– Может, мы пройдем в дом? – резко проговорил Натаниэль. Его лицо внезапно потемнело, и он направился к дверям впереди всех.

Саймон и Майлз обменялись недоуменными взглядами.

– Я что-то не так сказала? – прошептала Джорджи, взяв своего мужа под руку.

– Нет, – заверил ее Саймон. – Просто он слишком чувствителен, когда речь идет о детях – из-за Элен.

– Но она умерла семь лет назад!

– Похоже, он справился со своим горем. Во всяком случае, Габби так считает, – тихо сказал Майлз, когда они шли в дом.

Едва они вошли в библиотеку, вслед за ними туда вбежала Габриэль, уже успевшая побывать наверху.

– Ах, вот вы где! Джорджи, пойдем, ты мне поможешь выбрать платье для завтрашней церемонии. Элли сейчас распаковывает мои вещи, и я не знаю, то ли выбрать алое платье, раз уж я такая блудница, которая собирается стать честной женщиной, то ли надеть на себя строгое платье из жатого муслина.

– У тебя нет строгого платья из жатого муслина, – проговорил Натаниэль, разливая гостям вино. Лицо его стало приветливей. – По крайней мере, я такого не видел.

– А может, мне надеть брюки, в которых я была, когда капитан из Дании совершал брачный обряд?

– Что еще за капитан из Дании? – с любопытством спросил Саймон.

– Капитан фрегата, на котором мы плыли в Копенгаген. Натаниэль попросил его поженить нас, и он согласился, причем старался вовсю, правда, по-моему, он не совсем хорошо понимал, что делает, бедняга. Поэтому уж лучше нам обвенчаться в церкви. Чтобы все было как следует. Ведь мы же не хотим, чтобы наши дети были незаконнорожденными, правда?

– Габби! – возмущенно воскликнула Джорджиана.

Габриэль лишь рассмеялась в ответ. Она взглянула на Прайда в надежде, что он или удивится, или тоже засмеется вместе с ней, но внезапно смех замер у нее на устах. Его лицо стало злым, губы твердо сжались. Лорд был разгневан.

– Не нахожу в этом ничего смешного и увлекательного, – резко произнес он.

– Но почему? – Габриэль присела на подлокотник дивана. – Может, я и не сказала ничего особенно смешного, но и ужасными мои слова не назовешь.

– То, что ты сказала, – не смешно и неприлично. Хочешь бокал вина?

– Нет, если ты собираешься оставаться таким занудой. – Габриэль встала. – Пойдем, Джорджи. Поможешь мне выбрать платье.

Джорджи с облегчением вышла из библиотеки, оставив там мужчин. Натаниэль был мрачнее тучи, а двое других смущены.

– Давненько я не видела Натаниэля таким злым, – сказала она, когда они оказались в покоях графини.

– Он не любит говорить о детях, – произнесла Габриэль. – Прайд считает, что Элен умерла из-за него. Боюсь, он не хочет больше иметь детей.

– Вот оно что, – проговорила Джорджи, нахмурившись. – А ты? Ты хочешь детей?

– Да, – уверенно ответила Габриэль. – Причем много.

– И что же ты будешь делать?

– Я надеюсь, что когда Прайд привыкнет к тому, что он женат, то перестанет беспокоиться и это произойдет само собой.

– А если нет?

Габриэль пожала плечами:

– Я сумею перейти этот мост, как только буду близко от него.

Сказав это, графиня подошла к гардеробу и распахнула дверцы.

– Итак, что же мне надеть? Не могу же я быть в черном на собственном венчании!

– Нет, конечно, – возмущенно проговорила Джорджи. – И не надо ничего экстравагантного. – Она просмотрела платья. – Может быть, вот это?

Габриэль скептически посмотрела на лиловое шелковое платье.

– Нет, не стоит. У меня есть другое – цвета слоновой кости с черными бантиками на рукавах… Натаниэль, это ты? – радостно спросила она, услышав, как открылась дверь. – Думаешь, я смогу надеть платье с черными бантиками?

– Я не собирался говорить с тобой о платьях, – сдержанно проговорил Прайд. – Я хотел посоветоваться с тобой насчет Джеффриза, но, вижу, ты занята.

– Я сейчас уйду, – поспешно заговорила Джорджи. – Мне еще надо решить, что я надену на венчание.

– Кажется, миссис Бейли велела отнести ваш багаж в красную гостиную, – сказал ей лорд Прайд, придерживая для нее дверь.

– Спасибо.

Джорджи прошмыгнула в коридор и в который раз спросила себя, что же ее кузина нашла в Натаниэле Прайде. Конечно, иногда он бывает довольно мил, но чаше всего, как сегодня, лорд просто невыносим.

А в спальне Габриэль вопросительно посмотрела на Прайда.

– Почему мне кажется, что ты чем-то недоволен?

– Почему ты делаешь такие вульгарные и неприличные замечания? – строго спросил лорд, подходя к окну. – Ты же всех смутила.

– Нет, это ты всех смутил, – поправила она его, – тем, что так разговаривал со мной.

Натаниэль промолчал, глядя в окно. Высоко в небе, гоняясь за мухами и комарами, летали стрижи. Вечерний воздух был жарким и тяжелым.

Натаниэлю тяжело было заводить об этом разговор, он решил выяснить все до конца – ради Габриэль.

– Габриэль, я не хочу больше иметь детей, – наконец сказал он.

Графиня села на край кровати.

– То есть ты хочешь сказать, что не допустишь того, чтобы я забеременела?

– Это одно и то же.

Прайд посмотрел на нее, его глаза были еще тревожными, но лицо стало спокойным. Она покачала головой:

– Нет, это не одно и то же. И я должна тебе сказать, что я не Элен. Я сильна, как лошадь, и ты это знаешь, и…

– Я не хочу больше обсуждать это, Габриэль, – перебил он девушку. – Я не готов быть отцом других детей. Извини.

– А тебе не кажется, что слишком рано говорить об этом? – спросила Габриэль. – Принять решение перед тем…

– Я хотел сразу расставить точки над i, – снова перебил ее лорд. – Если ты не примешь моего мнения, я пойму тебя… если… – он нервно провел руками по волосам и быстро договорил: – если ты не захочешь со мной венчаться.

Натаниэль говорил это серьезно! Графиня инстинктивно попыталась развеять гнетущую атмосферу.

– Но мы ведь уже женаты, – заметила она, поднимая брови.

Натаниэль покачал головой.

– Думаю, мы можем забыть эту нелепую церемонию, – заверил он. – Только Бог знает, была ли она законной, но я готов забыть о том, как нас женил этот капитан.

– А я – нет, – твердо проговорила графиня. – Я считала тебя рыцарем и не думала, что ты позволишь мне выходить замуж еще раз.

– Не надо над этим шутить!

– А я не знаю, что еще делать, – сказала девушка. – Потому что твои слова абсурдны.

– Я просто честен перед тобой, – воскликнул Прайд. – И пытаюсь снасти тебя от ошибки.

– Ах вот как! – Графиня вскочила, глаза ее горели. – А теперь позвольте мне, лорд Прайд, сказать вам, что меня не надо ни от чего спасать! И я совершу те ошибки, которые считаю нужным совершить! И если в их число входит брак с высокомерным, ничтожным, безвольным, самонадеянным мизантропом – что ж, так тому и быть!

– Мегера! – воскликнул Прайд, испытав невероятное облегчение.

– Но, может быть, тебе стоит подумать дважды, прежде чем жениться на мне?

– Я уже подумал, – сказал он, улыбаясь. – Много раз. Похоже, разницы никакой нет – в первый раз думать или во второй!

– Негодяй! – ласково промолвила Габриэль, улыбаясь ему в ответ. Она тоже была рада, что их неприятный разговор завершен. Прайд изменит свое мнение, когда увидит, как удачен их брак. И времени у них достаточно.

– Но уж если говорить с тобой до конца, – вдруг заявил Натаниэль, – то, конечно, у меня есть мнение по поводу черных бантиков. Я запрещаю. Это венчание, а не панихида. – Он прижал ее к себе и взял за подбородок. – А уж раз мы все-таки поженимся, то имей в виду, что я не потерплю рядом с собой сварливой жены. Тебе ясно?

И прежде чем графиня успела ответить, он запечатал ее рот своим поцелуем и крепко прижал ее к себе, пока не почувствовал, что она тает в его объятиях и ее тело начинает двигаться в такт его движениям…

Дверь распахнулась в неподходящий момент.

– Габби… Габби… можно я…? – В дверях стоял Джейк, раскрывший от удивления рот.

Натаниэль отпустил свою невесту и строго посмотрел на сына.

– По-моему, ты кое о чем забыл, – сказал Прайд. – Что ты обычно делаешь, когда видишь перед собой закрытую дверь?

Джейк переступил с ноги на ногу.

– Стучу, – буркнул он в ответ.

– Отлично. А теперь выйди, закрой дверь и начни все сначала.

– Он так возбужден, что мог и забыть о правилах, – заметила Габриэль.

Джейк благодарно взглянул на нее и исчез за дверью.

– Ты не должна оправдывать его, – нахмурившись, проговорил Натаниэль.

– Ох, он и так был смущен, бедняга!

– А мог смутиться еще больше, если бы… – Прайд нахмурился, глядя на закрытую дверь. – А теперь что он там делает?

– Наверное, боится постучать.

Лорд покачал головой и нетерпеливо распахнул дверь. Джейк стоял в коридоре, прикусив губу.

– Ты хотел поговорить с Габриэль? – спросил лорд.

– Да, сэр, – кивнул Джейк.

– Тогда заходи.

Натаниэль махнул рукой, и мальчик протиснулся в дверь, опасаясь задеть отца. Сжав крепко руки, он с каким-то отчаянием посмотрел на графиню и заговорил скороговоркой:

– А Примми говорит, что, когда люди женятся, у них бывают пажи, – выпалил он. – Можно я буду твоим пажом, когда ты будешь венчаться с папой?

– Конечно, можно. – Габриэль наклонилась, чтобы поцеловать его серьезное личико. – Я сочту это за честь… да и папа тоже.

Графиня взглянула на Натаниэля.

– Конечно, – серьезно проговорил лорд Прайд. – Мне хочется, чтобы ты делал что-нибудь очень важное. Мне нужен человек, который будет держать кольца и подаст их, когда они понадобятся. Ты сможешь это сделать?

Лицо мальчика стало пунцовым, карие глаза расширились, и он лишь закивал в ответ. А потом Джейк резко развернулся и выбежал из комнаты. Через мгновение из детской, находящейся наверху, раздался вопль восторга.

– А вот теперь папа – молодец, – одобрительно улыбнулась Габриэль. – И ты заслуживаешь поцелуя.

– Думаю, больше чем поцелуя, – промолвил Натаниэль. – Кажется, я запер дверь?

На следующий день Джейк стоял рядом со своим отцом в тускло освещенной деревенской церквушке. Они ждали Габриэль. Мальчик с такой силой сжимал золотое кольцо, которое ему дал папа, что на его горячих и потных ручках остались следы.

Папа сказал, что в церкви будут только трое их друзей, Примми, миссис Бейли да те слуги, что смогут в субботний день прийти в церковь, если им захочется посмотреть на венчание лорда Прайда. На самом деле оказалось, что церковь полна народу. Явились все жители деревни, все работники поместья.

У Джейка сосало под ложечкой. Он ужасно боялся, что пропустит нужный момент или, хуже того, уронит кольцо. Мальчик смотрел на неровный каменный пол; он так и представлял себе, что вот он случайно споткнулся, кольцо золотой змейкой мелькнуло в воздухе и укатилось под церковную скамью…

Он шагнул поближе к отцу и подергал его за фрак свободной рукой.

– А что, если я уроню кольцо? – спросил он громким шепотом так, что его было слышно с передних рядов.

– Мы поднимем его, – спокойно ответил Натаниэль.

Вдруг по церкви пробежал шепот, все повернулись к входу, и Джейк тоже посмотрел туда.

В церковь вошла Габби, держа под руку лорда Ванбрука. Она улыбалась, приветливо кивала знакомым, а подойдя к Джейку, нагнулась и поцеловала его.

– Вдруг я уроню кольцо? – прошептал он ей.

– Мы поднимем его, – как папа, сказала графиня.

И вдруг Джейк понял, что это не так важно и что волноваться не стоит. Мальчик отпустил отцовский фрак и украдкой огляделся вокруг, когда преподобный Эддисон начал говорить торжественным голосом – таким же, каким он читал воскресные проповеди.

– Мне кажется, я сейчас заплачу, – прошептала Джорджи Майлзу на ухо. – Разве Габби не прелестна?

Да, согласился с ней Майлз. Натаниэль был против черных бантиков, и она надела серо-голубое платье, украшенное драгоценными брабантскими кружевами. Ее высокую прическу украшал серебряный ободок с жемчугом. Шею и запястья графини тоже украшали жемчуга, которые, сливаясь с ее кожей, подчеркивали живость черных глаз и отливающие огнем рыжие кудри.

У Натаниэля закружилась голова. Сможет ли он привыкнуть к ней настолько, что у него не будет перехватывать дыхание при виде этой женщины? И тут она улыбнулась, кокетливо взглянула на него, и Натаниэль понял, что навсегда стал ее пленником.

– И пусть это кольцо… – нараспев заговорил преподобный Эддисон.

Джейк тут же протянул вперед руку. Его отец взял кольцо и пригладил другой рукой волосы. Габриэль подмигнула мальчику, и он тоже прикрыл один глаз, сморщив нос, подражая ей.

– И пусть мое тело…

Рука Габриэль задрожала, она крепче сжала его пальцы и посмотрела Натаниэлю прямо в глаза.

Джорджи не смогла больше сдерживаться и заплакала счастливыми слезами, вытирая глаза платочком. Даже Майлз заморгал. Магнетизм, исходящий от пары, которая стояла возле алтаря, был почти физически ощутим.

А потом все было кончено. Заиграл орган. Лорд и леди Прайд прошли в ризницу, чтобы расписаться в церковной книге.

– Джейк, я хочу, чтобы ты выполнил одно поручение, – попросил Натаниэль, – если я найду листок бумаги. Вот, спасибо. – Прайд взял у викария бумагу и перо и стал быстро писать. – Я прошу тебя передать эту записку мистеру Стюарту, управляющему. Я видел его в церкви, но теперь он, наверное, ждет нас у входа. Сделаешь, что я прошу?

Джейк кивнул с важным видом, взял листок и убежал.

– О чем ты ему написал? – спросила Габриэль, поставив свою подпись в книге и отступив на шаг в сторону, чтобы дать место мужу.

– Я не ожидал такого поворота, – промолвил лорд. – Наверное, надо было устроить прием. Я написал Стюарту, чтобы он звал всех в «Красного льва». Напитки и угощения – от лорда Прайда.

Габриэль улыбнулась. Она вспомнила тот зимний день на реке, когда ей впервые открылась другая сторона его натуры: Габриэль впервые увидела, как лорд общается с простыми людьми. Она была тогда поражена его простотой и естественностью.

За дверями церкви их ожидала радостная толпа. Женщины что-то приветливо кричали, мужчины бросали в Воздух шапки, дети робко улыбались, и все желали им любви и счастья.

Казалось, их поздравления придавали завершенность тому обряду, что только что закончился в церкви. Габриэль почувствовала удовлетворение и удовольствие. Она была замужем за Натаниэлем Прайдом. Ложь и страхи остались позади, впереди – простая счастливая жизнь. Талейрану было бы смешно.

– У нас медовый месяц, – прошептала она, когда толпа стала расходиться.

– Да-а, – протянул Натаниэль. Рука, которой он обнимал ее за талию, скользнула вниз, и лорд слегка похлопал свою жену по мягкому месту.

– Вокруг люди! – возмущенно проговорила она, шагнув от него. Прайд не отпустил руки.

– И что? Я могу трогать свою законную жену где хочу и когда хочу…

Натаниэль так довольно улыбнулся, что Габриэль не смогла удержаться и рассмеялась.

– Интересно, откуда это у меня такое чувство, что мы здесь лишние? – весело прошептал Майлз своим спутникам.

– Да, пожалуй, нам лучше пообедать в Лимингтоне, – согласился с ним Саймон, оглядываясь по сторонам. – А где же Джейк? Ах вот он!

Саймон подозвал мальчика. Джейк, все еще преисполненный важности от ощущения собственной значимости, подбежал к ним.

– Хочешь поехать с нами в Лимингтон, Джейк? – спросил Саймон у сына лорда Прайда.

– С Габби и папой?

Джорджи покачала головой:

– Нет, малыш, только с нами.

Джейк нахмурился. Он видел, что папа и Габби идут, прижавшись друг к другу. И ему припомнился минувший вечер, когда он увидел, как они целуются. Краска залила личико ребенка, и он кивнул.

– Да, пожалуйста, возьмите меня с собой. Если, конечно, папа позволит.

– А вот об этом не беспокойся, – улыбаясь, произнес его крестный. Он взял Джейка за руку. – Сомневаюсь, что у твоего отца сейчас есть какие-то соображения на этот счет.