Псилин – самая ценная вещь на острове, поэтому охранять ее приходилось постоянно.

Нам повезло. С одной стороны, наша грибница была небольшой, и нам не приходилось ежеминутно опасаться того, что на деревню нападут соседние банды. А с другой стороны, количества растущего псилина хватало, чтобы сводить концы с концами.

Чтобы добыть мякоть, грибницу приходилось разрезать. Из разреза сразу же начинал сочиться ядовитый газ. Скорее всего, газ представлял собой облако мелких спор. Это облако попадало в легкие, всасывалось в кожу и слизистые. Яд медленно заполнял организм.

Говорили, что от спор нельзя защититься. Какой бы плотной ни была одежда, рано или поздно ядовитые частицы просочатся сквозь ткань. Ходили слухи, что и скафандр не помогает.

Когда в организме человека накапливалась критическая масса спор, развивалась болезнь. Недуг сжигал человека изнутри очень быстро. Два-три дня – и страшная смерть.

Хотя средняя продолжительность периода накопления спор составляла около семи лет, для каждого человека максимальная масса яда была своей. Никто не знал, когда он заболеет. Порой у людей случались нервные срывы на этой почве. Кто-то принимался есть псилин, кто-то вешался, кто-то просто давал выход эмоциям и ревел по ночам.

Никто не знал, чем же этот уродливый гриб так ценен для начальства тюрьмы. Поговаривали, что из псилина производят сильный и дорогой наркотик. Вполне состоятельная версия, если учесть, на что шел начальник, чтобы заполучить мякоть грибницы.

Можно было, конечно, не травить себя и не собирать вещество, но природа острова являлась не самой благоприятной для земледелия и скотоводства. Скота тут, в общем-то, практически и не имелось. Говорили, что лишь на севере в одной деревне держат нескольких коз.

Жили охотой, собирательством и торговлей псилином.

До соседей быстро дошли слухи о том, что Лысый погиб, а в его деревне сменились хозяева. Несколько раз нам пришлось отбиваться от желающих поживиться за чужой счет, но бояться нас начали уже очень скоро.

Первые атаки на деревню закончились неудачей, а потом выяснилось, что Кед с одного удара убил Лысого – непобедимого, генетически измененного бойца. В конце концов нашу деревеньку стали обходить стороной.

Мы жили неподалеку от станции и поэтому всегда были в курсе событий, вербовали к себе приглянувшихся новичков. Естественно, делали это более цивилизованно, чем в свое время Лысый.

В обмен на псилин мы получали со станции не только еду и оружие. Также удавалось разжиться самогоном или услышать свежие новости из дома.

Узнав о судьбах тех людей, что теперь жили рядом со мной, я понял, что мне еще очень и очень повезло. Жизнь кидала почти всех. Кто-то попал сюда по глупости, кто-то из-за высокой любви, кто-то из-за неприязни к власти – таким людям я искренне сочувствовал. Но встречались и настоящие преступники. Один впоследствии зарезал своего соседа по домику, чтобы забрать у того теплую куртку. Другой воровал псилин и потом пытался продать его в одиночку, чтобы ни с кем не делиться. Таких Кед чаще всего убивал на месте.

Не скажу, что сдружился с кем-то, – я по натуре всегда был необщителен, но и врагов у меня не завелось. Приходилось идти на какие-то уступки. Быть жестким, но покладистым. Мягким, но не стелющимся…

Кед поначалу не обращал внимания на то, что многие из нашей деревни готовы отдать последнее, лишь бы получить спиртное. Я не был исключением. Тяжело смотреть в будущее, когда у тебя нет цели, а алкоголь, что ни говори, помогает.

Потом главарь запретил покупать самогон, а всех, кто не согласился с его решением, выгнал. Я, конечно, возражать не стал, но теперь у меня каждый день было жуткое настроение, да и желудок подводил – живот болел постоянно. Впрочем, я не исключал, что это начали действовать споры чертовой грибницы.

Как ни странно, я быстро сблизился с вожаком. Он согласился обучать меня искусству боя. Рассказывал, что всегда нужно уделять внимание не только силе мышц, но и стратегии поединка.

В этот день еще до полудня к деревне подошли два старика. После обыска их пропустили через ворота и проводили к Кеду. Я находился неподалеку и слышал последовавшую за этим беседу.

– Приветствую вас, мудрый предводитель Кед! – шамкая, проговорил один из пожилых людей. Оба носили длинные бороды и из-за этого казались похожими, словно братья-близнецы.

Кед точил нож о камень и чуть заметно кивнул, не отрываясь от своего занятия.

– Мы пришли в ваше селение для того, чтобы просить вас об избавлении, – старик выжидающе посмотрел на главаря.

Кед выпрямился, поиграл мускулами на груди.

– Вы о Колодце? Он далеко и не представляет для меня интереса.

– Да, мы о Колодце, мудрый предводитель…

– Говорите нормально, ребята, – перебил старика Кед. – Мы не в книжке про драконов. Красивые обороты тут не нужны.

– Хорошо, – кивнул пожилой человек и отступил.

Вперед вышел его спутник.

– Если бы мы не были наслышаны о ваших возможностях, мы бы не пришли к вам. Колодец действительно начинает надоедать все больше. Есть одна идейка. Нам надо обсудить это…

Что за Колодец? Я что-то такое слышал от старожилов, но так и не понял, какую опасность может представлять простая дырка в земле.

Кед позвал стариков в дом. Я остался снаружи и дальше уже не слышал их разговора. Вскоре гости покинули деревню.

– Кед, – обратился я к бывшему капитану, – чего они хотели?

Здоровяк, только что показавшийся из хижины, облокотился на стену и вытер лоб рукавом.

– Хотели, чтобы я спустился в Колодец и разобрался с гнездовьем тварей, которые прут оттуда.

– И что ты решил? – В голове нарисовался образ пещеры, усыпанной личинками мерзких существ.

– Да ничего! Я ж не больной, – улыбнулся Кед. – От нас этот Колодец далеко, опасности не представляет…

Я пожал плечами. Конечно же, Кед опять прав.

Из своей хижины вышла Полина. Ее живот уже стал заметен – оказалось, ее выслали сюда уже беременной.

Девушка была на самом деле очень странной и замкнутой. То ли сказались тяжелые условия детства, то ли компания, в которой она росла. Мое чутье иногда вырывало смутные эпизоды ее жизни до прибытия на остров. Какие-то неформалы, молодые люди и девушки в кожаной одежде, пьянки, наркотики, секс без разбора…

Интересно, как в нашем почти идеальном государстве могут существовать такие компании? Откуда берется столько наркоманов и преступников, если по визору все время твердят, что их почти не осталось?

Все очень просто. Правительство врет, а я не переношу вранья. Правительство скрывает подземные базы на Земле и проблемы на Полушке. Оно замалчивает нехватку рабочих на Заре. Скрывает, что на острове Забвение находится в сотни раз больше людей, чем принято считать…

Полина подошла ко мне:

– Я собираюсь за грибами пойти. Ты пойдешь?

Кед посмотрел на меня, затем на Полину, сделал какие-то выводы и молча ушел.

– Давай, – сказал я. – Бери корзину.

Полина скрылась за дверью и вскоре появилась с картонной коробкой в руке. Я успел взять из своей хижины подаренную мне Верой плетеную корзину.

Вера – женщина средних лет – оказалась на острове вместе с нами, она умело плела корзины, делала украшения из веток и коры. Почему только она не осталась работать при станции? Наверное, потому, что с первого взгляда влюбилась в Грега – того самого, что пытался перечить Кеду перед захватом деревни. Вот только Грег прекрасно проводил время с Ингой, совершенно не замечая рукодельницу.

Прямо мыльная опера…

– Куда пойдем? – спросил я у Полины.

– Давай к горам сходим, подальше от станции. Там вроде грибов много, – девушка, как обычно, тараторила и чуть не захлебывалась в словах.

Я сунул в сапог нож, прихватил еще и кинжал на всякий случай.

Мы прошли через ворота, преодолели ров по бревенчатому настилу и направились к лесу.

Недавно прошел дождь. Крупные капли срывались с листьев и норовили попасть за шиворот. Грибов на самом деле оказалось много. Не успели мы войти в лес, как увидели целую полянку лисичек. Первой грибы заметила Полина, но брать не стала, а лишь вопросительно посмотрела на меня. Девушка в грибах ничего не понимала. Бледную поганку не могла отличить от подберезовика.

– Это лисички, – сказал я. – Хорошие грибы, не червивеют…

– Их ведь даже червяки не едят, – засомневалась Полина, – они точно съедобные?

– Да, Полина! Успокойся.

Я чувствовал, что не просто так она решила сорваться со мной в лес. Не самое это безопасное дело – гулять в одиночку по лесным массивам. Здесь можно встретить кого угодно. От диких лесных собак до маньяков-убийц, в силу своей нездоровой логики выжидающих тут жертву. Да и соседи – люди из клана Жирного – всегда были готовы порезать наших.

Что-то беспокоило Полину. Она явно хотела поговорить вовсе не о грибах.

– Идем дальше? – спросил я, когда все лисички перекочевали с полянки в коробку девушки.

– Ага.

Мы молча продолжили путь. Собрали несколько подосиновиков, пару сыроежек, еще кучку лисичек. Начался пологий подъем – мы взбирались на холм.

Земля пошла каменистая, лес начал редеть. В центральной части острова возвышались горы. Большую часть времени их верхушки покрывал снег. Говорят, даже в этих скалах кто-то умудрялся выживать. По слухам, в каменных породах зияли многочисленные разломы – карстовые пещеры. В них-то и жили люди. В этих же разломах кое-где можно было найти места, обильно заросшие псилиновой грибницей.

Сети карстовых пещер встречались на острове и не только высоко в скалах. Наверное, таким подземным лабиринтом являлся, например, пресловутый Колодец.

Полина достала из внутреннего кармана бутылку с мутной жидкостью.

– Может, выпьем самогона?

Пить ни в коем случае было нельзя. Кед не потерпит этого. А выпить хотелось…

– Давай, – решился я. – А какой повод?

– Траур, – ответила Полина.

– В каком смысле?

– Кед запретил мне оставить ребенка при себе, – тяжело вздохнула Полина. – Сказал, что отнесет его на станцию сразу после родов.

Я опешил.

– Но почему?

– Скоро зима, лишняя обуза, лишняя еда. Он сказал, что ребенок все равно не выживет здесь… И я больше его не увижу…

– Не может быть, – я покачал головой.

– Выпей! – Полина отхлебнула из бутылки и протянула ее мне.

Я сделал два глотка и занюхал рукавом.

– Не понимаю. Почему Кед так с тобой?

– Ты что, до сих пор не видишь, что Кеду на все наплевать? – Полина отобрала у меня бутылку. – Кед хочет быть у руля, у него есть какая-то своя цель. А до меня и моей жизни Кеду дела нет!

– Я поговорю с ним! – сказал я. – Он совсем с ума сошел!

– Я пыталась говорить, – невесело усмехнулась Полина и отпила самогона. – Он ударил меня и послал домой. Сказал, что если я буду возмущаться, то он после родов выгонит меня вместе с Димой в лес.

– Димой?

– Я… Я так назвала будущего сына.

Я взял у Полины бутылку и бросил в кусты.

– Тебе вообще пить нельзя! Я сам поговорю с Кедом. Если он не послушает меня – уходи к станции. Там тебя должны принять!

– Ты уверен, Сережа?

– Уверен, – как можно тверже произнес я.

– Навряд ли я на станции буду кому-нибудь нужна. С ребенком в подоле…

Откуда во мне взялся этот героизм? Что особенного было в некрасивой Полине, похожей больше на парня, чем на девушку? Почему я защищаю ее?

Мне ведь вообще наплевать на это существование без будущего.

Я всего лишь хотел улететь на Край и работать на пользу нашей страны. А вместо этого прозябаю здесь, невиновный, преданный и втравленный в непонятную жестокую игру.

Нет, я все-таки поговорю с Кедом. Если не во имя себя, то во имя правды. Потому что Кед не имеет права бить женщин и решать, кому жить, а кому нет. Он ведь не бог, в конце концов!

И я в очередной раз понял, что вокруг не друзья. Все здесь нарушили закон, сознательно или бессознательно. Все были за чертой, а значит, им захочется переступить ее снова. И нельзя доверять никому.

Самогон ударил в голову.

Мы с Полиной пошли дальше. Лес почти закончился. Начались поросшие жесткой травой поля, кое-где разбавленные кустарником.

Впереди из зарослей кустов показался огромный камень, целая скала, принесенная сюда тающим ледником. Я ощутил, что за глыбой кто-то прячется.

– Полина, идем назад! Тут уже ни грибов, ни леса нет.

– Да, конечно, – девушка смущенно улыбнулась. – Чего-то мы и вправду к самым горам уже вышли…

Но спокойно уйти нам не дали.

Увидев, что мы разворачиваемся, из укрытия выскочили три грязных и сморщенных мужика. Хоть они и были вооружены, я подумал, что не в засаде они сидели, поджидая путников, – в такой глуши народ появляется редко. Мужики просто охраняли свои земли. Скорее всего, они просто жили где-то на склоне горы.

Я ощущал в бандитах жажду наживы, голод и похоть. Они радовались несказанной удаче – два путника, один из которых ко всему прочему еще и женщина! Меня собирались убить, а Полину – изнасиловать.

Но все равно, какими бы уродами мужики ни казались, прежде всего нужно попробовать завязать диалог.

– День добрый! – крикнул я незнакомцам. – Что вам нужно?

Мне не ответили. Один из мужиков вытащил погнутый нож, другие поудобнее перехватили дубины.

– Вы не против, если мы пойдем своей дорогой? – спросил я.

Мужики, заорав, кинулись ко мне и Полине.

Пока они бежали, я отшвырнул корзину, подхватил Полину под локоть и бросился наутек.

Хороший воин не тот, кто умеет и любит драться. Хороший воин, прежде всего, тот, кто побеждает без драки. Впрочем, хорошим воином я никогда не был. Просто сражаться с тремя дикими мужиками мне не особенно хотелось.

Полина, на удивление, бегала неплохо, и мы быстро оторвались от преследователей. Вскоре мы уже смогли сбавить темп и перейти на шаг.

Выйдя на склон оврага, мы стали решать, как теперь попасть в деревню. Девушке почему-то казалось, что нам нужно идти в другом направлении.

– Говорю тебе, нам туда! – я снова указал на сосновый бор с той стороны оврага. – Ты ведь вроде как доверяешь мне? Вот и поверь!

– Но когда мы шли к холмам, солнце было там! – упорствовала Полина. – Значит, теперь оно должно светить отсюда!

– Черт! – я начинал закипать. – За нами еще пять минут назад гнались какие-то уроды с дубинами. Думаешь, мы далеко от них сейчас? В общем, ты как хочешь, а я спускаюсь. Нам точно туда!

Я решительно пошел вперед, но неожиданно запнулся за корень и, упав на спину, покатился вниз по склону.

– Сережа! – в панике закричала Полина.

Матерясь и обдирая бока о кусты и камни, я тщетно пытался затормозить. Последнее, что я запомнил, перед тем как провалиться во тьму, был ствол сосны.

– Меня зовут Наблюдатель, – существо забавно морщится и трет щеку тонкой рукой.

– Сергей, – говорю я. Абсолютно не нервничаю, я ожидал встретить этого чужака. – Ты ведь все знаещь об Изначальных, не так ли?

– Да, – инопланетянин вздрагивает, я понимаю, что он так смеется. – Я ведь был в момент создания прецедента рядом с планетой. А потом был у вас. Я – Наблюдатель…

В моей голове что-то щелкает. Я что-то понимаю. Только ткань сна уже спадает с глаз.

Надо мной наклонилась встревоженная Полина. Оказывается, я лежал на траве, раскинув руки, и стонал. С помощью девушки мне удалось встать.

Я почти не запомнил, как мы вернулись. Жутко болела голова. Меня пару раз вырвало – похоже, что я заработал сотрясение.

По возвращении меня уложили спать в хижину, и проснулся я уже на следующее утро.

16.09.2216

Солнце стояло высоко, и я не понимал, почему никто до сих пор не разбудил меня. Сегодня ведь я должен был собирать из разлома подросший псилин.

Снаружи донеслись окрики и чей-то топот. Я невольно заволновался. С деревней что-то стряслось!

Я встал, и внутренности мои совершили сальто-мортале – желудок прыгнул к горлу и заставил согнуться. Изо рта текла желчь – в животе со вчерашнего дня ничего не осталось. Я преодолел себя и кое-как вышел на улицу.

На нас действительно напали. Бой еще не начался, но по мельтешению людей и отчаянным попыткам Кеда правильно выстроить их по периметру забора я определил, что дела плохи. Селением овладевала паника.

– Что происходит? – поймал я за рукав массивного Мишу.

– Атака! Часовые сообщили. Пытались ночью поджечь, а теперь идут на штурм! С ними еще и твари из Колодца!

Значит, я многое проспал.

– Кто напал? – выдавил я.

– Враги…

Враги – это соседи, банда Жирного. А вот что нам ожидать от тварей из Колодца?

– Что за твари-то? – спросил я.

Но Миша уже унесся, оставив мой вопрос без внимания.

В голове по-прежнему пульсировала боль. На языке чувствовался мерзкий соленый привкус.

Черт! Как все не вовремя! Надо ж было вчера так оступиться!

Я вернулся в хижину и взял кинжал. На всякий случай прихватил еще и копье.

Борясь с головной болью, побежал к забору, кое-как забрался на помост и очутился неподалеку от Кеда.

Противник уже показался из леса.

Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы унять головокружение, я спросил у бывшего капитана:

– Выстоим ли? Может, уйти в лес?

– Нажрался, свалился в яму, а теперь и вовсе решил сбежать?! – рявкнул Кед.

Ко мне сразу обернулись несколько человек. Взгляды их не были добрыми.

– Я просто предложил! – постарался загладить ситуацию я. – Все в порядке!

– Про твою пьянку мы после еще поговорим! – пообещал Кед, а потом обернулся к остальным: – Готовсь!!!

Голос командира потонул в ответном крике почти сотни человек.

– Ура!!! – раздирая горло, заорали люди.

В кровь хлынул адреналин. Все мысли отошли на второй план. Стало получше, боль как рукой сняло.

Я сосредоточенно наблюдал, как движутся к нам люди Жирного. Они выбегали из-под сени деревьев держа в руках копья и щиты, и я все ждал, когда река воинов иссякнет. Не дождался. Создавалось ощущение, что весь остров Забвения вышел на этот бой против нас.

Много-много бойцов. Почти все мужчины. Высокие, сильные. Некоторые тащат осадные лестницы.

По примеру стоящих рядом товарищей я заткнул за пояс кинжал и сжал двумя руками копье.

Тридцать метров.

Такой массовой драки у нас еще не было. Сотни людей против нас. И твари. Говорили, что будут какие-то твари. Пока их не видно, но я чувствую, что они там. И вся надежда только на Кеда, каким бы плохим он ни был. Если предводителя убьют, тогда и всем остальным конец.

Двадцать метров.

Держу копье. Хорошо гады бегут, красиво. Только Жирного тоже чего-то не видать. Где ж ты, дорогой? Десять метров.

Ладно, черт с ним, с Жирным. Уже сейчас. Сейчас начнется! Твою ма-а-ать!!!

Первая волна нападающих прыгает в ров и ставит над головой щиты, вторая – становится на этот живой мост и с силой врезается в частокол.

Удар…

Мимо просвистело копье, мое оружие уперлась во что-то твердое, а сам я чуть не упал от резкого толчка. В глаза брызнула то ли чужая кровь, то ли просто грязная жижа.

Забор выдержал. Несколько человек, правда, попадали с помоста, но тотчас же залезли обратно. Мое копье застряло в чьем-то теле. Пришлось доставать кинжал.

Враги подтаскивали к частоколу лестницы.

Мы находились сверху, за надежным забором. Но враги, прикрываясь щитами, неумолимо двигались вперед. Кед что-то командовал. Кто-то из моих товарищей сбрасывал на головы нападавших булыжники, кто-то старался зацепить копьем или кинжалом. Мы отталкивали лестницы, но их ставили снова.

В конце концов нам пришлось слезть с помоста и отойти назад. Атакующие гнилостным потоком хлынули через изгородь.

Но мы и не думали сдаваться.

Бессчетное количество ударов. Жжение в спине.

Тянутся чьи-то руки, чье-то оружие жаждет погрузиться в мою плоть. Рядом падают трупы. Свои, чужие… Одинаковые грязные тела, размытые движения окровавленных конечностей.

Я перехватываю руку нападающего. Совершенно рефлекторно ухожу от удара слева, ногой выбиваю нож у человека с бородой. В очередной раз отмечаю про себя, что слишком хорошо дерусь.

В следующую секунду, воспользовавшись чужим оружием, перерезаю горло бородачу, прыгаю назад и всаживаю нож в спину первого из нападавших.

Лязг металла, хрипы и надсадные стоны пострадавших.

Я пропускаю удар дубиной. Мир замедляется, звуки становятся ниже. Бедная моя голова! Я ведь знал, что он будет бить. Почему не среагировал?

…Солнечные дни и сосновый бор, звездное небо надо мной…

Человек, что ударил меня, падает с проломленной головой. В мозгу мелькает запоздалая мысль, что это я так ударил его. Кулаком.

Секундное затишье. Я успеваю заметить, что огромное существо вырывается из хаоса схватки и несется ко мне…

…Мы с Пашкой лежим на крыше, и тонкий аромат трав причудливо сплетается с комариным звоном…

Кед перехватывает тварь в воздухе и насаживает на длинный кинжал, вместе они падают и скрываются за фигурами сражающихся…

…Теплые мамины руки и завтрак с бликерсами в уюте просторной кухни…

Перед глазами все плывет. Немое кино. Горячая жидкость течет по лицу. Я устал, нужно отдохнуть. Прилечь ненадолго, отрешиться от этой дурацкой битвы.

…Ко мне бежит Наташа. И в ее глазах сверкают озорные огоньки. «Любимый!» – кричит она, и за ее спиной в небо выстреливает фонтан радужного огня…

Из последней иллюзии я не смог окончательно выйти. Сознание запуталось, меня закрутило в водовороте вероятностей. Я скользил по самой грани жизни, как умелый спортсмен-виндсерфер скользит по гребню волны.

…С кем-то разговаривающий Кед, странное создание, шепчущее ему на ухо непонятные слова. Я силюсь вникнуть в смысл беседы. Сознание буксует.

Повсюду тьма, словно я в открытом космосе. Мне мерещится взрыв в темноте над островом, затем вспышки сгорающих космолетов и белый кабинет с мягкими стенами…

А потом меня разбудил Кед.

– Очнись! – прохрипел он и шумно высморкался себе в ладонь. – Мы победили!

Я поднялся. Оказалось, что я лежу на траве неподалеку от своей хижины.

– Что случилось? – ощупывая затылок и морщась от боли, спросил я.

– Я нашел тебя после боя и оказал первую помощь. К счастью, ничего серьезного…

– Это был Жирный?

– Жирный, собственной персоной. И еще жители Колодца. Добрались до нас, суки!

– Да-а, – протянул я, приглаживая волосы. – Извини, Кед, что лег так быстро.

Во рту было нехорошо. На зубах скрипел песок. Жутко болел заново сломанный нос. Я сплюнул. В слюне оказалась кровь и кусочки зубов.

– Ты еще проявишь себя. Будешь возглавлять нашу операцию по спуску в недра Колодца, – Кед криво улыбнулся.

Я удивленно оглядел его и только сейчас заметил, что капитан весь в крови, а его рука безвольно висит вдоль тела.

– Да, Сергей. Нам там совершенно нечего делать. Но есть две причины, по которым туда нужно спуститься.

– И что за причины? – Я покрутил головой, потрогал шею.

– Во-первых, к нам приходили те два старика вчера, помнишь? – Кед выжидающе посмотрел на меня, я кивнул и заметил, что у командира дергается уголок века. – Они поддержат нас. Это старая группировка, уважаемая на острове. Нам же сейчас нужна помощь, как никогда.

Я представил, что будет, если наш клан исчезнет. Слишком многим попортили мы кровь в Забвении. Нас будут искать. По крайней мере, Кеда и других заметных членов группировки – точно. Будут искать и убивать по одному. Хотелось верить, что меня специально разыскивать не станут.

Кед рассказывал всем о том, что хочет объединить заключенных, восстать и торговаться с начальником тюрьмы за возможность амнистии. Мол, станции слишком нужен псилин, чтобы оставлять без внимания наши требования.

Но я не очень-то верил в возможность такого предприятия. Слишком много здесь было одиночек, слишком много душевнобольных. Говорили, что в центре острова раньше содержались особо опасные и психически нездоровые преступники – там был еще один охраняемый периметр. Теперь якобы охрану убрали и психи могут гулять по всему Забвению.

Как объединить всех этих людей?

Да и вообще, я далеко не во всем доверял Кеду. Мое чутье молчало, когда я пытался узнать правду о командире. Мне лишь казалось, что Кеду нужна совсем не революция.

Впрочем, я видел возможность покинуть Забвение другим путем.

Вчера, во время разговора с Полиной, я понял, как надо действовать. Нужно учиться. И для этого придется в скором времени идти работать на станцию. Становиться изгоем среди «свободных», но зато иметь шансы продолжить обучение и не травиться больше ядом грибницы.

– А во-вторых, Кед?

– Во-вторых?

– Ты говорил, что у тебя две причины.

– Сергей, я просто хочу отомстить за нас.

И тут на меня запоздало нахлынули мысли о погибших в битве. Жертв, судя по всему, было много.

– Что с Полиной? – спросил я.

– Жива, – сухо ответил Кед, а я вспомнил вчерашний поход за грибами и снова вернулся к мысли, что на самом деле добрый и рассудительный Кедров попросту эгоист.

– Почему ты так смотришь на меня, Сергей?

Я же должен видеть правду! Это же мой дар. Ну! Ну-у!

На периферии сознания появилась слабая искорка. Кед связан с теми, кто упек меня сюда. Капитан второго ранга Кедров знает многое. Он специально приставлен ко мне.

Что такое? Чего все от меня хотят?

– Почему тебе самому не возглавить спуск в Колодец?

– Я положил половину их войска. Я ранен. Ты же ранен не так сильно. Да еще и пил, несмотря на мой запрет. Это будет для тебя и наказанием, и возможностью реабилитироваться.

– А если я скажу, что мне нет дела до этого клана? И до Колодца этого тоже! Я уйду на станцию. Мне надоел этот маразм!

– Маразм, говоришь? – вспыхнул Кед. – Маразм?! Я дрался с этими ублюдками, защищал твою задницу и весь этот поселок! Неужели тебе наплевать? Сходи посмотри, что случилось с людьми. Почти вся деревня вырезана!

– Я не нанимался героем! – зашел я с другого конца. – Что я там смогу сделать, в этом Колодце?

– Ты хорошо дерешься, хорошо бегаешь. Кого, как не тебя, отсылать туда?

Я промолчал, зло глядя на Кеда. Тот продолжил:

– А еще я думаю, что если уничтожить Колодец, с которым не справились власти, то тебя могут помиловать. Все еще неинтересно?

Шанс, конечно, неплохой, но все равно как-то мне не верилось в такое благородство начальства тюрьмы. Хотя, кто знает?

– Ты не мог бы рассказать поподробнее об этих монстрах и Колодце? Кто они? Почему так страшны?

– Идем, – Кед ухмыльнулся и мотнул головой на угол домика.

Мы обошли хижину, и моему взору открылась картина разрушения. Повсюду, насколько хватало глаз, были трупы. Казалось, что вся земля сейчас покрыта ковром человеческих тел. Кровь, грязь, поломанные скамейки и стены домиков.

Я вздрогнул. Вот лежит Рустам с проломленной головой и выпотрошенным брюхом, вот весельчак Алекс, вот хмурый Вова – все те, с кем я общался в эти месяцы.

Они преступники, поправлял я себя. Тебе должно быть наплевать на них! Хочешь выжить – думай прежде всего о себе. Но чувства не отпускали.

– Смотри, – вяло показал Кед на странное существо, сдавившее мощными лапами полурастерзанное тело нашего товарища. – Их было всего трое, но урон они нанесли страшный.

Тварь была небольшой, с угловатой головой и впалыми глазницами. В пылу боя я плохо разглядел ее. Теперь же мог сосредоточиться на осмотре.

Глаз у существа насчитывалось четыре. Сильные челюсти, серая кожа с зеленоватыми жилами, шесть лап. Тварь оказалась чем-то похожа на лесную собаку.

– Они разумны? – задал я вопрос, наиболее тревоживший меня.

– Да, – устало кивнул Кед. – Они разумны и очень хитры.

– Но откуда они взялись? Что это за образование такое – Колодец?

– Откуда взялся Колодец, я не знаю. Говорят, что он был здесь много тысяч лет назад. Колодец – это цепь пещер с подземной рекой и озером. Твари появились там уже после Нашествия. Это очередной фокус овров – земная мутация не породила бы столь ужасный мыслящий гибрид и за сто тысяч лет…

– Гибрид кого и с кем?

– Млекопитающего с жуком. Внешность у этого монстра вполне звериная, но внутренности и скелет построены на манер насекомых.

– Овры и сами похожи на гусениц, – заметил я.

– Да, ты прав. Это как раз и подтверждает, что твари Колодца – их детище.

– Почему же правительство тогда ничего не делает? Монстры ведь могут вырваться с острова и начать громить близлежащие территории!

– Я не знаю. Мне кажется, что они пытались, но у них не вышло. К тому же все тут держалось в тайне. Ты и сам должен понимать. Торговля псилином, работа людей на начальника. Думаешь, все это в рамках закона?

– Ты хочешь сказать, что правительство в курсе наркоторговли и нелегальной работы заключенных? – спросил я.

– Конечно, – кивнул Кед. – Правда, не все правительство, а его верхушка. Подумай, те несколько личностей, что держат в руках ЗЕФ, тоже ведь люди! А с острова можно поиметь огромные деньги!

Я на секунду задумался. Выходит, что все, кому надо, знают о здешних делах – и ничего не имеют против? Выходит, шантажировать прекращением поставок псилина можно не только начальника, но и правительство? Сами-то они этот поганый гриб добывать не полезут!

– То есть верхушка правительства не высылает сюда войска для борьбы с тварями только потому, что боится, как бы солдаты и журналисты не узнали и не раструбили всем о здешнем нелегальном бизнесе?