– Екатерина Арагонская! – благоговейно прошептала Абигайль, дрожащими пальцами вынимая сокровище из коробки.
Потом она быстро отыскала нужный ключ. Дверь открылась в освещенный зал, и, когда ее глаза привыкли к свету, она без всякого труда нашла дорогу в свою комнату.
Первым делом Абигайль бросилась к туалетному столику. Ее очень беспокоила предстоящая встреча с сестрой Кэри, и зеркало только усилило ее беспокойство. Выглядела она хуже некуда. В лесу к одежде прилипли листья, а поднимаясь по лестнице, она, казалось, собрала там всю пыль, даже в волосах застряли клочья паутины.
Абигайль торопливо умылась, надела платье со скромным вырезом, тщательно расчесала волосы. Удовлетворенная своим внешним видом, она, крадучись, спустилась по лестнице. Миссис Спурджен, кажется, уже проснулась, Абигайль слышала приглушенные голоса Веры и Эванс. Тихо пройдя в картинную галерею, Абигайль открыла витрину с антикварными вещами, чтобы добавить к коллекции миниатюр найденную Екатерину Арагонскую, когда сзади раздался пронзительный голос:
– Немедленно положите это назад, или я подниму весь дом!
Абигайль испуганно уронила стеклянную крышку витрины, придавив себе пальцы, и вскрикнула от боли.
– Поделом тебе! Гримсток! Гримсток, немедленно сюда!
Глава 14
Повернувшись, Абигайль увидела высокую молодую женщину в очень элегантном черно-белом платье, отделанном прекрасными кружевами. Без сомнения, это была сестра Кэри Уэйборна. Тот же цыганский оттенок кожи, хотя она явно не загорала на солнце. Большие, серые, как у брата, глаза, такой же аристократический нос и твердый подбородок. Рот довольно большой, женственный, волосы причесаны с изящной простотой. Высокомерные манеры.
– Я ничего оттуда не брала, – робко сказала Абигайль. – Наоборот, я положила.
– Вздор! – отрезала мисс Уэйборн. – Я видела, как вы крали эту миниатюру.
Абигайль побледнела, но глаза у нее гневно сверкнули.
– Я не крала, – твердо произнесла она. Вошла экономка, заламывая руки.
– Гримсток, я только что поймала эту женщину на краже. Думаю, мы должны позвать мирового судью. Пошлите Джереми.
– Я не крала, мисс Уэйборн ошибается, – повторила Абигайль. – Немедленно позовите сюда мистера Уэйборна.
Бедная экономка была в замешательстве.
– Делайте, как я говорю! – приказала Джульет. – Иначе это плохо кончится для вас.
Миссис Гримсток поспешно вышла, и Абигайль с раздражением повернулась к бесцеремонной женщине:
– Мисс Уэйборн, вы не имеете права так обращаться с моими слугами и угрожать им.
– С вашими слугами?
– Да, моими слугами, – ледяным тоном повторила Абигайль. – Я арендовала у мистера Уэйборна этот дом со всем его содержимым. И пока я арендую его, все слуги здесь мои, и я не позволю вам так с ними обращаться.
– Понимаю. Значит, вы и есть знаменитая мисс Смит?
– Вряд ли я знаменита.
– Я в самом деле преувеличиваю, – вежливо согласилась Джульет. – Мой кузен Хорас мимоходом упоминал о вас. Кажется, ваша мать – одна из дербширских Уэйборнов. Правильно?
– Да.
– И… которая же она из дербширских Уэйборнов?
– Анна, – ответила Абигайль, с каждой минутой все больше раздражаясь.
– Конечно. И ваш отец – дипломат. Любопытно, что я не могла обнаружить в Лондоне ни одного вашего следа, мисс Смит.
– Как я уже сказала, мисс Уэйборн, я не знаменита.
Тут вернулась миссис Гримсток, правда, не с мировым судьей, а с хозяином Танглвуд-Мэнора.
– Привет, – весело сказал Кэри, игнорируя отвратительную враждебность, повисшую между сестрой и его тайной новобрачной. – Вижу, наши кузины встретились. Кузина Абигайль, моя сестра Джульет.
– Мисс Смит хотела присвоить несколько твоих миниатюр, – сладким голосом сказала Джульет. – Не желаешь их пересчитать, чтобы убедиться, все ли она вернула?
Кэри ни разу не видел Абигайль такой разъяренной. Она выглядела, безусловно, опасной.
– Ты обвиняешь Абигайль в воровстве? Не слишком ли это нахально с твоей стороны? – резко спросил он.
– Я знаю, о чем говорю. Со зрением у меня все в порядке, – заявила ему сестра.
– Я нашла Екатерину Арагонскую, – раздраженно сказала Абигайль. – А когда собиралась положить ее в витрину, вошла мисс Уэйборн и начала меня обвинять.
– Так вы нашли бедную, выброшенную за ненадобностью Екатерину! – с улыбкой воскликнул Кэри, подходя к витрине. – Большая удача, обезьянка.
– Я нашла ее в той коробке, под старыми ключами. Хотя стекло треснуло, я не думаю, что это повлияет на ее стоимость, если вы его замените.
– Видишь, Джульет? Ты сильно заблуждалась. Кузина Абигайль собрала всю мою коллекцию. Благодаря ей у меня теперь Генрих VIII, все его жены и все его дети.
– Очень рада за тебя, – равнодушно бросила сестра.
– Полагаю, ты должна извиниться перед Абигайль, – сурово произнес Кэри.
– Прошу меня извинить, мисс Смит, – холодно ответила Джульет, прибавив к словам реверанс.
– Извинения приняты, – чопорно сказала Абигайль.
– Великолепно, – обрадовался Кэри. – Значит, все улажено. Вы еще станете друзьями. Я знаю. Джульет поживет здесь несколько дней, кузина Абигайль. Надеюсь, все будет в порядке. Она не помешает, к тому же в понедельник вы едете в Лондон.
– О, вы нас покидаете? – осведомилась Джульет. – Какая жалость. А мне так хотелось узнать вас поближе, мисс Смит.
Кэри нервно засмеялся.
– Джульет, ты слишком добра. Вы не находите, Абигайль?
– Да, она просто ангел, – вежливо заверила Абигайль. Глаза Джульет сверкнули.
– Теперь я хотела бы пойти в свою комнату, – сказала она и выплыла из галереи, словно негодующая королева.
Абигайль гневно смотрела на Кэри.
– Простите сестру, у нее трудное время. Она только что разорвала помолвку с герцогом Оклендом и совершенно несчастна. Ты ведь можешь потерпеть ее несколько дней? Обещаю до твоего возвращения из Лондона отправить ее отсюда. Когда ты думаешь вернуться?
Абигайль сразу отвлеклась. В конце концов, Джульет ничто по сравнению с предстоящим суровым испытанием. Рыжий Ритчи вряд ли обрадуется, узнав, что единственная дочь вышла замуж без его ведома и согласия за абсолютно неподходящего человека.
– Я думаю… во вторник или среду. Возможно, раньше, если мой отец отречется от меня.
– Хочешь, чтобы я поехал с тобой?
– Нет, Кэри. Сомневаюсь, что он, как я в свое время, будет потрясен твоей красотой и очарованием.
Кэри пожал плечами.
– Значит, вторник или среда? Боюсь, мне не хватит времени, чтобы вставить французские окна, – заметил он, и Абигайль засмеялась.
Поднявшись к себе, Абигайль увидела, что Полли выносит ее вещи из комнаты.
– Что ты делаешь?
– Мисс Уэйборн говорит, что эта комната нужна ей для горничной, – прошептала бледная Полли. – Я пыталась… – Девушка умолкла и тряхнула головой, будто прогоняя неприятные воспоминания. Абигайль поняла, что мисс Уэйборн, должно быть, пресекла в своей обычной манере даже признаки неповиновения служанки.
Мисс Уэйборн сама вышла в зал, чтобы отослать Полли.
– О, кузина Смит! Как видите, я устроила свою горничную в комнате рядом с моей, но в шкафу оказалась куча непривлекательной старой одежды. Возможно, если вы посмотрите… то найдете что-нибудь получше серого мешка, который на вас. Я, кажется, видела ярко-зеленое платье, оно вам пойдет…
– Это мои вещи, мисс Уэйборн, – спокойно ответила Абигайль, – и, я уверена, вам это известно.
Джульет удивленно раскрыла глаза.
– Ваши? О, кузина Смит! Что вы должны обо мне подумать! Но Фифи уже почти устроилась, и теперь неудобно снова переносить вещи. А поскольку вы нас в понедельник оставляете, возможно, навсегда…
Абигайль проглотила гордость. Она все равно не имела ни малейшего желания занимать комнату по соседству с этой испорченной особой.
– У меня и в мыслях не было причинять неудобства вашей служанке. Напротив, я рада, что она устроилась в моей комнате. Я уверена, ей там будет удобно, к тому же она рядом с хозяйкой, что очень важно.
Спокойный, разумный ответ явно разочаровал мисс Уэйборн, которая готовилась к спору.
– Вам незачем пресмыкаться передо мной, – сказала она. – Вы ничего этим не добьетесь. Возможно, мой брат изголодался по обществу здесь в деревне, но, уверяю вас, он все же не так отчаялся, как вы думаете.
– Простите?
– Да будет вам. Я тоже умею изображать на лице невинность. Мы обе знаем, что вы за ним охотитесь. У меня есть полный отчет моего кузена Хораса. Я говорю это лишь для вашей пользы, дорогая моя. – Джульет задумчиво похлопывала щеткой для волос по бедру. – У моего брата особый талант влюблять в себя глупых молодых девушек, но если вы думаете, что он когда-нибудь ответит на ваши чувства, то заблуждаетесь. К тому же он практически обручен с моей близкой подругой, леди Сереной Калверсток. У нее безупречное происхождение и значительное состояние. Она красива и элегантна. Так что вы напрасно теряете время. Лучше оставайтесь в Лондоне, где вы можете рассчитывать на предложение человека, имеющего профессию. Доктора, адвоката или архитектора. Но мой брат – джентльмен. Он никогда не опозорит себя женитьбой на ком попало.
– Моя мать…
– Оставьте. Может, вы убедили моего брата, но меня вам не убедить. Да, Анна Уэйборн была, хотя в книге Барка нет упоминания о ее браке.
– Только потому, что ее семья отказалась принять моего отца.
– Не поймите меня превратно, – сказала Джульет. – Я считаю, что с вашей стороны весьма умно представить себя в таком прелестном образе. Как Уэйборн я польщена. И не имею намерения разоблачать вас. Даже пожелаю вам удачной охоты. Но оставьте в покое моего брата. Тут я тверда. Мой вам совет, возвращайтесь в Лондон и возьмите что сможете.
Удовлетворенная своим превосходством, Джульет вошла к себе в комнату и с улыбкой закрыла дверь.
Кипя от гнева, Абигайль перебралась в детскую к Пагглс.
За обедом разговор вела одна мисс Уэйборн, пресекая любую попытку Кэри вовлечь в беседу остальных дам. Абигайль открывала рот лишь для того, чтобы проглотить ложку супа, и отказывалась смотреть на мужа и свою золовку.
– Помнишь такого-то? – спрашивала Джульет брата.
– Разумеется, – отвечал Кэри, затем поворачивался к другим гостям: это такой-то и такой-то.
– Знаешь, он попал в совершенно ужасную переделку!
Далее следовало подробное описание переделки. Когда «такой-то» наконец выпутывался из своей переделки или же его история была исчерпана, Кэри пытался сменить тему. Но Джульет прерывала его важными новостями о другом «таком-то». Во время десерта мисс Уэйборн в конце концов обратила внимание на других леди, по крайней мере на двух из них. Игнорируя Абигайль, она сочувственно выслушала историю о пропавшем попугае миссис Спурджен и важно согласилась, что он был очень смелой и умной птицей. Затем она повернулась к миссис Нэш:
– Мы с вами прежде не встречались?
– Вряд ли, мисс Уэйборн, – выразила сомнение Вера. – Мы вращаемся в разных кругах.
– А я уверена, что встречались, – настаивала Джульет, пристально глядя на Веру, которой было явно не по себе от подобного внимания.
– Моя сестра уверена, что знает всех, – извиняющимся тоном сказал Кэри. – К твоему сведению, миссис Нэш – вдова молодого армейского лейтенанта.
– Вспомнила! – торжествующе улыбнулась Джульет. – Вы Кейт Хардкастл!
– А я думал, что миссис Нэш зовут Вера, – ответил Кэри.
– Да, – быстро сказала та, бросив ему благодарный взгляд. – Моя девичья фамилия Флетчер, а не Хардкастл.
– Глупости! Я имею в виду, что вы были Кейт Хардкасл в пьесе «Она склоняется, чтобы победить». Я видела вас на сцене. Кажется… два сезона назад. Мистер Рурк играл Тони Лампкина. Я не пропустила ни одного представления.
Миссис Нэш выглядела потрясенной.
– Я не актриса, мисс Уэйборн, я респектабельная вдова.
– А вы уверены, что говорите правду?
– Джульет! – грубо осадил ее Кэри.
– Что? Разве ты не видел пьесу? Как же звали актрису? Потом, кажется, она куда-то пропала. Интересно, что с ней произошло?
Абигайль наконец открыла рот.
– Полагаю, вы должны извиниться перед миссис Нэш, – холодно сказала она.
Джульет бросила на нее презрительный взгляд.
– Прошу прощения, миссис Нэш, – пробормотала она. – Но сходство поразительное.
Абигайль не сочла это извинением.
– Вера, простите бедную мисс Уэйборн. Она только что разорвала помолвку с герцогом Оклендом. Я уверена, что при столь мучительных обстоятельствах ее нельзя винить за скверный характер.
Джульет свирепо повернулась к брату:
– Ты ей сказал? Как ты мог, Кэри?
Кэри укоризненно посмотрел на Абигайль, но его новобрачная осталась невозмутимой. Пока сестра продолжала его ругать, Абигайль встала из-за стола и положила салфетку.
– Не помузицировать ли нам в гостиной?
На следующий день было воскресенье. Но когда Кэри позвал дам в церковь, появилась одна Вера. Миссис Спурджен заявила, что слишком больна, чтобы присутствовать на службе, а Джульет отказалась вылезать из постели. Миссис Нэш вернулась в свою комнату за перчатками, и Кэри с Абигайль ненадолго остались наедине.
– Где ты была прошлой ночью? – шепотом спросил он. – В твоей постели лежала неизвестная женщина, кажется, француженка.
Абигайль изумленно открыла рот. Она бы никогда не подумала, что он может прокрасться в дом, где находится его сестра. Она явно недооценивала его смелость, да и похоть тоже.
– Кэри! В моей комнате горничная Джульет!
Он засмеялся.
– Да, я знаю ее. Восхитительная девушка. Полагаю, для мадемуазель это был не первый опыт, и выглядела она довольно пресыщенной.
Абигайль похолодела.
– Ты не мог!
– Пришлось, – наивно сказал Кэри. – Мадемуазель ждала подношения настоящих подарков.
Тогда Абигайль сделала то, чего никогда в жизни не делала: изо всех сил ударила его. Она попала ему в плечо, не причинив никакого вреда.
– А что мне оставалось делать? – засмеялся Кэри. – Сказать «простите, я думал, вы Смит» и незаметно ускользнуть? Я заботился о твоей репутации. Я сделал это для тебя, обезьянка.
– Ты мог бы придумать что-нибудь поостроумнее. Шут! – гневно процедила Абигайль.
– Конечно, – согласился Кэри. – Я мог убедить ее, что ищу миссис Спурджен, но это чертовски затруднительно. А бедный премьер-министр! Я говорил ему, что он должен проявить свое уважение ее величеству. Он был готов. Представь его удивление, когда он вдруг обнаружил, что адресует столь пылкое уважение иностранному правительству.
К своей досаде, Абигайль улыбнулась.
– Встретимся позже? – спросил Кэри, еще больше понижая голос.
– Кэри, я не могу, – прошептала Абигайль.
– Но ведь завтра ты уезжаешь. Премьер-министр должен представить нечто важное на рассмотрение королевы. Это в государственных интересах.
Еще немного уговоров, и Абигайль сдалась.
– После ленча, – быстро пообещала она, ибо появилась Вера с извинениями и серыми французскими перчатками.
Утро понедельника настало слишком быстро.
Хотя Абигайль оставляла в Танглвуде большую часть своей одежды, хотя Кэри согласился, что Пагглс не стоит утомлять поездкой в Лондон, все равно часть вещей была еще не упакована. К тому же Абигайль не могла найти складную конторку, а ведь там, кроме письменных принадлежностей, лежали кое-какие личные вещи, которые она хотела взять с собой. После тщетных поисков в детской она решила, что конторка могла остаться в ее прежней комнате, где теперь устроилась горничная Джульет. Недовольно ворча, она пошла вниз.
В зале было темно. Двери обеих спален были закрыты. Только Ангел что-то усердно грыз под столом. Поставив свечу, Абигайль опустилась на колени.
– Ну и что на этот раз? – ласково спросила она. – Еще одна проволочная подвеска для картины? Или опять ржавый гвоздь? Дай сюда.
Ангел жалобно гавкнул и выпустил предмет изо рта. Абигайль протерла его платком и узнала табакерку, которую с такой важностью показывал всем капитан сэр Хорас. Крышка со скаковой коричневой лошадью на зеленом фоне эмали осталась неповрежденной. Зато на самой табакерке из чистого золота были вмятины от мощных челюстей терьера.
– Отвратительная собака! – воскликнула Абигайль. – Ангел, как ты мог?
Ее суровый тон явно оскорбил и привел Ангела в недоумение.
– Ладно, не расстраивайся, – вздохнула Абигайль, завертывая табакерку в носовой платок и опуская в карман. – Я возьму ее в Лондон, посмотрим, что с ней можно сделать.
– С кем вы разговариваете? – послышался ставший уже ненавистным голос. – Что вы делаете под столом?
Абигайль вылезла и, повернувшись, увидела мисс Уэйборн. На этот раз та была в стеганом бархатном халате пурпурного королевского цвета.
– Я прощалась с собакой, – пробормотала Абигайль, пока Джульет критическим взглядом окидывала ее простой желтовато-коричневый дорожный костюм. – Я хотела узнать, не проснулась ли ваша горничная. По-моему, когда я так неожиданно покинула комнату, то оставила там складную конторку.
– Я принесу, – холодно сказала Джульет. – Мы не позволим, чтобы вы что-нибудь забыли.
– Уверяю вас, что не забуду.
– Эта? – спросила мисс Уэйборн немного погодя.
– Благодарю вас.
Абигайль была рада, что заперла конторку. Она не исключала возможности, что невыносимая Джульет способна прочесть ее личные письма.
– Надеюсь, вы меня простите, что я не провожаю вас, – сказала Джульет. – Как видите, я не одета. Но я помашу вам из окна, хорошо? До свидания.
– Если она не уедет до моего возвращения из Лондона, я действительно позову судебного пристава. Хотя бы ради того, чтобы сохранить рассудок.
Кэри, делавший вид, что проверяет, хорошо ли привязаны сундуки к задку кареты, ухмыльнулся.
– Я намерен скучать по тебе, Смит. Пока не вернешься открыть сессию парламента, господин премьер-министр будет лишь тенью себя.
Абигайль вспыхнула.
– До свидания, кузина Смит! – кричала Джульет, высунувшись из окна верхнего этажа.
– Я так и сделаю, Кэри, – прошептала Абигайль, когда он подвел ее к дверце кареты и помогал сесть. – Я хочу, чтобы ее здесь не было.
Она села рядом с Верой и прикрыла колени меховой шкурой. Ангел неожиданно шмыгнул между ног Кэри, тщетно пытаясь запрыгнуть в карету. Он поднял его и посадил на колени Абигайль.
– Лучше взять его, Смит, – решительно сказал Кэри. – Иначе в ваше отсутствие он будет только безутешно выть.
К тому времени, когда почтовая карета свернула на дорогу, терьер уже довольно грыз перчатки Абигайль.
Утреннее путешествие было приятным, ибо миссис Спурджен почти всю дорогу спала. К обеду Абигайль высадила свою компаньонку и ее сиделку на Бейкер-стрит, а сама в одиночестве направилась в Кенсингтон.
В их особняке дворецкий сообщил, что отец ждет ее в китайской гостиной, и Абигайль сразу прошла туда, на ходу развязывая ленты капора.
Она распахнула черные с золотом лакированные двери… и застыла на пороге.
Рыжий Ритчи был не один в просторном салоне, переполненном всевозможными образцами китайского фарфора.
– Прошу меня извинить, – пробормотала она, когда двое мужчин повернулись к ней.
Отец и сам отличался значительным ростом, но рыжеволосый человек рядом с ним был просто великаном. Мятая одежда, хмурое лицо и отнюдь не красавец. Но когда в гостиную влетел Ангел, мальчишеская улыбка незнакомца сразу очаровала Абигайль.
– Вельш-терьер! – радостно воскликнул он. – Сто лет их не видел.
В следующую минуту он уже был на ковре, играя с собакой.
– Абигайль! – крикнул дочери Рыжий Ритчи. – Могу я представить тебе его светлость герцога Окленда?
Абигайль в изумлении смотрела на устрашающего великана. «И это герцог? Это герцог мисс Уэйборн?» – думала она, глядя, как его светлость резвится с Ангелом.
Герцог быстро встал и неловко поклонился.
– Зовите меня Джеффри, пожалуйста, – сказал он с приятным северным произношением.
– Фифи, ты не видела ту маленькую зеленую табакерку? – небрежно спросила Джульет, пока служанка придавала ее волосам естественный вид как бы слегка растрепанных ветром. – Я не могу ее найти, – прибавила она, подавляя кошачий зевок.
Тридцать минут спустя Джульет была уже в панике. Она вместе со служанкой тщательно обыскала всю комнату, затем то же самое они проделали в комнате Фифи. Закончив бесполезные поиски табакерки, Джульет пришла к неизбежному выводу и отправилась на поиски брата.
В отсутствие арендаторов Кэри опять стал хозяином дома, поэтому сидел в главном зале у камина и щелкал орехи за чтением газеты.
– Кто-то украл табакерку Хораса, – заявила Джульет. Кэри спокойно извлек ядрышко из скорлупы и бросил его в рот.
– Не кто-то, – возразил он. – А ты.
– Нет, дурак! Я хочу сказать, что кто-то украл ее у меня. И я думаю, мы оба знаем, кто именно.
– Ну и кто же? – прищурился Кэри.
– Разумеется, эта особа Смит. На твоем месте я бы проверила свои миниатюры.
– Абсурд! – резко сказал он. Сестра не удостоила его вниманием.
– Она не выйдет сухой из воды! Я найду ее и заставлю вернуть! – Перестав метаться по комнате, Джульет остановилась перед ним. – Ее адрес в Лондоне?
Кэри покраснел.
– Ты что, не знаешь? Боже мой, как ты нашел этих людей? Ты ведь не… не давал объявление?
– Нет, конечно, – раздраженно ответил Кэри. – Их рекомендовал мистер Лейтон, друг кузена Уилфреда. По-моему, он адвокат. Послушай, ты должна знать, что Абигайль… мисс Смит… пропади оно пропадом! Для начала – ее имя не Смит.
– Неужели? Я в изумлении.
– Ее отец – лорд Инчмери, следовательно, она… сестра Далиджа. – Он поежился, сообщая эти в высшей степени неприятные сведения. – Зато ее мать была Уэйборн. Она умерла, когда Абигайль была еще маленькой.
– Несчастный! – вздохнула Джульет. – Она совсем заморочила тебе голову. И у Далиджа нет сестры. Я знаю это, потому что никогда ее не видела.
– Это не доказательство. И Наполеона ты никогда не видела, но я совершенно уверен, что он существует.
– Теперь, чтоб ты знал, – безжалостно продолжала Джульет. – Леди Инчмери была до замужества Болджер, а не Уэйборн. Можешь посмотреть в любой книге пэров. И леди Инчмери жива. Я знаю, потому что я с ней знакома.
Кэри нахмурился.
– Абигайль не воровка.
Тут в комнату вбежала миссис Гримсток, заламывая руки.
– Сэр! – воскликнула она. – Серебро!
– Что с ним?
– Оно исчезло, сэр! – причитала экономка. – Я думала, его взяла Полли, чтобы почистить, но теперь вижу, что нет. Когда это она сама бралась за работу? Ножи, вилки, ложки, все исчезло!
– Боже мой, – насмешливо пробормотала Джульет. – Только не ложки!
Кэри выглядел как после удара в солнечное сплетение.
– А миниатюры? – чуть слышно произнес он.
Глава 15
Том Уоллер, сыщик с Боу-стрит, постукивая себя по носу, выслушивал жалобу Уэйборнов.
– Похоже на Мыльную Сью, – заявил он. – Вызывающая доверие обманщица. Чрезвычайно ловкая, изобретательная. Говорите, она сбежала с фамильной посудой?
– Да, – ответил Кэри, нервно играя тростью. – Все домашнее серебро и несколько ценных миниатюр. Серебро можно переплавить, так что я вряд ли увижу его снова.
– Я так любила бабушкину чашу для пунша, – упрекнула брата Джульет. – Если б я знала, что ты наводнишь дом вызывающими доверие обманщиками, я бы украла ее сама.
– Но миниатюры – иное дело, – продолжал Кэри. – Полагаю, в Лондоне много торговцев, которые специализируются на такого рода вещах. Неплохо бы начать отсюда, мистер Уоллер.
Сыщик поморщился.
– Она или заранее нашла покупателя, или придержит товар, пока не закончатся поиски. Тогда и начнет продавать их по одной или по две.
– Мне дали понять, что они намного дороже, когда составляют коллекцию.
– И кто же дал тебе это понять? Мыльная Абигайль? Я благодарю Бога, что изумруд Кэри хранится в фамильном сейфе в Лондоне. Не сомневаюсь, она прихватила бы и его.
Кэри громко застонал. Джульет побледнела.
– Боже мой! Ты показал ей изумруд, а потом держал в незапертом ящике, где любой мог его взять? – Она с отвращением покачала головой.
– Нет. Еще хуже. Я сам отдал его ей.
– Что ты имеешь в виду? – прищурилась Джульет. – Ты не мог этого сделать. О, ты хочешь сказать, что проиграл ей в карты? Я уверена – она мошенничала.
– Нет, я сам отдал ей, – многозначительно повторил Кэри.
– Ты имеешь в виду… Боже, ты что, обручен с этой особой?!
Кэри ощутил такой приступ дурноты, что вынужден был закрыть глаза.
– Я глубоко к ней привязан.
Джульет впала в потрясенное молчание. Том Уоллер раскрыл глаза от удивления.
– О, так жертва этот джентльмен? – спросил он. – Простите, мистер Уэйборн, у меня сложилось впечатление, что вы действуете от имени старшего родственника. Это обычное дело. Жертвами Мыльной Сью всегда становятся одинокие пожилые мужчины, соскучившиеся по женскому вниманию. Немного красоты, немного улыбок, и она уже кормит его со своей руки. Тут и начинается стрижка овцы. Но я никогда еще не слышал, чтобы ее жертвой стал молодой джентльмен.
Джульет ехидно засмеялась.
– Она даже не привлекательная, мистер Уоллер, – сообщила она. – Я-то, конечно, видела ее насквозь, а вот мой несчастный брат – полностью обманут.
– Она самая привлекательная девушка, каких я видел, – ответил Кэри, мрачно глядя в пространство. – Глаза у нее, как янтарь. Волосы цвета венецианского заката. А кожа будто спрыснута золотом.
Джульет покачала головой.
– Это веснушки, мистер Уоллер, и безобразная копна оранжевых волос.
– Иногда некрасивые – самые опасные, – сочувственно произнес сыщик. – Кому не дано красоты, должны полагаться на умственные способности.
– Она говорила, что наша кузина, – с излишним рвением сообщила Джульет. – Полная ложь, разумеется, но достаточно правдоподобная, чтобы одурачить моего слабоумного брата.
– Может, там есть старая больная мать или тетушка? – спросил мистер Уоллер.
– Там есть Пагглс, – нехотя признался Кэри.
– Что есть? – сморщила нос Джульет.
– Ее старая няня, ей около восьмидесяти лет. Мисс Смит оставила ее на мое попечение. Она вяжет мне красивый зеленый шарф.
– Я бы сказал, что Смит – не настоящее имя леди, сэр.
– Разумеется, – снова вмешалась Джульет. – Послушайте, а как насчет моей табакерки? Кэри, мне жаль, что ты был дураком, что позволил этой нелепой женщине обмануть тебя, но я-то ничего не сделала, чтобы это заслужить. Мистер Уоллер, крайне важно, чтобы вы нашли воровку и передали мне табакерку. Конечно, я заплачу, чтобы ее преследовали в судебном порядке.
– Джульет! Ведь ее сошлют на каторгу или повесят.
– Да. И что? – удивилась сестра.
– А то! – гневно ответил Кэри. – Если ты начнешь судебное расследование, – чего, естественно, не сделаешь, – обнаружатся кое-какие неудобные факты об этой чертовой табакерке. В результате мисс Смит может оказаться не единственной, кого повесят.
– Не будь дураком. Хорас не заплатит и пенни за мое преследование.
Тем временем мистер Уоллер перебирал бумаги на столе.
– Мне кажется, о табакерке я уже слышал, – пробормотал он. – Золото, эмаль, коричневая лошадь на крышке.
– Да, это она, – нетерпеливо сказала Джульет.
– Вчера один джентльмен заявил о пропаже сходной табакерки. Он клянется, что в субботу, когда он лег спать, она была у него под подушкой, но к утру пропала.
У Джульет хватило приличия, чтобы покраснеть.
– Очень странно. Когда вы найдете табакерку, – быстро сказала она, – вы должны немедленно принести ее мне, а не тому джентльмену. Конечно, вы получите вознаграждение. Скажем… я удвою ваш обычный гонорар.
Глаза мистера Уоллера благодарно сверкнули.
– Я понимаю, мисс Уэйборн. Я найду вашу Мыльную Сью, не беспокойтесь. И верну табакерку вам.
По мнению Кэри, он выглядел излишне энергичным.
– Эта женщина ни в коем случае не должна пострадать, – твердо сказал Кэри. – Если вы ее задержите, я хочу с ней поговорить. Вы не должны проявлять грубость, и, если она пострадает, я очень рассержусь, мистер Уоллер. Вы меня поняли?
Сыщик пожал плечами.
– Как вам угодно, сэр. Лайковые перчатки, сэр. Я вас понимаю. Буду обращаться с ней, словно она сбежавшая дочь герцога из королевской семьи. Не беспокойтесь. Хотя вы будете удивлены. Некоторые готовы доплатить за грубое обращение, если вы понимаете, о чем я. У меня хорошее описание воровки. Можете сказать о ней что-нибудь еще? Все, что поможет мне в поисках?
– Она любит поэзию, а также старые дома, – ответил Кэри.
– А также шотландское виски, – злорадно сообщила Джульет. – Моя горничная нашла в ее комнате бутылку. Еще у нее серый плащ, отделанный самой дорогой черно-бурой лисицей, каких я в жизни не видела. Полагаю, тоже краденая.
– Теперь, думая об этом, – пробормотал сыщик, – я действительно вспоминаю девушку, отвечающую такому описанию. – Он просмотрел другую стопку бумаг. – Ага, вот здесь. Конечно, имя не то. – Он доверительно понизил голос. – Пропало бриллиантовое кольцо у лорда Д. Воровка была хитрой, маленькой, рыжеволосой особой.
– Лорд Дерби! – воскликнула Джульет. – Она высоко взлетела, должна признаться.
– Нет, нет, не Дерби, – быстро поправил ее Уоллер. – Другой лорд Д.
– Дорчестер? Дархэм? Дарлинг? Донкастер? Девайз? – считала на пальцах Джульет. – Кого я забыла?
– Далиджа, – хмуро ответил Кэри.
Его одолевали противоречивые чувства. Потеря вещей привела его в ярость, но потеря Абигайль вырвала у него сердце. Он доверял ей, а она заплатила ему воровством. Он был разъярен и унижен ее предательством. Обычные чувства.
