Недотрога

Дэниел отложил газету и взял со стола чашку со свежезаваренным крепким чаем.

– Что за вздор печатают! – Он покачал головой.

– Ну, не такой уж это и вздор, – возразил ему Чилтон. Они сидели в столовой за большим столом и неспешно наслаждались отменно приготовленным завтраком. – Мне показалось, ты покорен чарами мисс Уинслоу, по крайней мере вид у тебя был именно такой, когда я встретил вас обоих вчера за беседой возле стола с напитками.

Чилтон выглядел великолепно и одет был, как всегда, безупречно и с отменным вкусом. Сегодня на нем красовался темно-зеленый сюртук и жилет в тонкую золотую полоску. Дэниел же позволил себе выйти к завтраку, не затягивая шею тугим платком. Он попросту не видел смысла завершать туалет до того, как соберется выехать из дома.

Дэниел отодвинул в сторону тарелку с остатками своей утренней трапезы, состоявшей из яиц, сыра и поджаренного хлеба.

– Только от тебя мне еще не хватало выслушивать подобный вздор. Мы с мисс Уинслоу совершенно не подходим друг другу. Она слишком... – остановился на полуслове и задумался.

А почему, собственно, они не подходят друг другу? Изабелла – девушка весьма своевольная, однако это обстоятельство не слишком его удручает. Ее независимый характер, способность мыслить свободно и авантюрная жилка ничуть его не смущали, однако это совсем не те качества, которые, по его мнению, должны быть присущи супруге графа. Ему нужна была женщина, которая была бы домоседкой и стремилась бы создать уют в доме. Мать его детей должна заботиться лишь о благополучии в семье. Изабелле же важнее было быть хозяйкой своего литературного салона – именно так она называла собрания своего «Общества неудачниц». Ей подавай интриги и расследования!

– Слишком – какая? – подстегнул друга вопросом Чилтон.

Дэниел отпил глоток чаю.

– Изабелла полна сюрпризов и противоречий. Она приводит меня в замешательство, – наконец произнес он. И это была правда.

– Приводит тебя в замешательство? И это все? Черт возьми, Дэнни, да любая, с кем ни поговори, озадачит тебя и собьет с толку. Женщины, они все такие!

Возможно, но Изабелле удается это особенно хорошо. Он мог бы еще добавить, что она умна и деятельна и что ее не пугают трудности и опасности, однако делиться своими наблюдениями с другом ему почему-то не хотелось.

Дэниел взглянул на Чилтона и усмехнулся: – Возможно, я просто хотел сказать, что мне нужна жена, которая была бы безропотной и во всем мне послушной, а мисс Уинслоу такой не будет никогда.

– И ты сделал подобный вывод, исходя лишь из того, что она не пожелала отдать тебе свой носовой платочек?

Дэниел вспомнил, как ловко тогда вышла из сложной ситуации Изабелла. Но с Чилтоном ему пока следует быть осторожным. Если бы только Чилтон догадывался, чем они с Изабеллой занимались в тот вечер в саду! Воспоминания о вчерашнем приключении живо всплыли в памяти Дэниела. Однако, как бы ни было приятно Дэниелу держать Изабеллу в объятиях, разумнее всего ему позабыть об этом.

– Просто поверь мне на слово – она мне не подходит. На роль жены мне нужна совсем другая женщина. И давай оставим этот разговор.

– Да, да, понимаю, граф жаждет видеть рядом с собой покорную женушку, которая во всем будет подчиняться ему. Ну, если это то, что тебе нужно, то тебе есть из кого выбрать и ты найдешь таких в свете великое множество.

Озвученная Чилтоном мысль теперь уже выглядела не столь привлекательно.

– А кого еще ты успел одарить своим вниманием? – поинтересовался Чилтон.

– Пока что никого. Но я намерен предпринять некоторые шаги, чтобы исправить ситуацию. Причем сегодня же. Я собираюсь пригласить леди Кэтрин Спирмонт на верховую прогулку в парке сегодня днем и буду сопровождать завтра мисс Элис Элдридж. А вечером на балу я буду танцевать со всеми более или менее привлекательными девицами.

– А как к этому отнесется мисс Уинслоу? Поймет ли она тебя?

– О да, мы отлично понимаем друг друга.

– Весьма смелое заявление, мой друг!

– Я не стал бы этого говорить, если б не был полностью в этом уверен. С этого дня я полностью переключаюсь на поиски жены для себя и мужа для Гретхен, и в этой связи я хочу получше познакомиться со всеми титулованными холостяками Лондона.

– Ты ведь именно ради этого и вернулся в Лондон, насколько я помню!

– Так и есть.

– И найти подходящее жилье тебе, как я вижу, не составило труда.

– К моему приезду уже обо всем позаботились. Конечно же, мне больше по нраву наш дом на Мейфэр, но и этот дом я нахожу достаточно просторным.

– Как поживает Гретхен?

– Хорошо. Сегодня Томас Райт собирался нанести ей визит, и я очень надеюсь, что она сочтет его подходящим мужем для себя и примет его предложение.

Дэниел пристально следил за Чилтоном. Может, это и не самая удачная мысль, однако почему бы не предположить, что та, о ком тайно вздыхает Чилтон, и есть Гретхен? Выражение лица Чилтона ничуть не изменилось. Понять, какие чувства он испытывает – и испытывает ли – к Гретхен, было совершенно невозможно.

Вероятно, Дэниелу следовало прекратить ходить вокруг да около и напрямую спросить Чилтона, что он делал в доме Трокмортена. Они с ним давние друзья, и это предполагало определенную близость между ними, равно как и право рассчитывать на откровенный ответ. И все же Дэниел не чувствовал себя вправе вторгаться в частную жизнь Чилтона.

Дэниел отпил еще глоток чаю и спросил:

– Как давно мы с тобой дружим, Чилтон? Лет пятнадцать?

– Полагаю, дольше.

– Случалось ли так, что ты когда-либо лгал мне?

Чилтон опустил глаза. Он откусил кусочек хрустящего тоста, прожевал его и лишь после этого ответил:

– Возможно, и бывало. Но зачем спрашивать об этом у своего лучшего друга?

– Мне хотелось бы услышать правдивый ответ на один очень важный вопрос, который я собираюсь тебе задать.

Чилтон усмехнулся и отодвинул от себя пустую тарелку.

– Какой серьезный у нас тон!

– Это и в самом деле очень важно.

– Хорошо, спрашивай.

– Зачем ты приезжал в дом к Трокмортену за день до его убийства?

Глаза Чилтона распахнулись от изумления.

– Ты что, видел, как я покидал его дом?

– Нет, но ты оставил у него свою визитную карточку. – Дэниелу не хотелось лгать другу и говорить, будто бы он видел ее собственными глазами, поэтому он ограничился обтекаемой формулировкой.

– Так, значит, и ты там был.

– Да.

Взгляд Чилтона выдавал его настороженность.

– Во время нашей недавней прогулки верхом я спросил тебя, виделся ли ты с Трокмортеном. Ты ответил мне тогда, что нет.

– Все верно, – кивнул Дэниел. – Его не было дома, когда я приезжал к нему. А твоя карточка лежала на хрустальном блюде вместе с другими визитками.

Чилтон мгновенно выпрямился, затем взял со стола салфетку и вытер ею губы.

– Хорошо, признаю, я был у него. Но, как и ты, не застал его дома, а его дворецкий понятия не имел, когда он вернется.

– А зачем тебе понадобилось навещать его?

– Ты задаешь слишком много вопросов, друг мой.

– Мне очень важно это знать.

– Но почему? – изумился Чилтон.

– Все это некоторым образом имеет отношение к Гретхен.

Чилтон нахмурился:

– Как? Расскажи мне все, что знаешь! Он оскорбил ее? Заставил ее страдать?

– Нет. Я так не думаю, но что мне известно наверняка, так это то, что она встречалась с ним наедине.

– И ты уверен, что он не сделал ей ничего плохого?

– Уверен, встреча их была недолгой. Однако ни одна живая душа не должна узнать о том, что они встречались, и я сделаю все от меня зависящее, чтобы это осталось в тайне.

– Хорошо, но почему ты вздумал расспрашивать меня?

Дэниел встал, подошел к буфету, взял чайник, налил себе и другу еще чаю и вернулся на свое место.

– Я пытаюсь выяснить, у кого могли иметься достаточно веские причины убить Трокмортена.

– Таких людей ты найдешь немало, – пробормотал Чилтон.

– Уж не относишь ли ты и себя к их числу? Глаза Чилтона смотрели на друга холодно.

– Отношу, – с ледяным спокойствием ответил он. Дэниел шумно втянул в себя воздух. Он не хотел задавать этот вопрос, однако выбора у него не было.

– Это сделал ты?

– Нет, но не могу сказать, что сожалею о том, что кто-то сделал это вместо меня. Мое мнение таково: это следовало сделать куда раньше.

– Чем же он так тебе не угодил? Чилтон взял чашку и отпил глоток.

– Не думаю, что тебе следует это знать. Тебе эта информация никак не поможет.

– Откуда тебе знать?

Чилтон поставил чашку на стол и откинулся на спинку стула. Несколько долгих мгновений он молчал, а после с едва заметной усмешкой покачал головой и заговорил:

– Эх, ладно, расскажу тебе все как есть. Я бы посвятил тебя в мои дела давным-давно, если б ты не был так долго в отъезде.

Дэниел приготовился терпеливо слушать друга.

– Я встречался с замужней женщиной.

– Когда?

– Это было примерно год назад. Мы оба понимали, что риск огромен, но искушение было слишком велико.

Дэниел как никто другой понимал его.

– На наше несчастье, однажды Трокмортен увидел, как я вышел из дома, где мы всегда встречались с ней. Он подождал какое-то время возле дома и увидел, как покидала наше место встречи она. А потом он нанес мне визит и рассказал, что ему про нас все известно. Само собой, я попросил его никому об этом не говорить. Он охотно выразил готовность молчать.

– Он и в самом деле молчал?

– О да! За определенную плату. Я платил мерзавцу больше года за то, чтобы он держал язык за зубами.

– Вот черт! Ну и подлец!

– Не стану с тобой спорить.

– Вы все еще встречаетесь с той дамой?

– Нет. Между нами все было кончено, как только Трокмортен узнал о нашей связи. Я не мог допустить, чтобы об этом узнал кто-либо еще. Я просто не смел так поступить с ней. Я понял, что риск публичного разоблачения и все те сложности, которые обрушатся на мою возлюбленную, несопоставимы с удовольствием, которое мы с ней делили.

– Мне жаль, что этот мерзавец так обошелся с тобой.

– Ну, по крайней мере теперь ты знаешь, почему я не слишком скорблю по поводу его кончины. И еще я очень надеюсь, что перед тем, как испустить последний вздох, он испытал немалые мучения.

Дэниел был склонен верить Чилтону. Но если он не убивал Трокмортена, то кто же тогда это сделал?

Дэниел заметил, что в дверях столовой стоит дворецкий.

– В чем дело, Паркер?

– Простите, что беспокою вас, милорд, но к вам приехал лорд Гленингуолд. Он заявил, что ему надо срочно переговорить с вами.

Дэниел и Чилтон переглянулись, однако ни один из них не произнес ни слова.

– Очень хорошо. – Дэниел вновь повернулся к дворецкому. – Пригласи его присоединиться к нам.

Круглый, небольшого росточка граф вошел в столовую с широкой улыбкой на румяном лице. Этот человек отличался крайней экстравагантностью в одежде. Вот и сейчас на нем был ярко-красный сюртук, чем-то напоминавший военную униформу, с большими золотыми пуговицами и отделанный золотой же тесьмой. Его жилет был темно-фиолетовым в широкую розовую полоску. Дэниел не сомневался, что этому человеку доставляет неизъяснимое удовольствие привлекать к себе пристальное внимание, которого он всегда добивался всеми возможными способами.

Дэниел и Чилтон тепло поприветствовали лорда Гленингуолда.

– Мы уже почти закончили завтракать, но, если желаете, можете присоединиться к нам, – предложил гостю Дэниел.

Лорд Гленингуолд взглянул на буфет, где стояли яйца, тонко нарезанная ветчина и свежевыпеченный хлеб, и сказал:

– Очень даже буду не против!

Пока он накладывал себе то, что хотел, Дэниел сделал знак Паркеру, чтобы он налил гостю чаю. Лорд Гленингуолд сел рядом с Дэниелом.

Мужчины завели беседу о политике, о последнем разразившемся скандале в парламенте и даже отпустили несколько остроумных замечаний по поводу поведения лорд-мэра, а лорд Гленингуолд тем временем неспешно снимал скорлупу с яиц. Он щедро намазал кусок хлеба джемом из инжира и с наслаждением откусил кусок.

Когда тарелка гостя опустела, Дэниел спросил его:

– Что привело вас ко мне? Не могу ли я быть чем-то вам полезен?

– Ах да, конечно! Вот, посмотрите. – Он достал из кармана сюртука и положил перед собой белую дамскую перчатку.

Дэниел нахмурился. Он уже догадывался, что перчатка эта принадлежит Гретхен.

– Боюсь, я не совсем вас понимаю, произнес он.

– На перчатке вышиты инициалы. Они в точности такие, как у вашей сестры. Не возьмете ли на себя труд проверить, не теряла ли ваша сестра перчатку? Может, эта вещь принадлежит именно ей?

Ну почему женщинам так важно ставить свои инициалы на все, что им принадлежит?

– Да, разумеется. А если перчатка не ее, то, может, Гретхен подскажет мне, кому она может принадлежать. А как случилось, что эта вещь оказалась у вас?

– Я нашел ее у себя в саду. Как было не предположить, что ваша сестра потеряла ее на балу, который я давал накануне? Не припомню, чтобы Гретхен навещала нас после того случая.

– Возможно, эта перчатка и в самом деле ее. Мы прогуливались по саду все вместе: я, Гретхен и мисс Уинслоу. Мне трудно припомнить, были ли на Гретхен перчатки, но они вполне могли быть у нее в сумочке, и она случайно выронила одну из них, когда искала платок или бальную карточку, например.

– Возможно. А вы, случаем, никого не встретили тогда в саду?

Дэниел постарался ответить как можно спокойнее, чтобы никто не сумел заметить его волнения.

– Да-да, мы как раз там разговорились с виконтом Стоунхерстом и его женой. А что, собственно, такое?

– Видите ли, брат мистера Трокмортена пытается выяснить обстоятельства, при которых бедняга был убит. Судя по тому, что ему удалось узнать, несчастного закололи ножом для бумаг, а нож этот кто-то взял из моего дома.

– Вот значит как? – задумчиво покачал головой, делая вид, что немало удивлен рассказом. – И как же это выяснилось?

– Ну, что уж скрывать, на ноже мои инициалы. Супруга ставит их всюду – одному Богу известно зачем! Мы подозреваем, что кто-то проследовал за ним в сад, замыслив совершить преступление, и с этой целью прихватил с моего стола нож для разрезания бумаг.

– Но насколько мне известно, его тело выловили из Темзы, – на всякий случай счел необходимым заметить Дэниел.

– Совершенно ясно, что либо его убили у меня в саду, а потом оттащили тело, либо настигли его после того, как он покинул мой дом, и пырнули украденным ранее из моего дома ножом.

– Надо будет непременно спросить Гретхен, вдруг она заметила в саду, пока мы гуляли там, что-то необычное.

– Будьте так любезны! Я заверил брата покойного мистера Трокмортена, что сам я не имею к этому убийству ровным счетом никакого отношения. А ведь постойте-ка, кажется, мистер Трокмортен имел виды на вашу сестру и даже навещал ее, если мне не изменяет память.

Дэниел постарался ничем не выдать своего волнения. Не сводя внимательного взгляда с лорда Гленингуолда, он спокойного выслушал его.

– Трокмортен? Нет, он ни разу с ней не встречался. Полагаю, они танцевали разок-другой, но дальше этого у них дело не зашло.

Лорд Гленингуолд уперся своими пухлыми ладошками в стол, чтобы удобнее было встать со стула. От его движения стол дрогнул и чашки жалобно зазвенели.

– Что ж, непременно сообщите мне, что сможете узнать от сестры. И верните перчатку, если окажется, что вещь не ее.

– Разумеется.

– Не трудитесь провожать меня. Заканчивайте завтракать, я сам найду дорогу к выходу.

Дэниел сделал знак Паркеру проводить лорда Гленингуолда к дверям. Как только Дэниел убедился, что гость покинул дом, он повернулся к Чилтону и сказал:

– Я просто обязан выяснить, кто убил Трокмортена, раньше, чем кто-нибудь еще заявится ко мне с расспросами о Гретхен.

И, взяв перчатку, Дэниел вышел.

Изабелла окинула взглядом группку девушек, которые сидели у нее в гостиной, пили чай и негромко беседовали между собой. Каждая из них была по-своему мила и очаровательна. Трудно было вообразить себе, что одна из них могла оказаться убийцей.

Две девушки из тех, кто был здесь сегодня, имели инициалы, схожие с теми, которые были вышиты на найденном Изабеллой на месте преступления носовом платочке. Это Аманда Райт и Абигайль Редклифф. Обе достаточно впечатлительны, чтобы влюбиться в мужчину, который стал бы оказывать им знаки внимания. А покойный мистер Трокмортен был и вовсе не лишен внешнего обаяния, и любая из этих девушек, так же как и Гретхен, вполне могла пасть жертвой его чар.

Каким же подлым надо было быть, чтобы играть чувствами несчастных молодых девушек! Ничего удивительного, что кто-то из них пожелал отомстить ему.

Изабелле предстояло найти способ выяснить, у кого из этих леди второе имя начинается с буквы «Л», – поскольку на платке были вышиты именно три буквы, и если первую и последнюю буквы имени не составляло труда узнать, то второе имя известно было далеко не всем из окружающих. Если окажется, что инициалы ни одной из известных ей девушек не совпадут с инициалами, вышитыми на платочке, то тогда Изабелле следует искать кого-то, кто не входит в круг ее знакомых. Мистер Трокмортен вполне мог иметь отношения с кем-нибудь из замужних женщин или даже вдов.

Изабелла была бы не прочь помечтать о Дэниеле и о том, как хорошо им было вместе, но у нее попросту не было на это времени, что было и лучше для ее душевного спокойствия. Всякий раз, когда ей вспоминались их встречи, жаркие объятия и поцелуи, Изабелла заставляла себя сосредоточиться на том, что сейчас ей следует собрать как можно больше информации, чтобы разгадать, кто же убил мистера Трокмортена.

Девушки скоро начнут расходиться. Изабелле надо было срочно придумать какой-то план действий.

И тут ее осенило. Она остановилась возле столика у окна.

– Дамы! – потребовала внимания к себе Изабелла и, как только глаза всех присутствующих гостий обратились на нее, продолжила: – К сожалению, наша сегодняшняя встреча подошла к концу, но прежде, чем вы разойдетесь, я бы хотела, чтобы вы исполнили одну мою просьбу. Здесь на столике лежит лист бумаги и перо. Будьте так добры, напишите на нем свои имена, только полностью.

– А для чего это? – спросила леди Линетт.

– Дело в том, что тетушка Пифани и я хотим преподнести каждой из вас небольшой подарок. Для каждой он будет свой, потому-то мне и надо знать, как правильно пишутся ваши имена, чтобы верно указать их на карточке. Ведь некоторым родители дают по два имени.

– А у меня их даже три, – сказала одна из девушек.

– Не важно, сколько у вас имен, просто напишите их все для меня.

Девушки выстроились в очередь перед столиком, чтобы оставить на листе свои автографы.

– Изабелла! – обратилась к хозяйке леди Линетт. – А правда ли, что вы собираетесь замуж за лорда Коулбрука?

Изабелла устремила на девушку изумленный взгляд.

– Что за странный вопрос! Конечно же, нет! – воскликнула она.

– Значит, не стоит верить слухам, которые ходят последнее время, о том, что вы очень увлечены друг другом?

– Насколько вам должно быть известно, Линетт, нельзя верить всему, что пишут в разных скандальных газетенках.

– Это хорошо, ведь Кэтрин Спирмонт сказала мне, что лорд Коулбрук пригласил ее сегодня на верховую прогулку в парк.

Изабелла оказалась совсем не готова к боли, пронзившей ее после этих слов. Она тем не менее заставила себя улыбнуться.

– Рада это слышать, Линетт! Может, это сумеет остановить слухи о том, что я и лорд Коулбрук собираемся связать себя узами брака. А теперь идите, все уже, кажется, написали свои имена.

Изабелла отвернулась и сделала глубокий вдох, чтобы привести в порядок свои чувства. Что с ней такое? Почему она так расстроилась, узнав, что Дэниел встречается с другой девушкой? Интересно, будет ли он целовать ее так же, как целовал ее?

Ну разумеется, будет! Мужчины такие повесы. Но вот только почему при одной мысли об этом сердце ее готово разорваться от тоски? Давным-давно она решила, что никогда не выйдет замуж. Но теперь, даже если бы она и пересмотрела свое решение, они с Дэниелом никогда не будут вместе. Они слишком разные люди. И вечно спорят друг с другом.

И тут неожиданно Изабелла поняла, в чем дело. Как бы ни было сложно в это поверить, но она ревновала Дэниела к другой женщине!

Глава 18

Дэниел вошел в клуб «Уайтс» и направился прямиком в бар. Он попросил налить себе бокал портвейна. Если бы мисс Элис Элдридж похлопала бы перед ним своими ресницами еще с минуту, он бы не выдержал и хлопнул по ним, словно отгоняя надоедливое насекомое!

Он поверить не мог, неужели такое возможно: говорить так долго, не произнося при этом ничего стоящего. Неужели она полагает, что кому-то интересно слушать про то, как изумительно она умеет вышивать диванные подушки, или про то, сколько предложений руки и сердца она выслушала с начала сезона?

В одном Дэниел был уверен: предложения стать графиней она от него не дождется. Если б он и женился на ней, то очень скоро бы отослал ее подальше в загородное поместье, чтобы не мозолила глаза и не мешала развлекаться и проводить время в объятиях любовницы. Но Дэниел совсем не такой представлял себе свою жизнь в качестве женатого мужчины.

Он поднял бокал с темно-красным густым вином, отпил большой глоток и посмаковал терпкий ароматный напиток, прежде чем проглотить. Ну почему ни одна из тех девиц, с которыми он за последние три дня танцевал на балах, катался в парке и просто беседовал, не шла ни в какое сравнение с Изабеллой?

Большинство девушек, которым он соблаговолил подарить свое внимание, были, несомненно, очень красивыми. Некоторые обладали телом, способным разбудить у мужчины самые жаркие фантазии. Они, вне всякого сомнения, обладали всеми необходимыми качествами, чтобы составить достойную партию благородному джентльмену. Проблема была лишь в одном – ни одна из них не вызывала у Дэниела желания поцеловать ее, как это было с Изабеллой.

Черт бы побрал его чувства!

Как ей удалось так глубоко поразить его сердце и душу? Что бы он ни делал, с кем бы ни говорил, он думал лишь о ней одной.

Это походило на помешательство.

Изабелла одна царила в его мыслях. С того самого момента, когда он пробуждался ото сна, и до того, как после длинного дня Морфей наконец уносил его на своих крыльях в страну грез, он только и делал, что думал об Изабелле. Она была необычайно кокетлива, мила и обворожительна. Она поражала его своим умом и начитанностью. Она была игрива и искушала своей необыкновенно открытой манерой поведения. Но такой ли желал Дэниел видеть свою будущую супругу? Едва ли. Но он уже был готов к тому, чтобы пересмотреть свои убеждения.

Если его женой должна стать кто-то вроде мисс Элис Элдридж или Джоанны Лэнгли, или даже красавицы Кэтрин Спирмонт, то он с гораздо большим удовольствием остался бы на всю жизнь холостяком. К черту всю эту затею с женитьбой! Пусть его графский титул перейдет к сыну Брэдфорда в положенный срок.

Дэниел встряхнул головой, чтобы прояснить мысли, и потер усталые глаза кончиками пальцев. Сомнений не было: Изабелла поразила его воображение с момента их знакомства. Он с уверенностью мог сказать, что она перевернула его жизнь вверх дном. Но как бы он ни пытался, не в его силах было остановить ее.

Забрав с собой бокал с вином, Дэниел перешел в другое помещение клуба. В одной из бильярдных он рассчитывал встретить Брэдфорда. В это время дня Брэдфорд всегда играл либо в бильярд, либо в карты. Прислонившись к косяку двери, Дэниел пристально оглядел собравшихся в зале мужчин, нет ли где среди них его кузена.

Дэниел настолько погрузился в свои мысли кузене, что почти не замечал шума, стоящего в зале, где люди переговаривались, смеялись, где время от времени слышались звонкий стук ударявшихся друг о друга бильярдных шаров и довольные возгласы игравших. Несколько дней назад Дэниел съездил в дом к Брэдфорду, но узнал, что кузена дома нет и что тот отправился в графство Кент. Вернуться, как предполагалось, он должен был сегодня. Дэниел достаточно хорошо знал кузена, чтобы понимать: если тот в самом деле вернется сегодня, то где еще его можно было найти, как не в клубе?

Дэниелу необходимо было переговорить с Брэдфордом. Настоятельная необходимость в этом возникла после того, как лорд Гленингуолд оставил у него в доме ту злополучную перчатку. Если Дэниел не застанет Брэдфорда здесь, в клубе «Уайтс», то снова отправится к нему домой и будет ждать его столько, сколько потребуется.

Даже несмотря на то что убийством Трокмортена уже занимался нанятый Дэниелом сыщик, Коулбрук ощущал настоятельную потребность предпринять какие-то шаги самому. У лорда Гленингуолда, несомненно, была причина заявиться к Дэниелу в дом и предъявить пропажу. Он ясно хотел дать понять, что ни он сам, ни кто-либо из его прислуги никакого отношения к убийству Трокмортена не имеют, и это невзирая на то, что Трокмортен был заколот ножом, выкраденным из дома самого графа.

Желание Дэниела как можно скорее выдать Гретхен замуж росло с каждым часом. Он никак не хотел провести еще один великосветский сезон в беспокойстве за нее и за то, что она может вопреки общепринятым правилам снова назначить какому-нибудь ловеласу тайную встречу и поставить свою репутацию под угрозу. Он поговорил о сестре с Томасом Райтом и с Гарри Пепперфилдом. И тот, и другой мог бы стать для нее прекрасным мужем.

Неожиданно кто-то хлопнул Дэниела по плечу, и тот моментально развернулся, чтобы увидеть, кто посмел это сделать.

Брэдфорд довольно расхохотался, застав кузена врасплох.

– Полегче, братец! Я вовсе не хотел тебя напугать, – сказал он с усмешкой.

Единственной причиной, по которой Дэниел не дал воли своим эмоциям и не проучил наглеца, была та, что он сам искал встречи с Брэдфордом.

– Здесь слишком шумно, вот я и не услышал, как ты подошел.

Брэдфорд пожал плечами:

– А мне показалось, ты очень крепко о чем-то задумался.

– Вечно ты вообразишь бог знает что.

– А по-моему, это наша общая семейная черта. Ты подскочил сейчас, словно человек, у которого рыльце в пушку. Что, совесть заела?

– С чего бы это? – парировал Дэниел. – Может, это у тебя совесть нечиста?

Дэниел пристально смотрел на Брэдфорда. Тот выглядел весьма импозантно, одетый, как всегда, по последней моде. Но кое-что в его облике разительным образом переменилось. Впервые со времени своего приезда в Лондон Дэниел заметил, что темные круги, неизменно оттенявшие глубоко посаженные глаза Брэдфорда, пропали. Асами глаза не налиты кровью, как бывало обычно. И что самое удивительное, Брэдфорд не был навеселе.

– О нет, испытывать муки совести – это не для меня, – ответил Брэдфорд. – Это скорее удел тех, кто наделен немалой ответственностью не важно за что. Мне стало известно, что ты искал меня, пока я был в отъезде.

– Совершенно верно, – ответил Дэниел. – Я как раз хотел проверить журнал, куда записывают ставки. Пойдем со мной, и я угощу тебя выпивкой.

Брэдфорд взглянул на кузена с недоверием:

– Ты собираешься поставить мне выпивку? Такого еще никогда не бывало.

– Лови свой шанс! Кто знает, может, другого не представится.

– Раз ты платишь, как тут не выпить! Пошли. Сделав ставки, Дэниел и Брэдфорд вошли в комнату, где разливали напитки, и присели за столик. Вскоре Брэдфорду принесли высокую кружку с пивом, и тот сделал большой глоток.

Не желая сразу переходить к делу и позволить Брэдфорду занять оборонительную позицию, Дэниел решил потянуть время и прежде расспросить кузена о здоровье его отпрыска, а после они обсудили последний скандал, разразившийся в парламенте.

И вот, поговорив о том о сем, Дэниел как бы между прочим спросил Брэдфорда:

– Слышал ли ты последние подробности, касающиеся убийства Трокмортена?

Брэдфорд кивнул:

– Ну разумеется! Мы как раз стояли вместе, когда Чилтон принес газету, в которой и было написано про то, что беднягу зарезали.

Дэниел пристально смотрел на кузена, надеясь заметить хоть малейший признак того, что Брэдфорд имеет какое-то отношение к этому делу.

– Появилась новая информация, ноты, вероятно, ее не слышал, поскольку был в отъезде.

– Очень любопытно. И какая же?

– Стало известно, что нож, который торчал в его груди, был взят из дома лорда Гленингуолда.

– Да ты что! Я просматривал «Тайме», но, верно, пропустил сообщение.

– Не думаю, что известие об этом уже попало в газеты. Это рассказал мне лорд Гленингуолд. Он признал, что нож и в самом деле его и что он обычно пользовался им по назначению – для разрезания бумаг.

– Но каким образом разбойнику удалось заполучить нож лорда Гленингуолда?

– На этот вопрос ответа пока нет.

Брэдфорд задумался, его лоб перерезала глубокая морщинка.

– Уж не подозревают ли самого Гленингуолда в этом убийстве?

– Нет, я так не думаю.

– Постой-ка, ведь Трокмортен был на балу у лорда Гленингуолда. Думаю, тогда-то я и виделся с ним в последний раз.

Дэниел не сводил пристального взгляда с лица кузена, пока тот говорил. Если он и имел отношение к убийству Трокмортена, то был отменным актером, поскольку по его виду догадаться о чем бы то ни было не представлялось возможным. Брэдфорд изобразил полнейшее неведение, когда Дэниел сообщил ему последние новости о кровавом деле. Он не проявил ни малейших признаков беспокойства или даже неловкости от разговора, который завел Дэниел, его рука не дрогнула, когда он подносил к губам тяжелую пивную кружку.

Брэдфорд откинулся на спинку стула и принялся смотреть на Дэниела столь же пристально, как и тот на него.

– Хочешь сказать, что власти полагают, будто кто-то из гостей лорда Гленингуолда выкрал из кабинета хозяина нож, затем подкараулил жертву, всадил в него нож, а после оттащил его и столкнул тело в реку?