- Как бы там ни было, это уже привычка, - заметила Памела. - Мы знаем, что каждый день он едет в ООН приблизительно в одно и то же время, приблизительно в одно и то же время уходит и едет... куда?
      - Это вопрос, - хмыкнул Фрэнк.
      - Да какая, к черту, пользы нам с его привычки, - взорвалась Джуди, если мы не знаем, куда он едет.
      Фрэнк кивнул.
      - Наблюдая таким образом, мы впустую потеряли много времени, хотя убедились, что по ночам он не возвращается. Что сейчас нам нужно - это снова проследить за "мерседесом" и выяснить, где посол проводит вечера. В выходные мы этого сделать не можем. Придется ждать до понедельника. У меня есть предчувствие, что то, куда он ездит вечерами, окажется чертовски важным. Возможно, это лучшее место для захвата.
      - Или по дороге, - добавил Марк. - Мы как-то прождали до полуночи, он не вернулся. И все же каждый день он выезжает оттуда в ООН. Итак, он должен возвращаться где-то ранним утром, так? Или после завтрака. Нужно это выяснить, потому что если он возвращается в два или в три утра, удобнее взять его на улице.
      - Да, - согласился Фрэнк. - Правда, что нужно сделать - это отправить сегодня к полуночи Пэтти со Скоттом на 64-ю, и пусть они наблюдают за консульством, пока он наконец-то не вернется. Даже если придется торчать там до утра. Где, дьявол побери, эти двое?
      В тот же миг он понял, что задал вопрос, которого они боялись. Марк с Памелой переглянулись с окаменевшими лицами. Джуди неуловимо улыбнулась, качнула головой и в последний раз затянулась самокруткой, прежде чем выбросить её в пепельницу на полу.
      - Ну? Давайте. Где они? - не отставал Фрэнк.
      Джуди смотрела на него с бледной ухмылкой.
      - Ты говоришь про Ахмеда и Аманду?
      - Нет, я говорию про... Что ты несешь, черт подери?
      - Фрэнк, - поспешил вмешаться Марк, - почему ты не хочешь дождаться Джоша? Тогда об этом и поговорим.
      - Нет, - сердито перебил Фрэнк. - Я не собираюсь никого ждать. Я хочу знать, в чем дело, и знать сейчас же.
      Марк посмотрел сначала на Памелу, потом на Джуди, будто прося их помощи; но они только отводили глаза. Марк покачал головой.
      - Когда ты последний раз видел Патрисию?
      - Во вторник, кажется, - ответил Фрэнк.
      - Вторник... Ты не видел её три дня.
      - Да, я три дня её не видел. Ну и что? Давай, Марк. Хватит ходить вокруг да около.
      Марк нахмурился, пытаясь оценить вероятность взрыва. Потом пожал плечами.
      - Ладно... Патрисия и Скотт со вторника под кайфом. Не знаю, как ещё можно это назвать. Немного под кайфом.
      - Черт возьми, о чем ты? - Фрэнк недоуменно подался вперед и приподнялся со стула, вцепившись руками в спинку.
      - Они чего-то приняли, - пояснил Марк. - Какой-то стимулятор, похоже, эфедрин... И до сих пор не отошли, с тех пор, как начали. С ночи вторника.
      - Уже три дня? - в ярости переспросил Фрэнк.
      - Но все проходит, - заверил Марк. - Они уже отходят.
      Фрэнк обеими руками хлопнул себя по лбу, закрыл ладонями глаза и стиснул виски.
      - Господи Боже! - сказал он. - Из всей проклятой...
      Сквозь пальцы он заметил, что Джуди продолжает ухмыляться, и взорвался.
      - Ты думаешь, это смешно? А что это за чушь про Ахмеда и Аманду?
      Джуди качнула головой.
      - Я не думаю, что это смешно, но это и не конец света. Это вроде трехдневного запоя. Он будто спрятались в собственном маленьком мирке. Играют в небольшие игры - наверное, это назвали бы ролями. Патрисия зовет себя Амандой. Скотт зовет себя Ахмедом. Ты должен относиться к этому терпимо. В некотором роде это даже прекрасно...
      - Прекрасно, чтоб меня!
      - Ну, - пожала плечами Джуди, - если ты этого не видишь...
      - Мы только что оставили их одних, - пояснила Памела.
      - Ага, - очень тихо и очень твердо произнес Фрэнк. - Ну, говорите мне, где они?
      Все переглянулись. Он смотрел на них и ждал.
      Ответил наконец Марк.
      - Они здесь.
      - Где? В спальне?
      Памела с трудом встала на ноги и попыталась загородить своим торчащим животом путь в спальню.
      - Пожалуйста, Фрэнк, не ходи туда. Оставь их одних. Они спят. Не ходи туда. Хоть подожди, пока придет Джош, и мы поговорим.
      - Пошло все это, - оборвал Фрэнк и обошел её.
      - Они, скорее всего, спят, - упорно настаивала она.
      - Я их разбужу.
      В маленькой спаленке было не так уж темно, но Фрэнк включил свет, чтобы увидеть все. Патрисия и Скотт, оба голые, развалились поперек кровати среди смятой одежды и бутылок, окурков и скомканных салфеток. Скотт не спал и невозмутимо курил сигарету. Патрисия лежала на животе. Руки у неё были связаны за спиной куском грубой веревки, крепко затянутой вокруг запястий. Лодыжки стянуты вместе. Через ягодицы и поперек плеч тянулись гладкие, блестящие розовые рубцы. Лицом она утыкалась Скотту в пах.
      Фрэнк в два прыжка оказался внутри и навис над Скоттом, угрожающе стиснув кулаки.
      - Черт побери, что ты с ней делал, затраханный ублюдок? прорычал он.
      Патрисия, резко дернувшись от боли, зашевелилась, неуклюже повернулась на спину, уставилась на Фрэнка и заорала:
      - Убирайся к дьяволу отсюда! Убирайся!
      Фрэнк замер. Изумленный, он покачивался на месте, устававшись на неё разинув рот.
      Она рванула путы и попыталась встать на корточки. На Фрэнка она смотрела, багровея от ярости.
      - Убирайся отсюда! Ты не знаешь значения слова "частная жизнь"? Что ты уставился? Пошел вон!
      Тут она заметила в дверях Марка и Джуди.
      - Все убирайтесь! Ублюдки!
      Мотая взад-вперед головой, чтобы стряхнуть волосы с лица, она потеряла равновесие, но не могла помочь себе ни ногами, ни руками, и завалилась набок, едва не упав с кровати. Дергая связывающие запястья веревки, будто забыв о них, она безрезультатно, но отчаянно старалась подняться.
      Скотт сел, невозмутимо затянулся и выпустил во Фрэнка струю дыма.
      Патрисия наконец окончательно соскользнула с кровати и упала на пол. Фрэнк опустился рядом на колени и взял её за плечи, чтобы поднять. Она смотрела ему в лицо, её красные, мокрые и яростно вытаращенные глаза явно его не узнавали. Она что-то неясно пробормотала себе под нос.
      Скотт наклонился и схватил Фрэнка за плечо.
      - Эй, парень, - негодующе воскликнул он. - Что тебе надо? Ты чего сюда ворвался?
      Фрэнк дернул плечом и локтем с размаху заехал Скотту в ухо. Оглушенный Скотт рухнул на постель, Фрэнк размахнулся и наотмашь хлестнул его тыльной стороной ладони по губам. Сигарета разлетелась и забила ему рот. Губы треснули, брызнула кровь.
      - Одевайся, Ахмед, - прорычал Фрэнк. - Мы с тобой немного поговорим.
      - Оставь Ахмеда в покое! - в панике завизжала Патрисия.
      Фрэнк повелительным жестом позвал Марка и Джуди в комнату.
      - Позаботьтесь о Пэтти.
      Тряся головой, потирая ухо и вытирая с губ кровь с табаком, Скотт собирал свои вещи. Он соскочил с кровати и поспешно проскользнул мимо Фрэнка. Они остановились лицом к лицу в гостиной, пожирая друг друга глазами. Скотт швырнул вещи на пол, будто освобождая руки для защиты.
      - Ты маленький ублюдок, - процедил Фрэнк, качая головой. Все будет коротко и просто.
      - У тебя на меня зуб, Фрэнк? - спросил Скотт. Он боялся Фрэнка, но смотрел ему в глаза, тужился улыбнуться разбитыми губами и говорил с презрительным вызовом.
      - Да, у меня на тебя зуб, - кивнул Фрэнк.
      Скотт откинул голову и оскалился.
      - У тебя стоит на Патрисию с первого дня вашего знакомства. Она это знает. Все это знают. Но тебе ничего не отломится, Фрэнк. Ты не в её вкусе.
      - Она сейчас заснет? - спросил Фрэнк.
      Скотт пожал плечами.
      - Думаю, да.
      Он посмотрел на вещи и пытался решить, нагнуться их собрать или продолжать разговаривать голым.
      - Ладно, - кивнул Фрэнк. - Пусть поспит. А когда она проснется, тебя не будет.
      Скотт нервно ухмыльнулся.
      - Куда, ты думаешь, я денусь?
      - А куда хочешь, - невозмутимо бросил Фрэнк. - Но прочь из города, куда угодно, но подальше, чтобы никто из нас больше никогда о тебе даже не слышал. Меня не колышет, куда ты денешься, приятель, если ты будешь очень далеко, когда она проснется.
      Скотт снова попытался улыбнуться.
      - Боже, Фрэнк, - тряхнул он головой. - Ты насмотрелся телевизора...
      - В нашей затее, - пояснил Фрэнк, - насекомое вроде тебя слишком дорого может обойтись.
      Скотт провел пальцем по окровавленным губам.
      - Предположим..., - протянул он. - Предположим, я решу пойти к копам.
      Фрэнк мотнул головой.
      - Если бы я думал, что на это есть хоть малейший шанс, я бы тебя давно прикончил - прямо сейчас, там, где стоишь. Но пойти к копам - нужно мужество, а его у тебя нет.
      Скотт тяжело вздохнул, понурил плечи и вдруг неожиданно весело воскликнул:
      - Эй, парень, ты серьезно! Ей - Богу, ты твердишь, что выгонишь меня из города, будто шериф в вестернах по телику!
      Он широко осклабился и протянул ладонь:
      - Эй, добрый человек, у меня даже денег нет уехать.
      - Ты лживый сукин сын!
      Скотт перестал ухмыляться, вздохнул и наконец нагнулся поднять штаны. Влез в них и рассудительно спросил:
      - Уже сегодня? Дай хоть пару дней. Я хочу...
      - Чем дольше станешь тянуть время, тем больше шансов, что я передумаю тебя отпускать.
      Скотт взял рубашку.
      - Куда?
      - Ты смышленый говнюк, куда-нибудь да уедешь.
      Фрэнк отвернулся и вернулся в спальню, чтобы взглянуть, что с Патрисией. Та рыдала в постели; Марк, Памела и Джуди нерешительно топтались рядом. Они даже не удосужились ослабить узлы на её лодыжках.
      Он долго смотрел на нее, потом оглянулся. Скотт задержался у дверей.
      - У тебя с ней ничего не выйдет, приятель, - сказал он. - Ты просто не её тип.
      И грохнул дверью.
      13 сентября
      До Джоша донесся чуть слышный металлический голос Памелы. Он сидел на заднем сиденье "понтиака" и держал рацию возле уха. Фрэнк расслышал достаточно, легонько шлепнул Патрисию по ноге и скомандовал:
      - Поехали.
      Она резко повернула на 52-ю улицу, потом налево на Первую авеню и медленно поплыла на север в потоке транспорта. Оба пассажира напряженно вглядывались во тьму за окном. Но пристального взгляда не требовалось. Черный "мерседес" вскоре обогнал их под мостом Квинсборо, и Патрисии приходилось непрерывно жать на газ, чтобы держаться поблизости.
      - Еще ближе, - велел Фрэнк. - Этой машины они не знают.
      Патрисия пристроилась за "мерседесом" и сократила дистанцию.
      Джош, положив руки на спинки передних сидений между Фрэнком и Патрисией, не отрывал глаз от "мерседеса".
      - Он там, да? - спросил он.
      Патрисия кивнула.
      - Там.
      Весь день она была немногословна, но когда открывала рот, голос звучал спокойно. Большие круглые солнечные очки скрывали брови и скулы вместе с глазами. Запястья опоясывали красные рубцы и черные струпья - память о веревках. В остальном она была как всегда прехорошенькой - вела машину босой, одетая в песочные "ливайсы" и клубничного цвета рубашку.
      - Что с теми линзами, которые купил Марк? - спросил Джош.
      Он говорил про стекла от автомобильных фар, которые Марк купил, чтобы смастерить мигалку на крышу их "полицейской" машины.
      - Они подойдут?
      - Вполне, - кивнул Фрэнк. - Я сделаю так, что подойдут.
      - И покрасишь красным?
      - Конечно. Первым делом. Это совсем несложно.
      - Машины почти готовы? - спросила Патрисия.
      Фрэнк кивнул.
      - Еще пара дней. Нам понадобится бляха таксиста. Ее несложно подделать - если считать, что вблизи никто разглядывать не будет. Все, кроме этого, готово.
      - Знаешь, Фрэнк, - начал Джош, положив руку тому на плечо.
      - Ну?
      - Хочу тебе сказать: я могу понять, как ты покрасил обе машины и по трафарету вывел нужные буквы, но эти работы с металлом, изготовление сирены и мигалки из всякой рухляди - предел того, что мне доводилось видеть.
      Фрэнк ухмыльнулся и залился краской.
      - Спасибо исправительной системе... Там меня научили работать с металлом.
      - Такое мастерство, - не унимался Джош. - Не думаю, чтобы тебя такому научили. Думаю, у тебя талант.
      Фрэнк расплылся в улыбке.
      - Ну, думаю, это семейное - я насчет таланта к разным поделкам. Мой старик - отец, я имею в виду, - был хулиган и пьяница, но своими руками творил чудеса. Думаю, ему просто приходилось это делать. Он мог смастерить что угодно из ничего, и этим приходилось заниматься почти все время. Он мог все.
      - Ценный талант, - серьезно заметил Джош.
      - Ну, умер он спокойно - что называется, в благоденствии. Но я вспомнил одну забавную вещь. Много лет я и думать об этом забыл. У него была такая песенка... Ты когда-нибудь такое слышал?
      И Фрэнк, отчаянно фальшивя, почти фальцетом, спел песенку отца мотивчик из "Индейки на соломе":
      Как-то жил чудак-старик
      С деревянною ногой;
      Он к каталке не привык
      И доволен был судьбой.
      Подобрал он горсть болтов,
      Две консервных банки,
      Смастерил грузовичок
      И катал как в танке.
      Он рассмеялся, повернулся к Патрисии и увидел, что та тоже смеется.
      Они остановились на перекрестке и ещё раз получили шанс рассмотреть человека в "мерседесе". Патрисия встала почти впритык. Посол разговаривал с помощником, который, похоже, сопровождал его повсюду. Помощник сидел лицом к послу, весь почтительность и внимание, тогда как посол смотрел вперед и, кажется, ни разу к нему не повернулся.
      Через некоторое время Фрэнк потерял к ним интерес и заговорил снова.
      - Я вчера нашел латунь для полицейских блях. Немного отполировать, и готово.
      - Как ты считаешь, скоро мы сможем им заняться? - спросил Джош.
      - Я как раз собирался спросить у тебя, - хмыкнул Фрэнк. У нас ещё есть чем заняться, но пора думать о дне "Икс".
      Не успели смениться огни светофора, как "мерседес" сорвался с места и помчался на север. И снова он не свернул на запад ни на 63-ей, ни на 65-й. И снова Лал Али Хаваб катил отнюдь не в консульство. Патрисия держалась прямо за "мерседесом".
      - Это, конечно, не мое дело, - заметил Фрэнк, - но вы уже решили, как будете выбираться из города, когда получите деньги?
      - Кое-какие планы у нас есть, - заверил Джош. - А у тебя?
      - Лучше о них забудьте, - буркнул Фрэнк. - Все остальное не имеет смысла, если после этого не убраться подальше. И это может оказаться самой сложной, самой опасной частью операции. Вся страна будет знать, кто мы. Нас станет искать каждый коп от фэбээровца до сельского шерифа.
      - Я всегда хотела, чтобы мой потрет красовался на каждой почте, улыбнулась Патрисия. - Уж лучше там, чем в канаве на Восьмой авеню, а, Фрэнк?
      Фрэнк пропустил её слова мимо ушей.
      - Я думаю, уносить отсюда ноги - это та часть операции, в которой я не собираюсь составлять вам компанию. Ведь таким был уговор, верно? Как только деньги попадут нам в руки, партнерству нашему конец.
      Патрисия сверкнула глазами и холодно подтвердила:
      - Верно.
      Тут Фрэнк замялся.
      - Но... мне очень не хотелось бы, чтобы Пэтти угодила за решетку. И ты, Джош, тоже.
      - Мне тоже не хотелось бы, чтобы ты отправился в тюрьму, - с легким сарказмом согласилась Патрисия.
      - У нас есть друзья, - сказал Джош. - У таких, как мы, друзья есть везде. Ты говоришь, наши имена станут известны повсюду. Правильно, станут. Повсюду. Для многих мы станем героями, и они захотят нам помочь. Сделают все, что смогут.
      Фрэнк покачал головой.
      - И чем на большее число друзей вы надеетесь, тем больше у вас шансов влипнуть.
      - Наши люди не предадут, - возразила Патрисия. - Мы знаем, что делаем.
      Фрэнк посмотрел на Джоша, потом на нее.
      - Рад это слышать, - сухо буркнул он и отвернулся, разглядывая "мерседес".
      - Куда ты собираешься, Фрэнк? - спросил Джош. - То есть, есть не очень...
      - Туда, где смогу жить нормальной жизнью, - Фрэнк не сводил глаз с "мерседеса". - Где никто меня не знает.
      - Например, в Акапулько? - спросила Патрисия.
      Фрэнк пожал плечами.
      - Что-нибудь вроде этого.
      "Мерседес", не снижая скорости, свернул на 72-ю стрит, Патрисия неуклюже вильнула следом. На повороте шины "понтиака" завизжали, сзади сердито засигналила машина. "Мерседес" мчался на восток по 72-й, через Йорк в конец 72-й, туда, где она заканчивалась тупиком. Там он подкатил к бордюру и наконец-то остановился перед небольшим, но явно богатым жилым домом.
      Патрисия развернулась в конце улицы и поехала обратно, притормозив на другой стороне улицы напротив "мерседеса"
      Они следили за послом, за Лал Али Хавабом. Тот вышел из машины следом за помощником, который придержал ему дверцу. Вышел, немного постоял на улице, словно нюхая воздух, а потом быстро зашагал к дому.
      "Мерседес" сорвался с места и уехал.
      - Ладно, великие сыщики, - вздохнула Патрисия. - Никакой тайной тут не пахнет. У него здесь квартира.
      - Может быть, - кивнул Фрэнк. - Я пойду посмотрю. Ты езжай, подберешь меня на углу.
      Они подобрали его через десять минут. Фрэнк сообщил, что в холле звонка с именем Лал Али Хаваб не оказалось.
      - Ну?
      - Есть Рави Басу. Думаешь, это его помощник?
      - Конечно, - кивнула Патрисия. - Вероятно, тот постоянно живет в Нью-Йорке. А когда приезжает Лал Али, он останавливется у Басу. Может быть, там удобнее, чем в консульстве.
      - Во всяком случае, мы знаем, где его найти.
      Джуди вернулась домой как раз в тот момент, когда Фрэнк с Марком уходили на Вест Уотерсайд, чтобы ещё вечерок повозиться с машинами. Она столкнулась с ними в дверях, сделала Фрэнку глубокий реверанс, ухмыльнулась и спросила, нравится ли ему, как она одета - яркое цветастое платье до лодыжек, сандалии, волосы заколоты назад.
      Фрэнк хмыкнул:
      - Одобряю, - и игриво шлепнул её по заднице.
      Она засмеялась, но смех сразу оборвался, едва закрылась дверь. Накинув цепочку, она повернулась к Патрисии, Памеле и Джошу, кивнула и опустилась на пол возле дивана.
      - Идите сюда.
      Она купила хорошей травы, такой не всегда достанешь. Они по запаху определяли без труда, насколько она хороша, и это были только листья, без шишек и семян. Памела тоскливо вдыхала пряный аромат. Джуди села на корточки, расстелила перед собой газету, высыпала на неё стакан и свернула три самокрутки.
      - Мы назначили ориентировочную дату, - сообщила Патрисия Джуди.
      Джуди подняла голову.
      - Да?
      - На самом деле было несколько возможных дат, - поправил Джош. - Самая ранняя - вторник, 28 сентября - через две недели. Или в среду. Или во вторник, или в среду следующей недели.
      Джуди пожала плечами.
      - Фрэнку нужно несколько дней, чтобы закончить с машинами. Нам - ещё несколько дней, чтобы позаботиться о других вещах. Потом Фрэнк собирается провести две-три репетиции. Мы хотим начать в середине недели...
      - В пятницу Фрэнк не станет затевать никакой авантюры, сказала Патрисия.
      - Есть другие причины дождаться середины недели, - добавил Джош.
      Джуди засмеялась.
      - Конечно. Мы же не можем похитить человека, когда кто-то празднует Субботу.
      Патрисия приняла первой самокрутку у Джуди и сильно затянулась. Она вдохнула дым и передала сигаретку Джошу. Она знала, что другие смотрят на нее. За ней наблюдали с той ночи...
      - Фрэнк собирается взять свою долю денег и отправиться в Акапулько, сказала Памела.
      - Господи, Акапулько? - воскликнула Джуди.
      Джош кивнул.
      - Или что-то вроде. Он собирается греть задницу на пляже, хлебать бурбон, загорать и набирать жирок.
      - На наши деньги, - заметила Джуди. - Но мы решили, что его не отпустим?
      - Решили, - кивнул Джош.
      - Об этом мы давно не говорили, - заметила Патрисия.
      - Короче, в Акапулько с полумиллионом, который принадлежит революции, он не поедет, - подвел черту Джош. - Можешь быть уверена.
      - Как ты собираешься его остановить? - спросила Патрисия. - Мне кажется, эту часть плана мы упустили.
      - Мы ничего не упустили, - возразил Джош и помахал самокруткой, которая теперь пришла к нему. Пока Патрисия подносила её к губам, чтобы вновь глубоко затянуться, он встал и вышел. Вышел лишь на мгновение в одну из спален, а когда вернулся, в руках у него был маленький коричневый саквояж - такие турагентства дарят клиентам - и на нем и в правду золотом было вытиснено название агентства. Сел он возле Патрисии.
      - Не пропустили, - повторил он, взял самокрутку и глотал дым, пока открывал саквояж и вытаскивал оттуда грязную, пропахшую потом белую футболку. Когда он её развернул, девушки уставились на крошечный автоматический пистолет 25-го калибра. Джош взвесил его на ладони. Пистолет был настолько мал, что почти терялся в сжатом кулаке. Отвратительной миниатюрное орудие смерти...
      Джош выпустил дым.
      - У меня их три.
      Патрисия покачала головой.
      - Понадобится больше. У тебя хватит характера убить его?
      - Нам придется его убить? - спросила Памела.
      - Он будет вести себя тихо только под дулом пистолета - а может, и это не поможет, - сказала Патрисия.
      Джош принялся заворачивать пистолет.
      - Я думаю, достаточно просто выдать его полиции, - сказал он. - Мы прикуем Лал Али Хаваба к стене. Ну, когда мы получим деньги и его отпустим, просто посадим Фрэнка на его место, примчится полиция и найдет его.
      Патрисия вздохнула.
      - Кажется, я бы предпочла, чтобы его убили. Его засадят на всю жизнь.
      - Тебя этот парень волнует? - недоверчиво поинтересовался Джош.
      Патрисия медленно повела головой.
      - Нет. Но лучше смерть, чем...
      Джош застегнул молнию на саквояже и решительно её перебил:
      - Ну, если у тебя появятся какие-то идеи, как забрать у него деньги и ему не повредить, дай знать. Я над этим подумаю. Но я рискую жизнью и свободой не для того, чтобы помочь Фрэнку Коффи купить несколько лет сладкой жизни в каком-нибудь буржуйском раю. Мне парень нравится, я сам его невольно даже зауважал; но мы лучше используем эти деньги. Если придется его убить, чтобы их забрать, я его убью. Если смогу забрать, не убивая, пусть живет. Но половины ему не видать.
      - Верно, - поддержала Джуди.
      - Скажите им, что я ушла домой, - попросила Патрисия, когда послышался скрежет ключа в замке, и дверь дернулась на короткой цепочке. Она вскочила с кушетки и рысью пустилась через холл в маленькую спальню. Она выкурила добрую часть травы Джуди, и на неё нашла апатия. Патрисия закрыла дверь и растянулась на кровати.
      В гостиной Марк с Фрэнком отдыхали в компании Джоша и Памелы. У них нашлось немного виски. Это оказался скотч, но Фрэнк согласился на небольшую порцию и болтал, лениво её потягивая. Он был в хорошем расположении духа. Джош, Джуди и Памела наблюдали за ним с несколько большим чувством, нежели банальное внимание, но он ничего не замечал.
      Фрэнк говорил о машинах. Говорил, что они все сделали и готовы начинать. Потом спросил про Патрисию.
      Джош сказал, что она ушла домой.
      Фрэнк хмыкнул: он надеется, она пойдет прямо домой, а не остановится у Изи. И добавил, что ей сейчас не нужно ничего, кроме чуточки комфорта.
      Долго Фрэнк не задержался. Джош запер за ним дверь, но не уселся снова, а прошел через холл к маленькой спальне. Патрисия лежала на кровати. Темно не было, с улицы в комнату всегда пробивался неяркий свет. Он видел, что Патрисия лежит ничком. Она сняла джинсы, но оставила рубашку. Джош сел рядом и положил руку на обнаженную ягодицу. Он ощутил холодный легкий пот на её коже.
      - Сукин сын! - прошептала она.
      - Что случилось, крошка?
      Она судорожно вздохнула.
      - Нет проклятых пилюль, ни черта не осталось. Нет даже обитрола. А мне чертовски нужно...
      Он ласкал её ягодицы, поглаживая каждую по очереди.
      - У тебя есть то, что всегда было нужно...
      - Да? Что, скажи?
      Джош поднял руку и звонко её шлепнул.
      - Скажем, я, - хрипло прошептал он. - Так что кончай ломаться!
      Патрисия перевернулась и посмотрела на него.
      - Черт возьми, - прошептала она со слезами.
      Джош скинул туфли, сорвал рубашку и штаны, прыгнул в кровать и рванул её к себе...
      Он чувствовал, как она расслабляется. И как потом она уснула.
      Где-то среди ночи он проснулся и разбудил её тоже. Сжал в объятиях и начал целовать. Она позволяла ему ласкать себя, но её это не возбуждало. Тогда она поймала его член и занялась привычным делом.
      Когда он кончил, она снова куда-то очень быстро провалилсь. Проснулась утром, когда он ещё спал, и выскользнула из квартиры, пока он не понял, что она ушла.
      17 сентября
      Утром Фрэнк, выйдя из квартиры, на лестнице столкнулся с Фрэдом Муроном, который поднимался наверх. Они встретились почти на улице, поэтому детектив вышел вместе с ним и согласился прогуляться до Восьмой авеню.
      - Не иначе на свидание собрался, - прокомментировал Мурон при виде темно-синего костюма Фрэнка и пощупал материал на рукаве. - Ага, определенно на свидание.
      Фрэнк усмехнулся.
      - Может быть.
      На нем была рубашка в веселую голубую и желтую полоску и широкий галстук, купленный только днем.
      - Дорогой, - заметил Мурон.
      Фрэнк пожал плечами.
      - Да не то чтобы очень. Когда это единственное, что у тебя есть...
      - Я видел тебя в сером и в коричневом, как мне кажется.
      - Это был кто-то другой, - возразил Фрэнк.
      Детектив вздохнул.
      - Ну, ладно. Может, другой. Зрение у меня уже не то, что прежде, - он провел пальцем по тонкому острому носу и двумя пальцами потянул за подбородок. - Знаешь, моя работа - она здорово портит глаза.
      - Моя тоже, - отозвался Фрэнк.
      Их небрежно толкнула девушка, проскользнувшая с проезжей части между припаркованных машин. Но даже не оглянулась, чтобы извиниться.
      - А чем ты сейчас занимаешься, Фрэнк? - спросил детектив. - Я знаю, ты уволился из гаража. Но мне ты ничего не говорил.
      - А кому-нибудь говорил? - спросил Фрэнк. - Если это допрос...
      - Это не допрос, мой мальчик.
      - Рад слышать, - небрежно бросил Фрэнк.
      Детектив выпрямился и посмотрел на Фрэнка с несколько новым и тревожным любопытством. Он не был уверен, смеются над ним или нет.
      - Помнишь, что я говорил тебе прошлой весной? - спросил Фрэнк. - Что дела вроде того, что у нас с тобой были, подворачиваются не часто. Что их невозможно ускорить и приходится просто ждать. Что постоянно нужно их высматривать. Ну, я высматривал, но ничего не высмотрел.
      - На что ты живешь?
      Фрэнк глянул на в упор.
      - Я не сказал, что ушел на пенсию.
      - На кого-то работаешь?
      Фрэнк мотнул головой.
      - Только на себя. Есть несколько мелких дел. Ничего, что представляло бы интерес для тебя.
      - Вздор.
      - Нет, не вздор.
      Их снова толкнули - на этот раз дорогу перегородила парочка девиц. Фрэнк осклабился и покачал головой. Детектив рыкнул, чтобы те убирались вон. Одна огрызнулась, что это явно все, что он умеет.
      Мурон снова пощупал ткань костюма Фрэнка, но теперь отнюдь не игриво болезненно. И пожаловался:
      - Ты носишь костюмы лучше моих.
      Дружелюбие Фрэнка иссякало, и он бросил:
      - Ладно, Фрэд, может, ты просто не в том деле.
      - Я в том деле, - ответил детектив. - Только у меня нет никаких связей, кроме как по работе.
      Фрэнк осторожно кивнул. Он не хотел отвечать. Хотел дождаться, пока тот скажет что-то, на что ответить легче.
      - У тебя точно нет ничего, чтобы пустить через меня? спросил Мурон.
      Фрэнк тонко улыбнулся. Детектив отступал.
      - Точно.
      - Без дураков, именно сейчас.
      Фрэнк утвердительно кивнул.
      - Верно. Без дураков. И ответ ты уже слышал. Но я расскажу тебе, что будет дальше: примерно с месяц я ещё поосмотрюсь, и если не увижу ничего, на чем мы вместе сможем сделать немного денег - тогда я брошу все, над чем работаю сейчас, и поищу что-нибудь для тебя. Пока не найду что-то дельное. Годится?
      - Без дураков? - недоверчиво переспросил детектив.
      - Без дураков.
      - Ладно.
      Они дошли до угла Восьмой авеню и остановились. Мурон потряс Фрэнку руку.
      - Надеюсь на тебя, приятель, - сказал он. Это была угроза, но угроза невинная.
      - Верно, - Фрэнк почувствовал облегчение. Довольный и улыбчивый, он шагал по Восьмой авеню, и его неудержимо тянуло свистнуть.
      - Изи это понравится. Изи правда это понравится. Слушай, будто вернулись старые времена. Она пришла сюда, снимается, зарабатывает на кусок хлеба - что ещё надо? И Изи за неё не беспокоится, как раньше. Ты хорошо сделал. Изи все слышал. Это лучшее, что с ней было последнее время.
      Фрэнк стоял смущенный, причем не слегка. Изи не выпускал его руку. Он закончил свою речь, но все цеплялся за руку Фрэнка и продолжал кивать.
      - Еще минут десять, - повторял Изи. - Она сказала, что возьмешь её на ужин в честь её дня рождения. Слушай, подожди, посмотри на нее. Она прекрасна! Я говорю, сегодня она просто прекрасна. Сегодня ни одна из девушек не делает денег, только Патрисия. Все парни хотят её фото.
      Фрэнк сел на стул, на котором всегда сидела Патрисия в ожидании посетителей.
      Клиент Патрисии вышел на несколько минут раньше, и Изи сказал, что она умывается и причесывается. Когда она вышла, Фрэнк убедился, что Изи был прав. Она была ещё красивее, чем обычно. Румяное личико просто светилось так яростно терла она его холодной водой и полотенцем. Волосы расчесаны и распущены по плечам. Длинное бирюзовое ситцевое платье с юбкой по колено. И сандалии. Во впадинке не шее - эмблема "нет войне". Она выглядела именно так, как Фрэнку и хотелось.
      - С днем рождения, - тихо сказал он.
      Патрисия кивнула. Ее улыбка была слишком призрачной, почти незаметной.
      - Ну, что говорил тебе Изи? Красавица!
      Она благодарно улыбнулась старику.
      - Куда идете отмечать? - спросил Изи.