Недотрога

– Полагаю, одна из версий этого убийства именно такова.

– А убийца был весьма неглуп! Как ловко все обстряпал! Совершить убийство оружием, принадлежащим другому человеку.

Дэниел кивнул. Брэдфорд поднял пивную кружку и отпил солидный глоток. И опять рука его при этом нисколько не дрогнула. Разговор, по-видимому, ничуть его не встревожил. Указывало ли это на То, что он был не виновен в преступлении? Или, возможно, ему было просто наплевать, жив этот человек или мертв, как он и сказал когда-то? Или он просто не способен чувствовать за собой никакой вины?

– Вы ведь были друзьями с Трокмортеном? Брэдфорд поставил пивную кружку на стол.

– Мы неплохо ладили, это верно – если это то, что ты хочешь узнать. Мы прикрывали друг друга во время игры, ссужали друг другу деньги, когда это требовалось. Да, можно сказать и так, мы и в самом деле были с ним друзьями.

– А скажи, незадолго до его смерти ты, случайно, не брал у него деньги в долг?

Брэдфорд задумчиво посмотрел на Дэниела, но не сказал ни слова. Он молчал так долго, что Дэниел уже не был уверен в том, что тот вообще собирается отвечать на его вопрос.

Наконец Брэдфорд вздохнул и сказал:

– Да, я задолжал ему немало денег. Но он знал, что получит назад все до единого пенни. Я свои долги всегда возвращаю.

– Уверен, что так и есть.

– И уж конечно, убивать друга за пару сотен фунтов стерлингов я не буду.

– Я и предположить не мог, что ты на такое способен, – ответил Дэниел. Он взял свой бокал и отпил густого портвейна. Теперь он был абсолютно уверен, что кузен не имеет отношения к совершенному преступлению.

– Но чем тебе не угодил Трокмортен? – спросил Брэдфорд.

– Я просто в ужасе от того, что преступление было совершено. Убийство человека, каким бы тот ни был, страшный грех, – ответил Дэниел.

Полуденное небо, по которому плыли редкие белые облачка, было необыкновенно ясным и ярко-голубым. Солнце грело не по-весеннему жарко.

Изабелла наслаждалась теплым деньком в саду с книжкой стихов в руках. Она сняла шляпку и подставила лицо солнцу. Молодые девушки не жаловали, как они их называли, замарашек – это тех, у кого щеки были загорелые. Но Изабелле было ровным счетом все равно. Ей доставляло удовольствие ловить кожей солнечное тепло.

В саду девушка нашла желанное уединение. Она сделала вид, будто читает томик стихов, хотя на самом деле книжка была всего лишь прикрытием. Единственное, что она видела на страницах, – это яркий отраженный свет солнца. Но не могла же она поведать тетушке Пифани о своих переживаниях! Ей никак нельзя было рассказать тетке о том, что она постоянно, буквально каждую секунду думает о Дэниеле и о том, как замечательно он танцевал вчера на балу с леди Кэтрин. Каким же красавцем он тогда выглядел! И как же хотелось ей самой оказаться на месте леди Кэтрин!

Несколько раз на протяжении званого вечера Изабелла ловила на себе взгляд Дэниела, однако они не перекинулись между собой и парой слов. Так пожелал Дэниел. Он сказал, что так будет лучше для них обоих. Он обещал прислать ей записку, где сообщит, что готов поделиться с ней тем, что сумеет знать об убийстве мистера Трокмортена, но пока она еще не получила от него весточки.

Изабелле стало отчего-то тяжело дышать, когда она вспомнила, какими счастливыми выглядели во время танца Дэниел и леди Кэтрин. Она заметила, что за последние три дня не раз видела, как они кружились в объятиях друг друга на балах. А еще ей стало известно, что Дэниел снова приглашал леди Кэтрин на верховую прогулку не далее как вчера днем.

Изабелла ненавидела себя за эти мысли, однако заставить себя не думать о том, что делали и о чем они говорили, просто не могла. Целовал ли Дэниел леди Кэтрин так, как он целовал ее? А все другие молодые девицы, которые удостоились его внимания? Их он так же обнимал и сводил с ума своими ласками, как ее саму? Изабелле становилось дурно при одной мысли об этом.

Внезапно она почувствовала, что ей стало слишком жарко на солнце.

Изабелла принялась обмахиваться книгой, точно веером, чтобы охладить свои пылающие жарким румянцем щеки. Нет, так не годится. Надо взять себя в руки и посмотреть на все с другой стороны. Из всех дам, с которыми танцевал Дэниел, леди Кэтрин подходила ему куда лучше остальных. Она, вне всякого сомнения, станет ему превосходной женой.

Дочь герцога была очень красива и до неприличия безупречна. Уж она, конечно же, знает, как содержать идеальный дом и обращаться с многочисленной прислугой. Она сумеет давать великолепные балы. Она будет тихой и послушной своему мужу. Она никогда и рта не раскроет, чтобы позволить себе высказать сомнения насчет его компетентности или чего-либо еще. И уж конечно же, утонченная леди Кэтрин скорее всего хлопнется в обморок, если увидит безжизненное тело мужчины!

Да, Дэниел будет, несомненно, счастлив, имея такую жену, как превосходно воспитанная и исключительно правильная леди Кэтрин.

Вернувшись домой после того вечера, Изабелла чувствовала себя отвратительно. Ей было ужасно одиноко – словно вновь вернулась та пора, когда она жила с родителями в их загородном поместье. Но вот что странно: стоило рядом оказаться Дэниелу, и у нее возникало ощущение, что она живет полной жизнью!

Изабелла помнила, как тихо всегда было в доме. Изабелла ненавидела тишину и мечтала, чтобы в ее доме царило веселье и радость, чтобы смех был постоянной музыкой, украшающей атмосферу дома. Ей нравилось принимать гостей и еще – слышать постоянным аккомпанементом звуки, составляющие необыкновенную музыкальную канву, характерную для великолепного города, каким являлся Лондон.

Возможно, Дэниел и был прав, когда сказал, что ей нужен муж. Ей нравилось, когда он заключал ее в объятия и страстно целовал. Страшно подумать, что подобных чувств она не испытает никогда больше в своей жизни. Неужели с другим мужчиной она способна будет испытать чувства столь же сильные, как и в объятиях Дэниела?

Вероятно, тетушка Пифани и Дэниел знали ее лучше, чем она сама. Может, ей и не стоило оставаться незамужней женщиной, как ее тетка. Но что Изабелла знала наверняка, так это то, что попросту не сможет быть послушной, тихой женушкой. Эта участь никак не для нее! Если уж она решится выйти замуж, то постарается найти себе человека, который сможет предоставить ей определенную свободу, позволит оставаться такой женщиной, какой она всегда мечтала, – независимой и уверенной в себе.

Изабелла сделала несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться, и опустила взгляд на книгу, лежащую у нее на коленях. Она не станет больше думать сегодня о Дэниеле. Мысли о нем настраивают ее на пессимистический лад, а она не любила печалиться. Надо сосредоточиться и все свои мысли сконцентрировать на том, чтобы понять, кто же убил мистера Трокмортена. Вот об этом ей и стоит подумать.

Дверь дома, ведущая в сад, неожиданно распахнулась. Изабелла повернулась взглянуть, кто это, и увидела тетушку Пифани – вместе с Дэниелом! Они спускались по ступенькам и направлялись прямо к ней! На лице тетушки Пифани сияла довольная улыбка. Всем своим видом она словно бы пыталась сказать: «Ну что я тебе говорила!» Изабелла поднялась со скамейки, сжимая в руках томик стихов. Сердце девушки забилось быстрее, а голова слегка закружилась.

– Изабелла, дорогая, посмотри, кто приехал. Лорд Коулбрук хочет увидеться с тобой.

Сердечко Изабеллы билось в груди точно пойманная птичка, ее дурное настроение вмиг испарилось. Ну как тут следовать своему решению и не думать о нем? Дэниел был так красив в своем утреннем наряде – темно-синем сюртуке, песочного цвета жилетке и белоснежном шейном платке, завязанном замысловатым узлом высоко под подбородком. Легкий ветерок отбросил с высокого лба темные блестящие волосы, делая его просто неотразимым. Изабелла не смогла удержаться от радостной улыбки при виде его. Стоило ей взглянуть на него, и душа ее запела. Однако ему об этом знать не следует, решила Изабелла.

– Лорд Коулбрук! Вот уж никак не ожидала увидеть вас здесь, – произнесла Изабелла вслух, а мысленно добавила: «Но очень этому рада!»

– Добрый день, мисс Уинслоу, – поздоровался он. Изабелла не без умысла изобразила крайнее изумление:

– Неужели память так подвела меня и я забыла о том, что вы обещали сегодня навестить нас, милорд?

Он подарил ей чарующую улыбку, а глаза его пристально оглядели ее с головы до ног.

– Нет, мисс Уинслоу. Я проезжал мимо и решил заглянуть к вам в надежде, что вы согласитесь принять меня.

– Ну конечно же, она согласна! – ответила за Изабеллу тетушка Пифани. – Не так ли? Ты ведь простишь лорда Коулбрука, что он оторвал тебя от чтения, дорогая?

– Ну разумеется, тетушка. Не желаете ли подкрепиться, милорд? Может, выпьете что-нибудь?

– Нет, благодарю вас. Полагаю, ваша тетушка не будет против, если мы с вами прогуляемся по саду?

– Какой же вы галантный джентльмен, если просите на то разрешения! – приторно-сладким голосом произнесла Изабелла.

Дэниел кашлянул и ответил:

– Иногда я и в самом деле соблюдаю правила приличия, мисс Уинслоу.

– Да, мне известно то, как рьяно вы их иногда соблюдаете, милорд.

– Ах, Господи, Изабелла, – вмешалась тетушка Пифани, явно недовольная ходом их беседы и определенно ничего не понимающая из их разговора. – Конечно же, ты можешь прогуляться с лордом Коулбруком.

Дэниел поклонился тетушке Пифани и с благодарной улыбкой произнес:

– Спасибо.

– А я пока посижу здесь на скамейке и почитаю книгу, которую выбрала для себя Изабелла. – Она забрала томик стихов из рук племянницы, а взамен сунула ей шляпку. – Надень-ка это поскорее, милочка, ты же не хочешь обгореть на солнце! А теперь, вы двое, идите и полюбуйтесь милыми весенними цветочками. Можете не торопиться! Время еще раннее, спешить нам некуда.

Как только они отошли от тетушки Пифани и начали неспешную прогулку по саду, Дэниел спросил:

– Понравился ли вам вчерашний бал?

– Вне всякого сомнения, милорд, – с улыбкой ответила Изабелла. Девушка надела на голову шляпку, однако не потрудилась завязать под подбородком ленты. – Даже не припомню, когда проводила время с большим удовольствием! Танцевала так много, что даже заболели ноги.

– Я это заметил.

– В самом деле? – с сомнением протянула Изабелла. – Да.

– И когда только успели! Вы были так поглощены беседой с леди Кэтрин. Судя по вашему мечтательному взгляду, вы едва ли что-то замечали вокруг.

Дэниел вопросительно взглянул на Изабеллу:

– Мечтательно? Это еще как следует понимать?

– Это так, когда ваши глаза блестят, а с губ слетают изысканнейшие комплименты. Когда вы ведете себя подобным образом, вы способны без труда очаровать любую девушку!

Дэниел рассмеялся:

– Вы преувеличиваете мои достоинства, мисс Уинслоу.

– Вы так полагаете? – шутливо поинтересовалась она.

– Да. Осторожно, мисс Уинслоу, мне кажется, я уловил в вашем тоне нотку ревности.

Изабелла вспыхнула:

– Что за глупости! Ничего подобного вы услышать не могли, сэр. Я просто-напросто пытаюсь вести ничего не значащий разговор до тех пор, пока мы не отойдем на достаточное расстояние, когда тетушка не сможет услышать то, о чем мы говорим.

– Ах вот в чем дело! Мне следовало понять, что именно подвигло вас делать столь откровенные заявления на мой счет.

Погода стояла последние дни на редкость теплая, сухая и солнечная, так что Изабелла чувствовала себя достаточно комфортно в легком батистовом платье цвета слоновой кости с длинными рукавами и легчайшей пелерине. Весна была в этом году поздней, потому и любоваться, собственно, было нечем – всего несколько чахлых цветочков отважились взойти на клумбах, хотя густой кустарник, служивший живой изгородью, дал уже множество свежих побегов.

– Я полагаю, тот факт, что вы за вчерашний вечер дважды танцевали следи Кэтрин, положит конец слухам, что мы с вами со дня на день заявим о помолвке.

– Последних сплетен я не слышал, хотя не могу отрицать того, что вы правы.

– Прекрасно, – кивнула Изабелла, понимая, что отчего-то совсем не рада его ответу.

Она повернулась взглянуть на тетушку. Та, вне всякого сомнения, только делала вид, будто читает, – в точности как Изабелла перед тем, как явился Дэниел.

– Как вы полагаете, мы отошли достаточно далеко, чтобы не опасаться, что тетушка нас услышит? – спросила Изабелла.

Дэниел оглянулся на тетушку Пифани и кивнул:

– Думаю, она вряд ли сумеет разобрать, о чем именно мы говорим.

– Вы собираетесь сделать предложение руки и сердца леди Кэтрин?

Дэниел был в немалой степени озадачен таким прямым вопросом. Он помолчал какое-то время, а потом ответил:

– Я пришел говорить совсем не об этом.

– А вы целовали ее так, как целовали меня? Дэниел кашлянул, стараясь скрыть неловкость от ее слов.

– Изабелла, вы не можете задавать мне подобные вопросы.

– Почему бы и нет?

– Спрашивать о столь интимных вещах невежливо, а потом, вас едва ли касается то, какие отношения завязываются между другими людьми.

– Но я всего лишь хотела узнать, разделили ли вы с ней столь же пылкие моменты близости...

– Изабелла, – прервал ее Дэниел. – Я не собираюсь ничего говорить вам про леди Кэтрин или про любую другую молодую девушку, с которой решу потанцевать, равно как и не собираюсь ни с кем делиться тем, какого рода отношения связывают нас с вами.

Изабелла на миг отвернулась, а после взглянула ему в глаза и сказала:

– Да, полагаю, вы правы. О столь деликатных вещах не стоит распространяться.

– Абсолютно с вами согласен.

– В таком случае могу сделать вывод, что мне было бы совершенно неприлично говорить с вами о том, как целуется сэр Уильям Смит!

Глава 19

Глаза Дэниела гневно вспыхнули, а лоб перерезала глубокая морщинка. Никогда еще Изабелла не видела его таким рассерженным.

– Неужели вы позволили ему целовать себя?! Изабелла сложила руки на груди и гордо вскинула подбородок.

– Как следует из вашей отповеди, нам никак нельзя обсуждать подобного рода вещи. И поэтому я промолчу и не стану отвечать на ваш вопрос.

– Да, – с некоторым напряжением в голосе ответил Дэниел. – Я думаю, будет лучше, если вы не станете ничего говорить мне об этом.

– Хорошо, – с легкостью согласилась Изабелла. – Давайте вернемся к нашему общему делу, касающемуся смерти несчастного мистера Трокмортена.

– Согласен. К тому же говорить на эту тему куда безопаснее. Я должен знать, удалось ли вам выяснить, кому принадлежит найденный вами носовой платок.

– Почему вы ждали целых три дня, чтобы приехать и спросить меня об этом?

– Я был занят.

– О да, мне это известно! Вы были заняты бесконечными верховыми прогулками, балами, визитами. Если верить всему, что говорят, то я знаю, что вы встречались с мисс Джоанной Лэнгли и сопровождали во время прогулки Элис Элдридж и даже угощали ее мороженым.

– Я занимался не только этим, делам куда более важным я уделил немалое количество времени.

– Да неужели?

– Я провел своего рода расследование и выяснил, какой из сыщиков, из тех, кто предлагает свои услуги на Боу-стрит, самый лучший, поскольку лишь такой мне и нужен. Я дважды встречался с ним, чтобы убедиться, что он в мельчайших деталях понимает, что конкретно требуется мне от него. Я еще раз съездил в дом Трокмортена и вернул его записную книжку на место. Без вашей помощи, заметьте. И постарался сделать так, чтобы мой визит остался незамеченным.

Глаза Изабеллы широко раскрылись от изумления.

– Я потрясена!

– По правде говоря, я и сам собой восхищаюсь.

– Как вам это удалось?

– Я следил за домом и дождался того момента, когда дворецкий покинет его. Затем я проскользнул через дверь черного хода в дом и положил то, что взял, на место.

Изабелла улыбнулась:

– Сколько же у вас талантов, лорд Коулбрук!

– Именно этим своим мастерством я бы не хотел воспользоваться снова.

Дэниел устремил на Изабеллу пристальный взгляд, прежде чем сказать ей то, что ему удалось узнать.

– Я также говорил с Чилтоном, – наконец произнес он. – И еще у меня был разговор с Брэдфордом. Я более чем убежден, что ни один из них никакого отношения к смерти Трокмортена не имеет.

– Я готова поверить в то, что они невиновны, раз у вас на сей счет нет никаких сомнений. Да, у вас действительно было немало дел. И тем не менее, несмотря на всю вашу занятость, вы нашли время сопроводить леди Кэтрин в оперу.

Дэниел не смог удержаться от улыбки.

– Ах, Изабелла, если вы будете продолжать в том же духе, я решу, что вы ревнуете меня к леди Кэтрин.

«Равно как и ко всем другим молодым девицам, с которыми вы танцуете, которым расточаете свои улыбки, и даже к тем, с которыми вы просто говорите!» – подумала Изабелла, однако вслух, конечно же, ничего не сказала.

Да, в том-то и состоит проблема. Как ни печально было это признавать, Изабелла и в самом деле сходила с ума от ревности. Но Дэниел об этом не узнает. С деланным безразличием она произнесла:

– Ревную? Да это же абсурд!

Дэниел сцепил руки за спиной. Они с Изабеллой неспешно прогуливались по дорожке из гравия, которая вилась по всему периметру сада.

– Вы действительно так полагаете, Изабелла?

– Вне всякого сомнения! – уверенно заявила она, отдавая тем не менее себе отчет в том, что ни малейшей правды в ее словах нет. – Я не ревную вас к леди Кэтрин, как, уверена, и вы нисколько не ревнуете меня к сэру Уильяму. Я просто хочу обратить ваше внимание на то, что Гретхен по-прежнему не может чувствовать себя в полной безопасности, а нам следует продолжить поиски убийцы.

– Знаю. Именно поэтому я затеял крайне неприятный разговор со своим другом и кузеном. Но как уже сказал вам, я абсолютно убежден в том, что оба они невиновны.

– Охотно верю. А мистер Каммерфорд, случайно, не сообщил вам, зачем он заезжал в дом к мистеру Трокмортену?

– Сообщил, но, к сожалению, я не обладаю правом посвящать вас в личные дела моего друга.

– Разумеется, я все прекрасно понимаю. А можете вы мне ответить, не связано ли это каким-то образом с той дамой, с которой он встречался?

Дэниел изумленно взглянул на нее:

– Вы считаете, что есть что-то странное в том, с кем именно он встречается? Уж не находите ли вы даму его сердца необычной?

– Нет, нисколько. Она миловидна, приятна в общении и... она замужем.

– Вы очень проницательны, Изабелла.

– Благодарю вас, милорд. Кажется, что-то подобное вы уже говорили мне раньше.

– Надо будет предупредить Чилтона, чтобы впредь он вел себя осмотрительнее.

– А что убедило вас в том, что вам нет необходимости подозревать мистера Тернбери?

– Я побеседовал с Брэдфордом сегодня днем и могу заявить вам, что у меня исчезли все сомнения в его возможной причастности к убийству.

– У него что, тоже имеется какая-то тайна? – спросила Изабелла.

– Уверен, тайн у него немало, но посвящать меня в них он не считает нужным. Меня убедило то, как он вел себя. Он был абсолютно спокоен, когда мы говорили о Трокмортене. И сам он говорил о несчастном так, что я совершенно убежден: они с Трокмортеном были друзьями и Брэдфорд искренне сожалеет о его кончине.

– Похоже, наш список подозреваемых становится все короче.

– Да. Но сейчас возникло обстоятельство, которое весьма и весьма беспокоит меня.

– Вот как? И какое же?

– Ко мне на днях явился в дом лорд Гленингуолд и привез кое-что, что он нашел у себя в саду.

– И что же это?

– Перчатка, принадлежащая Гретхен. Изабелла от неожиданности остановилась.

– Ох, святые небеса! Да как же так получилось, что она потеряла перчатку именно тогда в саду? Я ничего не понимаю, Дэниел. Мы бы непременно заметили, если бы в тот вечер на ней была только одна перчатка.

– Я спрашивал ее об этом. Она вообще не надевала ту пару перчаток. Гретхен положила их к себе в сумочку на всякий случай. Она всегда берет с собой дополнительную пару, чтобы сменить, если вдруг запачкает их во время ужина. Она полагает, что могла выронить перчатку, когда искала в сумочке платок. К счастью, платок она тогда не уронила.

– Послушайте, Дэниел, как по-вашему, лорд Гленингуолд, случайно, не подозревает в убийстве Гретхен?

– Я постараюсь сделать все, чтобы этого не произошло. Кстати, на ноже для бумаг, которым зарезали Трокмортена, имелись выгравированные инициалы самого лорда Гленингуолда. Кто бы ни убил Трокмортена, орудие для своего грязного дела он взял из дома графа.

– Новости не самые утешительные.

– Совсем неутешительные. Было бы куда лучше, если бы все полагали, что Трокмортена подстерег грабитель на одной из темных лондонских улиц. Я очень надеюсь, что лорд Гленингуолд не сложит все известные обстоятельства вместе и не решит, что с этим убийством связана Гретхен. Я сказал ему, что по саду она прогуливалась вместе с нами и что там мы встретили виконта Стоунхерста и его жену. Я объяснил ему, что в саду в тот вечер находилось немало гостей.

– Но многие ли из них умудрились что-то потерять там?

Изабелла и Дэниел снова принялись медленно вышагивать по дорожке.

– Насколько мне известно, таких особ было лишь две – Гретхен и та, которая потеряла носовой платок. Кстати, о платке, вам удалось выяснить, кому он принадлежит?

– Если не считать замужних дам и вдов, присутствовавших в тот вечер на балу у лорда Гленингуолда, мне известна лишь одна юная девица, чьи инициалы совпадают с вышитыми на платке.

– И кто же она?

– Аманда Линн Райт. Дэниел нахмурился:

– Вы в этом уверены?

– Я узнала ее полное имя.

– Она такая застенчивая, даже головы не поднимает, когда заговариваешь с ней.

– Мне это известно. Она посещает мой литературный салон, и я всячески пытаюсь научить ее держать голову высоко поднятой, когда к ней кто-то обращается, и побольше общаться. Я могу постараться выяснить, у кого из дам высшего света такие же инициалы, но только я знаю наверняка – все они либо замужем, либо овдовели. Но прежде чем я этим займусь, мы должны обсудить кое-что еще.

– Знаю, – сказал Дэниел. – Брат Аманды в тот вечер тоже был на балу у лорда Гленингуолда.

– И он вполне мог помочь ей убрать тело и вынести его из сада, если, конечно, преступниками были именно они.

Дэниел кивнул и задумчиво потер ладонью подбородок.

– Но что могло толкнуть ее на убийство? – пробормотал он.

– Возможно, мистер Трокмортен тайно ухаживал за ней, как и за Гретхен. Возможно, он пообещал жениться на ней, а потом передумал. Существует масса причин, по которым женщина может разозлиться на мужчину.

– Настолько, чтобы всадить ему в грудь нож?

– О да! – Изабелла улыбнулась. – Возможно, ею двигала ревность.

Дэниел взглянул на нее с таким хмурым выражением на лице, что Изабелла не смогла удержаться от короткого смешка.

– Вы находите это забавным, Изабелла?

– Нет! Конечно же, нет, – поспешно возразила она и тут только поняла, что и Дэниел всеми силами старается не улыбнуться ей в ответ. Изабелле было приятно сознавать, что он сумел заметить легкую издевку в ее словах и оценить остроту ее ума, хоть и пытался всячески не показывать этого.

– Существует также вероятность того, что мистера Трокмортена убил ее брат. Возможно, мистер Трокмортен оскорбил Аманду, а брат бросился защищать ее честь и пронзил грудь мерзавца.

– Ножом, который по чистой случайности – прежде чем отправиться подышать свежим воздухом в саду – он захватил из дома хозяина, который давал у себя роскошный бал.

– Слишком притянутое за уши объяснение, – признала Изабелла.

– Он задолжал Трокмортену деньги, но если сравнить его долг с тем, сколько остались Трокмортену должны другие, сумма в общем-то небольшая.

– Случалось, людей убивали и за небольшие деньги.

– Мне не хотелось бы думать о том, что мисс Райт или Томас вовлечены в это дело.

– Это все потому, что вы хотели бы видеть Томаса Райта мужем вашей обожаемой Гретхен?

– Просто я считаю его хорошим человеком. А что до Гретхен, то я действительно дал ему понять, что не возражаю, если он познакомится с моей сестрой поближе. И он нанес ей несколько визитов. Не могу сказать, что она влюбилась в него, но со временем такое вполне может произойти.

– Да, но я также замечала, что она весьма благосклонно принимает ухаживания сэра Гарри Пепперфилда.

– Гретхен не против его ухаживаний? В самом деле? Я видел, как они танцевали на балу, и еще мне известно, что он нанес ей визит вчера днем.

– А как насчет мистера Каммерфорда? Она просто вся светится, стоит ему оказаться поблизости.

– Дайте-ка подумать... Она всегда восхищалась Чилтоном. Но нет, она смотрит на него скорее как на брата.

– А вы в этом уверены?

– Совершенно уверен.

Дверь из дома в сад распахнулась, и Изабелла увидела, как миссис Доусон вручила тетушке Пифани письмо. Однако ничто сейчас не способно было отвлечь Изабеллу от предмета их с Дэниелом беседы.

– Я попыталась поговорить вчера с Амандой, когда мы собирались у меня на чаепитие. Я упомянула в разговоре имя мистера Трокмортена, однако Аманда не сказала на это ни слова. Она попросту извинилась и поспешила уйти, сославшись на какие-то неотложные дела.

– Как странно! Все, с кем говорил о Трокмортене я, вели себя несколько иначе. Их спокойствия наш разговор ничуть не смутил. И они охотно обсуждали со мной то, что произошло с Трокмортеном, и свои отношения с ним.

– А что с другими из списка тех, чьи имена упоминались в записной книжке мистера Трокмортена и кто был в тот вечер на балу у лорда Гленингуолда? На их счет вам что-нибудь удалось выяснить?

– Я попросил нанятого мною сыщика выяснить всю их подноготную.

– Так-так...

– Вы меня пугаете, Изабелла.

– Почему? – изумилась она.

– Когда на вашем прелестном личике появляется подобное выражение, это всякий раз означает, что вы затеваете то, во что я никоим образом не хотел бы оказаться втянут.

– Ах нет! – Она покачала головой. – Я просто задумалась.

– Я догадался. Если вы принялись что-то обдумывать, это может означать только одно: вы собираетесь сделать то, чего вы делать ни при каком условии не должны.

– Что за ерунда!

– Изабелла!

Она остановилась. Они уже подошли достаточно близко, и тетушка Пифани могла невольно услышать их разговор.

– Ну сами посудите, мыс вами столько всего сделали из того, чего делать не должны были, и именно благодаря этому собрали массу полезной информации, – сказала Изабелла.

– Зато на какой риск нам пришлось пойти, чтобы эту информацию заполучить, – возразил Дэниел.

– Но ведь нас ни разу не застукали, – улыбнулась она.

– А вам не приходило в голову, что выделенный нам лимит удачи на этом может кончиться?

Изабелла взглянула ему в глаза. До чего же приятно было проводить с ним время, говорить с ним, спорить, отстаивать свою позицию... Значило ли это, что она любит его? Изабелла невольно вздрогнула. С легким вздохом она мягко произнесла:

– Я ничуть не жалею о том, что мы с вами делали вместе. А вы?

Дэниел смотрел на нее так, словно пытался вобрать ее красоту взглядом и запомнить каждую черточку ее лица.

– Нет, нисколько.

– Итак, вы готовы выслушать, что я придумала? Дэниел сделал глубокий вдох, а затем шумно выдохнул, прежде чем ответить.

– Почему бы и нет? Говорите, – в конце концов согласился он.

– Я полагаю, вам следует пригласить мистера Райта, Аманду и меня к себе в дом на чай.

– Помилуйте, Изабелла, я никак не могу пригласить на чай к себе вас! Только вообразите, какой скандал разразится, если станет известно, что холостяк зовет к себе молодую девушку на чашку чая.

– Ну зачем же так кричать? – Изабелла оглянулась на тетушку, которая то ли делала вид, то ли и в самом деле читала письмо.

– Это к тому же слишком опасно! Вы хоть понимаете, каких трудов мне стоит держать себя в руках, в то время как мне страстно хочется сжать вас в объятиях? Окажись вы у меня в доме... даже подумать страшно, к чему это может привести.

Изабелла понимала, что Дэниел надеется запугать ее, однако его слова возымели на нее прямо противоположное действие. Сердце ее забилось чаше, кровь зашумела в висках сильнее, жаркое желание затуманило ей голову.

– Вы хотите поцеловать меня, Дэниел?

– Черт возьми, Изабелла, конечно же, хочу! – Дэниел на мгновение отвел взгляд в сторону, а потом снова посмотрел ей в глаза. – Вам совсем ни к чему об этом спрашивать. Вы и так знаете, что я хочу этого больше всего на свете. Я очень рад тому, что здесь в саду сидит ваша тетушка, ведь только благодаря ее присутствию я могу вести себя как подобает джентльмену.

– А мне так нравится, когда вы даете себе волю! – Изабелла улыбнулась, чувствуя, как тепло и удовольствие разливаются в ее теле. – Я ужасно рада тому, что вы очень хотите меня поцеловать.

– А я этому совсем не рад! Мне и так тяжело держать себя в руках, а тут вы еще без конца напоминаете мне о том, как приятно обнимать вас и...

О не договорил. Да, впрочем, ему и не требовалось заканчивать предложение. Изабелла и так поняла, что именно он хотел ей сказать.

– Нам следует вернуться к тому, что мы с вами обсуждали.

– Да, конечно. Я хотела вам сказать, что стоит попытаться назначить встречу у вас дома для меня, Аманды и мистера Райта. Я полагаю, вы держите экономку, да и ваш дворецкий наверняка там будет. И разумеется, я приеду со своей служанкой. У нас все получится, Дэниел.

– Может, мне стоит пригласить также Гретхен и тетушку Мэтти? Или вообще организовать эту встречу в доме на Мейфэр?