Агент Кормак - Скиннер

– Ему понадобился этот треклятый тростник? – громко произнес Пек.

Планд бросил на него взгляд.

– Займись этим с кормы. Не хочу, чтобы ты замутил здесь воду.

Пек кивнул, подошел к одному из расположенных вдоль борта ящиков и достал из него трос и «кошку». Затем он прошел на корму, забросил «кошку» в море и стал выбирать трос. Скоро ему удалось зацепить один из стеблей тростника, и Пек стал выбирать трос осторожнее. Подняв облако черного ила, стебель вырвался из дна. Пек подвел растение к борту и поднял его до леера, а затем, перевесив половину стебля через леер, схватился за толстый, как нога мужчины, стебель и одним ударом панги отрубил похожий на ладонь корень и камень, за который он цеплялся. Корень с камнем шлепнулись в воду, а оставшаяся часть растения упала на палубу, как отрубленными головами ударив по доскам плодами и разбрасывая во все стороны маленьких пиявок, моллюсков-трубачей и детенышей приллов размером с монету. В течение пяти минут Пек с удовольствием давил ногами пиявок и приллов и собирал моллюсков в чугунный ящик для приманки. Он на время забыл о шепоте, а когда закончил работу, зов стал более громким и настойчивым.

– Иди ко мне.

Мгновенно вспотевший Пек схватился за леер, потом выругался и направился к люку кормового трюма. Спустившись в трюм, он принялся, что-то бормоча, с большей, чем было необходимо, силой передвигать бочки. Две бочки он поднял наверх, потом поднялся сам и покатил их к тростнику. Открыв бочки и растоптав пару пропущенных раньше пиявок, он стал срывать плоды и бросать их в одну из бочек.

– Прошу тебя…

– Заткнись, ублюдок! Заткнись!

Стебель тростника Пек нарубил пангой, чтобы заполнить вторую бочку. Под красно-зеленой тонкой кожицей стебля скрывалась сочная, сильно пахнущая анисом, похожая на соты желтая мякоть.

Пек собрал и выбросил за борт плодоножки и снова забросил «кошку». Сегодня шепот звучал особенно громко. «Он трус, – подумал Пек, вытаскивая следующий стебель. – Разговаривает громко, только когда капитана нет на борту». Только разрубив второе растение, плоды и стебель которого заполнили обе бочки, он вспомнил, что Амбел хранил соленые дрожжи в своей каюте.

Шепот стал еще более напряженным, более нетерпеливым… Очень аккуратно и медленно Пек сложил «кошку» и трос в ящик и схватился за леер. Он стоял так довольно долго, словно не решался разжать руки, но потом, словно под воздействием ужасных чар, повернулся и посмотрел на дверь каюты капитана. Через мгновение он подошел к ней и нырнул внутрь так, чтобы не видел Планд.

Боль. Боль была нестерпимой, кроме того, в ней была заключена способность понимать. Она была дарована ему, а он не смог ею воспользоваться. Пек стоял над сундуком, и пот капал с его лба на резную крышку. Здесь, в ящике, было спрятано то, чего боялись и одновременно почитали все хуперы, несмотря на двойственное отношение к боли.

– Я не должен…

Голова была очень голодна, и если он накормит ее, шепот стихнет. Пек резко отвернулся от двери в каюту и выбежал на палубу. Он жадно ловил ртом воздух, надеясь, что это странное чувство исчезнет. Вкрадчивый голос сулил невыразимые удовольствия и страдания, настолько переплетенные, что их нельзя было различить. Пек должен был заставить его замолчать, и если это можно сделать, накормив голову, пусть будет так. Он опустил руку в бочонок, в котором хранилась еда для паруса, и достал последний, полусгнивший кусок мяса червя-носорога, затем вернулся в каюту и открыл сундук.

Она была здесь, в ящике, шевелилась в нем. Пек увидел закрытый замок и испытал чувство странного облегчения.

– Я пытался… Затем замок щелкнул. О, проклятье!..

Паря в восходящих потоках теплого воздуха от раскаленных солнцем кораллов, Обманщик ветра наблюдал за моторной лодкой, летевшей к берегу, и волной, поднятой настигавшим ее червем-носорогом. Брызги и клубы пара поднимались рядом с волной – это сидевший на корме лодки человек пытался подстрелить червя из лазера с высокой интенсивностью излучения. Обманщик узнал оружие, потому что совсем недавно с интересом, но и в некотором смятении, просмотрел сайт торговца оружием.

– Это – наемники. Батианские убийцы. Я уже знаю о них, – сказал Блюститель, когда парус попытался описать то, что видел, он еще не научился передавать изображение через зрительную кору мозга.

Обманщик ветра сделал вираж, вышел из восходящего потока и улетел от острова. Разве не говорилось что-то о батианцах на том сайте? Парус с трудом сдержал порыв вернуться, хотя у него имелось достаточно информации, касающейся человеческой расы. Продолжив полет, он подключился ко всем доступным источникам сведений о своей расе и удивился, как много и одновременно как мало было известно о парусах.

Эксперты Правительства знали, что паруса питаются, хватая с поверхности моря червей-носорогов, глистеров, приллов со спин пиявок, а иногда и самих пиявок. Предположения о том, что они прилетают на корабли в поисках легкой пищи и более безопасного существования, естественно, не соответствовали действительности. Поразительно, как люди старались классифицировать поведение других видов только с точки зрения «животных инстинктов». Обманщик ветра был абсолютно уверен, что его собратья, как и он сам, прилетали на корабли только из любопытства. Гораздо труднее было работать на судне за несколько жалких кусков мяса, чем схватить целого червя и съесть его на лету. Глупые, высокомерные людишки!

Особенно заинтересовал Обманщика раздел, посвященный спариванию парусов. Он давно знал, что люди делятся на два пола, имел представление о механизме их спаривания, хотя так и не мог понять, зачем перед половым актом потреблять огромное количество рома из морского тростника и вареных моллюсков-молотов. Впрочем, для него стало откровением наличие пола у парусов – в брачный сезон у него не было возможности задуматься о механизмах, которые вводили его в состояние изнуряющего безумия. Для оплодотворения одного яйца самки требовались три самца, а затем яйцо в коконе приклеивалось к склону Большого кремня. Вся процедура в далеком прошлом была названа людьми «оргией на вершине горы».

Обманщик летел к горизонту Спаттерджей и ко всем новым, открывающимся перед ним горизонтам. Он превратился в точку на небе, когда лодка батианцев ткнулась в берег, подняв тучу песка, и ее пассажиры открыли шквальный огонь по поднявшемуся из воды червю-носорогу.

Дымящийся червь упал обратно в море, начал извиваться, словно намеревался броситься за ними на берег, потом замер. Шиб судорожно выдохнул, затем быстро вытер заливавший глаза пот.

– Отличная идея – отправиться сюда на лодке. Просто классическая, – проворчал он.

– Заткнись, Шиб. – Сван наблюдала, как поднявшиеся на поверхность пиявки рвут на куски поджаренного лазером червя-носорога. – Знаешь, что случилось бы, если б мы включили антигравитационный двигатель? Через две секунды Блюститель засунул бы нам всем в задницы по термитной гранате.

– Да, но…

Сван рубанула рукой.

– Хватит! Обуздай свои чувства либо пеняй на себя.

Шиб предпочел заткнуться. Он знал, что женщина имела в виду невозможность вернуть задаток и отправиться домой. Договоры о найме с такими первоклассными убийцами, как она, заканчивались либо хорошей прибылью, либо смертью. Он кивнул, когда Сван указала на лодку, снял с плеча карабин и направился к берегу. Подойдя к лодке, он немедленно включил небольшой ротационный насос. Присоединившийся к нему Дайм выбросил на галечный берег рюкзаки. Шиб снял и сложил телескопический навесной двигатель, а потом отошел вместе с Даймом и стал ждать, пока насос выкачает из лодки весь воздух. Скатанную лодку, толщиной не более запястья, вместе со сложенным двигателем можно было без усилий нести под мышкой.

Дайм перенес лодку с мотором подальше от воды и спрятал под широкими листьями какого-то растения. Скоро все четверо надели рюкзаки и направились вдоль берега.

– Почему здесь? – спросил чуть позже Торс.

– Место найти достаточно просто, кроме того, у нашего клиента тут какие-то дела, – ответила Сван.

Шиб, почти не слушая их разговора, не сводил глаз с зарослей. Отвратительное, похожее на птицу существо смотрело на него с ветки дерева с огромным шаровидным стволом. Он решил, что птица давно сдохла и почти разложилась, но вдруг мерзкая тварь зашевелилась. Он едва подавил порыв зажарить ее лазером прямо на ветке. Несомненно, этот поступок переполнил бы терпение Сван.

– У тебя есть дополнительная информация о клиенте? – спросил Торс.

– Этот клиент предлагал вознаграждение за убийство Сэбла Кича в течение последних трех веков. До получения денег отследить источник невозможно, а контракт пока не удалось выполнить никому.

– Не могу понять, как ему удалось прожить так долго? – Дайм пожал плечами.

– Организованность, скорость, везение, семисотлетний опыт. Кстати, Кич не часто позволяет себе оказаться в удачном для нападения положении. Обычно он появляется только в контролируемых Правительством мирах, в зоне действия ИР и под хорошим прикрытием. Удивительно, что здесь он один. Может быть, забыл об осторожности…

– Или решил, что с него достаточно, – предположил Торс.

Сван указала на уходившую от пристани в заросли дорожку.

– Похоже, нам сюда.

Когда они свернули на дорожку, Шиб почувствовал, как волосы встают дыбом на затылке. Ему приходилось бывать в опасных местах, где приходилось надевать скафандр и дополнительный защитный костюм, но здесь ощущение близости смерти не покидало его с самого начала. В городе он стал свидетелем окончания какой-то схватки и не мог не удивиться легкости, с которой хуперы относились к ужасным ранам. Шиб еще раз осмотрел зловещие заросли и покрепче сжал карабин в руках. С земли на него смотрели блестящими голубыми глазами какие-то твари, напоминавшие лягушек с ребристыми гребнями, на ветвях висели какие-то сочащиеся соком скользкие длинные плоды. Существовало ли на этой планете хоть одно место, где можно было расслабиться?

– Пришли. Атакуем дом и ждем ее здесь.

– Ее? – спросил Шиб, глядя вперед. Перед ними возвышалась башня, вокруг которой разрыхленная земля была лишена растительности, словно башня высосала из нее все жизненные силы. Шиб подумал о том, что в такой башне мог бы жить великан-людоед.

Сван явно не занимали подобные мысли. Она повернулась к ним.

– Дайм, выведи из строя автоматическую пушку и спутниковые антенны на крыше. Торс, я хочу, чтобы ты взорвал дверь. Шиб, прикроешь его и выведешь из строя автоматику у двери.

– Сколько там людей? – спросил наемник.

– Одна пожилая женщина. Мы должны . захватить ее и ждать. Клиент скоро должен прибыть сюда. Начали.

Дайм опустил прицельный козырек на глаза, поднял карабин и выпустил четыре коротких импульса. Пока он стрелял, Шиб и Торс подбежали к двери. Установленная на крыше дома Олиан Тай спутниковая антенна вспыхнула и покосилась на кронштейне. Автоматическая пушка, которая повернулась в их сторону в самый последний момент, исчезла в яркой вспышке, затем на землю посыпались обугленные обломки. Торс добежал до двери и установил рядом с замком небольшой механизм, пока его прикрывал Шиб. Они отскочили в разные стороны от двери, и через мгновение маленькая мина взорвалась, а искореженная дверь упала внутрь здания. Наемники проникли в дом.

Сван осторожно пересекла площадку перед домом, внимательно следя за тем, что происходит вокруг. Она увидела, как Дайм обогнул дом, услышала раздавшиеся внутри дома выстрелы и глухие взрывы. Ей показалось, что шум исходит только от Шиба и Торса.

В доме никого не было. Либо Олиан Тай крупно повезло, либо кто-то ее предупредил. Сван вошла вовнутрь, за ней последовал Дайм. Торс стоял в центре гостиной, все двери которой были взорваны или открыты, а Шиб спускался по расположенной по одной стене винтовой лестнице. Она вопросительно посмотрела на них, и они оба покачали головами.

– Домашний компьютер, где Олиан Тай?

– Олиан Тай, Олиан Тай, она за горами и очень далеко! – раздался женский голос, и у Сван не возникло сомнений, кому он принадлежал.

Она рукой подала сигнал Дайму, который мгновенно снял с ремня и поднял вверх какой-то прибор.

– Где ты? – спросила она.

– А, понятно, – отозвалась Тай. – Я должна сообщить, где сейчас нахожусь, чтобы вы могли доставить посланные моим любовником цветы.

– Можно и так сказать, но неужели тебе не интересно узнать, почему мы здесь оказались?

– Все правильно, заставляй меня все время говорить, чтобы твой друг мог запеленговать сигнал. Не слишком умно, честно говоря, учитывая тот факт, что вы разрушили радиоантенну.

– Значит, ты где-то рядом.

Сван подала очередной сигнал рукой. Шиб и Торс уже собирались отправиться на поиски, но следующие слова Тай остановили их.

– Неправильно, этот сигнал поступает по наземной линии к мачте на востоке острова. Сейчас я сижу в салоне «Макай» на Кораме. Кстати, под дом заложено достаточно взрывчатки, чтобы вы вчетвером прилетели ко мне, поэтому предлагаю слушать меня очень внимательно.

– Я слушаю.

– Итак, я знаю, что вам каким-то образом удалось выследить нашего общего друга, контролера Кича. Его здесь нет. Говорят, он отправился на поиски какого-то Старого капитана, чтобы с ним поболтать. Меня интересует только одно: как вы узнали, что он был здесь?

Сван взглядом приказала всем молчать.

– Если я скажу, ты позволишь нам уйти отсюда?

– Позволю.

Опершись локтями на выступающую из земли гранитную глыбу, Тай наблюдала за своей башней. Затем она бросила взгляд на свой приемопередатчик и улыбнулась – как отчаянно жестикулируют наемники! Потом заговорила их лидер.

– Мы выследили Кича при помощи специально разработанного прибора, улавливающего излучения определенных кибердвигателей старых моделей.

Батианка сняла с ремня и подняла вверх какой-то прибор. Тай уставилась на экран. Объяснение звучало вполне правдоподобно, но она не поверила ни единому слову.

– Не верю ни на секунду, – сказала очень довольная собой Тай.

Лишь маленькое зернышко сомнения портило ей веселье – если они не выследили Кича этим способом, как им удалось до него добраться ? Может быть, они искали совсем не Кича… Не имеет значения.

Она подошла к своему антигравитационному скутеру. Когда эти наемники уберутся восвояси, она сможет вернуться домой. Тай заняла кресло пилота и потянулась к стойке управления.

– Олиан, – сказала севшая рядом женщина, – ты все неправильно поняла. Они пришли сюда, чтобы встретиться со мной, а я – чтобы встретиться с тобой.

Тай не узнала улыбавшееся ей лицо, но ее внимание привлек наведенный на нее газовый импульсный пистолет.

– А ты кто такая?

– Не можешь догадаться? – Женщина взяла приемопередатчик Тай и заговорила:

– Сван, говорит клиент. Олиан Тай у меня, скоро встретимся.

Она отключила приемопередатчик, швырнула его на землю и выжидающе посмотрела на Тай. Прежде чем протянуть руки к колонке управления, Олиан вытерла пот с шеи и судорожно сглотнула. Батианские наемники… многие люди были готовы воспользоваться их услугами, потому что культура целого континента на неконтролируемой Правительством планете была основана на этой, не пользующейся уважением профессии, но фактор присутствия на Спаттерджей Сэйбла Кича, личные интересы Тай… ей не нравилось направление собственных мыслей.

– Что тебе нужно?

Женщина примирительно улыбнулась и махнула пистолетом. Тай не могла оторвать глаз от серебристого ствола оружия – даже на самой низкой мощности выстрел снесет ей половину лица.

– О, Олиан, мы поболтаем обо всем, вернувшись в твою чудесную башню. Потом ты сможешь показать мне не менее чудесный музей. Много читала о нем и сгораю от нетерпения увидеть собственными глазами.

Тай включила двигатель и подняла скутер в воздух. Она думала о том, что в воздухе у нее будет единственный шанс выхватить у этой странной женщины пистолет. Возможно, она не знала, как долго Тай была хупером, не имела представления о ее силе.

– Знаешь, Олиан, – продолжала женщина, – глядя на это тело, ты не сможешь догадаться, сколько ему лет и сколько лет оно принадлежало хуперу.

Это тело – одна фраза подтвердила все. Тай вдруг почувствовала себя маленькой и слабой, хотя пленившая ее женщина выглядела более хрупкой и маленькой. Она теперь знала, с кем свела ее судьба, понимала, что немногого сможет добиться, даже если завладеет оружием.

– Ты – Ребекка Фриск, – наконец прервала она молчание.

– Конечно, – охотно согласилась ее спутница.

Заходя на посадку на крышу башни, Тай пришла к выводу, что непременно умрет, если не будет крайне осторожной. Но даже и в этом случае…

– Слезай, – приказала Фриск, когда двигатель заглох.

Олиан просчитывала варианты, которые могли помочь ей остаться в живых. Фриск прилетела к ней из любопытства, в этом не было никаких сомнений, но историческим фактом являлось то, что эта тварь оставляла за собой только смерть и разрушения, куда бы ни направлялась.

– Что тебе нужно именно здесь? – повторила она свой вопрос, направляясь под прицелом к лестнице.

– У тебя проблемы со слухом? Я хочу посмотреть твой музей.

9

Приллы и пиявки собрались в огромных количествах, они жадно пожирали плавающие куски мяса и усиливали хаос, набрасываясь друг на друга – или на глистеров, хотя это ничего им не давало. Видимость в воде была отвратительной из-за взбаламученного ила и вытекших из внутренних органов соков. Концентрация кусков плоти и поднятого со дна ила была настолько высока, что в воде не чувствовалось вкуса ничего другого. Грохот и стук приллов, бульканье и шипение пиявок, заглушающие все остальные звуки, лишь способствовали несчастливому развитию событий.

– К нам что-то приближается, – сказал Рон, поднимая подзорную трубу.

Джанер огляделся и лишь спустя несколько секунд увидел маленькое, но постепенно увеличивавшееся в размерах пятно. Он снял с ремня усилитель и быстро навел его на объект.

– Будь я проклят… – пробормотал он.

– В чем дело? – спросила Эрлин.

– У него – антигравитационный скутер, – ответил Джанер. – Вероятно, вложил все свои сбережения. Вместе с процентами.

Эрлин рассмеялась, а Джанер мысленно это отметил, вешая усилитель на ремень. Приятно было осознавать, что она не всегда оставалась равнодушной к его словам.

Скутер, остановившись, надолго завис над судном. Морякам уже стало казаться, что он собирается остаться в этом положении, но вдруг машина пошла на снижение и опустилась на самое свободное место палубы.

Джанера едва не вырвало, когда он подошел к скутеру. Вонючее, покрытое коростой существо, несомненно, было Кичем, но сильно изменившимся со времени их последней встречи.

– Думаю, уже слишком поздно, – сказал он.

Эрлин прижала диагностический прибор к предплечью, и покрывавшая руку короста мгновенно треснула и стала сочиться красной плазмой. Женщина посмотрела на показания прибора и непроизвольно сделала шаг назад. Кич повернул к ней голову, и похожая на панцирь кожа треснула, обнажив окровавленные мышцы лица и шеи.

– Ты жив, – только и смогла произнести Эрлин. Кич молча смотрел на нее одним слезящимся голубым глазом.

Джанер не мог отвести от него взгляда, как и все матросы. Действовать начал Рон.

– Ребята, спускайте его в каюту. Только осторожно.

– Я к этому не прикоснусь, – сказала Госс.

Рон посмотрел на нее, удивленно подняв брови, и Госс первая подошла к неожиданному гостю. Когда они сняли Кича со скутера, комбинезон на его животе как-то странно надулся, и Джанер на мгновение с ужасом подумал, что из него вываливаются внутренности.

Он заметил вернувшегося и севшего на плечо шершня только после того, как Кича спустили по трапу.

– Рейф доставил посылку, – сообщил разум. – Она находится в багажном отделении скутера. Возьми ее немедленно.

– Ты не имеешь права мне приказывать, – произнес Джанер так громко, что Рон оглянулся и посмотрел на него. Джанер указал на шершня, капитан кивнул и спустился вслед за остальными.

– Пожалуйста, — сказал разум.

Джанер подошел к скутеру и обошел его сзади. Он немедленно узнал посылку, достал ее из багажника и внимательно осмотрел.

– Положи ее в безопасное место… пожалуйста. Джанер направился к двери своей каюты.

– Что в ней? – спросил он.

– Тебя это действительно интересует?

– Нет, – ответил Джанер. Ему уже приходилось получать подобные посылки.

Он понес ее вниз и прошел мимо забитой людьми каюты, в которой на столе лежал Кич. Оказавшись в своей каюте, Джанер уже собирался положить посылку под койку, но разум остановил его.

– Погоди, – сказал он, словно внезапно о чем-то догадался. Джанер по опыту знал, что для разума ничего не происходит «внезапно», тем не менее он подчинился и стал ждать.

Шершень взлетел с его плеча и сел на футляр. Он подполз к центральной плоскости шестигранника. Мгновенно открылось отверстие, и шершень исчез внутри футляра.

– Теперь ты можешь положить его в безопасное место.

Джанер сунул футляр под койку и пошел посмотреть, что происходит с Кичем. Эрлин выгоняла всех из каюты, когда он пришел.

– Убирайтесь все! Немедленно!

Недовольные матросы неохотно вышли из каюты. Медицинские технологии других миров всегда интересовали хуперов в связи с полной бесполезностью для них самих. Они относились к медицине примерно так, как дипломированный врач – к шаманству.

– Ты можешь остаться, – сказала Эрлин, и Джанер лишь спустя несколько секунд понял, что она имела в виду его.

Он уставился на то, что когда-то было Кичем.

– Чем я могу помочь?

Эрлин показала на автодоктора.

– Этот идиотский прибор легко справляется с ранами, нанесенными живым существам. Именно сейчас Кич переходит из состояния трупа в состояние живого человека при помощи нанопреобразователя. Кроме того, он заражен вирусом Спаттерджей, который пожирает мертвые ткани, как пожирал бы живые у нормального существа. Проблема состоит в том, что он начал свое действие, когда все ткани Кича были мертвыми. Кроме того, нам предстоит разобраться в нескольких сотнях кибернетических устройств.

В горле Кича что-то щелкнуло и забулькало.

– Он пытается заговорить.

Джанер не знал, что сказать. Если она не могла с этим справиться… Он снова посмотрел на Кича и почувствовал жалость. Единственным, как ему казалось, выходом было посадить Кича на скутер и отправить с максимальной скоростью в сторону Купола. Скорее всего, он умрет, не долетев, но даже если… Джанер обратил внимание на стимулятор Кича – там имелось гнездо интерфейса.

– Сейчас вернусь, – сказал он и выбежал из каюты. Покопавшись в своем рюкзаке, Джанер взял, что ему было нужно, и бегом бросился назад. К Кичу он подошел с небольшим экраном и оптоволоконным кабелем в руках.

– Должно получиться. Здесь есть синтезатор голоса.

– Конечно получится, – сказал Кич, стоило Джанеру подключить его к персональному компьютеру. – Эрлин, не беспокойся о кибернетике. Я немедленно отключу ее, как только почувствую вмешательство в физические функции.

Эрлин подошла и встала рядом. Она выглядела более спокойно, а от взгляда, которым она посмотрела на него, у Джанера что-то словно перевернулось внутри.

– Верно, – сказала она, – нам предстоит большая работа. Нужно придумать что-то, похожее на резервуар. Наномеханизмы могут нормально функционировать только в жидкой среде, поэтому им не удалось создать наружные ткани. Действие вируса необходимо приостановить «интертоксом». Кич, насколько я понимаю, ты заблокировал боль?

– Да.

– Хорошо, займемся резервуаром.

Эрлин долго смотрела на ящик с инструментами, потом подняла взгляд на Джанера.

– В заднем трюме хранится моноволоконный парус, – сказал Джанер. – Госс говорила, что его подарил какой-то не местный бизнесмен, пытавшийся заработать деньги на замене живых парусов. У Рона не хватило духу сразу же сказать этому горе-бизнесмену, что для обслуживания такого паруса понадобится дополнительный такелаж, не говоря уже о дополнительных матросах. Сейчас парус используется только для защиты корпуса после нападения сверлильщиков. Понятия не имею, как выглядят сверлильщики, но представляю, какой урон они могут нанести. Мне понадобится примерно час, чтобы все подготовить.

– Займись этим, – сказала Эрлин.

Джанер повернулся, чтобы уйти, одновременно вспоминая, какие материалы для ремонта судна он видел в трюме. Ему необходимо было сделать раму, достаточно прочную, чтобы выдержать несколько сотен литров воды. Может быть, придумать что-нибудь вроде гамака? Беспокоиться о прочности моноволоконной ткани не приходилось. Нужно было проверить ее на разрыв, хотя он знал, что пробить ее можно было только из оружия, подобного импульсному пистолету.

– Джанер… – сказала Эрлин. – Не знаю, как сказать… – начала она.

– Тогда не говори. – Он направился к двери.

* * *

Наемники явно были недовольны. Он быстро поняли, что Фриск прилетела на остров гораздо раньше них, а им отвела неблаговидную роль приманки.

– Ты послала сообщение с предупреждением? – спросила Тай. Фриск продолжала рассматривать нависшую над ней фигуру Скиннера и ответила рассеянно:

– Нет, его послал Блюститель. Мы отследили сигнал и убедились в том, что в этой зоне нет подразумов. Расскажи, как тебе удалось узнать все детали?

Тай посмотрела на скульптуру и задумалась, кого имела в виду Фриск, говоря «мы». Она также отчаянно пыталась придумать какую-нибудь правдоподобную историю, способную улучшить ее положение, обеспечить возможность выхода из практически безвыходной ситуации. Она вдруг вспомнила некоторые факты из жизни Фриск и Хупа – когда-то они занимались кражами произведений искусств и интересовались живописью.

– Покидавший планету моряк передал мне свою коллекцию картин. Я не верила, что они соответствуют действительности, пока не отправилась на остров Скиннера.

– Ты видела Скиннера… во плоти? – недоверчиво спросила Фриск.

Олиан пристально посмотрела на нее.

– Да, я видела, во что превратился Джей Хуп. Фриск невесело улыбнулась и пошла дальше по залу музея. У каждого экспоната она останавливалась и изучала его мучительно долго. Иногда женщина смеялась, иногда – раздраженно качала головой. Наверняка ее поведение было не чем иным, как игрой.

– Впечатляющая коллекция, – сказала она наконец, останавливаясь рядом со скульптурой, изображающей ее саму, какой она была когда-то. – Некоторые вещи отражены правильно, но есть ряд неточностей.

– Например?

Фриск небрежно махнула рукой.

– Древнее огнестрельное оружие повсюду таскал Эон Талска. Дуон использовал быстрозаряжаемый мини-пистолет или старый и громоздкий импульсный пистолет. Они часто спорили об эффективности оружия, которым пользовались. Помню, они даже состязались в быстроте стрельбы. Конечно, победил Дуон. Он убил пятнадцать или двадцать выпущенных нами контролеров ЦСБЗ. Эон уложил пять контролеров точными выстрелами в голову.

Тай потянулась к висевшему на поясе устройству, но тут же почувствовала на запястье железную хватку и увидела перед глазами ствол электрошокового пистолета в руке батианки, которую, как она теперь знала, звали Сван.

– Это – всего лишь магнитофон. Я проверяла, работает ли он.

Наемница вопросительно посмотрела на Фриск. Та кивнула.

– Пусть записывает, останется историком до конца жизни.

Именно в этот момент Олиан поняла, что не погибнет только в том случае, если будет вести себя умно. На Спаттерджей Фриск прилетела из-за Кича, а здесь оказалась вследствие любопытства. Инстинкт самосохранения тем не менее не позволит Фриск оставить свидетелей, способных подтвердить, что она все еще жива. Тай, наблюдая за тем, как Сван опускает пистолет и отходит, подумала, понимают ли это наемники.

– Он точно изобразил Джея, – сказала она. – Впрочем, это неудивительно – его воспоминания об острове Скиннера значительно свежее, чем воспоминания близнецов Талска.

Фриск посмотрела на нее взглядом человека, полностью контролировавшего ситуацию, явно ожидая объяснений. Олиан понимала, что старая разбойница ожидала от нее какой-нибудь уловки. Тай, обведя рукой все экспонаты, изобразила пренебрежение или равнодушие.

– Я имею в виду художника, – объяснила она. – Каждый экспонат изготовлен в соответствии с его эскизами или картинами. Что касается Дуона с огнестрельным оружием, то близнецов очень легко спутать.

– Кто этот художник?

– Его зовут Спрейдж, один из Старых капитанов. Фриск задумалась на минуту.

– Такого имени не помню, – сказала она. – Хотя, возможно, узнала бы лицо.

– Оно не слишком запоминающееся. Его автопортрет вряд ли получил бы какие-нибудь призы.

Ребекка Фриск окинула взглядом зал музея.

– Где они?

– Что именно? – спросила Тай, умышленно глядя на наемников, словно ища способ убежать от них. Все зависело от того, поверит ли ей Фриск.

– Где эти картины?

Олиан посмотрела на нее так, словно была удивлена проявленным ею интересом, потом поспешила изменить выражение лица.

– У меня их нет, – быстро сказала она. – Картины остались у Спрейджа.

Фриск, как и надеялась Тай, улыбнулась, услышав такую неприкрытую, как ей казалось, ложь.

– Где ты их хранишь? Не смей меня обманывать! Ты знаешь, что от этого может зависеть твоя жизнь.

Тай ответила не сразу.

– Я храню их в вакуумном сейфе. Картины выполнены на бумаге из водорослей, некоторые из них – очень старые. Рискованно выставлять их в зале.