Бал Сатаны

— А я еще и жену приобрел, — говорил Сэм и расплывался до ушей. — Лучшей девчонки во всем свете не сыскать!

Они и впрямь были счастливой парой. Теперь Эмили работала официанткой в отеле «Стардаст», а Сэм — на автостоянке. Оба были довольны работой и обожали Лас-Вегас.

— Я тут подумал — продолжал мистер Ломас, плюгавый мужичок с аккуратно прилизанными каштановыми волосенками и густыми, кустистыми бровями — не самый лучший кандидат в ухажеры к красавице Дэни.

— Да, сэр?

— Я подумал, почему бы нам с тобой не пойти куда-нибудь? Так сказать, отметить… — Он потер подбородок.

— Извините, мистер Ломас, — осторожно произнесла Дэни, — но что конкретно мы станем отмечать?

Мистер Ломас откашлялся.

— Ты уже давно у нас работаешь, но я ни разу не видел тебя с молодым человеком. А поскольку сегодня твой день рождения — я знаю из твоего заявления о приеме, — то кто-то же должен сводить тебя в ресторан. — Он улыбнулся, демонстрируя прокуренные зубы. — Я тут знаю один мотель неподалеку, там неплохо готовят.

«Ну да! — подумала Дэни. — А еще там есть хороший номерок с удобной кроваткой, и как раз рядом с рестораном».

Дэни уже не была той наивной девочкой с ранчо, которая три года назад приехала в город. Она многое узнала о жизни и считала, что самое умное — держаться от мужиков подальше.

— Очень любезно с вашей стороны, мистер Ломас, — вежливо произнесла она. — Только это не слишком удачное предложение.

— Почему? — удивился тот.

— Потому что у вас есть жена.

— Дорогуша, я же не жениться на тебе собираюсь! — осклабился он. — Я просто приглашаю тебя вместе поужинать.

— Я поняла вас, мистер Ломас, — улыбнулась Дэни. — Может быть, нам тогда следует взять с собой и вашу жену?

— Так, забыли! — Он встал и стремительно удалился. Дэни вздохнула с облегчением. Черт возьми, это ее день рождения, и она будет отмечать его так, как захочет! Сэм и Эмили решили сегодня устроить вечеринку, а они были для нее единственными близкими людьми.

В начале восьмого Дэни освободилась и поехала к сестре. Эмили пообещала приготовить что-нибудь вкусненькое, и она уже предвкушала ее фирменную жареную курочку с картошкой по-домашнему.

Дверь открыл Сэм. Он был взволнован.

— Где она? — спросил он, заглядывая Дэни за спину.

— Кто? — не поняла та и разочарованно потянула носом: едой и не пахло.

— Эмили.

— Откуда мне знать? — Она сняла вязаную кофту. — Я думала, она дома.

— Я тоже так думал, — нахмурился Сэм. — Но, как видишь, ее нет.

— Так где же она?

— Я тебя спрашиваю! — рассердился зять.

— Да я ее не видела. Прямо с работы — к вам.

— Черт! Она должна была прийти три часа назад.

— Ты в ресторан звонил?

— Звонил.

— Что говорят?

— Что она сменилась в четыре.

— Может, по магазинам пошла?

— Она вчера все купила, чтобы сегодня только приготовить. — Он взъерошил волосы. — Не похоже на Эмили.

— Думаешь, что-нибудь случилось? — осторожно спросила Дэни.

— Понятия не имею. — Он схватил куртку. — Сбегаю в отель, посмотрю, нет ли ее там.

— Я с тобой.

В ресторане, где работала Эмили, ничего узнать не удалось. Она сменилась в четыре, как Сэму и было сказано по телефону.

— А есть тут кто-нибудь, кто с ней сегодня работал? — спросил он.

— Кажется, Шэрон еще здесь, — ответил управляющий.

— Могу я с ней поговорить?

— Подождите в подсобке. Попробую ее поискать. Не нужно беспокоить клиентов.

— Ясное дело, — согласился Сэм.

Вдвоем с Дэни они прошли в подсобку и стали ждать. Через пять минут появилась Шэрон.

— Сэм, что стряслось? — спросила девушка.

— То, что Эмили до сих пор не пришла домой! Она не говорила, куда идет после работы?

— Нет, — ответила Шэрон. — Попрощалась до завтра и ушла.

— Может, больницы обзвонить? — предположила Дэни.

— Да она наверняка объявится, — беззаботно сказала Шэрон. — Ты же знаешь Эмили. Она сама надежность.

— Это точно, — согласилась Дэни, стараясь не терять присутствия духа.

Прошло шесть часов. Дэни с Сэмом прочесали все больницы и теперь сидели в полицейском участке, пытаясь уговорить дежурного начать поиски.

— Человек считается пропавшим только через двадцать четыре часа после его исчезновения, — втолковывал им офицер с усталым взглядом.

— Она уже пропала! — с нажимом произнес Сэм. — Она должна была быть дома в половине пятого, а сейчас час ночи.

— Прошу прощения, — твердил полисмен. — Ничем не могу помочь.

— Черт бы вас побрал! — взревел Сэм и грохнул кулаком о стойку. — Сделайте хоть что-нибудь!

— Не могу, — ответил офицер. — Вот пройдут сутки — тогда приходите.

Выругавшись себе под нос, Сэм бросился на улицу. Дэни едва за ним поспевала. Она никогда еще не видела его таким злым.

— Сажусь на мотоцикл и прочешу весь Стрип, — решил он. — Все отели, все казино, мотели, рестораны. Должна же она где-то быть!

— Не волнуйся. С ней все будет в порядке, — успокаивала Дэни.

Но в душе у нее шевелилось скверное чувство, что Эмили они уже никогда не увидят.

ГЛАВА 9

МАЙКЛ. 1964

— Я собираюсь пойти на похороны твоей бабушки, — объявила Мейми Джованни, расхаживая по магазину и по—хозяйски швыряя консервы в корзину, которую нес за ней один из мужниных шестерок.

— Это необязательно… — пробормотал Майкл, удивляясь ее предложению.

— Как раз наоборот, — возразила Мейми. — Я с ней была знакома, я должна пойти.

— Это очень мило с вашей стороны, мэм.

— Мило-шмило… — пробурчала Мейми и повела плечами. — Это минимум, что я могу сделать.

Бабушка Лани умерла ночью, и Майкл не жалел о том, что это случилось. В последнее время она впала в старческое слабоумие и страдала от боли знать, что ее страданиям пришел конец, в каком-то смысле было утешительно. Но ему ее не хватало — она всегда относились к нему с любовью.

Зато Винни как будто нисколько не огорчился.

— Ей там будет лучше, — заявил он, не отрываясь от телевизора. — Этот мир полон гадости. Она наконец обрела покой.

Майкл, слава богу, не разделял этой точки зрения. Он не собирался следовать примеру отца и превращать свою жизнь в сплошное уныние — ему хотелось от нее все, что только можно. На самом деле он не возражал бы против такой жизни, как у Вито Джованни. Все говорили, что Вито — гангстер, но Майкл ничего такого не замечал. Насколько он мог судить, Вито был преуспевающим бизнесменом, который знает, как делать дела.

Два года назад Мейми сдержала слово и представила его своему мужу. Вито она сказала, что знает Майкла с пеленок и с ним надо обойтись помягче. Чтобы угодить жене, Вито стал подбрасывать ему небольшие поручения — вроде доставки покупок из магазина ему домой или хранения в лавке каких-нибудь коробок.

— Должен сказать, ты мне по душе, малыш, — сказал ему Вито после нескольких месяцев знакомства. — Ты смышленый малый, и, пока не напортачишь, все у тебя будет тип-топ.

— «Напортачишь»? В каком смысле? — спросил Майкл.

— Да в каком угодно! — Вито захохотал.

Мейми продолжала выхаживать по магазину на своих всегдашних высоких каблуках, в узкой юбке и джемпере с глубоким вырезом.

— На похороны поедешь в машине со мной, — заявила она, швыряя в корзину две банки томатного соуса.

— Не получится, — возразил Майкл и прошел за стойку. — Я должен ехать с отцом.

— Хм-мм… — Мейми подошла и нависла над прилавком своим необъятным бюстом. — Любопытно будет взглянуть на Винни после стольких лет. — Она помолчала и провела языком по губам. — Он обо мне ничего не говорил?

— Никогда не слышал, — ответил Майкл и отвел взгляд от ее выреза.

— А он знает, что ты время от времени работаешь на моего мужа?

— Нет, — быстро ответил Майкл. — И вы ему тоже лучше не говорите.

— Нуда, конечно, — согласилась она, покусывая нижнюю губу. — Зная Винни, можно предположить, что его это не обрадует.

Откуда она все—таки знает отца? Майкл много раз пытался это выпытать, но Мейми неизменно уходила от темы, а стоило спросить у Винни, как у того сразу же становился отсутствующий взгляд.

Теперь, когда не стало бабушки Лани, Майкл гадал, кому она завещала магазин — ему или Винни? Впрочем, какая разница! Все равно потом ему достанется. Весь последний год он управлял лавкой один — Винни сюда носа не показывал.

А супруги Джованни обращались с ним как с членом своей семьи, даже приглашали в дом по праздникам. С Вито он был ближе, чем с родным отцом. От одного из шестерок Вито он узнал, что Мейми не может иметь детей. Один раз она родила мертвого ребенка, и на этом все кончилось. В душе Майкл начинал представлять себя в роли сына, о котором они всю жизнь мечтали.

В день похорон Винни был мрачнее обычного. С утра он въехал на коляске на кухню с крайне недовольным выражением лица и сердито взглянул на сына.

— Мне что, обязательно туда ехать?

— Это же твоя мама, — попробовал урезонить Майкл. Теперь он был в этой семье за старшего. — Ты должен проявить уважение, пап. Так будет правильно.

Он не стал говорить, что на похоронах будет Мейми Джованни. Ему хотелось посмотреть, как среагирует отец на ее появление.

— Черт! — буркнул Винни и грохнул чашкой о стол.

На похороны явилась вся округа. Когда-то Лани пользовалась авторитетом, и все ее любили. Скромная церемония прошла в местной церкви, потом процессия двинулась к кладбищу, чтобы предать старушку земле.

Майкл катил перед собой кресло отца и озирался, надеясь увидеть Мейми. Но она так и не объявилась, и он решил, что она сболтнула сгоряча. Да и с чего бы ей идти на похороны его бабки?

Священник начал читать погребальную молитву над гробом, Майкл смотрел прямо перед собой и думал о том, что теперь все пойдет по-другому. Он будет сам себе голова, ни перед кем не придется отчитываться.

Вдруг его дернул за рукав старина Макс.

— Вон туда посмотри! — сквозь зубы буркнул он. Майкл проследил за его взглядом.

По газону нетвердой походкой шагала Мейми Джованни в обтягивающем алом костюме с узкой талией, черной блузке с низким вырезом и на десятисантиметровых каблуках — впору на панель идти. Крашеные волосы были высоко начесаны, лицо — густо накрашено. С ней был ее двоюродный брат Рой.

Мейми пристроилась к группе в черном, яркая, как маяк. Макс хмыкнул.

— Заткнись! — шикнул Майкл и тайком взглянул на отца, но тот как будто не заметил появления нового персонажа.

После кладбища все пошли к ним домой. Соседские женщины организовали кое-какие холодные закуски, нарезали салатов и напекли пирогов. За столом установилась довольно торжественная атмосфера, как и подобает на поминках. Потом несколько женщин прошли в бабушкину спальню и принялись разбирать ее вещи.

Майкл держался вместе с Чарли, Максом и Тиной. Несмотря на то, что Тина по-прежнему отказывалась от секса до свадьбы, их роман продолжался. Они производили впечатление идеальной пары. Макс был по-настоящему влюблен и упивался каждым мигом рядом со своей возлюбленной. С Майклом Тина обращалась с холодным презрением — она все еще злилась, что он ее бросил. Впрочем, Майкл подозревал, что она в любой момент готова оставить Макса, только шансов у нее все равно не было. Они с Максом лучшие друзья, и ни одной девчонке не встать между ними.

Ковыряя в тарелке, он все поглядывал на дверь — не появится ли Мейми.

Винни сидел на другом конце стола и не мог дождаться, когда все наконец разойдутся и можно будет опять уткнуться в телевизор. Он терпеть не мог посторонних в доме, да еще в таком количестве, от них вся жизнь кувырком. Да и сам этот дом давно стал ему ненавистен.

Майклу он еще не говорил, но на самом деле собирался продать бизнес, затем — дом и перебраться во Флориду, где можно будет торчать на пляже и смотреть телик с большим экраном. Могут что угодно говорить, ему плевать! Майклу уже девятнадцать, вот пусть сам о себе и позаботится. Взрослый парень, к тому же недурен. И с ногами у него все в порядке, слава богу. До сих пор все давалось сыну слишком легко. Вот теперь пускай покрутится сам, без бабкиного кудахтанья. Ему на пользу будет.

Иногда Винни смотрел на сына и видел себя в девятнадцать лет. Тогда у него еще было будущее. Убийство Анны-Марии и собственное увечье не только оставило его без ног, но и лишило силы духа. Для него в тот день все кончилось. И теперь ему на все плевать.

Майкл заметил Мейми, едва она вошла в дверь. Да и мудрено было не заметить — в красном-то костюме и с высоким начесом на голове. Люди за столом стали переглядываться и зашушукались, но Мейми на это было плевать будучи женой Вито Джованни, она и не к тому привыкла.

Она прямиком направилась к Майклу и скомандовала:

— Отведи меня к Винни!

Майкл тут же повиновался. За его спиной Тина спросила:

— Что это еще за шлюха?

Минуя людей, он подвел Мейми к Винни.

— Пап, — окликнул Майкл, — тут тебя хотят видеть. Твоя давняя знакомая.

— Кто еще? — проворчал Винни, разворачивая кресло.

— Мейми Джованни.

И Винни с изумлением смотрел на Мейми, свою давнишнюю подружку. Вот она, перед ним, такая же пышнотелая вульгарная блондинка, как когда-то.

— Привет, парнишка, — протянула она. — Давно не виделись.

— Мейми… — оторопело пробормотал Винни.

— Не забыл меня? — Она улыбнулась во весь рот. — Я та девчонка, которую ты бросил ради куска итальянского дерьма, помнишь?

— Не смей говорить так о моей жене! — едва сдерживая гнев, сквозь зубы прохрипел Винни.

— Ой, извините, пожалуйста, — издевающимся тоном произнесла Мейми. — Она у вас теперь что, к святым причислена?

— Вот что, убирайся-ка ты с глаз долой! — рявкнул Винни, багровея от возмущения.

— Ой, Винни, я не хотела тебя расстраивать, — пропела Мейми, упиваясь сладостной минутой. — Видишь, у меня—то все в порядке. Я замужем за самым почтенным жителем нашего района. Вито Джованни — слыхал?

— А ты меня слышала? — закричал Винни, часто моргая. — Убирайся вон из моего дома!

В комнате зашумели, все хотели знать, из-за чего сыр-бор.

— Отец! — вмешался Майкл.

— А ты… — Винни злобно сверкнул на сына глазами. — Совсем ума нет, что ее в дом тащишь?

— Она… она просто хотела засвидетельствовать почтение к бабушке, — пролепетал Майкл, потрясенный происходящим.

— «Почтение»! — рявкнул Винни. — Да Лани ее на дух не выносила, и она это отлично знает! Она сюда явилась позлорадствовать, что я калека. — Он еще больше повысил голос. — Гони ее взашей!

Майкл впервые видел отца в таком волнении. Теперь на них были устремлены все взгляды.

— Хм-ммм… Миссис Джованни, — сказал он, беря ее под локоть, — нам лучше уйти. Я вас провожу.

Но Мейми никуда идти не собиралась, она еще не все сказала. Стряхнув руку юноши, она нависла над Винни.

— Не узнаю старину Винни, — насмешливо произнесла она. — Забавно. Помнится, когда я насасывала твоего петушка, ты меня не прогонял. — С этими словами она выпрямилась и стремительно направилась к выходу.

— Черт! — буркнул Майкл и на глазах у всех бросился вдогонку. — Как вы можете так говорить? Вы же на похоронах моей бабушки!

— Как я могу так говорить, сынок? — переспросила Мейми, задержавшись в дверях. Все навострили уши. — Так ведь это же правда. Пока твой папаша не притащил сюда эту паршивую итальянку, я была его девушкой.

— Я не знал… — пролепетал Майкл. — Он мне ничего не говорил.

— Мы с ним должны были пожениться, — продолжала Мейми. — А красотка затащила его в постель и заставила его меня бросить. Когда я в гневе, мне под руку не попадайся.

— Почему же вы мне не рассказали, что у вас было с отцом? Я должен был знать!

— Да это не новость. Не горюй, малыш, и не вздумай меня жалеть — я намного лучше устроилась, чем было бы с Винни Кастеллино.

Вот так номер! Отец — и Мейми. Ну и парочка. Невероятно. Но не придумывает же она!

— Гм-ммм… Миссис Джованни, все же вам не следует говорить так о моей маме, — пробормотал Майкл.

— Это еще почему? — с вызовом ответила Мейми. — Это чистая правда. Ты ее не знал, Майки, но поверь, она была обычной проституткой. И хитростью захомутала Винни.

— Замолчите!

— Все знают, как она с ним обошлась. — Мейми мстительно сощурилась. — Говорят даже, она сама подстроила то ограбление, со своим дружком на пару, да только сама под руку подвернулась. Вот тебе и вся правда: это она виновата, что Винни стал калекой. Вот кого надо винить.

— Я… я вам не верю!

— Но это правда, малыш. Поражаюсь, как тебе отец сам не рассказал.

Майкл промолчал, стараясь сдержать эмоции. Мейми говорила так уверенно, а Винни действительно ни разу ни слова ему не сказал о том случае…

— Мне жаль, что правду ты узнаешь от меня, — произнесла Мейми и провела по его щеке накрашенным ноготком. — Ты же знаешь, Майки, я тебя люблю, мне неприятно тебя расстраивать. Но все же, согласись, лучше знать правду?

«Зачем? — стучало у него в голове. — Зачем мне знать, что моя мать была шлюхой, которая подставила отца?»

Но он промолчал. Только повернулся и вышел на улицу, оставив Мейми стоять там, где была.

Вернуться в дом он не мог. Похороны закончились.

ГЛАВА 10

ДЭНИ. 1964

Дэни не ошиблась: Эмили они больше так и не увидели. Искали ее несколько месяцев, но — никаких ниточек. Сэм даже съездил на ранчо, узнать, не выкрал ли ее все-таки Дэшел. Дэни хотела поехать с ним, но он счел это неразумным и оказался прав, ибо то, что он там увидел, повергло его в шок. Ранчо было заброшенным, повсюду разгром, будто люди уезжали в страшной спешке. Даже лошадей не осталось.

— Как ты думаешь, что там случилось? — спросила Дэни, когда он вернулся и рассказал об увиденном.

Сэм был озадачен не меньше ее.

— Ума не приложу, — признался он. — Одно могу сказать: впечатление гадкое. Хорошо, что тебя со мной не было.

— Может, в полицию сообщить? — предложила Дэни. В голову ей лезли всякие страсти.

— О чем? — рассердился Сэм. — Никакой полиции до нас нет дела. Для них Эмили — очередная пропавшая без вести.

И, как всегда, взялся за бутылку. После исчезновения Эмили это стало его единственным утешением. Как ни старалась, Дэни не могла отговорить его от пьянства. Он ее и слушать не хотел, все больше погружаясь в пучину своего горя. Сэм не был запойным пьяницей, но стал слезлив и сентиментален и без конца говорил об Эмили. В конце концов его уволили, и вот тогда—то он запил по—настоящему.

Дэни не знала, что делать. К счастью, у нее еще была работа, и она решила переехать к Сэму, чтобы тратить сэкономленные от аренды деньги на прокорм их обоих. Спала она на диване в гостиной, но не роптала: когда-то Сэм спас ее из ада, теперь была ее очередь спасать его.

Однажды Дэни вернулась с работы и застала Сэма в его любимой позе: забравшись с ногами на диван, он уткнулся носом в кофточку жены и сидел так, раскачиваясь из стороны в сторону. Дэни давно беспокоилась за его душевное здоровье, и теперь она решила, что дольше ждать нельзя. Сейчас главное — не допустить, чтобы он окончательно спился.

Дэни подошла к зятю и положила ему руки на плечи.

— Пора тебе это прекратить, — тихо сказала она.

— Прекратить что? — воинственно вскинулся Сэм.

— Прекратить оплакивать Эмили. Ее не вернешь, надо все начинать сначала.

— Как ты можешь такое говорить? — Язык у него заплетался.

— Первое, что мы сделаем, это приведем тебя в порядок, — объявила Дэни. — Я узнала, есть такая организация, называется «Анонимные алкоголики». Если ты к ним пойдешь, я уверена, они тебе помогут.

— Зачем это я к ним пойду? — безучастно спросил Сэм. — Мне теперь незачем жить.

— Но у тебя есть я, правда? — ласково произнесла Дэни.

— Ты? Ты просто ребенок.

— Мне уже шестнадцать, — с серьезным лицом продолжала она. — Я уже три года как работаю, так что никакой я уже не ребенок.

— Ага, — пробурчал он.

— Ну пожалуйста! — взмолилась Дэни. — Сделай это для меня. И для Эмили. Она тебя так любила, она бы не хотела видеть тебя таким.

— Хорошо, хорошо. Я подумаю, — нехотя сдался он. Она поцеловала его в щеку.

— Спасибо.

— Ой, извините! — Дэни залилась краской.

Ей не раз случалось заходить в номер в пикантный момент, но сейчас все было не так, как всегда. В пентхаусе номер один, который обычно оставался за руководством отеля и сдавался всяким шишкам, занимались любовью две дамы. В душе.

— П-п-прошу прощения, — пролепетала Дэни и поспешила выйти из ванной.

Она была в шоке. Надо же, даже не удосужились повесить на двери соответствующую табличку! И уж цепочку—то на дверь можно было накинуть, если хотите уединиться.

— Постой! — внезапно окликнула ее одна из дам. Дэни замерла и приготовилась к увольнению.

Через несколько секунд женщина вышла, завернутая в пушистое белое полотенце. Ей было сорок с небольшим, крашеная блондинка, лицо несколько вульгарное. Полотенце доходило ей до бедер, ноги у нее были белые и крепкие. И она нисколько не была смущена.

— Ты! — ткнула она пальцем в Дэни. — Ты ничего не видела, ясно? Ничего такого, о чем можно было бы рассказать.

— Так точно, мэм, — пролепетала Дэни, стараясь справиться со смущением. Но это ей никак не удавалось. Две женщины вместе! Это ненормально.

Женщина взяла с тумбочки сумочку крокодиловой кожи.

— Вот, держи, — произнесла она и швырнула ей три десятидолларовые бумажки. — Тридцать баксов тебе.

— Это… это лишнее, — пробормотала Дэни.

— Ну почему? — протянула дама, пихая деньги ей в ладонь. — Я здесь пробуду неделю, и мне потребуется персональная горничная. Так что, детка, считай, что это будешь ты.

— Я? — Дэни поперхнулась.

— Да. Я позвоню управляющему и договорюсь. У моего мужа с этим отелем свои дела, так что мне здесь ни в чем не отказывают. А персональная горничная — это в порядке вещей. — Она прищурилась. — Только не воображай ничего лишнего. Мой старик приезжает завтра, но то, что я позволяю себе развлечься, не означает, что это разрешено и ему. Так что держи свои хорошенькие лапки при себе, губки на замке — и все будет как надо.

Дэни лишилась дара речи.

— Так, к делу! — продолжала дама, придерживая грозящее упасть полотенце. — У меня там два чемодана, их надо распаковать. Все перегладь и закажи мне парикмахера в номер. Ах да, и пусть принесут лед, две бутылки лучшего шампанского и закусок. — Она хлопнула в ладоши. — Принимайся, детка. Сегодня мне понадобится синее шелковое платье, так что позаботься, чтобы на нем не было ни складочки.

— Но мне еще в других номерах убирать, — попробовала возразить Дэни, трепеща перед этой властной женщиной.

— Ты что, меня не слышала? — рявкнула та. — Один звонок — и ты в моем полном распоряжении! Прямо сейчас и позвоню.

— Слушаюсь, мэм.

— Называй меня миссис Джованни. Я этого «мэм» не признаю.

— Слушаюсь, миссис Джованни. Мейми усмехнулась:

— Другое дело.

Миссис Джованни все сделала, как обещала, — позвонила управляющему и договорилась, чтобы Дэни сделали ее личной горничной. Вскоре Дэни уже с нетерпением ждала ее приезда: обслуживать одну, хоть и вздорную, хозяйку было куда лучше, чем убираться в бесчисленных номерах, да еще и отбиваться от постояльцев-мужчин.

Миссис Джованни была дамочка будь здоров. Крикливая, привередливая, много пьющая и швыряющая деньги направо и налево. Подружек она меняла как перчатки, каждый раз приезжала с новой.

— Это наш с тобой секрет, — как-то объявила она Дэни после нескольких рюмок водки и продолжительных утех с одной знойной латиноамериканской певичкой. — Будешь держать язык за зубами — я тебе сделаю кое-что приятное.

Прошло два месяца. За это время у Мейми сменилось несколько возлюбленных. Как-то, смерив Дэни оценивающим взглядом, она объявила:

— А знаешь что, крошка? Ты слишком хорошенькая для горничной. Что, если я тебя устрою в кордебалет?

— Как вы сказали? — не поняла Дэни. Она распаковывала большой пакет из магазина, набитый кашемировыми кофточками, — Мейми отвела душу.

— Ты здесь прозябаешь, даже я готова это признать. Сама не пойму, почему мне хочется тебе помочь, — ты меня вполне устраиваешь в качестве горничной. Но так уж и быть. Я тебя познакомлю с Лу, он тут командует шоу. Танцевать умеешь?

— Хм-мм… нет.

— Неважно, научат.

— Миссис Джованни, я не знаю, смогу ли я…

— Перестань! — рассердилась Мейми. — Тебе дают шанс. Изволь им воспользоваться. Если, конечно, ты не хочешь горбатиться горничной всю жизнь.

— Я… я бы с удовольствием попробовала себя в чем-то новом, — с сомнением произнесла Дэни.

— Парень у тебя есть?

— Нет.

— А тот, что за тобой заходит?

— Это Сэм, муж моей сестры.

— Угу. Ладно. Я позвоню Лу и договорюсь на завтра.

Лу бросил на Дэни один-единственный взгляд и сказал, что, если она умеет танцевать, он готов ее взять.

— Я не умею, — призналась Дэни.

— Тогда учись, — посоветовал тот, подумав, что с такой мордашкой талант и не нужен.

Дэни жаждала научиться и стала ходить в танцевальный класс. И быстро преуспела. Когда она снова пришла к Лу, он был поражен ее успехами.

— Детка, ты в труппе, — объявил он. — Недельки две порепетируешь и на сцену выйдешь.

Услышав, что она собирается выступать в варьете в отеле «Эстрадидо», Сэм нахмурился.

— Прежняя работа была лучше, — заявил он.

— Зато теперь будет больше денег, — возразила Дэни. — Нам же обоим будет лучше.

— Да, пожалуй, — согласился Сэм, но остался при своем мнении.

Он уже несколько месяцев посещал занятия «Анонимных алкоголиков», и они ему вроде помогали. Он бросил пить и теперь даже умудрился вернуться на свое старое место. Они с Дэни жили как брат и сестра, объединяла их только Эмили. Они часто о ней говорили, и оба были уверены, что никогда ее не забудут. Но, кроме Эмили, у них не было ничего общего. Дэни чувствовала, что скоро придется от него уехать.

ГЛАВА 11

Вторник, 10 июля 2001 года

Жара в зале становилась нестерпимой. По спине Мэдисон бежали струйки пота. Ее беспокоил раненый. Со своего места она видела, что он неподвижно лежит посреди ресторана в луже крови.

А вдруг он уже умер? От этой мысли ее передернуло.

Она сидела сгорбившись на полу, крепко обхватив за плечи Натали. Кол с двумя другими мужчинами находился ближе к кухне — подонок с «узи» «рассортировал» их по половому принципу: мужчины в одну сторону, женщины в другую.

Бандитов было трое, но Мэдисон особенно пристально следила за главарем: он был опаснее всех, и именно он принимал решения. Представители властей через громкоговоритель уже дважды обратились к налетчикам с предложением выйти и сдаться, но безрезультатно.

Наконец зазвонил телефон, и Мэдисон вздохнула с облегчением: теперь, кажется, начнутся настоящие переговоры, и скоро их освободят.

Бандит номер один — как она мысленно его окрестила — подошел к аппарату и схватил трубку.

— Никто никуда не выйдет! — рявкнул он, размахивая своим «узи». — Никто. И у нас тут полно заложников. Так что заткнись и слушай!

Мэдисон не слышала ответа переговорщика, но, судя по всему, он не понравился бандиту, тот швырнул трубку и заорал:

— Пошел ты!

Потом развернулся и, сощурив глаза, через маску оглядел группу женщин.

— Криком ты ничего не добьешься, — проговорила Мэдисон, сама удивляясь своей храбрости.

— Что ты сказала?! — проорал тот, выпучив на нее глаза.

— Я говорю, криком тут не поможешь, — повторила она негромко и нарочито ровным тоном, каким говорят с капризничающим ребенком. — Если хочешь, чтобы твои требования выполнялись, ты должен вступить с ними в переговоры и ясно объяснить, чего ты хочешь.

— Ты тут что, самая храбрая? — грубо оборвал он.

— Я просто советую, как тебе лучше выпутаться из заварушки, — невозмутимо ответила Мэдисон.

— Да кто ты такая? — рявкнул налетчик. — Адвокат, что ли?

— Нет, — спокойно сказала она. — Я журналист. И… если захочешь, я напишу о вас репортаж. Уверена, у вас было много причин, чтобы так поступить.

— А ну заткнись и помолчи, как все остальные! — снова оборвал он, продолжая буравить ее взглядом.

— Ты вооружен, а значит, ты тут главный, — продолжала Мэдисон. — Думаю, когда они опять позвонят, тебе будет лучше сказать, чего ты хочешь, и пообещать отпустить заложников, как только твои требования будут выполнены.

Он промолчал, подозвал сообщников и тихонько переговорил с ними в сторонке.

«Глупые мальчишки, — подумала Мэдисон. — Глупые мальчишки, не сумевшие даже провернуть ограбление. Теперь не знают, как выпутываться».

С другой стороны зала Кол покачал ей головой, словно говоря: «Какого черта ты возникаешь? Делай, что говорят, и помалкивай».

Но Мэдисон уже намолчалась и теперь была полна решимости говорить. Насколько она помнила из разных инструкций и рекомендаций, лучший способ остаться в живых — завязать с налетчиками подобие человеческой беседы. Что ей грозит в худшем случае? Пуля?

— Как ты? — шепнула она подружке.

— Ну и вечерок! — вздохнула Натали, отчаянно пытаясь взять себя в руки. — Мэдди, я ужасно боюсь. Вот бы проснуться и увидеть, что это был только сон.

— Ну ты хотя бы заговорила. Уже прогресс.

— Это благодаря тебе, — ответила Натали с жалкой улыбкой. — Он прав, ты тут, девушка, самая храбрая.

— Мне и папа так говорил, — усмехнулась Мэдисон. — Наверное, намекал, что я пошла в него.

— А может, и пошла. Во всяком случае, мне с тобой намного спокойнее.

— И это — главное, — произнесла Мэдисон твердым голосом, хотя в душе у нее было отнюдь не спокойно.

Она оглядела остальных заложниц — большинство были в таком же оцепенении, как Натали.

— Успокойтесь все, — негромко сказала она. — Не будем делать резких движений — выберемся живыми.