйдут пашни и посевы, И различные растенья. Вновь засветит ярко солнце, Радость вечная народа. Ведь без месяца и солнца Счастье в мире невозможно... _______ _Рунопевцы_ _______ Мы уста теперь закроем, Языки завяжем крепко, Вспоминать не будем боле. Отдыхать должны и кони, Если много пробежали. Мы простимся ненадолго, Славный вечер был веселым! Быстро время пробежало, И уже сияет месяц Золотой на небе темном. Распевали б мы и дольше, Пели бы в долине каждой, Пели б в каждой роще синей Но огонь погаснуть должен, Коль пылал он долго ночью. Как бы ни было, а все же Мы певцам лыжню пробили И лесу, раздвинув ветви, Прорубили тропку в чаще, Выход к будущему дали. И тропиночка открылась Для певцов, кто петь способен, Тех, кто песнями богаче Меж растущей молодежью В восходящем поколенье. __
      ___Конец_ ______ _На страницу "Содержание" >>>>>___
      --===Иосиф Прекрасный, 1 действие===-
      _Игорь Шприц_
      _ИОСИФ ПРЕКРАСНЫЙ_
      __ *Действующие лица*
      _Адам_
      _Лилит_
      _Император_
      _Иосиф_
      _Сталин_
      _Коба_
      _Сосо_
      _Амур_
      ------------------------------------------------------------------------------__ __
      _Действие первое_ _ Внутри объема сцены находится еще один объем - внутренность гигантского параллелепипеда без окон, нечто вроде большой камеры, передним торцом открытой в зрительный зал. В боковых стенах по две двери, ведущие в боковые кельи. Объем келий обозначен, но не до конца, их истинные размеры могут быть велики. В дальнем углу весь объем сверху вниз протыкает малой своей частью Труба гигантского размера. Лишь некоторое время спустя понимаешь, что это фановая Труба. Как и во всякой уважающей себя фановой трубе, в ней есть лючок, вернее люк, тоже очень большой. __ Слабо освещенная сцена пуста. Беззвучно отворяется люк на Трубе, и из люка сверху вниз соскальзывает как по желобу нагое тело Иосифа. Он без сознания и без движения лежит некоторое время, затем начинает подавать признаки жизни. __ Из своей кельи в ночной рубашке выходит Адам, брезгливо обходит лежащего Иосифа, стучит в дверь кельи Лилит. _ ГОЛОС ЛИЛИТ. Я одна. _ Адам заходит в келью Лилит. Тишина. Из своей кельи, в ночной рубашке и колпаке, появляется Император. Он подходит к двери Адама, стучит. Тишина. Император направляется к келье Лилит, но по пути приседает на корточки и изучает лицо Иосифа. Затем Император стучит в дверь к Лилит. _ ГОЛОС ЛИЛИТ. Я не одна! _ Император ожидает, ходя кругами по залу. Спустя некоторое время Адам выходит от Лилит. _ АДАМ. Доброе утро.
      ИМПЕРАТОР. Доброе утро. Как переспалось?
      АДАМ. Спасибо, хорошо.
      ИМПЕРАТОР. Ну-ну. (Стучит в дверь кельи Лилит.)
      ГОЛОС ЛИЛИТ. Я одна! _ Император заходит к Лилит. Адам подходит к лежащему Иосифу, осматривает его и вновь уходит к себе. Иосиф медленно приходит в чувство, с трудом встает. Видя свою наготу, библейским жестом прикрывает себя. В это время Император выходит от ЛИЛИТ. _ ИМПЕРАТОР. Доброе утро. (Иосиф молчит.) Доброе утро. (Кричит в ухо Иосифу.) Доброе утро!
      ИОСИФ. Доброе утро. _ Удовлетворенный Император уходит к себе. Иосиф медленно обходит зал. Из своей двери, потягиваясь, выходит обнаженная ЛИЛИТ. Она замечает Иосифа, передразнивает его библейскую позу и смеется. _ ИОСИФ. Доброе утро.
      ЛИЛИТ. Доброе утро, добрый человек.
      ИОСИФ. Извините, я не одет.
      ЛИЛИТ. Вам это мешает? Я тоже голая. Здесь некого стесняться, мы ведь одни. Да что вы все вертитесь, это неприлично - показывать зад даме, вы же не обезьяна. Даме чресла интересно... Аа, тупенький... (Уходит к себе.) _ Выходит Император, одетый для утренней прогулки. Он неторопливо прохаживается по залу и натыкается на Иосифа. _ ИОСИФ. Доброе утро.
      ИМПЕРАТОР. Мы уже здоровались, милейший. Сколько можно... И потом - оденьтесь, здесь нет любителей мужского тела. Неприлично ходить обнаженному перед одетыми людьми. Либо все голые, либо все одетые. Здесь вам не публичные бани.
      ИОСИФ. Где я?
      ИМПЕРАТОР. Вы здесь.
      ИОСИФ. Здесь - это где?
      ИМПЕРАТОР. Любопытство голого - это голое любопытство. Каламбур. Я еще раз вам говорю - оденьтесь. Вон ваша келья - там все для вас приготовлено. Ступайте. (Продолжает прогулку.)
      ИОСИФ. Это монастырь?
      ИМПЕРАТОР. Да, это монастырь. _ Иосиф уходит в указанную келью. Император прогуливается. Появляется Лилит. _ ЛИЛИТ (целует Императора). Милый, сегодня ты был особенно хорош. Царственно хорош. Вылитый Зевс в обличье быка.
      ИМПЕРАТОР. С рожками. Все льстишь, стерва. Не можешь не уколоть.
      ЛИЛИТ. Я не вру. В твоих объятиях я вновь чувствую себя юной и непорочной. Твоя ЛИЛИТ. (Целует Императора.) Вечно твоя ЛИЛИТ. Я хочу от тебя ребенка.
      ИМПЕРАТОР. Свежая идея. В твоем-то возрасте. Умора. Позабавишься и выкинешь как старую игрушку. Нет, уволь. Давай-ка погуляем молча.
      ЛИЛИТ. Ты меня не любишь. (Вышедший Адам присоединяется к прогуливающимся.) Адам, повлияй на него?- он отказывается подарить мне дитя! Это самое горькое, что может услышать женщина из уст любимого.
      АДАМ. Я с трудом терплю вас обоих, но как только вы начнете еще и плодиться мое терпение лопнет. Я убью твоего ублюдка еще до рождения - это я тебе обещаю.
      ЛИЛИТ. Ты мужлан и скотина! Я для тебя всего лишь инструмент, на котором ты одним пальцем играешь свои идиотские гаммы - тык-тык-тык! Тык-тык-тык! Тьфу!
      ИМПЕРАТОР. Не трогай ты его, не видишь - нервничает.
      ЛИЛИТ. Подумаешь - новенький! Не в первый раз.
      ИМПЕРАТОР. Может быть, это последний. Адам взволнован, Адам ждет.
      АДАМ. Заткнись, сволочь.
      ИМПЕРАТОР. Сколько раз я просил тебя не хамить мне! Ты дождешься - я снова проучу тебя!
      АДАМ. Что слышу я? Чего же ждать нам? Учи! (Пауза.) Недоучка.
      ЛИЛИТ. Мальчики! Ну перестаньте же! Сколько можно! Одно и то же! Постыдились бы гостя. (Вся троица останавливается перед кельей Иосифа.) Мужчина! Мужчина! Куда вы там запропастились? Мы ждем вас. Выходите же, не будьте такой букой. Здесь вас никто не укусит и не съест. Ау-уу! _ Иосиф выходит из дверей. На нем простая одежда - черные брюки, заправленные в мягкие полусапожки, белая рубашка. Вообще-то он постоянно слегка небрит. _ ЛИЛИТ. Ну, здравствуй, милый! (Обнимает и целует Иосифа. Пауза.)
      ИМПЕРАТОР. Как тебя зовут? (Иосиф молчит.)
      АДАМ. Как тебя зовут?
      ЛИЛИТ. Не бойся нас, скажи нам свое имя.
      ИОСИФ. Зачем оно вам?
      ИМПЕРАТОР. Если вдуматься, оно нам вроде бы и не к чему.
      АДАМ. Так удобнее, и не надо голову ломать.
      ИМПЕРАТОР. Не пугай мальчика, а то он подумает, что мы ему голову ломать будем. Нет, так мы поступаем только в самых крайних случаях.
      ЛИЛИТ. Если не скажешь, мы все равно придумаем кличку. Можем обидную. Что бы ему такое придумать? (Осматривает Иосифа со всех сторон.) Смотрите, у него левая рука сухая! Сухорукий! Сухорукий! Я первая придумала! (Иосиф дает Лилит пощечину.) За что? За что он меня? (Плачет.)
      АДАМ. Ну, наконец-то! Видит Бог, он первый начал! (Профессионально избивает Иосифа.) Сволочь! Скотина безродная! Тебя! Никто! Не трогал! Имя! Спросили! Гордыня! Гордыня! Гордыня! (Садится верхом на поверженного Иосифа и держит его за волосы.)
      ЛИЛИТ. Не бей его так сильно! Зубки не повреди! Ну прошу тебя!
      ИМПЕРАТОР (бьет Иосифа ногой). Скотина. Смерд. Женщину по лицу! _ Лилит садится на корточки и жадно наблюдает за Иосифом. _ АДАМ. Имя! Имя, подонок! Имя, или я убью тебя!
      ИОСИФ (мыча). Иосиф... (Чей-то стократ усиленный шепот повторяет "Иосиф!")
      ЛИЛИТ. Иосиф! Какое красивое имя - Иосиф! Давно у нас не было Иосифов. Как лучше - Сухорукий Иосиф или Иосиф Сухорукий? (Ощупывает Иосифа.) Слава Богу, главное у него не отсохло.
      ИМПЕРАТОР. Зубы тоже вроде все целые.
      АДАМ. Осторожно, укусит. (Встает с Иосифа, подает ему руку.) Вставай, ИОСИФ. Добро пожаловать в наш монастырь. Меня зовут АДАМ. Извини за резкость. Если бы не твоя пощечина, я бы сдержался. А впрочем, ты был в чем-то прав! (Закатывает пощечину ЛИЛИТ.)
      ЛИЛИТ (смеясь). Отстань, ревнивец. (Протягивает Иосифу руку.) Очень рада познакомиться. Лилит, просто Лилит. Какой красавчик. (Иосиф целует руку Лилит.) А это наш Император, у него острые язык и кинжал. Избегай и первого, и второго. В остальном он вполне терпим. Два раза он меня убил, но зла я не держу - убивает он действительно классно.
      ИМПЕРАТОР. Рад познакомиться. Она все врет, Иосиф.
      ИОСИФ (пожимает руку Императору). Иосиф.
      ЛИЛИТ. Вот все и познакомились! Все хорошо. Люблю, когда день начинается с хорошего! (Замечает кровь на рубашке Иосифа.) Иосиф, ты весь в крови! Господи, за что ты его так, Адам? Сволочь ты все-таки! Садист! Император, воды и полотенце. Садись, миленький! (Усаживает Иосифа.) Ты, (Адаму) вампир, иди и за это готовь завтрак! И получше - в доме радость! В доме гость! _ Адам уходит к себе, Император появляется с водой и полотенцем. Лилит обмывает лицо Иосифа, его руки, шею... _ ЛИЛИТ (Императору). Пшел вон. (Иосифу.) Какие у тебя красивые и маленькие кисти, совсем как у женщины. Бедный мальчик. Этот Адам чудовище, если бы ты знал, что он себе позволяет только потому, что он первый! Скотина! Как ты вкусно пахнешь, Иосиф! "И запах от ноздрей твоих, как от яблоков; уста твои, как отличное вино". Поцелуй меня, не бойся. Ну не бойся же! прошу тебя... Их нет... (Целуются.) Вот так... Еще... Идем ко мне! Идем, быстрее же! Тупенький... _ Лилит уводит Иосифа в свою келью. Тишина, прерываемая смехом Лилит. Выходит Адам, озирается, заглядывает в келью Иосифа, затем стучится в дверь кельи Императора. _ ИМПЕРАТОР (выглядывая). Завтракать?
      АДАМ. Где этот ублюдок?
      ИМПЕРАТОР. Не знаю, тут Лилит лизала ему раны. _ Адам стучит к Лилит. _ ГОЛОС ЛИЛИТ. Я не одна.
      АДАМ. Спроси его, какое вино он пьет по утрам?
      ЛИЛИТ (после паузы). Кахетинское!
      АДАМ (Императору). Кахетинское?
      ИМПЕРАТОР. Первый раз слышу. Пусть будет кахетинское. Нет, не помню. _ Адам уходит к себе. Император прохаживается. Из кельи Лилит выходит Иосиф. _ ИМПЕРАТОР. Ну как?
      ИОСИФ. Что "ну как"?
      ИМПЕРАТОР. Все раны обработала?
      ИОСИФ. Я ему их все припомню.
      ИМПЕРАТОР. Припомнишь? Это правильно. Месть - святое чувство. Он это заслужил. Чем смогу, помогу. Ну, а как Лилит?
      ИОСИФ. Что как?
      ИМПЕРАТОР. Мы тут приелись, только ею и питаемся. Хороша на твой вкус?
      ИОСИФ. Попадались и получше.
      ИМПЕРАТОР. Вот как.
      ИОСИФ. Что раскакался, дай пройти. (Уходит к себе.)
      ИМПЕРАТОР. Ожил. Чудесно. Хороший знак.
      ГОЛОС АДАМА. Император, помоги со столом! _ Император заходит в келью Адама. Некоторое время спустя они выносят накрытый стол с завтраком, расставляют стулья. _ ИМПЕРАТОР. Так, что у нас сегодня на завтрак?
      АДАМ. Лобио, немного дичи, зелень, орехи, сыр, вино.
      ИМПЕРАТОР. Лобио - это бегало или плавало? Вкусно?
      АДАМ. Не знаю, не пробовал. Потерпи.
      ИМПЕРАТОР (напевает). Мы лобио, мы лобио, мы очень любим лобио! Ну где же они?!
      АДАМ. Прошу к столу, всех прошу к столу! _ Выходит Лилит в наряде невесты. _ ЛИЛИТ. Мальчики, как вам мой наряд? Я похожа на невесту?
      ИМПЕРАТОР. Как прекрасны ноги твои кривые в сандалиях!
      ЛИЛИТ. Идиот! Голодный идиот. Войдешь ты теперь ко мне, как же!
      ИМПЕРАТОР. На полусогнутых.
      ЛИЛИТ. Иосиф! Иосиф, я жду тебя, мой милый! _ Появляется Иосиф. _ АДАМ. Завтрак подан!
      ИОСИФ. Идите вы все к черту со своим завтраком! Сборище идиотов! Один бандит, один дурак, одна б... в фате. Где здесь выход? Я спрашиваю, где здесь выход?
      ЛИЛИТ. А вот за б... - в конец очереди!
      АДАМ. Здесь нет выхода, дорогой. Как сына прошу, успокойся, позавтракай. Ты ведь голоден?
      ИОСИФ. Да.
      АДАМ. Успокойся, поешь лобио, выпей вина, мы тебе все расскажем.
      ИМПЕРАТОР. Ты ведь любишь лобио?
      ИОСИФ. Люблю.
      ИМПЕРАТОР. Ну вот и чудесно! Веди Лилит к столу, она как бы сегодня твоя невеста. Тихо, дети мои. Возблагодарим Господина нашего - он подарил нам еще один день, он подарил нам еще одну пищу. Амен!
      ВСЕ (кроме Иосифа). Амен! (Садятся и начинают завтрак.)
      ИМПЕРАТОР. Действительно вкусно! Томат, колбаски, уксус, соль и травы. Петрушка точно. Недурно. Надо будет запомнить. Лобио. Ты хорошо начинаешь, ИОСИФ. Конец тоже должен быть выдающимся. В середине могут иметь место и провалы. Это закон сцены.
      ЛИЛИТ. Иосиф, не трать на него внимания, все внимание на меня. Адам, почему мой бокал пуст? Как старейший, произнеси первый тост. Иосиф, они меня здесь держат за подстилку. Ты не представляешь, как они измываются надо мной каждый божий день, особенно этот палач. Но с этого момента все - издеваться над вами буду я!
      АДАМ. Помолчи, женщина. Первый тост за того, кто здесь всех собрал - за моего Отца. _ Все встают, Иосиф продолжает сидеть. _ АДАМ (Иосифу). Встань, как сына прошу. Встань, пожалуйста. Встань, Иосиф, встань, щенок.
      ЛИЛИТ. Встань, милый, пожалей меня. Не порть нашу встречу. _ Пересиливая себя, Иосиф встает. Все выпивают вино и садятся. _ ИМПЕРАТОР. Святой тост, и вино ему вполне соответствует. Кахетинское - это откуда, Иосиф? (Иосиф молчит.)
      ЛИЛИТ. Отстань от человека, дай ему поесть. Налейте мне еще, положи мне вон того. По-моему, я снова начала толстеть. Можно, я скажу? Сидя. Я хочу выпить за здоровье моего первого мужчины, дарованного мне Отцом. Мужчин у меня было видимо-невидимо - и все разные. Сначала белые, потом пошли желтые, потом красные, я думала, что все, но когда черные появились - думала, крыша поехала. Нет, черные, как сажа, кроме ладошек, пяток и членов. К чему это я? Самый последний - вот, сидит, молчит, бревно бревном. Все они лазили по мне точно муравьи, во все дырочки, и всем я говорила одно и тоже, ленивая я: "Да, мой милый! Ты самый лучший, ты мой единственный, иди же ко мне, любовь моя, я вся сгораю от желания, взойди ко мне!" И они входили, и выходили, и снова входили. И называлось все это любовью... О чем это я? Да... Адам, за тебя, моего первого, единственного и последнего, который никогда не слышал и не услышит этой идиотской лжи, извергаемой моим женским естеством, будь оно проклято... За тебя! (Выпивает.) Гораздо было бы лучше, если бы меня сделали мужиком...
      АДАМ. Спасибо, Лилит. Я ценю твои чувства.
      ИМПЕРАТОР. Адам, позволь мне, жалкому рабу, присоединиться к этому тосту. Иосиф, друг мой, выпей за Адама. Это единственная возможность в твоей жизни, не упусти ее! (Иосиф невозмутимо продолжает есть.) Дурачок. Я немного взволнован неизвестностью в лице Иосифа. Мы совершенно не знаем его. Мы видим его впервые. Очевидно, что это человек неординарный, что это личность. И это все, что мы знаем. Для нас он черный ящик.
      ЛИЛИТ. С розовыми ладошками и членом.
      ИМПЕРАТОР. Воистину верно. Что в нем - вот любопытно узнать, не ломая крышки. Иосиф, расскажи нам о себе. (Пауза.) Лилит, каков он в любви?
      ЛИЛИТ. Ничего особенного. Такой же, как и все вы. Даже спасибо не сказал.
      ИОСИФ. Спасибо.
      ЛИЛИТ. На здоровье, мой единственный. Хочешь еще?
      ИОСИФ. Подавись собой, бесплодная.
      ЛИЛИТ. А вот это ты зря, этого я тебе не забуду.
      АДАМ. Остынь, Лилит. Мы долго жили скучно, безрадостно, надоели друг другу. Перестали говорить правду, разучились любить. Я хочу поднять бокал за Императора! (Император встает.) За моего верного спутника. Садись, сын мой. Сколько здесь перебывало народу, какие пиры закатывали! Слезы лили, как вино: " Адам! Друг! Я буду вечно с тобой, не покину тебя!" Где они, сладкоголосые красавцы? Пришел человечек со скрипучим голосом, за моей спиной стал говорить гадости, терпел меня, издевался надо мной и мною же вытирал ноги. Что ж, друзей не выбирают, особенно в моем положении. За Императора! За мою тень! Еще немного, и я тебя полюблю.
      ИМПЕРАТОР. Спасибо, АДАМ. Спасибо. Только не привыкай ко мне. Я этого не перенесу, привычка - это смерть всему. Когда я был Императором... Кстати, Иосиф, ты был Императором?
      ЛИЛИТ. Да! Кем ты был при жизни? Золотом в дерьме или дерьмом в золоте? (Иосиф молчит.)
      АДАМ. Какая разница? Что мы его торопим? Как с цепи сорвались. Не мешайте человеку, пусть наестся и выпьет. Давно мы вот сны не рассказывали друг другу. Император, начинай. Что видел ты, человече?
      ЛИЛИТ. Сны, сны!! Я их так люблю смотреть!
      ИМПЕРАТОР. Что мне снилось? Действительно, что же мне снилось? Ты знаешь, Адам, не помню. Убей меня Бог, не помню! (Посмеивается.)
      ЛИЛИТ. Ну и сволочь же ты! Все ты помнишь! Ну не томи, мы же договорились не врать про сны. А они у тебя такие интересные! Ты меня просто убить хочешь!
      АДАМ. Он у нас кокетка.
      ИМПЕРАТОР. Мне снилась Лилит.
      ЛИЛИТ. Правда? Не врешь? Поклянись мною!
      ИМПЕРАТОР. Чистейшая правда! Клянусь! Я шел куда-то со вполне ясной для меня целью. В руке кинжал или шпага, не помню... Я шел на смех ЛИЛИТ... там был еще чей-то голос... Я выскочил! и увидел тебя, Лилит! И того тоже.
      ЛИЛИТ. И что мы делали?
      ИМПЕРАТОР. Мягко говоря, трахались.
      АДАМ. Со мной?
      ИМПЕРАТОР. Нет. Я его увидел со спины - узкие бедра, ноги. Пальцы на ногах, как у обезьяны. Два пальца на ноге срослись - брр, противно! (Иосиф вскакивает.) Вспомнил! Это был ИОСИФ.
      АДАМ (Иосифу). Что ты вскочил? Это всего лишь сон. А дальше, дальше то что было?
      ЛИЛИТ. Ну? Дальше, дальше! Ты убил нас?
      ИМПЕРАТОР. Не успел. Проснулся.
      ЛИЛИТ. Ууу, это не настоящий сон, так не считается. Все испортил.
      ИМПЕРАТОР. Куда вы денетесь - убью следующей ночью.
      ЛИЛИТ. Тогда, если будешь убивать, не протыкай Иосифа насквозь. В прошлый раз ты и меня подколол, шрам на животе остался некрасивый. Вот (показывает шрам), резал бы уж до смерти. Видишь, Иосиф, какой он у меня ревнивый. Я вижу, тебе неинтересны наши сны? Это ведь и тебя касается.
      АДАМ. Он еще ничего не понял. Сны у нас - единственная реальность. Ты сыт, дорогой?
      ИОСИФ. Вы можете закончить эти дурацкие разговоры? Вы можете ответить на один вопрос: где я?
      ИМПЕРАТОР. Это самое простое - где ты? Ты с нами. С нами, а мы - с тобой. Выпьем за нашу встречу. (Иосифу.) Пей, а то хуже будет, не будь я ИМПЕРАТОР.
      ИОСИФ. Ну и где мы все? Где мы сидим?
      АДАМ. Мы сидим в замкнутом помещении, из которого нет выхода.
      ИОСИФ. Это тюрьма?
      АДАМ. Тюрьма без окон и без тюремщиков.
      ИОСИФ. Вы не можете выйти отсюда?
      АДАМ. Можем. Через Трубу. Но не хотим.
      ИМПЕРАТОР. Горя в этом особого нет - многие всю жизнь проводят в своем селе, городе, стране, планете. Для иного и тело - тюрьма души...
      ИОСИФ. Я хочу выйти отсюда. Вы не имеете права держать меня здесь. Я требую адвоката!
      ЛИЛИТ. Ха! Умора! Адвоката нам тут только не хватает!
      ИМПЕРАТОР. И мы хотим того же.
      ИОСИФ. Я хочу поговорить с начальником тюрьмы.
      АДАМ. Это невозможно.
      ИОСИФ. Тогда с надзирателем! _ Император (указывает на Адама). Говори! _ АДАМ. Я всего лишь староста этой камеры.
      ИОСИФ. Здесь есть другие камеры?
      АДАМ. Не имею представления.
      ИОСИФ. Бред сумасшедших.
      ИМПЕРАТОР. Тюрьмой называется замкнутое физическое или духовное пространство, мыслящие обитатели которого безнаказанно и беспредельно в границах жизни ограничивают желания, возможности и отправления иных мыслящих, сосуществующих с ними обитателей. Вот так.
      ЛИЛИТ. Боже, как ты все-таки умен. Давайте что-нибудь попроще - попытаем его до первой крови, а потом я его от всей души пожалею.
      АДАМ. Зачем тебе эта глупая определенность, глупый человек? Начальник, не начальник, старший, младший. Тебе так легче жить? Изволь. Мы для тебя тюремщики, ты для нас - жертва. И если ты нам не будешь интересен?- часы твои сочтены.
      ИОСИФ. Вы убьете меня? Это незаконно! Я протестую! Есть же хоть какой-то закон в этом месте, будь оно проклято!
      АДАМ И ИМПЕРАТОР (вскакивают, хором). Будь оно проклято!
      ЛИЛИТ (запаздывает). Будь оно проклято! Ха-ха, вечно я опаздываю. Давайте выпьем.
      АДАМ. Мы тут дышим законами, пьем их, купаемся в законах, здесь просто царство законов. Здесь все законы божьи.
      ИМПЕРАТОР И ЛИЛИТ. Амен!
      ИОСИФ. Вот оно что. Это сумасшедший дом. Как я сразу не понял?!
      ИМПЕРАТОР. Первый раз слышу, чтобы дома сходили с ума.
      ЛИЛИТ. А чего - крыша поехала, и весь дом того - фьють!
      АДАМ. Какая тебе разница, Иосиф? И в сумасшедшем доме божьи законы.
      ИОСИФ. Вы безнадежны! Нет Бога - и нет никаких божьих законов! (Адам и Лилит смеются.)
      ИМПЕРАТОР. Да тихо вы все! Дайте послушать умного человека. Чего нет?
      ИОСИФ. Бога нет.
      ИМПЕРАТОР. С ним что-то случилось? Боже, неужели Бог умер? Не дай Бог!
      ЛИЛИТ. Я запуталась. Что с Богом?
      ИМПЕРАТОР. Его нет! Вот, с воли человек, самые свежие новости - Бога нет.
      ЛИЛИТ. А кто вместо него?
      ИМПЕРАТОР (указывает на Иосифа). Прошу любить и жаловать, Иосиф - богочеловек!
      ЛИЛИТ. Дай, я его полюблю. Два раза, по-божески!
      ИОСИФ. Вон со своей обезьяньей любовью! Адам! Лилит! Подобье Божье! Ублюдки! От обезьян произошли, от мартышек!
      ИМПЕРАТОР (Адаму и Лилит). Вы оба рождены от мартышки, а мы с Иосифом - от вас.
      ЛИЛИТ. Б... бы я еще стерпела - грешна, но уж мартышку я тебе не прощу! (Уходит в свою келью.)
      АДАМ. Чем ему обезьяна не угодила? Лилит обидел. Уймись, безумец.
      ИМПЕРАТОР. Иосифу больше не наливать.
      ИОСИФ. Заткнись, дерьмо. (Выпивает.) Задницу я вам лизать не буду. Плохо вы меня знаете.
      ИМПЕРАТОР. Никто тебе ее не даст. Горячим шершавым языком - брр...
      ИОСИФ. Я вас ненавижу. Тупое быдло. Я вас всех убью. Убью.
      ИМПЕРАТОР. Этот может.
      ИОСИФ. Ноги будете целовать - все равно убью. Убью. _ Иосиф, шатаясь, идет в свою келью. Появляются Лилит с Амуром. В руках у Амура десантный автомат. Иосиф останавливается у своей двери. _ ИМПЕРАТОР. О-о-о, кто к нам пришел! Амурчик, радость наша!
      АМУР. Мир вашему дому! Рад видеть тебя, АДАМ. Привет, ИМПЕРАТОР. Давно я у вас не бывал.
      АДАМ. Привет тебе, Амур. Садись с нами, попей вина. Кахетинское.
      АМУР. С удовольствием! Бывал я в Кахетии.
      ИМПЕРАТОР. А где это?
      АМУР. Рядом с Колхидой.
      ИМПЕРАТОР. А Колхида где?
      АМУР. А, одно слово - ИМПЕРАТОР... Ну, со свиданьицем... (Выпивает.)
      ЛИЛИТ. Давай, давай - работай. Ишь, присосался...
      АМУР. А где клиент?
      ЛИЛИТ (указывает на Иосифа). Вот этот вот.
      АМУР (деловито). Хлипкий он какой-то, выдержит ли всю дозу?
      ЛИЛИТ. Побольше всади, он меня мартышкой назвал.
      ИОСИФ. Обезьяна! Иди сюда! К ноге!
      АМУР. О-о-о, такое не прощают. За тебя, Лилит! (Вскидывает автомат и в упор расстреливает Иосифа.)
      ИМПЕРАТОР. Хороша машинка! Дай подержать. (Рассматривает автомат, добивает Иосифа.) Умеют делать, черти.
      ЛИЛИТ. Браво! (Целует Амура.)
      АДАМ. Прошу к столу, АМУР. Давно я тебя не видел. За встречу! За твое святое ремесло!
      ЛИЛИТ. За любовь, что ты даришь людям!
      АМУР. Спасибо, друзья. (Выпивает.) Чудесное вино. Рад вас видеть. Все дела бросил, как услышал голосок ЛИЛИТ. Вызывайте почаще.
      ИМПЕРАТОР. Какие новости в свете?
      АМУР. Да все по-старому. Ничего интересного, у вас тут гораздо приятнее. Тишина, никаких тебе интриг: "Позвольте, никакой он не святой, обычный мученик, даже без нимба!" Хороший стол, чудесное вино, одна Лилит чего стоит... Что еще нужно человеку, чтобы спокойно встретить вечность?
      АДАМ. Действительно...
      ИМПЕРАТОР. Кто нынче в фаворе?
      АМУР. Мелкий народец, ни одной личности. Все тебя вспоминают: "Где это, говорят, наш Император? Куда, говорят, он подевался?"
      ИМПЕРАТОР. Ну уж, вспоминают. Врешь небось.
      АМУР. Клянусь своими стрелами!
      АДАМ. Кстати, где они?
      АМУР (хлопает по автомату). Эта штучка не в пример удобнее. Но на парадах я всегда по полной форме: фиговый листок пятый номер, лук, стрелы, бабы балдеют...
      АДАМ. А нас с Лилит? Помнят еще?
      АМУР. Вас с Лилит? Вас помнят, конечно помнят, что за вопрос. Обоих.
      АДАМ. Понятно... Как Ева?
      АМУР. Ева? Да как Ева? Обычно, я ее совсем не вижу, вся в благотворительности по уши. Чудесное вино, ей Богу великолепное!
      ЛИЛИТ. Старая ханжа! Ненавижу!
      АДАМ. Лилит!
      ЛИЛИТ. Прости, АДАМ. Что носят в свете? Что-нибудь особое?
      АМУР. Да ничего особенного - почти ничего и не носят, ты же знаешь мою специфику. Иная вызовет, сама в чем мать родила, страшна, как смертный грех, Амур, говорит, ну сделай хоть что-нибудь, я отблагодарю. Нет, говорю, спасибо, Амур взяток не берет. Недавно на одну каракатицу весь рожок потратил, а клиент очухался - и все равно ни в какую! Пришлось еще раз добивать. Я давно заметил - дозы все время растут. Как ишак, по пять рожков таскаю, вот жизнь!
      ЛИЛИТ. Тяжело, миленький?
      АМУР. Ты же знаешь, ЛИЛИТ... Ради тебя, ради одного твоего слова... Я же стрелялся из-за тебя, ты хоть это помнишь?
      ЛИЛИТ. Как давно это было... Господи, какая же я старая, и как давно это было... Господа, мы с Амуром вас покидаем?
      АДАМ. Мы не в обиде. Нас с Императором помнят.
      АМУР. Клянусь, что это так!
      АДАМ. Иди, Амур, иди... Не забывай нас, навещай почаще, может и мы еще на что сгодимся. Всем, кто нас помнит - привет.
      ИМПЕРАТОР. А от меня добавь, что Император чувствует себя превосходно! И вот, еще... А, ладно, чувствует себя превосходно - и хватит!
      АМУР. До встречи, друзья! _ Лилит с Амуром уходят в келью Лилит. Адам мрачен. _ ИМПЕРАТОР. Да брось ты переживать! Амур дурак, у него в голове одни бабы да мужики.
      АДАМ. Заткнись! Я не переживаю.
      ИМПЕРАТОР. Вот и хорошо, вот и славненько! Слушай, давай порыбачим! Давно мы с тобой рыбок не тягали, а, Адам? Ты меня слышишь?
      АДАМ. Слышу. Давай.
      Оба встают и подходят к Трубе. Адам отворяет дверцу, видно красное свечение внутри Трубы, слышны звуки, подобные тем, что издает землечерпалка.
      ИМПЕРАТОР. Одно дерьмо плывет, измельчал народец. Помнишь, каких белуг мы с тобой таскали раньше? Одна к одной, можно было и не выбирать. Вон вроде ничего. Нет, толстовата. О, вот следующая, хватай ее за жабры! Держи, а то уйдет! Скользкая, стерва... (Вытаскивают из Трубы обнаженное женское тело.) Вроде миленькая, как тебе, Адам?
      АДАМ. Какая тебе разница?
      ИМПЕРАТОР. Ну все-таки, хочется выбрать получше.
      АДАМ. Бери и тащи.
      ИМПЕРАТОР. А тебе?
      АДАМ. Я не хочу.
      ИМПЕРАТОР. Почему, чудак? Самый клев пошел.
      АДАМ. Грех это, кровосмесительство. Смертный грех.
      ИМПЕРАТОР. Смерти боишься? Как знаешь. Помоги взвалить. (Адам взваливает женщину на спину Императора.) Вот и согрешил помощью...
      АДАМ. Позови Амура, он еще здесь.
      ИМПЕРАТОР. Обойдемся без амуров, с ними и дурак сможет. (Уносит добычу в свою келью.) _ Адам подходит к лежащему Иосифу и за ноги втаскивает его в келью. Выходит из кельи Иосифа, прислушивается. Из кельи Лилит слышен ее смех, из кельи Императора доносится женский вопль и звуки пощечин. Адам уходит к себе.
      ------------------------------------------------------------------------------_
      _Действие второе_
      _ В зале появилась новая мебель - судейское кресло с высокой спинкой для Адама и два кресла по бокам для Иосифа и Лилит. __ В зале никого нет. Из кельи Лилит доносится детский плач, он резко прекращается, как будто ребенка накрыли подушкой. Тишина. __ Из своей комнаты выходит живой и невредимый Иосиф, некоторое время спустя из своей кельи появляется Император. _ ИОСИФ. Доброе утро.
      ИМПЕРАТОР. Доброе утро, ИОСИФ. Как спалось на новом месте?
      ИОСИФ. Хорошо спалось. Я вчера выпил лишнего, наговорил тоже лишнего. Я приношу свои извинения. Такое больше не повторится. Я приношу свои извинения.
      ИМПЕРАТОР. Какие пустяки, Иосиф, друг мой! Мужчины немного выпили, мужчины немного поговорили - это же и есть жизнь! А вот извиняться - это недостойно мужчины. Никогда и ни перед кем не извиняться - вот мое правило. Забудем твои извинения, как шутку дурного тона. Все! Единственное - не вздумай извиняться перед Адамом и Лилит. Не поймут, не оценят - не те люди. Это очень, между нами, неинтеллигентные существа. Они же были первые, университетов не кончали. Но ты был прелестно естественен - и это главное. Будь таким и дальше.
      ИОСИФ. Благодарю вас.
      ИМПЕРАТОР. Вчера мы были на "ты".
      ИОСИФ. Да, действительно... Вот вчера, в самом конце... Я плохо помню... Перед тем, как я к себе ушел...
      ИМПЕРАТОР. Это был Амур.
      ИОСИФ. Кто?
      ИМПЕРАТОР. Амур, бог любви. Он тебя убил. По просьбе Лилит. Было больно?
      ИОСИФ. Очень. Очень больно.
      ИМПЕРАТОР. Не бойся, больше он не появится.
      ИОСИФ. Вы... простите, ты сказал, что он меня убил... Это... шутка
      ИМПЕРАТОР. Ничего себе шуточки! Он никогда не шутит и бьет наверняка.
      ИОСИФ. Ты шутишь. Я же живой.
      ИМПЕРАТОР. У нас очень целебные ночи. Я лично, вот этой вот рукой два раза убил Лилит и один раз Адама. Два раза Адам убивал меня, но, как видишь, я жив и здоров, равно как и ты. Ночь все списывает.
      ИОСИФ. Плохо понимаю тебя. Ты был мертв?
      ИМПЕРАТОР. Телом. Брось переживать. Ну неужели ты думаешь, что Адам сильнее меня в драке? Да он мужлан! Я подставился специально, чтобы самому прочувствовать все это. Лилит вызвала Амура, он тебя убил, у него профессия такая - убивать. Смерть исцеляет человека лучше сотни лекарей. Да ты же слышал - "О мертвых либо ничего, либо только хорошее"! Теперь в тебе только хорошее! Теперь ты нас всех любишь! Адама, меня, Лилит! Но всех больше - Лилит. Она же Амура вызвала. Он и всадил тебе, не пожалел, дубина языческая. Скажи честно, любишь Лилит?
      ИОСИФ. Это мое личное дело.
      ИМПЕРАТОР. О! Попал в точку! Бедная дурочка Лилит.
      ИОСИФ. Не смей говорить о ней таким тоном.
      ИМПЕРАТОР. Амур явно перестарался, ты стал слишком серьезен. Молчу. Чего же ты ждешь, она твоя. Ты первый, у вас любовь, а мы с Адамом следующие. Иди же!
      ИОСИФ (хватает Императора за грудки). Перестань! Замолчи!
      ИМПЕРАТОР (падает на колени). Не надо! Не надо. Боюсь. Пощади меня, о храбрый Иосиф! _ Из кельи Лилит вновь доносится надсадный крик ребенка. _ ИОСИФ. Кто-то плачет.
      ИМПЕРАТОР. Мм, дура! (Стучит в дверь кельи Лилит.) Лилит. Лилит. _ Дверь распахивается, на пороге появляется Лилит. _ ЛИЛИТ. Миленький, выручай, миленький, последний раз! Клянусь тебе, больше никогда! _ Вновь раздается плач ребенка, Лилит бросается в келью, ребенок замолкает. Из своей кельи выходит Адам. _ АДАМ. Что случилось? Доброе утро всем. Как прошла ночь, Иосиф?
      ИОСИФ. Доброе утро. Ночь прошла хорошо, снились странные сны.
      АДАМ. Это нормально, на новом месте всегда так. Кто-то сейчас кричал?
      ИМПЕРАТОР. Тебе послышалось.
      АДАМ. Я слышал крик младенца. Это у тебя, Иосиф?
      ИОСИФ. У меня нет детей. _ Слышен детский плач. _ АДАМ. Старая сука! (Вбегает в келью Лилит. Слышны крики Лилит "Нет! Нет!") _ Император хватает Иосифа, не пуская его к Лилит. _ ИОСИФ. Пусти меня! Пусти! Не смей трогать ее! Лилит, я здесь!
      ИМПЕРАТОР. Тише, дурень! Не лезь! Не твое дело! _ Адам выходит, держа младенца без признаков жизни, идет к Трубе, открывает дверцу и выкидывает тело в Трубу. _ АДАМ. Старая сука. (Уходит к себе.)
      ИОСИФ. За что он его?
      ИМПЕРАТОР. Да ни за что, так просто.
      ИОСИФ. Куда он его выкинул?
      ИМПЕРАТОР. Отправил попутешествовать. Ребенок увидит миры, правда, ничего в них не понимая.
      ИОСИФ. Он был мертв?
      ИМПЕРАТОР. Не мертвей тебя. Мертвый, живой - не вижу разницы. Кстати, в Египте так называли рабов: мертвый-живой. Через черточку. Веселенькое начало дня. _ Император уходит к себе. Некоторое время спустя появляется плачущая Лилит и бросается на грудь Иосифу. _ ИОСИФ. Здравствуй, Лилит.
      ЛИЛИТ (сквозь слезы). ... он не может понять... он не хочет понять меня... Я же не глиняная баба, я живая женщина... Мне иногда хочется быть такой же, как все - любить, быть любимой, иметь детей... Мне так мало надо, ну что Он меня мучает? Господи, за что Ты меня мучаешь? Ну их так много у Тебя, этих маленьких куколок в твоем муравейнике... Что плохого, если я возьму себе одного, самого ненужного, самого незаметного, слабого, мягкого, тычущегося, они же все равно приходят к Тебе тысячами... Их же не убудет у Тебя, эти самки нарожают новых, любая пьянчужка, любая мокрохвостка мечет их, как икру, и только я, я, я - первая женщина Вселенной, я ниже их всех, ниже любой публичной лягушки... Они недостойны этого, они убоги в своих желаниях... Как мне плохо каждый раз, Господи... как мне плохо... Никому я не нужна. Никому я не нужна.
      ИОСИФ. Я люблю тебя. Я люблю тебя, ЛИЛИТ.
      ЛИЛИТ. А, это ты, ИОСИФ... Я тебя не узнала. Долго жить будешь. Ты не любишь, ты хочешь меня. Я позвала Амура - и ты захотел меня. А не позвала бы - тебя сейчас тошнило бы от моих прикосновений... Когда любят, не желают. Когда любят, убить готовы, чтобы не возжелать. Эта такая ловушечка для дурачков, желание... Если любишь, убей меня, а, Иосиф? Дай мне хоть один день отдохнуть, поспать мертвым сном. Давно я не высыпалась. Только чур - не больно! Незаметно и не больно, чтобы я даже и не знала, когда ты это сделаешь... Идем ко мне, у меня спрятан кинжал, острый-острый. Быстрее, пока нам не помешали! Иди же, иди! _ Лилит уводит Иосифа к себе. Некоторое время в зале пусто. Из кельи Иосифа доносится крик: "Лаврентий! Лаврентий! Где ты, Лаврентий?" Оттуда появляется Сталин, в сером френче, брюках, и старческой походкой тычется во все углы. _ СТАЛИН. Лаврентий, Лаврентий... Брось свои шуточки... Где вы все попрятались? Лаврентий, где ты? (Подходит к келье Адама, открывает дверь. На пороге появляется АДАМ.) Это ты, Лаврентий? А где остальные? Вы что, издеваетесь надо мной? (Адам молча разглядывает Сталина.) Кто ты такой, что ты здесь делаешь?
      АДАМ. Приветствую тебя, сын мой. С прибытием тебя.
      СТАЛИН. Какой я тебе сын? Обезумели тут все от пьянства? Есть здесь кто-нибудь трезвый? Лаврентий, ты мне за все ответишь. Распустил своих мерзавцев, скотина! (Идет к двери Императора. Император появляется на пороге.) Где Лаврентий?
      ИМПЕРАТОР. Лаврентий, ты где? Лаврентий! Ку-ку, папаша, нету его. Ты сам то кто ему будешь?
      СТАЛИН. Сплю я, что ли? (Щиплет себя, пытается потом ущипнуть Императора.) Ты кто?
      ИМПЕРАТОР. Я - Император! Только без фамильярностей, я этого не переношу.
      СТАЛИН. Наполеон?
      ИМПЕРАТОР. А других ты и не знаешь? Серый ты, папаша, как твой мундир.
      СТАЛИН (указывает на Адама). А этот кто?
      ИМПЕРАТОР. О-о-о, это Адам! Знаешь что-нибудь про Адама? Смешной старичок, ни хрена не знает. А ведь такие надежды подавал...
      АДАМ. Что время делает с человеком, скажи, Император, а? Время - это Его самая смешная и страшная шутка. Божественная фантазия... (Уходит к себе.)
      ИМПЕРАТОР. Каким ты был, Иосиф, таким ты и остался. Медленно доходит.
      СТАЛИН. Император и Адам... Могу я видеть главного врача?
      ИМПЕРАТОР. Главный лекарь - это время, но здесь оно напрочь отсутствует. Лечимся вином, женщинами, снами, драками - чем придется. Что закажете - вино? женщину? драку?
      СТАЛИН. Здесь есть медицинская сестра? Я хочу ее видеть.
      ИМПЕРАТОР. Желаете лицезреть голую сестру милосердия? Это скромно, это мне нравится. Я понимаю - возраст. Постучи вон в ту дверь (указывает на келью Лилит) и заходи.
      СТАЛИН (стучит в дверь). Товарищ медсестра! Товарищ медсестра!
      ГОЛОС ЛИЛИТ. Я не одна.
      ИМПЕРАТОР. Она сейчас освободится, у нее пациент. Посиди, дорогой. _ Сталин садится на стул. Выходит Иосиф, с недоумением смотрит на Сталина. Император наблюдает их встречу с видимым удовольствием. _ ИОСИФ. Здравствуйте, отец. (Сталин молча пытается зайти к ЛИЛИТ. Иосиф загораживает ему дорогу.) Зачем вам туда? Что вам там делать?
      СТАЛИН. Пустите меня. Мне нужна сестра милосердия.
      ИОСИФ. Нечего тебе там делать!
      СТАЛИН. Пустите меня.
      ИМПЕРАТОР. Пропусти старого, у него тоже могут быть желания.
      СТАЛИН. Пустите меня.
      ГОЛОС ЛИЛИТ. Кто там? (Появляется в дверях.) Ой, новенький! Иосиф, мне не нужен сторо%20>ЛИЛИТ. Маслом по сердцу! Проходи, отец, раздевайся до пояса. (Сталин заходит внутрь.) Снизу. Не хмурься, дурачок. (Целует Иосифа и закрывает дверь.) _ Взбешенный Иосиф кидается в свою келью. Раздаются крики Сталина: "Помогите! Что ты делаешь, мерзавка?! Помогите же!" Полуодетый Сталин вываливается из кельи Лилит. Она, смеющаяся, появляется следом. _ СТАЛИН. Тьфу, мерзавка! Это тебя Лаврентий подставил? Сгною обоих! Тьфу на тебя!
      ЛИЛИТ. Дедушка, а не голубой ли ты часом? (Давится от смеха.) Первый раз такого дурака вижу!
      СТАЛИН. Что вы тут из меня идиота делаете?! Вы что, не знаете, кто я такой?! Вы не знаете, кто я?! Кто я! Кто я! _ На крики беснующегося Сталина выходят Адам и Иосиф. _ Кто я?! Кто я!! (Обессилевший, садится на стул; ему дурно.)
      ИМПЕРАТОР (указывает на Сталина). Иосиф, а ведь этот старик - это ты.
      ИОСИФ. Шутишь.
      АДАМ. Он не шутит.
      ЛИЛИТ. Не ожидала такого от нашего Иосифа прекрасного - праведником стал, святее папы римского. Дед, ты упускаешь свой единственный шанс - вкусить между жизнью и смертью лучшую женщину мира!
      ИМПЕРАТОР. Смотри, Иосиф, его рука сухая! И бьюсь об заклад - на ноге срослись два пальца. Чертово копыто!
      СТАЛИН. Кто вы? Что вам от меня надо?
      АДАМ (Сталину). Ты хоть понял, куда попал?
      ИОСИФ. Это я? Я буду таким? Адам, это я?
      АДАМ. Ты. Но таким ты уже не станешь. Время остановилось.
      СТАЛИН. Я... я... я... я умер...
      АДАМ. Да.
      СТАЛИН. Когда?
      АДАМ. Вчера ночью. Под утро.
      СТАЛИН (указывает на Иосифа). И это тоже я?
      АДАМ. Ты.
      СТАЛИН (подходит к Иосифу). Я... действительно, я... только молодой... (Касается лица Иосифа.) Бедный ИОСИФ... Еще молодой и еще счастливый... (Адаму.) Значит, меня не обманывали?
      АДАМ. Не обманывали.
      СТАЛИН. И вы Адам?
      АДАМ. Да. (Сталин встает на колени и целует руку Адама.) Встань с колен, сын мой. Мы равны с тобой.
      СТАЛИН. А это? (Указывает на Лилит.) Это в самом деле...
      АДАМ. ЛИЛИТ.
      СТАЛИН. Вот она какая.
      ИМПЕРАТОР. А я - Император!
      ЛИЛИТ. Пойду оденусь, а то такие почести, а я в неглиже... (Уходит к себе.)
      ИМПЕРАТОР. А я - Император!
      СТАЛИН (не обращая внимания на Императора). А это все? (Обводит рукой.) Это ад?
      ИМПЕРАТОР. Ну что вы!
      АДАМ. Нет.
      СТАЛИН. На рай я не надеюсь.
      ИМПЕРАТОР. Ну что вы!
      АДАМ. Далеко не рай.
      СТАЛИН. Чистилище?
      ИМПЕРАТОР. Т-с-с, не надо так громко! Мы предпочитаем не употреблять этого слова, от него пахнет чем-то хирургическим. Мы говорим - пургаториум! Или таможня. Позвольте представиться - Император! Служитель пургаториума, сокращенно мытарь!
      СТАЛИН (указывает на Иосифа). Для чего он здесь?
      АДАМ. Это судья.
      ИОСИФ. Я буду судить его?
      АДАМ. Ты будешь судить себя.
      ИМПЕРАТОР. Это нетрудно, помню, я себя осудил на смертные муки секунд за двадцать. Я у меня даже не пикнул.
      СТАЛИН. Странно все это. Я думал, что смерть есть, а ее нет.
      АДАМ. Смерти нет.
      СТАЛИН. А что сейчас будет?
      ИМПЕРАТОР. Немного помытарим тебя, даром хлеба и нам не дают.
      СТАЛИН. Я готов.
      АДАМ. Мы должны переодеться. Это недолго.
      ИМПЕРАТОР. И не вздумайте организовать побег, ироды Царя небесного. У нас самые длинные руки, из под земли достаем. (Пугает Иосифа.) Ууу! _ Адам и Император уходят в свои кельи. _ СТАЛИН. Как ты похож на моего Якова.
      ИОСИФ. Якова? Какого Якова?
      СТАЛИН. Моего первенца звали Яковом.
      ИОСИФ. Что с ним стало?
      СТАЛИН. Убили Якова злые люди... Не ожидал я, что смерть так интересна...
      ИОСИФ. Что сейчас будет с нами?
      СТАЛИН. Не знаю. Давно ты здесь?
      ИОСИФ. Сутки.
      СТАЛИН. Что это было, эти сутки?
      ИОСИФ. Вначале они устроили пир в мою честь, потом меня убили, ночью были сны. Потом утро и ты.
      СТАЛИН. И я... А сны? Про что были сны?
      ИОСИФ. Страшные сны. Про меня, про тебя, я тебя сразу узнал - человек из моих снов. Скажи, зачем ты так жил?
      СТАЛИН. Так получилось... Мне не из чего было выбирать... Кажется, они идут. Не позволяй им... Идут. _ Роскошно одетый Император выходит с жезлом, стучит в пол и провозглашает: "Адам!" Адам в богоподобном одеянии входит и садится в кресло. Император вновь провозглашает: "Лилит!" Появляется Лилит и садится на свое место. _ ИМПЕРАТОР. Иосиф, сын Виссариона! (Иосиф садится в кресло судьи.)
      АДАМ (Сталину). Слушаем тебя, человек.
      СТАЛИН. О чем я должен говорить?
      АДАМ. О себе.
      СТАЛИН. Я должен судить себя?
      ИМПЕРАТОР. Попробуй, если получится. Будешь первым, кому это удалось.
      СТАЛИН. Я был всю свою жизнь очень гордым человеком... Во мне было много достоинств, но гордыня превышала все. Она была основой моей жизни... Когда я это понял, было поздно, и я смирился с ней... Последние годы я был узником самого себя и не видел радости в своем существовании... Все.
      ИМПЕРАТОР. Не густо.
      ЛИЛИТ. Ты радовался, нарушая заповеди?
      СТАЛИН. Это была угрюмая радость.
      ЛИЛИТ. Ну хоть какая-то, но была. У меня нет больше вопросов.
      АДАМ. Иосиф.
      ИОСИФ. Я не хотел, чтобы он стал таким. Я не понимаю, как это получилось.
      СТАЛИН. Лжешь. Лжешь перед самим собой и перед нами. Адам, он врет, он все понимал еще тогда, я-то помню! Это я должен спросить его - зачем он меня таким сделал?! Я проклинал себя молодого, проклинал свою злобу, свою мстительность, свою скупость! Я остался один, совсем один - некому было сказать мне: "Бедный Иосиф!" Кто загнал меня в этот угол?! Только ты! Я стар и умнее тебя. Ты молод и глуп. Из твоей бараньей глупости проросли все мои беды. Это он должен стоять здесь! Он, он! Я его детище, а детище за отца не отвечает!
      ЛИЛИТ. Вот это уже интереснее! А то - виноват! виноват! исправлюсь! Дудки! За всю свою долгую жизнь - я не хочу уточнять свой возраст - я ни разу не видела истинно раскаявшегося. И правильно! Жизнь прожита! Чего жалеть! Все эти раскаяния - только из страха. (Сталину.) Чего ты боишься, человече?! Врежь этому сопляку как следует, он первый испортил твою жизнь!
      АДАМ. Лилит, Лилит, не увлекайся!
      ИМПЕРАТОР (Иосифу). А ты что тут блеешь, как безропотная овца?! Дай этому старому козлу по рогам! Здесь ты судья, а он никто, и звать его никак! Начали по новой! (Хлопает в ладоши.)
      ИОСИФ. Я не могу его осуждать - такая судьба.
      ИМПЕРАТОР. Он не может! А мы можем?! Ты видел ночью, что он натворил?
      ИОСИФ. Видел.
      АДАМ. Судьба, говоришь? А то, что я здесь сижу - это тоже моя судьба? Расхлебывать все ваше дерьмо - это тоже моя судьба? Нет, Иосиф, с меня хватит! Вот сейчас один из вас - мне все равно, кто - уйдет в Трубу, а второй останется и продолжит это грязное дело. Я устал от вас всех. Раньше люди были намного лучше.
      ИМПЕРАТОР. Много чище и нравственнее. И не выпендривались, из чьей там глупости произросли чьи-то беды. Правду говорили. Так что колись, падре.
      СТАЛИН. А что в Трубе?
      ИМПЕРАТОР. Аа, полезло! Боишься?
      ЛИЛИТ. Скука там. Большая серая Скука. Без мыслей, без движения. Без чертей. С ними-то было бы весело.
      ИМПЕРАТОР. Чует, что страшно! Чей-то шепот, потом хруст, почти без вскрика! И снова темно... Да увидишь скоро. Хотя я вижу у старичка маленький шанс послать туда Иосифа. Возьмем да поменяем вас местами!
      АДАМ. Это можно.
      ЛИЛИТ. Мне старенький больше нравится. Он еще исправится, правда, исправишься? Он только с виду тихий, а сам еще о-го-го!
      ИМПЕРАТОР. Не дави на высокий суд, курва.
      ЛИЛИТ. Вы слышали? Все слышали? Адам, он меня курвой назвал! Я требую удалить его из зала суда туда?- в мою келью. Сейчас я покажу тебе "курву"!
      АДАМ. Кончайте балаган - дело-то серьезное. У старичка на совести миллионов тридцать.
      ИОСИФ. Он украл тридцать миллионов?
      АДАМ. Жизней.
      ИМПЕРАТОР. Подумаешь. Бывали и покруче парни.
      ЛИЛИТ. Многовато, батя! Зачем тебе столько-то? Мне тут из-за одного ублюдка всю душу вынимают, а ты тридцать этих самых... ну... много, много!
      ИМПЕРАТОР. Я думаю - кончать его надо, мы еще и не завтракали как следует. Кончим старикашку и поедим. А то пялятся друг на друга и молчат. Тоже мне встреча блудного отца с блудным сыном! Так не договаривались. Я жрать хочу, у меня от этих дел зверский аппетит прорезался. (Достает кинжал.) Ну что, кончать его? А, Иосиф? (Подступает к Сталину.) Суди быстрее!
      СТАЛИН. Погодите!
      ИМПЕРАТОР (отступает). Т-с-с. Не спугните.
      СТАЛИН. Погодите.
      ЛИЛИТ. Император прав - чего ждать. Раньше кончим, раньше сядем. Только мне вот этот (указывает на Сталина) лично интереснее. Не люблю телков бессловесных. Делом надо любовь доказывать.
      СТАЛИН. Я имею право на собственную защиту? Я могу говорить?
      АДАМ. Разумеется.
      СТАЛИН. Спасибо. Я не боюсь вашего суда. Мне его, как видно, не избежать, и это правильно. По каким причинам я не боюсь его? Этих причин несколько: во-первых, самый жестокий суд человек вершит всегда над самим собой. Что такое стыд? Стыд - это гнев, обращенный против самого себя. Если этот гнев достаточно силен, человек сам выносит себе приговор и сам приводит его в исполнение, то есть прибегает к самоубийству!
      ИМПЕРАТОР. Прибежали. А дальше? Хреновый из тебя бегун.
      СТАЛИН. Я неоднократно вершил над собой этот суд, и лишь случайности, в виде моих не в меру ретивых охранников, лишали меня возможности довести это дело до конца.
      ИМПЕРАТОР. Но сейчас-то мы хотим помочь тебе в этом богоугодном деле! Цель у нас одна! Тебе и пыхтеть не надо будет, чик - и все!
      СТАЛИН. Не торопите меня. Я еще не все сказал. Итак, во-первых, я неоднократно осуждал себя. Во-вторых, где больше пользы от меня? Там, где нет движения, нет мысли, нет жизни или здесь, где идет суровая оценка всему, что сделал человек? Я бы сказал, что здесь.
      ИМПЕРАТОР. Он сейчас договорится и сократит меня?- пользы-то никакой, правда, Адам?
      АДАМ. Помолчи. Дальше.
      СТАЛИН. Поверьте, более богатого жизненного опыта вы встретите не часто. Я все познал в той жизни, прошел все ступени, всю пирамиду власти, с вершины которой и был взят сюда. Я знаю, о чем мечтает простой рабочий человек, знаю надежды и чаяния миллионов людей, знаю мысли маленьких начальников и страхи начальников больших. Я знаю свой страх, когда одно лишь движение решает судьбы народов, и ты не должен ошибиться, на тебя смотрит с надеждой весь мир - а ты не знаешь, что делать!
      ИМПЕРАТОР (плачет). Я не могу, меня сейчас стошнит от печали! Адам, можно я немного потошню прямо здесь?
      АДАМ. Попозже. Помолчи. (Сталину.) Продолжай.
      СТАЛИН. Я все познал в том мире. А что знает этот мальчишка? Да ничего, и пользы от него не ждите, поверьте мне, я его знаю. Я не отказываюсь от него, я люблю его, это моя молодость... Но надо найти в себе силы, мужество ради интересов дела отказаться от личного, от жены, от брата, от себя самого, наконец!
      ИМПЕРАТОР. Ну-ка, ну-ка!
      СТАЛИН. Люди глупые и наивные утверждают, что великие дела делают чистыми руками и добрым сердцем. Это то же самое, что вместе содержать волков и овец, пытаясь сделать их счастливыми одновременно! Счастье волка - напиться крови овцы, счастье овцы - видеть волка мертвым. Мир - это вечное равновесие на лезвии бритвы - с одной стороны добро, с другой - зло. И нельзя быть добрым, не причиняя зла. Ибо, когда кончится в твоей суме добро, куда ты денешь неизрасходованное зло? Возьмешь и высыпешь кому-нибудь полною мерою - и кончилась твоя доброта!
      ИМПЕРАТОР. Он прав! Он прав! Говори дальше, добрый человек!
      СТАЛИН. Я не понимаю, какой может быть выбор. Более высокой чести, чем видеть вас, я не знаю. Да здравствуют Адам и Лилит - первые люди человечества! Да здравствует Божий Суд - самый справедливый суд в мире! Вечная слава павшим праведникам!
      ЛИЛИТ (хохочет). Молодец, старичок! Утешил! (Прыгает от радости вокруг Сталина, обнимает и целует его.) Да здравствую я! Ой, умру! Пупсик ты мой старенький! Пошли ко мне, а?!
      ИМПЕРАТОР. Да, сильно кончил... Учись, Иосиф, как кончать надо - чтобы баба в экстаз вошла. А ты свою жизнь проиграл. Иди сюда, иди.
      ИОСИФ (подходит к Императору). Я что-то должен делать?
      ИМПЕРАТОР. Ты - ничего, стой спокойно, расслабься. Он тебя кончать будет. (Дает кинжал Сталину.) Баранов резал, отец? Держи покрепче.
      ИОСИФ. Что вы задумали?! Вы не имеете права! Это самосуд! Вы сумасшедшие!! Адам, скажи!!
      АДАМ. Ты сам сказал - самосуд.
      ЛИЛИТ. Заговорил, паршивец, когда тебя коснулось! "Не могу осуждать! не имею права!" Плесень! За жизнь драться надо! А эти тридцать... как их?
      ИМПЕРАТОР. Миллионов.
      ЛИЛИТ. ... они тоже жить хотели! Давай, старичок! Врежь ему! Мы наш, мы новый мир построим! (Встает сзади Сталина и управляет им как куклой, размахивая кинжалом.)
      ИОСИФ. Нет! нет! не заставляйте меня! (Император крепко держит Иосифа, стоя за его спиной, Иосиф пытается вырваться, но тщетно.) Уйди, Лилит! Оставь его! Отпустите меня! Отпустите! Я не хочу! Не хочу!
      ЛИЛИТ (управляя Сталиным). Давай, старый! Давай, миленький! Еще немного! Бей! Бей же!
      ИМПЕРАТОР. Не удержать! По команде - хоп!
      ИОСИФ. Сволочи! _ Император и Лилит одновременно отпускают Иосифа и Сталина. Иосиф в броске выхватывает кинжал и убивает Сталина. Иосиф хватается за голову, падает на пол и бьется в судорогах. _ ИОСИФ. Мм... Мм... Голова... голова...
      ЛИЛИТ. Принимаю ставки! Делайте ваши ставки, господа!
      АДАМ. Иосиф победит.
      ИМПЕРАТОР. По-моему, ИОСИФ. Он должен.
      ЛИЛИТ. Вы когда-нибудь можете сказать разное? По мне, пусть победит старичок. Уж теперь он не будет кобениться.
      АДАМ. Щелбан против укуса.
      ЛИЛИТ. Идет! Император, он шевелится. _ Император склоняется и Иосифу и прислушивается к его бормотанию. _ ИМПЕРАТОР. Адам, врежь ей! Лилит, готовь стол. Иосиф возвращается.
      ЛИЛИТ. Я всегда проигрываю! Ну хоть бы разочек! Бей, подлец.
      АДАМ (щелкает Лилит по лбу). Помоги ему подняться. Вытрите пол, там кровь. Пошли, Лилит.
      Адам уходит вместе с Лилит в ее келью. Император подымает Иосифа. Иосиф шатается, его плохо держат ноги.
      ИОСИФ. Что со мной? Почему он не умолкает? Откуда этот голос? Мне плохо... Тошнит...
      ИМПЕРАТОР. Держись за меня. От себя не убежишь. Ты победил, но за все надо платить. Он теперь все время с тобой будет.
      ИОСИФ. Зачем ты держал меня? Зачем ты дал ему кинжал? Ты хотел моей смерти? Зачем ты хотел этого? Что я тебе сделал?
      ИМПЕРАТОР. Ничего. Первый раз убил?
      ИОСИФ. Да... (Его тошнит.)
      ИМПЕРАТОР. Привыкнешь. Надо же было тебя расшевелить хоть как-то. Бери за ноги. И в Трубу. Да шевелись ты, убийца хренов. _ Иосиф и Император относят тело Сталина к Трубе, открывают дверцу. Заталкивают Сталина в Трубу. _ ИМПЕРАТОР. Так бы ты не взял кинжал. А здесь созрел за секунду. Вытри пол, оклемаешься - заходи к Лилит, будем пить за твой первый успех.
      ИОСИФ. Завтра тоже что-то будет?
      ИМПЕРАТОР. А как же! Самое смешное впереди. _ Император уходит к Лилит. Иосиф закрывает дверцу Трубы, ему плохо, он оседает на пол, прислоняется к Трубе и плачет.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Действие третье_
      _ Сцена являет собой типичную советскую судебную комнату - "тройку". В центре у стены кресло председателя "тройки" с гербом СССР на спинке и два кресла по бокам. На стене висит большая картина из жизни товарища Сталина, взятая из запасников местного музея. __ Из своей кельи в чуть прикрытой наготе появляется Лилит, в руках у нее разноцветные одежды для Иосифа. Без стука она заходит в келью Иосифа. __ Немного погодя почти одновременно из своих келий выходят Адам и Император. Оба одеты в серые френчи сталинской эпохи, галифе в сапоги. На груди у них ордена Красного Знамени, у Адама их заметно больше. _ ИМПЕРАТОР. Доброе утро, Адам Саваофович. Как спалось?
      АДАМ. Доброе утро, товарищ Император. Спасибо, хорошо, кошмары не мучили. А вы как?
      ИМПЕРАТОР. Почти без снов. Поступили какие-нибудь указания из центра? Недовольны нашими действиями?
      АДАМ. Нет, все спокойно.
      ИМПЕРАТОР. Отсутствие новостей - уже хорошие новости.
      АДАМ. Да. _ Пауза. _ ИМПЕРАТОР. В те давние времена, когда я был живым богом...
      АДАМ. Ну-ну.
      ИМПЕРАТОР. ... у меня был маленький придворный театрик...
      АДАМ. Представляю.
      ИМПЕРАТОР. Ты зря так, иногда действительно что-то удавалось. Конечно, по большому счету, чуть выше среднего уровня... Но дело не в этом. Приносят как-то пьесу о первых человеках. Смотрю - премиленькая вещица.
      АДАМ. О ком, о ком?
      ИМПЕРАТОР. Сцены райской жизни. О вас с Евой.
      АДАМ. Представляю.
      ИМПЕРАТОР. Само собой, в роли Адама лично я, без одежд и дублера, фиговый листок девять на двенадцать. На роль Евы - дикий конкурс, лучшие дамы империи, и отказать никому нельзя - мужья обидятся. Что делать?
      АДАМ. У меня конкурса не было. Ел, что дают.
      ИМПЕРАТОР. Мой шут подсказывает - Ева должна быть без пупка! Каково?
      АДАМ. Гениально. Нашли?
      ИМПЕРАТОР. А то! Пятнадцать лет, сложена безупречно, все, что надо, есть - а пупка нет! Как сквозь землю провалился! Всю обыскал, и неоднократно. Где, спрашиваю, пупок-то, милая? А она, не краснея: "Стерся!"
      АДАМ. А-ха-ха! Вот племя бабье! Стерся! Как отыграла?
      ИМПЕРАТОР. Не помню. А ведь благородных кровей была, не то княгиня, не то графиня.
      АДАМ. Все они одним миром мазаны. А ты Евин пупок видел?
      ИМПЕРАТОР. Нет.
      АДАМ. Не приведи Господь.
      ИМПЕРАТОР. Надеюсь... Ну что, сегодня прощаемся с нашим Иосифом?
      АДАМ. Да.
      ИМПЕРАТОР. Надо это как-то красиво сделать, он мне нравится.
      АДАМ. Мне тоже.
      ИМПЕРАТОР. Будут гости?
      АДАМ. Двое.
      ИМПЕРАТОР. Отлично! Что Лилит? Ты был у нее?
      АДАМ. Зачем? Зайди, спроси.
      ИМПЕРАТОР. Слушаюсь. (Стучит в дверь кельи ЛИЛИТ.) Лилит, солнце наше, ты готова? По-моему, ее там нет. По-моему, она у Иосифа. Небывалый случай. Забыв о девичьей гордости! В ее-то годы! Заношу в анналы. (Стучит в дверь к Иосифу.) Лилит! Лилит, ты жива еще? Съел он ее, что ли? _ Дверь распахивается, появляется Иосиф в разноцветных одеждах. _ ИМПЕРАТОР. "И сказал царь израильский: Ах!" Боже, кто этот красавец? Нарцисс? Нет, это наш Иосиф! Иосиф, ты ли это?
      ИОСИФ. Лилит заставила одеть. Пестровато немного,?а?
      ИМПЕРАТОР. Отнюдь! "Любил Иосифа более всех сыновей его, ибо он был сын старости его; и сделал ему разноцветную одежду".
      АДАМ. Доброе утро, ИОСИФ.
      ИОСИФ. Доброе утро, АДАМ. Голова болит от старика. Долбит изнутри, как дятел. Тяжело.
      АДАМ. Смотри мне в глаза. (Кладет руки на голову Иосифа. Пауза.) Легче?
      ИОСИФ. Да. Замолк. _ Появляется Лилит. _ ЛИЛИТ. Что за одежды на вас, мальчики? Жуткий вид. И на мне что-то подобное будет? (Целует Адама и Императора.)
      АДАМ (кивает на Иосифа). Что с ним?
      ЛИЛИТ. Старикашка разбушевался, когда меня всю увидел, пришлось уступить. Жалеет о вчерашнем и просит еще. (Кричит в ухо Иосифу.) Предупреждала тебя, старый козел, что пожалеешь! (Уходит к себе.)
      ИОСИФ (голосом Сталина). Не уходи! (Своим голосом.) Ну вот опять вылез.
      ИМПЕРАТОР. Не обращай внимания, пусть себе сидит, привыкнешь.
      ИОСИФ. Тут все изменилось, другие кресла. Чей это портрет?
      АДАМ. Твой. Нравится?
      ИОСИФ. Красиво. А завтракать мы будем? Я проголодался.
      АДАМ. Сейчас принесут.
      ИМПЕРАТОР. И вино?
      АДАМ. А ты когда завтракал без вина?
      ИМПЕРАТОР. Уже забыл. Давно это было, когда я старым стал. Противное было время. Встаешь - болит, ложишься - болит, живешь - тоже болит. А сейчас хорошо-то как! (Хватает Иосифа и вертит его в воздухе, как игрушку.)
      ИОСИФ. Осторожнее! Уронишь! (Поставленный на пол, пытается побороть Императора, но тщетно.) Буйвол!
      ИМПЕРАТОР. Кто принесет завтрак?
      АДАМ. Иосиф-средний. Он уже в пути.
      ИОСИФ. Опять? Мне надо убить его?
      АДАМ. Я же тебе говорю - смерти нет. Не убить, а одолеть. Смерти нет - есть преодоление.
      ИМПЕРАТОР. Чего загадывать - сам увидишь, что делать. Сели в креслица. _ Адам и Иосиф садятся в кресла. _ ИОСИФ. Тихо как.
      ИМПЕРАТОР. Ангел пролетел. _ Выходит Лилит в строгом костюме - юбка, пиджак, на пиджаке вузовский ромбик. _ ЛИЛИТ. По-моему, не так уж и страшно. (Демонстрирует свой наряд.) Почему у меня нет таких побрякушек? (Показывает на ордена.)
      ИМПЕРАТОР. Не заработала.
      ЛИЛИТ (садится в кресло). Кого ждем?
      ИМПЕРАТОР. Завтрака! _ В келье Иосифа раздается грохот падающей мебели и чьи-то проклятья. Из дверей выходит Коба, одетый подобно Адаму и Императору, но без орденов. В руках у него корзина с завтраком и патефон. Коба изрядно пьян. _ ИМПЕРАТОР (звонит в колокольчик). Завтрак подан.
      КОБА. Твою мать! Понаставили в темноте! (Замечает сидящих.) Здравствуйте, товарищи. Извините, но не узнаю.
      ЛИЛИТ. Здравствуйте, товарищ. Кто вы, товарищ?
      КОБА. Уже смешно. Но сегодня мне не до смеха. Сегодня можешь звать меня КОБА. Завтра не сможешь. А сегодня можно - плохо мне, товарищи. Очень плохо. Прошу разделить со мной мое горе. (Ставит на стол патефон и корзину.)
      ЛИЛИТ. Какое горе, товарищ Коба?
      КОБА. Друга похоронил. Можешь просто - КОБА. Какой я вам товарищ? Единственный друг был. Настоящий друг, не то, что вы. Понаставили тут в темноте, троцкисты пархатые, вашу мать. Чего выпятились, пить будете? Ишь, понацепили цацки... Не обращайте на меня внимание, плохо мне... Кто тут из охраны?
      ИМПЕРАТОР. Я!
      КОБА. Накрывай стол поминальный - черный хлеб, красное вино! С любовью накрывай. Киндзмараули пить будем. Он его любил. Он его любил и меня он любил. _ Император накрывает на стол. Коба подходит к Адаму, Лилит и Иосифу. _ КОБА. А вы кто? Попрошу имена.
      ЛИЛИТ. ЛИЛИТ.
      ИОСИФ. ИОСИФ.
      КОБА. Бухарский еврей - по одежде вижу.
      ИМПЕРАТОР. Так точно, товарищ Коба!
      КОБА. Как тараканы - везде есть. А этот герой кто? (Адам молчит.)
      ИМПЕРАТОР. Он глухонемой, на польском фронте контузило. Его Адамом звать.
      КОБА. Два поляка и еврей польку танцевали... На лужайке в ранний час под "Интернационале"! _ Коба ставит пластинку, заводит патефон. Звучит "Интернационал". Все встают, кроме Адама. Мелодия обрывается - Коба снимает иглу. _ ИМПЕРАТОР. Все готово, товарищ Коба.
      КОБА. Дорогие друзья, попрошу всех к поминальному столу. (Разливает вино по бокалам.) Сегодня черный день в моей жизни. От меня ушел мой лучший друг. Светлая ему память! (Все выпивают.)
      ЛИЛИТ. Кем был ваш друг, товарищ?
      КОБА. Чуть-чуть не дозрело вино. Кушайте, кушайте, гости дорогие. Вот цыпленок, вот приправа. Надо хорошо кушать. Надо папу слушать. Попробуй, дорогой! (Протягивает Адаму ножку курицы.)
      АДАМ. Спасибо.
      КОБА (Императору). А ты говорил - глухонемой!
      ИМПЕРАТОР. Это он вас увидел и заговорил. От нервного потрясения.
      КОБА. У меня и не такие говорили. (Лилит.) Ты что-то спросила?
      ЛИЛИТ. Ваш друг - кем он был?
      КОБА. Мой друг был моим другом. Я любил его, как брата! Я все делал, что он попросит - как собака служил ему! Все прощал ему - и черное слово, и гордость... А он меня предал. Как он мог? Как он мог? За моей спиной! Я его умолял, я его на коленях просил - не предавай! не предавай! А он все предавал! Предавал. Не мог остановиться.
      ИМПЕРАТОР. Вот сволочь!
      КОБА. Не сметь о нем так! Не сметь. Извините.
      ИОСИФ. Что с ним стало?
      КОБА. Не твое собачье дело! Он ушел от нас - пусть земля ему будет пухом. За его светлую память! Попрошу. (Все выпивают и закусывают.) Самый красивый город назову его именем. Красивые улицы, пароходы, самолеты?- все в его честь! Мой друг был очень красивый человек. Всей своей прошлой жизнью он заслужил. А эта б... и ее выблядки ничего не получат, кроме позора. Но не сейчас, пусть немного погуляет гордая. Пококетничает.
      АДАМ. Ты плохо выглядишь, Коба. Тебе надо отдохнуть.
      КОБА. Тыкаешь? Тыкай, тыкай, кавалер. Дотыкаешься. Плохо мне, надо бы действительно отдохнуть. Чем вы тут занимаетесь?
      ИМПЕРАТОР. Судим понемногу.
      КОБА. Не судите, и сами судимы не будете.
      ИОСИФ. Какой мерой мерите, такой и вам будут мерить.
      КОБА. Шустрый бухарчик-еврейчик.
      ИМПЕРАТОР. Далеко пойдет.
      КОБА. Там увидим. Давайте выпьем за наш советский суд, самый справедливый и гуманный суд в мире!
      ИМПЕРАТОР. Золотые слова! Справедливые слова! (Выпивают.)
      КОБА (Лилит). Ты почему, оппортунистка, пьешь мало? А?
      ЛИЛИТ. Товарищ! Как можно оскорблять женщину, товарищ? Я же член партии черт знает с какого года!
      КОБА (обнимает Лилит). Ты не член партии, ты... (Шепчет ей на ухо, Лилит смеется и бьет его по руке.) Ай, хорошо у вас тут... Душа отдыхает... Слушайте, посудите меня немного. Снимите грех с души, тяжело ей, некому исповедаться. Попы ведь не дураки были. Надо и нам что-то взамен придумать. Это хорошая мысль. Это очень хорошая мысль.
      ИМПЕРАТОР. Мысль недурна. Но можно ли нам, маленьким винтикам, лезть в душу товарища Кобы?
      КОБА. Попытка не пытка. Прорепетируем. Ну не получится - на нет и суда нет! Мысль проверим на конкретном материале. (Императору.) А ты шустрый! Только не позволяй этому (тычет пальцем в Иосифа), не позволяй обскакать себя. Я их племя наизусть выучил. Лакеи.
      ИМПЕРАТОР. Приступаем. Садитесь, подсудимый.
      КОБА. Сейчас, дай допить.
      ИМПЕРАТОР. Мы не звери. Вполне возможно, что эта чарка - последняя в вашей жизни.
      КОБА. Ах, хорошо сказал. Раз последняя - еще одну! (Выпивает и садится.)
      ЛИЛИТ. Встать, суд идет! _ Все встают. _ Прошу сесть. _ Все садятся. _ КОБА. Идет, бредет советский суд, гондон на палочке несут...
      ЛИЛИТ. Гражданин подсудимый, перестаньте оскорблять суд, иначе мы лишим вас слова!
      КОБА. Виноват, граждане судьи. Судите меня без жалости!
      АДАМ. Твое имя и имя отца твоего.
      КОБА. Иосиф, сын Виссариона, сапожника из Гори. Партийная кличка - КОБА.
      АДАМ. Отчего тебе плохо, Коба? Что тебя мучает? Поделись с нами, не бойся. Все сказанное тобой не выйдет за эти стены - я обещаю тебе.
      ИМПЕРАТОР. Адам всегда держит слово.
      КОБА. Я тоже держу слово. И я вам обещаю тоже самое... Глухой, а все понимает. Иногда выгодно быть глухим, не будучи им.
      ИМПЕРАТОР. Да нет, он по губам читает. Догадывается.
      КОБА. Больно вы все тут догадливые. Давай дальше.
      ЛИЛИТ. Товарищи! Я попрошу не отклоняться от хода процесса. Товарищ Коба просит суда над ним и, совершенно логично, что после вынесения приговора у него могут быть последние желания. Товарищ, у вас будут желания?
      КОБА. Будут, будут. И не одно.
      ЛИЛИТ. У меня больше нет вопросов.
      ИОСИФ. Как вы жили?
      КОБА. Плохо жил. Безрадостно. "Огорчали меня, и стреляли, и враждовали на меня стрельцы". Так жить плохо.
      АДАМ. Делал ли ты кумиров, изваянных или литых, произведение рук художников?
      КОБА. Ну не могут они без этого. Неужели я не понимаю, что грех это? А они не могут. Им нужен идол?- и каждый день. Твари. Рабы.
      АДАМ. Злословил ли ты мать твою?
      КОБА. Грешен. Отпустите мне этот грех, судьи.
      АДАМ. Тайно убивал ближнего своего?
      КОБА. Никого я не убивал! (Плачет.) Ну молил же я его не предавать меня такую малость просил: будь верен! будь верен! слушай меня, служи мне - мы горы свернем! А он предал... (Плачет.) А я не всесилен! Есть вещи сильнее меня! Я скован по рукам и ногам! Я был бессилен помочь ему! Они требовали его крови! Он был легковерен, его уговорили эти сволочи... А может, и не любил он меня... Я ему всю душу отдал! Я вознес его... А он так легко предал... Душа болит от предательства. Судите меня, я его не уберег от этой своры, слишком поздно увидел, слишком доверился... Судьи, что со мной теперь будет? Плохо одному. Страшно. По коридору иду?- страшно, ночью проснусь - страшно, с женщиной страшно! (Пауза.) Хочется смерти, судьи. И ее боюсь. Пусто мне жить. И друг ушел... Убейте меня. Утешьте меня, убейте. Вы меня убьете?
      ИОСИФ. Убьем.
      КОБА. Спасибо, судьи. Вот мое главное желание - умереть по-человечески. Суд очищает, а они не понимают смысла жертвенности! Самого себя, плоть от плоти своей, друга своего приносишь в жертву великой идее! Все во имя людей, все для их блага - а они не понимают! Спасибо вам, судьи! Спасибо. (Подходит к столу и выпивает.)
      ЛИЛИТ. Товарищ, извините, но мы говорили о последних желаниях.
      КОБА. Сколько их у меня?
      ИМПЕРАТОР. Три. Бог троицу любит.
      КОБА (Лилит). И ты, сука в мундире, хочешь, чтобы после очищения я снова влез в грязь?
      ЛИЛИТ. Хочу. И ты хочешь.
      ИОСИФ. Лилит, не смей.
      КОБА. Вот тварь, за версту чует. Ну, веди на казнь. Последнее, так последнее. Каждый раз, как последний. Всем оставаться на местах. (Лилит и Коба уходят в келью.)
      АДАМ (Иосифу). Откуда в тебе это, Иосиф? Ты меня изумляешь.
      ИМПЕРАТОР. Даже я не ожидал, а уж насмотрелся всего... Кузен у меня был, такая же сволочь. Раз семь на него ходил, пока не достал. Тоже смерти искал, просил добить его.
      АДАМ. Нашел?
      ИМПЕРАТОР. От меня не уйдешь.
      ИОСИФ. Да ничего он не ищет. Дурака валяет, я это чувствую.
      АДАМ. А старичок что говорит?
      ИОСИФ (прислушивается к внутреннему голосу). Осторожнее, говорит... Он все может, говорит... Ждет его с нетерпением... Хочет поквитаться за одинокую старость.
      ИМПЕРАТОР. Умора. Потусторонние разборки. Давайте выпьем, чтобы хоть Лилит живой вышла. _ Выходит Лилит. _ О! Жива! Долго жить будешь, тебя вспоминали. Что так?
      ЛИЛИТ. Пустой номер - вершки хотят, а корешки не могут. А мне налить? Иосиф, ты не рад мне?
      КОБА (выходит, застегиваясь на ходу). Без меня пьете?
      ИМПЕРАТОР. Как можно, дорогой?
      КОБА. Пьют только мужчины. (ЛИЛИТ.) Уйди, видеть тебя не могу.
      ЛИЛИТ (уходит к себе). Потом жалеть будешь. Три желания, три желания... Тьфу!
      КОБА. Бабы все портят. За моего друга.
      АДАМ. Земля ему пухом. (Выпивают.)
      КОБА (Императору). Дай мне, что у тебя там есть? (Император протягивает Кобе кинжал.) Очень хорошо. Чистое оружие. Для мужчины. Мое последнее желание (выпивает), мое последнее желание - уйти из этой жизни самому. Дайте мне самому, из этой постылой жизни. Своими руками. Это большой грех, но я так хочу. Адам, (опускается на колени) отпусти мне этот грех, прошу тебя как брата.
      АДАМ. Правами, дарованными мне Отцом моим, отпускаю грехи твои, сын человеческий. Амен!
      ИМПЕРАТОР и ИОСИФ. Амен!
      КОБА. Ну вот и все. Не говорите ничего, молчите и не нарушайте благости моих последних мгновений. Наполните бокалы. Помянем бедного Иосифа Джугашвили... Секунду. (Ставит пластинку, звучит "Сулико".) Пойте, пойте... (Иосиф и Коба подпевают пластинке, им вторит ИМПЕРАТОР. Из-за двери выглядывает ЛИЛИТ.) Прощайте, товарищи! Прощай, сестра! (Коба бьет кинжалом себе в грудь, медленно оседает на пол.)
      ЛИЛИТ. Неужели попал?
      ИМПЕРАТОР. Вроде бы.
      ИОСИФ. Нет. Притворяется.
      КОБА (лежа). Почему я не слышу слов печали? Почему вы не плачете? Попал - не попал! Человек умер, а вы! Чурки деревянные. Товарищ Сталин ушел от вас - горе всем. А, надоели вы мне все... (Встает.) Подняли бокалы, так хоть выпейте, не позорьте вино. (Отдает кинжал Императору.) Головой за них отвечаешь. Никого не выпускать. Никаких контактов. Понял?
      ИМПЕРАТОР. Так точно. Всем сесть, не разговаривать, руки на стол! (Дает пощечину ЛИЛИТ.) Кому сказано - сесть!
      ЛИЛИТ. Бьет - значит любит. (Садится.)
      ИМПЕРАТОР. Молчать!
      КОБА. Где здесь выход? (Входит в келью Иосифа.)
      АДАМ. Иосиф, ты мне все больше нравишься. Твое здоровье!
      ИМПЕРАТОР. Настырный ты мужик, ИОСИФ. Держи, твой теперь... (Отдает Иосифу кинжал.) Твое здоровье.
      ЛИЛИТ. Как мужик, ты намного лучше своего Кобы, будь он неладен. И старичку скажи, что он хорош. Для своего возраста. Это я, Лилит, сказала. Твое здоровье!
      КОБА (появляется на пороге). Где здесь выход? Где выход, я спрашиваю?! (Бросается поочередно во все кельи.) Где дверь?!
      АДАМ (указывает на Трубу). Выход там. Иосиф, проводи тезку.
      Иосиф подходит к Трубе, распахивает дверцу.
      КОБА. Шутки надо мной шутите?! Над кем смеетесь? Сволочи! (Иосиф бьет Кобу кинжалом в спину.) Нет. Нет!! Нет... (Умирает.) _ Иосиф хватается за голову и падает в судорогах на пол. Император со словами "Да! Да! Да!" заталкивает тело Кобы в Трубу и закрывает дверцу. _ АДАМ (Императору). Помоги. (Подымают Иосифа и сажают его в кресло. Лилит массирует Иосифу голову.)
      ЛИЛИТ. Господи, опять кровь попала.
      ИМПЕРАТОР. "Взяли одежду Иосифа, закололи козла и вымарали одежду его кровью".
      ЛИЛИТ (массируя). Легче голубчику, легче хорошему. Может, пойдешь ко мне, приляжешь?
      АДАМ. Очнулся. Слышишь меня? (Иосиф кивает.) Как ты себя чувствуешь?
      ИОСИФ. Очень больно. Хуже, чем тогда. Голова раскалывается.
      ЛИЛИТ. Сейчас пройдет. Сейчас, потерпи, мой миленький.
      ИМПЕРАТОР. Не давай ему воли. Запри его. Пускай со стариком талдычат. Дай-ка, я ему сдам рапорт. Товарищ Коба, что с этими делать, ума не приложу? (Прикладывает ухо к голове Иосифа.) Велит пить дальше за его здоровье. А с говорящей машинкой что делать? Возьми, говорит, себе на добрую память. Спасибо! Вот, сволочи, учитесь, как за службу благодарят!
      АДАМ. За тебя, ИОСИФ.
      ИМПЕРАТОР. За нашего трехглавого дракончика! Понял теперь, что такое ад?
      ЛИЛИТ (хохочет). Не смешите, у меня пальцы не работают!
      ИОСИФ. Так будет все время?
      АДАМ. Да нет, договоритесь. Поменьше ссорьтесь, иначе будет плохо. Пойду прилягу, что-то я устал от этого Кобы.
      ЛИЛИТ. Можно мне с тобой?
      АДАМ. Нет. Император, останься. Поможешь ему, если сам не сможет.
      ИМПЕРАТОР. Будь спокоен.
      ЛИЛИТ. До свидания, милый Иосиф! Я буду помнить тебя.
      ИОСИФ. Лилит, не уходи! Мне надо сказать тебе... Голова болит.
      АДАМ. Ты еще увидишь ее. (Уходит к себе.)
      ЛИЛИТ. Мы еще увидимся. (Уходит к себе.) _ Император садится в углу, он почти не виден. _ ИОСИФ. Император, ты здесь?
      ИМПЕРАТОР. Здесь.
      ИОСИФ. Мне плохо.
      ИМПЕРАТОР. Потерпи. _ Дверь кельи Иосифа открывается и входит Сосо - подросток 12-13 лет. Диалог между Иосифом и Сосо идет на грузинском языке. Перевод не обязателен. _ СОСО. Здравствуйте, дядя.
      ИОСИФ. Здравствуй, мальчик. Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попал?
      СОСО. Я зашел в сарай, а там - дверь. А что здесь такое, дядя?
      ИОСИФ. Подойди ко мне. Как тебя зовут?
      СОСО. СОСО. Сосо Джугашвили.
      ИОСИФ. Кто твои мать и отец?
      СОСО. Кеке и Безо.
      ИОСИФ. Что у тебя с рукой?
      СОСО (прячет руку). Ничего. Так просто. Как выйти отсюда, дядя?
      ИОСИФ. Ты меня не узнаешь, Сосо?
      СОСО. Нет, дядя, я вас не знаю... Как выйти отсюда? Вам плохо, дядя?
      ИОСИФ (кричит). Император, зачем он здесь?!
      ИМПЕРАТОР. Догадайся.
      ИОСИФ. Я не хочу! я не буду!!
      ИМПЕРАТОР. Тогда буду я.
      ИОСИФ. Нет! нет!!
      СОСО. Дядя, я боюсь. Можно, я уйду?
      ИМПЕРАТОР. Я вижу, ты стесняешься меня. Ухожу. (Уходит в свою келью.)
      ИОСИФ. СОСО.
      СОСО. Да, дядя.
      ИОСИФ. Идем со мной. (Подводит Сосо к своей двери. Из-за двери вырывается солнечный свет. Слышны звуки крестьянского двора и женский голос: "Сосо! Иди завтракать! Где ты? Сосо!") Вот и выход. Иди и не оглядывайся.
      СОСО. Можно к вам еще раз прийти?
      ИОСИФ. Конечно. Только никому про меня не говори?- это тайна. Ты любишь тайны?
      СОСО. Да. Я приду. До свидания, дядя! (Уходит и закрывает за собой дверь.)
      ИОСИФ. До свидания! Помни - тайна! Не забывай меня! _ Иосиф подходит к столу, наливает себе вина, выпивает, напевает "Сулико", несколько тактов, и убивает себя кинжалом. Из своих дверей выходят Адам, Лилит и Император. На них одеты их повседневные костюмы. _ ИМПЕРАТОР. Ушел. Даже не попрощался.
      ЛИЛИТ. Чувствовал, что не увидимся больше... Серьезное хотел сказать. Не успел...
      АДАМ (Императору). Помоги. (Сажают Иосифа в кресло.)
      ИМПЕРАТОР. Как живой.
      ЛИЛИТ. Открой ему глаза. (Император открывает.) Так лучше.
      ИМПЕРАТОР. Жаль мне его. Только жить начал - и надо умирать.
      АДАМ. А я бы поменялся с ним местами. С большим удовольствием.
      ЛИЛИТ. Хочешь бросить меня? Вернуться к этой кривоногой Еве? Да хоть сейчас! Не держу!
      АДАМ. Перестань, Лилит.
      ЛИЛИТ. Не перестану! Он любил меня по-настоящему, и теперь мертв! А мне коротать свои ночи с двумя импотентами с холодной рыбьей кровью!
      ИМПЕРАТОР. А у него была горячая кровь?
      ЛИЛИТ. Он был теплый, а ты мокрый и холодный. Как лягушка!
      ИМПЕРАТОР. Ква-ква-ква!
      АДАМ. О Господи, опять вы за старое. Вы можете достойно проводить человеческого сына в последний путь? Можете сказать хоть слово о нем? Император!
      ИМПЕРАТОР. Иосиф, Иосиф... Эх, Иосиф, Иосиф... Как же ты без нас? Спи спокойно, прекрасный Иосиф, я отомщу за тебя!
      ЛИЛИТ. Дорогой Иосиф! Я знаю, что ты меня уже не слышишь, но все равно скажу я буду помнить тебя всегда! Прости меня, если что было не так. Можно, я его поцелую?
      АДАМ. Можно.
      ИМПЕРАТОР. Только не оживи, от тебя и мертвый встанет. (Лилит целует Иосифа.)
      АДАМ. Сын мой, Иосиф. Ты пришел к нам метущимся и уходишь умиротворенным. Прощай, Иосиф. (Целует Иосифа.) Я устал и ухожу. Спокойной ночи.
      ЛИЛИТ. Эй, эй! А я как же?! Ты не можешь оставить меня одну в такую минуту! Я столько пережила! Я мужа схоронила!
      ИМПЕРАТОР. "И набальзамировала его, и положила в ковчег..."
      ЛИЛИТ. Я и тебя похороню. Адам, ну прошу тебя... Я боюсь мертвецов, ты же знаешь...
      АДАМ. Его уберут.
      ЛИЛИТ. ... а я сойду с ума от страха! Я требую своих прав! Я буду жаловаться!
      АДАМ. Император!
      ИМПЕРАТОР. Ну я ИМПЕРАТОР. Что дальше?
      АДАМ. Сегодня твоя очередь.
      ЛИЛИТ. Да, кстати, сегодня твоя очередь!
      ИМПЕРАТОР. А пропустить нельзя? Я что-то плохо себя чувствую...
      ЛИЛИТ. Нет, сегодня нельзя...
      ИМПЕРАТОР. Одно условие.
      ЛИЛИТ. Никаких условий!
      ИМПЕРАТОР. Медленно и печально.
      ЛИЛИТ. Согласна.
      ИМПЕРАТОР. Тогда вперед! _ Император и Лилит уходят. Уходит и Адам. Иосиф сидит в кресле. Кажется, что он живой и с нами. _ _ЗАНАВЕС _
      _На страницу "Содержание"_ _
      --===Либертэ... Эгалитэ..., 1 действие===-
      _Алла Соколова_
      _ЛИБЕРТЭ... ЭГАЛИТЭ..._
      Комедия в двух действиях
      *"... Мне покоя не дает мой черный человек"* __ *Действующие лица*
      _Поэт_
      _Анетта-Лизетта_ - служанка и муза
      _Двойник_
      ------------------------------------------------------------------------------
      __ _Действие первое_ _ Комната в небольшом деревенском доме. В центре круглый стол и большое кресло с прямоугольной спинкой, слева кровать, из-под которой виден ночной горшок, справа кресло-качалка. Под столом скамеечка для ног, на столе груда бумаг, в подсвечнике догорает свеча. В кресле спит старик. Дико вскрикнув во сне, он просыпается от своего крика, недоуменно оглядывается по сторонам, явно не понимая, где он. В комнату заглядывает сонная Анетта. _ АНЕТТА. Месье...
      ПОЭТ. Да... Да...
      АНЕТТА. Вы спите?
      ПОЭТ. Нет.
      АНЕТТА. Я так и знала.
      ПОЭТ (раздраженно). Зачем же спрашивать? Нелепость!.. Лишь бы затеять разговор?
      АНЕТТА. Мне нужен с вами разговор, как рыбе зонтик. Я покоя хочу, а вы меня будите криками.
      ПОЭТ. Какими криками?
      АНЕТТА. Дикими. Вы снова кричали и хохотали, а, между прочим, обещали сегодня ночью непременно спать. Как не наскучит лгать, и каждый день одно и то же?
      ПОЭТ. Отлично. Продолжай.
      АНЕТТА. Что продолжать?
      ПОЭТ. Сочинять.
      АНЕТТА. Сочинять - ваше дело, а моей природе оно противно.
      ПОЭТ. Однако, иногда у тебя выходит совсем неплохо.
      АНЕТТА. Вашими молитвами. (Исчезает, потом снова появляется с бутылкой в руках и ложкой.) Уж не знаю, кому вы молитесь, право не знаю... У меня на этот счет бывают страшные подозрения, потому что вы любого... право, любого можете сбить с пути. Но я не любая.
      ПОЭТ (брезгливо). Я знаю. Не говори о том, что мне известно.
      АНЕТТА. Вы склонны неугодное вам забывать. На мне где сядешь, там и слезешь. Если хотите сочинять, сочиняйте сами, без меня. Но я чувствую, что дело нынче не идет и лучше бы вам прилечь в кровать, - авось к утру заснете, потому что, если к вашим болячкам прибавить еще и бессонницу, то уж лучше сразу ложиться в гроб, потому что это уже не жизнь. _ Пытается дать ему лекарство. _ ПОЭТ. Что ты мне суешь?
      АНЕТТА. Лекарство.
      ПОЭТ. Какое?
      АНЕТТА. Успокоительное.
      ПОЭТ. Где ты взяла?
      АНЕТТА. Купила у аптекаря. Не бойтесь, не отрава. Я проверяла его на себе. Отлично действует. Вы сами видите, как я собой владею. Пейте. _ Он пьет, она собирается уходить. _ ПОЭТ. Постой.
      АНЕТТА. Стою.
      ПОЭТ. Что-то я хотел узнать... Не помню.
      АНЕТТА. Вспоминайте.
      ПОЭТ. Время?!
      АНЕТТА. Какое может быть время, сударь? Глубокая ночь. _ Пауза. _ Что вы еще хотите, сразу говорите - я долго стоять не могу.
      ПОЭТ. Замени свечу. _ Она уходит. _ ПОЭТ (зевая). И в самом деле, ночь, как река. У берега она мелка, а дальше глубже... Ныряешь и она несет тебя. А утром выходишь в незнакомом месте. Где был вчера? _ Входит Анетта с новой свечой. _ АНЕТТА. Вчера вы снова сиднем просидели. Вас в этом месяце не сдвинешь с места, а геморрой требует движенья, между прочим. Подумайте об этом хорошенько.
      ПОЭТ. О геморрое?
      АНЕТТА. Именно о нем. Иначе вам скоро не на чем будет сидеть.
      ПОЭТ. Заткни фонтан. _ Пауза. _ АНЕТТА. Что вы сказали?
      ПОЭТ. Придержи язык.
      АНЕТТА. Вот так-то лучше. Выбирайте выражения. Вы говорите с дамой, а не с мужиком.
      ПОЭТ. А ты оставь свои советы при себе. Я еще ни разу не думал по чужой подсказке и впредь буду думать, о чем захочу.
      АНЕТТА. Воля ваша. Думайте. Я знаю, у мужчин в отношении мыслей нет никакого чувства долга. _ Пауза. _ ПОЭТ. Послушай...
      АНЕТТА. Слушаю.
      ПОЭТ. Тащи вина без лишних разговоров.
      АНЕТТА. А попросить по-человечески нельзя?
      ПОЭТ. Прошу по-человечески: ВИНА!!! Скорей вина!!!
      АНЕТТА. Совсем вы одичали с вашей бочкой. _ Уходит. _ ПОЭТ (потирая руки и заметно оживляясь). ____ Диоген?- мудрец,
      Я в плаще твоем,
      Как хочу - качу я бочку, из конца в конец...
      Вот какой я молодец!
      Берет исписанный листок, читает, морщась, рвет с наслаждением.
      Диоген - мудрец,
      Я в плаще твоем,
      Как хочу я, хохочу я с вольной песней и вином...
      Ты был суров,
      Ты воду пил недаром,
      Я веселей, - не воду пью, вино,
      В полмесяца я в бочке с "самым старым"
      Для мудрости своей очистил дно.
      Диоген-мудрец,
      Я в плаще твоем,
      Как хочу - качу я бочку, из конца в конец...
      Вот такой я молодец!
      Диоген - мудрец.
      Я в плаще твоем,
      Как хочу я, хохочу я, с вольной песней и вином...
      Мы втроем! Мы втроем... _____ Входит Анетта. _ АНЕТТА. Вина не будет!
      ПОЭТ. Почему?
      АНЕТТА. Потому что вам самому не уняться. Хоть бы день потерпели, не говорю уж два. А, если бы вы не попили неделю, ваш желудок ожил бы и стал работать. Вы хотите сделать из него гнилую тыкву и почти уже у цели. Вспомните, когда вы самолично облегчались? Это счастье кануло в лету. Вас мне не жаль ни чуточки, душа болит за него, не шутя. Желудок безответен, как невинное дитя. Кто защитит его от вас? Конечно, я. _ Пауза. _ ПОЭТ. И в этом месте, по твоим расчетам, должен быть шквал аплодисментов? Но, как видишь, публика молчит. Ни одного хлопка, два, три смешка - убогая награда за такое напряженье. Запомни, милая, святое правило движенья: если не уверен, не обгоняй.
      АНЕТТА. А кого я обогнала?
      ПОЭТ. В том-то и дело, что никого. Хотела, да не вышло.
      АНЕТТА. Месье...
      ПОЭТ. Да... Да...
      АНЕТТА. Вы спите?
      ПОЭТ. Нет.
      АНЕТТА. Тогда послушайте, что мне сказала соседка...
      ПОЭТ. Ни слова о соседях. Все наши соседи?- круглые идиоты, я знать их не хочу.
      АНЕТТА. Какая публика? Какое напряженье? Вы, сударь, бредите. А о движенье я вообще молчу. Извольте слушать то, что я считаю нужным.
      ПОЭТ. Прочь! Вон отсюда, глупая девка! Подделка! Иначе я в клочья все разорву!
      АНЕТТА. Я подделка?
      ПОЭТ. Да! Ты не служанка, а черт знает что! На кой леший я тебя держу - не понимаю.
      АНЕТТА. Я, сударь, давно от вас уйти мечтаю. Но вы мне сами не даете.
      ПОЭТ. Не даю?
      АНЕТТА. Да, вы уцепились за меня, извиняюсь, как вошь за кожух, и сосете меня, как муху паук. Сосете, сосете, пока не высосете всю до дна, и я тогда повисну в вашей паутине... без всякой помощи... одна... (Плачет.)
      ПОЭТ. Не ной.
      АНЕТТА. Это не в моих обычаях - ныть. А если что и выходит из меня НЕ МОЕ, так это не моя вина. Слишком уж долго я с вами прожила. _ Пауза. Анетта выходит. На просцениуме стоит бочонок с вином, откуда она будет набирать его на протяжении всей пьесы в кувшин. _ ПОЭТ. ____ Женщина опасна тем, что не имеет конца.
      И если в ней, как в песне, не найти припева,
      Она сведет с ума любого молодца. ____ АНЕТТА (набирая вино). ____ В прошлый Вторник убежал сумасшедший из _______ больницы. _______ Он приказами смущал уже не раз покой столицы,
      А тут к судье вдруг в камеру проник,
      Надел его симару и парик и важно начал:
      "Дамы и девицы! Я должен вас предостеречь..."
      Ну, и пошел молоть он небылицы...
      Давайте ж слушать... Вот так речь! ____ ПОЭТ. ____ Вдохновением сильна, насмешит вас речь прямая.
      Я законник, но она - не закон сатира злая:
      "Судить - рядить я улучил момент,
      И на смех всем - теперь я президент,
      Готов я всех под суд упечь!.."
      Ну и пошел молоть, не умолкая...
      Давайте ж слушать... Вот так речь! _____ Входит Анетта, наливает Поэту вино. _ АНЕТТА. Вы, месье, как наш кобель, когда его спустишь с цепи, хотите сразу все обоссать, не ведая своих пределов. А человеку от Бога положен предел. Он что-то может, а чего-то не может. Что-то одно ему дано, но при этом другое отнимается. Таков закон вещей. Ну, а у вас что получается?
      ПОЭТ (пьет). А что мне не дано?
      АНЕТТА. Вам не дана такая пропасть, что я даже не в состоянье перечесть. Хоть вы и выдающаяся личность, как утверждает кое-кто, но в отношении всего другого, кроме стихов, - вы круглый сирота, можно сказать: лишенец. А если за стихи вам не платят почти что ни гроша, тогда вы перед миром всем ПРОПАЩАЯ ДУША и ИЖДИВЕНЕЦ.
      ПОЭТ. А мне плевать на мир!
      АНЕТТА. Вот именно поэтому, месье, Бог и наказывает вас - лишает разума. Мир открыт для вас, как верная жена, а вы за это на него плюете. А если он к вам повернется, извиняюсь, задом? Что вы запоете?
      ПОЭТ. Можешь налить себе.
      АНЕТТА. Если захочу, налью. (Наливает.)
      ПОЭТ. Продолжай.
      АНЕТТА. Продолжу, когда захочу. Пейте и молчите. Терпение имейте. _ Пьют молча. _ АНЕТТА. Вы ощипали этот МИР, как утку. Уж я не знаю, на каком месте осталась у него парочка-другая перьев. Что ж, продолжайте, но не презирайте его за то, что он ощипан вами. Не презирайте, иначе он вам ответит позором, и вы умрете под забором.
      ПОЭТ. В твоей болтовне, как в навозной куче, можно отыскать жемчужное зерно. Но я не петух...
      АНЕТТА. Вот это уж, сударь, точно. Что не дано, то не дано.
      ПОЭТ. И никогда я не хотел быть петухом. Ни разу, ни минуты...
      АНЕТТА (насмешливо). Ну да, конечно... Не хотели... Как говорил ОН: "Зелен виноград"...
      ПОЭТ. Кто ОН?
      АНЕТТА. Черт его знает... Я имени не помню. Столько я слыхала всего за это время, что перепутала уже, кто что сказал.
      ПОЭТ. За какое время?
      АНЕТТА. Эй, сударь! Не морочьте голову! И не высасывайте из меня мозги!
      ПОЭТ. Я сосу из тебя мозги? Каким же образом?
      АНЕТТА. Своими лишними вопросами и переспросами. Мозги, я чувствую, так и текут из моей головы прямо в вашу. Прием известный: заставить человека рассказывать о том, что вам совсем неинтересно.
      ПОЭТ. Я тебя заставляю?
      АНЕТТА. А то нет? Давайте-ка я расскажу, к чему вы меня принуждали и чего я лишилась за тот период, пока состою при вас, считай, совсем без зарплаты. _ Пауза. _ ПОЭТ (крайне удивленно). Ты хочешь сказать, что ничего не получаешь от меня за свою службу?
      АНЕТТА. Да, именно это, сударь, я и хочу сказать. Не знаю, право, за какие грехи судьба меня так наказала...
      ПОЭТ. А ты у нее спроси.
      АНЕТТА. К ней не больно пристанешь с вопросом. Она не я. Так вот, упекла меня судьба быть вашей рабой бесплатно. За это время я многого лишилась. Но больше всего мне жаль мои мозги. Уж что пропало, то навсегда пропало. А помнится, обо мне говорили соседи, когда я была еще от вершка два горшка... "Эта девчонка с головой". Вот, сударь, что вы сделали со мной... _ Поэт хохочет. _ Ну, и что смешного?
      ПОЭТ. А со мной? Что сделала судьба со мной?
      АНЕТТА. С вами она тоже круто обошлась, не спорю. Вместо свежих, да жирных курочек, с которыми вы мечтали коротать свои ночки, вы проводите их со мной безголовой, высохшей квочкой. Скажете, нет?
      ПОЭТ. Конечно, нет. Ты совсем не высохла, Анетта. Ты даже пополнела за время это. Ты пришла ко мне совсем доской.
      АНЕТТА. Я высохла внутри. Вы выпили меня до дна.
      ПОЭТ. Не скули, Лизетта. Лучше выпей еще вина.
      АНЕТТА (пьет). Я Анетта.
      ПОЭТ. Пора привыкнуть: ночью ты ЛИЗЕТТА. (Пауза.) А что, собака сдохла?
      АНЕТТА. Почему это сдохла, типун вам на язык?
      ПОЭТ. Давно ее не слышу. А раньше лезла в любой разговор. Только подумаешь слово сказать, она уже лает. И выла и скулила, только мы сядем с тобой...
      АНЕТТА. Да потому что она вина уже не выносила. Вы ее споили, сударь мой. Где это видано, - заставлять пить СОБАКУ!
      ПОЭТ. Никто ее не заставлял... (Задумчиво.) Она сама пила... Я никогда и никого и ни к чему не принуждал...
      АНЕТТА. Ну, да... А кто сейчас кричал: ВИНА!!! ВИНА!!! ВИНА!!?
      ПОЭТ (лирически). Я требовал вина себе, а другим всегда предлагал... Кому же ты отдала собаку?
      АНЕТТА. За кого вы меня принимаете? Как можно отдать любимую собаку, - и почти что члена дома?..
      ПОЭТ. Члена семьи.
      АНЕТТА. Семьи у нас общей нет. Вы бобыль, сударь, а я девица. У нас с вами общего была только собака. Я помню, как нам его подбросили щенком на рождество, как только мы приехали сюда. Знали, видно, что мы не бросим, нашли дураков. Как он замерз и тихо так скулил, как брошенное дитя! А он дитя и был... Какая разница! Щенок или цыпленок? Младенец есть младенец. Тут еще невинность, тут говорит сама природа.
      ПОЭТ. А когда невинности нет, природа что, молчит?
      АНЕТТА. Это уже испорченная природа.
      ПОЭТ. Дура ты, АНЕТТА. А кто же рождает вас, невинных?
      АНЕТТА. Рожают виноватые. Таков закон вещей. Невинность идет за виной, а тащит вину с собой... Но я не такая, сударь. Уж не знаю, в кого я уродилась... У нас в доме каждый год топили щенков и котят. А я ни убить, ни отдать собаку не могу. Хоть режьте меня саму.
      ПОЭТ. Выпьем за то, что мы не можем убивать.
      АНЕТТА. Про вас, месье, я не сказала ничего. _ Пьют. _ ПОЭТ (шепотом). Ты считаешь, что я могу?
      АНЕТТА (шепотом). Про убийство, не приведи Господи, я молчу, но что касается всего остального...
      ПОЭТ. Говори.
      АНЕТТА. Скажу! Если уж на то пошло, то даже и молчать грешно. Соседка слева, знаете, что мне сказала?
      ПОЭТ. Анетта, все, что угодно, но только не сплетни.
      АНЕТТА. Я сплетни сама не терплю. Я тайну вам скажу, которую никто еще не знает. Хотите слушать?
      ПОЭТ. Ну, хочу. _ Пьют. _ АНЕТТА. Итак, соседи слева. Те, что за изгородью беспросветной из винограда, а за ним терновник. Вы слышали там крики иногда?
      ПОЭТ. Ни разу!
      АНЕТТА. Я повторяю вам, - вы не хотите слышать. И, если бы не я, вы так бы и заглохли в бочке, как этот...
      ПОЭТ. Диоген?
      АНЕТТА. Не знаю. Имена я не запоминаю. Я помню только голоса. Так вот сосед, который муж соседки, если, конечно, можно так его назвать, потому что вот уж лет десять, как он с беднягой отказался спать после рожденья сына, но дом уж куплен, виноградник плодоносит... Куда переезжать? И вот живут втроем под прозвищем СЕМЬИ. Лет пять назад кретин взбесился и начал сына сечь. Сечет, а сын орет. Жена молчала. Вы замечаете, месье? Сначала она МОЛЧАЛА. Потом терпенье потеряла и отослала сына к сестре в ПАРИЖ. Вы замечаете, месье? И тут, вы думаете, у кретина прыть пропала? НЕТ!! И чего он выдумал! Нарисовал, мерзавец, на стене фигуры детские рядами и начал сечь ночами. Сечет, бормочет и кричит, пока не падает от изнуренья. Вот ВАМ, месье: воображенье и публика, и правила движенья. Вот до чего дурной театр доводит. Вот до чего мужчина может доскакать. А казалось бы, чего уж проще: открыть глаза, смотреть и жить. Так нет же: МИР не по вас, его немедля нужно весь перекроить. А женщинам несчастным что при этом делать? А деточкам охота в вашем мире жить?
      ПОЭТ. Ну что мне тебе на это сказать? Я виноват перед тобой, АНЕТТА...
      АНЕТТА. Ай, для чего мужчине каяться? Чтобы грешить и не маяться. Сто раз мы слышали уж это: я виноват перед тобой.
      ПОЭТ (сатанея). Ты не дослушала меня. Ты возишься со мной, как с каплуном, который нужно начинить к обеду. То так перевернешь, то этак, то ущипнешь, а то подержишь над огнем, еще минута, - и нож в меня воткнешь. А я кручусь в твоих руках, брыкаюсь... Я виноват перед тобой, Анетта: мне почему-то неохота быть каплуном. _ Она пытается поднять его с кресла. _ АНЕТТА. Я плед хочу стряхнуть... Привстаньте. (Достает плед.) А вы пока попрыгайте, поприседайте. Подумайте про геморрой. (Уходит.) _ Поэт начинает приседать, сначала неохотно, потом входит в раж. _ ПОЭТ. _____ Вы откуда, господа?
      Из подземного мы царства,
      К вам идем мы, как гонцы,
      С сетью тайны и коварства,
      Полуволков, полулисиц,
      Нас прежде гнали из столиц,
      Теперь окончены мытарства,
      И мы идем мучить людей
      И будем сечь,
      И снова будем сечь детей,
      Нить интриг пуская в ход,
      Мы ведем свою атаку,
      Нанимая всякий сброд,
      Чтоб самим не лазать в драку.
      Души многих между вас
      В наших видах уж развиты,
      Будут скоро ради нас
      Школы светские закрыты.
      Мы будем сечь! Мы будем сечь!
      Мы снова будем сечь детей!.. ______ Входит Анетта. _ АНЕТТА. Вот молодец. И публика довольна: есть на что приятно посмотреть. А собачка и вправду спит, как убитая. Я ей сегодня опять дала лекарство.
      ПОЭТ (садится в кресло). Какое?
      АНЕТТА. А то, что вам прописано. Сначала я на кобеле проверила, потом сама приняла и тогда только вам дала. Я всегда в лекарствах очень осторожна. Мне в детстве говорила мать: лучше ничего не принимать. Организм, если правильно его направлять, сам будет жить, а если им не дорожить, там не помогут никакие лекарства.
      ПОЭТ (пьет). Принеси что-нибудь закусить.
      АНЕТТА. Легко сказать...
      ПОЭТ. И сделать совсем не трудно. Я не особенное что-то прошу, а что-нибудь. И собаку неси.
      АНЕТТА. Вы что, оглохли! Спит собака.
      ПОЭТ. Спящую неси. Я по ней соскучился. Пусть здесь где-то рядом поспит. Мне твое общество порядком надоело, пора его разбавить кем-нибудь.
      АНЕТТА. Вы лучше бы вино разбавили...
      ПОЭТ. Иди!
      АНЕТТА. Уже в пути. (Уходит.)
      ПОЭТ. Черт тебя подери. Нет, длительное женское соседство невозможно...
      Поэт засыпает. Из-за спинки кресла появляется Двойник. Он значительно моложе, а в остальном очень похож на Поэта.
      ДВОЙНИК. Если нет любви.
      ПОЭТ (вздрогнув, открывает глаза, изумленно разглядывает Двойника, тот тоже с интересом смотрит на него). Ты кто?
      ДВОЙНИК. Жилец.
      ПОЭТ. Какой жилец? Сосед?
      ДВОЙНИК. Можно сказать и так... Сосед. Ближайший.
      ПОЭТ. С какой стороны?
      ДВОЙНИК. А как когда. Иногда с правой, иногда с левой.
      ПОЭТ. Как ты попал сюда?
      ДВОЙНИК. Через дверь. _ Двойник оглядывает комнату, очевидно, что он здесь впервые. Выглядывает в дверь, выходит даже на просцениум. Возможность свободно двигаться слегка пьянит его, он пошатывается, делает неожиданные резкие повороты, иногда кружится на месте, иногда подпрыгивает... Вернувшись в комнату, он заглядывает под кровать, под стол, выглядывает в окно. _ ПОЭТ. Не ври. Входная дверь должна быть закрыта. Анетта! Анетта!
      ДВОЙНИК. Не надо. Не зови. Анетта крепко спит и видит сон, такой же, как и ты.
      ПОЭТ. Я вижу сон?
      ДВОЙНИК. Конечно, спишь и видишь во сне меня. Я очень благодарен тебе за это.
      ПОЭТ. Постой... А что ты бегаешь? Чего ты хочешь?
      ДВОЙНИК. Хочу успеть все рассмотреть. Я страшно засиделся. Уж не один десяток лет, как ты не открывал у сердца дверцу. И я совсем уж было потерял надежду когда-то выйти из тебя. Это что? (Открывает окно, выглядывает наружу.)
      ПОЭТ (растерянно). Окно... Как будто...
      ДВОЙНИК. Что за окном?
      ПОЭТ. Наш огород.
      ДВОЙНИК. У тебя есть огород? А я не знал. Ты никогда о нем не вспоминал.
      ПОЭТ (постепенно смелея). За кого ты меня принимаешь? Кто держит в сердце огород? Возможно, такой дурак, как ты?.. _ Присев на скамеечку для ног, Двойник стаскивает несколько листков со стола. _ ДВОЙНИК. Зачем ты меня оскорбляешь? Не спеши. Ты обо мне так мало знаешь. (Читает рукопись.) А я так много о тебе. _ Пауза. _ ПОЭТ. А зачем ты роешься на моем столе? Оставь бумаги.
      ДВОЙНИК. Милый мой, я роюсь потому, что ты сам этого желаешь. (Деловито.) Давай-ка все это аккуратно соберем, положим в кучу и СОЖЖЕМ. Не возражаешь? _ Пауза. _ ПОЭТ (задумчиво). Ну, положим, не все... Там была дельная одна страничка.
      ДВОЙНИК. Какая?
      ПОЭТ. Не знаю. Поищи. И остальное можно и нужно доработать.
      ДВОЙНИК (читает). "Несмотря на непостижимую популярность моего имени, несмотря на одобрение стольких выдающихся людей и похвалы..." Как славно!
      ПОЭТ. Нет, не эта. Рви.
      ДВОЙНИК. Подожди. Мне интересно.
      ПОЭТ. А я сказал: в огонь! _ Поэт пытается забрать у Двойника листок. _ ДВОЙНИК. Уж коли ты меня выпустил, я буду делать и то, чего желаю сам, а не только то, чего хочешь ты. Согласись, что это справедливо. Потерпи. По-моему все здесь довольно складно и красиво. (Поэт, устало махнув рукой, наливает себе вина. Двойник читает.) "Несмотря на мою непостижимую популярность..."
      ПОЭТ. Дальше!
      ДВОЙНИК. "И похвалы, расточаемые мне даже в театре, я не скрываю от себя некоторых неудобств, оттого, что я не академик". Не понимаю. То есть, понимаю, но не совсем. Ты пишешь в прозе? И в театре такое нынче читают? Интересно, чья же это роль? (Читает.) "Я теряю теперь то особенное уважение, которым так или иначе пользуются члены академии"... Ах, вот уже дошел до дела... "Мое тело будет лишено тех торжественных почестей, которые она определила своим умершим членам, почестями, над которыми притворно смеется тот, кто им завидует, и на которые публика смотрит довольно равнодушно". Извини, я ни черта не понимаю. Объясни. Ты хочешь почестей или не хочешь?
      ПОЭТ. Дай сюда!
      ДВОЙНИК. Постой, это моя работа.
      ПОЭТ. Идиот!
      ДВОЙНИК. Я слышу от идиота. _ Поэт пытается снова забрать у него листок, они дерутся. _ ГОЛОС АНЕТТЫ. Месье! Месье! Вы спите? _ Двойник исчезает за спинкой кресла. Поэт падает на сиденье. _ ПОЭТ. Нет. _ Входит Анетта. _ АНЕТТА. Я так и знала. А я вдруг в сон упала, как больная, и такое мне почудилось во сне...
      ПОЭТ. Собака где?
      АНЕТТА. Какая собака?
      ПОЭТ. Наша. Я велел ее принести.
      АНЕТТА (подумав). Вы велели принести закуску, сударь. Я, может быть, и сбрендила слегка, но не вполне. Вы будете закусывать собакой? Вот вам кусочек сыра. Ешьте.
      ПОЭТ (разглядывая кусок). И это все?
      АНЕТТА. А что еще, месье? Для закуски достаточно вполне, тем более, что дело глубокой ночью происходит. Желаете - могу дать хлеба. Напоминаю вам, что мы, то есть вы, а я вместе с вами, - очень бедные люди. А?могли быть богаче, если не в десять раз, то уж, по крайней мере, вдвое, чем сейчас.
      ПОЭТ. Не понимаю, хуже мне или лучше от твоей болтовни?..
      АНЕТТА. На это я вам доложу, что таким испорченным людям, как вы, чем лучше, тем хуже и чем хуже, тем лучше.
      ПОЭТ. Да подожди, не тарахти. Если бы ты могла говорить умеренно, то цены бы тебе не было.
      АНЕТТА. А мне и так по сей день нет цены, поскольку я служу бесплатно. Налейте, сударь, мне, уж будьте так добры. Я не могу прийти в себя от этого кошмара. (Оглядывается.) Все мне мерещится, что должен он войти... Свят, свят... Нам освятить бы надо все углы. _ Она садится, оба пьют. _ ПОЭТ. Кто он?
      АНЕТТА. Вот слушайте. Почудилось мне, сударь, что в доме нашем где-то прячется коварный искуситель... демон, который подбивает вас на страшные дела. Из места пребывания он выйти сам не может и вы, то выпускаете его, то снова закрываете.
      ПОЭТ. Ключом?
      АНЕТТА. Уж я не знаю, чем. Вам самому видней.
      ПОЭТ. А дальше что?
      АНЕТТА. Вот неизвестно, что. Коли он победит, - весь дом сгорит. _ Пауза. _ Я полагаю, это вам намек.
      ПОЭТ. Почему же мне, а не тебе?
      АНЕТТА. А потому, что я, месье, не сочиняю ничего. И, если честно сказать, считаю, что любые сочиненья - это дьявольское искушенье. Все ваши мужские забавы. А сколько забавляться можно? Я, сударь мой, всегда, в отличие от вас, предельно осторожна, - не балуюсь пером, а вы не знаю, что там нынче пишете, но чувствую, ей-ей: играете с огнем.
      ПОЭТ. Лизетта, милая Лизетта... Давай-ка чокнемся, и этот разговор замнем. Ты постарела, милая моя.
      АНЕТТА. Да уж, как вы, не молодею.
      ПОЭТ. Ты раньше никогда меня за эти грешные дела не упрекала. Бывало, слушала мои стихи, молчала и только в такт кивала головой, а если скучно становилось, засыпала, а то, бывало, молча уходила... Я тут же рвал то, что читал без сожаленья, и снова начинал, и снова будил и звал тебя. И оставлял лишь то, чему ты улыбалась. Так что ж ты, милая, на старости так озверела и какое тебе дело до того, чем я здесь занимаюсь?
      АНЕТТА. Позвольте, сударь мой, напомнить, что я молчала не всегда. Я вам частенько пела. И это, право же, грешно не вспомнить. Вы молча слушали и руки потирали, потом просили повторить... Я снова начинала, а вы писали вслед за мной. А до того, что вы скребете без меня пером, мне дела нет, я только думаю про дом. Уж если он сгорит, мы по миру пойдем. _ Она встает. _ ПОЭТ. Постой.
      АНЕТТА. Стою.
      ПОЭТ. А ну-ка спой!
      АНЕТТА. Сейчас я не хочу.
      ПОЭТ. А если я прошу?
      АНЕТТА. Вот так не просят, сударь мой. Когда припомните, как даму просят, я, может быть, спою. (Уходит.)
      ПОЭТ. _____ Я слышу от Лизетты
      Негласные советы,
      Вещунья шепчет от души:
      Ты, сударь, пой, а не пиши.
      Наличье службы подходящей
      Большой соблазн для бедняка,
      Но вспомни гнет руки платящей,
      Будь то честнейшая рука.
      Тому ведь бедность не в обиду,
      Чью лиру сам готов АМУР
      Настроить вновь, когда ФЕМИДА
      Ее расстроит чересчур.
      Я слышу от Лизетты негласные советы.
      Вещунья шепчет от души:
      Ты, сударь, пой, а не пиши.
      Старик-дитя, лишась свободы,
      В конторе будущей своей
      Сложить ты не посмеешь оды
      Под звоны денежных ларей.
      Пускай бы ты лишь друга славил
      Злорадным приговор глупца
      Ему б твой стих в вину поставил,
      Тебя ж возвел бы в чин льстеца.
      Я слышу от Лизетты негласные советы.
      Вещунья шепчет от души... (Засыпает.) ______ Из-за кресла появляется Двойник. _ ДВОЙНИК. _____ Тут мой оракул добавляет:
      "Еще одна опасность есть,
      Любовь дистанций ведь не знает,
      Но дружбе их не перенесть.
      Свободный дух всех благ нам краше,
      Он искони Лафитом чтим.
      И ты, с богатством сблизив чаши,
      За равноправье выпей с ним". _____ ПОЭТ. Искуситель...
      ДВОЙНИК. Фи, зачем ты повторяешь слова глупой, старой девки? Это, право же, стыдно для видавшего виды мужчины. Если и является в этот мир искуситель, в чем я сильно сомневаюсь... я человек трезвый... Но, если предположить, что такое бывает...
      ПОЭТ. Ну?!
      ДВОЙНИК. Ты нетерпелив, и это твой главный порок. Если уж ты так рвешься в театр, что, по-моему, совсем не твое дело, то все-таки учти, что главное в этом вертепе не слова, за которые хорошо платят, если десяток - другой дураков их начнут повторять, а тысячи других, не более умных, согласятся слушать, а то, что кроется за словами. Пауза. Умей ее держать. _ Пауза. _ ПОЭТ. Можешь выпить.
      ДВОЙНИК. Я не пью. Я человек трезвый и не верю ни в искусителя, ни в ангелов. Но, если бы такое было, то искуситель явился бы женщиной, а ангел - мужчиной. Ну на что я, в самом деле, могу тебя искусить? Разве что на ночные поллюции? Но и они, как доказали врачи, происходят непроизвольно.
      ПОЭТ. Прикоснешься к моим бумагам, - разобью твою голову подсвечником,
      ДВОЙНИК. Фи! Я и забыл про них. Я, как и эта баба, ни в грош не ставлю твою писанину. Только в этом я на нее похож. А ты уже во всем похож на старую бабу. Как баба, трясешься над каждым листком бумаги. Как баба, ценишь только то, что можно пощупать руками. Как бабе тебе и хочется и колется. Одной задницей мечтаешь посидеть на двух свадьбах. Ну, что ты на это скажешь? _ Пауза. _ ПОЭТ. Ты сам нетерпелив порядком.
      ДВОЙНИК. А то как же? Жить в нутре у старика, - можно набраться любого греха. Но я, как могу, сопротивляюсь. Я и сам по себе кое-что значу. Вот и сейчас, то, на что ты меня совращаешь, я не сделаю ни за что, хоть бейся головой об стенку. ПРИНЦИПИАЛЬНО. Я лучше выпрыгну в окно...
      ПОЭТ. Тут низко. И захочешь - не разобьешься.
      ДВОЙНИК. Фи! Это только тебе приходят в голову такие пошлые идеи. А я разбиться и не могу. Я просто выпрыгну в окно и от тебя убегу. Хоть немного поживу на воле.
      ПОЭТ. Ни с места!
      ДВОЙНИК. Ой, какой ты милый! Ты хочешь меня удержать? Ну, почему бы тебе прямо так и не сказать: "Не уходи! Не покидай меня, любимый!" (Хохочет, задувает свечу.)
      ПОЭТ. Анетта! Анетта! Скорей сюда, Лизетта! Кто там? Скорей сюда!.. _ Двойник исчезает. Входит заспанная Анетта. _ АНЕТТА. Что? Что такое, месье?
      ПОЭТ. Огня! Скорее огня!
      АНЕТТА. Какого огня? Бог с вами, я слышать не могу про огонь.
      ПОЭТ. Немедленно зажги свечу! Ты что не видишь, она погасла?!
      АНЕТТА. Постойте. Спички принесу. (Уходит, слышен ее голос). И правильно погасла. Скоро начнет светать... Давным-давно пора уже спать. Меня только-только начала окутывать такая сладкая дрема... Так нет же... Снова начали кричать. Знаете, что про вас говорят соседи?..
      ПОЭТ. Ни слова о соседях! Делай дело.
      ГОЛОС. А что я делаю по-вашему? Спички ищу. _ Она входит, зажигает свечу. _ Сколько мы тратим на свечи, не сосчитать. Почему бы вам, как приличному человеку, не писать при солнечном свете? Оно бы, может, как-то и яснее выходило... _ Он заглядывает под стол. _ А вы что потеряли?
      ПОЭТ. Ничего.
      АНЕТТА. Если ничего не потеряли, так бросьте искать, все равно ничего не найдете. (Зевает.) Ложитесь. Я только-только начала засыпать и вот опять...
      ПОЭТ. Закрой окно. Мне дует в спину.
      АНЕТТА. Оно закрыто плотно.
      ПОЭТ. Ставни поди закрой.
      АНЕТТА. Да что это с вами? Мы ставни сроду не закрывали. Ставни закрывают, когда из дому уезжают.
      ПОЭТ. А теперь будем всегда закрывать.
      АНЕТТА. На весь день?!
      ПОЭТ. До дня еще нужно дожить. Доживем - там решим.
      АНЕТТА. Как желаете, сударь, а я и в доме с закрытыми ставнями жить не буду, хоть вы меня режьте. Отправлюсь к брату на поклон и буду там продолжать...
      ПОЭТ. Что продолжать?
      АНЕТТА. Свою девическую жизнь. Авось войду в берега и потеку, как река, а так я с вами превращаюсь в лужу. (Уходит закрывать ставни.)
      ГОЛОМ ДВОЙНИКА. Чего ты боишься? Того, что я ушел или того, что я приду? Не бойся, уйти я, к сожалению, от тебя не могу. А выйду по твоему первому зову. И даже без него. Стоит только дверцу открыть... Бедняга, как давно не открывал ты сердца своего!
      ПОЭТ. Анетта!!! _ Входит Анетта. _ АНЕТТА. Ну что?
      ПОЭТ. Помолчи.
      АНЕТТА. Я и так молчу.
      ПОЭТ. Молчи и слушай тишину. _ Пауза. _ Ну что ты слышишь? Ну?!
      АНЕТТА. Ничего. Что можно слышать в тишине? На то она и тишина. А вы не заболели, сударь мой?
      ПОЭТ. Не знаю. Я ничего сейчас не понимаю,
      АНЕТТА. Ну-ка, дайте голову... (Щупает лоб, прикасается к нему губами.)
      ПОЭТ (по-детски). Зачем ты усыпила собаку?
      АНЕТТА. Затем, что проверяла на ней лекарство и еще затем... Дайте пульс. Чтоб вы...
      ПОЭТ. Что я?
      АНЕТТА. Молчите, я считаю. _ Пауза. _ Затем, чтоб вы ее не пинали, она всегда вам ночью мешала.
      ПОЭТ. Не смей ей ничего давать. Пусть бодрствует со мной. Она не будет больше мне мешать. Собака чует, что есть, а чего нет... Кто свой, а кто чужой...
      АНЕТТА. Вы, вроде, сударь, не больной. Голова холодная, а пульс, как у БОНАПАРТА. Одним словом, можно в бой. Если хотите, продолжайте писать. Я вам не стану мешать. Против рожна не попрешь. Только прошу вас больше не кричать. А давайте-ка... знаете что? Завяжем вам рот. И в самом деле, зачем вам он? Руки свободны, а его заткнем шарфом. Если правду сказать, он вам даже мешает. (Завязывает ему рот шарфом.) Вот так-то лучше. И пить будете меньше. Снять вы можете в любой момент. Когда начнется ваш аплодисмент, об котором вы мечтаете, вы шарф опустите и снова наболтаете. Сударь, да что ж вы меня за юбку хватаете? Не понимаю... На что вы намекаете? Сесть?.. Куда?.. Туда?.. С вами рядом в кресло? Да мы не поместимся вместе... Лечь? Вы что, сударь, сдурели? С вами лечь? Вы же не малое дитя, а я не ваша мать. И не блядь. Вы меня даже обижаете. Не так поняла? А как вас понять? Вы сами не знаете, чего желаете. (Садится на ручку кресла.) Ну, ладно... Только не надо со мной играть. Не надо голову на ручки опускать... Не надо так бурно дышать, вроде вы рыдаете... Не надо делать вид... Месье, да вы и в самом деле... Плачете?!
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Действие второе_ _ Та же ночь, и то же место действия. Миновало не более четверти часа. Поэт сидит за столом, ест, шарф повязан, как салфетка. Анетта вяжет в качалке. _ АНЕТТА (поет). _____ Как Лизетта, ты
      В тканях шелком шитых
      Жемчуг и цветы в локонах завитых?
      Нет, нет, нет.
      Нет, ты не Лизетта.
      Нет, нет, нет.
      Бросим это имя.
      Кони у крыльца
      Ждут Лизетту ныне.
      Самый цвет лица куплен в магазине!
      Нет, нет, нет.
      Нет, ты не Лизетта.
      Нет, нет, нет!
      Бросим это имя... _____ Не чавкайте так, сударь мой, следите за собой. Когда обедать будете у короля, что скажут при дворе о ваших манерах?
      ПОЭТ. Никогда...
      АНЕТТА. Почему?
      ПОЭТ. Я слишком стар, чтобы заводить новые знакомства.
      АНЕТТА. Это еще очень под большим ВОПРОСОМ. Придумали глупость, а за вами все, кому не лень, повторяют. Как же! Умник большой: оставил короля с носом... А я вам скажу, что мужчина ни для чего не бывает слишком стар. Иной раз сегодня посмотришь, - песок из него сыплется, а завтра берет и женится на молодой, а послезавтра так входит в азарт, что ей уже изменяет с другой.
      ПОЭТ. Мерзость.
      АНЕТТА. А что не мерзость? Если принюхаться, в этом мире постоянно что-то воняет. На сегодня суп хорош, а на завтра и в рот его не возьмешь, хоть бери и свиньям выливай... Человек ко всему привыкает. А иначе хоть и не родись совсем... Но для чего-то все-таки нас зачинают...
      ПОЭТ. Глупость.
      АНЕТТА. Конечно, месье. Если вдуматься, все глупость. Но от большого ума болит голова, а от боли человек страдает. Потому вроде и выхода другого нет. Человек человека рожает. Кроме, конечно, таких как мы с вами калек.
      ПОЭТ. Уважаю...
      АНЕТТА. Кого?
      ПОЭТ. Тебя.
      АНЕТТА. Конечно. Еще бы вам меня не уважать. Я вам заменяю родную мать. А мужчина, если правду сказать, только этого и желает. (Поет.) _____ Ты цветком цвела,
      Пела вольной птицей.
      Но тогда была
      Бедной мастерицей.
      Нет, нет, нет!
      Нет, ты не Лизетта... _____ ПОЭТ. Другое.
      АНЕТТА. Не спешите. Дайте это допеть сначала. Чем песня вам не хороша? По-моему, в ней есть душа.
      ПОЭТ. Блюдо тащи другое.
      АНЕТТА. Вы что, совсем сдурели? Я еще не готовила ничего такого другого. Остался суп от вчера, я его и дала, а больше нет и в помине ничего. Вы все сожрали.
      ПОЭТ. Врешь. _ Пауза. _ АНЕТТА. А почем вы знаете?
      ПОЭТ. Вижу по глазам.
      АНЕТТА. Сами врете. Вы моих глаз не можете видать. Потому что пальцами в зубах ковыряете, а своими глазами по сторонам шныряете. Про ваши манеры я уже молчу, но что вы все время ищете - не пойму,
      ПОЭТ. Привычка.
      АНЕТТА. Опять неправда. Я все ваши привычки как свои пять пальцев знаю.
      ПОЭТ. Новая.
      АНЕТТА. И новой нет такой. Я все ваше новое сразу замечаю. К привычке нужно привыкнуть, чтоб она привычкой стала. Привычка это старая жена. А если она вчера еще у вас не ночевала, так она не привычка, а приблудная девка пока.
      ПОЭТ. Или невеста. _ Пауза. _ АНЕТТА. Ну что ж, невеста... Это очень даже может быть... Я как-то не подумала об этом. Ну да... Кучер позже всех замечает, что карета сзади горит, потому что спиной сидит... Там с вечера, кажись, еще бобы остались. (Встает.) А вы, сударь, совсем не такой простой, каким себя изображаете. Вроде, и пьяный, и сочиняете, а что есть где пожрать - не пропускаете. (Уходит.)
      ПОЭТ. _____ Нет, нет, нет,
      Нет, ты не Лизетта.
      Нет, нет, нет.
      БРОСИМ имя это. ______ Одеяло на кровати начинает шевелиьтся, появляется Двойник. _ Вставай с постели... Моей.
      ДВОЙНИК. Зачем?
      ПОЭТ. Я сейчас сам лягу спать.
      ДВОЙНИК. Ты давно уже спишь. Ты не просыпался ни на минуту. Всю жизнь проспал. Если хочешь, можешь лечь рядом. _ Поэт смеется. _ ДВОЙНИК. А что ты так гнусно хихикаешь? Ты принял это за скабрезный намек? Наверняка. Я знаю, что у тебя испорченное воображенье и оно работает очень часто не в том направленье. А между прочим, я и так провожу с тобой каждую ночь. Очень редко мне удается побродить одному.
      ПОЭТ. Все-таки удается?
      ДВОЙНИК. Иногда, как в чаду, ты меня вызываешь и куда-то посылаешь. Не глядя на меня, киваешь в ту сторону, куда мне следует идти. Я обычно подпрыгиваю от восторга, как молодой козел, настолько мне дорога каждая минута свободы и бегу, то есть лечу в указанном направлении и натыкаюсь...
      ПОЭТ. На что?
      ДВОЙНИК. На то, что ты хотел увидеть. Сегодня в полночь это был убогий пьяница, толстый, такой же лысый, как и ты. Хотя, возможно, он был не толст, а слишком худ и просто опух от гнусного пойла и голода. Но он был весел, брел по берегу, руками размахивал и бормотал, как будто напевал какую-то песенку. Я расслышал слово одно: ЯБЛОЧКО. Потом он вдруг вздохнул глубоко, подошел к воде и упал лицом вниз. Там было мелко, ему едва по щиколотку, но он, бедняга, этого не знал и утонул.
      ПОЭТ. И ты не вмешался?
      ДВОЙНИК. За кого ты меня принимаешь? Как можно вмешиваться в такие дела? Если душа отлетела, значит, она отлетела, когда захотела. Значит, ей надоело тело. Не стану же я ее ловить и впихивать в старый, грязный мешок... Знаешь, кто это был?
      ПОЭТ. Имя?! Фамилия?
      ДВОЙНИК. Если ты не помнишь его фамилии, как же могу ее помнить я? В твоей писанине, где ты упоминаешь сотни друзей и врагов ее нет и следа.
      ПОЭТ. Эпизод! Напомни хоть какой-нибудь случай!..
      ДВОЙНИК. Вы - дети бродите, бродите вдвоем по лесу долго, заблудившись... Потом выходите у незнакомой деревни и, совершенно выбившись из сил, засыпаете в стогу сена, голодные, холодные, прижавшись тесно друг к другу и согреваясь общим теплом. Ты плачешь, он тебя гладит по голове и целует... Помилуй Бог! Как славно люди врут. Ты так расширил круг друзей, а на поверку всех прошедших дней, он был твой единственный друг. _ Входит Анетта с тарелкой. _ АНЕТТА. Вот бобы и лук зеленый. Так и быть, набейте до отказа брюхо, потому что до вечера, видит Бог, я вас ничем кормить не буду, хоть режьте меня. Ешьте! (Ставит перед ним тарелку.) А утром выпьете сенны натощак. Что я хотела еще сказать? _ Пауза. _ Ах, да! Уж, как вы хотите, сударь, но вот вы поедите, я тарелку заберу... То есть сначала вас в постельку уложу, как дитя, потом тарелку заберу, свечу погашу и уйду. Я вас силком заставлю спать... И тут уж надобно подумать: а может вам и вправду на ночь ставни закрывать? К примеру, нынче полнолунье. Луна, как харя нашего трактирщика ДЮВАЛЯ, а глядя на него и не хотя, а выпьешь. Вот дала же природа поганую рожу и при этом нежную и белоснежную кожу... Видно, перепутала адреса. А у соседки слева дочка, она над ней дрожит, как квочка. Бедняжке замуж давно пора, а вся в прыщах и гнойниках и выйти даже боится со двора... _ Анетта усаживается в кресло и продолжает вязать. _ ПОЭТ (осторожно.) Ты ничего не видишь?..
      АНЕТТА. Я вяжу на ощупь. Это так приятно, не глядя, делать дело - руки сами ходят, а голова свободна, можно и не думать...
      ДВОЙНИК. Как в любви.
      ПОЭТ. А где он сейчас?
      ДВОЙНИК. Возможно, там же, а возможно, уже в каком-то морге. Под номером, как безымянный.
      АНЕТТА. Кобель спит в конуре.
      ПОЭТ. У него есть имя!
      ДВОЙНИК. Но кто его знает?
      АНЕТТА. Я, сударь, считала и по сей день считаю, что это ВЫЗОВ - назвать беспородного пса, как короля. Это может принести несчастье. Вы республиканец, не к ночи будь сказано, месье, а я имею уваженье к благородной власти. Власть голодранцев - это смута, голод и драка. И я собаку буду звать собакой. Я так ему и говорю: иди сюда, кобель. А он, между прочим, сразу бежит и хвостом виляет, а на вашего ЛУИ - рычит...
      ДВОЙНИК. А знаешь, какая табличка на морге висит?
      АНЕТТА. Ешьте, сударь, время бежит... Вся ваша публика давненько спит... (Смеется.)
      ДВОЙНИК. СВОБОДА, РАВЕНСТВО и БРАТСТВО.
      ПОЭТ. Не смей над этим потешаться!
      АНЕТТА. Нет, плакать стану! Что ж делать, если мне смешно?..
      ДВОЙНИК. Мой друг, дабы ценность не утратила ценность, над ней полезно иногда смеяться. _ Пауза. _ АНЕТТА. _____ Как яблочко румян,
      Одет весьма беспечно,
      Не то, чтоб очень пьян,
      Но весел бесконечно.
      Есть деньги - прокутит,
      Нет денег - обойдется,
      Да как еще смеется!
      "Да ну их!" - говорит,
      "Да ну их!" - говорит,
      "Вот, - говорят, - потеха!
      Ей-ей умру,
      Ей-ей умру,
      Ей-ей умру от смеха! _____ ДВОЙНИК. Давай сбежим, пока старуха спит.
      ПОЭТ. Куда сбежим?
      ДВОЙНИК. Да мало ли куда. Покуда ночь - себе мы господа. Свобода у людей кончается с первым криком петуха. Что надевает, просыпаясь, человек? ОКОВЫ. И с неохотою в тюрьму вступает снова.
      ПОЭТ (тихо). Если нет любви...
      ДВОЙНИК. Ах, милый мой! Какая же в тюрьме любовь? Одни унылые попытки разогреть хладеющую кровь. Пошли.
      ПОЭТ. Мне не подняться.
      ДВОЙНИК. Я научу тебя, как с телом управляться. Смотри и повторяй движения за мной... _ Оба встают. _ Подумай сначала правою рукой, потом всей левою... (Показывает движенья. Поэт их повторяет). Потом ножным мизинцем... Подумай печенью? Ага... Болит. Потом подумай всем хребтом... Попробуй думать животом... Ага? Набит?.. Пускай все тело думает и говорит... Сейчас спадут оковы, и будешь ты, как новый. _ Пауза. _ А теперь летим!.. Не бойся. Выше, выше, по книжным полкам поднимаемся и пробиваем крышу... Больно?
      ПОЭТ. Темно. Я ничего не вижу.
      ДВОЙНИК. Пролетаем тучку. Сейчас она закончится, глаза откроешь и посмотришь вниз. Уже смотри! О Господи! Какой ты трус... Открой глаза, не бойся. Под тобой Париж!
      АНЕТТА. _____ Забился на чердак
      Меж небом и землею,
      Свистит себе в кулак
      Да ежится зимою,
      Его не огорчит, что дождь сквозь крышу льется,
      Измокнет весь, трясется,
      "Да ну их", - говорит!
      "Да ну их", - говорит.
      "Вот, - говорит, - потеха!
      Ей-ей, умру,
      Ей-ей, умру,
      Ей-ей, умру от смеха... _____ ДВОЙНИК. Боишься высоты?
      ПОЭТ. Боюсь.
      ДВОЙНИК. А знаешь, почему? Боишься опускаться. А тот, кто не умеет падать, не научится подниматься. Смотри, как он прекрасен, наш ночной Париж.
      ПОЭТ. Давай-ка приземляться...
      ДВОЙНИК. Сейчас... Сейчас разыщем Пляс Пигаль... Левей, чуть-чуть левей. И не мрачней, попробуй улыбаться...
      ПОЭТ. Я падаю.
      ДВОЙНИК. Держись. Не за меня, а за себя. Не смей хвататься... (Бьет его по голове и хватает под мышки.) Так проще мне управиться с тобой. А то угробишь нас двоих своею головой. _ Оба садятся на пол. Пауза. _ ПОЭТ. На чем я?
      ДВОЙНИК (оглядываясь). Тротуар под нами, невдалеке сортир. Попробуй притвориться пьяным.
      ПОЭТ. А я и так навеселе.
      ДВОЙНИК. Попробуй пьяным быть вдвойне. (Пьянея.) И при этом не шататься...
      ПОЭТ (поет). _____ У молодой жены богатые наряды,
      На них устремлены завистливые взгляды...
      Злословье не щадит, от сплетен нет отбою,
      А он, махнув рукою, "Да ну их", - говорит...
      "Вот, - говорит, - потеха! Ей-ей умру...
      Ей-ей умру...
      Ей-ей умру от смеха... " _____ ДВОЙНИК. Вот, кажется, сейчас ты стал чуть-чуть похож на человека.
      АНЕТТА. И все-таки зависит все от первого шажка! Какую славу принесла вам эта песенка... А вы над ней почти что не трудились. Весь день, мне помнится, шалили, веселились... А перед ужином в два счета разродились. Вы были молоды тогда и на меня так часто не сердились. А что до крика, то вообще не повышали голос никогда. Вернуть бы прежние года...
      ДВОЙНИК. Смотри, какие лица!..
      ПОЭТ. Стеклянные...
      ДВОЙНИК. А за стеклом?
      ПОЭТ (вглядываясь). Стекло другое... Матовое.
      ДВОЙНИК. А дальше третье. И так, мой милый, без конца. Все лица врут. Не лгут одни глаза.
      ПОЭТ. Любимые...
      ДВОЙНИК. Ах, дорогой, "любимые глаза" - одно названье. То, что сегодня так любимо, через пару лет сплошное наказанье.
      ПОЭТ. Ты... как относишься... к любви?
      ДВОЙНИК. Пьяней! Еще пьяней!
      ПОЭТ. К любви ты как относишься?
      ДВОЙНИК. По милости твоей, болван... Я, к сожаленью, не любил.
      ПОЭТ. По милости моей, ты говоришь...
      ДВОЙНИК (поднимает его). Чуть-чуть повыше...
      ПОЭТ. Куда?..
      ДВОЙНИК. Давай-ка поднимайся!
      ПОЭТ. Запросто. Я сам... Не прикасайся! _ Пауза. _ ДВОЙНИК. Летим.
      ПОЭТ. Летим и говорим. По милости моей... По милости моей?
      ДВОЙНИК. По милости твоей я не влюблялся. Ты никого не допускал до сердца своего. Ты опасался.
      ПОЭТ (возмущенно). Опасался? Певец любви?
      ДВОЙНИК. Ой, ради Бога, не смеши, я упаду. Ты певец любви?
      ПОЭТ. Я признанный певец... И в почестях я не нуждался... И, несмотря на популярность имени... На одобренье множества людей... и расточаемые похвалы в театре... На протяженье многих лет... На протяженье многих лет... Теряю мысль.
      ДВОЙНИК. Не надо напрягаться!.. Деревянное созданье... Как может полюбить вот эдакий субъект?
      ПОЭТ. Я повторяю вам... Не смейте прикасаться... К тому, что мне дороже всех ваших титулов, и бантиков, и лент. 0дин лишь женский добрый взгляд... Пусть даже не влюбленный... Просто милый взгляд... И тело женское, податливое тело... И руки касанье... Безмолвное! Я предпочел бы вашему всему дурному мирозданью. На которое я с высоты плюю. (Плюет.)
      ДВОЙНИК. Старик, уймись. Не нарывайся.
      ПОЭТ. Я не старик... И не мужчина, и не юноша... И не ребенок, не младенец... Я еще не начинался. Следуйте за мной! _ Пауза. _ АНЕТТА. Помню, когда я была совсем молода, у соседа на свадьбе... Все уже упились, и плясали давно, я пришла одинокая, робкая и стала у стенки... Сердце так билось в груди, так трепыхалось, что, казалось, вот-вот уже выпрыгнет из меня, выскочит в окно и пойдет гулять по полям одинокое сердце девчонки. А я одинока была, ой, как я была одинока... Вечером лягу в кровать, в подушку уткнусь и от плача трясусь... Никто меня не понимал, ни отец, ни брат, ни мать, про сестру я вообще молчу... Все ли так, я ли одна, - не знаю. Но если каждый так воет в подушку и тоскует, то все-таки зачем детей рожать?.. Не понимаю. Зачем нас разбросал Господь по свету и друг для друга пары нету? И с тем не та, и с той не тот... А может, Бог всех правильно парует, а бес тасует все наоборот?..
      ДВОЙНИК. Ни зги не видно? Почему?
      ПОЭТ (трезво). Летим сквозь тучу. Сам же объяснял.
      ДВОЙНИК. Куда?
      ПОЭТ. Куда тебе не снилось. Он решил показать мне веселый квартал?.. Как будто я на Пляс Пигале не бывал... Теперь бери за талию,
      ДВОЙНИК. Кого? Тебя?
      ПОЭТ. Конечно. Не себя же. (Двойник берет его за талию.) Закрыл глаза, немного покружим... И начинаем плавно опускаться... Ниже... Ниже... Еще... Все. Под ногами земля.
      АНЕТТА. А я в облаках никогда и не витала. Я счастье очень просто себе представляла. Но, видно, каждому свое. Что не дано, сам не скуешь.
      ПОЭТ. Прошу.
      АНЕТТА. Чего?
      ПОЭТ. Садись. (Он садится за стол, а Двойник на скамеечку для ног.)
      АНЕТТА. Да я и так сижу. Мне расходиться пора, я ноги засидела.
      ПОЭТ. Ложку неси.
      АНЕТТА. Ложка у вас была.
      ПОЭТ. Неси другую!
      АНЕТТА. Зачем? Будете есть двумя?
      ПОЭТ. Не задавай вопросы. Выполняй приказы.
      АНЕТТА. Приказы... Надо же... А сколько фанаберий! Вот так, бросай все сразу и беги чужую дурость исполняй.
      ПОЭТ. Постой.
      АНЕТТА. Стою.
      ПОЭТ. Вина еще добавь. _ Анетта уходит, захватив кувшин. _ ДВОЙНИК. Где мы?
      ПОЭТ. На ужине у короля. Вот он. Смотри...
      ДВОЙНИК. Куда?
      ПОЭТ. А вот поди и разбери, где тут король. Попробуй угадай. А я пока, не поднимаясь, сразу хочу поднять бокал, ваше величество, но не за вас, не за сиянье ваших глаз... А за большое, за ПЛЕНИТЕЛЬНОЕ счастье, которое наступит не сейчас. Когда не этот одичавший и обнищавший сброд, а НОВЫЙ какой-нибудь оставшийся народ будет нуждаться лишь в одной ПОЭТИЧЕСКОЙ власти. А вы, месье... Вы, к сожаленью, не поэт. Забудьте имя это. На настоящем короле короны нет.
      ДВОЙНИК. Пожалуйста, еще немножко...
      ПОЭТ. Простите старика. Я не хотел вас оскорбить. Позвольте мне спокойно выпить здесь и закусить. Вы мне ответите в другом сюжете. (Пьет.) _ Входит Анетта с ложкой и кувшином. _ АНЕТТА. Вот вам ложка.
      ДВОЙНИК. Понял!
      ПОЭТ. Поздравляю.
      АНЕТТА. С чем?
      ДВОЙНИК. Я давно эту рожу знаю. Так он теперь король?
      ПОЭТ. И в этом наша боль.
      АНЕТТА. Какая боль? Что вам болит? Скажите толком.
      ПОЭТ. Ешь.
      АНЕТТА. Не буду, сударь. Утра дожидаюсь.
      ДВОЙНИК. А я другой едой питаюсь.
      ПОЭТ (ест). Нет занятия бездарней и мрачней, чем описывать собственную жизнь. Путь на гильотинку, по-моему, гораздо веселей...
      ДВОЙНИК. Ты пишешь биографию?
      ПОЭТ. Пишу. Будь она проклята!
      АНЕТТА. Да что ж вы лаетесь, месье? Не надо ничего за мной писать, я вам хотела просто рассказать одну свою тайну... Давненько я ее и для себя самой не открывала. Не знаю, зажила ли рана или еще не зажила. Я старую повязку начала при вас снимать... А вам... Тьфу! Хоть бы что... Вам лишь бы кушать... А нет того, чтобы признание послушать. Все пропускаете да пропускаете. А после вспомните, да не поймаете...
      ДВОЙНИК. А знаешь, что я тебе на это скажу?
      ПОЭТ. Говори!..
      АНЕТТА. Уберите, сударь, со стола листки. Замараете. _ Двойник берет со стола рукопись, читает. _ ПОЭТ. Я слушаю. Продолжай.
      ДВОЙНИК. Потерпи. _ Пауза. _ АНЕТТА. Что продолжать, когда прошла охота? Так можно лишь нагнать зевоту. (Зевает.) Ну что ж, спою вам колыбельную... Ну, подошел ко мне парень из соседней деревни... Ну, пригласил танцевать, ну, взял за талию. Ну, я глаза не поднимала на него, все вниз смотрела, а у него на талии моей рука горела... Потом мы с ним всю ночь бродили у реки. Потом ждала его, а он пришел и попросил руки сестры... С тех пор я, сударь мой, мужчин боюсь, а за вас я потому держусь, что вы для меня, почитай, не мужчина, а я для вас не женщина... Вы как щитом мной прикрывалися всегда. Чуть вспыхнете и сразу шмыг за Анетту... Кто жить привык кротом, тот не привыкнет к свету... (Прислушавшись к себе.) Нет, видно время все лечит: уже не болит... _ Анетта уходит. _ ПОЭТ. В каком ты месте?
      ДВОЙНИК (смеется над прочитанным). Хорошо!
      ПОЭТ. Вслух прочитай, и посмеемся вместе.
      ДВОЙНИК (читает). "Он не торопился отвечать на вопросы, он принимал на себя роль оракула и его спрашивали, как оракула, приписывая значительность даже его молчанию, за которым скрывалась либо скука, либо лень?- его любимый порок. Вообще, в нем не было ничего возвышенного, и ничего глубокого, ничего великодушного, эгоист в высший степени..." Кого ж ты так пронзил пером?
      ПОЭТ (пренебрежительно). Талейрана... Как будто.
      ДВОЙНИК. Поздравляю. Смертельная рана. То, что описано, пойдет по свету и станет меж людей расхожею монетой.
      ПОЭТ. Я должен рассказать все, что увидел и узнал, дабы никто другой события не извращал.
      ДВОЙНИК. Ты в прозе не силен: нет стиля.
      ПОЭТ (обиженно). Пусть будет так. Что написал, то написал.
      ДВОЙНИК. И это я тоже где-то слыхал... Все повторение. Вся жизнь твоя банальна.
      ПОЭТ. Жизнь моя?
      ДВОЙНИК (зевая). Ты не подозревал? Ты выдумал, что она оригинальна? _ Поэт собирает рукопись. _ ПОЭТ. Бродить по лабиринту прожитых, "зрелых" дней?- нет путешествия скучней. Вспоминать не то прелестное начало, когда божественная музыка Числа в тебе еще предчувствием звучала, когда ты не умел писать, считать... Когда все было лишь ОДНО, а ты с ОДНИМ был заодно, потом уже делиться стал на два, на три, на пять... Почему я не остановился на счете? Хорошо быть маклером, а еще лучше простым бухгалтером: считать то, что предложит жизнь, отдавать ровно столько, сколько получать и о безумных творческих мученьях не иметь никакого представленья. Живи себе, как попугаи, как насекомое, как животное и никто не будет к тебе приставать: "Опиши свою жизнь! Опиши!"... Но я обязан за свою отвечать и не потом, а здесь, сейчас перед чистым листом. Что сделал, то сделал, а чего не делал, - никто не посмеет мне приписать. Конечно, тут я привязан к самому себе и явно не в полете. Это отчет, мой дорогой. Какой возможен стиль в отчете?
      ДВОЙНИК. Не дуйся, бука! И учти, я сторону твою держу. Я со вниманьем выслушал тебя, теперь послушай ты, что я скажу... _ Пауза. _ ДВОЙНИК. Как только ты закончишь этот свой поход по жизни задом наперед от финала к началу. Как только ты опишешь круг всех поражений и заслуг, напишешь имя, дату и поставишь точку... Из круга ТАЙНА мигом упорхнет, а из тебя вся жизнь уйдет. И дальше нет отсрочки. Можешь сразу собираться в ту страну, откуда нет возврата. Я трезвый человек: не верю ни в ад, ни в небеса. Пока ты жив, ты носишь все в себе, а дальше рассыпаешься на составные элементы, и вместо целого тебя останутся отдельные моменты, которые будут блуждать из уст в уста, пока не поглотит их ПУСТОТА.
      ПОЭТ. ТАЙНА?..
      ДВОЙНИК. Да. Она твой драгоценный капитал. И ты его так трудно наживал.
      ПОЭТ. Чего ты хочешь?
      ДВОЙНИК. Ты можешь капитал оставить при себе и даже во сто крат его умножить этой ночью. При этом кое-что перепадет, конечно, мне.
      ПОЭТ. Каким же образом?
      ДВОЙНИК. Если откажешься от имени... Не вздрагивай! Это совсем не больно. Назвался, пожил и довольно. Уйди и от врагов и от друзей, которым грош цена, и это не твоя вина: в привязанностях гибнет чистота. НЕТ дружбе! НЕТ вражде! И ты увидишь мир в объемной красоте. Сейчас он для тебя рисунок плоскостной, написанный блудливою рукой в общественном и грязном туалете.
      ПОЭТ (задумчиво). А я пытаюсь рядом с ним нарисовать другой.
      ДВОЙНИК. Вот видишь, ты и сам все понимаешь.
      ПОЭТ. Да. И все-таки добавь еще немножко.
      ДВОЙНИК. Уйди из дома, от соседа иезуита, беги от пошлости избитой. Живи среди чужих людей, не на своем унылом огороде, а на земле НИЧЬЕЙ.
      ПОЭТ. И что тогда?
      ДВОЙНИК. Жизнь новую, не умирая, получаешь, а за банальную уже не отвечаешь. Таков закон вещей.
      ПОЭТ. Но что-то было ценное и в ней.
      ДВОЙНИК. Держась за ценность, душу потеряешь. Ты даже и не представляешь, какая это сладость?- без привязки, без прошлого и без отчетов бродить по свету праздно, беззаботно, а если станет скучно, можно везде найти работу... меняя взгляды, убеждения и женщин... Не думать по чужой указке...
      ПОЭТ. Меняя женщин?
      ДВОЙНИК. Разумеется, меняя. Меняя место, ты меняешь окруженье.
      ПОЭТ. Эго неправильное выраженье. _ ДВОЙНИК. Извини. Но все равно, в таком движенье ты постоянно что-нибудь меняешь. Меняя же, - приобретаешь. Это и есть тот самый, прирожденный, естественный обмен, который люди превратили в сплошной обман. Восстанови же миру кровообращенье!
      Пауза. _ Китайцы имена меняют.
      ПОЭТ. Кто тебе сказал?
      ДВОЙНИК. Ты сам. Как только старое сотрут, тотчас же новое берут. Если захочешь, сможешь стать китайцем или малайцем... Сыграешь, наконец, любую роль: проснется нищий, а заснет король. Решай.
      ПОЭТ. Не искушай.
      ДВОЙНИК. Не искушал бы, кабы не было нужды.
      ПОЭТ. Отречься?..
      ДВОЙНИК (нетерпеливо). От такой попытки! Подумай, это ли не пытка? Возьми свободу, о которой ты мечтал.
      ПОЭТ. Согласен. Трижды, десять раз, сто раз согласен.
      ДВОЙНИК (забирает у него бумаги). По рукам.
      ПОЭТ. Не чувствую руки твоей.
      ДВОЙНИК. А ты касаешься своей. Все, что написано?- сожжем. Пусть в общей куче сгорят и правда, и обман, служанки, куртизанки, республика с ночным горшком, и БОНАПАРТ на острове своем, и Талейран...
      ПОЭТ. Да, да... Очистим все огнем.
      ДВОЙНИК. А то, что сжечь нельзя - другому пристегнем. (Усаживает его за стол, дает в руки перо.) Испишешь пару слов... "Я был не тот, за кого себя выдавал. Теперь я навсегда пропал. Не ищите".
      ПОЭТ. Бездарно.
      ДВОЙНИК. Сочини сонет.
      ПОЭТ. Я напишу: "Все это мне напела Анетта".
      ДВОЙНИК. Браво! И готов сюжет. Только без подписи: ты уже есть НИКТО.
      ПОЭТ. Я напишу: ИНКОГНИТО. _ Кричит петух. _ ДВОЙНИК. Проклятая птица! Вечно ей не спится... (Суетится.) Запомни, ровно в полночь ты открываешь дверцу смело и мы кончаем это дело. (Задувает свечу, сцена погружается в темноту.)
      ГОЛОС АНЕТТЫ. Ах, ты дрянь такая!.. Ах, ты дрянь... Ну, дрянь, ну чистая дрянь! (Любовно.) Ну, иди уже ко мне, дрянь ты эдакая! Ну, не ложись, не ложись и не ползи, - ползком ты не выпросишь ничего. Встань на задние ноги... Дай мне лапу... Дай! Нет, возьми мою руку. Не понимаешь, болван? Давай свою лапу. Не правую, левую... Ну, любую давай! Теперь целуй мою. Не кусай, дурак, а целуй... Губами, а не зубами. Будешь кусаться, ничего не дам. Вот так. Ах, ты умник мой дорогой! Ну, беги, сынок... Беги за мной... _ Открываются ставни, комната наполняется светом. Открывается форточка, и ветер шевелит занавеску. Поэт, ежась от утренней прохлады и щурясь от света, дико озирается по сторонам, хватается за спасительный кувшин, но он пуст. Он берет его, бредет к бочке, открывает кран, но и она пуста. _ ПОЭТ. Пустота... _ Пошатываясь, уходит за кулисы. Комната, окрашенная восходом, преобразилась совершенно. Кровавый отблеск падает на бумаги. Входит Поэт с комом старой одежды в руках. На голове шляпа, под рукой ботинки. Он снимает ночную рубашку, разглядывает себя. _ ПОЭТ. Надо смотреть на вещи смело!.. Вконец изношенное тело. Пора менять платье.
      ГОЛОС АНЕТТЫ. Месье!..
      ПОЭТ (поспешно одеваясь). Да... да...
      АНЕТТА. Вы спите?
      ПОЭТ. Нет.
      АНЕТТА. Тогда поднимайтесь. Нечего без толку валяться. Смотрите, солнышко встало уже.
      ПОЭТ. Какой сегодня день?
      АНЕТТА. День будет прохладный, но ясный. Смотрите, луна еще не ушла. Упорная, зараза! На небе тень ее видна, буквально рядом с солнцем.
      ПОЭТ. Число? Какое число?!
      АНЕТТА. Потише, сударь. Не надо орать. Соседи начинают просыпаться. Число двадцать пятое. _ Пауза. _ ПОЭТ. Смешная ночь. Оставить бы ее... Но дважды не войдешь в одну и ту же воду сразу... Теки же, милая, теки подальше, как река... Не поглотят тебя берега... Я это ясно вижу. И этак через двести лет в тебя нырнет и проживет, потом опишет где-нибудь поэт, который даже и во сне не видел моего Парижа. А я ему через века передаю свое богатство...
      АНЕТТА. Вы не поверите, месье, кобель целует руку мне! Это и впрямь волшебное лекарство.
      ПОЭТ. Свободу, равенство и братство. (Пишет.) БЕРАНЖЕ. Двадцать пятое октября.
      АНЕТТА. Оденьтесь потеплее, сударь, шею шарфом завяжите и выходите. Вас ждет ЛУИ. Пора гулять.
      ПОЭТ. Прощайте, господа. А мне недолго собираться. _ И, завязав шарфом рот, уходит. Слышен радостный лай собаки. _ _КОНЕЦ_
      _На страницу "Содержание"_
      --===Спящий, предисловие===-
      *Эта пьеса была написана в 1985 году и агрессивно разгромлена на семинаре драматургов в Рузе. Но автор не отчаялся и стал искать для нее режиссера. В Петербурге в это время много говорили о режиссерских работах актера театра Ленсовета Олега Левакова. Автор посмотрел его "Игроков" и "Смеяться, право, не грешно" и понял, что режиссер для пьесы найден. Познакомившись с ним, он отдал ему "Спящего". Вечером Леваков взял пьесу, а утром в девять часов позвонил автору и сказал, что пьесу надо срочно ставить. За плечами у автора к этому времени были двадцать лет литературного труда и полтора десятка пьес - больших и маленьких. Леваков сделал все, чтобы пьеса была прочитана Владимировым (худрук театра им. Ленсовета), но впустую... В течение года Игорь Петрович не смог прочитать пьесу. Тогда автор отдал ее в театр Комедии. Завлит передал пьесу главному режиссеру театра Юрию Аксенову. История повторилась: "Спящий" полгода пролежал у него на столе. Тогда автор попросил помощи у драматурга Александра Галина. Они встретились в Москве. Галин прочитал пьесу, сказал, что она ему симпатична, но что он пишет по-другому. Может быть, именно по этой причине "Спящий" начал тихо опускаться на дно московской театральной бездны. Автор сделал еще несколько судорожных попыток "пробить" свое творение, но перед ним уже вырастала глухая стена. А на ней цвели доброжелательные улыбки и лозунги перестройки. Вот тогда он и отчаялся увидеть свою комедию на театральных подмостках. Но совершилось чудо: в мастерскую драматургов Ленинградского СТД вместо ушедшего из жизни Игнатия Дворецкого пришел Владимир Арро, которому понравилась пьеса и он отнес ее тому же самому Игорю Владимирову все в тот же театр им. Ленсовета. И сказал, что ничего смешнее не читал. Владимиров прочел пьесу и на другой же день вызвал автора. Пожав ему руку, он спросил, почему автор не принес пьесу ему? Сказал, что для этой пьесы у него есть замечательный режиссер Олег Леваков. Автор ответил, что этот Олег Леваков уже год не может добиться, чтобы пьеса была прочитана Владимировым. "Странно, - ответил Игорь Петрович, - да я ее за ночь прочитал. Очень остроумная пьеса. Мы ее будем ставить прямо сейчас".*
      *В этот же вечер автору позвонили из Большого театра Кукол и сказали, что с ним хочет встретиться главный режиссер Александр Белинский. Они встретились. Белинский заявил, что решил ставить "Спящего" в БТК. Автор ответил, что он не против, но комедия уже принята к постановке в театре Ленсовета. На следующий день автору позвонил Аксенов из театра Комедии и сказал, что он прочитал пьесу и она ему очень понравилась, театр готов приступить к постановке. Автор отказал и ему. И он сказал: "Жаль". Но автору было не жаль. Он уехал в Москву и вернулся через месяц к генеральной репетиции. Премьера состоялась в январе 1997 года на малой сцене театра Ленсовета. После чего спектакль был перенесен на большую сцену. И уже отсюда пьеса широко пошла по театрам тогдашнего Союза. Прошла более чем в тридцати театрах. В семи из них идет до сих пор. В 1996 году была поставлена в Минусинске. Сейчас готовится постановка в Курске. В 1991 году сразу две студии - "ОРФ" (Москва) и "Ленфильм" предложили автору переработать "Спящего" для кино. Автор выбрал "Ленфильм" и режиссера Владимира Воробьева. И ошибся: Воробьев не смог добиться от администрации быстрого начала съемок и деньги ушли на другую картину.*
      *Комедия "Когда Спящий проснется" и поныне дорога автору точно так же, как и драма "Мы пришли" тем, что она знаменовала бурное начало его театральной деятельности.*
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Олег Ернев_
      _КОГДА СПЯЩИЙ ПРОСНЕТСЯ_
      комедия
      __ *Действующие лица*
      _ОЛЕГ_
      _НАДЯ ЩЕГЛОВА_
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ ЩЕГЛОВ_
      _АЛЛА АКСЕНОВА_
      _ЮРА АКСЕНОВ_
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_
      _СЕМЕН СЕМЕНОВИЧ (СИМ-СИМ)_
      _ЛЮБАНЬКА_
      _ВАСЕК_
      _1 МИЛИЦИОНЕР_
      _2 МИЛИЦИОНЕР_
      _ВРАЧ_
      _1 САНИТАР_
      _2 САНИТАР_
      _ОЛЯ_
      ------------------------------------------------------------------------------__
      _ Лестничная площадка, разделяющая две квартиры. Налево - квартира Щегловых, направо - Аксеновых. Три двери в глубине сцены: Любанька, Софья Львовна и Семен Семеныч. Поскольку это последний этаж, имеется лестница на чердак.
      День. Он обещает быть, как всегда, оживленным, суматошным, Но сейчас еще пока тихо, умиротворенно. Впрочем, тишина тут же нарушается вышедшей на лестницу Любанькой. В руках у нее ведро и швабра. Любанька намеревается мыть пол, но ее пошатывает. Швабра падает из рук. Она ее с трудом поднимает. Окунает тряпку в ведро, вытаскивает и... это оказался смертельный номер: тряпка перевешивает и Любанька грохается на пол. Подняться она уже не в силах. Лежит. Пауза. Выходит Семен Семеныч. Из приоткрытой двери раздаются истерические вопли, которым отвечает рев толпы. _____
      ____ _ГОЛОС_. Поход на Москву!
      _РЕВ_. А-а-а!
      _ГОЛОС_. Под окрашенными жертвенной кровью знаменами!
      _РЕВ_. А-а-а-а!
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_ *(торжествующе)*. Ага! Знаменами! *(Наступив на Любаньку.)* Что делается в стране! Давно бы так! А то спят, как медведи!
      _ЛЮБАНЬКА_. Сим-Сим.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_ *(увидев ее)*. Ты слушай, слушай!
      _ГОЛОС_. Только революционные процессы помогут выбить шайку бандитов, засевшую в Кремле.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Ух ты! Вот размахнулся! Это по нашему, по революционному. Давно пора проветрить матушку Россию.
      _ЛЮБАНЬКА_. Так уж и так сквозняк. Весна все не наступит. Куда ж проветривать? А ты лучше мне взаймы, до послезавтра...
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Нет! Альтернативы революции! Ты слышала - процессы! Телевизор смотреть надо, а не водку жрать. Газеты читать надо!
      _ Исчезает в лифте. ___
      ____ _ГОЛОС ИЗ ЛИФТА_. "Врагу не сдается наш гордый Варяг, пощады никто не желает!"
      _ЛЮБАНЬКА_. Я! Я желаю.
      _ГОЛОС ИЗ ЛИФТА_ *(убежденно)*. Никто не желает.
      _ Любанька с трудом поднимается и с большим креном то вправо, то влево подходит к двери Щегловых. Звонит. Выходит Надя. На лице у нее творожная масса. Любанька от неожиданности кричит. ___
      ____ _НАДЯ_. Чего разоралась, Любка?
      _ЛЮБАНЬКА_. Надька, кто это тебя так?
      _НАДЯ_. Да это же маска, дура!
      _ЛЮБАНЬКА_. Маска? А для чего, Надь?
      _НАДЯ_. Для морды лица.
      _ЛЮБАНЬКА_. Чего?
      _НАДЯ_. Посредством маски, Любаня, легким движением рук замученная русская морда превращается в красивое европейское лицо. Гляди. Ап! *(Стирает салфеткой массу.)*
      _ЛЮБАНЬКА_. И правда европейское. Доброе. Может, из доброты сердца своего... на бутылочку пожалуешь?
      _НАДЯ_. Денег не дам. Вымоешь лестницу - получишь, как договорились.
      _ Уходит. Любанька пытается мыть пол. Безуспешно. Рухнула. Лежит. Входит Софья Львовна. Голова задрана вверх. Спотыкается о лежащую Любаньку. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Чем вы там занимаетесь, на полу, Люба?
      _ЛЮБАНЬКА_. Творчеством.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Творчеством?!
      _ЛЮБАНЬКА_. Да. Художественное мытье... полов.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Да вы третий день, извините за выражение, творите.
      _ЛЮБАНЬКА_. А господь боженька землю шесть дней творил. Софья Львовна, у тебя лицо... европейское. Пожалей сиротинушку. Взаймы.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Нет у меня денег, Люба. А на водку тем более. Надо утончаться духом, голубушка. Не валяться надо, а ввысь стремиться, вот как я. *(Еще выше задирает голову.)* Туда. Мне кажется, Люба, что я скоро взлечу. Вот так бы взмахнула руками и полетела, и стала небесным странником. *(Подпрыгивает, приземляется не очень удачно, наступив на Любанька.)*
      _ЛЮБАНЬКА_ *(вскрикивает)*. Ай! Слезьте с меня! Птичка вы наша райская.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(подбегая к двери Нади. Звонит.)* В небо, Любочка, в небо!
      _ЛЮБАНЬКА_ *(попыталась сократить расстояние между землей и небом, но... сила притяжения...).* Нет, я земная как утюг. *(Рухнула.)*
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(вышедшей на звонок Наде)*. Извините, Надюша. Вы не дадите мне снотворных порошков?
      _НАДЯ_. Порошки? Это что-то новое, Софья Львовна. У меня только таблетки.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Простите, Наденька, ну конечно, таблетки. Последнее время я все чаще и чаще вспоминаю детство. А в моем детстве были не таблетки, а порошки. И мама, бывало...
      _НАДЯ_. Извините, Софья Львовна, вы потом мне расскажете. Мне сейчас очень некогда. Я вам порошки ваши, то есть таблетки сама занесу. Вам какие: послабее или сильнодействующие?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Мне сверхсильнодействующие. С тройным эффектом. А лучше с четверным.
      _НАДЯ_ *(подозрительно)*. Я надеюсь, Софья Львовна, вы на тот свет не собираетесь?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Ну что вы, голубушка. Мне на этом так же хорошо, как на том. Просто последнее время я чрезвычайно чем-то возбуждена. Нервы, понимаете? Третьи сутки не сплю.
      _НАДЯ_. Понимаю. Авитаминоз. Весенний симптом.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Дело не в этом, милочка. Это духовность. Мне все время какая-то музыка слышится.
      _НАДЯ_. Какая музыка?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Прекрасная. И сквозь эту музыку голоса тоненькие, красивые. И они поют: "Иди к нам! Иди к нам!"
      _НАДЯ_. Кто-то вас к себе призывает?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Да. Они. *(Показывает на потолок.)* Они.
      _НАДЯ_ *(сочувственно)*. Да, поспать вам не мешает. Я занесу вам таблетки.
      _ Надя исчезает в дверях. Софья Львовна направляется к своей двери. Спотыкается о Любаньку.
      _ _ЛЮБАНЬКА_. Ай!
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Денег не дам. И встаньте дорогуша, вы же женщина. Что вы валяетесь как... эта... как падшая.
      _ЛЮБАНЬКА_. А я падучая. Как звезда.
      _ Софья Львовна уходит. ___
      ____ _ЛЮБАНЬКА_. Вот тебе и европейские лица. Один черт, что Европа, что Азия: денег никто не дает. Пока, говорят, не вымоешь. А как мыть, когда руки дрожат. Сначала надо выпить, потом вымыть. Чтоб деньги были на что выпить. Но сначала же надо выпить. А потом вымыть. А как же выпить? У меня проблема.
      _ Двери лифта открываются, входит Семен Семеныч. В руках у него кипа газет. Стоя у своей двери, он перебирает их. ___
      ____ _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Вот сейчас мы и узнаем, чем живет страна. Вижу, вижу, она бурлит и пузырится, как деревенские щи. Но какие щи без красного перца? Вот мы его и подсыплем. Да так, что эти демократы рты пообжигают. Красный перец, это брат Люба, не шутка. Красный перец - это такая начинка, что рванет дай боже! Я, Люба, не террорист, но без взрывов мне скучно. Эх процессы! Горючая смесь! Перцовка!
      _ЛЮБАНЬКА_ *(оживившись)*. Истинно говоришь, Сим-Симыч. Горючая. Перцовка!
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Да не про водку я, баба! Я про революцию!
      _ Убегает к себе. ___
      ____ _ЛЮБАНЬКА_ *(сочувственно)*. Чудак! На что жизнь тратит. На какую-то революцию. То ли дело двести грамм. *(Встряхивается.)* Нет, не могу. В грудях все жжет от зноя. Как в Аравийской пустыне. Пойду Васька разбужу. Пусть что-нибудь придумает.
      _ Забирает ведро со шваброй, уходит к себе. Отворяются двери лифта и выходит Олег. Осматривает площадку и видя, что никого нет, подходит к двери Нади. Воровски озираясь, звонит. ___
      ____ _НАДЯ_ *(Открыв дверь)*. Ой, Олежка. *(Выглядывает на площадку.)* Никто не видел? Входи быстрей! *(Закрывает дверь, экспансивно бросается на грудь вошедшему.)* Здравствуй, здравствуй! Любимый! *(Душит его в объятиях, не обращая внимания на стоны Олега, а может, принимая их за чувственные. Наконец, Олегу удается вырваться из объятий женщины, он вскрикивает и держится руками за виски.)*
      _НАДЯ_. Что случилось, дорогой?
      _ОЛЕГ_. Голова. Просто разламывается. Любая встряска...
      _НАДЯ_. Поняла. Авитаминоз. Весной у всех так. Много думаешь.
      _ОЛЕГ_. Да. Ментальный процесс...
      _НАДЯ_. Я тебя поцелую? Нежненько.
      _ОЛЕГ_. Виртуальный аспект...
      _НАДЯ_. И вот так.
      _ОЛЕГ_. Аномальный...
      _НАДЯ_. Аскорбинку пей. Много. Больше морковки со сметаной. Шиповник. Я так соскучилась.
      _ОЛЕГ_. Я еще сильнее. *(Обнимает ее. Вскрикивает.)*
      _НАДЯ_. Больно, да?
      _ОЛЕГ_. Мне надо ... я знаю, что мне надо. Я читал у Малахова. Ледяной душ.
      _НАДЯ_. Ой, а не простудишься? Смотри, застудишь легкие и будет вместо ментального процесса - туберкулезный.
      _ОЛЕГ_, Нет, Малахов утверждает, что от ледяной воды пробуждаются резервные силы.
      _НАДЯ_. Ну, если резервные, я не против. Полотенце желтое.
      _ Олег уходит в ванную. Телефонный звонок. ___
      ____ _НАДЯ_ *(сняв телефонную трубку)*. Алло. А, мамуля? Привет. Ну как вы там? Как Лешенька? Все в порядке? Ну, я рада. Ты извини, что я тебе внепланово его подсунула. Да. Хорошо. Поняла. Да в том-то и дело, что Павел после работы уезжает на симпозиум. Что такое симпозиум? Сейчас, мам, посмотрю в словаре. *(Кладет трубку, бежит к полке, снимает словарь, листает. Снова возвращается к трубке.)* Написано так: совещание, чаще научного характера. С латинского simpozium, с греческого simposion - то есть пирушка. Ты хочешь сказать, что верить надо грекам, а не мужу? Ладно, придет разберемся. Дай-ка мне Лешеньку. Здравствуй, зайчик. Ты поел? Бабушке спасибо сказать не забыл? Ну, умница. Чем вы занимаетесь? Ну, читайте. Люблю, котеночек. Целую, кролик.
      _ Кладет трубку. Входит Олег, вытирая полотенцем голову. ___
      ____ _ОЛЕГ_. Освежился.
      _НАДЯ_ *(красуясь перед ним)*. Я тебе нравлюсь?
      _ОЛЕГ_. Ты потрясающе выглядишь, Надюшка! У меня нет слов. За это надо выпить. Откупорим шампанского бутылку! Иль перечтем "Женитьбу Фигаро"?
      _НАДЯ_. Шампанского.
      _ОЛЕГ_ *(открывая дипломат)*. Вот так всегда: классики на втором месте. *(Вытаскивает шампанское и букетик цветов в горшочке.)* Тебе! Правда, красивые? Один горшочек для тебя, другой для жены. Это сирийские крокусы. Три месяца цвести будут.
      _НАДЯ_. Какие милые. Ты прелесть, Олежка! Так внимателен. Как мало надо русской бабе: крокусы в горшочке и она счастлива. *(Нюхает цветы.)* Сирией пахнет.
      _ОЛЕГ_. Ты была в Сирии?
      _НАДЯ_. Нет. Только хотела.
      _ОЛЕГ_ *(убежденно)*. Будем.
      _НАДЯ_ *(расчувствовавшись)*. Дай я тебя поцелую.
      _ Бросается ему на шею. Олег мучительно стонет. ___
      ____ _НАДЯ_. Болит? Может, тебе таблетку?
      _ОЛЕГ_. Погоди! Я хочу сказать одну важную вещь. *(Разливает шампанское.)* Мы сейчас с тобой выпьем за... за... *(Надя слегка кокетничает.)* За Ганди.
      _НАДЯ_ *(поперхнувшись)*. За кого?
      _ОЛЕГ_. За Махатму Ганди. Индийский политический лидер. Святой! Вот это мужик, Надя. Он весь народ, всю Индию поднял за свободу. Да что там Индию! Надежда! Он меня поднял!
      _НАДЯ_ *(растерянно)*. Олег. Я так тебя ждала. Я надеялась, что первый тост мы выпьем за нас с тобой, а твой этот махудра мог бы и подождать...
      _ОЛЕГ_ *(взволнованно)*. Нет, Надя, ждать нельзя. Ведь эта свобода от рабства. Я не хочу больше быть рабом! Я тебе сейчас объясню, Мы рабы, потому что мы лжем сами себе, ты понимаешь? Прежде, чем лгать другому, мы лжем сначала себе. Нашим невежеством, нашей ложью мы причиняем боль сначала самим себе, а потом другим. Я тебе раскрою секрет, почему у меня болит голова. Надя... Меня вчера сбила машина.
      _НАДЯ_. Ой!
      _ОЛЕГ_. Да. Но это еще не все. Когда я из под нее выбрался, на меня вдруг снизошло откровение. Я понял, почему она меня сбила.
      _НАДЯ_. Интересно, почему?
      _ОЛЕГ_. Потому что я неправильно живу. И машина была - ЗНАК!
      _НАДЯ_. Знак? Какой знак?
      _ОЛЕГ_. Знак, что надо менять жизненную ориентацию. Я обманываю свою жену. Ты - своего мужа. А вместе мы обманываем самих себя. Все! Я так жить отказываюсь. Я хочу жить по Христу, по Ганди, по правде. Я отказываюсь врать. Я не люблю свою жену. А я люблю тебя. С сегодняшнего дня мы с тобой меняем свою жизнь. В корне.
      _НАДЯ_. Как в корне?
      _ОЛЕГ_. Я сегодня сообщу твоему мужу Павлу Андреевичу, что мы будем жить ... втроем!
      _НАДЯ_ *(поперхнувшись)*. Как втроем? Он, я и ты?
      _ОЛЕГ_. Нет. Ты, я и твой сын Алексей.
      _НАДЯ_. А... твоя жена?
      _ОЛЕГ_. Пусть живет с тем, кого она любит.
      _НАДЯ_. А мой муж?
      _ОЛЕГ_. Пусть живет с той, кого он любит.
      _НАДЯ_. Да он меня любит.
      _ОЛЕГ_ *(растерянно)*. Но ведь... но ведь мы же с тобой...
      _НАДЯ_ *(расхохотавшись)*. Ах ты мой проповедник! Да ты посмотри вокруг. Сейчас все так живут. Сексуальная свобода, эмансипация, феминизация! А голубых развелось, А лесбиянство? И ты хочешь всех переделать, как твой этот махмадра?
      _ОЛЕГ_. Ганди весь народ освободил от рабства.
      _НАДЯ_. Так то Индия. Там климат другой. Они же там кроме манго ничего не едят. У них фруктовая диета. Им же даже коров есть запрещено. Там только и питаться святым духом! А я для тебя картошечки нажарила! Индейку запекла в духовке. По телу твоему соскучилась. А ты меня освободить хочешь? От моих сексуальных желаний?
      _ Увлекает его танцевать, сладострастным танцем пробуждает в нем эротические токи, снимает с него одежду. Олег отдается ее ласковым рукам. Мы на секунду отвернемся, поскольку этот менуэт чрезвычайно интимный. Но вот Олег вскрикивает и сильно сдавливает руками виски. ___
      ____ _НАДЯ_. Нет, я не могу этого вынести. Я принесу тебе таблетки. А ты пока полежи, расслабься, освободись от своих ментальных процессов.
      _ОЛЕГ_ *(улегся на кушетку, сам с собой)*. Духовное притяжение сильнее, чем земное. Бегство от свободы есть наихудший вид рабства.
      _ Надя роется в аптечке. ___
      ____ _НАДЯ_. Кстати, напомнил. Для Софьи Львовны. Одна, две, три. Хватит ей, а то не проснется старушка. *(Складывает таблетки в одну кучку.)* А это для тебя: Сколодепеин. Нанесем двойной удар по головной боли. Это супертонизирующее. Улучшает кровоснабжение... в разных местах. А это... этим повысим содержание адреналина и кое-чего еще. *(Сложила таблетки в другую кучку. Сложила обе кучки на столе возле дивана, где в задумчивой позе лежит отрешенный от мирской суеты Олег.)*
      _ОЛЕГ_. Водички можно?
      _НАДЯ_. Не воды, а пепси. Сейчас принесу.
      _ Удаляется на кухню. Олег рассеянно блуждая рукой по столику, нашаривает кучку из трех таблеток, бросает их в рот и медленно, тщательно жует, не замечая горечи.
      Возвращается Надя с бутылкой пепси. ___
      ____ _НАДЯ_. Ты ... жуешь? Таблетки?
      _ОЛЕГ_. Так эффективнее. Мгновенное всасывание в кровь. *(Запивает содержимое таблеток пепси-колой.)* Вот. Я даже уже почувствовал действие. Голова проходит и...
      _НАДЯ_ *(сбросила халатик и осталась почти обнаженной)*. Сюрприз. Как я тебе?
      _ОЛЕГ_ *(оживленно)*. Потрясающе! Ты ослепительно прекрасна! Нет, я передумал! Я не буду ждать прихода твоего мужа. Я позвоню ему прямо сейчас!
      _НАДЯ_ *(останавливая его)*. А я не хочу прихода мужа. Я хочу к тебе. Можно?
      _ОЛЕГ_. Можно? И ты еще спрашиваешь: МОЖНО? Даже лед растаял бы от теплоты твоего голоса. Иди ко мне!
      _ Надя ложится рядом. ___
      ____ _ОЛЕГ_. Надюша, прежде чем... В общем, я хочу сказать, что я... Я нашел способ...
      _ Пауза. ___
      ____ _НАДЯ_. Какой способ? *(Молчание.)* Олежка, ты что, заснул что ли?
      _ОЛЕГ_ *(очнувшись)*. А, нет-нет. Способ... Забыл. Черт, я забыл этот способ!
      _НАДЯ_. Не переживай, я напомню.
      _ Мы снова на минуту отвернемся, чтобы не казаться нескромными. Прекрасную эротическую сцену прерывает мелодичный звонок. ___
      ____ _НАДЯ_. Бог мой, кого это принесло?
      _ОЛЕГ_. Нас нет.
      _ Звонок более настойчивый и продолжительный. ___
      ____ _НАДЯ_. Я посмотрю. *(Набрасывает халатик, идет к двери.)* Кто?
      _АЛЛА_. Надюха, открой. Это Алла.
      _НАДЯ_ *(открывает, не впуская ее в комнату)*. Привет. Чего тебе?
      _АЛЛА_. Надька, не выручишь? Не дашь на один вечер платье итальянское?
      _НАДЯ_. Платье? Да оно же из Рима.
      _АЛЛА_. Потому и прошу, что из Рима. У нас с тобой фигуры одинаковые. А я сегодня приглашена в театр.
      _НАДЯ_. Ты с ума сошла. Павел все магазины исходил, пока выбрал. Это мое любимое. Это все равно, что мужа дать на один вечер. Прости, Алла, хоть мы с тобой и подруги, но платье дать не могу. Не обижайся.
      _АЛЛА_. Да что с ним будет. А я в нем как картинка. Ну дай, Надюш.
      _НАДЯ_. Прости, Алла. Тема закрытая. Проси что хочешь.
      _АЛЛА_. Да не нужно мне ничего. Только платье.
      _НАДЯ_ *(категорично)*. Про платье забудь.
      _ Закрывает дверь, возвращается в комнату.
      На диване лежит притихший Олег. Надя смотрится в зеркало, вглядывается долго и придирчиво в свое лицо. И кажется, оно ей нравится. Улыбнулась своему отражению, поцеловала себя, любимую, в губы, подошла к столу, налила в фужеры шампанского и отнесла их к дивану. Поставила рюмки на столик, сбросила халатик, прилегла к Олегу. ___
      ____ _НАДЯ_ *(игриво)*. Ау-у! Милый, я с тобой. *(Молчание.)* Мужчина, вы женщину заказывали? *(Молчание.)* Мужчина, у меня клиентов много. Я не могу долго ждать. *(Без ответа.)* Олег, ну хватит притворяться. Я хочу выпить с тобой. Ты что, заснул, что ли? Ну вот, расслабился. Спит. И улыбается еще во сне. Со свиданьицем, дорогой. *(Пьет одна.)* Ну, а дальше что?
      _ Пьет одна, задумчиво глядя на спящего Олега. Долгая пауза. Звонит телефон. Подходит к телефону, снимает трубку. ___
      ____ _НАДЯ_, Алло! Павел, это ты? Я? Конечно дома. Я никуда не собираюсь. Какой ключ? От дома? Ах, ты забыл ключ. Ты хочешь приехать? Но как же так... Ты же... Да ничего я не взволнованна. Я говорю, ты ведь не собирался сегодня... Да приезжай ради Бога. Нужно - значит приезжай. Жду.
      _ Кладет трубку. Некоторое время стоит, потрясенная новостью. И вдруг - в ней словно сработала пружина (так стремительны ее действия) - бросается будить заснувшего гостя. ___
      ____ _НАДЯ_. Олег! Олежка! Ну Олег же! Вставай! Муж едет, слышишь. Хватит дрыхнуть, Олег. Он же охотник. Он нас с тобой застрелит. Вставай! Просыпайся! Да неужели тебя не пугает смертельная опасность? Олег! Ну что за шутки? Оле-е-е-ег!!!
      _ Звонок в дверь. Надя хватается за сердце, но сообразив, что для мужа еще рановато, идет открывать, предварительно накинув на спящего покрывало. ___
      ____ _НАДЯ_. Кто там?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Это я, Наденька.
      _ Надя открывает, и не успевает среагировать на действие Софьи Львовны: та (что ей несвойственно) вихрем врывается в комнату начинает говорить, возбужденно жестикулируя. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Наденька, я женщина интеллигентная, и не могу допустить, чтобы вы из-за меня беспокоились. Ничего, что я так нервно шагаю? Это от нервной возбудимости. Не сплю, представляете? Уже пять суток не сплю.
      _НАДЯ_. Но вы, кажется говорили трое суток.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Говорила. Но в моем возрасте сутки идут за двое. Ой! Что это! *(Устремляется к горшочку с цветами.)* Крокусы! Это ведь крокусы?!
      _НАДЯ_ *(нетерпеливо)*. Да, но...
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Чудные цветы. Мои любимые цветы. Знаете, Надюша, я когда еще девочкой была, мой дедушка всегда крокусы выращивал. А это, кажется, египетские? Или бразильские?
      _НАДЯ_. Сирийские.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Да что вы! Редчайший сорт! Редчайший. Они в природе встречаются так же редко, как мужчины в наши дни. Вот вы, Наденька, вы последнее время встречали настоящего мужчину?
      _НАДЯ_. Настоящего?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Да. Как Гумилев, например. Как генерал Деникин.
      _НАДЯ_. Нет, генерала Деникина я не встречала. И вот что, Софья Львовна, дорогая, давайте о мужчинах поговорим в другой раз, Я сейчас очень, просто очень спешу.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Милочка моя, напрасно. Когда дело, касается мужчин, спешить нельзя. Это же основная для женщин тема. Вот, например, ваш муж, Павел Андреевич.
      _НАДЯ_. Ай!
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Что случилось, Наденька.
      _НАДЯ_. Да он же скоро ... Простите, Софья Львовна. Спешу!
      _ Пытается вытолкнуть соседку. Та упорно не желает покидать квартиру. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Милый ребенок, вся эта спешка, суета - они до добра не доводят. Успевает всегда тот, кто никуда не торопится. Все куда-то летят, бегут, мчатся, разбивают себе головы... И что? И ничего! В результате разочарование, отчаяние и боль. А вот эти крокусы, они никуда не спешат и цветут себе как...
      _НАДЯ_. Софья Львовна, вы - умница, но я вас вынуждена все-таки попросить... Ай! Не садитесь на диван! У меня там ... грязное белье!
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Ах, простите. Чуть не забыла: я ведь к вам за таблетками.
      _НАДЯ_ *(подавая таблетки)*. Вот они. Извините, Софочка Львовна, я знаю, вы у нас редко бываете, но сегодня... *(Подталкивает ее к выходу)*. Простите.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. А все из-за того, что духовность утратили. Вера пропала, одни деньги в умах! Бизнес, бизнес. А веры нет. Искусства нет. Музы пропали.
      _НАДЯ_. Не волнуйтесь, найдутся ваши музы.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Прекрасное должно быть величаво! Вот музыка, которая играет у меня в ушах, она величественна, органна... Вот вслушайтесь! *(В тишине вдруг раздается мощный храп Олега)*. Позвольте, да это не орган. Это кто-то храпит.
      _НАДЯ_. Вам показалось. Это вода в бачке, в туалете. Она у нас периодически ... храпит.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(вырываясь)*. Нет, это не вода. Я же слышу, храпит.
      _НАДЯ_. Да я, я это всхрапнула. У меня иногда нечаянно...
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(подбегает к дивану и приподнимает покрывало)* А! *(Шоковое молчание. Шепотом с растерянным лицом)*. Голый человек!
      _НАДЯ_ *(ее одолевают смешанные чувства ярости и стыда)*. Не может быть. Вам показалось. Вы же сами говорили, что у вас галлюцинации.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Вы хотите сказать, что здесь *(снова заглядывает под покрывало)* никто не лежит?
      _НАДЯ_ *(приподнимает покрывало)*. Я никого не вижу. *(Тоненьким голоском, как в церкви, начинает напевать: "Иди к нам! Иди-и-и к на-а-ам!"*
      *СОФЬЯ ЛЬВОВНА. Что это? Кажется, поют: "Иди к нам"? (Поднимают голову к потолку).* Я же вам говорила: Это ОНИ! *(Хватается за голову)*. Странно, чрезвычайно странно. Уж сколько лет мне твердят, что я и вижу как-то не так, и слышу не то, что другие. Я когда девочкой была... Впрочем, пойду выпью ваших таблеток и засну.
      _НАДЯ_. Вот это правильно. Вы истощили нервную систему. Срочно в постель.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Но голый мужчина! К чему бы это?
      _НАДЯ_. Я не удивлюсь, Софья Львовна, если вам сейчас у меня на кухне труп чей-нибудь привидится.
      _ Наконец, выпроводив соседку, бросается к спящему, прилагает все усилия, чтобы разбудить его. Бежит на кухню, возвращается с чайником, льет на Олега воду. Тот даже не пошевельнулся. Бросается к телефону. ___
      ____ _НАДЯ_ *(набирая номер)*. Дожили! Вот они, любовнички! Алло! Это ты? Привет! Слушай, Алуся, я была не права. Приходи ко мне. Срочно! Не могу по телефону. Катастрофа! Не придешь - выброшусь из окна!
      _ Бросает трубку. Сидит некоторое время совершенно растерянная. Звонок в дверь. Кидается открывать. Входит Алла. ___
      ____ _АЛЛА_ *(с едкой иронией)*. Ну? И зачем же нам понадобилась, Аллочка?
      _НАДЯ_ *(решительно откинув покрывало)*. Смотри!
      _АЛЛА_ *(присвистнув)*. Ого! Какой Джек! Ты что, мне его предлагаешь?
      _НАДЯ_. Шутишь? Сейчас Павел придет, а он вот.
      _АЛЛА_. Чего вот?
      _НАДЯ_. Не знаю. Вырубился.
      _АЛЛА_. Ну Надька, ну стерва. Платье ей итальянское жалко, а такого мужика затрахать до смерти не жалко.
      _НАДЯ_. Я к нему пальцем не прикоснулась. Он девственник.
      _АЛЛА_. Кому-нибудь другому, крошка. Твой девственник не дышит.
      _НАДЯ_. Только что так храпел.
      _АЛЛА_. Все ясно. Тащи на кладбище.
      _НАДЯ_ *(осененная догадкой)*. Постой! *(Снимает трубку, набирает номер)*. Софья Львовна! Таблетки... Да, те самые. Какого цвета? Так. Так. *(Упавшим голосом)*. Так. Вы их выпили? Нет_нет, все в порядке. Ложитесь, сон придет. *(Бросает трубку. Отчаянно)*. Он не проснется!
      _АЛЛА_. Ну я же тебе сразу сказала: тащи на кладбище. Могу тачку вызвать.
      _НАДЯ_. Он будет спать как минимум три часа.
      _АЛЛА_. А он что, к тебе высыпаться приходит?
      _НАДЯ_. Алла, он выпил сильнейшее снотворное. Три таблетки. И при этом их сжевал!!! Его теперь пушкой не разбудишь.
      _АЛЛА_ *(деловито)*. Водой пробовала?
      _НАДЯ_. Видишь, мокрый.
      _АЛЛА_. Холодной? А кипятком?
      _НАДЯ_ *(отчаянно)*. Шутишь? Павел с минуты на минуту будет здесь, а ты...
      _ Алла направляется к двери. ___
      ____ _НАДЯ_. Алка, ты уходишь? Ты меня бросаешь в беде? Подруга!
      _АЛЛА_ *(пожав плечами)*. Не знаю, чем могу быть полезной в подобной ситуации. У меня, знаешь ли, в таких делах опыта маловато. По-моему, это гиблое дело. Впрочем, есть один выход.
      _НАДЯ_ *(с надеждой)*. Какой?
      _АЛЛА_. Ты не тащи его на кладбище. Иди на кладбище сама. *(Хохочет)*
      _НАДЯ_ *(сердито)*. Знаешь что, Алка, у тебя вот здесь *(стучит по голове)* пустое пространство. Пустое... пространство! Эврика! Алка, нашла! У тебя же... пустое пространство!
      _АЛЛА_. Как это понимать?
      _НАДЯ_. Твой Юрка уехал в Приозерск. И приедет только через пару дней.
      _АЛЛА_. Ну и что?
      _НАДЯ_. Давай мы моего перенесем к тебе. Он у тебя выспится, проснется и уйдет. И ноу проблем!
      _АЛЛА_. Хорошая идея!
      _НАДЯ_. Я рада.
      _АЛЛА_. Чему?
      _НАДЯ_. Что ты ее принимаешь.
      _АЛЛА_. А кто сказал, что я ее принимаю? Я сказала: хорошая идея. Больше я ничего не сказала.
      _ Направляется к выходу. ___
      ____ _НАДЯ_ *(подавленно)*. Ты... отказываешься мне помочь?
      _АЛЛА_. Как аукнется, дорогая. Ты же отказалась мне помочь.
      _НАДЯ_. Платье? Я была не права. Бери.
      _АЛЛА_. Совсем другое дело. Скажу тебе честно: оно меня здорово стройнит.
      _НАДЯ_. Скажу тебе честно: меня оно стройнит еще больше.
      _АЛЛА_. Ладно, не заводись.
      _НАДЯ_. Все, берем его и понесли.
      _АЛЛА_. Что значит: берем? Кто брать будет?
      _НАДЯ_. Как это кто? Может, ты еще соседей позовешь? Пусть все знают. А что? У нас ни от кого нет никаких тайн. Одна дружная семья.
      _АЛЛА_. Милая моя, я не грузчик.
      _НАДЯ_. Но ведь мне одной его не утащить.
      _АЛЛА_. Боюсь ногти сломать. Только что маникюр сделала. Маникюр для меня это святое.
      _НАДЯ_. Святое? Сейчас Павел мне на морде такую картину нарисует, что от нее вообще ничего святого не останется.
      _АЛЛА_. Тоже мне - икона. Ладно, тележки никакой нет?
      _НАДЯ_. Тележки?
      _АЛЛА_. Ну чтобы на колесиках.
      _НАДЯ_. На колесиках? Десертный столик. Он на колесиках.
      _АЛЛА_. Отлично. Нам бы его только на столик погрузить, а дальше сам пойдет.
      _НАДЯ_. Это ты здорово придумала.
      _ Прикатывает столик. ___
      ____ _АЛЛА_. Джека одевать будем?
      _НАДЯ_. Некогда. У тебя оденем. Хватайся.
      _АЛЛА_. Тяжелый.
      _НАДЯ_. Да не поперек. Вдоль его клади.
      _ Укладывают спящего на столик. ___
      ____ _АЛЛА_. Класс! Поехали.
      _НАДЯ_. Ты прямо как Гагарин - поехали!
      _АЛЛА_. Нашла с чем сравнивать - с Гагариным. Сел в свою ракету и поехал. Делов-то. А мы такой хитроумный трюк изобретаем, что никаким Гагариным...
      _ Раздается треск, и тело Олега скатывается на пол. ___
      ____ _НАДЯ_. Черт! Колесо отвалилось! Любимый стол Павла. Убьет.
      _АЛЛА_ *(прикладывает колесо на место)*. Пусть так будет. И не трогай. Если что - вали на Лешку. Сына он не тронет.
      _НАДЯ_. Придется тащить так. Помогай. Ты же боевая подруга. Вспомни, как мы на картошке пахали. Как ты мешок на себе волокла.
      _АЛЛА_. Это точно! Есть женщины в русских селеньях!
      _НАДЯ_. Быка на ходу остановит. Коня на себе понесет.
      _АЛЛА_. Заверни его в простыню, а я пока выгляну. *(Выглядывает на площадку, возвращается)*. Никого. Давай!
      _ Берутся за спящего, вытаскиваю его на площадку. И когда они уже почти на середине, в двери Софьи Львовны слышится щелканье замка. Женщины бросают тело и убегают в комнату Аллы. Выходит Софья Львовна. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(напевая)*. Беса ме, беса ме муча. Кванта куэро, муэро, пуэро ля-ля. Ничего не понимаю: совсем спать не хочется. Хочется петь, смеяться и шалить. Ах, какая я в детстве была шалунья! И не только в детстве, но и потом. Мне все говорили: " Софочка, фу, какая ты несерьезная. У тебя имя такое: София. Означает мудрость, а ты шалишь. И я захотела стать мудрой. Но ничего мудрого из моей жизни не получилось. И вот сейчас я спрашиваю: зачем человек взрослеет? Зачем становится старым, серьезным? А мне кажется, что мудрой я была именно тогда, когда шалила, танцевала на носочках и все время подпрыгивала. *(Подпрыгивает.)* Вот как сейчас. Ах как хочется шалить. *(Замечает лежащее на полу тело)*. Нет, ну это просто безобразие. Полы немытые, швабра валяется, лужи кругом и... еще что-то валяется. *(Нагибается, откидывает простыню)*. Ай! Мужчина. Опять голый! Господи, что же это делается? Надя говорит, что у меня галлюцинации. Может, это у меня на почве секса? А что? Фрейд доказал, что это такая плодородная почва, только копни и на ней что хочешь вырастит. Но что ему-то, этому голому от меня надо? Ведь он лежит? Или не лежит? И музыка все в ушах играет. *(Стучит в дверь Любаньке. Та выходит)*. Люба, скажите мне по совести...
      _ЛЮБАНЬКА_. Софья Львовна, откуда у трезвого человека совесть? А вот ежели...
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(резко)*. Не дам. По убеждению не дам. А ты мне лучше скажи, не ваш ли это пьяница валяется? *(Тычет пальцем в спящего)*. Если вы его сейчас не уберете, я вызову санинспекцию. Пусть забирают. А заодно и вас вместе с ним.
      _ЛЮБАНЬКА_. Про кого вы говорите, Софья Львовна?
      _СОВЬЯ ЛЬВОВНА_. Там мужчина должен лежать голый.
      _ЛЮБАНЬКА_ *(подойдя к телу и откинув простыню)*. Померещилось вам. Нет никакого мужика. Узел это с бельем. Наверно, Надюха белье на чердаке развешивала и выронила. А мужиков нет.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Ничего не понимаю. Значит, галлюцинации?
      _ЛЮБАНЬКА_. Они, проклятые. *(Убегает к себе)*
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Что же это мне за явление такое - голый человек. И почему я одна его вижу? Выходит, это мне знак. А как его разгадать? В этом есть что-то мистическое.
      _ Подпрыгнув жизнерадостно, убегает к себе. Тут же из комнаты Аллы выбегают Надя и Алла, хватаются за спящего, но не успевают сделать и несколько шагов, как дверь Любаньки открывается. Женщины снова прячутся в комнате Аллы. Выходят Любанька и Васек. ___
      ____ _ЛЮБАНЬКА_. Надо спасать братишку, Васек. Сейчас менты подгребут. А он, может, к нам шел.
      _ВАСЕК_. Берем и тащим.
      _ЛЮБАНЬКА_. А я ее обманула: сказала никого здесь нет.
      _ВАСЕК_. Сейчас унесем и нет никого. *(Пробует поднять тело)*. Тяжелый. Много пива выпил. Слушай, Любка, мне надо сто грамм, и я тогда его одной левой.
      _ЛЮБАНЬКА_. Да где же взять? Никто занять не хочет. Пока, говорят, лестницу не вымоешь. А как ее мыть? Руки-то того... дрожат.
      _ С чердака спускается Семен Семеныч. ___
      ____ _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Жулики и подлецы.
      _ЛЮБАНЬКА_. Кто, Сим-Сим?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Откуда я знаю, кто? Кто гранату мою спер. Спрашивается, кому мешала. Спрятал на чердаке так, что и миноискателем не найти. Нет, уперли. Жулье проклятое!
      _ВАСЕК_. Откуда у тебя граната, Сим-Сим? Купил?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Ну вот, буду я еще деньги тратить. Выдали. В парткоме. За то, что в девяносто первом партбилет не выбросил. Всем, кто сохранил партбилет, по гранате выдавали.
      _ВАСЕК_. Айн момент. *(Скрывается в своей комнате)*
      _ Выходит Софья Львовна. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Вы, Люба, не обижайтесь, но я на всякий случай милицию вызвала. Если и они скажут, что никто не лежит, тогда я буду спокойна. Кстати, Семен Семеныч, если голый человек мерещится - это к чему?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_ *(торжественно)*. К революции.
      _ Софья Львовна зажимает уши и удаляется к себе. ___
      ____ _ВАСЕК_ *(выбегая)*. Сим-Сим, я когда крышу чинил, нашел вот эту пузатую штучку.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Пузатую штучку? Дубина ты стоеросовая! Это же моя граната. Отдавай!
      _ВАСЕК_ *(пряча гранату за спину)*. Чирик.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Что-о?
      _ВАСЕК_. Десять тыщ.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Ты мне мою гранату продать хочешь?
      _ВАСЕК_. Бизнес.
      _ЛЮБАНЬКА_. Не торгуйся, Сим-Сим, на Сенном такие гранаты по двадцать тыщ. А здесь в полцены.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Ну если в полцены, тогда нате.
      _ Дает деньги. Любанька и Васек мгновенно испаряются. Семен Семныч уходит к себе. Из комнаты Аллы поспешно выбегают Надя и Алла, хватают завернутое в простыню тело и относят в квартиру Аллы. ___
      ____ _АЛЛА_. Ничего не забыла?
      _НАДЯ_. Вещи.
      _ Выбегает из комнаты Аллы, заворачивает в узел вещи Олега, хватает дипломат, выбегает на площадку, но этот стремительный пробег пресекает Семен Семеныч, С раскинутыми крестом руками он преграждает ей путь. ___
      ____ _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Вы слышали? Вы читали? Вы видите, что делается?
      _НАДЯ_. Мне некогда, Семен Семеныч!
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Свершилось. Снова открылся мавзолей. *(Тычет ей в лицо газету)*. Гляньте, какая очередь.
      _НАДЯ_. Кого же этим удивишь. Даже ребенку известно: где коммунисты, там одна большая очередь.
      _ Двери лифта открываются и... выходит Павел Андреевич. Надя мгновенно сует в руки Семе Семеныча узел с вещами и дипломат и кидается на шею мужу. ___
      ____ _НАДЯ_. Наконец-то! Еле дождалась!
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Я знаю, Павел Андреевич, что вы, извините за выражение, демократ. Но зачем вы такое пишите про нашего вождя. *(Хватается за сердце)* Воды!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Что с ним такое?
      _НАДЯ_. Что-то в газетах, наверное.
      _ Убегает в комнату. Павел Андреевич берет газету из рук Семена Семеныча и просматривает. ___
      ____ _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Вы читайте, читайте. Я отметил.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(просматривая статью)*. Ну и что? А что, интересная версия.
      _НАДЯ_ *(вернувшаяся со стаканом воды)*. Какая?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Да вот пишут, что их вождь был гомосексуалистом.
      _НАДЯ_ *(передавая стакан Семен Семенычу)*. Ой! То-то я думаю, почему у него такие глаза раскосые. А теперь поняла.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Что вы поняли?
      _НАДЯ_. Он одним глазом - на Крупскую, а вторым - на Сталина.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Тьфу на вас!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Точно был. И в мавзолее вместе лежали. И потом, Семен Семныч, если бы ваш Ленин не был гомосексуалистом, откуда у него были деньги на революцию?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ему немцы дали. Всем известно, что он немецким шпионом был.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. А если был, то зачем немецкому шпиону в центре Москвы памятник?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Да потому что... *(Обескуражен)*.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(выходя)*. Голубчик, Павел Андреевич, Скажите честно: здесь на полу никто не лежит? Я имею в виду человека. Голого.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Голого? *(Подозрительно оглядывается)*. Я никого не вижу.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(торжественно)*. Вот! И я никого не вижу.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Надя, домой! *(Скрываются в своей квартире)*.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_ *(Софье Львовне, в сердцах, сунув ей в руки вещи и дипломат)*. Мужик нужен голый, да? Погоди, Львовна, совершим революцию, и мужиков голых будет хоть пруд пруди! *(Уходит к себе)*
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(рефлекторно приняв вещи и не заметив этого, в глубоком раздумье)*. Да что же это такое? То он есть, то его нет. То опять есть. И снова нет. И эти, сверху, петь перестали. Словно готовится что-то... необычное, торжественное. И главное: не спится... старому ковбою. *(Подпрыгнув, скрывается у себя)*.
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Часть вторая_
      __ _ Действие переносится в квартиру Щегловых. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(заметив горшочек с цветами)*. Что это такое?
      _НАДЯ_. Решила себя побаловать. От мужа-то не дождешься.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(виновато)*. Ну-ну, не преувеличивай. Шампанское? Две рюмки?
      _НАДЯ_. Алла забегали, посплетничали.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Алла? Хм. Это не для нее ли ты так вырядилась? Если бы я тебя не знал так хорошо, я подумал бы, что у тебя завелся любовник.
      _НАДЯ_. А он и есть. Только что был.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Скажите пожалуйста, и где же он?
      _НАДЯ_. Пришлось выставить: ты не вовремя явился.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(Расхохотавшись)*. Молодец. Рассмешила. Не быть тебе, Надька, дипломатом.
      _НАДЯ_. Почему?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Там врать надо, а ты не умеешь.
      _НАДЯ_. А ты почему так рано? А Симпозиум?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Перерыв получился. Решил забежать. Кое-что забыл. Сейчас поем и опять на службу. Допоздна. Ты меня покормишь?
      _НАДЯ_. Индейка, сэр!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. У нас сегодня праздник? Какой же?
      _НАДЯ_. Симпозиум. Я вычитала, что симпозиум - это просто пирушка.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. У греков, может быть, и пирушка, а у нас... Впрочем, тащи индейку. Потешим плоть.
      _ Надя выходит на кухню. Павел Андреевич бросается к шкафу, начинает что-то лихорадочно искать в карманах брюк и пиджаков. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Да куда же я их сунул. Вот проклятье! Неужели потерял?
      _НАДЯ_ *(входит с подносом)*. Чего ищешь?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Платок носовой забыл. Пустяки.
      _НАДЯ_. Садись.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Вкуснотища. Лешку к маме отправила?
      _НАДЯ_. Да, он соскучился.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Давай выпьем за нас с тобой. Хорошая у нас семья, крепкая. Не то, что у соседей. Вон Юрка с Аллой - живут как кошка с собакой. Он мне сейчас рассказывал...
      _НАДЯ_ *(поперхнувшись)*. Кто?!?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Юра. Муж... Аллы.
      _НАДЯ_. Постой. Ты что-то путаешь. Юра в Приозерске в командировке.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ну если ты наш пивной бар называешь Приозерском.
      _НАДЯ_. Вы с Юрой в пивном баре?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Выпили по бутылочке Портера. Он встретил там приятеля и остался поболтать. Сказал, сейчас домой вернется.
      _НАДЯ_. А почему Алке ничего не известно?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. А я откуда знаю? Может, сюрприз. Мне оно надо? *(Сорвавшейся с места Наде.)* Постой, ты куда?
      _НАДЯ_. Я к Алле, на минутку!
      _ Павел Андреевич вскакивает и продолжает поиски. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Вот они, милые билетики. Пропустить такое шоу? Ни за что на свете!
      _ Прячет билеты в карман. Садится, продолжает есть. Входят Надя с Аллой. ___
      ____ _АЛЛА_. Павел Андреевич, здравствуйте.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(приподнявшись, вежливо кланяется)*. Здравствуйте, Алла Сергеевна.
      _АЛЛА_. Это правда, что мой муж приехал? Но почему без звонка? Без...
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Да вы не волнуйтесь, Алла Сергеевна. Это сюрприз. Он сию минуту будет здесь.
      _АЛЛА_ *(хватаясь за сердце)*. Ой!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Что с вами?
      _АЛЛА_. В сердце... кольнуло.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(Наде)*. Чайник свистит.
      _НАДЯ_. Забыла! *(Убегает на кухню.)*
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(многозначительно)*. Ну, здравствуй, Аллочка.
      _АЛЛА_. Здравствуй, Пашенька. Как наш театр?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Билетики-то вот они. А как наш муж, который приехал неожиданно?
      _АЛЛА_. Ну и что. Он же знает, что у меня сегодня дежурство. А я подменилась.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Так значит в шесть, в скверике? где всегда?
      _АЛЛА_. Где всегда. *(Наде, которая входит с чайником.)* Надюш, можно тебя на минуту? Она сейчас вернется, Павел Андреевич.
      _ В квартире Аллы. ___
      ____ _АЛЛА_. Надька, забирай немедленно Джека.
      _НАДЯ_. Ты что смеешься, Алка? Что значит забирай? У меня Павел. Он меня убьет.
      _АЛЛА_. Ты понимаешь, что сейчас Юрка будет здесь. Чей Джек? Мой или твой? Забирай немедленно!
      _НАДЯ_. Постой, я соображу. Есть одна идея, только не горячись, Аллочка. Давай скажем Павлу... Давай перевернем ситуацию.
      _АЛЛА_. Как это перевернем?
      _НАДЯ_. Давай скажем ему, что это твой Джек, то есть любовник. Что ты влипла и тебя надо выручить. Пусть, мол, пока у нас побудет. Юрка-то неожиданно приехал.
      _АЛЛА_. Ну ты и хитрая баба.
      _НАДЯ_. Жизнь научит.
      _АЛЛА_. Нет. Я не могу.
      _НАДЯ_. Но почему?
      _АЛЛА_. Потому что не хочу. Не хочу, чтобы хороший человек Павел Андреевич, плохо обо мне думал.
      _НАДЯ_. Ты не права, Алла, мы должны помогать друг другу. Женская солидарность и все такое прочее. В борьбе с мужчинами мы должны объединиться в единый кулак и сжать его так, чтобы...
      _АЛЛА_. Я сказала: нет.
      _НАДЯ_. А ты еще не мерила платье, которое я тебе дала.
      _АЛЛА_. Нет еще, а что?
      _НАДЯ_. Я тебе его дарю.
      _ Пауза. ___
      ____ _НАДЯ_. Что молчишь?
      _АЛЛА_. Ты дьявол. От платья я отказаться не смогу. Прости,
      Павел Андреевич.
      _НАДЯ_. А при чем тут он?
      _АЛЛА_. Я падаю в его глазах.
      _НАДЯ_ *(иронично)*. Зато в каком красивом платье. Ну, я пошла.
      _ Выходит на площадку. Путь ей преграждает Софья Львовна. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Наденька, непостижимо. Таинственно. Мистика!
      _НАДЯ_. Что такое, Софья Львовна?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Прихожу домой и нахожу чьи-то мужские вещи в сверточке и чемоданчик красивый. А в чемоданчике... горшочек с крокусами. Вы помните, мы сегодня про них говорили, что это самые мои любимые... И вот, как будто кто услышал, подбросил. А обнаженный человек, который мне все время видится. Ведь это все символы. Я все поняла. Спящий - это означает, что мы все непробужденные, то есть духовно неразвитые, и проводим жизнь в иллюзиях. А голый человек - это же обнаженная истина. Когда спящий проснется, он возвестит благую весть, и это будет начало нашего духовного возрождения. И начали они с меня. Вот почему мне этот знак мерцающий дан. То он есть, то его нет. Они наблюдают за мной. Они скоро спустятся ко мне.
      _НАДЯ_. Ну и прекрасно, Софья Львовна, я рада за вас. А... поспать не хотите?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Какой сон? Я вообще больше спать не буду. Я буду готовиться к их приходу.
      _НАДЯ_. Я рада за вас.
      _ Уходит к себе. Павел Андреевич наслаждается шампанским, вкусной едой и предстоящим походом в театр. ___
      ____ _НАДЯ_. Павлик, у Аллы случилось несчастье.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(насторожившись)*. Что за несчастье?
      _НАДЯ_. Беда. Она попала... В общем, один хороший человек заснул в ее кровати. Нечаянно.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(хорошее настроение испарилось)*. Нечаянно заснул? Что за чушь? Как можно нечаянно заснуть в... Это мужчина?
      _НАДЯ_. Была бы женщина, я бы к тебе не обращалась. Только ты не горячись.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Как не горячиться! Мужчина в чужой кровати!
      _НАДЯ_. Да ты-то здесь при чем? Кровать-то не твоя.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(поостыв)*. Не моя. Пусть не моя. А мне за мужской пол обидно. Это любовник?
      _НАДЯ_. Ну и что? Ну, любовник. Что ты так кипятишься?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Любовник? Любовник в постели моей... моей соседки! Моего соседа Юры. Да я обязан... обязан...
      _НАДЯ_. Ты обязан помочь женщине в драматической ситуации. Это долг каждого порядочного человека. У нее есть муж и семью надо спасать. Потому что семья навеки, а любовник - это только эпизод.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(теряя голову)*. Эпизод? Эпизод? Ты хочешь сказать, что я... *(Осекся.)* А я не понимаю, почему он в постели? Ему что, трудно оттуда выбраться?
      _НАДЯ_. Было бы не трудно, выбрался бы без тебя.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Не понимаю. Он что там - застрял? Ему там что-нибудь прищемило?
      _НАДЯ_. Павел, не груби. Его надо вытащить и перенести к нам.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Что-о?! Как ты сказала?! Перенести к нам? На руках? Может, еще самолет прикажете ему доставить? Эскалатор построить?
      _НАДЯ_. Пойми: он спит мертвым сном.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ах да, я совсем забыл, что когда любовники спят, а мужья неожиданно и некстати приходят, то любовника нужно бережно, нежно, стараясь не потревожить, перенести на руках из одной постели в другую, еще не занятую этим любовником.
      _НАДЯ_. Павлик, он наглотался снотворных таблеток и заснул. Его пушками не разбудишь. Пусть у нас поспит. Проснется и уйдет. Делов-то!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ну, Алла Сергеевна, ну, тихоня. Таблеток наглотался! Он еще и наркоман. Ну, Алла! Не ожидал! Не ожидал! *(Бьет в ярости по десертному столу ногой.)*
      _НАДЯ_. Правильно! Круши все в доме. Сломал стол.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(видя откатившееся колесо)*. И вправду сломал. Ну Алла Сергеевна.
      _НАДЯ_. Так ты согласен? Я скажу, что можно?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Но-но-но! Никаких любовников в моем доме!
      _НАДЯ_. Ну, это уже насилие.
      _ Звонок в дверь. Надя открывает. Вбегает возбужденный Семен Семеныч. ___
      ____ _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Война, товарищи дорогие! Дамы, извините за выражение, и господа, война!
      _НАДЯ_. Какая война, Сим-Сим?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Только что по радио объявили.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Опять? Что, снова Чечня?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Нет, с этой ... на букву М.
      _НАДЯ_. С мафией?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Нет, с этой... забыл, матушка родимая...
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Молдавия?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Да нет же. Москва. Вот!
      _НАДЯ_. Да кто на кого?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Мы - на них! Поход на Москву. Не слышали? Начался. Великий поход. *(Тычет пальцем в Павла Андреевича.)* Ты записался добровольцем?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Я нет. Я невоеннообязанный.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. В черный список. Всех, кто не пошел в поход - в черный список.
      _НАДЯ_. Да это же всю страну надо в черный список. Какой список будет?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. У большевиков бумаги хватит!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ты спутал, батя, это вы раньше были большевики, а теперь меньшевики.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Это пока. А потом опять будем в большинстве.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Да уж знаем как это делается: каждого второго к стенке.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_ *(грозно)*. А вы против?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Я не против. А вот скажи-ка, Сим-Симыч, когда в постели твоей любо... то есть твоего соседа любовник, оказывается, к чему это?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. К революции. Любовник - это результат вашей, извините за выражение, либеральной политики, ваших, простите мне это слово, демократических игр. Развалили страну, развалили семью. Населили ее любовниками. И вот вам результат: сексуальная революция!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Значит не надо любовников?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Надо. И чем больше, тем лучше. Для совершения гигантского революционного скачка. Социальная революция невозможна без сексуальной! Ладно, побегу телевизор смотреть. Сейчас выступать будут. *(Убегает.)*
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ты что-нибудь поняла?
      _НАДЯ_. Да. Любовника надо срочно переносить, иначе не будет революции, и мы окажемся в хвосте Европы. Павел, ты прогрессивный человек. Неужели ты хочешь плестись в хвосте?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Запутали вы меня. Несите.
      _НАДЯ_. Перенести-то поможешь?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Дудки! Сами тащите. Пусть у вас все треснет!
      _НАДЯ_. Не треснет. Мы привыкшие.
      _ Убегает, звонит Алле. Та открывает. ___
      ____ _АЛЛА_. Ну что?
      _НАДЯ_. Порядок. Потащили.
      _ Вытаскиваю спящего. Но снова, как только они на середине, на их этаже останавливается лифт. Они бросают Олега и убегают в комнату Аллы. Двери лифта отворяются, из него выходят пьяненькие, но бережно поддерживающие друг друга Васек и Любанька. Увидев лежащего останавливаются. ___
      ____ _ЛЮБАНЬКА_. Васек, ты понял? Он нас ждет.
      _ВАСЕК_. Мы же обещали. Сейчас стаканчик опрокину и перенесу. Мы своих в обиду не даем. Все будет как у папы Карлы, понял? Ты папу Карлу знаешь? Ты Буратину читал?
      _ЛЮБАНЬКА_. Читал он, читал.
      _ВАСЕК_. Не-е, по глазам вижу не читал.
      _ЛЮБАНЬКА_. Да как же ты по глазам видишь, когда они у него закрыты.
      _ВАСЕК_. Душевная ты женщина, Люба, но баба глупая. Потому-то он и не читал, что глаза у него закрытые. Как можно с закрытыми глазами книжки читать? То-то. Пойдем выпьем, дуреха.
      _ Уходят к себе. Выбегают женщины, хватают спящего и затаскивают его в квартиру Нади. Кладут на диван. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(хмуро)*. Он?
      _НАДЯ_. Он.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(подходит к спящему, вглядывается в него)*. Хорош наркоман. Балдеешь?!
      _ Хватает его за шею, пытаясь задушить. Женщины с трудом оттаскивают его от Олега. ___
      ____ _НАДЯ_. Тебе надо освежиться. *(Убегает на кухню.)*
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(укоризненно)*. Ну, Алла. Спасибо. Я все знаю, бессовестная ты женщина.
      _АЛЛА_. Вы ничего не знаете. Я вам объясню.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Видеть тебя не могу. *(Показывает ей кукиш.)* Вот тебе театр! Вот! Не-на-ви-жу!!!
      _ Входит Надя с бутылкой Пепси. ___
      ____ _НАДЯ_ *(пародируя рекламу)*. Дикая бодрость! Прикинь!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(залпом осушив бутылку)*. Надя, я приглашаю тебя в театр!
      _НАДЯ_. Вот это да! Что за чудо это пепси! Узнай секретную формулу!
      _ Всхлипнув, Алла покидает квартиру и убегает к себе. ___
      ____ _НАДЯ_. Мог бы быть и поделикатнее. Видишь, девушку расстроил. Пойду успокою. *(Уходит.)*
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Часть третья_
      __ _ Действие переносится в квартиру Аллы. ___
      ____ _АЛЛА_. Ты должна объяснить ему, что это не мой Джек.
      _НАДЯ_. Как я это объясню?
      _АЛЛА_. Как хочешь. С какой стати я должна страдать? Ты бы видела, КАК он на меня посмотрел, когда приглашал тебя в театр. Как на проститутку.
      _НАДЯ_. Да успокойся. Он на всех так смотрит.
      _АЛЛА_. Иди и объясни. А не пойдешь - так пойду я. И сама все скажу. Выбирай.
      _НАДЯ_. Вот она дружба: я тебе платье подарила, а ты - мою семью разрушаешь.
      _АЛЛА_. Ну ты даешь! Я разрушаю? Чей это любовник!
      _НАДЯ_. Ну ладно, не кричи. Попробую что-нибудь придумать.
      _ Входит Юра. Он ни секунды не стоит на месте. Все время приплясывает, подпевает сам себе, подпрыгивает.
      _ _ЮРА_. А вот и я, крошка!
      _АЛЛА_. Явился не запылился! Почему не позвонил?
      _ЮРА_ *(Делает в ответ сложное танцевальное движение)*. Парабута-ба. Ша-ша! Вот почему!
      _АЛЛА_. Все танцуешь?
      _ЮРА_. Танцы и диета - путь к вечной молодости! *(Смотрит на часы.)* Кстати, а ты почему не на работе?
      _АЛЛА_. Сейчас ухожу. Признавайся: всех приозерских баб перещупал?
      _ЮРА_. Как говорят французы: се ля ви! Что означает: всех приозерских баб не перещупаешь, но к этому надо стремиться. *(Степует.)* Та-та! Та! Та-та! И вообще, не ходите, тетки, в Африку гулять. Где мои треники, Алка? Мне надо разогреться. *(Уходит в свою комнату.)*
      _АЛЛА_. Надька, полная и окончательная реабилитация. Поняла?
      _НАДЯ_ *(вздохнув)*. Поняла. Пойду... виться ужем пред грозным мужем.
      _АЛЛА_. Я с тобой. Хочу убедиться.
      _ Уходит к Наде. Павел Андреевич, увидев Аллу, демонстративно от нее отворачивается.
      Алла красноречиво смотрит на Надю. Та театрально вздыхает. ___
      ____ _НАДЯ_. Павел... Я должна сделать важное сообщение.
      _ Пауза. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ну?
      _НАДЯ_. В общем, Алла не виновата. Это не ее любовник.
      _АЛЛА_. Это правда, Павел Андреевич.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Сговорились, две змеи?
      _НАДЯ_. Да нет же. Она чиста, как слеза ребенка.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Слеза, говоришь? *(Подходит к спящему.)* А это чья слеза? *(Откидывает простыню.)* Да он же голый! Как же он оказался в ее постели?
      _АЛЛА_. Мне его подбросили.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Подбросили! *(Наде.)* Может быть, в мое отсутствие тебе тоже подбрасывают что-нибудь подобное?! А почему же мне голых баб никто не подбрасывает?! А?! Подбросили ей! *(Теряет над собой контроль.)* Да у меня на таких подбрасывателей... радикальное средство найдется.
      _ Снимает со стенки духовое ружье, кидается к столу, выдвигает ящичек, хватает коробку с патронами, вкладывает пульку. Наставляет ружье то на одну, то на другую женщину. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Так чей это любовник?
      _АЛЛА_. Надька, говори!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ах, Надька говори? Надька все знает? *(Направляет в ее сторону ружье.)* Так значит твой?
      _НАДЯ_. Ай! Пашенька!
      _ Павел Андреевич стреляет, промахивается, снова стреляет. Промах. Надя мечется по комнате, уклоняясь от пуль. Алла застыла, парализованная страхом. Входит Юра. ___
      ____ _ЮРА_ *(Алле)*. Что случилось?
      _АЛЛА_. Он Надьку застрелить хочет. Юра помоги.
      _ЮРА_. Понял. Сделаем.
      _ Берет утюг, танцующими движениями подкрадывается к увлекшемуся стрельбой Павлу Андреевичу и наносит ему удар по голове. Тот падает без сознания на диван рядом с Олегом. ___
      ____ _ЮРА_. Где мои треники?
      _АЛЛА_. В шкафу, в нижнем ящике.
      _ЮРА_. Ты когда уходишь?
      _АЛЛА_. Сейчас.
      _ЮРА_. Давай быстрей. Мне готовиться к выступлению. *(Уходит.)*
      _НАДЯ_. Смотри, какие смирные. Двойняшки.
      _ Входит Софья Львовна. Как завороженная, на цыпочках подходит к дивану, вглядывается в лица лежащих мужчин. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Их уже двое?
      _НАДЯ_. Ой! Софья Львовна, испугали. Вы про кого?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Они. Их теперь двое?
      _НАДЯ_ *(подмигнув Алле)*. Софья Львовна, здесь никого нет.
      _АЛЛА_. Про кого вы говорите?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Понимаю. У меня это продолжается. Но Павел Андреевич...
      _НАДЯ_. Павел Андреевич ванну принимает перед посещением театра. Может вам врача вызвать?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Спасибо, Надюша, я и так уже с перепугу милицию вызвала.
      _ Уходит. Павел Андреевич очнулся. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(хмуро потирая голову)*. Алла, оставьте нас одних, пожалуйста. Нам с женой переговорить надо.
      _ Алла уходит. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(оглянувшись на диван)*. А этого... я здесь не оставлю.
      _ Пытается взвалить на себя Олега, но тот крупнее и Павлу Андреевичу с ним не справиться. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ладно, пусть пока полежит. Но ты должна мне все рассказать и попробуй меня надуть.
      _ Лестничная площадка. Выходят Любанька и Васек. ___
      ____ _ВАСЕК_. Вот теперь, милый я тебя одной левой перенесу. Где ты? Любка, где он?
      _ЛЮБАНЬКА_. Не знаю. Может, от ментов на чердак спрятался? Пойдем поищем.
      _ВАСЕК_. Пойдем. Мы наших в обиду не дадим.
      _ Поддерживая друг друга, лезут на чердак. Некоторое время площадка пуста.
      Появляются два милиционера. ___
      ____ _1 МИЛИЦИОНЕР_. Кажется, здесь.
      _2 МИЛИЦИОНЕР_. Дом тридцать восемь, последний этаж. Все правильно. Звони.
      _ 1 Милиционер звонит к Шегловым. Дверь открывает Надя. ___
      ____ _1 МИЛИЦИОНЕР_. Вызывали?
      _НАДЯ_. Вас? Нет.
      _1 МИЛИЦИОНЕР_. Как же нет, когда был вызов. Вы что, издеваетесь? Взрывов не боитесь? Кругом - террористы.
      _ Звонит в дверь к Аксеновым. Выбегает приплясывающий Юра. ___
      ____ _ЮРА_. Менты? Чего надо?
      _ Милиционеры переглядываются. ___
      ____ _2 МИЛИЦИОНЕР_. Вы что делаете?
      _ЮРА_. Разогреваюсь.
      _ Увлеченно степует. Завершая чечетку, наступает на ногу 2 милиционеру. ___
      ____ _1 МИЛИЦИОНЕР_. Пройдемся-ка с нами, попрыгунчик.
      _ Хватают Юру под руки, волокут к лифту. Тот вырывается, кричит. Надя бросается к двери Семен Семеныча, барабанит в нее. Выскакивает Семен Семеныч. ___
      ____ _НАДЯ_. Семен Семеныч, Юру забирают.
      _ЮРА_. Спаси, Сим-Сим, невинного!
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Вот они, плоды вашей демократии! С автоматами на смирных людей! Войны все проигрываете, а граждан своих под автоматы?
      _2 МИЛИЦИОНЕР_ *(Юре)*. Извините, ошиблись.
      _ Бросают Юру, хватают Семен Семеныча. ___
      ____ _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Зарплаты по полгода не выдают, а таких мордоворотов на какие деньги содержат?!
      _ Вырывается, ему помогает Надя и выбежавшая на шум Алла. Юра приплясывает безмятежно рядом. Ему не удается какое-то особо трудное движение. Выходит Павел Андреевич с бутылкой вина. Сделав несколько глотков прямо из бутылки, хватает за руку Надю. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Нет, ты не увиливай, ты объясни мне, чей это любовник!
      _1 МИЛИЦИОНЕР_ *(отреагировав на его появление, Семен Семенычу.)* Извините, ошибочка вышла. *(Павлу Андреевичу.)* А вот вы, господин с бутылочкой...
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Я?
      _2 МИЛИЦИОНЕР_. Вы, вы. Пройдемте с нами.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(сделав добрый глоток из бутылку и показав кукиш милиционерам.)* Пройдемся? А может, еще и пробежимся? Ишь, крепыш какой выискался. Боровичок. А фуражечке не тесно на этой головке? Головка не бо-бо?
      _ Сшибает фуражку с головы 1 милиционера. Тот проводит молниеносный прием м Павел Андреевич летит на пол.
      Общая свалка, смятение. Юре наконец-то, удается движение. Он визжит от радости и многократно его закрепляет. Выходит Софья Львовна. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Стойте! Остановитесь! Что вы делаете?! Люди?!
      _ Свалка прекращается. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. За мной сейчас придут, а вы ведете себя как звери!
      _1 МИЛИЦИОНЕР_. Кто придет?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ Они. Оттуда.
      _ Указывает пальцем наверх. И - словно ее услышали - с чердака раздается пение: "Зайка моя, я твой пупсик!" и на лестнице появляется опьяневший Васек. Никого не замечая он спускается, срывается с лестницы и падает прямо под ноги милиционерам.
      _ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Ах, я ошиблась. Это не за мной.
      _ Уходит к себе. Павел Андреевич, схватив Надю за руку, уводит ее. ___
      ____ _ВАСЕК_ *(подняв голову, кричит)*. Любка, менты! Атас! Атас!
      _ Резво вскакивает, бросается к своей комнате и уже почти было забежал в нее, но его настигают милиционеры. ___
      ____ _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. А ордер? Где у вас ордер? Васька, требуй ордера!
      _ВАСЕК_. Ордена! Я требую ордена!
      _2 МИЛИЦИОНЕР_. Может тебе еще и звезду?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ._ Вы его на квартире взяли.
      _ВАСЕК_. Да. Я был дома.
      _1 МИЛИЦИОНЕР_. Не дома, а на площадке.
      _ВАСЕК_. Нет дома. Голова уже дома была.
      _2 МИЛИЦИОНЕР_. Голова не считается. Ноги важнее. А ноги твои были здесь. Вот свидетели.
      _ВАСЕК_. Сим-Симыч.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Ничего не поделаешь. Раз ноги важней, то все по закону. Ноги - это ноги. На них, брат, стоят!
      _ Милиционеры уводят Васька. Семен Семеныч уходит к себе. Алла пытается увести Юру, но тот закрепляет удавшееся ему движение. ___
      ____ _ЮРА_. Иди, сейчас приду.
      _ С чердака спускается Любанька. ___
      ____ _ЛЮБАНЬКА_. Забрали Васька?
      _ЮРА_. Забрали.
      _ЛЮБАНЬКА_. А того?
      _ЮРА_. Кого?
      _ЛЮБАНЬКА_. Который к нам полз?
      _ЮРА_ *(не прерывая танца)*. А он к вам полз?
      _ЛЮБАНЬКА_. Ну да.
      _ЮРА_. Ну так он обратно уполз. Ча-ча. Шаба-ту-ба! Оп-ля!
      _ЛЮБАНЬКА_. Жалко.
      _ Скрывается в своей комнате. Юра остается один и завершает свой танец сильными ударами ног, упав на колени.
      В это же время двери лифта отворяются, и из него выходит Оля. ___
      ____ _ОЛЯ_. Класс! Ты меня встречаешь?
      _ЮРА_ *(вскочив с колен и прижав палец к губам)*. Чш-ш! Она еще не ушла.
      _ОЛЯ_. Но ты же сказал в пять. Я точна как английская королева.
      _ЮРА_. Мы не в Англии, крошка. В России точность может навредить. Она задерживается.
      _ОЛЯ_. Может подозревает?
      _ЮРА_. Исключено. Какие-то другие обстоятельства. Подожди минут десять, хорошо?
      _ Уходит к себе. Оля пожимает плечами, достает из сумочки сигарету, ищет зажигалку. Из квартиры Щегловых доносится ругань, дверь открывается, выходит Надя. ___
      ____ _НАДЯ_. Я же сказала: объясню.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Куда направилась?
      _НАДЯ_. К Алле. Сейчас приду.
      _ Павел Андреевич в сердцах хлопает дверью. Надя направляется к двери Аллы.
      _ _ОЛЯ_. Простите, у вас спичек не найдется? Зажигалку куда-то дела.
      _ Надя, вытащив из кармана зажигалку, дает Оле прикурить. Смотрит на нее изучающе. ___
      ____ _ОЛЯ_. Большое спасибо.
      _ Направляется к лифту, нажимает кнопку. Ждет. ___
      ____ _НАДЯ_. Извините. Можно вам задать вопрос?
      _ОЛЯ_. Конечно.
      _НАДЯ_. У вас есть время?
      _ОЛЯ_. Вообще-то, я здесь по делу.
      _НАДЯ_. Вы не могли бы мне уделить минут десять?
      _ОЛЯ_. Десять могу. А что нужно?
      _НАДЯ_. Помочь мне.
      _ОЛЯ_. Охотно. Ольга.
      _НАДЯ_. А я Надежда. Очень приятно. Понимаете, Ольга, я... Даже не знаю, как сказать.
      _ОЛЯ_. Говорите как есть. Без церемоний. Я пойму.
      _НАДЯ_. Ну и отлично. Оля, я попалась. Муж неожиданно вернулся, а я... я его не ждала. Понимаете?
      _ОЛЯ_. Понимаю. Мужчина. Теперь идет допрос, вы слышали. Вы не могли бы сказать, что это ваш муж.
      _ОЛЯ_. Этот мужчина?
      _НАДЯ_. Да.
      _ОЛЯ_. Но каким образом? Как он у вас оказался?
      _НАДЯ_ *(воодушевляясь)*. Сейчас соображу. Значит так: вы пришли ко мне в гости со своим мужем.
      _ОЛЯ_. То есть, с этим мужчиной?
      _НАДЯ_. Да. Ему стало плохо, и он выпил лекарство, но в суматохе перепутал таблетки и принял снотворное.
      _ОЛЯ_. Фантастика!
      _НАДЯ_ *(улыбаясь)*. Увы, реальность. Итак, выпил, заснул, спит. А вам понадобилось срочно уйти.
      _ОЛЯ_. А куда? И почему срочно?
      _НАДЯ_. Хороший вопрос. Сейчас пораскинем мозгами: вот! На Юдашкина. В Дом Мод. На весенний показ моделей. Супершоу.
      _ОЛЯ_. Это интересно. И я ушла?
      _НАДЯ_. А вы бы отказались, если бы у вас был пригласительный билет?
      _ОЛЯ_. Конечно, нет.
      _НАДЯ_. Ну вот.
      _ОЛЯ_. Я согласна: называйте имена.
      _НАДЯ_. Моего мужа зовут Павел, Павел Андреевич. А моего мужчину, то бишь вашего мужа - Олег.
      _ОЛЯ_. Нет проблем. Я готова.
      _НАДЯ_. Три, два, один: пуск!
      _ Оживленно переговариваясь, рука об руку, как две школьные подруги, входят в комнату. ___
      ____ _НАДЯ_ *(Оле).* Вот он мой Отелло. Мой обожаемый тиран.
      _ОЛЯ_. А-а, так это и есть легендарный Павел Андреевич? Очень приятно. А я Оля.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(Наде, грубовато)*. Кто это?
      _НАДЯ_ *(Оле)*. Каков?
      _ОЛЯ_. Я его таким и представляла. Мужчина в моем вкусе. Настоящий полковник! Надя мне так много о вас рассказывала, Павел Андреевич. А мой... все еще спит?
      _НАДЯ_ *(кивнув на спящего)*. Так и не просыпался.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ничего не понимаю.
      _НАДЯ_. Я же обещала, что все объясню. Оля - жена того самого человека, который спит.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Вот как? А где же эта жена была раньше?
      _НАДЯ_. Мы с Олей познакомились в доме моделей. Я пригласила их с мужем в гости. Сегодня они пришли. У Олега - мужа Оли - разболелась голова. Я приготовила панадол, а Софья Львовна его утащила. А Олег выпил снотворное, которое я приготовила для Софьи Львовны. И вот он спит уже полтора часа. Ясно?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(обдумав сказанное)*. Хорошо. Но ... почему он оказался у Аллы?
      _ОЛЯ_ *(давая время Наде придумать ответ)*. Мы с мужем хотели пойти на дневной сеанс, весеннюю демонстрацию моделей. И надо же, незадача: он заснул. А я не могла пропустить такое грандиозное шоу для женщин, у меня пригласительный билет, вот я и попросила вашу Надю с ним посидеть, пока он не проснется. Я понимаю, это не очень корректно, но...
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(строго)*. Но почему он у Аллы?
      _НАДЯ_. А потому, мой ненаглядный ревнивец, что ты неожиданно заявился домой. А я не хотела тебя травмировать и попросила Аллу на время перенести его к ней.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. А правду сказать не могла?
      _НАДЯ_. Правду? А ты бы поверил? Вот ты представь: ты пришел. Я одна, на кровати спит раздетый мужчина... А?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Я бы вас обоих сразу застрелил.
      _НАДЯ_. Ну вот. А я поступила дипломатично. И теперь, когда есть прямые доказательства *(дружески подмигивает Оле)*, я и говорю правду.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Это совсем другое дело. Но только ... но почему он голый?
      _ОЛЯ_. Голый? А разве он голый?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Да. Не раздетый, а именно голый.
      _ОЛЯ_. Это для меня новость. Когда я уходила, он был одетый.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(довольный своими сыскными способностями Наде)*. Что скажете, мадам?
      _ОЛЯ_. Уж не приревновать ли мне его к вам, Надя? Я вам так доверяла.
      _НАДЯ_. Успокойтесь оба. Оля, ты разве забыла? Вы сами сказали, что у вас отключили горячую воду?
      _ОЛЯ_ *(хлопнув себя по лбу)*. Бог мой! Ну конечно, он же изъявил желание помыться.
      _НАДЯ_. Не только изъявил, но и полез в ванну. А уже в ванной заснул. Потому и голый.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. А если он заснул в ванной, то кто его оттуда вытаскивал?
      _НАДЯ_. Я.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Голого?
      _НАДЯ_. С Аллой.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(взрываясь)*. С Аллой? И вы на него смотрели?
      _НАДЯ_. Нет. Мы с закрытыми глазами. На ощупь.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Что-о?!!
      _НАДЯ_ *(зажав уши)*. Тише! Ты перепугаешь бедную женщину.
      _ОЛЯ_. Правда. Послушайте, как бьется мое сердце. *(Кладет руку Павла Андреевича себе на грудь.)* Это от испуга.
      _НАДЯ_. Оля, попрошу без эротики.
      _ОЛЯ_. Мужчину может успокоить только эротика.
      _НАДЯ_. Моего мужчину эротика возбуждает.
      _ОЛЯ_. Счастливая. Моего эротика усыпляет.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Вы лучше дайте его одежду.
      _НАДЯ_. Одежду? А его одежды нет.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Что значит нет? Он что, к нам в гости пришел без одежды? Что, в мой дом уже можно ходить без штанов?!
      _НАДЯ_. Павлик!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Одежду! Я требую одежду!
      _НАДЯ_. Тебя бы сейчас на митинг к Шарикову, то есть к Ампилову. С таким голосовыми данными ты стал бы его любимчиком.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Одежду! Одежду!
      _НАДЯ_. Да не кричи. Нету одежды. Пропала. Ее украли.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Что за чушь? Кто мог украсть одежду?
      _НАДЯ_. Они.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Кто они?
      _НАДЯ_ *(показывая наверх)*. Они.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(озадаченно)*. Они?
      _НАДЯ_ *(с глазами кающейся Магдалины, устремленными к небесам)*. Они.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Как ты себя чувствуешь, Надя? Оля, вам не кажется, что ей плохо?
      _ОЛЯ_ *(вглядываясь в лицо Нади)*. С таким выражением лица, Павел Андреевич, плохо не бывает. С таким выражением бывает только очень хорошо.
      _ Павел Андреевич пытается воспроизвести выражение лица супруги, но у него не получается. Входит Софья Львовна. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Павел Андреевич, Надя! *(Оле.)* Здравствуйте. Скажите, друзья, какое платье мне лучше надеть: белое длинное или черное, строгое? Черное меня стройнит.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Черное.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Спасибо. *(Уходит, но возвращается.)* Но белое не лучше?
      _НАДЯ_. Лучше.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Я тоже думаю белое. *(Уходит, но возвращается.)* Но черное отвечает цвету чемоданчика, а ведь это символ.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Какого чемоданчика?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Сказал же: надевайте черное.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Спасибо. *(Уходит, возвращается)*. Но цвет крокусов - белый. А это тоже символ. А вот одежда и черная и белая. Рубашка белая, а брюки черные.
      _НАДЯ_. Одежда?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Ну да. Мне ее подкинули и чемоданчик этот.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Кто подкинул?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Они. *(Смотрит умильным взглядом на потолок. Неожиданно подпрыгивает и убегает.)*
      _НАДЯ_. Я же говорила тебе: они!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(подпрыгнув)*. Они! Они! Они!
      _ОЛЯ_. Простите, Павел Андреевич. Мы вам доставили столько хлопот.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Пустяки. Это приятный хлопоты. *(Подозрительно смотрит на потолок.)* Значит, Алла ни в чем не виновата. А я ее обидел.
      _НАДЯ_. А меня? Кто в меня из ружья палил?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(виновато)*. Ну-ну, целуй в моську.
      _ Примирительный поцелуй. Входит Алла. Павел Андреевич бросается к ней. Оля и Надя за его спиной оживленно шепчутся, довольные своей проделкой. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(целуя ей руки)*. Аллочка, простите нехорошего дядю! Вы невинны, а я - злодей. *(Шепотом.)* Увы, я пригласил жену в театр.
      _АЛЛА_ *(шепотом)*. Жаль. У меня пропадает такой вечер!
      _ Втанцовывает теряющий терпение Юра. ___
      ____ _ЮРА_. Алка, ты уйдешь сегодня? Тебе уже с работы звонили!
      _АЛЛА_ *(обреченно)*. Ухожу.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Я провожу.
      _ Выходят. ___
      ____ _НАДЯ_. Юра, можно тебя на минутку? Я хочу вас познакомить.
      _ЮРА_. Да. *(Увидев Олю, замирает.)*
      _НАДЯ_. Стойку сделал? Понравилась? Классная женщина. Это Оля.
      _ЮРА_ *(кланяясь)*. Очень приятно. Юрий.
      _НАДЯ_. Оля - жена вон того человека, который спит.
      _ЮРА_ *(склоняясь до полу)*. Еще приятнее. А... долго он спать будет?
      _ОЛЯ_ *(с улыбкой)*. Ждем-с.
      _ Возвращается Павел Андреевич. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Юра, твоя жена ушла на работу.
      _ЮРА_ *(красноречивый взгляд в сторону Оли)*. Ушла? Это хорошо.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(тяжело вздохнув)*. Что ж хорошего? Билеты вот пропадают.
      _НАДЯ_. Что значит пропадают? Ты пригласил меня в театр или мне послышалось?
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Да пригласил, пригласил... Только вот... У нас гости.
      _ Все смотрят на безмятежно спящего Олега. ___
      ____ _ОЛЯ_. Надо что-то придумать.
      _НАДЯ_. Юра, а ты не очень занят?
      _ЮРА_ *(взглянув на Олю)*. Свободен.
      _НАДЯ_. Вот здорово! А ты не мог бы взять его *(кивнув на спящего)* к себе? Пока он не проснется? А Оля с ним посидит.
      _ЮРА_. Ну если Оля посидит. Тогда... *(Красноречиво степует.)*
      _НАДЯ_. Следует понимать как да?
      _ Юра отвечает чечеткой. ___
      ____ _ОЛЯ_. Как вы здорово танцуете. А не могли бы вы, пока мой спит, научить меня танцевать?
      _ЮРА_. Ноу проблем. Ноги есть?
      _ Оля соблазнительно приподнимает край платья, оголив стройные ножки.
      Юра реагирует экстатическим степом. Присутствующие аплодируют. ___
      ____ _НАДЯ_. Ну-ка, мальчики, приподняли нашего соню и понесли.
      _ Мужчины переносят Олега в квартиру Юры. В то время, как они его переносят, из своей комнаты выглядывает Любанька и увидев эту сцену, грозит им пальцем. ___
      ____ _ЛЮБАНЬКА_. Обманщик Юрка! Сказал, что уполз, а сами его схватили! Ну погодите, Любка отомстит! Любка за своих - ух! Попомните Любку-то!
      _ Скрывается у себя. На площадку выходит Софья Львовна, красиво одетая, причесанная, торжественная. Садится на стул. Ждет, напевая что-то духовное. Из комнаты Юры выходит
      Павел Андреевич. Увидев Софью Львовну, недоуменно на нее смотрит. ___
      ____ _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Вам хорошо, Софья Львовна?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Не то слово: умиротворенно. Наконец, успокоилась и жду.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(кивнув на потолок)*. Их?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Их.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Придут?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Придут.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Ну ждите.
      _ Уходит. Выходит Любанька. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Люба, ну почему вы так неряшливы? Ведь сейчас явятся они, увидят такое безобразие
      _ЛЮБАНЬКА_. Это вы правду говорите: явятся. Сама вызывала.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. А у нас здесь, как в хлеву. Им это может не понравиться.
      _ЛЮБАНЬКА_. А я сейчас уберу.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Ну вот видите, Любочка, я знала, что мои слова на вас подействуют. У меня вера, духовность. Она не может не подействовать. Дайте я вас обниму и поцелую, как на пасху. *(Обнимаются.)* Во имя духовности. Во имя Любви. Если мы все будем любить, то спящий проснется. Ты веришь, что спящий человек может проснуться?
      _ЛЮБАНЬКА_ *(сквозь слезы)*. Верую.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Почему же ты плачешь?
      _ЛЮБАНЬКА_. А плохо в вытрезвителе просыпаться.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. В вытрезвителе? Ты, наверное, имеешь в виду духовный мир? Конечно, духовный мир - это вытрезвитель. А знаешь что, Люба, я пожалуй, принесу крокусы. Это будет мой пароль. Когда Они явятся, то сразу узнают, что это я. Надо бы еще свечки и иконку. И оденься, Люба, понаряднее. Ты же красивая женщина.
      _ЛЮБАНЬКА_ *(всхлипывая)*. Хорошая вы женщина, душевная.
      _ Расходятся по своим квартирам. Выходят Надя и Оля, звонят в дверь к Юре. ___
      ____ _ЮРА_ *(открыв)*. А-а, тетки. Прошу вас. *(Оле, иронично.)* А ваш супруг все еще изволит почивать.
      _НАДЯ_. Юрочка, огромное тебе спасибо, выручил. *(Оле.)* А вам особое спасибо. Век буду благодарна. *(Уходит к себе.)*
      _ЮРА_ *(закрыв за ней дверь, Оле)*. Что за маскарад? Какой еще к черту муж? Я тут жду не дождусь...
      _ОЛЯ_. Это такая комедия. Я тебе сейчас расскажу.
      _ЮРА_. Нет времени на басни. *(Страстно на нее набрасывается.)*
      _ОЛЯ_. А поговорить?
      _ЮРА_. Говорить? А чего говорить? Мы же не в джунглях. Я не Бармалей какой, чтобы разговаривать. *(Раздевает ее.)* Давай, помогай мне.
      _ОЛЯ_. Но... ты обещал поучить меня танцевать.
      _ЮРА_. Лезь в кровать. Там научимся. *(От его толчка Оля летит на кровать. Юра любуется ее ногами.)* С такими ножками и танцевать не надо. Только покажи и все мужчины сами в пляс пустятся.
      _ Включает магнитофон. Звучит завораживающая космическая композиция Китаро в исполнении Калифорнийского симфонического оркестра. ___
      ____ _ОЛЯ_. Ой! Здесь этот, который спит.
      _ЮРА_. Да наплевать, что он тебе мешает?
      _ОЛЯ_. Да шторы хотя бы задерни.
      _ЮРА_. Ты доиграешься: я тебя изнасилую.
      _ Бросается на Олю.
      Некоторое время на кровати происходит хаотичная возня, потом возня становится более гармоничной, ритмичной. Вдруг Юра вскрикивает. ___
      ____ _ЮРА_. Ой! Черт побери! Слушай, киска, ты полежи пока без меня, а я...
      _ОЛЯ_ *(недоуменно)*. А что случилось?
      _ЮРА_. Ты видела атлантов?
      _ОЛЯ_. Конечно. Небо на плечах держат.
      _ЮРА_. Что небо. Они по три литра пива удержать могут. Так вот я - не атлант.
      _ Убегает. Оле становится скучно, она приоткрывает простыню, в которую завернут Олег. ___
      ____ _ОЛЯ_. Эй ты, в коконе. Ты бабочку не превратишься?
      _ Из свертка высовывается голова Олега. ___
      ____ _ОЛЯ_. Ой! Ты кто? Ты... Олег?
      _ОЛЕГ_. Оля? Оля, это ты?
      _ОЛЯ_. Боже мой! Олег! Как ты меня напугал!
      _ОЛЕГ_. Голова какая тяжелая. А почему ты? Ведь должна быть...
      _ОЛЯ_. Что ты здесь делаешь? Как ты здесь очутился?
      _ОЛЕГ_. Подожди-ка, а что ты здесь делаешь?
      _ОЛЯ_. Нет сначала ты.
      _ОЛЕГ_. Я? *(Оглядывается.)* Но я здесь в первый раз.
      _ОЛЯ_. Клянусь тебе, я тоже.
      _ОЛЕГ_. Кажется я заснул, сон был долгий, тяжелый. А теперь, когда проснулся...
      _ОЛЯ_. Проснулся? Ты уверен, что проснулся?
      _ОЛЕГ_. Ты хочешь сказать, что я еще сплю?
      _ОЛЯ_. Ну да. И я. Видишь, ты обнаженный.
      _ОЛЕГ_. И ты.
      _ОЛЯ_. Это не мы, Олежек. Это - наши с тобой души. Нагие, как правда.
      _ОЛЕГ_. Души? Да-да. Те самые души, которые покидают тело во время сна и уходят в астрал. Так мы в астрале?
      _ОЛЯ_. Ну конечно. Ты слышишь, какая чарующая музыка?
      _ОЛЕГ_. Это поют звезды?
      _ОЛЯ_. Это танцуют кометы.
      _ОЛЕГ_. В астрале. Значит со мной это произошло. Духовный рост! Я продвинулся!
      _ОЛЯ_. И я тоже.
      _ОЛЕГ_. Душа моя, тогда здесь, в этой чистой атмосфере я должен сказать тебе всю правду. Я...
      _ Увлеченно танцуя, появляется Юра. ___
      ____ _ЮРА_. Ча-ча-ча!
      _ОЛЕГ_. Смотри, еще одна душа. Тоже голая.
      _ЮРА_. О! Салют! Проснулся?
      _ОЛЕГ_. А вы тоже в астрале?
      _ЮРА_. А что не видно? Конечно, в астрале.
      _ОЛЯ_ *(шепотом)*. Юра, вышел конфуз. Это действительно мой муж. Настоящий.
      _ЮРА_. Нет проблем!
      _ Взяв со стола пестик для ступки танцующими движениями подкрадывается к Олегу и бьет его пестиком по голове. ___
      ____ _ОЛЕГ_. Странно. Снова звон в ушах и колокольчики серебряные играют. А звезды танцуют и блестят.
      _ Падает на кровать. ___
      ____ _ЮРА_. Что за дурная привычка: некстати просыпаться! Ну-ка, киска, подвинься.
      _ОЛЯ_. Нет-нет, я так не могу. Мне стыдно. Убери его.
      _ЮРА_ *(нетерпеливо)*. Да он смирный.
      _ОЛЯ_. Я прошу, Юрочка, убери.
      _ЮРА_. Такого смирного, тихого, безобидного. О эти черствые девичьи сердца!
      _ Взваливает спящего на плечо и выносит на площадку. Маскирует, чтобы не бросался в глаза. Убегает. На площадку выходит Софья Львовна. Следом за ней помолодевшая, нарядная Любанька. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Любочка, это вы? *(Люба смущается.)* Красавица вы моя. Значит так, это - крокусы. Наш с вами пароль. А иконку сюда поставим. Зажигаем свечечки. *(Поет.)* Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный...
      _ЛЮБАНЬКА_. А что у вас в чемоданчике, Софья Львовна?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Там молитва и одежда.
      _ЛЮБАНЬКА_. А кого одевать будем?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Того, кто явится нагой.
      _ЛЮБАНЬКА_. С нагой? С одной?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Да нет, с двумя. Он сам будет нагим. Нам истина всегда является нагой. А мы ее потом в одежды украшаем. Вот когда спящий проснется, он возвестит миру истину, и мир изменится: в нем не станет насилия, подлости и обмана. Веришь ли ты в это, Люба?
      _ЛЮБА_ *(вдохновенно)*. Верую.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Тогда, Люба, Господу помолимся и воспоем.
      _ Поют "Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас".
      Красиво звучит их духовная песнь. Двери лифта отворяются, выходят двое санитаров и Врач, все в исключительной белизны халатах. У второго санитара в руках записная книжка. ___
      ____ _ВРАЧ_ *(увидев поющих, уверенно).* Они, голубчики. Работаем по моей методе. Я в диссертации все описал. Без агрессии и нажима. Моя система идет от философии тантры: то есть захват через отождествление. Через растворение в больном нашей самости. Обвалакиваем больного, отождествляемся с ним, вживаемся в его образ и... перевариваем, как амеба свою жертву.
      _ Второй санитар строчит ручкой по листам блокнота. ___
      ____ Ничего не отрицаем, только утверждаем. Этот процесс называется катафатическим. Внимание: Они поют? Превосходно! Они поют, а мы им подыграем.
      _ Вытаскивает из нагрудного кармана небольшую флейточку и, уловив мотив, наигрывает мелодию. ___
      ____ "Ку-ку! А вот и мы!"
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Голубчики, мы здесь.
      _ВРАЧ_. Какие милые цветочки.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(напевая)*. Это крокусы.
      _ВРАЧ_ *(подхватывая ее напев)*. Какая прелесть. Хотите у нас выращивать крокусы?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(напевая)*. Вы милый! Спасибо вам.
      _ВРАЧ_ *(напевая)*. Дружочек наш, идите к нам! К нам! *(Манит ее к себе.)*
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(как под гипнозом, идет к нему)*. Вы так внимательны: ведь это мои любимые цветы. Как вы догадались?
      _ВРАЧ_ *(игриво)*. А это наш маленький секрет.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Я люблю вас, мой ангел!
      _ВРАЧ_ *(санитарам)*. Вы убедились, как работает моя система?
      _2 САНИТАР_. Вы гений, Альфред Михайлович! Как это тонко!
      _ВРАЧ_. Ну-ну, без лести, молодой человек. Гениев много, а я - один.
      _ Галантно предлагает руку Софье Львовне и направляется с ней к лифту.
      Вбегает Семен Семеныч. ___
      ____ _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Всем оставаться на своих местах!
      _ВРАЧ_ *(голосом охотника, почуявшего дичь)*. А вот это уже экземпляр поинтересней. За версту чую: уникальный псих.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Слава... КПСС!
      _ВРАЧ_ *(торжественно санитарам).* А? Я прав?
      _ Санитары бесшумно аплодируют. ___
      ____ _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Перед тем как умереть, хочу закричать на весь мир!
      _ВРАЧ_. Умереть? Он, кажется, буйный. Готовим рубашечку. И осторожно, как елочную игрушку, в пакетик.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Но ради революционных процессов...
      _САНИТАРЫ_ *(под дирижирование Врача)*. Ради революционных процессов!
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Ради принципов всеобщего равенства и братства!
      _САНИТАРЫ_. Равенства и братства! *(Набрасывают на Семен Семеныча смирительную рубашку.)*
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Что это такое?
      _ВРАЧ_. Гуманитарная помощь.
      _ЛЮБАНЬКА_. А у вас еще есть? Я бы штук пять взяла.
      _ВРАЧ_. У нас этого добра много.
      _ Люба стучит в двери Аксеновым и Щегловым. ___
      ____ _ЛЮБАНЬКА_. Надя! Павел Андреевич! Юра! Тут гуманитарную помощь раздают.
      _ С криком, весь в танцевальных ритмах, выскакивает Юрий. ___
      ____ _ВРАЧ_ *(восхищенно)*. А вот и звезды балета. Втягиваем его в себя. Танцуем, мальчики!
      _ Танцует увлеченно вместе с санитарами, подражая Юре, задорный латиноамериканский танец.
      Выходят Павел Андреевич и Надя. Семен Семеныч пустился в присядку, рукава волочутся по полу, как у украинского плясуна. ___
      ____ _ВРАЧ_. Вот это квартирка! Я на этих психах докторскую защищать буду!
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Товарищи дорогие! Товарищи дамы и товарищи господа! Спасибо, что вы собрались здесь для моих торжественных проводов. Умирая, я хочу завещать вам гореть как я на пути революционных процессов.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Куда ты собрался, Семен Семеныч?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Я собираюсь... взрывом вот этой гранаты прогреметь на весь мир.
      _ЮРА_. Зачем, Сим-Сим?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Потому что я против.
      _ЮРА_. Против чего?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Это долго объяснять. Но я против, и как противник имею в руках веский аргумент. *(Потрясает гранатой.)*
      _ВРАЧ_ *(задумчиво)*. Любопытный тип.
      _1 САНИТАР_. Хватаем?
      _ВРАЧ_. Ни в коем случае! Продолжаем эксперимент.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Я взорвусь, как японский камикадзе и взрывом впишу себя в славную историю революционных процессов.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. А ты где будешь взрываться, Сим-Симыч, на чердаке?
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Зачем на чердаке? Что я вам - крыса какая-то? Здесь и взорвусь. Возле любимых соседей.
      _ Выдергивает чеку из гранаты и с криком: "Да здравствует! Долой!" кидает ее на пол.
      Лимонка крутится, как юла. Все в ужасе на нее смотрят и вдруг, сообразив, кидаются на пол Трагическая пауза в напряженной тишине. Пауза затянулась. Кто-то приподнимает голову. Кто-то привстал. ___
      ____ _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Не понял.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(подняв гранату, рассматривает ее)*. Чего понимать? Написано ведь - учебная.
      _СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Негодяи, жулики и подлецы! Даже взорваться по-человечески не дали. А еще партком! Все: отмежевываюсь от коммунистов. Они жулики! А кругом сплошной обман!
      ГОЛОС _ОЛЕГ_А. Обман? Кто сказал - обман? Дайте мне обнять этого человека.
      _ Поднимается на ноги. У врача даже открывается рот от восторга. ___
      ____ _ОЛЕГ_ *(обнимая Семен Семеныча).* Этот человек сказал правду. Друзья, братья и сестры! Мы все ужасно заврались. Каждое наше слово, каждый наш поступок является противоположностью истины. Жизнь - это великое чудо, а мы лживостью уст своих превращаем это чудо в пошлость.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_ *(умиленно).* Вот и проснулся Спящий! Слушайте его, слушайте. Он говорит правду! Голубчик, вот твоя одежда. Я сберегла.
      _ Надя пытается незаметно увести Павла Андреевича. ___
      ____ _ОЛЕГ_. Стойте! Куда вы направились?
      _НАДЯ_. Мы в театр.
      _ОЛЕГ_. Нет! Вы больше не будете ходить в театр. *(Павлу Андреевичу.)* Вы - с Надей.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Вот новость! А кто же будет?
      _ОЛЕГ_. Я. *(Наспех одевается.)*
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Почему это?
      _ОЛЕГ_. Потому что мы все неправильно живем.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Вы штаны неправильно надели.
      _ОЛЕГ_. Дело не в штанах. А в любви. Так жить нельзя! Мы любим не тех, с кем живем, а живем не с теми, кого любим. А надо наоборот.
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Святой! Святой!
      _ОЛЕГ_. Друзья мои, дорогие мои! Вот - эта женщина, Надя! Я люблю ее. Я без ума от нее. При всех делаю ей предложение: Надюша, будь моей женой. А этого *(показывает на Павла Андреевича)* - к черту! Он не любит тебя.
      _ Павел Андреевич с ревом на него бросается и влепляет ему пощечину. Все ахают.
      Никем не замеченная входит Оля. ___
      ____ _ОЛЕГ_. Очень слабый аргумент.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Слабый? *(Ударяет сильней.)* А так?
      _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. Новый Христос! Терпи, ангел! Не сдавайся, строй новый храм!
      _ВРАЧ И САНИТАРЫ_. Строй новый храм.
      _ОЛЕГ_. Спасибо. Не сдамся. Надя, признайся ему, что ты тоже меня любишь и мы создадим с тобой новую прекрасную семью!
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_ *(наливаясь кровью, жене)*. Что он плетет? Ты его любишь?
      _НАДЯ_. Ложь.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Докажи.
      _ Надя подходи к Олегу, ударяет его по щеке. ___
      ____ _НАДЯ_. Дурак! Только все испортил.
      _ОЛЯ_ *(Олегу)*. Какой же ты подлец! Я все слышала! Ты хочешь меня бросить? *(Пощечина.)*
      _ОЛЕГ_ *(потирая щеку).* Это... моя жена.
      _ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ_. Удивил. Весь дом знает, что это твоя жена. Заснул, оставил бедную женщину.
      _1 САНИТАР_ *(растерянно).* Альфред Михайлович, кого брать будем?
      _ВРАЧ_. Пропала диссертация. Все отменяется. Давай сеть для массового психоза.
      _ Санитары выстреливают сетью, накрыв ею всех присутствующих, кроме Софьи Львовны, и заталкивают живую массу в лифт. Лифт пошел вниз. На площадке осталась Софья Львовна. ___
      ____ _СОФЬЯ ЛЬВОВНА_. А я? А меня-то забыли? Что же мне, снова ждать?
      _ Садится на стул, поправив иконку, ждет, напевая: "Святый Боже! Святый Крепкий! Святый Бессмертный, помилуй нас!"
      _ _На страницу "Содержание"_
      --===Вперед, Котенок, 1 действие===-
      _Андрей Зинчук_
      _"Вперед, Котенок!"_
      _ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _ Грохот Кастрюли. На ее шум сбегаются: Котенок, Карасик, Мотылек и Муха. _
      __ ___ВСЕ_. Что случилось? Что произошло? Что за тревога?!!
      _КАСТРЮЛЯ_. Ужас! Ужас! Несчастье!
      _ВСЕ_. Что? Что такое? Да говори же скорее! Пожар?
      _КАСТРЮЛЯ_. Караул! Мы пропали!
      _ВСЕ_. Кто пропал? Кто пропал? Раз-два-три-четыре. Башмака нет. Где Башмак? Башмак пропал! Раз-два-три-четыре. Где Котяра? Котяры нет. Пропал Котяра!
      _КАСТРЮЛЯ_ *(продолжая громыхать)*. Скорее! Скорее! Ко мне. На помощь!
      _ВСЕ_. На помощь! На помощь! А что случилось? Что случилось?
      _КАСТРЮЛЯ_. Все собрались?
      _ВСЕ_. Все! Нет, не все! Башмака нет! Котяры нет! Нет, все! Нет, не все! Ну? Ну?! Говори же!!
      _КАСТРЮЛЯ_. Спасайтесь!!!
      _ВСЕ_. Спасайтесь! Спасайтесь!
      _МОТЫЛЕК_. Я не могу спастись! У меня крыльев нет! Пускай меня кто-нибудь спасет!
      _КОТЕНОК_. Я не умею спасаться! Я маленький! Пускай меня кто-нибудь научит!
      _КАСТРЮЛЯ_. Котяра с Башмаком уже, наверное, спаслись. А мы тут пропадем!
      _ВСЕ_. Пропадем!
      _КОТЕНОК_. Я не умею пропадать! Пускай меня кто-нибудь научит!
      _КАСТРЮЛЯ_. Спасайтесь!
      _ВСЕ_. Спасайтесь! Спасайтесь, пока не поздно!
      _КОТЕНОК_. Муха, Муха! Быстрее научи меня спасаться!
      _КАРАСИК_ и _МОТЫЛЕК_. И нас! И нас! Мы тоже хотим спастись!
      _МУХА_. Для того, чтобы спастись, нужно сделать так: для начала следует на все наплевать. Ты, Мотылек, наплюй на Карасика. А ты, Котенок, на Мотылька.
      _КОТЕНОК_. Я не умею! Научи меня.
      _МУХА_. Это очень просто. Ты должен сказать Мотыльку, что он тебе надоел. Ну-ка?
      _КОТЕНОК_ *(Мотыльку).* Ты мне надоел.
      _МОТЫЛЕК_. Почему я тебе надоел, Котенок.
      _МУХА_. Не смей ему отвечать! Повернись к нему спиной.
      _КОТЕНОК_. Повернулся. Дальше что?
      _МУХА_. Теперь беги и не оглядывайся. Даже если он будет тебя звать. Это и называется - спасаться.
      _КОТЕНОК_. Так просто? Тогда я побежал... Ой!
      _ Башмак. _
      __ _БАШМАК_. Стой, Котенок! Ты куда разогнался?
      _КОТЕНОК_. Я спасаюсь. Хочешь, я и тебя научу? Ты, Башмак, должен мне сказать, что я тебе надоел. Ну-ка?
      _БАШМАК_. Мне все вы надоели!
      _КАСТРЮЛЯ_. Он не понимает! Он не хочет спасаться! Он не слышит! Слушайте же, слушайте все!
      _ Перестает громыхать. Доносится шорох. _
      __ Слышите? Слышите? Убедились? Спасайтесь!
      _БАШМАК_. От кого?
      _КАСТРЮЛЯ_. От него. От этого. Вот тут.
      _КОТЕНОК_. Эй, кто здесь.
      _МОТЫЛЕК_. Молчит.
      _КАРАСИК_. Не отвечает.
      _КОТЕНОК_. Шуршит!
      _ВСЕ_. Шуршит!
      _КОТЕНОК_. Лезет!
      _ВСЕ_. Лезет!
      _КОТЕНОК_. Подкрадывается!
      _ВСЕ_. Подкрадывается!!
      _КАСТРЮЛЯ_. Я предупреждала! Предупреждала! Я первая подала сигнал!
      _МУХА_. Ну-ка, пустите, я послушаю... Кто бы это мог быть? Раз-два-три-четыре... Башмак?.. Нет, Башмак здесь. Может быть, Котяра? Эй, Котяра! Ты меня слышишь? Ко-тя-ра!.. Шуршит. Скребется!
      _КОТЕНОК_. Котяра не умеет шуршать. Он сразу рычит и бросается. Это кто-то другой. Давайте вы все уйдете, а я подкрадусь и поймаю его. Я умею. Котяра меня научил.
      _БАШМАК_. А если, наоборот, он тебя поймает?
      _ВСЕ_. Поймает! Поймает!
      _КАРАСИК_. Дайте послушать мне. Ну-ка? Он скребется громче!
      _КАСТРЮЛЯ_. Спасайтесь!
      _БАШМАК_. Но кто же может к нам подкрадываться из-под земли?
      _КАРАСИК_. Может быть, это... Может быть, это... растет гора?
      _ВСЕ_. Гора!
      _КАРАСИК_. Да-да! Вы видели, как растут горы? Они просто поднимаются вверх... и все. Тогда, когда я был Золотой Рыбкой!..
      _ВСЕ_. Расскажи, Карасик, расскажи! Что такое горы?
      _КАРАСИК_. Горы - это такое... такое огромное!
      _МУХА_. Не слушайте его! Я везде летала, везде была!
      _ВСЕ_. Расскажи нам, расскажи, ты видела горы?
      _МУХА_. Никаких гор, конечно, на свете нет.
      _КОТЕНОК_. Но кто-то тут скребется?
      _ВСЕ_. А что есть на свете? Расскажи нам, расскажи!
      _КАРАСИК_. Море есть.
      _ВСЕ_. Море! Расскажи, ты видела море?
      _МУХА_. Море - это то, чего на свете тоже нет.
      _ВСЕ_. А что есть на свете? Расскажи.
      _МУХА_. Тогда слушайте... Я везде летала, везде была. На свете есть только помойки. Большие и маленькие. Я везде летала, все видела. Все!
      ___МОТЫЛЕК_. Не слушайте ее! Это неправда! За чертополохами есть горы!
      _КАРАСИК_. За чертополохами есть море!
      _МОТЫЛЕК_ и _КАРАСИК_. Там, за чертополохами, совсем-совсем другой мир!
      _ВСЕ_. Мир!
      _МОТЫЛЕК_ и _КАРАСИК_. За чертополохами другая жизнь!
      _ВСЕ_. Жизнь!
      _МУХА_. И там, на этой другой помойке, все то же самое! Ну как, скребется?
      _КОТЕНОК_. Уже близко.
      _КАРАСИК_. Это растет большая гора!
      _МУХА_. Никаких гор нет.
      _БАШМАК_. Да, это правда. Раньше действительно были горы. А теперь их нет.
      _ВСЕ_. А где они?
      _БАШМАК_. Они сносились. Все снашивается. Все приходит в упадок. Все стареет и разрушается.
      _МОТЫЛЕК_. Но на свете есть солнце!
      _ВСЕ_. Солнце!!
      _БАШМАК_. Оно тоже сносится.
      _МУХА_. И не будет на свете солнца!
      _КАРАСИК_. Но останется луна!
      _КАСТРЮЛЯ_. Луна! Чем она лучше меня, старой кастрюли? В молодости я тоже блистала. А посмотрите на меня теперь!
      _БАШМАК_. И луна сносится.
      _КАСТРЮЛЯ_. И звезды сносятся.
      _МУХА_. И тогда останется только одна большая помойка.
      _КАСТРЮЛЯ_ и _БАШМАК_. Которая тоже сносится!
      _КОТЕНОК_. Смотрите! Смотрите! Растет! Растет!
      _КАРАСИК_. Я же говорил, что это растет гора!
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Какая маленькая гора! Меньше Котенка!
      _КАРАСИК_. Она еще будет большой!
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Какая зелененькая!
      _МОТЫЛЕК_. Да, сейчас она пока еще зеленая. Но потом она повзрослеет, у нее появится белоснежная вершина, ее склоны порастут соснами. Взойдет солнце, ее вершина растает, в ущельях побегут быстрые реки, образуются озера, а те в свою очередь сольются в синее-синее море!..
      _КАРАСИК_. И тогда!.. Тогда я вновь стану Золотой Рыбкой. Ах, мне кажется, у меня уже растут плавнички. Посмотри, Мотылек, ты заметил?
      _МОТЫЛЕК_. А я буду порхать между стройными соснами и пить нектар высокогорных цветов. Посмотри, Карасик, кажется, у меня отрастают крылья?
      _КОТЕНОК_. И я! И мне! И мне!
      _КАСТРЮЛЯ_. Мне кажется, она больше не растет. Какая она маленькая!
      _БАШМАК_. Мне кажется, Карасик, что тебе тут негде плавать!
      _КАРАСИК_. Но у нее уже появились два маленьких голубых озера!..
      _КАСТРЮЛЯ_. Мотылек, по-моему, тебе тут негде летать!
      _МОТЫЛЕК_. Но на ее вершине уже распустился маленький высокогорный цветок!..
      _МУХА_. Кажется, одна знаю, что оно такое. Конечно, это не гора. Потому что никаких гор на свете нет. Я его уже где-то видела. Припоминаю... На какой-то другой помойке. Да. Оно, кажется, цветок. Правильно, цветок.
      _ВСЕ_. Цветок!
      _МУХА_. Они иногда растут на помойках.
      _КАСТРЮЛЯ_. Они очень опасны?
      _МУХА_. О, нет! Они совершенно безвредны. Сначала они почему-то желтые... Видите венчик на его макушке? Потом они становятся почему-то белые. И потом умирают.
      _БАШМАК_. Да, это дело верное. Я тоже припоминаю... Венчик, венчик... Да-да, они бесполезны, потому что очень быстро умирают. Особенно тогда, когда до них дотронешься или случайно на них подуешь.
      _КАСТРЮЛЯ_. Какие нежности!
      _КАРАСИК_. Значит, мне никогда не плавать в синем море?
      _МОТЫЛЕК_. Значит, мне никогда не летать меж высоких сосен?
      _МУХА_. Убедились теперь? Я везде летала, все видела. Мир - это большая помойка, на которой иногда растут бесполезные цветы!
      _КАСТРЮЛЯ_. Как неинтересно. Как незажигательно!
      _МОТЫЛЕК_. Пойду. Говорят, когда-нибудь наступит зима. Пора вить кокон.
      _БАШМАК_. Это дело верное: сначала будет лето, потом осень, а потом обязательно зима. Пойду зашнуруюсь.
      _КАРАСИК_. Зароюсь в тину.
      _КОТЕНОК_. Побегу куда-нибудь, что-нибудь сделаю!
      _МУХА_. Правильно. Бросьте вы его!
      _ВСЕ_. Бросим!
      _КОТЕНОК_. Я совершенно еще не умею бросать!
      _МУХА_. О, это совсем просто. Это почти то же самое, что спасаться. Для того чтобы бросить, нужно повернуться спиной. Но не бежать, а медленно уходить, никогда не оглядываясь.
      _КОТЕНОК_. Ага! Теперь я уже это умею. Скоро я вырасту и буду всех бросать!
      _ОДУВАНЧИК_. Ах!
      _КАРАСИК_. Слышите? Может быть, он не хочет, чтобы его бросали.
      _БАШМАК_. Лично я ничего не слышал!
      _ОДУВАНЧИК_. Где я.
      _МОТЫЛЕК_. Он что-то говорит.
      _КАСТРЮЛЯ_. Он, может быть, и говорит. Только мы его не слышим. Верно, Башмак?
      _КАРАСИК_. Кто ты?
      _ОДУВАНЧИК_. Одуванчик.
      _КАРАСИК_. Вот видите - он назвал свое имя. У него уже есть имя!
      _ОДУВАНЧИК_. Где я?
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Он совсем глупый! Он ничего не понимает. Он не знает, где он! Он не знает, что это! Это мир. Хи-хи-хи!
      _ОДУВАНЧИК_. Мир... Я так люблю мир!
      _МУХА_. Он еще не знает, что мир - это большая помойка!
      _ОДУВАНЧИК_. Что так режет мне глаза?
      _МУХА_. Вы слышали? Он еще не чувствует! Это свет!
      _ОДУВАНЧИК_. Свет... Я так люблю свет!
      _МУХА_. Смотрите, какой глупый! Он не знает, как ослепляет солнце!
      _ОДУВАНЧИК_. Что со мной? Я чувствую, во мне что-то движется!..
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Он еще не догадался! Это жизнь!
      _ОДУВАНЧИК_. Жизнь... Я так люблю жизнь!
      _МУХА_. Он не понимает, что скоро умрет!
      _ОДУВАНЧИК_. Мир... Свет... Жизнь... У меня есть свет, мир и жизнь. Кажется, я это понимаю!
      _МУХА_. Бедняжка! Он совсем нищий!
      _МОТЫЛЕК_. У него нет стройных сосен!
      _КАРАСИК_. Да-да. Теперь я убедился - у него нет голубых озер!
      _МОТЫЛЕК_. Мне негде летать!
      _КАРАСИК_. Мне негде плавать!
      _ВСЕ_. У него ничего нет! Он - нищий!
      ___ОДУВАНЧИК_. Вам нужно летать? Вам нужны крылья? Возьмите мои листья. Мне кажется, они удержат вас в воздухе.
      _МОТЫЛЕК_. Крылья! У меня новые крылья!
      _ОДУВАНЧИК_. Возьмите немного моих золотых волос. Они заменят вам плавнички!
      _КАРАСИК_. Золотые плавнички! У меня золотые плавнички!
      _МОТЫЛЕК_. Смотрите! Смотрите! Я поднимаюсь! Я лечу!
      _ВСЕ_. Летит! Летит! Что ты видишь, Мотылек?
      _МОТЫЛЕК_. Солнце!
      _ВСЕ_. Солнце! Поднимись выше! Что ты видишь еще.
      _МОТЫЛЕК_. Мир.
      _ВСЕ_. Мир! Какой он?
      _МОТЫЛЕК_. Он прекрасен!
      _ВСЕ_. Выше! Еще выше! Что ты видишь за чертополохами?
      _МОТЫЛЕК_. Я вижу... Ах, какие вы все маленькие! Нет, я опускаюсь! Я отвык летать! Я волнуюсь.
      _КАРАСИК_. А вот золотые плавнички! Я могу совершать чудеса!
      _ВСЕ_. Соверши чудо, Карасик, соверши!
      _КАРАСИК_. Я хочу... хочу... Нет, я повелеваю! Повелеваю, чтобы золотые плавнички сверкали, как солнце!
      _ВСЕ_. Ах!
      _МОТЫЛЕК_. Кажется, я опять поднимаюсь! Да-да, я лечу!
      _КАРАСИК_. Повелеваю, чтобы золотые плавнички сверкали ярче солнца!
      _ВСЕ_. Ах!
      _КАСТРЮЛЯ_. И я сверкаю! Сверкаю!
      _БАШМАК_. Красота! Красотища!
      _КАРАСИК_. Какая грязь кругом!
      _МОТЫЛЕК_. Сколько мусора!
      _КАСТРЮЛЯ_. Сколько хлама!
      _БАШМАК_. Просто какая-то помойка!
      _ВСЕ_.
      _КОТЕНОК_ *(Одуванчику)*. А мне? Мне? У тебя есть что-нибудь для меня? Все отдал! Вот жадина! Ничего для меня не оставил!
      __ Рычание. Котяра. __
      ____ _КОТЯРА_. Сейчас посмотрим, посмотрим, на что он может пригодиться мне. Ты умеешь обманывать?
      _ОДУВАНЧИК_. Нет.
      _КОТЕНОК_. _Обманывать_! Я тоже не умею обманывать!
      _КОТЯРА_. Может быть, ты умеешь нападать?
      _ОДУВАНЧИК_. Нет.
      _КОТЕНОК_. Нападать! Скорее научите меня нападать!
      _КОТЯРА_. Или умеешь воровать?
      _ОДУВАНЧИК_. Нет.
      ___КОТЕНОК_. Воровать! Я так мечтаю научиться воровать!
      _КОТЯРА_. А ведь это очень просто. Ну-ка, подойдите все. И ты, Мотылек. А ну, еще ближе. Сейчас я буду показывать кое-что интересное. Нужно делать вот так... Р-раз! - Готово!
      _МОТЫЛЕК_. Мои новые крылья!
      _КОТЯРА_. В куски новые крылья! Это называется - обманывать.
      _КОТЕНОК_. Обманывать так просто!
      _КОТЯРА_. Теперь смотри... Р-раз! - Готово!
      _КАРАСИК_. Мои золотые плавнички!
      _КОТЯРА_. В клочки золотые плавнички! Это называется - нападать.
      _КОТЕНОК_. Нападать тоже очень просто!
      _КОТЯРА_. Так. Нападать... Обманывать... Угрожать. Угрожать! Не вздумайте клянчить плавнички и крылья еще раз. Отниму и разорву. Видите - у него у самого ничего не осталось. Смотрите у меня!
      __ Мотылек и Карасик исчезают. __
      ____ _Обманывать... Угрожать..._ Что у нас затем? Ага! Воровать. *(Одуванчику.)* Давай что-нибудь еще. Я покажу, что значит - воровать.
      _КОТЕНОК_ *(Одуванчику)*. Неужели у тебя ничего больше нет?
      _ОДУВАНЧИК_. Хочешь, я подарю тебе...
      _КОТЕНОК_. Хочу! Я так хочу!
      _ОДУВАНЧИК_. ...подарю тебе дружбу?
      _КОТЕНОК_. Дружбу? Вот оно что! А это лучше, чем золотые плавнички и новые крылья? Ладно, давай. Дружбу я беру себе. Посмотрим, посмотрим на что она мне пригодится.
      _ОДУВАНЧИК_. Возьми!
      _КОТЕНОК_. Давай!
      _ОДУВАНЧИК_. Бери!
      _КОТЕНОК_. Давай-давай! Кидай ее прямо сюда!
      _ОДУВАНЧИК_. Нет, дружба - это совсем другое. Я не могу ее отдать.
      _КОТЯРА_. Что ты говоришь, там у тебя? Дружба? Значит, ты не хочешь отдать ее сам? Хорошо. Смотри, Котенок, сейчас я украду дружбу. Ну-ка, разойдись все! Р-раз! Р-раз! Р-раз!
      _КОТЕНОК_. Что-то у тебя не получается. Попробуй еще разок.
      _КОТЯРА_. Раздразнюсь и украду. Р-раз! Р-раз! Р-раз! Просто я недостаточно раздразнился. А ну, Башмак, наступи мне на хвост. Ага, раздразнился. Берегись все! Р-раз! Р-раз! Р-раз.
      _БАШМАК_. Удаляюсь!
      _КАСТРЮЛЯ_. Спасаюсь!
      _МУХА_. Остановись, Котяра!
      _КОТЯРА_. Меня раздразнили! Я не могу остановиться!
      _МУХА_. Разобьешься, смотри!
      _КОТЯРА_. Пусть разобьюсь! Теперь уже со мной ничего не поделаешь.
      _МУХА_. Остановись! Ты пытаешься схватить то, чего нет!
      _КОТЯРА_. Как? Что ты там жужжишь? Я тебя не слышу! Р-раз. Р-раз!
      _МУХА_. Нельзя украсть то, чего нет!
      _КОТЯРА_. Можно! То, что можно подарить, - можно украсть! Сейчас я ее все равно!.. Не уйдет! Догоню и украду! Обману. Поймаю!
      _МУХА_. Ты бы подождал, пока она появится.
      _КОТЯРА_. Кто еще должен появиться?
      _МУХА_. Дружба.
      _КОТЯРА_. Какая дружба?
      _МУХА_. Скоро у них появится дружба.
      _КОТЯРА_. Ничего не понимаю. О чем ты жужжишь?
      _МУХА_. Ты что хочешь украсть?
      _КОТЯРА_. Я все хочу украсть!
      _МУХА_. Ты жадный.
      _КОТЯРА_. Я раздразненный!
      _МУХА_. Дружба у них еще очень маленькая, поэтому ты никак не можешь ее схватить. Она у тебя между когтей все время проскакивает.
      _КОТЯРА_. А-а, между когтей... Это другое дело.
      _МУХА_. Ты совсем себя не жалеешь.
      _КОТЯРА_. Кто не жалеет? Я не жалею? Сам себя раздразнил, сам и успокою... Котяра хороший, хитрый, ловкий, трусливый. Успокойся, убери коготочки, опусти хвост, зажмурь глазки, мурлыкни... Муррр... Дураки все!
      _МУХА_. Тебе нужно быть похитрее.
      _КОТЯРА_. Я не могу быть хитрее, чем я есть. Научи.
      _МУХА_. Хорошо. Но сначала подслушаем, о чем они говорят.
      _КОТЯРА_. Я отлично умею подслушивать!
      __ Котенок и Одуванчик. __
      ____ _КОТЕНОК_. Я не умею дружить. Научи меня.
      _ОДУВАНЧИК_. Для того, чтобы дружить - нужно протянуть руку.
      _КОТЕНОК_. У меня только лапа.
      _ОДУВАНЧИК_. Давай лапу.
      _КОТЕНОК_. Дальше что?
      _ОДУВАНЧИК_. Теперь скажи мне, что я тебе необходим.
      _КОТЕНОК_. Ты мне необходим. Дальше что? Давай быстрее!
      _ОДУВАНЧИК_. А теперь ты должен дать слово, что никогда меня не бросишь.
      _КОТЕНОК_. Даю. Я уже умею бросать. Меня Муха научила. Хочешь, я и тебя научу? Ты должен повернуться ко мне спиной. Ну?! Повернись. Не хочешь? Тогда я повернусь.
      _ОДУВАНЧИК_. Котенок!
      _КОТЕНОК_. Что?
      _ОДУВАНЧИК_. Ты куда?
      ___КОТЕНОК_. Теперь я должен идти и не оборачиваться. Прощай!
      _ОДУВАНЧИК_. Значит, если мне будет плохо, ты меня не спасешь? Как странно... Ну что ж, прощай!
      _КОТЕНОК_. Прощай.
      __ Котяра и Муха. __
      ____ _МУХА_. Расстались. Отлично. Значит, действует. Жаль только, что дружба растет и на расстоянии. Говорят, что она от этого становится даже больше. Подумать только! И ведь тем, кто дружит, принадлежит весь мир... то есть, тьфу! помойки!
      _КОТЯРА_. Наши помойки!
      _МУХА_. Да-да, те, кто дружат, могут противостоять невзгодам.
      _КОТЯРА_. Нашим невзгодам!
      _МУХА_. И еще я слышала, что от дружбы разрушается ложь.
      _КОТЯРА_. Наша ложь!
      _МУХА_. От дружбы погибает трусость.
      _КОТЯРА_. Наша трусость!
      _МУХА_. Равнодушие.
      _КОТЯРА_. Наше равнодушие!
      _МУХА_. Глупость.
      _КОТЯРА_. Глупость!
      _МУХА_. Лесть.
      _КОТЯРА_. Лесть!
      _МУХА_. Зависть.
      _КОТЯРА_. Зависть!
      _МУХА_. Эгоизм.
      _КОТЯРА_. Эгоизм! Что, и эгоизм тоже? Ну нет, тут я не согласен! А ну, Муха, укуси меня за хвост, раздразни!
      _МУХА_. Так ты только себе навредишь. Тут нужно действовать осторожно...
      _КОТЯРА_. Я могу осторожно. Я хорошо умею подкрадываться.
      _МУХА_. Тут нужно терпение...
      _КОТЯРА_. Я очень терпелив, пока сижу в засаде.
      _МУХА_. Тут нужна ловкость...
      _КОТЯРА_. Я ловок, ты же знаешь.
      _МУХА_. Тогда... подождем! Пусть их дружба подрастет, и тогда...
      _КОТЯРА_. И тогда?..
      _МУХА_. Тогда ты сможешь вцепиться в нее всеми четырьмя лапами!
      _КОТЯРА_. Ну, Муха!..
      _МУХА_. Ну, Котяра!..
      _КОТЯРА_. Дураки все!
      _МУХА_. Хи-хи-хи!
      __ Исчезают. Котенок. __
      ____ _КОТЕНОК_. Р-раз! Р-раз! Р-раз! Разбегусь! Р-раз! Р-раз! Р-раз! Раззадорюсь! Разыграюсь! Р-раз! Р-раз! Р-раз! Скучно... Тьфу! Кто-то!..
      __ Башмак и Кастрюля. __
      ____ _БАШМАК_. Добрый вечер.
      _КАСТРЮЛЯ_. Добрый вечер.
      _БАШМАК_. Что я говорил - вот и солнце сносилось. Да-да, все снашивается...
      _КАСТРЮЛЯ_. Плавнички...
      _БАШМАК_. Крылья...
      _КАСТРЮЛЯ_. Все стареет, все теряет свой блеск. М-да!..
      _БАШМАК_. Темнота.
      _КАСТРЮЛЯ_. Темнотища! Что там желтеет?
      _БАШМАК_. Луна взошла.
      _КАСТРЮЛЯ_. Ничего, к утру сносится.
      _БАШМАК_. И думать нечего - конечно, сносится.
      _КАСТРЮЛЯ_. И звезды сносятся.
      _БАШМАК_. Одни мы не сносимся.
      _КАСТРЮЛЯ_. Мы-то останемся.
      _БАШМАК_. Да...
      _КАСТРЮЛЯ_. Да...
      _БАШМАК_. Ну, пока.
      _КАСТРЮЛЯ_. Ночь сносится - встретимся утром.
      _БАШМАК_. Утром, когда сносится ночь!
      __ Расходятся. __
      ____ _КОТЕНОК_. Ушли. Опять один. Р-раз! Р-раз! Р-раз! Расстроился. Скучно. Тсс!
      __ Мотылек и Карасик. __
      ____ _КАРАСИК_. Тогда, когда я чуть было насовсем не стал Золотой Рыбкой!..
      ___МОТЫЛЕК_. Когда я чуть было не стал совершено нормальным мотыльком!..
      _КАРАСИК_. Теперь мне остались лишь золотые сны...
      _МОТЫЛЕК_. Во снах я иногда еще летаю...
      _КАРАСИК_. Пойду посмотрю свой сон...
      _МОТЫЛЕК_. Может быть, во сне я все-таки перелечу через чертополохи...
      __ Исчезают. Котяра. __
      ____ _КОТЯРА_. Не спится. Ужас как люблю гулять под луной. Могу сообщить по секрету: при ее свете легче что-нибудь утащить. Все отлично видно. Вернее, ничего не видно. Правда, красиво сверкает мой един единственный глаз? Как зеленый светлячок! А как блестит шерсть?! Второй глаз мне выбили из рогатки. Какой это был глаз! Гораздо лучше этого. Этот и в сравнение не идет. Как я умел смотреть на мир! Какое у меня тогда было острое зрение! Не то что сейчас... Когда смотришь на мир только одним глазом, кажется, что вокруг враги. Вот - шорох. Кто здесь? А, это ты... Вот - второй. Кто-то!.. Ну ладно, меня тут не было! *(Исчезает.)*
      _ Муха. ___
      ____ _МУХА_. Тишина. Спокойствие. Все спят. Порядок. Ночные прогулки при луне еще никому, кроме котов, не приносили пользы. *(Исчезает.)*
      _ Котенок и Одуванчик. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Куда все от меня попрятались? А? Эй, кто-нибудь! Ага! Попался!!!
      _ОДУВАНЧИК_. Я уже сплю. Детям по ночам полагается спать.
      _КОТЕНОК_. Но мне скучно! Постой... Послушай, послушай, погляди какая... луна.
      _ОДУВАНЧИК_ *(приоткрываясь).* Луна! Я так люблю луну.
      _КОТЕНОК_. Для нас, котов, это самое лучшее время для прогулок!
      _ОДУВАНЧИК_ *(приоткрываясь больше)*. Прогулки! Я так люблю прогулки.
      _КОТЕНОК_. Ладно, вылезай совсем.
      _ОДУВАНЧИК_. Зачем?
      _КОТЕНОК_. Давай что-нибудь делать!
      _ОДУВАНЧИК_ *(раскрываясь полностью).* Давай!
      _КОТЕНОК_. Давай любоваться на луну!
      _ Любуются луной. _
      Ну вот, налюбовались. Давай еще что-нибудь делать.
      _ОДУВАНЧИК_. Давай прислушиваться?
      _КОТЕНОК_. Давай!
      _ Прислушиваются. ___
      ____ Наприслушивались. Что еще? Слушай, а давай принюхиваться?
      _ОДУВАНЧИК_. Я не умею.
      _КОТЕНОК_. Я тоже. У нас котов, очень плохое обоняние. Давай лучше присматриваться?
      ___ОДУВАНЧИК_. Давай.
      _ Присматриваются. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Ну, что видел?
      _ОДУВАНЧИК_. Тебя.
      _КОТЕНОК_. А я тебя. Вот здорово! Давай еще присматриваться?
      _ Вновь присматриваются. ___
      ____ Ну, чего видел.
      _ОДУВАНЧИК_. Луну.
      _КОТЕНОК_. Вот здорово! Я ее тоже видел. Постой, постой, я ее еще и до этого видел. Когда мы ею любовались. А ты?
      _ОДУВАНЧИК_. И я видел. Знаешь, что мы сейчас с тобой делаем?
      _КОТЕНОК_. Что?
      _ОДУВАНЧИК_. Кажется, мы теперь припоминаем. Давай припоминать!
      _КОТЕНОК_. Давай.
      _ Припоминают. ___
      ____ Ну, ты чего припоминаешь?
      _ОДУВАНЧИК_. Ты знаешь, кажется, я припоминаю тебя.
      _КОТЕНОК_. Вот здорово! А каким ты меня припоминаешь?
      _ОДУВАНЧИК_. Я тебя припоминаю молодым!
      _КОТЕНОК_. Ты знаешь, я тоже тебя припоминаю. И тоже молодым. Вот здорово! Слушай, давай припоминать что-нибудь разное!? А то так не очень интересно припоминаешь ты только меня, присматриваешься только ко мне... Припомни что-нибудь другое?
      _ОДУВАНЧИК_. Что?
      _КОТЕНОК_. Припомни, как мы с тобой любовались на луну? А?
      _ОДУВАНЧИК_. Припоминаю.
      _КОТЕНОК_. И все?
      _ОДУВАНЧИК_. Пожалуй, все.
      _КОТЕНОК_. Я знаю, что еще можно делать. Только это очень трудно.
      _ОДУВАНЧИК_. Что?
      _КОТЕНОК_. Фантазировать.
      _ОДУВАНЧИК_. Как?
      _КОТЕНОК_. Ну, это рассказывать о том, чего никогда не будет.
      _ОДУВАНЧИК_. Я не умею.
      _КОТЕНОК_. А меня научил Карасик. Значит, так... Когда я вновь стану Золотой Рыбкой!..
      _ОДУВАНЧИК_. Ты хочешь стать Золотой Рыбкой?!
      _КОТЕНОК_. Да нет же, конечно. Это Карасик хочет. А я только фантазирую, мечтаю. Слушай... Когда я опять стану Золотой Рыбкой, и у меня вырастут золотые плавнички!..
      _ОДУВАНЧИК_. У тебя вырастут золотые плавнички?
      _КОТЕНОК_. Да нет же! У Карасика вырастут. Не перебивай. Когда у меня вырастут золотые плавнички...
      _ОДУВАНЧИК_. Ну?
      _КОТЕНОК_. Все. Дальше Карасик никогда не рассказывает. Теперь ты фантазируй.
      _ОДУВАНЧИК_. Хорошо, я попробую... Значит, так... Когда я вновь стану Золотой Рыбкой!..
      _КОТЕНОК_. Ну!
      _ОДУВАНЧИК_. Когда у меня вырастут золотые плавнички!..
      _КОТЕНОК_. Ну!? Ну!? Дальше!
      _ОДУВАНЧИК_. Дальше ты меня не научил.
      _КОТЕНОК_. Эх, как хочется узнать, что будет с этими плавничками! По-моему, у нас с тобой не получается фантазировать.
      _ОДУВАНЧИК_. Давай тогда заглядывать в будущее?
      _КОТЕНОК_. Давай. А что такое - будущее?
      _ОДУВАНЧИК_. Это то, что обязательно наступит когда-нибудь.
      _КОТЕНОК_. Ладно, давай.
      _ Заглядывают в будущее. ___
      ____ Ну, как?
      _ОДУВАНЧИК_. Ух, ты!
      _КОТЕНОК_. И у меня ух, ты! Давай теперь ты заглянешь в мое будущее, а я в твое!
      _ Заглядывают в будущее друг друга. ___
      ____ По-моему, твое будущее интереснее.
      _ОДУВАНЧИК_. Нравится? Я тебе его дарю!
      _КОТЕНОК_. Я тебе тоже дарю. Дарю!
      _ОДУВАНЧИК_. Что? Что ты мне даришь, Котенок?
      _КОТЕНОК_. Все дарю! Все!!!
      _ОДУВАНЧИК_. Я тебе тоже все дарю!!!
      _КОТЕНОК_. Ура! Ты мне подарил - я тебе. Как жаль, что нас не слышит Карасик. О тоже любит дарить. Давай и ему что-нибудь подарим?
      _ОДУВАНЧИК_. Давай!
      _КОТЕНОК_. Карасик, мы дарим тебе золотые плавнички!
      _ОДУВАНЧИК_. А Мотыльку - новые крылья!
      _КОТЕНОК_. Эй, Карасик!
      _ОДУВАНЧИК_. Эй, Мотылек!
      _КОТЕНОК_. Мне кажется, они нас не слышат. Спят. Давай позовем?
      _ОДУВАНЧИК_ и _КОТЕНОК_. Мотылек! Карасик!
      _ Появляются Мотылек и Карасик. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Мотылек и Карасик, мы дарим вам плавнички и крылья.
      _КАРАСИК_. Спасибо.
      _МОТЫЛЕК_. Я очень рад.
      _КАРАСИК_. Постойте, постойте... Что вы говорите? Неужели? У меня опять будут золотые плавнички?
      _МОТЫЛЕК_. Кажется... новые крылья!
      _КАРАСИК_. Мотылек, проснись!
      _МОТЫЛЕК_. Проснись, Карасик!
      _КАРАСИК_. Плавнички!
      _МОТЫЛЕК_. Крылья!
      _КОТЕНОК_. Ну вот, подарили. Давай еще что-нибудь кому-нибудь подарим.
      _КАРАСИК_. Э... Так где же плавнички?
      _МОТЫЛЕК_. А крылья? Давайте их сюда!
      _КОТЕНОК_. Как, разве когда даришь, нужно еще что-нибудь и давать?
      _КАРАСИК_. А как же!
      _КОТЕНОК_. А мы этому еще не научились. Мы умеем только дарить.
      _МОТЫЛЕК_. Вот новости! Ты только послушай, что они говорят, Карасик!
      _КАРАСИК_. Послушай, послушай, Мотылек! Да они нас попросту обманули!
      _КОТЕНОК_ и _ОДУВАНЧИК_. Обманули!
      _МОТЫЛЕК_. Я как раз перелетал чертополохи... Во сне, конечно...
      _КАРАСИК_. И?..
      _МОТЫЛЕК_. И меня разбудили.
      _КОТЕНОК_ и _ОДУВАНЧИК_. Кто разбудил!?
      _КАРАСИК_. Да как вам сказать... Кое-кто пообещал плавнички...
      _МОТЫЛЕК_. Да-да, я проснулся на том же самом месте - мне как раз пообещали крылья...
      _КОТЕНОК_ и _ОДУВАНЧИК_. Кто пообещал?!
      _МОТЫЛЕК_. Нашлись умельцы... Да, Карасик?
      _ОДУВАНЧИК_. Слышишь, Котенок, ведь это мы с тобой умельцы, мы пообещали...
      _КОТЕНОК_. Как? Я совсем не умею обещать! Я нечаянно. Извините.
      _ОДУВАНЧИК_. И меня тоже.
      _КАРАСИК_. Извинить-то мы извиним...
      _МОТЫЛЕК_. Только теперь уж ничего не поделаешь - обещания нужно выполнять.
      _КОТЕНОК_. Я... Мы не умеем выполнять.
      _МОТЫЛЕК_. Значит, нужно учиться.
      _КОТЕНОК_. Я люблю учиться.
      _КАРАСИК_. Давай-давай, учись. А я пойду досмотрю сон. Нужно в конце концов выяснить: чем там все у меня кончилось. *(Исчезает.)*
      _МОТЫЛЕК_. Да и я, может быть, еще успею до утра перелететь через чертополохи. *(Исчезает.)*
      _КОТЕНОК_ и _ОДУВАНЧИК_. Не расстраивайтесь! Мы еще выполним свое обещание! Честное слово.
      _КОТЕНОК_. Что ж ты меня не предупредил? Я бы ничего им не обещал. Подарили себе на голову! Что же делать?
      _ОДУВАНЧИК_. Ты знаешь, Котенок, кажется, я придумал. Давай что-нибудь... придумаем. А?
      _КОТЕНОК_. Ура! Давай! Только давай сначала пошепчемся!
      _ОДУВАНЧИК_. Давай.
      _ Шепчутся. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Тайна. Тс-с!
      _ОДУВАНЧИК_. Тс-с! Тайна!
      _КОТЕНОК_. Давай еще немного пошепчемся!
      _ОДУВАНЧИК_. Давай.
      _ Продолжают шептаться.
      _ _Конец первого действия_
      _Второе действие __>>>>>_
      --===Вперед, Котенок!, 2 действие===-
      _Андрей Зинчук_
      _"Вперед, Котенок!"_
      _ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _ Котяра и Муха. ___
      ____ ___МУХА_. Отлежал бока, соня?
      _КОТЯРА_. Ни глазом, ни лапочкой. В засаде сидел. Думаешь, интересно? Попробуй.
      _МУХА_. Какие новости?
      _КОТЯРА_. Плохие. Не выспался.
      _МУХА_. Молодец. Все их разговоры можешь не пересказывать, наверняка какая-нибудь глупость. Доложи, что понял.
      _КОТЯРА_. Докладываю: ничего не понял. Был в засаде.
      _МУХА_. Зачем же ты туда залез?
      _КОТЯРА_. Зачем! У нас, котов, такая повадка.
      _МУХА_. Так ты не слышал ни слова?
      _КОТЯРА_. Обижаешь! У нас, котов, очень хороший слух... Вот с памятью у нас немного... того...
      _МУХА_. Хоть одно слово вспомни?
      _КОТЯРА_. М... У нас его еще очень часто повторяют?!
      _МУХА_. "Обещание"?
      _КОТЯРА_. Вот-вот. И еще одно слово... Его говорят, когда врут.
      _МУХА_. "Честное слово"!
      _КОТЯРА_. Вот-вот. Вот об этом они и разговаривали.
      _МУХА_. Кто бы подумал... Ты бы подумал? - Такое маленькое, но такое зловредное семечко залетело к нам из-за чертополохов!
      _КОТЯРА_. Ты о чем?
      _МУХА_. Погоди, это цветочки. Будут и ягодки.
      _КОТЯРА_. Не люблю, когда говорят двусмысленности! Не понимаю.
      _МУХА_. И понимать тут нечего: что посеешь, то и пожнешь.
      _КОТЯРА_. Что посеешь?
      _МУХА_. Посеешь ветер...
      _КОТЯРА_. А что пожнешь?
      _МУХА_. А пожнешь бурю... Что посеешь, то и пожнешь!
      _КОТЯРА_. А почему пожнешь не то же самое, что посеешь?
      _МУХА_. Кто знает, что в конце концов вырастет на нашей обильной почве...
      _КОТЯРА_. Что?
      _МУХА_. Ну, Котяра!..
      _КОТЯРА_. Ну, Муха!.. Ну... нужен план! Как от этого спастись. Вот.
      _МУХА_. Надо же, сообразил. Ладно, давай пошепчемся?
      _ Исчезают. Кастрюля и Башмак. ___
      ____ _БАШМАК_. Доброе утро. Все громыхаешь?
      _КАСТРЮЛЯ_. Гремлю помаленьку. Ну что, стерлась ночь, а?
      _БАШМАК_. Никуда не делась - стерлась. И день сносится, никуда не денется. Все проходит: утро, день, вечер, ночь...
      _КАСТРЮЛЯ_. Так у нас повелось исстари...
      _БАШМАК_. Лишь мы никогда не сносимся.
      _КАСТРЮЛЯ_. Мы - неодушевленные предметы.
      _ Мотылек и Карасик. ___
      ____ _КАРАСИК_. А у меня будут золотые плавнички!
      _МОТЫЛЕК_. А мне обещали крылья!
      _БАШМАК_. Ну что ты скажешь - только стоит о чем-нибудь начать мечтать - тут же тебя перебьют!
      _КАСТРЮЛЯ_. Найдут - и обязательно перебьют. Обязательно!
      _КАРАСИК_. Если бы ты знал, Мотылек, как мне надоели эти два старых нытика!
      _МОТЫЛЕК_. Карасик, мне больше всего надоел этот хромоногий!
      _БАШМАК_. Но-но! Будь вы немного повнимательнее, давно бы заметили, что я, между прочим, левый!
      _КАСТРЮЛЯ_. А я всегда бываю права!
      _КАРАСИК_. А у меня будут плавнички!
      _МОТЫЛЕК_. А у меня - крылья!
      _КАРАСИК_. Я уплыву отсюда!
      _МОТЫЛЕК_. Я улечу отсюда!
      _БАШМАК_. Подумаешь! А мы лучше мечтаем. Верно, Кастрюля?
      _КАСТРЮЛЯ_. Еще как лучше! Вам так и не снилось!
      _КАРАСИК_. Попробуйте. Покажите.
      _МОТЫЛЕК_. Не получится!
      _БАШМАК_. Ах, так? Ну, глядите... Я!.. Я!..
      _КАСТРЮЛЯ_ *(подсказывает).* Так мечтаю...
      _БАШМАК_. Так мечтаю!..
      _КАСТРЮЛЯ_ *(подсказывает).* Что...
      _БАШМАК_. Что!..
      _МОТЫЛЕК_. Все?
      _БАШМАК_. Все.
      _КАРАСИК_. Понятно.
      _КАСТРЮЛЯ_. Небось, завидно? Давай, Башмак, еще про то, как сносится день?
      _БАШМАК_. И день сносится, и...
      _КАРАСИК_. Подожди. Ты мечтаешь неправильно. Так не мечтают.
      _БАШМАК_. Нет, мечтают.
      _МОТЫЛЕК_. Ты помечтай о главном.
      _КАСТРЮЛЯ_. Это я мечтаю о главном: все снашивается, все приходит в упадок и разрушение, все теряет свой блеск!..
      _КАРАСИК_. Башмак, скажи честно: что в тебе самое главное?
      ___БАШМАК_. Мысли.
      _КАРАСИК_. Нет, Башмак. Главное в тебе - это подметка.
      _БАШМАК_. Подметка.
      _МОТЫЛЕК_. А в тебе, Кастрюля?
      _КАСТРЮЛЯ_. Душа.
      _МОТЫЛЕК_. Нет, Кастрюля. Главное в тебе - это крышка.
      _КАСТРЮЛЯ_. Крышка!
      _МОТЫЛЕК_ и _КАРАСИК_. Вот об этом и мечтайте.
      _КАСТРЮЛЯ_. Крышка.
      _БАШМАК_. Подметка.
      _КАРАСИК_. Плавнички.
      _МОТЫЛЕК_. Крылья.
      _КАРАСИК_. Туда, где синее море!
      _МОТЫЛЕК_. Туда, где высокие сосны!
      _БАШМАК_. Я не могу устоять на месте!
      _КАСТРЮЛЯ_. Во мне все кипит!
      _БАШМАК_ *(неожиданно).* В поход!!!
      _ВСЕ_. В поход! В поход! В поход!
      _БАШМАК_. Мы будем шагать в ногу!
      _ВСЕ_. В ногу!
      _КАСТРЮЛЯ_. Мы будем громыхать песней!
      _ВСЕ_. Песней!
      _КАРАСИК_. Мы будем идти за солнцем!
      _ВСЕ_. Солнцем!
      _МОТЫЛЕК_. Мы переберемся через чертополохи!
      _ВСЕ_. Через!
      _ Складывается песня. ___
      ____ _БАШМАК_. В ногу.
      _ВСЕ_. В ногу.
      _КАСТРЮЛЯ_. Лейся, песня!
      _ВСЕ_. Песня!
      _КАРАСИК_. Здравствуй, солнце!
      _ВСЕ_. Солнце!
      _МОТЫЛЕК_. У нашей мечты есть крылья!
      _ВСЕ_. Крылья!
      _ Под песню уходят. Котяра и Муха. ___
      ____ _КОТЯРА_. Какие дураки! Им ни за что не перебраться за чертополохи!
      _МУХА_. К вечеру солнце сядет, они собьются с дороги!
      _КОТЯРА_. Они не умеют видеть в темноте!
      _МУХА_. В темноте они наступят друг другу на ноги! Передерутся! Перессорятся!
      _КОТЯРА_. Нападут друг на друга!
      _МУХА_. Переругаются!
      _КОТЯРА_. Перегрызутся!
      _МУХА_. Повернут назад! Им не перебраться за чертополохи!
      _КОТЯРА_. Собьются с дороги! Солнце сядет!
      _МУХА_. Они обманутся!
      _КОТЯРА_. Вернутся! Р-раз! Р-раз! Р-раз! Разругаются! Вот так!
      _МУХА_. Перессорятся! Вот так!
      _ Увлекаются. Начинают драться. ___
      ____ ___КОТЯРА_. Р-раз! Р-раз! Р-раз! Раздразнятся!
      _МУХА_. Нападут! Обманутся!
      _КОТЯРА_. Спрячутся.
      _МУХА_. Укусятся
      _КОТЯРА_. Мой единственный глаз!
      _МУХА_. Моя единственная шестая нога!
      _ Перестают драться. ___
      ____ _КОТЯРА_. Котяра хороший, хитрый, ловкий, трусливый... Успокойся, убери лапочку, опусти хвост, спрячь коготочки, открой глазик. Не открывается... Ну, хорошо. Тогда мурлыкни... Муррр... Дураки все!
      _МУХА_. Теперь видишь - наш первый план провалился. Зря шептались.
      _КОТЯРА_. Вижу! Ничего не вижу! Темнота кругом... Они не умеют видеть в темноте. Я теперь, кажется, тоже. Зачем ты меня укусила?
      _МУХА_. Скоро наступит ночь. Солнце сядет. Пока не поздно, нужно их всех перессорить. Нужно украсть их дружбу.
      _КОТЯРА_. Я всегда готов что-нибудь украсть.
      _МУХА_. Тогда поступим так: я маленькая, я полечу за Карасиком, Мотыльком, Башмаком и Кастрюлей. Нападу на них в темноте, перессорю. Дружба у них маленькая, я смогу ее украсть. А ты, Котяра, оставайся тут, с Котенком и Одуванчиком. У них дружба большая.
      _КОТЯРА_. Я люблю воровать большое.
      _МУХА_. Ну, пока.
      _КОТЯРА_. Давай, давай, проваливай. Не маленькие, справимся. С чего лучше начать справляться? Нужно напасть, вот что. Подкрасться и напасть. Нет, у Котенка хороший слух, он, пожалуй, подслушает, как я подкрадываюсь. Лучше я сам что-нибудь подслушаю. Что? Все уже слышано-переслышано. Тут нужно действовать. И действовать хитро. Нужно... соврать. Но что? Небось сразу догадаются, что я вру. А нужно соврать так, чтобы они поверили. Что бы такое им соврать? А вот что - совру-ка я им правду! А? По-моему, этого еще никто никогда не врал. Да! Подкрадусь и совру. Нет, нападу и совру! Нет, еще лучше обману и совру! Подкрадусь... Обману... Не те слова! Тьфу! Лучше честно пойти, не подкрадываясь, во весь рост. Честно пойти и... соврать. Тогда они ни о чем не догадаются. Да! Эх, Котяра-Котяра... Такого и Муха не смогла бы придумать. Ну уж ладно, иди. - Ну иду. - Ну иди же, иди. - Ну иду, иду. Все.
      _ Одуванчик и Котенок. Котяра. ___
      ____ __Эй! Я совершенно не собираюсь с вами дружить! Мне это не интересно! Мне это скучно! (Только бы где-нибудь не напутать и не соврать, а не то догадаются!) А вот пока вы тут шепчетесь и договариваетесь, Карасик и Мотылек уже пошли за плавничками и крыльями. (Кажется, в первый раз в жизни говорю правду. Волнуюсь. Оказывается, правда щекочет нервы!) Да, так вот... Пока вы тут договариваетесь, злая Муха полетела туда. Сейчас она их всех перессорит. И украдет их дружбу. Дружба у них маленькая, от нее сразу ничего не останется. И они не достанут плавнички и крылья. Солнце сядет, они собьются с дороги. Не видать им счастья, как своего хвоста! (Тут, кажется, я соврал. Вот он хвост. А ну, как не поверят?!)
      _КОТЕНОК_. Золотые плавнички?!
      _ОДУВАНЧИК_. Крылья?!
      _КОТЯРА_. Они погибнут! Они собьются с дороги!
      _КОТЕНОК_. Собьются!
      _ОДУВАНЧИК_. Погибнут!
      _КОТЯРА_. Видите - уже наступил вечер. Да-да. Честное слово!
      _ОДУВАНЧИК_. Честное слово! Мы же дали им честное слово!
      _КОТЯРА_. Видите - солнце садится. Они не умеют видеть в темноте!
      _КОТЕНОК_. Но я умею!
      _КОТЯРА_. Они собьются с дороги!
      _КОТЕНОК_. Но я не собьюсь!
      _ОДУВАНЧИК_. Беги, Котенок! Разыщи их, покажи им дорогу!
      _КОТЕНОК_. Бегу! А как же ты?
      _ОДУВАНЧИК_. Я буду светить вам! Беги! Беги, Котенок, беги, не оборачивайся!
      _КОТЕНОК_. Но ведь это называется - спасаться!
      _ОДУВАНЧИК_. Беги Котенок, не теряй времени!
      _КОТЕНОК_. Но ведь это называется - оставлять!
      _ОДУВАНЧИК_. Прощай, Котенок! Не оборачивайся! Беги!
      _ Котенок убегает. _
      _КОТЯРА_. Кх! Кх! Даже неловко. Слеза навернулась. Прощальная сцена. Украденная дружба.
      _ Ночь. Котенок. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Не оборачиваться! Не оборачиваться! Бежать только вперед! Спасать маленькую дружбу ради дружбы большой. Бежать. Только вперед. Вперед. Не оборачиваться. Не оставлять. Не спасаться. Не подкрадываться. Не обманывать. Бежать вперед. Бежать... Бежать... Я устал. Не уставать! Я отчаялся. Не отчаиваться! Бежать... Бежать... Я, кажется, плачу. Не плакать! Бежать... Бежать...
      _ Нестройные голоса в темноте. Песня распадается. ___
      ____ _БАШМАК_. В ногу...
      _КАСТРЮЛЯ_. Лейся, песня...
      _КАРАСИК_. Солнце...
      _МОТЫЛЕК_. Крылья...
      _ Башмак, потом остальные. ___
      ____ _БАШМАК_. В ногу. В ногу. Я давно шагаю один.
      _МОТЫЛЕК_. Меня отдавили. На меня наступили.
      _КАРАСИК_. Меня толкнули.
      _КАСТРЮЛЯ_. На меня напали в темноте.
      _БАШМАК_. Мы сбились с дороги.
      _КАСТРЮЛЯ_. Мы не догромыхали своей песни.
      _МОТЫЛЕК_. Опустились крылья.
      _КАРАСИК_. Померкло солнце.
      _БАШМАК_. В ногу? Какой смысл шагать в ногу, если в темноте ничего не видно.
      _КАСТРЮЛЯ_. Какой смысл громыхать в темноте песней.
      _МОТЫЛЕК_. Разве можно идти за солнцем, которое спряталось?
      _БАШМАК_. В ногу... не стоит.
      _КАСТРЮЛЯ_. Песенка... спета.
      _МОТЫЛЕК_. Крылья... помяты.
      _КАРАСИК_. Солнышко... скрылось.
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Печальный финал. Опечаленное войско. Далекая победа и бесславный конец. Хи-хи-хи.
      _ Котенок. ___
      ____ _КОТЕНОК_. _Мы снова будем шагать _в ногу!
      _БАШМАК_. В ногу!
      _КОТЕНОК_. Мы снова будем громыхать песней!
      _КАСТРЮЛЯ_. Песней!
      _КОТЕНОК_. Взошло новое солнце!
      _КАРАСИК_. Солнце!
      _КОТЕНОК_. У нашей мечты есть крылья!
      _МОТЫЛЕК_. Крылья!
      _ Песня вновь складывается. ___
      ____ _КОТЕНОК_. В ногу!
      _ВСЕ_. В ногу!
      _КОТЕНОК_. Песня!
      _ВСЕ_. Песня!
      _КОТЕНОК_. Солнце!
      _ВСЕ_. Солнце!
      _КОТЕНОК_. Крылья!
      _ВСЕ_. Крылья!
      _МУХА_. Следом!..
      _ Чертополохи. ___
      ____ ___БАШМАК_. Все-таки мы дошли. Спасибо тебе, Котенок. Вон они стоят.
      _КАСТРЮЛЯ_. Какие страшные! Злые! Колючие!
      _КАРАСИК_. Друзья! Сегодня во что бы то ни стало мы должны перебраться на ту сторону. Давайте забудем все наши ссоры!
      _МОТЫЛЕК_. Давайте попросим, чтобы они нас пропустили. Может быть, они только на вид такие жестокие, а на самом деле - добрые. Так бывает, я знаю.
      _КОТЕНОК_. Пустите нас. Эй, чертополохи!
      _ВСЕ_. Чертополохи!
      _КАРАСИК_. Мне кажется, они нас не слышат. Они о чем-то беседуют между собой?
      _ Все прислушиваются. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Да они просто молчат. Они нас не понимают!
      _МОТЫЛЕК_. Там для нас откроется совсем-совсем другой мир!
      _ВСЕ_. Мир!
      _КАРАСИК_. Там для нас будет другая жизнь!
      _ВСЕ_. Жизнь!
      _БАШМАК_. Пустите нас туда!
      _КАСТРЮЛЯ_. Пожалуйста!
      _ Все прислушиваются. _
      _КОТЕНОК_. Они нас не слышат!
      _БАШМАК_. Какая тишина... Мне страшно!
      _КАСТРЮЛЯ_. Меня знобит!
      _КОТЕНОК_. Смотрите, свет гаснет. Вперед!
      _КАРАСИК_. Соберем все силы!
      _МОТЫЛЕК_. Соберем лучшее, что в нас есть!
      _БАШМАК_. Вперед!
      _ Безмолвная сцена. Штурм. Муха. ___
      ____ _МУХА_. Ну вот, так и знала. Все-таки полезли. Тут вам не пройти. Мне отсюда все видно.
      _БАШМАК_. Вперед!
      _МУХА_. Тут вы заблудитесь. Поискали бы лучше другое место!
      _КАСТРЮЛЯ_. Вперед!
      _МУХА_. Это безобразие! Вы исколетесь, изранитесь, изорветесь. На что это будет похоже?
      _МОТЫЛЕК_. Вперед!
      _МУХА_. Ну, не буду мешать. Не знаю, не знаю... Просто не могу понять. Оглянитесь, посмотрите, что вы оставили. Тут вы хоть привыкли, а там может быть хуже. Ты, Карасик, привык к своему болотцу. А ты, Мотылек, так и не успел свить себе кокон на зиму. Не говоря уже о вас, Башмак и Кастрюля. Вы-то чего полезли? Вам-то чего не хватало? Жили себе мирно, тихо. Куда вас понесло? Ай-яй-яй, Котенок! Оглянись, может быть, там твой лучший друг пропадает!
      _ Все останавливаются. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Не оборачиваться! Не оглядываться! Не сомневаться!
      _МУХА_. Глупо. Вы не прошли еще и половины пути. Да-да. Мне отсюда очень хорошо видно. Более того, за этими чертополохами стоят другие, еще более злые и колючие. Предупреждаю!
      _МОТЫЛЕК_. Колючие...
      _КАРАСИК_. Злые...
      _БАШМАК_. Ай, я укололся!
      _КАСТРЮЛЯ_. Я поцарапалась!
      _КАРАСИК_. Я зацепился!
      _МОТЫЛЕК_. Я поранился!
      _МУХА_. Назад! Назад!
      _КОТЕНОК_. Вперед! Нам совсем немного осталось!
      _БАШМАК_. Кто тебе это сказал?
      _КАСТРЮЛЯ_. Откуда ты знаешь?
      _КАРАСИК_. Муха, если мы свернем чуть-чуть в сторону, может быть, нам там будет легче?
      _МУХА_. Возьмите немного вправо.
      _БАШМАК_. Тут легче. Сюда! Сюда!
      _МУХА_. Еще правее!
      _КАСТРЮЛЯ_. Тут не так колется! Ко мне!
      _МУХА_. Ну, еще чуть-чуть!
      _КАРАСИК_. Здесь совсем легко! Сюда, друзья!
      _КОТЕНОК_. Вперед!
      _МОТЫЛЕК_. Выбрались!
      _КОТЕНОК_. Помойка!..
      _ВСЕ_. Помойка!!!
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Убедились? Ну, а теперь снова постройтесь в колонну и шагом марш. Запевай!
      _БАШМАК_. В ногу.
      _КАСТРЮЛЯ_. Лейся, песня.
      _КАРАСИК_. Здравствуй, солнце.
      _МОТЫЛЕК_. У нашей мечты есть крылья.
      ___ Рассвет. Котяра и Одуванчик. _
      ____ _КОТЯРА_. Всю ночь я его караулил. Всю ночь сидел в засаде. Которую уже ночь не сплю. Достается... Однако, каков результат? Поседел. Да не я, - он поседел. Тут, пожалуй, поседеешь - лучший друг смылся. Сколько в жизни несправедливости, подумать только!.. Кругом! Где же Муха? Каков-то у нее улов? Поглядим... Мой-то - сиял всю ночь. Разве можно так разбрасываться? Предупреждал я его: не смей светить! Все без толку. Целую ночь горел. Вот результат. Граждане, большая просьба: уходя, выключайте свет! (Это я к теме подбираюсь!) Даже смотреть на него страшно - так переменился всего за два дня: с начала был зеленый, потом желтый, а теперь уже седой. Даже мне его жалко. Можно ли так? Граждане, уходя... Ах, я уже об этом предупреждал. Какой ужас! Впрочем, именно этого я и добивался. Не так ли? Нет, что бы там ни было, а говорить правду немножко жутковато... А ну, как тебя вот так?! А ну, как сам ты вот так всю ночь?! А? И глаз не сомкнул! Все светил, светил... Ах, да, об этом я уже рассказывал. Обождем Муху. Обрадуем. Пусть посмотрит. Нет, лучше на него все-таки не смотреть. Какой ужас! Граждане, что бы там ни было, а говорить правду немножко... Ах, и этим соображением я уже поделился? Ну что ж, ничто не ново под луной. Все было. Все сказано. Теперь хоть тресни. Хоть пополам! (Это я, кажется, на тему вышел.) Ну, ладно, по-простому, по-нашенски... все равно никто не услышит: будем жить. Сказать-то в сущности больше нечего. Вот ведь дожил - приступ откровенности, а поделиться не с кем. Все ношу в себе. Жизнь, называется... Жизнь... Родить родили. А дальше? Да и как родили? - Просто выкинули. Барахтайся. Ну и... Ну и барахтаюсь. Приходится. А кому не охота барахтаться? Ему? Так ведь никто его не просил, даже не уговаривал. Честное слово. Попробовали бы поуговаривать меня. Не знаю, не знаю, что бы из этого получилось... Сам барахтаюсь, сам и соображаю. И ни до кого нет никакого... Разве что только намекнуть? Да нет, обойдутся. Вот так. Хорошо врезал? Надолго запомнят Котяру! Запомнят, как же, жди. Отошел - и тут же забыли. Как и не жил вовсе, не барахтался. Ладно, перебьемся. Сами с усами. Таких, как я, много. А таких, как он - на одной лапе пересчитать можно. То-то же. Ну вот, кажется, они возвращаются. Шаги. Дождался. Меня тут не... А почему это, собственно, "не"? Уж это-то именно моя заслуга. Какой, однако, ужас. И в чем только жизнь у него еще держится?! Что, если и ее?.. А?
      _ Муха. ___
      ____ _МУХА_. Ага. Ага. Я говорила. Я была права. Я везде летала, все видела. Они очень хрупкие создания. Какой эффект! Только ночь разлуки - и уже совсем седой. Одна ночь. А если бы две? Или даже лучше три?! Ну, что, Котяра, ты неплохо тут без меня поработал. Молодец. Хвалю. За верную службу я тебя, пожалуй, награжу. Там, знаешь, в овражке, у гнилого бревна валяется сухая рыбья голова. Можешь съесть.
      _КОТЯРА_. Спасибо. Только не раздувай из себя слона, Муха. Ладно? Исчезаю... *(Прислушивается.)* Нет, сначала хочу поглядеть на трогательную встречу друзей. Может, опять слеза прошибет.
      _МУХА_. Погляди, погляди.
      _ Котенок, Башмак, Кастрюля, Карасик, Мотылек с песней. ___
      ____ Ну, что, герои? Что, Котенок? Где твой друг? А ты, Карасик. Где твои золотые плавнички? Мотылек, ты достал новые крылья? Хи-хи-хи! Что же вы замолчали? Так лихо пели, пока шагали по дороге: "В ногу! Песня! Солнце! Крылья!" Посмотрите на себя - чего вы добились!? Примолкли...
      _ВСЕ_. Обманула!
      _КОТЕНОК_ *(Одуванчику).* Ты молчишь? Я вернулся. Почему ты молчишь? Твой свет лился всю ночь. Я видел дорогу, когда у меня устали глаза. Но меня обманули. Ты слышишь, Одуванчик?
      _МУХА_. Конечно нет. Он оглох от горя!
      _ОДУВАНЧИК_. Слышу...
      _КОТЕНОК_. Скажи что-нибудь, поругай меня.
      _ОДУВАНЧИК_. ...если у тебя отважное сердце_..._
      _КОТЕНОК_. Сердце!
      _ОДУВАНЧИК_. ...даже если ты рожден на помойке...
      _КОТЕНОК_. Если!
      _МУХА_. Заткните уши, не слушайте, он бредит!
      _КОТЯРА_. Ну вот, слеза прошибла. Полегчало.
      _ОДУВАНЧИК_. ...даже если тебя обманули...
      _КОТЕНОК_. Обманули!
      _МУХА_. Он говорит глупости!
      _ОДУВАНЧИК_. ...если ты видел дорогу...
      _КОТЕНОК_. Дорогу!
      _МУХА_. Он умирает! Умирает!
      _БАШМАК_. Все умирает.
      _КАСТРЮЛЯ_. Все теряет свой блеск.
      _БАШМАК_. Плавнички...
      _КАСТРЮЛЯ_. Крылья...
      _ОДУВАНЧИК_. ...вокруг меня все так изменилось...__
      _МУХА_. Это мир! Хи-хи-хи!
      _ОДУВАНЧИК_. Мир... Я так люблю... Что мне так режет глаза?
      _МУХА_. Это свет. Хи-хи-хи!
      _ОДУВАНЧИК_. Свет... Я так люблю... Мне больно!
      _МУХА_. Это жизнь. Хи-хи-хи!
      _ОДУВАНЧИК_. Жизнь... Я так люблю...
      _МУХА_. Все. Умер. Скончался. Погиб на посту!
      _ОДУВАНЧИК_. Душно! Дунь не меня, Котенок!
      _КОТЕНОК_. Сейчас! Сейчас! *(Дует.)*
      _ Белая метель. ___
      ____ _МУХА_. Облетел!
      _КОТЯРА_. Осыпался!
      _БАШМАК_. _Стерся_!
      _КАСТРЮЛЯ_. _Сносился_!
      _КОТЕНОК_. Прости меня! Ты слышишь? Прости!
      ГОЛОС _ОДУВАНЧИК_А. ...если у тебя отважное сердце... даже если ты рожден на _помойке_... если ты видел дорогу...__даже если тебя обманули...
      _КОТЕНОК_. Я слышу! Я понял! У меня отважное сердце!
      _КОТЯРА_. Куда ты, Котенок!?
      _МУХА_. Постой, постой!
      _БАШМАК_. Прощай!
      _КАСТРЮЛЯ_. Котенок!
      _КАРАСИК_. Не оборачивайся!
      _МОТЫЛЕК_. Беги!
      _КОТЕНОК_. Вперед!
      _____ _Сердце, в ногу! Лейся, песня! Ярче, солнце! Крылья! Если!_ ___
      _Конец_ ________ _На страницу "Содержание" __>>>>>_
      --===Вперд, Котенок!, предисловие===-
      *Эта "детская" пьеса была написана в 1979 году. В том же году состоялась премьера спектакля в театре-клубе "Суббота" (режиссер Г. Романовская). Несмотря на то, что "Котенок" оказался на редкость удачным спектаклем, сыграть его удалось только дважды - руководитель студии Ю. А. Смирнов-Несвицкий предусмотрительно снял спектакль из репертуара - времена были очень советские...*
      *В 1981 году "Котенок" вновь увидел свет - в репертуаре Мангышлакского театра кукол (режиссер О. Карнер). На фестивале "Жигер" за эту постановку театр удостоился диплома I степени и... одновременно с этим стал "невыездным": его труппу посадили "под домашний арест" в г. Шевченко - месте ссылки великого Кобзаря - перестали выпускать на гастроли в другие города СССР.*
      *В 1989 году произошло еще одно знаменательное событие: "Котенок" в качестве мюзикла (композитор Е. Зарицкая) был поставлен в театре "На Поклонной горе" (режиссер-постановщик В. Глазков собрал команду актеров из театров им. "Ленсовета" и БДТ.) Пока мюзикл игрался по Д/К и детским домам области, все шло хорошо. Но под Новый год он был "продан" в Дом офицеров на Литейном проспекте. На дневном спектакле произошел страшный скандал: несколько офицерских жен потребовали "немедленно прекратить это безобразие", что и было сделано ими после окончания первого акта этой драмы. За кулисами театра разыгралась еще одна драма: заплаканные актрисы прижимались к белой рубашке автора, и по ней текли черные потоки туши и грима. Белее снега была композитор Е. Зарицкая. И все же актеры, собравшись с силами, доиграли спектакль - те, кто присутствовали на втором действии, свидетельствуют, что никогда не видели такого эффекта: актеры буквально разнесли зал, до того расколовшийся на две половины: тех, кто требовал немедленного прекращения и тех, кто с не меньшей настойчивостью требовал продолжения "этого безобразия". Набирала ход перестройка, поэтому победили вторые.*
      *Но все-таки администрация Дома офицеров в спешном порядке сняла второй, вечерний спектакль прямо перед носом у пришедших на него зрителей. На улице смешались два потока - первый уходил со скандального зрелища, второй на него не пускали. В Доме офицеров зал внушительный размеров, билеты были проданы на оба спектакля, поэтому на Литейном образовалась пробка из нескольких тысяч человек (подтянулись зеваки) - на какое-то время было парализовано движение транспорта. К месту происшествия с большим опозданием прибыла бригада "600 секунд". Актеры были напуганы и, кажется, тревожно-счастливы. Автор и композитор, не дожидаясь дальнейшего развития событий, совершенно обессилев, тихо разъехались по домам в настроении, которое одним словом назвать затруднительно.*
      *Не смотря на то, что на следующий день многочисленные свидетели происшествия звонили директору театра "На Поклонной горе" А. Пузыреву с тем, что "это настоящий успех" и "даже самые-самые театральные старожилы не помнят такого эффекта", мюзикл "Вперед, Котенок!" в театре "На поклонной горе" больше не игрался.*
      *Однако через несколько месяцев он удачно "всплыл" в Выборге (режиссер-постановщик Л. Игнатенко), через пару лет после этого в Черкассах, потом в Кривом роге и других городах, где его спектакли шли по помногу раз.*
      ------------------------------------------------------------------------------
      _Андрей Зинчук_
      _"Вперед, Котенок!"_
      _ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _ Грохот Кастрюли. На ее шум сбегаются: Котенок, Карасик, Мотылек и Муха. _
      __ _ВСЕ_. Что случилось? Что произошло? Что за тревога?!!
      _КАСТРЮЛЯ_. Ужас! Ужас! Несчастье!
      _ВСЕ_. Что? Что такое? Да говори же скорее! Пожар?
      _КАСТРЮЛЯ_. Караул! Мы пропали!
      _ВСЕ_. Кто пропал? Кто пропал? Раз-два-три-четыре. Башмака нет. Где Башмак? Башмак пропал! Раз-два-три-четыре. Где Котяра? Котяры нет. Пропал Котяра!
      _КАСТРЮЛЯ_ *(продолжая громыхать)*. Скорее! Скорее! Ко мне. На помощь!
      _ВСЕ_. На помощь! На помощь! А что случилось? Что случилось?
      _КАСТРЮЛЯ_. Все собрались?
      _ВСЕ_. Все! Нет, не все! Башмака нет! Котяры нет! Нет, все! Нет, не все! Ну? Ну?! Говори же!!
      _КАСТРЮЛЯ_. Спасайтесь!!!
      _ВСЕ_. Спасайтесь! Спасайтесь!
      _МОТЫЛЕК_. Я не могу спастись! У меня крыльев нет! Пускай меня кто-нибудь спасет!
      _КОТЕНОК_. Я не умею спасаться! Я маленький! Пускай меня кто-нибудь научит!
      _КАСТРЮЛЯ_. Котяра с Башмаком уже, наверное, спаслись. А мы тут пропадем!
      _ВСЕ_. Пропадем!
      _КОТЕНОК_. Я не умею пропадать! Пускай меня кто-нибудь научит!
      _КАСТРЮЛЯ_. Спасайтесь!
      _ВСЕ_. Спасайтесь! Спасайтесь, пока не поздно!
      _КОТЕНОК_. Муха, Муха! Быстрее научи меня спасаться!
      _КАРАСИК_ и _МОТЫЛЕК_. И нас! И нас! Мы тоже хотим спастись!
      _МУХА_. Для того, чтобы спастись, нужно сделать так: для начала следует на все наплевать. Ты, Мотылек, наплюй на Карасика. А ты, Котенок, на Мотылька.
      _КОТЕНОК_. Я не умею! Научи меня.
      _МУХА_. Это очень просто. Ты должен сказать Мотыльку, что он тебе надоел. Ну-ка?
      _КОТЕНОК_ *(Мотыльку).* Ты мне надоел.
      _МОТЫЛЕК_. Почему я тебе надоел, Котенок.
      _МУХА_. Не смей ему отвечать! Повернись к нему спиной.
      _КОТЕНОК_. Повернулся. Дальше что?
      _МУХА_. Теперь беги и не оглядывайся. Даже если он будет тебя звать. Это и называется - спасаться.
      _КОТЕНОК_. Так просто? Тогда я побежал... Ой!
      _ Башмак. _
      __ _БАШМАК_. Стой, Котенок! Ты куда разогнался?
      _КОТЕНОК_. Я спасаюсь. Хочешь, я и тебя научу? Ты, Башмак, должен мне сказать, что я тебе надоел. Ну-ка?
      _БАШМАК_. Мне все вы надоели!
      _КАСТРЮЛЯ_. Он не понимает! Он не хочет спасаться! Он не слышит! Слушайте же, слушайте все!
      _ Перестает громыхать. Доносится шорох. _
      __ Слышите? Слышите? Убедились? Спасайтесь!
      _БАШМАК_. От кого?
      _КАСТРЮЛЯ_. От него. От этого. Вот тут.
      _КОТЕНОК_. Эй, кто здесь.
      _МОТЫЛЕК_. Молчит.
      _КАРАСИК_. Не отвечает.
      _КОТЕНОК_. Шуршит!
      _ВСЕ_. Шуршит!
      _КОТЕНОК_. Лезет!
      _ВСЕ_. Лезет!
      _КОТЕНОК_. Подкрадывается!
      _ВСЕ_. Подкрадывается!!
      _КАСТРЮЛЯ_. Я предупреждала! Предупреждала! Я первая подала сигнал!
      _МУХА_. Ну-ка, пустите, я послушаю... Кто бы это мог быть? Раз-два-три-четыре... Башмак?.. Нет, Башмак здесь. Может быть, Котяра? Эй, Котяра! Ты меня слышишь? Ко-тя-ра!.. Шуршит. Скребется!
      _КОТЕНОК_. Котяра не умеет шуршать. Он сразу рычит и бросается. Это кто-то другой. Давайте вы все уйдете, а я подкрадусь и поймаю его. Я умею. Котяра меня научил.
      _БАШМАК_. А если, наоборот, он тебя поймает?
      _ВСЕ_. Поймает! Поймает!
      _КАРАСИК_. Дайте послушать мне. Ну-ка? Он скребется громче!
      _КАСТРЮЛЯ_. Спасайтесь!
      _БАШМАК_. Но кто же может к нам подкрадываться из-под земли?
      _КАРАСИК_. Может быть, это... Может быть, это... растет гора?
      _ВСЕ_. Гора!
      _КАРАСИК_. Да-да! Вы видели, как растут горы? Они просто поднимаются вверх... и все. Тогда, когда я был Золотой Рыбкой!..
      _ВСЕ_. Расскажи, Карасик, расскажи! Что такое горы?
      _КАРАСИК_. Горы - это такое... такое огромное!
      _МУХА_. Не слушайте его! Я везде летала, везде была!
      _ВСЕ_. Расскажи нам, расскажи, ты видела горы?
      _МУХА_. Никаких гор, конечно, на свете нет.
      _КОТЕНОК_. Но кто-то тут скребется?
      _ВСЕ_. А что есть на свете? Расскажи нам, расскажи!
      _КАРАСИК_. Море есть.
      _ВСЕ_. Море! Расскажи, ты видела море?
      _МУХА_. Море - это то, чего на свете тоже нет.
      _ВСЕ_. А что есть на свете? Расскажи.
      _МУХА_. Тогда слушайте... Я везде летала, везде была. На свете есть только помойки. Большие и маленькие. Я везде летала, все видела. Все!
      _МОТЫЛЕК_. Не слушайте ее! Это неправда! За чертополохами есть горы!
      _КАРАСИК_. За чертополохами есть море!
      _МОТЫЛЕК_ и _КАРАСИК_. Там, за чертополохами, совсем-совсем другой мир!
      _ВСЕ_. Мир!
      _МОТЫЛЕК_ и _КАРАСИК_. За чертополохами другая жизнь!
      _ВСЕ_. Жизнь!
      _МУХА_. И там, на этой другой помойке, все то же самое! Ну как, скребется?
      _КОТЕНОК_. Уже близко.
      _КАРАСИК_. Это растет большая гора!
      _МУХА_. Никаких гор нет.
      _БАШМАК_. Да, это правда. Раньше действительно были горы. А теперь их нет.
      _ВСЕ_. А где они?
      _БАШМАК_. Они сносились. Все снашивается. Все приходит в упадок. Все стареет и разрушается.
      _МОТЫЛЕК_. Но на свете есть солнце!
      _ВСЕ_. Солнце!!
      _БАШМАК_. Оно тоже сносится.
      _МУХА_. И не будет на свете солнца!
      _КАРАСИК_. Но останется луна!
      _КАСТРЮЛЯ_. Луна! Чем она лучше меня, старой кастрюли? В молодости я тоже блистала. А посмотрите на меня теперь!
      _БАШМАК_. И луна сносится.
      _КАСТРЮЛЯ_. И звезды сносятся.
      _МУХА_. И тогда останется только одна большая помойка.
      _КАСТРЮЛЯ_ и _БАШМАК_. Которая тоже сносится!
      _КОТЕНОК_. Смотрите! Смотрите! Растет! Растет!
      _КАРАСИК_. Я же говорил, что это растет гора!
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Какая маленькая гора! Меньше Котенка!
      _КАРАСИК_. Она еще будет большой!
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Какая зелененькая!
      _МОТЫЛЕК_. Да, сейчас она пока еще зеленая. Но потом она повзрослеет, у нее появится белоснежная вершина, ее склоны порастут соснами. Взойдет солнце, ее вершина растает, в ущельях побегут быстрые реки, образуются озера, а те в свою очередь сольются в синее-синее море!..
      _КАРАСИК_. И тогда!.. Тогда я вновь стану Золотой Рыбкой. Ах, мне кажется, у меня уже растут плавнички. Посмотри, Мотылек, ты заметил?
      _МОТЫЛЕК_. А я буду порхать между стройными соснами и пить нектар высокогорных цветов. Посмотри, Карасик, кажется, у меня отрастают крылья?
      _КОТЕНОК_. И я! И мне! И мне!
      _КАСТРЮЛЯ_. Мне кажется, она больше не растет. Какая она маленькая!
      _БАШМАК_. Мне кажется, Карасик, что тебе тут негде плавать!
      _КАРАСИК_. Но у нее уже появились два маленьких голубых озера!..
      _КАСТРЮЛЯ_. Мотылек, по-моему, тебе тут негде летать!
      _МОТЫЛЕК_. Но на ее вершине уже распустился маленький высокогорный цветок!..
      _МУХА_. Кажется, одна знаю, что оно такое. Конечно, это не гора. Потому что никаких гор на свете нет. Я его уже где-то видела. Припоминаю... На какой-то другой помойке. Да. Оно, кажется, цветок. Правильно, цветок.
      _ВСЕ_. Цветок!
      _МУХА_. Они иногда растут на помойках.
      _КАСТРЮЛЯ_. Они очень опасны?
      _МУХА_. О, нет! Они совершенно безвредны. Сначала они почему-то желтые... Видите венчик на его макушке? Потом они становятся почему-то белые. И потом умирают.
      _БАШМАК_. Да, это дело верное. Я тоже припоминаю... Венчик, венчик... Да-да, они бесполезны, потому что очень быстро умирают. Особенно тогда, когда до них дотронешься или случайно на них подуешь.
      _КАСТРЮЛЯ_. Какие нежности!
      _КАРАСИК_. Значит, мне никогда не плавать в синем море?
      _МОТЫЛЕК_. Значит, мне никогда не летать меж высоких сосен?
      _МУХА_. Убедились теперь? Я везде летала, все видела. Мир - это большая помойка, на которой иногда растут бесполезные цветы!
      _КАСТРЮЛЯ_. Как неинтересно. Как незажигательно!
      _МОТЫЛЕК_. Пойду. Говорят, когда-нибудь наступит зима. Пора вить кокон.
      _БАШМАК_. Это дело верное: сначала будет лето, потом осень, а потом обязательно зима. Пойду зашнуруюсь.
      _КАРАСИК_. Зароюсь в тину.
      _КОТЕНОК_. Побегу куда-нибудь, что-нибудь сделаю!
      _МУХА_. Правильно. Бросьте вы его!
      _ВСЕ_. Бросим!
      _КОТЕНОК_. Я совершенно еще не умею бросать!
      _МУХА_. О, это совсем просто. Это почти то же самое, что спасаться. Для того чтобы бросить, нужно повернуться спиной. Но не бежать, а медленно уходить, никогда не оглядываясь.
      _КОТЕНОК_. Ага! Теперь я уже это умею. Скоро я вырасту и буду всех бросать!
      _ОДУВАНЧИК_. Ах!
      _КАРАСИК_. Слышите? Может быть, он не хочет, чтобы его бросали.
      _БАШМАК_. Лично я ничего не слышал!
      _ОДУВАНЧИК_. Где я.
      _МОТЫЛЕК_. Он что-то говорит.
      _КАСТРЮЛЯ_. Он, может быть, и говорит. Только мы его не слышим. Верно, Башмак?
      _КАРАСИК_. Кто ты?
      _ОДУВАНЧИК_. Одуванчик.
      _КАРАСИК_. Вот видите - он назвал свое имя. У него уже есть имя!
      _ОДУВАНЧИК_. Где я?
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Он совсем глупый! Он ничего не понимает. Он не знает, где он! Он не знает, что это! Это мир. Хи-хи-хи!
      _ОДУВАНЧИК_. Мир... Я так люблю мир!
      _МУХА_. Он еще не знает, что мир - это большая помойка!
      _ОДУВАНЧИК_. Что так режет мне глаза?
      _МУХА_. Вы слышали? Он еще не чувствует! Это свет!
      _ОДУВАНЧИК_. Свет... Я так люблю свет!
      _МУХА_. Смотрите, какой глупый! Он не знает, как ослепляет солнце!
      _ОДУВАНЧИК_. Что со мной? Я чувствую, во мне что-то движется!..
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Он еще не догадался! Это жизнь!
      _ОДУВАНЧИК_. Жизнь... Я так люблю жизнь!
      _МУХА_. Он не понимает, что скоро умрет!
      _ОДУВАНЧИК_. Мир... Свет... Жизнь... У меня есть свет, мир и жизнь. Кажется, я это понимаю!
      _МУХА_. Бедняжка! Он совсем нищий!
      _МОТЫЛЕК_. У него нет стройных сосен!
      _КАРАСИК_. Да-да. Теперь я убедился - у него нет голубых озер!
      _МОТЫЛЕК_. Мне негде летать!
      _КАРАСИК_. Мне негде плавать!
      _ВСЕ_. У него ничего нет! Он - нищий!
      _ОДУВАНЧИК_. Вам нужно летать? Вам нужны крылья? Возьмите мои листья. Мне кажется, они удержат вас в воздухе.
      _МОТЫЛЕК_. Крылья! У меня новые крылья!
      _ОДУВАНЧИК_. Возьмите немного моих золотых волос. Они заменят вам плавнички!
      _КАРАСИК_. Золотые плавнички! У меня золотые плавнички!
      _МОТЫЛЕК_. Смотрите! Смотрите! Я поднимаюсь! Я лечу!
      _ВСЕ_. Летит! Летит! Что ты видишь, Мотылек?
      _МОТЫЛЕК_. Солнце!
      _ВСЕ_. Солнце! Поднимись выше! Что ты видишь еще.
      _МОТЫЛЕК_. Мир.
      _ВСЕ_. Мир! Какой он?
      _МОТЫЛЕК_. Он прекрасен!
      _ВСЕ_. Выше! Еще выше! Что ты видишь за чертополохами?
      _МОТЫЛЕК_. Я вижу... Ах, какие вы все маленькие! Нет, я опускаюсь! Я отвык летать! Я волнуюсь.
      _КАРАСИК_. А вот золотые плавнички! Я могу совершать чудеса!
      _ВСЕ_. Соверши чудо, Карасик, соверши!
      _КАРАСИК_. Я хочу... хочу... Нет, я повелеваю! Повелеваю, чтобы золотые плавнички сверкали, как солнце!
      _ВСЕ_. Ах!
      _МОТЫЛЕК_. Кажется, я опять поднимаюсь! Да-да, я лечу!
      _КАРАСИК_. Повелеваю, чтобы золотые плавнички сверкали ярче солнца!
      _ВСЕ_. Ах!
      _КАСТРЮЛЯ_. И я сверкаю! Сверкаю!
      _БАШМАК_. Красота! Красотища!
      _КАРАСИК_. Какая грязь кругом!
      _МОТЫЛЕК_. Сколько мусора!
      _КАСТРЮЛЯ_. Сколько хлама!
      _БАШМАК_. Просто какая-то помойка!
      _ВСЕ_.
      _КОТЕНОК_ *(Одуванчику)*. А мне? Мне? У тебя есть что-нибудь для меня? Все отдал! Вот жадина! Ничего для меня не оставил!
      __ Рычание. Котяра. __
      ____ _КОТЯРА_. Сейчас посмотрим, посмотрим, на что он может пригодиться мне. Ты умеешь обманывать?
      _ОДУВАНЧИК_. Нет.
      _КОТЕНОК_. _Обманывать_! Я тоже не умею обманывать!
      _КОТЯРА_. Может быть, ты умеешь нападать?
      _ОДУВАНЧИК_. Нет.
      _КОТЕНОК_. Нападать! Скорее научите меня нападать!
      _КОТЯРА_. Или умеешь воровать?
      _ОДУВАНЧИК_. Нет.
      _КОТЕНОК_. Воровать! Я так мечтаю научиться воровать!
      _КОТЯРА_. А ведь это очень просто. Ну-ка, подойдите все. И ты, Мотылек. А ну, еще ближе. Сейчас я буду показывать кое-что интересное. Нужно делать вот так... Р-раз! - Готово!
      _МОТЫЛЕК_. Мои новые крылья!
      _КОТЯРА_. В куски новые крылья! Это называется - обманывать.
      _КОТЕНОК_. Обманывать так просто!
      _КОТЯРА_. Теперь смотри... Р-раз! - Готово!
      _КАРАСИК_. Мои золотые плавнички!
      _КОТЯРА_. В клочки золотые плавнички! Это называется - нападать.
      _КОТЕНОК_. Нападать тоже очень просто!
      _КОТЯРА_. Так. Нападать... Обманывать... Угрожать. Угрожать! Не вздумайте клянчить плавнички и крылья еще раз. Отниму и разорву. Видите - у него у самого ничего не осталось. Смотрите у меня!
      __ Мотылек и Карасик исчезают. __
      ____ _Обманывать... Угрожать..._ Что у нас затем? Ага! Воровать. *(Одуванчику.)* Давай что-нибудь еще. Я покажу, что значит - воровать.
      _КОТЕНОК_ *(Одуванчику)*. Неужели у тебя ничего больше нет?
      _ОДУВАНЧИК_. Хочешь, я подарю тебе...
      _КОТЕНОК_. Хочу! Я так хочу!
      _ОДУВАНЧИК_. ...подарю тебе дружбу?
      _КОТЕНОК_. Дружбу? Вот оно что! А это лучше, чем золотые плавнички и новые крылья? Ладно, давай. Дружбу я беру себе. Посмотрим, посмотрим на что она мне пригодится.
      _ОДУВАНЧИК_. Возьми!
      _КОТЕНОК_. Давай!
      _ОДУВАНЧИК_. Бери!
      _КОТЕНОК_. Давай-давай! Кидай ее прямо сюда!
      _ОДУВАНЧИК_. Нет, дружба - это совсем другое. Я не могу ее отдать.
      _КОТЯРА_. Что ты говоришь, там у тебя? Дружба? Значит, ты не хочешь отдать ее сам? Хорошо. Смотри, Котенок, сейчас я украду дружбу. Ну-ка, разойдись все! Р-раз! Р-раз! Р-раз!
      _КОТЕНОК_. Что-то у тебя не получается. Попробуй еще разок.
      _КОТЯРА_. Раздразнюсь и украду. Р-раз! Р-раз! Р-раз! Просто я недостаточно раздразнился. А ну, Башмак, наступи мне на хвост. Ага, раздразнился. Берегись все! Р-раз! Р-раз! Р-раз.
      _БАШМАК_. Удаляюсь!
      _КАСТРЮЛЯ_. Спасаюсь!
      _МУХА_. Остановись, Котяра!
      _КОТЯРА_. Меня раздразнили! Я не могу остановиться!
      _МУХА_. Разобьешься, смотри!
      _КОТЯРА_. Пусть разобьюсь! Теперь уже со мной ничего не поделаешь.
      _МУХА_. Остановись! Ты пытаешься схватить то, чего нет!
      _КОТЯРА_. Как? Что ты там жужжишь? Я тебя не слышу! Р-раз. Р-раз!
      _МУХА_. Нельзя украсть то, чего нет!
      _КОТЯРА_. Можно! То, что можно подарить, - можно украсть! Сейчас я ее все равно!.. Не уйдет! Догоню и украду! Обману. Поймаю!
      _МУХА_. Ты бы подождал, пока она появится.
      _КОТЯРА_. Кто еще должен появиться?
      _МУХА_. Дружба.
      _КОТЯРА_. Какая дружба?
      _МУХА_. Скоро у них появится дружба.
      _КОТЯРА_. Ничего не понимаю. О чем ты жужжишь?
      _МУХА_. Ты что хочешь украсть?
      _КОТЯРА_. Я все хочу украсть!
      _МУХА_. Ты жадный.
      _КОТЯРА_. Я раздразненный!
      _МУХА_. Дружба у них еще очень маленькая, поэтому ты никак не можешь ее схватить. Она у тебя между когтей все время проскакивает.
      _КОТЯРА_. А-а, между когтей... Это другое дело.
      _МУХА_. Ты совсем себя не жалеешь.
      _КОТЯРА_. Кто не жалеет? Я не жалею? Сам себя раздразнил, сам и успокою... Котяра хороший, хитрый, ловкий, трусливый. Успокойся, убери коготочки, опусти хвост, зажмурь глазки, мурлыкни... Муррр... Дураки все!
      _МУХА_. Тебе нужно быть похитрее.
      _КОТЯРА_. Я не могу быть хитрее, чем я есть. Научи.
      _МУХА_. Хорошо. Но сначала подслушаем, о чем они говорят.
      _КОТЯРА_. Я отлично умею подслушивать!
      __ Котенок и Одуванчик. __
      ____ _КОТЕНОК_. Я не умею дружить. Научи меня.
      _ОДУВАНЧИК_. Для того, чтобы дружить - нужно протянуть руку.
      _КОТЕНОК_. У меня только лапа.
      _ОДУВАНЧИК_. Давай лапу.
      _КОТЕНОК_. Дальше что?
      _ОДУВАНЧИК_. Теперь скажи мне, что я тебе необходим.
      _КОТЕНОК_. Ты мне необходим. Дальше что? Давай быстрее!
      _ОДУВАНЧИК_. А теперь ты должен дать слово, что никогда меня не бросишь.
      _КОТЕНОК_. Даю. Я уже умею бросать. Меня Муха научила. Хочешь, я и тебя научу? Ты должен повернуться ко мне спиной. Ну?! Повернись. Не хочешь? Тогда я повернусь.
      _ОДУВАНЧИК_. Котенок!
      _КОТЕНОК_. Что?
      _ОДУВАНЧИК_. Ты куда?
      _КОТЕНОК_. Теперь я должен идти и не оборачиваться. Прощай!
      _ОДУВАНЧИК_. Значит, если мне будет плохо, ты меня не спасешь? Как странно... Ну что ж, прощай!
      _КОТЕНОК_. Прощай.
      __ Котяра и Муха. __
      ____ _МУХА_. Расстались. Отлично. Значит, действует. Жаль только, что дружба растет и на расстоянии. Говорят, что она от этого становится даже больше. Подумать только! И ведь тем, кто дружит, принадлежит весь мир... то есть, тьфу! помойки!
      _КОТЯРА_. Наши помойки!
      _МУХА_. Да-да, те, кто дружат, могут противостоять невзгодам.
      _КОТЯРА_. Нашим невзгодам!
      _МУХА_. И еще я слышала, что от дружбы разрушается ложь.
      _КОТЯРА_. Наша ложь!
      _МУХА_. От дружбы погибает трусость.
      _КОТЯРА_. Наша трусость!
      _МУХА_. Равнодушие.
      _КОТЯРА_. Наше равнодушие!
      _МУХА_. Глупость.
      _КОТЯРА_. Глупость!
      _МУХА_. Лесть.
      _КОТЯРА_. Лесть!
      _МУХА_. Зависть.
      _КОТЯРА_. Зависть!
      _МУХА_. Эгоизм.
      _КОТЯРА_. Эгоизм! Что, и эгоизм тоже? Ну нет, тут я не согласен! А ну, Муха, укуси меня за хвост, раздразни!
      _МУХА_. Так ты только себе навредишь. Тут нужно действовать осторожно...
      _КОТЯРА_. Я могу осторожно. Я хорошо умею подкрадываться.
      _МУХА_. Тут нужно терпение...
      _КОТЯРА_. Я очень терпелив, пока сижу в засаде.
      _МУХА_. Тут нужна ловкость...
      _КОТЯРА_. Я ловок, ты же знаешь.
      _МУХА_. Тогда... подождем! Пусть их дружба подрастет, и тогда...
      _КОТЯРА_. И тогда?..
      _МУХА_. Тогда ты сможешь вцепиться в нее всеми четырьмя лапами!
      _КОТЯРА_. Ну, Муха!..
      _МУХА_. Ну, Котяра!..
      _КОТЯРА_. Дураки все!
      _МУХА_. Хи-хи-хи!
      __ Исчезают. Котенок. __
      ____ _КОТЕНОК_. Р-раз! Р-раз! Р-раз! Разбегусь! Р-раз! Р-раз! Р-раз! Раззадорюсь! Разыграюсь! Р-раз! Р-раз! Р-раз! Скучно... Тьфу! Кто-то!..
      __ Башмак и Кастрюля. __
      ____ _БАШМАК_. Добрый вечер.
      _КАСТРЮЛЯ_. Добрый вечер.
      _БАШМАК_. Что я говорил - вот и солнце сносилось. Да-да, все снашивается...
      _КАСТРЮЛЯ_. Плавнички...
      _БАШМАК_. Крылья...
      _КАСТРЮЛЯ_. Все стареет, все теряет свой блеск. М-да!..
      _БАШМАК_. Темнота.
      _КАСТРЮЛЯ_. Темнотища! Что там желтеет?
      _БАШМАК_. Луна взошла.
      _КАСТРЮЛЯ_. Ничего, к утру сносится.
      _БАШМАК_. И думать нечего - конечно, сносится.
      _КАСТРЮЛЯ_. И звезды сносятся.
      _БАШМАК_. Одни мы не сносимся.
      _КАСТРЮЛЯ_. Мы-то останемся.
      _БАШМАК_. Да...
      _КАСТРЮЛЯ_. Да...
      _БАШМАК_. Ну, пока.
      _КАСТРЮЛЯ_. Ночь сносится - встретимся утром.
      _БАШМАК_. Утром, когда сносится ночь!
      __ Расходятся. __
      ____ _КОТЕНОК_. Ушли. Опять один. Р-раз! Р-раз! Р-раз! Расстроился. Скучно. Тсс!
      __ Мотылек и Карасик. __
      ____ _КАРАСИК_. Тогда, когда я чуть было насовсем не стал Золотой Рыбкой!..
      _МОТЫЛЕК_. Когда я чуть было не стал совершено нормальным мотыльком!..
      _КАРАСИК_. Теперь мне остались лишь золотые сны...
      _МОТЫЛЕК_. Во снах я иногда еще летаю...
      _КАРАСИК_. Пойду посмотрю свой сон...
      _МОТЫЛЕК_. Может быть, во сне я все-таки перелечу через чертополохи...
      __ Исчезают. Котяра. __
      ____ _КОТЯРА_. Не спится. Ужас как люблю гулять под луной. Могу сообщить по секрету: при ее свете легче что-нибудь утащить. Все отлично видно. Вернее, ничего не видно. Правда, красиво сверкает мой един единственный глаз? Как зеленый светлячок! А как блестит шерсть?! Второй глаз мне выбили из рогатки. Какой это был глаз! Гораздо лучше этого. Этот и в сравнение не идет. Как я умел смотреть на мир! Какое у меня тогда было острое зрение! Не то что сейчас... Когда смотришь на мир только одним глазом, кажется, что вокруг враги. Вот - шорох. Кто здесь? А, это ты... Вот - второй. Кто-то!.. Ну ладно, меня тут не было! *(Исчезает.)*
      _ Муха. ___
      ____ _МУХА_. Тишина. Спокойствие. Все спят. Порядок. Ночные прогулки при луне еще никому, кроме котов, не приносили пользы. *(Исчезает.)*
      _ Котенок и Одуванчик. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Куда все от меня попрятались? А? Эй, кто-нибудь! Ага! Попался!!!
      _ОДУВАНЧИК_. Я уже сплю. Детям по ночам полагается спать.
      _КОТЕНОК_. Но мне скучно! Постой... Послушай, послушай, погляди какая... луна.
      _ОДУВАНЧИК_ *(приоткрываясь).* Луна! Я так люблю луну.
      _КОТЕНОК_. Для нас, котов, это самое лучшее время для прогулок!
      _ОДУВАНЧИК_ *(приоткрываясь больше)*. Прогулки! Я так люблю прогулки.
      _КОТЕНОК_. Ладно, вылезай совсем.
      _ОДУВАНЧИК_. Зачем?
      _КОТЕНОК_. Давай что-нибудь делать!
      _ОДУВАНЧИК_ *(раскрываясь полностью).* Давай!
      _КОТЕНОК_. Давай любоваться на луну!
      _ Любуются луной. _
      Ну вот, налюбовались. Давай еще что-нибудь делать.
      _ОДУВАНЧИК_. Давай прислушиваться?
      _КОТЕНОК_. Давай!
      _ Прислушиваются. ___
      ____ Наприслушивались. Что еще? Слушай, а давай принюхиваться?
      _ОДУВАНЧИК_. Я не умею.
      _КОТЕНОК_. Я тоже. У нас котов, очень плохое обоняние. Давай лучше присматриваться?
      _ОДУВАНЧИК_. Давай.
      _ Присматриваются. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Ну, что видел?
      _ОДУВАНЧИК_. Тебя.
      _КОТЕНОК_. А я тебя. Вот здорово! Давай еще присматриваться?
      _ Вновь присматриваются. ___
      ____ Ну, чего видел.
      _ОДУВАНЧИК_. Луну.
      _КОТЕНОК_. Вот здорово! Я ее тоже видел. Постой, постой, я ее еще и до этого видел. Когда мы ею любовались. А ты?
      _ОДУВАНЧИК_. И я видел. Знаешь, что мы сейчас с тобой делаем?
      _КОТЕНОК_. Что?
      _ОДУВАНЧИК_. Кажется, мы теперь припоминаем. Давай припоминать!
      _КОТЕНОК_. Давай.
      _ Припоминают. ___
      ____ Ну, ты чего припоминаешь?
      _ОДУВАНЧИК_. Ты знаешь, кажется, я припоминаю тебя.
      _КОТЕНОК_. Вот здорово! А каким ты меня припоминаешь?
      _ОДУВАНЧИК_. Я тебя припоминаю молодым!
      _КОТЕНОК_. Ты знаешь, я тоже тебя припоминаю. И тоже молодым. Вот здорово! Слушай, давай припоминать что-нибудь разное!? А то так не очень интересно припоминаешь ты только меня, присматриваешься только ко мне... Припомни что-нибудь другое?
      _ОДУВАНЧИК_. Что?
      _КОТЕНОК_. Припомни, как мы с тобой любовались на луну? А?
      _ОДУВАНЧИК_. Припоминаю.
      _КОТЕНОК_. И все?
      _ОДУВАНЧИК_. Пожалуй, все.
      _КОТЕНОК_. Я знаю, что еще можно делать. Только это очень трудно.
      _ОДУВАНЧИК_. Что?
      _КОТЕНОК_. Фантазировать.
      _ОДУВАНЧИК_. Как?
      _КОТЕНОК_. Ну, это рассказывать о том, чего никогда не будет.
      _ОДУВАНЧИК_. Я не умею.
      _КОТЕНОК_. А меня научил Карасик. Значит, так... Когда я вновь стану Золотой Рыбкой!..
      _ОДУВАНЧИК_. Ты хочешь стать Золотой Рыбкой?!
      _КОТЕНОК_. Да нет же, конечно. Это Карасик хочет. А я только фантазирую, мечтаю. Слушай... Когда я опять стану Золотой Рыбкой, и у меня вырастут золотые плавнички!..
      _ОДУВАНЧИК_. У тебя вырастут золотые плавнички?
      _КОТЕНОК_. Да нет же! У Карасика вырастут. Не перебивай. Когда у меня вырастут золотые плавнички...
      _ОДУВАНЧИК_. Ну?
      _КОТЕНОК_. Все. Дальше Карасик никогда не рассказывает. Теперь ты фантазируй.
      _ОДУВАНЧИК_. Хорошо, я попробую... Значит, так... Когда я вновь стану Золотой Рыбкой!..
      _КОТЕНОК_. Ну!
      _ОДУВАНЧИК_. Когда у меня вырастут золотые плавнички!..
      _КОТЕНОК_. Ну!? Ну!? Дальше!
      _ОДУВАНЧИК_. Дальше ты меня не научил.
      _КОТЕНОК_. Эх, как хочется узнать, что будет с этими плавничками! По-моему, у нас с тобой не получается фантазировать.
      _ОДУВАНЧИК_. Давай тогда заглядывать в будущее?
      _КОТЕНОК_. Давай. А что такое - будущее?
      _ОДУВАНЧИК_. Это то, что обязательно наступит когда-нибудь.
      _КОТЕНОК_. Ладно, давай.
      _ Заглядывают в будущее. ___
      ____ Ну, как?
      _ОДУВАНЧИК_. Ух, ты!
      _КОТЕНОК_. И у меня ух, ты! Давай теперь ты заглянешь в мое будущее, а я в твое!
      _ Заглядывают в будущее друг друга. ___
      ____ По-моему, твое будущее интереснее.
      _ОДУВАНЧИК_. Нравится? Я тебе его дарю!
      _КОТЕНОК_. Я тебе тоже дарю. Дарю!
      _ОДУВАНЧИК_. Что? Что ты мне даришь, Котенок?
      _КОТЕНОК_. Все дарю! Все!!!
      _ОДУВАНЧИК_. Я тебе тоже все дарю!!!
      _КОТЕНОК_. Ура! Ты мне подарил - я тебе. Как жаль, что нас не слышит Карасик. О тоже любит дарить. Давай и ему что-нибудь подарим?
      _ОДУВАНЧИК_. Давай!
      _КОТЕНОК_. Карасик, мы дарим тебе золотые плавнички!
      _ОДУВАНЧИК_. А Мотыльку - новые крылья!
      _КОТЕНОК_. Эй, Карасик!
      _ОДУВАНЧИК_. Эй, Мотылек!
      _КОТЕНОК_. Мне кажется, они нас не слышат. Спят. Давай позовем?
      _ОДУВАНЧИК_ и _КОТЕНОК_. Мотылек! Карасик!
      _ Появляются Мотылек и Карасик. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Мотылек и Карасик, мы дарим вам плавнички и крылья.
      _КАРАСИК_. Спасибо.
      _МОТЫЛЕК_. Я очень рад.
      _КАРАСИК_. Постойте, постойте... Что вы говорите? Неужели? У меня опять будут золотые плавнички?
      _МОТЫЛЕК_. Кажется... новые крылья!
      _КАРАСИК_. Мотылек, проснись!
      _МОТЫЛЕК_. Проснись, Карасик!
      _КАРАСИК_. Плавнички!
      _МОТЫЛЕК_. Крылья!
      _КОТЕНОК_. Ну вот, подарили. Давай еще что-нибудь кому-нибудь подарим.
      _КАРАСИК_. Э... Так где же плавнички?
      _МОТЫЛЕК_. А крылья? Давайте их сюда!
      _КОТЕНОК_. Как, разве когда даришь, нужно еще что-нибудь и давать?
      _КАРАСИК_. А как же!
      _КОТЕНОК_. А мы этому еще не научились. Мы умеем только дарить.
      _МОТЫЛЕК_. Вот новости! Ты только послушай, что они говорят, Карасик!
      _КАРАСИК_. Послушай, послушай, Мотылек! Да они нас попросту обманули!
      _КОТЕНОК_ и _ОДУВАНЧИК_. Обманули!
      _МОТЫЛЕК_. Я как раз перелетал чертополохи... Во сне, конечно...
      _КАРАСИК_. И?..
      _МОТЫЛЕК_. И меня разбудили.
      _КОТЕНОК_ и _ОДУВАНЧИК_. Кто разбудил!?
      _КАРАСИК_. Да как вам сказать... Кое-кто пообещал плавнички...
      _МОТЫЛЕК_. Да-да, я проснулся на том же самом месте - мне как раз пообещали крылья...
      _КОТЕНОК_ и _ОДУВАНЧИК_. Кто пообещал?!
      _МОТЫЛЕК_. Нашлись умельцы... Да, Карасик?
      _ОДУВАНЧИК_. Слышишь, Котенок, ведь это мы с тобой умельцы, мы пообещали...
      _КОТЕНОК_. Как? Я совсем не умею обещать! Я нечаянно. Извините.
      _ОДУВАНЧИК_. И меня тоже.
      _КАРАСИК_. Извинить-то мы извиним...
      _МОТЫЛЕК_. Только теперь уж ничего не поделаешь - обещания нужно выполнять.
      _КОТЕНОК_. Я... Мы не умеем выполнять.
      _МОТЫЛЕК_. Значит, нужно учиться.
      _КОТЕНОК_. Я люблю учиться.
      _КАРАСИК_. Давай-давай, учись. А я пойду досмотрю сон. Нужно в конце концов выяснить: чем там все у меня кончилось. *(Исчезает.)*
      _МОТЫЛЕК_. Да и я, может быть, еще успею до утра перелететь через чертополохи. *(Исчезает.)*
      _КОТЕНОК_ и _ОДУВАНЧИК_. Не расстраивайтесь! Мы еще выполним свое обещание! Честное слово.
      _КОТЕНОК_. Что ж ты меня не предупредил? Я бы ничего им не обещал. Подарили себе на голову! Что же делать?
      _ОДУВАНЧИК_. Ты знаешь, Котенок, кажется, я придумал. Давай что-нибудь... придумаем. А?
      _КОТЕНОК_. Ура! Давай! Только давай сначала пошепчемся!
      _ОДУВАНЧИК_. Давай.
      _ Шепчутся. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Тайна. Тс-с!
      _ОДУВАНЧИК_. Тс-с! Тайна!
      _КОТЕНОК_. Давай еще немного пошепчемся!
      _ОДУВАНЧИК_. Давай.
      _ Продолжают шептаться.
      _ _Конец первого действия_
      ------------------------------------------------------------------------------
      _ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ_
      _ Котяра и Муха. ___
      ____ _МУХА_. Отлежал бока, соня?
      _КОТЯРА_. Ни глазом, ни лапочкой. В засаде сидел. Думаешь, интересно? Попробуй.
      _МУХА_. Какие новости?
      _КОТЯРА_. Плохие. Не выспался.
      _МУХА_. Молодец. Все их разговоры можешь не пересказывать, наверняка какая-нибудь глупость. Доложи, что понял.
      _КОТЯРА_. Докладываю: ничего не понял. Был в засаде.
      _МУХА_. Зачем же ты туда залез?
      _КОТЯРА_. Зачем! У нас, котов, такая повадка.
      _МУХА_. Так ты не слышал ни слова?
      _КОТЯРА_. Обижаешь! У нас, котов, очень хороший слух... Вот с памятью у нас немного... того...
      _МУХА_. Хоть одно слово вспомни?
      _КОТЯРА_. М... У нас его еще очень часто повторяют?!
      _МУХА_. "Обещание"?
      _КОТЯРА_. Вот-вот. И еще одно слово... Его говорят, когда врут.
      _МУХА_. "Честное слово"!
      _КОТЯРА_. Вот-вот. Вот об этом они и разговаривали.
      _МУХА_. Кто бы подумал... Ты бы подумал? - Такое маленькое, но такое зловредное семечко залетело к нам из-за чертополохов!
      _КОТЯРА_. Ты о чем?
      _МУХА_. Погоди, это цветочки. Будут и ягодки.
      _КОТЯРА_. Не люблю, когда говорят двусмысленности! Не понимаю.
      _МУХА_. И понимать тут нечего: что посеешь, то и пожнешь.
      _КОТЯРА_. Что посеешь?
      _МУХА_. Посеешь ветер...
      _КОТЯРА_. А что пожнешь?
      _МУХА_. А пожнешь бурю... Что посеешь, то и пожнешь!
      _КОТЯРА_. А почему пожнешь не то же самое, что посеешь?
      _МУХА_. Кто знает, что в конце концов вырастет на нашей обильной почве...
      _КОТЯРА_. Что?
      _МУХА_. Ну, Котяра!..
      _КОТЯРА_. Ну, Муха!.. Ну... нужен план! Как от этого спастись. Вот.
      _МУХА_. Надо же, сообразил. Ладно, давай пошепчемся?
      _ Исчезают. Кастрюля и Башмак. ___
      ____ _БАШМАК_. Доброе утро. Все громыхаешь?
      _КАСТРЮЛЯ_. Гремлю помаленьку. Ну что, стерлась ночь, а?
      _БАШМАК_. Никуда не делась - стерлась. И день сносится, никуда не денется. Все проходит: утро, день, вечер, ночь...
      _КАСТРЮЛЯ_. Так у нас повелось исстари...
      _БАШМАК_. Лишь мы никогда не сносимся.
      _КАСТРЮЛЯ_. Мы - неодушевленные предметы.
      _ Мотылек и Карасик. ___
      ____ _КАРАСИК_. А у меня будут золотые плавнички!
      _МОТЫЛЕК_. А мне обещали крылья!
      _БАШМАК_. Ну что ты скажешь - только стоит о чем-нибудь начать мечтать - тут же тебя перебьют!
      _КАСТРЮЛЯ_. Найдут - и обязательно перебьют. Обязательно!
      _КАРАСИК_. Если бы ты знал, Мотылек, как мне надоели эти два старых нытика!
      _МОТЫЛЕК_. Карасик, мне больше всего надоел этот хромоногий!
      _БАШМАК_. Но-но! Будь вы немного повнимательнее, давно бы заметили, что я, между прочим, левый!
      _КАСТРЮЛЯ_. А я всегда бываю права!
      _КАРАСИК_. А у меня будут плавнички!
      _МОТЫЛЕК_. А у меня - крылья!
      _КАРАСИК_. Я уплыву отсюда!
      _МОТЫЛЕК_. Я улечу отсюда!
      _БАШМАК_. Подумаешь! А мы лучше мечтаем. Верно, Кастрюля?
      _КАСТРЮЛЯ_. Еще как лучше! Вам так и не снилось!
      _КАРАСИК_. Попробуйте. Покажите.
      _МОТЫЛЕК_. Не получится!
      _БАШМАК_. Ах, так? Ну, глядите... Я!.. Я!..
      _КАСТРЮЛЯ_ *(подсказывает).* Так мечтаю...
      _БАШМАК_. Так мечтаю!..
      _КАСТРЮЛЯ_ *(подсказывает).* Что...
      _БАШМАК_. Что!..
      _МОТЫЛЕК_. Все?
      _БАШМАК_. Все.
      _КАРАСИК_. Понятно.
      _КАСТРЮЛЯ_. Небось, завидно? Давай, Башмак, еще про то, как сносится день?
      _БАШМАК_. И день сносится, и...
      _КАРАСИК_. Подожди. Ты мечтаешь неправильно. Так не мечтают.
      _БАШМАК_. Нет, мечтают.
      _МОТЫЛЕК_. Ты помечтай о главном.
      _КАСТРЮЛЯ_. Это я мечтаю о главном: все снашивается, все приходит в упадок и разрушение, все теряет свой блеск!..
      _КАРАСИК_. Башмак, скажи честно: что в тебе самое главное?
      _БАШМАК_. Мысли.
      _КАРАСИК_. Нет, Башмак. Главное в тебе - это подметка.
      _БАШМАК_. Подметка.
      _МОТЫЛЕК_. А в тебе, Кастрюля?
      _КАСТРЮЛЯ_. Душа.
      _МОТЫЛЕК_. Нет, Кастрюля. Главное в тебе - это крышка.
      _КАСТРЮЛЯ_. Крышка!
      _МОТЫЛЕК_ и _КАРАСИК_. Вот об этом и мечтайте.
      _КАСТРЮЛЯ_. Крышка.
      _БАШМАК_. Подметка.
      _КАРАСИК_. Плавнички.
      _МОТЫЛЕК_. Крылья.
      _КАРАСИК_. Туда, где синее море!
      _МОТЫЛЕК_. Туда, где высокие сосны!
      _БАШМАК_. Я не могу устоять на месте!
      _КАСТРЮЛЯ_. Во мне все кипит!
      _БАШМАК_ *(неожиданно).* В поход!!!
      _ВСЕ_. В поход! В поход! В поход!
      _БАШМАК_. Мы будем шагать в ногу!
      _ВСЕ_. В ногу!
      _КАСТРЮЛЯ_. Мы будем громыхать песней!
      _ВСЕ_. Песней!
      _КАРАСИК_. Мы будем идти за солнцем!
      _ВСЕ_. Солнцем!
      _МОТЫЛЕК_. Мы переберемся через чертополохи!
      _ВСЕ_. Через!
      _ Складывается песня. ___
      ____ _БАШМАК_. В ногу.
      _ВСЕ_. В ногу.
      _КАСТРЮЛЯ_. Лейся, песня!
      _ВСЕ_. Песня!
      _КАРАСИК_. Здравствуй, солнце!
      _ВСЕ_. Солнце!
      _МОТЫЛЕК_. У нашей мечты есть крылья!
      _ВСЕ_. Крылья!
      _ Под песню уходят. Котяра и Муха. ___
      ____ _КОТЯРА_. Какие дураки! Им ни за что не перебраться за чертополохи!
      _МУХА_. К вечеру солнце сядет, они собьются с дороги!
      _КОТЯРА_. Они не умеют видеть в темноте!
      _МУХА_. В темноте они наступят друг другу на ноги! Передерутся! Перессорятся!
      _КОТЯРА_. Нападут друг на друга!
      _МУХА_. Переругаются!
      _КОТЯРА_. Перегрызутся!
      _МУХА_. Повернут назад! Им не перебраться за чертополохи!
      _КОТЯРА_. Собьются с дороги! Солнце сядет!
      _МУХА_. Они обманутся!
      _КОТЯРА_. Вернутся! Р-раз! Р-раз! Р-раз! Разругаются! Вот так!
      _МУХА_. Перессорятся! Вот так!
      _ Увлекаются. Начинают драться. ___
      ____ _КОТЯРА_. Р-раз! Р-раз! Р-раз! Раздразнятся!
      _МУХА_. Нападут! Обманутся!
      _КОТЯРА_. Спрячутся.
      _МУХА_. Укусятся
      _КОТЯРА_. Мой единственный глаз!
      _МУХА_. Моя единственная шестая нога!
      _ Перестают драться. ___
      ____ _КОТЯРА_. Котяра хороший, хитрый, ловкий, трусливый... Успокойся, убери лапочку, опусти хвост, спрячь коготочки, открой глазик. Не открывается... Ну, хорошо. Тогда мурлыкни... Муррр... Дураки все!
      _МУХА_. Теперь видишь - наш первый план провалился. Зря шептались.
      _КОТЯРА_. Вижу! Ничего не вижу! Темнота кругом... Они не умеют видеть в темноте. Я теперь, кажется, тоже. Зачем ты меня укусила?
      _МУХА_. Скоро наступит ночь. Солнце сядет. Пока не поздно, нужно их всех перессорить. Нужно украсть их дружбу.
      _КОТЯРА_. Я всегда готов что-нибудь украсть.
      _МУХА_. Тогда поступим так: я маленькая, я полечу за Карасиком, Мотыльком, Башмаком и Кастрюлей. Нападу на них в темноте, перессорю. Дружба у них маленькая, я смогу ее украсть. А ты, Котяра, оставайся тут, с Котенком и Одуванчиком. У них дружба большая.
      _КОТЯРА_. Я люблю воровать большое.
      _МУХА_. Ну, пока.
      _КОТЯРА_. Давай, давай, проваливай. Не маленькие, справимся. С чего лучше начать справляться? Нужно напасть, вот что. Подкрасться и напасть. Нет, у Котенка хороший слух, он, пожалуй, подслушает, как я подкрадываюсь. Лучше я сам что-нибудь подслушаю. Что? Все уже слышано-переслышано. Тут нужно действовать. И действовать хитро. Нужно... соврать. Но что? Небось сразу догадаются, что я вру. А нужно соврать так, чтобы они поверили. Что бы такое им соврать? А вот что - совру-ка я им правду! А? По-моему, этого еще никто никогда не врал. Да! Подкрадусь и совру. Нет, нападу и совру! Нет, еще лучше обману и совру! Подкрадусь... Обману... Не те слова! Тьфу! Лучше честно пойти, не подкрадываясь, во весь рост. Честно пойти и... соврать. Тогда они ни о чем не догадаются. Да! Эх, Котяра-Котяра... Такого и Муха не смогла бы придумать. Ну уж ладно, иди. - Ну иду. - Ну иди же, иди. - Ну иду, иду. Все.
      _ Одуванчик и Котенок. Котяра. ___
      ____ Эй! Я совершенно не собираюсь с вами дружить! Мне это не интересно! Мне это скучно! (Только бы где-нибудь не напутать и не соврать, а не то догадаются!) А вот пока вы тут шепчетесь и договариваетесь, Карасик и Мотылек уже пошли за плавничками и крыльями. (Кажется, в первый раз в жизни говорю правду. Волнуюсь. Оказывается, правда щекочет нервы!) Да, так вот... Пока вы тут договариваетесь, злая Муха полетела туда. Сейчас она их всех перессорит. И украдет их дружбу. Дружба у них маленькая, от нее сразу ничего не останется. И они не достанут плавнички и крылья. Солнце сядет, они собьются с дороги. Не видать им счастья, как своего хвоста! (Тут, кажется, я соврал. Вот он хвост. А ну, как не поверят?!)
      _КОТЕНОК_. Золотые плавнички?!
      _ОДУВАНЧИК_. Крылья?!
      _КОТЯРА_. Они погибнут! Они собьются с дороги!
      _КОТЕНОК_. Собьются!
      _ОДУВАНЧИК_. Погибнут!
      _КОТЯРА_. Видите - уже наступил вечер. Да-да. Честное слово!
      _ОДУВАНЧИК_. Честное слово! Мы же дали им честное слово!
      _КОТЯРА_. Видите - солнце садится. Они не умеют видеть в темноте!
      _КОТЕНОК_. Но я умею!
      _КОТЯРА_. Они собьются с дороги!
      _КОТЕНОК_. Но я не собьюсь!
      _ОДУВАНЧИК_. Беги, Котенок! Разыщи их, покажи им дорогу!
      _КОТЕНОК_. Бегу! А как же ты?
      _ОДУВАНЧИК_. Я буду светить вам! Беги! Беги, Котенок, беги, не оборачивайся!
      _КОТЕНОК_. Но ведь это называется - спасаться!
      _ОДУВАНЧИК_. Беги Котенок, не теряй времени!
      _КОТЕНОК_. Но ведь это называется - оставлять!
      _ОДУВАНЧИК_. Прощай, Котенок! Не оборачивайся! Беги!
      _ Котенок убегает. _
      _КОТЯРА_. Кх! Кх! Даже неловко. Слеза навернулась. Прощальная сцена. Украденная дружба.
      _ Ночь. Котенок. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Не оборачиваться! Не оборачиваться! Бежать только вперед! Спасать маленькую дружбу ради дружбы большой. Бежать. Только вперед. Вперед. Не оборачиваться. Не оставлять. Не спасаться. Не подкрадываться. Не обманывать. Бежать вперед. Бежать... Бежать... Я устал. Не уставать! Я отчаялся. Не отчаиваться! Бежать... Бежать... Я, кажется, плачу. Не плакать! Бежать... Бежать...
      _ Нестройные голоса в темноте. Песня распадается. ___
      ____ _БАШМАК_. В ногу...
      _КАСТРЮЛЯ_. Лейся, песня...
      _КАРАСИК_. Солнце...
      _МОТЫЛЕК_. Крылья...
      _ Башмак, потом остальные. ___
      ____ _БАШМАК_. В ногу. В ногу. Я давно шагаю один.
      _МОТЫЛЕК_. Меня отдавили. На меня наступили.
      _КАРАСИК_. Меня толкнули.
      _КАСТРЮЛЯ_. На меня напали в темноте.
      _БАШМАК_. Мы сбились с дороги.
      _КАСТРЮЛЯ_. Мы не догромыхали своей песни.
      _МОТЫЛЕК_. Опустились крылья.
      _КАРАСИК_. Померкло солнце.
      _БАШМАК_. В ногу? Какой смысл шагать в ногу, если в темноте ничего не видно.
      _КАСТРЮЛЯ_. Какой смысл громыхать в темноте песней.
      _МОТЫЛЕК_. Разве можно идти за солнцем, которое спряталось?
      _БАШМАК_. В ногу... не стоит.
      _КАСТРЮЛЯ_. Песенка... спета.
      _МОТЫЛЕК_. Крылья... помяты.
      _КАРАСИК_. Солнышко... скрылось.
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Печальный финал. Опечаленное войско. Далекая победа и бесславный конец. Хи-хи-хи.
      _ Котенок. ___
      ____ _КОТЕНОК_. _Мы снова будем шагать _в ногу!
      _БАШМАК_. В ногу!
      _КОТЕНОК_. Мы снова будем громыхать песней!
      _КАСТРЮЛЯ_. Песней!
      _КОТЕНОК_. Взошло новое солнце!
      _КАРАСИК_. Солнце!
      _КОТЕНОК_. У нашей мечты есть крылья!
      _МОТЫЛЕК_. Крылья!
      _ Песня вновь складывается. ___
      ____ _КОТЕНОК_. В ногу!
      _ВСЕ_. В ногу!
      _КОТЕНОК_. Песня!
      _ВСЕ_. Песня!
      _КОТЕНОК_. Солнце!
      _ВСЕ_. Солнце!
      _КОТЕНОК_. Крылья!
      _ВСЕ_. Крылья!
      _МУХА_. Следом!..
      _ Чертополохи. ___
      ____ _БАШМАК_. Все-таки мы дошли. Спасибо тебе, Котенок. Вон они стоят.
      _КАСТРЮЛЯ_. Какие страшные! Злые! Колючие!
      _КАРАСИК_. Друзья! Сегодня во что бы то ни стало мы должны перебраться на ту сторону. Давайте забудем все наши ссоры!
      _МОТЫЛЕК_. Давайте попросим, чтобы они нас пропустили. Может быть, они только на вид такие жестокие, а на самом деле - добрые. Так бывает, я знаю.
      _КОТЕНОК_. Пустите нас. Эй, чертополохи!
      _ВСЕ_. Чертополохи!
      _КАРАСИК_. Мне кажется, они нас не слышат. Они о чем-то беседуют между собой?
      _ Все прислушиваются. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Да они просто молчат. Они нас не понимают!
      _МОТЫЛЕК_. Там для нас откроется совсем-совсем другой мир!
      _ВСЕ_. Мир!
      _КАРАСИК_. Там для нас будет другая жизнь!
      _ВСЕ_. Жизнь!
      _БАШМАК_. Пустите нас туда!
      _КАСТРЮЛЯ_. Пожалуйста!
      _ Все прислушиваются. _
      _КОТЕНОК_. Они нас не слышат!
      _БАШМАК_. Какая тишина... Мне страшно!
      _КАСТРЮЛЯ_. Меня знобит!
      _КОТЕНОК_. Смотрите, свет гаснет. Вперед!
      _КАРАСИК_. Соберем все силы!
      _МОТЫЛЕК_. Соберем лучшее, что в нас есть!
      _БАШМАК_. Вперед!
      _ Безмолвная сцена. Штурм. Муха. ___
      ____ _МУХА_. Ну вот, так и знала. Все-таки полезли. Тут вам не пройти. Мне отсюда все видно.
      _БАШМАК_. Вперед!
      _МУХА_. Тут вы заблудитесь. Поискали бы лучше другое место!
      _КАСТРЮЛЯ_. Вперед!
      _МУХА_. Это безобразие! Вы исколетесь, изранитесь, изорветесь. На что это будет похоже?
      _МОТЫЛЕК_. Вперед!
      _МУХА_. Ну, не буду мешать. Не знаю, не знаю... Просто не могу понять. Оглянитесь, посмотрите, что вы оставили. Тут вы хоть привыкли, а там может быть хуже. Ты, Карасик, привык к своему болотцу. А ты, Мотылек, так и не успел свить себе кокон на зиму. Не говоря уже о вас, Башмак и Кастрюля. Вы-то чего полезли? Вам-то чего не хватало? Жили себе мирно, тихо. Куда вас понесло? Ай-яй-яй, Котенок! Оглянись, может быть, там твой лучший друг пропадает!
      _ Все останавливаются. ___
      ____ _КОТЕНОК_. Не оборачиваться! Не оглядываться! Не сомневаться!
      _МУХА_. Глупо. Вы не прошли еще и половины пути. Да-да. Мне отсюда очень хорошо видно. Более того, за этими чертополохами стоят другие, еще более злые и колючие. Предупреждаю!
      _МОТЫЛЕК_. Колючие...
      _КАРАСИК_. Злые...
      _БАШМАК_. Ай, я укололся!
      _КАСТРЮЛЯ_. Я поцарапалась!
      _КАРАСИК_. Я зацепился!
      _МОТЫЛЕК_. Я поранился!
      _МУХА_. Назад! Назад!
      _КОТЕНОК_. Вперед! Нам совсем немного осталось!
      _БАШМАК_. Кто тебе это сказал?
      _КАСТРЮЛЯ_. Откуда ты знаешь?
      _КАРАСИК_. Муха, если мы свернем чуть-чуть в сторону, может быть, нам там будет легче?
      _МУХА_. Возьмите немного вправо.
      _БАШМАК_. Тут легче. Сюда! Сюда!
      _МУХА_. Еще правее!
      _КАСТРЮЛЯ_. Тут не так колется! Ко мне!
      _МУХА_. Ну, еще чуть-чуть!
      _КАРАСИК_. Здесь совсем легко! Сюда, друзья!
      _КОТЕНОК_. Вперед!
      _МОТЫЛЕК_. Выбрались!
      _КОТЕНОК_. Помойка!..
      _ВСЕ_. Помойка!!!
      _МУХА_. Хи-хи-хи! Убедились? Ну, а теперь снова постройтесь в колонну и шагом марш. Запевай!
      _БАШМАК_. В ногу.
      _КАСТРЮЛЯ_. Лейся, песня.
      _КАРАСИК_. Здравствуй, солнце.
      _МОТЫЛЕК_. У нашей мечты есть крылья.
      ___ Рассвет. Котяра и Одуванчик. _
      ____ _КОТЯРА_. Всю ночь я его караулил. Всю ночь сидел в засаде. Которую уже ночь не сплю. Достается... Однако, каков результат? Поседел. Да не я, - он поседел. Тут, пожалуй, поседеешь - лучший друг смылся. Сколько в жизни несправедливости, подумать только!.. Кругом! Где же Муха? Каков-то у нее улов? Поглядим... Мой-то - сиял всю ночь. Разве можно так разбрасываться? Предупреждал я его: не смей светить! Все без толку. Целую ночь горел. Вот результат. Граждане, большая просьба: уходя, выключайте свет! (Это я к теме подбираюсь!) Даже смотреть на него страшно - так переменился всего за два дня: с начала был зеленый, потом желтый, а теперь уже седой. Даже мне его жалко. Можно ли так? Граждане, уходя... Ах, я уже об этом предупреждал. Какой ужас! Впрочем, именно этого я и добивался. Не так ли? Нет, что бы там ни было, а говорить правду немножко жутковато... А ну, как тебя вот так?! А ну, как сам ты вот так всю ночь?! А? И глаз не сомкнул! Все светил, светил... Ах, да, об этом я уже рассказывал. Обождем Муху. Обрадуем. Пусть посмотрит. Нет, лучше на него все-таки не смотреть. Какой ужас! Граждане, что бы там ни было, а говорить правду немножко... Ах, и этим соображением я уже поделился? Ну что ж, ничто не ново под луной. Все было. Все сказано. Теперь хоть тресни. Хоть пополам! (Это я, кажется, на тему вышел.) Ну, ладно, по-простому, по-нашенски... все равно никто не услышит: будем жить. Сказать-то в сущности больше нечего. Вот ведь дожил - приступ откровенности, а поделиться не с кем. Все ношу в себе. Жизнь, называется... Жизнь... Родить родили. А дальше? Да и как родили? - Просто выкинули. Барахтайся. Ну и... Ну и барахтаюсь. Приходится. А кому не охота барахтаться? Ему? Так ведь никто его не просил, даже не уговаривал. Честное слово. Попробовали бы поуговаривать меня. Не знаю, не знаю, что бы из этого получилось... Сам барахтаюсь, сам и соображаю. И ни до кого нет никакого... Разве что только намекнуть? Да нет, обойдутся. Вот так. Хорошо врезал? Надолго запомнят Котяру! Запомнят, как же, жди. Отошел - и тут же забыли. Как и не жил вовсе, не барахтался. Ладно, перебьемся. Сами с усами. Таких, как я, много. А таких, как он - на одной лапе пересчитать можно. То-то же. Ну вот, кажется, они возвращаются. Шаги. Дождался. Меня тут не... А почему это, собственно, "не"? Уж это-то именно моя заслуга. Какой, однако, ужас. И в чем только жизнь у него еще держится?! Что, если и ее?.. А?
      _ Муха. ___
      ____ _МУХА_. Ага. Ага. Я говорила. Я была права. Я везде летала, все видела. Они очень хрупкие создания. Какой эффект! Только ночь разлуки - и уже совсем седой. Одна ночь. А если бы две? Или даже лучше три?! Ну, что, Котяра, ты неплохо тут без меня поработал. Молодец. Хвалю. За верную службу я тебя, пожалуй, награжу. Там, знаешь, в овражке, у гнилого бревна валяется сухая рыбья голова. Можешь съесть.
      _КОТЯРА_. Спасибо. Только не раздувай из себя слона, Муха. Ладно? Исчезаю... *(Прислушивается.)* Нет, сначала хочу поглядеть на трогательную встречу друзей. Может, опять слеза прошибет.
      _МУХА_. Погляди, погляди.
      _ Котенок, Башмак, Кастрюля, Карасик, Мотылек с песней. ___
      ____ Ну, что, герои? Что, Котенок? Где твой друг? А ты, Карасик. Где твои золотые плавнички? Мотылек, ты достал новые крылья? Хи-хи-хи! Что же вы замолчали? Так лихо пели, пока шагали по дороге: "В ногу! Песня! Солнце! Крылья!" Посмотрите на себя - чего вы добились!? Примолкли...
      _ВСЕ_. Обманула!
      _КОТЕНОК_ *(Одуванчику).* Ты молчишь? Я вернулся. Почему ты молчишь? Твой свет лился всю ночь. Я видел дорогу, когда у меня устали глаза. Но меня обманули. Ты слышишь, Одуванчик?
      _МУХА_. Конечно нет. Он оглох от горя!
      _ОДУВАНЧИК_. Слышу...
      _КОТЕНОК_. Скажи что-нибудь, поругай меня.
      _ОДУВАНЧИК_. ...если у тебя отважное сердце_..._
      _КОТЕНОК_. Сердце!
      _ОДУВАНЧИК_. ...даже если ты рожден на помойке...
      _КОТЕНОК_. Если!
      _МУХА_. Заткните уши, не слушайте, он бредит!
      _КОТЯРА_. Ну вот, слеза прошибла. Полегчало.
      _ОДУВАНЧИК_. ...даже если тебя обманули...
      _КОТЕНОК_. Обманули!
      _МУХА_. Он говорит глупости!
      _ОДУВАНЧИК_. ...если ты видел дорогу...
      _КОТЕНОК_. Дорогу!
      _МУХА_. Он умирает! Умирает!
      _БАШМАК_. Все умирает.
      _КАСТРЮЛЯ_. Все теряет свой блеск.
      _БАШМАК_. Плавнички...
      _КАСТРЮЛЯ_. Крылья...
      _ОДУВАНЧИК_. ...вокруг меня все так изменилось...
      _МУХА_. Это мир! Хи-хи-хи!
      _ОДУВАНЧИК_. Мир... Я так люблю... Что мне так режет глаза?
      _МУХА_. Это свет. Хи-хи-хи!
      _ОДУВАНЧИК_. Свет... Я так люблю... Мне больно!
      _МУХА_. Это жизнь. Хи-хи-хи!
      _ОДУВАНЧИК_. Жизнь... Я так люблю...
      _МУХА_. Все. Умер. Скончался. Погиб на посту!
      _ОДУВАНЧИК_. Душно! Дунь не меня, Котенок!
      _КОТЕНОК_. Сейчас! Сейчас! *(Дует.)*
      _ Белая метель. ___
      ____ _МУХА_. Облетел!
      _КОТЯРА_. Осыпался!
      _БАШМАК_. _Стерся_!
      _КАСТРЮЛЯ_. _Сносился_!
      _КОТЕНОК_. Прости меня! Ты слышишь? Прости!
      ГОЛОС _ОДУВАНЧИК_А. ...если у тебя отважное сердце... даже если ты рожден на _помойке_... если ты видел дорогу...даже если тебя обманули...
      _КОТЕНОК_. Я слышу! Я понял! У меня отважное сердце!
      _КОТЯРА_. Куда ты, Котенок!?
      _МУХА_. Постой, постой!
      _БАШМАК_. Прощай!
      _КАСТРЮЛЯ_. Котенок!
      _КАРАСИК_. Не оборачивайся!
      _МОТЫЛЕК_. Беги!
      _КОТЕНОК_. Вперед!
      ______ _Сердце, в ногу! Лейся, песня! Ярче, солнце! Крылья! Если!_ ____