Восьмая Глава

Его первый импульс был разбить кристалл и дать ей возможность выйти из него, но он не знал, что может случиться. Это же не просто ящик, удерживавший ее сознание в плену; это целый мир. Она могла умереть в том катаклизме, который безусловно произойдет в мире кристалла, если он повредит его. Он не знал, не будет ли смерть там означать смерть в реальном мире, но рисковать не хотелось. По меньшей мере пока.

Он взглянул на кристалл, лежавший на полу перед ним. Такая крошечная вещь, содержит так много чудес — и является совершенной ловушкой. Он боялся даже коснуться ее, быть может любое прикосновение вызывает землятресение внутри, поди знай. А если начнется еще одно падение зданий, Кайану точно заденет.

Нет, сначала он сам должен наесться, иначе ему конец. И тогда уже никто не поможет ей, и он меньше, чем кто бы то ни было. Он пополз в кухню, сумел дотянуться до кувшина с водой, стоявшего на полочке, сделал длинный, медленный глоток, потом открыл самое легкий из всех шкафов — корзину с бобами — сел перед ней и набил рот сухими зернами. Когда он почувствовал, что энергия полилась в него, он сумел встать, добрался до большого шкафа и съел кучу орехов и сырых яиц эрдлу, которые уже просто оживили его, и он сумел достать бок иникса из холодильного ящика и сжевать полусырым.

Теперь ему стало получше. Он быстро перенес кувшин с водой и яйца эрдлу в библиотеку, к Кайане, но так как сознание не управляло ее телом, накормить ее казалось невозможно. В конце концов он накапал немного воды ей в рот и пощекотал ее, рассчитывая на бессознательные рефлексы. Она глотнула пару раз, выпила, и он стал совать ей в рот маленькую ложку с содержимым яйца, пока она не съела все до последней капли.

Яйцо эрду было чуть ли не самое питательная еда, которую он знал. Меньше, чем через час после того, как он съел его, Джедра почувствовал, что стал сильнее, а на лице Кайаны появились краски. Он скормил ей еще одно, надеясь, что она придет в себя внутри кристалла и разорвет свою связь с ним, но прошел час, а никаких изменений не произошло, так что он лег на матрац и опять попытался связаться с ней. Если бы он смог добраться до нее, может быть ему удалось бы выташить ее из кристалла.

Ее присутствие было очень слабым, почти незаметным, но когда он сконцентрировался, он ошутил его. Оно было похоже на ощущение от самого кристалла: слабое и трудно достижимое. Однако теперь, когда у него был какой-никакой опыт прорыва сквозь барьеры, он знал, что искать. Он представил себе, как прорывается тянется внутрь и касается Кайаны, преставил себе руку, которая прорывается сквозь разделяющий их барьер и как все его тело перемешается вслед за рукой до тех пор, пока не окажется рядом с ней на травянистой лужайке во дворике.

Он почувствовал, как барьер сопротивляется, потом на мгновение голова закружилась, и вот он уже внутри. Да, во второй раз намного легче.

Но когда его зрение прояснилось, выяснилось, что он ошибся с местом. Он не оказался прямо во дворике, как собирался. Вместо этого он очутился на поляне в лесу, где они были и в первый раз. Но теперь деревья не образовывали редкое кольцо вокруг поляны, по краю травы; напротив, они передвинулись совсем близко и угрожающе наклонились к нему, потрясая ветвями и свисающими с них лианами.

Неужели Кайана все еще сердится на него? Последний раз, когда она была сердита на него, появился ураган, с громом и молниями; если она пришла в сознание и решила, что Джедра бросил ее, она могла повернуть весь этот мир против него. И при этом это могло быть даже не обдуманное решение, так, проскочившая мысль.

Ветер раскачивал ветви урожающе близко к его голове, вперед и назад. При этом лианы носились туда и сюда, ударяя как кнуты, пока по воздуху. Джедра нагнулся, уходя от удара одной, свисавшей слишкой низко, но почувствовал, как другая коснулась его спины и обвилась вокруг пояса.

Прочь, скомандовал он, надеясь, что этот мир подчиниться его желаниям, но лиана и не подумала отступать. Она продолжала упрямо держать его за пояс, ей на помощь пришла вторая и схватила его правую руку. Левой рукой он оборвал ее и освободился, но все больше и больше лиан обвивали его руки и ноги быстрее, чем он успевал срывать их.

Кайана, отзови их, мысленно позвал он. Кайана.

Она не отвечала. Зато ответил кто-то другой. Лианы обвили Джедру и вздернули в воздух, с ясного неба прогремел гром. Ругаясь и пытаясь встать на землю, Джедра стал пробовать все способы, чтобы убежать, но не смог не сжечь ни заморозить лианы, не смог и разорвать их псионически или физически, голыми руками. Все, его поймали. Опять.

И тогда он услушал шум тяжелых шагов. Деревья тряслись в такт шагам, а Джедра трясся на концах лиан. Глубокий, страшный рев пришел из глубины леса, звук раскалывающихся деревьев сопровождал теперь каждый тяжелый шаг.

Пока линять, подумал Джедра. Он выстроил ментальный барьер, чтобы оборвать связь с миром кристалла, но мир отказался исчезать. То ли у него не было силы построить совершенный барьер, то ли дело было не в барьере, мир не хотел отпускать его.

Шаги и рев стали ближе. Джедра сначала увидел, как исчезла верхушка дерева, а в следующее мгновение услышал громкий треск ствола. Все больше и больше верхушек деревьев исчезало из виду, потом осталось последнее, которое отделяло его от приближавшегося чудовища, вот и оно упало на землю, и он впервые увидел зверя.

Это был какой-то тип дракона. У него была чешуйчатая, переливающаяся пурпурно-зеленым кожа, он стоял прямо на двух невероятно толстых и сильных ногах, а длинный гибкий хвост свисал сзади. Тело было не меньще тридцати футов в длину, а вытянутая голова, также покрытая чешуей, заканчивалась зубастым ртом достаточно большим, чтобы проглототь Джедру одним глотком. Его передние лапы было сравнительно коротки по сравнению с ногами, но тем не менее достигали шести футов в длину и бугрились мускулами. Заканчивались они острыми когтями и Джедра немедленно узнал тело, которое они крепко держали.

— Кайана! — закричал он.

Дракон зарычал, его горячее, зловонное дыхание окатило Джедру, заставило его задохнуться. Джедра опять попробовал вырвться из тисков лоз, но те держали крепко. Тогда в отчаянии он попытался опять связаться с Кайаной, и на этот раз почувствовл слабый ответ.

Кайана, проснись! послал он ей.

Мммм?

Дракон поднял ее на уровень глаз и уставился на нее сначала одним своим зрачком, размером со ступню взрослого человек, потом другим. Затем, насмотревшись, он опустил ее к своей зубастой пасти и распахнул челюсти.

Джедра псионически вытянул руки, дотянулся до Кайаны и выхватил ее из пасти дракона. Душераздирающий рев расколол воздух, монстр попытался схватить ее снова, но Джедра уже оттащил ее сторону. Движение заставило лианы заколебаться, так что тело Кайаны почти врезалось в дерево, он сумел остановить движение, одновременно не дав дракону схватить ее.

Но не бдительным деревьям. Дюжины лоз бросились вперед и спеленали ее в мгновение ока, а Джедра ничего не мог сделать. Через несколько секунд она уже висела рядом с ним, а дракон нагнулся, чтобы посмотреть на них обоих.

Он потер руками как гурман, предвкушающий роскошное и редкое блюдо, и толстый потом слюны застуился между его зубов. Он негромко — для тридцатифутого дракона — проревел, и его ноздри раздулись от возбужденного дыхания.

Джедра? в его голове раздался голос Кайаны. Ее мысленное послание было слабо, но она проснулась, наконец-то!

Я здесь, передал он ей. Он попытался соединься с ней, и на этот раз был вознагражден целым морем ощущений. Усталось и гнев потекли через него, но тут-же их заменил страх, огромный страх.

Дракон отступил на один шаг. Он опять раскрыл рот, и Джедра напрягся, ожидая еще одного рева или волны пламени, но вместо этого услышал низкий и очень громкий голос, — Поклонитесь мне, — сказал он, — и я пожалею вас.

Он говорил на языке, который Джедра никогда не слышал, но тем не менее он понял все, до единого слова, благодаря связи с сознанием Кайаны. Что это за штука? мысленно спроси он ее.

Не знаю, ответила она. Но я понимаю его.

Дракон заревел снова. — Поклоняйтесь мне, — на этот раз намного громче.

— А кто ты такой? — осторожно спросила Кайана.

— Я Йонкалла, повелитель всех созданий. — Дракон высоко вздернул голову, и заревел в небо. Немедленно поднялся ветер и ударил гром.

— Очень впечатляет, — согласился Джедра, при этом подумав, что Кайана смогла вызвать ураган даже не собираясь делать этого. В этом мире, по видимому, было возможно все.

— Сейчас я впечатлю тебя еще больше, — пообещал Йонкалла и тело дракона начало изменяться. Руки и массивные ноги укоротились, голова стала совсем узкой, зато тело вытягивалось все больше и больше, пока он не стал змеей, длиной в футов шестьдесят или семьдесят. Он стал складывать свое тело, толщиной футов в пять, кольцами до тех пор, пока его голова не оказалась на одном уровне с висящими пленниками, тогда его раздвоенный язык высунулся изо рта и помахал перед их лицами. Его глаза превратились в узкие желтые щели и он уставился на них немигающим взглядом.

— Я могу стать всем, кем только пожелаю, — сказала змея, ее невероятно подвижные губы каким-то образом рождали слова.

Джедра не сомневался, что может. И он и Кайана, соединенные вместе, тоже могли, без сомнения, если бы они знали как, но они все еще не понимали, как управлять этим странным миром.

Змея опять начала превращение. Пока она укорачивалась и толстела, формируя себе новое тело, Джедра передал Кайане, Нам нужно как можно скорее освобождаться. Мы в плену. Все дело в том, что мы были без сознания, так как наши тела умирали от голода. Я вернулся в реальный мир и накормил нас парой яиц эрдлу, но этого хватит очень не надолго.

Замечательно, сказала она. Я открыта для любой идеи, если она у тебя есть.

В последний раз мне удалось оборвать наше объединение и вернуться, но ты осталась здесь. А когда я вернулся, поначалу я никак не мог связаться с тобой. Я думаю, кристалл сам связывается с нами, каким-то образом.

Змея превратилась в толстый, мохнатый шар толщиной футов в пятнадцать. От тяжести он стал слегка приплюснутым, сверху и снизу, а его единственный глаз на ложноножке торчал наверху, похожий на отвратительный цветок. Круглый рот под ним казался ходом, который какой-нибудь грызун прогрыз в песчано-коричневой коже.

Рот заговорил. — Поклоняйтесь мне.

Не смейся, предупредил Джедра.

Кайана коснулась лоз, держащих ее за руки. Они не кажутся слишком прочными.

Но им надо было узнать побольше о этом месте и о этом странном существе, взявшим их в плен. Вслух Джедра сказал, — Мы почти ничего не знаем о тебе. Ты Йонкалла, повелитель всех созданий, но что это означает? И откуда ты появился здесь?

Косматый шар раздулся еще больше. — Я самое первоначальное создание. Я построил этот мир только силой своего ума.

— И ты живешь здесь один? — спросила Кайана.

Шар неожиданно ужался. — Нас было много, каждый со своим собственным миром. Наши миры пересекались, соединялись, разъединялись, мы сражались в страшных битвах. Но потом один за другим другие начали чахнуть и умирать, и в конце концов я остался один. Я последний из выживших завоевателей, последний бессмертный.

Шар опять вытянулся, отрастил себе руки, ноги и обычную голову, и вот Йонкалла встал перед ними, обычный идеально сложенный человек, только ростом в пятьдесят футов. Он был абсолютно гол, а кожа была светло-коричневой, как будто он все время загорал на солнце. Могучие мускулы напряглись, когда он наклонил голову к ним, чтобы его лицо было на уровне с Джедрой и Кайаной, но потом он, видимо, подумал получше, взмахнул рукой и деревья, державшие их, стали в три раза выше.

Теперь они болтались на большой высоте, но было похоже, что это самая маленькая из их проблем. — Это моя настоящая форма, — сказал Йонкалла. — Замечательно, правда?

— Очень, — сказала Кайана.

Что? удивился Джедра. Да он просто мускулистый урод.

Кайана пожала плечами. Не расстраивайся, я просто смеюсь над ним.

— В таком виде я был королем Атхаса, — мечтательно сказал Йонкалла. — Мой железный кулак правил всем миром.

— Погоди, — удивилась Кайана. — Ты знаешь об Атхасе?

Смех Йонкаллы потряс землю, — Конечно я знаю о нем. Я владел им, пока мое физическое тело не стало слишком большим, чтобы находиться там. Расскажи мне, как там дела.

Кайана взглянула на Джедру. Тот пожал плечами, — Не слишком хорошо, особенно по сравнению с этим миром. Почти весь Атхас стал пустыней, а твой город полностью разрушен.

Патидесятифутовый бессмертный сжал свои кулаки, крошечные вспышки молний окружили его голову, — Что! Разрушен? Как это случилось?

— Именно в таком виде мы нашли его, — сказал Джедра. Он, естественно, не упомянул такую мелочь, что он и Кайана довершили разрушение.

Йонкалла потряс голосовой. — Мой город. Мой великий, прославленный город. А мир стал… пустыней?

— Да, к сожалению.

— А все эти проклятые маги, правда? — спросил Йонкалла, но не стал дожидаться ответа. — Я знаю, они всегда были жадны, жадны выше всякой меры. Я должен был стереть их с лица Атхаса, раздавить их в тот момент, когда они научились питать свои заклинания энергией жизни. — Он махнул своей рукой над верхушками деревьев рядом с собой, опять послышался треск ломающихся стволов. — Может быть я еще и сделаю это.

— Увы, это очень трудно сделать, — сказал Джедра. — Они правят нашим миром, а этот мир существует только в кристалле, который не больше моего большого пальца.

— Я знаю это, — сказал Йонкалла. Он щелкнул пальцами, и тысячи похожих кристаллов посыпалось с неба. — Все они новые миры, — сказал он, — но все подчиняются мне. Как и вы оба. Я здесь хозяин.

Он все время повторяет это, похоже он пытается убедить не только нас, но и себя, что это правда, сказала Кайана. Держу пари, здесь не было никого со времен катаклизма.

Да, похоже на то. Джедра изо всех сил дернул рукой, пытаясь порвать лианы, обвившие ее. Без того же успеха. Лианы держали его запястья и лодыжки с такой силой, что освободиться при помощи грубой силы не получится. Если он и Кайана хотят выбраться отсюда, надо придумать что-то другое, сила тут не поможет.

— Конечно ты хозяин здесь, — сказал он, — но это не единственный кристалл, который остался, знаешь ли. Я нашел дюжины таких в руинах разрушенного города. Все они выглядят так, как будто когда-то были связаны проводами к какую-то структуру. Теперь они каждый сам по себе, но я все еще чувствую какую-то жизнь в некоторых из них.

Йонкалла отшатнулся назад, как если бы Джедра ударил его, правая нога гиганта раздавила дерево, он даже не заметил этого. — Что? Еще живы?

— Некоторые из них, — сказал Джедра. — Примерно половина мертва.

— Только половина? — Йонкалла оперся на верхушку дерева, как на палку. — Я думал — прошла тысяча лет! Много тысяч, может быть. Я был уверен, они все уничтожены.

Если бы Джедра мог, он скрестил бы руки на груди. — Например еще один лежит в другой комнате моего дома.

— И кто там? — глаза Йонкаллы заблестели. Он резко наклонился вперед.

— Не знаю, — сказал Джедра. — Я еще не был там.

Йонкалла засмеялся. — И хорошо сделал. Мало кто из бессмертных так добр и приветлив, как я.

Кайана покачала своими связанными руками. — Ты называешь это добротой?

— Конечно. — Внезапно по телу Кайаны прошла дрожь, она сгорбилась, волосы побелели, кожа покрылась пигментными пятнами, а на глазах появились бельма.

— Ты видишь, на что я способен? — сказал Йонкалла.

Кайана! послал Джедра, и забился в путах, пытаясь освободиться, но она ответила. Я в порядке. Это все иллюзия, ничего реального. Здесь вообще все видимость. У меня есть идея…

Ее тело опять стало юным и прекрасным, и она сказала Йонкалле. — Вам придется научиться кое-чему новому, например как обращаться с женщинами. — Она сделала жест рукой и лианы нежно опустили ее на землю.

Как ты сделала это? Джедра отчаянно попытался разорвать свои собственные путы, они даже не пошевелились.

Я просто захотела этого, сказала Кайана. Похоже в этом мире все происходит именно так.

Ты не можешь убежать от меня, — сказал Йонкалла. Пока он говорил, вокруг Кайаны выросла трава и оплела ее ноги.

Она взглянула вниз, трава немедленно почернела и завяла. Она пошевелила ногой, освободилась, сделала шаг вперед и встала перед гигантской правой ногой Йонкаллы, ее голова едва не касалась его кожи. — Я с удовольствием поиграла бы еще с тобой, — сказала она, — но, к сожалению, мне действительно надо идти. — В земле открылась дыра и она прыгнула в нее.

— Нет! — заревел Йонкалла. Он наступил на дыру, но она уже исчезла. Джедра почувствовал, как их связь стала очень тонкой, длинной, как будто протянувшейся на большое расстояние, но не порвалась. Голос Кайаны, почти сметенный внезапно налетевшим порывом ветра, который потряс деревья, сказал ему, — Просто захоти стать свободным.

И что я должен делать? спросил он, но тут же сообразил, что она имела в виду. Он пытался сражаться псионически, он пытался справиться с лианами физически, но он не пытался управлять миром кристалла в понятиях самого мира. Теперь он должен попытаться сделать именно это. Вместо дыры в земле, как Кайана, он представил себе, как налетает ветер, подхватывает его и уносит в хрустальное небо.