ГЛАВА 29

От Майкла потребовалось немало усилий, чтобы отыскать в газетах упоминание о смерти Роя. Лишь спустя сутки он обнаружил в одном издании, где-то в самом низу третьей страницы, крохотную заметочку.

«Убийство в Центральном парке. Преступник неизвестен».

Он собрался прочитать сообщение, когда в кухню зашла Бет. Майкл быстро отложил газету и схватил свой кофе.

— Какие у тебя планы на сегодня? — спросила Бет.

Она собиралась бежать на занятия и уже была в полном обмундировании — в узких черных джинсах, широкой блузе в народном стиле с открытыми плечами и в босоножках без задника и на высоком каблуке.

— Днем у меня встреча, а потом я целиком в твоем распоряжении.

— Майкл, — сказала она, вопросительно склонив голову набок, — чем ты конкретно занимаешься?

— Всем понемногу, — туманно ответил он и отхлебнул из чашки.

Бет не впервые пыталась выяснить, чем он зарабатывает на жизнь. Поначалу она без конца задавала этот вопрос, пока он не вышел из себя и не велел прекратить. Он давно решил: чем меньше она знает, тем лучше. И меньше всего ей надо было знать о его игре на бирже, которая продвигалась столь успешно, что скоро можно будет завязать с работой на Гаса.

— Ты всегда так говоришь!

— Поверь мне, тебе незачем это знать. Это очень скучно.

— Ну пока ты деньги в дом приносишь, мне, в общем-то, все равно. — Она откинула назад длинные черные волосы. — Только я бы не хотела, чтобы тебя опять посадили. Это, наверное, было ужасно.

По-видимому, она что-то знала от Тины и Макса, и это Майклу не понравилось.

— А где Мэдисон? — спросил он, желая переменить тему.

— Кэтрин повезла ее гулять в парк, — ответила Бет. — Днем мы пойдем в зоопарк. Не хочешь с нами?

— Я же тебе сказал — у меня встреча. — Майкл поднялся, обнял Бет и так крепко прижал к себе, что она едва не задохнулась.

— Что это ты? — удивилась она, переводя дух.

— Хочу, чтобы ты обо мне вспоминала, пока учишься.

— А-а, — рассмеялась она. — Как романтично!

— Я умею быть романтичным, когда хочу.

— Знаю уж, — хмыкнула Бет. — Мне это нравится.

— Правда?

— Да, Майкл, нравится.

Что за девчонка! Умная, дерзкая, сексуальная. Такая молодая и такая зрелая одновременно. Майкл чувствовал, что по-настоящему привязался к ней.

— Бет, я тут подумал… — начал он.

— Да? — спросила она, сразу насторожившись.

— Помнишь, еще до рождения Мэдисон мы обсуждали, не пожениться ли нам.

— Не мы, а ты, — напомнила она.

— Неважно. Так вот, по-моему — пора.

— Что — пора?

— Пора сыграть свадьбу.

— Нет, нет и нет! Это не для меня.

— Перестань, радость моя, — уговаривал Майкл. — Нам теперь надо думать о Мэдисон.

— Мэдисон — очень счастливый ребенок.

— Да, конечно. Но ты все же должна подумать.

— Зачем?

— Господи, ну что ты упрямишься?! Если тебе не понравится быть замужем — разведемся.

Бет вздохнула и опять склонила голову набок.

— Майкл, какой ты смешной!

— А ты еще смешнее, — парировал он. — Ты первая женщина в моей жизни, которая не хочет замуж.

— В таком случае ты должен прыгать от радости.

— А вот и нет, — вздохнул он. — Я уже решил: ты станешь моей женой во что бы то ни стало.

— Это приказ?

— Так точно.

— Ладно, — кротко проговорила Бет.

— Ладно — что? Ты выйдешь за меня? Она улыбнулась:

— Я дам тебе знать.

— Так да или нет?

— Может быть.

— Что за женщина!

— Ой, Майкл! — Она просияла. — Ты наконец назвал меня женщиной! Пожалуй, я все же за тебя выйду.

— Вот и умница, девочка.

— Никакая не «девочка»! — поправила она с улыбкой. — Женщина.

По большей части Майкл проводил середину дня в клубе. Играл в покер, смотрел вместе с другими спортивные передачи или репортажи о скачках, делал ставки и потягивал пиво.

В тот день он был настороже. Майкл понимал, что Кощей заподозрит его в устранении Роя. Ведь он сам раскрыл ему подробности той давней истории, а спустя две недели Майкл исполнил первую часть своего приговора. Не нужно быть гением, чтобы смекнуть что к чему.

Но Кощея в клубе не оказалось, а больше никто о Рое не говорил.

В пять часов Майкл вышел из клуба и увидел на противоположной стороне улицы черный «Кадиллак». Возле него крутились двое. Чувствуя на себе их взгляды, Майкл небрежно перешел дорогу и прошествовал мимо них. Он не удивился, когда его окликнули:

— Мистер Кастеллино?

— Да? — ответил он и узнал охранника, в свое время не пустившего его к Вито.

— Вас хочет видеть мистер Джованни.

— Сейчас?

— Да, сейчас. Поедемте.

Майкл сел на заднее сиденье. Он предчувствовал недоброе, но, с другой стороны, что может ему сделать мистер Джи? Никаких улик, указывающих на его связь с убийством Роя, нет. От пистолета он избавился: сунул в мешок для мусора вместе с парой кирпичей и бросил в Ист-ривер. «После отстрела никогда не оставляй ствол у себя, — учил Хронометр. — Проще купить новый, чем оставлять улики».

Чудесный совет. Он ему последовал.

Вся дорога к дому Вито Джованни прошла в молчании. Как только прибыли на место, Майкл решительно вышел из машины и поднялся на крыльцо. Ему открыли и проводили в дом.

Майкл не видел Вито Джованни шесть лет. Босс постарел. Когда-то он был щеголем, носил кашемировое пальто с развевающимся шарфом. Теперь он был сед и сер лицом, носил толстые очки и плохо подогнанные вставные челюсти.

— Майк! — проговорил он, похлопав бывшего воспитанника по спине, — Вы только посмотрите, совсем взрослый стал!

— Да, совсем взрослый, — поддакнул тот настороженно.

— Приятно снова видеть твою рожу. Выпить не хочешь?

— Я бы выпил «Джек».

— «Я бы выпил „Джек“, — передразнил Вито. — Что за слог! Ты у нас крутой. И все такой же красавчик. Не подурнел ни капельки. Даже лучше стал.

— Благодарю, — смущенно ответил Майкл, гадая, что все это значит.

— Луиджи! — позвал Вито. — Сделай Майку «Джек Дэниэлз» со льдом. И мне тоже. — Он повернулся к Майклу. — Любимый напиток Синатры. Имел счастье познакомиться пару месяцев назад. Какой человек! В моем вкусе.

Майкл не был большим поклонником Фрэнка Синатры, он предпочитал Элвиса Пресли или, на худой конец, томные карибские мелодии, которые без конца заводила Бет.

— Небось гадаешь, зачем я тебя позвал? — продолжал Вито.

Щелчком пальцев он приказал Луиджи отворить дверь в соседнюю комнату — и вошла Мейми. Ну и видок! Спутанные осветленные волосы с черными, давно не крашенными корнями, опухшие глаза. Располнела, а одета по-прежнему на манер девочки-подростка, в короткой кожаной юбке, оранжевом свитере в обтяжку и вульгарных туфлях на высоченном каблуке.

Майкл смерил ее брезгливым взглядом. Теперь, когда он знал правду, ничего, кроме ненависти, он к ней не испытывал.

— Слышал, поди, что мы с Мейми… мы теперь не вместе, — сказал Вито, попыхивая сигарой. — Однако, поскольку Мейми много лет была моей женой, я сохранил к ней уважение. И если она приходит ко мне со своей проблемой, то проблема появляется и у меня. Ясно? — Последнее слово он по привычке произнес по-итальянски.

Майкл кивнул, все еще не понимая, куда он клонит.

— Так вот, — продолжал Вито, усаживаясь в свое любимое кресло, — у Мейми возникла большая проблема.

—Да?

И тут Мейми не выдержала.

— Ты и сам все знаешь! — набросилась она на Майкла, сверкая глазами. — Мой двоюродный брат Рой! Мой лучший друг! Мы с ним были как брат и сестра…

— Роя кто-то убрал, — сказал Вито таким тоном, каким говорят о пропаже бумажника. — В городе поговаривают, что это мог быть ты.

— А мне-то зачем? — Майкл старательно изобразил недоумение.

Подошел Луиджи и подал стакан. Майкл отхлебнул. Сейчас это было очень кстати. Вито тяжело вздохнул:

— Я расскажу тебе, что люди говорят. Будто бы много лет назад твою маму застрелили во время ограбления, а ты, дескать, решил, что к этому как-то причастен Рой. Вот ты с ним и разобрался.

Майкл бесстрастно потягивал виски.

— Это было первое, что я услышал, — продолжал Вито, осушая стакан. — А теперь моя жена, — он кивнул в сторону Мейми, которая со злобным видом плюхнулась на диван, — прибегает ко мне в истерике. Ты посмотри на нее.

Майкл в упор посмотрел на Мейми, словно взглядом хотел передать: «Да, Роя убил я. И будь у меня такой шанс, сделал бы это снова».

— Рой для меня был все! — запричитала та. — Мне нужен тот, кто его убил! Я должна отомстить…

— Прекрасно понимаю, что вы сейчас чувствуете, — сказал Майкл, с трудом сдерживаясь, чтобы не плюнуть в ее накрашенную физиономию. — Я бы тоже мечтал отомстить за свою маму. — Он выдержал долгую паузу. Мысли в голове путались. Каким образом слухи разлетелись так быстро? После стольких лет молчания? Неужто Кощей пустил волну? А зачем? — И раз уж мы заговорили о слухах, — продолжал он, решив пойти ва-банк, — то я слышал, вы тоже были замешаны в том ограблении. Что, Мейми, врут? Или правду говорят?

Она опасливо взглянула на мужа.

— Ты где это слышал? — спросила она, прищурясь.

Настал черед Вито уставиться на нее.

— Мейми, ты правда участвовала в том деле? — спросил он. — Если да — лучше сознайся.

— Нет, — потупилась она.

— А по-моему, все сходится, — сказал Майкл, не желая останавливаться на полпути. — Вы встречались с моим отцом. Потом он женился на моей матери, они ждали ребенка — и тут магазин грабят. Газеты писали, что полиция разыскивала блондинку и двух мужчин.

— Мейми, — с угрозой в голосе произнес Вито, — ты лучше правду скажи.

— Я к тебе пришла за помощью, а не затем, чтобы меня этот молокосос допрашивал! — злобно бросила она.

Вито вдруг рассмеялся.

— Значит, ты это сделала, да? Ты это все-таки сделала.

— Нет! — прошипела Мейми.

— Не отпирайся. — Вито отложил сигару и поднялся. — Врать ты никогда не умела. И что у вас там случилось? Рой спустил курок?

— Да не Рой! — с ненавистью произнесла она, выпуская яд. — Рой и стрелять—то не умел. Эту девку уложил Кощей, и то только потому, что она на него кинулась. Он был вынужден это сделать. Это была самооборона. Получил? — Она взглянула на Майкла. — Доволен?

Он с трудом удержался от желания как следует врезать ей.

— Ах ты, дрянь! — выкрикнул он. — Да как ты могла после этого смотреть людям в глаза?!

— Вот как ты меня благодаришь за то, что я столько лет с тобой возилась? — с искаженным от злости лицом огрызнулась Мейми.

— Ничего ты со мной не возилась! Ты использовала меня, чтобы загладить свою вину.

— Неблагодарный неудачник! — заорала Мейми. — В точности как твой папаша. Вы оба — неудачники!

— Бог ты мой, Мейми! — с омерзением воскликнул Вито. — Убирайся отсюда. — Он щелкнул пальцами. — Луиджи, отвези ее домой.

— А с ним ты что сделаешь? — взвизгнула она, тыча пальцем в Майкла. — Он убил моего Роя! Моего брата! Ты что же, дашь ему уйти?

— Возмездие — штука странная и замечательная, — философски проговорил Вито. — Оно всегда тебя настигает.

— Ты мне за это заплатишь! — крикнула она Майклу. Луиджи уже взял ее под локоть и выводил из комнаты. — Заплатишь сполна.

— Женщины… — прокряхтел Вито. — Разве им можно верить?

— Мне жаль… — начал было Майкл. Вито жестом его перебил:

— Никаких извинений. Ты поступил так, как считал правильным. Только теперь, парень, поостерегись Кощея, — Он сухо рассмеялся. — Ты мог бы найти себе другую работенку.

— Это вы о чем?

— Не хочешь стать киллером? Много будешь зарабатывать.

— Я не по этой части, — нахмурился Майкл.

— Тебе хватает быть шестеркой в семействе Луччезе? — спросил Вито, раскручивая стакан.

— Не жалуюсь, — ответил Майкл, не желая раскрывать основного источника своего дохода.

— Я тут подумал, вдруг ты захочешь ко мне вернуться, — проговорил Вито. — Когда-то я имел на тебя неплохие виды.

— Я тоже так думал, — сказал Майкл. — И как только вышел из тюрьмы, хотел с вами встретиться. Но мне было сказано, что надо за полтора месяца записываться на прием.

— Я ничего об этом не знал.

— Я был готов вернуться к вам на работу, хотя меня и подставили Томмазо с Роем.

— Правда? — Вито, казалось, был неподдельно удивлен.

— Вам это должно быть известно.

— Черт возьми, нет.

Майкл не знал, можно ли ему верить.

— А кстати, где Томмазо? — поинтересовался он.

— В больнице, — ответил Вито. — Бедняга угодил в перестрелку.

Майкл кивнул. Пару недель назад он читал в газете о перестрелке у входа в игорный салон. Судя по всему, целились в Вито, а попали в Томмазо. Он был ранен в плечо. Жаль, что не наповал.

— Так что скажешь? — не отставал Вито. — Вернешься ко мне?

— Я и так неплохо зарабатываю.

— А со мной будешь зарабатывать еще больше.

— Мистер Джи, мне всегда нравилось работать рядом с вами. Я служил вам верой и правдой. Но, когда меня к вам не подпустили, что-то во мне перегорело.

— Вера и правда… — повторил Вито, потирая руки. — Это самое главное. Когда имеешь влияние, приходится думать о том, чтобы кто-то прикрывал тебе спину. Кто-то верный.

Майкл кивнул.

— Может, подумаешь? — спросил Вито.

— Подумаю.

— Хорошо. Хорошо. Только не заставляй меня долго ждать. Я человек нетерпеливый.

Кое-что надо было срочно сделать. Как ни хотелось Майклу этого избежать, пришлось сесть на самолет и улететь в Майами, где отец какое—то время назад приобрел квартиру на берегу океана. Он точно знал адрес, поскольку все эти годы не выпускал Винни из виду, хоть они и не разговаривали с тех пор, как отец выставил его на улицу с тремястами долларами в кармане и уехал.

Когда Майкл сказал Бет, что собирается в Майами, та стала проситься с ним.

— Нет! — отрезал он. — В этом нет необходимости.

— Ну пожалуйста, Майкл! Пожалуйста! — умоляла Бет, повиснув у него на шее. — Это как раз необходимо. Это же Майами! Солнце, музыка, вкусная еда… — После долгой многозначительной паузы она одарила его своей улыбкой соблазнительницы. — Секс.

— Нет, Бет, — твердо заявил Майкл. — Ты останешься здесь.

— А твой отец знает про Мэдисон? — спросила она, решив сыграть на семейном чувстве. — Ведь ему, наверное, захочется ее повидать? Он же ее дедушка.

— Дедушка из Винни никакой. Он… как бы сказать… У него характер дрянной. А кроме того, я вовсе не желаю, чтобы он знал о существовании Мэдисон.

— Это несправедливо, — надулась она. — Мне необходимо побывать в Майами. Это крутое место, я там почерпну новые творческие идеи…

— Прости, дорогая. Справедливо или нет — придется тебе проглотить.

— Пошел ты, Майкл! — воскликнула она, опасно сверкнув карими глазами.

Чего у нее точно не отнимешь, так это характера. И за словом в карман не лезет. Бет разительно отличалась от всех других знакомых женщин, за это он ее и любил.

— Вечером буду дома, — сказал он. — Но ты не жди, ложись.

— А то я ждать собралась! — фыркнула Бет. — Я уж лучше куда—нибудь завалюсь. С девочкой Кэтрин посидит.

— А почему нельзя дома побыть?

— С какой стати? Ты же в Майами без меня едешь!

— При чем тут это? Я еду повидать отца.

— Знаю, Майкл, а потому, пока ты там, я пойду потусоваться с друзьями. В конце концов, как ты сам любишь подчеркнуть, мы с тобой не муж и жена.

Почему его вдруг кольнула ревность? Что-то такое было в Бет, что вызывало в нем мелкособственническое чувство.

В Майами было жарко и влажно. Из аэропорта Майкл на такси поехал прямиком к Винни. Машина подкатила к прочному старому зданию, выкрашенному в мерзкий розовый цвет. Майкл расплатился и отпустил водителя, а сам вошел в тусклый вестибюль. Лифт, пропахший тушеной капустой и застарелой кошачьей мочой, медленно, со скрипом поднялся на четвертый этаж. Майкл постучал в дверь Винни, и, к его удивлению, открыла женщина.

— Кого вам? — спросила она отнюдь не дружелюбным тоном. Средних лет, худая, с жидкими каштановыми волосами и длинным носом. На ней был старый цветастый халат и потрепанные пушистые шлепанцы, некогда имевшие розовый цвет.

— Мне нужен Винни Кастеллино, — сказал он в замешательстве, решив, что ошибся адресом.

— Он много кому нужен, — проворчала она.

— Простите?

— Если он тебе задолжал, то можешь распрощаться со своими денежками. Он неделю как обанкротился. Так что проваливай.

Не так он представлял себе встречу с отцом.

— Я Майкл, — быстро проговорил он, выставив ногу, чтобы она не захлопнула дверь перед его носом. — Его сын.

— А-а, — протянула женщина. — В таком случае… Деньги у тебя есть? Потому что папаша твой гол как сокол.

— Как это может быть? Он же продад дом и магазин. У него должна быть куча денег.

— Это все счета за лечение, — отмахнулась она и тяжело вздохнула. — А еще… он же играет.

— Играет?!

— Должна же быть у мужика хоть какая-то радость в жизни!

— Он дома?

— Ты бы лучше вошел, — сказала она и распахнула дверь. В квартире было светло. Так светло, что в глаза бросался толстый слой пыли на всех горизонтальных поверхностях и разноцветье пятен на стареньком ковре. Большой балкон выходил на океан.

Винни сидел в своем инвалидном кресле на балконе, на коленях у него стоял маленький телевизор, а у ног терлась шелудивая рыжая кошка.

Майкл нерешительно приблизился.

— Пап, — сказал он, и голос его дрогнул.

Винни обернулся. На его некогда красивом лице не отразилось и намека на удивление.

— Я слышал, ты в тюрьме, — в лоб заявил он. Хорошее приветствие! Впрочем, иного Майкл и не ожидал.

— Не удивляюсь, — продолжал Винни. — Твоя бабушка всегда говорила, что ничего путного из тебя не выйдет. Я пробовал держать тебя в узде. Беда в том, что ты никого не слушал.

— Я приехал поговорить.

— О чем?

Майкл глянул на женщину, которая маячила в двери, навострив уши.

— Это личное, — сказал он. — Не против?

— Исчезни, — сказал Винни своей сожительнице, и та моментально испарилась.

— Твоя… твоя подруга говорит, ты недавно разорился? — А ты что же, за денежками прикатил?

— Интересно… Сам забрал все деньги и оставил мне жалкие три сотни, а теперь удивляешься, что я попал в беду, — сердито произнес Майкл. Потом вспомнил, что приехал не затем. — Нет, — ответил он, решив не ворошить старых обид. — Я тут не за этим.

— Ну так выкладывай.

Майкл порылся в кармане и достал сигарету.

— Ты мне никогда не рассказывал, чтб именно произошло в тот вечер.

— В какой еще вечер? — прищурился Винни.

— Когда маму убили.

Винни теребил антенну телевизора.

— Я тебе уже все сказал.

— Нет, не все. Я хочу знать подробности. Я тебя спрашивал, а ты говорить не желал. И бабушка тоже.

— Да что там может быть такого важного, что тебе требуется знать? Да еще через столько лет?

— Есть у меня причины.

— Не понимаю, почему я должен снова это вспоминать, — проворчал Винни. — Я не хочу. И не обязан.

Майкл положил сигарету в старенькую оловянную пепельницу, сунул руку в карман и, достав пачку денег, отсчитал десять хрустящих сотенных.

— Вот, — сказал он отцу. — Может, это освежит твою память?

— Откуда у тебя столько денег? — недоверчиво поинтересовался Винни.

— Банк ограбил, — с непроницаемым видом ответил Майкл, хотя давно уже начал терять терпение. — Тебе нужны деньги или нет?

Винни не устоял. После минутного колебания он взял деньги, сунул в карман штанов и начал рассказывать:

— Я был в магазине один, когда ворвались двое подонков и стали задираться. Потом один приставил пушку мне к голове, а второй тем временем полез в кассу.

— Дальше.

— И тут появляется Анна-Мария, — продолжал Винни. — Ей уже пора было быть дома. Шел снег, у нее все волосы и пальто были в снегу… Короче, она как увидела, что происходит, так и кинулась на того, что с пушкой. — Он надолго замолчал, видимо, вспоминая тот злополучный день. — Я ей кричал, что не надо, но она не послушала. — Еще одна долгая пауза. — И тут этот мерзавец выстрелил. — Голос у Винни задрожал. — Я пытался ее спасти, но было поздно. Они и в меня выстрелили, схватили деньги и убежали.

— Опиши этих типов.

— Что конкретно?

— Высокие? Маленькие? Толстые? Худые?

— Один небольшой, второй — длиннющий… Да что толку? Я потом все рассказал в полиции. Но их так и не поймали.

— У которого был пистолет?

— У высокого тощего парня с безумными глазами и длинным шрамом во всю щеку.

Дьявол! Винни описывал Кощея.

— Ты уверен?

— Еще как уверен. Этот вечер мне никогда не забыть. Стало быть, Мейми в кои—то веки сказала правду. Стрелял Кощей. Кощей виноват в смерти его матери и увечье отца. Господи! Он убил не того…

— А в чем, собственно, дело? — спросил Винни. — Что тебе вздумалось ворошить то, что я пытаюсь забыть?

— Ты помнишь свою старую подружку Мейми?

— Кого?

— Мейми. Она была замужем за Вито Джованни. Еще объявилась на бабушкиных похоронах и учинила скандал.

— Ах, эту, — нахмурился Винни. — Дрянь.

— В тот вечер она была с этими двумя. Один из них — ее двоюродный брат Рой.

— Не может быть! — Винни побелел.

— Нет, это правда. Я это совсем недавно узнал. Мейми стояла на стреме, у входа. Она все это и затеяла.

— Поганая тварь! Шлюха! — Винни был вне себя.

— Не волнуйся, я разберусь.

— Это как же, интересно знать?

— Лучше тебе в это не вникать.

ГЛАВА 30

Винсент был серьезный мальчик. И очень красивый: с темными густыми волосами и зелеными глазами в опушении длинных черных ресниц. Он был еще и умненький — к двум годам уже помнил алфавит и умел сосчитать до ста по-английски и по-испански. Нандо тоже был смышлен. Сообразительный и живой, он ничего не воспринимал всерьез. С его умом разведчика и экспериментатора он имел склонность попадать в разные неприятные истории. Эти двое прекрасно уравновешивали друг друга. Они были близки, как братья, и беззаветно преданы друг другу.

В школе Винсент блистал, в то время как Нандо плелся в хвосте. Дэни порой беспокоилась, не оказывает ли Нандо дурного влияния на ее сына. Но предпринимать что—то она не хотела — мальчики были так дружны, что несправедливо было бы их разлучать.

Вскоре после брака с Морганом Джемини бросила работу в «Маджириано». Дэни расстроилась — она знала, что из вечера в вечер ей будет недоставать ее общества.

— Днем мы все равно будем видеться, — пообещала Джемини. — Одна беда: Морган обожает путешествовать, а мне нужно будет его сопровождать.

Они сговорились, что в отсутствие Джемини за Нандо будет присматривать Дэни.

Утром в пятницу Джемини с Морганом отбыли на выходные в Чикаго, по пути в аэропорт забросив мальчика к тете Дэни.

Днем Дэни повела ребят в парк на детскую площадку. Она присела на лавочку и стала смотреть, как выкаблучивается Нандо, пытаясь на карусели встать на голову. Малыши в песочнице восторженно заливались.

Незнакомца Дэни заметила только тогда, когда он подошел к ней совсем близко.

— Прошу прощения, — начал он, напугав ее.

Дэни подняла глаза. Стройный мужчина, симпатичный, в джинсах, голубом пиджаке и белой рубашке с распахнутым воротом. У него были темно—русые волосы, локонами спадающие на шею, широкий подбородок и слегка странные, мутноватые глаза. На американца он был не похож.

— Чем могу помочь? — спросила она.

— Вы, кажется, Дэни Касл? — спросил мужчина с едва заметным акцентом.

— Верно, — подтвердила Дэни, решив, что он видел ее на сцене и вздумал попросить автограф.

— У вас есть кое-что мое, — произнес он и с хрустом размял пальцы.

— То есть? — удивилась она и стала озираться в надежде на чью-то помощь. Иногда поклонники ведут себя неадекватно. Впрочем, этот человек на поклонника был не похож. — И что же?

— Мой сын.

— Ваш сын? — опешила Дэни.

— Я — Моралис, — пояснил он, оглядывая площадку. — Бывший муж Джемини. Уверен, она вам сообщила, какой я негодяй.

Вообще—то, Джемини очень мало рассказывала о Моралисе — если не считать того, что он был сыном исключительно богатого человека, что совратил ее, когда она была совсем девочкой, и что после оформления развода они договорились никогда больше не видеться. И вот он тут.

Не дожидаясь приглашения, он сел рядом с Дэни и принялся расписывать, как на протяжении четырех лет искал сына и как недавно, с помощью частного детектива, наконец узнал, что он в Лас—Вегасе.

— Я… я думала, вы с Джемини обо всем договорились, — пролепетала Дэни. Меньше всего ей хотелось влезать в чужие дела.

— Я заплатил ей целое состояние, а она тут же смылась с моим ребенком! — с горечью произнес Моралис. — Уехала из страны, даже не сказав, куда. Все это время я ее ищу. — Он поднялся. — Где Нандо? Я должен его видеть.

— Придется вам дождаться, когда приедет Джемини. Она вернется через пару дней.

— Я не собираюсь ждать, — с нажимом произнес он. — Я приехал за сыном, и я его заберу.

— Это невозможно, — быстро проговорила Дэни. — Официально у Джемини все права на ребенка. Если вы хотите получить часть этих прав, вам придется подать в суд.

— Я разве похож на человека, который будет судиться из-за собственного ребенка? — нетерпеливо произнес он. — Вы меня не поняли, леди. Она у меня увезла сына! В моей стране это незаконно. У нас все права на стороне мужчины.

Что-то в этом человеке ее смущало, и Дэни твердо решила ничего не предпринимать без разрешения Джемини. Просто так Нандо она ему не отдаст!

— Может быть, вы скажете, где остановились? Я с вами свяжусь…

— Мне нужен мой сын, — ответил тот, злобно сверкнув глазами. — И немедленно.

— Это невозможно. За Нандо отвечаю я, и я не могу его отпустить.

— Да идите вы к черту! — внезапно рассвирепел он. — Я забираю своего ребенка — и точка. — Он решительно двинулся к ребятам на качелях. — Нандо! — окликнул он. — Нандо, я твой папа. Я приехал за тобой.

Нандо перестал играть и оглянулся.

Дэни вскочила и бросилась к патрульной машине, которая как раз проезжала мимо. Нагнувшись к открытому окну, она с облегчением увидела знакомое лицо: патрульный по имени Берт регулярно ходил на ее шоу.

— Привет, Дэни, как дела? — спросил Берт.

— Неважно, — ответила она. — Вон тот мужчина — бывший муж Джемини. Хочет увезти сына. Вы можете что—нибудь сделать?