Глава 24

На следующий вечер из окон дома Холденов доносились переливчатые звуки губной гармоники. Нежная мелодия окутала туманные Черные Горы, древние гранитные утесы, величественные сосны и ели.

— Сыграй еще! Пожалуйста, еще одну! — попросила Джинкс, умоляюще глядя на Кэла своими огромными глазами, так, что он невольно улыбнулся.

— Когда ты наконец насладишься этой музыкой, Джинкс Дин, у меня на губах не останется живого места! — Кэл протянул руку и потрепал девочку по чистым, гладко причесанным волосам. Она рассмеялась. Ее голосок был столь же переливчатым, как и звуки гармоники.

После ужина Кэл, Кэсси, Вилл, Луиза и Джинкс собрались у камина. Дети уже приготовились ко сну и были одеты в теплые фланелевые рубашки. Мелора счастливо улыбалась, глядя на них. Ее сердце переполнялось теплом.

Мелодия, которую начал наигрывать Кэл, была плавной и чуточку грустной. Блики огня играли на мечтательных лицах детей. Поглядывая на Джинкс, Мелора думала о ее чудесном выздоровлении. Девочка чувствовала себя намного лучше и заметно повеселела. Ее ноги крепли с каждым часом. Она передвигалась по кухне и самостоятельно добиралась до маленькой скамеечки, поставленной для нее Кэлом у огорода. В ее красивых глазах вновь вспыхнул живой огонек, а звонкий смех напомнил Мелоре о тех счастливых днях, когда они вместе с отцом жили на ранчо. Хорошо выспавшись в одной постели с Мелорой, она болтала без умолку весь день.

Не считая тех минут, когда рядом оказывался Джесс. Как только он входил в комнату, она замолкала и краснела.

Однако теперь Джесса не было с ними. После ужина он собрался навестить Дидру Омелли. После того как Луиза шепотом сообщила Джинкс, куда он отправляется, бедная девочка погрустнела и сидела тихо, как мышка, до тех пор пока он не вышел из дома и не вскочил на коня.

Тогда она встала, медленно подошла к окну и молча смотрела ему вслед, пока он не скрылся из вида.

Мелора догадалась, что ее младшая сестричка переживает первую в своей жизни влюбленность. «Бедная девочка», — подумала она. Джесс был тремя годами старше Джинкс и относился к ней, как к ребенку. Его мыслями целиком и полностью завладела полногрудая Дидра Омелли с ее игривыми глазками и томно покачивающимися бедрами.

«Подожди несколько лет, — хотелось сказать Мелоре, — и все мальчики будут слетаться к твоим дверям, как пчелы на мед».

Но зная, что ее догадка может сильно смутить Джинкс, она прикусила язычок и тактично промолчала.

Ее радовало то, что Джинкс очень скоро подружилась с Луизой и Кэсси. Вилл ходил за ней по пятам, уговаривая поиграть с ним в шашки, стеклянные шарики или что-нибудь еще. Он даже притащил своего кролика, после того как она сказала, что соскучилась по своим котятам.

— Скоро ты увидишь своего Черныша, Веснушку и Пятнышко, — заверила сестру Мелора, поджаривая на сковороде яичницу, пока Кэсси и Луиза накрывали на стол. Она произнесла это весело, но все заметно погрустнели.

Сестры Дин собирались отправиться домой на следующий день.

Именно поэтому этот прохладный, замечательный звездный вечер был одновременно и счастливым, и печальным.

Мелора взглянула на Кэла. Он только что сыграл последние ноты песенки. В окружении детей он показался ей таким тихим и умиротворенным. Несмотря на несколько синяков и ссадин, его лицо было еще более красивым, чем прежде. Мелора почувствовала, что ладони стали теплыми и непрошеная горячая волна накрыла ее с головой.

Свет огня придавал его мужественному лицу бронзовый оттенок. Ни одна женщина не устояла бы перед таким мужчиной, с тоской подумала Мелора, удивляясь, как это раньше она не замечала его ошеломительной красоты,

В это мгновение их взгляды встретились. Мелора поспешно опустила ресницы, чтобы не выдать своих чувств.

Им не удалось остаться наедине с тех пор, как прошлой ночью они забрали детей и вернулись на ферму. Весь следующий день Кэл и Джесс провели с Броком, отправляя телеграммы, заполняя документы и разрывая ненавистные розыскные плакаты с изображением Кэла.

Они подготовили и разослали новые плакаты с изображением Отиса Стронга, разыскиваемого за убийство Крейга Дина.

Перед возвращением на ферму, Кэл купил Мелоре и Джинкс билеты на дилижанс.

«Может быть, он и не хочет оставаться с тобой наедине. Может, с него довольно одного путешествия с тобой. Может, ему нечего тебе сказать; все уже сказано. И сделано».

Сердце Мелоры сжалось от боли. Она вспомнила, как он смотрел на нее в борделе «Павлин», после того как застрелил Кэмпбела. Тогда он сказал ей: «Главное, что ты жива, а остальное не важно».

В ее сердце затеплился слабый огонек надежды, такой слабый, что даже малейшее дуновение ветерка могло его уничтожить.

Никогда еще до сих пор ей не было так трудно понять, какие чувства испытывает человек, и предугадать, как он поведет себя в следующую минуту. — Всем маленьким детям пора, в постель, — объявил Кэл, не обращая ни малейшего внимания на их возгласы и протесты. Он улыбнулся и дотронулся до плеча Джинкс. — И особенно тебе, моя маленькая принцесса. Впереди у тебя несколько трудных дней.

Мелора заметила, что Джинкс засветилась от счастья, когда Кэл назвал ее «моя маленькая принцесса», и у нее отлегло от сердца.

Наконец все дети были уложены и накрыты теплыми одеялами.

— А ты, Мелора, разве не ложишься? — спросила Джинкс, заметив, что Мелора беспокойно бродит по темной комнате. Девочка с усилием села на кровати и обхватила руками колени.

— Э… пока нет. Я еще не хочу спать. Пожалуй, выпью еще стакан теплого молока, — сказала Мелора, взявшись за ручку двери.

— Скажи правду. Ты собираешься встретиться с Кэлом!

Неожиданное заявление Джинкс заставило Мелору остановиться.

— Что за глупые фантазии? — с напускным безразличием ответила она, встряхнув головой. — Я собираюсь выпить стакан молока.

Джинкс чопорно сцепила пальцы.

— С того, что вы весь вечер не сводили друг с друга глаз.

Мелора вдруг почувствовала, что краснеет, Несмотря на холодную осеннюю ночь, в комнате было тепло.

— Ничего подобного, — уверенно произнесла она.

— Ты точно смотрела. Я никогда не видела, чтобы ты вела себя так… так… — запнулась Джинкс, пытаясь подобрать подходящие слова, — так застенчиво с другими мужчинами. Если тебе кто-нибудь нравился, ты обычно была весела и много шутила,

Развеселившись и чуточку смутившись от подобных речей, Мелора подавила улыбку.

— Чепуха, — отчеканила Мелора, возмущенно передернув плечами. Она подошла к бюро и принялась расчесывать волосы.

— Но с Кэлом… — Джинкс многозначительно замолчала.

— Он не нравится мне как мужчина. И вообще не нравится. Он похитил меня, Джинкс!

— Это, конечно, плохо, — нахмурившись, ответила Джинкс, — но у него были веские причины. К тому же он спас тебя от замужества с Вайэтом, то есть с Кэмпбелом.

— И чуть не погубил нас всех в итоге, — пробормотала Мелора и прикусила губу, зная, что солгала. Кэл спас ее. Так же, как Джесс спас Джинкс. И все закончилось прекрасно. За исключением…

За исключением чувства щемящей пустоты, возникавшего всякий раз, когда она вспоминала о том, как он отвернулся от нее в ту памятную ночь в амбаре, когда сказал ей, что ошибся.

«Нелепо, не правда ли?» — с тяжелым сердцем размышляла она. Единственный мужчина, которого она действительно желала увидеть страстно влюбленным в нее, сходящим по ней с ума так же, как ее многочисленные поклонники, посвящающим ей глупые баллады и дарящим охапки цветов, — не любил ее. Он «сожалел» о времени, проведенном с ней на мягком ароматном сене.

— Будь ты проклят, Кэл Холден! — раздраженно произнесла она, стараясь подавить навернувшиеся слезы. Она резко повернулась к Джинкс. — Не хочу даже думать о нем. Не хочу разговаривать о нем. И уж тем более видеть его.

— Ну что ж, — не удержалась от комментариев Джинкс, — дело твое. Но он нравится мне. Мне нравится, как он улыбается, как он ведет себя. И как смотрит на тебя. — Вдруг девочка с приглушенным смехом откинулась на подушки и натянула простыню до самого подбородка. — И он гораздо лучше, чем другой Вайэт Холден. И ты прекрасно знаешь об этом, Мел, — подытожила она.

Мелора бросила расческу на бюро и демонстративно вышла из комнаты.

— Теплое молоко, — пробормотала она, направляясь через опустевшую гостиную к кухне. — Единственное, чего я хочу, — это стакан теплого молока.

— Неужели это именно то, чего ты хочешь? Ты уверена в этом, Принцесса?

Мелора подпрыгнула от неожиданности, когда Кэл заговорил с ней. Он сидел за кухонным столом. В свете лампы Мелора заметила в его глазах вызов.

Она сглотнула и нарочито вздернула подбородок, стараясь не замечать рельефных мышц на его обнаженных руках. Великолепные темные волосы упали ему на плечи, когда он поднял кружку с кофе и поднес к губам.

— Ты напугал меня до смерти, так, что мурашки по коже побежали! — воскликнула Мелора, стараясь скрыть свое смущение. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой робкой с мужчиной.

— К тому же по такой восхитительной коже, — вставил он.

Мелора вскинула брови:

— Комплименты, мистер Холден?

— Разве это не то, что нужно, когда ухаживаешь за женщинами?

— С каких это пор вы стали ухаживать за женщинами?

— С тех пор, как встретил тебя.

Мелора внимательно посмотрела на него. «Не делай этого, Кэл. Ты сводишь меня с ума. Ты играешь со мной. Ты целуешь, ласкаешь и говоришь комплименты, от которых я теряю голову, а потом отталкиваешь меня и уходишь, оставляя между нами непреодолимую стену».

— Берешь уроки? — с показным безразличием произнесла она, направляясь к двери. Он вскочил:

— Куда ты?

— В погреб. Хочу достать немного молока, потом подогреть его и…

Кэл преградил ей дорогу:

— Не торопись. Нам надо кое-что обсудить.

— Прямо сейчас?

— Мелора, что с тобой происходит? Там, в «Павлине», ты переживала за меня. Я ясно видел в твоих глазах тревогу, когда Кэмпбел приставил к моему горлу нож, я думал… О, черт, кажется я ошибся. Страшно ошибся, — с горечью пробормотал он.

— Мне тоже казалось, что я не безразлична тебе, — с трудом прошептала Мелора, опуская глаза. К ее смятению, Кэл крепко взял ее за подбородок и поднял его вверх. Мелора поневоле встретилась с ним взглядом.

— Это правда, Принцесса, Господи, помоги мне, это правда.

— Нет. — Мелора решительно покачала головой. — Просто ты чувствовал ответственность за меня, что очень благородно с твоей стороны и совершенно напрасно, потому что я всегда могла позаботиться о себе сама и буду продолжать это делать впредь.

— Конечно, Принцесса, но признайся — с Кэмпбелом ты попала в большую беду. Это счастье, что я услышал твои крики о помощи. И насколько я понимаю, ваши дела были действительно плохи. — Заметив хмурый взгляд Мелоры, он помедлил, подавляя в себе желание запустить пальцы в шелковистые волосы и дотронуться до очаровательно надувшихся губ. — Я знаю, что ты сильная, смелая и уверенная в себе женщина, Мелора, — сказал он, крепко прижимая ее к себе. — Хотя есть одно «но».

Стараясь сохранить самообладание, Мелора не смотрела на чувственные линии его рта.

— О чем ты? — с напускным безразличием спросила она. Но вопреки ее стараниям вопрос прозвучал взволнованно и хрипло.

— Не хочу, чтобы ты заботилась о себе сама. Я всегда хочу быть рядом и заботиться о тебе. О тебе и Джинкс.

— Едва ли мы нуждаемся… Глаза Кэла сузились.

— Каждый человек нуждается в том, чтобы о нем заботились, Мелора. — Кэл глубоко вздохнул. — Позволь мне сказать то, о чем я наверняка буду сожалеть, но если не сделаю этого сейчас, буду корить себя всю жизнь. Я не умею ухаживать, не знаю, как увлечь женщину беседой, как заставить ее полюбить меня. Я никогда не задумывался над этим, потому что до сих пор у меня не было повода.

Тепло его руки, мягко ласкающее подбородок, пронизывало ее насквозь. Она чувствовала, что искорка надежды, затеплившаяся внутри, постепенно переросла в пламя, и, еле держась на ногах, старалась не упустить это ощущение.

Почувствовав ее волнение, Кэл поддержал Мелору за талию. Рука, которой он только что держал ее подбородок, скользнула по волосам и зарылась в светлые шелковистые пряди.

— Ты говорил… — напомнила она, заметив его улыбку.

— Я говорил, что… Черт, ты прекрасно знаешь, о чем я говорил!

— Не уверена, что знаю наверняка.

— Мелора, — хрипло произнес он. Его рука неожиданно вцепилась в ее волосы. Он крепко прижал Мелору к себе. Девушка ощутила силу его крепкого тела. Между ними прошел ток, и Мелора на мгновение заметила в его зеленых глазах опасный огонек. — Если ты играешь со мной, то сильно пожалеешь об этом, — хрипло произнес он.

— Играю?

— Ты сейчас смотришь на меня, как женщина, которая по-настоящему хочет мужчину… и любит его. Если это не так…

— Откуда ты знаешь, как любящая женщина смотрит на мужчину, если у тебя никогда не было такой женщины?

— Кое-что я знаю, — прохрипел он, мгновенно развернул ее, прижал спиной к двери и навалился всем телом. — В ту ночь, в амбаре, я сильно обидел тебя, Мелора. И очень раскаиваюсь в этом. Но я искренне старался защитить тебя. Ты была в смятении, узнав правду о своем женихе. И я решил, что ты просто не знала, что делала, и проклинал себя за то, что воспользовался твоей растерянностью…

— Не вини себя за это, — прошептала она, внезапно почувствовав, что если бы они не были честны друг с другом сейчас, то никогда не узнали бы правды. Ее сердце готово было выпрыгнуть наружу — Ты вовсе не воспользовался моей растерянностью. Я сделала это сознательно.

Он внимательно посмотрел ей в глаза, стараясь понять, какие тайны кроются в глубине этих великолепных карих, с золотыми крапинками глаз, словно пытаясь проникнуть в потайные уголки ее души.

— Что ты сделала сознательно? — нахмурился он.

— Занималась с тобой любовью.

— Почему? Почему ты сделала это? Потому что хотела получить удовольствие? Или оттого, что в этом дурацком амбаре больше нечем было заняться?

— Потому, что я люблю тебя, тупица! — воскликнула Мелора. — Да, мне было хорошо, да, я искала защиты и покоя, но не у кого-нибудь, а именно у тебя. Мне было хорошо с тобой!

На мгновение Кэл замер, вглядываясь в разгоряченное лицо Мелоры. Его мускулы неимоверно напряглись. Он почувствовал ноющую тяжесть в чреслах, которая становилась невыносимее с каждой минутой. Кэл видел в глазах Мелоры любовь, они светились искренностью, и он наконец начал верить в чудо.

Когда он прижал ее к себе и поцеловал, им обоим показалось, что между ними рухнула какая-то невидимая стена. Сила поцелуя опалила их, иссушила, обрушившись на них, как раскаленная докрасна лава. Чувства захлестнули их, увлекая за собой, точно катящиеся в пропасть камни. По мере того как поцелуй становился более глубоким, они все больше теряли голову, забыв об осторожности, волнениях и страхе. Дикая, необузданная страсть захватила их. Кэл жадно ласкал руками и целовал волосы Мелоры, зарываясь лицом в благоухающие, мягкие пряди. Каждой своей клеточкой он чувствовал прильнувшее к нему податливое тело. Их тела слились воедино, точно переплетенные между собой виноградные лозы.

— Боже, как я хочу тебя, Мелора. — Кэл чувствовал и понимал ее, как самого себя. Счастье переполнило его, и он рассмеялся. Желание, охватившее тело, горячило и кружило голову сильнее, чем виски. Кэл провел руками по спине Мелоры и страстно обхватил ее округлые ягодицы. Прильнув к ее губам, он принялся нежно ласкать их языком до тех пор, пока девушка не застонала от восторга. — Я хочу тебя всю, — шептал он между поцелуями и прикосновениями, которые разжигали в ней огонь желания. — Скажи мне сейчас, если ты не уверена, если сомневаешься…

Она ответила ему поцелуем. Ее язычок заскользил внутри, исследуя, изучая и суля неземное блаженство. Пламя страсти охватило Кэла. Он прижал ее к двери и жадно прильнул к ее губам. Его руки неистово ласкали ее тело.

— Кэл, я никогда не знала, никогда не знала, — задыхаясь бормотала она, в то время как Кэл снова откинулся назад. Они оба тяжело дышали, хватая ртом воздух, как тонущие пловцы. — Раньше я никогда не знала, что значит любить. Я так ошибалась и была такой глупой. То, что я чувствую сейчас, несравнимо с тем, что я чувствовала с ним. То, что я хочу сейчас…

— Я знаю, чего ты хочешь. — Кэл принялся проворно расстегивать пуговицы на ее рубашке.

На его губах играла напряженная, таящая опасность улыбка, заставляющая ее сердце бешено колотиться. Мелора схватила Кэла за руки, когда он начал вытаскивать рубашку из брюк.

— Не здесь, Кэл. Мы не можем. Дети… Его сильные напряженные пальцы вцепились в ее руку. Улыбка на лице стала еще шире.

— Тогда пошли.

Выйдя из дома, Кэл подхватил Мелору на руки и понес через двор, не на секунду не отрываясь губами от ее губ.

— Только не в амбар, — слабо пробормотала Мелора, когда они наконец оторвались друг от друга.

— Я знаю. — Его глаза мерцали в светел луны. — Вилл и Джесс вернутся назад. — Он теснее прижал ее к себе, шагая широко и уверенно, несмотря на темноту. — Женщина всегда приносит много хлопот.

— Я стою того, — заявила Мелора.

— Еще бы!

Ликующий смех вырвался из ее горла и тихо разнесся в ночной тиши.

— Куда ты несешь меня?

— Туда, откуда ты не сможешь от меня убежать. И где никто нас не потревожит. Это место такое же нетронутое и замечательное, как ты.

Они миновали колодец и амбар. Горный воздух был прохладным, но руки Кала согревали лучше любого костра. Мерцающие над головами звезды указывали им путь.

Когда они добрались до лощины и Кал опустил Мелору на траву, она вся дрожала от нетерпения. Осмотревшись, она поняла, что находится на замечательной, покрытой густой травой поляне, мерцающей в лунном свете, как драгоценный камень, и защищенной от ветра гранитной скалой. Поздние летние цветы и низкий кустарник образовали изысканный шатер. Мягкая трава шевелилась от дуновения легкого горного ветерка.

Они находились на некотором расстоянии от дома и амбара. Никто не мог потревожить их уединение. Мелора с восторгом оглядывала этот укромный уголок. От мира их отделяли с одной стороны гранитная стена и ели, с другой — крутой холм.

— Изумительно, — прошептала она, прижимаясь к Кэлу. — Совершенно изумительно.

— Я рад, что тебе нравится, — сказал он, крепко сжимая Мелору в объятиях, так, что у нее перехватило дыхание. — Потому что мы останемся здесь, — пробормотал он, нежно лаская губами ее ресницы и постепенно подбираясь к восхитительной шее, — пока тебе не надоест.

— Обещаю тебе, — задыхаясь, пробормотала Мелора, — что мне не надоест. — У нее закружилась голова, и она закрыла глаза. Горячие губы касались ее тела, доставляя сладостное наслаждение.

— Требую, чтобы ты сдержала обещание, — улыбаясь произнес он.

— Тогда покрепче держи меня. На этот раз все было совсем по-другому. Мелора уже знала, к чему стремилась, когда они опустились на траву и принялись осыпать друг друга поцелуями, когда с безрассудной поспешностью освободились от одежды и небрежно отбросили ее в сторону, когда их тела переплелись в неистовом танце любви и они оба погрузились в пьянящий дурман. Кал пожирал ее обнаженное тело глазами. Неистовые ласки доводили Мелору до безумия. На этот раз она знала, как прикасаться к его телу, как разжечь его страсть, как сделать так, чтобы он стонал от удовольствия и желания, доставляя ей пьянящее удовлетворение.

Она быстро постигала искусство любви. Она любила всем сердцем. Отдавала всю себя без остатка и вбирала в себя его страсть, выгибаясь всем телом навстречу ласкам, извиваясь вокруг Кэла с безудержным восторгом, порожденным свободой и доверием. Волны наслаждения накатывались на ее тело. Кэл ошеломлял ее, заставляя дрожать от желания. Вспышки нежности неожиданно сменялись страстным натиском.

Он был настоящим мужчиной. И с ним Мелора почувствовала себя настоящей женщиной. Когда его язык мягко заскользил по ее груди, исследуя твердые, чувствительные пирамидки, Мелору охватило жгучее желание. В отличие от грубых прикосновении Кэмпбела, ласки Кэла были нежными, рождающими в ней необыкновенные ощущения. «У него колдовские руки», — подумала Мелора, дрожа от наслаждения. Она взяла его руку и поцеловала кончики пальцев. Крепко сжав ее в объятиях, Кэл опустил голову и медленно принялся ласкать губами ее тело, всасывая в себя его живительную влагу и слегка покусывая зубами гладкую кожу. Мелора закрыла глаза и застонала.

Несмотря на прохладный ночной ветер, тело Мелоры блестело от пота. Неистово лаская друг друга, извиваясь и катаясь по траве, они походили на два диких лесных существа. Кэл разметал ее волосы по темно-зеленому морю и, тяжело дыша, откинулся назад, с восхищением оглядывая ее великолепное тело. Мелора посмотрела на него, ее глаза светились от желания.