Волшебные камни Курага

      - Нет, нет, Конан, этой рукой нельзя. Возьми его другой.
      - Да это же просто царапина! Сейчас я промою ее водой и перемотаю чистой тряпицей, только и делов! К тому времени, когда мы окажемся в горах, от нее уже и следа не останется!
      - Да я не об этом, - улыбнулась Илльяна. - Рану-то твою я могу и за день вылечить. Дело в другом: на Камень Курага ни в коем случае не должна попасть кровь.
      - Он что - дуреет от нее? - пошутил киммериец, пытаясь тем самым скрыть проснувшийся вдруг страх. Илльяна строго посмотрела на него и совершенно серьезно сказала:
      - Можно сказать, что он от нее пьянеет. Едва на Камень попадет кровь - управлять им станет почти невозможно. И еще: считается, что окровавленный Камень Курага, попадая в воду, полностью выходит из-под контроля.
      Конан пожал плечами и, взяв кольцо с Камнем в правую руку, опустил его в дорожную сумку. Ему хотелось спросить Илльяну о том, как та собирается оградить Камень от крови в грядущем сражении с Трансформами Эремиуса, но что-то помешало ему задать этот вопрос вслух.
      Это "что-то" было телом Илльяны, оказавшимся слишком близко к нему для того, чтобы его могло интересовать что-либо иное. Он поднялся на ноги и принялся расхаживать по берегу озерца, пытаясь совладать с собой. Илльяна тем временем нырнула в озерцо и поплыла к дальнему его берегу, у которого плескалась Раина.
      Едва вожделение оставило Конана, его посетила донельзя странная мысль. Если Камни Курага живые, если они обладают собственной волей, то не могут ли они в обмен на послушание Илльяны одаривать ее и магическими талантами, и любовью?
      Мысль эта мгновенно испортила ему настроение.
      - Не надо идти за мной. Бегите! - закричал Якуб.
      Дюжина здоровенных мужчин послушно вняла его приказу. За прошедшие два дня они научились многому. Прежде капитаны и сержанты воинства Эремиуса ничем не отличались от находившихся в их подчинении солдат. И положение это стало исправляться только с его, Якуба, приходом. Он должен был научить уму-разуму двенадцать человек, а те, в свою очередь, должны были взять себе по шесть учеников, каждому из которых в свое время следовало воспитать еще шестерых. За два месяца военную подготовку должны были пройти все люди Эремиуса, что превратило бы воинство мага в достаточно грозную силу.
      Лишь бы ему научить их стрельбе из лука! Якубу вспомнился его недавний разговор с Эремиусом. Тот был немало поражен, когда увидел перед собой человека, предложившего ему сделать из его людей настоящих воинов, однако тут же согласился с его предложением.
      - И еще, Мастер, ваших людей надо обязательно выучить стрельбе из лука! В горах один лучник стоит трех пехотинцев!
      - Мы не собираемся сидеть здесь вечно.
      - На равнине лучник приравнивается к всаднику!
      - Ни один всадник не посмеет приблизиться к Трансформе!
      - Может быть, вы правы. Но в случае отступления арьергард может...
      - Отступлений больше не будет!
      - Вы, вы... Такая уверенность делает вам честь, Мастер!
      - Да, я уверен в этом. Ты принес ко мне свои познания - и я доволен этим. Ты принес с собою и новости - и я рад этому. Близок тот час, когда Камни Курага вновь будут вместе!
      Эремиус повернулся к Якубу спиной, давая тому понять, что разговор окончен. Не желая раздражать мага, Якуб почел за лучшее исчезнуть.
      Чего Якуб не мог понять до сей поры, так это того, почему Эремиусу так не нравится стрельба из лука. Может быть, он боится того, что подвластные ему люди в один прекрасный день перестреляют всех Трансформ из луков? Но ведь он давно превратил этих людей в круглых идиотов, которые о бунте не смогут и помыслить.
      Может быту Эремиус просто потерял интерес к проблемам такого рода? Если хотя бы половина рассказов его о Камнях Курага соответствует истине, то в этом нет ничего удивительного... Якуб улыбнулся. На этом он и поймает Эремиуса.
      Он обернулся и посмотрел на бегущих людей. Теперь они уже не выбивались из сил так быстро, хотя бежали с приличной скоростью. Он резко остановился и, развернувшись к ним лицом, достал из-за пояса палку. Преследователи его сделали то же самое и через минуту взяли его в кольцо. Якуб сделал несколько выпадов, пытаясь разогнать их, но тут же получил удар в колено и пах.
      В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ НУЖНО БУДЕТ НАДЕТЬ НА СЕБЯ ЧТО-НИБУДЬ ПЛОТНОЕ. С ЭТИМИ СКОТАМИ ТАК ПРОСТО УЖЕ НЕ СЛАДИШЬ.
      И тут он получил сильнейший удар в спину, сбивший его с ног. Лицо его исказилось гневом, - чего доброго, эти идиоты его и пришибут ни за что ни про что!
      Но тут Якуб увидел, что люди, только что едва не лишившие его жизни, улыбаются.
      - Мы сделали все так, как вы нас учили, - сказал один из них. - Пока вы сражались с нашими главными силами, резерв зашел к вам с тыла. Верно?
      - Вы просто молодцы, - пробормотал Якуб, похлопав обратившегося к нему воина по плечу. - Теперь мы перейдем к заключительной части занятий.
      - Конан, как ты думаешь, что сейчас делает Десса? - дрожащим голосом спросил Масуф.
      Конан пожал плечами и промолчал. Он хорошо представлял, чем наполнены ныне дни и ночи невесты Масуфа, однако считал, что говорить об этом самому Масуфу не стоит. Конану же судьба недавней рабыни была безразлична или, вернее, почти безразлична.
      Киммериец не был суеверным, однако с какого-то времени он стал считать, что в бою погибают прежде всего те, чьи мысли заняты другими людьми, в особенности женщинами.
      - Ты знаешь, Масуф, в Аграпуре у меня есть одна хорошая знакомая, которую близко знает и наш друг Хезаль. Если нам удастся перевезти Дессу к ней (кстати говоря, зовут эту женщину Пилой), то она, Пила, из нее за месяц человека сделает!
      Конан повернулся к озеру и увидел, что камень, на котором он недавно сидел, забрызган водой. Потрясло же его совсем не это, - нет, потрясло его то, что обе женщины куда-то исчезли!
      Либо они решили сыграть какую-то дурацкую шутку, либо...
      Конан все еще стоял на берегу озера, когда вдруг на поверхности его появилась Илльяна. Она плыла прямо к нему.
      Он сразу почувствовал, что происходит что-то неладное, но тут она выскочила из воды и, бросившись к нему в объятия, поцеловала его в губы. Киммериец ответил ей поцелуем и прижал к себе ее нагое, мокрое, прекрасное тело...
      - Нет... - еле слышно простонала Илльяна и отступила назад, совершенно забыв о том, что стоит на самой кромке берега. Она повалилась на спину, подняв снопы брызг, но тут же встала на ноги и, кашляя, направилась к берегу.
      Конан помог ей выйти на берег, стараясь касаться только ее рук. Теперь однако, в этом уже не было необходимости: Илльяна и сама старалась держаться подальше от него.
      - Это "_н_е_т_" не будет вечным. Воля богов... Камни... Мы не можем быть вместе только сейчас, - голос Илльяны дрожал, глаза же ее казались стеклянными. Конан перевел дух и на всякий случай стал смотреть в сторону.
      С Раиной он смог поговорить только после того, как искупался в горном озере и сам.
      - Раина, или я совсем тронулся, или твоя госпожа захотела, чтобы я возжелал ее.
      - Захотела? - хрипло засмеявшись, ответила ему Раина. - По-моему, своего она добилась!
      - Ну и что с того? - удивился Конан. - Это ведь не значит, что я после этого обязан переспать с ней?
      - Разве?
      - Да я лучше украду корону царя Йалдиза! Дело это, конечно, будет не столь приятным, но, с другой стороны, и не столь опасным!
      Раина довольно захихикала и отправилась к своей госпоже. Конан проводил ее взглядом и сокрушенно покачал головой. Глаза и голос Илльяны никак не шли у него из головы. Более же всего его мучило то, что она сказала о Камнях Курага.
      20
      Они подошли к Долине Демонов за несколько часов до вечерних сумерек. Конан решил дождаться вечера вне ее пределов.
      - До наступления темноты нам там делать нечего. Лучше уж найти какое-нибудь укромное местечко да пару часов поспать!
      - Тем более что в этой жизни спать нам уже не придется! - мрачно заметил Масуф.
      Конан покачал головой. Масуф явно искал смерти. Переубедить его было не просто, но имело смысл внушить ему хотя бы ту простую мысль, что без него, Масуфа, спутникам его будет ох как трудно...
      Бора уже через несколько минут привел их к месту, подходившему им как нельзя лучше: здесь был и родник, и небольшая пещера с двумя выходами.
      - Бора, если ты решишь вступить в ряды славного туранского воинства, я буду ходатайствовать о том, чтобы тебе с самого начала службы было пожаловано звание капитана! - восхищенно пробормотал Конан.
      - Капитан Конан, вы не первый, кто говорит мне об этом! - спокойно сказал мальчик. - Но я не склонен думать об этом сейчас. Прежде всего я должен выручить своего отца. Затем - отстроить родную деревню. О том, что будет потом, сейчас говорить бессмысленно.
      Конан удивленно переглянулся с женщинами. Оптимизм Боры казался сейчас таким же неуместным, как и пессимизм Масуфа, правда, слушать мальчика было куда приятнее...
      По долине ползли серебристо-серые облака тумана. Конан подполз к краю скалы и, заглянув вниз, прошептал:
      - Если эта дорога - лучшая из всех, то не дайте мне, боги, увидеть худшую!
      - Я не бог, и горы эти созданы не мной, - зашептал Бора в ответ. Или мы идем этой дорогой, или не идем вовсе!
      - Ох, Бора, не жалеешь ты нас! - засмеялась Раина.
      На какое-то время настроение у всех улучшилось.
      - Ты сможешь здесь спуститься? - спрашивал Конан у каждого из спутников, прежде чем начать спуск. - А как насчет того, чтобы подняться по этому же склону? - Вопрос этот не был задан одному лишь Боре, который вправе был спросить о том же и у самого Конана.
      Илльяна и Раина ответили на вопрос кивком головы, Масуф же, заглянув вниз, отполз подальше от края скалы и ответил уверенным "нет".
      - Ты понимаешь, что нести тебя на себе мы не сможем? - спросил у него Конан.
      - Конечно, конечно! - заволновался Масуф; - Но, может быту в том, что я останусь наверху, все-таки есть смысл? В конце концов, отсюда я смогу вас прикрывать!
      - Боюсь, что отсюда ты нас не то что прикрыть, но даже и увидеть не сможешь Идти-то нам придется едва ли не до самого дна долины! - усмехнулся Бора.
      - Так оно и есть - утвердительно кивнула Илльяна. - Для того чтобы мои чары сработали, мы должны свести Камни как можно ближе друг к другу!
      - Мы уже слышали об этом, - буркнул Конан. - Именно поэтому мы и лезем в эту чертову дыру.
      Илльяна на самом деле едва ли не ежечасно говорила своим спутникам о том, что она уже не может бороться с Эремиусом на расстоянии; Ей нужно было приблизиться к нему, иначе все ее попытки бороться с ним обернулись бы пустой тратой сил волшебницы и ее Камня и, как следствие этого, потерей мистической защиты от чар Эремиуса.
      - Помимо прочего, Эремиус может напустить на нас и своих Трансформ, управлять которыми он может и без Камня. Мне же без Камня не обойтись.
      - Хотелось бы знать, за кого ты нас держишь? Неужели мы не сможем защитить себя и сами, безо всей этой чертовщины? - неожиданно взорвался Конан.
      - Только на вас я теперь и надеюсь, - без всякого энтузиазма отозвалась Илльяна.
      Спуститься с утеса удалось даже Масуфу. Шуму при этом друзья наделали столько, что впору было проснуться и страже, выставленной где-нибудь в Стигии. Дозорные Долины Демонов, однако, не повели и ухом.
      - Может быть, Эремиус решил дать своим людям отдых на то время, пока он будет лечить Трансформ? - озадаченно прошептала Илльяна:
      - Вряд ли, - так же шепотом ответил ей Конан. - Скорее всего, он просто сократил число постов. Думаю, с людьми его мы встретимся совсем скоро.
      Дальше они шли молча. Туман сгустился и они с трудом различали в темноте друг друга. О том, чтобы стрелять в кого-то из лука, теперь не могло, идти и речи.
      - Тссс! - зашипел шедший первым Бора. - Там кто-то стоит!
      Не успел Конан сказать ни слова, как раздался свист раскручиваемой пращи, глухой удар и далекий стук.
      - Это... - зашептал было Бора, - это...
      - Стра-а-а-жа! - раздалось вдруг слева. - Подъем, стража!
      Конан негромко выругался. Чего он не любил, так это сражаться в тумане, когда чужих нельзя отличить от своих, а своих от чужих.
      На них бежало шестеро воинов, вооруженных пиками и мечами. Конан и Раина приняли эту атаку на себя, разом решив, что Илльяне сейчас сражаться не стоит.
      Без особого труда Конан прикончил двух воинов и с удивлением обнаружил, что врагов, желавших сразиться с ним, больше нет. И действительно, враг, явно не ожидавший такого сопротивления, позорно бежал, - об этом говорил быстро удалявшийся топот ног.
      Вновь стало тихо.
      - Я одного прикончила, - прошептала Раина. - Еще одного поразил камнем Бора. Слушай, Бора, ты не научишь меня пользоваться пращой?
      - Поживем - увидим, - отозвался мальчик. - А как дела у Масуфа?
      Последний ошарашенно смотрел на окровавленное копье, не зная, радоваться ему или скорбеть. В любом случае чувства эти были уместнее и благороднее недавнего его отчаяния...
      - Идем назад! - приказал Конан.
      - Трансформ Эремиус еще не поднимал, - тихо сказала Илльяна, явно не согласная с решением киммерийца. Кольцо с Камнем она прикрывала ладонью.
      - Теперь это может произойти в любую минуту, - сказал Конан. - Чего мне не хотелось бы, так это попасть в окружение.
      Едва он произнес эти слова, как все вокруг озарилось ослепительным изумрудным сиянием. Еще через мгновение туман чудесным образом испарился.
      Взглядам друзей открылась залитая зеленым светом долина, с северного склона которой на них шло воинство, состоявшее из полусотни Трансформ.
      - К нам идет Эремиус! - взвизгнула вдруг Илльяна.
      - Сейчас мы его поприветствуем! - прорычал Конан, снимая с плеча свой тугой лук. - Прекратите болтовню - пришло время заняться делом!
      Расстояние меж ними и Трансформами было немалым, но промахнуться мимо столь крупных целей было достаточно сложно. Стрелы, полетевшие из луков Раины, Конана, Илльяны и Масуфа, одна за другой вонзались в дородные тела их страшных противников.
      Вонзались, но не причиняли вреда. Конан заметил, что с флангов Трансформ поддерживают люди. Он стал вести огонь по ним и за одну минуту уложил четверых. Колчан его к тому времени был уже практически пуст.
      Трансформы надвигались на них чудовищной неотвратимой волной. Илльяна закатала рукава и принялась творить заклинанья. Свет, излучаемый ее Камнем, был настолько ярким, что Конан на мгновение ослеп.
      Когда зрение вернулось к нему, он увидел, что Трансформы уже не наступают на них: сбившись в стаю, они принялись жалобно завывать, то и дело всплескивая передними конечностями.
      - Я обратила наш страх их страхом! - воскликнула Илльяна. - Но я и сама не понимаю, как это у меня вышло!
      - Ты вот что сделай! - прокричал ей Конан. - Пусть они побегают кругом, пока у них ноги не откажут!
      Раина послала две своих последних стрелы в неподвижную цель. Одна из ее стрел угодила прямо в глаз Трансформе, издавшей такой ужасный крик, что у Конана мурашки пошли по коже.
      Изумрудный свет несколько померк. Источник его находился где-то за спинами Трансформ, и располагался он, скорее всего, в руках самого Эремиуса.
      - Отходим назад! Сейчас они нападут на нас! - закричала Илльяна и понеслась с грациозностью оленихи вверх по склону.
      В тот же миг Трансформы пришли в себя.
      Конан бежал вверх, морщась от невыносимой вони и думая о том, какой смерти достоин Эремиус, породивший все это гнусное воинство. Он увидел двух Трансформ, бегущих ему наперерез. Уйти от них он уже не мог.
      Первая Трансформа остановилась всего в паре шагов от него. Не дожидаясь ее броска, киммериец бросился на нее с кинжалом наперевес и сильнейшим ударом напрочь лишил ее лица. Чудище захрипело и повалилось на землю, размахивая своими страшными лапами. Конан ударил его еще раз - на сей раз удар его пришелся в живот Трансформы.
      За спиной его раздался топот второго чудовища. Конан перепрыгнул через поверженное тело и, отбежав далеко в сторону, оглянулся. Вторая Трансформа стояла на коленях рядом с первой. Она пыталась заткнуть ей рану, из которой фонтаном била кровь.
      Спутников своих Конан сумел нагнать только через несколько минут. Бежавший рядом с ним Бора прокричал ему:
      - Где-то здесь у них пещера! Здесь и вонь сильнее всего!
      - Значит, и хозяева дома! - отозвался Конан. - Представляешь, какой они нам прием устроят! Наверное, и на обед пригласят!
      - Так мы же и есть их обед! - засмеялся Масуф, бежавший немного в стороне.
      - Вон она! - закричал Бора, указывая рукой на темный провал по правую руку от них. Конан не успел толком рассмотреть его, как вдруг изумрудный свет вновь вспыхнул с такой силой, что он почти перестал видеть. То, что он увидел потом, выглядело на удивление странно и страшно. Масуф неожиданно засветился изумрудным светом и понесся прямо на бегущих за ними Трансформ, в ужасе отхлынувших от склона. Настигнув одну из Трансформ, Масуф легко, словно цыпленку, свернул ей шею, но тут - тут сила его ослабла, свет, излучаемый его телом, померк, сам же он стал прежним несчастным Масуфом... В следующее мгновение его уже рвали на части лапы и пасти Трансформ.
      "За все это время Масуф не издал ни звука", - подумалось вдруг Конану.
      - Конан! Конан, скорее сюда! - послышался из пещеры голос Боры.
      Конан в два прыжка добрался до входа в пещеру, возле которого стояла босая Илльяна, зачем-то державшая в руках свои сапожки. Раина тоже была здесь, она закладывала вход в пещеру камнями.
      - Зачем ты убила Масуфа? - проревел Конан.
      - Я не понимаю тебя, Конан.
      - Я спрашиваю, зачем ты убила Масуфа?
      - Конан, поверь мне, не я убила его. Если я что-то и сказала ему, то это не имеет никакого значения!
      - Если это сделала не ты, значит, в смерти его повинны эти проклятые Камни!
      Илльяна охнула и неожиданно бросилась на грудь Кона ну.
      - Прошу тебя, не надо! Поверь, я не желала Масуфу зла! Он пришел сюда за смертью, и он нашел ее!
      С этим спорить было невозможно, да и времени на споры уже не было. Трансформы были совсем близко, некоторые из них все еще жевали плоть Масуфа...
      Илльяна спокойно взирала на чудищ.
      - Ну что ж, теперь оборону будете держать вы, а я займусь делом!
      - И сколько времени тебе на это самое дело понадобится? - спросил Конан.
      Илльяна сняла с себя тунику и стала размахивать ею над головой.
      - Смотри, Эремиус! - закричала она. - Смотри, но знай: твоим это тело не будет!
      - Сколько времени тебе понадобится, Илльяна? - крикнул Конан. - Или ты уже не слышишь меня?
      - И понятия не имею! - фыркала Илльяна и поспешила в глубь пещеры.
      21
      Конан заложил входное отверстие еще одним камнем, поднять который вряд ли смогли бы и Трансформы. После этого он отступил назад, стряхнул пыль с ладоней и решил немного передохнуть.
      От Камня Курага света было столько, что ему даже приходилось жмуриться. Илльяна, на руку которой было надето кольцо с Камнем, стояла шагах в сорока от него, они произносила заклинание на неведомом Конану языке. Теперь, когда началась ее дуэль с Эремиусом, этого мира для волшебницы уже не существовало.
      Конан хотел было подойти к Раине, стоявшей неподалеку, но тут прямо перед его лицом просвистел увесистый камень. Конан вздрогнул и с изумлением воззрился на Бору.
      Мальчик улыбнулся:
      - Не заслоняй проход, не ровен час, враг появится.
      - Ты бы хоть предупреждал...
      - Капитан, на это у меня может не быть времени. Вы бы сами вели себя поосторожнее!
      Конан рассмеялся. Мальчик был прав.
      - Бора, ты лучше не спеши со вступлением в армию. Я и глазом моргнуть не успею, как ты командовать мною станешь!
      - Да что вы, капитан! Горца они ни за что в командиры не определят! серьезно ответил Бора.
      Они бы говорили еще долго, но тут раздался истошный крик Раины:
      - Трансформы! Трансформы!
      Эремиус чувствовал, что пот течет по нему ручьями. Суставы заныли с новой силой, но он совладал с болью и смог устоять на ногах. Почти все его оккультные силы были направлены на то, чтобы бороться с Илльяной. По-настоящему управлять Трансформами он уже не мог: достаточно было тем получить ранение или чего-то испугаться, как они тут же выходили из-под его контроля.
      Происходило что-то по-настоящему странное. Неужели за эти десять лет Илльяна смогла стать настолько сильной? Нет, нет - этого быть просто не могло! К этому у нее никогда не было задатков!
      Эремиус попытался ослабить боль в суставах концентрацией на силе, излучаемой Камнем. Это позволило ему выпрямиться и приступить к очередному заклинанию.
      Он не дошел даже до его середины, как боль вспыхнула с новой силой. И только тогда Эремиус неожиданно понял то, чего ему не удавалось понять все эти годы, - он понял, почему ему не дано было победить Илльяну. С ним боролась не только она - с ним боролся и ее Камень и причина у столь прочного союза могла быть только одна.
      Впервые за много лет Эремиусу стало по-настоящему страшно.
      Казалось, что бою этому конца не будет никогда. От напряжения и усталости у Конана и Раины уже начинало сводить мышцы, а Трансформы все шли и шли нескончаемым потоком.
      Конан отер пот со лба и чертыхнулся. В узком проходе появились еще две Трансформы. Одна из них - та, из груди которой торчала стрела, принялась крушить баррикаду, сложенную Раиной и Конаном. Чудище ринулось на нее, и в тот же миг баррикада с грохотом обрушилась, подняв тяжелые клубы пыли.
      И тут - тут погруженная в мистический транс Илльяна _в_з_л_е_т_е_л_а и легко коснулась рукой одной из Трансформ. В лицо Конану пахнуло смрадом и жаром, от Трансформы же остались только обугленные кости, от которых поднимался дымок.
      Киммериец вспомнил вдруг, что за миг до того, как Илльяна взлетела, чудовище вцепилось своими страшными зубами ей в плечо. Он посмотрел на плечи Илльяны и почувствовал что-то сродни ужасу: на нежных белых плечах ее не было ни царапины!
      Илльяна улыбнулась, словно прочитав его мысли.
      - Сама я так не умею. Камни... - Конец последней фразы понять было невозможно. Илльяна внезапно посуровела и добавила: - Делать так часто я вряд ли смогу. И все же поддержать вашу атаку я сумею.
      - Атаку? - изумился Конан.
      - Чему ты удивляешься? Эремиус совсем недалеко. Если мы с Борой прикроем вас с тыла, вы сможете убить Эремиуса и забрать у него Камень. И тогда победа наша будет полной!
      - О чем ты говоришь? Какая победа? Ты только посмотри на наши клинки - ими уже и масла не разрежешь!
      Илльяна посмотрела на меч так, словно никогда прежде не видела оружия. Взор ее на миг затуманился, она развела руки в стороны, коснувшись кончиками пальцев клинков своих спутников, и застыла.
      На глазах у изумленных Конана и Раины клинки их распрямились, лишившись при этом не только покрывавших их в изобилии зазубрин, но и царапин! Конан потрогал лезвие пальцем и поразился еще больше: таким острым оно не было еще никогда!
      Эремиус мучительно силился понять, что же происходит в пещере. Трансформы не должны были гибнуть так быстро даже в том случае, если для борьбы с ними использовалась энергия Камня.
      Теперь ему уже нужно было спасать самого себя - о чем-то ином до лучших времен можно было и не мечтать.
      Киммериец и его спутница вышли из пещеры и направились в его сторону. Трансформы, тут же сообразившие, что враг нападает только на тех, кто оказывается у него на пути, стали с визгом разбегаться в стороны. Люди ступали важно, как боги...
      Эремиус сорвал кольцо с Камнем с руки и бросил его наземь. Раздался мелодичный звон. Вместо того чтобы тут же затихнуть, он с каждым мгновением звучал все громче и громче.
      Волшебник прижал ладони к ушам, дабы странный этот звон не помешал его концентрации. Если ему повезет - он разом покончит со всеми своими врагами; если нет - он разом потеряет все.
      Конан и не предполагал, что он способен бегать так быстро. Теперь он боялся только одного: того, что не сможет совладать с собственными ногами, что несли его по дну долины, туда, где стоял над своим Камнем зажавший руками уши Эремиус.
      Теперь от мага киммерийца отделяло всего несколько десятков шагов. Конан преодолел примерно половину этого расстояния, когда вдруг кольцо с Камнем взлетело в воздух. Но теперь оно уже не светилось, нет - теперь оно пело!
      Заунывное, протяжное его пенье вызывало в сознании Конана престранные образы. Сначала он увидел себя в объятиях грудастой киммерийской бабы. Это видение тут же сменилось другим: в свете того же очага ему виднелись лица чумазых темноволосых сорванцов, как две капли воды похожих на него самого. Он учил их чему-то очень важному. Еще через миг он увидел себя уже седовласым, вершащим справедливый Суд над теми, кто нарушил закон его деревни...
      Все это могло принадлежать ему - для этого ему было достаточно встать к Камню спиной, забыть о Камне... об Эремиусе...
      Конан замедлил шаги. Он предавал родную Киммерию, и от этого сердце его наполнялось смертной тоскою, неведомой ему прежде...
      В сознание его вихрем ворвалась еще одна песнь - песнь триумфа, которую пел Камень Илльяны. Новые образы закружили пред ним. Он видел себя предводителем огромного воинства, под ним был норовистый иранистанский жеребец, огромные северные звезды немо взирали на него... И еще видел он развалины древнего города, затерянного в пустынях, и гордых прекрасных амазонок, ищущих его любви...
      Конан усилием воли изгнал из своего сознания все эти образы, заставив замолчать оба Камня. Они, а вместе с ними и их хозяева, хотели подкупить его. Но этого не удавалось еще никому, - он, Конан-киммериец, поступал так, как подсказывали ему долг и совесть - иных советчиков у него не было.
      Убивать создателя Трансформ Конан не собирался, - такая смерть была бы для того не наказанием, но наградой. Конан поступил иначе. Он нанизал кольцо с Камнем на меч и поднял меч так, что кольцо съехало к рукояти.
      Эремиус упал наземь, спрятав лицо в ладонях. Конан бросил на него взгляд полный презрения, и, подняв меч над головой, побежал назад.
      22
      Они прошли уже полпути, когда вдруг Илльяна упала, лишившись чувств. Конан приложил ухо к ее губам и почувствовал ее дыхание. Передав кольцо с Камнем Раине, которая тут же надела его себе на левую руку, он взвалил тело волшебницы себе на плечи и дальше уже поднимался вместе с нею.
      - Капитан, позвольте мне пойти вперед и поискать путь попроще, обратился к нему Бора. - Боюсь, что так вам этот подъем не осилить!
      Откуда-то снизу послышались дикие нечеловеческие крики, полные боли и ужаса. В следующее мгновенье их уже заглушил кошмарный рев Трансформ.
      - Что это было? - дрожащим голосом спросил Бора.
      - Я думаю, об Эремиусе мы больше не услышим, - отозвался Конан. Готов биться об заклад что им позавтракали его собственные воины, то бишь Трансформы.
      Бора поежился.
      - Пращу свою далеко не убирай, - добавил Конан. - Луков у нас теперь уже нет.
      - Да и мечи наши уже не те, что прежде, - задумчиво пробормотала Раина.
      Конан удивленно посмотрел на нее.
      - Что ты хочешь этим сказать?
      - После всего того, что я за эти дни увидела, меня даже от _е_е волшебства тошнит! О Камнях же этих я и говорить не хочу!
      Они выбрались на гребень и дальше шли уже по тропе. Преследовать их никто не пытался. Камни же, похоже, спали, ибо утомиться они должны были ничуть не меньше своей новой владелицы.
      К тому времени, когда им стал виден Повелитель Ветров, Илльяна оправилась уже настолько, что могла идти и сама. Как и прежде, она была совершенно раздета, но теперь чувствовалось, что ночная прохлада ей уже не безразлична, - ее била крупная дрожь.
      Бора понял, что теперь для согрева Илльяне нужна обычная человеческая одежда, и протянул ей свою куртку. Она закуталась в нее и, гордо подняв голову, изрекла:
      - Мы благодарны тебе, мальчик.
      Конан нахмурился и хотел было ответить на слова волшебницы грубой шуткой, однако в последний момент решил почему-то от нее воздержаться. Дальше они шли молча.
      Бора шел, поражаясь про себя выносливости и стойкости своих спутников. Киммерийцу и Раине пришлось выдержать многочасовую схватку с Трансформами, Илльяне же все это время приходилось бороться с Эремиусом, что наверняка было ничуть не проще, - сейчас же все они шли как ни в чем не бывало по крутым горным тропам, не отставая от него ни на шаг.
      На рассвете они уже находились неподалеку от того места, где были оставлены снаряжение и провиант. Конан внезапно поднял руку в предупредительном жесте.
      - Всем спрятаться! Для начала я схожу туда в одиночку! - сказал киммериец так тихо, будто кто-то мог его подслушивать.
      - Нам хотелось бы знать... - начала Илльяна, но Конан, нахмурившись, перебил ее:
      - Всему свое время. Вам придется немного подождать.
      Раина и Конан обменялись взглядами. Раина легонько толкнула свою госпожу в спину и повела ее к кустикам, росшим неподалеку.
      Бора последовал за ними.
      Отсутствовал Конан совсем недолго. Вернулся он так же бесшумно, как и ушел, что для человека его размеров было совсем не просто.
      - Там сидит шестеро воинов Эремиуса. Вооружены они пиками и мечами луков, похоже, нет. Думаю, что серьезной опасности они не представляют.
      - Вам бы только убивать! - фыркнула Илльяна.
      Конан посмотрел на нее выразительно, но уже без прежнего удивления.
      - Лучше скажите мне, госпожа, неужели вы собираетесь появиться в крепости в таком виде?
      - В крепости? Что нам делать в крепости?
      - Клянусь бородой Эрлика! Да как...
      - Не богохульствуйте.
      Даже заговори Илльяна по-стигийски, Конан не удивился бы больше.
      Нахмурилась на сей раз и Раина.
      - Простите нас, госпожа, - сказала она. - Мы думаем только о вашем здоровье!
      - Очень мило с вашей стороны. Мы подумаем о вашем предложении.
      Илльяна посмотрела в глаза Конану и едва заметно кивнула головой.