Агент Кормак - Скиннер

Вне всяких сомнений, перед рейфом стоял один из Старых капитанов.

– Я тебя знаю, мальчик? – спросил мужчина.

Кича назвали мальчиком? Впрочем, было вполне разумно полагать, что этот незнакомец считал любого человека, кроме другого Старого капитана, гораздо моложе себя.

– Ты можешь знать меня или знать обо мне. Меня зовут Сэйбл Кич, и я умер семьсот лет назад.

Фраза определенно могла показаться чересчур эффектной, но именно она была необходима, чтобы привлечь внимание такого человека и, возможно, получить от него информацию. Капитан явно заинтересовался. Он бросил взгляд на бармена, показал на столик Кича и сел напротив рейфа.

– Спрейдж, – представился он, протягивая руку. Кич уставился на ладонь капитана, надеясь на то, что Спрейдж поймет, что делает, и уберет ее. Рука, впрочем, осталась протянутой, и он, наклонив голову, протянул свою серую костлявую пятерню. Капитан совершенно беспечно пожал ее, потом отпустил и откинулся на спинку стула. Он снял трубку с пояса и указал мундштуком на Кича.

– Давно не приходилось встречаться с рейфом!

– А когда ты видел рейфа в последний раз? – спросил почему-то заинтересовавшийся Кич.

– О, довольно давно. – Спрейдж достал кисет из нагрудного кармана рубашки и начал сложный и неторопливый процесс набивки трубки. – Запрограммированного рейфа послали сюда на поиски его же убийцы, до того как правительство запретило подобные вещи.

«Не меньше пяти веков назад», – произвел несложные расчеты Кич.

– Но ты ведь не запрограммированный, верно? – продолжал капитан. – Полностью на искусственном разуме?

В этот момент к столику подошел бармен и поставил бутылку и стакан перед Спрейджем.

– За мой счет, – сказал капитан, увидев, что бармен не думает уходить.

– Пополам, – заявил Кич, когда бармен удалился.

Спрейдж, наконец, набил трубку и сунул мундштук в рот. Древняя зажигалка, которую он достал из кармана, зажглась только с пятой попытки.

– Проклятье, – пробормотал он. – Разучились делать нормальные вещи. – Он посмотрел на Кича сквозь табачный дым. – Тогда… что ты здесь делаешь?

– Ищу убийцу, но не своего.

– Кого-нибудь знакомого мне?

– Почти уверен в этом. Я ищу Джея Хупа, более известного сейчас под именем Скиннер. Ищу уже давно. Есть какие-нибудь соображения по этому поводу?

Вопрос явно привел Спрейджа в замешательство. Он запыхтел трубкой, и огонек отразился в его глазах. Кич не мог понять, чем вызван такой эффект, – глаза нормальных людей не обладали такой отражательной способностью.

– Он давно уже умер, не так ли? – уточнил капитан.

– Судя по тому, что мне удалось выяснить, его убийство не было простой задачей, и люди крайне неохотно пошли на это. Кстати, у тебя на судне не хранится ничего, относящегося к делу?

– Нет… – Спрейдж вдруг закашлялся. – Не уверен, что понял тебя, – сказал он, когда приступ прошел.

Что ж, человек его возраста должен был лучше уметь врать. Спрейдж налил себя рома в стакан и принялся пить его маленькими глотками, чтобы в горле перестало першить.

– Ты знаешь, кто я такой? – поинтересовался Кич.

– Кажется, припоминаю твое имя.

На мгновение на его лице появилось выражение озадаченности, потом он уставился на рейфа широко открытыми глазами.

– Ты… – произнес он, но больше Кич ничего не услышал.

ПАРАМЕТРЫ ФУНКЦИЙ ВНЕ ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛОВ: ПОВЫШЕНИЕ НАГРУЗКИ НАСОСА БАЛЬЗАМА НА 30%.

Предупреждение поступило от стимулятора в зрительную кору мозга и заполнило все поле зрения, кроме того, зрительное восприятие стало нечетким, а звуки – отдаленными и искаженными. Кич немедленно включил через стимулятор функцию диагностики и получил противоречивые сигналы от остановленных в его законсервированном теле датчиков. С ним происходило что-то странное: он неясно расслышал, как Спрейдж сказал что-то резким тоном, потом увидел, как тот встал и ушел.

Какая разница? Если ему предстояло впасть в состояние истинной смерти, слова не имели значения.

ПАРАМЕТРЫ ФУНКЦИЙ ВНЕ ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛОВ: ПОВЫШЕНИЕ НАГРУЗКИ НАСОСА БАЛЬЗАМА НА 38%.

Кич наклонился и открыл крышку чемодана. Он достал устройство очистки, потом, не обращая внимания на настороженные взгляды хуперов, расстегнул комбинезон и подключился. Вытяжная трубка заполнилась черным бальзамом, и лишь спустя несколько минут в тело стал поступать бальзам цвета сапфира.

«ДАВЛЕНИЕ НАСОСА – 20%», – отдал он команду. Немедленно появилось другое предупреждение.

ПАРАМЕТРЫ ФУНКЦИЙ ВНЕ ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛОВ: НОЛЬ БАЛЬЗАМА В ДАТЧИКЕ КОНЕЧНОСТИ В 23.

Кич посмотрел на устройство очистки и увидел ряд иероглифов как расплывчатую красную линию. Устройство явно старалось выполнить свою работу.

ДАТЧИК КОНЕЧНОСТИ В 23: СТРУКТУРНОЕ ОТКЛОНЕНИЕ ОТ НОРМЫ.

Какого дьявола?

ДАТЧИК КОНЕЧНОСТИ В 23: СТРУКТУРНОЕ НАРУШЕНИЕ.

Вот и все. Всегда существовала возможность того, что тело начнет разрушаться и консерванты перестанут быть такими же эффективными, какими были вначале. И все-таки Кич не ожидал, что процесс будет развиваться так быстро. Он снова посмотрел на устройство очистки и не увидел ни одного зеленого индикатора.

Следующее сообщение, посланное стимулятором, ему доводилось видеть только дважды, и то практически сразу после рейфикации.

ОБНАРУЖЕН ИНВАЗИВНЫЙ ОРГАНИЗМ.

«ОПРЕДЕЛИТЬ», – приказал он через стимулятор.

Подпрограмма немедленно подключила стимулятор к местному серверу и механизму поиска, в который были загружены сегменты генетического кода. Ответ поступил и отобразился через зрительную кору очень быстро.

ВИРУСНАЯ ФОРМА СПАТТЕРДЖЕЙ А1.

Вот в чем дело: всему виной была упавшая на него рядом с музеем Олиан Тай пиявка! Вирус Спаттерджей находился внутри и наносил невообразимый ущерб, пытаясь ассимилироваться в мертвеца. Между тем на устройстве очистки вспыхнули два зеленых индикатора. Он вздохнул бы с облегчением, если бы мог дышать, потому что устройство явно справлялось с задачей. Кич откинулся на спинку стула, изображение стало резким, и он увидел уставившихся на него посетителей харчевни. Подошедший к столику бармен был явно обеспокоен.

– Не знаю, что ты ему сказал, но я никогда не видел его таким взволнованным.

Кичу понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что речь идет о Спрейдже. Он судорожно сглотнул и сумел выдавить из себя несколько слов:

– Я только сказал ему… кто я такой.

– Мне наплевать, кто ты такой. Здесь всем правят капитаны, и я предпочитаю, чтобы ты убрался. – Бармен посмотрел на устройство очистки.

Двое хуперов выросли за спиной бармена. Кич понимал, что у него нет никаких шансов в этой ситуации. Он встал, поднял устройство очистки, прижал его к груди и нетвердыми шагами вышел из «Живца». Чемодан закрыл крышку и послушно последовал за ним.

На улице было гораздо многолюдней, чем когда Кич входил в харчевню. Проходивший мимо катадапт громко фыркнул, посмотрел на него с отвращением и поспешно удалился.

Прилагая значительно больше усилий для контроля двигателей суставов, рейф нетвердой походкой направился к припаркованному в конце улицы воздушному такси. Еще один красный индикатор погас на устройстве очистки, когда он, наконец, подошел к нему. Сидевший в кабине хупер, узнав его, кивнул. Это он перевозил Кича и его спутников от посадочной площадки шаттлов в Купол.

– Не могу тебя взять, приятель. Жду пассажира.

– Я дам тебе десять шиллингов, если ты очень медленно доставишь меня к посадочной площадке.

– Так бы и сказал. Залезай! Кич кивнул на чемодан.

– Справишься с этим?

Хупер быстро выпрыгнул из кабины и при помощи переключателей на чемодане погрузил его в багажник. Кич с удовольствием заметил, что к такси, когда оно взлетело и повернуло в сторону посадочной площадки, спешил тот самый катадапт.

ПАРАМЕТРЫ ФУНКЦИЙ В ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛАХ: НОМИНАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ ДАТЧИКА КОНЕЧНОСТИ В 23.

На устройстве очистки горели только два красных индикатора.

– Насколько медленно я должен лететь? – спросил хупер.

– Мне нужно двадцать минут.

ПАРАМЕТРЫ ФУНКЦИЙ ВНЕ ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛОВ: НАГРУЗКА НАСОСА БАЛЬЗАМА 80%.

Он совсем забыл об этом.

ПОВЫСИТЬ ДАВЛЕНИЕ НАСОСА ДО НОМИНАЛЬНОГО.

Изменился цвет еще одного индикатора на устройстве очистки, но последний упрямо оставался красным. Ему потребовались все двадцать минут, которые он попросил у хупера. Такси описало пять широких кругов над посадочной площадкой, прежде чем последний индикатор наконец стал зеленым.

СИСТЕМА В НОМИНАЛЬНОМ СОСТОЯНИИ – ДИАГНОСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ?

Кич подумал и решил, что в этом не было смысла.

ОТМЕНИТЬ АНАЛИЗ.

Он отключил шланги от гнезд и убрал их в устройство очистки. Индикаторы погасли, когда он застегивал комбинезон.

– Можешь приземляться, – сказал он хуперу.

Пилот кивнул и направил воздушное такси к одной из эстакад, а Кич сжал в серой пятерне висевший на шее ромб. То, что он смог сделать, было лишь временной мерой – в лучшем случае. Скоро ему предстояло принять решение, которое он откладывал в течение почти сотни лет. У него было три варианта: он мог потерять остатки органического мозга и тела и стать полностью ИР, он мог умереть или выбрать линию поведения, которая казалась ему невероятной даже после размышлений в течение долгих десятилетий.

Кич расплатился с весьма довольным хупером и проводил взглядом помчавшееся в сторону города такси, несомненно, в надежде подобрать застрявшего там катадапта. Он подошел к краю посадочной площадки и стал смотреть вдоль высокого склона дамбы на вращающиеся автоматические пушки, что вели наблюдение за кромкой моря. Моллюск в перламутровой синей спиральной раковине вылез из воды и пополз по стене. Пушка оказалась над ним, когда он не успел подняться и на метр от кромки воды, между пушкой и моллюском появились красные линии лазерных лучей, мерцающих в клубах повалившего из многочисленных отверстий в раковине дыма.

«ИНФОРМАЦИЯ: НАГРУЗКА НАСОСА БАЛЬЗАМА НИЖЕ 20%», – отдал он команду.

ПАРАМЕТРЫ ФУНКЦИЙ ВНЕ ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛОВ: ПОВЫШЕНИЕ НАГРУЗКИ НАСОСА БАЛЬЗАМА НА 8%.

ИНФОРМАЦИЯ: НАГРУЗКА НАСОСА БАЛЬЗАМА НЕ ВЫШЕ 20%.

Сообщение исчезло, и ближе к одной стороне появился мигающий индикатор ожидания.

ИНФОРМАЦИЯ: ПАРАМЕТРЫ ВСЕХ ДАТЧИКОВ ВНЕ ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛОВ.

Появился список, который начал прокручиваться снизу поля зрения левого глаза. Список начинался с датчика В1.

«ОТМЕНИТЬ», – отдал он команду.

На запрос серверу о нахождении ближайшей аптеки пришла информация, что она расположена всего в нескольких сотнях метров от того места, где он стоял. Оглянувшись, Кич почти сразу увидел приземистое здание на краю пустой посадочной площадки. Сквозь высокие окна, закрытые армированным стеклом, виднелись бесконечные ряды стеллажей с товарами; торговля не упускала своего шанса в любом из миров, в которых ему довелось бывать. В сопровождении чемодана он поднялся по металлическим ступеням и, остановившись у дверей, нажал на кнопки «ждать» и «безопасность» на крышке чемодана, – щелкнув замками, тот тяжело упал на пластобетон.

Раздвижные двери впустили Кича в магазин-автомат с небывалым ассортиментом товаров. Когда он подошел к первому прилавку, рядом мгновенно появилась автоматическая тележка. На ее задней стенке находился небольшой экран с сенсорным пультом, при помощи которого Кич ввел: «Ингибиторы интертокс».

Несколько секунд тележка жужжала и щелкала, потом повела его к боковому проходу. Скоро он оказался у стеллажа, заставленного разнообразными упаковками с лекарствами, начиная от микрокапсул и заканчивая пятилитровыми бутылками и банками. Настенный дисплей засверкал, как витрина с драгоценными камнями, отображая торговые марки и названия. Кич пошел вдоль дисплея, пока не обнаружил цилиндры, похожие на те, что вставлялись в устройство очистки. Едва пара цилиндров оказалась у него в тележке, как на дисплее появилась цена. У выхода из магазина он бросил пару прозрачных восьмигранных шиллингов в сборный лоток тележки, взял лекарство и поспешил на улицу. Спускаясь по ступеням, Кич по привычке задумался о том, как такая система справлялась с воровством. Несомненно, магазином-автоматом управлял искусственный интеллект, следивший за ситуацией несколькими сотнями маленьких глаз. Эта мысль получила мгновенное подтверждение.

– Сообщение для Сэйбла Кича, – раздался голос из звукового канала стимулятора.

– Слушаю.

– Согласно отчету вы приобрели «интертокс вирекс 24». Вам следует знать, что период активного действия всех лекарств «интертокс» в рейфикационных бальзамах составляет не более семи минут.

– Я знаю.

– Благодарим за внимание, – сказал голос, и канал отключился.

Прижав контейнеры к груди, Кич вдруг понял, что ему была приятна эта забота. А что касается оттенка горечи в ней, то он был приглушенный, едва заметный.

Утренний ветерок стих, и солнце стало почти невидимым на небе цвета патины. Лишившемуся работы парусу надоело висеть на реях, он сложил крылья и, поднявшись к топу, лениво жевал кусок червя-носорога. Некоторые матросы, свободные от вахты, спали, остальные занимались делами, до которых не доходили руки, пока судно находилось в движении. Энн со своей командой спустилась в трюм и проверяла сохранность корпуса. Эта работа не была обязательной, потому что крепкая древесина ян никогда не гнила и очень редко повреждалась. Борис неторопливо смазывал рулевые тросы, а Планд командовала парой драивших палубу молодых матросов и явно наслаждалась своей властью над ними, так как сам выполняла эту работу всего несколько рейсов назад. Пек чрезвычайно тщательно чистил дробовик, верой и правдой служивший ему больше ста лет, хотя, учитывая замененные в нем части, оружие вряд ли можно было назвать настолько старым. Он умышленно не занимался тяжелой работой, потому что знал, что ему предстоит.

– Пек, иди сюда, – приказал Амбел.

Пек поднял голову. Почему-то именно он выполнял эту часть работы, хотя он предпочел бы, чтобы выбрали кого-нибудь другого. Пришлось передать ружье и чистящиеся принадлежности драившему леер Голлоу.

– Давай, Пек, займемся делом.

Капитан хлопнул его по плечу, потом наклонился и поднял пролежавший всю ночь у стенки носовой надстройки желчный пузырь. Они протащили его по палубе к кормовой лебедке, вызвав недовольное ворчание драивших под командой Планда палубу матросов, потом положили в грузовую сеть и подняли над палубой. Пузырь висел завязанным концом вниз, Амбел подставил под него принесенную раньше бутыль из зеленного стекла, а в горлышко бутыли вставил широкую воронку. Вся команда, перестала работать, собравшись посмотреть, как капитан развязывает пузырь, чтобы густая желчь потекла из него воронку и, через нее, в бутыль.

– Воду, – приказал капитан, вынимая из ножен охотничий нож и втыкая его в верхнюю часть пузыря.

Планд передал Пеку ведро, а Амбел вставил воронку в только что сделанную прорезь наполнил пузырь водой, вставил воронку обратно в бутыль и принялся осторожно сжимать и разжимать пузырь, чтобы остатки желчи попали в раствор. Так бутыль оказалась наполненной до горлышка. Капитан вставил пробку, залил ее смолой из водорослей и поставил свою печать.

– Полагаю, получим грамм десять спрайна, – заметил Пек. – Сколько он сейчас стоит?

– Восемьдесят два шиллинга за грамм, – сказал Борис.

– А сколько это в настоящих деньгах?

Пек переместил балку лебедки за борт и развязал узел на тросе грузовой сети. Пузырь упал в воду, но, словно понимая, что это такое, ни одна морская тварь не бросилась пожирать его. Все рассмеялись шутке, потом почтительно замолчали, когда капитан поднял наполненную бутыль и осторожно понес ее к люку кормового трюма. Пек снова переместил балку лебедки и привязал сеть рядом с люком.

Амбел положил бутыль в сеть и закрепил ее, прежде чем открыть люк и спуститься в кормовой трюм. Пек поднял сеть над палубой, переместил балку лебедки так, чтобы сеть находилась над люком, и опустил драгоценный груз в трюм. Только капитан имел право закрепить бутыль в специальной раме, вернее, это было его обязанностью. Каждый хупер знал историю о рыбаке, уронившем бутыль с желчью пиявки. Его, привязав тросом за ногу, сбросили за борт в кишевшую пиявками воду и тащили за судном целый день, прежде чем команда простила его. Вернее, такую историю рассказывали бывалые матросы молодым,

Капитан наконец поднялся на палубу, довольно потирая руки. Он окинул взглядом команду и улыбнулся.

– Проклятье, – пробормотал Пек.

Борис посмотрел на него, потом – на Амбела.

– Следующий? – спросил он недоверчиво.

Капитан кивнул, все еще довольно улыбаясь. К сожалению, парус понял суть этого обмена фразами. Кусок мяса, который он давно пережевывал, шлепнулся на палубу, с шумом раскрылись крылья – парус выбрал именно этот момент, чтобы взлететь прямо с мачты. Он был достаточно умен, чтобы ждать, пока кто-нибудь отговорит его от бегства.

– Остров в пяти километрах к северу! – крикнул он на лету.

К счастью, паруса всегда проявляли порядочность и сообщали команде, где находится ближайшая суша. Улыбка Амбела стала несколько напряженной.

– Гребная шлюпка? – услужливо подсказал Пек. Заметив ухмылки на лицах команды, капитан повернулся и внимательно осмотрел судно.

– Да, шлюпка, – согласился он. – А пока я буду этим заниматься, приведете в порядок это. – Он указал на уныло свисавшие с рей полотняные паруса. – И хорошенько смажете цепи и шестерни мачты. Кстати, гарпуны уже давно не точили, а палубу – не драили. – Он замолчал, услышал хором произнесенное «есть», посмотрел, как все бросились в разные стороны выполнять приказы, пока он еще что-нибудь не придумал, и, едва заметно улыбаясь, отправился на поиски весел.

Огромные крылья шаттла показались над посадочной площадкой как раз в тот момент, когда Кич отключал устройство очистки и убирал его в чемодан. Быстрый запрос через стимулятор подтвердил, что ему нужен именно этот рейс. Закрепив чемодан у дамбы и включив антигравитационный двигатель в режиме реверса, так что поднять чемодан можно было только при помощи погрузчика, он направился к кораблю. Миновав пассажирский выход, Кич прошел к тому месту, где автоматические погрузчики перевозили вновь прибывший багаж на склад. За разгрузкой багажа следил андроид-голем, которого, судя по табличке на груди, звали Полом А2-18.

– Чем могу помочь? – спросил он.

Этот Аполлон в синем комбинезоне был наверняка создан задолго до того, как компания «Киберкорп» поняла, что физическое совершенство действует людям на нервы.

– Меня зовут Кич. Я пришел забрать посылку.

– А, – сказал голем и замолчал, явно посылая запрос и получая инструкции. – Прошу вас, пройдите сюда.

Пол провел Кича к краю площадки и указал на лежавший на платформе перед сканером контейнер – шестигранный, с одной ручкой для переноски. Судя по всему, открыть его можно было только при помощи сенсорного пульта управления, несомненно закодированного на ДНК Джанера.

– Что внутри? – поинтересовался Кич.

– К сожалению, эту информацию я не могу вам предоставить. Футляр защищен от сканирования.

Кич задумался. Если посылка прошла все проверки, проблем с точки зрения закона быть не должно. Тогда почему этот андроид попытался сканировать ее? Он уже собирался спросить, но увидел, что Пол выглядел слегка обеспокоенным. Тогда Кич взял контейнер, повернулся, чтобы уйти, но вдруг пошатнулся и вынужден был опереться на платформу.

– С вами все в порядке? – спросил андроид.

– Конечно.

Рейф отключил все появляющиеся в поле зрения предупреждения. «Интертокс», обеспечивший нормальную работу датчиков, но не более, сейчас распадался в бальзаме. Он догадывался, что это произойдет, но не думал, что вызовет столь резкое ухудшение самочувствия. Поле зрения ограничилось узким тоннелем, но, обходя шаттл, он увидел пятерых знакомых ему батианцев. Кичу в свое время пришлось убить их так много, что он предпочитал об этом не думать. Наклонив голову, рейф ускорил шаг.

К сожалению, очень сложно скрыть тот факт, что ты – ходячий труп. Краем глаза он заметил, что наемники о чем-то переговариваются, глядя в его сторону. Конечно, у этих ребят могут возникнуть проблемы, потому что зона находилась под постоянным и внимательным наблюдением одного из подразумов Блюстителя.

Достав из кармана комбинезона пульт дистанционного управления, Кич направил его на чемодан, который тут же начал свою волшебную трансформацию, а затем поспешил к нему, уложил разбросанные вещи в багажник и уже почти установил ускорители, когда увидел бегущих к нему пятерых наемников. Батианцы держали руки у потайных карманов и с ненавистью смотрели на него.

– В другой… раз, – судорожно сглотнув, сумел произнести он, приветственно поднял руку и взмыл в небо.

– Сэйбл Кич, ты нарушил закон, – раздался голос Блюстителя из устройства связи на пульте управления.

– Я знаю правила безопасности полетов в зоне посадочных площадок шаттлов.

– Надеюсь, в конце концов, ты – контролер. Ты понимаешь, что на тебя автоматически наложен штраф?

– Да, понимаю, но, если бы я остался в зоне, пятеро батианцев попытались бы убить меня, несмотря на твой надзирающий ПР, и тогда тебе, так или иначе, пришлось бы разбираться с гораздо более серьезным преступлением.

– Я обратил внимание на прибытие этих пятерых, – сказал Блюститель.

– Но не счел нужным предупредить меня, хотя должен был знать, что я здесь нахожусь, должен был знать, какие у меня с ними отношения.

– Они не совершили ничего противозаконного, хотя и были вооружены.

– Да, – согласился Кич, – но разве ты не надеялся на то, что совершат?

Ответа не последовало, и Кич направил скутер в сторону берега, с которого взлетел в первый раз. Пришлось включить режим автоматической посадки, так как стимулятор подсказал, что у него исчезает пространственное зрение.

Рейф с трудом слез со скутера, сунул устройство очистки под мышку, проковылял по полосе блестящей гальки и упал на колени на зеленый песок.

ПАРАМЕТРЫ ФУНКЦИЙ ВНЕ ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛОВ: ПОВЫШЕНИЕ НАГРУЗКИ НАСОСА БАЛЬЗАМА НА 28%.

Все начиналось сначала, но на этот раз проблема была вызвана лекарством, которое использовалось для решения предыдущей проблемы.

«СКАНИРОВАНИЕ НА НАЛИЧИЕ ИНВАЗИВНОГО ОРГАНИЗМА», – отдал он команду и мгновенно получил ответ: ПРИСУТСТВУЕТ.

Вариантов становилось все меньше. Непослушными руками он расстегнул комбинезон и снова подключил устройство очистки. На этот раз вытекавший из него бальзам был мутно-коричневым, и потребовалось много времени, чтобы жидкость приобрела цвет сапфира. Поглядывая на расплывчатую линию красных индикаторов, рейф думал, как ему следует поступить. Для того чтобы покинуть свое тело и стать полностью ИР, требовалось вернуться в Купол, потом – на Корам, где имелось необходимое оборудование. Он быстро решил, что полная смерть его не устраивает. Оставался вариант, связанный с висевшим на шее ромбом. Что говорила Жрица жизни, продавшая его?

– Он считывает чертеж и высылает своих маленьких строителей.

Но даже это предполагало оборудованное новейшей техникой медицинское учреждение.

– Да, тебе следует находиться в резервуаре, чтобы система работала правильно.

Кич кивнул женщине, и она скрылась в зарослях у начала мыса. Он не сразу смог понять, почему это так его обеспокоило, как вдруг его отвлек другой голос:

– Почему у тебя должна быть другая жизнь? Он обернулся и увидел Корбела Фрейна.

– Кто ты такой, чтобы задавать подобный вопрос? Фрейн пригладил усы.

– В справедливом и беспристрастном мире любой имеет право задавать вопросы.

– Только не ты, потому что я давно убил тебя. Переместившийся из галлюцинации в воспоминания Фрейн выглядел глубоко оскорбленным.

ПАРАМЕТРЫ ФУНКЦИЙ ВНЕ ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛОВ: ОШИБКА ЧЕРЕПНО-МОЗГОВОГО ДАТЧИКА.

Кич встал, прижимая устройство очистки к животу.

– Мне потребуется помощь, – произнес он вслух.

– Не самое любимое развлечение.

Неужели это Фрэнсис Койан – молодой атлет с улыбкой на лице? Совсем не похож на того Фрэнсиса, которого он видел в последний раз.

– Для помощи нужны друзья. Он не верит в друзей. Афед Римск. Кич узнал только голос, потому что лицо вернувшегося из небытия врага было съедено кислотой, которую он ввел ему в кислородный баллон.

– Ложь, вы все мертвы.

– На самом деле и ты должен быть таким. – Корбел Фрейн погрозил ему пальцем. – Я имею в виду, как долго все это продолжается, уже семь веков? Ты сошел с ума – сколько жизней уже унесла твоя вендетта?

Кич махнул на него серой ладонью.

– Ты не можешь так думать! Решение принимаю я! Он уже хотел выкрикнуть эти слова еще раз, но вдруг понял, что находится на берегу в полном одиночестве.

– Дерьмо, – пробормотал он и посмотрел на два зеленых индикатора на устройстве очистки.

«ПОВТОРИТЬ СООБЩЕНИЕ ОБ ОШИБКЕ», – отдал он команду.

ПАРАМЕТРЫ ФУНКЦИЙ ВНЕ ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛОВ: ОШИБКА ЧЕРЕПНО-МОЗГОВОГО ДАТЧИКА.

В его органическом мозгу, использующем эмоциональные эмуляции ИР, возникло ощущение, словно его тело покрылось холодным потом.

«ПОДРОБНОСТИ».

После получения ответа ощущение не исчезло.

КАПИЛЛЯРНАЯ БЛОКАДА ОРГАНИЧЕСКОГО ГОЛОВНОГО МОЗГА / СВЕРТЫВАНИЕ БАЛЬЗАМА / ВОЛОКНО ВИРУСА А1 / КИСЛОРОДНОЕ ГОЛОДАНИЕ – 3.

«ПОДРОБНОСТИ СОСТОЯНИЯ В ДАННЫЙ МОМЕНТ».

НОМИНАЛЬНОЕ.

Прижимая к себе старательно очищавшее его тело устройство, Кич вернулся к скутеру и сел, прислонившись к нему спиной. Он был близок к инсульту, насколько это было возможно для ходячего трупа.

Под многими слоями времени и чудовищных преступлений находилась прежняя личность, которая пришла бы в ужас, узнав, кем стала Фриск. Что же, сознавать это доставляло определенное удовольствие, даже более сильное, чем сама погоня.

Древний прадор, первенцем которого стал Эбулан, утверждал, что человеческое мясо приобретает особую пикантность после продолжительных страданий. Поэтому людей, принудительно выращиваемых на мясо, умерщвляли при помощи специально разработанного медленного и мучительного процесса. Укрывшись от погони в Третьем королевстве, она и Джей удовлетворяли свои низменные инстинкты в загонах и на бойнях, но лишь до определенной степени. Принудительно выращенные люди, к сожалению, не обладали жизненным опытом, чтобы в полной мере понять ужас своего положения.

Потом, после ухода Джея, Фриск продолжила получать удовлетворение подобным способом, но делать это становилось все труднее, потому что использование в пище человеческого мяса вышло на Прадоре из моды. Выращенных с этой целью людей становилось все меньше, и иногда проходило несколько лет, прежде чем она переживала чувство садо-сексуального облегчения. Женщина и раньше пыталась использовать «болванов», но никогда не достигала оргазма.

Так случилось и на этот раз. «Болван», как и следовало ожидать, абсолютно равнодушно относился к тому, что она с ним делала. Фриск скоро поняла, что это занятие совершенно бессмысленно, но не могла удержаться от того, чтобы довести его до конца. По инструкции модуля раба у «болвана» возникла эрекция, и он начал совокупляться с ней, пока она резала и обжигала его. «Болван» когда-то был древним хупером, и ожоги быстро покрывались коростой и заживали, а кожа на нанесенных ею ранах затягивалась, как масляная пленка на воде, но особенно ее бесило то, что выражение лица его не менялось, как бы жестоко она с ним ни обращалась. Как хорошо было в прежние времена!

– Отойди к двери, – велела она.

«Болван» послушно слез с нее и выполнил приказ. Лежа на спине, Фриск вспоминала, в какие игры она играла с Джеем, крики боли и наслаждения, разносившиеся по загонам, невыразимое наслаждение, которое они испытывали, наблюдая за любимой игрушкой, которая вдруг понимала, что стала ненужной, а впереди ее ждут мучение, смерть, потом – поглощение прадорами. При помощи особых лекарств и методик они продлевали жизнь таких существ на несколько дней, даже целиком сняв с них кожу. Счастливые дни, ушедшие навсегда…

– Оставь меня, – приказала она «болвану» и перевернулась на живот, когда за ним закрылась дверь.

Скоро она вернется в обитаемое людьми пространство и не будет испытывать недостатка материала для удовольствий. В основном, она будет использовать хуперов, но хуперов разумных, которых все-таки можно заставить страдать, несмотря на их выносливость. Женщина отдавала себе отчет в том, что ее возвращение на место совершения самых чудовищных преступлений было связано не только с Джеем или Кичем, а в основном вызвано скукой и потребностью.

Почувствовав движение на ноге, Фриск перевернулась на спину и прихлопнула одну из блох, которыми кишел корабль. Надевая защитный костюм, она пыталась представить себе будущее, в котором она могла бы в полной мере дать волю своей порочности и видеть реакцию на нее. Женщина пыталась насладиться мыслями об этом, но скоро ее воображение иссякло, и интерес пропал. Это стало еще одной причиной гнева.

– Просто придется над этим поработать, – сказала она, вставая, но ее слова словно были поглощены холодной атмосферой корабля.

7

Облако поднятого со дна ила, осколков раковин, кусков мяса и желтоватой пищевой кашицы сейчас покрывало пять квадратных километров морского дна, и когда его край достиг океанской впадины, оно водопадом стекло в лазурные глубины. Для моллюска, внешне напоминавшего как моллюска-молота, так и моллюска-лягушку – именно так выглядели обе разновидности, если жили достаточно долго, чтобы стать сексуально активными, – день был не очень удачным, как, впрочем, и вся неделя. Слишком долго за ним охотился плотоядный хиродонт и вынудил спрятаться в глубокой трещине выше по склону подводного утеса. Не помешал бы сейчас один из огромных червяков-фильтров. Впрочем, червяки эти остались далеко внизу, а источник запаха и вкуса находился где-то рядом. Развернув массу щупальцев, кожа которых была настолько толстой и жилистой, что даже пиявки не могли ее прокусить, моллюск пополз вверх по склону на обед.