Роджер старше меня на пять лет - на десять по арктурианскому календарю - и ему предоставили собственный корабль, чтобы он мог показать себя в деле. Во время одной операции он нарушил прямой приказ, считая, что нашел более удачное решение. К счастью, операция была отложена, никто не пострадал, и тем не менее поступок Роджера ослабил позиции командования. На флоте возникли брожения. Отец дал ему корабль, позволил взять с собой всех, кто захотел служить под его началом, и выгнал, предоставив Роджера собственной судьбе.
      Констанция умолкла, склонив голову и морща лоб.
      - Примерно десять лет назад началось бурное развитие Санта-дель-Сиело. Всякий мир либо вольная станция, вступившие в полосу процветания, неизбежно привлекают хищников. Нам поручили сопровождать грузовые корабли и охранять от разграбления дальние сиелианские колонии. Роджер не знал, что этот контракт достался нам. А мы не знали, что он захватывал сиелианские танкеры и продавал их арпеджианцам. Он немало преуспел и обзавелся собственным флотом из трех кораблей звездного класса "Марк VII" и сирианскими реакторами "Поларис 4G". Можете себе представить наше изумление, когда мы настигли Роджера у Плата Сероса. Клод уничтожил один из его кораблей, а Вартан подбил второй. Потом отец сжег флагман, и мы подобрали уцелевших, чтобы предать их суду на Санта-дель-Сиело. Угадайте, кто оказался в их числе?
      - Наверное, это был тяжелый удар для вашего отца.
      - Для всех нас, - поправила Конни, вздернув бровь. - Бедная мать. Она всегда защищала Роджера. Она буквально разрывалась между мужчиной, которого любила, и сыном, которого родила. Впрочем, я уклонилась. Достаточно сказать, что отцу не хватило сил предать сына казни. Мы спрятали его, заявив, будто бы он погиб во время допроса. Разумеется, сиелианцы судили и казнили остальных за разбой, и на этом дело кончилось. Наши люди не обмолвились ни словом.
      - Судя по периоду времени, к которым относятся эти события, вы вот-вот заговорите об Арпеджио.
      Конни кивнула.
      - После завершения нашего сиелианского контракта в Конфедерации наступил мир. Патруль воспользовался достижениями Братства, переоснастил свои суда и повел победоносное наступление на космических грабителей. История спасения Дарта Петрана и его "Энеско" привлекла внимание к Патосу. Рабовладельческий строй на этой планете возмутил все человечество, и началась шумная кампания за окончательное искоренение пиратства. Эта идея до такой степени овладела умами правительств и торговцев, что уже очень скоро надобность в услугах каперов отпала, и мы оказались на мели. Связи Роджера привели нас к арпеджианцам. Они встретили нас распростертыми объятиями. Для космического пиратства настали трудные времена, и Арпеджио практически лишилась политического влияния в Конфедерации. Разумеется, Великие Кланы знали о том, что у моего отца один из лучших послужных списков во всем космосе и наш флот - весьма ценное достояние. Судя по всему, они решили прибрать его к рукам. Прошел слух, что нам позволят учредить свой собственный Клан. Роджер попался на крючок, охотно заглотал эту наживку. Втайне от нас он сблизился с адмиралом Селлерсом...
      - Сэбот Селлерс. - Лицо Соломона превратилось в неподвижную маску. - Он летает на "Охотнике". Да, я знаю его.
      - Судя по вашему голосу, вы знаете его _очень_ хорошо.
      - Могу представить, как Селлерс воспользовался вашим...
      - Нет, не можете. - Конни с отвращением передернула плечами. - Здесь бессильно даже самое буйное воображение. Отец терпеть не мог Селлерса. Когда судьба сводит вместе двух выдающихся воинов, у них непременно возникает желание помериться силами, доказать свое превосходство, и это стремление отравляет им жизнь. Словно два бойцовых пса, посаженных на привязь, они мечтают об одном - выяснить, у кого крепче зубы. Роджер обратил это обстоятельство против отца, играя на чувствах матери, настраивая ее против мужа. Он уговорил мать поселиться на планете в роскошном особняке, приобретенном на средства Селлерса. И только тогда выяснилось, что Роджер уже давно решил обосноваться на Арпеджио. Он заранее подыскал жилье для матери... и для меня - на тот случай, если я пожелаю покинуть свой корабль.
      - А Архон?
      Конни глубоко вздохнула, задумчиво рассматривая звезды.
      - Он отказался покинуть "Танцора" и остался на борту, пытаясь удержать экипаж в повиновении, невзирая на происки Селлерса. Я и сама некоторое время колебалась. Позволила Роджеру втянуть себя в его замыслы и планы. Это едва не разбило сердце старика. Но после того как Селлерс... только тогда я поняла... - Она закрыла глаза и потрясла головой. - Простите. Избавившись от иллюзий, я сумела попасть на борт "Танцора" и стала капитаном "Сорванца". Тем временем Конфедерация начала давить на Сириус, требуя порвать связи с пиратами. Селлерс вышел в космос на "Охотнике", взяв с собой большинство кораблей Кланов, чтобы... ну, скажем, укрепить решимость сирианцев. И тогда Алхар узнал о том, что "Клинок" исследует газовые облака ван Маппа.
      - Они подали сигнал бедствия, объявив, что на Арпеджио началась эпидемия чумы.
      Конни кивнула.
      - Совершенно верно. Месяц спустя вы оказались неподалеку от планеты. Алхар связался с вами посредством направленного луча. Мы не имели ни малейшего понятия о том, что происходит, поскольку слышали только ваши слова. Упоминания о лекарствах и вакцинах ничего нам не говорили, и тем не менее Алхар велел сохранять готовность. Он лично отдавал приказы, определял диспозиции наших кораблей. Мы видели, что суда выстраиваются в боевой порядок, но, собственно, каперов для этого и нанимают. Мы поняли, что это западня. Один из Кланов - думаю, это был клан Тилассы, - пытался помешать Алхару, убеждая его дождаться возвращения Селлерса и остального флота. Алхар должен был что-нибудь предпринять. Он знал, что промедление сорвет его планы. Невзирая на тщательно сфальсифицированные призывы о помощи, вы обнаружите, что никакой эпидемии нет и в помине. Он приказал пленить ваш корабль. Ведь что ни говори, Гарту удалось захватить "Энеско" - почему бы арпеджианцам не повторить его подвиг?
      Сол закрыл глаза, отдавшись воспоминаниям о далеких событиях у Арпеджио. Он боялся тогда угодить в ловушку, но его сбило с толку присутствие множества кораблей, на первый взгляд не имевших никакого отношения к Великим Кланам. Он занял указанную орбиту, и его экипаж принялся упаковывать медицинские препараты для спуска на планету. Если бы рядом находился арпеджианский флот, он предпринял бы необходимые меры предосторожности, однако, по словам Алхара, корабли Кланов отправились за помощью.
      - Отец отказался.
      - _Что_? - Сол подался вперед, опираясь на кулаки.
      - Он отказался. - Конни подняла лицо, искаженное мучительной гримасой. - Отец был наемником, но всегда действовал в рамках закона. Алхар хотел, чтобы мы атаковали мирный корабль. Ваш "Клинок" прибыл к Арпеджио по просьбе Кланов. Мы не хотели становиться пиратами.
      - Зачем же вы открыли огонь?
      - Алхар взял мою мать заложницей. Что еще мы могли сделать? Смотреть, как ее убивают? Роджер не медлил ни секунды и напал на вас, не дожидаясь приказа. Именно он произвел первый выстрел, и отцу оставалось лишь вступить в бой. Я зашла с тыла, отрезая вам путь к отступлению. Мы ничуть не сомневались в том, что вы уже в наших руках. Отец даже планировал использовать "Клинок" в качестве козыря для переговоров. До возвращения Селлерса и его флота преимущество было за нами. Алхар мог удерживать мою мать, но "Клинок" и экипаж оставались у нас. Мы рассчитывали обменять вас на заложницу... и тут вы неожиданно дали отпор.
      - Проклятие! А что еще мне оставалось делать?
      - Сдаться. Мы могли бы...
      - Сдаться арпеджианцам? Этим бандитам?
      - Да, черт возьми! Может быть, нам удалось бы прийти к соглашению...
      - Вы получили бы "Клинок" только через мой труп! Будьте вы прокляты со своими заговорами и интригами!
      - Тише! Мы кричим друг на друга.
      Соломон умолк на полуслове.
      - Я... да, похоже, я вышел из себя. Видите ли, "Клинок" и мои люди... прошло слишком мало времени. Даже сейчас воспоминания о случившемся ввергают меня в ярость.
      Он отвернулся, устремив невидящий взгляд к звездам, свет которых благодаря скорости корабля приобрел голубоватый оттенок.
      Конни громко выдохнула, кивая:
      - Да, я понимаю вас. Однако в нынешней обстановке взаимные упреки не доведут нас до добра. Ценой жизни Роджера вам удалось вырваться из ловушки. Я думала, отца хватит удар. В считанные мгновения ему пришлось изменить своим этическим принципам, на его глазах погиб сын, большинство наших кораблей получили повреждения. Алхар приказал нам преследовать и уничтожить вас, посулив в противном случае расправиться с матерью. Думаю, он боялся повторения инцидента с "Энеско", захват которого всколыхнул общественное мнение во всем космосе. Арпеджио и без того хватало неприятностей, а на Селлерса в данном случае рассчитывать не приходилось... Отец потерял самообладание и расплакался. Алхар упрашивал его, кричал, угрожал. Думаю, он решил, что отец сломался, и... и тогда он убил мою мать. Прямо перед экраном. Приставил к ее голове бластер и... Конни ударила кулаком по гладкой поверхности спектрометра.
      - Великий Архитектор!
      - Я приказала кораблям уходить в космос. Место отца на мостике занял Клод Мэсон. Мы все были ошеломлены. На кораблях были раненые, некоторые помещения оказались разгерметизированными, не работала гравизащита. Мы не имели ни малейшего понятия о том, когда вернется Селлерс. Вокруг планеты курсировали четыре небольших судна Кланов, при поддержке Селлерса они без труда расправились бы с нами, но у нас оставалось пять кораблей достаточно, чтобы прорваться с боем. И арпеджианцы не решились напасть.
      Сол повернулся и яростно хватил кулаком по переборке.
      - Зачем они все это затеяли?
      - Кланы опасались, что Конфедерация начнет против них войну, и на этот случай решили обзавестись технологиями Братства. Подозреваю, что после возвращения Селлерс собирался захватить наш флот. В этом, по-видимому, и состоял их замысел. Они хотели укрепить свою оборону за наш счет. Если бы им не удалось склонить отца на свою сторону, они убили бы его и прибрали к рукам корабли.
      Соломон глубоко вздохнул, вспоминая, какой урон "Клинок" нанес в тот день противнику. Оказавшись в численном меньшинстве, они тем не менее сопротивлялись изо всех сил.
      - Думаю, вам пришлось изрядно попотеть во время прыжка.
      Конни кивнула.
      - Реактор "Танцора" держался на честном слове. "Сорванец" почти не пострадал, если не считать мелких повреждений внешней оболочки корпуса. "Дайна" потеряла коммуникатор и половину экипажа. К моменту прыжка Мэсон кое-как подлатал корабль. И, что хуже всего, мы были деморализованы. А я не могла даже обнять отца и выплакаться. Мне пришлось принять командование флотом, но это пошло мне на пользу. Я все время была занята, у меня не оставалось времени предаваться воспоминаниям и горю. Зато отец испытал их в полной мере - он не покидал свою каюту.
      - Давайте вернемся к настоящему. Почему меня назначили в этот рейс? В чем его цель?
      Конни покачала головой:
      - Поверьте, я не знаю, почему отец выбрал именно вас. Могу лишь догадываться. Он уважает вас. Он то и дело называл ваше имя, вспоминал, как вы пытались протаранить корабль Роджера. "Весьма достойный молодой человек, - говорил он, и в его глазах появлялось отрешенное выражение. - Я хотел бы, чтобы Роджер был таким же". С этими словами он прогонял меня либо вставал и уходил сам.
      Сол недоверчиво хмыкнул.
      - И это все? Он выбрал меня только потому, что я - "весьма достойный молодой человек"?
      Конни подошла к Солу и остановилась напротив, скрестив ноги.
      - Возможно. А может быть, смерть матери напомнила ему о том, что он и сам не вечен. Там, у Арпеджио, он совершил постыдный поступок. Что бы вы ни думали о моем отце, он - человек строгих нравственных правил. - Девушка подняла руки и бессильно уронила их. - Не знаю наверняка, но думаю, что он назначил вас капитаном, желая искупить грех. Он получил возможность расплатиться за ошибку. К тому же он считает, что вы достойны доверия.
      - Почему? Вы ведь не доверяете мне. Почему же он...
      Констанция накрутила на тонкий палец прядь золотистых волос.
      - Ему кажется, что в тот день у Арпеджио он сумел заглянуть вам в душу. Он говорит, что, установив связь с мостиком "Клинка", в то же мгновение прочел в ваших глазах все, что хотел о вас узнать.
      - И мы еще сомневаемся в моем здравомыслии! - Сол потер лицо. - Какая чепуха.
      - Не говорите так о моем отце. Вы слишком мало его знаете, чтобы делать выводы. А я провела рядом с ним всю свою жизнь. Минувший год принес ему тяжелейшие испытания... впрочем, сейчас не время об этом говорить.
      - Если так, расскажите мне все остальное. Попробуйте взглянуть на происходящее с моей точки зрения. Как бы вы отреагировали, если бы я поведал вам эту историю? Что бы вы подумали, если бы вам пришлось командовать этим кораблем, зная все то, что знаю я? Ради всего святого, Конни, скажите честно: вы поверили бы мне?
      Констанция пожала плечами и вновь уселась, устремив на звезды невидящий взгляд.
      - Я бы подумала... Нет. Я сочла бы это ложью от начала и до конца. Проклятие. Знаете, порой я чувствую себя столетней старухой.
      Соломон молчал, скрестив руки на груди.
      Конни подняла глаза:
      - Не подумайте, что я пытаюсь увильнуть от ответа, но мне хотелось бы узнать - вы до сих пор подозреваете меня в убийстве Нгоро?
      - А как же иначе? Вы ведь не должны были даже догадываться, что его убили.
      Уголки ее губ дрогнули.
      - Я узнала об этом от отца. Нам грозит куда большая опасность, чем можно было ожидать. Вы до сих пор не знаете, кто убил Нгоро, и...
      - Нам осталось лишь собрать недостающие улики, и виновный будет заключен в карцер еще до того, как...
      - Вы неисправимый лжец, капитан Карраско. Впрочем, извините. С точки зрения тактики, ваши действия вполне оправданы. Не будь у меня собственных источников информации, вы без труда поймали бы меня в ловушку.
      Соломон уселся напротив:
      - Значит, вы не расскажете мне о целях экспедиции?
      Конни запрокинула голову, глядя в потолок.
      - О господи, как же мне надоел этот вопрос. Сейчас, после гибели Нгоро, я тем более вынуждена сохранять тайну. Крааль кое-что рассказал мне о кораблях Братства. Если вы до сих пор не поймали преступника, значит, он очень и очень умен. Как бы вы ни сопротивлялись, существуют способы вырвать у вас правду. Чего вы не знаете, того не выдадите. Это же так просто. Нет, вам не удастся разговорить меня. Вы все узнаете в конце. И когда наступит этот момент, мне придется принять решение, о котором я, вероятно, буду сожалеть до конца своей жизни.
      - А именно?
      Конни опустила лицо и посмотрела на него безжизненными глазами:
      - Позволить ли вам превратиться во Всевышнего.
      18
      - Констанция!
      - Прошу прощения. - Девушка нехотя повернулась к Никите, вопросительно смотревшему на нее. Рядом стоял Лиетов. Его взгляд из-под полуопущенных ресниц внушал Конни тревогу. В кают-компанию вошел Карраско. Эльвина тут же повисла у него на локте, защебетала и увела в сторону.
      Сол нервно улыбался, молча слушая ее болтовню. Они приблизились к диспенсеру, и Эльвина наполнила два бокала. При виде такой фамильярности Конни раздраженно поморщилась.
      Эльвина и не думала отступать. Она влекла Карраско все дальше, втискивая ему в пальцы наполненный бокал. Ее щеки раскраснелись от возбуждения.
      "Похотливая сучка, не обходит своим вниманием ни одного мужчину! Ну и что? Это ее личное дело. И если она сумеет вскружить Карраско голову, что ж - поделом ему. И Джозефу Янгу".
      Конни огляделась и увидела долговязого мормона, который, ничего не замечая, углубился в спор с Маком Торгюссоном.
      Карраско освободился от цепкой хватки Эльвины, что-то сказал ей и торопливо удалился. Эльвина задумчиво взглянула на бокал, который ей вернул Карраско, потом прищурилась и посмотрела ему вслед. В ее взгляде мелькнуло что-то хищное. Вся эта сцена оставила у Конни ощущение безотчетной тревоги.
      - Мы обсуждали перспективу предоставления Новой Земле членства в Совете Конфедерации, - негромко заговорил Листов. - Я...
      - Я помню, о чем шла беседа, - перебила Конни, охваченная внезапным приступом раздражения. - Быть может, достопочтенный Представитель Сириуса хотя бы намекнет, каковы наши шансы? - Она холодно посмотрела в глаза Лиетова, на лице которого продолжала играть безупречная улыбка политика.
      - Я предпочел бы воздержаться от преждевременных выводов, госпожа Вице-спикер. Хочу лишь сказать, что членство в Совете - это весьма серьезно. Очень многие станции и планеты хотели бы иметь там своих представителей. Замечу, что для положительного решения вопроса требуется две трети голосов. По мере расширения Конфедерации в Совете заседает все больше людей, а получить там место становится все труднее...
      - Это угроза? - Конни понизила голос и выпрямилась.
      Листов продолжал улыбаться.
      - Ни в коем случае. Всего лишь добрый совет. В кругу друзей угрозы неуместны, а Сириус считает вас и вашего отца своими союзниками. Мы никогда не забудем, что в тяжелые времена вы послужили нам верой и правдой.
      Конни прикусила язык. "Лживый ублюдок. К чему ты ведешь? Уж очень часто тебя застают в компании Джордана".
      - Рада видеть, что достопочтенный Представитель не забыл о тех временах, когда Сириус не располагал столь значительным влиянием, которым пользуется в настоящий момент. Такова извечная судьба правительств. Власть изменчива, она постоянно перетекает из рук в руки. Никто не может предсказать появление сильного руководителя... а также того, какие ресурсы окажутся в его распоряжении.
      Листов медлил с ответом. В его глазах сверкнул злобный огонек, но он тут же заставил себя любезно улыбнуться.
      - Вы правы. Я готов всеми силами помочь вам распорядиться теми... ресурсами, которые ожидают нас на Новой Земле.
      "Черт побери! Он знает. Или догадывается. Будь ты проклят, Пальмир. С каким наслаждением я вспорола бы твою грудь, чтобы посмотреть, какого цвета у тебя кровь!"
      Конни растянула губы, копируя улыбку дипломата:
      - Искренне благодарю вас от имени Спикера и народа Новой Земли.
      - Я вижу своего друга из Нью-Мейна, - вкрадчиво произнес Лиетов. Надеюсь, вы позволите?.. Мы с герцогом собирались обсудить некоторые вопросы культурного обмена.
      - Не смеем вас задерживать. - Конни, продолжая улыбаться, смотрела ему вслед.
      Никита вздохнул:
      - Конни, мне очень неприятно об этом говорить, но Лиетов не тот человек, которого можно безнаказанно дразнить. По крайней мере в нынешней ситуации.
      Девушка устало покачала головой.
      - Знаю. Я могла бы держаться вежливее. Но он с самого начала взял неправильный тон.
      - Хм... возможно. Но и Никита далеко не простак. Я заметил, что при появлении Карраско вы внезапно потеряли нить разговора, а на вашем лице возникло странное выражение. Потом, когда эта жалкая мормонка вцепилась в капитана, вы готовы были взорваться, словно термоядерный заряд. Неужто девушка, которая вот-вот должна была стать очередной любовницей Никиты, положила глаз на другого мужчину?
      - Я не собираюсь становиться вашей любовницей! И, уж конечно, я даже не думала заглядываться на других мужчин! В последний раз предупреждаю...
      - Эй, эй! - Никита выставил ладонь. - Вы хотите поссориться со мной, своим старым другом?
      Конни умолкла на полуслове и перевела дух.
      - Извините. Я малость переборщила.
      - Давайте пройдемся. - Никита протянул ей могучую руку. - Настало время поговорить. Ну, что еще? Не надо так смотреть на Никиту. Сколько у вас друзей на борту? Один Никита. Не надо подозревать меня в нечестивых помыслах. Мы просто прогуляемся. Пора поговорить о вас, подумать о вашем будущем.
      Недоверчиво посмотрев на Никиту, девушка взяла его под руку. Они прошли мимо инженера, который возился с осветительной панелью, и углубились в длинный коридор.
      - Вы правы, - согласилась Конни. - В последнее время я становлюсь излишне подозрительной.
      - Вы постоянно пребываете в напряжении, хотя и пытаетесь это скрывать. Ба! Не надо отнимать руку. Я не собираюсь выпытывать ваши сокровенные тайны. Нет, не спорьте, я знаю - на Новой Земле нас ожидает нечто небывалое. И, что хуже всего, это угнетает вас, грызет изнутри, словно червь. Вы принимаете все слишком близко к сердцу. Уж не думаете ли вы, что от вас зависят судьбы галактики?
      Конни вздернула подбородок и посмотрела на него прищуренными глазами.
      - Кто вы такой, чтобы задавать мне подобные вопросы?
      Никита громко рассмеялся:
      - Я - единственный человек, которому вы можете доверять. Я - конечный продукт общества самых ловких и предприимчивых людей во всем космосе. Мы, гулаги, превыше сладкоречивой лжи и многозначительных намеков, которые в ходу у дипломатов иных миров.
      Конни невольно улыбнулась:
      - Хорошо. Давайте играть в открытую. Давайте представим, что я действительно взвалила на свои плечи ответственность за всю галактику. Уже одного этого хватит, чтобы выбить человека из седла. Вдобавок, если вокруг бродят хищники вроде Лиетова и Медеи. Всякий раз, когда я встречаюсь с ними, у меня возникает ощущение, будто они точат ножи, собираясь нарезать меня ломтиками. Или, скажем, Мак Торгюссон - он в любую секунду готов вспыхнуть как порох. Ну, а Джордан? Он был готов поступиться своим королевским достоинством, лишь бы затащить меня в постель. В компании таких людей я не могу расслабиться ни на мгновение.
      - Все это издержки власти. Власть, подобно вирусу, проникает в душу человека и разъедает ее. Листов, Медея, Бен Геллер - все они думают только о том, как бы удержать и укрепить свою личную власть. Все они - порождение нынешней эпохи. Наш век принадлежит людям, полным энергии и жажды неограниченного могущества. Словно наркотик, власть приманивает тех, кто готов отдаться ее соблазнам. Дьявольское зелье, которым неполноценные люди заполняют вакуум своей жизни. Без власти их существование лишилось бы всякого смысла.
      - А вы, Никита?
      - Еще чего! Я - гулаги. Ловкий и находчивый. Известно ли вам, как я достиг своего нынешнего положения? Мои предшественники упивались властью, находили в ней особый вкус, как будто им положили в рот ложку меда с пасек станции Малаковых. Власть порабощала их, словно сильнейший наркотик. Но мы, гулаги, подобны вездесущей плесени, мы повсюду запускаем свои щупальца. Мои предшественники забирали все больше власти, а гулаги ненавидят всякого, кто пытается ими управлять. Сторонник твердой руки угроза свободе и анархии. Все мои предшественники пали от рук тех же людей, которые их избрали. Это послужило мне суровым уроком. До сих пор ни один гулаги не занимал этот пост так долго. А все почему? Никита Малаков борется за права угнетенных масс - и сектор Гулаг об этом знает.
      - А как же насчет вируса власти?
      Никита кивнул, не принимая шутки.
      - Он неискореним, прекрасная Констанция. Властью следует наделять только людей, которые имеют иммунитет к этому вирусу. Таких, как я, людей, обладающих цельной натурой. Тех, кто не желает могущества и наделен чувством долга.
      - Еще один пропагандистский выверт Гулага?
      - Разумеется. Вот я перед вами - здоровый, довольный собой мужчина, которому не терпится насладиться роскошным телом госпожи Вице-спикера. Но зачем говорить обо мне? Признайтесь, Конни, вас интересует капитан Карраско. Я увидел это в ваших глазах.
      - Не знаю, что вы там увидели. Вероятнее всего, белки и зрачки. Я слишком плохо знаю Соломона Карраско, чтобы интересоваться им. Более того, в моем нынешнем положении у меня нет времени для флирта, даже если бы я того пожелала. Помимо всего прочего, близость с мужчиной ставит женщину в подчиненное, зависимое положение. Однажды я вкусила горечь любви... и едва не убила себя и мужчину, которого боготворила. Отныне зов плоти не имеет надо мной власти.
      - Что вы такое говорите? Посмотрите на себя со стороны! Юная, здоровая, самая прекрасная женщина, какую только видел Никита. В вас бурлят силы, вы буквально излучаете любовь. Вы словно созданы для того, чтобы делиться с мужчинами теплом своей души, своего тела! Иначе вы понапрасну растратите свою энергию, закончите жизнь иссохшей, скрюченной старухой...
      - Странно слышать такие слова из уст гулаги.
      - А разве есть закон, запрещающий анархисту быть романтиком? Сама суть философии анархизма заключена в единении разума, души и тела. Человек должен быть счастлив!
      - Если он может позволить себе быть уязвимым.
      - Есть такая древняя поговорка - "лучше любить и потерять, чем не любить вовсе".
      Конни устало покачала головой:
      - Нет, Никита. Я любила однажды. Все кончилось тем, что я не просто потеряла - я едва не рассталась с жизнью. Я... я больше не могу рисковать. По крайней мере, сейчас. По крайней мере, с... Поймите - просто не имею права!
      Никита дернул себя за бороду.
      - Вы - словно та сказочная красавица, на спине которой сидит уродливый гном. Лиетов разгадал вас. Я понял это по тому, как он держался с вами. Ему пришлось нелегко. Вы отвечали ему дерзко, и он хотел бы расквитаться за это с вами. Однако тот самый уродливый гном представляет собой слишком большую ценность, чтобы раздавить и уничтожить вас. Я не умею читать мысли, но думаю, что Лиетов ждет случая отомстить.
      - Вы так полагаете?
      - Я знаю. - Никита протянул руку и ласково потрепал девушку по плечу. Это один из симптомов болезни. Обладать силой и не иметь возможности воспользоваться ею - пощечина для властолюбца. Лиетов затаился. Он ведет игру и набирает очки.
      "Уродливый гном, оседлавший красавицу... Мне бы ее трудности!"
      Конни замедлила шаг и скрестила руки на груди, глядя в пол.
      - Вы думаете, Медея тоже затевает нечто в этом роде?
      - Уверен.
      - А Джордан?
      - То же самое, если не хуже. Джордан не знает правил игры, принятых в Конфедерации. Это один из самых пагубных пороков политической системы Нью-Мейна. Вдобавок, вы внушаете ему плотскую страсть.
      - Он хочет, чтобы я стала его любовницей. Или даже одной из младших жен.
      - Жалкое ничтожество! Уж если он оказался единственным претендентом на вашу руку, вам лучше стать хищной властолюбицей вроде Медеи - выбрать из двух зол меньшее.
      - Вы так думаете?
      - Конечно! Если у вас возникнут неприятности, обращайтесь ко мне в любое время. Я - хитрый, прожженный гулаги, это верно. Но вы увидите, что я достоин доверия. Я нипочем не солгу вам, разве что в ваших же интересах.
      - Почему? Вы ведь знаете, сколь высоки ставки.
      Никита приподнял пухлое плечо, на его губах появилась застенчивая улыбка.
      - Потому, что я неплохо разбираюсь в людях. Кажется, я сумел понять, кто вы и что вы. Я уверен, что в глубине души вы - настоящая гулаги. - Он подмигнул и взял девушку за руку. - Идемте. Уж коли мне не удалось вас соблазнить, я угощу вас каким-нибудь дорогим напитком, приготовленным обездоленными людьми труда. И может быть... может быть, я увижу, как вы смеетесь.
      "Смех? Я сама хотела бы знать, смогу ли когда-нибудь смеяться".
      И тем не менее рядом с этим громадным человечищем Конни чувствовала себя спокойно и уверенно. Даже уродливый гном на ее спине вроде бы немного полегчал.
      Если бы только ей удалось убедить себя в том, что это и впрямь так!
      Соломон Карраско откинулся на спинку капитанского кресла. Впервые после старта вахта на мостике приносила ему удовольствие. Помещение заполнял чуть слышный гул - умиротворяющий звук, шепот механизмов корабля. Панели мерцали зелеными огоньками, все системы работали нормально, за исключением вспомогательного микростатического холодильного агрегата. Хэппи уже выявил неисправность и приступил к ремонту. Корабль, впервые вышедший в глубокий космос, вполне мог доставить капитану куда больше хлопот.
      - Вам послание, капитан.
      - Включайте.
      На экране появилось морщинистое лицо Крааля. Выцветшие голубые глаза буквально впились в лицо Сола.
      - Капитан Карраско? У меня секретная информация.
      - Начинаю запись в режиме конфиденциальной беседы, капитан, произнесла Боз.
      Крааль развел руками, покрытыми пергаментной кожей.
      - Соломон, я получил ваше донесение. Смерть посланника Нгоро глубоко потрясла нас. Благодарим за то, что вы вовремя поставили нас в известность. Также я получил ваш запрос на отмену неприкосновенности частной жизни участников экспедиции. Учитывая ее цели и нынешнюю обстановку, я вынужден согласиться с вашим решением. Вместе с тем я настоятельно прошу вас соблюдать всемерную осторожность. Братство стало мишенью множества сплетен, и каждая из них ощутимо подрывает наш престиж. Что же касается требования предоставить вам информацию о Спикере и его дочери, то, понимая ваши сомнения, я тем не менее хотел бы заметить следующее. В то время, пока они были гостями Фронтира, между нами состоялись несколько откровенных искренних бесед. Я всецело доверяю им. Крааль помедлил, потом прямо и открыто посмотрел на Соломона. - Архону и Констанции присвоено право доступа к информации с грифом "строго конфиденциально".
      Карраско выпрямился в кресле. Доступ к совершенно секретным сведениям? Уж не ослышался ли он?
      В бледно-голубых глазах Крааля отразилась усталость.
      - Я знаю, что ты подумал. Архон и Констанция не принадлежат к Братству. Ты ошеломлен, и это естественно. Тем не менее убийство Нгоро свидетельствует о том, что события развиваются не по плану. Я сделаю все возможное, чтобы обеспечить тебе поддержку Фронтира. - Великий Галактический Мастер вновь умолк, в его старческих глазах промелькнул ужас - на памяти Соломона такого еще не бывало. - Я поднял по тревоге флот. Вероятно, это нужно было сделать с самого начала. С другой стороны, такой поступок связал бы нам руки. Мы полагались на секретность, а не на силу. Боюсь, как бы нам не пришлось об этом пожалеть. Я не уверен, что корабли вовремя подоспеют на помощь, и тем не менее направляю в твое распоряжение все суда, находящиеся в данный момент на Фронтире.