Недотрога

Изабелла – необыкновенная, восхитительная девушка, а уж что за чувства он к ней испытывал... Ему нравилось находиться рядом с ней, но могли он позволить себе видеться с ней и дальше? Сегодня она помогает ему, пускаясь в рискованное приключение, а завтра развлекает своих подружек, собирая у себя «Общество неудачниц», как прозвали их злые языки. Он не мог допустить, чтобы она и дальше подвергала себя риску. К тому же юной девушке ни к чему вникать в такие грязные дела, как карточные долги и убийства. И не важно, что она вполне способна позаботиться о себе сама.

Большинство юных особ, которых Дэниел знал, хлопнулись бы в обморок или повели себя так, как это сделала Гретхен, если бы увидели труп мужчины, однако Изабелла проявила невиданную выдержку и силу воли, не позволив себе расклеиться или дать эмоциям одержать верх. Более того, она сумела привести в чувство еще и бедняжку Гретхен. Изабелла, несомненно, была девушкой умной. Ее заявление о том, что она хочет честности в отношениях между ними, потрясло Дэниела.

Дэниел не сомневался, что она была с ним искренна, когда говорила о своих чувствах к нему. Он уже был абсолютно уверен в том, что никакой игры с ним она не ведет, слишком настойчиво девушка стремилась выяснить, кто же на самом деле убил Трокмортена.

Что же до его чувств к ней, то Дэниел не стал себе лгать. Он хотел ее. Хотел страстно. Причем желание становилось все сильнее с каждой минутой, проведенной с нею наедине. Он мечтал заключить ее в объятия и почувствовать сладостное возбуждение от того, что ее мягкое податливое тело прижимается к нему. Вкус ее поцелуев пьянил его сильнее вина. А гладкая, атласная кожа так и манила прикоснуться к ней.

Он вспомнил, как реагировало его тело на ее близость, когда он сжимал ее в объятиях. Как пылко она отвечала на его поцелуи! А как вздыхала и тихонько постанывала от наслаждения! Какое наслаждение при этом получал он сам! Как ни странно, за всю свою бурную молодость Дэниелу не удалось испытать чувств, схожих по силе с теми, что он испытывал сейчас по отношению к Изабелле.

И все же он обязан был сказать ей лишь то, что им не следует больше видеться. Он не мог позволить ей и дальше расследовать убийство Трокмортена. Всякий раз, когда они встречались, Дэниел мечтал о том, чтобы запечатлеть на ее губах поцелуй, а она была настолько раскованна и открыта в своих желаниях и настолько не признавала никаких условностей, что с готовностью отвечала на все его порывы. Дэниел понятия не имел, как поступать с дамой, принадлежащей к высшему свету, которая ничуть не тревожится за свою репутацию.

Дэниел сделал еще глоток кларета. Желание обладать Изабеллой совершенно сводило его с ума! Он не собирался обзаводиться любовницей в этот свой приезд в Лондон. Его целью были поиски жены. И все свои силы и время он собирался посвятить этому весьма непростому делу. Но, судя по всему, без любовницы ему было не обойтись. Ему просто необходимо было снять то физическое напряжение, которое – по милости не в меру страстной Изабеллы – не давало ему покоя. И еще это отвлекло бы его мысли от этой прелестной интриганки. Ведь увлечение Изабеллой привело бы к настоящей катастрофе.

Женщины высшего света делились на две категории. На одних мужчины женились, на других – нет. Дэниел должен был позаботиться о том, чтобы Изабелла оставалась в числе первых, а из других Дэниел срочно должен был подыскать себе любовницу.

Изабелла и ее тетушка Пифани вышли из кареты, остановившейся перед домом, где давали первый в этот вечер бал. На небе не было ни облачка, а в свежем, прохладном воздухе уже чувствовалось неумолимое приближение весны.

– Изабелла, детка, ты хорошо себя чувствуешь? – спросила тетушка племянницу, когда они шли к парадной двери. – Не нравится мне, как горят твои щеки. Уж не жар ли у тебя?

– Ну что ты, тетушка, я совершенно здорова, – ответила Изабелла и постаралась улыбнуться тетке как можно беззаботнее.

Обманывать тетку Изабелле было крайне неприятно, но разве могла она сказать ей правду? Изабелле было совсем не так хорошо, как она пыталась показать. Девушке отчаянно хотелось стать частью жизни Дэниела, полной приключений и таинственных расследований.

– Скажи, тебе, должно быть, не понравилось платье, которое я выбрала для тебя на сегодняшний вечер?

Изабелла оглядела свой наряд. Жемчужно-белое, с тремя рядами оборок и лентами платье было, на вкус Изабеллы, слишком вычурным, но раз уж тетушка взялась опекать ее и ей это несказанно нравилось, Изабелла возражать не стала.

– Очень красивое! Оно просто прелестно, – ответила Изабелла. – Возможно, мне просто тяжело стало ездить с бала на бал. Два и даже три приема за один вечер кажутся мне утомительными.

– Да, ты права. Возможно, нам следует стать более разборчивыми и выбирать только самое лучшее. Особенно после того, как ты стала каждое утро совершать прогулки по парку с лордом Коулбруком.

Чувство пустоты заставило сердце Изабеллы сжаться.

– Тетушка Пифани, я же просила тебя, не стоит придавать столько значения нашим с ним встречам. Дэн... лорд Коулбрук наносит визиты многим юным девушкам, и ничто не указывает на то, что среди прочих он выделяет именно меня.

– Знаю, знаю, – замахала руками тетушка Пифани, не давая Изабелле сказать больше ни слова. – Конечно же, ему нужно хорошенько все обдумать и все взвесить. Но когда он повстречается и пообщается со всеми молодыми девушками на выданье, он, несомненно, вернется к тебе.

Изабелла не могла сказать тетушке, что как раз утром Дэниел заявил, что причин встречаться друг с другом у них больше нет. Изабелла и сама это понимала, просто она никак не ожидала, что ей будет так больно признать правоту его слов. И чего ей будет не хватать больше? Возможности распутать загадочное убийство? Или самого Дэниела? Скорее всего и того и другого. А еще как можно забыть его жаркие поцелуи и страстные объятия?!

Они с тетушкой вошли в дом и, сняв с себя верхнюю одежду, передали ее услужливо подоспевшим слугам. Комнаты дома были залиты светом от множества зажженных свечей и заполнены одетыми по последней моде дамами и их не менее элегантными кавалерами. Лилась тихая музыка, отовсюду слышались смех и разговоры.

Изабелла высоко вскинула голову и заставила себя беззаботно улыбнуться. Однако даже чудесная атмосфера вечера и радостные лица гостей не способны были отвлечь ее от печальных мыслей. Ей казалось, что из ее жизни ушло что-то очень важное, очень дорогое.

После того как они с тетушкой поприветствовали хозяев бала, тетушка Пифани сказала:

– Я вижу миссис Манчестер! Изабелла, дорогая, пойдем поприветствуем ее.

– Иди, тетушка, пообщайся с ней. Я вскоре присоединюсь к тебе. Хочу убедиться, что захватила с собой свою бальную карточку.

Изабелла отошла в сторону и остановилась возле стены. Как это не похоже на нее! Печалиться было не в ее привычках. Да что с ней такое?! Ничего подобного с ней не случалось с тех самых пор, когда ее отец уехал со своей новой женой в путешествие по Европе. Изабелла пережила тогда ужасное разочарование и теперь полагала, что сумела стать гораздо сильнее и мудрее, чтобы переживать вновь и позволить этим чувствам испортить ей жизнь. Ей слишком нравилось жить в Лондоне. Так к чему печалиться и расстраиваться из-за пустяков?

Изабелла открыла свой ридикюль, и первое, что она увидела, был белый носовой платок. Как могла она забыть про него? Надо было давным-давно отдать его Гретхен, прямо в тот самый вечер, когда они обнаружили бездыханное тело мистера Трокмортена в саду у лорда Гленингуолда. Должно быть, событий, последовавших за тем вечером, было так много, что о платке она попросту позабыла.

Изабелла достала платочек и начала аккуратно складывать его, чтобы потом отдать Гретхен. Изабелла в задумчивости погладила пальцами вышитую монограмму в уголке платка. Шелковыми нитками там были вышиты инициалы. Изабелла едва не ахнула от изумления. Это были не инициалы Гретхен!

Первая буква была «А», а последняя «Р». Она нашла платок, который не принадлежал ни Гретхен, ни ей самой!

В душе Изабеллы вспыхнула искорка надежды. Они еще встретятся с Дэниелом! Загадки не закончились! В саду, кроме Гретхен, совершенно определенно находилась еще одна дама. И возможно, она встретилась там с мистером Трокмортеном.

Изабелла положила сложенный платочек обратно в свой ридикюль и повернулась, чтобы поскорее найти Дэниела, если, конечно, он был среди гостей. Ей непременно надо было сообщить ему потрясающую новость. И тут девушка столкнулась лицом к лицу с Томасом Райтом.

– Ох! Простите меня!

– Прошу меня простить, мисс Уинслоу. Это целиком и полностью моя вина, – поспешно проговорил Томас. – Я как раз собирался поприветствовать вас, когда вы так неожиданно сами повернулись ко мне.

Изабелла улыбнулась высокому худощавому мужчине, который чуть смущенно смотрел на нее.

– Я нисколько не пострадала, мистер Райт. Как поживаете?

– Благодарю вас, прекрасно. А вы?

– Превосходно! Спасибо. Он чуть нервно улыбнулся:

– Хотел бы сказать, что вы сегодня выглядите очаровательно, мисс Уинслоу.

– Какой приятный комплимент, мистер Райт, а вы, как и всегда, просто ослепительны.

Его щеки слегка порозовели от ее слов. Он немного помолчал, а потом все же решился сказать:

– Я хотел поблагодарить вас за то, что вы приглашаете Аманду к себе на чай. Она так застенчива и получает крайне мало приглашений на балы. Что бы ни говорили, я думаю, для нее пошло на пользу общение с вами и всеми теми девушками, которые составляют ваше Общество любительниц чтения.

– Благодарю вас, мистер Райт. Я и сама так думаю. Аманда чудесная девушка, – сказала Изабелла, считая, что все, кто посещал ее литературный салон, изменились за последнее время в лучшую сторону и стали гораздо более уверенными в себе. – Мы счастливы, что она общается с нами. Скажите, а сегодня она здесь?

– Да. Она со своими подружками отошла подкрепиться в буфетную комнату.

– Очень хорошо. Непременно повидаюсь с ней попозже.

Изабелла улыбнулась, но следующей фразы, которая могла бы поддержать светский разговор, не произнесла. Она хотела как можно скорее откланяться и попытаться найти Дэниела, однако, прежде чем она успела попрощаться с Томасом, возле них остановился несносный Брэдфорд Тернбери.

– Добрый вечер, мисс Уинслоу. Привет, Томас, – поздоровался с ними мистер Тернбери, однако на Томаса Райта он даже не взглянул – он не мог отвести восхищенного взгляда от Изабеллы.

Томас Райт и Изабелла вежливо ответили на приветствие мистера Тернбери.

– Надеюсь, я не прерываю вашу важную беседу? – с усмешкой поинтересовался Брэдфорд.

– Ничуть. – Изабелла нашла в себе силы не только ответить ему, но даже улыбнуться, хотя чувствовала, что с каждой минутой сохранять благодушно-вежливый вид ей все труднее и труднее. – Я как раз спрашивала у мистера Райта, как поживает его сестра Аманда. Вы знакомы с ней, мистер Тернбери?

– Да, прелестная молодая леди. Уверен, вы, как брат, ею очень гордитесь. – Он посмотрел на мистера Райта, а после снова устремил взгляд на Изабеллу: – Дорогая мисс Уинслоу, не откажете ли вы мне в любезности потанцевать со мной сегодня вечером? Если, конечно, Томас не расписал вашу бальную карточку до отказа!

– Ох!

С языка Изабеллы уже готов был сорваться отказ, как краем глаза она заметила проходящих мимо Дэниела и Гретхен. Он здесь! И он был великолепен! Одет безупречно – настоящий денди, который одевается в костюмы неброских цветов, предпочтительно черные или коричневые, элегантные, без излишней вычурности, но сшитые исключительно из дорогих и качественных тканей. Единственный яркий акцент, допустимый в костюме денди, – это яркая жилетка. У Дэниела она была из белой парчи. И конечно же, накрахмаленный белоснежный шейный платок, завязанный замысловатым узлом.

Сердце Изабеллы забилось быстрее. И тут, совершенно неожиданно, она поняла, почему всякий раз, когда Дэниел оказывается рядом, с ней творится что-то непонятное. Ответ тому может быть один. Должно быть, она влюбилась в него!

Влюбилась? Возможно ли это?

С чего она взяла, что это так? Нет, нет! Этого не может быть! Изабелла отказывалась в это верить.

Изабелла решила еще два года назад, что никогда не позволит своим чувствам взять верх над разумом. Ей слишком нравилось жить в Лондоне, и ни о каком возвращении к тихой сельской жизни она и не помышляла. Ей совсем не нужна была любовь мужчины, чтобы сковать ее по рукам и ногам брачными обязательствами. Она мечтала быть свободной в выборе делать то, что ей нравится. Ну хотя бы как ее тетушка Пифани. Ее вполне устраивала та жизнь, которую она вела сейчас. Меньше всего Изабелле было нужно, чтобы лорд Коулбрук нарушал ее покой и заставлял усомниться в правильности выбранного ею жизненного пути.

А смешанные чувства, что она испытывает, глядя на Дэниела, – это все оттого, что они вместе начали расследование весьма загадочного убийства и что теперь, когда возникли новые обстоятельства, дело может принять новый оборот и они снова могут объединить свои усилия.

Изабелла подождала с минуту, пока Дэниел не оказался настолько близко, чтобы услышать ее ответ, и сказала мистеру Тернбери:

– Я с радостью соглашусь потанцевать с вами, мистер Тернбери.

– Превосходно, мисс Уинслоу. Буду ждать этого с нетерпением.

Когда Дэниел обратил на нее свой взор, то в нем бушевала буря эмоций. Изабелла не сомневалась в том, что он слышал каждое сказанное ею слово.

Дэниел и Гретхен подошли к ним – и снова зазвучали приветствия. Пока мужчины обменивались любезностями, Изабелла пыталась осознать, почему она – уже второй раз – приняла приглашение танцевать с мистером Тернбери. Не иначе как надеялась заставить Дэниела ревновать.

Она не могла понять, что заставляло ее действовать подобным образом, когда Дэниел более чем ясно высказался, что ничуть не заинтересован в том, чтобы продолжать общаться с ней. Да, впрочем, и она сама ведь не испытывала никаких романтических чувств к нему. Или все-таки испытывала?

Изабелла отбросила эти странные и абсолютно нелогичные мысли. Что за ребячество! Она ведет себя как юная трепетная девушка, которая потеряла голову от любви к красавцу графу. Надо сосредоточиться и придумать, как найти способ остаться с Дэниелом наедине, чтобы рассказать ему о найденном ею носовом платке. Изабелла прислушалась к тому, что говорили мужчины, и даже смогла сделать несколько замечаний, пришедшихся весьма кстати.

Она чувствовала, что Дэниел намеренно избегает смотреть на нее, и ощущала себя отвергнутой. А ведь они же договорились, что будут вежливы друг с другом, случись им встретиться где-нибудь на балу. Им совсем не обязательно проявлять неумеренную радость, но почему бы не вести себя как друзья? Ей так хотелось поскорее рассказать Дэниелу о своей находке, что не было сил ждать, когда же наступит подходящий момент.

Мистер Тернбери и мистер Райт стояли между ней и Дэниелом с одной стороны, а с другой стороны рядом с ней стояла Гретхен. Изабелла не слушала, о чем все беседовали, – была слишком поглощена своими мыслями, до того самого момента, когда Томас Райт пригласил Гретхен на танец. Гретхен взглянула на него, улыбнулась и сказала, что согласна. Изабелла была весьма ею довольна. Ее подопечная держалась великолепно.

Они ушли, а Изабелла по-прежнему стояла между Дэниелом и его кузеном. Самое разумное сейчас покинуть их и постараться увидеться с Дэниелом позже. Но информация, которая имелась у Изабеллы, была слишком важна, и девушка была просто обязана поделиться ею с Дэниелом, причем как можно скорее!

Как только она собралась удалиться в третий раз, к ним подошел лорд Гленингуолд, и снова приличествующие случаю слова зазвучали вокруг. Изабелла уже изрядно устала от бесконечного числа поклонов и приседаний в реверансе. Ей казалось, что она никогда уже не сдвинется с того места, где остановилась, и будет стоять здесь весь вечер.

Лорд Гленингуолд о чем-то спросил мистера Тернбери, а Изабелла поняла, что наконец-то ей представился подходящий случай сказать пару слов Дэниелу. Стараясь говорить как можно тише, она повернулась к Дэниелу и процедила сквозь зубы, делая вид, будто смотрит куда-то в сторону:

– Пригласите меня танцевать.

Дэниел повернулся к Изабелле и довольно громко переспросил:

– Простите, я не расслышал, что вы сказали?

– Ш-ш! – Изабелла нахмурилась и попыталась глазами показать ему, чтобы он говорил потише.

Дэниел все понял и слегка кивнул.

– Почему мы шепчемся? – почти не разжимая губ, едва слышно спросил он. – Я вас так совсем не слышу.

Изабелла подвинулась ближе к нему, надеясь, что мистер Тернбери не обратит на них внимания.

– Пригласите меня на танец, мне надо поговорить с вами наедине.

– Неужели вы позабыли, что мы уже все с вами успели обсудить и решили, что нам не следует оставаться друг с другом наедине? – спросил он.

– Я ничего не забыла. Да и как я могла? Однако кое-что изменилось. Мне нужно сказать вам что-то очень важное.

Дэниел нахмурился.

– Что именно? – тихо спросил он.

– У меня имеются неопровержимые доказательства того, что мистера Трокмортена убила женщина!

Глава 15

Глаза, в которые смотрел сейчас Дэниел, казались ему самыми прекрасными на свете. Он не смог удержаться, и вот уже его губы тронула легкая улыбка, а во взгляде заискрилось восхищение.

Изабелла была прелестна!

Именно сейчас, когда ему стоило большого труда убедить себя, что он уже избавился от всепоглощающей, сводящей с ума страсти к этой очаровательной интриганке, она сумела заставить его желать ее с еще большей силой. Жар, который разливался в его теле, не позволял ему усомниться в том, насколько велика его жажда обладать ею. Одного взгляда в ее необычайно живые, прекрасные глаза хватило для того, чтобы Дэниел понял – он пропал!

Но разве допустимо было позволять себе испытывать подобные чувства здесь и сейчас, когда почти весь высший свет собрался в этом доме на бал? Да еще и кузен, которого Дэниел никогда терпеть не мог, стоит и ухмыляется прямо напротив него.

Постаравшись справиться с возбуждением, Дэниел отвернулся от Изабеллы. Он прокашлялся, чтобы привлечь внимание собеседников, которые что-то увлеченно обсуждали.

Дэниел подождал, когда они наконец повернутся в его сторону, и сказал:

– Прошу покорнейше простить меня, джентльмены, я нахожу, что ваш разговор совершенно неуместен в присутствии дамы. Мисс Уинслоу не в силах долее слушать вас. Я хотел бы откланяться и проводить ее к столу с освежающими напитками.

Брэдфорд бросил на него издевательски насмешливый взгляд. Но Дэниел был не настолько чувствителен к переменам его настроения и привык не обращать внимания на гримасы кузена, однако его слова заставили его застыть на месте.

– О чем это ты? Что за чушь ты несешь, Дэнни! Мы всего лишь обсуждали устройство сада, который разбили в Букингемском дворце.

Вот черт! Дэниел мысленно выругался. Ну надо же так влипнуть!

– Да, я знаю, – произнес Дэниел, судорожно стараясь потянуть время, чтобы придумать, что бы такое ответить Брэдфорду, и найти способ достойно выйти из дурацкого положения.

– Видите ли, мистер Тернбери, – быстро проговорила Изабелла, – я одна из тех чудачек, которые крайне редко встречаются среди дам. Поверьте мне на слово, но я терпеть не могу никаких садов! Я, можно сказать, питаю стойкое отвращение ко всякого рода цветам, кустарникам и деревьям. И так уж вышло, что об этой моей слабости лорду Коулбруку стало известно.

– Да! – согласился Дэниел. Он был поражен тем, как быстро Изабелла пришла ему на помощь и как ловко придумала весьма оригинальный выход из положения.

– Я не предполагал, что некоторые леди не любят цветы. – В голосе Брэдфорда слышалось явное недоверие.

– Ах, ну что вы! – Изабелла очаровательно улыбнулась ему. – Это неудивительно. Такое очень часто случается среди тех, кто рос в окружении садов, которыми изобилуют загородные английские поместья. Увы, этот недуг поразил и меня. А все, должно быть, из-за того, что почти все хозяева страстно стремятся сделать свой сад лучше и больше, чем у соседа.

Желая поскорее сменить тему и не позволить Брэдфорду копнуть глубже, Дэниел сказал:

– А теперь, если вы, джентльмены, простите нас, мы все же откланяемся.

– Постойте, мисс Уинслоу, – остановил Изабеллу Брэдфорд. – Просто хочу напомнить вам, что буду ждать с нетерпением нашего танца.

Изабелла с очаровательной улыбкой попрощалась с ним легким кивком головы и произнесла:

– Конечно, мистер Тернбери. И я буду ждать этого с нетерпением.

Дэниел поверить не мог в то, что он способен так бурно реагировать на улыбки, которыми обменивались Брэдфорд и Изабелла. Что ему за дело до того? Но чертовка была так мила с его кузеном, так сладко ему улыбалась, едва ли не кокетничала с ним! Тот факт, что Брэдфорд заинтересовался Изабеллой, Дэниела нисколько, не удивил. Изабелла держится весьма уверенно в себе, да к тому же она остра на язычок. Ее классическая изысканная красота привлекала к ней внимание многих мужчин. Господи, да о чем он только думает!

Ладно, к чему лгать самому себе: все в ней восхитительно!

Дэниел мог предположить, что она находит Брэдфорда достаточно интересным и учтивым джентльменом, иначе почему она принимает его приглашение на танец?

Как только Дэниел с Изабеллой отошли на достаточное расстояние, не позволяющее их бывшим собеседникам слышать их, Дэниел, покачав в изумлении головой, проговорил:

– Так, значит, у вас стойкое отвращение к цветам? Что за бредовая идея! И как только такое вам в голову пришло?

– Я сказала первое, о чем подумала, лорд Коулбрук, и это помогло вам выйти из глупого положения, в которое вы поставили себя сказанной не к месту репликой.

Дэниел пробурчал сквозь зубы, что безмерно благодарен ей за это.

Они направлялись через толпу в бальном зале в комнату, где были установлены столы с угощениями. Уединиться для того, чтобы поговорить без посторонних наблюдателей в доме, переполненном людьми, обоим представлялось практически невозможным. Им не раз приходилось останавливаться для того, чтобы поприветствовать знакомых и тех, кто жаждал быть представленным лорду Коулбруку.

И вот наконец они добрались комнаты, отведенной под буфет. Желающих освежиться, к счастью, там оказалось не слишком много. Дэниел остановился перед столом, и слуга налил Изабелле бокал пунша. Себе же Дэниел взял бокал шампанского. Он проводил Изабеллу в дальний угол комнаты, где было более или менее уединенно и где они могли бы обсудить то, что собирались.

Когда они наконец оказались там, где их никто не смог бы услышать, Дэниел подошел к Изабелле настолько близко, насколько ему хотелось, однако не опасаясь при этом вызвать осуждение некой вдовствующей особы, отдыхавшей в тишине неподалеку.

– Итак, – сказал он, – что же это за новое, обнаруженное вами доказательство вины Гретхен?

Изабелла взглянула на Дэниела с чуть насмешливой улыбкой.

– Никаких доказательств ее вины у меня нет, – заверила она.

– Черт возьми, Изабелла, своими выходками вы доведете меня до апоплексического удара! Что еще вы затеяли?

– Ну что вы, сэр! – возмутилась Изабелла. – Ни о каких интригах я и не помышляю. Я сказала лишь, что у меня имеются доказательство того, что убийство совершила женщина. Про Гретхен я не обмолвилась ни словом.

Дэниел не собирался давать волю эмоциям и показывать Изабелле, насколько он раздражен. Причина его дурного настроения таилась в неприязни к Брэдфорду и к его попыткам волочиться за Изабеллой. Его поведение было абсолютно нелогичным, хотя и поддавалось объяснению.

Дэниел попросту не желал, чтобы кто бы то ни было танцевал с Изабеллой. Ему претила мысль, что кто-то сможет касаться ее руки, обнимать за талию и наслаждаться ее обществом.

Он постарался выразить красноречивым взглядом, что он раскаивается в своих словах, однако не был уверен, что ему это удалось.

– Ах так? Вы, должно быть, говорили так тихо, что я не совсем правильно расслышал ваши слова.

– Полагаю, вы должны извиниться передо мной.

– Я не собирался браниться при вас, но ваше поведение порой вызывает у меня непреодолимое желание ввернуть резкое словцо. Точнее сказать, не порой; а практически постоянно!

– Ваша брань меня ничуть не оскорбляет. Меня обижает то, что вы считаете меня интриганкой и подозреваете, что я снова затеяла с вами очередную нечестную игру. Ну почему вы не хотите поверить мне, что все, чего я добиваюсь, – это чтобы Гретхен не пострадала?

Дэниелу очень хотелось поверить ей, но временами, как сейчас, например, у него имелись серьезные причины сомневаться в искренности ее намерений.

– Очень хорошо, – произнес он. – Я готов выслушать все, что вы хотите мне сказать.

Изабелла не сводила с него пристального взгляда. Она была настроена весьма решительно и не желала отступаться от своего.

– Сначала я бы хотела услышать ваши извинения, милорд, если вы не против, – сказала она.

Дэниел понял, что ничего не добьется от Изабеллы, пока не выполнит ее требование и не произнесет слова, которых она ждет. Проклятие! Она испытывает его терпение!

– Ну хорошо! Я прошу у вас прощения.

– Благодарю.

– Ну а теперь вы наконец скажете мне, о чем вы, черт возьми, таком толкуете?

Без дальнейших споров Изабелла поставила бокал с пуншем на стоящий рядом стол, открыла свою сумочку и достала носовой платок.

– Вот об этом.

Дэниел с сомнением взглянул на маленький кружевной кусочек полотна.

– Насколько я вижу, это всего лишь женский носовой платок.

Изабелла улыбнулась его догадливости:

– Совершенно верно.

Дэниел подавил в себе желание снова разразиться бранью. Он был страшно раздражен. И знал причину! Он с куда большим удовольствием целовал бы сейчас Изабеллу, а не занимался пустыми разговорами. Возбуждение, охватившее все его существо, требовало немедленного удовлетворения. Дэниелу хотелось прижать Изабеллу к себе и приникнуть к ее губам в страстном поцелуе.

Сегодня она казалась ему необычайно привлекательной. Ее гладко причесанные волосы были убраны крошечными белыми цветами. И фасон ее платья чудесно подчеркивал фигуру. Высокая линия талии делала ее еще стройнее, а глубокий вырез позволял любоваться молочно-белой кожей и чудесными выпуклостями упругой груди.

– Изабелла, из-за вас со мной едва не случился удар. Вы заставили меня думать, будто бы вы нашли что-то, свидетельствующее против Гретхен, а вы показываете мне какой-то платочек!

– Нет, милорд. Вы сами предположили, что речь идет о Гретхен. А это не просто какой-то платочек, а очень важная улика. Вы помните тот вечер, когда мы с вами нашли тело мистера Трокмортена в саду у лорда Гленингуолда?

Дэниел вобрал в легкие побольше воздуха, резко выдохнул и отпил шампанского из своего бокала. – Этого мне никогда не забыть.

– Так вот, пока вы искали, куда же пропало тело несчастного убитого, я тоже обыскивала то место, где он лежал, и обнаружила кем-то оброненный платок.

Дэниел очень живо вспомнил тот вечер. Изабелла долго рассказывала ему, как увидела Гретхен в своем саду, как пыталась убедить его, что Гретхен ударила беднягу по голове... То, что Дэниел чувствовал сейчас, было очень похоже на то, что он испытывал тогда.

Призвав на помощь всю свою выдержку, он терпеливо произнес:

– Хорошо. Гретхен уронила платок – вы его подобрали. Я безмерно вам благодарен за это, мисс Уинслоу.

– Нас здесь никто не слышит, Дэниел, вы можете называть меня по имени, – сказала она и, протянув ему платок, добавила: – А что до этого платка, то он принадлежит не Гретхен, а кому-то другому.

Дэниел помолчал, пока смысл ее слов постепенно доходил до него.

– Откуда вы это знаете?

– Именно это-то я и пыталась вам сказать! Должно быть, мистер Трокмортен находился в саду с какой-то дамой, перед тем как туда явилась Гретхен. Вполне возможно, что эта дама и зарезала его. Если уж Гретхен настолько вышла из себя от гнева, что даже она смогла ударить его по голове статуэткой, когда они встретились в моем саду, то почему бы не предположить, что эта таинственная дама разозлилась на мистера Трокмортена до такой степени, что зарезала его?

Предположение Изабеллы в общем-то было не лишено определенного смысла. А если она окажется права, то это прольет свет на то, кто же на самом деле убил Трокмортена.

– Почему вы не сказали мне об этом раньше? – возмутился Дэниел.

– Как и вы сейчас, я предположила тогда, что платок принадлежит Гретхен, и убрала его в свой ридикюль. Я совершенно забыла о нем. Однако сегодня вечером, когда я раскрыла свой ридикюль, который был у меня в тот злополучный вечер, чтобы найти свою бальную карточку, то с удивлением обнаружила там чужой платок. Я сразу же вспомнила, где и при каких обстоятельствах его нашла. Я достала его и принялась аккуратно складывать, чтобы сегодня же вечером вернуть его законной владелице. На платке были вышиты инициалы. Когда я увидела их, то поняла, что платок принадлежит вовсе не Гретхен.

– Тогда чей же он?

– Этого я пока еще не знаю. На нем вышиты три буквы, но времени подумать над тем, кому они могут принадлежать, у меня не было.

Дэниел задумался. Вот так поворот! Озвучивая свои мысли, Дэниел произнес:

– Но если Трокмортена и вправду убила женщина, то как ей удалось вынести тело из сада?

– Предполагаю, что осуществить такое для леди было крайне трудно.