Вандар

Вал Кон удобно устроился в кресле, откинул голову на спинку, закрыл глаза и сознательно отключился от всех звуков, которые раздавались в тех местах дома, где находились Хакан и его отец. Он проверил свой пульс и частоту дыхания и обнаружил, что все они находятся в пределах нормы для состояния отдыха. Контур бездействовал — в конце концов, рассчитывать было нечего, поскольку задание было завершено три дня тому назад — и его мысли были ясными. Его статус соответствовал тому, каким должен быть агент в превосходном состоянии.

Не спеша, сохраняя спокойствие, он постарался найти уровень выключателя и сам выключатель.

Он отметил сопротивление — мигание, которое можно было счесть свойством Контура, — и некоторое учащение дыхания.

Он терпеливо выровнял дыхание и вывел логическую структуру на первый план сознания.

«Задание выполнено. У агента нет необходимости находиться в состоянии постоянной готовности. Выключатель существует, и его действие уже было проверено. Нет оснований считать, что в этом случае он не сработает».

Сопротивление исчезло. Вал Кон почти мгновенно добрался до уровня выключателя и нашел устройство, созданное им в себе на корабле Точильщика с помощью упражнений Л-апелеки, которым его научил Точильщик. Он перенес все свое внимание на уровень выключателя, сосредоточился только на нем, а потом потянулся…

Пульс резко участился, и он привстал с кресла, сжимая подлокотники, задыхаясь. Глаза его были открыты, но их взгляд был обращен внутрь, где Контур оценивал Вероятность Выполнения Задания в 0,03.

— Кори?

Тут он вскочил на ноги и стремительно повернулся к тому, кто к нему вторгся. Сердце перешло на нормальный ритм, цифры ВВЗ перед внутренним взором погасли.

Хакан держал в руках две кружки, от которых поднимались тонкие струйки пара. Он протянул Вал Кону одну из них:

— Хочешь чая?

— Спасибо.

Вал Кон принял кружку, снова сел в кресло и посмотрел на молодого человека, в мягких голубых глазах которого ясно отражалась тревога.

— Можно мне с тобой поговорить, Кори? О… о том, что случилось.

О бое. Вал Кон наклонил голову. Хакан уселся напротив него, и на его лице появилось выражение облегчения. Он уставился в свою кружку.

— В газетах пишут, что мы герои, — проговорил молодой музыкант.

Эта информация не была новой. Четыре принца, которые приезжали в Джилл за последние три дня, чтобы пожать им руки, говорили то же самое. Это же заявил и командующий отряда ополчения, который явился, чтобы зачистить территорию. Вал Кон ждал продолжения.

Хакан поднял взгляд. Усы у него печально обвисли, а глаза смотрели так пристально, как это только возможно при близорукости.

— А ты ощущаешь себя героем, Кори?

Вал Кон мягко ответил:

— Хакан, откуда мне знать?

— Угу. — Хакан снова устремил взгляд в свой чай. — Я чувствую себя отвратительно. Я… — Тут он снова поднял глаза — и оказалось, что они полны слез. — Я убил трех человек. Трех! — Он стал смотреть в окно. Голос его стал едва слышным. — Скольких убил ты?

Память подсказала ему точную цифру.

— Больше трех. — Вал Кон сделал глоток чая. — Ты поступал правильно, Хакан, ты выполнил свой долг. Кроме трех убитых, ты ранил многих и не дал им вступить в бой. Помни, что ты был вооружен только охотничьим ружьем…

— Вот именно! — страстно откликнулся Хакан. — В том-то и дело! У меня было такое чувство, будто я охочусь, а не… Один парень, он… бежал через кусты, и я знал, что он собирается перепрыгнуть через ручей, и я просто дожидался его, Кори. Отслеживал его, словно оленя. И когда он прыгнул, я… — Тут его голос сорвался, но страсть помогла ему договорить. — Он прыгнул, и я его убил. А потом я переключился на следующего парня. И я даже ничего не почувствовал, только подумал, что с этим я уже разобрался…

Холодная голова в бою и реакция пилота. Корригирующая операция для устранения близорукости и недолгая подготовка — и из него получился бы неплохой агент. Вал Кон не спеша пил чай.

— Ты был в ополчении. Тебе не говорили, что в бою придется убивать? — Он помолчал. — У тебя есть охотничье ружье. Ты говоришь, что раньше охотился и убивал.

— Но не людей! — прошептал Хакан. — Я никогда раньше не убивал человека, Кори.

— А! — Вал Кон всмотрелся в красноватые глубины чая. «Почему он пришел с этим ко мне? — раздраженно подумал он. И тут же сам себе ответил: — Ты был агентом-командиром. К кому еще ему обратиться?»

— Это… прискорбно, — медленно проговорил он, продолжая изучать свой чай, — что в бою приходится убивать людей. Было бы лучше, если бы никому никогда… не нужно было… убивать других. — Он вздохнул, пытаясь отыскать идеи, которые не должны были бы казаться такими призрачными. В своих идеях он не ощущал убежденности, хоть и знал, что где-то в самой глубине своего сознания верит в них со страстью, сила которой равна переживаниям Хакана. — То, что ты сделал… Когда тот человек прыгнул и умер… у него было большое оружие… тяжелое и скорострельное. Это так?

— Ты его видел? Угу, он нес пулемет. Мне один раз пришлось стрелять из такого в ополчении. Превращает мишень в решето.

— Так. Представь себе этого человека с этим оружием, и еще одного, чтобы прикрывать его сзади, — и представь его на главной улице в Джилле. — Он поднял взгляд, увидел, что Хакан слегка позеленел, и довел цепочку рассуждений до конца. — Один человек с одним пулеметом — скольких людей он бы убил? Людей, которые не имели оружия, не были солдатами… или… детей, продавцов. Фру Трелу. Кем.

Он подался вперед и дотронулся до плеча своего собеседника. Похоже, сейчас требовался именно такой жест.

— Ты все сделал правильно, Хакан. Я не вижу, что ты мог бы сделать лучше — после того, как решил нарушить мой приказ и остаться.

Хакан по-настоящему улыбнулся, хотя уголки его губ еще немного дрожали.

— Ну а что мне оставалось делать? Мири была в доме, и ты туда пошел, спокойный такой — с одним только ножом… Я решил, что самое малое, что я могу сделать, это… отвлечь их внимание. Занять тех парней, которые оставались вокруг дома, чтобы им не пришло в голову зайти внутрь. Дать тебе и Мири шанс выйти живыми.

— И ты своей цели добился. Ты остался жив в бою. Ты нашел в себе способности, о которых не подозревал. И все это хорошо, Хакан. — Вал Кон неловко шевельнулся в кресле. — Ты спросил меня… Я никогда не встречал героев. Я не знаю, что ощущает герой. По-моему, не важно, сколько именно людей ты убиваешь. По-моему, только звери убивают без жалости, даже когда нет иного выхода — только убивать. И еще… ты не играл на своей гитаре, Хакан. Когда у меня… бывали неприятности… раньше… я обнаружил, что музыка… помогает. Дай музыке помочь — разобраться в случившемся.

— Мы оба не играли, — согласился Хакан. — Наверное, это неплохая мысль… — Он сделал над собой усилие, и на этот раз улыбка у него получилась гораздо более уверенной. — Нам ведь еще надо готовиться к фестивалю. — Он наклонил голову. — Отец сегодня на заседании совета. Я приглашу Кем на ужин, а потом мы могли бы порепетировать, ладно?

Репетировать? Музицировать? Реакция была отмечена как паническая — и была подавлена.

— Хорошо…

Хакан пристально посмотрел на него:

— Может, мы могли бы заехать захватить Мири. Готов биться об заклад: она уже на стенку лезет, живя с фру Трелу и фру Бригсби.

Мири? К панике добавилось еще что-то — и было так же быстро подавлено.

— Спасибо, Хакан. Не думаю.

Наступило молчание. Выражение лица молодого музыканта стало непонятным.

— Ну, хорошо, дружище. Но если ты передумаешь…

— Спасибо, Хакан.

Просторы вселенной

Курьерский корабль вышел в нормальное пространство на краю системы, ведя передачу на всех частотах. Передав сообщение трижды, он нырнул обратно в гиперпространство.

На Филомене Чивер Мак-Фарланд изумленно воззрился сначала на передатчик, а потом — на своего нанимателя:

— Ваш родич?

Пат Рин йос-Фелиум повернул к нему невозмутимое лицо. Его карие глаза были бездонными и непроницаемыми.

— Йос-Фелиум в родстве с йос-Фелиумом, конечно. Вы сможете решить эту проблему? Как скоро?

Чивер стремительно соображал.

— Если я все сделаю по инструкциям, то можно будет повернуть примерно в полночь. Но я могу срезать кое-какие углы, чтобы мы отправились раньше.

Пат Рин приподнял ровные брови.

— Я не предвижу необходимости спешить, пилот. Продолжайте свою работу. — У выходного люка он повернулся и слегка поклонился. — Пожалуйста.

Дверца люка закрылась, и он ушел.

В противоположном секторе Шадиа Не-Зейм резко выпрямилась в кресле пилота, включила следящее устройство, определила координаты корабля — и потеряла его, поскольку он тут же ушел в Прыжок.

«Отличное пилотирование, Шадиа, — сказала она себе. — Тебе бы следовало у него поучиться. Ну и что теперь?»

Нахмурившись, она внесла в вахтенный журнал новую запись.

В штабе на Невлорне приняли сообщение — а два корабля охраны стремительно вышли из построения и бросились вслед курьеру. Однако вскоре пришелец растаял — вместе с одним из кораблей охраны. Второй медленно развернулся и направился обратно в строй.

— Мы его потеряли, — сообщил по общей связи жизнерадостный юный голос. — Но Ча Лор сидит у него на хвосте.

Клонак тер-Мьюлин зарегистрировал происшествие, а потом воспроизвел сообщение курьерского корабля. Когда в конце вахты пришел его сменщик, ветеран все еще продолжал хмуриться.

— Только что принято сообщение по широкому лучу, кэп. — Расти протянул распечатку, чуть наклонив вперед свой плотный корпус. — Я подумал, вам это будет интересно.

— Поклон, Расти? Похоже, Лина учит тебя этикету.

— Пытается время от времени.

Радист пристально смотрел на него, и его лицо и аура выражали тревогу. Шан принял шуршащий лист и посмотрел на сообщение.

«Внимание Внимание Внимание. Все члены, сторонники, помощники и союзники Хунтавас по получении данного сообщения и впредь будут оказывать помощь, поддержку и услуги сержанту Мири Робертсон, гражданке Земли, и командору разведчиков Вал Кону йос-Фелиуму, гражданину Лиад, в случае необходимости прерывая свою деятельность. Повторяю: помощь и поддержка Мири Робертсон и/или Вал Кону йос-Фелиуму безусловна и имеет высший приоритет.

Повторение сообщения…»

— Как мило, когда о тебе заботится стайная черепаха, — пробормотал Шан, чувствуя, как у него холодеет сердце. Он поднял голову и улыбнулся встревоженному Расти. — Переправь, пожалуйста, это сообщение по узкому лучу моей сестре, Расти.

— Да, сэр. — Он секунду поколебался, а потом выпалил: — Все в порядке?

— Все в порядке, — ответил Шан, словно успокаивал ребенка. — Хунтавас взяли моего брата и его даму под свое крыло — что, ты должен признать, предпочтительнее, чем когда на тебя объявлена охота по всей галактике.

— Ну да…

На круглом простодушном лице ясно читалась неуверенность. Шан сжал плечо Расти.

— Старина, мой брат попал в заварушку. — Он встряхнул сообщением. — Похоже, счеты подведены.

— Так что все в порядке, — заключил его собеседник, просветлев.

— Все в порядке, — подтвердил Шан.

Провожая взглядом Расти, он и сам не мог сказать, были ли его слова правдой или ложью.

Вандар

— Но это же… — Сидевшая на пассажирском месте Кем повернулась так, чтобы видеть его лицо. — Хакан, Кори и Мири ведь женаты! Как она могла остаться с фру Трелу и позволить Кори жить у тебя?

Хакан пожал плечами.

— Капитан ополчения нас разделил и велел оставаться на месте. По-моему, они не поняли, что Кори и Мири женаты. А Кори только пробормотал что-то насчет того, что теперь она в безопасности. — Он с трудом вспомнил тот момент. — По-моему, самой Мири это не слишком понравилось.

— Надо думать! — Кем обеспокоенно посмотрела на своего жениха, решила, что разговор на любую тему лучше, чем очередной приступ совершенно нетипичного для Хакана молчания, и предложила, чтобы они по дороге домой заехали за Мири. — Тогда им просто придется поговорить друг с другом.

— Я спросил Кори, не заехать ли мне за Мири. Он сказал, что время неподходящее. — Вглядываясь в дорогу сквозь усиливающийся снегопад, Хакан сбросил скорость у поворота. — Не надо в это лезть, Кемми, — неуверенно проговорил он. — Кори очень напряжен, и я… Война имеет свои последствия. Он сам знает, что ему делать — и чего не делать.

— Ладно, — тихо отозвалась Кем.

Хакан проехал по подъездной дороге и выключил мотор. Он секунду сидел, сжимая пальцами рулевое колесо и глядя на вихри снега и серое небо.

— Кем? — проговорил он. А потом он быстро повернулся, и его сильные пальцы осторожно сжались у нее па запястье. — Кемми, я по тебе скучал.

— Я тоже по тебе скучала, Хакан. — Она помедлила. Ей было очень неловко, но она твердо знала, что пришло время говорить правду. — Я хочу, чтобы мы больше никогда не расставались.

Его лицо разгладилось, а улыбка получилась почти такой же яркой, какой была раньше. Но потом он снова стал серьезен.

— Нам надо о многом поговорить. Но сегодня… давай просто побудем вместе, хорошо?

— Хорошо. Мне это нравится.

Кем улыбнулась, и Хакан смущенно откашлялся.

— Ну… Пойдем посмотрим, что за безобразие устроил нам на ужин Кори.

Ужин Кори был произведением искусства. Он превратил обычные мясо и овощи в экзотические блюда, чуть пряные и удивительные. Хакан достал бутылку отцовского вина из осеннего отжима, и трапеза прошла настолько приятно, насколько может быть приятной трапеза для молодой девушки в обществе двух почти безмолвных джентльменов.

Кори со слабой улыбкой и поклоном выслушал комплименты по поводу своего кулинарного искусства. Как всегда, он очень уклончиво ответил на вопрос, где научился так готовить, и замолчал, как только Кем перестала спрашивать.

Вино помогло Хакану немного расслабиться, и когда послеобеденные фрукты были съедены, а посуда аккуратно поставлена в мойку, он уже очень походил на того Хакана, которого Кем знала. Телефонный звонок, которым замур Мельтц сообщил своему сыну, что останется ночевать в Джилле, не желая пускаться в дорогу под сильным снегопадом, похоже, помог ему восстановиться окончательно. Он широко улыбнулся Кем:

— Кажется, тебя тоже отрезал снегопад, киска. Если, конечно, ты захочешь.

— Хакан!

Она кивком указала на Кори, но тот, похоже, был целиком поглощен отмыванием суповых тарелок. Улыбка Хакана стала еще шире.

— Эй, Кори! Оставь все это до завтра, друг. После завтрака мы втроем все быстро перемоем. А сейчас нам надо порепетировать! До фестиваля осталось совсем немного!

Кори повернулся, и на его перерезанном шрамом лице Кем прочла тревогу.

— Хакан…

Но Хакан схватил ее за руку и потащил по коридору в гостиную, насвистывая на ходу.

Кори бесшумно вошел в гостиную, когда Хакан уже начал настраивать гитару.

— Садись за инструмент, дружище, и пусти дым из клавиатуры!

— Хакан… — снова начал Кори, но тот с ухмылкой прервал его быстрым перебором.

— В чем дело? Играть разучился?

— Нет…

— Ну, так чего ты ждешь?

Гитара начала плести сложный узор аккордов. Спустя секунду Кори прошел за рояль, сел на табурет и поднял крышку.

Он так долго сидел, подняв руки над клавиатурой, что Кем уже подумала, не откажется ли он играть. Но потом, очень осторожно, словно ожидая не музыки, а взрыва, он прикоснулся к клавишам и негромко сыграл несколько гамм.

Гитара перешла на ритм, называвшийся «Бит Байли». После секундного колебания рояль подхватил свою партию.

Кем откинулась в кресле, не сводя глаз с лица Хакана, приготовившегося отдаться музыке. Ее жених неожиданно нахмурился — а ее собственные уши запротестовали.

Она повернулась и изумленно посмотрела на Кори. Рояль послушно издавал ноты, нужные и в должном темпе. Кем почувствовала, что с технической точки зрения мелодия сыграна безупречно: даже безумный зигзаг звуков, который обычно заставлял Кори качать головой, получился правильно, безукоризненно.

Но это играл не Кори! В музыке не было радости, горячности, тонких оттенков. Так могла бы сыграть музыкальная шкатулка, а не такой музыкант, как Кори.

Кем беспокойно шевельнулась в кресле, подумывая, не пойти ли ей к роялю, чтобы заставить его перестать. Но потом она замерла и наклонила голову — за роялем и гитарой она уловила еще какой-то звук.

Видя, как все сильнее хмурит брови Хакан, она тихонько встала с кресла и пошла, чтобы открыть дверь.

В круге желтого света на крыльце стояла крошечная фигурка. Капюшон куртки был откинут, и рыжие волосы припорошил снег.

— Мири, ветров ради! Да ты же совсем закоченела! — Кем схватила подругу за руку и втянула в дом, вглядываясь в темную дорогу. — Как ты сюда добралась?

— Пришла пешком, — спокойно сообщила Мири.

Кем изумленно уставилась на нее:

— От Бригсби? В такой снегопад? Мири…

Мири пожала плечами:

— Я пришла повидать Кори.

— Да, моя хорошая, но ты же могла нам позвонить! Хакан бы за тобой съездил. Давай мне свою куртку, ты ведь промокла насквозь! Что это на тебя нашло?

— Я пришла повидать Кори, — повторила Мири и крепко обняла Кем. — Не суетись, Кем. Тут же недалеко. И там, откуда я родом, такой снег бывает… еще как часто!

Она вздрогнула и повернула голову в сторону гостиной.

— Хакан с Кори репетируют, — робко начала Кем, но Мири прервала ее, стремительно повернувшись обратно.

Ее серые глаза стали огромными.

— Он так не играет!

Кем беспомощно развела руками и снова заметила снег в волосах подруги.

— Иди к огню, — приказала она, радуясь тому, что хоть эту проблему можно легко решить. — Сейчас я принесу тебе горячего чаю с виски. Тебе повезет, если ты не подхватишь просто чудовищную простуду!

Мири слабо улыбнулась и направилась к гостиной.