Многие разъехались по своим имениям, и к тому времени, когда сообщение достигло их слуха, новизна его была уже потеряна. Произошло как раз то, на что надеялся Джайлз.

Несколько дней после церемонии бракосочетания молодожены провели у родителей Клер, а затем отправились в Уиттон.

Помогая своей жене выйти из экипажа, остановившегося перед домом, Джайлз вспомнил ее первое посещение их имения. Сейчас в ее глазах мелькнуло что-то такое, что напомнило ему прежнюю испуганную десятилетнюю девочку, и, ведя ее в дом, он почувствовал ту же самую волну нежности и стремление защищать ее. Все так же Клер была худа, выглядела усталой и замкнутой.

Когда их вещи перенесли в комнаты и лакей ушел, Джайлз, предварительно отпустив Марту, повел жену в ее комнату. Она так растерялась, что ему захотелось обнять ее и успокоить…

— Все так сразу навалилось… Не так ли, Клер?

— Извини, Джайлз. Мне необходимо привыкнуть. В течение двух лет я была леди Рейнсборо и вдруг внезапно превратилась в леди Уиттон. А это уже не Девон, а Сомерсет… и…

— И я не Джастин, а только Джайлз.

— Слава богу! — горячо воскликнула Клер.

— Я уже говорил тебе, что не хочу торопить события… Дверь между нашими комнатами всегда будет открыта… Буду ждать, когда ты пригласишь меня к себе.

Клер покраснела.

— Прости меня, Джайлз.

— Не нужно извиняться, Клер. У нас впереди еще вся жизнь.

Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Его поцелуи всегда так нежны и ненавязчивы… Она в мыслях благодарила Джайлза за это. Сначала поцелуи находили в ней быстрый отклик, но потом ею овладевал страх; ей казалось безнадежным все происходящее. Это ощущение Клер считала наказанием за убийство мужа. И все же она переступит порог его комнаты в надежде испытать блаженство, которое ей, по-видимому, никогда не ощутить.

Совершенно неожиданно на Клер навалилась усталость…

— Думаю, мне необходимо немного отдохнуть, прежде чем я спущусь к обеду.

— Конечно, дорогая.

Следующую неделю Клер провела в постели.

Она просыпалась по утрам, пила чай, съедала немного тостов, стараясь набраться сил, чтобы подняться…. Но тут ей в голову приходила мысль о начале новой жизни и… Клер снова укладывалась в постель и погружалась в сон. Потом, проснувшись и не выходя из комнаты, завтракала… Прочитав несколько страниц какой-нибудь книги или просмотрев последний номер «Ле Белле Ассамблее», вновь накрывалась одеялом и засыпала.

Клер чувствовала себя так, словно ее бросили в поток, в отходящую волну отлива, в ту волну, которая, уйдя, никогда больше не вернется, никогда не поднимет ее на поверхность к новой жизни. Даже мысль о том, какое разочарование она принесла Джайлзу, не могла расшевелить ее.

Конечно, ее муж был разочарован и обеспокоен. Он ожидал, что они с Клер вновь откроют для себя те отношения, которые существовали между ними во время ее летних визитов. Но Джайлз одинок… Один ест, один спит, один ездит на верховые прогулки… Конечно, это не совсем так. С ним постоянно Сабрина, которая успокаивает и обнадеживает его.

Прошло три дня. Решили вызвать семейного врача, который, обследовав Клер, подтвердил мнение леди Сабрины, что с физиологической точки зрения у нее все в порядке.

— Леди Уиттон страдает от полного истощения, мистер Уиттон, — заключил доктор. — Хотя слово «страдает» не совсем точно. Ее тело просто требует покоя, чтобы восстановиться. Она слишком много перенесла за последнее время… Вам потребуется терпение.

— Спасибо, доктор.

После ухода врача Джайлз произнес:

— Оказывается, ты была права, Сабрина.

— Дай ей время, и все станет на свои места. Дать Клер две недели — все равно, что подарить ей жизнь.

Когда жена наконец сошла вниз, Джайлз вынужден был признать значительное улучшение в состоянии Клер. Исчезли тени под глазами, казалось, она немного поправилась.

Леди Уиттон, никого не предупредив заранее, появилась из своей комнаты к завтраку.

— Клер! — воскликнула Сабрина, увидев ее. — Разве тебе можно вставать?!

— Прошло столько времени, так что теперь, надеюсь, уже можно… Я себя прекрасно чувствую. И знаешь, я ведь не очень-то больна… Просто мне нужно было немного отдохнуть.

— Я тоже так думаю, — с улыбкой произнес Джайлз. — Как чудесно видеть вас рядом с нами, леди Уиттон. Не хотите ли присоединиться к нам и позавтракать?

— Мне так хочется есть, — призналась Клер. Джайлз приказал слуге наполнить ее тарелку и с радостью наблюдал, как она поглощает еду.

— Ты сегодня запланировал что-нибудь интересное, — спросила Клер, отложив вилку и с удивлением посматривая на свою почти пустую тарелку.

В этот день Джайлз хотел поехать переговорить с одним из своих арендаторов, живущим на северо-западе его владений, но тут же изменил свои планы, решив отложить поездку на два-три дня.

— Нет, ничего серьезного. Не хочешь ли покататься верхом, ведь сегодня чудесный день.

Жена улыбнулась ему.

— Надеюсь, что смогу Сабрина, — произнесла она, поворачиваясь к сестре Джайлза, — не хочешь поехать с нами?

Видя напряженный взгляд Джайлза, Сабрина отрицательно покачала головой.

— К несчастью, меня сегодня заставляют работать: должна помочь экономке навести порядок в кладовке.

День выдался действительно чудесный. Было тепло и солнечно, а легкий ветерок делал прогулку просто упоительной. Джайлз выбрал их самую любимую короткую дорогу, которая уводила путников в лес мимо широких полей.

Они ехали, наслаждаясь легким галопом лошадей, затем спешились и молча пошли через лесные угодья, ведя коней за поводья. Наконец Джайлз и Клер добрались до места, где лежало старое, давно упавшее дерево… Она радостно рассмеялась.

— Сознаюсь, я забыла об этом чудесном уголке, — сказала Клер, протягивая мужу повод коня и садясь на покрытый мохом ствол.

Джайлз привязал лошадей и сел рядом с ней.

— Это мое самое любимое место, — признался он.

Леди Уиттон огляделась: красивая поляна, окруженная дубами, через листву которых пробивались лучи солнца.

— Почти как в сказке.

Джайлз взял ее руку.

— Это похоже на сказку, потому что ты рядом со мной, моя жена.

— Надеюсь, что смогу стать тебе хорошей женой, Джайлз, — прошептала она.

Клер почувствовала, как крепко сжал он ее руки. Ей казалось, что она впервые видит своего мужа: глаза с зеленоватым оттенком, жилка, бьющаяся на загорелой шее, сочетание силы и нежности в очертаниях рта… Джайлз протянул руку и снял с ее головы шляпу. Улыбаясь, он наблюдал, как золотые локоны волос упали на ее плечи.

Дыхание Клер стало прерывистым, и он, склонившись, прижался своими губами к ее. Джайлз целовал ее нежно, как всегда, но этот поцелуй длился дольше. Она не отпрянула, и муж, еще крепче прижав ее к себе, хотел углубить поцелуй, мучительно пытаясь раздвинуть губами ее губы. Клер пронизало то чувство, которого она жаждала много лет, и она страстно ответила на его поцелуй. Почти тотчас же, как только объятия Джайлза стали приносить ей наслаждение, внезапный страх, похожий на панику, охватил ее.

Ее страстные чувства к Джастину приносили ей всегда стыд и боль: физическую и душевную. У нее был один-единственный опыт общения с мужчиной… Мужчиной, который любил ее и своими объятиями доводил до такой степени, что она начинала почти умирать… И этот же мужчина начинал ненавидеть ее… Как теперь поверить, что ее тело способно на ответное чувство?

Джайлз сумел вовремя почувствовать ее боль и смятение. Он понял, почему она отстранилась. Казалось, наступил момент, когда Клер расслабилась в его руках и стала отвечать на его поцелуи… На несколько секунд она превратилась в теплую, страстную женщину, а потом — в мертвую статую.

Джайлз сразу же отпустил ее.

— Я обещал, что не буду торопить тебя, Клер, и сдержу свое обещание.

— Но ведь я не просила тебя прекращать, Джайлз, — промолвила она, чувствуя себя потерпевшей неудачу.

— Не надо этого делать, дорогая… Знаю, ты разрешишь целовать себя. Возможно, даже разрешишь любить себя… Но мне не надо пассивного согласия, мне нужно больше.

Несмотря на то, что муж говорил терпеливо и спокойно, Клер чувствовала себя ужасно. Она не знала, как объяснить ему свои чувства, которые и сама едва понимала. Клер могла быть страстной любовницей. Именно такой она была с Джастином… И это ужасало ее. Рассуждая логически, Клер понимала: Джайлз — не бывший муж. Он никогда не будет мучить ее, как Джастин. Но ни логика, ни здравый смысл не могли помочь ей изгнать этот страх! К Рейнсборо ее тянуло физически, и ее впервые открытая способность получать чувственное наслаждение привела к катастрофическому браку. Казалось, эти чувства опасны и разрушительны. Клер не была уверена, что сможет открыть их кому-нибудь еще.

А пока, будучи не в состоянии ответить Джайлзу, она по-женски обманывала его во всем, чего он хотел и чего заслуживал.

— Я так виновата перед тобой…

— Все в порядке, Клер, у нас впереди еще целая жизнь, — успокоил ее Джайлз, обнимая за плечи.

В последующие несколько недель лорд Уиттон использовал любую возможность для выражения своей любви. Причем делал это так, чтобы Клер могла благосклонно принять его усилия, оценив их по достоинству.

Теперь он почти до секунды знал, как долго она позволит ему целовать себя и когда отстранится. Джайлз почти благодарил себя за терпеливость и за умение контролировать себя в минуты любовного общения. Он уже так долго любил ее… Что ж… Теперь он будет также долго добиваться ее.

Джайлз глубоко верил в ее приход в его комнату. Если не завтра, то очень скоро Клер придет, чтобы ответить на его терпеливую любовь. Он с радостью наблюдал, как меняется его жена и начинает выглядеть и вести себя, как раньше.

К концу месяца Клер вернула утраченный за два года вес…

Она даже хотела начать знакомиться со своими обязанностями по дому, но Джайлз настоял, чтобы это бремя какое-то время продолжала нести миссис Стэнтон.

Вместе с мужем и Сабриной Клер каталась верхом, выезжала на пикники, и приехавший в начале августа Эндрю изумился произошедшей в ней перемене.

— Вы выглядите потрясающе, Клер, — воскликнул он, выходя из кареты.

Она протянула ему обе руки, и Эндрю поразился тому, что похожая на привидение леди Рейнсборо превратилась в пышущую здоровьем молодую женщину, белокурые локоны которой переливались на солнце, да и платье не висело на ней, как раньше. Он схватил ее за руки и заключил в дружеские объятия.

— Эндрю, ты что, дал слово смутить мою жену? — с напускной строгостью проговорил Джайлз. — Неужели тебе больше ни с кем не хочется поздороваться?

Мор выпустил Клер, повернулся к другу и похлопал его по плечу.

— Вижу, ты совершил настоящее чудо, Джайлз, — сказал он. — Кажется, ваша женитьба оказалась на пользу Клер.

Сабрина, стоявшая рядом с братом, ждала, когда же Эндрю вспомнит о ее присутствии.

Она любила это время года, и ей было хорошо в Уиттоне. Медовый месяц Джайлза и Клер проходил не совсем обычно, и Сабрина проводила вместе с ними достаточно много времени. Хотя иногда и чувствовала себя пятым колесом в телеге. Может быть, брак ее брата не совсем удался, но он женился на любимой женщине… А вот ей суждено остаться старой девой и стать просто тетей его детей, когда они появятся ни свет.

Сабрина очень ждала Эндрю, надеясь, что за время, проведенное с ним, сможет наконец понять: он любит ее или просто она сама все придумала. И вот Мор здесь и не обращает ни малейшего внимания на нее!..

Эндрю отдавал себе полный отчет в поведении по отношению к Сабрине. Его восхищение при виде Клер было искренним, а вот объятие — всего лишь уловкой, чтобы не смущать леди Уиттон. Ему трудно скрывать свои чувства к сестре друга, но он, мысленно выругав себя, наконец повернулся к ней и дружески поздоровался.

Сердце Сабрины сжала боль: ничего не изменилось. Эндрю по-прежнему играет роль друга семьи. А может быть, это и не роль вовсе?! «Ну и что, что я понимаю своего брата… Это еще не значит уметь разбираться в чувствах других мужчин!..» — подумала Сабрина. Ей так хотелось быть близкой с Эндрю!

Но сохраняя на лице приветливую улыбку и сказав ему «добро пожаловать в Уиттон», она распорядилась отнести его вещи в западное крыло, где уже приготовлена комната, в которой он обычно жил, приезжая погостить.

— Знаете, Эндрю, мы здесь живем по-деревенски, — сказала она, — обед сегодня перенесен на час позже, чтобы вы смогли отдохнуть и освежиться, прежде чем присоединитесь к нам.

— Благодарю вас, Сабрина. Вы всегда очень заботливая хозяйка.

Еще несколько дней она продолжала оставаться приветливой хозяйкой. Должно быть, это чрезвычайно радовало Эндрю. Дистанция, установившаяся между ними, облегчала его попытки не обращать внимание на свои чувства к Сабрине. Ему стало казаться, что они уже начали сближаться, становиться друзьями… И не только по причине отношений с Джайлзом.

Эндрю предполагал, что Сабрина стала ценить его за определенные достоинства и за его усилия спасти Клер. Но сейчас, когда ее подруга благополучно вышла замуж за ее брата, леди Уиттон больше не интересует какой-то адвокат, который общается со всякими уголовниками. Пусть так и будет… Эндрю будет так же вежлив и холоден, но дружелюбен, как и она.

Джайлз, который видел, как сестра сначала осуждала Эндрю, а потом стала восхищаться им, не мог ни помочь ей, ни контролировать ее поведение, в котором не замечал ничего странного. Сабрина всегда дружелюбна и делает вид, что ей нравится общество его друга. Но будучи ее близнецом, он знал наверняка — ей приходится несладко.

Однажды, когда Эндрю отправился в деревню, а Клер немного вздремнула, Джайлз подошел к сестре в саду, где она давала распоряжения садовнику, и взял ее за руку.

— Пойдем, посидим вместе, Сабрина.

Они устроились на дубовой скамье и смотрели, как садовник с помощником наполняют цветами корзину для домашних букетов. Когда слуги удалились, Джайлз спросил сестру:

— Брина, скажи, пожалуйста, что тебя беспокоит последнее время?

— Почему ты об этом меня спрашиваешь, Джайлз?

— Ты чертовски вежлива по отношению к Эндрю…

— А что? Разве не надо? В конце концов, он наш друг, — как можно беспечнее произнесла Сабрина.

— Брина, я слишком хорошо знаю тебя, чтобы не видеть твоего расстройства. В Лондоне мне пришла в голову мысль о вашем сближении с Эндрю. И возможно…

— Возможно что, Джайлз?

Брат почувствовал, как она пытается казаться беспечной, как и раньше, но…

— Что, возможно, вы с Эндрю поняли: между вами нечто большее, чем просто дружба.

— Но твоему другу не хочется ничего, кроме как быть вежливым товарищем…

— А чего хочешь ты, Брина?

— Ты слишком хорошо меня знаешь, Джайлз. Я не могу лгать. Меня всегда интересовал Эндрю… Начиная с тех пор, как он впервые приехал к нам. Я еще никогда не встречала человека, который бы так привлекал меня. Потом, когда я увидела его на процессе Клер, мои чувства… чувства стали еще крепче. Но смешно думать об этом: он просто равнодушен ко мне.

— Эндрю, конечно, никогда не проявил к тебе большего внимания, чем просто друг семьи… — задумчиво произнес Джайлз.

— Нет, — подавленно согласилась сестра.

— С одной стороны, Брина, он самый младший в семье… четвертый по степени родства, и ему очень не повезло с наследством. К ужасу его родни, его жизнь проходит среди подонков Лондона. Эндрю не может считать себя удачной партией для леди Сабрины Уиттон, дочери графа, имеющей к тому же значительное приданое.

Несколько минут Сабрина сидела молча. Слышалось жужжание пчел, кружащихся над тем местом в саду, где росли лекарственные травы. Воздух был напоен запахами мяты и тимьяна.

В первый раз после приезда Эндрю она почувствовала некоторое облегчение. Возможно, Джайлз прав. Прежде она никогда не думала об отношениях с его другом с этой позиции. Сабрина не задумывалась над тем, что его положение может служить препятствием. Эндрю так разительно отличался от своего старшего брата… Она даже не могла представить себе женщину, которая может предпочесть такому остроумному, интеллигентному и вежливому мужчине его титулованного братца. «Но у мужчин странное представление о чести, — про себя отметила Сабрина. — Честь для них важнее любви… Странная позиция, с точки зрения женщины…»

— Никогда раньше не думала об этом, Джайлз, — наконец произнесла она.

— Знаешь что, Брина… Я не говорю о неудовлетворенности Эндрю… Потому что не знаю ничего об этом… Но я бы не очень удивился, узнав о его расчете только на дружбу с тобой. Только не уверен, что это поможет ему, — сказал Джайлз, ласково улыбаясь сестре.

— Может быть, мне стоит немного проявить свои чувства, Джайлз? Чтобы ты подумал о такой партии, если бы это оказалось возможным?

— Я был бы очень рад за нас обоих, Сабрина. Думаю, что Эндрю — единственный человек, который абсолютно подходит для тебя.

— Тогда пожелай мне удачи.