Борис Карлов
      Снова на Луне
      Роман
      * КНИГА ПЕРВАЯ. ДЕЛО О КОСМИЧЕСКИХ ПОСТАВКАХ *
      ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
      Глава первая
      Вступление. Устройство подлунного мира и несколько попутных напоминаний об известных событиях
      Луна, как некоторые знают, значительно меньше Земли. Условно говоря, они соотносятся приблизительно так, как яблоко и небольшой арбуз. Внутреннее ядро Луны-"яблока", населЕнное коротышками, и того меньше -- с грецкий орех. Где же там размещаются города, леса, реки и горы? Это станет понятным, если мы, вооружившись точными приборами, обмерим "орех" по экватору. И тогда мы получим расстояние, очень приличное даже для нас с вами. А уж о маленьких коротышках, которые сами величиной с палец, и говорить нечего.
      Лунные жители тоже называют свое запрятанное в оболочку небесное тело ЗемлЕй. Но поскольку они знают о существовании нашей Большой Земли, то свою называют Малой ЗемлЕй или просто ЗемлЕй. Внешнюю оболочку лунатики называют так же, как и мы, -- Луной.
      Под действием солнечных лучей оболочка светится изнутри, поэтому в подлунном мире происходят нормальные смены дня и ночи, однако солнца лунатики не видят, и небо у них всегда затянуто плотной дымкой облаков.
      Если мы с высоты окинем взором поверхность Малой Земли, то увидим, что суша здесь представлена одним-единственным материком, раскинувшимся далеко с востока на запад и только в одном месте разделенным Большим океанским проливом. Этот пролив соединяет Северный и Южный океаны. Береговые изгибы материка образуют моря и заливы, в которые кое-где впадают большие реки и маленькие ручейки.
      В центральной части материка находится самый большой лунный город, он называется Давилон. Здесь рвутся в небо высотные дома, а глубокие ущелья улиц полны света даже глубокой ночью. От перекрЕстка к перекрЕстку снуют автомобили, а на мостовых полно местных коротышек и приезжих зевак.
      В пригороде Давилона на парашюте приземлился Незнайка, оказавшийся первым земным коротышкой на внутреннем ядре Луны. Именно здесь, благодаря стараниям двух отпетых мошенников Мигса и Жулио, открылось и вскоре лопнуло Акционерное общество гигантских растений.
      Несколько южнее расположен Брехенвиль. Это промышленный городок, и фабричных труб здесь куда больше, чем небоскрЕбов. В Брехенвиле находится знаменитое макаронное заведение Скуперфильда.
      Пропустив почти совсем ничем не примечательный Паноптикум, спускаемся ещЕ южнее и попадаем в приморский Сан-Комарик. Богачи тратят здесь свои денежки, а безработные стекаются сюда на звон монет, поглазеть на красивую жизнь. После того как Незнайку и Козлика обманули компаньоны, двое друзей провели здесь не самые приятные дни своей жизни: укушенный крысой Козлик болел в грязной ночлежке, а Незнайка, устроившись собачьей няней, зарабатывал ему на лечение.
      На морском побережье расположились ещЕ три курортных городка: Лос-Свинтос, Лос-Кабанос и Лос-Паганос. НеподалЕку от Лос-Паганоса приземлился Пончик, после того как отправился на розыски Незнайки, и тоже провалился в ледяную пещеру. Воспользовавшись неизвестным лунным жителям свойством морской соли улучшать вкус блюд, Пончик быстро разбогател, но так же быстро разорился, не выдержав конкуренции с монополистом Дракулой.
      Поднявшись севернее, в самой глубинке восточной части материка обнаружим город Фантомас. НеподалЕку от этого Фантомаса совершила посадку ракета спасательной экспедиции Знайки. ВооружЕнные приборами невесомости, земные коротышки легко отразили атаки местных отрядов полиции. Такие же приборы они раздали местным беднякам, и те прогнали хозяев со своих полей, фабрик и заводов.
      Но тут мы прервем вступление, потому что оно может затянуться, а нам уже пора приступать к главному...
      Глава вторая
      Как поспешные нововведения едва не погубили лунатиков. Восстановление хозяйства и появление "новых коротышек"
      Когда земные коротышки улетели, жизнь на Луне стала быстро меняться к лучшему. Благодаря приборам невесомости всякая тяжЕлая работа превратилась едва ли не в развлечение. Лунатики понастроили себе новых домов (готовую постройку прямо с завода можно было тянуть за собой на веревочке), засеяли поля и огороды семенами гигантских растений, плоды от которых за счет уменьшения веса должны были сделаться крупнее, чем на Земле, и наконец, по примеру земных коротышек, отменили деньги. Вещи и продукты питания не успевали довозить до магазинов -- их расхватывали прямо на складах. Всем было радостно и весело.
      Но вот не прошло и половины лунного года, как в работе приборов невесомости стали проявляться признаки неисправности. Поднятые в воздух грузы плавно заваливались на землю, будто выдохшиеся воздушные шарики. Давно не смазывавшиеся механизмы огромных заводских машин начали тревожно повизгивать и поскрипывать и вскоре совсем остановились. Один за другим приборы невесомости "садились", как изношенные батарейки.
      Будто специально, в это самое время вышла из строя радиостанция, находившаяся на поверхности Луны и служившая для связи с коротышками на Большой Земле. Подняться же на внешнюю оболочку без прибора невесомости не представлялось возможным. Совета или помощи ждать было неоткуда.
      Светила науки бросили все свои дела и съехались на экстренный учЕный совет. Выводы его были неутешительны.
      Прибор невесомости, напомним, состоит из двух основных элементов: лунита и магнитного железняка. При сближении они взаимодействуют и дают эффект невесомости. Беда заключалась в том, что завезЕнный на Луну магнитный железняк без подпитки от мощного магнитного поля Большой Земли быстро терял свои природные свойства. И луниту, которого на Луне было хоть отбавляй, становилось не с чем взаимодействовать.
      Как только вернулась сила тяжести, наспех понастроенные лунатиками дома стали давать трещины, а то и совсем разваливаться. После того как нескольких жильцов таких домов едва не зашибло рухнувшими крышами, жить в них и вовсе никто не захотел.
      Между тем высунувшиеся было из земли ростки второго урожая гигантских растений, главная надежда лунных коротышек, стали вселять в них серьЕзную тревогу. Сначали они остановились в росте, а затем, будто оглядевшись по сторонам, стали быстро чахнуть.
      Экстренно был созван ещЕ один ученый совет, в который вошли светила лунной ботаники и растениеводства. Их вывод тоже был неутешителен: для того, чтобы получить гигантские, да и просто жизнеспособные, растения, необходима кропотливая, многолетняя работа на земле. Даже растение, взятое из другого климата, трудно пересадить в свой огород; что уж тут говорить о семенах растений, взятых на другой планете...
      Во всеобщей растерянности и начавшейся неразберихе не упустили возможности поднажиться некоторые сметливые и нахрапистые коротышки. ЕщЕ тогда, когда только отменили деньги, они не стали по примеру других разбрасывать фертинги направо и налево, а, наоборот, прибрали бесхозные денежки к рукам. "Ничего, ничего, -- говорили они, -- все эти глупости когда-нибудь прекратятся, а денежки останутся при нас".
      Так оно и вышло. Когда всем стало ясно, что надежды на быстрое, фантастическое изобилие не оправдались, деньги снова обрели прежнюю цену. И тогда эти коротышки в одночасье стали богачами -- миллионерами и некоторые даже миллиардерами.
      За бесценок они скупили у разорившихся хозяев фабрики, заводы и сельскохозяйственные угодья. А затем, когда работа повсюду опять закипела, начали и сами обустраиваться по-новому.
      Поскольку в большинстве своем эти новые собственники прежде бедствовали и только издалека с завистью поглядывали на шикарную жизнь, которую вели настоящие богачи, то, дорвавшись до вожделенных миллионов, они бросились навЕрстывать упущенное. Сначала они накупили себе домов и загородных вилл, в которых могли бы разместиться со всеми удобствами десятки и даже сотни коротышек. Но вместо этого по роскошно обставленным пустым комнатам бегали только злые сторожевые собаки. А новые богачи с горящими от жадности глазами продолжали скупать совершенно ненужные им картины, скульптуры, мебель, ковры, технику, яхты, автомобили и личные самолеты. Даже обыкновенный унитаз, к примеру, у многих был оснащЕн сложной системой датчиков, которые в сопровождении приятной музыки докладывали, какая у сидящего на унитазе коротышки температура тела, давление, чем он пообедал и чем ему следовало бы поужинать, чтобы лучше спалось.
      Все эти дорогие излишества новые богачи покупали не столько для собственного комфорта, сколько для того, чтобы пустить, как говорится, пыль в глаза своим знакомым. Так, например, самым шикарным считался у них не самый быстрый и надежный автомобиль, а тот, длина которого была не меньше двух обыкновенных, стоящих друг за другом. А у некоторых владельцев длина автомобиля достигала и трех, и даже четырех обыкновенных. Внутри таких неповоротливых конструкций находились просторные кровати, буфеты, игровые площадки и даже небольшие бассейны. Если такое, с позволения сказать, чудо на колесах двигалось по улице, то полицейские, понимая, что едет миллионер, а не простой коротышка, немедленно перекрывали всЕ остальное движение и пропускали автомобиль, отдавая честь его владельцу.
      Сами "новые коротышки" отличались от всех других по особым, ими самими придуманным внешним признакам. Этот стиль настоящего, заметного издалека богача сложился в их воображении ещЕ задолго до того, как они сами стали капиталистами. Большинство этих коротышек раньше жили в деревнях, и они видели миллионеров всего-то один-два раза в жизни, издалека, мельком, а то и вовсе в каких-нибудь телевизионных оперетках. Поэтому после внезапного обогащения они повели себя, с точки зрения окружающих, дико и странно.
      Прежде всего, богач в их представлении был непременно толстеньким. Для того чтобы побыстрее растолстеть, "новые коротышки" принялись по нескольку раз в день завтракать, обедать и ужинать, требуя себе при этом самые калорийные продукты питания: торты, пирожные, сдобные булочки, намазанные маслом, и сладкое до приторности какао. При этом они старались как можно меньше двигаться и больше спать. Некоторые требовали подавать им завтрак прямо в постель, чтобы, не теряя времени, тут же всхрапнуть до обеда.
      Результаты не заставили себя ждать, и вскоре даже самые неприметные заморыши приобрели вполне солидный и респектабельный вид. А те, у кого талии по каким-то причинам не хотели округляться до желаемых размеров, с нескрываемой завистью поглядывали на уже состоявшихся толстяков. Некоторые из них, не желая смириться со столь вопиющей несправедливостью, пускались на мошеннические уловки и носили под одеждой специальные надувные жилеты. Однако такое жульничество долго скрывать было невозможно, и таких самозванцев быстро разоблачали. В обществе новых богачей ценились только настоящие толстяки.
      Другой важной отличительной особенностью "новых" была шляпа. Но не какая-то там обыкновенная, соломенная или фетровая, а сияющий шелком, стоящий трубой цилиндр.
      Настоящего миллионера они представляли себе именно таким: толстеньким, с тростью в руке, с бабочкой на шее и цилиндром на голове. А для того, чтобы все издалека видели, с кем имеют дело, эти цилиндры (а в тон им, соответственно, и бабочки) "новые коротышки" заказывали не чЕрными, а с какой-нибудь броской, вызывающей расцветкой -- в горох, в полоску, клетчатые, звЕздочками, крапчатые и так далее. Высота этих расширяющихся кверху нелепых головных уборов также имела значение; размеры их подчас становились немыслимыми и для ношения на голове чрезвычайно неудобными.
      Намучившись, "новые коротышки" пришли к общему негласному соглашению о высоте цилиндров: не больше, чем расстояние, взятое от плеча до макушки его владельца. Этим решением все остались довольны, а если кто-нибудь нарушал правило, то на него специально показывали пальцем и смеялись. Тут уж бедняге становилось не по себе.
      Среди новых богачей были, конечно, не только малыши, но и малышки, которым тоже хотелось похвастать своим достатком перед подругами. Для этого они даже в самую жаркую погоду надевали на себя пышные меха, обвешивались драгоценностями, а на голове сооружали какую-нибудь несусветную прическу в виде вазы с фруктами, парусного корабля или высотной башни. Кроме того, полагалось держать на руках маленькую, злобно тявкающую капризную собачонку, раскрашенную акварельными красками на манер попугая. Завидев поблизости еще более расфуфыренную дамочку, такая богачка считала себя смертельно обиженной и немедленно отправлялась домой, чтобы в следующий раз появиться в совсем уж невообразимом наряде.
      Все эти новые богатеи не вызывали у нормальных коротышек уважения. Наоборот, над ними втихомолку посмеивались, а про их глупые причуды рассказывали анекдоты.
      Глава третья
      Как господин Пупс стал самым богатым и уважаемым коротышкой в подлунном мире
      Самым богатым и влиятельным из "новых" стал некто г-н Пупс. В прежние времена почти никто не знал о его скромном существовании; разве что только постоянные посетители большого универсального магазина в захолустном Фантомасе знали г-на Пупса в лицо.
      А лицо у него было широкое, гладкое, всегда расплывающееся в приятной улыбке. И голос у него был тоже приятный, бархатный и слащавый; прямо-таки не говорил, а пел этот симпатичный во всех отношениях толстенький коротышка.
      В универсальном магазине Пупс работал управляющим. В его обязанности входило обслуживание солидных посетителей. Он должен был такого посетителя лично встретить, проводить вдоль стеллажей, рассказать о новых товарах, пошутить -- короче, сделать всЕ, чтобы покупатель не просто ушел из магазина с покупками, но и остался доволен обслуживанием. Настолько, чтобы ему захотелось заглянуть сюда ещЕ разок и пообщаться с таким приятным коротышкой.
      Обладая хорошей памятью, Пупс запоминал клиентов с первого раза, и, если покупатель снова появлялся в магазине, восторгам его не было конца. "Ах! Вот и вы! -- восклицал он. -- Как приятно видеть вас снова! Со времени последней нашей встречи вы, несомненно, похорошели и пополнели!.." И затем, прохаживаясь с клиентом вдоль полок, Пупс рассказывал ему, как старому знакомому, местные сплетни и анекдоты, не забывая попутно расхваливать свой товар.
      После такого приема посетитель чувствовал себя обязанным этому замечательному коротышке и, чтобы в ответ сделать ему приятное, старался купить побольше, иногда даже не очень нужных ему, вещей.
      Уплатив в кассе, посетитель давал Пупсу фертинг "на чай" и прощался. А услужливый управляющий рассыпался в благодарностях и, стоя в дверях, долго кланялся и просил заходить ещЕ.
      Покупателям такое обслуживание очень нравилось, и многие из них приходили в магазин снова и снова.
      И всЕ было замечательно до тех пор, пока в стране не начались уже известные нам беспорядки.
      Будучи при всЕм своЕм обаянии коротышкой умным и расчЕтливым, Пупс не устоял перед соблазном лЕгкого и стремительного обогащения.
      Когда деньги отменили и вся торговля пошла прахом, хозяин сети фантомасских магазинов г-н Фунтик, по примеру многих других, всЕ бросил и уехал в деревню выращивать гигантские фрукты и овощи. Совсем иначе повел себя наш герой. Понимая, что такая неразбериха долго продолжаться не может, он разыскал где-то за городом заброшенный авиационный ангар и начал свозить туда прямо со складов огромные партии бесхозных вещей и продуктов питания. Он также не стал разбрасываться обесценившимися на время фертингами и насобирал их несколько коробок из-под телевизоров, на сумму более полумиллиарда.
      Когда надежды на второй урожай гигантских растений окончательно угасли, Пупс явился к своему бывшему хозяину Фунтику и предложил купить у него разорившиеся магазины. Не долго думая, изголодавшийся Фунтик уступил Пупсу документы на право владения за ящик консервированных бобов. Оба остались довольны этой сделкой.
      Затем Пупс разыскал разорившихся владельцев из других городов и тоже скупил у них акции и прочие ценные бумаги. Таким образом, постепенно этот обходительный коротышка стал единоличным хозяином едва ли не всех универсальных магазинов, расположенных в крупных и не очень крупных городах подлунного мира.
      И как только деньги опять вошли в силу, он начал торговлю своими припасами.
      Впоследствии, когда всЕ утряслось и встало на свои места, г-н Пупс оказался самым богатым коротышкой на Луне. Его состояние оценивалось в десять миллиардов фертингов. После него с большим отрывом шел г-н Спрутс, у которого было пять миллиардов фертингов.
      Но если происхождение богатства г-на Пупса нам понятно, то каким же образом Спрутс сохранил и приумножил свои денежки?
      Тут следует напомнить, что половину своего капитала он в своЕ время припрятал. Кроме того, на секретных резервных складах у него до лучших времен сохранилось несметное количество производимых его предприятиями товаров -- мануфактуры, хлопка, сахара, крупы... Эти товары в условиях дефицита он начал продавать по бешеным ценам через сеть магазинов Пупса. Став компаньонами, они работали в одной связке и нажили огромные деньги.
      Интересно, что внешне эти двое коротышек выглядели совершенно по-разному. Спрутс был капиталистом "старой формации", то есть не признавал и даже с раздражением отвергал все эти новомодные штучки -- уродливые сверхдлинные автомобили, пЕстрые шляпы и толстые животы. Спрутс ездил в нормальном, хотя и очень дорогом автомобиле, носил на голове строгий чЕрный цилиндр, а от излишнего веса пытался избавиться при помощи различных массажей и диет.
      А вот г-н Пупс по всем внешним признакам выглядел как типичный "новый коротышка". Он ездил в сверхдлинном автомобиле, имел с десяток ненужных ему домов и загородных вилл, от природы он был толстенький, носил большой пЕстрый цилиндр на голове и пЕструю бабочку на шее.
      При всем этом Пупс был совсем не глупым коротышкой: весь этот маскарад требовался ему для того, чтобы "новые" принимали его за своего и в случае чего поддерживали его, а не Спрутса. Именно за "новыми" была, по его мнению, настоящая сила.
      Глава четвЕртая
      Господин Пупс с негодованием отвергает гнусное предложение незваных гостей
      Однажды промозглым зимним вечером к дверям загородной виллы г-на Пупса подкатил длинный автомобиль, и перед камерой слежения явились двое коротышек в пЕстрых цилиндрах. Швейцар доложил хозяину, что гости представились как владелец парка аттракционов в Сан-Комарике господин Крабс и свободный коммерсант господин Мигс.
      -- Пусть подождут в гостиной, -- приказал хозяин, рассмотрев их хорошенько, но не вспомнив. -- Подайте им чего-нибудь согреться.
      Гостей усадили и подали им горячего чаю.
      Тем временем Пупс позвонил своему управляющему и попросил немедленно выяснить, что за типы к нему явились. Не прошло и пяти минут, как он держал в руках подробную распечатку личных дел Миги и Крабса.
      Из этих досье следовало, что "свободный коммерсант" г-н Мигс в прошлом мелкий мошенник и несколько раз сидел в каталажке за плутовство. Став казначеем Акционерного общества гигантских растений, бежал с деньгами, прихватив попутно общественную кассу.
      Господин Крабс оказался бывшим управляющим делами Спрутса, также обворовавшим своего хозяина на несколько миллионов.
      В настоящее время Мига занимался аферами на бирже ценных бумаг, Крабс же имел в действительности не парк аттракционов в Сан-Комарике, а игорный притон в Лос-Свинтосе, записанный на подставное лицо.
      -- Пусть войдут, -- сказал Пупс и, чиркнув массивной золотой зажигалкой, прикурил сигару.
      Огромный зал второго этажа был обставлен с невиданной роскошью, окна заменяла стена из сплошного тонированного стекла, по которой снаружи хлестал холодный дождь. Сам хозяин сидел в круглой, интенсивно пузырящейся снизу и подсвеченной изнутри ванне в окружении разнообразных плавающих игрушек. Круглое, блестящее лицо его выражало благодушие и довольство. При появлении незнакомцев он даже не подумал вылезти из ванны и одеться.
      Когда остановившиеся в дверях Мига и Крабс робко прокашлялись, Пупс оторвал глаза от огромного телевизионного экрана, где транслировался веселенький кинофильм, и обратился к вошедшим:
      -- А! Господин Мигс! Господин Крабс! Рад вас видеть, проходите, проходите! Простите великодушно, что не встречаю вас лично: необходимо, знаете ли, соблюдать назначенный докторами режим.
      Про режим он соврал из соображений деликатности.
      ОбодрЕнные таким приЕмом, Мига и Крабс заулыбались и присели на краешки стоявших недалеко от ванны кожаных кресел. Свои пЕстрые цилиндры они сняли и поставили на колени.
      -- Нет, нет! -- запротестовал Пупс и замахал руками. -- Ни в коем случае никогда не делайте этого! Вы рискуете попасть где-нибудь в ужасно неловкое положение. Запомните: "новые коротышки" никогда и ни при каких обстоятельствах не снимают с головы цилиндры -- ни в гостях, ни в театре, ни за обедом... Вы меня понимаете?.. Я сам сейчас, как видите, без цилиндра. Но! Если бы мне не было доподлинно известно, что вы, как бы там ни было, коротышки старой, я извиняюсь, формации (хи-хи), вы бы уж непременно застали меня вот в таком, -- на голове Пупса, откуда ни возьмись, появился огромный пестрый цилиндр, -- вот в таком виде!
      Гости переглянулись и молча нахлобучили на головы свои цилиндры. По правде говоря, они ожидали встретить здесь надутого и немногословного невежу, типичного "нового коротышку". Такая бурная словоохотливость и парадоксальность заявлений хозяина почему-то притупили их собственные мыслительные способности.
      -- Однако! -- Пупс поднял кверху указательный палец. -- При данных обстоятельствах, -- Пупс доверительно понизил голос, -- мы не будем идти на поводу у глупых предрассудков, верно? Шляпы долой! -- воскликнул он торжествующе и ловко подбросил вверх свой цилиндр, который закрутился и плавно повис на ветвях разросшегося прямо над ванной цветущего дерева.
      Гости быстро сняли головные уборы и снова поставили их на колени.
      -- Пользуются ли успехом у посетителей ваши аттракционы, господин Крабс? -- поинтересовался миллиардер.
      -- Благодарю вас. Вполне, -- ответил Крабс, стараясь вложить в голос как можно больше деликатности.
      -- Крутятся карусели?
      -- Да... Крутятся.
      -- И никаких сбоев?
      -- Нет. Никаких.
      -- И все посетители довольны?
      -- Конечно. Вполне.
      -- И с полицией договорились?
      -- Да. Конечно. То есть... -- Крабс осекся, попавшись на крючок. -- А при чем тут полиция?
      Пупс расхохотался:
      -- Ну, это дело понятное: если уж ты взялся содержать игорный притон, надо что-нибудь и местной полиции, гы-гы-гы, отмусоливать. -- Пупс пошевелил мокрыми пальцами. -- Иначе -- прихлопнут! -- он весело хлопнул во воде ладошкой в сторону гостей.
      Вода обрызгала Миге и Крабсу физиономии. Конфузливо улыбаясь, они утерлись платками. Не смея первыми заговорить, они терпеливо ждали, когда Пупс опять начнет задавать вопросы.
      Досмотрев забавный эпизод транслировавшегося по телевизору кинофильма и вдоволь насмеявшись, Пупс приглушил звук и повернул свое добродушное лицо к мгновенно напрягшемуся изнутри Миге.
      -- Рад вас видеть, господин Мигс! -- воскликнул он, будто только что вспомнив о своем втором посетителе. -- Что же вы сидите и молчите? Игра на бирже всЕ ещЕ приносит доходы? В этом деле главное -- иметь смекалку и стартовый капитал. У вас ведь был приличный стартовый капитал?
      По всей видимости, Пупс намекал на деньги Акционерного общества гигантских растений.
      Этот вскользь брошенный вопрос поставил Мигу в тупик. Не подтверждая и не отрицая, он вежливо вскинул брови, как бы выражая предельное внимание к собеседнику.
      -- Был? -- нетерпеливо прикрикнул Пупс.
      -- Да, -- быстро ответил Мига. -- То есть нет. То есть... как вам будет угодно.
      Пупс захлопал в ладоши и залился весЕлым смехом.
      -- Вы мне нравитесь, ребята! -- проговорил он, чуть успокоившись. -Приятно иметь дело с коротышками старой, гы-гы, формации! Я ведь и сам был таким совсем недавно... Эх, хорошие были времена!..
      Пупс чиркнул зажигалкой, пыхнул сигарой и, блаженно улыбаясь, задумался о тех временах, когда он работал управляющим в магазине и получал из рук покупателей чаевые. Эти чаевые он заботливо откладывал в специальную шкатулочку, а когда в конце недели там накапливалось фертингов тридцать-сорок, он отправлялся в хороший ресторан -- непременно такой, где весь вечер и всю ночь бывает представление на сцене. Он садился за отдельный столик в углу зала, который всегда специально для него придерживали на субботний вечер, и, поглядывая на сменяющиеся эстрадные номера, заказывал одно за другим свои любимые кушанья. Потом, уже глубокой ночью, он оставлял официанту фертинг чаевых (конечно, только в том случае, если официант был с ним достаточно любезен, а уж в этом деле Пупс знал толк, как никто другой); швейцару, который помогал ему одеваться и кланялся в дверях, -- тоже давал фертинг; и наконец, ещЕ один фертинг он оставлял отвозившему его домой шоферу такси. Потом, совершенно счастливый, он укладывался в кровать и некоторое время нежился в перине на чистом, крахмальном белье, припоминая отдельные детали приятно проведЕнного вечера. Потом он засыпал и видел во сне, как фертинги сыплются на него прямо с неба и он в них купается и в упоении подгребает под себя хрустящие бумажки...
      А что он имел теперь? Теперь, когда он мог в любое время потребовать для себя самые немыслимые яства, еда уже не доставляла ему прежнего удовольствия. Став богатейшим коротышкой на своей планете, он не знал, чего ещЕ можно желать. Любая его самая дикая причуда, прихоть исполнялись мгновенно, окружающие только и ждали случая, чтобы ему угодить. Если он зимой требовал свежей земляники из леса, то земляника тут же находилась; если ему ночью не спалось и приходила фантазия поиграть с черепахой, то и черепаху откуда-то брали.
      Такое рабское угодничество Пупсу давно наскучило, ему хотелось снова иметь какую-нибудь, пусть даже маленькую, цель в жизни. Вроде тех великолепных субботних ужинов в ресторане, которые он зарабатывал себе добросовестной и даже, можно сказать, творческой работой в универсальном магазине.
      Сразу заметим, что при всей этой кажущейся на первый взгляд сентиментальности Пупс был чрезвычайно умным, а следовательно, циничным коротышкой. Он только и ждал случая, чтобы найти какое-нибудь необычное приложение своему уму и бьющей ключом энергии. Именно поэтому он не побрезговал разговором с отпетыми мошенниками, каковыми, несомненно, являлись Мига и Крабс. Кто знает, думал он про себя, может быть, именно они расскажут нечто такое, от чего всколыхнется наконец медленно затягивающая его трясина скуки...
      Отогнав сладостную дымку воспоминаний, Пупс неожиданно развернулся в своей круглой ванне лицом к посетителям и, глядя на них в упор, осведомился:
      -- Итак, господа? Чему обязан вашим посещением?
      Мига и Крабс вздрогнули и принялись незаметно подталкивать друг друга локтями. Пупс смотрел на них без улыбки, лицо его было абсолютно непроницаемо. Потухшая сигара застыла у него между пальцами.
      Крабсу было прекрасно известно, сколько может стоить (условно, конечно) одна минута и даже одна секунда времени такого богатого коротышки, как Пупс, и он поспешно, хотя и неуверенно заговорил:
      -- Как вам, возможно, известно, господин Пупс, некоторое время назад я служил управляющим делами и личным секретарЕм господина Спрутса. Я был его ближайшим помощником...
      Крабс на мгновение замолк и поднял глаза на собеседника. Тот чуть заметно кивнул, подтверждая, что такой факт из биографии Крабса ему известен.
      -- За время нашего... м-мм... продолжительного сотрудничества я по долгу службы... был в курсе всех без исключения, даже самых личных, дел господина Спрутса. Я знаю, в чЕм его сила и в чем слабость. Господин Спрутс -- необычайно хитрый и, как бы это сказать... м-мм... не очень щедрый коротышка.
      Пупс ещЕ раз кивнул, подтверждая, что такая черта характера господина Спрутса ему хорошо известна. ОбодрЕнный, Крабс заговорил быстрее:
      -- Ну вот, вытянуть деньги у такого тЕртого и прожжЕнного скупердяя -дело трудное и почти безнадежное. Однако, при определенных обстоятельствах, вполне выполнимое. Да, выполнимое. В здравом рассудке Спрутс, конечно, нипочЕм не расстанется со своими денежками, но в том-то и штука... Впрочем, я передаю слово господину Мигсу, который дальнейшее прояснит лучше меня.
      Пупс перевел безучастный взгляд на Мигу, который в волнении крутил и без того засаленные поля своего цилиндра.
      -- Как-то раз, -- начал Мига свой торопливый и сбивчивый рассказ, -как-то раз я засиделся в гостях у одного знакомого коротышки, химика. Я его давно знаю, вместе мотали срок в ката... то есть я хотел сказать, что мы и раньше встречались в одном очень приличном обществе. Так вот, было уже поздно, только карта мне шла что надо: денежки так и сыпались в карман. И тогда этот коротышка, а его зовут Кротик, предложил выпить по стаканчику лимонада. А потом он мне вдруг говорит: "Мига, сейчас ты проиграешь мне обратно всЕ, что выиграл, а потом ещЕ десять фертингов в придачу".
      Я говорю: "Как же, разбежался..." Но тут со мной начинают происходить удивительные вещи: карта идет, а я ему нарочно проигрываю. Хорошие карты сбрасываю, беру мелочь, ставки увеличиваю... При этом ощущение такое, будто я всЕ делаю правильно. Ну и вышло в точности, как он сказал: я проиграл обратно весь выигрыш и ещЕ десять фертингов в придачу.
      УшЕл домой, лег спать. Проснулся на другой день только к вечеру. Голова ясная, всЕ помню, а понять ничего не могу. Позвонил Кротику, тот смеется: как, говорит, самочувствие? ЕщЕ будем играть? Тут меня как обухом по голове: да ведь это он мне в лимонад вчера чего-то такого подсыпал! Ах ты, окись-перекись проклятая, думаю, сейчас я до тебя доберусь! Только в этот момент, на его счастье, ко мне явился с визитом господин Крабс, -- Мига кивнул на своего спутника, -- и я, конечно, сгоряча всЕ ему рассказал.
      -- Да, -- подхватил Крабс, -- и я сразу смекнул, какие выгоды может принести использование подобного снадобья моему игорному заведению... Вы меня понимаете?..
      Пупс кивнул.
      -- Мы немедленно отправились к господину Кротику и живо обговорили это дельце. Потом всЕ сложилось как нельзя лучше: прибыль моего заведения возросла в десятки раз, и мы, все трое, прилично разбогатели. Лос-Свинтос -городок курортный: богачи приезжают, проматывают свои денежки и уезжают. Наши счета в банках растут, местной полиции тоже кое-что перепадает...