Артефакт (Испепеляющий разум)

      К одному из бластеров вел толстый пучок кабелей. Кожух орудия был откинут, из-под него торчала задняя часть человеческого туловища, ерзая из стороны в сторону, будто цыпленок, пытающийся выбраться из скорлупы.
      - Этот бластер неисправен? - Соломон узнал Кэла Фуджики по обшарпанному тестеру, прицепленному к его лоснящемуся от долгой носки поясному ремню.
      Фуджики попытался выпрямиться, с глухим стуком ударился затылком о кожух и негромко выругался. Он медленно выполз наружу, морщась и потирая голову:
      - Черт возьми, кэп. Зачем вам потребовалось подкрадываться?
      Салли О'Хара выглянула из орудия, пытаясь сдержать улыбку.
      - Я не подкрадывался. Я лишь спросил - этот бластер неисправен?
      Фуджики растянул губы до ушей:
      - Не волнуйтесь, кэп. К тому моменту, когда настанет пора уходить в подпространство, все будет в порядке. Поднимайтесь сюда, я покажу вам кое-что. - Он вновь нырнул в чрево орудия, ужом забираясь все глубже.
      Сол взялся за поручень и начал взбираться по лесенке. Скобы глухо позвякивали под его ногами.
      Он заглянул внутрь массивного кожуха и увидел спутанные кольца волновода двадцатого калибра, обвивавшиеся вокруг Салли словно фантастический питон. Кончиком пальца Кэл провел по желтому волноводу вдвое меньшего сечения, ведущему к активатору.
      - Ну, и что ты хотел мне показать? - осведомился Соломон.
      Кэл погладил шею, и на его безмятежном лице появилась хмурая гримаса.
      - Наши конструкторы не такие умники, какими себя считают, - заявил он. - Если я подключу параллельно две двадцатки, мы сможем отбирать от стасисного генератора на четверть больше энергии и тем самым значительно увеличим поток частиц, впрыскиваемых из главного трубопровода. Чтобы удержать реакцию в узде, достаточно подключить к плазменной бутылке еще один волновод тридцатого калибра.
      Соломон потер переносицу и нахмурился:
      - Насколько при этом понизится энергоснабжение защитных экранов?
      - При максимальной плотности огня общее потребление энергии увеличится на пять процентов. Я посоветовался с Хэппи и Кралачеком, и мы думаем, что при нынешних параметрах генераторов вы едва ли заметите разницу. Наши двигатели способны развивать ускорение, значительно превышающее возможности гравизащитных пластин, так что кое-какой резерв у нас есть. По-моему, пять процентов мощности, которые вы в любом случае не можете использовать, не такая уж большая цена за двадцатипроцентное возрастание эффективности огня.
      Соломон кивнул:
      - Значит, бластер исправен?
      Кэл поднял лицо, недовольно кривя губы:
      - Кэп, вы отлично знаете, как я отношусь к неисправному оборудованию, особенно если речь идет о бластерах. Разумеется, он в порядке.
      - Надеюсь, он не взорвется во время стрельбы. Ну и, конечно же, не хотелось бы превратиться в маленькое солнце, попав в отражение луча, угодившего в защитные экраны неприятеля.
      - Кэп! - вскричал Фуджики. - Неужели вы думаете, что я взорву свой собственный корабль?
      - Хм! А кто испортил контейнер генетического материала со станции Рибальд? Кто спалил коммуникатор "Мориа"?..
      - Кэп, да ведь все это уже быльем поросло!
      - Трудись, Кэл, трудись. - Соломон спустился по лестнице. Одного взгляда на смущенное лицо Фуджики было достаточно, чтобы понять - он сделает все на совесть.
      В атмосферогенном отсеке Соломон застал Гаса Джордаша и Питера Корниенко, которые свирепо таращились друг на друга и шлепали картами по панели коммуникатора, продолжая свою нескончаемую партию в покер.
      - Кто побеждает? - спросил Сол, проводя кончиком пальца по трубе заборной магистрали.
      Увидев, как он рассматривает палец, на котором не осталось ни пыли, ни копоти, Питер усмехнулся.
      - Гас, разумеется. Я задолжал ему... э-ээ... - он склонился над толстой тетрадью. - Семнадцать миллиардов кредитов.
      - Семнадцать миллиардов!
      - А как же. - Гас потянулся, разминая затекшую спину, и хмуро уставился в свои карты. - Фортуна переменчива. Года два назад примерно в это же время он выигрывал у меня около двенадцати миллиардов. Но я не терял присутствия духа и склонил удачу на свою сторону.
      Соломон покачал головой и, миновав очередной люк, оказался во владениях Миши Гайтано. Вдоль обеих стен главного трюма вытягивались аккуратные штабеля контейнеров.
      - Слушай, ты, безмозглая курица! Я велел испытать кронштейн под нагрузкой двадцать килограмм-метров и, если не выдержит, снять его и сделать другой!
      Соломон обогнул штабель и увидел Гайтано, склонившегося над пунцовой от смущения женщиной, которая затягивала гайку ключом с автоматическим измерением вращательного момента.
      Увидев капитана, Миша улыбнулся и махнул рукой.
      - Ругать дам неприлично, но, ей-богу, порой их можно заставить работать как следует, только ввернув крепкое словцо.
      - Вот увидишь, Гайтано, - проворчала женщина, глядя на шкалу ключа. Как-нибудь я подвешу твою задницу на этом самом крюке - это и будет для него лучшим испытанием.
      - Тебе придется позвать на помощь целую толпу здоровенных парней.
      - Ничего, справлюсь сама. - Женщина согнула руку, демонстрируя мускулы, скрытые под тканью комбинезона, и, подмигнув Мише, добродушно улыбнулась.
      Гайтано рассмеялся:
      - Молодец, крошка. А теперь замени кронштейн и проверь его на прочность. И уж тогда мы с тобой схватимся врукопашную...
      Соломон прошел в реакторный отсек. Хэппи следил за приборами центрального пульта, запустив реактор на половину мощности. Сол опустился в кресло и вздохнул.
      - Вы скверно выглядите, кэп. Что-нибудь случилось?
      - Как дела с подслушивающей аппаратурой?
      - Почти готово. Осталось обжучить только каюты дипломатов. На это уйдет некоторое время. Ух, и подозрительный же они народ! Чтобы проникнуть в их комнаты, надо дождаться, пока они соберутся где-нибудь всей толпой. Хэппи шевельнулся в кресле. - Займитесь ими, а, кэп? Будь моя воля, я бы выбросил их за борт всем скопом.
      Соломон вновь вздохнул, массируя глаза:
      - Не ты один испытываешь подобное желание.
      Хэппи прищурился, и на его покрытом глубокими складками лице отразилось беспокойство.
      - Вы хорошо себя чувствуете? У вас видок - краше в гроб кладут.
      - Просто устал. Как ты оцениваешь состояние корабля? Какие-нибудь затруднения, о которых мне следовало бы знать, прежде чем совершать прыжок?
      Хэппи улыбнулся от уха до уха и, наклонившись, прошептал:
      - Боз парит в небесах белым лебедем. Но я не хочу, чтобы она это слышала. - И, повысив голос, добавил: - Если хорошенько подлатать это ржавое корыто, оно еще послужит. Боюсь только, какой-нибудь не в меру ретивый инспектор не выпустит нас из космопорта. Слышала, ты, жестянка с дырявыми потрохами?
      - На себя посмотри, отродье арктурианской шлюхи.
      В этот миг Соломон собирался глотнуть кофе, но жидкость хлынула в нос, он поперхнулся и закашлялся. Хэппи ударил кулаком ему по спине и подал полотенце.
      - Если уж на то пошло, тебе, дряхлому мешку с костями, давно пора на больничную койку, - небрежно бросила Боз.
      - Куда? - Хэппи озадаченно посмотрел на громкоговоритель.
      - Вот видите, кэп, - сказала Боз, - этот хрыч не понимает самых простых слов. А это первый признак старческого маразма.
      - Уж не ослышался ли я? - Соломон прекратил кашлять. - Корабль сквернословит?
      - Ага. - Хэппи просиял. - Заводная девчонка, а, кэп?
      Сол моргнул:
      - Она совсем не похожа на ту Боз, которая общается со мной.
      - Боз первая в своем роде, Соломон. В ней сосредоточены...
      - Постарайся не забывать об этом, жалкий комок протоплазмы, - перебила Боз.
      - Сосчитай свои заклепки, колымага! А не то отдам тебя арпеджианским старьевщикам. Пускай пристроят тебя к делу - катать детишек или что-нибудь в этом роде.
      - Шел бы ты спать, Андерсон. Похоже, ты перетрудил свои мозги.
      Хэппи ухмыльнулся и подмигнул ошеломленному Солу:
      - Каково пущено, а? Мы с Боз поладили с первой минуты знакомства. Она откопала в своей необъятной памяти эдакий славный термин - "дружественный интерфейс". Вы, часом, не знаете, что это такое?
      Сол помедлил, надеясь, что вместо него ответит корабль.
      - Понятия не имею, - сказал он наконец. - Боз буквально напичкана сюрпризами. Я и не подозревал, что она способна к перевоплощению.
      - Вы много с ней общались? - спросил Хэппи.
      Соломон медленно покачал головой.
      - В последнее время я только и делал, что улаживал политические дрязги. Черт побери, ты сам знаешь, чем я занимался.
      - Я серьезно, кэп; Вы выглядите больным. Скажите честно - у вас все в порядке?
      - Я устал, меня постоянно одолевают тревожные мысли. Я терпеть не могу тайны и загадки, Хэппи. Я ненавижу играть в политические игры, ставка в которых - мои люди и корабль. Чужаки по-прежнему висят у нас на хвосте. Не приближаются, но и не отстают. Я до сих пор не знаю, кто убил Нгоро, и не могу вытянуть из Архона и Конни ни слова о том, что мы делаем и зачем. Крааль запретил допытываться, велел молча исполнять их распоряжения. - Сол беспомощно опустил руки на колени. - Я выгляжу развалиной, и в этом нет ничего удивительного. Я и впрямь превратился в комок нервов. С тех пор как погиб Нгоро, я не проспал спокойно ни одной ночи.
      - Угу. - Хэппи уставился на свой большой палец. - Как дела у новичков? Я слышал, кто-то из людей Гайтано расквасил Артуриану нос за то, что тот опорочил ваше славное имя.
      Сол посмотрел на белые панели над головой.
      - Не знаю. На днях я преподал им жизненный урок, и они тут же попытались огрызнуться - да только я знаю все эти фокусы наперечет. Брайана, похоже, начинает шевелить мозгами, а Артуриан... Он способный парень, но мне не удалось найти к нему подход. Я слишком замкнулся в себе... и с тех пор, как поднялся на борт, мне то и дело чудятся призраки. Боюсь, мне уже не наладить с Артурианом нормальных отношений.
      - То же самое было у вас с Мбази, помните? Но вы справились, кэп.
      Соломон выпятил губы:
      - Помню. И если Артуриан не возьмется за ум, придется принять те же меры. Если уговоры не помогают, действуй палкой.
      - Ну, не знаю. Открытый конфликт со старшим помощником может расколоть экипаж на два враждующих лагеря.
      - У меня нет другого выхода. Нарушение субординации разлагает подчиненных, словно гниль.
      Хэппи покачал головой:
      - Неудивительно, что вы выглядите таким подавленным.
      - Я чувствую себя не в своей тарелке. Я не знаю, каковы ставки в этой игре. Черт побери, я даже не знаю ее правил! И если откровенно, мне страшно. - Он обвел помещение рукой. - Что, если я потеряю и этот корабль? Одно неверное движение, одна-единственная ошибка, и... Сам знаешь, чем это грозит.
      - Таков удел командиров. - Хэппи улыбнулся. - Так было и так будет всегда. Но вы, кэп, никогда не поддавались страху перед будущим, наоборот - бросали ему вызов.
      - Раньше я был... Впрочем, теперь это не имеет никакого значения.
      - Освоение космоса всегда давалось дорогой ценой. В свое время американцы дали слабину - и Советы натянули им нос.
      Соломон рассеянно смотрел в потолок, прислушиваясь к низкому гулу могучих реакторов, едва проникавшему сквозь толстые слои радиационной защиты. Прямо перед ним на экране главного монитора мерцало объемное изображение энергетической схемы корабля.
      - Меня мучают призраки, Хэппи. Они заглядывают мне через плечо, вторгаются в мои сны.
      Хэппи покачал головой, беспокойно щуря голубые глаза.
      - Мне не нравится этот ваш отрешенный взгляд, кэп, - сказал он. Особенно сейчас, когда до прыжка остались лишь сутки. Может быть, заглянете ко мне на огонек? Я припас бутылочку...
      - Только этого не хватало! - Сол вскочил на ноги, протестующе выставив перед собой ладони. - Я не забыл шутку, которую ты сыграл со мной в последний раз! Нет уж, предпочитаю оставаться в ясном сознании! Ты слышишь, Андерсон? Забота о корабле - это мой хлеб, и только мой!
      - Это вам только кажется! - крикнул Хэппи ему вслед. - Черт возьми, вы ведь всего лишь человек, а не машина!
      Последние слова инженера заглушило шипение люка, захлопнувшегося за спиной Соломона. Он безрадостно улыбнулся, оглянувшись на массивную белую плиту:
      - Ты прав, Хэппи, но как же мне хочется, чтобы ты ошибался!
      Он торопливо зашагал по туннелю, чувствуя, как его внутренности стягиваются тугим клубком.
      На мостике воцарилась атмосфера, буквально пронизанная напряжением. У Арта не было времени перевести дух, а уж тем более спокойно поразмыслить. Отработанный годами навык расчетов подпространственного прыжка отточил его рефлексы до автоматизма. Он с головой окунулся в работу, не замечая даже Карраско, присутствие которого неизменно выбивало его из колеи.
      - ...пять, четыре, три, два, один... Хоп! - крикнул Карраско, и в тот же миг корабль преодолел световой барьер, искривляя окружающее пространство своей непостижимо чудовищной массой. Боз направила поток энергии в защитные экраны, и Карраско передал контроль над реакторами двигательному отсеку.
      - Андерсон, принимай управление!
      - Слушаюсь, кэп!
      Произошла инверсия симметрии, материя трансформировалась. Корабль исчез из пространства, которое люди привыкли считать реальным.
      Экраны, на которых только что сияла россыпь звезд на черном поле, загорелись ярким зеленым светом. Корабль словно ослеп - в изменившемся пространственно-временном континууме продолжали действовать только детекторы массы.
      В тот же миг послышался голос Боз:
      - Капитан! Непосредственно перед прыжком из кают-компании было отправлено послание.
      - Что? - Карраско широко распахнул глаза и выпрямился.
      Арт оторвался от приборов и мельком посмотрел на него. Лицо Соломона превратилось в каменную маску.
      - Это послание оказалось для меня полной неожиданностью, - продолжала Боз. - Судя по способу модуляции и направлению луча, оно скорее всего было адресовано неопознанному кораблю в квадрате Г-6.
      - Арт! - Карраско рывком развернулся в кресле. - Бегом в кают-компанию. Выясни, кто включал коммуникатор.
      Арт вскочил, и в ту же секунду Боз произнесла:
      - Коммуникатором никто не пользовался, капитан.
      Артуриан миновал люк и помчался по коридору, ведущему в кают-компанию. "Никто? Но каким же образом..." Он едва не сбил с ног двух женщин, измерявших уровень радиации в помещениях - это была стандартная процедура после прыжка.
      Он ворвался в кают-компанию, но там никого не оказалось. В роскошном зале царила непривычная тишина. Консоль коммуникатора стояла в углу, из его приемной щели струился голубоватый дымок. Едва Арт заметил дым, к прибору ринулся аварийный автомат, привлеченный потоком ионизированных частиц.
      Автомат принялся заливать аппарат углекислым газом, орудуя механическими руками. Арт сорвал с пояса свой личный коммуникатор и вызвал Карраско:
      - Капитан, говорит первый помощник Артуриан. Коммуникатор поврежден. Аварийный автомат ликвидирует возгорание. Вряд ли мне удастся получить запись сообщения.
      После секундной заминки послышался усталый голос Карраско:
      - Понял вас, старший помощник. Обратитесь к главному инженеру. Может быть, его людям удастся восстановить хотя бы часть текста.
      Арт наклонился, заглядывая под манипуляторы автомата, который продолжал тушить пламя.
      - Слушаюсь, капитан. Двигательный отсек? Главный инженер Андерсон, займитесь коммуникатором в кают-компании.
      - Арт, - перебил Карраско. - Пусть проверят все подряд. Пусть возьмут пробы волос, следы кожных покровов и жира, молекулы парфюмерии... все, что только возможно.
      Артуриан оставил коммуникатор на попечение автомата и, выйдя в туннель, нос к носу столкнулся с капитаном.
      - Идемте, Арт, - сказал тот. - Нам нужно поговорить с Малаковым.
      - С этим гулаги?
      Карраско пожал плечами:
      - Он последний пользовался коммуникатором.
      Арт открыл рот, чтобы задать вопрос, но Карраско уже зашагал по туннелю.
      Подумать только! Карраско нарушил закон о неприкосновенности частной информации. Арт покачал головой. Черт побери, ведь этот закон является частью клятвы Братства! Он у меня в руках! Я предам мерзавца суду Комитета по юриспруденции, и тогда ему конец!
      Люк каюты Малакова распахнулся перед ними. Никита оторвался от официальных на вид бумаг.
      - Капитан? Старший помощник? - Он заметил устремленный на него взгляд Карраско. - Что случилось?
      - Известно ли вам о функции коммуникатора, которая позволяет отправлять корреспонденцию с задержкой по времени?
      Никита нахмурился:
      - Я вложил послание в щель и нажал кнопку "отправить". По-моему, никакой задержки не было.
      - Не было, говорите? - Карраско умолк, сцепив пальцы за спиной. - Каким же образом ваше послание...
      - Не мое. - Никита неуклюже поднялся из-за стола и подошел вплотную к Соломону. Широкий лоб гулаги избороздили глубокие морщины.
      - Послание, от которого загорелся коммуникатор, было отправлено с задержкой. Нам удалось определить, что оно скорее всего предназначалось одному из кораблей, идущих параллельным с нами курсом. Но если это не ваше...
      Продолжая хмуриться, Никита опустил глаза к полу.
      - Я обнаружил этот пакет в своем почтовом ящике. В нем была записка: "Никита, я опаздываю. Будь добр, опусти кассету в коммуникатор перед прыжком". Я решил, что этот пакет оставил Тайяш. Подумал, что он спешит на встречу или что-нибудь в этом роде. Я бросил сообщение в коммуникатор и нажал кнопку. Я не знал ни о задержке, ни о том, что оно было послано направленным лучом. По внешнему виду кассеты этого не поймешь.
      Соломон вздернул голову, продолжая буравить Малакова взглядом.
      - Насколько мне известно, диверсии - излюбленное оружие гулаги.
      Никита улыбнулся.
      - Еще бы! Это самое эффективное средство воздействия на угнетателей! А я - один из самых пламенных борцов! Если бы я хотел уничтожить коммуникатор, я не стал бы прятаться. Мы, гулаги, действуем в открытую, это придает нашим акциям куда большую убедительность. - Он выдержал паузу. - Если я не ошибаюсь, в данном случае никто не взял на себя ответственность. - Он погрозил толстым пальцем. - Гулаги так не поступают. Мы не террористы и всегда заявляем о своих целях. Клянусь честью сектора Гулаг, я не имею никакого отношения к этому инциденту.
      Карраско смотрел в лицо гиганта, но тот не отвел взгляд. Артуриан выпятил губы. Сам не зная почему, он верил Никите.
      Карраско улыбнулся:
      - Что ж, может быть, моим людям удастся вытянуть что-нибудь из записки. Глядишь, обнаружится какой-нибудь след... Что с вами?
      Никита покачал головой. На его лице все явственнее читалась тревога. Он потер руки, словно от холода:
      - Где же она? У меня в каюте сущий кавардак. Ах да. Я бросил ее в конвертер. Какой смысл хранить записку после того, как послание отправлено?
      - Она была написана от руки?
      Никита вздохнул:
      - Нет, напечатана на персональном коммуникаторе. Не помню даже, каким шрифтом. Их тысячи. Но, судя по сорту бумаги, автор имеет какое-то отношение к системе Арктура.
      - Может быть, мы сумеем восстановить запись...
      - Вряд ли, - негромко произнес Арт, обращаясь к самому себе и не замечая взгляда, который бросил на него Карраско. - Слишком тонкая работа. Злоумышленник предусмотрел буквально все. Вы ничего не найдете, капитан. Только теперь он заметил, что Никита и Карраско внимательно смотрят на него. - Честно говоря, я до сих пор не понимаю, что случилось. Но, на первый взгляд, мы имеем дело с профессионалом. Вряд ли он оставил следы.
      Лицо Карраско стало серым, в его глазах безошибочно угадывалось отчаяние:
      - Вы правы, старший помощник.
      Выражение его лица встревожило Артуриана. Казалось, Карраско вот-вот упадет в обморок. По его телу пробегала чуть заметная дрожь.
      "За ним нужен глаз да глаз. Если он потеряет голову, кому-нибудь придется привести его в чувство. Иначе мы все обречены".
      - Вам послание, адмирал.
      Селлерс развернулся в кресле. "Охотник" и остальные корабли его флота держали скорость на грани светового барьера. Суда были окружены ярким сиянием - в стасисном поле их защитных экранов сгорали молекулы водорода и межзвездная пыль.
      - Я прочту его на своем персональном коммуникаторе. - Селлерс посмотрел на монитор, встроенный в поручень кресла. Несколько строк текста скользнули по экрану, и он вновь померк.
      Селлерс задумчиво погладил подбородок, не спуская глаз с офицера-оружейника. Тот поднял лицо и, встретив его взгляд, торопливо потупился. Итак, Карраско до сих пор не догадывается, под чьим именем скрывается змея, свившая гнездо на его корабле. Как странно - называть змеей собственного ребенка. И вместе с тем это слово казалось Селлерсу на редкость точным и уместным. Яблоко от яблони...
      - Сотрите запись, офицер.
      - Готово!
      - Двигательный отсек!
      - Слушаю, капитан.
      - Приготовьтесь по моему сигналу совершить прыжок.
      - Готовы и ждем, сэр.
      - Навигатор, опросите корабли - все ли знают координаты точки встречи? В этом походе мы должны действовать согласованно, как никогда прежде. Слишком многое поставлено на карту.
      - Все в порядке, сэр. Корабли докладывают о полной готовности. Навигатор выжидательно умолк.
      - Отлично. "Боз" только что ушел в подпространство. Примите мои поздравления, джентльмены. Мы приступаем. - Селлерс удовлетворенно улыбнулся. - Двигательный отсек, даю отсчет. Десять... девять... восемь... семь... шесть... пять...
      20
      _Она_ вспоминала...
      Безумная ненависть к органическим существам не мешала _ей_ изумляться многообразию их жизненных форм. Цивилизация тиссов зародилась на газовой планете-гиганте. Древнейшая раса, они обрели самосознание еще в эпоху аанов. Немало светил вспыхнули и угасли, прежде чем тиссы, неторопливо накапливая знания, наконец обрели власть над элементами, из которых состояла их планета, и отправились в космос. С невероятной медлительностью они осваивали пространство, населяя себе подобными огромные газовые спутники звезд.
      В отличие от подавляющего большинства органических существ, тиссы строили свои сообщества на основе тесного взаимодействия, были доброжелательны по самой своей природе. Тиссы нашли _ее_, но, будучи хрупкими, изящными, практически лишенными массы созданиями, не сумели пустить в ход Ключ.
      _Она_ вновь осталась одна, кипя негодованием, все глубже погружаясь в пучину безумной ненависти. Прошло немало времени, прежде чем _она_ сумела подавить гнев и вновь затаилась в ожидании.
      Однако и тиссы не избежали судьбы, неизменно настигавшей органические существа. На планете Хайнан они обнаружили жизнь. Словно зачарованные, они следили с высокой орбиты за тем, как внизу зарождается разум. К их искреннему недоумению, жители планеты охотились друг за другом, стремясь занять главенствующее положение, хотя богатства планеты обеспечивали их всем необходимым. Тиссы оказались не в силах противостоять чудовищной силе тяжести - но как же им изучить эти существа, как понять их безумное поведение? Объединившись, они разработали инженерно-биологический проект, в рамках которого была создана копия организма хайнанов. В своих орбитальных лабораториях тиссы воспроизводили существа, обнаруженные на планете.
      Их первые попытки закончились бесславным провалом: искусственные создания гибли в когтях безжалостных аборигенов.
      В ходе долгих споров тиссы пришли к выводу о том, что жестокости обитателей планеты может противостоять только дальнейшая эволюция их интеллекта. В то же самое время хайнаны могли оказать неоценимую помощь в исследовании космоса. Сильные и живучие, они были способны действовать в экстремальных условиях, недоступных тиссам, например, при повышенной гравитации. Тиссы вновь взялись за работу, улучшая свои творения, создавая организмы, обладавшие высокоразвитым разумом и невероятной выносливостью.
      Зародыши новой расы были рассеяны по планете, и успех не заставил долго ждать. Скрещиваясь с низшими формами, творения тиссов добились господства на планете. Тиссы снабдили их аппаратурой связи и начали передавать им свои научные знания.
      Наконец первый хайнан поднялся в космос на столбе горящего водорода и встретился со своими наставниками. Выяснилось, что тиссы ошиблись в оценке результатов гибридизации. Они упустили из виду стремление к конкуренции, обусловленное тяжелыми природными условиями на планете. К их несчастью, разум сам по себе отнюдь не способствовал смягчению нравов.
      Поначалу хайнаны трепетали перед тиссами, подчинялись их законам, с жадностью поглощали знания - до тех пор, пока не превзошли своих учителей. Отныне хрупкие деликатные тиссы стали лишь помехой победившей расе.
      Соломон поднялся на мостик и, выслушав доклад Брайаны, впервые увидел на ее лице искреннюю улыбку.
      - Результаты тренировок налицо, - с затаенной гордостью произнесла девушка, вытягиваясь в струнку.
      Соломон оторвался от приборов и, заметив, что Брайана колеблется, спросил:
      - В чем дело, старший помощник?
      - Ничего особенного, капитан. Просто хотела узнать, какие еще недостатки вы замечаете.
      - Надо подумать. - Соломон устроился в капитанском кресле и привычным движением сунул кружку в диспенсер. Итак, кто же взорвал коммуникатор? Погрузившись в размышления, он не замечал, что Брайана все еще стоит.
      Он вновь вскинул глаза:
      - Слушаю вас.
      Девушка нервно улыбнулась, чуть склонив голову и сцепив перед собой руки.
      - Я... э-ээ... Вас разыскивает Эльвина Янг. Я несколько раз предлагала ей свою помощь, но она настаивает на том, чтобы ей позволили поговорить именно с вами.
      Сол поморщился.
      - Только этого не хватало. Спасибо, старший помощник, вы свободны.
      Брайана открыла рот, собираясь что-то сказать, но лишь чуть заметно покраснела и покинула мостик. Сол не заметил взгляда, который она бросила на него, выходя в люк.
      - Боз, свяжите меня с Эльвиной Янг.
      - Капитан Карраско! - Эльвина буквально лучилась радостью. - Я так ждала вашего вызова! Честно говоря, я не надеялась, что у вас так скоро найдется свободная минута после всего, что случилось...
      - Насколько я понимаю, у вас ко мне неотложное дело.
      - Да. - Эльвина улыбнулась, на ее щеках появились ямочки. Чуть задыхаясь, она продолжала: - В кают-компании продолжают ремонтировать коммуникатор. Я думала, он предназначен для того, чтобы пассажиры могли связываться со своими мирами. Но люди, которые им занимаются, не могут даже сказать, когда он вновь начнет действовать. Нельзя ли мне воспользоваться другим коммуникатором? В ближайшие дни на Зионе начнется фестиваль Разговления - единственная неделя в году, когда можно носить драгоценности. Я бы хотела переговорить со своим портным. Видите ли, я немножко отстала от последних веяний моды, а здесь, в космосе...
      - Прошу вас, миссис Янг. - Соломон заставил себя любезно улыбнуться. Пока мы совершаем прыжок, нет никакой возможности...
      - В этом и заключается мой второй вопрос. Зачем нам прыгать через свет?
      - В двух словах не объяснишь. Достаточно сказать, что в настоящий момент мы не можем общаться с обычным пространством. Видите ли, мы находимся в условиях обращенной симметрии, и... Послушайте, к тому времени, когда мы завершим прыжок, инженеры исправят коммуникатор, и вы снова сможете разговаривать со своими друзьями в Храме... правда, вам придется подолгу дожидаться ответов.
      - Но фестиваль уже закончится...
      - Нет, мэм. Вы не пропустите ни одного дня праздника. Эффекты относительности...
      - Еще вчера вы говорили, будто бы мы проведем в подпространстве две недели! Как же я успею к Разговлению?
      - Поверите ли вы мне, если я скажу, что в настоящее время нас попросту не существует?
      Эльвина послала Солу ослепительную улыбку. Ее глаза сияли.
      - Вы серьезно, капитан?
      - Вполне. Видите ли, мы претерпеваем нечто вроде фазового перехода. Мы находимся за пределами нашей Вселенной, вне пространственно-временного континуума, за световым барьером. От подпространства нас отделяет стасисное поле экранов - та самая оболочка, которая удерживает от взрыва антиматерию. Как только приток энергии к экранам прекратится, мы вновь окажемся в обычном пространстве. Но пока мы здесь, течение времени прекратилось. Это следствие закона сохранения энергии.
      Эльвина чуть заметно кивнула, озадаченно глядя на Соломона.
      - И все-таки я хотела бы переговорить со своим портным не позже чем через три дня, капитан. Нельзя ли воспользоваться вашим коммуникатором?
      Сол покачал головой:
      - Как я уже говорил, пока мы находимся в подпространстве, время не имеет никакого значения.
      - Наверное, вы поэт в душе, капитан. - Эльвина мечтательно вздохнула, пожирая глазами Сола. - Какая занимательная мысль - перепрыгнуть свет. Она навевает восхитительные романтические образы. Я и сама хотела бы стать поэтом, отдаться страстям души и сердца. А вы, капитан?
      Соломон незаметно повернул до отказа регулятор громкости и деланно поморщился, услышав визг акустической обратной связи.
      - Прошу прощения, неполадки в системе, - сказал он. - Я вынужден прервать разговор. - Выключив коммуникатор, он откинулся на спинку кресла, шумно отдуваясь.
      - Господи, подумать только - "перепрыгнуть свет"! И на кой черт ей понадобился праздничный наряд - здесь, в открытом космосе? Соблазнять Хитавию и Тексахи? - Он пригубил кофе и насмешливо фыркнул.
      - Я улавливаю иронию в вашем голосе, капитан, - произнесла Боз. Большинству людей на борту Эльвина внушает крайнюю неприязнь, но кое-кто находит ее на редкость привлекательной - все зависит от обстоятельств. Она умеет очаровать, обольстить...
      - Лично я считаю ее безмозглой пустышкой. - Соломон достал конверт, который ему вручили в арктурианских доках. При взгляде на пакет в его мозгу вспыхнули воспоминания об окровавленных телах. Он вскрыл хемочувствительную печать, вынул кассету с записью и после секундного колебания вложил ее в приемную щель.