Глава 8

Дэниелу внезапно стало трудно дышать. Как бы ему хотелось узнать, что именно чувствует Изабелла! Ощущает ли она то же самое, что и он?

– Значит, вы не были до конца честны со мной, когда говорили, будто не считаете меня той женщиной, с кем вы могли бы завязать романтические отношения?

– Да, вы правы. Поверьте, я не собирался увлекаться вами, но, по всей видимости, уже увлекся. Вас это не пугает?

Изабелла подняла голову и пристально вгляделась в его глаза. Дэниелу казалось, что его сердце бьется так сильно, что, того и гляди, выпрыгнет из груди. Она будоражила его чувства, интриговала его своим поведением, сводила с ума своей необыкновенной красотой, и что самое удивительное – он даже не пытался противиться своим чувствам! Непостижимо, но ему это нравилось!

– Вовсе нет, милорд. И хотела бы заявить вам, что я ничуть не против того, чтобы вы поцеловали меня. Я даже настаиваю, чтобы вы это сделали.

Ее решимость восхитила Дэниела.

– Хорошо, так и быть, я удовлетворю вашу просьбу! – с улыбкой ответил он.

Дэниел обнял девушку за талию и прижал ее к себе. И только сейчас до него дошло, что она в своем легоньком платье, должно быть, совершенно продрогла.

– Да вы вся дрожите! – воскликнул Дэниел.

– Да, мне и в самом деле зябко. Однако, если бы я только знала, что ваши руки такие теплые, давно бы попросила вас обнять меня!

Ей не следовало бы произносить подобных слов, а ему не следовало прижимать ее к себе. Дэниел понял, что уже не желает выпускать Изабеллу из своих объятий. Она прильнула к нему так смело и так доверчиво! Он чувствовал, как прижимается к нему ее гибкое стройное тело. Тонкая ткань бального платья не скрывала восхитительных округлостей. Реакция его тела на столь нежное и пылкое прикосновение оказалась мгновенной.

– Почему же вы раньше не сказали мне, что замерзли? Я бы непременно накинул вам на плечи свой сюртук.

Она бросила на него высокомерный взгляд и лишь потом, после театральной паузы, ответила:

– Хорошо воспитанный джентльмен сам должен чувствовать, когда ему следует предложить даме свой сюртук.

– В вашем обществе я забываю об учтивости. И мне не следовало говорить, что у меня по отношению к вам нет никаких романтических намерений, в то время как в душе я чувствую совсем иное.

– Я догадываюсь об этом.

Дэниел наклонил голову и осторожно прикоснулся губами к ее губам. Они были холодными и бесчувственными. Изабелла не шевельнулась и не сделала даже малейшей попытки ответить на его поцелуй. Дэниел откинул голову и пытливо посмотрел на девушку.

– Вас когда-нибудь целовали раньше? – поинтересовался он.

– Ну разумеется, меня целовали! – с возмущением проговорила она.

Дэниел так и предполагал. Она была слишком свободолюбивой и раскованной особой, не признающей никаких правил, иначе бы она никогда не заявила с такой откровенностью, что не имеет ничего против, если он поцелует ее. Хорошо – точнее, в строгости – воспитанные девушки так никогда не поступали. Однако тот, кто целовал ее прежде, был полнейшим идиотом. Он даже не соизволил научить ее, как правильно это делать и как ей следует отвечать на поцелуй мужчины. У Дэниела от этой мимолетной ласки возникло крайне неприятное ощущение, будто он прикоснулся губами к холодной скользкой рыбе.

– И как давно, позвольте поинтересоваться, вас целовали?

Изабелла невинно рассмеялась:

– Да сегодня утром, разумеется!

Дэниел никак не ожидал такого ответа. Ну и ну! Неужели она раскованна настолько, что встречается с каким-то мужчиной, который к тому же целует ее по утрам?

– В самом деле? – изумленно протянул он, не скрывая своего потрясения.

– Нуда, – без капли смущения ответила Изабелла. – Тетушка Пифани целует меня каждое утро в щеку.

Дэниел улыбнулся. У него точно камень с души свалился!

– А мужчина вас когда-нибудь целовал?

– Конечно, отец всегда целовал меня в лоб утром и перед сном, когда я была маленькой.

Ее наивность была просто очаровательна!

– А так, как поцеловал вас я – в губы, – вас кто-нибудь когда-нибудь целовал?

– Пожалуй, что нет...

Дэниел ощутил, как в груди его разливается тепло, и ему захотелось рассмеяться над своими глупыми страхами.

– Не желаете, чтобы я научил вас правильно целоваться? – предложил ей он.

Глаза Изабеллы широко распахнулись, а потом она, смутившись, потупила взор.

– Я сделала это неправильно?

– Ну, не то чтобы неправильно. Просто от поцелуя можно получить немалое удовольствие.

– Тогда, может быть, вы покажете мне, как это следует делать правильно? Просто чтобы знать.

– Ну разумеется, – великодушно согласился Дэниел.

Ему было приятно первым пробуждать чувственность в этой девушке. Он попытался припомнить, когда последний раз обучал кого-то столь приятной науке, однако это оказалось не так-то легко – слишком давно это было.

– Закиньте руки мне на плечи, вот так. А теперь обнимите меня за шею. – Дэниел серьезно и терпеливо помог ей встать так, чтобы он мог крепче прижать ее к себе. До чего же она была восхитительно мягкой и податливой! Держать эту девушку в объятиях было настолько приятно, что Дэниел почувствовал, как дрожь желания сотрясает его тело.

Он снова наклонился и прижался к ее губам, на этот раз целуя ее более страстно. Он ласкал ее губы, показывая, как ей следует отвечать ему. Дэниел обхватил ее лицо ладонями, демонстрируя, как ей надо двигаться и что именно делать. Она покорно принимала его наставления, стараясь усвоить урок. Она немного расслабилась. И теперь ее губы стали мягкими, теплыми и удивительно податливыми.

Напряжение в его теле стало невыносимым, когда Дэниел почувствовал наконец необычайно пылкий отклик своей ученицы. Всего один поцелуй, и жаркая кровь быстрее побежала по жилам, заставляя его уже сгорать от желания к ней. Тело требовало большего, чем просто поцелуй.

Дэниел чуть приподнял голову, позволяя Изабелле успокоиться и почувствовать наслаждение от поцелуя. Он не хотел напугать ее своей страстью, но, как ни странно, испуганной она не казалась. Ее дыхание, как и у него, было частым и прерывистым. Глаза Изабеллы были широко распахнуты от нескрываемого изумления.

– Ну и что вы теперь скажете? Каким показался вам ваш первый настоящий поцелуй? – шепотом спросил он.

Она не сводила с него восхищенного взгляда, ее длинные густые ресницы чуть трепетали.

– Это было довольно приятно, но продолжалось не слишком долго.

Дэниел мягко рассмеялся, а его желание обладать ею стало еще сильнее.

– Поцелуй может продолжаться столь долго, сколько вы того захотите.

– Тогда, возможно, мне следует попробовать испытать более длительный поцелуй, чтобы я могла проверить свои ощущения и понять, так ли это приятно, как мне представлялось.

– Это именно то, что я как раз собирался вам предложить.

Укутанные густым туманом, они снова приникли друг к другу в поцелуе. Прикосновения их губ поначалу были мягкими и нежными, но Дэниел, чувствуя, как тело девушки прижимается к нему все крепче, не сумел сдержать своего желания. Он принялся целовать ее страстно, ощущая, как и она загорается в ответ на его ласки. Он заставил ее раскрыть губы и принялся ласкать ее рот языком. Она была так свежа и так невинна!

Изабелла не сопротивлялась его пылкому натиску. Дэниел тонул в ней, сгорал от страсти, не в силах скрывать свое все возрастающее желание. Он застонал от удовольствия и услышал, как она застонала в ответ.

Дэниел ласкал губами ее щеки, тонкий носик, полуприкрытые веки. Ее кожа казалась слегка влажной из-за прохладного вечернего воздуха. Целуя ее нежную щечку, Дэниел наклонил голову и принялся покрывать поцелуями ее шею.

– Что вы чувствуете сейчас? – шепотом спросил он, не отрывая губ от ее кожи.

– Мне кажется, будто я парю в воздухе, а во всем теле разливается удивительное тепло.

– Надеюсь, это приятное чувство?

– Очень приятное, – ответила с легким вздохом Изабелла.

Дэниел опустил руки и принялся ласкать ее так, как никогда бы не осмелился касаться невинной девушки. Он спустил рукава ее платья, чтобы поцеловать плечи. Он действовал осторожно, готовый остановиться, если она вдруг испугается его смелости. Однако Изабелла и не думала останавливать его.

Он поднял голову, чтобы полюбоваться гладкой атласной кожей девушки. Изабелла своей красотой сводила его с ума! Дэниел коснулся ее обнаженных плеч, наслаждаясь ощущением теплого шелка под ладонями, а потом осторожно большими пальцами начал ласкать ее грудь. Его руки замерли на восхитительных округлостях.

Дэниел взглянул на девушку и, к немалому своему удовлетворению, увидел, что глаза ее затуманены страстью. Она дышала часто и прерывисто, наслаждаясь новыми неизведанными доселе ощущениями, узнать которые позволил ей он. Ему понравилось, что она принимает его ласки с такой готовностью, ничуть не смущаясь.

– Мне не следовало бы так прикасаться к вам, – мягким шепотом произнес он.

– Я знаю.

– Но я понял, что просто не могу заставить себя остановиться.

– Я не хочу, чтобы вы останавливались – это так приятно. Даже дыхание перехватывает и почему-то слабеют колени.

Дэниел негромко рассмеялся. Она каким-то образом знала, как сказать именно то, что ему хотелось услышать. Он и сам чувствовал то же самое.

– Я не хотел бы заставлять вас делать то, чего вы не желаете. Хотите, чтобы я продолжил?

– Да! Поцелуйте меня снова, Дэниел! – И она подняла голову навстречу его жаждущим губам.

Дыхание Дэниела согревало и возбуждало ее. Губы его сводили ее с ума. Его поцелуи удивительнейшим образом заставляли Изабеллу позабыть обо всем на свете.

Дэниел не смог удержаться от соблазна ласкать ее нежную кожу. Да и как такое было возможно, когда перед ним стояла восхитительная, отзывчивая на любое его прикосновение девушка? Он накрыл ладонями ее грудь, и ему показалось, что ее кожа под его руками, согреваясь, становится нежной и мягкой, как великолепный бархат.

Ни с одной женщиной еще ему не было так хорошо, ни одна еще не вызывала у него столь острого желания. Держать Изабеллу в объятиях было изумительно приятно. Он был совершенно покорен, сражен ее чарами!

Дэниел принялся целовать ее подбородок, шею и, спускаясь все ниже к выпуклостям груди, начал ласкать языком ее чудесную нежную кожу. Как же было велико его желание опустить лиф ее платья и, позволив ее груди предстать его взору, решить, какой же из нежных округлостей отдать предпочтение, затем обхватить губами ее сосок, вобрать его в себя и, перекатывая языком затвердевший камешек, впитывать необыкновенное наслаждение. Словно это могло утолить его голод!

Очень медленно Дэниел скользнул руками вниз по ее спине. Обхватив ладонями упругие ягодицы, он приподнял ее и крепко прижал к своей затвердевшей плоти, вырывавшейся из бриджей.

Дэниел застонал, когда услышал, как Изабелла охнула от удовольствия. Он долго не разжимал рук. Его разбухшее древко рвалось оказаться в сокровищнице наслаждений, скрытой между ее ног.

И тут Дэниел услышал, как где-то поблизости раздался чей-то смех. Он подавил в себе естественное желание не выпускать Изабеллу из объятий, не думая о том, какие неприятности ему это сулит. Он запечатлел жаркий поцелуй на ее груди, потом на губах и сжал ее плечи.

Черт возьми, что он делает? И о чем он только думает? Если кто-то увидит их, и недели не пройдет, как он окажется женатым на Изабелле. А подобное развитие событий в его планы пока не входило.

Дэниел неохотно выпустил Изабеллу из объятий и отступил на шаг. Он заговорил не сразу – выровнять дыхание оказалось не так-то просто. Он должен был объяснить ей, почему он остановился.

Проклятие! Ему следовало быть джентльменом, человеком чести. Титул, который он носил, требовал совсем иного поведения. Ему следовало помнить, что допустимо в его положении, а что нет. Однако он вел себя с Изабеллой неподобающим образом. Внезапно его мысли прояснились, однако сердце почему-то сжалось от боли. Дэниел не хотел связывать себя женитьбой на Изабелле.

Он желал ее, это отрицать было невозможно. Но жениться на ней? Она создавала слишком много проблем, была слишком своенравной и даже взбалмошной особой. Он рассчитывал взять в жены тихую и покладистую девушку. Но даже то обстоятельство, что Дэниел не считал ее подходящей на роль его жены, никоим образом не оправдывало его поведения. Если она потребует, чтобы он женился на ней, он это сделает.

– Мне жаль, Изабелла. Мне не следовало допускать, чтобы между нами все зашло настолько далеко, – сказал Дэниел, не сводя с нес пристального взгляда.

Изабелла опустила глаза и оглядела свое платье. Рукава были приспущены.

– Боже правый! – ахнула она и поспешно отвернулась, чтобы привести себя в порядок. – И что на меня нашло?

Дэниел кашлянул, решая, как бы получше ей все объяснить.

– Мы с вами целовались, ничего больше.

– Чушь! Может, я и наивная молоденькая девушка, которая ничего не смыслит в жизни, но уж я-то понимаю, что это был не просто поцелуй. Ваши руки касались меня... везде, я чувствовала ваше тело и даже... ну, я стояла так близко от вас!

– Мы почти что занимались с вами любовью. Изабелла снова повернулась к нему и недоверчиво вгляделась в его лицо.

– Занимались любовью? – Она поддернула рукава своего платья и подтянула перчатки так высоко, как того позволяла материя. – Что вы такое говорите? Это же невозможно! Ведь я не люблю вас, а вы не любите меня!

Справедливые слова, отметил Дэниел. Он мог бы посмеяться над создавшейся ситуацией, если бы не сознавал, насколько близки они были к тому, чтобы стать любовниками.

– Может, вам больше придется по вкусу, если я скажу, что мы с вами готовы были совокупиться?

Изабелла в ужасе ахнула. Ее шею и щеки залил жаркий румянец.

– Совокупиться?

– Да. Вы так позволяли мне целовать вас! Странно – и это после всего, что между нами произошло, – что это настолько вас удивляет.

– Просто я никогда не слышала, чтобы кто-то произносил это слово вслух, я только видела его напечатанным в книгах, оно звучит слишком вызывающе.

– Ничего удивительного! Порядочным девушкам таких слов не говорят, и мне не следовало бы. Однако я понял, что забываю всякий раз о правилах хорошего тона, когда рядом оказываетесь вы.

– Судя по всему, я о них тоже забываю – когда я в вашем обществе. Боюсь, мы могли совершить непоправимое, Дэниел.

– Стоило мне познакомиться с вами, как неприятности посыпались на меня как из рога изобилия. Я бы даже мог решить, что вы наложили заклятие на меня, если бы верил в подобную чепуху.

– Забавно, про вас я думаю абсолютно то же самое! Смею заверить вас, сэр, что подобного тому, что было у нас с вами, у меня еще ни с кем никогда не происходило.

Дэниел и сам не понимал, почему так легко потерял контроль над собой, однако он знал одно: он не имеет права позволять своим чувствам затуманить ему голову. Он вел себя недопустимо и обязан выполнить свой долг перед этой девушкой, если только, конечно, она сама не избавит его от необходимости сделать это.

– Я прекрасно все понимаю, Изабелла. Если бы кто-нибудь увидел, чем мы с вами здесь занимались только что, ваш отец заставил бы нас обвенчаться сегодня же.

Дэниел заметил, как лицо девушки внезапно омрачила печаль.

– Мой отец занят куда более важными делами. И – увы! – так было всегда. Он безмерно счастлив, что переложил заботу обо мне на плечи тетушки. Но скоро мне исполнится двадцать один, и я вступлю во владение наследством, которое досталось мне от матери. Тогда я наконец стану самостоятельной.

– Этот день пока еще не наступил, Изабелла. И нет сомнений, что ваша тетушка была бы возмущена, узнай она обо всем, ничуть не меньше вашего отца.

– Слава Богу, что нас никто не видел. Ужасно, если бы нас вынудили пожениться!

Дэниел с облегчением вздохнул. На мгновение он увидел боль в глазах Изабеллы, когда она заговорила о своем отце, однако сейчас перед ним вновь стояла уверенная в себе молодая женщина.

– Так, значит, вы не станете требовать от меня, чтобы я женился на вас?

– Святые небеса! Конечно же, нет! Я намерена никогда не выходить замуж и, как незамужняя женщина, хочу сама быть за себя в ответе и решать, как мне следует жить и что делать.

Дэниел решил, что для его душевного спокойствия лучше поверить в то, что она говорит правду.

– Мы были очень близки с вами, – проговорил он. – Если вы сочтете, что я обязан искупить свою вину, я непременно сделаю то, что должен, и предложу вам свою руку.

Изабелла поморщилась и ответила:

– Даже думать не смейте! Я не желаю выходить за вас замуж, сэр. Я вас даже толком и не знаю. Мы должны постараться не повторять этого вновь. Спасибо, что преподали мне урок и научили, как следует правильно целоваться, но я решительно отказываюсь выходить за вас замуж только из-за того, что позволила себе испытать вместе с вами некоторую физическую близость.

– Полностью с вами согласен, Изабелла, – не сдержав улыбки, произнес Дэниел.

Снова послышался чей-то смех, гораздо ближе, чем минутой раньше. Судя по всему, кто-то прогуливался по саду и сейчас направлялся прямо к ним.

Дэниел позволил своему желанию обладать Изабеллой взять верх над рассудком. Он позабыл решительно обо всем, а между тем бедная Гретхен ждала их и ничего еще не знала о том, что тело Босуэлла Трокмортена снова таинственным образом исчезло.

Да что он за человек, если позволяет женщине с такой легкостью вертеть собой? Впредь ему следует быть крайне осторожным с Изабеллой.

– Пойдемте, нам надо побыстрее найти Гретхен, – сказал он.

– Конечно, – кивнула Изабелла. – Она, должно быть, уже беспокоится, куда мы пропали.

Дэниелу следовало помнить, что сейчас его помощь нужна Гретхен, а никак не этой леди, которая стоит возле него. Изабелла более чем убедительно доказала ему, что вполне способна позаботиться о себе сама.

Глава 9

Изабелла скомкала газетный листок, в котором печатали все последние светские сплетни, и с отвращением отбросила его на обитый прелестным розовым шелком диванчик, который украшал гостиную в доме ее тетки. Она чувствовала, что раздавлена, обескуражена, сражена! Она ничего не могла с собой поделать. Мысли ее постоянно возвращались к Дэниелу. Да что там, Изабелла не переставала думать о нем! При всем своем желании она просто не могла выкинуть его из головы.

То, что произошло между ней и Дэниелом в саду накануне вечером, было возмутительно. И что самое ужасное, Изабелла была не способна забыть ровным счетом ничего. Всю ночь она не сомкнула глаз, переживая вновь и вновь каждый поцелуй, каждое прикосновение, каждый вздох. Непонятная сила, которая накануне вечером полностью завладела ее чувствами, заставила ее позабыть о здравом смысле. Но что пугало Изабеллу более всего, так это то, что она не испытывала ни малейшей вины за содеянное.

Изабелла понимала, что всего один шаг отделял ее от того, чтобы стать любовницей Дэниела! Ей не следовало исполнять все его желания с такой готовностью. Она слишком пылко отвечала на его поцелуи и не могла сдержать трепета от его прикосновений, но что самое возмутительное – она сама отваживалась дарить ему ласки.

Дэниел был прав. Если бы кто-нибудь увидел их, тетушка Пифани немедленно потребовала бы, чтобы Изабелла вышла замуж за Дэниела, либо велела ей собрать вещи и отправляться до конца своих дней в деревню. Девушка даже невольно поежилась, представив, какая ужасная судьба была бы ей уготована.

И замужество, и отъезд в провинцию ее абсолютно не устраивали. Жизнь в Лондоне представлялась ей необычайно удобной и сулящей массу приятных моментов. Как незамужняя женщина, она могла веселиться на балах, совершать конные прогулки в парках и время от времени проводить вечера в опере. И конечно же, ей доставляло немалое удовольствие собирать у себя любительниц чтения в своем литературном салоне.

В Лондоне жизнь била ключом. Изабелла обожала этот город, его многолюдные улицы, звуки и даже запахи. Вести тихое неспешное существование в деревне ей было неинтересно. Она старалась не думать о том, что отец может приехать и забрать ее с собой.

И все же Изабелла нисколько не сожалела ни об одной минуте, проведенной с Дэниелом наедине!

Изабелла прикрыла глаза и попыталась припомнить, как он прикасался к ней. О том, что можно испытать столь острое и всепоглощающее удовольствие, она даже не догадывалась. Пусть все то, что они с Дэниелом делали, было, по мнению света, возмутительно, но все же почему же ей следовало стыдиться тех чувств, которые доставляли ей столько радости?

Изабелла открыла глаза и сделала глубокий вдох. Что сделано, то сделано. Она сказала Дэниелу, что то, что произошло между ними, ни в коем случае не должно повториться. А он слишком поспешно с ней согласился. Значит, надо прекратить думать о нем и о том, что произошло. И не стоит больше терзать себя глупыми переживаниями.

– Ах, вот ты где! – воскликнула, вплывая в гостиную, тетушка Пифани. На лице ее сияла довольная улыбка.

Изабелла подняла руку, чтобы поправить прическу, надеясь этим жестом отвлечь внимание тетушки от своего лица, пылавшего лихорадочным румянцем из-за возбуждающих мыслей о Дэниеле.

– Я с самого утра верчусь как волчок, дорогая. И ты знаешь, мне удалось раздобыть три приглашения на балы, которые устраиваются на следующей неделе. Надо хорошенько все взвесить и решить, какое из приглашений нам стоит принять.

– Это замечательно, – проговорила Изабелла, не особенно вслушиваясь в слова тетки. – Я уверена, ты сама сделаешь правильный выбор.

Тетушка Пифани, приложив пальчик к губам, задумалась на минутку, а затем сказала:

– Я полагаю, надо принять все! Все приглашения очень важны, вот потому-то на всех нам и следует побывать. – Тетушка остановилась возле Изабеллы и увидела на диванчике скомканный газетный лист. – Это еще что такое? Газета? А я даже и прочитать ее не успела!

– Ох, прости! Я куплю другую сегодня же после прогулки.

– Да нет, не беспокойся, – ответила тетушка Пифани и, положив газетный листок на столик, расправила его. – Потом я сама ее куплю. Ну надо же, только подумай, лорд Коулбрук отправился после своего возвращения на первый бал и сразу же выделил изо всех девушек тебя одну! И даже пригласил сегодня на пикник в парк. И ты дала ему свое согласие. Это самая лучшая новость за последние два года. И мы не упустим такую чудесную возможность! Я просто теряю сознание от счастья.

– Ах, тетушка, пожалуйста, не придавай этому такого значения. Это всего лишь прогулка в парке, ничего особенного.

– Не говори глупости. Он увидел, какая ты красивая и замечательная, и, несомненно, заинтересовался тобой. Я в этом уверена. Ох, что за чудесная из вас выйдет пара! Твой отец будет просто в восторге.

– Тетушка, не увлекайся. Я убеждена, что он многим девушкам обещал нанести визиты, чтобы подыскать подходящую для себя жену. Я слышала вчера, как леди Кэтрин Спирмонт с гордостью всем заявляла, что он просил ее об аудиенции на ближайшей неделе.

– Глупости! Она не такая красивая, как ты, и не такая умная. К тому же тебе первой он решил нанести визит, дорогая, а это очень важно.

Изабелла напомнила себе, что сегодня она встречается с холодным и надменным лордом Коулбруком, каким он показался ей при первой их встрече, а не с желанным Дэниелом, с которым она целовалась вчера в саду.

– Мы с ним совершенно не подходим друг другу, тетушка.

– Да что ты такое говоришь? Ты подойдешь любому джентльмену, у которого имеется титул. – Она взглянула на часы, стоящие на каминной полке. – Уже почти половина первого. Скоро прибудет лорд Коулбрук. Где твоя корзинка для пикника?

– На столике возле входной двери, там же, где мое пальто, шляпка и перчатки.

– Хорошо. Может, мне следует посмотреть, все ли миссис Данкан положила тебе из того, что я просила приготовить специально для такого случая?

– Постой! – воскликнула Изабелла, желая остановить тетушку. Еще не хватало, чтобы та увидела содержимое ее корзинки! – В этом нет необходимости. Я все уже давно проверила. И к тому же я хотела кое о чем тебя спросить. – Изабелла пыталась придумать, какой бы вопрос задать тетке, чтобы отвлечь ее. – Скажи, тетушка, а тебя когда-нибудь целовали? Прямо в губы? Мужчина, конечно же! Который при этом не являлся бы твоим отцом.

– Ох, Боже ты мой! – Лицо тетушки на мгновение затуманилось печалью.

Изабелла чувствовала, как к ее щекам снова приливает горячая волна румянца. И почему она задала именно этот вопрос? Да еще и потребовала подробностей! Должно быть воспоминания о поцелуе Дэниела побудили ее спросить об этом.

– Но почему ты спрашиваешь? – Тетушка Пифани внимательно смотрела на прелестную племянницу.

– Я просто думала накануне про поцелуи, – честно призналась тетке Изабелла.

– А что, лорд Коулбрук уже пытался сорвать поцелуй у тебя? – спросила с улыбкой тетушка Пифани. Не дожидаясь ответа племянницы, она продолжила: – Нет, нет, конечно же. Ведь он настоящий джентльмен и не станет этого делать. Может, кто-то другой попытался? Да-да, я понимаю, почему ты спрашиваешь. Ты хочешь знать, что тебе следует делать, если какой-нибудь мужчина будет очень настойчив и попросит тебя подарить ему поцелуй? Ну что ж, если такое случится, ты должна категорически отказать ему! Если же он не примет твой отказ, тогда ты имеешь полное право залепить ему звонкую пощечину и потребовать, чтобы он немедленно отвез тебя домой.

Изабелла улыбнулась, благодаря небеса за то, что тетушке ничего не известно о событиях, имевших место накануне вечером.

– Спасибо, тетушка Пифани, теперь я точно знаю, что делать, если лорд Коулбрук выйдет за рамки приличия во время прогулки со мной.

– Да-да, именно так тебе и следует поступать со всеми мужчинами! Нельзя позволять им распускать руки! Вот пусть сначала женятся, а тогда... Ах, уже звонят! Должно быть, это граф. Сядь скорее и возьми в руки томик стихов. Мы не должны выглядеть так, словно сгораем от нетерпения поскорее его увидеть и, уж конечно, мы с тобой притворимся, будто не заметили, что он опоздал на целую минуту.

Полчаса спустя Изабелла и Дэниел уже сидели на расстеленном на земле пледе в Гайд-парке, а рядом с ними расположились две плетеные корзинки для пикника. Было свежо, но не холодно. Время от времени яркие солнечные лучи прорывались сквозь серые тучки.

Теплая погода привлекла в парк любителей верховых прогулок. По аллеям сновали легкие открытые экипажи. Пары элегантно одетых людей неспешно прохаживались по зеленой травке, уже появившейся между деревьями. Дэниел и Изабелла во время прогулки часто останавливались, завидев знакомых, многие приветствовали графа и поздравляли его с возвращением. Наконец, когда нашли залитый мягким светом пригорочек, они смогли с комфортом расположиться под деревом на некотором удалении от исхоженных тропок.

Изабелле казалось, что Дэниел просто великолепен в своем утреннем костюме – белоснежной рубашке, темно-коричневом сюртуке и жилете в тонкую полоску.

Волосы его были откинуты со лба и красиво зачесаны назад. Шейный платок был завязан не по моде низко на жестком белоснежном воротничке рубашки. Изабелла поймала себя на том, что, почти не отрываясь, смотрит на его шею, такую сильную и необыкновенно красивую.

Она вдруг почувствовала непреодолимое желание прижаться губами к бьющейся под его кожей голубой жилке. Изабелле хотелось наклониться и ощутить губами, насколько теплая у Дэниела кожа, и еще провести по ней языком, чтобы узнать, какая она на вкус. Ей хотелось придвинуться к нему, чтобы чувствовать его запах, и снова ощутить то, что она испытала в его объятиях накануне вечером. Однако она заставила себя дышать глубже, чтобы успокоиться, и только потом спросила: