Богу было угодно даровать человечеству энтузиазм, чтобы возместить отсутствие разума.

Быть интересным – первая обязанность малоизвестного автора. Право быть скучным принадлежит только тем писателям, которые уже прославились.

Великодушие в политике – нередко высшая мудрость; великая империя и ничтожный ум плохо ладят.

Видимость беспорядка лишь подтверждает величие Бога, ибо порядок никак не вяжется у нас с идеей Высшей Власти.

Власть исподволь лишает нас всех наших прирожденных добродетелей.

В основе всех наших чувств лежат надежда и страх, ибо только они способны заглянуть в будущее… Поэтому если бы не было Провидения, не было бы и религии.

В основе всякой добродетели, всякого благоразумного поступка лежат компромисс и коммерческая сделка.

В основе добрых дел лежит добрый порядок.

Время – великий учитель.

Все монархи – тираны в политике, все подданные – бунтовщики в душе.

Все наше образование рассчитано на показ – и соответственно стоит, оно редко простирается дальше языка.

В тисках ремесла и легковерия задыхается голос разума.

Гораздо важнее не что мы читаем, а как и с какой целью.

Государство, не имеющее средств на то, чтобы реформироваться, не имеет и средств на то, чтобы существовать по-старому.

Для религии нет ничего хуже безразличия, ведь безразличие – это шаг к безбожию.

Для торжества зла необходимо только одно условие – чтобы хорошие люди сидели сложа руки.

Если загорелся соседний дом, не лишне окатить водой и наш собственный.

Если мы распоряжаемся своим богатством, то мы богаты и свободны; если же наше богатство распоряжается нами – то беднее нас нет.

Если народ бунтует, то не от стремления взять чужое, а от невозможности сохранить свое.

Если я жалуюсь на отсутствие поддержки, это верное свидетельство того, что я ее не заслуживаю.

Есть некий предел, после которого выдержка, самообладание перестают быть добродетелью.

Жаловаться на свой век, неодобрительно отзываться о власть предержащих, оплакивать прошлое, связывать самые несбыточные надежды с будущим – не таковы ли все мы?

Жизнь хорошего человека – это сатира на человечество, на человеческую зависть, злобу, неблагодарность.

Законы, как и дома, опираются друг на друга.

Идеальная демократия – самая постыдная вещь на земле.

Идея может быть благовидной в теории и разрушительной на практике, и, напротив, – в теории рискованной, а на практике превосходной.

Иногда худой мир бывает ничуть не лучше доброй ссоры.

Искуснее всего скрывает свой талант тот, кому нечего скрывать.

Истинный джентльмен никогда не бывает сердечным другом.

Каждый политик должен жертвовать на добро и потакать разуму.

Каждый человек разоряется по-своему, в соответствии со своими склонностями и привычками.

Коль скоро богатство – это власть, всякая власть неизбежно, тем или иным способом, прибирает к рукам богатство.

Король может быть дворянином, но не джентльменом.

Красноречие высоко ценится в демократических государствах, сдержанность и благоразумие – в монархиях.

Красота, погруженная в печаль, впечатляет более всего.

Люди острого ума всегда погружены в меланхолию.

Монархи любят водить дружбу со всяким сбродом. Это у них в крови.

Не могу взять в толк, каким образом можно предъявить обвинительный приговор всему народу.

Никогда нельзя прогнозировать будущее исходя из прошлого.

Обращаясь к правительству за куском хлеба, они при первых же лишениях откусят руку, их кормившую…

Обычаи более важны, чем законы, ибо именно от них законы зависят.

Обычай примиряет с действительностью.

Обычно свой долг перед Богом мы измеряем собственными нуждами и эмоциями.

Обычно чем больше советников, тем меньше свободы и разномыслия.

Одно из двух: либо управлять колонией, либо ее завоевывать.

Одолжения не сближают людей… тот, кто одолжение делает, не удостаивается благодарности; тот же, кому оно делается, не считает это одолжением.

Откажитесь от назойливой опеки – и щедрая природа сама отыщет путь к совершенству.

Отказаться от свободы можно лишь впав в заблуждение.

Отнимите вульгарность у порока – и порок лишится половины заложенного в нем зла.

Плохие законы – худший вид тирании.

Покуда жив стыд, не скончалась и добродетель.

Полагать, что задуманное будет развиваться по заранее намеченному плану, – все равно что качать взрослого человека в люльке младенца.

Последнее время я все чаще склоняюсь к мысли, что нам нужно не избавляться от сомнений (которых у нас не так уж много), а, напротив, учиться сомневаться.

Почти каждый человек, пусть это не покажется странным, считает себя маленьким божеством.

Правительство – изобретение человеческого ума, а потому люди имеют полное право пользоваться им по своему усмотрению.

Провидение распорядилось как всегда мудро: большинство профессий в образовании не нуждается.

Простых людей поражают невероятные явления; образованных же, напротив, пугает и озадачивает все самое простое, обыденное.

Рабство… – это сорная трава, что растет на любой почве.

Свобода не выживет, если народ продажен.

Своим терпением мы можем достичь большего, чем силой.

Своим успехом каждый человек в значительной степени обязан мнению, которое он сам о себе создал.

Сделайте революцию залогом будущего согласия, а не рассадником будущих революций.

Скажи мне, какие настроения превалируют в умах молодых людей, и я скажу тебе о характере следующего поколения.

Средство от анархии – свобода, а не рабство; сходным образом средство от суеверия – религия, а не атеизм.

Суеверие – религия слабых умов.

Существует широко распространенное заблуждение, будто самые рьяные радетели интересов народа больше всего пекутся о его благосостоянии.

Те, кому есть, на что надеяться и нечего терять, – самые опасные люди на свете.

Тем, кто не оглядывается назад, не заглянуть вперед.

Терпением мы добьемся большего, чем силой.

Терпимость хороша, если она распространяется на всех – или если не распространяется ни на кого.

Тиранам редко требуется предлог.

Тот, кто с нами борется, укрепляет наши нервы, оттачивает наши навыки и способности. Наш враг – наш союзник.

То, что мы извлекаем из разговоров, в каком-то смысле важнее, чем то, что мы черпаем из книг.

Тщеславие не только парит, но и пресмыкается.

Узкий круг чтения и общения – вот чем, мне кажется, гордятся больше всего!

У клеветы – вечная весна.

Умные люди умеют льстить так, что похвалы удостаивается не тот, кому лесть адресована, а сам льстец.

Унижаясь, мы становимся мудрее.

Успех – это единственный критерий расхожей мудрости.

Утонченные рассуждения подобны крепким напиткам, что расстраивают мозг и гораздо менее полезны, чем напитки обычные.

Чем больше власть, тем опаснее злоупотребление ею.

Хороший человек имеет обыкновение тратить больше, чем он может себе позволить; брать в долг больше, чем он в состоянии отдать, обещать больше, чем он может выполнить, – в результате он часто представляется недобрым, несправедливым и скаредным.

Человек по своей природе религиозное существо.

Чтобы быть истинным патриотом, не следует забывать, что прежде всего мы джентльмены, а уж потом – патриоты.

Чтобы пользоваться собственным рассудком, необходима недюжинная смелость.

Чужой пример – это единственная школа человечества; в другую школу человек никогда не ходил и ходить не будет.

Эти нежные историки… обмакивают свои перья в молоко человеческой доброты.

Я убежден, что страдание и боль других доставляют нам удовольствие, и немалое.

Абстрактная свобода, как и другие абстракции, не существует.

Вводить нововведения – не значит реформировать.

Для заурядных умов единственным надежным критерием мудрости служит успех.

Если богатство – это власть, всякая власть так или иначе непременно приберет богатство к рукам.

История – это союз между умершими, живыми и еще не родившимися.

Предрассудок – религия слабых умов.

Они защищают свои ошибки, словно свое родовое имущество.

Существует предел, после которого терпение и терпимость перестают быть добродетелью.

Тирания многих – умноженная тирания.

Чтобы обладать свободой, необходимо ее ограничивать.

Экономия состоит не в сбережении, а в отборе.

…Ни наши страсти, ни идеи, образуемые воображением, не существуют вне нашей души.

Самые пятна и недостатки природы не лишены известной пользы, внося приятное разнообразие и возвышая красоту прочего мироздания, подобно тому как тени на картине служат для выделения более ясных и светлых ее частей.

Любви не знавший дуралей достоин сожаленья.

Вечность влюблена в творения времени.

Ты никогда не будешь знать достаточно, если не будешь знать больше, чем достаточно.

Проклятие бодрит, благословение расслабляет.

Истину нельзя объяснять так, чтобы ее поняли; надо, чтобы в нее поверили.

Легче простить врага, чем друга.

Если бы другие не были дураками, мы были бы ими.

Глупый и мудрый, глядя на одно и то же дерево, видят разные деревья.

Избыток скорби смеется. Избыток радости плачет.

Слаба та радость, которая не приедается.

Тигры гнева мудрее лошадок учености.

Червяк, разрезанный плугом, прощает плугу.

Человек создан для общества. Он не способен и не имеет мужества жить один.

Всю жизнь я придерживался того мнения, что честный человек, вступивший в брак и воспитавший многочисленное семейство, приносит в тысячу раз больше пользы, чем тот, кто, пожелав остаться холостым, только и знает, что болтать о благе человечества.

Добродетель, которая требует постоянной охраны, едва ли заслуживает часового.

Дружба людей порочных ненадежна; она длится до той лишь поры, покуда служит к взаимной выгоде.

Мы равнодушно принимаем заслуженные комплименты и с признательностью выслушиваем те, на которые, насколько нам известно, мы не имеем никакого права.

Не задавайте мне нелепых вопросов, и я не буду говорить вам неправду.

Нет такого нелепого заблуждения, которое не нашло бы своего защитника.

Характер женщины определяется обыкновенно красотой или безобразием ее лица.

Что такое дружба? Слово, иллюзия, очаровывающая нас, тень, следующая за счастьем и исчезающая в часы несчастья!

Я положил себе за правило никогда не отказывать в беседе никому, кто пожелал бы со мной говорить; ибо, если разговор его хорош, я могу почерпнуть из него что-нибудь для себя, а если плох – могу принести пользу собеседнику.

Женщины – первые воспитательницы рода человеческого.

Не задавай вопросов, и я не буду лгать.

С ним невозможно спорить: если его пистолет дал осечку, он собьет вас с ног рукояткой.

В каждом положении отыщется что-нибудь утешительное, если хорошо поискать.

В минуты колебания смело следуй внушению внутреннего голоса, если услышишь его, хотя бы, кроме этого голоса, ничто не побуждало тебя поступить так, как он тебе советует.

Все наши сетования по поводу того, чего мы лишены, проистекают от недостатка благодарности за то, что мы имеем.

Добрый советчик может вернуть человека к жизни, он вселяет отвагу в слабодушного и пробуждает в разуме человеческом способность поступать нужным образом.

Дурное употребление материальных благ часто является вернейшим путем к величайшим невзгодам.

К каким только нелепым решениям не приходит человек под влиянием страха! Страх отнимает у нас способность распоряжаться теми средствами, какие разум предлагает нам в помощь.

Нередко тоска по одной утраченной радости может омрачить все прочие услады мира.

Никогда не поздно поумнеть.

Обмануть дьявола не грешно.

…Остаться без друзей – самое горшее, после нищеты, несчастье.

Самая высокая степень человеческой мудрости – это умение приспособиться к обстоятельствам и сохранять спокойствие вопреки внешним грозам.

Страх – болезнь, расслабляющая душу, как расслабляет тело физический недуг.

Страх опасности всегда страшнее опасности, наступившей, и ожидание зла в десять тысяч раз хуже самого зла.

Такова уж человеческая натура: мы никогда не видим своего положения в истинном свете, пока не изведаем на опыте положения еще худшего, и никогда не ценим тех благ, какими обладаем, покуда не лишимся их.

Человек – создание по меньшей мере недальновидное, особенно когда сам берется утверждать, что счастлив, или полагает, что может жить своим умом.

Человеку не хватает мудрости успокоиться на достигнутом.

Голод укрощает даже львов.

Что является спасением для одного, губит другого.

В минуты сомнения, когда человек колеблется, когда он, так сказать, стоит на распутье, не зная, по какой ему дороге идти, и даже тогда, когда он выбрал дорогу и уже готов вступить на нее, какой-то тайный голос удерживает его. Казалось бы, все – природные влечения, симпатии, здравый смысл, даже ясно осознанная определенная цель – зовет его на эту дорогу, а между тем его душа не может стряхнуть с себя необъяснимое влияние неизвестно откуда исходящего давления неведомой силы, не пускающей его туда, куда он был намерен идти. И потом всегда оказывается, что, если б он пошел по той дороге, которую выбрал сначала и которую, по его собственному сознанию, должен был выбрать, она привела бы его к гибели… В минуты колебания смело следуй внушению внутреннего голоса, если услышишь его, хотя бы, кроме этого голоса, ничто не побуждало тебя поступить так, как он тебе советует.

Какое игралище судьбы человеческая жизнь! И как странно меняются с переменой обстоятельств тайные пружины, управляющие нашими влечениями! Сегодня мы любим то, что завтра будем ненавидеть; сегодня ищем то, чего завтра будем избегать. Завтра нас будет приводить в трепет одна мысль о том, чего мы жаждем сегодня.

Благими намерениями дорога в ад вымощена.

Богатство, быть может, порождает больше обвинительных приговоров, чем преступлений.

Больному следует приложить немало усилий, чтобы не быть негодяем.

Больше всего на свете женщины завидуют нашим порокам.

Брак может быть несчастлив лишь постольку, поскольку несчастна жизнь.

Вежливость – это одно из тех качеств, которое можно оценить по достоинству, лишь испытав неудобство от его отсутствия.

Величайшее искусство жизни заключается в том, чтобы выиграть побольше, а ставить поменьше.

Во всех изречениях точность приходится в известной мере приносить в жертву краткости.

Вот что значит принципиальный человек! В церкви не был уже много лет, но, проходя мимо, обязательно снимет шляпу.

Время и деньги – самое тяжкое бремя в жизни, поэтому самые несчастные из смертных – это те, у кого и того, и другого в избытке…

Все мы живем в надежде кому-нибудь угодить.

Все мы любим порассуждать на тему, которая нас нисколько не занимает.

В семьдесят семь лет пора стать серьезным.

Всякая самокритика – это скрытая похвала. Мы ругаем себя для того только, чтобы продемонстрировать свою непредвзятость.

В том, что непосредственно не связано с религией или моралью, опасно долгое время быть правым.

В этом мире еще многое предстоит сделать и немногое узнать.

Где начинается секретничанье или тайна, там не далек порок иль плутовство.

Гений чаще всего губит себя сам.

Гордость от сознания того, что тебе доверяют тайну, основной повод для ее разглашения.

Грусть лишь умножает самое себя. Так давайте же выполним свой долг и будем веселы.

Даже из шотландца может выйти толк – если отловить его молодым.

Даже остроумия ради никогда не следует выставлять себя в невыгодном свете, собеседники от души посмеются вашей истории, но, при случае, могут ее вам припомнить и вновь посмеяться – уже над вами.

Дилемма критика: либо обидеть автора, сказав ему правду, либо, солгав, унизить себя самого.

Для такого мелкого существа, каким является человек, мелочей быть не может. Только придавая значение мелочам, мы добиваемся великого искусства поменьше страдать и побольше радоваться.

Для усердия и искусства мало невыполнимого.

Доброта в нашей власти; увлечение – нет.

Доверие к самому себе – первое необходимое условие великих начинаний.

Доказательство подсказывает нам, на чем следует сосредоточить наши сомнения.

Если б не наше воображение, в объятиях горничной мы были бы так же счастливы, как и в объятиях герцогини.

Если бы боль не следовала за удовольствием, кто бы терпел ее?

Если ваш знакомый полагает, что между добродетелью и пороком нет никакой разницы, после его ухода нелишне пересчитать чайные ложки.

Если во второй раз пишешь на ту же самую тему, то поневоле противоречишь сам себе.

Если вы бездельничаете, избегайте одиночества; если же одиноки – не бездельничайте.

Если вы хотите обидеть мало-мальски образованного человека, не называйте его негодяем; скажите лучше, что он дурно воспитан.

Если хочешь любить долго, люби рассудком, а не сердцем.