Шотландский рыцарь

– Да, я тоже была бы рада это узнать. Наверное, Манро с Тором сумеют выяснить все достаточно быстро и скоро вернутся. Как ты считаешь? – Джудит поежилась, и Анна резко дернула ее за руку, призывая стоять неподвижно. – Ну, егоза, потерпи еще две минуты, и мы тебя отпустим!

– Чем скорее они вернутся, тем лучше, но я не стану тревожиться даже в том случае, если они задержатся. Ты ведь знаешь, в пути может случиться что угодно: обвал в горах, буря и град или встреча со старыми товарищами по оружию…

– И с бочонком эля, – добавила Анна. Обе рассмеялись.

– Тор и Манро успели подружиться, – осторожно заметила Анна. – Ты согласна?

– Ну скоро вы? – захныкала Джудит. – Я больше не могу, мне надо посикать!

– Джудит Мария! – Элен окинула девочку строгим взором. – Что за выражения я слышу от приличной дамы?

– Папа всегда так говорит! – Малышка обиженно надула губки. – И я правда сейчас обсикаюсь!

Элен со вздохом взяла девочку за руку и помогла спуститься с табурета, на котором та стояла.

– Бегом в туалет и обратно! – Элен отвесила дочке звонкий шлепок пониже спины, и Джудит вприпрыжку помчалась прочь. – И не вздумай наступить на подол! Его еще надо подшить!

Воспользовавшись передышкой, Элен со вздохом опустилась на табурет.

– Прости, ты что-то сказала? – спросила она у Анны. Та рассмеялась и присела на край широкой кровати, на которой спали Манро и Элен. Ей нравилась атмосфера, царившая в хозяйской спальне. Каждый предмет здесь дышал уютом и был связан с каким-либо воспоминанием. Интересно, будет ли у Анны такая же уютная семейная спальня? И если будет, то с кем придется ее делить? С Тором? Или с другим человеком?

– Манро и Тор. Я сказала, что они успели подружиться. Или ты со мной не согласна? – повторила Анна свой вопрос.

Элен улыбнулась и не спеша закатала рукава до локтей. День выдался теплый и солнечный. Легкий ветерок залетал в распахнутое окно, принося с собой запах морских водорослей, со двора доносились голоса слуг.

– Насколько я могу судить, Манро полюбил его всем сердцем в ту самую минуту, когда увидел впервые. Это Тор поначалу воспринял его в штыки.

– По-твоему, он все еще мечтает вернуться на север? – Анна не могла не задать этот волновавший ее вопрос.

– То есть ты боишься, что он женится на тебе и заберет отсюда навсегда? – уточнила Элен.

Анна кивнула.

– Ну, как говорится, чужая душа – потемки, и я не берусь предсказывать, какое Тор примет решение. Но мне кажется, что он уже привык считать это место своим домом. Во всяком случае, его братья очень довольны здешней жизнью и не скрывают этого. Кажется, Финн даже задержался в Абердине на целую неделю, чтобы ухаживать за той девушкой, с которой познакомился у нас на белтейн. Анна не спускала с Элен напряженного взгляда.

– Знаешь, что я тебе скажу? – продолжала старшая из женщин. – Ни твой отец, ни Манро не заставят тебя выйти за Тора силой. Но тебе все равно придется стать чьей-то женой, моя милая. Так не лучше ли избрать из двух зол то, с которым ты хотя бы знакома?

Анна резко отвернулась к окну. Где-то на лугу перед замком громко блеяли овцы.

– Я… я и сама не могу объяснить себе это чувство! Как будто я скорее готова отказаться от него вовсе, чем получить его не так, как я бы хотела!

– Не понимаю.

– Он явился ко мне и сказал, что готов жениться, – продолжала Анна, сжимая пальцами виски. – Понимаешь, это прозвучало как приказ, а не как просьба. И он никогда не признавался мне в любви, не считая одного единственного раза, да и то это был какой-то невнятный шепот, и я боюсь, что он вырвался у него случайно… – Она почувствовала, что краснеет, и выпалила: – В порыве страсти!

Элен только хмыкнула в ответ.

– Ну что ты хмыкаешь? – возмутилась Анна. – Неужели я желаю слишком многого?

– Нет, нет, что ты! – Элен подошла к кровати, на которой сидела Анна, села с ней рядом и ласково взяла за руки. – Просто мужчины во многом отличаются от нас, женщин. Хочешь, поспорим, что, если я спрошу его о том же, он будет клясться и божиться, что просил и даже умолял тебя за него выйти? А что касается любви… – Элен растерянно пожала плечами. – Кто может сказать наверняка, что на сердце у другого человека? К тому же эти слова слишком важные, и не всякому они даются легко. По-моему, Тор любит тебя, Анна. Так же, как ты любишь его.

– Значит, мне следует просто покориться, – мрачно заключила Анна.

– Вовсе нет! Но ты могла бы пойти на уступки. Почему бы тебе не объяснить Тору толком, чего ты хочешь? И что мешает тебе сказать ему «да»? Вот тогда и посмотрим, как он поступит. Ты же не можешь обвинять его в том, что он не читает твоих мыслей!

Элен выпустила руки Анны и встала.

– Когда Тор явился сюда, он вел себя как обиженный мальчишка. По-моему, он сильно вырос за эти месяцы. – Отойдя к окну, Элен облокотилась на подоконник и через плечо посмотрела на Анну. – Но это не значит, что он все постиг. Ему еще предстоит многому научиться. Да, представь себе, очень часто и мужчинам, и женщинам приходится учиться тому, как любить и быть любимыми, и облекать свои чувства в слова так, чтобы тебя понимали те, кого ты любишь.

Анна тоже подошла к окну и встала возле Элен.

– Не знаю, – произнесла она со вздохом. – Я сама ничего не понимаю. Но мне бы не хотелось получить меньше того, что я хочу, меньше, чем я заслуживаю.

– Я понимаю твои страхи. – Элен обняла девушку за плечи. – Но мы должны помнить и о внешних приличиях, чтобы жить в согласии с окружающими. Тебе нужно выйти замуж, иначе ты наверняка испортишь будущее своему ребенку. Подумай, какой из вариантов внушает больше надежды: стать женой какого-то незнакомца или человека, с которым ты была близка и который стал отцом твоего ребенка?

Джудит с шумом влетела в комнату. Следом за ней явилась Лия. Она с порога сообщила потрясающую новость:

– А к нам пришел Олаф! Он сказал, что сначала поможет разыскать в лесу одного годовалого пони. Пони чего-то испугался и убежал. А потом Олаф придет к нам и будет с нами играть. Нам можно с ним поиграть?

Анна обняла Элен и потерлась щекой о ее плечо.

– Спасибо! – прошептала она с чувством. Элен ответила на ее объятие и отстранилась. Пора было заняться Джудит. Она выдвинула табурет на середину комнаты и сказала:

– Возможно, вы еще успеете немного поиграть. Это зависит от того, как смирно ты будешь стоять и как скоро мы закончим примерку!

– Смирно! – выкрикнула Лия.

– Смирно! – подхватила Джудит, сияя от удовольствия. Анна засмеялась и впервые задумалась над тем, кто у нее родится: девочка или мальчик?

– Неужели он до сих пор не вернулся? – спросила Элен у своего бейлифа Дональда. Дональд был совсем старик. Он годился в отцы хозяйке замка, но был верен ей до мозга костей, и Элен ценила его преданность и дружбу.

А вот теперь Дональд стоял перед Элен навытяжку, как провинившийся мальчишка. Солнце уже садилось, и во дворе замка ржали пригнанные с пастбища пони, возмущенно квохтали потревоженные куры. Олафа никто не видел с самого утра.

– Бэзил говорит, что он вместе с остальными конюхами вышел искать того жеребчика, – докладывал Дональд, – и отправился на северо-запад.

– Знаю, – коротко кивнула Элен. – Девочки видели его перед тем, как он ушел в лес. Они ждали его целый день.

– Ему давно следовало вернуться в замок, миледи. – Морщины на лице у Дональда стали еще глубже. – Боюсь, как бы с ним не приключилось беды!

Анна вышла во двор с теплым пледом, накинула его на плечи Элен и спросила:

– Так ничего и не узнали? Элен покачала головой:

– Бэзил и Бэнофф все еще ищут. Бэнофф должен был отправиться в Ранкофф, чтобы сообщить Финну.

Внезапно тишину летнего вечера нарушили громкие яростные крики.

– Что там такое? – обратилась Элен к караульному на стене.

– Всадники! – рявкнул тот в ответ. – Скачут во весь опор!

– Поднять мост! – приказала она.

– Нет, не стоит! Похоже, это тот северянин, Финн, а с ним Бэнофф. Финн везет перед седлом какой-то тюк, замотанный в плед, – докладывал караульный, напряженно всматриваясь в густеющую тьму.

– Что это может быть? – удивилась Элен.

– Господи помилуй! – Караульный торопливо перекрестился. – Похоже, у нас еще один труп!

Элен с Анной бегом кинулись через подъемный мост навстречу Финну и Бэноффу, подъезжавшим к крепости. Возле моста Финн резко натянул поводья, и его конь встал как вкопанный, едва не уронив на землю странный сверток. Яркие клетки на шотландском пледе были запятнаны чем-то темным, лицо Финна было мокрым от слез.

– Помогите! – обратился он к женщинам. – Ради Бога, сделайте что-нибудь! Они… они содрали с него кожу!

Элен решительно шагнула вперед и взяла под уздцы норовистого коня.

– Анна, не подходи! – приказала она.

Анна застыла на месте. Она не в силах была отвести взгляд от тяжелых сапог, болтавшихся под брюхом у жеребца Финна. В последний раз она видела эти сапоги нынче утром. Такие сапоги не принято носить в Шотландии. Они доходили почти до колена и были стачаны из грубой сыромятной кожи мехом наружу.

Это были сапоги Олафа.

Глава 25

Как во сне Анна следила за тем, как Элен осторожно приподняла край одеяла, просунула туда руку, пощупала и убрала руку назад. Ее взгляд встретился с глазами Финна.

Он упрямо встряхнул головой, словно отгонял от себя что-то ужасное, и выдохнул:

– Не может быть!

Элен переглянулась с Анной. Все стало ясно и без слов: Олаф был мертв.

Анна подошла к коню и протянула Финну руку. Было так странно видеть слезы на суровом загорелом мужском лице… Похоже, Финн совсем очумел от горя и не понимал, чего от него добиваются.

– Спускайся, я провожу тебя в замок, – сказала Анна. Но Финн покачал головой и положил ладонь на бездыханное тело своего брата:

– Я должен позаботиться об Олафе. Мне надо… – Он осекся. Слезы душили его, не давая говорить.

– Не беспокойся. – Элен похлопала Финна по колену. – Ты можешь доверить его мне. Я позабочусь о нем не хуже тебя. Клянусь, я сделаю все, что нужно!

Но Финн растерянно переводил взгляд с одной женщины на другую и бормотал:

– Я должен позаботиться об Олафе…

Анна, сама с трудом удерживая слезы, ласково сжала его руки и сказала как можно тверже:

– Идем со мной. Пусть о нем позаботится Элен.

Из ворот выбежало еще несколько человек. Слуги в нерешительности переминались с ноги на ногу, ожидая распоряжений хозяйки.

– Помогите Финну спуститься, – приказала Элен. – Осторожно!

Чтобы тело Олафа не свалилось на землю, Элен придержала его рукой. Финну помогли сойти с седла. Он двигался неуклюже, как деревянная кукла, а оказавшись на земле, покачнулся и едва не упал. Анна вовремя успела подхватить его под руку.

– Вот так, хорошо, – шептала она, как будто разговаривала с одной из своих воспитанниц.

Медленно она повела Финна вверх по склону холма, через подъемный мост, во двор крепости, к цитадели. Она решила, что лучше всего отвести Финна в главный зал и усадить его там.

По дороге в крепость Анна украдкой оглянулась. Элен уже вовсю командовала своими людьми. Они держали коня Финна под уздцы и вели его во двор. Элен всю дорогу шла рядом, придерживая тело Олафа. Заметив взгляд Анны, она кивнула ей, стараясь подбодрить. Войдя с Финном в главный зал, Анна кликнула слуг и велела подать самой крепкой выпивки. Она побыла рядом с Финном еще полчаса, пока к ним не присоединились другие люди, а затем отправилась к Элен.

Мужчины из кланов Форреста и Бернарда собрались вокруг Финна, стараясь выразить ему свое сочувствие и хоть немного поддержать в эти тяжелые для него минуты. Анна прислушалась к сдержанному гулу их низких голосов и выскользнула из зала. Она бегом пересекла внутренний двор и оказалась в жилой башне. На первом этаже здесь имелось достаточно просторное помещение, обычно остававшееся пустым. Элен уже приказала слугам принести сюда свечи. В прежние времена здесь был главный зал замка Данблейн.

В центре комнаты на дощатом столе лежало обнаженное тело Олафа. Войдя в это сумрачное помещение, Анна увидела Элен, хлопотавшую над погибшим. В руках у нее была большая влажная мочалка.

Услышав шаги, Элен обернулась и сердито сказала:

– Тебе нечего здесь делать.

– Но я хочу помочь, – ответила Анна.

– Это зрелище не для беременных женщин, – строго возразила Элен.

– Я хочу помочь! – отрезала Анна. Она уже успела засучить рукава. – Я должна это сделать сама – ради Тора.

Не говоря больше ни слова, Элен протянула ей кусок чистого полотна. Они дружно опустили сбои мочалки в воду, уже побуревшую от крови.

Анна медленно провела мочалкой по ноге Олафа. Его кожа уже заметно посерела, и от этого светлые волосы сделались особенно заметны. По мере того как Анна поднималась выше, на коже мертвеца появлялось все больше кровавых разводов.

Женщины делали свое дело в полном молчании. Даже когда Анна первой добралась до груди Олафа и увидела то, что сотворил над ним неведомый убийца, с ее уст не слетело ни звука. Она молча обливалась слезами.

Ей вспомнилось, как Олаф играл в лабиринте с Лией и Джудит, как собирал для них на лугу целые охапки цветов, как катал их у себя на плечах по главному залу, как краснел от удовольствия и робел всякий раз, когда к нему обращался кто-то из женщин.

Элен оплакивала его так же беззвучно.

Закончив обмывать изувеченное тело, женщины завернули его в чистый саван и накинули поверх него плед клана Ранкофф. Элен расправляла край савана, чтобы прикрыть Олафу лицо, когда у дверей раздались шаги и в комнату вошел человек из клана Бернардов по имени Джон.

– Милорд вернулся, – сообщил он.

– Он приехал вместе с Тором? – спросила Элен. Джон кивнул.

– Никто ему не сказал?

Джон отрицательно покачал головой.

Анна подумала в этот момент о том, что любого человека, отважившегося сообщить Тору страшную новость, тот запросто может убить под горячую руку. Всем давно было известно, как скор на расправу этот неистовый норвежец, хотя в последнее время он стал более сдержанным.

Элен обернулась к Анне и приказала:

– Поднимайся к себе. Мегги отведет девочек на кухню и накормит ужином, так что о них можешь не волноваться. Тебе давно пора отдохнуть. Лучше всего, если ты приляжешь хотя бы ненадолго.

– Но я могу…

– Ступай к себе! – громко повторила Элен и, взяв ее за руку, добавила: – Я сама ему скажу!

Анна неохотно подчинилась. Поднимаясь по лестнице в верхние покои башни, она слышала, как Элен вышла во двор. Вот раздался ее голос, и в ответ низко загомонили мужские голоса. С высоты второго этажа трудно было разобрать отдельные слова и звуки.

А потом она услышала вопль, от которого ее сердце замерло на мгновение.

Анна рухнула на колени прямо на лестничной площадке, зажав уши руками и крепко зажмурившись. Но даже так она ясно слышала тяжелые шаги Тора, ворвавшегося в башню. Вот он с грохотом отворил дверь в старый зал и захлопнул ее за собой.

Элен с Манро вошли следом, но остановились у дверей в зал, вполголоса беседуя друг с другом.

Казалось, Анна просидела на лестнице целую вечность. Подол ее юбки, которым она утирала слезы, насквозь промок. Она оплакивала Олафа, и ей до слез было жаль Тора, ведь он очень любил младшего брата, так трогательно заботился о нем и никогда не повышал на него голос. Несмотря на свой крутой нрав, Тор всегда прощал Олафу его невольные оплошности.

Незаметно день склонился к вечеру, на лестнице стало темно и тихо. Снизу уже не доносилось никаких звуков.

Анна вытерла глаза и осторожно спустилась вниз. На нижней ступеньке рядышком сидели Элен и Манро. Он ласково обнимал жену за плечи. Элен опустила голову ему на грудь. Оба молчали.

– Как он там? – спросила Анна, оказавшись возле них. Элен с Манро вскочили.

– Он до сих пор не выходил, – сказала Элен.

– Ты бы накормила Манро ужином. – Анна покосилась на закрытую дверь и добавила: – А я проведаю Тора.

Переглянувшись с мужем, Элен согласно кивнула:

– Если что, ты знаешь, где нас найти.

Анна дождалась, пока они выйдут из башни, и лишь после этого толкнула дверь в старый зал и решительно шагнула внутрь.

Тор сидел у тела Олафа на небольшой скамейке спиной к двери. Он держал брата за руку. Услышав шаги, он даже не обернулся и грубо прокричал:

– Оставьте нас!

Анна аккуратно прикрыла дверь и осталась стоять возле нее.

– Ты что, оглох… – Тор наконец-то оглянулся и осекся на полуслове, увидев того, кто вошел. Он ссутулился и повернулся к покойнику.

Анна растерялась. Наверное, ей нужно было что-то сказать, чтобы утешить Тора, но она не знала, с чего начать.

Молча приблизившись к столу, Анна пододвинула табурет и села рядом. В голове теснилось множество умных фраз, и она даже открыла было рот, собираясь что-то сказать Тору, но в конце концов передумала. Такое горе нельзя исцелить словами. Единственное, что можно было сделать сейчас для Тора, – просто сидеть рядом и молчать. Пусть знает, что он не один в своем горе, она тоже оплакивает гибель его брата.

Олафа похоронили на следующий день, на кладбище возле замковой часовни. Манро предлагал перевезти его в Ранкофф. Хотя тамошняя церковь давно пришла в запустение, на кладбище оставался клочок освященной земли. Но Тор сказал, что его брат хотел обрести последний приют именно здесь, в Данблейне, чтобы и после смерти не расставаться с двумя маленькими девочками, которых успел полюбить всем сердцем. Посовещавшись, Элен и Манро решили отвести Олафу место среди могил родственников Элен.

С той минуты, когда Тор вернулся в замок и узнал о гибели Олафа, он был как в воду опущенный. Анна даже стала беспокоиться за него.

Она сидела за столом и обедала, когда Тор возник у нее за спиной и сказал:

– Я бы хотел с тобой поговорить. Мне нужно ненадолго съездить в Ранкофф. Может быть, сегодня вечером ты сделаешь исключение и согласишься погулять со мной в саду?

У него был такой грустный вид, а в глазах такая тоска, что Анне нестерпимо захотелось прижать его к себе, поцеловать и не отпускать из своих объятий до тех пор, пока его взгляд не станет таким, как прежде.

Но вместо этого она только чинно кивнула.

Тор коротко попрощался с отцом, и они с Финном быстро вышли из главного зала.

На закате Анна ждала Тора в саду. Она не стала зажигать факел. Ей больше нравилось сидеть в темноте и слушать голоса ночных тварей. Громко стрекотали насекомые, слышался шорох птичьих крыльев, с конюшни ветер доносил ржание пони и невнятные обрывки людской речи. Вечер выдался очень теплый, даже душный, и Анна закатала рукава и чуть-чуть ослабила застежку на воротнике платья.

Вскоре Тор появился на тропинке, что вела от кухни в сад. Анна обратила внимание на его мокрые волосы. Наверное, он только что искупался и вымыл голову, а кроме того, гладко выбрил щеки и переоделся в шотландский плед.

– Спасибо, что пришла, – поблагодарил он Анну, когда подошел ближе. Никогда прежде она не слышала его голос таким. Он все еще говорил с норвежским акцентом, и в сочетании с шотландским выговором его речь казалась особенно странной и непривычной. Этот человек по-прежнему оставался для Анны загадкой, хотя и был отцом ее ребенка.

Тор опустился на скамью на некотором расстоянии от Анны и продолжил:

– Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты позаботилась об Олафе. Финн все мне рассказал.

Анна хотела было возразить – разве не в этом состоит ее христианский долг? – но промолчала. Тору надо было выговориться, и она не стала его перебивать.

– Поверь, для меня это значит очень многое. То, что вы с Элен… – От волнения у Тора перехватило дыхание, и он не сразу нашел в себе силы продолжать. – Он любил вас обеих.

Тор положил свои огромные руки на колени и стиснул их так, что побелели костяшки пальцев. Анна нежно погладила его по горячей руке:

– Я тоже его любила!

– И это снова возвращает меня к тому, ради чего я пришел сюда. – Тор посмотрел Анне в глаза. В них было столько скорби, что у нее невольно сжалось сердце. – Хотя говорить об этом не так-то просто… – продолжал Тор. Анна молча слушала. – Потеряв Олафа, я понял… – Тор снова умолк, перевел дыхание и вновь продолжил: – Почти всю свою жизнь я только и делал, что жалел о том, чего не сумел получить из-за своего происхождения. Я так упивался этим, что не замечал все то хорошее, что было вокруг. Анна, я хочу предложить тебе свою руку и сердце, и не потому, что ты носишь моего ребенка и было бы честно и правильно узаконить его появление на свет нашим союзом. Нет, я прошу твоей руки, потому что… потому что ты мне нужна… и мне… мне кажется, что я тоже нужен тебе. Позволь мне сделать тебя своей супругой. Позволь мне заботиться о тебе. – Тор снова до боли стиснул руки и выпалил: – Потому что мне это необходимо!

Ну вот она и услышала от Тора то, что хотела. Сегодня он не диктовал ей свою волю и не изображал из себя спасителя падших женщин. Сегодня он просил ее руки. Анна знала, что скажет ему «да», но по-прежнему не спешила сделать это. Пусть он скажет все, что у него наболело, и ему станет легче.

– Если ты выйдешь за меня – клянусь, я не покину этих мест, так что тебе не придется страдать из-за разлуки с Элен и девочками. Я пока и сам не знаю точно, на что буду содержать тебя с ребенком, но обязательно что-нибудь придумаю. – Тор осторожно взял Анну за руку и взмолился: – Пожалуйста, выходи за меня! Скажи мне «да», скажи, что родишь мне ребенка и он не будет считаться незаконнорожденным!

У Анны задрожали губы, и в какой-то миг ей показалось, что она не выдержит и разрыдается. Ее мечта наконец-то сбылась! Тор сам, без лишних объяснений, попросил ее руки!

Правда, он так ничего и не сказал о любви, но с этим можно было смириться. Разговор с Элен не прошел для Анны даром. Мужчина и женщина вполне могут научиться любить друг друга, если постараются. Но даже если этого не случится, Анне вполне хватило бы для счастья и той дружбы, что уже существовала между ней и Тором. Они уважали друг друга, а это было неплохо для начала.

– Нам все равно нужно получить согласие от моего отца, – тихо промолвила Анна.

– Оно у меня есть. – Тор положил руку на замшевый кошель у себя на поясе.

– Отец сам тебе написал? – удивленно округлила глаза Анна. – Или это письмо отдал тебе Манро?

Тор опустил глаза, словно обдумывал, что ответить, потом снова посмотрел на Анну:

– Мы с Манро ездили к твоему отцу на аудиенцию. Вот почему нас не было в замке, когда Олаф… – Голос Тора дрогнул при упоминании имени покойного брата.

– Ничего не понимаю… Ты видел моего отца? – Анна судорожно вцепилась Тору в руку. – Но я думала, что он на границе! Манро сказал, что ему все лето приходилось отражать набеги англичан…

Анна отпустила руку Тора и плотно сжала губы. По ее лицу было заметно, что она обиделась. Ненавидеть отца и считать себя обделенной его вниманием было так привычно и просто… Шотландцам без конца приходится обороняться от англичан. А ее отец как-никак король Шотландии. Конечно, где тут найти время для поездки за тридевять земель, в какой-то там Данблейн, чтобы лично благословить свою родную дочь, собравшуюся выйти замуж! И уж тем более глупо было вызывать к себе Анну. Бог знает, сколько времени она бы добиралась через ущелья и перевалы. Роберт выбрал самое простое и мудрое решение: вызвать к себе Манро и Тора. Умом Анна все понимала, но не душой; несмотря ни на что, она любила отца и хотела чувствовать его любовь к себе хотя бы иногда.

Анна взглянула на Тора, трепеща ресницами, и спросила едва слышно:

– Какой он?

Тор ласково улыбнулся. Похоже, он понимал ее теперешнее состояние и всей душой сочувствовал.

– Настоящий король. Ты можешь гордиться своим отцом. Она грустно улыбнулась.

– Он мне понравился, – добавил Тор. Нашел чем порадовать!

– Он дал согласие на свадьбу? – спросила Анна.

Тор кивнул.

– По-моему, он удивился, когда узнал, что я не шотландец. Наверное, мой отец предпочел до поры до времени не упоминать об этой «мелочи». Мы говорили совсем недолго, потому что, когда приехали, они уже свернули лагерь и у Роберта почти не было времени на разговоры.

– Значит, он просто сказал «да» – и был таков? – с обидой в голосе спросила Анна.

Тор взял ее за руку, перевернул ладонью кверху и стал нежно гладить, словно хотел таким образом загладить обиду.

– Он сказал, что желает тебе счастья. И пообещал прислать свадебный подарок, скорее всего в деньгах, когда сможет, – ласковым голосом произнес Тор.

Анна презрительно фыркнула в ответ.

– Возможно, тебе не стоит судить отца так строго. – Тор посмотрел на их сплетенные руки, а потом снова взглянул на Анну. – Он спросил меня, могу ли я сделать тебя счастливой…

– И что ты ему ответил?

– Что я буду стараться изо всех сил! – Тор поднес ее руку к губам и не спеша расцеловал каждый пальчик.

– И на этом, надо полагать, вы расстались. – Анна смотрела Тору в глаза, испытывая при этом странную смесь чувств: тревоги и радости одновременно. С одной стороны, она боялась грядущего. Отныне судьба ее определена раз и навсегда. Она станет женой этого человека, будет обязана следовать за ним хоть на край света и исполнять все его прихоти. Готова ли она к этому? Но с другой стороны, она любила Тора и была рада тому, что отец не стал чинить препятствий ее замужеству.

– Да, на этом мы расстались, – повторил Тор. – Так я могу сказать Манро и Элен, что ты дала свое согласие? Я бы не хотел больше откладывать свадьбу!

– По-твоему, нас не будут осуждать за такую неприличную поспешность? – вслух подумала Анна.

– По-моему, я скоро совсем сойду с ума. Рано или поздно убийца обнаружит себя и нам придется сойтись с ним в бою. Я бы не хотел рисковать жизнью до того, как ты станешь моей законной женой. Разве воина, уходящего в бой, осуждают за то, что он торопится жениться?

– Пожалуй, ты прав.

– Я сейчас отправляюсь в Ранкофф. Финн ждет меня во дворе. Мы должны подумать над тем, как поймать убийцу нашего брата. – Тор встал со скамьи. – Ну что же, поцелуй меня на прощание, и я пойду к Финну.

Анна послушно встала и приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать Тора в щеку. Решение было принято, с неопределенностью покончено, и ей стало гораздо легче. Но не успела она прикоснуться губами к щеке Тора, как он взял ее за подбородок и страстно поцеловал. Все остальное было ясно без слов.

– И что ты скажешь обо всем этом? Кто мог до такого додуматься? – рассеянно пробормотала Элен, уставившись в темноту. – Почему именно Олаф? Он же был такой безобидный! Такой… – Она умолкла, силясь побороть подступившие к горлу рыдания.

Манро лежал возле нее совершенно неподвижно, однако Элен знала, что он не спит и слышит каждое ее слово.

– Именно об этом Тор говорил с самого начала. Совершенно очевидно, что причиной этих набегов являюсь я, кто-то стремится таким образом запугать меня.

Манро под одеялом нащупал руку Элен. Она повернулась к нему лицом.

– Тогда возникает другой вопрос: насколько сильной должна быть эта ненависть, чтобы один человек решился так изувечить другого человека, к тому же ни в чем не повинного?

– Понятия не имею. Я пытаюсь установить какую-то связь между вылазками, но у меня ничего не получается. Они кажутся не связанными между собой, разве что только тем, что происходят всегда на нашей земле и так или иначе влияют на нашу жизнь. – Манро тяжело вздохнул. – По крайней мере, можно утешить себя тем, что никто уже не подозревает в этих набегах Тора.

– Верно, – подхватила Элен. – Честно говоря, я до сих пор не могу понять, как кому-то вообще хватило ума его заподозрить. Ведь он не настолько глуп. И если бы он действительно приехал сюда с целью превратить нашу жизнь в ад, то не стал бы открыто появляться в замке.

– А я не виню этих людей. Когда вокруг начинают твориться всякие необъяснимые вещи, страх и подозрительность всегда лишают людей способности рассуждать здраво.

– Неужели я могла причинить кому-то такое зло? – недоумевала Элен. – Ведь эта ненависть родилась не на пустом месте! Но я не припомню… – Она умолкла, осененная внезапной догадкой.

– Что? – спросил Манро.

Элен коротко рассмеялась. Осенившая ее догадка казалась настолько глупой, что ей стыдно было даже повторять ее вслух.

– Так, ерунда! Похоже, из-за всех этих потрясений я окончательно перестала здраво мыслить.

– И все же скажи, о чем ты подумала?

– Розалин, – зловещим шепотом произнесла Элен.

– Розалин?! Но она сидит под замком в Эдинбурге. Мы каждый год исправно платим за ее содержание. Святые сестры поклялись нам, что она никуда не денется и проведет в монастыре весь остаток жизни.

– Я знаю. Вот почему эта мысль показалась мне такой глупой. – Элен перевернулась на другой бок, спиной к мужу. – Просто это единственное существо на земле, буквально переполненное ненавистью ко всему живому вообще и к нам обоим в частности.

– Ты напрасно тревожишься из-за нее, Элен. Даже если бы ей каким-то чудом удалось сбежать, нас непременно поставили бы в известность.

– Да, конечно, ты прав. А знаешь, что удивительно: за последние годы я впервые вспомнила о ней именно сейчас!

Манро придвинулся поближе к жене, положил голову на ее подушку и обнял Элен за талию.

– Вот и забудь ее снова как можно скорее, пока тебе не стали сниться кошмары!

Элен грустно улыбнулась, глядя во тьму, и уютно свернулась под боком у Манро.

– Спокойной ночи.

– Благослови и сохрани тебя Господь, – уже засыпая, проговорил Манро. – Спи. Завтра у нас будет нелегкий день!

Глава 26

Анна прислонилась спиной к двери самой большой спальни в замке Ранкофф и облегченно вздохнула.