Знай время.

Истинно велик тот человек, который сумел овладеть своим временем!

Медлительный борется с бедами всю свою жизнь непрерывно.

То слово не исчезнет совершенно, которое повторяется многими в народе.

Все огляди хорошо, чтоб не на смех соседям жениться.

Не тот гражданин хорош, (…) кто, незаконным путем доставив городу доход в данный момент, уничтожает законные доходы города.[356]

Если будет опасно приобретать имущество и делать сбережения, кто захочет рисковать?[357]

[Обращаясь к суду присяжных:] Не добавляйте ничего от самих себя к обвинению, а лучше – к защите.[358]

Человек не начинает прелюбодействовать в возрасте пятидесяти лет, или он всегда был таковым.[359]

Заслугой стратега является принятие разумных решений, а побеждают в сражении те, которые добровольно рискуют своей жизнью.[360]

Для благоденствия людей нужно, чтобы силу имел голос закона, а не гнев какого-либо человека, чтобы свободные люди опасались улик, а не обвинения.[361]

Грех называть погибшими людей, потерявших жизнь (…) ради прекрасной цели.[362]

[В ответ на обвинение в том, что для защиты Афин в войне с Македонией он, Гиперид, предложил дать свободу рабам и восстановить в правах граждан-изгнанников, хотя закон запрещал вносить подобные предложения:] Оружие македонян закрывало от меня буквы этих законов.[363]

Не тронь лиха, пока тихо.[364]

Жизнь коротка, путь искусств долог, удобный случай скоропреходящ, опыт обманчив, суждение трудно.[365]

В самых сильных болезнях нужны и средства самые сильные.[366]

Старики весьма легко переносят пост; во вторую очередь – люди взрослые, труднее – люди молодые, а всех труднее – дети, и из этих последних – те, которые отличаются слишком большой живостью.[367]

Если сон облегчает страдания, болезнь не смертельна.[368]

Сон и бессонница, то и другое сверх меры проявляющееся, – дурной знак.[369]

Беспричинная усталость предвещает болезнь.[370]

У всех, кто, страдая какой-либо частью тела, не чувствует совсем страдания, у тех болен ум.[371]

Питье вина утоляет голод.[372]

Во всякой болезни не терять присутствия духа и сохранять вкус к еде – хороший признак, противоположное – дурной.[373]

Полезнее избирать и питье, и пищу, менее хорошие по качеству, но более приятные, чем лучшие по качеству, но неприятные.[374]

Старики (…) меньше болеют, чем молодые. Но если у них бывают какие-либо болезни хронические, эти последние большей частью кончаются вместе с жизнью.[375]

Из двух страданий, происшедших в одно время, но не в одном и том же месте тела, более сильное ослабляет другое.[376]

Привыкшие нести обычные труды, даже если они будут люди слабые или старые, переносят эти труды легче, чем люди крепкие и молодые, но непривычные.[377]

Кто часто держит себя в тепле, у того происходят следующие вредные последствия: изнеженность мышц, слабость нервов, тупость ума, кровотечения, обмороки; все это имеет следствием смерть.[378]

Бред, бывающий вместе со смехом, менее опасен, но бред серьезный более опасен.[379]

Чего не излечивает лекарство, излечивает железо. А чего железо не излечивает, излечивает огонь. А чего огонь не излечивает, то должно считаться неизлечимым.[380]

Я направлю режим больных к их выгоде (…), воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости.[381]

Что бы при лечении (…) я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной.[382]

Поспешность и чрезмерная готовность, даже если бывают весьма полезны, презираются.[383]

Есть люди, которые проявляют свое искусство в злословии искусств.[384]

Добиваться в болезнях двоякого – приносить пользу или не навредить.[385]

Больной должен вместе с врачом бороться с болезнью.[386]

Лечит болезни врач, но излечивает природа.

Медицина поистине есть самое благородное из всех искусств.

Жизнь коротка, путь искусства долог, удобный случай скоропреходящ, опыт обманчив, суждение трудно. Поэтому не только сам врач должен употреблять в дело все, что необходимо, но и больной, и окружающие, и все внешние обстоятельства должны способствовать врачу в его деятельности.

Наши пищевые вещества должны быть лечебным средством, а наши лечебные средства должны быть пищевыми веществами.

Действия диетических средств – продолжительны, а действия лекарств – скоропреходящи.

Противоположное излечивается противо– положным.

Врач – философ; ведь нет большой разницы между мудростью и медициной.

Не вреди (больному).

Чего не лечат лекарства, излечивает железо; чего не врачует железо, исцеляет огонь; чего не исцеляет огонь, то следует считать неизлечимым.

Гимнастика, физические упражнения, ходьба должны прочно войти в повседневный быт каждого, кто хочет сохранить работоспособность, здоровье, полноценную и радостную жизнь.

Как суконщики чистят сукна, выбивая их от пыли, так гимнастика очищает организм.

Лица, подверженные ежедневно трудам, переносят их, хотя бы были слабы и стары, легче, нежели люди сильные и молодые, без привычки.

Праздность и ничегонеделание влекут за собой порочность и нездоровье – напротив того, устремление ума к чему-либо приносит за собой бодрость, вечно направленную к укреплению жизни.

Ни насыщение, ни голод и ничто другое не хорошо, если преступает меру природы.

Пьянство – причина слабости и болезненности детей.

Сколько звезд на небе, столько обманов таит женское сердце.

Гибок язык человека; речей в нем край непочатый.

Время на все есть: свой час для беседы, свой час для покоя.

Глупец познает только то, что свершилось.

Нет ничего худшего, чем блуждать в чужих краях.

Дым отечества сладок.

Прекрасное недолговечно.

Я – тебе, ты – мне.

Бог находит виновного.

Сделанное и дурак поймет.

Приятны завершенные труды.

Какое слово скажешь, такое в ответ и услышишь.

Об одном следует говорить, а о другом – молчать.

Женщину украшает молчание.

Нет ничего пагубнее женщины.

Не навязывай услуг против воли.

Ничто не существует; (…) если и существует, то оно не познаваемо (…); если оно и познаваемо, то (…) непередаваемо.[387]

Трагедия – это обман, где обманщик справедливее честного, а обманутый мудрее необманутого.[388]

Следует серьезность противника отражать шуткой, а шутку – серьезностью.[389]

Кто посеет позор, пожнет несчастье.[390]

Искусство убеждать людей много выше всех искусств, так как оно делает всех своими рабами по доброй воле, а не по принуждению.[391]

Серьезные доводы противника опровергай шуткой, шутки – серьезностью.

Слово – величайший владыка: видом малое и незаметное, а дела творит чудесные – может страх прекратить и печаль отвратить, вызвать радость, усилить жалость.

Страстность и сила [выражения] исчезают в растянутой речи. И как животные сжимают тело, вступая в драку, так речь как бы стягивается в кольцо для усиления выразительности.[392]

Значительная мысль, выраженная в сжатой форме, приобретает вид мудрости, подобно тому как уже в семени прозревает большое дерево.[393]

Гнев не нуждается в искусной отделке.[394]

Выспренность [в стиле] походит на хвастовство.[395]

Письмо пишется и посылается как своего рода подарок.[396]

Каждый, кто пишет письмо, дает почти что изображение своей души.[397]

Во всяком сочинении словесного искусства можно разглядеть характер пишущего.[398]

Слишком длинные и напыщенные письма по-настоящему должны бы называться не письмами, а статьями, к которым только приписано «здравствуй!».[399]

Письмо – это выражение дружбы, сжато говорящее о простом деле простыми словами.[400]

Краткость (…) повелительна, тоща как пространность уместна в мольбах и просьбах.[401]

Самое сильное выражение следует приберегать к концу.[402]

Подразумеваемое действует сильнее, а «разжеванное» вызывает пренебрежение.[403]

Смелость – начало дела, но случай – хозяин конца.[404]

[Я] предпочел бы найти одно причинное объяснение, нежели приобрести себе персидский престол.[405]

По уговору холод, по уговору тепло, по существу же лишь атомы и пустота.[406]

Несвоевременные удовольствия порождают неудовольствия.[407]

Ищущим блага оно достается с трудом, зло же приходит само и без искания.[408]

Быть хорошим человеком – значит не только не делать несправедливости, но и не желать этого.[409]

Если даже ты наедине с собой, не говори и не делай ничего дурного. Учись гораздо более стыдиться самого себя, чем других.[410]

Совершающий несправедливость несчастнее несправедливо страдающего.[411]

Враг не тот, кто наносит обиду, но тот, кто делает это преднамеренно.[412]

Если перейдешь меру, то самое приятное станет самым неприятным.[413]

Кто в чем-либо нуждается, тот не богат, а кто ни в чем не нуждается, тот не беден.[414]

Глупцы желают долгой жизни, не испытывая радости от долгой жизни.[415]

Глупцы, боясь смерти, желают себе старости.[416]

Не стремись знать все, чтобы не стать во всем невеждой.[417]

Не относись ко всем с недоверием, но будь со всеми осторожен и тверд.[418]

Кто сам не любит никого, того (…) тоже никто не любит.[419]

Кому попался хороший зять, тот приобрел сына, а кому дурной, тот потерял и дочь.[420]

Ложе уничтожает ссору любовников.[421]

Старик уже был юношей, а юноша еще неизвестно, доживет ли до старости. Итак, благо, уже осуществившееся, лучше блага, которое еще в будущем и неизвестно, осуществится ли оно.[422]

Старость есть повреждение всего тела при полной неповрежденности всех частей его.[423]

Гражданская война (…) и для победителей и для побежденных (…) одинаково гибельна.[424]

Бедность в демократии настолько же предпочтительнее так называемого благополучия граждан при царях, насколько свобода лучше рабства.[425]

Прекрасные вещи вырабатывает учение посредством трудов, скверные же вещи без трудов, сами собой производятся.[426]

Больше людей становятся хорошими от упражнения, чем от природы.[427]

Многие, не учившиеся ничему разумному, тем не менее живут разумно.[428]

Должно или быть хорошим, или подражать хорошему.[429]

Чувств больше пяти у животных, мудрецов и богов.[430]

Для меня один человек – что целый народ, а народ – что один человек.[431]

Свободным я считаю того, кто ни на что не надеется и ничего не боится.

Некоторые люди, не зная о разрушении смертной природы человека, терзаемые дурно проводимой жизнью, пребывая в треволнениях и страхах, измышляют лживые басни о том, что будет после смерти.

Честный и бесчестный человек познаются не только из того, что они делают, но и из того, чего они желают.

Должно препятствовать совершению несправедливого поступка. Если же мы этого не в состоянии сделать, то, по крайней мере, мы не должны содействовать несправедливому поступку.

Истина в глубине.

Хорошими люди становятся больше от упражнения, чем от природы.

Быть верным долгу в несчастье – великое дело.

Всякий вид работы приятнее, чем покой.

Если бы дети не принуждались к труду, то они не научились бы ни грамоте, ни музыке, ни гимнастике, ни тому, что наиболее укрепляет добродетель, стыду. Ибо по преимуществу из этих занятий обычно рождается стыд.

Не из страха, но из чувства долга должно воздерживаться от дурных поступков.

Ни искусство, ни мудрость не могут быть достигнуты, если им не учиться.

Многие многознайки не имеют ума.

Суть дела не в полноте знания, а в полноте разумения.

Благоразумие отца есть самое действительное наставление для детей.

Лучше изобличить собственные ошибки, чем чужие.

Лучше думать перед тем, как действовать, чем после.

Причина ошибки – незнание лучшего.

Не телесные силы и не деньги делают людей счастливыми, но правота и многосторонняя мудрость.

Из мудрости вытекают следующие три особенности: выносить прекрасные решения, безошибочно говорить и делать то, что следует.

Выражение лица в зеркале видится, души же – в беседах проявляются.

Для меня слово мудрости ценнее золота.

Откровенная речь – свойство свободного духа, однако опасно выбрать для нее неподходящий момент.

Слово – тень дела.

Многие, совершающие постыднейшие поступки, говорят прекрасные речи.

Не слово, а несчастье есть учитель глупцов.

Тот, кто склонен противоречить и много болтать, не способен изучить то, что нужно.

Должно говорить правду и избегать многословия.

Законы бесполезны как для хороших людей так и для дурных: первые не нуждаются в законах, вторые от них не становятся лучше.

Закон обнаруживает свое благотворное действие лишь тем, кто ему повинуется.

Должно приучать себя к добродетельным делам и поступкам, а не к речам о добродетели.

Мужество делает ничтожными удары судьбы.

Мужествен не только тот, кто побеждает врагов, но и тот, кто господствует над своими страстями.

Страх порождает лесть.

Узнав секрет от друга, не выдавай его, сделавшись врагом: ты нанесешь удар не врагу, а дружбе.

Не стоит жить тому, у кого нет ни одного истинного друга.

Дружба одного разумного человека дороже дружбы всех неразумных.

Не родственные связи создают друзей, но общность интересов.

Единомыслие создает дружбу.

Тот человек, у которого истинные друзья не остаются долго, имеет тяжелый нрав.

В счастье легко найти друга, в несчастье же – в высшей степени трудно.

Многие, которые кажутся друзьями, на самом деле не суть друзья, и наоборот, некоторые, не кажущиеся друзьями, на самом деле друзья.

Мы не столько нуждаемся в помощи друзей, сколько в уверенности, что мы ее получим.

Украшенье женщины – молчаливость; похвальна также и простота наряда.

Только та любовь справедлива, которая стремится к прекрасному, не причиняя обид.

Вражда с родными гораздо тягостнее, чем с чужими.

Если не желаешь многого, то и немногое будет казаться тебе многим.

Умеренность умножает радости жизни и делает удовольствие еще большим.

У кого характер упорядочен, у тех и жизнь благоустроена.

Признак ума – предотвратить обиду, не ответить же на нанесенную обиду – признак бесчувственности.

Жить дурно, неразумно, невоздержанно – значит не плохо жить, но медленно умирать.

Должно стыдиться самого себя столько же, как и других людей, и одинаково не делать дурного, останется ли оно никому не известным или о нем узнают все. Но наиболее должно стыдиться самого себя.

Раскаяние в постыдных делах есть спасение жизни.

Делающий постыдное должен прежде всего стыдиться самого себя.

Постыдно чужие недостатки тщательно примечать, а на свои не обращать внимания.

Забвение своих собственных прегрешений порождает бесстыдство.

Желающий учить того, кто высокого мнения о своем уме, попусту тратит время.

Завистливый человек причиняет огорчение самому себе, словно своему врагу.

Зависть полагает начало раздору среди людей.

Жадность до денег, если она ненасытна, гораздо тягостней нужды, ибо чем больше растут желания, тем больше потребности они порождают.

Все говорить и ничего не желать слушать есть признак гордости.

Наихудшее, чему может научиться молодежь, легкомыслие. Ибо последнее порождает те удовольствия, из которых развивается порок.

Сильно вредят дуракам те, кто их хвалит.

Если не можешь признать похвал заслуженными, то считай их лестью.

Лучше, чтобы хвалил нас кто-нибудь другой, чем хвалить самого себя.

Счастлив тот, кто при малых средствах пользуется хорошим расположением духа, несчастлив тот, кто при больших средствах не имеет душевного веселья.

Благоразумен тот, кто не печалится о том, чего не имеет, и, напротив, рад тому, что имеет.

Подобно тому, как бывает болезнь тела, бывает также болезнь образа жизни.

У всех тех, которые предаются удовольствиям желудка и переходят надлежащую меру в еде, в вине или в наслаждениях любви, удовольствия бывают кратковременные и быстротечные, продолжающиеся, лишь пока они едят или пьют; страдания же, получающиеся в результате этой невоздержанности, бывают многочисленны и продолжительны.

Отказывайся от всякого удовольствия, которое не полезно.

Медицина – сестра философии.

Приятен старик, который приветлив и серьезен.

Сила и красота суть блага юности, блага же старости – расцвет рассудительности.

Из удовольствий наиболее приятны те, которые случаются наиболее редко.

Демонакт пришел к человеку, который, запершись в темном помещении, горько оплакивал своего сына. Философ заявил, что он маг и может вывести на землю тень умершего, при том, однако, условии, что несчастный отец назовет ему имена трех человек, которым никогда не приходилось никого оплакивать. Человек, потерявший сына, (…) не мог никого назвать. «Не смешон ли ты, – сказал Демонакт, – считая, что только сам невыносимо страдаешь, и не зная никого, кто был бы незнаком с горем?»[432]

Один приятель попросил Демонакта: «Пойдем в храм Асклепия и помолимся за моего сына». – «Ты, должно быть, считаешь Асклепия глухим, полагая, что он не услышит нас, если мы будем молиться на этом месте», – сказал философ.[433]

Кто-то спросил Демонакта, считает ли он, что душа бессмертна. «Бессмертна, – ответил он, – но не более, чем все остальное».[434]

Увидев как-то прорицателя, который за плату предсказывал будущее кому угодно, Демонакт сказал: «Я не понимаю, за что ты берешь деньги: ведь если ты можешь изменять предначертанное – сколько бы ты ни потребовал, этого все равно будет мало; если же все свершится так, как угодно божеству, – к чему вообще твои пророчества?»[435]

Кто-то ради насмешки спросил философа: «Если я сожгу тысячу мин дерева, сколько получится мин дыма?» – «Взвесь, – сказал Демонакт, – золу, все остальное вес дыма».[436]

[Плохому] оратору (…) Демонакт посоветовал заниматься упражнениями. (…) Тот ответил, что все время произносит речи наедине с самим собой (…). «Тогда понятно, почему ты плохо говоришь, ведь у тебя такой глупый слушатель».[437]

Некий Полибий, человек совершенно невежественный и не умеющий грамотно разговаривать на своем родном греческом языке, сказал: «Император почтил меня римским гражданством». – «Лучше бы, – возразил Демонакт, – он сделал из тебя грека, а не римлянина».[438]

[О споре невежд:] Один (…) доит козла, а другой ему подставляет решето.[439]

Моясь однажды в бане, Демонакт никак не мог решиться зайти в горячую воду. Кто-то стал yпрекать его в трусости. «Скажи, ради отечества, что ли, должен я сделать это?» – возразил Демонакт.[440]

Когда кто-то удивился, неужели такой философ, как Демонакт, с удовольствием вкушает медовые лепешки, он ответил: «Не думаешь ли ты, что только для дураков строят пчелы свои соты?»[441]

Некий человек, заметив на ногах Демонакта явные признаки старости, спросил: «Что это такое, Демонакт?» А он с улыбкой ответил: «Следы от зубов Харона».[442]

Когда кто-то спросил его: «Как ты думаешь, что из себя представляет подземное царство?» – Демонакт ответил: «Подожди немного, и я тебе напишу оттуда».[443]

Пользуйся чаще ушами, чем языком.

[Диоген] говорил, что когда он видит правителей, врачей или философов, то ему кажется, будто человек – самое разумное из живых существ, но когда он встречает снотолкователей, прорицателей или людей, которые им верят, (…) то ему кажется, будто ничего не может быть глупее человека.[444]

[Диоген] говорил, что, протягивая руку друзьям, не надо сжимать пальцы в кулак.[445]

[Диоген] говорил, что берет пример с учителей пения, которые нарочно берут тоном выше, чтобы ученики поняли, в каком тоне нужно петь им самим.[446]

Увидев однажды женщину, непристойным образом распростершуюся перед статуями богов, и желая избавить ее от суеверия, он [Диоген] подошел и сказал: «А ты не боишься, женщина, что, быть может, бог находится позади тебя, ибо все полно его присутствием, и ты ведешь себя непристойно по отношению к нему?»[447]

Когда он [Диоген] грелся на солнце (…), Александр [Великий], остановившись над ним, сказал: «Проси у меня, чего хочешь»; Диоген ответил: «Не заслоняй мне солнца».[448]

Когда кто-то читал длинное сочинение и уже показалось неисписанное место в конце свитка, Диоген воскликнул: «Мужайтесь, други: виден берег!»[449]

Когда Платон дал определение, имевшее большой успех: «Человек есть животное о двух ногах, лишенное перьев», Диоген ощипал петуха и принес к нему в школу, объявив: «Вот платоновский человек!» После этого к определению было добавлено: «И с широкими ногтями».[450]

Человеку, спросившему, в какое время следует завтракать, он [Диоген] ответил: «Если ты богат, то когда захочешь, если беден, то когда можешь».[451]

Когда кто-то задел его бревном, а потом крикнул: «Берегись!» – он [Диоген] спросил: «Ты хочешь еще раз меня ударить?»[452]

Среди бела дня он [Диоген] бродил с фонарем в руках, объясняя: «Ищу человека».[453]

Тем, кто боялся недобрых снов, он [Диоген] говорил, что они не заботятся о том, что делают днем, а беспокоятся о том, что им приходит в голову ночью.[454]

Когда кто-то, завидуя Каллисфену, рассказывал, какую роскошную жизнь делит он с Александром [Македонским], Диоген заметил: «Вот уж несчастен тот, кто и завтракает и обедает, когда это угодно Александру!»[455]

Об одной грязной бане он спросил: «А где мыться тем, кто мылся здесь?»[456]